Ноль со знаком плюс, сборник

Ноль со знаком плюс

Эту гору было видно издалека. Очень издалека. Она возвышалась над своими собратьями и сестрами, как взрослый тренер над командой зеленых юнцов.

Но только с очень большого расстояния, и только очень, очень зоркий глаз мог увидеть что в склон горы, прямо в её твердые и крутые скалы вмурован громадный дракон. Но таких глаз было не много в мире.

А как это получилось, не помнил никто. Даже те, кто слышал когда-то отголоски легенд, уже давно ушли из этого мира по тем тропам, по которым никто не возвращается.

Но самым удивительным было то, что дракон был жив. Жив тем странным состоянием, которое не позволяет ни дышать в полную силу, ни шевелиться, ни вообще как-то двигаться.

Шли века. Гора главенствовала над всей округой. Дракон спал странным, завороженным сном. Лишь иногда, очень, очень редко, гора делала как бы вздох, и осыпала всё вокруг себя пеплом. Это дракон, собрав силы, выдыхал в небо всё, что скапливалось в нём за годы и века этого странного сна.

Гору так и называли Драконьей. Но никто, никто не знал, совершенно не помнил почему.

Лишь маленький отголосок древних легенд иногда можно было услышать на вечерних, зимних посиделках.

Когда убран урожай, когда загнана в сараи скотина. Когда появляется свободное время, и можно долго, долго сидеть под дрожащим огоньком свечи, рассказывая друг другу байки, под мягкое жужжание прялок.

И говорилось в этих древних осколках, что жил когда-то могучий дракон. Был он справедлив, и помогал тем, кто жил под его защитой.

Но кто-то украл кристалл его силы, как это удалось, никто уже не помнил. И куда пропал сам кристалл потом, тоже никто не помнил.

Говорили только, что без кристалла нет у него, у дракона сил жить.

Но даже то, куда потом делся сам дракон, никто не помнил.

Не было в округе настолько зоркого человека, чтобы увидеть его, вмурованного в склоны горы.

– Балянька!!! – голос дружка с улицы звонким горохом рассыпался по пустой по зимнему времени улице, – Балянька! – взывал Малой, – ты гулять выйдешь? Папанька мне лезвия к валенкам пристроил! Лед на озере уже совсем встал! Меня отпустили!

– Погодь! – Балянька солидно шмыгнул носом, выглянув из дверей, – чичас маманькин наказ доделаю, и выйду. А лезвия я себе и сам пристроил.

Бросил он через плечо, скрываясь в доме.

Друг уважительно крякнул. Все в селе знали, что у Баляньки руки в папаньку. Золотые.

Вообще вся семья была рукодельной. Такие холсты как маменька Баляньки никто в округе не мог повторить! Крепкие, вместе с тем мягкие. Белоснежные. А уж если она их вышивать садилась, то вообще, сказка сказочная!

Батя мог любой механизм собрать, разобрать, и сделать лучше. А уж поворотистей его косилок никто в округе не умел собрать!

Когда он начинал стучать молотом в своей кузне, казалось, что кто-то заводил песнь. Странную, куда-то зовущую. Очень звонкую.

Так что Баляньке было в кого становиться рукодельником.

Выполнив всё, что маменька велела, он отпросился у неё погулять, получил наказ не сильно валяться в снегу, и вернуться с первыми сумерками. И радостно выбежал к терпеливо дожидающемуся его другу.

Друзья, весело хохоча, гонялись друг за дружкой по крепкому, чистому льду озера, попутно обсуждая всякие важные мальчишеские планы на лето. И на зиму тоже. Вообще, обсуждали.

– Бабка вчера опять на посиделках опять про дракона говорила, – вдруг задумчиво протянул Малой, привалившись к берегу, передышка даже в играх нужна, – вот бы найти тот кристалл! Свой бы дракон был…

– Дракон не может быть чьим-то, – негромкий голос с бережка заставил мальчишек подпрыгнуть, и закрутить головами.

Повыше на берегу, на стволе заснеженного упавшего дерева сидел старик… Не так чтобы очень старик. Было в нём что-то странное. Волосы седые. Морщинки лучиками. А глаза молодые, и смеются!

Откуда он тут взялся, пацаны не поняли. Да и в округе его никогда не видели. Они, молча, таращились на неожиданного собеседника.

А тот, глядя куда-то вдаль, продолжил:

– Драконы никогда, никому не принадлежат. Они могут быть или врагами, или друзьями. Но заслужить их дружбу, ох, как трудно!

– Да ну! – более шустрый Малой решил поспорить, – драконов вообще не существует! Они пропали давно!

– А чего ж ты тогда увидеть захотел? – усмехнулся старик.

– Да это я так…

– А хотите, покажу? – улыбаясь так, что через улыбку просвечивало что-то очень серьезное, спросил старик.

– КАК?! – от такой перспективы у парней аж дух перехватило.

– Того, кто в гору вмурован, покажу. Только с уговором молчать.

– До неё лететь ух, сколько! А мне маманька велела до темна не задерживаться! – шмыгнул носом Балянька.

– А мы быстро, – заверил их старик, – есть у меня способ.

Кто из мальчишек отказался бы от такого приключения? А?! Да и большинство девчонок бы побежали вперед проводника. Да, что там говорить! Даже я, разменявшая седьмой десяток, предложи мне такое, запрыгала бы от нетерпения!

Старик, видя согласие новых знакомцев, стянул с плеч котомку, растянул горло, и вытащил оттуда какую-то странную тряпицу.

Пацаны разочаровано переглянулись. Старик опять усмехнулся:

– Становитесь в центр! – велел он.

– АААА!!!! ИИИИЙЙЙ!!!! Айяйяйяй!!!

Ребята не сразу осмелились чуточку приоткрыть глаза, после того, как крепко их зажмурили, увидав далеко внизу ледяную, красиво сверкающую гладь озера.

Тряпка, на которую они встали, внезапно затрепетала краями, и взмыла в воздух!

Придя немного в себя, парни поняли, что их держит какая-то сила, и упасть им не грозит, и начали восторженно осматривать окрестности.

Сейчас их волновало два вопроса: Можно ли будет потом рассказывать? И поверят ли им?

Хозяйственный Балянька с любопытством щупал края того, что их несло, пытаясь понять, как же всё это происходит. Старик снисходительно, с каким-то даже умилением наблюдал за парнем.

– Смотрите внимательней! – вдруг велел он.

Парни уставились в том направлении, куда он им кивнул.

До горы ещё оставалось порядочно расстояния. Но именно с такой дистанции, и с того ракурса стало видно, то, что скрывала раньше дальность.

На склоне горы был четко виден силуэт громадного зверя, как будто втиснутого в горную породу.

Широко распахнутые крылья, пытались унести дракона из плена. Широко распахнутая пасть, как будто молила о помощи.

Ребята притихли, настолько мощный поток какой-то давней трагедии жил здесь, на этой горе.

– Рассмотрели? – вздохнул старик, – летим обратно.

Друзья не стали спорить. И замерзли немного. И дома ждали. Да и…что они ещё тут могли,…даже для их молодых умов было понятно, что тут пока ничего сделать нельзя.

– Хотите помочь освободить дракона? – внезапно, после долгого молчания спросил старик.

– Конечно! – встрепенулись оба.

– Тогда молчите обо всём, что сегодня было! Молчите крепко! А завтра приходите на пруд пораньше. Я буду ждать.

Старик попрощался, ссаживая пассажиров у околицы, и улетел в уже начинающие синеть сумерки.

Друзья притихшие разошлись по домам. И как бы они ни устали сегодня, даже молодые организмы с трудом справились с возбуждением, заставляя парней ворочаться на своих лавках под тулупами почти до самого рассвета.

На поиски кристалла

Надо ли говорить, что на озеро парни прибежали, как только смогли отпроситься у матерей? Это получилось не сразу, конечно, но, тем не менее, пришлось не так уж сильно уговаривать. Дел особых не было, зима таки. Дрова уже навозили. Накололи. Даже в поленницы сложили. А остальное было не срочно. Родители, вспомнив себя, отпустили ребят поиграть, думая, пусть пока есть время, наиграются.

Старик уже ждал их на берегу.

– Можете звать меня мастером, – сообщил он ребятам, когда они уже поднялись в воздух.

На второй раз было уже не так страшно, оба легли на животы, и восторженно вскрикивали, разглядывая проносящиеся под ними красоты.

– Летом будет ещё красивее, – довольно поглаживая бородку, сказал мастер.

– А почему вы хотите освободить дракона?– спросил Балянька.

Этот вопрос мучил его со вчерашнего вечера. Будучи подростком практичным, умеющим всё приспосабливать к делу, он понимал, что у всего есть своя причина, и чаще всего, выгода.

Старик посмурнел. Некоторое время просто молчал, тяжело вздыхая, но потом как будто решился:

– Я всего лишь хочу исправить то зло, что совершил мой предок.

Балянька от удивления аж забыл, как восторгаться:

– Ваш предок? – почему-то севшим голосом просипел он.

Конечно! У них в округе только одни обрывки об этой горе ходят. Непонятные. А тут оказывается человек, напрямую с этим делом связан! Пусть не сам, через предков, но уж точно знает побольше их бабусек!

Он такими вопросительными уставился на мастера, что тот даже усмехнулся. Согласное сопение Малого полностью поддерживало любопытство друга. Парни даже дышать начали через раз, боясь, что мастер передумает, и ничего им не расскажет.

– Тут много и рассказывать нечего, – невесело хмыкнул мастер, – мой дальний предок замыслил получить невиданную среди людей силу. Он рассчитал, что если у него будет драконий кристалл, то он сумеет обуздать такую мощь, и принять её как свою.

– Не вышло? – не выдержал Малой.

– Не вышло! – грустно подтвердил старик, кристалл он смог выкрасть. Уж как ему это удалось, даже в хрониках нет. Видать, дело совсем не чисто было, постеснялся с потомками делиться, – улыбка мастера стала злой, – и даже сумел дракона впаять в скалу. А дальше всё! Кристалл потух. Просто потух. Стал полным нулём.

И не то, чтобы стал давать силу тому, в чьих руках оказался, но наоборот, стал тянуть с моего предка его силы.

Предок стал очень быстро стареть. Вот вы, сколько думаете мне лет? – вдруг спросил старик у пацанов.

– Ну… – протянул Балянька, боясь обидеть точностью датировки.

– Не бойся! Говори! – улыбнулся мастер.

– Семьдесят с хвостиком? Дед Малеш тоже такой, седенький…в морщинках, – уточнил парнишка.

– Двадцать пять! – припечатал старик…СТАРИК?!

– ЧТО? Сколько?– опять засипели пацаны.

– Вот так, – очень, очень грустно улыбнулся мастер, – любой, кто начинал искать, куда предок спрятал кристалл, а он его спрятал, когда до него дошло, что творится, даже просто разбирая записи, начинал резко стареть. Быстро покидая земной план.

Наш род почти прервался. Редко кому удавалось избежать страшной болезни по имени любопытство. Но никому не удалось найти даже примерного указания, где он может быть.

Кроме меня, – уточнил мастер.

– А почему ваш предок просто не вернул кристалл дракону?– тихо спросил Балянька.

– Он пытался. Но не смог. Стоило ему подойти на милю к горе, как его сворачивало в такой бараний рог, что последний раз еле отходили. Хорошо ещё, крестьяне за грибами в лес пошли. А то бы точно зверью лесному достался.

– А почему вы нас с собой позвали? – продолжил допытываться Балянька.

– Тут такое дело, парни, – мастер как-то смутился, – мне к кристаллу не подойти. Он, видать, помнит ту кровь, что его истощила и запечатала, и стоит только подойти примерно на милю, полторы, как меня отбрасывает прочь. Да так отбрасывает, что ой, да и только.

Молодой старик машинально потер затылок и продолжил:

– Я советовался с очень сильным магом, он сказал, что надо найти тех, кто с вашим родом не связан. С чистой душой. Чтоб не за корысть, а просто…помочь захотели.

Я как раз домой пробирался. А тут вы…про дракона…надо было, наверное, сразу всё рассказать, – мастер виновато примолк ненадолго, – но я вчера растерялся, честно! А сегодня всё как-то быстро получилось…не серчайте, лады?

– Да, ладно! – солидно ответили парни хором.

В конце концов, когда бы они ещё такое приключение в своей-то глуши нашли!

Все примолкли. И долго летели в молчании.

Наконец, их полетный …палас…не знаешь, как правильно, начал снижаться.

– Всё, ребят! Дальше меня не пропустит. Вам надо пройти вон через те ворота.

Посреди пустого пространства, стояли ворота. Просто ворота. Ни забора, ни стены не было. Одни ворота.

Ребята с сомнением посмотрели на них. На воротах висел громадный кованый замок.

– А чего просто не обойти? – почесал затылок Малой.

– Не выйдет, – кратко ответил мастер.

Ребята слезли на землю, и потопали к воротам. Сначала не послушались, решив попробовать их обойти.

И чуть не разбили себе носы, ткнувшись в невидимую стену. Смущенно оглянулись на улыбающегося старика, и подошли к воротам.

Подергали замок.

– А что? Ключа нет? – сообразил Балянька.

Старик только развел руками. Балянька подергал массивный замок. Тот послал его сразу и надолго. Закрыт он был накрепко.

– Я думал, он перед вами сам откроется, – расстроился мастер, – что делать, ума не приложу!

– Без инструментов не обойтись! – деловито припечатал Балянька.

– Знаешь какие?

– А то!

– Значит, надо купить и прилететь сюда с ними. Братцы, что делать-то? Пока до города, у бати твоего брать нельзя, спросит зачем, а рассказывать ну, никак нельзя пока! Пока мы до города, потом сюда…за день не обернемся!

– Мы что-нибудь придумаем! – обнадежил Балянька.

И они полетели назад. Где ночевал мастер, парни не знали, а он молчал.

А на утро всё решилось лучше не куда!

– Балянька, мы тут надумали дома ремонт сделать, летом сам знаешь, некогда, пойдешь к тетке?

Тетка жила в соседней деревне, была молодой и смешливой, и её уговорить, отпустить на пару дней было бы проще. Ну, скажет, что хочет в город тайком смотаться, узнать про училище, и делов! Отпустит!

– А можно Малого с собой взять? – спросил Балянька у родителей.

– А чего ж нет? Если его родители отпустят.

Родители отпустили. Ребята сумели предупредить мастера, ожидавшего их на берегу, что их надо будет забрать из другой деревни, и у них будет больше времени, и отправились с пастухом из соседней деревни, приезжавшим в гости к родне, к тетке Баляньки.

Попутное спасение

Тетка была полностью покорена любезным гостем, явившимся вместе с племянником и его другом. Мастер встретил ребят сразу же, как пастух их высадил на околице и зашел вместе с ними в дом.

Он сыпал комплиментами, тетка, ещё молодая женщина, нежно алела. И как-то так получилось, что согласилась отпустить парней с таким любезным, совершенно неопасным гостем в город.

Он пообещал, что будет смотреть за ними, как за родными детьми. Ведь, таким взрослым, аж по одиннадцать лет, парням, нужно увидеть большой город. Так ведь?

Так что, всё сложилось удачно.

До рынка в городе добрались очень быстро. Лётом. А уж найти нужные инструменты, зная, что надо и имея деньги, вообще не проблема.

И, понимая, что время ограничено, сразу же из города полетели к тем странным воротам.

Мастер опять остался в стороне, пацаны подошли к воротам вплотную.

Балянька осмотрел замок, хмыкнул, мол, тут всё легко, и достал из котомки нужный инструмент.

Поднес к скважине замка. Замок ощерился и лязгнул дужкой. Понятно так ощерился. Тяпну, мало не будет! Изогнув отверстие для ключа в презрительной усмешке.

Балянька ижно отскочил в сторону. Вновь потянулся отмычкой к замку. Тот повторил оскал, лязганье, усмешку.

Балянька разозлился.

– Вот сейчас спилю тебя и всех делов! Будешь тут валяться на земле да гнить!

– Да и идите себе! – вдруг проскрипел железный страж, – больно надо тут ещё с вами вошкаться!

Замок сам собой откинул дужку. Парни переглянулись. Замок лениво, нехотя, медленно, медленно выдернул дужку из проушин и повис на одной из них.

Ворота со скрипом распахнулись. Пацаны недоуменно переглянулись. А чего, мол, сразу так не сделал?! Замок, раскачиваясь на проушине, презрительно молчал.

Они сделали уже несколько шагов от ворот, как услышали в спину:

– Идите, идите, далеко ли уйдёте! – скрежет металлического гогота ударил по лопаткам.

Парни даже поёжились. Но упрямо сжав губы, двинулись к виднеющемуся в четвертинке мили лесу.

Лес встретил спасателей не ласково. Казалось, ели так и скрипят о том, что они давно не ели. Так и хотят утащить под корни. Кусты цепляются за всё, что можно. А ямки и канавы, вместе с кочками сами собой кидаются под ноги.

Шли парни, буквально продираясь через всё это непотребство около часа, когда вдруг услышали жалобный клёкот.

Именно жалобный. Не злобный, не голодный, не пугающий, и именно жалобный, плачущий какой-то.

Они, не сговариваясь, кинулись на этот странный звук.

Продравшись через очередные кушери, выпали на маленькой полянке. В центре полянки бился, запутавшись в очень крепкой паутине громадный орёл.

К нему, уже почти обессиленному, подбирался здоровенный такой паук. До колена Баляньке.

– Ах, ты, мерзяк! – рявкнул Малой, хватая с земли здоровенный булыжник.

Он недаром слыл самым метким в селе. Четкое прилетание прям промеж восьми противных глаз хорошего такого камушка, заставило паука взвыть.

– Никогда не слышал, чтоб пауки выли, – бормотнул Балянька, подхватывая с земли длинный, узловатый сук.

Вот и пригодилась им неухоженность лесная!

Воинственно вопя и размахивая один длинным суком, второй такой же длинной веткой, парни отогнали восьмилапое чудище, огрызающееся жвалами от обессиленной птицы.

– Ты нас не станешь заклёвывать, если мы тебя постараемся освободить, – пробормотал себе под нос Балянька, не ожидая ответа орла.

– Не стану, – еле слышно просипел тот в ответ.

Балянька с Малым чуть на землю не сели. Потом махнули рукой. Чего уже удивляться, если они летают на какой-то линялой тряпке, со стариком, которому всего-то ничего лет!

И опять пригодились инструменты из котомки Баляньки. Паутина была крепкой, сразу разрезать не получалось. Пришлось пилить. Балянька даже вспомнил пару словечек, слышанных им от папаньки, когда тот кувалдой себе по пальцу заехал.

Но всё же получилось!

Орел пошатываясь, поднялся на лапы, и церемонно поклонился спасителям.

– Вы спасли мне жизнь! Я вам обязан!

– А как вы вообще попали в паутину? – полюбопытствовал Балянька.

Орел так повел клювом, как будто сморщился всей мордой:

– Да нелепо получилось! Мне до родного гнезда лететь далеко, решил на ветвях тут передохнуть чуток. Только задремал, какая-то вредная белка ветку перегрызла, и меня скинула. Как у неё так быстро получилось, я даже не понял, уставший был сильно, – смущенно добавил орёл, – упал в паутину, а дальше вы всё и сами видели.

Он опять поклонился ребятам. Потом зачем-то выдернул у себя откуда-то с живота два перышка и протянул их друзьям.

– Положите перья на правую руку, – сказал орёл.

Ребята так и сделали. Перья засветились и как-то…втянулись что ли в ладошки. Балянька с Малым охнули, переглянувшись. Орёл довольно кивнул головой:

– Небо вас приняло!

– ЧТО?!

– Теперь если у вас будет такая необходимость, сможете стать птицами.

– ЧТО?! – второй вопль был ещё более эмоциональным. Да о таком только и можно, что мечтать!

– Да, да, – орёл покивал головой, – сможете. Всё просто! Представьте, что вы птицы, и вы летите.

Парни так и сделали. Между стволами и лапами елей взвились два молодых, красивых орла.

– А теперь снова вспомните себя людьми. Только на землю сначала сядьте, – хихикнул орёл.

Через несколько секунд перед ним стояли два совершенно ошарашенных, счастливых пацаненка.

Если кто-то сейчас видел эту сцену со стороны, он бы замучался решать, кому отдать победу за благодарение!

Благодарили все трое. Хором. Перебивая друг дружку. Ели, похоже, ржали.

Они попрощались с орлом, тот не дожидаясь, пока к нему полностью вернутся силы, взмыл вверх, улетая из негостеприимного места.

Крикнув на прощание, что, если им когда-то понадобится его помощь, стоит только позвать. И он тут как тут! Долг жизни, это знаете ли, серьезно!

А друзья, бурно обсуждая происшедшее, отправились дальше.

Идти пришлось ещё около часа. Внезапно лес закончился. Парни изрядно оцарапанные, потные, уставшие вывались на полянку.

Посреди полянки, круглой, ярко светились два круга. Один грязно зеленый, второй ярко розовый.

Ребятам надо было пройти дальше. Обойти круги не получалось. Лес выкидывал их обратно на эту самую полянку.

Живая и мертвая

– Куда претесь, путнички?! – прогремел голос.

Он звучал как будто отовсюду. Пацаны вздрогнули, и прижались друг к дружке плечами.

Балянька решил, что тут юлить нечего, и прямо ответил:

– Идём кристалл искать!

– Хм, кристалл значится? – прогудел в елях ответ, – а зачем он вам? И учтите, – в гудящий со всех сторон голос добавилось ехидства, – ответ только один! Ответите неверно, навсегда на этой поляне останетесь! Много вас таких тут ходило, да ни один правильно не ответил!

Зеленый круг, какого грязноватого оттенка внезапно вышел за границы розового, расползаясь почти по всему свободному месту.

Когда границы грязной зелени подползли к носкам лаптей ребят, их такой холод пробрал, будто стоят голыми ногами на промерзшей земле.

Круг раздался ввысь. И в его призрачно мутных стенах парни увидели смутные фигуры.

– Эттто ктттоо??? – заикаясь, спросил Малой.

– А те, кто не то и не так ответили. Навеки теперь проход хранят, – хохотнул невидимый страж, – так зачем вам кристалл?

– Дракона спасти, и с души мастера груз снять! – не задумываясь, выпалили парни хором.

Голос притих. Молчание длилось несколько долгих секунд, показавшихся ребятам часами.

– Хммм, – хмыкнул тот же голос, – а ведь не врете, не лукавите! Что ж, за светлые души ваши, будет вам подарочек!

Грязная зелень съежилась, а вот розовый круг наоборот, расширился, окружая Баляньку и Малого с ног до головы и вокруг. Им вдруг стало легко, легко! Как будто и не было этих долгих часов пробирания через завалы.

В центре самом, самом центре кругов засиял плюс. Яркий такой. Алмазного свечения.

Подлетел к стоящим в ступоре ребятам, раздвоился, и впечатался в плечи обои.

– Уй…– зашипели они дружно.

– Ничего! Всё уже зажило! – хохотнул голос.

Балянька и Малой слаженным движением отодвинули в сторонку одежку с плеча. У обоих на левом плече слегка мерцал плюс.

– Это вам чтоб к душе доброй и силы тянулись! Любая рана заживёт! Любой яд оттечёт!

– СПАСИБО!!! – в голос крикнули ребята.

– Идите уже. Прямо по тропе ваш кристалл. Надеюсь, сумеете с ним договориться. Договоритесь, сюда вернитесь. Надо его омыть в мертвой и живой силе, чтоб наполнился.

Напутствовал голос, перед тем как умолкнуть.

Тропа и правда очень быстро вывела их к какой-то каменной штуке. Вроде столба, но толще и короче.

На извершии стоял кристалл. Мутный. Безжизненный что ли.

Балянька по наитию поклонился ему и проговорил:

– Уважаемый кристалл силы дракона, он вас очень ждёт. Позвольте вас отнести к вашему дракону.

Малой посмотрел на Баляньку с сомнением, как ещё пальцем у виска не покрутил. С камнем разговаривает! Совсем уже!

Кристалл молчал. Балянька совсем смутился. Вдруг со стороны каменной штуки начался треск. Не сильный. Но…такой, искрящийся.

– Дракона…спасти…– прохрипел чей-то голос.

Звучал он так, как если бы вас разбудили вот совсем не во время, и сразу начали задавать вопросы по ЕГЭ. Или по чему там ещё мучают?

– Да, – икнув, ответил Балянька, надо же! Ему отвечают!

– А зачем? Спит и спит,…и вы спать идите…и спаааать…пойдуууу…хрррр…– треск и искрение стихли.

– Эй, эй, эй!!! Уважаемый кристалл! Не засыпайте! Не надо!!! – взмолился Балянька, – дракону очень, очень плохо без вас! Очень!

– Хммм, дракону плохо… – признак какого-то воспоминания прозвучал в странном голосе, – дык и я ему помочь не смогу, бессильный, я пустой совсем! Ноль со знаком минус!

– А мы вас оживим! Мы с полянкой договорились!

– Хммм, – уже начал верить кристалл, – с полянкой?! Ладно! Несите меня туда! Но дайте слово, что, если ничего не получится, вернёте сюда, обратно. Я тут уже за столько веков местечко нагрел…хррр….

Парни подскочили к кристаллу, пока не передумал, в четыре руки, аккуратно сняли его с каменной штуки, и так вдвоем и понесли почти бегом на ту полянку.

Там их уже ждали. От кругов явственно фонило любопытством.

– Быстро вы, – удивился голос, – видать верные слова нашли! Ну, не бойтесь! Я зеленый приподыму! Кладите прямо на плюс!

В центре кругов снова сверкал алмазный плюс. Грязноватая зелень приподнялась, парни прошли, уложили похрапывающий кристалл на плюс, и шустро отскочили на край полянки.

Зеленый круг опустился на кристалл, сжимаясь до плотного шара, и впитался в него.

– Ой! Ойёйёй!!! – внезапно завопил кристалл, – ты чего щекочешься?! А впрочем, ладно, хорошо! Ещё вот тут потри! И ту граньку пожмякай! Хорошо! Хорошо!

Балянька с Малым чуть ржать не начали, слушая это почти банное кряхтение. Они уже и стоять устали, а зелень всё плескалась внутри кристалла, становясь ещё грязнее.

Вдруг кристалл как-то сморщился, перекривился, был бы у него нос, можно было бы подумать, что в нём свербит, да как чихнёт! Смачно! От всей души!

Грязная, уже почти коричневая зелень выплеснулась, и вновь став кругом, куда-то мгновенно впиталась.

– Ага, – удовлетворенно сказал голос, всю каку вытянула, что охотнички за силой влили! Пошла в магму сливать. Там всё на кванты разложится!

– На кванты? – не поняли ребята.

– А! Не берите в голову! Подрастете, узнаете. Может быть…

Пока они переговаривались, розовый круг тоже стал шаром. Но впитываться в кристалл не стал. Наоборот, будто бы взял его в себя, и начал вливать в него свою энергию. И плюсик подключился, посылая алмазные потоки.

Это было так красиво, как будто мама младенца на руках качает. А может, так оно и было, кто его знает…

Прошло ещё немало времени. Розовый шар выпустил наконец кристалл, и тот сам прыгнул в четыре подставленные руки.

– Летим! Бежим! – подскакивая в ладошках ребят, приказал он, – ух, как я по родному дракону соскучился!

Ребят осенило, что они же теперь могут и на самом деле полететь. Вот только как кристалл нести…у них же будут лапки…

Голос по-доброму усмехнулся, и из розового круга начали вытягиваться нити, сплетаясь в подобие корзинки с двумя крепкими ручками.

Как только корзинка была готова, кристалл прыгнул туда, и нетерпеливо заскакал.

Ребята поклонились кругам, плюсу, всей полянке. И от души поблагодарили за всё! И за помощь, и за дар!

Два молодых орла, крепко сжав ручки корзины в лапах, поднялись над верхушками елей.

– Хорошие парни растут, – сказал голос им вслед, – добрые будут богатыри! А мы им поможем!

Розовый и зеленый, вернувшийся чистым, круги согласно замерцали.

– Эй! А можно меня так не трясти?! – услышала полянка сверху, – у меня кристально морская болезнь начнется!

Громкий хохот невидимого голоса ни капельки не смутил капризный кристалл.

А что?! Он столько веков спал! А тут хватают, чистят, наполняют. Так ещё и тащат куда-то. И трясут при этом!

Можно бы и повежливей!

Лети, дракон!

Ребята приземлились перед странными воротами. Пролететь через невидимую завесу у них не получилось.

– Хе, хе, – проскрипел замок, ворота поддерживающее крякнули, – туда многих пропускали, взломать-то меня не хитро, а вот обратно первые идут. Видать, и взаправду, чистые души! Ну, идите! Доброй вам дороги в жизнь!

С этими словами замок сам открылся, ворота распахнулись, пропуская поблагодаривших путников.

Ух, как ныли плечи и предплечья у парней! Намахались, пока орлами летели. С непривычки-то!

Поэтому оба очень обрадовались, когда счастливый мастер, баюкающий долгожданный кристалл, сказал, что к горе они полетят на его приспособлении.

Ребята просто развалились на их летучей тряпочке.

– А на чём мы вообще летаем? – наконец-то спросили они у мастера.

– О! Это летающие паласы. Их ткут в далекой, далекой стране, где никогда не бывает зимы.

– Совсем?! – удивились ребята.

– Совсем! – кивнул головой старик.

– Бедные! – пожалел Балянька, Малой поддакнул, – ни снежками покидаться, ни на коньках не покататься! Как же они живут-то?!

Мастер, улыбаясь, пожал плечами. Мол, как-то.

Кстати, парни заметили, что морщинки на его лице начали разглаживаться. И нет! Им не показалось! И среди седины начали проявляться темные пряди. Малой с Балянькой только переглянулись на эти изменения. Но почему-то не осмелились спросить.

До горы долетели быстро. И опять остановились, не добравшись до нужного места.

Мастер виновато пояснил, что и тут его не подпустят. Подумаешь! Парни переглянулись, и под охонье мастера, не успели они ему рассказать, проспали остаток полета, взмыли в воздух. Кристалл поместили в ту же корзинку.

Мастер объяснил, что им надо долететь до впечатанного в гору дракона, и постараться вставить кристалл в выемку на его груди. Помещать на прежнее место пока нельзя. Он должен соединиться со своим драконом. Потому уже тот сам решит.

Выемка, как сконфуженно дополнил мастер, появилась, когда его предок со всей той самой, влупил по дракону зарядом, вытащенным им из кристалла.

Парни выслушали, запомнили, и полетели. Кристалл искрил от нетерпения.

Когда до вмурованного дракона осталось совсем немного, да метров десять, наверное, поднялся ураган. Настоящий!

Он откидывал упорно рвущихся к цели птиц, не давая им приблизиться. Он кувыркал их в воздухе, заворачивая крылья.

Малой с Балянькой уже чувствовали, что теряют силы, и сейчас шмякнутся об землю. Опробовать такой метод посадки им не хотелось.

Но ветер рвал и метал их как жалкие клочки промокашек по всему пространству вокруг горы!

Балянька разозлился, скомандовал Малому, они быстро опустились на землю, и буквально ползком, чтоб не поддаваться урагану, поползли к цели.

Осталось совсем, совсем чуть, чуть и уже можно будет воткнуть кристалл на место! Они уже ясно видели выемку. Довольно глубокую.

Но земля вдруг затряслась, стараясь стряхнуть неугомонных спасателей.

С воплем:

– Да чтоб тебя!

На ноги вскочил Малой, и своим коронным броском, которым он не раз забрасывал мяч в ворота, в прыжке швырнул кристалл.

Тот влетел четко в цель. И сразу всё утихло. И дрожание земли. И ураганный ветер.

Зато задрожала гора. Очень сильно. Парни начали отползать подальше, чтоб камнями не задело.

И тут кристалл как-то особенно ярко заискрил.

Дракон, вмурованный в гору, распахнул глазищи. Сделал рывок, вырываясь из каменного плена.

И…

– Лети, дракон… – прошептали вслед улетающему громадному красавцу ребята.

И как будто из них вытянули все силы, побрели к мастеру.

А тот уже летел им навстречу! Как только дракон освободился, все преграды пали. И его больше ничто не держало.

До села тетки Баляньки долетели быстро. Предусмотрительный мастер, накупил где-то городских подарков. Хотя может, пока ребята за кристаллом ходили, успел. Они и внимания на мешки тогда не обратили.

Тетушка была рада видеть племянника с другом, и старшим сопровождающим. Но на гостеприимное предложение разделить с ними ужин, мастер ответил отказом. Поблагодарив, и пояснив, что у него ещё много дел.

С ребятами прощались очень, очень тепло. Старик был безгранично благодарен! Им показалось, что у него даже плечи распрямились!

Погостив недельку, друзья вернулись домой.

А ещё через день с селом случился потряс и волнование. Сильное!!! Очень!

Изо всех плетней выглядывали любопытные носы соседей, глядя, как к дому Баляньки подкатила шикарная карета.

Из неё вышли двое статных, красивых мужчин.

– Ах! Нам бы таких женихов в село!

Охнул кто-то из-за плетня. Недовольный мужской голос парировал:

– Своих что ль мало?!

– Да свои-то каки то не таки! – ехидно припечатал женский.

Недовольное сопение в ответ было слышно за три двора.

Мужчины вышли у дома Баляньки, постучались, и на изумленный вопрос хозяйки:

– Вы к кому, добрые господа.

Ответили:

– К вам и вашему мужу, хозяюшка. И к сыну.

Хозяйка, недоумевая, откуда они их знают, и что это вообще творится, побежала звать своих мужчин.

Кузнец, как был в слегка закопченной рубахе, поклонился гостям. Он сразу занял всю свою горницу. Гости, похоже, даже слегка удивились, как он тут разворачивается.

Вбежал Балянька. И застыл на пороге.

Одного гостя он как будто узнал…Но…

– Ну, здравствуй, дружище! – улыбнулся ему молодой мастер. Совсем, совсем молодой!

А потом обратился к родителям. Матушка уже успела на стол накидать всяких угощений, и выставить самовар.

– Ваш сын, вместе со своим другом оказал мне и моему другу, – мастер кивнул головой на согласно улыбнувшегося второго гостя, – неоценимую услугу.

– Если бы не ваш сын, – вступил второй гость, – меня бы скоро уже и в живых не было!

– И меня, возможно, тоже, – тихо добавил мастер, – наше время истекало.

Мама Баляньки охнула, прижала руку к груди, и опустилась на скамью. Отец нахмурил брови. Раз спасли, значит, и сами во что-то вляпывались!

– Вы их только не ругайте, очень вас просим! – хором сказали гости, – мы вам всё расскажем! Только позови Малого, и его родителей, дружище, ладно? – попросил мастер Баляньку.

Тот виновато глянул на мать, та только рукой махнула, и пацан вылетел из избы, только подол рубашонки мелькнул.

Соседи бурно начали обсуждать, явление в избу Малого с родителями. Нет, ну, правда! Что-то происходит, а общественность не в курсе!

Выгодное предложение

Гости радостно поздоровались с Малым, и уважительно с его родителями.

Мама Баляньки добавила пирожков на стол.

Вновь прибывшие, да и хозяева избы, посматривали на гостей всё же с какой-то опаской.

– Ребята, вы ещё родителям не рассказывали? – спросил мастер.

Оба отрицательно замотали головами. Расскажешь такое! Потом неделю не сядешь! Только и сможешь, что стоять да на пузе лежать.

Мастер откашлялся, ещё несколько раз попросил родителей не ругать сыновей. И начал рассказ.

Отцы недоверчиво хмурились. Матери охали, ахали и хватались за сердце.

– Эх, вот если бы не данное слово! – грозно проговорил кузнец.

Отец Малого только крякнул в знак согласия.

Мастер закончил рассказ. Помолчал. А потом выдал:

– Я хочу предложить вам отдать ваших сыновей мне в обучение.

– В обучение чему? – оба отца требовательно уставились на говорящего.

Второй гость почти всё время молчал, только иногда поддакивая.

– Магии, конечно! – даже слегка удивился мастер.

– Какой, такой магии?! – кузнец чуть не сплюнул на пол. Взглянул на жену, сурово нахмурившую бровку, и передумал.

Так-то, несмотря на суровый вид, он в ручках жены гнулся как глина. И даже с удовольствием.

А вот сына да в обучение…да ещё непонятно чему…Да вот ещё!

Кузнец уже давно старался его к своему делу пристроить. И что, что пока мал?! Это же пока!

– И что это ваша магия может? – презрительно сморщил он нос.

– А давайте покажу. Только лучше бы не здесь, может, есть место, где, если что и сломается, не страшно?

– А пошли в кузню! – предложил отец Баляньки, – там, если что и треснет, сам и исправлю!

Все как-то засуетились, заволновались, что ли, и кучкой перебежали в кузню. Там сразу стало тесно.

Мастер осмотрелся, кивнул довольно, спросил можно ли взять обрезок железа. Кузнец разрешил. Этого добра у него хватало.

Мастер легко улыбнулся, без каких-то ритуальных плясок поманил к себе приглянувшийся кусок.

Все ахнули. Немаленький такой кусок железа завис в воздухе.

А мастер начал шевелить пальцами. Легко так, как будто что-то перебирал в воздухе.

Все смотрели, затаив дыхание. Кусок обычного металла начал как бы …распадаться что ли. На тонкие лепестки. Лепестки закручивались, так как указывал волшебник. Чуточку искря при этом.

Дружный восторженный ох пронесся легким потоком по кузнице.

В воздухе висели две невероятно красивые розы. Мастер поклонился, и изящным движением руки отправил их застывшим в восхищении матерям.

Те синхронно схватили редкостные подарки, и прижали к груди.

Глаза, устремленные на мужей, говорили, что тех будут уговаривать. Возможно, скалками. А коль что, то и до сковородок, тех самых, прабабушкиных дело может дойти.

Мужья дуэтом крякнули. Повторили.

– Ну,…что ж… коли такое дело….– начал кузнец, – это ж мастерство-то, какое в руки,… и что? Любую штуку так сделать можешь? – по-свойски спросил он мастера.

– Если буду точно знать, что хочу, представлять, как оно устроено, хотя бы примерно, то да, любое.

– А сколь такому учиться надо? – вступил второй отец.

– Для начала три года. Азы постичь, – отчитался мастер, – а дальше видно будет. Как способности покажут. Кстати, ребята, вы ещё не показывали?

Он глазами закончил фразу. Парни замялись. Как такое показать-то?! Страшно…

Мастер засмеялся:

– Паука жуткого не испугались. Энергий непонятных не забоялись. А родителей трусите?

Пацаны смутились окончательно.

У родителей уже глаза не просто горели любопытством, искрили прямо!

Было, похоже, что сейчас, здесь стало на четверых детей больше!

– Показывайте уже, – велел с улыбкой мастер, – думаю, это любые возражения сметёт!

Балянька с Малым повздыхали, поглядывая, друг на дружку. Страшно, ой, страшно же!

– Ну! Чего мнетесь?! – подогнал их кузнец.

Ребята дружно прикрыли глаза. Взрослые громко охнули. Мамы синхронно оказались на руках у мужей. Кузнецу хоть бы что. А вот Малого отец слегка крякнул и согнулся. Немножечко.

Перед ними сидели два молодых, но уже здоровых орла.

– Ты что с нашими сыновьями сделал?! – захрипел кузнец, чуть не кинувшись на мастера.

Но тут ребята вернулись. Оторопь взрослых не проходила долго. Все молча вышли, и пошли в избу.

Кузнец разом выхлебал полведра воды. Остальное отец Малого допил.

– И что? Они теперь так всегда смогут? – хрипло выдавил из себя кузнец.

Мастер кивнул:

– Всегда. А кроме того за их чистые души, им подарили способность мгновенной регенерации.

– Чего?! Какой ации?! – выдохнули мамы.

– Любая рана мгновенно заживет, любой яд стороной обойдет!

Это стало последней каплей.

Гости уехали, договорившись, когда вернуться за будущими магами.

Второй, молчаливый гость, перед самым уходом низко поклонился и родителям и их сыновьям. Протянул куда-то руку. И вытащил два увесистых мешочка.

– Не стал заранее отдавать, – скупо улыбнулся он, – чтоб не выглядело, как будто мы вас подкупаем. Примите мою благодарность!

Он отдал мешочки женам. Те аж слегка пригнулись под их тяжестью, тут же передав мужьям.

– И поверьте, моя благодарность намного, намного больше! Если когда-либо вашим семьям понадобится помощь, всё сделаю, что смогу!

На том встреча закончилась.

Когда гости покинули избы, хозяева заглянули в мешочки. И опять лишились дара речи. Золотых слитков и драгоценных камней там было столько, что, если их продать, хватит внукам и правнукам!

Кузнец сразу размечтался: «Кузню расширю! И помощника найму!» Жена покивала, думая, что она хочет для себя.

Вторая семья тоже уже начала строить планы.

Весть о том, что Балянька с Малым отправляются учиться, да не куда-то, а на волшебников, разнеслась по селу быстрее лесного пожара!

Ох, сколько же зависти было в шипении некоторых!

Дед Баляньки, живший по соседству с ними, как – то рявкнул на одну змеиную особу, шипящую, что вот, уедут, пропадут, загуляют, родители не нужны станут!

Он так на неё цыкнул, что у той типун на языке выскочил. Видать, вся семья кузнеца была не из простых.

Когда мастер приехал за учениками, проводить высыпало всё село.

Всё-таки пацанят любили. Одна девчонка, покраснев как маков цвет, выбежала, сунула Баляньке вышитый кушак, и тут же сбежала за спины взрослых.

Малой всю дорогу шутил над другом. А тот и не обижался. Да и не до того было. Он уже начал скучать по дому. Хотя он остался всего навсего за парой поворотов.

А впереди была долгая, долгая дорога. И не только в прямом смысле.

Дикий дракон

Годы учёбы пролетели быстро. После трёх лет обучения у мастера, поговорив с родителями, он отправил их учиться в магическое училище. Чтоб и знаний побольше, да и с дипломами оно солидней.

Балянька, теперь уже уважительно называемый Балдриком Елисеичем, и Малой, Онисим Кудинович, не сговариваясь, вернулись в родное село.

Им привычным к упорядоченной деревенской жизни, где каждый был занят каким-то полезным делом, так и не прижилось в городе с его суетой, непонятными вечеринками, толпами людей вечно бегущими непонятно зачем.

А уж дома-то их встретили с распростертыми объятьями! Ещё бы! Маги, умеющие и дождик вызвать, и тучи разогнать, и снега на поля нагрести, чтоб укрыть земельку с озимыми получше, корову вылечить, да и многое, многое другое в прагматичной деревенской жизни были ох, как, нужны!

Закрутилась, завертелась взрослая жизнь.

На невест уже, ясный красный, родители указывали. Да жениться подталкивали.

А уж за таких-то видных женихов, да ещё магов, да ещё умеющих по городскому, вежливо разговаривать, да любая бы согласилась! Да и родители умело распорядились подаренными драконом подарками.

У родителей Баляньки стояла большая кузница, мастерская целая. Там даже самобеглые кареты делали, вот! И ещё мастерский пристроили. Для всякого разного.

У родителей Малого несколько ферм было.

Хозяевами они стали строгими, но справедливыми. К ним на работу попасть за честь считалось. И заработок платили добрый, да и подарками баловали.

Так что, вы сами понимаете, за невестами недостатка не было.

Сватов даже из соседних деревень засылали. Так пока, типа по делу к ним в село. Вот срочно понадобилось к тетке Лапендре за рецептом кабачков мужа послать! Вот всю-то жизнь в деревне живут, а таких кабачков как она, никто не умеет солить!

Аль к деду Марошке за хлебным квасом. Тож ни у кого такого нет! Шипит не так, как его.

Короче, дел находилось у всех.

А деревенский трактирщик только ручки потирал. А что? Кто из мужиков отъехав подальше от супружницы откажется в трактир заглянуть, да усы намочить? Вот то, то!

Процветать село начало. Процветать!

Но парни, широкоплечие, красавцы, жениться не спешили. Надо на ноги встать. Свои дома поставить. Тогда уж и подумать можно. Обстоятельные значит.

Так и катилось всё ровненько и гладенько.

Маги работали, девы на них ресничками хлопали. Почему-то рядом с их домами колодец был с самой вкусной водой. Вот прям самой! Так любая покрасоваться статью туда заглядывала. С коромыслом наперевес.

Иногда те же коромысла, хорошо если ещё без ведер и по другому поводу в дело шли.

Девичьи разборки они такие…косы не хватило, так и коромысло сгодится. Парни только пересмеивались.

Прошло одно лето. За ним набежала осень. Незаметно подкралась зима. А там и новая весна. Оно ж так…не успел моргнуть, снег только стаял, а уж рассада, пашня, поле, огород, лес с грибами ягодами…

– Дракон!!! Дракон летит!!!

Взъерошенный пастушок влетел в село, заполошно крича.

Парни как раз обедали, услыхали, да так и вылетели из своих изб.

– Где дракон? – остановил паникера Балянька.

– Там, там!!! – парнишка показывал рукой в небо.

– Наш что ли в гости решил заглянуть? – переглянулся с другом Малой.

– Не тот это, не тот! Этот злой!

И тут парни увидали струю огня, падающую с неба. Лес за селом мгновенно вспыхнул.

– Ох, мамоньки, божечки!!! – ахнули маги, – что за напасть! Хватай ловушку!!! – рявкнул Балянька другу.

Малой ринулся в свою избу, и быстро вылетел обратно, держа что-то под мышкой.

Не сговариваясь, они обернулись птицами, на что пастушок завистливо присвистнул. И ринулись в небо.

Там, ухватившись каждый когтями за свой край, сумели растянуть что-то похожее на сеть. И стараясь держать её растянутой, все поднимались и поднимались. Выше и выше.

Это я рассказываю долго. Всё происходило очень, очень быстро!

Вот они оказались выше летящего, рычащего и раздраженно плюющегося во все стороны, дракона.

Миг, и сеть окутывает его от кончика хвоста, до рычащей пасти.

Второй, парни резко дергаются в разные стороны, сеть завязывается на горлышке.

Третий, они, держа сеть за крепкие, усиленные их магией завязки, спускаются вместе с бьющимся драконом на землю.

– Иди уже, – устало выдохнул Малой Баляньке, – сообщи мастеру, что у нас тут нарушитель спокойствия налетел!

Дракон дико взвыл, через стиснутую пасть, и забился в сети. Но никто даже не дернулся.

Разве что дед Макай, маявшийся тем, что не мог пятый день кое-куда сходить, так быстро туда побежал, что даже успел!

Мастер снял свой айяйяйфон сразу, как будто звонка ждал. Услыхав, что случилось, ахнул, ничего не пояснил, только выкрикнул в трубку, чтоб держали крепко, он сейчас явится с подмогой.

Через несколько минут около дракона засветилось несколько порталов. И оттуда одновременно шагнули мастер, тот дракон, которого ребята когда-то спасли, и ещё несколько магов.

Усыпить такую громадную зверюгу сил надо было много. Вот они всей толпой и явились.

Коротко поздоровавшись с Балянькой и Малым, какие уж они для мастера Балдрик Елисеич, Онисим Кудинович, он встал в общий круг.

Дракон взревел ещё яростней. В дальнем хлеву отелилась корова. Ждали только к вечеру. А оно вон оно как вышло.

Мастера подняли руки выше голов, застыли на миг. Из ладоней полился свет. Резкий. Пронзительный.

И дракон, порычав и немного подергавшись, уснул.

– Уф! – вытер пот со лба мастер, – как вам удалось?! Мы его неделю ловим! Поймать не могли. Из лечебницы сбежал.

– Да, совсем разум потерял, – тяжело вздохнул их дракон. Сейчас находившийся в людском виде.

– Ребят, – скороговоркой сказал мастер, – вы уж не обижайтесь. Но сейчас времени нет объяснять. На таких как он магия не долго действует, надо успеть доставить его на место.

И коротко попрощавшись, опять встал в круг магов. И дракон, тот, что человек, тоже.

Все подошли вплотную к храпящему в сетке дракону, взялись за неё, и громадная туша, вместе с магами исчезла в очень, очень большом портале.

Парни выдохнули. Оглянулись. И слегка присели внутри себя. На них с восхищением достойным древних героев смотрело всё село. Все жители, какие только могли ходить, незаметно подтянулись к месту происшествия.

А уж как на них искрили улыбками и ресничками девы, того я при всём своём желании описать не могу! Да и забыла чуток, как это делается. Возраст, знаете ли.

Через неделю произошло событие, подкинувшее рейтинг молодых магов на ярмарке женихов на самую что ни на есть, недосягаемую высоту!

Не виноватый я! Оно само!

Крупный, но сейчас какой-то съежившийся мужчина, с растерянным, очень растерянным лицом, взлохмаченными волосами, и почему-то испачканным лицом.

Он так съежился на стуле, что стал втрое меньше самого себя. Взгляд полубезумный, отчаянный, метался по кабинету, боясь задержаться на лицах, сидящих напротив него людей и нелюдей тоже.

– Ты понимаешь, что ты натворил?! – как-то брезгливо, с напором выговаривал ему член совета, – мы за тобой неделю гонялись! Неделю! Знаешь, сколько ты домов пожег за это время?! Люди пострадали! Посевы погибли! Да нам столько жалоб за последние лет двести не поступало! Как ты мог?! Как это вообще случилось?!

Мужчина съежился ещё больше. Нервно сглотнул. Попытался что-то сказать, смог не сразу. Сначала из его горла вырывался только хрип. Умоляюще посмотрел на сидящего возле стола.

Тот понял, и протянул ему стакан воды, налив её из прозрачного графина.

Гулко глотая, обвиняемый выпил протянутую воду, и поблагодарил.

– Последнее что я помню, как мне подносят букет. Я тогда ещё удивился, букет мужчине?! Голос говорит, что это моей даме и просит передать. Я втягиваю аромат,…а дальше, всё! Темнота! Ничего не помню, до того, как очнулся здесь. Вообще ничего! Только мутная тьма.

Поверьте!!! Я говорю правду!

Пленник умоляющими глазами обвел всех собравшихся. А их было немало.

Совет резко нахмурился, и переглянулся.

Самый старший из всех присутствующих, вытянув шею, уставился на допрашиваемого:

– Можешь вспомнить оттенки запаха? Хоть что-то?

Тот нахмурил брови, пытаясь вспомнить. Остальные члены совета вопросительно уставились на старшего.

– Нет…– простонал пленник, – ничего…запах, и сразу тьма…больше ничего!

– Так, – встал старший, – сейчас я принесу одну вещь, а вы, – обратился он ко всем членам, готовьтесь его сдерживать, и обращать обратно.

Остальные члены совета, недоуменно переглянулись, не понимая, что он задумал.

Отсутствовал старший недолго. Вернулся, держа в руках бутылочку темного стекла, закрытую плотно притертой крышкой.

– Готовы? – спросил он у коллег.

Те только кивнули головами.

Старший подошел к пленнику, так и сидящему смятым комом на стуле. Гулко вздохнул, помедлил секунду. Вытащил большой, чистый платок из кармана, обвязал лицо, ещё немного помедлил, и резко открыл крышку бутылочки, мигом подсунув её под нос пленнику.

Тот хотел, но не успел отшатнуться, как запах ударил по носу. Старший резко закрыл бутылочку крышкой, и отпрыгнул в сторону.

Сидящий на стуле начал мгновенно меняться, раздавив стул в щепи.

Хорошо, что его допрашивали в большом, даже громадном помещении с толстыми стенами и без окон!

Потому что через секунду на месте растерянного мужчины появился безумно рычащий, рвущийся всех порвать и загрызть зверь.

Маги мгновенно окружили его капсулой света, он ещё несколько мгновений пометался в ней. И упал на пол обессиленным комом. Глаза пленника закрылись. Дыхание с трудом вырывалось изо рта.

– А вот это коллеги давным давно запрещенное в нашем мире растение! Оно полностью лишает разума двуипостасных. Любых. Драконов, волков, медведей…всех, что может переходить в зверя из человека.

Запретили его лет триста назад. Когда воюющие тогда страны столкнулись с обезумевшими войсками.

Такие вот, потерявшие разум, крушили и своих и чужих. Справиться получилось далеко не сразу. Жертв было очень много с обеих сторон.

Тогда оба правителя, поспешно замирившись, приказали уничтожить его везде.

Некоторые маги взмолились, прося разрешения оставить немного этого растения на своих грядках.

У него есть и второе качество. Если его правильно обработать, оно лечит любые душевные заболевания.

Но если не обрабатывать, или допустить ошибку,…то случается то, что мы с вами видим.

Двуиспостасный теряет разум. Мы пытались понять механизм этого действия, но смогли разобраться, что разум полностью смешивается в эти моменты. Существо теряет понимание, где человек, где зверь. Начинает чувствовать страшную панику, агрессию из-за страха, и желание защититься. Отсюда и нападения, и старания сжечь или загрызть всё вокруг. Они не понимают, что страх придуманный.

Но почему это происходит в полной мере мы так и не поняли! – говоривший досадливо махнул рукой, как будто отмахиваясь от непонятного. Потом смущенно оглянулся на слушателей:

– Простите, коллеги, увлекся! Так вот, я считаю, что все обвинения с Леганда надо снять! Он на самом деле не виноват! Ни одно существо, имеющее вторую ипостась, не могло сопротивляться этому растению! А вот нам с вами надо начать искать того, кто всё это устроил. Огороды с этим растением на строгом учете. Каждый кустик зарегистрирован. Даже каждый листик сосчитан! Любой новый росток сразу учитывается!

Так как оно могло попасть в общество?! Вот с этим нам и надо постараться разобраться поскорее.

Потому что, это уже второй случай.

В первый раз я видел всё своими глазами, но тогда не сумел связать этот растюх и происходящее.

На одном из балов, недавно, кстати, лорд Х, вытащил из кармана табакерку, втянул табак, и тут же начал меняться. Внезапно, спонтанно.

Но ему повезло! Жена машинально, но как-то очень быстро сунула ему в нос свою бутылочку с нюхательными солями. Он начал чихать. И чихал до тех пор, пока носом не пошла кровь.

И тут же пришёл в себя! Но ничего, ничего не помнил!!! Вообще, был как младенец.

Он тогда не успел к всеобщему счастью совершить полный оборот, только так, частично. Я ещё и потому даже не подумал об этом кустике!

Вот так, коллеги, надо понять, кому понадобилось сводить с ума драконов? А может и всех двуипостасных!

Через пару дней возле дома Баляньки остановилась карета. Богатая. В золоте!

Соседи забыли про свеклу, капусту, морковку и прочее занимательное и повисли на плетнях.

Из кареты вышел гонец, постучался в избу Баляньки и родителей. Вошел. Через минуту оттуда выбежал Балянька, и понесся за Малым.

Соседи падали с плетней как перезрелые сливы, сталкиваемые теми, кто стремился увидеть лучше.

Пред ясны очи

Малой торопясь за другом скрылся вместе с ним в избе. Через несколько минут выскочил, понесся обратно к себе.

В обеих избах началась суета. Балянька с Малым собирали вещи.

Их позвали во дворец! На словах передано было, что вещей много можно не брать, скорее всего, не задержаться сильно. А коль что, то королевскому кастеляну дан приказ, обеспечить всем необходимым.

Когда карета унеслась вскачь, оставив за собой потрясенных сельчан и клубы пыли, всем, вот сразу всем понадобилось что-то в домах Баляньки и Малого.

У кого соль закончилась. Кому-то вот вынь да положь молочка свежего. Этому совет вот позарез нужен!

Тетка Каруська, не придумав ничего толком, потому что со всем, что она придумала, соседи уже сходили, пыхтя, отрывала подкову у Сивки. Сивка стоял, меланхолично глядя на хозяйку, и размышлял о бренности бытия. На днях только его водили, чтоб подковать, а теперя вон, …отрывают,…куда мир катится…

Всем пришлось показывать грамоту королевскую. Но если честно, то делали это родители с удовольствием. Первые два часа. Потом любое удовольствие замылится.

А было в той грамоте:

«Балдрик Елисеич Ковкин и Онисим Кудинович Молоков вызываются пред светлы очи короля- батюшки, отца всех народ и надежи государства, для благодарения их за заслуги, и награды заслуженной! «

И подпися! Самого короля с присными! И с печатью королевской! О, как!

Весть об этом облетела округу вмиг!

И даже боярин, дравший нос, и всех считавших ниже себя, вдруг задумался, что кузнец-то с фермером нынче уже и побогаче его будут. А у него дочек…четырнадцать…мда…боярышни, конечно, но где ж столь бояр-то в округе наберешь?! А во дворец всех не навозишься!

– Галантий! – крикнул боярин управляющего, – а ну кася, вызнай-ка, сколько у того и другого капиталу? Да не сговорил ли кто за тех магов дочек своих. А коль сговорил, как отговорить! Да быстро узнавай! Можем опоздать!

Карета до дворца долетела быстро. Парни и призаснуть не успели. Да и заснёшь тут! Когда такие события!

У крылец дворца их встретил сам мажордом. Ребята аж заробели. Вот дракона не испугались. А дяденьку важного, в сюртуке позолоченном, с лицом брезгливым, боязно стало.

А он ещё как на грех, строго их осмотрел, покачал головой не одобрительно, и что-то буркнул лакею.

Парней куда-то потащили. Там безо всяких церемоний, стащили их выходные кафтаны. Вымыли головы. Причесали. Побрили. Натянули новую одежку.

Балянька с Малым увидав себя в зеркале, чуть не отшатнулись от него. Не они будто там отражаются, не они!

Такие там франты прифраченные видно были, что ах да и только!

Мажордом заглянул в комнату. Кивнул головой удовлетворенно, и велел следовать за ним.

Пока шли по богатым коридорам, по коврам да паласам, мимо картин всяких в рамках позолоченных, мимо ваз диковинных, да прочей всякой роскошной обделанности, у парней совсем душа в пятки спустилась.

– Балдрик Елисеич Ковкин и Онисим Кудинович Молоков к его величеству! – рявкнул сопровождающий над самым ухом парней, так что они подскочили, распахивая высокие двери.

И подтолкнул их, шепнув быстро:

– Поклониться не забудьте!

Балянька и Малой еле живые подошли поближе к трону, и низко склонились перед сидящем на нём королём.

Вокруг стояла толпа нарядного народа.

Король милостиво поприветствовал деревенских гостей, и кивнул головой кому-то стоящему за троном.

Вперед вышел ещё более обзолоченный придворный. Развернул свиток и начал читать:

«За великую заслугу перед государством Балдрик Елисеич Ковкин и Онисим Кудинович Молоков награждаются королевской милостью, они получают…тра-та-та и тра-та-та. Им даруется тра-та-та и тра-та-та. А так же тра-та-та и тра-та-та, и тра-та-та. А так же…бу, бу, бу, бу, бу!!!»

Читал обзолоченный минут двадцать, если не больше.

Ребята чуть не заснули стоя, не поняв толком что им там пожаловали и чем наградили. Решив, что потом прочтут.

Когда бубнение закончилось, чтец – декламатор свернул свиток трубочкой, и вручил парням. А сам отошел в сторонку.

Король спустился с трона, и саморучно прикрепил каждому громадную звезду на грудь. Рубиновую.

И сел обратно. Зато придворные, умиленно слушавшие речь, залопотали, зажужжали и кинулись поздравлять героев. Так поздравляли, что все спину им отхлопали и ладони отдавили.

– Приглашаем всех отпраздновать доблесть наших героев! – король, наконец, решил, что хватит уже мякать парней.

Двери в соседний зал распахнулись, и все хлынули за накрытые столы.

Когда прозвучали все тосты в честь короля и награжденных, и народ отвлекся, король поманил парней за собой, и все трое покинули пиршество. Ребятам от переживаний всё равно кусок в горло не лез.

– А теперь расскажите мне, – предложив своим гостям присесть в мягкие кресла, начал король, – как вы догадались создать такую ловушку? Ведь про такие случаи, как с этим несчастным, никто уже не помнит. Забыто всё давным, давно!

Парни смущенно переглянулись. Балянька солидно откашлялся, чтобы скрыть волнение, и объяснил:

– Да мы эту сеть на сома делали. С запасом.

– На сома?! – потерял свою невозмутимость король.

– Ага, – кивнул Малой, – есть у нас такой, вымахал в пять метров, аль больше, с тонну весом будет! Хитрый страсть! Никому не даётся! Корову утаскивает в воду, коль та на водопой туда явится. Совсем всех достал. Вот и попросили нас всем миром с ним справиться. А когда эдакая страсть начала над нашими местами огнём плеваться, мы и сообразили, что если влить в неё магию, то может и удержать.

Король слушал это всё, как ребенок сказку. Драконы это что! Дело привычное! А вот сом в пять метров, это да…в глазах коронованной особы разгорелась тоска заядлого рыбака.

– Эх…-вздохнул он.

– А вы к нам приезжайте, вашличество, – вдруг выпалил Балянька, и сам испугался, но закончил, – мы вам такую рыбалку устроим…такую!

Малой смотрел на него как на ненормального, только, что пальцем у виска не крутил.

А король вдруг крякнул:

– А что? Вот отпрошусь у королевы, – смущенно посмотрел на парней, – ну…вы сами понимаете, может и приеду!

На его лице появилось выражение ребенка, ожидающего подарок.

– Ладно, это потом, – вернулся он в деловое состояние, – а сможете ещё такие сети сделать? Парочку, троечку? Что-то мне подсказывает, что они ещё могут пригодиться.

Парни кивнули синхронно:

– Сможем, чего же нет-то. Только материала у нас маловато.

– С этим не будет загвоздок! Всё предоставим! Вот только тогда вам, наверное, придется немного здесь задержаться. Погостите чуток.

Это не было вопросом. Так что ночевали парни в королевских покоях, на почти королевских кроватях.

А на утро они, составив список всего, что им нужно, и услышав, что чтобы собрать, немного времени надо, отпросились погулять по городу. Когда ещё в столицу попадут!

Дорога завела их на рынок. Ух, и шумно же там было! У них аж головы закружились.

За одним из прилавков стояла странно знакомая девушка. И улыбалась им.

Нет, так-то им все девушки улыбались. Но эта как старым знакомым.

Сначала они никак не могли вспомнить, кто это такая. А потом Балянька хлопнул себя по лбу, и воскликнул:

– Касинька, ты откуда здесь?!

Такая встреча

– А я-то думаю, – вдруг хохотнул парень, – чего это тебя у нашего колодца не вижу!

Касинька тоже хихикнула:

– Что? Обложили?

– Да есть чуточку, – рассмеялись уже оба друга.

– Так ты как тут? – уставился на повзрослевшую девушку Балянька.

– Да вот, батя немного в делах успех поймал. Случайно, вообще-то. Вы когда уехали, к нам в село придворного одного занесло. Он нашу картошечку, рассыпчатую, ты помнишь, моя бабуля растила, попробовал, да с огурчиком солёным, так сказал, что вкуснее всех королевских разносолов! Купил и картошки, и огурцов бочонок, и грибочков прихватил. Отвез во дворец. А через неделю к нам сам королевский поставщик явился. Да бате контракт предложил.

Умное слово «контракт» она произнесла чётко, и слегка с гордостью.

– Так словом за дело, и денежки у нас появились. А бате умные люди подсказали, что, коль так завертелось, надо поближе к столице перебираться. А тут и случай помог. Случайно узнали, что продается усадьба, большая, земли много, около столицы. Но заброшенная. Хозяину-то и не нужна совсем, он за границу рвётся. И так бросить жалко. Ну, батя с умным другом поехал. Сторговались. За пустяк купили. Вот и живём теперь тут.

– В городе?– слегка затупил Балянька. Малой только слушал рядом стоял, да по сторонам глазел.

– Да ты что?! Где ж тут в городе картошечку нашу с огурчиками ростить! – раскатилась колокольчиками Касинька, – рядом мы живём, рядом. Сперва только тут, на рынке торговали, потом тятя лавку свою открыл. А здесь теперь я иногда продаю, когда урожай в лавку не лезет. Случайно нынче здесь оказалась. Тяте со стороны овощей привезли, продать попросили, за процент. А у него и склад забит, и прилавки битью. Вот стою. На ленточки себе зарабатываю.

Девушка опять рассмеялась.

– А долго ты здесь стоять будешь? – вдруг заинтересовался парень.

– Да вот, как распродам, так и свободна, – улыбнулась в ответ Касинька, – но думаю, – она сдавленно хихикнула, – долго не простою.

Парни разом оглянулись в ту сторону, куда смотрела Касинька.

К её прилавку приближались два очень целенаправленных мужичка. Вот очень, очень!

Первый подбежавший оперся о прилавок, и довольно выдохнул очевидное:

– Я первый!

Второй добежал через пару секунд:

– И что?! – заносчиво выкрикнул он, – я тут уже стоял! Стоял же, барышня? – он подмигнул Касиньке, та безразлично пожала плечами, не желая вмешиваться в их спор, – я на минутку отошел!

– Встал, место потерял! – ехидно парировал первый, – Касинька, мне вон то, то и то. Всё!

– ЧТО??!!! – взвыл второй, – мне тоже надо!

Они чуть не вцепились друг дружке в щеки! Раскраснелись, раздухарились, ощерились.

– Господа, господа, – успокаивающе заворковала продавщица, – да перестаньте! Вам обоим хватит! У меня ещё есть!

Кое-как, примирив конкурентов, она быстро распродала и то, что было на прилавке, и то, что ещё не успела выложить. Довольно пересчитала выручку. И вопросительно посмотрела на так и стоящего у прилавку Баляньку.

– Касинька, может, я тебя сейчас провожу до дома, а потом ещё вернемся в город, погуляем?

– Если тятя отпустит, – скромно отпустила глазки девушка, пряча искорки.

– Хорошо, – покорно согласился Балянька, виновато оглядываясь на Малого.

Тот уже понял, куда ветер дует, и, ухмыльнувшись, сам сказал:

– Да идите уже! Я и без вас погуляю!

Балянька совершенно счастливый, проводил Касиньку до дома, взяв наемный экипаж.

По дороге она, смеясь, рассказала, что это были её постоянные покупателя. Заклятые друзья! Как вне работы, так не разлей вода! Правда, спорят постоянно. Но уж как только дело касается их трактиров, тут они готовы друг у дружки любые продукты перехватить! А уж как перед другим своими порядками кичатся, ухохочешься! За разговорами незаметно доехали до дома отца Касиньки.

Балянька даже удивился. Такой справный, какой-то очень домовитый дом оказался у её семьи. Не испорченный внезапным достатком, без всякой нелепой лепнины. Крепкий, надежный семейный приют.

Отец Касиньки уже вернулся домой, и был рад гостю. Долго и дотошно выспрашивал как у Баляньки дела. Как дела у его родителей. Какие планы.

Парень ижно взмок! Зато отец, сочтя его достойным, отпустил дочку погулять. До вечера! И чтоб до темноты вернулись!

Молодые люди счастливые, забрались в таратайку, любезно одолженную хозяином, и покатили обратно в город. Там поставив лошадь около трактира одного из тех буйных конкурентов, бесплатно, но за то, что завтра всё первому продадут, хоть у Касиньки, хоть в лавке у её отца, молодежь отправилась гулять.

Они долго бродили по улицам. Забежали перекусить ко второму конкуренту. Тот сморщился, узнав, что его друг завтра будет первым, но выпросил себе приоритет на послезавтра. И снова гуляли, гуляли, гуляли.

Вечером Балянька отвез девушку домой, а сам пошел в город пешком. Звезды улыбаясь, смотрели на счастливую улыбку молодого человека, думая, что надо бы ему помочь.

И ни он, ни Касинька не заметили карету боярина, проехавшую мимо них, когда они, смеясь, покупали сладких петушков на палочке.

А тому явно стало очень не хорошо! Вот прямо очень, очень!

Иначе, зачем бы он так высовывался из окошка кареты, что чуть из него не вывалился?!

Морок

Боярин вернулся в своё поместье, злой как шершень! Или как будто тот самый шершень покусал его за причинное место!

– Упустил, вот жешь…упустили!!! – вспомнив, что давал поручение, нашел он виноватого, – управляющего ко мне! – рявкнул он.

– Да откуда ж мне было знать, что он эту девчонку там встретит?! – оправдывался Галантий, – но… боярин, мы ж енто дело можем себе на пользу повернуть!

Жуликоватые глазки управляющего загорелись азартом.

– Ну-кась, выкладывай! – велел хозяин, – чего ты там придумал?

Галантий потер ручки. Он был известным плутом. Но так как все его плутни шли на пользу боярину, тот закрывал глаза на его делишки, молчаливо поощряя. И премиально тоже. Не обращая внимания на многочисленные жалобы.

Правда, увидев случайно как-то раз, с кем говорит его управляющий, весь оставшийся день нервно икал, и вздрагивал во сне от страха. После этого случая управляющий получил ещё больше воли.

Он изложил свой план. Боярин просиял. И позвал третью дочь. Первых двух уже удалось пристроить, довольно удачно, остальные ещё висели на шее заботливого папаньки.

Она без споров согласилась участвовать в задумке, и ушла спать, мечтательно улыбаясь, видя себя женой уважаемого мага, в большом, богатом доме.

Они не учли один момент. Был в кабинете папеньки маленький, незаметный изъян. Дырочка в стене. Маменька давно провертела, чтоб быть в курсе всего. А дочки разведали.

Пятая дочь, услышав, что сестрицу зовут в кабинет отца, незаметно прокралась, и всё подслушала.

– Ах, вы…– шипела она, дождавшись поздней ночи, и тихо, тихо, обмотав копыта коня тряпками, вывела его из конюшни, – я вам планы-то ваши коварные тудытну!

Не то, чтобы ей стало жалко незнакомого парня. Да вот ещё! Но позволить сестрице такого завидного жениха зацапать, да ещё так легко… Да кто б стерпел?!

Погоняя коня вскачь, донеслась до города в три раза быстрее обычного.

Адрес она услышала, в столице бывала не раз, потому нужный дом нашла быстро.

В доме все спали. Она постучалась. Открыл заспанный молодой парень.

Девушка, позабыв все мстявые планы, уставилась на красавца. Малой хоть и заспанный, был хорош! Очень даже.

А тот сонно моргая, смотрел на незваную гостью. Вот уж кого, кого, а ночью он никаких девиц в гости не звал.

– Зачем пожаловала? – наконец слегка проснулся он.

Дева некоторое время только моргать могла. Но потом осилила речь:

– Вы Балдрик Елисеевич? – хрипловато спросила она.

– Нет, я его друг, Онисим, – ответил парень, – его разбудить?

– Нет! Времени у меня совсем мало! – выпалила ночная гостья, и, осмелившись выпалила, – вашего друга обморочить хотят! На мою сестру амулет изменения личины наденут, она его соблазнит, а тут и батюшка ввалится! Вот!

Дева, сверкая глазами смотрела на опешившего от такого поворота Малого.

– Это точно? – сомневаясь, спросил он.

– Ещё как! – рассердилась рассказчица, – не верите, не надо! А только идти потом вашему другу под венец с нелюбимой!

– Верю! Верю! – заспешил Малой, – спасибо вам огромное! Спасибо! Мы сможем принять меры! Зайдете, чаю выпьете? – вдруг не к месту предложил он.

Девушка фыркнула:

– Чай в три ночи? Благодарю! Да и некогда мне, спешить обратно надо, чтоб не заметили!

И она вскочила на коня, которого держала под уздцы.

– Как мне вас найти?– подскочил Малой, хватаясь за стремена.

– А это вам нужно? – кокетливо уточнила всадница, и шепнула, уже пуская коня вскачь, – я вас сама найду! Позже!

Малой еле дождался утра, чтоб рассказать всё другу. Балянька разозлился до немогу! Потом успокоился, уточнил, когда дева должна к нему явиться, и понесся в лавку к отцу Касиньки.

Тот, узнав, в чём дело, отпустил дочь без слов.

Два друга мирно ужинали, когда в дверь позвонили.

Открыл Малой. За дверью стояла Касинька, нежно улыбаясь другу своего парня.

– Балдрик дома? – спросила она.

– А что так официально? – усмехнулся Малой, – дома, проходи.

В столовой быстро накрыли для гостьи. Все поужинали. После гостья сказала:

– Балдрик, мне очень нужно с тобой поговорить.

– Пошли в гостиную, – согласился парень.

Они уселись на диване. Девушка начала прижиматься к боку парня. Открылась дверь.

– Можно к вам присоединиться? – улыбнулась вторая Касинька. Точнее первая.

Во входную дверь молотили крепкие кулаки.

Всё те же и ягуляры

Ну, никуда без них! Они у нас часто встречаются. А познакомиться с самого начала, если ещё не знакомы, можно здесь

Балянька ещё с самого утра, как только ему Малой всё рассказал, позвонил мастеру, и они договорились о встречной операции.

Стук кулаков стих, сменившись воплями боярина:

– Где моя дочь?! Я видел, как она сюда вошла!

– Ваша дочь?! – наигранно удивился Малой, – у нас только наша добрая знакомая, извольте убедиться.

И он со злорадной усмешкой распахнул дверь в гостиную. Незваные гости затормозили на пороге, создавая нехилую пробку в дверях.

На диване сидела девица, с крайне недовольным и растерянным лицом.

Напротив неё стояла вторая. Как две капли воды похожая на неё. Да их бы родные матери не отличили! Наверное.

Первая хлопала ресницами и ртом, одновременно, создавая очень, очень смешное впечатление. Вроде не рыба, у той ресниц нет. Но…рот так же открывает и закрывает.

Вторая насмешливо смотрела на неё.

– И что это тут у нас? – вышли из-за спин вломившихся особ два статных полисдрака.

Мы же помним, что хоть и ягуляры, а всё равно полисдраки, потому что в полисдраконьем ведомстве служат.

– Да тут, брат, – обратился один ко второму, – похоже, кто-то запрещенными амулетиками балуется. Девушка, а, девушка, – позвал он ту, что сидела на диване, на неё незаметно кивнул Балянька, – снимаем амулетик, снимаем, золотко!

Та отчаянными глазами посмотрела на папеньку и стоящего к нему впритирку управляющего. У обоих на лицах был написан вопрос: «А далеко ли до канадской границы?! ©»

Не получив поддержки, девица неохотно подняла руку, чтобы стянуть амулет.

В тот же момент оба деятеля дернулись, пытаясь проскользнуть в дверь. Наивные! Ягуляры стояли стеной!

А чтоб впечатлить всяких неразумных, взяли да в звериную форму и перекинулись. Вот так.

Два ягуляра в полицейской форме, широко улыбающиеся дружно завизжавшей креативной троице, это, это надо было видеть! Хотя нет, я бы такую улыбку увидеть возле себя никак не захотела! Вот ни капельки!

От них же даже шкаф не поможет! В один прыжок там окажутся!

Рыдающую девицу и закованных в наручники подельников вывели из дома, и погрузили в специальную карету. С решетками.

Боярин ещё по пути начал голосить:

– Не виноватый я! Это он! Всё он! Он мне сказал, что моя дочь в этот дом вошла! А там двое молодых парней! Вот я и вломился! Не знал я ни про какие амулеты! Это всё он!

– Умный какой, – презрительно прошипел управляющий, – да что ж я, совсем дурень, чтоб без записи нашего милого договора такое дело проворачивать?!

Внезапно в карете так запахло, что сунувшиеся туда для охраны и сопровождения ягуляры, предпочли бежать рядом.

И снова Дрангинс

Опытный и весьма уважаемый полисдрак Дрангинс сидел в своём личном кабинете, и вот уж полчаса смотрел в пустоту, барабаня пальцами одной руки по столу, а во второй крутя, просто так, бесцельно тот самый амулет.

Нет, с пойманными аферистами проблем не возникло. Раскололись оба сразу, как пустые орехи, без особых усилий.

К проделке с амулетом управляющий почти добровольно добавил ещё много подробностей. Видать, в надежде на снисхождение.

Боярин отбрыкивался ото всего. Даже от амулета сперва пытался. Вот только запись не позволила ему спрыгнуть с повозки.

Так что, тут был полный порядок. Оба супчика раскололись, а дальше уже дело другого ведомства.

Но что-то царапало полисдрака, не давая ему просто закрыть так успешно раскрытое дело.

Галантий, управляющий сдал с потрохами мага, у которого купил запрещенную безделушку.

Того, кстати, тоже взяли. У него в лаборатории было столько всякого, интересного, что, в общем-то, особо и допрашивать не надо было. Место и действия его там и тогда, когда брали, говорили сами за себя.

А не давала покоя полисдраку травка. Да, да, та самая, с «помощью» которой появился тот самый дикий дракон.

Она тоже обнаружилась у мага. Не сразу, конечно, нашли. Не сразу. Запрятана она была очень хорошо. Но люди и ягуляры хорошо умели искать. Нашли.

Но вот откуда она взялась у мага, тот не ответил! Не потому что не хотел, так-то он с заблокированной сразу же силой, и скованными руками сразу начал колоться. Слабачок-с.

Он просто не знал кто! Вот не знал и всё тут!

Это растение приносил ему всегда один и тот же человек, или не человек, не важно. Всегда поздно ночью. В плаще с капюшоном.

Маг даже голос его описать бы не смог, потому что он говорил как через подушку.

И так обрадовавшая Дрангинса находка, вновь стала тупиком.

Полисдрак встал, чтоб хоть немножко размяться. Походил по кабинету, подумал, и решил, что чай ему точно не помешает. Только хотел открыть дверь, и крикнуть секретарю, что чаю заварил, как дверь сама распахнулась. Если б не великолепная реакция полисдрака, то распахнулась бы его в лоб. Или по лбу…как правильней? А! Без разницы! Потому что шишка бы точно появилась от железной-то двери.

А так он успел отпрыгнуть, и возмущенно зашипел, глядя на кучу малу в дверях.

– А я войду! Нет, я всё равно войду!

Отбивалась от его обычно, но не сейчас невозмутимого секретаря взлохмаченная девица.

– Отцепись от меня! – рявкнула она на покрасневшего секретаря, в пылу непускания в кабинет начальства, внезапно для самого себя, вцепившегося в …уф…ну…ниже пояса, короче!

Юбка, надетая на скандальной особе вмиг стала короче. Сильно короче.

На всю себя.

Девица, внезапно оказавшаяся в симпатичных панталончиках, взревела как стадо разъяренных бизонов, я сама их не слышала, но думаю, громко. А вы не слышали? Ладно.

Короче взревела она яростно и громко, молотя несчастного служаку по маковке своей сумочкой.

Что она при этом ему обещала, в приличном обществе вслух не произносят. Да, да!

Дрангинс резко метнулся к шкафу, стоящему в глубине кабинета, выхватил первый попавшийся, запасной мундир, подскочил к куче мале, метким движением накинул мундир на…ну…на панталончики, и решительным усилием отодрал вопящее, брыкающееся, пинающееся, раскрасневшееся и плюющее создание от совершенно деморализованного секретаря.

– Что здесь происходит?! – теперь уже взревел всегда невозмутимый начальник.

– Шеф! – взвыл секретарь, – я требую прибавки к жалованью!

– Я к вам шла! – ткнула оторванная от секретаря, но непобежденная девица, – а этот не пускает!

– Я честно пытался её задержать! – оправдывался секретарь.

– Присядем! – устало предложил полисдрак.

Девица чинно, как будто и не была обернута в мундир, прошествовала к креслу, и уселась в него, окинув всех присутствующих взглядом высокого начальства, вынужденного объяснять подчиненным правила хорошего тона.

– Сделай всем и себя не забудь, чаю, пожалуйста, – попросило секретаря начальство.

– Мне пустырничка, ведро лучше, а ей яду! – бормоча себе под нос, секретарь первый раз за долгие годы службы позволил себе грохнуть дверью.

Кто есть кто, по аглицки не буду, дзен не поймёт

– Ну, и кто вы, юная дама, так стремительно и эпично ворвавшаяся в мой кабинет? – улыбнулся быстро пришедший в себя Дрангинс.

Всё же, грош ему была бы цена, не умей он мгновенно брать себя в руки, согласитесь?

Девушка вздернула курносый носик, и выпалила:

– Я дочь боярина Прутского! Пятая!

– Того самого? – нахмурил лоб полисдрак.

– Да! Того самого, – с вызовом ответила Феодулия, для своих Федька, или Фенечка, так ей больше нравилось, но её часто дразнили именем, и защищаться она научилась чуть ли не раньше, чем хорошо бегать, – и это я рассказала про задумку папенькииииии….уууууу…– вдруг заревела отважная воительница, – я не хооааатеееэээлаааа чтоб его в тюрьмууууууу…….

Мгновенный переход от воинственности к слезам, да ещё с подвыванием, любого, даже самого выдержанного человека или дракона выведет из себя.

Дрангинс заметался по кабинету в поисках платка. В дверь вошел приведший себя в порядок секретарь с подносом.

Увидев зареванную, всхлипывающую всем лицом посетительницу, аккуратно поставил поднос на стол, подошел к ней, и как маленькую погладил по растрепанной прическе. Редкой души был этот секретарь! Редкой!

– Ну, что вы, девушка! Если бы не вы, они бы всё равно своё получили! А то глядишь, и больше того! Может и ладно, что сейчас их остановили!

Девушка изумленно посмотрела на того, кого она недавно мутузила, и совсем, совсем смутилась. Стыдно стало. Она всхлипнула ещё громче, устремила оленьи глазки на секретаря, и пропищала:

– Простите меня, пожалуйста! Я не в себе была! Наверное…

– Да, ладно! Прощаю! – отмахнулся мужчина, – чайку вон попейте.

Скорость, с которой девушка пришла в себя, доставила бы честь даже самому полисдраку. Она сделала пару глотков чая, поставила чашку на поднос, и деловито выдала:

– Я вообще-то к вам на работу устраиваться пришла!

– ЧТО?! – взвыли оба мужчины в голос.

– Да, да! – исключительно деловым тоном продолжила Федька, – я умная, я хитрая, я умею следить и выслеживать. А ещё я хорошо чувствую запахи. И не только чувствую, я вижу, куда они ведут.

– ЧТО?! – уже с другой интонацией выкрикнули полисдрак с секретарем.

– Да, да! Вот если вы где-то потеряете, скажем, платочек…

– Я никогда и ничего не теряю! – обиделся секретарь, на которого она в тот момент смотрела.

– Да это я так! К примеру! Так вот, если вы потеряете какую-то вещь, такую, которой долго пользовались, а я её найду, я увижу ниточку, тянущуюся к вам. Вот!

– Вот это да….– восхищенно озадаченно протянул Дрангинс, со значением указав глазами секретарю на пучок травы, лежащий у него на столе под колпаком.

Раздался стук в дверь, не дожидаясь разрешения в кабинет, ввалился Малой.

– ВЫ?! – уставился он на Федьку.

– ВЫ?! – выдохнула она в унисон.

Испытание

Малой сделал вид, что его совершенно не интересует мундир, обмотанный вокруг талии девушки. Федька сделала вид, что ей совершенно безразличен красавчик возникший в кабинете.

Дрангинс в полной мере осознал, как оно всё выглядит, и что-то шепнул на ухо секретарю.

Тот сделал страдальческую мину, буркнул про повышение оклада. Дрангинс ответил, что будет ему премия. Единоразовая! Не каждый же день он его кабинет от таких напоров защищает!

Минут пятнадцать они говорили ни о чём. Малой не хотел говорить при посторонних, о том, зачем пришёл. Федька не могла встать, и гордо выйти. Дрангинс выжидал.

Наконец, с видом обреченного на казнь невинного и безгрешного вошел секретарь, держа на вытянутых руках, как будто там что-то протухло, пакет с логотипом известного дамского магазина.

Дрангинс встрепенулся, встал из-за стола:

– Господа, – обратился он к Малому и секретарю, – прошу вас, давайте оставим ненадолго кабинет, дадим даме привести себя в порядок, – Феодулия, – повернулся он к девушке, – это компенсация за неловкость моего сотрудника.

– НЕЛОВКОСТЬ?! – взвыл оскорбленный секретарь, – ещё компенсацию ей! – продолжал он возмущаться, выталкиваемый за дверь.

– А что тут вообще произошло? – услышала девушка вопрос Малого уже из-за двери.

Такого насыщенного красного цвета, какой окрасил её щечки ещё поискать! И не факт, что найдёшь.

Через несколько минут девушка с крайне чопорным лицом открыла дверь в приёмную, чтобы сказать, что она в порядке.

Лица троицы сидевшей там, в ожидании, мало чем отличались по колеру от цвета её лица несколько минут назад. Пытаться не ржать, это…да…

Дрангинс смотрел на невозмутимое лицо Федьки, одетой в новой платье, и был почти готов принять её в свой отдел. Умение сохранять такую мину на лице в не самый ловкий момент, это дорогого стоит!

– Так, – задумчиво протянуло начальство, – я подумал и решил вот что. Если вы сейчас сможете понять, откуда взялось это растение, где оно растет, то я возьму вас на работу. И даже оплачу учёбу!

Федька просияла. Секретарь беззвучно взвыл. Малой сделал глаза как у рака.

Федька решительно подошла к столу, на котором стоял сосуд с травой.

Дрангинс, не ожидая от неё такой резкости, судорожно дернулся, и одним слаженным движением вылетел из кабинета.

– Девушка! Желание показать себя, это, конечно, здорово! Но надо же помнить о правилах безопасности! У нас тут всякое разное может быть! А вот это конкретно растение нашему шефу вдыхать категорически нельзя!

Тон секретаря вогнал Федьку в новую лужу краски! Красной. Бурачной даже скорее.

Она виновато посмотрела на захлопнувшую дверь, буркнула:

– Запомню на будущее? А вам это не повредит?

Она посмотрела на секретаря и Малого. Секретарь сразу отрицательно покачал головой. А вот Малой на секунду задумавшись, присоединился к шефу, пыхтящему за закрытой дверью.

Федька сделала серию вдохов, выдохов, чтоб немного успокоится. Уже медленно сняла крышку с опасного растения.

Втянула запах. Застыла глядя куда-то в себя… Или вообще в никуда…

Она стояла, застыв несколько долгих минут. Секретарь аж забыл как дышать, и уже хотел, отобрав из крепкого сжатого кулачка крышку, закрыть эксперимент, когда она очень глубоко вздохнула, моргнула несколько раз, отгоняя видение, и сама хлопнула её на место.

– Шеф! Можете входить! – почему-то дрожащим голосом позвал секретарь.

Шеф и Малой шагнули в кабинет одновременно, застряв в дверях.

– Увидели? – нетерпеливо спросил Федьку Дрангинс.

Она победно кивнула, и начала подробно описывать дорогу к месту, где растёт эта травка. А потом и само место.

По мере того, как Дрангинс узнавал по описанию где это находится, его глаза становились всё больше, больше и больше.

Достигнув своего предела увеличения, они зажмурились. Снова открылись.

– Эт, эт, эт…– начал, заикаясь, Дрангинс.

Все нетерпеливо уставились на него.

– Этттого не может быть! – наконец выдохнул он.

– ПОЧЕМУ?! – взвыло три голоса, не разбираясь, чего же там быть не может.

– Это в королевском парке…

Выдохнуло начальство, уставившись в вытаращенные глаза остальных поисковиков.

Секретарь осел в кресло, почти потеряв сознание.

По следу

Садовник Его Королевского Величества слыл очень талантливым мастером своего дела.

Происходя из славной семьи цветоводов, кустоводов и древоводов он в далекой, далекой молодости слегка свернул с натоптанной тропы славных предков. И натворил ошибок молодости.

Настолько, что ему был предоставлен выбор каторга или служба в королевском флоте. Простым матросом.

Провожаемый упреками и горючими слезами матери и всех живущих на тот момент предков, он выбрал море. И не ошибся.

Благодаря рвению и примерному поведению садовник сумел дослужиться до боцмана, научился виртуозно управлять матросами, и навсегда пропитался солёными ветрами.

Несмотря на то, что самыми страшными ругательствами у него было:

«Шиповник вам в печенку!» и «Крапивой тебе по килю!» Его боялись, а следовательно уважали.

Родня, зная о его правильном поведении, оббила пороги королевской канцелярии, и выбила ему помилование. И даже возврат на стезю предков.

В королевский сад. Сначала простым помощником своему деду.

Правда, представить в этих могучих лапах лопатку для рыхления или грабельки, было намного сложнее, чем саму эту могучую фигуру на палубе корабля, ревущую: «Все наверх!»

Дамы, впервые видящие садовника, включали ультразвуковой визг, и неслись к стражникам со словами:

– Помогите! Грабят! – или ещё того хлеще.

Отчего он приобрел полную нелюдимость. И особенно недамость. О, нет! Жениться-то он женился. На простой девушке. Которой очень нравилось, когда он сажал её на согнутый локоть, и так мог часами носить её, показывая свои владения. Но так она и дамой не была.

На королевской службе он заслужил всяческое уважение.

Каждый цветочек был ухожен! Каждая травинка на месте. Каждый кустик причесан и деревце выхолено. Тропинки в королевском парке и саду были ровными, подстриженными, и прибранными.

И горе тому нахалу, что посмел сорвать хоть маленький цветик в его владениях без грамоты с подписью его величества. Но даже в этом случае он страдал над своими питомцами, как чудовище над аленьким цветочком.

«Это что ещё за диверсия?!» – взвыл про себя королевский садовник, увидав четыре странные фигуры, крадущиеся по ЕГО саду.

Фигуры старательно горбили спины, пытаясь продвигаться только за кустами.

Несмотря на свои огромные габариты, садовник умел двигаться бесшумно, чем и занялся сейчас, решив проследить за диверсантами.

Он не сомневался, что это организованное ограбление, и уже предвкушал, как они будут по двое болтаться в его кулаках, на уровне его глаза, лепеча отмазки. То, что с ними была дама, только раззадорило садовника. Мы ж помним про его недамость? Да?

И вообще, он был уверен, что это она их сюда привела, чтобы они все вместе ограбили его растительную сокровищницу!

Так-то, в каком месте он был прав. Привела сюда Дрангинса, секретаря и Малого на самом деле Федька.

Вот чего не хватало садовнику до хорошего сыщика, так это выдержки.

И когда Федька, случайно оступившись, шипя, наступила на его любимую хауттюйнию а потом слегка запуталась в ползучем можжевельнике, его терпение лопнуло! Окончательно!

С грозным ревом он кинулся на нарушителей, размахивая, как мельницей громадными лопатами ладоней.

И уже протянул свои грабли к шивороту ближайшего к нему Дрангинса.

К своему великому недоумению, садовник, легко тормозящий разъярённого быка, вдруг оказался в странной позе, носом вниз, рука за спину.

Его рев начал звучать глуше, ударяясь прямо в землю.

Дрангинс мастерски выполнивший захват с обездвиживанием, успокаивающе зашипел:

– Тише, тише, уважаемый! Мы не собираемся ничего рвать и ничему вредить!

Садовник, всегда уважавший тех, кто сумел его победить, тем не менее, обиженно засопел:

– Вредить они не хотят! Дамочка ваша вон мне растюшку примяла!

– Мы всё компенсируем! – заверил его полисдрак.

– Компенсируют они! – ещё громче засопел садовник, но сам начал лихорадочно думать, какие семена или саженцы можно с них стрясти. Говорю ж, энтузиаст своего дела. Энтузиаст! И мысль пришла к нему!

– Табуретку правды мне в компенсацию! Табуретку правды!

Все четверо нарушителей уставились на него:

– Это что ещё такое?! – выпалили они почти хором.

– Кактус! – довольно, несмотря на по-прежнему согнутую позу, захихикал садовник, – я его по укромным местечкам рассажу. А то повадились тут некоторые по кустам шариться!

Намек был понят. Но не принят:

– Мы при исполнении! – Дрангинс отвернул лацкан, предъявляя значок министерства.

– А! – чуточку уважительней отозвался садовник, – и что же вам в моем саду понадобилось?

– Где у вас растет вот такая травка? – Дрангинс решил идти ва-банк, и предъявил рисунок вредного растения.

Садовник внимательно посмотрел и равнодушно покачал головой:

– Нет у меня такого! Нет!

Разочарование написанное на лицах четверки могло бы сквасить тонну молока!

Федька аж побледнела.

– Но я же чую запах! Чую! Вот отсюда! – она ткнула куда-то пальцем.

– Нет там ничего! – упирался садовник.

– Должно быть! – девушка разгорячилась, раскраснелась, и от злости топнула туфелькой о земь. Сильно.

Внезапно послышался тихий скрежет. Стена барбариса, хищно вставлявшая колючки в любого посягнувшего, вдруг шипя, поползла в сторону.

Четверка, вытаращив глаза, смотрела на это действо.

Садовник машинально вытянул руку, сорвал нежно лелеемое им какое-то растение, и сунул веточку в рот.

От совершенно им святотатства глаза его выпучились.

– И вы скажите, что не знаете, что это такое?! – скептически прошипел Дрангинс, глядя на грядки, засаженные той самой растюхой, за которой они охотились. Нос он предусмотрительно зажал.

– Вот те крест, – непочтительно отозвался садовник.

Малой, стоящий впритык к Федьке, не успел быстро среагировать, и вдохнул насыщенный запах, ударивший в нос, стоило преграде отползти.

– ЛОВИ ЕГО!!! – истерически взвизгнул секретарь, глядя на заклекотавшего ненормальным голосом орла, целящего на него клюв.

Дрангинс недрогнувшей рукой резко сорвал с себя мундир, и накинул на птичку.

– Что-то мой гардероб нынче пользуется спросом! – недовольно проворчал он, кутая орла, бьющегося под плотной тканью.

Аккуратно, чтоб не повредить крылья.

Засада

Дрангинс радовался размерам своего кабинета. Потому что сейчас эти самые размеры очень даже пригодились.