Последняя дочь. Книга первая.

Пролог

Мрачный подвал в промышленной части города был насквозь пропитан сыростью лондонских туманов. Единственный галогеновый светильник, раскачиваясь на ржавых цепях, издавал противный скрип и раздражающе мигал из-за нестабильности напряжения в старой проводке. Всюду снующие крысы, запах тлена и плесени, стук воды о бетонную твердь – действующий на нервы и вводящий в транс одновременно.

В центре помещения прямо под лампой стоял добротный деревянный стул с широкими подлокотниками. На нём сидела девушка возрастом чуть за двадцать, связанная по рукам и ногам. Её не́когда белоснежная майка была испачкана кровью. На плечах виднелась замысловатая паутина ссадин и синяков, а голова безвольно болталась, как если бы пленница оказалась мертва.

Кем была та несчастная и какие повороты судьбы привели её в это гиблое подземелье?..

Я! На чёртовом стуле в отныне ненавистной мне Англии с её вечными дождями, дрянными традициями чаепития, чопорными людьми и, как оказалось, отнюдь не «бессмертной» королевой, сидела я!

Но чтобы узнать, какого хрена тут произошло и чей разменной монетой я стала, вам придётся вернуться к началу.

Глава 1

Семнадцать…

Помните ли вы свои семнадцать лет? Наверняка мир представлялся таким необъятным. Планов было на двести жизней вперёд, но юное сердце пылало уверенностью, что всё успеется в срок. Каждая неудача казалась глобальной. Любое достижение – незначительным. Наставления родителей – глупыми. А вот советы друзей – неоспоримыми. Если вражда – никаких компромиссов! Если любовь, то одна и на всю жизнь…

В семнадцать перед нами открыта масса дверей. Мы молоды, амбициозны, наверняка знаем, чего хотим или отчаянно создаём видимость этого, чтобы взрослые не цеплялись – им ведь нас не понять. Голова забита вечеринками; распродажами; грядущими экзаменами; парнем, сидящим через парту; историями в соцсетях малознакомой девицы, которую ради счастья подруги полагается яростно ненавидеть. И знаете, это нормально! Так и должно быть, и было… до определённого момента. Пока одно единственное слово не разрушило мой славный семнадцатилетний мир, – развод.

Всё началось с того, что однажды мой отец, без каких-либо видимых причин, собрал вещи и ушёл. Мама ничего не могла объяснить, она лишь безутешно рыдала, изредка перешёптываясь с кем-то по телефону. Иногда приходила ко мне в комнату, стояла призраком в дверях, затем начинала сбивчиво извиняться не весь за что, снова ревела, и так по кругу…

В полном неведении прошло несколько дней. А когда папа приехал забрать свои архитекторские проекты, родители сообщили, что разводятся. Это известие перевернуло мой мир вверх тормашками. Я была не в силах осознать произошедшее! Что случилось? Почему вдруг развод? А самое главное, как я могла такое пропустить? Мама и папа всегда были для меня образцом идеальных отношений. Они прожили вместе около двадцати лет, но со стороны выглядели подростками в разгар активных ухаживаний. Я не могу вспомнить ни одной ссоры. За ужином вместо серьёзных разговоров о работе или моей успеваемости, родители дурачились словно дети. За завтраком обнимались, мешая друг другу пить кофе. Вечерами отец часто играл на гитаре песню, под которую они с мамой танцевали на свадьбе. И каждый раз, когда Джеймс Крофт уезжал в командировки, глаза его жены блестели от слёз. Отсюда вытекает вполне логичный вопрос: что могло пойти «не так» у двух людей, влюблённых друг в друга до одури?

Дальше – хуже.

Не прошло и недели, как мама объявила о нашем переезде. И нет, это была не просто смена района, а настоящее бегство в забытую богом глушь, где-то в лесах Вирджинии! Не посоветовавшись со мной, она уволилась с работы, закрыла все банковские счета, выставила дом на продажу и забрала документы из школы, причём всего за неделю до начала учебного года! Более того, потребовала удалить все профили в социальных сетях, сменила нам обеим телефонные номера и строго-настрого запретила рассказывать кому бы то ни было, куда мы переезжаем. Хотя, название городка, где мать решила начать жизнь с чистого листа, не говорило мне ровным счётом ничего. Только после скандала удалось выяснить, что оканчивать школу мне предстоит в местечке, где она провела свою юность, а жить мы будем на ферме у бабушки. К слову, я видела Мэри Войт последний раз лет десять назад. Она недолюбливала отца, поэтому отношения с мамой у них были натянутые. И вот теперь, мне предстояло оставить любимый Финикс и отправиться месить грязь в унылое захолустье, которому на карте нашей страны даже отдельного флажка не присвоили! Чудненько!

Собранные чемоданы стояли возле входной двери, служа мрачным напоминанием о том, что моя счастливая жизнь подошла к концу. Всю мебель в доме небрежно накрыли старыми простынями, а дорогие моему сердцу воспоминания, упаковали в коробки с наклейками: «Осторожно, хрупкое».

Окинув взглядом спальню, которая верой и правдой служила мне целых семнадцать лет, я тяжело вздохнула. Плотные фиолетовые портьеры были задёрнуты, но солнечный свет настойчиво пробивался внутрь, словно насмехаясь надо мной.

Я отчётливо помню тот день, когда мы выбирали эти шторы в торговом центре на Пятой авеню. Мама просила меня поскорее определиться с оттенком, но мы с отцом были заняты более важным делом – вели стратегический бой декоративными подушками. Из-за чего, кстати, чуть не схлопотали выговор от менеджера торгового зала.

Я очень любила отца. Он был для меня всем! Мы понимали друг друга с полуслова и никогда не ссорились. Папа мог определить моё настроение по одному взгляду, умел заставить улыбнуться, даже когда хотелось плакать. Я была его маленькой принцессой, а он моим добрым волшебником, способным превратить самый обычный день в незабываемое приключение. Так больно осознавать, что больше не будет утренних встреч, его устаревших, но всё равно смешных шуток, совместных походов в тир, китайской еды, которую мы ели втихаря от мамы на скамейке в парке, велосипедных прогулок, фисташкового мороженого за просмотром телевизора и тёплых объятий перед сном.

В комнату вошла мать, тихо сообщив, что нас ожидает такси.

– Мам, – простонала я, глядя в её потухшие глаза, – почему мы не можем остаться?

– Кейтлин, дорогая, я понимаю, тебе нелегко переезжать в последний учебный год. Но надеюсь, и ты поймёшь меня. Пусть не сегодня. Позже. Когда повзрослеешь.

– Дело не в школе, просто я не могу понять, зачем нам уезжать в Блэкфорт? Да, у вас с папой не всё гладко, но нет таких трудностей, с которыми человек не может справиться. Разве это не твои слова?

Я смотрела на неё, уставшую, сгоревшую буквально за пару недель, искренне сопереживая, однако дурацкий переезд жутко злил и заставлял вести себя ровно наоборот.

– Милая, я не могу… Просто не могу здесь оставаться, – еле слышно произнесла мама, разбивая моё сочувствие вдребезги.

– Ты не можешь, а мне, значит, из-за этого приходится тащиться на другой конец страны! Тебе не кажется это несправедливым?

– Вирджиния не так уж далеко, да и бабушка будет рада…

– Перестань! Мы не поехали туда даже на похороны дедушки! К тому же ты всегда говорила, что ненавидишь Вирджинию. Поэтому мам, хватит дурить, это всего лишь развод…

Мама не ответила. За окном раздался автомобильный гудок, пронзительный и неприятный до желудочных колик. Я замерла в ожидании решения, от которого зависела вся моя дальнейшая жизнь. Ладони начали потеть, а сердце забилось в горле так сильно, что, казалось, ещё чуть-чуть и стошнит.

– Пожалуйста… – едва слышно простонала я, пытаясь ухватиться за последнюю возможность повлиять на ход событий.

Напрасно. Мать лишь отрицательно покачала головой и указала на чемодан, стоявший возле кровати.

– Я возьму этот и те, что внизу, а ты бери свой рюкзак.

– Это нечестно! – в отчаянии взвизгнула я. – Ты ведёшь себя хуже подростка…

– Кейт, – жёстко одёрнула мать, смерив меня строгим взглядом, – ты ещё слишком молода, чтобы осуждать мой выбор!

– Я не осуждаю, просто… – попыталась было оправдаться я, но Сандра Крофт (а теперь я буду называть её только так, не иначе) не позволила мне закончить.

– Хватит! Тема закрыта. Мы едем в Вирджинию. Точка. И поторопись. Я не намерена оплачивать таксисту время, потраченное на ожидание!

С этими словами Сандра вышла из комнаты, оставив меня стоять в оцепенении – я просто не могла пошевелиться. Казалось, будто эти несколько секунд способны повлиять на ситуацию или хотя бы помочь мне принять её. Но с каждым вздохом, становилось лишь хуже. Я злилась на маму, ругала себя, и до слёз была обижена на отца, который, несомненно, знал о планах бывшей жены, но по какой-то причине не вмешался, не спас свою маленькую принцессу от страшного королевства под названием «Вирджиния». Видимо, утратил магические способности в тот момент, когда поставил подпись на документе о расторжении брака.

На протяжении всего пути до аэропорта меня одолевало чувство абсолютной беспомощности. А когда самолёт оторвался от взлётной полосы, оно загудело в ушах турбинами. Я наблюдала, как огромные небоскрёбы моего родного Финикса постепенно превращались в крошечные точки, город становился размером с ладонь, а облака, словно назло, скрывали его от моего взора, не позволяя должным образом проститься.

Из-за встречного ветра в Ричмонде мы приземлились лишь спустя пять часов. За время полёта мама не проронила ни звука, да и мне не очень-то хотелось говорить. Впрочем, молчание не способствовало прояснению мыслей. И как только на табло загорелась надпись «отстегните ремни», я вскочила с места, схватила рюкзак и, не оглядываясь на Сандру, направилась к трапу.

Бабушка ожидала нас на улице. Мне с трудом удалось её узнать, ведь в последний раз мы виделись довольно давно. Моральных сил на притворную радость не осталось. Поэтому я сдержанно кивнула и поспешила укрыться в салоне такси. А чтобы не слушать очередные невнятные объяснения Сандры, адресованные теперь уже собственной матери, надела наушники и выкрутила звук на максимум. Ну, здравствуй, проклятая Вирджиния!

За окном уже больше часа мелькали деревья. Двухполосная дорога, петляя, уводила нас всё дальше от цивилизации и моей мечты поступить в Аризонский университет на кафедру архитектуры. В голове царил хаос. Я то начинала дико нервничать изнывая от размышлений о своей дальнейшей судьбе и полном отсутствии перспектив, то будто угождала в липкую безучастную пустоту, лишённую всяких чувств, и просто смотрела в окно под драматичные распевки Джареда Лето.

Надо признать, пейзаж по ту сторону стекла был прекрасен, особенно для выходца из каменных джунглей. Огромные сосны с ржаво-рыжими стволами стремились в пронзительно-голубое небо. Всюду виднелись яркие вкрапления полевых цветов, а трава росла даже там, где, казалось бы, ей совсем не место – например, в расщелинах старого асфальта. Если бы я оказалась здесь случайно, то, наверняка, пищала бы от восторга и без конца фотографировала. Однако, в свете последних событий, у меня начисто исчезла способность радоваться мелочам.

Наконец, лес расступился, и моему взору предстали невысокие кирпичные здания. На первых этажах каждого из них находились небольшие магазинчики, закусочные, цветочные и овощные лавки. Местные жители неспешно прогуливались по узким улочкам, останавливаясь и приветливо здороваясь друг с другом. Атмосфера здесь царила умиротворённая и будто немного сонная, что неудивительно для городка с населением в три тысячи душ. И, возможно, я бы даже нашла Блэкфорт очаровательным, если бы мне не предстояло провести в нём весь следующий год.

Сквозь музыку в наушниках пробился голос матери:

– Кейтлин!

Я не отреагировала, притворяясь спящей. Но Сандра не собиралась сдаваться и потянулась ко мне рукой.

– Да что? – недовольно буркнула я, искоса взглянув на мать.

– Сними эти свои штуковины, с тобой совершенно невозможно разговаривать! Ты хоть слово слышала из того, что я сказала?

– Вот и не разговаривай, – ответила я, отворачиваясь к окну.

Ну правда, можно меня не трогать хотя бы ближайшие миллион дней? Не готова я слушать «интересные» истории из маминой молодости, проведённой в этом захолустье. Однако не тут-то было! Миссис Крофт, чертовски упрямая женщина, не получив желаемого, пошла в наступление: стащила с моей головы наушники и потребовала выключить музыку. А когда я села прямо, глядя на неё в упор с нескрываемым раздражением, как ни в чём не бывало заговорила голосом оленёнка Бэмби:

– Так вот, это и есть Блэкфорт. Город маленький, но очень красивый. Вон там, в кондитерской миссис Бишоп, варят отличный кофе, ничуть не хуже «Старбакс». А здесь, – она указала на здание, которое медленно проплывало за окном, – Гэри Розенбург готовит отменные бургеры.

– Гэри уехал из города три года назад, – вмешалась бабушка, мама досадливо поджала губы, я иронично усмехнулась. – Теперь закусочной владеет его мать. Бургеры суховаты, зато в меню появилось много домашних блюд.

Сандра тягостно вздохнула, но тотчас растянула губы в притворной улыбке:

– В общем, уверена, тебе здесь понравится, нужно просто привыкнуть.

– Ага, – кивнула я, лишь бы мама отстала со своей бестолковой экскурсией.

Я едва балансировала на грани, однако устраивать скандал на глазах у бабушки было слишком даже для меня – разбитой, уставшей и обиженной на весь белый свет.

И вот, ужасно утомительные полтора часа пути закончились. Такси остановилось недалеко от крыльца, прохрустев шинами по гравийной подъездной дорожке. Лениво выбравшись из машины, я направилась к багажнику. Водитель, кучерявый парень лет двадцати, приветливо мне улыбнулся, вручая рюкзак. Я невнятно поблагодарила его и, намереваясь поскорее сбежать от матери, шагнула было к дому, но вдруг осознала, что ума не приложу куда именно идти. На помощь пришла бабушка. Она подошла ко мне почти бесшумно и остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Видишь окна, над качелей? Это твоя комната, – объяснила она. – Самая просторная спальня в доме, к тому же с отдельной ванной. Мне такие хоромы ни к чему, а тебе в самый раз.

– Спасибо, – ответила я искренне, но без особого воодушевления, оглядываясь по сторонам.

Владения Мэри Войт оказались гораздо больше, чем я предполагала. Её белоснежный двухэтажный дом имел просторную террасу с уютной ротанговой мебелью. Справа от подъездной дорожки располагалась опрятная беседка, увитая вьюнком и светодиодной гирляндой. Слева возвышался могучий дуб, с ветки которого свисали верёвочные качели. Чуть поодаль виднелись амбар, стеклянная оранжерея и другие хозяйственные постройки, а за ними простирался сосновый бор, казавшийся бесконечным.

Рассматривая окрестности, я потеряла бдительность и не заметила, как ко мне подошла мама. Её тёплая ладонь нежно легла на моё плечо, но я намеренно проигнорировала этот жест.

– Вот мы и дома, – мягко произнесла она.

– Ты дома, а я в ссылке, – сухо поправила я.

Сандра негодующе выдохнула. Недобрый знак. И кто меня за язык тянул?

– Кейт, прошу тебя, будь сдержаннее. Не нужно расстраивать бабушку. Ладно?

О, весьма хитрый ход, миссис Крофт: манипулировать дочерью используя собственную мать, с которой прежде сама-то созванивалась раз-два за год, да и то по праздникам!

И я бы могла промолчать, проглотить обиду, застрявшую рыбной костью в горле, но день был ужасно долгим, я не выдержала…

– Серьёзно? Вот так просто?! Хочешь, чтобы я делала вид, будто в восторге от этого долбанного переезда? – сквозь зубы процедила я.

Мой протестующий тон мгновенно отразился на лице Сандры гримасой недовольства.

– Кейтлин Джеймс Крофт, ты бы не могла проявить уважение? – строго отчеканила она.

– А ты бы не могла оставить меня в Финиксе с отцом? – опрометчиво бросила я и тут же пожалела о своих словах, увидев, как глаза матери сначала округлились, а затем заблестели от подступающих слёз.

Вот чёрт… ну зачем она ко мне полезласейчас?..

– Можно я уже пойду в свою комнату? – виновато потупив взор, спросила я.

Сандра молчала. Зато ответила бабушка.

– Конечно, милая, иди и отдохни как следует. Если вдруг что-то понадобится, сразу говори мне. Окей?

– Окей, – кисло протянула я и понуро направилась к дому, который, несмотря на милое убранство, казался мне тюрьмой.

Глава 2

Следующие два дня прошли относительно мирно. Сандра решала вопрос о моём зачислении в местную школу, поэтому постоянно пропадала в городе. Я же безвылазно торчала в своей комнате, одновременно просторной и ужасающе тесной, изнывая от тоски по Финиксу и прежней жизни. Иногда ко мне заглядывала бабушка, приносила бутерброды с травяным чаем, пыталась завести разговор по душам. Но, видя, что я ещё не остыла, особенно после того, как мать отключила на моей сим-карте интернет, молча покидала пыточную с белыми обоями в мелкий нежно-розовый цветочек.

Первый осенний день начался для меня задолго до будильника. В доме и за его пределами стояла гробовая тишина, неуютная, пугающая. Я привыкла к шуму большого города: сигнальным огням, дорожкам фар, ползущим по потолку, визгу сирен вдалеке – это убаюкивало. Здесь же, в гробовой тишине, нарушаемой редким уханьем совы, меня не покидало чувство тревоги. И только когда просыпались птицы, а небеса окрашивались в цвет ванильно-клубничного мороженого, становилось чуточку легче и удавалось заснуть. Но сегодня сон не пришёл даже под утро, ведь мне предстояло впервые отправиться в новую школу…

Всю ночь я жутко нервничала, бесконечно перебирая причины, которые сошли бы за повод для отсрочки, пусть не навсегда – хотя бы на день или два. Но что я могла предпринять? Солгать о плохом самочувствии? Сандра немедленно потащила бы меня к врачу. Закатить скандал? Бессмысленно! Сплошная нервотрёпка, после которой всё равно пришлось бы идти на занятия. Прогулять втихаря? Вот только если мама узнает, повадится лично возить меня в город – не вариант.

Будильник сработал ровно в шесть утра, чем едва не отправил на тот свет – слишком погрузилась в раздумья и испугалась. Отключив его, я рухнула на подушку и, спрятавшись под одеялом, закрыла глаза. Сон, всю ночь обходивший меня стороной, теперь коварно насылал дремоту, но стук в дверь, а за ним ещё один, вернули сознание в суровую реальность.

– Кейт, вставай, а то опоздаешь, – непривычно радостно прощебетала мама.

Это были её первые слова, адресованные мне со дня приезда в Блэкфорт. Оттого настроение матери настораживало. Однако мысли о предстоящем знакомстве с новыми одноклассниками волновали гораздо сильнее.

Мама постучалась вновь.

– Уже встала, – ответила я, хотя из-под одеяла так и не выбралась.

– Тогда спускайся завтракать.

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Я с облегчением вздохнула, снова прикрывая глаза, пытаясь убедить себя в том, что всё будет хорошо. Мне нужно-то было каких-то несколько минут: перевести дух, собраться с силами, однако нетерпеливый стук по трубе таки заставил спустить босые ноги на дощатый пол, прежде чем я успела примириться с неизбежным.

Нет. Уже никогда и ничего не будет хорошо!

С этим мерзким ощущением я и направилась в ванную, столь же романтично-приторную, как и весь дом Мэри Войт – яркое отражение характера своей хозяйки.

Мои воспоминания о бабушке ограничивались далёким детством. Я помню всегда сопровождающий её запах – смесь лавандового и розового масла. Книгу, которую она носила в сумочке – «Унесённые ветром». Изящные ретро платья с кружевными подъюбниками и манеру речи в духе героинь Джейн Остин. Мне нравилась наблюдать за тем, как Мэри говорит, держит осанку, заваривает чай, ведь ещё ребёнком я прикипела сердцем к истории любви Элизабет Беннет и Дарси. Спасибо Мэттью Макфейдену и Кире Найтли. Возможно, именно поэтому у меня до сих пор и не было парня – планка оказалась слишком высока. С одной стороны, мистер Дарси – образец благородства и готовности идти наперекор общественному мнению ради любви; с другой, папа – воплощение идеала мужественности и доброты. В свои почти пятьдесят мистер Крофт выглядел сногсшибательно, обладал обезоруживающей харизмой, прекрасным чувством юмора, а главное, несмотря на долгие годы брака, любил свою жену до беспамятства. По крайней мере, так я думала ещё месяц назад…

Взяв с этажерки на входе чистое полотенце, заботливо приготовленное бабушкой с вечера, я подошла к зеркалу и, собрав волосы в высокий хвост, окинула взглядом своё осунувшееся лицо. С отражающей поверхности на меня смотрела самая обычная девушка: светлая кожа, карие глаза, чуть курносый нос, немного веснушек на щеках и вьющиеся тёмно-каштановые волосы длинной чуть ниже лопаток. Я не отличалась высоким ростом, но и не была коротышкой. Фигура? Да в целом – обычная, меня устраивала. Короче, ничего выдающегося, но достаточно для того, чтобы не загоняться по поводу собственной внешности.

Вся моя одежда лежала в чемодане – я так и не удосужилась её разобрать. Поэтому пришлось надеть то, что было на мне в день приезда: чёрные джинсы с прорезями на коленях, серую футболку и красную клетчатую рубашку из плотной фланели. Надеюсь, сгодится для провинциального городка. Из спальни я вышла, чувствуя себя приговоренным к казни осужденным. Ужасно не хотелось ехать в школу, знакомиться с новыми одноклассниками, пытаться вписаться. Я была не из робкого десятка, но и не слишком общительная, предпочитала находиться в теме, но держаться обособленно. А ещё меня пугала удалённость фермы от города. Если верить бумажной карте, найденной в прикроватной тумбочке (ведь отныне гугл для меня под запретом) дом Мэри Войт находился в шести милях от Блэкфорта. И как добираться до школы без машины?.. Неужели всё-таки придётся ехать с мамой? Я ещё не готова к её мотивационным речовкам, да и вряд ли когда-нибудь буду. Неудивительно, что в голове зародилась идея: слинять по-тихому. Но едва я приняла решение, как в прихожей появилась бабушка, руша мои планы на корню.

– Сэндвичи с индейкой и чай, – пояснила она, протягивая бумажный пакет, от которого исходил восхитительный аромат. – Только обещай, что съешь по дороге, на сытый желудок голова лучше соображает. И поторопись, если не хочешь опоздать, идти почти два часа, справишься?

Я потрясённо уставилась на Мэри Войт, робко забирая завтрак из её рук. Морщины уже давно бессовестно хозяйничали на её лице, но это нисколько не портило аристократичных черт, а лишь добавляло им мудрости. Побелевшие пряди волос казались лёгкими, как пух, но удивляли своей густотой. Уложенные на прямой пробор, они мягко обрамляли угловатые скулы, не доходя до плеч. Несмотря на свой возраст, бабушка по-прежнему подводила глаза стрелкой, красила ресницы тушью и пользовалась помадой. Ещё в аэропорту я заметила, что она очень любила аксессуары и следила за тем, чтобы обувь подходила к сумочке. Даже сейчас, в семь часов утра, шею миссис Войт украшала нить перламутрового жемчуга, а нежно-голубое платье под белоснежным фартуком с рюшами идеально сочеталось с оттенком тканевых тапочек. Я плохо знала бабушку, но проведённых вместе дней, хватило, чтобы прийти к однозначному выводу: суждения Сандры относительно собственной матери ошибочны. Не знаю, какая кошка между ними пробежала в прошлом, но у меня возникло стойкое ощущение, что Мэри Войт умеет смотреть на ситуацию с разных сторон, а не рубить с плеча, как это обычно делала мама.

От размышлений отвлёк голос Сандры, доносившийся из гостиной. С тревогой глянув на бабушку, я нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Мэри понимающе кивнула и отошла в сторону, предварительно вручив мне несколько свёрнутых пополам банкнот.

– Это на такси. У нас в городе одна служба «дядюшка Макс». «703 303» остальные все тройки, – с ласковой улыбкой произнесла она.

– Спасибо, – ответила я и, поправив рюкзак на плече, быстро выскользнула на улицу.

От Блэкфорта меня отделяло всего ничего – около двух часов пешей прогулки по убитой трассе, пролегающей через лес. Можно было вызвать такси, как советовала бабушка, но перспектива отсрочить встречу с новой школой и её обитателями казалась более привлекательной. К тому же я обожала походы. Мы с папой часто выбирались в «Папаго Парк», бродили по пустыне Сонара и участвовали в любительском чемпионате по ориентированию на местности. Однако сегодня красота природы не вдохновляла. Меня раздражало буквально всё: высоченные сосны, угрожающе раскинувшие свои мощные ветви, яркие цветы, стелющиеся вдоль обочины, непривычно чистый воздух, вызывающий лёгкое головокружение. Но больше всего злила испещрённая рытвинами лента дороги, которая никак не заканчивалась. И когда я в полной мере осознала катастрофичность своего решения и попыталась дозвониться в службу такси, вызов не прошёл – сеть не работала.

Однако вскоре умиротворённую тишину потревожил рычащий звук мотора. Стало не по себе – кто знает, какие отморозки разъезжают по здешним лесам? Обернувшись, я увидела чёрный пикап марки «Додж», огромный, точно буйвол. Беспокойство начало нарастать стремительно, потому что блестящий на солнце монстр сбросил скорость.

Мысленно пробежавшись по содержимому рюкзака, я составила список возможных оборонительных предметов: ручка, карандаш, флакон духов – не густо. Тем временем пикап, поравнявшись со мной, остановился. Стекло с водительской стороны медленно опустилось.

– Доброе утро, мисс. Направляетесь в город? Могу подвезти, – раздался мужской голос среднего тембра.

Я бросила беглый взгляд на пикап, отмечая отдельные детали. Кузов чистый, окна без тонировки, в салоне, насколько можно увидеть, порядок. На зеркале заднего вида болтались четки из чёрного агата с серебряным крестом, а на пассажирском сиденье лежал кожаный портфель, почти такой же, как у моего отца. Водитель же выглядел вполне приятно: располагающая внешность, добрые глаза, приветливая улыбка. На вид ему было… наверное, чуть за сорок. Пепельно-русые волосы, трендово взъерошенные на макушке и коротко стриженные у висков. Лёгкая щетина. Терракотовая кожаная куртка. Свитер оттенка верблюжьей шерсти. Белый воротничок рубашки. В общем, один из десяти, что незнакомец мог оказаться сельским маньяком.

– А до города ещё далеко? – осведомилась я, продолжая украдкой изучать своего собеседника.

Мужчина взглянул на приборную панель, пожал плечами.

– Около двух миль, – ответил он.

– Тогда, думаю, что, справлюсь сама, но спасибо, – вежливо отказалась я и зашагала дальше.

Однако не успела проделать и ярд, как за спиной хлопнула автомобильная дверь. Плечи обдало тревожной дрожью. Я резко обернулась. Незнакомец стоял рядом с пикапом. В его серых, как асфальт, глазах читалась напряжённая озадаченность.

– Послушайте, мисс, – тем не менее уверенно заговорил он, – вы абсолютно правы. Садиться к незнакомому человеку в машину не самая хорошая идея. Однако, уверяю вас, я просто хочу помочь. Наш городок мирный, тихий, здесь почти ничего и никогда не происходит, и всё же нехорошо молодой девушке вот так идти одной вдоль дороги.

– Я очень благодарна вам за желание помочь, мистер…

– Бруни, – охотно представился мужчина. – Александр Бруни, но вы можете звать меня просто Алекс.

– Мистер Бруни, – повторила я, придавая голосу официальный тон, – но большую часть пути я уже прошла, так что…

И тут Александр двинулся ко мне. Почему-то захотелось попятиться, однако я совладала с порывом и осталась стоять на месте.

– Что же, не хотите ехать на машине, ладно. Провожу вас пешком, – заявил он, и демонстративно нажал на кнопку электронного брелка, ставя пикап на сигнализацию.

Мои брови в изумлении скакнули вверх, вызвав у мужчины широкую улыбку. Он приблизился, окинул меня мягким взглядом и указал пальцем на рюкзак.

– Тяжёлый?

– Не особенно, – невнятно пробормотала я, несколько растерявшись.

Странная ситуация…

– Как я уже сказал, меня зовут Александр Бруни, для друзей: просто Алекс, – продолжил знакомство мужчина. – Я готов предъявить документы, номер страховки, позвонить местному шерифу и передать ему трубку, чтобы ты могла задать любые вопросы. А как твоё имя?

– Кейтлин Джеймс Крофт, – машинально произнесла я, задержав взгляд на широкой ладони, которую мистер Бруни протянул мне в знак приветствия.

– Будем знакомы? – призывно кивнул он.

Я робко приняла рукопожатие. Оно было сухим и тёплым.

– Интересное у тебя имя Кейтлин Джеймс, – непринуждённо заметил он. – Обычно, если девочке дают двойное имя это что-то вроде Мэри Джейн, Лили Роуз.

– Родители думали, что ждут мальчика, хотели назвать его в честь отца, – пояснила я.

– Получается папу зовут Джеймс Крофт?

– Угу, – кивнула я.

– А маму?

– Сандра.

Александр удовлетворённо улыбнулся, а затем потянулся к лямке моего рюкзака.

– Давай, понесу.

– Не нужно… – попыталась возразить я, однако мистер Бруни уже стащил ранец с моего плеча.

– Идём? А то опоздаешь в свой первый учебный день.

И я было сделала шаг в сторону города, но, прокрутив в голове слова нового знакомого, вновь замерла на месте.

– А откуда вы знаете, что это мой первый день?

Александр обернулся, сказав предельно серьёзно:

– У тебя написано…

– Что написано? – непонимающе сощурилась я.

Мужчина подошёл ближе, склонился надо мной тенью и пристально вгляделся в глаза. А затем вдруг ткнул указательным пальцем прямо в мой лоб.

– Вот тут написано, – усмехнулся он и распрямился.

Я, сообразив, что он меня разыгрывает, негодующе хмыкнула.

– Любите, значит, шутки шутить?

– Иногда промышляю. Это ведь не преступление? – игриво усмехнулся мужчина, кивнув на свой пикап. – Может, всё-таки на машине?

На этот раз я, почему-то, согласилась без всяких сомнений…

Первую половину пути мы провели в тишине. Я безучастно смотрела в окно, теперь уже не желая, чтобы дорога заканчивалась. Александр тактично хранил молчание, но, когда «Додж» выехал на городскую улицу, ему пришлось заговорить.

– Где высадить? Могу подвезти прямо до школы.

Я бросила взгляд на приборную панель – времени оставалось мало.

– Если не трудно.

– Мне по пути, – заключил водитель, сворачивая на перекрёстке.

– Ты недавно в Блэкфорте?

– Угу, – промычала с досадой я. – Переехали с мамой три дня назад. Живём на ферме Войтов у бабушки.

– А отец?

Вероятно, выражение моего лица было столь красноречивым, что Алексу не требовалось дополнительных объяснений, поскольку он тотчас осёкся.

– Извини, если задаю слишком личные вопросы. Я благодарно кивнула.

Спустя пару минут мы подъехали к остановке школьного автобуса. Внутри всё сжалось, когда я посмотрела на здание, расположенное сразу за парковкой для личных автомобилей – вполне обычное, разве что немного нуждающееся в косметическом ремонте. И до того не самое лучшее настроение принялось стремительно ухудшаться. При мысли о предстоящем выходе к доске с рассказом о себе, свело желудок. Да уж, история получается занятная: внезапный развод родителей; без вести пропавший отец; мать, у которой поехала крыша до такой степени, что она решила поселиться на ферме в глуши.

От неприятных размышлений отвлёк тяжёлый вздох Александра. Я вопросительно на него посмотрела. Он слабо улыбнулся. Однако на сей раз его улыбка показалась мне какой-то вымученной.

– Кейт, послушай, жизнь – сложное и непредсказуемое путешествие. Хорошо, если твёрдо стоишь на ногах, но случается, что всё идёт не по плану. В такие моменты главное сохранять равновесие и не замыкаться в себе. Рядом с тобой есть люди, которые готовы выслушать и помочь, которым важны твои мысли и чувства. Не отгораживайся от них.

Александр тепло улыбнулся, отщёлкнул ремень безопасности, перегнулся через коробку передач и открыл бардачок, вынуждая меня вжаться в спинку своего сидения. Затем достал блокнот, выровнялся, что-то написал на первой странице и, вырвав её, протянул листок мне.

– Если возникнут какие-то сложности или просто захочется поговорить, здесь номер, по которому я отвечу в любой день и час. Звони, не стесняйся. И ещё, имей в виду: у школы есть автобус. Он забирает учеников утром и развозит после занятий. Чтобы твоё имя внесли в список, нужно заполнить форму у секретаря. Ну… или я могу подвозить тебя сам, если хочешь.

Сказать, что я была поражена – это не сказать ничего! Мне, конечно, и прежде встречались отзывчивые люди, но чтобы настолько…

Большие города, подобные Финиксу, не отличаются особой чуткостью. Жители в них заботятся лишь о собственном благополучии – таков закон джунглей. К тому же чрезмерное внимание со стороны незнакомцев всегда вызывает множество вопросов. Поэтому многие, даже если и хотят помочь, предпочитают сдерживать свои порывы – меньше риск схлопотать непредвиденные проблемы.

– Просто скажи, что приняла к сведению, – улыбнулся Алекс, поторапливая меня с ответом.

– Хорошо, я приняла… к сведению, – несколько растерянно кивнула я, забирая из рук мужчины сложенный пополам листок.

– Домой как добираться будешь? – поинтересовался он.

– На такси, наверное, – пожала плечами я, открывая дверь пикапа, на что Александр отрицательно качнул головой.

– Давай так, после занятий ты мне наберёшь, и мы встретимся здесь же.

– Но… – попыталась возразить я, но мистер Бруни меня перебил.

– Отказы не принимаются! Сегодня автобус тебя не повезёт, даже если подашь заявку с утра. И завтра, кстати, тоже. Маршрутный лист формируется за неделю. Так что прибереги деньги на личные нужды и воспользуйся предложением, плюс нам по пути, – улыбнулся он, указывая рукой на здание школы. – Скоро звонок, а тебе ещё нужно зайти за расписанием. Поспеши.

Стоило покинуть пикап, Александр изобразил пальцами телефонную трубку, шепнув: «Позвони мне», и тотчас уехал. Я же, проводив его взглядом, спрятала записку с номером в боковой карман рюкзака, повесила тот на плечо и, мысленно пожелав себе удачи, направилась в школу.

Глава 3

Добро пожаловать в среднюю школу Блэкфорт – мой личный ад на ближайший учебный год!

Я шла по длинному коридору в поисках канцелярии, с трудом протискиваясь сквозь гудящую толпу учеников. Радовало одно: школьники практически не обращали внимания на нового «птенца в гнезде». Некоторые, конечно, останавливали на мне взгляды и даже перешёптывались, но большинство подростков были заняты своими делами.

Увидев заветную табличку с названием нужного кабинета, я ускорила шаг и, достигнув цели, скользнула в приоткрытую дверь. Здесь было ощутимо тише и спокойнее.

Сразу напротив входа располагался внушительных размеров письменный стол. За ним сидела темнокожая женщина в очках с толстыми линзами – секретарь. Бросив на меня безразличный взор, она кивнула, разрешая обратиться, при этом продолжая перебирать свои бумаги.

Подойдя, я протянула ей документы о переводе.

– Здравствуйте! Я Кейтлин Джеймс Крофт. Моя мама недавно приезжала и должна была предупредить вас…

– Помню, присядь пока, – коротко ответила секретарь, жестом предлагая мне разместиться на небольшом кожаном диванчике справа от входа.

Я выполнила просьбу молча. Ожидание было недолгим. Спустя несколько минут женщина поманила рукой и, как только я подошла ближе, принялась заваливать меня информацией:

– Так… Это твоё расписание и перечень дополнительных занятий. Далее следует форма для прикрепления в столовой. Заполни анкету до десяти часов, иначе сегодня останешься без обеда. Здесь ключи от шкафчика и направление в библиотеку, по которому ты сможешь получить учебники. Если твои родители уже приобрели все учебные материалы, то просто проигнорируй эту информацию. У тебя есть права?

Я отрицательно качнула головой.

– В таком случае необходимо подать заявление о внесении твоего домашнего адреса в маршрутный лист школьного автопарка. Потребуется подпись опекуна, поэтому возьми бланк домой и верни его до конца недели. Со следующей сможешь пользоваться услугами автобуса. Если школьный транспорт тебе не нужен, просто проигнорируй эту информацию.

Кроме того, ты можешь выбрать до трёх факультативов, включая кружки и другие социальные активности. Однако имей в виду, что пропуски могут негативно сказаться на характеристике для поступления в колледж. Если тебя ничего не заинтересует, просто проигнорируй эту информацию.

По любым организационным вопросам можешь обращаться ко мне. Я здесь каждый день до четырёх часов. Обед начинается в полдень и длится сорок минут. Меня зовут Дэбра О'Донел. Запись на приём к директору осуществляется через меня. Запись на дополнительные занятия осуществляется через меня. Запись на экскурсии и прочие выездные мероприятия осуществляется через меня. Отказ от услуг школьного автобуса при ранее поданном заявлении также – через меня.

Если возникнут личные проблемы, например, связанные с адаптацией, ты в праве бесплатно посещать школьного психолога, его кабинет находится на втором этаже северного крыла. Консультации проводятся в соответствии с расписанием. Распечатать?

– Спасибо, пока не нужно…

– Как знаешь, тогда мы закончили. Добро пожаловать в среднюю школу Блэкфорта.

Миссис О’Донел, которая, по-видимому, была здесь главным лицом после директора, протянула мне бумаги и сдержанно улыбнулась. Пожелав ей доброго дня, я покинула канцелярию, вновь оказываясь в гудящем потоке учеников, который понёс меня в неизвестном направлении.

Пытаясь найти среди кипы заметок и заявлений расписание, я с трудом вырвалась из толпы, но в тот же миг на меня налетел какой-то парень. Документы выпали из рук, закружившись в воздухе, словно кленовые листья. Рюкзак с грохотом шлёпнулся на пол. Я, отскочив к стене, замерла, ожидая насмешек, однако ничего подобного не произошло.

– Идиоты! – прокричал парень, обращаясь к проносившимся мимо ребятам, но тут же переключил своё внимание на меня. – Ты как? В порядке?

Я оторопело кивнула, а он, окинув взглядом последствия столкновения, тотчас принялся поднимать с пола бумаги.

– Ты уж извини, но мои одноклассники полные дураки, – с усмешкой, произнёс он, вручая мне собранные документы.

– Спасибо, – снова кивнула я, прижимая те к груди.

Наши взоры встретились. Я сдержанно молчала, но каждую мышцу в теле сводило неприятным напряжением от того, что парень, без тени смущения, разглядывал моё лицо. Он был весьма симпатичен, высокий, широкоплечий, в спортивной куртке с эмблемой школы, возможно играл в бейсбол или футбол. На его чуть обветренных губах сияла вызывающая полуулыбка, а в глазах плескалось неподдельное любопытство, отчего я ощущала себя крайне неловко.

– Меня зовут Джастин, а тебя?

– Кейт, – ответила я с небольшой задержкой.

– Не видел тебя здесь прежде, Кейт.

– А меня здесь и не было прежде. Перевелась сегодня.

– Значит, первый день, – резюмировал Джастин.

Я кивнула.

– Ну, тогда… типа… добро пожаловать в местный цирк уродов.

– Ну тогда, типа… спасибо? – осмелилась улыбнуться я.

Джастин тоже широко улыбнулся, а затем выдернул из кипы бумаг в моих руках лист голубого цвета.

– Дай-ка посмотреть. Так, первым уроком у тебя… психология и этика поведения. Это на втором этаже, я провожу.

– Спасибо, конечно, но я сама разберусь, – решительно заявила я, забирая расписание.

Ненавижу быть «леди в беде». Тем более, я ещё не определилась, останусь ли сегодня на занятия в принципе.

– Ага, а библиотеку найдёшь ко второму семестру, – низко рассмеялся старшеклассник, а затем поднял с пола мой рюкзак и, не спрашивая разрешения, взвалил его себе на плечо.

– Идём, нам сюда, – безапелляционно добавил он, двинувшись в сторону лестницы.

Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Поднявшись на этаж, мы повернули в северное крыло. Шли молча, Джастин чуть впереди, я, семеня следом, едва поспевала за его широкими шагами. Чувствовала себя неважно. С каждым вздохом нарастало беспокойство и желание сбежать. Стоило лишь подумать о предстоящей самопрезентации, как к горлу подступала тошнота.

Джастин внезапно остановился, и я, поглощённая размышлениями, врезалась в его спину. Он стремительно обернулся, хватая меня за плечо.

– Эй! Ты в порядке? Мы пришли.

На его лице появилась лёгкая, беззлобная усмешка, выражавшая сложную эмоцию, которую прочесть так и не удалось. Я пожала плечами, бросив встревоженный взгляд на дверь нужного нам кабинета.

– Да. Всё хорошо, извини. Просто задумалась…

– Тогда заходи, – кивнул старшеклассник, шагнув в сторону, освобождая мне путь.

– Спасибо, что проводил, – поблагодарила я, но с места так и не сдвинулась, духу не хватило.

Увидев моё очевидное замешательство, парень шумно вздохнул, понимающе кивнул и ободряюще похлопал меня по плечу. В иных обстоятельствах я бы, наверняка, отпустила какое-нибудь колкое замечание, но в данный момент мысли путались, а язык от волнения словно прилип к нёбу.

– Ладно, пойду первым, – сообщил Джастин и открыл дверь класса.

– А ты не опаздываешь на свой урок? – поспешила одёрнуть его я.

Ещё не хватало, заявиться на занятия в первый же день с парнем из спортивной команды. Несомненно, это спровоцирует не самые лицеприятные слухи. А моя цель: держаться в тени, быть незаметной, зубрить и как можно скорее свалить из Блэкфорта в колледж.

– Эм… тут такое дело… – расплылся в игривой улыбке Джастин и, аккуратно взяв меня под локоть, насильно завёл в аудиторию. – Я на него и пришёл. Мы учимся в одном классе, Кейтлин. Прости, что не сказал сразу.

Обдумать его признание, я не успела. Едва переступив порог, на меня обрушилось излишнее внимание. Множество глаз любопытных, снисходительных, негодующих, буквально прожигали насквозь. В теории я была готова к чему-то подобному, но на практике вынести это оказалось куда сложнее. Подошва моих ботинок будто приклеилась к полу, ладони начали потеть, дыхание перехватило и лишь присутствие Джастина, его одобряющий взгляд и добрая улыбка, помогло прийти в себя.

– Идём, рядом со мной есть свободное место, – тихонько шепнул он, ведя меня к заднему ряду парт. – Вот, здесь никто не сидит. Буду рад нашему соседству.

Я признательно кивнула, села на стул и склонила голову так низко, словно собиралась залезть в лежащий на коленях рюкзак целиком.

Спустя некоторое время дверь класса распахнулась, в кабинет влетела миниатюрная брюнетка в футболке с символикой «The Rolling Stones» и кожаной косухе. Она с порога вступила в перепалку с ванильной принцессой, сидевшей в первом ряду, и, осадив её крепким оскорблением, направилась в нашу сторону. Подойдя к Джастину вплотную, одноклассница пихнула того плечом, бросив громкое: «привет Стэнфорд», и уселась на его парту, в упор глядя на меня.

– Значит, это ты новая рыбка в нашем протухшем аквариуме? Будем знакомы. Сюзанна Браин, – улыбнулась она, протягивая руку.

Голос Сюзанны был высоким, но не писклявым. Она говорила внятно, уверенно, с явным оттенком иронии, но без намерения меня задеть. Наверное, таков был её стиль.

– Кейт Крофт, – представилась я, отвечая на рукопожатие.

К слову, хватка у Сюзанны оказалась почти мужская, и это отразилось на моём лице лёгким удивлением. Довольно усмехнувшись, Браин заняла место в соседнем ряду.

– Ну и какие у тебя планы?

– В смысле? – не улавливая сути вопроса, уточнила я.

– Планы на вечер, – пояснила Сюзанна.

Я озадаченно нахмурилась, мне дожить хотя бы до конца этого дня…

– Ты обязательно должна пойти на тусовку в честь начала учебного года, – продолжила разговор одноклассница. – Бывала уже в «Весёлом Роджере»?

Я недоумённо посмотрела на Джастина.

– Местный гриль-бар, – объяснил парень.

– Лучший гриль-бар в городе! – воодушевлённо подхватила Сюзанна. – Вкусные сосиски, фирменный острый соус и своя рок-группа – играют там по пятницам. А их лидер… боже… такой горячий! Так бы его и слопала!

– Пф… и ты туда же, – недовольно фыркнул Стенфорд. – Да и бар лучший лишь потому, что единственный.

Браин полностью проигнорировала ворчания Джастина, продолжая засыпать меня вопросами.

– А ты какую музыку слушаешь?

– Разную, – пожала плечами я.

– Фильмы смотришь?

– Конечно…

– А я больше по сериалам. Какой любимый?

Я на секунду задумалась.

– «Титаник», наверное, ну или «Гордость и Предубеждение» с Кирой Найтли.

– Оу, – одновременно воскликнули мои одноклассники.

– Романтичное старьё, значит. Ясно… – добавила Браин, слегка усмехнувшись.

Я так и не поняла, «романтичное старьё» по её мнению – это хорошо или плохо. Наше «интервью» прервал чертовски громкий звонок, возвещающий о начале первого урока.

– Эй, ну что за сирена! У нас школа не для глухих, вроде, – возмущённо выкрикнула Сюзанна.

– Но это не мешает вам его игнорировать. Так ведь, мисс Браин? – ответил ей приятный и, кажется, знакомый мужской голос.

Я посмотрела на вошедшего в класс преподавателя и не смогла сдержать изумленный всхлип. Мимо учительского стола вразвалочку прошёл Александр!

– Записываем, – начал он как ни в чём не бывало, скрипя мелом по доске. – Сегодняшняя тема: «Социальная адаптация в обществе».

Из первых рядов раздались иронические возгласы:

– Мистер Бруни, у нас есть живой пример, новенькая!

– Да, пусть она и расскажет нам об адаптации.

По аудитории прокатилась волна приглушённого смеха. Сюзанна тихо выругалась, Джастин недовольно хмыкнул. Александр, обернувшись, окинул учеников пытливым взглядом, но не смог определить, кто из них позволил себе язвительное замечание и тогда посмотрел на меня. Я вся скукожилась как старый башмак. Щёки предательски вспыхнули. Зубы непроизвольно принялись мусолить губы.

Вот откуда Мистер Бруни знал, что сегодня мой первый день в новой школе. Он был в ней учителем…

Я поспешила отвести глаза.

– У меня имеется идея получше, – невозмутимо произнёс он. – Кто хочет выйти к доске и напомнить нам наиболее широко известные разделы психологии, а также сферы их применения?

Ответа не последовало. Александр снисходительно улыбнулся.

– Так я и думал. Поэтому впредь позвольте мне самому решать, кто и что будет рассказывать на моих уроках.

Означало ли это, что меня не вызовут к доске для унизительного «знакомства с классом»?

Я робко глянула на Бруни. Несмотря на холодный оттенок его серых глаз, они излучали тепло. Чуть заметно улыбнувшись, он кивнул мне. Я ответила тем же, после чего Александр вернулся к своим прямым обязанностям.

В целом урок прошёл спокойно. Александр, оказался прекрасным педагогом, материал излагал интересно, иногда позволял себе остроумные ремарки, и всегда контролировал ситуацию, не допуская, чтобы ученики теряли концентрацию на предмете.

Спустя пятьдесят минут прозвенел звонок. Одноклассники повскакивали со своих мест, поспешно покидая аудиторию. Я последовала их примеру. Однако, когда моя нога уже была за порогом, Александр многозначительно кашлянул, привлекая к себе внимание. Я обернулась, вопросительно приподняв бровь. Мистер Бруни натянуто улыбнулся и, прочистив горло, тихо, но твёрдо произнёс:

– Мисс Крофт, не могли бы вы задержаться?

Пришлось вернуться в класс. Джастин, шедший рядом, бросил на Александра недоумённый взгляд и, пообещав подождать меня в коридоре, удалился.

Как только за последним учеником закрылась дверь и мы остались наедине, мистер Бруни вкрадчиво заговорил.

– Кейт, послушай, – начал он, однако я бессовестно его перебила.

– Почему сразу не сказали, что преподаёте здесь?

Александр тяжело вздохнул.

– Знай ты правду, открылась бы мне? Смогла бы довериться?

– Нет, не знаю, может быть… – замешкалась с ответом я, – но вы поступили нечестно.

Мистер Бруни поднялся со своего места, приблизился и потянул руку к моему плечу, но дотронуться так и не решился.

– Несмотря на то, что я твой учитель, мы можем быть добрыми друзьями, – произнёс он с теплотой в голосе.

– Друзья? – спросила я с недоумением. – А вам не кажется это странным?

– Что именно?

– Дружить с семнадцатилетней девушкой, да ещё и вашей ученицей…

Александр угрюмо нахмурился.

– Кейт, ты неправильно трактуешь мои слова.

– А что бы на моём месте подумали вы?

Мистер Бруни понимающе кивнул, выдержал паузу и, наконец, улыбнулся. Однако его улыбка была уже не такой, как прежде. В ней сквозила печаль.

– В любом случае, Кейтлин, я не отказываюсь от своих слов. Если что-то будет нужно – звони. Я всегда тебе помогу. А становиться моим другом или нет, решай сама.

Я предпочла не отвечать, лишь стыдливо потупила взгляд, пряча от учителя застывшую в нём неловкость, и покинула кабинет.

Снаружи, как и обещал, ждал Джастин. Сюзанна, тоже решила задержаться и, увидев меня, сразу же принялась расспрашивать:

– Ну что там?

– Ты о чём? – не сразу сообразила я.

– Что от тебя хотел самый горячий учитель в нашей дыре?

– Ты серьёзно?! – воскликнул Джастин, негодующе закатив глаза. – Он же тебе в отцы годится!

– Вот и нет! – усмехнулась Сюзанна, показав Стэнфорду язык. – Ну, не томи, Кейт, рассказывай.

– Да ничего особенного, просто спросил, нужна ли помощь.

– И в чём? В чём тебе нужна ЕГО помощь? Я бы от неё тоже не отказалась, – рассмеялась Браин.

– В адаптации, – ответила я первое, что пришло в голову.

– Ску-ка, – разочарованно протянула Сью. – Ну, раз ты оставила нас без «сладкого», пошли на биологию.

– У меня сейчас тригонометрия, – сообщил Джастин.

– Тогда пока, – небрежно отсалютовала ему Сюзанна, беря меня под руку. – Ну, а мы, подруга, идём препарировать лягушек!

– Кейт, – окликнул Джастин на прощание. – Встретимся в столовой на ланче?

Я согласно кивнула, и мы разошлись в разные стороны.

Следующие два часа показались мне вечностью. После урока биологии Сюзанна заявила, что на сегодня с неё достаточно образования. Проводив меня до кабинета литературы, она отправилась домой, перед этим взяв обещание, что я приду на вечеринку в «лучший бар города». Не знаю, зачем я согласилась. Единственным моим желанием было дожить до конца занятий, вернуться домой, запереться в комнате и забыться сном. И когда раздался длинный звонок, возвещающий о начале обеденного перерыва, я направилась прочь из аудитории с твёрдым намерением последовать примеру Браин. То есть – прогулять. Но бунтарские планы были разрушены обаятельной улыбкой Джастина Стенфорда, который вновь ожидал меня в коридоре. Он стоял прямо напротив класса, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди.

– Привет! Выглядишь какой-то взвинченной.

– Ты же должен ждать нас в столовой, – с досадой промямлила я.

Джастин хитро усмехнулся.

– Видел в окно, как Сюзанна уезжает. Подумал, что если позволю тебе искать столовую самостоятельно, мы оба останемся голодными.

В общем, план побега с треском провалился. Пришлось идти на ланч…

Отстояв длиннющую очередь под прицельными взглядами учеников, я поспешила к столику, расположенному в самом отдалённом углу помещения. Стэнфорд присоединился ко мне несколько позже: ему позвонили, и парень вышел из столовой, чтобы ответить на звонок.

Аппетит и раньше был ни к чёрту, а теперь пропал вовсе. Да и разве можно обедать, когда каждый мимо проходящий норовил заглянуть тебе в рот! Вот же странность… Утром никто не обращал на меня внимания, а теперь в сторону нашего столика не таращился разве что слепой. С чего бы это?

Джастин вернулся минут через пять. В глаза бросился сразу благодаря своему ярко-красному бомберу и росту – футов шесть, а то и больше. Стэнфорд в принципе был очень заметным. Хорошо сложенный шатен с серо-зелёными глазами, правильными чертами лица и очаровательной улыбкой. Да, именно очаровательной, не наглой, слащавой или ироничной, а очень тёплой и искренней.

Плюхнувшись на скамью против меня, одноклассник, будто не замечая сосредоточенное на нас внимание, развернул бургер, отхватил от него внушительный кусок и принялся с наслаждением его пережёвывать. Некоторое время я молча наблюдала за парнем, без особого энтузиазма ковыряя вилкой в собственном салате, а затем, увидев нескольких девчонок, которые, проходя мимо, чуть не свернули себе шеи, не выдержала.

– Слушай, я что-то совсем не хочу есть. Пойду, пожалуй.

Джастин, отложив свой бургер, посмотрел на меня исподлобья. Затем взял стакан с колой и залпом его осушил, чтобы поскорее закончить с едой и не говорить с набитым ртом.

– Им просто любопытно, ничего такого, – заключил он.

– Да дело не в этом, – смущённо ответила я.

– Брось, – улыбнулся парень, – даже не пытайся слиться. Понимаешь, обычно все хотят уехать из Блэкфорта, а ты, наоборот, приехала. Это странно. Вот они и пялятся, пытаются понять ты просто чокнутая или чего похуже.

– Но должны же быть хоть какие-то рамки приличия…

Стенфорд тихо рассмеялся.

– Оу, экскюзе муа, мадмуазель! Ты откуда вообще такая? Из девятнадцатого века?

– Из Финикса, – расплылась в улыбке я. – Просто фанатею от Джейн Остин. Забыл?

– Оно и видно, – усмехнулся Джастин. – Но мы с тобой, к сожалению, в старшей школе двадцать первого века. А здесь блевануть на осеннем балу в унитаз и не промазать уже верх приличия.

Я искренне рассмеялась и отправила в рот кусочек цыплёнка из салата. Джас, довольный тем, что сумел поднять мне настроение, вернулся к гамбургеру. Вскоре на его подносе остались лишь бумажная упаковка и смятая соломинка, но вставать со скамьи парень не спешил. Он облокотился локтями о стол, сцепил пальцы в замок и положил на них подбородок, внимательно глядя на меня.

– Ну, леди Крофт из Финикса, расскажешь, почему переехала в нашу глухомань?

Вопрос застал врасплох, но скрывать что-либо не имело смысла.

– Развод, – коротко и лаконично ответила я.

Стенфорд нахмурился.

– Знакомо… – глухо произнёс он.

– У тебя тоже проблемы в семье? – осмелилась предположить я.

Парень кивнул.

– Всё было классно, но после моего восемнадцатилетия мама вдруг собрала вещи и уехала, не сказав ни слова. Уже полгода от неё ни слуху ни духу. А отец… Он вообще меня не замечает, будто я пустое место…

– Знакомо… – в точности повторив интонацию Джастина, я сочувственно поджала губы.

Замолчали.

Вскоре прозвенел звонок, но я окончательно расхотела идти на занятия. И, кажется, желание грызть гранит науки пропало не только у меня, потому что Стенфорд даже не шевельнулся.

– Я тут хотела спросить, а этот ваш «Весёлый Роджер» реально клёвое место? – попыталась сменить тему я.

– Не знаю, мне не с чем сравнить, но зал там всегда полный.

– Понятно.

– А что, думаешь сходить? – оживился Джас.

– Пообещала Сюзанне… – пожала плечами я.

– Хочешь, пойдём вместе? – внезапно предложил он.

– Нет, что ты… – поспешила отказаться я. – Не хочу тебя напрягать…

Одноклассник вновь рассмеялся, словно и не было неприятного разговора о наших родителях.

– Кейт, какая же ты… замороченная.

– Какая есть, – усмехнулась я.

– Да ладно, не парься. Просто скажи, во сколько тебя забрать?

– Но… – попыталась возразить я, однако Джастин не хотел ничего слушать.

– Никаких «но», мне всё равно нужно туда ехать вечером. Мой друг работает в «Роджере» барменом и у них сейчас напряжёнка с сотрудниками, я обещал помочь.

Внезапно в моей голове появилась мысль, которая сначала показалась нелепой. Но, я всё равно задумалась и в итоге задала вопрос:

– То есть им требуются сотрудники?

– Они уже второй месяц в поиске, – Джастин утвердительно кивнул.

– Хм… Как думаешь, а меня бы взяли?

– Проблемы с финансами?

– Не то, чтобы проблемы, просто не хочу зависеть от мамы. У нас в последнее время совсем не клеится.

– Что же… Если тебе это действительно нужно, могу вечером познакомить тебя с Заком, у него и узнаешь, – немного погодя ответил Стэнфорд, вставая из-за стола. – Ты доела? Подкинуть до дома?

Я огляделась по сторонам – обеденный зал опустел. Интересно, какую часть урока мы прогуляли? По ощущениям так весь. Но звонка, вроде бы, ещё не было.

– А как же занятия?

– Да кому они нужны в первый учебный день? – задиристо ухмыльнулся Джас и будто по старой привычке взял мой рюкзак.

Когда я вернулась домой, мамы на ферме не оказалось – уехала в город, решать какие-то юридические вопросы, связанные с нашей недвижимостью в Финиксе. Мучить расспросами бабушку я не стала, да и вдаваться в подробности смысла не было, моё мнение всё равно никого не интересовало. Поэтому, налив тёплого молока и прихватив коробку шоколадного печенья, сразу же отправилась в свою комнату, сказала, что буду заниматься, а позже планирую немного вздремнуть. Бабушка не возражала.

Глава 4

В семь часов вечера на подъездной дорожке показался синий автомобиль Форд «Фокус» с неродным серым крылом. Я уже около получаса стояла перед зеркалом, ожидая Джастина, и, как только он появился, почти бегом спустилась вниз, прихватив с собой заранее подготовленное резюме.

Нервничала жутко… в основном из-за собеседования. Да и мысль о том, что мне предстоит посетить излюбленное местечко здешних подростков, совсем не радовала. Стоило вспомнить сегодняшний обед в школе, как мои руки сразу начинали потеть, а дыхание учащалось.

Проносясь мимо кухни ураганом «Катрина», я крикнула Сандре: «Буду поздно!» – и, сделав вид, что не слышу её возражений, выскочила на улицу.

Джастин стоял возле пассажирской двери, любезно её открыв. Я же начала махать руками, словно отбиваясь от пчёл, чтобы он немедленно садился за руль. Парень быстро смекнул, что к чему, и к тому моменту, как я запрыгнула в машину, уже завёл двигатель.

– Пора сматываться, пока нас не вытащили из тачки для «серьёзного разговора»! – пояснила я на ходу, истерично дёргая ремень безопасности, который никак не поддавался.

– С ним нужно помягче, – улыбнулся одноклассник, но ждать, пока я справлюсь, не стал и вдавил педаль газа в пол.

Форд рванул с места, разбрасывая в стороны мелкий гравий, и вскоре выехал на трассу. Солнце уже клонилось к закату, и вид из окна был особенно прекрасен. Всё вокруг и даже воздух окрасились в тёплые медово-розовые оттенки, так удачно сочетаемые с оранжевыми стволами и тёмно-зелёной хвоей сосен. Лес погрузился в карамельную дымку сентябрьского вечера – уютную и умиротворённую, но у меня на душе было неспокойно.

До пункта назначения добрались быстро, а вот найти парковочное место оказалось непросто.

– Теперь я поняла, о чём ты говорил, когда рассказывал про популярность этого заведения, – произнесла я, нервно поёжившись, после того как Стэнфорду удалось втиснуть свой Форд между оранжевым пикапом и какой-то потрёпанной легковушкой.

Джастин заглушил двигатель, глянул в зеркало заднего вида на отражение неоновой вывески: «Весёлый Роджер», и непроизвольно пожал плечами.

– Вечеринка, есть вечеринка, к середине года станет посвободнее, – равнодушно сообщил он, но заметив, как меня покоробило, будто я только что слопала лайм целиком, усмехнулся. – Да ладно тебе, Кейт, не парься. В баре сейчас одни школьники, а для них ты уже не в новинку. К тому же сегодня пятница, все будут смотреть только на группу.

– На группу? – переспросила я.

– Сюзанна говорила, помнишь? Местные рок-звёзды, – напомнил он, иронически закатив глаза.

Я кивнула, хоть и не совсем уверенно. Сью так много всего наговорила утром, что мне было трудно сосредоточиться на чём-то конкретном.

– Ладно, пойдём. Надо успеть поймать Зака до концерта. Потом ему будет не до нас, – сказал Джастин, первым выходя из машины.

К моему удивлению, внутри «Весёлого Роджера» оказалось весьма уютно. Просторный зал утопал в тёплом свете и множестве звуков: в лязганье приборов о фарфор, позвякивании стаканов, гудении кофемашины и хоре доброжелательных голосов. Большинство столиков были заняты или забронированы, но нам удалось найти укромное место в нише справа от небольшой полукруглой сцены. Полагаю, оно пустовало из-за неудачного обзора, однако мы пришли сюда не ради шоу.

К слову, Джастин оказался прав. Наше появление в баре осталось почти незамеченным. Подростки развлекались, разбившись на небольшие группы. Некоторые с удовольствием ели курицу-гриль, запивая её колой, кто-то играл в бильярд, расположенный в глубине зала, а кто-то бросал дротики неподалёку от барной стойки. Однако большинство посетителей собрались у сцены в ожидании начала концерта.

Усадив меня на велюровый диванчик, Стэнфорд стал искать в толпе своего знакомого, озадачено почёсывая затылок.

– Что-то Зака не вижу. Пойду спрошу на баре. Тебе чего-нибудь принести?

– Содовой, если не сложно, – ответила я.

– Скоро вернусь, – улыбнулся Джастин и направился на поиски моего потенциального работодателя.

Я туго сглотнула, надеясь, что в отсутствии Стэнфорда ко мне никто не пристанет и, решив познакомиться с «Весёлым Роджером» поближе, принялась внимательно разглядывать помещение.

Прямо передо мной горел электрический светильник, стилизованный под керосиновую лампу. Скатерти на столах отсутствовали, мебель была из массива, тёмная и грубоватая, но гармонично вписывающаяся в общую атмосферу заведения. Стены, облицованные кирпичом, искусственно состарили и украсили постерами с изображением кораблей. Вместо тканевых занавесок развесили рыболовные сети вперемешку со светодиодными гирляндами. Здесь было тесно из-за количества посетителей, не хватало света, а в воздухе витал аромат специй, смешанный с запахом жареного арахиса. Папа очень любил арахис…

Это незначительное воспоминание об отце, тотчас потянуло за собой другие, и все они были радостными и наполненными светом и улыбками. Оттого причина нашего переезда в Блэкфорт казалась ещё более абсурдной. Разрыв родителей случился слишком внезапно, без каких-либо тревожных звоночков. Да и происходящее после не имело никакого смысла: смена номеров, удаление аккаунтов, полное и бескомпромиссное сжигание мостов… Словно не отец ушёл, а мама от чего-то бежала…

С мысли сбил Джастин. Он появился по другую сторону стола со стаканом газировки в руке. Рядом с ним был высокий блондин с добрыми глазами, как у преданного лабрадора, и с внешностью Кена из «Барби».

– Кейт, знакомься, это Зак Коннери, – представил приятеля Стенфорд, – управляющий «Роджером» и бармен в одном лице.

– Очень рад, – широко улыбаясь, кивнул блондин. – Надеюсь, Блэкфорт тебе понравится.

Я вернула молодому человеку улыбку, не столь яркую и открытую как у него, но вполне искреннюю, и, встав из-за стола, протянула руку. Зак с готовностью её принял, легонько пожал и жестом пригласил меня снова присесть, незамедлительно переходя к делу.

– Так значит, тебе нужна работа? – спросил он.

– Да, после школы, вечером, – ответила я.

– Ты когда-нибудь работала в баре?

– Нет, – честно призналась я.

– А вообще работала?

– Тоже нет.

– Знаешь, чем скотч отличается от виски? – спросил Зак, иронично вскинув бровь.

– Нет, – обречённо выдохнула я.

Блондин на мгновение погрузился в раздумья, после чего задал следующий вопрос, поставивший меня в тупик.

– Представь, ты одна ночью в охотничьем домике. На улице зима, отопления и электричества нет, но есть камин с дровами, керосиновая лампа, свеча и только одна спичка. Что зажжёшь первым?

Я недоумённо моргнула, затем перевела взгляд на Джастина, растянувшего губы в напряжённой улыбке, и вновь посмотрела на Зака. Интервьюер с хитрой ухмылкой ждал моего ответа.

– Спичку?.. – предположила я после недолгого раздумья.

– Сообразительная, – одобрительно хлопнул в ладоши Зак. – Значит и с алкогольной картой разберёшься. Хозяин здесь бывает только по будням до пяти. Приходи в понедельник и не забудь документы. Я попрошу контракт подготовить. По графику работы договоримся позже, но с пятницы по воскресенье у нас полный аншлаг, так что можно неплохо заработать на чаевых. Без них – пять баксов в час. Годится?

Я не верила собственным ушам! Меня приняли? Божечки, меня приняли!

– Да, спасибо огромное! Даже не знаю, как благодарить!

В порыве радости я вскочила на ноги, заметавшись между парнями. Зак, наблюдая за мной, рассмеялся в кулак.

– Да не за что! Надеюсь, сработаемся. Вы отдыхайте пока, а я пойду за стойку. Народу сегодня тьма: «Blood and Roses» впервые выступают после летних каникул. Кстати, поздравляю вас обоих с переходом в выпускной класс.

С этими словами Зак удалился. Джастин был явно доволен собой и смотрел на меня с предвкушением. Я смущённо улыбнулась, в сотый раз поблагодарила за помощь. Стенфорд сдержанно кивнул. Мне показалось, будто в его глазах, ещё секунду назад сверкавших воодушевлением, промелькнула тень разочарования. Он надеялся услышать что-то большее, чем просто «спасибо»?.. Но тут возле нашего столика появилась затянутая в кожу Сюзанна и Джас стал прежним. Браин бесцеремонно оттеснила меня к стене, уселась рядом и, схватив стакан с содовой, в пару глотков его опустошила.

– Фух! Думала, не успею! Ну… как всё прошло? – Сью обращалась ко мне. – Зак тебя принял?

– Откуда ты… – удивилась я.

– Знаю? – закончила за меня фразу Браин. – Джастин черканул сообщение.

Я метнула в сторону Стэнфорда притворно недовольный взгляд. Он пристыженно потупил свой, поясняя:

– Подумал, тебе пригодится группа поддержки, но ты справилась сама.

– Выходит, взяли? – радостно всплеснула руками Сюзанна.

Я кивнула, и одноклассница заключила меня в крепкие объятия, словно мы знакомы целую вечность, а не видели друг друга второй раз в жизни. Весьма неожиданно, особенно для человека не привыкшего открыто выражать свои мысли и чувства. Мы со Сью были чертовски разные: я всегда заранее обдумывала слова и поступки, старалась держаться в стороне от конфликтов и людей, которые могли их спровоцировать. А Браин, напротив, говорила и действовала спонтанно, за словом в карман не лезла, с лёгкостью ввязывалась в любой спор и просто наслаждалась моментом.

– Хочешь совет? – тряхнула меня за плечо она. – Обязательно бери смену в пятницу.

– Из-за чаевых? – предположила я.

На лице Браин появилась хищная улыбка, какой мне видеть ещё не доводилось. Было в ней нечто тревожное, опасное, и в то же время по-детски восторженное.

– Неа, – качнула головой одноклассница. – Из-за них… – и указала в сторону сцены, где суетилась четвёрка взрослых парней, подключая аппаратуру.

Ясно, как Сью любила говорить: «горячая» группа.

Я внимательно осмотрела каждого из них, пытаясь угадать, кто же тот самый знаменитый лидер команды, от которого была без ума Сюзанна и, как я поняла, все девушки нашей школы. Однако так и не смогла определиться с выбором, парни особо ничем не выделялись, за исключением того, что на них были рокерские шмотки.

Заметив мой неподдельный интерес, Сью придвинулась ближе и шепнула мне на ухо:

– Адама среди них нет, он придёт только на шоу. Знаешь, этот парень – просто огонь! От его взгляда всегда мурашки по коже. Если бы он попросил всё бросить и сбежать с ним, я бы, не раздумывая, согласилась.

– И не ты одна, – брезгливо фыркнул Джастин, подслушав наш разговор. – Все, у кого IQ ниже среднего, по нему фанатеют.

– Эй, хочешь, чтобы я тебе нос разбила? – возмущённо воскликнула Сью, но тут в баре погасили верхнее освещение, оставив только лампы на столах.

По залу прокатилась волна взволнованных возгласов, и почти все присутствующие тут же устремились к сцене.

– Ну, чего сидишь, пошли ближе! Отсюда же нифига не видно! – вскочила на ноги Сью, потянув меня за руку к эстраде.

Внезапно путь нам преградил Джастин.

– Кейт, устала? Отвести тебя домой? – угрюмо спросил он.

Джас смотрел на меня с необычным холодом и слова его прозвучали не как вопрос, а скорее как утверждение. Мне отчего-то вспомнилась одна фраза отца, сказанная им пару лет назад: «Люди должны заслужить доверие. Даже самые близкие могут хранить тайны, которые в итоге разобьют тебе сердце»…

– Не неси чушь, Стенфорд! – вмешалась в разговор Браин и, схватив меня за руку, решительно поволокла сквозь толпу, не давая и секунды на размышление.

Всё, что я успела – это оглянуться. Джастин замер возле столика озлобленной тенью и от выражения его лица по моей спине вдруг побежали неприятные мурашки. Да что на него нашло?..

Вспыхнули софиты, из колонок раздался «белый шум». Посетители, преимущественно девушки, разразились бурными овациями и единым потоком понесли меня к сцене. Я потеряла из виду Джастина, и Сью, вероятно, упустила бы тоже, не держись мы за руки.

Кто-то наступил мне на ногу, даже не извинившись. Началась давка, словно мы были не в захолустном городишке на концерте местной группы, а в Мэдисон-сквер-Гарден на шоу Билли Айлиш или Леди Гаги. На мгновение я подумала, что стоило последовать совету Джастина и уехать. Но эту мысль вытеснил чёткий барабанный ритм, а затем голос, полившийся по залу, затаившему дыхание – глубокий, сладкий и в то же время терпкий, слово солёная карамель или вишнёвый глинтвейн с привкусом корицы, бадьяна и кардамона.

– Начинается! Смотри! Вон там, Адам! – взволнованно воскликнула Сюзанна, крепче сжав мою руку.

Я обратила свой взгляд на сцену и увидела его – высокого, стройного молодого человека с невероятно яркими глазами цвета небесной лазури и длинной пепельной чёлкой, ниспадающей на правую сторону лица. Вокалист группы «Blood and Roses» и правда выглядел как настоящая рок-звезда: харизматичный, загадочный и недосягаемый.

Мне никогда не доводилось видеть столь поразительное сочетание остроты черт и их же безупречной плавности. Этот Адам был живым олицетворением того, что обычно считается чрезмерным: слишком красивым для юноши, слишком мужественный для девушки. А его взгляд… Сюзанна была права, он заставлял цепенеть, даже если музыкант смотрел в другую сторону.

И вдруг наши глаза встретились… всего на пару мгновений! Но и этого хватило, чтобы сердце в груди совершило кульбит. А после дерзкой, чуть скошенной набок улыбки музыканта и вовсе рухнуло в ноги.

Я замерла, словно парализованная, с трудом дыша и ощущая стремительно нарастающее головокружение. Фронтмен группы «Blood and Roses» резко выбросил руку вперёд. Толпа взревела, как единый организм, подавшись ему навстречу. На бледном запястье их кумира блеснули металлические браслеты. Какая-то девушка надрывно закричала: «Адам, я люблю тебя!» Он самодовольно усмехнулся, послав ей воздушный поцелуй. В голове прострелила закономерная мысль: «Он смотрел вовсе не на меня». Просто моя фантазия выдала желаемое за действительное… Было ли мне обидно? Возможно, самую малость. Но всё закончилось прежде, чем я успела окончательно залипнуть на пробирающей до дрожи улыбке Блэка. Сорок минут концерта пролетели как один миг…

Спустя некоторое время я стояла на крыльце бара и отрешённо рассматривая звёзды, напевая мелодию, финальной песни «Blood and Roses» – нежная баллада о любви в духе Эда Ширана.

Когда группа закончила выступление, девчонки окружили сцену, не желая просто так отпускать своих кумиров. Сью была в их числе. Я же решила перевести дух снаружи, в «Роджере» стало слишком душно после концерта.

Вечерняя прохлада быстро справилась не только с раскрасневшимся лицом, но и привело в равновесие взбудораженное сознание. В кармане запиликал мобильный – дурацкая кнопочная звонилка. И где мама его раздобыла? Нехотя достав доисторическую раскладушку, я открыла крышку и глянула на дисплей. Дозвониться пытался Джастин. Должно быть, искал меня внутри.

Отлипнув от кирпичной стены, я схватилась за массивную кованую ручку, но дверь толкнуть не успела, та распахнулась сама, и, потеряв равновесие, моё тело провалилось вслед за ней в неизвестность. Клянусь, в эти несколько ничтожных мгновений перед моими глазами пролетела вся жизнь. Нужно было схватиться за дверной проём или попытаться хоть как-то сгруппироваться, но вместо этого я просто зажмурилась, приготовившись позорно растянуться на каменном полу бара. Однако лоб неожиданно уткнулся в нечто странное: ни мягкое, ни твёрдое, вкусно пахнущее дымным сандалом и бергамотом. Чьи-то руки немедля сомкнулись за моей спиной, а наступательный шаг, заставил вернуться в уличные сумерки. А затем меня подхватили будто пушинку и, резким движением развернули обратно к стене. От неожиданного манёвра я испуганно взвизгнула, широко распахнув глаза, и тут же захотела ослепнуть от стыда – надо мной навис Адам Блэк!

– Боже… – с изумлением вздохнула я.

Фронтмен группы «Blood and Roses» дерзко усмехнулся и небрежным движением головы откинул чёлку со лба.

– Поверь, у нас с этим парнем нет ничего общего, – произнёс он низким бархатным голосом.

Его пристальный взгляд пронзил меня насквозь всеми оттенками синего. Дыхание перехватило, мысли разлетелись как стая испуганных сорок. Сердце заколотило в бубен. Пусть я и не относила себя к числу фанаток группы, во всяком случае пока. Видеть их солиста так близко, находиться к нему почти вплотную было… пугающе и очень волнительно.

– Ты восхитительно пахнешь, – внезапно произнёс рокер, глубоко вдыхая воздух прямо у моей шеи. – Не так, как все остальные…

Поначалу мой разум отказывался воспринимать смысл слов, он мог лишь млеть от обертонов голоса Блэка, ставших почти физически осязаемыми. Словно утренний туман, его аура обволакивала меня с макушки до пят, не позволяя мыслить разумно. Я впервые испытывала нечто подобное…

Адам тем временем начал медленно, но настойчиво приближаться к моему лицу. Я ощущала как между нами остаётся всё меньше пространства всем своим телом: спиной, вдавленной в кирпичную стену; грудью, которую кололи металлические заклёпки кожаной куртки музыканта; плечами, куда переместились его руки. Внутренний голос истошно вопил где-то в районе затылка, но что именно я разобрать не могла. От нахлынувшей паники закружилась голова, меня повело в сторону, и, если бы лидер «Blood and Roses» не держал мёртвой хваткой мои предплечья, я бы, вероятно, повалилась бы на землю.

– Что голову от меня потеряла? – усмехнулся он.

Сколько же в этом парне наглости и бесцеремонного самодурства!

Я с трудом сдержала недовольный вздох, промолчав. Мама всегда говорила: «Если не можешь сказать ничего умного, лучше прикуси язык». Так я и поступила, сжала его зубами настолько сильно, что едва не пустила кровь. Зато боль быстро привела меня в чувства.

Адам же, истолковав молчание по-своему, в очередной раз скользнул липким взглядом по моему лицу и наконец отступил. Однако легче от этого не стало, напротив, я ощутила себя ещё более беззащитной, ведь теперь он бесстыдно рассматривал меня с головы до ног, будто я манекен в бутиковой витрине его любимого бренда.

– Ты здесь впервые. Да. Будь это не так, я бы заметил тебя раньше, – сухо подытожил он.

– Недавно переехала, – осмелилась подать голос я, а лучше бы и дальше молчала, он так дрожал словно меня бил озноб.

– Ну и как тебе наше милое загнивающее местечко? – непринуждённо продолжил беседу Адам.

– Нормально, – ответила я.

– Да неужели? – утробно рассмеялся Блэк. – Ты совершенно не умеешь врать, девочка, считающая звёзды, – почти по слогам протянул музыкант и шагнул ближе, а затем ещё и ещё.

Я оробело оторвала взор от пола, который всё это время бездумно разглядывала. Адам по-прежнему дерзко улыбался. В его космических глазах плясали черти, словно он был под чем-то. Мой пульс вновь предательски ускорился, выдавая волнение, мгновенно вспыхнувшее на щеках румянцем. Блэк двигался неторопливо, испытывал мою выдержку. И я бы очень хотела проиграть, у меня не было никакого желания что-то ему доказывать, но отчего-то не могла пошевелиться. А затем Адам снова заговорил, едва ли не касаясь моего носа своими губами и от его вкрадчивого голоса задрожали колени. Бегство в таком состоянии было полностью исключено! Если я, конечно, не собиралась уползать с крыльца по-пластунски.

– Что же, добро пожаловать в Блэкфорт. Врать не буду, тебе здесь вряд ли понравится. Но я рад новым лицам. Кстати, меня зовут Адам.

– Я знаю, – неосознанно вырвалось из моего рта, но, кажется, рокера ответ более чем устроил, он хитро улыбнулся и потянулся своими длинными пальцами к моему подбородку.

– Отойди от неё! – Гневный голос Джастина рассёк тишину столь внезапно, что моё сердце едва не выскочило из груди.

Адам на него даже не взглянул, но руку убрал.

– Твой парень? – шепнул он, игриво вскинув бровь.

Ответить я не успела, Стэнфорд ринулся к нам, схватил меня за запястье и буквально выдернул из ничтожного просвета между Адамом и стеной.

– Эй, а девушку спросить не хочешь? Мне кажется она не против остаться здесь, – догнало нас вслед.

Джастин застыл на месте, выждал несколько секунд, а затем медленно обернулся. При виде его искажённого гневом лица, я вдруг осознала, что действительно опасаюсь идти с ним в таком состоянии куда-либо. Ведь, если рассудить здраво, я знала его немногим больше, чем Адама Блэка.

– Держись. От неё. Подальше. Блэк, – выплёвывая слова, оскалился Джас.

Адам и бровью не повёл, продолжая издевательски насмехаться.

– А ты у нас, собственно, кто такой? А, вспомнил! Это же тот самый школьник, который таскает ящики с пивом вместо Зака. Уже управился с работёнкой? Тогда чего ещё не в кровати? Детское время давно вышло.

Стэнфорд скрипнул зубами и было ринулся на оппонента, но меньше всего на свете я хотела стать причиной драки в маленьком городишке, поэтому решительно преградила ему путь.

– Джастин, отвези меня домой!

Одноклассник посмотрел мне прямо в глаза, но его собственный взор всё ещё был застлан пеленой ярости, а челюсти так крепко сжаты, что на скулах отчётливо проступали желваки.

– Пожалуйста, давай просто уйдём отсюда! – настойчиво повторила я, и нервно дёрнув плечом, Джас кивнул.

– Хорошо, Кейт – тихо произнёс он и, не выпуская моей руки, направился к парковке.

– Ещё увидимся, Кейт! – раздался позади насмешливый возглас Блэка. Да чтоб его!

Однако на сей раз Стэнфорд сдержался.

Через полчаса мы подъехали к повороту на бабушкину ферму. Я попросила Джастина не заезжать на территорию и высадить меня у дороги, предполагая, что Сандра может не спать и дожидаться моего возвращения на крыльце. Форд остановился плавно, хотя до этого Стэнфорд вёл его агрессивно. Всю дорогу я изнывала от любопытства: что же произошло между моим одноклассником и Блэком? Было очевидно, его поведение имело причины куда серьёзнее, нежели простая неприязнь. Однако спросить напрямую я так и не решилась.

– Спасибо, что подвез и познакомил с Заком, – робко заговорила я, когда Стэнфорд заглушил двигатель.

Он тяжело вздохнул, глядя в темноту за лобовым стеклом, а затем перевёл поникший взгляд на меня.

– Кейт, я извиняюсь за то, что произошло у бара, – сказал он. – Но послушай меня. Адам Блэк – тот ещё тип. Я с пятнадцати лет подрабатываю в «Роджере» и знаю какой он двуличный ублюдок. Пожалуйста, не связывайся с ним. Блэк может быть очень убедительным и обходительным, но, поверь, ничего хорошего из этого не выйдет.

– Я и не думала с ним «связываться». Мы случайно столкнулись, только и всего, – несколько обижено пробубнила я.

Ещё ничего не произошло, а Джастин уже занёс меня в список трофеев Блэка? Что ж, невысокого он обо мне мнения…

– Вот и отлично! – натянуто улыбнулся одноклассник. – И ещё, не ходи в лес, тот, что за вашей фермой, а то заблудишься, набредёшь на старое кладбище. А место это небезопасное, там бомжи и нарики всякие ошиваются.

– Ладно, – несколько растерянно ответила я.

Странно, что бабушка ни о чём таком меня не предупреждала…

– Ладно… – эхом повторил Джас, добавляя, – До понедельника?

– Угу, – кивнула я и, пожелав Стэнфорду спокойной ночи, вышла из машины.

Он, не дожидаясь, пока я дойду до ворот, уехал.

К моему удивлению, свет в доме не горел, что показалось мне странным, ведь в последнее время мама старалась контролировать каждый мой шаг. Однако сейчас я не могла думать ни о чём, кроме подушки. Поэтому просто порадовавшись удаче, тихо прошла в свою комнату и легла в кровать. Сон настиг меня почти сразу.

Глава 5

Мне снились какие-то люди, облачённые в чёрные балахоны. Среди них был отец. Сюжет сна казался бессвязным и обрывочным. Сцены сменяли одна другую не позволяя собрать суть воедино.

Вот мама, в слезах, кричит: «Не допущу!» Я никогда прежде не видела её в таком состоянии: глаза горели гневом, а в голосе звучали ярость и отчаяние, причина которых мне была неизвестна.

Вновь люди, чьи лица скрыты под капюшонами. Склоняясь над каменным саркофагом, они издавали пугающие звуки, похожие на мычание, и раскачивались из стороны в сторону, нашёптывая что-то на непонятном языке.

Наш старый дом в Финиксе. Он всё тот же, но в то же время другой. В его стенах я больше не чувствую себя в безопасности.

С опаской озираясь по сторонам, я вхожу в гостиную и вижу Сандру, лежащую на полу возле дивана. Она неподвижна. Повсюду кровь… Много крови!

Я подбегаю ближе, хватаю маму за плечо, и она опрокидывается на спину, словно тряпичная кукла. Глаза её стеклянны, лицо побелело и застыло в ужасе. Моя мать мертва! Крик подступает к горлу, но видение снова ускользает.

Отец. В его голосе звучит столько боли и… вины.

– Прости меня, принцесса, – бормочет он.

– За что ты просишь прощения, папа? – спрашиваю я и его образ исчезает, растворяется словно сигаретный дым на ветру.

Передо мной вновь предстаёт человек в балахоне. Я не могу разглядеть его лица, но каким-то непостижимым образом знаю, он не причинит мне вреда. Однако яркий солнечный свет, отражаясь от предмета в его руке слепит глаза. Я вновь слышу «прости», произнесённое знакомым голосом, и ощущаю, как холодный металл пронзает мою грудь. Кровь наполняет рот. Не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть и падаю на колени, пытаясь выдавить из себя хриплый вопрос: «Почему?» – но сознание проваливается в кромешный мрак. Здесь ни холодно, ни жарко, я почти ничего не чувствую и не вижу… Кроме бездонно голубых глаз, смотрящих на меня будто из глубины моей собственной души.

– Адам, – беззвучно шепчут мои онемевшие губы, – Адам, помоги мне…

Блэк не отвечает, угрюмо разглядывая моё лицо, словно ищет в нём что-то знакомое и, не найдя, разочарованно произносит:

– Думал, мы одинаковые, но ты… – и я просыпаюсь.

Первое, что я увидела, открыв глаза, были электронные часы на прикроватной тумбочке. Они показывали 6:30 утра – слишком рано, но сон выжал очередной кошмар. В последнее время жуткие сны приходили всё чаще. Сюзанна утверждала, что такова реакция моего подсознания на стресс: развод родителей, новый дом и школа. Я была с ней согласна, однако с каждым днём становилось всё тревожнее. Возможно, и правда, стоило обратиться к мистеру Бруни за помощью?..

На носу был ноябрь. Последние несколько дней шли дожди. Хмурая погода и унылое настроение невольно наводили на размышления, начинающиеся с фразы: «А что, если бы»? Что, если бы мои родители остались вместе, мы не переехали в Блэкфорт, я не устроилась на работу в «Роджер» и не встретила…

Взгляд скользнул к письменному столу, где лежал компакт-диск «Blood and Roses», который группа раздавала на прошлом выступлении. В районе солнечного сплетения неприятно кольнуло.

Если бы меня спросили даже через десять лет: какой он – Адам Блэк? Я бы не задумываясь ответила, что в вечер нашего знакомства на нём была чёрная косуха, зауженные джинсы, новенькие конверсы с идеально белой подошвой. Он имел внушительный внедорожник и стильную спортивку, но предпочитал передвигаться на мотоцикле. Адам почти всегда носил солнечные очки, даже в дождь. Пренебрегал головными уборами в холодные дни. Обожал кожаные фенечки и браслеты. А его парфюм с терпкими нотами бергамота и тёплым сандаловым шлейфом очень напоминал аромат «St. James of London». Мой папа пользовался такими…

Я хорошо знала Адама Блэка со стороны – его мимику, жесты, интонации. Могла описать в красках, как он дёргал левой бровью, когда ехидничал; щурил глаза, если замечал что-то для себя интересное; облизывал и покусывал губы перед выступлением. Но вот каким человеком он был вне сцены, восторженных взглядов фанаток и лампового света «Весёлого Роджера», понятия не имела. Блэк определённо любил быть в центре внимания, но в то же время близко никого не подпускал. Он почти всегда улыбался, вот только неискренне и даже насмешливо. Позволял себе лишнего, дерзил, а порой и хамил. Но девушки всё равно были от него без ума, и он упивался этим… Впрочем, иногда я замечала во взгляде рокера нечто большее, нежели надменное самодурство – непривычную и пугающую глубину. В частности, когда Адам оставался наедине с собой. Например, на парковке бара после шоу или до, пока в «Роджере» не было посетителей. Мне страшно хотелось понять, что в действительности скрывалось за его показушным самодовольством, дерзкими повадками и слишком красивым лицом. Но с каждым днём, проведённым вблизи Адама, это желание меркло. Ведь чем чаще мы виделись, тем навязчивее становилось его пренебрежительное отношение. И ладно, если бы Блэк просто игнорировал моё присутствие, но нет: приказной тон, снисходительные жесты, вечное недовольство – то я долго несла заказ, то подала дрянь, то меня слишком мало, то много. Разумеется, все его претензии были совершенно беспочвенны. Потому и задевали. Зак говорил не обращать внимания. Джастин злился. Сюзанна утверждала, что все парни резко становятся придурками, когда заинтересованы. А я? Я просто запуталась. Особенно после того, как однажды вечером, читая у окна с видом на сосновый бор позади фермы, средь деревьев заметила до боли знакомый силуэт. И можно было решить, будто мне померещилось. Но позже я видела Адама у школы, а затем на городской площади, и снова возле дома. Он никак не проявлялся, не подавал мне знаков и не пытался привлечь внимание, просто смотрел. Но от его ледяного взгляда в моих венах каждый раз застывала кровь.

Задумчиво вздохнув, я глянула в окно, улыбнувшись – впервые за неделю выглянуло солнце. Неожиданно стало так легко и радостно, чего со мной давненько не случалось. Но, если задуматься, жизнь в Блэкфорте складывалась не так уж плохо. Я нашла друзей. Почти перестала ссориться с Сандрой, хотя наши отношения всё ещё были натянутыми. Сблизилась с бабушкой. Устроилась на работу, где благодаря Заку быстро освоилась.

Ребята из «Роджера» относились ко мне хорошо, все, кроме Келли Ларсен. Не знаю почему, но эта высокомерная блондинка явно меня недолюбливала. Однако, я старалась пропускать все её тычки мимо ушей, ведь наши смены совпадали лишь в дни, когда выступала группа.

А что до школы?.. Как и предсказывал Джастин, ажиотаж вокруг «новенькой из Аризоны» быстро сошёл на нет. Одноклассники меня не доставали, учителя не цеплялись, за исключением разве, что Александра. Мистер Бруни, не оставлял попыток со мной подружиться. С одной стороны это смущало, с другой – грело душу. Я очень скучала по отцу, а Александр мне чем-то его напоминал. Кстати, от папы вестей по-прежнему не было…

Спустя час я сидела на кухне, неторопливо пережёвывая, как всегда, пережаренную яичницу, матери.

– Ты придумала, в чём пойдёшь на Хэллоуин? – спросила она уже во второй раз.

– Что? – я оторвала отсутствующий взгляд от тарелки и посмотрела на Сандру.

– Хэллоуин, Кейт, – повторила мама. – У тебя всё хорошо?

– Да, просто не выспалась. Вчера в «Роджере» народу было – не протолкнуться. А что, уже Хэллоуин?

Сандра тяжело вздохнула и опустилась на стул рядом со мной.

– Дорогая, тебе совсем не обязательно работать. У нас достаточно денег, чтобы ни в чём не нуждаться. Лучше сосредоточься на учёбе.

– Мы это уже обсуждали, – буркнула я, снова уставившись в тарелку.

– Хорошо, не буду настаивать, – мама пожала плечами, но вскоре продолжила: – Я просто переживаю. У тебя сейчас такой замечательный период, а ты тратишь всё своё время на подработки.

– А чем мне тут ещё заняться? Ты даже интернет не даёшь подключить.

– Гулять с друзьями, ходить в кино, планировать выпускной.

– На который я пойду сама с собой…

– Разве? – хитро улыбнулась Сандра.

– И что означает эта твоя улыбочка? – усмехнулась я.

– Джастин, – многозначительно протянула она. – Думаю, этот мальчик к тебе неравнодушен.

– Чего? – воскликнула я. – Исключено! Мы просто друзья.

Хорошо, что к этому моменту я уже доела, а то несомненно подавилась бы.

– А ты приглядись к нему повнимательнее, что он для тебя делает, как ведёт себя в твоём присутствии, как разговаривает с другими и всё поймёшь, – посоветовала мама, убирая со стола грязную посуду.

Я покачала головой твёрдо-отрицательно, но призадумалась.

Джастин Стэнфорд – этот парень и правда занимал в моей жизни слишком много места. Он всегда старался держаться рядом. Мог с лёгкостью отменить свои дела, если у нас не совпадали расписания, когда возникали трудности, всячески пытался помочь, и в точности как мама контролировал моё местоположение. Телефон всегда был полон от его сообщений. С рассветом одноклассник желал мне доброго утра, после школы интересовался, благополучно ли я добралась домой, перед сном отправлял милые смайлики, а каждую пятницу неизменно приезжал в «Весёлый Роджер» и подолгу сверлил Адама взглядом, пусть при нём Блэк со мной даже не здоровался. Могла ли Сандра оказаться права?..

– Кейт, – окликнула меня мама, отвлекая от тревожных размышлений. – Сюзанна, похоже, приехала.

Я поднялась на ноги и, вытянув шею как жираф, устремила взгляд в окно. Подруга действительно парковала свой маленький «Витц» возле дома. Очень вовремя! А то ещё напридумывала бы себе всякого. Согласна, Джастин иногда перегибал палку со своей всеобъемлющей заботой, но и Сью всегда была рядом, волновалась обо мне, звонила и писала смски с утра. На то мы и друзья, верно?

Допив ромашковый чай одним глотком, я поспешила на улицу. Браин уже успела развернуть автомобиль и, перегнувшись через пассажирское сиденье, открыла мне дверь изнутри.

– Когда ты уже починишь ручку? – поинтересовалась я, располагаясь в салоне.

– Когда Стэнфорд перестанет ломать комедию и наконец признает, что запал на тебя, – улыбнулась Сью.

Мои глаза закатились почти до затылка…

– И ты туда же… – негодующе фыркнула я.

– А что, кто-то ещё заметил сей очевидный факт? – с усмешкой спросила Браин, выезжая на дорогу.

– Мама.

– О, мудрая женщина, ты бы к ней прислушалась.

– Глупости! Мы просто друзья! – возразила я, повторяя то же, что сказала Сандре, правда на сей раз не так уверенно.

– Ага, скажи об этом Стэнфорду, – ухмыльнулась Браин, я проигнорировала.

– Кстати, а почему сегодня за мной заехала ты, а не Джастин?

– Я отправила его в Ричмонд за костюмами. В Блэкфорте ничего годного не купишь.

– За какими костюмами?

– Эй, ты забыла что ли?! Сегодня на пляже тусовка в честь Хэллоуина! И даже не вздумай слиться!

Я трагично простонала, жалобно глядя на Сью. Не то чтобы мне не нравились вечеринки, просто время для них неподходящее. Работа в баре выматывала, настроение было ни к чёрту, теперь ещё и эти непонятки с Джастином…

– Не хочу туда идти, – честно призналась я.

– Кейт, – нахмурилась Сью. – Так нельзя. Ты же только и делаешь, что учишься и работаешь. Иногда нужно чуть притормозить, расслабиться, выйти в люди…

– Меня и так окружает слишком много людей, особенно в «Роджере».

– Да ладно тебе! Это твоё добровольное отшельничество хрень полная! Да и Джастин, наверняка, уже подобрал вам парные наряды. Не разбивай парню сердце.

– С какой стати ему это делать?

– Забьёмся? – с энтузиазмом предложила Сюзанна. – Если я права, ты идёшь на тусовку. И не просто, чтобы забиться куда-нибудь в уголок, а будешь веселиться, пить пунш и танцевать со своей лучшей подругой!

– А если ты ошибаешься?

– Тоже идёшь, – звонко рассмеялась одноклассница.

– Нечестно! – вскрикнула я.

– Жизнь – штука несправедливая, смирись и получай удовольствие, – улыбнулась Сью, но я заметила, как в её тёмных глазах промелькнула горечь.

Мы редко говорили о прошлом подруги, потому что воспоминания причиняли боль и, похоже, эта сквозная рана на её сердце никогда не заживёт. Сью родилась в Мэриленде, но около трёх лет назад переехала в Блэкфорт. Её родители и младший брат погибли в пожаре, когда ей было всего двенадцать. Два с половиной года Браин провела в приюте. А потом её удочерила семья местного проповедника. Хорошие люди, но помимо Сью они воспитывали ещё троих детей и, разумеется, на всех времени не хватало. Однако Сью не обижалась, она была благодарна и старалась помогать приёмным родителям во всём. Лишь спустя месяц нашей дружбы, я узнала, что её многочисленные прогулы, вовсе не проявление бунтарского характера, а огромное количество подработок. Сюзанна рассчитывала самостоятельно заработать на колледж и освободить опекунов от финансовых обязательств в будущем. Я искренне восхищалась своей новой подругой, и каждый раз, когда становилось трудно, вспоминала её улыбку. Ведь даже в самые тёмные времена, Сюзанна Браин не падала духом и уверено шла к своей цели. Потрясающая!

Этот учебный день, как и предыдущие, прошёл в привычной рутине. Блэкфорт не отличался обилием событий, и школьные будни не были исключением. Однако в воздухе ощущалось всеобщее волнение в преддверии вечеринки.

До дома меня довёз Джастин. Всю дорогу он увлечённо рассказывал о традиции отмечать Хэллоуин в живописном месте у воды – звучало здорово! В моей школе мероприятия обычно проходили в душном спортзале, да ещё и под пристальным вниманием учителей – сомнительное веселье. Наверное, поэтому я и согласилась пойти с ребятами – стало любопытно.

Прощаясь, Джастин передал мне большой картонный пакет с платьем и широкополой ретро-шляпой внутри. Сью оказалась права: он действительно купил нам парные костюмы. Мне предстояло нарядиться Йоко Оно, а Джас собирался примерить на себя образ легендарного Джона Леннона. И всё бы ничего, если бы не сумасшедшая история их любви…

Разглядев моё замешательство, Стэнфорд поспешил оправдать свой выбор ограниченным бюджетом и нехваткой времени. Я, несмотря на закравшиеся в душу сомнения, попросила друга не волноваться и пообещала быть готовой к семи. Но за полчаса до встречи, крутясь перед зеркалом в прихожей, думала лишь о том, как бы остаться дома.

– Тебе очень идёт, – заметила мама, проходя мимо.

– А со шляпой не перебор? – спросила я, что заставило Сандру остановиться.

Она медленно подошла сзади, положила свои тёплые ладони на мои плечи и, оценивающе рассмотрев отражение в зеркале, улыбнулась.

– Отличная шляпа, как раз в духе Йоко, – резюмировала она. – Но, может быть, добавить капельку цвета? Оживить, так сказать, образ…

– Например? – уточнила я.

– Немного теней, румян, помады?

Я брезгливо скривилась и отрицательно покачала головой – не люблю липкость на губах, даже увлажняющий бальзам использую только в случае крайней необходимости. А ещё это платье… Оно меня жутко смущало. Я редко носила такую одежду, а точнее: никогда. Джинсы, майки, рубашки в клетку и кеды – вот мои фавориты.

Мама тихонько засмеялась.

– Ох, Кейт… Какая же ты у меня…

– Странная? – предположила я.

– Особенная, – ласково заключила она.

В последнее время Сандра стала чаще улыбаться. Я была этому очень рада, несмотря на обиду, по-прежнему живущую в моём сердце. Да, переезд в Блэкфорт не обрушил небеса на землю и не убил меня обломками старой жизни, но и я злилась на самом деле не поэтому. Меня обидело то, что мама приняла столь важное решение в одиночку. Возможно, если бы она объяснила мне всё по-человечески, мы бы нашли компромисс. Вместе. И папа не разорвал бы со мной отношения…

– Кстати, скоро твой день рождения, уже решила как хочешь отметить? – вдруг спросила мама, аккуратно разворачивая меня к себе.

Честно признаться, совсем вылетело из головы…

– В узком семейном кругу? – неуверенно предположила я.

Эта фраза, без сомнения, задела ещё незажившие раны. На мгновение взгляд Сандры поблек, а уголки губ нервно дернулись. Однако она быстро взяла себя в руки и вновь улыбнулась.

– Уверена? Восемнадцать – значимая цифра.

– Самая обычная, мне ведь так и не начнут продавать алкоголь, – отшутилась я. За окном раздался звук автомобильного гудка. – Мне пора. Обсудим позже? В запасе ещё полторы недели.

Сандра кивнула.

Разговор о дне рождения нагнал уныния. Желание ехать на вечеринку окончательно пропало, но неуклюже вывалившаяся из Форда Джастина Сюзанна, запутавшаяся в многослойной юбке, мгновенно развеяла мрачные мысли. Точнее, помогла отложить их на потом. Её костюм невесты-зомби был невероятно крут! Пышная, местами порванная юбка-пачка, развевалась на ветру несколькими слоями воздушного фатина. Высокий корсет с торчащими пластиковыми рёбрами выглядел пугающе и стильно одновременно. Атласные белые перчатки и фата перепачканные в искусственной крови нагоняли жути, как и убойный макияж подруги.

– Смотришься потрясно! – улыбнулась я, помогая Сью вытащить кусок юбки, застрявший в петлях автомобильной двери. – Не замёрзнешь?

– Согреюсь пуншем и танцами, – усмехнулась Браин, пересаживаясь на заднее сиденье. – Я несколько дней шила эту юбку, пять часов лазила по YouTube в поисках подходящего мейка, смывала и переделывала грим примерно раз… сто! Я заслужила оторваться на полную катушку!

– И всё не зря! Ставлю десятку, что сегодня Сью заберёт главный приз за лучший костюм, – уверенно заключил Джас.

Я была с ним полностью согласна. Стало даже стыдно, ведь на фоне подруги мы выглядели бессовестными халтурщиками. Всё, что я сделала ради своего образа – выпрямила волосы и надела ретро платье с дурацкой шляпой. Стэнфорд же вырядился в белый фрак, взятый на прокат, нацепил на голову дешёвый чёрный парик и круглые очки с прозрачными стеклами на нос.

Всю дорогу в салоне царила непринуждённо-дурашливая атмосфера. Сью постоянно подшучивала над Джастином, вспоминая «Битлз». Он в ответ грозился посадить её на цепь, как в сериале «Ходячие мертвецы». И так продолжалось до тех пор, пока деревья перед нами не расступились, открывая потрясающий вид на береговую линию, усыпанную огнями гирлянд и пляжных костров на фоне заходящего солнца.

Мы припарковались в самом конце стоянки у кромки леса, немного заехав колёсами на траву, потому что других свободных мест не было. Выйдя из машины, я замерла в нерешительности. Масштаб мероприятия потрясал, особенно если вспомнить, что мы находились в крошечном Блэкфорте. Учителя организовали огромную танцплощадку с диджейским пультом, несколько фотозон и даже кафе под высоким белым шатром. Всюду толпились подростки в карнавальных костюмах, мерцали экраны смартфонов, а слова терялись в мощных басах, доносившихся с танцпола. В таком скоплении людей было легко потерять друг друга из виду. Возможно, поэтому я и занервничала сильнее обычного, неосознанно начиная заламывать пальцы, что тотчас заметил Стэнфорд. Приблизившись, он бережно взял меня за руку, вызывая у Сью многозначительный смешок.

– Мы можем уехать отсюда в любой момент, – подбодрил Джастин.

Сюзанна с явной насмешкой запела:

– Baby, you can drive my car. And maybe I'll love you… – но быстро смолкла, поймав мой строгий взгляд.

– Ладно, пойдёмте уже, – кивнула я, пытаясь минимизировать ущерб от шутки подруги.

Пережив сражение с юбками Сюзанны в духе «Игры Престолов», которые цеплялись буквально за всё: траву, камни, торчащие из земли коряги, мы наконец спустились к воде, чтобы присоединиться к всеобщему веселью.

На входе в основную зону возвышалась полукруглая арка, украшенная яркими лоскутами ткани, черепами и маленькими светящимися тыквами. Перед ней с мрачным видом стоял фотограф, миссией которого было запечатлевать каждого входящего. Наша троица не стала исключением. Как только мы «переступили черту», глаза ослепила яркая вспышка. А когда я проморгалась, то увидела мистера Бруни. Он вышел нам навстречу, приветливо улыбаясь. На его чёрной футболке, помимо школьной эмблемы, красовалась надпись: «Ответственный за пожарную безопасность».

– Мисс Браин, Джастин, Кейт, добро пожаловать, – поздоровался учитель, сделав ударение на моём имени. – Надеюсь, вам не нужно объяснять правила безопасности при обращении с огнём?

Мы синхронно покачали головами.

– Вот и отлично, – удовлетворённо кивнул он.

– Мистер Бруни, а вы сегодня опять не танцуете? – поинтересовалась Сью, хлопая накладными ресницами.

– Ради вас, мисс Браин, я готов сделать исключение. В обмен на обещание вести себя достойно.

– А когда это я вела себя недостойно? – рассмеялась Сюзанна, явно кокетничая.

Мистер Бруни поддержал её смех широкой улыбкой и, пожелав приятного вечера, поспешил удалиться. Я провожала его взглядом, пока широкоплечая фигура не затерялась в толпе, в очередной раз вспомнив наш разговор в пикапе – честный и доверительный. Александр тогда оказался в нужном месте, в нужное время, пусть и не догадывался об этом. Я бы очень хотела поговорить с ним снова, но что-то останавливало. Возможно, стереотипы. К тому же Сюзанна постоянно шутила про то какой у нас горячий психолог… В общем, мне было неловко обращаться к нему за помощью, да и смелости не хватало.

– Принести тебе что-нибудь? – спросил Джастин, отвлекая меня от мыслей, указывая на ближайший шатёр.

Сью вдруг громко вскрикнула:

– Блин, я сумку в машине забыла!

Мы со Стэнфордом вместе обернулись, глянув в сторону парковочной зоны.

– Я в этом платье на холм без травм не залезу, – запыхтела Браин, точно бабушкин чайник во время кипения.

– Давай сходим вместе, я помогу, – предложила я. – Джастин, дай ключи от машины.

– Я сам сгоняю, – решительно заявил Стэнфорд.

– Я с тобой! – настаивала Сюзанна.

– Зачем? – удивился парень.

– Затем, – передразнила его интонацию Сью, а после глянула на меня. – Кейт, подождёшь нас здесь?

– Хорошо, буду поблизости.

Джастин бросил на меня беспокойный взгляд и поспешил в направлении парковки. Сью засеменила следом. Я же, оставшись одна среди оборотней, вампиров, ведьм и прочей нечисти, решила отойти в сторону, поскольку находиться рядом с фотозоной было не только дискомфортно, но и небезопасно – слишком много желающих сделать снимок, затопчут и не заметят. Однако, хаос царил повсюду, здесь попросту не осталось мест, где можно было постоять спокойно, не уклоняясь от машущих в танце рук или ног, норовящих оттоптать тебе туфли. К тому же музыка звучала слишком громко и вскоре у меня разболелась голова. Поэтому, захватив в ближайшем шатре стаканчик с содовой, я направилась прочь от эпицентра тусовочного безумия.

Я намеревалась держаться линии входа, но, погрузившись в свои мысли, не заметила, как оказалась у самой воды. Здесь было значительно тише, свежо и очень красиво. Ночью озеро превратилось в чёрное зеркало, отражающее разноцветные лучи световых иллюминаций и подхваченные ветром искры костров. Завораживающее зрелище!

Понимая, что поступаю безрассудно, я всё же побрела дальше по самому краю берега и шла до тех пор, пока музыка полностью не растворилась в ночной тишине, нарушаемой лишь моим собственным дыханием и хрустом гальки под ногами.

Но вдруг позади раздался предупредительный кашель, мгновенно вызвавший заклокотавшую в горле панику. Только до меня дошло как далеко забрела. Идиотка!

Испуганно дёрнувшись в сторону звука, я застыла, пытаясь разглядеть в сгустившейся тьме хоть что-то. Слева возвышались огромные скалистые валуны, но никакого движения среди них не наблюдалось. Однако это совсем не радовало, ведь лишало меня возможности подготовиться. К чему? Да к чему бы то ни было!

– Кто здесь? – крикнула я, отступая назад.

Ответ последовал незамедлительно.

– Ты принесла мне пиво? – и мои колени ослабли от облегчения, это был Адам Блэк.

Я узнала его сразу по хрипловато-бархатной глубине тембра и привычке произносить гласные с небольшой оттяжкой. Он, как и обычно, говорил с иронией, но менее высокомерно. Или мне показалось?

– Ну, так что у тебя в стакане, Финикс?

– Содовая… – ответила я. Дрожь, ещё мгновение назад сотрясавшая всё моё существо, начала ослабевать.

– Вот облом, – досадливо протянул рокер, по-прежнему скрываясь в тени. – А впрочем, ладно, сойдёт. Тащи сюда.

Ох, и правда, показалось… Адам Блэк был всё тем же придурком!

– У меня сегодня выходной, так что сходи-ка за напитком сам, – ответила я с упрёком и, развернувшись, пошла в обратном направлении, не желая продолжать неприятный разговор. Эти его желчные придирки порядком достали.

– Эй, погоди! – крикнул Блэк и через секунду уже стоял у меня за спиной.

Я резко обернулась, столбенея от удивления. Что за фокусы с телепортацией? Каменный выступ, за которым прятался Блэк, был в десяти шагах от меня. Даже рвани он со всех ног, не смог бы оказаться рядом так быстро.

– Как у тебя это получилось? – опешила я.

Блэк, игнорируя вопрос, щёлкнул пальцами по полям моей шляпы. Та съехала на глаза.

– Что за костюм? – с усмешкой спросил он.

Я резким движением сняла головной убор, устремив на рокера полный негодования взгляд. К слову, Адам бы одет как обычно.

– А у тебя? – язвительно процедила я.

– Ну… – парень сделал вид, будто задумался, а потом развёл руки в стороны и с наглой ухмылкой ответил, – рок-звезда! Не похож?

Выражение его лица при этом было таким, словно я спросила: из чего делают апельсиновый сок.

– Очень оригинально…

С досадой покачав головой, я решительно направилась к мерцающим вдалеке кострам, всей душой надеясь, что Блэк останется там, где мне «посчастливилось» его встретить. Однако наша самодеятельная рок-звезда увязалась следом, продолжая капать яд и действовать мне на нервы.

– Почему разгуливаешь тут одна? Не вписываешься в местную тусовку?

– А ты чего без группы? Утомил их своим комплексом Бога? – парировала я, прибавляя шаг.

– Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? – сквозь лёгкий смешок спросил Блэк, поравнявшись со мной.

– Только когда не хочу отвечать, – не менее язвительно парировала я, засеменив ещё быстрее.

– Мы куда-то спешим? – хмыкнул Адам.

– Я спешу… – жуть как хотелось прибавить: «избавиться от тебя». – Меня ждут друзья.

Откровенно говоря, я уже начала задыхаться, но темп не сбавляла.

– У них там пожар? Или в твоих руках последний стакан содовой на этой вечеринке? – возмутился Адам, поймав меня за локоть. – Да притормози же ты!

Пришлось остановиться. От его требовательного прикосновения меня как током ударило. Лицо вспыхнуло жаром, в области солнечного сплетения болезненно сдавило, и было не разобрать, какие именно чувства схватили за грудки: негодование, гнев или… волнение… Неимоверным усилием воли мне удалось обуздать бушевавшую внутри бурю эмоций, и заглянуть Адаму в глаза. Он молчал, не сводя с меня пристального взгляда. Мы уже подошли достаточно близко к лагерю, и свет костров мягко освещал его лицо, подчёркивая безупречность черт и растворяясь в глубине васильковых радужек, волшебными переливами меди. Даже сквозь плотную ткань твидового платья я ощущала леденящее прикосновение пальцев, властно сжимающих мою руку. По телу бегала крупная дрожь, не то от страха, не то от смущения. Но вскоре я осознала: причина моего замешательства крылась в другом – во взгляде Адама, я увидела нечто близкое и знакомое. Блэк не хотел оставаться один, но понимал: толпа не сможет облегчить его страдания. В действительности, ему не нужна была орава многочисленных поклонников или поклонниц, жаждущих внимания своего кумира, он нуждался в одном единственном человеке, способном его понять. Для меня им был отец, и с его уходом в сердце образовалась бездонная дыра, которую не могли заполнить ни мама, ни Джастин, ни даже Сюзанна.

– Ну же, признайся, Финикс, – произнёс он неожиданно вкрадчиво, наклонившись столь близко, что воздух покинул мои лёгкие до последней молекулы.

– В чём? – едва слышно шепнула я, боясь пошевелиться.

Адам медленно окинул меня проницательным взором и, слегка улыбнувшись, ответил:

– Ты ведь тоже ощущаешь это, когда я рядом…

Мои глаза широко распахнулись, словно я увидела нечто невероятное, превосходящее самые смелые ожидания. Рот непроизвольно приоткрылся. Я сделала судорожный вдох, который тут же перешёл в кашель. Блэк, усмехнувшись, положил руку мне на спину. В сознании промелькнула мысль, что он намеревается меня обнять, от чего я закашлялась ещё сильнее, но Адам лишь похлопал меня по спине.

В этот момент со стороны парковки раздался пронзительный женский крик, совпавший с окончанием музыкального трека. Вспыхнули дополнительные прожекторы. Противно зафонил микрофон. Танцы прекратились.

– Внимание! Администрация школы настоятельно просит всех оставаться на своих местах! Полиция уже в пути!

Мы с Адамом тревожно переглянулись, увидев, как подростки единой массой хлынули на холм. Завуч вновь повторил объявление, пытаясь успокоить учеников, чтобы избежать давки на парковке, но его слова остались без внимания. Паника охватила берег.

– Что там стряслось? – спросила я в смятении.

– Понятия не имею, – мрачно ответил Блэк и сделал глубокий вдох, словно принюхиваясь. – Но тебе лучше поскорее найти своих друзей. Идём.

Адам решительно взял меня за руку, но в данной ситуации его жест показался мне более чем уместным. Мы поспешили к танцплощадке, пытаясь понять, что же могло произойти.

Здесь охвативший толпу хаос ощущался особенно остро. Учителя с безумным видом метались по берегу, силясь собрать учеников в группы. Те беспорядочно толкались, кричали и хамили друг другу. Кто-то даже затеял драку, которую безрезультатно пытался разнять мистер Уиллис – наш физрук. Что именно случилось, никто толком не мог объяснить. Однако мне удалось вычленить из общего галдежа пару фраз, от которых волосы на загривке зашевелились. Кто-то умер… Нет, кого-то убили на парковке!

Адам резко дёрнул меня на себя. Я обернулась, уткнувшись ему в грудь. Взгляд парня мне не понравился. Его что-то сильно разозлило и в то же время напугало.

– Кейт, – заговорил он с нажимом. – Ты должна рассказать им, что была со мной…

– Рассказать кому? – непонимающе хлопнула глазами я.

Но тут из толпы выскочил мистер Бруни. Адам тотчас меня отпустил, зато Александр схватил за плечи, разворачивая к себе. Я хотела было возмутиться, а то взяли моду: то один крутит-вертит, то другой, но, заметив, как сильно обеспокоен психолог, прикусила язык.

– Кейт! Слава богу! Куда ты пропала?! – всполошённо воскликнул мистер Бруни.

– Гуляла по берегу с… – попыталась объяснить я, но Александр меня перебил.

– Неважно, главное, что ты в порядке. Пошли скорее, отвезу тебя домой.

Я оглянулась, ища взглядом Адама, но он бесследно исчез, оставив после себя множество вопросов. Тем временем мистер Бруни уже тащил меня за руку к арке и вскоре мы поднялись на холм. Парковка кишела школьниками, учителями и полицейскими. Кто-то громко закричал:

– Вон она, новенькая! Они приехали вместе…

Толпа, загораживающая обзор и мешающая пройти к машине Джастина, враз обернулась. Среди какофонии возгласов, я услышала своё имя и неосознанно прильнула к Александру.

– Всё будет хорошо, – шепнул он, приобняв меня за плечо.

А спустя пару минут к нам подошёл офицер полиции и попросил проехать в участок.

Далее всё происходило точно в тумане.

Я помню невыносимую тяжесть куртки мистера Бруни, которой он заботливо накрыл мои плечи. Помню, как его всегда спокойный голос срывался на грубый рык, во время спора с полицейскими. Крики Джастина, утверждающего, что офицеры не имеют права вести нас в участок по отдельности, будто мы какие-то преступники. Льющую слёзы на заднем сиденье патрульной машины Сюзанну. Сострадание и страх в глазах молодого сержанта, назначенного моим сопровождающим. Допрос и ужасающие подробности случившегося.

Дорога до полицейского управления прошла в угрюмом молчании. Водителю было велено со мной не разговаривать. Нас троих так быстро увели с холма, что суть произошедшего стала известна лишь по прибытии в допросную комнату. Детектив, чьё имя в памяти не осталось, сообщил об убийстве – холодно, почти равнодушно. Люси Хилл, наша одноклассница, эффектная блондинка из богатой по местным меркам семьи, всегда смотревшая на таких, как я, свысока, была найдена мёртвой прямо перед капотом Стэнфордского Форда. Тело обнаружила Сью, когда вернулась за своей сумочкой. Джастин, вызвавшийся её проводить, отстал, поскольку Зак попросил его помочь с разгрузкой напитков. Но главное – из видеорегистратора Стэнфорда пропала карта памяти! А так как мы запарковались у самой границы леса, где в ходе осмотра местности были найдены следы борьбы, только наша камера могла заснять преступление. Потому у полиции и появились к нам вопросы. Впрочем, детектив не предъявлял никаких обвинений и вёл себя вполне корректно. Он лишь уточнил и зафиксировал, во сколько мы приехали, в каком составе, где каждый из нас находился в определённый промежуток времени, и кто может это подтвердить. Однако я всё равно вышла в коридор с трудом переставляя ноги, ощущая себя хуже выжатого лимона, и обессиленно опустилась на один из стульев, расположенных вдоль стены.

Спустя некоторое время рядом со мной присел мистер Бруни. Его допросили одним из первых, но он всё ещё был здесь, взяв на себя роль нашего представителя и опекуна.

– Как ты? – с участием поинтересовался он, скользнув беспокойным взглядом по моему лицу.

– Бывало и лучше, – с трудом выдохнула я. – Что-то уже известно? Кто это сделал?

– Официальная версия: нападение дикого животного, – как-то неуверенно ответил учитель, отводя взгляд в сторону.

Я посмотрела туда же и увидела Джастина, крепко держащего за руку шмыгающую носом Сюзанну. Подруга выглядела совершенно разбитой и измученной. Неудивительно…

– Как она? – одними губами спросила я Стэнфорда, чувствуя себя бесполезной.

Одноклассник чуть заметно кивнул, как бы давая понять, что всё в порядке. Но я знала: это не так, ничего уже не будет «в порядке». Смерть Люси, хотим мы того или нет, изменит нас всех!

– Кейт, – произнес Александр, тяжело вздохнув.

Пришлось на время отвлечься от состояния друзей и обратить взгляд на учителя. Он внезапно начал шарить по своим карманам и вскоре достал небольшой бархатный мешочек, перевязанный чёрной тесьмой в тон.

– Послушай меня, – продолжил он говорить тихо, но уверенно, – возможно, моя просьба покажется тебе несколько странной, но я очень прошу её выполнить. Возьми, – и в моей ладони оказался таинственный предмет. – Там медальон. Никому из друзей его не показывай. Как приедешь домой, сразу надень и больше никогда не снимай, даже на ночь или когда ходишь в душ. Эта подвеска всегда должна быть на тебе.

Я в замешательстве уставилась на мистера Бруни. Его просьба и правда пришлась совершенно не к месту. Мы находились в полицейском участке, потому что несколькими часами ранее кто-то жестоко убил нашу одноклассницу. Сью едва держалась на ногах. Джастин, пусть и не был официально обвинён в пропаже флешки из видеорегистратора, вызывал у полиции подозрения. А наш учитель психологии и этики поведения дарит мне какой-то медальон? Причём с таким видом, будто от этой побрякушки зависит вся моя жизнь… И я уже было открыла рот, чтобы высказать своё возмущение, как вдруг по коридору пронёсся звонкий возглас Сандры:

– Доченька! Слава богу, ты в порядке!

Тело отреагировало мгновенно и я вскочила на ноги, сжимая в кулаке странный подарок Александра, растерянно глядя на мать, бегущую ко мне со всех ног. В её глазах, наполненных ужасом, блестели слёзы, руки дрожали, а губы тряслись. Даже Сюзанна выглядела значительно лучше…

– Пойду, нужно её успокоить, – предупредила я мистера Бруни.

– Конечно, – мягко улыбнулся он, встал и, обойдя мою мать стороной, направился к Сюзанне и Джастину.

Чем в итоге завершился их вечер – не знаю. Мы с мамой покинули участок практически сразу как встретились, а на сообщения, которые я отправляла друзьям по дороге домой, так никто и не ответил.

Глава 6

Что я знала о Люси Хилл?..

Она училась в выпускном классе средней школы Блэкфорта, была капитаном команды болельщиц, испытывала трудности с математикой, но хорошо разбиралась в истории искусств. Родители Хилл владели крупной сетью автозаправок, поэтому она возомнила себя элитой: водила белый «БМВ» с откидным верхом, каждую неделю хвасталась новой сумочкой, встречалась с капитаном команды по плаванию и не сомневалась, что станет королевой выпускного бала – классика. По поводу личных качеств, я не могла назвать Хилл хорошим человеком. Она на всех смотрела свысока, без зазрения совести вешала на людей ярлыки, называла таких, как я, аутсайдерами. Но когда я увидела траурный портрет, висевший на дверце её шкафчика, задумалась о том, что зачастую мы видим лишь лежащее на поверхности. Ведь с глянцевой фотографии на меня смотрела не стерва-выпускница, а милая девушка с открытой улыбкой. В её глазах не было презрения, лишь грусть и тоска. У Люси имелось всё, что только она могла пожелать, кроме искренней любви родителей, занятых исключительно собственными проблемами.

Так что же я действительно знала о Люси Хилл? Практически ничего. За исключением того, что она не дожила до своего восемнадцатилетия несколько недель…

Нападение дикого животного – так гласила официальная версия произошедшего. Я узнала об этом за завтраком, когда бабушка включила старенький ламповый телевизор, стоявший на её холодильнике со времён правления Клинтона. Какой именно зверь напал на ученицу в разгар школьной вечеринки не сообщали. Поговаривали о волках, кто-то утверждал, будто видел неподалёку медведя. Однако, все эти предположения сводились к весьма логичному вопросу: если Люси убил хищник, почему он оставил тело на парковке, а не утащил в лес?

В школе царила напряжённая атмосфера. Все, от учеников до директора, прятали глаза и угрюмо молчали на переменах. Уроки сократили до тридцати минут, что, в целом, неплохо, если не учитывать причину.

К третьему звонку возле шкафчика Люси образовался огромный мемориал скорби, усыпанный цветами и мягкими игрушками. Я старалась проходить мимо как можно реже не потому, что недолюбливала Хилл, а из-за появляющегося чувства уязвимости и незащищённости перед слепым случаем. Это ужасно угнетало, и я даже заглянула в кабинет мистера Бруни. Однако психолога на месте не оказалось. Позже выяснилось, что Александр взял отпуск и не появится в школе до следующего понедельника.

Наша троица «подозреваемых» тоже столкнулась с трудностями в общении. Пусть мы и держались вместе, но в действительности каждый из нас переживал трагедию в одиночку. Особенно остро я почувствовала это за ланчем. Всё было как обычно: мы спустились в столовую, отстояли очередь, взяли подносы и сели за наш любимый столик в углу. Но прежде без умолку болтающая Сью – молчала. Джастин, всегда готовый съесть слона, зачем-то разворотил бургер вилкой, да так к нему и не притронулся. У меня тоже не было ни слов, ни аппетита. И когда угрюмая тишина стала совсем невыносимой, я, хлебнув для храбрости сока, неуверенно предложила:

– Давайте сегодня зависнем у меня? Закажем пиццу, посмотрим кино.

Сюзанна, впервые за время обеда, отняла взгляд от салата, который даже не попробовала. Джастин опасливо на неё покосился. Я замерла в ожидании.

– А твоя мама не против? – чуть погодя спросила подруга.

Её голос звучал так тихо и глухо, будто мы говорили через стену.

– Нет, наоборот! Сандра давно хотела познакомиться с вами лично. Ей и самой не помешает развеяться, а то вчера она чуть с ума не сошла, с какого-то перепуга решила, что это меня нашли…

Закончить фразу не вышло, Джастин настойчиво перехватил слово, заметив, как Браин передёрнуло.

– По мне так – крутая идея! Только надо сначала домой заскочить. А по пути на ферму заеду в кинотеатр и куплю попкорн.

– Я хочу сырный, – жалобно простонала Сью, по-детски надув губы.

Стэнфорд выдохнул с облегчением.

– Будет тебе сырный.

– И вишнёвая кола?..

– Какую только попросишь! – Джас взял Сью за руку и посмотрел на меня. – А ты, Кейт, хочешь что-нибудь особенное? Говори, пока я добрый и готов поработать курьером.

Я широко улыбнулась. Мне было достаточно и того, что лёд на нашей реке безмолвия тронулся. Конечно, мы ещё долго будем переживать, задаваться безответными вопросами и преодолевать последствия, но не в одиночку, и это самое главное!

– Мне то же, что и Сью, – ответила я, глядя на подругу. Она слегка улыбнулась и с благодарностью накрыла мою руку своей ладонью.

Джастин сильно опаздывал. Сью несколько раз пыталась до него дозвониться, но номер был недоступен. Сейчас же подруга спала на диване в гостиной, а я сидела на кухне, рассматривая подарок Александра, пока бабушка тщательно отмеряла и взвешивала травы для своего фирменного чая.

Медальон был очень красивым и необычным: большой, увесистый, круглой формы. От центра к краям закручивалась выпуклая спираль, вероятно, стеклянная. Внутри неё что-то двигалось, перетекало как гель в лава-лампе. Хотя, возможно, это была всего лишь игра света, искусно использованная ювелиром. На лицевой стороне по периметру украшения располагались рунические символы. На оборотной – гравировка, кажется на латыни. Поднеся подарок мистера Бруни ближе, я попыталась прочитать надпись вслух. Бабушка тут же отложила свои дела и обернулась. На её лице застыло пугающее удивление.

– Что ты сказала? – недоумённо спросила она.

– Надпись на медальоне, – пояснила я, показывая украшение на толстой цепочке. – Знаешь, как переводится?

Бабушка подошла ближе и, взяв подвеску, некоторое время внимательно её изучала, после чего очень серьёзно спросила:

– Кейт, откуда это у тебя?

Вопрос, а точнее тон, которым он был задан, вызвал у меня тревожные чувства.

– Подарок от друга, – настороженно ответила я, умолчав о том, что «другом» является школьный психолог.

Бабушка, не говоря ни слова, положила украшение на стол и, тяжело вздохнув, вернулась к своим травам. Немного погодя она поставила передо мной чашку с ароматным напитком, усаживаясь напротив.

– Так ты знаешь, что тут написано? – снова спросила я.

– «В крови твоей – сила моя. Да прибудет с нами вечность», – произнесла она таким замогильным голосом, что у меня по спине пробежал холодок.

– Латынь?

– Нет, его дальний родственник.

– А символы по кругу?

– Ведьмовские руны. Оберегают носителя от неприятностей или что-то вроде того…

– Ого, – озадаченно протянула я. – И откуда ты всё это знаешь?

Бабушка хитро улыбнулась, вдохнув аромат своего чайного творения.

– В юности увлекалась эзотерикой. Видела твой медальон в какой-то книге, – прозвучало не очень убедительно…

– Один разок увидела и всё так подробно запомнила? – недоверчиво усмехнулась я.

– Пей мой чай почаще и тоже сможешь похвастаться отличной памятью, – отшутилась Мэри Войт, прикладываясь к своей чашке. – В любом случае, вещица древняя, заряженная, носи её. Кто знает, вдруг принесет удачу. Только помни, защитные амулеты нужно прятать под одеждой и никому не показывать, иначе они утрачивают свою силу.

– Ладно, – кивнула я, надела подвеску и убрала её под футболку.

Бабушка одобрительно улыбнулась.

– Как тебе чай? Это новый рецепт, – перевела тему она.

– Очень вкусно.

В дверь позвонили.

– Ну наконец-то! – воскликнула я, подскочила со стула и почти бегом устремилась в прихожую, рассчитывая увидеть Джастина.

Однако на пороге меня ждал сюрприз – Зак Коннери.

– Здравствуй, Кейт, – поздоровался бармен с виноватым видом.

– Привет! Что-то случилось? – неосознанно напряглась я, нечто во взгляде приятеля меня смутило.

– Джастин просил передать, что не сможет прийти на ужин, – сказал Зак, неловко переминаясь в дверях. – Он уехал загород с отцом, там связь плохая. До тебя не дозвонился, но ко мне смог пробиться, правда всего на несколько секунд, так что толком ничего объяснить не успел.

– Понятно, – сконфуженно пожала плечами я.

Вот тебе и сырный попкорн, и вишнёвая кола… Хорошо, что Сью заснула, не придётся её расстраивать прямо сейчас. И тут я заметила, как Зак нервно мочалит губы зубами. Он явно хотел сказать что-то ещё, да никак не мог решиться.

– А ты… Почему здесь? Тоже связь плохая? – иронично поддела я.

Коннери натянуто улыбнулся, чуть кивнув, а затем, запинаясь, таки раскрыл истинную причину своего личного визита.

– Тут вот в чём дело, Кейт. Приехала Мия, моя девушка. Мы давно не виделись. Ты же знаешь, у неё больше месяца не получалось вырваться домой из колледжа. Мне очень неудобно тебя просить… Но не могла бы ты подменить меня сегодня в баре? Обещаю, в долгу не останусь…

Стоило Заку упомянуть свою подружку, я сразу поняла, что речь пойдёт о работе. И если бы он попросил о внеплановой смене официантки, я бы без колебаний согласилась. Но бар – совсем другое дело… И пусть Коннери обучал меня тонкостям барменского искусства, я ещё была не готова к самостоятельной работе за стойкой.

– Прости, Зак, но не думаю, что получится. Слишком сложно, – виновато потупила взор я.

Приятель тотчас шагнул за порог, бережно взял меня за плечи и умоляюще произнес:

– Я уверен, ты справишься, Кейт! К тому же с тобой в паре будет работать Колин. Он займётся сложными заказами и кассой, а ты подстрахуешь его на разливном пиве.

Я ненадолго задумалась, взвешивая риски. Ответственность чертовски пугала. Но взгляд Коннери, полный трогательной мольбы, заставил согласиться.

Собралась я быстро. Попросила бабушку не будить Сюзанну, чтобы та смогла как следует выспаться, позвонила её приёмным родителям, предупредив, что подруга останется ночевать у меня, и решив не прощаться с мамой, которая тоже задремала в кресле с книгой в руках, покинула ферму.

Через полчаса Зак высадил меня на полупустой парковке «Роджера». Мы договорились встретиться здесь же после закрытия.

В целом, смена прошла хорошо. Лишь однажды я перепутала сорт заказанного пива и один раз ошиблась на кассе. К счастью, обе оплошности удалось исправить быстро и без последствий. Однако Келли Ларсен весь вечер язвила по этому поводу. Она и прежде не отличалась особой приветливостью в отношении меня, но сегодня, казалось, делала всё возможное, чтобы продемонстрировать свою неприязнь: невнятно проговаривала названия блюд и столиков, куда их нужно подать, намеренно игнорировала мои сообщения о готовности напитков и отвечала сквозь зубы. А после появления в «Роджере» Адама и вовсе стала несносной. Каждый раз, когда Блэк подходил к стойке, Келли прожигала меня убийственным взглядом и заваливала сложными заказами, хотя знала, что за них отвечал Колин. Благо народу сегодня было немного и напарник отпустил меня домой пораньше.

Переодевшись и заперев свой шкафчик, я устало плюхнулась на скамью рядом, намереваясь пересчитать чаевые.

– До закрытия ещё час, что ты здесь делаешь? – нарушил тишину тоненький, но от этого не менее надменный голос Ларсен.

Я подняла голову. Официантка стояла в дверях и смотрела на меня так, будто хотела сожрать живьём. Ходили слухи, что она сбежала в Блэкфорт от бывшего парня, который её избивал, но каждый раз выходил сухим из воды благодаря связям своего богатенького отца. Не знаю, насколько правдива эта история, но сейчас именно Ларсен выглядела как человек, склонный к насилию.

– Колин меня отпустил, – ответила я, поспешно убирая деньги в карман сумки.

– Не выдержала темпа? – ехидно уколола она.

– Тебе от этого легче? – парировала я, а лучше бы промолчала, так как Келли мгновенно завелась.

– Мне станет легче, когда ты поймёшь, что эта работа тебе не подходит, и свалишь из «Роджера» раз и навсегда!

Я встала со скамьи, взяла рюкзак и спокойно спросила:

– Слушай, может, объяснишь уже, что случилось? Я не понимаю, почему ты на меня так злишься, но давай поговорим об этом и всё решим…

– Ой, детка, – Ларсен надменно закатила глаза, – ты, похоже, слишком высокого о себе мнения. Я вовсе не злюсь, просто ты меня раздражаешь.

– Ну да, весомый аргумент, – усмехнулась я. – Тогда плохие новости: тебе придётся смириться.

Не желая продолжать этот бессмысленный спор, я оттеснила Келли с дороги и вышла в коридор, не обращая внимания на её возмущения, достала телефон и набрала номер Зака. В трубке раздался треск, затем включился автоответчик. Не дожидаясь звукового сигнала, я сбросила вызов, перезвонила, но всё повторилось…

На часах было чуть за одиннадцать вечера. Последний автобус в сторону Вест-Пойнта отправлялся с центральной площади в половине двенадцатого и как раз проезжал мимо фермы Войтов. Но медлить было нельзя, иначе пришлось бы звонить маме. А после такого она точно запретит мне работать в баре, да ещё и Заку отвесит.

Застегнув куртку до самого подбородка, я вышла из «Роджера» через служебный вход. На улице было темно и сыро. Фонарь, освещавший территорию за баром, перегорел неделю назад. Коннери каждый день ругался с коммунальной службой, но, по-видимому, у них имелись дела поважнее.

Тяжёлая железная дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной. В испуге дёрнувшись, я поскользнулась на влажной плитке крыльца, рискуя угодить в лужу рядом. Однако моё падение, как и пару месяцев назад, предотвратил Адам Блэк. Он появился будто из ниоткуда, поймал за локоть и помог восстановить равновесие.

– Ну привет, мисс «я не дружу с гравитацией», – усмехнулся рокер.

– По-моему, наоборот, мы с ней лучшие подружки, – с досадой буркнула я, переводя дыхание.

Адам, конечно, не смог удержаться от колкого замечания:

– Ого, а ты, оказывается, умеешь шутить!

Я недовольно скривила губы, сбросила с себя руку парня и осторожно спустилась с коварной ступеньки на асфальт.

– Это вовсе не шутка. И вообще, ты что, маньяк? Поджидать людей ночью в неожиданных местах?

Блэк утробно рассмеялся, а затем резко наклонился вперёд, заглядывая в мои глаза. Ненавижу, когда он так делает – грубо нарушает моё личное пространство!

– Ты не умеешь говорить спасибо, Финикс?

Я тяжело вздохнула. День выдался не простым, а ещё и эти его дурацкие прикольчики.

– Спасибо! Можно я уже пойду?

Адам не двинулся с места. Его прицельный, въедливый взгляд вызвал у меня острое чувство дежавю, но я не могла вспомнить, попадали мы прежде в подобную ситуацию или нет? Возможно, это столкновение напомнило мне о нашей первой встрече у бара или на берегу в день смерти Люси?..

– Зачем ты попросил рассказать полиции, что мы были вместе на Хэллоуин? – вдруг ляпнула я, прежде чем успела осознать свои слова.

Адам заметно напрягся. Его скулы стали более острыми, под бледной кожей заходили желваки, а губы, произнеся многозначительное «хм», съехали в сторону.

– К чему вопрос? – уточнил он хриплым голосом.

Мне не понравилась его интонация, она звучала словно скрытая угроза или предупреждение, будто я совала нос куда не следует.

– Да так, просто спросила… – прикинулась дурочкой я.

Внутренний голос подсказывал: пора уходить. Спорить с ним причин у меня не было. Поэтому я попыталась обойти Адама справа, тем самым заканчивая разговор, но он схватил моё запястье, вынуждая обернуться. Наши взгляды встретились. В солнечном сплетении неприятно кольнуло, и я вдруг поняла, откуда взялось это странное чувство дежавю: Адам смотрел на меня точно так же, как в моих кошмарах…

– В чём дело? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё задрожало от волнения.

Блэк ответил не сразу. Он выждал несколько мучительно долгих секунд, туго сглотнул, а затем очень вкрадчиво произнёс:

– Будь осторожна, Финикс. Следующий раз меня может не оказаться рядом, чтобы тебя поймать.

В его словах снова послышалась угроза. Я невольно поежилась и дёрнула рукой, за которую музыкант меня удерживал. Препятствовать он не стал, почти сразу отпустил.

– Спокойной ночи, Адам, – зачем-то обронила я и засеменила прочь, охваченная пугающим чувством, словно за мной по пятам следовала беда или, возможно, она ожидала где-то впереди…

После захода солнца в Блэкфорте воцарялась тишина, особенно в центральной части города. Жилых домов здесь было не много, а магазины и административные конторы закрывались до девяти. В переулке, которым я решила идти, не горели фонари. Однако это был самый короткий путь до автобусной остановки. Звук моих торопливых шагов эхом отражался от кирпичных стен зданий, гулко разносясь по округе. В груди многослойным цветком распускалась тревога. Меня не оставляло мерзкое ощущение, что за мной кто-то наблюдает, отчего сердцебиение невольно ускорялось. Мрачные тени, похожие на зловещие долговязые фигуры, сужали путь до тонкой полоски света, льющейся из арки в конце переулка. За ней уже виднелась центральная площадь, идти осталось не больше пяти минут, как вдруг мне навстречу вышли трое мужчин. Инстинктивно я сбавила ход. В голове промелькнула мысль: «Повернуть назад, не искушать судьбу». Но это же Блэкфорт! Что могло произойти в городке, где все друг друга знают по именам? Кроме нападения дикого животного, разумеется…

Как же я заблуждалась…

– Привет, красавица! – окликнул меня шершавый мужской голос, в горле тотчас образовался липкий ком.

– Не дело это – гулять одной по ночам, мало ли что может случиться… – поддержал его второй.

– Спасибо, учту, – сдавленно ответила я, вцепившись в лямку рюкзака и попыталась обойти незнакомцев, но молчавший до этого, перегородил мне дорогу.

– Может, ты кого-то ищешь? Меня, например? – мерзко загоготал его приятель.

Молчун криво усмехнулся, словно голодная гиена, увидевшая раненую антилопу. От этой полуулыбки у меня подкосились колени. Я попыталась отступить, но сразу же наткнулась спиной на заговорившего первым.

Влажный ночной воздух стремительно смешивался с запахами дешёвого одеколона, перегара и табачного дыма, вызывая тошноту. Нужно было срочно что-то предпринять, соврать, будто в конце переулка меня ждёт мама или друг… но мысли путались.

– Слушайте, – заговорила я дрожащим от страха голосом, – у меня в сумке почти двести баксов, забирайте и уходите.

Я сняла рюкзак и протянула грабителю, который стоял напротив. Он, забрав наживу, утвердительно кивнул. На миг мне полегчало, но в ту же секунду за спиной раздался зловещий смех.

– О, спасибо за инфу, крошка, мы обязательно ей воспользуемся. После… – и грубые руки схватили меня за плечи.

Я взвизгнула! Но улица была пуста… Тем временем подонки принялись толкать меня друг на друга, словно волейбольный мяч. В какой-то момент я смогла проскользнуть между ними и броситься прочь, не разбирая дороги. Мысли бились о череп с неистовой силой, но никак не складывались в продуманный план. Тело двигалось лишь руководствуясь инстинктом самосохранения без участия разума. Однако долго я на нём не протянула. Страх, колошмативший по затылку иррациональной паникой, победил, сделав меня неуклюжей. Я ошиблась, запнулась, упала на мокрый асфальт, сдирая ладони в кровь и, превозмогая боль, поползла вглубь переулка.

Кто-то схватил меня за шиворот. Куртка затрещала по швам. Отчаянный визг вырвался из груди.

– А ну заткнись, сучка! – гаркнул насильник и ударил меня ногой в спину.

Нырнув вперёд, я больно приложилась лицом о тротуар. Перед глазами замерцали искры.

– Давай, переворачивай её! – приказал самый молчаливый.

Цепкие пальцы, словно лапы чудовища, впились в мой бок, пытаясь перевернуть на спину. Я начала отчаянно отбиваться, беспорядочно размахивая руками. В ответ получила увесистую оплеуху. Перед глазами заплясали искры. Во рту появился металлический привкус крови. Отвратительные лица нападавших слились в один мыльный образ. Теперь уже было не разобрать, кто из них руководил процессом, а кто срывал одежду.

Мне не дано постичь мотивы, побуждающие людей причинять друг другу боль. Волк, нападает на себе подобного, демонстрируя готовность вести стаю – таковы законы природы. А чем мы оправдываем свои жестокие поступки? В большинстве случаев люди прибегают к насилию не из острой необходимости, а ради самоутверждения. Листая новостную ленту, я постоянно убеждалась в том, что наделённое самосознанием человечество – величайшая ошибка Творца. Он дал нам свободу мысли, открыв тем самым путь к саморазрушению…

Снова послышался треск ткани – кажется, это была молния на моих джинсах. Сознание, как от удара током, вернулось в тело. Я почувствовала прилив сил и, изогнувшись, высвободила правую руку, с яростным рыком, вцепившись в лицо насильника. Указательный палец вошёл в его глазницу словно в яичный желток. От истошного крика ублюдка заложило уши. А затем меня крепко приложили затылком об асфальт и вслед за этим наступила блаженная темнота. В ней не было ни огрубевших ладоней, жадно шарящих под футболкой, ни отвратительно толстых пальцев, стягивающих с бёдер джинсы, ни дождя, моросящего иглами по моей коже, горящей от побоев. Да и Блэкфорт тоже исчез, растворился в спасительной мгле, лишенной воспоминаний…

И когда я уже была готова по доброй воле принять смерть, до меня добрался голос – нежный, бархатный и такой знакомый…

– Кейт, ты слышишь? Держись! Всё будет хорошо. Тебе нужно это выпить…

Глава 7

Я проснулась довольно давно, но продолжала лежать с закрытыми глазами, не в силах совладать с нахлынувшими воспоминаниями, которые, подобно зловонному дыханию, отравляли моё сознание стыдом.

Я не смогла за себя постоять…

В воздухе витал аромат хвойного леса, как на бабушкиной ферме. Он немного успокаивал, но, в то же время, вызывал некую растерянность, поскольку всё говорило о месте мне незнакомом. Например: шёлковые простыни. Мэри обычно застилала кровать ситцем. Да и матрац был слишком удобным, чтобы оказаться моим. Однако в глубине души всё ещё теплилась слабая надежда, что произошедшее накануне было лишь дурным сном. Именно поэтому я продолжала притворяться спящей, пытаясь укрыться в этой иллюзии.

В последние дни кошмары мучили меня с завидным постоянством. Они не имели чёткого сюжета, но всегда приводили к смертям. Обычно моей собственной, иногда близких или друзей. Я ненавидела эти сны, ужасно не высыпалась, постоянно думала о плохом, ожидая беды без каких-либо на то причин. И вот ружьё на стене всё-таки выстрелило!

Задумавшись об этом, я вдруг поняла, что не чувствую боли. Ладони не жгло, ребра не ныли, а голова казалась ясной, будто меня не швыряли на асфальт, не пинали ногами и не били по лицу.

Осторожно пошевелившись, я прислушалась к ощущениям. Сделала глубокий вдох, затем медленный выдох и… ничего не почувствовала, кроме свежести утреннего леса и едва уловимого аромата зернового кофе.

Стоп! У бабушки проблемы с давлением, поэтому она не покупает кофе и готовит исключительно травяные чаи. Я точно находилась не дома!

По телу пробежала мелкая дрожь, грудь сдавило от страха. Веки разомкнуть так и не удалось. А спустя некоторое время я услышала, как скрипнула дверь и тишину нарушили звуки босых шагов. От чего меня буквально вжало в матрац, под волосами выступил холодный пот, а воздух застыл в лёгких.

– Доброе утро! Можешь не притворяться, я знаю, что ты уже полчаса как не спишь, – произнёс вошедший, и от его до боли знакомого голоса, мои глаза, наконец, распахнулись.

Я резко села, недоумённо глядя на Блэка. В комнате, где мы находились, царил полумрак, рассвет лишь слегка тронул небо, ещё не успев поджечь облака яркими всполохами. Адам стоял слева от кровати, как обычно одетый во всё чёрное, но выглядел немного иначе… по-домашнему. Его широкая футболка не прилегала к телу, трикотажные брюки походили на пижамные, а обычно уложенная на косой пробор чёлка, теперь полностью закрывала лоб. В руках Блэк держал изящную чайную пару из белого фарфора.

Я озадаченно тряхнула головой, будто пыталась избавиться от наваждения. Адам слегка усмехнулся и подошёл ближе.

– Что? Ты ведь любишь кофе, – улыбчиво сказал он.

– Да, но дело совсем не в кофе… – глухо отозвалась я, осматриваясь.

Увиденное потрясло не меньше, наличия Адама рядом. Просторная спальня с высоченными потолками больше напоминала декорации к историческому фильму или тщательно продуманную музейную экспозицию, нежели жилое помещение. Тёмные деревянные панели на стенах, огромные окна в пол с квадратной раскладкой шпрос и паркет, уложенный ёлочкой, будто только что сошли с раскадровки фильма «Гордость и предубеждение». А вычурная лепнина, антикварная мебель и огромная многоярусная люстра, сверкающая сотнями хрустальных капель даже в предрассветном сумраке, усиливали это ощущение.

Кровать располагалась в центре комнаты, словно настоящее произведение искусства. Витые столбы-колонны поддерживали позолоченный карниз, на котором крепился балдахин из полупрозрачной тюли. Напротив неё стояла бархатная софа с одним подлокотником, украшенным золотой кисточкой. В углу разместился гардероб в стиле барокко на высоких ножках. Рядом – старинное напольное зеркало. Между вторым и третьим окном, а здесь их было четыре в ряд, идеально вписался внушительных размеров письменный стол. На нём пара книг, глобус и ретро-лампа с тёмно-зелёным глянцевым плафоном.

Пока я с тревожным волнением осматривала комнату, Адам молча наблюдал за мной. Встретившись с ним взглядом, я невольно вздрогнула. Чувства все сплошь перепутались. С одной стороны, пришло облегчение, ведь меня не держали в каком-нибудь грязном и сыром подвале. С другой – я была совершенно растеряна и сбита с толку.

– Где я и что здесь делаешь ты? – нерешительно заговорила я, теряясь в догадках.

– Вообще-то, я здесь живу, – ответил Адам невозмутимо, протягивая мне блюдце с белоснежной чашкой на нём. – Молока не было, извини.

Я взяла кофе на автомате, даже не поблагодарив.

– Ничего не понимаю… – всё, что удалось вымолвить.

Голос прозвучал тихо и сдавленно, будто мне не хватало воздуха.

– Какое твоё последнее воспоминание? – серьёзно спросил Блэк.

Я задумалась. Но стоило лишь на миг представить тот промозглый переулок, как мои пальцы свело судорогой. Чайная пара забренчала в руках, став настолько тяжёлой, что я чуть не опрокинула её на себя. Но Адам мгновенно оказался рядом, поймал моё запястье, аккуратно забрал горячий напиток, отставляя его на тумбу, и угрюмо произнёс:

– Значит, ты помнишь всё…

– А разве такое можно забыть? – не поднимая глаз, ответила я, сгорая от стыда.

Нестерпимая боль пронзила всё моё существо, не физическая, другая, более мучительная. Глупая, безрассудно самонадеянная, слабая девчонка! И зачем я только пошла тем переулком? Почему не повернула назад, увидев незнакомцев? Не позвонила маме и не попросила о помощи с самого начала? Тогда этого кошмара и вовсе можно было избежать…

Из груди вырвался сдавленный всхлип, за ним бесконтрольно последовали другие. Я изо всех сил старалась сдержать слезы, но они переполняли меня, словно холодный дождь, ливший на грязный асфальт прошлой ночью. Я вновь оказалась в глухой подворотне. Как наяву чувствовала запах дешёвого одеколона и кислого пива. Ощущала, тошноту от грубых прикосновений. Слышала треск одежды под напором жадных рук…

Тело охватила неистовая дрожь. С яростной силой я замотала головой, стараясь избавиться от жутких образов, застывших перед глазами непреодолимой стеной. Но они становились всё ярче, впиваясь в память острыми гвоздями. Но вдруг меня, будто тёплым одеялом, укрыли крепкие объятья, и вкрадчивый голос Адама произнёс прямо над ухом:

– Всё хорошо, Кейт. Ты в безопасности.

Я попыталась отстраниться, не из неприязни, а потому что не хотела выглядеть ещё более жалкой. Но Блэк не позволил, сгрёб меня в охапку, увлекая за собой на подушку.

Слёзы хлынули с неистовой силой, сжимая горло хриплыми рыданиями. Я уткнулась в плечо Адама, чтобы спрятать зарёванное лицо, и жалобно простонала:

– Они пытались…

– Я знаю, что эти ублюдки собирались сделать, – твёрдо произнёс он, отчего меня едва не вытошнило, благо Блэк вовремя добавил: – Но не успели. Я оказался там раньше. Ничего не случилось. Слышишь, Кейт? Ты в порядке.

Трудно сказать наверняка, что произошло после его слов. Возможно, мой взгляд, застланный глубокой скорбью, наконец прояснился, потому как Адам неожиданно улыбнулся. Я никогда не замечала за ним такой улыбки – тёплой, ласковой, и на мгновение даже подумала, что снова заснула и увидела сон. Что если роскошная спальня, первые лучи солнца, танцующие на стенах радужными зайчиками, отражёнными от хрустальных подвесок люстры, Адам – удивительно нежный и заботливый, лишь плод моего угасающего сознания, а на самом деле я умерла или близка к этому? Вдруг моё тело сейчас лежало в изломанной позе за мусорными баками неподалёку от «Роджера». Мама кружила по городу в поисках пропавшей дочери. А отец понятия не имел, что в день, когда ушёл, видел свою маленькую принцессу в последний раз?..

Непривычно холодные ладони коснулись моих щёк, словно пытаясь отогнать грузные мысли. С трудом подавив новый всхлип, я заглянула Адаму в глаза. Он снова улыбнулся и бережно провёл большими пальцами по влажным дорожкам слёз.

– Ложись, ещё рано. Тебе нужно отдохнуть, – успокаивающе шепнул Блэк.

– Но разве мы не должны, не знаю… позвонить в полицию?..

– Я уже со всем разобрался, осталась только ты, – сообщил он, и, что бы это ни значило, я смогла лишь слабо кивнуть в ответ, укладываясь на его грудь.

Через некоторое время Адам попытался выбраться из-под одеяла, но я ещё не уснула и, охваченная острым приступом страха, схватила его за руку, останавливая. В глазах парня застыл немой вопрос. В моих, должно быть, мерцал панический ужас. Я до дрожи боялась оставаться одна, пусть разумом понимала, что под крышей его дома мне ничего не грозит.

– Не уходи, пожалуйста… – с мольбой протянула я, сжимая пальцы сильнее.

Адам ненадолго замер, раздумывая. Учитывая обстоятельства, моя просьба была вполне уместной, и всё же вызывала некоторое смущение. Однако вскоре Блэк вернулся в исходное положение и крепко обнял меня.

– Прости, – виновато прошептала я.

– За что?

– За всё это. И за то, что ошибалась насчёт тебя. Ты совсем не такой как я думала.

Адам ехидно усмехнулся. Я украдкой взглянула на него. Выражение его лица показалось мне мрачным.

– Кейт, не стоит делать из меня героя, – чуть погодя тихо произнёс он. – Рискуешь крупно разочароваться…

– Ты спас меня и…

– Хватит уже болтать, спи, давай, – перебил он, подтыкая одеяло. – Знаешь, пожалуй, теперь я буду называть тебя не Финикс, а Феникс.

– Как та птица, что восстала из пепла?

Адам молча кивнул.

– Мне нравится… – сквозь сон улыбнулась я.

Когда я проснулась во второй раз, солнце уже стояло высоко. Адама в комнате не оказалось, но на соседней подушке я обнаружила бумажный пакет с логотипом единственного торгового центра в Блэкфорте. Внутри лежали женские вещи с бирками: джинсы, футболка, худи и даже носки – всё в стиле Адама Блэка – чёрное. И вдруг я осознала, что по ногам приятно скользил прохладный шёлк пододеяльника, ремень на джинсах не сковывал талию и запах сырости, исходивший от одежды ночью, более меня не преследовал.

Отбросив одеяло, я в голос ахнула: на мне была надета безразмерная футболка с выцветшей эмблемой «The Rolling Stones» – и, не считая нижнего белья, всё!

Любые тревоги, терзавшие до этого момента, мгновенно испарились. Лицо вспыхнуло так, что, клянусь, на нем можно было с лёгкостью приготовить яичницу. Вскочив с кровати, я бросилась к зеркалу. Футболка прикрывала ноги до середины бедра и в целом выглядела вполне прилично, надень я ее сама…

«И как мне теперь ему в глаза смотреть?» – пронеслось в голове, но на смену этой уничижительной мысли пришла другая, вернувшая меня на несколько часов назад в злополучный переулок.

Озадаченно уставившись на свои ладони, которые вчера пробороздили добрый ярд по асфальту, я нахмурилась – никаких царапин. Колени тоже оказались целы. На лице не было ни синяков, ни припухлостей.

– Да как же это?.. – озадаченно пробормотала я, разглядывая своё отражение, но тут за спиной раздался предупреждающий кашель Блэка, и от испуга я так резко обернулась, что едва не опрокинула зеркало, зацепив его плечом.

На сей раз Адам выглядел как обычно: чёрные скинни джинсы, косуха с металлическими заклёпками, обтягивающая футболка. Он стоял в дверях, прислонившись левым плечом к косяку и деловито скрестив руки на груди. Волосы аккуратно лежали на привычный пробор, а взгляд вновь выражал надменную презрительность – плохой парень вернулся.

– При-вет… – невнятно протянула по слогам я.

– При-вет, – повторил Адам, меня передразнивая.

Что-то явно пошло не так!

Я с трудом сглотнула. Моё безграничное доверие к парню, стоявшему напротив, начало таять, отравляя воздух дурным предчувствием. Всё из-за его взгляда – холодного, высокомерного, сверкающего напыщенным самодовольством. И эта дурацкая футболка… Она уже не казалась такой длинной, как раньше.

Потянувшись к её краю, я одернула ткань вниз. Блэк, наблюдая за мной, едко ухмыльнулся, подтверждая возникшие опасения: от милого парня, так бережно гладившего меня по волосам всего несколько часов назад, не осталось и следа.

– Знаешь, ещё ни на одной женщине моя футболка не смотрелась так сексуально. Может, это потому, что теперь нас связывает общая тайна? – томно произнёс он, отчего мне сделалось дурно.

– Что происходит? – брезгливо скривившись, потребовала объяснений я.

Блэк дёрнул бровью, словно не понял вопрос. Пришлось пояснить. Притворяться, будто меня устраивает его внезапная смена настроения, я не собиралась.

– Почему ты ведёшь себя так, словно ничего не случилось?

– А что случилось? Ты провела ночь в моём доме, и вдруг возомнила себя особенной? – с издевательской насмешкой спросил он, проходя в комнату.

– Адам! – возмущённо воскликнула я.

У него что, биполярное расстройство? Другого объяснения этой отвратительной метаморфозе я не видела!

Блэк даже не взглянул в мою сторону, приблизился к кровати, посмотрел на пакет и безразлично уточнил:

– Шмотки подошли? Старые пришлось выбросить и, кстати, я не нашёл твой телефон, так что…

– Да чёрт с ним, с телефоном, лучше объясни мне… – возмутилась было я, но Адам бросил на меня такой уничижительный взгляд, что все слова мгновенно рассыпались на слоги, а те на невнятные звуки, застрявшие в горле хриплым мычанием.

– Крутой у тебя медальон! – неожиданно перевёл тему он. – Старинная вещица.

– Чего? – удивилась я, окончательно теряя нить разговора.

– Откуда он у тебя? – тем временем поинтересовался Блэк.

– Это подарок, – ответила я, хотя продолжать беседу со старой версией Адама не было никакого желания.

– Интересно… И кто это так расщедрился? Думаю, ты уже заметила: в антиквариате я разбираюсь и знаю наверняка: такое украшение достать нелегко, оно коллекционное. Вот мне и стало любопытно, как же вышло, что на шее обычной школьницы болтается целое состояние?

Подобного поворота событий я никак не ожидала. Тон, которым Адам говорил, ранил своей резкостью и абсурдностью намёков. За несколько минут из жертвы нападения я превратилась в воровку – по крайней мере, такое складывалось впечатление.

– Ты хочешь сказать мне что-то конкретное? Или… может быть, обвинить в чём-то? – спросила я собрав воедино всё, что Адам наговорил.

Блэк тихо рассмеялся и посмотрел на меня как на круглую идиотку.

– А у тебя есть что мне рассказать? С радостью послушаю, но в следующий раз. Ко мне тут гостья должна заглянуть. И если тебе больше не нужна моя постель…

– Довольно, – грубо прервала я, так как чаша моего терпения давно переполнилась.

Этот разговор не просто зашёл в тупик – он превратился в самый настоящий фарс!

– Не знаю, чего ты добиваешься, но, если хотел, чтобы я снова считала тебя придурком, всё получилось, – злостно процедила я, подошла к кровати и схватила пакет с одеждой. – Уйдёшь или останешься посмотреть? Я уже ничему не удивлюсь.

На мгновение мне показалось, будто в глазах Адама промелькнуло сожаление, однако его губы, растянувшиеся в ехидной полуулыбке, быстро развеяли данное заблуждение.

– Слушай, Феникс, я дам тебе пару советов на дорожку. Во-первых, забудь о том, что произошло вчера ночью. Блэкфорт – маленький город, начнёшь болтать про изнасилование или ночёвку в моём особняке, на следующий день обрастёшь такими слухами, что из дома выходить не захочешь. Ублюдки, напавшие на тебя, уже далеко за пределами Вирджинии, поэтому просто оставь. И второе, самое важное: не строй иллюзий на мой счёт. То, что я вчера вмешался, ничего не значит. Я не многим лучше тех подонков, и тебе это прекрасно известно. Конечно, мы можем поиграть в игру, где ты снова и снова будешь оправдывать мой скверный характер и ублюдские поступки редкими проявлениями заботы, а я делать вид, что становлюсь лучше благодаря тебе. Но в итоге всё закончится плохо. Очень плохо. Ты сломаешься, а это будет значить, я зазря испортил вчера свою любимую куртку, вытаскивая тебя из передряги. Так что сделай нам обоим одолжение, иди домой и держись от меня подальше, лады?

Теперь уже я смотрела на Адама как на тупицу. Потому что все его слова звучали ужасно глупо!

– Хочешь и я дам тебе совет, Блэк? – решила ответить я, но меня прервал сигнал автомобильного гудка за окном.

– Я вызвал такси, одевайся и уходи, – резко отрезал Адам и, более на меня не взглянув, вышел из спальни.

Некоторое время я стояла неподвижно, незряче таращившись на дверь.

Какого чёрта только что произошло? Адам действительно верил в свои слова? И если нет, то зачем устроил этот спектакль?.. Может стоило его догнать? Потребовать внятных объяснений? Но имело ли смысл исследовать чужое дно, когда моё собственное было почти пробито? В итоге, так и не сумев собраться с мыслями, я переоделась в новую одежду и покинула комнату, испытывая гнетущее чувство недосказанности.

Особняк Блэка оказался не просто большим, он был огромным! Мне пришлось изрядно поплутать по его запутанным коридорам, прежде чем я наконец обнаружила лестницу. Шириной в два, а то и в три ярда, она вела в просторный холл, откуда можно было попасть в роскошную гостиную с одной стороны и в столовую – с другой. Не знаю, где находился Адам, когда я покидала особняк. Но пока водитель такси пытался развернуть автомобиль, опасливо поглядывая на крыльцо, меня не оставляло чувство, что за нами пристально наблюдают. Впрочем, ни в одном из десятка окон, выходящих на подъездную дорожку, Блэка я не заметила.

Едва такси въехало на территорию фермы, как входная дверь дома распахнулась и на крыльцо выбежала Сандра. Даже с расстояния было заметно, что её внешний вид оставлял желать лучшего: безумный взгляд, всклокоченные волосы, под глазами тёмные круги.

– Где ты была, чёрт побери? – закричала она, стоило мне выйти из машины.

– Мам, извини, я просто… – и всё… слова закончились, ведь всю дорогу до дома я размышляла об Адаме, а не придумывала причину своего отсутствия…

– Ты что, хочешь меня раньше времени в могилу свести? – продолжала вопить мама.

– Миссис Крофт, спокойнее, пожалуйста. Ничего ведь не случилось, – совершенно неожиданно раздался голос Александра.

Я выглянула из-за плеча матери, недоумённо хлопая глазами. С одной стороны, помощь была кстати, но… откуда здесь взялся мистер Бруни?!

Вслед за ним на улицу вышли Сюзанна, бабушка и Зак. Кажется, моё внезапное исчезновение собрало под крышей фермы целый консилиум. Хорошо, что обошлось без полиции!

– Я требую объяснений, Кейтлин Джеймс Крофт! – раздражённо процедила мать.

Назвала полным именем… Дела плохи! И ответить-то нечего. Все, кто мог меня прикрыть, сейчас находились тут!

– Уснула… нечаянно, – растерявшись, ляпнула я и тут же захотела шлепнуть себя по губам.

– Как это уснула? Где? – опешила мама.

Мой растерянный взгляд заметался по верхушкам сосен за домом. Надо же, а ведь я не знала, что Адам жил так близко… Сколько мы ехали? Минут пятнадцать? Выходит, что особняк Блэка находился по ту сторону леса?

– Кейтлин, а ну смотри на меня! – рявкнула Сандра.

Боже! О чём я вообще думала? Мама была готова рвать и метать, а я постоянно уплывала мыслями к этому придурку?.. Но он спас мне жизнь…

Может всё-таки рассказать маме правду? Или Адам прав и лучше просто забыть?

– В баре… – от безысходности продолжила лгать я. – То есть на работе. Я уснула в «Весёлом Роджере». Смена была трудной.

Мама, разумеется, не поверила и, вспыхнув, позвала Зака. Тот, испуганно вздрогнув, подошёл ближе.

– Ты ведь сказал, в баре её не было? – переключилась на бармена она.

Зак туго сглотнул, уперев в меня сверкающий паникой взгляд.

– Ты опять забыл посмотреть в комнате отдыха? – поспешила на выручку я.

– В комнате чего? – Коннери удивлённо моргнул.

Ещё бы, ведь в «Роджере» не было никакой комнаты отдыха.

– Ну да, это там, где мы обычно… отдыхаем… – с нажимом произнесла я, состроив такую гримасу, что не понять мой намёк было невозможно.

Ну же, Закари, давай, шевели мозгами! В конце концов, в этой заднице я оказалась по твоей вине!

– Ой, точно! – наконец сообразил он. – Миссис Крофт, простите! Я совсем забыл про комнату отдыха. Она раньше была подсобкой, её только недавно переделали…

Мама резко обернулась, видимо рассчитывая подловить меня на вранье, ведь Зак говорил совершенно неубедительно. Однако я смогла предугадать её действия и нацепила на лицо невозмутимую маску спокойствия, пусть на самом деле с трудом держалась на ногах от волнения.

– А почему не отвечала на звонки? Где твой телефон?

Ох, а вот про мобильный я совершенно забыла…

– Наверное, сел, – пожала я плечами. – Слушайте, мне очень стыдно, что я заставила вас переживать. Простите, мам, бабуля, мистер Бруни. Но теперь я дома, всё в порядке. Может, пора расходиться?

Воцарилась тишина, которую вскоре нарушил учитель.

– Ладно, раз всё разрешилось благополучно, я поеду. Миссис Крофт?

– Да, конечно, спасибо вам Александр и извините, что пришлось потратить время впустую.

– Ничего страшного. Я всегда рад помочь.

Проходя мимо меня, Бруни приветливо улыбнулся и тихо шепнул:

– В школе я тебя прикрою, но постарайся больше так не делать и заряди телефон, – после чего призывно махнул Заку рукой и бодро зашагал к своему пикапу.

Коннери поплёлся следом как потерявшийся щенок. Мама ни слова не говоря отправилась в дом. Бабушка, бросив на меня недоверчивый взгляд, тоже вошла внутрь. На крыльце осталась только Сью. Устало вздохнув, она села на ступеньку. Я, недолго потоптавшись на месте, устроилась рядом.

– Ты действительно была в «Роджере»? – спросила подруга.

Врать ей совсем не хотелось, и я отрицательно покачала головой, но для беседы по душам время было неподходящее.

– Давай поговорим завтра в школе? – предложила я, украдкой глянув в сторону кухни, где за занавесками виднелся силуэт матери.

Браин всё поняла и, легонько улыбнувшись в знак согласия, вызвала такси. А пока мы ждали машину, вкратце рассказала о том, что происходило дома в моё отсутствие.

Оказалось, Александру позвонила бабушка. По их общению, Сью решила, будто эти двое знакомы давно, хотя всем известно, что мистер Бруни переехал в Блэкфорт немногим раньше нас. Кстати, именно он запретил маме обращаться в полицию, опасаясь ненужного внимания. Так же Сюзанна слышала, как все трое обсуждали моего отца, но не смогла понять, о чём именно шла речь. Весьма странная ситуация… Однако я слишком устала, чтобы разбираться ещё и с этим и как только подруга уехала, поднялась в свою комнату, намереваясь забыться беспробудным сном. К счастью, в этот вечер меня никто не беспокоил, даже мои, уже почти привычные, ночные кошмары…

Глава 8

Первая половина следующего дня выдалась на удивление тихой. Сюзанна не задавала вопросов и терпеливо ждала, когда я сама заведу разговор о случившемся накануне, а это было совсем не в её характере. Обычно, если Сью что-то интересовало, подруга не могла вытерпеть ни секунды. Однако не сегодня…

Но не только Браин вела себя иначе. Как я и предполагала, смерть Люси оставила неизгладимый след в душе каждого из нас.

Из-за общего подавленного настроения в столовой было невозможно обедать, кусок в горло не лез. Поэтому мы со Сью решили взять еду с собой и отправились на футбольное поле. Вот только эта «гениальная» идея пришла в голову не нам одним. К счастью, стадион Блэкфортской школы оказался почти таким же большим, как бейсбольный парк Мэривейл в Финиксе, и места хватило всем.

Разговор завязался не сразу. Я приступила к рассказу издалека. Сначала поведала о ссоре с Келли, затем про столкновение с Адамом у служебного входа, а после и о событиях приведших меня в его особняк.

– Как ты? – некоторое время спустя спросила она, нежно коснувшись моей руки.

– Трудно сказать, – честно призналась я. – Меня всё это дико бесит, хотя я и не понимаю, почему. Знала ведь, что Адам тот ещё придурок…

– Нет, – Сью сжала мою руку сильнее. – Я не об Адаме…

Я перевела взгляд на подругу. Она смотрела на меня прямо и уверенно, но при этом нервно покусывала губы. Сюзанну совершенно не интересовала безобразная выходка Блэка, она, как истинная подруга, переживала лишь о том, насколько глубокий шрам в моей душе оставило нападение в переулке.

Я тяжело вздохнула, опустив глаза. Мне была необходима поддержка близкого человека, но она же и причиняла боль. Таков закон сохранения энергии: пока тебя не спрашивают, всё ли в порядке, ты можешь бесконечно убеждать себя в этом. Но стоит лишь на мгновение задуматься, как отчаяние прорывает плотину выдержки, погружая мир в беспроглядную тьму.

– Не хочу говорить об этом. Ничего же не случилось…

Сюзанна понимающе кивнула, но вскоре добавила:

– Ты ведь знаешь, не обязательно быть сильной всегда?

Я улыбнулась и слегка толкнула подругу локтем.

– А ты это знаешь?

Сью снова кивнула, прильнув к моему плечу. Остаток ланча мы провели в уютном молчании, наблюдая за группой ребят, что без особого энтузиазма отрабатывали пасы на поле. В школу возвращались через парковку. Сюзанна забыла в машине учебник по биологии.

– Не знаешь, когда Джастин приедет? – спросила она по пути.

– Бабуля сказала, он вчера звонил на домашний, потому что я не отвечала на сообщения. Передавал, будет в Блэкфорте на следующей неделе.

– Вот же ему влетит от миссис Уайт! У него и так долгов целая куча, а он ещё и пропускает занятия.

– Если он уехал с отцом, то, думаю, учителя в курсе.

– Поэтому называют его фамилию на каждой перекличке? Это как-то странно. Или мистеру Стэнфорду плевать на будущее сына, или даже не знаю…

Браин села в машину, а я в очередной раз тягостно вздохнула. Джастин в последнее время действительно забил на учёбу. Он постоянно прогуливал уроки и не слазил с телефона. Если продолжит в том же духе, то рискует провалить первый семестр.

– Слушай, ты ещё не видела мистера Бруни? Может, тебе стоит рассказать ему о том, что на самом деле с тобой случилось? – спросила Сью, выглянув из салона.

– Зачем? – с подозрением сощурилась я.

– Ну… Он ведь… – начала было подруга, но запнулась, – психолог…

Ясно…

– Сью, я в норме, серьёзно, – решительно заявила я и для пущей убедительности широко улыбнулась.

Хотя, честно говоря, это далось мне нелегко.

Браин, кивнула, поджав губы и через несколько секунд, выбралась из автомобиля.

– Знаешь, по поводу Блэка… – заговорила она с улыбкой, но я некстати посмотрела за её плечо, и все звуки вокруг исчезли, потому что там стоял Адам!

– Какого чёрта? – недоуменно пробормотала я.

– О нём тоже говорить не хочешь? – удивилась Браин, не понимая, отчего меня перекосило. – И всё же, я думаю, он не просто так тебя оттолкнул. Вдруг, это какая-то извращённая форма заботы или он испугался? Например того, что вы можете сблизиться. Ты всё-таки ещё несовершеннолетняя, а он… Кстати, не знаешь, сколько ему лет? Я тут поняла, что вообще ничего не знаю об Адаме Блэке, кроме того, какой он красавчик.

Сюзанна всё продолжала высказывать свои предположения, но я её совершенно не слушала. Моё внимание было намертво приковано к Адаму, который шёл к нам через парковку, точно подиумная модель.

Его походка, чуть в развалку, но в то же время удивительно грациозная, и пристальный обволакивающий взгляд, воскресили в моей памяти вечер, когда мы встретились впервые. Тогда я им почти очаровалась, но с тех пор прошло много дней, и мимолётная симпатия погибла под завалами высокомерия и нередко отвратительного поведения музыканта.

Так почему же сейчас я никак не могла отвести от него глаз?..

Тем временем Блэк медленно, но неотвратимо приближался, и с каждым шагом его губы растягивались в такую знакомую и ненавистную мне улыбку.

Ненавистную же?..

Он с вызовом поднял голову, откинув назад чёлку, и провёл ладонью по волосам, убирая их с лица, открывая глаза, в глубине которых пылал демонический огонь.

Адам явно что-то задумал!

Внезапно, словно пробудившись ото сна, я вздрогнула и сквозь шум собственного дыхания, ясно различила своё имя.

– Земля вызывает, Кейт! Эй! Ты слышишь, Кейт?! – пыталась дозваться меня Бриан.

Я посмотрела на неё скорее инстинктивно, но тут же перевела взгляд обратно на Блэка. Сью заметила это, обернулась и громко всхлипнула – Адам уже стоял прямо позади неё.

– А твоя подружка сообразительная, – самодовольно усмехнулся он. – У меня действительно были причины так поступить.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я весьма резко, стараясь скрыть волнение за грубостью.

Сюзанна, затаив дыхание, отступила к машине. Её лицо покраснело от смущения. Возможно, знай я, что она наболтала тут секунду назад, тоже бы сгорала от стыда…

– Поговорим? – неожиданно став предельно серьёзным, спросил Адам.

Я шумно выдохнула и покачала головой, не в ответ, скорее от растерянности. Блэк смотрел на меня так, будто мог прочесть каждую мою мысль, в то время как я сама была не в состоянии вычленить ни одной разумной идеи из беспорядочного потока сознания, однако изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид.

– А тебе есть, что добавить к сказанному вчера? – наконец заговорила я, на что рокер выразительно закатил глаза, словно намекая: «Это вполне ожидаемо».

– Снова отвечаешь вопросом на вопрос, – насмешливо констатировал он.

– И ты знаешь, почему.

– А если не знаю?

– То я совсем не удивлюсь. Ведь ты всегда слышишь только то, что тебе хочется.

Адам снова улыбнулся, но на этот раз задумчиво и даже немного грустно. В моей памяти мгновенно возник образ «хорошего парня», который был рядом в трудную минуту: надёжный, заботливый и сопереживающий. Однако, как только Блэк заговорил, в своей привычной манере, видение тотчас рассеялось, уступая место неприятной реальности.

– А я-то думал, глухая стена между нами пала прошлой ночью, – ухмыльнулся он, насмешливо вскинув бровь.

Я разочарованно вздохнула. Обидно то, что вчера и мне казалось, будто наши отношения с Адамом вышли на новый уровень. Я увидела его лучшую сторону – действительно прекрасную! Но, судя по всему, то была лишь игра, очередное развлечение самовлюблённого кретина или, возможно, его временное помешательство. Не знаю… В любом случае, что бы он ни задумал, я не собиралась участвовать в этих сомнительных развлечениях!

– Спрошу ещё раз: зачем ты здесь? – сухо повторила я.

– Она всегда такая бука или только со мной? – ухмыльнулся рокер, обращаясь к Сью.

Подруга, встретив мой протестующий взгляд, сжала губы в молчании. Она была не из робкого десятка, но осознавала, что сейчас лучше не вмешиваться.

– Если у тебя всё, мы уходим, – произнесла я холодно и, не дожидаясь ответа, развернулась к Блэку спиной, готовая немедленно удалиться, но не успела ступить и шагу, как он поймал меня за руку, заставляя обернуться.

– Да погоди ты… – требовательно окликнул рокер.

Я нехотя на него посмотрела через плечо. Обычно тёмно-синие глаза сейчас казались почти прозрачными, словно небеса, прояснившиеся после грозы, а губы медленно растянулись в настолько тёплой улыбке, что моё сердце предательски дрогнуло!

Стараясь сохранить спокойствие, я кивнула, давая Адаму возможность высказаться. Но он молчал, и не просто тянул время, а, казалось, не мог подобрать слов. И тут музыкант снял со своего плеча чёрный тканевый рюкзак – совершенно обычный, ничем не примечательный, такой же, как у многих, в том числе и у меня. Или…

– Ты забыла в моём доме, – почти шёпотом произнёс Адам, протягивая сумку.

Я растерянно взглянула на неё. Действительно, это был мой рюкзак и брелок в виде лепестка клевера на месте.

– Ты мог оставить его в «Роджере» – так же тихо ответила я.

– Мог, – согласился Блэк, – но не захотел…

Голос Адама внезапно стал ниже, а пальцы, державшие моё запястье, сдавили его сильнее. В груди снова возникло это странное, ноющее чувство, мешающее дышать ровно.

– Я должен был увидеть тебя и убедиться, что ты в порядке… – добавил он.

Я подняла на парня взгляд, цепенея от прекрасной синевы его глаз. Он вновь улыбнулся, совсем слегка, но и этого хватило, чтобы моё дыхание окончательно сбилось.

Да что со мной не так?!

– Не возьмёшь? – спросил он несколько секунд спустя, а может и минут, я уже ни в чём не была уверена…

– Угу, спасибо, – невнятно пробубнила я и взялась за лямку рюкзака, но Адам отпустил его не сразу.

– Больше не броди по ночам в одиночку, Феникс, – вкрадчиво произнёс он и лишь после этого ушёл не оглядываясь.

Я застыла на месте, как вкопанная, провожая его взглядом. Сердце бешено колотилось в груди, а каждый вздох оставлял на языке привкус горечи. Но почему? Я сожалела? О чём именно?..

Сью, осторожно коснувшись моего плеча, с явным волнением, задала вопрос, который и без неё вращался в моей голове по кругу: «Что это было»?

– Без понятия… – пожала плечами, посмотрев на подругу.

От разговора нас отвлек шелест голосов, доносившийся со стороны школы. Мы одновременно обернулись. Браин сконфуженно нахмурилась. На крыльце здания стояло около десятка старшеклассниц, и большинство из них смотрели на меня в точности как Келли Ларсен, с явным желанием убить.

– Интересно, быстро ли по школе расползутся слухи? – шепнула я Сью.

– Боюсь, уже… – тихонько ответила она, взяла меня под руку и повела к заднему входу, чтобы нам не пришлось пробиваться через толпу возмущённых девиц.

Впрочем, к концу учебного дня ажиотаж вокруг появления Адама почти полностью сошёл на нет. Большинство одноклассников решили, будто Блэк приезжал, чтобы обсудить со мной пятничный концерт, не более. Меня удивляла логика местных девчонок. Они были готовы поверить в любую нелепицу, только бы их краш оставался нетронутым и, как следствие, свободным. И неважно, что я всего лишь официантка на полставки, не имеющая никакого отношения к организации мероприятий в «Роджере».

На ферму я вернулась около четырёх часов. После занятий мы с Браин зашли в кофейню, где выпили по стакану карамельного латте вприкуску с круассанами, немного поболтали на отвлечённые темы и обсудили предстоящие полугодовые тесты, отчаянно делая вид, что наша жизнь не изменилась. Нам обеим это было нужно.

Дома я постаралась вернуться к привычной рутине, гоня прочь мысли о странном поведении Блэка: приняла душ, порешала несколько прошлогодних экзаменационных проверочных работ, сделала домашку и начала читать «Грозовой перевал», не заметив, как уснула под душераздирающие метания Кэтрин и Хитклифа.

Мне снился Лас-Вегас…

Пару лет назад мы с отцом решили отправиться в автомобильное путешествие по Аризоне. Мама тогда улетела в Нью-Йорк на конференцию, и, чтобы не скучать за просмотром сериалов, папа взял в прокат небольшой дом на колёсах.

Это было моё лучшее летнее приключение в жизни! В последнее время отец всё реже появлялся дома, а география его командировок расширилась до десяти стран. Я очень скучала по нему, и предложение провести вместе целых двенадцать дней в дороге было встречено мной с большим энтузиазмом!

Мы решительно отказались от любых планов, никуда не спешили и не боялись опоздать, останавливались там, где хотели, а не следуя советам туристических буклетов, на завтрак покупали мороженое, на ужин ели бурито из придорожных закусочных, чего бы мама бы никогда не позволила. И даже заглянули на мексиканскую вечеринку дальнобойщиков, где мистер Рамос научил меня танцевать сальсу, а папу – пить текилу с соусом табаско.

До Лас-Вегаса мы добрались только к вечеру второго дня, хотя ехать было всего-то шесть часов! Папа намеревался крупно проиграться в каком-нибудь роскошном казино. По мне так глупое желание. Смысл делать ставки заведомо рассчитывая на проигрыш? Но папа утверждал, что ценность игры заключалась вовсе не в выигрыше, а в готовности рисковать. Мой отец страдал острой формой гиперответственности, всегда строго придерживался расписания, был до одержимого пунктуальный и планировал свою жизнь по секундам. Возможно, именно поэтому он, и радовался как ребёнок, тем редким мгновениям, когда хоть что-то оказывалось вне его безусловного контроля.

Широкая улица тонула в свете неоновых огней. Толпы людей, жаждущих развлечений, блуждали по ночному городу, в попытке убежать от серых будней. Куда не глянь, всюду ряженые актёры, изображавшие звёзд Голливуда и известных политиков, фокусники, акробаты и торговцы лотерейных билетов.

Мы стояли на Роуд-Стрит, через дорогу от казино «Счастливая Звезда». Отцу не терпелось поскорее обогатить местных крупье, отчего он предвкушающе потирал руки, глядя на сияющее здание с восторгом.

– Ну что, идём? – звонко хлопнув в ладоши, папа подтолкнул меня к пешеходному переходу.

– Если мама узнает, нам не жить, – беззаботно улыбнулась я, но внутри ощутила тревожное покалывание.

На мгновение мне показалось, будто воздух вокруг меня сгустился, а свет фонарей превратился в размытые блики, как на фотографии с долгой выдержкой. Я несколько раз быстро моргнула и посмотрела на отца, но не заметила ничего необычного – всё пришло в норму. Однако скверное предчувствие так и осталось где-то в глубине моего подсознания.

Мы были всего в нескольких шагах от входа в казино, когда папа резко остановился, схватил меня за руку и потянул на себя. Наши взгляды встретились, и в его глазах я увидела неподдельный ужас. Подобное на моей памяти было впервые!

– Что случилось? – оробело спросила я.

Вместо ответа отец сжал мои пальцы так сильно, что из глаз чуть не посыпались искры.

– Мне больно, пап! – взвизгнула я, пытаясь высвободить руку.

Придя в себя так же внезапно, как и изменившись до этого, он почти сразу меня отпустил, но лишь затем, чтобы снова схватить, теперь за плечи.

– Дорогая, прошу, выслушай очень внимательно, – торопливо сказал отец, словно боялся не успеть договорить. – Ты должна немедленно уехать!

– Чего? – опешила я. – Куда? Зачем?

– Вам с мамой нужно как можно скорее покинуть Вирджинию! Они идут за тобой…

– Кто они?.. – спросила я сипло, чувствуя, как от волнения перехватывает горло, а ладони начинают потеть.

Папа опасливо осмотрелся по сторонам, будто выискивал кого-то в толпе, наклонился ближе и прошептал:

– Волки. Ни в коем случае не снимай медальон и никому его не показывай!

А затем моя голова закружилась, и я… открыла глаза…

В комнате царила мёртвая тишина, но моё сердце билось так сильно, что, казалось, его стук можно было услышать даже на первом этаже дома.

Впервые за долгое время мне приснился кошмар, в котором никто не погиб, но ужаса он навёл не меньше. Всё от того, что я никогда прежде не видела столько страха в глазах Джеймса Крофта, всегда готового к любому повороту событий. Где он сейчас? Всё ли с ним в порядке? Может быть, я просто слишком сильно соскучилась по отцу, поэтому и увидела его во сне таким? Что он там говорил? Просил уехать из Вирджинии? Вполне логично… ведь именно она стала одной из причин нашего расставания.

Плечи лизнул холодный ветерок, и я вдруг осознала, что страшно замёрзла – забыла перед сном закрыть окно.

На часах было почти три часа ночи, очень клонило в сон и совсем не хотелось вылезать из-под одеяла. Однако я понимала, что, если не исправить ситуацию сейчас, к утру в моей спальне наступит самый настоящий ледниковый период. Пришлось вставать…

Стоило спустить ноги на пол, как по телу пробежала мелкая дрожь – коварный сквозняк коснулся щиколоток и пополз вверх к коленям. Я завернулась в одеяло, как начинка для бурито, и подошла к окну. С улицы донёсся отчётливо различимый треск, словно кто-то шёл по покрытой инеем траве. Я инстинктивно схватилась за подаренный мистером Бруни кулон, будто он действительно мог меня защитить. Кажется, сказанные папой слова в дурацком сне, подействовали на моё подсознание гораздо сильнее, чем я думала…

Звук повторился, затем ещё раз и ещё. Сердце от страха пропустило удар и снова заколотилось как подорванное – кто-то определённо бродил снаружи.

Чувство стремительно надвигающейся опасности сдавило грудь. Первой мыслью было разбудить маму и бабушку. Второй – вызвать полицию. Я тотчас бросилась к двери, но, вспомнив, что не закрыла окно, решила сначала разобраться с ним. Вдруг вторженец надумает забраться в дом по водосточной трубе. А с неё залезть в мою комнату плёвое дело!

В спешке вернувшись назад, я осторожно отодвинула занавеску и выглянула на улицу. Снег ещё не выпал, но трава пожухла, и в сумраке ночи мрачные краски впавшей в спячку природы сливались в единое тёмное пятно. Поэтому разглядеть мужской силуэт под бабушкиным дубом удалось не сразу.

Однако, как только это произошло, страх крепко схватил за грудки. К счастью, незнакомец, увидев меня, тотчас снял капюшон, приветливо помахав рукой, и на смену испугу пришло глубочайшее замешательство, ведь под моим окном стоял Адам Блэк и что-то в нём необратимо изменилось… Парень казался абсолютно потерянным.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, оба пребывая в скованной растерянности. Блэк, кажется, был глубоко погружён в свои мысли, а я, как и днём на парковке, заблудилась в собственных чувствах.

В свете тусклой луны, в одиночестве, под величественными ветвями дуба, он казался таким прекрасным, словно герой грустного, но захватывающего фильма, от которого невозможно было оторваться, потому что очень хотелось узнать, чем закончится история.

Так кто же ты, Адам, – герой или злодей? Я до сих пор не могла отыскать ответа на сей вопрос. Но знала наверняка: каждый раз, когда приходила к выводу, что Блэк плохой человек, он давал мне повод в этом усомниться.

Наконец, Адам сделал несколько шагов к дому. Его движение вывело и меня из оцепенения. Широко распахнув створки окна, я перегнулась через подоконник и тихо спросила:

– Что-то случилось?

Блэк как-то странно усмехнулся, будто бы посмеивался над самим собой и, проведя пальцами по волосам, пожал плечами. Сложилось ощущение, что он был удивлён происходящим не меньше меня.

– Ладно, оставайся там. Сейчас приду, – внезапно решила я, прикрыв окно и на цыпочках вышла из комнаты.

Зачем? Не знаю! Просто почувствовала, что так будет правильно.

Пока я крадучись спускалась по скрипучей лестнице, в голове мотыльками кружили самые разные мысли: зачем Адам пришёл среди ночи? Что я скажу ему при встрече? Насколько сильно меня взволновал его визит? Но как только я оказалась в прихожей, все они разом испарились. Я застыла, глядя на входную дверь, совершенно не понимая какие чувства испытывала: смущение, удивление, страх, трепет и ещё целая вереница многогранных эмоций смешались внутри в ядерную смесь, содрогавшую моё сердце. Однако дольше тянуть время было нельзя, поэтому я, сделав глубокий вдох, открыла дверь и вышла на крыльцо. Блэк стоял на том же месте.

– Адам, ты знаешь, который час? – спросила я, опасливо поглядывая на окна маминой спальни.

Он едва заметно кивнул, поднял на меня нечитабельный взгляд, снова пожал плечами.

И всё? Это его ответ? Окей, попробую спросить иначе…

– Зачем ты пришёл?

– Я не знаю… – задумчиво произнёс Блэк, а затем двинулся в сторону крыльца.

Всего несколько неспешных шагов, и вот он уже стоял передо мной. Так как по ступенькам Адам подниматься не стал, я смотрела на него сверху вниз, что отнюдь не придавало уверенности, напротив, вызывало жуткую неловкость.

– Слушай, я и сам понимаю, как всё это чертовски странно выглядит, – начал он непривычно робко и неуверенно. – Не мог уснуть, решил прогуляться и даже не понял, как оказался здесь, само собой получилось…

Печально усмехнувшись, Адам нахмурил брови и слегка наклонил голову вбок, пытаясь поймать мой мечущийся в растерянности взгляд. Сейчас он казался мне очень уязвимым и настоящим, даже более, чем в ту злополучную ночь. Это будоражило…

Кто же ты на самом деле Адам Блэк? И какая из твоих масок истинная?

– То есть ты пришёл пешком? – предположила я, отметив, что рядом с домом нет ни его машины, ни мотоцикла.

Интересно, если бы меня не разбудил кошмар, я бы никогда и не узнала, что Адам был здесь?..

– Я же сказал: захотел прогуляться. Мы почти соседи, ты и сама наверняка уже сообразила. Через лес идти не больше двадцати минут, если знать дорогу.

– И ты её знал… – задумчиво протянула я, пытаясь понять, зачем Блэк привёз меня к себе той ночью, если мог отвезти домой.

Адам, словно прочитав мои мысли, сказал:

– Ситуация была критической. Если бы я привёз тебя сюда, неизвестно, как бы всё сложилось. Тебе нужно было прийти в себя, осознать произошедшее, отпустить. Люди склонны преувеличивать проблемы и мучиться без причины.

– Хочешь сказать, случившееся со мной…

– Я хочу сказать, – твёрдо оборвал меня Адам, – ты справилась, и отлично, потому что дала себе время пережить свою боль, вместо того чтобы пытаться угождать чувствам родственников или терпеть сочувственные взгляды друзей.

В воздухе повисла звенящая тишина.

Я задумалась над словами Адама. В них, безусловно, была доля правды. Яркий пример тому – Сюзанна. Узнав о нападении, она постоянно напоминала мне о нём, неосознанно вынуждая переживать боль снова и снова. Подруга делала это не со зла, а потому что волновалась, но от её заботы легче мне не становилось!

– Ладно, я пойду, – тихо сказал Блэк, отвлекая меня от размышлений.

Я взглянула на него с искренней печалью. Адам слегка улыбнулся, но его улыбка была какой-то уж слишком удручающей. Кажется, мы оба не хотели прощаться, понимали это и пытались скрыть друг от друга. От чего меня не покидало чувство, будто этот разговор мог стать началом чего-то значимого, и, если мы упустим момент, всё снова рухнет. Адам вновь станет холодным, грубым и высокомерным. Я буду ненавидеть его за это, но в глубине души искать причины, чтобы оправдать. Замкнутый круг… Надоело!

И когда вокалист «Blood and Roses» уже развернулся ко мне спиной, готовый сбежать в ночь, я, собравшись с духом, его окликнула:

– Адам, подожди!

Блэк обернулся. Его взгляд, полный непонимания, заставил меня усомниться в своём решении, но, чтобы не выглядеть глупо, я отважилась довести дело до конца.

– Не хочешь зайти?..

Глава 9

Оставшуюся часть ночи я так и не сомкнула глаз, бесконечно упрекая себя за чудовищно опрометчивый поступок. И зачем я пригласила Адама? Что заставило меня забыть о здравом смысле?..

Блэк, разумеется, отказался. Причём, уходя, укоризненно посоветовал мне не быть такой легкомысленной и тщательнее выбирать людей, которым я позволяю переступать порог своего дома.

Он ушёл около половины четвёртого утра, растворившись в ночной тьме, как будто никогда и не существовал, но определённо оставив отпечаток в моей душе, слишком яркий, чтобы его игнорировать. Однако каким был этот след, я так и не решила – тягостным, словно груз на сердце, или, напротив, пробуждающим необъяснимое влечение?

Утром я была совершенно разбита. Недосып давал о себе знать – голова страшно гудела. Даже бабушкин крепкий чай, настоянный на бесконечном запасе терпения и кофеина, оказался бессилен.

Мама снова уехала в город по делам. Интересно каким? Я была уверена, что Сандра не устраивалась на работу, поэтому её частые отлучки начали вызывать у меня вопросы. Например: откуда у нас берутся деньги на жизнь?

Позавтракав без аппетита, я отправилась к трассе, чтобы Сью не пришлось кружить по подъездной дорожке. Из дома вышла раньше обычного и, рассчитывая скоротать время, достала из рюкзака «Грозовой перевал».

Мне не нравилась эта книга, но я не привыкла бросать начатое. Отношения Хитклифа и Кэтрин казались мне воплощением нездоровой одержимости, где никакие красивые слова о вечной любви не могли скрыть эгоизма и жестокости обоих. Их история была полна алчности, ревности и необузданной страсти. Невозможно любить человека и одновременно желать его разрушения, даже если он никогда не будет с тобой, ведь такая привязанность лишает свободы, искренности и взаимного уважения – основ, на которых держится истинная любовь.

Однако чтение всё же меня увлекло настолько, что я утратила счёт времени и очнулась лишь, когда услышала далёкий, низкий гул. Он зародился где-то на самом краю горизонта, едва заметный, как эхо, скользнувшее между скал, но с каждым мгновением обретал плотность. И вот, подняв глаза, я увидела мотоцикл Адама, который, замедлив ход, остановился прямо передо мной.

Блэк загадочно улыбнулся. Его взгляд, как всегда, был полон непредсказуемости. Я же, растерянная и неподвижная, медленно закрыла книгу, пытаясь осмыслить происходящее.

– «Грозовой перевал» – интересный выбор, – заметил Адам, нарушая молчание, так и не дождавшись от меня каких-либо действий. – Нравится?

– Не особо, – робко ответила я, засовывая роман в рюкзак. – Что ты здесь делаешь?

– Просто проезжал мимо. Забыла? Мы соседи.

– Да, – кивнула я, стараясь скрыть смущение. – Но раньше я никогда не видела тебя на этой дороге.

– Может, не знала в какую сторону смотреть? – усмехнулся он. – Это самый короткий путь в город, я часто им пользуюсь. Так ты садишься?

– Куда? – недоумённо спросила я.

– На байк.

– Зачем?..

– Подброшу тебя в школу.

– За мной заедет Сью, так что не утруждайся, – ответила я, но Адам лишь хитро улыбнулся.

– Уверена? Глянь на часы. Ты, между прочим, уже опаздываешь.

Я машинально полезла в карман, но тут же вспомнила, что новый телефон так и не купила. Адам, отметив моё замешательство, молча достал свой смартфон, разблокировал экран и показал дисплей. Чёрт, я действительно жутко опаздывала!

Озадаченно оглянувшись, я начала мысленно перебирать возможные причины, почему Сюзанна не приехала. Вдруг что-то случилось? Или она просто задержалась?

В ходе размышлений, я оглянулась на дом. Может стоит вернуться и попросить бабушку вызвать такси? Но сколько оно будет ехать до фермы?..

– Кейт, просто садись уже, – прервал мои раздумья Адам, похлопав по заднему сиденью мотоцикла. – Моргнуть не успеешь, как окажешься в школе.

Я замешкала, но вариантов было немного, и, сделав глубокий вдох, шагнула к байку.

– Ты ездишь без шлема? – спросила я, нарочно затягивая момент, чтобы обдумать, как вскарабкаться на эту махину.

– Угу, – ухмыльнулся Блэк, заводя двигатель. – Он портит мою причёску.

Неуклюже взобравшись на кожаное сиденье, чувствуя себя до нелепости глупо, я замерла не понимая, что делать дальше. Руки беспомощно зависли в воздухе. Колени предательски задрожали. Ещё и Адам находился так близко, что моё сердце, казалось, решило побить все мировые рекорды скорости.

– Держись за меня, – бросил он, даже не оборачиваясь.

Я туго сглотнула, нерешительно обхватывая его талию – невесомо, словно боялась коснуться. А может, и правда боялась…

– Крепче, Феникс, – произнёс Адам уже твёрдым, почти командным тоном и, схватив мои руки, уверенно перекрестил их у себя на животе. – Вот так. Если станет страшно, просто закрой глаза.

И, прежде чем я успела что-либо ответить, мотоцикл тронулся с места.

Почти всю дорогу, как и советовал Адам, я ехала зажмурившись и спрятав лицо за его плечом. Временами приходилось обхватывать водителя крепче, особенно на ухабах или крутых поворотах. Странное чувство – доверять кому-то настолько, чтобы ощущать себя в безопасности при скорости, сбивавшей дыхание.

Когда Адам въехал на школьную парковку, всё случилось, как я и предполагала: взгляды учеников, в особенности девушек, словно магниты устремились к нам.

Недалеко от места, где мы припарковались, я заметила Браин. Она нервно металась из стороны в сторону, напоминая загнанного зверька, но, увидев нас, резко рванула вперёд. Однако я тотчас вскинула вверх руку, предостерегая её. Подруга поняла жест и осталась стоять на месте, как и я, не находя в себе смелости слезть с проклятого мотоцикла. Тем временем Адам, ловко с него соскочив, заслонил меня от посторонних взглядов.

– Если ты собираешься остаться тут, может, махнём в «Роджер»? Там хотя бы кофе есть, – проговорил он с фирменной ухмылкой, одновременно лениво кивая в ответ на женские: «Привет, Адам!», звучавшие отовсюду.

– Тебе обязательно привлекать столько внимания? – проворчала я, всё ещё не решаясь спуститься с мотоцикла. Мысль о том, что я могу запутаться в собственных ногах и рухнуть у всех на глазах, пугала до дрожи.

– Будто я специально, – дерзко сыграл бровью Адам, вновь нацепив маску «сексуального подонка», и вдруг наклонился ближе, заправляя прядь моих волос за ухо. И этот жест был настолько интимным, что со стороны наверняка мог сойти за поцелуй!

– Познакомишь меня с подругой? Кажется, ей я нравлюсь больше, – прошептал он мне почти в губы.

Я осторожно выглянула из-за его плеча. Сюзанна, сияя совершенно глупой улыбкой, наблюдала за нами с восторгом, не переставая в нетерпении кружить вокруг своей машины.

– Ну уж нет, – отрезала я, глядя на Блэка с вызовом. – Хватит с тебя поклонниц.

– Жадина, – протянул он с хитрой улыбкой.

Его голос, взгляд, близость… Всё это обжигало изнутри, сбивало с толку и заставляло мир звучать по-новому. Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. И хотела бы не чувствовать впредь, вернуть всё в исходную точку покоя, но, кажется, этот мост, если и не выгорел полностью, то был близок к тому, чтобы обрушиться за моей спиной.

– Мне нужно идти, – выдохнула я, разрывая возникшее между нами притяжение, и осторожно слезла с мотоцикла, к счастью, даже не опозорившись. Но, прежде чем успела сделать шаг в сторону подруги, Адам поймал меня за запястье, заставляя остановиться.

– Я заеду за тобой после школы? – спросил он вкрадчиво, на сей раз без привычной ехидной нотки.

– Зачем? – растерялась я, удивлённая его неожиданной серьёзностью.

– Хочу кое о чём поговорить. Если ты не против, можем выпить кофе, – ответил он, разглядывая меня тем самым взглядом, от которого внутри всё переворачивалось.

И разумнее было отказаться, ведь по сути нам с Адамом нечего обсуждать. Однако что-то в его голосе заставило меня задуматься и… согласиться.

– Ладно. Буду ждать тебя в половину третьего здесь же, – ответила я, осторожно высвободила руку и быстрым шагом направилась к Сюзанне, изо всех сил подавляя желание оглянуться.

– Что. Это. Было? – отчеканила Сюзанна, прищурившись, как будто собиралась выведывать у меня рецепт ядерной бомбы.

– Мы можем поговорить об этом позже? – с надеждой пробормотала я, пытаясь спрятать глаза от её сверлящего взгляда.

– Определённо нет! – отрезала она.

Я шумно вздохнула, понимая, что сопротивляться бесполезно, и обречённо кивнула.

Тем временем ажиотаж, вызванный появлением Блэка, не стихал. Осуждающие и завистливые взгляды следовали за мной по пятам, словно я была звездой скандального реалити-шоу. Не хватало лишь громких заголовков на обложках таблоидов: «Тайна Адама Блэка: новая девушка в его жизни?». Если так продлится весь день, я точно сойду с ума…

– Пойдём отсюда, – тихо произнесла я, чувствуя, как щёки начинают гореть от стыда и напряжения. – Куда-нибудь подальше от всех этих глаз…

– Например, на Английскую литературу, – внезапно раздался мягкий голос Александра.

Мы со Сью одновременно обернулись. Школьный психолог стоял прямо за нами.

– Здравствуйте, мистер Бруни, – сразу же откликнулась Сюзанна, мгновенно переключая своё внимание на него.

– Мисс Браин, – вежливо кивнул он и, повернувшись ко мне, продолжил: – Кейт, у меня есть к тебе разговор, зайди, пожалуйста, после уроков.

Я застыла, ощущая, как внутри что-то сжалось. Меня ведь будет ждать Адам!

– Разговор? О чём? – поспешила ответить я, судорожно пытаясь придумать причину для отказа.

Александр напряжённо сощурился, его взгляд метнулся к Сюзанне, будто её присутствие мешало ему говорить открыто.

– После уроков, – улыбнулся он и зашёл в здание школы.

Мы с Браин переглянулись, обе осознавая: здесь что-то не так. Однако поделиться своими подозрениями не успели, так как в этот момент раздался звонок.

За обедом я, наконец, решилась рассказать Сью о странном визите Адама. Разумеется, подруга с важным видом нейрохирурга вынесла вердикт: «ты по уши влюблена в Блэка». И, как любой хороший врач, предложила радикальное решение – содрать пластырь одним рывком, то есть поговорить с Джастином, который по-прежнему питал в отношении меня надежды, а также расставить точки над «И» с Адамом. Но и без её «гениальных» советов я уже твёрдо решила это сделать!

Полегчало ли мне после трёпа по душам с подругой? Нет. Пока чувства оставались внутри, невысказанными, я могла обманывать себя до посинения, что моя непонятная симпатия к Адаму всего лишь следствие – благодарность за спасение. Но как только с губ сорвались слова: «кажется, он мне нравится» – всё стало более, чем реальным.

Что до «пластыря», от одного я таки решила избавиться без промедления. И после занятий, направилась к кабинету психологии, готовая встретиться с Александром Бруни, не имея ни малейшего представления о чём пойдёт речь.

Достигнув заветной двери, я тихо постучала и, приоткрыв её, заглянула внутрь.

– Мистер Бруни, можно войти?

Алекс сидел прямо на столе рядом с огромной стопкой тетрадей и выглядел там вполне органично. Ему совершенно не шёл галстук и поучительное выражение лица. А вместо перьевой ручки в руках куда естественнее смотрелся бы кий, как и бутылка тёмного пива, против крошечной кофейной чашки.

– Кейт, привет! Заходи, располагайся, – радушно улыбнулся он.

Я, не раздумывая, прошла в класс и заняла место за первой партой в среднем ряду.

– Как настроение? – непринуждённо поинтересовался учитель.

Я вскинула бровь, скорее ехидно, нежели недовольно.

– Вы пригласили меня, чтобы спросить о моём настроении?

– И да, и нет, – с лёгкой небрежностью ответил Бруни, пожимая плечами.

Бросив краткий взгляд на часы, висевшие над доской, я почувствовала, как внутри начинает расти напряжение. Время поджимало – Адам приедет с минуты на минуту. Нужно было поскорее разобраться с этим «пластырем» и переключиться на следующий.

– Мистер Бруни, простите за прямоту, но у меня совсем мало времени. Может, сразу к делу? – предложила я, стараясь держать голос спокойным.

– Хорошо, – кивнул он, но, кажется, в глазах мужчины промелькнула лёгкая тень разочарования. – Однако напомню: мне нравится, когда ученики зовут меня просто по имени.

– Знаю, но пока не могу привыкнуть, – смущённо призналась я, мельком вспоминая нашу первую встречу.

Алекс тотчас спрыгнул со стола, взял стул, перевернул его спинкой вперёд и сел напротив меня по-ковбойски.

– Тогда начнём сначала, – сказал он с мягкой улыбкой, протягивая мне руку. – Привет, я Алекс. Просто Алекс. И запомни, то, что я преподаю в твоей школе, почти ничего не значит. Я много где работал и у меня всегда были друзья среди студентов. Если не веришь – загляни на фейсбук, сама всё увидишь.

Я досадливо покачала головой, понимая, чего Бруни от меня добивался. Эта попытка «начать с чистого листа» казалась мне нелепой, но его руку я всё же пожала.

– Кейт, – ответила я лаконично и сдержанно.

– Очень приятно, Кейт, – широко улыбнулся он.

Я промолчала, на что Алекс громко выдохнул и тонким голосом, пытаясь передразнить мою манеру речи, произнёс:

– И мне приятно, Алекс. Меня совсем не смущает, что ты мой учитель. Наоборот – это круто!

А затем он театрально схватился за сердце и ответил уже своим тембром:

– Правда? Спасибо, Кейт, я польщён! Значит, будем дружить?..

Отвратительная актерская игра Александра выглядела столь забавно, что я невольно улыбнулась, и, сдавшись, кивнула:

– Окей, будем дружить, Алекс.

– Отлично! – звонко хлопнул в ладоши он, не скрывая своей почти по-детски искрящейся радости. – Ну а теперь, когда между нами выстроен дружеский мост, перейдём к сути. У меня личный вопрос, не по учёбе.

Я сложила руки на столе, готовая слушать.

– Скажи, пожалуйста, что тебя связывает с Адамом Блэком?

Ого! Вот это поворот! Я совершенно не была готова к такому вопросу.

– Кейт? Ты можешь мне доверять, помнишь? Всё, что ты скажешь в этом кабинете, останется в этом кабинете, – мягко напомнил Алекс. – Как в Вегасе.

Меня невольно передёрнуло при упоминании «Города грехов». Всплывший из глубин памяти образ отца из сна, напуганного и умоляющего уехать из Блэкфорта, пугающе чётко встал перед глазами. Я туго сглотнула, ощущая, как в горле запершило, и поспешила прогнать навязчивые воспоминания.

– Думаю, дружба, – спустя пару секунд ответила я, стараясь придать голосу уверенности.

– Ты думаешь или всё-таки дружба? – уточнил Александр, не отводя от меня пристального взгляда.

– Нет, я уверена: мы друзья, – твёрдо произнесла я, хотя где-то в глубине души болезненно кольнуло.

Мистер Бруни задумчиво всмотрелся в мои глаза, словно искал на их дне признаки сомнений или даже лжи, и вдруг спросил:

– А что твоя мама думает по поводу вашей дружбы? – при этом он слегка подался вперёд, будто именно сей вопрос был для него особенно важным.

– А при чём здесь моя мама? – нахмурилась я, чувствуя: разговор начинает меня раздражать. – Я уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно выбирать с кем общаться.

– Хочешь услышать моё мнение?

Я разочарованно откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, всем видом выражая: «То, что вы там себе надумали меня совершенно не волнует!». Но Бруни, похоже, это нисколько не смутило. Он продолжил:

– Кейт, хочу, чтобы ты поняла меня правильно, – начал он спокойным тоном. – Я не собираюсь лезть не в своё дело и тем более не намерен указывать, с кем тебе дружить. Однако предостеречь – моя обязанность. И не только потому, что ты моя ученица, а ещё и по личным причинам. Я обещал миссис Войт приглядывать за тобой. Мы с твоей бабушкой… старые приятели.

– Что? – удивилась я, почувствовав, как от низа живота к горлу поднимается волна негодования. – Почему я узнаю об этом последней?

– Мэри просила не говорить, чтобы не ставить тебя в неудобное положение, – объяснил он.

– И чего тут неудобного? – возмутилась я. – Гораздо более неловко было встретиться с вами на дороге, а потом узнать, что вы учитель в моей школе!

– Понимаю. Но сейчас не об этом, – покачал головой Алекс.

– А о чём тогда?

– О том, что Адам Блэк для тебя не лучшая компания.

– Да ну? – язвительно фыркнула я, приподнимая левую бровь. – И отчего же?

– Есть ряд причин, – невозмутимо ответил Бруни. – Возможно, сейчас они покажутся тебе глупыми, как и весь этот разговор. Но Адам намного старше, у него есть вредные привычки, о которых ты, скорее всего, даже не подозреваешь. Да и репутация у этого парня, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Общение с ним может обернуться крупными неприятностями.

Сказать, что я была возмущена – ничего не сказать. Как же надоело постоянно оправдываться! Да, возможно, мистер Бруни действительно искренне переживал за мою судьбу или просто выполнял указания бабушки. Однако моя личная жизнь их всех не касается, и уж тем более какого-то старого приятеля Мэри, даже если он школьный психолог!

Голова затрещала от напряжения, пульс настойчиво забарабанил в висках. Я зажмурилась, растирая глаза пальцами – хорошо, что сегодня утром было лень наносить тушь.

– Это всё? – холодно спросила я.

– Кейт, пожалуйста, пообещай, что, когда успокоишься, подумаешь над нашим разговором и ситуацией в целом, – на полном серьёзе взмолился Алекс. – Спроси себя: что ты знаешь об Адаме? Он рассказывал о своей семье, о прошлом, хоть о чём-то не связанном с настоящим? Доверяет ли Блэк тебе так же, как ты ему? Спрашивал ли он нечто странное? Может, у него есть скрытые мотивы, общаться с тобой?

Последний вопрос Александра стал той самой каплей, переполнившей чашу моего терпения. Резко встав на ноги, я посмотрела Бруни прямо в глаза, больше не заботясь о вежливости:

– При всём уважении, но человек, о котором вы так нехорошо отзываетесь, спас мою жизнь и даже не пытайтесь выведать при каких обстоятельствах, я вам всё равно не скажу. А скажу вот что: я знаю Адама достаточно, чтобы считать его своим другом. Очень жаль, что вы судите о людях основываясь на общественном мнении, которое зачастую бывает ошибочным. Как-то непрофессионально… В любом случае, я больше не хочу продолжать этот разговор. Никогда.

– Кейт, – тихо отозвался Алекс, вставая с места. – Ты заблуждаешься насчёт Блэка…

Я, ни слова более не говоря, направилась к двери, но на пороге всё же обернулась, решив поставить жирную точку.

– Может и так, но это моя жизнь, и я сама с ней разберусь. До свидания, мистер Бруни!

Подчеркнув официальное обращение, я дала понять, что выстроенный психологом мост не прошёл проверку на прочность и, покинув класс, поспешила на улицу.

Адам уже был на парковке, стоял, облокотившись о капот серого раритетного «Мустанга», разговаривая по телефону.

Я вздохнула с облегчением и уверенно зашагала в его сторону, но, поймав колючий взгляд, инстинктивно остановилась. До слуха добрались обрывки произнесенных Адамом фраз: «Я понял», «Ты ошибаешься», «Она не может быть волком» и «Катись к чёрту». После чего Блэк вновь глянул на меня с какой-то неописуемой остервенелостью, и, сев в машину, уехал.

В эту секунду внутри что-то оборвалось. Сердце? Душа? Или, может, всё разом?

Растерянно оглядевшись по сторонам, я заметила в окне кабинета психологии Александра. Он смотрел прямо на меня, постукивая смартфоном по ладони, но как только наши взгляды пересеклись, мгновенно исчез из поля зрения.

Вечером, уже будучи дома, я никак не могла найти себе места и, решив разобраться в случившемся, попыталась разузнать про Адама. Оказалось, что после обеда его никто не видел. Блэк не появлялся ни в «Роджере», ни в кофейне, куда мы собирались, ни на репетиции группы.

Адам просто исчез…

Глава 10

– Проснись, проснись, проснись… – собственный голос звучал в голове, словно набат, отдаваясь звоном от висков к затылку.

Шесть незнакомых мужчин, облачённых в чёрные мантии с глубокими капюшонами, вели меня по каменному тоннелю, напоминавшему старую канализационную шахту, крепко держа под руки. Один, полагаю, главный, твёрдо и уверенно шёл впереди, отбрасывая вытянутую тень на путь, слабо освещаемый керосиновыми лампами, которые несла шествующая позади троица.

Я пребывала в полном недоумении от происходящего! Чувство абсолютной беспомощности наполняло разум мешающим думать страхом и, в то же время, вынуждало цепляться за каждую деталь, даже самую незначительную, словно от этого зависела моя жизнь…

Мы продвигались всё глубже в недра катакомб. Низкие своды, застывшие над нашими головами каменным оскалом, угрожающе сужали пространство. Под ногами то и дело хлюпала вода. Вонь сырости и разложения была совершенно невыносима. Гнилостные запахи настойчиво проникали в лёгкие, мутя сознание. Казалось, этот мерзкий смрад навсегда въелся в кожу, осел на волосах и стал неотъемлемой частью моего дыхания, которое я постоянно пыталась задержать.

Как долго продолжался наш путь, я не знала, но некоторое время спустя мы оказались в просторном зале, напоминающем подземный амфитеатр. Его стены вздымались вверх, уходя в непроглядную тьму. По периметру нависали балконы, на каждом из которых стояли фигуры в тёмных балахонах, точно таких же, как на моих конвоирах.

Электричества здесь не было. Пространство освещали смоляные факелы, закреплённые вдоль стен, и несколько костров, сложенных прямо на полу. В центре возвышался массивный каменный постамент, словно исполинский алтарь для жертвоприношений. На нём расположился внушительный саркофаг в форме гроба. Его поверхность была покрыта золотом, а многочисленные рубины, инкрустированные в металл, ловя отблески огня, превращались в зловещие глаза, хищно следящие за каждым моим шагом.

Объёмное пространство буквально звенело от звуковых отражений. Тихий шёпот присутствующих, сливаясь воедино, создавал тяжёлую, гулкую волну. Она поднималась вверх, словно вой, отчаянно стремящийся вырваться из каменного плена. Я тоже мечтала о свободе! Жаждала её. Или хотя бы понимания – зачем меня привели в это жуткое подземелье?

Как только присутствующие в зале заметили наше появление, бормотание мгновенно прекратилось. Наступила почти мёртвая тишина, наполненная тяжёлым ожиданием. Внутренний голос, который, тем не менее казался чужим, запричитал громче, моля проснуться и немедленно уезжать из Вирджинии.

Внезапно «Балахоны» по периферии, начали стекаться к центру, словно тёмная река, направляемая невидимой силой. Меня грубо подтолкнули вперёд, заставляя подойти к саркофагу. Взгляд невольно упал на выбитую в камне надпись. Я сразу её узнала! Именно эти строки были выгравированы на медальоне, подаренном мистером Бруни!

– Кровь от крови моей… Кровь от крови моей… – зловеще зашептали собравшиеся.

Инстинктивно прижав ладонь к груди, я попыталась нащупать украшение, но на шее его не оказалось! Зато подвеска тотчас сверкнула в руке человека, приведшего меня сюда.

В памяти всплыли слова папы, бабушки и Алекса. Все они, как один, твердили, что снимать кулон нельзя. Никогда!

– Эй, это моё, верните! – выпалила я, позабыв об осторожности.

Голос прозвучал громче, ожидаемого, содрогнув тишину раскатистым эхом. Сотни жадных глаз вновь обратились в мою сторону. Пространство наполнилось физически ощутимым напряжением.

Мужчина с медальоном остановился, словно в раздумьях, а затем медленно повернулся и снял капюшон.

– Ты в этом уверена, принцесса? – едко произнёс он, ввергая меня в полнейшее замешательство.

Средь мерцающих отблесков костров и устрашающих фигур сектантов я встретила взгляд, одновременно согревающий добрыми воспоминаниями и вызвавший ледяной ужас, ведь он принадлежал Джеймсу Крофту – моему отцу. В левой руке папа крепко сжимал цепочку медальона, а в правой – ритуальный нож. Тот самый, что не раз появлялся в моих ночных кошмарах…

– Кейт, ау? – послышалось откуда-то из глубин катакомб.

Я не ответила, была не в силах отвести потрясённый взгляд от отца, смотревшего на меня с надменным презрением.

– Кейтлин, ты собираешься проспать весь день?.. – вновь ласково позвал женский голос.

Я оглянулась в недоумении, бросив растерянный взгляд на зияющий чернотой туннель, откуда мы пришли, а затем вновь обратила взор к неизвестным в мантиях, которые вдруг начали сливаться в единое мутное пятно, вскоре полностью растворившееся в воздухе.

Пространство вокруг неожиданно содрогнулось и перевернулось вверх тормашками, а затем и вовсе погрузилось во тьму, лишая меня зрения. Но тут по глазам ударил яркий свет, разрывая пелену временной слепоты и я осознала, что проснулась…

Сон! Это был всего лишь сон…

– Я собираюсь в город за продуктами, поедешь со мной? – спросила мама, стоявшая над кроватью.

– Доброе утро… – потерянно отозвалась я.

Сандра склонилась чуть ниже, внимательно разглядывая моё лицо, а затем отмахнулась от собственного вопроса и, мягко улыбнувшись, сказала:

– Ладно, спи, соня. Но когда встанешь, пожалуйста, уберись в комнате. Это ведь несложно, нужно только…

– Всё сразу класть по местам, – закончила я на зубок заученную фразу.

– Вот именно, – с улыбкой кивнула мама и направилась к двери, но уже будучи на пороге, обернулась. – Если появятся гениальные идеи насчёт покупок, звони! На тумбочке лежит новый телефон, могла бы сказать, что старый потеряла.

Выйдя из комнаты Сандра плотно закрыла за собой дверь. А я, мельком взглянув на очередную «звонилку», натянула одеяло до самого подбородка и, перевернувшись на бок, уставилась в незанавешенное окно.

Мягкий дневной свет, проникая сквозь стекло, наполнял комнату теплым сиянием, словно убеждая, что реальность гораздо проще и добрее, чем мои ужасающие сны. С каждым днём мысли о них множились, порождая безумные теории и заставляя сомневаться в собственном здравомыслии. Вот, например, сегодня… Что за нелепость мне привиделась? Почему отец вдруг стал злодеем? И зачем нам, чёрт возьми, уезжать из Вирджинии?!

Не меньше часа я металась в хаосе догадок, пока окончательно не запуталась в выводах и доводах.

Ладно, к чёрту! Подумаешь, дурацкие кошмары. Новая школа, переезд, нападение – любое из этих событий могло оставить уродливый след в моём подсознании и породить эти жуткие образы. Нужно просто забить. Всё пройдёт. Рано или поздно. Вот только сказать, проще чем сделать. И чтобы хоть как-то отвлечься, я, вооружившись чашкой горячего какао и имбирным печеньем, устроилась на диване в гостиной, намереваясь впервые за долгое время посмотреть телевизор. Но глаз ни за что не цеплялся: глупые ток-шоу, передача о ловле лосося, кулинарный поединок звёзд, мыльная опера, полицейский сериал…

Минут пятнадцать я бездумно переключала каналы, едва не отчаявшись, пока не наткнулась на местные новости.

В репортаже сообщалось:

«Сегодня утром в районе пятидесятого шоссе, недалеко от заброшенного кладбища, был обнаружен труп молодой девушки, личность устанавливается. Полиция пока не сделала официального заявления, однако наш источник сообщил, что тело жертвы было полностью обескровлено, как и в предыдущих случаях. Никаких других повреждений или следов насилия не обнаружено…»

Меня всю сжало от дурного предчувствия, и на мгновение показалось, будто воздух в гостиной стал настолько плотным, что его можно было потрогать руками.

Люси Хилл погибла не первой. Два месяца назад неподалёку от бара «Весёлый Роджер» нашли обескровленное тело официантки, которая работала в паре с Келли. Тогда все подозрения пали на Адама, так как в последний раз Аманду Ричардсон видели живой именно с ним. Однако полиции не удалось найти никаких доказательств, и уже на следующий день с Блэка сняли все обвинения. Несмотря на это, по городу продолжали ходить сплетни о его причастности к трагедии. Возможно, поэтому мистер Бруни был так категорично-враждебно настроен? Ведь поначалу и я засомневалась, но вскоре, внимательнее изучив произошедшее, поспрашивав здесь, да там, убедилась: Адам был совершенно не при чём. К тому же у него имелось железобетонное алиби.

Вспоминая подробности тех событий, я вдруг осознала, почему меня скрутило тревогой, а взгляд намертво прилип к экрану телевизора. Дело не только в шокирующей новости, но и в том, что за спиной корреспондентки отчетливо виднелась крыша особняка Блэка. Снова рядом с ним произошли страшные события, а учитывая, как близко расположены наши дома, можно сказать, что и в шаге от меня…

– Говоришь, через лес пятнадцать минут ходу? – пробормотала я, выключая телевизор.

Пришедшая в мою «светлую» голову идея, была чертовски глупой: неоправданно рискованно идти одной мимо кладбища, где всего пару часов назад нашли труп! Но я считала, что в свете произошедшего Адам мог нуждаться в поддержке. В друге, который верит ему… верит в него. Кроме того, нам и без убийства было, что обсудить. Например, случай на школьной парковке.

В итоге, заверив бабушку, будто отправляюсь к Сюзанне готовить проект по истории, через полчаса я уже стояла на границе соснового бора и с опаской рассматривала тропинку, ведущую вглубь чащи.

Внутренний голос кричал во всю глотку: «ты чокнутая, Кейт Крофт!», но вопреки здравому смыслу, я сделала глубокий вдох и решительно шагнула навстречу неизвестности.

Адам не соврал: мы действительно жили практически по соседству. Правда, вместо обещанных пятнадцати минут, дорога заняла у меня около получаса. Но не по причине расстояния, а из-за того, что каждые пару ярдов я замирала, разрываясь между желанием вернуться домой и стремлением довести задуманное до конца. Однако, как только на горизонте появились поросшие мхом могильные плиты, все сомнения враз испарились, и, охваченная страхом, я рванула вперёд, преодолев кладбище с такой скоростью, словно за мной гналась армия восставших мертвецов.

Когда деревья наконец расступились, открывая потрясающий вид на особняк, я вновь восхитилась и одновременно поёжилась от его величественных размеров и мрачного облика. Снаружи здание выглядело не менее внушительно, нежели внутри. Оно удачно сочетало в себе строгость готических шпилей с изящной гармонией классических колоннад. Мутные, вытянутые окна, словно смотрящие в пустоту глаза, казалось, совсем не пропускали свет, но я была внутри и знала – это не так. Дом источал сложную ауру, от которой мурашки бегали по плечам, – смесь романтического очарования и неотступного ощущения опасности. Но сердце моё замирало вовсе не от красоты строения, а в предвкушении встречи с тем, кто скрывался за высокой двустворчатой дверью, прячущейся в тени арочного гранитного портала.

Решиться подняться по ступеням крыльца было не просто. Волнение быстро сменилось страхом, когда пальцы коснулись кнокера выполненного в виде головы льва, державшего в своей пасти кольцо с молоточком. Прикрыв глаза, собираясь с мыслями, я стукнула им о дверь и отступила на пару шагов, замерев в ожидании. Прошла минута, другая, ответа не последовало.

В районе солнечного сплетения неприятно заныло. Выждав ещё несколько минут, я повторила попытку, однако дом продолжал хранить угрюмое молчание. Видимо… план провалился, и теперь мне предстояло снова идти мимо чёртова кладбища!

С тяжёлым вздохом прислонившись к двери, я вдруг почувствовала, как та поддалась. Значит, Блэк всё-таки дома? Или… просто забыл запереть вход?

Предположения закопошились в голове стаей мотыльков:

А если что-то случилось?

Вдруг на Адама тоже напали?

Могла ли я войти без приглашения, пусть и с благой целью: ради друга, за которого волновалась?

Образовавшаяся в проёме щель коварно заманивала внутрь. Но с каждым вздохом сомнений становилось лишь больше, впрочем… как и решимости. И вот, окончательно себя изведя, я собрала волю в кулак и распахнула дверь шире. Та страдальчески простонала. Огромный холл встретил меня зловещей тишиной, густой, как утренний туман после жаркой, но дождливой ночи.

– Ты ещё можешь развернуться и уйти, никто не узнает, – шепнула себе я, но моя нога уже перешагнула порог и как только это произошло из глубины гостиной раздался угрюмый голос Блэка, таивший нечто такое, от чего мой желудок сжался.

– Что ты здесь делаешь?..

Я, застигнутая врасплох, чуть было не бросилась наутёк. Но вовремя осознав, как нелепо будет выглядеть бегство, боязливо повернула за угол.

Адам сидел возле потрескивающего камина в классическом английском кресле из тёмной кожи. Его взгляд был устремлён на огонь, ноги с вызывающей небрежностью лежали на журнальном столе, где среди беспорядочно разбросанных книг и пепельницы стояла початая бутылка виски. В правой руке Блэк лениво вращал полупустой стакан, в левой медленно тлела сигарета. Отблески пламени мягко переливались на его бледном лице, создавая иллюзию глубокой задумчивости. В воздухе витал терпкий аромат алкоголя, смешанный с чем-то металлическим и дымом от горящих поленьев.

– Ты видел новости? Полиция приезжала? – спросила я, пытаясь начать разговор издалека, ведь настоящая причина моего визита была более личной.

– А что? Решила вступить в местный клуб линчевателей? – едко усмехнулся Адам, даже не взглянув в мою сторону.

– Нет! Я вовсе не поэтому пришла… – поспешила оправдаться я, но на полпути слова застряли в горле.

– Тогда зачем? – произнёс он всё с тем же издевательским выражением.

– Потому что… волновалась… – несмело призналась я, роняя взгляд на пол.

В гостиной, огромной, как дворцовый зал, повисла гнетущая тишина. Она наполняла пространство безликой пустотой, делая его ещё более холодным и неприветливым. Адам молчал, продолжая лениво потягивать виски, отрешённо глядя на пламя в камине. Я же стояла в проёме точно парализованная, не в силах сделать шаг ни вперёд, ни назад. И зачем меня сюда принесло? На что я надеялась? Если говорить начистоту, мы с Адамом не были друзьями. Просто однажды наши пути пересеклись при трагических обстоятельствах, и он не бросил меня в беде. Но разве это обязывало его продолжать общение?

И всё же… Именно Блэк нарушил наш уговор: забыть о случившемся в этих стенах, пришёл ко мне ночью, появился следующим утром, чем зародил в душе слабый, но устойчивый росток надежды. Однако сейчас, глядя на его враждебный вид, насквозь пронизанный холодом, я снова засомневалась: было ли желание Адама сблизиться искренним или он просто запутался, не понимая, чего хочет на самом деле? Впрочем, в этом мы с ним похожи…

И стоило данной мысли возникнуть в моей голове, Блэк, словно прочитав её, хрипло произнёс:

– Ты должна уйти, Кейт, и больше никогда сюда не приходить.

В груди будто что-то разбилось и осыпалось в ноги, оставляя мелкие порезы по всему телу. Я, не сдержав эмоции внутри, всхлипнула, едва слышно спросив:

– Это всё, что ты можешь мне сказать?

Адам медленно обернулся. От его взгляда стало дурно, ведь, несмотря на резкие слова, в небесно-голубых глазах читалась болезненная тоска, почти отчаянная. Или я вновь обманывала себя, надеясь на то, чего нет?

– Больше мне сказать нечего, – ответил он совершенно без эмоций. – Уходи!

Я горько улыбнулась, с трудом сглатывая подступивший к горлу удушливый ком, смиренно опустила взгляд, борясь с непрошенными слезами, кивнула.

– До свидания, Адам.

Блэк не ответил и, не чувствуя собственных ног, я понуро поплелась в холл, оставляя за спиной тяжёлую тишину.

На улице меня ждал ещё один неприятный сюрприз. В кармане завибрировал телефон, и так как новый номер знали лишь мама и бабушка, я без колебаний ответила на звонок, не глядя на экран. Но, к моему удивлению, в трубке раздался голос Джастина.

– Привет, Кейт! – безрадостно поздоровался он.

Я сразу почуяв неладное, замедлила шаг, сохраняя молчание.

– Кейт? – вновь позвал меня друг.

– Да, привет! –несколько растерянно ответила я, замирая на крыльце. – Откуда у тебя этот номер?

– Что, не рада моему звонку? – с недоброй насмешкой протянул Джастин.

– Нет, просто… мама только сегодня отдала мне этот телефон. Старый я потеряла…

– Где ты сейчас? – перебил меня Джастин.

Что-то явно было не так…

– Просто прогуливаюсь возле дома, – солгала я. – Ты вернулся?

– Нет, но скоро буду в Блэкфорте, – ответил он будто с обидой, и повторил предыдущий вопрос, но теперь уже с очевидным нажимом: – Где ты сейчас, Кейт?

Взгляд невольно скользнул по округе. Возникло неприятное чувство, будто за мной пристально кто-то наблюдает. Но перед особняком не было ни души.

– В сосновом бору за фермой, – настороженно ответила я, пытаясь совладать с нарастающей тревогой.

– Бродишь по лесу, где прошлой ночью убили девушку?

– Ты знаешь об этом?

– Видел в новостях, – сухо сказал Джастин.

– Я совсем недалеко, – попыталась успокоить я друга, но Стэнфорд снова меня перебил, брезгливо выплюнув в трубку:

– Ты ведь сейчас с ним, да?

От его слов в голове зашумело и на мгновение мне показалось, что каменные ступени под ногами прогнулись, теряя свою твёрдость. Дрожащими пальцами я вцепилась в перила лестницы, пытаясь справиться с волной паники. Но даже глубокий вдох, наполнивший лёгкие прохладным воздухом, не смог потушить внутренний жар. И нет, я не чувствовала себя виноватой, разве что за ложь в самом начале разговора. Однако всё, что так или иначе касалось Адама Блэка заставляло меня нервничать, и когда я нарушила молчание, мой голос предательски дрогнул:

– О ком это ты, Джастин? – тихо спросила я, лелея надежду на то, что Стэнфорд имел в виду вовсе не вокалиста «Blood and Roses».

– Ты знаешь, Кейт, – процедил сквозь зубы он. – Я же просил держаться от Блэка подальше! Но ты всё равно продолжаешь лезть в это дерьмо, даже после того, как рядом с его домом обнаружили ещё один труп! Хочешь стать следующей?

Я ошеломлённо открыла рот, да так и не произнесла ни звука. Но меня повергла в шок вовсе не осведомленность друга о моём местоположении, а то, с какой уверенностью и легкостью он обвинял Адама в страшном преступлении, словно речь шла не о серийных убийствах, а о неоплаченном счёте за пиво.

– Так и будешь молчать? Или хотя бы притворишься, что тебе жаль? – добавил он с явной брезгливостью, чем таки опрокинул чашу моего терпения.

– Да что же вы все прицепились к Адаму?! – раздражённо фыркнула я.

– Кейт, послушай меня, – попытался перехватить слово Джастин, но у него ничего не вышло.

– Нет! Это ты послушай. Адам тебе не нравится, окей, но обвинять его в убийствах – это лютейший бред! Как у тебя вообще язык повернулся говорить подобное о человеке, которого ты совершенно не знаешь?

– А ты, значит, знаешь? – рявкнул на меня Стэнфорд.

– Во-первых, прекрати орать, иначе я брошу трубку. А во-вторых, речь ведь не об этом, Джастин!

– Нет, Кейт, как раз-таки об этом! Ты знала, что первая жертва уехала из бара с Блэком в ночь убийства? Люси была фанаткой «Blood and Roses» и постоянно ошивалась рядом? А Ребекка, которую нашли сегодня, возглавляла их местный фан-клуб? Все три жертвы сохли по Адаму Блэку. Это, по-твоему, просто совпадение?

– Джас, остановись, пожалуйста… – умоляюще прошептала я, изо всех сил стараясь не разругаться с ним окончательно, но Стэнфорд будто не слышал и продолжал гнуть свою линию.

– Блэк не тот, кем ты его считаешь! Кейт, ну же, очнись. Ты и сама знаешь, он постоянно ведёт себя как конченый мудак. Пассивная агрессия, непонятное прошлое, и этот жуткий особняк – всё сходится! Он идеально подходит под психологический портрет убийцы!

– А тебя не смущает, что у Адама есть алиби?

«Боже, Джас, ну давай, включи мозги!» – мысленно взмолилась я.

– Ага… Это, как ты утверждаешь, алиби ему обеспечили музыканты. Где гарантия того, что парни говорили правду? – ядовито парировал Стэнфорд и, боже, каких трудов мне стоило не бросить ему в ответ: «Если кто и ведёт себя как мудак, так это ты»!

Однако продолжать наш спор не имело смысла. Джастин был настолько ослеплён своей ненавистью, что никакие аргументы не могли заставить его прекратить нападки на Адама. И тут я вспомнила про «пластырь», о котором мне постоянно напоминала Сюзанна. Возможно, не самое подходящее время, чтобы сказать парню о френдзоне, но так я могла закрыть сразу два вопроса.

– Ладно, Джас, я тебя услышала, – не колеблясь ни секунды, произнесла я твёрдо и решительно. – Но если ты так уверен в виновности Адама, то можешь смело записать в список подозреваемых и меня, потому что в ту ночь, когда убили Люси, мы были вместе. Два промаха из трёх, мистер крутой сыщик. Найди другого козла отпущения. И впредь, если снова попытаешься настроить меня против Блэка, тем более таким грязным способом, наша дружба, подчёркиваю: дружба, закончится.

В трубке воцарилась гробовая тишина, столь абсолютная, что я подумала, будто звонок оборвался. Но внезапно Джастин заговорил: тихо, немного хрипло, надломлено, от чего моё сердце болезненно сжалось. Кажется, я переборщила с резкостью своего признания…

– Ну что ж, Кейт, раз вы с Блэком так близки и доверяете друг другу, спроси его про амулет, который он носит, не снимая. А лучше попробуй отнять эту вещицу, и тогда поймёшь, кто из нас прав.

После Стэнфорд действительно отключился, а я, посмотрев на дверь особняка, вдруг ощутила почти нестерпимое желание вернуться, но зачем именно определиться не смогла. Поэтому, постояв на крыльце ещё какое-то время, отправилась домой под тяжестью новых вопросов, ответы на которые вряд ли когда-нибудь получу.

Глава 11

Ночь выдалась на редкость отвратительной!

Сон не шёл. Бесконечные попытки разобраться с тем, во что превратилась моя жизнь и тысячи самых разных вопросов, на которые я так и не смогла найти ответов, к рассвету измотали не только морально, но и физически.

В чём истинная причина поведения Джастина? Дело в ревности, или это что-то личное? Почему Адам постоянно меня отталкивает, а я, несмотря на его грубость и эгоизм, продолжаю к нему тянуться? Какой в этом смысл? И есть ли вообще смысл во всём происходящем? Например – убийства. Кто их совершает? Причастны ли к ним подонки, напавшие на меня за баром? Действительно ли я подхожу под описание жертвы? Вдруг Джастин прав? Нет, не в виновности Адама. Но, возможно, кто-то пытается его подставить?..

Боже, Кейт! Куда тебя понесло? Это ведь Блэкфорт! Теории заговоров здесь? В городке, где всюду глаза и уши? В нашем пригородном районе в Финиксе жителей и то было в два раза больше!

Как же я скучала по Аризоне – всегда солнечной, тёплой, жизнеутверждающей. И по отцу. Интересно, где он сейчас?..

– Дорогая, ты сегодня неважно выглядишь, – сказала бабушка, ставя на стол тарелку с завтраком.

Меня вдруг страшно затошнило.

– Прости, что-то совсем нет аппетита, – виновато промямлила я, не решаясь притронуться даже к кофе, который мама наконец-то купила.

– Что-то случилось? Как ты себя чувствуешь? Приболела? – с тревогой спросила Мэри.

Я подняла голову, озадаченно посмотрев на бабушку. Мы жили под одной крышей всего пару месяцев, но она каждый раз удивительно точно определяла моё настроение, совсем как папа. Может, это и есть жизненный опыт?

– Ничего такого, просто не выспалась, – поспешила успокоить я.

– Почему? Что-то не так с матрасом? Когда спишь в неудобной позе обычно снятся кошмары. Хочешь, купим новую кровать, у этой немного скрипит изголовье.

– Да нет, всё в порядке, правда, – признательно улыбнулась я, – Не думаю, что причина моих кошмаров в матрасе.

– И давно они тебе снятся? – бабушка тотчас ухватилась за тему, которую самостоятельно я никогда бы не завела.

Ещё одна суперспособность Мэри Войт: она умела задавать правильные вопросы и выводить людей на чистую воду.

Я вновь на неё посмотрела. Возникло стойкое ощущение, будто меня обдурили. Но врать не имело смысла и, сделав первый глоток кофе, я утвердительно качнула головой.

– С момента приезда в Блэкфорт.

– Вот как… – задумчиво протянула она. – А почему не говорила?

– Зачем? – пожала плечами я. – Это всего лишь дурацкие сны – последствия стресса из-за переезда и новой школы.

– Разумеется, – улыбнулась бабушка, но как-то натянуто, усаживаясь напротив. – Расскажешь, что тебе снится?

– Честно говоря, не хочу вспоминать, они слишком жуткие, – отмахнулась я и, залпом опустошив чашку кофе, встала из-за стола. – Пойду, скоро Сью приедет.

Бабушка, как всегда, с пониманием кивнула, и, вопреки собственным словам, мне вдруг отчаянно захотелось с ней поделиться своими переживаниями. Поэтому, уже стоя на пороге кухни, я обернулась, тихо сказав:

– Мне снится папа. Почти каждую ночь. Он постоянно предупреждает о какой-то опасности и просит уехать из Вирджинии. Но в последнее время… – и я запнулась, заметив, что бабушка угрюмо нахмурилась.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, а затем я постаралась как можно мягче улыбнуться.

– Ладно, не бери в голову. Я просто всё ещё злюсь на него из-за развода, вот и снится всякое.

Мэри Войт не проронила ни звука. Дом я покинула с неприятным, щиплющим в груди, чувством. Взгляд бабушки после моего признания наполнился мрачным беспокойством, словно она заведомо знала о чём пойдёт речь и очень огорчилась, когда ожидания оправдались.

Выйдя из дома, я вспомнила, что забыла на столе учебник по тригонометрии, но возвращаться очень не хотелось. Вдруг Мэри передумает и начнёт расспрашивать о моих снах подробнее?

И всё же зайти внутрь пришлось. В учебнике лежала лабораторка, а Миссис Пит была одним из самых дотошных преподавателей. Глупо так подставляться в преддверии экзаменов.

Мама к этому моменту уже спустилась. На мгновение я даже обрадовалась, но услышав её голос, полный обречённого отчаяния, остолбенела в прихожей.

– Это конец, мы проиграли… – еле сдерживая плач, сказала Сандра.

– Дорогая, всё будет хорошо! Твоя дочь сильная девочка, она справится, – пыталась успокоить её бабушка, но эти доводы даже для меня звучали неубедительно.

– Увези мы Кейт хоть на край света, нам от них не скрыться… – всхлипнула мама.

– Я уверена, Джеймс со всем разберётся, верь в своего мужа. Ещё есть время!

В воздухе повисла гнетущая тишина. Я слышала надрывные всхлипы матери, тихое позвякивание фарфора, похоже бабушка готовила ей чай, тяжелое дыхание обеих. Нужно было срочно валить, пока меня не застукали, но я хорошо помнила, что пол в прихожей иногда поскрипывал. Поэтому, привалившись к стене, затаилась точно мышка, в ожидании пока до дрожи пугающий разговор не возобновится, и как только это произошло, на цыпочках засеменила к двери. Но то, что я услышала, уже выскальзывая на улицу, окончательно повергло меня в шок:

– Разве ты не видишь, мама? Это началось… – натужно просипела Сандра. – Кейт одна из них и нам её не спасти…

Если не считать утреннего происшествия, день прошёл довольно обычно, за исключением одного – отсутствия Сюзанны. Я не смогла до неё дозвониться и без толку прождала у дороги полчаса, из-за чего опоздала на первый урок. Таксисты не горели желанием брать заказ в печально известном пригороде, поэтому поиски машины заняли целую вечность. Позже мне удалось связаться с приёмной матерью Сью по телефону. Она рассказала, что накануне подруга отравилась. Я попросила разрешения навестить её, но мама Браин запретила приезжать, опасаясь, что отравление может оказаться вирусной инфекцией, так как из всех членов семьи заболели только двое.

Вернувшись домой после школы, я, отказавшись от обеда, сразу удалилась в свою комнату. Было невыносимо наблюдать за тем, как мама и бабушка притворяются, будто ничего не происходит. Какую правду они скрывали? В чём она заключалась? А папа?.. Он с ними заодно? И ведь мне с самого начала было очевидно: с их разводом что-то не так!

Бросив рюкзак прямо у входа, я завалилась в постель и, подтянув к груди колени, уставилась через окно на мрачное небо – сегодня дождило.

«Это началось…» – что имела в виду мама? Явно не переходный возраст…

«Твоя дочь сильная, она справится» – с чем именно? Да уж…мало было проблем, ещё и родители добавили!

Некоторое время спустя из хаоса мыслей меня вывел приглушенный стук в дверь.

– Милая, это мама. Можно войти? – услышала я и хотела было прикинуться спящей, но, вспомнив как она плакала утром, решила не усугублять.

– Конечно, заходи.

Сандра медленно приоткрыла дверь и почти бесшумно скользнула в комнату, как обычно, окинула её оценивающим взглядом и, немного поколебавшись, присела на самый край кровати.

– Это Джастин? – чуть погодя спросила она, указывая на рамку с фотографией нашего трио: меня, Сью и Стэнфорда.

– Угу, – кивнула я, принимая сидячее положение.

Сандра совсем недолго рассматривала фото, а затем молча встала и направилась к выходу. И зачем только приходила, если даже ничего не сказала?

Уже открыв дверь, мама вдруг обернулась и посмотрела на меня с невыносимой тоской, будто впереди нас ждала долгая разлука. Но в следующий миг её глаза игриво блеснули.

– Ты хорошо вышла на том снимке, – улыбнулась она. – И парень тоже ничего, симпатичный. Правда, не такой, как тот, что уже десять минут топчется на крыльце, раздумывая, стучать в дверь или нет. Думаешь, стоит пригласить его на чай? Войдя внутрь будет сложнее сбежать…

Примерно с полминуты я растерянно переваривала слова матери, пока внезапное озарение не выбило из моих лёгких весь воздух.

Звучно всхлипнув, я бросилась к окну. На подъездной дорожке стоял раритетный «Мустанг» цвета мокрого асфальта. Адам! Это был Адам!

Перед глазами всё завертелось, колени ослабли, я пошатнулась и, чтобы не упасть, пришлось схватиться за подоконник. В голове мгновенно образовалась чёрная дырень, жадно поглощающая каждую вспыхивающую мысль на тему: зачем Блэк явился ко мне домой?

– Кейт, милая, кто этот парень? – позвала мама, даже не пытаясь скрыть насмешливой улыбки. И я её не винила. Наверное, видок у меня был тот ещё…

– Это Адам… – оробело прошептала я, уставившись на массажную щётку, словно в ней таилось моё спасение.

Стремительно рванув через кровать к тумбе, едва не опрокинув стоявший на ней ночник, я схватила массажку и принялась яростно расчёсывать взъерошенные волосы, но сделала только хуже – пряди застревали между зубчиками и путались ещё сильнее.

– Не получается! – прохрипела я, тут же подумав: «может просто собрать волосы в хвост?»

Но, взглянув на своё отражение в зеркале, поняла: это не поможет! Тёмные круги под глазами, обветренные губы, тусклая кожа – катастрофа!

– Скажи ему, меня нет дома. А лучше, что я умерла! – страдальчески простонала я, посмотрев на маму.

Сандра негодующе хмыкнула, подошла ко мне, мягко, но решительно забрала расчёску и строго велела:

– Не глупи. Повернись.

Её движения, лёгкие, но точные, быстро привели мою непослушную гриву в порядок всего за каких-то пару прикосновений!

– Как у тебя это получается? – потрясенно спросила я, оценивая результат.

– Ловкость рук, – улыбнулась мама. – Оставь распущенными, тебе очень идёт.

Я обернулась с благодарностью глядя в её чуть покрасневшие от недосыпа глаза и хотела было спросить не против ли она, что я общаюсь с таким взрослым парнем. Но Сандра, будто заранее зная вопрос, крепко меня обняла, тихонечко шепнув:

– Я доверяю тебе, милая. Если ты выбрала этого парня, значит он достоин.

И в сей момент все ссоры, что сгрудились между нами образовав, казалось, непреодолимую стену, рухнули. Мама по-прежнему была моим самым лучшим другом. И почему я об этом забыла?..

По дому прокатилась мелодичная трель дверного звонка.

– Ну наконец-то… Решился! – с широкой улыбкой произнесла Сандра, отстраняясь. – Хочешь, открою?

– Нет, сама! – решительно заявила я, хотя внутри меня всё содрогалось от бьющего гейзером волнения.

Мама согласно кивнула и села на кровать, давая понять, что мешать не станет. Я же, бросив последний взгляд в зеркало, разочарованно вздохнула и вышла из спальни на негнущихся ногах.

Ступени нашей лестницы оказались неожиданно громкими, наполнив пустой коридор скрипящими стонами. Каждый мой шаг отзывался болью в груди, напоминая о скверном поведении Адама. Не желая давать обидчику поблажек, внутренний голос (или задетая гордость)истошно вопил: «Чтобы Блэк ни сказал, не прощай его»! Однако сердце упрямо добавляло: «Слишком быстро»… Поэтому, оказавшись перед дверью, я и сама не знала, как себя поведу.

Забавно, но стоило её открыть, из-за хмурых туч тотчас выглянуло солнце. В его золотистом свете Адам был похож на сошедшего с небес ангела. Стройная фигура, мягко обтекаемая лучами, почти сияла, завораживая своим совершенством. Однако лицо, скрытое в тени, не позволяло забыть о таинственной тьме, таящейся за хитрой полуулыбкой и невероятно пронзительной синевой глаз. Я боялась её, потому что не понимала, и по этой же причине неосознанно к ней тянулась.

– Кейт, – вместо приветствия тихо произнес Адам, ломая ритм моего сердцебиения. – Я был неправ. Извини. Поужинаем?

Я невольно усмехнулась. После всего, что Блэк натворил, мне, разумеется, хотелось услышать нечто большее. Но его голос, такой низкий, проникновенный, и взгляд, от которого по коже вновь побежали мурашки, заставили кивнуть в знак согласия.

– Тогда жду тебя в машине. Не забудь надеть куртку, сегодня ветрено… – добавил он и, не задерживаясь, спустился по ступенькам крыльца.

Я проводила его взглядом до «Мустанга», после чего закрыла дверь, прислонившись к ней спиной. Мое лицо пылало до боли, особенно когда на лестнице показалась Сандра, выглядывающая с верхней площадки точно шпион неудачник.

– Уже можно? – тихонько спросила она, подкрадываясь с хитрой улыбкой.

Выражение её лица буквально кричало: «Мне ужасно любопытно, кто этот парень!», но, к моему удивлению, мама не стала приставать с расспросами и скромно уточнив во сколько я вернусь домой, удалилась на кухню.

С улицы послышался звук автомобильного движка. Полагаю, так Адам намекнул мне, что пора бы поторопиться.

Накинув на плечи кожанку и запрыгнув в любимые кеды, я вышла из дома, молясь всем известным богам, чтобы охвативший меня жар, полыхал исключительно внутри, не проявляясь на лице уродливыми красными пятнами.

Забравшись в салон, я несмело взглянула на Блэка, который, дождавшись пока я пристегну ремень, сдал назад. В форде приятно пахло дорогой кожей, чем-то ненавязчиво дымно-сладким и нежным сандаловым парфюмом. Тихонько играла песня Black Sabbath «Crazy Train» – на мой взгляд весьма иронично.

Некоторое время мы ехали молча, но перед съездом с трассы, я осмелилась спросить:

– Где поужинаем?

– В «Роджере» – ответил Блэк выворачивая руль влево.

– А мы можем поехать в другое место?.. – сконфуженно протянула я.

После случившегося в переулке я и близко к бару не приближалась, не то чтобы ужинать там.

Адам глянул на меня искоса. «Мустанг» плавно сбросил скорость.

– Почему? – поинтересовался он, проезжая мимо парковки «Роджера».

Его неоновая вывеска моргнула, будто обидевшись.

– Неудобно перед Заком, – призналась я. – После нападения мне пришлось уйти, не смогла заставить себя вернуться на работу.

– И?.. – неудовлетворенно протянул Блэк.

– И подставила Коннери. Ты же знаешь, у нас и так не хватало рук, а ещё и я уволилась без предупреждения.

Адам едко усмехнулся и возмущённо-негодующе уточнил:

– То есть, ты подставила Зака, а не он тебя?

Я вопросительно вскинула бровь, Блэк пояснил:

– Разве не он должен был работать в тот вечер, а после смены отвезти тебя домой?

– Да, – кивнула я, – но то, что случилось в переулке не его вина, просто стечение обстоятельств.

Блэк издав сдавленный смешок, отрицательно покачал головой, явно подтрунивая.

– Кейтлин Крофт, сожалею, но у тебя большие проблемы.

– И какие же? – настороженно уточнила я.

Адам вздохнул, концентрируя взгляд на дороге.

– Ты слишком наивная. Доверяешь людям, которые этого не заслуживают, с открытым сердцем приглашаешь их в свой дом, в свою жизнь, закрываешь глаза на очевидные недостатки и пытаешься компенсировать их чем-то хорошим, даже если это «хорошее» приходится собирать по крупицам.

– Разве это плохо?..

– Не плохо, но чертовски глупо. Потому что твоя доброта никогда не исправит гнилых людей и однажды тебе придётся дорого заплатить за свою человечность.

Адам говорит столь серьёзно, что у меня перехватывает дыхание. Стало не по себе, как-то холодно, даже чуточку страшно и, чтобы избавиться от этого тягостного ощущения, я решила отшутиться:

– А ты не доверяешь никому, всюду ищешь подвох, не имеешь настоящих друзей, которые наверняка бы смогли отыскать что-то хорошее и в твоём скверном характере. А ещё живёшь изгоем почти на кладбище, и половина города считает тебя серийным убийцей. Так кто из нас просчитался в своих убеждениях, Адам?

Блэк широко улыбнулся и, похоже, совершенно искренне. Во всяком случае, прежде я никогда не видела у него такой открытой улыбки.

– Один-ноль, – произнёс он, резко разворачивая форд прямо на перекрёстке минуя правила.

От неожиданного манёвра меня вжало в сидение. Я схватилась за дверную ручку и крепко зажмурилась. Адам утробно рассмеялся.

– Доверяешь? Доверяй во всём, Феникс. Я отличный водитель. Кстати, спасибо, что пыталась отстоять мою честь, но впредь не суйся в это дело с убийствами.

– О чём ты? – просипела я, борясь со сбившимся дыханием.

– Слышал твой разговор по телефону. Жаль, что из-за меня ты поссорилась с другом.

Я ничего не ответила, судорожно пытаясь припомнить, не наговорила ли Стэнфорду чего, что могло бы выдать Адаму мою симпатию. И пока я рылась в воспоминаниях, он припарковался напротив маленького итальянского бистро.

– Остановимся здесь? – нерешительно предложила я, потянувшись к защёлке ремня безопасности.

– Нет, посиди в машине, а я раздобуду еды. Доставка к нам не поедет, так что возьму навынос, – сообщил Адам и вышел из форда, оставляя меня в полной растерянности.

«Доставка к нам не поедет» – значило ли это, что мы отправимся в его особняк?..

Блэк вернулся минут через десять, загрузил на заднее сидение две коробки пиццы и бумажный пакет с винными бутылками, после чего сел за руль, молча направив автомобиль в сторону пригорода. По салону тотчас распространился аппетитный аромат базилика, томатной пасты и сыра. Желудок заурчал. Я прижала к нему ладони, умоляя потерпеть и не издавать звуков до момента приезда. Но куда больше меня беспокоило внезапно возникшее чувство тревоги. И хотя я уже не раз бывала в доме Адама, сегодня всё ощущалось как-то иначе, более остро. К тому же его угрюмое молчание на протяжении всего пути заставляло меня нервничать.

Наконец форд свернул на земляную просеку, пролегающую через кладбище, но значительно сокращающую путь к особняку. От вида поросших мхом надгробий и полуразрушенных склепов по плечам пробежала неприятная дрожь, но выражение лица Адама совсем не изменилось, разве только руки чуть сильнее сжали руль. Потому что из-за ухабистой дороги, постоянно приходилось лавировать между корнями деревьев.

Остановившись прямо перед крыльцом, Адам погасил фары и ненадолго задержал взгляд на зеркале заднего вида, словно ждал, что кто-то выйдет из леса. Я невольно им залюбовалась… В сумерках он казался ещё более привлекательным: мраморная кожа, пепельные волосы, словно сотканные из света луны, и синие глаза, не теряющие своей яркости даже в полумраке.

– Не передумала? – вдруг спросил он с каким-то странным напряжением в голосе.

– Нет, – ответила я, поймав себя на мысли, что возможно этот вопрос был адресован не мне. – А ты?..

Блэк посмотрел на меня всё тем же непроницаемым взглядом, но всего пару мгновений спустя на его чувственных губах появилась лёгкая улыбка, а в голосе вновь зазвучала насмешливая ирония:

– Ну что ж, Феникс, тогда добро пожаловать в логово «синей бороды» или как там меня прозвали в городе – «Блэкфордский вампир»?

– Не смешно, Адам, – осуждающе сощурилась я, чувствуя, как тревога медленно отступает.

– А, по-моему, очень смешно. Ты даже не представляешь, насколько, – самодовольно ухмыльнулся Блэк и вышел из машины.

Джеймс Крофт

Италия. Рим.

За десять дней до восемнадцатилетия Кейт.

Вот уже несколько дней как Рим поглотил беспрестанный дождь, тяжёлый и вязкий – типичный для «Вечного города» в начале ноября. Ещё месяц назад улицы искрились жизнью, всюду ходи