Кукольник

Глава 1. Кукольник Джон Смит.

В нашем городе проживал человек, который умел говорить через кукол. Его звали мистер Джон Смит, и он был известен своим мрачным характером. Люди считали, что он живёт один, но на самом деле он жил со своими пугающими куклами.

Мистер Смит устраивал представления с куклами, и это всегда было весело. Он был известен тем, что выступал с куклами, которые казались живыми. Свою первую куклу он создал в 2000-х годах, когда ему было 20 лет. В то время в автокатастрофе погибли все его близкие: мать, отец и младший брат.

Мистер Смит решил создать куклу, чтобы отомстить тем, кто когда-то обижал его. Он оживил куклу и прочитал над ней заклинание, которое превратило её в настоящее зло. С тех пор кукла стала его верным помощником в мести.

Наконец-то осуществились его замыслы, которые он вынашивал на протяжении двух десятилетий. Он начал навещать тех, кто его обижал и унижал, принося с собой свою куклу. Он преследовал их, размахивая ножом, а затем жестоко расправлялся с ними, причиняя им долгую и мучительную смерть вместе со своей куклой.

– Теперь вам есть чего опасаться! – произнёс кукольник, завершая своё кровавое дело.

– Теперь мы будем обращаться с вами так же, как вы когда-то обращались с моим хозяином, – сказала зловещая кукла.

Произнеся эти слова, они пошли сеять ужас, зло, страх и страдания среди окружающих. После этого он решил создать армию кукол, чтобы было кому помогать. По дороге домой он размышлял о том, как ему поступить с теми, кто его обидел. И вдруг кукла подала ему мысль:

– Может быть, мы с моей будущей командой кукол поможем тебе?

– Это превосходная мысль, Робби! Но каким образом ты намерен оказать мне содействие?

– К примеру, мы можем причинить вред всему городу, уничтожая людей одного за другим.

– Замечательная идея, мой маленький кукловод.

– Отлично, хозяин!

После этой беседы Джон приступил к выполнению своего плана – созданию армии из кукол. Это было для него большой честью, и он даже не смог сдержать слёз, когда перед ним предстала армия его кукол. Каждой из них он дал имя. Он даже сказал, что теперь они – его маленькие дети, которые помогут ему стать более грозным и жестоким мужчиной в округе. Перед ним предстала зловещая банда кукол. На них были костюмы тёмных тонов, чёрные брюки и обувь, также выдержанная в тёмной гамме.

Старик вложил в них частичку себя, пропитывая ненавистью и болью. С каждой куклой он оживлял свою обиду, направляя ее на тех, кто когда-то причинил ему страдания. Ночью, под покровом темноты, куклы покидали мастерскую. Тихие, незаметные, они проникали в дома своих жертв, принося с собой лишь отчаяние и смерть. Смит наблюдал за их деяниями из окна, чувствуя, как его душа наполняется мрачным удовлетворением. Его куклы стали его руками, его голосом, его местью. И он не остановится, пока не искупит каждую обиду, пока не смоет с себя позор прошлого. Однако со временем тьма, которую Джон так усердно культивировал, начала пожирать его изнутри. Мрачное удовлетворение уступило место гнетущей пустоте. Каждая исполненная месть не приносила облегчения, а лишь углубляла пропасть в его душе. Куклы, словно зеркальное отражение его самого, становились все более жуткими и неуправляемыми.

Глаза куклы, пустые и стеклянные, неотрывно смотрели на него. В их отражении плясали отблески пламени из камина, делая их еще более зловещими. Джон, чревовещатель в прошлом, теперь узник собственных кошмаров, сглотнул слюну. Годы забвения и насмешек превратили его в тень прошлого себя, но его горечь не утихла.

Смит наблюдал, как его куклы исполняют его волю, но удовлетворение так и не пришло. Вместо этого его охватил леденящий душу страх. Куклы, созданные им для мести, теперь имели свою собственную, темную волю, и он больше не мог их контролировать. Они стали продолжением его худших качеств, его злобы и ненависти, и теперь они жаждали большего. Он попытался избавиться от них, но куклы всегда возвращались. Робби появлялся на пороге с безумной ухмылкой, а миссис Этельред тихо ждала в его кресле, ее стеклянные глаза прожигали его насквозь. Он запер их в сундуке, сжег, разбил на куски, но они всегда восстанавливались, становясь еще более жуткими и зловещими. Теперь Смит понимал, что он создал монстров, и сам стал их узником. Месть, которую он так жаждал, обернулась против него, породив кошмар, от которого не было спасения. Он жил в постоянном страхе, ожидая, когда куклы решат, что его очередь стать жертвой. Однажды ночью, когда пламя в камине ярко горело, Джон услышал тихий смех. Робби стоял в дверях, его клоунский грим казался еще более зловещим в отблесках огня. Миссис Этельред появилась за его спиной, ее чопорная ухмылка предвещала беду. Он знал, что его время пришло. Он попытался закричать, но горло перехватило от ужаса. Куклы надвигались, их стеклянные глаза горели ненавистью. Последнее, что он увидел, прежде чем тьма поглотила его, был отражение пламени в их пустых, стеклянных глазах – пламени, которое он сам разожег.

Холодный, кукольный смех заполнил комнату, переплетаясь с потрескиванием поленьев в камине. Мистер почувствовал, как ледяные пальцы сжимают его горло, лишая возможности дышать. Он попытался вырваться, но его тело будто сковало невидимыми нитями. Робби приближался, его кривая улыбка растянулась еще шире, обнажая острые, как бритва, зубы. Миссис Этельред, словно тень, скользнула к нему сзади, в ее руках блеснул старый, ржавый нож. Безумие затопило сознание Смита. Он видел в их глазах не просто отражение пламени, но и отблески своей собственной тьмы, своей ненависти, которую он так щедро вложил в них. Он понял, что они – это не просто куклы, а ожившие фрагменты его души, теперь искаженные и злобные. Последний вздох сорвался с его губ, когда нож миссис Этельред вонзился в его спину. Боль была невыносимой, но еще страшнее было осознание, что он сам вырыл себе могилу. Его месть вернулась к нему сторицей, уничтожив его не только физически, но и духовно. Наутро служанка нашла Джона мертвым, лежащим у камина. Куклы стояли рядом, их стеклянные глаза, как всегда, пустыми и безжизненными. В доме воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием догорающего огня и едва слышным, кукольным смехом, который, казалось, исходил из самой тьмы. Полиция, прибывшая на место преступления, не нашла никаких следов борьбы, никаких улик, указывающих на постороннего. Лишь странное расположение кукол вызывало легкое недоумение у инспектора Дэвиса. Он всегда скептически относился к рассказам о проклятых домах и оживших игрушках, но сейчас, глядя на эту зловещую сцену, не мог отделаться от неприятного чувства. Дело мистера Джона Смита было быстро закрыто, признано несчастным случаем – сердечный приступ. Никто не обратил внимания на легкий запах горелой плоти, витавший в воздухе, никто не заметил едва уловимую ухмылку на лицах кукол, когда их уносили из дома.

Глава 2. Превращение.

Поместье Смита долго стояло заброшенным, пока его не приобрел молодой коллекционер антиквариата, очарованный его мрачной историей. Он не верил в проклятия и призраков, для него это был просто дом с богатым прошлым. Но однажды ночью, в тишине старых комнат, он услышал тихий, кукольный смех. А в зеркале увидел отражение не себя, а Джона Смита, в глазах которого горел безумный огонь. Месть имеет долгую память, и она всегда возвращается.

Коллекционер, чье имя было Эдвард Блэквуд, замер, скованный ужасом. Зеркало исказило реальность, обнажив ту тьму, которая таилась в стенах поместья. Фигура Смита в отражении медленно подняла руку, указывая на Эдварда, и шепот пронесся по комнате, словно ветер в склепе: "Ты следующий". Эдвард попытался бежать, но ноги его не слушались. Он обернулся и увидел их – кукол. Робби, Миссис Этельред, и другие, чьи имена он еще не успел узнать, двигались. Их стеклянные глаза теперь горели зловещим огнем, отражая безумие Смита. Они наступали, их кукольные ручки тянулись к нему, будто когти. В панике Эдвард схватил подсвечник и швырнул его в кукол. Одна из них, фарфоровая девочка с розовыми щеками, разлетелась на осколки. Но это не остановило остальных. Зло, которое поселилось в этом доме, было слишком сильным, чтобы его уничтожить простым ударом. Эдвард осознал, что он не просто жертва проклятия, а часть этой истории. Он – новый Джон Смит, избранный для того, чтобы искупить грехи прошлого. Он закричал, но его голос потонул в кукольном смехе, который теперь звучал в его собственной голове. Эдвард почувствовал, как тьма проникает в его разум, заполняя его кошмарными образами. Он видел лица тех, кто когда-то жил в этом поместье, их страдания и отчаяние. Он чувствовал их боль, как свою собственную, и понимал, что все они стали жертвами этого проклятого места. Куклы продолжали наступать, их движения становились все более быстрыми и неестественными. Эдвард пытался сопротивляться, но его воля слабела с каждой секундой. Он чувствовал, как его личность растворяется, уступая место чему-то чужому и зловещему. Вдруг, среди кукольного хора раздался пронзительный крик. Это кричала Миссис Этельред, ее глаза горели особенно ярко. Она схватила Робби за руку и потащила его к Эдварду. "Мы ждали тебя, Джон," – прошептала она, ее голос звучал одновременно ласково и угрожающе. Эдвард закрыл глаза, принимая свою судьбу. Он знал, что ему не сбежать от этого проклятия, что он обречен стать частью этой кошмарной истории. Кукольный смех заполнил его разум, и он почувствовал, как его тело начинает меняться, превращаясь в бездушную куклу. В поместье Блэквуд появился новый обитатель, еще одна душа, заточенная в этом проклятом месте. И пока стояли стены этого дома, кукольный спектакль продолжался, разыгрывая трагедию, которая никогда не закончится. Эдвард ощутил, как его кости деревенеют, кожа натягивается, а глаза становятся стеклянными и неподвижными. Он больше не был Эдвардом, исследователем паранормальных явлений. Теперь он был лишь частью кукольной труппы, безвольным исполнителем в нескончаемой пьесе ужаса. Миссис Этельред выпустила руку Робби и грациозно отступила в тень, наблюдая за тем, как Эдвард, теперь кукла, присоединяется к остальным. Его движения были неуклюжими и неестественными, но он следовал за остальными, подчиняясь невидимой силе. Кукольный спектакль продолжался, разыгрывая сцены прошлого, настоящего и будущего, переплетая их в кошмарный танец. Эдвард, или точнее, его кукольная оболочка, играл свою роль, не зная, что когда-то был человеком, полным любопытства и стремления к истине. Время в поместье Блэквуд потеряло свой смысл. Дни сменялись ночами, но кукольный спектакль не прекращался. И пока стояли стены поместья Блэквуд, до тех пор проклятие продолжало властвовать над его обитателями, удерживая их в вечном плену кошмарной истории. Робби, застывший в ужасе, смотрел на эту жуткую сцену. Он больше не мог отвести взгляд, словно зачарованный мерцанием гипнотического пламени. В голове пульсировала лишь одна мысль – бежать. Бежать как можно дальше от этого проклятого места, пока и его не постигла участь Эдварда. Ноги словно приросли к полу. Страх парализовал его волю, превратив в беспомощного зрителя кошмарного представления. Он видел, как куклы сменяют друг друга, разыгрывая сцены трагедий и безумия. Каждая из них несла в себе отголосок боли и страданий прежних обитателей поместья. В какой-то момент Робби поймал себя на мысли, что начинает понимать эту безумную логику. Он видел, как сплетаются нити прошлого и настоящего, создавая зловещий узор проклятия, сковавший поместье Блэквуд. И чем больше он понимал, тем сильнее чувствовал, как что-то внутри него меняется. В груди зародилось странное влечение, почти непреодолимое желание присоединиться к этому жуткому танцу. Он почувстовал, как в глазах появляется стеклянный блеск, а конечности деревенеют. Страх сменился равнодушием, и Робби понял, что проклятие Блэквуда начало действовать и на него.