Фрэнк Буллфиш. Детектив без правил

Глава 1: Где Рауль?

Фрэнк Буллфиш, которого за глаза все называли "Буллщит", сидел за своим "офисным"столом – старым ресторанным столиком с выжженным пятном от острого соуса "Адское пламя Армандо". Стол достался ему вместе с комнатой на втором этаже мексиканского ресторана Armando's – единственном месте в Детройте, где владелец согласился принять арендную плату бурбоном и обещаниями найти пропавшего кота его жены.

Снизу доносились звуки мариачи, яростно терзающих "La Cucaracha", крики поваров и звон разбитой посуды. Очередной обычный вторник в этом безумном месте, которое Фрэнк называл домом и офисом одновременно.

Он откинулся на скрипучем стуле, который раньше стоял в полицейском участке, пока Фрэнк не "конфисковал"его в качестве компенсации за незаконное, по его словам, увольнение. В стакане с трещиной плескался бурбон – резкий и дешёвый, как утро после плохих решений. На стене висела карта Детройта, утыканная булавками разных цветов: красные отмечали места преступлений, синие – бары с приличным виски, а зелёные – места, где его ещё не забанили за неоплаченные счета.

В углу комнаты тускло поблёскивали ключи от его верного спутника – чёрного Форда Фалькона 64-го года. Машина, как и её хозяин, была потрёпана жизнью, но всё ещё могла заставить прохожих оборачиваться, особенно когда Фрэнк гнал по улицам города, распугивая голубей и местных наркодилеров.

Размышления прервал стук в дверь. Вернее, в то, что от неё осталось после того, как местная банда попыталась выбить из Френка долг (и дверь заодно).

– Входите! – крикнул он. – Если вы не из налоговой, полиции или банды Los Lobos!

В комнату вплыла женщина, от вида которой у Френка мгновенно пересохло во рту, и

дело было не в остром соусе. Её красное платье было таким же горячим, как халапеньо в фирменном буррито Армандо, а губы накрашены так ярко, что их можно было использовать вместо стоп-сигнала.

– Вы – детектив Буллфиш? – спросила она с ноткой сомнения в голосе, оглядывая комнату так, будто ожидала увидеть здесь как минимум офис Филиппа Марлоу.

– Зависит от того, кто спрашивает, – ответил Фрэнк, поднимая стакан. – Если вы из страховой компании – я Хесус, мойщик посуды. Если вы ищете детектива – добро пожаловать в мой скромный офис. Только не садитесь на тот стул у окна, он держится на честном слове и моих молитвах.

Женщина изящно опустилась на единственный приличный стул в комнате.

– Меня зовут Моника Веласкес, – начала она голосом, от которого даже текила в баре внизу могла забродить повторно. – У меня проблема, мистер Буллфиш. Деликатная проблема.

Фрэнк поставил стакан на стол, стараясь не показать, что комната слегка покачивается. Вчерашний покер с польскими бандитами все ещё давал о себе знать.

– Проблемы – моя специальность, мисс Веласкес. Особенно деликатные. И особенно если они приходят в таких платьях.

Моника достала из сумочки фотографию и положила её на стол. На снимке красовался мужчина средних лет с самодовольной ухмылкой и золотой цепью толщиной с якорный канат.

– Это мой брат, Рауль. Пропал два дня назад. Последний раз его видели в районе Ист- Сайда, где он якобы встречался с какими-то… деловыми партнёрами.

Фрэнк взял фотографию. От неё пахло дорогим парфюмом, что резко контрастировало с запахом прогорклого масла, поднимающимся из кухни внизу.

– Деловые партнёры в Ист-Сайде? – Фрэнк хмыкнул. – Давайте угадаю: они не носят костюмы от Brooks Brothers и не пьют мартини с оливкой?

– Мистер Буллфиш, – она подалась вперёд, и Фрэнк почувствовал, как его сердце сделало сальто, достойное олимпийского гимнаста. – Рауль… он не всегда выбирает правильную компанию.

– В Детройте никто не выбирает правильную компанию, мисс Веласкес. Здесь даже священники ходят с кастетами под сутаной.

Она открыла сумочку и достала конверт, такой толстый, что он мог бы сойти за подушку безопасности.

– «Это аванс», —сказала она. – Найдите его, мистер Буллфиш. И постарайтесь не во что не вляпаться.

Фрэнк взял конверт и заглянул внутрь. Там было столько двадцаток, что их хватило бы на оплату всех его долгов. Ну, может быть, половины долгов. Четверти. По крайней мере, на новую дверь точно хватит.

– Где конкретно в Ист-Сайде его видели в последний раз?

– В баре "El Coyote". – Она поморщилась, произнося название, будто это было что-то неприличное. – Знаете такой?

– Знаю ли я "El Coyote"? – Фрэнк усмехнулся. – Милая, я там провёл столько времени, что меня чуть не внесли в меню как фирменное блюдо.

Моника встала, одёрнула платье и направилась к двери. На пороге она обернулась:

– Будьте осторожны, мистер Буллфиш. И.… постарайтесь не пить на работе.

– Не беспокойтесь, – ответил Фрэнк, поднимая стакан. – Это не выпивка, это дезинфекция. В этом районе без неё никак.

Когда дверь за ней закрылась, Фрэнк подошёл к карте и воткнул красную булавку в место, где находился "El Coyote". Булавка присоединилась к десятку своих сестёр, образуя причудливый узор, который можно было бы принять за созвездие Большой Неприятности.

Он взял свой потрёпанный плащ, который видел столько драк, что мог бы написать собственные мемуары, сунул в карман фляжку с виски (для дезинфекции, конечно) и револьвер (для всего остального).

– Эй, Армандо! – крикнул он, спускаясь по лестнице. – Если кто-то будет меня искать, скажи, что я ушёл спасать мир. Или в бар. Что более вероятно.

– Si, señor Bullshit, – донеслось из кухни. – Как обычно, значит.

Фрэнк вышел на улицу, где его верный Форд Фалькон ждал, поблёскивая в свете неоновых вывесок как старый, но всё ещё опасный хищник. Пора было навестить "El Coyote"и узнать, во что на этот раз вляпался очередной "бизнесмен"с золотой цепью.

А где-то в глубине души он знал, что это дело будет не таким простым, как кажется. В конце концов, в Детройте даже заказ пиццы мог закончиться перестрелкой и погоней. И это в хороший день.

"El Coyote"выглядел так, будто его построили из остатков всех разрушенных баров Детройта, а потом украсили граффити, которые были слишком непристойными даже для тюремных стен. Неоновая вывеска мигала как светофор с эпилепсией, периодически выхватывая из темноты силуэты завсегдатаев, застывших у входа как почетный караул у мавзолея алкоголизма.

Фрэнк припарковал свой Фалькон между древним "Кадиллаком", который помнил еще сухой закон, и байком, украшенным черепами в количестве, достаточном для небольшого кладбища. Из бара доносились звуки музыки, больше похожей на кошачью свадьбу под аккомпанемент пулемётной очереди.

– Дом, милый дом, – пробормотал Фрэнк, проверяя револьвер. В таких местах даже заказ пива мог превратиться в международный инцидент.

Внутри бар выглядел именно так, как должно выглядеть место, где мечты приходят умирать. Дым стоял такой густой, что его можно было резать ножом и подавать как

фирменное блюдо. За стойкой возвышался бармен – настоящий монумент человеческой эволюции, если бы она пошла в сторону горилл. Его усы были такими внушительными, что в них могла бы спрятаться небольшая преступная группировка.

– Буллщит, – прорычал бармен, когда Фрэнк подошёл к стойке. – А я был уверен, что тебя отправили в Гуантанамо за тот случай с тремя стриптизершами и козой.

– Рад тебя видеть, Хорхе. Ты всё такой же очаровательный, как всегда. И нет, это была лама, а не коза. И их было четыре.

Хорхе сплюнул в стакан, который протирал, чем, вероятно, сделал его чище.

– Чего надо?

Фрэнк положил на стойку фотографию Рауля, предварительно проверив, не прилипнет ли она.

– Этот красавчик. Говорят, он здесь тусовался пару дней назад.

Бармен взглянул на фото и его усы дернулись, как сейсмограф во время землетрясения.

– Может и видел. А может и нет. Но вот немного денег всегда помогает освежить воспоминания.

Фрэнк вздохнул и достал двадцатку. Хорхе проглотил её взглядом быстрее, чем змея мышь.

– Вон там, – кивнул он в сторону дальнего угла. – Его дружки. Только будь осторожен, Буллщит. Они не из тех, кто любит делиться историями за кружкой пива.

В указанном углу сидели трое мужчин, которые выглядели так, будто их собрали из запчастей разных злодеев категории B. Главарь, судя по золотой цепи размером с

корабельный якорь, был тем самым "деловым партнером", о котором говорила Моника.

– Спасибо, Хорхе, – Фрэнк взял свой виски. – Если услышишь выстрелы, вызови копов. Если услышишь крики – налей ещё одну.

Он направился к столику, чувствуя, как воздух становится густым от напряжения. За его спиной кто-то начал делать ставки на то, сколько зубов он сохранит после этого разговора.

– Добрый вечер, джентльмены, – сказал Фрэнк, подходя к столу. – Не возражаете, если я присяду? Обещаю, что не испорчу ваш великосветский раут своим плебейским присутствием.

Главарь поднял взгляд, в котором читалось столько же дружелюбия, сколько в голодной акуле.

– Ты кто такой, умник?

– Фрэнк Буллфиш, частный детектив. Но друзья зовут меня Буллщит. Враги тоже зовут меня Буллщит. Вообще все меня так зовут. Наверное, это уже можно считать официальным именем.

Один из громил потянулся к пистолету, но Фрэнк поднял руку:

– Эй-эй, полегче. Давайте без драмы. Я просто хочу поговорить о вашем друге Рауле. Вы же не хотите, чтобы я позвонил своему старому приятелю из отдела убийств? Он, конечно, тот еще козел, но зато очень дотошный.

Главарь усмехнулся, демонстрируя золотой зуб, который, казалось, подмигивал в тусклом свете бара.

– Буллщит, значит? Слышал о тебе. Ты тот коп, которого выперли за то, что он трахнул жену мафиози.

– Ну, технически, она ещё не была его женой. И вообще, это была любовь с первого допроса, – Фрэнк пожал плечами. – Но мы здесь не обо мне. Где Рауль?

– А с чего ты решил, что мы знаем?

– Ну, давайте подумаем, – Фрэнк сделал глоток виски. – Вы сидите в самом паршивом баре Детройта, одеты как массовка из пародии на "Крёстного отца", у вас такие лица,

будто вы только что закопали тело. Либо вы знаете, где Рауль, либо вы худшие актёры со времён немого кино.

В этот момент входная дверь с грохотом распахнулась, и в бар вошел детектив Майк "Бульдог"Рамирес – человек, чьё лицо выглядело так, будто его лепили в темноте и

забыли разгладить. Бывший напарник Френка, а ныне его заклятый враг номер три (после похмелья и неоплаченных счетов).

– О, только не это, – пробормотал Фрэнк. – День становится всё лучше и лучше.

– Буллщит! – прорычал Рамирес. – Какого чёрта ты здесь делаешь?

– Провожу социологический опрос о влиянии текилы на принятие жизненно важных решений. Хочешь поучаствовать?

Рамирес подошёл к столику, его значок поблёскивал в полумраке как маячок надвигающихся неприятностей.

– Я ищу этих ребят, – он кивнул на троицу за столом. – И раз ты здесь, значит, дело нечисто.

– Майк, дружище, – Фрэнк встал, оказавшись между копом и бандитами. – Помнишь тот случай в "Розовом фламинго"? Когда ты проиграл в покер свои штаны, и мне пришлось…

– Заткнись, Буллщит! – Рамирес побагровел. – Это официальное расследование.

– Да что ты говоришь? – Фрэнк театрально удивился. – И что же ты расследуешь? Куда пропадают все приличные бары в Детройте?

В этот момент главарь троицы резко встал, опрокинув стол. Бутылки и стаканы разлетелись во все стороны, создавая идеальное прикрытие для того, что произошло дальше.

Один из громил выхватил пистолет, но Фрэнк оказался быстрее. Он схватил стул и швырнул его в нападавшего, одновременно толкая Рамиреса в сторону. Пуля вспорола воздух там, где они только что стояли.

– Какого чёрта, Буллщит?! – заорал Рамирес, падая за опрокинутый стол.

– Добро пожаловать на мой социологический опрос! – крикнул Фрэнк, перекатываясь за барную стойку. – Сегодняшняя тема: "Как быстро обычный вечер в баре может превратиться в перестрелку!"

Хорхе невозмутимо достал из-под стойки дробовик размером с небольшую противотанковую пушку.

– Только не мою стойку, pendejo, – прорычал он. – Я её только вчера заново склеил.

Бандиты рассредоточились по бару, используя столы и перепуганных посетителей как прикрытие. Главарь выскользнул через чёрный ход, оставив своих громил разбираться с ситуацией.

– Рамирес! – крикнул Фрэнк. – Помнишь тот приём, который мы отработали в Академии?

– Который стоил мне двух рёбер и месяца в больнице?

– Именно! На счёт три?

– Чёрт тебя подери, Буллщит!

– Раз… – Фрэнк достал свой револьвер.

– Два… – Рамирес передёрнул затвор.

– ТРИ!

Фрэнк выпрыгнул из-за стойки, словно пробка из бутылки шампанского, и побежал вдоль стены, паля из револьвера и распугивая посетителей, которые ещё не успели спрятаться под столами.

– Эй, придурки! – заорал он. – Помните старый анекдот про копа и частного детектива, которые заходят в бар?

Рамирес тем временем перекатился за музыкальный автомат, который как раз начал играть "Sweet Home Alabama".

– Серьёзно, Буллщит? Ты решил травить анекдоты во время перестрелки?

– А что? Самое время! – Фрэнк перепрыгнул через стол, уворачиваясь от пуль. – Так вот, заходят коп и детектив в бар…

– ЗАТКНИСЬ И ДЕЛАЙ ПРИЁМ! – проревел Рамирес, стреляя по люстре, которая с грохотом рухнула на одного из громил.

– …и бармен им говорит: "У нас не наливают тем, кто при исполнении!"– Фрэнк добежал до противоположной стены и оттолкнулся от неё. – А коп отвечает…

Рамирес, матерясь на двух языках одновременно, выкатился из-за автомата и побежал навстречу Френку. Они сошлись в центре бара, как две комедийные версии бойцов WWE.

– "А МЫ И НЕ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ!"– заорали они хором.

Фрэнк схватил Рамиреса за руку, тот крутанулся вокруг своей оси, подсаживая бывшего напарника, и Фрэнк взлетел в воздух, словно пьяный супермен. В полёте он успел: а) Сделать глоток из фляжки б). Подмигнуть официантке в). Пнуть одного громилу в лицо

Рамирес, используя инерцию, швырнул Френка в группу бандитов, как человеческое боулинговое ядро. Громилы повалились, как кегли в страйке.

– Вот почему я люблю работать с профессионалами! – крикнул Фрэнк, поднимаясь и отряхиваясь. – Хотя в Академии это выглядело немного иначе.

– В Академии ты не весил столько, сколько сейчас, придурок! – простонал Рамирес, потирая спину. – Мой хиропрактик тебя возненавидит.

Хорхе, который всё это время невозмутимо протирал стаканы, покачал головой: – Вы, gringos, всегда всё усложняете, – он поднял свой гигантский дробовик и выстрелил в потолок. Грохот был такой, что, казалось, в Детройте объявили военное положение.

Все замерли. Даже музыкальный автомат подавился на середине припева.

– «А теперь, – спокойно сказал Хорхе, – все, кто не хочет стать частью нового дизайна интерьера, кладут оружие на пол». Медленно.

Бандиты, глядя на дробовик размером с небольшую пушку, решили не спорить с аргументами такого калибра.

– Gracias, – кивнул Хорхе. – Счёт за ущерб я отправлю на твой обычный адрес, Буллщит?

– Запиши на мой счёт, – вздохнул Фрэнк. – Рядом с тем, который я должен за прошлогоднюю драку с русской мафией.

– И историей с ламой, – добавил Хорхе.

– И с ламой, – согласился Фрэнк.

Рамирес достал наручники: – Так, а теперь кто-нибудь расскажет мне, какого чёрта здесь происходит? И где главарь этих идиотов?

– О, чёрт, – Фрэнк хлопнул себя по лбу. – Пока мы тут устраивали акробатическое шоу, этот ублюдок свалил через чёрный ход!

– Отличная работа, детектив, – саркастически заметил Рамирес. – Может, ещё пару анекдотов расскажешь, пока след окончательно не остыл?

– Вообще-то, – Фрэнк ухмыльнулся, – я знаю, куда он направился. И если ты не арестуешь меня в следующие пять минут, я даже поделюсь этой информацией.

Рамирес закатил глаза: – Господи, за что мне это наказание? Ладно, выкладывай. Но учти: если ты врёшь, я лично засуну твою лицензию частного детектива туда, где не светит солнце.

– Майк, дружище, – Фрэнк похлопал его по плечу, – разве я когда-нибудь тебя подводил?

– Мне напомнить про случай с русской мафией? Или про ламу?

– Это были… творческие недоразумения.

Хорхе достал из-под стойки потрёпанный блокнот, который выглядел так, будто пережил все войны двадцатого века, и начал что-то писать, периодически поглядывая на разгромленный бар.

– Так, посмотрим… Три сломанных стола – 450 долларов…

– Эй, эти столы и до нас были в ужасном состоянии! – возмутился Фрэнк.

– Теперь они в очень ужасном состоянии. Люстра – 200 долларов…

– Да ладно! Она даже не работала!

– Именно. Это была антикварная неработающая люстра. Разбитые бутылки – 840 долларов…

– Что?! – Рамирес поперхнулся. – Там же был дешёвый виски!

– Si, но теперь это коллекционный разбитый дешёвый виски. Моральный ущерб mariachi-группе – 300 долларов…

– Какой ещё mariachi-группе? – Фрэнк огляделся. – Здесь не было никаких музыкантов!

– Они должны были выступать сегодня вечером, но теперь у них психологическая травма, и они требуют компенсацию.

Пока Хорхе продолжал считать, Рамирес повернулся к Френку: – Знаешь, это напомнило мне тот случай в "Синем фламинго", помнишь?

– О нет, только не это, – простонал Фрэнк.

– О да! – Рамирес ухмыльнулся. – Когда ты решил, что можешь говорить по- китайски…

– Я выучил несколько фраз из разговорника!

– Ты пытался договориться с триадой, а вместо этого случайно сделал предложение их главарю!

– Откуда я мог знать, что "давайте решим это мирно"и "я хочу провести с вами остаток жизни"звучат похоже?

Один из задержанных бандитов поднял руку: – Простите, а можно историю про ламу?

– НЕТ! – хором ответили Фрэнк и Рамирес.

– История с ламой засекречена на федеральном уровне, – добавил Фрэнк. – К тому же, нам нужно найти Рауля.

– А, да, Рауль, – Рамирес стал серьёзным. – Что ты о нём знаешь?

– Ну, его сестра наняла меня найти его. Говорит, он пропал после встречи с "деловыми партнёрами".

– Сестра? – Рамирес присвистнул. – Та красотка в красном платье?

– Ты её знаешь?

– Скажем так… это напоминает мне ещё одну историю. Помнишь дело о поддельных предсказательницах?

Фрэнк застонал: – Только не говори…

– Именно! Наша мисс Веласкес – известная аферистка. Три привода, две отсидки. А "Рауль"– это её любимая легенда для разводов доверчивых детективов.

– Чёрт! – Фрэнк ударил кулаком по стойке, и оттуда посыпались щепки.

– Добавляю к счёту повреждение барной стойки, – невозмутимо прокомментировал Хорхе.

– «И куда теперь двинул наш главарь?» —спросил Рамирес.

Фрэнк загадочно улыбнулся: – О, это самая интересная часть. Помнишь тот склад на доках, где мы накрыли банду контрабандистов?

– Тот, где ты случайно поджёг ящик с фейерверками?

– Технически, это был тактический отвлекающий манёвр.

– Половина порта думала, что началась третья мировая!

– В любом случае, – Фрэнк достал из кармана спичечный коробок с адресом, – наш приятель направился именно туда.

– Итак, – Хорхе оторвался от своих подсчётов, – общий счёт составляет 2,845 долларов и 67 центов. Плюс моральный ущерб мне за то, что я вынужден всё это слушать.

Фрэнк и Рамирес переглянулись.

– Слушай, Хорхе, – начал Фрэнк, – а можно мы заплатим потом? Нам нужно срочно…

– No problemo, – пожал плечами бармен. – Просто добавлю это к твоему предыдущему долгу. Теперь ты должен мне… – он сделал паузу для драматического эффекта, – 15,678 долларов и 92 цента.

– Столько?!

– Я веду учёт с того самого дня, как ты впервые пришёл сюда. Кстати, история с ламой там тоже учтена.

– Поехали, – Фрэнк направился к выходу. – Я за рулём.

– Даже не думай, – Рамирес преградил ему путь. – В тебе столько выпивки, что твоё дыхание можно использовать как коктейль Молотова. Я поведу.

– На моём Фальконе? – Фрэнк театрально прижал ключи к груди. – Да эта машина ненавидит копов больше, чем хиппи ненавидят дезодоранты!

Рамирес закатил глаза: – Отдай ключи, романтик. Иначе позвоню в участок, и они пришлют тот новый алкотестер, который департамент купил на деньги от "Войны с наркотиками".

– О, тот японский? – Фрэнк поморщился. – Который пищит как R2-D2 с похмелья?

– Именно. Ключи.

Фалькон недовольно заворчал, когда Рамирес сел за руль. Восьмицилиндровый двигатель издавал звуки, подозрительно похожие на ругательства.

– Только не говори ей, что ты коп, – прошептал Фрэнк, поглаживая приборную панель. – У неё травма после того, как патрульная машина поцарапала ей бампер в '78-м.

По дороге к докам из древнего радиоприёмника доносился "Billie Jean"Майкла Джексона, перемежаемый помехами и треском.

– Слушай, а что всё-таки с Моникой? – спросил Рамирес, выруливая на набережную. – Ты же не купился на эту дешёвую историю про брата?

Фрэнк достал помятую пачку Marlboro: – Конечно, купился. Я же идиот. Но я идиот с опытом. Пока она рассказывала про брата, я подбросил ей в сумочку жучок.

– Ты таскаешь с собой жучки для прослушки?

– После истории с русской мафией – всегда. И запасной револьвер. И таблетки от похмелья. И складной зонт…

– Зонт-то зачем?

– После того случая с фламинго я не рискую.

Фалькон остановился у старого склада. Здание выглядело так, будто его спроектировал архитектор, насмотревшийся фильмов про пост-апокалипсис.

– План есть? – Рамирес проверил свой старый добрый Смит-энд-Вессон.

– Как обычно: вхожу, говорю что-нибудь в стиле Клинта Иствуда и надеюсь, что не придётся убегать под градом пуль.

– И как часто срабатывает?

– Ни разу, но я оптимист.

Внезапно со стороны склада донёсся женский крик.

– Моника! – Фрэнк рванул к зданию.

– Стой, придурок! – Рамирес побежал за ним. – Нужно вызвать подкрепление!

– У тебя есть четвертак для телефона-автомата? – крикнул Фрэнк через плечо. – Потому что я свой последний потратил на музыкальный автомат в баре!

Они ворвались внутрь и замерли. В центре помещения, освещённого тусклыми лампами, стояла Моника с пистолетом, направленным на связанного главаря банды.

– Джентльмены, – улыбнулась она, поправляя причёску. – Вы опоздали на вечеринку.

– Что за… – начал Рамирес.

– Дай угадаю, – перебил Фрэнк. – Ты не просто аферистка.

– Почти угадал, – она достала блестящий значок. – Агент Управления по борьбе с наркотиками. А этот милый джентльмен, – она кивнула на связанного бандита, – ключевое звено в цепочке поставок кокаина через мексиканские рестораны Детройта.

– И ты использовала меня как приманку, – Фрэнк покачал головой. – А я-то думал, это начало красивого романа.

– Прости, дорогой, но долг зовёт. Кстати, твой жучок для прослушки? – она усмехнулась.

– Очень мило. Старая школа. Я скормила его голубям где-то между "El Coyote"и прачечной на Пятой улице.

В этот момент в окна склада ударили прожектора, и рёв множества моторов возвестил о прибытии подкрепления.

– А вот и мои коллеги, – Моника передёрнула затвор. – Новое подразделение DEA по

борьбе с наркокартелями. Спасибо за помощь, мальчики. Особенно тебе, Фрэнк. Ты был… очарователен.

Фрэнк повернулся к Рамиресу: – Знаешь что? По-моему, в "Pink Floyd"на углу как раз должны начинать счастливый час.

– История с ламой была проще, да? – ухмыльнулся Рамирес.

– Заткнись и пошли. Ты платишь – у меня все деньги ушли на долг Хорхе.

Глава 2: Дело о танцующем пингвине

Фрэнк Буллфиш проснулся от звука, похожего на смесь воздушной сирены с криком раненого тюленя. Где-то на задворках мучительно пульсирующего сознания мелькнула мысль, что звук доносится из телефона на его прикроватной тумбочке – древнего зелёного аппарата Bell, который он выиграл в покер у телефонного мастера в 1979-м.

– Если это не Брук Шилдс с предложением руки и сердца, я вешаю трубку, – прохрипел он.

– Фрэнки, старый ты пьяница! – раздался знакомый голос. – Это Салмон.

– Салмон Биверсил? – Фрэнк попытался сфокусировать взгляд на светящихся цифрах электронных часов. 6:47 утра.

– Слушай, у меня проблема. Помнишь, ты говорил, что должен мне услугу после той истории с ламой?

Фрэнк резко сел на кровати: – Мы же договорились никогда не упоминать ламу!

– Ситуация критическая. Из океанариума пропал пингвин.

– Пингвин?

– Не простой пингвин, а Фрэнк Синатра.

– Что?

– Мы назвали его Фрэнк Синатра, потому что он единственный пингвин в истории Детройтского океанариума, который… танцует.

– Танцует?

– Когда играет джаз. Только джаз, заметь. На диско он просто отворачивается к стене.

Фрэнк потёр виски: – Салмон, ты уверен, что это не похмелье после вчерашней вечеринки?

– Приезжай в океанариум. И да, захвати свой плащ. Тот самый, с тайным карманом для… ну, ты помнишь.

– Господи, только не говори, что это как-то связано с русской мафией.

– Хуже. Кажется, я видел твою бывшую жену возле бассейна с тюленями…

Через двадцать минут Фалькон уже мчался по пустынным улицам Детройта, распугивая ранних голубей и поздних гуляк. На пассажирском сиденье лежал плащ, тот самый, который пережил историю с ламой, две перестрелки и одно неудачное свидание с

дочерью якудзы.

"Только пингвинов мне в жизни не хватало", – подумал Фрэнк, сворачивая к океанариуму.

– "И бывшей жены. Особенно бывшей жены. Особенно если она всё ещё злится за тот случай с фламинго…"

Океанариум встретил Френка запахом рыбы и приглушённым звуком джаза, доносящимся из динамиков. "Sweet Georgia Brown"в исполнении Диззи Гиллеспи разносилась по пустым коридорам, создавая сюрреалистическую атмосферу раннего утра.

–– Только не говори, что это музыка для пингвина, – простонал Фрэнк, встречая Салмона у входа.

–– Мы включаем джаз каждое утро, – пожал плечами Салмон. – Фрэнк Синатра привык завтракать под хорошую музыку. Говорю же, он особенный пингвин.

-– Особенный пингвин… – Фрэнк покачал головой. – Знаешь, после той истории с ламой я думал, что уже ничто меня не удивит, но танцующий пингвин-меломан…

–– Который стоит полмиллиона долларов, – добавил Салмон. Фрэнк поперхнулся утренним кофе: – Сколько?!

–– Японцы предлагали такую сумму. Единственный в мире пингвин, который танцует под джаз – это же золотая жила для их шоу-бизнеса.

–– И ты думаешь, что его украли японцы?

–– Если бы… – Салмон нервно оглянулся. – Помнишь Лору?

–– Твою бывшую жену или мою бывшую жену?

–– Твою. Ту самую, которая пыталась поджечь твой Фалькон после истории с фламинго. Фрэнк побледнел: – Только не говори…

–– Да. Она теперь работает в русской мафии. Что-то связанное с экзотическими животными.

–– Чёрт! – Фрэнк пнул мусорную корзину. – Она до сих пор не может простить мне тот случай в "Розовом фламинго"! Хотя я же объяснял, что стриптизёрша сама запрыгнула ко мне на колени…

–– Ага, все пять стриптизёрш, – хмыкнул Салмон. – И коза.

– Это была лама! Почему все постоянно путают?!

Внезапно из динамиков донеслось "Fly Me to the Moon", и Салмон вздрогнул:

–– О нет, это его любимая песня. Когда он её слышит, всегда делает такое особенное движение, похожее на лунную походку Майкла Джексона…

–– Подожди, – Фрэнк поднял руку. – Ты хочешь сказать, что пингвин не только танцует под джаз, но ещё и делает лунную походку?

–– Только под эту песню. И только если в хорошем настроении.

Фрэнк достал фляжку: – Знаешь, обычно я не пью до полудня, но танцующий пингвин, моя бывшая жена и русская мафия – это слишком даже для моего богатого опыта.

В этот момент из бассейна с тюленями донёсся звук, подозрительно похожий на "New York, New York"… в исполнении пингвина.

–– Твою мать, – выдохнул Салмон. – Он здесь!

–– Быстрее! – Фрэнк рванул к бассейну с тюленями, на ходу расстегивая кобуру. – Какого чёрта пингвин делает в бассейне с тюленями?

-– Он любит разнообразие! – пыхтел Салмон, едва поспевая за ним. – В прошлый раз мы нашли его в аквариуме с тропическими рыбками. Он пытался научить рыбу-клоуна степу!

Они влетели в зал с бассейном и замерли. Посреди помещения, на небольшой платформе, стоял пингвин в крошечной чёрной шляпе и действительно… пел. Ну, или издавал звуки, подозрительно похожие на пение.

– Это что, шляпа от Френка Синатры? – прошептал Фрэнк.

–– Нет, мы заказали специально для него на eBay. Маленькая копия. Он отказывается выступать без неё.

–– Господи, – простонал Фрэнк, – я должен был остаться в полиции. Максимум, с чем бы пришлось иметь дело – обычные убийства, грабежи, может быть, парочка серийных маньяков…

–– Тихо! – шикнул Салмон. – Смотри!

Из-за колонны вышла женщина в вечернем платье, которое выглядело так, будто его сшили из всех красных флагов, которые Фрэнк проигнорировал в своей жизни.

–– Лора, – выдохнул он.

–– Здравствуй, дорогой, – улыбнулась она. – Как твой Фалькон? Всё ещё пахнет дымом после нашей последней встречи?

–– Зачем тебе пингвин, Лора?

–– О, я просто решила заняться шоу-бизнесом. Знаешь, русские олигархи обожают экзотику. Особенно поющих пингвинов в шляпах.

–– Технически, – вставил Салмон, – он не поёт, а издаёт мелодичные звуки в такт музыке…

–– Заткнись, Салмон, – хором сказали Фрэнк и Лора.

–– Кстати, – Лора достала пистолет, – почему тебя назвали Салмон? Что за странное имя?

–– О, это забавная история! – оживился Салмон. – Видите ли, в документах забыли букву…

–– Боже, – Фрэнк закатил глаза, – может обсудим дурацкие имена после того, как разберёмся с вооружённым похищением пингвина?

–– Похищением? – Лора картинно удивилась. – Я просто пригласила месье Синатру на гастроли. Правда, малыш? – она повернулась к пингвину, который как раз закончил свой номер и теперь раскланивался перед воображаемой публикой.

В этот момент в зал ворвался детектив Рамирес, потный и злой, как промокший под дождём кот.

–– Буллщит! – заорал он. – Какого чёрта ты делаешь в океанариуме в семь утра?!

-– О, привет, Майк, – Фрэнк помахал рукой. – Помнишь мою бывшую жену? Она теперь в русской мафии. И пытается украсть танцующего пингвина. Который, кстати, только что исполнил неплохую версию "New York, New York".

Рамирес моргнул: – Это что, как та история с ламой?

–– Нет, – вздохнул Фрэнк, – это намного, намного хуже…

–– Так, давайте я подытожу, – Рамирес потёр виски. – Танцующий пингвин, который стоит полмиллиона долларов, русская мафия, и твоя бывшая жена с пистолетом. Всё верно?

–– Ты забыл про шляпу, – услужливо подсказал Салмон. – Очень важная деталь.

–– Заткнись, Салмон! – снова хором сказали все присутствующие.

Внезапно со стороны служебного входа раздался грохот, и в помещение ворвались трое крепких мужчин в чёрных костюмах.

–– Якудза?! – ахнул Фрэнк. – Только не говорите…

–– Да, – кивнула Лора. – Помнишь ту дочку босса якудзы, с которой ты встречался?

–– Которая пыталась меня зарезать, когда узнала про стриптизёрш?

–– И ламу, – добавил Салмон.

–– Заткнись! – рявкнули все хором.

Пингвин, явно впечатлённый происходящим, начал пританцовывать под звуки начавшейся перестрелки.

–– Is that all there is? – донеслось из динамиков. Пегги Ли, как всегда, знала, что сказать в нужный момент.

–– Фрэнк! – крикнул Рамирес, прячась за колонной. – У тебя есть план?

–– Ну, обычно в такой ситуации я импровизирую и надеюсь не умереть!

–– Как в тот раз в "Розовом фламинго"?

–– Хуже! Там хотя бы не было пингвина в шляпе!

Глава 3: как тебе жара, Джонни?

Фрэнк Буллфиш сидел в "El Gato Muerto"– месте, где даже тараканы ходили с кастетами. Забегаловка давно заслужила репутацию заведения, в котором стаканы были такими грязными, что археологи могли бы защитить по ним докторскую. Впрочем, завсегдатаи

были ещё грязнее – здесь собирались те, кто считал, что законы существуют только для того, чтобы было что нарушать.

Здесь Фрэнк иногда пересекался с теневыми личностями – в частности, со своим старым знакомым Раулем "Тенью"Монтесом, контрабандистом, который провозил через границу всё, включая собственную совесть, если бы она у него была.

Рауль раздражённо хлестал текилу, глядя в стол и покачивая головой:

– Чёртов Ларедо. Там теперь один коп, который никому житья не даёт. Фрэнк лениво ковырял зубочисткой остатки тако:

– Ой, неужели коррупция в Техасе сдала позиции? Мир рушится, Рауль. Скоро начнут говорить, что в аду подают мороженое.

Рауль раздражённо стукнул по столу:

– Ты шути, а у меня бизнес стоит! Этот ублюдок Ривз – приехал из Бостона, ведёт себя так, будто он мессия. Честный до тошноты, всё проверяет, всех шмонает. Ни взятки не

берёт, ни угроз не боится. Угроза контрабандистам национального масштаба!

Фрэнк, потягивая бурбон, вдруг поперхнулся и едва не выплюнул содержимое обратно в стакан.

– Ривз?!

Он уставился на Рауля так, словно тот только что сообщил, что папа римский вступил в банду "Los Zetas".

– Подожди… Джонни Ривз?! Высокий, спортивный, с вечным выражением лица "Я лучше вас, грешников"?

Рауль моргнул.

– …Ты его знаешь?

Фрэнк откинулся назад, и его стул протестующе заскрипел. На его лице появилась ностальгическая улыбка старого грешника, вспоминающего свой первый смертный грех.

– О, да, дружище. Мы с ним учились в академии и были лучшими друзьями. Рауль, в полном удивлении:

– Ты хочешь сказать, что этот грёбаный святой был твоим однокурсником? Фрэнк, закуривая:

"О-о-о, Рауль. Мы не просто учились – он был живой легендой. Образцовый кадет, гордость преподавателей, надежда нации. Такой правильный, что рядом с ним даже статуя Свободы казалась преступницей."

Он сделал глоток и лениво провёл зубочисткой по зубам.

– В Ларедо вообще, кроме него, копы есть? Я думал, там законы пишут прямо на песке, но их ветром сдувает.

Рауль пожал плечами:

– Погоди, кузен мой там живёт, он должен знать.

Он махнул рукой, и к их столику подошёл Энрике "Пепе"Монтес, мужчина с лицом человека, который пережил слишком много жарких дней и слишком мало кондиционеров.

Рауль кивнул:

– Пепе, ты же из Ларедо. Чё за тип, этот, Ривз?

Пепе хмыкнул, усмехаясь, как человек, который знает хорошую историю:

– О-о, этот! Да-да, весь город знает, как он сюда попал! Фрэнк пододвинул рюмку к Пепе:

– Говори. И говори красиво. Пепе потянулся за текилой:

– Ну… Ты ж знаешь, что копы в Ларедо – народ привычный: закрыл глаза, взял конверт, пропустил фуру – и все довольны. А этот приехал и начал всё делать по правилам.

Фрэнк ухмыльнулся:

– Вот дурак. Пепе кивнул:

– И не говори. Но дело не в этом. Этот парень из Бостона, и его сюда не просто так закинули.

Фрэнк зажёг сигарету, ухмыляясь:

– Дай угадаю. Нет, не угадаю! Ни одной мысли почему он там оказался! Пепе широко улыбнулся:

– Интрижка с женой капитана.

Фрэнк чуть не упал со стула.

– ДА ЛАДНО?!

Пепе, кивая:

– Угу. Капитан их застукал. Ривз ему челюсть сломал.

Фрэнк медленно положил руки на стол и закрыл лицо.

– Это… Это лучшее, что я слышал за весь год! Он бросил взгляд на Рауля:

– Серьёзно. Ты мне мог сказать, что ты откопал пиратский клад или что ты отец четвёрняшек – и это всё равно не было бы так охрененно.

Рауль захохотал, наливая ещё текилы. Фрэнк перевёл дух:

– Чистюля Джонни увёл жену капитана, сломал ему челюсть и теперь сидит в мексиканской пыли?!

Пепе пожал плечами:

– Ну… он старается не унывать. Нашёл себе там женщину, учительницу какую-то. Кажется, даже не пьёт.

Фрэнк моргнул.

– Так и не сломался?

Пепе:

– Неа.

Фрэнк кивнул, уважительно качая головой:

– Надо признать… он упрямый ублюдок. Рауль фыркнул, допивая текилу:

– И что теперь?

Фрэнк лениво плеснул себе ещё бурбона, покрутил стакан в руке и усмехнулся:

– Теперь? Теперь я просто живу с мыслью, что в мире иногда всё-таки есть высшая справедливость.

Он поднял стакан:

– За Джонни! За то, что даже святые иногда падают с небес. Рауль и Пепе рассмеялись и чокнулись с ним.

Фрэнк сделал глоток, выдохнул и довольно протянул:

– Ох, как же мне хочется ему позвонить и сказать: "Ну что, Джонни, как тебе жара?"

Глава 4: Дело о призраках торнадо

12 мая 1980 года

Детройт → Каламазу, штат Мичиган

В офисе было жарко, как в аду. Кондиционер давно приказал долго жить, кофе закончился, а сигареты Фрэнк потерял ещё утром. Он уже собирался выйти в бар, когда дверь его убогого офиса распахнулась с таким напором, что стены вздрогнули.

На пороге стояла она.

Жгучая брюнетка в красном платье, губы цвета первородного греха, взгляд, от которого температура в помещении поднялась градусов на десять. Она вошла уверенно, словно сама платила за аренду этого места, бросила на стол конверт и фотографию.

– Мне нужно, чтобы вы кое-что нашли.

Фрэнк взял снимок. Мужчина с лицом, которое чаще встречается в полицейских протоколах, чем в семейных альбомах.

– Кто он?

Она сделала затяжку, выпустила дым и посмотрела так, будто решала, стоит ли тратить на него больше кислорода.

– Фрэнк Лоренцо. Мой муж.

Фрэнк уже открыл рот, чтобы отказаться, но она продолжила:

– Он исчез в Каламазу. Официально – погиб. Он потянулся за стаканом.

– А не проще оставить как есть? Она подняла взгляд.

– Вчера кто-то снял деньги с его счёта в Детройте. Стакан завис в воздухе.

Фрэнк поставил его обратно и пристальнее посмотрел на фото.

– Чёрт возьми.

Она достала из конверта толстую пачку купюр и положила их перед ним с той лёгкостью, с какой люди обычно раздают визитки, но с таким видом, будто только что купила его

душу.

– Десять тысяч авансом. Найдите его. Он посмотрел на деньги, потом на неё.

– Леди, у вас на лице написано: "Меня зовут Проблема". Она улыбнулась.

– А у вас на лице написано: "Я уже согласился". Чёрт подери, она была права.

140 миль. Пустая трасса, серое небо, а на радио – только новости о погоде и сомнительные хиты.

"А теперь свежий музыкальный чарт, и на первом месте…"Blondie – Call Me

Christopher Cross – Ride Like the Wind Air Supply – Lost in Love

Lipps, Inc. – Funkytown

Фрэнк накрутил громкость, когда заиграла "Ride Like the Wind". "I've got such a long way to go… to make it to the border of Mexico…"

– Мексика, мать твою, я еду в Каламазу! – пробормотал он, хлопая по рулю.

Каламазу встретил его, как старый приятель с дурными намерениями – неприветливо и подозрительно. Город выглядел так, будто архитектор страдал похмельем, когда его проектировал: кривые улицы, серые здания и тяжёлое небо, которое, казалось, вот-вот рухнет на голову. По радио без конца твердили о надвигающейся буре – синоптики предсказывали на завтра сильнейший торнадо.

Первым делом он направился в местный морг. Патологоанатом, тощий тип с лицом профессионального игрока в покер, долго листал журнал.

– Лоренцо… Лоренцо… Нет, такого не привозили. Вы уверены, что он мёртв?

– Его жена уверена. Он хмыкнул:

– Приятель, это Мичиган. Тут люди исчезают чаще, чем солнце из-за туч. Проверьте полицейский участок.

В участке ему повезло больше. Молодой коп с энтузиазмом новичка показал заявление об исчезновении.

– Три дня назад. Подала некая миссис Лоренцо из Чикаго. Блондинка.

Фрэнк почувствовал, как в животе завязывается узел размером с кулак. У его клиентки волосы были чернее, чем совесть политика.

– Можно взглянуть на заявление?

– Конечно. За двадцатку.

Бумаги пахли пылью и ложью. Подпись под заявлением была такой же настоящей, как улыбка телевизионного проповедника. Он сделал пару снимков и вышел в душный вечер.

В мотеле "Синяя птица"(который больше напоминал "Дохлую ворону") Фрэнк разложил все факты:

1. Живой "мертвец"снимает деньги

2. У него две жены

3. Заявление об исчезновении

4. Надвигающийся торнадо

– Чёрт возьми, Лоренцо, – пробормотал он, глядя на его фото, – ты что-то задумал. И я готов поспорить на свою лицензию, что завтрашний торнадо как-то замешан в твоих планах.

Фрэнк потянулся за телефоном, чтобы позвонить своей клиентке, но тут в дверь постучали. Стук был мягким, как кошачьи лапки, но настойчивым, как налоговый инспектор.

На пороге стояла блондинка. Высокая, стройная, в белом платье – прямо ангел во плоти. Только вот пистолет в её руке как-то не вписывался в образ небесного создания.

– Детектив, – она улыбнулась так сладко, что у него заныли зубы, – давайте поговорим о моём пропавшем муже. Пока он ещё не стал жертвой завтрашнего торнадо.

Фрэнк посмотрел на пистолет, потом на её улыбку и подумал, что день становится всё интереснее. Как там пела Blondie? "Call me"?

Похоже, сегодня ему позвонила сама судьба. И у неё было паршивое чувство юмора. Фрэнк отступил в сторону и жестом пригласил гостью войти.

– Только давайте договоримся: никакой стрельбы. В этом мотеле и без лишних дырок достаточно проблем с вентиляцией.

Блондинка грациозно проскользнула внутрь, держа пистолет так, словно это был модный аксессуар.

– Меня зовут Вероника. Вероника Лоренцо. И я знаю, что вас наняла эта… брюнетка.

– Мария, – уточнил Фрэнк, наблюдая за её реакцией. Вероника поморщилась, будто укусила лимон.

– Значит, она всё-таки нашла его. Я так и знала.

– Технически, она наняла меня, чтобы найти его.

– О, детектив, – она присела на край кровати, закинув ногу на ногу. – Вы даже не представляете, во что ввязались. Фрэнк… он не тот, за кого себя выдаёт.

– А кто он?

– Страховой следователь. Точнее, был им. Пока не украл полтора миллиона долларов из сейфа компании.

Фрэнк присвистнул.

– Неплохая прибавка к зарплате.

– Он инсценировал ограбление. Идеальное преступление. Никто ничего не заподозрил, кроме меня. Я… – она запнулась. – Я помогала ему планировать.

– И теперь вы здесь, потому что?..

– Потому что завтра он собирается провернуть что-то с этим торнадо. Использовать хаос, чтобы замести следы. Фрэнк одержим идеей идеального преступления. Он…

В дверь раздался резкий, нервный стук.

– Детектив! – голос Марии звучал напряжённо. – Откройте! Это срочно! Фрэнк посмотрел на Веронику, которая крепче сжала пистолет.

Мария ворвалась в комнату, как маленькое красное торнадо. Увидев Веронику, замерла.

– Включите телевизор, – выдохнула она. – Канал 7. Быстро.

Фрэнк щёлкнул кнопкой древнего телевизора. На экране диктор с серьёзным лицом сообщал о крупнейшем ограблении банка в истории Детройта.

– …преступники вынесли более двух миллионов долларов. По словам свидетелей, операцией руководил бывший страховой следователь Фрэнк Лоренцо…

Вероника побледнела.

– Это невозможно. Он же здесь, в Каламазу. Фрэнк взглянул на часы. 23:45.

– Нет, миссис Лоренцо. Это алиби. Завтра, когда торнадо накроет город, ваш муж будет официально "мёртв"здесь, в то время как его будут искать за ограбление в Детройте.

– Но зачем?..

– Потому что идеальное преступление – это не то, которое невозможно раскрыть. Это то, за которое никогда не смогут наказать.

За окном громыхнуло, и первые капли дождя застучали по крыше мотеля. В ночном небе уже сгущались тучи, предвещая хаос.

Две жены одного мужчины смотрели друг на друга через дуло пистолета. Напряжение в комнате зашкаливало.

– Значит, ты знала, – процедила Вероника, не опуская оружие. – Знала о страховке. Мария усмехнулась.

– А ты знала о банке. Наш Фрэнк оказался щедрым – каждой по преступлению. Фрэнк прислонился к стене, наблюдая за этим театром абсурда.

– Дамы, у меня только один вопрос: кто из вас действительно его жена?

Они переглянулись… и рассмеялись. Не истерично, не нервно, а так, как смеются люди над очень удачной шуткой.

– Ни одна, – Вероника опустила пистолет. – Я из ФБР.

– А я из страховой компании, – Мария сбросила туфли и достала из сумочки значок. – Специальный отдел расследований.

Фрэнк почувствовал, как комната начинает кружиться, и это было не из-за приближающегося торнадо.

– Фрэнк работал на обе конторы, – продолжила Вероника, убирая пистолет. —

Федералы следили за банковской бандой. Страховщики искали пропавшие миллионы. А он…

– А он всех обыграл, – закончила Мария. – Украл деньги страховой компании, подставил банду, а теперь собирается использовать торнадо, чтобы исчезнуть со всеми деньгами.

– И вы решили рассказать мне это потому, что?..

– Потому что через пятнадцать минут он будет здесь, – Вероника посмотрела на часы.

– В багажнике его машины три с половиной миллиона долларов. И ему нужен водитель, который знает все объездные пути в Каламазу.

Фрэнк моргнул.

– Откуда вы?..

– Детектив, – Мария улыбнулась. – Вы же не думаете, что я случайно выбрала именно вас? Бывший коп, уволенный за превышение полномочий, лучше всех знающий этот район… Фрэнк попросил меня найти кого-то подходящего ещё месяц назад.

За окном прогремел гром. Буря приближалась.

– У нас есть план, – сказала Вероника. – Но нам нужна помощь человека, которому нечего терять.

Фрэнк посмотрел на часы, потом на небо за окном, потом на двух "вдов"самого изобретательного афериста, которого когда-либо встречал.

– Знаете что? К чёрту всё. Я в деле.

В этот момент на стоянке мотеля появился серебристый "Бьюик". Фрэнк Лоренцо собирался преподать мастер-класс по исчезновению. Вот только он не знал, что сегодня у него будет не один, а целых три призрака.

Фрэнк Лоренцо оказался именно таким, как на фото – с лицом профессионального неудачника, которому неожиданно улыбнулась удача. Только вместо тюремной робы на нём был дорогой костюм, стоивший больше, чем всё имущество Буллфиша, включая почку.

– А, Буллфиш! – радостно воскликнул он, пожимая руку с энтузиазмом телепроповедника, встретившего богатого грешника. – Рад, что ты смог приехать!

– Да уж, – детектив перевёл взгляд на его "жён". – У меня было просто невероятно насыщенное свидание. Две дамы, один пистолет… Прямо как в старые добрые времена в полиции.

Фрэнк рассмеялся:

– Вижу, девочки ввели тебя в курс дела? Федералы и страховщики… Знаешь, когда работаешь на две конторы сразу, начинаешь понимать, что честность – это просто недостаток возможностей.

– Философ, мать твою, – проворчал Буллфиш, закуривая. – И что теперь? Устроим групповой побег под прикрытием стихийного бедствия? Прямо "Приключение "Посейдона"", только вместо тонущего корабля – этот чёртов город.

– Почти, – Лоренцо развернул карту. – Нужно, чтобы ты провёз нас через город. Завтра здесь будет такой хаос, что даже Иисус заблудится на обратном пути.

– Прекрасно, – детектив стряхнул пепел. – То есть, пока все нормальные люди будут прятаться в подвалах, мы поедем кататься. Просто великолепно. А почему бы заодно не устроить пикник прямо в воронке торнадо?

Вероника фыркнула:

– У тебя есть идея получше?

– О, у меня их миллион. И все паршивые. Но раз уж мы решили поиграть в "Унесённых ветром"на колёсах… – он развернул карту. – Есть старая дорога через промзону. Там даже в хорошую погоду никто не ездит – слишком много поворотов. Зато можно

выбраться из города за пятнадцать минут.

– «А копы?» —спросил Фрэнк.

Буллфиш усмехнулся:

– Парень, завтра в городе будет торнадо. Копы будут слишком заняты, спасая свои пончики, чтобы гоняться за нами.

Мария достала из сумочки помаду:

– Значит, план такой: в шесть утра выезжаем. К семи торнадо должен дойти до города. Мы уже будем в безопасности, а все следы заметёт.

– Прямо как в сказке, – детектив затушил сигарету. – Только вместо тыквы у нас "Бьюик", вместо феи-крёстной – торнадо, а вместо принца – жулик с двумя

фальшивыми жёнами. Господи, да это даже не сказка, это ситком какой-то. Фрэнк похлопал его по плечу:

– Вот за это я тебя и выбрал, Буллфиш. Ты единственный коп, которого я знаю, способный шутить о собственной смерти.

– Технически, я уже не коп. И если торнадо всё-таки нас прикончит, я очень надеюсь, что в аду есть бар. Потому что эта история определённо требует выпивки.

Гром грохотал всё ближе, и где-то вдалеке завыла сирена. Каламазу готовился к встрече с торнадо, а Буллфиш – к самому безумному приключению в своей жизни. Хотя, учитывая его везение, "последнему"было бы точнее.

Следующие несколько часов прошли в подготовке к предстоящему побегу. Фрэнк методично раскладывал деньги по специальным сумкам, Вероника проверяла маршрут, а Мария… ну, она делала то, что у неё получалось лучше всего – держала детектива под прицелом.

– «Знаешь, – протянул он, разглядывая её пистолет, – обычно женщины просто дают мне свой номер телефона».

– Заткнись, Буллфиш.

– Нет, серьёзно. Я польщён таким вниманием, но у меня уже есть серьёзные отношения.

– С кем?

– С неприятностями. Мы вместе уже много лет. Прямо как сейчас.

К пяти утра небо выглядело так, будто кто-то наверху решил устроить репетицию конца света. Тучи кружились, словно стервятники, выжидающие момент для атаки. Ветер уже валил мусорные баки, а радио надрывалось предупреждениями об эвакуации.

– «Прекрасная погода для ограбления», —заметил Буллфиш, заводя "Бьюик". – Надеюсь, у этой машины есть режим полёта.

Фрэнк сел рядом, на заднем сиденье устроились дамы, всё ещё державшие друг друга под прицелом.

– Поехали, – скомандовал Лоренцо. – И без глупостей.

– О, не беспокойся. Все мои глупости остались в прошлой жизни. Теперь я занимаюсь только идиотизмом высшего уровня.

Они выехали на пустые улицы Каламазу. Город казался вымершим, только изредка мелькали машины эвакуирующихся жителей, спешащих убраться подальше от

надвигающегося торнадо. Умные люди.

– Знаете, – заметил Буллфиш, сворачивая на промзону, – когда я был маленьким, мама говорила мне: "Фрэнк, держись подальше от неприятностей". А я вот еду навстречу торнадо с тремя вооружёнными федералами и тремя миллионами краденых денег. Прости, мама.

Внезапно Вероника резко подалась вперёд:

– Стой! Там впереди…

На дороге стоял полицейский патруль. Два копа с такими серьёзными лицами, будто им поручили лично остановить торнадо.

– Чёрт, – выругался Лоренцо. – Объезд есть? Буллфиш ухмыльнулся:

– Есть. Но вам не понравится.

Руль крутанулся вправо, и "Бьюик"нырнул в узкий проезд между заброшенными складами. Сзади послышались проклятия на трёх разных языках – видимо, его пассажиры были весьма образованными людьми.

А где-то позади, в утреннем небе, уже формировалась воронка торнадо, готовая превратить их безумный план в историю, которую никто никогда не расскажет. Разве что призраки в баре.

– «Кстати, – заметил Буллфиш, объезжая очередную кучу мусора, – никто не захватил виски?» Мне кажется, мы все заслужили выпить.

– ГОНИ! – заорал Фрэнк.

В зеркале заднего вида появилась воронка – огромная, серая и злая. Она кружилась и приближалась с грацией пьяного слона на роликах.

– Ребята, – детектив вдавил педаль газа, – надеюсь, вы не забыли пристегнуть ремни. Потому что сейчас мы либо побьём рекорд скорости, либо станем первым летающим "Бьюиком"в истории Мичигана.

Фрэнк судорожно вцепился в сиденье:

– Буллфиш, если мы выживем…

– О, давай не будем загадывать. У меня аллергия на обещания и торнадо. И сейчас у меня двойной приступ.

Машина неслась по извилистой дороге, словно грешник от святой воды. Позади торнадо уже играл в боулинг мусорными баками. Впереди маячил поворот на шоссе – их билет к свободе. Или на тот свет, это уж как повезёт.

"Слева!"– закричала Мария, – указывая на рекламный щит, который сорвался с опоры и летел прямо на машину.

Буллфиш крутанул руль вправо, и "Бьюик"встал на два колеса. Щит пронёсся в миллиметре от крыши, обдав всех ветром и пылью.

– Знаете, – прохрипел он, выравнивая машину, – когда я мечтал о работе каскадёром, я как-то не так это себе представлял.

Вероника и Мария одновременно подняли оружие, направив стволы друг на друга.

– А вот и начинается самое интересное, – пробормотал Буллфиш, наблюдая за этим спектаклем. – Дамы, может, отложим семейные разборки? У нас тут, вообще-то, свидание с природой.

– Он прав, – усмехнулся Фрэнк, доставая свой пистолет. – Потому что эти деньги достанутся только мне.

Буллфиш посмотрел в зеркало заднего вида. Три ствола смотрели друг на друга, словно участники карточного турнира с высокими ставками.

– Серьёзно? – вздохнул он. – То есть торнадо вам мало? Хотите устроить перестрелку в летящей машине? Может, ещё и чечётку спляшем?

В этот момент порыв ветра подбросил "Бьюик"в воздух. На секунду всё замерло – пистолеты, угрозы, даже сарказм Буллфиша. Машина зависла между небом и землёй, словно неоплаченный счёт в баре.

И тогда он увидел её. Маленькую грунтовую дорогу, ведущую к старому туннелю – тому самому, который был известен только местным контрабандистам и одному бывшему копу с сомнительной репутацией.

– Держитесь! – крикнул Буллфиш, направляя машину вниз, используя ветер как трамплин.

"Бьюик"приземлился с грацией носорога, но главное – приземлился.

Туннель встретил их спасительной темнотой. Снаружи торнадо бушевал, как отвергнутый поклонник, но теперь им было всё равно.

– «А теперь что?» —спросил Фрэнк, не убирая пистолет.

– А теперь, – Буллфиш затормозил и закурил, – мы разыграем старую добрую пьесу под названием "Жадность погубила кошку". Или там было любопытство? А, к чёрту,

давайте импровизировать.

Пистолеты вновь оказались наготове. Трое игроков жадно изучали друг друга, словно покеристы с флэш-роялем.

– Деньги – моя идея, – процедил Фрэнк.

– А план мой, – ухмыльнулась Мария.

– Зато исполнение – моё, – парировала Вероника.

– А машина, – хмыкнул Буллфиш, – вообще-то, взята напрокат на мою кредитку. Грохот снаружи стал оглушительным. Торнадо добрался до входа в туннель.

– «У нас две минуты», —сказал Буллфиш. – Потом эта жестянка сложится как карточный домик.

Фрэнк усмехнулся:

– Знаешь, что, Буллфиш? Дальше мы без тебя.

– «Вы меня убьёте?» —устало спросил он.

– Зачем брать на себя ещё и этот грех, – усмехнулся Лоренцо. – Природа сама всё сделает.

Под дулом пистолета Буллфишу пришлось выйти из машины. Вероника пересела за руль, её взгляд был холодным, отрешённым.

– Жизнь не всегда справедлива, Буллфиш, – тихо произнесла она, прежде чем завести мотор.

Он не стал отвечать. Всё было предельно ясно.

Когда машина двинулась вперёд, его взгляд упал на багажник. Крышка была слегка помята, а из щели выглядывала сумка. Он шагнул ближе и успел ухватиться за неё, но молния не выдержала, и сумка порвалась. Несколько пачек денег выпали на землю.

В этот момент "Бьюик"вылетел из туннеля – и тут же оказался в объятиях торнадо.

Буллфиш застыл, наблюдая за тем, как машина взмыла в воздух, кружась в дьявольском танце с бурей. Где-то там, в этом хаосе, трое жадных авантюристов поняли простую истину: когда танцуешь с природой, она всегда ведёт.

Несколько купюр, подхваченные ветром, закружились вокруг него, словно конфетти на похоронах жадности. Он подобрал пару пачек – не то, чтобы это могло компенсировать моральный ущерб, но на новый костюм и билет подальше отсюда точно хватит.

Торнадо швырнул "Бьюик"как спичечный коробок. Последнее, что он увидел – красное платье Марии, мелькнувшее в окне, прежде чем машина исчезла в серой воронке.

– Прощайте, призраки, – пробормотал он, прячась обратно в туннель. – Надеюсь, в аду подают хороший виски.

Через четыре часа Буллфиш сидел в придорожном кафе в пятидесяти милях от Каламазу.

На экране телевизора шёл репортаж о разрушительном торнадо и трёх неопознанных телах, найденных в искорёженном "Бьюике". О деньгах не было ни слова – видимо, торнадо решил сохранить эту тайну при себе.

Официантка подлила ему кофе и спросила, не из Каламазу ли он.

– Нет, – ответил он, разглядывая одну из купюр, спасённых из разорванной сумки. – Просто проезжал мимо.

Она кивнула и ушла.

Буллфиш закурил и усмехнулся. Мама всегда говорила ему держаться подальше от неприятностей. Но он знал: неприятности всё равно находят тебя сами. Главное – вовремя отпустить руль и позволить судьбе сделать свой выбор.

Где-то там, в небе над Каламазу, всё ещё кружились деньги, письма и мечты о лёгкой жизни.

А он…

Допил кофе, коротко помянул погибшего в неравном бою с торнадо друга Фальконе и поймал попутку до Детройта.

В конце концов, в его офисе наверняка уже ждал новый клиент. И, надеялся он, на этот раз без торнадо в багажнике.

Глава 5: Новый друг

Фрэнк сидел за столом в маленькой прокуренной комнате, раскидывая карты, как если бы это были остатки его жизни. Разжившись деньгами, он решил частично раскидаться с

долгами, ну и, конечно, сыграть пару заходов в покер. Игра была спокойная, без резких движений, только дым сигарет, ленивый гул голосов и тихий скрип карт, скользящих по столу.

В подвале у Армандо всегда играли свои. Никто не любил лишних вопросов. Карта шла хорошо. Остались только Фрэнк и двоюродный кузен Армандо – Фульхенсио, владелец мастерской на Кавалри-стрит. У Фрэнка в руках был фулл-хаус. Тёплые деньги в кармане, хорошая карта на столе, тлеющая сигарета в зубах – момент, когда даже жизнь казалась неплохой.

Фульхенсио сгреб в кучу последние фишки, сделал ставку и замер.

– «Открывайся», —лениво сказал Фрэнк, постукивая пальцем по краю стола. Фульхенсио выдохнул и раскрыл карты.

– Чёрт, – пробормотал он.

Фрэнк улыбнулся и перевернул свои.

– Фулл-хаус, дружище.

Фульхенсио чертыхнулся, вытер лоб и посмотрел в пустой кошелек.

– Денег нет.

– Неудивительно, – Фрэнк стряхнул пепел в пустую пивную банку. – Что предложишь?

Фульхенсио задумался, потом хлопнул себя по колену.

– У меня есть тачка. Додж Монако. Семьдесят седьмой год.

– Гробовозка?

– Бывшая полицейская. Её списали после пары погонь. Да и пончики в салоне ещё остались.

Фрэнк приподнял бровь.

– Серьёзно?

– Если хочешь, могу её допилить. Сделаю так, что копы её в зеркале не увидят, пока ты уже не будешь пить у них дома чай.

– Ага, конечно, – Фрэнк задумался, потом кивнул. – Пять тысяч сверху, и ты делаешь из неё дорожного монстра.

Фульхенсио возбудился так, будто его только что пригласили в личную мастерскую Энцо Феррари.

– За такие деньги я сделаю тебе железного ястреба! Ни одна патрульная тачка не сможет тебя поймать!

Фрэнк прикрыл глаза и выдохнул.

– Чудесно. Надеюсь, в нём хотя бы кресло не прожжённое. Фульхенсио рассмеялся.

– Этого я не обещаю.

Фрэнк затушил сигарету и протянул руку.

– Ладно. Давай ключи.

Фульхенсио пожал её, всё ещё сияя от счастья. Через неделю Фрэнк увидит, что именно он получил в руки. Но пока что он знал одно: у него снова была машина. И на этот раз – не просто ржавый корч, а чёрный матовый зверь, который готовится выйти на охоту.

Через неделю Фрэнк стоял перед мастерской Фульхенсио.

Дождь не пролился, но воздух был тяжёлым, будто город что-то задумал.

Мастерская на Кавалри-стрит выглядела так, будто её пытались снести пару раз, но передумали. Повсюду валялись канистры с маслом, разбросанные инструменты, а в углу спала собака, больше похожая на старый мешок с костями.

Фрэнк затянулся сигаретой и постучал в металлические ворота.

Они приоткрылись, и оттуда выглянул Фульхенсио, сияя, как ребёнок, который только что собрал свой первый пистолет.

– Заходи, Буллфиш. Твой монстр готов. Фрэнк прошёл внутрь.

В центре гаража стоял Додж Монако 1977 года. Чёрный. Матовый. Злой.

Машина выглядела так, будто её выковали в аду, обожгли пламенем и отправили обратно в Детройт, чтобы навести порядок.

Фульхенсио похлопал по капоту.

– Ну как?

Фрэнк обошёл машину, провёл рукой по холодному металлу.

– Выглядит… зловеще.

– Как и должно быть.

Фульхенсио не мог сдержать гордости.

– Что ты с ним сделал?

Фульхенсио подмигнул и начал загибать пальцы:

– Новый карбюратор, усиленный подвес, выхлопная система, которая ревёт, как твой желудок после бурбона, чуть облегчённый кузов, тормоза – бог даст, сработают.

Фрэнк усмехнулся.

– Звучит как полный набор для идиота, который хочет жить быстро и умереть страшно. Фульхенсио ухмыльнулся.

– Именно.

Фрэнк сел за руль.

Запах в салоне напоминал смесь старой кожи, машинного масла и дешёвых сигар.

Приборная панель слегка потрескалась, кресло было прожжённым, но сидеть в нём было удобно – словно машина сразу признала его своим.

Он повернул ключ.

Двигатель взревел так, что стены мастерской задрожали. Фрэнк сделал глубокий вдох.

– А если копы меня догонят, я тебя убью. Фульхенсио улыбнулся и похлопал по крыше.

– Они не догонят.

Фрэнк выжал газ.

Monaco рванул с места, как выпущенный из клетки зверь. На улице загорелись уличные фонари.

Фрэнк крепче сжал руль и усмехнулся:

– Новый друг! Посмотрим, как долго ты выдержишь.

Машина вздрогнула на выбоине, словно протестуя против такого обращения, но Фрэнк лишь сильнее вдавил педаль газа.

Глава 6: Ночной звонок

Телефон зазвонил в три часа ночи.

Фрэнк открыл глаза и уставился в потолок. Хороших новостей в три часа ночи не бывает. Только плохие и очень плохие.

– «Да?» —хрипло сказал он в трубку.

– Буллфиш? – голос был знакомым. – Это Тощий Джо.

Фрэнк потер глаза. Тощий Джо. Владелец автомастерской на окраине, который чинил машины днём и проворачивал тёмные делишки ночью. Когда-то они вместе… но это уже неважно.

– Джо, если ты звонишь в три ночи, значит, кто-то умер или вот-вот умрёт.

– Нет, все живы. Пока что. – Джо нервно хмыкнул. – Слушай, у меня проблема. Нужно перевезти кое-что. Срочно.

– И что же?

– Ящик виски.

Фрэнк молчал. Джо продолжил:

– Хороший виски. Очень хороший. Настолько хороший, что некоторые люди готовы убить за него.

– И где подвох?

– Копы знают о поставке. Ждут на главной трассе. А мне нужно доставить его в "Голубую гвоздику"к пяти утра.

Фрэнк посмотрел на часы. Три пятнадцать.

– Почему я?

– Потому что у тебя теперь есть эта чёрная тачка от Фульхенсио. Говорят, она быстрая.

– Откуда ты…

– Город маленький, Буллфиш. Все всё знают.

Фрэнк встал, подошёл к окну. Монако стоял на улице, чёрный и хищный даже в темноте.

– Сколько?

– Штука за доставку. И бутылка из ящика.

– Две штуки. И две бутылки.

– Полторы и две бутылки.

– Идёт.

– Приезжай через полчаса. Задний двор. Фрэнк повесил трубку и начал одеваться.

Додж завёлся с первого раза, словно ждал этого момента. Двигатель работал тихо, почти нежно, как кошка, которая готовится к прыжку.

Он вырулил на пустую улицу и машинально бросил взгляд на новенькую полицейскую рацию, встроенную в панель.

Подарок от Фульхенсио.

– Полицейская волна – это то, что отличает профессионалов от мишени, – сказал старый мексиканец, когда устанавливал её.

Фрэнк включил её на прослушку.

В эфире было тихо – только редкие переговоры патрулей. Пока что.

– Ну что, приятель, – пробормотал он, похлопав по рулю. – Посмотрим, на что ты способен.

Где-то вдалеке завыла полицейская сирена. Фрэнк усмехнулся. Ночь обещала быть интересной.

Мастерская выглядела как место преступления, которое ещё не успели совершить. Ржавые машины стояли вокруг, как часовые с дырками от пуль. Масляные пятна на бетоне

складывались в карту преисподней.

Фрэнк остановился за углом и пошёл к чёрному входу. Постучал три раза, как в старые времена.

Дверь открылась. Тощий Джо совсем не изменился – всё такой же длинный и нескладный, будто его собирали в темноте из запчастей разных людей.

– «Быстро ты», —прошептал он, оглядываясь по сторонам.

– Ночью дороги пустые.

– Это пока.

Джо провёл его через мастерскую. В воздухе пахло машинным маслом, старыми покрышками и страхом.

В углу стоял деревянный ящик. Обычный на вид, если не знать, что внутри – виски ценой в подержанный Кадиллак.

Джо погладил ящик, как любимую собаку.

– Вот он. "Голубая гвоздика". К пяти утра. Задний вход. Фрэнк моргнул. Потом ещё раз.

– Джо… – он устало потёр лицо. – Ты сейчас серьёзно?

– А что?

– Ты только что сказал мне доставить груз в "Голубую гвоздику"через задний вход. Джо непонимающе нахмурился.

– И что?

Фрэнк выдохнул дым и покачал головой.

– Ничего. Просто мне надо выпить. Много. Он постучал пальцем по крышке ящика.

– Ладно. Скажи мне сразу, Джо: на сколько лет тюрьмы я только что согласился, прежде чем я окончательно потеряю к тебе уважение?

Джо вздохнул, поморщился и провёл рукой по затылку.

– Если тебя возьмут – лет десять. Если поймут, что ты знаешь больше, чем должен – тогда пожизненное.

Фрэнк усмехнулся, закуривая.

– Ты так говоришь, будто это разные вещи.

– Разница есть, приятель. В одном случае у тебя будет шанс выйти, в другом – только деревянный костюм.

Фрэнк стряхнул пепел и посмотрел на дорогу.

– Что насчёт копов?

– Двое на шоссе, один патруль на Риверсайд. Джо пожал плечами:

– Всё, что я знаю. Но ты же понимаешь…

– Да, – кивнул Фрэнк. – Всегда есть те, о ком никто не знает.

Они погрузили ящик в багажник. Машина даже не просела – видимо, Фульхенсио не врал про усиленную подвеску.

Фрэнк сел за руль и включил полицейскую рацию.

Эфир был чист, только кто-то запрашивал разрешение на ночной патруль. Он усмехнулся.

Ещё пять минут – и там появится его описание. Двигатель Монако отозвался глухим рычанием.

– Ну что, дружище, – он похлопал по приборной панели. – Покажем этим ребятам, чему тебя научил Фульхенсио?

– «Красивая тачка», —протянул Джо. – Жалко будет, если с ней что-то случится. Фрэнк посмотрел на него: – Это угроза?

– Боже упаси. Просто… береги её. И себя тоже.

– Полторы штуки вперед.

Джо достал конверт: – Здесь две. Привезешь – остальное твое.

Фрэнк сел за руль. Монако тихо урчал, готовый сорваться с места.

– Эй, Буллфиш, – окликнул Джо. – Почему ты согласился?

Фрэнк улыбнулся: – Потому что это работа для профессионала. И потому что мне скучно.

Он включил передачу. Машина плавно тронулась с места.

До "Голубой гвоздики"было сорок минут езды. По прямой. Но прямая дорога – это для тех, кто не боится встретиться с копами.

А Фрэнк не боялся. Он просто не любил тратить время на ненужные знакомства. Часы показывали три сорок пять.

Где-то в городе остывал асфальт, ожидая новых следов от шин. А в багажнике тихо позвякивали бутылки с виски, который стоил или жизни, или свободы.

Смотря что дороже.

Фрэнк знал город как свои карманы – пустые или полные, но всегда с парой сюрпризов на дне.

Он вел Монако по узким улочкам, где фонари горели через один, а в темных проемах

дверей иногда мелькали тени – то ли бездомные, то ли те, кто следит за чужими делами.

На Четвертой улице он заметил патрульную машину. Она стояла у круглосуточной закусочной "У Бенни", где копы обычно брали кофе и пончики. Стандартная история – но что-то было не так.

– Слишком тихо, приятель, – пробормотал Фрэнк, поглаживая руль. – Слишком тихо для обычной ночи.

Он свернул в переулок, выключил фары и остановился. Достал помятую пачку сигарет, закурил. В зеркале заднего вида отражались блики далеких фонарей.

Три пятьдесят две.

Патрульная машина проехала мимо переулка, медленно, как акула, выискивающая добычу.

Фрэнк затянулся.

Что-то определенно было не так. Тощий Джо говорил про двоих на шоссе и патруль на Риверсайд. Но этот коп… он явно что-то искал.

– Ладно, – Фрэнк выбросил окурок в окно. – Пора менять маршрут. Монако отозвался тихим рычанием двигателя.

Они могли поехать через доки – там всегда темно и пусто. Но если кто-то ждет именно там…

Или через промзону – много поворотов, куча укрытий. Но если перекрыли выезды…

Фрэнк закрыл глаза на секунду. В такие моменты он всегда вспоминал слова своего первого учителя: "Если не знаешь, куда ехать – езжай туда, где тебя точно не ждут".

Он усмехнулся и плавно нажал педаль газа.

– Знаешь, что, дружище? Поедем прямо через центр. Монако плавно тронулся с места.

– Никто не ждет идиота, который повезет контрабандный виски мимо мэрии. А если и ждет… – Фрэнк похлопал по приборной панели, – покажешь, на что способен.

Часы показывали три пятьдесят семь.

До "Времени Х"оставалось чуть больше часа.

По радио лениво играл джаз – хриплый голос певца рассказывал про неудачника, который поставил всё на последний бросок костей.

Фрэнк усмехнулся, постукивая пальцами по рулю.

Идеальный саундтрек для ночной поездки с ящиком нелегального виски в багажнике. Впереди показались яркие огни центральной улицы.

А где-то там, в ночи, его уже ждали. Он был в этом уверен. Вопрос только в том – кто именно?

Центральная улица сияла, как рождественская елка в доме богача – слишком ярко и неуместно.

Фрэнк вел машину медленно, соблюдая скорость. Торопливый вор всегда привлекает внимание, а спокойный водитель в хорошей машине – это просто еще один полуночник.

Проехал мимо закрытого ювелирного, пустого кинотеатра, спящей библиотеки. Все чинно, все правильно.

А потом он заметил их.

Двое в штатском у газетного киоска. Вроде курят, но держатся слишком прямо. И взгляды… профессиональные взгляды людей, которые умеют ждать.

– Не детективы, – пробормотал Фрэнк. – Эти ребята покруче будут.

Он небрежно зевнул, проезжая мимо, будто только что с ночной смены. Один из "курильщиков"проводил его долгим взглядом.

Красный свет впереди.

Фрэнк остановился, постукивая пальцами по рулю в такт радио. Искоса глянул в зеркало. "Курильщики"уже не курили. Один говорил по рации.

– Вот и познакомились. Зеленый.

Фрэнк плавно тронулся. Два квартала до поворота на Мэдисон-стрит. Оттуда можно уйти в лабиринт маленьких улочек.

В зеркале появились фары.

Фрэнк прибавил газу – совсем немного, будто просто спешит домой. Фары приблизились.

Поворот на Мэдисон.

Он включил поворотник – всё по правилам – и свернул. Фары последовали за ним.

– Ладно, старина, – Фрэнк сжал руль, – давай покажем, на что ты способен. Монако словно только этого и ждал.

Педаль в пол.

Движок взревел, и чёрная машина прыгнула вперёд, как пантера, почуявшая добычу. Фары в зеркале моргнули дальним светом.

– Началось.

В динамике полицейской рации раздался треск, а затем:

– Всем постам. Черный Додж Монако, без номерных знаков, движется по Мэдисон на восток. Предположительно перевозит груз особой важности. Взять под контроль, но не останавливать. Повторяю – не останавливать.

Фрэнк нахмурился.

Что-то здесь было не так.

Когда копы не хотят останавливать машину с контрабандой, это значит одно – они ждут, куда она приведёт.

Или, возможно, дело не в грузе? Может, дело в водителе?

Четыре пятнадцать утра.

До "Голубой гвоздики"оставалось сорок пять минут. И, похоже, это будут очень долгие сорок пять минут. Фрэнк сбросил скорость и свернул в переулок.

Фары преследователей мелькнули и исчезли. Они не спешили.

Они просто следили.

А это значило только одно – где-то впереди была ловушка.

В таких ситуациях есть два варианта: ехать вперёд и надеяться на лучшее или остановиться и подумать.

Фрэнк выбрал третий.

Он свернул в узкий переулок, заглушил двигатель и вылез из машины.

Освещение здесь было паршивым – только неоновый отсвет от вывески закусочной через дорогу.

Внутри было пусто, если не считать заспанного официанта и старого ковбоя, задумчиво ковыряющегося в омлете.

Фрэнк подошёл к автомату, кинул монетку, снял трубку и набрал номер.

– «Джо?» —спросил он, когда на том конце сняли трубку. – Какого чёрта здесь происходит?

– О чём ты? – голос Тощего Джо звучал слишком невинно.

– За мной хвост. Но они не пытаются остановить. Просто ведут. Пауза.

– Слушай, Буллфиш…

– Нет, это ты послушай. В багажнике просто ящик виски. За бутылками такие люди не гоняются.

Что на самом деле я везу? Снова пауза. Потом вздох.

– Там двойное дно.

Фрэнк прикрыл глаза.

– И что там?

– Документы. Бумаги из старого дела окружного прокурора. Семьдесят второй год.

– Твою мать, Джо.

– Прости, приятель. Мне приказали не говорить.

– Кто приказал?

– Ты же понимаешь…

– Кто?!

– Человек в сером костюме. Не представился. Сказал, что бумаги должны оказаться в "Гвоздике"ровно к пяти. И что ты справишься.

Фрэнк посмотрел на часы. Четыре двадцать три.

– А копы?

– Они ищут не бумаги. Они ищут того, кто за ними придёт. Фрэнк молча повесил трубку.

Ситуация прояснилась, но легче от этого не стало. Его использовали втемную.

А он повёлся, как новичок.

Он вышел обратно на улицу, закурил и провёл рукой по капоту Монако. Рация тихо потрескивала на полицейской волне.

Тишина.

Значит, они ждали.

– Ну что, дружище, – он щёлкнул ногтем по крыше, – у нас два варианта. Можем бросить всё и уехать.

А можем…

Фрэнк усмехнулся, стряхнул пепел.

– Можем показать этим умникам, как работают настоящие профессионалы. Он сел за руль, нажал на стартер – двигатель ожил низким рычанием.

– Я тоже так думаю.

Выжал сцепление и нажал на газ.

Монако плавно тронулся с места, растворяясь в ночи. В голове Фрэнка уже складывался план.

Если они ждут, что он привезёт документы к чёрному входу "Гвоздике", значит, там засада.

Если следят издалека, значит, боятся спугнуть основного игрока. А если так…

Он выпустил дым в потолок и улыбнулся.

– Пришло время преподать урок шахмат тем, кто привык играть в шашки. Он выехал из переулка и направился в сторону доков.

До "Голубой гвоздики"оставалось тридцать семь минут.

Времени как раз хватит, чтобы превратить чужую ловушку в свою собственную.

А где-то в городе человек в сером костюме ждал свои документы, даже не подозревая, что только что разбудил спящего пса.

И пёс этот был чертовски зол. Четыре пятьдесят восемь.

"Голубая гвоздика"светилась неоновой вывеской, как маяк в ночи.

Чёрный ход был погружён в темноту – именно так, как и ожидал Фрэнк. Он припарковался через дорогу, у заброшенного склада.

Достал последнюю сигарету из пачки. Закурил. В тенях у чёрного входа мелькнули силуэты.

Три… нет, четыре человека.

Профессионалы. Ни лишнего движения, ни звука. Фрэнк улыбнулся.

Четыре пятьдесят девять.

Монако стоял тихо, как хищник перед прыжком.

В багажнике позвякивали бутылки, прикрывая двойное дно с документами, которые могли стоить кому-то карьеры. Или жизни.

Пять ровно.

Фрэнк завёл двигатель. И тут началось.

Из темноты у чёрного входа вышел человек в сером костюме. Один.

Без оружия.

Просто закурил, словно ждал такси.

В тенях напротив кто-то шевельнулся. Копы.

Они ждали не документы. Они ждали людей, которые за ними придут. Игра в шахматы, где все фигуры думают, что они короли.

Фрэнк выждал ещё минуту. А потом…

Монако взревел и вылетел из тени. Фары погашены.

Только шум мотора и свист шин по асфальту.

Прямо между человеком в сером и его ожидаемыми гостями. Визг тормозов.

Крики.

Топот ног.

Выстрел.

Человек в сером рухнул на асфальт. Кто-то рванул в переулок.

Копы повыскакивали из укрытий, крича и размахивая значками.

А Фрэнк уже уходил в ночь, унося в багажнике ящик виски и документы, которые теперь стоили куда дороже, чем утром.

Фрэнк похлопал по рулю.

– Сработало, дружище. Он ухмыльнулся.

– Теперь они все передерутся, пытаясь понять, кто кого подставил.

Глава 7: Разменная монета

Фрэнк пододвинул телефон и набрал номер.

– Алло? Да, это Фрэнк.

Голос на том конце проснулся мгновенно.

– Помните, вы говорили, что хотите прижать одного окружного прокурора? Пауза.

– Кажется, у меня есть кое-что интерес