Развод. Начало новой жизни

Глава 1

Я сразу поняла, что что-то не так.

Во-первых, свекровь, приехавшая к нам на выходные, вела себя как-то странно. Она и так не одобряла выбор своего сына, считая, что он мог жениться на ком-то получше. А в её понимании это значило на ком-то богаче, чем мелкий офисный работник, что она постоянно мне демонстрировала. Уверена, если бы у меня была как минимум своя квартира, она бы относилась ко мне иначе, ведь эта женщина ведёт себя достойно с людьми опираясь на толщину их кошелька.

Но обычно свекровь меня просто игнорировала, будто не замечая моего присутствия, считая это высшей мерой наказания, хотя я была только рада.

Зато все эти выходные она меня поддевала и злорадно усмехалась.

Такое ощущение, будто Татьяна Борисовна что-то знает, и это что-то непосредственно касается меня.

Во-вторых, дочка Глеба от первого брака резко отдалилась от меня, хотя наши отношения всегда были хорошими. Ксюше уже тринадцать лет и она милый, добрый ребёнок, которому очень не хватает материнской любви. Как рассказал муж, его бывшая жена, с которой они когда-то вместе учились в институте, вдруг поняла, что её ждёт великое будущее в актёрском ремесле, поэтому восемь лет назад она собрала свои вещи и поехала покорять столицу. А уже через три месяца подала на развод и отказалась от родной дочери.

И если судить по поведению Ксюши, которая хмурилась и отмалчивалась, то может показаться, что я её чем-то обидела. Но чем?

В-третьих, Глеб стал меня избегать. Вот уже больше недели он ищет любой повод, чтобы не проводить со мной время. Он задерживается на работе, постоянно отлучается по каким-то делам и, что не может не задевать, избегает смотреть мне в глаза.

Такого за мужем я ещё не наблюдала.

Мы с Глебом познакомились в офисе, когда я три года назад, окончив институт, устроилась в его отдел, быстро сблизились, а уже через два года сыграли свадьбу. Разница у нас в девять лет, мне двадцать семь, мужу тридцать шесть, общих детей пока нет. Но я чувствую, что уже готова к ним, но очень маленькая, хоть и двухкомнатная квартира, пока не позволяла нам увеличить семью.

В планах у нас было ещё немного поднакопить, чтобы хватило на первый взнос ипотеки, продать квартиру Глеба и переехать в новостройку. Я уже даже успела присмотреть несколько просторных квартир, но теперь не могу избавиться от ощущения, что эта мечта уже недостижима для меня.

И это при том, что в прошлом месяце муж перевёлся с повышением в другой отдел, теперь зарабатывая намного больше.

– Прощай, Светочка, – злорадно произнесла Татьяна Борисовна, собираясь уезжать обратно в свой посёлок.

И вот это её «прощай» резало слух. Она что, больше не планирует видеться со мной? Такому повороту событий я буду только рада. А то Ксюша уже подросток, что делает её эмоционально неустойчивой и взрывной, и я бы не хотела, чтобы моя свекровь настроила свою внучку против меня.

– До встречи, Татьяна Борисовна, – вежливо ответила, не желая опускаться до уровня этой женщины, у которой одни только банкноты в голове.

И ладно бы она считала только свои деньги, так нет же, она регулярно пытается заглянуть в карман сына, отчитывая его за лишние траты. Ну и не забывая намекнуть, что его жена очень много на себя тратит, не вкладываясь с такой же самоотдачей в семью. Естественно свекровь закрывает глаза на то, что я помимо работы занимаюсь ещё и домашними делами, а также её внучкой. И пусть я никогда не смогу заменить ей родную мать, я делаю всё, что в моих силах, чтобы девочке было комфортно.

– О, это вряд ли, – усмехнулась Татьяна Борисовна, сразу же переключив своё внимание на Ксюшу. – Пока, моя радость. Пиши и звони мне каждый день. Ты же знаешь, что бабушка только рада с тобой пообщаться. И тебе пока, Глебушка, не скучайте тут без меня.

Ещё раз улыбнувшись, правда, как по мне, очень кокетливо, будто она с кем-то заигрывала, свекровь наконец-то ушла, закрыв за собой дверь.

Я же, дождавшись, когда Ксюша убежит в свою комнату, повернулась к мужу.

– И что это только что было?

Глеб удивлённо изогнул брови, делая вид, что он меня не понимает. Вот только единственный человек в этой семье, который и правда не осознаёт, что же происходит, это я.

И мне очень не нравится, когда из меня делают дуру, думая, что я не в состоянии заметить таких существенных перемен.

– Мы попрощались с моей мамой, вот и всё.

Сделав глубокий вдох, стараясь не злиться, я не позволила мужу уйти, вовремя заметив, что он сейчас попытается снова улизнуть от меня, лишь бы не отвечать на мои вопросы. И при этом я чувствовала, что ему есть что мне сказать, но он оттягивает этот разговор.

– Глеб, пожалуйста, не делай из меня дуру. Я уже на протяжении нескольких дней чувствую, что между нами что-то не так. И твоя мать, как и Ксюша, уже что-то знают. Давай поговорим и всё обсудим?

– Да, поговорим, – отстранённо повторил за мной муж, отвернувшись, чтобы не смотреть мне в глаза, – Но потом. Сегодня я не в настроении.

– А завтра ты будешь уставшим после работы, а потом найдёшь ещё одну причину оттянуть неизбежное. Ты же уже давно не маленький мальчик, так скажи мне правду, ты… – Я не смогла закончить фразу, почувствовав, как от одного только предложения мне становится больно.

Разлюбил – какое это неприятное слово, оставляющее после себя мерзкий осадок.

И в этот момент мне захотелось, чтобы Глеб понял, что у меня на душе, посмотрел мне в глаза и обнял, крепко-крепко, чтобы я смогла почувствовать, что он всё ещё любит меня. Но этого не произошло. Муж просто раздражённо пожал плечами, показывая, что он начал злиться.

Да, в последние дни я и правда слишком настырная в своих попытках докопаться до правды, но мне кажется, что я этого заслуживаю.

– Поговорим потом, – повторил Глеб, уже сделав шаг в сторону, чтобы обойти меня.  –Пока я не готов к этому разговору. И, пожалуйста, не доставай меня.

Да, мой муж не маленький мальчик, но ведёт себя как ребёнок, избегая честного разговора со мной. Непонятно только, чего он боится? Правды или моей реакции на неё?

Недосказанность, оставленная словами Глеба, его отстранённый вид и отсутствие какого-либо интереса ко мне, ранили меня с каждым часом всё сильнее. У меня будто ковырялись тупым предметом в груди и я, невольно, стала думать, что со мной что-то не так.

Глупые мысли лезли в голову, порождая неуверенность и страх потерять любимого мужчину.

Мне казалось, что я должна что-то сделать, что сейчас всё зависит от меня и моих поступков, вне зависимости от того, что в отношениях и в их сохранении должны участвовать оба партнёра. А это значило, что пока Глеб не откроется мне, я ничего не смогу предпринять, чтобы разрушить построенную им же стену, которой он отгородился от меня.

Глава 2

Напряжение между мной и мужем становилось только сильнее, ударяя по нервам. Из-за Глеба я больше не могла ни на чём сосредоточиться, постоянно думая, что у него на уме, пытаясь понять, чего мне стоит ждать от него.

– Я тебя люблю, – тихо произнесла, когда мы с Глебом сидели на кухне, доедая завтрак.

День начался как обычно и в планах было завести Ксюшу в школу, а потом вместе поехать на работу. Муж всегда отвозил меня в офис, но с момента его повышения, я стала сама возвращаться домой, так как его отдел заканчивал на час позже.

Иногда я позволяла себе помечтать о машине, но каждый раз себя одёргивала, напоминая, что в первую очередь мы с мужем должны купить новую квартиру, а уже потом думать о чём-то другом.

Правда я уже давно сдала на права и иногда Глеб разрешал мне садиться за руль, чтобы я не забыла как водить. И если судить по его напряжению, то веры в то, что я хороший водитель, у него не было от слова совсем. И это при том, что я ещё ни разу не нарушила ни одно из правил, не попала в неприятную историю и не оставила ни одной царапины на его третьей «любимой женщине».

Хм, а ведь в последнее время он уже так сильно не печётся о своей машине, хотя раньше чуть ли пылинки с неё не сдувал.

Вот и новая странность от Глеба, над которой я теперь буду думать.

– Я тебя тоже… люблю, – с запинкой ответил муж, так и не оторвав взгляд от экрана телефона, в который он был погружён вот уже минут десять.

А раньше такого не было. Совсем недавно, стоило мне только поставить перед Глебом кружку с кофе, как он сразу же целовал меня в щёку, тихо шепча мне на ухо «люблю тебя».

И вот в какой именно момент всё изменилось? Должна же быть некая точка отсчёта, когда муж стал другим. Что-то обязано было этому сопутствовать.

Но мы не ссорились в последнее время, да и не было между нами никакого конфликта, которым я могла бы всё объяснить.

– Глеб, я хочу, чтобы ты… – Договорить я не успела, так как в этот момент на кухню вбежала Ксюша и серьёзный разговор пришлось отложить на потом. Уже в который раз.

И я заметила как расслабился муж, догадавшись, что имено я хотела ему сказать, что сначала разозлило меня, а потом заставило испытать слабую тоску. Это была тоска по тем счастливым дням, когда я и подумать не могла, что между мной и Глебом появится недопонимание.

– Увидимся вечером, – сухо произнёс муж, когда мы приехали в офис и нам пора было расходиться по рабочим местам.

– До вечера.

Вот и всё. Мы увидимся только дома. Я уже знаю, что Глеб ничего мне не напишет, не отправит никакою шутку или смайлик, как делал это раньше, и не позовёт вместе с ним сходить на обед, придумав этому очередное оправдание.

Надоело! Я не могу больше жить с мужчиной, который что-то мне недоговаривает, ведя себя так, словно мы совершенно чужие люди. Это попросту невыносимо.

Поэтому сегодня же я потребую у Глеба ответить на каждый мой вопрос, хочет он этого или нет.

Чтобы не позволить мрачным мыслям захватить надо мной контроль, я полностью сосредоточилась на работе, анализируя присланные мне отчёты по продажам прошлого месяца. И от этого занятия меня отвлёк голос начальницы.

– Светлана, я тут в вашем резюме увидела, что вы владеете итальянским. Вы и правда на нём говорите или написали так для галочки? – с непонятным мне интересом спросила Мария Григорьевна, прислонившись к моему столу.

И она подошла так бесшумно, застав меня врасплох, что я несколько минут глупо смотрела на неё, с запозданием понимая, что она у меня спросила.

– Да, я говорю на этом языке… Но не очень хорошо, зато понимаю на слух.

– Отлично! Тогда идём!

Схватив меня за руку, Мария Григорьевна потянула меня за собой, передвигаясь на удивление быстро в очень узкой, длинной и явно сковывающей движения юбке. Мне даже пришлось постараться, чтобы не отстать от неё.

И вот куда она меня тянет? Обычно строгая и лишённая каких-либо эмоций, пытаясь казаться старше, чем она есть на самом деле, хотя ей всего-то тридцать три, Мария Григорьевна проявляла не свойственное ей возбуждение.