Чудесные куклы барышни-попаданки. Часть 2

Глава первая, в которой Марьяна поселяется в княжеских палатах

Марьяна

Если бы не состояние Влада, я радовалась бы тому, что не он сопровождает меня в княжеские палаты. В его присутствии я становлюсь слабой.

– С Владом же ничего не случится? – теребила я Лидию Алексеевну. – Это пройдет? Ему не нужен лекарь?

– Все будет в порядке, – терпеливо успокаивала меня она. – Я обо всем позаботилась.

Раз десять я спросила о Владе, и ни разу – о дочери. И даже не попрощалась бы с ней, если бы Лидия Алексеевна об этом не напомнила.

Но о Василисе я, и правда, не переживала. С ней остается Лидия Алексеевна, Таня и Луша, и это не считая нянек попроще. К тому же, я не успела привязаться к Василисе. Не я носила ее под сердцем девять месяцев, не я рожала. И хотя почти привыкла к тому, что я – Марьяна Богданова, дочь купца, барышня из другого мира, матерью Василисы себя не ощущала.

К княжеским палатам нас повез Добрыня, на ведомобиле Влада. Дорога заняла не более пяти минут, но я сто раз успела пожалеть о том, что согласилась принять участие в конкурсе.

Страшно. И не потому, что я могу оказаться не такой красивой и умной, как другие конкурсантки, а потому, что могу выдать себя. Все же жизнь купеческой дочери не предполагала посещения балов и знания этикета, и, если я чего-то не знала или не понимала, всегда могла сослаться на болезнь, после которой меня подводит память. Но на конкурсе мне придется… соответствовать.

А если я не справлюсь? Собственный позор – меньшее из зол. А если Влада опозорю? Или вот… Лидию Алексеевну? Ведь это она за меня поручилась. Ох, если бы не тот пожар, ходила бы в палаты, как служанка, на работу! Скопила бы денег, открыла бы мастерскую…

– Марьяша, на тебе лица нет, – произнесла Лидия Алексеевна перед тем, как выйти из ведомобиля. – Так боишься? Плюнь на конкурс, поедем домой.

Так и сказала: плюнь.

– Нет, – отказалась я от соблазнительного предложения. – Я всех подведу, если откажусь. И вас, и Влада, и Владимира. А что боюсь… так это нормально. Все же я не предполагала, что когда-нибудь… окажусь здесь. Да еще и в качестве одной из красавиц.

– Ты справишься, – улыбнулась Лидия Алексеевна. – И неважно, выиграешь или проиграешь. Помни, что у тебя есть дом, где тебя всегда ждут.

Воистину, Лидия Алексеевна – добрая фея. Влад определенно недоговаривает, его мама – не простой человек. Он оказался прав, она и Лушу с кошкой безропотно приняла. Мне показалось, даже обрадовалась, что ее дом будет под присмотром домахи. Но я все еще сужу по меркам собственного мира, и могу чего-то не понимать.

Мы попрощались, и я довольно быстро прошла процедуру регистрации. Распорядитель конкурса сказал, что я прибыла последней, и сегодня могу отдыхать, а с завтрашнего дня должна следовать расписанию, что мне выдадут.

Меня проводили в комнату, довольно скромную по сравнению с комнатами в доме купца Богданова и, тем более, княгини Нестужевой. Мне она показалась уютной. Есть кровать, стол, секретер и трельяж. Рядом – ванная комната и небольшая гардеробная для нарядов.

Горничная, представившаяся Аннушкой, тут же принялась развешивать мои платья и раскладывать вещи. А я невольно вспомнила собственную попытку устроиться горничной на конкурс. Ирония судьбы? Пожалуй…

– Барышня, вы можете прогуляться в парке. Вас проводить?

Аннушка намекнула, что я ей мешаю. Вспомнив уроки Лидии Алексеевны, я ответила:

– Сначала помоги переодеться. Не пойду же я гулять в дорожном платье!

Для завтрака один наряд, для обеда – другой, для ужина – третий. И для прогулок – отдельные. В солнечную погоду, в дождливую, в ветренную. Это если прогулка пешая. А если конная…

Тут я содрогнулась, потому что Влад не успел научить меня ездить верхом. Договорились, что он займется этим здесь, а если не получится, я отговорюсь от конных прогулок боязнью лошадей.

Аннушка вздохнула, но послушно достала платье, подходящее случаю. Лидия Алексеевна и тут наставляла: «Хорошо обученная горничная всегда знает, какое платье предложить хозяйке. Если спрашивает, значит, нужно выбрать цвет или фасон».

К платью мне выдали туфли и шляпку. Гулять не хотелось, однако отсиживаться в комнате – глупо. Я должна вести себя, как все.

– Не опаздывайте к обеду, – сказала Аннушка. – За полчаса приходите, если хотите, чтобы я успела вас причесать.

Я уточнила, в котором часу обед. Женские часики на длинной цепочке подарила мне Лидия Алексеевна. Они висели на шее вместо украшения. А все обереги Влад велел снять и оставить дома. Подозреваю, что он опять оставил на мне «маячок», но что с этим делать, я подумаю позже. Пока он мне не мешает.

Как я выяснила раньше, княжеские палаты располагались на огромной территории, и зеленых насаждений с прудами и фонтанами здесь было предостаточно. Барышням-конкурсанткам полагалось гулять в парке, прилежащем к Розовым палатам. Так называли дом, где нас поселили.

Розовые, потому что камень Лады – розовато-красный сердолик. К слову, им отделан парадный вход. Наверное, не только он, но комнат, кроме своей, я не видела. А еще вокруг дома росли розы – огромные кусты вьющихся роз всех оттенков красного. Они надежно закрывали подходы к окнам.

В парке я устроилась на первой же скамье. Кажется, и у меня начался откат. Только обычный, какой бывает после сильного нервного потрясения. Меня немного знобило, сильно клонило в сон, и ноги сделались ватными. Оставалось лишь радоваться, что я еще ни с кем не знакома, и можно посидеть в тишине.

Барышни прогуливались по парку – стайками или парочками. На меня поглядывали с любопытством. Я же, надвинув шляпку на глаза, делала вид, что дремлю на скамейке. Это, в общем-то, было недалеко от истины.

– Балор, фу! Нельзя! Балор! – закричали вдруг совсем рядом.

Я открыла глаза и прямо перед собой увидела собачью морду – огромную и лохматую. С разинутой пастью. Похоже, я действительно задремала, если не заметила, как ко мне подобралось чудовище!

Морда подмигнула. Или мне показалось? И вывалила язык.

– Хорошая собачка, – пробормотала я.

Толком я не испугалась, потому что в парке, где гуляют барышни-конкурсантки, не могло быть опасных псов. Неожиданно, факт. Но…

– Плохая собака! – возразили мне. – Балор, ко мне. Место.

Балор вздохнул как-то не по-собачьи и уселся рядом с девушкой, что стояла у скамьи. Я подняла голову. Рыжеволосая красавица протянула мне руку.

– Фрея, – представилась она. – Простите. Вообще, Балор послушный и безобидный. Если меня не обижать. А к вам он знакомиться прибежал. Вы же новенькая? Остальных он уже знает.

– Марьяна, – ответила я, поднимаясь со скамьи и отвечая на рукопожатие. – Ничего, я не боюсь собак.

– Я заметила, – весело произнесла Фрея. – И Балору ты понравилась.

Она так естественно перешла на «ты», что я этого не заметила. Как и того, что легко попала под очарование новой знакомой.

Глава вторая, в которой Марьяна узнает, что такое ревность

Марьяна

На обеде сесть рядом с Фреей не удалось. Все тридцать три красавицы, включая меня, заняли отведенные им места. Три длинных стола, покрытые белоснежными скатертями, располагались в просторном зале со сводчатым потолком. И потолок, и стены расписаны узорами, в коих угадывались фруктово-овощные мотивы. Окна забраны витиеватыми решетками, и стекла в них не прозрачные, а цветные, но не витражи, которые вроде бы должны быть плоскими. Эти стекла напомнили мне соты. На паркете – ковровые дорожки, у стен – буфеты с посудой.

За каждым столом разместилось по одиннадцать конкурсанток, а двенадцатое заняла кума. Телохранителей здесь звали няньками, воспитателей – дядьками… Так что куме1 я не удивилась.

Наша «старшая подруга» представилась Ульяной Тимофеевной. В ее обязанности входило присматривать за порядком на втором этаже, куда вход мужчинам запрещен, следить за тем, чтобы мы придерживались расписания, а также решать мелкие бытовые проблемы.

На обед подали окрошку. До сего момента мне удавалось избегать этого блюда. Я всегда относилась к нему скептически. Салат из картошки, яйца, редиски, огурца, колбасы и зелени вкуснее заправить майонезом, чем сладким квасом. Но, как оказалось, местная окрошка не имеет ничего общего с летним вариантом оливье.

Ни картофеля, ни редиски я в окрошке не заметила. Нарезанное кусочками мясо – я опознала и говядину, и свинину, и птицу, – залили смесью кваса, сметаны и, кажется, горчицы с яичными желтками. Туда же добавили колотый лед. Мелко порезанные свежие огурцы и зеленый лук принесли в отдельных мисочках. Их добавляли в окрошку по вкусу. С черным хлебушком, слегка подсушенным в печи, блюдо казалось нектаром богов. И оказалось таким сытным, что поданные после пироги были лишними.

Кума познакомила меня с барышнями, сидящими за нашим столом. Таким составом мы будем столоваться до конца конкурса, потому что выбывшие не уезжают и продолжают посещать балы, где знакомятся с потенциальными женихами.

Я запомнила не все имена. В памяти отложилась Светлана, потому что обладательница этого имени казалась хрупкой, как статуэтка из тончайшего фарфора. Тамара – потому что именно такими я представляла восточных красавиц. Ольга – из-за короткой стрижки, здесь они еще в диковинку. И Ксения – с родинкой над верхней губой.

Так как сегодня всем позволили отдыхать, после обеда я вернулась к себе и с наслаждением улеглась на кровать. Чем повергла в шок горничную Аннушку. Правда, она промолчала, потому как не имела права делать мне замечания.

– Моего присутствия до ужина нигде не требуется? – уточнила я, на всякий случай.

– Насколько я знаю, нет, – ответила Аннушка.

И поджала губы.

– Тогда разбуди перед ужином, – велела я.

К сожалению, я забыла сказать ей, чтобы ко мне никого не пускали. И насладиться тишиной и покоем получилось не сразу.

– Марьяна, ты спишь?! – воскликнула Фрея, врываясь в комнату вместе с Балором.

Волкодав сопровождал ее везде, даже в столовой. Как мне объяснили, по особому разрешению, полученному от Великого Князя.

– Да, – ответила я.

– С ума сошла! – ахнула Фрея. – Нам позволили гулять в парке Свиданий, а она спит!

– Она очень устала, – проворчала я. – Ей не до свиданий.

– Ты сюда не за женихом приехала? – удивилась Фрея.

Из вежливости я села, но покидать уютную кровать не спешила. Как я поняла еще из разговоров за столом, сегодня конкурсанткам впервые разрешили выйти за пределы Розового парка. То есть, туда, где гуляют другие обитатели и гости княжеских палат. В том числе, и мужчины.

– Если скажу, что за деньгами, это тебя сильно шокирует? – спросила я. – Хочу выиграть конкурс.

Фрея рассмеялась.

– Мне нравится твоя откровенность, – заявила она. – А мне вот нужен муж. Я тут одного присмотрела, но он не обращает на меня никакого внимания. Вечно занят! А сегодня вообще не появился.

– Тебе понравился кто-то из охраны?

Других мужчин в наших палатах я не видела.

– Ах, конечно, нет! – воскликнула Фрея. – Я о Владиславе.

– О ком? – переспросила я, чувствуя себя глупо.

Влад же рассказывал о том, чем он занят на конкурсе! Я знала, что он опекает конкурсанток. И как-то представить не могла, что кто-то из них… положит на него глаз.

– Владислав Юрьевский, – сообщила Фрея. – Я все о нем разузнала. Он – княжич. Младший сын Великого Князя!

– Внебрачный… – пробормотала я из вредности.

– Узаконенный бастард, – поправила меня она. – Какое это имеет значение? Мне титул без надобности, своих хватает. Влад такой душка! И не женат.

К счастью, я вовремя прикусила язык, не заявила, что Влад женат на мне. Но с ревностью совладать не удалось.

– А что он? – спросила я.

Ничего, это пройдет. А Фрея… она же Владу лучше подходит… особенно, если титулованная…

– Да ничего, – с досадой ответила она. – Говорю же, то занят, то отсутствует. Может, после обеда появится. Пойдем на прогулку? Я тебе его покажу. О, кстати! Он с другом ходит. Рыжий такой. Великан. Если ты жениха не ищешь, сделай вид, что он тебе нравится. Пожалуйста!

– Зачем?

Я представила, как строю глазки Добрыне, и чуть не прыснула.

– Я ему нравлюсь, – ответила Фрея. – Из-за этого Владислав не обращает на меня внимания. А если ты отвлечешь Добрыню, у меня будет шанс!

– Посмотрим, – сказала я. – Если он мне не понравится, я не стану притворяться.

Мне показалось, что отказываться сразу – подозрительно.

Интересно, а Влад знает, что у него поклонница появилась? И, возможно, не одна! Зачем только Владимир отправил его на этот конкурс!

А, может, затем и отправил… чтобы Влад жену присмотрел. Он же тогда обо мне не знал.

На прогулку я не согласилась. Фрея ушла, и я уснула, уговаривая себя, что не имею права ревновать Влада. Во-первых, я ему жена лишь по обряду, мы никогда не были вместе. А, во-вторых, я сбегу после конкурса. Кстати, хорошо бы уже сейчас поискать материалы для изготовления куклы. Влада и попрошу принести все необходимое. Главное, придумать, зачем мне кукла, чтобы он ничего не заподозрил.

Аннушка разбудила меня перед ужином, но отдохнувшей я себя не чувствовала. Добрыня обещал передать записку – рассказать, как чувствует себя Влад. Поэтому я не удивилась, когда Аннушка подала мне маленький запечатанный конверт. Взгляд горничной будто говорил: «Надо же, только прибыла, а уже любовные письма получает». Но меньше всего я беспокоилась сейчас о своей репутации, поэтому быстро сломала печать.

«Марьяша, на этаж подняться не могу, поэтому выйди на прогулку после ужина. Оденься теплее, вечером тут прохладно. Твой В.»

Влад здесь! Никто иной не стал бы заботиться о том, чтобы я не простудилась на прогулке.

Глава третья, в которой Владислав попадает в любовный треугольник

Влад

Влад чувствовал себя преотвратно. И виной тому не только неприятная процедура считывания памяти. Батюшка умел озадачить. Напомнить, что выбора у Влада попросту нет.

А его действительно нет. Но батюшка удивится, когда узнает, что Влад никогда не выберет власть, никогда не предаст Марьяну. Просто…

Муторно это. Батюшка же не отстанет. Уговаривать будет. Давить. Сулить блага. А после – угрожать. И ладно бы только Влада достанет. Ведь и до Марьяны доберется.

Интересно даже, в чем Влад перед батюшкой провинился! Мало того, что власть – это ответственность и бремя, так к ней еще прилагаются лютые враги. Великая Княгиня Влада терпеть не может, ее дети – тем более. А тут вдруг Влад наследует престол! Да он до инаугурации не доживет!

Думать об этом не хотелось. Забрать Марьяну – и в бега. Она согласится? Ей покой нужен. Поддержка. Стабильность.

– Ты куда это собрался?! – воскликнула матушка, когда Влад, одевшись, спустился на первый этаж.

– В палаты, – коротко ответил он.

– Не пущу! – заявила она. – Тебе отлежаться надо, отдохнуть. Я велела ужин наверх подать.

– Я не успокоюсь, пока не увижу Марьяну, – спокойно возразил ей Влад.

– Владушка… – Матушка сменила тактику. – Так нельзя, сынок. У тебя истощение, а после…

– Я скоро вернусь, мама.

– Но я Добрыню отпустила! Заверила его, что до утра не выпущу тебя из дома.

– Ничего со мной не случится, – отмахнулся Влад. – Ни за что не поверю, что отец не усилил охрану дома. Так что и до палат проводят, и обратно.

– Я поговорить с тобой хотела.

Матушка не могла не испробовать все варианты.

– О чем?

– О Василисе.

– С ней что-то не так? – нахмурился Влад.

– Нет, все в порядке. Но не на бегу же…

– Вернусь – поговорим, – отрезал он.

И, наконец, покинул дом.

Марьяна Влада ждала. Это он понял по тому, как засияли ее глаза, когда он подошел к ней в парке.

К ним. Марьяну держала под руку рыжая красотка. Кажется, ее имя… Фрея? И когда они успели подружиться, что гуляют рука об руку?

– Добрый вечер. – Влад учтиво поклонился обеим. – Позвольте узнать, все ли в порядке, барышни? Днем я не мог… присутствовать. Вот сейчас…

Он не предполагал, что придется выдумывать причину для разговора. Подойти к Марьяне – пустяк. Но ведь она не одна, и ее спутница не должна заподозрить, что Марьяна и Влад знакомы.

– Ах, Владислав Никола…

– Можно просто Владислав, – сказал он.

Исключительно ради того, чтобы Марьяна не путалась, ведь она уже привыкла называть его по имени.

– Владислав, вы не могли бы посодействовать тому, чтобы мы с Марьяшей стали соседками? – спросила Фрея.

Только теперь Влад вспомнил, что она – иностранка. И при первом знакомстве изъяснялась исключительно на англицком языке. Сейчас же Фрея свободно говорила по-русски.

– Где же ваш толмач? – поинтересовался Влад, прищурившись.

– Ах, Владислав! – Фрея рассмеялась. – Простите мою маленькую шалость. И так приятно, что вы заметили! А на мой вопрос ответите?

Влад уловил легкий акцент. Все же иностранка. Заметил он и то, что во взгляде Марьяны появилась грусть.

– Сожалею, но изменить правила размещения и распределения по группам невозможно, – сказал Влад. – Для вас уже сделали исключение. Если хотите добиться желаемого, обратитесь к тому, кто позволил вам держать в комнате волкодава.

Фрея сделала вид, что надула губы. Именно так, потому что во взгляде так и прыгали задорные смешинки.

– А вы? – Влад обратился к Марьяне. – У вас все в порядке? Вы прибыли последней, мы не успели познакомиться.

– Марьяна.

Она протянула ему руку, и Влад, наклонившись, приложился губами к тыльной стороне ладони. Фрея приоткрыла рот от изумления.

Это промах. Никому из конкурсанток Влад рук не целовал. Или пусть? Он же собирается ухаживать за Марьяной, это не запрещено правилами.

– Так как? – продолжал настаивать Влад, так как Марьяна, назвавшись, замолчала. – Как вы устроились? Отдохнули… с дороги?

– Да, отдохнула, – оживилась она. – Удалось поспать после обеда.

«А ты? Как ты?» – читалось в ее взгляде.

Увы, Влад не мог ответить вслух. Он лишь вежливо улыбнулся, ища предлог, чтобы остаться с Марьяной наедине. Угостить барышень мороженым? И опрокинуть свою креманку на платье Фреи? Прекрасная мысль. Только где взять мороженое?

Где-то рядом послышался собачий лай.

– Ай! Ай! – заголосили барышни.

– Балор! – Фрея нахмурилась и топнула в раздражении. – Опять он развлекается! Обормот!

– Помнится, вы говорили, что ваш… песик… – Влад позволил себе усмешку. – Послушный и смирный.

– Так и есть, – произнесла Фрея. – И что такого, что он любит побегать? Балору нужны физические нагрузки. Он бегает, а эти… шарахаются. Ему нравятся визги, вот и все. Но он ни на кого не нападет!

– Да, но барышни в этом не уверены, – возразил Влад. – Пожалуйста, призовите пса к порядку.

– Балор! – крикнула Фрея. – Балор, ко мне!

Она, наконец, отцепилась от Марьяны, и быстро пошла по аллее парка, всматриваясь в кусты. Влад тут же наклонился к Марьяне.

– Как ты?!

Они выдохнули это одновременно. И оба тихо рассмеялись.

– У меня все хорошо, – быстро произнесла Марьяна. – Я выспалась. А ты? Я беспокоилась…

– Как видишь, цел и невредим, – бодро улыбнулся Влад.

– Вижу… – Она вздохнула. – Ты даже не бледный. Ты зеленый.

– Правда? – изумился он.

И пощупал лицо, будто это могло помочь определить его цвет.

Фрея, отловив Балора, сердито его отчитывала. Волкодав сидел перед ней смирно, но, насколько Влад мог судить издалека, на его морде не отражалось ни капли раскаяния.

– Пройдет, – сказал Влад. И соврал: – Я хорошо себя чувствую.

Марьяна лишь покачала головой.

– А она… – Влад кивнул в сторону Фреи.

– Познакомились из-за Балора, – ответила Марьяна. – Она милая.

Опять эта псина! Надо бы узнать у Владимира, кто покровительствует Фрее. Волкодав Владу активно не нравился.

– Не надо было? – спросила она. – Я подумала, так будет лучше. Я же должна вести себя, как все.

– И правильно, – одобрил Влад. – Общайся, с кем хочешь.

– Ты ей нравишься.

– Что? – переспросил он.

– Ты нравишься Фрее, – повторила Марьяна.

– Глупости. Она и не смотрела в мою сторону, пока с тобой не познакомилась.

– Она мне сама сказала. – Марьяна грустно улыбнулась. – И помочь попросила. Отвлечь Добрыню, который пытается за ней ухаживать.

– Что?!

Ответить Марьяна не успела. Фрея вернулась, следом за ней плелся волкодав.

– Владислав! – воскликнула она. – А не составите нам компанию? Я хочу показать Марьяне парк, он чудесен при ночном освещении. Но она чего-то боится. Возможно, присутствие мужчины ее ободрит.

Судя по тому, с каким изумлением Марьяна взглянула на Фрею, предложение прогуляться по парку прозвучало впервые.

Глава четвертая, в которой Марьяна испытывает муки ревности, а из кустов появляются гости

Марьяна

Влад согласился сопровождать нас с Фреей на прогулке, которая стала для меня полной неожиданностью. Я хотела увидеться с Владом, убедиться, что с ним все в порядке – и всё.

Убедилась. Только в обратном. Влад выглядел уставшим, измотанным и, как мне показалось, расстроенным.

И Фрея прицепилась, как банный лист! Мне нравилось ее общество. Она вела себя просто, без высокомерия, не боялась казаться смешной. Другие конкурсантки старательно сохраняли достоинство и на соперниц посматривали сверху вниз. А еще с Фреей я не боялась опростоволоситься. Она сразу призналась, что прибыла из другого государства, русский язык – неродной, а о местных обычаях знает лишь из книг. Балор же казался мне забавным. Я действительно его не боялась, да он и не проявлял недружелюбия. И я, пожалуй, отправилась бы на прогулку с Фреей и Балором, если бы она пригласила нормально, а не обхаживала Влада.

Как мне теперь решить, идти на прогулку или отказаться?!

С одной стороны, лучше бы отказаться, чтобы Влад быстрее отправился домой и отдохнул. Ведь без меня он не пойдет? С другой… А если пойдет? Я же с ума сойду, представляя, что он гуляет с Фреей! Она красавица, и…

Да! Это ревность. И что тут такого?

Мои сомнения разрешил Добрыня. Он буквально вывалился из кустов, перепугав Фрею. Да и меня заодно. Влад сохранял спокойствие. Балор, что удивительно, тоже. Он даже хвостом Добрыне помахал, вроде как поприветствовал.

– Прошу прощения, барышни! – Выдернув из бороды веточку, Добрыня поклонился. И тут же набросился на Влада: – Ты почему меня не позвал?!

– Как раз собирался, – выкрутился Влад. – Составишь нам компанию? Барышни хотят прогуляться по парку.

И он подал мне руку. Мне! Не Фрее. А я…

Я не смогла отказаться. Таким образом, Фрея досталась Добрыне.

– С вашего позволения, я воспользуюсь отводом глаз, – сказал Влад. – Иначе наша прогулка быстро закончится.

– А мы Балора впереди пустим, – весело ответила Фрея. – Его боятся, и к нам не подойдут.

Кажется, она ничуть не огорчилась из-за того, что Влад подал руку мне. И ее предложение пришлось кстати. Я ничего не понимаю в ведовстве, но несложно догадаться, что Влад истощен после утренней битвы.

Странно. Все произошло недавно: нечисть, оборотень, ведьма, по совместительству оказавшаяся теткой Марьяны. А сейчас я гуляю по парку, под ручку с Владом. И молчу.

Зато Фрея болтала без умолку.

– Ах, Марьяна, посмотри, какой красивый фонтан! Видишь, внизу подсветка? Это магия? Да, Владислав?

– У нас говорят «ведовство», – сдержано ответил он.

– А кувшинки на пруду живые? Они огромные! О, я могу уместиться на этом листе! Он меня выдержит?

– Навряд ли, – вмешался Добрыня. – Фрея, хотите, я сорву для вас цветок?

– Не хочу, – засмеялась она. – Во-первых, рвать цветы в парках его величества…

– Всемилостивейшего Государя, – поправил ее Влад. – Или Великого Князя, так тоже можно. Величества… у вас.

– А как обращаться к вам, Владислав? У нас вы были бы принцем. Высочеством, – не унималась Фрея.

– Владислав, – невозмутимо ответил Влад. – Исключительно по имени.

– А на официальных приемах?

– Я бастард, и официальных приемов не посещаю. И вы совершенно правы, рвать цветы в этом парке строжайше запрещено. А во-вторых?

– Ах, да! – Фрея ничуть не растерялась. – Во-вторых, я не люблю мертвых цветов. Сорванный цветок живет недолго.

– А что вы любите? – спросил Добрыня.

И как тут вставить хотя бы слово? Тем более, говорить с Владом я желала о другом. Например, стоило поинтересоваться, как устроились Василиса и Луша. Или вот… насчет верховой езды. И уточнить, сможет ли он принести ингредиенты по списку. И вообще…

– Закат сегодня красивый… был, – сказала я невпопад. И пояснила, так как все обернулись ко мне. – Я видела из окна. Дом же на холме стоит.

– Смотрите, какая красивая луна! – подхватила Фрея. – Она похожа на головку сыра.

Все задрали головы, выискивая в небе луну. Даже Балор. Это я увидела случайно, потому что смотрела не на небо, а на Влада, а Балор остановился рядом с нами.

Этот пес понимает человеческую речь?

Я обуздала богатое воображение, напомнив себе, что собака могла всего лишь повторить жест хозяйки.

К слову, расчет Фреи оказался верным. Барышни обходили нас стороной, хоть и бросали на Влада любопытные взгляды. И взгляды, полные обожания. Нам же с Фреей доставались завистливые и досадливые.

Оказывается, у Влада много поклонниц. Неудивительно, ведь он – завидный жених.

Балор трусил впереди. Когда аллея превратилась в тропинку, на ней стало тесно вчетвером. Влад придержал меня за руку, позволяя Добрыне и Фрее идти первыми.

Добрыня увлек Фрею разговором. По доносившимся до меня отдельным фразам я поняла, что он рассказывает ей что-то о бурной студенческой жизни. Влад же, улучив момент, утащил меня с тропинки.

Мы нырнули в темноту, но не остановились. Влад уверенно вел меня вперед, крепко держа за руку. И я подумала… Вокруг темнота, хоть глаза выколи. И полная луна нисколько не помогает, потому что она где-то там, за густыми кронами деревьев. И я не вижу, что под ногами – камни, корни или даже яма. А все же иду за Владом. И ничего не боюсь. Потому что верю, он не позволит мне оступиться.

Как… Как его оставить? Ведь я всегда считала, что такое доверие между мужчиной и женщиной бывает только в сказках! И вот он, моя судьба… мой принц…

Влад остановился внезапно, я налетела на него – и очутилась в его объятиях.

– Где мы? Ты с ума сошел? Фрея поймет…

Он поцеловал меня, и я забыла обо всем: о Фрее и Добрыне, оставшихся где-то позади, о чем хотела спросить, о чем поговорить. И даже о конкурсе.

Влад – мой муж. Мой. Муж. Что я вообще здесь делаю? Почему мы целуемся в парке, а не в спальне?

Влад водил ладонями по спине, и меня бросало то в жар, то в холод. И когда кислород в легких почти закончился, он прервал поцелуй.

– Я же просил, оденься теплее, – шепнул он на ухо, прижимая меня к себе.

– Влад, так нельзя. Так нельзя, Влад… – пискнула я.

– Почему же?

– Это не… не…

Я никак не могла произнести слово «неприлично», потому что Влад то и дело касался моих губ короткими поцелуями. И оттолкнуть его я не могла. Я просто таяла в его объятиях!

– Глупышка, – наконец вздохнул он. – Я из-за тебя голову теряю, а ты… все еще сомневаешься?

Рядом радостно гавкнули. Влад резко обернулся, зажигая огонек на ладони. Его света хватило, чтобы рассмотреть довольную собачью морду, выглядывающую из кустов.

Глава пятая, в которой Владислав проявляет чудеса догадливости

Влад

Марьяну Влад задвинул за спину. Так, на всякий случай. Несмотря на то, что волкодав не проявлял недружелюбия, ожидать от него можно чего угодно. Потому что не волкодав это вовсе. Влад предчувствовал что-то неладное, а теперь его подозрения превратились в уверенность, что волкодав разумен. А так как собака не может быть разумной по умолчанию, хотя они очень умны, этого не отнять, то под личиной волкодава либо человек, либо нечисть.

По приказу батюшки Влад изучал не только иностранные языки, но и особенности иностранного ведовства, сиречь, магии. Принципы действия силы везде одинаковы, а способы преобразования и активации – разные. Ведуны пользуются одними рунами, вёльвы – другими, ведьмаки – третьими.

Фрея, хоть и изъяснялась на англицком, но происхождение, похоже, имела кельтское. А их ритуальная магия позволяла создать фамильяра – магическое существо, подчиняющееся человеку. Слугу или друга, тут уж как повезет. Если, к примеру, арабы привязывали духа к предмету, как в браслете Марьяны, то кельты использовали живых существ: животных или птиц.

На оборотня Балор не тянул. Оборотня почуяли бы, не пустили в палаты. Значит, фамильяр?

Влад мог разоблачить его прямо сейчас. Задать вопрос – и посмотреть на реакцию. Даже если у Балора прямой приказ не подтверждать чужие догадки, Влад прочтет все по его взгляду. Можно надеть маску, говорить лживые слова, но подделать взгляд невозможно. А глаза у волкодава… как зеркало, отражающее его сущность.

Или промолчать… И понаблюдать? Опять же, батюшке доложить. Зачем участнице конкурса фамильяр? Это уже грубое нарушение правил. И потом… она сама – ведьма? Или, как их называют кельты, друид? Друидесса…

Но это необязательно. Фамильяра ей могли и подарить. Или он, и вовсе, семейный хранитель.

Балор, весело помахивая хвостом, выскочил из кустов и сел перед Владом.

– Молодец, ты нас нашел, – сказал ему Влад. – Славный песик.

Балор взглянул на него с упреком, как на полного идиота.

– Балор, ты меня напугал, – пожаловалась Марьяна, выглядывая из-за спины Влада.

Балор в упор смотрел на Влада, но тот уже решил, что умолчит о своих догадках. Даже если фамильяр хочет, чтобы его разоблачили, беседовать с ним следует, тщательно подготовившись. И без Марьяны.

– Беги к хозяйке, – велел Влад. – Я покажу барышне беседку, и мы вернемся.

Балор глухо гавкнул, очевидно, высказывая все, что думает о недогадливых дураках. Развернулся и полез обратно в кусты.

– Беседку? – выдохнула Марьяна.

– Да вот же она. – Влад зажег больше огней. – Это… предлог.

Круглая беседка, ротонда, пряталась в зарослях сирени и жасмина. К ней вела едва заметная тропинка, и место выглядело заброшенным. Однако внутри стояла чистенькая скамеечка, а земля была очищена от травы и посыпана деревянной стружкой.

– В парке несколько таких мест, – сказал Влад. – Они… для влюбленных.

Марьяна молчала. Вмешательство Балора испортило момент. На поцелуй Марьяна ответила, и Влад уже понимал, что его чувства не безответны. Но…

Теперь отчего-то неловко.

– Я спешу? – спросил он.

– Влад… – Марьяна сделала шаг ему навстречу. Подошла ближе. И прижалась к груди, обвивая руками талию. – Влад, я хочу сбежать.

– Сбежать? – переспросил он, ничего не понимая.

И на всякий случай обнял Марьяну крепче, чем обычно. Чтобы не убежала.

– Сбежать, – повторила она с тоской в голосе. – С конкурса. От тебя. И от себя тоже. Почему все… так? Почему нельзя иначе?

– У-у-у… – протянул Влад. – Ты все еще под впечатлением от утреннего происшествия. Прости, милая. Ты беспокоишься о моем отдыхе, а я совсем не подумал о том, что ты…

– Ты подумал. Ты обо всем подумал. Ты хороший.

Влад вспомнил о том, что Балор, возможно, притаился в кустах и подслушивает их разговор. А это как-то нехорошо. Лучше отвести Марьяну в дом, и не спешить.

– Пойдем, а то простудишься. И вот… комары…

Влад отмахнулся от назойливого насекомого. Надо будет сказать, чтобы обновили защиту от кровососущих.

Он наклонился к уху Марьяны и прошептал:

– От Фреи держись подальше. По возможности. И от ее псины тоже.

– Что-то не так? – ахнула Марьяна.

Догадливая. Другая еще и надулась бы, отчего, мол, не позволяешь дружить, с кем хочу.

– Пока не знаю. Я проверю. Будь осторожна, милая.

Влад поцеловал Марьяну в щеку и повел обратно. Сегодня был очень долгий день. Пора бы и отдохнуть. Обоим.

К матушке Влад решил не возвращаться. Послал слугу с запиской, что останется в палатах. Благо, так ему и предписано.

Фрею и Добрыню они не встретили. Влад отвел Марьяну к дому, где ее поселили, короткой дорогой. Этот парк, как и всю территорию, где располагались княжеские палаты, он знал прекрасно. Исследовал еще в детстве.

– А что мне сказать Фрее, если она спросит… и упрекнет… – Марьяна не смущалась, но отчего-то с трудом подбирала слова. – Она же призналась мне, что ты ей нравишься.

– Скажи, что сердцу не прикажешь. И что я тоже тебе нравлюсь, – хмыкнул Влад. – А внимание я оказываю тебе.

– А ты… Она тебе…

– Не нравится, – закончил за нее Влад. – Знаешь, с одной стороны, мне приятно, что тебя это волнует. И отвлекает от иных переживаний. С другой, я не хочу, чтобы ты волновалась еще и из-за этого. Забудь о Фрее. Общайся, если хочешь, но с осторожностью. И при Балоре лишнего не говори.

Они стояли на возле крыльца, и проходящие мимо барышни опять бросали на Марьяну завистливые взгляды.

– Буду думать о конкурсе, – кивнула Марьяна. – Завтра бал. Кстати! Верховая езда…

– Раньше, чем к третьему туру, прогулки верхом не планируется, – успокоил ее Влад. – Пока отдыхай, а как-нибудь утром сбежим пораньше. Я лошадок возьму на конюшне. Здесь есть манеж.

Марьяна покивала.

– А завтра… ты придешь?

– На балу буду непременно, – пообещал Влад. – Но если что-то будет нужно, передай с Добрыней или…

– Нужно! – Марьяна оживилась. – Глицерин и спирт. Сможешь принести?

– Спирт?!

Глицерин Влад еще мог понять. Мало ли, крем какой сделать хочет. Но спирт…

– Я хочу сделать куклу. Ты мне поможешь?

– Зачем? – нахмурился Влад, моментально вспомнив, какие куклы получались у Марьяны.

– Для Василисы, – ответила она. – Я… переживаю, что опять ее бросила.

Марьяна лгала. Это Влад ощутил так же ясно, как понял и то, что она найдет спирт и глицерин в другом месте, если он не принесет ей желаемого. Хочет сделать куклу… и сбежать? Ее предыдущие слова о побеге приобрели смысл.

– Хорошо, я принесу, что нужно. Еще ткани, наверное? Краски?

– Да, – обрадовалась Марьяна. – Но сначала спирт и глицерин.

Оставалось лишь гадать, где она собирается варить массу, из которой лепит кукол. На кухню ей не пробраться. Барышням не сообщали, полагая, что они будут следовать правилам, но доступа на территорию с бытовыми постройками у них нет.

Интересно будет понаблюдать, что придумает Марьяна. А вот сбежать ей Влад не позволит, пусть и не надеется.

Глава шестая, в которой Владислав становится государственным изменником

Влад

Проснулся Влад рано. И не сам – разбудили.

– Вас ждут, – сказал посланник.

На нем была форма офицера личной гвардии Великого Князя, поэтому Влад не сомневался, что идет на встречу с отцом. Несколько удивило, что встреча назначена в Чайном домике, находящемся на территории, что считалась владениями Княгини. Но когда из-за стола, накрытого к завтраку, навстречу Владу поднялся Алексей, все встало на свои места.

– Надо поговорить, – сказал Алексей. – Позавтракаем вместе.

Манеры старшего брата нисколько не удивляли. Оба сына Великой Княгини – и Александр, и Алексей – всегда смотрели на Влада сверху вниз, и если снисходили до общения, то лишь в случае крайней жизненной необходимости. Влад надеялся, что ему не придется долго гадать, что понадобилось Алексею, если он не только пригласил его для разговора, но и завтраком угостить собирается.

Хотя… Еда же не отравлена?

Влад кивнул в знак согласия и сел на предложенное место. Слуги подали тыквенную кашу в горшочках и творог со свежей клубникой в глиняных мисках. На столе появилось блюдо с блинчиками – тонкими, кружевными, покрытыми капельками янтарного масла, а также сметана и несколько видов варенья.

– Кофе или чай? – вежливо поинтересовался Алексей.

Влад выбрал кофе и незаметно ущипнул себя за бедро, дабы убедиться, что происходящее – не сон. Испытав боль, он загрустил. Ибо происходящее ему сильно не нравилось.

На яды он угощение все же проверил. Благо сделать это мог незаметно, так как носил перстень, чувствительный к ядам. Опускать его в кашу необходимости не было, встроенный артефакт различал мельчайшие частицы любого запаха.

Неспешно завтракая, братья завели вежливую беседу, интересуясь делами друг друга. Протокольный разговор. Но Влад смекнул, что Алексей ждет, когда они останутся одни.

– Говорят, ты женился, – сказал Алексей, едва последний слуга покинул Чайный домик.

Влад и бровью не повел, продолжая намазывать блинчик вишневым вареньем.

– Кто говорит? – произнес он спокойно.

Безусловно, любопытно, откуда у Алексея информация, которую батюшка тщательно скрывает. Но не настолько, насколько другое. Как он хочет это использовать?

– Слухи, братец, слухи, – ожидаемо туманно ответил Алексей. – Так ты женат или нет?

– Женат. – Влад не видел смысла отпираться. К тому же, если ответить отрицательно, то дальнейшего можно и не узнать. – И что?

– Собираешься разводиться?

Блинчик таял во рту, вишневая благодать приятно щекотала нёбо. Проглотив последний кусочек, Влад вздохнул.

– Алексей, я уже не в том возрасте, чтобы играть по твоим правилам лишь потому, что ты старше. Объясни, что тебе нужно.

– Давно смелым стал? – прищурился тот. – С тех пор, как прознал, что батюшка наследником тебя объявить хочет?

Так просто? Борьба за власть уже началась? Рано. Влад полагал, что пока батюшка жив, многие ему лета, братья его трогать не будут.

– Впервые слышу, – соврал Влад, не моргнув глазом.

Допустим, о Марьяне Алексей узнать мог. А о вчерашнем разговоре с отцом – нет. Это выстрел наугад, авось попадет в цель.

– Не верю, – процедил Алексей.

Батюшке фатально не везло. Все его сыновья уродились похожими на матерей. Алексей, как и Александр, и в профиль, и в анфас напоминал Великую Княгиню: длинный нос, узкое лицо, черные глаза, пухлые губы. Роста низкого, кожа смуглая, и волосы у всех троих темные, густые.

Согласно официальной версии, отец встретил юную принцессу Изабель на Водах. И там, под палящими лучами южного солнца, под стрекот цикад и благоухание розовых кустов, начался их роман. И вроде бы его отец, дед Влада, поначалу был против этого союза. Влад в это не верил, потому что батюшка тогда деда сопровождал по его настоятельной просьбе. И уже тогда батюшка был влюблен в матушку. То есть, дед эту принцессу под сына и положил. Только сейчас Влад и сообразил, что причиной дедовской неприязни к матушке могла быть ее кровь. Кровь вилы.

– Не верь. – Влад повел плечом. – Мне все равно. И мне казалось, мы давно выросли из детских розыгрышей.

– Это не розыгрыш, Владислав. Допустим, ты действительно не знал. Теперь знаешь. И понимаешь, что такой расклад меня не устраивает.

– А Александра? – ехидно поинтересовался Влад. – Он старший.

– Александр болен. Не уверен, что он дотянет до следующей Масленицы.

Все интереснее и интереснее. Влад потянулся за очередным блинчиком.

– Ты сюда есть пришел?! – не выдержал Алексей. – Чего молчишь?

– Во-первых, ты пригласил меня на завтрак. – На этот раз Влад выбрал абрикосовое варенье. К абрикосам он питал слабость с детства. С тех самых пор, как познакомился с Добрыней. – Во-вторых, я так и не услышал, почему ты так разоткровенничался. Конечно, если допустить, что все, сказанное тобой, правда.

– Что ты хочешь, чтобы отказаться от власти? – выпалил Алексей.

Влад задумался. И сделал вид, что загибает пальцы, словно подсчитывая в уме желания. Забавно было наблюдать, как корежит старшего брата.

– Ничего, – наконец произнес Влад.

Алексей раздраженно смахнул со стола тарелку и откинулся на спинку стула, скрестив на груди руки. Взгляд его потемнел.

– Можешь не верить, но я не хочу твоей смерти, – пробурчал он.

Ого! Все так серьезно? То есть, только так, и никак иначе? Не ссылка, не заточение, например?

– Можешь не верить, но я не хочу власти, – в тон ему ответил Влад. – Мне ничего не нужно, потому что я не хочу наследовать престол. И не буду. Как ты правильно сказал, у меня есть жена, и разводиться с ней я не собираюсь. У нас еще и дочь есть, рожденная вне брака. Это так, чтобы слухи не собирать. Я ведун, а не политик. И заниматься собираюсь артефакторикой. Этого достаточно?

Теперь молчал Алексей. Влад успел попробовать еще два вида варенья, крыжовниковое и смородиновое, чего добру пропадать, прежде чем услышал:

– Проблема в том, что отец не изменит решения.

– Будем решать проблемы по мере…

– Ты не понимаешь! – взорвался Алексей, перебивая Влада. – Вспомни, как часто ты поступал по-своему? Ты забыл, что он всегда поступает так, как считает нужным?

– Не всегда, – возразил Влад тихо.

Жениться по любви отец не смог.

– Я спрашивал отца, почему он не женился на вашей матери, если так ее любит, – вдруг сказал Алексей. – Ведь с ней он познакомился раньше, чем с нашей.

– Судя по тому, что ты жив, – сдержанно произнес Влад, – он не услышал вопроса.

– Он ответил, что это был единственный раз, когда он не смог поступить так, как хотел. Единственный раз в жизни.

Есть больше не хотелось. В горле словно встал ком. Слишком тяжелый разговор получился. И бесполезный.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы он изменил решение, – сказал Влад.

– Я могу тебе помочь.

– Спасибо, не стоит.

Связываться с Алексеем не было никакого желания. К тому же, за помощь тот потребует плату.

– Как знаешь. – Алексей не настаивал. – Если ты не справишься, мне придется тебя убить. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

– Благодарю за завтрак. – Влад поднялся и вежливо поклонился. – Абрикосовое варенье, пожалуй, самое вкусное.

– Велю прислать тебе баночку в подарок. – Алексей растянул губы в улыбке.

Он не попросил Влада молчать об этом разговоре, не беспокоился, что тот побежит к отцу с докладом. Влад счел это комплиментом собственной мудрости. При любом раскладе отцу, да и никому другому, знать о том, что обсуждали за завтраком два единокровных брата, неможно. Потому как за такие речи можно и головы лишиться. За государственную измену до сих пор головы секут. Прилюдно. На площади.

Глава седьмая, в которой Марьяна избегает одной ловушки и попадает в другую

Марьяна

Бардак на этаже, где жили конкурсантки, царил с самого утра. Громко хлопали двери. Горничные бегали по коридору и лестнице, как ошпаренные. Во всем доме, даже в столовой, висел густой запах успокоительных капель.

Я ощущала себя белой вороной в стае крикливых галчат. Барышни теряли ленты и пуговицы, рвали чулки и кружева, на нервной почве покрывались прыщами и мучились от медвежьей болезни. В расписании это называлось «подготовкой к балу».

Предполагалось, что с утра, плотно позавтракав, необходимо совершить прогулку по парку, наслаждаясь красивыми видами и чистым воздухом. А после, отобедав уже не столь плотно, неспешно и с достоинством готовиться к балу: принять ванну, сделать прическу, «холю ногтей» – так здесь называют маникюр. И к назначенному часу облачиться в платье.

На деле же завтрак прошел в суматохе. Кумы тщетно призывали барышень к порядку в столовой. Многие не притронулись даже к чаю. Кого-то даже тошнило, и то и дело раздавались крики, начинающиеся одинаково:

– Ох, я забыла!

И дальше – в зависимости от ситуации. Но в ответ тут же поднимался гвалт, падали столовые приборы, лопались чашки из тончайшего фарфора.

И только слуги невозмутимо сновали между столами, разнося блюда и заменяя то, что уронили или разбили.

На самом деле, не только я завтракала спокойно, не обращая внимания на шум. Я видела, что Фрея невозмутимо уплетает овсянку, а после – тройную порцию оладьев с повидлом и сметаной, перекочевавших ей в тарелку от соседок. Иностранные барышни с Востока тоже ели молча, хоть и вздрагивали всякий раз, когда что-то билось. Еще несколько девиц наблюдали за происходящим с насмешкой и презрением.

После завтрака я с удовольствием сбежала из дурдома в парк. Благо барышни занялись подготовкой к балу, проигнорировав прогулку. Аннушка, к слову, весьма удивилась тому, что я не поддаюсь всеобщей панике.

– Барышня Марьяна, вы даже не проверите, все ли в порядке с платьем?!

– Зачем? – спросила я, стараясь казаться высокомерной. – Это твои обязанности.

В платье нежно-розового цвета, с рюшами и бантами, Аннушка уже обрядила манекен. Рядом, на пуфе, стояли бальные туфельки. Бросив взгляд на платье, я мысленно содрогнулась. И быстро покинула комнату.

Вчера Влад объяснил, если идти по аллее, усыпанной красной деревянной стружкой, никуда не сворачивая, то заблудиться в парке невозможно. Красная аллея – кольцевая, она обязательно приведет обратно к Розовым палатам.

Ее я и выбрала для прогулки, посматривая по сторонам, нет ли где Влада. Он не обещал прийти, однако я предполагала, что он постарается навестить меня утром.

В ветвях деревьев щебетали птицы. В воздухе, знойном уже с утра, висели ароматы пряных трав и августовских цветов. «Серпень, который скоро сменит вересень», – повторила я про себя. Я все еще путала названия месяцев. Дома даже сделала шпаргалку: записала в блокнотик все, что отличалось от нашего мира. Правда, те же месяцы пришлось определять методом тыка, ни в одной книге не написано, что серпень – это примерно август. Где тот блокнотик теперь…

Вскоре на аллее появился Балор. Он перегородил мне дорогу, и пришлось остановиться и ждать, когда подойдет Фрея.

– Марьяш, отчего не подождала? – упрекнула она. – Я же послала горничную предупредить.

– Похоже, я ушла раньше.

– Или ты хотела побыть одна? – Фрея нахмурилась. – Я помешала?

– Нет, ничуть…

– О, я догадалась! У тебя свидание с Владом!

– Вовсе нет.

– Ты увела у меня жениха! – заявила Фрея и рассмеялась.

– Но я не… – вспыхнула я.

– Ой, ты такая смешная! – воскликнула она. – Я же шучу. Насильно мил не будешь. Хотя… я еще попытаюсь его отвоевать!

– А Добрыня? Влад сказал, ты ему очень нравишься. – Я попыталась поддержать не очень приятный разговор.

– Добрыня милый, – сообщила Фрея, подхватывая меня под руку и увлекая вперед. – Внешность оказалась обманчивой. Но за Добрыню я замуж не пойду.

– Почему? Он из хорошего рода…

– Потому что я… – Фрея наклонилась к моему уху и прошептала: – Принцесса. Он мне не по статусу.

– Какие глупости, – пробормотала я. – Если любишь, это не имеет значения.

– Так то, если любишь, – заметила она. – Да и не бывает так, чтобы люди из разных сословий… слово не могу вспомнить… роднились?

– Можно и так сказать, – кивнула я. – Но ты не права. Так бывает.

– Знаешь пример?

– Да. Мой дед женился на крестьянке.

– Твой дед был принцем? Ой, нет… княжичем?

– Он из рода бояр Пронских.

– О, я слышала о них. – Марьяна взглянула на меня с уважением. – Так ты… Пронская?

– Нет. У деда отняли фамилию, а мой отец был купцом.

– Был?

– Он умер.

– Ах, вот как… – Марьяна задумалась. – Нет, твой пример неудачный. Боярин женился на крестьянке и стал крестьянином. А наоборот бывает?

– Наверное. Я специально не интересовалась.

– Вот видишь.

Это Фрея намекнула, что я не пара Владу? Возможно, ее слова и задели бы меня, если бы я родилась в этом мире. Или все еще плохо знала Влада. Нет, теперь в нашем с ним союзе меня беспокоило только одно – его благополучие и безопасность.

О Владе мы больше не говорили. Балор, трусивший рядом с Фреей, вдруг погнался за лягушкой, прыгнул за ней в пруд, распугал уток, вымок и с удовольствием отряхнулся рядом со мной. Платье покрылось мокрыми зелеными пятнами, и пришлось возвращаться в дом.

А после обеда случилось то, о чем предупреждала Лидия Алексеевна.

Вернувшись в комнату, я отправилась принимать водные процедуры. Аннушка мне помогала. Она приготовила мне ванну с травами, тщательно вымыла волосы и сделала маску, чтобы после их было легче укладывать.

Мы не сразу заметили, что в комнате кто-то успел побывать. Собственно, пока очередь не дошла до платья.

– Барышня! – всплеснула руками Аннушка. – Платье… банты…

И залилась слезами.

Я мысленно поблагодарила Лидию Алексеевну. Именно она предупредила, что на конкурсе красоты в ходу грязные приемы против конкуренток. И один из них – испортить наряд. В моем случае – банты и подол изрезали ножницами. Для первого бала мы выбрали два платья. Розовое Аннушка приготовила по моему приказу, а другое, цвета лаванды, ждало своего часа в гардеробной. Оно было простым, по меркам местной моды, и при этом невероятно роскошным, из-за ткани.

Платье принадлежало Лидии Алексеевне. И, по ее словам, было подарком Великого Князя. Он же получил ткань из Китая, и чем-то она напоминала шелк. Но если шелк делали из нитей шелкопряда, то эту ткань плели из паутины какого-то редкого и ядовитого паука. Оно не мялось, а если его скомкать, умещалось в кулаке.

Я спрашивала Лидию Алексеевну, почему в коридоре не ставят охрану, если знают, что барышни пакостят друг другу. Она ответила, что это тоже часть конкурса. Неофициальная. Жестокая борьба за существование!

Как минимум, одной ловушки мне удалось избежать при помощи свекрови.

До начала церемонии я так и не увидела Влада. Однако переживала лишь за его здоровье. Он обещал, что появится на балу, а обещания он выполнял всегда.

Нас завели в зал под торжественную музыку, но княжеской семье не представляли. Ни Великого Князя, ни Княгини на балу не было. Как сказала Лидия Алексеевна, им представляют финалисток. И верно, не княжье это дело, со всеми тридцатью тремя красавицами здороваться. Зато в зале я заметила знакомые лица: Владимир и Влад стояли рядом, в первом ряду. И оба с улыбкой мне кивнули, приветствуя.

Волнения не было. Мне удалось убедить себя, что я не невеста, впервые выходящая в свет, и бал – не развлечение, а работа. Мне нужно все сделать правильно, и это главное. Поэтому по сторонам я не смотрела, сосредоточившись на правилах: куда встать, как сделать поклон, как скрестить руки, как держать голову.

Я не сомневалась, что Влад подойдет ко мне сразу же, как наступит время для первого танца. Барышням уже назначили партнеров, и моим был он. Но Влад опоздал, буквально на несколько секунд!

Передо мной вдруг остановился мужчина невысокого роста, темноволосый и черноглазый, со смуглой кожей и хищным взглядом. Краем глаза я заметила, что Влад замер буквально в двух шагах позади него.

Мужчина подал мне руку, приглашая на танец.

– Но я… мне… – пробормотала я, не понимая, отчего Влад медлит.

– Ты не посмеешь мне отказать, – произнес мужчина насмешливо. – Или будешь делать вид, что мы незнакомы?

Как? Я его знаю? Это катастрофа!

Глава восьмая, в которой Владислав идет вразнос

Влад

Любого другого Влад отодвинул бы от Марьяны не задумываясь. Но к ней подошел Александр! Старший сын Великого Князя, официальный наследник, почтил своим присутствием церемонию открытия конкурса красоты. Так и стоял бы в сторонке! Какого лешего… И почему именно Марьяна?!

Влад не верил, что это совпадение. Утром Алексей с завтраками и разговорами, вечером – Александр! Не слишком ли много братской «любви»? Влад не сомневался, что Александр прекрасно осведомлен о том, что Марьяна – жена Влада. Может, просто подразнить хочет? Это в его стиле. А Марьяна испугалась, потому что танцует плохо, и Влад обещал…

Это обещание он не выполнит.

Александр вывел Марьяну на середину зала. Закружил в танце. Влад закусил губу, наблюдая, как безжалостно он тащит его жену по паркету. Марьяна путалась в ногах, тактах и движениях. Это заметили все.

Ничего. Спишут на волнение. Все же с Великим Княжичем бал открывать – это честь, удостоиться которой хотели многие.

Многие, но не Марьяна.

«Держись, моя хорошая, – твердил Влад про себя. – Умоляю, продержись этот танец».

– Однако, – произнес Владимир за спиной.

– Они знают, – коротко ответил Влад. – Оба.

– Спасибо.

– За что? – проворчал он.

– За то, что не устроил сцену, – пояснил Владимир. – Хотя… Был бы скандал. А скандал на пользу конкурсу.

– Да неужели?!

– Внимания больше. Во всех газетах…

– Так я пойду, дам ему в морду, – процедил Влад. – Если на пользу.

Он даже шагнул к танцующим, но Владимир ухватил его за плечо, остановил.

– Остынь. Матушка расстроится.

И то верно. Да и Марьяна не обрадуется, если окажется в центре скандала. Но почему она так бледна? Влад вдруг понял, что и он ощущает ее, как себя. И что Марьяна… на грани обморока.

Танцующих стало так много, что зарябило в глазах. Влад моргнул раз, другой… и понял, что потерял Марьяну из виду.

– Они вышли, – сказал Владимир. – Через противоположную дверь. Мне это не нравится.

Добрыня гарцевал вокруг Фреи. Он уговорил ее отдать ему первый танец, и теперь наслаждался заслуженной победой. Ничего, тут полно стражников. И Владимир…

– Ты со мной? – спросил Влад, устремляясь к выходу.

Не было необходимости мешать танцующим, он знал обходные пути.

– Естественно. Ты, братец, похоже, расслабился. Не почувствовал, как отводом глаз мазнуло?

– Нет, – огрызнулся Влад.

Немудрено. Ему с утра… мозги клюют. Сначала Алексей. После – батюшка.

К слову, с батюшкой Влад поругался. Можно сказать, вдрызг. Впервые в жизни.

В чем-то Влад сам виноват. Нужно было остыть после разговора с Алексеем, успокоиться. А он потребовал встречи с Великим Князем. И настаивал.

Батюшка принял, хоть и не скрывал недовольства таким поведением.

– Это правда, что Александр смертельно болен? – спросил Влад в лоб.

– Нет, – ответил батюшка. – Он смертельно проклят. Ты стал интересоваться семейными делами?

– Нельзя?!

– Отчего же, можно. Даже нужно. Хочешь знать подробности?

Влад кивнул, и батюшка указал на лавку, стоящую у стены. Мол, садись. Сам же опустился в кресло напротив.

– В позапрошлом году скифский курган вскрывали. Слышал?

– Владимир туда ездил, артефакты смотрел.

– У Владимира ума хватило внутрь кургана не лезть. А у Александра – нет.

– А ему зачем? – удивился Влад.

– Да ты его спроси, – фыркнул батюшка. – То ли славы захотелось, то ли приключений. Тайник обнаружили, он туда первым полез. Золото нашел. И смертельное проклятие. Дурень.

– И что… – Влад ощущал, как волосы встают дыбом. Батюшка говорил об ужасном! И так спокойно! – Ничего нельзя…

– Ничего.

– Да не может…

– Может, – опять перебил его батюшка. – То, что можно, применять неможно. Последствия, знаешь ли…

Жутко. Любимый или нет, но Александр – родной сын. Кровь от крови. А батюшка… любую цену за его жизнь заплатить не готов. А Княгиня? Она мать, она не могла смириться.

– А что за…

– Обойдешься, – сказал отец. – И вмешиваться в это я тебе запрещаю. Поверь, если будет хоть один шанс, я им воспользуюсь. А пока…

Он развел руками.

Что ж, хотя бы понятно, отчего Александр не может быть наследником.

– А Алексей?

– Что Алексей? – в раздражении спросил батюшка.

– Он чем плох? Почему я?

– У Алексея задатки тирана. Ему волю дай… он всех к ногтю прижмет.

– А я…

– Я не обязан объяснять. – Батюшка повысил голос. – Я волен назначить наследником того, кого сочту достойным.

– А если я не хочу? Я отказываюсь.

– Бестолочь…

– Вот именно! – взвился Влад. – Я бестолочь. А бестолочь не может управлять государством!

– Пошел вон.

– Но я…

– Вон пошел! – рявкнул батюшка. – Успокоишься, тогда и поговорим.

– Я не изменю своего решения.

Владу казалось, что он совершенно спокоен. Последнюю фразу он произнес тихо. И, как ему казалось, твердо. Однако батюшка сделал вид, что не услышал. Влад психанул. И кто его знает, каких глупостей мог бы наговорить отцу, если бы тот не бросил в него плетением тишины. Попросту говоря, заткнул рот.

– Молчание – золото, – изрек батюшка.

У Влада только что пар из ушей не повалил. Или дым. Потому как полыхало внутри знатно. И дверью он хлопнул так, чтобы батюшка не обольщался, такого Влад ему не простит. Ведовство! Против родного сына!

К слову, сила у батюшки – не чета Владовой. Батюшка ведун сильный, мощный, опытный. И снять его заклятие непросто. Влад мог бы попросить… но нет, решил, что справится сам.

И справился. Однако опять всю силу до капли слил. Вот и не заметил, как Александр отводом по глазам мазнул. Зато опять кипел от негодования.

И страх ледяной лапой сжимал сердце.

Зачем Александр увел Марьяну? С какими намерениями?!

– Влад… – Владимир схватил его за руку, придерживая.

– Пусти! Надо спешить!

– Нет, – возразил Владимир, не ослабляя хватки. – Ты под заклятием. Я сейчас проверил. Ничего с Марьяной не случится. Они на виду, в палатах.

Может, Влад и сопротивлялся бы, потому что плохо себя контролировал, но Владимир сразу же потянулся к нему силой, нейтрализуя заклятие. В виски ударило болью – и почти сразу отпустило.

– Тише, Владушка, тише, – приговаривал Владимир. – Сейчас все уберем. Сейчас. Вот так…

– След… узнал? – спросил Влад, когда он закончил.

– Родовой, – нехотя признался брат. Но добавил: – Или нет. След слабый.

Отец или Алексей?

– Да оно безобидное, в целом, – добавил Владимир. – Усиливало эмоции. Ты уж поосторожнее… будь.

Или Фрея с песиком? Родовое он снимал недавно сам, оттого и след может быть слабым. А если кто другой, да наложилось? Если так рассуждать, то любая барышня с конкурса…

– Пойдем, – заторопился Влад. – После со следами разбираться будем.

Страх уже не парализовал разум, но беспокойство о Марьяне никуда не делось.

Глава девятая, в которой Марьяне грозит смертельная опасность

Марьяна

Я не понимала куда меня тащат и, главное, зачем. Этот мужчина меня знает! Но как и где с ним пересекалась настоящая Марьяна? А если он – отец ее ребенка?!

Даже если так, что ему теперь от меня нужно?!

Сердце колотилось, как бешеное, меня бросало то в жар, то в холод. И единственное, о чем я могла думать, так это о том, почему Влад меня бросил. Я расслабилась, поверив, что он защитит меня от всего на свете. А он позволил какому-то… какому-то…

Мужчина, крепко держа меня за руку, быстро шел по пустому коридору. На стенах висели то ли картины, то ли портреты. Я их не рассматривала, но вдруг взгляд выхватил чьи-то знакомые черты. Вроде бы женские, но…

В голове полыхнуло разрядом молнии. Лидия Алексеевна показывала мне солнцерисунки членов княжеской семьи! Да и раньше я их видела – в газетах. Женский портрет, что показался мне знакомым – Великая Княгиня. А мужчина, укравший меня с бала, ее старший сын, княжич Александр!

Одновременно я поняла, что меня действительно украли. А я иду следом за похитителем, как овца на привязи. И ни вырваться не могу, ни закричать. Значит, против меня опять применили ведовство.

Влад учил, как поступать в таких случаях. Это был маленький урок, не закрепленный практикой, но я его запомнила. Сосредоточиться, представить, что разбиваешь кокон, что вокруг тебя. Вдребезги, в пыль!

Что-то будто лопнуло рядом. Или мне это показалось?

– Куда вы меня ведете? Что вам нужно?!

Ура! Получилось!

– Я… Я буду кричать! Громко!

Одновременно я пыталась вырваться, выкручивая руку.

Княжич остановился. И уставился на меня в изумлении.

– Ты… ведунья? Не знал…

– Откуда вы меня знаете? – выпалила я.

– Не смеши, Марьяна, – раздраженно бросил он. – Ты не могла забыть.

– Но забыла! – возразила я. – Я долго болела, едва не умерла, и после болезни ничего не помню.

– То есть, ты не знаешь, кто я?

В его взгляде появилась насмешка.

– Знаю. Я ваш портрет видела.

Должного почтения я Александру не выказала. Он со мной не церемонился, так и я не буду. Имею право! Может, я не в себе… от шока.

– И… всё?

– А что еще? Вы не ответили, откуда меня знаете. И зачем я вам!

Александр рассмеялся – громко, заливисто. И отчего-то обидно. А потом вдруг дернул меня за руку и прижал спиной к стене.

– Я думал, ты глупая, – шепнул он на ухо. – А ты хитрая. Не получилось с одним княжичем, подцепила другого. Владу ты ту же сказку поешь? О том, что ничего не помнишь? А если я ему расскажу?

– О чем?

– О том, что нас связывает, крошка.

Он коснулся пальцами моей щеки, провел по ней костяшками пальцев. От отвращения я вжалась в стену. Неужели я не ошиблась? И это – отец Василисы?

– Мне расскажите, – храбро потребовала я. – Иначе… я на вас пожалуюсь! Я участвую в конкурсе, а вы похитили меня с бала. Вы не имеете права ни к чему меня принуждать!

– Ты изменилась, – признал Александр. – Надеешься, что муж защитит?

Ответить я не успела. Вдалеке раздался шум, Александр повернул голову и пробормотал:

– Вот сейчас и проверим.

– Отпусти ее! Немедленно! – раздался голос Влада совсем рядом.

Почему так долго?!

Александр отступил назад, и я бросилась к Владу, бежащему к нам. Кто это позади? А, Владимир…

– Марьяша!

Я упала в объятия Влада. Он прижал меня к себе, погладил по спине… и передал Владимиру. А сам шагнул к Александру.

Я дернулась следом, но Владимир меня удержал.

– Пусть поговорят, – шепнул он. – Все в порядке?

– Но они… он… – Я проигнорировала вопрос, переживая, как бы разговор не закончился дракой.

– Не переживай. С тобой все в порядке?

Я взглянула на Владимира. Серьезно? Как я могу быть в порядке, оказавшись в такой неприятной ситуации? Хотя он, наверное, беспокоится о моем здоровье.

– Наверное… – только и смогла произнести я.

А Влад и Александр молчали, уставившись друг на друга с ненавистью. Ни один не спешил начать разговор.

– Я жду объяснений, – наконец процедил Влад.

– Слышал, что ты женился. – Александр ухмыльнулся. – На свадьбу не пригласил, так что поздравлять не буду. Правда, не знал, на ком именно, пока не увидел ее на балу. Тяжело быть младшим в семье. Да, Владушка? Приходится довольствоваться тем, чем пользовались старшие братья.

Я пошатнулась. Моя версия подтверждалась! Владимир подставил руку, и я вцепилась в нее мертвой хваткой.

Вопреки ожиданиям, Влад Александра не ударил.

– В таком случае, мне повезло, – спокойно ответил Влад. – Ты упустил настоящее сокровище, и оно досталось мне. Обратно ты его не получишь.

Это обо мне? Вот уж не знаю, радоваться, что назвали сокровищем, или огорчаться, что делят, как вещь!

– Кто привык к объедкам…

– Александр! – рявкнул Владимир. – За языком следи! Мне плевать на твой статус, живо его укорочу!

Интересно, Владимир – старший брат? Этим я не интересовалась. А зря.

– Ты не ответил на вопрос, – напомнил Влад. – Что тебе нужно от моей жены?

– Ничего. – Александр повел плечом. – Поговорить хотел. Вспомнить… былое. Нам же есть, что вспомнить, Марьяна?

– Не отвечай, – шепнул Владимир.

Я отвернулась, спряталась за него. Испугалась, что Александр поймет мои истинные чувства. Я опять боялась. Опять тряслась от страха так, что темнело в глазах. Знает ли он о дочери? А если знает… не захочет ли отобрать? Все же в девочке… его кровь…

Кровь Великих Князей.

– В таком случае, вечер воспоминаний не состоится, – сухо произнес Влад. – Надеюсь, тебе хватит мудрости не тревожить более мою жену.

– Жаль, что тебе не хватило мудрости держать ее подальше от палат, – парировал Александр.

После чего развернулся и быстрым шагом ушел вперед по коридору. К слову, он казался бесконечным.

– Мне нужно вернуться на бал, – сказал Владимир. – Влад, вам с Марьяной лучше поговорить прямо сейчас. Все на балу, вам никто не помешает.

Влад кивнул и подал мне руку. Я коснулась его пальцев, и меня обожгло холодом. Заглянув Владу в глаза, я и там заметила лед.

Все кончено? Он узнал, что любовником Марьяны… что моим любовником был единокровный брат, и…

Между нами все кончено.

Ноги сделались ватными, голова закружилась.

«Ты же этого хотела, – словно прозвучало в голове. – Мечтала сбежать, освободить Влада от обязательств, от забот. Вот он, твой идеальный случай. Тебе даже не придется ничего делать».

Вот она, моя смертельная опасность. Лада же предупреждала! Влад оставит меня – и без него я умру. Я уже отдала ему свое сердце.

Жизнь без Влада потеряет всякий смысл.

И почему надо было так вляпаться, чтобы понять это?!

Глава десятая, в которой Владислав получает неоспоримые доказательства любви

Влад

Брат освободил эмоции от последствий чьего-то ведовского воздействия, так что ненависть Влад испытывал самую настоящую. Едва хватало сил, чтобы не сорваться. Останавливало беспокойство за Марьяну и матушку. Им обеим громкий скандал ни к чему.

Влад не понимал, кого ненавидит сильнее – отца или единокровных братьев. Батюшка знал о Василисе. Не мог не знать! Потому что у него хранится родовая книга. И Василиса в нее вписана, как дочь Александра. А братья единокровные, чтоб им пусто было, посмели посмеяться над чувствами Марьяны. Отчего-то Влад не сомневался, что замешаны в этом оба.

Влад вел Марьяну тайными коридорами в малую библиотеку. Там их никто не побеспокоит. Владимир прав, поговорить нужно сейчас. У Марьяны дар делать неправильные выводы, с одной стороны. А с другой…

С другой, она любила Александра, иначе ни за что не разделила бы с ним ложе. Навряд ли купец Богданов позволил бы замять скандал, если бы имело место изнасилование. Или… позволил? А если нет, не потому ли умер так внезапно?

В библиотеке, как Влад и предполагал, никого не было. Он мог выбрать и другое место, но именно в этой библиотеке не стоило опасаться чужих ушей. О секрете давным-давно поведал ему батюшка.

Марьяна, бледная и испуганная, опустилась на предложенный Владом стул.

– Вспомнила? – спросил Влад. – Ты его вспомнила?

Она отрицательно качнула головой.

Плохо. И ведь вопросов не задает, значит, понимает, о чем речь. Неужели обманывает?

– Марьяш… – Влад присел на корточки рядом, взял ее за руку. – Я ни в чем тебя не упрекаю. И никогда не упрекну. Прошлое осталось в прошлом. Но я имею право знать, чего ты хочешь теперь. Александр – отец Василисы. Я прав?

– Не знаю… Я не помню…

Ее глаза наполнились слезами.

– Тогда отчего ты не возражаешь?

– Он намекал… о том, что между нами… что-то было. И я не уверена, что он знает о дочери.

– Хорошо. – Влад погладил ее по руке. – Узнать наверняка теперь не сложно. Допустим, все действительно так. Что дальше? Как ты поступишь? Если хочешь, можно добиться признания отцовства. Василиса – первая внучка Великого Князя, и…

Марьяна всхлипнула и бросилась на шею Владу. Он едва не потерял равновесие и с трудом поднялся, обнимая жену. Такое поведение ей не свойственно, но гораздо удивительнее то, о чем она бормотала, заливаясь слезами.

– Влад, я люблю тебя… Влад, пожалуйста, не бросай… Влад, я не хочу, я не смогу без тебя…

Вот как? А недавно просила достать ингредиенты для изготовления куклы. И в любое другое время радость Влада не знала бы границ, но…

– Марьяша, ты должна решить, что лучше для Василисы. К тому же, ты можешь вспомнить…

– Не могу! – выпалила она. – Я не могу вспомнить то, чего не знаю!

Она отпрянула, отошла к окну, сердито вытирая слезы ладонями.

– Ты это о чем? – спросил Влад.

От очередного нехорошего предчувствия его затошнило.

– Ты сочтешь меня сумасшедшей, – глухо произнесла Марьяна.

– Я уже убедился, что ты в здравом уме, – возразил он. – Тебе опять что-то приснилось?

– Если бы… – вздохнула она. – Влад, пожалуйста, пообещай мне кое-что.

– Я не даю таких обещаний. Марьяна, ты до сих пор мне не доверяешь?

– Я собираюсь доверить тебе свою самую страшную тайну, – усмехнулась она. – А попросить хочу… Если меня все же сочтут сумасшедшей, если отберут Василису… позаботься о ней, пожалуйста. Можешь не воспитывать, не растить… но устрой ее, найди хороших роди…

– Довольно чушь нести, – перебил ее Влад. – Никто у тебя дочь не отнимет, об этом я точно позабочусь.

– Не уверена. – Она опять вздохнула. – Дело в том, что я – не Марьяна Богданова. Настоящая Марьяна умерла. Я же случайно сделала куклу, похожую на нее, как две капли воды. И переместилась в тело Марьяны.

Ей удалось удивить. Он даже не сразу понял, что услышал.

– Ты сделала куклу и стала ею? – спросил он. – Как с Марийкой?

Марьяна кивнула.

– И ты уверена, что не видела… Марьяну?

– Абсолютно. Я из другого мира.

Однако.

В наступившей тишине Влад словно наяву услышал голос профессора, читавшего лекции по теории невероятного: «…также упоминаются случаи перемещения душ из иных миров. Механика этого события остается неясной. Но свидетели утверждают, что перемещение происходит по воле богов…»

Добрыня тогда хохотнул шепотом, мол, надо запомнить, авось пригодится. Допустим, поймают за пьянкой, а ты наутро: «То не я был, а перемещенная по воле богов душа».

И вот надо же…

– Погоди, – встрепенулся Влад. – А кукла? Должна же остаться кукла! Где она?

– Была и кукла. Я ее видела, она лежала рядом со мной, когда я очнулась, как Марьяна. Таня сказала, что это лихоманка, ее сделали, чтобы забрала мою болезнь. То есть, не мою…

– Я понял, – перебил он. – Так где она теперь?

– Я ее больше не видела. Таня сказала, что ее сожгли.

– И Лада…

– Знает, конечно же. Она толком ничего не объяснила. Сказала, так надо, чтобы я воспитала Василису.

– Так вот в чем дело…

В прошлый раз Марьяна утаила настоящую причину, и теперь все встало на свои места. И смерть дочери купца… тоже не просто так?

– Влад… – тихо позвала Марьяна.

– А? Прости, я задумался.

– Влад, ты… веришь мне?

– Почему ты рассказала об этом? – Он не спешил отвечать. – Ведь не собиралась. И могла не говорить, я не догадался бы.

– Потому что только ты можешь спасти меня от смертельной опасности.

Влад не подал виду, что сказанное ударило больнее, чем он ожидал. И правильно сделал, потому что Марьяна продолжила:

– Лада предупредила, что на конкурсе мне грозит смертельная опасность. И я думала о нападении, но ошиблась. Эта встреча… с тем, кто обманул настоящую Марьяну… Я вдруг поняла, что умру, если потеряю тебя. Потому что я тебя люблю.

Влад несколько опешил от такой откровенности, желанной, но, тем не менее, удивительной. Поэтому замешкался, и Марьяна расценила его молчание по-своему. Она смутилась, отвернулась и пробормотала:

– Я подумала, лучше такая правда, чем ты будешь помнить о том, что было между Марьяной и Александром. Между мной и им ничего не было. Никогда.

– Я тебе верю. Но решать судьбу Василисы тебе все же придется. Это воля богини. Она сделала тебя Марьяной, значит, Марьяной ты и останешься. Для всех. Я сохраню твою тайну.

– А я? – Марьяна взглянула на него с надеждой. – Как ты решишь мою судьбу?

– Разве я похож на того, кто оставит любимую жену в смертельной опасности? – усмехнулся Влад. – Надеюсь, что это она и есть, и тебе не грозит что-то по-настоящему страшное.

Он обнял Марьяну, и она тихонько вздыхала, пряча лицо на его груди. И Влада, наконец, окончательно отпустило. Больше не хотелось убивать и крушить все вокруг. Проблемы не стали пустячными, но уверенность в том, что Марьяна останется рядом, придавала сил. И богиня Лада на их стороне.

– Ты просила… глицерин, кажется?

– И спирт, – буркнула Марьяна.

– Все еще хочешь, чтобы я это принес?

Она молчала, и Влад забеспокоился. После сегодняшних откровений он надеялся услышать твердое «нет».

– Хочу, – наконец сказала Марьяна. – Куколку Василисе сделаю. Тут от скуки умереть можно.

Влад хмыкнул, но не возразил.

– Вернешься на бал? – предложил он.

– А можно…

Марьяна не договорила. Зато взглянула так, что у Влада не осталось сомнений в том, что их желания совпадают.

Что ж, диванчик в библиотеке – не самое удобное место для подобного занятия, но зато здесь их никто не услышит и не увидит.

А в родовой книге, наконец-то, появится запись о том, что брак Владислава Юрьевского и Марьяны Богдановой стал действительным.

Глава одиннадцатая, в которой Марьяну вынуждают признать ошибочными собственные оценочные суждения

Марьяна

Сочтут сумасшедшей? И будут правы. Я действительно сошла с ума, если призналась в том, кто я есть на самом деле.

Но ведь не кому-то, а Владу. Он поймет. Он не предаст. Даже Лада сказала, что муж меня защитит.

Влад удивительный. Надежный, сильный, умный. И упертый. Если что пообещал, от слова не откажется. Не всякий мужчина будет терпеть такую жену, как я. А он… относится с пониманием к моим странностям.

«На конкурс красоты хочешь? Пожалуйста. Кукол делать? Пожалуйста. Ребенка украсть? С превеликим удовольствием».

А я такая дура, что чуть его не потеряла!

– Марьяш… – Влад навис сверху, в голосе – тревога. – Тебе больно? Неприятно? Что такое, милая?

– Все хорошо. Все прекрасно, Влад.

– Но ты плачешь.

– Правда? – удивилась я. И точно, щеки мокрые. – Это от радости.

– От радости? – не поверил он.

– Да. Радуюсь, что ты у меня… такой…

– Какой?

В полутьме библиотеки – Влад погасил почти все лампы – трудно понять, какие эмоции отражаются на его лице. Мне показалось, что вопрос задан с любопытством и слегка наигранной веселостью.

– Понимающий, – ответила я. – Хотя иногда это пугает. Ты как будто знаешь меня лучше, чем я сама. И так легко поверил в то, что я из другого мира…

– Не скажу, что мне легко. Поверил, потому что слышал, что такое случается.

– Так я не первая попаданка? Есть и другие?

– Попаданка? Смешное слово. Может, и есть, не знаю. В истории описаны такие случаи, но, как ты, наверное, понимаешь, доказательств нет. Ты и сама не сможешь доказать, что из другого мира, верно?

Раньше я об этом не задумывалась, но теперь поняла, что Влад прав. Я могу рассказать о своем мире. И чем моя история будет отличаться от фантастического романа? Подтвердить или опровергнуть мои слова некому. Материальных доказательств нет.

К слову, если с куклами не получится, буду книги писать. Стану первой в этом мире писательницей-фантасткой. И как эта идея раньше в голову не пришла?

– Вот видишь, – усмехнулся Влад. – Спасибо, что доверилась мне. – Он поцеловал меня в губы. – Но храни эту тайну от других, хорошо?

Я вздохнула, сообразив, что облегчила жизнь себе, но усложнила ее Владу. Да, теперь он не будет мучиться от ревности, вспоминая, как его жена потеряла девственность с ненавистным единокровным братом. Но каково ему понимать, что в теле женщины, которую он полюбил, чужая душа?

– Ты опять загрустила, – заметил Влад. – Я что-то не то сказал?

– Я только что поняла, что нагрузила тебя еще одной проблемой, – пробурчала я. – Прости. Тебе досталась глупая жена.

– Ты умнее многих, – засмеялся он. – И ты тоже меня прости, но полюбил я тебя не за ум.

Это прозвучало совсем необидно.

– За красоту? – спросила я, провоцируя его на откровенность.

– За доброту и целеустремленность. – Влад помолчал и добавил: – Но не только. И да, ты очень красивая.

– Не я, а Марьяна, – возразила я.

– А вот и причина твоей грусти. Нет, милая. Для меня Марьяна – это ты. Я женился на тебе. И полюбил тебя, а не ту, другую Марьяну. Собственно, в моем отношении к тебе ничего не изменилось, кроме того, что теперь я понимаю тебя лучше.

– Но ты сказал, что тебе нелегко…

– Я сказал не так. А смысл в том, что тебя я понимаю лучше, а происходящее с нами стало еще загадочнее. В первую очередь, из-за Лады. Боги не вмешиваются в жизни простых смертных просто так, от скуки.

– Никогда-никогда? – усомнилась я.

Легенды и мифы порой говорят об ином.

– Возможно, – согласился Влад. – Но только не Лада.

– Скоро Ладодение, – вспомнила я. – Сходишь со мной в храм?

– Непременно, – пообещал он. – И ты ничего не спросишь о загадках?

– А ты расскажешь? Кое-что я и сама понимаю. Наш брак кому-то выгоден, не только из-за наследства. Если Александр – отец Василисы, то и Марьяну, и ее отца могли убить. Вернее, с отцом получилось, а с Марьяной… Вмешалась Лада, ей удалось заменить Марьяну на меня. Тетка узнала о завещании, поэтому придумала план со свадьбой и передачей прав на капиталы. Но почему-то в мужья выбрали тебя, младшего сына Великого Князя. Полагаю, за этим стоит кто-то другой. Но о своей семье ты знаешь лучше, чем я. И навряд ли поделишься выводами.

– Почему ты так считаешь? – с любопытством спросил Влад.

– Потому что для тебя я – женщина, которую следует защищать, а не посвящать в великие думы мужчин, – фыркнула я.

– Ты сильно ошибаешься, считая себя глупой.

Это комплимент? Как истинная женщина своего мира, я обязана оскорбиться, ведь Влад подтвердил, что «не бабского ума дело, в загадках копаться». Но я даже не обиделась. И причина не в том, что я привыкла к тому, что здесь иное отношение к женщинам. Просто… Влада так воспитали. Он искренен в своем желании защитить меня.

– Марьяша, ты не обижайся, – сказал он, поглаживая меня по руке. – Позволь мне самому разобраться во всем. Мне спокойнее, если ты в безопасности.

– Ну, не зна-а-а-ю… – протянула я нарочито капризным голосом. – А что мне за это будет?

– Э-э-э… что? В смысле, за что?

– Чтобы я не обижалась, – охотно пояснила я. – Что ты мне купишь?

– А что ты хочешь? – спросил Влад с ощутимым напряжением в голосе.

– Сапожки…

– Сапожки?!

– Да-а… Сафьяновые сапожки. Красненькие.

До него только теперь дошло, что я шучу, потому что ответом мне стал громкий смех.

– Тише, – испугалась я. – Услышат.

– Не услышат, – успокоил меня Влад. – Я же говорил, здесь нас никто не услышит. И жаль, что нельзя остаться тут до утра.

– Пора возвращаться? – огорченно спросила я.

– Увы. Чуть позже, и не избежать сплетен.

Плевать мне на сплетни.

– Когда мы увидимся?

– Не знаю, – честно ответил Влад. – По обстоятельствам. Не переживай, здесь ты в безопасности. Александр не посмеет тебя тронуть.

– А ты? Ты в безопасности?

– Конечно, милая.

Влад соврал, я это почувствовала. Желание защищать и оберегать у него в крови.

Но кое-что утаила и я: свое беспокойство за Василису. Да, Влад знает, что я не спала с Александром. Но Василиса – его дочь. Безусловно, это еще нужно проверить, но я сильно удивлюсь, если мы ошиблись.

Позволит ли Великий Князь, чтобы его внучку воспитывал не отец, а дядя? Не отберут ли у меня Василису? И, главное, захочет ли Влад назвать Василису своей теперь, когда известно, чья она дочь…

До Розовых палат мы добрались без приключений. Влад опять вел меня тайными тропами. Еще и поучал по дороге:

– Если спросят, где была, отчего ушла с бала, скажешь, что почувствовала дурноту от волнения. Княжич вывел тебя на воздух, а после пригласили лекаря. Подробности можешь опустить. Вообще, ты не обязана никому ничего объяснять. Правил конкурса ты не нарушала.

В чем-то Влад, конечно, наивный. Даже я понимала, что наутро слух о том, что у барышни Марьяны роман с княжичем Александром разлетится по всем палатам. И пресечь этот слух можно лишь одним способом.

– Влад, мы долго будем скрывать наши отношения?

– До окончания конкурса, как и договаривались.

– Я не о браке, а о чувствах.

– Марьяша, что ты задумала?

Если я читала Влада, как открытую книгу, то и он меня – тоже.

Мы остановились неподалеку от входа в Розовые палаты, чтобы попрощаться.

– Там в кустах кто-то есть, – сообщила я шепотом. – Или за кустами.

– Есть, – подтвердил Влад. – Я тоже слышу. И что?

– Не хочешь меня поцеловать?

– Чтобы нас увидели?

– Именно, – кивнула я. – Хочу, чтобы нас увидели вместе. И чтобы наутро говорили о тебе и обо мне, а не обо мне и Александре.

Влад понимающе улыбнулся

Целовались мы долго. И с наслаждением.

– Никогда не говори, что ты глупа, – шепнул Влад на прощание, пожелав мне приятных снов.

Глава двенадцатая, в которой Владислав прилежно исполняет обязанности

Влад

Аж свербело, так хотелось повидаться с батюшкой. Прощения за грубость попросить, само собой, следует, но больше всего хочется убедиться, что батюшка новую запись в родовой книге заметил. И заодно попенять, зачем не сказал о Василисе.

Влад понимал, что это ребячество, недостойное взрослого женатого мужчины, поэтому отправился спать. Владимир смог бы его найти при необходимости, а все остальное могло подождать до завтра.

Марьяна угадала верно: уже наутро, за завтраком, Влада спросили, правда ли, что он оказывает знаки внимания одной из конкурсанток.

На сей раз Влад завтракал в обществе членов жюри.

Отставного генерала Дмитрия Ивановича Синицына привечали на конкурсе за немногословность, неподкупность и объективность суждений. Он обладал чувством юмора, не свойственным военным людям, имел богатый жизненный опыт и супругу, которая ревностно охраняла покой мужа.

Андрей Семенович Головин, представитель боярского сословия, наоборот, шутить не умел. Он предпочитал точные цифры и научные факты, что неудивительно, ибо он возглавлял Московский Княжеский Университет, то есть, был ректором сего достойного учебного заведения.

Купец Никита Анатольевич Рябушинский, известный коллекционер и меценат, не скрывал, что получает наслаждение, находясь в обществе красивых барышень. Однако репутацию имел безупречную, и за время его судейства на конкурсе ни одна девушка не пострадала. Во всяком случае, никто на Никиту Анатольевича не жаловался.

Егор Константинович Мушкин, князь, председательствовал на конкурсе тринадцатый год. Поговаривали, что ему более ста лет, хотя выглядел он на семьдесят. Почтенный старик, но живой, подтянутый, энергичный. Он обладал ясным умом и прекрасной памятью. Перед ним Влад благоговел с юных лет, потому как Егор Константинович был из тех ведунов, которых называли ведьмаками. То есть, владел и светлой, и темной сторонами ведовства. И разрешение на использование последнего имел официальное, так как делами доказал преданность Великим Князьям.

«Темное ведовство запрещено оттого, что оно становится черным в неумелых и жадных руках, – писал он в своих мемуарах, кои Влад знал чуть ли ни наизусть. – Палка не страшна, когда ею сбивают яблоки с дерева, однако, может стать грозным оружием, если бить ею по чьей-то голове».

Влад бы пятым. Самым юным и неопытным. Но он представлял гаранта конкурса красоты, компанию «Влад и братья», поэтому другие члены жюри относились к нему с уважением. И, заодно, с отеческой заботой.

О зазнобе Влада спросил князь Мушкин. Похоже, на правах старшего, так как и остальные явно были осведомлены о поцелуе возле Розовых палат. Все почтенные мужи воззрились на Влада с любопытством.

– Разве это запрещено условиями конкурса? – поинтересовался Влад.

– Так я не осуждаю, мой юный друг, – ответил князь Мушкин. – Понять пытаюсь, сплетни это или правда.

– Правда, – ответил Влад.

– У меня нет оснований сомневаться в вашей порядочности, княжич, – продолжил Мушкин, – однако должен напомнить, что ваши личные симпатии не могут оказывать влияния на ваши суждения.

– Абсолютно с вами согласен, – кивнул Влад. – Смею вас заверить, я намерен строго следовать правилам.

– Вот и отлично, – улыбнулся ему князь. – И о том, что компрометировать барышень неможно, вы, полагаю, осведомлены?

Скажи это кто другой, Влад оскорбился бы.

– Егор Константинович, я непременно пришлю вам приглашение на прием в честь представления моей жены, – произнес Влад витиевато.

С одной стороны, вроде бы не ляпнул, что Марьяна уже его жена, с другой, и обратного не сказал.

– А батюшка знает? – Андрей Семенович приподнял бровь.

Вот же! А со стороны казалось, что он увлеченно читает статью в научном журнале.

– Конечно. – Влад позволил себе усмешку. – Разве есть что-то, о чем он не знает?

Почтенные мужи дружно захихикали, переглядываясь.

Владимир, безусловно, та еще сво… то есть, любимый старший брат. Вот и сидел бы сам в жюри со стариками, каждый из которых помнит, как Влад ходил на горшок!

– И кто же она? – поинтересовался Никита Анатольевич. – Это не секрет?

– Это самая красивая девушка на конкурсе, – ответил Влад, не моргнув глазом. – Пока мы не готовы объявить о наших отношениях официально.

Вот что удивительно, так это то, что никто не упомянул Александра. Ведь это он увел Марьяну с бала. Или на всех так отвод глаз подействовал? Кто – не заметили, а после решили, что это Влад? Да и замечательно.

Батюшка будто бы забыл о Владе, и это беспокоило. Расстались они нехорошо. Да и о случае на балу ему не могли не донести. Влад посчитал, что его не дергают оттого, что сегодня – первый тур конкурса.

Барышни, по очереди, представлялись. Это называлось визиткой. То есть, по условиям им нужно показать то, что они, условно, написали бы на своей визитной карточке. В первом туре разрешалось использовать ведовство. Не свои умения показывать, а навыки, так сказать, бытового применения общедоступных артефактов.

Из архивов предыдущих конкурсов Влад узнал, что чаще всего барышни пользуются проектором солнцерисунков. И рассказывают о себе, подкрепляя слова изображениями, начиная с младенческих лет.

Ничего сложного в первом туре нет. Жюри полагалось оценивать умение конкурсантки держаться на людях, плавную и грамотную речь, жесты, внешний вид. А не оригинальность представления.

Чтобы конкурсантки не путали очередность и не задерживались на сцене дольше, чем положено, им помогал ведущий – актер из театра. Он же объявлял каждую, а после выступления зачитывал вопросы. Их составили заранее, записали на бумажках, а бумажки сложили в прозрачный стеклянный сосуд с широким горлом. Барышням полагалось ответить на два вопроса, бумажки из сосуда они доставали самостоятельно.

– Меня зовут Тамара. Я родилась в стране, где круглый год светит солнце. С раннего детства меня учили…

– Мое имя Раон, что означает «радостная». Моя мать, первая наложница императора…

– Марина. Я живу рядом с морем, и плавать научилась раньше, чем ходить…

Вопросы разнообразием не отличались.

«Какие черты характера вас привлекают в мужчине?»

«Что, по вашему мнению, должна уметь хорошая жена?»

«Выберите три вещи, без которых вы не выйдете из дома».

«О чем вы мечтаете?»

Скука смертная!

Влад с трудом сдерживал зевоту, но исправно заносил в табличку баллы. К счастью, от него требовалось лишь оценить каждый параметр по десятибалльной шкале. «Речь, манеры, привлекательность, сообразительность, образованность, кругозор…»

И, наконец, на сцену вышла Марьяна…

Глава тринадцатая, в которой Марьяна бросает вызов патриархальному обществу

Марьяна

После близости с Владом я не могла уснуть до самого рассвета. Вспоминала, заново переживала волнующие моменты – и счастливо жмурилась, как кошка, греющаяся на солнце.

Влад не разочаровал. Его спокойная уверенность, теплота и забота остались неизменными. И неопытным… его не назовешь. Наоборот, он точно знал, как доставить мне удовольствие. Не знаю, как отнеслась бы к такому Марьяна, но я была достаточно зрелой, чтобы это ценить.

Не могла я забыть и его реакции на мое признание. Где-то в глубине души я надеялась, что оно таким и будет, иначе ни за что не рассказала бы Владу правду. Он принял меня такой, какая я есть, и думать теперь о побеге – кощунственно. Однако я понимала, что отец Влада навряд ли обрадуется нашему союзу. В противном случае, этот брак давно перестал бы быть тайной.

Утром Аннушка едва меня добудилась. Я даже хотела пропустить завтрак, но меня безжалостно выгнали из постели, напомнив, что распорядок дня обязателен к исполнению.

К тому же, конкурс уже начался.

Столовая вновь напоминала курятник. Барышни суетились, болтали без остановки и ссорились по пустякам. И, кажется, обсуждали меня, так как я то и дело ловила на себе любопытные взгляды.

Фрея выглядела задумчивой, а когда я подошла к ней, чтобы поздороваться, честно заявила:

– Марьяна, я сейчас не хочу с тобой разговаривать. Ты мне нравишься, честное слово. Но ты и Влад…

Она поджала губы и тряхнула рыжими кудряшками.

– Сердцу не прикажешь, – вздохнула я. – Даже если я отойду в сторону, разве чувства Влада не имеют значения?

– Ах, прекрати! – воскликнула Фрея. – Ты права, но от этого мне не менее обидно!

Как ни странно, но и я чувствовала обиду. Могли бы мы с Фреей стать подругами, если бы не Влад? Сомнительно. Все же она иностранка, и после конкурса вернется в свою страну. Или не вернется, если выйдет замуж за какого-нибудь князя. Мы писали бы друг другу письма в первом случае? Встречались бы… по-соседски… во втором?

Влад предупреждал, чтобы я не доверяла Фрее. А я чувствовала себя комфортно в ее обществе.

Очередность выступлений в первом туре определялась жребием. Конкурсанток разбили на три группы, по одиннадцать в каждой. Внутри группы кинули жребий. Я попала в одну группу с Фреей, в третью. Мне достался седьмой номер, ей – десятый.

Каждой участнице отводилось не более десяти минут на всё, между выступлениями групп устраивали получасовые перерывы. Поэтому ждать своей очереди пришлось долго.

Мы с Лидией Алексеевной обсуждали мое выступление. Она предлагала придерживаться классического стиля – только факты, ничего лишнего.

– Все эти солнцерисунки… такая банальность, – рассуждала она. – Все забывают о том, что цель иная. Нужно рассказать о себе, как о личности. Не нужно говорить: «Я родилась в семье купца». Нужно так: «Я целеустремленная, добрая, смелая…»

Мне же это казалось бахвальством. Зато натолкнуло на мысль, и Лидия Алексеевна мою идею одобрила. Она же предложила мне использовать артефакт иллюзий. Честно говоря, о существовании такого я и не догадывалась.

Костюм боярыни из гардероба Лидии Алексеевны удалось подогнать по моей фигуре. Платье и опашень из шелка кармазинного2 цвета, со множеством золотых пуговиц и золотыми узорами. На рукавах – широкие запястья из золота и жемчуга. И такой же роскошный кокошник. К слову, и сафьяновые сапожки. Не зря я о них вспоминала.

Лидия Алексеевна предлагала оставить косу, как у незамужних девушек, и украсить ее лентами с золотом и жемчугами. Но я выбрала традиционный вариант для замужних женщин, с кокошником. По сути, это не принципиально, старинные традиции остались в прошлом, но если уж надевать исторический костюм, то по всем правилам.

Вот тут и пригодился артефакт иллюзий. Аннушка помогла мне одеться, но из комнаты я вышла вроде бы в простом, подходящем случаю, платье.

Костюм весил немало, и необходимость одновременно контролировать осанку и иллюзию несколько отвлекала от волнения. Во время выступления первых групп я находилась у себя в комнате. Сейчас же приходилось ждать за кулисами. И слушать выступления других конкурсанток.

Собственная идея перестала казаться мне привлекательной. Нужно было слушать советы Лидии Алексеевны! Просто выйти – и рассказать о себе. Я даже чуть не смалодушничала, но…

– Номер семь! Барышня Марьяна! – объявил ведущий.

На сцену я вышла, накинув на плечи и голову плащ с капюшоном. Под ней иллюзию простого платья сменила другая: брюки и фрак с галстуком-бабочкой, лаковые ботинки и шляпа.

Позволив плащу упасть, я заговорила, успев заметить, как у мужчин, сидящих за длинным столом в зале, челюсти поползли вниз. Что ж, на это и расчет.

«Или классика, или удивлять, – сказала Лидия Алексеевна. – А удивить этих стариков сложно. Оригинальность не оценивают, но должный эффект она произведет».

– Я не люблю фатального исхода. От жизни никогда не устаю…3

Наверное, было неправильным использовать стихотворение поэта из моего мира. Но эти слова описывали меня, как нельзя лучше – без пафоса и бахвальства.

– Это ты написала? – спросила Лидия Алексеевна, когда я прочла ей стихотворение.

– Нет. Услышала где-то… и запомнила, – соврала я, мысленно прося прощения у Владимира Семеновича.

– Хм… Но оно мужское.

По меркам этого мира. Но все же…

Тогда и пришла в голову идея обыграть выступление таким образом. Согласно местным традициям, так сказать.

Я закончила читать стихотворение в гробовой тишине. Строки о распятом Христе я, естественно, пропустила, но и без них удалось шокировать присутствующих.

– Так я могла бы представиться, будь я мужчиной, – продолжила я, переводя дыхание. – Вы же так подумали? Мне, как женщине, не дозволены такие речи. И все же это я. И это… – Я позволила иллюзии исчезнуть. – Тоже я. Мой внутренний мир и моя готовность быть хорошей женой – части единого целого. Только настоящий мужчина сможет меня оценить.

Я смотрела на Влада, но не могла понять, что он чувствует. Его лицо, как обычно, почти ничего не выражало, а эмоции не считывались на расстоянии.

– Влад не обидится? – спрашивала я Лидию Алексеевну. – Ведь это… почти вызов.

И намек на отнюдь не крестьянское происхождение.

– Владу полезно понимать, кого он взял в жены, – ответила свекровь. – Уверена, он и так понимает, но напомнить будет не лишним.

Вот уж не знаю, оценил ли он мою откровенность…

Впрочем, если я вылечу в первом же туре, не страшно. Собственное будущее уже не казалось мне страшным.

Глава четырнадцатая, в которой Владислава посещают нехорошие мысли

Влад

Зря Влад не интересовался подготовкой к конкурсу. Зря.

Не ожидал он подвоха от любимой жены.

Собственно, против того, что Марьяна в мужское платье нарядилась, ради провокации, он не возражал. Можно сказать, за его страдания отомстила. Почтенных мужей аж в кресла впечатало, когда она скинула плащ.

Но на что она намекала?!

Вопросы, что задали Марьяне, как и ее ответы, Влад благополучно пропустил мимо ушей. А в таблице, напротив ее имени, проставил нули. Пусть жена считает его ненастоящим мужчиной, но оценивать ее он будет на свой лад. Хватит, наигралась в конкурс.

Следующая участница заставила сосредоточиться, но из последних выступлений запомнилась лишь песня Фреи. Она вышла на сцену в национальном кельтском костюме: в платье темно-зеленых и насыщенных бордовых тонов, с меховой отделкой и кожаными вставками. Следом вынесли арфу. Фрея играла и пела песню о девушке, чье сердце отдано вересковым полям.

Когда все участницы выступили, объявили перерыв для подсчета баллов. Прежде чем передать заполненные таблицы секретарям, князь Мушкин пробежал глазами ту, что отдал ему Влад.

– Так, так, молодой человек! – воскликнул Мушкин неодобрительно. – Когда я говорил о личных симпатиях, я не призывал обесценивать выступление вашей пассии.

Старый лис! Получается, он прекрасно знал, с кем Влад целовался вчера вечером в парке. Все знали. Потому что старики уставились на Влада осуждающе.

– Зря вы так, княжич, – сказал купец Рябушинский. – Девушка выступила достойно. Обратила на себя внимание. Опять же, сейчас модно ни в чем не уступать мужчинам.

– Да, да, – кивнул ректор Головин. – И в иностранной прессе пишут, что встретить на улице женщину в брюках уже не удивительно.

– Баба в штанах – не баба, а мужик, – изрек генерал Синицын. – Но твоя – красавица. И не костюм то был, а иллюзия. Кстати, что за стихи она читала? Ни словечка не помню. Но сильно впечатлило, сильно.

Влад тоже не мог вспомнить, о чем говорила Марьяна. Вот песня Фреи запомнилась отчего-то. Не слова, конечно, а общий смысл.

– Владислав, вы к нулю единичку припишите, спереди, – предложил князь Мушкин. – Так справедливо будет. Я, конечно, не настаиваю…

Влад скрипнул зубами, но единицу приписал.

Среди прочих, все отметили выступления Фреи, Наби и Алтаны. Фрея получила высокий балл за песню с арфой, Наби – за танец с веерами, она не произнесла ни слова, рассказывая о себе, а Алтана, девушка с Севера, искусно аккомпанировала себе на бубне.

Ждать встречи с Марьяной пришлось долго. Объявляли результаты. Ужинали – с шампанским, в честь окончания первого конкурсного дня. А после – новый бал, где девушки продолжали знакомиться с потенциальными женихами.

Не прошедшие во второй тур конкурс не покидали. Они потеряли право участия в соревновании за звание самой красивой барышни, однако все так же блистали на балах и флиртовали с мужчинами.

Влад едва дождался момента, когда смог пригласить Марьяну на танец.

– Поздравляю с победой в первом туре, – сдержанно сказал он.

– Ты этим расстроен? – тут же спросила она.

Соврать не получилось, Влад помнил, что она умеет чувствовать его настроение.

– Пожалуй, да, – ответил он. – Марьяна, будь добра, ответь честно. В прошлой жизни… в другом мире… ты была мужчиной?

Не стоило задавать этот вопрос во время танца. Марьяна споткнулась, отдавила Владу ногу… и согнулась пополам в приступе смеха. Посреди зала!

Пришлось срочно хватать ее за локоток и вести в уголок, по пути вежливо извиняясь перед танцующими за доставленные неудобства.

Марьяна досмеялась до икоты. Влад сунул ей в руки бокал с шампанским – первым, что попалось под руку. Она выпила вино большими глотками и уставилась на Влада круглыми глазами. Взгляд поплыл. Кто ж знал, что она так быстро пьянеет!

Так Марьяна пропустила свой второй бал. Влад не постеснялся увести ее в парк на глазах у всех конкурсанток и гостей. Еще и вазочку с мороженым с собой прихватил – с шоколадным пломбиром, политым малиновым сиропом.

Марьяна, хоть и опьянела, но вела себя тихо и послушно. Сидела на скамеечке у фонтана и открывала рот, когда Влад подносил к губам ложечку с мороженым. Скормив ей все, он рискнул напомнить:

– Ты не ответила. Правда меня шокирует?

Марьяна снова прыснула, прикрывая рукой рот, и отрицательно замотала головой.