Мифология «Ведьмака». От Геральта и Йеннифэр до Дикой охоты и Сопряжения сфер

Глава 1. Что такое фэнтези

Чтобы свободно ориентироваться в пространстве художественной кухни Анджея Сапковского, нам нужно ответить на целый ряд вопросов, и первый из них касается жанра. Если «Ведьмак» – образец фэнтези-литературы, то что такое фэнтези?

Можно ответить следующим образом: фэнтези – это такой жанр, причем прежде всего фантастической литературы, а затем уже кинематографа и прочих отраслей искусства. Однако за таким ответом последуют уточняющие вопросы. Если фэнтези – отдельный жанр, то чем он принципиально отличается, скажем, от научной фантастики? И чем фантастическая литература отличается от нефантастической? Вряд ли все дело в дихотомии реального и нереального: в каждом художественном произведении присутствует вымысел, а значит, каждый его персонаж нереален, даже если имеет реальный прототип.

Давайте немного погрузимся в тему и найдем ответы на эти вопросы самостоятельно.

На плечах гигантов

В свое время границы термина «фантастика» пытались определить титаны литературоведения: Юрий Лотман (1922–1993) – в статье «О принципах художественной фантастики» (1971), Михаил Бахтин (1895–1975) – в работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса» (1965). Не оставили тему без внимания и маститые писатели, например Павел Амнуэль (р. 1944) прорабатывал ее в своем документальном произведении «Магический кристалл фантазии» (1974), Всеволод Ревич (1929–1997) – в сборнике «Перекресток утопий» (1998), а Станислав Лем (1921–2006) – в двухтомнике «Фантастика и футурология» (1970). На самом деле ряд исследователей этой темы гораздо шире, и тех, чьи работы повлияли на эту книгу сильнее всего, вы найдете в списке литературы.

Первым делом поищем определение фантастической литературы. И для этого ключевым будет понимание того, что такое фантастическое допущение.

Название этого термина говорит само за себя. Фантастика тем и отличается от нефантастики, что допускает в рамках собственного художественного пространства существование чего-то фантастического, то есть того, чего нет, не было и не может быть в реальности. Например, стран, населенных лилипутами и великанами, как у Джонатана Свифта (1667–1745) в «Путешествиях Гулливера» (1726). Гигантской пушки, способной отправить людей в космический полет, как в романе Жюля Верна (1828–1905) «С Земли на Луну» (1865). Наконец, самой концепции магии, как во вселенной Средиземья Джона Роналда Руэла Толкина (1892–1973) и в «Хрониках Нарнии» (1950–1956) Клайва Льюиса (1898–1963).

^{Иллюстрации из бельгийского издания «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта, XIX в.}

^{The Rijksmuseum}

В различных произведениях фантастическое допущение в разной степени влияет на художественную действительность. Вселенная «Волшебника Земноморья» (1968) Урсулы Ле Гуин (1929–2018) почти целиком состоит из фантастических допущений: здесь и магия, и драконы, и путешествия в загробный мир. А вот в «Шагреневой коже» (1831) Оноре де Бальзака (1799–1850) мир ничем не отличается от реальности, за исключением вроде бы незначительной, но ключевой для повествования условности – существования могущественного артефакта, способного исполнять желания. То же можно сказать и о «Портрете Дориана Грея» (1890) Оскара Уайльда (1854–1900): за исключением волшебства, связанного с портретом главного героя, здесь нет ничего, чего не нашлось бы в реалистической прозе того времени.

Помимо допущения ключевой элемент фантастики – «серьезное», философское содержание. Качественное фантастическое произведение стремится проработать некую философскую проблему, а то и не одну. Эта традиция тянется еще от романов Франсуа Рабле (1483 или 1494–1553) и философских повестей Вольтера (1694–1778) и закрепилась в произведениях XX века. Толкин в своих произведениях рассматривал подлинный героизм «маленького человека», Клайв Льюис – вопросы взросления, Оскар Уайльд в «Портрете Дориана Грея» – аморальность гедонистического образа жизни. В каждом случае фантастическое допущение подчеркивает и оттеняет проблемы, которые поднимает автор.

Итак, подведем промежуточный итог. Художественное произведение называется фантастическим, если его повествование опирается на фантастическое допущение, а также имеет философское содержание.

Такому определению «Ведьмак» Сапковского вполне соответствует – однако же ставить его на одну полку, скажем, с «Затерянным миром» (1912) Артура Конан Дойля (1859–1930) или с «Дюной» (1965) Фрэнка Герберта (1920–1986) будет неправильно.

Внутри фантастики за годы ее существования сложилось множество жанров, а внутри каждого из них – свои поджанры. Чтобы найти определение именно фэнтези, следует окинуть взглядом историю развития фантастической литературы от самых древних времен.

Большинство исследователей строят хронологическую цепочку к фэнтези примерно так:

Миф

Народная сказка

Героический эпос

Рыцарский роман

Философская повесть

Литературная сказка

Произведения романтизма

Научная фантастика и фэнтези

В мифе фантастика не воспринималась таковой: для человека это был нехитрый способ объяснить его действительность. Он не понимал, что такое гром и молния, и пытался найти доступное для себя толкование незнакомому и пугающему явлению: Индра сражается с тьмой, Перун бьется со Змеем, Зевс гневается и так далее. В Древнем мире не было нужды в фантастическом допущении, поскольку в реальности и так допускалось многое.

В случае народной сказки фантастическое допущение помогало иносказательно, в развлекательной форме осветить разные аспекты бытия и донести до людей, как жить «правильно». По этим историям можно судить о морали и социальных нормах наших далеких предков, в них же до нас дошли древние верования, ритуалы и обряды, например женской и мужской инициации, как в сказках «Баба-яга» и «Иван-царевич и Серый Волк».

Героический эпос (или, как их называли на Руси, былины) продолжал традиции мифа и фольклора, однако одной ногой уже ступил на твердую почву действительности. Герои и богатыри, часто обычные люди, решают масштабные, но «реальные» проблемы. При этом эпос демонстрирует и сверхъестественные элементы: былинный Михайло Потык воскрешает свою жену Авдотью Лебедь Белую; в качестве отца ирландского героя Кухулина называют бога Луга; приключения Одиссея в принципе изобилуют мифическими существами и явлениями, взять хотя бы знаменитый эпизод с сиренами.