7 чёрточек

Мама позвала Мишу, который что-то делал в сенях. Маленький мальчик пяти лет с карими глазами и каштанового цвета гладкими волосами вбежал в кухню. Мама сидела за небольшим столом из берёзового массива. Небольшая женщина лет 40 с добрым, но уже слегка морщинистым лицом взглянула на Мишу. Её добрые глаза практически светились от радости. “Подойди, отец письмо прислал” – сказала она своим хрипловатым голосом. Миша сел рядом и приготовился слушать. “Пишет, что его ранили где-то в Крыму, и скоро он отправится домой.”, – прочла она.

– Матушка, а далеко ему до нас?

– Не знаю. Бог даст, к твоим именинам вернётся.

– А когда они? – спросил мальчик оживившись.

– Через 7 дней, – сказала она, показав на пальцах.

Мальчик соскочил, взял лезвие и нацарапал на полу 7 чёрточек, чтобы не забыть.

Миша выбежал на крыльцо. В небе светились звёзды и плыли тёмные облака. Он сел на землю и стал размышлять. Далеко ли его отец? Его родители не сильно заботились об образовании Миши; он не умел ни читать, ни писать. Когда они с матерью провожали отца, призванного Колчаковцами на войну у ж/д станции Чумляк, Миша услышал от какого-то солдата, что они живут на востоке Челябинского уезда Оренбургской губернии. Эти слова сильно врезались мальчику в память. Он не знал почему, не знал даже, что такое уезд, или губерния, или Оренбург, но всё равно запомнил. У Миши было 2 брата – Николай и Фёдор, обоих забрали незадолго до отъезда отца, оба погибли. После отъезда, они с матерью остались одни. Она не могла пахать сама, и поэтому сдавала землю в аренду односельчанам за часть урожая. “Керинские”, а затем и “Колчаковские” деньги почти ничего не стоили, поэтому обмен происходил в основном натуральным образом. Тёплая июльская ночь. Миша сорвал растущий рядом ковыль и сунул в рот стебель. “Кисточка” причудливо вертелась. Миша посидел ещё немного и, выбросив изжёванную травинку, зашёл в дом.