Прорицатель 2. Дочь рода

Глава 1

Я подняла глаза к небу, затянутому непроницаемым куполом защитного поля, который поменял цвет на фиолетовый. А это верный признак того, что он уже напитан иномирной энергией под завязку. Так просто его не снять, да и времени потребуется немало.

Из воинов у нас тут две дюжины военных из корпуса, самый молодой герой Империи и наследники древних родов Тугольского района. Дети, не нюхавшие пороха и не видевшие крови. Дети, обречённые на гибель.

За что мне это, Всевидящий? Почему вместо свиданий и интриг я снова оказалась на поле боя?

Все замерли в ужасе, кто-то начал метаться в панике, слышались крики. Белкин отдавал приказы военным, теснил детей к зрительным рядам и периодически спрашивал что-то у нашего учителя по магической боёвке. Я уже собралась идти к нему, чтобы услышать приказ, но резко села обратно на скамью. Здесь я не воин – всего лишь старшеклассница, запертая с остальными детьми. Я ведь обещала себе не высовываться, быть тихой и незаметной.

И такой я бы и осталась, если бы самый молодой герой Империи не сделал ошибку. Он начал выстраивать детей так, будто они были военными с рангом не ниже седьмого. В общем-то, это было ожидаемо – Белкин воевал только с людьми. У него нет опыта в битвах с тварями.

Мы не успеем дождаться помощи. Купол замкнулся, и неизвестно, когда его сломают с той стороны. Решение нужно было принимать срочно. Сидеть и ждать, когда твари разобьют военных и придут за мной? Или вмешаться и дать нам всем шанс выжить?

Родовых мечей я ни у кого не увидела. Кто бы доверил их детям? Да и школа гарантировала безопасность для учеников. Девочки уже убежали на поле, встали в строй и слушали команды Белкина. Мы с Митенькой остались вдвоём на скамьях для зрителей. Думала я до окончания инструктажа, а потом схватила Митеньку за руку и побежала в противоположную от всех сторону.

Сегодня по расписанию у нас боевые заклинания, но в дальнем углу стоит пристройка для оружия. Уже на бегу я отмахнулась от окрика моего возможного жениха. Евгений Макаров кричал, что в той стороне нет выхода и я бегу не в ту сторону. Но мне было плевать.

Мечи, луки, копья – всё самого дрянного качества, но это лучше, чем ничего. Я подсчитывала количество учеников и их ранг, но постоянно сбивалась. Пришлось вспомнить список с дисциплинами чемпионата. Сколькие выбрали стрельбу из лука? Двенадцать, пятнадцать человек?

Аня и Света подбежали ко мне, близняшки Дорофеевы подтянулись следом. Я бросила в их сторону колчаны, луки и несколько мечей. Да, девушки воспитывались как будущие жёны, но военная подготовка была обязательной для всех аристо.

Я проверила мечи: качество было одинаково плохое, только для тренировок и годились, но я выбирала длину и вес, чтобы клинок хорошо лежал в руке и был привычным.

– Отставить мечи! – скомандовал герой Империи, ухватив меня за руку. – Девушки встанут на последней линии. Впереди мужчины.

– Какую тактику вы применяли в сражениях, Борис Михайлович? – спросила я, дёрнув плечом и сбросив руку Белкина.

То, что на полигон выслали группу сопровождения из корпуса, оказалось весьма кстати. Подготовленные военные, пусть и не достигшие тридцатилетия, гораздо лучше растерянных детишек. Но… тактика ведения боя с тварями отличается от того, к чему они привыкли. Именно поэтому я решила вмешаться и помочь хотя бы советами. Вступать в бой я не планировала, но подготовиться должна была.

– Впереди физики, на второй линии стихийники, на третьей – гражданские, – быстро ответил он.

– Какой ранг был у стихийников, которые стояли на второй линии защиты во время ваших сражений? – уточнила я, уже зная, что услышу.

– Седьмой, восьмой и…

– Дети, – резко оборвала я его. Обвела рукой сгрудившихся в кучу старшеклассников, вовремя вспомнила о себе и ткнула указательным пальцем в грудь. – Дети. Не воины и не боевые маги. Мы просто дети на школьном полигоне.

– Понял вас, Ярина. Разбирайте всё оружие, какое имеется. Все, кого учили стрелять, встаёте в третью линию, – быстро сориентировался наш командир. Он повернулся к преподавателю по боёвке и уточнил. – На сколько зарядов хватит вашего резерва? Какой ранг у… детей?

– Мой резерв полон, ранг – седьмой. Самый высокий у детей… шестой у Анны Яковлевой и Тараса Чебукова, – отчитался преподаватель и добавил негромко. – У Чебукова последняя ступень, почти седьмой.

– Выводите их на вторую линию, – Белкин командовал, я слушала и считала удары молний. Судя по всему, разлом откроется даже раньше, чем я думала. – Магию применять только по команде.

– Стреляйте по глазам, – добавила я тихо.

– Серьёзно? Мы ещё и метиться должны? – возмутился Евгений Макаров, недовольно скривив губы.

– Можешь растратить весь колчан, стреляя по бронированным пластинам или ломая стрелы о шипы, – пожала я плечами и обернулась к разлому. – Твоё дело. Но чем больше раненых тварей будет, тем больше у нас шанс дождаться помощи.

– Сколько потребуется времени на снятие купола? – спросил кто-то из учеников.

– Около часа, – сказал Белкин.

– А разлом откроется через… – следующий вопрос уже звучал тихо, будто спрашивающий не желал услышать ответ.

– Полчаса максимум, – на автомате ответила я, продолжая считать удары молнии. Это я делала тоже автоматически, ведь именно подсчёт ударов молнии показывал, успеем ли мы подготовиться к бою. – Уже минут двадцать.

– Откуда ты знаешь? – спросила Аня, подхватив тренировочный меч и взвесив его на руке.

– Книжки умные читала.

– Я тоже читал, и, судя по молниям, до открытия разлома не меньше полутора часов, – возразил Макаров. Да что ж он такой неугомонный? И вот это – мой возможный жених?!

– Судя по характерным ударам молний, если ты считаешь удары, сейчас предпоследняя фаза, – я прикрыла глаза и прислушалась. – Временной промежуток между ударами сокращается, через десять минут молнии станут слабее, разлом откроется и первая волна тварей хлынет наружу. Сколько их будет – сложно сказать… десятки, сотни? Размер и вид тварей тоже неизвестен.

– Целиться в глаза и конечности, – приказал Белкин. – Строимся в защитный боевой строй. Физики есть?

– Я универсал, могу повоевать на первой линии, – незнакомый голос с ленивыми интонациями заставил меня открыть глаза.

Ага, тот самый «садист и мерзавец» Чебуков, который размазал Дорофеевых по полигону, потенциальный седьмой ранг. Он ответил на мой вопросительный взгляд ухмылкой, сверкнул глазами и дёрнул головой, смахивая длинную косую чёлку. Такой же ненормальный, какой была я когда-то? Жаждет крови и битв? О, это будет славная битва, мальчик. Крови и сражений хватит на всех.

Двадцать семь учеников, две дюжины военных из корпуса, наставник по боёвке и Борис Белкин. Наша гвардия потеряла почти сотню во время последнего вторжения. Если мы хотя бы выживем – уже хорошо. Победа нам точно не светит.

И только спустя минуту до меня дошло. В этом мире есть понятие «универсал» – физик и маг в одном флаконе. Это хорошо: теперь я могу смело использовать оружие и магию и никто не упрекнёт меня в использовании Хаоса.

– Я хочу внести правки в построение, – мрачно сказал Алексей Наумов, дёрнув щекой.

Как там говорится, шрамы украшают мужчин? Это говорят те, кто не видел следы от когтей тварей. Выглядят они будто незажившие гнойные раны. Как их ни сшивай и ни заживляй, края всегда чуть расходятся, обнажая чёрно-красную полосу между ними. Этакий вечно незаживающий разрез.

Отвратительно – скажет кто-то. Я видела и похуже – скажу я. Невольно подняла левую руку и повертела ею в разные стороны. Моя ладонь выглядела ничуть не лучше шрамов на щеке молодого мужчины. Но я – девушка. Отметины от зубов тварей меня точно не красят.

– Слушаю, капитан, – Белкин кивнул Наумову и заложил руки за спину. Бесится, что его не слушаются с первого слова? Ну а как он хотел – провинция. Где герой Империи, и где Тугольск!

– Разрешите выставить Ярину Войтову в первую линию. Уверен, она отлично сработает в основном составе.

– Ранг – третий. Активная стихия – флора, даже не земля. Как физик ничего из себя не представляет, – Белкин окинул меня взглядом, хмыкнул и мотнул головой. – Отказано в перестроении.

– Ярина Войтова показала себя в бою с тварями. Вторжение на земли Войтовых остановила лично после потери сотни гвардейцев. Из повреждений – перелом ноги и укус кисти тварью, – сжав челюсти, сказал Алексей. Я незаметно выдохнула – не хватало ещё, чтобы он поведал о нашей первой встрече и битве в пещерах.

– Спустя неделю Ярина вышла в бой с напавшей на род армией Свиридовых. Лично дестабилизировала силы противника, ликвидировала глушилки и вступила в бой на мечах с отрядом врага, – монотонно и жёстко продолжил Наумов, а я прикусила язык. – Во время магического выброса Ярина обездвижила почти три сотни солдат. Убитых – ноль, раненых – полторы сотни. Состояние Ярины Войтовой – ранение в спину кинжалом и магическое истощение после выброса. Эта девушка должна быть на передовой.

После такого весьма познавательного рассказа о моих подвигах замолчали все. Я – потому что не ожидала, что Алексей следит за моими действиями и в курсе ранений, количества поверженных врагов и даже состояния магического истощения. Остальные – видимо, пытались понять, как такая хрупкая и слабая на вид девица сумела не только повоевать, но и выйти из боя с минимумом ранений.

Белкин хмурился, Чебуков счастливо скалился, а подруги смотрели на меня с сомнением. Можно подумать, Аня с её шестым рангом производит впечатление воительницы. Да этой холеной брюнетке место на подиуме или в журналах моды, но никак не на поле боя. Впрочем, стоило признать, что по сравнению с ней я всё же проигрывала во внешности.

– Вы… вы хотите на передовую? – спросил у меня Белкин, прочистив горло. Даже так? С каких пор целый полковник спрашивает мнение у школьницы?

– Не хочу. Очень не хочу, – призналась я, покачав головой. – Но я могу помочь с защитой: мои травки задержат тварей. Пусть не всех, но первую волну это остановит. А дальше… дальше мы хотя бы поймём, с кем имеем дело и успеем выработать стратегию.

Самый молодой герой Империи кивнул, задумчиво смерил меня взглядом и отдал команду строиться. Я достала из поясного мешочка семена, оглядела наши ряды и вздохнула. Показывать свои способности не хотелось. Мне и так придётся контролировать каждое движение, чтобы не сделать чего-то запрещённого.

Но… я уже дважды оплошала, когда выступила во время вторжения тварей и во время битвы с армией Свиридовой. Пока что у наблюдателей были только предположения о том, что я тогда сделала.

А ведь это отличный момент: показать только часть своих сил, чтобы успокоить тех, кто следит за Войтовыми. Если я на глазах у всех пойду рубить тварей направо и налево – это будет подозрительным, а вот травки-цветочки – именно то, чего от меня ждут.

Ладно… была не была. Я приблизилась к разлому, ощущая дрожь в теле.

Может Света и права, у меня посттравматическое стрессовое расстройство, но случилось оно не после двух сражений в этом мире. Знала бы подруга, сколько их было на самом деле. Наверное, это даже хорошо, что ни она, ни кто-то другой в этом мире никогда не узнают всей правды обо мне.

Семечки легли как надо. Не кучно, цепочкой. Первый ряд, как обычно, горнянка, потом шипики и наконец лианы. Беспроигрышный вариант, когда надо задержать врагов, а ещё – единственное, что обо мне могли узнать до этого дня. Зачем же разочаровывать шпионов? Пусть думают, что я настолько однобоко мыслю, что не способна ни на что другое.

– Что это? – спросил Алексей.

Оказывается, они вместе с Тарасом вышли из строя и следуют за мной по пятам. Я обернулась, встретила сияющий взгляд княжича Чебукова, нахмуренный взгляд Белкина и растянула губы в улыбке.

– Моя собственная линия защиты, – спокойно ответила я, рассыпая остатки семян. – Тройная, между прочим. Горнянка подожжёт первые ряды тварей, шипики замедлят движение, а лианы высосут энергию.

– Такого не бывает, – нахмурился Белкин. Да, бравые военные привыкли мерить всё понятными категориями. – Шипики разве что кошку могут задержать, да и лианы…

– Хищники, – оскалилась я и влила немного энергии в ближайший ко мне росток. – Совершенные хищники, поглощающие в том числе жизненную энергию, – я поманила к себе голодную поросль, обвила её вокруг запястья и вытянула руку вперёд. – Активная стихия – флора. Я знаю о растениях всё.

Вот теперь можно изобразить дурочку с ограниченной фантазией. В родовых книжках, которые так вовремя дал мне отец, подобные способы использования растений описаны вполне неплохо. Раньше флористы были куда изобретательнее. Или всё дело в том, что среди стихийников стало больше боевых магов?

– А горнянка? – с интересом спросил уже Наумов. Это у них соревнование такое – разузнать побольше о Ярине Войтовой и при этом не выставить себя идиотом? – Почему она на первой линии? Почему не на последней?

– Потому что так горящие твари не доберутся до нас и не поджарят нам… что-нибудь, – хмыкнула я, пожав плечами. – Согласитесь, пылающие огнём твари – это последнее, что захочешь видеть перед смертью. А так их задержат шипики и лианы. Всё просто же.

– Это… очень странная тактика, – признался Белкин, глядя на меня с подозрением. – Но мне кажется, что она может сработать.

– Только на первой волне, – предупредила я, точно зная, что все мои травки не выстоят против полчищ тварей. По крайней мере сейчас я точно не могу напитать те же лианы так, чтобы они затянули весь периметр вокруг разлома. – Вторая сметёт мои травки и не заметит. Да и нас сметёт…

– Вы много знаете о разломах и тварях, – герой Империи прищурился и склонил голову к плечу.

– Молодёжи свойственно интересоваться опасными вещами, – я улыбнулась, повторив позу Белкина и прищурила глаза точно так же. – Кто-то изучает боевую алхимию или артефакторику. Я изучаю разломы и тварей. Безопасно и весьма познавательно, – резко замолчав, я развернулась к разлому. – Десятиминутная готовность.

Всё завертелось с нарастающей скоростью. Я чувствовала напряжение со стороны нашей «армии». Старшеклассники с перекошенными лицами занимали позиции, доставали стрелы и разминали запястья. Кажется, сейчас я увижу настоящую боевую магию в действии – не на тренировочных полигонах, а в бою.

Интересно, как быстро мои одноклассники могут кастовать боевые фигуры? Каким особым приёмам их обучили? Каждый древний род владел уникальными умениями и заклинаниями, недоступными другим. И за такие знания когда-то велись войны.

Войтовы, к примеру, имеют способность маскировки на местности. Это не обычная стихийная трансформация, как у шаманов из моего мира. Я читала про деда Ярины, который мастерски воссоздавал ландшафт, а сам переходил в другое место через подземные тоннели.

Все эти мысли пронеслись в моей голове за доли мгновения, пока я прикидывала, какого уровня импульса будет достаточно для моих зелёных питомцев. Напитаю слабо – они не удержат крупных тварей. Перекормлю – и они вспыхнут разом, лишив нас дополнительных минут.

– Он открывается! – взвизгнул кто-то за моей спиной.

– Тишина! Приготовиться к бою!

Я повернулась направо и встретила нахмуренный взгляд Алексея Наумова. Да, снова мы плечом к плечу сражаемся против тварей. Налево поворачиваться я не хотела – боялась встретиться взглядом с Тарасом Чебуковым. Его широкая безумная улыбка вызывала слишком много воспоминаний. Именно из-за этого оскала я ненавидела зеркала больше всего. Каждый бой я встречала именно так – с предвкушением и лихорадочным ожиданием.

Я – дитя войны. Дитя погибшего мира, что сражалось до последнего вздоха. Сотни сражений, тысячи битв, реки крови и покорёженные энергетические каналы – вот что было моей жизнью. Вот что было основой всего.

Но в этом мире никто не мог пройти теми же путями и постичь то, что считается невозможным.

Откуда в этом мальчишке столько ярости и жажды? Где он успел хлебнуть свежей крови, чтобы с таким же оскалом нетерпеливо ожидать битвы? Неужели Света и Аня сказали правду, и этот парень – сумасшедший садист? Тогда кто я? Кто я такая, если давно переплюнула в убийствах каждого из присутствующих сейчас на полигоне?

Не выдержав, я всё же повернулась к Тарасу. Встретилась с ясным взглядом пронзительно-голубых глаз и выдохнула. Он не безумен. Нет, он совершенно нормальный парень семнадцати лет.

Просто он – воин. Чебуков из той категории мужчин, которые не бегут от битв, а наслаждаются ими. Воин, ищущий боя. Таких я тоже встречала – яркая жизнь, блестящая карьера и славная смерть в расцвете сил.

Глава 2

Молний искрили, прошивали землю вокруг разлома, который опустился ниже и засветился чуть ярче. Эти разрывы в пространстве обычно выглядели похоже – будто кто-то разрезал острым ножом простыню и оставил дыру, через которую хлынут существа из другого мира.

Они всегда шли волнами. В первой и второй – самые голодные и злые твари, которые сметают линию защиты и жрут всё, до чего дотянутся. Именно они прорываются в самом начале из истощённого и переполненного осколка мира. В третьей – сильные матёрые хищники.

Четвёртой волны как таковой нет. Её можно увидеть только в разломе. В моём мире мы заходили внутрь и зачищали всех тварей, даже самых сильных. Обычно это матка или вожак, окружённые стражами. Этакий полководец с приближенными гвардейцами. В этом мире в разломы заходят только сумасшедшие и самоубийцы, что, по сути, одно и то же.

Я нашла взглядом Митеньку, родители которого сунулись в один из разломов. Безумные воители, что так бесславно сдохли, оставив сиротой единственного ребёнка. Почему они не подумали о будущем рода? Не заделали ещё детишек, не нашли достойных людей для их воспитания?

Митеньку его ушлая бабушка женит не один раз, чтобы наплодить побольше наследников первой линии крови. Многожёнство, как и многомужество, официально не запрещено. Если остался один представитель древнего рода, никто не осудит его за желание усилить род через множественные браки.

Единый протяжный стон заставил меня переключиться с отстранённых мыслей. Врата разлома расширились, достигли земли, потемнели и налились силой. Я напитала внутренний доспех и отправила импульсы в горнянку.

Я собиралась напитать своих питомцев и отойти в третий ряд. Воевать в мои планы не входило. До того момента, пока из разлома не хлынула первая волна. Твари оказались летающими. Лаверы, как мы называли их в моём мире, вырвались из разлома и бросились в нашу сторону.

Плохо дело. Моим семечкам потребуется куда больше энергии. Я усилила импульс, горнянки достигли двух метров в высоту и начали выплёвывать в тварей сгустки огня. Но конечно же целиться мои травки не умели, а у меня на это не было времени. Шипики взметнулись к небу, ухватив сразу около дюжины лаверов, но этого было мало.

Свистели стрелы, матерились солдаты корпуса, дети аристократов и даже наставник по боёвке. Я же, сцепив зубы, продолжала напитывать своих питомцев энергией. Магии во мне не так много – во время выброса я не перешла на следующий ранг и исчерпала источник досуха, а после валялась в наручниках под алтарным залом.

Метнувшись к дальним рядам, я выхватила лук у кого-то из одноклассников. Наполненная моей энергией стрела взорвалась, забрав с собой сразу двух лаверов. Я истратила два колчана, немного сократив количество тварей. Отбросила ставший бесполезным лук и снова рванула к первой линии защиты, чтобы проверить своих питомцев.

Лианы напитались разломной энергией и уже сами тянулись к лаверам. Хорошо. Я добавила ещё немного шипикам, которые не имели запаса роста в отличие от горнянки.

К счастью, солдаты имперского военного корпуса и детки аристократов оказались неплохими бойцами. Мы вполне неплохо справлялись и пока даже обошлось без потерь.

Всего я насчитала несколько десятков тварей, вторая волна будет поменьше. Мы можем выжить. От облегчения я чуть не пропустила момент, когда очередной лавер спустился и попытался подхватить Аню. Я испугалась и не подумав закричала. На родном языке. Всего одно слово. Но какое…

– Умрите.

Приказ, усиленный магией, разнёсся под небом этого мира впервые. Молнии из разлома снова начали бить в землю, ускоряясь и предвещая вторую волну.

Под защитным куполом школьного полигона повисла ошеломлённая тишина. Тушки мёртвых лаверов падали, словно капли дождя. Никто не понял, что случилось, но радость на лицах выживших переплеталась с надеждой.

И только пристальный взгляд Алексея Наумова сверлил затылок. Я обернулась и пожала плечами. Ты ничего не докажешь. Тебе никто не поверит. Разве что… взгляд Тараса Чебукова оказался таким же жгучим и таким же пристальным.

Да чтоб вас! Я отбросила носком ботинка тушку лавера и сжала кулаки. Ладно, просто дыши, Ярина. Просто дыши. Никто ничего не докажет. Приказ на языке древних не должен был расслышать никто, кроме тварей, ведь именно для них он был отдан.

Наклонившись, я всмотрелась в лавера. Острый загнутый клюв, которым легко вырывать куски плоти, когти с металлическим отливом и жёсткая чешуя, заменяющая перья. Иномирные твари почти все были покрыты чешуйками разных размеров и плотности.

Вторая волна на подходе. Мы выстояли полчаса, но защитный купол до сих пор стоит. Неужели не нашлось тех, кто справится с ним? Я прищурилась и всмотрелась в силовые линии. Решётка купола защищала школу от разрушительных заклинаний или случайных выбросов за счёт вкраплений ронанта.

Наша школа по праву носила звание одной из древнейших в Империи – в год основания главы всех родов Тугольского района приняли меры для защиты своих наследников.

Молнии напитали решётку иномирной энергией, куда более мощной, чем та, что есть в этом мире, а ронант закрепил эту энергию, превратив защитный купол в монолитную стену. Но Белкин так уверенно говорил, что нас вытащат через час… Это было предположение, или он сказал так, чтобы нас успокоить?

Я нашла взглядом подруг, выдохнула с облегчением и пересчитала выживших. Из первой линии выбыли четверо бойцов. А это были обученные военные. Наставник по боёвке лежал рядом с рядами для зрителей – ранен, но вроде не сильно. Белкин в порядке, разве что устал. Я видела, как он сбивал на подлёте лаверов, спасая школьников.

Тарас Чебуков, Алексей Наумов и даже Митенька не получили ни единой царапины. Зато шестерых моих одноклассников уложили рядом с наставником. Оценить ранения с такого расстояния было сложно, но все они были в сознании. И только потом я увидела ещё одно тело, лежавшее чуть в стороне. Значит, я ошиблась – жертвы есть.

Приставленный к занятиям целитель был всего лишь практикантом с предпоследнего курса академии. Он мог только вправлять суставы и выпрямлять сломанные носы, его сил не хватало для таких серьёзных ран.

Рано подводить итоги, но привычка считать живых закрепилась на уровне рефлексов. Убитых я обычно не считала – слишком много их было. Но сегодня я не могла по-другому. Здесь были дети. Просто дети, оказавшиеся не в то время не в том месте. Случайные жертвы. Они всегда самые несправедливые и оттого самые горькие. Всего лишь дети. Дети.

Лицо Оа́руша возникло на миг перед глазами. Мой брат погиб несправедливо, незаслуженно. Совсем как эти школьники. За брата я отомстила. Пора мстить за остальных.

Я нащупала пальцами меч и вцепилась в рукоять. Ты не остановишь меня, Всевидящий! Не сегодня. Не тогда, когда гибнут дети. Слышишь меня?! Ты слышишь дочь свою, что отринула веру и стала убийцей?!

Наверное, я выглядела странно. Сжатые до боли кулаки и стиснутые зубы, звериный рык и безумный оскал.

Такой я стала, мой бог. Такой я стала, когда ты отвернулся от нас. Такой ты меня сделал. Мой мир чист. Он пуст и мёртв. Но я здесь. Ты призвал меня сюда, и я пришла. Великие Силы доступны мне, как и умение убивать во имя твоё. Ты доволен дочерью своей, Всевидящий?! Доволен мною?!

Вторую волну я встретила рыком и взмахом руки, усиливая оставшиеся поросли. Вместо мелких лаверов из разлома вышли ящероподобные твари. Здесь бы их назвали драконами или вивернами, но суть от названия не меняется. Хищники – злые, голодные, сильные.

Судя по размерам, этим тварям было тяжело летать, но крылья были. Они обошли горнянки, перелетели шипики и почти миновали лианы. Пришлось напитать своих питомцев так сильно, что они почти сияли. Я заставила их скручиваться, ползти по земле, а затем резко распрямляться. Получалось что-то вроде сети, которая оплетала не успевших подняться в воздух тварей.

С третьей линии защиты летели стрелы, иногда промахиваясь, иногда попадая. Мои изнеженные одноклассники-аристократы собрались с духом и силами, стали стрелять кучнее и метиться лучше. Редкие заклинания прорезали воздух, дрожащий от молний и магии.

Я отвлеклась на подобравшуюся поближе тварь, сражаясь ученическим мечом, поэтому не сразу сообразила, что снова просчиталась. Это уже не тупые лаверы, это умные хищники. Они окружали нас. Выбирали цель и шли по трое. Пока один идёт в лоб, остальные подбираются со спины и боков.

Откатившись от хлестнувшего по земле хвоста с острыми шипами, я увидела остальных тварей. Тактика ясна. Нужно перестроиться – найти союзников и занять круговую оборону.

– Круговая оборона! Перестроение! – заорал во всю глотку Белкин. Или мысли мои прочитал, или и вправду звание героя получил не за красивые глаза.

Детки перестали стрелять, сбились в кучу, оставив за спиной раненых. Молодцы какие, защищают своих. Только вот смысла в этом не особо много – так они теряют манёвренность и становятся лёгкими мишенями.

– Яра, давай ко мне! – крикнул Алексей, пробиваясь через тварей в мою сторону. – Ты ранишь, я добиваю. Как тогда в пещере.

Я кивнула и двинулась к нему. Наперерез мне рванул Тарас Чебуков, кастуя что-то на бегу. Он сбил меня с ног, закрыв своим телом. Это он что, решил собой пожертвовать? У нас и так каждый боец на счету.

Сбросить с себя этого ненормального не получилось – тяжёленький оказался княжеский отпрыск. Напитала силой ноги, подала импульс и обняла своего «спасителя». Пришлось извернуться, чтобы перекатиться вместе с Тарасом не выпуская его из захвата. Ой, а что это он так удивляется? Не ожидал, да?

– Сдурел?! На кой ты подставляешься, морда княжеская?!

Рявкнула я, отбив ударом меча тварь, клюнувшую землю в том месте, где мы были секунду назад. Наш кувырок занял не так много времени, да я и не раздумывала даже – рефлексы на адреналине работали быстрее, чем мозг обрабатывал информацию.

– Ты не видела, а я не успевал! – рыкнул в ответ мой герой.

– Быстро встал! Спина к спине! – скомандовала, заняв позицию рядом с Наумовым. – Лёша, двигаемся к нашим, там раненые.

Я уже давно отбросила правила приличия, титулы и прочую муть, которые мешают в бою. Сейчас меня волновало совсем другое – как нам выжить.

– Понял, вижу, – кивнул он. – Белкин тоже там.

– Пошли-пошли! – мотнула я головой в сторону одноклассников. – Время уже на минуты! Скоро третья волна, а помощи нет.

И мы пошли. Кружились, прикрывая спины друг другу и разя тварей. Я ранила, Алексей и Тарас добивали. Мы спешили, но всё равно не успевали. Я видела, как твари выцепили кого-то из солдат и утащили вглубь.

Рывок, удар. Сухожилие под крылом. Отход.

Взмах. Подсечь запяточные жилы. Отход.

Я рычала, клацала зубами и резала тупым мечом уязвимые места.

Счёт времени я потеряла. Потом сломался мой меч. Тупой, дрянной тренировочный меч, который разрубил десятки жил и хрящей. Не выдержал. А я до сих пор в строю.

– Держи! – Тарас перебросил мне свой меч и принялся швырять в тварей заклятья.

Хорош! Это я про меч, если что. Хотя и хозяин его тоже неплох. Меткие удары ледяных шипов достигали целей. Несколько вполне годных копий прошибли сразу трёх тварей, нанизав их на ледяное древко, словно бусины на нитку.

О, а вот это интересно. Устав швыряться заклятьями, Тарас создал себе ледяные мечи. Уникальная техника. И сложная. Концентрация и контроль должны быть такими, что… да он вархов гений! Шоковая заморозка?! Это уже из древних родовых фолиантов. Та самая секретная техника рода Чебуковых – заклятие вплетено в созданное магией оружие. А неплохо в княжеских родах готовят молодняк. Весьма и весьма неплохо.

Мы почти добрались до ребят, когда разлом вдруг расширился. Что происходит? Такого я ещё не видела. В этом мире другие разломы? Другие твари, другая магия. Вообще всё другое?

– Лёша, что это? – спросила я хрипло.

– Теория разломных искривлений. Пункт двадцать восьмой, – как по учебнику начал докладывать Наумов. – Иногда порталы расширяются, если иномирные твари слишком сильны или превосходят размерами изначальные границы контура.

– Нормально можешь сказать?

– Оттуда сейчас полезет что-то огромное, – пояснил мне Тарас. – И сильное.

– Третья волна? – я попробовала подсчитать прошедшее с начала боя время. –Рановато для неё. Да и не должны разломы расширяться – самые крупные твари никогда не выходят наружу.

– Нет никаких волн, Ярина, – устало сказал Алексей. – И никогда не было. Не знаю, какие учебники ты читала, но теория разломных искривлений говорит совсем другое.

– Сколько мы сражаемся? – мотнула я головой. Не может здесь всё так отличаться. – Сколько прошло с тех пор, как вышли эти ящерицы?

– Около часа, – быстро ответил Наумов, показав мне артефактные часы.

– Итого два часа с момента появления разлома, – я сузила глаза и выругалась. – Почему нас никто не спасает?

– Не могут пробиться, скорее всего, – предположил Тарас. – Тут нужен уровень мага вне категорий, и вряд ли один человек сможет такое…

– То есть вы с самого начала знали, что нас никто не вытащит?

– Не умирать же без боя, – Тарас рубанул очередную тварь по морде ледяным клинком и повернулся ко мне. – Когда ещё я бы увидел женщину, что удержала в руках Ледяной Коготь?

– Ты о чём? – я тоже не стояла на месте, разрезая жилы и раня подступавших к нам тварей.

– Мой родовой меч, – кивнул на оружие в моих руках парень. – Даже отданный добровольно, он сопротивляется. Не терпит слабых людей.

– Ха-ха! Мне теперь от счастья лопнуть или что?

– Лучше предложи работающий план… или сотвори то, что уже сделала с той «первой волной».

– Не смогу. Энергии не хватит, – я сдула прилипшую ко лбу прядь и устало выдохнула. – И ярости…

– Энергию я могу дать, а насчёт ярости… знаешь, я в этом деле спец, – ледяные клинки растаяли в руках княжича, а сам он вдруг резко притянул меня к себе и начал склоняться к моему лицу.

– Даже не думай! – вскрикнула я, отпихивая Тараса. – Стой!

– Энергия, – он сложил губы трубочкой и подул на мои губы. – Она даётся достойным. Ты достойна этого, графиня Войтова?

– Не надо мне ничего, – тихо сказала я, понимая, что он собирается сделать. – Я сказала – нет!

Мне пришлось подать в руки импульс такой силы, что они почти не чувствовались. Я оттолкнула от себя Тараса, швырнула в него меч и отпрыгнула в сторону. Не думала, что в этом мире знают о ритуале единения души. Именно его хотел провести Тарас Чебуков, явно не понимая, что делает. Разве стал бы он осознанно связывать наши души?

В моём мире единение проводили во время свадьбы, чтобы силы и жизненный путь у супругов были равны. Может быть, именно поэтому мама и умерла так рано – не смогла жить без половинки своей души. Да, она пережила отца, родила Оа́руша, но с каждым годом она старела так, будто проходили десятилетия.

Злость на княжича бурлила в крови. Он и правда спец в том, что касается ярости. Теперь мне хватало сил на то, чтобы напитать слово магией, но я знала, что это не поможет. Теория разломных искривлений совершенно не совпадает с тем, что я знаю. Сколько таких разломов видели местные, чтобы эту теорию проверить на практике?

Мне пришлось остановиться, замереть на месте и окинуть взглядом весь полигон. Вторую волну мы почти добили, осталось всего девять тварей, с которыми мы справимся без особых проблем. Но что делать дальше?

В третьей волне будут осторожные и расчётливые ящерицы, которых не одолеть вот так с нахрапа. Мои травки уже выдохлись, аристо устали и едва держатся на ногах, а военных мало для такой битвы. Я сделала глубокий вдох и выругалась вслух. А потом крикнула Алексею с Тарасом, чтобы они продолжали двигаться к старшеклассникам.

– Стой! Куда?! – завопил во всё горло Алексей, привлекая ко мне внимание. – Вернись назад! Это приказ! Приказ, слышишь?!

Я не ответила. Да и приказывать мне Наумов не мог – я не его подчинённая, не солдат из его группы и вообще… кроме меня здесь никто не знает, как закрыть разлом и выбраться с этого полигона. Но свидетели мне точно не нужны. Я закрою этот вархов разлом даже если мне придётся призвать Всевидящего во плоти.

Ведь если я этого не сделаю, мы так и останемся запертыми на школьном полигоне, отрезанными от внешнего мира непроницаемым куполом защитного барьера. Убитым уже всё равно, а вот раненые не продержатся долго. Им нужен нормальный целитель, а не практикант с пятым уровнем, который уже свалился с магическим истощением.

Молнии возле разлома приветствовали меня короткими вспышками. Их иномирная сила мне не страшна – я и сама из другого мира. Что не убивает нас – делает сильнее. Я уже использовала энергию Хаоса для расширения энергетических каналов, так что и с этой силой совладаю.

В разломе никто не увидит, что я буду делать. Никто не узнает и не расскажет. Никто не запрёт меня в подземной тюрьме для особо опасных преступников, чтобы узнать о моём мире и языке Древних. Никто не уничтожит мой род за призванный Хаос.

В этом разломе я буду собой. Буду той, кем была.

Я буду генералом объединённой армии живых.

Буду дочерью своего отца.

Глава 3

Я нырнула в разлом, как ныряют в ледяную воду, зная, что она обожжёт холодом. Судорожный вскрик я не сдержала, как и дёрнувшиеся руки. Я не хотела быть здесь, но там позади остались дети, которым нужна помощь целителей.

Медленно выдохнув, я разжала скрюченные от судороги пальцы. Страх не побороть мыслями, только действиями. Я цедила по глоточку терпкий влажный воздух, наполненный запахом сырых камней и чешуи. Просто дышала и смотрела по сторонам, разглядывая осколок другого мира. Интересно, подействуют ли на местных тварюшек слова Древних?

Тело и магия – это лучшее оружие. В моём мире с помощью магии мы выращивали копья, луки и стрелы. Я обнаружила неподалёку кусты с пожухлыми листьями и послала магический импульс, истощив оставшийся резерв наполовину. Из таких чахлых порослей не вырастить полноценное копьё, но мне сгодится и гибкая ветвь.

Получилось что-то наподобие хлыста, в который я смогу вливать магию. Ударила несколько раз по стене, проверяя на прочность, и вырастила ещё один такой же. Пожалуй, сойдёт.

До меня донеслись хлопки крыльев и фырканье тварей. Я прислушалась. Где-то рядом чешуя скользит по камню. Врага не видно, но я чувствую, что он уже близко. Мимикрия? Я вглядывалась в отсыревшие камни, покрытые флюоресцентным мхом. Пыталась разглядеть движение или почувствовать хоть что-то.

В самый последний момент, когда напряжение достигло пика, передо мной появились две пары глаз. Отпрыгнув в сторону, я ударилась плечом о валун, перекувыркнулась в воздухе и снова подпрыгнула.

– Замри! – крикнула я на языке древних, когда тварь стала видимой.

Напитанный силой приказ не сработал, а разозлил эту ящерицу. Она бросилась на меня, а из дальнего конца тоннеля донеслось шуршание других тварей. Хорошо, что хотя бы успела вырастить хлысты. Придётся вспоминать то, чему я научилась за четыре года в теле Ярины.

Мимикрия хороша, но против неё у меня есть зов жизни. Он разнёсся по разлому, обозначив каждое существо. Я насчитала тридцать девять тварей: восемь в ближайших ко мне тоннелях, двенадцать затаилось чуть дальше, – это как раз та самая третья волна, которая должна была выйти из разлома. И ещё восемнадцать тварей охраняли вожака.

Щёлк. Подобравшаяся поближе тварь даже не поняла, что случилось, но кончик моего хлыста уже пересёк её тело, вонзился в основание шеи и повредил позвонок. Я влила магию в хлысты – сейчас они походили на оголённые провода. Чешуя тварей не выдерживала такого напора энергии.

Щёлк-щёлк. Это не когти тварей скрежещут по камням, это мои хлысты бьют ящеров-переростков. Твари активизировались и уже не скрываясь бросались на меня. Я уворачивалась от когтей и крыльев, щёлкала хлыстом и крутилась, как бешеный вихрь.

Моё тело скрипело от натуги, не готовое к таким нагрузкам, но я отправляла импульс за импульсом, усиливая и напитывая то руки, то ноги. Тяжёлая битва, практически нереальная.

Бой продолжался около получаса. Я едва стояла на ногах, а мои импровизированные хлысты уже растрепались на концах. Энергию в них подавать я тоже не могла – источник почти пуст.

Когда очередная ящерица свалилась с переломанным хребтом, я поняла, что сражаться уже не с кем. Неужели получилось? За длинным тоннелем меня ждёт ещё один отряд, но на данный момент я победила. Выиграла сражение, но ещё не войну.

Отдышаться не помешало бы, но я знала, что если сейчас сяду на землю, то уже не встану – слишком устала. Всё же исходные данные так себе. Надо будет добавить тренировок, укрепить тело так, чтобы я могла выстоять не только часовой бой, но и такой, который затянется на сутки-другие.

Несколько минут я всё же потратила на то, чтобы провести диагностику и отдышаться. Прислонившись к заросшей мхом стене, прикрыла глаза и принялась сканировать организм. Несколько царапин на руках и ногах от хвостов тварей я оставила как есть. Благо я вовремя усилила энергоканалы Хаосом – сейчас моя регенерация на порядок выше, чем у любого человека.

Самую глубокую рану – на плече – нужно было экстренно залечивать. Её всё же оставили когти, а не хвосты и острые крылья тварей. Энергии у меня не хватало, так что пришлось идти на крайние меры. Я аккуратно перекрыла доступ к отдельным участкам, отключив чувствительность в плече. Левая рука повисла плетью, так что один хлыст пришлось отбросить в сторону.

Я оттолкнулась от стены и двинулась по тоннелю, морщась от спёртого душного воздуха. Вздохнула, похрустела шеей, разминая плечи. Зов жизни показывал, что впереди отряд из пяти тварей. Причём в этот раз они не прячутся на стенах, а рассредоточились по ответвлениям. А ведь эти твари не последние, основной костяк собрался дальше.

Я ожидала нападения с разных сторон, но твари, засевшие в трещинах и отнорках, оказались из осторожных. Вроде и плохо, а с другой стороны – есть время для манёвра.

Первая тройка подобралась из правого тоннеля. Те же ящеры, только размером уже не метр-полтора, а все два с половиной. Огромные шипастые твари с атрофированными за ненадобностью крыльями. Да что ж так не везёт-то?! Мало того что мой хлыст им нипочём, так ещё и выстроились в боевую связку тройками – один атакует, двое замыкают.

Я полоснула хлыстом по глазам ящерицы. Тварь взвыла и принялась размахивать лапами. Когти проносились в сантиметрах от моей головы. Пригибаясь и раскачиваясь в стороны, я хлестнула ещё раз.

Промахнулась.

Напитываю хлыст остатками энергии, чувствуя, как проседает резерв. Укорачиваю хлыст, снова стегаю по глазам первую тварь. Громоподобный рык разносится по пещерам, и в бой вступает замыкающая двойка.

Снова промахиваюсь и едва успеваю упасть на землю. Больно.

Рёбра не сломала, но дыхание вышибло на раз. Быстро сморгнула выступившие слёзы и сразу же откатилась. Там, где я была секунду назад, приземлилось острое крыло одной из тварей.

Я ругалась сквозь зубы и перекатывалась с места на место. Даже встать пока не могла – меня бы тут же разорвали. Неужели конец? Неужели я переместилась в этот мир, чтобы сдохнуть в первом же разломе?

– А ты умеешь удивлять, – донеслось до меня. Увернувшись от лапы ящера, я быстро обернулась. Да, мой герой и спаситель пришёл за мной.

– Скажи, Тарас, как ты дожил до этого дня? – сквозь зубы спросила я у парня, а потом снова кувыркнулась, изогнувшись в подобие мостика. – С такой страстью к самоубийственным выходкам ты должен был кончить очень плохо ещё лет пять назад.

– О, Всевидящий хранил меня, чтобы я мог встретиться с тобой, Ярина Войтова, – хмыкнул он, рубанув мечом тварь. Лапа отлетела в мою сторону, но я даже не вздрогнула.

– Да уж, та ещё встреча получилась, – заметила я.

– Ты пришла в школу, и на полигоне открылся разлом, – разве это не весело? – на губах княжича расцвела счастливая улыбка. Мечом он работал прекрасно, но было заметно, что парень устал.

– Псих ненормальный, – тихо сказала я, наконец распрямляясь и вставая рядом с Тарасом.

– А ты другая? Ломанулась в разлом, да ещё и без оружия, – он перебросил мне меч и создал ледяные клинки. – Я, кстати, видел тех тварей у входа. У меня много вопросов, Ярина.

– И я обязательно отвечу на них, если мы сегодня выживем, – ответила я, размахивая родовым мечом княжеского рода Чебуковых.

Тарас сражался яростно. Я даже восхитилась – ему семнадцать, а сражается как бывалый воин. Опыт и мастерство выдавали в этом юноше хорошего физика. Вот что значит универсал. И магией шарахнет, и мечом голову отрубит.

Вообще-то, я думала, что если кто и сунется за мной в разлом, то не Чебуков, а Наумов. Он же фактически следил за мной с той битвы в тоннелях Вардановой Гряды. Раньше бы я решила, что Алексей делал это ради каких-то своих целей, но после той сводки обо мне всё стало гораздо сложнее.

– Яра?! Яра, ты жива?! – о, вот и он. И чего кричать издалека, тоннель не такой уж и длинный – прошёл бы его и сам всё увидел.

– Вы там очередь заняли по спасению моей тушки? – спросила я у Тараса.

– Ну вроде того, – пожал он плечами.

– Серьёзно что ли?

– Ну да. Белкин хотел за тобой пойти, мы его удержали, – княжич отразил атаку крыла и отрубил ледяным клинком это почти атрофированное недоразумение. – Пока Наумов нашего героя отвлекал, я в разлом сунулся.

– То есть тут ещё и Белкин скоро появится? – я не отставала от Тараса, рубила Ледяным Когтём направо и налево, подныривая под ящеров и отходя в сторону, чтоб парень мог их добить.

– Ага.

– И чего его твари не порвали на полигоне… – выдохнула я еле слышно.

Потеря для Империи была бы грандиозной, но мне такие шпионы за спиной не нужны. Тем более, я ещё не выяснила, с кем он так мило о моей персоне общался. Ощущения после того разговора до сих пор холодили кожу.

– Ярина!

Наумов уже пробежал по тоннелю и вывалился на развилке. Он оглядел туши убитых тварей и разочарованно нахмурился. Ну да, пока он бежал, мы с Тарасом добили последнего ящера.

– Это всё? Вы зачистили разлом? – спросил он с выражением надежды на лице.

– Мечтать не вредно, – устало сказала я, рухнув на каменный пол пещеры.

– То есть, там дальше ещё твари? – уточнил Наумов. – Такие же огромные?

– Больше, – устало ответила я. – Огромные, злые и хитрые. Примерно два десятка.

– А ты откуда знаешь? – спросил Тарас, прищурившись и сделав шаг ко мне.

– Посчитала. Во время первой волны из разлома хлынуло около тридцати летунов. Дальше примерно двадцать дракончиков – это была вторая, – я отправила зов жизни, проверяя, не сдвинулись ли с места твари, засевшие в большой пещере. – В третью и четвертую количество тварей примерно такое же, как во второй. Восемь у входа и двенадцать тут. Остались вожак и его личная охрана. Судя по количеству тварей и их размерам, можно сказать что?

– Что? – подавшись вперёд спросил Наумов.

– Что их около двадцати и они в два-три раза больше первых, – предположил княжич.

– Всё верно, Тарас, – выдохнула я.

– Надо выходить отсюда, – до Наумова наконец дошло, что мы тут не погулять вышли. – Если твари будут под три метра и их много, нам не выстоять.

– Дожидаться помощи неоткуда, – Тарас – умничка. Действительно соображает. – Извне купол не сломать.

– Именно, – сказала я.

– И? – теперь уже хором спросили парни.

– Что «и»? Чего вы на меня уставились? – я поднялась с пола и с трудом выпрямила спину. Болеть будет всё тело не меньше недели. – Я что, полковник? Или, может, я генерал и у меня за плечами тысячи сражений? Что вы хотите услышать от шестнадцатилетней девицы?

– Может быть, они хотят услышать, как этой самой девице повезло выжить в разломе и голыми руками убить почти десяток не самых слабых тварей у входа, а потом пойти дальше и выстоять против ещё стольких же? Или они хотят услышать, как она в одиночку остановила вторжение тварей на землях своего рода, разметала вражескую армию и отделалась переломом? – донёсся до нас из тоннеля голос Бориса Белкина.

Конечно, я знала, что он уже в разломе. Даже знала, как близко стоит, но виду не подала – вопросов у моих соглядатаев и так накопилось немерено.

– Вообще-то меня в спину кинжалом пырнули… и был выброс… и вообще это случайность.

Три пары глаз сверлили меня с такой осязаемой настойчивостью, что я скривилась. Вон и глаз даже дёрнулся. Не у меня, а у самого молодого героя Империи. Молодцы какие, загнали в угол школьницу. Три мужика на одну девчонку, да после интенсивного боя. Врезать бы каждому в холёную морду, но, боюсь, сил не хватит.

– А давайте мы сначала разлом зачистим, а уже потом отношения будем выяснять? – предложила я, не особо надеясь, что меня послушают. – Нужно убить оставшихся тварей и закрыть разлом. Вы же знаете, что будет, если оставить разлом открытым?

– В купол продолжат бить молнии, напитанные разломной энергией, – мрачно сказал Наумов и скривился. – Нас никто не спасёт.

– Да, Лёш, всё так, – я устало пошевелила плечами, разминаясь и проверяя раны. – Итог один. Вопрос только в том, стоит ли нам тащить сюда уставших старшеклассников.

– Ну ты же здесь, – выгнул бровь Алексей, намекая на то, что я тоже всего лишь старшеклассница. А я… я обиделась. Да, имею право, между прочим.

– Могу уйти.

Я развернулась и зашагала к выходу. Нет, умом я понимаю, что они правы. Где разломные твари и битвы, и где девчонка с третьим рангом? Да и не выглядела я грозным бойцом.

– Ярина, подожди!

Алексей догнал меня в середине тоннеля. Я поймала себя на мысли, что всё повторяется – мы в пещере, сражаемся с тварями. Правда, сейчас нам не нужно тащить на себе раненого Семёна, но смысл тот же – выжить и дождаться помощи.

Наумов схватил меня за руку, и я поморщилась от боли в плече. Чувствительность возвращалась. Ненадолго её хватило, хотя при моём третьем ранге рассчитывать на большее не стоило.

– Ты правда думаешь, что мне нравится быть здесь и терпеть боль от ран, едва стоять на ногах от усталости и выслушивать невнятные обвинения? – спросила я у него.

Знал бы он, чего мне стоил сам факт того, что я убиваю. Да, не своими руками… но ведь убиваю. Магия позволяет бороться с запретами предков и обетами Всевидящему, но рано или поздно я отрублю голову очередной напавшей на меня твари. И тогда на моей душе снова появится клеймо убийцы.

Забавно, что стрелы и пращи не клеймят душу. Считается, что они выпущены не рукой, а орудием. А вот копья и мечи – да. Даже мои выращенные хлысты были порождением магии, а не полноценным оружием, выкованным рукой человека.

– Нам тоже не хочется находиться здесь, – Алексей сжал челюсти и раздул ноздри. В полумраке его лицо со шрамами казалось зловещим. – Мы набросились на тебя, потому что… потому что нам стыдно, – он ударил кулаком по стене и выругался. – Да, стыдно! Мелкая девчонка утёрла нос мужчинам. А ведь каждый из нас уже побывал в бою, даже Тарас Чебуков. Ты знаешь его историю?

– Избавь меня от жалостливых речей и самобичевания, – попросила я его.

– На имение Чебуковых напали. Объявили войну, когда Старшие рода отсутствовали почти в полном составе, – начал рассказывать Наумов, даже не услышав меня. – Он потерял мать, младшую сестру и поместье. На пепелище нашли только Тараса, старого конюха и трупы. Врагов он не сумел убить, но выжил. А потом отправился с отцом на войну против Березиных. Ему было тринадцать, когда он пошёл воевать.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Я пытаюсь объяснить тебе, что мы сдались. Все мы… А ты попёрла в разлом, будто для тебя это привычное дело.

Наумов понизил голос и успокоился. Теперь он говорил обречённо.

– Ты хоть знаешь, сколько раз обученные военные входили в разломы, а потом просто выходили живыми? – с вызовом спросил он. – За шестьдесят лет с начала появления разломов мы смогли закрыть всего пару сотен. И под «мы» я подразумеваю не Империю, а всё человечество, все страны и континенты.

– Я поняла, – кивнула я своим мыслям. – Я малолетняя идиотка, сунувшаяся туда, куда взрослые дяди боятся ходить. Дальше что?

– Мы хотим попробовать… мы хотим закрыть этот разлом, чтобы нас смогли вытащить снаружи. Пока в купол бьют молнии, его не распечатать. Ты сама знаешь, на что способна концентрированная разломная энергия, – он облизал губы и резко выдохнул. – Ярина, прошу тебя, давай сделаем это вместе. Как тогда в пещерах.

– В тот раз нам повезло, – нехотя призналась я. – Сейчас… будет не так просто.

– Тогда умрём, сражаясь плечом к плечу. Таков путь воина, – теперь уже пафосно заявил он. Решил доказать другим и самому себе, что он весь из себя сильный и смелый?

– Я не воин, Алексей, – устало сказала я, шумно выдохнув. – Не воин… я не хочу. Не хочу сражаться, не хочу видеть кровь, залечивать раны и отвечать на тупые вопросы.

– Обещаю тебе: если мы выйдем отсюда живыми, я сделаю всё что в моих силах, чтобы тебя не трогали и не спрашивали об этом разломе. Мой отец отправил роду Войтовых брачный договор. Статус невесты защитит тебя от допросов и домыслов.

– Знаешь, пойдём убьём пару десятков тварей. Что-то настроение у меня такое… боевое.

Уж лучше сражаться с тварями, чем обсуждать мой статус невесты. Твари как-то ближе и роднее. К ним я хотя бы привыкла.

Мы быстро преодолели развилку и оказались рядом с главным залом, если можно так назвать огромную пещеру в центре разлома. Зов жизни показал шесть тварей, столпившихся сразу за поворотом, и двенадцать рядом с вожаком.

Я обернулась к напряжённо молчавшему Тарасу и покосилась на Белкина, который, кажется, следил больше за мной, чем за обстановкой. Тарас вместо ледяных клинков создал непрерывную цепь, и я засмотрелась.

Красота какая! Искрящиеся магией ледяные цепи. Мне определённо хочется познакомиться с наставником Тараса. Уметь создавать такое в семнадцать, да ещё и удерживать концентрацию!

– Влюбилась? – насмешливо спросил он, заметив мой интерес.

– Ага, твой наставник просто невероятен, – заворожённо ответила я. – Такой красоты я ещё не видела.

– Ты разбиваешь мне сердце! – Тарас хлопнул себя по груди, цепи перекатились из одной руки в другую, замкнулись и вспыхнули.

– Говорят, у ледяных магов сердце тоже ледяное, – хмыкнула я и выдохнула. – Твари рядом, я уже слышу их.

Мужчины переглянулись, перестроились и задвинули меня в середину. Ну ладно, я не против побыть слабым звеном. По привычке потянулась к резерву, обнаружила, что он пуст, и психанула. Даже не смогу напитать внутренний доспех, чтобы защититься от серьёзных травм.

А дальше начался самый настоящий ад. Мы вывернули из тоннеля и тут же наткнулись на стражей. Шесть огромных, трёхметровых тварей охраняли проход в большую пещеру. И они совершенно не чувствовали ударов магией, которыми сыпали мужчины.

Тарас попал одному из ящеров в глаз ледяным копьём и тут же отскочил назад, уклоняясь от когтей разъярённой твари. Ослеплённый ящер ревел и крутился в узком проходе, сбивая телом наросшие сталактиты и дробя камень в крошку. Меня задвинули назад, когда очередной осколок пролетел рядом с моей головой.

Я крякнула от натуги и метнула меч. Родовая реликвия – меч рода Чебуковых – пронзила череп твари и застряла в глазнице. Я сдула с лица налипшую прядь волос и вскинула голову. Вот так надо сражаться с тварями.

Ослепительный белый свет заставил меня зажмуриться. Не успела я сделать шаг, как упала на колени и беззвучно закричала.

Я убила. Своей рукой. Не магией.

Но я ведь рассчитала бросок так, чтобы не допустить смертельный удар. Когда я метнула меч в тварь, я думала лишь о том, как остановить её. Что-то пошло не так. Неужели вмешался Хаос? И этот белый свет…

Не знаю, был он внутри или снаружи. Казалось, что моя душа трескается и крошится, раскалывается на части. В прошлой жизни я получила клеймо точно так же, но боли тогда не было. Только ощущение тяжести. Когда свет моей души окончательно погас, я вообще перестала испытывать хоть какие-то положительные эмоции. Со мной остались только ярость, жажда мести и тоска, от которой хочется выть.

Сейчас же я испытывала нечто совершенно другое.

Свет перед глазами стал ярче, залил весь мир сиянием и, наконец, потух. Боль делает сильнее. Боль говорит о том, что мы ещё живы. Боль – это то, что заставляет жить дальше.

Я больше не чувствовала боли. Её смыло беспощадной волной белого пламени. Пламени Хаоса, что отныне всегда будет со мной.

Выпрямившись и разжав кулаки, я села на полу пещеры. Рядом со мной никого не было. Видимо, убийство стража заставило тварей шевелиться. До меня доносились звуки сражения, но сейчас я думала не об этом.

Таки папеньке придётся сдержать обещание – я взяла четвёртый ранг до окончания школы. Я поднялась с колен и проверила свой источник. Даже удивительно, что только четвёртый. Хотя… я ведь расширила энергоканалы – вся энергия ушла на их наполнение.

Контроль? Я напитала по максимуму внутренний доспех. Твёрдая пятёрка. Плохо – слишком заметно.

Я выпрямилась, хрустнула шеей и направилась к месту битвы. Шаги мои были лёгкими и неслышными. Теперь я уже не смогу изображать неумелую девицу и прожигательницу жизни. Слишком явными для других будут изменения во мне. Слишком сильно я стану похожей на Яара́ну.

Вопросы всё равно будут. Потом. А сейчас вопрос был только один. Кто из троих мужчин был достаточно близко, чтобы увидеть отсвет запрещённой Великой Силы?

Если они видели, если поняли… я не могу допустить, чтобы они вышли отсюда и рассказали кому-нибудь. Если хоть один из них увидел сияние Хаоса – мне придётся сделать так, чтобы они все не вышли.

Глава 4

Я не успела дойти до места сражения буквально несколько шагов. Остановилась между тёмным тоннелем и зевом пещеры, подсвеченной голубоватым мерцанием мха. Мужчины сражались. Только теперь я могла увидеть их в бою во всей красе – когда сама не участвовала и не отвлекалась на зубы и когти тварей.

Родовой меч в руках Тараса светился ровным голубоватым светом. Интересно, зачем парень носит в школу оружие? Опасается нападения? На фоне рассказа Алексея это было логично, но… странно, что ли.

Белкин оказался магом огня – он пропускал через своё тело молнии, опалял пламенем глаза и уязвимые места тварей. Уровень подготовки выдавал в мужчине хорошего бойца, не зря его назначили командовать армией во время последней заварушки на границе с Голодной степью.

Наумов кидал воздушные петли, треножил тварей и добивал воздушным кулаком. Во время нашей встречи в тоннелях Вардановой Гряды Алексей не мог пользоваться магией – он бы вообще не выжил, если бы не энергетик с бенитой, который я в него влила.

На полигоне мы бились в основном оружием, негде было развернуться – можно было задеть своих. Будь там солдаты или подготовленные бойцы, они бы действовали слаженно, но союзниками Алексея оказались школьники. А вот здесь, в разломе, рядом с не уступающими ему по умениям и силе соратниками, парень разошёлся во всю мощь.

Или до этого он боялся меня задеть? Так или иначе, сейчас тройка мужчин вполне грамотно разделывалась с ящерами.

Воздушная петля на ноги, воздушный кулак сверху, ледяной шип или огненный шар в глаз. В общем, моё участие не требовалось. Всё-таки удивительно, почему до сих пор было так мало удачных вылазок в разломы.

И вариантов тут не так чтобы много. Или кто-то саботировал действия, устраивал диверсии… или же и вовсе устранял тех, кто сумел закрыть разлом и выйти живым.

Во всём мире уже сотни реликвий, собранных из разломных материалов, даже цельные артефакты иногда всплывают местами. Это значит, что добыча разломных металлов и прочего мусора поставлена на поток. Просто не всем говорят об этом.

Взять, например, шкуру ящеров. Броня из такой может стоить как половина нашего поместья. Когти… я оценила возможные перспективы – почти бесценны, если умело использовать их в качестве оружия. Не для всех, конечно, но, скажем, для особого отряда, умеющего действовать скрытно и быстро.

Значит, всех нас надурили. Ну или не всех, а только тех, кому не обязательно знать подробности. Опытным бойцам вполне по силам закрывать такие вот разломы по парочке в месяц. Да даже если по одному в месяц – это уже большая помощь миру. Твари разгуливают по горам и лесам, а правительство делает вид, будто ничего с этим всем поделать не может.

– Яра? – заметил меня Алексей. – Ты как?

– В порядке, – коротко ответила я и поплелась в их сторону. Интересно, как Наумов смог меня увидеть? Или у него тоже есть маленькие секреты по обнаружению других?

– Поможешь? – спросил он, отсекая воздушным лезвием голову ящеру-переростку.

– Вы и без меня неплохо справляетесь, – указала я на гору трупов тварей и встала подальше. – Я пока воздержусь, пожалуй.

Я объективно оценила свои силы: потеряла много крови, в раненное плечо приходилось вливать всё больше энергии, но это не особо помогало; оружия у меня не было, магию я решила экономить – на всякий случай. Я ещё не была уверена, что кто-то из моих «спасителей» не видел вспышку Хаоса.

Пока я размышляла, Тарас уже оказался рядом, он так яростно защищал меня… Надо будет присмотреться к этому парню. Если уж меня Всевидящий забросил в этот мир, почему бы и другим таким подселенцам не появиться?

С Кир-Ахшаром было всё понятно – я сама видела, как он уничтожает чужой мир, а потом готовится к переходу. И хотя этот мужчина пугал меня больше прочих, мне хотелось бы узнать побольше о нём и о его умениях. Что-что, а знания я всегда ценила.

– Ты чего размечталась? – Алексей оттолкнул меня, когда одна из тварей чуть не сшибла меня на каменный пол тоннеля.

Отвечать я не стала, а просто села на землю. С оставшимися тварями мужчины и сами справятся, поэтому я решила просто дождаться, когда они добьют оставшихся подранков.

– Хорошо сидишь, – подмигнул мне Тарас, прошил ледяным копьём череп ящера и улыбнулся. – Я бы тоже не прочь отдохнуть.

– Вон ту тварюшку добей, и можешь присесть рядом, – я указала за спину парня и похлопала по земле рядом с собой. – Я даже подвинусь.

Последнюю тварь Тарас приложил ледяным буром. Я нахмурилась. Ледяной бур – это следующий уровень владения магией воды, далеко не шестой ранг. Это же как минимум надо было научиться, а потом и применить это заклятье.

Я присмотрелась к рукам парня, пытаясь отследить движения пальцев. Скорость была запредельная. А уверенность в том, что делает, – и того выше. Неужели княжич скрывал ото всех свой истинный ранг? Но зачем? Никто бы не удивился, если бы в княжеской семье наследник достиг восьмого ранга к концу школы.

Такими навыками гордятся, выставляют напоказ, но никак не скрывают. Кто же ты такой, Тарас Чебуков? Слухов вокруг парня ходит много, но все какие-то слишком уж однобокие.

– А вот и я, – радостно оскалился он, плюхнувшись рядом. – Скучала?

– Присаживайтесь, ваша светлость, отдохните после долгого боя, – я растянула губы в светской улыбке и кивнула княжичу.

– Как нынче погода в ваших краях, графиня? – подхватил он мою игру, но я видела, что он косится в сторону твари, которую Белкин с Наумовым почти освежевали, но та ещё дышала.

– Не лётная, знаете ли, – я пожала плечами и привалилась спиной к влажному камню. – То разломы над головой открываются, то войну объявляют, то чемпионаты устраивают.

– Согласен, гадостная погода, а уж гости из столицы и того гаже, – он чуть склонился ко мне и заговорил тише. – Говорят, прислали героя Империи, да вот только за ним кое-кто покрупнее стоит.

– М-м-м, боюсь, до меня такие слухи не дойдут – статусом не вышла, – призналась я, косясь на Белкина.

Видение с его участием я запомнила до мельчайших подробностей, но вот спросить о таинственном маге за спиной нашего героя мне было не у кого.

– Могу я пригласить вас в ресторан, графиня? Хотелось бы пообщаться в более… приватной обстановке.

А вот и торги пошли. Молодец парень! Не теряет времени. И меня на свидание позвал под благовидным предлогом, и от боя отдохнул, и без лишних ушей намёки сделал. Вот у кого учиться надо светским манерам!

– Если мы переживём этот день, то я и на ресторан согласна, и даже на приглашение в ваш замок, – быстро ответила я и сразу же изобразила полнейшее бессилие – к нам приближались Наумов и Белкин. Хотя особо притворяться не пришлось – я и правда была без сил.

– О чём шепчетесь? – хмуро спросил Алексей, оглядев нас с Тарасом.

– О том, как давно был завтрак. Я бы сейчас не отказалась от горячей похлёбки и мясного рулета, – пожаловалась я доверительным тоном. – Можно ещё мороженку на десерт… И чтобы кто-нибудь уже пришёл меня спасать.

– Так мы и пришли… – растерянно сказал Наумов.

– Спасать… – кивнул Чебуков.

Парни разобрались с большей частью стаи, а впереди нас ждёт самая матёрая тройка – та, что охраняет вожака. Четвёртый ранг давал больше возможностей, и это касалось не только резерва. Усиленный зов жизни работал в пассивном режиме наравне с внутренним доспехом.

Я вспомнила, как в этом мире называется такой тип защиты – доспех духа. Ему учат всех юношей и девушек, достигших четвёртого ранга. Считается, что при меньшем резерве человек просто не в состоянии поставить защиту и удерживать её дольше нескольких минут.

Сколько же в этом мире условностей и ограничений! Взять тот же Хаос. Одна из четырёх Великих Сил, всего лишь инструмент для сведущих людей, – здесь вне закона. Прорицателей вычисляют, запирают в подземном уровне тюрьмы, пытают, а потом казнят.

Глупость же. Прорицание – самое слабое проявление Хаоса, практически неподконтрольное. Поэтому и попадаются прорицатели всегда – это самый нижний уровень овладевания Хаосом. И только после третьего уровня будет видно, кто главный – Хаос или его носитель.

Я присмотрелась к своим спасителям. Никто из них не проявил интереса к моему странному поведению, не спросил про белый свет. Неужели Хаос был виден только мне? Или его и вовсе не было?

– Там осталось трое стражей и вожак, судя по всему, – Наумов оглянулся в сторону пещеры и нахмурился.

– Это ты как выяснил? – спросила я с интересом, ведь он и моё приближение как-то почувствовал.

– Воздух. Он отражается от стен, если ты не знала, – с покровительственной улыбкой ответил Алексей. – Я отправил воздушные силки, они показали четыре цели. И одна из них здоровенная… пожалуй, все три метра в высоту будет.

– А можно я тут посижу, а вы меня сами как-нибудь спасать будете? – с надеждой спросила я.

– Не боишься, что на тебя со спины кто-нибудь нападёт? – Алексей словно всерьёз задумался над моими словами.

– Так отправь свои воздушные силки и проверь, остался ли тут кто-нибудь, – даже пожимать плечами было лень, поэтому я просто посмотрела на Алексея с самым несчастным видом.

– Это так не работает, – он тоже вздохнул и виновато развёл руками. – Я же не могу проверить все щели и проходы.

– Почему?

– Потому что… ты издеваешься, да? – наконец дошло до него.

– Немножко. Извини, – я растянула губы в вымученной улыбке. – Я когда голодная и уставшая – становлюсь злой и колючей.

– Я запомню, – кивнул он.

– Отдых закончен, – скомандовал Белкин, который хоть и не участвовал в перепалке, но слушал очень внимательно, ещё и за лицами нашими следил. Раздумывал, как будет подавать информацию для отчёта тому страшному пухляку или выискивал во мне следы Хаоса?

– Яра, ты встать можешь? – тихо спросил Тарас. Я отрицательно помотала головой и приготовилась к тому, что меня будут поднимать силой. – Может тогда и правда посидишь тут?

Взгляд Белкина не обещал ничего хорошего, поэтому мне пришлось всё-таки встать с нагретого места и взять протянутый Тарасом меч.

И снова в бой.

Трещотки уже не зовут, палочки не гремят. Я перестала их слышать после убитой мной твари. Сначала решила, что они просто затихли, а потом поняла – я не достойна слышать зов шаманов. А может быть, я просто устала и мне нужен перерыв.

За последние недели со мной случилось столько всего, будто Хаос уже пустил корни в этом мире, разросся и набрал силу. Он такой, он может. Закрутит-завертит, даст толчок, а потом опять притихнет. Ведь что Хаос любит больше всего – изменения, беспорядок и сумбур.

Именно так и действуют Великие Силы. Магия тоже не сама по себе появилась. Просто случился перекос, Материя напитала тела, усилила физически, и потребовался противовес.

Мы дошли до пещеры, в которой скрывался вожак с тремя стражами. Самыми сильными из стаи. Скорее всего, вожак, как и вся его свита, из драконьего племени.

Когда мы заглянули в пещеру, так сказать, для разведки, то резко отпрянули назад. Дракончик выдохнул в нашу сторону струю пламени, а потом ещё и крыльями взмахнул, разгоняя огонь по пещере. Я посмотрела на мужчин, прикидывая, как нам перегруппироваться.

У Белкина – огонь. Мужчина может перенаправить потоки, но справится ли он с пламенем дракона? Я таких умельцев встречала не много. Вода Чебукова тут вообще бессильна – лёд испарится за доли секунды, а резерв у княжича не резиновый, надолго его не хватит.

Задержав взгляд на Алексее, я хорошенько призадумалась. По идее, он вместе с Белкиным составит хороший тандем. Они могут отводить огонь в стороны, пока мы с Тарасом идём на таран. Но какой из меня помощник? Да, резерв почти полон – не зря экономила силы и потратила самую малость на плечо и внутренний доспех.

Я в который раз прошлась взглядом по лицам мужчин, пришедших меня спасать. Смогу ли я подставить их и спокойно спать после этого? Иногда требуется целая жизнь, чтобы найти тех, кто может прикрыть в бою твою спину. Ярине Войтовой повезло оказаться рядом сразу с тремя такими людьми.

Нет, я не оставлю их умирать здесь. Не для того я спасала жизнь Алексею, вытаскивая его из тоннеля Вардановой Гряды. Тем более, что их действия показали мне – Хаоса никто не видел. Они дали мне время восстановиться после взятия уровня, охраняли меня и бились с тварями, пока я отлёживалась без сознания. Они сделали то, что обычно делают только члены семьи.

Окрик Белкина вывел меня из задумчивости. Он оказался хорошим командиром: высказал те же мысли, что были у меня. Вместе с Наумовым они встали по разные стороны от нас, защищая с флангов от огня. Тарас сформировал парочку ледяных клинков и бросился вперёд.

Мы сражались не с вожаком, а с его охранниками, пока Алексей с Борисом перенаправляли потоки огня к потолку и стенам. Тарас, умничка, с первого же удара выколол глаза первому стражу и перешёл на второго.

Ослеплённого ящера я ослабила насколько смогла – перерезала мечом сухожилия под мышками и на одной из лап. Поднырнула под занесённой лапой стража, перекатилась, опасаясь быть раздавленной, и вспорола чувствительную кожу в месте сочленения. Тварь взвыла, начала метаться, пытаясь меня растоптать. Я рубанула мечом тянувшуюся ко мне лапу, но не заметила другую.

Ящер всей своей мощью врезал по мне. Я пролетела над головами сражающихся мужчин, а потом впечаталась в стену и оказалась не готова к тому, что перенаправленная струя огня ударит прямо в меня. Мало того, что у меня вышибло дух от столкновения с каменной стеной на такой скорости, так меня ещё и чуть не поджарили.

Защиту я не отключала, так что основной удар всё же не нанёс критических повреждений, но пришлось расширить доспех духа, чтобы он защитил от обжигающей волны и спас одежду и волосы. Когда я упала на землю, встретила настороженный взгляд Алексея. Парень будто ощупывал меня, проверяя повреждения. Я даже почувствовала, как он выдохнул с облегчением.

Белкин же такой ерундой не заморачивался – он изо всех сил напрягался, закручивая драконий огонь по спирали и направляя его к потолку. Силён. Могуч. Горяч. В прямом смысле – сейчас герой Империи напоминал факел, ну или головёшку.

Всё же есть особая притягательность в магии огня. Воспоминания о том, как я призвала гнев небес и устроила кострище на месте дома, уже не тяготили меня. Они отдавались в сердце тихой грустью и сожалением, но не мучали и не снились.

От очередной порции драконова огня я отпрыгнула в сторону. Вархова ящерица решила выбрать меня своей целью!

Глядя в глаза твари, я наконец поняла, что повторяю ошибки своего народа. Наш мир был уничтожен именно потому, что мы так и не смогли сплотиться перед лицом врага. А когда всё же сделали это… было слишком поздно.

Здесь и сейчас мои враги не мужчины, что зашли в разлом за мной… пришли спасти меня. Враг передо мной, и это – огнедышащая тварь, которую мы можем убить только объединив силы и знания.

– Направьте огонь обратно! – крикнула я Белкину. – Прямо в пасть!

Самый молодой герой Империи сначала отмахнулся от меня, но других вариантов у него всё равно не было. Он перенаправил сгусток пламени, выплюнутый драконом, в его же раззявленную глотку. У твари из ноздрей и ушей повалил дым, родное пламя опалило дракона изнутри.

Огонь у таких тварей формируется в специальных железах и проходит через желобки, совсем как яд у змей. Внутри каждый дракон – обычная ящерица, нутро которой вполне неплохо прожигается их собственным огнём, отправленным обратно.

Если бы тот же Белкин знал, что огнеупорна только шкура, он бы мог легко справиться и с вожаком, и с его стражами. Но откуда бы ему знать? Это я успела повоевать с тварями.

Туша дракона грохнулась о земляной пол пещеры, запахло жареным мясом. Я обернулась к мужчинам, желая проверить, одолели ли они последнего стража. Взгляды моих защитников оказались жёсткими, колючими и совсем-совсем недобрыми.

Ну а я что? Вздохнула, опустила руку с мечом рода Чебуковых и кулем повалилась рядом с горящим драконом. Всё. Пусть выносят меня на руках или волоком. Больше ни шагу не смогу сделать.

– Яр-ра! – прорычал Наумов, приближаясь ко мне осторожными шагами. Тарас в это время добивал последнего стража, вдалбливая в мозг твари ледяной бур. – Ты издеваешься?!

Я промолчала, закрыла глаза и послала зов жизни по разлому. Новых врагов или неожиданностей очень не хотелось. И вот, лежу я себе спокойно, еле дышу от усталости и тихонько поскуливаю от боли, а этот нехороший человек возьми и дёрни меня за плечо – то самое, которое в самом начале мне чуть не оторвали.

Как я орала! Да от моего крика выжившие твари сразу бы померли. Сдерживаться я не стала. Пока не закончился воздух в лёгких, пещеру – а то и весь разлом – оглашали мои вопли.

Если я билась наравне с мужчинами, это не значит, что мне не было больно. Я гасила боль как могла, направляла импульсы в плечо во время коротких передышек и прямо во время боя. Но после того, как последняя тварь в разломе наконец издохла, я расслабилась.

И вот надо же было этому идиоту схватиться за самое больное место?! От такой боли я вполне могла потерять сознание, поэтому, накричавшись от души, именно это и решила сделать. Ну не в прямом смысле. Я расслабила мышцы и отключила чувствительность во всём теле.

Не любила я применять это умение – лишиться способности управлять своим телом может быть не просто опасно, а смертельно. Для того, чтобы выйти из строя минимум на час, нужно было доверять тому, кто останется караулить тело. И применяли мы отключение чувств только в крайнем случае.

– Что ты с ней сделал? – рыкнул Тарас, обдав дыханием моё лицо.

Он быстро ощупал меня – голову, торс, конечности. Надавил на раненое плечо и быстро убрал руки. Вовремя я чувствительность отключила – так бы дёрнулась от боли, и всё, прощай конспирация.

– Ничего я не делал, – голос Наумова звучал глухо.

– У неё плечо располосовано, – сказал Тарас. – Судя по всему – твари в самом начале порвали когтями.

– И она билась после этого несколько часов, – Алексей гулко сглотнул и прочистил горло. – Не жаловалась и никак не показывала, что ранена.

– Есть же резерв силы, – вмешался в разговор Белкин. – Наверняка наложила временный стазис на рану или обезболила своими техниками.

– Жить хотя бы будет? – спросил Наумов.

– А тебе не всё равно? – с явной издёвкой поинтересовался Белкин.

– Нет… за мной долг жизни, – совсем уж тихо проговорил Алексей. А я наконец поняла, что его тяготит, – он так и не сумел отдать долг жизни. Ни во время вторжения, когда примчался к нам в поместье, ни в этом разломе. – Я думал, что отплачу его, спасу Ярину из разлома, но…

– Но она снова спасла тебя, – хохотнул Белкин. Не знала, что он такой юморист. – Да уж, рядом с такой девушкой легко почувствовать себя слабаком, а?

– Что будем говорить в отчётах? – серьёзно спросил Тарас, щупая мой лоб.

– Думаешь, Ярина Войтова хочет славы и известности? – поинтересовался Белкин. – Вряд ли она обрадуется, если мы расскажем всю правду.

– У нас же есть герой, – с нажимом сказал Алексей. – Самый молодой герой Империи. Борис Михайлович, вам теперь наверняка орден вручат или даже звезду.

– Ваших заслуг я умалять не стану, – пробурчал Белкин. – Но девочка…

– Девочка сглупила и бросилась в разлом, – голос Тараса звучал властно. Я сразу ощутила разницу нашего положения в обществе – я таким тоном говорить никогда не умела. – Мы заметили и пошли за ней. Женский пол склонен к любопытству.

– Ваша светлость, понесёте её сами, – Белкин сразу перешёл на официоз. Бой закончен, и условности снова имеют значение. – Вам по статусу положено. Мы, вояки, прикроем, а почести – княжескому роду.

Глава 5

Меня аккуратно подняли, перебросили через плечо и понесли к выходу. Я болталась тряпочкой, слушала сугубо мужские разговоры и радовалась, что вся слава достанется не мне. Слишком много внимания я бы привлекла, и сильные мира сего сразу принялись бы выяснять, кто я и что я. А так – любопытная девица в обмороке.

Самое интересное из того, что я услышала, – мужчины очень не хотели, чтобы весть о закрытии разлома разнеслась по миру. Избежать этого точно не выйдет, но сам факт, что такие опасения возникли, подтверждал мои догадки. Разломы здесь прекрасно закрывали, но почему-то информация об этом была закрыта от общественности.

И тут уже стоило волноваться – а не прихлопнут ли нас после снятия защитного купола? Вдруг там сейчас собралась вся имперская служба безопасности, сначала допросят, а потом по-тихому придушат. А в новостях выйдет краткая сводка: весь выпускной класс Тугольской школы погиб после открытия спонтанного разлома на территории полигона.

Перед выходом из разлома Тарас зачем-то сменил позу и взял меня как полагается – подхватив выше колен и под лопатками. Была бы в сознании – непременно ухватилась бы за шею спасителя, подарила благодарный поцелуй и посмотрела влюблёнными глазами. Но я сейчас была способна только моргать и то с трудом.

А приятно, оказывается, когда тебя вот так на руках носят. Нет, брат меня тоже перетаскивал из гостиной в спальню после боя в поместье. Но он – брат, а тут сильный мужчина… семнадцати лет отроду. И откуда такая мощь и уверенность? Неужто и вправду княжеская кровь сильнее графской?

Предполагаю, что наш выход был эпичным. Окровавленные усталые воины, бессознательная девица, выжившая чудом, и схлопнувшиеся врата разлома. Жаль, что я не могла насладиться удивлёнными лицами одноклассников – чувствительность вернётся нескоро. Но… я ждала, что подруги подойдут и хотя бы поинтересуются моим самочувствием.

Девочки сделали вид, будто им нет до меня дела. Сквозь сомкнутые ресницы и наблюдала за ними. Света сидела на земле, сжав губы так, что они побелели. Аня и Дорофеевы утешали её. И никто из них не смотрел в мою сторону. Неужели ненависть Светы к Чебукову настолько сильна, что она оттолкнёт меня, свою подругу, только потому что парень вынес меня на руках?

К разлому никто не приближался, и это понятно. Сейчас он доступен для входа, но живых тварей там нет, угроза вторжения устранена, наполненные магией молнии не бьют по куполу.

Наверное, самый секретный отдел имперской службы безопасности вычистит этот разлом так, что там даже сломанного когтя тварей не останется. Всё соберут, увезут на свою базу, а потом где-нибудь всплывёт броня из шкуры дракона, обработанные когти в виде оружия или ещё что-то очень дорогое.

Мне пришлось проваляться «без сознания» ещё около часа, пока с той стороны купола не сломали защиту. Потом уже под чуткими руками прибывшего целителя я «пришла в себя».

На вопросы следователей отвечала жалобным голосом. Мол, да, стало интересно, зашла посмотреть, а там твари. Напали, потрепали. Потом пришёл Тарас и спас меня, бедную, несчастную идиотку. Да, пришёл герой Империи вместе с командиром отряда военного корпуса. Да, лежала раненая, пока мужчины сражались.

Мои ответы удовлетворили службу безопасности, но не моих одноклассников, видевших меня на полигоне. Я ловила странные заинтересованные взгляды от каждого из них. Ну разве что мои подруги отводили глаза и старательно смотрели куда угодно, только не в мою сторону.

Выжили, кстати, почти все. К одиноко лежавшему телу добавилось ещё одно – кто-то из баронских отпрысков не дождался целителя и умер от ран. Значит, я поступила правильно, отправившись в разлом. Не закрой мы его – жертв было бы больше.

Среди графских родов потерь, как и ранений не было. Выводы, собственно, можно было сделать самые логичные – чем выше род, тем лучше подготовка, больше резерв и, соответственно, магический уровень.

Интересная градация, но вполне естественная, если учесть, что наследуемый титул барона можно получить за особые заслуги, без многовековой истории рода и сильных предков за спиной.

Целитель влил в меня такую прорву энергии, что я сейчас вполне могла пробежать марафон или выиграть чемпионат. Я даже удивилась – раненых много, а я получила лечение с излишком. На мой вопросительный взгляд мужчина лишь пожал плечами и указал на моё плечо.

– Раны от когтей и зубов тварей не зарастают. Останутся шрамы, – так вот что его беспокоило! Всего лишь шрамы. Можно подумать, это кого-то оттолкнёт. – Сожалею, ваше сиятельство.

– У меня хорошее приданое, – усмехнулась я. – Поверьте, мужа я найду без проблем.

– И всё же для юной девушки… это слишком жестоко.

Целитель покачал головой, поднялся и пошёл проверять остальных. Я же улеглась на грязную землю и принялась наблюдать за облаками. Пока Тарас нёс меня на руках, я услышала кое-что важное.

Во-первых, это не я убила того ящера. Алексей увидел мой бросок и направил воздушную волну, чтобы клинок добил тварь, а не ранил, как планировала я.

Моя душа до сих пор чиста, а моя суть не изменилась. Тот поток силы, который я приняла за Хаос, оказался переходом на следующий ранг. Для меня это было чем-то новым – за четыре года я так и не сумела перешагнуть третий уровень.

Во-вторых, именно после смерти этого конкретного ящера все ощутили волну энергии. Я поднялась на уровень, Алексей наполнил резерв, а Тарас и Борис просто освежились.

И наконец, в-третьих. После убийства вожака все мы получили кучу энергии. Настолько сильной была волна, что на неё списали и мой обморок, и хорошее настроение Белкина. Тарас якобы взял седьмой ранг, Алексей подтянул свою семёрку до последней ступени, а Белкин… этот герой не признался, что именно изменилось, но подтвердил волну энергии.

И вот теперь следовали ещё более страшные и логичные выводы. Убийство тварей в разломе даёт огромный выброс энергии, которая распределяется на всех, кто внутри. И что это значит? Что все закрытые разломы неплохо «прокачали» тех, кто эту информацию скрывает.

Выходит, что не зря мои защитнички переживали. Нас теперь будут пасти, вести и всячески проверять. Если мы хотя бы пикнем о своих выводах, нас тут же ликвидируют. А если приплюсовать к этому набирающий силу Хаос – моя жизнь станет ещё более опасной и трудной в самое ближайшее время.

Я уже думала о том, что покровитель отца пытается усилить Хаос, и все эти диверсии, вторжение тварей и война со Свиридовой направлены именно на это. Но кому из сильных личностей с доступом к неограниченным ресурсам известно обо мне?

Если Ярина была заражена Хаосом до моего прихода в этот мир, её могли вести с самого рождения, травить Хаосом и наблюдать за его раскрытием. Девочка пострадала из-за чьей-то жажды власти. Игры с Великими Силами ещё никого не доводили до добра, а уж подселять их в детей…

У меня в груди заклокотала ярость. Кто-то должен заплатить за это. И я найду его. Соберу все ниточки, развяжу запутанные узлы и доберусь до того, кто стоит за убийством Ярины. Если ставили эксперименты над ней, наверняка пострадали и другие дети.

Я лежала на полигоне, отрешённо наблюдая, как одноклассников забирают родители или охранники. Тела погибших детей погрузили в стазис и прикрыли непроницаемым куполом.

Судя по мрачным взглядам проверяющих, они выискивали среди выживших виновного – того, на кого можно повесить и открытый разлом, и смерти старшеклассников. А если бы это младшие классы пришли на тренировку? Наблюдатели из военного корпуса не смогли бы защитить всех, и малышню собирали бы по частям.

– Яра? – голос отца заставил меня открыть глаза и повернуть голову в его сторону. – Ты… в порядке? Мне сказали, что ты серьёзно ранена.

– Папа… – хрипло сказала я, не ожидая увидеть в глазах Андрея Войтова искреннее беспокойство. А потом из-за плеча отца выглянул брат, на лице которого читался откровенный страх. – Я хочу домой. Прямо сейчас. Пожалуйста, забери меня отсюда.

– Девочка моя… дочка.

Отец резко наклонился и сгрёб меня в охапку, бережно подхватил и прижал к себе. Говорить ему о том, что могу и сама идти, я не стала.

Когда отец подхватил меня, весь мир стал маленьким и незначительным. Казалось, что все страхи, все неприятности непременно отступят, а враги скроются в ужасе. Такое забытое чувство безопасности накрыло волной. Глаза защипало, и я шмыгнула носом. Не всё потеряно, не всё… когда за моей спиной стоит такой человек, не так страшно. Не так горько и не так ноет в груди от утраченного.

Моё тело пронзила судорога, потом ещё одна. Что происходит? Я выгнулась на руках отца, захрипела и, кажется, начала кричать. Почему кажется? Потому что в один момент просто отрезало все звуки, словно я оглохла. Горло сжималось, в висках будто молот стучал.

Хаос? Хаос.

Не только магический ранг вырос после боя в разломе. Хаос тоже получил немалую дозу энергии, и сейчас пытался разорвать меня изнутри. Мне нужно срочно переработать его, пустить на усиление, регенерацию, расширение каналов. На что угодно, лишь бы уменьшить давление.

Только бы никто не успел увидеть.

Отец бежал к машине. Я чувствовала, как воздух бьёт в лицо. С трудом сфокусировав взгляд на происходящем, успела заметить каменный щит вокруг нас. Брат держал щит, отец нёс меня на руках, а под его ногами тряслась земля. Отец создал волну земли, и мы передвигаемся на её гребне?

Мне такое удалось только во время выброса, когда думала, что армия Свиридовой почти одолела нас. Отец же… невероятно силён. Теперь никто не будет смотреть на меня жалостливо – после такого-то проявления силы. Андрей Войтов как будто искусственно поддерживал иллюзию нашей бедности и слабости, но не все так глупы и доверчивы.

Ронантовая жила должна была приносить столько денег, что даже некоторым князьям не снилась. Но отец все доходы пускал в дело. Новые разработки, новые шахты, заводы, мастерские. Теперь же, после демонстрации силы, наш статус определённо изменится. Да ещё и мой поход в разлом. Кажется, род выходит из тени. И это сулит новые неприятности.

Я отвлекала себя мыслями о чём угодно, лишь бы сдержаться и не выплеснуть Хаос на глазах у всех. Имперская служба безопасности будет счастлива – сразу найдётся и виновник, и добавится новая палочка напротив дела о поиске адептов Хаоса. Два в одном, так сказать.

Слух вернулся ко мне уже в машине. Колум гнал так, что двигатель буквально рычал от напряжения. Отец продолжал держать меня на руках, крепко сжимая и будто закрывая от всего мира. Брат… я глянула на Николая и выгнула бровь. Слишком уж он вышел из роли идиота.

Коленька встретил мой взгляд прямо, не отвернулся и не вернул маску. Неужели всё настолько серьёзно? Я не могла контролировать рвущийся наружу Хаос, поэтому не провела диагностику своего организма. Хотя целитель меня неплохо подлатал. Или Николай переживает, что кто-то узнает о Хаосе? Кстати… а ведь он не должен быть в курсе.

– Братик, а ты чего такой хмурый? – спросила я, откашлявшись и несколько раз прочистив осипшее горло.

– Мою сестру чуть не расплющило разломом, потом её потрепали иномирные твари, а служба дознания начала задавать вопросы о её участии в последних событиях, – мрачно ответил брат, сдвинув брови. – Варданова Гряда, диверсия, вторжение тварей на наших землях, война с бывшей невестой Главы рода, а теперь разлом на школьном полигоне. Что происходит, Яра?

– Я… вроде как притягиваю неприятности. Будто во мне магнит, – я обхватила рукой амулет, который отец под клятвой подчинения на меня повесил. – Или он на мне…

– Выброси эту побрякушку, от неё на километр разит иномирной магией, – скривился Николай, указав на амулет. – Я было решил, что ты фульгурит в кармане носишь.

– Не могу, это подарок отца, – я потупила глазки как примерная дочь. – Глава лучше знает, что стоит дарить своим детям.

– Ты выбиваешься из образа, первый наследник, – сказал вдруг молчавший до этого отец. Я не видела его лица, но аура вспыхнула, окутав меня родовой магией. – Твоя задача – не привлекать внимания, не соваться в закрытые тоннели с друзьями из других родов. А что делаешь ты?

– То, чему ты меня учил. Собираю преданных людей вокруг себя, налаживаю связи и пытаюсь быть в курсе событий, – Николай окончательно перестал изображать идиота. Его глаза сузились, кулаки сжались добела, а родовая магия вспыхнула вокруг него не меньше, чем вокруг отца. – Вот только ты будто пытаешься утопить наш род на дне океана и закопать его так, чтобы он никогда не выплыл.

– Как ты смеешь?! Ты!..

– Тихо! Тихо… не надо, ваша аура давит, – просипела я, сжимаясь на коленях отца. Хаос не терпел магию, тем более – чужую, не мою. – Меня разорвёт сейчас.

– Что сделать? – быстро спросил отец, крепче прижимая меня к себе. – Как тебе помочь?

– Мне нужно… в комнату… под алтарём, – задыхаясь ответила я. – И не трогать… пока не выйду сама.

– Ты понимаешь, что будут допросы? – отец чуть развернул меня и заглянул в глаза. – В ближайшие дни вся Империя будет стоять на ушах. Да к нам пришлют не один отряд из службы безопасности, а половину управления! И среди них наверняка будут менталисты.

– Я не могу больше сдерживать это, – говорить было тяжело. Все мои силы уходили на сдерживание Хаоса.

К счастью, Колум уже ворвался во внутренний двор. Машина лихо затормозила, разбрызгивая во все стороны щебень. Брат выскочил первым, открыл дверь для нас с отцом и побежал следом. Отец не хотел, чтобы Николай спускался с нами, но на споры не было времени, а первый наследник упрямо отказывался остаться в поместье.

Когда отец опустил меня на пол рунного зала, древние письмена засветились ярче. Они пульсировали в такт моему дыханию, в такт биению сердца. Сейчас мне не нужны были свидетели, но выгнать отца и брата я не могла – не хватило бы силы.

– Вам… лучше… выйти… – попробовала я, но тщетно. Эти упрямцы остались. – Calhamus osierest incla vis on chanter.

Мои губы шевелились, но я уже не слышала слов. Слова моего народа, слова Древних вспыхивали в моей голове и на стенах, подсвечивая нужные – те, к которым я взывала. Я просила защиты, помощи. Я просила сил выдержать все испытания, которые Всевидящий насылает на мою голову.

Энергоканалы трещали, не способные впитать такое количество Великой Силы. Я пыталась направить её, напитать источник, но Хаоса было слишком много. Ему было тесно в моём теле, ведь четвёртый ранг не способен удерживать такую мощь.

Когда я уже чуть не потеряла сознание от боли, случился прорыв. Почти как выброс магии перед переходом на новый уровень, только Великая Сила другая. Эфир обрушивает свою мощь так, будто хочет прибить, проверить на прочность. Именно это и случилось в разломе – он проверял, готова ли я к переходу.

Хаос действовал мягче. Он окутал меня волной силы, будто обнял, а потом растворился в энергетических каналах параллельно Эфиру. А неплохо так он подпитался. Получается, что разломная энергия усиливает не только магический ранг, но и остальные Великие Силы.

Интересно, Материя тоже скакнула? Жаль, что проверить нельзя – физики не имеют ни рангов, ни уровней. Потому и определить, насколько физик силён, можно только сразившись с ним.

Второй уровень Хаоса я взяла. Хорошо это или плохо, не знаю. Но по крайней мере, теперь мне можно не опасаться видений и, соответственно, того, что меня могут подловить на них. Со второго уровня Хаосом уже можно управлять. Не так, как на пятом, но случайных проявлений быть не должно.

Я размяла затёкшие мышцы, неловко встала с пола и наконец смогла сделать целых два шага, а потом рухнула обратно. Не знаю, сколько времени я провела без движения, но точно не меньше пары часов, судя по отклику нервных окончаний. Пришлось лечь на спину и разогнать по телу энергию.

На то, чтобы прийти в рабочее состояние, у меня ушёл ещё один час. Мысли текли вяло, руки скрипели, а ноги переступали еле-еле, будто я провела в коме десять лет, а теперь заставляю их двигаться. Я была похожа на улитку, пробираясь почти ползком к выходу из подземелья.

У входа в алтарный зал я замедлилась. Запрет отца действовал, но ведь он сам принёс меня сюда. Вдруг получится войти и проверить свою теорию об усилении родового камня? Мне повезло, алтарь пропустил меня без каких-либо манипуляций с моей стороны. Это могло значить только одно – отец ослабил запрет, чтобы я могла свободно перемещаться по подземелью.

Я осмотрела родовой камень со всех сторон и заметила, что трещина стала больше. Значит, крови убитых гвардейцев Свиридовой оказалось недостаточно? Скольких же убил Кир-Ахшар, если его давно угасший алтарь вернулся к жизни, а потом ещё и набрал сил, чтобы отвоёвывать родовые земли?

Я перестроила зрение с обычного на магическое. Раньше это у меня не получалось, но я взяла четвёртый уровень, так что с этим проблем тоже не возникло. Как-то слишком уж легко всё получается. Где подвох?

Приглядевшись к камню, я увидела то, что было никак не увидеть обычным взглядом. Внутри него была червоточина, будто он заражён чем-то. Скверна? Если в этот мир пробрались слуги Незримого, то его уже не спасти.

Пришлось усилить давление взора, чтобы проникнуть глубже. К счастью, это оказалась не скверна, но… что-то очень тёмное и древнее. Аура от этой червоточины фонила смертью и кровью. Неужели я ошиблась, и жертвы не усиливают алтарь, а изменяют?

Итак, что мы имеем: внутри родового камня есть некая тёмная субстанция. Как она влияет на сам алтарь, я не знала, но зато могла видеть, что с трещиной она никак не связана. Так выглядит проклятье? То самое, что настигает род после того, как Глава предаёт родную кровь?

Это было самое логичное объяснение, но тогда откуда трещина? Это физическое проявление проклятья или нечто совершенное иное?

Меня вдруг резко отбросило от алтаря. Похоже, отец почувствовал моё взаимодействие с родовым камнем и недоволен тем, что я задержалась на этом уровне.

Когда я наконец преодолела ступени двух этажей и добралась до двери в поместье, в животе заурчало так громко, что я невольно согнулась. Первым делом придётся посетить не ванную комнату, а кухню. Вот повар удивится, когда увидит, как хозяйская дочка запихивает в себя еду будто оголодавшая тварь.

Но моим мечтам о сытной трапезе было не суждено сбыться. Стоило мне выйти из подземелья, как я тут же наткнулась на Матвея. Он оглядел меня с головы до ног, убедился, что я жива-здорова, а потом сообщил, что отец ждёт меня в кабинете прямо сейчас. Пришлось идти так – в порванной и окровавленной школьной форме. Времени переодеться мне не дали.

Глава 6

Я шагнула в кабинет и поморщилась – от засохшей крови школьный пиджак встал колом. Отец встретил меня хмурым взглядом и лёгким кивком.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он глухо.

– Нормально.

– У нас серьёзные проблемы, Ярина, – отец вышел из-за стола и шагнул ко мне. – Через два дня Николай отбывает в Китайскую Империю. Нас всех вызывают в столицу. Официально – для вручения награды, но нужно быть готовыми ко всему.

Отец принялся рассказывать, что произошло за те несколько часов, которые я провела под алтарным залом.

Всем выжившим на полигоне школьникам присвоены награды. Ордена мужества второй и третей степени. Для меня и Тараса Чебукова – первая степень, ведь мы сунулись в разлом и даже умудрились его закрыть. Белкин и Наумов уже на пути в столицу – их вызвали сразу же после распечатывания купола.

Награждать нас будет не император, конечно, – его величеству не до школьников и разломов, государственных дел хватает. Но сам глава Ведомства по защите от иномирного влияния окажет честь и вручит ордена за «мужество и отвагу при спасении людей в условиях, сопряжённых с риском для жизни».

Погибшие дети получат награды посмертно. Им, конечно, уже всё равно, но для их родов это дополнительный бонус. Ну и вряд ли кто-то откажется от ордена и подаст протест императору.

Кстати, школа закрыта до окончания расследования, а безопасники наверняка вытаскивают из разлома всё, что плохо лежит. Я не сомневалась, что эти падальщики ничего не пропустят и не оставят в разломе что-то ценное.

Н-да… а ведь и вправду обставляют всё так, будто закрытие разлома – нечто настолько сложное и уникальное, что без награды никак. Шумиха будет знатная, к нам будет приковано столько внимания, что уже сейчас я почувствовала, как по спине ползут мурашки. И это только начало.

– Через два дня после награждения будет слушание по поводу трагической гибели членов комиссии по надзору за иномирными животными, – добавил отец, заканчивая рассказ.

– Они же были подосланы Свиридовой, – удивилась я.

– Предлагаешь мне обвинить управление надзора за иномирными животными в сговоре и личном интересе? – отец выгнул бровь и невесело усмехнулся. – Или может мне стоит прямо указать, что конкретные представители впустили вражеских лазутчиков? Доказательств нет.

– Но свидетелей много и…

– Это политика, – жёстко припечатал он. – Мы не имеем права на ошибку. Ты понимаешь это?

– Да, но…

– И ещё… мы не провели полноценный ритуал твоего принятия в род. Как только Николай вернётся из Китайской Империи, сделаем всё по правилам, – устало сказал отец. Я присмотрелась и поняла – он действительно измотан, если не измождён. – Михаил приедет через две недели. Обязательное обучение он закончил, а практику можно отложить на месяц. Всё согласовано, печати уже стоят.

Он взглянул на монитор, покачал головой и снова посмотрел на меня.

– Чуть не забыл, – теперь в глазах отца появились смешинки. – После объявления о присуждении тебе ордена мужества предложений о помолвке прибавилось.

– Сколько и кто? – тоскливо поинтересовалась я.

– Уже шесть претендентов в общей сложности вместе с предыдущими, – улыбнулся отец. – Из последних – Наумов, Аристов, Чебуков и некий Кирилл Ахшаров.

– И что теперь? – спросила я. – Будешь просить за княжича?

– Это был бы крайне выгодный союз, но пока об этом рано говорить.

– А когда будет не рано? – я покосилась на кресло, но садиться не стала – не хотелось портить любимое папино кресло грязной одеждой.

– На входе в Ведомство по защите от иномирного влияния стоит арка, как в магической академии.

Теперь отец уже не улыбался. На его лице появилась такая скорбная маска, что я всерьёз обеспокоилась тем, что же он обещал своему покровителю. Не нарушила ли я условия клятвы, высунувшись из тени? Тем более, отцу пришлось показать на полигоне часть своей силы.

Я-то знала, что отец – маг вне категорий, но он не демонстрировал свой уровень прилюдно, не лез на рожон и будто бы вообще отошёл от дел. По крайней мере, так казалось со стороны. Ну а те, кто точно знают ранг аристократов из золотой сотни, тоже молчали.

– Ты боишься, что она считает Хаос? – прямо спросила я. Теперь уже не было смысла в притворстве – после того, как я несколько раз при отце проявила Хаос.

– И это в том числе… тебе придётся снять амулет, – отец кивнул на мою грудь, где рядом с иномирным артефактом была закреплена брошь, подаренная Максимилианом, – снимать её я так и не решилась, носила круглосуточно.

– Это проблема? Для тебя? – я нахмурилась. – Будет откат от клятвы?

– Нет, с этим всё в порядке, не волнуйся, – отец задумчиво покрутил кольцо на пальце и вдруг резко выдохнул, будто принял какое-то решение. – После возвращения, когда пройдёшь арку и возможное сканирование воспоминаний, мы поговорим. Обо всём поговорим, Ярина. Я расскажу всё.

– Почему не сейчас?

– Рано. Пройди арку, а там видно будет, – отец открыл дверь взмахом руки и указал мне на выход. – Выезжаем завтра утром. Если есть незавершённые дела, разберись с ними до отъезда.

Я кивнула и побрела в свою комнату. Тело чесалось, стоявшая колом одежда раздражала – хотелось стянуть с себя эти лохмотья и тереть кожу докрасна, смыть с себя всё, что случилось на полигоне.

Отец ничего не сказал о моём присутствии на слушании по поводу смерти членов комиссии по надзору, но я поняла, что Ахашши придётся пройти проверку – это ведь он покусал и отравил лазутчиков. Ну и, конечно, надо будет-таки зафиксировать смену хозяина.

К моему появлению в комнате горячая ванна уже была наполнена, на столике стоял накрытый крышкой поднос с обедом, но Ириды нигде не было – она всегда будто чувствовала, когда я хочу побыть одна. Пока я отмокала и одевалась в чистую одежду, думала только о том, как от души наемся и растянусь на кровати.

Но у отца на этот счёт было другое мнение. Целитель встретил меня на выходе из ванной, заставил раздеться и осмотрел с такой педантичностью, будто я вот-вот умру. Лечебные мази заняли половину столешницы комода, а рекомендации по питанию заставили меня скрипнуть зубами.

Вот уж нет! От жареного бекона и яичницы я ни за что не откажусь. Пусть сам хлебает постную кашу.

Выпроводив лекаря из комнаты, я принялась за обед. Пришлось снять ментальную стену, чтобы обсудить с Ахашши некоторые моменты. Оказалось, мой хамелеон скучал. Ему было не с кем общаться, он тосковал и грустил. Ага. Я сразу поверила, прониклась и умилилась.

Хаш казался полезным, но доверия к нему больше не было. Как только я спросила, не знает ли он, где может скрываться его бывшая хозяйка Людмила Свиридова и кто за ней стоит, хамелеон резко вспомнил, что пропустил обязательную прогулку.

Я проводила задумчивым взглядом Ахашши и набрала Макса. Мы должны были встретиться с ним в ближайшее время, но разлом спутал все планы.

А ещё меня пугало то, с какой активностью стали приходить брачные предложения. И ладно Наумов, он хотя бы честно сказал, что хочет защитить. Зачем его друг Семён Аристов в это ввязался? Или он тоже желает отдать долг жизни таким странным способом?

С Кир-Ахшаром всё понятно – он не скрывает своих намерений и хочет получить меня в своё пользование со всеми вытекающими. Будет учить подчинять Хаос или заставит убивать, чтобы моя душа окончательно почернела. Я ведь для Кира всего лишь местная малолетняя девица, которая ничего в жизни не понимает. Наверняка он думает, что сможет вырастить из меня удобную спутницу для его кровавых походов по миру.

Тарас же явно заинтересовался мной после разлома. Если сложить его страсть к убийствам, адреналиновую зависимость и кровожадность – получается взрывной коктейль из тех качеств, которые я не хотела бы видеть в будущем супруге. Но он княжич, а я графская дочка. Никто не поймёт, если мы откажем Чебуковым.

– Ma chérie, я рад, что ты нашла время для старого друга, – раздалось в трубке. – Чем порадуешь?

– Завтра утром я еду в столицу, – «порадовала» я его. – Если не передумал со мной встретиться, то это возможно только сегодня.

– Да, я в курсе. Так жаль, что тебе пришлось пройти через такое испытание, – сказал Максимилиан трагическим тоном.

– Ничего страшного не случилось, я в полном порядке, – соврала я, не желая делиться с Максом своими опасениями.

– Ты понимаешь, что после такой выходки будешь постоянно находиться под прицелом прессы и взора влиятельных людей, ma chérie? – после недолгого молчания спросил Макс. И могу поспорить, он уже принял решение насчёт меня. – Если на ваших землях откроется спонтанный разлом или ты подвернёшь ногу в ванной – это привлечёт одинаковое внимание.

– Неужели я стала для тебя бесполезной, Макс? – спросила я жалобно. Если я права – он начнёт новую игру, в которой я могу оказаться не на той стороне. – Ты спишешь меня, только потому что мне не повезло оказаться на школьном полигоне во время открытия разлома?

– Ты могла не подставляться так глупо, – осуждающе сказал он. В его тоне сквозило недовольство, даже не так… это была злость. Злость на меня.

– Могла, – я убрала жалостливые нотки и жёстко продолжила. – Но тогда я бы сдохла там вместе с остальными детишками, наблюдателями из военного корпуса и героем Империи. Так было бы лучше?

– Ты преувеличиваешь. Вас бы вытащили.

Он снова сменил тон. Эта игра интонациями утомляла меня больше всего. Максимилиан отрёкся от рода Дюсолье, но генетическую память поколений не отбросить в сторону одним лишь желанием. Как бы Макс ни старался, поколения предков за его спиной пестовали дар управления Голосом. Каждый разговор с Максом был игрой, каждая фраза, каждое слово – всё должно подчиняться той мелодии, которая играет в его голове.

– Тебя там не было. И ты не видел то, что видела я, – теперь я говорила устало, искренно, с некоторым надрывом. – Мы бы не дожили до того момента. Молнии запечатали полигон. Защитный купол стал ловушкой.

– Я видел отчёты. Это и вправду была ловушка, – вот теперь Максимилиан был доволен. Наигравшись модуляциями, он перешёл к деловому разговору. – Но я не знаю, ставили её на тебя или кого-то, кто был там. Князь Дорофеев взламывал щит, а Чебуков страховал. Вас проверяли.

– Это как-то связано с тем, что на чемпионат отбирают всех школьников старше четырнадцати? – получив одобрение и разрешение, я тоже перешла на деловой тон.

– Ты догадлива, ma chérie, – сказал Максимилиан уже совершенно обычным тоном. – Намечается кое-что масштабное. Империи нужна свежая кровь.

– Если бы я не вмешалась, мы бы не выжили, Макс. Я не шучу.

– Через четыре часа тебе нестерпимо захочется подышать свежим воздухом рядом с тем местом, где ты словила выброс, – сказал вдруг Макс. – Помнишь такое?

– Да…

– Я буду ждать тебя там. До встречи, ma chérie.

Фух… я выдохнула и потёрла лоб. Каждый раз после разговора с Максимилианом мне казалось, что я прошла через круг испытаний. Тренировать волю было тяжелее всего, но именно она помогала мне выжить. Пока что никому не удавалось вывести меня из себя и поколебать её. Никому, кроме Макса, ну и, может быть, Кир-Ахшара.

Кстати, о последнем. Я же и ему назначала встречу. Я посмотрела календарь и выругалась – сегодня через четыре часа я должна была встретиться с Киром в уютном ресторанчике на окраине Тугольска. Разорваться мне что ли? Отменить Кира – он может оскорбится; отменить Макса – тут вообще не представляю, что будет.

Я ходила кругами по комнате и думала. Перенести встречу с Киром можно на другой день, например, после возвращения из столицы. Но нервировать его без причины тоже не хотелось – мало ли как он отреагирует на такое предложение.

«К сожалению, я не смогу прибыть в назначенное время, – набрала я сообщение. Затем стёрла его. Несколько раз начинала печатать, стирала, а потом вернула первый вариант. – Можем ли мы перенести встречу на другой день?».

«Завтра я уезжаю в столицу по делам Рода. Сегодня в семь вечера. Там же».

Вот ведь гад! Это мне придётся быстренько переговорить с Максом, переодеться и успеть в ресторан. И ещё не факт, что из нашего «свидания» выйдет что-то хорошее. Макс выбесит и измотает меня, а Кир добьёт. В итоге вместо двух предполагаемых союзников я могу получить двух опаснейших врагов. Оно мне надо?

Телефон снова завибрировал. Что там ещё? Я приняла входящее сообщение и выругалась. Жанна вернулась в Тугольск и настаивает на срочной встрече. Сегодня. В пять вечера. Я ответила, что ожидаю её в ближайшее время, но не позднее четырёх часов.

Вот уж и вправду день встреч и свиданий. Сначала Жанна, потом на очереди Макс и Кир. Кто ещё изволит увидеться с графиней Войтовой именно сегодня? Может быть, сам император жаждет познакомиться?

Я вздрогнула и на всякий случай оглянулась. Чего мне точно не надо, так знакомства с местными власть имущими. Хватит с меня тайного покровителя отца, который до сих пор играет нашими жизнями, а я так и не выяснила его имя. А ещё есть некто, стоящий за Белкиным. Хаос не просто так показал мне то видение.

Плюхнувшись на диван, я сжала виски. Голова просто раскалывалась. Неужели всё дело в том, что я перешла на второй уровень Хаоса? Или в том, что я в один день подняла ранг Эфира и Хаоса?

Нужно встряхнуться, как-то вывести себя из этого состояния. Я притянула ближе ноутбук и открыла первую попавшуюся онлайн-игру в жанре стратегии. С этим мне всегда было непросто: я не любила расставлять людей, зная, кто из них умрёт первым, а кому придётся прятаться за трупами.

Но здесь были виртуальные люди. Не те, кого я знаю; не живые, с бьющимися сердцами и горячей кровью. Просто виртуальные картинки. Пиксели, как их называет Максимилиан.

Мне пришлось напрячься, чтобы заставить себя поверить в реальность картинок. Через полчаса я уже вполне сносно держала оборону, пока мой замок штурмовали пиксельные враги. Я так увлеклась, что потеряла счёт времени, не слышала и не видела, что происходит вокруг. Поэтому я натурально испугалась и закричала в голос, когда за моей спиной раздался голос Николая.

– Я знал, что у нас это семейное, – хмыкнул он в мою макушку, затем ткнул пальцем в экран с левой стороны. – Вот здесь у тебя брешь в обороне. Противник использует катапульту или тяжёлую артиллерию. Ты проиграешь через полчаса игрового времени. Ну или через две минуты реального.

– Напугал, дурак! – я стукнула брата по руке, перевела пиксельную армию на другую сторону и приготовилась встречать врага. – И вообще, это такая тактика. Как только они зайдут, я их встречу шквальным огнём. Видишь пушку. Она направлена во двор не просто так.

– Ты потеряешь много своих, – задумчиво сказал Николай, когда я начала переставлять фигурки.

– Нет, они все отойдут назад. Я завалю двор телами врагов так, что им придётся карабкаться по трупам, чтобы подобраться ближе.

– Это… кхм…

– Нормальная тактика, когда у тебя не осталось припасов, люди ранены, а помощи не будет, – я пожала плечами. – Выжить любой ценой, уничтожить противника и снять осадное положение.

– Ты знаешь, что все победы вносятся в специальный список? – тихо спросил брат. – Рейтинг делится на областной, общеимперский и международный. Любой может зайти и посмотреть запись твоего боя, Ярина.

– Правда? – я обернулась к Николаю и нахмурилась. – Зачем смотреть, как играют другие люди? Какой в этом интерес?

– Ну, ты должна понимать, что это не просто игра-тренажёр, – брат встретил мой взгляд и сглотнул. – Покажешь чуть больше – окажешься интересной разным людям.

– Поняла. Спасибо, – я вернулась к ноутбуку, развернула свою армию и приготовилась к поражению. – Поэтому ты постоянно проигрываешь?