Восточный гарем. От ненависти до любви. Пленница власти

Мой ласковый муж

– Султан, перестань, – его руки скользили по моему телу и я чувствовала через шелка и расшитые камнями ткани, как его руки становятся все горячее с каждой секундой, – отпусти, умоляю…

– То, что у меня появится вторая жена, не означает, что ты перестанешь быть первой, Айше! – его голос звучал как урчание тигра то над моим ухом, то прямо в шею, то в ключицы прямо под горлом. Я таяла, извиваясь в объятиях своего властного мужа, но смешанные чувства обиды и горечи сводили меня с ума…

– Я не могу…– мои слабые ручки легли ему на плечи, как когда-то раньше, когда мы только познакомились и я обвивала его могучий торс своими прохладными ладонями впервые. Он стал только сильнее. Он стал только наглее. Он стал только избалованнее… Конечно, ведь я позволяла ему делать все.

И вот избаловала настолько, что теперь не могу оторвать взгляда от его глубоких ярких глаз. Как два драгоценных камня он смотрел на меня, прижимаясь настолько тесно, что я захотела нового ребенка от него прямо сейчас. Я проваливалась в бездну его глаз, словно на дно Черного Моря, а его губы уже жадно расстегивали пуговицы на моем одеянии…

Раннее солнце осветило горы и море. Роса на листьях деревьев заблестела от лучей солнечного света. Но жизнь на улицах Стамбула уже кипела. Продавцы наперебой зазывали покупателей к своим лавкам, демонстрируя свой богатый товар. И чего там только не продавалось: шёлк, парча, кружева и фатины, платки и украшения, халва, мед, орехи, рис и крупы. Кто-то даже принес кур.

Жизнь вовсю кипела и во дворце. Повара готовили на кухнях завтраки, слуги топили бани, чистили серебряную посуду, носили грязную одежду в прачечную и разносили по покоям чистое белье. В гареме тоже никто давно не спал. Девушки под надзором Калфы заправили свои постели и выстроились в ряд, что бы аккуратно пройти до кухни и принести подносы с завтраками.

И я не спала. Мое имя Айше и я жена Мехмеда Паши, правителя нашей Османской империи. Я проснулась от яркого солнца, которое било в окно нашей спальни, но мой муж еще крепко спал.

Некоторое время я просто лежала рядом и смотрела в безмятежное спящее лицо мужа. Под веками у мужчины двигались глаза, кажется ему все еще снился сон.

Наши ноги глубоко под одеялом переплетались и чувствовала приятную температуры кожи своего мужа. Быть верной ему и в постели и разумом – была главным моим предназначением в жизни. Мне хотелось снова прижаться к нему, забраться на него везом и почувствовать его бесконечную силу и мощь, но я знала, что лучше, что может сделать любящая жена это дать ему досмотреть свои государственные сны.

Откинув шелковые одеяла я встала с нашей постели и вышла на балкон. Утренний свежий ветер обдул мое лицо. Сразу почувствовалась бодрость и прилив сил. Я оперлась руками на каменные перила и окинула взглядом владения мужа. Дворец, на балконе которого стояла я, за дворцом сад, полный плодоносящих деревьев, зелёных лужаек, фонтаны и цветы. За садом, огороженным каменной стеной начиналось Великое Черное море, которое простиралось до самого горизонта.

Оно блестело от солнечного света и имело лазурный цвет. Часто Паша сравнивал цвет моря с цветом моих глаз и при этом гладил меня по волосам. От этих воспоминаний сразу стало тепло. Паша Мехмед был очень сильным, крепким духом мужчиной, строгим со своими сыновьями, безжалостным к врагам и таким нежным и ласковым, когда мы оставались наедине. Мехмед наполнял мою жизнь яркими красками, любовью, одаривал меня подарками, словом превратил мою жизнь в Райскую сказку.

Раздвинув бордовые шторы, на балкон вышел Мехмед Паша. Поверх черной шелковой пижамы он накинул безрукавную абаю, расшитую золотыми и красными нитями. Мужчина подошел ко мне сзади и обнял за талию. Его руки сомкнулись у меня чуть ниже пупка и горячее дыхание ударило в шею сзади. Я млела в его руках, как и всегда.

– Как тебе спалось, Айше, свет моих очей? – борода мужа заколола мое плечо.

– Прекрасно спалось, мой повелитель, – я тепло улыбнулась мужу и погладила его по щеке.

Мы еще немного постояли на балконе, наслаждаясь свежестью летнего утра, а когда вернулись в покои, молодые девушки служанки уже принесли завтрак. Я потянула мужа за низкий стол, тут же усаживаясь сама, поджав под себя ноги. Я была так голодна, что при виде еды у меня собрались слюни во рту.

Служанки поставили перед нами блюда с горячими жаренными перепелиными яйцами, и поклонившись, вышли из покоев. Помимо перепелиных жаренных яиц на столе стояли сыр, мед, орехи, сливочное масло, изюм, свежий только испеченный хлеб и теплое молоко.

Удар по самолюбию

Мы начали завтракать. Пока я ела хлеб с перепелками, запивая это все молоком, мой муж смотрел на меня улыбаясь.

– Ты такая голодная, Айше? – Мехмед Паша весело закинул в рот орешек.

Я смутилась, мне стало очень стыдно, что я сижу перед своим мужем Пашой и забиваю рот едой как в последний раз.

– Прости меня, мой повелитель, – я оставила еду и отодвинула от себя тарелку.

– Ну что ты, – повелитель придвинул мою тарелку обратно ко мне, – Кушай, кушай, – Мехмед погладил меня по волосам.

Это было так приятно, повелитель был таким чутким и внимательным ко мне. Часто рядом с ним я ощущала себя маленькой девочкой и это было очень приятным ощущением.

– У меня сегодня очень хорошее настроение, Айше, – поделился Паша.

– Расскажите мне эту хорошую новость, которая так подняла вам настроение, мой Паша, – я придвинулась к мужу чуть ближе, чтобы наши колени соприкасались под столом.

– Сегодня в гарем из порта привезут несколько новых наложниц, одну из них я выберу, чтобы жениться на ней. – Паша как ни в чем не бывало отправил в рот ложку меда.

Меня словно окатили ледяной водой. Я так и застыла с ложкой в руке. Что слышали только что мои уши? Мехмед Паша хочет женится? Теперь я не буду единственной женой своего мужа… Мое сердце словно сжали в кулак, мне даже хотелось плакать, кричать, но рядом с повелителем такое поведение недопустимо. Я с большим трудом сглотнула кусок, что был у меня во рту.

– Паша, вам что, меня мало? – я попыталась улыбнуться, но кажется, что у меня это плохо получилось. – И потом, у вас ведь есть целый гарем, зачем вам жениться дважды?

Когда-то я очень ревновала Мехмеда Пашу к девушкам из гарема, но со временем стала понимать, что они не ровня мне – его жене. Другое дело, если Паша женится во второй раз. Он станет проводить очень много времени с новой женой, а про меня не будет даже вспоминать! Сердце колотилось, и гримаса ярости так и пробивалась из-под спокойного утреннего лица.

– Такая традиция, Айше, у любого уважающего себя Паши должно быть не менее двух жен. – мужчина взял меня за руку, заглядывая мне в глаза, – Не переживай, мой рассвет, все будет хорошо, между нами, все будет, как и прежде, – Мехмед Паша поцеловал кончики моих пальцев. Мне хотелось вырвать руку и отхлестать его по лицу, но поцелуи словно пробежали по нервным окончаниям прямо в мой мозг и я вновь переключилась в режим покорной женушки.

Снова натянула улыбку, чтобы не печалить своего мужа. Но в душе у меня был ураган чувств, ноги поджала, и сдавила коленки, чтобы сделать больно своим пухлым бедрам. Я уже была уверена, что ничего не будет как прежде…

– Мне нужно немного поработать, свет моих очей, иди погуляй по саду и гарему, – мужчина встал из-за стола во весь свой могучий рост, помогая и мне подняться.

Слова повелителя крутились у меня в голове снова и снова. Движение его любимых губ, спокойствие его бровей, когда он сообщал эту прискорбную новость.

Моя жизнь больше не будет прежней, а моя судьба под угрозой. А как же дети? На плечи словно лег камень.

Попрощавшись с повелителем, я вышла из его покоев и направилась в свои. Пока я шла по длинным коридорам, облицованным каменными плитками, я встретила много слуг и девушек из гарема. Все они приседали передо мной в поклоне. Для них я была Айше Хатун супруга Мехмеда Паши. Сама же я себя сейчас чувствовала лишь песчинкой. Точной такой же, как и бесконечное множество песчинок на берегу Черного моря.

Как только я вошла в свои покои ко мне подошла моя старшая служанка Мерьем. Это была милая девушка двадцати четырех лет, с красивым лицом обрамленным иссиня черными кудрями. В ее больших карих глазах никогда не потухал блеск. И я любила смеяться и шутить с ней. Иногда мы могли хохотать часами.

Бывало я по глупости и молодости когда-то обижала Мерьем, но девушка никогда не таила на меня обиду, за что теперь была моей фавориткой из всех моих служанок.

Первым делом я спросила, где дети, на что Мерьем ответила, что отправила мальчиков на занятие к их учителю.

Тревожная новость

– Как прошла ночь с господином, моя повелительница? – расстегивая мое зеленое платье со спины, спросила девушка. Моя спина обнажалась, и я чувствовала утреннюю прохладу между лопаток. Эти ритуалы были частью моей повседневной радости и наслаждалась судьбой жены султана.

– Как бы сказать, Мерьем, – в моем голосе было столько печали и боли, – ночь-то прошла очень хорошо, но утром, за завтраком, Паша сказал, что хочет взять в жены еще одну девушку из гарема, – я была не в силах сдерживаться, на мои глаза мгновенно навернулись слезы.

– Что вы говорите, госпожа! – глаза девушки распахнулись от шока. – Кого из гарема?

– Ее еще нет во дворце, – я быстро вытерла слезы с лица, пока Мерьем несла мне свежее чистое платье, – Новые наложницы все еще в порту.

– Госпожа, все во дворце знают вас и все помнят ваши благие дела, даже если Паша женится, мы не забудем вас, – девушка помогла мне надеть платье цвета спелого персика и стала поправлять мои волосы.

Слова служанки приободрили меня, но грусть и обида все равно душили, словно петля на шее.

– Я хочу выйти прогуляться по дворцу, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей, – я поправила складки платья, осматривая себя в зеркале.

В отражении я видела красивую молодую женщину. Жену и мать. Эмоция тревоги поражала мое лицо, и я понимала, что никакого «развеяться» у меня не получится. Что мысли о моей судьбе захватят меня на прогулке, и я буду всю дорогу думать и просчитывать ситуации, как оно теперь обернётся.

Прогулки по дворцу всегда поднимали мне настроение.

Я открыла маленький сундучок и достала цепочку из жемчуга, к ней сережки и браслеты. Мерьем вколола мне в прическу жемчужные заколки. Когда я была полностью готова, мы с девушкой вышли из покоев на прогулку.

Издалека я видела мужественный силуэт своего мужа. Высокий, стройный, плечистый. Все девушки смотрят на него с обожанием и любая будет благосклонна к его вниманию и дорогим подаркам. В голове пролетели мгновения нашего знакомства… Когда я впервые поняла, что он выбрал меня… Как трепетало мое сердце. Какие сомнения его любовь во мне возбуждала… И как я бросилась в его объятия словно в омут.

В гареме только и ходили разговоры о том, что из-за моря приехало несколько новых наложниц. Это только подчеркивало, что наша с ним любовь – лишь перевернутая страница и все уже никогда не будет как прежде.

У него с новенькой – может быть, а для меня… Я пыльный талмуд на забытой полке в тихой библиотеке… Сердце сжалось от обиды и горечи, а в горле застрял ком. На глазах навернулись слезы, как только я впервые почувствовала, как далек он теперь от меня.

Значит они уже во дворце. И скоро их приведут сюда. С каждой минутой мое настроение портилось все сильнее и сильнее.

– Заходите, постройтесь в ряд, не толпитесь, – это был голос Калфы.

Значит они уже здесь.

С балкона второго этажа я стояла с Мерьем и наблюдала, как в гарем под началом Калфы Исмы вошли восемь девушек. Они все смотрели в пол, лица их были мрачные и грустные, еще бы, ведь они прибыли сюда в качестве рабынь для Паши Мехмеда. Значит восемь новых наложниц… А одна из них скоро станет женой Паши Османской империи.

Не в силах смотреть на этих девушек, я резко отвернулась.

– Госпожа, хотите уйти отсюда и погулять в саду? – тихо спросила Мерьем.

Я кивнула и мы пошли в выходу.

– Девушки, сейчас вас поведут в хамам… – донесся голос Калфы.

Я думала о том, что теперь для меня откроются двери в Ад и прощай моя спокойная сладкая жизнь.

Служанка правильно расценила мое молчание, а потому тихо заговорила:

– Я понимаю, госпожа Айше, что вы опечалены, но прошу вас, подумайте хотя бы о детях. У вас ведь два прекрасных отрока растут, кто о них позаботится, если с вами что-то случится?

– Ты права, Мерьем, я не должна раскисать и падать духом, я еще нужна своим детям, – я немного улыбнулась.

Мы спустились в сад и пошли по красиво вымощенной каменной дорожке. Пение птиц успокаивало. Недалеко от нас я услышала шорох длинных юбок и тихий смех. В темно синем платье, расшитом золотым и черным бисером, с высоким воротником и высоко собранной прической – это была мать Паши Мехмеда и моя свекровь в одном лице – госпожа Зумруд. Рядом шли служанки и дочь Наиля. Мы с моей служанкой переглянулись и двинулись в их сторону.

– Доброе утро госпожа Зумруд, госпожа Наиля. – я улыбнулась и поклонилась, придерживая свое платье. Родня моего мужа тоже чуть склонила головы передо мной, улыбаясь.

– Решила прогуляться с утра по саду, Айше Хатун? – Зумруд двинулась к фонтану, мы все двинулись за ней.

– Да, захотелось подышать свежим воздухом, – и я глубоко вдохнула запах свежей зелени и моря, – Вы уже знаете? Паша хочет взять вторую жену. – я боком посмотрела на женщину.

– Да, Айше, я в курсе, это я настояла на том, чтобы наш Паша женился дважды, все-таки традиции нужно не забывать и чтить, – женщина продолжала любоваться фонтаном, который видела каждый день.

Внутри у меня оборвалась единственная струна терпения. Так вот значит кто подал эту идею моему мужу! Стоит тут такая "любительница традиций" и улыбается.

Новые соперницы

Никогда еще в постели Султана мне не было так грустно и скверно. Я лежала на мягком ложе моего мужа, пока властный государь целовал мой живот.

Но жар от горячих поцелуев повелителя я не ощущала, потому что мои мысли были о другом. Скоро в эту постель залезет другая жена Мехмеда. Эта мысль вонзалась в мою голову, словно игла.

– Мехмед, остановись, прошу тебя… – извивалась я.

Повелитель стал целовать мою грудь, поглаживая крепкими загорелыми руками мои бедра.

– Айше, мой лунный свет, посмотри на меня, – голос повелителя заставил меня отвлечься от моих мыслей и обратить на него внимание.

Мужчина был уже достаточно возбужден, а я чувствовала, что совершенно сухая там между ног.

Проведя рукой по моему низу живота, мужчина и сам это понял. Тогда Мехмед засунул два пальца мне в рот, смачивая их моей слюной и стал по очереди вводить их в меня.

Я не была расслаблена, а потому удовольствия не ощущала, лишь зуд. Но лежать молча и смотреть в глаза мужу я не могла. Впервые в своей жизни я стала имитировать возбуждение и стоны.

Паша возбудился с новой силой, не понимая, что я притворяюсь. Он высунул пальцы и достал из штанов свое твёрдое возбужденное достоинство и стал входить в меня так быстро и резко, что я закричала и уже по-настоящему, только от боли.

– Повелитель, остановитесь, мне больно! – но за собственным блаженным стоном мужчина меня не услышал.

Он кончил и лёг рядом, тяжело дыша. Я тоже тяжело дышала, радуясь, что эта пытка закончилась.

Уходить с покоев повелителя было запрещено, если только он сам не пожелает отпустить девушку. Поэтому я лежала рядом, сжимая зубы от боли, которая еще не утихла.

– Я хочу почитать книгу перед сном, дорогая Айше, – сказал Паша, вставая с кровати и запахивая свою шелковую рубашку.

– Да, мой Султан.

Я встала с кровати, одеваясь в свое алое платье, низко поклонилась и вышла из покоев повелителя.

Уже в своей кровати я лежала, прижав лицо к бархатной подушке и рыдала. Сыновья спали в соседней комнате, и чтобы не разбудить их, я заглушала рыдания подушками.

Из восьми наложниц, прибывших пару дней назад во дворец, Паша Мехмед выбрал двух девушек.

Двух кандидаток на отбор в жены. Как же меня это злило!!! до белых костяшек на кулаках.

Кажется он еще не определился, кто ему нравится больше, поэтому решил рассмотреть оба варианта. Первой была черноволосая Асия и карими глазами и веснушчатым милым лицом, но сейчас ее не было в гареме, она помогала какой-то служанке с ужином.

Вторая – белокурая девушка с зелеными глазами. Она не очень хорошо знала тюркский язык, так как прибыла далеко из-за моря, но в первый же день успела подружиться со всеми девушками гарема. Звали ее Ясмин. Как только Исма сказала ей, что сегодня ночью она пойдет в покои Паши Мехмеда, девушка запрыгала от счастья, хлопая в ладоши.

« Это мое счастье! Это мой Мехмед!» кричала я мысленно, наблюдая за ними с балкона гарема.

Я находилась на балконе, возвышаясь над всем гаремом, на правах жены Паши, но скоро и эта Ясмин сможет подниматься сюда, вряд ли тихая Асия ее переплюнет и обойдет.

К этой девушке я чувствовала сильную неприязнь. Сама же Ясмин по всей видимости чувствовала во мне конкурента, в виде первой жены Паши, так как из всего гарема не подошла только ко мне. Я видела, как некоторые наложницы смотрели на меня, ожидая моей реакции, но я стояла с абсолютно непроницаемым лицом. Конечно, мне хотелось плакать, но если это кто-то увидит, то непременно донесут Паше Мехмеду, а он может разозлиться на меня и даже наказать.

Я решила, что поплачу ночью в своих покоях, а сейчас мне нужно держать лицо.

Перед ночью с Султаном

Я спустилась с балкона в гарем и как раз вовремя – наложницы стали заносить подносы с ужином. Мы расселись за круглыми столиками по двое – трое человек. Со мной за одним столом оказалась Зейнеп. Это была женщина лет пятидесяти, молчаливая, но о ее уме и хитрости по дворцу ходили целые истории. Зейнеп была самой первой наложницей Паши, когда тому было восемнадцать лет, а ей шел двадцать девятый год.

Несмотря на большую разницу в возрасте, Зейнеп смогла стать первой женщиной Паши Мехмеда. Но ей не удалось стать для него женой, как оказалось позже – Зейнеп была бесплодной с рождения. Она так и осталась жить в гареме, частенько получая от Паши хорошие подарки.

Я ела молча, хотя все наложницы смеялись и что-то бурно обсуждали. Наверное, они говорили о скорой свадьбе Паши. Передо мной стояли блюда с жаренными овощами, говядиной, пловом с мясом перепелок и курицы, а также графин свежевыжатого виноградного сока. Скоро обещали подать фрукты, халву и мед.

Зейнеп молча наблюдала за мной, отправляя в рот кусочки курицы и плова. А я наслаждалась зрелищем яств и тем как шикарные ткани обвивают в теплую погоду мое тело под одеждой. Затем она придвинулась поближе.

– Не вешай нос, Айше Хатун, – зашептала мне на ухо женщина, – Это бы случилось, рано или поздно. Мы живем в стране, где мужчины слишком сильно любят женщин и могут позволить себе женится несколько раз…

Она жевала, но даже это она делала красиво и элегантно. Все пытались украсть ее плавность движений, чтобы больше нравиться мужчинам.

– Будь благодарна, что тебе было дано подарить повелителю двух прекрасных сыновей и стать его супругой, – женщина говорила тихо монотонно, я впитывала каждое ее слово, слушала оставив еду.