Приключение кошки ЛУны и ее друзей

Принтер, усердно трудившийся почти полчаса, вытолкнул последний лист и умолк. Высокий седовласый человек в роговых очках с толстыми стеклами положил лист поверх объемной бумажной стопки и перенес ее на истертое от времени зеленое сукно старинного стола из мореного дуба.

–Ну вот, Эйвинг, – сказал человек, – все готово. Завтра можно отправить рукопись в издательство. Ты согласен?

Большая черная птица, которая, нахохлившись, дремала на спинке кресла, ожила, подняла голову и взглянула на него умными агатовым глазами .

–Разумеется, Профессор, – ответил ВОрон довольно приятным человеческим баритоном.– А что вам сказал Детектив Кварк?

–Он думает, что большинство людей посчитает это просто сказкой. Но будут и серьезные читатели. Они станут внимательней относиться к домашним питомцам и другим живым существам, узнав, как сложно общаются они друг с другом на разных языках.

–Но ведь в наше время это не должно быть новостью! – заметил ВОрон Эйвинг.– Когда-то давно ваш отец показывал мне книгу Марвела «Киска и ее язык», изданную еще в конце девятнадцатого столетия.

–Разумеется. В наше время в Google Play и AppStore есть даже приложение, которое переводит с кошачьего на человеческий и наоборот. Кроме этого, ученые научились понимать, о чем разговаривают между собой слоны и дельфины, и даже составили словарь хрюканья диких свиней. Однако далеко не все люди относятся к этому серьезно.

– Но я все же надеюсь, что читатели смогут по достоинству оценить доброту, отвагу, благородство и ум моих друзей, которые они проявили, отыскивая и спасая похищенную злодеем сиамскую кошку ЛУну. Я знаком со всеми участниками описанных событий, сам был свидетелем многих из них и готов отвечать за каждое напечатанное здесь слово.

Профессор кивнул в знак согласия, и оба они посмотрели на первую страницу рукописи, где было написано:

Приключения сиамской кошки ЛУны и ее друзей на острове Сардинка, записанные Профессором со слов ВОрона Эйвинга, потомка Тормунда из Тауэра

Действующие лица:

Господин Начальник Почты – Димитриос Гераклидис и его домашние питомцы: Сэм – королевский питбультерьер с добрым нравом, а также ЛУна и малыш Ди – кошки сиамской породы.

Мурра – дикая кошечка с независимым характером и двумя котятами.

Мурлыка – ее супруг

Сорока

Деревенская Ласточка

Зимующий Баклан

«Жан-весельчак» (он же «худышка Жанно» в детстве) – владелец катамарана «Веселая блошка»

Пилот гидроплана «Попрыгунчик»

Девица Бетси – почтовая служащая на должности «расторопного юноши при почте»

Ури-Хамм работник «Зеленной лавки» с плохим характером

Коршун

Господин Удод с Поляны землероек

Рекс— дворовый пес-охранник

Племянник господина Начальника почты

Улица «Семь пескарей» в пять домов

Дом «Зеленый стручок» Начальника Почты

Матушка Крибли – хозяйка пансиона «Кошки-мышки» и ее пять кошек: Матильда – мудрая трехцветная кошка;

маленькая Ю-Ю; Эби – боб-тейл (без хвоста); Грэси-Ройс – с пушистым хвостом; Жанетт— черно-белая домоседка

Вурр – отважный камышовый Кот

Старый ВОрон из Гавани забытых кораблей

ВОрон Эйвинг – его сын

Окапи Ушастый

А также многие другие двуногие, четвероногие и пернатые герои

Господин Гераклидис – Начальник Почты на мысе Улитка острова Сардинка

Господин Гераклидис всю жизнь провёл на мысе Улитка в поселке с таким же названием. Рядом с Маяком. Как его отец, отец его деда, дед его отца и… Кажется, мы немного запутались. В общем, много-много поколений Гераклидисов обитало на прекрасном острове Сардинка, омываемом водами трех тёплых морей и одним океаном… с краю. Все они служили на почте, собирали марки с видами руин Древней Греции и, как положено грекам, гордились предполагаемым родством с самым знаменитым Героем Эллады Гераклом*!

Шагая по дорогам Сардинки с почтовой сумкой через плечо, почтальоны Гераклидисы сносили множество ботинок и истёрли до дыр добрую сотню дюжин велосипедных шин. И только последний Гераклидис сделал головокружительную карьеру и стал обладателем кабинета Начальника Почты на втором этаже муниципального здания. Второе десятилетие предки благосклонно взирали на своего потомка с многочисленных фотографий на столе. А сам он каждый день с печалью глядел на пару крепких туфель, подошвы которых не знали износа, и думал, что поменяет их разве что из-за устаревшего кроя.

Ах, да! Портрет героя! Ну, что же! Признаемся по секрету, что господин Начальник почты старался не смотреться в напольные зеркала и больше всего любил собственную тень в ранние утренние часы, когда косые лучи солнца рисовали на песчаной дороге фигуру стройного длинноногого пешехода. При росте в пять футов и два дюйма (один метр и пятьдесят семь сантиметров) ему нелегко было бы состязаться в резвости не только с ланью, которую догнал Геракл, но и с пони хозяина «ЗеленнОй лавки». Впрочем, профиль у него был истинно греческий: лоб и нос находились на одной прямой, выразительный рот имел красивый рисунок с приподнятыми уголками пухлых губ, а большие с поволокой голубые глаза немного печально смотрели на мир из-под копны курчавых темно-рыжих волос.

Ветер странствий

С утра до вечера Начальник Почты принимал по факсу и раскладывал по папкам приказы, распоряжения и инструкции самого главного почтового отделения Сардинки, изредка поднимая голову, чтобы посмотреть через стекло на белый парус в лазурных водах моря (или океана, потому что никто не знал, где они перемешиваются). Затем звон двух сдвоенных ударов в рынду* на пришвартованном баркасе*, восемьдесят ступенек вниз и четыреста семьдесят шагов до виллы «Зеленый стручок». На пороге дома его встречал верный Сэм – королевский питбуль с добрым нравом и голубоглазая кошка ЛУна со скверным характером и избалованным сыном, малышом Ди. Господин Гераклидис надевал уютные клетчатые тапочки, наливал в плошку молоко для ЛУны с отпрыском и доставал вкусную говяжью косточку для Сэма. Побаловав себя чашкой крепкого чая с пудингом, начальник почты погружался в объятья любимого кресла, покрытого истёртым искусственным мехом, покрашенным под шкуру леопарда. Сэм услужливо приносил ему очередной номер журнала «Ветер странствий», и Начальник почты отбывал в мир географических грёз и занимательных кроссвордов.

Начальник Почты получает письмо с гербовой печатью

Утро одного из дней начиналось как обычно. Сэм легким шлепком выдворил из домашних туфель хозяина заспавшегося котенка и, дождавшись, когда стрелки будильника покажут семь часов, тихим ворчанием разбудил хозяина. Сигнал будильника вызывал у пунктуального мистера Гераклидиса приступ панической атаки.

У дверей почты господина Начальника Почты встретила востроносая девица Бетси, выполняющая обязанности «расторопного юноши». Введение такой должности в штатное расписание почтового отделения Сардинки произошло давным-давно. Говорят даже еще при Царе-горохе. Первый принятый на службу «Расторопный юноша» со временем обзавёлся женой, пятью детьми и приступами падагрических болей, но должность не покинул. Не оставила штатное расписание и сама должность: при Главном почтовом отделении обязан был состоять служащий для мелких поручений. Множество мужчин и женщин разного возраста побывали в этой должности, и все они назывались в ведомости по зарплатам «расторопными юношами».

Бетси полагалось первой отпирать дверь почты, сметать с крыльца сухие виноградные листья, сражаться с сорняками на клумбе в виде почтового конверта с адресом и гербом Сардинки на марке и проводить влажную уборку помещения.

Приняв по факсу и записав в журнал пять распоряжений Главного почтмейстера и пять разъяснений к ним Главного заместителя Главного почтмейстера, господин Гераклидис, по-привычке, посмотрел в окно. Из него виден был причал с пришвартованным катамараном* «Весёлая блошка», о который плескались волны, прибегающие от далёкого горизонта. Тёмно-синие у его ровной черты, они постепенно светлели, обретая оттенок бирюзы. Небесная голубизна была разбавлена отражением лёгких слоистых облаков. Начальник почты вздохнул и собрался заняться раскладыванием бумаг в папки согласно степени важности. Но тут его внимание привлекла некая тёмная мушка, появившаяся на горизонте. Он росла, росла и весьма скоро превратилась в маленький гидроплан. Его Пилот развлекал в столице любителей дальтопланов* и прилетал на Улитку только в особых случаях, когда кому-либо из жителей нужно было вручить лично в руки важное сообщение. В последний раз это была старушка мисс Пончик, кузина которой прислала в большом конверте отпечатки всех четырех конечностей своего новорожденного внука.

«Если и теперь, в год десятилетия внука, кузина собралась сделать ремейк* своего послания, то там, вероятно, опечатки футбольных бутс и пары бейсбольных перчаток», – подумал господин Начальник почты и вздохнул. Годы просто-таки набегали один на другой, как волны, и исчезали, оставив в памяти лишь невнятные следы своего краткого пребывания.

Нет, повода для посещения почты Пилотом гидроплана не было.

«Развлекает какого-нибудь любителя воздушных прогулок»,– решил Начальник почты и принялся складывать бумаги в верхний выдвижной ящик необъятного письменного стола. Каково же было его удивление, когда не прошло и получаса, как на лестнице послышался шум и хихиканье Бетси, а на пороге появился Пилот в неизменной шотландской юбочке-килте в красно-черную клетку.

–Ай-ай! – приветствовал он начальника почты по-шотландски. Предки Пилота жили на Сардинке семь столетий, считали себя шотландцами, но ни один из них так и не побывал на родине. Однако в праздники Пилот всегда надевал юбочку и на радость туристам исполнял национальный «танец на саблях». Подпрыгивал он высоко и ловко перебирал ногами в грубых башмаках и клетчатых гольфах, за что и получил своё прозвище «Попрыгунчик».

–Вам письмо, господин Начальник Почты! – продолжил он, доставая из сумки увесистый пакет.– С Гербовой печатью!

«Не может быть!» – хотел было воскликнуть Начальник Почты, но во-время осёкся и принял послание с невозмутимым видом человека, который только и делает, что каждый день получает Правительственные сообщения из рук специальных курьеров.

На пакете альбомного размера с какими-то вложениями было наклеено шесть больших марок с изображением всех континентов. Начальнику почты, разумеется, хотелось тотчас же его распечатать. Но длинный нос Пилота придвинулся так близко, что он заставил себя выдвинуть верхний ящик стола и аккуратно положить туда пакет. Попрыгунчик чихнул от расстройства и протянул Начальнику почты квитанцию для подписи.

Что было в письме

Господин Гераклидис, гдядя в окно, дождался, когда Пилот показался на причале и обменялся приветствием с хозяином «Веселой блошки» Жаном.

Начальник Почты знал Жана, который в профиль походил на гвоздь с ушами, столько же, сколько помнил себя. В школе они были неразлучны. «Худышка Жанно» или «Жанно-весельчак» был сильно привязан к «Гекли» возможностью ежедневно списывать домашние задания.

Итак, пришло время ознакомиться с содержанием загадочного послания.

В конверте, адресованном господину Димитриосу Гераклидису из Сардинки от Межконтинентального Географического Общества, была вложена… Грамота Победителя Юбилейного Всемирного Турнира Любителей Географии.

К Грамоте прилагалось письмо, где сообщалось, что, согласно Уставу, Победитель, он же господин Гераклидис, получает возможность совершить на средства Общества кругосветное путешествие за восемьдесят дней в память о бессмертном подвиге Фелиаса Фогга, героя всемирно известной книги Жюль-Верна*.

Когда в предобеденный час Бетси заглянула в кабинет, Начальник Почты сидел в той же позе, какую принял, распечатав конверт. И это объяснялось не только тем, что известие было столь же неожиданным, как гром с ясного неба. Дело в том, что господин Начальник почты за это время мысленно совершал путешествие по маршруту знаменитого англичанина, представляя все возможные катастрофы на воде, земле и в воздухе. А поскольку от природы он был награжден не только бурной фантазией, но и крайней осторожностью, то в результате находился в состоянии некоторого оцепенения. Фантазия и любовь к географии звали его поскорее отправиться в столицу Сардинки Киттаун для получения подорожных документов, а осторожность, за которую его звали в школе «трусишкой Гекли», цепями приковала к служебному креслу.

«У Мартовичка»

Вечер того же дня Начальник Почты провел в таверне*«У Мартовичка», хозяином которой был старый «морской волк» Базиль, когда-то самый удачливый рыбак мыса Улитки. Улов крупных мартовских бычков* дона Базиля был таков, что перегруженный рыбой сейнер обычно тащили в бухту два буксира. Рядом с Начальником почты, насторожив большие уши, подобные локаторам, сидел Жанно-весельчак. Содержимое таинственного пакета, доставленного на почту из столицы, не давало ему покоя. И он готов был сам заплатить за самую большую бутылку Вишневого Эля, лишь бы развязать язык старине Гекли. Но тот лшишь вздыхал и не торопился с откровениями. И только когда трактирщик положил на их стол вторую связку сушеных бычков-песочников и поставил вторую бутылку темного Вишневого Эля, тревоги и сомнения «трусишки Гекли» стали изливаться на «дорогого Жанно» подобно потокам Ниагарского водопад. Когда таверна стала пустеть, связка бычков-икрянчиков и третья бутылочка эля позволила Жанно начать свою сольную партию. Направляясь по домам, которые стояли рядом, друзья пели уже дуэтом. При этом в партии Жанно появились некоторые нотки сомнения, а в мелодии Гекли – бравурные маршевые звуки.

Господин Начальник почты спал с улыбкой на устах, а «тощий Жан» крутился в постели, мысленно укоряя Географическое Общество в том, что оно не внесло в сценарий кругосветного путешествия роль верного товарища Фогга – плутишку Паспарту*. Уж конечно, Гекли непременно отдал бы его своему верному школьному приятелю. Ах, какое дивное путешествие совершили бы они вдвоем!

Новые сомнения

На протяжении следующей недели настроение господина Начальника Почты менялось, как погода на Сардинке. Безоблачное утро, полное предвкушения будущих удовольствий, с появлением вечернего «морского» бриза сменялось легкой тревогой от ожидания возможных неудобств от непредвиденных обстоятельств. Тучи сомнений разгонял вечерний визит неунывающего Жанно, и сон Начальника Почты опять был крепок и спокоен. Но вдруг, на третий день, вечером, составляя список вещей и предметов для дорожного саквояжа, Димитриос был поражен мыслью, а как же дорогой Сэм, ЛУна и малыш Ди?! Ведь их не приглашали?! Что же станет с ними в его отсутствие?! Он огляделся и впервые заметил, что глаза сидящего рядом Сэма полны печали и даже затаенного страдания. ЛУна не нежится, как обычно, на любимой диванной подушке, а в позе кошки фараона* застыла на подставке для цветов. И даже котенок забился в угол и не играет со своим хвостом.

И Начальник почты отложил список в сторону.

Жанно-весельчак находит выход

-В чем проблема, Гекли?! Лично мне будет приятно составить компанию старине Сэму при утренней и вечерней пробежке. А Леди ЛУну с сынком устроим у матушки Крибли! Одна милая кошечка к её пяти?! Шесть кошечек на радость старушке! Всего и делов-то!

–Семь!– уныло поправил его господин Начальник почты. – Ты забыл малыша Ди. К тому же ЛУна привыкла к изысканной пище и невероятно чистоплотна. Она не станет есть из чужой плохо вымытой плошки и скорее погибнет от жажды, чем выпьет несвежую воду.

– Прикупим говядину по-флорентийски и за разумную плату договоримся с доброй старушкой о содержании леди ЛУны в особых условиях.

Ури- Хамм подозревает неладное

Уриэль Хаммонд, по школьному прозвищу Ури -Хамм, с сестрой Молли и её дочкой жил по соседству с господином Начальником Почты, своим одноклассником. Молли была веселой толстушкой, а крошка Полли – славной болтушкой пяти лет от роду. И никто не мог понять, как они уживаются со сварливым и завистливым Ури. Но Молли всегда защищала брата. «А что вы хотите от человека, у которого в детстве были глисты?! – говорила она. – Доктор всегда предупреждал, что это ужасно портит характер».

Так вот этот Ури, работник Зеленной лавки «Три морковки», особенно не любил господина Гераклидиса, который, по его мнению, всегда и у всех пользовался незаслуженным успехом.

В третьем классе Ури тайком забрался в сад Учителя, где росло грушевое дерево редкого заморского сорта. Молодое деревцо украшали три необыкновенные желтые груши, похожие на золотые китайские фонарики. Они предназначались для конкурса садоводов на осеннем празднике в столице. Учитель, господин Глобус, ими очень гордился и разрешал любоваться сказочными плодами только себе и то издали. Так вот, Ури сорвал одну из груш и сунул ее в коробку для домашних завтраков задаваки Гекли. Юный Начальник Почты уже в те годы мог без запинки перечислить столицы всех государств, нанесенных на карту мира, и был любимцем господина Глобуса. Но каково же было удивление Ури, когда добрый Учитель, увидев грушу в руках озадаченного любимого ученика, не рассердился, а только вздохнул, и сказал с грустью: «Вероятно, вы были очень голодны, мой друг».

Впрочем, очень скоро настоящий воришка был уличен и получил по заслугам. Перелезая через изгородь, Ури выронил из рюкзака линейку, на которой была выведена его фамилия. Именно этой линейкой ему и досталось от отца. Не за грушу, а за гадкий бесчестный поступок по отношению к товарищу.

Так вот, визит Пилота на почту с таинственным пакетом и ежедневные посиделки Гекли и Жанно в «Мартовичке» не могли не пробудить в Ури желание сунуть свой любопытный нос в дела нелюбимого соседа. Он пустил в ход все свое умение подслушивать, подглядывать и выспрашивать и вскоре узнал его секрет. И теперь желание любым способом испортить настроение Гекли-везунчику не давало ему покоя ни днем, ни ночью.

Самуэль Лодли( Самуэь «Благородный») собственной персоной

Сэм (в паспорте— Самуэль Лодли), королевский питбуль , пользовался заслуженным уважением всех домашних и диких животных не только на улице Семи пескарей, где стояло пять домов, но и на всем Мысе Улитка.

Он попал к господину Начальнику Почты рослым и упитанным двухлетним щенком, который притащил за собой на поводке худосочного юнца. Юноша приходился Начальнику почты троюродным племянником. Его мать передала Гераклидису слезное послание с материка, в котором умоляла разрешить ее сыну провести лето на Сардинке. «Мальчик, – писала кузина, – влез в интернет, и не вылазит из него ни днем, ни ночью. Потерял сон, аппетит, испортил зрение и теперь носит очки со стеклами толстыми, как лупы. В день совершеннолетия мы подарили ему щенка. Думали, что песик научит мальчика ходить или даже бегать. Но получилось наоборот: щенок днями напролет сидит у него на коленях и не спускает глаз с монитора. Помоги, дорогой брат».

Племянник поселился в летнем павильоне и был благоразумно изолирован от домашнего компьютера. Затем Начальник Почты составил для племянника распорядок дня, который включал в себя исключительно морские купания, пляжные забавы и оздоровительные прогулки по берегу. Довольный собой, дядюшка и не подозревал, что в первый же день, оставшись в одиночестве, племянник достал из рюкзака мини ноутбук, из куртки – два планшета разных размеров, а из кармана брюк современный чудо-гаджет «Супер – Х- фон». Душевное равновесие подростка было восстановлено! Отныне, уединившись в прибрежных кустах или лежа на надувном матраце среди волн, или под звездами на веранде летнего павильона – везде и всегда юноша по-прежнему находился в цепких объятьях всемирной паутины. А вот с его щенком произошло чудесное преображение. Казалось, он вернулся домой после долгого заключения. Радостно повизгивая, Сэм полюбил мчаться по кромке прибоя в брызгах соленой воды, которая отдавала во рту приятной горчинкой. Душистые травы наполняли его ноздри незнакомыми ароматами. Он весело носился по прибрежным лугам, играя с бабочками и стрекозами, стараясь уберечь свой нежный нос от сердитых шмелей. Здесь он впервые познакомился с Сорокой. Болтливая птица была поражена его познаниями в области языка птиц, которые он почерпнул из интернет лекций знаменитого орнитолога В. Е. Принцева*. Сама она, обладая большой любознательностью и прекрасными фонетическим слухом, умела понимать язык местных собак, который, впрочем, весьма отличался от изысканной речи ее нового друга. Сорока представила Сэма господину Удоду с Поляны Землероек, и они стали большими друзьями. А признание господина Удода (Основателя Школы «Общего Языка») дорогого стоило! Но настоящим героем Мыса Улитки Сэм стал после того, как прогнал злобного кривоногого пса и спас Фазанью курочку, которая сама совершила подвиг. Она прибежала из камышовых зарослей с гроздью диких маслин в клюве на морской берег, чтобы навестить подругу— раненую Чайку. .

Когда пришла пора прощаться, пожелать Сэму доброго пути захотело много новых друзей: прибежали Фазанья Курочка и застенчивая кошечка Мурра с сыновьями, прилетела Сорока, которая принесла на хвосте привет от Господина Удода. Через лаз в изгороди удалось просунуть голову соседскому песику Рексу, который застенчиво протявкал свои прощальные пожелания. Настороженно наблюдала за происходящим, стараясь не выражать своих эмоций, только Леди ЛУна, элегантная кошка сиамской породы. ЛУна была дамой средних лет и жила у Начальника Почты шестой год. Свои младенческие лета она провела на коленях матушки Начальника Почты и считала себя хозяйкой дома. Присутствие гостей в летнем павильоне не доставляло ей особого удовольствия. Однако она должна была признать, что один из них – господин Сэм— был похвально учтив и приятен… на расстоянии.

Какова  же была радость всех перечисленных друзей, когда через день к дому Начальника Почты подъехала полицейская машина, из которой выпрыгнул Сэм в сопровождении офицера. Оказалось, что юный Племянник отплыл на материк, по забывчивости оставив на причале своего четвероногого спутника и рюкзак с планшетом.

Леди ЛУна

В конце концов, учтивость и воспитанность королевского питбуля сделали его присутствие в доме Начальника Почты приятным для всех его обитателей.

Господин Начальник почты получил в его лице не только друга, но и заботливого опекуна. Сэм приносил ему тапочки, собирал и приносил к гардеробу разбросанную одежду, а также деликатно напоминал хозяину о том, когда наступала пора просыпаться и заниматься утренним туалетом.

Что касается Леди ЛУны, то разговорчивая Сиамская принцесса* обрела в лице молчаливого Сэма терпеливого и снисходительного слушателя. А это так много для утонченных дам! К тому же питбуль не посягал на территорию диванных подушек, которая принадлежала ЛУне. Он любил дремать на коврике у ног хозяина.

Их отношения стали переходить в дружбу на десятой серии «Королевских кошек», которую она смотрела на планшете, забытом Племянником. Надо сказать, что господин Начальник почты оставил планшет милому песику как память о первом хозяине. Он посчитал его чем-то вроде мячика для забавы. Между тем Сэм не один раз подавлял в себе желание помочь своему хозяину, когда тот не справлялся с компьютерными технологиями. Ему не хотелось уязвлять самолюбие человека, проявившего к нему такую душевную доброту. Но, когда хозяина не было дома, Сэм коротал время, путешествуя по интернету. Узнавал новости, смотрел передачи о жизни и культуре самых разных животных и не брезговал просмотром популярных сериалов, героями которых были кошки или собаки. Раздумывая над тем, как расположить к себе ЛУну, Сэм воспользовался советами знаменитого психолога КарДеги*. Он выбрал сериал о светской жизни известных кошек и стал ежедневно оставлять включенный планшет на диване.

Вначале ЛУна проявляла не то, чтобы страх, но… некоторое беспокойство, прислушиваясь к звукам необычных кошачьих диалектов. Потом стала бросать, как бы невзначай, беглые взгляды на экран. И, наконец, пришло время, когда она стала с нетерпением ожидать очередную серию.

Вскоре они с Сэмом уже были большими друзьями. Именно ему она доверяла сердечные тайны и тревоги, связанные с воспитанием и здоровьем сына.

Господин Начальник Почты прощается со своими питомцами. Леди ЛУна в отчаянии

Накануне дня отъезда господин Начальник Почты был особенно нежен со своими домочадцами: Сэмом, ЛУной и непоседой малышом Ди. Он перемыл все плошки, закупил множество пакетов с их любимой едой, каждого приласкал и сказал: «Я буду скучать по тебе!» ЛУна при этом была безутешна, котенок – беспечен, а королевский питбуль предавался серьезным размышлениям о том, как в отсутствии хозяина он сможет утешать подругу и поддерживать порядок в доме.

Господин Начальник Почты собственноручно перенес сиамскую принцессу с сыном в домик матушки Крибли, где им было отведено в безраздельное пользование старинное кресло на мансарде. Хозяин умягчил его несколько жестковатое сиденье любимыми подушками ЛУны, удобно расставил фарфоровые пиалы для еды и сам налил воду в специальный сосуд из толстого венецианского стекла.

Пять беспородных кошек матушки Крибли пришли от этого события в неописуемое беспокойство и постоянно заглядывали на мансарду, не решаясь, впрочем, перешагнуть ее порог.

Сон ЛУны был поверхностным и беспокойным. Просыпаясь, она издавала звуки, более похожие на протяжные стоны, чем на ее обычные ночные трели. Слыша их, кошки матушки Крибли ехидно перемяукивались, а их хозяйка, которая была глуховата, мирно спала. Не слышал ничего и господин Начальник Почты. И только королевский питбуль Сэм, чуткое ухо которого различало среди множества ночных звуков печальное пение подруги, изредка поднимал голову и тихонько скулил в ответ.

Проводы господина Начальника Почты

Последний вечер перед отъездом господина Начальника Почты все жители улицы «Семи Пескарей» провели в «Мартовичке». Хозяин Зеленной лавки «Три морковки», Большой Боб, привез туда целую тележку овощей и лакомых фруктов. Толстушка Моли испекла большое блюдо сладких пирожков для леди. А «Расторопный юноша» Бетси – большой пирог с острой рыбной начинкой для джентльменов. Верный Жанно достал из закромов свой лучший Лимонад собственного приготовления.

Все от души желали господину Начальнику Почты интересного путешествия и благополучного возвращения. В разгар веселья в трактир проскользнул и недовольный Ури-Хамм и весь вечер открывал рот только для того, чтобы запихнуть в него побольше даровой еды.

Утром на остановку автобуса до Киттауна господина Начальника Почты провожали Жанно и верный Сэм. Начальник Почты был одет как настоящий путешественник. На ногах красовались кожаные туристические ботинки со шнуровкой до колен. Куртка имела многочисленные специальные карманы: для перочинного ножа с двадцатью лезвиями, зажигалки и специального непромокаемого коробка спичек, фляги с согревающим напитком, электрического фонарика, светозащитных очков, блокнота и ручки в футляре, фотоаппарата, карманного справочника издательства «Всемирный странник» «Один на один с природой и цивилизацией» и Макси-фона последней модели. Рюкзак за спиной был укомплектован фотокамерой, ноутбуком, портативной подзорной трубой и складной палаткой «Скаут* всегда и везде!». Ну, а в чемодане было аккуратно сложено все, что требуется джентльмену для официальных приемов.

Начальник Почты обнял Сэма и Жанно и исчез в салоне автобуса, до странности похожего на майского жука. Друзья проводили его взглядами до поворота и, вздохнув (в случае с Сэмом это больше походило на короткое фырканье), отправились в дом господина Начальника Почты, известного на улице « Семи пескарей» как «Зеленый стручок».

ЛУна находит сочувствие

Первые несколько дней ЛУна провела в кресле, с трудом удерживая

малыша Ди возле себя. Когда то одна, то другая кошка матушки Крибли заглядывала в мансарду, ЛУна грозно шипела, подняв переднюю лапу с выпущенными когтями. Самая старая и мудрая кошка Матильда успокаивала своих подруг, которые возмущались неприветливым нравом гостьи: «Она защищает своего ребенка, дорогие подруги. Возможно, убедившись, что мы не желаем ей зла, она успокоится».

История Матильды

Матильда провела свое детство и молодость в Киттауне во дворе хлебной лавки. Хозяин был по-своему добр к ней. Он не разрешал своей жене пускать забавную трехцветную кошечку в дом, но в амбаре возле ее плошки с водой всегда лежал кусочек хлеба.

Два раза в ее жизни появлялся друг. Первым был Персидский кот. Он приехал вместе с сестрой хозяина и гостил все лето. Юная Матильда пела с ним дуэтом при луне и чувствовала себя неотразимо прекрасной и любимой. Осенью Персидский кот уехал, но вскоре появилось пять его маленьких копий и разбитое сердце Матильды вновь наполнилось любовью и радостью. Но не успели их глазки открыться, как они … исчезли. Она была слаба, а хозяин так коварен! Он пригласил ее в лавку на плошку наваристого супа. И она оставила своих малышей. Совсем ненадолго. Когда Матильда поняла, что случилось, то ушла со двора.

Много позже Старая коза на выпасе рассказала ей при встрече, что крысы в амбаре, обрадованные исчезновением Матильды, за неделю изгрызли все мешки с мукой и сахаром. Жестокий и хитрый хозяин разорился, закрыл Хлебную лавку и нанялся сторожем на мебельный склад.

Матильда долго жила в камышах, где устроила себе уютное гнездышко из старых рыбацких сетей. Однажды утром, осторожно выглянув из него на шум, она увидела худого израненного кота. У него были зеленые глаза и тигровый окрас. Две недели Матильда вылизывала его раны и кормила рыбой. Следующие два месяца он делился с ней своей добычей. Тигровый Кот успел увидеть единственного сына и… пропал. Много дней и ночей Матильда пела свои призывные песни, но Кот не отзывался. Матильда знала о его безрассудной отваге и, если бы не крошечный Полосатик, искала бы его где-нибудь на полях сражения с бродячими собаками и ревнивыми котами. Но приближалась зима, а с ней голод и холод. Матильда устроилась в поленице дров у рыбацкой хижины. Несколько раз она и Полосатик попадались хозяйке на глаза. Вскоре Матильда поняла, что женщина готова приютить забавного котенка, но его тощая одичавшая мать никому не была нужна. И Матильда решилась. Она сама принесла сына на порог хижины, велела ему не убегать оттуда и спряталась за изгородью.

Полосатик прижился в доме, и Матильда радовалась тому, каким он становится большим и похожим на отца. Несчастная мать продолжала бы жить возле сына и дальше, но как-то возле трактира ее окатили кипятком. Спасаясь, Матильда залезла в повозку торговца рыбой и оказалась во многих милях от родных мест на мысе Улитка, где ее подобрала и вылечила добрая матушка Крибли.

Теперь, глядя на малыша Ди, Матильда вспоминала своих детей, и сердце ее исполнялось сочувствием и состраданием.

Друзья познаются в беде

На пятое утро своего пребывания в мезонине матушки Крибли ЛУна услышала шорох на лестнице и насторожилась.

– Мяу! Вы позволите, мадам?

Через порог, медленно и тяжело передвигая лапы, перешагнула старая трехцветная кошка. Левый бок ее был обезображен рубцами от ожога, правое ухо разорвано, но широко расставленные зеленые глаза смотрели доброжелательно и открыто.

– Прекрасное нынче утро!

Гостья деликатно уселась на пороге и почтительно наклонила голову.

ЛУна тотчас спрыгнула с кресла, на обивке которого юный Ди испытывал остроту своих коготков. Уши вертикально подняты, усы пучками прижаты к щекам, хвост опущен и взъерошен, спина слегка выгнута. Такой увидела ЛУну добрая Матильда, ибо это была именно она, и поняла, что потребуется немало терпения, чтобы заслужить доверие новой подруги. Но с чего-то же надо было начинать.

– Мяв! Если вы не против, то я хотела пригласить вас с сыном прогуляться в нашем маленьком садике.

Лохматая шерстка и вульгарное произношение Матильдой некоторых звуков покоробили ЛУну, но фразы пожилая дама выстраивала вполне грамотно и вежливо. Выдержав некоторую паузу, ЛУна опустилась на задние лапы.

–Мяуи! Вы очень любезны, госпожа…

– Просто Матильда, – подсказала гостья

– … Матильда. Хотя для нас с сыном утро вдали от родного дома едва ли можно назвать приятным. Что же касается вашего приглашения прогуляться, то, возможно, когда воздух прогреется в должной мере, мы могли бы его принять.

Обитатели дома «Кошки-мышки» и ЛУна с малышом Ди знакомятся друг с другом

Дом матушки Крибли так называли не потому, что мышей там было больше, чем в других. Но всем было известно, что мудрая матушка давала возможность своим питомцам не забывать о своих природных наклонностях. Все они, когда-то больные и беспризорные, по желанию могли находиться на полном пансионе, но при случае им не возбранялось самим искать источники пропитания. Это  же относилось и к пребыванию под крышей уютного особнячка. Была, например,

рыжая Грэси-Ройс с пушистым хвостом, которая предпочитала мягкому коврику в теплой комнате бочонок из-под пива во дворе.

А вот хрупкая Жаннетс черной спинкой, белой манишкой и пушистыми завитыми ушками редко покидала дом и свой коврик у очага.

Наконец, после утреннего туалета, завтрака и тревожных раздумий ЛУна нашла возможным принять приглашение Матильды и вместе с ней и малышом спустилась во двор. Юный джентльмен пугливо жался к царственной матери, которая была готова дать отпор любому проявлению агрессии со стороны новых соседок.

– Вашему милому мальчику нужен свежий воздух и движения, моя дорогая, – деликатно заметила Матильда. – Надеюсь, что в нашем дворике он найдет возможность развивать свои природные таланты.

– Фыр! А эта дамочка уверена, что у нее сыночек? – шепнула Грэси-Ройс на ухо своей подруге – бесхвостой Эби. – Хнычет, как девчонка!

– Ну, это занятие как раз для «маменькиных сынков», – фыркнула Эби, перекатывая в лапах любимый красно-голубой мячик.

– Мяв! А посмотри, как держится она сама! Не здоровается! Даже не смотрит в нашу сторону! Мы должны хорошенько проучить эту зазнайку! Ты помнишь толстую Клару, которая с хозяйкой побывала на кошачьей выставке и вообразила, что в родстве с голубыми британскими кошкам?

– Это ту, которую хозяйкин сын выкрасил бельевой синькой? – уточнила Эби.

– Ну да. Помнишь, как после дождя она превратилась в облезлую серую полукровку?

И обе насмешливо фыркнули.

Неизвестно, как бы повела себя ЛУна, расслышав, о чем говорят ее новые соседки. Но она в это время напевала что-то успокоительное в настороженное ушко котенка. Зато Матильда не преминула подойти к Греси-Ройс и отвесить ей легкий шлепок.

–Такое злословие унижает, прежде всего, вас, глупые болтушки. Помнишь, Эби, как долго ты ссорилась и дралась со всеми, пытаясь утащить плошку Жаннет, хотя матушка Крибли поставила рядом с твоим ковриком такую же, ничуть не хуже. Никто не смеялся над тобой, все терпеливо ждали, когда ты поймешь, что никто не собирается тебя обижать.

– Фырр! Терпеливо?! – обидчиво фыркнула Эби.– Грэси-Ройс заменила мою плошку консервной банкой!

–Вот видишь, ты до сих пор это помнишь, хотя все случилось давным-давно, и Грэси твоя лучшая подружка.

–Да ладно! Я была молодой беспризорной кошкой, а эта мадам в солидном возрасте и росла не на помойке!

ЛУна и малыш Ди, между тем, внимательно осматривали маленький дворик матушки Крибли, в котором оказалось много интересных уголков. ЛУне чрезвычайно понравилась круговая скамейка вокруг ствола Земляничного дерева. На ней лежало несколько небольших ковриков приятной расцветки. А с одной из нижних веток дерева, подобно театральному занавесу, опускалась до земли рыболовная сеть с мелкими ячейками.

Юный джентльмен в это время не мог отвести глаз от семи маленьких серебристых колокольчиков, которые на разноцветных веревочках свисали с ветки карликовой яблоньки. Увидев, что внимание матери и Матильды занимает садовая скамейка, котенок подпрыгнул, коснулся лапкой одного из колокольчиков, и звонкая трель улетела куда-то в небесную синеву. ЛУна мгновенно оглянулась, прыгнула и оттащила котенка в сторону.

– Мяу-Мяу! Не волнуйтесь, мадам, – успокаивающе замурлыкала Матильда. – Это совершенно безопасное увлечение нашей малышки Ю-Ю. Она часто развлекает нас музыкой. Иногда они исполняют с певчим дроздом смешные песенки.

ЛУна раздраженно фыркнула и отвела сына подальше от странного музыкального инструмента, звуки которого были слишком резки для ее нежных ушей.

Первая прогулка по двору тетушки Крибли закончилась осмотром бочонка, где дремала Грэси-Ройс, попеременно приоткрывая то один, то другой глаз. Увидев, как новая кошка брезгливо повела носом у ее своеобразной квартиры, Грэси развернулась и выставила из бочонка свой пышный хвост. Ошеломленная такой открытой демонстрацией неуважения, ЛУна бросилась в дом, подталкивая перед собой драгоценного сына.

Сэм получает первое известие от хозяина и пытается узнать, как устроилась ЛУна на новом месте

Наш благородный питбуль, несомненно, радовался за своего доброго хозяина, у которого сбывалась заветная мечта о странствиях по материкам и океанам. Но одновременно его сердце переполняла грусть от разлуки с господином Начальником Почты, ЛУной и непоседой-котенком. Целые дни он неприкаянно бродил из комнаты в комнату, обнюхивая то домашнюю куртку хозяина, то любимую диванную подушку ЛУны, то мячик малыша. Оживал Сэм только утром и вечером, когда его чуткое ухо улавливало приближение Жанно-весельчака. Приятно было затевать с ним веселую возню во дворе или на берегу моря, где качалась на волнах пришвартованная «Веселая блошка». Играть в мяч, прятки или догонялки. И, разумеется, с надеждою ждать вестей от хозяина.

Они появились на четвертый день. Жанно, обнимая Сэма, радостно сообщил, что «Гекли уже на борту « Королевы морей».

–Представляешь, дружище, – сказал он, – он такой огромный, этот корабль, что если положить рядом Эйфелеву башню*, то она окажется короче на целый десятиэтажный дом. Впрочем, вряд ли ты что-нибудь знаешь о башне.

Сэм повел бровью и кашлянул. Ему еще в щенячьем возрасте было известно, что Эйфелева башня давно уже стала символом Парижа. Названа она в честь инженера, который ее сконструировал в конце девятнадцатого века, и до сих пор является самым высоким строением столицы Франции. Высота ее равна дому, у которого восемьдест этажей, и называют ее французы «Пастушкой облаков» или «Железной дамой».

–На корабле есть свой оркестр,– продолжал Жанно, – театр, пять бассейнов, планетарий. Гекли переплывет на нём три океана и побывает на пяти континентах!

Сэму не терпелось передать услышанное ЛУне да и пора была узнать о том, как они устроились на новом месте. На следующий день он дал понять Жанно, что хотел бы остаться во дворе.

–Понимаю, дружище. Тяжело целый день бегать из угла в угол в закрытом доме. Жаль, что старина Гекли не успел сменить пружину на двери. Я завтра же займусь этим, и ты сможешь выбегать во двор, когда захочешь.

Сэм внимательно выслушал Жанно и одобрительно фыркнул. Можно было, конечно, держать дверь открытой настежь, но мушиная и комариная рать была отвратительно назойлива.

Итак, оставшись в одиночестве, Сэм, прежде всего, побежал в конец двора, где заросли камыша, окружающие лиман, вплотную подходили к изгороди. Там он, как можно деликатнее, стал окликать Фазанью курочку. Ждать пришлось довольно долго. Наконец камыши пришли в движение, и показалась маленькая пестрая головка с круглым блестящим глазом.

–Приветствую вас, соседка, – вежливо обратился к ней Сэм. – Как дети? Что слышно от вашего мужа?

–О, это вы, Сэм! Вчера здесь шнырял кривоногий пес Чико, и мы были очень напуганы. Рада вас видеть.

Фазанья курочка вылезла из камышовых зарослей и подошла к изгороди. Как всегда, на ней было изящное сероватое платьице из перьев с розоватыми блестками и темными крапинками. Это была очень воспитанная курочка с прекрасной родословной. Предки ее были привезены на Сардинку древними греками. Не обошли их вниманием и Римляне. В семье сохранялась легенда о том, что их далекий прадед – золотистый фазан— был украшением сада римского правителя.

–Дети, слава Богу, здоровы, – продолжила курочка. – Похоже, на этот раз петушков будет больше, чем курочек. Узнаем через два полнолуния. А муж еще меняет оперение, и, как вы знаете, он не любит показываться в таком виде. Но Сорока передавала от него привет мне и детям.

–Кстати о Сороке, – заметил питбуль Сэм.– Она мне очень нужна. Не могли бы вы при встрече сказать ей об этом.

–Разумеется, но ее сейчас чаще всего встретишь в оливковой роще на берегу, где живет ее подруга Чайка. Просто удивительно, как такая привязанность возникла у Сороки. Впрочем, мне говорили, что и Чайка болтушка. Рада была повидать вас, Сэм, но мне пора к детям. Ласточка, что живет под крышей вашего дома, жаловалась на своих трех птенчиков, а у меня их в шесть раз больше! Восемнадцать!

–Но ваши дети такие самостоятельные, просто-таки сами выбегают из яичной скорлупы и принимаются за червячков. А у ласточки не малыши, а один раскрытый рот! И в первую неделю они с супругом не только кормят, но еще и согревают их по очереди.

Да, что касается тепла. ЛУна просила передать вам пуховую подушечку малыша Ди. Он прогрыз в ней дырку, но пух остался чистым, и вы сможете использовать его в своем уютном доме.

–Очень мило, с ее стороны! Она здорова? Ее давно не видно во дворе.

–Наш хозяин в отъезде, и ЛУна с сыном временно живет у матушки Крибли. А вот о том, как ей там, я и сам хотел бы узнать. И, как вы понимаете, без Сороки не обойтись.

–Сделаю все, что смогу. Я никогда не забываю, как вы, сосед, проучили того скверного пса, который едва не сломал мне крыло. Когда вокруг так много опасностей, дружба ценится особенно высоко. До встречи!

Фазанья курочка вежливо наклонила головку.

Сорока навещает Зимующего баклана

Сорока была дамой весьма солидного возраста и встречала на мысе Улитка свое пятнадцатое лето. У нее был длинный черный хвост и белые бока. Черные спинка и головка отливала пурпуром, а макушка – зеленью.

Уже второй год она не откладывала яиц в свое гнездо с настоящей крышей . Однако по-прежнему Сорока была подвижной и любопытной болтушкой. У нее было много друзей, и все свое время она отдавала заботам о них. Сорока Ча-ча успокаивала детей ласточек, когда они оставались одни в гнезде, выслушивала жалобы Фазаньей курочки на своих непоседливых фазанят и составляла компанию Зимующему баклану, одинокому чудаку с неуживчивым нравом.

В то время, когда Сэм беседовал с Фазаньей курочкой, Сорока находилась в гостях у баклана совсем недалеко от островка, где резвилось молодое поколение фазанов.

–Шра-шрак, как поживаете, господин Баклан? – прострекотала Сорока. Она уселась на ветку дикой маслины, как можно ближе к тому месту, где Зимующий баклан высматривал маленьких рыбок.

Баклан в этот момент опустил голову под воду, захватил рыбку клювом, резким движением подбросил ее вверх и… Ап!… проглотил целиком.

–Как видишь, не так уж плохо! – ответил он сердито. – Но было бы еще лучше, если бы ты не трещала мне на ухо.

–Трещать? Ча-ча-ча! Старый ворчун! Я полетела к тебе сразу же, как узнала о твоей ноге.

– О моей… повтори, что ты сказала?!– Зимующий баклан сделал такое движение шеей, как будто рыба застряла у него в горле.

– О той ноге, за которую зимой тебя укусил кривоногий пес!

– Клянусь жирной селедкой! С чего это ты вспомнила о дрянном псе и моей ноге?!

– Потому что Чайка узнала от ласточки, как ты прихрамывал на отмели!

–И что?!

–Чирл-чью! Ча-ча! Ведь больные кости у стариков всегда ноют к сильному дождю, а может и урагану!

–Три тысячи мальков! Я утром слегка запутался в водорослях. Вы ЭТО называете хромотой, глупые болтушки? Надеюсь, ты не подняла переполох и не стала от моего имени поднимать тревогу?

–Ну… На всякий случай я сказала, что погода может испортиться, Однорогой Козе. Ты же знаешь, как она боится грозы.

–И, конечно, перепугала ее до смерти!

– Чирл! Я сделала это из лучших побуждений, – обидчиво ответила Сорока. – И не виновата, что она оказалась слишком нервной и убежала домой.

–Хорошо, если пострадала только одна глупая коза!

–Чирл-чакр! Осторожность не помешает. Ты помнишь, какой ужасный ливень был в прошлом году? Гнездо фазаньей курочки едва не уплыло с островка, а твои крылья так намокли, что потом ты полдня махал ими как ветряная мельница. Сушил . Весь гусиный выводок потешался над тобой. У них ведь перья не намокают. И все это случилось после того, как у Господина Удода заныл палец на правой лапке. Но это еще что! Десять зим и одну весну назад у моей тетки заболело раненое крыло, а на следующий день ветер снес крышу в ее доме! Два моих кузена и их милая сестричка едва не утонули!

–Хорр! Ты бы еще вспомнила, что у кого ныло и потом происходило, когда сама была яйцом! Сколько раз я говорил, что не желаю слушать твою болтовню о всяких неприятностях! Убирайся поскорее с моих глаз!

– Ча-ча-ча, старый неблагодарный ворчун! Прощай! Полечу к Фазаньей курочке. Погляжу на ее детишек.

Фазанья курочка выполняет просьбу Сэма

-Ах, милая Фазанья курочка, – запричитала Сорока, обменявшись с подругой традиционным приветствием. – Как ты счастлива в окружении восемнадцати любящих детей! И каким горьким может быть одиночество, особенно в преклонные годы. Я не впадаю в уныние исключительно потому, что принимаю участие в жизни своих многочисленных друзей. Но бедняга Зимующий баклан стал таким мрачным и раздражительным! Его придирки, как говорит господин Удод, «даже устрицу могут вывести из себя».

–Спасибо, что не забываешь нас, кума! Дети в этом году на редкость дружные и послушные. Думаю, семь из них будут похожи на отца.* Но дня не проходит, чтобы я не вспомнила того птенца, которого Коршун утащил в младенчестве. Бедное дитя. Я никогда не узнаю, курочкой он был или петушком.

– Злодей Коршун часто кружит над виноградниками за оливковой рощей. Голубка потеряла покой, и семейство Ласточки в тревоге. Ну и времена настали! Мало Коршуну ящериц и мышей!

– Спасибо тебе, кума, что навещаешь нас. Я стараюсь быть осторожной и не завожу новых знакомств, но старым друзьям всегда рада. Сегодня утром меня навещал Сэм Лодли из «Зеленого стручка». Принес малышам ветку с гроздьями красной смородины, а мне мягкую подушечку. Его хозяин в отъезде, а подруга ЛУна с сыном временно проживает у матушки Крибли. Сэм не имеет от них вестей и очень волнуется. Я подумала, не могла бы ты узнать, как им там живется.

– Ча-чакр! Высокомерная кошка ЛУна! Не понимаю, как Сэм Лодли – такой воспитанный и благородный джентльмен – уживается с этой вздорной особой! Когда я впервые поздоровалась с ней по-кошачьи, она, фыркнула и повернулась ко мне хвостом. Произношение мое показалось ей слишком вульгарным! А между тем, Сэм говорит, что у меня отличный фонетический слух. Я свободно говорю на семи птичьих наречиях и языках местных кошек и собак.

ЛУну я недолюбливаю до сих пор, но для спокойствия Сэма наведу справки у тамошних кошек. До встречи, кума!

Сорока навещает кошку ЛУну, которая выказывает ей признательность

– Кис-кис, госпожа Матильда. – приветствовала Сорока свою старую знакомую, которая когда-то при первой встрече поделилась с ней вкусной корочкой от белой булки. – Как поживаете и благополучны ли Ваши подруги. На днях я видела в камышах у лимана кривоногого пса и подумала, что надо бы предупредить всех вас и особенно ту, с коротким хвостиком, о весьма нежелательной встрече.

– Мяу! Рада видеть Вас, милая Сорока, – приветливо замурлыкала мудрая старая кошка. – В нашей мирной обители все спокойно. А Эби действительно надо поберечься, хотя у нее сильные и резвые ноги, с собакой в одиночку ей не справиться. Матушка Крибли говорит, что в ее характере слишком много того, что напоминает комнатных песиков. Она ведь любит приносить матушке мячик в зубах и обожает, когда ей приходится бегать за палочками. Я думаю, это зависит не только от породы некоторых ее родственников «кимриков», но и от возраста. Однако с далекими прогулками в одиночку ей, безусловно, нужно заканчивать уже сейчас, не дожидаясь, когда возраст возьмет свое.

– А как устроилась на новом месте сиамская кошка из «Зеленого стручка»? Её друг Сэм Лодли так о ней переживает, так переживает!

– Леди ЛУна? Мне, мяу, кажется, ей нелегко привыкать в нашем скромном жилище к отсутствию некоторых удобств и присутствию малознакомых соседей. Но она старается быть разумной и терпеливой. Ради сына, разумеется.

Матильда наклонила голову и ее зеленый глаз, обведенный черным кругом, лукаво прищурился.

–Думаю, я могла бы позвать ЛУну, чтобы Вы услыхали обо всем от нее самой.

И старая кошка, мягко ступая на лапках в белых носочках, отправилась в дом. Рыжий бок ее, не тронутый ожогом, отливал на солнце ярким золотом, пушистый хвост был приветливо поднят, и Сорока подумала, что ее приятельница была не только мудра, но и весьма привлекательна.

Сорока успела пообщаться с рыжей кошкой Грэси-Ройс, которая соблаговолила вылезти из любимой бочки и гостеприимно предложила сороке немного каши из своей плошки. Потом малышка Ю-Ю с желтыми раскосыми глазами предложила ей покататься на веревочной лестнице. А ЛУна все не выходила.

Наконец она появилась в сопровождении котенка, который шел, прижимаясь к ее боку.

– Мяуи! Это Вы, голубушка, принесли мне вести от доброго друга? – сказала ЛУна, обращаясь к Сороке, которая важным шагом расхаживала по двору.

–Чар-чак, сударыня, – рассерженно застрекотала Чарра.– клянусь своим хвостом, разве Вы не видите, что я не горлинка, а сорока! И принесла я Вам не вести, а вопрос! Вы должны ответить мне, как устроились на новом месте. Это будет ответ, и я отнесу его Сэму. Неужели непонятно?!

– Мяуи! Прошу извинить меня, милая Сорока, но я, не хотела Вас обидеть, а просто неудачно употребила вежливое обращение. Так значит Сэм ничего не сообщал Вам о нашем Хозяине? Никаких новостей?

–Ча-ча-ча! Мы с Сэмом не встречались. Он наведывался к Фазаньей курочке с гостинцем для ее деток. Знаете, у нее чудесные малыши. Их так много! Просто не сосчитать. Она их все пересчитывает-пересчитывает. И все со счету сбивается! Так вот Фазанья курочка сказала, что Сэм сказал, чтобы она сказала, чтобы я сказала… Но ведь я уже Вам все рассказала! Теперь Ваша очередь говорить.

ЛУна, у которой от стрекота сороки началась головная боль, повернулась к Матильде, ища у нее поддержки.

–Сорока, дорогая, – промурлыкала Матильда.– Леди ЛУна хотела бы поблагодарить Вас за любезность и передать… Ну же, леди, теперь Ваша очередь. —

–Да, да, – ЛУна пыталась собраться с мыслями. – Передайте, пожалуйста, Сэму, что мы здоровы, и я с кротостью* принимаю свою судьбу.

–Чакери-чак! То, что вы здоровы, я вижу собственными глазами, но при чем тут кроты?! – с недоумением спросила Сорока.

–Кроты? – изумилась ЛУна и опять обратилась за помощью к Матильде.

–Трудности перевода, милая, – промурлыкала умная кошка, которая знала много странных слов. Матушка Крибли долгими зимними вечерами любила читать вслух старинные романы, держа на коленях свою любимицу, к которой относилась почти как к подруге.

–Я думаю, любезная Сорока, – промурлыкала Матильда. – для первого раза будет достаточно, если Вы передадите Сэму, что Леди ЛУна с сыном чувствуют себя хорошо и хотели бы знать, как дела у него.

– Ча-ча! Леди ЛУна действительно думает, что я похожа на почтового голубя?! Только и дел у меня, что летать от вас к «Зеленому стручку» и обратно!

Леди ЛУна закатила глаза и слабо мяукнула.

–-Ну что Вы, милая, – откликнулась вместо нее дипломатичная Матильда. – Но, если Вам будет по пути, мы рады будем увидеться и поговорить за общей трапезой.

–Прре-крр-асное предложение, подр-руга, – ответила Сорока, которая очень любила поесть. – Поблизости от вас сохранилось мое третье гнездо*, в котором я держу всякую полезную мелочь. Я там изредка бываю и при случае с удовольствием навещу вас.

Сорока взмахнула крыльями и несколько неуклюже взлетела вверх.

Переполох в театре «Киски-актриски»

Так случилось, что в день отъезда господина Гераклидиса в Киттаун, Ури- Хамм на том же автобусе отвозил в столицу корзину с бобами для хозяйки гостиницы и театра кошек «Киски-актриски». Не подумайте, что это были обычные заурядные бобы. Нет! Это были Бобы с заглавной буквы!

Хозяин Зеленной лавки выращивал эти огромные сладкие и питательные БОБЫ на двух грядках. На одной – для себя и друзей, а на другой – для Мадам Анри-Димо, хозяйки «Кисок-актрисок», знаменитого театра кошек. Кухарка Мадам фаршировала их мякотью помидоров с толчеными орехами пяти сортов и двенадцатью приправами, и они украшали меню театрального кафе. В городе ходили слухи, что некоторые молодые люди, заглянув в кафе перекусить, взрослели и даже старели, не отрываясь от лакомого блюда, и невестам приходилось прибегали к помощи полицейских, чтобы тащить их оттуда под венец!

Ури-Хамм явился к Мадам в подавленном состоянии. Зависть к удачливому Гекли-трусишке давила на него, как соковыжималка на помидор. Потому, наверное, знаменитое блюдо к удивлению хозяйки так и не смогло поднять ему настроение. Впрочем, сама Мадам тоже находилась не в духе. Одна из кошек, которые были артистками ее театра,– «сиамка» в черных чулочках с прелестными голубыми глазами— сбежала на баркас* «Карабас» и уплыла в неизвестном направлении. Она всегда была легкомысленной и склонной к необдуманным поступкам. Однако та-а-кого безрассудства не ожидал от нее никто! Три остальные кошки, которые обычно ссорились, на время заключили перемирие.

Самая разумная и авторитетная из них, окрасом похожая на кофейный напиток «Капучино», собрала подруг на Совет. Она сообщила, что узнала от своей приятельницы морской свинки печальную новость: беспечная артистка подружилась на баркасе с коком и возвращаться не собирается.

–Девица потеряла совесть!– прошипела тощая длинноухая кошка в белом чепчике, изогнувшись на старом сундуке, который она считала своей собственностью и потому никого к нему не подпускала.– Я рада, что смогу отдохнуть от ее пустой болтовни!

–Мне, мияу, тоже нет до нее дела!– раздраженно ответила изысканная черно-белая кошечка с пышным хвостом. – Но если у госпожи Анри-Димо поубавится постояльцев, а у нашего представления станет меньше зрителей, то не видать нам подушечек с мятой!

– А их безусловно станет меньше,– печально заметила благородная кофейная кошка.– Худо-бедно, но мы с Вами, любезная, сможем заменить друг друга в марлезонском балете*, но вокализ* сиамки исполнить некому.

– И никто не сможет щелкать кастаньетами* так, как я!– обидчиво заявила кошка в чепчике, округлив рыжие глаза, и ее длинные уши недовольно дернулись.

–Разумеется, душенька,– снисходительно откликнулась Кофейная кошка, кивая головой, и изумрудное колье засверкало на ее белой шейке.– Но ведь Вы всегда так благоразумны, что никому и в голову не приходит ожидать от Вас легкомыслия и безответственности.

– Представить себе не могу, что из-за этой негодницы к нам перестанут приходить малютки-двойняшки, – с горячностью промяукала кошка с роскошным хвостом, теребя на шее прелестную атласную ленту с розовым бутоном.– Они всегда приносят мне ломтики восхитительной ветчины.

И кошки, полные плохих предчувствий, разошлись по своим комнатам.

Ури-Хамм замышляет недоброе

А в это время Ури-Хамм выяснял у кухарки Анри-Димо, доброй Дэби, почему ее хозяйка сегодня так неприветлива.

–Ах, господин Уриель, три дня назад из театра сбежала голубоглазая сиамочка, которая великолепно пела,– ответила Дэби с печалью.

–И что же из этого?! – удивился Ури. – Разве в Киттауне мало кошек, для которых ваша гостиница настоящий кошачий рай? Только позовите и можете найти на любой вкус: белую, черную, в полосочку, клеточку и даже в горошек!

–Но не сиамскую, господин Уриель. Во всем Киттауне нет ни одной кошки такой породы. А именно из сиамок получаются самые талантливые певицы. О, она так чудно пела на мотив песенки про малютку Полли, которая потеряла башмачок.

– Гм… – Ури-Хамм так глубоко и надолго задумался, что булочка с тмином в его руке начала превращаться в сухарик.

–А как Вы думаете, милая, сколько заплатила бы Ваша хозяйка тому, кто достал бы ей сиамскую кошечку?

–Не знаю, господин Уриэль, только она бы не поскупилась.

–Надеюсь, что так, надеюсь, что так, – проговорил Ури рассеянно.

И в голове его, подобно скороспелым бобам, уже созревал коварный план, как навредить Гекли и при этом заработать много денег.

Сорока обменивается с королевским питбулем новостями

Жанн-весельчак не забыл своего обещания и сделал так, что Сэм мог выходить из дому и возвращаться по своему желанию без посторонней помощи. В первый же день благородный питбуль пригласил к себе соседа – голосистого песика Рекса, которого хозяева иногда отвязывали от цепи и позволяли побегать на воле.

Рексик был добрым маленьким песиком, который и мухи бы не обидел, и гавкал он в основном для того, чтобы в случае опасности подбодрить самого себя. Прошлой зимой он приютил в своей конуре милую молодую кошечку Мурру, которую в осеннюю стужу прогнал со своего двора Ури-Хамм. Бедняжка едва не замерзла. Всю зиму Рекс делил с ней не только кров, но и пищу. К лету Мурра превратилась в симпатичную зеленоглазую кошечку тигриного окраса, встретила счастливую судьбу в лице дымчатого кота Мурлыки и обзавелась двумя чудными детками.

ЛУна, Мурлыка и Сэм

Сэм щедро угостил друга и стал играть с ним в мяч. Бегая по двору, он нет-нет да и посматривал на старую раскидистую грушу. Он боялся, что Сорока, большая любительница груш, прилетит и так ими увлечется, что забудет обо всем на свете. Но не такова была Сорока. Объявившись на дереве, она сразу же дала о себе знать громким стрекотом и принялась сообщать новости, не забывая наслаждаться сочными сладкими плодами.

–Ча-ча-ча! У Зимующего баклана отвратительный характер!

Сорока перепрыгнула поближе к большой золотистой груше и вонзила в нее острый клюв:

– Чакр! О, да тут еще и жирненький червячок! Ча-ча! Коршун едва не схватил кузину Ласточки. Какой ужас! Ее малютки могли остаться и без матери, и без вкусной мушки, которую она несла им на обед!

Сорока принялась клевать сладкую грушу быстрее, чем Дятел выбивал клювом весеннюю дробь по дубовой коре.

–Чак-чак! – продолжала она. – Глупая Коза запуталась в веревке, которой ее привязали к маслине и осталась голодной. Чирл!

Сэм понял, что может не дождаться вестей о ЛУне, и попытался перевести разговор на нужную тему.

–Рад Вас видеть, любезная Сорока. Спасибо за новости. – сказал он очень вежливо – Я передавал Вам через Фазанью курочку свою просьбу узнать о том, как устроилась ЛУна с сынишкой на новом месте. Ведь никто не может сделать это лучше Вас.

Чиркл-чак! Они в пр-р-р-р-екр-р-р-асном обществе и чувствуют себя пр-р-р-р-ревосходно. Но твоя подруга, Сэм, очень стр-р-анная особа, назвала меня голубем, потом упомянула каких-то кротов и просила узнать у тебя… ну, что-то о чем-то. В жизни не видала такой тупицы! Старая Курица и та сообразительней!

–Спасибо, любезная Сорока. Примите мои извинения за то, что Леди ЛУна поставила Вас в неловкое положение. Уверен, что она никого не хотела обидеть. ЛУна никогда не покидала стен нашего дома, и в большом мире совершенно беспомощна. Вы же обладаете и острым умом, и знанием жизни за пределами своего гнезда. Кстати, не видел ничего более достойного восхищения, чем Ваш дом: крепкие стены, надежная крыша! Вы прекрасный архитектор и строитель в одном лице*!

Сорока неподвижно сидела на ветке, вытянув шею, наклонив голову, и внимательно слушала. Сэму стало ясно, что похвала делает свое дело. Она явно нравится Сороке и можно было надеяться, что сделает добрую, но очень самолюбивую и обидчивую стрекотунью более покладистой. Сэм произнес еще несколько приятных фраз о знании Сорокой собачьего языка и, наконец, сказал:

–Если у Вас, уважаемая Сорока, будет возможность еще раз побывать во дворе матушки Крибли, не могли бы Вы передать леди ЛУне, что новостей от Хозяина еще нет. Но мы ожидаем их в ближайшее время.

Сэм открывает почтовый ящик своего Хозяина

Раскланявшись с Сорокой и простившись с Рексом. Сэм уединился в доме и в очередной раз включил планшет. Он слыхал, как господин Гераклидис рассказывал Жану-весельчаку, что собирается делать краткие записи и отсылать их на свой мэйл.

Сэм ввел пароль «гермес», открыл почтовый ящик и, наконец, увидел первую запись господина Гераклидиса, сделанную в телеграфном стиле,

"Моя каюта расположена на верхней палубе «Королевы морей». Стою на ней, как на капитанском мостике. Передо мной Атлантический океан – второй по величине на нашей планете. Название океана, возможно, произошло из греческой мифологии от имени великана-титана Атланта, поддерживающего небо.

Помощник капитана сообщил мне, что ветер свежий и высота волн за бортом около двух метров, но на огромном лайнере качка почти не ощущается. Гребни волн украшены белыми «барашками». Цвет воды ультрамариновый, температура плюс двадцать восемь градусов по Цельсию.

Надеюсь, Жанно не забывает о Сэме, а матушка Крибли добра к ЛУне и малышу Ди. А я без слез не могу думать о том, что покинул их так надолго».

Прочитав последнюю фразу, растроганный Сэм поднял голову и тихий печальный звук улетел через раскрытое окно в небесную синеву.

Коварный план Ури-Хамма начинает осуществляться

Возвратившись на мыс Улитку, Ури-Хамм заглянул через изгородь, увитую хмелем, во двор Начальника Почты. Сэм к тому времени уединился в доме, и двор с нарядным летним павильоном, похожим на пряничный домик, был пуст.

– Молли, – обратился Ури к своей сестре, когда пришел домой. – А куда Гекли подевал свою собаку и кошек? Ведь его не будет в «Зеленом Стручке» все лето.

– Сэм остался дома,– ответила Молли, замешивая тесто для сладких пышек. – За ним Жанно приглядывает. А кошечку с котенком приютила на время матушка Крибли. А что это они тебя заинтересовали? Ты же ни кошек, ни собак терпеть не можешь. Даже наша курица-несушка тебя раздражает. Простить тебе не могу нашего котенка! Хоть ты и не признался, но я уверена, что кошечка наша не сбежала. Ты ее куда-то отнес. Вот и глистов у тебя уже нет, а вредности осталось – хоть отбавляй!

–Нужна мне была ваша кошка-пачкунья, – проворчал Ури-Хамм и отправился в Мартовичок, чтобы за кружкой эля обдумать свое злое дело. Чтобы украсть сиамскую кошку, нужно было, во-первых, приготовить корзину, откуда она не могла бы сама выпрыгнуть и удобно было ее переносить и перевозить.

Но в корзину кошку нужно было заманить и сделать так, чтобы она сидела молча. И это было очень трудное, во-вторых. Ури уже знал, что сиамские киски очень подвижны, недоверчивы, и главное – голосисты.

Проблема с корзиной или сумкой для перевозки решалась легко. В поселке жил большой любитель кроликов. Каждый год он устраивал в Киттауне выставку своих питомцев. Среди них был огромный темно-серый кролик весом с откормленного поросенка, пара белых крольчих с черными ушами, лапками и носом и пара веселых черно-бурых шалунов. Пятнистый кролик Бабочка

веселил всех забавными прыжками, а рыжий Баран с длинными висячими ушами, наоборот, сидел так неподвижно, что был похож на плюшевую игрушку. Корзина для их перевозки была вполне пригодна и для сиамской кошки.

Хитрый Ури знакомится с матушкой Крибли и ее кошками

Ури-Хамм начал с того, что отнес матушке Крибли корзинку с зеленью, якобы в подарок от своего хозяина. Он был таким любезным, что даже Молли не узнала бы в нем своего брата. Добрая матушка Крибли угостила его чаем с ватрушками и познакомила со всеми своими кошечками: мудрой Матильдой, кроткой Жанетт, бесхвостой Эби, рыжей Греси-Ройс и маленькой Ю-Ю.

ЛУны среди них не было.

–Я слышал, матушка Крибли, что у вас шесть кошек, а вижу только пять. Неужели одна из них вас покинула.

–О, нет, господин Уриэль. Шестая кошка – это наша гостья. Она благородной сиамской породы. С ней милый сыночек. Я поселила их в мансарде. У них особая еда, и они редко показываются во дворе. ЛУна прекрасная мать и ни на минуту не выпускает котенка из виду. Но, думаю, очень скоро они будут проводить с нами больше времени. Котенок подружился с Ю-Ю, полюбил лазить по сетке и звонить в колокольчики. Это не очень нравится его матери, но мальчики в его возрасте нуждаются в подвижных играх на воздухе. И она это понимает.

–А что за любимая еда у ваших гостей? Что-то особенное?

– ЛУна очень любит вареные креветки, а малыш не прочь покатать и покусать оливку. Но это лакомства, а обычная пища – все, что едят и другие мои кошки, но немного по-другому приготовленное.

– У вас очень доброе сердце, матушка. Я тоже обожаю кошек, но у моей племянницы, к огорчению, аллергия на мех. Если позволите, я буду иногда приходить сюда, чтобы поиграть с Вашими четвероногими постояльцами.

– Разумеется, милый господин Уриэль. Мы все будем вам рады.

Всю следующую неделю Ури-Хамм регулярно приходил во двор «Кошек-мышек» и приносил каждой из кошек любимые лакомства. Грэси – свежую рыбку, Эби – кошачью мяту, Жаннет – свежий огурчик. Никто не обращал на него особого внимания, а Матильда и ЛУна старательно обходили Ури стороной. Это очень не нравилось малышу Ди. Строгая мать всякий раз оттаскивала его от оливок, которыми Ури старался угостить малыша. И он убедился в том, что ЛУну без котенка никуда не заманишь. Значит, нужно выкрасть их вместе.

Ури-Хамм наносит визит Любителю кроликов и получает специальную сумку

Когда Ури отправился к Любителю кроликов, он понес в подарок его питомцам пучок морковки.

–Какие красивые у тебя кролики, – сказал он, осматривая клетки. – Мне всегда нравились эти милые зверьки, не то, что капризные кошки. Но у малышки Полли аллергия на мех, и мне нельзя держать кроликов у нас дома. Даже карликовых. А какие они все шустрые! Как же ты возишь их к ветеринару? Держишь на руках?

– О, это не проблема! У меня, по крайней мере, полдюжины сумок для этой цели. Вот, гляди!

И Джек показал на полку, где стояли сумки разных фасонов и размеров.

–И как они устроены? – продолжал спрашивать Ури-Хамм. – Кроликам там удобно?

–Разумеется, им тесновато, но обивка мягкая, им там достаточно уютно, хотя и немного душно.

–А можно их рассмотреть поближе?

–Да, если тебе интересно.

Ури стал вертеть в руках сумки одну за другой, прикидывая, какая из них лучше всего подойдет для ЛУны с котенком. И больше всего ему пришлась по душе та, которую можно было носить на плече. Дождавшись, когда Большой Джек отвернулся, он надрезал одни из ее ремешков перочинным ножом.

–Ну, а если они все же нервничают, как ты их успокаиваешь? – продолжил он расспрос.

–Я их ласкаю, объясняю, куда и зачем нам надо ехать.

–Неужели они тебя понимают?!

–Уверен, что так и есть. Мои ушастики реагируют не только на то, как ты с ними говоришь, но и понимают о чем.

–Но все же бывают, наверное, среди них чересчур нервные?

–Как и среди других животных и людей.

–И ты даешь им какие-нибудь лекарства?

–Я пою их отварами дикой розы, фиалки…

–А какие-нибудь таблетки?

–О, нет! Всех своих малышей я заранее приучаю к сумкам для поездок, я всегда разговариваю с ними и держу саквояж на коленях. И сумка становится для них уютным домиком. В нем даже окошечки есть.

–Но я слышал, что кошкам, например, дают снотворное.

–Да, в некоторых случаях, по совету ветеринара. Моя соседка из «Четырех крыш» покупала какие-то капли в Киттауне для своего кота. Но я не уверен, что она ими воспользовалась. Нельзя же кого-то насильно заставлять спать только для того, чтобы тебе было удобно!

Ури-Хамм с готовностью кивнул головой, но про себя подумал: « А для чего же еще такие капли?! Неужели, чтобы жалеть этих противных пачкунов?!»

Прощаясь, Ури рассыпался в благодарностях и комплиментах хозяину за то, что тот рассказал и показал ему так много интересного. Любитель кроликов был немало этому удивлен и даже подумал, сдерживая ухмылку, не придется ли ему сегодня поработать веником, чтобы очистить пол крольчатника от такого избыточного количества ненужных слов. Он был человеком сдержанным и болтунов не жаловал.

–Послушай, приятель,– сказал Ури, прощаясь.– Я заметил, что у одной из твоих сумок порван ремешок. Я бы мог его починить. Как говорится, «долг платежом красен».

–Не имею ничего против этого,– пожал плечами хозяин кроликов.

Прихватив приглянувшуюся сумку, Ури-Хамм без промедления направился к Хозяйке «Четырех крыш», придумывая на ходу, как выпросить у нее снотворные таблетки.

Первая часть коварного плана осуществилась.

Хозяйка дома «Четыре крыши» отдает Ури-Хамму успокоительное средство для нервных кошек

Милый домик на улице Кроличьи забав назывался «Четыре крыши». У него было три мансарды и большая красивая веранда. Поднявшись по ее ступеням, Ури Хамм подошел к дубовой двери, украшенной резным орнаментом, и постучал в нее специальным молотком. Раз! Два! Три! Никто не отозвался. Ури со злости толкнул дверь ногой, и она неожиданно открылась. Он немного подождал, шагнул за порог и как будто оказался в старинном английском особняке.

На стенах были развешаны большие, средние и маленькие картины с изображениями сцен из жизни старой Англии, ее пейзажей и морских сражений.

Перед диваном из дорогой ткани шитой золотыми нитями стоял маленький столик, а на нем ваза с конфетами в разноцветных обертках. Повертев своей длинной шеей и убедившись, что его никто не видит, Ури тотчас протянул руку к коробке. И в тот же момент откуда-то сверху прямо ему на голову прыгнуло какое-то громадное лохматое чудовище.

–А-а-а! – закричал испуганый Ури и замахал руками, отбиваясь от страшилища.

– Георг Восьмой, прекрати! – раздался властный голос, и чудовище, глухо урча, неохотно спрыгнуло на пол.

Таково было знакомство Ури-Хамма с хозяйкой дома и ее котом. К слову будь сказано, этот «котик» был ростом с маленького пони.

–Кто вы и что вам нужно? – раздался грозный голос, и из соседней комнаты с тростью в руке вышла пожилая сухопарая Дама в пенсне на длинном тонком носу.

– Добрый день, миссис, – как можно вежливей обратился к ней испуганный Уриэль.– Прошу меня простить. Я пришел к вам в силу крайней необходимости. Ветеринар сказал, что у вас могло остаться некое средство, которое помогает кошечкам спокойно переносить утомительные поездки в транспорте. Моя киска очень впечатлительная особа, и мне хотелось бы уберечь ее от переживаний. Видите ли, у нее болит ушко, и нужно везти ее в Киттаун. Не могли бы вы поделиться со мной…

–Нет проблем,– передернула плечами Дама в пенсне, не дослушав гостя. – Нам это средство не понадобилось. Нам с Георгом восьмым удалось договориться. Я согласилась заказать для него отдельный столик в кафе «Чеширский Кот». Он обожает подушечки с кошачьей мятой.

–О, да! Котик у вас действительно… необыкновенный! Какие размеры! Какие манеры! Какое королевское имя!

Тут Ури-Хамм незаметно для хозяйки метнул на кота злобный взгляд. Мало того, что это лохматое чудище помешало ему взять из коробки конфету, оно еще и расцарапало ему шею!

– Мы всех своих котов называем Георгами. У моей старшей сестры сейчас живет престарелый Георг VII, поэтому мой кот – его внук— Георг VIII.

Оставив Ури-Хамма под присмотром усатого стража, хозяйка удалилась. Ури сделал еще одну попытку стащить конфету из коробки, но кот та-а-к зашипел и та-а-к выгнул спину, что незадачливый воришка просто-таки отпрыгнул от стола. Тут возвратилась хозяйка и принесла флакончик с каким-то снадобьем.

«Смочите ватный тампон этой жидкостью и дайте понюхать вашей нервной кошечке. Она тут же безмятежно уснет», – объяснила она.

Ури-Хамма готовит ловушку для малыша Ди

Ури -Хамм за время своих посещений матушки Крибли уже убедился в том, что сиамская кошка не спускала глаз со своего крысеныша. С одной стороны, этот уродец никому не был нужен: ни госпоже Анри-Димо, и уж, конечно, ни самому Ури. В любом случае от него нужно было  как-нибудь избавиться. Но, с другой стороны, если с ним подружиться, то можно будет легко завоевать расположение злобной и крикливой мамаши. Но как только Ури к ней приближался, она выгибала спину горбом, поднимала хвост да к тому же орала на весь двор!

«Нет, – размышлял хитрый Ур. – Нужно сделать уродца приманкой, а потом от него избавиться. Что там каркала Дама в пенсне о своем чудовище? Какие такие пастилки он обожает? С кошачьей мятой как будто. Придется попробовать. Может, и крысенушу они нравятся.

Придется потратить несколько дней, чтобы он меня не боялся. Сперва, как бы невзначай, подброшу ему несколько пастилок. Потом буду класть их в кустах у самой изгороди. Ну и, наконец, заманю в сумку. Вот только на первых порах надо как-то отвлечь мамашу».

Первый опыт с приманкой не удался. Пастилки досталась не котенку, а проворной Ю-Ю.

Во второй раз их проглотила жадная Ворона.

Третью попытку Ури не предпринимал: стало жаль потраченных понапрасну денег.

Во снах ему являлась Анри-Димо – хозяйка. «Кисок-актрисок», хохотала и размахивала мешочком с золотыми монетами перед его носом! Он не высыпался, ходил зеленым от злости и даже потерял аппетит. Когда в приступе раздражения Ури забросил в кусты малины плюшевую кошечку малютки Полли, Молли – его сестра – подумала, не подхватил ли он опять, как в детстве, солитера*. Между тем, обиженная крошка Полли, получив из рук мамы любимую кошечку, стала играть с ней в «поймай мышку». В правой руке она держала лазерный карандашик, а левой помогала кошечке схватить красный зайчик-огонек. Ури-Хамм, хмуро следивший за ней, вдруг встрепенулся и застыл с раскрытым ртом и вытянутой, как у гусака, шеей. «Красный зайчик»! Ведь это была именно та забава, которая могла увлечь сиамского уродца! Оставалось только выманить игрушку у девчонки. На следующий день к Ури вернулся аппетит и хорошее настроение. А вот крошка Полли очень расстроилась и совершенно напрасно обидела Ворону которая не имела никакого отношения к пропаже лазерной игрушки.

Леди ЛУна привыкает к новому дому

Не прошло и двух недель, как добрая матушка Крибли с удовольствием заметила, что в поведении ее новой подопечной – капризной сиамской кошечки – наметились перемены к лучшему. Она с сынишкой стала покидать мансарду и прогуливаться по двору, подружилась с трехцветной кошкой и перестала шипеть и выгибать спину при виде матушки.

Леди ЛУна действительно постепенно привыкала к своему временному дому, хотя не было случая, чтобы она не передавала через Сороку слезные послания в «Зеленый стручок», адресованные доброму Сэму. Совсем как героиня сериала «Королевские кошки и их нравы».

Надо сказать, что пересказы этого сериала пользовались среди подопечных матушки Крибли большим успехом. Даже своенравная Грэси иногда поворачивалась в своей бочке хвостом внутрь, чтобы получше расслышать, о чем сплетничали между собой киски королевских фрейлин. Довольный тем, что мама и сама чрезвычайно увлекалась своими рассказами, малыш Ди теперь мог сколько угодно лазить по веревочной лестнице и даже играть с колокольчиками Ю-Ю.

Ури-Хамм устраивается в засаде

На рассвете Ури-Хамм потихоньку вывез со двора Боба-зеленщика ручную тележку, погрузил на нее кроличью сумку-перевозку и отправился к дому мамаши Крибли. Там он оставил тележку у изгороди, а сам пролез во двор через дырку в ней и спрятался с сумкой в кустах. Вскоре на пороге показалась сама Матушка. Она взяла лейку с водой и отправилась поливать грядки на огороде. День обещал быть жарким. Из бочки выглянула сонная Грэси-Ройс, помахивая своим лисьим хвостом. Потянулась и принялась за утренний туалет. Резво выскочила маленькая Ю-Ю и стала раскачиваться на веревочной лестнице. За ней появилась бесхвостая Эби и отправилась на утреннюю прогулку. Неторопливо вышла из дому и устроилась на крыльце старая Матильда. И даже осторожная Жаннет высунула из-за двери свой носик. А сиамская кошка с сыном все не появлялись.

Ури сидел в кустах на корточках и старался не двигаться, чтобы не привлекать к себе внимание. И, скажем прямо, это давалось ему нелегко. Две назойливые осы, сменяя друг друга, старались усесться ему на кончик носа. Какой-то бронзовый жук, свалившись откуда-то сверху, больно ударил Ури по макушке. А наглые комары, отвратительно жужжа, все пытались залезть ему в нос и уши. Но обидней всего было то, что паршивый соседский гусенок, вытянув шею, дотянулся и ущипнул его пониже спины. И как ни хотелось рассвирепевшему Ури-Хамму свернуть гусенку шею, он вынужден был только слегка лягнуть того ногой.

Возвратилась в дом уставшая матушка Крибли, позвала своих любимых кошечек к завтраку, после которого бесхвостая Эби опять отправилась на поиски приключений. А Ю-Ю и Матильда устроились в тени старого Земляничного дерева.

Солнце стало припекать во всю, назойливых насекомых в кустах становилось все больше, а сиамская кошка никак не появлялась.

Леди ЛУна теряет бдительность

Добрая наседка одним глазом зерно видит, другим коршуна.

(Пословица)

Наконец к радости Ури-Хамма раздалось характерное кошачье сопрано, и на пороге появилась ЛУна, за которой, играя с собственным хвостом, выбежал вприпрыжку резвый котенок. Они присоединились к подругам, которые нежились на скамейке вокруг четырех стволов Земляничного дерева, толстых, как слоновьи ноги.

– Мэяуи! – поздоровалась с подругами ЛУна и улеглась рядом с Матильдой. Солнечные блики, отражаясь от причудливо скрученных пурпурных и оливковых свитков коры, расписали ее снежно белую шерстку сказочным узором.

О, мадам, мяу-мяу, – не выдержала Ю-Ю, – сейчас вы похожи на тех замечательных королевских кошек, о которых рассказываете. Вы словно бы одеты в нарядное придворное платье

– Вы очень любезны, маленькая Ю-Ю, однако одежда придворных соткана из дорогих тканей. А меня украшает лишь переменчивая игра света. Но, кстати, это замечательное дерево с такой красивой корой родственница сказочному дереву, на котором, как рассказывал мой Хозяин, росли Золотые яблоки.

–Расскажите-расскажите,– сразу же попросила Ю-Ю, которая обожала интересные истории.

– Мяуи, у моего доброго Хозяина был далекий родственник, которого звали Геракл. Он был очень знаменит. Хозяин читал нам вслух толстую книгу о его подвигах.

– А «подвиг» – это что? – пропищала Ю-Ю.

– Мяуи, это… – задумалась ЛУна. – это что-то такое, чего не могут другие.

– Тогда наша Эби совершила подвиг. В прошлое полнолуние она проглотила травяную лягушку! Я бы этого не смогла!

«Однако! Каким простым кажется все, о чем говоришь, пока не станешь объяснять тому, кто этого не понимает!» – с некоторым смущением подумала Леди ЛУна.

– Мяу-мяу, продолжайте-продолжайте! – обратилась к ней мудрая трехцветная кошечка, желая подбодрить подругу.

– Я думаю, мяуи, – несколько неуверенно промяукала ЛУна.– что подвиг – это когда нужно кого-то защитить или… (она уже собиралась сказать «отобрать», но решила, что это вряд ли кому-то покажется хорошим поступком) достать для кого-нибудь что-то нужное.

Так вот один старый царь попросил Геракла достать для него три золотых яблока из волшебного сада.

–Это был какой-то особый сорт? – вежливо осведомилась Матильда.

–О, да. Тот, кто их съедал, оставался вечно молодым.

–Котенком, что ли, – фыркнула Грэси-Ройс, выглянув из бочки.– Хорош подвиг!

И она опять выставила хвост наружу. Леди ЛУна от удивления икнула.

–Продолжайте-продолжайте, дорогая, – подбодрила ее Матильда.– В этой бочке мало места для самой Грэси, не говоря уже о вашей интересной истории. Вот у нее в голове все и перемешивается.

–А знаете, плоды нашего земляничного дерева тоже вкусные. Хотите попробовать?– вежливо спросила маленькая кошечка Ю-Ю.

–Я! Я хочу! – тут же откликнулся малыш Ди.

–Мяуи, милый, но только в полдник! Сейчас не время! – уклончиво пообещала его мать, которая остерегалась кишечных инфекций.

Обиженный котенок повис на веревочной лестнице и стал раскачиваться на ней из стороны в сторону. А Леди ЛУна предалась грустным размышлениям о том, как трудно иметь дело с необразованными приятельницами.

И в это время котенок увидел, как по земле к кустам у забора покатилась яркая красная ягодка и исчезла. Потом появилась еще одна, за ней другая… Убедившись, что мама занята разговорами и не смотрит на него, котенок бросился за ягодкой…

Переполох в «Кошках-мышках»

Через четверть часа довольный собой Ури-Хамм уже катил тележку с переносной сумкой далеко от дома матушки Крибли. А в сумке спали коварно одурманенные сонным снадобьем ЛУна и ее доверчивый сынок.

Злодей Ури со смехом вспоминал, как переполошилась сиамская кошка, не увидав рядом с собой котенка, и как все бросились его звать и искать. Матильда – в дом, хвостатая кошка – на грядки. А маленькая косоглазая киска стала прыгать с ветки на ветку, как обезьяна, думая что крысеныш полез на дерево за ягодами! И только материнский инстинкт направил сиамскую кошку прямиком в кусты, как и рассчитывал на это коварный Ури.

Между тем, время шло, ЛУна с котенком не возвращались, и Матильде стало ясно, что произошло настоящее злодейство: и котенок, и его несчастная мать пропали неспроста. Поразмыслив немного, мудрая трехцветная кошечка решила, что нужно незамедлительно сообщить об этом Сэму и обратить внимание матушки Крибли на то, что ее новые постояльцы исчезли.

К этому времени из своих обычных странствий появилась бесхвостая Эби. которой тотчас же все рассказали и отослали на поиски Чайки, с которой Сэм любил поболтать во время прогулок по берегу моря.

Ю-Ю было поручено высматривать Сороку. А черно-белую домоседку Жаннет уговорили сидеть на ступеньках лестницы, ведущей на мансарду, и привлекать внимание Матушки Крибли тревожным мяуканьем. Сама Матильда отправилась к соседям, надеясь, что среди них найдутся те, кто заметил что-нибудь полезное для розысков сиамской кошки и ее сынишки.

Матильда в гостях у индюков

Первой Матильда решила посетить Индюшку, которая славилась добрым терпеливым характером и дальнозоркостью.

– Спокойного дня и сытного обеда, дорогая соседка! – вежливо обратилась к Индюшке Матильда.– Я вижу, что ваши милые детки подросли и радуют вас своим аппетитом.

– Спасибо, любезная Матильда!– отвечая на приветствие пробулькала Индюшка. – Признаюсь, они действительно очень похорошели за последнее время. Особенно сыновья. Посмотрите, какие у них длинные сильные ноги. Но их отец, по-прежнему, озабочен только своей персоной. Красотой своих «кораллов»*! То брюзжит, то впадает в истерику. И вечно околачивается где-то возле свинарника. По-моему, поросята ему дороже собственных детей. Впрочем, в его роду все такие. А как бы хотелось, чтобы у него были манеры, как у господина Гуся. Он всегда рядом* со своей Гусыней и детками! Впрочем, мой муж тоже был очень заботлив, когда я высиживала птенцов. Иногда он даже подменял меня в гнезде*, чтобы я могла отдохнуть и подкрепиться, чего господин Гусь не делал.

– Мать и отец, преданные своим детям – это прекрасно! Вот и представьте, соседка, какое несчастье приключилось в нашем доме! Новая пансионерка Матушки Крибли – сиамская кошка ЛУна – просто души не чаяла в своем сыночке. Можно сказать, глаз с него не спускала. И, несмотря на это, шустрый малыш исчез со двора. Несчастная мать бросилась его искать и тоже пропала. Мы все в тревоге: и Грэси-Ройс, и Эби, и малышка Ю-Ю. и даже молчунья Жанетт. Только матушка Крибли еще ничего не знает. Мать и сын жили в прекрасном доме Начальника почты на улице Семи пескарей. Теперь её хозяин в отъезде, и они временно на нашем попечении. Если ЛУна и сынишка уже вдвоем, то это еще куда ни шло. Уж как-нибудь они найдут дорогу домой. Но если малыш один… Кто знает, где охотится сейчас Коршун.

– О, госпожа Матильда, не упоминайте ЭТО имя! Я сразу же вспоминаю несчастного малыша Фазаньей курочки! Хотя мы лучше, чем фазаны замечаем разбойника высоко в небе, все равно нельзя быть беспечными. К сожалению, я ничего не знаю о вашей сиамской подруге. В нашем дворе она не появлялась. Но, если я что-нибудь примечу, то непременно сообщу. Вы же знаете, у нас, индюков, прекрасное зрение, не в обиду будь сказано Курице и её детям. Госпожа Курица, как и вся ее родня, малость подслеповаты. Видят только то, что у них под носом. Мы же весьма дальнозорки.

–Благодарю Вас на добром слове, соседка. Побегу теперь к Гусыне и Гусю, может у них есть новости о котенке.

–Передайте от меня и деток привет их семье. Знаете, Курица мне близкая родственница, но отношения у нас … «далекие». Не терплю ее куриной добродетели и приземленных взглядов на жизнь. С утра до вечера ходит с опущенной головой, старается, чтобы ни зернышка в чужой рот не попало, даже если сыта. Моим малышам всё достается в последнюю очередь. А вот с Гусыней мы видимся редко, но проводим время весьма приятно. Они иногда приходят пощипать травку на лугу пред нашим домом.

Матильда вежливо попрощалась.

Матильда сообщает тревожную новость Гусыне

Двор, где жила семья гусей, стоял на берегу лимана неподалеку от гнезда Зимующего баклана. Хозяин дома был в дружеских отношениях со своим Гусем, любил побеседовать с ним и не возражал, когда тот с семейством отправлялся со двора пощипать травку на лугу или полакомиться моллюсками в лимане.

–«Га-га-гак, гак, гок, гок», – ответила Гусыня на приветствия Матильды. – Добрый день!

–Ах, госпожа Гусыня, не такой уж он добрый! У моей подруги из дома Матушки Крибли пропал котенок. Она отправилась искать его, и, похоже, теперь нужно разыскивать их обоих.

–О! Я регулярно пересчитываю своих деток! Мой младший – Грасси – ужасный непоседа. То и дело попадает во всякие истории. На прошлой неделе увязался за кроликом, и мужу стоило большого труда догнать и возвратить его домой. Еще немного и он вместе с кроликом попал бы лисе на ужин!

–Что же, теперь Вы поймете, почему я хожу и расспрашиваю всех соседей, не видали ли они котенка – белого с коричневым пятном на кончике носа. Или вообще чего-то необычного, что объяснило бы его исчезновение. Видите ли, они с матерью у нас в гостях и не знают никого из обитателей здешних дворов.. Всякое могло случиться.

–Котенка? Нет. Не замечала.

–А господин Гусь?

– Мой муж пошел с хозяином в лавку зеленщика. Он помогает ему в выборе трав и овощей. Но мы всегда делимся друг с другом наблюдениями о необычных происшествиях. А котенок на нашем дворе – это необычное явление. У нас, знаете ли, почти не бывает гостей. Хозяин очень добр к нам, но не любит никакого шума и суеты. Чтобы встретиться с друзьями мы ходим на лиман и на лужайку. Но, разумеется, я расспрошу мужа, когда он вернется.

Леди ЛУна проявляет ум и мужество

-Какая миленькая кошечка! И такая чистенькая, ухоженная! Никогда не поверю, что она беспризорная!

Тут кухарка Дэби так строго посмотрела на Ури-Хамма, что пирог, которым она его угощала, встал у него поперек горла.

–Помилуйте, драгоценная миссис Дэби! Я же еще в прошлый раз рассказывал вам, что видел сиамскую кошечку по дороге в Киттаун между бухтой Медузы и Устричной отмелью. Такая уж это благородная порода, что выглядит в камышовых зарослях как в королевских покоях.

–Хотела бы я Вам поверить, Ури, но как бы нам не пришлось расплачиваться за какую-нибудь Вашу хитрость! И что же вы такое с ней сделали, что она никак не проснется?! Хорошо еще, что малыш уже пришел в себя и даже попил водички. Я укутала его пуховым платком, так он и в нем дрожит будто от холода.

Луна, к которой уже вернулась способность слышать и двигаться, огромным усилием воли заставила себя по-прежнему лежать, не открывая глаз. Только хвост ее чуть-чуть дернулся, что обрадовало мягкосердечную Дэби.

–Похоже, наша красавица оживает. Пойду и налью ей молока в блюдечко. Небось эти Ваши сонные капли очень вредные. А нашей хозяйке не нужна больная кошечка, даже такая пригожая.

– Вредные! – пробурчал Ури. – Обычное средство для нервных котов. Его продают в аптеке для животных.

Воспользовавшись тем, что кухарка пошла за молоком, ЛУна приоткрыла один глаз и обнаружила, что находится в большой кухне. Ури-Хамм сидел за большим столом и уплетал сладкий пирог. А рослая кухарка в белом переднике и деревянных башмаках хлопотала у плиты.

ЛУна невольно вспомнила сериал «Верность кошки», где графиню похитили вместе с ее любимой кошкой. Так вот эта графиня, очнувшись от обморока, подняла такой шум, что похитители упрятали ее в подвал, куда даже кошка не могла проникнуть. ЛУна была тогда в восхищении от храброй графини, а Сэм рассудил иначе: «Вашей героине нужно было не терять головы и оглядеться. Заметьте, ее пытались запереть в кухне. На лавке у очага лежала одежда служанки, рядом с ней плетеная корзинка. Окно во всю стену, закрывалось изнутри. Ночью графиня преспокойно вышла бы на свободу и унесла свою кошку в корзинке. И не нужно было бы ее верной кошке еще десять серий искать свою хозяйку».

Ах, как только не называла тогда Сэма ЛУна: и бесчувственным, и равнодушным и просто ка-мен-ным! А ведь он был прав! В такой ситуации нужно быть очень разумной и думать не только о себе.

Но теперь советы мудрого Сэма казались ей весьма

разумными. Не терять головы! Набраться терпения! Хитрить, притворяться – все, что угодно, лишь бы спасти сына и вырваться на волю!

И ЛУна повела себя весьма мужественно и достойно своим далеким предкам, которых почитали в древних храмах священными животными.

Кухня была полна необычных запахов: над камином под потолком висели пучки душистых трав, которые кухарка использовала при изготовлении изысканных блюд, остро пахло козьим сыром, хмельным квасом, чесночным соусом. И все же ЛУна смогла различить едва уловимый родной аромат, исходящий от малыша Ди, густо сдобренный запахом овечьей шерсти. Теперь нужно было успокоить котенка, дать знать, что она рядом. И ЛУна издала нежнейшее тремоло, не слышное кухарке и Ури-Хамму, но которое сразу же уловило чуткое ухо малыша Ди. Мать ободряла его и просила затаиться и не выказывать людям враждебности.

Теперь нужно было подольше притворяться слабой, беспомощной и постараться выяснить из болтовни кухарки с этим страшным человеком, где они оказались, далеко ли от дома матушки Крибли. Она услыхала что-то о бухте Медузы и Устричной отмели и горько пожалела, что, в отличие от Сэма, никогда не интересовалась большой картой острова Сардинки, которая висела в доме их доброго Хозяина. Но самое главное, чтобы их с малышом не разлучили. Уж как-нибудь они смогут выбраться из дома, а там и передать весточку Сэму, который так предусмотрительно обучал ее в последние годы сорочьему языку. У Сороки много родственниц повсюду, и они большие любительницы разносить новости. А когда Сэм узнает об их беде, то непременно найдет способ их выручить из беды! Сэм Лодли – верный друг и благороднейший из питбулей!

Сэм Лодли – ученик сыщика Эркюля Пуаро

Сэм Сэмуэль не знал о пропаже ЛУны и крошки Ди до самого вечера, пока во время прогулки ему не промяукала эту новость бесхвостая Эби. Дело в том, что Чайку она не нашла и решила встретиться с Сэмом сама. Немного путано она объяснила, что когда солнце было над Земляничным деревом, под которым отдыхала ЛУна с другими кошками, котенок играл недалеко от них, а потом вдруг исчез. Все бросились искать малыша, но, в результате, попала и его мать.

«Мудрым пользуйся девизом – будь готов к любым сюрпризам!»* – подумал взволнованный Сэм, а вслух как можно вежливей и спокойней поблагодарил Эби, которая терпеливо ожидала его появления на берегу, и прибавил:

–Я был бы очень благодарен Вам, милая Эби, если бы Вы от моего имени попросили госпожу Матильду держать меня в курсе всех новостей. Я со своей стороны тоже попытаюсь собрать сведения от всех возможных свидетелей.

Распрощавшись с Эби, Сэм, к удивлению тощего Жанно, выказал явное желание возвратиться домой.

– Что-то не так, старина? – спросил он, высоко поднимая рыжие кустистые брови. - Какие-то разногласия с осами? Покажи-ка мне свой нос.

Сэм посмотрел на него с укоризной. Он не любил, когда с ним разговаривали, как со щенком.

Жанно понял и несколько смутился.

–Прости, Сэм. У всех нас бывает плохое настроение. К тому же я знаю, каково это коротать дни вдали от друзей.

И они направились в «Зеленый стручок».

Оставшись один, Сэм, прежде всего, подбежал к изгороди.

––Гав-гав!! – позвал Сэм.

– Ав-Ав! – отозвался Рекс.

– Мы можем поговорить, или твой хозяин уже дома и требует молчания даже от сверчка?

– У тебя что-то срочное?

–ЛУна и малыш Ди пропали!

–У-уав!

–Если это не проделки злобного Кривоногого пса или Коршуна, возможно, их похитил неизвестный зверь или, что еще хуже – человек.

–Фаф! – согласился Рекс.

–Скажи об этом Мурре и Мурлыке. Пусть расспросят соседей. А я попрошу Ласточку отыскать Сороку. То покоя от нее нет, то не найдешь ее, когда надо!

–Ав. Я мигом! – ответил маленький Рекс и, гремя цепью, побежал на другой конец двора.

В ожидании известий Сэм делал по двору круг за кругом. Ему вспоминалось, как в первый год знакомства ЛУна фыркала, глядя на его пробежки.

– Мяуи! На Вашем месте, Сэм Лодли, я бы присмотрелась, как двигаются королевские пудели. Вот у кого нужно учиться манерам. Гордо поднятая голова, грациозные движения. А вы топчетесь, словно слон!

Как давно это было! И как неумно было с его стороны серьезно относиться к ее милым дамским чудачествам

Но сейчас не время заниматься воспоминаниями. Надо все обдумать!

Итак, можно ли предположить, что ЛУна соскучилась по дому и решила сбежать из «Кошек-мышек»? Соскучилась – да, сбежала – твердое «нет»!

ЛУна могла капризничать, но поступала всегда разумно. Бесхвостая кошка Эби промяукала только то, что первым исчез малыш Ди. Попался в когти Коршуна? В зубы злобного Кривоногого пса? Не похоже. И если кто-то похитил Луну и малыша по заранее продуманному плану, то, как принято у сыщиков, нужно узнать, кому это могло быть выгодно.

Сэм обсуждает с друзьями, как могли исчезнуть ЛУна и малыш Ди

–Аф-аф, Сэм! – протявкал Рекс, зыпыхавшись, – Мурра и дети побежали к «Мартовичку». Там после вчерашнего «Дня селедки» осталось много объедков, и хозяин устроил угощение для кошек. А ты же знаешь, как быстро растут котята. С утра до вечера клянчат еду.

–А Мурлыка?

–Уже угостился и стал вдвое толще. Теперь отдыхает.

– Что сказал?

– «Головы селедок – просто смак!»

– И всё?!!

– Еще: «Когда поем, я глух и нем!»

– И еще «глуп»! – прибавил Сэм в сердцах. – Ладно, жди Мурру, а я попробую расспросить Ласточку.

Когда Сэм, обежав дом, поднял голову, он увидел Ласточку, которая кормила птенцов, сидящих уже не в гнезде, а на карнизе.

Дождавшись, когда Ласточка засунет в рот птенца муху, Сэм окликнул её.

– Гав – Гав! Добрый день, госпожа, Ласточка! Какие чудные малыши! Совсем взрослые!

– Все в отца! – с гордостью ответила Ласточка, которая очень гордилась своим быстрокрылым супругом.– Раньше всех покинули гнездо!

Супруги были деревенскими ласточками и жили вместе уже третий год.

– У вас найдется для меня минута-другая?– спросил Сэм, понимая, что пока птенцов приходится кормить, свободного времени у родителей не бывает.

–Вить-вить, господин Сэм! Для вас, разумеется, найдется!

–Тогда не могли бы вы опуститься на землю. Боюсь, я сверну себе шею, если еще хоть пять минут буду выворачивать ее, чтобы видеть вас на карнизе.

Ласточка взмахнула блестящими сине-черными крыльями и тотчас же очутилась на траве прямо у ног Сэма.

– Вам повезло, милый Сэм. Мы, деревенские ласточки, весьма отзывчивы и неприхотливы, – прожурчала Цвирра, сверкая на солнце оранжевым горлышком. – Вот наша городская родня никогда бы так не унизилась. Они садятся исключительно на провода. Беседовать на сухих ветках – для них даже это признак дурного тона. Никогда не сядут на траву. А нас называют «приземленной деревенщиной». Так о чем вы хотели мне сказать?

– У меня был посыльный из дома матушки Крибли…

–Из «Кошек-мышек»?

–Да-да. ЛУна пропала. И она, и малыш Ди. Я подумал, что их судьба вам не безразлична (ведь мы живём под одной крышей) и решил просить вас о помощи.

–«Цвить- Цвить» – встревожилась Ласточка.– Разумеется! Но чем мы можем помочь?! Все наши силы и время уходят на то, чтобы прокормить малышей!

–Вот-вот! Вы много летаете и многое можете увидеть. Например, кого-то или что-то необычное в том районе. И потом ваши родственики и близкие друзья… У вас ведь большая дружная семья! Я думаю, от их острых глаз ничего не укроется! У них вся Улитка, как на ладони! Расспросите их, милая Ласточка!

– Вить- вить, – взмах крыльев и Ласточка уже выше крыши. А Сэм побежал к изгороди, за которой его ждал Рекс.

Кто такие «сыщик», «ищейка» или «детектив»

–Ты думаешь, это Коршун утащил ЛУну? – спросил Рексик у Сэма.

–Нет, Ласточки бы об этом знали. Они зорко следят за опасностью с воздуха. Помнишь, как весной Коршун появился над нашим домом? Все ласточки тотчас собрались в одну стаю и налетели на него! Коршун еле крылья унес! А от хвоста у него и половины не осталась!

–Ну и не Кривоногий пес! Это он против Фазаньей курочки «герой», а ЛУна ему сразу глаза выцарапает!

– Гав-гав! Сейчас нам бы очень помог какой-нибудь знаменитый сыщик .

–Ав-ав, а кто это?

–Если кто-то исчезает без следа, как в нашем случае, Сыщик находит виновных или пропавших. Людей-сыщиков называют «Детективами». Хозяин часто рассказывал Жанно истории о маленьком усатом детективе, которого звали Эркюль*. Он ему нравился. Наверное, потому что «Эркюль» – это «Геракл», но только на другом языке.

Среди собак, между прочим, тоже есть сыщики, например охотничьи собаки, легавые или ищейки.

– Аф-аф-аф! Какой ужас! Не хотел бы я родиться ищейкой! Разыскивать бедных птиц и зверей, чтобы охотники их убивали! Какой ужас!

–Знаешь, можно родиться собакой-ищейкой, но не совершать злодейских поступков. Все зависит от воспитания. Мне и в голову не приходит драться с тобой. Мне даже ссориться с тобой странно. А ведь в старину мои родственники-питбули только и делали, что дрались с другими собаками. Но от своих предков я, к счастью, унаследовал только силу и нюх. Всем, что во мне хорошего, я обязан своим Хозяевам, которые дали мне образование и были моими добрыми друзьями. Кто знает, что стало бы со мной, если бы меня учили дурному с детства.

Тут Сэм замолчал и замер, как будто глубоко о чем-то задумался.

–Ты что-то придумал, Сэмми? – тихо спросил Рекс, растроганный словами друга.

– Я подумал, если бы во дворе матушки Крибли находился тот, кто умеет брать след, мы бы знали направление, в котором побежал малыш Ди, а за ним и ЛУна. Начинать нужно с этого.

– Но ведь у кошек отличный нюх!

–Фыр-фыр! Это смотря с кем сравнивать. Если с людьми, то очень хороший. И все же нюх у кошек хуже, чем у собак.

–Ваф! Но ЛУна пила только свежую воду, и я не понимаю, как она узнавала, что вода вчерашняя!

– Тут ничего не скажешь, ведь она – дама. Мурра тоже не лакает из твоей плошки, когда она грязная. А тебе это нипочем.

Они помолчали.

–Знаешь, Рекс, – наконец произнес Сэм, – мне нужно сделать так, чтобы Жан-весельчак отвел меня к дому матушки Крибли. Мне необходимо узнать, как все случилось во всех подробностях, и составить план поиска ЛУны.

Сэм терзается угрызениями совести

В эту ночь Сэм почти не спал. Он упрекал себя в том, что недостаточно внимания уделял ЛУне, когда узнал, что хозяин отправляет ее в «Кошки-мышки». У бедняжки нет никакого представления о реальной жизни. Только один раз она выезжала с господином Гераклидисом из «Зеленого стручка» и неделю гостила у его друзей в Киттауне. И как жаль, что ЛУна не проявляла интереса к прекрасным познавательным фильмам, которые можно посмотреть в интернете! Она признавала только такие глупые романтические сериалы, как «Королевские кошки»! Ну чему можно поучиться из подобных сюжетов?! Там королевский пудель с бантом на шее вышагивает как дрессированный пони! Какое унижение! Однажды Сэм рассказал ЛУне, что пудели любят рыться в земле, как поросята, и разыскивать для своих господ грибы-трюфели. Так она обиделась и зашипела, как вода на горячей сковородке. И потом неделю с ним не общалась.

Сорока рассказывала, что ЛУна вроде бы начала привыкать к своим компаньонкам в «Кошках-мышках». И он, Сэм, успокоился. А нужно было постараться навестить ее там, хотя бы и пришлось выслушать много незаслуженных упреков и пустых жалоб. Кому, как ни ему, в отсутствии хозяина отвечать за благополучие всех обитателей «Зеленого стручка».

Где теперь милая бестолковая ЛУна, что с бедным малышом Ди?! С этими печальными мыслями Сэм Лодли погрузился в тревожный сон далеко за полночь.

Когда Жан-весельчак подошел к Дому Начальника Почты, он был удивлен, что Сэм не бегает, как обычно, по двору и не встречает его радостным лаем.

Он открыл калитку – ни звука. Отворил дверь – тихо. Обеспокоенный Жанно прошел в комнату и тут, наконец, увидел Сэма. Питбуль сидел с желтой резиновой уточкой в зубах, а у его ног лежала любимая диванная подушка Луны.

– Привет, старина!– сказал озадаченный Жанно.– Ты что же, впал в детство? Играешь уточкой котенка?

Сэм заворчал и помотал головой, не выпуская игрушки изо рта.

– И зачем тебе диванная подушка?

Сэм опять заворчал и склонил голову на бок.

– Скучаешь по друзьям?

Сэм кивнул головой.

– Ну, что же, дружок, я тоже скучаю по Гекли! Так, может, пойдем развлечемся. Погода сегодня прекрасная.

Сэм не двигался, и с уголков его рта уже начинала капать слюна.

– Не хочешь гулять?

Сэм аккуратно положил утенка на подушку и издал короткое «Бов».

– Ты нездоров?

Сэм заворчал.

– Уф,– сказал Жанно,– что-то я не пойму тебя. Но может нам пойти прогуляться по направлению к дому матушки Крибли? Увидишься с…

Не успел Жанно произнести эти слова, как Сэм, едва не опрокинув его, бросился в дверь и через секунду оказался у калитки.

Матушка Крибли в волнении

Не успел Жан-весельчак постучать в дверь «Кошек-мышек», как она открылась, и он едва не столкнулся с милой старушкой в белом чепчике и белоснежном накрахмаленном переднике поверх длинного платья.

–Как вы во-время, господин Жан!– сказала она, всплеснув пухлыми ручками. – Мне уже не терпелось послать за вами соседского мальчишку. Но он такой соня! Представьте, я вечером не досчиталась милой сиамской кошечки господина Гераклидиса и ее сыночка! Мне казалось, что она уже привыкла к нашему дому и даже подружилась с моими кошечками. Так может вы пришли сообщить мне, что она возвратилась домой?

–Вот так дела!– удивился Жанно.– похоже, Сэм предчувствовал беду и просто-таки заставил меня прийти к Вам. Нет, ЛУна дома не появилась!

Тут рядом с башмаками матушки Крибли появилась трехцветная кошка. Увидев ее, Сэм подал голос, и Матильда тотчас же проскользнула во двор. За ней юркнула Ю-Ю, протиснулась бесхвостая Эби и даже Грэси-Ройс высунула нос из бочки. Только пугливая Жаннет осталась тереться мордочкой об юбку хозяйки.

– Если бы ЛУна собралась вернуться, она бы непременно нашла дорогу к «Зеленому стручку». Только она слишком нежная домашняя киска, чтобы решиться на такое путешествие, – задумчиво произнес Жанно.

– Так что же могло с ней случиться, господин Жан?! Я обошла весь дом, двор и огород. Я охрипла, подзывая ее и котенка!

– Остается расспросить соседей, Матушка Крибли. Может они нам помогут. Жаль, что мы не можем поговорить с вашими милыми кошечками. Смотрите, как они обступили Сэма и как будто беседуют с ним.

– Я думаю, мы можем оставить Сэма с ними во дворе, чтобы не пугать гусей и индюшек моих соседей. Погодите минуточку, я только накину шаль, и мы отправимся.

Странный запах в кустах

Пока матушка Крибли и Жанно навещали соседей, Сэм выслушал подробный рассказ Матильды о том, что случилось вчера в послеполуденный час. После этого он принялся осматривать и обнюхивать весь двор. Он находил следы ЛУны и малыша и там и тут, но, к сожалению, они были затоптаны лапками четырех ее новых подруг. Возле изгороди росли высокие кусты с гроздьями белых цветов*. Их листья были похожи на цепочки перелетных гусей в высоком небе, когда они одновременно расправляют крылья. Цветы назойливо пахли и не давали Сэму разобраться со следами ЛУны, которые в одном месте явно вели в чащу куста. Несколько раз он собирался раздвинуть ветки и каждый раз отскакивал назад. Матильда, которая пыталась сделать это вместо него, запах ЛУны не учуяла, но сообщила, что у самой изгороди ветки изломаны и нехорошо пахнет. Нет, не белыми цветами, а чем-то похожим на то, что матушка Крибли держала во флакончике на ночном столике.

Гусенок Грасси становится знаменитостью

Сэм все пытался обойти и обнюхать куст со всех сторон, когда раздалось гусиное гоготание.

–Это Гусыня! Она просит меня выйти за калитку,– сказала трехцветная кошка.– Должно быть что-то важное.

Все кошки и Сэм подбежали к калитке, а Матильда проскользнула на улицу. Там, важно подняв голову, стоял Гусь, а рядом с ним его жена и гусенок-непоседа.

–Добрый день, соседи, – обратилась к ним Матильда. – Рада вас видеть. Все ли в порядке у вас в семействе?

– Тага-га-га ! Спасибо, у нас все хорошо. А ваша подруга не нашлась?

– Пропала без следа! У нас гостит Сэм Лодли из «Зеленого стручка», так и он не унюхал ничего.

– Сэм Лодли, который спас от Коршуна Фазанью курочку?

– Тега-тега! Передайте ему наш поклон,– прогоготал Гусь.– Возможно, вам пригодится то, что рассказал нам малыш. Он большой любитель странствовать по чужим дворам, что нас очень огорчает. Копия моего брата! Кстати, мой хозяин рассказал мне, что видел его в цирке. Мой брат стал артистом и…

– Тега-тега, милый! Но мы пришли не рассказывать о твоем брате! И нечем гордиться, если твой родной брат смешит даже воробьев!

Смущенный ее замечанием, Гусь так и застыл с открытым клювом.

– Видите ли, милая госпожа Матильда,– продолжила Гусыня. – Я вчера вечером заметила, что Гусенок прихрамывает. Он не жаловался, и я не придала этому значения. Но утром хромота не прошла, и я поняла, что дело может быть серьезным. Пришлось пообещать ему прогулку на гороховое поле, и он во всем признался.

При этих словах Гусенок стал нетерпеливо топтаться на лапках.

– Так вот, вчера днем Гусенок без разрешения убежал со двора и оказался перед вашей изгородью. И, конечно, сразу вспомнил, какие сладкие плоды у земляничного дерева. Ваша хозяйка однажды угостила нас этими ягодами. Он побежал вдоль изгороди, чтобы найти в ней какую-нибудь лазейку, и нашел просто-таки большую дыру. Но влезть во двор не смог, поскольку прямо за ней стоял на четвереньках огромный, как ему показалось, человек. Воспитанный гусенок…

– тут Ханни с укоризной посмотрела на сына, который с любопытством осматривал кошку, вращая головкой на довольной длинной шее.– Такой гусенок сразу же вернулся бы домой. Но не наш малыш. Он изловчился и ущипнул человека за то, что у нас называется копчик. А тот больно ударил его тяжелым башмаком.

– Тага-га, и мы подумали, что человек на четырех лапах в кустах за вашей оградой – это не совсем обычное происшествие, – вмешался в разговор Гусь, – и решили нанести вам визит.

Матильда не удержалась и оглянулась на изгородь, за которой стоял Сэм и все обитатели «Кошек-мышек». Слышали ли они.

–Вы правы, дорогие соседи, это странное событие, и, возможно, оно связано с исчезновением нашей подруги. Но как теперь лапка Гусенка? Очень болит?

– Он поплавал в лимане и почти перестал хромать, – ответил Гусь.– Надеюсь, этот урок пойдет ему на пользу, и он станет слушаться свою мать и меня.

ЛУна знакомится с хозяйкой «Кисок-актрисок» Мадам Анри-Димо

ЛУна продолжала неподвижно лежать на боку, вытянувшись во весь рост, когда в кухню спустились Мадам Анри-Димо и ее Служанка. Увидев их, Ури вскочил:

–Добрый день, мадам Хозяйка, – произнес он с угодливой улыбкой, – а вот соблаговолите посмотреть и обещанная сиамская кошечка.

И он показал рукой на ЛУну.

Мадам Анри-Димо благосклонно кивнула Ури-Хамму и подошла к скамье, на которой ЛУна изображала обморок. Темные волосы мадам были разделены на прямой пробор, завиты в локоны и опускались до плеч, как у знатных дам в старину.

– Вот это больное животное – ваш товар? – сказала она, брезгливо рассматривая ЛУну.

– О, нет! Это здоровая сиамская киска с чувствительной нервной организацией! Ее просто утомила дорога! И она еще не осознала, в какой прекрасный дом она попала!

ЛУна приоткрыла один глаз и посмотрела на хозяйку пансионата. Дородная Мадам в платье с пышной до пола юбкой и широкими рукавами показалась бедной кошечке просто огромной.

–Клянусь хвостом и усиками, такой великанше я должна казаться котенком, а малыш Ди – мышкой! Надеюсь, что меховую гаржетку они из меня не сделают! – подумала ЛУна и опять сомкнула веки.

– Если до завтра это чучело не превратится в сиамскую кошку, вознаграждения не будет, – изрекла Мадам, обратившись к Ури-Хамму, и выплыла из кухни, в сопровождении длинной и тощей Служанки с отвислым носом.

Добрая кухарка задумывается о судьбе малышы Ди

– Что же вы ничего не сказали о котенке? – спросила Кухарка, когда они с Ури остались в кухне наедине.

– Что я – сам себе враг?! Я притащил сюда этого крысеныша только потому, что мать не хотела с ним расстаться.

– Вы говорите так, будто разговаривали с бедной киской. Никогда не поверю, что такая красотка была бродячей кошкой, и вы подобрали ее на берегу.

– А какое мне до вас дело! А крысеныша я подкину кому-нибудь на обратном пути. Всего и делов-то!

Услышав это, бедная ЛУна задрожала всем телом и вскочила на лапы.

– Смотрите, смотрите! Кошка как будто поняла, что вы хотите сделать с ее котенком!

– Вы бы лучше помогли надеть на нее упряжку. А то ведь сбежит, бестия, и ваша хозяйка останется без артистки!

С этими словами Ури-Хамм одной рукой схватил ЛУну, а другой стал просовывать ее передние лапы в петли из ремешков. ЛУна, несмотря на слабость и головокружение, яростно отбивалась. Доброй Кухарке пришлось прийти Ури на помощь, поскольку она боялась, не повредил бы он кошке лапы или, того хуже, свернул шею.

Когда упряжка была надета, стало ясно, что на шее ЛУны оказалось кольцо ошейника, а второе кольцо охватило ее туловище за передними лапками. Кольца были соединены между собой и прикреплены к длинному поводку, который Ури-Хамм пристегнул к водосточной трубе. Бедная кошка совершенно обессилела после этой схватки, но продолжала стоять с выгнутой спиной и поднятым хвостом. Из горла ее вырывалось слабое шипение. В ответ ей из корзины в дальнем углу раздался писк котенка.

Ури уселся на прежнее место, а Кухарка осталась стоять напротив кошки, приговаривая:

– Тихо, тихо, милая. Я не отдам твоего сыночка Ури, оставлю его себе и буду сладко кормить. И постельку ему устрою на кухне возле теплой печки

ЛУна продолжала стоять, дрожа всем телом, но после этих слов на миг перестала шипеть и, как показалось Кухарке, посмотрела на нее с благодарностью.

Ночью ЛУна лежала у стены на подстилке, обессилевшая после бесконечных попыток освободиться от ремней. Голоса не было. Он пропал после того, как странный запах одурманил ее в ужасной сумке. Малыш Ди тонко призывно мяукал, пока не заснул. И сердце Луны сжималось от страха за него.

Она забылась в тревожном полусне далеко за полночь. Засыпая, она мысленно обращалась к Сэму, в надежде, что он сможет узнать, что с ней произошло и придет на помощь.

Сэм Лодли ищет человека, которого ущипнул Гусенок

Сэму было ясно, что человек в кустах вел себя странно, и это могло быть связано с исчезновением ЛУны и малыша Ди. Кто это был?! Пока Жан-весельчак и матушка Крибли разговаривали с соседями, Сэм поспешил обсудить с Матильдой, как с самой опытной и разумной кошкой, что нужно сделать в первую очередь. Необходимо было узнать, какие джентльмены навещают матушку, и нет ли среди них того, кто бы обращал особое внимание на сиамскую кошку и вообще вел себя необычно.

Эби было поручено разыскать Сороку, которая так некстати куда-то запропастилась. Матильда вспомнила, что однорогая Коза часто пасется на лужке, который находится в конце улицы, и могла бы заметить того, кто проходил по ней после полудня.

–Коза большая трусиха и потому постоянно озирается,– сказала трехцветная кошка.– Должна была что-то заметить.

Стали думать, кто бы мог вести с ней переговоры.

– Иногда она любит немного поболтать с Гусыней, когда они пасутся вместе. Придется рассказать ей о том, как больно было Гусенку. Может, Коза расчувствуется и постарается припомнить, кого она видела на улице в тот день.

–А как мы будем держать связь с вами, господин Сэм?

–Я полагаю, госпожа Матильда, что мог бы положиться на Мурру и Мурлыку. И Сороку, конечно, если она найдется.

– С нашей стороны посыльным может быть Эби. Она большая любительница путешествий.

– Итак, ЛУна и малыш Ди не появлялись в соседних дворах. С другой стороны, во дворе матушки Крибли в кустах в это время прятался странный человек. И, похоже, именно в кусты ведут следы ЛУны. Мы должны узнать, кто этот незваный гость,– подвел итог Сэм.

Тут раздались голоса матушки Крибли и Жанно. Сэм и кошки прекратили переговоры и притихли.

– Смотрите, господин Жанн, какими грустными выглядят мои милые киски и Ваш песик. Вы думаете, они переживают за сиамскую кошечку?

– Ну, про кошек я не знаю, а вот старина Сэм действительно расстроен, что не повидал свою подругу. За это я ручаюсь. Но нам пора возвращаться в «Зеленый стручок».

ЛУна и Служанка Мадам становятся врагами

Проснувшись, ЛУна сразу же стала звать малыша Ди, но он не откликался. Голос у нее начал восстанавливаться, но сама ЛУна была еще очень слаба после всего пережитого. К тому же она почти сутки ничего не ела. Хорошо еще, что добрая Кухарка поставила рядом с ней плошку с водой. Напившись, ЛУна опять принялась призывно мяукать. Вместо котенка отозвалась Кухарка, которая, скрипя ступенями, спустилась в кухню из прихожей.

– Похоже, у тебя прорезается голосок, моя милая! И он приятней, чем у той киски, вместо которой ты будешь выступать.

ЛУна продолжала мяукать.

– Может, ты зовешь своего сыночка? Так его здесь нет. Я отнесла его к себе домой. Там ему будет хорошо. Уж моя дочурка о нем позаботится. Очень она любит всяких зверюшек. Если найдет птичку с перебитым крылом или кролика с перебитой лапкой, то выходит и отпустит на волю.

ЛУна притихла.

– Гляди-ка! Может и вправду, ты понимаешь, о чем я говорю. А теперь я налью тебе вкусной мясной похлебки. Пусть хотя бы это тебя немного утешит. Ведь если ты была бродячей кошкой, то вы с малышом жили впроголодь, хотя по вам этого не скажешь. Боюсь, хитрый Уриэль кого-то обвел вокруг пальца.

ЛУна громко замяукала, пытаясь показать кухарке, что ее подозрения верны. Но Кухарка поняла только то, что ЛУна не может смириться со своей неволей.

– Ах ты, бедная моя! Постарайся поскорее привыкнуть к новому дому. Тут ты будешь хотя бы сыта. А сейчас поешь, милая. Силы тебе еще пригодятся.

В это время послышались шаги и на площадке лестницы, ведущей в подвальной помещение кухни, показалась Служанка Мадам Анри-Димо. Это была худая темноволосая женщина с сердитым выражением лица. Маленькие острые глазки ее цвета озерного льда смотрели так же холодно.

– Мадам приказала привести к ней кошку, – проскрипела она.

– Бедная Киска еще не пришла в себя. Пусть побудет здесь денек-другой пока не успокоиться, – ответила Кухарка.

Но Служанка уже принялась отвязывать ЛУну, которая выгнула спину и зашипела. Когда Служанка попыталась тащить ее к лестнице, кошка с яростью вцепилась передними лапами в край ее юбки. А выпущенные когти задних лап ЛУны стали больно царапать пухлые лодыжки Служанки и рвать тонкий шелк ее чулок.

– А-а-а! – закричала она. – Какая дрянь! Противное животное! Мои новые чулки!

И она попыталась отцепить от себя разъяренную кошку. Но все окончилось тем, что та укусила ее за палец.

На помощь Служанке пришла Кухарка, и, в конце концов, ЛУна оказалась на руках у доброй женщины.

Служанка осматривала ногу в царапинах, порванные чулки и голосила:

– Эту кошку нужно усыпить! Она бешеная!

– Бог с вами ! У киски только что отобрали котенка! Посмотрите, какая она славная! Только дайте ей привыкнуть к новому дому и хозяевам! – уговаривала ее Кухарка.

– Вот и скажи это Мадам САМА! – крикнула разъяренная Служанка.

ЛУну поселяют в комнате беглянки

Так на руках у кухарки ЛУна и поднялась наверх в покои Мадам Анре-Димо. Хозяйка сидела перед трюмо, примеряя к платью большой белый воротник, отделанный кружевами. Все в ее одежде и обстановке комнаты соответствовало старинной моде.

Мадам бегло взглянула на ЛУну и приказала отнести ее в комнату, где жила сбежавшая кошка. ЛУна при этом скалилась и тихо шипела.

– Но, госпожа, она совершенно дикая! – сказала ей Служанка, все еще трясясь от злости.– Расцарапала мне ногу, порвала чулки. Хороша будет новая подружка для наших милых кошечек!

– Посмотрим, как она поведет себя, когда услышит музыку, и потом решим. А пока держите ее на привязи,– приказала мадам Анри-Димо и потянулась за другим воротником еще больше и нарядней.

Комната, куда Дэбби принесла ЛУну, была похожа на большой чулан, где хранили старую мебель. Огромная кровать занимала едва ли не большую ее часть. К ней прилагались кресла с жесткими сиденьями. Казалось, это два строгих сухопарых старика сидят на широких табуретах с прямыми окостеневшими спинами и костлявыми руками, согнутыми в локтях. О, как это не походило на спальный диван и уютное кресло господина Гераклидиса, где среди подушек приятно проводил время сам Хозяин, а в его отсутствие – ЛУна и малыш Ди!

Кухарка опустила Луну на пол и, придерживая ремешок, потянула в дальний угол комнаты, где за тяжелой портьерой у окна стояло все, в чем нуждается приличная кошка. Но едкий чужой запах от подстилки в изящной плетеной корзинке заставил нашу сиамскую леди отпрянуть и даже зашипеть.

– Какая ты неженка, однако!– сказала Кухарка.– Не похоже, чтобы Ури нашел тебя в камышах! Но теперь уж ничего не поделаешь. Деньги, которые он за тебя получит, закроют его болтливый роток на крепкий замок.

Кухарка подошла к окну и отодвинула тяжелую портьеру.

– Наша хозяйка слишком долго играла девочкой в принцесс, а теперь изображает из себя королеву. И вместо фрейлин у нее кошки, – сказала она со вздохом, то ли сама себе, то ли обращаясь к ЛУне.

– Коврик я тебе поменяю, милая, – продолжила она,– а теперь послушай моего совета: выполняй все, что тебе прикажет Мадам, и в твоей плошке всегда будет хорошая еда. И еще постарайся поладить с другими кошечками. Ну, а я обещаю, что с твоим сыночком все будет хорошо, и, при случае, я помогу вам увидеться.

ЛУна выдерживает испытание и получает новое имя

Гостиная, в которой мадам-хозяйка Анри-Димо собиралась проверить музыкальные способности ЛУны, была просторной и даже, как показалось ЛУне, нежилой комнатой. У стен стояла сороконожка из сидений без спинок. На стене висел большой ковер с изображением двух танцующих крестьян. Плясунам подыгрывал толстенький человечек в красном плаще и широкополой шляпе. Он дул в одну из трубочек, соединенных с большим зеленым пузырем*. На потолке, отражаясь в натертом до блеска паркетном полу, висела красивая люстра с лампочками в форме свечей. А в углу у большого окна на небольшом столике с изящными ножками лежал плоский длинный ящик.

Вскоре после того, как Дэби привела ЛУну в гостиную, туда, подметая пол подолом длинного платья, вплыла Мадам. Он опустилась на сиденье у столика с ящиком, который открыла маленьким ключиком. Крышка откинулась, и ЛУна увидела, что на ней нарисована дивная картина!

Три маленькие девочки в нарядных платьицах шагали по садовой дорожке. У каждой в руке была корзинка, украшенная разноцветными лентами, а из них выглядывали мордочки премиленьких котят!

Один из них – беленький – был так похож на малыша Ди! И потому, когда Мадам стала перебирать пальцами по клавишам, расположенным на нижней стороне ящика*, и раздались отрывистые, но мелодичные звуки, ЛУна отозвалась на них печальным пением. Она продолжала свой грустный вокализ* даже тогда, когда хозяйка убрала руки с клавиш.

– Прекрасно, – сказала Мадам, опуская крышку ящика и запирая его на ключ. – Передайте Уриэлю, что товар мне подходит. Называй ее «Китти», пусть привыкает.

Знакомство с новыми подругами

Охваченная печальными воспоминаниями, ЛУна не заметила, как вновь очутилась в комнате с огромной кроватью. Ремешок, прикрепленный к железной трубе, удерживал ее у плошки с водой и корзинки, из которой Дэби унесла коврик. ЛУна не стала залезать в корзину, а устроилась рядом на полу. Но внезапно острый запах чужих кошек заставил ее подхватиться, выгнуть спину и прижать уши.

В комнату неторопливо вошли три кошки. Они уселись на пороге, выставив уши вперед.

Наконец, вдоволь насмотревшись на ЛУну, Кофейная кошка встала и резко подняла хвост, что на всех кошачьих языках обозначало приветствие.

ЛУна ответила покачиванием головы.

Когда ритуал первого знакомства был закончен, кошки подошли к новенькой поближе. ЛУна отметила их ухоженный вид и необычные украшения. Ее поразило великолепное колье Кофейной кошки, прелестный бант кошки с пушистым хвостом и странный белый чепчик длинноухой.

Стараясь быть деликатной, ЛУна обратилась к кошке с колье, которая, по ее наблюдению, была Главной кошкой этого дома:

– Мяуи, Благородная кошка, Хозяйка этого дома, вероятно, чрезвычайно любит вас и ваших подруг. Но вот чему Я обязана своим появлением в ее доме – для меня загадка. вы не поможете мне разгадать ее?

– Фыр-фыр, – зафыркали все кошки одновременно.

– Мадам любит исключительно себя и куриную грудку! – промяукала Кошка с бантом.

– Ты забыла её драгоценности! – дополнила Кошка с колье.

– И деньги, которые она получает за наши выступления! – вставила свое мяу Киска в чепчике.

ЛУна собралась было продолжить беседу, но тут вошла Кухарка с ковриком в одной руке и плошкой, полной ароматной каши – в другой.

– Расходитесь по своим комнатам, милашки, – сказала она, обращаясь к кошкам. – Хозяйка не любит, когда вы собираетесь вместе без дела, да и новенькой нужно отдохнуть.

Друзья Сэма ведут переговоры с Однорогой козой

У Хозяйки пугливой Однорогой козы были стройные ноги с очень тонкими щиколотками и каштановые волосы. В этом у нее было что-то общее с ее рыжей любимицей. Она мастерила шляпки для дам, украшенные букетиками искусственных цветов. Мисс казалась очень застенчивой, и только Смотритель Маяка и его жена знали, какое отважное и благородное сердце бьется в груди скромной Шляпницы. Дело в том, что Смотритель Маяка и его жена очень боялись двух вещей: подагры и того, что об этом кто-то узнает. Так вот, мисс Шляпница по обоюдному согласию часто поднималась вместо них по узкой спиральной лестнице на башню маяка и протирала стекла фонаря, о которые разбивались тысячи бабочек, привлеченных ночью ярким светом. И никому об этом не говорила.