Паллиатив

Гитарный запил. Гвозди. Какого хуя. Это был Kill The King на звонке. Я с трудом открыл глаза и взял телефон. В нём заговорил недоброжелательный мужской голос:

– Ты, хуила

Я не понял, молчание.

– А это кто?

– Не важно кто. Дядя Дима это, муж Карины.

– И чё?

– Слушай ты! Карине больше не пиши и не названивай! Понял меня?

– Нет

– Не понял ты меня? – недоброжелательный мужской голос становился всё более недоброжелательным.

– Я буду ей писать

– Будешь?

– Буду!

– Давай встретимся, ты, чёрт! Давай.

– Пошёл нахуй

– Слышь… А ты за слова свои готов ответить щас? Знаешь хоть кого посылаешь?

Я поглядел на свою комнату. В темноте вокруг был мусор. Пустые пакеты, упаковки чипсов, попкорна. Бутылки по углам. Свет уличных фонарей лишь немного отражался от их стёкол.

– Чё ты молчишь то? Язык в жопу засунул?

– Мне похуй кто ты. Я всё равно буду ей писать. Она мой друг и сейчас мне нужна её поддержка.

– Нету у неё теперь друзей. Есть только её муж. А чё ты, чепуха, не хочешь встретиться? Зассал?

– Сейчас четыре утра. Я слишком пьян.

– А ты слышал пословицу: “С пьяного спрос вдвойне”, а? … Чё ты там опять замолчал? Извиняться за свои слова будем?

Я ничего не придумал лучше, чем:

– Иди нахуй

– Вот ты только и можешь, что с хуя нахуй посылать. Это все слова, которые ты знаешь.

– Такому долбаёбу как ты мне больше нечего ответить.

– Да? Я видел твои фотки. С твоими волосами голубенькими. Где ты губы там ещё накрасил как пидорас, которого в очко ебут. Да ты и есть пидорас!

– Ну какой я пидорас? Ты вообще в курсе, что я Карину твою ебал?

– Да кого ты там ебал… Ты же девственник вообще. Я по голосу слышу твоему пиздюшачьему. У тебя ещё не выросло то, чем ебут.

– Мы ебались с ней год назад. Только не злись, мужик. Я совал ей. Это были дружеские перепихоны.

– Да?

– Ага.

– Бля, я тебя найду! Ты думаешь тебя не найду? Поверь, сейчас это делается на раз-два. Я узнаю, где ты живешь! Я найду тебя, обещаю! Тебе пиздец!

На этой ноте я завершил телефонный звонок. Потом рухнул на подушку в надежде стереть из памяти вчерашний день. Наверное, не стоило говорить про это. Муж-долбаёб сейчас устроит ей скандал. Даст ей оплеуху и крикнет: – Шлюха! Какого хуя тебя трахала какая-то малолетка? Отвечай! -. Её двенадцатилетняя дочь, Аня, в соседней комнате испугается этих криков и укутается под своё толстое одеяло с принцессами. Малышка глубоко зароется в текстиль. Это всё, что остаётся делать от беспомощности.