Посмотри мне в глаза

***

Блондинка с фиолетовыми глазами смотрит с легким пренебрежением с огромного билборда на центральной улице столицы. На ее губах красуется новый цвет брендовой помады. Такая реклама привлекает все больше внимания.

Фиолетовые глаза – новый тренд сезона, захвативший всю индустрию. Рекламные щиты заполнены новыми моделями, впечатляющими своей красотой. Люди с редкой мутацией становятся мировыми звездами благодаря своей уникальной внешности, подписывают контракты с известными брендами и дают интервью на телевидении. Никто не знает, откуда взялся такой уникальный цвет радужки, но людей с подобными изменениями не так много, чтобы волноваться.

***

«Супергерои – среди нас» гласит заголовок газеты. Несколько человек признаются, что могу передвигать предметы силой мысли и останавливать время. Эта новость вызывает волну возмущений. Мнения разделяются, кто считает это даром божьи, кто-то проклятием. Новые силы вызывают не только восхищение, но и страх. Ведь человек может оказаться вовсе не героем. Главной особенностью «супергероев» отмечают новомодный цвет глаз. Только что популярные звезды и модели ловят на себе подозрительные взгляды.

***

Срочный новости сотрясают округу. Крупный пожар в округе Ривер приводит к гибели десяти человек. Единственным подозреваемым остается маленькая девочка, которую выводят из здания абсолютно целой, без единого ожога. В фиолетовых глазах ребенка страх и слезы, а тоненькие запястья сковывают наручники. Полицейские небрежно подталкивают ребенка к машине, закрывая от навязчивых камер и микрофонов телеведущих. По новостям сухо объявляют, что девочка обладает суперсилой и признана опасной для себя и окружающих, поэтому заключена под стражу и направлена на закрытый военный объект для изучения. Что будет с ребенком дальше – неизвестно.

***

Мужчина срывает огромный телевизор из стены вместе с кронштейном и швыряет в зал, полный людей. Его фиолетовые глаза полны злости, а сильные руки сжимаются в кулаки. Люди испуганно разбегаются в стороны, покидают помещение и вызывают полицию.

– Только попробуйте снова отказать! Я горбатился ради этих денег столько лет! Ненавижу всех вас!

Следом за телевизором в стену летит каменный стол, который доставляли в здание на подъемнике из-за большого веса. Подоспевшая охрана пытается скрутить неуравновешенного мужчину, но он оказывается слишком сильным. Легким взмахом руки он отталкивает одного из сотрудников в стену, где тот падает без дыхания. Следующий удар приходится в грудь второго охранника, из губ которого тонкой струйкой стекает кровь. В попытке остановить свихнувшегося мутанта гибнут трое человек, прежде чем полиции удается сделать несколько удачных выстрелов.

***

Паника нарастает медленно и верно. Люди сторонятся измененных, ведь новая сила пугает их все больше и больше. Мутантов боятся и презирают.

– Если у вас или ваших знакомых появился первичный признак мутации – фиолетовые глаза – вам необходимо обратиться в ближайший пункт помощи. Доктора прикладывают все усилия, чтобы помочь всем зараженным. – говорит равнодушный голос из динамиков. – Сокрытие инфицированных карается законом.

Под непрекращающееся вещания по улицам ходят наряды военных. Они останавливают всех, кто кажется им подозрительным, для проверки глаз. Солдаты посещают практически каждый дом, напоминая об опасности зараженных не только для других, но и для себя в первую очередь. Правительство обещает помощь, пытается разобраться что произошло с таким количеством людей. Ведь мутантов с каждым днем становится больше.

***

– Деньги на стол, быстро, – парень стоит напротив кассы вытянув раскрытую ладонь. – Одно неверное движение, и ты труп. Шевелись.

Испытывать удачу владелец небольшого магазинчика не хочет, но и идти на поводу грабителя бесполезно – не факт, что это гарантирует спасение. Нападающий не скрывает своего лица, а значит уже не боится последствий. Сиреневые глаза не сильно выделяются на бледном лице, но четко дают понять – перед мужчиной мутант. Время тянется непозволительно долго, даже если охранная система все же сработала, наряд полиции приедет не раньше, чем через пять минут.

– У тебя есть десять секунд, а дальше все в этом чертовом магазине сдохнут вместе с тобой.

Владелец магазина смотрит в камеры и понимает, что в зале есть еще люди. Женщина с коляской стоит у отдела с молоком и даже не подозревает о происходящем. Мужчина в ряде от кассы пытается медленно отойти подальше, но слыша последнюю фразу – замирает. Каждый из присутствующих понимает опасность ситуации. Владелец открывает кассу и выкладывает на стол скошенные стопки купюр.

Забрав деньги, грабитель разворачивается к выходу, но напоследок все же сжимая руку. Мужчина за кассой хватается за горло и медленно оседает на землю. Мутант покидает магазин с безумной улыбкой на губах, не сулящей встречным ничего хорошего.

***

Если первых обнаруженных мутантов как-то пытались вылечить, то теперь их изолируют или уничтожают. Даже малейшее подозрение на фиолетовый оттенок радужки приравнивается к смерти. Самых безопасных из задержанных отправляют на опыты. До сих пор ничего не известно о причине мутации. Больше никто не скрывает, что нет никакого лечения, нет помощи. Да и не факт, что она была… Хочется только верить, что ученые и правительство делали все ради высшей цели и спасения человечества.

Мутанты опасны, с этим согласны все, кроме самих измененных. Они пытаются противостоять солдатам, приходящим их уничтожить, и у них есть преимущество в виде сил. С каждым разом стычки становятся опаснее и разрушительнее, затронутыми оказываются и мирные жители. Мир постепенно погружается в хаос.

Беспредел продолжается до появления второй инфекции, когда половина населения планеты оказывается зараженной беспощадным вирусом, убивающих и людей, и мутантов. Если не оказать помощь своевременно, на выживание не остается даже малейшего шанса. Многие города пустеют на глазах. Всю опасность заразы врачи понимают далеко не сразу, в творящемся хаосе все списывают на обычную эпидемию гриппа. Только на фоне противостояния мутантов и людей болезнь становится настоящей катастрофой. Война принимает полноценный масштаб.

Люди нападают даже на невинных детей, которых коснулись изменения. Каждого, чьи глаза хоть отдаленно напоминают фиолетовые, расстреливают на месте или же убивают с особой жестокостью. Мутанты не остаются в стороне. Они отвечают настолько жестоко, насколько способны. Все буквально превращается в бойню, а мир вокруг с каждым днем все больше напоминает развалины. Производства встали, фермы сожжены, самолеты и поезда давно прекратили свое передвижение. Продуктов становится катастрофически мало. С дефицитом появляются мародеры, грабящие магазины и дома. В такие моменты начинаешь сомневаться в том, а есть ли что-то человеческое в тех, кто все это творит?

***

Взрывы раздаются со всех сторон. Здание правительства рушится на глазах. С одной стороны в него летят самодельные взрывшие устройства, разжигая пожар, с другой мутанты ломают стены и окна. Это последнее и единственное в чем сошлись обе стороны – во всем виновато правительство. Многие пытаются спастись от этого «стихийного» бедствия, но сбежать не удается никому. Вертолетам не удается взлететь под силой мутантов, а машины ловят захваченные броневики. Этот день можно считать последним днем существования мира в том виде, в котором его все знали.

Военным приходится приложить все усилия, чтобы сохранить остатки цивилизации и взять под контроль отдельные регионы. Вся власть переходит генералам, командирам и солдатам. Больше никакого правительства и мэров, больше никакой демократии. Военным пришлось сдерживать обе стороны, создавая полностью закрытые территории со строгим контролем. Армия отгородила людей от мутантов. В каждом из сохраненных районов были созданы базы, где продолжились исследования измененных, поиск причин и решений проблемы. Попасть в такие места снаружи было практически невозможно, но в них сохранялась жизнь и относительное спокойствие. Другого выбора не было, иначе мир бы полностью погиб в этой схватке мутантов и людей.

Глава 1

Десять лет спустя…

– Опять ничего, – ворчу под нос, изучая последние результаты анализов.

В лаборатории никого нет и разговариваю я скорее сама с собой. Предпочитаю работать в одиночестве, чтобы никто не мешал моим экспериментам. Я провожу здесь все свободное время, изучая мутантов. Иногда мне приходится заниматься солдатами, но только в самых серьезных случаях.

– Кира, там привезли двух раненных, – без стука заглядывает в мою дверь старший врач лечебного блока. – Мы подозреваем, что один из них может быть заражен. Сможешь спуститься?

– Позже, – отмахиваюсь от коллеги.

Не хочу отвлекаться от анализов, особенно когда речь идет о последних каплях крови, оставшихся от погибшего пару часов назад мутанта. Возможно, я смогу понять, что прошло не так с его ДНК, из-за чего он так быстро скончался. Все врачи на базе знаю протокол действий при обнаружении инфекции, ему явно не стоило приходить ко мне с такой глупостью.

От раздраженных мыслей меня отвлекает писк аппарата, означающий что очередной анализ готов. Буквально подпрыгиваю от радости, замечая знакомые изменения в графиках, но потом расстроенно бросаю бумагу на стол – вновь неудача. Кручу в руках последнюю пробирку, размышляя, что могло пойти не так.

Моей основной задачей на главной военной базе северного региона является всестороннее изучение мутантов. Именно мне подчиняется самая крупная лаборатория в округе. Я ведущий ученый и военный врач, но именно мне удалось заслужить уважение среди коллег и военных в свои двадцать пять. Многочисленные эксперименты и опыты на несчастных принесли свой результат – я разработала сыворотку, лишающую мутантов всех сверхъестественных сил.

Она главное достижение на сегодняшний день, изменившее распределение сил между мутантами и людьми. Теперь любой измененный, оказавшийся в наших руках, становится безвредным. Больше нет необходимости убивать самых опасных из них. А значит можно изучать их достаточно долго, что очень важно для моей работы. Ведь сила мутанта зависит от степени воздействия на него мутагена.

Смотрю на ампулы с вирусами, которые хранятся в небольшом холодильнике. Опасная зараза в свободном доступе, за столько лет ничего не изменилось. Когда-то давно случайно разбившаяся ампула стала причиной смерти прошлого врача, занимавшего эту лабораторию… Все произошло быстро и обидно. Пробирка просто лопнула в руках, осколком стекла разорвав перчатку и поцарапав кожу. Этого оказалось достаточно, чтобы концентрированный вирус проник в кровь. Справиться с инфекцией организм не смог, никакая поддерживающая терапия не дала результат, а направленной вакцины еще не было.

Мама работала здесь с самого начала эпидемии, она была одним из лучших инфекционистов, поэтому нас и забрали жить на базу практически в первые дни начавшегося апокалипсиса. Я выросла в этой лаборатории, помогая маме в изучении вирусов, запоминая основы и помогая докторам в мелочах, до которых допускали ребенка. Моими книжками на ночь были научные труды о вирусах, бактериях и анатомии человека.

Все, что осталось у меня после нее, это военная база и лаборатория, в которой я знала каждый уголок. База стала моим домом, обителью и приютом. Здесь я была знакома со всеми, меня любили и принимали за равную. Все же не каждый ребенок с такой легкостью постигает знания такого уровня. Не связать свою жизнь с медициной было невозможно. Только я стала не простым врачом, как была мама. Я – специалист-генетик, с основным направлением «мутанты».

– Кира, ты подойдешь? – Вновь без стука.

– Во-первых, тебя стучать не учили? – На этот раз я встаю со своего места и разворачиваюсь к нежданному гостю с намерением высказать все, что о нем думаю. – Во-вторых, вы сами справиться не можете с обычной инфекцией? Что за необходимость отрывать меня от работы, Кайл?

Мужчина стоит в дверях моей лаборатории и молчит, чем раздражает еще сильнее.

– Мне охрану нужно поставить у дверей, чтобы спокойно заниматься исследованиями?

– Больше не потревожу, – обиженно отвечает коллега, чем заставляет меня фыркнуть. Будто мне важны его чувства.

Особый статус среди военных я получила еще и тогда, когда начала отношения с генералом. Он милый мужчина, который умеет поставить на место любого. С его появлением на базе появился порядок и соблюдение правил. Его слушаются и уважают. Но когда речь идет о близких – он нежный и заботливый. С ним мне удобно и спокойно, чего еще можно пожелать?

Но не только влияние мужчины позволило мне вести себя так нагло с окружающими. Меня уважает большинство военных, ведь именно мне удается реализовать свои гениальные задумки, которые на первый взгляд кажутся безумными. Никто кроме меня так хорошо не разбирается в мутантах, и это ни капли не хвастовство. Просто это моя специализация…

Если бы окружающие знали всю правду, то давно бы пустили пулю мне в лоб.

Разглядываю снимок последнего погибшего мутанта, прикрепленный в верхней части медицинской карты. Молодой парень смотрит на меня потерянным взглядом. Неудивительно, ведь фотография сделана уже в моей лаборатории. Мне проще запоминать подопытных по внешности и номерам, ну и по результатам, которых в этот раз не было.

Характерной чертой всех мутантов остаются их необычные глаза. Фиолетовые или сиреневые, будто светящиеся изнутри. Они ужасают и привлекают внимание своей красотой. Яркие и светлые, насыщенные или не сильно выделяющиеся – они всегда поражали своей необычностью и уникальностью с самых первых дней. Этот парень не стал исключением, у него был светло-фиолетовый оттенок радужки, перемешанный с его родным голубым. Получилось весьма интересное сочетание, даже жаль, что он так быстро «закончился».

Глаза – тот самый признак, который до сих пор остается основным, первичным при определении измененных. Ген, отвечающий за наличие сверхъестественного дара, каким-то образом меняет цвет радужки, придавая ему фиолетовые оттенки. Иногда это происходит быстро, за одну ночь. В других случаях изменения затягиваются на годы, но результат всегда один и никакие линзы не спасут при проверке. Первое время пытались даже запретить их использование, но вскоре стало понятно, что это не преграда для проверок.

Никто из людей даже не догадывается, что есть и другие мутанты. Их обошла стороной эта особенность, так как изменения проходили постепенно. Такие, сила которых пробудилась гораздо позднее. Вероятно, из-за медленного протекания мутаций наши глаза сохранили свой природный цвет. Фиолетовые глаза – не норма для измененных, а лишь побочный эффект, которого все же можно было избежать.

Смотрю на дверь, проверяя, что она плотно закрыта. Думаю, после моих слов меня еще не скоро потревожат. Провожу рукой над пробиркой с кровью, которая в тот же момент покрывается тонкой корочкой льда. Ждать, когда криокамера охладится до нужной температуры слишком долго, хочу узнать результат сейчас. Это последний образец, поэтому мне так важно получить хоть какие-то ответы. Перекладываю замороженный образец под микроскоп, внимательно изучая клетки, но результатов нет. Очередной эксперимент завершается провалом. Выбрасываю остатки крови в утилизатор, поднимаясь со своего места. Риск того не стоил, но пользоваться своими возможностями иногда хочется, чтобы не забыть, кто я на самом деле.

Это моя самая большая тайна, о которой никто не должен даже догадываться. Я не поделилась своем секретом даже с покойной матерью, скрывая все от самого близкого человека годами. Даже ребенком я понимала, что происходит что-то нездоровое и опасное. Умение держать язык за зубами и спасло мою шкуру, а также позволило устроить свою жизнь. Это вторая причина, по которой мне не нужны посторонние в лаборатории.

Глава 2

– Отставить! – Рычу я во все горло. По-другому с солдатами нельзя. Не понимают они по-человечески. – Кто отдал приказ ликвидировать образец? И какого хрена это решение принято без меня? Кажется, пока что именно я отвечаю за всех мутантов на этой базе.

Я злюсь, потому что меня чуть не лишили важной подопытной. Редко удается поймать мутантов первого уровня. И избавляться от девчонки без моего приказа – глупейшая ошибка, которую могли совершить эти идиоты. Я застала военных в своем кабинете, в который они сначала привели мутанта, а потом решили убить. Пистолет, который после моего крика убирает один из солдат, говорит о явном намерении применить оружие прямо в моей лаборатории! Они вообще свихнулись?!

– Она опасна! – Возмущается кто-то из новеньких – молодой смазливый парнишка, еще не проникшийся всем на базе. Никакой субординации, куда катится мир! Отправить бы его дежурить в окрестные города, чтобы понял, как надо реагировать на приказы.

– Мне плевать, что вы решили, – строго говорю я, вспоминая, что некоторые ребята попали сюда сразу после достижения совершеннолетия. – Быстро отпустили девушку и отошли. Какие способности?

Командир отряда кивает своим людям, подтверждая мои слова. Они сомневаются в моих приказах, просто супер! Пятеро парней, окружающих мутанта, отступают, но все же остаются наготове и держат руки на оружии.

– Огонь, – четко и по делу отвечает командир отряда. Мы с ним уже не первый раз встречаемся. Он прекрасно осведомлен о том, что спорить со мной себе дороже.

А вот девушка испуганно забилась в угол, и от нее исходит сила. Ей до сих пор не ввели сыворотку? Волны жара распространяются по помещению, но пока не жгут. Она определенно мутант первого уровня. Солдатикам повезло, что они остались живы. Вообще удивительно, что она еще не применила свои способности. Возможно, готовилась последним ударом спалить к чертям всю нашу базу. Насколько я могу это чувствовать, сил ей для этого хватит.

– Еще одна подобная выходка, и я буду вынуждена обратиться к генералу. А теперь ВОН!

– Она опасна… – пытается перечить мне все тот же парнишка, какой же глупец!

Мое терпение подходит к краю чащи. Предыдущие мысли о юном возрасте отступают. Как таких сосунков вообще допустили до подразделения охотников?! Определенно сегодня буду говорить с генералом. Мне нахрен не надо, чтобы моя работа страдала от их самовольных выходок.

– ВОН, я сказала! – Уже грубее повторяю я, демонстративно открывая двери лаборатории, а когда за солдатами закрывается дверь, оборачиваюсь и обращаюсь уже к девчонке. – Что же касается тебя… Хочешь жить – не дергайся.

Я не боюсь ее, потому что у меня в рукаве несколько козырей. Подхожу к ней медленно и спокойно. Не нужно волновать ее лишний раз. С загнанными в угол мутантами лучше вести себя как с дикими зверьми – соблюдать максимальную осторожность. Протягиваю руку, предлагая подняться. Девчонка не принимает помощи, отшатываясь от меня, будто это я прокаженная. Вот же упрямый образец.

– Я не причиню тебе сильного вреда. Ты можешь добровольно согласиться на эксперименты и получить больше привилегий на базе, – предлагаю ей свой расклад. Обеспечить это для меня не проблема. Только насколько показывает опыт, еще ни один мутант не согласился с моими условиями. Слишком гордые, да и доверять военным – я бы и сама не стала. Среди нас встречаются жестокие люди, которые никогда не слышали о чести и совести.

– Никогда! – Она дергается от возмущения, злость в ней пересиливает страх. И этого момента достаточно, чтобы я успела сменить позицию, скрутив девушку и воткнув ей в плечо иглу – теперь сыворотка в крови, достаточно нескольких секунд, чтобы рыжая красотка лишилась сил. Наивно было выжидать. Если тебя заперли в угол – лучше сразу действовать.

– Они спасут меня! Они придут за мной! Вам не жить! – Кричит она, но я не придаю этим словам значения. Мутанты не рискуют соваться на военные базы. Не было еще ни одного такого прецедента. Мы давно обустроили все так, чтобы попасть на оцепленную территорию просто так было невозможно. В открытую атаку ради одной девочки измененные вряд ли пойдут.

– Лучше помолчи, – небрежно бросаю я ей. – Ты больше не опасна. Предлагаю последний раз, сиди смирно, иначе будет хуже.

Это не угроза. Просто констатирую факт. Я могу быть с ней помягче, но зачем? Она слишком глупа, раз допустила столько ошибок. Еще одна подопытная, которая вряд ли сможет пережить все мои опыты.

– Пошла на хрен! – Рычит девчонка.

– Твое дело, – пожимаю плечами я. Мне серьезно все равно. Я давно разучилась сочувствовать кому-либо. Слишком многое уже видела в этой самой лаборатории. Она могла пойти на уступки, тем более, что я спасла ей жизнь. После потери сил, организм слабеет, а значит через пару минут она отключится. Мутанты слишком привыкли к своим способностям, без них они теряются.

Девочка борется из-за всех сил, она все же пытается применить способности, но слишком поздно. Уже она ничего не сможет мне сделать. Через пять минут на полу моей лаборатории уже лежит бессознательное тело. Высовываю голову в коридор, чтобы крикнуть кого-нибудь из охраны. Но натыкаюсь на командира подразделения, стоящего прямо напротив дверей.

– Какие-то вопросы? – Уточняю я. Не хотелось бы отвлекаться от дел, да и не люблю я общаться с местными солдатиками.

– Да, можно к тебе зайти? – Он оглядывается по сторонам, чем вызывает у меня еще больше непонимания. И еще немного нервирует, что он обращается на «ты». Ладно, обращать внимание на такие мелочи нет времени.

– Ок, поможешь заодно тело на стол уложить, – киваю я на рыжую.

– Быстро ты с ней, – удивляется мужчина, ловко подхватывая девчонку и укладывая на стол.

Я фиксирую ее руки и ноги, а заодно и голову. Мне не нужно, чтобы она дергалась, пока я буду изучать ее. Мне предстоит провести много исследований, для которых нужно неподвижное тело. Командир хмурится, наблюдая за мной.

– Тебе никогда не было их жалко? – Удивляется он, явно сочувствуя тому, кто буквально полчаса назад хотел поджарить их. Он разглядывает мутанта, неподвижно лежащего на столе. Ее рыжие волосы в свете ламп выглядят яркими, а веснушки украшают нежное личико, на котором застыла безмятежность сна.

– Нет, – отвечаю честно. От моего голоса мужчина вздрагивает и отводит взгляд от мутанта. – Как и простых людей. С чего я должно их жалеть? Я ученый, и не смогла бы им стать, если бы жалела каждого. Вы все для меня просто очередные тела, которые либо нужно вернуть к жизни, либо можно изучать до смерти. Так, о чем ты хотел поговорить? Мне нужно работать.

– Мы нашли ее неподалеку от старой базы, – он вновь переводит взгляд на девушку, и могу поклясться, хочет коснуться ее, иначе зачем прячем руки в карманы? – Ее забросили еще два года назад, после нескольких нападений. Мне кажется, что там могут быть еще измененные.

– И? – Все еще не понимаю я, чего хочет от меня этот человек.

– Сделай для нас патроны или еще какую-то хрень, чтобы мы могли нейтрализовать их с расстояния. Там будут сильные мутанты, судя по ней, – он кивает на рыжую. – Мы не потянем их. Я не поведу ребят на верную смерть.

Задумчиво смотрю на командира. В его словах есть логика. Хотя создавать такое оружие не входило в мои планы. Слишком рискованно, в первую очередь для меня. Нужно сначала продумать все, а потом найти того, кто сможет помочь мне с реализацией. Все же я ученый, врач, но никак не разработчик оружия. Я и пользоваться им умею только из-за необходимости. А разбираться в его создании – тратить время в пустую.

– Я подумаю, чем могу помочь, – киваю я мужчине, открывая двери. – Если будут мысли, сообщу.

Теперь можно заняться и девушкой. Как же давно на моем столе не было мутантов первого уровня. Любопытно, как сильно мутаген изменил ее. Все измененные разделяются на три больших уровня.

Самые слабые – третий уровень. Они практически не отличаются от людей, обладая лишь едва заметным даром. Они не интересны, так как их гены почти не подверглись мутациям. Даже цвет глаз лишь немного отдает сиреневым, практически не выдавай своих обладателей. Большинство из них были уничтожены еще в начале войны. Они не способны защититься, только скрываться и надеяться, что мы не определим их. Тех, кто попадается – мы часто используем в опытах. При чем это даже не всегда мои исследования, иногда солдаты испытывают на них новые способы нейтрализации.

Второй уровень – среднестатистические мутанты, которые творят разные «чудеса». Это более сильные образцы. Они отличаются от обычных людей и часто обладаю весьма внушительными способностями, но справиться с ними вполне реально. Такие мутанты не представляют серьезной опасности, одолеть их военным по силам.

А вот первый уровень – сильнейшие. Их дар самый опасный и любопытный. Такие как эта девчонка способны за раз уничтожить десятки и сотни людей, вырезать дома, полные жителей, одним щелчком пальцев. Среди них есть и хорошие, способные залечить раны или даже больше, хоть целителей за всю историю и встречали пару раз. Я мечтаю найти такой образец, но пока не удается. Военным все равно, кто из измененных на что способен. Первый уровень подлежит немедленному устранению – именно так сказано в приказе. Мне позволяют проводить опыты на некоторых из них, если их довозят живыми до базы. Взять под контроль и накачать транквилизаторами и сывороткой мутантов удается очень редко, и лишь мне разрешено работать с такими образцами. И то, за мою маленькую привилегию мне приходится постоянно биться с начальством.

Из всех уровней самую большую опасность среди измененных представляют дети. Они не понимают свою силу, не контролируют ее и способны уничтожить все живое вокруг себя. Младенцы могут поглощать жизненную энергию, погружая людей в сон, из которого редко кому удавалось вернуться. Некоторые приказывают, заставляя родителей выполнять все свои желания, начиная от безобидных игрушек и конфет, заканчивая чудовищными событиями.

«Я тебя ненавижу! Хочу, чтобы ты умер!» – обиженный ребенок бросает эту фразу, не задумываясь, а через секунду сердце матери останавливается навсегда. Именно для таких случаев я и разрабатывала сыворотку – защитить тех, кто не хотел бы сотворить зло. Только военные не знают об этом. Ведь встречаются и по-настоящему опасные мутанты. Чудовища, убивающие все на своем пути. Те, кто посвятил свою жизнь уничтожению человечества, как вида. Монстры, считающие себя высшей расой.

Перевожу взгляд на девушку, лежит неподвижно, что позволяет мне внимательно осмотреть ее. Симпатичная рыженькая девчонка… Как только умудрилась попасться под руку солдатам? Она явно не из тех, кто мечтает уничтожить человечество. Светлая кожа с веснушками немного испачкана в грязи и крови, сопротивлялась она без использования своих возможностей. Лучше было бы, если бы она пошла на мировую. Ну да ладно, хватит печалиться.

Быстро иду к шкафчику со стерильными инструментами, где беру одноразовую иглу, держатель и вакуумную пробирку. Важно делать все по правилам, ведь мне нужно получить максимально точные результаты. Спиртовой салфеткой протираю кожу на руке мутанта и аккуратно прокалываю вену. В воздухе растекается запах антисептика. Как же мне повезло, что современные инструменты позволяют легко взять сразу несколько пробирок крови без лишней мороки со шприцами. Наблюдаю, как одна за другой прозрачные колбочки наполняются алой жидкостью.

Именно кровь служит основным образцом для моего изучения. Сыворотка никак не влияет на гены, поэтому я смогу разобраться во всех изменения этой особи. Мне пока удалось изучить не так уж много мутантов первого уровня. Чаще их не довозят до меня живыми, а изучать трупы – не так интересно, хоть никто и не препятствует даже этому.

Этой девушке придется вытерпеть многое. Некоторые из моих экспериментов опасны и болезненны, но я от них не откажусь. Как минимум, помимо военных задач, я преследую личные цели. Мне нужно разобраться, что вызывало все мутации и как их усилить. Рыжая станет отличным экземпляром. А если удастся взять ее под контроль, то будет идеальным солдатом.

Я запускаю ее кровь вместе с вирусом первого типа в биологический регенератор. Это новое устройство, которое позволяет ускорить естественные процессы. Всего за сутки я пойму, какие мутации с ней могут произойти при правильном подходе. Если мне удастся восстановить цепочку взаимодействий – это будет первый шаг к полному контролю над вирусом.

Самой же рыжей я колю дополнительную дозу снотворного и сыворотки. Сейчас мне совершенно не нужно, чтобы она приходила в себя и пыталась использовать силу. Пусть лучше спит. Я делаю ей компьютерную томографию, МРТ и прочие исследования, по частям составляя полную карту ее здоровья. На удивление, девчонка очень сильный мутант. Почти никаких изъянов в теле. Кроме повышенной температуры. Сомневаюсь, что она больна, но градусник показывает тридцать девять градусов. Вероятно, все дело в ее способностях. Она излучает тепло и жар, внутреннее тепло необходимо для адаптации к способности.

Кружусь на стуле у своего стола, смотрю то на девчонку, то на свой блокнот с записями. Жаль конечно, что она не согласилась добровольно стать подопытной. Мне интересно, как будут меняться параметры, когда она будет использовать силу. Нужно подумать, как безопасно провернуть это. Военные точно не погладят меня по головке, если я спалю приличную часть базы, испытывая силу мутанта.

Оставив все исследования до утра, запираю девчонку в своей лаборатории. Она проспит до завтрашнего обеда, а там посмотрим, может дам ей еще один шанс. Это облегчит мою работу, а я люблю, когда все идет легко и по плану. Иду по пустым коридорам базы, размышляя о прошедшем дне. В коридорах в такое время можно встретить только патруль, поэтому я спокойно бормочу под нос старую запоминалку «Нюхай, зри, глазами двигай…».

– Кира, ты опять кричала на новеньких? – С порога спрашивает меня генерал, когда я возвращаюсь в нашу квартиру.

– Они чуть не уничтожили мой подопытный образец, – возмущенно отвечаю я. – Объясни им, что, если мутанта довезли до базы, он переходит в мое распоряжение. Эти дебилы хотели убить ее! Благо, я пришла вовремя. Она первого уровня, понимаешь?! Это слишком важно, чтобы доверять такую работу соплякам.

– Не кипятись, – кладет руки мне на плечи мужчина, успокаивая. Он мягко разворачивает меня в сторону кухни от куда доносится аппетитный запах жареной картошки с грибами. – Пошли ужинать. Я разберусь с проблемой, больше ребята не доставят тебе неудобств.

– Спасибо, – улыбаюсь я и целую его, скидывая кроссовки и направляясь следом за мужчиной. – У меня к тебе еще один вопрос.

– Какой? – Даже не оборачивается генерал, привыкший к моим хотелкам.

– Мне нужен кто-то, кто занимается разработкой оружия. Есть одна задумка, которая поможет в борьбе с мутантами. Но сама я не справлюсь, а твои люди очень хотят чего-то подобного. Я слышала, что на южной базе есть мальчишка – мастер в этой сфере. Договоришься, чтобы его сюда привезли?

– Посмотрим, – кивает генерал, но я-то знаю, он сделает ради меня все. – Давай ужинать.

В этом плане хорошо быть женщиной. Если для достижения своих целей я должна спать с ним, то почему бы и нет? Тем более, что мне это нравится ничуть не меньше. Мужчина любит меня, а большего мне и не нужно. Он искренне восхищается мной и обожает, я беззастенчиво пользуюсь этим. Да и кому не понравится, когда тебя буквально носят на руках? Благодаря ему я получаю все самое лучшее на базе, послушных солдат и живу в лучшей квартире, да и наши жаркие ночи – скорее плюс, чем минус для меня. Улыбаюсь генералу, закидываю ноги ему на колени и невозмутимо продолжаю ужин, зная, что ему эта игра также приятна.

Глава 3

Утром просыпаюсь от того, что в лаборатории срабатывает датчик. Рыжая пришла в себя раньше, чем должна была. Быстро отключаю пищащий прибор, чтобы не разбудить генерала, ему не стоит беспокоиться о моих экспериментах. Мне же нужно срочно проверить ее, поэтому я быстро накидываю рабочий халат, пренебрегая формой, и спешу в свой кабинет. Силы у нее не должны были проснуться, но вот она – вполне могла. Я не брала в расчет температуру тела, а ведь от этого зависят и другие реакции в организме.

Девушка и правда уже оказывается в сознании. В ней снова смешались злость и испуг. Глаза мечут молнии, но пошевелиться она все равно не может. А сыворотка еще долго не позволит ей пользоваться силой. Я перестраховалась, дав ей двойную дозу.

Вспоминаются мои первые подопытные, справиться с которыми было в разы сложнее. Тогда я еще не разработала сыворотку-блокатор. Приходилось работать с мутантами, которые могли причинить реальный вред. Мечтать о первом уровне даже не приходилось. Поэтому-то моя разработка стала таким серьезным достижением для всего человечества.

– Доброе утро, – подхожу я к своему самому ценному на сегодняшний день образцу. – Как самочувствие?

Нет, я не издеваюсь над ней. Мне правда интересно, ведь общие показатели ее тела все еще в норме. Датчики фиксируют лишь легкое усиление сердцебиения, что связано с волнением. Моя сыворотка показывает отличный результат, но стоит учитывать все данные. Если у нее что-то болит, а тело просто не реагирует, мне никогда об этом не догадаться.

– Пошла на хрен, – упрямо шипит девчонка.

– Зря ты так, – вновь пытаюсь я достучаться до разума мутанта. – Тебе не выбраться от сюда, а сотрудничество со мной позволит хотя бы более комфортно существовать. Я всегда могу тебя вновь усыпить, подумай об этом. Силы к тебе не вернутся пока этого не захочу я. Даю последний шанс.

– Они не оставят меня. Придут, и тогда вам всем конец, – зло отвечает девчонка. Кажется, она и правда уверена, что ей помогут. Наивная.

Больше я пытаться не буду. Не ввожу снотворное ей лишь потому, что хочу кое-что проверить. Состояние ее организма со вчера никак не изменилось. А вот в регенераторе есть результаты. Вирус вступил в реакцию и вызвал новую мутацию. Неужели получилось?! Ее клетки изменились сильнее, процесс запустился. Я так давно этого добивалась! Получается, мутанты более низкого уровня слишком слабы, чтобы воспринимать мутаген? Или нужно было больше времени и повлияла изначально более высокая температура ее тела? Этим я займусь позже.

Окрыленная результатом, я решаюсь на отчаянный шаг. Набираю тот самый образец инфекции в шприц. Жестоко? Возможно. Я ввожу вирус в вену девчонки. Она испуганно дергается, но я не зря зафиксировала ее максимально надежно.

Пока ей лучше не спать. Нужно убедиться, что все идет гладко. Убивать я ее не хочу. Если потребуется, у меня есть лекарство, которое быстро нейтрализует болезнь. Я научилась справляться с искусственно воспроизведенными вирусами. Но все же главной целью эксперимента должна стать новая мутация в генах девчонки. Ее сила должна возрасти в разы, а значит, потребуется новая порция сыворотки.

– Что ты творишь? – Дергается рыжая.

Ооо… Тебе лучше не знать. Никто на этой базе даже не догадывается, что я творю в своих лабораториях. Я создала сыворотку, блокирующую способности. Единственная, кому удалось добиться таких огромных достижений. Но я же разрабатываю средство, способное многократно усилить возможности мутантов. Я не работаю на два фронта. Оба средства нужны мне для личных целей. Во мне нет ни капли бескорыстия – все, абсолютно все, что я делаю – нужно лично мне. Даже эта чертова сыворотка, за которую меня обожает вся армия.

Когда-то у меня была лучшая подруга, ее звали Ася. Мы с ней были как сестры. До десяти лет все время проводили вместе, после гибели ее родителей – она и вовсе переехала ко мне. Я думала, что нас обошла стороной всемирная проблема, пока Асю не забрали. Я помню тот день до мельчайших деталей и до сих пор вижу в кошмарах. Я кричала и плакала, просила маму вернуть ее. Ребенком мне было сложно пережить такую потерю. Только что могла сделать простая женщина-врач?

Военным было плевать, кого забирать. Зачистке подлежали все города и поселения, пока не началась настоящая война. «Госпитализировать» должны были каждого, у кого обнаруживались следы изменений. Долбанные глаза. Именно тогда у подруги стали проявляться мутации. Ее серые глаза слишком отчетливо отдавали фиолетовым, таким насыщенным и ярким. Скрыть это ребенку было не по силам. При этом способностей у нее не было. Она не двигала мебель, не призывала столбы воды и не читала мысли. Ася оставалась совершенно простой девочкой.

Тот случай прочно засел мне в память. Я поняла, что попадаться нельзя ни в коем случае. Нужно врать и скрываться до последнего. Способность держать язык за зубами помогла мне выжить в этом жестоком мире, врать пришлось научиться мастерски. Я стала ученым не просто так. Да и достигнуть таких высот для меня оказалось проще. Я понимала, как устроены мутанты с самого детства, я знала о них гораздо больше, чем кто-либо мог догадываться.

Забыть Асю мне не удалось даже спустя долгие годы. Детская дружба самая верная и искренняя. Поэтому я искала ее до последнего, и смогла найти! Не всех мутантов тех лет пустили на опыты. Были и такие измененные, которых практически превратили в рабов или заключенных. Моя подруга долгое время была без силы, а значит не представляла угрозу. Уже позднее военные выяснили, что у нее одно из тех самых уникальных изменений – способность исцелять.

«Второй уровень, полезная особенность и полный контроль над образцом» примерно так значилось в карточке мутанта, когда мне удалось найти сведения об Асии. Для меня же главной новостью стало то, что она выжила! Моя сестренка спаслась, а значит я могу помочь ей и вытащить на свободу. Прошло уже много времени, но все же я не могу не попытаться.

Вот только все оказалось не так просто, как хотелось бы. Подруга стала слишком ценным экземпляром, чтобы ее добровольно отправили мне на изучение. Никакие аргументы не действовали. Даже мой генерал оказался бессилен. Асю не выпускали за территорию базы ни под какими условиями.

Тогда я решила пойти от обратного. Если военные не хотят пойти мне навстречу, то можно использовать мутантов. Нужно лишь сделать их сильнее. Восточная база отличается своей защитой, даже по сравнению с нашей. Простым измененным не преодолеть даже первый уровень ограждения. Мне нужна небольшая армия, которая справится с солдатами и поможет мне освободить подругу.

Именно поэтому все основные исследования мутантов сейчас направлены не на ослаблении их способностей, а на усиление. К моему сожалению, более слабые образцы не показывали никаких результатов. Вирус только ухудшал их самочувствие. Несколько из них так и не смогли выкарабкаться, скончавшись от инфекции, а я до последнего надеялась, что вирус приживется. Но мутации не происходили ни с кем из них.

А ведь я уверена, что именно инфекция послужила толчком к появлению всех измененных. Кровь же рыжей девчонки легко вступила в контакт. ДНК вируса и ДНК мутанта прочно переплелись между собой, вызывая новые связи и создавая цепочки. А значит тянуть незачем, главное, не допустить гибель образца. Девочка слишком ценна на данном этапе разработок.

Я не храню свои исследования в электронном виде, как бы это странно ни звучало. Да, в системе есть основные заметки, но большая часть экспериментов и записей – бумажный неприглядный блокнотик. Меня успокаивает сам процесс, нравится писать руками. Плюсом служит то, что доступ к лаборатории есть только у меня, а значит никто не залезет в мои заметки. Электронный же носитель можно взломать по сети – все военные базы соединены в единую сетку для упрощения совместной работы.

Пока я отмечаю все результаты у себя в блокноте, девушка начинает стонать. Оборачиваюсь к ней. Температура тела поднимается, а взгляд мутнеет. Слишком быстро. Вирус не должен был подействовать так быстро. Что-то не так. Кладу руку ей на лоб – кожа горячая и влажная. Черт! Что же не так?!

Первым желанием становится уколоть ей лекарство, но я беру себя в руки. Сначала надо понять, что происходит с девчонкой. Вновь беру кровь, отмечая для себя, что температура повышается слишком быстро. Она может элементарно сгореть. Плюю на эксперимент, и колю ей жаропонижающее. Должно подействовать через несколько минут.

Почему кровь так легко соединилась с инфекцией, а девчонка так плохо реагирует? Не понимаю. Смотрю на кровь под микроскопом – все в порядке, почти. Изменения начались. Вирус уже соединился с ДНК, что должно было произойти не раньше, чем через пару дней. Этот мутант явно не так прост.

Вновь смотрю на мониторы, где температура уже достигла сорока шести градусов. Лекарство не действует… А это может говорить лишь о том, что… Быстро нажимаю кнопку, изолируя лабораторию. Теперь сюда никто не зайдет, а камеры давно направлены совершенно в другую сторону. Я должна сама убедиться в том, что происходит сейчас с мутантом на моем столе.

Кожа девчонки по-настоящему пылает. У меня получилось! Не так, как я планировала, но получилось. Ее сила растет настолько, что использованной дозы сыворотки уже мало. Рыжая мечется в бреду, не осознавая происходящего. При этом волны жара распространяются по помещению. Фиксаторы уже начали плавиться. Так, нужно заканчивать. Ввожу девочке тройную дозу сыворотки. Этого хватит, чтобы вырубить мутанта первого уровня на месяц. Ей должно хватить на пару дней, надеюсь. Смотря насколько мне удалось изменить ее ДНК.

Только к вечеру я выдыхаю спокойно, когда датчики перестают пищать о повышении температуры. Физиологические параметры постепенно приходят в норму, но девчонка так и остается в отключке. Накачиваю ее успокоительными, снотворными, противовирусными и витаминами. Нужно поддержать организм по максимуму, не знаю, насколько сильно я могла ее покалечить своим экспериментом.

Пока же у меня есть хорошая новость и плохая. Спустя долгое время мои исследования дали нужный результат, но мутант слишком плохо отреагировал. Нужно, чтобы она пришла в себя. Хоть сотрудничать она и не хочет, надо убедиться, что у нее не поджарились мозги. Слишком резкая и сильная реакция. Такого быть не должно.

Остаюсь в лаборатории на ночь, потому что слишком сильно рискую. Подопытная может снова очнуться, ей может стать хуже или же сыворотки будет мало – и девчонка спалит к чертям всю базу. Последнее будет, наверное, самым худшим вариантом. Поэтому я буду контролировать ее всю ночь. Перевозить мутанта в подземную лабораторию пока не хочется, там больше контроля со стороны других ученых, а мне не нужны помехи.

Удобнее располагаюсь за компьютером, раз есть свободное время можно погрузиться в исследования моих коллег. Им еще не удалось получить и доли тех результатов, что есть у меня, но все же стоит быть в курсе, чего они там понаходили. Впереди бессонная ночь, стоит провести ее с пользой.

Глава 4

Ночь проходит спокойно, поэтому я вновь ввожу рыжей лекарства и со спокойной душой отправляюсь к себе. Ничего полезного в сети найти за всю ночь не удалось, зато появились мысли, как сделать пули с сывороткой против мутантов. Я даже не стала ждать помощи генерала, сама написала на почту парнишке с южной базы. Кинула ему информацию по сыворотке с просьбой подумать, как можно сделать из нее оружие.

– Опять всю ночь провела в лаборатории? – Мой генерал уже проснулся и собирается на службу.

Как же ему идет военная форма. Вновь ловлю себя на мысли, что этот мужчина мне все же очень нравится. Высокий и сильный, рядом с ним я реально чувствую себя, как за каменной стеной. Короткие русые волосы и пронзительный взгляд карих глаз. Любимой быть приятно, скажу вам по секрету. Матвей старше меня, но это не мешает нам проводить свободное время вместе за болтовней часами.

С ностальгией вспоминаю, как он только приехал на нашу базу. Такой брутальный и строгий мужчина. Сначала мы не особо поладили. Он пытался контролировать всех, а мне это не нравилось. Я не хотела, чтобы в дела моей лаборатории лез кто-либо помимо меня. Только оказалось, что интересовали мужчину не мои исследования, а я сама.

– Я хочу, чтобы ты была моей, – прямо сказал он мне однажды, дождавшись меня у лаборатории.

Я тогда сильно удивилась. Все же росла я на военной базе, в окружении мужчин. Со мной часто заигрывали, пытались строить отношения, но я всегда была категорична в этом вопросе. А генерал оказался другим. Он привлекал меня, такой сильный и равный… И вот, я с ним. Не могу сказать, что люблю его, но мне с ним хорошо.

– Да, у меня новый экземпляр, забыл? – Улыбаюсь Матвею, прижимаясь к груди. Мужчина гладит меня по волосам и смотрит в глаза. Я кожей чувствую его любовь, в ее искренности нет никаких сомнений.

– У тебя все получится, – меня целуют на прощание. – Мне пора. Отдохни хорошенько.

Я отправляюсь в душ. Горячие струи воды бьют по коже, даря долгожданное расслабление и одновременно с этим бодрость. Меня уже не вырубает на ходу, а значит можно перекусить перед сном и сделать несколько пометок в блокноте. Завариваю травяной чай, откусываю бутерброд и составляю примерный план дальнейших взаимодействий с рыжей.

Мой отдых прерывает тревога. Какого черта? Сирену включают только в экстренных ситуациях. С момента урегулирования основных военных действий я ее ни разу не слышала. То есть несколько лет не происходило ничего настолько серьезного. Что же случилось сейчас?

Действую строго по инструкции, быстро натягиваю на себя форму и бронежилет. Выбегаю из квартиры и тут же натыкаюсь на вооруженных солдат, которые стремительно движутся в сторону главных ворот. Моя лаборатория с той же стороны.

Может рыжая вырвалась, и сыворотка не действует – первая паническая мысль, но я быстро беру себя в руки. Вряд ли. Однако, наплевав на общий сбор, заглядываю в лабораторию. Девчонка все еще без сознания. Чтобы не рисковать, ввожу ей дополнительную дозу сыворотки. Из-за этого придется отложить эксперименты на какое-то время, потому что сила в ней не будет отзываться. Я уже и так переборщила с экспериментами, но сейчас лучше сделать упор на всеобщую безопасность.

Запираю кабинет, планируя все же направиться к общей точке сбора, но прямо у дверей лаборатории сталкиваюсь с командиром ищеек.

– Ты какого хрена здесь забыла? – Ругается он. – На нас напали мутанты. Те самые, о которых я говорил. Видимо, за этой пришли. Все дерьмово. Они уже пробили первую линию защиты. Нам не отбиться. Ищи генерала. Пока он не даст приказ, ребята будут помирать один за другим. Там слишком сильные мутанты, Кир.

В голосе собеседника слышится паника и безысходность. Он будет сражаться до последнего. На нашей базе слишком много гражданских, да и без нас ближайший город уничтожат сразу же.

Только сейчас я понимаю, девчонка предупреждала, что ее не оставят. А ведь мы ей не верили, я не верила… Идиотка! Нельзя было быть такой беспечной, нужно было хотя бы сказать Матвею.

– Отходим! – Слышу крик Никиты, того самого командира подразделения, занимающегося поиском мутантов.

Весь ужас происходящего я понимаю лишь когда его ребята подходят ближе. Многие из них ранены. Один парень еле переставляет ноги. У него огромная рана на груди, рука обвисла, а лицо покрыто порезами. Его шатает из стороны в сторону. Парень дошел до нас только потому, что сослуживцы не бросили его умирать прямо там.

– Он не дойдет, – понимаю я. – Быстро в кабинет!

– Нет времени, Кира, мы все тут сдохнем.

– Тогда валите, а я с ним в лабораторию, – отмахиваюсь я. Бросить умирать парня точно не смогу.

– Нет, – хватает меня за руку командир, но я отталкиваю его от себя.

– Еще раз тронешь, я тебя убью, – рычу на мужчину. – Валите отсюда, я сама справлюсь. Иди сюда.

Солдаты нервно переглядываются, не понимая, кому из нас подчиняться. Он их командир, но на базе я гораздо чаще отдаю приказы.

– Ник, твою налево, уведи ребят, – психую. – Я догоню вас. Ему нужна помощь прямо сейчас.

– Ты долбанутая, – взмахивает рукой мужчина. – Оцепить территорию, готовиться отбивать атаку. Молю, Кира, быстрее.

Затащить солдата в лабораторию мне помогают двое ребят, которые также быстро возвращаются к своим позициям. Все слишком плохо. Я накладываю давящие повязки, останавливаю кровь и колю обезболивающее. Парню безопаснее остаться в лаборатории, иначе он умрет от шока. Только мутанты идут за рыжей, а значит, мой кабинет – самое опасное место на всей базе.

– Давай, друг, вставай, – я помогаю парню подняться, а после завожу в ванную комнату. – Лежи здесь и не шуми, вряд ли они сунутся сюда. Других вариантов все равно нет, прости.

– Спасибо, – он смотри на меня с благодарностью, а мне больно на душе. Почему у меня нет такой силы, как у Аси? Это бы так облегчило жизнь многим. Ненавижу терять ребят, которых могла бы спасти, будь времени чуть больше.

Покидаю кабинет, но слишком поздно. Только мы заворачиваем за угол, как раздаются выстрелы, а воздух простреливает от электрических разрядов. Никита толкает меня вперед, чтобы не тормозила. Они будут защищать меня, черт! Стараюсь бежать быстрее, а когда оборачиваюсь, обмираю. Я отчетливо вижу, как по воздуху расползается синяя дымка. Какой-то яд? Газ? Неважно, ребята в опасности.

– Бегите! – Кричу им, но привлекаю внимание лишь пары солдат и самого командира. Когда парни начинают оседать на землю без чувств, оставшиеся бегут ко мне со всех ног.

Нас осталось слишком мало. Неужели все остальные погибли? На точке сбора всего десять человек и трое добежавших нас. Нескольких ребят мы потеряли по дороге, пока добирались сюда. Мутанты слишком опасны, Никита прав.

К моему счастью, генерал спасся. Он прижимает меня к себе, когда видит. Только что делать дальше, пока не знает никто.

– Где остальные? – шепчу я, оглядываясь по сторонам.

– Основной состав полег при защите первой линии, еще ребята не справились с мутантами, которые снуют по всей базе, а оставшихся я отправил в город. Без подмоги нам не справиться, – генералу тоже страшно, как бы он ни пытался это скрывать.

Наше здание не выдержит, когда измененные доберутся до него. Нужно придумать, как вытравить их из базы, ну или хотя бы сбежать самим. Только вариантов нет. Ни одного единого способа безопасно скрыться с этой чертовой ловушки.

– Как бы нам пригодились пули с сывороткой, – проговаривает себе под нос Никита.

– Я уже занимаюсь этим, – парирую я. – Только сейчас их нет, а разъяренные мутанты есть.

– Хорош ругаться, – обрывает нашу короткую перепалку Матвей. – Пробуем выйти из здания и пробиться к запасному выходу. Тут нас точно сотрут в порошок.

Мы согласно киваем, хотя страх все же остается. Солдаты прикрывают нашу спину, пока командир и генерал идут вперед, проверяя безопасность пути. Мы движемся быстро и бесшумно, но нас это не спасает. Мутанты появляются неожиданно со всех сторон. Ребята сразу открывают огонь и падают замертво. Что-то отражает их удары, не просто возвращая пули, но и направляя их в головы и сердца солдат.

Мы успеваем выйти из здания во двор, где и оказываемся окружены. Я, генерал, командир и еще трое ребят. Все плохо. Все просто ужасно.

– Ну, здравствуйте, – вперед выходит темноволосый парень с темно-фиолетовыми глазами.

Он выглядит наглым и самоуверенным. Растрепанная прическа, маска на половину лица и автомат в руках. Мутанты не пренебрегли обычным оружием. Они намеренно атаковали нас. Видимо, рыжая девчонка для них много значит.

– Не нравится быть мышами на растерзании у котов? Вы тронули нашего человека и заплатите за это. Мы убьем каждого, кто замешан в гибели Алисы, – зло говорит мужчина.

– Ваша девчонка жива, – выкрикивает кто-то из солдат. Это он зря, мутантам все равно за что нас убивать, повод найдется всегда, а вот бесить их лишний раз не стоит. Наоборот, лучше выгадать время, чтобы как-то сбежать.

– С чего я должен тебе верить? – Хмурится главный мутант.

– Заткнись, – шепчу я солдату. – Он все равно открутит тебе голову.

– Вот и ответ, причин нету. Мне проще убить вас всех и продолжить свои поиски, – пожимает плечами нахальный тип.

– Огонь, – резко гаркает генерал. Солдаты хорошо знают его команды и доверяют. Поэтому выстрелы раздаются в то же мгновение. Начинается кошмар, который я бы предпочла не видеть. Кровь везде, а оторванные части тела пугают и доводят до икоты. Только нам не отбиться в любом случае. Противника больше, и он сильнее, поэтому нужно искать другой путь.

Наши парни получают опасные ранения. Многие из них не выживут. Мне больно от этого, но сделать я ничего не могу. Или же… Я оглядываюсь на генерала, плечо которого уже сильно кровоточит от ранения. Мы проигрываем, это очевидно. Могу ли закрыть на это глаза?

Нет. Не могу. Я делаю шаг вперед, выставляя руку вперед.

– Простите меня, ребят, я правда не хотела, чтобы вы это знали, – шепчу я.

Мне нужно их спасти, пусть всего трое выжили, но это будет стоить спокойной и размеренной жизни. Я не могу дать умереть этим солдатам, а тем более моему генералу. Стоило сделать это гораздо раньше. Одна моя жизнь не стоит тысяч других.

Глава 5

Все пули замирают в воздухе, летящие в нас клубки тьмы и облака яда зависают в нескольких метрах. Я отчетливо ощущаю непонимание с обеих сторон. Ни люди, ни мутанты не могут понять, что происходит. Между нами невидимая стена, преодолеть которую не так-то просто. Если мутанты постараются, то пробьют ее, но мне хватит этого времени.

– Кира? – Изумленный шепот генерала – заставляет зажмурить глаза. Я боюсь того, что он может сказать. Он возненавидит меня? Скорее всего. Но главное, спасти ему жизнь.

– Да, Матвей, я мутант, – признаюсь я.

– Но как…

– Разве это сейчас важно? – Со вздохом говорю я. – Станьте прямо за мной. Максимально близко друг к другу. Надо убираться отсюда. Я не знаю, как долго смогу сдерживать их.

Тот самый наглый мутант вдруг поднимает руку, призывая своих людей остановить огонь.

– Какого хрена ты их защищаешь? – Кричит он явно мне. Только отвечать я не буду, потому что… Я не могу объяснить. Военные стали моей семьей, а генерал – мой мужчина. Как можно их предать?

– Лучше закройте глаза, – я немного оборачиваюсь, говоря это. Матвей стоит прямо позади меня. В его глазах я ожидаю увидеть презрение, но нет. Он верит мне, верит в меня. Разве это возможно? Как можно доверять мутанту? Глупый мужчина… Мой генерал обнимает меня за талию, показывая, что он со мной. Остальные солдаты подчиняются ему, подходя ко мне, хотя в их глазах отчетливо плещется недоверие и непонимание.

– Ты идиотка, – вдруг вырывает меня из моих раздумий голос темноволосого парня. – Они, не задумываясь, пустят тебя на опыты. Ты выбрала неправильную сторону.

– Милый мой, я знаю, на что я иду и ради кого, – признаюсь перед тем, как представить перед собой дом.

Это место я помню лучше всего. Оно никогда не менялось. До конца света мы жили на самой окраине города. Прямо через дорогу от нашего с мамой дома было огромное поле. Оно всегда было пустым. Чистое пространство травы и мелких цветов. Идеально место, не только чтобы любоваться им, но и чтобы выкинуть на него кучку людей. Ошибиться в таком нельзя, если бы я переместила нас в стену, под воду или на край крыши, мы могли бы погибнуть. Нужно точно знать, куда ты хочешь попасть.

Всего одна вспышка, одна мысль, и мы уже стоим вдали от мутантов. Ну, если не брать в расчет меня. Если честно, мне страшно. Я абсолютно не понимаю, что будет дальше. Дороги к военным для меня больше нет…

– Спасибо, Кира, – зовет меня Никита. – Ты спасла нам жизни.

Этот парень всегда удивлял меня своей непредвзятостью к мутантам, ему было жаль их во время моих экспериментов. Вот и сейчас его отношения ко мне будто не меняется, хоть я и понимаю – это не так. Даже в словах благодарности я чувствую его сомнения и напряженность.

– Я не могла поступить иначе, – пожимаю плечами. – Лучше убраться с поля, не уверена, насколько безопасно здесь. Пойдемте в дом, там будет спокойнее, решим, что делать дальше.

– Связываться с другими базами, – говорит генерал. – Нужно максимально быстро вернуть контроль над территорией. Для этого пустим в ход все силы.

– Они способны перебить половину всех солдат, – вмешивается командир отряда. – Нам нужны транквилизаторы, чтобы оглушить этих тварей. Прости, Кир. Но эти скоты убили почти всех моих парней.

– Я уже связалась с парнем, который поможет с оружием. Нам нужно добраться до южной базы, оттуда вернемся домой и наведем там порядок. Вернее, наведете…

– В каком смысле? – хмурится генерал.

– Кто пустит мутанта на базу?

– Какого мутанта? – Матвей оборачивается к спасенным мной ребятам. – Вы видели тут мутанта? Лично я – ни одного.

Только с ним согласны не все, один из парней держит руку на оружие, готовый в любую секунду пустить мне пулю в лоб. Вряд ли он готов хранить мою тайну.

– Отставить, солдат, – строгий голос генерала заставляет вздрогнуть. Солдат тут же вытягивается по струнке, но мы все понимаем – доверять мне он не станет, как и защищать.

– Она монстр, – тихо говорит он. – Мы должны устранить ее.

Тишина на поляне напрягает. Я понимаю этого парня, но ведь он знает меня уже несколько лет… Вспоминаются случаи, когда люди сдавали военным своих детей, супругов и других родственников. Будто это было нормой – предавать близких людей, появись у них хоть малейшие признаки изменений. Всех запугивали не столько наказанием, сколько самими мутантами. Редкие семьи отказывались принимать такой расклад и сбегали, большинство же поддалось внушению. Мутанты – монстры, которые должны быть уничтожены.

Мне нужно завершить задуманное, поэтому поддаюсь слабости. Протягиваю руку в сторону солдата и тихо говорю «забудь все». Это не совсем честно и хорошо, ведь помимо этого дня, он может забыть всю свою жизнь. Я редко пользуюсь своими силами, не всегда знаю их границы. Парень медленно оседает на землю, кажется, я все же перестаралась.

Никита подходит к нему и проверяет пульс, осуждающе смотря в мою сторону.

– У меня не было выбора, – пожимаю плечами, будто меня это совсем не трогает.

Он кивает. Неужели он все равно готов скрывать мою тайну? Только на сколько его хватит? Тайна перестает быть тайной, когда о ней знают больше двух человек.

Генерал любит меня до чертиков, даже тот факт, что я мутант, ничего не изменил. С Никитой у нас всегда были напряженные отношения, но он лоялен к измененным, что странно для его профессии. Не думаю, что он выдаст меня. Одному солдату я почистила память, а еще двое вряд ли что-то вспомнят. Они были практически в отключке из-за сильных ранений, надеюсь, что они вообще выживут. Хотя для меня же лучше обратное – меньше свидетелей, меньше проблем. И так придется постоянно быть настороже.

Двух раненых решаем оставить в моем старом доме, потому что везти их с собой слишком рискованно. Я нахожу старую аптечку, в которой есть пара ампул антибиотиков и чистые бинты. Хорошо, что наш дом особо не разграбили мародеры, и старые запасы сохранились. Я накладываю им повязки и делаю уколы, чтобы никакая инфекция не распространилась по организму. Раны выглядят плохо, но выжить шансы есть.

Пока я занимаюсь раненными и ищу скудные припасы пищи, ребята находят старую ауди в соседском гараже. Каким-то чудом им удается подзарядить аккумулятор и заставить ее завестись.

– У нее несколько способностей? – Слышу я голос Никиты и останавливаюсь, не выходя из-за угла и оставаясь незамеченной. – Разве так бывает?

– Видимо, – не охотно отзывается генерал. – Фиолетовых глаз у Киры тоже нет.

– Может не стоит так слепо доверять ей?

– Ник, это твой выбор. Она спасла всех нас, да и за десять лет разве хоть раз заставила в себе усомниться? Только благодаря ей у нас появилось преимущество в этой войне с мутантами. Я буду ей верить. Давай закроем тему?

– Ладно, но все же любопытно…

Я захожу к мужчинам через пару минут, чтобы не вызывать еще больше подозрений.

– Раненных разместила на верхнем этаже, оставила им воды и пачку сухарей. Хотя сомневаюсь, что они придут в себя ближайшее время. Лучше поторопиться и прислать за ними помощь.

– Мы готовы ехать, – генерал аккуратно усаживает солдата, который все еще в отключке, на заднее сиденье.

Наличие машины дает нам шанс быстрее добраться до ближайшего блокпоста, пешком туда идти было бы слишком опасно. Вся территория вне периметра военных баз опасна. И причина не только мутанты, но и мародеры. Бандиты собираются в крупные группы и грабят всех, кто попадается им на пути. Я не хочу лишний раз светить свою силы, поэтому предпочту избежать таких встреч. А с блокпоста мы сможем уже вызвать вертушку.

Жаль, что в машине нет музыки. Тишину разбавляет только шум двигателя. Генерал будто бы сосредоточен на дороге. Я сижу на переднем пассажирском сиденье, но он ни разу не поворачивается ко мне. Взгляд Никиты я чувствую через зеркало, но как только пытаюсь поймать, он вновь разглядывает вид за окном. Напряжение будто бы искрит в воздухе, но говорить о случившимся никто не решается.

До города мы добираемся без приключений, но двигаться дальше в ночи не решаемся, да и после случившегося всем не помешает поспать. Для ночевки выбираем небольшой дом, в котором есть полностью изолированная комната с одной дверью. Обследовав квартал, находим несколько старых консерв, которые вполне сойдут за сытный ужин.

– Твои глаза, – шепчет мне на ухо Матвей, когда мы укладываемся вместе. – Они не фиолетовые. Как такое возможно?

– Они не изменились, – пожимаю плечами. – Мутации прошли иначе, но я такая же, как другие измененные. Не обманывайся, Моть. Если обо мне узнают, будет беда. Но я не жалею, что спасла вас.

– А силы? – Как же я надеялась, что он не спросит об этом.

– Я не знаю, – эта ложь во спасение. – Просто вот так, есть несколько, обычно такого не бывает.

Фиолетовые глаза – основной признак, по которому выявляли и выявляют мутантов. И сейчас своим поступком я ломаю систему. Больше люди с обычными глазами не будут в безопасности. Прекрасный и ужасающий фиолетовый цвет перестанет быть единственной причиной гонений…

Ген, отвечающий за наличие сверхъестественного дара, меняет цвет радужки, делая его фиолетовым. Таких людей боятся и ненавидят, поэтому хотя уничтожить. Всех до одного. А теперь этот список пополнится. Начнут проверять всех. Ранее никто из людей не догадывался, что есть и другие мутанты. Их обошла стороной эта особенность, т.к. изменения проходили постепенно, очень медленно, позволяя организму адаптироваться. Такие, как я, сила которых пробудилась гораздо позднее. Наши глаза сохранили свой природный цвет, что дало возможность выжить в этом аду. Я говорю мутанты, потому что уверена, что не одна такая. Я точно встречала еще одного такого мутанта, но выдать его – значило дать обнаружить себя. А это невозможно… было невозможным. Что же касается моих способностей… Тут я предполагаю, что больше таких нет. Пока что нет.

Следующий день проходит в пути до блокпоста. Все же я выбрала не самое лучшее место для перемещения – слишком далеко от основных военных объектов. Старенькая ауди едет бодро, но периодически глохнет, жаль, что выбор у нас не велик. На пути нам встречается всего одна группа людей, которых мы быстро проезжаем. Я уверена, они нас видели, но не стали лезть к солдатам, что к лучшему. Оружие у нас есть, но патронов осталось не так много. Да и догонять машину – не каждый захочет. Так что дорога проходит относительно спокойно.

– Вход закрыт, – так встречают нас военные на посту. Очень дружелюбно.

– Генерал северной базы Матвей Савин, запрашиваем военную поддержку, – мужчина меняется буквально на глазах.

Теперь его основной задачей стоит возвращение нашей базы. Неизвестно, что взбредет в голову мутантам. По общим наблюдениям выяснили, что их там около пятнадцати человек, при чем все первого и второго уровня. Это сильная и опасная группа, оставлять которую без внимания слишком опасно. Оружие, разработку которого мы только запланировали, было бы сейчас как никогда кстати. Без него мы вряд ли можем что-либо им противопоставить.

Недружелюбные постовые быстро меняют свое отношение к нам, когда понимаю – перед ними правда генерал. Нас сопровождают в медицинское отделение, где мы можем нормально обработать раны и привести себя в порядок. За раненными отправляется группа помощи. В это же время устанавливается связь с другими базами – будет общее собрание, на котором решат, как вернуть базу военным и что делать с измененными.

– Вы ведь та самая Кира Котова? – Подходит ко мне милая девушка-врач.

– Ага, – киваю головой, не сильно настроенная на разговор. Все же напряжение преследует меня по пятам, я все еще не могу поверить, что столько человек знает мою тайну.

– Поделитесь, как вам удалось разработать сыворотку для чудовищ? – Не сразу понимаю, о чем она говорит. Чудовищ… Вот значит, как нас еще называют. Любопытно.

– Долгие годы исследований, – пожимаю плечами, не собираясь рассказывать что-либо незнакомке.

– Простите, – тушуется врач. – Просто я работала с несколькими измененными, но не смогла ничего выяснить…

– Вы просто врач, – зачем-то успокаиваю я ее, но все же не изменяю себе и поддеваю. – А я ученый. Вам нужно лечить людей, а не тратить время на чужую работу.

Девушка быстро покидает свой кабинет, оставляя в нем только меня и лежащего под капельницей Никиту.

– Тебе бывает кого-то жалко? – Тихо спрашивает командир.

– Бывает. Вас же спасла какого-то черта, – злюсь я.

– Логично, – и добавляет после паузы. – Но весьма опрометчиво.

Удивленно оборачиваюсь, потому что услышать такое от него весьма неожиданно.

– Ты сильно подставилась, Кир, – пожимает он плечами. – Не думаю, что наши жизни стоили того. Но спасибо, я не буду выдавать тебя, пока ты не представляешь нам угрозу.

– Стоили, – признаюсь я. – Определенно стоили. Я бы не смогла бросить Матвея умирать.

– Тогда бы спасала только его.

Разговор сходит на нет, потому что мы оба понимаем – Никита прав. Я подставилась по полной. Мой жизнь сейчас висит на волоске. Возможно, тот самый солдат уже докладывает начальству о новом мутанте, о предательстве и измене. Возможно, уже собирается группа солдат для ликвидации опасного объекта. Возможно, еще несколько минут и сюда ворвутся люди с автоматами и не оставят от меня и мокрого места. Вот только исправить я уже ничего не смогу. Остается лишь идти вперед. И надеяться, что ребята сдержат свое слово и не выдадут мою тайну. Хотя бы какой-то время… Мне нужно еще совсем немного, чтобы спасти Асю.

Глава 6

Временно меня определяют в помощь к тому самому парню – гению в оружии. Я не особо в восторге от этого, тем более что меня оставили на южной базе. Матвей и ребята отправились отвоевывать наш дом, уже на точке их должны встретить еще три группы военных, но я не уверена, что они справятся. Но именно поэтому мое место сейчас здесь – нужно разработать эти чертовы патроны, которые переместят чашу весов на сторону людей.

– Привет, – заваливается сонное нечто в кабинет, где мне сказали ждать парня. – Сорян, проспал.

Я удивленно моргаю, потому что совсем не ожидала встретить среди военных такого человека. Кажется, на нем пижама? Точно, еще и тапочки. Все это сочетает в себе все оттенки радуги. Длинные светлые волосы спутаны и растрепаны, отдельные пряди и вовсе торчат в разные стороны. На голове растрепанные во все стороны и спутанные достаточно длинные светлые волосы. Он трет одной рукой глаза, а во второй держит розовую кружку с кофе. Я нахожусь в таком шоке, что не сразу отвечаю парню. Хотя какому парню? Это скорее мальчишка. Он серьезно гений в разработке оружия?!

– Здравствуй, – трясу головой, пытаясь прийти в себя. Обратиться к нему на «вы» просто язык не поворачивается. Надеюсь, я не ошиблась с выбором того, кто должен помочь мне в создании этого опасного оружия.

Парень невозмутимо проходит к столу с компьютером и включает его. Экран светится изображением милой девушки из какого-то мультфильма.

– Меня Майк зовут, – крутится на стуле мальчишка, оборачиваясь ко мне. Он откидывает челку с лица, открывая мне свое милое лицо с небесно-голубыми глазами. – Я видел твое письмо. Уже сделал несколько набросков, но есть вопросы. Без них не смогу закончить разработку, а ты как назло пропала.

– На нас напали, – поясняю я игнорирование его сообщений, все еще пребывая в легком шоке от внешнего вида и повадок.

– А тебя-то как звать? – Продолжает как ни в чем ни бывало парень.

– Кира.

– Супер, – крутится он на стуле с довольной улыбкой и возвращает свое внимание компьютеру. – Расскажи мне правила хранения и использования сыворотки. А еще скорость ее действия и длительность. Нужно придумать, как лучше стрелять и чем. Есть несколько мыслей, но я не уверен, что они будут действенными. – Парень оборачивается на меня, скользит удивленным взглядом. – Солнце, иди сюда, вряд ли ты мысли читать умеешь. Смотри, вот первый вариант использования…

Майк говорит и говорит, а я смотрю на его разработки, понимая, он реально гений. Мальчишка за пару дней сделал из трудов всей моей жизни опаснейшее оружие для любого из мутантов. Что-то похожее на пистолет, несколько моделей автоматов и даже дымовые шашки, хотя в эффективности последних я не уверена. Все же сыворотка вводится напрямую в кровь.

– Нравится? – Видя мое удивление, смеется Майк. Он выглядит очень гордым и довольным собой.

– Ага, – не врать же мне, на лице все написано.

– Обожаю создавать такие штуки, давно не было возможности, – он поднимается и идет к стеллажу, где на полке стоит небольшое устройство, что-то между пистолетом и шприцом. – Это первое, что мне позволили сделать, когда появилась твоя сыворотка. Ходить со шприцами не всегда удобно, а в таком виде можно быстро и легко сделать укол, приблизившись к человеку.

Парень так увлеченно рассказывает о своем изобретение, будто у него в руках любимая игрушка. Его глаза буквально светятся от восторга. Смешной на первый взгляд мальчишка, после нескольких часов общения кажется мне совсем другим – гораздо серьезнее и взрослее.

На создание оружие уходит всего несколько дней. Дольше всего занимает сама сборка автоматов и формирование капсул, которые бы способствовали быстрому всасыванию сыворотки в рану. Мальчишка оказывается очень приятным и легким в общении. Он совершенно наплевательски относится к военному распорядку и уставу. Никакой субординации. Но при этом я понимаю, почему ему все прощается. Настолько гениальных людей я давно не встречала.

– Как твоя группа оказалась с другой стороны от своей базы в такой короткий период? – В одной из бесед спрашивает Майк, размешивая в кружке кофе уже четвертую ложку сахара.

– Я сама не поняла, что произошло. Мы убегали, немного заплутали. – Вопрос вызывает замешательство. Ведь я не продумала эту сторону событий, а зря. Помимо мальчишки об этом могут спросить и более важные люди.

– Окей, – легко соглашается с моей легкой импровизацией парень, будто на самом деле и не ожидал ответа. – Первый АПМ-1 будет готов через пару часов. Только мы все равно не успеем доставить его до штурма. Он уже должен был начаться.

Я понимаю, о чем он говорит. Как бы быстро мы ни работали, военные не могут ждать. Базу прямо в этот момент берут штурмом. Мне остается надеяться лишь на то, что там не осталось мутантов. Может они все же ушли? Ну ведь такое бывает. Тем более они пришли за рыжей девкой. Она… Черт! Она же теперь в разы сильнее любого из них. Мне нужно ее вернуть любым способом, оставлять такой образец без контроля – недопустимо.

– Ты много работаешь с мутантами, да? – Продолжает нашу беседу Майк, усаживаясь на край стола и болтая ногами в тапочках, напоминающих розовых кроликов.

– Да. – Лаконично отвечаю, потому что все мысли сосредоточены на рыжей девчонке из лаборатории. Если она сможет вернуть свои силы раньше, чем я вернусь – будет беда.

– У нас тут обитает группа измененных, – как-то задумчиво говорит парень, в раз переставая быть беззаботным ребенком, даже кофе оказывается отставленным на стол. – Нам с трудом удается отражать их нападения. Их глава реально ненавидит обычных людей. Твоя сыворотка справится даже с очень сильным мутантом? Если использовать АПМ против этих ребят, будет прок?

– Моя сыворотка справится с любым мутантом, вне зависимости от его силы, – поясняю я, умалчивая лишь маленькую деталь. – Она действует так, что блокируется новый ген, отвечающий за способности. Так что думаю, польза от нее будет всем.

Не сдерживаю грустный вздох. Очень сложно, когда нужно помогать военным и пытаться создать совершенных мутантов. Как бы было проще, если бы обе стороны смогли найти общий язык между собой, но это лишь мечты.

Когда первая версия АПМ-1 готова, приходит сообщение от генерала – база возвращена. Им повезло. Мои мольбы были услышаны, мутанты ушли сами. База была пуста, а значит они забрали рыжую. Это плохо, очень плохо. Даже если ее силы после резкого всплеска успокоились, сыворотки хватит не больше, чем на месяц. Мутанты не знают, что она временная. Многие люди тоже этого не понимают. Но срок есть. И если мне не удастся ее найти и вернуть, не известно, что она может натворить. Теперь девчонка опасна даже для мутантов, потому что вряд ли сразу сможет справиться с новой силой.

Я остаюсь с Майком еще несколько дней, чтобы закончить все доработки по оружию. Восхищаюсь этим мальчишкой по-настоящему. Настолько легко он находит решения и ответы. Он очень любознательный, умный и внимательный.

– Майк, а сколько тебе лет? – Уже собирая вещи, решаюсь узнать я.

– Девятнадцать, – улыбается он. – Совсем ребенок для тебя?

– Наверное, – пожимаю плечами. – Очень уж умный ребенок.

– Есть такое, – смеется он. – Если тебе понадобится помощь, можешь писать мне. Вне зависимости от ситуации. Я помогу, насколько хватит моей гениальности, солнце. Все будет «гуд».

– Хорошо.

Я уезжаю домой. Меня никто не выдал, мы вернули базу и разработали оружие против мутантов. Только внутренняя тревога никуда не делась. Ощущение, что обо мне знают, за мной следят и могут предать. С этим сложно жить, раньше было значительно проще.

База сильно разрушена, но больше всего досталось моему кабинету. Его будто нарочно громили. Все мои дорогостоящие и редкие приборы, компьютер и записи. Уничтожено все под чистую. Хорошо, что, сбегая, я прихватила с собой блокнот. Оставить им такие заметки было бы самоубийством.

– Кира, дорогая моя, – обнимает меня генерал. Он никак не изменился с момента, как узнал, что я мутант. Может лишь стал самую малость заботливее и внимательнее.

Я позволяю мужчине обнять меня и увести из кабинета. Это было первое место куда я пошла, вернувшись домой. Может не логично, но эти исследования – вся моя жизнь. Мне очень обидно, что сейчас все уничтожено. Даже капли крови этой девчонки не осталось, чтобы я могла заняться дальнейшим изучением.

– Почему ты меня не ненавидишь? – Не выдерживаю я, когда мы с Матвеем остаемся наедине в своей квартире.

– Я люблю тебя, Кира, – будто ни в чем ни бывало отвечает мужчина. – Разве можно ненавидеть человека, которого ты любишь больше всего в жизни?

– Прости, – шепчу я, прижимаясь к нему всем телом.

Мой генерал теплый и сильный. Его большие руки окутывают меня, успокаивая и даря умиротворение. Рядом с ним я правда под защитой. Наверное, поэтому он так дорог мне. За все время наших отношений я никогда не говорила ему, что люблю его. Может быть, я просто не знаю, как это, любить? С Матвеем мне хорошо, разве нужно что-то еще?