Стану твоим первым
1. Рома
– Что-то новенькие в этом году совсем не радуют, – кривится Вик, разглядывая стайку первокурсниц. – Даже учебный год открыть не с кем.
– А ты на уже опробованных посмотри – может, там кто приглянется, – ехидно советует Тоха. – Тебе ж без разницы с кем.
Я только глаза закатываю, слушая их перепалку. Оба ни дня не могут прожить без пикировок. Первый учебный день в универе прошел ожидаемо тухло. Преподы нудно вещали, что пятый курс – это важно, что мы почти выпускники, и бла-бла-бла.
Тоска зеленая. Даже декан пришел заявить, что уж в этом году не спустит никаких нарушений, злобно зыркнув в мою сторону. Но плевать – отец столько бабок сюда вбухивает, что все эти угрозы так, пустые обещания.
– Воу, а вот эта еще ничего такая, – Вик толкает меня в бок, кивнув в сторону пары девчонок, только что вышедших из здания. – Та, что блондинка. С такой можно неплохо оттянуться, – облизывается друг.
Лениво смотрю на объект его восхищения. Скучно. Предсказуемо. Хотя задница и грудь ничего.
– Ромыч, я тут сегодня Андрюху видел. Киреева. Ваш спор еще в силе? – некстати меняет тему Тоха.
Морщусь, припоминая, как недели полторы назад гудели на даче у одного из парней. Было много бухла, телок и музыки. В общем, как обычно. Разве я виноват, что девчонка Киреева решила провести ту ночь со мной, а не с ним? Наутро Андрюха попытался поскандалить, но в итоге все закончилось спором. Дебильным, надо сказать.
Вообще конфликт у нас с ним давний. Точнее, у него со мной. Мне-то наплевать на этого дятла. А вот Андрюхе очень хочется занять мое место не только в сборной универа, но и статус самого популярного ему покоя не дает. Опять же – мне все равно на эти бирки. Я просто живу, как считаю нужным. А вот его задевает, что никто не горит желанием с ним тусоваться. Но тут он сам виноват – не вел бы себя как придурок, все было бы хорошо.
– В силе, – лениво киваю. – Завтра встречаемся. Но это все формальности. Я уже, считай, на финише.
– Уверен? – ухмыляется Тоха.
– Думаешь, у этого неудачника больше шансов?
У меня-то проблем с девчонками никогда не было. Никто не отказывался потусить со всеми вытекающими. Это даже порой напрягало, нечасто, но иногда азарт сходил на нет.
– А ты туда глянь, – друг кивает влево. – Вон, у главной вывески стоит.
Оборачиваюсь – вижу нечто невнятное. Потому что, ну, за девушку ее можно посчитать весьма условно.
– И что за мышь? – брезгливо кривится Вик. – Или балахоны снова в моде?
Разглядываю девчонку и понимаю, что да. Мышь. Таких в универе достаточно. Я их и не замечаю обычно. Зачем?
– Ну, вижу. Дальше что?
– А то, что мне тут кое-кто напел, что она-то и будет той самой девочкой на спор. По условиям же Андрей будет выбирать, кто станет жертвой.
– Вот она? – я уже практически в голос ржу. – Этот идиот решил упростить мне задачу?
– Не тебе, а себе, – возражает Тоха. – Они вроде как знакомы. Родаки, что ли, дружат. А девочка только перевелась в этом году по квоте, никого кроме Киреева не знает. Остальное объяснять?
Ну, то, что этот идиот решился схитрить, меня не удивляет. Его вечно тянет доказать, что он куда более крутой, чем есть. На первом курсе даже пытался старшекурсниц клеить, чтобы авторитет среди пацанов заработать. Придурок. Тогда его одна из них знатно опустила. Долго еще отмывался в прямом смысле этого слова. Но сейчас, выходит, победу себе Андрей уже вроде как обеспечил.
– А что там на кону? – спрашивает Вик. – Серьезное что-то? Просто, Ром, без обид, но мараться с этой…
– Да, что там на кону? – подхватывает Тоха, довольно скалясь. Он-то условия знает и помнит. Единственный был трезвым на той вечеринке.
Черт, а на кону, кстати, серьезная тема. Батя такой прикол не поймет. Тем более на пятом курсе. Он хоть и закрывает глаза на многое, тут однозначно на дыбы встанет. Так что придется ввязываться.
– Да что там такое-то? – нетерпеливо спрашивает Вик, который всю веселуху пропустил по очень личным обстоятельствам.
– Кто проиграет, тот отчисляется по собственному желанию, – отвечает за меня Тоха. – Я же ничего не путаю? – ехидно уточняет он, глядя на меня. – Да, Ромыч?
Придурки. Закатываю глаза. Вот вечно зубоскалят друг на друга, еще и мне достается. Правда, пожалуй, кроме этих троих по-настоящему близких друзей у меня и нет.
– Давно надо было провернуть такую штуку – еще на втором курсе. Учились бы без этого клоуна, – усмехаюсь в ответ. Реально, почему не додумались раньше?
– А какой срок? – азартно спрашивает Вик. – День-два? – я молчу. – Неделя?
– Два месяца, – флегматично выдает Тоха.
– Да ты гонишь! Вот на нее два месяца? На фига! Она уже через неделю ноги раздвинет.
– А спор не на это был, – друг задумчиво разглядывает девчонку. – Нужно не только переспать, а еще получить признание при всех на Хеллоуинской вечеринке.
– На фига? – Вик начинает уже бесить.
– Да что ты заладил-то? – морщусь от его тормознутости. – Условия такие.
– Потому что не надо было с бодуна впрягаться во все это, – поучительным тоном вещает Антон. Вечно пытается быть самым разумным среди нас.
– Вот ты влип, – ржет Вик. – Теперь даже не снимешь никого, пока не выиграешь – эта ж наверняка из тех, кто за верность до гроба. Еще и нетронутая, небось. Вообще не кайф.
– Ну, раз он ее выбрал, значит, и правда ни с кем не было, – подтверждаю. Это сам Киреев тогда ляпнул. Наверное, рассчитывал усложнить задачу. Хотя не удивлюсь, если он уже тогда эту мышь присмотрел – раз родаки дружат, мог быть и в теме.
Так-то Тоха прав. Ввязался я в это, когда голова трещала после тусовки и соображалось плоховато. Мы тогда намешали всякого. Но утереть нос Кирееву будет приятно вдвойне, учитывая, что он вроде как себе соломку подстелил. Хотя возиться с девчонкой этой будет муторно. Это минус.
А что касается никого не снять… Тут главное – не спалиться.
– А если мышь раньше времени узнает? – не унимается Вик. – Тогда кто победит?
– Не узнает. В теме только парни, а они тотализатор устроили, – ухмыляется Тоха. – Никто не захочет деньги терять.
– Ого, и какие ставки? А еще можно вписаться?
Пока Вик достает расспросами Антона, снова разглядываю мышь. Да, никакая. Жалко будет убивать на такую время, но хотя бы клоуна этого в универе потом не будет.
– Так что, как насчет вечеринки по поводу начала учебного года? – Вик вкидывает новую идею.
– А давай. Только у тебя на хате. И новеньких отдельно надо позвать, – говорю, провожая взглядом мою будущую жертву. – Познакомимся, так сказать, заранее.
Раз Андрей решил играть не по правилам, я тоже воспользуюсь случаем.
2. Олеся
Перевестись в столичный вуз – большая удача. Да только и у нее есть обратная сторона. Та, о которой вспоминать лишний раз не хочется – сразу становится тоскливо и больно. Знала бы я еще год назад, что именно сподвигнет меня на переезд в столицу, не поверила бы. Но увы.
По сравнению с моим родным городом, здесь слишком шумно и слишком людно. Все куда-то спешат, и либо ты вливаешься в этот поток, либо только мешаешься и получаешь тычки от окружающих. Это я понимаю почти сразу, как только выхожу из поезда.
Кручу головой по сторонам в поисках того самого «хорошего мальчика, который меня встретит и все покажет-расскажет». Фото Андрея у меня есть, как есть и его номер телефона. Но надеюсь так его найти.
– Олеся! – все-таки пропустила.
Я разворачиваюсь и вижу высокого худощавого парня. Приглядываюсь, вроде бы он. Изменился, конечно. Он приезжал к нам в гости вместе с матерью лет десять назад. Так что помню я его довольно смутно.
– Привет. Ты Андрей? – уточняю на всякий случай. Мама дала мне фото семилетней давности. Поэтому возможны погрешности.
– Андрей, – он забирает у меня сумку и чемодан, после чего кивает на выход. – Готова?
Мой сопровождающий идет довольно быстро, и я едва успеваю за ним. Все-таки разница в росте у нас довольно приличная.
Машина парня, к которой мы пришли, выглядит внушительно. Или, скорее, представительно. Я к автотранспорту абсолютно равнодушна, так что не особенно впечатляюсь и не реагирую на косой взгляд Киреева, когда он демонстрирует очень вместительный багажник и даже добавляет, что машина вообще зверь.
Вежливо киваю и спрашиваю:
– Куда можно сесть? На переднее?
Андрей как-то странно смотрит, и мне становится неловко, словно я глупость какую спросила.
– Конечно, садись вперед. Так болтать удобнее.
Забраться в этот танк – целый квест, и я радуюсь, что не надела юбку в дорогу. Представляю, как бы я выглядела в ней тогда. С недавних пор юбки и платья не мой выбор.
– Голодная? – интересуется парень, садясь за руль.
– Не особенно.
– После поезда? Можем заехать, тут недалеко кафе хорошее есть. Перекусим.
– С сумками? – удивляюсь я.
– В тачке оставим. Так что?
– Нет, мне надо сегодня еще в деканат успеть документы отнести.
– Олесь, все успеем, – заверяет он.
Я непонимающе смотрю на него. То есть он будет со мной мотаться?
Андрей мой взгляд считывает верно, вздыхает.
– Я обещал матери, что помогу и везде проведу без очередей. Так что не парься, время есть.
– Это как-то неудобно, – я неуверенно возражаю. Хотя сама надеюсь, что Андрей все же настоит на своем. Потому что самой тыкаться в любом случае выйдет дольше. А он здесь все знает.
– Удобно, Олесь. Ты, считай, родственница. А времени у меня все равно полно. Так почему не помочь.
– Ну, если это тебя не сильно напряжет, то я буду очень благодарна.
Он широко улыбается, и мы, наконец, выезжаем с парковки.
Кафе, которое выбрал Андрей, похоже, довольно пафосное, и мне становится неловко за свой внешний вид.
– Не заморачивайся, – говорит Андрей. – Ты со мной, Олесь.
Цены тут, конечно, космические, и я понимаю, как глупо попалась. Стоило сразу об этом подумать. Это для сына тети Инги здесь приемлемо, а вот для меня – не особенно.
– Мне просто чай.
– Ты тоже на диете, что ли?
– Нет, просто пока не хочу есть.
И надо же, именно в этот момент мой желудок решает напомнить о себе.
– Извини…
Андрей подсаживается ко мне поближе и серьезно так смотрит.
– Зачем ты пытаешься сделать вид, что не голодная? Если дело не в тупых диетах, тогда что?
Конечно же, я молчу. И вообще мечтаю просто сбежать. Деньги-то у меня есть, но они на месяц. Наверное, если я потрачу быстрее, то родители меня не оставят голодной, но мне не хотелось бы их напрягать. Я же собралась быть самостоятельной и взрослой, начать новую жизнь, чтобы оставить позади все, что случилось в родном городе.
– Прости, я идиот, – вдруг сокрушается он. – Надо было сразу сказать, что я приглашаю и плачу.
– Я в состоянии сделать это сама, – тут же возмущаюсь.
– Окей, – соглашается парень. – Но давай в следующий раз? Это же я тебя сюда притащил, вместо того чтобы сразу в общагу ехать.
Мне неловко. Конечно, я понимаю, что, судя по всему, для него оплатить мой обед будет не в напряг. Но все равно неудобно.
– Давай хотя бы салат закажем, – предлагает альтернативу Андрей. – Девчонки же вечно эту траву жуют.
– А у тебя их много? – с любопытством спрашиваю, радуясь, что можно сменить тему.
– Девчонок? Да как-то пока ни с кем в итоге не сложилось. Они, знаешь ли, ищут не то, что мне надо.
Я уже готовлюсь услышать рассказ о том, что он еще молод и не созрел для чего-то серьезного, но Андрею удается меня удивить:
– Я не приемлю секс без чувств, и отношения мне нужны серьезные, а не просто вместе потусить.
Киреев вздыхает и пересаживается обратно на свое место.
– Может, просто ты еще не встретил ту самую?
Мне странно слышать подобное от парня его возраста. Хотя бы потому, что мой опыт в этом смысле оказался весьма плачевным. И я почему-то решила, что все парни именно такие. Ну, или хотя бы большинство.
– Да, ты права. Но знаешь, надоело, что все считают, что если у тебя есть бабки, то тебе нужны только тусовки и веселье.
Его слова больно отзываются в груди, но я стараюсь не подать виду. Ведь дала себе слово – не вспоминать. Я начинаю новую жизнь на новом месте. И все, что было, осталось в прошлом.
– Извини, что загрузил, – говорит Андрей. – Вообще-то мама пригласила тебя к нам на выходные.
– Ой, спасибо.
Тетю Ингу я помню куда лучше ее сына. Они с моей мамой очень дружили в университете, и даже после маминого переезда смогли поддерживать связь. Так что мамина подруга частенько бывала у нас в гостях. Иногда даже Андрея брала, пока тот не подрос и не перешел в жутко престижный лицей.
– Но обычно это довольно скучно, поэтому, может, после сгоняем погулять?
Я растерянно моргаю.
– Куда?
– Мест много. Покажу тебе Москву. Согласна?
– Если это не в напряг…
– Поверь, Олесь, если бы не хотел, я бы не предлагал. Тем более что мы все-таки знакомы не первый год.
Андрей открыто улыбается, и я робко отвечаю тем же. Мне вроде бы и не очень хочется сразу куда-то выбираться. Но я понимаю – если не перекрою старые воспоминания новыми, не смогу двигаться дальше.
– Хорошо, – соглашаюсь я.
В итоге Андрею все же удается заказать мне полноценный обед с условием, что в следующий раз я угощаю его.
Вообще мы с ним неплохо общаемся. Он рассказывает про университет, про преподов – так как факультет у нас с ним один. Пока для меня все они – просто набор незнакомых имен, но кое-какие моменты беру на заметку.
Настроение, когда голод отступает, становится на порядок лучше, и мы покидаем кафе. А на улице возле поворота к парковочному месту на меня налетает паренек. Ойкаю и подворачиваю ногу. Андрей вовремя поддерживает меня, а затем хватает парня за локоть.
– А ну-ка, стой! – неожиданно грозно выдает он.
3. Олеся
Парень тушуется, бросает на меня взгляд.
– Чего?
– Перед девушкой извинись.
– Извини, – неохотно бросает тот, и только после этого Андрей его отпускает.
– Не стоило, – говорю, растирая ушибленное плечо.
– Стоило. Пусть очки протрет свои, а то прет и никого не замечает, – ворчит мой защитник. – Ладно, пойдем.
В итоге сначала мы все же едем в университет. Потому что, оказывается, комендант в общежитие все равно отправит брать бумажку из деканата.
– Но на сайте написан другой порядок заселения, – пытаюсь спорить с Андреем. Тот снисходительно улыбается.
– Если не жалко времени, давай. Привыкай, у нас не все организовано нормально.
Я, конечно, соглашаюсь сделать, как Андрей говорит. И радуюсь, что мне с ним повезло.
Главное здание производит на меня неизгладимое впечатление. Кручу головой в разные стороны и мысленно пищу от радости. Здесь я буду учиться! После нашего вуза это что-то нереальное – и сама постройка, и ремонт в нем. Да даже сам воздух!
– Нравится?
– Очень. А в остальных корпусах так же круто?
– Сама оценишь. Вроде бы не хуже.
Народу пока еще немного – до учебного года неделя. Но даже сейчас чувствует атмосфера.
– Наш деканат на третьем этаже. Тут есть главная лестница, а есть и две боковых. Народ часто тусуется на центральной, так что иногда тут не протолкнуться.
Я киваю, благодарно впитывая информацию.
Возле двери деканата я торможу, а вот Андрей, напротив – смело открывает ту и заходит внутрь.
– Здрасьте, Ирина Петровна! – громко говорит он.
– Киреев? Ты-то что здесь забыл?
– Да вот, студентку вам новую привел.
Я захожу и нервно улыбаюсь.
– Здравствуйте. Я по квоте перевожусь.
– Фамилия? – секретарь – женщина средних лет – смотрит на меня поверх очков.
– Селезнева. Олеся.
– Сейчас посмотрим.
Не меньше пяти минут она листает какую-то папку, потом другую. Затем третью, и я уже начинаю всерьез нервничать – а вдруг это ошибка?
– Нашла. Запряталась куда, а! Давай документы.
Достаю те из сумки и кошусь в сторону Андрея. Он верно понимает и уходит со словами:
– Жду в коридоре.
Ирина Петровна проводит того взглядом. Так смотрят на неразумного ребенка родители. Она вздыхает и забирает у меня папку с документами.
Оформление занимает почти полчаса – столько разных бумажек приходится заполнить. Когда выхожу из деканата, мне уже неловко перед Андреем – столько ждать ему пришлось. Тот стоит с каким-то парнем. Стоит мне закрыть за собой дверь, как они оба разворачиваются ко мне, и тот, второй, проходит по мне неприятным оценивающим взглядом. А затем, взглянув на Киреева, кивает.
– Созвонимся.
– Ну, чего? Замучила тебя тетя Ира? – спрашивает Андрей.
– Тетя Ира?
– Ага, она же сестра моего отца. Ты не знала?
Удивленно качаю головой. Теперь понятно, почему женщина так посмотрела – племянник все-таки.
– Поехали, а то Степановна тоже небыстро все оформит.
– А Степановна это?
– Комендантша в общаге.
На выходе из универа Андрей вдруг тормозит.
– Подожди минутку, ладно? Парня знакомого выцеплю.
– Да, конечно.
Да и куда я, собственно, денусь-то, если мои вещи у него в машине? Пока стою и жду, рассматриваю доску объявлений. Не посмотрев, делаю шаг и натыкаюсь на кого-то.
– Ой, извините, – я отступаю, обернувшись. Оказывается, девушку задела.
– Слышь, коза слепая! – раздается противный визг. – Ты хоть знаешь, сколько мои туфли стоят?!
Опускаю взгляд – на одной из туфель и вправду есть небольшой след.
– Я же извинилась. Мне жаль.
– Да срать я хотела на твои извинения, – выплевывает эта фифа. А подружка ее тут же поддакивает:
– Чисть, давай.
– Чего? – я оторопело смотрю на обеих.
– Алис, она еще и глухая, – ядовито добавляет подруженька. – Слышь, деревня, убирай то, что нагадила.
Ответить я не успеваю – вмешивается Андрей.
– Шипилова, хорош ядом брызгать.
Фифа стреляет в него яростным взглядом.
– Что, Андрюша, решил подобрать серую мышь? Надеешься, что хоть она не переметнется к Карельскому? А мог бы…
– Рот закрой, – цедит парень и, взяв меня за руку, уводит от этих двух неадекватных клуш.
– Не обращай внимания, – говорит Андрей, когда садимся в машину.
– А кто это был?
– Шипилова и ее вечная подпевала Милка Иванова. Тупые как пробки, а в универе по блату учатся. Не бери в голову – они только кусаться умеют. И вообще держись от них подальше, – а затем, помолчав, добавляет: – И не только от них.
– Ты про того Карельского?
Киреев реагирует довольно резко. Стискивает руль так, что костяшки белеют.
– От него в первую очередь.
– Почему?
– Потому что он девок чуть ли не каждую неделю меняет. А они знают и все равно липнут к нему, как мухи на…– фразу он не договаривает. Но мне и не надо. Я примерно представляю, что там за фрукт. Уж чего-чего, а такого мне точно больше не надо. Хватит, пробовали уже.
– Спасибо, что предупредил.
– Но ты же с мозгами, да, Олесь? На красивую картинку не ведешься?
– Хотелось бы верить.
– Тогда проблем не возникнет. Но все равно, будь осторожна. Я, конечно, буду приглядывать и в обиду не дам, но у нас придурков, которым пофигу, кого пользовать, хватает.
Киваю и отворачиваюсь к окну. В груди опять противно ноет. Нет, Андрею, конечно, спасибо за предупреждение. Но я бы и так не повелась. Потому что уже получила свой урок. Да такой, что всю жизнь буду помнить.
4. Олеся
– И чего так поздно приперлась? – недовольно ворчит Анна Степановна, разглядывая мои документы.
– Так оформляли долго…
– Неделю, что ли?
Я теряюсь от этого вопроса и просто молчу. Да и что тут скажешь? Женщина явно не в духе. Какой смысл что-то доказывать?
– Комната свободная одна, там уже двое, третьей будешь. Так что если что-то не понравится или не заладится у вас – дверь знаешь где.
Такое гостеприимство поражает. Но я, естественно, молчу. Андрей стоит в коридоре с моими вещами, а я терпеливо жду, когда мне выдадут ключ от комнаты.
– Вот, здесь и здесь распишись. А это твой ключ. Пропуск сделают чуть позже, так что пока по спискам будешь заходить.
– Спасибо.
– Насчет режима – после одиннадцати вечера дверь закрывается до шести утра.
– А как же…
– Что?
– Ну, если подрабатывать?
– А ты где так работать собралась, чтоб по ночам шляться? – насмешливо спрашивает она. – Задницей у шеста крутить?
Вообще мне ее грубость очень не нравится. Вроде же с людьми работает, понимать должна.
– Почему у шеста, официанты, например, до полуночи иногда работают. Тогда как?
Я, конечно, пока не собираюсь сразу работу искать, но варианты присматривала, когда готовилась к переезду.
– Учиться надо, Селезнева, а не по работам шастать. Знаю я, какие у вас работы в клубах этих. Все, иди.
Забираю ключ, документы и выхожу из комнаты. Но то ли дверь плохо закрываю, то ли Анна Степановна сама такая бдительная – выходит вслед за мной и, увидев Андрея, выдает:
– Так, Киреев, ты что тут забыл? Решил на ПМЖ перебраться?
– И вам доброго дня, Анна Степановна, – вежливо отвечает тот. – Вот, знакомой помогаю.
Женщина демонстративно кривится и головой качает.
– Помогалка еще не сломалась, добрый ты наш?
– А что, лучше девушке самой таскать тяжелые сумки?
На это она ничего не отвечает, снова смотрит на меня:
– Второй этаж, левое крыло.
После чего скрывается в своем кабинете. Я выдыхаю с облегчением, а Андрей с пониманием смотрит на меня.
– Что, напугала она тебя?
– Немного.
Поднимаемся на второй этаж – вообще все не так страшно. Ремонт везде приличный, тараканы по коридору не бегают. А то я же начиталась всякого, до того, как ехать сюда. Правда, вряд ли меня что-то испугало бы настолько, чтоб я осталась в родном городе. Нет, я вцепилась в возможность переехать как в спасательный круг. Для меня это шанс все забыть и начать с чистого листа.
– Так, моя, двести третья. Подождешь пока здесь?
Открываю дверь ключом, осторожно прохожу в комнату. И тут же натыкаюсь на девушку, сидящую возле кровати в огромных наушниках. Мы встречаемся взглядами.
– Привет, я новая соседка. Олеся, – представляюсь, когда она все же снимает «уши».
– Вася, – отвечает она. И, заметив мой ступор, поясняет: – Василина.
Тут в комнату входит еще одна девушка, начиная говорить прямо с порога:
– Васька, опять дверь нараспашку? У нас там, прикинь, Киреев баулы в коридор у окна притараканил. Похоже, решил до нас, смертных, снизойти…
Тут ее взгляд цепляется за меня.
– А это?
– Олеся. Новенькая, – отвечает Василина. – А Киреев, видать, ее товарищ, – ехидно добавляет она.
– Да, Андрей мне помогает с вещами, – растерянно поясняю я.
Девушки странно переглядываются между собой.
– Можно, он вещи занесет? – спрашиваю осторожно, видя их странную реакцию.
– Да пусть тащит, – царственно разрешает вторая соседка. – Я, кстати, Таня.
Я выглядываю в коридор – Андрей уже стоит с каким-то парнем. Они не замечают меня и продолжают что-то обсуждать.
– Не вопрос, я тебя подстрахую, – тихо говорит тот, второй. – Но и ты не тупи, Карельский своего не упустит.
Подхожу ближе, и тогда оба резко смотрят на меня.
– Олесь?
– Мне бы сумки забрать, – я неловко улыбаюсь.
– Да, конечно. Ладно, Илюх, давай потом, занят я, – свернув беседу, Андрей забирает мои вещи и заходит в комнату.
Девчонки косятся на Киреева с интересом.
– Привет, – бодро говорит тот и вопросительно смотрит на меня. Мол, куда ставить.
– Вот сюда давай.
Вообще вещей у меня не то чтобы и много. Подумала, мало ли, чего тащить все сразу.
– Спасибо.
– Ну, вроде все. Я побежал, звони, если что.
– Ага, – я киваю и иду провожать своего помощника.
Только за ним закрываю дверь, как я натыкаюсь на два пристальных взгляда.
– Если ты из блатных, то чего здесь? – первая спрашивает Таня.
– Блатных? – я непонимающе смотрю на нее.
– Ой, только не делай вид, что не понимаешь, о чем речь. Тусуешься с сыном проректора, а типа не при делах?
– С сыном кого?
– Олесь, ты что, не знаешь, чей Киреев сын? – удивляется Василина. – Серьезно?
– Он сын маминой подруги, они дружили. Вот, просто помог по-дружески, встретил и в универ привез, рассказал все…
Кажется, они обе не верят мне. А я сама в шоке. Мама не рассказывала про то, что муж тети Инги – проректор в университете. Это ж, выходит, теперь все будут думать…
– Эй, ты чего побледнела-то? – обеспокоенно спрашивает Таня. – Ну, подумаешь, сын, подумаешь, не знала.
– Похоже, и правда не знала, – делает вывод Василина. – Надо же.
– Не знала, – подтверждаю я. – Мы и не общались особо. Только наши родители.
– Ладно, черт с ним, с этим Киреевым. Может, чаю? Заодно расскажешь, как и откуда тебя занесло к нам, – предлагает Татьяна.
– Точно! Идем, – соглашается Вася, а я все еще кручу в голове слова девчонок. Если это правда, то почему Андрей не сказал? Побоялся, что я попробую это использовать? Поэтому тогда так сказал в кафе?
5. Олеся
Общежитие тут квартирного типа, так что кухня и ванная у нас свои. Девчонки шустро ставят чайник, достают кружки. Вообще здесь довольно мило и прилично.
– Вот, держи, это гостевая, – Таня ставит и мне кружку.
– Ой, у меня же есть, – соображаю я и ухожу к вещам. А когда возвращаюсь опять, вижу эти переглядывания. Не по себе, конечно. Но я человек новый, так что чего уж.
– Ты какой пьешь? Черный? Зеленый? – спрашивает Василина.
– Черный.
Таня между тем достает вазочку с конфетами и на вопросительный взгляд соседки фыркает:
– Сегодня можно. У меня стресс.
– Что еще? – Таня молчит, только зло хмурится. – Опять Данилов?
– Ой, да пошел этот Данилов! – воинственно заявляет соседка. – Тоже мне, идеал мужской нашелся.
Я вопросительно смотрю на Васю.
– Гриша с пятого курса, который никак не поймет, что его счастье – с нашей Таней, – усмехается Василина.
– Васька! Просила же!
Та поднимает ладони вверх.
– Ладно-ладно. Только потом не ной, что снова в юбку любимую не влезаешь.
В итоге соседка отодвигает от себя вазочку с конфетами и тяжело вздыхает.
– Опять с какой-то девкой зажимался возле лестницы, – тихо говорит она.
Я тактично молчу.
– А и хрен с ним! – неожиданно добавляет и смотрит на меня. – Давай, Олеся, рассказывай, как ты тут очутилась.
– Так это, по квоте вот перевелась.
Девочки недоверчиво смотрят.
– То есть ты из этих, ботаников? – подозрительно спрашивает Таня.
– Почему это? – с обидой спрашиваю я.
– Потому что только заучек так переводят.
Это звучит неприятно. Да, я училась хорошо. Даже отлично. Но это же не значит, что я какая-то заучка? Хотя голос внутри противно шепчет, что очень даже значит. Ведь именно поэтому я и оказалась целью Марата – типичная правильная девочка, которая полностью посвящает себя учебе. До момента пока он не подошел ко мне в первый раз, я ведь и не думала про какие-то отношения с противоположным полом.
От воспоминаний тут же становится не по себе. Вот вроде же дала себе слово не трогать прошлое.
– Да ладно тебе, Олесь, ну, я ляпнула так, не подумав. Ты чего, обиделась? – Таня растерянно закусывает губу.
– Не слушай ее, у нее трагедия личная. Вот и несет всякое, – тут же вступается Вася. – Ты, кстати, на каком факультете?
– Экономическом.
– О, значит, со мной будешь, – радуется Василина. – А курс, группа какая?
– Второй. Пятнадцатая.
– Эх, жаль, у меня одиннадцатая.
Какое-то время мы обсуждаем расписание, соседка рассказывает о преподавателях, и кое-что сходится со словами Киреева.
– Кстати, учти – у нас декан слегка повернутый. Узнает о подработке – отчислит, только в путь, – предупреждает Вася. – У него бзик на этот счет. Поэтому если соберешься – не пались.
– Да я пока не думала… А ты, Тань, тоже на экономическом?
– Неа, я юристом буду. Наверное.
Я удивленно смотрю на нее.
– Наверное?
– Ну да. Я еще сама не решила.
Для меня такое отношение к учебе, конечно, непривычно, но я молчу и держу свое мнение при себе.
– До начала учебы осталась неделя, – добавляет Таня. А потом смотрит на Василину: – Ты ничего про вечеринку не слышала? Будет в этом году?
– Даже если будет, с чего ты взяла, что тебя позовут? – скептически спрашивает та. – Вы же с Даниловым тю-тю.
– Вовсе не обязательно об этом напоминать. И мы расстались полюбовно. Так что вполне вероятно, что и пригласят.
– А оно тебе надо? Будешь униженно смотреть, как он тискается с левой телкой?
– Нет, найду ему замену, – огрызается Таня.
– Дура ты, Селиванова, – с досадой фыркает Вася. – Кто следующий? Карельский?
Услышав знакомую фамилию, поднимаю взгляд на соседок, но те и не замечают.
– А хоть и бы он.
– На одну ночь?
– Почему нет? Знаешь, что о нем девчонки говорят? Что он просто ураган. Ноги потом два дня не сведешь.
Я краснею от этих слов, хотя просто сижу, слушаю. И Василина это замечает, но никак не комментирует.
– Спасибо за чай. Пойду, вещи разберу.
Убираю за собой чашку и возвращаюсь в комнату. Девчонки о чем-то негромко спорят, но я не прислушиваюсь. Звоню маме доложить о своих делах. Та очень осторожно спрашивает про новое место, хотя наверняка позже устроит допрос тете Инге, а та, в свою очередь, Андрею.
Не хочется признаваться, но слова девочек всколыхнули ненужные воспоминания. Конечно, учиться в столичном вузе – мечта многих. Да только я здесь не потому, что так сильно тянусь к знаниям или мне не нравился местный институт. Надо признать очевидное – я сбежала сюда, чтобы залатать ту дыру в груди, которую оставил после себя Марат Бойцов. Я очень надеялась, что, сменив место жительства и окружение, смогу его легче забыть. Но пока выходит не очень.
Против воли снова всплывает тот самый вечер, когда случайно подслушала разговор двух его друзей. Я же думала, что правда ему нравлюсь. Летала на крыльях своей розовой влюбленности и готова была на все пойти ради него. Поэтому, когда он пригласил меня к себе домой после двух недель ухаживаний, я хотела выглядеть идеально. Как дура решила потратить накопленные деньги на дорогое красивое белье.
А выходя из магазина, случайно заметила друзей Марата – повезло, что они меня не видели. Ведь иначе я бы так и не узнала, что оказалась девочкой на спор, что все они делали ставки, как быстро Бойцов уложит меня в постель и предоставит видеодоказательства.
Снова это чувство беспомощности и ощущение грязи, в которой выкупали. Мотаю головой, пытаясь перестать погружаться в переживания.
Я начала жить заново. Все. Хватит. Больше я никого не подпущу к себе настолько близко.
6. Олеся
Суета первого учебного дня сбивает. Студентов и правда очень много – все куда-то бегут, торопятся. От общежития до главного корпуса идти минут пятнадцать, это очень удобно. Да и погода сегодня отличная.
Всю эту неделю я готовилась. Докупала нужную канцелярию и всякие мелочи. С соседками у нас вроде сложилось все неплохо. Таня и Василина оказались нормальными девчонками, хоть и со своими заморочками. В бытовом плане вообще никаких проблем пока не вылезло, так что мои опасения относительно общежития довольно быстро развеялись.
Андрей все эти дни был занят. Пару раз звонил, извинялся – родители его, оказывается, вынуждены были уехать, так что обед пришлось перенести. Но сам он регулярно писал мне в мессенджере, интересуясь, как у меня дела, и не нужно ли чего. Никаких лишних намеков или чего-то вроде того. Просто дружеская поддержка. И это было приятно – знать, что если вдруг что-то случится, то ты можешь хоть кому-то позвонить. Конечно, я планировала с трудностями справляться сама, но… Все равно.
Мама, когда звонила, осторожно расспрашивала меня про дела, про настроение. Она одна знала настоящую причину, по которой я решилась подать запрос на перевод.
В тот вечер я пришла домой в слезах. Ощущение было, что у меня просто взяли и вынули сердце, а затем, бросив на землю, у меня же на глазах и растоптали.
Я долго-долго сидела у себя в комнате, прокручивала в голове каждую встречу с Маратом, все его лживые слова. И меня тошнило. Мама вернулась с работы пораньше, и я попросту не успела спрятать свои эмоции. Взяла и созналась во всем, плакала у нее на плече. А мама обнимала меня и постоянно повторяла, что все обязательно наладится. Если бы не ее поддержка, не знаю, справилась бы я?
Папе мы не сказали – мама хотела, но я упросила ее. Не пережила бы этого позора.
В общем, все потихоньку идет своим чередом, и сегодняшняя суета хоть и утомляет, но в то же время отвлекает от ненужных мыслей.
Погода отличная, и я решила дождаться соседку на улице перед главным корпусом. Мимо постоянно проходят парни и девчонки. Многие из них одеты довольно смело. Не вызывающе, но я больше такое не ношу. Пыталась, когда хотела понравиться Марату. Теперь же объемные свитеры и широкие джинсы – мое все.
– Готова? – спрашивает Вася, подходя ко мне. – У меня больше нет пар. А у тебя?
– Тоже. Но, может, Таню дождемся?
– Еще пару? – Вася хмурится.
– Да, точно. Тупо будет. Пойдем домой тогда. Купим по дороге пирожных.
– Она же опять будет ныть, – я усмехаюсь, вспоминая Танины причитания по поводу ее идеальной фигуры.
– Да и ладно. Нам больше достанется.
Мы успеваем не только купить пару коробок обалденных пирожных, но еще и пообедать до того, как Таня врывается словно ураган.
– Девчонки! Бросайте ваши дела!
Мы с Василиной переглядываемся.
– Эй, тормоза! – щелкает она перед нашими лицами. – Я ж говорю – бросайте все, надо собираться.
– А куда? – оторопело спрашиваю я.
– Дай угадаю – Данилов тебя все-таки позвал? – мрачно уточняет Вася.
– Не меня, а нас. Сказал, что по-дружески приглашает меня и моих соседок. Мы ж вроде как мирно разошлись с ним.
– Удачи, – невозмутимо кивает соседка и возвращается к еде.
Селиванова недовольно сопит, а затем переводит взгляд на меня.
– Олеся?
– Ой, нет, я не по этим делам.
– Каким этим?
– Тусовки, вечеринки… Мне вон к учебе надо… это…
– Что это? Завтра суббота.
– Вот именно. Дела, Тань. Извини.
Повисает нехорошая такая пауза. Вижу, что соседка наша злится. Но не только. Еще какая-то эмоция проскакивает на ее лице, но я не успеваю понять, какая именно.
– Девочки, ну… Ну, это же мой шанс, понимаете? – ее голос звучит уже не так уверенно.
Мы с Васей опять переглядываемся.
– Тань, это ошибка, – твердо произносит Василина. – Ты потом пожалеешь. Зачем себе душу травить?
– Я должна переболеть. Должна! – отчаянно заявляет Татьяна. – Должна!
Мне ее очень жалко. Даже не так – я ей сочувствую. Это и правда очень больно – видеть любимого человека с другой, знать, что он не любит в ответ. Я ведь, даже узнав всю правду про спор, не верила, пришла к Бойцову в надежде, что он опровергнет. Я же так доверяла ему, а он… растерялся, а потом сознался. Предложил даже деньги поделить.
И даже после этого мне было больно его видеть с другой. Пусть и длилось это совсем недолго.
Таня уходит из кухни, а мы сидим молча.
– Даже не думай, – предупреждает Вася. – Пойдешь у нее на поводу – она опять в него вляпается.
– Это не первый раз?
– Да Гриша этот, – раздраженно фыркает она. – Он такой же дурачок, как этот его друг Карельский. Одна компашка у них там.
– Она его любит, да?
– Как кошка. А он только играется.
Мы снова молчим. Я не знаю, что сказать. Мы вроде как с Таней поладили, и, наверное, бросать ее не очень хорошо. Но и тусовки я не любила никогда. А уж теперь и подавно.
– Ладно, – в итоге сдается Василина. – Ладно! Твоя взяла, Таня! Пойдем мы, пойдем, – более громко добавляет уже.
Селиванова почти тут же заглядывает к нам на кухню:
– Точно пойдете?
Вася поворачивается ко мне. Ну, какой уж тут выбор? Я обреченно киваю. Идея мне не нравится, но взгляд у Тани такой, что не хватит у меня смелости отказаться. Тем более что тогда, скорее всего, Василина тоже никуда не пойдет.
– Только можно я не стану наряжаться, как это бывает в дурацких студенческих комедиях?
7. Олеся
Место, в которое мы приезжаем, оказывается небольшим домом в частном секторе на окраине города. Я ожидаю увидеть гудящую толпу пьяных студентов, но то ли еще слишком рано, то ли в принципе это просто шаблон из тупых комедий, но выглядит все относительно прилично. И я даже слегка расслабляюсь.
Таня, конечно, привела себя в полный порядок, как она выразилась. Хотя, по-моему, она всегда отлично выглядит и так. Но сейчас ее ультракороткое платье все же перебор.
Судя по настроению Василины, она тоже не в восторге от происходящего. Мы эдакие серые мыши, которых зачем-то привела с собой красотка подруга.
– Танюш, рад, что приехали, – нас встречает высокий широкоплечий молодой человек. По тому, как соседка напрягается, догадываюсь, что это и есть тот самый Данилов. Симпатичный, да. И чем-то напоминает Бойцова…
Ненужные образы прошлого мгновенно вспыхивают в памяти. Внутри разливается жгучее чувство досады. Вот знала же, что все эти тусовки не для меня. Приходится приложить усилия, чтобы взять себя в руки и напомнить себе, что я здесь, чтобы помочь Тане, а не бороться с призраками собственных неудач.
– Тебе спасибо, что позвал, Гриш, – мило улыбается она. – Я с подружками.
– Конечно, проходите. Осваивайтесь.
– Гриша! – раздается капризный окрик рядом, и к парню царственной походкой приближается та самая Шипилова. – Мы тебя потеряли. Идем, твоя очередь загадывать желание. – Девушка проходит по нам неприязненным взглядом и крепко вцепляется в Данилова.
– Сорри, – дурачится тот. Кивает нам и уходит.
Таня напряжена, словно струна, а на лице у нее пластмассовая улыбка. Мне кажется, боль, которая мелькает в ее глазах такая давящая, что можно потрогать. Если бы только я могла ей чем-то помочь…
– Можем уйти, – предлагает Василина.
– Нет уж. Не для того я два часа потратила, – цедит Селиванова.
Она решительно проходит вглубь дома, и мы с Васей идем за ней.
Вообще тусовка оказывается довольно скучной. Основная масса присутствующих занята тем, что бухает и либо уже разбилась на парочки, либо играет во всякие провокационные игры, чтобы это сделать.
Таня довольно быстро находит и себе компанию, зовет, конечно, и нас с Васей, но мы обе отказываемся и выходим на веранду, благо погода позволяет. Здесь гораздо тише и музыка не долбит по ушам. А еще здесь стоит очень удобный диванчик и пара кресел – красиво и уютно. Мы выбираем первый и, усевшись на него, какое-то время просто молчим.
– Как думаешь, у Тани есть шанс? – спрашиваю чуть погодя.
– Шанс на что? Наломать дров? – ворчит соседка. – Дура она. Но любовь – дело такое.
– А ты влюблялась? – неожиданно спрашиваю у нее. Почему-то образ Мироновой у меня пока сложился очень размытый. Она смотрит на меня с каким-то снисхождением.
– Я совсем идиотка, по-твоему?
– Почему? – я тушуюсь от ее взгляда.
– Ты видела, к чему приводит эта вся свистопляска? Мозги в кучу, перспектив никаких. На фига?
Для меня удивительно слышать такое от девушки. Мои однокурсницы придерживались иного мнения. Да и я сама, чего уж скрывать, тоже.
– И что, тебе никто никогда не нравился? – недоверчиво спрашиваю.
– Олесь, я себя слишком ценю, чтобы вон с кем-то из них себе нервы мотать.
Кидаю взгляд через окно на развлекающихся ребят. Так-то я с ней согласна, но…
– Но есть же и нормальные парни.
– Есть, вероятно. Только мужики вообще взрослеют позже. У них задержка в развитии природой заложена, – ухмыляется Вася.
– То есть тебе нравятся парни постарше? – предполагаю я очевидное.
– То есть пока я не вижу в этом вообще смысла. Мне и так хорошо живется. Зачем лишние проблемы?
Мы снова молчим. Тянем безалкогольные коктейли, которые нам нашла Таня до того, как отправилась на поиски своего счастья. Не знаю, сколько проходит времени, но тут Вася дергается и резко встает на ноги. Она сидит лицом к стеклянной двери и видит то, что происходит в большой гостиной.
– Погоди-ка…
– Что такое? – тут же реагирую я.
– Сиди здесь, – командует Василина. – Проверю кое-что и вернусь. Только, пожалуйста, не уходи ни с кем из этих долбоящеров. Не хочу потом еще и тебя искать по этому гадюшнику.
Я удивленно смотрю на соседку. Не очень мне понятен ее негатив, но спросить просто не успеваю – она уже возвращается в дом, оставив меня одну.
Телефон оповещает об очередном сообщение от Андрея. Открываю мессенджер и заглядываю в нашу переписку.
«Завтра родители, наконец, возвращаются. Так что в воскресенье ждут тебя в гости».
Я поглощена ответом и не сразу замечаю, что уже не одна. Рядом в кресле сидит какой-то парень. Вздрагиваю и едва не роняю телефон.
– Прости, я тебя напугал? – спрашивает тот. В его руках тоже мобильный, и он, похоже, занят чем-то своим.
– Нет, все в порядке.
– Не против, если я тут посижу? А то там… Шумно.
Я понимающе улыбаюсь и киваю.
– Да, конечно. Музыка и правда громковато играет.
Какое-то время мы молчим и оба смотрим в свои телефоны. Как вдруг парень резко сползает по креслу ниже, так, чтобы его не было видно. Я удивленно смотрю на это, но никак не комментирую. Парень чуть погодя осторожно выглядывает из своего укрытия и выдыхает.
– Фух, не заметил. Не хочу идти к ним, – поясняет он, заметив мой взгляд.
– Тогда зачем ты здесь? – задаю я логичный вопрос.
– Друзья затащили, – пожимает он плечами. – Мне было лениво, но они очень настаивали. В общем, знаешь, как бывает.
– Ага, знаю, – соглашаюсь, вспомнив сегодняшний Танин выход.
– Тоже заставили?
– Почти.
– Тоже не нравится все это? – он делает неопределенный жест рукой. – Тусовка эта.
– Да как сказать – здесь неплохо. А там шумно, да и я мало кого знаю.
– Так почему не познакомиться?
Его вопрос напрягает. Объяснять свои личные загоны незнакомому парню не хочется. Мне стоило бы вернуться домой и заняться подготовкой к семинару.
– Меня, кстати, Рома зовут.
– Олеся.
– Я тебя раньше не видел. Ты новенькая?
– А ты знаешь всех студентов? – парирую я в ответ.
– И то верно, – улыбается он. Порыв ветра заставляет поежиться, и, заметив это, парень хмурится. Если он сейчас снимет толстовку и предложит ее мне, то… однозначно пойдет лесом. Но Рома удивляет – встает и проходит к одному из шкафов у дальней стены, откуда достает плед.
– Держи. Уже прохладно.
Вздрагиваю, когда его пальцы касаются моей руки, и тут же отстраняюсь.
– Извини. Просто какой смысл мерзнуть?
– Да, спасибо. Я сама, – бормочу, чувствуя себя идиоткой. Подумаешь, просто хорошее воспитание у молодого человека, а я уже напридумывала себе всякого. Спасибо Марату за классную прививку от всех парней.
С пледом и правда теплее. Андрей почему-то молчит, и мне даже не на что отвлечься.
Повисшее молчание разрезает звонок телефона. У Ромы. Он сбрасывает. Звонок повторяется. Парень снова сбрасывает. На третий раз чертыхается и отключает телефон вообще.
– Отец задолбал, – выдает он ответ на непрозвучавший вопрос.
– Может, стоило ответить? – аккуратно спрашиваю я.
– Зачем? – кривится Рома. – Чтобы услышать все то же самое? Пусть жене своей новой высказывает.
– О… Извини.
– Ничего. Просто бесит.
У меня отношения с родителями хорошие, даже доверительные. Поэтому мне сложно представить, как это – ругаться вот так. Именно мама очень помогла и поддержала меня, когда я была буквально разбита тем спором. Не будь мне так стыдно за собственную глупость и за то, что именно мой первый раз стал предмет спора, я бы и папе рассказала. Он у меня – настоящий мужчина. Столько лет прошло, а до сих пор смотрит на маму так, словно соскучился неимоверно. Даже на свидания приглашает и целует втихаря, когда думает, что я их не вижу.
– Я и так учусь там, где он решил, что еще надо?
Я молчу. Неловко лезть с советами к малознакомому парню. Да и что тут скажешь? «Не парься?»
Мы совершенно случайно встречаемся взглядами. И я вместо того, чтобы отвернуться и проверить сообщение от Андрея, ляпаю:
– А почему не пойти туда, куда хочешь сам?
Рома отвечает не сразу и, кажется, очень неохотно:
– Потому что с отцом сложно договориться. Да и уходить на пятом курсе как-то глупо уже.
– Ну, логично. Проще уже окончить, – соглашаюсь. В этот момент дверь на веранду открывается, и заглядывает Василина:
– Олесь, погнали! – для убедительности даже рукой машет. – Давай шустрее.
Соседка уходит, не дождавшись меня, что странно. Поэтому я виновато улыбаюсь и поднимаюсь на ноги.
– Погоди, – останавливает меня Рома. – Вы с кем сюда приехали?
Я на это лишь хмурюсь и делаю шаг назад.
– Эй, я к тому, что не садись в тачку с кем-то из парней. Тут все бухают. Даже если говорят, что нет.
Становится стыдно за свой выпад.
– Спасибо за совет.
– И такси нормальное вызовите, а не частников ловите. Тут иногда придурки бомбят.
Осторожно складываю плед на кресло, косясь в сторону парня. Он не делает никаких попыток увязаться за мной, и я расслабляюсь.
– Спасибо за совет, – говорю я, прежде чем уйти. – И пока.
– Хорошо добраться, – летит мне в спину.
Василину нахожу на улице. Стоит и нервно смотрит по сторонам.
– А Таня?
– А Таня тю-тю. С Даниловым опять, – раздраженно фыркает соседка.
– Подождать же ее надо… – тушуюсь под ее снисходительным взглядом. – Не надо?
– Они теперь до утра будут заняты, Олесь. Погнали, нечего тут больше делать. Или хочешь остаться?
– Нет, конечно. Я тоже домой.
8. Рома
Когда мышь уходит, все-таки включаю телефон и перезваниваю отцу.
– Ты совсем страх потерял, сын? – грозно выдает тот.
– Занят был, – лениво отвечаю.
– Мы не договорили.
– О чем? Меньше слушай, что там моя новая мамочка плетет, – огрызаюсь я.
– Хватит оскорблять Галю! – рявкает тот. – Я тебя предупреждал, чтобы в этом году ты вел себя тише воды, ниже травы?
– Бать, так я стараюсь. Но только один день прошел.
– Ты думал, я не узнаю про твои махинации? Что это еще за совместные проекты с первокурсницами?
Черт, уже настучали. Оперативно. Я думал, у меня будет фора хотя бы несколько дней.
– Тебе мало баб, ты решил их еще и во время учебы снимать?
– Вообще-то это нужно к дипломному проекту, – выдаю заученный текст. Да, пап, я тоже не пальцем деланный. Когда договаривался с деканом, знал, что в итоге все сольют отцу, как одному из главных спонсоров. Так что даже отмазку придумал красивую.
– И с каких пор ты за ум взялся? – подозрительно спрашивает отец.
– У нас вроде был уговор, нет?
– Был.
– Вот, держу слово. Но и ты свое не забудь.
– Вот, значит, как… – протягивает он. – Ну, ладно. Дерзай. Но учти – за тобой будут присматривать. Мне больше скандалы не нужны.
Терки с отцом, конечно, напрягают. Слишком он взъелся в последнее время, но понятно, откуда ноги растут – Галя постаралась. Она вроде как в положении, вот и пытается вбить клин между нами. Хотя я бы на месте отца сделал тест ДНК, прежде чем давать фамилию тому, кто родится у нее.
– Ну, как прошло? – Вик усаживает напротив и ставит передо мной бокал. – Познакомился?
– Вроде того.
– И что? Какие шансы?
– У меня? – я усмехаюсь. – Стопроцентные.
– Все настолько плохо? – видно, что Игнатова сейчас порвет от любопытства.
– Дикая она, зашуганная. И на триггеры ведется отменно.
– Учти, я на тебя бабки поставил, – серьезно говорит друг. – Утри нос этому придурку.
– Так и будет, – ухмыляюсь. – Поверь, так и будет.
– Тебя там, кстати, девчонки потеряли, – добавляет он. – Близняшки которые. Или тебе одному много будет?
Похабная ухмылка цветет на его лице.
– Хрен тебе, я их еще сам не пробовал, – я осаживаю наглеца. – Ищи себе сам готовых к экспериментам.
– Ну да, тебе же нагуляться надо перед целибатом, – продолжает подкалывать друг.
– Даже не надейся.
Девчонки и правда заждались. Стоит только вернуться в главную комнату, как обе многозначительно улыбаются, садятся по обе стороны от меня, а я уже предвкушаю отличную ночку с этими отвязными сестричками.
В разгар вечеринки, когда «правда или действие» заходит довольно далеко, и желания становятся такими, что пора уже переместиться в отдельную комнату, нам с девочками уж точно, приходит сообщение от Киреева:
«Жду завтра днем возле главных ворот».
Точно. Мы же про условия пари должны договориться. Мне становится интересно – как хорошо он просчитал свой план? Уже прощупал нашу жертву? Какая у него фора передо мной?
Можно было бы попытаться склеить мышь и сегодня, но тогда Киреев, вполне вероятно, скажет, что это было до начала пари. А мне очень хочется утереть ему нос именно с ней – с его вроде как случайным выбором. Пусть пока думает, что на коне – так будет даже увлекательнее. Учитывая, как он бесится и пытается обойти меня уже который год, будет забавно посмотреть на его лицо, когда он поймет, что проиграл.
Я даже не отвечаю – и так понятно, что я приду. А уже через пару месяцев этот баклан заберет документы из универа, и больше не будет мозолить глаза.
Круто же!
9. Рома
Голова после вчерашнего слегка побаливает. Очки остались в тачке, так что яркое солнце слепит и только добавляет раздражения. А еще Киреев, который уже опаздывает на десять минут.
Вик все еще приходит в себя и внаглую дрыхнет прямо на лавочке.
Наконец, впереди маячит знакомый силуэт. А рядом еще один.
– Слышь, Белоснежка, просыпайся, – я толкаю Игнатова в плечо. – Дуэлянты наши подгребают.
– Не могли попозже заявиться, – ворчит друг, растирая лицо руками.
Киреев идет так, словно он уже все выиграл. Идиот. Кто ж так палится-то? Ну, подогнал ты себе крапленые карты, так не торгуй этим с самого начала. Ой, дурак.
– Ну, привет, – говорит Андрей, подходя ближе. Илюха, его вечный кореш, только кивает и, в отличие от друга, смотрит сосредоточенно.
– Нукать на конюшне будешь, – скалится Вик. И я осаживаю его, кладя ладонь на плечо. Вот только проснулся, а уже начинает. Давняя нелюбовь у этих двоих. И ведь понятно откуда ноги растут – что один, что второй пару лет назад отличились, когда сцепились на одной из вечеринок. С тех пор Игнатов готов загнобить Андрея за любой косяк.
– Ты-то чего приперся? – борзеет Киреев. – Или что, свидетелем типа будешь?
– Давай по условиям лучше забьемся, – предлагаю я, подозревая, что сейчас дойдет уже до драки. А мне еще домой охота попасть и отоспаться после веселой ночки.
– Срок – два месяца, – диктует Андрюха.
– Лады.
– Девчонку я выберу сам. Чтоб без твоих этих бешеных фанаток, – продолжает чеканить мой недосоперник.
Вик кривится, но под моим взглядом осекается и делает лицо кирпичом. Не хватало еще, чтобы Киреев прошарил, что мы в теме.
– А что, думаешь, если не фанатка, то даст тебе первому? – ухмыляюсь.
– Я в себе уверен, Карельский.
Звучит, конечно, забавно. Нет, может, он и правда уломал бы мышь, если бы у меня не было интереса перебить его, но раз уж мы тут вроде как соревнуемся…
– Время покажет. Кого выбрал?
– Погоди. Третье условие – не только переспать с доказательствами, но и на вечеринке она должна при всех признаться в любви.
– Столько сложностей, – я фыркаю. – Сам-то потянешь?
– А ты? – вскидывается Киреев. – Ты же только на разовый перепих способен. А тут так не выйдет.
– Чего это не выйдет? – не к месту вмешивается Игнатов. Зыркаю в его сторону, но друга уже несет. – Как войдет, так и…
– Вик! – Он затыкается, но по-прежнему злится.
– Ты зря бесишься, что кому-то нравится просто разок-другой со мной. Душный ты, Киреев.
Он злится, вижу, как заводится, но пока еще держит контроль.
– Посмотрим, как ты запоешь, когда узнаешь, кого я выбрал.
– Ну и?
– Селезнева. Новенькая. Со второго курса.
– Думаешь, она особенная? – ухмыляюсь я. – Все они одинаковые, Андрюх. Ты бы вместо того, чтобы беситься из-за своей Маргаритки, лучше бы сам удовольствие получал и мозг никому не сношал.
Упоминание бывшей, конечно, делает свое дело – Киреев окончательно звереет. В его исполнении выглядит это довольно комично. Потому что в открытый конфликт он никогда не лезет. Папаша у него проректор, и этот придурок боится за свою репутацию. Казанова чертов.
– Особенная или нет – узнаем. Да только хрен ты выиграешь. Ни одного условия не выполнишь.
– Выиграю, – довольно спокойно парирую. – И пересплю с этой Селезневой, и в любви она мне признается. Могу даже быстрее, зачем тянуть так долго?
– Так ты забыл про еще условие, – ехидно выдает Киреев. – Пока идет спор, никаких левых баб.
Вот тут забрало падает у меня. И теперь уже Игнатов удерживает меня на месте.
– Ты совсем окосел? Не было такого!
– Ну, если ты зассал и не уверен в том, что продержишься, – елейным тоном выдает Андрей. – Или, может, запамятовал, как сам выдал, что можешь пару месяцев без секса, лишь бы утереть мне нос.
Перевожу взгляд на Илюху Морозова, который стоит со скучающим видом и кивает мне.
– Позвони Тохе, если не веришь. Он трезвым был. Должен помнить.
Гадство. Могли они сговориться? Между собой еще ладно, но Тохыч не стал бы.
Смотрю на Вика, тот быстро строчит в телефоне. Понятное дело, кому и что. А спустя всего минуту обреченно кивает.
Гадство еще раз. Как я мог так лохануться? Это же жесткая подстава! Я вообще-то здоровый парень, и у организма есть потребности так-то.
– Ну, что ж, – выдаю я раздраженно. – Тогда ты не только документы свои заберешь, когда проиграешь, но еще перед этим подойдешь к Шипиловой и при всех предложишь ей себя в качестве прислуги на все выходные.
– Чего?! – ревет Киреев и дергается в мою сторону, но тут же тормозит. Впрочем, как и всегда. – Да я тебя…
– Остынь, – скалюсь в ответ. – А ты чего хочешь? Ставки растут, мать твою. Или соглашайся, или завтра весь универ будет знать, что ты трепло вонючее.
– Дополнение действует в обе стороны, – выплевывает он.
– Да не вопрос. Выполнять-то все равно тебе.
Меньше всего хочется скреплять наше пари рукопожатием с этим придурком. Но это вроде как положено. Так что приходится.
– Отсчет начался, – мрачно оповещает Киреев и сваливает со своим дружком.
– А ты уверен, что выиграешь? – вдруг спрашивает Вик, глядя, как эти двое уходят.
– Ты на чьей стороне вообще?
– На твоей. Но что-то уж больно уверен в себе Андрюха. Будто храбрости где-то хлебнул. Не иначе как у него есть козырь какой-то.
– Знаем мы его козырь. Он, идиот, не понимает, что светанулся, и что спалился еще до начала.
– А если еще что-то? – не унимается Игнатов.
– Что? Думаешь, договорился с мышью, чтобы она ему подыграла? Не смеши. Она не из таких.
– А ты уже прямо-таки понял, какая она? – друг ехидно скалится.
– Да никакая, – я морщусь. – Правильная. Я таких за версту чую. Проблемная. Душная. Невзрачная. Перечислять?
– Мне-то зачем? Ты, главное, себя правильно настраивай. А то в нужный момент все эти эпитеты уронят тебе твой калибр, – Игнатов ржет.
– Хорош скалиться, поехали. Спать хочу, – недовольно цежу. – Давай, не беси меня.
Он отпускает еще пару шуточек, прежде чем окончательно затыкается и прекращает усиливать мою головную боль тупым юмором. В печь. Все завтра.
10. Олеся
Обед у родителей Андрея проходит по-семейному. Тетя Инга забрасывает меня вопросами, пока ее сын посмеивается, глядя на это. Отец семейства – мужчина сдержанный. Его я если и видела, то только в глубоком детстве. Так что сейчас с любопытством посматриваю на него. А еще постоянно думаю о том, что он проректор. И общение в такой неформальной обстановке, наверное, не очень правильно.
– А у мамы как дела? Она не надумала приехать на выходные? – спрашивает тетя Инга.
– Пока вроде нет. Но, может, через месяц – как раз я немного освоюсь, тогда сможем и погулять.
– Ой, а разве Андрей тебе не помогает? – и смотрит с укором на сына.
– Помогает, конечно, – тут же добавляю я. – Спасибо. Но я вполне способна и сама…
– Да уж, – качает головой мамина подруга. – Верю я, что способна. Но ведь когда есть кому помочь, это же хорошо?
Взгляд у нее уж больно понимающий, и я начинаю подозревать – а не в курсе ли она истинной причины, почему я перевелась?
С одной стороны, мама не стала бы рассказывать такие личные моменты. Я ей доверяю. Но с другой – я видела, как сильно она переживала, когда я получила квоту на перевод. И как волновалась, пока мы обсуждали, как я буду жить одна в большом городе.
– Конечно, хорошо, – сдержанно отвечаю и утыкаюсь взглядом в тарелку.
– Мам, ну, хватит, – вдруг влезает сам Андрей. – Что ты пристала? Олеся даже поесть не может – только на твои вопросы отвечает.
– Ой, прости, – тут же спохватывается хозяйка дома. – Олеся, я просто волнуюсь за тебя.
– Ничего, я понимаю.
Чуть позже, когда тетя Инга заходит на второй круг с вопросами, Андрей снова меня спасает.
– Мам, я обещал Олесю сводить в центральный парк. Погода сегодня хорошая, так что…
– Правда? Конечно, идите, дети, – вздыхает она.
– Спасибо за все, – вежливо говорю я, вставая из-за стола. – Может, помочь с посудой?
– Нет, мне Сережа поможет, идите, – машет рукой тетя Инга. – Давайте, я вас провожу.
Сергей Васильевич тоже выходит в коридор, когда мы уже собираемся уходить.
– Олесь, если вдруг что-то понадобится, ты не стесняйся, пожалуйста, – неожиданно говорит он. – Блата не обещаю, но, если вдруг какая несправедливость – не бойся, всегда выслушаю.
Это очень неожиданно и приятно. Хотя вряд ли я когда-то воспользуюсь столь щедрым предложением. Понимаю же, как это будет выглядеть. И все же от того, что чисто теоретически такая возможность будет, мне становится чуть спокойнее.
– Спасибо, до свидания.
Когда выходим из подъезда, Андрей фыркает:
– Я больше не мог на это смотреть.
– Да ладно, твоя мама просто волнуется.
– Она иногда как наседка, честное слово. Ты извини ее.
– Так что, поедем в парк? – меняю тему на менее щекотливую.
– Если хочешь, то да, погнали.
Доезжаем мы быстро. В выходной день машин на дорогах все равно немало по сравнению с моим родным городом. Я с интересом смотрю в окно, пытаясь запомнить маршрут на будущее.
Парк оказывается благоустроенным, красивым. Правда, людей прилично, но оно и понятно – выходной опять же. У нас в городе тоже есть центральный парк, но он куда меньше, да и не так облагорожен. Так что я получаю настоящее удовольствие от нашей прогулки.
– Как первые дни в универе?
Жму плечами, вспоминая, как вчера после вечеринки приехали домой с Васей, а потом почти под утро вернулась Таня. Молча. Не сказала ни слова и на пары не пошла.
До сих пор не знаю, что там у них с Даниловым приключилось. Мне бы хотелось ей как-то помочь, но полагаю, советы вряд ли были уместны. Поэтому мы с Василиной просто ушли на учебу.
– Неплохо. Даже на вечеринке побывала.
Андрей резко тормозит и недоверчиво смотрит на меня.
– Какой вечеринке?
– Вроде по поводу начала учебного года. Или как-то так. Нас с Васей Таня уговорила поехать.
– Селиванова? – кривится он. – Она опять с Даниловым?
– Кажется, нет, но не уверена.
Андрей презрительно кривится.
– А ты про него что-то знаешь?
Судя по выражению лица, он знает. Но не спешит рассказывать.
– Тоже понравился? – с какой-то враждебностью выдает Киреев.
– Да я его мельком видела. Просто хотела узнать, почему Таня с ним, ну…
– Потому что он такой же, как его дружок Карельский. Ты ведь наверняка с ним тоже познакомилась на вечеринке.
Я удивленно смотрю на парня – столько неприязни в его голосе.
– Вряд ли.
– Ой, да они всегда тусуются вместе. Все эти козлы гулящие. Пудрят девчонкам мозги, а те и рады стараться.
– Ну, может, он там и был, но мы с Васей весь вечер на веранде просидели, – возражаю я и ухожу вперед, не желая продолжать этот разговор. Вероятно, у Андрея есть причина разговаривать в таком тоне про этих парней, но я-то тут при чем?
Киреев почти сразу догоняет меня и удерживает за плечо.
– Олесь, извини. Погорячился.
– Ладно, проехали, – я решаю не ругаться. Глупо это.
– Просто этот Карельский… – с какой-то досадой произносит Андрей.
– У вас личная вражда?
– Он разрушил мои отношения. Увел мою девушку просто на спор, потому что хотел доказать, что он круче.
Я изумленно смотрю на Киреева.
– Серьезно? Просто разбил отношения ради спора?
Конечно, мой опыт говорит, что такие избалованные парни существуют. Но Марат спорил на то, что соблазнит глупую серую мышку. А вот портить чужие отношения, влезать и уводить… Это же вообще за гранью!
– Он заморочил Рите голову так, что она поверила в его чувства. А он ее бросил после того, как переспал.
– И поэтому ты его так ненавидишь?
– А как бы ты относилась после этого?
– Я не осуждаю, – успокаиваю Андрея. – Ты ее любил?
Киреев долго молчит, и я уже жалею, что вообще затеяла этот разговор. Молчала бы лучше.
– Я сделал ей предложение, – наконец, произносит он отстраненно. – Сама понимаешь, насколько все было серьезно.
Что-то чем больше я узнаю про этого Карельского, тем меньше он мне нравится. Конечно, судить о человеке, не зная его, опрометчиво, но если он способен на такие подлые поступки, то… Да и друг его Данилов, видимо, тоже не очень-то высокоморальный тип, раз Вася отзывается нелестно о нем. В общем, компания там явно подобралась такая себе.
– Ладно, зря я рассказал, – говорит Андрей. – Пойдем, лучше мороженое поедим.
Вроде мы и закрыли неприятную тему, но осадок все равно остается. У палатки с мороженым выбираем каждый себе, но, когда Киреев пытается заплатить, я его останавливаю.
– Забыл? Теперь я угощаю.
Он явно не в восторге, но хотя бы не спорит. Вообще мне неловко, что ему пришлось рассказывать настолько личное. И я даже не знаю, как вернуть ту легкость в общении, что была до этого.
– Олесь, ты не подумай чего, но просто я не хочу, чтобы ты тоже попалась на удочку этих самоуверенных козлов.
– Спасибо, но мне это не грозит, – ляпаю я, а уже потом понимаю, что зря. Андрей вопросительно приподнимает бровь.
– Ты из тех, кто считает всех парней придурками?
Краснею от его взгляда. Вроде бы ничего такого и не спросил, но как будто я его обидела своей интонацией.
– Дело не в этом.
– У тебя есть кто-то в твоем городе, дело в этом? – продолжает допытываться Андрей.
– Тоже мимо, – вздыхаю, решая, стоит ли говорить правду. Но ведь Киреев мог бы не рассказывать про то, как его бросили, верно? – У меня уже был плачевный опыт подобного… – откашливаюсь, потому что во рту пересыхает, как только заговариваю о своем прошлом, – спора. Так что поверь, такие парни меня не привлекают.
Андрей хмурится, даже не замечает, что его мороженое начинает таять.
– Тебя обманули? Обидели? – выглядит он при этом готовым бежать защищать мою девичью честь. И от этого немного грустно. Сейчас это последнее, что мне нужно. Мне хотелось бы, чтобы я никогда не знала Марата Бойцова, не становилась для него девочкой на спор. Не проходила через все, что он мне устроил. Тогда, может быть, я могла бы поверить кому-то другому.
– Скажем так, ничего непоправимого не произошло. Но розовые очки я сняла. Так что поверь, такие, как Карельский, меня точно не интересуют. Да и вообще сейчас главное – учеба.
– Понимаю. Но знаешь, – Андрей смотрит на меня очень серьезно, – если что, ты обращайся. Некоторые не понимают слова «нет». А я тебя в обиду не дам.
Слова звучат довольно пафосно, но мне все равно приятно. Пусть я и планирую справляться сама. Сейчас все парни вызывают у меня лишь недоверие. Мама говорит, что это обязательно пройдет – нужно просто подождать. Но что, если мы с Андреем сможем просто дружить? Он кажется искренним и настоящим, к тому же, у него в прошлом тоже непростая история, а значит, он не станет играть чужими чувствами.
– Буду иметь в виду. Слушай, там же набережная? Может, покатаемся на речном трамвайчике?
Андрей кивает, и мы, наконец, закрываем эту непростую тему.
11. Олеся
Первый учебный день после выходных пролетает незаметно. Я уже собираюсь пойти домой, когда Маша – староста нашей группы – ловит меня в коридоре:
– Олесь! Стой!
– Чего?
– Тебе в деканат надо.
– Зачем? – я тут же пугаюсь. Первая мысль – что-то не так с документами.
– Ой, да там Пал Петрович хотел тебе про какой-то конкурс рассказать. Я не очень поняла, но он просил, чтобы ты зашла после пар.
– А, хорошо, – с облегчением улыбаюсь я. – Зайду. Спасибо.
Расположение нужных кабинетов я пока еще не выучила, но как дойти до деканата – помню. У многих пары как раз закончились, так что в коридорах настоящее столпотворение. Неудивительно, что как только выхожу на третий этаж, меня сбивают с ног, я падаю и очень больно ударяюсь коленкой.
– Ай, – вырывается у меня, как только боль простреливает ногу.
– Черт, прости! – раздается надо мной. Меня аккуратно дергают вверх, и я вижу высокого парня. – Сильно ушиблась?
– Да уж неслабо, – ворчу. – Глаза зачем нужны?
Он недовольно прищуривается.
– Я же извинился.
Ну, что тут сказать? Вроде бы да, извинился.
– Ладно, проехали.
Хочу обойти парня, но тот загораживает собой проход. Я вопросительно смотрю, и в этот момент его окликают:
– Влад! Долго тебя ждать-то? – Он оборачивается, кивает и снова смотрит на меня.
– Извини еще раз, – бросает уже мне, а затем подбирает коробочку с наушниками, которая выпала из сумки, а я даже не заметила. – Кажется, это твое.
– Мое. Спасибо, – натянуто улыбаюсь и все-таки обхожу этого Влада.
В деканате тихо. Только Ирина Петровна быстро клацает по клавиатуре.
– А, Селезнева. Заходи.
– Здравствуйте. Мне сказали, меня декан вызывал.
– Ага, ждет тебя. Проходи-проходи.
В кабинете у Хвостова еще тише. Сам Павел Петрович сидит за массивным столом, и стоит мне войти, как тут же бросает цепкий взгляд.
– Здравствуйте, я Селезнева.
– Отлично. Чего так поздно?
– Так пары только закончились…
Он бросает рассеянный взгляд на часы.
– Точно. Надо же… – Вздыхает он, а затем снова смотрит на меня. – Так, Олеся, у нас тут намечается один конкурсный проект. И я хочу, чтобы ты приняла в нем участие.
– Какой проект?
– Тему выберешь с напарником. Но общее направление – инновационные исследования в экономике.
– Каким напарником?
– Это городской проект. От каждого вуза выбирается пара выпускник и студент младших курсов. Ты, понятно, в качестве кого будешь участвовать.
– А почему я? – растерянно спрашиваю. – Я ведь только перевелась…
– Ну, так ты перевелась же по квоте, верно? – вкрадчиво произносит Павел Петрович.
– Верно, – я медленно киваю.
– А по квоте берут кого?
– Тех, кто показывает хорошие результаты.
– Вот именно. Конечно, победа в конкурсе – вопрос серьезный. Но участие должно быть на все сто. Надо выложиться.
– Ясно… – Не отказываться же. Понятно, что лишняя нагрузка меня не радует. И так нагонять надо много в чем, а тут еще этот конкурс. – А с кем я будут проект делать? Ну, из старшекурсников.
– Карельский. Наш выпускник. Тоже подает большие надежды…
Декан еще что-то добавляет, а у меня в голове что-то щелкает.
Карельский. Это же тот самый мажор, про которого я уже не раз слышала. Ну что за невезение? Неужели нет никого другого?!
– Олеся?
– Что?
– Вы меня вообще слушаете?
– Простите, голова немного болит, – бормочу я глупое оправдание.
– Плохо это. Сходите к врачу, – поучительным тоном выдает Хвостов. – Так что? Даете свое согласие?
– А у меня есть выбор? – вырывается у меня помимо воли. Конечно, я не хочу работать в паре с этим заносчивым парнем. Хватит с меня мажоров.
– Теоретически, конечно, есть. Мы же не можем принуждать…
Однако по взгляду декана мне ответ более чем понятен. Был у нас тоже такой вот преподаватель. Он никого не заставлял, но, если ты отказывался делать дополнительные задания, потом огребал по полной. А мне здесь еще четыре года учиться.
– Хорошо, я согласна, – обреченно говорю я.
– Отлично! – Павел Петрович даже не скрывает своей радости. – Это правильный ответ, Олеся. Защищать честь вуза – это большая ответственность.
– Я понимаю. А какие сроки?
– Ну, учитывая организационные моменты… Недель шесть у вас, думаю, есть. Но затягивать не стоит.
– Ясно… Я тогда пойду?
– Идите, Олеся, идите. В библиотеку, которая на первом этаже, в этом корпусе. Карельский вас там найдет.
Я натянуто улыбаюсь и, попрощавшись, ухожу. Настроение просто отвратительное. Надо же так вляпаться, хотя учеба только началась.
В итоге пишу Васе, чтобы освобожусь попозже. Придется встречаться с этим мажором. Я правда не понимаю – он реально такой умный, раз его выбрали для участия или дело в другом? Может у него какие-то связи есть?
В библиотеке народу не очень много. Сажусь за дальний стол в читальном зале и, достав конспекты, решаю заняться делом, пока этот всеми обожаемый красавчик не снизойдет до простых смертных.
Я успеваю сделать пару заданий, когда чувствую чей-то пристальный взгляд. Поднимаю глаза и вижу того самого парня, с которым мы сидели на веранде во время вечеринки.
12. Олеся
– Привет, – выдает он, обаятельно улыбаясь. – Не занято?
– Нет.
– К семинару готовишься? – Рома поглядывает на мою тетрадь.
– Да, тест будет по микроэкономике.
– У вас Савельев?
– Ага. А что?
– Душный чувак, – кривится парень. – У него если пропустишь пару, считай, с первого раза не сдашь.
– Буду иметь в виду, – хотя у меня тоже сложилось впечатление, что этот преподаватель одержим своим предметом.
Слово за слово мы болтаем понемногу обо всем минут тридцать. Бросаю взгляд на телефон, Вася спрашивает, ждать ли меня. И я плюю на Карельского, который не удосужился объявиться. В конце концов, я не его ручная зверушка, чтобы ждать хозяина. Пусть сам потом ищет меня – формально я требование Хвостова выполнила. Дальше не мои проблемы.
–Торопишься? – Рома замечает мой взгляд.
– Да, мне уже пора.
Скидываю соседке СМС, что встретимся у главного входа, и убираю тетради с лекциями.
– Мне тоже, – беззаботно улыбается Роман, и мы вместе покидаем читальный зал.
– Ты, кстати, пойдешь на открытие сезона? – спрашивает он, пока спускаемся по лестнице.
– Какого сезона?
– Так КВН. Наша команда обычно берет золото, – не без гордости произносит Рома.
– Ты участвуешь?
– Нет. Команда факультета. Так что? Можем вместе сходить.
Меня слегка передергивает от последней фразы. Нет, я понимаю, что, наверное, это нормально, но я вроде и так уже стараюсь не привлекать внимание – даже одеваюсь неярко, скорее даже невзрачно. Настолько, что Василина отпустила пару шуточек на эту тему. Так что предложение Ромы меня застает врасплох. Слишком я хорошо помню, как Марат вот точно так же пригласил меня просто сходить на матч, просто поболеть за наших, а потом…
– Боюсь, это вряд ли, – вежливо отвечаю я.
– Почему?
– У меня другие планы.
– Я ведь не сказал, когда это будет, – прищуривается Роман. На что я только пожимаю плечами.
– Тогда придумай что-нибудь сам.
И тут буквально на последних ступеньках поскальзываюсь и не лечу вниз только благодаря реакции парня. Он дергает меня вверх и удерживает от падения.
– Спасибо, – бормочу я благодарность и пытаюсь уже идти дальше, но Рома удерживает меня рядом. Всего считанные мгновения, но мы оказываемся слишком близко. Непозволительно, я бы сказала. Нервно сглатываю тугой ком в горле. А ведь все это уже было, и закончилось плохо. Очень-очень плохо.
– А то еще растянешься на полу, – он указывает на разлитый то ли чай, то ли кофе. В итоге мы так и обходим все это чуть не вплотную. Мне крайне неловко, но грубить человеку, который тебе только что помог, как-то невежливо.
Замечаю у одной из колонн подругу и машу ей рукой.
– Мне пора. Пока, – бросаю я напоследок и, вывернувшись из цепкой хватки, сбегаю.
Чем ближе я подхожу, тем отчетливее вижу шок на лице Васи. Она смотрит то на меня, то мне за спину.
– Что?
– Решила пойти по стопам Таньки?
Я лишь закатываю глаза. Вот уж точно нет.
– Не бери в голову. Прицепился ко мне один тут. Пойдем, есть хочу.
Соседка все еще странно косится в мою сторону, но больше ни о чем не спрашивает.
– Так, а чего ты так задержалась-то? Из-за этого, что ли? – спрашивает она, когда мы, наконец, пообедали, и я уже не настолько раздражена.
– Ромы? Да нет. Меня декан вызывал к себе, – морщусь, вспоминая пафосные речи Павла Петровича. – Сказал, будет какой-то там конкурс, и меня выбрали, чтобы поучаствовать.
– Ого, это круто!
– Да не особо, – я вяло отмахиваюсь. – И так столько всего нагонять по программе, а тут еще этот проект с Карельским.
– С кем? – Вася в этот момент как раз пьет чай и едва не давится.
– Да мажор этот недоделанный. Дружок Данилова вроде. В общем, он должен был найти меня в библиотеке и обсудить тему проекта. Я, как дура, чуть не час его ждала, а он даже не соизволил прийти.
Слишком долгое молчание заставляет меня оторвать взгляд от тетради и посмотреть на соседку. А у нее такое странное выражение лица.
– У тебя какие-то странные шутки, Селезнева.
– В смысле?
– Ты сама вышла из универа с Карельским чуть ли не под руку. А теперь говоришь, что он типа тебя не нашел?
Я чувствую себя полной дурой. Потому что вряд ли бы Вася стала так шутить. То есть выходит, этот лось подкатил ко мне и вместо того, чтобы обсудить проект, начал парить мне про все что угодно, кроме этого? А в конце еще и на КВН позвал?
– Ты что, правда не знала, что это он? – доходит до Василины.
– Нет.
– Обалдеть. Вот ты везучая, Олеська. То про Киреева не в теме, то про Карельского. И главное, все вокруг тебя хороводы водят.
– Андрей-то здесь при чем? – защищаю того. – Нормальный парень. А Карельский этот, похоже, тот еще… гуляка.
– Что есть, то есть. Раздолбай. Погоди, так вы, что, вместе проект будете делать?
– Так Хвостов сказал.
– А почему ты?
– Ну, вроде как меня же по квоте перевели. За хорошую успеваемость.
– Допустим, – соглашается соседка. – Тогда каким боком тут Карельский? Он, знаешь ли, далек от того, чтобы быть отличником или хорошистом.
– Да? – растерянно бормочу я. – Может, декан ошибся? Ну, мало ли, перепутал фамилии.
Вспоминаю, как Хвостов сказал, что Карельский – подающий надежды выпускник. Я, конечно, тоже засомневалась, но мало ли?
Вася насмешливо фыркает.
– Серьезно? Перепутал фамилию одного из главных спонсоров универа? Ну, ты наивная.
– Так, может, в этом и дело? – доходит до меня.
– Да, скорее всего, – соглашается она. – Там если еще и грант какой-то для призеров, то наверняка.
– Получается, что по факту делать ничего и не придется, – предполагаю я.
– Либо так, либо в итоге все будешь делать ты. Как простая смертная, – окончательно добивает меня подруга.
– Это же несправедливо! – возмущаюсь я в голос.
– Скажи об этом Хвостову. Или Карельскому.
Меня это все, конечно, злит. Но такое было и в нашем институте. Сейчас у меня два пути – либо пойти и отказаться, попытавшись придумать красивую причину для подобного, а потом ждать, что это может аукнуться, либо стиснуть зубы и потерпеть компанию этого обормота Карельского, а может быть, и сделать за него всю работу.
– Ладно, не дрейфь, все решаемо, – Миронова пытается меня подбодрить. – Ты, главное, не втрескайся в этого придурка и не ведись на его подкаты.
– А зачем ему ко мне подкатывать?
– Ну, вообще, может, и незачем, – задумчиво говорит соседка. – Он как сорока – бросается на все яркое и блестящее. А ты как раз наоборот.
– Что, серая мышь? – я усмехаюсь.
Вася виновато отводит глаза.
– Я не это имела в виду.
– Да все я понимаю. Нормально все, Вась, правда.
Наверное, кто-то бы и обиделся, а я нет. Потому что сознательно выбрала такой путь. Ни к чему мне какие-то отношения. От прошлых бы полностью отойти…
13. Рома
Пока стою и смотрю, как мышь уходит с подружкой, ко мне подруливает Данилов.
– Ну, как идет? Она уже в числе твоих фанаток? – с надеждой спрашивает друг.
– Считай, что да. Птичка в клетке.
– Тогда почему так легко свалила? – допытывается Гриня.
– Потому что. Такова стратегия.
Друг лениво ухмыляется.
– Что? У меня два месяца. Куда торопиться?
– То есть и правда будешь два месяца ходить голодным? – ржет тот.
Ну, Витек красава, уже все слил, значит.
– Или рассчитываешь, что она окажется хороша?
– Мышь-то? Сомневаюсь, но увидеть унижение Киреева того стоит.
Данилов глумливо ухмыляется. Его тоже бесит этот клоун. Еще условия эти дебильные.
– Так, а что с конкурсом? Правда проканало?
– Ага, Пал Петрович повелся, – я киваю в сторону выхода, и мы с другом, наконец, покидаем универ. – Решил, что я и правда за ум взялся.
– А ты взялся?
Я только закатываю глаза. Было бы ради чего напрягаться. Это бате приспичило засунуть меня именно сюда. Так-то у меня совсем другие интересы. Но, естественно, отцу плевать – он там уже что-то себе напланировал, уверенный, что я пойду по его стопам. И может быть оно даже и неплохо – не начинать с нуля, а сразу встать на хороший уровень и пойти уверенно вверх. Но думать об этом пока не хочется. В том числе и потому, что отец в последнее время жутко душнит и доматывается. Опять же, потому что, рядом вертится Галя. Меня его новая жена раздражает – видно же, какая у нее цель. Любовью там и не пахнет, хотя спектакль она отыгрывает умело. Правда, батя на мои намеки всегда бесится жутко. Так что, конечно, вопрос, чем все закончится к моему диплому. Галя сейчас в положении и крутит носом от души. А отец почему-то ей позволяет.
– Можем затусить у Тохи, – предлагает он.
– Не, у меня планы на сегодня, – качаю я головой. – Закинь меня на квартиру только.
Данилов удивленно смотрит. Еще бы, нечасто я отказываюсь от того, чтобы с пацанами зависнуть. Но у меня реально планы.
– Ты смотри, чтобы твои дела не всплыли. Киреев же тупой, привяжется, и тогда не свалит, как ты хотел.
– Все под контролем, – заверяю друга.
– Смотри, мы на тебя все поставили.
– А много кто на Андрюху?
– Ты удивишься, но да. Будто знают что-то.
– Не дрейфь, – отмахиваюсь я. – Ты бабло не потеряешь.
– Да уж надеюсь, – ворчит Гриня. – Точно не поедешь со мной? Тохе папаша гитару какую-то крутую вроде притащил.
– Неа, дела.
Возле дома выхожу, прощаюсь с другом и забегаю к себе, чтобы переодеться. Данилов, да и остальные вряд ли поймут, если узнают, так что лучше им оставаться не в теме.
Кинув взгляд в зеркало, перед тем как снова уйти, я проверяю, чтобы ничем не выдать себя. Но вроде порядок.
До места добираюсь на такси, но за пару кварталов выхожу и дальше иду пешком.
– О, Ромыч! Не ждал тебя, – замечает меня парень, выходящий из дверей автосервиса.
– Привет, так вроде же забились доделать движок.
– Ну, так ты как бы в делах весь, – усмехается Миха. – Но раз пришел – давай, я как раз закончил с заказом.
– Переоденусь только.
Я захожу в каморку, ставшую уже привычной, наскоро меняю штаны и футболку и возвращаюсь в зал. Сегодня на смене еще пара мужиков, они приветственно поднимают руки и снова возвращаются к работе.
Пока жду Мишку, вспоминаю, как впервые оказался здесь по нелепому стечению обстоятельств – нарвался на идиотов возле клуба, а паренек один, проходящий мимо, не поленился и вписался в драку. Вдвоем мы как-то продержались до момента, пока охрана клуба подтянулась, а потом Шумский притащил меня к себе домой, потому как сам я был совершенно не в адеквате.
Наутро, когда увидел свое лицо, понял, что домой возвращаться нельзя. Я хоть и живу отдельно от отца, но тот все равно отслеживает подобное. Репутация, чтоб ее.
Тогда я перекантовался у Михи. Он, как оказалось, работает в автосервисе, чинит тачки. Просто оставил меня у себя, словно я не незнакомый чувак, который и грабануть может. А на второй день предложил мне пойти с ним.
Состояние было такое, что плевать, что делать, поэтому я потащился, предвкушая, как свалю через час.
Но меня затянуло. Шумский не спрашивал меня о том, кто я и где живу, не задавал вопросы по поводу дорогих шмоток и часов. Просто по-братски предложил свои вещи, относительно новые, привел к себе на работу, где все относились к нему с уважением. Дал возможность несколько дней пожить.
Короче, как-то так вышло, что мы с ним сошлись. Только гораздо позже я признался ему, что батя у меня чувак непростой, что живу в элитной новостройке, а тусуюсь в престижных клубах. Миша тогда пожал плечами и выдал:
– Ну, а я курить никак не могу бросить. У каждого свои недостатки.
Больше мы к этому вопросу не возвращались.
– Так, ну что мы не успели в прошлый раз? – спрашивает Шумский, подходя к кадиллаку, который уже третий месяц пытаемся восстановить.
Ответить не успеваю – звонит телефон, и проигнорировать я просто не могу. Отец.
– Внимательно, – говорю, чуть отойдя в сторону.
– Сын, ты мне нужен в офисе, – заявил тот. – Давай подъезжай, есть разговор серьезный.
– Сейчас? У меня дела вообще-то.
– Какие дела? Пары же закончились.
– Так у меня проект, – я тут же нахожусь с ответом – Тебе же Хвостов наверняка уже все слил.
– Слил, – ничуть не стесняется этого отец. – Поэтому и говорю – приезжай. Обсудим.
– Да что обсудим-то? – начинаю злиться. – Или ты и тут будешь контролировать? Может, работу за меня напишешь, а то вдруг я слова неправильно использую?!
Достал, честное слово. Галя ему там мозг сожрала, что ли?
– Тон сбавь, – лязгает отец в ответ. – И давай, не тормози. Раз говорю – надо приехать, значит, тащи свой зад сюда. Ясно?
– Я реально занят…
– Ты, наверное, забыл, Ром, что все твои «занят» оплачиваю я?
Стискиваю зубы. Бесит. Батя нечасто давит на этот рычаг. Обычно нам удается договориться полюбовно без вот таких заскоков. Но что-то в последнее время он стал каким-то нервным. Ну, точно Галя постаралась.
– И что, лишишь меня довольствия только потому, что я вместо того, чтобы прибежать по первому щелчку, занимаюсь учебой, на которую ты меня и засунул?