Мой саквояж. Часть II

Глава 1

Иорданские зарисовки

Семь холмов времени

Амман встретил жарким дыханием пустыни, смешанным с ароматом жареного кофе и кардамона. Столица Иордании, раскинувшаяся на семи холмах, как древняя царица в расшитом золотом платье, казалась одновременно вечной и стремительно меняющейся. Здесь, где прошлое не прячется под асфальтом, а выступает из-под каждого камня.

Первым делом – холм Джебель-аль-Калаа, сердце древнего Аммана. Цитадель, возвышающаяся над городом на крепостном холме, хранит следы всех, кто правил здесь за последние семь тысячелетий. Я шел по вымощенной камнями тропе, а ветер, словно невидимый гид, шептал названия правителей: аммониты, римляне, византийцы, омейяды…

У руин храма Геркулеса, чьи исполинские пальцы мраморной руки все еще сжимают землю, местный гид в белоснежной куфии начал рассказ:

– Видишь эти колонны? Они были выше облаков! – его глаза блеснули. – Аммониты построили храм своему богу Малкому, римляне переделали его в честь Геркулеса. А потом… – он махнул рукой в сторону пустыни, – пришли землетрясения. Даже боги не устояли.

Спускаясь к римскому амфитеатру на 6000 зрителей, я наткнулся на группу школьников, репетировавших пьесу на арабском. Их смех эхом отражался от каменных ступеней, будто сливаясь с аплодисментами давно исчезнувшей публики. – Представьте, – сказал гид, – здесь выступали греческие трагики, византийские мимы, а теперь наши дети репетируют «Али-Бабу»». История здесь не музей, а живая сцена.

В лабиринте рынка Аль-Балад я заблудился намеренно. Между лотками с фисташковой халвой и медными кувшинами увидел табличку: «Византийская церковь VI века». За неприметной дверью открылся пол, украшенный мозаикой с павлинами и виноградными лозами. «Это обнаружили при строительстве магазина в 1980-х, – объяснил на ломаном русском владелец лавки заметив мой интерес. – У нас вся земля – как слоеный пирог. Копни – и найдешь следы империй».

После обеда я добрался до дворца Омайядов VIII века на территории Цитадели. В тени купола с ажурными окнами сидел художник, зарисовывая арки. Я подумал, наверное, здесь такие узкие коридоры, чтобы даже ветер замедлял дуновение, давая время подумать и очертить контуры былого величия. Когда-то здесь решались судьбы от Дамаска до Андалусии.