Ночь с тобой. Неугасшие чувства

Глава 1

Плохое предчувствие до кончиков пальцев охватывает меня еще до того, как я вытаскиваю ключи из сумочки. Еще до того, как ладонь впитывает прохладу металлической дверной ручки. Еще до того, как сверху с лестницы слышатся быстрые уверенные шаги.

Как только я опускаю ручку вниз и тяну дверь на себя, мои пальцы хладнокровно накрывает чье-то сильное обжигающее тепло, а настойчивое прикосновение к спине заставляет меня пошатнуться. Растеряв от неожиданности равновесие, я, споткнувшись, вопреки воле шагаю в квартиру.

Непробиваемая мужская аура сталкивается с моей в невидимом противостоянии, когда Тео ловко хватает меня за талию, уверенно придерживая от падения.

В том, что это именно Тео, сомнений нет. Родной запах – тот, от которого я бежала, тот, что чудился мне во снах, – мигом проникает в легкие.

Тео рывком разворачивает меня лицом к себе и прижимает так сильно, что мне становится нечем дышать в этой живой клетке.

– Сто раз говорил тебе, – отчитывает он меня, – смотри внимательно на площадку и лестничные пролеты.

– Я тебя не звала, – игнорирую болезненный укор и неконтролируемую силу его голоса.

– А я на это и не рассчитывал, – ухмыляется.

Дверь с недовольным грохотом захлопывается. Тео дважды проворачивает лапку замка, не выпуская меня из зрительного плена.

Мы впервые за последние семь лет стоим так близко друг к другу, и меня снедает отчаяние и трепет.

– Больше так не заявляйся. Чтобы это было в первый и последний раз.

– В первый? – насмехается он. – Уже забыла, как часто я приходил к тебе раньше? И особенно, как тебе это нравилось…

Он зловеще тянет слова и, наконец, отпуская меня, позволяет отдалиться. А я совершенно теряюсь, не соображая… что дальше? Вот что?!

На мне легкое хлопковое платье чудесного изумрудного оттенка, по которому Тео не стесняется жадно проехаться глазами; недовольно тормозит взглядом в районе груди: все прилично и скромно, совсем не соответствует его тайным желаниям, которые уже жарко пылают на дне его зрачков. Мои длинные волосы по привычке собраны в конский хвост, и в памяти так не вовремя всплывают отрывки воспоминаний, где Тео ласково перебирал пальцами мягкие пряди.

Я не сразу понимаю, зачем он хмуро опускает сердитый взор на мое запястье. Сначала левое, потом правое.

– Подарки мои, конечно, не носишь, – выдает он скорбно. Ах вот оно что. Не нашел на руке некогда подаренного мне браслета и кулончика на груди.

– Конечно нет. Уходи, Тео. Нам уже давно не о чем разговаривать.

Я понимала. Вне всяких сомнений понимала, что рано или поздно мы встретимся, хотя скорее рано, чем поздно. У нас слишком много общих знакомых. Слишком тесно переплетались прежде наши жизни. Прятаться дальше становится невозможно, но червячок отчаяния беспрестанно грызет меня изнутри. Хотел бы Тео – из-под земли бы меня достал. Несмотря на все мои «нет». Раньше они на него не особенно-то и действовали.

А сейчас я не в том положении, чтобы позволить мужчине сломать меня. Уже во второй раз.

– Зачем было прятаться?

– Не поздно уже выяснять? – парирую я, пятясь назад. В глубине гостиной я чувствую себя сильнее и отважнее. Я не поддамся. Пусть выскажется и свалит навсегда!

– Я приезжал, – роняет с угрозой в голосе, очень медленно шагая ко мне.

Знаю. В тот день я сняла гостиницу и исчезла из арендованной квартиры, чтобы он не смог меня найти. В другой стране это сделать намного сложнее, хоть связующие ниточки и есть.

Тео делает шаг вперед, я слепо и опасливо отступаю назад, гордо вздергивая подбородок.

Он вперед, я – назад, пока бедрами не упираюсь в столешницу, нечаянно опрокидывая стул. Глухой грохот наносит удар по нервам. Вздрагиваю.

Оба замираем. Я тяжело сглатываю.

Тео зол, не сдержан и… возбужден. Ноздри его носа свирепо раздуваются. Ладони уже против воли сжаты в кулаки в карманах.

Он даже не пытается взять себя в руки. Он просто ждёт, каким будет мой следующий шаг, чтобы подавить сопротивление.

Тео очень жесткий человек. Очень…

Я не позабыла, каким диким и неуправляемым он может быть. Несдержанным и импульсивным. И я не знаю, как сейчас себя с ним вести. Я в любом случае в проигрыше.

– Тео, нам нечего обсуждать, – пытаюсь достучаться я без боя. – Пожалуйста, покинь мою квартиру.

– Зачем ты вернулась?

– Это не твое дело! – раздраженно повышаю я голос.

– Ну же. Расскажи, – он продолжает насмехаться надо мной. Я беззащитна перед ним, и он это чувствует. – Покровителя себе нашла? Там из местных никто не подошел?

После Тео я долго оберегала себя от мужчин. Осколки разбитого сердца до сих пор впиваются в плоть, болью отдаваясь где-то глубоко внутри. Мне даже смотреть на него больно. Даже вспоминать…

– Тео, дверь там, – указываю ему за спину. – Ко мне можешь больше не приезжать. Ничего путного из этого не выйдет.

В глазах его закипает вулкан – вот-вот начнется извержение. Всплеска мужских эмоций мне без потерь не вынести. Это будет оглушающий взрыв; как смертоносный цунами, укроет нас, похоронив под остатками чувств.

– Зачем было уезжать?! – срывается он с места, хватает меня за запястье, с силой притягивая к себе. На коже явно останутся следы, но сейчас это меньшее из зол. – Ты могла меня дождаться!!! Могла! И тебе бы ничего это не стоило! А ты сбежала на шесть лет!

– Тебя посадили за убийство! – не в силах противостоять мощному натиску, все же отзываюсь я на его обвинения.

– Я сказал еще тогда, что невиновен!

– Вранье!!! – дрожащим от эмоций голосом кричу я ему в лицо.

– Меня оправдали! Суд поверил, а ты нет?!

– Ни единому слову твоему! Убирайся отсюда!

– Я бы никогда не стал бороться за женщину подобными методами!

– То есть их использование в других случаях ты не отрицаешь, – горестно роняю я, стараясь выровнять дыхание. – Твои методы всегда были незаконными!

– Меня подставили! Но ты же не собираешься это принимать и признавать, что ошиблась! Что поторопилась! Да, Марина?!

– Уходи! У каждого теперь своя жизнь!

Сумасшедший. Он уже потерял контроль и теперь закусив удила свирепо хватает меня и разворачивает к себе спиной. Толкает к столу. Ладонью грубо давит на лопатки, беспощадно нагибая меня к столу. Тео яростно прижимает меня щекой к твердой прохладной поверхности, надежно фиксируя мою голову, а пахом ожесточенно врезается в ягодицы.

– Ну расскажи мне, родная. Насколько же твоя теперь бурная.

Глава 2

– Ты сбрендил? Убери руки! – медленно опуская веки, выдыхаю я. Не поможет ничего: ни царапаться, ни кусаться, ни попытки вырваться.

Тео, как обезумевший, торопливо перехватывает мои запястья, придерживая их крепко прижатыми к пояснице и… замирает надо мной, шумно дыша. Свободной рукой он медленно, но твердо гладит мою спину и плечи. Так чувственно и ласково, что слезы того и гляди брызнут из глаз. От его ладони исходит согревающее, успокаивающее тепло. Тео никому не позволял обижать меня. Никогда.

Как сейчас помню его свирепый взгляд, когда он увидел синяк на моей скуле. Как дотронулся благоговейно, как мягко коснулся губами, едва слышно прошептав: «Он за это ответит…» Как утешал, долго и самозабвенно.

Боль от того самого удара ощущаю как сейчас. В тот ужасающий вечер Игорь узнал, что я изменяю ему. С Тео. Изменой это можно считать лишь формально, да и то с натяжкой: я тогда уже подала на развод, решившись уйти от мужа. Тот синяк – не первый раз, когда Игорь позволил себе поднять на меня руку. Но самый запоминающийся.

– Хорошо без меня было? – хрипло шепчет Тео, склонившись. Его горячее дыхание обжигает затылок. А губы… губы трепетно оставляют невесомые поцелуи на шее.

– Нормально, – проглатываю огненный комок, стискивающий горло.

– А мне без тебя – нет.

С этими словами он не спеша снизу-вверх ведет ладонью вдоль бедра, задирая подол платья. Сильные пальцы впиваются в обнаженную ягодицу, ощутимо сдавливая.

Грусть топит, одиночество пронзительно воет в груди. Тео отпускает мои руки, и я безвольно упираюсь ими в стол, приподнимая голову.

Он толкается в меня прямо в одежде, прижимается каменным членом.

Обхватывает мои бедра, четко фиксируя, слегка отстраняется…

Когда его палец оказывается во мне, я получаю очередной удар. Как электрический разряд прямо в сердце. Возбуждение прокатывается по телу, сосредоточиваясь внизу живота. Тепло разгорается между ног, пламенем отдаваясь внутри, раскрываясь невидимым бутоном. Тео ласкает горячо и страстно, целуя мои плечи, то и дело пуская в ход зубы. И его поцелуи совсем не жалят. Они чувственные и всепроникающие. Как лучи солнца. Целебные, как волшебное снадобье, которого в реальности не существует.

Он играет с моим телом с особой тщательностью и дышит прерывисто, громко…

Мои соски затвердели и жаждут его ласк. Этот мужчина знает мое тело, как свое. Знает, как дотронуться, чтобы мне рассыпаться на миллионы мелких песчинок.

Я с трудом сдерживаю стоны, не позволяя себе раствориться в смелых интимных касаниях, не позволяя забыться, заставляя сердце молчать и не отзываться.

Тео, мимолетно отстраняясь, разворачивает меня лицом к себе и одним ловким движением усаживает на стол, вклиниваясь между ног. Чтобы не потерять равновесие, я упираюсь ладонями в столешницу, изо всех сил стараясь прогнать из головы туман.

Но не выходит. Я готова кричать и извиваться перед ним. Стонать и участливо принимать все глубже.

Тео нежно проходится широкими ладонями по моей спине, перехватывает губы.

Он терзает мой рот необъяснимо сладко, терпко, и лишь едва ощутимый привкус горечи разбавляет наше безумие на двоих. Я уже в круговороте чувств, как в урагане, и мы вместе с Тео летим в пропасть… снова.

Он целует-целует-целует меня. Несдержанно и нетерпеливо, глубоко и ярко. Настойчиво и требовательно. Заставляет захлебываться страстью. Когда его пальцы дерзко стягивают с плеч воздушные рукава, Тео опускает вниз и лиф платья, обнажая грудь, изголодавшуюся по его ласкам. Соски набухли, их покалывает от нетерпения. Тео до невозможного нежно скользит языком по шее, ниже, очерчивает линию ключиц. И еще ниже, господи… Сначала проходится влажным кончиком по ложбинке, целует чувствительную кожу и лишь потом втягивает в рот сосок.

Дааа… он знает, что грудь моя особо чувствительна, – это сосредоточие чувственности. Меня можно довести до оргазма, лаская лишь ее. Он слегка прикусывает сосок, а я выгибаюсь ему навстречу, больше не в силах говорить ему «нет». Хочу его страшно. Неудержимо. Ногами обнимаю и прижимаюсь теснее. Когда мои запястья скрестились на его шее – не понимаю, но сейчас я зарываюсь пальцами ему в волосы, слегка оттягивая его голову назад, а он противится, что обоих нас возбуждает еще сильнее. Тео отпускает правую грудь, тут же припадая к левой, лижет сосок, ладонями сильнее сжимая ягодицы, толкает меня ближе к себе. Вжимает. Я трусь о его член, неудержимый стон срывается с губ, а за ним еще и еще один. Мне хочется кричать от запретного удовольствия. Оттого, что хоть на несколько минут, но этот мужчина будет принадлежать мне. Мне одной.

Тео помогает и осторожно опускает меня на стол, заставляя коснуться лопатками жесткой поверхности. Изумрудное платье нещадно скомкано и красноречиво болтается на талии.

Мужчина гладит меня повсюду, медленно сползая к моим бедрам.

Сначала вскользь касается губами колена, языком обжигая кожу, потом неминуемо устремляется выше. Его голова между моих ног, а я еле сдерживаюсь, чтобы не умолять его взять меня так дерзко, как только умеет. Трусики он стягивает с меня одним резким движением, нежно спускает ткань до стоп и отшвыривает в сторону. Когда его язык оказывается во мне… хочется плакать. По ушедшему времени, разбитым мечтам и тому, что все у нас вышло именно так. Криво, печально и трагично. Он изводит, доводит почти до пика, врезаясь в меня. Языком тараня клитор, постукивая, посасывая. Но как только я нечаянно ударяю ладонью по столу, тут же отстраняется. Слышу тихое шуршание, понимаю, что он расстегивает ремень.

Мужчина двигает меня ближе к краю и, заглушая мои стоны, погружаясь в меня мучительно медленно, сам хрипло выдыхает. Он толкается сначала размеренно, собственнически положив руку мне на горло, припечатывает к столу затылком. Заставляет смотреть в его темные дьявольские глаза. Ускоряет темп, врезаясь в мое тело вновь и вновь, сильнее и глубже.

Заставляет корчиться под ним в сладострастной агонии, кривить рот от жгучего удовольствия. Он засовывает большой палец мне в рот, и мои губы тотчас же смыкаются вокруг. Языком я прохожусь вниз-вверх, обрисовываю подушечку пальца, а неугасаемое в памяти прошлое напоминает, с какой самоотдачей я сосала его член, лаская самозабвенно и облизывая головку, и как Тео гладил меня по голове, несдержанно шепча, что я его только его.

Срываюсь в небеса внезапно, ощущая, как интимные мышцы жадно и ритмично сжимают Тео, показывая, как сильно я по нему скучала. Оргазм выходит настолько сильным, что даже с закрытыми глазами меня слепит нежданная вспышка. Тело сотрясает дрожь, и Тео отстраняется, принимая горячие следы собственной страсти в широкую ладонь.

Я мечтаю, чтобы он прямо сейчас вышел прочь из моей квартиры и больше не приезжал, но на это рассчитывать не приходится. Он помогает мне приподняться и усесться на столе полуобнаженной, но стыдливо прикрываться поздно. Тео вновь целует грудь, наклоняясь. Перехватить мои губы ему уже не удается, ведь я сокрушенно отворачиваюсь, но мужчина не сдается: настойчиво лижет мою шею, миллион невидимых иголочек вонзая в поясницу. Даже его аура все еще перемешивается с моей. Даже его запах пятнает меня, как личную неприкосновенность.

– Я сейчас вернусь, – тяжело сообщает, – и мы еще раз поговорим.

Глава 3

Собственно, мне остается только оправить платье и, стерев с лица следы недавней эйфории, вслушиваться в размеренный звук воды, доносящийся из ванной.

Поверить не могу, что ее вновь занимает Тео!

Дверь распахивается, в комнате становится душно.

Вероятно, он ополаскивал и лицо: на его щеках и лбу сверкают мелкие капельки.

Незваный гость останавливается в метре от меня и замирает, пристально разглядывая.

Во глазах его уже нет враждебности.

– Что ты хочешь? – уточняю.

– Поговорить.

– Вау, – иронизирую я. – У тебя это блестяще выходит. Со всеми так разговариваешь?

– Ты все та же. Языкастая. Холодная. Недоступная.

Грудь Тео размеренно вздымается.

Он успокоился. Теперь я не рискую попасть под горячую руку. Этот мужчина очень вспыльчивый.

– Ближе к делу, мне некогда.

– Как жизнь? – огорошивает он простотой вопроса.

– Издеваешься?

– Нисколько.

– Ты ворвался ко мне, набросился, как дикарь, и теперь просто интересуешься, как жизнь? У меня все хорошо. Если это все, ты не мог бы…

– Надолго приехала? – упорствует.

– Я не хочу отвечать.

– К сестре на свадьбу?

– И это тоже, Тео. Она пригласила, разумеется.

– Тогда я тоже буду.

– Тогда не пойду я.

Его рот кривится.

– Почему? – кончиком языка недовольно проходится по нижней губе, прикусывая ее. Пытается держать себя в руках и не вспылить. Он с виду не буйный. Кажется спокойным, движения его немного медлительные, вальяжные. Как сытый хищник. Но стоит только затронуть его интересы…

– Потому что я не хочу пересекаться с тобой, разговаривать и общаться.

– Почему? – крылья его носа начинают раздуваться, вопрос выходит сдавленным.

– Тео, тебе известен ответ.

– Я к его смерти не имею никакого отношения. Но даже если бы Игорь был жив, я бы тебя ему не отдал, – заявляет, все еще оставаясь на месте. – А посадили тогда, потому подозрения пали на меня. И сфабрикованные улики тоже. Я тебе обо всем этом уже говорил. Но ты не захотела слушать.

– Ты всегда говоришь то, что тебе удобно.

– Нет, не всегда. Поверь, с тобой я больше забочусь о твоем удобстве, чем о своем.

– Не нужно о нас в настоящем времени.

– Так что? – шаг вперед. – Что же тебя сподвигло стремительно собрать чемоданы и свалить от меня подальше?

Еще ближе.

Он прав, я недолго оставалась здесь. Когда погибла Яна, моя самая близкая подруга, я испугалась по-настоящему. Мгновение, и ее нет. Ни ее, ни малыша, которого они с Яном так ждали.

И Игоря тоже не стало. Я горевала не сильно. Готова признаться самой себе: с мужем тогда стало невыносимо. На тот момент мы уже разводились и я от него съехала, а он продолжал беситься. Не хотел меня отпускать и всячески препятствовал разводу.

Тяжелое было время. Смутное. Тео постоянно мне напоминал об осторожности. Но даже Ян не смог защитить жену.

Единственный выход, что я видела, – просто уехать.

Позже я перевезла к себе маму. Уговаривала и младшую сестру, но ей в родной стране было комфортнее. Она уже была большой девочкой. Ее все это не коснулось.

– Ты боялась? Я бы тебя все равно защитил, – вплотную подходит, слегка наклоняется, уткнувшись сжатыми кулаками в подоконник. – Да и вышел вскоре на свободу, а тебя нет. Тебя нигде нет.

– Зачем уже это обсуждать? Каждый сам по себе.

– У тебя есть сейчас кто-то? Ты к мужику переехала? – сдвинув брови над переносицей, Тео опасно уточняет.

– Я обязана отвечать?

– Я все равно узнаю.

– Тео, я не хочу. Я не хочу с тобой.

Он горько усмехается и отворачивается, но только на пару секунд.

– Ты хоть представляешь, каково это? Когда тебя отвергает самая желанная женщина в мире. Оставляет, сбегает и отрезает к себе доступ. Не представляешь?

Я стискиваю его запястье, потому что он смело расположил широкую ладонь на моем бедре.

Внезапно обнимает меня, порывисто, прижимает к себе. К самому сердцу, и я слышу, как взволнованно оно стучит. Он трется щекой о мою макушку, гладит мою спину с каким-то необъяснимым восторгом и наслаждением. Так трепетно, как будто никогда-никогда не сможет причинить мне боль. Даже в ответ.

– Тео, у нас с тобой все закончилось, – во рту пересохло от этой наглой грязной лжи, слова с трудом идут с языка.

– Нет, не все.

– Уже много лет прошло. У тебя наверняка в жизни есть кто-то, кто тебя любит. Мы – это прошлое. Давай не станем ворошить его.

Но он словно не слышит. Твердит все то же:

– Когда ты бываешь свободна? Я приеду завтра вечером.

Только не это! Нет!

– Я не хочу. Ты не понимаешь?

– Почему? Ты забыла? Забыла обо всем? Как обещала жить для меня одного? – он грустно ухмыляется. – Я не верю, Мариш, такое не забывается.

– Уходи, – прихожу наконец в себя, прекращая ласкаться и греться в его солнечных теплых объятиях. Отталкиваю его, упираясь в грудь, но он лишь перехватывает мои руки и самозабвенно целует пальцы, полосуя мою истосковавшуюся душу. Разве такое бывает? Шесть лет прошло, а все это – как выстрел в сердце!

Что же он со мной делает…

– Тео, иди. Я не буду с тобой общаться.

– Я не ослышался? Сердце мое забрала. С собой увезла. А возвращать не хочешь?

– Что за претензии?

Его всегда любили женщины. Нет, Тео никогда не пускал в свою постель кого попало, но о его любовных победах наслышана даже я. Вряд ли он долго тосковал и убивался. А вот я свои раны залечивала продолжительное время.

– Я тебя спросил, когда ты бываешь свободна.

– Никогда.

– Жить здесь будешь? – имеет он в виду эту квартиру. – Или у тебя другие планы?

– Да, здесь, – вздыхаю.

Сколько он еще будет мучить меня?!

– Отлично. На выходные ничего не планируй, – роняет между прочим, и только я знаю, что его слово – закон. Даже если произнесено мягко.

Я тут же испуганно вскидываю глаза.

– Тео, нет!

– Я тебе сказал, – припечатывает он.

– А я сказала – нет! Мы не будем видеться!

– Посмотрим, – выдыхает он мне в рот, твердо придерживая за подбородок. И резко впивается в губы, терзая, мучая, осуждая. Он так сильно меня осуждает…

Когда я оказываюсь одна, долго не могу прийти в себя: меня трясет, я абсолютно растеряна и не знаю, что делать.

Понимаю, что нужно быть хладнокровной, но…

Телефон вдруг настырно зовёт меня и настаивает принять вызов. Когда я вижу имя на экране, глаза увлажняются. Я неосознанно прикладываю руку к груди и только потом торопливо отвечаю.

– Алло, – стараюсь унять дрожь в голосе.

– Уже пятнадцать минут девятого, – доносится тихое замечание, насквозь пропитанное молчаливым укором.

– Да, я знаю, – роняю расстроенно, косясь на настенные часы. Я все еще пытаюсь взять себя в руки. Интуитивно поправляю рукав-фонарик.

– Ты обещала позвонить в восемь.

– Прости, милый. Я что-то замоталась. И потеряла счет времени.

– Да ладно. Я не обижаюсь. Мам, а тебе интересно узнать, как у меня прошел день?

– Конечно! – добавляю с наигранным воодушевлением. И уже чуть более весело: – Сейчас же рассказывай!

Глава 4

– Марин, ты когда начнешь узнавать, что к школе нужно?

Прозвучавший вопрос заставляет меня поморщиться и отодвинуть от себя кружку подальше.

Вместе с Тимом мама уехала к сестре в середине недели, а я к ним присоединилась уже сегодня. Субботнее утро выдалось напряженным: всегда почему-то суббота дается мне еще тяжелее, чем пятница, и накопленных дел в три раза больше.

Сестренка живет за городом, у них с женихом большой дом. И здесь роскошно. Дыхание природы обнадеживает и придает сил, я отдыхаю душой. Не хочется ни о чем думать: ухоженный газон, огромные цветочные клумбы, удобная веранда, шашлык маринуется в холодильнике, а здесь ветер играет в волосах и вечерняя прохлада шепчет, уговаривая задержаться подольше и погрузиться в ее нежные освежающие объятия. Хочется отключить мозги и все лишнее выбросить из головы.

– Еще есть время, мы успеем подготовиться, не волнуйся, – успокаиваю я маму. Я ее очень люблю, она меня всегда поддерживает не только словом, но и делом. Когда я сказала, что беременна, мама, не задумываясь, бросила подработку и переехала ко мне помогать по дому и сидеть с малышом. А я по уши в работу…

– Время – такая коварная штука, вроде еще в запасе, а потом резко нет, так что не откладывай, Марина, – серьезным тоном читает нравоучения мама.

– Мам, мы все успеем, все будет хорошо.

Я ей очень благодарна за поддержку, но иногда она несколько перегибает с советами. Понимаю, что я в каком-то смысле от нее зависима, и бесконечно ценю ее самоотдачу и отзывчивость, но мама как к неразумному ребенку ко мне относится чаще, чем к Тиму. Эти напутствия иногда кажутся нескончаемыми.

– Дай-то бог, а то вдруг что не так, не возьмут Тима в школу.

Я вздыхаю и ловлю скромную сочувственную улыбку в уголках губ сестры. Украдкой показываю ей язык и прямо слышу назидательное мамино: «Марина! Это неприлично!»

Хорошо заметила только сестра.

– Не беспокойся, – привычно сглаживаю мамино волнение, – он уже зачислен.

– Марин, пойдем на веранду, поможешь мне немного? – прозорливо вклинивается сестра, лукаво на меня поглядывая, заставляет благодарно выдохнуть:

– Конечно.

– Мам! Берегись! – смеясь, кричит сыночек и обрызгивает меня из водного пистолета. Не забывает мне подмигнуть и тут же удирает подальше. Футболка сбоку начинает прилипать к телу, я чувствую себя неуютно. Но да ладно. Высохнет.

– Мариш, а если серьезно, что со школой?

– Ой, Свет, вроде взяли. Списки еще не вывесили, но я уверена, что мы попадем в класс с математическим уклоном. Иначе…

– В других классах в рамках обычной школьной программы Тимошка зачахнет.

Я тяжко вздыхаю:

– Надеюсь, ему понравится и он сможет найти новых друзей. Ты же знаешь, его многие ребята сторонились.

– Ничего, Мариш, по факту уже будешь смотреть, в любом случае ты сможешь водить его в кружки, где ему будет интересно, там и друзья подтянутся. Ну… более взрослые, возможно, да.

Я соглашаюсь с сестрой.

– Слушай, ну в кого же он такой умный, – восхищается Света. – Я даже не представляла себе, что одаренным малышам так сложно приходится в коллективе сверстников.

– Да тут не только это. Ему еще и очень скучно, а это знаешь как влияет на поведение!

Когда сынишка в пять лет стал демонстрировать умопомрачительные познания в математике, у меня отвисала челюсть. Я до сих пор нет-нет да и лезу за калькулятором. А Тим лихо может выдать результат умножения сложных чисел. Преподаватели младших групп в детском саду разводили руками, поясняя, что с Тимом очень непросто работать, потому как он чрезмерно выбивается из коллектива. Мне предлагали индивидуальные занятия или водить сына на кружки для ребят постарше.

В остальном он такой же ребенок, как и другие, где-то более сообразительный, где-то менее, но ему невероятно сложно находить язык с новыми людьми, а со сверстниками он и вовсе не дружит. Они его сторонятся. Могут обидеть, называют ненормальным. Да, дети бывают очень жестоки.

А я разрываюсь. Отгораживать его от остального мира не самое лучшее решение, но этот мир частенько настроен к Тиму недоброжелательно и наносит новые и новые удары. В последнее время сын стал драться и кусаться. Я не знаю радоваться этому или нет. Наверное, да. Раньше было еще хуже, он замыкался в себе, переставал разговаривать даже со мной, сколько бы я ни твердила, что его знания и умения – это повод для гордости, а не для огорчения. И отличаться от других это совсем не плохо.

В груди теплится нежность, когда смотрю на сынишку, особенно на то, как он радостно резвится с Вадимом – женихом Светы.

– А с работой у тебя что? Ты в прошлый раз так и не рассказала. Увольняют или нет?

– Нет. На повышение иду.

Повисает протяжная пауза. Сестренка меня разглядывает, словно у меня рога выросли.

– Не может быть! Ну расскажи! Уже все разрешилось?

– Да. Поставили перед выбором. Или я возвращаюсь и присоединяюсь к коллективу, или мы прощаемся. Удаленка больше не для меня. Только в экстренных случаях.

– А должность-то какая, Марин?

– Заместитель директора нового филиала.

Света охает, роняя челюсть:

– Врешь! – удивляется как всегда и смотрит на меня восхищенно.

– Ни сколько. Я согласилась.

– Да кто ж от такого откажется?! И я бы согласилась.

– Работы много будет. Я подумываю няню нанять, чтобы маму немного разгрузить. Ей бы тоже отдохнуть. А я сама не смогу подстроиться под его расписание.

– Да брось! До школы еще долго, маму я с Тимкой могу и к себе забрать. На время. Мы тут повеселимся, загорим, поплаваем в речке. Вон у нас ягоды, зелень, все свое. А воздух, а собаки! Тим будет рад. Зато ты мысли в порядок приведешь. Устроишься. Кстати, ты насчет квартиры серьезно говорила?

– Конечно. Пора уже об отдельном жилье задумываться.

– Мам! Бабушка сказала передать, что телефон твой звонит! – подскакивает Тим, торопливо сует мне смартфон, и я тут же получаю новую порцию брызг, а сын сбегает к Вадиму.

Номер незнакомый. Хм… Тео?

Возможно.

Мог и узнать номер.

А если кто-то другой? По рабочим вопросам меня могут и в субботу дергать.

– Алло? – принимаю вызов, отчего-то особенно волнуясь.

– Привет, моя неуловимая, – ловлю я насмешливое высказывание, и сердце падает в пятки. Все-таки Тео. – Опять сбегаешь от меня?

Глава 5

Ни капли серьезного обвинения в голосе. Беззаботный тон собеседника вызывает у меня улыбку. Света же подмечает это сразу и решает навострить ушки.

– Я на минутку, – шепчу сестренке, прикрыв ладонью динамик, и отхожу в сторону. К самому забору, где никого нет.

– Тео. Только не говори, что номер у Яна взял.

– Он не смог мне отказать, ты же понимаешь. И не надо от меня отмахиваться, – добавляет уже грозно. – Ты лучше расскажи, где можно тебя поймать так, чтобы никого не поставить в неловкую ситуацию.

– Есть одно идеальное решение… – начинаю я, не успев заявить, что нам бы лучше вообще никак не пересекаться, но Тео слишком хорошо меня знает.

– Говорю сразу, оно нам не подходит. Предлагай любой другой удобный для тебя вариант. Иначе заявлюсь снова.

Терпкое послевкусие его слов щекочет язык, но я стою на своем:

– Я живу с мамой. Не вздумай так больше врываться.

– Уговорила, – снисходительно соглашается Тео, слегка растягивая слова. Соблазнительно. Игриво. – Тогда как можно с тобой увидеться еще?

– Тео, я в отъезде.

– Да вопросов нет. Вернешься когда?

– Зачем тебе? Что ты хочешь?

– Увидеться. Поговорить. Погулять, – что там говорят в таких случаях? – Я хочу, чтобы ты мне поверила наконец. Я Игоря пальцем не тронул. Сам он. Должно быть, влез куда-то. Я-то откуда знаю.

– Давай оставим этот разговор. Ну что мне номер бесконечно менять?

ТЕО

Ее вибрирующий от напряжения голос – самое чарующее, великолепное и желанное, что можно сейчас услышать.

Марина осторожна, решительна и как всегда прекрасна.

Я поверить не могу, что она вернулась. Сопротивлялся ее решению до последнего, бился, приезжал. Расшибал лоб, а она забаррикадировалась, спряталась за непроницаемой стеной.

Да, я понимаю, что ей было страшно. Да, я не имею права осуждать ее за принятое решение, но так хотелось поймать ее, хорошенько встряхнуть за плечи и проорать прямо в лицо: «Остановись же! Что ты творишь?!»

Марина свой выбор сделала, и я заставил себя смириться и принять. Отпустил, если она так хотела на свободу.

Но как только я понял, что она снова здесь, что вновь в зоне моего доступа, что вот она – только руку протянуть… сорвался с катушек. И думать ни о чем другом не могу, мысли все на ней сходятся.

А она холодная. И оттаивать не хочет.

Пока еще я не предпринимаю ничего, просто даю ей возможность выговориться, привыкнуть ко мне вновь, пытаюсь объясниться и нормально поговорить. Выслушать.

Но кровь рядом с ней до сих пор закипает в жилах и я теряю самоконтроль. И все настройки слетают к хренам.

– Да можешь менять, мне-то что, – позволяю я, добрый сегодня. И очень хочу к ней. – Когда нам лучше увидеться? Выбирай время дату. Я приеду.

– Тео, ты заигрался.

– Назови хоть одну убедительную причину, почему нет. Хотя бы одну.

Молчание. Жестко и напряженно оно провисает в трубке, начиная играть на моих нервах.

– Ну? – настаиваю.

– Я думала, мое нежелание – это достаточно веская причина.

– Я понял. Причин нет. Тогда я беру все в свои руки, и потом не удивляйся, – без сомнений заявляю я, мысленно потирая руки.

– Не выдумывай, просто сделай вид, что меня здесь нет. Извини, мне пора.

– И тебе хорошего дня, Марин. Я тоже был рад тебя слышать.

Досадно, но она торопливо отключается. Хоть бы пока сказала…

Пиздец, конечно. Позвонил.

Разозлившись, швыряю трубку в сторону, и телефон, отскакивая от спинки дивана, приземляется возле моих ног.

Скрещиваю руки на груди, тяжко вздыхая. В грудине пекло, когда думаю о ней. До сих пор. Спустя столько лет. И только она одна умеет управлять этим пламенем.

Решаю хотя бы полдня ничего не делать и просто морально разлагаться. Буду обтекать. Вечерком в бар заеду, проверю, как там дела.

Но оказалось… не суждено. В дверь раздается звонок.

Кого черти принесли. Я уж точно не собирался ник…

– Привет, Тео, – обворожительно улыбается Неля и, интимно погладив меня по подбородку, решительно перешагивает порог.

Я стискиваю зубы, захлопывая дверь.

На моих губах нет и тени улыбки, но если бы и была, именно в этот момент она показательно сползла бы.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно кошусь я на девушку. Она, призывно покачивая бедрами, проходит вперед, медленно скидывает с себя босоножки, становясь при этом ниже на добрых сантиметров пятнадцать, и призывно смотрит в мои глаза.

– Ооо, у кого-то проблемы с памятью. Намек поняла. Я вас полечу, мой милый пациент, – роняет девушка сладко, распахивает полы пиджака и аккуратными пальчиками ведет плавную линию от груди до оголенного пупка. Видит мое замешательство и… меняется в лице. – Тео, мы же еще неделю назад договаривались. Суббота наша. Только не говори, что забыл, – Неля начинает сердиться.

Ладони непроизвольно сжимаются в кулаки, я сую их в карманы.

Блядь.

Блядь!

Глотнув воздуха, выдаю сухо:

– Я действительно забыл, прости. Планы поменялись. Давай перенесем встречу.

Да, знаю, выгляжу как полный идиот. Кто в здравом уме откажется от такого вкусного предложения? Но мне реально вдруг захотелось вышвырнуть ее на улицу. Или самому свалить из собственной квартиры.

В глазах Нели мелькает обида. И разгорается все сильнее с каждой секундой.

– Ты издеваешься? Я через половину города к тебе ехала, чтобы перенести встречу?

– Мы даже не созванивались, Нель.

Чувствую себя дебилом.

– Я тебе даже смс кинула! Ну Тео!

– А я ответил?! – тоже начинаю заводиться. – Перезвонил?

Тут она меняется тактику, приближаясь мягко, как кошка, кладет руки мне на плечи.

– Ладно, давай не будем спорить, – предлагает она примирительно, руки ее обвивают мою талию, щека доверчиво касается голой груди. – Ты забыл, я не дождалась ответа. Бывает.

Пальчиком она ловко поддевает пояс моих домашних штанов.

– Кстати, у тебя прохладно…

– Да, кондей работает на всю, – бросаю в пустоту, раздумывая.

– Я и говорю, прохладно. Кажется, пора немного согреться…

Глава 6

– Нель, – твердо произношу я.

Ее хрупкие плечики тонут в моих ладонях. Девушка вынужденно отстраняется: я легонько отодвигаю ее от себя и перехватываю растерянный взгляд.

Она накрывает изящными пальчиками мою шею, осторожно поглаживает.

– А что, – недоумевает, – ты не хочешь меня видеть?

– Я же говорю: сейчас занят. Уезжаю.

– А я?

– Аналогично.

– И что ты мне предлагаешь? Домой вернуться?

– Домой, к подруге, по делам. Я не знаю. Реши без меня.

Она смотрит разочарованно. Пытается не вспылить. Знает, что со мной такие номера не прокатывают, но уходить не спешит.

Да уж. Не припомню, чтобы раньше попадал в такую ситуацию.

Только Марине иногда удавалось меня успокоить. Ну или же пристыдить, после чего, как провинившийся пес, я упрямо тащил в зубах очередной веник и сидел у нее в ногах. Только она могла поставить меня на колени. Только она.

– Ну хорошо, что ж ты сразу не сказал. Я подожду тебя, мы же договаривались на все выходные… – примирительно предлагает девушка. Надежда так ярко искрит в ее взгляде.

– Я провожу, – роняю без толики сожаления и нехотя отвлекаюсь на трезвонящую мобилу.

Только смотрю в сторону гостиной, как вызов прекращается. Что ж Нелли так не вовремя!

В голове мысли все крутятся, крутятся, крутятся.

– Тео, так же не делается. Ты меня сейчас унижаешь, – встает она в позу. Руки скрещивает на груди.

Да блядь.

Что она хочет? Чтобы я в ноги ей упал?

– Нель. У меня другие планы. Если бы я рассчитывал провести этот вечер с тобой, я бы тебе позвонил. Это же логично?

– Да после такого, даже если ты мне и позвонишь, я с места не сдвинусь, Тео!

– Заслужил, да, согласен, – отмахиваюсь. Поскорее бы она уехала. Хотя Неля мне в принципе нравилась. Красивая. Не скандальная. Нескучная. Готова подстроиться.

– И все?

– Нель. Ты в следующий раз, прежде чем к кому-то в гости ехать, убедись, что тебя ждут. Серьезно. А то ты примчалась, а я еще и оправдываться должен.

Пиздец, конечно: а если б Марину к себе притащил, а тут гости незваные. Я ж недалеко от этого шага. Ее на плечо. Рот на скотч. И клал я на все ее возражения.

Но завались Нелли сюда, тогда б точно армагеддон был. Я бы от этого отплевывался еще долго.

Чувствуя, как раздражение набирает обороты, распахиваю дверь, даже не уворачиваясь от колкого осуждения в глазах девушки. Оно впивается мне в лицо. Как пиявка, цедит кровь по глотку.

Нелли гневно сверкает глазами и, не проронив ни слова, цепляет сумку и выходит прочь.

О да. Аж дышать легче стало.

О пропущенном звонке я вспоминаю уже перед выходом из дома.

Поднимаю с дивана мобилку и… застываю с открытым ртом.

Марина.

Улыбка растягивает губы.

Ну вот! Другое ж дело! Больше упрямилась.

Перезваниваю мгновенно, готовый прискакать к ней хоть на край света, но… Марина не отвечает.

И на следующий вызов тоже.

Смутное переживание вызывает бешеное сердцебиение и учащенное дыхание.

Вот этого не люблю. Марина не дура, в эти игры играть со мной точно не станет, чтобы поднять собственную ликвидность.

Звоню вновь.

Тот же результат.

Я раскаляюсь до предела.

Недовольный женский голос доносится из динамиков только на четвертом гудке.

– Ты почему не отвечаешь?! – несдержанно гаркаю я в трубку, со злостью лязгая челюстями.

Марина же лишь сухо уточняет в ответ:

– Я же просила мне не звонить. Зачем ты обрываешь телефон?

– Ты же сама мне набрала! И молчишь!

– Я?!

– Ну не я же!

– Ты пьян, что ли?

От снисхождения и пренебрежения в ее голосе у меня в груди что-то скручивается. Ощутимо так.

– У меня от тебя пропущенный, – докапываюсь. – Я уж бог весть что подумал!

– Тео, я тебе не звонила, ты, наверное, что-то перепутал. Я прошу, не вынуждай меня тебя избегать!

Напряжение постепенно утихает.

– Серьезно говорю, пропущенный. Мало ли что! А я не могу дозвониться!

– Ладно, проверю список исходящих вызовов, но точно тебе говорю: я не звонила.

Хм. Я когда начал до нее дозваниваться, пару раз напал на отсутствие сети. Может, автодозвон? Да, должно быть так. Вот черт!

– Марин?

– Да?

Прикрываю веки на мгновение, представляя ее руки на моей груди. Вспоминаю, как она притягивала меня к себе, как изгибалась подо мной еще совсем недавно.

Когда я ее впервые увидел, будто хук справа по челюсти пропустил. А она была с Игорем.

Еще помню, волосы у нее на одну сторону были перекинуты, мягкими волнами обрамляя лицо. Мочку открытого взору ушка оттягивала массивная сережка.

Именно этот образ выжжен где-то очень глубоко во мне, и ни стереть его ничем, ни вытравить. Пытался, но успеха не добился.

– Всегда бы мне так отвечала.

Сдерживаю радость. Оттого, что она там. На другом конце провода.

Что она теперь рядом, всего за несколько десятков километров – почти рукой подать – и никуда не уедет.

Да, избегает, признаю. Но она избегала меня и раньше. Мое осторожное дозированное внимание поначалу лишь отпугивало Марину, заставляя без конца меня сторониться.

Тяжело было к ней пробиться, и если бы Игорь не вел себя по отношению к жене по-скотски, далеко не факт, что она не сдержала бы оборону. Своим блядством Игореша только в плюс мне сыграл. И, как я узнал позже, не только этим.

Он поднимал руку на жену. Редко, будучи под мухой. И очень злым.

Когда я вклинился в их брак, там уже и спасать-то было нечего. Марина подала на развод, а Игореша все трепыхался из последних сил и агрессивно сопротивлялся. И вроде все было под контролем. И все вроде было нормально. И вроде все было зашибись, пока Игорь коньки не отбросил.

Виновного так и не нашли, стрелки мастерски перевели на меня. Мне потребовалось много упорства, денег и времени, чтобы отмыться от приписанного преступления. Около года я боролся за свободу.

А когда победил и вышел, уже совершенно точно знал, что Марину я здесь не найду.

Глава 7

МАРИНА

Дописываю поставленные на неделю задачи в ежедневник.

Прядь волос непослушно падает на лицо, в задумчивости я сначала пытаюсь ее сдуть, а потом раздраженно прячу за ухо. К вечеру я вымоталась знатно. На работе вечный дурдом, дома безмерно душно, надо бы запланировать и потратиться на кондиционер. Очень хочется поскорее развалиться на кровати и вытянуть ноги, но на кухне еще гора посуды, да и вещи бы разобрать. Мама сегодня вновь себя неважно чувствовала, меня это беспокоит.

Завтра она с утра должна поехать с Тимом в поликлинику – пора ставить необходимые для школы отметки. Но если утром не станет полегче, то сына повезу я, а вечером придется задержаться на работе.

От Светы мы вернулись вчера вечером, но эффект выходных мгновенно испарился, стоило только настать новому дню.

– Мам, почитаешь? – просит сыночек, его руки ласково обнимают меня за шею.

– Да. Ты уже приготовился ко сну? – оглядываю сына с головы до ног. На нем любимая пижама – с цветными улыбчивыми монстриками.

– Угу, уже и в душ сгонял! – радостно кивает Тим и протягивает любимую книжку. Про исчезнувшего робота.

– Хорошо. Давай-ка ты сам одну страничку, потом я подхвачу.

– Эээх, так и знал, – недовольно вздыхает Тим. Он не любит читать. То есть читает он нормально, особенно то, что вызывает у него интерес, и озвучить небольшой кусочек текста он не против, но сыночек точно знает, чем это чревато. Я обычно прошу передать собственными словами смысл написанного. Тиму это крайне не по душе. – Ну мааам!

Сыночек недовольно морщится.

– Я слушаю, – уверяю его и откладываю в сторону планер, демонстрируя, что полностью сосредоточенна на сыне.

Он совсем по-взрослому закатывает глаза и нехотя погружается в чтение.

Как только сын осилил страничку, мы начинаем проговаривать, какие герои упоминаются в тексте и какие действия совершают. А также обсуждаем эмоциональную окраску прочитанного. Так рекомендовали делать воспитатели из детского сада.

– Мам, – отвлекается Тим, используя любую возможность оторваться от пересказа. – Кто тебе постоянно звонит? Уже вон третий раз.

Меня, разумеется, напрягает вопрос сына, но я стараюсь сдержать лицо. Обман я не приемлю, но иногда к нему прибегаю, чего уж там.

– Это один из моих старых друзей. Он узнал, что я вернулась, наверное, хочет уточнить, так ли это.

– Почему тогда ты игноришь его? – хлопает глазами.

– Потому что уже поздно и для меня общаться в такое время неприемлемо. Я завтра сама ему перезвоню.

Не факт, но возможно. И если все же перезвоню – не с держусь и выскажу пару ласковых.

– Понятно. Ну так что? Я уже на все ответил? Теперь можно ты мне почитаешь? – растягивает Тим слова от усталости. У них с мамой сегодня был насыщенный день.

Света меня отговаривает от няни, но я все-таки не перестаю задумываться на эту тему. Маме будет легче.

– Ложись, – соглашаюсь и растягиваюсь рядом с Тимом.

Принимаю книжку в руки, глажу сыночка по голове, утыкаюсь носом в его щеку. Этот сладкий запах врезался в подкорку с первого дня жизни моего любимого мальчика, я от удовольствия зажмуриваю глаза.

Целую Тима в щеку, отчасти испытывая сожаление, что он так быстро вырос.

Раньше он всегда целовал меня в ответ, не хотел отпускать, просился ко мне в кровать. Теперь же просто с легкой улыбкой на губах принимает от меня трепетный поцелуй и смыкает веки, ожидая, когда же я начну.

Раньше мне хотелось поскорее прожить те моменты, когда он был совсем маленьким. Теперь же я понимаю, что они не вернутся никогда, и чаще смакую настоящее – ведь оно тоже уйдет и уже никогда не вернется.

Звук мобильного я отключила, чтобы не отвлекать Тима, Тео уже оборвал мне телефон. Какой же он упрямый. Как баран. Бьется и бьется.

Лишь на кухне, после того, как сыночек уснул, я замечаю еще четыре пропущенных и одно смс. Только что.

Тео: «Не отвечаешь, ок. Тогда я сейчас поднимусь и начну тарабанить в дверь, пока не откроешь».

Я: «Ничего, что у меня мама спит?»

Тео: «Печально ее будить, но ты ведь сама выбрала».

Я: «Перегибаешь. Мне завтра рано вставать».

Тео: «Спустись ко мне».

На этой настойчивой фразе сердце мое замирает. Он ведь действительно сейчас весь дом перебудит! Еще и перепугает!

Я молчу, ведь уже прилично нервничаю.

Тео звонит снова.

– Я не могу, – заявляю сразу, как только прикладываю телефон к уху.

– Можешь-можешь. Минут на пятнадцать. О большем не прошу. Пока не прошу.

– Тео… – вновь пытаюсь достучаться.

– Или ты ко мне. Или я к тебе. Выбирай.

– А если я вызову полицию?

– Хм… – тихонько, задумчиво. – Давай попробуем.

– Да перестань же!

– Я жду десять минут. После – поднимаюсь сам. Думай.

Вызов прекращается.

Я чиркаю уставшим взором по круглому циферблату наручных часов… И иду одеваться.

Мдэ. Очевидно, посуда пока откладывается.

Глава 8

Каждый шаг по лестнице отдается внутри меня неприятной вибрацией.

Миную последний лестничный пролет, в груди начинается настоящее землетрясение.

Нажимаю на кнопку, чтобы размагнитить домофонную дверь, как снаружи Тео уже тянет ее на себя, пропуская меня вперед. В свете тусклых ночных фонарей мы сталкиваемся с ним взглядами…

Это мгновение тянется невыразимо долго, но мне удается первой отвести взор.

В неестественной тишине Тео ведет меня к своей машине, а я даже не обращаю внимания, на чем он теперь ездит. Темная и длинная – это всё, что я запомнила.

Внутри – рыжая кожа, очень удобно и мягко, но я все равно как на иголках, расслабиться не удается. После того как Тео галантно закрывает за мной дверь, он решительно занимает место рядом со мной.

– Спасибо, что спустилась.

– От сердца эти десять минут оторвала, – роняю в пустоту, на собеседника даже не смотрю: сердце кровью обливается.

– Пятнадцать, – настойчиво поправляет Тео.

– Чего ты ждешь?

Он не спешит отвечать, разговор не клеится.

Тео медленно тянется назад, слишком поздно я понимаю, что там. Розы. Кустовые мелкие нежно-оранжевые соцветия привлекают взор, они и душу способны расплавить, но моя – остается покрытой инеем. Настоящая нежность в мужских руках не трогает меня нисколько.

– Это тебе, – Тео протягивает мне букет.

– Не нужно, – излишне резко возражаю я.

– Не нравятся?

– Это неуместно.

Тео досадно поджимает губы, ему неприятно. Но в ответ он молчит, лишь отбрасывает букет назад и вновь подается ко мне, сверля напряженным взглядом. Расстояние между нами – всего несколько сантиметров.

– Почему холодная такая? – ранит он меня острием вопроса.

Я молчу. Я просто молчу, язык онемел почти.

– Никогда иной и не была, – тщательно укрепляю воздвигнутую между нами стену.

– Хватит, – срывается Тео. – Что-нибудь скажи уже мне!

– Что ты рассчитываешь услышать? – едва шевелю губами. Господи, как это сложно, я не думала, что будет так сложно.

– Что моя! Что нужен! Что ко мне вернулась! Скажи мне это!

Не могу на него смотреть. Мне больно. Больно видеть его. Слышать его голос, наполненный мучением до отказа.

– Не твоя. Не нужен. Не к тебе.

– Да твою мать!!! – свирепеет он и несдержанно бьет руль ладонью, заставляя меня вздрогнуть и повернуть голову к стеклу.

Тео отворачивается.

Я слышу, как резко и сбивчиво он наполняет грудь воздухом, и сама отшатываюсь, как от удара.

– Что я не так сделал? – воздух в салоне сотрясается напряжением. – Ответь мне хотя бы раз! Что! Я пальцем Игоря твоего не тронул! Ничего ему не сделал! Слова ему не сказал!

– Не успел просто? – глухо уточняю я.

– Все из-за того, что я сел тогда? – не позволяет он мне отступить и уклониться от разговора. – Так пришили мне дело. Не я это, Марина!

Задерживая дыхание на пару мгновений, я отворачиваюсь и упираюсь в стекло локтем, кулаком заслоняя рот, иначе Тео точно разглядит, как дрожат мои губы, а в глазах блестят непролитые слезы.

– Я ничего не сделал, чтобы ты от меня отвернулась!!! – выплевывает он с чувством, пронзая каждый мой нерв насквозь, придавливает к полу, топчет и топчет меня. – Ничего! Так какого хрена ты молчала столько лет, а?!

– А я не хочу так жить!!! – неосознанно подаюсь к нему ближе и выплевываю в лицо, что так долго болело и гнило внутри. – Я не хочу, Тео! Все, что ты делаешь, все мимо закона! У тебя постоянно какие-то темные дела! Мутишь, крутишь! Я не могу так!!!

– Да это все в прошлом уже!!! – кричит он мне в ответ.

– Так же, как и Яна, да?! – упоминаю имя лучшей подруги, которой уже нет в живых. – Вы со своими разборками забыли, что могут пострадать ваши близкие!

– Я бы тебя защитил!

– Сидя за решеткой?! – не выдерживаю.

– Да!!!

– А Яну-то что никто не защитил?! Ты тогда еще на свободе гулял! Чем же ты оправдаешься, Тео?!

Безмолвие обрушивается на нас. Из салона будто откачали воздух.

Я пытаюсь отдышаться, смотрю перед собой. В стекло. Но темно, ничего особо не видно. Мне не на чем сконцентрироваться.

Яна была на девятом месяце, когда ее не стало. И никто ничего не смог сделать. Ни ее, ни ребенка спасти не удалось.

– Это удар ниже пояса, – сокрушенно заявляет Тео.

– Но нанесла его не я. Вы заигрались, мальчики.

– Никто не знал, что так получится. Ты сама понимаешь, что любой из нас Яну грудью бы закрыл. И тебя.

– Но вас не было рядом. А я была.

И я помню, как исказилось ее лицо. Я до мельчайших подробностей помню тот кошмарный день. И я тоже ничего не смогла сделать. Ничего. Яна погибла.

Ян был безутешен. Пытался найти виновных, но безрезультатно. Кому-то сошло это жуткое преступление с рук.

– Марин.

– Я не хочу оказаться на ее месте. Тео. Все. Не о чем больше… нам говорить. Я приняла такое решение. Я не буду к этому всему иметь никакого отношения. Иди со своими разборками сам знаешь, куда.

– Да я уже завязал, сказал же. Теперь все честно, – полосует острым взором. – У меня ресторан свой. Можем сходить поужинать. Хоть завтра. Ну что ты так на меня смотришь, Мариш?

Опускаю взгляд. Это его нежное Мариш… внутри все всмятку.

– Я не хочу. Оставь меня в покое.

– Вообще со мной ничего общего иметь не хочешь?

– Тео, – кромсаю его взглядом. Пусть он просто оставит меня в покое и живет, как хочет. Мне уже хватило по горло. Да и не верю я ему. Что к смерти Игоря не имеет отношения. Имеет. Намеренно умалчивает, бережет нервы мои, себя оправдывая. Может и не своими руками, но…

Я не забуду его угрозы, сказанные в сердцах. Виноват он, хоть его и выгородили.

– Ты теперь намеренно будешь меня избегать? – уточняет Тео.

– Постараюсь.

– Вот такое я дерьмо, да, по-твоему? – разводит руки в сторону. – Такого ты обо мне мнения?

– Мы обсудили все, что ты планировал? Если да, я домой пошла.

Не снисходя до ответа, он хватает меня за талию, не дает отстраниться. Тео прижимает к себе неумолимо и так близко, насколько позволяет пространство в салоне. Я неосознанно вырываюсь, хоть и знаю, что он не причинит мне вреда. Паника – теперь мой вечный спутник после возвращения домой.

Не понимаю, как Тео удается перетащить меня к себе на колени и схватить еще крепче. Он не обращает внимания на мое яростное сопротивление, и я в какой-то момент затихаю.

Стальные и в то же время бережные объятия, как клетка. Тео не оставляет мне выбора. Он так привык. Сопротивление ломать он умеет. Если раньше мое – он ломал нежно и сладко, то теперь вот так. Бесцеремонно и варварски.

Его ладонь одержимо подглаживает мои бедра. Он шумно вдыхает мой запах.

– Ты не хочешь со мной, а я не хочу без тебя. Что делать с этим будем? – шепчет Тео мне в шею, обжигает языком. Увернуться не получается. – Годы не помогли остыть. Что же теперь, Марин?

– Другую себе найди. По ресторанам поводишь. В машине позажимаешь. Авось и передумаешь.

– А ты-то себе нашла другого, девочка моя? – уточняет неожиданно охрипшим голосом. И дышит так тяжело. Мое тело мгновенно откликается на мужской зов.

– Тео. Это не твое дело, – отталкиваю его.

– Хорошего небось отыскала. Правильного…

Он настойчиво целует мои плечи, а пальцы его, комкающие подол, вдруг рывком задирают его и накрывают лоно. Надевать платье было ошибкой, но я об этом даже и не думала, когда шла к Тео. Длина ведь ниже колена!

– А я неправильный Мариш. Но какой есть.

Руки мои твердо зафиксированы за спиной, Тео перехватил запястья одной рукой. Как же я могла оказаться в таком положении!

Он не отодвигает белье, нежит поверх. Даже такие слегка грубоватые ласки Тео заводят меня. Он заставляет выгнуться ему навстречу, поверх одежды целует грудь.

– Я тебе этого не прощу, – отбиться не получается, он ласкает и ласкает. Тело как натянутая стрела, так мечтает о разрядке.

– Знаю, – хрипит он в ответ. – Но если не дотронусь, сам себе не прощу.

Его палец осторожно пробирается под белье, собирая мою влагу. Играет медленно. Скользит ласково. А когда проникает внутрь, я неосознанно подаюсь навстречу, позволяя себе закрыть глаза и отдаться этим ярким, невыносимо трепетным, пронзительным ощущениям.

Тео шепчет мое имя, а я, может, и смогла бы ему еще противостоять, но не хочу. Я так сильно по нему тосковала, что нет сил отказаться от этих откровенных мгновений. Движимая древним инстинктом я седлаю Тео, теряясь в мыслях, путаясь в ощущениях.

Ловлю его запястье – мои руки Тео уже выпустил из плена, теперь свободной ладонью я ощущаю мягкость теплой ткани на мужской груди, твердость могучих плеч.

– Сразу ниже спускайся, – задыхаясь, он твердо перемещает мою руку вниз и накрывает напряженный член поверх брюк. – Там пожар, когда ты рядом, очень тесно. Поможешь?

Бормоча, он зацеловывает мои ключицы и обхватывает ягодицы. Сжимает. Массирует. Чувственно так, сладко. Несдержанно толкается прямо в одежде. Ну почему он такой…

Упертый. Как танк. Наглый, прямолинейный. И баб у него всегда куча была! И все равно хочу… до дрожи, до громких стонов, до бессмысленных обещаний.

– Хочешь, назад пойдём?

Эта фраза немного отрезвляет.

Я совсем из ума выжила. Я не должна была этого допускать!

– Тео, выпусти меня.

Затуманенный взор падает на мое лицо.

– Назад? – уточняет он настороженно.

– Назад, домой.

Останавливаю его. Тянусь к ручке двери.

Но Тео не позволяет. Перехватывает.

– Мариш… – он вновь прижимает к себе, чувствуя мое подвешенное состояние, а я внутренне ненавижу себя за эту слабость.

– Тео, не надо. Отпусти.

– Нет, – ревниво обнимает.

– Тео, – молю я, обхватываю его лицо ладонями, стараюсь заглянуть в его глаза.

– Нет! – сопротивляется он.

– Это ничего не изменит.

Он подавленно опускает веки и лбом упирается в мое плечо. Я чувствую, как он дрожит от напряжения. Возбуждения. Похоти! Но оба знаем, что секс не решит ничего, лишь только запутает. Сделаем еще хуже.

– Изменит, – с надеждой глядит он в мои глаза.

– Доломать меня хочешь?

– Давай попробуем заново? – гладит меня по спине. – Привет. Я Тео. Увидимся завтра вечером?

– Я не знакомлюсь. Извините.

– Мариш…

– Лучше отпусти. Секс у тебя может быть с кем угодно. Пожалуйста. Не кроши то, что еще осталось.

В повороте его головы столько невысказанной боли, что ударной волной задевает и меня.

– Иди, – роняет он вдруг, на меня не глядя. Взгляд его упирается соседнее сидение.

Я подбираюсь и, не теряя времени, выскакиваю из машины. У подъездной двери немного мешкаю в поисках ключей.

Тео настигает меня неожиданно. В его глазах решимость, в руках позабытый на заднем сидении букет.

– Возьми, – настаивает мой самый любимый когда-то мужчина, протягивая цветы. Я сглатываю, покалывает кончики пальцев. Я бы из его рук и васильки, надерганные на соседней клумбе, приняла. Но…

– Возьми, говорю! – настаивает он, и я не решаюсь ослушаться.

– Спасибо.

Тео не смотрит на меня намеренно, распахивает дверь, когда я прикладываю ключ к замку, и ждет, когда я скроюсь в объятиях безлюдного подъезда.

Пока поднимаюсь, стараюсь не обращать внимания на ноющие соски и томление в груди, я уже знаю, что сейчас сделаю.

Закроюсь в ванной.

И закончу то, что я не позволила сделать Тео.

Глава 9

– Марина Вячеславовна, мы возлагаем на вас большие надежды, – обволакивает меня приятный густой тембр с нотками сдержанной самоуверенности.

Сидящий передо мной мужчина – воплощение элегантности и стиля. На это скромно намекает не только костюм с иголочки и со вкусом подобранные аксессуары вроде массивных часов с квадратным циферблатом или неброская печать на среднем пальце моего нового руководителя, но и его манера речи, и умение с достоинством держать себя.

– Я понимаю, Марк Анатольевич, – спокойно принимаю сухое замечание директора и пытаюсь осторожно погасить зарождающееся во мне волнение. Мы уже сто раз все обсудили. Чего он еще хочет? В сто первый – обговорить тонкости работы? – К своим обязанностям я отношусь крайне серьезно и внимательно.

– Рассчитываю на это, Марина Вячеславовна, и я очень надеюсь, вы не держите на меня зла за то, что я нарушил ваши планы и подтолкнул вас выйти с офис.

Как искусно он подбирает слова. Не подтолкнул, а заставил вернуться, нужно быть честными.

– Я благодарна, Марк Анатольевич, что вы отнеслись с пониманием и позволили работать удаленно, пока я не разобралась с личными… эм… затруднениями.

Да, Марк Анатольевич не только недавно вошел в состав учредителей компании – одного из крупнейших в нашей стране грузоперевозчиков, – но и назначил себя на высшую руководящую должность. По его недавней инициативе был уволен управляющий новым областным филиалом. А на его место в ультимативном порядке была приглашена я. Отказаться я никак не могла. Всё-таки на мне Тим и мама. А найти новую работу, подходящую под мои минимальные критерии, – кажется неосуществимой мечтой. Кроме того, я в компании числюсь больше десяти лет, привыкла уже, какие-то поблажки получаю, какое-никакое снисхождение. Коллектив, опять же, хороший. Многие с кем я начинала, сейчас так же занимают высокие должности. Поэтому мне грех носом воротить, да и не вечно ведь прятаться: рано или поздно меня бы попросили вернуться и в общем порядке выйти на работу, а сыну как раз в школу идти, маме тяжело в чужой стране. Жизнь не стоит на месте, пора и мне двигаться дальше.

Нет. Все же хорошо, что так сложилось.

– Я счастлив, Марина Вячеславовна, что вы открыты для диалога. Кстати, как ваш сын настроен на возвращение?

– У него всё прекрасно, – с вежливой улыбкой заверяю я владельца компании, не пускаться ведь в душевные излияния. – Ему здесь нравится.

– Насколько я знаю, он растет без отца? – с необъяснимым запалом вдруг уточняет генеральный директор, глаза его настороженно впиваются в мое лицо, обгладывают, я бы сказала.

– Это как-то относится к моей работе? – прищуриваюсь я подозрительно.

– Никак. Переживаю просто о своих подчиненных, – заверяет руководитель, но что-то в его взгляде мелькает… хищное. Мне не нравится этот алчный блеск. Я давно обхожу стороной мужчин, которые так на меня смотрят. Не складывается у меня с такими. Да и вообще ни с какими не складывается. На личную жизнь я давно махнула рукой. Мне б с Тимом осознанно и не торопясь провести пару часов, а про свидания я вообще молчу. Хотя зовут периодически.

– В целом всё хорошо, сын привыкает. Иногда, конечно, грустит. Но у вас же у самого семья, дети, – сразу очерчиваю я границы допустимого, потому как интуиция вспыхивает и вопит, что мне стоит быть осторожнее с этим мужчиной. – Думаю, вы меня понимаете.

– Безусловно, – кивает он невозмутимо.

Мы еще пару минут тратим на замечания руководителя, и я наконец свободна.

Поднявшись, я расправляю плечи. Нутром ощущаю жгучий интерес, плещущийся на дне потемневшего взгляда, поэтому старательно отвожу глаза. Себе дороже. Чую неладное, но очень сильно желаю ошибиться.

Бреду к метро, собирая восхищенные взгляды проходящих мимо мужчин. Я не одеваюсь слишком броско или откровенно, но еще с юности предпочитаю облегающую одежду. В ней я себя комфортнее чувствую, хотя давно бы уже пора поменять свои привычки. Из сумочки достаю телефон, набираю маме, уточняю, как они там с Тимом, где.

Пока еду в метро, телефон недоступен, как только я выхожу на улицу, на меня обрушивается шквал сообщений о непринятых вызовах.

И почти все они от Тео.

Решительно шагая вперед, я заставляю себя выровнять сбившееся дыхание и отключить звук, потому как неудержимое желание Тео связаться со мной и увидеться подтачивает мою железобетонную решимость держаться от него подальше. Но так в груди щемит… безнадежно…

Ладно. Поздно уже думать об этом. Сердце мое перестало быть целым и невредимым еще лет шесть назад. Даже семь почти. Целая маленькая жизнь ведь.

– Марин! – настигает меня уверенный окрик уже возле дома, заставляя сильнее сжать в ладонях ручки пакетов.

Хорошо хоть мамы с Тимом нет дома, они гуляют. Вернутся только через час.

– А ты чего такие тяжелые пакеты таскаешь? – осуждающе удивляется Тео и тут же отбирает у меня сумки с продуктами. Мои протесты не учитываются.

– Забежала в магазин после работы.

– А я не смог до тебя дозвониться. Прости, что нагрянул так неожиданно.

– Как будто ты сильно сожалеешь, – прячу непрошеную улыбку на губах.

– Не представляешь насколько! – уверяет меня Тео. Ой, артист.

– Пакеты возвращай, я домой спешу.

– Ты шутишь? Я не позволю тебе тащить эти гири. Веди меня домой.

– Ну ты и разогнался. Нет. Так не пойдёт, – твердо мотаю я головой.

– Да брось. Я просто наверх сумки отнесу. А ты уже вся извелась.

– Тео. Зачем ты ищешь встречи?

– А сама как думаешь? – довольно скалится он, как дикий кот после успешной охоты.

Подходим к подъездной двери.

– Отдай, пожалуйста, мои продукты. Я сама их отнесу, – прошу я с нажимом.

– Нет, так не пойдёт, – весело упирается Тео. Сейчас спорить с ним бесполезно: не отдаст и сделает по-своему. Собственно… уже делает. – Открывай, – командует он смело.

Я всеми способами пытаюсь отговорить его, но лишь поражение – мой удел сегодня. Дверь открывается, из подъезда выходят соседи. Тео топает внутрь. Привычная прохлада встречает нас ласково, призывно.

У двери квартиры я указываю вниз, Тео без слов опускает пакеты на пол.

Если в прошлый раз, когда он нагло заявился ко мне, я не могла контролировать ситуацию, то сейчас запрещаю Тео проходить в квартиру. Как он тогда не заметил детские вещи? Не знаю. Даже щетку в ванной! Хотя… может, она в шкафчике лежала. У Тео нашлись другие заботы, да и мы были оба на взводе. К тому же, в тот день было чисто и прибрано, ничего нигде не валялось, обувь аккуратно сложена в шкаф.

– Что опять не так?! – возмущается гость шутливо. – Я тут помогаю, а ты опять недовольна!

– Я не хочу, чтобы ты входил.

– Продолжаем прятаться? – подмигивает мне с намеком. – Или ты кого-то еще дома скрываешь?

Честное слово, глаза сами собой закатались, а уставший взор неконтролируемо упирается в потолок.

– Спасибо за помощь. Просто оставь продукты на полу.

– Хорошо-хорошо. Заноси свои продукты сама, раскладывай, а я жду тебя в машине.

– Что?!

Мой нервный взгляд впивается с довольное лицо Тео.

– Ну а как еще?! Ты же не отвечаешь. Я всего лишь хотел предупредить, что сегодня мы…

– Ты решил, что сегодня мы… что?.. – уточняю потрясенно, потому как Тео замолчал на самом интересном моменте.

– Прогуляемся!

– Тео, у тебя проблемы с понимаем лексического значения отдельных слов?

– Не надо злиться. Я в курсе, что вертела ты наши встречи на… – он осекается и растерянно смотрит на меня. – В общем, что ты против! Но я приглашаю просто увидеться. Поболтать.

– Мне некогда!

– Час всегда можно найти, – не отступает этот выдумщик.

– Нет, не всегда! – стою на своем, поднимаю пакеты и осторожно распахиваю дверь. Точно мои гуляют?! – Тем более что скоро мама вернется. Давай не будем выносить это за пределы нашего разговора. Уходи.

– Я очень тебя прошу.

– Прекрати навязываться, Тео.

Не оборачиваясь, заношу пакеты в квартиру, неосознанно прислушиваясь к пустой тишине, и сразу же возвращаюсь к гостю. С него станется пробраться внутрь.

– Мы просто поговорим, обещаю без рук, – улыбается он обезоруживающе.

– Я уже ответила. Тебе пора. Все. Иди!

Указываю рукой на лестничный пролет вниз. А самой хочется топать ногами, как ребенку, от того, какой же Тео упрямый бунтарь.

– Просто поболтаем о том о сем, – не отстает он, мягким взором лаская меня на расстоянии.

Я тяжело вздыхаю и, едва сдерживая отчаяние, прохожу в квартиру.

– Что? Нет? – догоняет меня задорное уточнение, ударяя в спину. – Точно нет?!

– Точно!

– Ну и ладно, – с шокирующей легкостью соглашается Тео. Улыбается стоит! Чего это он?.. – Нет так нет.

Я даже успеваю слегка опешить, прежде чем закрыть дверь у него перед носом, но Тео ловко нарушает мои планы носком ботинка, не позволяя мне запереться.

– Забыл уточнить кое-что. Если нет, то я буду сидеть здесь до победного и ждать, пока не придет твоя мама. Расскажу ей, как бесчувственная у нее дочь. На чашечку кофе напрошусь. Согреться…

Этот барашек невинно хлопает ресницами. Такими же, как у Тима!

Мне вдруг становится дурно.

Он не поспеет! Он не будет полировать пол у меня перед дверью!

– Ты этого не сделаешь!

– А ты проверь меня, – беззаботно предлагает наглец.

– Какой же ты всё-таки! Еще и маму вмешиваешь!

Конечно, я вне себя! А как еще?! Он же встретится с Тимом!

– Я всего лишь прошу час твоего драгоценного времени. Да просто поболтаем ни о чем. Марин! Ну дай ты мне этот час!

– Иди! – гаркаю я поверженно. – Жди в машине! Я разложу продукты и спущусь!

Он точно выполнит угрозу, а мне сейчас это нужно меньше всего. Надеюсь, мои не успеют вернуться.

– Пять минут тебе хватит собраться? – давится он победной улыбкой.

– Десять! – рявкаю я лишь из чувства противоречия. – Десять минут!

– Окей. Тогда жду тебя.

Тео, беззаботно насвистывая себе под нос, разворачивается и спускается вниз. Разозленная и возмущенная я все-таки успеваю подметить: и этот руки из карманов не вынимает!

Глава 10

– Я уже говорил, что ты, как всегда, прекрасна? – лыбится Тео, оглядывая меня восхищенным горящим взором. Искренен, вижу.

– Сегодня еще нет, – неожиданно смущаюсь я, совсем как раньше, когда не должна была реагировать на его комплименты, но щеки все равно алели. Сейчас же приходится делать вид, что мне все равно.

На улице еще светло, я невзначай внимательно оглядываю двор. В легкие вежливо и тактично пробирается настойчивый запах ароматизатора. Хвоя и что-то очень яркое и терпкое. По мне не нравится. Мне что-нибудь сладкое и нежное подавай.

– На тебя можно любоваться вечность, – вдохновенно заявляет Тео и, разворачиваясь ко мне, упирается локтем в мой подголовник, взглядом открыто порхает по моему лицу. – Как на работе дела?

– Все хорошо, – пожимаю я плечами. – А мы для этого встретились? Поговорить о моей работе?

– В том числе. Признавайся, скучала без меня?

Я аж фыркаю в ответ. Кстати, выходит довольно красноречиво, и мой когда-то любимый мужчина лишь ухмыляется.

– Тео, у нас минут двадцать.

– Бывает.

– Так поехали, – непонимающе указываю я ладонью в лобовое стекло. Едем-едем! Не будем же мы возле подъезда сидеть в машине?!

– А смысл? Только время терять. Тут спокойно поговорим. Расскажешь, почему решила вернуться?

– Давай лучше прокатимся? – дружелюбно предлагаю я. И даже дарю Тео одну из своих дежурных улыбок: вежливую, участливую, милую.

– Ты же вообще никуда не хотела со мной.

– Но раз уж такое дело, лучше прокатимся, – начинаю нервничать.

– Может, тогда лучше прогуляться? У тебя на районе.

– Нет, – трясу головой, – прокатимся.

– Тогда двадцати минут не хватит… – ангельским голосом предупреждает.

– Ну у меня дел еще много. Вымогатель!

– Ничего не знаю, – Тео отмахивается, не сводя глаз с моих губ. – Час.

Он ловит мой умоляющий взгляд, и я понимаю, что проиграла. Вон там из-за угла дома выворачивают Тим с мамой. Сижу как на иголках.

– Ладно, час. Но потом, пожалуйста, домой. Поехали!

– Без проблем, – подмигивает он мне и распахивает дверь, намереваясь выбраться из салона. Я чуть в обморок не падаю.

Хватаю его за запястье, представляя, что выгляжу полной идиоткой, но пальцы не разжимаю.

– Ты куда?

– Хотел вонючку поменять, – он имеет в виду ароматизатор. – Ты же любишь бабл-гам. Я специально для тебя запасся.

– Ээ… не нужно! Вот эта красненькая… – тычу пальцем в яркую елочку, болтающуюся под зеркалом. Какой же всё-таки от нее резкий запах! – Вполне себе неплохая!

– Да я же ту взял специально для тебя, – он пускается в объяснения, – как ты любишь. Знаю, ты не переносишь резкие запахи.

Ну да. А Тео, наоборот, любит, чтоб брутально, пробирающе, терпко.

– А мне эта очень понравилась! Прелесть! Давай оставим?! – не унимаюсь я.

– Ну… ладно. Давай… – он растерянно отзывается, подозрительно стреляя в меня глазами, и все же предлагает прогуляться. «Воздухом подышать». И как раз, чтобы далеко от меня не отъезжать. Главное ведь, чтоб мне «спокойнее» было!

А мне для полного успокоения только встречи с Тимом и не хватает! Мои неумолимо приближаются: медленно, но верно. Могут же и не заметить, но вдруг! Сыночек-то у меня глазастый!

– Пошли-пошли, ты хоть после работы выдохнешь, – лыбится бывший.

– Тео, – опускаюсь я до запрещенного приема. – Что-то так кофе захотелось… Может, заедем куда-нибудь?

Тео моргает раз. Второй. Не сводит с меня недоверчивого взгляда. Понял уже, что неспроста я его уговариваю. Задумчиво потирает отросшую бородку и наконец соглашается.

– Кофе так кофе.

Слава богу, захлопывает дверь.

– Спасибо, – вырывается у меня. Благодарность я бросаю с явным облегчением.

– Предлагаю поужинать в ресторане, раз уж такое дело, – не упускает шанса Тео.

– Ой нет, просто кофе на вынос возьмем, – извинительно пожимаю я плечами.

– У тебя все в порядке? – уточняет Тео, искоса на меня поглядывая, и мы плавно трогаемся с места.

– Конечно, – отвечаю я напряженно и дальше молчу.

– Так что заставило тебя бросить отлаженную за несколько лет жизнь и вернуться?

– Если тебе это еще не известно, то руководство не оставило мне выбора. С весны поставили вопрос ребром: или я увольняюсь, или приступаю к новым обязанностям здесь.

– Я в курсе, что ты работала удаленно. Ты не выглядишь расстроенной предложением начальства. Немного уставшей если только.

– А говорил, что я всегда прекрасна, – бурчу себе под нос, стараясь не поддаться его харизме. Да куда там. Этот мужчина очаровал меня с самого начала, как только перестал скрывать интерес в мой адрес.

– Одно другому не мешает, – возражает он спокойно, глядя по зеркалам, и перестраивается в правый ряд на поворот. – Как на личном сейчас? Есть кто-то?

Я поворачиваюсь: отчего-то мне очень важно смотреть на него в этот момент.

А еще… горько знать, что любовью Тео, которая раньше безраздельно принадлежала мне, теперь может полноправно владеть другая женщина.

Но я ведь именно этого добивалась все прошедшие годы. Чтобы «мы» остались в прошлом. Только как-то не выходит. Меня до сих пор тянет к нему как магнитом, влечет как мотылька на огонь.

– А если да? – предполагаю я серьезно.

– Херово, че.

Тео прячет свою фирменную улыбочку, когда уголки губ насмешливо кривятся. Выглядит он при этом очень задорно и шкодливо.

– Приехали, – объявляет, снижая скорость.

Тормозим возле ресторана, мой спутник первым выбирается из салона. Распахивает дверь с моей стороны, галантно подает руку. Ну что ж мне теперь… упираться, как идиотке?!

Девушка администратор предлагает нам столик, Тео соглашается.

– Я думала, мы с собой возьмем.

– Стесняешься показываться со мной на людях?

– Конечно нет. Не рассчитывала просто. Мы же обсудили.

– Идем, – обрывает он. От предложенного меню не отказывается. Отодвигает для меня стул. – Сделать заказ будем готовы минут через пять, – обращается к девушке. Та согласно кивает и оставляет нас наедине. – Выбирай.

– Капучино. Этого достаточно.

Тео лишь тяжко вздыхает. Внимательно просматривает перечень предлагаемых блюд.

Через пять минут подходит официантка.

– Два капучино, одно фисташковое пирожное с малиной – если можно, шоколадом не поливать. Теплый салат с говядиной и кольца кальмара в кляре.

Последнее – мощный удар моей выдержке. Я готова облизать губы. Во-первых, голодная. Во-вторых… Кольца кальмара. В кляре! Мое любимое!

Тео изверг!

Когда приносят заказ, я приближаю к себе чашку кофе.

«Изверг» упрямо двигает ко мне тарелки с пирожным и кальмарами.

– Это тебе.

– Это лишнее, – делаю первый глоток.

Вот тебе и маленькая уловка. Кто еще кого перехитрил!

Тео принимается за салат, так аппетитно ест. Вкусно ему, наверное. Но я упрямо пью кофе. Больше ни к чему притрагиваться не собираюсь. Сказала же, что в ресторан мы не поедем! Но этот упрямец, естественно, все сделал по-своему.

– Ты так и не ответила, кстати, уже второй раз. У тебя сейчас есть кто-то?

– Это на нас с тобой никак не повлияет. Зачем ты интересуешься?

– А у меня нет, – выдает он, оглушая. – Мы можем просто иногда общаться. Видеться. Ездить куда-то на выходные. Ну… как друзья, – предлагает и, склоняя голову набок, невинно на меня смотрит.

– Ты меня недавно на столе соблазнил, – дергаю бровью и испытующе смотрю на бывшего.

– И в машине, – довольно напоминает он. – Почти.

– И в машине, – соглашаюсь вынужденно. – И после этого предлагаешь дружить?

– Предлагаю.

Ухмылку на довольной морде сытого котяры хочется слегка подправить.

– Звучит как шутка.

– Зря ты так. Следующие выходные я закрепляю за собой. Не планируй ничего, пожалуйста.

– Я занята.

– А я предупредил, – весело сообщает он.

Нет. Хочется не улыбку подправить, а врезать ему хорошенько!

– Ты наелся?

– Неа. О-очень голодный, – прожигает меня темным взглядом.

– Ты на меня так смотришь… вкупе с твоим замечанием о машине теперь кажется правильным ехать домой на такси.

– Ну козла-то из меня законченного не делай. Я сказал без рук – значит, без рук. Попробуй.

И придвигает ко мне колечки кальмара еще ближе. Смотрит так… радостно как-то. Трогательно и умилительно.

– Я не хочу, спасибо.

– Разлюбила?

– Просто не голодна.

– Меня тоже разлюбила?

– Тео. Ни о каких чувствах речи нет вообще.

– Ну сейчас же разговариваем.

– Я домой хочу.

– Ты хотела кофе. Одно твое слово, и пожалуйста!

– Я не собиралась идти с тобой ресторан.

– Мы можем, разумеется, и по тачкам продолжать прятаться, но зачем?

– Что мне сделать, чтобы ты не приезжал ко мне и не звонил?

– Ничего. Все равно буду.

– Тео!

– А мне что сделать, чтобы ты перестала отталкивать?

– Может, достаточно? Давай на этом и закончим. Много лет прошло.

– Плевать.

– Чувства остыли.

– Ой, не надо.

– Это так.

– Врешь. Я приезжал к тебе. На работе выяснил, где тебя найти.

О… да. Я помню. Была уже на девятом месяце. И тут здравствуйте! Совершенно случайно узнала, что Тео ко мне едет.

Пришлось снять гостиницу. Перекантоваться там. А после я и вовсе сменила адрес. И номер телефона.

– Встреча не состоялась, как видишь.

– Потому что ты опять испугалась. А я бы тебе все объяснил. Ответил на все вопросы. Не трогал я Игоря твоего. Честно! Не знаю кто, не выяснили.

Он тогда только освободился. И да, я не хотела ни слушать, ни говорить.

– Да я тебе все равно не верю. И с тобой быть не хочу.

– Не хочешь со мной быть и разлюбила – это разные вещи.

– А если не любила никогда?

– Значит, актриса хорошая. Браво, я повелся.

– У тебя что, женщин мало? Ты не можешь другую себе найти?

– А мне объедки не нужны. Мне нужна моя львица. И львята наши. Общие.

Я отворачиваюсь. Как ему удается ударить точно в цель? Противника, врага, меня. Как?!

– Я не хочу с тобой видеться и ничего обсуждать. Оправдываться и слушать тоже. Или ты сейчас везешь меня домой, или я вызываю такси.

Он горько опускает веки и удрученно выдыхает, со стеклянным взглядом просит счет.

– Пирожное не понравилось? – расстроенно уточняет официантка.

– Девушка передумала, – невзначай роняет Тео, расплачиваясь. Поднимаясь, ловит мою ладонь и не выпускает. Переплетает наши пальцы, не позволяя одернуть руку.

Так мы идем до самой машины.

К моему дому подъезжаем в гнетущем молчании. У меня душа рвется, когда я украдкой бросаю на Тео поверженный взгляд.

– Ну что я не так сделал, что ты швырнула меня в сторону, плюнула и пошла?! Чем я тебя обидел?! – не сдерживаясь, он ревет, как медведь. Еще и рулю достается ощутимый удар. – Ты меня раздавила! Убила меня просто, Марина!

– Ну не могла я иначе! – отвечаю несдержанно и громко, неконтролируемо подаюсь к нему ближе. И сердце сжимается, и вокруг как на вулкане. – Я не хотела причинять тебе боль!

– Но причинила! Что тебе еще надо? Я в ноги тебе упасть готов, чтобы попробовать заново! Думал, все, зажило! Отболело! Но хер там! Как держала раньше, так и держишь! – выплевывает он мне в лицо.

Мне не найтись с ответом. Горько, сложно, мучительно.

– Я отошел только потому, что дал тебе возможность жить, как ты хочешь! Счастлива без меня – ну ок! Принял! Но и это все ложь, Марина!

Внутри меня что-то поддается, очень медленно, настолько медленно и неотвратимо, что в груди, там, за ребрами, маленький огонечек неуверенно разрастается, охватывая лижущими язычками пламени. От обжигающего действия сердце и ноет, и ноет, и ноет…

Я не думала, что будет так.

Я не думала, что он сорвется с цепи.

Когда возвращалась, я рассчитывала на то, что у Тео давно новая жизнь. Что он и имя мое забыл, перестав проклинать меня каждый день.

Но… я ошиблась. И череда этих ошибок привела нас к тому, что теперь мы стоим босые, а вокруг нас разруха и груды битого стекла. Сверкающие осколки уже давно изранили ступни в кровь, но мы все не сойдем с выжженной заколдованной тропы.

А самое главное – я ничего не сказала ему о Тиме. Тогда это было обоснованно, теперь же мое затянувшееся молчание превращается в преступление. Равнодушно смотреть в искаженное бешенством лицо отца моего ребенка невозможно.

Я не рассчитывала, что он мне прохода не даст. А дальше что? Не стану возвращаться на несколько шагов назад, воскрешая прошлое.

Стараюсь выдохнуть и обещаю себе… расскажу. Обязательно расскажу, но не сегодня.

– Ты вообще отвечать мне не собираешься?! – полыхает Тео.

– Я не готова воскрешать все, что было. Ну ушло время, всё изменилось. В одну реку дважды не войти, знаешь, так говорят?

– Просто встреча! Одна! Две!

Тео перебивает настойчивый вызов. Звук доносится из динамиков: видимо, телефон синхронизирован с машиной. На экране приборной доски красуется незнакомое мне имя: Нелли. И я нутром чувствую, что это не по работе, не родственница или что-то в этом роде. Женщина его. А Тео отнекивается и, как он сказал, «в ножки мне падает».

Обманщик.

Мужчина поспешно и ощутимо нервно старается сбросить вызов. Но вместо этого неловким суетливым движением включает громкую связь в машине. На весь салон раздается сдержанный, слегка недовольный женский голос.

– Тео, – уверенно начинает девушка. – Ты не объяснишь, что происходит? До тебя не дозвониться! Я настаив…

На этом моменте связь наконец прерывается, и я перевожу вопросительный взгляд на Тео. Нет, согласна, я не имею права в этой ситуации даже пикнуть по поводу другой женщины. Но разве не он божился каких-то полтора часа назад, что у него никого нет и мы можем попробовать заново?

Продолжает лить в уши, только жизнь давно научила меня их не развешивать.

– Если интересно, могу объяснить.

Меня встряхивает от его наступательного тона. И я язвлю в очередной раз:

– Да твое дело, господи.

– Ну и отлично, что надумывать нечего. Когда мы снова увидимся? – упорствует.

– У меня очень мало свободного времени. Не дави, пожалуйста.

– Почему ты с мамой живешь? – переключает он тему. – У вас же с Игорем была квартира?

– Была, но мне она не досталась. У нее теперь другие хозяева. А я и не настаиваю. Мне пора. Времени много.

– Опять двадцать пять. Хорошо! Я тебя не буду трогать в будни, но имей в виду, выходные – наши.

Глава 11

– Да, мам, конечно. Не беспокойся, я все помню! – убеждаю я маму, выходя из здания. Здесь расположилась наша компания, заняв два этажа. Ездить сюда мне не слишком удобно, много времени уходит на дорогу, но пока так, а дальше сориентируюсь.

– Ты не забудь Тима забрать, я освобожусь только после девяти! – усердствует мама. – Подстраховать у меня не получится!

О боже. Ну как я могу забыть про сына?! Но выяснять с мамой отношения и снова напоминать, что мне уже не пятнадцать лет, нет желания, я и так слишком устала, чтобы пускаться в пустые объяснения, спорить и портить себе настроение. Кроме того, по пятницам к нам в филиал приезжает Марк Анатольевич, он тоже уже отнял немалую часть моего личного времени.

Но могла ли я себе представить, что он совершенно наглым образом перекроет мне дорогу – единственный выход с территории – своим мощным квадратным джипом?

Брутальность валит из ушей, а мне бы сделаться невидимкой и, не привлекая внимания, поскорее улизнуть отсюда, но… я вынуждена остановиться и ждать дальнейших действий от руководства. Отгонять автомобиль Марк Анатольевич, судя по всему, даже и не помышляет.

– Марина Вячеславовна, вы сегодня задерживаетесь, – сверкая глазами, он заигрывающе растягивает слова. Выбирается из машины. И подходит так близко… ох…

– Пришлось разобраться с неотложными делами. А днем совещание затянулось и я не успела, – намекаю, что именно он оставил меня после совещания для обсуждения каких-то надуманных проблем и посторонних вопросов.

– Да, это дело нужно исправлять. Вы запрыгивайте ко мне, я вас подвезу, – чеканит он твердо.

Ему для полной картины не хватает ослепительного блеска зубов, как в рекламе зубной пасты, и темных очков на носу.

– Марк Анатольевич, удивительно, что вы так искренне и бескорыстно пытаетесь облегчить жизнь своим подчиненным, это прекрасное качество грамотного лояльного руководителя, но я вынуждена отказаться, у меня другие планы.

– Я не намерен нарушать ваши планы, Марина Вячеславовна, предлагаю лишь подвезти.

– Нет же, – качаю я головой, – мне…

– Марина! – раздается со стороны грозный голос. Я поворачиваю голову, и аж дух вышибает. – Привет, родная. Я тебя уже заждался.

Тео решительно обходит машину и встает рядом со мной. Выглядит устрашающе, как ощетинившийся лев, хотя спустя пару секунд я понимаю: показалось.

Он ревниво пленит мою ладонь, тянет на себя, заставляя отодвинуться от начальника, но даже на этом не останавливается! Настороженно глядит в мои глаза и… смело приобнимает за талию!

– Привет… – лепечу я, тяжело сглатывая, и от неожиданности и из нелюбви к прилюдным скандалам даже подаюсь к нему. Со стороны мы, конечно, смотримся совершенно однозначно.

– Задержалась сегодня?

– Да, немного.

Тео фиксирует требовательный взгляд на моих губах, а затем вызовом смотрит на моего руководителя.

– Э-это Марк Анатольевич! Мой генеральный ди… – поясняю я, стараясь свести к минимуму все возрастающий негатив мужчин друг к другу. Он почти осязаем!

– Владелец компании, – не давая мне договорить, надменно представляется Марк Анатольевич. – Можно просто Марк.

– Теодор Германович, – не теряется Тео и протягивает оппоненту руку. – Можно просто Тео.

– Ух как. Немец? – неприятно скалится директор.

– Частично. А вы с Мариной еще обсуждаете, да, что-то вне стен офиса? Я рядом постою тогда.

Заявленная дерзость производит довольно яркое впечатление на начальника. Он только сейчас рассматривает Тео с подлинным интересом. И уже кажется спокойнее. Понимает, что тот не спустит вольностей ни в свою, ни тем более в мою сторону.

С одной стороны, я дико благодарна Тео: он продемонстрировал наглядно, что ко мне в дальнейшем не нужно приставать и цепляться. Но вышло всё так себе: грубо, резко. Хотя, возможно, так и надо и иначе Марк Анатольевич не поймёт? Не первый раз уже от него получаю странные намеки.

Фу.

В итоге руководитель вновь осторожно цепким взглядом оценивает соперника.

И отступает.

– Мы уже обсудили. Марину Вячеславовну я больше не задерживаю. Хороших выходных.

Мы с Тео одновременно прощаемся с директором, и он уезжает.

Не говоря ни слова, Тео тянет меня за собой. Теперь не отстанет?!

– А я за тобой заехал, – улыбаясь припечатывает меня.

– Опять твои штучки?

– Ой, подумаешь, – отмахивается он. – Открытая инфа. Бери на здоровье, кому надо! Присаживайся.

– Подожди!

Не думала, что так легко запихать человека в машину и закрыть перед его носом дверь.

Не успеваю опомниться, как мы едем вперед.

– Я соскучился.

– Ну что ты делаешь, а?!

Начинаю нервничать.

– Сюрприз. Все же я вовремя подъехал. Он тебя уже глазами отымел, как только мог.

– Тео!!!

– А что я? Я тебя, можно сказать, спас от голодной гиены! И вообще, если это он тебя вызвал обратно, то понятно, для чего. Тебе обязательно с ним работать? – роняет на меня подозрительный взгляд.

– Ты не слышал? Он владелец бизнеса. Как я могу с ним не работать?

– Но он тебе не нравится?

– Какая разница!

– Ой рисковая ты, Марин. Бежать от таких надо, а ты на работу к нему вышла.

– У меня планы на вечер. Куда ты меня везешь?

– Конечно планы. Мы же договаривались.

– Что? – непонимающе переспрашиваю.

– Я тебя забираю на все выходные, – между делом бросает он, взрывая петарду у меня внутри.

– Выпусти немедленно!

– Выпущу. У меня дома.

– Ты совсем?! Я не соглашалась!

– Я всю неделю тебя не трогал, как и обещал.

– Тео! – сердце пробьет сейчас грудную клетку, я… я… я не понимаю. Он ненормальный, что ли?! Хотя… всегда таким своевольным и был. – Я не соглашалась!!

– Не переживай ты так. Мы можем провести выходные, как захочешь. Хочешь, съездим куда-нибудь?

Его по голове огреть чем-то?!

Я не могу никуда уехать!!!

Тима нужно забрать со спортивных занятий! А мама освободится поздно! Завтра утром она рано уедет! Мне что, на дорогу выпрыгивать?!

– Я не хочу никуда ехать! Мне нужно домой очень срочно! Как ты можешь просто взять и украсить меня на несколько дней!!!

– Тихо, тихо, – непонимающе выдает он. – Мы просто проведём время вместе. Ничего такого, о чем ты, возможно, подумала.

– Домой меня вези! Сейчас же!

– И не подумаю, – упирается рогами! Баран!!!

– Ты вообще не понимаешь слова «нет»?! Я не могу сейчас никуда с тобой поехать! – перехожу на крик, потому что едем мы совсем не туда, куда надо мне! И Тео меня слушать не будет!!!

– Да что ты так нервничаешь, Марин. Ну если у тебя дела, смотаемся вместе, только скажи. Я весь твой на целых два дня. Такой ужас – со мной теперь немного времени провести?

– Ты не понимаешь, что не можешь вот так взять и заставить другого человека изменить планы?! Что не все вокруг тебя крутится!!!

– Заканчивай, – спокойно прерывает поток моих эмоций. – Просто скажи, что случилось.

– МНЕ СЫНА НАДО ЗАБРАТЬ!!!

Глава 12

Мы резко тормозим и в конце концов съезжаем на обочину. Я разблокирую дверь и пулей вылетаю из машины, четко осознавая, что скрыться и сбежать у меня больше не получится. Ожидая взрыва каждую секунду, ловлю за спиной тихий хлопок.

ТЕО

Новость вышибает мозги, кислотой обдавая внутренности.

Все, просто все мысли утрамбовались в плотный комок и сейчас катятся к чертям.

Я не хочу принимать тот факт, что Марина была с кем-то близка настолько, что родила сына. Она. Согласилась. Родить. Ребенка.

У нее даже от Игоря детей не было. От законного мужа.

Что уж про меня говорить – какой-то залетный на пути попался, от которого она быстро дернула подальше.

Убито поворачиваю голову и смотрю на нее сквозь стекло. Точнее, на ее напряженную спину. Хочется орать и крушить все вокруг, когда я думаю о том, что она любила кого-то после меня.

Поэтому мне так и противится.

Но и со мной же была! Я чувствовал ее отзывчивость! Она ведь не из тех, кто с любым мужиком раскрывается, ну другая она!

Какое-то время я просто сижу, не сводя с нее глаз. А потом, отбрасывая в сторону все сомнения, выпрыгиваю наружу и обхожу машину.

Ладони упираются в стекла – и плевать, что отпечатки останутся. Марина в кольце моих рук, не противится, не вырывается. Ее ресницы поспешно опускаются на щеки. Взглядом она буравит мою грудь, на меня смотреть не хочет. И пусть. Пусть лучше не поднимает на меня равнодушный взор. Сейчас мне так морально легче: зверею, когда представляю, что ее так сокровенно касался кто-то другой. Не я.

– Любила его отца? – сам загоняю себе кол в сердце.

– Любила, – тихо подтверждает она.

Это разрыв аорты. Это будто неуправляемая волна вероломно накрывает с головой и утаскивает в море, отнимая последние крупицы кислорода.

– Ясно, – выдыхаю без чувств. – Ну садись.

Киваю на машину.

– Куда? – вздрагивая, она наконец-то твердо смотрит на меня, взглядом требует ответа.

– Ну ты ж сказала, сына забрать надо. Поехали забирать.

Кусает губы, забывая, какой эффект это на меня оказывает. Но я и вида не подаю, как сильно она меня ударила. Наотмашь.

Эта женщина для меня была чем-то нереальным. Я думал, таких не существует. Я не знал, что можно настолько привязаться к кому-то.

Я ее из рук выпускать не хочу до сих пор: мне Марину трогать необходимо каждую секунду! Чувствовать! Смотреть! Знать, что рядом.

А ей с другим хорошо было. Головой понимаю, что иное невозможно. Что она была с кем-то, но сердце слепо верит, что его все еще трепетно сжимают заботливыми ладонями.

Ей что-то хочется еще добавить, но она не решается. Я цепляю гребаную ручку и распахиваю дверь. На этот раз Марина садится безропотно. Молчит. На меня больше не смотрит.

Называет адрес детского центра неподалеку от ее дома.

Киваю молча, что принял.

Едем не так быстро, уже и пробки собрали. Марина нервничает.

– Их скоро отпустят.

– Я лично ускориться не могу никак.

Хоть и пытаюсь!

Ответ она проглатывает, с беспокойством косится на часы.

Звонит администратору, предупреждает, что задерживается.

Наверное, проклинает, что вообще связалась со мной: вечно от меня одни проблемы.

На метро она бы уже приехала.

Звонит ее телефон, она принимает вызов.

– Сынок, я не успеваю, прости, пожалуйста! – слушает ответ, расстраивается еще больше. – Да, бабушка предупредила меня, мы договорились, но здесь пробки неожиданные, я еду. Мне еще… – вопросительно смотрит на меня, я проговариваю ориентировочные пятнадцать минут, – минут пятнадцать. Подождешь? Спасибо. Ты, если хочешь, можешь пока в буфет зайти, что-нибудь взять. Телефон передашь продавцу, я с ним поговорю и заплачу, как приеду.

Ребенок так и делает, вот только когда Марина общается с продавцом, тот, кажись, встает в позу.

– Дай-ка мне.

Прикладываю ее смартфон к уху.

– Алло. Вечер добрый.

– Здравствуйте, – отвечает мне мужской голос. – Я все понимаю, но это запрещено. Меня оштрафуют.

– Я возмещу, не проблема. Встали в пробку, кто ж мог угадать, что так задержимся.

Прошу войти в положение, получаю встречный вопрос, нет ли у малого аллергии на какие-то продукты. А я-то откуда знаю! Марину спрашиваю, она активно машет головой. И продавец, наконец, соглашается.

– Спасибо, – Марина сдержанно меня благодарит.

На место прибываем, как я и сказал, через пятнадцать минут ровно.

Когда проходим в буфет, к Марине с улыбкой бросается уже подросший мальчуган.

Офигеть. Мне даже и в голову не пришло, что он уже такой большой. Я, конечно, по детям вообще не спец, но ему уже лет семь, наверное.

Пацан одет в простую полосатую футболку и модные цвета хаки шорты по колено, сбоку карманы – у меня примерно такие же есть.

Малой настороженно косится на меня, и в этот момент улыбка с его губ сходит, он хватает Марину за руку и даже как-то немного отступает назад. Глядит на меня с неприязнью, настороженно. И я понимаю, что смотрю на него слишком пристально.

Глава 13

Я почему-то думал, что он маленький еще. Ну то есть как маленький… настолько, насколько это возможно.

А он уже вон какой!

– Привет, – давлю из себя улыбку, но малец отчего-то еще шаг назад делает. Боится, что ли? Я решаю присесть на корточки. Завороженно разглядываю ребенка.

Шапка густых отросших волос. Недовольно поджатые губы, прямой нос. И внимательные глаза, а брови ну очень светлые. У парнишки такой осознанный взгляд… смотрит он жуть как осмысленно. Как взрослый.

– Привет, – отзывается нехотя.

– Меня Тео зовут, – представляюсь настороженно. Он только на меня реагирует затравленно или на всех остальных тоже?

– Ясно, – рубит малой на корню наш разговор и смотрит на Марину.

– Это Тим, мой сыночек, – Марина гладит его по голове.

– Нам надо за пирожки заплатить, – напоминает Тим.

Марина сначала дергается, но под моим не терпящим возражения взглядом останавливается.

Я шагаю к продавцу, прошу рассчитать. Прикладываю карту к терминалу.

– Спасибо, что помогли.

На стол кладу тысячу, накрываю ладонью, двигаю к парнишке. У того благодарно загораются глаза. Он с кивком принимает купюру.

Опытным взглядом я подмечаю чистоту полок и витрин, толстый блокнот для записей, объемный журнал, на виду упаковка черных перчаток, а за спиной парня на полу корзина для мусора. Наполненная использованными перчатками. Значит, действительно пользуется ими. Сам парнишка-продавец выглядит опрятно и располагающе.

Я, не прислушиваясь к тому, как Марина щебечет с сыном за моей спиной, сую продавцу свою визитку со словами: «Если работа потребуется, – обращайся».

– Все. Теперь никто никому ничего не должен. Можем ехать, – заявляю нетерпеливо и вновь торможу от невысказанного протеста на лице ребенка.

– Куда?! – он начинает переживать.

Что опять не так? Весь в маму: что бы я ни сделал – все не то.

Марина спешит на помощь:

– Домой, Тим. Тео мой друг, и он очень меня выручил, привез к тебе.

Тим только недоуменно хлопает ресницами, но следует за матерью.

К тачке он подходит медленно, выглядит загруженным и удрученным. Совсем сникает. А я не выдерживаю:

– Ты что грустный такой? – спрашиваю. Может, и вышло немного резко, но я плохого ничего не имею в виду. Пацан молчит. – Мороженое хочешь?

– Я не люблю мороженое, – наконец откликается он, пусть и нехотя. А я реально офигеваю. А что, есть дети, которые не любят мороженое?!

– Тео, спасибо тебе большое за помощь. Мы дальше сами… ладно? – последнее слово она произносит с сомнением и так, словно надеется на мое благоразумие, брови же мои лезут на лоб. Она меня вновь прогоняет?!

– В смысле? – пытаясь сдержаться, уточняю я.

– До дома недалеко, мы прогуляемся.

– Серьезно?!

– Тео… – осторожно проговаривает одними губами.

Она пытается вразумить меня говорящим взглядом, но хрен там!

Если бы малого тут не было, Марина б меня уже заклевала, чтоб я не лез к ней, но сейчас она в невыгодном положении. Я упрямо склоняю голову набок, упорствуя взглядом. Хочет устроить сцену – пожалуйста. Я не съеду с темы.

Одному богу известно, почему именно она иглой вошла в сердце, ведь было много других. Разных. Но таких, как она, – никогда больше.

– Ты пригласила меня, – наглею. Пусть отнекивается при сыне, мне-то что? – Чай попить с вами. Забыла уже?

Марина неестественной улыбкой отвечает на тихий шепот пацана: «Он с нами идёт, да?»

Я засовываю руки в карманы, вновь начиная злиться. Ну я ничего ей не сделал, чтобы она отмахивалась от меня, как от назойливой мухи, или бежала без оглядки! Мне наплевать, как это выглядит со стороны! Я не могу сейчас уехать!

Марина, видать, чувствует мой взрывоопасный настрой и мигом уступает, принимая правильное решение:

– Тим, Тео – это мой друг, я действительно пригласила его к нам. Надеюсь, ты не против, – пораженно добавляет Марина, видя, как кривится лицо сына: тот не успел вовремя отвернуться.

– Ясно, – вновь бурчит он.

– Ну раз все со всем согласны, я предлагаю зарулить в магазин, чтобы каждый выбрал то, что ему по вкусу.

«Чур мне коньяк!!!» – про себя выбираю я.

– Отлично, – подхватывает Марина, а меня убивает, что теперь не только она хочет мне голову проломить, но еще и ее малец настроен весьма недружелюбно. Да ему-то я что сделал?!

В магазине он топает с каменным лицом, от всего отказывается. Молчит. Молчит. И еще раз молчит. При большом желании еще и игнорирует, когда я к нему обращаюсь.

– А тебе сколько лет? – не удерживаюсь я от вопроса.

– Шесть, – роняет он, не глядя на меня. – Мам, мы все уже взяли?

Охуеть не встать! Шесть! Я искоса напряженно гляжу на Марину, но она делает вид, что не замечает.

Я понял, в кого пацан такой упрямый. И методы те же. Ну ничего. И не с такими справлялись.

– Да, можно идти. Ты уверен, что «Наполеон» не хочешь? – и тихонько добавляет мне на ухо: – Это его любимый торт.

– Не хочу, – бурчит парень.

– Берем, – чеканю я, мысленно радуясь, что хоть один рычаг давления и подкупа у меня уже есть. А то мороженое он не любит. Да и к маме кобелей, по ходу, тоже не подпускает. Ну тут молодец, че.

На кассе я подмечаю, как юнец пристально меня разглядывает, когда думает, что я не замечаю этого.

Удивлен. Шокирован. Недоволен. Еще и хмурится.

Ничего, мелкий, привыкай. Теперь будем часто видеться.

Подъезжаем к их дому.

– Проходим, – командует Марина после того, как с минуту шуршит содержимым сумки в поисках ключей.

Наверх топаем быстро. Марина – напряженно, я – нетерпеливо, пацан – опечаленно.

Свой увесистый пакет со вкусняшками, фруктами и колбасой я ставлю на пол. В руках Тима торт – Марина настояла. Сказала, она всегда просит сына помочь с продуктами. Даже когда ей легко.

Помню, меня мама в детстве тоже с этим кнокала.

Тим убегает к себе. Хотя… здесь двушка. Куда ему убегать?

– А как вы с мамой тут распределяете койко-места?

Да, я продолжаю напирать, а она как думала?! Я в шоке до сих пор!

– Мама спит в своей комнате, мы с Тимом – в зале, – Марина пожимает плечами, мол, что тут удивительного. – На раскладном диване.

– Не тесно вам тут втроем?

– Нормально нам, – сверкает глазами.

– Зато у меня места больше, – продолжаю я перечислять свои преимущества. – Дом новее, и район тебе понравится. А у ребенка будет отдельная комната.

– Ты о чем? – тихо выпадает она в осадок.

– Тебе со мной лучше будет, – гну я свою линию. – И на работу ездить удобнее.

– И даже ребенок тебя не пугает?

Эта едва слышная беседа как бальзам на душу. Когда Марина не грозится мне по башке врезать или по яйцам, а уточняет обычные вещи.

– Да хоть три, – ухмыляюсь я.

Губы ее дрогнули, глаза широко распахнулись. Наконец-то.

– Но то, что он всё-таки один, меня уже радует. Или… он не один?

– Один, – заявляет она уверенно.

Я встаю к Марине вплотную, отступать ей некуда, за спиной – стена.

Кладу ладонь ей на шею. Пальцами мягко поглаживаю нежную кожу.

– У него же наше гражданство?

– Конечно.

– На его свидетельство о рождении можно взглянуть?

Но Марина и тут наносит сокрушительный удар по моей выдержке, пробивая защитный блок:

– Он записан на Игоря, если тебя именно это интересует.

Ладонь моя непроизвольно сжимается на загорелой коже, ярость застилает глаза. Марина вздрагивает, и это приводит меня в чувство.

Стараясь задержать свирепое дыхание, чтобы не напугать ее еще больше, я как могу сдержанно уточняю:

– А говорила, что не спишь с ним.

– Так получилось.

В ее взгляде вина и сожаление. В моем – бездна невысказанных эмоций.

Вулкан внутри почти извергается.

– Поэтому спряталась, – констатирую факт, отказываясь признавать правду. Многое еще готов ей выдать, но перебивает мелкий, что неожиданно возвращается на кухню.

– Мам. А мы ужинать будем потом? – застывает в дверях, переводя взгляд на мою руку на горле Марины.

Я как ошпаренный отпрыгиваю в сторону. Да блядь!

– Ты голодный? – растерянно уточняет Марина, отмирая. Ей тоже неловко.

– Очень.

– Тогда сейчас и сядем. Иди, я накрою и тебя позову.

– Нет, я лучше тут. Помогу тарелки достать.

Он и правда начинает доставать тарелки. Расставив две для себя и мамы, скованно косится в мою сторону.

– Я тоже буду, – киваю.

Третья тарелка тут же оказывается на столе рядом с остальными. Малец еще и приборы заботливо положил для меня.

Плюхается на стул.

Не могу сказать, что теперь он чувствует себя непринужденно или менее недовольно в моем обществе, но тревожится уже не так, как в буфете детского центра.

Марина достает из холодильника кастрюли и овощи. Подзывает сына, просит его помыть последние. Возле нее на столешнице материализуется разделочная доска, нож и хлеб.

Сердце отзывается щемящей болью при виде этой скромной картины. Когда Марина ушла от Игоря и переехала ко мне, мы вот так же вместе готовили и накрывали на стол. Марина – уверенно и по-хозяйски. Я – с надеждой ничего не испортить.

За время, проверенное вместе, я понял, что она – бомба замедленного действия. И когда нож оказывается в ее руках, рано или поздно он дает осечку. Марина вечно то порежется о лезвие, то пальцем о терку заденет, то еще что-то. Поэтому со временем по возможности я стал отбирать у нее колюще-режущие предметы.

Так же делаю и сейчас. Судя по тому, что эта несносная женщина, шмыгая носом, отворачивается – думает она о том же.

Вскоре на столе красуется салат из помидоров и огурцов, рис с котлетами, нарезка сыра и хлеб.

Удивительно, но завязывается непринужденная беседа. И нет, не благодаря мне: Марина пытается разговорить сына.

– А чем вы завтра будете заниматься? – интересуюсь я, доедая котлету. Угроза съесть рис меня миновала: Марина понимающе кивнула и не стала мучить меня гарниром. Я рис с детства терпеть не могу.

– У меня бассейн с утра, – заявляет Тим.

– Круто, – я восхищаюсь искренне. – Давно плаваешь?

– С рождения, – припечатывает меня парнишка.

Ну да. Они же рядом с морем жили.

– А после бассейна? – не отстаю я.

– А что, вы хотели опять к нам в гости приехать? – Тим удивляет прямолинейностью.

– Я бы не отказался, конечно. Но лучше съездить куда-нибудь. Что вы с мамой любите?

– Вдвоем гулять, – отрезает пацан. Однако. Шесть лет, а палец в рот не клади. Отличное времяпрепровождение, причем я в него никаким боком не вписываюсь.

– Мы и правда любим выходные проводить вместе, потому как в будни я очень устаю и иногда поздно возвращаюсь с работы.

– С таким-то начальством немудрено, – дергаю бровью.

Марина игнорит этот выпад.

Время летит незаметно. Уже и поужинали, и половину торта уничтожили. Даже Тим, который решительно отказывался от слоеного десерта, и то с удовольствием умял два куска.

У меня звонит телефон, и я ухожу в гостиную, которая по совместительству оказалась еще и спальней Марины с сыном. Отвечаю на вызов.

На другом конце провода мой зам Андрей, он занимается подбором помещения для нового заведения.

Говорит, что нашел несколько вариантов.

Я заглядываю в кухню и прошу Тима принести мне ручку и бумагу.

Андрей называет район, квадратуру помещения и цену, за которую его готовы сдать. Таких предложений несколько.

В некоторых выгодных вариантах висят долги, которые лягут на нас. Что-то идёт с дальнейшим выкупом. Одно заведение продается уже подготовленным, меняй под себя концепцию – и вперед. Хм, интересно. Мы с Андреем обсуждаем и все проговариваем, останавливаемся на паре вариантов.

– Я подумаю и черкану тебе смс, посмотреть надо помещения. Сейчас просчитаю, что выгоднее. С того и начнем.

– Окей.

Я отбиваю вызов, открываю калькулятор, рядом со мной на диван садится Тим. С любопытством заглядывает в мои записи.

– Сейчас я быстро сориентируюсь и вернусь на кухню.

– А что надо сделать? – уточняет парнишка.

– Надо просчитать, что из этих вариантов дешевле. Тут список длинный, – тычу ручкой в цифры. И объясняю, где начальная цена, где примерные вложения. Как посчитать, куда придется больше вложиться.

– Вот этот выгоднее, – выбирает Тим, пальцем обводит цифру в блокноте. И называет сумму.

– Не понял, – стараясь не отвлекаться от подсчетов, бормочу я.

– Вот здесь дешевле, – уверенно заявляет малец и повторяет сумму, убеждая меня, что именно ее я сэкономлю, если выберу вариант помещения с долгами.

Мысленно отмахиваюсь и вот, выходя на последний шаг расчетов, я получаю на экране калькулятора результат, уже озвученный Тимом.

Перевожу на него тупой взгляд. Может, это я что-то перепутал?

– Как ты это сделал? – удивляюсь. Нет, реально! Он мне выдал разницу по вложениям!

– Посчитал, – как ни в чем не бывало заявляет малой. – Это сложение и вычитание, детский сад, а вы на калькуляторе высчитываете. Стыдно.

– Ты… ты это сам все посчитал? В уме?!

У меня мозги плавятся. Не верю!

– Конечно. А как еще?

Я чуть телефон не роняю.

– Да ладно!

– Ну да.

– А умножать умеешь?

– Да хоть двузначные. Проверьте.

– Пятьдесят четыре на четырнадцать, – озвучиваю первое, что приходит в голову.

Малец что-то прикидывает в уме. И выдает ответ.

Я набираю на калькуляторе цифры… На экране телефона потрясенно вижу то же значение, что назвал ребенок. Семьсот пятьдесят шесть. От неожиданности даже постукиваю по телефону, точно не сломался?!