Тайны иного мира: Рожденные бессмертными

Глава 1.

По ту сторону мира.

«Задумывались ли вы когда-нибудь о своей смерти? Когда и где она настигнет вас? Успеете ли вы сделать всё, что хотели, прежде чем сделаете последний вдох? Почувствуете ли на коже лица лёгкий морозный ветерок, который словно иголками колет кожу? Выпьете ли чёрный кофе, который окажется последним, или ощутите нежную шерсть вашего питомца под пальцами?

Не думали об этом? Я тоже. Может, именно поэтому я сейчас жалею, что, будучи живой, не думала об этом хотя бы пару минут в месяц. Я бы сейчас обняла своих друзей ещё раз или снова спела на улице под гитару. Люди проходили бы мимо меня: кто-то останавливался бы и внимательно слушал меня… нас. Думаю, я бы стала жить иначе: была бы более осторожной и сдержанной в своих желаниях. Более рассудительно относилась к дням, которые мне были дарованы.

Но… я жила так, как хотела или как могла. Может, поэтому и не задумывалась о смерти.»

Всё произошло так стремительно, что мой мозг не успел ничего запомнить. Словно яркий свет фар проезжающей машины ослепил мои глаза, и этот кусок моей жизни – время моей смерти – оказался в полной темноте.

Первое, что я смогла почувствовать, было благоговение, смешанное с тоской, но, несмотря на это, я ощущала спокойствие, о котором изредка мечтала. Нервный импульс пробежал по моей руке, и я дёрнула её в сторону, ощутив под ней незнакомую поверхность. Она отозвалась добрым воспоминанием, от чего я невольно улыбнулась.

Ветер был тёплый, он трепал мои волосы, и они щекотали моё лицо. Я не хотела вырываться из такой приятной тьмы, поэтому продолжала лежать без лишних движений. Я боялась, что, открыв глаза, увижу что-то ужасное и не смогу это пережить. А может, всё окажется просто страшным сном, который я забуду, как только проснусь. Пальцами я медленно водила по земле, пытаясь понять, что это подо мной.

"Трава? Но ведь сейчас январь! Снег лежит уже давно, а морозы всё никак не отступят. Может, это такой ковёр, и я уснула у кого-то в гостях? Нет, такое не может быть!"

Собравшись с духом, я медленно открыла глаза и увидела перед собой ярко-голубое небо, по которому плыли пушистые белые облака, словно на картине художника. Шумный ветер гонял их по небу, деревья покорно склонялись перед ним, а мои волосы, запутавшиеся в ветре, закрывали мне лицо. Я снова провела пальцами по траве и не могла поверить своим ощущениям. Мне не было холодно, и во мне царила странная, тревожная тишина. Опершись на руки, я медленно поднялась и стала оглядываться, пытаясь найти ответы на свои немые вопросы.

Я лежала в высокой траве, которая качалась на ветру под палящим солнцем. Рядом шумел лес, и его листва, подгоняемая ветром, нежно шептала музыку природы. Я наслаждалась этим звучанием, пока не услышала незнакомые звуки. Это была то ли музыка, то ли шёпот за спиной, доносившийся издалека, из самого леса. Обернувшись на звук, я не увидела ничего, кроме травы и деревьев, которые безмолвно нависали надо мной, изредка одаривая меня своей тенью.

Среди пышных кустов шиповника я увидела тропинку, аккуратно вымощенную светлым камнем. Она уходила вглубь леса, вдоль неё тянулись невысокие каменные стены, и она терялась в неизвестности. Я решительно встала, стряхнула с себя траву и поправила мантию. Ветер задирал мой капюшон, и я то и дело его поправляла, вместе с волосами, пока медленно и с трудом пробиралась к тропинке через заросли травы. Куда я шла? Видимо, в деревню или посёлок, к которому вела тропинка. В любом случае, я была уверена, что дорога куда-нибудь меня приведёт.

Но неразборчивый звук за моей спиной словно тянул меня за собой. Я ничего не понимала и в очередной раз обернулась. Красота леса завораживала меня своей безмолвной мощью, которая гармонировала с мягкостью ветра. Солнечные лучи просачивались через стволы деревьев, освещая забытую тропинку, которая давно заросла. Что-то внутри меня кричало: «Повернись и беги в другую сторону!». Но я понимала, что идти по каменной тропе – единственный правильный путь. Так у меня больше шансов найти помощь и понять, где я нахожусь. Однако этот шум в голове сбивал моё решение. Звук из сотен неразборчивых голосов напоминал хор странных песнопений, которые было сложно понять.

Заворожённая красотой природы, я не заметила, как ноги сами понесли меня к забытой тропинке, пытаясь уловить чужой голос в своей голове. Шаги мои становились всё быстрее, настойчивее, будто я сама решила пойти вглубь леса в поисках неизвестного. Прохлада леса отрезвляла меня, придавала сил, забирала страх и подталкивала идти дальше, на звук воды, который с каждым шагом становился всё громче.

Моим глазам открылся вид на обрыв, с которого свисали массивные деревья. Неподалёку шумел водопад, обрушивающийся в пустоту неба. Прохлада леса смешивалась с ледяной свежестью воды, завораживая своей природной силой. Потоки воды бурлили, создавая белую пену, которая разбивалась о скалы, выглядывающие на краю обрыва.

Отведя взгляд в сторону, я застыла, любуясь бескрайним небом, залитым ранним закатом тёплого солнца. Белые редкие облака лениво плыли среди таких же ленивых островов. На фоне неба, как в фантастическом фильме, плавали большие и маленькие острова, богатые растительностью и необычной архитектурой зданий, часть из которых была разрушена.

«Какой странный сон…»

Эта мысль мелькнула в моей голове, пока я не обращала внимания на шум незнакомых голосов в голове. Голубое небо постепенно окрашивалось в оранжевые оттенки уходящего солнца, на фоне которого мягко лавировали необычной формы птицы. Они парили в потоках ветра, словно танцевали в воздухе. На небе уже показались редкие звёзды, украшая его своим мерцанием. Среди облаков медленно проступил тонкий месяц, вытесняя с небосклона своего дневного брата.

Сильный ветер раскачивал меня, унося мои волосы к краю обрыва и дальше, туда, где не было дороги. Красота природы наполняла моё тело энергией, от которой я забывала дышать, а мой восторженный настрой казался неразрушимым. Ощущая в себе вседозволенность, я раскинула руки в стороны, представляя себя птицей, которая так же легко и грациозно парит в небе. Подальше от земной обыденности, от тягот человеческой жизни – наслаждаться тёплым ветром, ласкавшим мои перья, и солнцем, согревающим моё лицо. Я бы наблюдала за миром с высоты, видя, как люди проживают свои жизни, цепляясь за богатства мира.

Наблюдая за птицами, которые в водовороте резко спикировали вниз, я увидела, как они скрылись в облаках. И из этих облаков медленно выплыл остров… а на нём были люди!

Я пристально вглядывалась в местных жителей этого странного сна, пока облака не рассеялись, словно по чьему-то велению. Мужчины и женщины разговаривали друг с другом, не обращая внимания на окружение, словно для них всё это было привычной обыденностью. В них не было ничего особенного, кроме одного – крыльев за спинами.

Не веря своим глазам, я наклонилась сильнее и чуть не сорвалась с обрыва, успев ухватиться за ветку дерева. Поднявшись, я снова стала внимательно рассматривать этих существ, похожих на людей. Они ходили по острову, наблюдая за себе подобными, которые свободно парили в небе, словно птицы, непринуждённо беседуя прямо в воздухе.

Мой взгляд привлекла девушка, звонко смеявшаяся, пока уворачивалась от мужчины, пытавшегося её догнать. Она была безупречной, статной, с неземной красотой, которую не боялась демонстрировать. Мужчину я не могла рассмотреть – он двигался слишком быстро, и мои глаза не успевали за ним следить.

Мой взгляд прикололи её белоснежные крылья, которые легко разрезали воздух. Ветер нежно перебирал её перья и играл с её непослушными светлыми волосами. Девушка сделала пируэт в воздухе, изящно увернувшись от мужчины, и в этот момент мне показалось, что она была самой свободной существующей птицей.

– Как красиво.

Мой голос был тихим, словно я боялась спугнуть их своим появлением и надеялась наблюдать за ними дальше. Но моя ухмылка слетела с губ, когда девушка одним ударом оглушила другую, пытавшуюся сбить её на землю.

«Даже во сне есть жестокость.»

Ноги подкосились от усталости, а голова раскалывалась от продолжительного гула неразборчивых голосов. Медленно опустившись, я села на корточки, не отпуская ветку из рук, держась за неё, как за спасательный круг. Помассировав висок, я перестала следить за небесными существами, которые даже не догадывались о моём присутствии.

– Что ты здесь делаешь? – строгий голос мужчины разрезал шум вокруг, отчего я вздрогнула.

– Вот чёрт, – прошептала я себе под нос, обернувшись.

– Тебя здесь не должно быть!

Мужчина направился ко мне, но, заметив испуг в моих глазах, остановился в паре метров. Я сглотнула ком в горле и быстро осмотрела его, пытаясь понять, кто он.

Передо мной стоял обычный парень с тёмно-карими глазами, скрытыми под густыми бровями. Светлые пряди волос едва прикрывали высокий лоб. Но больше всего меня поразили его массивные белые крылья, в которые были вшиты золотые нити. Они играли на ветру, слегка поблескивая и привлекая внимание.

Моё молчание, видимо, стало его утомлять, и он сделал шаг ко мне. Я вытянулась во весь рост, готовая сбежать, но идти было некуда.

– Как бы это ни было странно, – начала я дрожащим голосом, – но я скоро проснусь.

– Сновидящая? – спросил он.

– Что? – я приподняла бровь. – Я проснулась на поляне, а тут такое… – я указала рукой на соседний остров. Уловив его озадаченный взгляд, я сглотнула. – Мне было любопытно, и я…

– Ты Разделённая, – сухо произнёс он, перебив меня. – Пойдём со мной.

– Как ты меня назвал?

– Просто пойдём, – он кивнул в сторону тропы.

– Не хочу, – я схватилась за ветку. – Я скоро проснусь и хочу понаблюдать за… – я задумалась, глядя на парящих в небе людей, – даже не знаю, как их назвать.

– Не знаю, как тебе это сказать, – он шумно выдохнул, – но ты уже не проснёшься.

– Что? – слова застряли у меня в горле.

– Слушай, – он повысил голос, – я не знаю, как сообщить человеку о его смерти, так что просто пойдём со мной.

– О какой смерти? – я больше не ощущала земли под ногами.

– Ты умерла, – он вскинул руки, показывая мир вокруг. – Ты находишься между Раем и Адом.

Несколько секунд я стояла как вкопанная, не моргая, и пыталась переварить его слова. Было сложно верить незнакомцу, который утверждал, что я мертва. Опустив взгляд, я нахмурилась, пытаясь вспомнить последние события.

Рано утром я вышла из дома своей подруги, которая уже уехала в свадебное путешествие с новоиспечённым мужем. Вернувшись в свою небольшую квартиру в общежитии, я устало села на тумбу в прихожей, успев захлопнуть дверь. Смыв с себя остатки праздника под тёплым душем, я переоделась в домашнюю одежду и решила просмотреть сайты по поиску работы, надеясь, что кто-то пригласил меня на собеседование.

Ближе к обеду в окно запрыгнул бродячий кот, который давно стал моим другом и частым гостем. Покормив его, я улеглась на кровать, оставив включённым ноутбук. Колонка включила музыку, создавая уютную атмосферу, которая не перебивала довольное мурлыканье кота.

Мы были как две половинки одного целого: никому не нужные, часто обижаемые, но всё же нашедшие своё место в мире. Так мы и провалялись до вечера в лёгкой дремоте, пока соседи снова не устроили пьяную ругань. Тонкие стены не могли заглушить их крики, поэтому я решила прогуляться. Накинув куртку, которую честно выпросила у друга, я обулась и вышла из подъезда. Кот последовал за мной.

Идти было некуда, поэтому я стояла под козырьком, наблюдая, как медленно падает снег. Закурив последнюю сигарету из пачки, я вдохнула морозный воздух вместе с никотином и закашлялась, а потом рассмеялась.

Дальше я ничего не помнила. Воспоминания словно прервал невидимый барьер, от чего я запаниковала. Но мужчина прервал мои размышления.

– Не пытайся, а то голова закипит, – сказал он, приближаясь ко мне.

– Вы, наверное, ошиблись, – протараторила я, выставив руку перед собой, словно защищаясь. – Это всего лишь сон, и я скоро проснусь.

– Глупый человек, – вздохнул он, посмотрев на меня раздражённым взглядом. – Не думал, что люди могут быть настолько глупыми. Я же сказал тебе, что ты умерла и попала в Божественном мир, – мужчина бегло осмотрел меня. – Давай пройдём в город. Я найду охотника, и он всё тебе объяснит.

– Я никуда с вами не пойду, – упиралась я, испытывая его терпение. – Я просто дождусь, когда проснусь. Ты исчезнешь с первыми лучами солнца, а я через пару дней забуду, как ты выглядел.

– И долго собираешься ждать? – ворчал он. – Я очень тороплюсь.

Мужчина посмотрел в небо, будто рассматривая что-то важное, а затем снова перевёл взгляд на меня, словно смирившись с моей упертостью. Я же была уверена, что всё вокруг – это сон, пусть и затянувшийся. Здесь я могла делать всё, что только придумает моя голова. Только сейчас я заметила, что гул голосов прекратился, оставив меня одну, а головная боль постепенно отступила. Одарив мужчину дерзкой улыбкой, я нагло посмотрела ему в глаза, в которых читалось равнодушие.

Выпрямившись во весь рост, я отпустила ветку, вдохнула полной грудью и заглушила страх, что разрастался по всему телу. Недолго думая, я прыгнула с обрыва, наблюдая, как лицо мужчины вытянулось от удивления.

Секунда невесомости, такая острая, как любые порезы, – и я камнем полетела вниз, полностью расслабившись. Тело инстинктивно пыталось спастись, зацепиться за что-нибудь, но я даже не старалась это сделать. Страх разбиться больно колол нерв в голове. Мужчина прыгнул следом за мной, интенсивно размахивая крыльями. Он стремительно пытался меня нагнать, но ему не хватало ещё пары взмахов. Он тянул ко мне руку, пока я безучастно наблюдала за ним, подавляя в груди крик, что пытался вырваться из глотки.

Кровь наполнила рот, когда я прикусила язык, сдерживая панику, как делала это раньше. Я всегда была такой – сильной, смело смотрящей страху в глаза. Страх не отуплял меня, не сковывал, а только придавал адреналина идти вперёд. Я закрыла глаза, позволив слезе скатиться по щеке, и на секунду представила, что всё это может оказаться правдой. Вот только желание проснуться в своей маленькой квартире было куда сильнее сказочной фантастики.

Резкий толчок справа и внезапный подъём вверх сбил моё дыхание. Я закашлялась, словно захлебнулась от давления, будто толща воды сдавила меня. Распахнув глаза, я увидела женщину, которая летела в неизвестном направлении.

Я не сразу поняла, что она несла меня на руках, легко рассекала сильный поток ветра. Над нами раздавался неразборчивый мужской голос. Поддавшись страху, я вцепилась в плечи женщины, пытаясь до конца понять, что происходит.

– Для Разделённой ты очень смелая, – почти без эмоций проговорила она. – Неужели ты только сейчас испугалась? Или я тебя напугала?

Я не нашла в себе сил что-то ей ответить и, как глупая дурочка, уставилась на её крылья, которые легко сопротивлялись сильному встречному ветру. Глаза слезились из-за ветра, из-за чего я не могла её разглядеть, но металлические серые глаза и родинку над губой я заметила сразу. Мои руки окаменели от страха, и я намертво держалась за тонкую одежду женщины, пока она лавировала между островами и другими крылатыми людьми, которые с любопытством наблюдали за нами.

Шум городской суеты пронёсся совсем рядом, но я не успела посмотреть на город под нами, как мы уже отдалились от него. Женщина невероятно быстро преодолевала расстояние, словно для неё это была обычная прогулка. Всё это время рядом с нами летел мужчина, который вёл с женщиной беседу. Я не слушала их и уже не могла понять, о чём идёт речь.

– …Этот год будет довольно интересным, – говорила она, поглядывая на собеседника. – Несмотря на разлад сторон, всё всегда идёт своим чередом. Это мне и нравится.

– Вы так говорите в силу своей беспечности, – фыркнул мужчина и скривился от недовольства.

– Элиот, – прозвучал грозный голос женщины. – Не забывай, кто я и кто ты. Моё отношение к миру никак не влияет на мою должность, а ты ещё птенчик по сравнению со многими бессмертными, – она строго посмотрела на собеседника. – Тебе стоит задумываться, что и кому ты говоришь. Я понятно объясняю?

– Я вас услышал, – прошипел сквозь зубы мужчина и перевёл взгляд на меня. Он пристально смотрел мне в глаза, словно пытался ворваться в моё сознание. – Очнулась?

– Наш смелый прыгун отошла от оцепенения? – обратилась женщина ко мне и усмехнулась, когда я снова промолчала. Я открывала и закрывала рот, как рыба на суше, пытаясь хоть что-то сказать. – Не мучай себя. Сейчас приземлюсь, и мы поговорим спокойно.

Она посмотрела на меня своими холодными глазами и улыбнулась, пытаясь тем самым успокоить меня. Я с трудом выдохнула, стараясь унять дрожь в конечностях и успокоить сердце, которое стучало в бешеном ритме. Наконец я осмелилась опустить голову и увидела, как мы кружим над огромным островом, на котором стоял древний замок из тёмного серого камня с большими витражными окнами. Три здания, похожие друг на друга, были расположены в форме треугольника и соединены между собой крытыми мостами, переходами и садами. В центре был большой зелёный газон, часть которого была засеяна густым садом с фонтаном.

Я старалась разглядеть как можно больше, но мы начали резко снижаться. Женщина лавировала между башнями и каменными статуями, направляясь к широкой лестнице, ведущей к главному входу. Мягко приземлившись на ступеньки, она наклонилась вниз, чтобы поставить меня на землю. Я, дрожащими ногами, встала во весь рост, продолжая рассматривать большие ворота замка.

Высокие двери были из тёмного дерева с едва заметными силуэтами небожителей. Справа на двери были изображены ангелы в мягких позах с радостными лицами, а слева – демоны в властных позах с хитрыми взглядами. Самым удивительным для меня было изображение обычного смертного человека посередине, чьё лицо делилось на две половины. Как легко и незамысловато завуалировали человека, внутри которого всегда живут добро и зло, ангел и демон.

Мои глаза скользнули дальше по стенам, аккуратно сложенным из массивных каменных кирпичей с редкими башнями, где виднелась охрана, выглядывающая из теней. Я заметила витражные окна верхних этажей одного из зданий, расписанные сценами событий, о которых я ничего не знала. Каждый разноцветный элемент на окне переливался на солнце, которое одаривало замок последними лучами этого дня. Замок оказался таким огромным, что мне не хватило бы роста, чтобы заглянуть через сторожевые стены. Каменные ступени были аккуратно выложены к воротам, которые не имели перил, просто срываясь с края острова.

Медленно обернувшись назад, я почувствовала на своей спине пристальный взгляд женщины, которая терпеливо ждала меня. Встретившись с ней взглядом, я побоялась сделать даже лишний вздох, так как она излучала сильную уверенность, которая читалась в каждом её движении.

Темно-серый костюм на ней смотрелся строго, но в то же время в нём чувствовалась раскованность, даже развязность. Брюки плотно облегали тело женщины, а жилетка была застёгнута на все пуговицы. На шее красовался кожаный чокер с маленьким кулоном, а из маленького кармашка жилетки выглядывала золотая цепочка. Нетрудно было догадаться, что в кармане лежали часы. На её хрупких плечах был накинут длинный пиджак, который свободно свисал до середины бёдер, а из левого кармана торчал белый платок.

Женщина стояла свободно, держа руки в карманах брюк и пристально наблюдая за мной, словно ожидала очередного моего фокуса. Чёрные волосы были распущены и едва закрывали плечи, но порыв ветра легко их заносил за спину. Конечно же, я не могла оторвать глаз от крыльев за её спиной, которые, словно крылья ворона, были чёрными и с длинными перьями. Она взмахнула ими ещё раз, словно поправляя перья, и аккуратно сложила за спиной.

Я никогда не любила судить людей по внешнему виду, так как внешность часто бывает обманчивой, но эта женщина внушала мне недоверие и выглядела опасной, словно для неё убийство – как сделать обычный глоток воды. Вот только её добрая улыбка и учтивость говорили об обратном, что сбивало меня с толку.

Женщина почти не моргала, подробно разглядывая меня, от чего мне становилось не по себе. Я отвела от неё взгляд, пытаясь казаться расслабленной и непринуждённой. Пробежав глазами по стенам, потом по горизонту, где опускалось солнце, я рассматривала людей, которые редко пролетали между островами. Проведя руками по лицу, я не могла собраться с мыслями, а руки дрожали от страха и никак не хотели слушаться меня.

– Тебе стоит успокоиться, – голос женщины звучал тихо, стараясь не напугать меня. – Тогда тебе будет легче всё понять. – Она запнулась в конце предложения, но спокойствие в её голосе оставалось нерушимым.

– Успокоиться? Это почти невозможно. Особенно когда тебе говорят, что ты умер, и ты находишься… где-то… не на Земле, – я пыталась вспомнить всё, сказанное мужчиной, которого, как оказалось, уже не было рядом. – Это просто сон…

– К сожалению, нет, – перебила меня женщина. – Элиот, как и я, был очень удивлён твоему появлению. Он из тех ангелов, которые не занимаются смертными, и он был довольно… нетактичным, – я услышала улыбку в её голосе, словно всё сказанное было одной большой шуткой, которую я не оценила. – Давай я начну с самого начала.

– Но… – я набралась смелости и повернулась к ней. – Я правда умерла?

– Да, – ответила она, поджав губы, будто начинать с этого ей совсем не хотелось.

– Почему?

– Как часто я это слышу, – вскинув подбородок, она изучающе посмотрела на меня. – Но на этот вопрос я не смогу дать ответа.

– Так это всё правда? – осознав происходящее, я указала на её крылья. – Рай и Ад существуют? Бог и всякие небожители, демоны – это реальность?

– А как ты думаешь, глядя на меня? – она театрально провела рукой по себе, демонстрируя своё божественное великолепие. – Неужто твои сны бывают такими яркими, что ты их путаешь с реальностью?

– Я.… – мои губы задрожали, а в горле пересохло. В груди стало невыносимо больно от осознания правды. – Не думаю.

С этими словами я села на корточки и погрузила пальцы в волосы, пытаясь проанализировать то, что видела и слышала, чтобы сложить всё воедино. Буря мыслей в моей голове казалась куда абсурднее, чем то, что происходило вокруг. Я зажалась, словно клубок ниток, пытаясь спрятаться от всего этого, и вздрогнула от страха, когда мимо меня кто-то стремительно прошёл. Впервые за долгое время мне было так страшно, что я окаменела и не знала, что делать.

Женщина нависла надо мной, рассматривая с нескрытным любопытством, но стоило мне мельком посмотреть на неё, как она плавно опустилась на одно колено передо мной. Каждое её движение было элегантным и мягким, словно она веками оттачивала грацию своего тела.

– Меня зовут Элария Сильвани, – она протянула мне руку. – Я демон и один из тройки преподавателей Академии ангелов и демонов. И, что логично, преподаю демонологию.

– Сирана, – прошептала я и протянула ей руку в ответ.

– Приятно познакомиться, – мы обменялись рукопожатиями. Элария наклонилась ко мне чуть ближе. – Давай я тебе всё подробно расскажу и заодно покажу Академию.

– Зачем?

– Затем, что тебе нужно будет сделать выбор.

Несмотря на её мягкие движения, хватка была сильной, и она с лёгкостью подняла меня на ноги, а потом и вовсе повела за собой. Стоило нам подойти к дверям, как они тут же послушно распахнулись с тяжёлым скрежетом, открывая вид на аллею с живой изгородью, уводящую к центральному входу в замок. Двери замка также послушно открылись перед нами.

Каменный пол был украшен замысловатыми узорами, которые переливались от ярких ламп, парящих под потолком. Стены были украшены картинами с необычными рисунками и портретами божественных созданий. Потолок искусно разрисовали нежными узорами, которые на первый взгляд казались подвижными, но это была лишь игра света. Несмотря на уходящее солнце, зал был ярко освещён, а редкие лучи, проникая сквозь витражные окна, создавали разноцветные блики на полу.

В центре зала, перед лестницами, стоял закруглённый каменный стол. За ним сидела девушка в белом платье с маленькими белыми крыльями, которые трепетали от переизбытка эмоций. Она разбирала гору документов и хохотала над шутками ангела, который, судя по всему, откровенно с ней флиртовал. Увидев нас, ангел сбросил маску шута и, не желая обмениваться любезностями, быстро покинул девушку, скрывшись в ближайшем коридоре.

Молодая девушка заметила Эларию и тут же вскочила из-за стола, поправляя кудряшки за ухо. Элария уверенно подошла к ней и только у стола отпустила мою руку, пока я продолжала рассматривать помещение.

– Мне что-нибудь приходило? – холодно спросила Элария, принимая от девушки бумаги. Она быстро их просмотрела и начала расписываться.

– Нет, но вас искал Родан.

– Что ему нужно от меня? – риторически спросила Элария, а девушка едва сдержалась от смеха. – Каждый раз, когда ему скучно или он хочет увильнуть от работы, он донимает меня своей болтовнёй.

– Не могу точно знать, зачем он вас искал, но он был очень встревожен, – девушка бросила косой взгляд на меня, явно пытаясь понять, что происходит. – Но, как я вижу, у вас и так много забот.

– Да, это точно, – Элария посмотрела на меня, пока я тихо стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу. – Пригласи к нам Лукана. У меня к нему есть вопросы.

– Во сколько ему к вам подойти?

– Как можно скорее, – Элария не отводила от меня взгляда. – Не думаю, что он хочет проблем.

– Зная его, он не боится ни вас, ни других двух преподавателей, – девушка прикрывалась документами, чтобы я её не слышала. – Будет сложно заставить его немедленно явиться.

– Передай ему, что он упустил Разделённого. Не думаю, что это понравится Высшему Совету или Совету Пяти, – лукаво улыбнулась Элария. Девушка тут же поняла, к чему она клонит. – А пока я жду его визита, мы с Разделённой прогуляемся по Академии.

– Я сделаю всё немедленно, – девушка за стойкой не сводила с меня глаз и натянуто улыбалась мне, пока я, как хмурое небо, шла за Эларией, которая двигалась учтиво, замедляя шаг.

Когда мы зашли в один из коридоров, я ждала, что разговор начнёт демоница, но она шла на шаг впереди меня, словно прогуливаясь. Осматривая стены, она казалась непринуждённой. Изредка она поглядывала на меня, проверяя, не отстала ли я, и тут же отворачивалась, как только я ловила её взгляд.

– Это корпус ангелов, – нарушила тишину Элария и указала рукой на арку, где под потолком были фигуры детей с крыльями. – Здесь преподаёт профессор Родан. Он обучает учеников Ангеловедению, – она искоса посмотрела на меня, словно пытаясь уловить мой настрой. – Но думаю, не это ты хочешь сейчас услышать.

– На самом деле, я не знаю, что хочу услышать, – начала я, ощущая, как паника постепенно отпускала. – И хочу ли я вообще что-то услышать.

– Понимаю, – сказала Элария, сложив руки в карманы брюк и продолжая вести меня по коридорам корпуса. – Но нужно же с чего-то начинать, не так ли?

– Тогда и вам решать, что в первую очередь мне рассказывать, – я обернулась на смех девушек, которые высматривали меня через арки, из-за чего я натянула капюшон на голову.

– Хорошо, – ухмыльнулась Элария и бросила взгляд на девушек, что перешёптывались. – Тогда я постараюсь рассказать тебе всё доходчиво.

Мы продолжали прогуливаться в молчании. Элария явно не спешила начинать разговор, а я рассматривала коридоры. Они были выполнены в светлых тонах, с множеством живых цветов в горшках. Корпус ангелов был под стать своему названию: светлым, добрым и тёплым, что заставляло меня чувствовать себя в безопасности. Возможно, именно поэтому Элария не спешила – она ждала, когда я окончательно успокоюсь и начну думать рационально.

Стоило нам покинуть корпус ангелов, как голос Эларии прервал затянувшуюся тишину, и я обратила на неё всё своё внимание.

Элария говорила быстро, кратко и почти без эмоций, словно желая как можно скорее избавиться от этой обязанности. Она начала с истории образования Земли и Божественного мира, когда Творец создал существ, подобных себе. Некоторых он наградил бессмертием и крыльями, а остальных сделал смертными, чтобы они могли проживать свои жизни более насыщенно.

Божественный мир был поделен на три царства: Рай, Нейтральные земли и Ад. В подробности она не вдавалась, лишь объяснила, что в каждом царстве жили определённые бессмертные. На мгновение она замешкалась, будто её мысли кто-то сбил, но, мотнув головой, вернулась к своему рассказу.

Идея строительства Академии появилась не сразу. Возможно, её и не было бы, если бы на Нейтральных землях не начали появляться Разделённые. В то время шла многолетняя война между Адом и Раем, суть которой уже никто не помнил. Большинству не нужен был повод, чтобы убивать. Когда война закончилась, королева Ада – Сераптина – получила от разведки отчёты о появлении людей после смерти. Началось расследование, но причин так и не нашли, хотя Разделённые продолжали появляться с завидной регулярностью. Их смерти не были связаны друг с другом: они были разными по внешности, национальности и статусу.

По этой причине Рай и Ад заинтересовались Нейтральными землями, где жила нечисть под правлением Дамира – лешего, избранного народом в надежде на мир и благополучие. Рай относился к нечисти предвзято, стремясь либо уничтожить её, либо выселить с островов. Ад, напротив, заключил с ними сделку. Сераптина с демонами отстроила город для нечисти, обеспечив их всем необходимым, пока они изучали Разделённых. Это, конечно, не устроило Рай.

Спустя годы Сераптина и Аменадиил, правитель Рая, пришли к выводу, что появление людей на этих островах было волей Творца, и не преследовало какой-либо конкретной цели. Сераптина цепями связала плавучие острова, на которых Аменадиил позже построил Академию ангелов и демонов, куда приводили Разделённых для обучения.

Элария повела меня в сад, где росли необычайной красоты цветы, а кустарники были усеяны сочными ягодами, которые манили попробовать их. Аромат цветов смешивался со сладостью ягод, дурманя мои чувства, отчего я невольно улыбнулась. Проведя пальцами по листьям тропического растения, я проследила за Эларией, которая шла вперёд, стуча каблуками по каменной тропинке. Она подошла к фонтану и, грациозно сев на скамейку, продолжила наблюдать за мной.

– Это всё равно звучит как сказка, – отчеканила я и села на край фонтана. – Ад, Рай. Ангелы и демоны. В такое трудно поверить, и ещё сложнее переварить в голове.

– Когда смертные стали появляться в нашем мире, мы долго пытались понять, как жить дальше, но со временем всё стало более понятно, – Элария откинулась на спинку скамейки, закинув на неё руки. – Разделённый – это смертный, который несёт в себе часть ангела и часть демона, прервав свой цикл жизни. Со временем он принимает решение, какую сторону выберет.

– А у меня есть выбор?

– Ты можешь отказаться от бессмертной жизни и вернуться в цикл жизни, – Элария говорила холодно. – Твоё сознание рассеется, и ты переродишься в другого смертного. Ты будешь жить другую жизнь на смертной земле и ничего не вспомнишь ни о прошлой жизни, ни об этом моменте, – она бегала глазами по вечернему небу. – Или можешь стать Разделённой. Обучиться в Академии, выбрать одну из сторон и жить жизнью бессмертных: рассекая небеса, наблюдая за людьми, перевоспитывая грешников или сея хаос среди смертных. – Она посмотрела на меня и впервые за наш долгий разговор улыбнулась, но эта улыбка меня пугала.

– Я правда умерла?

– Если бы это было не так, твоё появление здесь стало бы большой ошибкой. – Элария посмотрела мне в глаза, в которых собирались слёзы, и недовольно фыркнула.

– Не распускай сопли, а то противно на тебя смотреть.

– Ну тогда не смотри на меня, – огрызнулась я, стёрла слёзы рукавом.

– Вселенная дала тебе шанс прожить жизнь иначе. Значит, ты заслужила это – быть бессмертной, – с гордостью в голосе проговорила Элария.

– А оно мне нужно? – мой голос был недовольным. – Меня кто-нибудь спросил, хочу ли я этого?

– Тебя же никто не спрашивал, когда бы ты хотела умереть, – усмехнулась Элария. – Это происходит тогда, когда приходит время.

Эхом по коридорам разошёлся шум распахнутых дверей, после чего последовали грозные шаги. В сад вошёл высокий темнокожий мужчина со светло-карими глазами. Его лицо, достойное восхищения, выражало опасность. За ним бежала молодая девушка с белыми волосами, заплетёнными в косу. Её хрупкие руки хватались за рубашку мужчины, пытаясь унять его гнев, который читался в его взгляде. Она упиралась ногами, пытаясь его остановить, но безуспешно.

Мужчина остановился в паре метров от меня, не отрывая взгляда, пока Элария не привлекла его внимание. Смирив свою гордость, он сдержанно поклонился перед демоницей, чему последовала и молодая девушка рядом с ним.

– Элария, – его голос был грозным, похожим на рык зверя. – Я прибыл к вам, как только получил письмо. Я не знаю, как такое могло произойти, и я…

– Я ждала Лукана, – она смерила его строгим взглядом. – Твой брат поленился прийти?

– Я ответственен за происходящее, и поэтому мне следует отвечать…

– Хватит, Лаунц, – выдохнула Элария, махнув на него рукой. – Но свой звериный нрав оставь за стенами Академии. Девушка и без того напугана, а ты ещё кинуться хотел.

– Ни о чём подобном не думал, – извиняющимся тоном ответил Лаунц.

– И что ты скажешь о ней?

– Её энергия очень тонкая, – мужчина вдохнул полной грудью. – Еле ощутимая и невидимая, как паутина на ветру.

– Может, поэтому вы упустили её? – задумчиво произнесла Элария и коснулась пальцами своих губ, раздумывая над сказанным.

Довольно нагло я рассматривала мужчину, который выглядел как скандинавский воин из знакомых мне книг. Длинные дреды были собраны на затылке, а лицо украшал старый шрам на правой щеке. В нем чувствовалась сила лесного медведя, а его гордая осанка невольно вызывала уважение и желание слушаться.

С виду он казался умным мужчиной с вспыльчивым характером, а его вежливость предназначалась лишь для публики и соблюдения этикета. Сам же он бросал на меня беглые взгляды, будто пытался найти ответы на мое внезапное появление. Он оскалил клыки в улыбке, но его одернула девушка, которая заметила его нездоровый интерес ко мне.

– Надо будет поговорить с Амарантой, – строго заметила Элария, переведя взгляд на меня. – И оповестить Совет Пяти.

– Из-за какой-то Разделенной? – не скрывая удивления, усмехнулся Луциан. – Это просто девчонка со слабым телом. Не более.

– Осторожность нам не помешает, – проговорила Элария, её голос прозвучал зловеще, хотя, возможно, она и не хотела этого. – Обычно ты за несколько миль чувствуешь нового Разделенного.

– Даже опытный охотник может допустить ошибку, – мужчина скрестил руки на груди, снова бросив на меня оценивающий взгляд.

– Ошибки совершает каждый, мой друг, – уставшим голосом ответила Элария. Она встала во весь рост и подошла к Луциану, который возвышался над ней на две головы. – Нужно уметь их признавать.

– Ты же знаешь, я никогда не ошибаюсь, – с улыбкой произнес он и голодным взглядом окинул демоницу.

– До сегодняшнего дня, – резко отрезала она и подошла ко мне. – Я с ней уже поговорила, теперь осталось дождаться от неё ответа, – окинув меня взглядом в последний раз, Элария обратилась к девушке. – Раз ты здесь, она теперь в твоём распоряжении. У меня есть несколько нерешённых вопросов.

– Учебный год ещё не начался, а ты уже вся в хлопотах, – Луциан поправил кожаную жилетку, скрывая легкую нервозность в присутствии демоницы. – Нара, оставайся с девушкой, – добавил он, встретившись с её недовольным взглядом. – Ты знаешь, что делать.

– Как прикажешь, – пробормотала девушка, закатив глаза.

– Сирана, – обратилась ко мне Элария, и я лениво повернулась к ней, удивляясь, что моё существование её ещё интересовало. – Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор. Не забывай: смерть – это только начало.

Проводив взглядом Эларию и Луциана, которые спешно покидали сад, я шумно выдохнула, нервно заламывая пальцы. Нара же села на скамейку, закинув ногу на ногу, и с улыбкой смотрела на меня, как на новую диковинку, которую ни разу не видела. Вечерняя тишина сменялась стрекотанием сверчков и отдалённым шумом за стенами Академии, а ветер шумно завывал в пропасти между островами, эхом разносившийся по коридорам замка.

Пока девушка пыталась найти себе занятие, я стояла как статуя на одном месте и смотрела в тёмный коридор Академии, куда ушли Элария и Луциан. Осознание моей смерти приходило постепенно, как осознание того, что я потеряла всё, что было у меня в смертной жизни. Я больше не смогу петь на улице с друзьями и не смогу в очередной раз подшутить над подругой. Не увижу очередную картину Патриота, которую он нарисует на спор закрытыми глазами, и это окажется очередным шедевром, которым он не признает. А мой кот? Кто позаботится о нём?

От этих мыслей у меня сдали нервы, и я расплакалась, тихо, чтобы меня никто не слышал. Горькие слёзы скатывались по моим щекам, а руки сжимались в кулаки, оставляя на ладонях глубокие вмятины от ногтей. Никого не интересовала моя боль, только моё решение, которое я не спешила давать. Поэтому я так и простояла около часа, пока боль в мышцах не дала о себе знать.

Смогу ли я прожить бессмертную жизнь в надежде пережить горечь утраты своей смертной жизни? Или не рисковать и уйти в цикл жизни?

Рухнув на угловой парапет у фонтана, я нервно провела руками по лицу, пытаясь собрать себя в кучку и сложить мысли в один ритм. Нервов не хватало, чтобы сидеть на одном месте, от чего я подскочила и стала расхаживать из стороны в сторону, пока Нара с любопытством наблюдала за мной. Взвешивая в своей голове все «за» и «против», я в очередной раз прерывала себя, считая всё абсурдом.

– Как хорошо, что я не на твоём месте, – шутя говорила девушка. – Думаю, я не смогла бы сделать выбор.

– Такое невозможно быстро решить, – я снова села у фонтана. – Это почти невозможно.

– Не стоит сомневаться в своём решении, – девушка подсела рядом со мной. – Каждый из вариантов правильный. Тебе нужно выбрать тот, который сама хочешь испытать. Вселенная тебе сделала одолжение, так воспользуйся этим.

– Ты это называешь одолжением?

– А разве нет? – она странно посмотрела на меня, словно что-то знала обо мне.

– Сложно назвать это взяткой за то, как я прожила эту жизнь.

– По крайней мере, у тебя спросили мнение, – девушка откинулась назад, держась за край парапета. – Меня бы это польстило.

Я посмотрела на девушку взглядом полного удивления и смятения от услышанного, но она была подобна лучику света, который ярко светил и одаривал теплом. Нара пыталась помочь мне, но мои слёзы её раздражали, чего она не скрывала.

Холодный ветер нежно задул, поднимая мою мантию вверх, вместе с ней и мои слёзы. Воздух был влажным, отчего можно было предположить, что где-то неподалёку идёт дождь. Очередной страх сковывал меня, и только в моих силах было поддаться ему или же пойти наперекор всему, лишь бы показать свои принципы – что мне не страшно. Вот только сейчас я понимаю, что это рассуждение ничтожно по сравнению со всем тем, что сейчас происходит. Но итог один – никто не оставит меня в покое, пока не решится моя дальнейшая судьба.

Большой кабинет с дорогим убранством терялся на фоне демоницы, стоявшей напротив камина и крутившей в руках часы на цепочке. Она снова и снова смотрела на время, а затем, закрыв крышку, начала крутить их за цепочку, наматывая на палец. Её идеальный образ строгой демоницы не смягчал свет от камина, перед которым она стояла не первый час.

За окном уже была ночь, и слышались раскаты грома, которые проходили мимо Академии. Сильный ветер задувал в её кабинет, пытаясь сорвать со стола бумаги. Элария, уставшая, размяла плечи и посмотрела в окно, словно там могла найти ответы на письмо, которое ей пришло. Чёрный конверт небрежно лежал на краю стола с красной печатью, поблёскивавшей золотом, на который она снова посмотрела.

– Значит, ты решила, что они, спустя столько лет, прислушаются к тебе? – Мужчина в кресле откинул письмо на столик рядом и рассмеялся. – А чего ты ожидала?

– Думала, что они благоразумны, – фыркнула Элария. – Время идёт, а они не меняются.

– Они не будут тратить время на Разделённую со слабым телом. Она для них сломанный смертный, не более, – мужчина сцепил руки в замок и положил их на живот. – Но, если она примет решение, нужно будет за ней понаблюдать. Обычно такие быстро погибают в этом мире.

– В ней что-то есть, – прошептала Элария. – Довольно смело было спрыгнуть с обрыва перед бессмертным.

– У тебя к ней какой-то нездоровый интерес, – ухмыляясь, мужчина пытался задеть её. – Обычно твоё ледяное сердце никак не реагирует на что-либо вокруг.

– Я просто осторожна, – она нервно стала убирать бумаги со стола и рявкнула. – А тебе не пора к себе?

– Как легко ты сегодня разозлилась, – мужчина провёл пальцем по губам и пристально наблюдал за ней. – Я ведь что-то упускаю, не так ли?

– День был тяжёлый, – она упала в своё кресло за столом и положила руку на лоб. – Было очень трудно ловить смертную. Упала прямо на голову.

– Надеюсь, на этом сюрпризы от неё закончатся, – улыбался мужчина. – Хотя небольшое разнообразие привнесло жизни в эти стены.

– Тебе не хватает жизни? – она недоумевающе посмотрела на мужчину. – Я дам знать Амаранте, и она быстро добавит адреналина в твой быт.

– Мне интересно наблюдать за происходящим, чем быть участником, – усмехнулся он, проводя пальцем по письму. – Ты же сторонишься всего вокруг.

– Не без повода, – Элария устала протёрла глаза и снова посмотрела на мужчину. – Тебе в своём кабинете не сидится?

– Там нет тебя, – он откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди, и с ленивой улыбкой наблюдал за её реакцией.

– Если ты думаешь, что комплименты заставят меня забыть, как ты сбежал от своей доли работы, то ты глубоко ошибаешься, – Элария прищурилась, явно не оценивая его тон.

– Элария, – он с легкой насмешкой приподнял брови. – Это было стратегическое отступление. Ты ведь сама лучше всех справляешься с такими… тонкими вопросами.

– Стратегическое? – её голос стал на октаву выше. – Тебе было поручено привести её в Академию, а не оставлять меня разбираться с последствиями!

– Ты сказала: "Её нельзя упустить." – мужчина передразнивал её. – Вот я и не упустил. Технически, я исполнил приказ, – он пожал плечами, словно это объяснение сняло с него любую вину.

– Ты исполнил приказ? – Элария привстала, уперев руки в стол. – Ты сбежал, оставив меня с истеричным ангелом, у которой ещё и магия начала пробиваться!

– Ты выглядела так убедительно, – мужчина развёл руками, едва сдерживая смех. – Честно, мне даже стало жаль этого ангела.

– Ты издеваешься? – её глаза сузились, и вокруг неё едва заметно заискрилась магия.

– А если и так? – он наклонился вперёд, усмехнувшись шире. – Это же скучно – работать без пары искр.

– Ну ты… – в её голосе прозвучала угроза.

– Не волнуйся, – он встал и начал медленно обходить стол, как хищник, решивший подразнить жертву. – Если что, я тебя спасу.

– Спасёшь? – она саркастически усмехнулась. – От чего? От твоего собственного отсутствия?

– От скуки, конечно. Ведь ты такая серьёзная, что иногда забываешь, как это – жить.

– Уходи, – Элария хлопнула ладонью по столу, заставив бумаги взлететь. – Уходи, пока я не решила, что ты действительно нуждаешься в паре "искр"!

– Уже ухожу, – он поднял руки в жесте сдачи и направился к двери. – Но только потому, что ты такая… выразительная, когда злишься.

Их разговор прервал стук в дверь, к которой тянулся мужчина. Он с любопытством посмотрел на Эларию, которая с трудом подавила смешинку, оставаясь такой же отстранённой. Не желая покидать кабинет, мужчина сел на прежнее место, с интересом наблюдая за происходящим. В дверь снова постучались, и она тут же распахнулась, не дождавшись ответа.

Из приоткрытой двери зашла девушка, которая с прищуром пыталась разглядеть присутствующих в темноте. Элария встала из-за стола и проследила за гостьей, которая нагло прошла внутрь.

– Сирана?

– Я пришла к вам, чтобы кое-что спросить, – я не обратила внимания на мужчину, который разглядывал меня. – Могу ли я узнать, как я умерла?

– Есть разные способы это узнать, но только с разрешения директрисы, – коротко ответила Элария и села за стол. – Мы, – она показала на меня и мужчину в кресле, – никак в этом не поможем.

– Советую и не лезть в это, – подал голос мужчина. – Легче будет тебе жить дальше.

– Причина моего появления здесь никогда не будет известна?

– Как и причины появления других тебе подобных, – ответил за Эларию мужчина, стуча пальцами по деревянному подлокотнику.

– А я могу попрощаться с друзьями? – спросила я, пытаясь разглядеть мужчину, сидящего в кресле, в тени.

– Такое невозможно, – резко ответила Элария. – Законы запрещают Разделённым общаться со своими родственниками, друзьями и знакомыми.

– А как же мой кот? – осмелилась спросить я, переживая больше за него. – У него была только я, как и он у меня.

– Ты переживаешь за кота? – уточнил мужчина, как будто этот вопрос выбил его из колеи.

– Он остался один, и вряд ли кто-то заберёт его себе, – я не обращала внимания на мужчину и просто смотрела на Эларию, в надежде на понимание.

– И что ты предлагаешь, забрать его? – усмехнулась она в ответ.

– Думаю, для этого мира это большая роскошь, но хотелось бы, чтобы нашёлся тот, кто о нём позаботится, – я ломала пальцы от нервов, ощущая себя глупым ребёнком с такой просьбой.

– Я придумаю что-нибудь, – Элария сцепила руки в замок перед собой. – Что-нибудь ещё?

– На самом деле у меня очень много вопросов, – я поджала губы. – Не знаю, с чего даже начать.

– Давай я спрошу, – перебила меня она, изучая мою нервозность. – Что ты решила?

– Я хочу стать Разделённой и посмотреть, каково быть тем, в кого верит половина человечества, – я сказала это на одном дыхании, словно боялась передумать. – Надеюсь, в Академию экзамены на поступление не нужно сдавать.

– Нет, – рассмеялся мужчина. – Но легко не будет.

– А у меня в жизни не было лёгких путей, – я пожала плечами. – Зачем менять привычки.

– Интересная барышня, – улыбаясь, мужчина перевёл взгляд на Эларию. – Думаешь, с ней будет просто?

– Разве с Разделёнными было когда-то просто? – холодно ответила ему Элария. – Главное, чтобы не было проблем.

– Смотря что вы подразумеваете под проблемами, – скривилась в нервной улыбке, спрятав руки за спиной.

– Она мне уже нравится, – смеялся мужчина.

– Хорошо, – Элария встала из-за стола и направилась к выходу, подзывая меня за собой. – Давай попытаемся найти директрису.

Я стояла на перепутье. Возможно, именно сейчас я могла передумать и отказаться от этой авантюры, просто отдаться жизненному циклу, но что-то внутри меня кричало, что я сейчас поступаю правильно. Поэтому я снова посмотрела в глаза Эларии, которая стояла в дверях и терпеливо ждала, пока я сделаю шаг.

Пройдя через порог, мне нужно было навсегда распрощаться со смертной жизнью, с привычным укладом и смириться с тем, что произошло. Но моя вредность твердила: «Мы узнаем почему». И я уже уверенно подошла к своему будущему преподавателю, который снова засунул руки в карманы и направился по коридору в кабинет директрисы.

– Так значит, кот, да?

– Он не прям мой кот, – я шла за ней. – Но я заботилась о нем. Вряд ли кто-то решит приютить его себе.

– Если кот не твой, то зачем за него так переживать? – она смотрела на меня с высока, но в глаза было видно, что она пыталась меня понять.

– Он рассчитывал на меня, – я посмотрела в окно. – Не хочу, чтобы он мучался от голода.

Элария ничего не сказала на это, лишь задумчиво фыркнула словно сделала для себя какие-то выводы. Я следовала за Эларией, шаги эхом отдавались в пустых коридорах Академии. Каждая комната, которую мы проходили, казалась чуждой и безжизненной, и я невольно пыталась угадать, что скрывается за тяжёлыми дверями. Наверняка тут скрыты целые миры знаний, магии и тайн, которым мне предстояло научиться.

– Ты не боишься? – спросила Элария, не оборачиваясь, но я могла чувствовать её внимание, как будто она специально вела разговор.

– Бояться можно было бы, если бы я знала, чего ожидать, – я не сводила взгляда с её спины. – Я только не понимаю, почему люди становятся Разделёнными? Разве это не как подписать контракт с чем-то непостижимым?

Элария остановилась и повернулась ко мне, её глаза – светлые, почти холодные, но полные какого-то неуловимого понимания. Она в очередной раз тяжело вздохнула, словно моя глупость её раздражала, но всем видом это скрывала.

– Ты знаешь, что такое быть Разделённой? – её голос стал тише, но не менее резким. – Это быть разделённой между двумя мирами, двумя реальностями, где ни одна сторона не признаёт тебя целой. Для кого-то ты – предатель, для других – спаситель. Ты должна научиться быть не только тем, кем хочешь, но и тем, кем тебе велено быть.

Не был ли это слишком большим риском для меня, который для таких как она, казался простым решением что съесть на завтрак. Но не успела ответить, как Элария снова сделала шаг дальше по коридору дав понять, что разговор на этом закончится.

Мы шли по коридору, и я чувствовала, как сердце бьётся быстрее. Каждый шаг отдалял меня от прошлого, от того мира, в котором я ещё могла быть просто человеком, просто девушкой с обычными мечтами и переживаниями. Но вот я здесь – среди бессмертных, в Академии, которая обещала стать новым домом, новым испытанием. И мне было страшно. Страшно не столько перед неизведанным, сколько перед самим собой – перед тем, что я могла стать кем-то другим, чем планировала быть.

Глава 2.

Быть или не быть.

– Пора вставать, – строгий голос Эларии прозвучал, как раскат грома в тишине.

Я поджала ноги к груди, когда она сдёрнула с меня одеяло, и инстинктивно обняла плечи, сопротивляясь пробуждению. Элария распахнула штору у единственного в комнате окна, и яркий солнечный свет, пробивающийся сквозь дождевые тучи, ослепил меня. Я спрятала голову под подушку, но Элария двумя пальцами отняла её у меня. С трудом открыв сонные глаза, я посмотрела на неё недовольным взглядом. Взгляд преподавателя был требовательным, поэтому я не стала испытывать её терпение и молча села на диван.

Вчера нам так и не удалось найти директрису, поэтому Элария уложила меня у себя на диване. Бросив в меня одеяло и подушку, она заперлась в своей комнате, оставив меня в одиночестве. Я сидела на диване, глядя на закрытую дверь, стараясь ни о чём не думать, но мысли о прошедшем дне снова и снова прокручивались в моей голове.

Оторвавшись от размышлений, я оглядела комнату. В полумраке её убранство не демонстрировало себя во всей красе. Я заметила полки с книгами, на которых стояли фигурки необычной формы, изящный стол у окна с тремя пустыми вазами, зеркало во весь рост, которое казалось парящим в воздухе, и большой платяной шкаф с навесным замком.

Сил ни на что больше не осталось. Я упала на диван, успев подложить под голову подушку. Даже не разувшись, я накрылась одеялом и разглядывала камин, в котором горел небольшой огонь. Он не был достаточно жарким, чтобы согреть комнату, но его света хватало, чтобы не остаться в полной темноте. В полутьме я разглядела на каминной полке рамки с фотографиями, но лица и события на них скрывались в тенях.

Не знаю, сколько я пролежала так, захлёбываясь слезами и наблюдая за пламенем, но в какой-то момент незаметно для себя уснула. А теперь я чувствовала себя отвратительно и некомфортно, от чего раздражение только усиливалось.

– Ты спала в обуви? – Элария нахмурилась, и между её бровей появилась глубокая складка. – Это некультурно. Когда у тебя будет своя спальня, можешь хоть есть в кровати – никто тебя не осудит.

Я молча смотрела на неё и перевела взгляд на свои кеды. Старые кожаные кеды с белыми шнурками, которые я стирала уже не раз, и голубые носки, выглядывающие из-под штанов. Удобная, но изношенная одежда ясно демонстрировала моё бедственное положение. Когда Элария подошла ближе, моё внимание переключилось на её аккуратные туфли. Они сверкали на солнце благодаря металлическим украшениям и казались ещё более изящными благодаря высокому каблуку, подчёркивающему грациозность её походки.

Я проснулась уставшей, и желания двигаться у меня не было. Посмотрев на Эларию, которая явно ожидала от меня ответа, я растерянно мотнула головой, пытаясь вспомнить, о чём она только что говорила.

– А? – переспросила я, не стараясь изображать заинтересованность в беседе.

– Я спрашиваю, – повторила Элария, слегка наклоняясь ко мне, – тебя ещё не тошнит?

– Нет, вроде бы.

– Тогда нам пора идти.

Элария взяла со стула пиджак и лёгким движением открыла дверь, которая казалась тяжёлой. Идти в таком виде я не хотела, поэтому быстро подошла к зеркалу и попыталась привести себя в порядок. Поправила мятую одежду, пальцами расчесала волосы и быстро заплела косу набок. Из стоящего рядом графина набрала воду в ладонь и умыла лицо, стараясь придать себе хотя бы немного свежести. Вытерев руки о край мантии, в отражении увидела недовольную Эларию, которая постукивала каблуком. Развернувшись на пятках, я попыталась выдавить из себя милую улыбку и вышла в коридор.

Элария была быстрой не только в воздухе, но и на земле. Я с трудом поспевала за её быстрым шагом, особенно на таких каблуках. Пройдя несколько коридоров, мы оказались на большом поле, окружённом каменными трибунами. Это место напоминало Колизей, который я видела в фильмах и учебниках, только меньших масштабов и столь же разрушенный. Врезавшись в спину Эларии, я поспешила извиниться, но мой шёпот никто не услышал.

Между трибунами ходили две фигуры, скрываясь в тени столбов, поддерживавших навес. Они прогуливались медленным шагом, вели светскую беседу, иногда смеялись и жестикулировали. Они не обращали внимания на окружающих, хотя я заметила, как несколько бессмертных ходили здесь, словно ожидая начала новой игры. Элария сжала руки в кулаки, а затем расслабила их, повела плечами, сбрасывая раздражение. Лёгким движением она накинула пиджак на плечи и уверенно направилась к этим людям.

Я не намеревалась отставать от неё, но вдруг заметила, как с неба с большой скоростью приземлился ангел, оставив в земле вмятину. Молодой парень с русыми волосами стоял ко мне спиной и разминал руки в такт напряжённым крыльям. Он вытер мокрый лоб серой футболкой, которая была на нём, и поднял взгляд на меня.

Парень сначала нахмурился, пытаясь разглядеть меня, но затем улыбнулся и махнул рукой. Выпрямившись во весь рост, он сложил руки на груди, ожидая, пока я перестану так нагло на него пялиться. Его светло-карие глаза напомнили мне ягоду, название которой я не могла вспомнить. Короткие волосы колыхались на лёгком ветерке, как и его тёмно-коричневые крылья, словно у степного орла.

"Так это из-за тебя на арене собрались девушки," – промелькнула мысль, когда я заметила его атлетичное тело, обтянутое влажной футболкой.

К нему подошла девушка с такими же крыльями, туго перевязанными золотой нитью. Она эмоционально что-то рассказывала, размахивая руками, но он слушал её неохотно. Девушка, как две капли воды, была похожа на парня. У неё были такие же глаза и черты лица, но губы были более выразительными, а волосы до пояса собраны в две косы. Она безразлично пожала плечами и снова повернулась к собеседнику, а парень продолжал смотреть на меня, будто я была какой-то диковинкой.

Я мотнула головой, когда услышала шиканье. Элария звала меня рукой. Виновато опустив голову, я поспешила за ней. Мы остановились в нескольких метрах от незнакомцев. Элария нервничала, что выдавали её движения – она снова разминала шею, словно всю ночь разгружала уголь.

Перед нами спиной стоял высокий мужчина в строгом чёрном костюме. Он монотонно что-то говорил, не проявляя эмоций. Его четыре крыла, два из которых были значительно больше остальных, легко закрывали его и его собеседника. Крылья напоминали мембрану, натянутую на длинные кости с острыми когтями на концах. Было ясно, что перед нами стоял демон высшего чина. Его голос был утробным, властным и одновременно спокойным, словно он беседовал со старым другом за обедом.

Демон замолчал и через плечо, почти незаметно, взглянул на нас, усмехнувшись так, чтобы мы это услышали. Элария гордо вскинула подбородок и отвернулась, будто стараясь игнорировать его присутствие.

Мой взгляд метался между Эларией и демоном, пока я не услышала едва уловимый женский голос. Я не разобрала слов, но демон несколько раз одобрительно кивнул, а затем, не дожидаясь, резко расправил крылья и взмыл в небо, скрывшись в облаках.

Перед нами предстала директриса Амаранта. Женщина подняла голову к небу и слегка покачала её, будто ей что-то не нравилось. Затем она медленно перевела взгляд на нас.

Её тёмно-синее платье до пола плотно прилегало к талии и бёдрам, закрывая всё тело. На кожаных перчатках поблёскивали кольца, одно из которых она крутила на пальце, пока рассматривала нас. Лицо скрывала стальная маска с яркими геометрическими узорами. Искусно вырезанные латунные орнаменты создавали впечатление неприступности. Скрытые под маской черты оставались загадкой, а её проницательные глаза внимательно изучали меня.

Поправив капюшон, Амаранта направилась к нам, словно паря над землёй. Элария положила руку мне на плечо, и мы пошли ей навстречу. Голоса бессмертных на трибунах стали тише. Всё внимание было приковано к нам. Пока я заламывала пальцы и старалась не смотреть ей в глаза, кто-то громко выкрикнул:

– Смотри, рыжая!

Я инстинктивно посмотрела в сторону голоса, но Элария остановила меня, не позволив как-либо ответить. Когда женщина встала напротив меня и, наклонив голову вбок, внимательно рассматривала меня, я через силу заставила себя посмотреть на неё. Мои волосы не были рыжими, каждый месяц я красила их в бордовые оттенки, так как часто экспериментировала над собой, пока не нашла то, что мне нравилось видеть в отражении, с сочетанием с молочной кожей.

Я в очередной раз поправила мятую майку и, в итоге, запахнула мантию на груди, ощущая на себе десятки внимательных взглядов. Рука в кожаной перчатке приблизилась к моему лицу, но, не касаясь кожи, заставила поднять на неё взгляд снова. Я ощущала её улыбку, скрывающуюся под маской, но мне казалось, что я могла увидеть её губы, которые приоткрылись от удивления, рассматривая мои глаза.

– Любопытная девушка, не так ли? – её голос был нежным, с тёплым тембром, создающим ощущение уюта.

– Бесспорно, – тут же ответила ей Элария.

– Как тебя зовут? – спросила директриса, сложив руки на подоле платья.

– Сирана, – слегка помедлив, ответила я и резко вдохнула, когда она приблизила своё лицо к моему.

– Кто тебя наградил такими глазами? – видя непонимание в моих глазах, она решила уточнить, – Мать? Отец? Или ты взяла по цвету от каждого?

– Я сирота, – прошептала я, не найдя в себе силы отвести взгляд от неё.

– Как интересно, – директриса выпрямилась, не собираясь отцепить взгляд от меня. – Левый голубой, правый зелёный. Давно не видела таких бессмертных, или я уже запамятовала?

– Были у нас такие, Амаранта, – с улыбкой сказала Элария и только сейчас убрала руки с моих плеч. – Просто они у нас не задерживались. Если только единицы, и то не уверена.

– Так ты решила быть бессмертной, Сирана? – спросила меня директриса, сделав пасс руками, и в воздухе появилась книга. – Что произошло вчера?

– Тут всё не просто, – Элария сложила руки в карманы, отведя взгляд в сторону. – Она появилась внезапно, и охотники даже не почувствовали её. Она решила прыгнуть с острова, испытывая на себе гнев Элиота. Я её поймала, – она говорила всё на одном дыхании. – Потом долгая беседа, долго думала и.… уже был поздний вечер, – Элария смотрела на директрису, которая всё так же рассматривала меня. – Тебя мы не нашли.

– Ты снова без рубашки, Элария, – между делом сделала она замечание. – Мы же с тобой договаривались.

– Мы договаривались, что у меня хоть что-то появится под пиджаком, – с хитрой ухмылкой начала Элария, и я только сейчас заметила, что её жилетка была надета на голое тело. – Договор я соблюдаю.

– Ты снова хитришь, Элария, – цокнула директриса и посмотрела в свою книгу. – Да, охотники вписали её в книгу найденных. Сирана, – повторила моё имя, словно убеждаясь, что запомнила правильно. – Я так и не услышала ответа.

– Да и беседу вы не со мной вели, – легко ответила я ей, и она тут же посмотрела на меня, а потом на Эларию, которая вскинула удивлённую бровь. – Хотя ответ мой и так знаете, раз я стою перед вами.

– Откуда тебе знать, как смертные возвращаются в жизненный цикл? – холодно спросила директриса, хватая в воздухе свиток, который появился из ниоткуда.

– Не знаю. Даже предполагать не стану. – Я заворожённо следила за её руками, как в них появлялись предметы. – Да. Я хочу стать бессмертной.

– Волей Творца ты уже стала ей, – она махнула рукой, и пергамент подлетел ко мне, как и перо с чернилами. – Но, уважая свободу, Он оставляет выбор.

Пергамент развернулся в стороны, и перед моими глазами быстро пролетали имена на бумаге, которые сворачивались наверху, пока не дошли до последних строк. Пергамент поблёскивал от магии, а искры расходились в стороны, осыпаясь у наших ног. Ко мне подплыло перо, которое само окунулось в чернила и подлетело к моей руке, не проронив и капли. Я заворожённо следила за магией Амаранты, пока Элария жестами что-то приказывала бессмертным, которые наблюдали за происходящим с интересом.

– Своей волей ты сама решила стать Разделённой, – её голос был серьёзным и властным. – Вписав своё имя, ты будешь являться учеником Академии ангелов и демонов. Официально будешь являться бессмертной, получив свои крылья и свой путь в новом для тебя мире. Ты будешь обязана отучиться в Академии, соблюдать законы не только всего мира, но и каждого бессмертного царства. Так же, как и все, ты будешь нести наказание за нарушение законов. – Её голос был сильным. – Решайся.

– Это твой последний шанс передумать, – прошептала мне Элария, стоило мне взяться за перо.

– Быть или не быть… – проговорила я себе под нос и взглянула на перо в руке. Найдя глазами пустую строку, я выдохнула и вписала своё имя следующим. – Сирана. Без фамилии, но что имеем. – Я с трудом справлялась с пером в руках. – Буду идти после Финна Эвергрина и Селесты Эвергрин, Элиот Уэйлд и.… – я внимательно вчиталась в имя. – Люцифер Денница?

– Что? – воскликнула Элария и схватила свиток, оттолкнув меня. – Какого черта? – Она обратилась к директрисе, которая щелкнула пальцами, и пергамент исчез в её руках.

– Что не так? – Директриса явно сдерживала смех.

– Амаранта! – грозно начала Элария, шагнув к ней. – Я отказываюсь…

– Не можешь, – холодно ответила та и сложила руки за спину.

– Я не буду…

– Не можешь, – повторила она.

– Что он тут забыл?

– На некоторые вещи мы никак не можем влиять. Рано или поздно он бы пришёл сюда. – Спокойным голосом сказала Амаранта и тяжело вздохнула. – Поэтому он и был здесь. Обсуждали кое-какие моменты в обучении.

Элария стояла молча и сверлила взглядом директрису, словно это могло помочь ей с проблемой, которая внезапно появилась. Из-за чего она всполошилась, я не могла знать, но злая она была ни на шутку. Элария резко выдохнула и отвела взгляд, смирившись с поражением, будто иного исхода не может быть, на что директриса одобрительно кивнула.

От резкой боли в спине мои ноги подкосились, и я упала на землю, еле успев поставить перед собой руки, чтобы не разбить лицо. Элария и Амаранта отошли на пару шагов, ничуть не удивляясь, и, почти с безразличием, наблюдали за мной. Кожа на спине рвалась на части, боль от сломанных костей смешивалась с судорогой в руках, что бежала волной по моему телу. Не сдержавшись, я взревела, и мой крик эхом разошёлся по стадиону. Сжав траву руками, я ощутила, как последняя волна боли прошлась по спине и высвободилась, оставив боль позади.

Я повалилась на траву и попыталась отдышаться, не обращая внимания на то, как трава неприятно покалывает кожу лица. Элария размеренным шагом обошла меня и стала рассматривать крылья. Мои крылья.

– Элария! Это неприлично! – сделала замечание Амаранта и повернулась к зрителям на трибунах. – Всем вернуться к своим делам. Вы же не просто так сюда пришли.

Элария рывком подняла меня на ноги и слегка встряхнула, чтобы я быстрее очухалась. Шагнув в сторону, я уперла руки в ноги в попытке отдышаться, как почувствовала непривычную тяжесть за спиной, от чего пошатнулась в сторону и повалилась назад, как меня тут же поймали. Я выдохнула и подняла глаза на мужчину, который с улыбкой наблюдал за мной и подмигнул мне, стоило мне улыбнуться ему в ответ.

Встав во весь рост, я стала разминать плечи от ноющей боли в мышцах, почувствовав, как крылья попытались распрямиться, что вызвало новые и неприятные ощущения. Схватившись за плечо, я скривилась от боли, как тут же ощутила тёплую волну, которая мягко окутывала меня. Боль постепенно отступала, а в теле я почувствовала прилив сил, которые бодрили каждую клетку мозга. Обернувшись, я увидела парня с орлиными крыльями, который выпускал из рук магию, быстро развеивавшуюся, стоило ему их отпустить.

Он стоял передо мной, воплощая собой таинственное соединение света и внутренней тьмы. Его фигура, высокая и стройная, излучала скрытую силу, будто за его сдержанным обликом скрывалось нечто большее. Светло-русые волосы падали мягкими прядями на лоб, подчёркивая резкость черт его лица. Взгляд его карих глаз был проницательным и глубоким, словно он мог видеть через любые преграды, заглядывая прямо в самую душу. Эти глаза казались одновременно тёплыми и пугающе загадочными, как двери в неизвестный мир.

За его плечами распахнулись огромные крылья, их перья были тёмными, как крылья орла. Каждое перо на этих крыльях казалось живым, несущим в себе не только силу, но и древнюю мудрость. Его движения были плавными, почти незаметными, как будто он всегда находился на грани между миром видимым и невидимым. В его присутствии чувствовалась сила, но не та, что давит, а та, что завораживает и притягивает, как магнетическое поле, заставляющее сердце биться быстрее.

– Тебе это поможет быстро оправиться, – протараторил он и повернулся к Амаранте и Эларии, слегка наклонив голову в знак приветствия. – Доброе утро, дамы.

– Сама галантность, – с отвращением проговорила Элария. – Ты что-то хотел?

– Только предложить свою помощь, – мужчина сделал шаг ко мне. – В первое время всегда страшно.

– Как мило с твоей стороны, – подошла ко мне Амаранта, накинув на мои плечи ткань, которая магией соткалась из её рук. – Но сейчас я проведу её в комнату. Девушке нужно отдохнуть.

– Тогда не смею вас задерживать, – парень поклонился и отошел в сторону, не отрывая от меня взгляда. – Буду ждать следующей встречи, – мягко проговорил он, и Элария дала ему подзатыльник, от чего он недовольно фыркнул.

Уведя меня в коридоры, Амаранта отпустила мои плечи, уходя вперёд. Схватившись за край ткани, я укуталась плотнее, закрываясь от проходящих бессмертных, которые поглядывали на меня. От директрисы, как и от её магии, веяло сыростью болот и сладкой ватой, что никак не могло сочетаться с её мрачным образом. Амаранта сложила руки в рукава перед собой и шла вперёд, изредка поглядывая на меня, стоило мне отстать от неё на шаг. Грозный голос Эларии слышался отдалённым эхом её неразборчивых тирад о поведении бессмертных.

Пока Амаранта вела беседу с ангелом, который подошёл к ней, я молча шла за ней, разглядывая архитектуру Академии, которая напоминала Романтизм и Ампир. Контрастные цвета, чёткие линии и военная символика гармонично сочетались с романтичными конструкциями из металла, восточными мотивами и ассиметричными куполообразными башнями. Сады были оформлены в восточном стиле, за которым тщательно следили, а прохлада от фонтанов манила остановиться и отдохнуть в саду, вот только Амаранта подгоняла меня, не давая возможности осмотреться лучше.

Каждая дверь перед ней послушно открывалась, демонстрируя новые помещения, грамотно украшенные картинами, коврами и цветами, заполняя пустое пространство, делая помещение живым и комфортным. Две широкие лестницы вели в два корпуса спален – мужскую и женскую. Подняв подол платья, Амаранта встала на первую ступеньку, жестом указывая собеседнику дождаться её здесь, пока я послушно шла за ней. За очередным поворотом в коридоре Амаранта резко остановилась и посмотрела на серую дверь комнаты.

– Думаю, эта подойдёт, – тихий голос директрисы разошёлся эхом в пустом коридоре, одна стена которого была в панорамном окне с видом на сад. – Не далеко от выхода, не заблудишься. – Свежий утренний ветер пробежался по коридору и по-хозяйски занырнул мне под мантию, отчего по коже побежали мурашки.

Дверь в комнату открылась, и Амаранта указала мне рукой, чтобы я проходила вперёд. Серая комната была с ярким акцентом красной кирпичной стены, перед которой стояла двуспальная кровать с тумбочками по бокам. Рядом была дверь в ванную комнату, которая была в зелёных оттенках с деревянными элементами. Большое окно почти до пола с широким подоконником, на котором лежали книги. В остальном комната ощущалась пустой и неуютной, что было видно по моему лицу.

– Со временем обустроишься, и она станет твоим временным домом, – проговорила директриса, заметив моё недовольство. – А через пару дней вещи сами появятся, если кто-то из твоих близких следует обычаям.

– В могилу всё не положишь, – холодно сказала я.

– Если только делать как египтяне, – отшутилась директриса и последний раз бросила взгляд на меня. – Я сообщу о тебе управляющей. Основной приём пищи по расписанию, но, если попросишь, тебя накормят в любое время. За территорию Академии не улетать. Правила не нарушать. Учёба начнётся через два месяца, так что стоит тебе чем-то себя занять.

– И чем же?

– Можешь пообщаться с другими Разделёнными или посетить библиотеку, – приложив палец к подбородку, предложила Амаранта и погрузилась в раздумья. – В любом случае, сегодня отдыхай. В шкафу есть чистые вещи.

– Спасибо.

Амаранта оставила меня одну, захлопнув за собой дверь. Тишина окутала меня, и я впервые услышала свои мысли, которые только описывали то, что видели. Осмотрев комнату, которая вызывала отвращение, я вспомнила свою квартиру, которая была для меня убежищем, а тут – ничего. Отправившись в ванную, я решила освежиться в надежде, что мне это поможет справиться с днём. Современная сантехника слегка удивила меня, учитывая, что основной источник света в комнатах были свечи, а сам замок выглядел древним и аристократичным.

Через пару часов я с трудом вылезла из ванны, вода которой сразу же окрасилась в красный цвет от крови на крыльях. Из одежды целыми остались только штаны, всё остальное пришлось выбросить, поэтому, ополоснувшись под душем, я встала на ковер и посмотрела в зеркало.

Нервно выдохнув, я расправила крылья, чтобы взглянуть на то, что получила вместе с бессмертием. Крылья, словно ночное небо, переливались оттенками серого и чёрного. Перья с металлической каемкой, словно драгоценные камни, мерцали редким блеском в свете свечей. Мокрые алые волосы, словно мягкая завеса, окутывали мои плечи до самого пупка, создавая темное сияние, словно роза в лунном саду. Молочная кожа, словно лепестки луны, излучала свет, мягко подчеркивая мою красоту.

Гетерохромия – именно так называется отклонение, которое приводит к появлению у людей глаз разного цвета. В моём случае левый глаз был голубым, а правый – зелёным. Не такое яркое различие, чтобы было сразу заметно, но всё же это бросается в глаза. Проведя полотенцем по правой руке, я в очередной раз рассматривала татуировку.

Поправив серьги в ушах, я закрутила волосы в полотенце, при этом снеся с полочки стакан. Успев поймать его в воздухе, я выругалась, позабыв о крыльях, и направилась к шкафу. Найдя там какие-то вещи, я накинула их на себя и расчесалась оставленной в ванной расческой, как и другими предметами личной гигиены.

Встав посередине комнаты, я шумно выдохнула, ощущая, как тяжело давит в груди. Сев на подоконник, я поджала к себе ноги и наблюдала, как редкие бессмертные проходили по саду. Понимая, что для бессмертного существа время теперь – это всего лишь обычная единица измерения, я решила просто обдумать всё.

Мои мысли крутились вокруг новой информации, заводя себя иногда в тупик, но стоит кому-то появиться на улице, как я переключалась на бессмертного. Рассматривая его крылья, лицо, одежду, я пыталась придумать имя, характер и гадала, будем ли мы с ним однокурсниками или же он тут работает. И всё возвращалось к началу.

Мысли, тупик, бессмертный.

Мысли, тупик, бессмертный.

Снова.

И снова.

И снова.

Надеясь, что это всё само остановится.

Я даже не услышала стук в дверь, если он вообще был, но, с трудом вырвавшись из омута воспоминаний, я попыталась повернуться к незваному гостю. Кроме управляющей общежития, милейшей женщины, ко мне никто не приходил, да и некому. Мышцы затекли, находясь в одном положении, но я не подала виду, когда передо мной встала Элария. Она всё так же держала руки в карманах брюк, смотрела на меня сверху вниз и недовольно постукивала ногой, терпеливо ожидая, пока я вернусь в реальность. Элария всегда выглядела шикарно в костюмах, которые делали из неё деловитую женщину с дерзкой сексуальностью. Она вносила в свой образ разврат, что не мешало о ней думать в худшем смысле.

Сейчас же она была одета в белую полупрозрачную рубашку, через которую можно было увидеть чёрный тонкий кружевной бюстгальтер, а на плечах был чёрный пиджак, который казался больше её самой, но не нагружал её образ.

– И долго ты так будешь сидеть? – голос Эларии был очень недовольным.

– Я не так давно присела, дай мне отдохнуть.

– Сирана, ты сидишь так два дня! – воскликнула Элария, пробежав глазами по комнате. – Управляющая сообщила о тебе Амаранте, а она отправила меня. Что случилось?

– Два дня, пару часов – для бессмертного это уже не имеет значения, – пробубнила я и попыталась вспомнить, спала ли за это время.

– Сказала Разделённая, которая получила бессмертие как два дня, – на выдохе сказала Элария и села на кровать напротив меня. – Бессмертным не нужен сон, еда и вода. Мы по-другому ощущаем время, но это не значит, что можно вот так просидеть дни. – Она рукой показала на меня, которая как села в первый раз, так и не двинулась. – Еда помогает нам восстанавливать внутреннюю силу, а сон восстанавливает наше тело.

– Вот учеба начнётся, тогда и двинусь.

– Через два месяца? – уточнила Элария, и я промолчала. – Ты можешь научиться летать, изучить историю, пообщаться с другими бессмертными.

– Придумываешь как мне убить время? – усмехнулась я и через силу опустила ноги на пол. – Настроения нет.

– Его не будет, если не начнёшь себе его сама создавать.

– Верно, – повисла тишина. – А там выпить есть? В городе?

– Какой же это город без таверн и кабаков, – усмехнулась Элария. – Но тебе запрещено в город.

– Тогда не вижу смысла выходить, – я откинулась назад, опираясь на руки. – Что здесь, что на земле, развлекаются все одинаково.

– Не изобретай велосипед, – отчеканила Элария и бегло осмотрела комнату. – В Академии можно много чем заняться, а будешь более опытной, то попадёшь в город.

– Я знаю, что тут не скучно, – ответила я, стараясь казаться более заинтересованной. – Но, когда ты говоришь «много чем заняться», не понимаю, что именно ты имеешь в виду. Академия – это же не какой-то курорт.

– Да, не курорт, – Элария наклонила голову, словно раздумывала, стоит ли раскрывать все секреты Академии. – Например, ты можешь испытать свои силы в Зале дуэлей. Там бессмертные соревнуются друг с другом, но не беспокойся, это не всегда заканчивается кровью. Иногда это больше похоже на театральные постановки, чем на настоящие сражения. Или, если ты предпочитаешь не такие экстремальные развлечения, тебе подойдут Лабиринты Мудрости.

– Лабиринты? – я удивленно приподняла бровь. – Это что-то вроде испытания или аттракциона?

– Что-то среднее, – Элария усмехнулась. – Лабиринты – это место, где бессмертные приходят, чтобы обострить свои магические навыки и решить задачи на логику. Но иногда туда спускаются и те, кто хочет просто побродить. Ты бы могла там встретить кого-то интересного.

– А кто-то в этой Академии может быть интересным? – я скептически посмотрела на Эларию. – С виду все такие высокомерные или отчужденные.

– Ты удивишься, – Элария подмигнула мне. – Иногда самые необычные бессмертные скрываются под масками, – она закинула ногу на ногу. – Чёрный Сад, это место не для всех, но стоит посетить.

– Чёрный Сад? – я нахмурилась, пытаясь представить, что это за странное место.

– Это ботанический сад, куда мало кто заходит. Там растут редкие растения, которые могут помочь в магических практиках, а ещё это место известно своими странными фаунами и уникальными существами, которые обитают в этом мире.

– Звучит как-то опасно, – я чуть усмехнулась. – Но может быть и интересно. Хотя, не думаю, что мне стоит туда ходить одна.

– Стоит поискать себе компанию, – Элария взглядом указала в окно, где бродили бессмертные и встала с кровати. – Но, Сирана, давай, не замыкайся в комнате. Ты не можешь просто сидеть и терять время. Тут столько всего, что можно изучить и испытать.

– Понимаю, – я наконец встала с подоконника, чувствуя, как немного пришла в себя. – Но мне нужно время. Я не знаю, что тут искать.

– Если будешь искать, то ты найдешь. В этом мире всегда есть что-то, что может изменить твое восприятие. Но если не выйдешь, ты никогда этого не узнаешь, – Элария улыбнулась и шагнула к двери. – Но давай начнем с малого. Пойдем.

Широкий коридор с большими арками, ведущий на улицу, ввел в столовую Академии, откуда доносился непередаваемый аромат специй и выпечки. Зайдя внутрь светлого зала с многочисленными столиками, Элария повела нас в сторону небольших столиков, которые стояли у окон с прекрасным видом на обрыв острова и красоту чистого неба. Посадив меня рядом с собой, Элария начала вести лекцию, объясняя различия, правила, требования и дружеские рекомендации, если так можно сказать.

В Аду живут демоны и нечисть, которой правит Сатана вместе с Советом Пяти. Как и любой другой Ад, они наказывают грешные души и преступников этого мира. На весь этот мир остался единственный дьявол, который обладает невероятной силой и властью. Но дьявол отказался занимать своё законное место Сатаны, отдав его в управление демону, который ждет освобождения от должности. Демоны – это обычные бессмертные, которые живут среди себе подобных и подчиняются дьяволу.

Рай куда проще, так как иерархия делится не по крови, а по статусу. Высший Совет правит Раем, следя за жизнями смертных на Земле, наставляя их на истинный путь. Они первые слышат слова Творца и доносят их не только среди бессмертных, но и среди смертных. В Раю до сих пор живут очень древние ангелы, чья мудрость неоценима для мира.

Мы же, Разделённые, ни к кому из них не относимся и поэтому живем в Нейтральных землях, где обитает нечисть. Волшебные существа из разных сказок и легенд, которые не захотели или не нашли себе место в Аду, основали город недалеко от Академии, который часто посещают ангелы и демоны для разных целей.

К столу подъехал поднос с различными блюдами, которые сами переместились на стол. От разнообразия еды у меня разбежались глаза, а живот предательски заурчал, стоило мне вдохнуть аромат жареного на огне мяса. Во время трапезы мы молчали и смотрели в окно, где пролетали птицы, напевая свою мелодию. В столовой было мало бессмертных, но и те были заняты своими делами или беседовали о своём.

Пока Элария разбирала документы, что подобию птицы прилетели к ней, я рассматривала присутствующих. Молодые мужчины и женщины сидели группками, бурно обсуждая тему разговора или тихо переговаривались, держа в руках книги. Каждый из них отличался разновидностью крыльев, цветом глаз и национальностью, которая в этом мире была не важна.

Так я встретилась взглядом с парнем с орлиными крыльями, который поднял в воздух стакан с напитком, салютуя мне, пока его собеседница проследила за его взглядом. Улыбнувшись ему в ответ, я смущенно отвела взгляд на окно, где пролетела крупная птица, оставив за собой шлейф из мелких цветов.

На стул между мной и Эларией сел мужчина с белоснежными крыльями, словно летучие облака, окаймляли его фигуру, подчёркивая светлость и чистоту его сущности. Синие глаза учёного сверкали ясностью, будто звезды в ночном небе, они пронзали пространство, неся в себе мудрость и доброту. Черты его лица, хоть и были жесткими, несущими опыт и знание, при этом таяли в улыбке добродушия. Блондинистые волосы, аккуратно собранные в хвост на затылке, добавляли преподавателю вид старшины, неуклонного в своих убеждениях. Одетый в светлую свободную кофту и штаны, преподаватель словно воплощал свет и тепло, что исходит от источника знаний.

В темноте он мне казался совсем иначе и более грозно, как Элария, но он был полностью её противоположностью. Мужчина, не понимая своей наглости, положил руку на плечо Эларии и пристально рассматривал меня.

– Что ты здесь забыл? – рычала Элария, сбрасывая его руку со своих плеч.

– Хочу увидеть ту, из-за которой у тебя такое суровое настроение, – улыбнулся он, приближаясь ко мне. Я инстинктивно откинулась назад. – Я твой преподаватель по Ангеловедению. Родан Валорин, – протянул он мне руку. Я пожала её, как он тут же схватился за неё двумя руками, и его глаза побелели. – Ох, как интересно, – протянул он.

– Не смей, – зарычала Элария и лёгким движением разомкнула наше рукопожатие, от чего он недовольно завыл. – Тебе Амаранта запретила читать бессмертных.

– Да я совсем чуть-чуть, Элария. Не будь вредной, – он мотнул ноющую руку и с улыбкой посмотрел на суровую демоницу. – Любопытно же.

– Что это было? – покосилась я на них двоих, держась за голову.

– Скверный характер и дурное воспитание, – ответила Элария.

– Понимаешь, Сирана, – прервал её Родан и повернулся ко мне, закинув руку на спинку Эларии. – У каждого бессмертного есть магические способности. У кого-то они обыденные и распространённые среди бессмертных, а кто-то владеет более искусными и редкими способностями, что делает их особенными.

– Волшебство? – уточнила я скептически, прослушав всё сказанное.

– Я не знаю, как сказать для Разделённой, – задумался он, приложив палец к губам. – Называй как хочешь: волшебство, чары, суперсила. Суть одна: каждый бессмертный владеет своей магией.

– Да, поэтому его способность быть таким идиотом, – выдала Элария, и Родан мило улыбнулся ей, вовсе не обижаясь на её слова.

– И ты умеешь читать… бессмертных?

– Любое живое существо, у которого есть разум, – он взял кусок еды с тарелки Эларии и тут же закинул его в рот. – Достаточно мне коснуться, и я вижу всю его жизнь.

– До самой смерти?

– Да.

– Даже не думай об этом, Сирана, – недовольно прервала Элария и строго посмотрела на Родана. – Ему запрещено без разрешения пользоваться своими способностями.

– Да и твою смерть я не увижу, – дополнил её слова Родан и комично скривил лицо, изображая грусть. – Но тебе стоит забыть про смертную жизнь, из-за неё Разделённые болеть начинают.

– Так сразу не забудешь.

– Если потребуется, то наши лекари помогут тебе в этом, – протараторил он и посмотрел на Эларию, которая игнорировала его всем своим видом. – Значит, ты взяла себе в этом году наставничество? – Элария не собиралась что-либо отвечать и погрузилась в документы, демонстративно фыркнув. – Столько веков отмахивалась от этого, а тут сам Творец тебе в руки бросил подчинённую. Какая досада для тебя, не так ли?

– Не заводи меня, – шипела Элария и выпила всё содержимое из стакана.

– А я в этом году могу спокойно работать и не греть голову из-за студента, – улыбнулся он своей самой яркой и доброй улыбкой, потом посмотрел снова на меня. – Не в обиду тебе сказано, но… удачи. Вам двоим.

– Уже уходишь? – уточнила Элария, ожидая следующих колкостей.

– Желаешь, чтобы я ещё с тобой остался? – он наклонился к ней неприлично близко, на что она никак не отреагировала. Посмотрев ей в глаза, он сдул с её лица локон в сторону. – Нет? Тогда я полетел.

Стоило Родану покинуть столовую, как бокал в руках Эларии разбился, с силой сжимая его. Он легко доводил её до гнева, но, несмотря на все перепалки, они со стороны казались дружными. Убрав с себя осколки керамики, она посмотрела на меня вопросительным взглядом, будто оценивая меня. Я не решалась что-то спросить, поэтому молча доедала остатки еды со своей тарелки, в очередной раз поняв, что стала чувствовать себя куда лучше.

Стоило мне только положить вилку на пустую тарелку, как Элария тут же встала из-за стола и направилась к выходу. Эта демоница веяла холодной отстранённостью, причиной которой мне было не известно, но, не желая испытывать её гнев на себе, я последовала за ней.

С двух сторон были высокие окна с витражной каемкой, которые были плотно заперты, впуская только солнечный свет. Стеллажи шли ровным строем друг за другом, достигая высоты потолка. Каждый стеллаж был доверху забит разнообразной литературой в красивом переплёте, который отличался своими особыми элементами. Запах старых книг, пыли и старого дерева, на котором стояли книги, придавал библиотеке особое ощущение стойкости и долговечности. Этот аромат вдыхался вместе с историей, пронесённой сквозь поколения.

Пока Элария ровным шагом шла и набирала книги, я кружилась между стеллажами, рассматривая магическую красоту библиотеки и вдыхая аромат старой бумаги. Книги парили над головами, ища своё место на полках, а перья скребли по бумаге, исписывая их чёрными чернилами. Эхом отдавался голос преподавателя, который всё удалялся от меня, а я бегала глазами по названиям на корках книг, пока не врезалась в спину мужчины.

– Вот чёрт, – проговорила я, наклонившись к книгам, которые сбила с рук бессмертного. – Чёт я зачиталась.

– Не читая саму книгу? – усмехнулся парень.

– Достаточно просто бегать глазами по названиям, – я подняла глаза и увидела перед собой бессмертного с орлиными крыльями. – Держи.

– Благодарю.

– «Библия человеческого мира», – ухмыльнулась я, прочитав название книги, которую отдавала. – Хочешь познать веру смертных?

– Хочу понять смертных лучше, – ответил парень, не переставая улыбаться. Его низкий тембр голоса был похож на плавные вибрации, словно шептал тайны небес. Каждое произнесённое слово звучало как нежная мелодия, наполненная уверенностью и внутренним спокойствием. – Хотелось бы узнать, какими они нас видят.

– Ты… не Разделённый? – спросила я с запинкой.

– Нет, я ангел, – он поставил книги на стол рядом. – Родился и вырос в Этериуме.

– Мне это ни о чём не говорит, – покачала я головой, поджав губы от неловкости разговора.

– Это столица Рая. Ещё не изучала?

– Как видишь, – я махнула руками, будто это было очевидно.

– Тогда стоит прочесть книгу «Постройка мира. Рай: История, законы, правила, иерархия», – он провёл рукой по волосам, пытаясь вспомнить, где можно взять эту книгу. – В отделе ангелов, там можно будет уточнить.

– Даже напрягаться не буду, – цокнула я и повернулась на звук стучащихся каблуков. – Попрошу Эларию мне тыкнуть пальцем.

– Преподавательница Демонологии? Элария Сильвани? – уточнил он, и я молча кивнула. – Мне говорили, она строгий преподаватель с тяжёлым характером.

– Хуже моих преподавателей в институте не будет, – улыбнулась я, вспоминая одного вредного мужчину, у которого были высокие требования к его предмету. – Или я так же смогу это пережить.

– Финн, – прошептал он, слегка наклонившись ко мне.

– Сирана, – ответила я с такой же улыбкой и пробежалась глазами по нему. По крайней мере, он уже одет в свободную светлую рубашку, а на шее висела какая-то побрякушка.

– Любопытно стало? – уточнил он, увидев, как я оценивающе пробежалась по нему глазами. – Или оцениваешь увиденное?

– Просто пытаюсь запомнить тебя, – нелепо ответила ему и нахмурилась, стараясь унять свою мимику лица. – В последнее время много что происходит, от чего болит голова.

– Поэтому пришла в библиотеку? – с иронией спросил он, и уже он оценивал меня взглядом. – Ведь всем известна методика лечения головной боли – прочтение пары книг.

– Если ею можно убить, то можно попробовать и вылечить, – я звонко засмеялась вместе с ним. – Элария привела меня сюда.

– Видимо, хочет тебе выдать базовые знания, чтобы не растерялась в первое время.

– Заботой это не пахло, – на мои плечи мягко упали руки, которые медленно сжали ткань футболки. – Или пахнет уже не заботой.

– Видимо, освоилась, раз язвить начала, – шипела под ухо Элария. – Не стоит испытывать моё терпение.

– Откуда мне было знать, что ты на каблуках так быстро километражи наматываешь? – фыркнула я, смотря на Эларию, которая на полголовы была выше меня. – Не поспеваю я за тобой.

– Поэтому ты решила поболтать? – уточнила Элария и наконец обратила внимание на моего собеседника. Рассмотрев Финна, она резко переменилась в лице, что не мог не заметить Финн.

– Здравствуйте, Элария, – парень слегка кивнул головой. Элария молча кивнула в ответ. – Если бы я знал, что вы проводите урок, то не отвлекал бы её, – он почесал затылок, пряча нервозность. – Хотя она сама в меня врезалась.

– Хм, – едко выдавила из себя Элария. – Я думала, что в вашем семействе все предвзято относятся к ниже себе подобным, – иронично говорила Элария, бросая в него холодный взгляд. Не дав ему ответить на колкость, она продолжила. – Я рада, что в династии Эвергрин стали появляться благоразумные ангелы.

– Старое поколение уходит в небытие, а молодая кровь пытается взять вверх над старыми устоями, – легко отвечал ей Финн с доброй улыбкой. – Мир не стоит на месте, так и нам стоит двигаться вместе с ним.

– Будущее стоит на плечах молодого поколения, которое частенько любит лениться, – с усмешкой сказала Элария, поправив на мне одежду.

– С этим могу согласиться, – улыбнулся Финн и сложил руки на груди, посмотрев на меня. – Если позволите, то я могу иногда забирать Сирану и учить простым темам, как знакомство с этим миром, – Финн говорил легко, словно перед ним стоял простой бессмертный. – Разделённым легче адаптироваться среди сверстников.

– Я услышала твое предложение и обдумаю это, а сейчас нам пора, – более строго проговорила Элария последние слова.

– Да, конечно. – он слегка поклонился в знак вежливости и подмигнул мне, стоило ему поймать мой взгляд. – Всего доброго вам.

– Ты была груба с ним, – отметила я, как только мы ушли на достаточное расстояние, чтобы он не услышал нас. – С ним что-то не так?

– С его семьёй что-то не так, – холодно ответила преподаватель и дала мне книги. – Их семья занимает высокие посты в Раю и слегка предвзято относится ко многим вещам, – она положила мне ещё одну книгу и тут же убрала с лица волосы, посмотрела на меня. – Здесь, как и на Земле, бессмертные любят власть, достаток и признание. Некоторые грамотно этим пользуются, а кого-то опьяняет до безумия. Не могу сказать, где лучше, а где хуже, но ты со временем поймешь и, может, ответишь мне.

– Ты же сама сказала, что он лучше его родителей, – заметила я.

– Не суди о бессмертном по первому впечатлению, – прощебетала демоница, облокотившись на книжный шкаф. – К нашему общему счастью или несчастью, меня назначили твоим куратором. Весь период обучения я буду следить за тобой, как твой опекун, отвечать за тебя и воспитывать тебя.

– Как поняла из разговора с Роданом, тебе такая обязанность в тягость.

– В новинку, – поправила меня Элария и с ухмылкой посмотрела на книжный шкаф перед собой. – Я всячески избегала этого, но… такова воля Творца. Поэтому ты прочитаешь эти книги в свободное время.

– Свободное время от чего?

– От полётов, – ухмыльнулась она мне. – Завтра будем с тобой учиться летать.

– А сегодня?

– Сегодня я приказываю тебе прогуляться по территории Академии, а потом хорошенько выспаться, – Элария выпрямилась и, сложив руки в карманы, лениво направилась к выходу. – Сделаем из тебя достойного бессмертного.

– Ты куда? – воскликнула я и побежала за ней, чуть не уронив книгу. – Проводи до комнаты.

– Сама дойдёшь.

– Да не прикалывайся, – я нагнала её. – Я половину пути пребывала в облачном состоянии.

– Значит, потеряешься, – ухмыльнулась Элария.

– Ты издеваться вздумала? – фыркнула я, бесясь от её холодного голоса. – Ты же мой куратор, так помогай мне!

– Ещё чего, – отрезала Элария.

Спор эхом разносился по библиотеке, заставляя улыбаться редких посетителей, пока не вышли в коридор. Но и так я без конца донимала Эларию, которая шла быстрым шагом в неизвестном мне направлении, и довольная ухмылялась. Не прекращая спор и лёгкую перепалку, я сама не заметила, как она провела меня до моей комнаты, открыла дверь и молча ушла, будто отчитала меня за мою глупость.

Я лёгким шагом зашла в комнату, ногой закрыла дверь и поставила книги на стол, шумно выдохнув и улыбаясь от происходящего. Пока я разглядывала комнату, в глаза мне что-то блеснуло, привлекая к себе внимание. На подоконнике лежала металлическая зажигалка с гравировкой и пачка сигарет. Не задаваясь вопросами и вспомнив о традициях во время похорон, я провела пальцем по гладкой поверхности металла и тяжело вздохнула, напомнив себе, что там я мертва. Всё так же, наблюдая за бессмертными в окне четвёртого этажа, я думала о том, какое будущее ждёт меня в этом мире.

Я поднесла зажигалку к глазам, разглядывая гравировку на металле. Необычный узор, словно тонкая паутина, оплетал её поверхность, и казалось, будто застывшие линии вот-вот оживут. Огонь, заключённый в этой малютке, был так же неугасим, как и вопросы в моей голове.

Бессмертные за окном казались мне тенями чего-то большего, чем просто обыденность их существования. В их лёгких шагах, задумчивых взглядах и размеренных движениях таилась древняя мудрость, недоступная для моего понимания. А может, эта мудрость лишь скрывала хаос, который так долго ждал своего часа?

Я не могла понять, что готовит мне будущее. Это была не дорога, а бесконечный лабиринт, где за каждым поворотом могло скрываться нечто неожиданное: спасение или гибель, радость или утрата. И всё же, какая-то неведомая сила подсказывала мне, что даже если путь будет изломанным, в нём есть смысл. Может, не сразу понятный, но настоящий. Я тяжело выдохнула, щёлкнула зажигалкой и задержала взгляд на крохотном огоньке, пляшущем на её краю. Он был маленьким, но каким ярким.

«Вот бы и мне так. Гореть, несмотря на ветер, несмотря на тьму».

Будущее для меня больше не казалось страшным или неизбежным. Оно было тайной – загадкой, которую я была готова разгадывать, шаг за шагом. Ведь каждый путь, каким бы трудным он ни был, начинается с первого шага.

Огонь погас, но внутри меня разгорелось что-то новое. Завтра станет тем, что я сделаю из него.

Глава 3.

Жетон.

Сильный порыв ветра неумолимо сносил меня в сторону, из-за чего я быстро уставала, стоило мне ещё раз взмахнуть крыльями. Прижав руки вдоль туловища, я послушно летела за Эларией, которая одним взмахом крыльев отдалялась от меня, не ощущая встречного ветра. Её чёрные, как дым, волосы развевались на ветру, а пиджак послушно держался на плечах. Глаза слезились от ветра, но я старалась следить за движениями Эларии, пока она беззаботно летела впереди.

Элария обучала меня основам полёта, заинтересовав прогулкой по городу, из-за чего я с энтузиазмом приходила на стадион. Не имея другой одежды, я каждый день ходила в длинной, свободной футболке, продолжая добивать свои кеды. Зато Элария всегда была одета с иголочки: каждый её костюм подчёркивал достоинства, делая её деловитой и строгой, какой она и была. Однако её демонический шарм нельзя было скрыть. Я ощущала его кожей, стоило ей посмотреть на меня более пристально и изучающе.

Каждое утро, после завтрака, Элария ждала меня на стадионе в тени шатра, иногда попивая что-то из бокала или перебирая бумаги, которые ей периодически приносили. Научив меня основам полёта, не раз разбив при этом мои колени при приземлении, она чаще всего заставляла меня наматывать круги по стадиону, стараясь лететь быстрее.

Мышцы ныли от продолжительных тренировок, а дыхание сбивалось каждый раз, когда она вновь приказывала взлететь вверх, стоило моей ноге коснуться земли. Быстро вверх и плавно вниз – до тех пор, пока я не взревела от боли, но даже тогда должна была сделать это ещё раз. А затем снова наворачивать круги по стадиону. Это оказалось проще, потому что поток ветра подгонял меня, и нужно было лишь лавировать.

После обеда меня встречал Финн, который в первые несколько дней знакомил меня с Академией. Он рассказывал историю её образования, проходя по коридорам, стены которых были украшены тяжёлыми гобеленами, изображающими историю мира бессмертных. Яркие нити на ткани были искусно сплетены в живую картину старых эпох, где демоны и ангелы то сражались в бессмысленных войнах, то заключали хрупкий мир, неизбежно переходивший в новую кровопролитную битву. Со стороны казалось, что картины могут ожить, демонстрируя события, которые хотел передать художник, но это была лишь моя фантазия.

Голос Финна был спокойным, нежным, словно он пытался рассказать что-то, что не отпугнёт меня и не наскучит. Периодически он старался шутить, хотя это получалось не всегда. Он шёл рядом, наблюдая за мной, пока я восторженно разглядывала чудеса этого мира, свыкаясь с мыслью, что здесь мне предстоит провести ближайшую вечность.

Большую часть времени мы проводили в библиотеке, иногда обсуждая прочитанную мною книгу или читая друг другу. Я поглощала одну книгу за другой, стараясь как можно быстрее понять новый мир. Финн же с интересом рассматривал меня. Стоило мне заметить это, как он отводил взгляд и начинал вести себя отчуждённо, будто нас и не было в одной комнате. Его поведение меня забавляло. Каждый раз, когда он пытался проявить дружелюбие, он старался не пересекать границ дозволенного, и это только усиливало мою симпатию.

Так шли недели. Мир вокруг становился для меня понятным, а тело крепчало после тренировок, не ощущая тяжести моих крыльев. Управляющая общежитием выдала мне какие-то вещи, которые нашла у дочери, и попросила больше не выходить в мокрых одеждах. В тот же день, сидя среди пыльных книг, я вытянулась на стуле, закинув ноги на стол, и погрузилась в книгу, подробно описывающую земли Ада и его жителей.

Могло показаться, что их мир страшен и опасен, но, несмотря на это, демонов все устраивает, и Ад процветает в военной и политической сфере, стараясь следить за преступностью не только на своих землях, но и во всем мире. Часто случается, что бессмертные спускаются на Землю с коварными целями, нарушая закон, поэтому демоны охраняют границу между смертными и бессмертными.

Рай звучал в книгах куда слаще меда, особенно в тех, которые мне сразу сунул Финн. Комфортная природа бессмертных земель Рая, грамотная аристократия, вечное удовольствие и благополучие – всё это звучало для меня как приторная ложь, от которой сложно отказаться. Жить аккуратно было скучно, поэтому я старалась искать в смертной жизни золотую середину.

Однако я не могла принять какую-то сторону, пока не увижу те земли воочию и не почувствую сама, что мне ближе к сердцу. От очередного тяжелого вздоха Финн повернулся ко мне и взглянул на книгу в моих руках. Он что-то спросил, но я не услышала. Когда я подняла на него глаза, он тут же поцеловал меня – нежно, аккуратно, словно боясь ранить. Легкий укол в груди заставил меня замереть, как статую, боясь открыть глаза и как-то отреагировать на этот жест.

Финн тут же отстранился и стал изучать мое удивленное лицо, пытавшееся понять, что испытывает сердце после такого поступка. Я сухо кашлянула, отвела взгляд в сторону и тронула пальцами влажные губы. Услышав в спину сотни извинений, Финн протянул руку ко мне, стараясь понять, не разрушил ли он что-то, между нами. Я молча покачала головой, не найдя слов, и взглянула на часы, что висели над нашей головой. Выругавшись, что опаздываю, я вылетела прочь. Уже в столовой я замедлила шаг и пыталась восстановить дыхание, ощущая на себе недовольный взгляд Эларии.

Утром я задумчиво летала привычным маршрутом среди башен Академии и возвращалась на стадион, где Элария бросала на меня быстрый взгляд и снова возвращалась к разговору с Амарантой, державшей свитки в руках.

Начав новый круг, я погрузилась в раздумья, которые прервал Финн, пролетев надо мной. Тень его крыльев накрыла меня с головой, и я пристально посмотрела на него, пока он не осмелился встретиться со мной взглядами. Взмахи его крыльев повторяли мои, обдувая прохладой, а его пронзительный взгляд карих глаз словно умолял о чем-то, чего я не понимала.

Когда мы приблизились к стадиону, он тут же свернул в сторону, ускользая от взгляда Эларии, которая ухмыльнулась на мое удивление, как быстро Финн пропал из поля зрения. Я мотнула головой и ускорилась, стараясь завершить маршрут быстрее, круг за кругом возвращаясь мыслями к нашему поцелую.

– Сегодня у тебя уже лучше получается, – голос Финна резанул воздух, как лезвие. – Плавное приземление без травм – значительный успех, – он появился из ниоткуда и, как всегда, легко начал беседу. – Со скоростью нужно ещё поработать, но всё придёт со временем.

– Я стала уставать меньше, – добавила я, пытаясь разглядеть его над собой.

– Тело человека способно адаптироваться к любым нагрузкам, а тело бессмертного делает это гораздо быстрее и с меньшими перерывами на отдых, – он поравнялся со мной и пристально посмотрел в глаза.

– Я понимаю, что мне необходимо учиться, так как я Разделённая, – я уже не стеснялась жестикулировать в воздухе. – Зачем тебе эти занятия?

– Как и любой навык, его необходимо постоянно оттачивать, – отметил он и, поджав крылья к спине, сделал несколько кругов вокруг себя. – Крылья должны быть сильными и выносливыми, чтобы преодолевать любые расстояния и препятствия.

– Я заметила, что все бессмертные предпочитают летать, даже если преодолевают небольшие расстояния. Не думаю, что их полёты станут хоть на каплю хуже, – я подстроилась под поток ветра.

– В обычных условиях крылья не испытывают нагрузки, поэтому бессмертные не устают, – его крыло едва коснулось моего, словно намеренно. – Ты вот часто ходишь, поэтому тебе тяжело даётся полёт.

– В здании не полетаешь.

– Там и не нужно, хотя умение лавировать между препятствиями – полезный навык, – он улыбнулся, когда порыв ветра попытался задрать мою футболку, но я вовремя прижала её к телу. – Ты долго будешь от меня прятаться?

– Так уж и долго? – я закатила глаза и наклонилась в сторону, облетев башню с другой стороны.

– Уже неделю ты прячешься от меня то на тренировках, то в комнате, – нагнал меня Финн. – Я знаю, что виноват перед тобой, но ты…

– Что я? – рыкнула я на него и тут же пожалела об этом. – Красота моего бессмертного тела тебя завлекла, и ты не сдержал свой порыв?

– Ты слишком красивая даже для бессмертной. – Голос Финна стал томным, и он старался лететь чуть ближе. – Я не хочу упустить шанс покорить твое сердце, – проговорил он каждое предложение четко и уверенно, придавая своим словам значимость.

– Думаю, ты с этим поторопился, – мои руки затряслись, а голос задрожал, из-за чего я приземлилась на крышу и посмотрела на небо, где вдалеке летали острова.

– Поторопился? – уточнил Финн, приземлившись за моей спиной.

– Я в замешательстве, – я заламывала пальцы, пытаясь унять дрожь. – Я ещё не осознала новую жизнь, а ты уже ухаживаешь за мной, – резко обернувшись, я заметила, как неприлично близко стоит Финн. – Я не говорю, что это плохо, но…

– Но тебе нравится, не так ли? – его голос был добрым. Его руки скользнули по моим плечам, словно он пытался отогреть меня.

– Мне страшно в этом мире, и я изучаю всё вокруг, чтобы понять, как мне жить, – я взяла его руки в свои, пытаясь объяснить. – На Земле я была с рождения, и мне было легко адаптироваться, у меня было достаточно времени. Сейчас меня бросили, взрослую тётку, в новый мир со словами: "А теперь живи тут".

Я дотронулась до его лица и тут же одернула руку, не понимая, зачем я это сделала. Но он положил свою руку поверх моей, не позволив мне отстраниться. Финн наслаждался прикосновением, закрыл глаза, стараясь осознать каждое мое слово, что лилось из меня. Его рука лежала на моей талии, и я чувствовала через одежду, как она напряжена, но он всем видом казался расслабленным, словно сказанные слова ничего не значили.

Теплый ветер сорвал с его крыла перо, которое пролетело, между нами. Я смотрела на его измученное лицо, полное раздумий. Он открыл глаза и с нежностью посмотрел на меня, поцеловал мою ладонь и потянулся к моим губам, замерев в сантиметре.

– Возможно, ты и права. Но позволь мне помочь тебе.

Он еле коснулся моих губ своими, словно спрашивал разрешения, пока я утопала в его теплом взгляде. Внутри меня всё кипело, тянуло к нему с такой силой, что вызывало дрожь в теле. Я не понимала, пугало меня это или приводило в экстаз. Не решаясь, я просто обняла его за плечи, ощутив напряжение его мышц. Его руки поднялись от моей талии вверх по спине и замерли у крыльев.

Я видела, как сильно он хочет меня поцеловать, как сильно я ему нравлюсь, и моё молчание тяготило его.

Что может испортить один поцелуй? Любые отношения и обыденный ритм жизни? Несмотря на это, я всё-таки потянулась к нему. Нежный поцелуй был слаще мёда, вызывал лёгкий мандраж в конечностях, и я прижалась к нему. Его руки сковали меня в объятии, углубляя наш поцелуй. Он словно истощал меня, оставляя лишь спокойствие и расслабленность. Но я не чувствовала ничего более, словно это было противоестественно. Медленно отстранившись, я взглянула в его довольные и радостные глаза, которые изучали моё лицо.

Облизнув губу, я не понимала, что за буря происходит внутри меня, и отвела взгляд в сторону.

– Что-то не так? – в его голосе слышалась озабоченность.

– Не знаю, – я отошла от него, пытаясь скрыть смятение. Мягкий свет заката окрашивал небо, но в моём сердце царил сумбур. Финн остался позади, и я почувствовала, что его взгляд всё ещё устремлён на меня. – Всё это странно.

– Сирана, – его голос был тихим, но настойчивым. – Я вижу, что тебя что-то гложет. Ты можешь мне сказать.

– Это не так просто, Финн, – прошептала я, глядя на него. – Ты хороший, добрый, искренний… но я просто… – я замолчала, не зная, как выразить эту пустоту внутри.

Он сделал шаг ближе, его глаза словно искали ответ в моём лице.

– Если это обо мне, то я готов меняться. Я готов ждать. Я знаю, что мы могли бы быть вместе… Почему ты отталкиваешь меня?

– Это не так, Финн, – я едва слышно сказала. Я опустила взгляд, чувствуя, как сердце болезненно сжимается от его слов. – Я просто… ничего не чувствую. Это неправильно.

– Почему же тогда ты позволила мне? – он наклонил голову, его голос был полон нежности, но в глазах мелькнуло разочарование. – Я знаю, что ты боишься. Это новый мир, новый путь… но ты не должна быть одна. Я хочу быть тем, кто поддержит тебя.

– Это не страх, – я покачала головой, снова глядя в сторону, чтобы не видеть его раненого взгляда. – Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь. Я не чувствую того, что чувствуешь ты. Я не хочу обманывать ни тебя, ни себя.

Он подошёл ещё ближе, осторожно взял меня за руку, и я ощутила тепло его прикосновения. Нежно поцеловав костяшки пальцев, он посмотрел на меня самым очаровательным взглядом, от чего я улыбнулась. Его уверенность была ошеломляющей, но внутри меня ничего не дрогнуло. Я осторожно убрала его руку, стараясь быть как можно более мягкой.

– Я не отступлю, Сирана, – он обнял меня за талию. – Ты только начала здесь жить. Всё кажется хаотичным, но это пройдёт. Я буду рядом. Я докажу, что могу быть для тебя опорой.

– Ты слишком добрый, Финн. Но, пожалуйста, не надо. Это может лишь всё усложнить.

– А как же ты? – спросил он с болью в голосе. – Разве ты не заслуживаешь, чтобы кто-то помог тебе?

– Если честно, мне кажется, Элария потеряла меня, – я тихо вздохнула, чувствуя усталость от разговора, который вёл нас по кругу. – Она, наверное, ищет меня. Мне нужно идти, – я отвела взгляд, надеясь, что он поймёт намёк.

– Хорошо. – Финн замер на мгновение, а затем кивнул, скрывая свои эмоции за слабой улыбкой. – Но я не сдамся. Ты это знаешь, правда?

Я ничего не ответила. Вместо этого просто развернулась и ушла, чувствуя, как каждый шаг уводит меня дальше от его мечтаний и моих собственных сомнений. Мотнув головой, я перевела взгляд на закат тёплого солнца, который окрасил небо яркими оттенками красного и оранжевого, делая наши образы мягкими и такими же теплыми. Я легко выдохнула и размяла шею, ощутив себя иначе после разговора. Но Финн рывком прижал меня к себе и крепко поцеловал.

– Чтобы ты точно была уверена, – с насмешкой сказал он и взлетел, подняв вокруг меня пыль.

– В следующий раз дождись разрешения! – злобно крикнула я ему вслед, наблюдая, как быстро он удаляется от меня.

Утро началось с небольшой разминки, которая плавно перетекла в полёт по прежнему маршруту. Всё было обыденно, но, увидев рядом летящую Эларию, которая строгим голосом приказала мне следовать за ней, я невольно ускорилась, стараясь не отстать.

Город Айринвуд был построен задолго до того, как эти земли признали новым бессмертным царством. Элария любила рассказывать о нём больше, чем о других землях, поэтому я знала многое.

Средний мир, или Нейтральные земли, изначально был заселён нечистью разных видов, которые научились сосуществовать в гармонии. Обучившись различным ремесленным навыкам в своём оторванном времени, они основали большой город, где, по большей части, располагались мастерские. Ремесло очень помогало им выжить на плывущих островах, поскольку не все могли летать. Когда на островах появились люди, именно оборотни первыми их обнаружили и по сей день так же легко находят. Поэтому оборотни создали клан Охотников – нечисть, которая способна легко найти человека на всех плывущих островах.

Даже могущество королевы Сераптины, чья сила позволила соединить острова цепями, не испортило отношений с нежитью. А вот Аменадиил, глава Академии ангелов и демонов, был против такого соседства. Небольшой бунт нечисти и несколько смертей со стороны бессмертных привели к переговорам с королевой Ада и правителем Рая. Сераптина изначально заняла сторону нечисти, тем самым помогая расширить их город и сделать его столицей Нейтральных земель, где правителем стал Дамир – существо, которое во многих человеческих легендах называют лешим.

Дамир долго отказывался от этой должности, пока его верная ведьма не убедила его согласиться. Ведь только он из всей нечисти имел вековой опыт правления и знал, как помочь нежити отстоять свои права. Именно он создал отдельную школу для нечисти, где дети обучались грамоте, знанию своей культуры и различным ремеслам. Благодаря этому в Нейтральных землях выросло поколение грамотной нечисти, которая могла анализировать события в мире и принимать в них активное участие. Это одобрил Аменадиил и выделил средства для развития школы, надеясь, что именно так нечисть обретёт место в мире и будет полезна обществу.

После открытия Академии ангелов и демонов в первые годы обучения бессмертных город Айринвуд стал неотъемлемой частью Академии. Молодые бессмертные часто проводили время в компании нежити, создавая новый союз, который крепчал день ото дня.

Подлетая к городу, мы не сразу решили приземлиться на остров, а плавно кружили над ним, чтобы я внимательно разглядела каждый домик, на который указывала Элария.

– Вон то деревянное здание с флагами, видишь? – она указывала на искусно построенный деревянный дом чуть левее от центра города. – Там живёт и работает Дамир, правитель города. Он принимает на аудиенцию всех, кто желает с ним поговорить.

– А это что за здание? – я указала на дом с красной черепицей, огороженный забором с большой площадкой.

– Это школа нечисти. Там после обучения помогают определиться, кем стать в городе.

– Неужто и в этом мире нужно работать? – с досадой сказала я, рассматривая город.

– Можно и так сказать. А кто-то и вовсе считает это одним из вариантов занять свою жизнь, – Элария чуть снизила высоту. – Нечисть, в отличие от бессмертных, подвластна времени. Они растут, стареют, умирают. Есть редкие виды нечисти, которые не умирают от старости, но убить их всё равно можно, – она махнула рукой, словно пытаясь сменить тему, но просто замолчала.

– Так мне тоже придётся работать? – спросила я.

– Когда-нибудь ты сама найдёшь себе работу, которой посвятишь свою жизнь, принося пользу Потустороннему миру. Каждый бессмертный считается ценной единицей в этом мире, – она посмотрела на меня. – Здесь есть много возможностей для самореализации.

Я не стала ничего говорить и просто перевела взгляд с демоницы на город, который оказался гораздо больше, чем я представляла. Нечисть и бессмертные суетились в городе, создавая муравейник вечно движущихся тел, которые стремились выполнить свои задачи.

В центре города раскинулась большая круглая площадь, выложенная камнем с необычным орнаментом, который легко было разглядеть с высоты птичьего полёта. Много домов с разноцветными крышами и вывесками сразу показывали, какое ремесло здесь предлагали. Переулки, напоминающие переплетение паутины, соединяли между собой разные части города. Высокие каменные стены, окружавшие Айринвуд, казались несокрушимыми ни временем, ни погодой.

Город был накрыт мерцающим куполом, который реагировал на приближение бессмертных, не позволяя залетать в город с высоты. Как и все, бессмертные должны были пройти через главные ворота, отметившись у охраны, и ровно так же покидать город. Мы поступили так же. Сделав последний круг, мы резко устремились к посадке и приземлились в нескольких шагах от ворот, которые охраняли энты.

Высокие существа из деревянной плоти со стороны казались обычными деревьями, но, держа в руках книгу и перо, словно безмолвно вели учёт прибывших гостей и покидающих стены жителей.

Элария грациозно направилась к воротам, пару раз взмахнув крыльями, подняв с земли пыль. Я же плелась рядом, всё ещё пытаясь слаженно работать крыльями, которые шлейфом тянулись за мной. Завидев нас, энты направили всё своё внимание на Эларию, которая остановилась перед ними. Стража почтительно кивнула в знак приветствия, что сделала и демоница. Вокруг ворот толпилась небольшая группа различной нечисти, которая словно сошла со страниц славянских и европейских сказок.

– Имя? – грозный голос стража пробежал мурашками по моей коже, и я невольно поёжилась.

– Элария Сильвани, – громко произнесла она, и все вокруг обернулись на нас. – Моя ученица Сирана, без фамилии, – она рукой указала на меня, пока я бегло осматривала жителей.

– Записал, – лениво сказал один из них, и второй жестом пригласил нас в город. – Напоминаю, что Дамир ожидает визита Амаранты.

– Передам ей, чтобы она вновь не забыла о нём, – усмехнулась Элария и, дотронувшись до моей спины, направила за собой в город.

С окраины города, где в основном находились жилые дома, мы направились по главной улице вглубь, туда, где кипела жизнь. Проходя мимо многочисленных лавочек, где продавались изделия ручной работы, Элария показывала мне из стороны в сторону, указывая на полезные ремесленные мастерские и магазины, которые могут пригодиться в будущем. Уличная суета гармонично сочеталась с музыкой уличных исполнителей, а детский смех эхом доносился из закоулков, словно унося их голоса вдаль.

Хотя город с высоты выглядел ярким и разнообразным, на уровне улиц он казался обычным серым поселением, похожим на тот город, где я жила прежде, только выполненным в средневековом стиле с элементами современного прогресса. Существа оживлённо торговались друг с другом, из мастерских доносились запахи гари и аромат свежей выпечки из соседней пекарни. Мы неспешно шли по улицам, куда меня уносило любопытство, пока я не заметила, что Элария просто сопровождала меня, позволяя самой выбирать направление.

– А какая здесь валюта? – уточнила я, как только наши взгляды встретились.

– Монеты, – легко ответила она, оглядывая улицу, куда мы свернули. – Золото, серебро, бронза. В этом ничего не изменилось.

– А у других? В Аду или Раю?

– Не знаю, как было раньше, но сейчас мы подстроились под их привычные устои, – она взглянула на лавочку с украшениями, мимо которой мы проходили. – Нечисть – великие мастера, поэтому обеим сторонам выгодно с ними торговать.

– Значит, будет зарплата? – я скривилась, услышав очевидный ответ.

– Любой труд оплачивается, но у всех по-разному, – пожала плечами Элария. – Они привыкли торговаться за деньги. Мы, бессмертные, можем заработать их, выполняя определённые задачи, но чаще всего просто покупаем.

– А что, если ты Разделённый? – спросила я, завидев детей-оборотней, которые весело носились по улице.

– Всем необходимым вас обеспечивает Академия, – спокойно ответила Элария, строго посмотрев на мальчишку, который, смеясь, случайно врезался в неё. – Для всего остального нужно зарабатывать самостоятельно.

– Даже на том свете работать придётся, – недовольно пробормотала я.

– Для начала сделаем тебе жетон.

– Что за жетон?

– Это знак, привязанный к твоей душе, который будет отражать твой статус в обществе, – Элария указала на ворот своего пиджака, где был закреплён небольшой значок в виде книги с рожками. – Он будет меняться вместе с твоей деятельностью.

– Значит, и здесь есть что-то вроде иерархии власти? – задумалась я, когда в меня случайно врезалась молодая девушка, торопливо извинившаяся и быстро скрывшаяся в толпе.

– Как и в любом другом правлении, – спокойно ответила Элария. – Есть верховная власть, от которой зависит вся структура. Чем выше твоя позиция, тем больше власти у тебя в руках. – Мы подошли к зданию, где находился дом правления Дамира. Его голубые стены с зелёными флагами, на которых было изображено что-то вроде родового дерева, выделялись среди остальных построек. – Но даже высшие чины могут оказаться на дне за свои ошибки.

Не желая слушать мое замечание, Элария вошла в здание, потянув меня за собой. Вокруг сновали энты разных видов, перебирая бесчисленные документы. Шум печатающих машинок и переговоров с нежитью сливался в хаотичный гул, а аромат свежих листов и мокрой собаки ударял в нос.

Здесь велась вся бюрократия божественного мира – от малых до великих дел. Поскольку эти земли считаются нейтральными и не принадлежат ни одной из сторон, они славятся своей расчетливостью в решениях. От простых записей и элементарного учета каждые десятки лет – это стало перерастать в новую сферу деятельности, такую как ведение учёта бессмертных и нечисти. Элария едва заметным движением руки указала, что дом разделён на две части.

С левой стороны велась летопись истории, книги которой отправлялись в Мировой Архив. Перья, без чьей-либо помощи, безостановочно писали бесконечные страницы, получая информацию от птиц, которые приносили вести. Птицы были разного окраса и породы, каждая из них напевала по-своему. Это напомнило мне, как мой друг часто говорил, что ему «птичка напела». Завидев полупрозрачного духа, который равнодушно посмотрел на меня, развернулся и направился по своему пути, будто и вовсе меня не видел.

Правая сторона занималась бюрократической деятельностью: подсчётом жителей, ведением статистики рождаемости, появлением Разделённых и прочими делами. Энты женского пола, чьи тела были покрыты яркими цветами, сидели за столами и непрерывно печатали на машинках. Навстречу нам приближался уже знакомый мне Лаунц. Он держал в руках небольшую книгу, напоминавшую дневник, и внимательно разглядывал меня.

– Здравствуй, Элария, – поприветствовал он её. Элария кивнула в ответ, одарив его ехидной улыбкой, будто понимала, зачем он подошёл. – Учеба вроде ещё не началась, а я уже вижу первого Разделённого в этом доме.

– Решила сразу выделить ей жетон, раз теперь я её куратор, – ответила Элария. Лаунц не на шутку удивился. – И я была в шоке, – согласилась она с его немым высказыванием.

– Тебя всегда обходил этот вопрос, а тут куратор… и ещё её, – с неприязнью произнёс он последнее слово, словно я всё ещё оставалась его проблемой. – И отказаться возможности нет?

– Думаешь, я не пыталась? – рыкнула Элария, взглянув на меня. Я издевательски смотрела на неё. – Что?

– Я вообще-то рядом стою, – развела я руками, подтверждая свои слова. – Если тебе в тягость курировать меня, то просто не приходила бы, а не жаловалась при первой возможности, как обиженный ребёнок.

– Элария, – Лаунц рассмеялся от всей души, – тебе досталось трудное испытание на твой вспыльчивый характер.

– А кто сказал, что я жалуюсь? – спокойно спросила Элария, не обращая внимания на его издевки. – Думаешь, любой другой ангел или демон с охотой берётся курировать кого-то, даже себе подобного? – Я молча отвела взгляд, наблюдая, как листы из печатной машинки плавно ложились в стопку.

– Давай уже сделаем то, зачем пришли, – буркнула я, ощущая пристальные взгляды их обоих.

– В любом случае, я подошёл, чтобы поговорить, – прервал тему Лаунц, и его голос стал серьёзным.

– Сейчас? – невозмутимо уточнила Элария.

– Могу подойти позже, но не затягивай, – он подмигнул ей, словно о чём-то намекая.

– Я пришлю письмо, как буду в Академии, – пообещала она, отмахнувшись.

– Хорошо, – кивнул Лаунц и, обернувшись, направился прочь.

– Что за тайные встречи? – спросила я, когда он скрылся из виду.

– Есть темы для разговоров, которые не всем дано услышать, – ответила Элария холодно.

– Чем он занимается в этом мире? – полюбопытствовала я.

– Охотник, – спокойно ответила она, проходя мимо столов. – Я тебе рассказывала о них. Лаунц – глава Охотников. Он руководит группами по поиску Разделённых и занимается решением непредвиденных ситуаций.

– Но меня нашёл бессмертный, – заметила я, следуя за ней. – Мне кажется, он вообще случайно попался ему на глаза.

– Верно, – кивнула Элария. – Этот вопрос и решает Лаунц.

Дойдя до нужного кабинета, Элария открыла дверь и жестом пригласила внутрь. За столом сидела девушка с зеленоватым оттенком кожи в чёрном платье с высоким воротником. Кожаное кресло скрипело от каждого её движения, но она не обращала на это внимания, продолжала сидеть с закрытыми глазами и перебирать в руках чёрные бусы.

На столе небрежно лежало перо около чернильницы, а свет свечей отражался от нечищеного стола, на котором были разбросаны разной формы камни. За её спиной было большое окно, которое почти не пропускало солнечный свет из-за тёмных витражных рисунков леса и каких-то незнакомых мне существ. Глаза женщины распахнулись, стоило замочной скважине щелкнуть, и она пристально рассматривала Эларию, которая подталкивала меня к стулу перед столом.

– Зачем пришла? – голос женщины был хриплым, старческим и уставшим, что никак не читалось по её лицу.

– Я привела Разделённого, – так же холодно ответила ей Элария.

– Ха! – торжественно воскликнула женщина и махнула рукой. – Когда начнётся учебный год, тогда и приходите.

– Моргана…

– И не стоит спорить со мной, – перебила её ведьма, всем видом показывая свою важность. – Мне глубоко плевать на вашу вечность и очередную вереницу проблем из-за этого.

– Умерь свой характер так же, как это делаю я, – посоветовала Элария, сжимая руки в кулаки.

– Учить меня вздумала? – возмутилась Моргана.

– Обычный совет, – улыбнулась Элария, – Ты же знаешь, как тяжело мне даётся пребывание у тебя.

– Значит, не мучь себя и просто уходи, – махнула рукой Моргана, прогоняя нас.

– Прошу прощения, – начала я, не сдерживая негодования в голосе. – Я не для этого мучилась месяц, обучаясь полету и терпя все нравоучения своего сурового куратора, чтобы вы лишили меня выпивки. Я пришла за жетоном и без него не уйду.

– Вот как, – внимательно изучив меня, Моргана, откинувшись на спинку кресла, которое тут же заскрипело. Её движения были изломанные и резкие, словно она была ожившей статуей. – Ты действительно стала куратором? – Элария молчала, не показывая никаких эмоций. Видно, что ей надоело отвечать на этот вопрос. – Теперь я должна пару золотых… – она посмотрела на меня снова. – Как зовут тебя, смелая?

– Сирана, – я удобно расположилась на стуле, пытаясь привыкнуть к крыльям.

– Сирана, – протянула она моё имя, словно пробуя на вкус. – Солнечный свет… – она наклонилась чуть ближе, рассматривая меня более подробно. – Ты отражение качеств сирены. Внешнюю привлекательность, талант в музыке и власть, чтобы покорять сердца всех, кого встречаешь.

– Вот только ни петь, ни покорять я, кажется, не стремлюсь. Разве что покорить вас своим терпением. – я шумно выдохнула, скрывая свою легкую раздражённость.

– Ерничаешь? – Моргана прищурилась, её взгляд обжигал, как ледяной ветер. – Или боишься, что мои слова слишком близки к правде? – Она улыбнулась хищной улыбкой. – Мы не выбираем, кем быть, дитя. Мы всего лишь раскрываем то, что уже заложено в нас.

– Если вы хотите читать нравоучения, то выбрали не ту аудиторию. – Я чуть подалась вперёд, опираясь локтями о стол. – Моё имя ничего не значит, как и ваши догадки. Так что, если мы закончили игру в пророчества, может, перейдём к делу?

– Горячая, как пламенная звезда, – Моргана кивнула, словно делая очередную заметку про меня. – Элария, а твоя подопечная, кажется, не слишком ценит наш разговор.

Я мельком посмотрела на Эларию, ожидая её реакции, но та оставалась невозмутимой, словно изваяние. Её молчание только подливало масла в огонь моего раздражения, но я старалась сдерживаться, как делала это Элария.

– Моя ученица знает, чего хочет, – наконец произнесла Элария. Её голос был спокойным, но я уловила в нём едва заметный намёк на усталость. – Это не делает её грубой. Просто прямолинейной.

– И всё же, Сирана, – Моргана прищурилась, снова переведя взгляд на меня. – Не стоит отвергать свою сущность так резко. Твоё имя может стать не просто украшением, но и напоминанием. И предостережением.

– Напоминанием о чём? – Я подняла бровь, чувствуя, как терпение снова начинает иссякать.

– О том, что внешность обманчива, – произнесла она мягко, но её глаза сверкнули. – И что покорённые сердца иногда оборачиваются острыми ножами.

– Значит, моё имя всё же больше сирена, чем Сирана, верно? – Я улыбнулась едко, пытаясь понять её загадочные слова. – Спасибо за предостережение, но я не планирую никого завоёвывать. Если только вас своей настойчивостью. Так что жетон, если можно.

– Настойчивость, говоришь? – Моргана замерла на секунду, а потом расхохоталась низким, звонким смехом, который разнёсся по кабинету. – Хорошо, Сирана. Давай проверим, что она тебе принесёт. Жетон будет твоим.

– Прекрасно, – радостно улыбнулась я, посмотрев на Эларию.

– Давай свою руку.

Она схватила мою вытянутую руку и быстрым движением разрезала мою ладонь кинжалом, который тут же появился в воздухе. Я подскочила на ноги и попыталась вырваться, но Элария одной рукой посадила меня обратно на стул. Прикусив губу, я зажмурилась, когда несколько капель моей крови повисли над моей рукой и смешались с одним из металлических камней на её столе, который тут же начал менять форму.

Тёплая кровь скатывалась ручейком по моей ладони, собираясь лужицей на столе, а её мертвая хватка ни на секунду не ослабевала на моей руке. Ощутив слабину, я прижала руку к себе, где уже не было раны, а лишь несколько полос от крови. Покрутив рукой, я посмотрела на Эларию, которая смотрела в пустоту перед собой. В одной из книг было описано, что бессмертные – бессмертны, и их раны залечиваются гораздо быстрее. Такая строчка в энциклопедии меня рассмешила, но проще и не написать.

Ведьма звонко бросила металлический кулон на стол, который беспрерывно менял форму, прыгая по деревянной поверхности. Растеряно, наблюдая за происходящим, я инстинктивно схватила кулон, зажав его в руках. Его вибрация щекотала ладонь, меняя форму раз за разом, от чего я ухмыльнулась. Раскрыв ладонь, я посмотрела на кулон, который лежал неподвижно. Черное кольцо, внутри которого парил голубой самоцвет. Лёгкая черная дымка рассеялась, оставив ощущение мороза, словно я держала в руках снежок.

– Любопытно, – прохрипела Моргана и бросила взгляд на Эларию, которая была холодна, как сталь. – Что-нибудь ещё тебе нужно?

– Думаю, нет, – отчеканила Элария и, развернувшись на каблуках, быстро покинула кабинет.

– А тебе, Разделённая? – обратилась ко мне ведьма, пока я удивлялась, что у кулона появился кожаный ремешок, стоило мне об этом подумать. – Эй!

– Нет, не нужно, – растерянно протараторила я и взглянула на неё ещё раз. – Я пойду?

– Иди, – усмехнулась ведьма, наблюдая, как я, споткнувшись о ножку стула, выбежала из её кабинета.

Нагнав демоницу на улице, которая стремительным шагом шла в неизвестном мне направлении, покручивая в руке серебряные часы, я остановилась на перекрёстке. Я заметила её суровый и задумчивый взгляд, который смотрел поверх всех существ вокруг. Элария казалась погружённой в свои мысли, словно рассуждала на темы, мне неизвестные, пока звонкая цепь на часах накручивалась на её палец и обратно.

Закрепив кожаный ремешок на шее, я провела рукой по кулону, который оставался таким же холодным. Даже чёрный металл не заглушал блеск камня, который мерцал на солнечных лучах. Осматривая улицу, где было менее оживлённо, я заметила мужчину, который продавал музыкальные инструменты. Он сидел на стуле и настраивал лютню, которая мягко играла под его пальцами. Редкие прохожие оборачивались на него, но не останавливались.

Осмелившись, я подошла к нему, рассматривая товар, на большей части которой на земле не играла, но я изучала их в книгах. Изящная серая гитара с металлическими струнами привлекла моё внимание. На ней белыми красками было нарисовано мужское лицо, часть которого пряталась под шляпой. Дотронувшись до гитары, я одним пальцем провела по грифу, восторгаясь искусной работой.

– Что за мастер делает такую изящную работу? – с улыбкой спросила я и посмотрела на мужчину. – Ваши руки такие золотые?

Мужчина поднял взгляд и пальцем приподнял шляпу, рассматривая меня подробнее, словно и не ожидал, что кто-то к нему подойдёт. Его тело было соткано из дыма и старого рассохшегося дерева, напоминая человеческую кожу. Вместо глаз были пустые светящиеся прорези, которые мерцали в такт музыке. Его пальцы были словно когти, но идеально играли на инструменте, пока он резко не оборвал музыку, поставив инструмент в сторону.

Встав во весь рост, он сгорбился, чтобы казаться ниже, и подошёл ко мне, не отрывая от меня взгляда. Его образ меня и пугал, и завораживал, но я не осмелилась уйти и лишь убрала руку от гитары, на что он обратил внимание. Обойдя меня, он облокотился о балку, что держала навес, и посмотрел на гитару, которая мне понравилась. Отойдя от него на несколько шагов, я сделала вид, что рассматриваю другой товар, и передёрнула плечами, ощущая, как он пристально следит за мной.

– Ты хоть умеешь играть? – его голос звучал, как множество отголосков, накладывающийся друг на друга. – Или тебя привлекла только внешняя красота?

– Я умею играть, – обернулась я к нему. – Музыка долгое время кормила меня, хоть не так много, как я планировала.

– Музыка создана не для заработка, а для демонстрации чувств твоей души и сердца, – с каждым словом его прорези вместо глаз мерцали зелёным светом. – Музыкой ты не заработаешь денег, а лишь истощишь себя.

– Может, поэтому я была бедной и несчастной? – с усмешкой спросила я и, заметив его холодный взгляд, отвела взгляд в сторону. – У вас прекрасный товар. Видно качество изделия и искусную работу. Вы на всех инструментах умеете играть?

– Да, – он кивнул в знак согласия и усмехнулся моему восхищению. – Каждый инструмент для каждого существа, – он провёл рукой по товару, демонстрируя разнообразие. – Удивительно, что тебя привлекла лютня.

– Вы очень красиво играли, – я посмотрела на лютню, которая стояла около его стула. – Романтичная мелодия, но такая печальная, словно вам разбили сердце, – я посмотрела на него. – Такое легко услышать через шумный город.

– Музыка – это не просто звуки, девочка. Это дыхание, тайный язык, – он указал рукой на прохожих. – Они все живут своей суетой, сплетая ритм шагов и шорох шепота. Они думают, что управляют этим городом, но это он управляет ими, напевая мелодию, которую они даже не осознают, – он поднял голову, и в его пустых глазах вспыхнул слабый свет. – Когда ты слышишь музыку, ты либо обращаешь на это внимание, либо уносишься прочь по улицам. Каждый город поглощает нас в свои правила, в свой ритм, демонстрируя свою боль и радость. Вопрос в том, станешь ли ты тем, кто играет свою музыку, или просто эхо в чужой симфонии?

– Может, вы и правы, – сказала я тихо, рассматривая прохожих. – Но я не хочу быть ничьей игрушкой.

– Этого никто не хочет, – мужчина поправил на себе шляпу, сложив руки на груди. – Но иногда такое происходит.

– Тогда встретятся с моим вредным характером, – улыбаясь, сказала я. – Устанут слушать мой нескончаемый поток слов, от чего вернут обратно и ещё денег предложат, – мужчина усмехнулся.

– Сильный характер, значит, – он пристально смотрел на меня. – Как тебя зовут?

– Сир…

– Здравствуй, музыкант, – Элария закрыла мой рот рукой и прижала к себе. – В Аду закончились несчастные души?

– Их везде в достатке, демоница, – он усмехнулся, обойдя нас и сев на прежнее место. – Решил навестить старых знакомых.

– Тогда следуй правилам, чтобы тебя и отсюда не поперли, – холодно отчеканила она и стала уводить меня в сторону.

– До свидания, музыкант, – я махнула ему рукой, пока он молча наблюдал за нами.

– Что ты творишь? – рычала Элария, когда мы ушли от него далеко. – Ему нельзя говорить своё имя!

– Почему?

– Если он произносит имя, обладатель этого имени может потерять себя, следуя за ним, как в гипнозе, – она отпустила мою руку и строго посмотрела на меня. – Когда он играет, звуки его гитары завораживают слушателей, погружая их в глубокий транс. Музыка может вызывать разные эффекты: от ностальгии и радости до ужаса и паралича.

– Звучит опасно, – я обернулась в его сторону, где он снова играл на инструменте. – Почему он свободно разгуливает?

– Он безобиден для представителя своего вида.

Бесконечный шум голосов вокруг нас смешивался с боем молота по наковальне и хлопками палки о ковры, что выбивали грязь. И среди всего этого шума я услышала голоса, которые стремились с горизонта, врезаясь в макушку, вызывая волну боли. Поморщившись от боли, я приложила руку к виску и обернулась, пытаясь понять, что за шум в моей голове.

– Ты что-нибудь помнишь о своей смерти? – внезапно спросила Элария.

– Последнее, что я могу вспомнить, это как я стояла на улице с котом, неподалёку от своего дома, – я нахмурилась, заставляя свой мозг вспомнить, что было дальше, но ощущала непреодолимое препятствие. Резкая слабость настигла моё тело, словно из меня высасывали силы. – Не могу вспомнить, что было дальше.

– Совсем ничего?

– Я всё время пытаюсь вспомнить, что было потом, но не могу, – я нервно массировала висок, ощущая боль, которая затихала, как и голоса. – Словно передо мной стена.

– Что-то новенькое, – тихо ответила Элария, искоса смотря на меня. – Значит, не стоит думать о своей смерти, если она не показывается, – она попыталась улыбнуться по-доброму, но получилось натянуто. – У тебя есть на земле близкие, соблюдающие похоронные традиции?

– Я.… – задумалась над её словами, вспомнив пару друзей, которые были мне близки. – Я так не думаю.

– Тогда нам нужно в Мастерскую Возврата, – она потянула меня за собой. – Эти ребята быстро приносят для Разделённых вещи, принадлежащие им в смертном мире.

– То есть я могу вернуть всё, что у меня было? – я поравнялась с ней, не скрывая восторга.

– Они постараются это сделать. Иногда не всё получается найти, – Элария усмехнулась, изредка поглядывая на меня. – Хотя, зная, в каком материальном состоянии ты жила, вещей у тебя не так уж и много.

– Но они есть! – рявкнула я, обижаясь на её слова. – Я хоть и жила в бедности, но всё, что у меня было, я зарабатывала своим честным трудом.

– Похвально, – на выдохе сказала она, будто притворно. – Вы, смертные, носитесь за материальными ценностями, теряя нить своего существования.

– Смысл жизни у каждого разный, – ответила я, закатив глаза. – Каждый человек желает прожить жизнь так, как сам того желает.

– Упуская нечто большее, чем красивая машина или особняк у берегов моря, – она посмотрела на меня, когда я не нашла, что ответить. – Так я и думала.

– Думала она, – буркнула я себе под нос и получила лёгкий подзатыльник от неё, дав понять, что она всё слышит.

Двухэтажный домик был обклеен яркими листовками с надписями о поисках, возвратах и других услугах для ознакомления прохожих. Зайдя внутрь, мы попали в огромный зал, где царил ритм слаженной работы. Не то гномы, не то карлики носились из стороны в сторону, держа в руках мешки с разными вещами или бумаги со списками. Элария, не глядя под ноги, подошла к стойке, за которой сидел мужчина на высоком стуле и громко диктовал кому-то список, что держал в руках.

Помещение было очень ярким, а вокруг нас летали небольшие фонарики, которые иногда слепили глаза. Оттолкнув один фонарик от лица, он устремился в стену, где и остался. Элария терпеливо ждала мужчину, который совсем не замечал высокую демоницу и продолжал дальше работать в том же темпе.

– Вопрос, – тихо прошептала я, дернув Эларию за рукав, чтобы она наклонилась ко мне. – Кто это?

– Кутный бог, – быстро ответила она и выпрямилась. – Вы же их называете домовыми. Одни из немногих представителей нечисти, которые до сих пор обитают в мире смертных.

– А остальные? – я задумалась. – Почему вся нечисть вообще здесь живёт?

– Было время, когда из-за нечисти чуть не погиб человеческий род, – легко начала она, стуча пальцами по столу. – Высший Совет решил предотвратить это, уничтожив большую часть нечисти, – она тяжело выдохнула. – На грани вымирания стала нечисть, и поэтому Сатана забрал их под свою опеку, не одобряя действия Рая.

– Почему они решили уничтожить их?

– Нечисть появилась от вспышки магии, делая смертных с особыми навыками, – Элария облокотилась на барную стойку и посмотрела на меня. – Смертные боялись их, стараясь своими силами истребить их, но не получилось. Рай помог. Ад был против, говоря, что они такие же живые существа, как бессмертные и смертные.

– И, конечно, у них начался конфликт из-за этого.

– Конечно, начался, – кивнула Элария и посмотрела на часы. – Ангелы и демоны начали войну на земле, которая перетекала и сюда. Так как нечисть прятали в землях Ада, Высший Совет не мог законно добраться до них. Лишь через несколько лет король Ада вместе с правителем Рая приняли решение оставить нечисть в живых на этих островах, запретив им пребывать на земле. – Её голос не терялся на фоне десятков голосов домовых. – Они обустроились здесь, и лишь единицам было дозволено возвращаться к смертным, остальные же наслаждаются жизнью в этом мире.

– Домовые защищают дома, – пробубнила я себе под нос, размышляя над её словами. – Они защищают смертных от нечисти, которая незаконно может оказаться на земле?

– Ты быстро соображаешь, – усмехнулась Элария, будто не веря своим словам. – Поэтому им так легко достать то, что можно найти только в мире смертных.

– Мои ребята способны достать что угодно откуда угодно, – перебил их домовой, подкатив на высоком стуле. – Главное, чтобы вы знали, где это, – он усмехнулся и, сняв колпак, поклонился. – Доброго времени суток, прекрасные дамы. Чем обязан столь милым девушкам?

– Я хотела бы забрать вещи с.… прошлого дома, – запнулась я, когда Элария не собиралась ему отвечать. – Я Разделённая, и у меня нет близких, которые соблюдают похоронные обряды.

– Это плохо, – взгрустнул он и тут же улыбнулся. – Для них, но не для тебя, – он звонко рассмеялся. – Мы достанем все, что ты пожелаешь, если ты знаешь, где это можно взять.

– А если я не знаю? Вдруг вещь переложили?

– Если эта вещь принадлежала тебе, и она лежала там, где ты её последний раз оставила, то мы обязательно найдём, – сказал он, указывая пальцем на дальние столики, где лежали бумаги. – Присаживайся там и составь список. Как закончишь, принеси мне. Я найду ребят, которые будут в том районе, и отправлю им твой список. Тебе же останется только ждать.

– Благодарю, – улыбнулась я и присела в реверансе.

– Какая милая, – усмехнулся домовой, поглядывая на меня.

– С чего бы мне начать, – вдохновенно начала я, грациозно упав на стул, и напротив меня села Элария. – Пожалуй, начну с гардероба.

– Нет смысла, – остановила меня демоница, положив руку на бумагу. – Смертная одежда тебе не подойдёт из-за крыльев, – она глазами напомнила мне про крылья, которые я плотно прижимала к спине, чтобы никого не задеть. – Лучше сходи к портному, и она создаст для тебя одежду, – Элария протянула мне кожаный кошель, в котором прогремели монеты. – На первое время тебе должно хватить.

– Гардеробная всё равно нужна будет, – я взяла перо, стараясь вспомнить уроки Эларии, когда она учила меня ей писать.

– В твоей комнате есть гардеробная, но там нет одежды, – она облокотилась на спинку стула, закинув ногу на ногу. – Ты не задумывалась, как легко ты надела эту футболку? Ткань не порвалась, а крылья свободны? Нет? – Я мотнула головой, понимая, что таким элементарным вопросом не задавалась. – Мастерицы портного дома создали нити, из которых плетут одежду для бессмертных и нечисти, которая подстраивается под хозяина. В нашем случае, одевая одежду, ткань перекраивается, и нашим крыльям свободно.

– Очень удобно, – одобрительно кивнула я. – А как раньше было?

– Ох, это было непросто, – усмехнулась Элария, будто вспомнила смешные моменты из личного опыта. – Всё было на верёвках и ремешках, приходилось помогать друг другу.

– Божественный мир, как и смертный, не стоит на месте. Прогресс всегда идёт вперёд, – усмехнулась я и посмотрела на пустой лист.

– Наш мир тесно связан с миром смертных, – она всё продолжала меня учить. – Следя за гармонией их мира, наш мир живёт в такой же гармонии. Конечно, мы подглядываем на технологии смертных, но некоторые не актуальны для нас.

– Я бы не сказала, – задумалась я, проведя пером по своему лицу, будто изображая писателя древних эпох. – Телевидение было бы кстати.

– Зачем? – рассмеялась Элария. – В нашем мире новости передаются быстрее и без СМИ.

– Так можно было бы транслировать телевидение с смертного мира, – отчеканила я, от чего Элария рассмеялась ещё громче. – Уверена, что для проведения досуга такая идея пригодилась бы.

– Поживи в этом мире куда больше, чем сейчас, и ты поймёшь, что у тебя не будет времени на земное телевидение, – к ней подлетел запечатанный конверт с чёрной печатью, на которую она не обращала внимания.

– Элария, а как вы отправляете друг другу письма? – я посмотрела на парящее письмо, которое пыталось привлечь её внимание.

– Пишешь текст, складываешь в конверт, пишешь имя получателя и ставишь печать, – она щёлкнула пальцами, и письмо упало ей на руки. На её руке блеснуло кольцо с орнаментом, напоминая печать. – Письмо само отправится к получателю.

Я молча кивнула, одобряя такую идею, которая была схожа с SMS-сообщениями на телефоне у смертных. Элария долго всматривалась в печать на письме, и её верхняя губа дернулась в нервном тике. Стараясь унять своё любопытство, я принялась составлять список, вдумываясь, что бы я хотела вернуть из своей квартиры.

Не зная, как всё-таки правильно составлять список для домовых, я, не торопясь прописывала каждый желанный предмет, описывая его внешность и где последний раз его видела. Элария же открыла конверт и достала письмо, содержание которого было коротким, но важным, раз она резко встала из-за стола.

Я посмотрела на неё. Её взгляд был жёстким, цеплялся за каждое слово, которое было прописано на бумаге, а на лице нарастал гнев, который она сдерживала. Сколько раз она прочитывала строки, я так и не поняла, но стоило ей отвести взгляд в сторону, как письмо в её руках загорелось, не оставив после себя и пепла. Шумно выдохнув, она посмотрела на меня, будто взвешивала, что делать ей со мной. Откинув локоны со своего лица, она легко сменила гримасу на лице, будто ничего и не было до этого, наградив меня натянутой улыбкой.

– Мне нужно слетать по срочным делам, – говорила она сквозь зубы.

– Как скажешь, – я отложила бумагу и встала со стола. – Напишем список в следующий раз.

– Ты остаёшься, – резко осекла меня Элария, и я села на то же место. – Лечу я одна. Закончи со списком, потом отправляйся к Вдове Минерве, домовые подскажут, где это. Потом можешь прогуляться по городу, – она оперлась на стол, сжимая его край. – Изучи город, что-нибудь купи и не забывай показывать свой жетон, когда заходишь куда-либо, хорошо?

– А как мне обратно вернуться?

– Я вернусь за тобой к закату, – она посмотрела на часы, будто прикидывая, сколько займёт времени её дела. – Жди меня у главных ворот. Энты могут докучать вопросами, но ты отвечай им честно, врунов они видят сразу.

– Хорошо, – кивнула я ей. – Закончить тут, сходить к Вдове, погулять по городу и ждать тебя у главных ворот.

– Никуда ни с кем не летай, – она поправила пиджак на плечах и выпрямилась. – Потеряешься где-нибудь, утомлюсь тебя искать.

Она направилась к выходу так же беззаботно, как и вошла, не дав мне ответить. Взмахнув крыльями, она за мгновение взлетела вверх, пролетая над крышами домов в сторону главных ворот города. Может, поэтому во всех домах и стоят большие панорамные окна – чтобы наблюдать за крылатыми, чтобы они не нарушали правила города.

Закончив список, добавив ещё несколько вещей, которые не принадлежали мне, но веря, что я смогу их достать, я подошла к домовому за стойкой. Не сразу обратив на меня внимание, он забрал лист, который был исписан с двух сторон, и бегло изучил каждый пункт, бубня себе под нос. Объяснив мне, что некоторые вещи будут приобретены иным способом, поэтому цена за услугу будет высока, он глазами стал искать Эларию. Я показала ему свой жетон на шее, на что он никак не отреагировал, но стоило мне протянуть золотые монеты, как он мне улыбнулся. Домовой на выходе любезно согласился помочь мне и несколько раз пытался объяснить дорогу, но в итоге просто нарисовал путь на бумаге.

Тёплый ветер гулял по улицам, где до сих пор толпились нечисть и бессмертные, а я всё пыталась понять, куда мне идти, рассматривая криво нарисованную карту до дома Вдовы Минервы. Торговцы окликали меня, пытаясь привлечь моё внимание к их товарам, но я лишь бегло осматривалась, восторгаясь, как вкусно всё выглядит, но не решалась остановиться.

Блуждая между ларьками и маленькими тележками, я дошла до чёрного дома с большой вывеской в готическом стиле: "Дом Вдовы Минервы". Большие винтажные окна были словно плетены нитями паутины, а дневное солнце по-хозяйски играло с витражными стекляшками, что висели вокруг дома. Музыка ветра тихо колыхалась, создавая металлическую мелодию, которая терялась в шуме улицы.

Озадаченно осмотревшись по сторонам, я выбросила бумажку в рядом стоящую урну и направилась к входу, откуда вышли две девушки. Ведя беседу и не заметив меня, одна из них врезалась в меня, на что я не обратила внимания, пока девушка что-то выкрикнула мне в спину, ожидая моей реакции. Я лишь фыркнула и вошла внутрь, пока девушки громко переговаривались.

Мрачная комната была заставлена различными платяными шкафами искусной ручной работы разных размеров и цветов, а ткани парили над головой, демонстрируя себя под светом восковых свечей. Не дождавшись хозяйки, я решила прогуляться по комнате, изучающе рассматривая товар и слушая беседы покупателей. Открывая дверцы шкафчиков, я нерасторопно закрывала их обратно, неплотно, и уходила дальше, пока за мной незаметно шла девушка и поправляла за мной дверцы.

Блуждая среди шкафов, я ожидала хоть какой-то помощи, пока ко мне не решилась подойти девушка в розовом пышном платье, что наблюдала за мной. Откашлявшись, я подошла к ней и, не успев что-то сказать, она тут же повела меня в другую часть комнаты, проговаривая что-то про мой жетон.

– Сейчас я тебе помогу с выбором, – протараторила она, открывая большую пыльную книгу. – Вы не давно стали учеником?

– Верно, – я встала к ней ближе. – Учёба ещё не началась, но мой куратор привела меня в город, чтобы я освоилась.

– И где ваш куратор?

– Она улетела по делам, – я махнула рукой, смотря на её безэмоциональное лицо, словно она мне не верила. – Элария частенько так делает. Оставляет меня одну, – уточнила я.

– Ох, – удивилась девушка, сложив руки на книге. – Так вы её ученица?

– Тоже удивлены этому?

– Несомненно, – она улыбнулась мне, бегло осмотрев меня. – Многие делали ставки на каждый учебный год и каждый раз проигрывали, когда она оставалась в стороне от кураторства.

– В этом году кто-то обогатился, – я улыбнулась, и девушка одобрительно кивнула. – Я хочу купить одежду на первое время, – положив пару монет на книгу, она сразу их взяла в руку. – Не ходить же мне в одном и том же.

– Тогда начнём с простого, – девушка указала рукой к двери, куда я и пошла.

Глава 4.

Больше не буду.

День клонился к вечеру, а я всё бродила по улицам города, успев приобрести пару вещиц на деньги Эларии.

Девушка, оказавшаяся паучихой, скрывающей своё естество за пышным платьем, любезно оформила мой заказ, не снимая с себя натянутую маску любезности и пугающей улыбки, которую она считала добродушной. Меня удивило, что она настояла на том, чтобы я не покидала её дома, пока не переоденусь во что-то, достойное моего статуса. Я не особенно сопротивлялась, хотя желания заходить с ней в примерочную совершенно не было. Моё мнение, похоже, не играло особой роли, поэтому я просто стояла смирно.

Покрутившись вокруг меня, она достала спицы, которые будто плели нити прямо из воздуха, и дотронулась до моей одежды, что-то при этом проговаривая. Зеркала вокруг нас позволяли разглядеть себя со всех сторон, пока она продолжала крутиться вокруг меня. Я расставила руки в стороны, чтобы ей не мешать. По её воле одежда буквально плелась на мне, и я застыла в восторге, словно маленький ребёнок, впервые надевающий пышное платье и ощущающий себя принцессой.

Старая футболка преобразилась в изумрудную мантию с открытыми плечами, которая струилась каскадом от бёдер вниз, создавая сзади лёгкий шлейф, доходящий до колен. Длинные рукава плотно облегали руки, прикрывая часть кистей. Чёрные штаны подчёркивали мои длинные ноги, а вдоль бокового шва был изящный витиеватый узор. Поношенные кеды превратились в чёрные балетки с ремешком. Я наблюдала за её действиями и была готова хлопать в ладоши от восхищения, но она, взглянув на меня, решила распустить мои волосы.

Волны волос упали на плечи, и, хотя местами локоны были немного запутанными, они не портили мой романтичный образ. Но девушка всё равно намеревалась их расчесать. Не видя смысла придумывать что-то сложное, она аккуратно расчесала волосы, сделала пробор слева и поправила волосы на правой стороне. Проведя рукой по левому виску, она сотворила заколку в виде пера, которая плотно удерживала пряди. Отступив на пару шагов, она удовлетворённо кивнула и только тогда проводила меня до выхода, пожелав приятной прогулки.

Пока я прогуливалась по городу, у одной из торговок я приобрела кожаную портупею, которая крепилась на бедре. Что-то похожее у меня было на Земле, пока не пришлось продать, чтобы оплатить лечение в стоматологии. Закрепив портупею на правом бедре, я плотно зафиксировала её и проверила все кармашки. Убедившись в удобстве, согласилась купить предложенный вариант.

Разговаривать с кем-либо мне не хотелось, поэтому я просто шла в стороне от всех, наблюдая за окружающим миром. Взглянув на солнце, я поняла, что у меня ещё есть время, и решила найти какой-нибудь бар, чтобы попробовать местные напитки, которые так нахваливала Элария. Правда, я надеялась выпить с ней, чтобы хоть немного раскрепостить наше общение в дружественном формате, а не в деловом, как преподавателя и студента. Погрузившись в свои мысли, я забрела далеко от центра города и заметила дом с вывеской у входа. На ней была изображена пивная кружка, с которой стекала пена.

– Вот сюда мне и надо, – проговорила я себе, словно давая команду, и направилась ко входу. – Постараться не привлекать внимания и ни с кем не разговаривать, – повторяла я словно мантру.

Я потянулась за ручкой входной двери, как вдруг из неё вывалился пьяный бессмертный, упав на ступеньки. Я едва успела отскочить в сторону и стала наблюдать, как он из последних сил пытается встать на ноги, но все его попытки оказались тщетными. Мотнув головой, я зашла внутрь, не задумываясь о последствиях.

Таверна выглядела так, будто сошла со страниц средневекового фэнтези, которое я любила перечитывать. Большая барная стойка из тёмного дерева занимала центральное место. За ней стоял бармен крупного телосложения, нижняя часть тела которого была бычьей. В носу у него сияла большая серьга. На стене за барной стойкой располагались десятки кранов с напитками, а чуть ниже, на полке, красовались бутылки с яркими этикетками. В зале стояли немногочисленные столики, большинство из которых пустовали. Если кто-то и сидел за ними, то разглядеть их было невозможно из-за мрачного освещения. Казалось, это было сделано намеренно, чтобы создать атмосферу таинственности, подходящую для сомнительных дел.

Не смутившись устремлёнными на меня взглядами, я уверенно вошла внутрь, села за барную стойку в угол, чтобы видеть весь зал, и мило улыбнулась бармену. Он, протирая стакан, подошёл ко мне.

– Местом не ошиблась, Разделённая? – его басистый голос внушал лёгкий ужас, который я старалась не показывать.

– Вроде у входа я не видела запрета для таких, как я, – ответила я уверенно, не отрывая взгляда от его глаз.

– Обычно такие, как ты, стороной обходят моё заведение.

– Обычно такие, как я, делают заведения намного интереснее, – с улыбкой парировала я. Бармен приподнял уголок губ в лёгкой усмешке. – Вы всегда такой гостеприимный или только для особенных личностей?

– За свои многолетние наблюдения я научился сразу понимать, кто заходит ко мне и кому здесь не место, – он поставил чистую кружку к остальным и перевёл взгляд на мою шею. – Мастерская красоты дальше за поворотом.

– Да, я там уже была, – я посмотрела на свои ногти с свежим маникюром. – К сожалению, там не наливают ничего крепче чая.

– Значит, хочешь выпить, – он закинул на плечо небольшое белое полотенце и, опершись о стойку, навис надо мной. – И чего ты хочешь?

– А что ты можешь мне предложить? – зажав страх глубоко внутри, я держала ровную осанку и выдерживала его тяжёлый взгляд.

– У меня лучшие напитки собственного производства, – он кивнул на краны, которые были подписаны. – Моя семья сама готовит их на окраине города из своих продуктов, а я продаю здесь, в таверне.

– Люблю семейное дело. У вас всегда качественный продукт, – одобрительно кивнула я, читая названия напитков. – Даже не знаю, что выбрать, всё звучит вкусно.

– Давай я предложу тебе "Сладкий Ирис", – сказал он, поднося кружку к одному из кранов. С шипением в неё полилась голубая жидкость, которая сильно вспенилась. – Для бывшей смертной подойдёт.

– Интересное название для напитка, – я мило улыбнулась, наблюдая за тем, как кружка наполняется. Напиток источал аромат жжёной пшеницы и сладкого цветка. – Большая кружка, могу не осилить.

– Я не обижусь, – он улыбнулся, продолжая пристально наблюдать за мной, будто у него больше не было других забот.

Взявшись за кружку, я неспешно отпила холодную жидкость, которая сначала показалась горькой на вкус, а затем отдавала сладостью, словно я съела сахарную вату. Оторвав губы от кружки, я пару раз причмокнула, будто пытаясь распробовать напиток, и одобрительно кивнула, пригубив ещё. Бармен с улыбкой покачал головой и подошёл к столику, за которым его почти бесшумно подозвал посетитель.

Тяжёлые копыта бармена эхом отдавались по таверне, нарушая привычную тишину и едва различимые разговоры постояльцев. Опустив кружку на стойку, я стала рассматривать интерьер заведения.

На стенах висели потрёпанные картины, а на полках стояли пыльные фигурки. Больше всего меня занимали гости таверны. Почти все сидели спиной ко мне, и лишь слабый свет свечей на их столах слегка освещал их лица, но всё равно не позволял разглядеть их как следует.

Первое, что я заметила, – здесь не было ни одного бессмертного, что слегка удивило меня. Видимо, это заведение привлекало только нечисть, тогда как бессмертные предпочитали наслаждаться более роскошными местами. Почему я поставила бессмертных выше них?

Спустя какое-то время я всем перестала быть интересна, и каждый вновь погрузился в свою беседу. Я тоже задумалась, не найдя себе здесь никакого занятия. Бармен забрал мою пустую кружку и поставил другую, с фиолетовым напитком, который пах лугом после дождя. Ничего ему не сказав, я наградила его самой обольстительной улыбкой. Он отреагировал слегка двусмысленно, но не смог скрыть удивления, увидев монеты, которые я положила на стойку.

Не желая долго греть кружку в руках, я сделала ещё один глоток, продолжая мучить себя своими размышлениями. Я так мало знала об этом мире, что не могла ясно представить себе дальнейший путь. Однако я убеждала себя, что в процессе обучения всё станет понятно.

Подперев голову рукой, я снова начала рассматривать зал и только сейчас заметила в дальнем углу сцену, возвышавшуюся над столиками. Она почти не освещалась, и лишь изредка, когда кто-то зашевелился за соседним столом, свет свечи проливался на неё. Я заметила на сцене музыкальные инструменты, часть из которых мне была незнакома, но один я узнала сразу – это была гитара.

Воодушевившись желанием сотворить музыку, я услышала, как столик слева от меня взорвался яростным спором. Грубые слова вскоре переросли в потасовку, из-за чего бармен несколько раз делал замечания, но, не добившись результата, решил разобраться с нарушителями сам. Пока все были отвлечены дракой, я, воспользовавшись моментом, осторожно обошла их, прижимаясь к стене, и подошла к сцене.

Запрыгнув на неё, я почувствовала, как алкоголь слегка ударил в голову, поджигая мой авантюризм. Решив, что зрителей здесь всё равно не найду, я взяла в руки гитару и села слева на сцене, свесив ноги. Пытаясь устроиться поудобнее, я закинула одну ногу под себя, а другой покачивала из стороны в сторону, обдумывая, что сыграть. Повернувшись спиной ко всем, чтобы остаться незаметной, я стала настраивать гитару, стараясь уловить звон струн сквозь шум потасовки.

Последний раз окинув взглядом зал, я решила спеть о том, что терзает моё сердце. Зажав гриф в нужном аккорде, я начала легко перебирать струны правой рукой, плавно переходя на следующие аккорды. Нежные звуки разошлись по таверне, и к тому времени, как бармен выпроводил виновников драки, другие посетители обратили внимание на сцену, где в темноте играла я.

Забыв, где я нахожусь, я будто снова почувствовала себя живой, словно играла с ребятами в школьном актовом зале, мечтая стать известной музыкантом. И в этот миг всё горе, что преследовало меня в последние дни, отпустило моё измученное сердце, даря ему долгожданную свободу.

Словно в первый раз услышав свой голос, я легко пропела строки, ощущая себя на улицах родного города. Это была последняя песня, которую я исполнила при жизни. Тогда я выразила негодование по поводу того, что в летний праздник мы решили спеть о грустном. Но я помню восторг в глазах Кристины, которая сдерживала слёзы после услышанной песни и прыгала от счастья. Её восхищение тем, как красиво и тонко я пропела, как удалось задеть сердце каждого, до сих пор живо в моей памяти.

А сейчас я пела её так, будто это было мне жизненно необходимо. Перед глазами стоял образ Кристины: как она в третий раз напевала припев, громко, совсем не попадая в ноты, сильно фальшивя, но при этом оставаясь искренне счастливой.

Внезапно свет вокруг сцены зажегся, освещая не только пыльные инструменты, но и меня. Я всё так же сидела полубоком к зрителям, избегая поворачиваться лишний раз, будто боялась увидеть осуждение бармена за то, что взяла инструмент без разрешения.

Я слышала, как мой голос эхом разносился по таверне, а все замерли, вслушиваясь в слова песни и тонкие ноты гитары. Когда слова песни закончились, пальцы продолжали перебирать аккорды, завершая мелодию, и таверна погрузилась в привычную тишину.

Нервно выдохнув, я спрыгнула со сцены и аккуратно положила гитару на край, всё ещё боясь посмотреть в зал. Через мгновение прозвучали одинокие хлопки. Не понимая, откуда они, я заметила, что к ним присоединился бармен, стоявший за стойкой. Немногочисленные постояльцы тоже поддержали аплодисменты, начали присвистывать и требовать продолжения.

Улыбнувшись широкой улыбкой, я нелепо присела в реверансе, чувствуя, как страх постепенно отпускает. Краем глаза я заметила, что на улице стемнело, и выругалась, бросившись к выходу, не обращая внимания на просьбы гостей спеть ещё и крики бармена, который звал меня остановиться.

Оказавшись на улице, я огляделась по сторонам и, не раздумывая, взмахнула крыльями, стараясь не подниматься выше дозволенного. Бармен выбежал следом, провожая меня взглядом и махнув рукой.

– Чёрт! Наверное, забыла заплатить, – нервно пробормотала я, стараясь лететь как можно быстрее. – Надеюсь, Элария не ждёт меня слишком долго.

Долетев до ворот, я приземлилась и, пробежавшись до энтов, стоявших на своих местах, попыталась отдышаться, пока мимо меня возвращалась домой нечисть.

– Я Сирана. Без. Фамилии, – запинаясь, произнесла я, опираясь на колени.

– Да, такая была, – протянул один из энтов. – Собираешься уходить?

– Да, хочу покинуть город, – я выпрямилась, поправляя одежду. – Элария сказала дождаться её здесь.

– Она нас предупреждала, – энт указал на каменные скамейки, стоявшие в нескольких шагах. – Можешь подождать её там.

– Благодарю.

Неуверенной походкой я подошла к скамейкам и села на самую дальнюю. Вытянув ноги и размяв плечи, осмотрелась, но вокруг никого не было, кроме энтов. Достав из портупеи пачку сигарет, я долго рассматривала этикетку, погружённая в воспоминания о смертной жизни. Обхватив губами фильтр сигареты, я подожгла её зажигалкой, снова взглянув на изящный орнамент на металлической поверхности.

Элария говорила, что люди попадают на Нейтральные земли спустя сорок дней после смерти, хотя бывали случаи, когда они приходили раньше или позже. Какой-либо закономерности не было, поэтому я не углублялась в изучение этого вопроса, довольствуясь её объяснениями. Я лишь надеялась, что меня похоронили достойно, как любого человека, а не бросили гнить где-то в подворотне. Зажигалка утешала меня – её мог положить в мой карман только один человек.

Откинувшись назад, я раскинула руки по спинке скамейки и стала выпускать густой дым в чёрное небо, усыпанное звёздами, словно рассыпанным бисером. Такой красоты я никогда не видела, живя в городе. Ночь укрыла остров невидимой вуалью, погружая его в густой, почти осязаемый мрак. Лунный свет, пробиваясь сквозь тонкие облака, создавал призрачные узоры на улицах.

Я пыталась находить плюсы в бессмертной жизни: красивое ночное небо, отсутствие риска умереть от никотина, вечная молодость и красота. Усмехнувшись, я взяла сигарету в руку, отведя её в сторону, и выдохнула остатки дыма. Даже запах сигаретного дыма здесь был другим, к чему я никак не могла привыкнуть.

Я просидела больше часа, изредка отвечая на внезапные вопросы энтов. Их голоса, неожиданно разрывающие тишину, каждый раз пугали меня. Ночь углубилась, а редкие дворовые факелы едва освещали дорогу. Нервничая, я начала задумываться о возвращении в город: попросить помощи у Дамира в правительственном доме или, в крайнем случае, извиниться перед барменом и обратиться к нему.

Перебирая идеи, я постукивала пальцем по подбородку и решила подождать ещё пятнадцать минут, надеясь на появление Эларии

– Кажется, ты потерялась в этой ночи, – его голос был мягким и глубоким, словно колебался в воздухе, создавая ощущение загадки, от чего я подскочила на ноги. – Не пугайся, Разделённая.

– Что тебе нужно? – я взглянула на тёмную фигуру с недоверием и удивлением от того, как бесшумно он подошёл ко мне. – Кто ты?

– Я тот, кого ты не ожидала увидеть, – в голосе мужчины слышалась издевательская улыбка. – Но раз уж я проходил мимо, то полюбопытствую, – его голос звучал подобно шелесту осенних листьев. – Что делает такая девушка, как ты, одна на краю города в эту тёмную ночь?

– Я жду тут кое-кого.

– И кого же? – глаза собеседника сверкнули в ночном свете.

– Эларию Сильвани, – твёрдо проговорила я, сжав руки в кулаки, поглядывая на энтов.

– Знакомое имя, – проговорил незнакомец и сделал шаг ко мне. Приближаясь к краю света от фонарного столба, я стала лучше различать его облик. – Это преподаватель?

– Да. Мой куратор.

– Повезло тебе, – мужчина посмотрел в небо, будто что-то там увидел. – Разделённым крайне редко достаются кураторы.

– Наслышана об этом, – я прищурилась, пытаясь разглядеть его получше, но заметила лишь глаза, которые поблескивали в темноте.

– Значит, ты сидишь тут и просто… ждёшь? – в его голосе послышалась смесь удивления и едва заметного насмешливого презрения. – Какая редкость. Обычно такие, как ты, стараются как-то действовать, а не теряют время зря.

– Что значит «такие как я»? – я нахмурилась, чувствуя, как тон его слов начинает раздражать.

– Наивные, неопытные, – он пожал плечами, будто ничего не значащими словами, а затем слегка наклонил голову, будто изучал меня. – Судя по твоему виду, ты ещё не совсем поняла, в какой мир попала.

– Спасибо за анализ, доктор, – я парировала с язвительной улыбкой, снова садясь на скамейку. – Но твоё мнение меня не особо интересует.

– Ну конечно, не интересует, – он усмехнулся, прислонившись к фонарному столбу. – Но ты всё же слушаешь.

– Лишь потому, что мне скучно, – я фыркнула, отводя взгляд. – К тому же, странно, что ты решил заговорить со мной. Обычно такие, как ты, предпочитают компанию зеркал.

– Такие, как я? – он вскинул бровь, его губы изогнулись в хитрой улыбке. – И что же ты успела обо мне понять за эти минуты разговора?

– Достаточно, чтобы знать, что ты привык слышать комплименты. Возможно, даже сам себе их говоришь, если рядом никого нет, – я оглянулась на него, едва сдерживая довольную улыбку.

– Хм… Умно, – он кивнул, будто соглашаясь с чем-то важным. – Но неправильно. Я предпочитаю, чтобы это делали другие. Приятнее, знаешь ли.

– Вот уж удивил, – я закатила глаза. – Ладно, раз уж ты так уверен в своей… уникальности, что ты вообще делаешь здесь? В такое время?

– Возможно, то же самое, что и ты. Наблюдаю. Только я – за миром, а ты – за своим отражением в луже.

– И ты называешь это остроумием?

– Нет, – он хмыкнул, снова приблизившись ко мне. – Это просто правда. Тебе стоит научиться видеть дальше собственного носа, Разделённая.

– А тебе – перестать задирать нос, пока он не задрался выше твоей головы, – я театрально отвернулась от него дав понять, что более не желаю с ним разговаривать. – И да, прощай.

– Прощай? – он окинул меня взглядом, в котором читалось лёгкое презрение и насмешка. – Не думай, что я задержался здесь ради тебя. Удачи, девочка.

Он вышел из мрака, словно сам ночной воздух набрал форму и обрёл очертания. Его фигура была величественной и почти неосязаемой, словно мираж, созданный из самого ночного неба. Его алые глаза, яркие и сверкающие, казались искрами пылающего угля, пробивающимися сквозь тьму. Эти глаза, полные внутреннего огня и неотразимого очарования, пронзали ночной воздух, словно предостерегая и завораживая одновременно. Я не могла определить, смотрит ли он на меня или сквозь, но его пронзительный взгляд казался более глубоким, чем просто наблюдение.

Крылья, чёрно-красные, струились за его спиной, как загадочные знаки, выгравированные в самом мраке, в то время как острые когти подчёркивали его дивный, но опасный характер. Чёрные перья, поглощая свет, создавали иллюзию глубокой бездны, а алые отблески, пробиваясь сквозь них, добавляли оттенок пылающего жара в ночную тишину. Каждое колебание этих крыльев было как движение тени – плавное и опасное, создавая вокруг него ауру непреодолимого мистического притяжения.

Движения его были размеренными и полными грации, словно он танцевал под ритм невидимой музыки, слышимой только ему. Каждый его шаг напоминал о древних тайнах и запретных желаниях, разжигая в моей душе глубокое, но неясное чувство восторга и тревоги.

Ночь вокруг казалась более плотной и тёмной, когда он проходил мимо, оставляя за собой ощущение, будто сам воздух был наполнен его присутствием. Он небрежно провёл рукой по волосам, зачесав их назад, оставляя несколько прядей на лбу. Его физическая форма, высокий и стройный силуэт, с накачанным телосложением, создавала впечатление непоколебимой силы. Рядом с ним я чувствовала себя маленьким, уязвимым созданием. Дорогая рубашка и брюки подчеркивали его элегантность, добавляя загадочности.

Я пристально рассматривала его, пытаясь уловить колебания воздуха вокруг него, которые отдавались волной по моему телу. Он шёл уверенно мимо меня, намереваясь оставить меня одну, как только его любопытство было удовлетворено. На земле я часто встречала таких самоуверенных мужчин, которые всем своим видом показывали важность своей личности. Сложив руки на груди, я проводила его оценивающим взглядом и недовольно фыркнула – громче, чем хотела. Он услышал и остановился.

– Ты фыркнула на меня? – он обернулся и смерил меня грозным взглядом.

– Не нравится, когда на тебя фыркают? – усмехнулась я и села на скамейку, сложив ногу на ногу. – Будет тебе разнообразием, кроме возбуждённых вздохов.

– Возбуждённых вздохов… – повторил он за мной и оскалился в улыбке. – Ты, видимо, не понимаешь, с кем говоришь.

– Могу лишь предполагать, – я отвела взгляд, но слышала, как он приближается.

– Позволь узнать твои… предположения, – его шаг был медленным, словно он крался ко мне, а голос – глубоким.

– Думаю, ты не оценишь моего мнения, – я услышала усмешку за своей спиной и не сдержалась. – Ты довольно эгоистичный и самовлюблённый бессмертный, считающий себя лучше остальных, – тень от него накрыла меня, и я, не боясь его, повернулась, встретившись с его тяжёлым взглядом. – Можешь оспорить моё предположение.

– Удивляюсь твоей глупости, Разделённая, – он ехидно усмехнулся и наклонился ко мне ближе. – Судишь обо мне, не зная меня.

– Значит, я ошиблась? – я улыбнулась ему, когда его молчание затянулось.

– Видимо, такие, как ты, меня не привлекают, – он утверждающе сказал, разглядывая моё лицо. – Предпочитаешь милых и добрых парней, которые, подобно собачке, будут бегать рядом.

– Даже такие, как ты, стоят на коленях перед девушкой, – он скривился в ухмылке, а я ощутила аромат дорогого парфюма. – Просто она ещё не нашлась.

– Ни в одном царстве не найдётся та, которая поставит меня на колени, – рычал он, не отводя от меня глаз.

– Кто знает, – я пожала плечами, осматривая его лицо. Его нос прямой и тонкий, а губы пухлые и чувственные. Аристократические черты делали его чертовски обаятельным. – Время покажет.

– Молода, чтобы так судить, – он оперся о скамейку, все ближе нависая надо мной. – Такие глупости говоришь, не попробовав этот мир на вкус.

Я села ровно, не двигаясь, и встретила его взгляд, не давая ни малейшего намека на страх. Всё его величие, вся его уверенность не смогли поколебать моего равновесия. А может, во всём виноват алкоголь в моей крови. Его слова звучали слишком гордо, но в них был какой-то пустой вызов, который я могла бы разрушить одним лишь взглядом.

– На вкус? – я усмехнулась, слегка наклонив голову, глядя ему прямо в глаза. – Ну, возможно, ты и прав, но мне, пожалуй, хватит того, что я вижу и чувствую. Я предпочитаю больше смотреть на мир, чем его «пробовать». В отличие от тебя, я не стремлюсь съесть его целиком, чтобы доказать себе свою власть.

Он лишь усмехнулся. Его лицо оставалось таким же холодным и самодовольным, как прежде, но его глаза начали сверкать, как будто он только что обнаружил что-то интересное.

– Ты не понимаешь, кто я, – его голос был мягким, почти ласковым, как у хищника, разыгрывающего свою жертву. – В мире, где я живу, такие, как ты, сдаются. Даже если ты пока не осознаёшь этого.

– Может быть, у тебя дома это так, – я поджала губы в едва заметной улыбке. – Но, в отличие от тебя, я не сдамся, если мне не понравится. Если я захочу сделать что-то, я это сделаю.

– Ну что ж, – сказал он с усталой усмешкой. Сделав шаг назад, он продолжал смотреть на меня всё более напряжённо. – Если ты так уверена, что справишься, то вперёд. Не удивлюсь, если ты всё-таки захочешь сдаться, как и все остальные.

Я встала с скамейки, выпрямившись, и посмотрела на него с видом, который мог бы показаться обыденным, если бы не искры, горящие в моих глазах. Эта беседа казалась такой двусмысленной, что приводило меня в бешенство. Это было явно видно, и его это забавляло.

– Посмотрим, кто из нас первым сдастся, – я шагнула к нему чуть ближе, не желая уступать ни на сантиметр.

Его взгляд стал жёстче, и, казалось, теперь он внимательно изучал меня, будто решал, стоит ли тратить время на разговор с кем-то вроде меня. Но я знала, что в этой перепалке я всё равно не уступлю. Его взгляды, тщеславие и та буря, которую он поднимал вокруг себя, меня не трогали.

– Таких, как ты, я много повидала за свою смертную жизнь, – я закатила глаза и грубо фыркнула.

– Вроде на потаскуху ты не похожа, а как оказалось… – его глаза изучали меня.

– Да как ты смеешь! – возмутилась я и, потеряв контроль над собой, со всей силы отвесила ему пощёчину.

Я отпрыгнула от него, испугавшись самой себя, так как такого я себе никогда не позволяла. На улице повисла тишина, и лишь щебетание ночных насекомых прерывало её, пока в моей голове крутились на повторе слова Эларии: "Не привлекать к себе внимание."

Заламывая нервно пальцы, я пыталась придумать извинения за столь низкое проявление агрессии, но его грубые слова сами вывели меня, поэтому я продолжала молчать. Он выпрямился во весь рост, дотронулся до своей щеки, по которой я ударила, и посмотрел на меня, словно что-то оценивал. В его глазах полыхали черти, которые с удовольствием прибили бы меня прямо на месте, и прямо сейчас, от чего я испугалась его и попятилась назад.

Может, он и не собирался навредить мне, но рисковать я не желала, и поэтому взлетела вверх, надеясь, что он оставит меня. Попытавшись спрятаться в облаках и не сильно отдаляться от города, я старалась прислушиваться к ночной тишине в надежде не услышать шелест ещё одной пары крыльев. Периодически оглядываясь, я посмотрела на горизонт, лавируя между облаками, как среди них появился он.

– Бу! – грозно сказал он, появившись из неоткуда.

Испуганно крикнув, я расправила крылья, чтобы не врезаться в него, и, не придумав ничего лучше, сложила их и камнем полетела вниз. Услышав смех мужчины за своей спиной, я полетела обратно в город, чтобы попросить помощь у энтов. Это нужно было сделать сразу же, но хорошая мысль приходит в последнюю минуту. Вынырнув из облаков, я поняла, что города уже нет подо мной, от чего я запаниковала, но пыталась сообразить, куда мне лететь. Ощущение погони не давало мне ясно мыслить, и я начала нервничать ещё сильнее.

Два сильных взмаха крыльями, и я устремилась к маленьким островам, надеясь затеряться между ними от преследования. Обернувшись, я увидела, как мужчина спокойно летел за мной и пристально следил за каждым моим движением, словно это его забавляло. Я понимала, что он играет со мной, ведь ему не составит труда нагнать меня и, схватив за крылья, увлечь за собой.

– Ты точно не захочешь туда! – его голос был громким, властным, будто он не говорил, а приказывал мне.

Ещё взмах – и мы влетели между мелкими островами, что так быстро плыли по небу. Быстро развернуться мне не удавалось, поэтому я старалась заранее плавно маневрировать между ними, но каждый раз они были слишком близко. Оглянувшись снова, я заметила, как сильно он стал отставать, но стоило ему вынырнуть, с другой стороны, как он стремительно начинал меня нагонять. Облетев ещё один остров снизу, а следующий за ним по поверхности, еле касаясь высокой травы, я начинала уставать и задыхаться, стоило мне снова взмахнуть крыльями.

Паника накатила меня новой волной, и я всё чаще стала оглядываться, наблюдая, как легко он маневрирует среди островов надо мной. Он собирался пикировать сверху, чтобы быстрее закончить погоню, поэтому я резко остановилась и сделала кувырок назад. Стараясь сделать всё максимально быстро и занырнуть под остров, я услышала его смех. Он пролетел совсем рядом, почти дотянулся до меня рукой. Пока я набиралась сил, чтобы отлететь от него, он тут же расправил крылья и под резким углом повернулся ко мне.

– Неплохо! – крикнул он, пока я пыталась восстановить дыхание и вернуть скорость. – Совсем неплохо.

Мы спускались всё ниже, лавируя между мелкими островами, которые больше походили на камни. Возможно, когда-то это был один большой остров, но что-то разрушило его, оставив после себя лишь парящие камни. Я стала уставать, что сказывалось на моей скорости, а он наблюдал за мной, будто надеясь увидеть очередной мой финт. Но больше идей в голову не приходило, и я просто маневрировала между камнями, стараясь не поддаваться желанию оглянуться.

Выбравшись на более чистый участок, я обернулась, но его уже не было, и я начала осматриваться по сторонам, забыв про первое правило, которое всё время твердила мне Элария: "Смотри, куда летишь".

В последний момент я краем глаза увидела остров, вокруг которого корнями держались мелкие камни и качались на ветру. Крылья не успели расправиться, и на всей скорости я врезалась в один из камней. Потеряв ориентацию в пространстве, я попыталась ухватиться за корни деревьев, но снова врезалась, выбив из лёгких весь воздух.

Полетев вниз в ночную пустоту, я чувствовала, как тело обмякло, а в глазах стало темнеть. Мои крылья обволокли меня, пока холодный ночной ветер больно покалывал мою спину, и последняя мысль, что посетила мою глупую голову: "Элария убьёт меня".

Яркие солнечные лучи играли на моем лице, пока я пыталась побороть головную боль, которая волной отдавалась в каждую конечность моего тела. Закрыв рукой глаза от света, я попыталась разглядеть комнату, в которой нахожусь, и прислушаться к голосам где-то вдалеке. Помещение было большим и длинным, хорошо освещённым, в нежных персиковых тонах. На окнах колыхалась мягкая тюль, а ровными рядами с обеих сторон стояли койки, рядом с которыми были тумбочки.

Кровать подо мной скрипнула, и болью отдалась в ушах, от чего я прокряхтела, схватившись за голову. Как я поняла потом, я привлекла внимание бессмертного, который сидел рядом. Он взял меня за руку и повернул голову на себя. Это был Финн, который смотрел на меня обеспокоенным взглядом, задавая какие-то вопросы, которые я не могла разобрать из-за пищащего звона в ушах.

– Ты меня слышишь? – разобрала я, когда звон в ушах стал затихать. Я молча кивнула. – Ты находишься в госпитале Академии, – тихо и членораздельно проговаривал он.

– Как я тут оказалась? – додумалась спросить я и села на край кровати.

– Тебя сюда принесли ночью, – Финн осмотрел висок, где была рана, но осталась только запечённая кровь. – Ты сильно ударилась головой и потеряла сознание.

– Удивительно, что так болит, – усмехнулась я, посмотрев на руку, где были следы крови с виска. – Вроде бессмертна же.

– Лекарь сказала, что ты была истощена, тело не смогло быстро восстановиться, – Финн недовольно фыркнул. – Разве Элария не предупреждала тебя, что не все в этом мире… добрые?

– Как и в любом другом мире, – язвила в ответ. – Меня принесла сюда Элария? Она сильно злилась?

– Нет, это была не она, – недовольно выдохнул Финн, взяв меня за руку и поцеловав костяшки. – Что произошло?

– За мной гнался один бессмертный, – я отвела взгляд, пытаясь вспомнить его образ. – Улетела не пойми куда, а потом… врезалась в острова.

– Видимо, это увидели и поспешили помочь.

– Как наша пациентка? – добрый голос лекаря отвлёк нас. Пожилая женщина с кремовыми маленькими крыльями осмотрела меня. – Как себя чувствуешь?

– Лучше, – я одернула руку от Финна, который выпрямился во весь рост и посмотрел на лекаря. – Вы знаете, как зовут моего спасителя? – я потерла всё ещё ноющую рану на голове, которой уже и не было.

– Я не подскажу тебе, – она улыбнулась мне. – Тебя принесли через открытое окно, а потом разбили кружку. На шум прибежала я и увидела тебя без сознания на этой кровати, – она посмеялась над комичной ситуацией, которую я не понимала. – Кто-то решил остаться инкогнито.

– Понятно, – я согнулась пополам, почувствовав тошноту. – Чё-то мне не хорошо.

– Ты была сильно истощена и пьяна, – отчеканила лекарь, протянув мне кружку с какой-то настойкой. – Выпей. Поможет тебе встать на ноги.

– Ты помнишь, кто гнался за тобой? – Финн сел на прежнее место и взял меня за руку. – Хоть что-нибудь?

– У него были алые глаза, – с трудом вспомнила я и ухмыльнулась, вспомнив наш с ним разговор. – Павлин надутый.

– Так оно и есть, – голос Финна был недовольный.

– Ты его знаешь?

– Может быть, – он провёл костяшками по моему лицу и быстро поцеловал. – Я найду его и разберусь с ним.

– Не думаю, что он хотел навредить мне, – я подняла взгляд и увидела Эларию, которая шла к нам. – Я могу рассчитывать на нисхождение?

– Нет, – строгий голос Эларии был непреклонен, от чего испугалась лекарь и быстро ретировалась от нас, а Финн сжал мою руку. – Я тебе что сказала делать? – я молчала, отведя взгляд от неё. – Отвечай!

– Элария, может…

– Не лезь не в своё дело, Финн, – рыкнула на него Элария, смерив гневным взглядом, но он встал во весь рост, закрывая меня собой. – Лучше оставь нас, – но стоило ему возразить, как Элария подняла руку в непонятном жесте. – Я сказала, оставь нас.

– Как скажете, – покорно согласился Финн и поклонился перед ней.

Финн посмотрел на меня, пытаясь поймать мой взгляд, но я смотрела на жидкость в кружке, пытаясь оградиться от всего происходящего. Он недовольно фыркнул и ушел быстрым шагом, оставив нас одних, пока его шаги эхом разносились по палате. Элария шумно выдохнула, сложив руки на груди, пытаясь унять свой гнев.

– Так что я просила?

– Закончить список, сходить к Вдове, погулять по городу и ждать тебя у главных ворот, – пробубнила я и повторила снова, но уже громче, когда Эларии не понравилось, как я мямлила.

– Что тебе было непонятно? – её голос был холодным и злым, словно она могла, одним словом, убить любое существо.

– Это всё получилось случайно, – я попыталась выпрямиться, но снова сложилась, чувствуя тошноту.

– А кто виноват?

– Я сидела, ждала тебя, где ты сказала, – я обняла себя за живот. – Я даже с энтами поболтала, – я замолчала, пытаясь придумать, как вкратце описать встречу с незнакомцем. – Потом пристал ко мне бессмертный, обозвал, я убежала, и он начал преследовать меня.

– Убежала?

– Это получилось интуитивно, словно так будет правильно, – неуверенно сказала я и, стерпев чувство тошноты, подняла голову, надеясь устоять под её суровым взглядом. – Прости меня. Я больше так не буду, – как и предполагала, её глаза были более устрашающими, чем её голос, но я, отчасти, заслужила этого.

– Тебе повезло, что тебя нашел бессмертный и принес сюда, – фыркнула она и сложила руки в карманы, которые всё время сжимала. – Кто-то другой воспользовался бы этим.

– Почему мне так плохо? – на выдохе спросила я и снова согнулась пополам.

– Разделённые редко спокойно переносят такие перегрузки среди разбитых островов, – Элария пальцами подняла мою кружку, чтобы я допила содержимое. – Среди разбитых островов всегда нестабильные магнитные поля, которые истощают неопытных бессмертных. Удивительно, что ты так долго продержалась. Если бы смотрела, куда летела, то выбралась бы оттуда и сбежала бы на своих крыльях.

– Значит, я не плохо отлетала? – с усмешкой спросила я, так и не получив ответа. Выпив содержимое кружки, я пошла за Эларией. – Хочу есть…

– Как раз время завтрака, – проговорила она, не взглянув в мою сторону. – Потом будет наказание.

– Если еда будет вкусной, то я готова стерпеть любое наказание, которое мне придумаешь, – спокойным голосом сказала я и заметила, как Элария еле заметно посмотрела на меня через плечо.

– Вот и проверим.

С момента, как я появилась на Нейтральных землях, прошло уже полтора месяца. Помимо того, что я много читала внеклассной литературы, которую подсовывал Финн, я усиленно занималась физическими нагрузками с Эларией.

Через пару дней очередных однотипных занятий по стадиону мы с Эларией стали летать вокруг Академии и дальше, пытаясь запомнить территорию. Заставляя меня сначала лететь, потом приземляться на остров, не останавливаясь, добегать до другого края и прыгать, снова влетать. И так до тех пор, пока я не начинала терять сознание от усталости. Но чем чаще мы так летали, тем больше островов я пробегала. Элария же повторяла со мной упражнения, синхронно пробегая остров за островом вместе со мной.

В смертном мире я не умела плавать и боялась глубины, представляя, кто там мог бы обитать. В этом мире мой страх усиливался, понимая, что вся нечисть обитала здесь, и не у всех были добрые помыслы. Элария учила меня взлетать с воды, что было гораздо сложнее, но необходимым навыком. Я же боялась войти в воду глубже, а решаясь зайти дальше, тонула под тяжестью крыльев и страха, что держал меня за глотку. Даже вытащив меня с дна озера, она не останавливала уроки, заставляя меня перебарывать свой страх.

В свободное время я искала себе занятия по душе, которых было много на территории Академии. Финн всегда проводил со мной время, одаривая меня мелкими милостями из Этериума, которые по большей части были обычными безделушками, что пылились бы на полке. Изредка, когда я оставалась одна, я исследовала соседние острова на территории Академии, которые пустовали, и нашла себе убежище, где могла побыть одна.

Красивая поляна, скрытая под густым лесом, откуда меня было сложно найти с высоты птичьего полета, стала моим местом уединения. Я сидела в тени, смотря на красоту цветущего поля. Первое время я рассматривала крылья, перебирая на них перья, пытаясь привыкнуть к новой части своего тела. Вспоминала свою смертную жизнь и людей, которые меня окружали, задумываясь, как теперь они живут. Начала читать художественную литературу, которую находила в библиотеке, чтобы отвлечься от учебников.

Не все Разделенные занимались так упорно, как я, и часто пребывали в праздности, пока Элария гоняла меня по стадиону. Я понимала, что она готовит меня к жизни бессмертного, но и мне хотелось пару дней бездельничать, как обычный человек, которым я уже и не являюсь. Элария учила меня ориентироваться в пространстве, пыталась помочь понять, как быстро определиться, где я нахожусь и куда мне лететь. Видимо, её не отпускал тот факт, что я умудрилась незаметно для себя быстро отдалиться от Айринвуда.

Иногда, когда мы отдыхали на одном из островов, я рассказывала ей о себе. Такой порыв был внезапный даже для меня. Мы молча сидели на камнях, наблюдая, как птицы парят в небе, играя друг с другом. Я рассказала ей историю своей жизни в детском доме и о том, с каким рвением поступила в институт на факультет иностранных языков с историческим уклоном.

Я мечтала летать по свету и кому-то, кому будет это нужно, рассказывать о культуре и обычаях разных стран. Конечно, больше меня всегда привлекали легенды и мифы, но и это считалось частью истории любой страны. Тяжёлая жизнь в детском доме, работа за копейки с ранних лет, зубрёжка допоздна для поступления, совмещение работы и учебы, бессонные ночи – это было лишь частью проблем моей жизни. Когда мне выдали квартиру в ужасном состоянии на отшибе города, проблем прибавилось больше, чем я ожидала. Маленькая студия с открытым балконом на третьем этаже и бесчисленное количество потраченных денег и дней, чтобы превратить наркопритон в комфортное убежище, где я могла отдохнуть телом и душой.

Я резко прервала рассказ, словно поняв, что и кому говорю. Нахмурив брови и посмотрев на Эларию, которая всё время смотрела на меня, я поняла, что она меня слушала. В её глазах не отражалось ничего, будто на меня смотрела кукла, не имеющая чувств и понимания, что я пережила в те смертные дни.

Возможно, так оно и было, так как эта демоница родилась в столице Ада – Адеморте, в знатной семье, которая руководила транспортировкой грешных человеческих душ. Она, как и её братья и сестра, должна была заниматься семейным делом и с Чёрных рек принимать души, что не заслужили попасть в Рай.

Души были разные, и никогда не бываешь готов к тому, кого встретишь на берегу. Часто они пытались сбежать, стоило им заметить семейство Сильвани или их подчинённых. Но, как выразилась Элария, эта работа ей нравилась, и именно поэтому она ушла. Это было единственное, что я узнала о ней за все время общения.

Очередной день начался без визита Эларии. От неё прилетело только письмо, чтобы я не отлынивала от тренировки и продолжала заниматься до самого обеда. Скоро начнётся учебный год, и поэтому Элария уже была загружена своей работой, что и следовало ожидать.

Академия постепенно заполнялась рожденными бессмертными, заселяющими общежития. Как мне сказала Элария, любой ангел и демон должен жить на территории Академии, пока числится учеником – это была дисциплина. С одной стороны, я понимала, к чему был такой подход, чтобы Разделённые могли подружиться с кем-то и быстрее понять, какую сторону они выберут по завершении обучения.

Общежитие стало шумным из-за вечно гуляющих бессмертных, которые толпились группками. Демоны с демонами, ангелы с ангелами и где-то между ними Разделённые – это напоминало мне дешевый американский ситком с однотипным сюжетом. Вот только через пару дней бессмертные общались между собой более свободно, не обращая внимания на разность сторон, пока я сидела в столовой одна и с умилением наблюдала со стороны. Заводить новые знакомства я не стремилась, поэтому прочитывала новую книгу за книгой.

На ужине я сидела за дальним столиком с Эларией и погрузилась в книгу, которую выбрала сама – "Знатная кровь Божественного мира". Часто я путалась, как правильно называется мир, в котором теперь живу. Есть Рай, Ад и Нейтральные земли – это мне было понятно сразу. Эти места называют бессмертными царствами, и каждое царство имеет свою территорию, столицу, законы. Тут всё просто, но как назвать всё это вместе? Ответом была эта книга.

– Интересную литературу ты выбрала, – я подняла глаза, и передо мной стоял Финн, который не дождался ответа и по-хозяйски сел на свободный стул. – Элария заставила?

– Нет, выбрала сама, – я положила между страниц тонкую веточку и положила книгу рядом с пустой тарелкой. – Мой куратор весь в работе.

– Быть преподавателем Академии – не простая задача, – кивнул он и осмотрел столовую, а потом так же быстро поцеловал меня в губы.

– Ну сколько можно, – усмехнулась я и мягко оттолкнула его от себя. – Детский сад какой-то.

– Трудно устоять, – он снова наклонился ко мне, и я положила палец на его губы, когда он снова потянулся за поцелуем. – Сегодня без настроения?

– Можно так сказать, – он отклонился.

– Как дела у тебя? – легко спросил он, положив руку на спинку моего стула.

– Не дурно, – на выдохе сказала я и кивнула в подтверждение своих слов. – Читаю книги, тренируюсь, иногда летаю в Айринвуд и там нахожу себе занятия.

– Осваиваешься?

– Намного комфортнее себя стала чувствовать, – я безразлично пожала плечами. – Ищу, чем себя увлечь.

– Позвала бы меня, – он улыбнулся. – Я бы составил тебе компанию в городе.

– Я пыталась позвать, но не знала как, – я выпила остатки зеленого чая и посмотрела на бессмертных, которые не спешили покидать столовую. – Сам не приходил, весь в делах?

– Семье помогал, – он улыбнулся мне. – Ты и при жизни была такая нелюдимая?

– Нет. На земле у меня было достаточно друзей, и новые знакомства легко заводила, – я уставилась на обложку книги и улыбнулась, вспоминая своих друзей и то время, которое мы провели вместе. – Просто сейчас тяжело дается жить заново.

– Другие Разделенные тебя бы поняли, – он мотнул головой на пару Разделенных, которые поглядывали на меня. – Но ты сидишь за столами кураторов, и у всех одно недоумение.

– Это почему?

– Разделенная, которая первая поступила в Академию. Ещё не начала обучение, а уже получила куратора, – он закинул в рот виноградинку, что так привлекательно лежала в фруктовой вазе. – И не абы кого, а преподавателя демонологии и главу Демонического факультета Эларию Сильвани. Может, Разделенные и не понимают ещё этого, но все бессмертные задаются вопросом, за какие заслуги ты получила такого сильного куратора, а она – такое наказание.

– Наказание?

– Она никогда не бралась быть куратором, – он щелкнул щекой и бегло пробежался глазами по лицам, что иногда смотрели в нашу сторону. – Все считают, что она провинилась где-то, и её так наказали.

– Сколько сплетен в Академии, – я взяла книгу в руки и открыла страницу, всем видом показывая, что не желаю вести беседу дальше.

– Об этом говорят за пределами Академии, – он задумался и щелкнул пальцами, одновременно сказав: – Ты не дуйся только, такое поведение нормальное и среди смертных.

– Видимо, бессмертным совсем нечем заняться, как сплетничать друг о друге, – я переплеснула страницу, и передо мной появился красивый почерк с своеобразной каёмкой вокруг. "Голубая кровь Ада" – красовалась большим и каллиграфическим почерком.

– Сирана, – прогудел Финн, пока я игнорировала его. – Не строй из себя обиженную, – он пальцем пытался оттянуть книгу в сторону.

– Я читаю, Финн, – почти злобно рыкнула я, и он странно посмотрел на меня. – А ты, с другими и сплетниками, идите в зал Совета и обсосите кости других бессмертных, а меня не троньте.

– А тебе Элария разрешила здесь сидеть? – прозвучал девичий голос.

К нам подошла низкого роста девушка с длинной светло-русой косой на плече, которая привлекла всё моё внимание на своей персоне.

Она была облачена в лёгкое светлое платье, будто сотканное из лунного света. Мягкая ткань обвивала её стройный стан, нежно подчёркивая плавные изгибы, с длинными, расширяющимися к запястьям рукавами. Платье было украшено изящными узорами, переплетёнными на ткани в причудливом танце, словно это были древние символы её семьи. Узоры нежного синеватого оттенка обрамляли её декольте и подол, словно охраняя её от невзгод, а тонкий пояс, охватывающий талию, добавлял утончённости её облику.

Я опустила взгляд ниже, к стройным ногам, облачённым в тёмные, почти чёрные легинсы, создавая резкий, но гармоничный контраст с воздушным платьем. Ноги украшали изящные ботильоны из мягкой кожи, с высокими каблуками, что придавало её походке лёгкую уверенность.

Пара локонов, спадающих мягкими волнами, обрамляли лицо, придавая ей ангельскую красоту и скрытую силу. Светло-карие глаза и нежно кофейного цвета орлиные крылья громко говорили мне о том, что перед нами стоит сестра Финна.

Её ровная осанка, гордо расправленные плечи говорили о том, что она была воспитана в строгости и была высоко образована. Такая девушка вызывала к себе интерес и уважение с ноткой раздражения её идеального поведения. Такой образ напоминал мне скромную послушницу в монастыре, что стереотипно было для ангелов, но ей это чертовски шло. Усмехнувшись, я перевела взгляд на Финна, который смотрел на сестру и совсем не обращал внимания на её суровый взгляд.

– Снова переживаешь за меня, – отчеканил Финн, от чего она вздернула руками.

– Это преподавательские столы, – она оценивающе посмотрела на меня. – Нам нельзя здесь сидеть.

– Преподавательскими столами они будут во время учёбы, – сказала я, приглашая её на свободный стул. – А что, всем бессмертным достаются кураторы?

– Не всегда, – она поправила косу, откинув её назад. – Есть много различных критериев, чтобы у тебя был куратор. Физические и магические умения, знания, выносливость…

– Аристократия крови, – прервал её Финн и посмотрел на меня.

– Не без этого, – она смерила его взглядом, явно не одобряя, что её перебили. – Но и то не всегда получаешь куратора, и ты просто учишься, как все.

– Разве это плохо? – я повторно пригласила её присесть за стол, на что она согласилась.

– Обучение в Академии помогает бессмертным набраться знаний и раскрыть свои потенциалы, – она сложила руки на столе и облокотилась. – После легче определить свою деятельность. Но куратор ускоряет этот процесс, так как у вас много индивидуальных занятий, и он со стороны видит, к чему ты склонен.

– По мне, – начала я, когда девушка затихла. – Для меня это хороший собеседник и первая опора после смерти. Я бы всем Разделённым назначала таких бессмертных, если они согласятся здесь остаться, – я снова отложила книгу, которую заметила девушка, и слегка одобрительно кивнула. – Проще пережить такие новости, когда рядом с тобой есть тот, кто поможет прижиться здесь.

– Интересная мысль, – девушка приложила палец к подбородку и одобрительно кивнула, будто соглашаясь с чем-то в своей голове.

– Сирана, – я протянула ей руку, и она тут же посмотрела на меня. – Ты сестра Финна?

– Селеста, – она пожала мою руку, еле сжимая её. – Да, я сестра этого невежды ангела.

– Может, вам это уже говорили, – я откинулась на спинку стула и рассмотрела их двоих. – Вы как две капли воды.

– Мы близнецы, – Финн лениво перевел взгляд на сестру, а она неприлично долго рассматривала меня. – Наша семья – из почетной династии в Раю.

– Амилия Эвергрин знакомо тебе имя? – с гордостью произнесла Селеста и сложила руки на коленках, будто она на званом ужине при аристократии.

– Вроде бы знатная барыня и состоит в каком-то Высшем Совете, – прощебетала я, радуясь, что прочла первую главу книги.

– Сирана, – слегка усмехнулась Селеста, поправляя подол платья. – Высший Совет – это форма правления в Раю. В Высшем Совете сидят три ангела с могущественной магической силой, которую они применяют во благо мира.

– И какого конкретно? – Видно, этот вопрос привел её в ступор, и она стала заикаться.

– Для… для блага всех миров, – она пристально посмотрела на меня, словно я её чем-то оскорбила. – Эти благородные ангелы уже не первую сотню лет правят Раем и помогают людям обрести покой, наставить на верный путь.

– И как, удачно? – продолжала подтрунивать я её, что оценил Финн и еле сдерживал улыбку.

– Насколько мне известно, куда лучше, чем было раньше, – она улыбнулась, будто гордилась тем, что является ангелом. – Высший Совет – куда лучшее правление, чем Совет Пяти.

– А что ты имеешь против Совета Пяти? – удивился её брат и сел на стуле более расслабленно. – Собрать воедино всю нечисть и направить их способности во благо – это большой труд, и хитрый ум нужен.

– Собрать одичалых в одну кучу много ума не надо, – она скривила мордочку, и тут я вспомнила слова Эларии о её матери. – А от голода они на всё согласятся, лишь бы пригрели под крылом.

– Громкое заявление для той, кто жила в Раю, – холодно сказала я, не дав вставить слово Финну. – Мне вот не свойственно судить о бессмертном мире, не пожив там. Кто знает, может, Рай окажется гнилым, чем Ад, который тебе не нравится.

– Я живу здесь достаточно долго, чтобы понимать, о чём говорю.

– А сколько лет за свою жизнь ты прожила в Аду? – выпалила вопрос я, когда она хотела начать тираду, но от услышанного замерла.

– Мне не нужно жить в Аду, чтобы понимать, что там устроено не так, как правильно.

– А как привольно? – голос Финна был строгим, будто он сам не ожидал такого поведения от сестры. – Мы не знаем ничего о форме правления Ада, да и правление Нейтральных земель мы затрагивали частично. Сирана права. Нельзя судить, не зная, о чём говоришь.

– Ну знаете, что…

– Так, стоп! – я стукнула по столу, и ребята затихли. – Может, давайте поговорим о чём-то другом? – они переглянулись, и Селеста фыркнула, скрестив руки на груди.

На моё удивление, она не ушла и продолжала вести с нами беседу, рассказывая о тех местах, где они живут с братом. Наше нелепое знакомство, что с Финном, что с Селестой, стало теряться на фоне дружественной беседы, которая мне была жизненно необходимой. Разговор был совсем ни о чём, но чем больше мы беседовали, тем больше узнавали друг о друге. Мы бы так и просидели до затёкших мышц, пока нас не выпроводили из столовой. Прогулочным шагом мы дошли до главного входа в общежитие, всё продолжая говорить, словно не найдя в себе сил остановиться.

Как-то мне говорили, что невозможно найти друзей, не попытавшись, но и пытаться иногда не нужно, если у тебя красивые глаза. Это первое, что я услышала, когда рядом со мной села Кристина во второй день обучения в институте. Тогда она мне показалась странной, вот только точно такой же показалась ей и я.

Блондинистые кудрявые волосы в сочетании с голубыми глазами могли свести с ума любого мужчину, а её кукольное личико было всегда идеальным в любую непогоду. Несмотря на стереотипы, Кристина была очень образованной и уверенной в себе девушкой, которая стремилась продолжить дело своего отца. Удивительно, что в тот день я решила сесть рядом с факультетом бизнеса и финансов.

Она была богатой и считала, что каждый человек должен поднять себя сам, а не ждать подачек. Вот только с деньгами в кармане она уже родилась, и она это понимала, поэтому она работала, как и я. Пока я преодолевала расстояния на метро и автобусах, она разъезжала на подаренном отцом новеньком Мерседесе, совсем не заботясь, как нелепо она выглядит после смены официантки. Но, несмотря на наши сильные различия, именно я стояла рядом с ней на её свадьбе спустя десять лет нашей дружбы, и именно она стояла у моего гроба спустя десять лет нашей дружбы.

Я тяжело выдохнула, когда эти мысли словно волной накатила на меня, и я не могла от них отделаться. Желание опуститься на землю и поговорить с ней граничило с безумием, но больше всего меня не отпускало желание узнать, как я умерла.

– Ты заметила, что в столовой подали эту их несчастную кашу? – говорила Селеста, покручивая золотую прядь волос на пальце. – Я уже не знаю, сколько раз жаловалась на неё. Честное слово, если так пойдёт дальше, придётся врываться на кухню и готовить самой.

– Это даже забавно, – улыбаясь уголками губ, – ты сказала это сегодня уже в пятый раз. Может, тебе стоит пойти и стать шефом?

– Ага, а потом меня запрут в этой кухне на вечность, – рассмеялась она. – Знаешь, в следующий раз я притащу туда тебя. Пусть твои человеческие кулинарные навыки покажут нам чудо.

– Чудо… – задумалась я и улыбнулась, вспомнив свою маленькую кухню. – Я когда-то делала омлет каждое утро. С добавлением зелени и сыра. Ещё иногда клала туда помидоры. Помню, как запах наполнял маленькую кухню…

– Эй, ты опять туда? – остановилась она, смотря на меня.

– Прости, – часто заморгала я, словно пробуждавшись. – Просто всплыло в памяти.

– Всё в порядке, – её голос звучал мягко, утешающе. – Но знаешь, ты должна перестать погружаться в это. Твоя смертная жизнь осталась там, позади. Здесь всё по-другому.

– Ты так говоришь, будто я это не понимаю.

– Ну, иногда мне кажется, что ты ещё не до конца привыкла, хотя живёшь уже второй месяц, – она фыркнула. – Уверена, что ты всё время цепляешься за что-то там, в своём прошлом.

– Может, я и цепляюсь, – я пожала плечами. – Это было… по-другому. Простые вещи казались важными. Приготовить еду. Полить цветы. Послушать дождь за окном.

– Цветы? – криво усмехнулась она. – Ты точно не пересматриваешь старые романы в своей голове?

– Может быть, – смеялась я. – А ты что? Никогда не сидела у окна и не наслаждалась тишиной?

– Я? Тишиной? Нет, спасибо. Мне шум нужен, как воздух.

– Неудивительно. Ты ведь не знаешь, что такое одиночество.

– Ой, ну всё. Хватит меланхолии, ладно?

Селесту заселили в пару комнат от меня, поэтому я продолжала слушать её рассказ, пока мы не дошли до моей комнаты, и я, словно заторможенная, сухо попрощалась с ней. Быстро закрыв за собой дверь, я словно пыталась закрыться от мыслей, что, словно призрак, преследовали меня. Пообещав себе, что я больше не буду поддаваться этим воспоминаниям, я села на кровать и посмотрела на свою пустую комнату. Такой же пустой была и я, что тщетно пыталась заполнить себя.

Глава 5.

Отражение.

Последний свободный день я проводила на крыше Демонического факультета, наблюдая, как раннее солнце поднимается над горизонтом. Первые лучи пробежались по моему телу, и я ожидала, когда Академия закипит новой жизнью. Бессмертные носились из корпуса в корпус, готовясь к учебному году и в ожидании списков групп, а некоторые, вроде меня, лениво проводили день, осознавая, что вскоре начнутся тяжёлые учебные будни. Так же сидела и я, болтая ногами и облокотившись на руки, рассматривала то небо, то большой сад, что соединял корпуса.

Финн и Селеста часто проводили со мной время, то на тренировках, то во время прогулок по Айринвуду. Пусть мне с первого раза Селеста не понравилась, но она оказалась куда добрее и милее, чем пытались из неё сделать. Изучив внимательно книгу "Знатная кровь Божественного мира", я уже понимала иерархию этого мира и запоминала аристократию Рая и Ада, чтобы при встрече не оплошать. Почему-то именно сейчас я чувствовала себя куда увереннее, а узнав, что скоро буду развивать наши магические способности, с нетерпением ждала учебного дня.

Может, не каждый, но хотя бы один из пяти геймеров или книжных читателей фэнтези мечтал обладать той или иной магией, вдохновившись любимым персонажем. Я была не исключением, поэтому такая учеба меня завлекала, а возможность посетить Землю заставляла с нетерпением ждать занятий.

Попить кофе на Эйфелевой башне, попробовать настоящий кимчи в Корее или моти в Китае, а потом, может, отведать настоящей итальянской пасты. Я усмехнулась над своими мыслями, так как теперь я такую еду могу отведать и в нашей столовой общежития, стоит только попросить, вот только в этом не было эстетического удовольствия и ощущения культуры страны.

Погрузившись в свои мысли и рассуждения, я совсем не замечала, как время быстро шло к полудню, и солнце ярко светило, грея всех жаркими лучами. Я задалась вопросом: "Когда здесь выпадает снег?"

– Опять летаешь в облаках? – услышала я знакомый голос за своей спиной.

– Выражение, которое в этом мире можно понять буквально, – я повернулась и увидела уставшую Эларию, которая мягко мне улыбнулась. – Присядешь?

– С удовольствием, – она села рядом, заметив, что рядом лежат печенье, банка шоколадной пасты и большая кружка уже остывшего чая. – Неплохо ты устроилась.

– Да вот вдохновляюсь, – я краем глаза посмотрела на неё. – Надо же чем-то себя занять весь учебный год помимо учёбы.

– А в твоём тайном месте это не получается? – с ухмылкой спросила она, уловив мой удивлённый взгляд.

– Нашла всё-таки меня, – я покачала головой и вспомнила место на берегу пляжа. – Я часто сидела в тени старой Ивы и просто наблюдала за морем. Как убираются на пляже и засоряют его вновь. За людьми, что посещали пляж, и обожала слушать бесконечную симфонию шумного моря.

– И это говорит мне та, кто не умеет плавать, – смеялась Элария во весь голос, откинув голову назад.

– Чувствуешь иронию, да? – засмеялась и я, наблюдая, как она постепенно расслабляется. – Но именно там я любила уходить в себя, ограждаясь от мира в целом. Здесь всё точно так же.

– Как ты себя чувствуешь? – прервала тишину Элария своим фирменным холодным голосом. – Часто посещают мысли о смертной жизни?

– Иногда накатывает волной, – грустно произнесла я, будто эта тема резала меня ножом. – Сложно в таком осознанном возрасте начать жить заново и не в привычном мире.

– Советую отпустить её, смертную жизнь, – она повернула голову ко мне, будто искала в моём теле намёки на ложь. – Разделённые слабеют от таких мыслей и губят себя. А то и вовсе с ума сходят, от чего приходилось… избавляться от них.

– Как грубо и через силу ты это сказала, – я усмехнулась от досады, что и такое может ждать меня, если не научусь контролировать свою голову. – Думаю, я справлюсь. Выбор всё равно не велик.

– Если будет худо, обратись в госпиталь. Там тебе выдадут микстуру забвения, и все яркие воспоминания угаснут и станут серой массой твоих мыслей.

– Ты только за этим сюда пришла?

– Нет, – она держала долгую паузу, словно не думала, что-то говорить дальше. – Ты уже подружилась с кем-то?

– Ага. Финн и Селеста Эвергрин, – на выдохе сказала я и села в позе лотоса, слегка сгорбившись. – Финн – неплохой парень, общительный и старается мне помочь, а его сестра… – я всё пыталась подобрать слово, но ничего не находила. – Она как будто живёт не так, как хочет.

– Её мать поставила всё на свою дочь и полностью занимается её воспитанием, пока Финн остался обделённым, – Элария согнула ногу в колене и закинула на неё руку. – Этот мальчишка пытается выбиться в лидеры, чтобы матушка заметила его. Вот только ей плевать.

– Вижу, вы с ней знакомы.

– Это было давно, – зловеще усмехнулась она. – Этот ангел со скупым пониманием мира пыталась лишить нечисть право на обитание в Божественном мире, – она смотрела на затянувшееся небо, будто пытаясь поймать лучи солнца. – Громко проиграв, она не смирилась с поражением, что меня и настораживает, – она по-детски ухмыльнулась. – Мы раньше часто виделись, и наш разговор состоял из одних тонких колкостей, что сводили нас двоих с ума, но воспитание и манеры не позволяли расцарапать друг другу лицо, – она глухо рассмеялась, опустив взгляд. – А теперь у меня учатся её дети. Как забавно получилось.

– Значит, планируешь через её детей как-то пакостить?

– Не думала об этом, – она провела рукой по лицу, пытаясь отбросить накопившуюся усталость. – Так вы просто друзья?

– Да, – неуверенно ответила я, поджав губы.

– Я же вижу, что ты врёшь мне, – её голос был спокойным. – Если он будет докучать тебе своей любовью, скажи мне, и он оставит тебя.

– Да какая тут любовь, – нервно усмехнулась я. – Просто… балуемся.

– Балуетесь, – повторила за мной Элария и с прищуром посмотрела на меня. – Вообще я пришла, чтобы тебе сообщить хорошие новости, – она встала и расправила крылья, с лёгкостью спустившись вниз.

– Как всегда! – Я направилась за ней, пролетая сад и приземлившись около входа в корпус, нагнала её. – А ты любишь держать в подвешенном состоянии, натягивать интригу, чтобы собеседник стал психовать.

– Годы практики, – с улыбкой сказала она, не обращая внимания, как студенты, проходя мимо, без остановки здоровались с ней. – Я планировала с тобой слетать к тем разбитым островам и понаблюдать, на сколько тебя хватит при спокойных обстоятельствах, – мы проходили быстрым шагом коридор за коридором. – Как мне сказали, ты пробыла там в стрессовом состоянии более часа.

– Я убегала от погони больше часа? – чуть ли не выкрикнула вопрос ей в спину и замерла на месте, пытаясь всё вспомнить в подробностях.

– А что тебя смущает? – Элария неохотно остановилась и обернулась, не обращая внимания на зрителей вокруг.

– Я не могла…

– Ты не понимаешь, как ты час улетала от погони? – она сделала пару шагов ко мне, громко постукивая каблуками. – С момента как ты оторвала ноги от земли до момента, как ты потеряла сознание, ты летела больше часа. Часто ускорялась, уворачивалась от парящих камней, даже один раз увернулась от атаки.

– Так ты нашла того, кто за мной гнался? – она всем видом показывала, что не собиралась отвечать на этот вопрос. – Ты не скажешь, кто это?

– Нет, – она, в привычном своём жесте, сунула руки в карманы и отвела взгляд. – Для Разделённой ты прекрасно справилась, хотя есть ошибки, и над ними мы поработаем. Мне интересно, что позволило тебе так долго держаться: адреналин от погони или что-то иное?

– А что может быть иного? – я скрестила руки на груди и пристально смотрела на неё, будто пыталась уловить в её движениях нужный мне ответ.

– Кто знает, – она безразлично пожала плечами и направилась по коридору, строго посмотрев на окружающих зевак. – Не отставай.

Смерив её недовольным взглядом, я пошла за ней, ощущая, как бессмертные пристально провожали меня взглядами. Никогда не была популярна в детском доме, в школе и тем более в институте, поэтому сейчас чувствовала себя скованно. Меня могли знать в нескольких барах, некоторые организаторы фестивалей и прохожие, что часто в одно и то же время проходили мимо меня, стоило мне в этот день сыграть на улице.

Помимо основной работы, вечерами в выходные дни мы выступали в заведениях, где хоть как-то нам платили, но, оценив наше исполнение, стали более охотно звать на выступления и платить чуть больше. Но большую часть времени я оставалась обычной девушкой, которая учится в хорошем институте со своими планами на жизнь.

Дойдя в молчании до коридора, ведущего в спальни, я увидела открытую дверь в свою комнату и пару торчащих коробок. Пробежав весь коридор, я раскрыла дверь шире и ахнула от увиденного. Коробки ровными столбиками были расставлены по всей моей комнате, оставив небольшой проход внутрь. Я молча прошла внутрь, осматривая коробки разных размеров и форм, пытаясь прикинуть, является ли это шуткой от бессмертных или меня переселили. Элария облокотилась на косяк двери и с усмешкой наблюдала за мной, пока я, пытаясь найти слова в своей голове, то открывала, то закрывала рот.

Шорох среди коробок заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, и я сбросила пару коробок друг на друга, услышав, как внутри них что-то гремит.

– Осторожно! – выкрикнул голос среди коробок. – Я же все аккуратно сложил.

– Кто ты, чёрт тебя дери? – возмутилась я, пытаясь понять, откуда говорят.

– Я Мак, – позади меня появился домовой в кожаной куртке, который устало сел на край коробки, свесив ноги. – Ваш заказ я выполнил, и, с вашего позволения, я чуть отдохну и покину вашу комнату.

– Заказ? – удивилась я и, осознав до конца, что произошло, вспыхнула от возмущения. – Да я столько не писала. Список был не таким большим, а тут коробок на пару томов!

– Я делал то, что мне было приказано, – он достал помятый листок бумаги из внутреннего кармана. – Вот ваш список и пожелания, заверено и подписано вами.

– Дай сюда, – я вырвала из его рук бумажку и внимательно стала читать. – Колонка, чёрная флэшка пингвин, штора, что на моём окне… – стала бубнить под нос, перечитывая то, что сама же написала, пока не наткнулась на незнакомый и более аккуратный почерк. – Но вот это уже не я писала? Кто вообще мне дописал сюда ноутбук, более современный стол для её возраста и желательно тёмный, кресло, чтобы не болела спина… – стала озвучивать список и тут же повернулась в сторону двери, где Элария пристально смотрела на меня с ухмылкой на губах. – Это ты сделала.

– Да.

– Это был не вопрос.

– Но я всё равно на него ответила.

– И что ты предлагаешь мне с этим делать? – я вскинула руки, указывая на весь хлам вокруг меня.

– У тебя есть два дня, чтобы привести комнату в порядок, подготовиться к учебному дню и отдохнуть при этом, – стала перечислять Элария в слегка шутливой форме, наблюдая за моей реакцией. – Через два дня, в десять утра, вас всех будут ждать в главном зале Академии. Без опозданий.

– Будет классный час? – я стала лениво собирать волосы в хвост.

– Можно и так сказать, – Элария посмотрела на коробки ещё раз, вернув своё невозмутимое лицо. – Вас поприветствуют, расскажут об Академии и о правилах, а потом оставят списки групп на доске объявлений в фойе Академии.

– А ты их уже видела?

– Да.

– Значит, ты знаешь, с кем я буду в группе?

– Да.

– И скажешь? – хитро улыбнулась я, надеясь хоть на какое-то нисхождение.

– Не хочу лишать тебя такого сюрприза, – коварно ухмыльнулась Элария и намеревалась оставить меня.

– Постой, – я подбежала к ней и, поймав её взгляд, состроила самые жалобные глаза, которые могла. – Помоги мне с комнатой.

– Нет, – рассмеялась мне в лицо Элария. – С этим ты должна справиться сама.

– Это почему?

– Твоё наказание ещё не закончилось, – она пожала плечами и перевела взгляд дальше по коридору. – Иногда некоторые вещи нужно уметь решать самой, – я обернулась, чтобы понять, куда она смотрит, и увидела Финна с Селестой, которые ждали меня, не желая мешать нашему разговору. – Я не в праве говорить тебе, с кем дружить, а с кем нет, – её голос был серьёзным, а взгляд тяжёлым, будто она пыталась что-то до меня донести. – Твоя жизнь, и тебе решать, с кем её разделить, но всегда проверяй дважды, а с бессмертными можно даже раз пять проверить.

– Не стоит свою враждебность к Амилии переводить на меня. Я не наивная и не глупая, чтобы так быстро довериться бессмертным.

– В отличие от тебя, я рождена в этом мире и прекрасно представляю, какие могут быть бессмертные, – она опустила плечи, и её голос стал более дружественным. – Со временем чувства бессмертных становятся черствыми, переживая не одну сотню страданий, боли и счастливых моментов. Просто я хочу, чтобы ты была осторожна с выбором друзей, – она посмотрела на часы. – И с Амилией у нас нет вражды.

– Это что, проявление заботы? – удивилась я, и Элария вздернула подбородок, будто этот вопрос её неприятно кольнул.

– Жизненный совет.

– Спасибо, – я взялась за рукава её пиджака и стала шутливо ими болтать в стороны. – Ты мне обещала, что мы сходим выпить в хорошем баре, где подают вкусный коктейль, от чего у меня крышку сорвёт.

– Я помню свои обещания, – она лёгким движением руки отбила рукава своего пиджака из моих рук и пристально посмотрела на меня. – Когда выпадет очередное свободное время, и ты при этом нигде не накосячишь – тогда и пойдём.

– Это будет сложно, но возможно.

– Вот и славно, – она посмотрела на часы и нахмурилась, будто о чём-то вспоминала. – Я пойду, а ты наведи порядок.

– Да, мой капитан, – я выпрямилась и в шутку отдала честь, от чего она недовольно качнула головой, но улыбнулась.

Элария ленивым шагом направилась к выходу из общежития, пока я продолжала наблюдать за ней, погрузившись в мысли. Мне всегда было интересно, чем занимается Элария помимо преподавания, так как часто застаю её очень уставшей и вымотанной, а письма, что ей приходят, частенько заставляют её шумно и сердито выдохнуть.

Несмотря на её усталость и тяжёлый характер, я старалась её рассмешить, кривляясь и шутя по обстоятельствам, но редко можно было увидеть на её лице улыбку. Её холодное отношение ко мне ощущалось с первого дня, что не приходилось уточнять, но спустя столько времени это был один из тёплых разговоров с ней. Может, она и не хочет признавать этого, но она стала заботиться обо мне и чаще спрашивает о моём состоянии.

Финн и Селеста подошли ко мне и с удивлением осмотрели комнату, из которой выходил домовой, слегка покачиваясь из-за хромоты. Я зашла в комнату и пыталась придумать, с чего мне начать, пока эти двое стояли в дверях и подшучивали надо мной.

– И откуда у бедной смертной столько вещей? – начала Финн, постучав по стоящей рядом коробке.

– Воровство даже в этом мире пресекается, – уточнила Селеста и поправила ворот рубашки.

– Часть вещей я нажила непосильным трудом, работая на двух работах и пожертвовав своим сном, – я стала вчитываться в список, который дополнила Элария. – Остальное вписала мне куратор.

– Элария? – уточнил Финн и нахмурил брови. – Для каменной демоницы она довольно холодна в проявлениях чувств к кому-либо, а тут проявление заботы. Так не типично для неё.

– Это ошибочное мнение, – закатила глаза Селеста. – Просто никто ни разу не видел, как она проявляет заботу к кому-либо, и придумали такую байку. Хоть она и очень строгая, от чего мурашки по коже.

– В любом случае, на неё это не похоже, – Финн стал закатывать рукава. – Давай, я тебе помогу.

– Хотите мне помочь? – я заметила недоумение Финна, и сама стала вытаскивать коробку в коридор, аккуратно ставя её вдоль стены.

– Хотим? – уточнила Селеста у Финна, который уже стал таскать коробки.

– Присоединяйся, – я остановилась и дружески толкнула её в плечо. – Будет весело, – Селеста молча пожала плечами и присоединилась к Финну, пока я снова прислушивалась к шёпоту в коридоре или в своей голове.

– Это в человеческом мире было придумано, что демоны любят истязать и искушать смертных, – голос Финна вырвал меня из раздумий, и я попыталась вклиниться в суть разговора. – Хотя это и есть правда.

– Зато они отлично составляют контракты, – добавила Селеста и, заметив моё непонимание, решила пояснить. – Демоны изначально просто истязали души грешников, пока первый король Ада, Люцифер Денница, не встал на престол, тем самым став единоличным правителем. Он организовал работу Ада, раскрыв потенциал демонов, и их фишкой стало заключение контрактов. – Селеста села на коробку, а я стала внимательно её слушать, не переставая таскать коробки. – Веками демоны развивали это искусство и добились совершенства. Демон может заключить любую сделку с любым разумным существом, исполнив условия договора в полной мере, но вот только они всегда хитрили в документе, тем самым обманув в угоду себе.

– Поэтому и говорят, что не стоит с демонами о чём-либо договариваться, так как они в этом плане хитры, – дополнил Финн, и Селеста одобрительно кивнула ему. – Но если демон что-то пообещал, то он всегда исполнит своё обещание.

– Это ещё почему? – усмехнулась я на его слова. – Они что, не живые существа, и им не свойственно забить на свои обещания?

– Нет, – выпалила мне Селеста и хихикнула.

– Демоны, хоть и хитрят с контрактами, сами же всегда исполняют то, что обещали, даже на словах, – продолжил Финн, перетаскивая очередную коробку в коридор. – Это для них своего рода задетая честь. Нарушат свои обещания – пошатнётся их гордость.

– Напоминает мне самураев, для которых честь была превыше всего, – шумно выдохнула, поправив волосы на лице.

– Кто это? – уточнила Селеста и посмотрела на брата, который пожал плечами.

– А ты изучи как-нибудь смертный мир, – рыкнула я, когда с трудом вытащила коробку. – Поверь, там есть много чего интересного.

– Вот будут уроки с Михаилом, тогда и начну изучать, – она откинула косу на другое плечо и гордо вскинула лицо. – Лишний раз не буду тратить на это время.

– Не уважаешь нечисть. Не уважаешь смертных, – я стояла к ней спиной и оценивала масштаб трагедии из оставшихся коробок в комнате. – Ты ярая расистка. Вот только демонов боишься, поэтому молчишь про них.

– Я не расистка и демонов я не боюсь, – громко сказала Селеста мне в спину, будто так это изменит моё мнение о ней.

– Тогда почему ты не подошла ко мне, пока я говорила с Эларией? – я посмотрела на неё через плечо. – И Финну не дала подойти.

– Я не хотела прерывать ваш разговор, – она слегка занервничала, пытаясь удобно сесть. – Элементарная вежливость и воспитание.

– Я бы в это поверила, если бы так не происходило каждый раз, стоит мне заговорить с демоном, – я повернулась к ней. – Научись жить своей жизнью и думать своей головой, а не навязывать предрассудки других.

– Я живу так, как я хочу, – фыркнула Селеста и тут же подскочила на ноги. – Кто ты такая, чтобы судить о моей жизни?

– Я и не смела судить, – мой голос был холодным. – Я как-то жила так, как я хотела, и к чему это привело. Я разбираю коробки в общежитии Академии, будучи Разделённой, – я улыбнулась ей и слегка дотронулась до её плеча, чтобы она посмотрела на меня. – Не дуйся на мои слова. Просто не люблю, когда о ком-то судят, не узнав его.

– Я и не обижаюсь.

– Да я вижу, что тебя задели мои слова, – я сложила руки на груди и изредка поглядывала на Финна. – Не все демоны злые и похотливые. Не вся нечисть является плохой и коварной, – мой голос звучал спокойно. – Может, я вас и мало знаю, но я точно поняла, что тебя дальше территории Рая не отпускали, и поэтому тебе сложно адаптироваться на новом месте, – я посмотрела на них двоих и тяжело вздохнула. Может, я рано судила, но по рассказу Эларии я не хотела, чтобы эти двое были хоть как-то похожи на их матушку. – Постарайся отбросить то, что тебе говорили о них, и пообщайся с ними напрямую. Поверь, среди них есть очень веселые бессмертные.

Она долго смотрела на меня, пытаясь переварить всё сказанное мною, тем самым пытаясь побороть тот барьер, который ей построили с младенчества перед обычными бессмертными.

Хотя Финн не был под таким сильным контролем семьи, он всё же получал свою порцию воспитания для галочки. Селеста была очень послушной дочерью и всегда слушалась старших в семье. Именно поэтому ей было тяжело осознавать, что группы будут состоять из смешанных бессмертных, но она умела скрывать эмоции, и поэтому не сразу можно было понять, что она думает. Сейчас же она поникла. Её милое личико впервые за эти дни было грустным и задумчивым, словно она маленький, потерянный щеночек, который нуждается в помощи. Она перебирала в руках край юбки и пыталась как-то возразить мне, но что-то её всё-таки останавливало.

Финн же сложил руки на груди и всем видом показывал, как легко он соглашался со мной, поглядывая на сестру. Не знаю, было ли это из-за недостатка внимания от родителей или просто он такой, но он всегда пытался с кем-то быть, хотя часто это было невпопад. Финн – добрый и открытый мужчина, который просто жаждет внимания к себе, хотя строит из себя непоколебимую стену стойкости и мудрости.

Решив устроить капитальную перестановку, я задумчиво закатила рукава кофты, а Финн достал банки с краской, пытаясь понять, с чего нам стоит начать. Мы втроём стояли в пустой комнате, и только я одна видела комнату, которая будет в конце этого дня. Закурив сигарету и выпустив клуб дыма, Селеста недовольно закашляла и махнула рукой, поспешив открыть окно нараспашку, на которое я внимательно смотрела.

Мне нравилось это окно. Оно было под потолок, около трёх метров, что позволяло мне встать в полный рост. Готический стиль окна смешивался с современностью: стоило заменить стекло на что-то более удобное в использовании, но форма окна из темно-серого мрамора добавляла мрачного романтизма, от чего я оставалась в восторге. Не знаю, чем привлекло меня это окно, но, сев на широкий подоконник, я положила перед собой музыкальную колонку с сенсорной панелью. Стоило увидеть мигающую красную лампочку, как я тут же поспешила подключить зарядное устройство и терпеливо ждала, когда заиграет музыка.

Красить стены мы не умели, поэтому решили сделать так, как получится. Изумрудный цвет стен гармонично сочетался с красной кирпичной стеной, у которой стояла большая кованая кровать. Черный металл в изголовье кровати создавал своеобразный рисунок ветвей деревьев, в которые были вставлены зеленые камни, имитирующие листья. Наш непринуждённый разговор прервала музыка, которая тихо включилась в колонке и постепенно увеличивала громкость, заполняя пространство динамичной и энергичной композицией, сочетающей элементы свинга и электроники. Духовые инструменты, заводной ритм и винтажная атмосфера погрузили меня в эпоху 1920-х годов, но с современным электронным звучанием.

Моё тело поймало ритм, покачивая бедрами в такт песни. Закончив с покраской стен, я открыла бутылку вина, которую купила у уличного торговца в Айринвуде. Сделав пару глотков прямо из горла, я протянула бутылку Финну, который со смехом наблюдал за мной, пока Селеста пыталась понять, как собирается полка. Я стала петь громче певицы, что разрывала басы моей колонки, и не обращала внимания, что слушателями моего выступления были не только Финн и Селеста, но и бессмертные на улице, которые с любопытством подняли головы на единственно открытое окно в общежитии. Закрутив в танце близнецов, я заметила, как Селеста смущённо двигалась, но не останавливалась.

Закончив с расстановкой мебели, которую в основном мне двигал Финн, а поспешно раскладывая вещи на свои новые места, Селеста наводила порядок в ванной комнате. Большой компьютерный стол стоял слева от входной двери в углу, который я заставила техникой, а полки на стене были скудно заставлены коллекционными фигурками и подаренными книгами. Стеллаж был заставлен моими милыми вещами, которые я собирала в смертной жизни, и я оставила место для новых. Перед ним стояло кресло и небольшой столик, будто я планировала здесь обедать, как делала в смертной жизни. Окно завесила лёгкой зелёной тульей, а на стены нацепили постеры с фестивалей, на которых я выступала.

К вечеру мы знатно напились и продолжали веселиться под заводную музыку, отвлекаясь на душевные беседы, рассказывая о своих мечтах и планах. Так я узнала, что Селеста всегда мечтала играть на скрипке профессионально и выйти замуж по любви, а не по правилам дома. Финн же не знал точно, как может обернуться его жизнь, поэтому наслаждается моментами сейчас и ни о чём не жалеет, но иногда он отводил от меня взгляд, грубо хмуря брови, словно у него был план на жизнь.

Повисла неприятная тишина, которая сдавливала горло, и я лёгким взмахом по экрану переключила музыку и залезла на окно, поспешно отодвинув шторку. За окном была ночь, которая не торопилась показывать звезды на своём чёрном полотне, а бессмертные продолжали тусоваться в большом саду, к которому были направлены все окна общежития.

Сделав глоток вина, я уловила мелодию песни и стала плавно двигаться, демонстрируя изгибы и пластику тела. Поставив бутылку у ног, я в плавных движениях сняла кофту и осталась в тонкой майке, что облегала моё тело. И я начала танцевать – медленно, с каждым движением ощущая, как внимание притягивается ко мне, и этому невозможно было сопротивляться. Мои бёдра плавно покачивались в ритме музыки, руки скользили по изгибам моего тела, подчёркивая его грациозность, прогибаясь в пояснице.

Я коснулась стекла, чувствуя его холод под пальцами, оставляя следы, как будто играю с теми, кто наблюдает за мной снаружи. Я прекрасно понимала, что кому-то не понравится моя выходка, но я ощущала на себе десятки взглядов, что только больше заводило меня. Мой взгляд – игривый и провокационный, полон обещаний и тайны, был сокрыт от всех, так как видели только мой силуэт, но я видела их. Их взгляды приковывались ко мне, как они жадно ловили каждое моё движение, и как кто-то осуждающе наблюдал за мной.

С каждым шагом, каждым поворотом я чувствовала, как завораживаю бессмертных ещё больше. Стоило мне повернуться к ним спиной и, прижавшись к холодному стеклу, медленно сползти вниз. Мой танец становился всё более откровенным и развратным, касаясь себя более грубо, но я не теряла элегантности и таинственности. Я чувствовала кожей, как они не могут оторвать глаз, как их дыхание замирает, пока я продолжала играть на грани между соблазном и недосягаемостью. Создавая атмосферу таинственности, наслаждаясь этим моментом, когда я управляю их вниманием, оставляя их в восторге и желании увидеть больше, но все останавливались лишь на этом.

Через мелодию я слышала возгласы довольных бессмертных и осуждения некоторых, которые не боялись высказаться, но мне было плевать на всех. Я томным взглядом смотрела на зрителей, положив руки на стекло и продолжая покачивать бедрами. Заметила среди всех мерцающий взгляд алых огоньков, которые магнитом заманивали к себе. Я пристально смотрела на них, не в силах оторваться, и приоткрыла рот, чувствуя, как мне не хватает воздуха.

Легкий укол в груди разошелся теплом по телу, от чего я моментально отрезвела и попятилась назад, чуть не свалившись с подоконника. Финн подхватил меня на руки, крепко прижимая к себе, и улыбаясь, покружил меня вокруг, пока Селеста пела в пустую бутылку, совсем не попадая в ноты. Ярко рассмеявшись, мы повалились на пол, и я лениво перекатилась на спину, разглядывая подвешенные CD-диски с автографами моих друзей, умерших знакомых и любимых исполнителей.

– Прекрасный вечер, – на выдохе сказала я, когда Финн улегся рядом и посмотрел на меня.

– Хороший вечер, – радостно сказала Селеста, упав рядом и положив голову на мое плечо.

– Согласна, – устало согласилась я и положила руку на грудь, ощущая остатки необычного укола, который не принес мне боли, а только разжег во мне пламя. – Было бы так чаще.

– И будет, – пробубнила сонная Селеста и обняла меня. – Всегда будет.

– Лишь бы ничего не менялось, – проговорил Финн, отводя взгляд в потолок, подложив под голову свою руку. Другой рукой он взял мою руку крепко, показывая тем самым, как я ему дорога. – Пусть так и останется.

– Изменения не дают нам скучать, – говорила я, погружаясь в сон.

– Нам не будет времени до скуки, – через сон услышала голос Финна, который казался мне грустным и грубым.

Просушивая волосы полотенцем, я зашла в гардеробную, ловя на себе солнечных зайчиков. Просторная гардеробная состояла из большого шкафа и туалетного столика с большим зеркалом. Шкаф был прост в своем исполнении: черное дерево с металлическими ручками, ровные углы, без витиеватых задумок, что предлагала мне Вдова Минерва. Дверцы легко катались в стороны, а зеркала были идеально начищены, что я боялась лишний раз дышать на них.

За столько недель я впервые посмотрела на себя в зеркало больше пары секунд и увидела совсем другого человека. Меня предупреждали, что возможно я могу измениться физически, но зачастую Разделенный остается таким, каким он умер.

Моя кожа никогда не была такой идеальной, как сейчас, а волосы не были такими густыми. Проведя языком по ровным зубам, я сняла с себя полотенце и покрутилась вокруг себя, рассматривая своё обнажённое тело. Организм постепенно восстановился, избавляясь от всех признаков смертного тела, раскрывая всю мою красоту.

Я считала, что моя кожа всегда выглядела болезненно бледной, как у анорексичке, но оказалось, что она напоминала мне цвет парного молока с легким румянцем на щеках. Мокрые волосы послушно лежали на моих плечах густой шевелюрой, которой у меня никогда не было. Бордовые пряди выглядели куда насыщеннее, чем прежде, будто я только что вышла из салона. Тело подтянутое, грудь всё так же радовала своим объёмом, но смотрелась более аккуратно.

Вот только мои глаза остались без изменений. Аккуратные тёмные брови и ресницы, но мои глаза уже не были уставшими. Левый голубой глаз мне всегда напоминал цвет морской воды, отражая в себе ясное небо, а правый зелёный глаз был схож с насыщенной травой, может, даже темнее. Вот только сейчас они не казались естественными, а более яркими и насыщенными, словно мерцали изнутри.

Из дверей шкафа появился свет, который быстро потух, и я потянула руку в сторону, открыв дверцу шкафа, и тут же загорелся свет. Слева вещи висели на плечиках, аккуратно проглаженные, а справа аккуратно сложены на полочках. Снизу были несколько полочек с обувью, а сбоку на крючках висели ремешки, шарфы, галстуки. Проведя рукой по вещам, я восхищалась возможностями божественного мира и выдохнула, не сумев сдержать счастья внутри себя. Много ли нужно для счастья девушке? Пару красивых вещиц и немного туфель.

Мы сидели у фонтана, и я поглядывала на себя в отражении зеркала, которое держала Селеста. Она с боем уговорила меня заплести косу, и поэтому я терпеливо сидела, пока она хорошенько расчесывала мои волосы, а потом начала плести косу, распределяя волосы на равные пряди. Я покрутила головой и одобрительно кивнула, когда увидела объёмную косу и пару локонов у лица, которые мягко обрамляли моё лицо.

Селеста и сегодня не сдержалась от нотаций, что я не должна скрывать свою красоту и прекратить носить бесформенную одежду. Она не уставала меня убеждать, что пора показать всем бессмертным, какая красотка живёт в общежитии. Вот только тут каждый бессмертный был красив сам по себе, а девушки только и выставляли своё тело на показ.

Мы с Финном часто сидели в саду и наблюдали за бессмертными вокруг, оценивая их внешний вид по выдуманной и шуточной шкале, будто мы сидели на показе мод и перед нами расхаживали модели в дизайнерских одеждах. Не стесняясь в шутках, мы часто придумывали историю бессмертному, который прошёл мимо нас, и громко смеялись, пока на нас не обращали внимания.

С Селестой всё было иначе. Она считала, что нужно всегда выглядеть безупречно, чтобы показать всем, чего ты стоишь. Так рассуждала и моя Кристина, которая легко тратила деньги на салоны, чтобы выглядеть на миллион.

Мимо нас прошли пару бессмертных, которые выкрикнули в нашу сторону невнятное оскорбление и так же спокойно пошли дальше, будто ничего и не было. Селеста, не поддавшись на провокацию, села рядом, продолжая мне улыбаться, а я повернулась в сторону бессмертных, которые не спешили покидать сад. Не успела я что-то сказать, как за руку меня схватила Селеста и потянула к себе.

– Не стоит, Сирана, – она продолжала мне улыбаться и пыталась потянуть к скамейке, чтобы я села обратно. – Они не думают, что говорят, а я конфликта не хочу.

– Нужно заступаться за себя, – я снова посмотрела в сторону обидчиков, где их уже не было. – Ты говорила о гордости и достоинстве. Молчать на такие слова нельзя, – я нахмурила брови и повернулась к Селесте. – А что они сказали?

– Не важно, – она положила расческу в свою маленькую сумочку. – Если мне всё равно, то тебе должно быть вдвойне всё равно.

– Мне не всегда плевать на себя и окружающих, – я усмехнулась и сложила руки на груди. – Если есть что сказать, то пусть говорят в лицо.

– Ничего нового я не услышу, – она нервно хихикнула, прячась от моего взгляда.

– Значит, это не в первый раз, – она молчала и просто смотрела в открытую сумку. – Если не скажешь ты, то я спрошу у них. А раз ты так не хочешь, чтобы я с ними разговаривала, то лучше тебе рассказать.

– Зачем это тебе? – она посмотрела на меня хмурым взглядом. – Мы с тобой не так близки, чтобы называться… подружками.

– Это обидно слышать от той, кому я разрешила прикасаться к своим волосам, – я усмехнулась, но мою шутку она не разделяла. Она опустила голову и продолжала молчать, пока я пыталась понять, на сколько могу ей доверять. – Может, мы с тобой не лучшие друзья, нам до этого далеко, но другом могу тебя назвать. Я не обижусь, если меня таковым не считаешь. Для каждого чувства нужно своё время, и принуждать к нему не стоит, – я слегка толкнула её в плечо, чтобы она хоть как-то обратила на меня внимание. – Просто я не хочу, чтобы моего друга обижали.

– Я как-то сделала им замечание по поведению, но думаю, тут сыграла больше моя мать, – нерешительно сказала она после долгого молчания. – После смерти отца её словно подменили. Она стала жестокой, кровожадной и грубой, что помогает ей в работе. Бессмертные все видят и ценят её труд, старания для них превыше всего.

– Есть что-то конкретное?

– Думаю, нет чего-то конкретного, так как везде она преуспела, – Селеста нервно ухмыльнулась. – Несмотря на всё это, с её помощью было разрешено много конфликтов среди смертных и бессмертных.

– Несмотря на ненависть к смертным, она им помогает? – уточнила я, рассматривая, как деревья покачиваются на ветру.

– Божественный мир тесно связан с миром смертных, и пока у людей налажена гармония, в гармонии живём и мы.

– Если она такая умница, то почему бессмертные не любят ваш дом? – моё непонимание говорилось в голове.

– Её деятельность незаметна, она старается провернуть всё так, чтобы казалось естественным, но её голос звучит куда громче её поступков, – на выдохе сказала Селеста последние слова. – Поскольку мать меня часто брала на разные мероприятия, я часто светилась на публике, и теперь я так же ассоциируюсь… с ней, – шептала она и нервно теребила лямку от сумки. – Может, наше мнение в чём-то и схоже, но я не она.

– За всё расплачиваются дети, – выдохнула я и наблюдала за Селестой, которая, казалось бы, сейчас расплачется.

– Ничего. К этому я была готова, и я рада, что Финну достается меньше, – она выпрямилась и расправила плечи, будто передо мной совсем другая девушка.

– Пора позаботиться и о себе, – прервала её мысли и подскочила на ноги, потянулась во весь рост. – Нам с тобой учиться здесь сколько? Пару месяцев? Года? – цокнула я, прикидывая. – Я не думаю, что всё это время ты хочешь слушать ядовитые слова в свою спину, ведь когда-то тебе плюнут в лицо, и ты сорвёшься, – я закинула руки за голову и наблюдала, как солнце потихоньку скрывалось за высокими зданиями Академии, завершая этот день. – Тебе же тоже хочется быть счастливой, поэтому докажи всем, что ты отдельная личность. Сама дышишь, сама ешь, и сама решаешь, с кем тебе спать. У тебя сейчас прекрасная возможность жить так, как пожелаешь, без наблюдения твоей семьи, – я закурила и выдохнула густой дым над собой. – Научись наслаждаться тем, что тебе преподнесла судьба.

– Смело говоришь, – она отмахнулась от дыма, прищурив взгляд. – Для бывшей смертной.

– Ты либо поддаёшься страху, либо преодолеваешь его, – я медленным шагом пошла по тропинке, и Селеста тут же подскочила за мной. – Вот я боюсь пчёл, но мед всё равно ем.

– Слабое сравнение для хулиганов, что меня ждёт, – она легко рассмеялась, поравнявшись со мной. – Почему ты куришь? В смертном мире тебя это убивало, а здесь у тебя нет больше такой привязанности к никотину.

– Привычки остаются навсегда, – прохрипела я.

– Привычки… Понятно, – усмехнулась она. – Ты всё-таки не можешь избавиться от своих слабостей, да? Что ж, нам всем что-то нужно для этого мира, чтобы не свихнуться, – она посмотрела на сигарету в моей руке. – Ты вот куришь, а я люблю орехи в больших количествах.

– Это не так уж и сложно. Курение – это просто… вспышка в памяти. Иногда мне кажется, что в тот момент, когда я вдыхаю дым, я возвращаюсь в старую жизнь, где всё было проще.

– Ты говоришь, как будто твоя смерть забрала с собой не только твою жизнь, но и твою личность, – она смотрела на меня с интересом. – Слушай, ты всё ещё не поняла? Ты не умерла, Сирана. Ты изменилась, но ты осталась собой.

– Я.… не могу забыть, что было, – я посмотрела ей в глаза. – И не могу забыть, что меня ждет, если я останусь здесь.

– Ты слишком много думаешь, – она недовольно покачала головой. – Порой лучше просто идти вперед, даже если не знаешь, куда. Зачем терзать себя воспоминаниями? Ты можешь быть кем угодно здесь.

– Что-то новое? – задумалась я.

– Ты как… замороженная. Просто наблюдаешь.

– Не похоже на меня, – я улыбнулась, – Может, ты и права. Надо будет пробовать, только… на своих условиях.

– Вот это мне нравится! Будем пробовать вместе.

– Звучит как вызов.

– Вполне возможно, – она обняла меня за руку, и я затянулась.

Даже на Земле я не так часто курила, как могло показаться всем, но пагубная привычка прилипла ко мне еще в шестнадцать лет. Не для крутого образа или чтобы влиться в компанию, а как повод уйти куда-то. Бывали случаи, когда меня это спасало, и со словами «Я на перекур» я уходила на улицу, где могла побыть одна и передохнуть от общества.

В последние годы это было очень заметно, так как меня часто окружало большое количество людей, и все что-то хотели от меня. Часами разговаривая и развлекая гостей, я все больше жаждала выйти на улицу и остаться одной, закуривая сигарету, как предлог уйти от всех. Почему я курю здесь? Действительно осталась привычка, а мысль о смерти от рака легких меня не пугала, так как я уже умерла.

Выкинув сигарету в пустоту сада, мы навернули не один круг по нему, то молча, то заводя разговор. Не трудно было догадаться, что когда Финн был занят, единственный бессмертный, с которым могла провести досуг Селеста, была я. С такой репутацией она не могла завести друзей. При любых других обстоятельствах мы бы не подружились. Мы обе это понимали, и поэтому она крепко держалась за меня, словно за спасительную соломинку, и, вероятно, частенько прикусывала свой язык, сдерживаясь во мнении.

Она не была такой. Ее такой воспитали. Аккуратной, вежливой, гордой, но в душе она была мягкой и доброй, что, как я думаю, не устраивало ее мать, и она пыталась выбить из нее все неугодное. Закалить в ней стержень стойкости и жестокости, она снова и снова ломала ее, пытаясь сделать из нее такую, какую хотела видеть. Я посмотрела на Селесту, которая на полголовы была ниже меня и все продолжала рассказывать, как впервые попробовала мороженое. Я увидела в ней простого бессмертного, который живет под гнетом матери и просто боится в этом признаться.

Оказавшись в просторных коридорах между факультетами, где лучи заката играли с витражными окнами, наполняя теплым светом, ходили бессмертные, искоса поглядывая на нас. Разделенная с привилегиями и ангел со скверной репутацией – отличный тандем, чтобы больше привлекать внимание.

– Ты смотри, кто идет! – из толпы демонов вышел парень с черными как смоль волосами и направился к нам. – Селеста Эвергрин собственно персоной. Тебя мамочка послала сюда, чтобы собрать информацию о нашем поведении?

– Нет! – ответила ему я, и мы остановились, когда он преградил нам путь. Я с безразличием смотрела на него, пока Селеста от нервов сжала кулаки. – На такие глупости у меня нет времени.

– Тогда тебе здесь не место, – фыркнул он, слегка наклонившись к ней. – Гнилым бессмертным лучше обучаться дома.

– Тебе пора засунуть свое мнение себе в глотку, – выпалила я, и демон тут же повернулся ко мне.

– Что ты сказала?

– Составь из букв Г.А.В.Н.О. слово "вагон" и катись нахуй отсюда, – без эмоций проговорила я, и, взяв Селесту под руку, обошла демона, направляясь дальше по коридору.

– Ты слишком дерзкая для смертной, – он в миг оказался рядом со мной, схватил мою руку, пытаясь потянуть к себе. Он возвышался надо мной и пытался всем видом испугать меня, вот только в моих глазах он увидел пустоту.

– Бывшей смертной, – выплюнула ему в лицо и одернула руку, пытаясь вырваться из его хватки. – Печально, что тупое думает, что оно хитрое.

– Ты хоть представляешь, с кем ты разговариваешь? – он с силой сжал мою руку, и я слегка скривилась от боли. Вокруг нас собрались зеваки и замерли в ожидании. – Я Ульф Варглайт. Сын из знатной аристократии Ада и сильнейший среди прочих демонов.

– Рассказ бывалого пиздабола, – протараторила я и со всей дури врезала ему промеж ног, от чего он согнулся, а собравшиеся вокруг шумно отреагировали. – Пойдем. Лучше подальше держаться от самовлюбленных демонов, – я потянула за собой ошарашенную Селесту.

– Ты правда не понимаешь, кто это? – прошептала Селеста, и я закатила глаза, показывая свое безразличие.

– Ах ты мерзкая Разделенная! – прорычал демон, сделав пару шагов в мою сторону. – Видимо, мозгов хватает только чтобы танцевать как шлюха, но я тебя научу манерам.

– Ха! – театрально рассмеялась я и развернулась на пятках. – Хорошая ли я девушка? Нет, – я стояла ровно и пристально смотрела в его глаза, пока он всем видом пытался показать, на сколько он сильный и как его голубая кровь дает ему много прав. – Но стараюсь ли я каждый день становиться лучше? Тоже нет, – прошелся в толпе смешок, а Селеста пыталась оттянуть меня в сторону. – Поэтому я скажу тебе лишь три слова. Иди на хуй.

Откуда во мне было столько злости – я не знаю, но в данный момент я ощущала, что могла разорвать небо на две части или съесть острый перчик. Не знаю, но что-то из этих двух я могла бы сделать. Крайне редко я бываю грубой по отношению к людям, но даже бессмертный не имеет права измываться над себе подобными, чтобы самоутвердиться.

Парень поднял руку перед собой, и в его ладони появилась небольшая сфера огня, которая горела жарким пламенем. Вот только чувство самосохранения у меня не реагировало на мысль, что именно эту сферу он швырнет в меня, и поэтому я продолжала стоять на месте. Я все так же смотрела ему в глаза, будто принимая вызов. Не желая поддаваться его угрозам, мне хотелось лишь поставить его на место, и поэтому я лишь вскинула подбородок, будто решив, что он труслив для нападения в стенах Академии.

Огненный шар полетел в нашу сторону, и никто, абсолютно никто, не думал нам помочь и просто наблюдали, будто это в порядке вещей. Интуитивно отвернувшись от угрозы, я расправила крылья, попытавшись ими закрыться от атаки. Резкий удар пришелся на левое крыло, и я еле удержалась на ногах, пока языки пламени разошлись в стороны, пытаясь окутать полностью мое крыло. Не почувствовав боли, я открыла глаза и увидела, как мое крыло превратилось в металлический щит. Я выпрямилась во весь рост и не спеша сложила крыло за спиной, скрывая свое удивление от своих же способностей. Металлические перья со звоном расклеились и почти незаметно для глаза обернулись в обычные перья.

Взмахнув крыльями, будто я скидывала остатки магии с них, я строго посмотрела на мужчину перед собой, который лишь качнул головой и готовил следующий удар.

– Посмотрим, на сколько тебя хватит, – он замахнулся рукой, и в ладони появилась новая сфера.

– А я смотрю, что у тебя из мужского только имя, – я сцепила руки за спиной, пытаясь скрыть дрожь в руках, и проглотила страх, что подступал к горлу. Лениво перекатываясь с носка на пятки, я боялась отвести от него взгляд.

– Прекратить немедленно! – прокричал грозный голос мужчины, который звучал как раскат грома в коридоре.

Из толпы вышел высокий и широкоплечий мужчина с темно-русыми волосами. За его спиной были бледно-серого цвета крылья, которые визуально делали его не без того крупнее. Его взгляд был суровым, а опушенные густые брови делали его выражение лица строгим, от чего мне стало не по себе. Тяжелый шаг и массивные руки распугивали бессмертных вокруг, пока он целенаправленно шел к нам.

Он словно бурый медведь выходил из леса в поисках пищи, от чего я усмехнулась. Селеста вцепила мне в руку и больно ущипнула, чтобы я наконец начала думать более адекватно. Сложив крылья плотнее к спине, я встала в расслабленную позу и перевела взгляд с незнакомца на парня, который усмехался надо мной. Не знаю, что его забавляло в этот момент, но ощущение врезать ему не угасало.

От такой перепалки я ощутила, будто с моих плеч скинули тяжелый груз, и я наконец свободно вдохнула. Связано ли это с тем, что тяготили меня мысли о смерти и таким способом я нашла отдушину для себя, или я просто после смерти стала окончательно не думать головой.

Мужчина встал между нами и пристально рассмотрел парня, а потом перевел взгляд на нас с Селестой, и внутри себя почувствовала тяжесть, от чего хотелось упасть на колени. Кое-как выстояв его пристальный интерес ко мне, он вскинул бровь, будто был чем-то удивлен, и сделал пару шагов ко мне. Без каких-либо смущений и воспитания, он потянул руку ко мне, я инстинктивно оттолкнула его руку от себя и сделала пару шагов назад. Его рука повисла в воздухе, и он ошарашенно посмотрел на меня, а я была готова отбежать еще на пару шагов.

– Твое имя? – грозно сказал он и сложил руки на груди. – Не думаю, что такой как ты без веских причин выдали жетон раньше времени.

– Что за неуважение по отношению к Разделенным? – фыркнула я и скрестила руки на груди. Затылком я почувствовала знакомое ощущение, от чего у меня прошли мурашки по спине, и я обернулась, – Что за чёрт? – прошептала про себя. Бегая взглядом по незнакомым мне лицам, я пыталась понять, что сейчас я ощутила.

– Я задал тебе вопрос.

– Прошу простить её за поведение, – стала лепетать Селеста, и, поправив на себе рубашку, выпрямилась во весь рост.

– Не за что просить прощения, – я повернулась к ним, пытаясь откинуть в сторону ощущение, что магнитом тянуло в толпу зрителей. – Меня зовут Сирана.

– Сирана, – он недовольно покачал головой и с высока посмотрел на меня. – Драка на территории Академии запрещена, а использование магии тем более не одобряется, – он перевел взгляд на парня, который безразлично цыкнул, будто он уже видел что-то подобное. – Девушка не должна так грубо выражаться. Как тебе не стыдно?

– Здорово, правда? – я улыбнулась ему, и его взгляд стал еще тяжелее.

Словно камнем на меня обрушилась гравитация, и я рухнула на пол, опираясь на руки. Селеста пыталась помочь мне встать, но строгий голос мужчины тут же пресек её попытки, и она замерла, не решаясь помочь мне, боясь его гнева. Я чувствовала, как меня придавливает к полу, но находила в себе силы сопротивляться и даже подняла на него взгляд.

Тяжело дыша, я натянула на губах улыбку, от чего он вопросительно поднял бровь, не ожидая, что я так легко буду сопротивляться его магии. То, что он своим магическим талантом пытался прижать меня к полу, я догадалась сразу. Причина мне была ясна – всё из-за моего языка. Стоило моему сопернику захохотать над нелепой шуткой, как он тут же оказался прижат к полу, но уже пластом. Бессмертные вокруг замерли и боялись шелохнуться, чтобы гнев мужчины не перешел на них, поэтому никто не осмелился уйти.

Пока он смотрел на меня свысока, я пыталась пошевелиться, хоть как-то, но все, на что меня хватало, – это удержать голову. Кровь из носа тонкой струйкой потекла по моей губе, и Селеста упала на колени, решившись помочь мне, за что сама получила наказание. Голова начала медленно кружиться, а руки дрожали от усталости. Но сдаваться я не собиралась, что, видимо, ему нравилось. Мужчина сделал шаг ко мне, и давление усилилось, от чего я тихо зарычала, пытаясь унять боль в мышцах.

Что за извращенное наказание от мужчины, который даже не представился? Злость охватила меня волной, как и его магия, которая пыталась склонить меня еще ниже. На выдохе я выкрикнула, когда почувствовала, как ключица сломалась с тихим треском. Не беспокоясь об этом, мужчина продолжал, словно пытался унять свое любопытство.

– Михаил! – стук каблуков эхом дошел до меня. – Хватит!

– Мне любопытно, на сколько её хватит, – он сделал еще шаг ко мне, и я зарычала громче, но продолжала смотреть ему в лицо, захлебываясь своей кровью. – Какая сильная Разделённая.

– Прекрати! – Элария с легкостью откинула мужчину в сторону, как пушинку, и он врезался в стенку. – Твои методики даже меня бесят.

– Дисциплина должна быть во всем, – он отлип от стены и направился обратно к нам. – Девушка не должна так грубо выражаться, особенно дерзить преподавателю.

– Закрой пасть, Михаил! – рыкнула она и наклонилась ко мне. Я еле держала себя, наблюдая, как кровь капает на пол. Элария встала на одно колено и положила руку мне на спину. – Ты глупая, но храбрая.

– Что происходит, Элария? – хохотал мужчина над нами. – Кто она такая?

– Ты остался все таким же несообразительным, – Элария закинула на себя мою руку и, обхватив меня за талию, легко подняла меня на ноги. – Я её куратор.

– Ты шутишь, – его голос изменился. Его густые брови нахмурились, когда он понял, что ответа не будет. – Ты же шутишь?

– И ты не имеешь право применять магию в воспитательных целях, – Элария мотнула головой в сторону Селесты, которая боялась подойти ко мне, стоит демонице появиться. – Да не бойся ты меня и пошли за мной.

– Я просто… – заикалась Селеста и пыталась оттянуть воротник рубашки, словно он душил её. – Вы так вовремя пришли. Я пыталась её остановить.

– Нашла свое отражение и взялась воспитывать, – выкрикивал нам в спину мужчина, продолжая хохотать, держась за грудь. – Как забавно выглядит.

– Охренеть, как больно, – прохрипела я, стоило мне сделать шаг, и мои ноги подкосились.

– Давай только не отключатся, – рычала Элария и, сделав пару шагов по коридору, остановилась. – Ты что тут делаешь?

– Наслаждался шоу.

В моих глазах темнело, образы бессмертных расплывались, и боль в плече становилась невозможной для терпения, от чего я застонала. Сил, чтобы поднять голову, у меня не было, как и открыть веки, чтобы посмотреть себе под ноги. Вкус крови во рту доводил до тошноты, как и единственная соленая слезинка, что скатилась по моей щеке. Почему я хотела сейчас плакать? Да, на тот момент было несколько причин, первая из которых – невыносимая боль при каждом шаге.

Резкий рывок, и земля ушла из-под ног, а крепкие мужские руки уверенно держали меня, прижимая к груди. Я не успела пискнуть, как от новой волны боли по всему телу я потеряла сознание, услышав тихое, внутриутробное рычание, которое вибрацией разошлось по груди.

Глава 6.

Учебный год.

Темноту в комнате освещал тусклый свет уличных фонарей, который раньше почти не дотягивался до моих окон. С приближением начала учебного года Академия преображалась на глазах, и было сложно представить, как современные технологии легко и незаметно вплелись в эстетику этого замка.

Не желая лишний раз двигаться, чтобы не испытывать боль от переломанных костей, я просто смотрела в потолок, разглядывая блеск компакт-дисков. Но меня сильно мучила жажда, и я через силу облизнула пересохшие губы, мысленно настраиваясь встать с кровати. Решившись подняться медленно и аккуратно, я оперлась на правую руку и неспешно подняла голову, чтобы оценить масштабы последствий. Вот только боли никакой не было, будто мое тело не испытывало нечеловеческой нагрузки гравитации, а мышцы уже не ныли от натянутой боли, словно несколько дней подряд я бегала без возможности на отдых.

Опустив ноги на пол, я обернулась на шелест и через сквозные полки стеллажа увидела фигуру, сидящую в кресле. Проглотив нервный ком в горле, я встала на ноги, но тут же села, когда голова закружилась, и я потеряла равновесие.

– Проснулась, – прохрипела демоница и кинула что-то на столик. – Вот какого черта, Сирана?

– Не я это начала, – ворчала я, встав с кровати. – Лучше ругайся на того демона.

– Тот демон уже получил своё, но ты должна быть выше таких бессмертных.

– Прошу прощения, – я поклонилась ей в реверансе и направилась в ванную, чтобы смыть кровь с лица. – Я живое существо, которому так же легко можно задеть чувства гордости.

– Как мы заговорили, – цокнула Элария и откинулась на спинку кресла. – Почему он к вам пристал?

– Сначала он начал грубить Селесте.

– Можешь не продолжать, – рыкнула Элария и стала стучать ноготками по деревянному столику. – Я наслышана о том, что её здесь недолюбливают. Интересно, как отреагирует Амилия, узнав, что её дочурку оскорбляют.

– Лучше ей этого не знать, – я вытерла лицо полотенцем и зашла в гардеробную. – Селеста ещё сильнее получит от матери за то, что не смогла поставить на место демона, – я сняла окровавленную кофту и бросила её в корзину рядом. – Кстати, кто это такой, Ульф Варглайт? Ещё одна знатная задница из Ада?

– Это племянник Сатаны, Дамона Варглайта, – гордо произнесла Элария и пробежалась глазами по моей комнате. – Любопытно, что вокруг себя ты собираешь знатных личностей, не зная об этом, – я лишь рассмеялась на её умозаключение, и Элария улыбнулась. – Сначала Финн и Селеста Эвергрин, потом Денница, а теперь Варглайт. Тебе обычные бессмертные скучны?

– Тебя только это удивляет? – спросила я, выйдя из гардеробной, поправляя на себя бесформенную красную футболку, что была мне до бёдер. – Я вот такое крыльями могу делать, – я поставила перед собой крыло, которое послушно превратилось в металлическую пластину.

– Любопытно, – задумчиво цокнула Элария и лениво встала. – Ты ещё слаба для таких стычек, и тебе повезло, что смогла себя защитить, – она направилась к выходу.

– Огонь Ада подчинили только Денница, но и Варглайты смогли овладеть этой стихией, хоть и не в полной мере.

– Тогда им стоит на руки одеть варежки, чтобы более не раскидывались огненными сферами направо и налево, – ворчала я.

– Передам им твои рекомендации, – она повернулась ко мне и с ухмылкой посмотрела на меня. – Мне всегда было любопытно, как ты будешь действовать в такой ситуации. Как я и полагала, ты делаешь всё интуитивно. Тело само подсказывает, что тебе нужно сделать во время опасности, – она вышла из моей комнаты, и я последовала за ней, успев за собой хлопнуть дверью. – Может, тогда ты и не просто так решила сбежать от… преследования. Твоё подсознание знало, что так будет правильно, а уже когда стала думать логически, путь назад ты не смогла найти.

– Ты всё время рассуждала об этом?

– Я о многих вещах думаю, но не на всё нахожу ответы. Приходится терпеливо ждать и наблюдать со стороны, как с тобой, – она посмотрела на моё недовольное лицо. – Можешь дуться сколько угодно, но теперь можно понять, как с тобой дальше работать.

– И какой у нас сейчас план? – я шла за ней следом, совсем не задумываясь, куда мы идём.

– Сначала отужинаем, – она посмотрела на свои часы и одобрительно кивнула. – Тебе нужно восстановиться.

– Я проспала так долго? – я удивилась самой себе и глупо усмехнулась, когда посмотрела на часы Эларии. – Зато выспалась.

– Твоё тело восстанавливается, как у рождённого бессмертного, – она махнула рукой, и двери перед нами открылись. – Травмы были несложными, поэтому он решил тебя оставить в комнате.

– Он? – я нахмурилась, пытаясь вспомнить до конца, что произошло после. – Меня же кто-то нёс на руках. Я слышала мужской голос, ты его ещё ругала за что-то.

– Я думала, что меня вряд ли можно удивить, – Элария не выказывала никаких эмоций, пока мы шли в сторону столовой.

– И? – она вопросительно посмотрела на меня. – Кто это был?

– Ты будешь смеяться, если я тебе расскажу, – она сняла с себя пиджак, когда мы зашли в столовую. – Но ещё будет интереснее, когда вы встретитесь лично.

– Да какого черта, Элария! – я возмущалась за её спиной, пока мы подходили к столику. – Не надоело создавать интриги?

– За этим забавно наблюдать. Поживи с моё, и не таким безобразием будешь заниматься, – она налила мне из кувшина напиток и только потом себе. – Кстати, сегодня мы последний раз сидим за одним столом.

– Так и знала, что ты откажешься от меня.

– Размечталась, – она взяла вилку и направила её на меня. – Тебя ждёт продолжение наказания за драку в Академии.

– Но я не дралась, – я снова начинала злиться. – Всего лишь словом его унизила.

– Может, ты и не провоцировала драку, но поддалась на провокацию, – Элария стала разрезать мясо на тарелке. – Тем более он приставал не к тебе, а к твоей… собеседнице.

– Подруге.

– Что?

– Селеста – моя подруга, – отчеканила я, и Элария скривила одну бровь от удивления, закинув в рот кусок мяса. – За друзей нужно заступаться.

– Интуиция подсказала? – она смотрела сквозь меня и кивнула, будто приветствовала кого-то. Я не решалась обернуться.

– Думаю, да, – мой живот жалобно заурчал, и я приступила к еде.

Элария не думала говорить что-то ещё и просто погрузилась в свои раздумья, жадно поглощая мясо на своей тарелке. Мы ужинали в тишине, пока столовую заполняли бессмертные, а гул сотни голосов превратился в фоновый шум, который я пыталась игнорировать. Погружаться в свои мысли я не хотела, боясь снова вернуться к тому, от чего убегала всё это время, и поэтому изо всех сил пыталась вспомнить хоть какие-то детали о незнакомце, который помог Эларии донести меня до комнаты.

Отодвинув пустую тарелку, я отпила из кружки ягодный сок и посмотрела на стол. Каждый раз, когда наступало время приёма пищи, столы уже были накрыты на определённое количество персон. Еда была разложена порционно, но на тарелках красиво лежали закуски, фрукты, хлеб и прочие блюда, которые манили своими ароматами. В дальнем углу находилось небольшое окно, через которое иногда можно было увидеть поваров, без устали кормящих нас. Мне казалось, что повара были нечистью, больше похожей на ящеров.

В этот раз я снова уставилась на это окно, надеясь заметить что-нибудь интересное, но пока всё было безуспешно. Окошко открывалось и закрывалось, но за ним никого не было видно. Как-то раз, по привычке, я сама отнесла свои грязные тарелки, и на меня странно посмотрели, будто я прокажённая. Поставив тарелки на столик перед окошком, я спокойно направилась к выходу, будто проделывала такое много раз.

– Что анализируешь? – Элария наблюдала за мной, пока письма за её спиной порхали, требуя внимания.

– Да так, пытаюсь унять своё любопытство.

– Спроси меня, и я отвечу, – она нервно махнула рукой, отгоняя назад очередное письмо.

– Не хочу докучать тебе, – я повернулась к ней, взглядом указывая на кучу дел, висевших за её спиной. – У тебя много работы, а тут я ещё со своим детским любопытством.

– Работа подождёт, а вот узнать, что происходит в твоей голове, куда интереснее.

– Кто наши повара? – я снова посмотрела на окно. – Уже столько времени здесь живу, но ни разу их не видела. Не видела и тех, кто убирает за столами, моет полы.

– Тебя только это интересует? – удивлённо спросила Элария и поставила пустой стакан на стол. – Наши повара – это Сауряне. В смертном мире вы называете их рептилоидами.

– Удивительно, что из них вышли такие хорошие повара, – я почесала затылок и села ровно.

– Столовую убирает магия директрисы. Она наколдовала швабры и тряпки, чтобы те ежедневно выполняли одну и ту же работу.

– Они ещё бунт не устраивали? – пошутила я, и мы обе засмеялись.

– Нет, до такого ещё не доходило, – она указала рукой на пустующую часть столовой. – Завтра ты будешь обедать уже там. Столы будут расставлены на шестерых человек, и ты будешь сидеть со своей группой.

– Значит, – протянула я и посмотрела на неё. – Есть с тобой нельзя, в твой кабинет заходить нельзя. Здороваться-то с тобой можно?

– Я твой куратор, и ты можешь со мной разговаривать.

– Спасибо и на этом, – я потянулась, вытянув руки вверх, и прикрыла рот рукой, скрывая зевоту.

– Думаю, сегодня стоит лечь спать пораньше, – Элария посмотрела на часы, будто что-то прикидывая в голове. – Не забудь: завтра в десять утра вас всех ждут в главном зале Академии.

– Да помню я, – сказала я через зевоту и встала из-за стола. – Только ты сама не засиживайся допоздна со своей работой, а то это нездоровый образ жизни.

– Ступай, – кратко ответила Элария и подняла руку. – Но сразу в спальню, – на её ладонь приземлилось письмо, и она начала его распечатывать.

Ленивым шагом я направилась в сторону общежития, совсем не смотря на дорогу. Закинув руки за голову, я сцепила пальцы в замок и просто шла прямо, наслаждаясь приятным вечером, будто позабыв, что было днём. Тёплый весенний ветер гулял по коридорам, гоняя фонарики, что летали под потолком из стороны в сторону. Большие арки во всю длину стены выходили на сад, который уводил к другому факультету.

Архитектурные колонны были не особо примечательны в отличие от статуй, что возвышались наверху. Разной формы звери, будто бегая друг за другом, перепрыгивали от колонны к колонне и замерли в одной секунде своей жизни, чтобы украсить верхушки колонн.

Завернув за угол, я врезалась в широкую спину, чуть не свалившись назад, и тихо выругалась, пытаясь удержаться на ногах. Мужчина лениво развернулся в мою сторону, и я услышала лёгкую насмешку надо мной.

– Какого чёрта ты тут встал?! – произнесла я быстрее, чем успела подумать.

Подняв глаза на собеседника, я увидела знакомые алого цвета глаза, которые возвышались надо мной где-то на полторы головы. Мужчина не переставал улыбаться, наблюдая за моей реакцией, пока я осознавала, кто передо мной стоит.

Тот же нахальный взгляд, который мог говорить о многом, и уверенность в себе, которую невозможно было стереть с его лица. Из нового я заметила на его лице аккуратную щетину, за которой он, видимо, следил, и она добавляла к его образу особый шарм.

Я нервно сглотнула ком в горле и сделала пару шагов в сторону, понимая, что неприлично долго на него пялюсь. Мужчина выпрямился и скрестил руки на груди, с интересом наблюдая за моей реакцией, что его, несомненно, забавляло, а вот его собеседника – нет. Молодой парень с белыми волосами недоумевающе наблюдал за нами и терпеливо ждал, чем закончится наша встреча.

– Что ты здесь забыл? – неуверенно спросила я, указав пальцем на него.

– Я здесь учусь, глупая, – его голос был такой же грубоватый и с хрипотцой, как в первый раз. Будто звук осенних листьев приятно касался моих ушей. – Видимо, после того удара твоя голова не может адекватно думать.

– Этого удара и не было бы, если бы ты за мной не погнался.

– Я и не собирался за тобой гнаться, если бы ты не полетела, не зная куда, – он сделал шаг ко мне. – Ни одному Разделённому не придёт в голову лететь без сопровождения ночью. Вот только ты оказалась дурочкой.

– Прекрати меня оскорблять, – фыркнула я и угрожающе шагнула к нему, пытаясь тем самым испугать. Вот только невозможно испугать хищника, который уже ведёт охоту. – Ты же помнишь, чем всё закончилось в прошлый раз?

– Да. Мне пришлось тебя ловить после того, как ты на всей скорости врезалась в основание острова, – его собеседник засмеялся уже в голос, но мы продолжали его игнорировать. – Ты как камушек полетела вниз, и спасибо, я так от тебя и не услышал.

– И не услышишь, пока не извинишься за те слова, что вылетели из твоего грязного рта, – я угрожающе ткнула в него пальцем, совсем отказавшись от панического чувства внутри, которое требовало бежать. – Хотя ничего хорошего от тебя вряд ли услышишь, ведь ни одно мыло в мире не отмоет грязь с твоего языка.

– Ну знаешь ли… – он внутренне прорычал и, видимо, был готов разорвать меня на месте. – Воспитанные девушки никогда не фыркают в спину незнакомцам. Особенно тем, кому не составит труда оторвать крылья.

– А ты сначала попробуй догнать меня, – он угрожающе шагнул, слегка топнув ногой, и его взгляд сверлил меня насквозь. Мне пришлось откинуть голову назад, чтобы не прерывать зрительный контакт. – У тебя это так и не получилось.

– Я смотрю, ты осмелела, Разделённая, – его тёплое дыхание касалось кожи на моём лице, от чего по ней пошли мурашки. – Я ведь не побоюсь и действительно оторву крылья, чтобы больше не могла взлететь.

– Даже в таком случае я буду продолжать тебя доставать, пока не извинишься.

– И не подумаю даже, – он оскалился в злобной усмешке, которая ни капли его не портила. – Чтобы я извинялся перед какой-то Разделённой? Никогда такого не будет!

– Ну куда же такой великой заднице опускаться до простого бессмертного, – я скрестила руки на груди и стала ехидничать. – Мало ли ноготок сломается или пёрышко на крыльях замарается.

– Ты зачем испытываешь свою судьбу? – он схватил меня за шею и рывком прижал к стене. – Я её спасал на свою голову, а она решила на мне испытать свой характер.

– Мог бы и не спасать, – я схватилась за его руку и ногами упёрлась в стену. Его глаза полыхали в ярости. Ярость, которая легко напугала меня. – Тогда бы и проблем не было.

– Как же ты права. Надо бы исправить эту ситуацию.

– Это уже будет не так просто, – я оттолкнулась от стены и крылом подбила его руку, от чего он рефлекторно закрыл грудь от удара, поймав мою ногу, когда я попыталась его ударить.

– Откуда в тебе столько необузданной глупости? – он крепко держал мою ногу за щиколотку и рывком подтянул к себе. Не теряясь, я легко положила ногу на его грудь, пока он навис надо мной, ощутив его руку на талии, что не давала мне упасть.

– А неплохая растяжка, – усмехнулся беловолосый парень, наблюдая за нами с интересом. – С таким красивым телом это невероятное сочетание. Жаль, что характер скверный.

– Видимо, в наследство достался, – я второй ногой оттолкнулась от земли, взмахнув крыльями, и сделала кувырок назад. Мужчина отпрыгнул, не меняя расслабленной стойки. – Я не должна быть всем по вкусу.

– Ты довольно ловкая, – он оценивающе посмотрел на меня. – Элария не зря тобой занимается.

– А я думала, что кроме себя ты ничего не видишь, – пролепетала я и выдохнула. Размяв плечи и поправив волосы, я окончательно потеряла интерес к этой беседе.

– Урок от Михаила ты совсем не усвоила, – цокнул он и недовольно покачал головой. – Тебе твой острый язычок эмаль на зубах не царапает?

– Тебе ли за меня переживать? – спросила я в воздух и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла в сторону общежития.

– Только идиот пойдёт в общежитие пешком, – фыркнул мне в спину мужчина и отвернулся от меня.

– Почаще себе об этом напоминай! – выкрикнула я, спрятавшись за поворотом.

Пройдя ещё пару шагов, я оперлась о стену и попыталась отдышаться, ощущая, как сердце бьётся в бешеном ритме. Именно с демонами у меня не удаётся наладить адекватное общение, хотя и с ангелами мне бывает скучновато. Потерев усталые глаза, я размяла шею, за которую крепко схватился демон, и, стоило мне об этом вспомнить, как волна мурашек пробежала по телу.

Вспыльчивый мужчина с нескрываемой гордостью к своей персоне – вот как можно его назвать. Хотя каждый демон вспыльчив: стоит им слово против сказать – и ведь дважды я это испытала на своей шкуре. Оттолкнувшись от стены, я направилась дальше по коридору, погрузившись в свои мысли, но его взгляд снова появлялся передо мной, отчего я недовольно мотнула головой.

Этот демон хоть и напугал меня при первой встрече, но решил проследить за мной, чтобы я не заблудилась, тем самым напугав меня ещё сильнее. Он спас меня, когда я потеряла сознание, и, видимо, он же принёс меня в госпиталь Академии, чтобы мне оказали помощь. Вспышка памяти, подобная молнии, поразила меня: алые крылья и тёплое дыхание на себе, а ещё – Элария, возмущающаяся, что ему не стоит здесь находиться. Демон по-собственнически забрал меня у неё и с лёгкостью унёс в комнату, недовольно прорычав, когда от его грубых движений я снова потеряла сознание.

Я остановилась посреди коридора, где была совершенно одна, с ощущением, что должна развернуться и поблагодарить его за помощь. Вот только моя гордость не позволяла этого сделать и требовала вернуться в свою комнату. Устало сдув с лица прядь волос, я чувствовала, как голова закипала от спора с самой собой, но решиться я ни на что не могла. Сделав шаг назад, я уже была готова вернуться и поговорить с ним, но остановилась, будто нашла весомый аргумент. Снова сделав пару шагов в сторону общежития, я опять остановилась, разозлив саму себя за нерешительность, что мне было совсем не свойственно.

Проведя руками по волосам и закинув непослушные пряди назад, я тихо выдохнула, пытаясь успокоиться, но сердце продолжало колотиться. Элария часто говорила мне, что нужно быть умнее всех, но не забывать, что выше себя никогда не прыгнешь.

Дотронувшись до шеи, вспомнив, как он грубо и в то же время бережно держал меня, прижимая к стене, я легко улыбнулась, представив, как всё нелепо выглядело со стороны. И вот, в очередной раз я развернулась и сделала шаг назад, как вдруг врезалась в бессмертного.

– Да какого чёрта вы тут все бесшумно стоите! – возмутилась я, потирая ноющий лоб.

– Тебе глаза даны не только чтобы их подкрашивать, но, и чтобы на дорогу смотреть, – снова этот демон. Он вскинул бровь, сам не ожидая меня встретить.

– Опять ты? – я осмотрела его, не веря своим глазам. – Осознание истинного себя ни капли тебя не испортит, – добавила я. Он всем видом показывал, что совсем не понимает, о чём я говорю. Я указала взглядом на его крылья и с усмешкой добавила: – Идиот последовал идиоту.

– Забавная, – рассмеялся он в голос. От этого звука меня охватило тепло, и я резко развернулась, направившись в общежитие. – А со стороны ты казалась нормальной.

– Я притворялась, – нервно усмехнулась я, заметив, что он идёт за мной, отставая всего на шаг. – Ты что, преследуешь меня?

– Больно ты мне нужна, – он закатил глаза. – Мне тоже нужно в общежитие.

– Надеюсь, это единственное место, где мы будем пересекаться, – я искоса посматривала на него. – И то, если снова захочешь побыть идиотом.

– У тебя какая-то тенденция притягивать к себе неприятности? Или ты любишь устраивать шоу, за которым интересно наблюдать? – его голос был спокойным и тихим, будто он боялся быть услышанным. – Может, и сейчас не окажется исключением.

– Рада, что моё везение тебя забавляет.

– Нет, глупая, – он поравнялся со мной и смотрел только вперёд, будто я ему больше неинтересна. – Ты упорно совершаешь ошибки.

– Я не совершаю ошибок, – цокнула я, будто это было очевидно для всех. – Я совершаю творческие эксперименты.

– И надолго тебя хватит с такими экспериментами? – он посмотрел на меня свысока, будто разговор со мной его развлекал. – Они распространяются на всех? Может, ты решишь и надо мной поиздеваться?

– Тебе этого разговора мало? – я устала расплетала косу на ходу, ощущая лёгкое облегчение, и заметила его пристальный взгляд. Демон изучал меня, словно заморскую диковинку, которую не ожидал встретить.

– Ты думаешь, что сможешь осилить меня? Или пробуешь всех бессмертных? – спросил он.

– Твой характер и манеры речи подходят разве что вервольфам, – добавил он, усмехнувшись.

– Значит, им достанется лакомый кусочек с перчинкой. А ты всё так же будешь наслаждаться приторной карамелью, от которой потом станет тошно, – я ухмыльнулась, видя его замешательство.

– Ты слишком высокого мнения о себе, – продолжал он, не отставая. – Учти, потом будет больно падать.

– Приземлюсь на все четыре лапы и побегу дальше по своему дну. Там тоже бывает весело, – только сейчас я заметила, что мы шли по женскому крылу общежития, приближаясь к моей комнате.

– Такой оптимизм начинает раздражать, – пробурчал он. Я подошла к двери и, немного потоптавшись на месте, решила просто облокотиться на неё. – Откуда ты такая взялась?

– Хочешь сжечь этот город, чтобы такие, как я, больше не появлялись? – спросила я, когда он навис надо мной, опираясь рукой на стену над моей головой. Его близость заполнила всё пространство, и я почувствовала, как стало трудно дышать.

– Город мало знает о Разделённых, – его взгляд сместился куда-то поверх меня, будто он специально давал мне возможность перевести дух. – Хотелось бы узнать…

– Что тебе от меня нужно? – перебила я.

Мой взгляд встретился с его, и алые глаза, в которых полыхал яркий огонь, могли сжечь мою душу и всё здание целиком, если что-то пойдёт не так, как он хочет. Он пристально изучал моё лицо, и от этого я смутилась, но не решилась отвести взгляд. Лишь нервно выдохнула. Его наглость и ощущаемая в каждом движении власть будто пытались подчинить меня, заставить подстроиться. Однако мои чувства кричали о двух противоположных вариантах: «Беги» или «Останься».

Демон шумно выдохнул, рассматривая локоны волос, которые спадали на моё лицо. Его рука чуть дернулась, будто он хотел убрать их, но остановил себя. Он пристально всматривался в мои глаза, где отражались паника и страх. Я терпеть не могла, когда ко мне прикасались без моего согласия, и были причины, о которых я боялась говорить. Нервы натянулись, словно струна на гитаре, готовая лопнуть от одного его слова.

Я часто дышала, чувствуя, как моя кожа горела от его пристального взгляда. Его аромат ударял в нос: дуб и кардамон, смешанные с гарью и пеплом. Не позволив себе отвести взгляд, я смотрела на него так же пристально, как и он. Уголки его губ дрогнули в усмешке.

– Ты боишься меня? – шёпотом спросил он, приблизившись ещё ближе.

– Ещё чего, – фыркнула я, стараясь скрыть дрожь в голосе, но попытка вышла неудачной. – Что ты можешь сделать такого, с чем я не справлюсь?

– Есть несколько вариантов, – он усмехнулся, почесывая подбородок большим пальцем, будто сам удивился своим мыслям. – Но оставим это для следующей встречи.

– Спешу сообщить то, чего ты никогда не слышал, – я скривила губы в дерзкой ухмылке. – У нас никогда ничего не будет.

– Громкое заявление, – тихо рассмеялся он, не воспринимая мои слова всерьёз. – Ты же совсем меня не знаешь.

– Как и ты меня, – я нащупала за спиной ручку двери. – На этом наше знакомство закончится.

– Слишком громкие слова для такой молодой глупышки, – с лёгкой улыбкой ответил он. – В обычных случаях такие, как ты, сразу сдаются или стараются убежать. Но ты… – он сделал шаг ближе. – Ты остаёшься.

– Я просто ценю личные границы. Ты с ними, похоже, не очень дружишь, не так ли? – я попыталась говорить твёрдо, но едва заметная дрожь в голосе выдавала внутренний дискомфорт.

– Личные границы… – его взгляд скользнул по моему лицу. – Ты думаешь, что они могут меня остановить? – голос его стал тише, а глаза ещё пристальнее. – Я же слышу, как твоё сердце бьётся быстрее, когда я рядом.

– Ты ошибаешься, если думаешь, что я.… – мои слова оборвались, когда я заметила, как его взгляд с такой интенсивностью скользит по мне, что стало трудно дышать. – У меня хроническая аритмия и аллергия на подонков.

– Ты не умеешь врать, – он внимательно следил за моей реакцией, но всё же не позволял себе прикасаться. – Я вижу, как твоё тело реагирует на меня.

– Я не игрушка, – холодно выдохнула я, но это лишь подчеркивало мою уязвимость. – Не одна из твоих девочек. И не стану одной из них.

– Ты уверена? – он изучал мои глаза, где путались страх и желание. – Это только добавляет мне интереса.

– Не трать время на игры со мной, – усмехнулась я. – Ты можешь манипулировать всеми, но не мной. Разве кто-то захочет быть с тобой по собственному желанию? – было видно, что его задели эти слова.

– Думаешь, твои колкие слова могут меня задеть? – его голос стал ниже, почти угрожающим. – Ты понятия не имеешь, кто я и на что способен. Так что будь осторожна, прежде чем бросать мне вызов.

– О, какой страшный, – сказала я едко, пытаясь скрыть свою нервозность. – Я должна сейчас дрожать от страха? Может, закричать? Или упасть в обморок? Подскажи, как я должна реагировать на этот спектакль?

– Спектакль? – его глаза вспыхнули алым светом, но он сдержался, скрестив руки на груди. – Забавно, что ты называешь это так, когда сама играешь в героиню, которой не страшен ни дьявол, ни его тени, – он наклонился к моему уху, его голос стал ледяным. – Ты лжешь не мне. Ты лжешь себе.

– Ну что ж, спасибо за психологический разбор, – насмешливо ответила я, отталкивая его от себя. – Может, теперь ты откроешь консультацию?

– Забавная и в то же время вредная, – тихо рычал он, но я видела, как он сдерживался. Выпрямился во весь рост, смотря на меня свысока. – Ты настолько погрязла в своей гордости, что даже не видишь, что играешь с огнем, который сожжет тебя.

– Тогда, может, подожжешь? – я сложила руки на груди. – Или тебе еще нужно время, чтобы набраться смелости?

– Сирана, – прозвучал голос Финна эхом по коридору. – Что здесь происходит?

– Финн! – протянул демон и сделал пару шагов к нему, протянув руку. Ангел ответил рукопожатием. – Решил насладиться женским обществом этим вечером?

– Решал кое-какие дела с сестрой, – растерянно проговорил Финн и посмотрел на меня. – Сирана, ты в порядке?

– Да, – я наградила мужчин любезной улыбкой и попыталась уйти, но рука демона упала за мной, не позволяя открыть дверь в комнату. – А ну, брысь!

– Вот решил познакомиться с глупой Разделенной, которую дважды спас, – демон был спокоен, словно эта ситуация его забавляла. – Столько бегала от меня, а в итоге столкнулись.

– Я наслышан о ситуации с преподавателем Михаилом, – Финн подошел ко мне и дотронулся до плеча, пытаясь посмотреть мне в лицо. – Как ты себя чувствуешь? Селеста долго отходила от всего этого.

– В моей смертной жизни были ситуации и похуже, – я посмотрела на него и краем глаза заметила легкое недовольство демона. – Вот только придавливать меня гравитацией было в новинку, – я коснулась его плеча и мило улыбнулась. – Как Селеста?

– Она в порядке, – он обнял меня за плечи. – Селена сказала, что ты крепко держалась. Обычно от магии Михаила мало кто остается целым, – Финн заправил волосы мне за ухо, от чего я нервно вздрогнула. – Теперь ты у него будешь в любимчиках.

– Если чтобы в очередной раз испытать на мне силу гравитации, – отшутилась я и бегло взглянула на демона, который не собирался отступать от моей двери. – Как бы с вами весело не было, но я пойду спать. День был тяжелый.

– Думаю, нам всем пора на боковую, – холодно проговорил Финн и посмотрел на демона, который ухмыльнулся и, оттолкнувшись от двери, вскинул руки. – День действительно был не простой.

– У меня есть планы на этот вечер, пока скучные бессмертные следуют скучным правилам, – грозно проговорил он, рассматривая меня с Финном.

– Правила даны, чтобы их нарушать, – проговорила я нежным голосом и ухмыльнулась, когда его взгляд оценил мои слова. – Доброй ночи, Финн, – я нежно поцеловала его в щеку и поспешно открыла дверь.

– Хоть в чем-то ты права, глупышка, – демон усмехнулся, медленно уходя по коридору.

– Он всегда был таким, – на выдохе сказал Финн и нервно размял шею, заметив, что я все еще стою в дверях, провожая взглядом демона. – С ним иногда просто невозможно разговаривать, – я посмотрела на Финна, который нахмурился. – Он не обидел тебя?

– Кажется, этого он точно не планировал, – я ухмыльнулась, стоило мне предположить, что он вообще хотел от меня. Я посмотрела на Финна, который пристально смотрел на меня карими глазами и вопросительно наклонила голову. – Что?

– Да я просто тут подумал, – он улыбнулся и тут же отвел взгляд от меня. – Не важно.

– Для кого: меня или тебя? – я аккуратно тронула его ногу носочком, привлекая его внимание обратно к себе. – Смею предположить, что если ты об этом подумал, то для тебя это уже важно. А будет ли это важно для меня, ты не узнаешь, если не спросишь.

– Хотел предложить тебе прогуляться вдвоем по Этериуму, – он смотрел на меня смелым взглядом. – Показать что-то новенькое.

– На свидание приглашаешь? – занервничала я.

– Может быть, – он ухмыльнулся и наклонился ко мне. – Если позволишь.

– Я подумаю, – подмигнула ему и закрыла дверь.

Шумный зал был заполнен бессмертными, которые рассаживались на свободные места, идущие ступеньками вверх от центра зала. Я лениво облокотилась на маленький столик перед собой, ощущая себя в аудитории своего института, и наблюдала, как каждый искал себе место.

Селеста разбудила меня упорными стуками по двери, которые через сон казались барабанной дробью по моей голове. Она была взбудоражена первым учебным днем и лелеяла надежду, что в списке групп она будет со мной. Селеста носилась от моей комнаты в свою и обратно, показывая мне несколько вариантов одежды, комментируя каждый. Вот только моего ответа она не дожидалась и, сама приняв решение, бежала за другим нарядом.

Приняв душ, я уложила волосы, закрепив пару прядей на затылке заколкой, которую подарила мне Селеста, и направилась в гардеробную. Белая свободная рубашка, черные брюки и подтяжки с серебряными креплениями, на которых было что-то выгравировано. Расстегнув первые две пуговицы, я засунула руки в карманы и напомнила себе Эларию, которая всегда одевалась в строгом стиле. Обувь – на вид тяжелые сапоги. Я поправила чокер с жетоном на шее и подпрыгнула от визга Селесты. Она то одобряла мой наряд, то местами комментировала, что он грубоват для её привычного образа, хоть я и выгляжу тем самым вызывающе. Пару штрихов макияжа – и я вышла в коридор, где ждала Селеста, которая никак не могла определиться с обувью.

Финн сел рядом с сестрой и толкнул меня в плечо, от чего я чуть не свалилась со стола. Я вопросительно вытянулась и уставилась на них двоих, пока они сдерживались от смеха. Собрание задерживалось уже на полчаса, и я уже нервно поглядывала на часы на правой руке.

Я не помню, откуда они взялись, да и при жизни у меня таких не было. Черный, тонкий ремешок и круглый циферблат в серебряном металле – был приятный сюрприз на моем окне. Элария мне говорила, что вещи, оставленные у моей могилы, могут оказаться в моей комнате, если они принадлежали мне при жизни. И все эти полчаса я пыталась вспомнить, откуда у меня эти часы.

– Прошу прощения за задержку, – голос Амаранты отдавался загробным эхом в стенах зала. Она стремительным шагом шла в центр зала, а за ней шли преподаватели. – Добро пожаловать в Академию ангелов и демонов! Я директриса Амаранта. Ко мне можно обращаться по имени и никаких формальностей. За моей спиной стоят ваши будущие преподаватели трех факультетов, – она сделала пару шагов в сторону и указала рукой на демоницу. – Элария Сильвани.

– Я буду кратка, – она сделала два шага вперед, прерывая директрису. – Я преподаватель факультета демонологии, и мы будем изучать с вами не только Ад, но и как составляются договоры, из чего состоит душа, историю Загробного мира, – она держала руки в карманах и пристально рассматривала бессмертных. – Из практических занятий я обучаю боям с холодным оружием, но часть из вас и без этого на что-то способна, – она остановила взгляд на мне и еле заметно улыбнулась, когда я взялась за воротник рубашки, показав, на сколько я попыталась походить на неё.

– Краткость – сестра таланта, – проговорила Амаранта, когда Элария вернулась на место после недолгих оваций. – Родан Валорин, – она показала на ангела, который наслаждался всеобщим вниманием и даже помахал всем. – Преподаватель факультета ангелов.

– Я рад встрече со всеми вами официально, – он улыбнулся, и я услышала смешки девушек, что сплетничали о нем, от чего я закатила глаза. – Я преподаю Ангеловедение, и мы не ограничимся только подробным изучением Рая и Эдемового сада, но изучим равновесие мира и её гармонию, – он стал расхаживать из стороны в сторону, и все взгляды девушек были устремлены на него.

– Спорим, что он переспит с одной из учащихся? – шепотом спросила я Финна, который закусил губу и задумался.

– Соблазнительно, но рискованно. Под маской шута он серьезный ангел, – я продолжала держать руку в воздухе, и он решительно пожал её. – Согласен.

– Так же я помогу раскрыть ваши магические таланты и обучу основным навыкам, которыми богат каждый бессмертный, – он бегал глазами между бессмертными, что шептались. – Изучим иерархию мира и законы каждого бессмертного мира, – он посмотрел на Амаранту, которая слегка кивнула, и он вернулся на свое место.

– Наш третий преподаватель Михаил, – она указала рукой на мужчину, с кем бы я хотела избежать лишней встречи.

– Я первый Разделённый, который выжил в этом мире, пока был сумбур с такими, как мы, – он сложил руки на груди. – Мой факультет по большей части пригодится для рожденных бессмертных, так как Разделенные уже были смертными. Однако только на моих уроках мы будем спускаться на землю для выполнения задания, что поможет вам определить сторону. Помимо этого, я преподаю летное обучение, что пригодится для всех в будущем.

Мужчина встал на прежнее место, и Амаранта любезно похлопала вместе с бессмертными, которые стали перешептываться между собой. Директриса любезно дождалась, пока все успокоятся, и начала долгую тираду о том, что в стенах Академии запрещены драки, а применение магии разрешено только на специальном поле под присмотром преподавателей. Стала рассказывать о получении жетона, правилах полетов в Айринвуд и прочей информации, от чего я стала скучать и зевнула, желая уже прогуляться в солнечный день.

Амаранта хотела затронуть тему законов, но решила опустить её, проговорив только о правилах поведения в Академии. Нельзя пропускать занятия, нельзя приходить пьяными на занятия, нельзя нарушать указания преподавателя во время практических занятий и прочие "нельзя", что были логичны. И ни одного "можно", что она могла бы озвучить ради приличия, но на это никто не обратил внимания.

– Вы все будете поделены на десять групп по шесть человек, – громче сказала она, заметив, как бессмертным стало скучно от монотонных перечислений правил. – Заниматься будете шесть дней в неделю по шесть часов в день. Списки групп уже висят у главного входа в Академию и общежития, а также они будут продублированы на ваших дверях комнат. – Амаранта пристально посмотрела на меня, от чего мне стало не по себе, и она перевела взгляд на Эларию, которая оставалась невозмутимой. – Рядом будут висеть списки имен кураторов. Некоторые будут свободны, и вы можете к ним обратиться за попечительством, а кто-то уже будет вписан в строку куратора.

Потянувшись на стуле, я посмотрела на Селесту, которая сидела с безупречной ровной осанкой. Не сдержавшись, я положила на её голову маленькую книжку правил Академии, которая лежала у каждого на столе. Селеста нахмурилась, но побоялась двинуться, пока я сдерживала смешок, а Финн намеревался положить сверху ещё одну.

– Если мы будем продолжать в том же духе, Селеста станет символом порядка и стабильности. "Богиня равновесия", – он шепнул нарочито торжественно. – Как тебе звание?

– Не забывай, Финн, что я могу быть богиней возмездия, – Селеста приподняла бровь, но старалась не шевелиться, чтобы книги не упали. – Особенно если ты продолжишь свои шуточки.

– А может, ты просто завидуешь, что тебе не стать такой же устойчивой? – пытаясь не засмеяться, решила добавить её книжку сверху. – Признайся, Финн, у тебя ведь явно не хватит терпения.

– Ты права, я слишком темпераментен для таких свершений, – он сделал вид, что на секунду задумался, подперев подбородок рукой. – Но зато у меня есть талант создавать произведения искусства. Например, эту башню.

– Башня, говоришь? – Селеста напряженно улыбнулась, чувствуя, как книги шатаются. – Учти, что, когда она рухнет, первая цель – твоя голова, Финн.

– Ага, а я останусь сторонним наблюдателем, – с сарказмом прошептала я. – Может, даже подброшу ещё пару книг, если понадобится.

– Думаю, мы можем попробовать побить рекорд, – он положил книгу соседа слева. – Сколько книг вмещает на себе будущий правитель дома?

– Если ты сейчас положишь ещё одну, Финн, то я позабочусь, чтобы ты жил в будке около дома, – хоть Селеста и старалась звучать строго, но не могла сдержать улыбку.

– Ладно, ладно, убедила, – он театрально изобразил испуг и сдержанно засмеялся. – А то я и так слишком ценен для местного сообщества.

– "Ценен"? – захохотала я, закрыв рот руками. – Финн, ценность чего? Своих шуток? Хотя ладно, ты прав, ты тут наш главный поставщик развлечений.

– Вот только не удивляйтесь, если в один день я организую восстание против ваших выходок, – она аккуратно сняла книги с головы.

– Обещаю быть лояльным, – он поднял руки, будто сдавался перед сестрой. – Хотя, предупреждаю, у меня очень шаткие принципы.

– Какие принципы? – я закатила глаза. – Тебе же и придерживаться нечего.

– Кроме чувства собственного превосходства, – усмехнулась Селеста.

– Вы обе жестоки, – он театрально прижал руку к груди. – Я уйду писать грустные стихи о вашем непонимании.

– И подпишешь их как "Бедный Финн, жертва общества"?

– В этом что-то есть, – насмешливо кивнула Селеста. – Прямо трагедия века.

– Вам смешно, Финн Эвергрин? – обратилась в нашу сторону Амаранта, и я села ровно, как и он. – Или вы поддаетесь пакостям Сираны, которая не может найти способ выпустить свою энергию в правильное русло? – Мы молча сидели, пока я изо всех сил сдерживала смешинку. – Я так и думала. Беспечность юных лет идёт поперёк дисциплины, которую требует от вас обучение.

– Прошу прощения, – спокойно сказал Финн, но выплеснул смех, когда Селеста уронила книжки на голову соседу спереди. – Снова прошу прощения.

– Это у вас пока плохо получается, – она перевела взгляд на меня. – А вы что скажете?

– Я? – уточнила я и посмотрела на Эларию, которая всем видом показывала, чтобы я уже заткнулась. – Я присоединяюсь к словам Финна Эвергрина.

– У вас, по крайней мере, хватает сил сказать это без смеха, – она оценивающе посмотрела на меня, будто что-то для себя решив. – Вы у нас были ранней пташкой и прибыли задолго до остальных. От скуки вы много пакостей творили, пусть они и были безобидны, но добились звания хулиганки.

– Сложно быть Разделённой в пустых стенах Академии.

– С сегодняшнего дня ваша энергия пойдёт в нужном русле, и у вас не будет сил на глупости, – Амаранта говорила спокойно, не прерывая зрительного контакта. – После занятий вы можете отправиться в город, чтобы найти себе какую-то работу или развлечься, но соблюдайте законы Нейтральных земель. Ответственность за учащихся несем мы, и лучше не позориться.

– В стенах Академии вы должны быть не позже одиннадцати часов вечера, – добавила Элария, доставая часы из кармана и, не смотря на аудиторию, прикидывая время. – В противном случае получите наказание, и поверьте, вам это не понравится.

Элария посмотрела на меня, и по моему телу пробежались мурашки, вспоминая, как тяжело давались первые дни наказаний. От тяжёлых физических перенапряжений меня тошнило несколько раз, но её это не останавливало, и мне приходилось бежать дальше, сдерживая слёзы от усталости. Что ещё она могла придумать для рожденных бессмертных – я боялась представить, но мне хватало и такого наказания.

– Все занятия будут начинаться в девять утра в аудиториях преподавателей, – Амаранта встала в центре и бегло окинула всех взглядом, ощущая на себе любопытные взгляды из-за её внешнего вида. – Удачи вам в обучении и поздравляю с первым учебным днём.

Я не спешила покидать аудиторию, чтобы не толпиться в дверях, пока Финн с Селестой о чём-то тихо спорили. Директриса вместе с преподавателями покинули аудиторию, и вслед за ними побежали бессмертные, чтобы быстрее увидеть списки групп. Как бы нас ни разделил и с кем бы меня не поставили, я всё равно буду чем-то недовольна, но такой настрой быстро сошёл на нет.

Бессмертные толпились у стенда объявлений, пока ангел за стойкой мило хихикала над всеми. Я не знала её имени, но мы часто с ней общались, пока Элария учила меня, поскольку она часто приносила какие-то документы для демоницы. Наше общение было скудным, но её вечно приветливая и добрая внешность заряжала позитивом на весь день. Девушка помахала мне рукой, стоило ей заметить меня, и я сухо махнула ей в ответ и почувствовала, как Финн проталкивал нас вперёд.

Мы стояли у стенда и бегло изучали списки, пытаясь найти свои имена, слушая рядом нервную Селесту, которая не имела и грамма терпения. Она была сплошной противоположностью: то строгая и тихая, то эмоции вырывались вперёд. Было ли это влияние воспитания матери с непривычной обстановкой Академии или она всегда была странная на голову – мне было не понятно. Мои глаза наткнулись на моё имя, которое было написано аккуратным каллиграфическим почерком.

Пробубнив про себя список группы, я поняла, что в каждой группе есть два демона, два ангела и два Разделённых. Я ещё раз прочитала имена, пытаясь запомнить каждого, но меня отвлекла Селеста, вцепившись в мою руку, прыгая от счастья.

– Мы будем вместе с тобой учиться! – она посмотрела на меня, которая стояла с невозмутимым лицом и не понимала, кто эти бессмертные. – Жаль, что Финна с нами не будет.

– Ничего, – он подошёл к нам и прошёлся глазами по нашему списку. – Для нас будет полезно быть порознь во время учебы, – его голос звучал холодно и строго, когда он вчитался в имена.

– Разве Люцифер Денница не первый король Ада, который отрёкся от бессмертия и отправился на землю, оставив трон своей дочери? – я указала пальцем на имена, которые меня интересовали. – И почему у ангела нет фамилии? Он безродный?

– Элиот – сын Аменадиила, а у них нет фамилии, так как Аменадиил является сыном Творца, – объяснила мне Селеста, уходя от доски и заходя в первый коридор. – Люцифер Денница – внук первого Сатаны. Назвали в честь дедушки.

– Но Люцифер Денница тоже сын Творца, – я встала в ступор и массировала виски, пытаясь вспомнить всё то, что прочла. – Не помню, как его звали до падения, но это не важно.

– Он взял себе новое имя, дабы полностью отречься от своего ангельского происхождения, – тихо сказала Селеста и поглядывала на Финна, который цепко смотрел на списки. – Единственный дьявол на весь Божественный мир.

– Мне ещё многому нужно научиться, – выдохнула я, ощутив, как голова лопается от информации. Финн закинул мне на плечо руку и слегка опрокинув меня, крепко поцеловал, от чего я недовольно стукнула его по плечу. – Перестань так делать, – шипела я на него.

– Поздравляю нас с тем, что мы учимся, – он обнимал меня и Селесту за плечи.

– Даже после смерти, – отшутилась я и пошла за Финном, оттолкнув его от себя. – Я думала, что после смерти отдохну.

– Как будто ты сильно устаёшь, – ответил мне Финн, пристально посмотрев на меня. – Может, стоит развлечься сегодня?

– Отметить начало учебного года?

– Именно!

– Тогда веди нас! – я взяла под руку Селесту, которая шла за братом.

Выйдя на улицу, Финн взлетел в небо, и я проследила за ним, пока меня тревожило тяжёлое чувство внутри меня. Может, это было волнение от предстоящей учёбы или познания неизвестного, но я решительно хотела в это окунуться с головой. Селеста толкнула меня за плечо и последовала за братом, пока я снова посмотрела на часы.

Она прекрасно умела проявлять заботу, но никак не дарить подарки. Зато дала прекрасный намёк, чтобы я следила за временем и не совершала таких глупых ошибок, как опоздание, что мне было свойственно. Проверив, что стрелки исправно работают, я расправила крылья и лениво взмахнула, оторвавшись от земли вслед за своими новыми друзьями и новыми приключениями.

Глава 7.

Со стороны…

Айринвуд кипел в празднике. Город готовился к началу учебного года не только Академии ангелов и демонов, но и школы нечисти, поэтому решили с размахом отметить этот день. Яркими лентами украсили дома и магазины, а продавцы заманивали покупателей, предлагая свой товар, который был красиво разложен на прилавках. Ароматы уличной еды привлекали прохожих, и возле каждого ресторанчика стояли небольшие очереди, а уличные столики были заняты.

Музыканты играли живую музыку и пели песни с веселым ритмом, который звал на танцевальную площадку, где уже кружилась нечисть. Артисты жонглировали кинжалами и создавали огненные фигуры, а другие зазывали прохожих на соревнования силы и ловкости. Город был заполнен бессмертными и нечистью, из-за чего на узких улочках было тесновато, да и на главных улицах ненамного лучше.

Наткнувшись на лавочку с украшениями, я охотно приобрела себе кольцо в виде змеи с рубинами вместо глаз и тут же надела его на левую руку. Тонкая серебряная змейка, словно влитая, обвила мой безымянный палец. Я отвела руку в сторону, любуясь, как украшение играет на свету. Селеста долго не решалась что-то приобрести, пока я не уговорила её под страхом смерти. Пока подруга выбирала серьги, я задумалась о смерти бессмертных.

Я часто слышала, что тот или иной бессмертный погибал при разных обстоятельствах, и никак не могла понять, как бессмертный может умереть и куда он потом уходит. Погрузившись в свои мысли, я пропустила половину того, что говорила Селеста, и машинально кивала на всё, что она произносила. Поэтому я не сразу заметила, что на моей левой руке появился браслет. Посмотрев на украшение, я недоуменно перевела взгляд на Селесту, которая надевала похожий браслет на свою руку. Серебряная цепочка из множества звеньев аккуратно смотрелась на запястье, а небольшой кулон в виде кусочка пазла привел меня, как и Финна, в замешательство.

Пазлы, которые висели у нас троих, подходили друг к другу. Селеста объяснила, что таким образом мы дополняем друг друга. Эта идея мне не нравилась при жизни, и я старалась избегать подобных символов. Но, глядя на счастливую Селесту, я не смогла ей отказать.

В последние дни Селеста сильно изменилась. Она стала более общительной, открытой, нуждающейся в ласке. Суровая девушка, которая раньше смотрела на меня в столовой, словно исчезла, уступив место ребенку, которому раньше во многом запрещали и которого ограничивали. Селеста наслаждалась свободой и никак не могла решить, что сделать сейчас, а что отложить на потом. Поэтому я терпеливо следовала за ней, будто из нас двоих именно она впервые оказалась в теле бессмертного и пыталась познать новый мир, новое тело.

Не удержавшись от соблазна, Финн решил поучаствовать в полосе препятствий. Встав на стартовую линию, он оглядел дистанцию, полную разнообразных испытаний, которые нужно было пройти без помощи крыльев: проползти под колючей сеткой, перелезть через стену, перепрыгнуть грязь по верёвке, пройти по канатной дорожке, уклоняясь от летящих тяжелых мешков. Толпа радостно приветствовала нового участника, пока Финн театрально кланялся зрителям и слушал правила, которые ещё раз повторяли перед началом.

Финн стартовал быстро и легко преодолел несколько препятствий, но на канатной дорожке решил покривляться, будто стараясь произвести впечатление, и тут же был сбит мешком, упав на землю и подняв тучу пыли. Я звонко рассмеялась, прикрывая рот рукой, а Селеста от удивления вскинула руки. Финн быстро поднялся, отряхнул рубашку и взмахнул крыльями, стряхивая оседающую пыль.

Он ещё не успел к нам подойти, как я услышала громкий крик зазывал, которые искали новых участников для боя. Ведущий только разжигал интерес зрителей.

Я направилась туда, пока ребята отвлеклись на артистов, которые создавали магию из мыльных пузырей. Протиснувшись сквозь толпу, я подошла к небольшому деревянному ограждению в форме кольца. В центре арены ходил ведущий, приглашая желающих сразиться с оборотнем, который числился местным чемпионом. Приз за победу меня не интересовал.

Оборотень стоял в стороне и пристально наблюдал за всеми. Высокий мужчина неимоверно крупных размеров был без рубашки, демонстрируя своё тело, покрытое шрамами. Постояв немного, я равнодушно пожала плечами, решив, что соперника он так и не найдёт. В этот момент налетел порыв ветра, разогнав пыль в стороны.

– Давай со мной! – голос мужчины эхом разнесся, и я тут же обернулась.

– Сам принц Ада желает сразиться с могучим чемпионом Арчи! – закричал ведущий, чтобы каждый услышал его слова, и стал разжигать толпу новой волной одобрения. – Нет, вы это себе представляете? Королевская кровь хочет показать, на что он способен в бою со зверем!

– Мы тебя потеряли, – подошел ко мне Финн с Селестой, но я лишь махнула рукой и показала на демона. – Он, как всегда, любит выделываться. Хотя раньше такие фестивали его никогда не интересовали.

– Это же… – я запнулась, когда встретила взгляд алых глаз, которые с вызовом смотрели на меня. – Это же…

– Люцифер Денница! – заверещал ведущий, указывая рукой на дьявола. Тот одарил меня ехидной улыбкой и поднял руки вверх, отчего зрители вокруг закричали. – Принц Ада снизошел до нас и хочет показать всем, на что способен внук первого Сатаны.

– Какого чёрта! – воскликнула я, вспомнив, как дерзко общалась с ним. – Это же будущий Сатана!

– Ты только сейчас это поняла? – уточнила Селеста, облокотившись на заграждение. – Будущий Сатана, хранитель адского огня и…

– Просто бабник, – сухо добавил Финн, перебив сестру.

– Обычно он редко появляется на публике, – задумчиво проговорила Селеста, пожав плечами. – Он предпочитает смотреть на всё со стороны, но не участвовать.

– Вышел потешить свое тщеславие, – сказал Финн, выставив руки по обе стороны от меня, облокотившись на ограждение. Его теплое дыхание едва касалось моего левого виска, отчего я слегка наклонилась вперед. – Этот дьявол очень силен. В своё время мы часто с ним спарринговали.

– Откуда вы о нём знаете? – я посмотрела на Селесту, не обращая внимания на то, как ведущий распинался, представляя своего чемпиона.

– Что за глупые вопросы, – усмехнулась Селеста. – Наши семьи дружат, несмотря на предрассудки нашей матери.

– Она просто видит выгоду в таком общении, – уточнил Финн. – Не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное впечатление о нашей матери, – он наклонился к моему уху. – Но вся знать давно общается между собой, и большую часть детства мы провели с ним.

– Значит, ангелы и демоны могут дружить, – утвердительно сказала я, но Финн неодобрительно качнул головой.

– Светские беседы на балах и важные переговоры на советах – это всё, на что способны демоны и ангелы, – протараторил Финн и поцеловал меня в щеку, словно назло кому-то. – Ты стала недотрогой.

– Ты меня душишь своими… чувствами, – я прижалась к ограждению, стараясь отстраниться от него.

– Может, пойдём отсюда? – предложил он нам. – Там будут выступать гадалки и фокусники.

– Да подожди ты, – отмахнулась я. – Дай посмотреть на бой.

Мой взгляд был прикован к арене, где мужчина обернулся прямоходящим волком и грозно прорычал в небо, пытаясь запугать своего оппонента. Чуть больше двух метров, с большими когтями и острыми клыками, из его слюнявой пасти тянулись нити слюны, что вызвало у меня мурашки.

Люцифер с усмешкой наблюдал за ним, оставаясь при этом спокойным и собранным, словно не планировал задерживаться надолго. Когда ведущий дал отмашку и отбежал в сторону, оборотень тут же кинулся на дьявола. Люцифер лёгким движением увернулся, будто прокрутился на месте, и противник пробежал мимо.

Толпа гудела и делала ставки, а я нервно вцепилась в деревянное ограждение, побелев от напряжения, наблюдая за боем, боясь моргнуть. Дьявол ловко уворачивался от сильных атак оборотня, будто предугадывал его движения. Посмотрев на меня, он переменился в лице, словно был озадачен моим волнением, от чего я смущённо улыбнулась ему. Откуда взялось это чувство к нему, я не могла понять, но искренне хотела, чтобы бой закончился без трагедий.

Решив не затягивать с боем, Люцифер встал в стойку и, дав понять противнику, что игры окончены, бросился вперёд, нанося несколько ударов. Схватив оборотня за шею, он легко поднял его над собой, взмахнул крыльями и резко пикировал, припечатывая его к земле. Оборотень постепенно превращался в человека, сильно закашлявшись, пока победитель стряхивал пыль с чёрной рубашки.

Я стояла с открытым ртом, наблюдая, как быстро и красиво он победил врага. Он просто стоял в стороне, будто ему были не нужны овации. Ведущий недовольно мотнул головой, подошёл к Люциферу и, по пути, наградил оборотня гневным взглядом.

– Наш победитель! – ведущий поднял руку Люцифера вверх, и толпа взорвалась овациями. – Люцифер Денница! – дьявол наслаждался восторженными криками, осматривая зрителей.

– Пойдём отсюда, – я мотнула головой, не желая видеть продолжения мордобоя.

– Куда теперь? – Селеста взяла меня под руку, когда мы скрылись за поворотом.

– А куда ты хочешь? – спросила я, нервно поглядывая назад, надеясь, что Люцифер не пошёл за нами.

– Мы и так делали всё, что я хотела, – она дернула меня, привлекая внимание. – Давай теперь ты веди.

– А когда мы будем делать то, что я хочу? – Финн с улыбкой посмотрел на нас. – У меня тоже есть пару идей.

– И каких же? – уточнила Селеста и, взглянув на него, поняла, что его идеи касались только меня. – Знаешь, в следующий раз останетесь вдвоём, – она повернулась ко мне. – Я слушаю твои предложения.

– Знаю я тут одно место, – задумалась я и повела ребят через переулок.

Солнце ещё не собиралось садиться, поэтому я решила сначала отобедать, присев в уличной кафешке, напротив которой играла паучиха на лире. Её пальцы нежно касались струн, которые переплетались с уличным шумом в одной гармонии, пока она скрывала лицо под шляпой с широкими полями. Мы молча наслаждались музыкой в ожидании официантки с нашим заказом, не обращая внимания на шум за соседним столиком.

Через пару часов я открыла двери единственной таверны, которую знала и считала достойной. В этот раз посетителей было гораздо больше, и почти все столики были заняты. Между ними сновали официантки с пушистыми кошачьими хвостами и милыми передниками. Бармена не было на месте, и мы расположились за единственным свободным столиком возле сцены, которая на этот раз была освещена, а инструменты аккуратно лежали на своих местах. Пока официантка принимала наш заказ, я бегло осмотрелась по сторонам. Таверна преобразилась: стало чуть светлее, хотя некоторые столики оставались во мраке, скрывая своих посетителей от лишних взглядов.

Финн, как и Селеста, всем видом показывали, что им здесь не нравится, и стали предлагать сходить в более популярное и приличное заведение, на что я отмахнулась, выдав единственный аргумент: здесь хорошая выпивка. На столе уже появились закуски в виде вяленого мяса, орешков и сыра. Рядом со мной поставили пивной бокал "Сладкого Ириса", а ребятам принесли по стакану пшеничного пива с мёдом.

– Обычно такие заведения с плохой репутацией из-за того, что находятся далеко от центра города, – заявил Финн, опустошив свой стакан и заказав следующий. – Но никогда бы не подумал, что выпивка здесь действительно достойная.

– Мне не с чем сравнивать! – воскликнула Селеста, жуя сыр и барабаня пальцами по столу. – Обычно пью игристое вино на званых вечерах, но не более бокала.

– Скучная жизнь аристократа, – усмехнулась я и залпом допила второй бокал. Подняв руку, я подозвала официантку за добавкой. – Ни тебе напиться, ни тебе пошляться. Все всё видят и доложат.

– Аристократия не святая, – голос Финна стал томным от выпивки, а глаза поблескивали пьяным весельем. – У каждого есть свои грешки.

Я закинула в рот пару орешков и кивком поблагодарила официантку за принесённый бокал, попросив сразу принести ещё один. Она удивлённо вскинула бровь, но, не сказав ни слова, направилась к бару. Селеста в красках описывала званые вечера, которые заканчивались неформальными встречами в закрытых местах, подальше от любопытных глаз. Было несложно догадаться, чем занимались бессмертные за ширмой важности, пока другие расходились по домам.

Финн плавно перевёл разговор на меня, стараясь расспрашивать о моей жизни подробнее, от чего я часто увиливала. Сегодня такой возможности не представилось, и мне пришлось отвечать на их вопросы.

Да, мне двадцать восемь лет.

Я не знаю, когда родилась, но меня нашли в октябре.

От природы я тёмно-русая.

Да, татуировку делать больно.

В детстве мечтала выйти замуж за короля.

Думаю, стала бы певичкой в лучших ресторанах.

Количество вопросов постепенно уменьшалось, как и их разнообразие, но Селеста ярко улыбалась, если мой ответ был более развёрнутым. Несмотря на дружескую атмосферу, я чувствовала себя на допросе в полицейском участке, что вызывало дискомфорт. Алкоголь ударил мне в голову, разогревая кровь в теле, от чего душа требовала приключений или авантюры.

Люди за соседними столиками скучно играли в карты или вели беседы, иногда громко смеясь от шуток собеседника. Изредка заходили бессмертные, забредшие случайно или в поисках весёлого времяпрепровождения, но, оглядев заведение, тут же уходили. Допив кружку, я встала из-за стола, слегка пошатнувшись. Голова закружилась, лёгкость в теле заставила меня потянуться, ощутив расслабление.

– Ты куда собралась? – Финн схватил меня за руку, как только я сделала пару шагов от стола. – В поисках очередных проблем?

– Сейчас будет весело, – я вскинула голову и уверенно поднялась на сцену.

Схватив со стойки гитару, я перекинула ремень через плечо и стала наигрывать по струнам, подходя к краю сцены. Свет от свечей осветил меня, кто-то захлопал в ладоши и выкрикнул что-то невнятное. Я напевала себе под нос мелодию и быстро перебирала струны, чувствуя, как не хватает барабанщика за спиной и духовых инструментов. Пытаясь настроиться на песню, я вспомнила, как часто пела её с ребятами, перепевая популярную группу.

Ночной клуб каждую субботу устраивал живую музыку для любителей танцев, и нам иногда разрешали исполнять песни на свой выбор, лишь бы под них можно было танцевать. Я представила своих друзей из прошлой жизни, которые играли за моей спиной, помогая создать атмосферу.

Окончательно опьянев, я будто действительно услышала барабаны и духовые инструменты. Улыбнувшись, я стала напевать песню, улавливая ритм и ловя на себе одобрительные взгляды. Подыгрывая себе на гитаре, я двигалась в такт, иногда посматривая на столик, где Селеста хлопала в ладоши, стесняясь пуститься в пляс.

Мой голос становился всё громче, строки песни наполняли таверну, затягивая гостей в ритм. Люди двигались, отбросив стеснение.

– Да-а! – выкрикнул кто-то из зала.

Посетители звонко смеялись и разразились овациями, а официантки начали прихлопывать в такт музыке, покачивая бедрами и стараясь не поддаться мелодии, чтобы не пуститься в пляс. Стоило мне снова начать напевать припев, как все подхватили его, создавая гармонию из множества голосов. В этот момент из заведения вышел бармен, который недоуменно оглядел всех и остановил взгляд на мне. Подмигнув ему, я стала танцевать на сцене, уже не обращая внимания ни на что, просто наслаждаясь новой жизнью, подаренной мне словно лотерейный билет ценой моей смертной жизни.

Закончив песню, я встала в эффектную позу, раскинув крылья, которые издали звук, напоминающий металлический шорох ветра. Под бурные аплодисменты я пыталась восстановить дыхание.

Посетители скандировали продолжение, а я жестом показала официантке налить мне что-нибудь, чтобы смочить горло, пока рассматривала сцену позади себя. Меня не покидало ощущение, что инструменты действительно играли вместе со мной, но стоило мне остановиться, как музыка смолкла. Официантка-кошечка быстро принесла мне тот же напиток, но в меньшем стакане, и я одним глотком осушила его, прежде чем вновь начала наигрывать мелодию.

Музыка гитары дополнилась барабанами и тонкой скрипкой, которая то затихала, то вновь становилась громче. Я боялась обернуться, чтобы не увидеть кого-то за спиной, поэтому просто пела и мысленно благодарила магию или того, кто наложил её на инструменты, чтобы они звучали в такт моему голосу.

Песня за песней шли своим чередом, как дыхание, которое становилось всё более сбивчивым. Алкоголь постепенно выветривался, но я снова и снова опрокидывала кружки, которые уже наготове держала официантка. Финн выкрикивал мне, что пора остановиться, но я упорно его игнорировала.

В какой-то момент я сняла с себя гитару, и зал загудел от разочарования, думая, что шоу закончилось, умоляя меня не уходить. Поставив инструмент на место, я пальцем провела по барабану, вспомнив свою любимую песню, под которую любила танцевать и заставляла танцевать всех вокруг.

Барабаны загрохотали, стоило мне от них отвернуться, тарелки зазвенели, и я подошла к краю сцены, изображая, что кого-то ищу. Прокричав первые слова песни, я услышала, как труба стала звучать громче, задавая ритм. Мои ноги сами пошли в пляс, голова кружилась от опьяняющего напитка, и я спрыгнула со сцены, пританцовывая в такт.

Подойдя к Селесте, я протянула ей руку, приглашая пуститься в пляс, но она отказалась. Схватив её за руку, я резко потянула её к себе, продолжая петь. Она засмеялась, положив руку мне на плечо. Мы танцевали, то отходя от сцены, то возвращаясь к ней, кривляясь и наслаждаясь моментом.

– Сирана! – визгнула Селеста, когда я отпустила её и закружила на месте, а сама направилась к другим посетителям, заставляя их танцевать под ритм.

Я продолжала петь, взяв за руку официантку и притянув её к мужчине, который с лёгкостью согласился потанцевать с ней. Танцуя между столиками, я не думала, как выгляжу со стороны, но все поддавались моему настроению, вставая с мест и присоединяясь к веселью.

Вернувшись к Селесте, которая скромно стояла у сцены с улыбкой, наблюдая за мной, я стала показывать ей, как нужно двигаться, чтобы отпустить груз с плеч и отдаться музыке. Она начала слегка пританцовывать, смущаясь, пока её не подхватила официантка, и они вдвоём закружились между столиков.

Финн внезапно схватил меня за руки и увлёк в танец. Я рассмеялась между строк песни. Он танцевал неуклюже, стараясь повторить мои движения, но постоянно запинался и наступал мне на ноги. Несмотря на это, он не сдавался и совершенно не заботился о том, как нелепо выглядел.

Я взяла его за руки, положила одну из них себе на талию и сократила расстояние, между нами, до минимума. Продолжая петь, я вела его в танце, а он смотрел на меня пьяными глазами, не переставая улыбаться, словно именно об этом давно мечтал.

Когда мелодия замедлилась, он прижал меня к себе, и мы медленно двигались из стороны в сторону, пока я пела последние строки песни, глядя в его светло-карие глаза, блестящие от алкоголя и веселья. Мы оба наслаждались моментом, словно он был чем-то особенным для нас.

Песня закончилась, и Финн замер. Он медленно потянулся ко мне за поцелуем, вызвав во мне панику. Скривившись внутренне, я мягко оттолкнула его, отвела взгляд и отступила назад. Посетители шумно аплодировали, продолжая танцевать даже без музыки, пока Финн смотрел на меня с досадой.

Селеста тут же встала, между нами, крепко обняв меня, и восторженно начала рассказывать, как танцевала с официанткой, пахнувшей малиной. Я мотнула головой, прогоняя наваждение, и сосредоточилась на подруге, которая с улыбкой рассыпалась в благодарностях.

Официантка принесла мне бокал, и я осушила его залпом, направляясь обратно на сцену. В этот момент поняла, что это был другой напиток, который резко ударил мне в голову.

Потеряв счёт времени, я пыталась заставить свою голову думать ясно, но услышала, как тихо и мелодично зазвучал баян, а скрипка нежно подыгрывала ему, создавая романтичную обстановку в таверне. Все продолжали стоять с партнёрами, с которыми только что танцевали, ожидая очередную песню для танца.

Я встала в центре сцены и медленно начала покачиваться в пьяном дурмане, осознавая, что этот бокал был лишним. Мне уже не хотелось петь о чём-то весёлом и ярком – моя душа требовала романтики, которую скрипка словно вытягивала из меня, чему я и поддалась. Скрипка заиграла ярче, не заглушая баян, который лишь подыгрывал ей, словно помогая прочувствовать нежность мелодии.

Мой голос звучал тихо, не нарушая романтическую атмосферу, которую я пыталась создать. Ласково пропевая строки, я вытаскивала свои чувства наружу, отчего песня становилась чувственной, захватывала внимание и вызывала волну мурашек. Я обняла себя за плечи и медленно покачивалась из стороны в сторону, топчась на месте, словно танцевала не одна, а с кем-то, кто меня действительно любит. Скрипка заиграла ритмичнее, её подхватил баян, а мой голос стал громче. Кричала не я, а моя душа – ей это было нужно.

Я проникалась этой песней, которая шлейфом окутывала всю таверну, и каждый вслушивался в слова, ведь всем были знакомы эти чувства. Посетители молча смотрели на меня, понимая, что каждый пережил это необузданное чувство – любовь. Вряд ли кто-то смог укротить его или избежать его ловушки, но на сердце каждого остался хотя бы один шрам от её появления. Мелодия стала тише, будто звучала эхом издалека, постепенно расходясь вглубь таверны.

Инструменты в один миг замерли, оставив таверну в тишине, которая усиливала эмоции от песни. Я медленно поклонилась, и шум оваций оглушил меня, осыпая громкими комплиментами. Я, как мне казалось, грациозно спускалась со сцены, но запнулась о свою ногу и рухнула со ступенек прямо в объятия Финна. Таверна уже перешла на веселый лад, и все продолжали наслаждаться вечером, будто именно такой отдушины им и не хватало.

Черт меня дернул опрокинуть ещё одну предложенную рюмку. Согласившись по глупости, я тут же почувствовала, как мир рухнул подо мной, и всё закружилось.

Дальше я слабо понимала, что происходит, и действовала машинально, следуя то за Селестой, то за официанткой. Сколько времени я провела в таком состоянии, я не знала, но желание выбраться отсюда возникло сразу же, как кто-то стал ко мне прижиматься. Всё было обрывками, отдельными кадрами, которые вспышками врезались в моё сознание, не складываясь в единую картину.

Вот мы с Селестой танцевали на барной стойке, а затем наперегонки пили с какой-то нечистью. Теперь мы с Селестой сидели на краю сцены, пели, а публика нам подпевала. Затем Финн ругал Селесту, но та, похоже, его даже не слушала. С трудом выбравшись на улицу, я медленно спустилась по лестнице и, пройдя вперёд, вдохнула полной грудью ночной воздух.

– Вот чёрт! – пробормотала я, глядя на часы, стрелки которых показывали почти полночь. – Меня прибьют.

Я жадно вдохнула прохладный ночной воздух и шумно выдохнула, закрыв глаза, когда улица начала кружиться передо мной. Каждый шаг давался с трудом; меня шатало из стороны в сторону. И только в последнюю минуту я осознала, что оставила Финна и Селесту в таверне. Решив исправить ситуацию, я резко развернулась, и тут же меня затошнило, а голова закружилась сильнее, окончательно ухудшая моё состояние.

Я прислонилась к холодной каменной стене, пытаясь собрать картинку в глазах воедино. Посмотрев на свои сапоги, я подняла взгляд и увидела, как по улице прогуливается нечисть и бессмертные, бросая на меня осуждающие взгляды.

Выпрямившись, я упёрлась спиной в стену, ощущая прохладу камня, резко контрастирующую с моей горячей кожей. Облизав пересохшие губы, я достала сигарету, подкурила её и взглянула на зажигалку с изображением лисицы.

Глубоко затянувшись, я выдохнула густой дым в пустоту перед собой, наблюдая, как он медленно растворяется в воздухе. Я закрыла глаза, пытаясь найти в себе силы вернуться за друзьями. Эта мысль была идеальной, но уже неосуществимой.

Открыв глаза, я заметила, как через рассеявшийся дым на меня смотрели глаза. Я встала поудобнее, вглядываясь в них, и пыталась понять, реальность это или пьяный бред. Глаза были яркими, как свечи в тёмной комнате, и почти не моргали.

– Ты долго будешь так стоять? – рычащий голос мужчины мягко коснулся моего уха.

– Сейчас соберусь с силами и пойду отсюда.

– Куда ты собралась?

– Домой.

– Ты хоть помнишь, куда лететь? – дьявол вышел из темноты под блеклый свет фонарей. – Хотя о чём это я.

– Мистер принц, – с усмешкой проговорила я и выпрямилась перед ним. – Здравствуйте, многоуважаемая королевская задница, – я сделала реверанс и чуть не упала. Он подхватил меня и прижал к стене, помогая удержаться на ногах.

– Скажи, принцесса, – рыкнул Люцифер, возвышаясь надо мной. – Как ты сукой стала?

– Какой ты грубый, – я упёрлась руками в его широкую грудь, пытаясь оттолкнуть, но это было бесполезно. – Отпусти меня.

– Я тебя и не держу, – усмехнулся он, наблюдая за моими жалкими попытками. – Тебе стоит меньше пить.

– Вот и правильно, – я икнула и звонко рассмеялась, схватившись за живот. – Божечки-кошечки, вот это мне пятно оставили. Пойду разберусь.

– Никуда ты не пойдёшь! – Он взял меня за руку и притянул к себе, стоило мне сделать шаг в сторону таверны. – Ты еле стоишь на ногах.

– Зато танцевать могу, – я начала танцевать, но ноги подкосились, и я повалилась в сторону. Он рывком притянул меня к себе, и резкая боль в руке отдала в ключицу. – Ай! – визгнула я, когда он властно обхватил меня за талию и с силой прижал к себе. Его аромат парфюма дурманил голову, и я, как глупая девочка, смотрела ему в глаза, пока он снова изучал мое лицо. – Ты назвал меня принцессой?

– Тебе показалось, – он будто искал ответы во мне, пока его руки слегка сжимали ткань, прощупывая мою кожу. – Откуда ты такая взялась? – прошептал он, скрывая ото всех свои мысли.

– Истинная леди подобна дьяволу, – нервно протараторила я, пытаясь встать на ноги и хоть немного отдалиться от него.

– И почему же? – удивился он и разомкнул руки на моей талии, будто позволив мне свободно вдохнуть.

– Ты не получишь её тела, не отдав взамен свою душу, – проговорила я, сделав пару шагов от него и снова остановившись, оперившись о угол здания.

– Какое смелое заявление, – его голос звучал надо мной, тёплое дыхание Люцифера обжигало кожу у уха, от чего я вздрогнула. – И что ты хочешь этим сказать?

– Что хочу? – я чувствовала, как скатываюсь вниз, и в недоумении посмотрела на него. – А что я сказала?

– Глупая девчонка! – он рывком поднял меня на руки, прижав к себе, и посмотрел мне в глаза. – Будет плохо, скажи.

– Подожди! Там мои друзья, – я обняла его за шею и рукой показала на таверну. – Их надо предупредить, что время давно закончилось, – я стала показывать ему часы, и он отвёл голову.

– Они уже давно улетели, – он наблюдал за моей реакцией и усмехнулся. – Ты час проводила с незнакомой тебе нечистью, а последние полчаса пыталась дойти до дома.

– Меня оставили одну? – В моем голосе был весь спектр печали, от чего мне стало тошно. – Ну да, меня оставили одну, – я просто обняла Люцифера за шею и положила голову на плечо, будто это единственное, что было постоянным в моей жизни.

– Да не расстраивайся ты, – он тяжело выдохнул, когда услышал, что я заплакала. Люцифер внутриутробно прорычал, пытаясь придумать, как меня успокоить. – Хочешь мороженое? – его голос впервые не звучал так едко.

– Хочу, – буркнула я, и он усмехнулся, будто другого и не ожидал услышать. – Фисташковое.

– Тогда полетели за фисташковым мороженым.

Люцифер расправил крылья, которые легко рассекали воздух ночного неба, а каждый его взмах был бесшумным. Я, рассматривая красно-черные перья, пыталась совладать с желанием дотронуться до них, как тут же провела пальцем по ним. Мягкие перья, которые поблескивали под лунным светом, красиво переходили градиентом от черного к красному и были теплыми, словно коснулась горячей батареи зимой. Он взмахнул крыльями, и моя рука повисла в пустоте, как и моя жизнь за последние месяцы, но он снова вернул крыло под мою руку. Пальчиками проводила по перьям, представляя, как перебираю струны на гитаре или клавиши на пианино – нежно и аккуратно, боясь навредить ему.

Пока прохладный ветер обдувал нас, унося мои волосы вдаль за собой, я медленно погружалась в сон, надеясь поскорее оставить этот день. Люцифер летел молча, да и говорить ему со мной не о чем. О чем может говорить наследный принц с Разделённой, ещё и пьяной – правильно, ни о чем. По крайней мере, я так думала.

Вот только почему-то это меня не устраивало, как и тот факт, что наши встречи похожи на приятные случайности среди серых будней. Глупо говорить о таком, но сегодня я хотела узнать о нём куда больше, чем наши колкие беседы. Я погрузила руку в его волосы и мечтательно смотрела в небо, перебирая пальцами локоны его волос. Тихое рычание было подобно мурлыканью кота, который наелся сметаны и пришёл за лаской.

Усмехнувшись, я прижалась к нему, найдя в его объятиях покой, словно мы всю жизнь знали друг друга. Прижав к себе плотнее, Люцифер краем глаза посмотрел на меня с не скрытым любопытством, пока я засыпала в его руках.

Лучи солнца бегали по моему лицу, пока ветер играл с тонкой шторкой на окне. Я медленно потянулась и повернулась на другой бок, обняв подушку, и с трудом накрыла себя одеялом с головой. Сегодня я не хотела просыпаться и уж тем более не хотела куда-либо идти, поэтому свернулась клубочком, прижимая к груди подушку, которая приятно пахла. Как бы я ни старалась, уснуть уже не получалось, а посторонний шум наконец стал доходить до моих ушей. Не придав этому значения, я снова легла на спину.

– Доброе утро, пьянчушка! – прозвучал голос дьявола, и я тут же поднялась с кровати, не сняв с себя одеяла. Я просто повернула голову в сторону его голоса, боясь показаться ему. – Я как раз собирался тебя будить.

– Люцифер?

– Сегодня Люцифер? Удивительно, – его голос отдалялся. – Вчера я был у тебя "королевской задницей", "адским подонком" и "мартовским котом".

– Вот чёрт, – простонала я, спрятав лицо руками.

– Они здесь ни при чём, – его голос звучал издалека. – А вот ты знатно испытывала мои нервы.

Медленно стянув с себя одеяло, я с прищуром осмотрела комнату в поисках Люцифера, которого не было.

Просторная комната в серых оттенках с красными элементами интерьера смотрелась скудно, но практично. Большая кровать стояла в углу комнаты, в ногах стояла банкетка из черной кожи. Большее внимание привлекал к себе письменный стол из красного дерева ручной работы, напоминающий типичные столы из фэнтези, за которым сидел Сатана, подписывая договор со смертным. На столе лежали стопки бумаг и маленькое перо, аккуратно лежащее на бумаге.

На стене висела картина с живописной природой диких лесов, и, если вглядеться, можно было увидеть рыжую лису среди кустов. Комнату разделял книжный шкаф от стены до края кровати, через полки которого можно было разглядеть вход в ванную и гардеробную. Завидев обнаженную спину Люцифера, я бесшумно вдохнула, пристально рассматривая его тело. Слишком идеальное даже для дьявола, но я не могла оторваться, наблюдая, как он одевается. Мотнув головой, я смущенно отвернулась и похлопала себя по щекам, пытаясь привести мысли в порядок.

Заглянув под одеяло, я обрадовалась, что все ещё в одежде, и облегченно выдохнула, пытаясь вспомнить последние часы моей вчерашней жизни.

– Тебе плохо? – от его голоса я вздрогнула и повернулась к нему. – Или всё ещё хорошо?

– Что я тут делаю? – мой голос был жалобным. Люцифер подошел чуть ближе и бросил на край кровати черную кофту.

– В данный момент пребываешь в шоковом состоянии, – он поднес мне стакан воды, и я жадно выпила. – Ты сильно напилась, друзья тебя оставили, я тебя забрал, но по пути ты отключилась, – он пожал плечами, будто это нормально. – Решил тебя забрать к себе, но, если бы я знал, что ты и после будешь буянить, оставил бы тебя в коридоре.

– Замурчательно! – я провела рукой по волосам и посмотрела на часы. – Чёрт! – я подскочила и побежала в его ванну. – Через двадцать минут будет урок.

– И что?

– Я обещала Эларии не опаздывать, – нервничала я.

Увидев себя в зеркале, я обрадовалась, что всё не так плохо, как могла предположить. Макияж уже был смыт, поэтому я лишь умыла лицо водой, чтобы освежиться. Ритмично расчесав волосы расческой, которая уже лежала на краю большой раковины, я так же быстро заплела косу, перевязав её зубной нитью, которая аккуратно стояла на полочке.

Я не сразу заметила Люцифера, который всё время стоял в дверном проёме и пристально наблюдал за мной. Свежий и бодрый в обтягивающей черной майке, которая не скрывала его татуировок на руках и шее, создавая одну композицию. Люцифер ухмыльнулся, когда заметил, что я неприлично долго смотрю на него, и снова отвернулась.

– Вот что ты смотришь на меня?

– Забавно за тобой наблюдать.

– Повеселился? А теперь оставь меня, – он лишь отрицательно мотнул головой. – Ты невыносимая.

– Будто ты из сахарного песка сделана, – лукаво улыбнулся он мне.

– Откуда у меня это пятно? – я рассматривала пятно на белой рубашке и недовольно выдохнула, когда поняла, что так выйти не могу. – День начался не лучшим образом.

– Тебя так сильно расстроило пятно?

– Нет! – я оперлась о раковину и опустила голову. – Меня расстроил тот факт, что я вообще тут нахожусь!

– Я думал, моя компания тебе приятна, – он облокотился о дверной проем, преградив дорогу. – Ведь никто не жаловался.

– Я даже не хочу знать, насколько большой список этих гостей, – я снова посмотрела на рубашку и пыталась прикинуть, что можно с этим сделать. – И какого черта ты вообще оказался там?

– Я там завсегдатай. Это я удивился твоему визиту, – он пристально смотрел на меня, бегая глазами по моему телу. – Почему ты туда вернулась?

– Потому что захотела, – я прошла мимо него, перешагнув его ногу, что преграждала мне путь, и, не придумав ничего лучше, надела его кофту. – Отлично.

– Могла бы для начала спросить разрешения, – он наблюдал за мной, пока я крутилась перед зеркалом, пытаясь сделать из себя приличную девушку.

– Какой позор. Проснуться в постели незнакомца, – я вытащила воротник рубашки наружу, поправив на вороте кофты. – И не обычного бессмертного, а дьявола, который и без того пытается затащить меня в постель.

– Не ворчи, – доносился голос Люцифера из гардеробной. – В постель легла сама и еще подушками кидалась, а ведь мог быть кто-то другой с более ужасными планами.

– Даже в пьяном состоянии я пыталась тебе врезать, – мне нравилось, что на мне кофта была большая, и я могла спрятаться от лишних взглядов. – Лишь бы не трепались об этом, а то Элария узнает, и… – Люцифер встал рядом со мной, застегивая на себе темно-серую рубашку, и смотрел на нас с улыбкой.

– Неплохо, – он коротко посмотрел на меня в отражении, будто прицениваясь.

– Надо торопиться, – я на ходу обувалась, двигаясь к выходу, а Люцифер вальяжно шел за мной, будто его это не касалось. – Знать бы еще, куда идти.

– Куда ты так бежишь? – мы проходили коридор за коридором. – Не поверю, если ты окажешься прилежной ученицей.

– Внешность бывает обманчивой, – я снова поправляла на себе одежду. – Может, я и выгляжу безобидно, но укусить способна.

– Да, ты вчера мне это доказала, – усмехнулся он, наблюдая за моей нервозностью. – Как котенок дралась со мной, пока я пытался тебя уложить.

– Прекрати, – я провела рукой по лицу, не веря в услышанное. – Я не могла так себя вести.

– Значит, ты мало о себе пьяной знаешь.

У дверей в кабинет стояли студенты нашей группы, среди которых была Селеста, нервно расхаживающая из стороны в сторону. Я замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, вглядываясь в подругу, ища причины, почему она оставила меня в таверне. Мы с ней играли в дартс моими перьями, целясь в картину, на которой был изображен мужчина в дорогой одежде, а потом мерились, чья попа лучше, выслушивая оценки окружающих.

Устало помассировав глаза, я усмехнулась от накатывающих воспоминаний и украдкой посмотрела на Люцифера, который стоял рядом, рассматривая бессмертных.

– Даже бессмертные не спасены от лжи, – проговорил Люцифер, наблюдая, как я сменилась в лице. Милой улыбки не было, как и паники, что я опоздала, а нескрываемая злость и обида. – Будет зрелищно.

– Сирана, – подошла ко мне Селеста, когда я приблизилась и дернула дверь в кабинет, которая была закрыта. – Сирана, прошу тебя…

– О чем на этот раз? – я повернулась к ней и совсем без эмоций спросила её, наблюдая, как она сама себя изводит.

– Расскажи, что произошло вчера? – в её глазах была паника. – Я совершенно ничего не помню, – она опустила глаза, будто согрешила прошлой ночью, и теребила край юбки, искоса поглядывая на Люцифера, который с неприкрытой издевкой наблюдал за ней. – Некоторые моменты вспоминаются, но мне слабо верится, что мы на такое способны.

– Ты нет, – ответил ей Люцифер. – А вот эта глупышка легко на такое способна и тебя за собой потащила, – я строго посмотрела на него. – Что ты помнишь последнее?

– Я помню, как танцевала с Сираной, а потом ещё с какой-то девушкой. Как мы верхом катались на официантках, потому что они нам проспорили, – она поморщилась, будто воспоминания давались тяжело. – Потом я уже была в комнате, и Финн громко ругался.

– Вы с Финном ушли и оставили меня одну, – я сложила руки на груди и отвела взгляд. – Такой себе поступок.

– Прости меня, – она мотнула головой. – Я даже не понимаю, почему мы с Финном ушли и тебя оставили.

– Да не извиняйся ты, – сказал Люцифер и плотно встал за моей спиной. Он еле коснулся плеча Селесты, и она посмотрела на него. – Ты не хотела уходить и требовала продолжения, что поддержала Разделенная. Ты залезла на барную стойку, а потом поцеловала официантку, – с улыбкой говорил он. – Было зрелищно!

– Ты врешь! – шипела Селеста, прикрывая рот, а потом её словно осенило. – Не может быть!

– Значит, ты все видела? – я повернулась к нему и строго посмотрела, он с издевкой улыбался мне, словно ему нравилось моё недовольство. – Так почему я оказалась одна в таверне?

– Ты, глупая, со своим дурным характером, подняла на уши всю таверну, – Люцифер поправил мой воротник, и я шлёпнула его по руке, на что он никак не отреагировал. – Помимо того, что устроили шоу похлеще дешевых забегаловок Лас-Вегаса, так начала устраивать конкурсы. Кто быстрее выпьет десять стопок и не упадёт. Балансировка на стульях. Лучший поцелуй по мнению официантки, – Люцифер повернулся к Селесте. – Ты, кстати, победила.

– Какой ужас, – Селеста присела на скамейку у стены и схватилась за голову.

– Это всё в моём стиле, – я отмахнулась от Люцифера, когда он начал рассказывать, как я танцевала на столе. – Почему Финн с Селестой ушли?

– Стоит спросить самого Финна, – Люцифер смотрел в сторону коридора, где к нам быстрым шагом подходил Финн. – Думаю, ему есть что тебе рассказать.

– Финн! – Селеста подошла к нему, остановив на полпути. – Сразу прошу прощения за своё поведение. Никогда бы не подумала, что на такое способна.

– Где ты была? – Финн подошёл ко мне, обхватив мою голову руками. Он пристально смотрел мне в глаза, выжидая ответа. – Я же тебя попросил сидеть у барной стойки и никуда не уходить! – я грубо убрала его руки от своего лица и отошла от него, уперевшись в грудь Люцифера. – Я попросил тебя просто сидеть на одном месте, что я за тобой вернусь, – грозный голос Финна не на шутку пугал меня.

– Глупо было рассчитывать, что эта глупышка сможет сидеть на одном месте больше пяти минут, – с усмешкой сказал Люцифер, и я поежилась от всей этой ситуации. – Она всё это время распевала песни, пока нечисть спорила, с какой рюмки она наконец отключится, – Люцифер положил руки на мои плечи и наклонился к уху. – Вот только потом в голову этого милого создания пришла гениальная идея, что ей пора домой, и она лёгким шагом вышла из таверны.

– Тебя никто не обидел? – Финн взял меня за руку, прижимая к своей груди.

– Кто бы посмел, – тихо рычал Люцифер. – Я же был рядом.

– Мог бы меня предупредить, что отнес её в комнату! – строго смотрел на него Финн. – Я же себе места не находил.

– Это было бы не так весело.

Убрав руку с груди Финна, я облизнула пересохшие губы, а, дернув плечами, скинула руки Люцифера. Финн и Люцифер продолжали спорить друг с другом, выясняя, кто оказался лучшим защитником такой глупышки, как я. Вот только я чувствовала себя желанным призом, который тянули к себе оба, и от этого я сжала руки в кулаки.

Это отвратительное чувство внутри меня разрасталось, и я не знала, что мне делать. В очередной раз не придумав ничего лучше, просто отпрянула от них двоих, подойдя к окну. Дрожащая рука схватилась за стенку, чтобы почувствовать хоть какую-нибудь опору. Нервно проведя рукой по волосам, зачесывая выбившиеся пряди, которые неприятно щекотали кожу на лице, я смотрела в окно, рассматривая чистое небо.

Селеста повернулась в сторону шума, который доносился из коридора, где бессмертные коротко переговаривались. Я чувствовала пристальный взгляд Люцифера, недовольство которого ощущала спиной. Он подошёл к демонице, которая была готова повиснуть у него на шее, но он увернулся от её объятий, подойдя к ангелу.

Финн сделал шаг в мою сторону, и я просто подняла руку, чтобы он не подходил ко мне. Именно сейчас я нуждалась в тишине, только я со своими мыслями, которые разнились со смешанными чувствами в груди. Сложив руки на груди, я рассматривала улицу, где бродили бессмертные в поисках кабинета, и приковала взгляд на Эларии, которая вела за собой группу и попутно что-то рассказывала. Совет опытной бессмертной мне сейчас пригодился бы, но я не имела права её отвлекать от занятий, поэтому я погрузилась в свой омут одна.

Мой образ жизни был ярким примером того, как не стоит жить приличной девушке, и только Кристина оставалась рядом со мной до конца, надеясь, что до моей головы дойдёт, что я творю с собой. Хоть в институте я была хорошей ученицей, не выдающейся в знаниях, но упорной и прилежной, которую могли изредка поставить в пример. В остальное время я была той, кем являюсь на самом деле: ночные концерты в клубах, где я с удовольствием опрокидывала рюмку за рюмкой. Ребятам из группы я не создавала проблем и всегда была на репетициях, да и выступала без изъянов.

Тупой способ забыть о прошлом, которое мучило меня до сих пор, и тщетные попытки быть той, которую видели во мне друзья. Милая девушка с уверенной позицией в жизни и открытой, доброй душой. Почему я решила, что здесь будет иначе? Я не знаю. Куда бы ты ни бежала, твои тараканы поедут с тобой, удивляясь твоей глупости.

На мои плечи опустились мужские руки в перчатках, крепко сжали их и встряхнули меня, словно я была тряпичной куклой. Я не сопротивлялась и пыталась посмотреть на смельчака, который так дерзко себя повёл.

– Я запрещаю тебе думать! – хохотал Родан, продолжая меня трясти. – Когда ты загружаешь себе голову, то не видишь очевидных вещей.

– Прекратите! – я трясла руками, и он тут же отпустил меня, повернулся к бессмертным.

– Добро пожаловать на мой урок, и сейчас мы узнаем очевидные вещи.

– Сколько позитива в его голосе, – фыркнула демоница и посмотрела на меня.

Рядом с Люцифером стояла демоница, которая пальцем водила по его плечу. Она словно ночной призрак, сразу привлекала к себе внимание. Чёрные прямые волосы каскадом спадали до плеч, создавая контраст с её светлой кожей, словно тьма и свет нашли идеальное воплощение в этом образе. Её большие карие глаза, почти чёрные, как бездонные омуты, смотрели на мир с холодной надменностью. В этом взгляде я чувствовала едва уловимую презрительность, будто каждый, кто попадался ей на пути, был не более чем объектом для её оценки.

Мрачный макияж лишь подчеркивал её природную красоту, придавая чертам лица опасную, притягательную резкость. Пухлые губы, подчёркнутые тёмной помадой, и густо подведённые глаза олицетворяли её внутреннюю силу и решимость. В её облике не было и намёка на мягкость – только холодная, безжалостная уверенность в собственной неотразимости.

Её фигура была столь же впечатляющей, как и её взгляд. Пышные формы, которые она с удовольствием демонстрировала, подчёркивали её наряды – откровенные, смелые, бросающие вызов. Она знала, как использовать своё тело, как заставить окружающих забывать слова, видя лишь её изящные изгибы.

За спиной разворачивались чёрные крылья, подобные крыльям летучей мыши, добавляя её облику ещё больше демонической грации. Эти крылья были великолепны и угрожающи одновременно, как и она сама – сочетание опасности и красоты в одном существе. Единственный шрам на её левом плече, след от ожога, служил напоминанием о прошлом, о боли, которую она, возможно, пережила, но теперь использовала как ещё один элемент своего пугающего обаяния.

Она была не высокой ростом, но её присутствие заполняло собой всё вокруг. Её горделивая осанка и надменный взгляд говорили о том, что она смотрит на всех сверху вниз, не скрывая своего презрения и вечного недовольства.

Но за этой внешней маской скрывалось нечто большее. Её сердце, возможно такое же чёрное и проклятое, как и её глаза, тянулось к Люциферу – тому, кто, казалось, не замечал её. Это было так легко заметить, когда она прижималась к нему, и лёгкая, почти не заметная довольная улыбка играла на её лице. Как бы сильно она это не скрывала, у неё не получалось быть той холодной демоницей, какой она была для публики.

Я усмехнулась, когда недовольный взгляд Люцифера скользнул по ней, терпя её вольность, но при этом никак не отреагировал, продолжая беседу с ангелом.

– Я найду тебя после занятий, – сказал мне в спину Финн, когда я зашла в кабинет за преподавателем.

Первый час Родан рассказывал нам о важности иерархии мира, вырисовывая всё на доске. В Аду, как и в Раю, всё было просто: есть главные, и от него шли чины меньшей значимости. Вот только в Аду правил Король, у которого был Совет Пяти, помогающий ему править Адом и следить за порядком среди нечисти, поскольку именно они решили нести ответственность за них.

Ветка иерархии была проста: "Король Ада → Принц Ада → Совет Пяти → Архидемоны → Высшие демоны → Демоны → Нечисть → Разделённые."

Бегло расписал Родан, больше объясняя это для Разделённых, чем для остальных, которые заскучали и начали перешёптываться. Демоница сидела рядом с Люцифером и что-то шептала ему на ухо, от чего он изредка ухмылялся, не отрывая взгляда от доски.

Я отвела взгляд от него и посмотрела на ангела передо мной, которого я встретила в первый день моего пребывания в Божественном мире. Он изредка что-то записывал для себя и не обращал внимания на шутки преподавателя, которые частенько были неуместными.

Перечислив десять законов Ада, Родан подошёл к другой доске, где красиво написал слово "Рай". Он тяжело выдохнул и стал объяснять, что здесь правят три Серафима, каждый из которых имеет особого подчинённого, который в случае чего займет его место.

Селеста, сидящая рядом со мной, показала на картину ангела с чёрными длинными волосами, которые были собраны в пучок на затылке. Рядом с ним стояла девушка – точная копия Селесты, и тут я поняла, кем на самом деле является её мать.

Внимательно рассмотрев картину, я перевела взгляд на Селесту, которая просто пожала плечами, и мне стало ясно, почему к ней было строгое воспитание. Амилия Эвергрин надеялась, что когда-нибудь займет место в Высшем совете и рядом с собой поставит дочь, тем самым закрепив место в совете за её семьей.

Родан расписал ветку иерархии чуть кривовато, в отличие от первой доски, будто всем видом показывал, что теория ему была не очень интересна: "Правитель Рая → Высший Совет → Серафим → Престол → Архангел → Высший ангел → Ангел → Разделённые → Нечисть."

Что привело меня к мысли, что ни в Аду, ни в Раю нечисть не ставили выше рожденных бессмертных. Было ли это ущемление прав, понять я не могла, но нудная лекция о законах Рая закончилась громким свистом преподавателя, привлекая к себе внимание.

– Теперь начнем с практики! – воодушевлённо сказал Родан, когда выразил желание выбраться из тесных стен Академии. – А то так и я усну.

Родан раскрыл окно и спрыгнул в него, как все тут же последовали его примеру. Я, встав на карниз окна, посмотрела вниз с пятого этажа и нахмурила брови, ощутив неподдельный страх разбиться. Селеста, что терпеливо стояла за моей спиной, обняла меня и слегка подтолкнула, спрыгнув со мной. Сильные крылья Селесты подняли нас чуть выше, и она отпустила меня, наблюдая, как я нелепо пытаюсь набрать высоту.

Приземлившись на соседний остров, который был ближе всего к остальным, Родан раскинул руки в стороны, вдыхая воздух полной грудью.

– В каждом бессмертном есть магическая сила, – он повернулся к нам, и я села на высокий камень, а между моих ног встала Селеста, теребя шнурок на моём сапоге. – Вот только у кого-то она маленькая и способна выполнять малые возможности, а у кого-то её чрезмерное количество, что превращает вас в сильнейшего бессмертного.

– Не каждый сильнейший обладает магией, профессор, – недовольно фыркнула демоница.

– Верное замечание, Лорана, – согласился с ней Родан. – Есть бессмертные, которые обладают малой частью магических сил, но развили другие таланты, что сделали их особенными.

Родан поднял руку, сняв перчатку, и в ней появилась стеклянная сфера, парящая в воздухе. Он бегло посмотрел на нас, которые разбрелись в стороны, и жестом указал встать полукругом, что мы и сделали. Родан лениво шёл в нашу сторону, перекатывая в руке сферу, что послушно скользила и загорелась белым светом, в центре которого крутились яркие жёлтые линии.

– Сфера покажет вам, какой магический талант вы несёте, – он поднял сферу перед глазами. – Вам стоит только приложить усилия, тогда сфера не только укажет на ваши магические способности, но и подскажет, как их развивать, – он посмотрел на Люцифера. – Продемонстрируешь нам?

Родан протянул сферу Люциферу, который со стороны казался отчуждённым от всего этого. Ему не были интересны эти занятия, как и лекция, которую Родан пытался сделать более захватывающей. Люцифер протянул руку, и сфера послушно перекатилась к нему, вернув свою бесцветную стеклянную форму.

Дьявол посмотрел на сферу, и она загорелась алым пламенем, которое перетекло в белый огонь, мягко окутывая сферу теплом и успокаивающим светом. Я, как маленький ребёнок, уставилась на сферу в его руках, увидев, как в центре бегала ящерка, которая, словно кривляясь, подшучивала над хозяином. Люцифер приложил больше усилий, и вокруг сферы появились незаметные всполохи, создавая кольца, которые крутились в разные стороны.

Люцифер поймал мой взгляд и подкинул сферу в руках, растворяя свою магию вокруг себя. Маленькие искры огня закружили вокруг его хозяина и улетели вслед за ветром, показывая тем самым, насколько он опасен.

Сфера вернулась к своему хозяину, и Родан потянул руку к Селесте, которая робко протянула обе руки, чтобы не уронить стеклянную сферу. Она смотрела в своё отражение и нахмурилась, когда ничего не происходило.

– Вот смехота, – расхохоталась демоница. – Дочь будущего советника, а магического таланта нет.

– Не всегда сразу получается, – легко ответил Родан и подошёл ближе к Селесте. – Сделай глубокий вдох, – он жестикулировал рукой, и Селеста послушно выполнила его наставления. – Представь, что внутри тебя есть нити, которые собираются в клубок и желают распутаться. – Селеста закрыла глаза. – А потом на выдохе выпусти их из себя.

– Тебе стоит постараться, а то мамочка накажет, – продолжала язвить Лорана.

– Просто расслабься, – прошептала я ей под ухо. – Отпусти ситуацию, как мы сделали вчера.

От услышанного она улыбнулась и снова набрала грудь полную воздуха, а на выдохе сфера ярко загорелась пурпурным цветом. Блеск линий вокруг сферы ослеплял глаза, которые без остановки изменяли форму в разные объекты и кружились то вокруг сферы, то вокруг рук Селесты. Девушка облегчённо выдохнула и расслабила плечи, рассматривая, как сфера подсказывала ей картинками её способность.

– Созидательная магия, – одобрительно сказала Родан, рассматривая сферу в руках Селесты. – Эта магия требует огромной силы и мастерства, так как созидание чего-либо из ничего противоречит естественным законам природы, – Родан жестом вернул сферу в свои руки. – Обладая такими способностями, обычно можно материализовать объекты, используя своё воображение и намерение, что делает эту магию одной из самых мощных и сложных.

– Ничего невозможного нет, если сильно постараться, – воодушевлённо сказала Селеста и посмотрела на меня. – Спасибо, – проговорила одними губами.

– Лорана, – обратился к ней преподаватель, протягивая сферу к ней. – Продемонстрируйте, на что вы способны.

Демоница выхватила сферу, которая не сразу стала парить в её руке. Фиолетовая дымка вышла из сферы, окутывая руку вокруг небольшим облаком, которое со стороны выглядело ядовитым и опасным. Лорана поднесла руку к своему лицу и глубоко вдохнула, закатывая глаза от наслаждения и улыбнулась во все зубы, демонстрируя свою манящую улыбку.

– Яды, – усмехнулся Родан, возвращая себе сферу. – Под стать вашему характеру, миледи.

– Моя семья испокон веков обладает магией ядов, – гордо сказала Лорана. – Я же могу создавать и управлять ядовитым облаком, делая его смертельным, парализующим, галлюцинирующим.

– Прекрасный талант, – голос Родана был весел, словно он радовался за каждого в отдельности. – Помню, как ваша матушка владела ядовитыми шипами, и частенько это приносило проблемы.

– Я знаю, – голос и взгляд Лораны изменились на более грубые и отвращённые, словно эти слова её как-то задели.

– Тогда не забывайте об этом, – он передал сферу ангелу, который хмуро смотрел на преподавателя. – Элиот?

«Элиот!»

Воскликнула я про себя, долго рассматривая ангела. Тот самый парень, который встретил меня два месяца назад и даже не имел представления, что со мной делать.

Ангел крепко держал в руках сферу, пристально рассматривая золотой свет, который разрастался в центре. Золотые нити вырывались из сферы, но Элиот держал их в узде, словно сам боялся их, и, потеряв контроль над одной, отвёл руку в сторону. Золотая нить вылетела в сторону Разделённого, которую тут же схватил Родан голой рукой. Нить медленно прожигала его кожу с кипящим звуком, вызывая острую боль, на которую Родан не реагировал, а пристально смотрел на Элиота.

Сфера послушно метнулась в руки Родана, и нити рассыпались, оставляя в его руке сильный ожог. Элиот отвёл взгляд и злобно сжал руки в кулаки.

– Меня предупреждали о тебе, Элиот, – Родан дунул на рану, и она в считанные секунды затянулась. – Священные нити, которыми ты не можешь управлять. Уже есть догадки, почему?

– Нет, – резко ответил он.

– Такая магия может быть опасна и для тебя, если ты не начнёшь её контролировать, – Родан посмотрел на Люцифера, который ухмыльнулся. – Будем это исправлять.

Рядом со мной стоял парень, словно воплощение чистоты. Его голубые глаза были ясными, как безоблачное небо, отражая в себе спокойствие и доброту. Короткие светлые волосы слегка взъерошены, придавая ему непринуждённый и слегка мальчишеский вид. В его миловидных чертах было что-то нежное, почти невинное, что сразу располагало к себе.

Высокий и худой, он двигался с лёгкостью, как будто в нём не было ни капли тяжести. За его спиной разворачивались крылья бежевого цвета, мягкие и пушистые, которые подчёркивали его эфирную природу. Серая туника, свободные брюки, которые не отвлекали внимания и подчёркивали его скромный характер. Никаких украшений или лишних деталей, только чистая и простая одежда, идеально соответствующая его внутренней сути.

Однако, несмотря на его скромный облик, он был далеко не молчаливым. В нём жил лёгкий дух общения – он любил поболтать, делиться историями, слушать других и поддерживать беседы, привнося в них живость и радость. Его голос был мягким и мелодичным, а слова – теплыми, как солнечный свет. Даже самые обычные разговоры с ним превращались в нечто большее, обогащая окружающих его людей и заполняя тишину светом и теплом. Откуда мне было это известно? Пока мы с кабинета летели до острова, он нам прожужжал все уши, что от ускоренных полётов у него слезятся глаза.

Но сейчас, всё это время, он стоял в полном молчании, боясь сказать лишнего. Его глаза пристально следили за рукой преподавателя, который тянул к нему сферу.

– Давайте посмотрим, на что способны наши Разделённые, – улыбаясь, сказал Родан. – Мэтт?

Разделённый держал сферу двумя руками и поглядывал на преподавателя, который наблюдал за нами с интересом, приковывая всё своё внимание. Мэтт расслабил плечи и сконцентрировался на сфере, которая задрожала в его руках, покрывшись металлическими, мерцающими щитами, которые отделились от сферы и в танце кружили вокруг неё.

Мэтт вопросительно посмотрел на всё это представление, а потом на преподавателя, который хмуро изучал поведение сферы. Родан не спешил возвращать сферу, а пристально изучал, как она пульсировала, создавая различные формы сфер, щитов, баррикад, которые оставались прозрачными.

– Страж защиты, – проговорил Родан, дотронувшись до подбородка от раздумий. – Очень хорошая способность.

– Что это значит? – уточнил Мэтт, передавая ему сферу.

– Ты можешь защитить себя и другого бессмертного щитом, который будет зависеть от твоей магической силы, – Родан смотрел на сферу в своих руках. – Чем сильнее ты, тем сильнее твоя защита, – он посмотрел на Мэтта. – Защищать, но не атаковать. Свою слабость нужно понимать.

– Значит, нужно становиться сильнее, – восторженно сказал Мэтт, сжав перед собой руку. – Даже не знаю, с чего начать.

– Ну что, певчая пташка, – обратился ко мне Родан и протянул сферу, но тут же вернул себе. – Может позволишь прочесть тебя?

– Откуда такое нездоровое любопытство? – улыбаясь, спросила я и посмотрела на его довольное лицо. – Нравится знать секреты?

– Люблю, когда нет тайн, – легко произнес он и протянул мне сферу.

Стоило моим пальцам коснуться сферы, как она тут же переместилась в центр руки, сильно вибрируя. Концентрируя внутри черную дымку, она хлопком разошлась в стороны и мягкими волнами, словно водопадом, падала с руки вниз, до земли.

Сфера превратилась в черный шар, который поглощал весь свет вокруг, выпуская больше дыма, от чего моя рука задрожала. Стоило мне выдохнуть, стараясь успокоиться, как дымка внутри сферы рассеялась, показывая мне образы, которые было сложно понять среди черного дыма. Поднеся сферу ближе, я стала рассматривать образ бескрайних песков, жаркую пустыню, в центре которой, словно мираж, стоял оазис, который манил прохладой зеленых пальм и свежестью озера.

– Что ты видишь? – настороженно спросил Родан, приближаясь ко мне.

– Оазис в пустыне, – прошептала я, наблюдая, как он то исчезает, то появляется. – Словно мираж для путников.

– Больше ничего? – уточнил он, и я лишь мотнула головой. – Интересно, – отчеканил преподаватель, забрав у меня сферу, которая постепенно вновь становилась прозрачной. – Хотя, наблюдая за тем, как вы вчера выступали, было не сложно догадаться, что за магия внутри вас.

– С вашим опытом и сфера не пригодится, – фыркнула я и искоса глянула на ребят рядом.

– Ваш голос и музыка заманивали многих бессмертных в эту таверну, – он посмотрел в сферу, что парила в его руке. – И я не был исключением, – он сделал пас рукой, и сфера исчезла в воздухе, будто у фокусника.

– Мне просто помогли.

– И кто же? – он посмотрел на меня, вскинув подбородок, словно искал во мне ответы. – Давайте рассмотрим других.

– Можно и вкратце? – недовольно выдохнула я.

– Семья Лораны всегда носила в себе способность к ядам, – начал Родан, не обращая внимания на мою просьбу. – Но, несмотря на это, каждая их способность отличается, делая их индивидуальными.

– Наследие имеет силу, – ответила я.

– Вы думаете? – риторически спросил Родан. – Элиот же не получил способность своего отца, а приобрел что-то новое и очень опасное, из-за чего он не может использовать магию, – Элиот отвел взгляд, словно стыдясь себя. – Хотя сила его отца очень могущественная.

– Зато у него есть возможность показать самого себя, не скрываясь под тенью славы своего отца, – выпалила я, скрестив руки на груди. – Показать миру, что он способен укротить самую опасную магию внутри себя, – я почувствовала пристальный взгляд Элиота.

– Мудро рассуждаете, барышня, – Родан посмотрел на Селесту. – Ну а вы?

– Любопытно послушать про себя, – с улыбкой проговорила Селеста, покачиваясь из стороны в сторону.

– Вы с братом – единственные ангелы своей семьи, что обладают более мощной магией, – Родан нахмурил брови. – Но, неся репутацию вашей матери, не думаю, что многие будут рады, что ваша семья обзавелась сильнейшими наследниками.

– Значит, у меня теперь больше шансов изменить мнение о моей семье, – горделиво сказала Селеста, не боясь преподавателя.

– Не забывайте, что всегда есть исключения. Мир живет в хаотичном порядке, и невозможно предугадать, что может случиться завтра, – громко сказал Родан, начиная наворачивать круги перед нами.

– Это не всегда может быть что-то хорошее, – высказался Мэтт.

– Верно, – кивнул Родан. – Семья Люцифера укротила огонь Ада, и его кровь несет это наследие, – начал он, и Люцифер недовольно посмотрел на него. – Но, несмотря на это, он собрал в себе способности всего своего семейства. Думаю, сложно быть единственным дьяволом…

– К чему эти разговоры? – прервал его Люцифер.

– К тому, что рожденные бессмертные имеют наследие для получения сил, – Родан поправил перчатку на левой руке. – Разделенные такого не имеют, но, несмотря на это, нам попались… исключения.

– Не все Разделенные могут обладать магией? – уточнил Мэтт.

– Обычно вы имеете слабую магию, которая никак не влияет на вас и на мир в целом, – Родан провел рукой перед нами, демонстрируя окружающий мир.

– Значит, в таверне мне никто не помогал, – выпалила я. – Я делала все сама?

– Вы же, моя дорогая, владеете редкой магией иллюзии, – Родан сцепил руки в замок за спиной и наклонился в мою сторону. – Таким талантом владеет только определенная нечисть.

– Я типа фокусник?

– Нет, – он засмеялся. – Фокусники умельцы только потому, что их руки ловкие и они умеют отвлекать внимание от важного, – Родан внимательно осмотрел меня. – Ваша способность – сотворить то, чего не существует в реальности. Стоит вам представить что-то, как тут же появляется. То же самое было и на сцене.

– Как Селеста?

– Вас нельзя сравнивать, – нахмурился Родан. – Селеста может воссоздать лишь объекты из пустоты. Вы же можете создать выдуманный мир из ничего. Всё, что придет в вашу голову, вы сможете создать, и не важно, живое это или нет.

– То есть музыкальные инструменты играли по моей воле? – я смотрела на преподавателя с удивлением.

– Именно! – он цокнул языком. – Я передам это вашему куратору, чтобы она помогла развивать талант. При надобности можете обратиться ко мне, – он встал в центр и показал рукой на Люцифера. – Советую вам во время занятий заниматься с Люцифером, так как он способный дьявол и поможет вам совладать с вашей магией.

– Это ещё почему? – резкий голос демоницы разрезал спокойный голос преподавателя. – Мы сами можем решить, кто с кем стоит, – она взяла его за руку и хитро улыбнулась. – Правда, Люцик?

– Не называй меня так! – прорычал он, когда я засмеялась и тут же прикрыла рот рукой.

– Если Люцифер, как и вы, Сирана, не желаете стоять в паре, – он переводил взгляд с меня на Люцифера и обратно. – То вам, Сирана, придется заниматься одной, так как остальные не смогут помочь вам.

– Мэтт же может…

– Ему самому нужно освоиться с магией, – усмехнулся Родан и указал на Селесту. – Они будут стоять в паре, так как их способности очень похожи. Создать из ничего.

– Не грейте голову, – вышел вперед Люцифер. – Я буду стоять в паре с этой глупышкой.

– А я вот не хочу, – возразила я, сложив руки на груди.

– Мало ли что ты не хочешь, – голос Люцифера был непреклонен.

– Тогда давайте начнем, – Родан вскинул руки, подзывая Элиота. – С вами помогу только я.

Тёплый день шёл своим чередом, и солнце медленно скользило по небу, а Родан снова и снова объяснял мне и Мэтту, как управлять магией внутри себя. Бессмертные с рождения понимают, как управлять энергией внутри, чтобы спастись от холода или научиться обходиться без воздуха.

Но следующие часы я, под пристальным взглядом Люцифера, стояла на месте с закрытыми глазами и пыталась ощутить поток магии где-то внутри себя, пока Родан что-то объяснял Элиоту, а Селеста помогала Мэтту, направляя руки в стороны. Шум вокруг раздражал меня, и я пыталась оградиться от него, словно находилась в мыльном пузыре, где не было ничего, кроме тишины. Сделав глубокий вдох и медленный выдох, я пыталась отстраниться от звуков и вслушивалась в свои ощущения, представляя, как стою в мыльном пузыре.

– У тебя быстро получается, – разрезал тишину хриплый голос Люцифера. – Вот только надеюсь, ты нас выпустишь.

Я открыла глаза и увидела, как создала вокруг нас двоих прочную сферу. Родан стоял передо мной и довольно кивал, что-то рассказывая, но его голос, как и голоса других, мы не слышали. Дотронувшись до плотной стенки, я с силой на неё надавила, но ничего не произошло. Я постучала по ней, но звук моментально терялся внутри.

– Значит, достаточно представить, – проговорила я себе под нос, словно до конца подтверждая свои домыслы. – Это довольно просто, чем я думала.

– Магия течёт в нашей крови, поэтому она легко нам поддаётся, – Люцифер сделал пас руками, и маленькая сфера огня перекатывалась в его руке. – Только она отнимает у нас силы, поэтому нужно развивать выносливость, чтобы дольше удерживать магию под контролем, – он выпустил сферу, которая закружила вокруг меня разными цветами. – Но, если полностью освоить свои силы и не бояться их, ты будешь способна на многое.

– Красиво, – я следила за огоньком и посмотрела на Люцифера, который пристально следил за мной. – Как я тогда весь вечер продержалась?

– У каждого бессмертного есть внутренний ресурс, который рассчитан на определённое количество времени для применения магии, – его голос был спокойным и мягким. Он терпеливо рассказывал, рассматривая стенки пузыря. – Кто-то, как мы с тобой, рождены с большим его количеством, а кто-то, как Родан, годами тренировался, чтобы расширить его объёмы.

– Для всего нужны тренировки, – я потянула руку к огоньку, и он отлетел от меня.

– Осторожно, – предупредил меня Люцифер, и огонь снова закружил вокруг меня. – Этот огонь может навредить.

– А выглядит как маленькое сердечко, – я с улыбкой наблюдала за его магией. – В нём чувствуется жизнь, – я шумно выдохнула. Значит, можно сделать свой ресурс бездонным?

– У всего есть пределы, и лучше их не переходить, – он выдохнул, и огонёк рассыпался на десятки мелких, что закружили вокруг меня. – Даже у могущественных бессмертных рано или поздно заканчиваются силы.

– А можешь сделать феникса? – я с восторгом смотрела на его огонь, который плавно принял образ птицы, что с криком кружила над нами. – Это круто!

– Я способен на многое, – он посмотрел на феникса, и тот тут же рассыпался на миллионы мелких огоньков, что медленно обсыпали нас. – Ты тоже научишься… крутым вещам.

– Ты можешь быть приятным собеседником, если не рычишь, – я с улыбкой посмотрела на него, ловя руками разноцветные искры.

– Значит, я рычу на тебя? – он скрестил руки на груди.

– Ты назвал меня шалавой и сукой, – говорила я, шутя, словно сказанное не имело никакого значения. – Грубиян.

– Ты же сама не умеешь следить за своим языком, – он усмехнулся. – Оградилась от всех, и даже друзья до последнего не знали о тебе настоящей, – его голос стал холодным. – Не люблю такие сложности.

– Ты высокого мнения о себе, если думаешь, что я нуждаюсь в твоём внимании, – фыркнула я и театрально начала кривляться, делая из себя благородную аристократку с веером в руках. – Вашу физиономию я видела в дальних списках претендентов, на которых я бы обратила внимание.

– Разочарован, но не удивлён, – он усмехнулся. – Такие глупые девушки, как ты, всегда остаются в одиночестве из-за идеалов, что создали в своей голове.

– Мои глаза видели куда больше грязи, чем подошва, – я повернулась к нему, указывая на свой сапог. – И, к сожалению, именно ты там и оказался.

– Это всё, на что ты способна? – рычал Люцифер, разрывая тишину дьявольским голосом.

– Это всё, чего ты достоин! – я с вызовом смотрела ему в глаза, совсем не боясь его ярости, что вырывалась из него.

– Как же угораздила вселенную сделать из тебя бессмертного, – его крылья покрылись еле заметным пламенем, а я всё дерзко продолжала. – Одно сплошное разочарование.

– Некоторые вещи приятно получать с боем, а ты привык получать всё и сразу. Но каждая, что так легко оказывается под тобой, просто знает, что может оказаться той единственной, что сядет рядом с тобой на трон, правя Адом, – Люцифер кипел от ярости, сделав шаг ко мне навстречу, но я не отпрянула от него и продолжала смотреть в его глаза. – Поэтому тебя раздражает тот факт, что нашлась та, что легко пошлёт тебя и уйдёт, не оборачиваясь.

– Ты дура, если думаешь, что я позарюсь на такую никчёмную Разделённую, как ты!

– А ты дурак, раз думаешь, что я поведусь на тебя!

– Ты совсем не думаешь, с кем ты разговариваешь и перед кем ты так дерзишь, – его рука оказалась около моей шеи, но зависла в воздухе, будто колеблясь от своего решения. Я смотрела в его алые глаза, игнорируя все признаки опасности. – Скажи, ты ебанутая?

– А что, нравлюсь? – выпалила я, и он оскалился в зловещей ухмылке.

Люцифер долго смотрел в мои глаза с лёгким прищуром, будто не понимал, что мною движет. Его рука коснулась моей щеки, заправив волосы за спину, и уперлась о стенку за моей спиной. Его манящее огненное касание прошлось по коже, что было видно через одежду, и разрушило мою иллюзию. Осколки разлетелись в стороны, а остатки огня окутали меня, словно пытались напугать, но я стояла смирно. Люцифер наблюдал за моей реакцией и ухмыльнулся, когда я даже не вздрогнула от его силы, от которой я задыхалась.

Прохладный ветер смешался с его пламенем, унося искры за собой, а ликующий голос Лораны разрезал природную тишину. Люцифер возвышался надо мной, всё следя за моей реакцией, а я приказывала себе не показывать ему, как мне действительно было страшно. Его взгляд был гневным, но проскакивали искры непонимания, и он любопытно изучал меня, пока я мило ему улыбалась уголком рта.

Так мило и легко, словно он мне сделал самый приятный комплимент в мире, и сам засмущался от этого, но пытался скрыть под маской гордой стойкости. Люцифер глубоко вдохнул, показывая, что для него я осталась загадкой, но не стремился отходить от меня. Что-то внутри меня переломилось, растекаясь приятным тёплым ощущением, и я потянула к нему руку, положив на его грудь. Ощутив, как жарко бьётся его сердце, я вздрогнула от мириад мурашек, что он вызывал во мне, и опустила руку, скользнув по его груди.

Не успел Родан объявить об окончании урока, как Люцифер тут же расправил крылья и в мгновение взмыл в небо, быстро отдаляясь от нас за считанные секунды. За ним последовала Лорана, которая пристально смотрела на меня, угрожая одним только взглядом. Я наблюдала за удаляющейся фигурой, которая летела на солнце, словно Икар на свою погибель, пока выжидала момент, чтобы выдохнуть и расслабить плечи.

– Это было… жарко, – с улыбкой произнес Мэтт, подходя ко мне. – Вы так шикарно смотритесь. Давно вместе?

– Не неси ерунды, – отмахнулась я, пряча дрожащие от страха руки. – Люцифер любит поиграть, а я играю на его нервах.

Пока я собиралась с мыслями, Родан пристально смотрел на меня строгим взглядом, который не сулил ничего хорошего. Я отвернулась от всех, стараясь спрятаться от взглядов, которые были прикованы ко мне, пока Селеста не предложила вернуться в общежитие. Еле заметно кивнув, она подтолкнула меня к краю острова, откуда мы полетели в Академию.

Селеста стала мило беседовать с Мэттом, который с трудом догнал нас. Я же погрузилась в себя, пытаясь разобраться, какие чувства вызывал во мне Люцифер. Не было страха, что он навредит мне, но я боялась его на столько, на сколько он мне показывал себя. Он всегда нарушал моё пространство, словно имел на это право, и так нагло смотрел на меня, словно ждал чего-то.

Я провела рукой по лицу. Как же глупо мы смотрелись со стороны…

Глава 8.

Этого мы не узнаем.

– Ты снова пропустила удар, – вторил мне Элиот, когда я получила по спине палкой. – И опять, – он врезал мне по ноге, отчего я подкосилась, но удержалась на ногах.

– Я это поняла! – резко ответила я и отпрыгнула, заметив его очередной выпад.

– Во время боя у вас не будет передышки! – кричала нам Элария, наблюдая за боем учеников. – Бейтесь до последних сил. Селеста! – строго обратилась она. – Встала на ноги!

– Я уже не могу! – почти плача кричала она, когда Лорана безжалостно лупила её палкой.

Третий день учёбы начался с долгого рассказа об истории Ада, Рая и Нейтральных земель, который Элария пыталась изложить максимально кратко, но у неё это не получалось.

Проведя остаток вчерашнего дня в комнате, не желая видеть никого, я всё время бренчала на своей гитаре, сидя на подоконнике и рассматривая бессмертных, которые проводили время в саду. Не сразу, но я открыла дверь Финну, надеясь, что это поможет мне отогнать мысли о Люцифере. Он, словно клешнями, вцепился в мою голову, и я никак не могла его выбросить, словно это было наваждение. Я ухмыльнулась, стоило мне вспомнить, как снова закусилась с ним на ужине. И несмотря на резкость слов, я внезапно для себя поняла, что мне это нравится.

Промелькнувшая рука Финна перед лицом вернула меня в реальность, отчего я часто заморгала и растерянно посмотрела на него. Его тёплая улыбка говорила о том, что он снова простил мою рассеянность, и продолжил рассказывать о бессмертном, который отличился на занятии и которого ему пришлось "тушить". Так он и просидел у меня, пока Селеста не вернулась в комнату, прихватив с собой своего брата.

Элиот с лёгкостью врезал мне по ноге и потом по плечу, отчего я рухнула перед ним на землю. Зарычав от боли, я опустила голову, не желая видеть пристальный взгляд Эларии, которая наблюдала за нами со стороны. Мэтту доставалось сильнее: Люцифер, который соизволил явиться только на практические занятия, отрабатывал удар за ударом, не обращая внимания на просьбы парня передохнуть хотя бы минуту.

Подобрав палку, я снова встала на ноги и посмотрела на Элиота, который одобрительно кивнул, стоило мне снова встать в боевую стойку. Силой, как и скоростью, я была очень слаба, поэтому победить Элиота я могла только с помощью хитрости. Вот только этот ангел не давал мне возможности обдумать план и снова врезал мне, отчего я рухнула на землю.

Я лежала молча, закрыв глаза, и пыталась отогнать боль. Когда Элария в третий раз выкрикнула моё имя, я только тогда открыла глаза и с трудом нашла в себе силы встать. Одна я тут не справлюсь, но и помощи мне не у кого просить. Поэтому я собралась духом и настроилась хотя бы раз увернуться от удара. Крепко держа палку, я представила перед собой рябь, которая тут же растворилась. Удар Элиота прошёлся рядом, будто его прицел сбился, и я легко сделала шаг в сторону, нанеся удар по его плечу со всей силы. Мужчина скорчился от боли, но стерпел удар, отпрыгнув от меня.

Он потер глаза и снова посмотрел на меня, пытаясь сконцентрироваться на моих движениях. Очередной выпад – и снова мимо. Я воспользовалась этим и врезала ему по виску, разломав палку надвое.

Элиот упал на одно колено и схватился за ноющий висок, пока я отбежала в сторону, пытаясь отдышаться и не упасть. Резкий упадок сил прошёлся волной по мне, голова закружилась, и в этот момент Элиот вскочил, решив нанести удар. Я подставила своё крыло под удар, и палка сломалась о железный щит.

Я снова отпрыгнула, положив руку на грудь, будто это могло помочь сердцу не выпрыгнуть из неё. У нас обоих тренировочные палки были сломаны, но это не остановило Элиота. Он побежал ко мне, замахиваясь рукой. Перед глазами возник образ: мой призрачный двойник бежал к нему навстречу, подпрыгивая в воздухе и пытаясь нанести удар крылом.

Из меня будто вырвалась иллюзия и сделала ровно то, что я представила. Элиот повёлся на обман, пытаясь ударить мой призрачный образ. Из последних сил я побежала следом и ударила его ногой в живот, отчего он отпрянул, схватившись за бок и пристально глядя на меня.

В глазах всё помутнело, тело окаменело, и я повалилась назад, пытаясь вдохнуть полной грудью. Я закрыла глаза, смирившись, что сейчас больно приземлюсь, но кто-то подхватил меня, и я зависла в воздухе.

Мне не хотелось открывать глаза, чтобы не дать Эларии повод снова поставить меня на бой. Но крепкая рука продолжала держать меня, явно не намереваясь отпускать. Вдох дался с болью, и по щеке побежала предательская слеза. Распахнув глаза, я увидела перед собой Люцифера. Он держал меня за плечи, прижимая к себе, а другой рукой сжимал палку, упирая её в грудь ангела. Его взгляд был полон нескрываемой злости, глаза полыхали алым светом, словно два уголька в тлеющем костре.

– Довольно! – крикнула Элария, жестом приказывая нам разойтись. – Люцифер! Кто тебе разрешил вмешиваться в бой?

– Я думал, что тренировка будет без магии! – недовольно высказался Элиот, не дав Люциферу ответить.

– С чего ты так решил? – Она склонила голову на бок, будто пыталась вспомнить условия тренировки. – Я не запрещала никому использовать свою голову, магию или подручные средства во время боя. Вы сами их себе запретили.

– Но…

– Сирана смогла оценить обстановку, хотя ты грамотно делал всё, чтобы она не могла нормально думать, – Элария сделала пару шагов к нам. – Она нашла момент и оценила свои возможности, тем самым смогла нанести тебе удар. – Элария перевела взгляд с Элиота на нас с Люцифером. – Только я запрещала помогать.

– Правила даны, чтобы их нарушать, – язвительно заметил Люцифер, опуская руку с палкой, когда Элиот отошёл за новой. – С такими темпами она быстро отключится.

– Она так ничему не научится, – недовольство звучало в каждом её слове. – Возвращайся к Мэтту, а к ним не лезь.

– Ты двигаться можешь? – прошептал Люцифер, когда Элария отошла достаточно далеко. – Разделённая, ты ещё тут?

– Она ушла? – прошептала я, посматривая на него одним глазком.

– Да, – одобрительно кивнул Люцифер.

– Оставь меня здесь, – прошептала я. – Может, она забудет про меня, и я хоть немного отдохну.

– Это навряд ли, принцесса, – усмехнулся Люцифер, крепко удерживая меня одной рукой. – Всё равно придётся встать, – он посмотрел на меня, пока я притворялась, что без сознания.

– Ты довольно быстрый, – усмехнулась я, удобно устраиваясь в его объятиях. – Не могу понять, нравится мне в твоих объятиях или нет.

– О, я бы не сказал, что ты так уж сопротивляешься, – покачивая головой, он смотрел на мою реакцию. – Думаю, ты просто хочешь, чтобы это происходило чаще.

– Ну вот, очередное поражение от рук Элиота, – кривлялась я, сдерживая улыбку. – Как мне теперь жить с этой позорной травмой?

– Звучит неубедительно, – сквозь смех сказал Люцифер, всё ещё удерживая меня.

– Я не так слаба, как ты думаешь, о прекрасный спаситель, – я театрально закинула руку на голову, изображая трагичность. – Но ваше спасение придаст мне сил на следующий бой.

– Ну, конечно, – он подтянул меня ближе, прижимая к груди, не дав упасть. – Кому, как не мне, спасать таких героинь, как ты? Тебя жалеют даже враги.

– И только ты жертвуешь своей спиной, чтобы я не упала, – я посмотрела на него одним глазком. – Даже ты не ценишь мою мощь!

– Ты и вправду уникальна, – он легко покачал головой. – Я, например, не знаю, как ты умудряешься делать вид, что ты "неприступна", когда я тебя практически на руках ношу.

– Может, поэтому я такая уникальная, – я подалась к нему, едва коснувшись кончиком носа его носа. – Или ты снова хочешь играть в свои игры? – я грациозно встала во весь рост рядом с ним.

– Чтобы я? Да ещё раз? Да с тобой? Да с удовольствием! – с усмешкой проговорил он и поймал локон моих волос, что развевались на ветру. – Сколько раз я уже спасал тебя, но так и не дождался слов благодарности.

– Как только извинишься за грубые слова в мой адрес, – я посмотрела на него через плечо, пытаясь сдержать бешеное биение сердца. – Только и умеешь, что играть.

– Знай, глупышка, я играю не для того, чтобы проигрывать, – его голос звучал низко и властно. – Вот только заставлять тебя я не собираюсь.

– И не получится, – я закатила глаза, на что он недовольно фыркнул.

– Сирана! – крикнула Элария. Я посмотрела на неё, а потом упала на землю, будто снова потеряла сознание. – Хватит дурачиться. Быстро вставай!

– Чёрт. Думала, прокатит, – ухмыльнулась я, отряхивая грязь с одежды. – И снова в бой.

– Неплохой ракурс, – Люцифер сложил руки на груди и наклонил голову на бок, рассматривая мой зад. – Не повреди такую роскошь.

– Иди ты… – хотела выругаться, но Люцифер подмигнул мне, и я смущённо отвела взгляд. – Идиот.

– Давайте устроим перерыв, – Элария хлопнула в ладоши, и я пошла к ребятам. – Сирана! Подойди ко мне.

Я размяла плечи, пытаясь предугадать, зачем в этот раз меня подзывала Элария. Все уселись на каменные скамейки под тенью шатра, а Элиот недовольно мотнул головой и побрел к остальным. Я же подняла лицо к солнцу, стараясь найти в себе силы продержаться в следующем бою, так как видела, что Элиот был настроен серьёзно.

– Присядь со мной, – Элария указала на место рядом с собой, и я послушно села. – Нам придётся тренироваться с Роданом. Твоя магия быстро истощает тебя.

– Мне трудно понять, как правильно это делать, – я посмотрела на свои руки, которые перестали дрожать.

– А что было вчера? – она искоса взглянула на меня. – Родан рассказал, что ты быстро освоила свои способности.

– Да, – согласилась я с ней и усмехнулась. – Но тогда я просто стояла, а тут всё происходило в движении.

– Твоя магия действительно сильна, и ты можешь стать могущественным бессмертным среди всех прочих, но нужно тренироваться, – Элария оценивающе посмотрела на меня, будто делала для себя выводы. – Ты вчера ела после занятий? – я молчала. – Сирана!

– Нет, – я боялась смотреть на неё.

– А спала?

– Нет, – на выдохе ответила я и опустила голову, не желая смотреть в сторону своей группы.

– В этом вся проблема, – она сцепила пальцы в замок и посмотрела на своих студентов, которые перекидывались словами. – Селеста оказалась хорошим другом. Заботится о тебе, как и ты о ней.

– Ты следишь за мной?

– Разве я не права? – я лишь неоднозначно мотнула головой. – Она часто подходит ко мне и просит помочь тебе в том или ином вопросе. Хотя раньше она боялась смотреть в сторону демонов, ты передала ей смелости.

– С кем поведёшься… – проговорила я и ухмыльнулась, наблюдая за Селестой, которая общалась с Мэттом. – Мне кажется, она всегда была такой, просто теперь её не третирует матушка.

– Это тоже сыграло большую роль, – согласилась Элария, наблюдая за девушкой, которая звонко смеялась от шутки Мэтта. – А в остальном как у тебя? – она посмотрела на меня.

– Всё налаживается, – я бросила беглый взгляд на ребят, уловив на себе взгляд Люцифера, который изучал меня. – Наверное…

– Это хорошо, – она кивнула, усмехнувшись. – Твоя магия зависит не только от отдыха и питания, но и от эмоционального состояния, – она откинулась на спинку скамейки, посмотрев в небо, ловя взглядом пролетающих над нами бессмертных. – Вчера я видела разъярённого Люцифера. Обычно он всегда такой спокойный.

– Что ты имеешь в виду?

– Родан умеет читать по губам, – улыбнулась Элария, будто вспоминая свой разговор с Роданом. – Так дерзко общаться с дьяволом, да ещё бросать ему вызов. Нужно быть либо безумно смелой, либо безгранично глупой.

– Он только строит из себя вселенского злодея, – с насмешкой ответила я, опустив глаза на свои руки. – Наша перепалка не несёт в себе какого-то негативного характера. Мы только поддерживаем задор, – я стала заламывать пальцы. – Я не боюсь его.

– Ты, как я полагаю, мало чего боишься, поэтому не понимаешь рисков, которые могут возникнуть, – её голос стал серьёзным. – Осторожность делает нас только сильнее.

– И что ты предлагаешь мне делать? – посмотрев на неё, я ждала ответа, но он не последовал. – Не реагировать на остроты бессмертных? Брось, это же так забавно.

– Необычный способ развлечения, – холодно сказала она. – Не забывай, что только бессмертный может убить бессмертного, после чего ты отправишься в цикл, – она посмотрела на меня не менее холодным взглядом, будто отрезвляя. – Ничто в мире не вечно, даже слова Творца.

– Мне об этом не говорили, – я прикусила губу. – Обидно будет умирать во второй раз.

– Тебе до сих пор обидно после первой смерти?

– Нет… не знаю, – запнулась я, до конца не понимая, что на самом деле об этом думаю. – Каждый Разделённый, которого я спрашивала, помнит о своей смерти. Они отчётливо помнят причину, время, место. Я же ничего не помню.

– И не скажешь, что это хорошо, – цокнула Элария. – Но и не скажешь, что это плохо.

– Мне бы хотелось знать, как это произошло, – я сурово взглянула на неё, будто это было жизненно важно для меня.

– И тебе станет от этого легче?

– Этого мы уже не узнаем, – я провела рукой по косе на своём плече.

– Отпусти ситуацию, и, возможно, она сама решится, – проговорила она и встала, направляясь к студентам. – Отдохнули? Отлично! Тогда продолжим!

Спустя несколько часов тренировок, Элария провела очередную лекцию об истории мира Ада, рассказав, как первый Сатана любил гулять по человеческому миру, переманивая души в Ад. Тема войны королевы Сераптины с Раем из-за её личных побуждений дала мощный толчок ангелам организовать собственное войско для защиты Рая не только от демонов, но и от других врагов. Ведь через Рай проходит дорога в Эдемский сад, где живут Творец, Адам и Ева.

Распустив нас, я направилась в свою комнату, слушая рассказ Мэтта о том, как при жизни его избивал отец, так как он оказался не таким сыном, каким тот его представлял. Не выдержав строгих запретов, Мэтт сбежал в другой город, где прожил один пять лет, наконец-то почувствовав свободу. Он отучился на актёра и полюбил мужчину старше себя, впервые ощутив настоящее счастье. Однако тоска по отцу не давала ему покоя.

Решив, что отец изменил своё отношение, Мэтт отправился навестить его на праздники. Он не строил грандиозных планов – просто хотел поговорить о повседневных вещах и побыть рядом. Но разговор перерос в новую ссору, и, в порыве эмоций, Мэтт признался, что влюблён в мужчину и уже полтора года живёт с ним.

Окровавленная рука отца – это последнее, что он увидел. Отец забил его до смерти, осыпая проклятиями и ругательствами, отправляя в Ад.

Я вышла из душа, почувствовав прилив сил, и отправилась в гардеробную. Надев спортивные штаны и майку с открытыми плечами, я собралась так пойти на обед. Но в этот момент раздался стук в дверь. Собрав мокрые волосы в полотенце, я открыла дверь и увидела Финна. Он улыбнулся и достал из-за спины букет из семи алых роз.

– Прости, что оставил тебя одну в таверне, – быстро проговорил он, протягивая цветы.

– Я не обижаюсь, – неуверенно приняв букет, я опустила глаза, крепко держа цветы в руках. – В любом случае Люцифер довёл меня до… Академии.

– Ты, видимо, крепко спала, потому что я долго стучался в твою дверь, когда искал тебя.

– Можно и так сказать, – неловко ответила я, вспомнив, как спала в кровати Люцифера рядом с ним.

– Я хотел попросить тебя об одном одолжении, – быстро сказал он, словно боясь передумать. – Скоро состоится бал в честь дня рождения нашей племянницы, и мне нужны уроки… вальса, – Финн почесал затылок.

– Когда бал? – спросила я, наблюдая, как он что-то скрывает.

– На следующей неделе, – он принял расслабленную позу. – Нам хватит времени?

– Если будешь стараться, – я неопределённо кивнула. – Спасибо за цветы. Зайдёшь?

– Если ты приглашаешь, то я не откажусь, – он вошёл следом за мной, пока я наполняла вазу водой и ставила туда цветы.

– Я думал, ты мне откажешь, поэтому решил начать с извинений за случившееся.

– Ты хотел как лучше, но не знал, что я способна на такие приключения, – я поставила цветы на стол и села в кресло, пригласив его жестом сесть рядом. – Я думала, аристократов с пелёнок учат этикету и танцам для балов.

– Видимо, меня это обошло стороной, – признался Финн, сев в кресло. – Мне мало времени уделяли в светском воспитании. Приходится всему учиться самому.

– Выглядишь уставшим. Тебя сильно нагружают на занятиях?

– Когда ты рождённый бессмертный, тебя учат иначе, – он выпрямился и взглянул на меня. – Ты смешная с этим тюрбаном на голове, – я засмеялась, поправляя полотенце. – Как ты себя чувствуешь?

– Устаю сильно, – я положила руки на живот и закинула ногу на ногу, покачивая тапочком. – Но быть бессмертной всё равно неплохо.

– Твоё мнение изменится, когда ты выйдешь в свободное плавание после учёбы, – Финн осмотрел комнату. – Смотрю на твои вещи, и приходит одна мысль.

– Какая?

– Ты слишком много коллекционируешь, и всё это покрывается пылью.

– Маленькое хобби, – улыбнулась я.

– Нужно уметь избавляться от лишнего, – заметил Финн. – Но, несмотря на это, ты остаёшься хорошей.

– Хорошей? – переспросила я.

– Я сужу по твоему отношению ко мне, к Селесте. Ты понимающая, терпеливая и заботливая, хоть иногда и бываешь колючей, – он пристально посмотрел на меня и мягко улыбнулся. – Но ты всегда остаёшься прекрасной.

Между нами повисла тишина, такая тягучая и звонкая, что становилось неприятно внутри, но никто из нас не хотел её нарушать. Нежный взгляд Финна был прикован ко мне – он словно пытался запомнить каждую черту моего лица. Я улыбнулась ему и отвела взгляд, ощущая себя максимально неловко, и стала теребить в руках нитку от майки.

Беседа с ним была тихой, будто это что-то интимное и сокровенное, что не должно попадать в чужие уши. Его уставший смех звучал естественнее, чем раньше, и в тот момент я смотрела на него, пытаясь понять, что между нами происходит.

– Хоть мне и нравится твоя компания, но мне пора идти, – сказал он, взяв меня за руку и слегка потянувшись, чтобы поцеловать в щёку. – Не скучай.

– Чего ты хочешь? – бросила я вопрос ему в спину, когда он приоткрыл дверь. – Чего ты хочешь от меня? – Финн тяжело выдохнул и закрыл дверь.

– Чтобы ты влюбилась, – он посмотрел на меня и сказал это так легко, словно попросил у соседа ручку на уроке.

– Так значит, – нервно усмехнулась я, отведя взгляд в сторону. – А если не влюблюсь?

– Поживём – увидим, – уверенно проговорил он, выходя из моей комнаты.

Проведя пальцами по бутону, я вспомнила былые времена, когда работала флористом в цветочном магазине неподалёку от дома. Аромат цветов и бескрайние возможности создания красоты дурманили меня, заставляя возвращаться на работу снова и снова. Несмотря на то, что попадались неприятные покупатели, я не утратила ни капли желания работать в этой сфере.

По времени я была перегружена и часто мало спала, пытаясь заработать денег на жизнь и оплату учёбы, но работать хуже не стала.

Вот только я розы не любила. Может, это странно для девушки, но я считала этот цветок вульгарным и чрезмерно возвышенным среди других цветов. Он старательно пытался завоевать моё сердце, которое не желало быть с ним дольше положенного. Мой вдох был нервным, словно я дрожала от одной мысли принадлежать ему, и я закрыла глаза, пытаясь понять, что чувствую.

И из всех воспоминаний, что я перебирала в голове, чаще всего всплывал Люцифер. Милое общение с ним неизменно переходило в перепалки, а затем – в сальные намёки, от которых я дерзко отмахивалась. Мотнув головой, я встала со стула, распутала волосы из полотенца и поспешно надела кроссовки.

Селесту я встретила по пути в столовую, где уже сидели Элиот, Мэтт и Люцифер. Пока Элиот что-то объяснял Мэтту, подробно разжёвывая какие-то правила, Люцифер сидел с книгой в руках и не повёл ухом, когда мы с Селестой сели за стол.

– Это какие-то глупые аргументы, – возразила Селеста, отпив напиток из стакана. – Ты же девушка и должна любить такое.

– Глупый стереотип для современного мира, – я принялась за еду, жадно поглощая всё, что было на тарелке. – В мире столько разнообразия, а вы суёте одно и то же.

– Это вы о чём? – уточнил Мэтт. Элиот с интересом посмотрел на нас.

– Сирана не любит розы! – воскликнула Селеста. Мэтт удивлённо вздохнул, положив руку на грудь. Я закатила глаза и продолжила есть.

– Роза – нежнейший и романтичный цветок, который прекрасно демонстрирует красоту девушки.

– А их шипы могут больно ранить, – заметила я, проглотив кусок еды, и услышала ухмылку Люцифера. Всем видом я старалась не обращать на него внимания, но иногда казалось, что он изредка смотрит на меня, перелистывая страницы. – Каждой девушке свой цветок. Я не обязана любить то, что нравится всем, – я посмотрела на Люцифера и уловила его взгляд на себе.

– Уже не важно, кем ты была на Земле, главное – кто ты сейчас, здесь, – протараторила Селеста и, схватив моё лицо обеими руками, заставила посмотреть ей в глаза. – Финн просто так цветы не дарит. Это что-то значит, – она обняла меня, прижимая к себе. – Вы так мило смотритесь, когда воркуете где-то в стороне.

– Финн отважился хоть как-то продемонстрировать свой интерес к противоположному полу? Как резко меняется мир, – лениво сказал Люцифер, пролистывая страницу.

– Я с ним не воркую, – с трудом оторвалась от Селесты и бросила строгий взгляд на Мэтта.

– Ты ему позволяешь целовать тебя, – усмехнулся Мэтт. – А эти его взгляды! Ух, дорогая, он же готов на руках тебя носить.

– Целовать меня я ему не позволяла, – резко сказала я, указывая на него вилкой. – И не нужно ничего придумывать.

– А секс у вас был? – вдруг спросил Мэтт, подперев голову руками. Я тут же поперхнулась и сильно закашлялась. – Неуместный вопрос?

– Я не хочу обсуждать наши с Финном отношения, – ответила я, отодвинув пустую тарелку и наливая себе чай. – Финн просто извинился и попросил помощи. Больше ничего не было.

– Это ты только про сегодня? – у меня складывалось ощущение, что Мэтт издевался надо мной. – У мужчин такое бывает, они не всегда могут подарить горячую ночь.

– Ох чёрт, – я спрятала лицо рукой и тяжело выдохнула, когда он начал рассказывать, как это исправить. – Хватит, – умоляюще просила его остановиться.

– Даже я такого не ожидал от Финна, – проговорил Элиот, смотря на Люцифера, который никак не реагировал на этот разговор. – Обычно он казался куда крепче.

– Хватит! – рыкнула я и все затихли. – Хватит, – более спокойно повторила я. – Он попросил ему помочь и всё. И всё, Мэтт, – повторила я, заметив, что он собирался что-то ещё спросить.

– Это о предстоящем бале? – я отпила чай и еле заметно кивнула от чего Селеста захлопала в ладоши.

– Приветики, милый! – на край стола села Лоран в слишком короткой юбке, демонстрируя всем обнаженную ногу. Она наклонилась к Люциферу, который не проявлял к ней никакого интереса. – Как твое настроение?

– Эй, – окликнула её, проглотив кусок пирога. Селеста робко отвернулась, стараясь не замечать её существования, что было взаимно. – Окорок свой со стола убери и сядь нормально.

– Это кто у нас тут подал голос? – Она держала ровную осанку и скрестила руки на груди, демонстрируя всем глубокий вырез на блузке. – Решила и со мной закуситься?

– Просто попросила тебя сесть нормально, – взгляд Лораны был высокомерным, словно я была букашкой под её ногой. – Как воспитанная девушка.

– Это ты на что намекаешь?

– Замолчите обе, – прошипел Люцифер и потянул Лорану за плечо, когда она решила наклониться ко мне. – Просто сядь за стол.

– Ты слышал, что она сказала? – жаловалась ему Лорана, переминаясь с ноги на ногу, когда Люцифер снова на неё не посмотрел. – Она оскорбила меня.

– Даже и не смела о таком подумать, – спокойно сказала я, доедая сладкий пирог.

– Куда уж тебе, – её слова, подобно яду, выплёвывались с её языка, от чего она получала особое удовольствие. – Та, которая никогда не знала родительской любви, не сможет понять, какого это – быть любимой дочерью.

– Да как ты смеешь! – выкрикнул Мэтт. – Что за поганый язык у тебя! – Я громко поставила кружку на стол и дотронулась до руки Мэтта, усадив его на место, когда он решил заступиться за меня.

– В чем проблема, Лоран? – Я не смотрела на неё. – Тебя не до любила мамочка, и ты пытаешься таким поведением привлечь к себе внимание? – Я рассматривала бессмертных в столовой. – Или твой отец так сильно тебя наказывал, что только сейчас ты можешь выплеснуть эту агрессию? – Посмотрев на неё, я увидела, как она пылала от злости и пыталась придумать колкость, ненавидя мой спокойный тон в голосе.

– Поглядела бы ты сначала на себя…

– А что со мной не так? – перебила я её и раскинула руки в стороны, демонстрируя всю себя, которая впервые надела что-то облегающее. – Мой дерзкий язык – всего лишь защита от мира, который был ко мне жесток. Смертная жизнь держала меня в страхе, голоде и холоде, но, несмотря на это, я не желала сдаваться, потому что понимала, что мне никто не поможет. А что с тобой не так? – Я сложила руки на коленку и наблюдала за ней. – Жила в любви родителей, но бесишься, что не можешь получить то, чего желаешь?

– Я могу получить всё, что захочу, – она злорадно усмехнулась и, схватив Люцифера за край воротника, потянулась к его щеке, оставив красный след от помады. – И мне никто не помешает.

– А твои запросы невелики, – отчеканила я, когда Люцифер следил за моей реакцией, не обращая внимания на то, как руки Лоран лежали на его груди. Я допила остатки чая и встала из-за стола. – Пойду я от вас, а то у меня нет сил смотреть, как стерва становится ещё хуже ради королевского внимания.

Не успев сделать шаг, я почувствовала, как на меня налетела демоница, которая перелетела через стол, снося ногами все тарелки. Лоран повалила меня на пол и села сверху, пытаясь пробить металлические крылья, которыми я успела закрыть лицо. Грозный рык демоницы в грубой лексике сопровождал каждый быстрый удар, один из которых пробил одно крыло, и она схватила меня за шею. Я лежала, ощущая, как всё сильнее сжималась её рука на моей тонкой шее, а воздуха не хватало в лёгких, но я продолжала улыбаться, даже когда она врезала мне по лицу.

Я не могла ничего сделать или просто не хотела. Тело было ещё слабым, я не могла создать никакой иллюзии, поэтому просто выставила руку перед собой, пытаясь защититься от гнева Лораны. Привкус крови на губах и ноющая боль в шее были ничто по сравнению с демоническим голосом Люцифера, который прошёлся волной страха по моей коже. Он лёгким движением руки сорвал Лорану с меня и встал передо мной, закрывая меня ото всех. Она снова кинулась ко мне, но Элиот схватил её за руки и прижал к столу, чтобы она успокоилась, пока я закашливалась от крови.

Селеста пыталась мне помочь подняться, а мои руки дрожали, стирая кровь с губ, наблюдая, как Люцифер стоял стеной передо мной и одним своим видом показывал всем, что тут не на что смотреть. Я не спешила вставать, пока не увидела перед собой красивые каблуки Эларии, которая прибежала на шум с другого конца столовой. Я подняла на неё глаза, и она грозно смотрела то на меня, то на Люцифера.

– Что здесь происходит? – её голос отдавался эхом по всей столовой.

– Я упала, – прохрипела я, встав на ноги самостоятельно. Я посмотрела на Лорану, которая фыркнула, пряча руки за спиной. – Поскользнулась на чем-то, схватилась за Лорану от испуга и лицом упала на пол. – Я видела, как Элария всеми силами пыталась поверить в мои слова, и перевела взгляд на остальных.

– А что вы мне скажете? – Все молча переглядывались, но в итоге все смотрели на меня. – Нечего добавить?

– Вы же знаете, какой тут скользкий кафель, – добавил Люцифер и подошёл ко мне. Он стоял за мной, а его рука по-хозяйски легла на мою шею, пальцами обхватив мой подбородок. – А эта глупая совсем не следит за своими ногами в последнее время.

– Ещё раз назовёшь меня глупой! – угрожала я и попыталась вырваться, но Люцифер не дал.

– И что ты сделаешь? – Я чувствовала его грозный взгляд макушкой, ощущая магическое тепло от его рук. – Упадёшь в обморок? Или напьёшься?

– Да пошёл ты! – Я с силой откинула его руку от себя и быстрым шагом выбежала из столовой.

Большой бальный зал академии напоминал старый оперный театр, который был популярен в моем городе. Светлый мрамор лежал не только на полу – из него были сделаны колонны, расположенные ровным строем вдоль стен. Большие окна выходили на просторный балкон, который был оплетен цветущим вьюном, награждающим всех приятным цветочным ароматом.

Увидев отражение в стеклянных фигурах, я снова взглянула на свое лицо, удивляясь, как быстро зажили раны после драки. Раскинув руки в стороны, я закружилась, представляя, какие балы здесь проводились. Благородные джентльмены в черных костюмах приглашали изящных дам в пышных бальных платьях, а маски на их лицах добавляли таинственности, увлекая партнеров в более дерзкие разговоры.

Обучить Селесту и Финна вальсу оказалось несложно, так как сам танец был довольно простым. Я заручилась помощью Мэтта, который стал парой для Селесты. Поскольку Мэтт учился на актерском курсе, он знал элементарные танцы, и я в этом не ошиблась. На высокий каменный столик я поставила колонку и, водя пальцем по сенсорному экрану, выбирала подходящую песню. Когда из колонок зазвучала нежная мелодия пианино, я начала краткий урок вальса, показывая ногами, как нужно двигаться.

Я представила, что передо мной стоит партнер. Зафиксировав руки в воздухе, я плавно двигалась в ритм музыки, словно лебедь на озере. Мягкие шаги не звучали на мраморном полу, а моя осанка была безупречна, пока я не заметила изумленные взгляды ребят. Я откинулась назад настолько, насколько могла удержаться сама. Думаю, в паре с мужчиной этот трюк смотрелся бы куда красивее, но я рассчитывала на их фантазию и просто поставила песню на повтор.

Показывая Финну, как правильно держать руки, я тянула его в танце, чтобы он понял, как вести девушку в вальсе. Он крепко держал мою руку и смотрел на свои ноги, пока я снова не начала отсчитывать шаги. Накручивая круги, я заметила, как Селеста улыбалась комплиментам Мэтта, а тот слегка подтолкнул ее закружиться вокруг него.

Горячее дыхание Финна коснулось моей шеи, когда он взглянул на меня и, поймав ритм мелодии, повел в танце, будто всегда это умел. Он двигался по кругу, иногда запинаясь, но быстро возвращался в такт, стараясь не наступить мне на ноги. Я продолжала отсчитывать такт, пока мой голос не перешел на шепот, а затем и вовсе замолчала, заметив его пристальный взгляд. Финн уже не улыбался, а разглядывал меня так, будто видел впервые. Я покраснела.

Он склонился ко мне ближе, чтобы украсть поцелуй, чему я не сопротивлялась. Легкий, почти невесомый поцелуй вызвал восторг в его глазах. Решившись повторить, Финн наклонился вновь, но между нашими лицами вдруг пролетело письмо, настойчиво требуя моего внимания. Я отпрянула от Финна, который нервно выдохнул и отошел в сторону, пока я распечатывала письмо. Короткие строчки Эларии, написанные почти печатным почерком, сообщали, что она ждет меня на тренировке, куда я немедленно направилась.

Как предупреждала меня Элария, преподаватель Михаил оказался строгим и требовательным, скрупулезно объясняя каждую деталь. Он часто задерживал взгляд на мне и Мэтте, шутливо поддразнивая нас, на что я старалась не реагировать. Несмотря на его добродушный вид, голос Михаила был строгим и низким, словно медведь рычал из пещеры.

Лекции о земле меня не особо интересовали, ведь я училась на историка с иностранным уклоном. Когда мы вышли на стадион, где Элария уже тренировала другую группу, я поняла, что сейчас будет обучение полетам. Михаил кивнул ангелу, сидевшему в тени, и тот легким движением руки создал препятствия в воздухе, периодически корректируя их под руководством Михаила.

Лорана встала рядом и снова посмотрела на меня с высока. Я молча наблюдала за магией в небе, ожидая ее колкостей, но она лишь молча смотрела на меня. Ничего не сказав, Лорана отошла. По приказу Михаила мы выстроились в шеренгу.

– Сейчас вы полетите до того острова, – Михаил указал на дальний третий остров с высокими деревьями. – Как можно быстрее, преодолев все препятствия. Я посмотрю, на что каждый способен и как обучать, так что выложитесь на полную.

Михаил отошел в сторону и пристально смотрел на Эларию, которая стояла к нам спиной, а её командный голос разносился эхом. Я с любопытством следила за Михаилом, который не мог оторвать взгляд от Эларии. Я была уверена, что она чувствовала его взгляд, но не подарила ему такой радости, как обернуться к нему.

– Устроим пари? – прошептал Элиот, поглядывая на нас. – Думаю, так будет веселее.

– Давай! – поддержал разговор Мэтт, разминая крылья.

– Кто первый прилетит, того неделю будут называть "мой господин", – предложил Элиот, отворачиваясь, едва Михаил вернул внимание на нас.

– Согласна, – смеясь, ответила ему Селеста и приготовилась к полёту.

– Я с вами, – кивнула я. – Только думаю, Люциферу такое не интересно.

– Это ещё почему? – он удивлённо посмотрел на меня, слегка повернув голову.

– Такое ты постоянно слышишь от своих дамочек, – ехидничала я. Он усмехнулся, проведя рукой по щетине. – Так что тебе это не в новинку.

– И что ты предлагаешь? – он подошёл ко мне, принимая вызов.

– Проигравший исполняет любое одно желание победителя, – я сделала шаг ему навстречу. – И не смеет отказать.

– Слишком жестоко, – возразил Элиот, но его одёрнул Мэтт.

– Не обращай внимания, – прошептал Мэтт, сдерживая улыбку и разглядывая нас. – У них свои игры.

– А ты не боишься проиграть, глупая? – Люцифер смотрел на меня почти не моргая, ухмыляясь. – Ты только пару месяцев в небе, а я с рождения по нему летаю.

– Я-то не боюсь, – мне пришлось откинуть голову назад, чтобы не прерывать зрительный контакт. Я чувствовала, как он резко сократил, между нами, расстояние. – А ты не боишься проиграть Разделённой? Ты ведь меня так и не догнал.

– Поправочка, – он нежно стукнул меня по носу пальцем и сунул руки в карманы брюк. – Я не смог тебя поймать, но догнать могу легко.

– Разговорчики! – грозно сказал Михаил и магией отстранил меня с Люцифером в сторону.

Адреналин в крови делал мир более ярким, а желание победить граничило с безумными идеями. Я уже представляла, как смогу потом издеваться над Люцифером, оттягивая исполнение моего желания. По его лицу было видно, что идея ему понравилась. Он с готовностью стоял на старте, не слушая Михаила.

Как только рука Михаила качнулась в воздухе, отдавая сигнал на старт, я, как и Люцифер, одним рывком оторвалась от всех. Разрезая воздух крыльями, мы вдвоём пролетели над Эларией и её группой, подняв вокруг них пыль вихрем. Бесшумный полёт Люцифера сбивал меня с толку, путая, где он находится. Но я не собиралась сдаваться без боя. Приближаясь к кольцам из камня, я протянула руку, создавая иллюзию, которая сместила их на пару сантиметров. Сама же я пролетела одно кольцо за другим.

Передо мной появилась огненная сфера. Быстро ретировавшись, я увернулась от неё, когда она взорвалась громким хлопком. Надо мной прозвучал смех Люцифера, который догадался о моей затее и решил сыграть в мою игру. Я ухмыльнулась и создала перед ним иллюзию камней, смешав их с настоящими. Люцифер стал уворачиваться, пристально наблюдая за мной. Я воспользовалась моментом и ускорилась, сделав несколько сильных взмахов крыльями.

Огненная стена появилась за спиной Люцифера, когда он обогнал меня, словно был на прогулке. Не боясь обжечься, я пролетела сквозь стену, закрыв себя крыльями. Снова распахнув их, я старалась нагнать Люцифера, который замедлился перед очередным препятствием.

На пару секунд он замешкался, взмыл выше, чтобы облететь препятствие, а я уже приближалась к острову. Крепкая рука схватила меня за ногу и резко оттянула назад. Я взвизгнула, пытаясь схватить Люцифера, но он уже был далеко. Недовольно зарычав, я полетела за ним, не придумав ничего лучше, чем снова использовать магию.

– Я победил! – кричал мне Люцифер, приземляясь на остров. – Ты мне должна желание, – он ликовал и игриво задумался. – Интересно, что мне загадать?

– Бойся своих желаний, Люцифер, – с улыбкой проговорила я, делая акцент на его имени. Я взглядом указала за его спину, где на камне сидел мой образ и махал ему ручкой.

– Хитро, – он усмехнулся, поглядывая то на меня, то на иллюзию. – Очень хитро для такой глупой, как ты.

– Может, я не такая глупая, как ты думаешь, – со мной в унисон заговорила моя иллюзия, подходя к нему. Он смотрел то на меня, то на иллюзию, не скрывая веселой улыбки от забавной ситуации. – Как я успела понять, мой образ может держаться долго даже на дальнем расстоянии.

– В тихом омуте… – он пристально посмотрел на меня с лукавой ухмылкой.

– В моем шикарном омуте прекрасны даже черти, – шептала я ему, боясь быть услышанной. – Каждый желает в них окунуться.

– Ты победила, – он провел рукой по моей иллюзии, и она растворилась, осыпаясь пылью вокруг нас. В нем не читалась горечь поражения или злоба от проигрыша, он был словно доволен сложившейся ситуацией. – Буду ждать, когда твоя голова придумает, что загадать будущему Сатане.

– Наступит день, и ты узнаешь, – я шептала и неосознанно тянулась к нему. Он положил руку на мою спину, с легким усилием притянул меня к себе. – Может, когда ты сядешь на трон, я попрошу тебя принести мне тапочки в зубах.

– Сирана, – он рассмеялся, впервые назвав меня по имени. Моё имя на его устах звучало совсем иначе, от чего внутри меня все перевернулось, и я запаниковала. – Ты иногда бываешь невыносимая.

– Твои руки пока с этим справляются, – нервно усмехнувшись, заправила выбившуюся прядь, отведя взгляд от него. – Думаю, стоит…

Я остановилась на полуслове, стоило мне заглянуть в его глаза. Глубокий и проницательный, который когда-то смотрел на меня с холодом, теперь же пылал от желания. Грубость Люцифера сменилась на мягкость, которую редко можно было от него получить, что привело меня в легкую панику, боясь быть пойманной за свои чувства.

Его рука, что покоилась на моей спине, твердо держала меня ближе к себе, пока большим пальцем он вырисовывал круг, пуская по моему телу волну мурашек. Я ощущала, как меня тянуло к нему, и это было естественно, будто только он сможет насытить меня. Эти чувства были незнакомы мне, но безмерно приятными, от чего я неосознанно тянулась к нему.

Люцифер тянулся ко мне в ответ, обжигая мое лицо горячим дыханием, словно кровь кипела в его жилах. Мои ноги подкосились, и я положила руки на его грудь, ища опору, которую он мне давал. Он ухмыльнулся, наблюдая за моей робостью и легким мандражом, которые вызывал во мне только он. Взяв меня за подбородок, он поднял голову и прильнул к моим губам, когда я встала на носочки, чтобы быть ближе к нему. Нежный, влажный поцелуй был целомудренным. Люцифер коснулся моих губ, будто пытался распробовать на вкус, стараясь не делать лишних движений, чтобы не спугнуть меня.

По телу прошла волна мурашек, заставляя каждую клетку моего тела восторгаться от новых ощущений. Пару секунд длились вечностью, которые свели меня с ума, и я не могла сопротивляться ему. Впервые я желала углубить поцелуй, чтобы продолжить это наслаждение, но боялась. Люцифер отпрянул от меня и посмотрел в мои затуманенные глаза, оценивая мою реакцию. Большим пальцем провел по моим губам, и шумно выдохнул, словно вел в своей голове диалог, который я хотела знать.

– Любопытно, – прохрипел Люцифер у моих губ, когда потянулся за новым поцелуем.

– Люцифер.

Прохрипела я, когда он поцеловал меня снова так крепко, так страстно, что вскружило мне голову окончательно. Его руки обвили мою талию, когда я с трудом тянулась к нему, обвив его шею. Такой нежный и такой ласковый, что было сложно поверить, что передо мной Люцифер, который был готов оторвать мне крылья. Что может быть интимнее, чем показать свою нежность, что прятал за своей суровостью?

Мои крылья дрожали от чувств, что волной накатывали меня, вызывая во мне мандраж от каждого его прикосновения. Словно он боялся сломать, спугнуть меня, и поэтому был ласков, будто приручал дикого зверя. Я задыхалась, но не желала прерывать этот момент, но словно эхом с горизонта в голову врезались голоса, что звучали распевом. Оторвавшись от него, я поморщилась, приложив руку к виску.

– Мне надо… – неуверенно протараторила я и надавила на его грудь. – Мне надо… – пыталась придумать хоть какую-то причину, чтобы отдалиться от него.

Стоило мне взглянуть на его лицо, как я увидела перед собой другого Люцифера, которого он скрывал от всех. Теплый взгляд, полный нежности и ласки, горели ярким огнем страсти, скрывая свои секреты, и именно в моих глазах он искал ответы на свои вопросы. Не было его грубой и злобной натуры, этого острого оскала, стоило мне что-то ляпнуть. Нет, он был ласковым. Каждое его движение отдавалось заботой и нежностью.

Каждый шаг от него добавлял вопросов в его взгляде, а его руки, не желая отпускать меня, проводили по моему телу, ловя последние секунды нашей близости. Он следил за каждым моим движением, ловя их, чтобы распознать мое состояние. Его рука прошлась по ожогу на моем плече, что я получила, пролетая его огненную стену, от чего он скривился в боли, которую я не чувствовала. Теплая магия обволокла меня, исцеляя рану, оставляя благоговение на душе. Теперь понятно, почему так быстро залечивались мои раны – это был он.

Кончики моих пальцев прошлись по его грубой ладони, ощущая, как каждое касание приносит неподдельное удовольствие и бурю эмоций, из-за чего мне хотелось касаться его чаще. Осилив еще один шаг от него, он вытянул руки вдоль тела и ухмыльнулся мне, словно он понимал, что сейчас я чувствую. Скрестив руки на груди, он посмотрел на меня исподлобья. Он не спешил, пристально наблюдал за мной, как зверь за жертвой, и несомненно, этой жертвой была я.

Врезавшись в Элиота, который плавно приземлился позади меня, я нервно хихикнула и обошла его, встретившись с Михаилом, который опустил руку на мое плечо, потянув меня за собой. Мне пришлось вернуться назад, где стоял Элиот с улыбкой, наблюдая за Люцифером, который смотрел на всех в прежней манере. Михаил продолжил вести лекцию, параллельно рассказывая о наших ошибках во время полета, не разу не озвучив мое имя или имя Люцифера, что меня радовало и пугало одновременно.

Оставшееся время мы летали в небе, выполняя различные трюки для лучшей изворотливости. Пока за мной пытался угнаться Мэтт, я все пыталась унять дрожь в руках, проклиная себя, что позволила себе такую вольность. Вот только мне это нравилось.

Резко спикировав, я облетела остров снизу и резко взлетела вверх, сбив Мэтта, и мы вместе полетели вниз, когда он от страха схватил меня за крыло. Я рухнула на парня и рассмеялась, пока тот пытался откашляться и скинуть меня с себя.

Я села на траву, наблюдая за ребятами, что в воздухе летели друг за другом, словно в догонялки. К ним присоединился Мэтт, пытаясь отыграться за бой с Люцифером, пытаясь его нагнать, но все попытки были тщетны. Дьявол с закрытыми глазами уворачивался от любых попыток схватить его, как тут же в него влетела Лорана, обняв за грудь, а со спины Элиот, пытаясь столкнуть его на землю. Они оба тянули его вниз, но он с лёгкостью удерживался в воздухе, пока его мощные крылья с силой набирали высоту. Резкий кувырок, и Элиот полетел в сторону, уворачиваясь от удара алого крыла, а Лорана продолжала обнимать его, прижимаясь к его груди.

Щемящее чувство в груди разгоралось больнее ожога на плече, которого уже и не было. Я подтянула ноги к себе, обняв их, стараясь не смотреть в их сторону.

"Что это? Ревность? Да что за глупости! – ворчала про себя. – Он же подонок!"

Я снова посмотрела на его безмятежное лицо, которое ничего не выдавал, пока Лорана с яркой улыбкой смотрела на него.

"Он играет со мной так же, как и с ней?"

Я шумно выдохнула, переведя взор на небо, где летали птицы. Они резвились в небе, напевая свою песню, которая сладко звучала издалека. Селеста села рядом и обняла за плечи, пытаясь восстановить дыхание, прижимаясь ко мне щекой. Заметив мое хмурое настроение, она взяла меня за руку и молча сжала её, пытаясь снова поддержать меня в войне внутри меня.

Она часто так делала, когда я погружалась в себя, и, тем самым, пыталась меня вытащить из клетки, в которую я себя загоняю. Я посмотрела на неё, почти пустыми глазами рассматривая её кукольное лицо с яркой улыбкой. Стоило Михаилу сказать, что урок закончился, как я тут же сорвалась с места и прыгнула в пропасть, не намереваясь раскрывать крылья.

Тяжелый поток ветра окутал меня, пока я прижимала руки к груди, пытаясь понять своё сердце, которое бешено билось в ритме новых чувств, перемешанных с прошлыми страхами. Я закрыла руками лицо и пыталась выдать хоть какую-то эмоцию, кроме страха и паники, как вспыхнули моменты прошлого.

Тёмная комната, едкий смех мужчины и запах дешевых сигарет. Задыхаясь, я открыла глаза и раскрыла крылья, пытаясь сопротивляться падению, и с болью упала на остров, разбив коленки и руки в кровь. Упав на спину, я смотрела в небо, по которому плыли редкие облака, и спокойно выдохнула, пытаясь тем самым выпустить из себя страх, который проник в каждую клетку моего тела.

Глаза щипали от слёз, и лишь одна слезинка скатилась по виску, признавая себе, что я бессмертная, которая заперта в своих страхах и никогда не смогу из них выбраться. Вытерев намокшие глаза, я продолжала лежать, прокручивая в голове что-то действительное хорошее в моей жизни, пока солнце грело меня. Не помню, сколько я так пролежала, но, найдя в себе силы, я встала и заметила, что порвала правую штанину, решила вернуться в комнату.

Быстрым шагом я пробегала коридоры Академии в надежде никого не встретить, но такие шансы исчезли, когда меня увидел Финн. Бегло оценив мое состояние, он оставил своих друзей без ответа и подбежал ко мне.

– Что произошло? – он шел за мной.

– Ничего, – спокойно ответила я.

– Из-за ничего не бывают разбитых рук, – он схватил мою руку и стал рассматривать повреждения. – Еще и коленки разбиты.

– Неудачно приземлилась.

– Что-то подобное ты говорила Эларии после драки с Лораной, – его голос был серьёзным, и я отвела взгляд, рассматривая что угодно, но только не его. – Она опять накинулась на тебя?

– Нет, – сухо ответила я.

– Это Люцифер обидел тебя? – его голос стал грубее.

– А он тут при чём? – удивилась я и посмотрела на него. Он был недоволен моими ответами и устало размял шею, будто это его не только утомляло, но и раздражало. – Он не способен на такую грубость.

– Это же Люцифер. Я знаю его много лет, и от него ничего хорошего не стоит ждать, – я молча слушала его и слегка усмехнулась от его ревностных высказываний. – Тебе лучше держаться от него подальше.

– Это почти невозможно. Я с ним учусь в одной группе.

– Это не важно, Сирана, – чуть крича, сказал он и обхватил меня за плечи, пытаясь успокоиться. – Он же дьявол.

– А быть дьяволом плохо? – я подняла правую бровь в удивлении. – Люцифер ничего плохого мне не делал и не думает сделать, – я равнодушно пожала плечами. – Бесит периодически, но у нас с ним это взаимно.

– А у нас с тобой есть что-то взаимное? – сухо спросил он, смотря прямо на меня. – Ты то позволяешь мне быть с тобой, то отстраняешься, словно чужая.

– На это сложно ответить, – растеряно ответила я, дотронувшись до его лица и улыбнувшись ему. – Я тебе доверяю, а ты можешь доверять мне. Это дорогого стоит.

– Просто понимаешь…

– Сирана! – позвала меня Элария, которая вместе с Роданом шли по коридору. – Ты как раз нам нужна.

– Я не ломала тот стенд, он уже был сломан, когда я туда пришла, – быстро протараторила я. Финн собрался и натянул доброжелательную улыбку, будто ничего и не было секунду назад. – Или ты просто искала меня?

– Вообще у меня была другая причина, но что там со стендом?

– Говорю же, ничего, – отмахнулась я с улыбкой и обняла её за руку. – Зачем ты меня искала?

– Неужели ты что-то натворила? – отчеканила она и оценивающе рассмотрела Финна, а потом меня, заметив мой помятый вид. – По твоему внешнему виду я начну сомневаться, что день пройдет спокойно.

– Неудачно приземлилась. Не рассчитала скорость и все такое прочее, – невнятно стала оправдываться, пока Родан с ухмылкой рассматривал меня. – Я сейчас переоденусь, и можем идти.

– В этом нет необходимости, – Элария подняла руку, чтобы я остановилась. – Мы с Роданом договорились сегодня с тобой позаниматься.

– Нам нужно много тренироваться, чтобы ты легко могла использовать свою магию без ущерба для себя, – добавил Родан, скрестив руки на груди и зажимая книгу. – Сейчас у тебя все идет удачно, так как ты опираешься на интуицию. Будем учиться, чтобы ты легко управляла своей магией.

– Если ты освободилась от… – Элария посмотрела на Финна, который тут же вскинул руки. – Мы прервали вашу беседу?

– Она вся ваша, – он попятился назад. – Но потом я её у вас заберу. Она учит меня вальсу.

– Готовишься на бал в честь дня рождения Марии?

– Не имею права опозориться и хочу быть готовым ко всему, – он усмехнулся, скрывая свою нервозность. – Надеюсь, вы присоединитесь к мероприятию. Много знатных бессмертных будут там.

– Вот их и будет достаточно для такой глупости, как день рождения избалованной девчонки, – фыркнула Элария, и стоило Родану вдохнуть, чтобы пошутить, как она тут же рыкнула. – А ты стой молча. Мое присутствие необязательно там, поэтому не вижу смысла быть там.

– Я все равно надеюсь, что смогу увидеться с вами там.

– И не мечтай, – она отмахнулась от него и пошла дальше по коридору. – Пойдем, Сирана. У меня еще есть работа, которую нельзя откладывать.

Я посмотрела на Финна, который проводил веселым взглядом преподавателей, и тут же посмотрел на меня, будто о чем-то говорил мне, но я не понимала его. Мотнув головой, я подбежала к Эларии и присоединилась к подшучиванию Родана над ней, пока она терпеливо слушала.

Проходя по коридору, я почувствовала легкий укол в груди, из-за чего остановилась и схватилась за грудь, до треска сжимая ткань. Я обернулась на шум голосов, который эхом разносился в моих ушах, но ни одного слова не могла разобрать, что изводило меня до безумства. Этот шёпот я слышала везде и при любой возможности, а в тишине он усиливался, пытаясь достучаться до моей головы.

Боль в груди усиливалась, как и шум голосов, которые я пыталась заглушить, создав вокруг себя барьер. Как внезапно все началось, так же внезапно это прекратилось, когда рука Родана коснулась моего плеча, и все голоса затихли.

– Ты в порядке? – голос Родана был обеспокоенный.

– Да, – нервно ответила я и поправила кофту, – все нормально.

– Тогда пойдем, – Родан указал рукой, чтобы я прошла вперед.

Родан шел позади меня, изредка посматривая по сторонам, словно улавливал что-то, чего не понимала я. В эту минуту я склонялась к тому, чтобы сообщить о голосах в моей голове, которые изводят меня до истощения. Хотя я часто склонялась к мысли, что это какая-то издевательская шутка студента, которому я не понравилась, хотя таких было не много.

Нахмурившись, я обернулась на Родана, и он тут же одарил меня доброй улыбкой, словно успокаивал меня. Посмотрев на Эларию, которая шла впереди меня, я невольно ощутила себя под защитой, словно именно сейчас я могла расслабиться.

Глава 9.

Магический талант.

– Создай теперь что-нибудь масштабное, – попросил меня Родан, жестикулируя руками.

– Да я пытаюсь, – устало пробормотала я, но кроме маленьких разноцветных бабочек ничего не получалось.

– А ты представь что-нибудь большое, – настаивал Родан. – Пусти по небу кита или воздушный замок.

– У меня, кроме бабочек, ничего в голове не представляется, – выдохнула я в ответ.

– Тебе проще представить мелкий объект с более сложной механикой, чем слона, чьи движения легко читаются? – уточнил Родан с издёвкой в голосе. Он качнул головой, заметив мой недовольный взгляд. – Бабочками врага не напугаешь.

– У меня их не будет.

– Не зарекайся, Сирана, – он усмехнулся. – За долгую жизнь можно немало врагов нажить.

– Я нарываться не буду, – буркнула я.

– С твоим характером это почти невозможно, – он кивнул в сторону неба. – Продолжай.

Шумно выдохнув, я размяла ноющую шею и выпрямилась, пытаясь выровнять дыхание и поток магии внутри себя. Пока Родан пытался вытащить из меня более могущественное колдовство, остальные выполняли свои упражнения, которые он показал. Люцифер был единственным, кто просто сидел в тени под деревом и дремал, не желая тратить время на такие занятия.

Элария рассказывала, что его с детства учили управлять своей магией, тренировали тяжёлой физической подготовкой и давали качественное образование. Но стоило его матери погибнуть, как его отец ужесточил обучение, требуя от молодого дьявола почти невозможного. Король должен быть не только сильным физически и магически, но и грамотным, хладнокровным – твердила мне Элария, грустно вздыхая, стоило ей упомянуть смерть Сераптины.

Сераптина была первой женщиной-Сатаной в Аду. Она получила трон по праву крови и стала могущественной среди демонов, подняв Ад с колен и продолжив дело своего отца. Род Денницы обладал сильнейшим магическим талантом, и лишь немногие могли достичь такого же уровня даже благодаря долгим и упорным тренировкам. Им же всё это давалось легко, как дыхание, поэтому для всех стало большим потрясением, что моя магия была на их уровне, вот только я не справлялась с ней. Особой чертой рода Денницы были алые глаза, доказывающие их дьявольскую кровь.

Я посмотрела на пустое небо, пытаясь представить что-то более масштабное и мощное, способное ранить. Родан периодически отходил к ребятам, давал наставления и терпеливо ожидал, пока я готовилась к следующему магическому плетению.

Закрыв глаза, я старалась дышать ровно, как учила меня Элария, и пыталась отбросить гнетущие мысли. Тренировки с ней с каждым днём делали моё тело крепче и выносливее. Мы пришли к выводу, что прямые атаки я не способна выдерживать. Элария акцентировала внимание на моей скорости и ловкости, что должно было помочь мне быстро реагировать в бою и умело использовать магический талант.

Я снова выдохнула, выдавив из себя весь воздух, что был в лёгких, и медленно вдохнула, ощущая, как магия искрилась вокруг, стремясь вырваться наружу. Вспомнив книгу, где над маленькой деревней пролетел огромный чёрный дракон, изрыгающий пламя жарче адского, я пошевелила пальцами, будто пытаясь ощутить чешуйчатую кожу дракона. Магия вырвалась из меня, устремилась вдаль, словно растворяясь в ветре, уносясь за горизонт как можно дальше.

– И что ты сделала? – тихо спросил Родан, ощутив всполохи моей магии.

– Я пытаюсь представить.

Родан рассматривал горизонт, куда стремилась моя магия, плетя перед нами иллюзию, способную уничтожить всё на своём пути. Я услышала рык зверя, который эхом разносился по небу, подобно раскату грома. Удивившись увиденному, я вскинула руки от переполняющих чувств победы, когда над нами пролетел чёрный дракон, закрывая солнце мощными крыльями. Мой восторженный голос был заглушён рыком дракона, который угрожающе пролетал над нами.

Ребята провожали взглядом дракона, который, сделав петлю, возвращался к нам. Я шла по острову за ним, мысленно приказывая делать круги вокруг нас, поднимаясь то выше, то ниже. Родан медленно похлопал в ладоши, одобряя мою сотворённую магию, и смотрел на меня с неподдельной гордостью.

Я не переставала улыбаться своим достижением, не обращая внимания на накатывающую усталость, которая в одночасье подкосила мои ноги. Я упёрлась в них, пытаясь восстановить дыхание. Рык дракона разошёлся эхом, но стал более грозным и свирепым, что взбудоражило меня. Он нырнул под остров и устремился вдаль от нас, будто моя компания ему наскучила. Но внезапно он сделал большой круг и направился обратно к нам. Укол в руке напомнил, как гитарная струна лопается и отскакивает, – так же разорвалась моя связь с иллюзией.

Дракон стремительно летел к нам, устрашающе рыча и разрывая облака своей массивной тушей. Я представляла его себе как злобное существо с жаждой мести и ненавистью к людям. И, несмотря на то что мы бессмертные, дракона это не остановило.

Родан потребовал развеять магию. Его голос был спокойным и сдержанным, словно ситуация его не беспокоила. Я подняла руку в сторону существа и попыталась сделать хоть что-нибудь, чтобы развеять иллюзию, но упала на колени, содрогнувшись от слабости. Родан мотнул головой, обдумывая ситуацию, и жестом приказал всем спрыгивать с острова. Рывком он поставил меня на ноги и повёл к краю острова, поглядывая на существо, которое пролетело над нами, пытаясь поймать нас лапами. Упав на землю, я прижалась головой, ощущая, как близко были когти зверя. Родан потянул меня за собой, пытаясь спасти от нападения.

Дракон приземлился на остров с такой силой, что земля затряслась под нами, образовав раскол, в который провалился Родан, оставив меня одну. Остров медленно наклонился под тяжестью зверя, и я покатилась к его ногам, пытаясь схватиться за траву и ветки, которые попадались мне под руку. Дракон встал на четыре лапы, пытаясь раздавить меня, но я кувыркалась из стороны в сторону, лавируя между его неуклюжих от размеров лап. Уловив подходящий момент, я рывком побежала прочь от дракона к краю острова и уже была готова взлететь, расправив крылья, как меня с силой прижали к земле. Вместе с грозным рёвом дракон выпустил струю огня в мою сторону, сжигая всё на своём пути.

Крепкие руки обняли меня, с силой прижимая к себе, так резко и так быстро, что у меня перехватило дыхание. Алые крылья накрыли нас с головой, а резкий удар в спину передался и мне, когда я ощутила сильный жар и звуки жадного пламени, что пыталось сжечь нас двоих. От страха я вцепилась в мужчину, как за спасительную соломинку, и молила, чтобы он выдержал натиск иллюзии. Недовольный рык около моего уха прошёлся приятными мурашками по коже, и я подняла глаза, увидев перед собой хмурое лицо Люцифера.

Стоило дракону отвлечься на Родана, который наносил магические удары по нему, как Люцифер рывком поднял нас в небо. Новой целью дракона стал раздражающий Родан, но струя огня попала в нас, с силой вдавив в горную вершину острова. Люцифер стиснул зубы, терпя напор, пока я пыталась хоть что-нибудь придумать. Обняв Люцифера, я расправила крылья и, оттолкнувшись от острова, полетела вверх, создавая дугу над драконом. Огненная линия следовала за нами, немного отставая, пока силы дракона не иссякли. Я отпустила Люцифера над головой зверя и полетела дальше, наблюдая со стороны.

Из рук Люцифера вырвалось белое пламя, которое с жадностью поглотило дракона, но тот почти не обращал на него внимания. Родан кружил вокруг него, окутывая дракона золотыми цепями, что на вид казались тяжёлыми. Попытавшись сбить мелькающего перед глазами Родана, дракон задел Люцифера, сильно ударив по нему. Дьявол упал на остров, и белое пламя на его руках медленно угасло. Как стрела, я полетела к Люциферу, схватив его в полёте и спасая от удара лапой зверя, которая обрушилась на место, где мы только что были.

Яркие вспышки напоминали молнии в грозовую погоду. Они не ослепляли и не пугали, а будоражили сознание, но оглянуться я не осмелилась. Дракон с рёвом упал на остров и рассыпался на ветру, словно песок. Остров резко вернулся в прежнее положение. Потеряв опору под ногами, я упала в пропасть, а за мной – Люцифер.

Дальше всё было как в обрывочных кадрах и необдуманных поступках. Бросок к суровому дьяволу, который без сознания летел вниз, пока его крылья горели еле заметным белым пламенем. Схватившись за его рубашку, я рывком подтянула его к себе, обняв как можно крепче, и расправила крылья, сопротивляясь потоку ветра, теряясь в тумане между островами. Моих слабых крыльев едва хватало для таких нагрузок, но я с трудом пыталась уменьшить нашу скорость. Резкий удар о водную гладь и медленное погружение под воду оказалось не таким болезненным, несмотря на то что я подставила свои крылья, чтобы смягчить падение.

Оттолкнувшись от дна, я благодарила судьбу, что озеро было не слишком глубоким, и я могла устоять на ногах. Боясь отпустить Люцифера, я обхватила его покрепче, следя, чтобы он не захлебнулся.

Выйдя на берег, я уложила Люцифера на траву и рухнула рядом, осматриваясь вокруг. Густой туман, словно белое молоко, затянул остров, и дальше собственного носа ничего не было видно. Я схватилась за руку Люцифера, понимая, что идти на разведку не имеет смысла – можно потерять его и заблудиться самой.

Сев на колени, я ощутила резкую боль в правой лопатке, но тут же повернулась к Люциферу, который едва дышал.

– Люцифер, – я наклонилась над ним, внимательно осматривая. – Люцифер!

Я трясла его за плечи, но реакции не было, от чего меня охватила паника. Приложив ухо к его груди, я попыталась уловить биение сердца. Оно звучало тихо, но упорно, словно он просто спал. С облегчением выдохнув, я убрала волосы с лица, которые липли к коже, а капли воды стекали и падали на грудь Люцифера. Беглым взглядом я заметила глубокую рану на его плече от когтей моей иллюзии.

– Не дождёшься, – пробормотала я, срывая с себя кофту и оставаясь в мокрой майке. – Из-за меня ты не умрёшь. Не позволю!

Разорвав кофту на полосы, я туго перетянула рану, прижимая ткань как можно сильнее, чтобы остановить кровотечение. Руки дрожали, но я уже не обращала внимания на подступающую тошноту от вида крови. Когда мне удалось остановить кровь, я наконец расслабилась, провела рукой по шее и откинулась назад.

– За что мне такое наказание… – мой голос дрожал от нервов.

Облокотившись о камень, я устроилась поудобнее, положив голову Люцифера себе на колени и прикрыла его левым крылом, чтобы хоть как-то согреть. Я прижимала его к себе, ощущая слабое тепло его тела, напоминавшее пламя свечи в тёмной комнате. Откинув прядь волос с его лица, я вглядывалась в его черты. Даже в таком состоянии он оставался красивым.

Если бы я его не знала, то легко бы приняла за идеального парня, в котором души не чают. Отточенные, словно на мраморной скульптуре, черты лица, лёгкая щетина, нежные губы. Всегда элегантен, всегда выделяется среди остальных бессмертных. Он смотрел на всех не свысока, а просто с высоты своего роста.

Если бы я его не знала, я бы пошла за ним, не задумываясь и не задавая вопросов. Он всегда внушал доверие. Несмотря на грозный и отпугивающий характер, за его злостью и гневом всегда скрывались честь, манеры и доброта к тем, кто этого заслуживал.

Но я его знала – настолько, насколько он мне это позволял. За его грубостью всегда скрывался азарт. Стоило нам сцепиться в словесной перепалке, как он оживал. Несмотря на высокомерие, он не отворачивался от меня, позволял быть рядом, иногда даже смотрел с искренним любопытством.

Голова наливалась тяжестью, мысли путались, и я откинулась назад, пытаясь придумать, как выбраться или подать сигнал, чтобы нас нашли. Но бросить Люцифера я не могла. Как бы он меня ни раздражал, совесть не позволила бы оставить его. Поэтому я просто ждала.

– Денёк выдался, будто бы я колдуна к чертям послал, – мужской голос вырвал меня из сна, настигшего от усталости.

– Люцифер? – прохрипела я, застонала от боли в спине. Он тут же опустился на ближайший остров и встал на одно колено, держа меня на руках.

– Первое правило в бою – никогда не отводи взгляд от врага, – сурово произнёс он. – Как ты? – его глаза выражали искреннее беспокойство. – Тебе досталось. Скажи, где болит, я вылечу тебя.

– Да плевать на меня, – я стиснула зубы, потянулась к нему, чтобы осмотреть рану, которой уже не было. – У тебя ведь была глубокая рана.

– На мне всё заживает быстро, – он поправил меня в своих руках, расправляя крылья.

– Стой, – прошептала я, хватая его за рубашку. Он остановился. – Остановись хоть на минуту, – я смотрела ему в глаза, моля о прощении, но слов подобрать не могла.

– Я не злюсь на тебя, – спокойно ответил он, садясь на камень и складывая крылья за спиной. – Никто не мог этого предугадать. Если бы не ранили меня, я бы легко прикончил твою иллюзию, – он усмехнулся. – Родан и я никогда раньше не сражались вместе. Мы не поняли друг друга. – Его взгляд вновь устремился ко мне. – Тебе нужно учиться развеивать свою магию. Я не смогу защищать тебя вечно.

– Я всё равно виновата, – пробормотала я, уставившись на горизонт, где солнце медленно двигалось к закату.

– Да, – прошептал он, усмехнувшись. – Виновата. Но такой принцессе, как ты, можно многое простить.

– Вот ты снова! – мой голос приободрился, и я взглянула на него. – Ты назвал меня принцессой.

– И что? – он двояко посмотрел на меня. От его пристального взгляда мне становилось не по себе, и я смущённо отвела взгляд. – Ты же ею когда-то была, до того, как стала невыносимой.

– Умеешь ты всё портить, – я попыталась встать на ноги, но Люцифер этого не позволил, лишь сильнее прижав меня к себе. – Отпусти меня.

– Нет, – легко сказал он с улыбкой. – Не хочу.

– А я сказала: отпусти меня, – превозмогая боль в спине, я попыталась вырваться, но его хватка была каменной. – Люцифер!

– Продолжай называть моё имя, – проговорил он шёпотом, наклоняясь ко мне ближе. Хрипотца в его голосе будоражила меня, не оставляя ни одной спокойной клетки в моём теле. – И, может быть, я перестану быть таким пугающе равнодушным ко всему.

– А как же твоя надменность и горем демониц, что кружатся вокруг тебя? – отшучивалась я, наблюдая, как Люцифер сдерживал накатывающий гнев.

– Меня же не волнует твоя вереница мужчин, которые не дают тебе шага ступить, – недовольство в его голосе звучало отчётливо.

– Ах, вереница мужчин? – с ухмылкой спросила я, скрестив руки на груди. – Не думала, что ты так внимательно за мной наблюдаешь. Люцифер, это ревность или обычное уязвлённое эго?

– Если я и наблюдаю, то только чтобы понять, насколько глупы те, кто пытается завоевать твоё внимание.

– Ну, глупы или нет, но они хотя бы пытаются, – я подняла бровь, делая вид, что равнодушна к его словам. – В отличие от некоторых.

– Зачем мне пытаться, если ты уже в моих руках? – усмехнулся он, внимательно глядя мне в глаза.

– О, то есть ты думаешь, что твои грязные фразочки всё исправят? – я нахмурилась. – Самоуверенность – твоё второе имя, как я вижу.

– Нет, моё второе имя – опасность, – он наклоняется ближе, оставляя, между нами, расстояние в сантиметр. – Или ты уже успела забыть?

– Опасность? – едко усмехнувшись, я откинула голову назад, чтобы восстановить дистанцию. – Это слово больше подходит для твоего парфюма. Слишком много дыма и огня, а толку…

– Смешно, – рассмеялся Люцифер, но его взгляд оставался пристальным. – Но разве это не ты только что говорила, что тебя не пугают мои демоницы?

– Так же, как тебя не пугает моя "вереница мужчин", – я с трудом подавляла дрожь в голосе. – Знаешь, Люцифер, ты слишком много о себе думаешь. Может, твои демоницы и млеют от одного твоего взгляда, но я не из их числа.

– Правда? – нахмурившись, он сказал холодным тоном. – А кто тогда из "твоего числа"? Один из тех, кто бегает за тобой, как потерянный щенок? – он недовольно фыркнул. – Как Финн, например.

– Хватит, – резко оборвала его я и сурово посмотрела на него. – Следи за своим гаремом, а не за моей жизнью.

– Тебя это беспокоит? – он лукаво усмехнулся, будто нашёл мою слабость. – Видимо, у тебя крыло повреждено, – легко перевёл разговор, рассматривая моё правое крыло. – Не дёргайся!

– Да как так-то… – жалобно простонала я и взвизгнула, стоило Люциферу одним взмахом подняться в небо. Я вцепилась в него, обхватив шею, пока он громко смеялся – так весело и беззаботно. – У меня не было в планах быть для кого-то очередной галочкой, – решила продолжить мысль, несмотря на то что Люцифер всем видом пытался закрыть эту тему.

– За кого ты меня принимаешь?

– За того, кого ты мне показал, и за того, кем тебя считают другие, – я не смотрела на него, как и он на меня. – Эгоистичный и надменный дьявол, который не пропустит ни одной юбки, лишь бы удовлетворить своё эго.

– Значит, таким ты меня видишь? – его голос прозвучал угрожающе, когда он приземлился в саду общежития, где прогуливались бессмертные. – Ублюдком?

– Заметь, это не я сказала, – я встала на ноги и сделала несколько шагов от него, прихрамывая.

– Это звучало грубо даже для тебя, – он коротко усмехнулся. – Вот только ты сама не подарок. Шипишь и кусаешься, стоит к тебе приблизиться. Держишь всех на расстоянии вытянутой руки.

– Для всего есть свои причины, – я сжала руки в кулаки, боясь посмотреть на него, пока он рычал мне в спину. – Тебе не понять.

– Ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы не понять простых смертных вещей? – он пристально смотрел на меня, а я устремилась прочь от него. – Сирана! Я не закончил!

Я не хотела копаться в прошлом и тем более позволять ему это делать, поэтому почти бежала от него. Вот только что-то заставило меня обернуться, поймать его взгляд ещё раз и мило улыбнуться, показывая, что всё хорошо. Он стоял на том же месте, и его лицо ничего не выражало, но в глазах читалось, что он поймал меня в ловушку.

Скрывшись за двумя поворотами, я почувствовала, что он решил нагнать меня и закончить нашу перепалку. Забежав в пустующий класс, я закрыла за собой дверь и, прижавшись к ней, вслушивалась в шаги. Тяжёлую поступь Люцифера было легко различить, поэтому среди шумной толпы я услышала его шаги и замерла, задержав дыхание. Терпя боль в крыле, я закрыла рот руками и сползла на пол, пытаясь не рассмеяться от наших глупостей.

Элария предупреждала меня, что ломать крылья не стоит, так как это очень болезненно, а лечение проходит долго. Я обречённо выдохнула, усевшись за парту, и стала рассматривать крыло, которое безвольно висело. Я не знала, что мне сейчас делать.

На обед я пришла очень поздно. За столом никого не было, и я лениво села на своё место, пытаясь найти в себе силы положить хоть что-нибудь в рот. Аппетита, как и настроения, у меня не было, из-за чего я просто ковыряла еду в тарелке, изредка попивая сладкий напиток. Крыло всё ещё ныло даже после нескольких часов лечения в госпитале, но даже эта боль не отвлекала меня от мыслей о прошлом. Оно, словно раковая опухоль, возвращалось новой волной, не давая расслабиться. Стоило хоть раз коснуться его, как потом было тяжело избавиться от воспоминаний.

С силой сжав вилку в руках, я отшвырнула её от себя, опустив голову на руки и нависая над тарелкой. Именно сейчас я не хотела быть одна, но всеми силами сама оттолкнула всех, чтобы лишний раз не трогали, не лезли в мою душу, которая сама себя убивала.

– Удивительно, на что способны бессмертные, – прозвучал нежный голос женщины, и я подняла голову. Передо мной сидела Амаранта, которая внимательно разглядывала меня. – Вы могущественные существа, которые по своему желанию можете разрушить мир или восстановить его. Вот только со своим внутренним миром вы разобраться не можете.

– И вам здравствуйте, – я расслабленно села на стуле и опустила глаза.

– Тебе обязательно нужно поесть. После того, что ты натворила, тебе это необходимо, – она щёлкнула пальцами, и моя вилка вернулась на место, а кувшин с напитком подлетел ко мне, наполнив кружку. – Один мужчина сказал мне, что женщина злая, потому что голодная, – она усмехнулась.

– У меня нет аппетита.

– Fortunam suam quisque parat! – произнесла она на незнакомом мне языке после недолгого молчания. – Свою судьбу каждый находит сам! – перевела свою мысль Амаранта и растворилась в воздухе, словно её и не было. – Как ты считаешь, верно сказано? – её голос прозвучал рядом, и её облик снова появился на соседнем стуле.

– Есть такая теория: Вселенная и время бесконечны, а значит, любое событие неизбежно, даже невозможное, – я провела пальцем по вилке. – Кто бы мог подумать, что я так рано умру и окажусь в таком сказочном месте. Что моя жизнь изменится за пару месяцев, и впереди целая вечность, – я повернулась к ней. – Разве это не есть судьба?

– Даже у судьбы есть любимчики, – она усмехнулась и бросила взгляд на бессмертных, что сидели за столами. – Каждый бессмертный интересен по-своему, и я жду продолжения их судьбы в этом мире.

– Вы лич? – спросила я, не подумав, и тут же пожалела об этом, но она кивнула без какого-либо смущения или оскорбления. – Но как так получилось? – она молчала, и мне стало неловко. – Простите, если лезу не в своё дело. Просто давно любопытно.

– В Средневековье я была знаменитой ведьмой, к которой обращались за помощью в той или иной битве, – она вздохнула, словно эти воспоминания были ей приятны. – Я не принимала ничью сторону, но за богатства помогала при необходимости. Несмотря на то, что я пряталась от людей, они старательно искали меня, прося помощи, раз за разом, – её глаза блестели от воспоминаний. – Однажды я встретила в лесу мальчика. Ему было семь лет. Голодного, измученного и босого, он звал на помощь и плакал, а я, словно тень, следила за ним. Он долго плутал, пока не упал в овраг, где бы и умер, если бы не моя доброта.

– Он потерялся в лесу? – я пододвинула к ней стул ближе и с интересом слушала её.

– Родители оставили его, так как не могли прокормиться, – недовольно ответила она и нервно теребила кольцо на пальце. – Он остался жить у меня, а я часто оставляла дом на долгое время. Рос он среди нечисти, которая взялась за его воспитание. Хоть я и изредка появлялась дома, однажды вернулась и не узнала его. Он был уже взрослым мужчиной, который подшучивал надо мной, приглашая меня в мой же дом, – усмехнулась она и замолчала.

– И что потом?

– Я оставила правителей и забылась в нём. Забыла о своей тёмной сущности и увлеклась любовью к нему, – она не отводила взгляда от окна, рассматривая что-то. – Через многие годы, когда ангелы внушили церкви создать Святую инквизицию для истребления всей нечисти, тогда и пришёл конец той части жизни, что я берегла.

– Мне так жаль, – я взяла её за руку, и она вздрогнула, испугавшись моего касания, но не отдёрнула руки. – Всё было бы просто, если бы…

– Если бы… а вдруг… может быть… – перебила меня Амаранта. – Сомнения порождают хаос, из-за чего мы совершаем ошибки, но на ошибках мы и учимся, – она медленно повернула ко мне взгляд своих стеклянных глаз. Её маска одновременно пугала и успокаивала, но блеск её добрых глаз оставался неизменным. – Ты должна перестать жить прошлым, потому что то, что было, уже не важно.

– Но прошлое всегда оставляет след, – я поёжилась. – Вам ли об этом говорить.

– Прошлое иногда ранит нас, и мы несём эту боль через годы. Но со временем боль становится тупее, – Амаранта встала из-за стола и обошла меня, встав за спиной. – Рискнув, ты можешь проиграть, но не рискнув, нельзя выиграть.

– Сирана! – воскликнула Селеста и побежала ко мне, пару раз врезавшись в стулья по пути. – Где ты была? Мы так за тебя переживали!

– Всё со мной в порядке, – задыхалась я от объятий Селесты и обернулась к Амаранте, которой уже не было.

У нас с Селестой появилось любимое место в саду, где мы часто проводили время вдвоём, подальше от остальных. Именно здесь мы просидели около двух часов, беседуя ни о чём. Поесть я всё-таки себя заставила, параллельно рассказывая все подробности нашего падения с Люцифером.

Облокотившись на скамейку, я сидела в рваных грязных штанах и майке, не обращая внимания на взгляды редких прохожих. Я поленилась привести себя в порядок, поэтому мы с Селестой отправились в сад сразу, прихватив с собой бутылку вина. Селеста отказалась пить, вспоминая случай в таверне, а я, не церемонясь, пила вино прямо из горла, попутно рассказывая какие-то смешные истории из прошлой жизни.

Пустив клуб дыма, я снова отпила вино, покачивая ногой, на которую сложила свои ноги Селеста. Она рассказывала о предстоящем бале: о большом количестве гостей, фуршете с разнообразными деликатесами и своём пышном платье, которое, по её словам, напоминало зефир. Её было приятно слушать, и я внимала каждому слову с улыбкой, которая не сходила с моих губ.

В саду прозвучали знакомые голоса, приближавшиеся в нашу сторону, но мы их игнорировали, пока не увидели Финна с женщиной.

Женщина строго посмотрела на нас, и я внимательно разглядела её, заметив общие черты с Финном. Это была дама в возрасте, с туго собранным пучком волос, в который была вплетена блестящая заколка. Она положила руку на грудь, словно не была готова нас увидеть. Её безупречное платье бежевого оттенка идеально подчёркивало фигуру, придавая образу строгую элегантность. Лёгкие морщины вокруг глаз не старили её, а напротив, добавляли определённый шарм, показывая мудрость и усталость от прожитых лет.

Селеста не сразу обратила внимание на бессмертных, но стоило ей разглядеть Финна и женщину, как она тут же вскочила на ноги, отмахиваясь от сигаретного дыма.

– Мама? – встревоженно произнесла она, расправив плечи и вернув себе безупречную осанку. – Что ты тут делаешь?

– Пришла в гости, проведать вас и поговорить с Амарантой, – женщина оценивающе посмотрела на дочь. – Не представишь меня своей… кто она?

– Это Сирана, – Селеста кивнула в мою сторону. Я быстро потушила сигарету в пепельнице, которую сама сюда принесла, и отставила бутылку вина. – Наша подруга. Она…

– Разделённая, – женщина осмотрела меня с головы до ног. Я поправила на себе майку с открытыми плечами и глубоким вырезом.

– Просто Сирана, – с улыбкой добавила Селеста, обняв меня за руку. – Думаю, она смогла бы…

– Мне плевать на неё, – отмахнулась женщина и посмотрела на Финна. – Много чести – знать такую, как она.

– А что с ней не так? – Финн бросил резкий взгляд на мать, но та даже не повернула голову, только усмехнулась.

– Один её внешний вид говорит о многом, – она указала рукой на меня. Я скрестила руки на груди и заметила, как Финн закатил глаза. – Курит и пьёт. Это многое говорит о девушке, которая, видимо, не знает правил приличия.

– Мама! – возмутилась Селеста, вставая рядом со мной. – Не смей оскорблять нашу подругу!

– Что за наглость? Как ты смеешь перечить матери? – её голос стал холодным, а взгляд устремился на Финна. – Как ты позволил сестре общаться с этой Разделённой?

– Не вижу ничего плохого в общении с Сираной, – Финн подмигнул мне, и я наигранно послала ему воздушный поцелуй. Он улыбнулся.

– Вы совсем стыд потеряли? – её голос дрожал от злости, а в глазах читалось разочарование. – Вы, ангелы благородной крови, общаетесь с отребьем, которое даже не знает, в какой руке вилку держать.

– Это, конечно, приятно слушать, – я перебила её, сделав шаг вперёд. – Ваша благородная задница сидит только на шёлке и пьёт молоко единорога, – женщина прищурилась, но я не позволила ей возразить. – Вот только мне не хочется это слышать. У меня занятия с куратором.

– Знаешь, девочка, ты ведёшь себя так, будто можешь позволить себе равенство, – она смотрела на меня с откровенным презрением. – Но напомни мне, кто ты вообще такая, чтобы сметь возражать мне?

– Кто я? – я остановилась и шумно выдохнула, стараясь совладать с эмоциями. – Я та, кто, в отличие от вас, не прикрывается фамилией и статусом, чтобы казаться важной.

– Ты действительно думаешь, что можешь тягаться со мной? – она усмехнулась, её губы скривились в раздражении. – Ты – пыль под ногами. Сирота без рода и имени. Просто случайный обрывок, подобранный кем-то из жалости.

– Говорите, что хотите, но жалость – это не то, что я здесь вижу, – я выпрямила спину, стараясь говорить спокойно, хотя в голосе звучала угроза. – Вам просто страшно, что кто-то вроде меня смеет стоять рядом с вами и не бояться вашего яда.

– О, как драматично! – она театрально захлопала в ладоши. – У тебя прямо талант играть жертву. Но знаешь что? В твоём случае это не актёрство, это твоя суть. Жалкая, никому не нужная, запачканная с самого рождения.

– Мама, хватит! – выкрикнула Селеста, встав, между нами. – Ты перегибаешь палку!

– Замолчи, Селеста! – её голос стал ещё холоднее. – Ты позоришь нашу семью, связываясь с этим ничтожеством.

– Может, это потому, что она видит людей такими, какие они есть, а не по вашим ярлыкам! – я сжимала кулаки, с трудом сдерживая злость.

– Людей? – рассмеялась она холодно. – Ты не человек, ты даже не ангел. Ты ошибка.

– Вы правы, – я прошептала, сдерживая слёзы. – Я сирота. Но лучше быть сиротой, чем иметь мать, которая живёт ненавистью и учит детей презирать других.

– Ах, вот оно как? Слёзы? – её голос был мне противен. – Бедная девочка, ты даже не можешь достойно принять правду. Ты так и останешься ничтожеством, которое никогда не будет ни любимым, ни нужным.

Её смех звучал, как удары по стеклу, от чего меня бросило в дрожь. Я посмотрела на Финна, который молча стоял в стороне, наблюдая за происходящим, сложив руки. Нетрудно было заметить в нём безразличие к этой ситуации, которую он позволил разыграться, словно наказывал меня. Слеза сорвалась с моих ресниц и скатилась по щеке. Стиснув зубы, я отвернулась от них, не в силах слушать дальше поток оскорблений из-за моей прошлой жизни.

– Как ты можешь?! – кричала на мать Селеста, уже плача. – Ты даже не понимаешь, что она для нас значит!

– Она ничего не значит, Селеста, – её небрежный голос отзывался в моей голове. – И чем скорее ты это поймёшь, тем меньше вреда она успеет тебе нанести.

Меня не раз предупреждали, что Амилия – ангел с грубым нравом и твёрдым характером, которая чтит древние устои. Держа своих детей в жёстких рамках, не позволяя им делать что-либо без её разрешения, она воспитывала их с определённой целью. И сейчас она увидела воочию, чем занимаются её дети на вольных просторах, уйдя из-под её надзора.

Никогда бы не подумала, что жизнь бессмертного может быть такой тяжёлой. Я представляла себе её более лёгкой и беззаботной: рассекая небо под красочным закатом, валяясь без дела и иногда пробуя вкусную еду, чтобы не забывать, каково это – быть живым.

Но всё оказалось гораздо сложнее и запутаннее, чем в смертной жизни. Когда я была смертной, я прекрасно понимала, что мне нужно делать: окончить школу, выучиться на профессию, работать, чтобы прокормить себя, создать семью, не умереть раньше времени. Нет, пожалуй, последний пункт я нарушила. В этом мире всё казалось запутанным и непонятным.

Чем занимаются ангелы в своём Раю? Что делают демоны в Аду? Чем мне заняться после окончания Академии? У меня не было никакого представления об этом мире, хоть преподаватели и пытались подробно объяснить, как он устроен и какие у меня есть возможности. Наверное, я просто спешу с выводами.

Я бежала по коридорам, вытирая слёзы с щёк, которые никак не останавливались. В очередной раз я задумывалась о том, правильно ли поступила, согласившись на бессмертную жизнь. Или, может быть, правильнее было бы войти в цикл жизни, переродившись в новом теле? Хотя сложно понять, что правильно, если ты не можешь испробовать оба пути, а потом сравнить.

Элария стояла в коридоре и неотрывно смотрела в небо, которое озарялось яркими красками заката. Тёплые лучи солнца ложились на её лицо, окрашивая его суровые черты в мягкие, тёплые оттенки. Лёгкий ветерок играл её чёрными локонами, которые лежали на плечах.

Демоница была погружена в свои мысли, и я боялась её отвлечь, так как впервые увидела в её глазах грусть, а на губах – нежную улыбку, незаметную для многих. Пиджак висел на её руке, а руки снова были в карманах – словно именно в этой позе она чувствовала себя более защищённой. Даже в этом мире каждому достаётся своя порция сомнений, интриг и проблем, заставляющих задуматься: а правильно ли я живу?

Тихо подойдя к ней, я вытерла слёзы, шмыгнула носом, не желая показывать ей своё состояние. Я обняла её за руку, прижалась, как ребёнок прижимается к взрослому – не только прося о помощи, но и стараясь помочь самому. Мы обе смотрели в небо, наблюдая, как солнце окрашивает его в тёплые оранжевые цвета, а бессмертные лениво летят по своим делам.

Я чувствовала, что Эларии было так же тяжело, как и мне, но знала: мы в силах защитить друг друга. Чёрное крыло накрыло меня, укрыв от всего мира. Элария так и не взглянула на меня, пока я безмолвно плакала.

– Что случилось? – Её голос был добрым и спокойным. – Почему ты слёзы льёшь?

– Не думала, что бессмертные могут быть такими жестокими, – я вытерла слезу.

– Ровно так же, как и смертные, – Элария тяжело вздохнула. – Со временем ты научишься не слышать их колкости и так же легко парировать их злость, – она посмотрела на меня. – Не стоит лить слёзы, а то кто-нибудь может расстроиться из-за этого.

– И кто же?

– Например, я, – она усмехнулась и вскинула подбородок, будто готова нанести удар обидчику. – Как ты себя чувствуешь?

– Страшно, – шептала я, боясь быть услышанной.

– Погибнуть от своей магии всегда страшно, – я молчала, уткнувшись лицом в её руку. – Или ты о Люцифере? – Я снова молчала, и она забавно усмехнулась. – Мне кажется, все видят, как ты смотришь на него, но стоит тебе открыть рот… Никто бы не подумал, что ты к нему испытываешь тёплые чувства, – её голос стал тише. – Но и Финн не сдаётся, верно?

– Ты подслушиваешь?

– Ты очень громкая, – усмехнулась Элария, посмотрев на меня. – По иронии судьбы всё происходит на моих глазах, но ты меня совсем не замечаешь, – её голос был непривычно спокойным. – А ты всё время ищешь спокойствие.

– От шума и накатывающих проблем устаёшь, – прошептала я, словно ждала услышать от неё секрет. – Тебя подначивает Родан. Ученики часто устраивают перепалки. Одна я чего стою, – я посмотрела на неё. Её лик был расслабленным, а улыбка – очаровательной. – Но ты всегда такая спокойная. В чём секрет твоего спокойствия?

– В полном принятии неизбежного, – легко ответила она и посмотрела на меня. В глазах её читалось, что она сама это только недавно поняла.

– Это… звучит умно, но сложно, – я с запинкой проговорила и посмотрела в окно. – Мир сложный, бессмертные сложные, и я не знаю, что мне делать, – я закусила губу от щемящего чувства внутри.

– Надеюсь, ты выиграешь в той войне, о которой никому не говоришь, – наклонилась ко мне Элария и прошептала как можно тише, чтобы слышала только я.

– Я не хочу проигрывать, но и не знаю, как победить, – опустив взгляд, я будто снова пережила момент прошлого. – Не хочу остаться одна.

– Что бы ни случилось, как бы жизнь ни закрутила нас, – она положила руку на мою голову и нежно погладила по волосам, будто успокаивала. – Я никогда не оставлю тебя, – я посмотрела в её глаза, которые излучали самое тёплое добро, какое мог выдавить из себя демон. – Обещаю, – я ощутила лёгкий укол в горле, будто тонкая игла прошла меня насквозь.

– Это… приятно слышать, – я улыбнулась ей, не сдержав слёз радости, которые она смахнула. – И, кажется, я влюбилась, но не уверена.

– А это уже звучит как проблема, – усмехнулась она. – Из десятка бессмертных кто-то всё-таки достучался до тебя, – я смущённо улыбнулась ей. – Сложно представить, сколько сил он приложил к этому.

– Он даже и не старался, – я пожала плечами. – Хотя я бы так не сказала, но…

– Элария Сильвани, – горделивый голос Амилии отдавался эхом по коридору. – Я уже успела соскучиться по тебе.

– А теперь об обидчиках, – весь мой весёлый настрой слетел на нет.

– Дай мне сил и в этот раз не прибить её, – пробубнила Элария и, сложив крылья, выпрямилась во весь свой рост. – Амилия Эвергрин. Какими судьбами ты здесь оказалась?

– Решила проведать своих детей, – она подошла ближе и остановилась, как только увидела меня рядом с Эларией. – Что она тут делает?

– У нас с ней занятия, – уточнила Элария и строго глянула на меня, будто я уже что-то натворила. – Решили сегодня попрактиковаться.

– Тогда понятно, откуда вылезла эта хамка, – ухмыльнулась Амилия, поглядывая то на Эларию, то на меня. – Думала, что это какой-то самородок, а оказалось нет. Просто Разделённая, которая учится у демоницы.

– Что ты хотела? – спокойно спросила Элария, не показывая никаких эмоций.

– Мне нужно поговорить с Амарантой, – её голос был строгим и неприятно холодным. – Почему моим детям не выделили куратора и почему вашим ученикам разрешено так себя вести? – она указала рукой на меня. – Твоя ученица курит и распивает вино в садах Академии.

– Эти бессмертные давно уже не дети, и это Академия, а не элитная школа Рая, где даже икнуть запрещается, – проговорила Элария и накинула на плечи пиджак. – А твои дети не получили куратора, так как в нём не нуждаются. Они достаточно образованы, подготовлены к этому миру и способны самостоятельно развить свои магические таланты.

– У моих детей есть магический талант? – удивилась Амилия и провела рукой по волосам, словив нервный тик от новостей. – Как такое могло произойти? – прошептала она.

– Ты же знаешь, что ваш род не склонен к магическим талантам, – Элария смутилась. – Вижу, твои дети решили тебе об этом не сообщать.

– Их отец…

– Кровь твоей семьи куда сильнее, – отчеканила Элария, не желая слушать то, что и так уже слышала. – Я тебя об этом предупреждала. Брак по расчёту, потому что этот ангел имеет хоть какую-то магическую силу, не даст потомства с магическим талантом.

– Элария наклонила голову в сторону, пытаясь разгадать мысли собеседницы. – Селеста и Финн всё-таки получили склонность к магии.

– Опять ты лезешь не в своё дело, – строго сказала Амилия, сложив руки на груди. – Мой брак был по любви, и я жила счастливо, пока его не отняли у меня.

– Я уже слышала это, – Элария отвернулась от неё, положив руку мне на плечо. – В твою ложь поверили все. Вот только у меня нет желания выслушивать это снова.

– Слышала я, что ты не желаешь посетить бал, – с усмешкой сказала Амилия, будто злорадствуя над неведомой для меня слабостью Эларии. – Удивительно, что у вас хоть кто-то готов показаться на публике.

– Моя семья тут ни при чём, Амилия, – она сделала шаг по коридору и повела меня за собой. – У меня нет желания смотреть, как аристократия напивается и ведёт себя хуже нечисти, которая, кстати, оказалась куда благороднее вас.

– Ты просто боишься осуждающих взглядов, – она направилась за нами, дойдя до развилки коридоров. – Тебе не хватит сил, чтобы пережить этот вечер, как и знаний твоей зверушки под боком, чтобы её там не сожрали.

– Ровно так же, как ты не можешь признать, что твоя семья бесполезна для общества и ты вырываешь последние нити своей значимости, ощущая, как власть ускользает от тебя, – голос Эларии был грубым, но она ни на секунду не остановилась и свернула налево, направляя меня в мрачный коридор. – Приятно было повидать тебя.

– И мне было отрадно тебя встретить, – с насмешкой сказала Амилия и повернула в правый коридор.

– Сучка… – вырвалось у Эларии, и я ухмыльнулась.

В этот раз, на урок Эларии, я оделась более удобно и была готова к очередным тренировкам с Элиотом. Я быстрым шагом проходила коридор за коридором, чуть ли не вбегая на стадион, где стояла она, демоница, рассматривая на стенде различное холодное оружие разной формы. Вот только мой взгляд упал на Лорану, которая держала Люцифера за руку и жалобно скулила, прося его о чём-то, но тот лишь рыкнул на неё. Резким движением он вырвал руку из её хватки и, подойдя к ней вплотную, со злобным взглядом проговорил ей что-то, от чего её глаза наполнились слезами, и она опустила голову. Он смотрел на неё молча, будто ждал ответа или слушал её, так как её лица мне не было видно. Люцифер мотнул головой и уже более мягко говорил с ней, словно объясняясь.

Строгий взгляд Эларии заставил меня остановиться, и за очередное опоздание я приняла упор лёжа и стала отжиматься, пока её еле слышимый голос не приказал остановиться.

Ощутив опасность, я резко увернулась в сторону, и мимо меня пролетела стрела, которая с силой влетела в деревянную дверь. Повернувшись на стрелка, я увидела Селесту, которая снова натянула тетиву и выстрелила в меня. Её стрелы хоть и летели быстро, но я успевала уворачиваться от них, делая шаг к ней. Я не чувствовала опасности от неё, так как она и не старалась попасть в меня, лишь пыталась отвлечь меня от интриг, которые стали меня окружать.

Элария наблюдала за нами и мотнула головой, оценивая, как быстро я стала передвигаться. Дождавшись Мэтта, который с извинениями подошёл к преподавателю, мы встали в одну шеренгу, пока яркое солнце слепило нас.

– Сегодня будет бой с настоящим оружием и настоящими ранами, – она указала на стенд. – Рождённые уже научились сражаться с удобным для них оружием, а Разделённых мы будем готовить.

– Насколько сильно можно ранить? – с усмешкой спросил Элиот, поглядывая на меня.

– Элиот, душка, чем я тебя так обидела? – улыбнулась я, кривляясь. – В прошлом бою я тебя так и не победила.

– Но и не проиграла, – он подошёл к стойке и взял меч. – Пора бы уже это исправить.

– Бой закончится, когда я это скажу, – перебила нас Элария, сложив руки на груди и оценивающе оглядывая нас. – Берите оружие.

Во время тренировок с Эларией мы так и не смогли определиться с удобным для меня оружием, поэтому я каждый раз пробовала что-то новое. В этот раз взяла парные кинжалы – не слишком длинные, чтобы провоцировать на драку, но достаточно, чтобы нанести смертельный удар, если противник приблизится ко мне. Уверенно взяв их, я покрутила в руках, ощутив тяжесть стали.

– Встаём в пары и тренируемся, – она подмигнула мне.

На третьем часу боя я стала сильно выдыхаться и всё чаще совершать ошибки, из-за чего меч Элиота скользнул вдоль позвоночника между крыльев. Порез был не глубоким, но достаточно болезненным, чтобы я закричала и упала на колени. Футболка слетела с моих плеч, а кровь быстро растекалась по спине. Я чувствовала, как сердце бешено колотилось в груди. Элария молча смотрела на меня, лишь изредка бросая взгляды на Элиота, который терпеливо ждал.

Родан учил нас быстро залечивать раны в бою, чтобы спастись или продолжить сражение на равных условиях. Но сейчас я ничего не хотела делать. Бросив клинки, я держала рваную ткань на груди, чтобы прикрыться. Стыдясь своего вида, я сжимала ткань трясущимися руками, ощущая, как кровь медленно стекала по спине.

Голову я не поднимала – не хотела ловить на себе взгляды. Но на плечах почувствовала ткань, которую прижимали к ране. Селеста, бросив своего противника, подбежала ко мне и достала из сумки платок, чтобы остановить кровь. Она вновь и вновь повторяла, чтобы я не смела сдаваться и продолжала давать отпор Элиоту, который был очень опытным бойцом. Я посмотрела на неё, удивляясь, как трепетно она обо мне заботилась, и улыбнулась, когда она протянула мне свою кофту на замке.

Нити магии со скрежетом прошлись по моей ране, и я выпрямилась во весь рост, застёгивая кофту. Затянув хвост на голове туже, я взялась за клинки и решила, что на этот раз не позволю Элиоту меня ранить. Хотя это было бы весьма сложно.

Крик Мэтта нарушил настрой, когда Люцифер сломал ему руку и ленивым шагом отошёл.

– Скучновато биться с Разделёнными, – он не смотрел на меня, а встал перед Элиотом, принимая вызов. – А мы с тобой давно не сражались на равных.

– Что на тебя нашло, Люцифер? – усмехнулся Элиот, прокрутив меч в руках, будто находя ситуацию забавной. – Неужели ты защищаешь девчонку?

– Ты бы с ней не справился, если бы она сражалась так, как тренируется с Эларией, – проговорил он, угрожающе вытянув перед собой меч. – А со мной бой будет интереснее.

– Не смей за меня решать! – рыкнула я на Люцифера, ударив его по спине. – Я сама справлюсь.

– Ты хоть когда-нибудь умела принимать помощь? – строго посмотрел он на меня. – Или только со мной ты кусаешься?

– Элария! – возмутилась я, глядя на наставницу, которая наблюдала за происходящим с усмешкой.

– Бой до первой крови, – в приказном тоне сказала она, не обращая внимания на моё недовольство. – Но я усложню задачу. – Она подошла ближе, раздумывая. – Поскольку вы одни из самых сильных и опытных, простое сражение будет для вас слишком лёгким.

– Завяжешь нам глаза? – спросил Элиот, явно уже знакомый с подобным испытанием.

– Это будет скучно, – Элария потянула Селесту за собой, ставя её за спину Элиота. – Люцифер защищает Сирану, а Элиот защищает Селесту. – Она отошла в сторону, усмехнувшись. – Победит тот, кто первым пустит кровь у девушки.

– Так не пойдёт! – выкрикнула я.

– Начали!

Элиот рывком кинулся ко мне, когда я с возмущением кричала на Эларию, и звон клинка у моего лица отдался противным звоном в ухе. Меч Люцифера парировал атаку и рывком потянул меня за собой, отпрыгивая от очередной атаки. Удары Элиота были быстрыми, но Люцифер не отставал от него и легко отбивал их, не позволяя клинку коснуться меня.

Сделав дугу, Люцифер тянул меня за собой, пока перед моим лицом пролетал клинок, отражая свирепый взгляд дьявола. Я создала между нами и Элиотом каменную стену, о которую ударился меч противника, а Люцифер спокойно встал на ноги, метнув взгляд на меня.

Его рука с силой держала меня за талию, а левое крыло закрывало меня, с которого слетели пару перьев. Они упали на землю, сжигая траву под собой, оставляя после себя пепел. Элиот стоял в недоумении, когда смех Эларии разразился по стадиону. Рядом с ней встали остальные, а некоторые ученики выглядывали из колонн верхних этажей, поглядывая на сражение.

– Умно, Сирана! – она хлопнула в ладоши, глянув на Селесту, которая нервно наблюдала за происходящим. – Элиот воспользовался вашим замешательством и прекрасно атаковал. Прекрасная защита, Люцифер, но тебе нужно отрабатывать скорость.

– Не просто быть быстрым, когда в руках такое сокровище, – усмехнулся он, прижав меня к себе. – Оно ведь такое тяжелое.

– Дурак, – рыкнула я на него, ударив по груди.

– Значит, и девушки могут атаковать? – рычал Элиот, встав перед Селестой, закрывая нам обзор.

– Верно! Запрета такого не было, – она пальцем стукнула по виску. – Все ваши запреты в голове.

– Селеста! – рыкнул на неё Элиот, и она вздрогнула. – Не стой столбом!

– Хочешь победить Элиота? – тихо спросил меня Люцифер, пряча крыло за спиной. Я молча кивнула, держа крепко клинки. – Тогда следи за мной и стой позади.

Послушно кивнув, я встала за его спиной, следя, как Селеста ухмыльнулась и натянула тетиву, готовясь выстрелить в меня.

Очередной удар Элиота был сильнее предыдущих, когда Люцифер снова отразил его, сделав кувырок в его сторону и рассек воздух перед ним, отгоняя его от меня дальше. Стрела звонко пролетела мимо меня, давая понять, что не обязательно парню нанести тот самый удар.

Ощутив азарт, я выдохнула и посмотрела на подругу, которая стреляла то в меня, то в Люцифера, мешая ему сделать удар по Элиоту. Резко выдохнув, я сделала кувырок и встала на ноги, но вместе со мной и три моих образа, которые синхронно повторяли движения.

Селеста выпускала стрелу за стрелой, пытаясь задеть хоть один из моих образов, пока я отпрыгивала в такт с Люцифером, стоило Элиоту приблизиться снова. Мужчины дрались мастерски, выполняя своеобразные финты и не уступали друг другу. Звон металла клинков смешивался с краткими командами мужчин, которые пытались донести план действий до девушек, которые боялись что-то сделать сами.

Вот только почему? Я снова отпрыгнула за спину Люцифера, когда клинок Элиота прошелся по одному из моих иллюзий, который тут же развеялся, но дьявол тут же врезал ему по виску и пнул подальше от нас. Элиот кубарем полетел в сторону, пытаясь выровняться крыльями и встать на ноги, когда я, воспользовавшись моментом, побежала к Селесте.

Стрела развеяла вторую иллюзию, и перед ней осталось только две меня, которые по очереди наносили удар за ударом по ней. Селеста ловко уворачивалась от каждого, используя лук как щит, иногда им же пыталась ударить по мне.

Люцифер кинулся на Элиота, не дав ему возможности помочь Селесте. Очередной мой удар прошел мимо подруги, и она кувыркнулась, выпустив стрелу в меня, оставив меня одну. Не желая сдаваться, я снова кинулась в атаку и в последний момент создала справа от себя барьер, который осыпался передо мной, не выдержав удара Элиота, и он снова замахнулся на меня. Прогнувшись в спине, передо мной пролетел меч, а Селеста натянула тетиву и уже была готова выстрелить по мне.

Коснувшись травы, я создала иллюзию лозы, которая жадно ринулась к противникам, окутывая их ноги, и стрела Селесты прилетела в землю рядом со мной. Перекатившись в сторону, меня схватил Люцифер, рывком поднял на ноги и утащил за собой в небо. Его сильные крылья быстро подняли нас в небо, где среди облаков мы затерялись, и только стрелы догоняли нас, пролетая мимо.

– Боя в небе у меня ещё не было, – задыхаясь, сказала я, когда Люцифер меня отпустил, и я взмахнула крыльями. – Я думала, будет быстрее и проще.

– Элиот очень хороший воин, его сложно победить, – Люцифер наблюдал, как Элиот с Селестой полетели за нами.

– И что мы будем делать? – я посмотрела на Люцифера.

– Продолжать бой, – ухмыльнулся он и посмотрел на меня. – Не забывай правила. Не отводи взгляда от противника.

Заметив, что в моих руках не осталось оружия, я нахмурилась и хлопнула в ладоши. Вспомнив уроки Родана, я стала создавать что-то масштабное, но менее опасное, если я потеряю над ним контроль, хотя сейчас бы это пригодилось. Белые облака сменились серыми тучами, которые плотнее сгущались, между нами, пока Люцифер защищал меня от противника, который не рисковал атаковать.

Всеми силами я пыталась почувствовать воду, что заполняла облака, создавая их грозовыми, и над моей головой прозвучал раскат грома, а темнота серых туч скрыла меня с Люцифером. Первые капли дождя упали на мои плечи, и я опустила руки вдоль туловища, наблюдая, как молния сверкнула за спинами Элиота и Селесты.

Не понимаю, почему Люцифер не пустит в ход свой огонь, который полыхал на его крыльях. В голове пробежались слова Родана, которые он выпалил о Люцифере, говоря, что его магия может обжечь всех, если не контролировать её. Хотя мне казалось, что в этом бою он решил использовать только физическую силу.

Очередная атака, и я с пустым взглядом наблюдала за боем, лениво уворачиваясь от стрел Селесты, будто они были для меня не опасны. Дождь пошел быстрее, больно ударяясь о кожу бессмертных, а молния все чаще сверкала, освещая Люциферу противника, пока он, как тень, парил вокруг Элиота.