Талая вода
Ⅰ.
– Ну что за врачи пошли! Че-то все придумывают! Придумывают… Какие нафиг анализы? Какая флюорография? Ведь ясно же, что обыкновенный грипп! Вон че на улице творится! – Алефтина Васильевна недовольно посмотрела на дочь и дернула ее за руку, заставляя ускорить шаг. – Ну вот кто тебя заставлял по лужам ходить?
Восьмилетняя Вероника молчала, зная по опыту, что практически все вопросы матери не требуют от нее ответа. Мама сама на них отвечала и на основании этих ответов делала выводы. Да и что она могла ей ответить? То, что лужа оказалась значительно глубже, чем они с Ладой предполагали? А лед не таким уж и толстым?
Это было их любимое занятие: ломать лед на промерзших лужах. Гладкое блестящее стекло в миг превращалось в мириады бриллиантовых крошек блестящих на весеннем солнышке. А сколько их было по дороге от школы к дому! Вероника с Ладой не пропускали ни одну!
Та лужа была новой. Девочки ее заприметили еще по дороге в школу, но заниматься ею не спешили, понимая, что слишком рано – ночи стояли морозные, да и утренники напоминали зиму. Но к обеду лед должен был подтаять и тогда....
В последствии оказалось, что лужа появилась как раз в глубокой яме, которыми был украшен тротуар. И лед на ней был не таким уж и толстым. Как следствие – обе девочки провалились в холодную грязную жижу, которая заполнила их резиновые сапожки и привела к последующему насморку и кашлю.
– Ну зачем вот, зачем эти анализы? – продолжала возмущаться Алефтина Васильевна. – Ну что они дадут? Только время отнимут!
Мать не любила куда-то ходить с дочерью. И больничные давали ей законную возможность этого не делать. У нее всегда было много более важных дел. Так она сама говорила. Только Вероника никогда не понимала, чем ее мать так занята.
Еще будучи студенткой, Алефтина выскочила замуж за своего преподавателя и тут же забеременела. Учеба была брошена и больше о ней никто не вспоминал. От прежней деревенской наивной девочки не осталось и следа. Алефтина умело играла на чувствах мужа, заставляя выполнять все ее прихоти. Новорожденной тут же наняли няню, так как сама мать "ужасно уставала от забот о дочери и должна была хоть несколько минут в день отдыхать".
Когда Вероника подросла, няня переквалифицировалась в домработницу, но забот у Алефтины не убавилось. Она все так же уставала от домашних дел и воспитания дочери. Чем она занималась – для домочадцев оставалось загадкой, но любое желание девочки побыть с материю пресекалось на корню.
– Ты видишь – я занята? Иди! Тоже займись чем-нибудь! – отмахивалась от Вероники мать.
Однако, надо было отдать Алефтине Васильевне должное: она сама водила и забирала из детского сада Веронику. Так же она посещала все детские праздники и родительские собрания.
Когда девочка пошла в школу, Алефтина продолжила изображать из себя любящую и заботливую мать. Она не пропускала ни одного родительского собрания и не отказывала в помощи учителям. И только домашние знали, как Алефтине не хочется заниматься чем-то, кроме себя.
Муж Алефтины, Иннокентий Львович, был старше супруги почти на двадцать лет. Это был довольно-таки известный ученый, который посвятил свою жизнь науке и со временем перестал интересоваться чем-то кроме нее. Он закрывал глаза на выходки жены, предпочитая просто выполнять ее пожелания, не ввязываясь в скандалы, в которых супруга была профессионалом. Про дочь Иннокентий Львович тоже редко вспоминал: его дитем были исследования.
– Ну вот был же прекрасный врач – Нина Павловна! – Алефтина недовольно уставилась на дочь, словно это она была виновата в том, что старый педиатр по возрасту и состоянию здоровья ушла на пенсию. – Сразу понимала, чем заболел ребенок! Поставила диагноз, выписала лекарства, отправила на больничный! И никакие анализы ей были не нужны! А этот! Дилетант!
Вероника с удивлением посмотрела на мать. То, как мать вела себя при новом докторе, говорило о том, что Алефтине он очень понравился. У нее даже голос изменился: стал тише и тоньше. Мать во всю хлопала глазами и практически забыла, что находится на приеме у педиатра, а не у взрослого врача.
И только когда Олег Андреевич выдал направления на анализы и флюорографию, Алефтина поменялась в лице. Быстро попрощавшись с доктором, она схватила за руку Веронику и вылетела из кабинета.
В отличии от матери, Веронике новый доктор очень понравился. Он был не такой как Нина Павловна – постоянно недовольная, с поджатыми губами и резким голосом. Наоборот, Олег Андреевич много улыбался, говорил ласково и даже подышал на блестящую пластиночку, которую прикладывал к телу Вероники, когда слушал, что у нее там внутри происходит.
Вечером Алефтина закатила скандал мужу.
– Кеша! Ну что это такое? Мне совершенно некогда, а этот докторишка навыписывал кучу разных исследований! У Вероники обычный грипп! Зачем эти издевательства с анализами?
– Аля, – Иннокентий Львович впервые за долгое время с тревогой посмотрел на дочь, которая находилась тут же в комнате, – это его прямая обязанность – провести исследования, чтобы выявить факторы риска.
– Какие еще факторы? Обычный грипп! Вон Нина Павловна без всяких анализов ставила диагнозы!
– Нина Павловна не знала, как дождаться, когда кого-то найдут на ее место! Ей было все равно на детей! Она ходила на работу, лишь бы отсидеть! Уж лучше бы она просто ушла на свою пенсию, не смотря ни на что, чем с такой халатностью лечила детей! Доктор обязан провести необходимые исследования! А если у нашей дочери что-то серьезное?
– Да что там может быть… – начала еще сильнее заводиться Алефтина Васильевна, но неожиданно жесткий взгляд мужа заставил ее осечься на полуслове.
– Аля! – в голосе Иннокентия Львовича послышался метал. – Ты должна… Нет! Ты просто обязана сделать все, что велел врач! Это все-таки наш ребенок! Мало-ли что!
– Но… Я занята… – неуверенно начала Алефтина.
– Чем? Ты не работаешь! Ребенком практически не занимаешься – только показушностью на людях… Чем ты занята???
– Ну… поддерживаю уют в нашем доме....
– Уют поддерживает Полина Семеновна. И Вероникой, кстати, тоже она занимается! – впервые Иннокентий Львович был так зол. – А вот ты… Ты просто проматываешь мои деньги и портишь всем настроение! Так что… Займись ребенком!
Утром Вероника снова шла с матерью к поликлинике.
А вечером позвонил Олег Андреевич и сообщил, что у девочки двустороннее воспаление легких и ей срочно требуется госпитализация.
Ⅱ.
Вероника с нетерпением ждала появления Олега Андреевича. В его обязанности не входила работа в стационаре, но он старался ежедневно забегать к своим "воробьишкам", как он называл детей со своего участка. Для каждого у него находилось доброе слово, дружеское похлопывание по плечу, ласковая улыбка.
Не смотря на молодой возраст, Олег Андреевич очень серьезно относился к своей профессии: старательно изучал медицинские карты своих подопечных, придирчиво расспрашивал лечащих врачей о ходе болезни и назначаемых препаратах, каждый день интересовался самочувствием у самих детей.
Дети его обожали, родители боготворили. И сам он, казалось, любил всех и вся.
Заметив, что к Веронике почти никто не ходит (на ее тумбочке редко появлялись вкусняшки, которыми обычно заваливают детей родственники), Олег Андреевич стал подольше задерживаться у кровати девочки.
– Мама приходила?
– Нет еще. Она очень занята.
– А папа?
– Папа уехал на конференцию. Он у меня профессор.
– А бабушки-дедушки?
– У меня их нет.
Про бабушек-дедушек и отца Вероника не лгала. А вот про маму…
Раз в несколько дней к ней приходила Полина Семеновна, приносила небольшой кулек с парой конфет, пачкой печенья и яблоком и, посидев для вида пару минут, убегала. Вероника понимала, что домработница предпочла бы провести это время со своими детьми, коих у нее было трое, но и работу терять ей не хотелось.
Первое время Вероника спрашивала у Полины, почему не пришла мама. Домработница отводила глаза и бормотала что-то про сильную занятость Алефтины Васильевны. После пары визитов Вероника перестала спрашивать у Полины Семеновны о матери, а потом и ее попросила не приходить.
– Здесь очень хорошо кормят, – пояснила девочка, – а у вас и так дел много. Но маме можете ничего не сообщать про нашу договоренность. И я ничего не скажу.
Это произошло после того, как Олег Андреевич пробыл с ней почти пол часа. Незаметно для себя Вероника рассказала ему о своей жизни, чем вызвала странное выражение в глазах доктора. Он погладил ее по голове, велел выздоравливать, а на следующий день принес два пакета: один с фруктами и сладостями, другой – с игрушками. Детям, находившимся в палате, он объяснил, что пакеты Веронике передали родители, так как сами тоже болеют и не могут навестить дочь. Но сама девочка поняла, что это все было от доброго доктора.
Она догнала его у выхода из отделения и с чувством поблагодарила.
– Спасибо, Олег Андреевич!
– За что, Вероничка? – доктор присел перед ней на корточки.
– Я знаю, что все это от вас. Вы самый лучший! Я всегда буду о вас вспоминать! – Вероника обняла врача за шею.
– Ну что ты! – Олег Андреевич неловко отстранился. – Это не обязательно! Ты, главное, выздоравливай побыстрее и больше не болей!
С этого дня Олег Андреевич стал большим другом Вероники и она уже не чувствовала себя одинокой и не нуждалась в нерадостных приходах Полины Семеновны.
________________________________________________________
– Ты только не говори папе, что я тебя не навещала, – горячо шептала мать, неуклюже одевая Веронику, безуспешно пытаясь попасть пуговкой в прореху, – Ты же понимаешь, что у меня очень много дел… Да и заразиться я могла тут у вас… А мне этого никак нельзя!
– Хорошо, мам! – Вероника отпрянула от матери и сама застегнула свое пальто. – Я все понимаю!
В это время в гардеробной появился Олег Андреевич. Поздоровавшись с Алефтиной, он присел перед Вероникой.
– Ну что, воробей? Я надеюсь, ты больше никогда не очутишься в этих стенах?
– Нет! Я лучше к вам, в поликлинику буду ходить! – весело воскликнула девочка.
– И это не желательно! – Олег Андреевич сделал вид, что нахмурился. – В поликлинику ведь кто ходит? Больные! А я не хочу, чтобы ты больше болела!
– А как же мы будем с вами видеться? – от перспективы больше не увидеть своего большого друга, Вероника готова была разрыдаться. Ее глаза наполнились слезами и она не увидела, какую реакцию произвели ее слова на доктора.
– Ну.. эм… у вас же будут медосмотры… эм… прививки … – подыскивал слова Олег Андреевич. – Вот тогда и встретимся…
– Это долго! – всхлипнула девочка. – Я тогда еще раз заболею!
Растерянный доктор не знал, что ответить. Его спас Иннокентий Львович, вошедший в раздевалку.
– Олежа! Какими судьбами! – мужчина широко раскинул руки и бросился к молодому педиатру.
– Иннокентия Львович? – Олег вскочил и устремился к так вовремя появившемуся знакомому. – А вы как здесь?
– Да вот… За дочкой приехал! – Иннокентий Львович бросил взгляд на Веронику. – Не ты ли ее выхаживал?
– Вероника ваша дочь? – удивился Олег Андреевич и тоже посмотрел на девочку, у которой мгновенно высохли слезы и зародилась призрачная надежда. – Нет, не я. Я сижу на приеме. А сюда так… Проведать захожу своих воробьев.
– Ха-ха-ха! Ты всегда был добрым малым! – Иннокентий Львович похлопал доктора по плечу. – И, что самое главное, умным и ответственным! Совсем как твой отец!
– Спасибо, Иннокентий Львович.
– Значит, моя Вероничка – твой воробей?
– Получается так, – доктор широко улыбнулся девочке и та ответила ему тем же.
– Что ж… Это самая лучшая новость, что я услышал за сегодня! И очень! ОЧЕНЬ счастлив, что моя дочка попала в твои руки! Теперь я точно уверен, что у нее будет все в порядке!
– Еще как, папочка! – отважно воскликнула Вероника, впервые в жизни вмешиваясь в разговор взрослых. На нее тут же шикнула мать, но Иннокентий Львович, наоборот, подхватил девочку на руки и снова обратился к педиатру:
– Олежек! А давай-ка приходи к нам! Поужинаем, поболтаем… Расскажешь как ты, что… Я ведь со дня смерти Андрея так о вас ничего и не знаю! Приходи! Отметим выздоровление Вероники!
Вероника внутренне напряглась, боясь ответа доктора. Она старалась поймать его взгляд, чтобы дать понять ему, как она хочет, чтобы Олег Андреевич к ним пришел. Он заметил ее умоляющий взгляд, едва заметно дернулся и, широко улыбнувшись, протянул руку Иннокентию Львовичу.
– Хорошо! Загляну в выходной!
– Ура! – закричала Вероника так, что на нее стали оборачиваться посетители больницы, но ей было все равно. Она не потеряет своего друга! Он придет к ним в гости! И она уговорит папу, чтобы Олег Андреевич приходил к ним почаще!
– Вероника! Веди себя прилично! – сделала замечание Алефтина Васильевна, но муж махнул ей рукой, призывая замолчать.
– Прекрати, Аля! Ребенок рад, что наконец-то едет домой!
Ⅲ.
Вероника повертелась перед зеркалом и осталась собой довольна. Новое платье ей очень шло. Длинные волосы, измученные за ночь бигуди, наконец-то были освобождены и распущены. Карие глаза подчеркнуты светлыми тенями и легкими мазками туши по ресницам. Сегодня Олег Андреевич должен обязательно понять, что она уже не маленькая девочка, а вполне взрослый человек. Девушка.
Гости понемногу собирались, но самого ожидаемого все не было видно. Вероника несколько раз выбегала на балкон, чтобы посмотреть не идет ли Олег Андреевич, пока ее не поймала мать.
– Ну что ты все носишься? Веди себя прилично! Что скажут коллеги отца, глядя на твое поведение? Что у профессора плохо воспитанная дочь?
– Просто не все гости еще подошли. Я бы не хотела начинать без них…
– Не все – это твой любименький доктор? – мать криво усмехнулась.
С тех пор как Олег Андреевич стал бывать в гостях у профессора, Алефтина всячески старалась привлечь внимание молодого педиатра. Каждое ее появление перед доктором откровенно говорило о ее заинтересованности в мужчине: слишком открытые наряды, яркий макияж, пронзительные взгляды и "случайные" касания буквально преследовали Олега в доме Иннокентия Львовича.
Все попытки избежать хозяйки дома кончались для врача неудачей: Алефтина была слишком изобретательна на предлоги, чтобы оказаться рядом с вожделенным объектом.
Вероника злилась на мать. Ей казалось, что та не хочет, чтобы Олег Андреевич дружил с ее дочерью и специально заходит в ее комнату, когда доктор навещает девочку, чтобы поздороваться и немного поболтать. Из-за постоянного присутствия матери они даже не могли толком поговорить, не то что посекретничать.
Девочка несколько раз обращалась к отцу с просьбой, чтобы он запретил матери входить в комнату к Веронике, когда там находится Олег Андреевич, на что Иннокентий Львович неизменно отвечал:
– Ну как я могу твоей маме запретить входить к тебе? Ведь ты же ее дочь. А Олег Андреевич хоть и друг семьи, но все-таки посторонний человек. Мало ли что!
– Он мой лучший друг, а не посторонний! – бормотала Вероника, боясь, что отец ее отругает, так же как мать, когда девочка ей рассказала о своей дружбе с доктором.
– Согласен. Олег – хороший человек, но все-таки лучше твоими друзьями будут сверстники, – услышал отец и погладил дочь по голове.
С женой у Иннокентия Львовича тоже произошел серьезный разговор, после чего Алефтина перестала преследовать доктора, по крайней мере слишком откровенно. Однако, из-за обиды, а может быть из мести женщина всеми силами стала препятствовать дружбе дочери с педиатром. Она "забывала" приглашать Олега Андреевича в гости, во время его визитов старалась загрузить Веронику делами, даже убедила Иннокентия Львовича, что дочери нужны репетиторы, для которых она составила особое расписание, исключающее даже незапланированные встречи с молодым педиатром.
Постепенно Алефтина добилась своего: Вероника уже не могла посидеть наедине с любимым доктором. Но иногда, на семейных праздниках или праздничных ужинах, где присутствовал Олег, девочке удавалось пошептаться с другом.
Вероника доверяла доктору самые сокровенные тайны и переживания, делилась мечтами и спрашивала совет. Он первый узнал о начавшихся недомоганиях и он же все разъяснил ей насчет их.
Однако, спустя какое-то время, Вероника стала замечать, что Олег Андреевич стал реже приходить к ним, а во время визитов все чаще избегал общения с ней. Она винила себя за излишнюю откровенность и очень переживала, что доктор теперь считает ее невоспитанной и поэтому не хочет с ней общаться.
Приближался пятнадцатый день рождения Вероники и она очень надеялась, что ей удастся поговорить с другом и попросить у него прощения. Она внимательно проследила, чтобы Олег Андреевич был обязательно приглашен и тщательно подготовилась к его приходу: выбрала платье и подготовила речь, чтобы доктор понял, что она уже не маленький ребенок и больше не допустит подобных откровений, которые ставят его в неловкое положение.
– Вероника! – к девушке подошла мать. – Пойди на кухню и вели подавать!
(По случаю юбилея наследницы Иннокентий Львович, по настоянию супруги, заказал ужин в ресторане вместе с официантами).
Вероника окинула взглядом большую гостиную и, не увидев того, кто ей был нужен, попыталась возразить:
– Н-но…
– Я не собираюсь заставлять ждать гостей из-за какого-то там докторишки! – отчеканила мать и девушке ничего не оставалось делать, как пойти на кухню.
Вернувшись в гостиную, Вероника наконец-то увидела знакомую фигуру и устремилась к ней, но ее снова перехватила мать:
– Хватит скакать! Я уже пригласила всех к столу, так что иди и сядь на своем место!
Вероника вместе с гостями проследовала в гостиную, где был накрыт длинный стол. На одном его конце сидел Иннокентий Львович, другой же предназначался имениннице. К счастью для девушки, мать сидела рядом с отцом и была отделена от дочери десятком гостей, а значит уже не могла постоянно ее одергивать и следить с кем она разговаривает.
Рядом с самой Вероникой усадили ее подружку Ладу и несколько ее ровесниц – дочерей друзей Иннокентия Львовича. Но сейчас это не заботило девушку. Она пристально вглядывалась в толпу, чтобы увидеть, где сядет Олег Андреевич. К ее великому разочарованию, доктор оказался не один. С ним была красивая молодая женщина, которую Олег Андреевич поддерживал за руку и во всю ей улыбался. Женщина была очень красивая, но Вероника тут же ее возненавидела.
– О! У нашего доктора появилась подружка! – услышала девушка голос Лады. – Наконец-то! А то, как и наши отцы, доживет до старости и только тогда вспомнит, что у него нет ни жены ни детей!
– Олегу Андреевичу еще долго до старости! – тихо возмутилась Вероника.
– На сколько мне известно, – прозвучал рядом еще один девичий голосок, принадлежащий одной из девушек, которых пригласили в качестве подружек Вероники, – Олегу Андреевичу тридцатник!
– Тридцать два, Маш, – поправила говорившую еще одна девушка, сидящая рядом, – но согласись: он выглядит отпадно!
Если бы речь шла о другом человеке, Вероника бы порадовалась, что в ее окружении сидят нормальные девчонки, не такие пафосные, как должны быть дочери профессоров. Но сейчас они говорили о ее друге! Девушка со злостью уставилась на обсуждающих доктора.
– Девица у него тоже ничего. Красивая! – продолжили сплетничать девушки, не замечая недовольных взглядов именинницы.
Вечер был окончательно испорчен. Вероника с трудом дождалась окончания ужина и одной из первых встала из-за стола. Хотелось убежать в свою комнату и закрыться в ней, чтобы никого не видеть, но к ней неожиданно подошел отец с парой своих друзей и стали расспрашивать девушку о дальнейших планах.
– Мы, конечно, еще не обсуждали это, но, возможно Вероника сейчас поделится со мной, куда бы она хотела поступать, – Иннокентий Львович вопросительно посмотрел на Веронику.
– В Москву! – выпалила девушка.
– О! Да она очень амбициозна! Вся в отца! – загудели профессора и ни один из них не обратил внимания на то, что девушка не назвала конкретную профессию.
Пока отец с коллегами обсуждал ее будущее, Вероника незаметно выскользнула от них и направилась в свою комнату. Там она собиралась закрыться и дать волю слезам. Так вот почему Олег Андреевич стал реже ее навещать! Не из-за ее необдуманной детской болтовни! У него просто появилась другая!
Едва она вбежала в свою комнату, как в нее тут же постучали. Не дожидаясь разрешения, в комнату вошел Олег Андреевич. В руках у него была маленькая коробочка.
– Здравствуй, Вероника! – улыбаясь произнес он.
– Здрасьте! – невежливо поздоровалась девушка. Ну зачем он сюда явился? Сидел бы со своей этой… "Красивой!" – мысленно передразнила она одну из гостей-ровесниц.
– С днем рождения! – он подошел к ней ближе. Вероника хотел отпрянуть, но ноги застыли на месте. – Я не хотел дарить свой подарок при всех. – Олег Андреевич протянул девушке коробочку. – Твоя мама обязательно это не так бы поняла.
Вероника забыла о своей злости на доктора и с удивлением посмотрела на подарок.
– Ну! Бери же!
Она взяла из его рук коробочку и открыла ее. На темно-синем бархате лежал тоненький золотой браслетик с каким-то странным кулончиком. Девушка подняла на доктора удивленный взгляд.
– У меня такой же! – улыбнулся Олег Андреевич и, расстегнув рукав, показал такую же цепочку с таким же странным кулоном. Затем снял браслетик и соединил свой кулон с кулоном Вероники. Получились две скрепленные руки в форме сердца. Девушка ахнула. – Я хочу, чтобы ты знала: наша дружба никуда не денется. Ты моя самая любимая пациентка и самый лучший друг! Что бы ни случилось!
– Спасибо! – прошептала Вероника и порывисто обняла доктора за шею, чувствуя, как по щекам текут слезы.
– Ну-ну! – погладил ее по спине доктор. – Сегодня же твой праздник! Не стоит плакать! Все будет хорошо!
– Да-да! – девушка убрала руки с шеи доктора и, улыбнувшись, протянула ему браслет. – Поможете?
Ⅳ.
Вероника потерла глаза и выглянула в окно. Лада с подружками что-то бурно обсуждали внизу, у подъезда. Скорее всего, в какой клуб пойти. Саму Веронику уже давно перестали приглашать куда-то. Знали: все равно откажется.
– Хватит учиться! – уговаривала поначалу подругу Лада. – Зачем вам в семье еще один профессор?
– Я просто хочу поступить в приличный институт, – отвечала Вероника.
– Так и так поступишь! У тебя же папа – ученый! Протолкнет куда-нибудь! – убежденно отвечала подруга. – Я вот вообще хочу, чтобы папа меня за границу учиться отправил! Слушай! А может вместе?
– Это навряд ли! – отмахивалась Вероника. – Папа не поймет, если будущий российский ученый будет получать образование "за бугром".
На самом деле девушка немного лукавила. Иннокентий Львович не был таким убежденным патриотом, да и от дочери не ждал грандиозных свершений в науке. В последние годы он все больше времени проводил дома. Любимым его занятием стало чтение классиков и разговоры с дочерью. Они часто уединялись в кабинете отца и вели длительные разговоры на разные темы. Вероника дорожила этими часами и ни на что бы их не променяла. Разве что на время общения с Олегом Андреевичем.
Доктор появлялся к ним все реже и реже. Иногда Вероника не видела его по несколько месяцев. Она знала, что он продолжает встречаться со своей "красивой" (девушку звали Лиля, но Вероника упорно называла ее не иначе, как "красивая", вкладывая в это определение все свое презрение и недовольство к пассии педиатра) и очень злилась, что та отнимает у нее друга.
Олег Андреевич пару раз появлялся в доме Иннокентия Львовича со своей девушкой и, пока мужчины были заняты разговорами, Лиля была предоставлена заботам Алефтины Васильевны. Мать Вероники, несмотря на первую неприязнь к подружке предмета давнего вожделения, быстро нашла с ней общий язык и они могли часами обсуждать наряды, светские тусовки, сплетничать об общих знакомых.
Вероника не участвовала в этих разговорах, хоть мать и настаивала на этом. Алефтине очень хотелось, чтобы дочь была как ее сверстницы из таких же семей: разодета по последней моде, капризна и "знающая себе цену". Женщина хотела выглядеть на ее фоне умной рассудительной женщиной, которая может себе позволить потакать капризам дочери – завидной наследницы знаменитого профессора.
Но получалось все наоборот. Это Вероника производила впечатление умной и серьезной девушки – дочери своего отца профессора, хоть и оставаясь при этом завидной невестой.
Никто и никогда бы не догадался, что девушка делает это лишь для одного единственного человека.
Ее кумир был умен, сдержан, воспитан, добр, целеустремлен, много добился к своим годам и … был красив той мужской красотой, из-за которой не обращаешь внимания на мелкие недостатки типа: проскользнувшего в разговоре нецензурного словечка, легкой небрежности в одежде, взлохмаченной прически или отсутствие галстука.
Все мысли Вероники были заняты Олегом Андреевичем – ее детским врачом. Девушка была уверена, что Лиля – не пара доктору. Она слишком глупа, слишком поверхностна и слишком ветрена для него. Олег Андреевич достоин лучшей женщины. Преданной, умной, сочетающей в себе заботу и поддержку. Такой как она. Вероника. Именно поэтому девушка налегала на учебники и старалась быть непохожей на своих беззаботных подруг, вульгарную мать и глупенькую Лилю.
Вероника с нетерпением ждала своего совершеннолетия, чтобы признаться Олегу Андреевичу в своих чувствах и заверить его в своей преданности. Она была уверена: доктор обязательно оценит ее как человека и как женщину. Он поймет, что она намного лучше его красивой, но не очень умной подружки.
Однако, все повернулось не так, как мечтала девушка.
___________________________________________
– О, Боже!!! Наконец-то! – услышала Вероника вопль матери, переходящий в визг.
Бросив все дела, девушка выбежала из своей комнаты и устремилась в гостиную. Там уже находились улыбающийся отец с матерью и Олег Андреевич с Лилей. Лиля во всю демонстрировала пальчик со сверкающим колечком.
"Только не это!" – взмолилась про себя Вероника, но тут же была разочарована.
– Вероника! Наш Олег Андреевич сделал Лилечке предложение! – с преувеличенным восторгом объявила Алефтина Васильевна. – Правда, здорово? И мы все приглашены на свадьбу!
Веронике показалось, что земля уходит из-под ее ног. Она чувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Громкий крик "НЕТ!" застрял в горле. К глазам подкатили слезы…
В последствии девушка не раз вспоминала этот момент и поражалась тому, как она смогла с достоинством принять эту ситуацию.
Улыбнувшись, Вероника холодно произнесла: "Прекрасно!" и, развернувшись, чеканным шагом вышла из гостиной. Она не заметила какими тревожными взглядами проводили ее отец и доктор.
В тот день было принято решение. Уехать! Уехать навсегда из этого города, чтобы никогда. НИ-КОГ-ДА!!! Больше не видеть Олега Андреевича.
_________________________________________
– Папа! – Вероника вошла в кабинет отца.
– А-а-а! – обрадовался Иннокентий Львович. – Проходи! – он указал рукой на маленький диванчик, стоящий возле окна и сам, поднявшись из-за стола, тоже прошел к нему. – Садись! Давно ты меня не навещала. Все к экзаменам готовишься?
– Да, папа!
– Молодец! Рад, что ты серьезно относишься к учебе!
– Ты боялся, что я буду как мама? – вырвалось у Вероники и она тут же прикусила язык. Она еще ни разу не высказывала вслух свое мнение о матери.
– Твоя мать неплохая женщина, – Иннокентий Львович словно не заметил резкости слов дочери о супруге, – просто она слишком неожиданно перешла из одного уровня жизни в другой. Не каждый это перенесет достойно. И я ее не осуждаю. Сам виноват. Слишком быстро сделал ей предложение. И не настоял на продолжении ее обучения в институте. А она ведь была довольно-таки способной!
– Извини, – пробормотала пристыженная Вероника.
– Ты ни в чем не виновата. Так о чем ты хотела со мной поговорить? Ты ведь не просто так ко мне пришла?
– Да, пап. Я просто хотела тебе сказать, что хочу поступать в московский университет. Как ты думаешь, у меня получится?
Иннокентий Львович задумался. Ему не хотелось понапрасну обнадеживать дочь, но и расстраивать девушку своим недоверием тоже не было желания.
– Знаешь… Если не попытаешься – не узнаешь… Ты попробуй. А там будем смотреть!
– Понимаешь, пап… – Вероника тщательно подбирала слова, чтобы убедить отца в своей задумке. – Я бы не хотела оставаться в нашем городе. Я бы хотела жить именно в Москве!
– Понимаю, – кивнул профессор, – и ничего не имею против.
– А если я не поступлю? – Вероника понимала, что радоваться еще рано, но надежда уже начала поднимать ей настроение.
– Почему такой настрой? Ты прекрасно подготовлена. У тебя хорошая база. Будем надеяться на лучшее! И вообще! Что, такой ученый как я, не может позволить себе оплатить обучение единственной дочери? Пусть даже и в Москве!
– Спасибо, папочка! – Вероника кинулась к отцу на шею. – Но я обязательно постараюсь поступить на бюджет!
– Конечно постараешься! – Иннокентий Львович легонько похлопал девушку по спине, украдкой вытирая слезы.
_______________________________________
– Вероника! – из-за грохочущей музыки Ладе приходилось кричать. – Мы тут с ребятами решили после банкета еще в клуб поехать! Ты как?
– Да не вопрос! – шампанское услужливо отодвинуло все заботы и горестные мысли в самый отдаленный уголок Вероникиной души. Сейчас ей хотелось петь, танцевать, наслаждаться жизнью.
Сегодня был их день и их ночь – выпускников, успешно сдавших выпускные экзамены. Завтра придут заботы и начнется новая взрослая жизнь. Но это будет лишь завтра.
Шумной гурьбой они вышли из ресторана, арендованного родителями по случаю выпускного. Пока одноклассники совещались в какой клуб лучше пойти, Вероника отошла, чтобы вдохнуть прохладного воздуха и хоть ненадолго отдохнуть от громкой музыки.
На противоположной стороне улицы, у такого же ресторана стояли несколько мужчин, с улыбками поглядывая на толпу юношей и девушек с красными лентами выпускников. Один из них показался Веронике знакомым. Она не заметила, как ноги сами понесли ее туда.
– Олег Андреевич?
– Здравствуй, Вероника! – теплая улыбка придала ей храбрости. – Поздравляю с окончанием школы!
– Спасибо! Мы могли бы с вами поговорить? – слова вырвались прежде, чем она успела подумать.
Его взгляд стал печально-озабоченным. Доктор шагнул к девушке, взял ее за плечи и заглянул ей в глаза.
– Ты уверена?
– Да!
– Ребят, я сейчас! – обернулся Олег Андреевич к друзьям, с интересом наблюдавшим за ним и его неожиданной знакомой. Те кивнули. Взяв Веронику за руку, мужчина повел ее вдоль здания. Повернув в ближайшую арку он остановился и снова посмотрел девушке в глаза.
– Олег Андреевич! Не женитесь! – отчаянно затараторила Вероника, боясь, что он не даст ей договорить. Но доктор молчал. Лицо его было серьезным, но во взгляде читалась едва заметная тревога. – Она не достойна вас! Вы слишком умный! Хороший, добрый, порядочный! А эта Лиля… Она не сможет стать вам опорой и поддержкой!!! – у Вероники кончились слова и она со страхом поглядела на доктора.
– А кто сможет? – его голос был едва слышен, но тон, которым он это спросил, заставил девушку затрепетать.
– Я, – прошептала она и уже твердо добавила, – я смогу! Я люблю вас, Олег Андреевич! И я все сделаю для вас, для вашей карьеры, для … Всего!
– Девочка моя.. – мужчина приблизился к Веронике и взял ее за плечи. – Ты очень красивая и умная девушка. Любой молодой человек в этом городе будет счастлив за тобой ухаживать. Я слишком стар для тебя…
– Нет! Мой отец старше моей мамы! Даже больше, чем вы! – Вероника порывисто обняла доктора. – Не делайте этого! Не женитесь!
– Вероника… – Олег Андреевич попытался заглянуть девушке в глаза… – Все уже решено… И поверь… Так будет лучше! Ты сама потом меня будешь благодарить!
– Нет!!! – Вероника не поняла, как это случилось. Она, совсем не соображая, что делает, обняла мужчину за шею и прижалась своими губами к его губам.
На мгновение он застыл, затем оттолкнул ее и… снова прижал к себе. Его горячие губы нашли ее рот и Вероника потеряла связь с миром.
Ⅴ.
Первый день на рабочем месте ознаменовался знакомством с Николаем – подающим надежды менеджером, который как и Вероника пару лет назад устроился в компанию по производству медицинского оборудования сразу после института.
– Привет! – к Веронике за столик подсел высокий симпатичный молодой человек с обаятельной улыбкой. – Новенькая?
– Совершенно! – девушка была рада, что хоть кто-то улыбнулся ей. За всю первую половину дня она не увидела ни одного доброжелательного взгляда, ни одной улыбки, не говоря уже о том, что никто не попытался завести с ней разговор. После того, как ее представил будущим коллегам хмурый начальник отдела и удалился, к ней тут же был потерян интерес. Все сотрудники тут же уткнулись в свои компьютеры, словно и не существовало никакой новенькой.
– Вижу по твоему лицу, что встреча тебя не воодушевила! – продолжил улыбчивый парень.
– Если честно, то да! – согласилась девушка.
– Значит, ты работаешь в проектном! – радостно заключил молодой человек. – Меня, кстати, Николай зовут!
– Вероника! – улыбнулась девушка. – А как ты догадался?
– А у нас только они ходят хмурые и вечно недовольные.
– Почему?
– Считаются на порядок выше всех остальных специалистов!
– Вот как!
– Да! И тебя угораздило попасть к ним! Жаль. Вот у нас – веселуха! Мы почти каждую неделю куда-нибудь всем отделом ходим. У нас практически семья!
– Везет! – позавидовала Вероника.
– Ничего! Привыкнешь! – махнул рукой Николай. – Зато у них зарплаты хорошие. А если проект "выстрелит", так еще и премии! В этом плане им повезло больше остальных!
– Ну хоть что-то радует! Ой! Мне пора! – встрепенулась Вероника, посмотрев на часы.
– Увидимся! – прокричал ей вслед Николай.
Ее уже поджидали. У стола стояла неопределенного возраста женщина в сером костюме и таким же цветом волос, которые были убраны в жиденькую култышку.
– Долго же ты обедаешь! – отрывисто бросила она и Веронике показалось, что рядом каркнула ворона.
– Извините, – пролепетала девушка, украдкой бросая взгляд на часы, висящие на стене. До конца обеденного перерыва оставалось еще пять минут. Каркуша (как ее мысленно назвала Вероника) заметила ее взгляд.
– Шеф предпочитает, чтобы подчиненные за десять минут до рабочего времени находились на своих местах!
– Хорошо! Я учту!
– Вот-вот! Учти! – усмехнулась Каркуша. – Значит так! Меня зовут Инга Изольдовна. Я – секретарь Павла Ивановича. – Вероника непроизвольно улыбнулась: замысловатое имя секретарши резко контрастировало с простым именем начальника. Но поймав на себе колючий взгляд, девушка тут же приняла озабоченное выражение лица. – Я – твоя связь с шефом! Все, что он пожелает до тебя донести, будет проходить через меня! Так же и ты, если пожелаешь что-то передать шефу (желательно только работу) – обращаешься ко мне. Ясно?
– Да.
– Вот и отлично! Тогда на! Займись! Этот проект начинал твой предшественник, но оказался бездарем и лентяем! Поэтому сейчас его место занимаешь ты! Надеюсь, ты окажешься более сообразительной!
– Спасибо, – тихо ответила Вероника, не зная, что еще сказать на подобное. Бросив на девушку высокомерный взгляд, Инга Изольдовна удалилась.
До конца рабочего дня Вероника разбиралась в путанице чертежей предшественника и пришла к выводу, что секретарша была права в его определении. Подобный разброс линий никак нельзя было назвать профессиональной схемой. Скорее рисунком восьмиклассника на уроке черчения.
Разобравшись и наметив изменения, которые она внесет в чертеж (а вернее, полностью его перечертит), Вероника с чувством выполненного долга встала со своего места. Оказалось, что она последняя покидает отдел – никого уже не было. "Что ж, зато шеф не подумает, что я какая-то лентяйка и не довожу начатое до конца!" – порадовалась девушка за себя.
– Ну как? Удалось хоть что-то извлечь из абстракции, которую я принесла? – в коридоре ее нагнала Инга Изольдовна.
– Да. Я разобралась. Завтра начну корректировать, – ответила Вероника, стараясь делать вид, что не удивлена появлением секретарши и ее заботливым интересом к работе девушки.
– Корректировать! Ха! – от громкого восклицания секретарши Вероника вздрогнула. – Да там все переделывать надо! Что ты там править собралась?
– Если честно, то … ничего, – улыбнулась девушка, мысленно удивляясь компетенции секретаря в этом вопросе, – я буду их заново перечерчивать.
– А ты не такая безнадежная, как вначале казалась! – Вероника с удивлением посмотрела на спутницу. Это что – комплимент?
– Честно говоря, я не одобрила твою кандидатуру, когда шеф мне принес твое резюме. Дочь профессора. Скорее всего, избалованная и недалекая девица, с помощью папы попавшая в хороший университет и с помощью его же денег с отличием его закончившая, – безапелляционная откровенность Инги Изольдовны хоть и звучала обидно, но порадовала Веронику. Значит, к ней не будут относиться предвзято!
– Спасибо!
– Пожалуйста! Я училась у твоего отца. Прекрасный человек! А какой ученый! Сейчас мало таких осталось!
– Очень приятно! Я обязательно передам папе ваши слова.
– Не стоит! Думаю, я не единственная, кто так думает, а уж ему лично говорить… Уверена, он выслушал не мало комплиментов в свой адрес – и искренних и льстивых.
– Все равно – спасибо!
– О! Гляжу, ты все успеваешь! Уже и кавалером обзавелась! – слово "кавалер" Инга Изольдовна буквально выплюнула, подкрепив его презрительным выражением лица. – Ну до завтра! Не опаздывай! – не обращая внимания на Николая, топтавшегося у шлагбаума, секретарь быстрым шагом направилась к неподалеку расположенной остановке.
– Че этой крысе от тебя было нужно? – вместо приветствия спросил молодой человек.
– Ничего. Просто обсудили мой проект. А ты что здесь делаешь?
– Тебя жду!
– Зачем?
– Решил предложить тебе отметить первый день твоей работы.
– Даже не знаю… – удивилась Вероника такой расторопности парня. – Сегодня только понедельник… Завтра на работу…
– Ну часик-то можно погулять? Посидим в каком-нибудь кафе, выпьем кофе, поболтаем… А ты как себе представляла? – молодой человек хитро поглядел на Веронику.
– Никак, – улыбнулась девушка, – я вообще не думала… У меня пока не с кем…
– Согласен! Там, где ты работаешь – люди не компанейские! Ну что? Идем?
Они просидели почти три часа. Николай оказался прекрасным собеседником: много шутил, расточал комплименты и галантно ухаживал. Собираясь уходить, он не позволил девушке заплатить за себя.
– Ты что? Кем ты меня считаешь? – искренне удивился парень. – Что я не могу заплатить за понравившуюся девушку в кафе?
– Просто… Мы знакомы-то первый день, – попыталась оправдаться Вероника.
– И? Возможно, я старомоден, но мне воспитание не позволяет, чтобы девушка платила за себя. Нет, есть, конечно, исключения, когда мы с друзьями куда-то ходим. Но это другое дело!
– Хорошо. Я поняла. Спасибо! – улыбнулась Вероника.
Николай проводил ее до дому и, пожелав спокойной ночи, удалился.
Засыпая, Вероника прокручивала в голове прошедший день и вечер. Из-за незапланированного похода в кафе, она так и не позвонила отцу, чтобы рассказать о первом рабочем дне.
Все эти годы Иннокентий Львович поддерживал дочь. Для девушки стала приятным сюрпризом небольшая квартирка рядом с институтом, где ей предстояло учиться, подаренная отцом.
– Я копил тебе на учебу, но ты оказалась достаточно умной, чтобы поступить на бюджет, – отец с улыбкой протянул ей ключи, – поэтому, эти деньги я решил потратить на твое более комфортное, чем в общежитии, проживание.
– О, папа! – девушка не верила своему счастью. Ее желание уехать из родного города на как можно более длительный срок осуществилось. Теперь ей не нужно было переживать после окончания института где жить. Она понимала, что вчерашний выпускник вряд ли сможет позволить снимать себе более-менее приличное жилье. А значит… Чтобы как-то выжить, ей придется время от времени навещать малую родину, что ей отчаянно не хотелось из-за вероятности встретиться с Олегом Андреевичем и его женой.
Мать с отцом сами приезжали к ней. Все чаще Алефтина заводила разговор о том, что неплохо бы и им с Иннокентием Львовичем переехать в Москву, но профессор был категорически против менять привычный уклад жизни. Алефтина намекала на покупку для нее квартиры в Москве, но и тут получила отказ.
Тогда женщина постаралась действовать через дочь, все чаще навещая ее, чему Вероника была совершенно не рада. Мать весь день спала, затем долго наряжалась и уходила "прогуляться". Возвращалась Алефтина Васильевна под утро, чаще навеселе и пыталась вызвать дочь на душевный разговор, который заключался в том, чтобы та уговорила отца купить матери квартиру. Наконец, девушка не выдержала и обратилась к отцу.
– Пап! Ты или запрети маме ко мне ездить или купи ей отдельное жилье! Она мешает мне учиться! Я из-за нее не высыпаюсь и на занятиях сижу, как вареная! – выговаривала Вероника.
У Иннокентия Львовича состоялся серьезный разговор с супругой на повышенных тонах, после чего они месяц не разговаривали, а потом, прихватив все свои драгоценности и всю наличность, которая хранилась в доме, Алефтина исчезла в неизвестном направлении.
Узнав о подлом бегстве матери, Вероника стала переживать об отце: как он будет жить один? Но Иннокентий Львович ее успокоил:
– Знаешь, дочь, у меня словно камень с души упал. Мы давно с твоей мамой разные люди. Но я чувствовал за нее ответственность, а теперь она меня от нее избавила. И не беспокойся за меня: Полина Сергеевна обо мне позаботится.
Вероника успокоилась. Действительно, домработница продолжала у них работать, скорее, по привычке, нежели из-за денег. Поэтому отец оставался под ее надежной опекой.
Про Олега Андреевича Вероника старалась не вспоминать.
Ⅵ.
– Может сходим в кино на выходных? – Николай снова встречал ее у шлагбаума и сегодня впервые за всю неделю Вероника задалась вопросом: а почему молодой человек ждет ее рядом с КПП? Почему не в главном холле, где стоят удобные диванчики для посетителей? Почему не у ее отдела, где тоже имеются стулья? Зачем торчать на улице и мерзнуть?
– Почему ты ждешь меня на улице? – продолжила вслух свои размышления девушка, игнорируя вопрос Николая.
– Просто мне хочется побыстрее вырваться на свежий воздух из нашей конторы! – улыбнулся Николай и снова повторил. – Ну так как насчет кино?
– Почему нет? – тоже улыбнулась Вероника. – Какой фильм?
– Какой выберешь!
– Хорошо. Я посмотрю афиши!
Они неспеша шли к дому Вероники. Уже у подъезда Николай произнес:
– Повезло тебе с жильем! Мне вот приходится по три часа на проезд к работе тратить.
– Так почему ты не найдешь работу рядом с домом?
– Тююю! А где я еще такую зарплату найду? Да и фирма очень серьезная – за работу в ней даже простоя уборщица держится! Кстати, ты как сама-то? Освоилась уже? Привыкла к своим вечно не довольным коллегам?
– Они вполне нормальные. Просто очень много работы и совершенно некогда даже парой слов переброситься, особенно не по делу. Но мне помогают, когда обращаюсь.
– Так это прекрасно! – обрадовался Николай.
– Почему? – удивилась Вероника его неподдельной радости.
– Просто я когда тебя впервые увидел, подумал, что ты слишком нежная и хрупкая для такого коллектива. Боялся, что ты не выдержишь и сбежишь!
– Да нет. Я не из пугливых! – рассмеялась девушка. – Тем более, как я сказала, мои коллеги вполне дружелюбные люди и не отказывают в помощи.
– Даже эта? Как ее? Ну… секретарша вашего начальника?
– Инга Изольдовна? Да. Она тоже. Даже удивительно – секретарь, а так разбирается в чертежах!
– А чему здесь удивляться? Она тоже по образованию инженер-проектировщик.
– Серьезно? А почему она тогда не с нами работает?
– Потому что по сути она должна была стать начальником отдела, но у Павла оказалось больше связей. А ее посадили за вами приглядывать. С ее подачи ваши проекты уходят наверх. Если она одобрила – считай дело в шляпе!
– То есть, проект, который я на этой неделе доделала, ушел наверх?
– Ты хочешь сказать, что эта … Как ее? Приняла у тебя проект?
– Ну да.
– Да ты молодец! Мало у кого с первого раза это получается! Это следует отметить! Приглашаю тебя в ресторан!
– Мне кажется, ты преувеличиваешь! – Вероника была поражена тем, что узнала о своей работе.
– Нисколь! Неужели твои коллеги тебе ничего не сказали, когда ты сдала проект?
– Ну вообще, они не видели. Я как обычно задержалась и когда шла к Инге Изольдовне – в отделе уже никого не было.
– Представляю, как они на тебя посмотрят, когда узнают!
– Ты меня пугаешь!
– Да норм все. Если не считать того, что если твой проект одобрят и наверху, то в ближайшие несколько месяцев ты будешь жить на работе! Так что… Возможно… Это твоя единственная возможность выбраться куда-нибудь в свои первые выходные!
– Окей! Убедил! – улыбнулась Вероника и увидела, что они как раз дошли до ее дома.
– Ой! Мы пришли!
– Да. Не плохой, кстати домик, – Николай задрал голову, разглядывая фасад дома, где жила девушка, – дорого?
– Что дорого? – не поняла Вероника.
– Снимать, говорю, дорого здесь квартиру? Ты ведь снимаешь? Я знаю: ты не москвичка.
– Нет. У меня своя квартира. Мне ее папа подарил за поступление на бюджет.
– Здорово! Мне б такого папу! А кстати: кто он?
– Ученый.
– Тогда не удивительно, что ты такая умная! – широко улыбнулся Николай.
– Ты преувеличиваешь, – сочла нужным поскромничать Вероника.
– Ни сколько! Ну так что? Идем завтра в ресторан?
– Идем! – согласилась девушка, радуясь, что не придется скучать в выходные.
– Тогда я буду ждать тебя здесь завтра в 18.00! – отчеканил Николай, словно солдат.
– Жди! – улыбнулась Вероника.
__________________________________________________
Вечер с Николаем оказался просто изумительным. Они поужинали в милом ресторане, затем долго гуляли по улицам города. Николай рассказывал Веронике о своей жизни, она ему о своей. К концу вечера девушке казалось, что она знает своего спутника всю жизнь. И когда он неожиданно обнял ее и поцеловал, она не стала его отталкивать, решив, что небольшой роман ей не помешает. Тем более, Николай по всему казался прекрасным парнем, хоть и немного грубоватым.
– Так не хочется с тобой расставаться! – произнес молодой человек отрываясь от ее губ. – Может… Завтра сходим в кино?
– Ты меня избалуешь! – улыбнулась Вероника в глубине души радуясь, что так понравилась Николаю.
– Я бы с удовольствием! – Николай взял ее за руку. – Но я же говорил, что если твой проект одобрят, мы вряд ли скоро сможем куда-то выбраться!
– Что ж… Кино так кино! – согласилась Вероника и Николай тут же снова ее поцеловал.
Лежа в постели девушка вновь и вновь прокручивала прошедший вечер. Спрашивала себя: а не поторопилась ли она целоваться с молодым человеком? И сама же себе отвечала: "Тебе уже двадцать три! А это просто поцелуй! И Коля невероятно хорошо целуется!"
Но в голове тут же всплыл тот поцелуй, произошедший пять лет назад. Поцелуй, который она вот уже пять лет пытается забыть и никак не может. Поцелуй, с которым она сравнивала все последующие поцелуи и ни один из них не шел ни в какое сравнение с тем, произошедшим пять лет назад.
– Уходи, Вероника! Прошу тебя! Уходи! – Олег Андреевич оттолкнул девушку, в надежде, что она убежит, но она стояла, словно приросшая и глядела на него широко распахнутыми глазами, словно хотела поглотить его. Чтобы он вошел в ее душу, слился с ней и больше никогда с ней не расставался. – Вероника! – он схватил ее за плечи и затряс. – Ну не мучай ты меня! Уходи! Ты еще встретишь своего мужчину! И будешь с ним счастлива! Я слишком .... стар для тебя! И не говори мне ничего! Уходи!!!
В его глазах было столько боли и отчаяния, что Вероника развернулась и пошла. Она шла, выпрямив спину и высоко подняв голову. Она старалась держать осанку и убеждала себя, что сейчас это самое главное. Что если она подумает о чем-то другом, то не выдержит! Не выдержит и просто упадет на тротуар и будет громко плакать и рвать на себе волосы.
Вероника не помнила, как оказалась среди своих одноклассников. Не помнила, что было в клубе, в который она пошла с ними. Лишь когда очутилась в своей постели, она позволила себе вернуться в реальность и заново пережить эту встречу с Олегом Андреевичем.
Затем был переезд в Москву, учеба в университете и незначительные романы, в которых она была простым наблюдателем и которые она заканчивала без всякого сожаления.
Роман с Николаем должен быть другим. Не таким как предыдущие. И возможно именно Коля поможет ей отпустить Олега Андреевича из своего сердца и даст ей надежду на новую, счастливую любовь.
Интересно, а Коля и есть тот мужчина, который Свой?
ⅥⅠ.
Вероника невидящим взглядом уставилась на свой проект. Это конец. И почему она решила, что проект вчерашней студентки одобрят? Вон сколько специалистов сидят! И только двое из них занимаются реализацией своих проектов. Остальные либо помогают им, либо как она разрабатывают новый. И что же теперь делать? Ее проект не приняли, а на новый задание так и не дали. Возможно, она вообще не пройдет испытательный срок! Может, пока есть время, поискать новую работу?
До самого обеда девушка просидела перед монитором, но так и не смогла решиться открыть сайт поиска работы. Она вновь и вновь пролистывала свои графики, пытаясь понять, где же она ошиблась. Так ничего и не найдя, отправилась в буфет.
– Вижу, ты совсем упала духом! – от каркающего голоса Вероника вздрогнула. – Я присяду! – к ней за столик уселась Инга Изольдовна.
– Чувствую себя бестолочью, – вздохнула Вероника, краем глаза замечая, что в буфет вошел Николай. Она надеялась, что молодой человек подойдет к ее столику, но он, обнаружив девушку и рядом с ней сидящую Ингу Изольдовну глазами, слегка поморщился и пошел к другому столу. Ну вот зачем эта Каркуша приперлась именно к ней? Как бы Веронике сейчас хотелось пожаловаться Николаю, услышать от него слова утешения и заверения, что все еще наладится и ее следующий проект обязательно примут! Но… Видимо молодой человек не хотел находиться в присутствии недовольной секретарши. Вероника снова тяжело вздохнула. Сегодня явно не ее день!
Инга Изольдовна проследила за взглядом девушки и еле заметно усмехнулась.
– Ты не переживай! Проект очень хороший! Иначе я бы его даже в руки не взяла! – проговорила секретарша, быстро работая ложкой.
– Тогда почему же его не приняли?
– Его не то что бы не приняли… Просто отложили в сторону на какое-то время. Ты его тоже прибери. Когда-нибудь он понадобится.
– А пока он не понадобился, что мне делать?
– Я хочу прикрепить тебя к группе Седых. Он один из наших ведущих специалистов. Сейчас у него огромный проект и ему нужны умелые руки. Твои, думаю, подойдут!
– Спасибо, – у Вероники словно камень с души упал. Ее не собираются увольнять! А проект.. Ну подумаешь… Когда-нибудь и она займется собственными разработками!
Инга Изольдовна за время их разговора и размышлений Вероники успела съесть обед из трех блюд и выпить сок.
– Ты бы поторапливалась! – бросила она девушке, вставая. – Не хочу тебе напоминать, но на своем рабочем месте ты должна быть до начала рабочего времени!
– Да-да! Конечно! – смутилась девушка. – Я успею!
Инга Изольдовна фыркнула и уже собралась уходить, но вдруг обернулась и спросила:
– Смотрю, ты попала под обаяние Кострова!
– Кого? – не поняла Вероника.
– Коли-менеджера! – на лице у секретарши появилось брезгливое выражение.
– Ах, Николай. Мы просто иногда куда-нибудь вместе ходим, – Веронике стало неприятно, как Инга Изольдовна отзывается о ее парне. И вообще! Какое ее дело?
– Ну-ну. Ты бы с ним поаккуратнее!
– А что такое? – с вызовом поинтересовалась Вероника. Ее начало раздражать, что посторонний человек сует свой нос в ее личную жизнь.
– Мамашку я его знаю. Очень хорошо. Припоганенькая бабенка. А яблочко от яблоньки, как ты знаешь…
– Извините, но это мое ЛИЧНОЕ дело!!! – отчеканила девушка.
– Да не претендую я на твои личные дела. Просто делюсь впечатлением от этой семейки. Ты хоть и умная девочка, но иногда любовь застилает глаза не только юным и не опытным девушкам, но и вполне зрелым и умудренным жизнью бабам. Типа меня! – Инга Изольдовна улыбнулась неожиданно доброй и теплой улыбкой. – Зайди ко мне после обеда!
Едва Инга Изольдовна скрылась за дверьми буфета, как за столик к Веронике тут же подсел Николай.
– Привет! Извини, что сразу не подошел! Просто ваша эта надсмотрщица не вызывает желание находиться с ней менее, чем на пару метров.
– Кстати, а почему ты так ее не любишь? – Вероника почти сразу заметила, что Николай с Ингой Изольдовной недолюбливают друг и друга. И сейчас как раз появился повод об этом узнать.
– Я обязательно тебе все расскажу! – заверил ее парень и обаятельно улыбнулся. – Как-нибудь за ужином!
Однако, в ближайшие несколько недель им так и не удалось сходить на свидание.
Сразу после обеда Вероника зашла к секретарю и она тут же отвела ее к Михаилу Михайловичу Седых, как и обещала. Группа Михаила Михайловича занималась масштабным проектом и Вероника тут же включилась в работу.
Последовали недели кропотливого, изнуряющего труда. Вероника буквально валилась с ног в конце рабочего дня, но с нетерпением ждала следующего, чтобы продолжить работу над проектом Седых. Ей нравилось чувствовать себя нужной, значимой деталькой огромного механизма под названием инженер-проектировщик.
Вскоре к ним присоединились работники из других отделов, которые помогали обретать проекту физическую форму, красивую упаковку, задуманные функции и, наконец, своего покупателя.
Веронику стали узнавать не только в соседних отделах, но и на производстве, куда она ездила вместе с Михаилом Михайловичем, чтобы наблюдать как их чертежи превращаются в великолепный и нужный механизм.
Седых хвалил ее, даже ставил в пример другим участникам своей группы и обещал, что следующий проект будет создавать непременно с "молодым дарованием", как он называл девушку.
Инга Изольдовна тоже стала чаще поглядывать на Веронику с улыбкой и больше не заводила разговор о ее отношениях с Николаем, хоть и неоднократно видела, что он ждет девушку у шлагбаума.
Наконец, работа над проектом была завершена и новенькое оборудование ушло на рынок, обещая принести компании неплохую прибыль.
– Надеюсь, что вы присоединитесь и к моему следующему проекту! – к столу Вероники подошел Седых.
– Спасибо, конечно, но я, если честно, надеялась на свой собственный проект, – улыбнулась девушка.
– Ну что ты, милая! – рассмеялся Михаил Михайлович. – Кто же даст такому молодому неопытному сотруднику, который и работает-то без году неделя, делать свой проект?
– Но… Как так? Мне же в самом начале дали проект! – забеспокоилась Вероника. – Правда, он был не мой, но … Я его сама полностью переработала! И его даже Инга Изольдовна одобрила!
Михаил Михайлович внимательно посмотрел в лицо девушке и, наклонившись к ней, тихо произнес:
– Это была проверка!
– Как? – воскликнула Вероника, но Седых тут же прижал указательный палец к своим губам, давая понять, что разговор не обязательно слышать всем сотрудникам отдела. – Мне и Инга Изольдовна говорила.... – продолжила значительно тише девушка.
– Это испытательный проект. Его сама Инга Изольдовна и делала для таких вот новичков, как ты. Чтобы сразу знать: кто чего стоит. На кого можно положиться, как на специалиста, а кто пришел протирать штаны по знакомству! – Видя, как погрустнело лицо девушки, Михаил Михайлович улыбнулся и по отечески похлопал ее по плечу. – Не грусти раньше времени. Я сам несколько лет помогал другим, пока мне не доверили сделать что-то свое. И ты с твоими способностями обязательно получишь такую возможность! А пока.. Буду рад еще с тобой поработать!
– Спасибо, Михаил Михайлович! – Вероника взяла себя в руки. Действительно, почему она решила, что зеленой студентке такая серьезная фирма должна с порога дать проект?
________________________________________