Сын обетования. За право быть собой

Глава 2

Утро началось с барабанов. Басовитая мерная дробь слышалась даже через плотно закрытые ставни. Испугавшись, что проспал, Арм вскочил и подслеповато глянул на поблескивающее над лесом солнце.

«Что могло случиться? – зевнув, он оправил смявшиеся брюки. – Сбор?»

Связав в стопку нужные книги, Арм спустился вниз и, выйдя, напряженно осмотрелся. Тренировочный двор уже подмели, но, кроме пары стражников, вокруг не было ни души.

– Почему бьют в барабаны? – спросил он одного из них.

Странно усмехнувшись, тот кивком указал в сторону ворот.

– Это в старом городе. Привыкай, еще не раз под них проснешься и заснешь, – офицер на мгновенье замолчал, а затем почти неслышно добавил: – Казнят кого-то. Если очень любопытно, можешь подождать, пока наши вернуться с дежурства. Глашатай всегда зачитывает приговор, поэтому расскажут… Но мой тебе совет: пока не посылают на обход, не стоит забивать себе голову. Дела Рода – это дела Рода. Ее Величество знает, что делает. Уж лучше так, чем вставать с оружием против черни… – Запнувшись, он искоса глянул на своего напарника. – Шел бы ты, парень… Раз уж проснулся так рано, дуй в столовую, может, что и перепадет.

Похолодев, Арм сдержанно поблагодарил за ответ и решил последовать его совету. Завтрак для учащихся подавали в восемь, но лучше было обойтись кружкой чая и ломтем хлеба, чем снова нарваться на Фаррама Каэла. Что-что, а яствами Арма никогда не баловали: в простой еде яд спрятать куда сложнее, чем среди специй.

«Интересно, вернулась ли уже мать?» – неожиданно подумал он, чувствуя глухую тоску. Прошло всего пара дней, а сердце уже скучало по ней и дяде. Да и остальных Арм тоже не отказался бы повидать.

Гнетущая тишина, наступившая, когда смолкло последнее «бум», давила на уши. Воображение рисовало страшные картины с отсеченными головами и отрубленными конечностями. Многие, кто дерзал в замке заговорить с Армом, как бы вскользь говорили, что крови нынче льется куда больше, чем во времена правления его прапрадеда герцога Кайла, прозванного Кровавым. Вероятно, так оно и было. Именно поэтому люди ждали, когда на трон взойдет новый король. Подобные речь Арм тоже не раз слышал. Возможно, только поэтому он и набрался смелости последовать дядиному совету отправиться в Горгот.

Тот день начинался, как и все предыдущие. Служанка принесла желудевый кофе и сложила в изножье постели дорожный костюм.

– Герцог Картал велел, чтобы вы поторапливались, – с поклоном произнесла она. – Хорошего дня, господин.

– И вам, – сонно откликнулся Арм. – Я спущусь через четверть часа.

Как только она ушла, он тут же вскочил и волнении взъерошил волосы. Прогулки вне сада были редкостью – слишком серьезной подготовки требовал любой внешний маршрут. А о сегодняшней его даже не предупредили. Арм нутром чуял, что намечается нечто серьезное. Ему до сих пор не верилось, что дяде удалось уговорить мать. Обычно та никого не слушала, когда дело касалось его, Арма, безопасности.

Ударивший в нос резкий запах прервал воспоминания. В столовой оказалось так же безлюдно, как и на площади, только гремели где-то в отдаление кастрюли и доносились приглушенные голоса.

Стараясь не шуметь, Арм аккуратно прошел вдоль столов и заглянул в окошко, через которое подавали пищу.

– Простите… – тихо позвал он, постучав костяшками пальцев по деревянному косяку.

– Тебе чего? – недовольно спросил пожилой мужчина, нарезающий на широкой доске каравай. – Рано еще! Подаем только офицерам!

– Да мне бы чая и хлеба, – с виноватой улыбкой ответил Арм. – На завтрак не успею. Я первый день сегодня.

– А, тот новенький… Ну, ясно-ясно. Сейчас.

Убрав нож, мужчина крикнул кого-то и, отложив пару ломтей, ушел, на ходу вытерев огромные ручищи о передник. Спустя пару минут его место заняла молодая девушка. Несмотря на видимую хрупкость, нож в ее руках замелькал так быстро, что вскоре от каравая осталась только тонкая горбушка.

Вздохнув, Арм бросил взгляд на входную дверь. Ему действительно не хотелось встречаться со вчерашними задирами.

– Вот, держи! – Едва не напугав его, вернувшийся мужчина протянул поднос с дымящейся кружкой, хлебом и тонко нарезанным мясом. – Сядь куда-нибудь в уголок, чтобы дежурный не увидел. И что бы завтра вместе со всеми, понял?

– Благодарю вас! – с чувством кивнул Арм и поспешил отойти. Со двора уже доносились веселые голоса и окрики, но в столовую пока никто не заходил.

У стола для грязной посуды, рядом с дверцей, через которую выходила прислуга, стояла одинокая трехногая табуретка и лежала забытая вилка. Сев на краешек, Арм соорудил себе бутерброд и, мысленно помолившись, откусил кусочек, чтобы как следует распробовать вкус. Он знал большинство ядов, но некоторые было невозможно распознать даже лекарю, поэтому сердце волей-неволей дрогнуло. Оставалось надеяться, что дядя заранее проверил всех, кто имел отношение к кухне.

«Трус! Ни веры, ни мужества…» – до боли прикусив язык, Арм заставил себя успокоиться и отпил чая. Тот уже немного остыл и не обжигал. По телу тут же разлилось приятное тепло. Задержав дыхание, он сделал еще несколько больших глотков и отставил кружку. До начала занятий нужно было успеть подойти к дежурному и узнать расписание. Внутреннюю карту учебного корпуса Арм не знал, а блуждать между кабинетами на глазах у всего гарнизона ему не хотелось.

Несмотря на жару, последние проблески голубого неба затянулись плотной белой ватой. Стало душно. Ветер, едва веявший ранним утром, окончательно стих. По всему было видно, что днем или к вечеру разразится гроза.

– Арм! Да постой же ты!

Положив ладонь на рукоять меча, Арм обернулся и, увидев спешащего к нему Карса, медленно выдохнул. Судя по его приподнятому настроению, ничего из ряда вон выходящего не случилось.

Остановившись напротив, Карс укоризненно поцокал языком и взглядом указал на столовую.

– Ты на завтрак не пойдешь, что ли?

– Нет, уже поел. – Арм нетерпеливо передернул плечами. – Хочу переговорить с дежурным, вчера не удалось.

– Так сначала же тренировка… – Карс развел руками. – Не знал? Наше звено всегда первое на площади, потом второе, и далее по порядку. Остальные ступени занимаются уже после полудня, а Четвертая вообще вечером и чаще на офицерской площади, если их, конечно, в город или лес на учения не гонят. Так что ты далеко не уходи, а то на перекличку опоздаешь. Фарест хороший наставник, понимающий, но спуска не дает.

Нахмурившись, Арм взглядом выцепил из хлынувшей с столовую толпы несколько рыжеволосых голов. Как он не хотел избежать встречи с Каэлом, похоже, судьба была против.

– Спасибо, что предупредил, – искренне поблагодарил он приятеля. – Иди к своим. Я подожду здесь, повторю балладу.

Минут пятнадцать или чуть больше над древними стенами горготской Академии висела плотная тишина. Несколько белых голубей, часто хлопая крыльями, подлетели к башне с юго-запада, а молодой ворон – с севера, из Княжества. В Королевстве воронов почти не использовали, особенно после того, как власть перешла к Ее Величеству, и та велела их отстреливать.

Решив, что сбегать к дежурному уже не успеет, Арм развязал веревку и достал книгу. Баллада, которую задали переводить с Древнего языка, была ему хорошо знакома – он заучивал ее в трех вариантах и еще переводил на аллотарский. В той, другой жизни, оставшейся за воротами Академии, книги, летописи и клинок служили для Арма единственным досугом. И мать, и дядя считали своим долгом вбить в его голову все, что знали сами, а знали они немало.

Повторив знакомые строфы, он закрыл книгу и, встав, отстегнул ножны. Пока Арм читал, несколько довольного крепких на вид слуг вынесли три корзины с «железками», как называли за глаза тупые тренировочные клинки. Боевым оружием дозволялось сражаться только на вступительном испытании, на Играх и после награды нашивками и званием. Арм получил настоящий меч в десять лет, причем сам же его и выбрал. Дядя, правда, выбор не одобрил, но оставить оружие разрешил, просто подарил другой клинок, полегче и покороче.

– Чего стоишь как столб? – грубо толкнув в плечо, сутулый юнец швырнул ученический камзол на ступеньки и сел поверх. – Иди, пока не получил выговор!

– А чем я тебе мешаю? – опешил Арм. – Мои еще не все собрались, да и командира нет. Начнется построение – пойду. Ты сам-то, случайно, не с Первой ступени?

Глянув исподлобья, юноша с неохотой кивнул. Резковатые мелкие черты лица и темно-каштановые волосы выдавали в нем чистую кровь рода Герма.

– Звено Фареста, – буркнул он и, встретившись взглядом с Армом, поспешно опустил голову. – Что б их всех!.. Тебе-то какое дело, Валлор? Сказал валить, вот и вали… Никто тебя ждать не будет. Командир сразу устраивает перекличку. Не услышит – влепит взыскание!

– Когда захочу, тогда и уйду, – с трудом сдерживая раздражение, ответил Арм, но заметив, с какой силой однозвенец сжимал рукоять заткнутого за пояс кинжала, чуть тише спросил: – Могу я чем-нибудь помочь?

Сплюнув себе под ноги, юноша досадливо поморщился.

– Помочь? Да ты совсем умом тронулся? Сам же вчера на них нарвался! Я видел… И это только начало. Раз прицепились, уже не отстанут. Подонки редкостные… Если б знал, попросился бы другое звено! А может, и вообще бы ушел куда-нибудь в Сапфор…

Осторожно похлопав его по плечу, Арм искоса посмотрел на заполняющуюся площадь. Рыжие шевелюры Каэлов выделялись так же, как маки среди васильков. Всего он насчитал семь человек. Вчерашний задира среди них был самым старшим и высоким.

– Главного зовут Фаррам Каэл, не так ли? – тихо спросил Арм. – Многих он унижает?

– Да почти всех, кто находится на содержании у генерала, – мрачно ответил юноша. – Ну и не согласных с его выходками… Такие тоже есть, даже среди родовитых и богатых. Но все молчат. – Он вымученно улыбнулся. – Ты правда иди уже. Сам ведь знаешь: для таких, как мы, досточно трех замечаний – и на вылет.

– А ты?

– Фаррам велел сидеть тут, пока не получу взыскание. В общем, неважно. – Отведя взгляд, юноша едва слышно добавил: – Он своего добьется. Бесполезно все… С самого начала все было бесполезно. Теперь один конец. Лучше уж сам уйду, пока он не перешел от слов к делу.

Сжав губы, Арм решительно протянул юноше руку.

– Арм Валлор, сын лекаря из Варута. И я даю тебе слово чести, что не стану молчать. Поэтому вставай и пойдем. Устав Академии велит чтить волю генерала, как первого после Главы Рода – и никого более. Все остальные, будь то Первый стопник или последний ученик – равны перед справедливостью. Поэтому ни ты, ни я не будем попирать собственную честь и опускаться до трусости, ясно?

Подняв на Арма полный гнева и отчаяния взгляд, юноша криво усмехнулся.

– Трусости, говоришь? Да что ты знаешь о трусости?

– Много чего, – нехотя ответил Арм, невольно вспомнив долгие часы, проведенные у потайной двери в покои матери. Всякий раз, слыша испуганный шепот стражников, он бежал вверх по ступеням, полный решимости просить, умолять, запретить… Но его смелости хватало только до этой проклятой двери. – И, думаю, куда больше твоего. Фаррам всего лишь младший сын старого патского лорда. Что он может, кроме мелких подлостей?

Качнувшись, юноша поднялся.

– Значит, считаешь меня трусом, да? – Накрыв руку Арма холодной, липкой от пота ладонью, он сдавленно произнес: – Я Эндэм, сын Эмара Гермы, казненного королевой за измену трону и заговор против короля Лирдана. А ныне просто Эндэм из Вибра, подопечный лекарской артели. Нищеброд без семьи, дома и рода. Думаю, даже тебе не надо объяснять, что узнай об этом генерал, мне конец. А достаточно всего одного слова, чтобы с пристрастием проверили метрику. Впрочем, остальным и она ни к чему. Мое лицо, по словам Фаррама, лучшее доказательство. И в этом он прав.

Почувствовав, как упало сердце, Арм вывернул руку из его ладони. Внутри все вспыхнуло от гнева и боли. Он действительно знал, какую роль покойный глава Герма сыграл в свержении отца и его несостоявшемся убийстве. Дядя ничего не утаивал и не приукрашивал, чтобы выбелить себя или своих сторонников. Именно поэтому Арм ему и верил.

– Значит, вот чем он тебя травит, Эндэм из Вибра? Что ж, тогда послушай, что я скажу. Твой отец предал главу Рода, сына Ведущей, своего короля, и вместе с другими едва его не погубил. И это лишь малая толика преступлений, о которых мне известно. – Видя, как расширились от страха светло-карие глаза юноши, Арм еще тише добавил: – Но запомни и никогда не забывай: сын за отца не отвечает. Его грехи – не твои грехи, его выбор – не твой выбор. Ты не поступишь, как он. Я убежден в этом и потому отвечу на доверие доверием. Моя метрика тоже поддельна.

– Вот как… – сглотнув, Эндэм воровато обернулся. – Что ж, я не Фаррам. От меня об этом никто не услышит. Но лучше не говори. Мне все равно нечего терять. Да тебе никто и не поверит – слово мальчишки это слово мальчишки. А что до твоего обещания, то я не в обиде, если не сдержишь. И родовитые молчат, куда тебе-то с ним тягаться? Да и ты, как вижу, из Валлоров… – Он запнулся и, побледнев, оступил на полшага. – А откуда сыну лекаря знать о том, о чем молчит знать? Твой отец служит Варутскому управляющему? Кто он?

– Тот, кого предал твой, – одними губами прошептал Арм. – И если об этом проведают его враги, я умру раньше, чем лягу спать. Надеюсь, теперь мое слово обретет вес?

Побледнев так, что губы стали отливать синевой, Эндэм резко отшатнулся и, едва не упав, недоверчиво вгляделся в его лицо.

– Да как это возможно!

– Возможно, как видишь, – натянуто улыбнулся Арм, поддержав его под руку. – Я не первый и не последний, кто предпочел дикое поле цветочной клумбе. Лекарь не научится лечить, не видя ран и не пачкая руки в крови. Воин не станет офицером, пренебрегая мечом и знаниями. Кем бы кто ни родился, должно исполнять свое предназначение с усердием. Меня это касается в первую очередь.

Слегка наклонив голову, Эндэм некоторое время неподвижно смотрел себе под ноги.

– Я не достоин подобного доверия, – наконец сдавленно и будто сквозь слезы произнес он. – Но раз вы оказали его, примите мою преданность и верность.

– Принимаю, – серьезно ответил Арм. – И благодарю. Но попрошу лишь об одном: не вмешивайся, что бы ни происходило со мной или вокруг меня. Я должен справится сам и так, как посчитаю нужным. Кроме того, даже стены и песок имеют глаза и уши, а меня отослали сюда не просто так.

– Понял, Арм, сын лекаря из Варута, – впервые улыбнулся Эндэм и, наклонившись, чтобы скрыть поклон, поднял свой камзол. – Пожалуй, теперь я готов даже ночные горшки драить, лишь бы иметь честь находится в этом звене. Вы даже не представляете, что для меня сделали!

Арм тоже улыбнулся. На душе стало легче, словно кто-то сдул с подсохших чернил песок. Если бы дядя узнал, что он только что вытворил, открывшись сыну предателя, он бы, наверное, тут же забрал его домой. Хотя никто, кроме него, не смог бы, наверное, понять, почему Арм так поступил. Возможно, он и сам до конца не понимал, но жалеть не жалел.

Распределив номера, наставник приказал всем встать лицом к лицу с назначенным противником, а сам вместе с пришедшим под конец построения болевым палечником, начал показательный бой, не забывая комментировать каждый выпад. Наблюдать за поединком было интересно.

«Как бы я хотел встретиться в боевом круге в Шаддом! – мысленно вздохнул Арм, невольно посмотрев на северо-запад, где за лесами и изгибами тракта белел отстроенными стенами Пат. – Мы бы многому могли друг у друга научиться».

Шадд Каэл, приходящийся Арму дядей по матери и троюродным братом по отцу, был старше всего на полтора года и являлся единственным, кого он считал другом и мог общаться на равных. Увы, виделись они всего несколько раз в год, поскольку Шадд всегда приезжал погостить ненадолго. Обнажать же друг против друга оружие им не позволялось даже в шутку.

– Очнись, нищеброд! – прозвучал за спиной насмешливый голос и, обернувшись, Арм едва успел уклониться от лобового выпада. – Заснул, что ли?

– Ты же был в паре с другим! – не скрывая удивления, воскликнул Арм. – Да и я стоял с кем-то из Квиста…

– И что? – Нанеся несколько косых ударов, Фаррам отступил и отсалютовал. – Захотелось вот посмотреть, что ты за птица. А то вчера доложили, будто бы отличился на вступительном, а я и не видел. Или есть возражения?

– Есть правила, – с нажимом произнес Арм. – Я предпочитаю их придерживаться.

Фаррам рассмеялся и перехватил меч в левую руку. Он явно бравировал и был настолько уверен в себе, что держался достаточно расслабленно.

– А я нет, Валлор. По крайней мере, не с нищебродами. Скажи спасибо, что тебя вообще взяли в Академию и допустили к кормушке. Я ведь вполне могу это исправить, если захочу.

Внутренне подобравшись, Арм задавил в себе всколыхнувшийся было гнев и успокоился. Если он не желал идти путем, каким шла мать, начинать следовало с малого.

«Нужно перетянуть его внимание на себя, чтобы не страдали те, кто не может ему противостоять, – подумал Арм. – А затем…»

Что делать потом, он еще не решил, но был готов заплатить любую цену, лишь бы доказать самому себе то, в чем минутами ранее убеждал несчастного Эндэма. В конце концов, если дядя сумел остановить несколько тысяч бунтовщиков, практически не пролив крови…

– Я тоже смогу, – вслух сказал Арм и спокойно взглянул в по-кошачьи зеленые глаза Фаррама. – Принимаю твой вызов. Защищайся!

Насмешливо выгнув рыжую бровь, тот слегка качнулся вперед и нанес обманный удар. Легко уклонившись, Арм на мгновенье блокировал его клинок, а затем ушел в сторону и, развернувшись, полоснул Фаррама по незащищенному боку.

– Убит, – нарочно громко сказал он и поднял вверх сжатый кулак, чтобы наставник зачел победу. – Благодарю за оказанную честь, сын Солана!

Сжав рукоять учебного меча так, что побелели костяшки, Фаррам метнул на Арма полный ярости взгляд и неприязненно скривил полные губы. На его выбритых щеках проступили красные пятна.

– Молодец, Валлор, – одобрительно покивал офицер-наставник, занося пометку в тетрадь. – Если так дальше пойдет, тебе будет лучше заниматься со Второй ступенью. Подтяни теорию и попробуй прыгнуть. Странно, что сразу не предложили.

– Ему еще метрику не проверили, – хмыкнул Фаррам и почти незаметно поклонился офицеру. – С вашего позволения.

– Будь с ним поосторожнее, – тихо сказал тот, когда Каэл отошел достаточно далеко. – Я не всегда могу уследить, но мне прекрасно известно, что он вытворяет. Только доказательств никак не найду… Хитро действует.

– Благодарю за вашу заботу, мой господин. Я понял. – Арм по привычке хотел убрать меч в ножны и смутился, вспомнив, что держит в руке «железку».

Понимающе улыбнувшись, наставник похлопал его по плечу и, знаком подозвав закончившего бой юношу, велел тому продолжать упражняться с Армом.

Занятия начались спустя полчаса после того, как последнее звено начальной ступени закончило тренировку. Больше всего повезло тем, кто занимал площадь первыми, потому что у них оставалось время передохнуть и повторить задания, хотя большинство просто наблюдали за товарищами и обсуждали их ошибки. На этот раз человек десять остались рядом с Армом. Никто не говорил ни слова, но их безмолвная поддержка свидетельствовала сама за себя. Хватило всего лишь одной победы над общим обидчиком, чтобы остальные сплотились.

«Теперь нужно ждать удара в спину», – поглаживая рукоять меча, Арм напряженно поглядывал на башню. Дверь в его комнатку не запиралась, и с этим определенно нужно было что-то сделать, а до тех пор спать ему предстояло с оглядкой. Раз уж даже офицер-наставник счел нужным предупредить, дело могло принять серьезный оборот.

«Пока не разберусь со всем этим, прыгать через ступень не стану», – пообещал он себе и подумал, что дядя, наверное, останется доволен. Он велел Арму продержаться в Академии как можно дольше и на прощание сказал: «Дети Рода взрослеют быстро, но тебе повзрослеть не дали. Это и хорошо, и плохо одновременно, ведь ты получил возможность побыть просто ребенком, чего почти все наследники оказывались лишены на протяжение сотен лет… Но время торопит. Я чувствую это каждый день, и ты наверняка тоже. Под материнской юбкой и полой моего плаща ты не сможешь стать тем, кем стать должен. Поэтому беги, Тар. Беги и бери свою жизнь в собственные руки, чтобы в нужный час суметь взять и все те жизни, которые поручены тебе Богом».

* * *

В коридорах учебного корпуса стоял такой шум, что, казалось, вибрировали стекла. Следуя за уверенно шагающими Карсом и Варом, которые теперь показательно бравировали знакомством с ним, Арм старался запомнить расположение кабинетов. Каменные корпуса строились примерно в тот же период, что и Белый Замок, поэтому какая-то отдаленная схожесть прослеживалась. Но все же запутаться с непривычки было раз плюнуть.

– А вот и наша берлога! – с гордостью произнес Вар, указав на высокую деревянную дверь без каких-либо обозначений. – Здесь Древний, история и литература только для нашего звена. Собрания тоже тут проводим. Остальные предметы совмещенные, поэтому придется побегать. Учти, на общих тебе может не хватить стола. Придется каждый раз таскать у соседей, если не занято. Иногда и у нас таскают, так что лучше приходи пораньше, а не то придется стоять и мозолить учителю глаза.

Внутри класс выглядел весьма скромно. Светло-голубые стены были выкрашены совсем недавно. Стулья поблескивали свежим белым лаком и синели пышной обивкой, а вот столы казались настолько древними, что Арм не взялся бы предположить, кто из его пращуров застал их новыми.

Выбрав дальнее место у окна, Арм развязал веревку и аккуратно разложил книги. Перья, чернильницы и неровно разрезанные листы плотной желтой бумаги теснились на шкафу, подпирающем дальнюю стену.

– Кто здесь сын лекаря из Варута? – Болезненно-тощий офицер заглянул в дверь и, увидев, что Арм поднял руку, неприязненно поморщился. – Тебя дежурный ищет. Велено позвать.

Встав, Арм оправил камзол.

– Куда идти?

– Жди у лестницы, – запнувшись, ответил тот и ушел.

Недоумевая, зачем он мог понадобиться дежурному, Арм поспешил выйти следом. В коридорах до сих пор царила суматоха. Служанки с ведрами, доверху наполненными углем, маневрировали между торопящимися в классы юношами. Несколько офицеров преклонного возраста тихо беседовали у одного из окон. Еще один, в черной форме гонца бартайотского гарнизона, нерешительно топтался перед резной дверью и поминутно озирался по сторонам, будто кого-то ожидая.

Встав у лестницы, Арм облокотился на перила. Последние опоздавшие торопились на урок, за ними неторопливо шествовали преподаватели, в основном старшие офицеры гарнизона. С соседнего коридора вынырнул сухой старичок-лекарь. Его Арм знал, потому сразу же отвернулся. Следом показалась Майра с целым ворохом полотенец. Что-то причитая, она пнула ногой одну из узких дверей и боком протиснулась внутрь темного помещения.

«Странно, – Арм в недоумении глядел на опустевший коридор. В душе шевельнулось дурное предчувствие. – Быть может, дежурный просто забыл?»

Глухо прозвучал гонг, оповещая о начале занятий. Постояв еще немного, но так никого не дождавшись, Арм направился к классу. Его шаги отдавались эхом и звучали в наступившей тишине неуместно громко.

– Кто там шастает? – продребезжал недовольный тенор. – А ну стой, малец! Имя и звено!

Остановившись перед нужной дверью, Арм обернулся.

– Я сказал: имя и звено! – быстро подойдя, потребовал невысокий офицер с нашивками боевого стопника.

– Арм Валлор. Первая ступень, звено Фареста.

– Причина опоздания?

Арм кивнул на лестницы.

– Зашел офицер, сказал, что меня зовет дежурный. Я ждал, но не дождался.

Офицер смерил его недоверчивым взглядом.

– Зря ждал, я тебя не звал, Валлор. Придумай другую причину.

Арм приосанился.

– Простите, господин, но я не придумываю. Зачем мне было уходить из класса перед гонгом и специально ждать у лестниц, чтобы опоздать и получить выговор?

– Хм… Ладно. Вижу, что книг при тебе нет, значит, не врешь, – уже спокойнее произнес дежурный. – Офицера, который позвал, описать можешь?

– По нашивкам боевой ручник, – нахмурился Арм, напряженно вспоминая. – Невысокий, худощавый, волосы темно-серые с залысиной слева, борода очень короткая и будто выщипанная… Я бы сказал, что по рождению чистый Квиста, однако прослеживаются и смазанные черты Альбора, возможно есть очень далекая примесь Валлоров, но не уверен.

В зеленоватых глазах офицера на мгновенье скользнуло удивление.

– Исчерпывающе, юноша. Знаю я это молодца, допрошу. Ты не ошибся в своих предположениях и, как вижу, неплохо разбираешься в родовых чертах. Можешь пока идти к своим, если что, вызову. – Черканув в небольшой книжице, которую вынул из-за пазухи, он нарочно громко добавил: – И на будущее запомни: если мне кто-то нужен, я прихожу лично. Это моя обязанность.

– Запомню, господин, – склонив голову, ответил Арм и, повернувшись, постучал в дверь.

Удивленно обернувшись, преподаватель недовольно поджал тонкие губы и молча велел садиться. Высокий и полный, он занимал, казалось, половину свободного перед классной доской места. Успев разглядеть черты своего рода, Арм с облегчением выдохнул, но тут же понял, что обрадовался напрасно.

– Бери книгу и выходи отвечать, Валлор, – пробасил тот. – Не будь ты первый день, получил бы выговор. А пока обойдемся проверкой. Надеюсь, у тебя хватило ума спросить у товарищей, что задано?

На ходу взяв со своего места книгу, Арм обошел ряд столов и вернулся к доске.

– Я выполнил перевод, – ровно ответил он и, раскрыв нужную страницу, замер. Несколько листов, на которых была баллада, оказались выдраны.

– Ну раз выполнил, давай послушаем, – насмешливо протянул преподаватель и сел. Стул под ним жалобно скрипнул и словно бы стал ниже.

Закрыв книгу, Арм положил ее на край учительского стола.

– Баллада на Древнем. Мне читать на нашем или аллотарском?

– Шутить изволишь, юноша?

– Нет, просто уточняю.

– Ах, уточняешь… – пригладив бороду, преподаватель смерил его колким взглядом. Судя по стершимся на груди нашивкам, он был в звании боевого ручника. – Ну что ж, раз сам нарываешься, читай на аллотарском.

Услышав раздавшиеся с дальних рядов смешки, он нахмурился и добавил:

– Я заметил, что у тебя вырвана пара страниц… Можешь взять мою книгу.

Отметив, кто смеялся, Арм покачал головой.

– Благодарю, но нет. Я готовил задание, поэтому книга не нужна.

Повернувшись к сидящему за переднем столом Вару, он встретил его беспокойный взгляд и, улыбнувшись, речитативом начал пересказ. Переписываемые некогда строчки пестрели перед глазами, не давая сбиться. Увлекшись, Арм начал рассказывать с выражением и паузами, как учил арфист, а потом и вовсе запел. Петь он любил, и помимо баллад, знал множество сказаний – они помогали коротать время в дождливые дни и весенние недели, когда замковый сад закрывался от всех из-за кошачьих свадеб. Баллада об Арматее была одной из самых мрачных. В ней рассказывалось о гибели тысячи воинов при сражении с аллотарами на полях Амон-Рэта и про создание Совета Десяти. Все эти события легли в основу недавних трагедий и обстоятельств его собственного рождения, а потому трогали душу.

– Ну что ж, – дождавшись, когда он закончит, тихо сказал преподаватель и грузно встал. – Признаюсь, не ожидал. Молодец. – Подойдя, он потрепал Арма по волосам. – Здесь тебе делать нечего. Кто учил?

– Я из Варута, – глядя в пол, ответил Арм. – Библиотеки открыты к посещению, а у меня было много свободного времени. Учили те, у кого находилась возможность. Все понемногу. Аллотары из Княжества тоже захаживали – у нас же лошадьми торгуют…

– Ясно. Садись. Вырванные страницы вставишь сам. Все необходимое есть в классе.

Кивнув, Арм взял книгу и вернулся на свое место. Он был недоволен собой. Не следовало выказывать таких знаний, но чужая подлость слишком сильно резанула по сердцу. Его наверняка специально выманили из класса, чтобы подставить с Древним. И ладно бы кто-то из юнцов, но запятнали честь боевого офицера, а это наводило на очень нехорошие мысли о возможностях Фаррама. Если тот шантажировал сына предателя, то теми же методами мог воздействовать и на ручника. Значит, генерала окружали ненадежные люди, что создавало опасность для всего гарнизона. И о первом, и о втором дяде следовало услышать прежде, чем узнает мать, иначе могли полететь головы не только виновных, но и всей верхушки Академии.

«Сам дурак, знал же, что ответят…» – с досадой подумал Арм.

Вспомнив про задание, он вновь встал и взял несколько листов и чернильницу с пером. Тащить их с собой в башню не хотелось, а за урок вполне можно было успеть написать балладу.

Когда прозвучал гонг, ему оставалось всего несколько слов. Поставив точку, Арм наскоро вывел конечный вензель и подул на поблескивающие строки, чтобы те скорее высохли.

– Оставь, – раздался над головой низкий голос. – Я проверю и сам вклею.

Прижав концы листов чернильницей и книгой, Арм встал и благодарно кивнул.

– Спасибо, господин.

– Это тебе спасибо, сынок. Давно меня никто так не радовал. Поверь уж десятилетнему опыту: какие бы блестящие ни были учителя, если ученик не желает учиться, все их труды окажутся напрасными. Ты был прилежен. Это дорогого стоит. – Видимо заметив, что Арм смутился от неожиданной похвалы, преподаватель тихонько рассмеялся и махнул в сторону двери. – Иди уже, а не то снова опоздаешь.

Не зная, что ответить, Арм поклонился и поспешил к ожидавшим за порогом Вару и Карсу. Оба выглядели мрачнее тучи.

– Ну ты даешь, Валлор, – закрыв дверь в класс, с укором произнес Вар. – Похоже, тебе действительно нечего делать на Первой ступени. А жаль. Ты, наверное, единственный, кто мог бы утереть нос сынку Солана. Наглости ему не занимать, да и хитрости тоже, а вот ума как у голубя. Протирать ему штаны от гонга до гонга, а нам с ним мучиться…

Глянув на стоявшего поодаль Эндэма, Арм жестом подозвал его и когда тот подошел, ответил:

– Я не собираюсь никуда прыгать, пока не разберусь с Фаррамом и не заставлю его соблюдать устав. Эндэм свидетель моего обещания.

– Это так, – кивнул юноша. – Валлор дал слово. – Взглянув в глаза Арму, он развел руками. – Ты прости, я не знал, что они задумали. Не увидел даже, когда взяли книгу. Видимо, кого-то из твоих соседей подговорили, иначе бы заметил.

– И мы не увидели, – сказал за обоих Карс. – И Фаррам, и его дружки сидели не вставая. Но это точно они. Офицера того я рядом с ними уже видывал. Может, родственник какой дальний… – Он хихикнул. – Ты бы видел их лица, когда ты запел. Зеленее зеленого были. Вот уж не ожидали!

Вновь ощутив укол совести, Арм промолчал. Его хвастовство могло стоить очень дорого. Оставалось надеяться, что за ним пока никто не следил, иначе…

– Давайте просто забудем об этом, как о неудавшейся шутке. Некрасиво и глупо вышло, – сказал он и, оглядев опустевший коридор, встревожился: – И лучше бы нам поторопиться. Что сейчас по расписанию?

– Расчеты, – передернув плечом, буркнул Карс. – Здесь недалеко, через дверь. И там женщина. Экономка чья-то бывшая. Только в том году, говорят, пришла. Терпеть ее не могу, лучше бы кого-то из наших академических поставили, чем эту рыжую вредину! Она докапывается до каждой точки. Даже за аккуратность снижает. И главное, ведь не лень все проверять…

«Опять Каэлы… Везде Каэлы!» – мысленно согласился с ним Арм и ободряюще похлопал товарища по плечу. В какой-то мере и он нес кровь рыжего рода, но, слава Богу, на его внешности это никак не отражалось, в отличие от матушки.

Урок начался лишь через пару минут после гонга. Несмотря на отсутствие преподавателя, ничто из учащихся, включая наглого Каэла, не проронил ни слова и не встал со своего места. Одно это уже говорило о многом, поэтому Арм заранее зауважал учителя по счету.

– Как ее зовут? – не поворачивая головы, спросил он соседа ровно за миг до того, как пожилая рыжеволосая женщина вошла в класс.

– Не знаю, – шепнул тот. – Просила называть просто госпожа…

– Итак, приступим, – на ходу бросила женщина, кинув на стол кипу бумаг. – С предыдущим заданием справились не все, но это скорее минус мне, чем вам. Каэл, который задирает нос, на этот раз может задирать его по праву, молодец. Квиста с богатым воображением чуть-чуть не дотянул, но тоже похвально, а вот второму Квиста, неудачно списавшему у первого – кол. В следующий раз думай сам… – Заметив Арма, она запнулась и, быстро отвернувшись к доске, стала записывать ряд примеров. – Копируйте живее, потому что на повторение у меня отведено десять минут, и потом идем дальше… Новенький, выйди к доске, посмотрю, что умеешь. Валлоры соображают в расчетах хуже Каэлов, но у тебя, как погляжу, в роду есть и те, и другие, так что я ожидаю чуда.

Едва не подавившись слюной, Арм закашлялся и встал. В классе по-прежнему висела мертвая тишина. Все усиленно списывали цифры.

– Значит, так… – Пристально глядя на его, женщина задумчиво поджала губы. – Что-то ты подозрительно молодо выглядишь. Никак метрику подделал?

– Я ничего не подделывал, – спокойно, но твердо ответил Арм, ничуть не покривив душой, потому что этим действительно занимался вовсе не он.

– Что ж, тебе же хуже. – Она улыбнулась и, перехватив мелок в левую руку, словно это был кинжал, стала записывать длинный пример. – Вычисли-ка, а я в свою очередь решу, нужны ли тебе дополнительные занятия, или так сойдет.

Внимательно посмотрев на запись, Арм внутренне вздохнул. Он тоже не особо любил расчеты, но владел математикой не хуже Древнего, только вот некоторые приемы и формулы на людях применять не мог, потому как те еще не были известны в Королевстве.

Наблюдая, как он ведет расчеты, женщина то и дело хмыкала.

– Осторожный, значит? – спросила она, встав так близко, что ее губы почти коснулись его уха. – Лучше бы так на Древнем осторожничал.

Невольно отпрянув, он с подозрением покосился на нее и промолчал.

– Неплохо-неплохо, – словно бы с неохотой признала она, когда он закончил. – Бодренько и без ошибок. Боюсь, у нашего гордого Каэла появился соперник. Садись, Валлор. И не думай, что если чему-то обучен, то можно ничего не делать. Я найду, чем тебя занять, чтобы мозги кипели, как варево в чайнике, уж не сомневайся!

Положив мелок на полочку у доски, Арм вытер о тряпку руки и вернулся за свой стол. Карс был прав, лучше бы предмет вел кто-то из гарнизона. Эта женщина вызывала опаску и подозрения. Она явно что-то знала, вопрос был лишь в том – от дяди или догадалась сама. При последнем варианте Арму следовало уже начинать бояться.

– Кто-то, кажется, спрашивал мое имя? – словно прочтя его мысли, громко спросила учительница. – Вижу, вы не уйметесь, пока не узнаете. Что ж, раз некоторые тут сомневаются, достойна ли какая-то там старуха учить высокородных господ считать на палочках будущее жалование, извольте. Меня зовут Линни, дочь Хашши Каэл. Судя вытянувшимся лицам некоторых из присутствующих, дальше я могу не продолжать. Остальные полюбопытствуют у догадливых. А те, кто закончил, записывают задачу. И не говорите, что думали, будто надо только списать.

Забыв, что даже не взял писчие принадлежности, Арм ошеломленно моргал, ни в силах взять себя в руки. Бывшую хозяйку Нижних замковых кухонь и одну из доверенных лиц своего покойного деда он увидеть не ожидал. Она пропала из поля зрения Рода много лет назад, и никто не знал, где ее искать.

«Никто, кроме дяди, надо полагать, – с облегчением подумал он, опустив голову, чтобы скрыть улыбку. – Вот хитрец».

Оставшееся время урока прошло так же насыщенно, как и начало. Отдыха Линни никому не давала, все видела и подмечала, так что схалтурить не было никакой возможности.

«Про Каэла она тоже знает, – вспомнив ее замечание, мысленно отметил Арм. – Значит, поняла, чего я добиваюсь…»

Он был рад найти столь неожиданного союзника и сразу же почувствовал себя увереннее, словно ему прикрыли спину. Лучшего соглядатая дядя вряд ли смог бы подыскать.

Глава 3

Всю ночь Арму снились грозы и черные кольца в небе – предвестники схождения Тропы. Мать все ждала и ждала, когда же наконец одна из них коснется земли, но вопреки всем расчетам и таблицам, те не опускались. И так уже много лет с тех пор, как отец встал на крыло ветра и ушел в Большой Мир, где летали по небу железные птицы, нося в себе сотни людей, дома подпирали облака, а вместо лошадей по гладким дорогам колесили самоходные повозки. Арм много слышал об иномирье от дяди и матери, которые провели в нем юность, но сам никогда бы не хотел там очутиться.

Услышав, как упал прислоненный к двери стул, Арм тут же проснулся и, сунув руку под подушку,

обхватил рукоять кинжала. Если с мечом он не расставался днем, то с кинжалом ночью. Так приучил его дядя, а учить он умел. Однажды его урок едва не стоил Арму пары пальцев, но зато он его усвоил, и больше подкрасться к нему незаметно никто не мог.

Удаляющиеся шаги подсказали, что упавший стул сделал свое дело. Кто бы ни ломился посреди ночи в комнатку, он побоялся разбудить спящего в голубятне дежурного. Настоящего убийцу такая ерунда бы не спугнула, а лишь заставила бы действовать быстрее, и тогда Арму осталось бы полагаться на клинок и Божью милость. Свои силы он не переоценивал. Против настоящего наемника ему было не выстоять дольше пары минут. Впрочем, и мальчишек второй раз стул мог и не отпугнуть. Следовало придумать что-то понадежнее, чтобы спокойно спать и высыпаться.

Поднявшись, Арм закрыл дверь и вновь приставил стул. Запираться ученикам не дозволялось, но иногда правила следовало нарушать. Именно этим он и намеревался заняться. В Академии была своя кузня. Наверняка у мастера завалялись какие-нибудь неудачные детали, которые сгодились бы для засова или, на худой конец, щеколды. В конце концов, он мог попроситься в ученики и решить вопрос с дежурствами. Как-никак, а сам король Арматей, про которого Арм сегодня рассказывал балладу, до своего восхождения на трон занимался кузнечным делом. В жизни все могло пригодиться.

Достаточно успокоившись, он вновь лег и прислушался. За дверью по-прежнему густела тишина. Приходивший или ушел или затаился, ожидая, когда Арм снова уснет.

«Подожду еще немного, – решил он. – Главное потом не проспать…»

Бой барабанов начался еще засветло и с перерывами продолжался до конца утреннего построения. На сей раз встревожились даже те, кто слышали его уже не первый год. Стражники заметно нервничали и, вопреки уставу, иногда переговаривались.

– Что происходит? – спросил Фаррам, выйдя из строя, как только прозвучала команда «вольно». – Почему так долго бьют в барабаны?

Фарест бросил долгий взгляд на академические ворота, выходившие в город, и нехотя ответил:

– Казнили одного из южных лордов. За измену. С ним заодно всех тех, кто так или иначе причастен к его делам. Всего, говорят, человек сорок, – помрачнев, он отвернулся и ссутулился. – Вы бы все равно узнали. Да и Ее Величество сегодня в Горготе, изволила лично присутствовать… Будьте внимательны, может и сюда наведаться с проверкой.

Чувствуя, как вспотели от волнения ладони, Арм незаметно вытер их о брюки и как можно равнодушнее спросил:

– А кого именно из лордов?

– Тавра Валлора из Айры. Он готовил покушение на Ее Величество. К счастью, его разоблачили прежде, чем оно осуществилось. Доказательства достаточные. Я сам был удивлен, поэтому ознакомился. Любой может, если есть желание.

Вар, стоявший в этот раз слева от Арма, пошатнулся. На его лице не было ни кровинки, глаза полубезумно поблескивали.

– Что с тобой? – наклонившись к нему прошептал Арм.

– Мать… – так же тихо ответил тот. – Мы получали выплаты от лорда Тавра. Он взялся следить за наделом после смерти отца, решил помочь, потому что больше было некому. Вдруг ее тоже… – Вар мотнул головой. – Я должен попасть в город и все узнать. Или как-то сообщить брату. Он офицер, ему это проще сделать…

Барабаны застучали громче и быстрее, отчего несколько голубей на башне протестующе захлопали крыльями и, взлетев, облетели ее несколько раз, прежде чем вернуться в голубятню.

– Если пропустишь занятия, получишь выговор. Три выговора – и лишат содержания, – как можно спокойнее произнес Арм, стараясь унять бешено колотящееся сердце. – Давай сделаем так: я переговорю с госпожой Линни и отпрошусь с ее урока. Что-нибудь придумаю… Мне-то ничего не будет, потому что новенький, да и учусь неплохо.

– Ладно, – облизав пересохшие губы, Вар незаметно кивнул. – Только обернись быстрее. Я с ума сойду от этих мыслей. Сегодня ночью сплошные кошары снились. Я даже соседей своими криками разбудил. Теперь вот, думаю, неспроста…

Тар помрачнел.

– Не одному тебе снились кошмары, Вар. Я тоже почти не спал. Будем надеяться, что это из-за грозы. Гремело знатно.

Он на мгновенье задумался и, видя, что все потихоньку начали расходится, быстро спросил:

– Как зовут твою мать?

– Элай, дочь Рава, – одними губами произнес Вар. – А брата – Элар, он…

– Понял, – перебив, Арм знаком велел ему замолчать и, подозвав стоявшего неподалеку Эндэма с нажимом сказал: – Мне нужно пару минут, чтобы переговорить с госпожой Линни с глазу на глаз. Подеритесь, упадите в обморок, устройте истерику… Придумайте любую причину, только задержите остальных, ясно?

Не дожидаясь ответа, Арм повернулся и побежал к учебному корпусу. Оставалось надеяться, что Линни сегодня не опоздает.

В кабинете стояла духота, хотя все окна были распахнуты и ветерок шевелил разложенные на шкафу стопки листов. Скрипнула от скозняка, закрывшаяся за спиной дверь. Удивленно подняв голову от раскрытой книги, Линни отбросила со лба тронутую сединой рыжую челку и сдвинула тонкие брови. В глазах ее мелькнула тревога.

– Что с тобой, дитя?

Не в силах унять дрожь, Арм несколько раз глубоко вдохнул и, стремительно подойдя к шкафу, взял листок и чернильницу с пером. Ему надо было написать всего несколько строк, да и то на случай, если Вар окажется прав. По-другому он никак не мог вмешаться.

– Что происходит? – уже строже спросила Линни, поднимаясь. – Будь добр объясниться!

Молча подойдя, он протянул ей бумагу. Прочтя, она побледнела и сурово сжала губы.

– Это безрассудно. И опасно.

– Вы предлагаете ничего не делать?

– Да. К сожалению, да. И могу тебе сказать, что эта женщина в списках значилась. Она виновна. Возможно, ее уже казнили.

Отпрянув, Арм протестующе замотал головой.

– Я не стану просто сидеть и слушать эти барабаны! Всех не смогу, но хотя бы одну… Ради ее детей! Должно же быть хоть какое-то снисхождение, учитывая обстоятельства!

Линни улыбнулась.

– Ты похож на мою покойную госпожу, мальчик. Жаль только, никому нет дела до твоего мнения. Нынче закон превыше милости и, надо сказать, народ это заслужил. Ты знаешь, что было двенадцать лет назад. Твоя мать права: любое зло нужно давить в зародыше. Она не знает пощады, и именно поэтому ты будешь иметь право на милосердие. – Положив ладонь на его плечо, Линни вздохнула. – Уймись. Сейчас не время, ты еще не вошел в силу, не разобрался в себе и не стал мужчиной.

Стряхнув ее ладонь, Арм протестующе вскинул голову.

– Я достаточно видел и знаю, чтобы судить и принимать решения, дочь Хашши! И я решил. Сейчас я уйду и сделаю то, что должен, потому что больше некому. Напиши мне пропуск, и довольно. Всю ответственность беру на себя.

– Это просьба или приказ? – холодно спросила она, став вдруг как будто выше.

– И то, и другое.

Молча взяв перо, Линни черканула на обратной стороне письма пару строк и поставила подпись.

– Держи. И если меня потом казнят вместо несчастной вдовы из Айры, то это будет на твоей совести.

– Не казнят, – серьезно сказал Арм, сунув бумагу за пазуху. – Не позволю. Никто из Валлоров не позволит. Я не имел чести быть знаком с вами до недавнего времени, но события прошлого знаю достаточно хорошо.

Задумчиво посмотрев на него, она отвернулась и вновь села за стол. Несмотря на внешнее спокойствие, руки ее дрожали.

Стража выпустила без вопросов, но в учетную книгу имя все-таки записали. Впрочем, можно было не сомневаться, что сегодня многие сумели выбраться в город. Высокородных судили редко, да и таких массовых казней Горгот не помнил с десяток лет. Мать не считалась ни с чьим мнением, однако дядя нередко смягчал ее решения. С его легкой руки внутри Рода или среди тех, кто занимал видное положение, чаще всего происходили несчастные случаи, и до отобрания вотчин, публичного позора или прочих последствий открытого суда не доходило. Почему именно сейчас устроили такую жестокую показательную порку, Арм не знал и даже не догадывался. Ему было известно лишь одно: все это делалось от его имени. И от осознания этого на душе становилось еще гаже. Линни была права, сказав, что у него пока нет ни сил, ни возможности вмешиваться в дела матери.

«Но на эту маленькую милость власти у меня достанет», – в волнении думал он, пробираясь через толпу к эшафоту. Мать и дядю Арм заметил еще издали. На голову выше большинства собравшихся, он без труда видел и стражников, окружавших оставшихся осужденных, и залитые кровью доски. Умирать с мечом в руках имели право только Валлоры, а среди испуганных мужчин и женщин уже не было никого с чертами Рода, поэтому им, как и прочим, предстояла смерть от рук палача. Вглядевшись в искаженные страхом лица, Арм без труда нашел ту, ради которой пришел. Рыжеволосая пожилая женщина жалась к краю эшафота. Вар был на нее похож.

Протиснувшись к шеренге стражников, стоявших так плотно, что они казались единым целым, Арм громко попросил пропустить его к герцогу и для убедительности помахал бумагой.

– У меня послание из Академии от самого генерала! Срочное!

– Не велено, – отозвался офицер, не поворачивая головы. – Жди, когда Его Высочество освободится, или сам на плахе окажешься.

– Эн сатим лет корвэт, оротэ2! – прошипел ему на ухо Арм, вложив в голос всю внутреннюю уверенность, которая еще осталась. – Тэнба3!

Вздрогнув, тот искоса глянул на него и толкнул напарника.

– Велено пропустить гонца от генерала. К герцогу с посланием.

Окинув Арма придирчивым взглядом, офицер потребовал сдать оружие и, после того как Арм отдал ему меч, отступил в сторону.

– Проходи.

Миновав еще два заслона личной охраны Ее Величества, Арм наконец подошел к дяде и, низко поклонившись, вручил ему письмо. Знаком велев остаться, тот прочел его и, нахмурившись, передал матери. Нехотя оторвав взгляд от зачитывающего очередной приговор палача, та взяла бумагу и с минуту смотрела на развернутый лист. На лице ее не отражалось ничего, только сошел с щек румянец и мелькнула в глазах какая-то детская растерянность. Мельком посмотрев на Арма, она встала и подозвала одного из стражников.

– Велите освободить Элай, дочь Рава. Я снимаю обвинения. Нашелся свидетель, опровергающий слова предателя. Пусть ей выдадут пятьдесят колветров золотом в качестве извинений и сопроводят обратно в вотчину.

Тепло взглянув Арму в глаза, герцог бросил ему пару серебряных монет.

– Свободен, гонец. Можешь передать, что просьба исполнена.

Поклонившись до земли на манер аллотаров вначале матери, затем ему, Арм отступил и, пятясь, вернулся к шеренге стражников, которые без вопросов расступились. Забрав меч, он постарался сразу же затеряться в толпе.

– Именем Его Величества короля Тара и по приказу Лирран, дочери Якира, – начал зачитывать палач, и его голос словно хлестал Арма по душе, изъязвляя и истончая ее. – Араким, ремесленник из артели кожевников Айры, за измену Роду и сговор против дочери Ведущей линии приговаривается к казни и лишается всего нажитого имущества…

«Что теперь станет с семьей этого человека, и насколько серьезна его вина? – содрогнувшись, подумал Арм. – Вдруг он вообще не знал, что затевает лорд? Или тот не оставил ему выбора? Хотя нет, выбор есть всегда, но можно ли было помиловать его так же, как мать Вара? Что если бы я знал его имя…»

Глухой стук прервал тягостные мысли. Толпа ахнула, и где-то заплакал ребенок.

«Упокой, Господи, эту душу… – горестно выдохнул Арм, не в силах заставить себя обернуться. – И всех сегодня убитых…»

Обратный путь до Академии занял гораздо больше времени, чем он предполагал. Расстроенный и разбитый, Арм едва брел, то и дело шарахаясь от стражников, чтобы избежать объяснений. Только теперь, когда дело было сделано, он понял, как на самом деле рисковал, выйдя без охраны в город и так глупо подставившись перед матерью. Растерянность в ее глазах била по сердцу сильнее любых выговоров и угроз. Он, чьим именем она вершила правосудие, ходатайствовал о помиловании пособника человека, желавшего ей смерти. Арм понимал, что именно так мать и думала.

«Даже когда придет мое время, – вдруг со всей ясностью понял он, похолодев от ужаса и безысходности, – она не сумеет остановиться и отойти в сторону. И мне придется что-то с этим делать…»

Пытаясь не паниковать, Арм старательно гнал от себя темные картины будущего. Народ устал от крови, многие уже и забыли, почему и зачем она лилась, и винили мать в бедах, причиной которых стали сами. Ее ненавидели и желали смерти. Восхождение Арма должно было стать ее гибелью от рук тех, чьих близких она казнила, или тех, кто сейчас в страхе не мог поднять головы…

«Я найду какой-нибудь выход, – кусая губы, раз за разом убеждал он себя, отгоняя навязчивые мысли. – Что-нибудь придумаю, когда придет время».

Узкие улочки верхнего города пестрели различными вывесками. Не заметив мужчину, стремительно вышедшего из дверей мастера-цирюльника, Арм натолкнулся на него и чуть не упал.

– Смотри, куда идешь! – грубо огрызнулся тот, толкнув его в спину.

– Простите, господин, – не оборачиваясь, пробормотал Арм и убыстрил шаг. Было не по себе, хотя он мог поручиться, что не заметил слежки.

Внутренняя стража еще не сменилась, а потому пропустила его без вопросов, но стоило Арму повернуть к учебным корпусам, как дорогу преградил Каэл с дружками.

– Где это ты шлялся, позволь узнать? – угрожающе надвинувшись, спросил тот.

Притворно удивившись, Арм как бы невзначай положил ладонь на рукоять меча.

– Разве я обязан перед тобой отчитываться? – вопросом на вопрос ответил он. – Есть дежурный, есть наставник. А ты кто, Каэл? Нянька мне, что ли?

Холодно улыбнувшись, Фаррам жестом велел товарищам отойти подальше.

– Я, может, и не нянька, но на чистую воду тебя выведу. Представление несчастного Вара было весьма неубедительным. И я не идиот, чтобы не соотнести твой визит к госпоже Линни и отмену занятий. – Понизив голос, он постучал пальцами по богатым ножнам. – Не знаю, что вы задумали, но если у нее будут из-за тебя неприятности, то ты труп, Валлор.

Скрыв охватившую его тревогу, Арм невольно подобрался.

– К отмене занятий я не имею никакого отношения, – как можно спокойнее произнес он. – И будь добр, Каэл, не задерживай меня, я и так достаточно задержался.

– Вот только где? – усмехнулся Фаррам. – Думаю, не одному мне это будет интересно.

– Можешь пойти и донести кому хочешь, – вернув ему улыбку, Арм решительно шагнул вперед. – Старшим я дам исчерпывающие объяснения, а тебя мои дела не касаются.

– О, как заговорил… – почти ласково протянул Каэл, схватив его за локоть и рванув на себя. – Еще и пары дней не проучился, а уже пытаешься вякать на равных! Ну что ж, сам нарвался. Придется научить тебя манерам!

Едва не потеряв равновесие, Арм попытался вывернуться, но подоспевшие приятели Каэла, крепко схватили его за руки и, ударив по голеням, силой поставили на колени.

– Бить я тебя не буду, много чести, – Фаррам вынул из кармана тряпицу и, развернув, достал пару углей. – Да и зачем мне неприятности, верно? – Растерев их в крошку о белый камзол Арма, он задумчиво хмыкнул. – Считай это первым предупреждением. Не дойдет, тогда поговорим серьезнее. Если ты решил, что машешь железкой порезвее меня, то сильно ошибаешься, Валлор. На моем счету уже не одна жизнь, а тебе я глотку перережу с превеликим удовольствием!

– А ну прекратить! – раздался гневный окрик и, высунувшись из окна, дежурный офицер погрозил им пальцем. – Все четверо ко мне! Быстро!

Щелкнув пальцами, Фаррам молча повернулся и зашагал к дверям. Встав, Арм отряхнул брюки и с сожалением взглянул на перепачканный камзол.

«Отстирать это будет непросто, – отстраненно подумал он. – Ну ничего, Майра поможет».

* * *

Всю ночь до первых петухов Арм тщетно пытался оттереть мыльным песком черные пятна. Несмотря на все его труды, спереди камзол остался грязно-сероватого цвета, так что утром все равно пришлось идти к Майре и просить выдать новый. От стыда у Арма горели уши. Он не знал, как объяснить подобную неряшливость, но женщина, осмотрев камзол, лишь вздохнула и попросила подождать снаружи.

– Через полчаса принесу, если найду что-то подходящее, – сказала она, отмахнувшись от его извинений. – Ты не первый, Валлор. Я догадываюсь, о чем ты решил смолчать. Но за попытку отстирать отдельное спасибо, нам теперь будет легче. – Свернув камзол, она покачала головой. – И будь осторожен, мальчик. Мне и кровь приходилось отстирывать после таких вот пятен. Держись от маленького подонка подальше. Он ведь уже второй год на этой ступени, даже золото Пата не помогло – генерал непреклонен. Это его еще больше озлобило. Мне будет жаль, если ты пострадаешь.

Арм прождал больше часа и уже нервничал, потому как боялся опоздать на построение. К счастью, молоденькая служанка все-таки вынесла новенький, с иголочки камзол и передала от Майты, чтобы вечером он зашел за теплыми вещами, поскольку та заодно собрала и их тоже. Сбивчиво поблагодарив, Арм тут же надел камзол и заспешил на площадь. На завтрак он уже не успевал.

– Вставай-ка вот сюда, – ворчливо пробасил наставник, когда их звено построилось. Взяв Арма за локоть, он провел его почти перед всей шеренгой и поставил впереди. – А то возвышаешься в конце, как мачта, только флага не хватает. Скромность скоромностью, но здравый смысл еще никто не отменял.

Вытянувшись в струнку при виде вышедшего на ступени генерала, Арм мысленно поблагодарил наставника и искоса взглянул на Фаррама, скорчившего недовольную мину. Теперь они стояли через одного.

– Вижу, ты ничего не понял, Валлор, – не поворачивая головы, бросил тот.

– Да нет, Каэл, это ты не понял, – с нажимом ответил Арм, дождавшись, когда генерал вернется в резиденцию, а наставник отойдет с дежурным, который зачем-то его подозвал. – Чем задирать новичков и кичиться своим отцом, лучше бы перешел, наконец, на следующую ступень. Родительские деньги – это их заслуга, а не твоя. Сам из себя ты пока ничего не представляешь. Нарушаешь устав, обижаешь товарищей, не справляешься с учебой… И я еще должен тебя уважать и бояться? С какой стати, Фаррам? Ты хоть подумай: нас ведь здесь пятнадцать человек, а лебезят перед тобой только двое, да и то не из большой любви.

Вся шеренга при этой спонтанной речи стояла так тихо, что Арм отчетливо слышал тяжелое дыхание соседа. Сам Фаррам едва сдерживался, сжимая и разжимая кулаки. Его лицо то бледнело, то покрывалось красными пятнами, а зеленые глаза лихорадочно блестели.

– Ты труп, – процедил он сквозь зубы и пнул локтем стоявшего рядом юношу с такой силой, что тот чуть не упал. – Я, может, ничего из себя и не представляю, но за меня есть кому замолвить слово. А вот если ты сдохнешь, никто и не заметит. Так что готовься. Доживаешь последние дни.

– Я не боюсь смерти, – спокойно сказал Арм. – А вот ты, бросаясь такими словами, роешь себе могилу. Здесь все звено свидетели, а тебе самому минуло уже пятнадцать и отвечать будешь по всей строгости. Не думаю, что Ее Величество закроет глаза на убийцу одного из своего рода, пусть и последнего нищего. Ты лишь подставишь отца и потеряешь голову. Но раз уж в мой адрес начались такие угрозы, я тоже отвечу: если еще раз кого-нибудь из товарищей тронешь, учится ты ни здесь, ни в какой другой Академии не будешь. Я выведу тебя на чистую воду, Каэл. Подлости и низости не терплю с младенчества.

Фаррам коротко рассмеялся, чем привлек внимание наставника. Раскланявшись с дежурным, тот подошел и с подозрением оглядел притихшее звено.

– На тебя жалоба, Фаррам, – наконец произнес он, встав напротив Каэла. – Вторая за начало года. Получишь еще одну и вылетишь обратно в Пат. Понял?

Удивленно взглянув на офицера, Каэл кивнул.

– Понял, господин.

– Ну раз понял, можете быть свободны. И да, тебе, Арм, сын лекаря из Варута, за вчерашнюю вылазку в город запрещается покидать территорию Академии до первого снега. Никаких открепительных можешь не просить.

Арм молча поклонился. Несмотря на кажущееся спокойствие, сердце колотилось о ребра так, что трудно было дышать. Ему не следовало вестись на провокации Каэла и устраивать словесную перепалку, опускаясь до его уровня. Причинять задире вред Арм вовсе не намеревался, равно как и втягивать в этот, по сути, не стоящий внимания конфликт лорда Солана. Последний и так ходил по лезвию, о чем его глупый сын, вероятно, даже не догадывался.

«Ошибка за ошибкой, – с досадой думал Арм, машинально шагая вслед за идущим впереди Карсом. – Как же мне все это исправить?»

Почувствовав, как кто-то тронул его за плечо, он взял левее и обернулся.

– Спасибо, – шепнул Вар. – Брат видел тебя на площади. Не знаю, как тебе это удалось, но…

– Я просто передал письмо, – отмахнулся Арм. – Если кого и нужно благодарить, так это госпожу Линни. Ты ведь знаешь, как она была близка к Ведущей… Видимо, решила заступиться за своего ученика.

Остановившись, Вар затравленно взглянул на него.

– А ведь у меня с самого первого дня неуд по счету… Стыд-то какой! – его голос предательски сорвался. – Арм, дружище, у тебя все так складно выходит! Можешь немного со мной позаниматься? Я тебе свою вечернюю сдобу до самой присяги отдавать буду, могу дежурить… Что угодно!

– Да не надо мне ничего, – Арм невольно улыбнулся его горячности. – Можешь приходить в башню после построения… Учить я не умею, но объяснить постараюсь. Там нет ничего сложно.

– Вы идете или нет? – недовольно проворчал Карс. – Лично мне выговор не нужен.

Заговорщицки переглянувшись, Арм с Варом поспешили за ним.

Историю у Первой и Четвертой ступени вел боевой стопник из рода Рэмака по имени Нурф. Это был пожилой человек с идеальной военной выправкой и к тому же весьма дотошный. Все новые сведения, добавленные в общий курс при королеве Лирамель и в последние годы, он преподносил так, словно изучал их уже тысячу лет. Судя по тому, с каким вниманием его слушали, предмет свой Нурф любил, и учеников напрасно не обижал. На появление Арма он тоже отреагировал спокойно: спросил его имя, представился сам и продолжил урок. Сам Арм, хоть и знал гораздо больше учителя, ни разу не заскучал.

– К следующей лекции выучите хронологию правления царей до Арматея, – закрыв книгу, он обвел притихших юношей насмешливо-задумчивым взглядом. – И не забудьте всех отпрысков Тарома Великого с датами рождения, правления и смерти. Особенно смерти. Мы на этом сделаем акцент, потому что умирали они в определенной последовательности и явно не по своему желанию. Еще ваши деды понятия не имели почему, а вам это уже открыто. Дорого, кстати, стоит, господа – история редко делает такие подарки.

– Вот уж спасибо так спасибо, – почти неслышно произнес Карс, ковыряя кончиком пера уже кем-то проделанное углубление в столешнице. – Жили себе спокойно и не знали. Теперь шаг влево, шаг вправо – и на плаху.

Арм внимательнее всмотрелся в своего приятеля и осторожно спросил:

– Не хочется учить?

Собрав книги стопкой, тот ловко связал их и нехотя бросил:

– Не хочется знать! Не думай, что я против новых порядков… В наше время никто в здравом уме такого не скажет, но думать-то не запретишь! Моя семья всегда чтила законы и жрецов Ордена. Бабка еще те, старые колыбельные пела… А потом понеслось: это нельзя, то нельзя. Жрецы как с ума посходили! Герцог наш, если ты знаешь, раньше их возглавлял даже, Верховным был. Говорят, он такое умел, что никто ни до, ни после не мог, даже Фирсар! А потом раз – и отрекся, принял новую веру. С чего бы это?

Убедившись, что все заняты сборами, Арм тихо ответил:

– Видимо понял, что пошел не тем путем, Карс. Так тоже бывает. Люди часто ошибаются. Просто у него хватило сил признать это и повернуть к свету. За ним последовали и другие Посвященные…

– Но не все, – мрачно заметил Карс. – Даже в моей семье – не все. И потому я просыпаюсь со страхом и засыпаю со страхом, хотя сам никогда не поклонялся мерзости… – Видя, что Арм сбирается уйти, он схватил его за руку. – А ты сам, Валлор?

– Я христианин, и был крещен матерью во младенчестве. Но тех, кто не идет моей дорогой, не сужу. У меня с рождения перед глазами люди, чья вера настолько глубока, что не оставляет сомнения – она осязаема, действенна. Я имел возможность не просто получить ответы на свои вопросы, но видел тех, кто эти ответы выстрадал кровью, поэтому мне хватило их слова и не потребовалось проходить через сомнения, страх и смерть… Не многим так везет, поэтому у каждого свой путь. У кого-то он очень длинный, сложный и даже опасный.

– Красиво говоришь, – улыбнулся Карс. – Хотел бы я видеть тех, кто так тебя вдохновил. Может, и сам бы задал парочку вопросов…

Заметив, что они остались в классе вдвоем, Арм забеспокоился и знаком попросил приятеля поспешить. Следующим уроком был счет.

Заняв свободное место рядом с Варом, Карс виновато развел руками. Еще раз оглядев класс, Арм пожал плечами и, отойдя в дальней стене, уселся на пол. Стащить стол из соседнего кабинета он уже не успевал, а все имеющиеся оказались заняты.

Линни показалась в дверях с последним ударом гонга. Не смотря на уверенную улыбку, на ее лице без труда читались последствия бессонной ночи. Поджарая и живая, она все же несла груз прожитых лет. По расчетам Арма ей было уже далеко за шестьдесят.

– Задания я не проверила – не до того было, так что пусть господин-без-стола поднимется и раздаст всем писчие принадлежности. Устроим небольшую проверку. Кто напишет, тот молодец, а кто нет – будет заниматься со мной счетом вместо зимнего открепительного. Да-да, и нечего стонать. Я уже два месяца вбиваю в ваши дубовые головы азы, без которых вы даже маршрут на карте не проложите. То же мне, будущие офицеры!

Кто-то за первым столом тихо хихикнул и тут же получил затрещину. Оглянувшись на Арма, Вар страдальчески закатил глаза. Было похоже, он не верил, что сумеет пережить проверку.

Взяв стопку листов, Арм быстро разделил их на три части и пустил по рядам. Чернильницы с перьями пришлось раздавать самому. Поставив одну перед своими приятелями, он ободряюще похлопал Вара по руке и шепнул:

– Если что, сломай перо. Я подойду.

– Шел бы ты к своей стеночке, Валлор! – громко шикнула Линни. – Тебе и Фарраму дам отдельные задания с тем же условием. Посоревнуйтесь-ка кто кого мирным путем. Железяками всякий махать горазд, а вот мозгами пораскинуть могут единицы.

Взял себе пару листочков, Арм поставив чернильницу на пол и выжидающе скрестил на груди руки. Проигрывать Каэлу он не собирался, хотя открепительная ему не светила ни зимой, ни даже летом. А вот мнением бывшей Хозяйки замковых кухонь Арм дорожил. Больше всего на свете ему бы хотелось задать ей тысячу вопросов обо всем, что она видела и знала о деде и отце, ведь с первым Линни находилась рядом с самого начала, как тот встал у власти. Перед ее глазами прошло даже кровавое правление его, Арма, прадеда… Многое из того, что видела эта пожилая женщина, не было известно никому в Малом Мире.

– Держи. – Незаметно подойдя, Линни положила ему на колени исписанный заданиями лист. – И чтобы без фокусов, ясно? Выкручивайся теми знаниями, которые я даю.

Опустив взгляд, Арм прочел первую задачу и почти до крови закусил губу, чтобы не засмеяться в голос.

«Некий герцог славного Лаусенса, – начиналась та, – имел доход в триста колветров золотом ежемесячно, причем за вычетом налогов, которыми совершенно справедливо одарил его другой нам обоим знакомый герцог, он не только не терял первоначальную сумму, но и выгадывал прибыль в пятьдесят колветров золотом. Зная, что основным его доходом являлась торговля рыбой, бараниной и изделиями кожевников, будь добр подумать, каким образом ему удавалось получить в год чистой прибыли на десять процентов больше, чем выходило по отчетам, при том, что последние были в полном порядке, включая взнос в казну, иначе бы ему ой как бы не поздоровилось».

«Да он на золоте должен был есть!» – дважды перечитав задачу, мысленно хмыкнул Арм, думая, как подступиться к решению. Вводных было мало. Тут явно требовалось нечто большее, чем просто вычислить. В конце концов он поставил на рыбу и шкуры. Последнюю герцог разводил, так что озера Лаусенса не иссякали, как и морские глубины, а потому доход с них был почти круглый год, исключая нереста. Со шкурами все обстояло еще хитрее. Среди баранов всегда имелись мертвые души, а шкуры якобы закупались на юге, в то время как Лаусенс сам обеспечивал себя и ими и отборным руном. Герцог Карл был дотошен, но вряд ли бы поехал пересчитывать баранов, а те оказались поистине золотыми. Ну и кое-что, конечно, наверняка утаивалось. Например, выгодные сделки с Горготом занижались, что тоже никто не мог бы доказать, если обе стороны молчали… Оставался лишь вопрос, как это выведала Линни, потому что раз знала она, то понимал и тот, кто эти налоги из герцога славного Лаусенса вытрясал. А раз так, то неучтенная прибыль наверняка шла на хорошее дело… И никто никого головы не лишал.

Расписав почти весь лист, Арм вернулся к заданиям и довольно быстро решил остальные, благо в них не имелось двойного дна. Он так увлекся, что не заметил, как время урока подошло к концу, и в коридоре простонал гонг.

– Еще минута и сдаем, – поторопила Линни. – Особо ревностные считатели могут, конечно, остаться без обеда, но я бы советовала выбрать суп и курятину, которую сегодня с утра для вас жарят наши повара. Все равно если не решили до гонга, шансов нет.

Подождав, пока большинство сдаст работы и уйдут, Арм протянул листок с решением. Бегло прочитав, Линни довольно улыбнулась.

– Быстро сообразил, есть в кого. И почти правильно.

– Почти? – удивился Арм.

– С решением верно, с выводами – почти. Тебя извиняет возраст. Будет время, поговорим обстоятельнее. А пока дай-ка я посмотрю, почему наш Фаррам мрачнее тучи. Никак все-таки понял.

Обернувшись, Арм пристально посмотрел на своего обидчика. Тот сидел над заданием насупившись, словно замерзший голубь. Оставалось лишь догадываться, что за задачку выдумала для него Линни.

– А вот у вас, юный Каэл, все с точностью наоборот. Решение ошибочно, а выводы верные. Думаю, открепительную вы заслужили, равно как и сочувствие. Идите и хорошенько подумайте над новой мыслью.

Резко поднявшись, Фаррам поднял опрокинувшийся стул и, собрав книги, выбежал из класса.

– Что вы ему такого написали? – не удержался от вопроса Арм.

Смяв в руке листок с заданием, Линни холодно улыбнулась.

– Предупредила на примере кой-кого из прошлого о возможной судьбе его отца. Наверное, я поступила сейчас так же опрометчиво, как и ты вчера, но мне искренне жаль этого мальчика. Фаррам вырос на моих глазах, и, поверь, жизнь его не баловала. Он слишком горд и горяч, и к тому же еще очень юн, чтобы понять выгоду и стерпеть удар. Ты знаешь, я немало повидала и вряд ли могу ошибаться. Все, что мне под силу, это предупредить от рокового шага.

Похолодев, Арм оперся ладонью о стол и несколько раз глубоко вдохнул.

– Я могу помочь? – с надеждой спросил он. – Как в тот раз?

– Похвальное рвение, но нет. Я много лет прожила в Пате и знаю, что там происходило. Иначе уже нельзя, Парф и так терпел слишком долго. – Линни покачала головой и отвела взгляд. – Постарайся не вмешиваться. Тебе нельзя подставляться. Не сейчас, во всяком случае.

– Постараюсь, – эхом откликнулся Арм и, степенно поклонившись, краем глаза заметил заглянувшего в дверной проем Эндэма. Судя по тому, как тот нервничал, он услышал часть разговора.

Глава 4

Три месяца учебы пролетели незаметно. Ранние холода уже под конец осени выстудили стены башни так, что ночами на подоконнике поблескивал иней, а толстое мутное стекло покрылось перистыми узорами. Кутаясь в два шерстяных одеяла, поверх которых чернел подбитый мехом плащ, Арм пытался уснуть, но никак не мог. Первые экзамены он сдал, не готовясь. Успевал и в остальном. Его занятия с Варом тоже не прошли для последнего даром. Пусть и не блестяще, но счет тот одолел и теперь уже не краснел на уроках, а старательно работал и даже пару раз заслужил от Линни одобрение.

Что касается Фаррама, то на какое-то время и он, и его подпевалы присмирели и никого не трогали, правда, продлилась эта тишина недолго. Получив открепительное, Каэл съездил в родной Пат и вернулся еще более злой и самоуверенный, чем раньше. Несколько раз Арм сходился с ним по жребию на тренировках и все так же побеждал. Было ясно, что Фаррам в конце концов ответит, но, помня слова Линни, Арм вел себя осмотрительно и старался не оставаться в одиночестве. Щеколду на дверь он все-таки сумел поставить, но запирался только после обхода, чтобы не получить нагоняй за нарушение правил.

«Нужно найти повод и поговорить с Каэлом глазу на глаз, – глядя в темноту, решил он. – Возможно, мне удастся достучаться до него или хотя бы выяснить, чего он от меня хочет».

Утро, вопреки обыкновению, началось с пугающей тишины. Не слышалось воркования голубей, не били барабаны, не сновали туда-сюда птичники, спеша доставить или отправить послания…

Быстро натянув сапоги, Арм медленно отодвинул щеколду. На душе было тревожно. Обнажив меч, он приоткрыл дверь и, постояв, выглянул наружу. На лестнице царил сумрак. Заледеневшие узкие окна не давали света, а факелы почему-то не горели.

– Эй! – на всякий случай позвал Арм и прислушался. Он никак не мог понять, сколько времени.

Тихий стон удалось услышать, только задержав дыхание. Убрав клинок в ножны, Арм вышел на лестницу, но никого не увидел.

– Есть тут кто? – громко спросил он.

– Осторожнее, – в слабом отклике сквозила боль. – Мыльный раствор…

Замерев на полушаге, Арм наклонился и провел по ступени ладонью. Камень действительно оказался покрыт ледяной коркой и потому был очень скользким.

– Понял. Сейчас спущусь.

Спуститься оказалось непросто. Подошвы сапог скользили как на речном льду, да и перила чуть ниже тоже оказались в коросте.

Мальчик лежал на боку. Одна нога казалась неестественно вывернутой, а под головой темнела кровь. Боясь его трогать, Арм снял плащ и, накрыв, осторожно подоткнул полы.

– Не шевелись, паренек. Я сбегаю за лекарем.

– Постой, – сквозь зубы процедил тот, едва дыша. – Я слышал… замешкался наверху с посланием… Они говорили о тебе. Остальные спустились прежде, чем облили лестницу, а меня не предупредили, потому что я им… поперек горла. Но это тебя…

Поняв, о чем речь, Арм на мгновенье лишился дара речи и с подозрением посмотрел на уходящую вверх лестницу. Истесанные временем старые ступени и безо льда были довольно гладкими посередине… Упади Арм вниз, он мог бы разбиться, как этот несчастный мальчик, а то и хуже, поскольку был намного тяжелее.

«Это уже покушение на жизнь сына Ведущей, а не детские забавы, – мрачно подумал он. – Такое не скроешь даже при всем желании».

– Кто они, знаешь? – присев на корточки, спросил Арм.

– Один точно Каэл, потому что Мав назвал его «господин Каэл». Спросите Мава, он с ним говорил. Всего было трое. Тот первый сразу ушел, остальные возились с лестницей. Я думал, что пришли на дежурство и моют… Но сейчас положено сразу вытирать, тем более тут холодно… Первые ступени и вытерли, и перила тоже, а дальше – сами видели. Я и упал… – закашлявшись, мальчик попытался перевернуться и вскрикнул от боли. Его тут же вырвало.

– Не шевелись, – повторил Арм и осторожно отодвинул его в сторону.

Стражи у башни не оказалось, хотя это считалось вопиющим нарушением устава. Не зная, где искать лекаря, поскольку тот наверняка был на утреннем обходе, Арм припустил к складам. Майра могла найти врачевателя быстрее, чем он сам.

Запах гари удалось уловить только ближе к казармам. Решив разузнать все позже, Арм распахнул дверь прачечной и громко позвал швею. К счастью, одна из служанок, узнав в чем дело, тут же побежала за ней к главной хозяйке.

– Что происходит? – Остановив пожилую женщину с чаном выстиранного белья, Арм кивнул на дверь. – Где все?

– Так пожар в городе, господин… Рядом с Академией, у стен. Кажется, дом лорда какого-то горит. Всех согнали тушить, чтобы огонь не перекинулся на резиденцию.

– А стражу почему сняли? – удивился Арм. – Голубиная башня без стражи!

Поставив чан на пол, женщина пожала плечами.

– Да мне-то откуда знать? Вам-то виднее. Нас не звали, мы работаем…

Увидев спешащую к ним Майру, Арм кивком поблагодарил прачку и, не тратя времени на объяснения, крикнул:

– Мальчик разбился! Упал с лестницы! Никого нет, я не знаю, где искать лекаря!

– Ох ты, горе мое! – всплеснула руками Майра и, схватив висящий у двери шерстяной платок, выбежала наружу. – Где он? – не оборачиваясь спросила она, когда Арм ее нагнал.

– В башне. Кажется, сломал ногу и голова тоже в крови. Еще его рвет.

– Беги в резиденцию. Лекарь или кто-то из его молодчиков должны быть в правом крыле за аркой. Приведи всех, кого сможешь, и попроси взять носилки.

Арм бежал так быстро, что несколько раз поскользнулся и упал. В голове роилось тысяча вопросов. Пожар в городе, отсутствие стражи у башни, лестница… То ли Фаррам воспользовался удобными обстоятельствами, то ли сам же их и создал. Второе выглядело слишком уж неправдоподобно. Откуда у юноши, пусть и младшего сына одного из богатейших людей Королевства, такие возможности? Да и зачем ему было так подставляться ради какого-то там выскочки-нищеброда?

«А если он знает?.. – тяжело дыша, с ужасом подумал Арм. – Если лорд Солан велел ему убить меня, чтобы внести смуту в Ведущую? Матери тогда точно стало бы не до Пата».

– Нет, не может быть… – пробормотал Арм, влетев в приоткрытые ворота резиденции. – Это просто совпадение…

– Имя и звание! – остановив его, потребовал стражник. – Куда спешишь?

– Арм, первая ступень, звено Фареста. Госпожа Майра послала за лекарем. В башне паренек упал с лестницы. Сильно разбился.

Жестом указав ему вправо, офицер черканул что-то в лежащей на подставке книге. Не дожидаясь повторного приглашения, Арм добежал до арки и, миновав ее, на ходу крикнул:

– Лекаря, срочно! Где лекарь?

Одна из дверей со скрипом распахнулась.

– Чего тебе? – недовольно спросил старик, вытирая о передник мокрые руки. – Что орешь?

– Мальчик разбился, – пытаясь отдышаться, выдавил Арм и, заметив, как тот прищурился, быстро добавил: – В голубиной башне…

Узнав его, лекарь вежливо кивнул и, обернувшись, кого-то позвал.

– Не беспокойся, сделаю все, что смогу, сынок, – изменившемся тоном произнес он. – Ты пока посиди тут, приди в себя. Занятий сегодня все равно не будет. Вернусь, поговорим. Я как раз хотел найти повод и тебя позвать, да ты опередил. Есть весточка от кое-кого.

Поколебавшись, Арм кивнул. Он действительно переволновался и к тому же устал, бегая туда-сюда. Ему требовалось немного отдохнуть и хорошенько надо всем подумать.

Над водной гладью парил огромный огненно-золотой орел. Казалось, будто его тело светится изнутри, но, когда он подлетел ближе, стало понятно, что свет пронизывал птицу насквозь. Это было так красиво… Арм смотрел и не мог отвести взгляда. Вслед за орлом из морских глубин, подняв фонтан брызг, взмыл в небо такой же большой иссиня-черный ворон. Он тоже сиял, но более тускло, как светится в темноте почти истлевший уголек. Оба покружили над берегом и вместе улетели на восток, где багряным шаром качалось у горизонта размытое в мареве солнце.

– Просыпайся, сынок… – Кто-то настойчиво теребил Арма за плечо. – Генерал тебя зовет, надо идти.

Открыв глаза, Арм удивленно посмотрел на стоявшего у кушетки старика. Он так крепко заснул, что никак не мог понять, где находится и почему вокруг светло.

– Долго я спал? – узнав, наконец, лекаря, Арм сел. Голова неприятно кружилась, спина была мокрой от пота.

– Сейчас уже третий час дня, – ответил тот. – С мальчиком все в порядке, мы его отправили в артель. Голова цела, это главное. Ухо подштопали, ногу, правда, мои ребята по кусочкам собрали, но ходить будет. Если захочешь, навестишь, но лучше не сегодня – он под снотворным.

– А зачем я понадобился генералу? – насторожился Арм. – Что Илларм от меня хочет?

– Видимо, разобраться в произошедшем, – уклончиво ответил лекарь и, настороженно покосившись на дверь, протянул туго скрученную записку. – Это из замка. Ответ дашь завтра.

Развернув послание, Арм сглотнул и, прищурившись, вчитался в мелкие строчки.

«Ваша матушка приняла окончательное решение относительно лорда Солана. Все, что я смог, это убедить ее на сей раз избежать публичности. В интересах Каэлов владения перейдут к будущей невесте вашего кузена, поскольку та непричастна к деяниям отца. Остальных велено выслать из Пата и при малейшем недовольстве отправить вслед за родителем. Имей это в виду и будь осторожен. Касательно приятеля, за которого ты можешь попросить, трижды подумай, прежде чем поступать так же, как на площади. Твоя мать до сих пор ищет виноватых и считает, что ты подпал под чье-то влияние. Не давай ей повода утвердится в этой мысли, иначе она может повернуться спиной и ко мне. Думаю, она бы успокоилась, если бы ты сумел вернуться на зимние открепительные».

Подписи не было. Впрочем, дядя никогда не подписывал свои письма – не любил бравировать титулом и происхождением.

– Я дам ответ сейчас же, – сказал Арм, скомкав записку. – У вас есть бумага и перо?

Кивнув, старик указал на узкий стол у единственного окна.

– Пиши, только побыстрее. Генерал должен отбыть в замок до вечера.

Подойдя к столу, Арм взял первый попавшийся листок и коротко написал:

«Благодарю за предупреждение и совет – я им последую. Вы угадали мои намерения, поэтому я вас не удивлю. Обещаю, что не буду давать повода ищущим повода. Попрошу лишь об одном: отправьте мне навстречу кого-нибудь из Тайной разведки. Нужно прояснить пару моментов, о которых вам вскоре станет известно. Предоставьте мне разобраться с этим самому. Даю слово, что обращусь к вам за помощью сразу же, как почувствую необходимость. Об остальном поговорим лично. Буду рад встрече. Прибуду не один и тем же путем».

Свернув листок, Арм отдал его лекарю и на всякий случай уточнил:

– Вы поедете сами или кого-то пошлете?

– Сам. С генералом.

– В таком случае передайте дяде, чтобы не медлил. И, разумеется, мой поклон матушке. И еще… – Арм сосредоточенно нахмурил лоб, ловя ускользающую мысль. – Мальчика, если его можно перевозить, возьмите с собой. Пусть выходят и пристроят куда-нибудь на хорошее место. Если бы не он, вам пришлось бы сегодня выхаживать меня. – Заметив, как вздрогнул лекарь, Арм торопливо добавил: – Дяде можете об этом сказать, но матушке ни слова, иначе она тут все с землей сравняет, ясно?

– Да куда уж яснее, мой мальчик. – Спрятав записку в нагрудный карман, старик поклонился. – Ступай. Все исполню.

Стража на входе уже сменилась, но останавливать Арма никто не стал. Бегом поднявшись по широкой лестнице, он свернул налево и, пройдя пару дверей, остановился перед покоями генерала. Илларм Валлор, сын лорда Таэра, был поставлен во главе Горгота еще его, Арма, отцом в последний роковой день, когда тот отрекся от трона. Возможно, поэтому Арм ему доверял.

– Мне назначено, – в ответ на вопросительный взгляд стражника, произнес он и коротко представился.

Открыв засов, офицер молча распахнул одну из высоких створок и отошел в сторону.

Генерал Горгота был из Валлоров. Высокий, как и все сыновья Рода, он походил на своего отца, от которого и принял пост, как одна молодая яблоня на другую. Черноволосый, с резкими чертами лица, Илларм чем-то напоминал Арму охотничьего ястреба – быстрого и осторожного.

– Мне доложили о произошедшем, приношу свои извинения, – с поклоном сказал генерал, как только закрылась дверь. – Стражу ввели в заблуждение, но это не извиняет ни моей непредусмотрительности, ни их небрежности.

Подойдя к небольшому диванчику, возле которого тот стоял, Арм обвел кабинет задумчивым взглядом и сел, знаком попросив Илларма последовать его примеру.

– Принимаю ваши извинения. И приношу ответные. В произошедшем есть и моя вина. Я имел возможность предоставить вам доказательства, изобличающие Фаррама еще пару месяцев назад, а также мог бы не провоцировать его на подобные действия. Однако даю слово, что ничего предосудительного я не совершал, лишь не шел у него на поводу и иногда заступался за товарищей.

– Будь моя воля, я бы не стал приписывать вас к звену Фареста, – понизив голос, сказал генерал. – Да и на Первой ступени вам тоже делать нечего. Но герцог высказался совершенно определенно.

– Вам известно, почему? – скрыв удивление, спросил Арм.

– Он сказал, что науками вы владеете не хуже тех, кто их преподает, а вот собой – не в полной мере. Это все.

– Ясно. – Встав, Арм отошел к окну и взглянул вдаль. Над городом еще висела тонкая завеса дыма, но небо уже распогодилось и, похоже, подымался ветер.

– Я позвал вас, чтобы спросить, какое решение мне принять, – спустя какое-то время произнес генерал. – Всех, кого нужно, уже допросили. Офицера, который вам уже известен и передал стражи ложный приказ, я лишил звания и отослал в Ровмэн. Картина совершенно ясна, доказательств хватает. По закону мне нужно доложить в замок и в Пат, а после или бросить Каэла в темницу, или лишить головы за покушение на сына Ведущей. Но, справедливости ради, он не имел представления, кто вы.

– Не нужно делать ни того, ни другого, – прикрыв глаза, Арм медленно выдохнул. – Я беру всю ответственность на себя. Кроме того, – он повернулся и, встретив внимательный взгляд генерала, выдавил подобие улыбки, – мне стало известно, что вскоре в Пате станет дышаться свободнее. Учитывая, как Фаррам гордится своим отцом и состоятельностью, наказания хуже трудно себе представить.

Нахмурившись, генерал опустил голову и некоторое время молчал.

– Вы желаете, чтобы я взял Каэла на попечение гарнизона? – наконец хрипловато спросил он, не скрывая волнения. – Думаете, ваша мать спустит мне подобную милость?

– Вы напишете ей, что мы с Фаррамом близкие друзья и его отъезд очень меня расстроит. Этого будет достаточно.

– А если нет? Если она сочтет мое решение неповиновением?

– Власть регента тоже не абсолютна, – прошептал в ответ Арм. – Вы думаете, мне нравится то, что происходит вокруг? Если так, то ошибаетесь. Но мне еще нет и тринадцати, до совершеннолетия два с лишним года… Кроме того, мать многих устраивает. Пока что.

В волнении встав, генерал подошел и, поколебавшись, встал перед ним на колено.

– Если я могу вам чем-то помочь, то помогу не колеблясь. И я, и многие другие – мы верны вам и только вам.

– Знаю, Илларм, – подняв его, Арм покачал головой. – Я уверен в дяде, уверен и в вас, и в других генералах и сынах Рода. Но закон есть закон. И мне нужно время. Я не глуп и прекрасно осознаю, что имею слабости, которых иметь не должен. Однако и вам, и любому другому отвечу так: я буду поступать, как считаю правильным здесь и сейчас, не считаясь ни с какими последствиями. Возможно, это ошибочный путь, но я избрал его для себя раз и навсегда. Отвечать злом на зло мне претит. Тем более, как вы заметили, Фаррам не знал, не мог знать, на кого поднимает руку. Это не оправдывает его жестокости, из-за которой пострадал мальчик и еще многие до него. Однако он не останется без наказания, и мы оба теперь знаем, насколько оно будет для него суровым. Как поступать дальше, я решу, но пока пусть продолжит обучение в Горготе. Если мы отошлем его, он наверняка наделает глупостей и погибнет. Я не желаю брать на душу этот грех, достаточно и той крови, которая уже пролилась и еще прольется.

– А если пострадаете вы сами? Даже в этот раз все обошлось чудом…

Арм решительно мотнул головой.

– Я осознаю свою ответственность перед Ведущей и Королевством, генерал. Рисковать больше не стану. – Вспомнив, что еще хотел спросить, он невольно посмотрел на дверь. – Хотел прояснить кое-что насчет пожара… Вам известно, из-за чего он начался?

– Известно. Кое-то из опальных жрецов решил отомстить лорду Раму за то, что тот сдал королеве его пособников. Есть несколько надежных свидетелей, видевших поджигателя.

– Его нашли?

– Нет. Но он определенно где-то в Горготе. Ищем. Тайная разведка тоже подключилась. Герцогу я отослал голубя и завтра доложу лично.

– Надеюсь, его найдут, – вздохнул Арм. – Кто-нибудь пострадал?

– Пару человек обожглись при тушении. Лекарям теперь есть чем заняться.

Стук в дверь заставил их обоих замолчать. Недовольно скривив губы, генерал громко спросил, кто беспокоит и, услышав, что явился Первый стопник с докладом, вопросительно посмотрел на Арма.

– Мне уже пора, Илларм. Еще раз благодарю вас. Если потребуется, Линни всегда передаст весточку.

– Она знает? – искренне удивился тот.

– А могла не знать? – Арм сдержал смешок. – Ей известно даже то, что нам с вами не снилось. Да и наверняка ведь это дядя за нее просил…

– Просил, но я не думал… Хотя вы правы, это было совершенно очевидно. Так и поступлю, хорошо.

Едва не столкнувшись нос к носу с Первым стопником, Арм вышел из кабинета и, убедившись, что в коридоре никого, кроме стражи, нет, свернул к лестнице. До ужина оставалось еще часа два, а он уже так проголодался, что съел бы даже болтанку из муки.

В казармах было душно и шумно. Длинные смежные комнаты тянулись так далеко, что, когда во время уборки или топки распахивали промежуточные двери, получался длинный широкий коридор, заставленный кроватями. Огромные камины горели где через комнату, где сразу по два на оно помещение, поэтому даже зимой приходилось открывать окна, чтобы немного проветрить.

Войдя, Арм поежился. Свой плащ он так и не забрал из башни, а снаружи уже завывал ветер и начал срываться снег.

– О, кто пожаловал! – Заметив его, Вар подскочил с кровати. – Так и думал, что ты все проспишь. У нас тут такое утро выдалось! Знаешь уже, наверное, но все равно расскажу…

Приложив палец к губам, Арм обвел взглядом комнату. Она была первой от входа, и никто из высокородных не желал в ней спать.

– Что случилось? – удивился Вар. – Карса, что ли, ищешь? Так он еще в артели. Обжегся, но не сильно. Лекари намазали ему руки до локтей какой-то белой дрянью и дали лекарство от жара. Обещали к вечеру отпустить, если не будет осложнений. От занятий и тренировок освободили, возможно, вообще пока домой отпустят.

Арм расстроенно нахмурился. Он не думал, что кто-то из его товарищей мог пострадать.

– Тогда я приду вечером, повидаю. И ты прав, я действительно проспал. Жаль, вы не догадались за мной забежать.

– Очень быстро всех погнали, – Вар развел руками. – Прямо из постели выдернули. Дежурный так орал…

Отстраненно кивнув, Арм пытался придумать, как бы не вызвать подозрения у приятеля и переговорить с Фаррамом.

– Тут такое дело, – отведя взгляд, сказал он. – Меня попросили кое-что передать Каэлу. Лично и желательно без свидетелей. Что да как, не знаю, но был бы тебе признателен, если бы ты его привел. Только не говори, что зову именно я. Скажи, от генерала, тогда он точно не откажет.

Вар недоверчиво прищурился.

– Ты уверен, Арм? А если это подстава? Он ведь только и ждет, чтобы застать тебя врасплох!

– Уверен. И я уже дал слово, что передам. Это важно, правда.

Пожав плечами, Вар встал и что-то недовольно ворча, натянул сапоги.

– Не нравится мне это… Не нужно тебе с этим ненормальным разговоры разговаривать, но смотри сам.

Сев на краешек постели, Арм мысленно повторил все, что собирался сказать Каэлу. Беседа с генералом позволила ему многое переосмыслить, и теперь он чувствовал себя увереннее.

Фаррам вышел вслед за Варом и на мгновенье замер, настороженно разглядывая Арма.

– Вижу, твой дружок наврал… – протянул он. – Я так и знал. Чего надо, Валлор?

– Поговорить. – Поднявшись навстречу, Арм кивнул на дверь. – Один на один, если не боишься.

– Генерал уже допросил и меня, и моих друзей. Не о чем нам говорить. Я все сказал. Мы совершенно не при чем. Доказать обратное ты не сможешь.

– Смогу, – спокойно ответил Арм. – Поэтому и предлагаю поговорить.

Усмехнувшись, Каэл обвел взглядом притихших ребят и нехотя кивнул.

– Ну хорошо. Мне интересно послушать, что ты там себе напридумывал.

На улице стемнело, ветер стих и пошел крупный мокрый снег. Некоторые старшие офицеры уже стягивались в столовую. Обойдя казармы, за которыми находилась кузня, Фаррам прошел до учебного корпуса и, убедившись, что их никто не видит, поманил Арма.

– Здесь есть закуток в углу. Там нас никто не увидит и не услышит.

Держа ладонь на рукояти, Арм оглянулся на теплые окна преподавательской и решительно пошел за Каэлом.

Закуток, о которому говорила Фаррам, действительно ниоткуда не просматривался. Шагнув в темноту, они оба словно пропали.

– Ну, говори, – снисходительно разрешил Каэл, и, судя по звуку, повернулся к Арму лицом.

– Мальчик был в сознании, когда я его нашел, – ответил Арм. – Он слышал ваши голоса и узнал твой. И предупреждаю сразу: добраться до него у тебя не выйдет. Лекарь лично отвезет мальчишку в замок. Тот приходится ему дальним родственником.

Каэл хмыкнул и молчал так долго, что Арм начал терять терпение.

– Надо полагать, ты уже доложился генералу? Такой хороший повод от меня избавиться…

– Нет. И не стану.

– Дай угадаю… – усмехнулся Фаррам. – Хочешь, чтобы я оставил тебя и остальных в покое, верно?

– Да. Мне кажется это хорошая сделка.

– А если я откажусь? Думаешь, мой отец не сумеет замять это дело?

– Может, да, может, нет. Только это никак не изменит того, что из-за наших разногласий пострадал и едва не погиб мальчик, почти ребенок.

– Я этого не хотел, – холодно произнес Фаррам. – Да и твоей смерти тоже. Только проучить.

– За что? За то, что раз за разом побеждал тебя в круге?

– И да, и нет. Я просто не люблю вранье. А ты врешь. Только дети Ведущей имеют право нарушать возрастное ограничение, но не нищеброды. Метрика поддельна, просто тебе кто-то помог, поэтому доказать я ничего не могу. Как и вышвырнуть тебя прочь – нет повода. Так что остается только вынудить уйти. Как и других, например твоего дружка Эндэма. Знал бы ты, кто он, не стал бы с ним якшаться.

– Моя метрика тебя не касается, – вложив в голос немного угрозы, ответил Арм. – Для проверок и решений есть генерал. И заставить меня уйти ни ты, никто другой не сможешь. Я уйду сам и тогда, когда захочу.

– Именно поэтому нам и не ужиться в одном звене, Валлор. Ты не понимаешь, что на уставе жизнь не заканчивается. Через пару лет мы все выйдем отсюда, и каждый займет положенное ему место, поэтому глупо и опасно строить из себя господина и превозноситься над теми, кому ты рожден служить.

– Вот, значит, как ты все понимаешь? – хмыкнул Арм, надеясь не выдать замешательства. – А по мне, так поддаваться более слабому противнику, будь это хоть сам генерал, значит унизить его в глазах остальных. Нельзя научиться чему-то, не прилагая сил. Я так думаю. А что до жизни, то она полна неожиданных поворотов. Генерал Лафаст был сыном кузнеца, если ты позабыл. И он тоже поступил в Академию раньше положенного срока. И таких примеров множество. Как по мне, не стоит смотреть свысока на тех, с кем свела судьба. Ведь от выбора кого-то из них однажды будет зависеть твоя собственная жизнь. Разве можно рассчитывать на верность того, кто был тобой презираем?

– Толково говоришь, – в голосе Фаррама послышалась улыбка. – И складно. Но в отличие от тебя, правдолюб, я видел столько, что в эту самую правду уже не верю и не поверю. Люди понимают только силу, а верность можно просто купить. Ее Величество именно так и поступает, и, как видишь, в стране порядок.

– Этот порядок зиждется на крови и страхе, – возразил Арм. – При Лирамель так не было. Значит, можно и по-другому.

– Какое время, такой и правитель, Валлор. Значит, заслужили. Так говорит мой отец, а он пережил и Кайла Кровавого, и Лирамель.

«А мою мать не переживет», – мысленно вздохнул Арм и, обернувшись, отступил.

– Что ж, значит, каждый из нас останется при своем, – заключил он. – Пусть. Но предупреждаю: если ты тронешь кого-нибудь из наших товарищей или снова пострадает невиновный, я найду слова, чтобы генерал мне поверил. А главное, поверила госпожа Линни. Ее твой отец, боюсь, не сумеет ни подкупить, ни уговорить, ни заткнуть.

– Договорились, – неожиданно сдался Каэл. – Но тебя это не касается. Я привык доводить начатое до конца. И доведу. Предупреждаю, как говорится, лицом к лицу.

– Согласен. Тот из нас, кто возьмет верх в следующий раз, выполнит все условия другого. Твои методы я уже понял и буду осторожнее. Раз решил играть всерьез, давай поиграем.

– Хм… Интересное предложение. Мне нравится. – Шагнув почти вплотную, Каэл хлопнул его по плечу. – По рукам, Валлор, сын какого-то там лекаря из Варута. А теперь, будь добр, отойди в сторону. Я не собираюсь из-за тебя пропустить ужин.

Улыбнувшись, Арм пропустил его и некоторое время ждал, пока тот не уйдет достаточно далеко. Лишь когда его темный силуэт слился с тенями прачечной, он убрал ладонь с рукояти меча и пошел следом.

Глава 5

Тренировочная площадь была забита до отказа. Те, кто не поместился, несмотря на холод, высовывались в окна и толпились на ступенях. Межзвеньевые состязания проходили с присущим для Горгота размахом. Состязались звенья Второй ступени. В Первой с неделю назад выиграл Арм. Впрочем, никто его победе не удивился, хотя сами поединки прошли достаточно весело. Не радовался только Фаррам, который был среди кандидатов самым старшим, а итоге остался ни с чем. Тем не менее слово он держал и, несмотря на дурное настроение, никого не задирал.

– Аурика, давай! – крикнул кто-то из толпы, когда светловолосый юноша ловко отбил сложную комбинацию коренастого рыжего Каэла.

Последний только усмехнулся и продолжил нападать, вынуждая противника отступать к границе круга.

– Сломается, – с досадой сказал Эндэм. – Видно, что устал.

Арм, тоже внимательно наблюдавший за поединком, снисходительно улыбнулся.

– Не-а, блефует. Пытается ввести противника в заблуждение. Приглядись, отступать-то он отступает, но достать его Каэл уже минут пять как не может. Он скоро потеряет бдительность, и тогда…

Толпа разочарованно выдохнула. Уже почти вытеснив Аурика из круга, рыжеволосый пропустил удар, и судящий офицер поднял вверх кулак.

– Ты оказался прав, – удивленно протянул Эндэм. – А я уж расстроился… Но лучше уж ты с ним потом встанешь, чем с очередным Каэлом.

– Да мне все равно, с кем мечом махать. – Арм пожал плечами. – Первая все равно никогда не побеждает.

– Всегда есть исключения, – серьезно посмотрев на него, возразил Эндэм. – Да и Фарест говорит, что уровень у тебя куда выше Первой. Так что постарайся, наши будут рады.

– Постараюсь. – Арм отвел взгляд. – Ты, кстати, открепительное будешь брать?

– Нет, зачем? Меня никто не ждет.

– И все же возьми, – попросил Арм. – Без срока и на две недели. Я бы хотел посмотреть Вибр, наслышан.

– Что ж, – протянул Эндэм, – раз хочешь, подам прошение. Может, и подпишут.

Очередные радостные вопли едва не заглушили его последние слова. Аурика снова победил, на сей раз он, правда, атаковал быстро и с напором.

– Хорош! – искренне обрадовался Арм, хлопнув в ладоши. – Ему и проиграть не стыдно!

Насмешливо фыркнув, Эндэм поплотнее закутался в меховой плащ. Они стояли на площади уже второй час, и холод пробирал до костей.

В третью пару к Аурика встал сероволосый Квиста по имени Ярвал. Держался он уверенно, но осторожничал. Было не слышно, о чем они говорят, но Аурика несколько раз искренне рассмеялся.

– Похоже, они приятели, – заключил Эндэм. – Вот уж хуже некуда.

– Почему? – не понял Арм. – По-моему, наоборот. Проиграет – порадуется за друга. Разве нет?

Искоса глянув на него, Эндэм многозначительно промолчал. В круге тем временем разворачивалось настоящее представление. Пять минут уже давно прошли, а кандидаты продолжали сражение, все убыстряя и убыстряя темп. Мечи уже мелькали и звенели с такой быстротой, что судящий офицер предпочел отойти подальше.

– Есть! – воскликнул кто-то рядом, и в толпе раздались одобрительные возгласы. – Молодец, Аурика! Чистая победа!

Дружески похлопав светловолосого по плечу, Квиста отсалютовал кому-то в окнах и отошел в сторону. Вторая ступень определилась с очередным кандидатом на Игры.

Вопреки обычной тишине, в столовой стоял такой гвалт, что закладывало уши. Преподаватели, к немалому удивлению Арма, не делали никому замечаний и сами вели себя не тише разбушевавшихся учащихся и офицеров. Горячие споры не умолкали ни на секунду. Во время Межзвеньевых в Первой ступени подобного оживления не наблюдалась, поскольку, как и заметил Арм, ее никто не рассматривал всерьез.

«А зря, – с неожиданным азартом подумал он, допив терпкий компот. – Я ведь могу и постараться! То-то удивятся!»