Мой хороший муж

Глава 1.0

Мы в браке уже десять лет, а вместе – бо́льшую часть нашей жизни. Всё началось с наших родителей, которые были словно одна семья, а затем это переросло в наш союз. Мы жили на разных этажах многоквартирного дома, но наши двери всегда оставались открытыми друг для друга. Практически не было ни одного дня, когда бы наши семьи не собирались вместе, чтобы провести время за играми и беседами. Мы вшестером идеальная семья – по крайней мере, раньше так было.

Конечно, я люблю своего мужа, но со временем это чувство словно потеряло яркость, что нельзя сказать о его чувствах. Иногда мне кажется, что уровень и форма его привязанности зафиксировались в момент нашей свадьбы и больше не менялись. Мой муж – мой кислород, который стал меня душить. Мне хочется уехать в лес, жадно вдыхать сосновый воздух или оказаться в любом другом месте. Его присутствие в моей жизни стало чем-то само собой разумеющимся. Казалось, времени без него не существовало, ведь мы ели кашу из одной тарелки и писали в один горшок. Я думала, что знаю этого человека вдоль и поперёк! Так я считала до недавнего времени. Абсолютная уверенность в том, что только я вижу полную картину, развеялось несколько дней назад. Видимо, настало время прекращать выбираться, дышать сторонним воздухом и во всём признаться, ведь муж чётко дал понять, что всё знает. Мы были вместе и будем дальше до самого конца.

Хотя он и спросил меня прямым текстом, не хочу ли я ему что-нибудь рассказать, сегодня – обычный день. . После моего отрицательного ответа эта тема словно растворилась в воздухе. Мы продолжаем жить по привычному распорядку уже целую неделю, и этот мрачный период угнетает меня. Слишком тихо. Мне было бы спокойнее, если бы он высказал всё, что на душе. Это самый классический день, но почему холодок, пробегающий по позвоночнику, не проходит? Мы выходим из дома в восемь утра, покупаем кофе – американо для него и латте с сиропом для меня. Едем в разные концы города на работу. Во время перерывов мы делимся мемами с котиками и фотографиями купленных обедов.

"Как проходит день у акулы гостиничного бизнеса?"– это уже привычный вопрос, на который я отвечаю о делах в отеле, но ощущение, что что-то не так, не покидает меня.

После работы обычно встречаемся на пересечении веток метро и отправляемся домой, но не сегодня, потому что у меня уже есть планы. Муж думает, что у меня персональная тренировка по боксу, но даже в этом я теперь не уверена. Один его вопрос разрушил то, что я выстраивала годами.

Время летит ужасно быстро, уже 21:25, и я не знаю, как оказалась у дома. Тело дрожит, а под ногтями запеклась кровь. Мгновения вечера мелькают перед глазами: шампанское, смех, слёзы, нож. Это не то, чего я хотела. Меня точно ждёт наказание, ведь я покинула место преступления. Оставшись там, я смогла бы объяснить, что это была самооборона. Я даже не помню, вызвала ли я скорую. Из-за моего побега человек, возможно, уже мёртв, но, выйдя из состояния аффекта, я уже стояла у двери своей квартиры. Нужно срочно искать моего мужа! Он всё поймёт, простит меня и найдёт выход из ситуации. Только он может меня спасти и успокоить. Он делал это всю жизнь. В какой бы переплёт я ни попала, моей защитой и опорой всегда был он.

Открываю дверь квартиры и сразу чувствую странный аромат гари, металла и какого-то масла. Странно! Мой муж не из тех, кто готовит без вытяжки, а уж тем более он – мастер кулинарии. Прохожу по коридору в гостиную и вижу кровь! Она разбрызгана по стенам и растекается по серому ковру, на котором лежит он. Меня тошнит от остатков офисного обеда. Подползаю к нему, так как ноги не держат. Рядом с ним разбиты его любимые серебристые очки, которые я подарила ему на день рождения. Слышу, как в соседней комнате истошно кричит наш кот и бьётся в дверь.

Пытаюсь растрясти мужа, покрываясь кровью, но он уже холоден. Рядом обнаруживаю кожаный дневник зелёного цвета, на котором расцвели кровавые розы. Я никогда его раньше не видела. Судорожно пролистываю записи и понимаю, как я была слепа.

«Изменяет. Опять гостиница Х. Белинда теперь предпочитает студентов. Кажется, я схожу с ума! Измена – часть её натуры. Я зависим от неё! Когда наша с ней дорога оборвалась у пропасти? Жить без неё не могу, но и дальше поддерживать этот концерт больше не в силах! Лучше бы она только мне изменяла. Это не мир гнилой, а мы разлагаемся изнутри».

Слёзы нескончаемым потоком стекают по моему лицу. Почему я ничего не поняла? Если бы я почувствовала его состояние, такого бы не произошло. Это я во всём виновата! Зная, каким умным был мой муж, почему я уверовала, что смогу его обмануть? Как мне жить без его поцелуев по утрам и дурацких шуток? Я безумно люблю своего хорошего мужа!

Наверное, риелтору будет трудно продать квартиру, где умерло два человека. Беру в одну руку очки, а в другую – пистолет. Страха абсолютно нет, ведь существование в этом мире без него невозможно. Муж был прав: мы действительно уже несколько лет стояли на краю пропасти, но никак не могли сделать последний шаг. Теперь время пришло. Неизвестность пугала бы, если бы реальность не стала намного ужасней.

Бах!

Глава 1.1

– Линда, тебе больно? Принести воды?

Киллиан смотрел на Линду, которая была вся в поту, и не знал, что делать. Температура держалась уже два дня. Взрослые говорили, что это простуда, которая скоро пройдёт, но Киллиан верил только своим глазам. Линде не становилось лучше.

В его детском сознании происходили такие бурные процессы, которые не каждый взрослый смог бы вынести. Взяв Линду за руку, он заглянул в её красные глаза и надеялся, что тоже заболеет, но такое вряд ли бы случилось. С самого рождения он обладал отменным иммунитетом и крепким желудком. Запить любое блюдо молоком было его любимым занятием.В такие моменты Линда с недоумением смотрела на него и шутливо упрекала за "извращения".

Они с Линдой были одногодками. В этом году им исполнилось по 14 лет. Линда была бойкой и дерзкой. Ей хотелось везде побывать и всё испробовать. Наверное, самое плохое для неё в болезни было то, что она не могла навести суету. Киллиан же был более рациональным и спокойным. Он всегда поддерживал все её замыслы, но следил, чтобы она не пострадала. Если бы это зависело только от него, он бы запретил Линде заниматься половиной из того, что она любила, но её желания стояли наравне с его собственными, и ему ничего не оставалось, как стараться минимизировать вред, который наносила его буйная подруга себе и окружающим.

Последнее, чем они занимались, – катание с горок на тюбинге. Киллиан скептически относился к этому занятию, так как начитался о том, что тюбинг очень опасен из-за отсутствия возможности тормоза. Только в этом году 80% поступивших в детский травмпункт были из-за катания на тюбинге, и даже было зафиксировано 20 смертей.

Киллиан до мурашек боялся смерти – своей и Линды! Вот почему он нашёл место для катания без единого дерева: огромное снежное поле и ни одной опасной зоны.

Они пробыли на морозе около трёх часов, постоянно скатываясь с горки и поднимаясь обратно. Киллиан выбрал самый надёжный и безопасный вариант для этого мероприятия – пластмассовую ледянку синего цвета. Если полагаться на информацию с интернета, то выбранный им вариант был самым безопасным, но на большом пространстве его заносило намного сильнее, чем Линду. Его спина познакомилась со всеми холмиками на горке.

– Ты там живой? – спросила Линда, глядя на него своими серыми кошачьими глазами с верха горки.

Киллиан лежал на земле, распластав руки, и смотрел на небо.

– Нет, я останусь здесь навсегда и стану снеговиком.

Линда отшвырнула плюшку в сторону и кубарем скатилась с горки к Киллиану, распластавшись рядом с ним. Они тяжело дышали, а из их ртов выходили клубы пара. Так они пролежали минут десять, пока Киллиан не сказал, что им пора домой на обед.

Услышав про еду, девочка мгновенно вскочила на ноги, добежала до вершины горки, схватила свой тюбинг за верёвку и крикнула:

– Ты что, разлёгся? Быстро вставай, а то действительно станешь снеговиком, и тогда ни о какой еде тебе и думать не придётся!

– Если я действительно стану снеговиком, ты будешь защищать меня от уличных собак и менять морковку раз в неделю? – крикнул ей в ответ Киллиан и ухмыльнулся.

– Нет уж, пусть твоя мама следит за тем, чтобы твой снег не пожелтел, – буркнула Линда, развернулась и побежала в сторону дома.

Киллиан мгновенно схватил свою ледянку и помчался за Линдой, не жалея сил. Он был выше её всего на пару сантиметров, но скорость его бега значительно превышала её. Догнав Линду у перекрёстка, он взял её за руки и посмотрел на её красные щёки и растянутую до ушей акулью улыбку.

– Всё-таки тебе не быть снеговиком. Слишком уж ты резво бегаешь для парня, состоящего из воды, – смеясь, произнесла она, а её улыбка становилась ещё шире.

– Если и быть снеговиком, то только с напарником, а ты сбежала, как только вспомнила про еду.

– Я угощу тебя спрятанными с Нового года конфетами в знак утешения, так что пошли быстрее домой, – сказала она, взяв Киллиана за руку, и повела его через дорогу.

Раздался кашель.

Глава 1.2

Линда болела уже третий день. Ей то становилось лучше, и она радостно носилась по дому, несмотря на крики родителей о том, что ей нужно лечь в кровать, то самочувствие резко ухудшалось, и она безжизненно лежала на кровати, словно потеряв все силы.

Каждый день Киллиан приходил к ней, стараясь развеселить в моменты упадка сил. Он включал по телевизору канал про животных и смотрел, а Линда засыпала под монотонный голос ведущего. Когда Линда проваливалась в сон, она чувствовала, как Киллиан гладит её по голове и просит поскорее выздороветь. Температура влияла на её эмоции, и она чувствовала раздражение сквозь сон. Обычно она всегда бежала вперёд, а Киллиан шёл за ней, немного корректируя её маршрут, а сейчас она не могла даже передачу по телевизору сама выбрать. Ей нравились передачи про животных, но воспалённый разум твердил ей, что это не её выбор.

На самом деле, Киллиан не любил передачи о животных; его больше интересовала история древних народов и увлекательные игры. Однако, нужды своей больной подруги он ставил на первое место, даже если его личные предпочтения оказывались в стороне.

Время текло очень медленно, Линда спала посередине кровати, и под её рассыпными рыжими волосами не было видно подушки. Киллиана так разморила передача про миграцию птиц, что он уснул прямо на письменном столе.

Когда Линда открыла глаза, солнце уже начало заходить. Её температура полностью спала, и она ощутила огромный голод. Три дня болезни она практически не ела, хотя её аппетиту всегда можно было позавидовать.

Она осмотрела вокруг: по телевизору шёл её любимый канал, рядом с кроватью стоял остывший чай с малиной, за окном падал снег, а Киллиан спокойно посапывал за столом. Негатив, который терзал её несколько часов назад, ушёл вместе с температурой. Она вставила ноги в пушистые фиолетовые тапочки и подошла к Киллиану.

Он уснул прямо в очках. Линда протянула руку и сняла с него его серебристые металлические очки. Помотав головой по сторонам, она увидела, что Киллиан, не изменяя себе, положил чехол от них строго на тумбочку у компьютера.

Киллиан редко изменял своим привычкам. То, что он уснул в них, уже было чем-то за гранью фантастики. Он всегда был ответственным и умел беречь деньги; его родители купили ему очки за значительную сумму, и он относился к ним с заботой. Зная это, Линда протёрла очки тряпочкой от пыли и положила аккуратно в чехол. . Её хороший друг заслуживал, чтобы о нём позаботились.

Она накрыла его пледом и поправила его темно-русые волосы, прежде чем вернуться обратно в кровать. Вскоре она снова провалилась в небытие. Болезнь отступила.

Прошло три дня с тех пор, как Линда переборола болезнь – столь долгожданное выздоровление наполнило воздух радостью, но в то же время окутало дом легкой грустью. Её родители уже прикидывали, сколько бед она сможет натворить в ближайшее время.

Сегодня должен был состояться долгожданный сюрприз от Киллиана, который он пообещал ей во время болезни. На самом деле, Киллиан приготовил этот сюрприз гораздо раньше, но болезнь сдвинула его планы. Они собирались встретиться сегодня в 10 часов, но к удивлению Линды, её друг не пришёл. Это было крайне подозрительно, ведь Киллиан всегда отличался пунктуальностью и ответственностью.

Линда думала, что сюрприз предвещает нечто настолько интересное, что у Киллиана не хватило времени всё подготовить, поэтому он и задерживается. Она еще раз сбегала в свою комнату к зеркалу и поправила юбку-шорты розового цвета, которые были надеты поверх шерстяных колготок белого цвета. На ней был белый пушистый свитер. В руках у неё был рюкзак в виде медведя. Хотя она была уже довольно взрослая, устоять перед милыми вещами было выше её сил. В школе её не травили за это, так как она приучила всех забияк к тому, что может постоять за себя своими кулачками. Никто не хотел враждовать с миленькой, но агрессивной Линдой.

Обняв свой рюкзак, она не удержалась и улыбнулась, продемонстрировав все свои 28 зубов. У неё тоже был подарок для Киллиана, который она сделала сегодня ночью своими руками.

Однако время шло, и, когда стрелка часов пробила 10:30, её друг всё ещё не появлялся. С каждой минутой злость на Киллиана только росла, и она нервно прошагивала по квартире, тихо бурча себе под нос. Через десять минут, наконец, к ней пришло осознание – Киллиан не мог просто так опоздать. Это осознание привело к тому, что её злость обрела направление на неё саму. Она выбежала из дома, как огненный ветер, и несколько раз нажала на кнопку вызова лифта. Маршрут от её квартиры до квартиры Киллиана занял ровно 4 минуты. Она позвонила в дверной звонок, и дверь ей открыла удивлённая пухленькая женщина маленького роста. Это была мама Киллиана.

– С Киллианом всё в порядке? – выкрикнула Линда, не желая тратить ни минуты на приветствия.

– Он заболел. Неужели ты почувствовала это своим чутким сердцем и сразу примчалась? – ухмыльнулась тётя Асель. – Он спит в своей комнате. Поздороваешься, как следует, в следующий раз, а сейчас можешь проходить.

– Спасибо, тётя! – бросила Линда и, проскользнув мимо, направилась к двери Киллиана. Она не стала стучать, а сразу распахнула её и шагнула в его комнату, полная решимости.

Комната Киллиана была довольно скучной на её вкус: она вся была оформлена в чёрно-белых тонах, и кое-где выделялись яркие вещи. Эти вещи были подарками от неё – маленькими напоминаниями о дружбе. Мальчик спал на своей односпальной кровати. Вокруг него была стерильная чистота. Видимо, все лекарства после приёма были аккуратно убраны. Киллиан выглядел здоровым, но, прикоснувшись к его лбу, Линда поняла, что его температура выше той, которая была у неё во время болезни. Ей впервые довелось увидеть своего друга в таком состоянии. Обычно именно он сидел у её кровати и тихо просил её побыстрее выздороветь.

Это резкое изменение роли вызывало в ней одновременно и радость, и огорчение. С одной стороны, у неё был шанс ответить заботой за все те моменты, когда она была больна, с другой – ей бы больше хотелось, чтобы он вовсе не заболевал. Это новое обстоятельство ставило Линду в затруднительное положение: она не знала, что делать. В таких хаотичных чувствах она простояла около 15 минут, просто смотря на Киллиана и не двигаясь с места. Пока шестерёнки в её голове еле двигались, её друг уже смотрел на неё в оба глаза.

– Линда, прости меня, пожалуйста! Мне стало плохо ночью, и я сам не заметил, как заснул, не предупредив тебя, – произнес Киллиан с искренним сожалением в голосе.

Голос друга мгновенно вывел её из ступора, переключив её в базовый режим нападения.

– Ты что такое опять несёшь?! – воскликнула Линда и ударила по предплечью уже сидевшего мальчика.

– Эй! Я, вообще-то, болею! А ты даже в такие моменты умудряешься рукоприкладствовать, – улыбнулся Киллиан.

Счастье, которое отражалось на его лице, никак не вязалось с человеком с температурой выше 39, но это было недолго. Буквально через минуту после такого бодрого приветствия его лицо резко покраснело, и он снова лёг на кровать. Линда была не готова к таким резким переменам и в панике начала озираться по комнате в надежде найти что-то полезное. Светлая мысль озарила её не сразу. Выскочив из комнаты, она вернулась уже с чашкой облепихового чая с имбирём.

– Можешь не переживать так сильно. Доктор сказал, что я переутомился, а потому мой организм ослаб, и я заболел. Пару дней отлежусь – и всё пройдёт. Не только тебе болеть, правда?

Линда, словно губка, впитала этот позитивный настрой, и её тревоги растаяли, как утренний туман.

– Вот это ты, конечно, даёшь! Я целый день собиралась на прогулку с тобой, а ты тут разлёгся с температурой. Я определённо должна подать на тебя жалобу за кражу моего времени! – с серьёзным выражением лица произнесла она, пытаясь сдержать улыбку.

– Конечно, меня надо наказать. Но не забудь упомянуть в своём заявлении про те случаи, когда ты была воровкой времени. Ты мне ещё должна останешься, – шутливо поддакнул Киллиан, и комната наполнилась легкой атмосферой.

В таких шуточных разговорах они провели до вечера. Линда, наконец, смогла проявить свои навыки ухаживания за больными и даже преуспела в этом. Чашка Киллиана никогда не была пустой, а по телевизору шли только его любимые передачи. Они даже умудрились сыграть в настольную игру, и Линда выиграла, чего отродясь не случалось. Победить Киллиана для неё было чем-то удивительным.

– Я хотела обменять сегодня твой подарок на свой, но так как ты болен, ты получишь свой раньше.

Она открыла свою медвесумку и достала две половинки кулона Инь-Янь, которые она делала всю ночь из эпоксидной смолы. Одна половинка была выложена кусочками из фиолетовых ракушек с зелёной точкой, вторая – наоборот. Линда с лёгкостью бросила половинку из зелёных ракушек на кровать к своему другу и, чмокнув его в губы, сказала:

– Это тебе. Не болей.

Она подскочила на ноги и быстро зашагала к себе домой. Температура у Киллиана резко поднялась.

Глава 1.3

Киллиан стоял у подъезда, как статуя, застывшая в ожидании уже целых 15 минут. Некоторые прохожие, не заметив его сразу, пугались и чуть дёргались; один даже успел перекреститься и сплюнуть – ведь мальчик казался частью ландшафта, полностью слившись с окружением. Он не мог заставить себя двигаться: в его голове развернулись масштабные вычисления, направленные на то, чтобы сделать этот день идеальным. Он понимал, что воспоминания об этом дне навсегда останутся в его памяти, но самым важным было не просто событие, а его эмоциональная окраска, которая должна была сделать этот момент поистине незабываемым.

Чувства, которые связывали Киллиана и Линду, были слишком сложны для простых определений – привязанность, дружба или любовь теряли всякий смысл в свете их уникальной связи. Их совместное детство основало крепкий фундамент для отношений, которые с каждым годом становились только теплее и глубже. Киллиан терялся в размышлениях, когда именно главная бандитка их шалостей открыла в его сердце дверь романтической привязанности. Он знал, что это произошло в тот миг, когда его пубертатный период внезапно заявил о себе: он резко обогнал Линду в росте, и его голос сломался. Простых встреч с ней стало не хватать. Если бы только можно было чаще обниматься, трогать её волосы, ласково щипать её щёчки, он считал бы, что получил джекпот. Но уверенности в том, что Линда разделяет его чувства, у него не было, и сегодня он намеревался выложить все карты на стол.

Он собирался сделать это до своей болезни, но ситуация обернулась иначе и даже частично опередила его замысел. Линда, как обычно, была на шаг впереди. Этот факт, смешанный с месячной подготовкой, придавал Киллиану уверенности, что сегодняшняя операция пройдёт успешно на 75%. За время подготовки он отложил практически все свои карманные средства, подрабатывал, раздавая листовки, и даже прочитал несколько романтических новелл— так как ничего не смыслил в отношениях. Спросив подсказки у родителей, те только над ним посмеялись: «Не переживай, мы уже готовимся нянчить внуков лет через десять». Такой ответ взрослых, которые, по мнению Киллиана, должны были быть более опытными, показался ему странным и нелогичным. Зная характер Линды, вряд ли они смогли бы завести детей; ему бы за ней усмотреть.

Прокручивая все эти мысли в голове, Киллиан, наконец, подал признаки жизни день обещал быть нелёгким.

– Ну что, идём? – весело выпалила Линда, выбегая из подъезда и схватив друга за руку.

Она взглянула ему прямо в глаза, и на её лице расплылась фирменная акулья улыбка во все зубы. На долю секунды мальчик подумал, что она хочет его укусить, но эта мысль была такой странной, что исчезла так же быстро, как и пришла. Крепко взявшись за руки, они направились в сторону метро. Поездка была долгой, так как после подземки им пришлось проехать за город на автобусе. Они приехали в закрытый парк аттракционов, который находился у реки, протекающей через весь город.

Время в парке проходило очень быстро. Дети друг с другом смотрелись не сильно гармонично. Киллиан был в серых джинсах, белой рубашке и бросающемся в глаза на белом фоне кулоне зелёного цвета. Линда на его фоне смотрелась как яркий фейрверк. Она сияла в голубых джинсах клёш, розовом лонгсливе из сетки с белыми облаками, с серёжками в виде белого кота и парном кулоне. Некоторые ребята оборачивались на эту странную пару, но парочке было не до них – они строили смелые планы по захвату своих целей.

Прокатившись на всех видах аттракционов, они решили сделать второй заход. У Киллиана уже кружилась голова от всех этих резких подъёмов и падений, но главным его врагом были чашки. Линда так сильно раскручивала их чашку, что он практически стал молиться Богу о спасении. Аттракционы, не находившиеся под управлением Линды, даже более опасные, можно было терпеть, но Линда и чашки – вот его кошмар.Сегодня был важный день, и он мужественно это переносил, поклявшись себе больше никогда не садиться на эту устрашающую карусель. Его безумная подружка весело отрывалась на полную катушку. Парк аттракционов, казалось, был создан исключительно для неё. Как только она осознала, куда они направляются, её охватил небывалый восторг. Конечно, это не могло сравниться с парком на открытом воздухе, но сейчас для неё было достаточно и такого. В перерывах между развлечениями они покупали различные закуски и напитки. Линда брала всё приторно-сладкое, а Киллиан – всё острое и солёное. Когда одна сторона предлагала попробовать выбор другой, вторая всегда кривила лицо и отнекивалась от предложения.

План Киллиана проходил просто идеально. Несмотря на то что билеты были куплены на более раннюю дату, он смог обменять их на новые. Сначала кассирша не желала делать обмен, но Киллиан не был обыкновенным подростком – он чётко знал законы о защите прав потребителей. Немного поспорив с пухлой кассиршей на кассе парка, он смог убедить её в том, что имеет право на возврат средств или обмен билетов, так как услуга не была ему оказана, и тем более, он не смог посетить парк по обстоятельствам, не зависящим от него. Ненавязчивые угрозы досудебной претензией и вызова полиции быстро усмирили некомпетентную женщину. В тот вечер Киллиан был переполнен гордостью за себя.

Поскольку была зима, солнце уже полностью скрылось за горизонтом, когда ребята вышли из парка. На выходе их встретило столпотворение людей: полиция, скорая помощь и репортёры, суетливо снующие вокруг. На земле валялись две собаки, а врачи осматривали руку охранника парка. Киллиан мгновенно понял, что дикие собаки, видимо, выбежали откуда-то и напали на людей. Взглядом он оценил ситуацию: никто, похоже, не пострадал, но одна из собак явно была мертва. Он решил быстро увести Линду, чтобы это ужасное зрелище не испортило ей настроение. Отвернувшись от разворачивающейся картины, они направились к набережной.

В течение всего дня они не держались за руки, лишь хватались друг за друга от страха и адреналина, когда катались на аттракционах. Любому, кто на них смотрел, было бы очевидно, что это молодая пара, выбравшаяся на прогулку. Однако официально они так и не обсудили свои чувства. Несмотря на то что знали друг друга долго и были уверены в своих эмоциях, что-то мешало им открыться и сказать всё напрямую. Полностью собраться и высказать все свои мысли Киллиан смог, когда они шли вдоль набережной.

– Линда, мне кажется, что мы давно уже перестали быть друзьями. Не понимаю, в какой момент мы перешли грань дружбы, но всего времени, что мы с тобой проводим, для меня уже мало. Давай и дальше будем сходить с ума вместе? – Киллиан произнёс эти слова, как детскую скороговорку. Было понятно, что эту фразу он оттачивал долгое время.

Внезапно раздался крик животного:

– Мяу!

Что-то упало в реку. Эти неожиданные звуки вывели Киллиана из оцепенения, и он посмотрел в сторону воды. В реке барахталось что-то чёрного цвета, напоминающее котёнка. Киллиан понял, что несчастное животное не справилось со скользкой грязью на холме и скатилось в ледяную воду. Ещё пару недель назад улицы были покрыты белым пушистым снегом, но с начала болезни Линды погода резко изменилась. Плюсовая температура растопила снег, и грязь начала проступать из-под него, а река местами разморозилась.

Как только к нему пришло осознание ситуации, он бросился вниз с холма к реке. В какой-то момент он поскользнулся и чуть не кубарем скатился на берег. Линда стояла в ступоре, не успевая переварить информацию так быстро, как её друг. Несмотря на то что она любила экстремальные мероприятия, когда дело доходило до непредвиденных проблем, она всегда впадала в ступор. Ужики дёргаются на сковородке, но в опасной ситуации они просто замирают и притворяются мёртвыми. Так было и с Линдой в критических ситуациях.

Пока она медленно приходила в себя и начала двигаться к спуску, Киллиан уже стоял на коленях у реки, пытаясь вытащить котёнка. Пока он гулял по парку, он не запачкал свою одежду ни одним пятнышком, но теперь его серые джинсы и пальто были в грязи. Нравственные принципы боролись с его ненавистью к грязи, не позволяя оставить животное в беде.

– Чёрт! – выругался он громко.

Этот неожиданное ругательство отрезвил Линду. Если она иногда позволяла себе острые словечки, то её друг никогда не ругался. Когда она была в трёх метрах от реки, Киллиан уже вошёл в воду.

Берег реки был мелким, но это не уменьшало серьёзности ситуации. Он вытащил котёнка из воды и прижал его к себе за пазуху, где было тепло и сухо. Вылезая с уловом, он поскользнулся на скользкой земле и чуть не упал снова, но Линда уже подхватила его.

– Ты испачкаешься, не надо нас вытягивать.

– Ты что, мозг отморозил в реке?

Она схватила его за левую руку и потянула на себя, но земля была такой скользкой, что ей едва удавалось удерживать равновесие. Когда они поднялись обратно на холм, оба были в грязи. Только котёнок чувствовал себя уютно, впитывая тепло своего спасителя. Присев на ближайшую лавку, они переводили дыхание.

– Наши родители скоро перестанут нас отпускать гулять. У нас ни одной недели не было без происшествий. На тебе ссадины почти никогда не заживают, – вздохнул Киллиан, закинув голову и посмотрев на небо.

– Лучше уж так, чем умирать в четырёх стенах от скуки. Мы сделали хорошее дело, так что не думаю, что на нас будут сильно ругаться, – она положила голову на измазанное в грязи плечо друга. – Пойдём домой. Будем сходить с ума вместе: ты, я и наш кот.

Киллиан посмотрел на улыбающуюся Линду и чмокнул её в губы, а потом перешёл в настоящий поцелуй.

Этот день останется у них в памяти навсегда.

Глава 1.4

Четверо взрослых играли в карты за круглым столом в квартире Белинды. Вечер проходил размеренно: была откупорена вторая бутылка вина, и заканчивался последний раунд.

– Теперь будете ещё утверждать, что ваша семья – лучшие картёжники на свете! – воскликнул отец Белинды, Берн, вскакивая со стула и с силой ударяя кулаком по столу. Его кружка пива дрогнула от удара. Остальные предусмотрительно уже держали бокалы вина в руках.

Высокий, стройный мужчина в очках откашлялся, поставил свой бокал на барную стойку рядом, сложил руки на груди, задрал голову и произнёс:

– Друг мой, если вы выиграли бо́льшую часть партий в этот вечер, не забывайте, что все остальные дни лидирует наша семья.

Любой, кто знал Киллиана, сразу бы понял, что это был его отец Илан. От внешности до манеры речи они были очень похожи, но от матери мальчику досталась гибкость и мягкость, которая не была присуща его отцу.

– Мальчики, давайте без ссор, хоть на этот раз. Скоро дети вернутся, и если вы, два здоровых мужика, снова начнёте носиться по дому с криками, наш авторитет упадёт ещё ниже, – усмехнулась мать Белинды, Лис.

– Любимая, этот дурак просто не способен жить настоящим моментом, а сейчас победа за нами! – не успокаивался Берн.

После этих слов он схватил кружку пива и залпом осушил её. Высокий, широкоплечий и мускулистый, он походил на бойцовскую собаку, если бы не его миролюбивый характер. Скорее уж это его любимая жена, ростом всего 1,55 метра, была в авангарде любых конфликтов. Она с энтузиазмом бросалась в драку при первой же возможности, готовая защитить не только себя, но и своих друзей. С появлением ребёнка её буйный нрав немного утих, но друзья не могли забыть те времена, когда старались отвлечь её от хулиганов в школе, ловко вырывая её пальцы из их волос.

Пока два взрослых мужчины вели шуточную перебранку – один опирался на факты, другой на непоколебимую уверенность – мать Киллиана, Асель, бросила взгляд на часы и начала нервно поглядывать в сторону двери.

– Мы же договорились, что дети вернутся к 19:00. Что-то они задерживаются. Может, позвонить им?

– Не переживай, дело молодое. Ты же знаешь, какой сегодня важный для этой парочки день. Они несколько дней были в таком возбуждении, что не знали, куда себя деть. Подождём их ещё час, – успокаивала её Лис.

– Да, ты права, – произнёс Берн и схватился за голову. – Пора дать молодёжи самим разобраться в своих делах. У меня уже голова кругом от постоянных перемен настроения Линды.

– Мне кажется, всё же лучше им позвонить. Время было оговорено, и мы не знаем, что у них могло случиться. Они ведь регулярно попадают в какие-то передряги, – сказал Илан, задумчиво потирая подбородок.

Пока взрослые колебались, стоит ли звонить, Киллиан и Линда уже оказались на пороге квартиры. Когда они вошли, все четыре пары глаз мгновенно устремились на них.

– Опять? – хором спросили родители, каждый с собственной интонацией.

Мама Линды с лёгкой усмешкой пригубила бокал вина, Асель направилась к детям быстрым шагом, чтобы провести полный осмотр. Берн громко расхохотался, а Илан только вздохнул и закатил глаза.

– Вы понимаете, что вас накажут как минимум на неделю? Скажите, на кого вы похожи? Вы что, ездили в горы на грязевые ванны?

Когда отец Киллиана задал этот вопрос, он поправил очки, от чего они слегка сместились на носу, и закатил глаза ещё глубже. Он всегда был сдержанным человеком, но не когда дело касалось его сына. Каким бы уравновешенным и разумным Киллиан ни выглядел, он постоянно бросался в различные авантюры, вызывая беспокойство у своих родителей. Если бы их сын был вечным бедокуром, они бы, возможно, со временем смирились с этим. Однако, поскольку Киллиан бо́льшую часть времени оставался продуманным, педантичным и спокойным, его спонтанные вспышки инфантильности сводили взрослых с ума. У обеих семей был по одному ребёнку, но тревога родителей проявлялась совершенно по-разному.

У Берна и Лисы ситуация была совершенно иной. Они уже давно не испытывали беспокойства по поводу приключений дочери. По сути, они вообще не начинали волноваться. Их подход к воспитанию заключался в том, что ребёнок должен не бояться получать раны и ссадины, изучая этот мир. Это не означало, что они оставили всё на самотёк – просто если нет явной угрозы для здоровья, они предпочитали не вмешиваться. Линда должна была сама учиться нести ответственность за результаты своих решений. Родители могли поддерживать её и направлять, но все последствия своих поступков оставались на ней. Вот почему она с юных лет освоила умение мыть полы и стирать одежду – именно они чаще всего страдали от её шалостей.

Асель, словно заботливая квочка, обходила детей по кругу, выискивая на них раны. Обойдя их три раза и убедившись, что пострадала только одежда, она вздохнула с облегчением и отступила на два шага. В этот момент из пальто Киллиана высунулась кошачья голова, которая громко мяукнула, привлекая внимание.

Взгляд четырёх взрослых моментально переместился с лиц детей на котёнка. В их головах вдруг сложился пазл. Первым, кто нарушил тишину, был отец Киллиана:

– Вот и виновник!

– Мы всё вам расскажем потом, а сейчас отпустите нас мыться, а то мы все в грязи и сильно замёрзли, – быстро произнёс Киллиан, развернувшись, чтобы уйти домой с котёнком. Линда, не говоря ни слова, тоже шмыгнула в ванную.

– Пожалуй, у нас ещё есть время для одной партии, – с улыбкой произнёс Берн, уже раздавая карты.

Придя в свою квартиру, Киллиан бросил всю одежду в стиральную машину, а пальто аккуратно упаковал в пакет, чтобы сдать в химчистку. Набрав большую ванну тёплой воды с пеной, он погрузился в неё с головой, не выплывая около минуты. Сегодняшний день снова и снова прокручивался у него в голове. Перед тем как полностью расслабиться, он наполнил тазик водой, поставил его на ступеньку в ванне и осторожно усадил туда котёнка. К его глубокому удивлению, тот сидел в тёплой воде спокойно и даже не подавал виду, что недоволен банными процедурами.

Хорошенько отогревшись после зимних купаний, Киллиан вылез из ванны и переоделся в домашнюю одежду. Котёнок в это время решил покинуть тазик и плюхнулся в тёплую ванну с пеной.

– Ты сегодня ещё не наплавался? – смеясь, спросил мальчик, выловил пушистого пловца и начал мыть его.

Сначала дети думали, окрас котёнка чёрный, но после тщательной помывки они обнаружили, что он полосатый и серый. Лапы его были белыми, как будто он был в носках, а на груди красовался белый треугольник. Это был настоящий джентльмен в перчатках и сюртуке с одним открытым зелёным глазом, второй же сильно слезился и не раскрывался. Ребята быстро договорились, что на следующий день вместе с котёнком отправятся к ветеринару для полного обследования. Линда, вызвалась покрыть эти расходы из своих накоплений, ощущая, что забота о новом питомце – это не просто долг, а настоящая радость. Вытирая котёнка больши́м серым полотенцем, Киллиан заметил пару бегающих блох. Он вздохнул и решил, что сегодня же купит средство от паразитов на последние карманные деньги. Мысли о предстоящих нотациях отца за необдуманные поступки уже начали тяготить его.

Все процедуры у котёнка и мальчика заняли около часа. Когда Киллиан выходил из ванны со своим новым другом, его уже ждала Линда с пакетом, который она еле держала в руках.

– Когда ты успела? – удивлённо спросил Киллиан, потирая переносицу.

– Папа успел дойти до ближайшего магазина и накупил всего, пока я была в ванне, – рассказала она с улыбкой. – Он сказал, что мы всё равно захотим оставить его, и решил сразу обо всём позаботиться.

Они сели на диван в гостиной и вытряхнули всё содержимое пакета. В нём оказался лоток, корм, несколько видов лекарств и шампуней, ошейники, игрушки, пара мисок и даже витамины для котят. От количества вещей у ребят закружилась голова.

– Ничего себе! Дома ещё лежанка и когтеточка. Папа, как обычно, всё делает с размахом. – воскликнула она, разглядывая богатый выбор. – Как будто мы собираемся открыть питомник, а не просто взять одного котёнка.

Киллиан, тоже рассматривая содержимое, не мог не улыбнуться. Пока ребята читали инструкции ко всем лекарствам и разбирались, что и в каком порядке давать, котёнок забрался на юбку Линды, свернулся калачиком и замурчал.

– Как бы нам тебя назвать? – задумчиво произнесла она, массируя котёнку перепонки. Тот заурчал ещё громче.

– Может, будем звать его Мистер Кот? Посмотри, какой у него интересный окрас.

Линда схватила котёнка и покрутила его, рассматривая со всех сторон.

– Вылитый джентльмен. Пусть будет Мистер Кот. Мистер Кот, а тебе нравится? Теперь ты будешь самым благородным членом нашей семьи.

– Мяу, – ответил котёнок, словно понимая.

– Вот и отлично, что ты согласен. А теперь давай избавляться от ненужных сожителей.

Вечер закончился в уютной мирной атмосфере. Мистер Кот был счастлив, что наконец нашёл себе семью.

Глава 1.5

Мистер Кот за всю свою жизнь не знал такой заботы и любви, как за эти последние два месяца. Воспоминания о голодных днях и страшных ночах на улице пронзали его, как колкие иглы, оставляя за собой тени безысходности. Он родился в маленьком посёлке неподалёку от города, где резвился с братьями и сёстрами, пока их хозяин – свирепый мужчина с сердцем из камня, кидающий их матери рыбные кости – не решил, что шесть беспечных котят ему мешают. Первоначальный план у мужчины был – утопить котят в реке, текущей через посёлок в город, но младшая дочь хозяина дома напустила такой поток слёз, что мужчина решил просто выпустить котят в лес. Хотя слёз у его дочери от этого не стало меньше, но его совести чуть полегчало.

Собрав всех малышей в холщовый мешок, который, к счастью, пропускал воздух, он направился к машине. Мама-кошка, возвращаясь с охоты, вдруг ощутила тревожное спокойствие, исходящее из сарая. Выплюнув добытую крысу, она бросилась на поиски своих котят. Когда она начала звать их, её мяуканье звучало как истошный крик. Вдруг раздался жалостливое мяу и резкий хлопок багажника. Котята, ударившись о железо и друг о друга, жалобно пищали, но их мольбы, как и их надежды, были заглушены гулом удаляющейся машины. Мама-кошка, полная решимости, пыталась нагнать ускользающую тень, но что может сделать маленькая кошка против железного коня.

Хозяин, вытряхнув котят из мешка в лес у трассы, ближе к городу и недавно построенному парку развлечений, чувствовал, как его сердце сжимается от осознания отвратительности своего поступка. Хотя он и был скуп на эмоции, внутренний голос шептал ему о том, что он совершает ужасное. Успокоив себя мыслью, что котят заметят добрые люди и приютят без его участия, он уехал, оставив свою совесть в мешке рядом с беззащитными малышами.

Тем временем котята, испугавшись шума дороги, начали углубляться в лес. В какой-то момент шесть малышей добрались до реки. Всё время они шли, близко прижавшись друг к другу, чтобы согреться и чувствовать себя в безопасности, но теперь, испытывая обезвоживание от пережитого стресса, они немного разбежались вдоль реки, чтобы напиться воды. Мистер Кот, самый крепкий и умный из своих братьев и сестёр, нашёл для своей семьи ночлег в корнях большого дерева, куда они смогли пролезть, но не могли попасть более крупные животные. Ночь прошла в голоде, но хотя бы в тепле.

Так прошла неделя. Котята продолжали свой путь вдоль реки, ночуя в различных норах, борясь с голодом и страхами. В посёлке они испытывали нехватку пищи: хозяин иногда подкидывал им еду, но этого было явно недостаточно. Теперь же, оказавшись в дикой местности, они стояли на грань жизни и смерти от голода. Мистер Кот, самый крупный и смелый из них, пытался поймать что-то для младших, но его навыки охоты были лишь на начальном уровне, и добычи на всех не хватало. К моменту, когда они добрались до окрестностей парка аттракционов, трое из шести уже умерли. Два из них не смогли проснуться, а третий пал замертво, пытаясь попить воды из реки.

В новом месте они наткнулись на остатки хот-догов и картошки, и после недели ужасного голода накинулись на эту еду с неожиданных силой, один из них даже шипел и скалился, защищая свою находку. Так они провели ещё одну неделю: в окрестностях парка хоть и была еда, но укрытий было крайне мало. Они нашли ночлег под мостом у реки, где находилась маленькую щель, в которую котята могли втиснуться втроём. Продвигаться дальше они боялись: шумный поток людей, машин и яркие огни парка были для них пугающими.

Практически с самого рождения у Мистера Кота плохо видел правый глаз. Он подхватил вирус, из-за чего его глаз почти всегда оставался полузакрытым. Постоянное истощение лишь усугубило дело: иммунитет снизился, и глаз не открывался совсем. Но это не мешало ему смело охотиться на грызунов и объедки, которые удавалось найти. Казалось, что после скитаний в лесу, жизнь в парке не так уж и плоха.

Возвращаясь с очередной охоты, важно вышагивая с плесневой ножкой острой курицы, Мистер Кот был очень горд собой. Он и его семья никогда не пробовали её раньше. Когда он подошёл к мосту, его ушки дёрнулись от угрожающе низкого рычания. Два бездомных пса шныряли возле их укрытия, и у котёнка в сердце засело предчувствие беды. Ему хватило меньше минуты, чтобы понять, что больше ему некого кормить и защищать; он сам нуждался в защите. Морды собак были заляпаны пенистой слюной и кошачьей шерстью, а вокруг валялись остатки беззащитных малышей. В попытке незаметно отступить, последний из шести котят начал пятиться, но красные бешеные глаза уже смотрели на него.

Котёнок резко развернулся и бросился к входу в парк, полагая, что люди не заметят его, но смогут справиться с убийцами.

Его предположение оказалось верным. С приближением к воротам парка привычный весёлый смех стал сменяться испуганными визгами, а на фоне лязга аттракционов послышались захлопывающиеся двери автомобилей. В его сторону мчались два охранника, и вдруг раздались выстрелы. Один из псов упал замертво. Пока первый охранник целился, второй подкрался ближе с дубинкой. Он не замечал ничего вокруг, кроме разъярённой собаки, и чуть не раздавил Мистера Кота. Когда огромная ступня наконец убралась с его хвоста, котёнок мгновенно юркнул под ближайшую машину.

Второй пёс прыгнул на охранника с дубинкой, вцепившись ему в руку. Первый охранник убрал пистолет, испугавшись задеть своего коллегу, и бросился на помощь. Несмотря на то, что собака крепко вцепилась в левую руку охранника, тот с силой ударил её несколько раз по голове. Собака разжала пасть, и её тело безжизненно повисло. Проблема с дикими собаками в парке аттракционов была разрешена.

Пока Мистер Кот трясся от страха и приходил в себя, на место происшествия прибыли полиция, скорая помощь и даже репортёры. Еле двигая лапками, он направился к реке, где погибла его семья. Силы покидали его, и вскоре ноги отказались его держать, заставив кубарем скатиться с холма в ледяную воду. Он смирился с мыслью, что маленькому котёнку не выжить в этом суровом мире: сначала были братья и сёстры, а теперь смерть пришла за ним.

Неожиданно его подхватили тёплые руки с длинными пальцами, вытащили из воды и положили в тёплое, сухое место. От спасителя пахло чем-то острым и корой дерева. Устроившись поуютнее, последние силы покинули Мистера Кота, и он провалился в сон.

Этот момент разделил его жизнь на 'до'и 'после'. В его мире появилась большая стая из четырёх взрослых и двух детей. Больше всего он любил именно маленьких, а особенно – мальчика. Страшная, голодная и холодная жизнь, наконец, подошла к концу.

Глава 1.6

Мистер Кот уже месяц жил в своей стае, обосновавшись в двух просторных квартирах, которые стали его маленьким королевством. Каждый раз, когда ему хотелось переместиться в свои другие владения, он усаживался на коричневый ковёр у входа в квартиру Киллиана или на голубой ковёр Белинды и начинал грустно мяукать, привлекая внимание всех домочадцев. Проходило всего десять минут, прежде чем кто-то не сжалился над ним и не перенёс его в другую квартиру. Если это был Берн, он с весёлым смехом подхватывал кота подмышку, шутя, что соскучился по своему занудному соседу. Илан же, закатывая глаза, осторожно брал кота на руки и начинал читать ему лекцию о том, что не следует так себя вести, но всё равно уносил его в нужное место, нежно поглаживая его шерсть, словно пытаясь успокоить не только кота, но и себя.

Услугами такси от семейства Мистер Кот пользовался только тогда, когда Киллиан и Белинда забывали его взять с собой. Если он оставался в доме один, он делал обход по всему пространству, проверяя, что всё находится на своих местах и никакие незваные гости не проникли. После основательной проверки дома он перекусывал после трудной работы и шёл следить за происходящим за окном. В обеих квартирах были окна, из которых можно было отследить возвращение членов семейства.

Когда наступала неделя в квартире Киллиана, одиночество было ему неведомо. Асель, домохозяйка не только по занятию, но и по призванию, наполняла пространство своим теплом. У неё был маленький бизнес по производству кукол ручной работы – занятие, которое приносило радость, но не требовало живого общения с людьми. Она не любила находиться вне дома и избегала многолюдных мест, как огня, ведь демофобия, возникшая из-за детских травм, оставила свой след. В подростковом возрасте это было настоящей проблемой, но, став взрослой, она проработала это и научилась справляться с лёгким стрессом, который всё ещё накатывал на неё в толпе, не позволяя страху поглотить её целиком.

Асель чувствовала себя в полной безопасности только рядом с мужем. Его присутствие окутывало её теплом, словно мягкий плед в холодный вечер. Для посторонних он мог показаться скучным и занудным, но те, кто знал его близко, понимали, что за этим фасадом скрывается надёжный человек, готовый подстроиться под тех, кого любит. В его объятиях Асель могла быть самой собой, и это было единственным лекарством от её страхов, которые, как тени, преследовали её.

Так произошло и с Мистером Котом. Илан первую неделю грустно вздыхал, каждый раз глядя на кота, и начинал читать лекцию про уход за домашними животными и какая это ответственность не только для детям, но и всем, кто находился в ближайшем радиусе. Киллиану досталось больше всего, так как они жили в одном доме; к концу недели он насчитал девять таких грустных наставлений. С другой стороны, Илан, несмотря на свои нотации, проявлял заботу: он несколько раз возил детей с котёнком к ветеринару, записывал все рекомендации врача, хотя и получил распечатку с лечением, и следил за тем, чтобы все указания были выполнены. Он сам давал лекарства, боясь, что дети могут ненароком навредить этому маленькому существу.

В первый вечер после визита к ветеринару вся семья собралась в квартире Белинды. Илан сидел на диване с котёнком на коленях, Асель, как ответственная медсестра, готовила лекарства, Лис, с бокалом вина в руке, расположилась за барной стойкой, а Берн, весело смеясь, готовил ужин для всей компании. Дети, сидя на полу, с любопытством наблюдали за взрослыми, так как им не оставили ни одного задания.

– Средство от блох, – произнёс Илан с серьёзным выражением лица.

– Когтерезка, – добавил он, не отрывая взгляда от кота.

– Антибиотик для глаз, – продолжал, словно это была важнейшая операция.

Илан называл нужные ему предметы с очень серьёзным выражением лица, а Асель их подавала.Асель, с сосредоточенным лицом, подавала ему всё, что он называл. В это время Берн, находясь на кухне, не мог сдержать смеха и, задыхаясь, воскликнул:

– Ребята, вы там что, операцию коту проводите?

– Дорогой, пожалуйста, не встревай в чужие ролевые игры, – с улыбкой поддержала мужа Лис, пригубив вино.

Асель слегка покраснела от смущения, а Илан, сузив глаза до щёлочек от недовольства, посмотрел на парочку своих лучших друзей.

– Если уж мы решили оставить животное, то оно должно быть полностью вылечено и готово к жизни в доме. Не хотелось бы, чтобы потом нам пришлось лечить какую-нибудь болезнь. Кстати, я всем купил по таблетке профилактики от паразитов. Изучу инструкцию и скажу, когда всё будем пить.

– Хорошо, что нам нужно принять только таблетки, а не проходить полную стерилизацию, – ехидно заметила Лис, вызвав смех у детей.

– Если стерилизация подразумевает употребление крепкого спиртного, то я не против, – продолжал веселиться Берн, подмигивая и поднимая бокал пива, словно предлагая тост за здоровье Мистера Кота.

Смех раздавался в комнате, и Илан не смог удержаться и начал смеяться со всеми. Забота о питомце – это не только ответственность, но и радость, которую они все разделяют.

Мистер Кот всё это время внимательно наблюдал за окружающими его людьми. Хотя он знал их всего пару дней, уже успел убедиться, что никто из них не желает ему вреда. Худой мужчина в очках изначально вызывал у него меньше всего доверия, но, несмотря на множество манипуляций, кот понял, что всё это делалось ради его блага. Когда основное лечение было завершено, низкая мягкая женщина, пахнущая свежим хлебом и корицей, передала его детям. Они отнесли его в спальню девочки.

Закрыв дверь, ребята чмокнулись в губы, а он оказался зажат между двумя подростками. Несмотря на то что средняя температура кота была выше, чем у них, ему резко стало жарко. Он мяукнул и выбрался из крепких объятий, прыгнув с плеча Киллиана на кровать небесного цвета. Эта кровать ему нравилась гораздо больше. Матрас был невероятно мягким, окружённым множеством подушек и игрушек. В другом доме матрас был жёстким, на нём лежал плед вместо одеяла, а ортопедическая подушка, которую кот сразу возненавидел. Он долгое время спал на земле и корнях, и теперь, познав мягкость пуха, не хотел возвращаться к твёрдым предметам.

Мистер Кот довольно быстро полностью привык к своей новой хорошей жизни и вальяжно прогуливался по своим владениям, поблёскивая жетончиком с именем и двумя номерами телефона на груди. Проверка и охрана территории квартир стали его основной обязанностью. В этот раз он собирался защитить свою семью до конца. Он не даст ни одной странной личности проскользнуть в их дом и навредить его новой семье. Хозяин и хозяйка могут спать спокойно под его защитой.

Глава 1.7

В двух квартирах проходило мероприятие по половому воспитанию подростков. Белинда со своими родителями находилась в уютной гостиной своей квартиры, в то время как Киллиан с Асель и Иланом расположились в его комнате.

– Дорогая, ты уже не маленькая, и раз вы с Киллианом решили встречаться, вам следует позаботиться о том, чтобы всё происходило в рамках и было безопасно, – произнесла Лис, её строгий голос скрывал материнскую тревогу.

– Дорогой, мы знаем, что ты у нас умный мальчик, но как твои родители, мы обязаны предупредить тебя о последствиях, которые могут возникнуть, если вы начнёте свою вою половую жизнь слишком рано, – почти шёпотом, глядя на свои домашние тапочки с цветами, произнесла Асель.

– Она всё ещё ребёнок. Может, нам стоит обсудить это более деликатно? Всё же до 18 лет она останется моей маленькой крошкой, – обняв дочку, сказал Берн, его голос был полон нежности, но в нём также звучала нотка беспокойства.

– Сын, ты должен понимать, что ранние половые связи без защиты могут привести к беременности или заболеваниям. Вы ещё молоды и не до конца сформированы. Прошу вас быть более осторожными и сдержанными, не переходить границы, пока не станете совершеннолетними, – строго по делу, глядя в глаза Киллиану, начал свою лекцию Илан.

– Знаете, ребята, я лучше оставлю вас двоих, а сама пойду приготовлю обед, – уже выбегая за дверь, крикнула Асель, и её след простыл.Она не могла больше выносить эту неловкость.

– Берн, ты не понимаешь, что дети в наше время знают гораздо больше, чем мы в их возрасте, возможно, вдвое. Некоторые могут даже научить тебя чему-то новому. Если ты о чём-то переживаешь, выйди, а я сама поговорю с ней, – цокнув языком и грозно посмотрев на мужа, произнесла Лис.

Берн решил воспользоваться предложением жены и ретироваться. Он не был готов к тому, что его маленький медвежонок уже не так уж и мал.

– Держись, доченька, – произнёс он, закрывая за собой дверь. Лис показалось, что по щеке её мужа скатилась слезинка.

Два взрослых читали своим детям лекцию около часа. Киллиан внимательно слушал, кивая отцу. Хотя он уже знал всё это, углублённо изучая биологию, лекция отца оказалась более полезной, чем учебники. Линда краснела и уверяла мать, что всё знает, но Лис была непреклонна. В руках девочка держала Мистера Кота и нервно расчёсывала его шерсть.

– Я не могу быть уверена в качестве информации, которую ты нашла в интернете. Так что сядь смирно и слушай мамочку. Она тебе ерунды не посоветует.

Единственное, что хоть как-то успокаивало девочку, – это мысль, что её мать не собирается показывать ей фильм о её родах. Однажды, наткнувшись на этот диск, она испытала шок, который оставил неизгладимый след в её психике. После частичного просмотра в её голове четко отпечаталось: «‎Никогда» Она изучила все возможные способы контрацепции и дала себе клятву, что детей у неё не будет – ни сейчас, ни в будущем!

А вот Киллиан мечтал о большой крепкой семье с детьми, но только если сможет зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить себя, Линду и малышей. Также для него было важно согласие его будущей жены. Половые отношения ради плотских удовольствий его не особенно интересовали. Поэтому он не собирался вступать в них с Линдой до их совершеннолетия, если только она не будет сильно настаивать. Конечно, если такое случится, он позаботится о том, чтобы это было максимально комфортно и безопасно для них обоих.

Когда двое взрослых, наконец, отпустили подростков, те сразу бросились друг к другу и встретились у лифта на этаже Белинды. У девочки были глаза, как пять копеек, а из карманов она достала целую кучу презервативов. Киллиан понял её без слов и вытащил из своих карманов такую же горку. Их родители явно были настоящими чудаками! Мальчик был готов к лекции, но когда его отец достал коробку с по меньшей мере сотней презервативов, он осознал, что тот слишком сильно за него переживает. Киллиан отказался забирать всю коробку, но, чтобы успокоить отца, запихнул часть презервативов в карманы до упора и решил, что пора сбегать. Он поблагодарил Илана, заверив, что всё усвоил, и помчался к лифту.

Когда они сложили все эти «подарки» в одну кучу, лифтовой холл наполнился звонким подростковым смехом. Они смеялись до тех пор, пока Киллиан не почувствовал боль в скулах, а Линда не начала икать. Всё это богатство они решили оставить у себя в комнатах до лучших времён. На данном этапе их жизни они смущались от поцелуев, так что родителям не стоило так переживать. Киллиан был на 100% уверен, что их интимная жизнь должна начаться только после 18 лет, тогда как Линда не была готова к этому сейчас, но в ближайшем будущем хотела бы попробовать. Её интерес ко всему новому и неизвестному всегда брал верх, из-за чего она попадала в различные передряги. Она посмотрела на Киллиана и подумала, что с ним точно не попадёт ни в какую беду. Надёжнее парня она не встречала. Она не знала, влюблена ли она в Киллиана, но он дарил ей несравнимое чувство безопасности, даже больше, чем её родители. Неизвестно, остались бы её руки и ноги целыми, если бы Киллиан не направлял её идеи в более мирное русло.

Эта взбалмошная черта характера была унаследована от матери, но если Лис в подростковом возрасте была готова драться с кем угодно в любое время, то миролюбивая часть её характера отца советовала сначала попробовать договориться, а потом уже отмутузить оппонентов от всей души. Чаще всего конфликты решались посредством диалогов, ведь Киллиан обладал неимоверным талантом всех успокаивать и убеждать. В моменты, когда кулаки Линды сильно чесались, а её друг магическим образом урегулировал очередную ссору, она злилась на него и упрекала, что он опять влез не в своё дело. С затуханием её жажды крови чувство благодарности всё-таки брало верх, хоть она никогда ему об этом не говорила.

Киллиан же чувствовал, что он перегибает палку, когда вмешивается в конфликты Линды, но, пару раз заклеивая её раны на ногах и намазывая синяки кремом после драк, он больше не мог оставаться в стороне и просто ждать, когда его подруга получит новые увечья. Конечно, он не мог полностью защитить Линду от получения новых травм, но он мог хотя бы попытаться их минимизировать, даже если после каждого такого инцидента его мучила совесть из-за упрёков Линды.

После того как они спрятали подарки родителей по своим комнатам, Линда взяла Мистера Кота, который также был под впечатлением от лекции матери его хозяйки, и пошла к Киллиану. Асель уже испекла банановый хлеб, и его запах распространился по всему дому. Она смущённо улыбнулась Линде, так как знала, через что ей пришлось пройти, дала ей на тарелке угощения и направилась в кабинет мужа. Мистер Кот скептически посмотрел на хлеб и начал мяукать, жалуясь, что хотел бы получить немного курицы по фирменному рецепту хозяйки этой квартиры. К сожалению, Линда ещё не научилась понимать его язык и бодро прошагала в комнату Киллиана, где они планировали поиграть в настольные игры, а не заниматься тем, о чём переживали их родители. Слава Богу, этот день смущающих лекций подошёл к концу.

Глава 1.8

Был конец мая, и у Белинды с Киллианом оставалась последняя неделя в школе. В целом этот учебный год для них прошёл спокойно. Единственное, с чем Линда не поладила, – это с мальчиком из соседней группы, который пытался проявить себя, манипулируя доверчивыми одноклассниками. По мнению Линды, кроме того, чтобы переложить всю ответственность на других, ему больше ничего не оставалось, ведь умственными способностями он был обделён.

Линда стояла у зеркала, поправляя свою школьную форму. На ней была белая рубашка с рукавами-воланами, обшитыми пластиком под жемчужины, и короткая юбка-плиссе болотного цвета, сшитая с шортами. Если бы ей пришлось постоянно следить за тем, чтобы юбка не задиралась, она бы сошла с ума. Пока она натягивала на себя чёрные гольфы, Мистер Кот, с гордым видом и надеждой на похвалу, нёс ей туфли. В какой-то момент он смекнул, что его хозяйка каждый день надевает одну и ту же обувь, и стал приносить её, чтобы продемонстрировать свою преданность. Туфли были покусаны в нескольких местах, но Линду это не смущало. Она подхватила одноглазого дворецкого на руки, вытащила из его пасти обувь и чмокнула в здоровый глаз.

Берн часто отвозил детей в школу, и сегодня он уже ждал их в прихожей. В этот момент в комнату вошёл Киллиан в классических чёрных брюках, белой идеально выглаженной рубашке и прокушенных лоферах. Его сильно огорчали дырявые ботинки, но обидеть кота, который так старался, он боялся больше. Рыжий мужчина, своей огромной ладонью, потрепал Киллиана за волосы, и его укладка пошла коту под хвост. Это происходило каждый раз, когда в школу их возил отец Линды, а не его.

Сегодня их должен был отвезти Илан, и Киллиан, с облегчением, зализал свои волосы гелем. Но планы резко изменились: у его отца возникли проблемы с сервером на работе, и ему пришлось переложить обязанность по доставке детей на своего друга. Берн, как всегда, целенаправленно портил укладку подростка, чтобы тот больше походил на школьника, а не на маленького клерка. Киллиан смиренно принимал эту участь, ведь с Берном его уговоры всё равно не работали. Он лишь грустно вздыхал, как его отец, осознавая, что в этом мире есть вещи, которые не поддаются контролю.

Подростки учились в одном классе. Успеваемость была чуть выше у Киллиана, но это не означало, что его умственные способности превосходили способности Линды. Его подруга, гиперэнергичная и неугомонная, не могла долго сосредоточиться на одной задаче и постоянно отвлекалась. Несмотря на средние оценки по предметам, экзамены она всегда сдавала на отлично. Этот факт сильно огорчал их преподавателей, ведь Линда не использовала весь свой потенциал, и это влияло на их статистику. Как бы ни старались учителя, чтобы у девочки была хорошая успеваемость на уроках, их амбиции разбивались о её абсолютную уверенность в том, что главное – это успешно сдать экзамены.

Линда и Киллиан, хоть и были неразлучны вне школы, в учебном заведении имели разные круги общения и не особо общались. Обычно они встречались после уроков у ворот школы и вместе шли домой. Так было и сегодня: пока Киллиан с увлечением обсуждал что-то с учителем истории в кабинете, Линда с одноклассницами решила выйти на площадку и подышать свежим воздухом. Расположение школы было весьма необычным: в паре домов от неё находилась другая школа, специализирующаяся на детях с девиантным поведением. Школа Линды была лицеем, и такая близость полярных учебных заведений часто приводила к конфликтам среди учащихся.

Пока девочки сидели на площадке своей школы и наблюдали, как ученики соседней школы сбегают с уроков, чтобы покурить и развлечься, Линда вдруг услышала всхлипы. Она сразу поняла, в чём дело, и, не раздумывая, побежала в сторону звуков.

– Идиот, ты уверен, что тебе нужно учиться в этой школе? Мне кажется, тебя давно пора отправить через дорогу! – крикнула Линда, как только добежала до места происшествия.

Перед её глазами стоял высокий блондин с голубыми глазами, который пытался переложить выполнение своих обязанностей на своего одноклассника. Мальчика звали Стефан, он был членом школьного совета, который делал всё, кроме своей работы. Для Линды это было большой загадкой, как он попал в школьный совет, но она предполагала, что большинство купилось на его смазливое лицо. Этот парень, хоть и не умел ничего делать нормально, всегда привлекал к себе огромное количество людей.

– Линда, снова ты! Тебя в прошлый раз недостаточно отчитали за рукоприкладство? – ехидно произнёс Стефан. Это спорно, кто из нас должен учиться через дорогу. Я, в отличие от тебя, умею решать проблемы словами. Вот сейчас прошу своего хорошего друга помочь мне с презентацией.

– Ты не понимаешь, что сейчас конец учебного года? Все готовятся к экзаменам, и у них нет времени решать твои проблемы! – ответила Линда, чувствуя, как внутри неё нарастает раздражение.

Линда подошла к Стефану и, заслонив собой ученика, который весь этот год делал за блондина задания, шепнула тому, чтобы он уходил. Это была медвежья услуга, ведь на самом деле задания Стефана не были для него в тягость. Он просто надеялся надавить на жалость, чтобы хоть под конец года отдохнуть от них. Скорее, этот ученик даже расстроился, что Линда помешала его планам. Их отношения со Стефаном были скорее взаимовыгодными, чем тяготящими. Он делал за того нудную работу, а блондин, в свою очередь, всегда брал его в компанию своих друзей и знакомил с девчонками, что сильно упрощало его социализацию. Мальчик грустно вздохнул и ушёл, смотря на носки своих ботинок.

Стефан и Линда остались один на один. Эти двое вызывали друг у друга бурю эмоций. При виде смазливого лица мальчика у Линды чесались кулаки, а Стефан, не привыкший к тому, что есть кто-то, кому его красота не застилает глаза, чувствовал обиду и раздражение. Прошлая их встреча закончилась тем, что он неделю ходил с фингалом под глазом, а Линда два часа слушала лекцию по поведению.

– Кто просил тебя вмешиваться? Я тебя не трогал, так почему ты постоянно суёшь нос не в свои дела? – прорычал Стефан, его голос дрожал от негодования.

– Я не могу спокойно смотреть, как ты доводишь наших соучеников до слёз, – ответила Линда, её глаза сверкали от гнева.

– Да ты просто дура, которая ничего не понимает в общении с людьми. Этому идиоту выгодно общаться со мной, – с презрением произнёс он, его губы искривились в усмешке.

Стефан схватил Линду за руку и дёрнул на себя. Было жарко, и его рука соскользнула, в результате чего Линда упала на землю. Это было не то, на что рассчитывал мальчик, но было уже слишком поздно. Линда моментально вспыхнула, её лицо покраснело от ярости, и она уже собиралась дать сдачи Стефану, но в этот момент из-за угла вышел учитель физкультуры.

Мальчик вздохнул с облегчением, ведь он точно знал, что не смог бы выиграть эту битву, хоть и очень хотел выглядеть в глазах Линды более мужественным. В его голове вспыхнула лампочка Эдисона: ему нужно было поставить эту девчонку на место всего один раз, и тогда его пошатнувшаяся гордость точно восстановится.

– Давай встретимся после уроков на заброшенном футбольном поле и там всё решим? – предложил он, его голос звучал уверенно, но в глазах проскользнула искорка сомнения.

Линда поднялась на ноги, отряхнула коленки, развернулась и пошла в сторону школы, её шаги были полны решимости.

– Не опаздывай, идиот! – крикнула она, её голос звучал как вызов, и она скрылась за углом.

Глава 1.9

После занятий Линда быстро выскользнула из класса, стараясь не привлечь внимания Киллиана, чтобы он не заподозрил неладное и не последовал за ней. За два урока её желание вмазать Стефану по лицу уже остыло. В трезвом уме она не понимала, зачем им встречаться и дуть на угли. Драться из-за такой ерунды казалось совершенно нецелесообразно, особенно в конце учебного года. К тому же исход этой драки был предрешён: за этот год она уже трижды одерживала верх. Пока она шла к месту встречи, приняла решение, что лучше договориться. Со следующего года они могут друг друга просто игнорировать. Она не будет лезть защищать тех, кто не просит, а он, в свою очередь, перестанет пытаться помыкать её знакомыми.

После целого года ей стало казаться, что Стефан целенаправленно проводит свои махинации в её поле зрения и даже затягивает в свои сети её одноклассников. Для Линды принятие такого решения было чем-то необычным. Раньше Киллиан всегда настаивал на мирном разрешении конфликтов, но сейчас это было её собственное решение. Линда уже предвкушала, как удивится её добропорядочный парень.

На заброшенном футбольном поле она раскачивалась с носков на пятки, улыбаясь мягкой улыбкой, представляя взволнованное и удивлённое лицо Киллиана. Пока она пыталась угадать, что он ей скажет, на поле пришёл Стефан. По обе стороны от него шли два растрёпанных подростка. Эта картина сразу выдернула Линду из мира грёз: волосы на её теле встали дыбом от нарастающего чувства опасности.

Она сразу узнала двух главных отбросов соседней школы. Белинда хорошо общалась с некоторыми ребятами оттуда и знала все последние сплетни. Эти два индивида недавно попали в эту школу, но их уже боялось всё окружение. Когда-то они были обвинены в попытке изнасилования, но на тот момент им было всего тринадцать лет, и они отделались постановкой на учёт, переводом в спецшколу и штрафом для родителей. На данный момент это была их четвёртая школа. Каждый год они переводились, пока в итоге не оказались здесь. В глобальных правонарушениях их в новой школе не уличали, но лёгким террором учителей и учеников они продолжали заниматься. Несмотря на то что они вели себя довольно тихо, все знали: это дикие звери, которые затаились до следующего нападения. Именно их она сегодня видела уходящими из школы, пока сидела на площадке.

Даже Белинда, которая была в любой бочке затычкой, не лезла в дела соседнего учреждения, а уж тем более избегала любых контактов с этими опасными личностями. Ей было достаточно рассказов ребят, чтобы понять, что с такими отбросами она своими силами тягаться не может. К тому же им было по семнадцать лет, и они сильно превосходили её физически.

Когда она осознала, в какую передрягу встряла, её взгляд встретился со Стефаном, и она увидела в его глазах полное непонимание. По его непринуждённому и самодовольному лицу она поняла, что этот дурак даже не знает, с кем связался. Хоть она и недолюбливала Стефана, но точно знала, что он не способен на физическую расправу над своим оппонентом. Он был хитрым манипулятором, но точно не безжалостным садистом.

Заброшенное футбольное поле было хорошо скрыто за деревьями и огорожено защитной сеткой. Так как это было дворовое поле, оно имело довольно маленькие размеры, и места для манёвра и побега не было. Куда бы она ни двинулась, оказалась бы прижата к решётке.

Когда три фигуры поравнялись с ней, Линда мгновенно приняла оборонительную позу. Если начнётся драка, ей нужно будет дезориентировать противника и стремительно мчаться к выходу, чтобы спастись.

– Белинда, с этого момента ты больше не будешь встревать в мои школьные дела. У меня появились новые друзья, которые с радостью поставят тебя на место, – произнёс Стефан с таким пафосом, что казалось, на его голову вот-вот должна была приземлиться корона.

– Мы могли бы прекрасно поговорить с тобой вдвоём. Не за чем было звать сомнительную подмогу. Давай останемся один на один и всё обсудим. Втягивать в наши споры других людей не нужно, – на слове "сомнительная"Линда сделала ударение и подмигнула. Надежда, что всё обойдётся и Стефан сможет понять её намёк и отправить двух преступных подростков восвояси, всё ещё была.

И действительно, этого было достаточно, чтобы шестерёнки в голове Стефана заработали, и он почувствовал неладное. За этот год он довольно хорошо её узнал. Из-за того, что его отец решил открыть дочернюю компанию в этом городе, ему пришлось сменить город и школу. В целом его не пугала смена обстановки, так как он был уверен, что легко сможет управлять новым окружением. Всё всегда шло так, как он хотел, и он не сталкивался с проблемами и сопротивлением. Но примерно через две недели на новом месте, когда он праздновал вступление в школьный совет и давал распоряжения, кто будет выполнять за него задачи, ему прилетел подзатыльник. Так произошло их знакомство с Белиндой. Она всегда говорила ему всё прямо в лицо, никогда не жаловалась на него преподавателям, а их драки больше походили на разрядку эмоций, чем на настоящие конфликты. Единственный раз, когда он более-менее сильно пострадал от её руки, был во время их очередной потасовки. Он оступился и упал прямо на неё, и его лицо оказалось между её грудями. Тогда он впервые увидел истинное лицо Белинды и получил огромный фингал под глаз.

Он ещё раз посмотрел на девочку и увидел в её взгляде напряжение и на долю секунды промелькнувший страх. ННикогда раньше он не видел в её глазах этого чувства.

Неожиданное осознание, что он даже не знает, кто пришёл с ним бок о бок, вызвало у него головную боль. Какой же он был идиот! Слово "дурак"стало мигать в его голове красным цветом. Он целенаправленно подкупил двух ребят из коррекционной школы, которые показались ему довольно опасными на вид, чтобы произвести на Белинду впечатление, но не подумал, что опасность от них могла быть реальной. Он просто хотел припугнуть её, чтобы больше не выглядеть в её глазах ребёнком, которого нужно поучать.

Теперь, когда он осознал, что за его спиной стоят настоящие хищники, его уверенность начала трещать по швам. Стефан почувствовал, как холодный пот выступил на лбу, и, глядя на Белинду, понял, что она не просто так приняла эту позу. В её глазах читалось нечто большее, чем просто желание избежать конфликта.

Два семнадцатилетних подростка совершенно не выглядели на свой возраст. Оба были минимум на голову выше Белинды и Стефана, их крепкие телосложения внушали страх. Того, с кем Стефан вёл основной диалог, звали Бен. Он напоминал огромного питона, готового сжать свою жертву в объятиях. Даже цвет его глаз имел желтоватый подтон, что добавляло ему зловещего вида. Второй был Стив, который больше походил на носорога – его массивное тело казалось непробиваемым, а если сравнивать с Стефаном, то он был в два раза больше. С ним Стефану поговорить так и не удалось; он лишь кивал, когда Бен торговался за стоимость их «услуг».

– Мне больше не нужна помощь, друзья. Я здесь сам разберусь. Идите и ждите меня у школы. Я приду и отдам вам оставшиеся деньги, – произнёс Стефан, молясь всем богам, чтобы они ушли. Как же он был слеп! Окинув взором этих двоих, он злился на себя за свою гордыню. На них, казалось, было клеймо, предостерегающее: «Избегай любой ценой». Он не сможет себя простить, если из-за его недальновидности пострадает один из немногих людей в школе, которые видят и общаются с ним настоящим. Белинда всегда говорила ему всё от сердца, даже если её выражения порой были чересчур грубыми.

– Как скажешь, друг, – сказал змеевидный тип, махнув рукой громиле в сторону выхода. Два малолетних преступника отвернулись, и Стефан облегчённо вздохнул, как вдруг резко получил в грудь от развернувшегося Бена. Блондин согнулся пополам, обхватив себя руками, а затем упал на землю. Белинда вскрикнула от таких резких перемен.

– Ещё раз укажешь нам, что делать, и мы пустим тебя по кругу вместе с подружкой. Мы достаточно сегодня слушали твой трёп. Ты не первый богатенький зазнайка, который думает, что мир крутится вокруг него. Таких на завтрак едим. Если ты смазливый и при деньгах, думаешь, что мы будем плясать под твою дудку? Меня тошнит от таких, как ты, – шипел Бен, едва сдерживая ярость. – Подними его!

Носорог моментально оказался рядом с жертвой и поднял его за шкирку, как котёнка.

– Из-за таких самодовольных ублюдков к нам относятся, как к мусору, – продолжал Бен, разминая кулаки. Затем он схватил Стефана за подбородок, плюнул ему в лицо и ударил в живот. После двух сильных ударов, между которыми практически не было паузы, Стефан оказался на грани потери сознания от боли. Вдобавок Стив швырнул его в футбольную клетку, и в уголках губ подростка появилась кровь, а зрение начало пропадать.

Белинда, не готовая к такой неожиданной жестокости, погрузилась в стазис.

Глава 1.10

Киллиан стоял у школы и ждал Линду. Обычно она всегда выбегала первой, но то, что сейчас он томился в ожидании, было чем-то неожиданным и заставляло подростка нервничать. Время тянулось, и это ожидание становилось всё более невыносимым. Простояв пять минут, он отправил первое сообщение, затем ещё несколько, а через пятнадцать минут последовал звук школьного звонка, и мускулы на лице мальчика начали подрагивать от напряжения.

Краем глаза он заметил группу девочек, с которыми Линда проводила бо́льшую часть времени. Моментально оказавшись рядом с ними и не тратя времени на приветствия, немного по-хамски, он спросил:

– Где Линда? – его голос звучал холодно и настойчиво.

Девочки обменялись многозначительными взглядами, и в их глазах заиграли искорки веселья, словно они были участницами тайного заговора. Одна из них, с ярким макияжем и дерзким нарядом, сделала шаг вперёд, её губы изогнулись в игривой улыбке, а в глазах зажглись озорные искры, когда она подмигнула Киллиану.

– Неужели самый ответственный принц в школе недосмотрел за своей принцессой? Возможно, её увёл кто-то другой, так что и ты можешь обратить внимание на кого-то нового, – произнесла она, стреляя в него влюблёнными стрелами из глаз.

Ему же было абсолютно всё равно на эту огромную майскую кошку.

– Изавель, вы, которые только делаете вид, что переживаете, могли бы хотя бы немного держать маску в её отсутствие. Не хотелось бы, чтобы все узнали о вашей распущенности и лицемерии, тем более она! Одно моё дуновение – и ваш песочный замок будет разрушен, Линда перестанет донатить вам свои деньги. Его голос звучал холодно и уверенно, но в глубине души он понимал, что этот шантаж может обернуться против него.

– Ладно, так уж и быть, – приторно ответила главная фальшивая подруга, её голос звучал как сладкий яд. – Она вместе со Стефаном собиралась на старое футбольное поле. Твоя девушка в каждой бочке затычка, притворяется, что защищает окружающих, а на деле решила приударить за Стефаном и заполучить себе двух красавчиков. Вот кто настоящая лицемерка.

Киллиан не стал слушать последние слова. В его голове раздался громкий сигнал тревоги. Он вылетел со двора школы, как стрела, как только услышал нужное место. Его сердце стучало в бешеном ритме, словно предвещая беду. Каждая клеточка его тела кричала об опасности, и он нёсся, забыв о правильном дыхании. Воздух вокруг него, казалось, стал тяжёлым и вязким.

Подбегая к футбольному полю, его сердце уже практически остановилось, а после появления Линды в поле зрения пропустило пару ударов.

Беловолосый школьник валялся на земле у решётки. Его рубашка, испачканная каплями крови, резко контрастировала с бледной кожей, а из носа и рта стекали красные струйки, словно на холсте, разукрашенном тёмными мазками. Киллиан мгновенно узнал в нём Стефана – того самого члена студсовета, с которым у Линды возникли конфликты за этот год. Мальчик не вмешивался в это дело, не считая Стефана злостным нарушителем правил, но и запрещать что-то Линде не собирался. Она не замечала, что люди сами подстраиваются под Стефана и его манипуляции, а не он насильно навязывает им свои идеи. Тираническим представителем совета он был только в её глазах. Киллиан же считал, что тот был харизматичным школьником, к которому люди тянутся сами, но не до конца понимающим, что чем больше у него почитателей, тем больше на него ложится ответственность. Даже если он не обладал компетенциями для решения вопросов совета, он мог быстро привлечь внимание огромной аудитории и направить её в позитивное или негативное русло. Всё зависело только от него.

Линда же в этот момент стояла посреди поля, и казалось, что это не живой человек, а кукла. Два подростка неприглядной наружности окружали её с двух сторон. Когда один из них, похожий на какое-то пресмыкающееся, начал тянуть к ней руки, Киллиан крикнул изо всех сил:

– Линда, бей!

Эта фраза подействовала как пенициллин в компьютерной игре. Линда мгновенно пришла в себя, присела и подползла под ноги Бена. Схватив его за икру, она с силой потянула, и тот повалился на землю с гулким звуком, напоминающим падение тяжёлого пианино с высоты. От столь быстрой перемены ситуации оказались в шоке все, кроме Киллиана. Даже Стефан в предобморочном состоянии пришёл в себя. Он вскочил на ноги, и его взор снова помутился, но он успел увидеть знакомую фигуру второго человека в школе, который притягивал его взгляд.

Впервые он увидел Киллиана как раз после инцидента с фингалом. Подросток в очках успокаивал рыжеволосую бестию, которая распереживалась, что родители лишат её карманных средств на целый месяц. Когда Белинда была успокоена, он купил холодную газировку и вручил Стефану, чтобы тот приложил её к фингалу, а также сделал инструктаж, как быстрее избавиться от синяка. Пока это всё происходило, Стефан не сказал ни слова, даже приветствия между этими двумя не было. Блондин только оправился от впечатления, которое произвела на него Белинда, как его огорошил Киллиан своими наставлениями, которые будто зачитывал голосовой помощник. Картина в тот момент выглядела довольно странно: Стефан стоял с банкой газировки, которая уже успела нагреться от его рук, и смотрел в упор то на голосового помощника, то на плачущую львицу, которая резко обрела повадки кролика. Киллиан рассказывал про самые эффективные компрессы, в то время как Линда сидела в углу коридора и продолжала пускать слёзы по своим карманным деньгам.

Пока зрение Стефана восстанавливалось, а знакомство пролетало у него перед глазами, Стив, увидев, что его напарник распластался на земле, так разозлился, что его глаза покраснели. Он бросился к Линде, которая была на четвереньках, собираясь пнуть её ногой. Увидев эту картину в расплывчатом формате, Стефан, не чувствуя боли, подскочил к носорогу сбоку, пытаясь сбить его с ног. Конечно, это было опрометчиво. Бугай схватил его за шею, поднял и повторно впечатал в землю. Послышался треск костей, который вызвал у Белинды приступ рвоты. В этот момент Киллиан ворвался на площадку. Пробегая мимо, он ударил змеёныша, ухватившегося за лодыжку Белинды, в край челюсти, чтобы вывести его из строя. Занимаясь тайским боксом, он знал, куда нужно бить. От сильного неожиданного удара рука Бена дёрнулась, и он отпустил ногу девушки, сам же повалился набок. Убедившись, что Линда на данный момент в безопасности, Киллиан бросился к Стефану, чтобы отвлечь внимание Стива на себя. Это был более серьёзный противник, так что Киллиану приходилось быть очень осторожным. Он полностью преградил путь к блондину, но так и не смог нанести полноценный удар по болевым точкам соперника – все они были парированы. Он успел пропустить несколько взмахов кулаками, но все они прошли вскользь. Пока их борьба нарастала, Белинда и Стефан поднялись на ноги практически одновременно. Пока борьба Киллиана с Беном продолжалась, Стефан принял единственное верное решение – он побежал к выходу. Конечно, с увечьями, которые были на нём, он скорее прихрамывал и немного подпрыгивал, но внимание оппонентов было на него не направлено, так что он провернул это успешно. Он знал, что физически слаб и скорее является обузой.

Белинда пыталась отдышаться после резких действий, её глаза всё больше полыхали от гнева, резкий скачок адреналина приятным чувством растекался по её телу и требовал действий. Стив уже порядком задыхался. Киллиан же, полностью взяв своё тело под контроль, решительно наступал. Белинда не могла подступиться к ним, чтобы не мешать Киллиану, и бросилась к своему портфелю, который она оставила в углу клетки, как только пришла на поле. Ей нужно было добраться до телефона и позвонить кому угодно.

Бен уже начал приходить в себя. Удар Киллиана не задел нежных нервов. Это была фатальная ошибка. Поднявшись на ноги, он достал из кармана нож-бабочку и бросился к Киллиану. В этот момент картинка в глазах Белинды начала замедляться. По её спине прошёл холодок, которого она никогда в жизни не испытывала, а её тело отреагировало быстрее, чем работали нейроны в её мозгу. За долю секунды она оказалась сзади Бена, как цепкая обезьяна, прыгнула ему на спину и со всех сил укусила его за ухо. Кусок плоти оторвался, как спелый помидор с ветки. Бен истошно закричал и выронил нож из руки. Кровь хлынула в рот Белинде, но на этом она не остановилась. Она выплюнула мочку уха и повторно нанесла укус, но уже в плечо. Бен резко наклонился назад и стал падать вместе с вцепившейся, как капкан, Линдой. Удар спиной был настолько сильным, тем более что сверху девушку придавливал вес огромного мужчины, что боль разлилась до кончиков ушей и пальцев ног, но, несмотря на это, она не выпускала свою жертву из рук.

Киллиан отвлёкся на крики Бена, а затем на звук падения мешка муки на землю и пропустил удар. Огромный кулак пришёлся по очкам и чуть выше виска. Если бы это был кто-то другой, он уже лежал бы без сознания или вообще мёртвым, но Киллиан в последний момент успел отвернуть голову. Смотря на Линду, барахтающуюся по земле, и вдребезги разбитые очки, злость затопила его, как шторм маленькую рыбацкую лодку. Он сгруппировался и сделал вид, что целится в живот, когда его кулак уже был практически перехвачен. Он резко присел и ударил левой ногой Стиву между ног. Этот удар стал ужасающим для великана: Стив схватился за причинное место и что-то невнятно бормотал, похожее на молитву Богу. Киллиан же сразу бросился разнимать Бена и Белинду, по пути подобрав нож, сложив его и положив в карман. Разобраться с Беном было намного проще. Киллиан буквально оторвал этого отброса от своей любви, а затем применил удушающий приём и полностью его вырубил.

Белинда подползла к Киллиану и уткнулась лицом в его уже грязную рубашку. Кровь Бена с её лица размазалась по ней, а затем омыла слезами. Киллиан чуть отодвинул Линду от себя, положил руки ей на щёки и аккуратно смахнул слёзы.

– Что у вас тут творится? – раздался на всё поле металлический голос учителя физкультуры.

– Быстро вызывайте скорую и полицию! – кричала их классная руководительница.

Стефан стоял рядом с учителями и окидывал взором всю площадку, чтобы воссоздать то, что он пропустил у себя в голове. Когда он понял, что с его друзьями всё в порядке, улыбнулся, помахал им рукой и, не в силах больше держаться на ногах, завалился на учителя без сознания.

Глава 1.11

Две женщины и двое мужчин направлялись с разных концов города, чтобы забрать своих непутёвых чад из полицейского участка. Они прибыли практически одновременно. Несмотря на то что Асель была дома и находилась ближе всех к школе, остальные, узнав новости, экстренно бросились вызывать такси. Таксистов можно было только пожалеть: огромный бородатый рыжий мужчина всхлипывал на заднем сиденье, маленькая блондинка угрожала водителю лишением лицензии, если тот не довезёт её быстрее, а мужчина в очках, бледный как полотно, закатывал глаза и печально вздыхал, доводя несчастного таксиста до нервного тика.

Когда вся компания столкнулась у входа в полицейский участок, они в молчаливом понимании зашли в стеклянные двери. Дети сразу были обнаружены, ожидающими их с классной руководительницей. Одежда подростков была испачкана грязью, травой и кровью. Лицо Киллиана было покрыто ссадинами и царапинами; в одной руке он держал разбитые очки, а в другой – ладошку Линды. Девочка, хоть и была вся в грязи, выглядела лучше: лишь порванные колготки на коленях и пара незначительных царапин. В обычной жизни она часто возвращалась с более серьёзными увечьями от активных игр.

Классная руководительница, словно в вихре эмоций, подскочила к родителям и, не сделав паузы на вздох, начала вводить их в курс дела. После быстрого экскурса все почувствовали облегчение, осознав, что их дети в порядке. Калейдоскоп эмоций отразился на их лицах: Лис зло стрельнула глазами в Белинду, лицо Берна озарилось радостью, Илан жестами и мимикой показывал своё разочарование, а Асель, хоть и немного успокоилась, не могла избавиться от тревоги, ведь не успела осмотреть детей лично.

Пока Лис и Илан пошли урегулировать бюрократические вопросы с полицией, Берн и Асель занялись психологической и физической диагностикой своих чад.

– Как вы могли так необдуманно покинуть школу и пойти неизвестно куда? Вы хоть понимаете, как мы переживали, когда позвонил учитель физкультуры? А если бы там было больше хулиганов? – Асель присела на корточки и чмокнула детей в грязные щёки, её глаза наполнились слезами от представленных ей негативных исходов ситуации.

Берн в это время бережно трепал их волосы своими большими ладонями. Он не видел смысла сейчас отчитывать подростков, зная, что этим с огромным рвением займётся Илан и его жена.

– Успокойся, Асель, – мягко произнёс Берн, стараясь вложить в слова всю свою поддержку. – Нет смысла зацикливаться на плохом. Сейчас с детьми всё в порядке. Если ты будешь так сильно переживать, ты только навредишь их эмоциональному состоянию.

Издалека донёсся голос Илана, полный гнева и раздражения: – Почему наши дети должны находиться в таком месте?!

– Наши дети – жертвы, а вы пытались их допросить без нашего согласия. Вы знаете, что это незаконно? Быстро составляйте нам документы, чтобы мы закрыли глаза на вашу оплошность, – произнесла Лис, её голос звучал злобно и с расстановкой. Линде стало неловко от услышанного: из-за её оплошности страдают даже полицейские, которые на самом деле очень хорошо к ним отнеслись.

Перед Иланом и Лис стоял молодой полицейский в форме, с мускулистым телосложением. Его тёмно-каштановые волосы и глаза цвета вороньего крыла придавали ему устрашающий вид. На бейдже было написано имя – Микаил. Ему было всего двадцать, и он только начал свою карьеру после окончания полицейского училища. За год работы он привык видеть разгневанных родителей, которые недосмотрели за своими детьми, но эти явно переплюнули всех. К тому же это была большая редкость, что приходили все родители. Обычно из пары был кто-то один, чаще всего мать.

– Уважаемые, мы не допрашивали ваших детей. С ними был проведён диалог с присутствием педагога прямо здесь. Никто никого не разделял и не уводил в комнату для допроса. Мы просто справились об их самочувствии. – Микаил бросил взгляд на двух подростков, которые повергли его в шок, как и их родители.

Когда он с напарником приехал на вызов, его поразило, что два довольно хрупких на вид ребёнка смогли уложить двух практически сформировавшихся взрослых. Один из них был травмирован особенно жестоко – ему всю жизнь придётся ходить без мочки уха. Но особенно пострадавшим в этой стычке оказался блондин, которого пришлось приводить в чувство нашатырным спиртом до приезда скорой. На теле молодого человека практически не осталось целого места, но учителя школы сказали, что именно этот ребёнок первым прибежал к ним за помощью. Когда юноша открыл глаза, его лицо озарила улыбка, которая совершенно не сочеталась с его избитым лицом.

– У вас от солнца нимб на голове, хотя лицо у вас довольно угрожающее. Вы точно полицейский, а не мафиози? – с ухмылкой произнёс Стефан, из уголка губы у него снова потекла кровь.

– Прошу вас, лежите спокойно и не разговаривайте. Скорая уже рядом. Вас направят в больницу на лечение, – сказал Микаил, его голос оставался ровным, но внутри его мозг буквально плавился от изумления. Здесь собрались очень странные дети.

Его слова никак не подействовали на больного. С усилием повернув голову к футбольной клетке, он увидел, как Киллиана и Белинду сажают в полицейскую машину.

– Это я во всём виноват. Куда вы их везёте? Мне нужно туда же. – Свет в глазах Стефана померк, и они наполнились глубокой печалью. Взгляд, полный безысходности, заставил Микаила ощутить резкое сжатие в груди.

– Как я уже сказал, вы направляетесь в больницу. Ваши одноклассники будут дожидаться родителей у нас в участке. Пожалуйста, позаботьтесь о своём состоянии.

– Хорошо. – С этими словами Стефан погрузился в сон, оставив молодого полицейского в недоумении.

– Да уж, какие странные дети нынче пошли.

Вернувшись мыслями в настоящий момент, ему стало любопытно, какими по характеру будут родители необычного блондина.

– Не заговаривайте нам зубы. Мы прекрасно знаем свои права. Вы не имели никакого права допрашивать наших детей без нашего согласия. – Голос Илана звучал уверенно, не оставляя места для пререканий. Хотя он выглядел довольно щуплым на фоне Микаила, его аура была угрожающе сильна.

– Вашим детям уже по 14 лет. Мы имеем право их допрашивать в присутствии педагога или психолога без вашего согласия, но мы так не поступили. Так что прошу вас следить за обвинениями в адрес полиции. К вам сейчас выйдет капитан, с которым вы сможете обсудить все дальнейшие вопросы.

Микаэль вздохнул и быстро ретировался из поля зрения этих двоих.

– Они ещё не знают, с какой командой связались. Нас с тобой не победить, – с этими словами Лис махнула рукой и дала Илану пять.

Через два часа, когда все документы были оформлены, а подростки допрошены, компания собиралась уходить. Вдруг из соседнего кабинета вышла полная, потрёпанная жизнью женщина. Её взгляд мгновенно зацепился за Киллиана и Белинду, и она начала громко кричать, а запах перегара, словно туман, окутал собравшихся.

– Это вы, сучьи дети, откусившие ухо моему мальчику! А вы, видимо, их родители! Сразу видно, что яблоко от яблоньки недалеко упало. Ваша мелкая шлюшка сама привязалась к моему бедному ребёнку, а теперь он не только покалечен, но и обвиняется в том, чего не совершал.

Четверо родителей оказались настолько шокированы, что напрочь забыли, где находятся. Лис мгновенно воспламенилась и уже собиралась преподать этой маргиналке силовой урок, но вдруг произошло нечто, что поразило всех ещё больше. Асель её опередила. Звонкий удар по лицу раздался на весь полицейский участок. На милой пухлой черноволосой женщине в цветочном платье и фартуке для готовки, на некоторых прядях которой ещё оставалась мука, сосредоточились все взгляды.

– Не смейте так обращаться к моей семье. Видимо, всё, что было сейчас сказано, относится непосредственно к вам. Так что попрошу вас больше не мерить людей по себе, побороть нарциссизм и обратиться к врачу для лечения алкоголизма.

Гордость, смешанная с гневом, звучала в каждом слове Асель, погружая всех в магическое оцепенение.

– Ах да! В ближайшее время мой муж направит к вам адвоката. Не думайте, что после столь вопиющего поведения мы не потребуем материальной компенсации. Закон предоставит нам моральную компенсацию, но за денежную будете отвечать вы. Надеюсь, вы достаточно обеспечены, чтобы это залечило психологические травмы в сердцах моих детей. Будет прискорбно, если вы попадёте в долговую кабалу. На этом мы вас покидаем. Всего хорошего.

Асель развернулась на каблучках, оставив шокированную семью позади.

– Дети, уходим! – позвала она, распахнув дверь участка.

Киллиан и Белинда моментально оказались рядом. Хоть они уже и были выше Асель, сейчас, находясь рядом с ней, они чувствовали себя очень маленькими детьми, а главное – в полной безопасности. Тепло, которое она излучала, предназначалось только для них. Они взяли её под руки с двух сторон и двинулись в сторону дома. Илан, увидев удаляющиеся фигуры, бросился вслед. Он неожиданно вспомнил, по каким причинам никогда не злит свою маленькую хозяйку.

Его жена была самым добрым и мягким созданием в его мыслях, но существовали эти 5%, про которые он забыл. Лис, переполненная гордостью за подругу, взяла мужа за руку и потянула к выходу.

– Дорогая, как я рад, что ты у меня абсолютно предсказуемая, – сказал он, чмокнув её в щеку, а взамен получил крепкий французский поцелуй, смутивший молодых сотрудников полиции.

Мать одного из хулиганов так и осталась стоять на своём месте с открытым ртом. Только пара слёз навернулась на её глаза от осознания собственной никчёмности.

Дома разговор с детьми решили перенести на следующий день. Обработав их раны, они отправили их отдыхать. Мистер Кот играл немаловажную роль в лечении. Была бы его воля, он бы уже зализал все раны, но Илан постоянно ему мешал. Квартиру для ночёвки он выбрал у Киллиана, так как на хозяине было больше ран, но и о Линде он не забыл. Он покинул её квартиру только после того, как убедился в безопасности всех комнат. Подростки моментально провалились в сон, а четверо взрослых остались обсуждать ситуацию на кухне за партией в карты.

Глава 1.12

Стефан медленно пришёл в себя, словно выныривая из глубокой бездны, и первым, что он ощутил, была острая боль, пронизывающая каждую клеточку его тела. Голова, обмотанная бинтами, напоминала о недавнем кошмаре, а разум, окутанный туманом, не спешил возвращаться к реальности. С детства он знал, что обезболивающие действуют на него как яд, отнимая силы к любым действиям.

Солнце уже начинало заходить, а в его палате не было ни намёка на то, что его посещал кто-то, кроме врачей. Стефан давно перестал испытывать тоску от таких ситуаций, он даже не был зол; всё, что он ощущал, – это как холод разливается по его венам. Его семья всегда была такой, не было смысла удивляться. Отсутствие любви в его семье заставило Стефана искать утешение среди людей, которые могли бы создать ощущение наполненности. Он окружал себя почитателями, восхищавшимися им из корыстных побуждений, но этого было достаточно. Он заставил себя поверить, что эти куклы действительно его любят, хотя в глубине души понимал, что это лишь иллюзия.

Пока Стефан пытался пробудить свой разум, в палату вошёл доктор. Он уверял Стефана, что ему улыбается судьба, и на его костях нет даже трещин. Молодой человек отделался лишь ушибами и сотрясением мозга. Эти слова вызвали в сознании больного сомнения: он всё ещё помнил чувства и звуки, которые были после встречи с землей. Никогда в жизни к нему не применяли столько физического насилия. Для него оставалось загадкой, как он умудрился добраться до входа школы и позвать преподавателей. Необузданный страх за себя, Киллиана и Белинду в тот момент выбросил в его кровь такую дозу адреналина, что он перестал что-либо ощущать.

Теперь же, услышав о своих ранах, он почувствовал досаду. Эти раны могли стать платой за его недальновидность. Только заплатив за этот грех, он смог бы посмотреть в лицо людям, чьё внимание так жаждал. Возможно, даже его непутёвый отец, испугавшись за его жизнь, решил бы навестить его, но это казалось слишком фантастичным. С тревожными мыслями мальчик вновь погрузился в забвение.

Первым, кто пришёл его навестить, оказался молодой полицейский, который следил за ним до приезда скорой. Хоть эта встреча была довольно туманной и короткой, Стефан сразу его узнал. Не было другого такого человека, который выглядел бы как мафиозный шкаф, но при этом ощущался как порядочный самаритянин. Голова юноши всё ещё была подобна воздушному шару от таблеток, но это не помешало ему осветить гостя самой солнечной улыбкой, от которой по лицу разлилась притупленная боль.

– Господин мафиози, вы пришли меня допросить? Я готов признаться во всём, – произнёс Стефан, его улыбка стала ещё шире, а боль – больше.

– Нет, я сейчас не при исполнении. Я просто хотел вас навестить и убедиться, что ваше самочувствие удовлетворительное. Думаю, что к вам прибудут из участка часам к 13:00, – ответил Микаил, его голос звучал чётко и выверено, как будто он произносил слова из криминальной сводки.

Стефан также сразу узнал этот голос. Не было ни одного постороннего звука, когда его гость произносил свои слова. Если бы нужно было зачитать рапорт, то этот голос подошёл бы лучше всего.

Это странное приветствие происходило, пока один был прикован к кровати, а второй, увидев свою цель, большими шагами молниеносно к ней подобрался. В руке Микаила был пакет, который он протянул Стефану. Когда молодой человек через боль стал поднимать руки, чтобы его принять, полицейский опомнился и дёрнул пакет обратно к себе.

– Прошу прощения. Ваше лицо было настолько живым, что я забыл, в каком состоянии встретил вас вчера. Я принёс витаминизированную воду. Если вы не против, я расставлю её на тумбе, – сказал он, и, не дождавшись ответа, начал вынимать бутылки из пакета, аккуратно расставляя их по цвету на столике.

Улыбка сползла с лица Стефана, и его выражение стало абсолютно серьёзным.

– — К чему вся эта любезность? Я тебя даже не знаю! Что тебе от меня нужно? – от нервозности, которая на него неожиданно накатило, он перешёл на неформальное общение.

– Вы мне приснились. Мне редко снятся сны, но сегодня я увидел, как вы истекаете кровью у меня на руках. Поэтому я решил вас проверить, – спокойно сказал Микаил.

Этот ответ был настолько странным, шокирующим и неуместным, что все переживания Стефана смылись волной недоумения.

– Ааа. Понятно. – выдавил он, откинувшись на подушку и став сверлить дыру взглядом в потолке, словно ища там ответы на свои вопросы.

Мир полон сумасшедших, и эта мысль красными буквами светилась в его голове: он сумасшедший, Белинда сумасшедшая, Киллиан сумасшедший, и этот полицейский тоже сошёл с ума.

Стефан не знал, сколько времени он провёл, просто глядя в потолок, но это не смущало его посетителя. Когда он уже был готов сдаться и попросить того покинуть палату, Микаил, словно прочитав его мысли, сам сделал шаг назад.

– К сожалению, больше не могу составить вам компанию. У меня есть незаконченные дела. Оставляю вам свою визитку на столе. Если у вас будут проблемы, можете звонить.

Стефан начал снова приподниматься в кровати, чтобы попрощаться со своим гостем и ещё раз посмотреть ему в лицо, но услышал захлопнувшуюся дверь.

– Вот блин, – выругался он вслух.

Молодой человек совершенно не хотел так вести себя с человеком, который проявил к нему столько сочувствия. Травмы детства брали верх и временами говорили за него. Он не мог никому доверять. Даже родные его бросили, что уж говорить о мимолётной заботе незнакомца. Протянув руку, он взял визитку со стола и внимательно присмотрелся к ней.

– Микаил. Микаил, – повторил он как в трансе имя незнакомца. – Спасибо за подарок.

Неожиданный гость оказался прав. Ровно к 13:00 в его палату начали стягиваться люди. Сначала прибыл его классный руководитель, который, переступив порог, сразу стал читать ему нотации о том, что представитель школьного совета не мог действовать столь необдуманно. В перерыве между причитаниями он поинтересовался его самочувствием, но это было так сухо и скупо, что у Стефана не было никаких сомнений: это было не от чистого сердца.

Следующими прибыли два полицейских в возрасте. Лицо одного показалось ему довольно знакомым, но он не мог вспомнить, где его видел. К удивлению Стефана, они поприветствовали его, и на этом их интерес к его личности полностью потух.

Последним, но не по важности, был его отец. Это был высокий мужчина 45 лет. Его внешность можно было бы оценить как красивую, если бы не глубокие межбровные морщины, появившиеся от вечно недовольного выражения, и серый цвет лица. Костюм на нём был полностью чёрного цвета и гармонировал с идентичным цветом волос. Создавалось ощущение, что он только что пришёл с похорон.

Стефан и его отец отличались, как солнце и луна. Никто бы не подумал, даже стоя они рядом друг с другом, что они родственники. Единственное сходство, которым они обладали, – цвет глаз. У Стефана они были тёплыми, как летнее небо, а у Кассиана – холодными, как замёрзшее озеро. Зайдя в помещение, Кассиан даже не взглянул на своего сына. Для Стефана это не было удивительным. Он уже и не помнил, когда в последний раз их взгляды пересекались, после ухода его матери.

Когда ему было всего шесть лет, его мать собрала всё, что могла запихнуть в чемодан, и ушла у него на глазах, оставив его в полном одиночестве. Стефана до сих пор бросало в дрожь, когда он оставался один, а воспоминания, которые он подавлял все эти годы, снова расшатывали его психику. В тот день он как щенок ходил за матерью из комнаты в комнату и помогал собирать вещи, не понимая, что это прощание.

– Мамочка, мы куда-то едем? – его голос звучал, как звонкий колокольчик, полон надежды. – Мамочка, а эту сумку ты берёшь? Я же знаю, что она твоя любимая, – протягивая сумку пухлыми ладошками, спрашивал розовощёкий ребёнок.

Так продолжалось около часа. Женщина бурей носилась по комнатам, а малютка Стефан следовал за ней по пятам и подсовывал различные вещи.

– Мама, а мои вещи мы будем собирать? – его голос дрожал от волнения, но ответа не последовало. Не дождавшись, он бросился в свою комнату, чтобы упаковать любимые игрушки для этого загадочного путешествия. Когда маленький рюкзак был заполнен, он выбежал в коридор, где его мать, изящная зеленоглазая блондинка, одевала на себя шляпу. Её роскошные длинные волосы колыхались, как волны, в такт ее ровным движениям. Стефан любил перебирать эти пряди перед сном, представляя, что через его пальцы струится золотой ручей.

Увидев, что ребёнок встал бок о бок с ней и тянет руки к её волосам, она ударила его по ладоням. В её глазах отразился сначала испуг, а потом удовлетворение. Маленький Стефан ещё не был способен осознать такие сложные чувства. Подавив в себе досаду, ведь это было впервые, когда его любимая мама так с ним поступила, он сделал вывод, что его мамочка просто чем-то сильно расстроена, и лучше сейчас на неё не обижаться. Присев на корточки рядом с ребёнком, женщина заглянула в его голубые глаза и произнесла слова, которые разорвали его мир на части:

– Стефан, мама тебя не любит. Ты останешься с отцом. Он сможет лучше о тебе позаботиться.

Эти слова пролетели сквозь Стефана. Он ничего не понял. Как это мама, которая никогда даже голоса на него не поднимала до сегодняшнего дня, его не любит?

– А когда ты вернёшься? – спросил он, поглаживая ладошку, на которую пришёлся основной удар. – Я слышал, что если взрослый в плохом настроении, ему нужно какое-то время побыть наедине с собой.

От этих слов блондинка схватила его за плечи и стала потряхивать.

– Послушай меня, – произнесла она, и в её голосе звучала холодная решимость. – Мама не любит твоего отца, а ещё больше она не любит тебя. Я никогда больше не вернусь. Слышишь, никогда! – в её глазах загорелся странный огонь. Казалось, что зелёное летнее поле внезапно окрасилось искрами. – И эти глаза…

Руки на плечах Стефана сжимались так сильно, что на его глазах выступили слёзы от боли, непонимания и обиды. Всполохи огня в глазах его матери резко пропали, и на их месте осталась только пустота. Хватка резко ослабла, и женщина вскочила на ноги. Взяв чемодан в руки, она вышла за порог.

– Отец тебя любит. Слушайся его. Он обязательно о тебе позаботится, – голос матери звучал тихо и безжизненно.

Это было последнее, что он от неё услышал, и это было враньё. Как же она была не права. Единственный человек, которого любил его отец, была она. С её уходом пропала любая надобность проявлять к нему какие-то чувства. С этого момента он превратился в пустое место. Его кормили, поили, одевали, обували, давали приличное количество средств на расходы, но на этом всё взаимодействие заканчивалось. Для его отца он был пятном, которое напоминало, как его сердце было разбито. Один взгляд, брошенный на Стефана, так похожего на мать, пробуждал в Кассиане боль, злость и глубочайшую тоску.

Глава 1.13

Четверо взрослых собрались в палате Стефана из-за него, но ни одному из них не было до него дела. Он был словно призрак, затерянный в тени их разговоров. Один, всегда один. Как бы он ни старался окружить себя множеством людей, всё это было лишь ширмой для его глубокого одиночества.

От мрачных мыслей у него стали невыносимо болеть все раны. Ему казалось, что кости сломаны, а врач, с его успокаивающими словами, просто не хотел его пугать. Басистый смех отца привёл его в чувства. Как давно он его не слышал! Кассиан обнял полицейского, который показался Стефану знакомым; тот, в свою очередь, похлопал отца по плечу. Внезапное осознание тут же пришло к нему: это был давний друг его отца, тот самый, кто вёл дело о пропаже его матери. Тогда все были уверены, что это злой умысел, и её нужно срочно искать. Никто не хотел слушать маленького мальчика, который говорил, что женщина ушла сама. Это недопонимание длилось до тех пор, пока его отец не получил из-за границы документы на развод и раздел имущества.

Пока взрослые урегулировали все вопросы без его участия, Стефан находился глубоко в недрах сознания. В этот момент друг отца подошёл к нему и начал хлопать по плечу. От неожиданности, что его наконец заметили, подросток вздрогнул. Видимо, у этого полицейского была дурная привычка трогать плечи людей. Мальчику казалось, что его плечо трогает не человеческая рука, а лапа монстра, который хочет стереть его сустав в порошок.

– Сколько же с тобой хлопот! Слушайся своего отца. Он не сможет всю жизнь решать твои проблемы. Если тобой нельзя гордиться, то ты хотя бы можешь быть покорным, – сказал мужчина, прекратив навязчивые прикосновения.

После этого всё, кроме его отца, покинули палату, продолжая его обсуждать, даже не скрывая этого. В полной тишине они с Кассианом провели около пяти минут. Мрачный мужчина стоял, опершись о стену, с рассеянным взглядом. Его мысли были где-то далеко от текущего места. Неожиданно его острый холодный голос разрезал воздух:

– Ничего не хочешь мне сказать?

– Прости, отец. Я не знал, с кем связался. Извини, что опозорил тебя снова, – произнёс Стефан, и его слова звучали, как зазубренный стих, выученный младшеклассником, без души и искренности.

Он приносил столько извинений отцу за всё время, что давно перестал чувствовать хоть крупицу раскаяния.

– От тебя требуется жить спокойно и не создавать проблем. Тихо и мирно, – морщины на лице мужчины стали ярко выражены. – У тебя есть всё, как было у твоей матери. Что, чёрт побери, вам ещё нужно?! Зачем вы ищете себе приключений? – голос дрогнул и перешёл на повышенный тон.

Очень давно он слышал из уст отца упоминание о матери. Это задело Стефана за живое, ведь когда он подходил с расспросами о ней, его всегда выгоняли. Он не понимал, почему все могли говорить то, что думают, когда захотят, а ему приходилось держать свои мысли и чувства в себе, как в клетке? Посмотрев на отца прямо в упор, а не боковым зрением, как он делал до этого, Стефан сорвался на крик, раздирающий лёгкие:

– А мне откуда знать?! Я не она! Да я даже уже не помню, как выглядит её лицо!

Кассиан, впервые за всё это время, встретил его взгляд. Его голос, холодный и безжалостный, как ледяной ветер, заморозил кровь в жилах Стефана:

– Тебе нет нужды помнить. Можешь просто посмотреть в зеркало.

После этой фразы всё тело подростка обмякло, лицо побелело, а из глаз пропал огонь ярости, оставив лишь пустоту. Как он мог забыть, что в глазах его отца он не был отдельной личностью. Он лишь тень своей непутёвой матери.

– Уходи. Я хочу спать. Я напишу тебе, как выйду из больницы, и мне понадобятся деньги. Думаю, ты сделал здесь все свои дела, – это прозвучало так тихо, как будто человек произносит слова перед последним вздохом.

– Сообщи мне, если тебя нужно будет встретить, – Кассиан полностью вернулся к своему обычному тону общения.

– Сам приедешь?

– Пошлю водителя.

– Тогда не нужно.

Стереть, изничтожить все воспоминания о последних днях. Это всё, что хотел сейчас Стефан.

Перед уходом Кассиан ещё раз посмотрел на своего ребёнка. Тот выглядел ужасно. Худощавый блондин, даже в ярком свете палаты казался затянутым тёмной пеленой. Всегда тёплый цвет глаз стал больше похож на его собственный. Больше всего Кассиан не хотел, чтобы этот ребёнок стал похожим на него. От этой мысли сердце у Кассиана сжалось. Он не ненавидел этого ребёнка.

– Поправляйся поскорее, – произнёс он на прощание, открывая дверь. Но, собираясь сделать шаг на выход, он столкнулся с двумя школьниками.

Окинув их взглядом, он сделал вывод, что это одноклассники Стефана, которые переживают за его здоровье, и сделал облегчённый вздох. Хорошо, что его ребёнок не одинок. Эта мысль успокаивала его совесть.

– Проходите. Стефан будет рад друзьям, – сказав это, мужчина большими шагами двинулся в сторону лифта.

Киллиан и Белинда стояли на пороге и оценивающе озирались вокруг. Их неожиданное появление вывело больного из меланхолического состояния. Стефану померещилось, что от ребят исходит свет, настолько он не ожидал их увидеть. Киллиан держал в руках корзинку с кучей фруктов, а Белинда несла гелевые шарики чёрного цвета с оскорбительными надписями.

– Мы войдём, если ты не против? – после обмена взглядами спросил Киллиан.

– Да, а то мне надоело просто стоять и смотреть в твои бесстыжие глаза. – не дождавшись ответа, произнесла Белинда, уверенно шагая в палату и привязывая шары к кровати, как будто это было её законное право.

– Не знаю, можно ли тебе есть эти фрукты. На всякий случай уточни у доктора. Собирала корзинку моя мама, так что думаю, с экзотическими фруктами она поспешила. У тебя на что-нибудь есть аллергия? Думаю, апельсины тебе точно можно, – продолжал Киллиан, словно разговаривая сам с собой, ставя корзину на тумбу рядом с бутылками витаминизированной воды. Затем он подошёл к окну и начал открывать шторы. – Для быстрого выздоровления лучше, чтобы в помещение попадали солнечные лучи.

– И окно открой, а то мы как в морге находимся, – поддержала Линда.

Поток холодного воздуха полностью отрезвил Стефана.

– Что вы тут делаете? Из-за меня вы чуть не пострадали?! – зелёные и серые глаза направились прямо на него, но в них не было того, что он ожидал увидеть. Никакой злости, разочарования или обиды. Только искреннее удивление.

– Во-первых, не чуть, а пострадали, но не сильно, в отличие от тебя. Во-вторых, а что, нельзя? – Линда произнесла это с такой лёгкостью, что Стефан почувствовал, как его мир перевернулся с ног на голову. Он и не надеялся, что его могут простить, а тем более навестить. Ослеплённый двумя лучиками, он не смог сдержать слёз, которые, как потоки дождя, хлынули из его глаз, смывая накопившийся за день стресс.

– Простите меня! Я не хотел! Я совершенно не думал, что так получится! – его голос дрожал.

– Линда, ты опять довела человека до слёз, – с лёгкой иронией произнёс Киллиан

– Не плачь, идиот, мы знаем, что ты просто недалёкий. Мы на тебе не держим обиду. С этого момента будем за тобой присматривать, чтобы ты не натворил больше глупостей. Иначе ты не доживёшь и до тридцати! – произнося это, она присела на край кровати.

Киллиан, с очищенным апельсином в руке, смотрел на Стефана с искренним беспокойством.

– Линда имеет в виду, что ты не плохой человек. Если понадобится помощь, можешь обратиться к нам, – добавил он и протянул больному апельсин, его голос был полон доброты.

Стефан взял сочащийся цитрус из протянутой ладони и сказал:

– Спасибо.

С этого момента прошла неделя. За это время больного навещали только они. Ни разу после той первой встречи Киллиан и Белинда не видели семьи Стефана. В первый день, когда они стояли под дверью палаты, они слышали весь диалог между отцом и сыном, если это можно было так назвать. Белинда очень хотела выспросить всё у Стефана при ближайшей возможности, Киллиан же испытывал угрызения совести, что они подслушали такую личную информацию.

Ребята сближались с феноменальной скоростью. Каждый день после школы они приходили к Стефану, не оставляя его в одиночестве. У обоих были репетиторы, и они приносили с собой ноутбук, чтобы не пропускать занятия. Пока двое читали журналы или смотрели какое-то видео, третий садился в угол палаты с ноутбуком и занимался с учителем. Медсестры, проходя мимо, с улыбкой наблюдали за этой трогательной картиной. Поскольку Стефан не знал последних сплетен из школы, Белинда в подробностях собирала их и рассказывала ему. Киллиан же стал переживать не только за свою и Линды успеваемость, но и за Стефана. Так что, несмотря на болезнь, несчастный Стефан не мог отлынивать от учёбы.

В какой-то из дней ребята снова принесли в палату корзинку, которую поставили прямо на Стефана, лежащего в кровати. Она оказалась довольно увесистой и сильно его придавила. Вдруг из неё показался большой зелёный кошачий глаз. От удивления Стефан вскрикнул, откинулся назад и ударился об изголовье кровати:

– Ауч!

Большой толстый серый кот, слепой на один глаз, вылез из корзинки и уставился прямо на него, а затем стал лапами на его грудь и начал обнюхивать лицо, а потом, словно в знак приветствия, лизнул его нос.

– Знакомься, это Мистер Кот. Сегодня он будет отвечать за твоё лечение, – усмехнулась Линда.

– Да, лучше доктора тебе не найти, – улыбнувшись, подтвердил Киллиан.

После проверки человека Мистер Кот пошёл делать обход комнаты, чтобы убедиться в безопасности. Новый человек ему понравился. Раз его хозяева привезли его к Стефану, значит, он был для них важен, и он должен обеспечить ему безопасность. Пока он производил проверку, трое подростков смеялись и весело обсуждали, как им удалось его сюда пронести. После этого он вернулся к своему подопечному и стал тереться о него, требуя ласки и внимания. Стефан схватил его обеими руками и потёрся лбом о его шерсть.

– Какой же ты красивый и добрый кот, – улыбаясь во все зубы, произнёс Стефан.

Сердобольные медсёстры сделали вид, что не заметили постороннего животного, тем более это была вип-палата.

– Я боюсь, что меня не успеют выписать к последнему учебному дню, а я так хотел провести его с вами, – уныло сказал Стефан.

– Ты зря переживаешь. Твой лечащий врач уже пообещал поставить тебя на ноги к этому дню. Не стоит себя накручивать, это скорее повлияет на твоё здоровье и выписку, – успокаивал Киллиан.

– Вот именно! Хватит пускать сопли. Где тот Стефан, который до последнего был уверен, что сможет победить меня в драке? – вдохновляла Линда.

– Мяу, – поддерживал Мистер Кот и тёрся о повязку на голове больного, которая от такого напора стала спадать.

– Вообще-то, я никогда и не думал тебя победить. Ты накинулась на меня без предупреждения, – подушка полетела прямо в лицо Белинды, а звонкий смех двух парней раздался в комнате.

Белинда вскрикнула и ответила:

– Вы что, спелись? Ну я вам сейчас устрою!

Звонкие весёлые подростковые голоса были слышны во всех уголках больницы. В этот момент Стефан понял, что не одинок, а дружба – это самое мощное лекарство.

Глава 1.14

Киллиан сидел на кровати в своей комнате и смотрел на своё отражение в зеркале, если это можно так назвать. В действительности его взгляд не фиксировался на поверхности стекла; он был поглощён чем-то гораздо более глубоким, чем простое отражение. Сознание его, как будто запечатанное в недрах тела, не позволяло ему ни видеть, ни слышать, ни ощущать. Мысли в его разуме были застланы пеленой, через которую не пробрался бы даже он сам.

– Дорогой, ты собрался? – раздался звонкий голос Асель на весь дом.

Не получив ответа, женщина, которая сегодня была одета в платье цвета фуксии с пышным подъюбником, а её длинные чёрные волосы были завиты в мягкие волны и обильно зафиксированы лаком, подошла к комнате сына и постучала. Когда ответа не последовало, она зашла в комнату, и любой был бы ослеплён её яркостью и нежной красотой, но Киллиан, словно в трансе, продолжал смотреть в одну точку, не замечая её присутствия.

Асель присела перед ним, её нежные руки коснулись его плеча, и она стала тормошить, спрашивая:

– Ты что, спишь?

Резкий розовый цвет затмил весь взор Киллиана, и он начал хлопать ресницами и потирать глаза.

– Мама, когда ты зашла? Прости, что-то я задумался. Такси ещё не приехало?

Киллиан не знал, что его «задумался» длилось целых пятнадцать минут, в течение которых мир вокруг него продолжал вращаться, а он оставался в своём внутреннем плену.

– Пойдём, зайчик. Такси нас уже ждёт. У нас сегодня насыщенный день.

Сегодня был последний день учебного года. Киллиан, как всегда, был одет с иголочки, а его волосы обильно зализаны гелем. Он с матерью по традиции ехал в пансионат для слабоумных и сумасшедших, в котором жила мать Асель и по совместительству его бабушка. Киллиан плохо знал эту женщину. Она никогда за ним не ухаживала, его не отвозили к ней на праздники и каникулы, ибо всё это время она находилась на лечении. Видел он её несколько раз в год, когда Асель брала его с собой. Это были какие-то значимые даты в жизни Киллиана, о которых Асель хотела поведать ей. В конце учебного года они посещали бабушку каждый раз.

Хотя целенаправленно ему никто не рассказывал, он не мог не услышать, что именно эта женщина была виновна в психологических травмах его матери. Но, несмотря на это, Асель всё равно её любила и постоянно поддерживала.

Бабушка страдала от мании преследования. Со временем он выяснил, что с раннего детства его доброй и нежной матери внушали опасность мира и желание людей ей навредить. Мамина демофобия и панические атаки были тщательно взращены его бабушкой. Сейчас его мать практически всё это проработала и поборола, но ей всё равно было комфортнее находиться дома, где она чувствовала полную защищённость. Реабилитация Асель в большей степени прошла благодаря тому, что её окружали любящие друзья, и её отец был в их числе.

Подъехав к пансионату, Киллиан ощутил острое желание сбежать. Это чувство всегда накатывало в такие моменты, но ради матери он всегда держал себя в руках. Заведение было элитным, где над подопечными был круглосуточный надзор с заботой. Большую часть средств от производства кукол Асель вкладывала в это место, но это было не потому, что Илан отказывался содержать её мать. Будь его воля, он бы сделал так, чтобы его любимой жене даже не приходилось вспоминать об этой женщине, но у неё были другие желания, которые он помогал воплощать в жизнь, несмотря на свои мысли.

Во-первых, она обожала создавать кукол. Во-вторых, ей хотелось самой заботиться о своей матери. В-третьих, хотя она и была домохозяйкой, Асель стремилась к самодостаточности, желая иметь средства, чтобы в любой момент обеспечить себя. К радости Илана, его жена не отказывалась от его заработка, а просто откладывала свой доход на счёт, который в дальнейшем хотела передать сыну. Если бы его заработок оказался никому не нужен, он точно впал бы в кризис, так как смысл в его упорной работе исчез.

Войдя в комнату бабушки, она сразу приковала его взгляд. Это была женщина удивительной красоты, которая, несмотря на возраст и худобу, оставляла неизгладимое впечатление.Она сидела в кожаном кресле, погружённая в чтение газеты с статьёй о вооружённом конфликте в далёкой стране. Киллиан удивился, что пациенту с таким расстройством позволяют читать подобные материалы. Её лицо было абсолютно умиротворённым, пока она не заметила их. Подскочив со стула, она, как грациозная кошка, обогнула кофейный столик и начала обходить их по кругу, проверяя, всё ли с ними в порядке. Эта черта была и у Асель, но проявлялась только в критические моменты.

– С вами ничего не произошло по пути? Никто за вами не следил? – её голос звучал с тревогой, как будто они вернулись из опасного путешествия.

– Нет, мама. Всё в порядке, – ответила Асель, беря Кэйлу за руку и мягко возвращая её в кресло. – Мы приехали рассказать, что Киллиан успешно закончил ещё один год в школе. Посмотри, как он вырос! Учится отлично, а недавно занял первое место на соревнованиях по тайскому боксу.

Все эти слова пролетали мимо Кэйлы. Киллиан не понимал, зачем его постоянно сюда возят, ведь его достижения никогда не интересовали бабушку. Её взгляд всегда был прикован только к Асель.

– Доченька, тебе нужно остаться со мной. Внешний мир небезопасен. Нам нельзя с тобой расставаться, а то я не смогу тебя защитить.

Пока Асель успокаивала мать и рассказывала последние новости, Киллиан вышел из комнаты, опёрся о стену и громко вздохнул. Тяжело. Ему казалось, что кто-то выдавливает из его лёгких кислород. Хотя это было прекрасное место с огромным ухоженным садом, он не мог избавиться от мысли, что за этим благоустройством и ошеломляющей внешностью его бабушки скрывается непроглядная дыра, которую ничем не заполнить. Сгнившие корни орхидеи не вылечишь, воспалённый человеческий разум не умиротворишь.

– Побудь с бабушкой, а я попрошу, чтобы нам подготовили чай.

– Да, мама, – ответил он, хотя в душе его терзали сомнения.

Как же он не хотел оставаться с бабушкой наедине.Он не рассказывал Асель, но каждый раз, когда она их покидала, бабушка начинала заверять его, что в его теле находится другая сущность, которая разрушит его жизнь, и ему нужно пройти очищение, пока та его не поработила.

– Бабушка, давай сыграем в шашки, – предложил он, стараясь отвлечься внимание больной на игры.

Отказа не последовало, и доска была разложена на кофейном столике. Киллиан играл мастерски, но бабушка была на голову выше. Игра в шашки с ней – единственное, что приносило ему здесь удовольствие. Кэйла была не только одарена внешне, но и умственно. От этого становилось ещё печальней, что такая женщина уже много лет живёт в созданной ею реальности. Подросток был полностью поглощён игрой, когда бабушка сказала:

– Ты всё ещё одержим. Почему ты не слушаешь меня и не сходишь в храм? Я тоже одержима, так что знаю, о чём говорю.

– Бабушка, ты же ходила в храм. Помогло ли это тебе? – съязвил Киллиан, что было для него крайне несвойственно. Осознав свою ошибку, он положил руку на лицо и вздохнул. – Давай не будем отвлекаться и продолжим партию.

Асель вернулась с подносом, на котором располагались чай и различные печенья.

– Какие вы молодцы! Время зря не теряете, – радостно воскликнула она, наслаждаясь видом на двух драгоценных ей людей.

Пока Асель разливала чай и следила за игрой, Киллиан неумолимо терял шашки. Когда последняя была поглощена, Кэйла взяла его за руку и притянула к себе. Их лица находились друг от друга в паре сантиметров. Все, кто считал, что Киллиан – копия Илана, сильно заблуждались. Да, у них были схожие черты характера, повадки, цвет волос, глаз, даже манера одеваться, но именно сейчас его лицо смотрело на него и заглядывало в душу.

–Я выиграла! – лицо бабушки исказила странная улыбка, острая, как лезвие ножа.

Следующей точкой маршрута была школа. Киллиан вышел из такси в полном упадке сил. Его лицо было болезненно бледным, а на нем стали четко проступать синие вены.

–Спасибо, что съездил со мной. Я знаю, что тебе это трудно дается, – произнесла Асель, чмокнув сына в щеку, и, помахав на прощание, направилась к дому.

Белинда уже какое-то время ждала у школьных ворот. Увидев своего парня в мрачном расположении духа, она передумала ворчать на тему длительного ожидания. Она подбежала к нему, обняла и произнесла:

–Хочешь, в следующий раз мы поедем вместе? Я точно смогу уговорить тётю Асель. – Её рука потянулась к прилизанной причёске мальчика и привела её в беспорядок.

–Очень хочу, – произнёс Киллиан и крепко обнял свою не совсем тихую гавань в ответ.

Напряжение, накопившееся за час пребывания в пансионате, стало быстро уходить, как море в отлив. Неожиданно раздались крики учителей и звонкий смех Стефана. За время, проведённое с ним в больнице, Киллиан и Белинда стали моментально его различать, так как Стефан смеялся очень много, и его колокольчиковый смех нельзя было спутать с каким-то другим.

Ребята пошли на эти сумбурные звуки и увидели листопад, состоящий из страниц учебников и тетрадей, кружащихся в воздухе, словно стая белоснежных бабочек, освобожденных из плена. В центре этого хаоса стоял их друг, весело крутясь на месте, подкидывая бумагу в воздух.

Шестёрка Стефана, которого Белинда когда-то считала угнетённым, с азартом сбрасывал листы с крыши, и сам ветер, казалось, благоволил этой шалости, подхватывая бумагу и создавая удивительное зрелище, полное радости и свободы.

–Вот вы где! Я уж думал, что вы пропустите такое шоу. Меня наконец выписали. Давайте сюда! – махая двумя руками, подзывал их полностью выздоровевший блондин.

Белинда, наблюдая за его восторгом, невольно усмехнулась:

– Ему знатно попадёт.

–Придётся всё убирать, – констатировал Киллиан.

Оба сняли с плеч рюкзаки и побежали в эпицентр событий, подбирая бумагу и кидая её в поток ветра.

Учебный год подошёл к концу.

Экстра 1.1

Асель точно знала дату, время и место, когда её идеальный мир рухнул. Ей было всего 11 лет, когда отец умер у неё на глазах. В обычный дождливый день, который не вызывал ничего кроме тоски.

–Ты уже уходишь? А у меня ещё один урок. Почему мы не в одном классе?– прочитала маленькая блондинка с ярко-синими глазами.

Её руки висели на шее пухленькой девочки с длинными прямыми волосами.

–Лис, со следующего семестра меня переведут к тебе в класс, а пока нужно немного потерпеть.

Блондинка хоть и была маленькой для своего возраста, но обладала не дюжей силой и обнимала свою подругу так сильно, что той казалось, она попала в капкан.

–Не хочу! Не хочу! Не хочу! Почему тебя сразу ко мне не распределили.– глаза Лис наполнились слезами.

Асель с усилием повернулась, желая увидеть лицо подруги, и протянула к нему руки, смахивая слезинки.

–Мы видимся с тобой каждый день в школе и через день ходим друг к другу в гости. Давай не будем печалиться из-за пустяка.

–Неет.—слёзы на лице девочки стали ещё крупнее.

–Я испеку тебе печень на завтра.

Услышав заветное предложение, Лис выпустила подругу из ловушки, улыбнулась, и её печаль моментально испарилась. Два сердечка ярко сияли в её зрачках. Она до безумия любила сладости, а тем более сделанные Асель, поэтому частенько клянчила их, используя различные манипуляции. Асель, конечно же, знала обо всех уловках, но ей само́й было это в радость, она не сопротивлялась и подыгрывала маленьким концертам. Юноша, который стоял в дверном проёме и наблюдал за этой картиной, вздохнул, поднёс ладонь ко лбу и сказал:

–Если опоздаешь на занятия, миссис Мэри опять выгонит тебя из класса.

Это был крепкий рыжеволосый мальчик, выше на голову своих сверстников.

–А ты, Асель, опять поддаёшься на чары Лис?—произнося это, две брови мальчика задрались вверх.

–Мне кажется, я из-под них и не выходи́ла.—смех девочки разлетелся на весь кабинет, а затем к нему присоединилось ещё два.

–Берн, тебе ли мне такое говорить? Ты запутался в её сетях поболее моего. Если и дальше будешь делать за неё задания, она не сможет сдать экзамены и останется на второй год. Что мы тогда будем делать?

Бедный мальчик залился румянцем и не смог оспорить такое замечание. Перебирая мысли, как это парировать, он только становился ещё краснее, пока цвет его лица, не сравнялся с огненным цветом волос.

–Ну чего вы? Я вас просто очень сильно люблю, вот и обращаюсь за помощью.—голос Лис звучал слишком заискивающе, а ресницы хлопали в два раза быстрее. Когда этот метод не сработал, она скорчила обиженную гримасу, которая моментально дала трещину, отчего её лицо стало выглядеть слишком комично. Это вызвало в подростках такой бурный смех, что учительнице пришлось зайти в класс и сделать им замечание.

Сегодня Асель из школы забирали оба родителя. Обычно её отец в такое время был на работе, но сегодня он остался. В их квартире происходила странная суета. Больше того, мать не дала ей даже позавтракать, а сразу отвезла её в школу, что было крайне ей не свойственно. Её матушка, была довольно мнительной женщиной и тщательно следила за питанием дочери. Конечно, она не заставляла её питаться только полезной едой, но режим питания был под полным контролем.

Увидев родительскую у входа, она ощутила прилив радости, ведь они очень давно не катались вместе. Отец постоянно задерживался на работе из-за новых законопроектов, которые проходили с большой шумихой. Она забралась на заднее сиденье, пристегнулась и стала быстро тараторить про то, что произошло за день, но с каждой секундой её энтузиазм становился всё меньше, пока поток слов совсем не иссяк. Атмосфера в железной коробочке была гнетущая, а на лица родителей легла не просто тень, а огромная туча. Отец, который всё делал чётко и выверено, вёл машину довольно резко, постоянно стукая больши́м пальцем правой руки по рулю.

Тук, тук.

–Дорогая, мы отправляемся в путешествие. Все твои вещи я собрала, если чего-то нет, то купим потом. Если вдруг тебе что-то крайне необходимо, заберёшь сейчас из квартиры, но не переусердствуй.—повернувшись к дочери, с натянутой улыбкой говорила Кэйла.

Её всегда прекрасное всегда лицо в данный момент было очень пугающим.

–С чего вдруг?! Почему вы не сказали об этом заранее? А как же школа? Я никуда не поеду. Я обещала Лис принести завтра печенье.—зло произнесла Асель.

–Сладенькая моя, я знаю, что это неожиданно, но сейчас так надо.—сладким голосом упрашивала женщина.

Тук. Тук.

–Папа, почему ты молчишь? Скажите хотя бы насколько и куда мы едем?

–Настолько, на сколько будет нужно.—сказал как отрезал отец. Его голос не подразумевал возражений.

Асель хоть и была спокойным ребёнком, такие неожиданные новости вывели её из себя. Она надула щёки и начала разглядывать капли, уныло скатывающиеся по стеклу.

Тук. Тук.

–Делаете, как вам удобно, а меня даже не изволили спросить. Я не вещь, которую можно тягать из одного места в другое.—выплеснула она свой яд на родителей, но те ничего не ответили ей в ответ. От такого явного игнорирования она злилась ещё сильнее.

Доехав до дома, она вышла из машины и сильно хлопнула дверью, а затем всё происходящее происходило, как в замедленной съёмке, хотя и длилось всего 5 минут.

–Ложитесь!—громко скомандовал отец и побежал к ним, ведь находился с другой стороны машины.

Кэйла незамедлительно повернулась в сторону дочери, взяла её в охапку и повалила на землю, полностью закрыл ту собой. Послышался выстрел!

Отец получил пулю в ногу, и из неё потекла кровь. Хоть бо́льшая часть взора у Асель была перекрыта телом матери, она всё равно смогла это увидеть. Мужчина выдохнул воздух так резко, как будто ему ударили в грудь, но ни единого звука из него не вырвалось. Он стал ещё быстрее приближаться к семье.

–Нет! Нет! Нет!—повторяла Кэйла. Все её тело тряслось, и дрожь передавалась дочери, а затем она повернула голову и увидела стрелявшего, который целился прямо в них. Это был их новый сосед, который заехал в подъезд неделю назад. Он показался ей хорошим человеком и даже один раз помог ей донести продукты. Сейчас его лицо виделось ей лицом демона. Раздался ещё один выстрел, и лицо Кэйлы оказалось забрызгано кровью мужа. Мужчина закрыл их собственным телом и навалился на них.

–Простите меня, девочки. Любимая, ты была права. Нужно было завязать с этой работы. Ещё два выстрела и мужское тело полностью обмякло.

Раздался душераздирающий крик матери. Асель казалось, что она лежит под телом родителей вечность, а её барабанные перепонки лопнули. Выстрелов больше не было, зато послышались крики прохожих, а затем звук скорой и полиции, только спасать уже было не кого. Убийца, поняв, что его миссия выполнена, моментально скрылся с места преступления. Его целью был чиновник, который костью поперёк горла стоял у начальства, мешая торговле на чёрном рынке. Жена и ребёнок не были в заказе, просто захотелось добавить ситуации больше перчинки. Бесили такие праведные семьи. Так было намного веселее. Жаль, что у него не хватило времени довести задумку до конца. Свобода была важнее мимолётных удовольствий.

С происшествия прошла неделя, потом вторая, а затем выпал снег. Асель целыми днями сидела в своей комнате и мастерила браслеты, заколки и кукол. Кропотливая работа её успокаивала. Она плакала только в первый день, когда пришло осознание, что отца больше нет, но после, не могла себе этого позволить. Её мать рыдала каждый день и успокаивалась, только когда врачи кололи ей успокоительное. Асель не могла быть слабой, когда её мать так страдала. Её дорогая мама всегда была слишком чувствительно и переживающей, а теперь её кошмары превратились в реальность. Ещё с малого детства она вбивала ей в голову, что нужно сторониться незнакомцев, которые могут улыбаться в лицо и строить козни за спиной. Муж часто отчитывал жену по этому поводу, прося не взращивать в их дочке боязнь к людям.

–Любимая, я сделаю этот мир абсолютно безопасным для нашего ребёнка. Прошу тебя так не переживать. Посмотри, какие хорошие люди нас окружают.– говорил он в такие моменты.-Дай шанс хотя бы нашим соседям. Когда истерики у Кэйлы закончились, она стала заливать своё горе и страхи вином, сутками не выходя из спальни. Заботу о них взял на себя дедушка, который в срочном порядке приехал из деревни на подмогу. Только благодаря ему, они не умерли от голода и не заросли грязью.

В какой-то момент Кэйла стала выходи́ть из спальни и наведоваться вечерами к дочери. Она крепко её обнимала и нашёптывала о несправедливости и опасности мира.

–Твой отец помог стольким людям, и смотри, к чему привела его слепая доброта́. Разве хоть кто-то из этих людей, спас его от такой глупой смерти? Наш мир совсем прогнил от зла.

Когда мания стала совсем необузданной, врачи выписали таблетки, которые справлялись лишь частично. Приступы становились все дольше, и каждый раз она бежала в комнату Асель, чтоб проверить её безопасность. Каждый сантиметр комнаты подвергался тщательной проверке, а затем Кэйла начинала переносить свой бред в мягкий разум девочки.

–Я узнала этого мужчину. Видимо, он целенаправленно поселился рядом с нами. Я должна была почувствовать, его дьявольскую натуру. Никому нет веры, Асель. Ты можешь полагаться только на семью.

Экстра 1.2

Лис сходила с ума практически год. Когда её драгоценная не пришла в школу, она сразу поняла, что что-то не так, а потом в новостной ленте она увидела некролог.

«‎С глубоким прискорбием мы сообщаем о кончине выдающегося политика, который стал символом борьбы с наркотиками и защитником правопорядка. Его решительные шаги по ужесточению законов об обороте наркотических веществ, сделали нашу страну безопаснее, а его честность и амбициозность, вдохновляли многих.

Он ушёл из жизни, проявив исключительное мужество, закрыв своим телом жену и ребёнка в момент опасности. Этот акт мужественности навсегда останется в нашей памяти как символ истинной любви и преданности.

Государство глубоко скорбит о потере такого человека. Его наследие будет жить в сердцах всех, кто ценит справедливость и безопасность. Пусть его душа покоится с миром».

Слёзы градом полились по маленькому личику Лис. От ударивших по ней эмоций, она вскрикнула, а затем повалила парту и выбежала из класса. Берн, который сидел рядом и тоже видел статью, сразу всё понял, схватил два рюкзака и побежал следом. Он не был знаком с родителями Асель лично, в отличие от Лис и не мог понять ту волну боли, которая её накрыла, но он её ощущал и был готов оказать любую поддержку. Выбравшись через окно мужского туалета на первом этаже, они направились в подруге. Подходя к дому, они увидели опечатанный кусок парковки. Несмотря на дождь, въевшаяся в асфальт кровь, ярко бросалась в глаза. Одежда подростков уже промокла от дождя, их стал пронизывать не только душевный холод, но и физический.

Берн взял Лиз за руку и затянул в подъезд, пока та как прикованная не могла оторвать свой взгляд от места убийства. Дядя был очень хорошим человеком. Он всегда баловал её и Асель вкусняшками, которые покупал после работы и смотрел с ними мультфильмы, бывшие ему не по возрасту. Каким бы идиотским ни было происходящее на экране, если смеялись девочки, он громко смеялся вместе с ними, а теперь его больше нет.

Руки у Лис были совсем ледяными, и рыжеволосый мальчик поочерёдно их растирал. Позвонив в дверной звонок, дверь им открыл пожилой человек тонкий и сухой, как умирающее дерево.

–Вам что-то надо.—проскрипел старик.

–Здравствуйте. Мы друзья Асель, узнали о произошедшем и очень вам соболезнуем. Не могли бы мы её увидеть.—взялся за переговоры Берн.

–Сейчас неподходящее время. Пообщаетесь, когда она вернётся в школу.—вздохнул старик.

–Мы её очень близкие друзья и сильно переживаем. Если вы спросите у Асель, уверен, что она захочет нас увидеть. Мы сможем ей помочь.

–Дедушка, прошу вас, а то мы сойдём с ума.– слезливо проговорила Лис.

–Простите детки, сейчас не до вас.

Дверь была захлопнута перед лицом подростков. Лицо Лис стало абсолютно бескровным. Она пнула стенку и выплюнула:

–Глупый дед.

–Не переживай. Давай ей позвоним.

Они позвонили раз, два, три, но ответа не последовало ни сегодня, ни в последующие дни. Все, что они слышали: «‎аппарат находится вне зоны действия сети». Асель не видели почти год. Как бы они ни старались, обратной связи не было, а старик продолжал гнать их с порога. Они знали о подруге, что та перешла на домашнее обучение.

Перед началом нового учебного года, Лис получила сообщение: «‎ Я снова буду ходить в школу. Прости, что так долго не было вестей. Увидимся в понедельник». От этого сообщения девочка ощутила небывалый прилив радости, а затем необузданную злость на подругу и спрятавших её взрослых. Целый год не объявлялась, а теперь пишет как ни в чём не бывало. Вот нахалка. Год без любимой Асель длился неимоверно долго. Всё вокруг было таким пресным и скучным, что она за это время ни разу не ввязалась в драку. Только Берн временами помогал ей забыться и добавить в окружение красок.

–Всё будет хорошо. Ты справишься. Тебя ждут.

Мотивационная речь была несколько раз повторена Асель перед зеркалом. Год прошёл как в тумане. Чтоб оградить её от новостей, мать забрала её телефон, а точнее, она разбила его о кухонную плитку. Девочке было стыдно перед друзьями, что она не выходила на связь, но провоцировать мать, она не хотела. Та так и не пережила смерти мужа. Дедушка заботился о них изо всех сил, но залечить душу, которая была расстреляна до решета, не мог. Неделю назад Кэйла совсем обезумела и накинулась с ножом на курьера, обвиняя его в слежке. Это было последней каплей, и дедушка положил её в психиатрическую больницу на лечение. Он решил, что раз не может спасти дочь, то хотя бы должен не дать сгинуть внучке. Им и так была совершена огромная ошибка, поддаться влиянию дочери и содействовать их изоляции. Его старые устои говорили не выносить семейные дела на всеобщее обозрение. Если бы он знал, к каким последствиям это приведёт, то в первый же свободный от похорон день, отвёз дочь и внучку к психологу. Теперь же его дочери нужен был психиатр. Внучку же он решил возвращать в социум и записать на сеансы психотерапии. Его устаревшие взгляды не справлялись со сложившейся ситуацией.

Выйдя из машины, Асель улыбнулась и помахала дедушке рукой на прощание.

–Если будет тяжело, сразу мне звони.—скомандовал дедушка.

Чем дальше девочка отходила от машины, тем сильнее билось её сердце. Материнское внушение не прошло даром. С каждым проходящим мимо человеком, подростковое тело обдавалось холодной водой. Голоса смешивались и били громкими барабанами. Подойдя к классу, ей было настолько плохо, что перед глазами плыли чёрные пятна. Срочно бежать, – единственное, что крутилось в мыслях.

–Асель!

Лис бежала к подруге со всех ног и, увидев её состояние, обняла так сильно, что у одной заболела грудь, а у второй руки. Это ощущение заставило Асель поднять голову, и глаза подруг встретились.

–Прости, что не принесла тебе печенье.– выдохнула Асель и залилась слезами.

–Дура! Ты знаешь, как я переживала. Могла бы хотя бы сообщение написать.—по лицу Лис уже стекали не только слёзы, но и сопли.

Берн стоял поодаль и смотрел за происходящей сценой. Два огромных камня упали с его души. Во-первых, хоть его отношение с Асель не были так глубоки, как у Лис, он всё равно сильно за неё переживал, хоть и старался держать себя в руках из-за присутствующей рядом паникёрши. Во-вторых, он сильно переживал за эмоциональное состояние блондинки. Весь год она выглядела как свеча, горящая под маленьким дождём. Затухнуть, не затухнет, но колыхаться будет. Иногда ему удавалось закрыть её зонтом, но порывы ветра временами были слишком сильны, особенно когда печатались все новые и новые статьи по делу отца Асель.

–Теперь всё будет в порядке.—выдохнул он с облегчением.

В этом году в классе новым учеником была не только Асель, но и мальчик с русыми волосами и зелёными глазами. Из его представления перед классом, они выяснили, что тот перешёл в их школу из-за переезда из другого района. Его рассказ о себе был настолько сухой, что Лис быстро потеряла интерес. Берн всегда был открыт к новым знакомствам, так что слушал внимательно. Асель была рада, что она не единственная новенькая и с радостью изучала мальчика, тем более он отвлекал от неё внимание. На первый вид он казался довольно суровым, но девочка с первого взгляда поняла, что он просто очень стесняется, вот и говорит, как компьютер, по красным кончикам ушей. Асель разрешили не выступать, так как все и так её знали. Отношения между её бывшим классом и этим, были хорошими. Мальчика посадили за соседнюю от девочек парту к Берну, его звали Илан.

Начался второй семестр. Асель постепенно восстанавливалась. Посещала она только школу, всегда была окружена друзьями, и больницу, где реабилитировалась мать. Эти визиты плохо на неё влияли, но она не могла её не навещать. Даже если она сошла с ума, она всё равно оставалась её единственной самой любимой мамочкой. Девочка верила, время всё вылечит, так что её и мамино состояние вернётся к норме.

Илан за это время так и не завёл себе друзей. Он хорошо общался с Берном, так как сидел с ним за одной партой и тот мог расположить к себе любого человека. На переменах он выходил и класса, садился на подоконник, делая зарисовки города. В будущем он хотел стать архитектором, поэтому часто практиковался.

Сидя на подоконнике спиной к классу, он постоянно оборачивался, но из кабинета никто не выходил. Карандаш стал подёргиваться в его руке. Он сам не понимал, какие чувства выросли в его сердце. Маленькая девочка с круглым лицом и длинными чёрными волосами вызывала не просто неподдельный интерес, а непреодолимое желание находится с ней рядом постоянно. Помехой этому были её друзья, от которых она практически не отходила, а вне школы её было невозможно встретить, так как та постоянно уезжала с дедушкой. Особенно его раздражала блондинистая заноза, которая при его приближении к Асель, сверлила его взглядом так, как будто он предлагал её подруге все пороки мира. Погрузившись в раздумья, как привлечь внимание, он не заметил, как она уже оказалась рядом с ним и заглядывала в его набросок через плечо.

–Что на этот раз рисуешь?

От неожиданного звука голоса, который он так хотел услышать, мальчик вздрогнул и ударился рукой о стекло, а его очки скатились по переносице.

–А, это ты?—голос звучал немного раздражённо так, как будто истинного творца вытащили из глубочайшего творческого потока. Эта станция метро является уникальным архитектурным произведением, спроектированным…

Илан выдал всю базу знаний, которая была загружена в его подкорку об этой станции за 10 минут. Любой другой, давно бы сбежал, но Асель с горящими глазами, внимательно его слушала и кивала. Она восхищалась тем, как Илан был талантлив, мало того, что он знал кучу вещей и ничего не забывал, так он ещё и делал красивые скетчи. С каждым кивком и заинтересованным вздохи маленькой девочки, уши мальчика краснели, а сердце стучало сильнее, но лицо при этом оставалось абсолютно каменным.

–Как здорово! Я никогда не была в метро. Мама боится скопления людей.

–Не удивительно. Как же ты там побываешь, если тебя постоянно возят в школу. В твоём возрасте нужно уже быть более самостоятельной. Я, конечно, знал, что многие даже чихнуть без родителей не могут, но так можно и всю свою идентичность потерять. Ты определённо многое теряешь. Если хочешь, я покажу тебе метро.—произнося последнее предложение, Илан уже растерял весь энтузиазм, и его голос практически перешёл на шёпот, так как в чёрных ониксовых глазах, которые смотрели на него минут назад с восторгом, отразилась глубокая печаль, а потом обида.

Мальчик выпалил это не подумав. Он так сильно хотел подчеркнуть свою самостоятельность, что неосознанно решил сыграть на контрасте и не подумал о чувствах другого человека.

–Я много где была, раньше.—серьёзно ответила Асель.

Илан всё ещё не осознавший полностью, на какую тропу встал, продолжил закапывать себя дальше:

–Правда, а то мне казалось, ты фарфоровая кукла, которая ничего кроме школы не видела.—внутренне мальчик похвалил себя за то, что он придумал отличный комплимент, ведь маленькая мягкая Асель, была красивее любой куклы.-Что ты последнее видела? Ничего кроме школы со своими друзьями не обсуждаешь?

–Ты подслушиваешь наши разговоры?

–Вас нет нужды подслушивать. Вы довольно громкие, да и сижу я рядом с вами.

–Ясно. Спасибо за наставление, но тебя не учили не давать непрошеные советы?—зло произнесла девочка, развернулась и зашагала в класс огромными шагами.

Ощущение, что он нёс какой-то бред, настигло Илана ещё в середине диалога, а полное осознание, когда последний локон чёрных волос скрылся за дверным проёмом. Его разум был словно запечатан, когда он уловил на мягком лице, обиженные черты. Он снял свои очки и ударил себя ладонью по щеке.

–Нужно извиниться.

Во время урока, Асель ни разу к нему не повернулась, как делала обычно, скорее она всем видом показывала, что он пустое место. Это карательная стрела ударила прямо в сердце мальчика. В какой-то момент Берн не выдержал витающего в атмосфере раздора, толкнул Илана в бок и спросил:

–Что ты сделал такого, что добродушная Асель на тебя обиделась?

–Не твоё дело.—пробурчал Илан и отвернулся, чтоб буравить взглядом пустую стену.

Вернувшись домой, он не мог найти себе места, вышагивая по комнате и размышляя, как принести извинения. Честно признаться, он не совсем понял, что сказал не так. В целом всё было по фактам, но ему явно нужно было быть мягче. Всё, чего он хотел добиться подобным разговором, выбить Асель из её окружения, дабы у него появилась возможность провести с ней больше времени, чем 15 минут на перемене, но вместо того, чтоб просто пригласить её погулять, его гениальный разум предложить упрекнуть её в зависимости от окружения. В действительности он ничего такого не думал. Он просто завидовал Лис и Берну.

Следующий день начинался как обычно. Дедушка довёз Асель до школы, она нежно ему улыбнулась и помахала на прощание. Когда его машины скрылась за углом, девочка повернулась спиной к школе и зашагала в обратном направлении.

Когда прозвенел звонок на урок, Асель так и не зашла в класс. Лис и Берн хотели выйти из класса на её поиски, но учитель им запретил, сказав, что сам свяжется с её семьёй. Он раздал детям задания, а сам вышел разбираться с ситуацией. Ему хватило пяти минут видеть бледные лица трёх бедовых подростков, чтоб понять, что спокойно провести урок ему не дадут.

–А вдруг она заболела? Хотя она тогда бы мне написала. К тому же девочки сказали, что видела, как дедушка привёз её в школу. Куда же она тогда подевалась?– Лис не находила себе места и вслух прорабатывала варианты.

–Я уже несколько раз ей позвонил, но телефон не отвечает. Давай после уроков поспрашиваем ребят.—предлагал Берн.

–Она вчера была сама не своя. Хотела знать, нормально ли то, что она никуда не ходит одна?

От услышанного, и так переживающий Илан, ощутил накатывание новой волны.

–Мне кажется, это я виноват.—прошептал он.

–Что ты сказал?—моментально уставилась на него блондинка.

–Это я виноват. Я вчера сказал Асель, что она должна быть менее зависимой от родителей.

Реакция на его признание, не заставила себя ждать. Лис покраснела, откинула стул и набросилась на Илана. Ему прилетела смачная пощёчина, от которой он упал на пол. Когда Лис уже собиралась сесть на него сверху, Берн обхватил её руками и крепко прижал к себе.

–Спокойствие Лис, мы со всем разберёмся. Не переживай.—успокаивал Берн.

–Да кто ты такой, чтоб давать ей советы? Ты хоть знаешь, через что она прошла и что с её родителями? Точно не знаешь, а то бы не сморозил такую дурость.—зло выкрикнула девочка.

В класс вернулся учитель, и им пришлось сесть на свои места. Урок прошёл в мрачном молчании. Берн пересел на место Асель и весь урок держал Лис за руку. На перемене Илан подошёл к Берну и попросил его объяснить слова Лис. К ней он не рискнул подойти. Когда Берн закончил рассказ, всё встало на свои места. Он давно заметил, что с Асель что-то не так, но она всегда так мило с ним общалась, что у него не было возможности раскопать эту тему, ведь рядом с ним она всегда улыбалась, до последнего дня.

По щекам мальчика, который остался один в коридоре, покатились слёзы от мыслей, что пережила маленькая девочка и досады на себя. Он начал хлюпать носом, и когда потянулся вытереть лицо, его рука остановилась. Воспоминания стали быстро щёлкать, а в голове высветилось одно-единственное слово «‎ метро». Было уже довольно холодно, но Илан не надев куртки, побежал к выходу из школы, перепрыгнул турникет и двинулся к ближайшей станции метро. В это время там было всё ещё многолюдно. Средь толпы он пытался выцепить знакомые чёрные волосы, но безуспешно. Люди спешили добраться на работу и не замечали ничего вокруг. Пару раз Илан задевал их, получал бранные слова в свой адрес и чуть не потерял очки. Без них он точно потерпел бы фиаско в поисках, поэтому стал удерживать их у переносицы. Когда он добрался до другого конца зала, его взгляд выхватил знакомую голубую биретку. Девочка сидела на корточках у самой удалённой колонны и смотрела на плиты перед собой, не отводя взгляда. Было видно, что она что-то произносит. Когда мальчик добрался до её укрытия, она даже его не заметила.—Ты казался мне очень умным, но только дурак будет судить человека, которого практически не знает. Прошу тебя больше к нам не подходить, а то Лис тебя не пожалеет.– спокойно констатировал Берн.– Я попрошу учителя меня пересадить, но если это сделаешь ты, то я буду признателен. Я не хочу пересаживать на парту вдали от девочек.—Он отвернулся от Илана, у которого болели щека и сердце, и пошёл поддерживать Лис.

–Спокойствие. Спокойствие. Спокойствие.—нервно повторяла Асель.

Илан сел перед девочкой и крепко её обнял, положив голову к ней на плечо.

–Прости, я был дураком.

Услышав знакомый голос, маленькая путешественница, наконец-то начала успокаиваться, и из её глаз потекли слёзы. Она обняла мальчика в ответ и спрятала лицо в его рубашку.

–Метро действительно красивое.—произнесла она.

–Давай в следующий раз посмотрим на него вместе. Если хочешь, то и Берна с Лис позовём.

–Да.– Асель подняла голову и осветила мальчика самой доброй и счастливой улыбкой.

Глава 2.0

Помню ли я мо