На берегу Синайской пустыни
Пролог
Все слишком стремительно закрутилось в моей жизни и я, не успел понять, как оказался на переднем сиденье мини-вена, которым управлял пузатый, смуглый араб, ни черта не понимая по-русски. Впрочем, и я не говорил по-арабски. Мы держали путь в Табу к небольшому курортному городку, что располагается в губернаторстве Южный Синай. Петляющей лентой дорога стелилась через пустыню вдоль гряды синайских гор с одной стороны и Акабского залива – с другой. Я испытывал в душе неизмеримое чувство счастья…
Вы помните, как мне пришлось прервать контракт с мореходной компанией и списаться с турбохода «Максим Горький»? Намечавшемуся кругосветному путешествию я предпочел неопределенность будущего. Как можно было отказаться от путешествия по всему миру, странствуя по морям и океаном, зададитесь вопросом вы? Я задавал себе тот же вопрос, но что-то подсказывало мне тогда, что я все сделал правильно. И мозаика судьбы непроизвольно стала складываться наилучшим образом…
Я вернулся в Петербург, чтобы все выяснить про учебу в «Доме немецкой экономики». Да, вы не ослышались! Будучи на «Максиме Горьком», судьба свела меня с уроженцем Ленинграда Андреем. Классический отличник в толстых очках и подчеркнутыми тонкими усиками, он точь-в-точь напоминал Влада Листьева убитого 1 марта 1995 года в Москве. Андрей говорил по-немецки так же свободно, как Черчилль по-английски. «Дом немецкой экономики» послужил для него стартовой площадкой в дополнительном изучении немецкого языка и последующих трех месяцев стажировки в Гамбурге. Гамбург – город на Эльбе, полный жизни Страны. Стабильная Германия в лице благополучной Европы навевала иллюзию надежной и беззаботной жизни. Я все еще надеялся переехать в одну из европейских стран, чтобы навсегда избавиться от чувства ненавистного мне «совка»…
Однако… вернувшись в «Северную Пальмиру» и пропустив через себя дождливую безысходность серого города, я вдруг осознал, что мое время здесь безнадежно прошло. И намерение в перспективном будущем, во чтобы то ни стало закрепиться в Германии или какой другой стране сытого западного мира мне вдруг показалось ложным и нереалистичным. Меня бессознательно потянуло вернуться в родной город. С такой неосязаемой силой притяжения я был не в силах справиться. Я просто избавился от чувства собственной значимости, купил билет в Казань и перед отъездом позвонил Саиду…
Помните крымского татарина с внешностью восточного принца, печальным выражением глаз и молчаливой задумчивостью. Нас познакомил начальник службы безопасности отеля «Европа» Юрий Кириллович. Тот самый, что поддержал меня однажды…
С Саидом мы встретились в «Доме Зингера» – знаменитом книжном магазине на углу Невского и канала Грибоедова. Расположились в кофейне на втором этаже – кофе угощал, разумеется, Саид. Я поделился с ним впечатлениями о работе на легендарном «ветеране морских круизов» «Максиме Горьком». Он слушал вдумчиво, затем неожиданно спросил:
– Драться приходилось на судне?
– Ну да! – улыбнулся я.
Улыбнулся и Саид и, попросив обождать минутку, спустился в книжный зал. Я сразу понял, что вернется он не с пустыми руками. Так и вышло. Он вернулся десять минут спустя и протянул книгу в красивом переплете.
– Держи, это подарок.
Поблагодарив, я прочел вслух:
– Джек Лондон «Мартин Иден»…
– Эта книга, про тебя… – добавил Саид.
Признаюсь, это был один из лучших подарков в жизни! Мне всегда казалось, что путь, которым следую я, вымощен брусчаткой безысходности, отчаяния и полного краха в жизни…
Саид добавил:
– Ты молодец! Я горжусь тобой!
***
Непродолжительный, но весьма плодотворный период жизни в родной Казани запомнился мне беспечностью и полной свободой действий. Я никуда не спешил и не стремился чем-то себя занять. И при этом в атмосфере витало странное чемоданное настроение. Однажды, навестив давнюю знакомую – директора туристической фирмы, она посоветовала мне постучаться в двери крупной туристической компании, которая набирала гидов на летний сезон для работы в Турции… Работа подразумевала встречу туристов в аэропорту и размещение их по отелям. Помимо прочего, гиды проводили развлекательные мероприятия на яхтах, погружались с туристами с аквалангом и сплавлялись на каноэ по горной речке. Не работа, а мечта в красках! Правда, мне верилось с трудом, что компания предоставит перелет, проживание и возможность заработка. Из меня все еще не мог выветриться синдром «девяностых», когда большие начальники обещали золотые горы, а потом попросту кидали. К тому же я хорошо усвоил «стамбульский опыт», который едва не стоил мне жизни…
И тем ни менее, я познакомился с начальником отдела кадров компании, заполнил резюме и стал ждать… И только по весне мне позвонили, попросив появиться на собеседовании. На встречу с одним из руководителей компании, которая проработала в Турции несколько лет, собрались студенты с туристического факультета университета культуры. В актовом зале нам предметно рассказали о планах работы на предстоящий туристический сезон, в красках расписали о возможности заработать деньги и открывающихся перспективах зимой полететь в Египет, Таиланд или Индию. Разумеется, я скептически отнесся к тому, что слышал, но поверил лишь тогда, когда на стойке регистрации в аэропорту Домодедова мне выдали посадочный талон: Москва – Анталья.
Тайна в глубине глаз
Две девушки в униформе «компании» сидели в фойе отеля «Эдем» за отдельным столиком напротив стойки регистрации гостей. Мы познакомились. Шатенку с печальным выражением глаз из Одессы звали Златой, пышногрудую блондинку из Красноярска – Полиной. Они радушно встретили меня, признав во мне единомышленника…
Большинство гидов компании относились к Табе как к месту ссылки и предпочитали ей тусовочный Шарм-эль-Шейх. Таба – кроха в пустыне, омытая Акабским заливом с одной стороны и защищенная грядой Синайских гор – с другой. Такое уединенное и богом забытое место больше подходило отшельникам одиночкам. Отели здесь, точно оазисы в пустыне были разбросаны друг от друга на расстоянии от пяти до десяти километров. До границы государства Израиль и Хашимитского королевства Иордании – шестьдесят километров. По другую сторону Акабского залива, – родина пророка Мухаммеда – мир ему вовеки – Саудовская Аравия, где находились священные города Мекка и Медина.
Таба – это перекресток, обочина пустыни, где каждый из коллег компании был предоставлен сам себе. Аэропорт, начальство и собрания – в прошлом. Здесь мне надлежало только сопровождать туристов в священный град Иерусалим и затерянный в пустыне Вади Рам каменный город Петру. В Табе тоже был свой офис и свое руководство. И за гидов здесь отвечала София, с которой мне еще предстояло познакомиться…
***
Природа наделила Софию классической внешностью славянки. Заплетенные в косу светлые волосы, придавали ей толику скромности. Пристальный взгляд серых глаз скрывал глубокую тайну. На вид Софии было двадцать пять и глядя на нее, ее лицо показалось мне знакомым. Но, перебрав в памяти картотеку женских лиц, я признал свое поражение, – знакомы мы не были…
После формального приветствия мы немного поговорили о работе в Турции, и, разумеется, нашли много общих знакомых. «Турецкая школа туризма», как кузница Гефеста ковала будущие кадры гидов для работы по всему миру. Пока я размышлял, как тесен мир, София общалась с коллегами о количестве проданных экскурсий в Израиль. Я не вникал в разговор до тех пор, пока София вдруг не обмолвилась о совершенной однажды поездке в Сирию через турецкую границу. Я вмиг оживился и поинтересовался: «Что ты делала в Сирии?» Она ответила молчанием. И в этот момент я испытал странные вибрации в душе. Было в ней что-то загадочное, притягательное и таинственное. Я даже вообразил, что мы могли бы быть с ней хорошей парой, но тут же отбросил эти мысли. А вот мысли о пересечении Софией турецко-сирийской границы меня не покидали. Впрочем, и сам факт того, как мне чудесным образом удалось оказаться в Табе.
И на случайность это не было похоже…
***
Перед командировкой в Египет была Турция. Сезон на Анатолийском побережье закончился, не успев начаться. И под конец командировки коллеги, отработавшие в компании не первый год, разлетались по разным странам. Компания развивалась, осваивая новые туристические направления по всему миру: в Таиланде, в Индии, в Арабских Эмиратах. Я тяготел к Египту. Руководителем региона, в котором я работал, была Ольга. Она сформировала коллектив единомышленников задолго до моего турецкого дебюта. И с той компанией они направлялись в Хургаду. Меня и моего товарища Юру из Харькова, она цинично выбросила за борт туристической жизни как недоразвитых щенков…
Юра покинул Турцию раньше. Мое же возвращение в пенаты родного города намечалось через несколько дней. С коллегами мы блуждали по опустевшим улицам Кириша, с ностальгией вспоминая ушедший сезон. Честно говоря, настроение было подвешенным. Я как представил, что мне предстоит вернуться в родной город глубокой осенью… город, не обуреваемый цветными красками и запахом моря, тут же взгрустнул и завяз в пучине вязкой депрессии. И в тот момент, когда я принял ситуацию и освободился от чувства собственной значимости, неожиданно позвонила Люба – руководитель соседнего региона. Этот звонок в корне изменил мою судьбу.
– Добрый день, Люба! – восторженно произнес я.
– Давид? Ой! Я позвонила тебе случайно…
Повисла неловкая пауза. Я испытал неприятный холодок в душе. Однако ни я, ни она не спешили бросать трубку. И тут, она неожиданно спросила:
– На зиму летишь куда-то?
– Хм-м-м, нет, к сожалению… – обреченно ответил я.
– Почему? Что говорит Ольга?
– У нее своя команда, в которой мы оказались лишними…
– Хм-м-м… Понятно. Куда бы ты хотел полететь работать?
– В Египет…
– В Хургаду или Шарм-эль-Шейх?
– Мне бы хотелось сопровождать туристов в Израиль…
– Тогда тебе лучше в Шарм. Хорошо, я попробую что-то устроить для тебя…
Она перезвонила день спустя, сказав, чтобы по возвращению в родной город я оставался на связи. Все это время я был на связи. Она позвонила, как обещала, сказав, что вначале ноября я вылетаю в Шарм-эль-Шейх…
Я не знаю, как устроено Мироздание, и по каким принципам оно работает. Возможно, мне просто повезло… Но! Если Анатолийское побережье Турции, обласканное Средиземным морем, гостеприимно приняло в свои объятья, то Синайская пустыня и менталитет местных жителей какое-то время испытывали меня. И, несмотря на то, что работа была понятна и привычна, здесь нужно было все начинать с чистого листа…
Осиное гнездо компании
Синайский полуостров разрывает сложившийся стереотип привычного устройства мира урбанизации. Посреди омытой водами Красного моря пустыни, в зелени утопали роскошные отели. За пределами блеска и роскоши на обочине дорог тут и там стояли фанерные домики местных жителей. В них ютились семьи бедуинов. Они не платили коммунальные платежи, ибо их дом – пустыня. В воздухе витала непривычная для городского жителя вонь и запах пыли. На фоне гряды Синайских гор, отливающихся оттенком бардового цвета, покоряли желтые барханы верхом на верблюдах кочующие сыны пустыни. Здесь не было строгих и четких планировок улиц, и не было привычных, нашему восприятию прямоугольных форм многоэтажных зданий. Пространство ощущалось по иному, и время текло как-то по-особенному…
Дороги в Шарме имели идеальное покрытие. Светофоры отсутствовали, дорожных знаков не наблюдалось, водители уходили от столкновений по средствам автомобильных сигналов. Шарм-эль-Шейх – это город таксистов, торговцев и дайверов. Ближневосточная атмосфера, желто-оранжевые цвета и насыщенные запахи напоминали мне марокканский Агадир, в котором мне довелось побывать однажды…
***
По прилету в Шарм-эль-Шейх меня поселили в отель «Хилтон Вотер Фолс». Соседями по номеру были украинцы: Саша из Киева и Сергей из Донецка. Мы познакомился на завтраке. Саша внешне напоминал квадрат – коренастый с приплюснутой шеей и добрым взглядом голубых глаз. Сергей высокий, худощавый и крайне разговорчивый.
Узнав, что они с Украины, я сказал:
– В Турции мне довелось дружить с харьковчанином…
– Угу… – равнодушно кивнул Сергей. – И как работа в Турции?
– Работа отлажена…
– Не то, что здесь! Требования завышенные, начальство паршивое, коллектив разобщен. Вот, к примеру, я работаю «израильским гидом» и только этим и должен заниматься, потому что моя работа занимает абсолютно все время. Но помимо нее, наш диспетчер Алена гоняет меня в аэропорт. Я просыпаюсь в два ночи, собираю туристов по отелям и три часа еду через синайскую пустыню к израильской границе. На границе стоим час, два, а то и более, и весь день с туристами проводим в Израиле. Затем поздно вечером возвращаемся в Шарм, а утром эта стерва, ставит мне трансфер в аэропорт. – Сергей сделал глоток кофе и продолжил, – гиды, живущие в Табе, сопровождают туристов только в Израиль и в Иорданию. Здесь же в Шарме, работаешь, как белка в колесе. Короче, сам скоро все поймешь…
После слов о Табе у меня перехватило дух.
– Слушай, мне нужно попасть в офис…
– Поедем вместе, мне нужно сдать отчет о проделанной работе.
***
Первый визит в офис компании имел для меня роковое значение. Ответственной за кадры в Шарме была командирша, отличница и карьеристка Инна. Ее звонкий голос мог напугать самого смелого и оживить мертвого. В помощницы ей определили диспетчера Елену, которая выстраивала логистику трансфера из аэропорта в отели и наоборот. У Елены были красивые вьющиеся рыжие волосы и бесстрастные глаза, выдававшие в ней особу с разбитой личной жизнью. Впрочем, руководящие посты в компании только такие и занимали. Подобные кадры целиком и полностью удовлетворяли главного руководителя отдела по персоналу и качеству, женщину преклонных лет, которую за глаза называли Бабушкой. Вредная, деспотичная и циничная. Ее побаивались и старались на глаза не попадаться, ибо она найдет к чему придраться! То юбка короткая, то брюки мятые. В свои пятьдесят девять Бабушка выглядела бодрой. И будучи по характеру твердой как кремень, она отдавалась работе на сто процентов. Компания платила ей высокую зарплату, которую она инвестировала в строительство отеля на берегу Ионического моря – в Италии. В Египте она бывала нечасто, предпочитая командировки в Турцию, Таиланд или Арабские Эмираты…
Работать с прекрасной половиной человечества одновременно просто и одновременно невыносимо. Главное, суметь подобрать ключ к сердцу каждой. Признаюсь, мне не всегда это удавалось. Вот и в этот раз, перешагнув порог офиса, мне показалось, что я угодил в осиное гнездо. Елена натянуто улыбнулась, предложив сесть подле нее. Она стала вводить меня в курс рабочего процесса. Я старался слушать ее, но при этом ничего не слышал. Я был в своих мечтаньях. Я смотрел на нее немигающим взглядом, видя перед собой поездку к Великим Пирамидам, в Иерусалим и затерянный в камне город Петру. Я твердил себе, что прилетел сюда не работать, а посмотреть достопримечательности и с удовольствием провести время. Елена старалась выглядеть дружелюбной, нарочито говорила спокойным тоном. Однако во всем этом, я чувствовал неискренность. Чуть поддавшись вперед, я перебил ее и тихо произнес:
– Вы можете перевести меня работать в Табу?
Улыбка моментально слетела с ее прекрасного лица, и я почувствовал себя не в своей тарелке. Дерзость, учиненная сотрудником компании, карались строго.
– В Табу???
– Да в Табу! – повторил я. – Хочу работать «израильским гидом».
– Давид, ты приехал сюда не ставить условия, а выполнять то, что от тебя требует компания. Здесь тебе не Турция! В Египте все по-другому! – Елена вдруг смягчила тон. – Поработай пока трансферным гидом, дальше будет видно…
И тут за спиной послышался звонкий и недовольный голос Инны.
– Почему вы ведете разговоры о переводе в другой регион за моей спиной? Кто остается здесь, а кто переезжает, решаю только я!
Елена выдавила из себя улыбку.
– Инна, мы уже закончили…
Звонкий голос Инны – веский аргумент немедленно прекратить разговор. Лучше промолчать и остаться себе на уме. Характер Инны мне запомнился с Турции. Ей лучше не перечить…
***
Трехдневными соседями в номере отеля «Дельфин», что на анатолийском побережье Турции были крымские татары – Мансур и Сальвар. Заядлые курильщики, любители вина и соблазнители прекрасных девушек. Они свободно говорили по-турецки, чувствуя себя в Турции, как дома. Обладая духом пассионариев и будучи сами себе на уме, они за словом в карман не лезли. Поговаривали, как однажды Мансур пнул ногой водителя автобуса в лицо за то, что тот нелицеприятно выразился в его адрес: «сиктыр гид, аманакуем чуджук!». Тогда едва не случилась авария. Их дерзость не знала границ. Но Инна моментально переломила им хребет. Повздорив с ней, ребята были раскиданы по разным курортным регионам Турции. Учитывая то, что они были неразлучными друзьями – им пришлось туго. Мансура определили на средиземноморский берег Алании, Сальвара – на Эгейское побережье в Мармарис. Уговорить Инну вернуть позиции на круги своя, оказалось невозможно. Она осталась непреклонной…
***
Я вышел из офиса и встретил Сергея.
– Ну, что, познакомился с руководством? – усмехнулся он.
– Ну да… – упавшим голосом ответил я.
– Ладно, ты когда-нибудь пробовал тростниковый сок?
– Не-а…
– Идем, угощу…
Меня пленили мрачные мысли. Мне вдруг показалось, что нужно сдаться и вернуться домой. Вечером по факсу пришла информация рабочего расписания. Сергей собирал туристов на экскурсию в Израиль, я – в аэропорт. Подъем в три утра. Если бы в этот момент у меня под рукой оказался револьвер, я незамедлительно пустил бы себе пулю в лоб. Держа программу в руках, я обреченно побрел в номер…
***
Рабочий день в туризме начинается задолго до рассвета, и такой ранний подъем выбивал меня из колеи. К тому же я плохо ориентировался в пространстве и с трудом объяснялся с водителями. Приходилось прибегать к самому понятному в мире языку – жестам на пальцах. Миндалевидные глаза, смуглые лица и покрытые «арафатками» головы – такими мне запомнились водители в Шарм-эль-Шейхе. Они реагировали на внештатную ситуацию спокойно, без лишней эмоциональности. Часто называли меня «хабиби». Перевод этого таинственного восточного слова, я пока не знал. Но судя по дружелюбному тону, с каким произносили его арабы, оно явно означало что-то хорошее…
Две программы в день: утром и днем. И каждый день перед глазами терминал международного аэропорта, роскошные отели, озабоченные лица туристов. Такая однообразная работа не приносила должного морального удовлетворения. Из-за разногласия души и разума я стал испытывать раздражение. Возможно еще и потому, что рожденным в северном полушарии стоит воздержаться от посещения Египта. Гравитация места способствует притуплению интуиции, провоцирует распад браков и возникновению жизненных катастроф…
***
Плановое рабочее собрание проходило на регулярной основе в офисе раз в месяц. Руководству компании требовалось пожурить гидов. Явка строго обязательна для всех! Время собрания совпадало с окончанием моего трансфера. И я просто физически не успевал приехать в офис. Мне следовало сразу же ехать, но я решил принять душ в номере и привести себя в порядок. Перед тем как войти в номер я встретил Сашу киевлянина. Он суетился, испытывая негодование каждый раз, когда нужно было принять важное решение.
– Ты на собрание поедешь? – спросил он.
– Даже не знаю, – отвечаю. – А нужно?
– Да вроде, да…
Я задумался, а затем позвонил Елене и поинтересовался:
– У нас сегодня собрание?
– Да! Ты где?
– В номере…
Она сорвалась на крик!
– А что ты делаешь в номере???
К каждой женщине нужен свой подход и я стал отвечать ей спокойно, стараясь направить ее негативную энергию против нее самой.
– Наглаживаю брюки, чтобы выглядеть безупречно.
– Хм-м-м…
– Скажите Елена, насколько целесообразно мне приезжать на собрание?
Повисла пауза, а потом…
– Целесообразно??? А почему ты в отеле? Все трансферные гиды, которые были с тобой в аэропорту уже здесь, в офисе, а ты… – Она кричала, как бешеная. Я искренне понимал ее, зная, что работа с людьми самая трудная. Ведь порой, приходится работать даже с теми, кого по-настоящему ненавидишь. Наконец, ее энергия иссякла, и как нормальная женщина, она бросила трубку.
Киевлянин осторожно посмотрел на меня и тихо произнес:
– Может, все же поедем? Мне кажется, ей не понравилось слово «целесообразно»…
– Что ж, зато сейчас, точно целесообразно ехать…
Саша посмотрел на меня в недоумении…
***
Мы приехали во время – к окончанию собрания. Коллеги спешили на выход. Встреча с коллективом была чистой формальностью и ничего нового даже по работе ребята не услышали. Елена шла в сопровождении ребят, они что-то обсуждали, точно строили «наполеоновские» планы. Она мельком бросила на меня взгляд, в котором я не заметил злобы. Мне показалось, она избегает встречи со мной из-за того, что кричала в трубку. Что поделать? Руководство требует с нее, она с нас. Конечно, я опасался получения выговора.
Однако… Обошлось. И ничего не последовало…
Вечером Саша уехал к подруге, мы с Сергеем вышли прогуляться в город по центральной улице Наама Бей. Здесь были ночные клубы, рестораны и кальянные. Я заметил, как полностью потерял ориентацию в новом пространстве. Нескончаемые линии улиц казались мне одинаковыми. Чувство неудовлетворенности от работы не позволяло раскрыться мне и расслабиться. Сергей напротив, чувствовал себя уверенно, спокойно и раскрепощенно. Он являлся моим проводником и на удивление был хорошим собеседником. Я не мог назвать его другом, но все поступки его были более дружественными, нежели просто соседскими… Мы прошли Наами Бей и вышли в нетуристическую зону.
– Когда-нибудь пробовал кошари? – неожиданно спросил он.
– Не-а… Что это?
– Местное блюдо из риса, лапши, фасоли и жаренного лука. Идем, угощу…
Местные «забегаловки» отличались скромностью, прагматичностью и колоритностью. В них обедали и ужинали только местные. Мы сели друг против друга и на нас никто не обратил ни малейшего внимания…
– Люблю такие места, – произнес Сергей, – место колоритное, еда вкусная, цены бросовые.
– Я заметил, ты говоришь немного по-арабски…
– Обхожусь несколькими фразами. Заучил для работы. Задачу выучить арабский я не ставил. Хотя, это один из перспективных языков в мире. На нем говорят примерно тридцать две страны…
Вот какой язык нужно было изучать в юности, – подумал я. Мне то всегда казалось, что арабский ограничен только двумя странами.
На стол легли две тарелки набитые рисом вперемежку с макаронами и жаренным луком. Блюдо оказалось вкусным и сытным.
Сергей посоветовал:
– Добавь острый соус.
– Ты не вписываешься в коллектив ни возрастом, ни уровнем мышления. Как ты попал в компанию?
– Так же как и ты, через центральный офис, только в Киеве. Компания предложила Египет, я согласился. По образованию я экономист. Сейчас, переживаю не лучший период в жизни. Но лучше быть здесь, чем на Украине. Как-то была идея с другом улететь в Североамериканские штаты. Мы стали разрабатывать план. В посольстве США в Киеве приостановили выдачу виз. Американскую визу можно было открыть в Варшаве. Я об этом не знал, а мой друг, теперь уже бывший, знал. Он уехал в Польшу втайне от меня, получил визу и вместе с семьей улетел в США. Я остался на Украине. – Сергей мечтательно посмотрел на звезды. – Вообще, моя мечта: работать экономистом на международном уровне и зарабатывать приличные деньги. О чем мечтаешь ты?
– Мечтаю увидеть Пирамиды…
Сергей не скрыл удивления.
– Так в чем проблема? Садись на местный автобус, и утром будешь в Каире. Правда, что там смотреть? Камни навалены и все…
Ближневосточный странник
Тянулись однообразные рабочие будни. Случались конфликты с раздраженными туристами. Я все больше замыкался в себе, не в силах найти выход из тупиковой ситуации. Будучи на парковке автобусов в аэропорту, я смотрел на Синайские горы и задавался вопросом, почему судьба привела меня сюда? Ответа не было. Я укладывался спать в стрессовом состоянии и, пробуждаясь, испытывал страх перед встречей с новым днем. Дни проходили бессмысленно…
Компания переселила нас в отель «Катаракт», что в центре Наами Бей – гадкая улица, лишенная души и колорита. Меня раздражали толпы глупых туристов и громкая музыка в ночных клубах. Меня тошнило от навязчивых таксистов, зазывал кальянных и липких продавцов восточных лавок. Свободное от работы время я проводил в номере, слушая аудиокниги. Иногда посещал спортзал, где после нескольких подтягиваний на турнике, еле волочил ноги к выходу. В целях экономии денег я ездил в офис на местной маршрутке до отказа переполненной арабами. Символичная плата за проезд составляла всего два египетских фунта. Однако я стал замечать, что восточный колорит приходится мне по душе. Видимо к нему, нужно привыкнуть…
Возможно, я сошел с ума, раз не радуюсь происходящему. Компания оплатила перелет, проживание в отеле и предоставила интересную работу. Мы работали по принципу «все включено», пользовались всеми благами отдыха, за которые туристы платили бешеные деньги. Одна из туристок как-то сказала:
– Вам повезло, что у вас такая интересная работа. Не вздумайте ее бросить! В России кризис…
– Кризис?
– Да! Банковская система в США потерпела крах.
Мне казалось, что самый страшный кризис 1998 года уже позади. Я плохо разбирался в экономике, считая эту науку абсурдной. Ведь никто из выдающихся экономистов-теоретиков не занимал даже нижнюю строчку журнала Forbes. К тому же мне трудно было понять причинно-следственную связь экономик Североамериканских штатов и Российской Федерации. Но возвращаться к безработному состоянию в родной город мне вовсе не хотелось. Лучше уж здесь на берегу Синайской пустыни бороться за место под солнцем, нежели снова искать себе применение в родном городе…
Несмотря на кризис, туристов в Шарм-эль-Шейхе меньше не становилось. Напротив, мне показалось, что их стало еще больше. Возможно, это неисправимая черта нашего менталитета устраивать пир во время чумы. Отдыхать до последнего рубля и жить до последней копейки. Возможно поэтому, в виду бережливости немцы проиграли нам войну. Кстати, немецкие туристы не меньше наших, культурно оккупировали Синай. Пожилые светловолосые немки так вообще пользовались высоким спросом у молоденьких смуглых арабов, на вид коим было чуть больше шестнадцати. По слухам, эти предприимчивые ребятишки своим причинным местом в туристический сезон зарабатывали на приличные квартиры…
Шарм-эль-Шейх испытывал меня. И тогда я еще не мог понять, что это обычный период адаптации, который проходят абсолютно все и каждый по-своему. Однажды я шел пешком из офиса в отель, как вдруг услышал свист таксиста. Я шагал, не оглядываясь. Но кучерявый араб в очках оказался настырным. Он дружелюбно предложил занять почетное место в такси. И мне вдруг показалось, что это мой хороший знакомый. Я объяснил, что до отеля мне осталось метров триста, он оставался непреклонным. Я подумал, что он намеревается подбросить меня абсолютно бесплатно. В Турции такое случалось часто. И я сел в такси, а через сто метров попросил остановиться у ворот отеля. Он потребовал плату, сменив улыбку на суровый вид. Я ответил ему по-русски, что мы так не договаривались. Ситуация стала накаляться. Чувствуя неизбежный конфликт, я хладнокровно отворил дверь и ловко выскочил из такси, успев перейти дорогу, в тот момент, когда он с криком выскочил из салона мерседеса. Он крикнул мне в след странное слово на арабском языке, и слово это было не «хабиби». Очкарик не оставил мне выбора, послать его на популярные в русском языке три буквы. Понял ли он меня, я не знаю, но кучерявый долго смотрел мне вслед немигающим злым взглядом…
***
Бог не по силам испытаний не дает, при условии, если вы верующий. Я – верующий. И если искать Бога, то Синайский полуостров – подходящее место. Я редко выходил из гостиничного номера, пребывая в плену собственных мыслей. Однажды после работы, я вошел в номер, упал на кровать и почти сразу же уснул. Пробудился с чувством легкости и подъема в душе. Я взял листок бумаги с ручкой и стал записывать намерения. Я писал все, что хотел осуществить здесь – на Синайском полуострове. Я прописал намерение жить в Табе и сопровождать группы наших соотечественников в Святую землю. Я написал, что желаю посетить Петру в Иордании и Пирамиды в Гизе. Много чего еще писал… Правда, разум отказывался в это верить. А я все писал, писал и верил…
***
Однажды вечером в аэропорту я обратил внимание на молодого человека с рюкзаком наперевес, панамой сдвинутой на глаза и треккинговых ботинках. Он подошел к стойке регистрации туристической фирмы и стал задавать агенту какие-то вопросы по-английски. Судя по разочарованному выражению его лица, я понял, нужного результата он не достиг. Странник поблагодарил агента и направился к выходу. Я нагнал его на улице.
– Ты путешественник?
– Да.
– Я Давид…
– Виталик.
– Как давно путешествуешь?
– Два месяца. Я приплыл сюда из Иордании. А ты?
– Я здесь работаю…
– Может быть, ты сможешь мне помочь?
Виталик прибыл на Синай паромом из Акабы – курортного городка Хашимитского королевства Иордании. На границе ему поставили «синайский штамп», позволяющий прибывать только в пределах Синайского полуострова. С этим штампом он мог выехать даже в Каир или вылететь в Москву. Ему надлежало снова вернуться в Иорданию и оттуда прямиком на родину…
Я не знал, как ему помочь. Впрочем, он особо не расстроился, а я продолжил свой допрос. Виталик родился в Бресте, последние два года проживал в Москве. Путешествия были его страстью. Он наметил маршрут по Ближнему востоку и отправился в путь. Автостопом добрался до юга России, оттуда паромом по Черному морю и высадился в Стамбуле. Проехал всю Турцию, побывал в столице «турецкого Курдистана» – Диярбакире, затем спустился в Ирак – территория древнего Вавилона, погостил в Сирии и уже оттуда направился в Иорданию. Слушая его рассказ, мне вдруг показалось, что я вижу сон. Я с трудом верил в происходящее. Глядя на него, я видел в нем отражение себя… Все дело в том, что он проделал путь, который я рисовал себе на бумаге полтора года назад, будучи в питерском отеле «Европа». Вдохновленный идеей побывать в Святой земле, я наметил себе точно такой же маршрут, какой проделал Виталик, но осуществить задуманное я не смог… Попав в нелепую ситуацию в Стамбуле полтора года назад, я решил более не рисковать, и вынужденно вернулся в Ялту…
Какова была вероятность встретить человека в аэропорту Шарм-эль-Шейха, проделавший точно такой же маршрут, который однажды намеревался проделать и я? Невероятно, но факт…
Мы договорились созвониться и разошлись по своим делам…
***
Накануне истечения тридцати дней пребывания на Синайском полуострове, всех гидов без исключения компания отправляла в Израиль, чтобы по возвращению в Египет, в паспорт снова поставили штамп на тридцать дней. Экскурсионную программу по историческим местам Святой земли проводили местные экскурсоводы, мы – только сопровождали туристов. Так получилось, что меня отправили в Святую Землю в канун моего дня рождения. И вы знаете, меня вдруг посетила гениальная идея, как использовать такой подарок судьбы…
В компании вновь намечалось очередное собрание. Я, Саша и Сергей взяли такси на троих и поехали в офис. Собрание проходило по стандартной схеме. Руководители в лице Инны и Елены вначале демонстративно пожурили всех гидов в отдельности, а потом морально поощрили… При этом все же не забыв напугать немедленным увольнением за любую провинность. Я сидел в первых рядах с иронией, наблюдая за спектаклем. Попало многим, а мне вдруг Елена выразила благодарность за проделанную работу. Странно. Я два раза нахамил туристам, однажды вообще чуть не опоздал в аэропорт на «вылет» из-за того, что долго искал отель со странным названием. Меня чуть не съела в автобусе молодая туристка, а потом и отельный гид, заплативший из своего кармана такси забытым мной туристам. Я был худшим воплощением трансферного гида в Шарме, а меня взяли и поблагодарили! После окончания собрания я заглянул в кабинет к Инне. Она чинно сидела за столом с нарочито строгим видом. Я стал говорить всякую чепуху, типа, в какой месяц начнутся курсы «отельного гида», и не заметно оставил на ее столе записку…
***
И тут началось непонятное. Несколько дней подряд я не получал программу в аэропорт. И это настораживало. Я не стал испытывать судьбу и перезванивать, чтобы прояснить детали. Пусть будет, как будет. Душу переполняли странные противоречивые чувства. Рабочий звонок не прозвучал и в шесть утра. Теперь меня одолели недобрые мысли. И наконец, в одиннадцать, я испытал тревогу. Вдруг кто-то из туристов пожаловался на меня? Что последует за этим – штраф или увольнение? Как-то нелогично все складывалось. Я снова опустился на кровать, дабы вздремнуть, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонила Инна. По коже побежал мороз. Инна говорила тараторила, подобно лавине, сносящей все на своем пути…
– Давид… собирай вещи…
Мое сердце едва не выпрыгнуло из груди, ладони заметно увлажнились, в горле встал ком. Неужели все же уволили!?
– Сегодня ты переезжаешь в Табу, будешь работать «израильским гидом».
Я ничего не успел сказать, как в трубке послышались короткие гудки. Мне показалось, что меня ударило током. Я сидел в тишине своих мыслей, не зная, радоваться мне или плакать. И в этот момент я почувствовал себя освобожденным из томительного плена…
И все что я сделал, лишь написал ей записку:
Уважаемая Инна!
Хочу искренне поблагодарить вас за то, что вы неосознанно преподнесли мне подарок – поездку в Иерусалим накануне моего дня рождения. Признаюсь, для меня это был один из лучших подарков в жизни.
Спасибо Вам.
С уважением,
Давид.
Намерение переехать в Табу свершилось. Теперь я буду только сопровождать туристов в Израиль, как и мечтал…
Пилигрим
Пожалуй, я не стану затрагивать тему прохождения границы государства Израиль. Уверен, вы итак это знаете. Хотя, пожалуй, все же расскажу. Ведь это часть моей работы – проводить группу через границу. И здесь важно было понять специфику государства Израиль, напоминающий остров в океане враждебных арабских стран. И если с Иорданией и Египтом Израиль имел холодные отношения, то с Ливаном и Сирией – горячие. Я даже не упоминаю отношения Израиля с Сектором Газа, ибо вопрос это сложный, неблагодарный и политический…
Давайте все по порядку. Эпоха «нулевых» – время рассвета выездного туризма, которое наступило сразу после драматического завершения смутных «девяностых». Весь период сопровождался фазой наслаждения экономической стабильностью. И будучи на отдыхе в Египте, гости из России и с Украины в обязательном порядке стремились побывать в Земле Обетованной. Чаще даже не ради посещения святых мест, а ради отметки в паспорте, мол, мы здесь были! Экскурсионные автобусы с брендом компании, которой исправно служил я, длинной вереницей выстраивались на границе Египта, неподалеку от знаменитого отеля «Хилтон Таба», южные окна которого смотрели на Синай, восточные – на берега Иорданского королевства и Саудовской Аравии, северные – на Израиль…
Моя задача провести туристов через две границы: Египетскую и Израильскую. Уже в Эйлате их встречали местные экскурсоводы, которые эмигрировали в Израиль с постсоветского пространства в конце шестидесятых либо вначале девяностых. С тех пор, основательно здесь закрепились. Но о них позже…
Проходить египетский контроль одно удовольствие. Скользишь по таможне, словно по льду – быстро и стремительно. Израильский – совсем другое дело. Здесь каждого туриста проверяют с особой строгостью. В буферной зоне между границами наша группа обычно примыкала и без того к длинной очереди туристических групп, которая растягивалась на несколько сот метров. И очень часто начинались недовольные роптания отдыхающих. На тупые вопросы, я отвечал лаконично.
К примеру:
– Что это за очередь?
– Это ненадолго, не переживайте…
– Что за организация? А вот мы были в Европе…
– Понимаю вас! – соглашаюсь. – Здесь на востоке действительно все иначе.
– Мы же пропустим всю экскурсию! Верните нас немедленно в отель!
– Экскурсия начнется чуть позже, и мы обязательно все посетим!
– У нас неорганизованный гид!
– Я с вами полностью согласен. Моя мама говорила мне то же самое.
Однако между недовольствами очень часто случались философские разговоры о политике и жизни в целом.
– Давно работаете здесь?
– Сезон только начался.
– А где были летом?
– В Турции…
– И где по-вашему лучше?
– В России… – улыбаюсь.
– Хм, не говорите ерунду! – упрекает меня крупная женщина в толстых очках. – В России сейчас кризис.
– Да, я слышал об этом. Он уже прошел?
– Да вы что, смеетесь? Он только начался. Вообще, работа у вас нелегкая, стоять здесь на границе часами и слушать ропот недовольных туристов. Хотя, сама я работаю в офисе бухгалтером. И что хорошего сидеть по восемь часов на одном месте…
Увы, выслушивать претензии наших соотечественников тоже часть моей работы. Однако… ранний подъем, длинные очереди на границе и недовольный ропот отдыхающих – не самое страшное. Каждый раз при пересечении израильской границы меня проверяли дольше остальных ввиду моей мусульманской фамилии. Проверяли, не числюсь ли я в списке подозрительных лиц. Процедура малоприятная, но я как-то внутренне настроился, и вел свою игру… Однажды проверка заняла долгое время. Моя группа уехала с экскурсоводом без меня. А я все еще ожидал проверку моих документов. К счастью, я оказался не единственным счастливчиком у кого забрали паспорт. Из Серегиной группы тоже задержали четверых ребят, моих земляков с классическими наглыми лицами казанских «группировщиков». Держались они надменно и независимо. В этот день я воссоединился со своей группой туристов только на самой низкой точке планеты от уровня мирового океана на «Дне Мира» – на Мертвом Море…
Туристический маршрут пролегал через место ареста Христа – Гефсиманский сад, далее по древним улочкам Иерусалима к Западной стене, некогда существовавшего Иерусалимского Храма – «Стене плача», и вот, наконец, мы вышли к самой значимой христианской святыни – Храму Анастасии, именуемый в народе, как «Храм Гроба Господня». Я не успел войти внутрь, потому что на входе встретил Виталика. Того самого путешественника из Бреста, с которым познакомился пару недель назад в терминале аэропорта. Какова вероятность встретить единомышленника на перекрестке мира дважды? Неожиданная встреча и символичная. Мы поздоровались и обнялись как старые приятели.
Виталик Назрук паромом вернулся в Иорданию и автостопом добрался до Аммана – столицы королевства. Два месяца странствий заметно утомили его, и он мечтал вернуться в Москву, где жил какое-то время. Однако… покинуть Ближний Восток, не побывав в Святой земле, непростительно. Будучи в Аммане он посетил посольство Израиля, намереваясь получить визу. Но в его паспорте стояли въездные штампы заклятых врагов Израиля стран Ирака и Сирии. Офицер визовой службы отрицательно покачал головой, дав понять, что въехать невозможно. Виталику потребовалось упорство, терпение и открытость намерения посетить святые места Иисуса. Он говорил убедительно, что это мечта всей его жизни и, он приехал сюда аж, с самой Москвы. Офицер снизошел и выдал визу.
До израильской границы ближневосточный странник добрался автобусом, и здесь судьба свела его со студентом иерусалимского университета, оказавшимся добрым самаритянином. Он предложил Виталику стать желанным гостем в еврейском доме…
Три дня он приходил в «Храм Гроба Господня», построенный на месте Голгофы и пещеры, где по приданию было распято и погребено тело Христа, и дальнейшее Воскрешение из мертвых. Виталик молился, обращаясь к Богу, но ответа не получал. Да и сердце молчало. На третий день молитв он поднялся с колен, спустился с Голгофы и вышел из Храма. Три раза покрестился, вышел из храма и тут мы встретились…
Выглядел он, как настоящий современный пилигрим в джинсовом костюме, в бейсболке и бутылкой «кока-колы» в руке. Признаюсь честно, еще утром, будучи в плену «израильского паспортного контроля» я почему-то вспомнил о нем, когда обратил внимание на двух путешественников в треккинговых ботинках с рюкзаками наперевес.
– Не поверишь, – сказал он. – Молюсь уже третий день, взываю к Богу, мол, дай знак, пожалуйста… и тут тебя встречаю! Я перестал удивляться таким интересным совпадениям…
– Ты проделал точно такой же маршрут, который я планировал, некоторое время назад…
– Когда я получил израильскую визу на выходе из посольства, встречаю парня с белорусским паспортом. Слово за слово, познакомились. И представляешь, он проехал тот же путь, что и я…
– Что подвигло тебя совершить такое невероятное путешествие?
– Гордыня и гнев… Три года назад мне было двадцать три, и я считал себя успешным молодым человеком. Дела шли в гору. С товарищем мы отладили ввоз нелегальных мобильных телефонов в Минск и зарабатывали «десятку зелени» в месяц. Деньги нескончаемым потоком текли в наши карманы. Я купил BMW и пафосно рассекал по улицам ночного Минска. Началась поистине безумная жизнь. Девчонки, ночные клубы и рестораны. Однажды в гневе я разбил ногой икону святого старца. И вдруг, все стало рушиться… Все началось с того, что съемная квартира, в которой хранились мобильные телефоны, была затоплена соседями сверху. Видимо они догадывались, что у нас хранится что-то запретное, а может быть, это была плановая спецоперация. Короче, соседи вызвали ментов. Те стали проверять. Ну и сам понимаешь, что было дальше… Я потерял все в одночасье: деньги, друзей и девчонок. Все отвернулись. Незыблемое счастье оказалось зыбким. Год после морального и материального падения был самым трудным. Я впал в глубокую депрессию, заперся в квартире и никуда не выходил. Но время все расставило на свои места. Однажды судьба свела меня с кришнаитами. С ними я отправился в свое первое путешествие по северу Индии… Стремление получить ответы на глубокие вопросы в святых местах Индии, сильно изменили меня…
Мы прогуливались по древним улочкам Иерусалима, которые увлекали все дальше и дальше. Время… Мне нужно возвращаться к «Храму Гроба Господня», – моя группа вскоре закончит паломничество. И нам предстоит неблизкий путь домой – в Табу…
– Ну а ты почему здесь оказался? – напоследок поинтересовался Виталик.
– Это мне и предстоит выяснить…
Детки мира
В канун великого мусульманского праздника жертвоприношения Курбан-байрам египетскую границу закрыли на замок. Экскурсии в Израиль временно приостановили. Иногда так случается, что когда вы стоите на пороге своей мечты, порой вы готовы от нее отказаться ввиду лености, промедления и нерешительности. Поутру следующего дня туристы с нашего отеля должны были ехать на экскурсию в Каир. Я долго не решался набрать номер Софии и попросить ее отправить меня с экскурсантами. А потом все же набрал…
– Добрый день София! Удобно говорить?
– Удобно, – тихим голосом ответила она. – Что-то случилось?
– Я буду очень признателен, если ты отправишь меня завтра на экскурсию в Каир…
– Хорошо. Я посмотрю резервацию на завтра и перезвоню.
Час спустя, она перезвонила, пожелав удачной поездки…
***
Путь в Каир на окраину плато Гизы, где возвеличивались Великие Пирамиды, составлял пятьсот километров по Синайской пустыне. Громадные, сложенные из мегалитических блоков геометрические фигуры разрывали привычный стереотип современного строительства. Поражал грандиозный масштаб строительства. И уж точно, их строили не рабы! А если и рабы, то какой смысл был им надрываться, если все равно умирать под палящим солнцем от непосильной работы? А если работали, то какова была их зарплата? Где ночевали, кто организовывал для них полевую кухню, куда ходили испражняться и как был организован источник питьевой воды…? Питьевая вода должна была быть в общем доступе двадцать четыре часа в сутки. В условиях такой работы часто могли случаться производственные травмы, а потому должен был быть санитарный пункт и персонал врачей. А каким образом доставлялись мегалитические блоки весом в несколько тонн из каменоломен, и с помощью чего их поднимались на приличную высоту? Кто строил непонятно. Но то, что были задействованы высокие технологии – очевидно. Да и сами пирамиды, больше напоминали портал для получения внеземной информации…
Осуществляя мечту, мы становимся ближе к Божественному замыслу…
***
Вернувшись в номер под вечер, я обнаружил на пороге чужую пару мужской обуви. В комнате витал запах мужского одеколона. Я с горечью осознал, что моему одиночеству пришел конец. Видимо подселили соседа – «отельного гида». Теперь придется приспосабливаться к присутствию коллеги, делить с ним туалет, не шуметь по утрам и вынужденно общаться. Соседом оказался высокий крепкий парень в очках с внешностью интеллигента – Мурат. Его я помнил еще с Турции…
***
И снова ранний подъем, и снова сбор туристов по отелям, и снова прохождение границы. Приграничная зона в Египте – серая, пыльная и грязная. Израильский приграничный городок Эйлат, точно ближневосточный Лас-Вегас. Весь в огнях и весь светится. Неоновые рекламные вывески, фешенебельные гостиницы и чистые проспекты. Два часа спустя и мы завтракаем в одном из прибрежных кафе Мертвого моря. Берега этих мест еще хранили память о злых жителях Содома и Гоморра, и единственном праведнике Лоте. В виду отсутствия у горожан принципа восточного гостеприимства и действия развратного характера, Бог проклял эти места. И пролил на них серу и пепел…
И пока мы вкушали яичницу, наслаждаясь утренним кофе, экскурсовод Михаил, грузный дядька с крупными чертами лица и черными кучерявыми волосами поделился опытом своей жизни.
– Я уже тридцать лет живу с супругой, и знаешь что понял? Люди живут друг с другом долго не из-за красоты и наличия денег, а потому что их притягивает друг к другу генетически на подсознательном уровне…
– Как ощутить эту связь? – полюбопытствовал я.
– По запаху…
Будучи евреем по отцу, Михаил вместе с женой еврейкой и детьми переехали в Израиль вначале девяностых. Когда дети повзрослели, жизнь в Земле Обещанной Богом, они предпочли жизни в стране, которую Бог благословил. Проще говоря, еврейское счастье променяли на американскую мечту! Какое-то время спустя Михаил с супругой решили помочь детям покорить Новый Свет. И там за океаном на континенте открытым Америго Веспуччи ему пришлось нелегко. Он работал служащим в «клининг компани», вычищая до зеркального блеска унитазы с надписью: «Made in USA». И все это ради того, что оплачивать аренду квартиры, услуги автомобиля и медицинскую страховку. После унизительного адского труда он приходил домой, ложился на кровать и закидывал ноги на стену. Ждал, пока спадет оттек ног. Он изрядно поседел и похудел, а потом плюнул на все и вернулся в землю, завоеванную в древние времена полководцем Иисусом Навином…
– В эмиграции женщина более устойчива, быстрее приспосабливается, нежели мужчина, – продолжил философские размышления Михаил. – Она генетически устроена по-другому. Творец создал Еву последним творением, то есть завершенным, а значит совершенным. Женщина – мать. Помимо жизни собственной, в ней заложена программа на взращивание жизни будущего ребенка. Ее организм природой устроен одновременно за двоих. Хотя рожает мужчина, ибо по семени определяется зарождение жизни, но плод вынашивает женщина.
– Адам родил Каина, Авеля, Сифа…
– Да! В эмиграции мужчина ломается быстрее. Это напрямую зависит от того, как он был воспитан матерью. Сумела ли она психически разорвать пуповину и дать ему психическое рождение. Мать дает сын эмоции и любовь, отец – воспитание и мужественность. Но разница между мужиком и бабой велика! Возможно, ты замечал: в принятии решения женщине свойственно идти до конца. Мужчина ищет компромисс. Вот тебе и разница…
Я задумался, допил кофе и поинтересовался:
– Почему племянник Авраама праведник Лот предпочел выдать своих дочерей злым горожанам, а не странников?
– Да потому что он знал, что его дочери в этом городе никому неинтересны в качестве сексуального объекта. Лот хотел, чтобы странники воочию убедились в грехопадении местных ребятишек. Они стали свидетелями их бесчинств и ввергли их в безумие, ослепив яркой вспышкой. Ну а дальше история известна…
Лот бежит в город Сигор. И только когда солнце встало, пролил Бог на Содом и Гоморру дождем серу и огонь с неба, и ниспроверг города эти, и всю окрестность эту, и всех жителей городов этих, и произрастания земли. Жена же Лотова оглянулась позади и стала соляным столпом в наказание ее приверженности содомскому прошлому. Она не видела нужды других людей, а когда люди гибли – наоборот, она хотела это видеть! Нужно было порвать всякую связь с прошлым…
А потом обе дочери Лотовы сделались беременными от отца своего и родили потомство от него…
***
«Трасса 90» – главная дорожная артерия Израиля длинной в 480 километров. Шоссе пролегает от границы Египта на юге до границы Ливана на севере. Мы миновали Иудейскую пустыню, пейзажи которой напоминали лунные кратеры и поднялись в Иерусалим… Весь день в Городе Бога. Весь день на ногах по святым местам. Ночь предстояла на Западном берегу реки Иордан в «Доме хлеба» – в Вифлееме. В городе, где две тысячи лет назад родился тот, кого нарекут Богом… Иешуа – Иисус – «Бог есть Спасение»…
Вифлеем раскинулся у самого края Иудейской пустыни на высоте 777 метров над уровнем моря в нескольких километрах от Иерусалима. С иврита Вифлеем означает «Дом хлеба». Густонаселенный городок с очень плотной застройкой в окружении ступенчатых холмов. Дома точно вырастают один из другого и утопают в паутине виноградной лозы, оливковых и фиговых деревьев. Вифлеем находится под военным и гражданским контролем Палестинской национальной администрации.
Автобус наш медленно ехал вдоль высокой бетонной стены, разделявшую Израиль на еврейский и арабский сектора. Раньше я видел эту стену по телевизору, сейчас наблюдал воочию. Миновав блокпост, мы оказались в Палестине. Главная христианская святыня в Вифлееме – «Церковь Рождества». Ее возвели на том месте, где по приданию и родился Иисус…
Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице.
Лука 2:6-7
***
День близился к закату. И мы нашли кров в стенах высокой гостиницы. Мне выдали номер на десятом этаже. Соседом по номеру оказался коллега Алексей из Луганска. С порога он предложил выпить пива. Я согласился. Предмет нашего с ним разговора пролегал в политической плоскости.
– На Украине сейчас трудно найти хорошую работу молодому человеку, – рассказал Алексей. – Талантливая молодежь уезжает заграницу. У нас высокий уровень безработицы, произвол чиновников и отсутствие перспектив на будущее.
– Какие планы после сезона?
– Поеду в Казань…
– В Казань???
– Да! К девушке…
– Хм-м-м… в каком районе она живет?
– На Теплоконтроле…
***
За ужином, я сделал несколько заметок в дневник. Экскурсовод Белла, курировавшая группу Алексея, с интересом посмотрела на меня и спросила:
– Что записываешь?
– Свои наблюдения…
– Люди уже обо всем написали. Если будешь писать книгу, не выдумывай всякую чепуху. Такое читать тошно и скучно. Пиши о самом себе, точнее о своем опыте, эмоциях и ощущениях. Читателю гораздо интереснее читать о настоящих переживаниях автора…
Я глубоко задумался над ее словами…
***
Поутру следующего дня мы вернулись в Иерусалим. У главного христианского храма Анастасии – Воскресения я повстречал коллегу Лику. У нее было красивое овальное лицо, большие глаза и волосы цвета нефти. Лика, как и я, сопровождала группу в Израиль. Мы не виделись с того момента, как я уехал из Шарм-эль-шейха. Она была предельно удивлена видеть меня.
– Я думала, тебя уволили…
– Мне кажется, меня повысили.
– Теперь ты «израильский гид»?
– Видимо да…
– Разве ты не планируешь учиться на «отельного гида»?
– Не планирую. Моя работа мне по душе. А ты?
– А я планирую, мне нужны деньги…
Многие «трансферные гиды» проходили короткий курс обучения на позицию «отельного гида». Они мечтали сидеть в базовом отеле, продавать экскурсии богатым туристам и зарабатывать приличные деньги. Но на практике хорошо зарабатывали только те, кто изначально имел торговую жилку. Деньги для них являлись средством, а не целью. К реализации экскурсий они относились легко, как в игре, не переживая по поводу возможных сорванных сделок. Те же коллеги, кто учился на «отельного гида» исключительно ради того, чтобы деньги падали с неба, просчитывались и оставались работать в плохих отелях с «плохими» туристами.
– Чем тебе нравиться твоя работа, Давид? Ведь зарплата всего 600 долларов.
– Мне этого хватает. Да и потом, я полюбил Израиль… Мне доставляет удовольствие приезжать сюда. А для чего тебе деньги?
– Хочу уехать жить в Европу…
– Куда именно?
– В Швейцарию.
– Хм-м-м… и сколько тебе нужно денег?
– Я уже все подсчитала, десять тысяч долларов…
– Разве в Европе лучше, чем в Белоруссии?
– Конечно! Там нет Батько!
– Визу в Европу вроде как белорусам получить непросто.
– У меня папа поляк, – улыбается Лика, – он живет в Польше. При желании я могу получить польский паспорт в течение трех месяцев.
– Ты планируешь учиться в Швейцарии?
– Учится там очень дорого. Я планирую выйти замуж и уже походу найти работу. Ты же знаешь Сашку Жукову?
– Девушка с выразительной внешностью…
– Она уезжает к жениху в Англию. А Настя Крымова планирует уехать жить в Грецию…
– М-да, наши родители не имели возможность выезжать заграницу. А мы, куда хотим, туда и летим, где хотим, там и живем. Мы как детки мира сами выбираем свое место в жизни…
– Мой друг из Ирана много путешествует по миру. В Египте у него маленький бизнес. Когда он приезжает в какую-то страну, то открывает счет в банке и кладет на него тысячу долларов. А возвращаясь, снимает свой процент…
– И в чем смысл? – не понял я.
– Он чувствует себя, как ты и говоришь дитем мира…
***
С Иерусалима спускаться автобусом в урбанистический Тель-Авив примерно час. Ближневосточный мегаполис основали прямо на дюнах вначале двадцатого века шестьдесят еврейских семей. Тель-Авив или «Холм Весны» сочетал в себе ближневосточный колорит и европейские традиции, которые были привнесены сюда первыми поселенцами ашкенази. В течение нескольких лет Тель-Авив превратился в коммерческий и культурный центр современного Израиля. В мае 1948 года именно здесь было провозглашено независимое государство Израиль…
Обратной дорогой в Табу в автобусе разгорелась дискуссия на тему отношений между Россией и Украиной. Украинцы упрекали Россию в том, что она не может иметь дружеские отношения с соседними государствами. Москва навязывает свою волю, а также ведет экономическую и политическую экспансию. По их мнению, в России нет демократии, в России действует тоталитарный режим. Россияне же упрекнули украинцев в том, что они не хотят платить за российский газ, живут на правах иждивенцев и вечно жалуются на «злых» русских…
***
Я подоспел к ужину. За столиком в ресторане сидел наш маленький коллектив. Восточный крепыш Мурат, кучерявая сибирячка Полина и одесситка Злата. Коллеги говорили о работе и количестве проданных экскурсий в Израиль. Они мысленно подсчитывали прибыль, я оставшиеся рабочие дни до выходных. Неожиданно появилась София, одетая во все черное, будто явилась на церемонию траура. На фоне темных тонов ее одежды выделялась светлая коса. София казалась одновременно и милой, и строгой.
– Тебе идет черный цвет.
– Это мой любимый. Уже вернулся?
– Ну, да…
– И как поездка?
– Весь обратный путь слушал возмущенных политикой России украинцев.
Сибирячка Полина округлила глаза, одесситка Злата засмеялась, восточный крепыш Мурат скромно отмолчался. София заговорила тихим голосом:
– Ребята, у меня к вам вопрос, точнее тест. Его задают на собеседование во время приема на работу в туристическую компанию. Представьте, вы едите по безлюдной трассе в Табе ночью. С одной стороны горы, с другой пустыня, фонари не горят. И вдруг вы видите на дороге трех людей. Ими оказываются ваш лучший друг, любовь всей вашей жизни и бабушка, которой срочно нужно в больницу. А свободное место у вас только одно. Как вы поступите?
Все задумались, а меня осенило.
– Я бы посадил бабушку за руль, друга рядом и отправил бы обоих в больницу.
– Бабушку за руль? – удивилась Полина.
– Ну да! Учитывая то, что я встретил друга ночью в пустыне, наверняка он пьян и не в состоянии вести машину. Хотя, кто знает?
– А если бабушка не может водить машину? – возмутилась Злата.
– А чего там уметь, дави педаль газа и вперед, другу нужно похмелиться.
– Ну хорошо, – вмешалась София, – а любовь всей жизни то что?
– А что с ней? Хватаешь ее и целуешь под звездным небом…
Больше всех смеялся Мурат. София как-то с интересом на меня поглядывала…
Чем хуже, тем лучше
Поутру я спустился к морю и ушел с многолюдного пляжа чуть поодаль, чтобы побыть одному. Я дышал морским воздухом и любовался бушующей волной. Стая пестрых рыб перелетала из одной морской глубины в другую. Неподалеку у самодельного шатра на привязи стоял верблюд, рядом, одетый в светлый халат и арафатку бедуин, – он закидывал снасти в море. Побыв пару часов на пляже, я вернулся в номер и застал в нем Мурата. Он с кем-то эмоционально разговаривал по телефону, едва не срываясь на крик. Из обрывков фраз я понял, что разговаривает Мурат с туристом по поводу неудачной морской прогулки.
– Что-то стряслось?
– Пьяный болван требует с меня то, чего я не обещал.
– А чего ты не обещал?
– Охоту на акул.
– И???
– Договорились встретиться в пять вечера на стойке регистрации.
Мурат стал готовиться к предстоящей беседе. Он облачился в спортивный костюм, надежно стянул шнурки кроссовок. Интеллигентный молодой человек на глазах превратился в классического гопника. Ему осталось распрощаться только с главным символом интеллигента очками. Мурат предусмотрительно снял их и положил на тумбочку у кровати. Сцена перевоплощения напоминала эпизод фильма Рембо, где главный герой тщательно готовиться к высадке на вражескую территорию Вьетнама…
Будучи уроженцем Казани, я решил его поддержать. Мы вышли из номера и направились к ресепшн. Смеркалось. Отдыхающих на территории отеля было немного. Мурат попросил подождать меня на улице. Сам вошел в фойе главного здания и несколько минут спустя вышел в компании здоровенного русского богатыря. Обладатель густой бороды он был выше Мурата на голову, и раза в два шире в плечах. По сравнению с ним, я казался лилипутом. Меня вдруг охватили сомнения, что мы сможем с ним совладать. Я уже пожалел, что ввязался в эту авантюру. Все же, дипломатия – лучшее искусство войны, нежели прибегать к гладиаторским поединкам на посмешище черни. Слегка покачиваясь от алкогольного опьянения, русский Голиаф и не думал идти на попятную. Высокий дородный бородач вел себя независимо и самоуверенно. Я стоял чуть поодаль, наблюдая за тем, как они зашли за жилой корпус. От них меня разделяло метров пять. Они обменялись парой фраз, как вдруг между ними завязалась какая-то несуразная борьба. Русский богатырь в ближнем столкновении оказался бессильным. Схватка продолжалась долю секунды, и за это время не последовало ни одного удара. Мурат ловко уходил от громадных лап и, отскочив на три метра, стал увлекать бородача за собой в темное пространство. Голиаф не решался двинуться с места. Он растерянно оглядывался по сторонам. Затем сделал два шага вперед и снова остановился, предчувствуя опасность. Он хотел драться на месте. Но Мурат перетягивал инициативу на свою сторону. Я стоял, как вкопанный, не зная как поступить. Или бежать на богатыря, напоминающего классического боярина или оставаться на месте. А что бежать-то на него! Боярин не атаковал! Спектакль длился чуть больше минуты. Актеры приняли решение перенести конфликт назавтра. Я с облегчение вздохнул, зная о том, что после драки кулаками не машут…
***
В эту ночь на израильском пограничном контроле меня точно ждали. Минуя таможенный досмотр, ко мне подошла молодая израильтянка в военной форме. Худющая, как горлышко бутылки с невыразительным лицом бледного цвета, тонкими, как лезвие губами и ледяным взглядом. Меня отвели в буквальном смысле за угол и устроили допрос, по всем правилам классического «гоп-стопа». Она засыпала меня вопросами. Я отвечал четко, без шуток, прекрасно понимая, что игривое поведение чревато последствиями. Однажды Иосиф Пригожин позволил себе опустить шутку на границе, сказав, что везет в сумке оружие. Его морально пытали вопросами часов пять!
– Как вас зовут?
– Давид…
Как ваша фамилия?
– Сафин…
– Где вы родились?
– В Казани…
– Где вы живете сейчас?
– В Табе…
– Почему вы едите в Израиль?
– Сопровождаю группу…
– Какую группу?
– Группу туристов…
– Кем вы работаете?
– Гидом сопровождения… – Я разговаривал точно с роботом. Процесс вопроса и ответа меня увлек. Я стал получать от этого удовольствие. Наконец-то, хоть кто-то заинтересовался моей личностью.
– Кто вы по национальности?
– Татарин.
– Какая ваша религия?
– Я еврей… – Я все же позволил себе опустить шутку, внешне оставаясь бесстрастным. Но моя колкость не осталась без внимания.
– Что???
– Иудейская вера мне по душе…
– Что вы везете в сумке?
– Документы и тетрадь…
– Что написано в тетради?
– Наблюдения…
– Что за наблюдения?
– Пишу книгу об Израиле…
– О чем книга?
– Про мальчика, который путешествует по Святой Земле и встречает девочку. У них завязываются любовные отношения. Их первый поцелуй случается на берегу Синайской пустыни…
– Сколько страниц в книге?
Я посмотрел ей прямо в глаза немигающим взглядом и спокойно ответил:
– Сто восемьдесят семь и одна недописанная….
Моральный допрос с пристрастием закончился. Мне вернули паспорт, и я прошел дальше. Затем была еще проверка. И еще… Я старался не злиться, потому что любил свою работу…
***
Гора Сион – символичное место для иудеев и христиан. Это место, где обитает Яхве – Бог Израиля. Начиная с древних пророков, еврейская традиция всегда рассматривала Сион в качестве символа Иерусалима и всей Земли обетованной для возвращения на родину из вавилонского пленения… Две тысячи лет назад на горе Сион за стенами Старого города Иерусалима в Верхней Горнице проходила последняя трапеза Христа перед арестом.
Компания туристов из пяти человек поругались с экскурсоводом Любой. Классическая ситуация на туристическом маршруте когда задето чье-то самолюбие. Любе не хватило дипломатичности, она эмоционально взорвалась. В ней присутствовал синдром советской учительницы средних классов, но как женщина она выглядела привлекательной. Пока она с пеной у рта доказывала экскурсантам свою правоту, в группе нарастало революционное настроение. Ругань, повышенный тон и раздражение. Я неожиданно вступился за коллегу, успокоив туристов. И конфликт себя исчерпал. Подпорченное настроение заметно улучшилось в Горнице Тайной Вечере…
– Помните знаменитую работу Леонардо да Винче Тайная Вечеря? – поинтересовалась Люба у экскурсантов. – Апостолы сидят на стульях за столом в окружении Иисуса Христа. Да Винче писал картину понятную европейскому зрителю.
– Что вы имеете в виду? – раздраженно перебила экскурсовода розовощекая кучерявая женщина с глазами навыкат.
– В те времена не было ни столом, ни стульев, – подытожила Люба. – В древней Иудее, люди вкушали пищу за низким столом по-восточному на топчанах, полулежа… И те, кто был с Иисусом в тот знаменательный день здесь – в Горнице Тайной Вечере не были исключением…