На Пределе

Пролог

Я бежала.

Сбиваясь с дыхания, перепрыгивала через коряги, уворачивалась от разлапистых веток. Продиралась через ельник, перебиралась через овраги, рискуя сломать ноги. Поваленные, полусгнившие деревья выглядели жутко, словно кости обглоданных гигантских животных. Почему-то подумала, что если упаду, то, быть может, и меня обглодают подобным образом. Адреналин гнал вперед, но с каждой минутой сил оставалось все меньше и меньше. Тяжелый пояс из металлических колец тянул к земле, длинный нож в кожаных ножнах бил по бедру. Мысли путались, пропадали, затем возвращались снова.

Пока не появилась одна, но вполне разумная.

От кого я бегу?

Остановилась на поляне, судорожно вздохнула. В голове шумело, мускулы на ногах звенели от напряжения. Оглянулась. Светлело, над макушками деревьев поднималось солнце, хотя две луны еще не покинули небосвод.

Какие, к черту, две луны?!

Но они были. Первая – золотисто-желтая, яркая, аж зарябило в глазах. Вторая– кроваво-красная, словно предвестница грядущих бед.

Похоже, я добегалась до глюков!

Но где я? Понятно, что в лесу, но как я здесь очутилась? Заслышав хруст ветки, задержала дыхание. За деревьями мелькнул человеческий силуэт. И я выхватила из-за пояса нож, чувствуя, как судорожно заколотилось сердце. Странно, а ведь я никогда не носила с собой оружие! В багажнике машины валялась монтировка на непредвиденные случаи, вот и все. И вдруг – нож, ножны, пояс!..

Тут на поляну выбежал мужчина. Здоровенный такой мужик, светловолосый, молодой. Одет странно – в коричневую тунику и штаны. За поясом ножик побольше моего. Меч, однако.

Что это еще за ролевые игры?!

– Не подходи! – предупредила я, выставив перед собой оружие. – А то сдохнешь!

Вряд ли он за мной гнался, чтобы спросить дорогу в библиотеку. Покрутила в руках нож. Странно все это! Последнее, что помню – выжимала педаль газа в «Субару», а теперь – лес, мужик, две луны. Какого черта здесь происходит?

– Кто ты такой?

– Я тебя догнал! – вместо ответа произнес мужчина довольным голосом, не обратив на нож мой никакого внимания.

– Молодец! – отозвалась я. – И что из этого?

Улыбнувшись, шагнул ко мне. Я попятилась. Когда подошел ближе, замахнулась, но мужчина перехватил мою руку, вывернул запястье, сжал до боли, затем другой рукой отнял нож. За это получил коленом в живот. Целила ниже, но не попала, зато заехала свободной рукой в челюсть. Каменный какой, даже не пошевелился!

Прежде чем успела послать далеко и надолго, он попытался меня поцеловать.

Все, ну теперь он точно сдохнет!..

Глава 1

Норфолк, Англия, наши дни

На стартовом светофоре загорелась первая лампа. Оставалось еще четыре, и – старт! Тут штурман треснул меня здоровенной ручищей по плечу.

– Ну что, Лика, – раздалось в наушниках,– выйдем покурить?

– Все же прокатимся, Сань! – ответила в микрофон. – С ветерком, как ты любишь.

Вспыхнула пятая, и я выжала газ. Двигатель ответил привычным глухим ревом, и машина рванула со старта так, что нас вжало в кресла. Хотя я уже знала, что полетел один из цилиндров, да и сцепление порядком барахлило. Главное, дотянуть до финиша,а затем уже можно сдать гоночный «Ситроен» инженерам и механикам, чтобы они привели машину в порядок к завтрашнему старту.

Если, конечно, не разобью ее в хлам. Это я запросто! В начале сезона мы перевернулись в Мексике, а два месяца назад я утопила «Ситроен» в немецких болотах.Но не стоит об авариях, когда впереди еще двадцать километров скоростного участка!

К середине пошел дождь. Лил, не переставая, превращая трассу в грязевое месиво. Дворники едва справлялись с потоками воды, размазывая их по ветровому стеклу. Резину ставили для сухой погоды, но мой «Ситроен» не думал дурить, слушался руля. К тому же в наушниках звучал спокойный голос Сашки, уверенно читавшего трассу. «Левый четыре. Держаться внутреннего радиуса. На правый три. Триста. Левый четыре на левый два. Лика, не дергайся!».

Я и не дергалась, потому что бывало намного хуже.

Финишировали. Сашка сдернул шлем, подмигнул мне одобрительно. Типа, не дрейфь, подруга, прорвались! Ага, на сегодня мы прорвались… Да и завтра тоже прорвемся, не впервой!

Я тоже стянула шлем, запустила руку в короткие черные волосы. Жарко под шлемом, голова чешется. К машине, толкаясь, уже спешили журналисты. Я здесь вроде как звезда, единственная женщина в IRC (Intercontinental Rally Challenge). К тому же, наш экипаж шел на призовое место в группе. Перед этим участком мы были третьими, но уверенно нагоняли французов, занимавших второе место.

Пройдя контроль времени, вновь села за руль спортивного «Ситроена», спонсируемого «Кирпичными Заводами Пенькова». Слава богу, наш контракт заканчивался через два месяца, и мы уже заключили новый, на этот раз с «Хондой». Меня ждала не только другая машина, но и совсем другие деньги.

Могла ли я когда-либо мечтать о таком?! Дочь гонщика, ставшая гонщицей? Отец бы одобрил, но он не дожил до этого дня, разбился четыре года назад. Я как раз защищала диплом в университете и не смогла сидеть рядом с ним в кресле штурмана. Кто знает, если бы я «читала» трассу то, быть может, тот поворот не стал бы для него роковым?

Но он всю жизнь шел на пределе и меня научил.

Я всегда остро чувствовала этот самый Предел. Знала, что если его пересечь, то уже не будет возврата. Но сначала за него ушел отец, затем Андрей, мой штурман. Он погиб в Норфолке полтора года назад, как раз недалеко от этих мест, на Ведьминой Петле. Из-за его нелепой ошибки мы вылетели с трассы. В гонках всегда так – ты всецело доверяешь штурману, потому что на подобных скоростях попросту не остается времени сомневаться в его словах. Дурацкая ошибка – Андрей неправильно «прочел» трассу, и мы вошли в поворот на большей скорости, чем требовалось.

Очнулась я уже на больничной койке.

Меня быстро поставили на ноги, а он… «Травмы, несовместимые с жизнью», – так сказали мне врачи.

Затем я выздоровела, но приходить в себя не собиралась. Решила завязать с автоспортом, уехала в свой город и заперлась в квартире. Долго размышляла, как жить дальше, но так ничего не придумала. Привел меня в чувство Семен, директор нашей команды. Выломал дверь и надавал мне пощечин. Орал, что я – долбанная эгоистка, это наша работа, и Андрей знал, на что шел. Затем чуть было не утопил меня в ванной – налил, чтобы я протрезвела.

Через три месяца я снова села за руль. Команда ждала, даже штурмана нового мне нашли. Делали вид, будто ничего не произошло, только вот Андрея с нами нет… Я тоже делала вид, но возвращаться к жизни не спешила. Оживала, лишь когда вдавливала педаль газа в пол, и зашкаливал спидометр. И все потому, что на скорости за двести ощущала присутствие моих мужчин.

Отец и Андрей были рядом со мной, направляли и оберегали.

Как и сегодня. Впрочем, как и всегда.

– Лик, ты в гостиницу поедешь? – голос Семена вывел меня из задумчивости. Гонки закончились, машину загнали на подъемник в сервис-парке. Я стояла около тента в цвета нашей команды как раз рядом с трейлером и пялилась в темноту английской ночи. Даже не заметила, как подошел Семен. Директор команды пребывал в отличном расположении духа.

По результатам общего зачета мы поднялись на второе место, а завтра, если получится, нагоним и первое.

– Чуть позже, – сказала ему. – Посмотрю, что с машиной.

Красный «Ситроен» висел на подъемнике. Из-под машины раздалось сдавленное приветствие, и из ямы выглянул здоровяк дядя Вася. Это был высокий, мускулистый мужчина с длинными седыми волосами, стянутыми в хвост ремешком – замечательный инженер с отвратительным характером! Бывало, вечерами я пригоняла ему дымящуюся груду металлолома, на что он ругался нецензурными словами и предлагал утопить «это г.вно» в ближайшем водоеме. Затем шел курить и думать. Курил он долго, всласть. После брался за работу, а к утру я получала новенькую, словно сошедшую с заводского конвейера машину.

Сегодня ритуал повторился, обругали меня знатно. Затем техподдержка дружно принялась за работу. Трое механиков как раз вытаскивали из «Ситроена» мотор. Решив им не мешать, я провела рукой по красному спойлеру спортивной машины, царапнув ногтем рекламу спонсоров.

Долбанные «Заводы Пенькова»! Против кирпичей я ничего не имела, а вот их хозяин у меня уже в печенках сидел. Он давно перешел к откровенным домогательствам, хватал за руки и пытался подержаться за другие части тела.

Я же уговаривала себя потерпеть еще две гонки. Затем – новый контракт с «Хондой», а Пеньков может идти… Да хоть к Семенову с его «Фиатом Пунто»!

– Вот ты где, звезда моя! – раздался пугающе-ласковый голос.

Обернулась. Пашка, менеджер команды, как всегда слегка навеселе, с улыбкой в тридцать два зуба. Крайне привлекательный для женского пола, но и с мужчинами тоже умел вести разговоры. В принципе, Пашка мог уболтать любого, и контракт с «Хондой» был исключительно его заслугой.

– Ты что-то хотел?

– Не я, а Пеньков. Спонсор тебя искал, чтобы лично выразить свое восхищение!

– В жопу спонсора, – отозвалась я кисло.

Вчера нас снимала «Россия 2», так вот, Пеньков Иван Владимирович все норовил мне руку на бедро положить и назвать «девочка моя». Я едва сдержалась, чтобы ему чего-нибудь не сломать.

– Умеешь ты, Лика, с людьми разговаривать! – вздохнул менеджер.

Я пожала плечами. После той аварии долго не разговаривала, вот только недавно начала.

– Паш, ты случайно не пообещал Пенькову эротических утех? – спросила у него подозрительно. – Если что, то я в этом не участвую. Но ты можешь развлечься…

Менеджер фыркнул. В народе поговаривали о его «голубизне», но я знала, что это не так. Было дело, пытался меня утешить. Потом несколько дней ходил с подбитым глазом.

– В общем, Пеньков тебя в гостинице ждет, – заявил противный Пашка. – Ты бы с ним поласковее, он нам еще нужен. Лика, осталось потерпеть еще две гонки, а потом скажешь ему все, что о нем думаешь. Поедем, я тебя отвезу! Посидишь с ним в баре, пообщаемся…

Покачала головой.

– Нет, Паш! Скажи Пенькову, что я в трейлере заночую с командой, и что у нас здесь оргия. Если захочет, пусть присоединяется.

Семен слушал, улыбался.

– Давай уже, пока! – сказала я менеджеру. – Ты езжай, а я пойду. Воздухом подышу.

Майский воздух Англии был и в самом деле хорош – свежий, влажный, только что после дождя. Небо затянуто тучами, звезд не видно, луны тоже.

Менеджер потоптался, повздыхал, но ушел. Я взглянула на Семена.

– В гостиницу поедешь? – спросила у него.

– Нет, с ребятами останусь. Прослежу. А ты?

– Поеду, наверное, – пожала плечами. – Выспаться мне надо. Машину дай, завтра утром верну.

Решила припарковаться у заднего двора, чтобы Пеньков не увидел. Я бы осталась в трейлере, но ведь будут пить пиво и лясы точить до утра, а мне надо выспаться, чтобы еще одного штурмана завтра не угробить… Семен порылся в кармане, кинул связку ключей. Спортивный «Субару» стоял за огороженной территорией сервис-парка. Я кивнула директору, махнула механикам и отправилась к выходу. С инженером прощаться не стала, ему явно не до меня сейчас!

Оказалось, меня уже давно караулил горячий финский парень Райво. Кстати, первый в общем зачете… Еле отвязалась. Он давно уже не мне давал проходу. Все приглашал – то в трейлер с финской командой пива попить, то к себе на родину лосося ловить.

Он казался мне вполне симпатичным и приятным собеседником, но начинать новые отношения я не собиралась. После смерти Андрея как отрезало.

Завела машину, но поехала в противоположную от гостиницы сторону. Понимала, что надо вернуться в номер и лечь спать, но не смогла. Тоска такая накатила, хоть волком вой, даже луны не надо!

Я жутко скучала по отцу, по Андрею и была готова на все, чтобы быть рядом с ними. Но как?! Если только…

Вжав педаль газа, отправилась на Ведьмину Петлю. Раньше через нее проходил скоростной участок, но народу на нем билось немерено, так что в этом году трассу перенесли на несколько километров севернее. Благо, в Англии грунтовых дорог не счесть…

Опять заморосил дождь, и я включила дворники. Всегда ненавидела плакать, тогда почему же глаза на мокром месте?

Чем ближе подъезжала к Ведьминой Петле, тем все сильнее мне казалось, что Андрей сидит в соседнем кресле. В руках – планшетка с записью трассы, а в наушниках опять звучит знакомый голос.

Так, Лика, не дури! Какие, к черту, наушники? В машине я одна, никого нет!

Впереди показалось то самое место. Холм, два огромных валуна-мегалита, слово забытые здесь с доисторических времен, и узкий мост через местную речушку. За ним начинался длинный пролет, на котором можно было разогнаться под двести. После – резкий поворот. Четверка, не меньше.

Андрей в прошлый раз его пропустил, и мы зашли в поворот слишком быстро.

Сейчас я тоже выжимала из спортивного «Субару» все, что могла. Тормозить не собиралась, потому что наконец-то была не одна. И отец, и Андрей снова были рядом со мной, оставалось лишь пересечь Предел, чтобы мы навсегда остались вместе.

И я вжала педаль газа в пол. Выкрутила руль, входя в поворот, понимая, что на такой скорости на дороге я удержусь. Машину несло вбок, на валуны. Внезапно стало темно, словно кто-то выключил зрение.

Но мне не было страшно, наоборот…

Глава 2

Тогда какой, к черту, лес? И этот еще… с мечом?! Он что, изнасиловать меня собрался? Или же решил, что разуж догнал, то мы на радостях отметим это событие под ближайшим кустом?

Козел, однако!

Принялась вырываться, двинула ему кулаком в челюсть, затем еще и локтем добавила. Мужчина обиженно хрюкнул. Тогда я впилась зубами в чужое предплечье. Он разжал руки, потер укушенное место и обозвал меня дикой кошкой. Да хоть как, лишь бы сбежать!

Оглянулась. Пусть и рассвело, но вокруг меня незнакомый лес. В какую сторону податься? Может, попробовать добраться до шоссе? Только вот где оно проходило, я не имела ни малейшего понятия. Да и мужик догонит… Вон какой здоровенный, да и не запыхался почти, хотя я от усталости почти не чувствовала своих ног!

Поэтому кинулась вперед, к лежащему возле кустов ножу. Хоть какое, но оружие! Нагнулась, вцепилась в рукоятку, но тут мужчина навалился сверху, прижимая меня к земле. Я упала навзничь, затем лежала, не в силах пошевелиться, ожидая, когда пошевелится он.

И вот тогда… Сегодня точно кто-то сдохнет!

– Аэлика, хватит! Прекрати! – выдохнул он мне в ухо.

– Кто ты такой? – прохрипела я, потому что… Тяжелый, сволочь! Да говорить неудобно: длинная трава лезет в рот. Земля холодная, влажная и пахнет прошедшим дождем.

– Ты не помнишь меня?!

– Я тебя вообще не знаю!

– Короткая же у тебя память! – в его голосе прозвучала обида. – Я – Актеон из племени караветтов.

Ясно… В индейцев, значит, играем?! Уж точно не из наших, психи в автоспорте долго не живут.

– А ведь когда-то мы с тобой… – прошептал мне в ухо Актеон. Воспоминания его посетили явно эротического характера, потому что мужик провел рукой мне по бедру.

– Руку убрал! – заорала я на него. – Слезь с меня, идиот! Тяжелый же…

– Неужели не хочешь? – не унимался он.

Судя по всему, вернее, по тому, как он ко мне прижимался, мужчина был отнюдь не прочь продолжения.

– Неужели похоже, что я хочу? – спросила у него ядовито, пытаясь выкрутиться и незаметно подтянуть руку с ножом поближе.

– Аэлика, но ведь сегодня же Бэлтайн! Я так обрадовался, когда ты и твои люди присоединились к нашему костру! Ты танцевала со мной у майского дерева и была благосклонна… Как и в ту ночь, несколько лет назад. Так почему же передумала? Я разбужу твою страсть.

– Пошел вон! – рявкнула на него. – Какая еще страсть?! Сбрендил – иди лечись! Но сперва руки свои убери!

А руки-то уже в моих штанах!.. Кажется, он и в самом деле решил будить страсть. Но будить, одновременно прижимая девушку к земле, оказалось неудобно, поэтому с меня слез и позволил перевернуться.

И я тут же набросилась на него с ножом.

– Аэлика! – воскликнул он негодующе, перехватив мою руку на пути к своему горлу. Шутить я не собиралась. – Что ты творишь, женщина? Ты хоть раз убивала?!

– Меня Лика зовут, – отозвалась я. – И да, я уже убивала!

Вспомнила Андрея в бинтах и проводах, подключенного к мониторам. Он умер в больнице, не приходя в сознание. Травмы, несовместимые с жизнью…

– Убью еще раз, если полезешь! – пообещала ему, тряхнув головой.

На грудь упали золотистые косы.

Это… Очуметь, вот что это!

Я тут же растеряла боевой пыл. Потому что от рождения была брюнеткой, волосы стригла коротко, чтобы под шлемом не мешали. Перевела растерянный взгляд на странную одежду: вместо спортивного комбинезона, который поленилась переодеть, на мне были штаны и туника серого цвета с короткими рукавами. На ногах -кожаные сапожки. На правой руке виднелась татуировка в виде спирали. На левой – замысловатый узор из переплетенных кос.

Ясно!.. Все тут же стало на свои места. Нет, мужик вовсе не сошел с ума. Этого леса и в помине не существовало, как и двух лун в предрассветном небе. Похоже, я сбрендила здесь именно я.

Скорее всего, разбилась на Ведьминой Петле и попала в больницу… Лежу в коме – то-то видения слишком уж реалистичные, с легким эротическим уклоном!

Ничего подобного мне давно не снилось. Взглянула на мужчину внимательнее: здоровенный, мускулистый… Светлые волосы до плеч, глаза серые, крупные нос и рот, лицо уверенное. Правда, смотрит недоверчиво, словно прикидывая, кто из нас сумасшедший. По его прикидкам выходило, что все-таки я.

Нет, не герой моего романа!

– Ну, раз не хочешь… – отозвался Актеон, растягивая слова, давая еще один шанс передумать. Я покачала головой. Не хочу! – Тогда пойдем, я отведу тебя в лагерь! В этих лесах небезопасно.

– Перебьюсь!

Сон или кома затягивались, мне давно уже пора прийти в себя. Но как?! Взглянула на нож.

– Какая же упрямая! – нахмурил брови Актеон.

– Да пошел ты! – злорадно сказала ему и резанула лезвием по запястью, уверенная, что боль поможет мне прийти в себя, и я его больше не увижу.

***

В лагерь он меня все же отвел. Правда, перед этим перевязал руку куском ткани от своей туники, бормоча что-то нелестное об умственных способностях женщин из племени бригантов. Я, насупившись, молчала. Вот же засада! Проснуться все не получалось, поэтому пришлось следовать за Актеоном. Можно было, конечно, еще побегать по лесу, но в его компании я чувствовала себя намного увереннее. К тому же, когда перестал домогаться, он показался мне вполне нормальным.

По дороге Актеон попытался меня разговорить, спрашивал, как прошла моя поездка. Я отмалчивалась, надеясь, что вот-вот проснусь. Да и что ему ответить?! Рассказать, как села за руль «Субару», решив от тоски по Андрею убиться на Ведьминой Петле, а вместо этого очутилась незнамо где?!

К тому же, я все еще надеялась, что вот-вот проснусь. Но с каждым шагом по влажному лесу, наполненному запахом хвои и молодых листьев, надежда таяла. Да и порез на руке болел по-настоящему. Сильно так болел…

Может, я все-таки сошла с ума?

Вздохнув, стала прислушиваться к мужчине, пытаясь определить степень своего помешательства. Пусть я не врач, но, кажется, дело серьезное! Актеон явно говорил не по-русски, но речь его, полную горловых гласных, я понимала как родную. И отвечала ему на том же языке. Как же все это странно!

Из его рассказа следовало, что некой Аэлике – мне, то есть! – пришлось спешно возвращаться с острова Англси во владения бригантов. Причину Актеонне назвал, а спросить я не решилась. Сам же он со своими людьми спешил домой в земли караветтов, пока не пришло время для ночного привала. Только они решили отпраздновать Бэлтайн, как подоспели мои повозки. Актеон обрадовался – он не видел меня целых четыре года! Решили устроить общий лагерь, ведь бриганты и караветты уже много лет как добрые друзья и поклялись хранить мир и забыть прежние распри.

Тут мужчина прервался, потому что мы наткнулись на первую обнаженную парочку, занятую друг другом на разложенном под зеленеющей вербой плаще. Актеон бросил на меня укоризненный взгляд и, кажется, вздохнул. Затем я увидела еще одних. Так вот как здесь отмечают праздники!

Поджала губы. Что бы это ни было, в таком я не участвую!

Наконец, под страстные вздохи и стоны мы вышли из леса на большую поляну, заставленную крытыми повозками. Горел большой костер, возле него сидели вооруженные люди. Пили вино из глиняных сосудов, разговаривали, смеялись. Поприветствовали нас. Я неуверенно махнула им рукой, радуясь тому, что все обошлось без сальных шуточек. Чуть поодаль паслись стреноженные лошади. Рядом с костром в землю был воткнут странного вида столб, украшенный разноцветными лентам и цветами. Уж не это ли майское дерево, возле которого, как утверждал Актеон, мы танцевали, после чего он гнался за мной по лесу, уверенный, что если поймает, то я отдамся ему на его теплом шерстяном плаще?

Только вот бежала я слишком быстро, да так, что он даже плащ потерял! И отдаваться не спешила, вместо этого чуть было не перерезала ему горло. А ведь раньше…

Тут его прервали. Со стороны повозок к нам спешила пожилая полная женщина в длинном темном платье. На пышной груди, затянутой в серое платье, болталась длинная седая коса. Намерения женщины я поняла сразу: она собиралась меня обнять.

Кошмар, да и только! Но, стиснув зубы, я стоически выдержала и это испытание.

Не привыкла я к женским штучкам, объятиям и прочим охам-вздохам! Мама бросила нас, когда мне было семь, уехала с новым мужем в Америку. Меня вырастил отец, да и дружила я только с мальчишками. А потом случился автоспорт, который тоже не располагал к девчачьим нежностям.

– Аэлика! – женщина наконец-таки меня отпустила и принялась выбирать из моих волос ветки и цветы. Я и не заметила, что на голове – клумба. – Пусть Богиня пребудет с тобой! И с тобой тоже, король караветтов! – Женщина кинула недобрый взгляд на моего спутника. Я растерялась. Этот здоровяк – король?! – Пойдем, девочка моя, помогу тебе умыться и уложу спать. Также, как в детстве…

Кажется, она снова решила меня обнять, но я увернулась. Старушка, еще раз зыркнув на Актеона, пошла к повозкам, и я последовала за ней. Кстати, неплохая идея – поспать. Быть может, я закрою глаза в этом, а проснусь уже в своем мире, на уютной больничной койке, окруженная заботливым медицинским персоналом? Спортивная страховка гарантировала мне профессиональную заботу.

– Прощай, принцесса Аэлика! – произнес Актеон мне вслед. И я неверяще вздохнула. Принцесса?.. – Мы возвращаемся в свои земли!

– Прощай! – отозвалась я, обернувшись.

– Это все, что ты скажешь мне напоследок? Всего лишь «прощай»? – в голосе слышалась не только обида, но… Словно своим легкомысленным ответом я сделала ему больно. Пришлось остановиться. – Как же изменила тебя жизнь у друидов! – с горечью добавил мужчина.

– А что ты хотел услышать, Актеон?

Я вот, например, хотела узнать – какие, к чертям, друиды?!

– Хотя бы то, что ты рада меня видеть. Я ждал твоего возвращения целых четыре года! Помнишь ли ты, что пообещала мне перед отъездом, когда мы целовались под омелой?

Покачала головой. Ничего я не помню!

Из груди Актеона вырвался вздох разочарования:

– Ты обещала мне, что подумаешь.

– Над чем?

– Над моим предложением.

– Актеон…

– Знаю, что сейчас не самое подходящее время для этого разговора. Мы были в вашей столице, теперь возвращаемся домой. Но я оставил во дворце своего самоголучшего лекаря. Надеюсь, твой отец выздоровеет, и вот тогда я приеду за твоим ответом. И я надеюсь, что на этот раз ты скажешь мне «да»!

Глава 3

Проснувшись, я долго лежала, уставившись в полотняной верх повозки, прислушиваясь к скрипу колес и разговорам всадников, сопровождающих караван. Размышляла о том, что я, скорее всего, сошла с ума и очутилась в другом мире. Либо просто очутилась в другом мире, но в трезвом рассудке? Случилось, скажем, экстренное переселение душ или же ускоренная реинкарнация, или же…

На этом моя фантазия дала сбой.

Но если я попала в другой мир, то мне не помешало бы вернуться домой еще до того, как поймут, что на месте Аэлики – самозванка. Нравы здесь простые, вон, все с оружием ходят. Перережут горло и разбираться не станут, что за ерунда со мной приключилась!

С другой стороны, куда же пропала настоящая принцесса Аэлика? Неужели она очнулась в моем теле за рулем спортивного «Субару»? Если так, то я ей не завидовала – Аэлике придется не легче моего!

Вскоре проснулась Бретта, старая няня принцессы. Потерла лицо, и на ее запястьях звякнули бронзовые браслеты с изображением дубовых листьев. Женщина поднялась и быстро приготовила завтрак. Впихнула в меня два ломтя свежего хлеба с сыром, которые я запила молоком. Пока ела, Бретта говорила без умолку, так как соскучилась за годы разлуки по своей воспитаннице. Она не видела Аэлику с поры, когда девушку отправили на обучение к друидам. Тогда той было четырнадцать.

Четыре года назад Аэлика покинула земли бригантов, пересекла территории враждебных племен, которые, по негласному договору, не трогали паломников. Затем переправилась через Великое Море на остров Англси, где провела годы в постижении мудрости друидов.

На этом месте я растерянно почесала голову. Как же все-таки непривычно с длинными волосами! Нет же, не об этом речь! Какая, к черту, мудрость?! Еще спросят по пройденному материалу, а я ка-ак отвечу!..

Бретта продолжала рассказывать. Аэлике так и не удалось закончить обучение. Ее отец неделю назад был ранен на охоте. Друиды всеми силами пытались поставить своего правителя на ноги, но всем уже было ясно, что король Кэдерин – не жилец. Спешно послали за Аэликой, его единственной дочерью. Правда, был еще приемный сын Руэйд, которого многие пророчили на трон бригантов. Воины скакали три дня и три ночи, пока не достигли крутых берегов Альбиона, с которых в хорошую погоду можно видеть остров Англси. Дорога назад заняла значительно больше времени, потому что Аэлика везла весь свой скарб, которого набралось на целых три повозки.

Бретта с дополнительной дружиной поджидала королевскую дочь на границе земель бригантов. Встретились, затем остановились заночевать в лагере караветтов.

Слухи о смертельном ранении Кэдерина встревожили племя, поэтому старейшины знатных родов приехали в столицу. Кому не хватило места во дворце, стали лагерем у стен, ожидая, кого назовут преемником. Только вот Кэдеринтак и не пришел в себя… А тут еще король караветтов Актеон пожаловал! Лекаря привез, будто на землях бригантов своих друидов не хватает!

Ходили слухи, что он приехал повидать принцессу Аэлику, к которой давно был неравнодушен. Тут Бретта посмотрела на меня с сожалением и сообщила, что старейшины собираются выдать меня замуж за сводного брата, так как опасаются раскола в племени. Не все хотят, чтобы бригантами правила женщина, многим подавай на троне смелого воина Руэйда!

В этом месте я слегка обалдела. Вернее, я давно уже пребывала в прострации. Кэдерин, старейшины, королевская дочь… А тут еще один жених нарисовался! Поняв, что мой мозг вот-вот вскипит от обилия информации, выглянула из повозки.

Оказалось, солнце давно уже прогревало влажную землю, от которой поднимался пар, смешиваясь с запахами весенней травы. Со всех сторон раздались приветствия. Я нерешительно кивнула воинам, затем жестом подозвала одного из них. Охраняли принцессу человек тридцать, не меньше, этот же выделялся огромным ростом и особенной статью. К тому же, он чем-то смахивал на моего главного механика, и я почувствовала к нему подсознательную симпатию.

Длинные седые волосы воина были зачесаны назад, кожаный ремешок охватывал лоб, изрезанный глубокими морщинами. Несмотря на пожилой возраст, в мужчине все еще чувствовалась мощь.

– Я хочу пересесть на лошадь, – сказала ему, когда он подъехал к повозке.

Решение было, несомненно, смелое, но верхом ездить я умела. Немного смущало незнакомое седло без стремян, но я решила, что разберусь.

Вскоре к повозке подвели небольшую пегую лошадку.

– Ее зовут Заря, – произнес Прасург, оказавшийся начальником королевской дружины. Пока воин отсутствовал, я спросила его имя у Бретты. – Твоя старая кобыла околела зимой, и Кэдерин распорядился объездить для тебя новую.

Поблагодарив Прасурга, выпрыгнула из повозки и взялась за поводья. Растерянно оглянулась. Помогать мне никто не собирался, это я поняла довольно быстро. Кажется, к титулованным особам здесь относились без особого пиетета. Принцесса – принцессой, а на лошадь изволь сама!

И я изволила.

Тронув бока кобылы, поскакала в голову каравана. Затем ехала бок о бок с Прасургом, радуясь тому, что он не пристает с расспросами. За нами молча следовали его воины. Все одеты в штаны и туники, поддерживаемые металлическими поясами в виде соединенных колец. Длинные мечи в ножнах приторочены к седлам, так же, как и колчаны с дротиками.

Наш путь лежал вдоль распаханных полей. Земляную дорогу недавний дождь превратил в непроходимую грязь. Пару раз останавливались, и мужчины выталкивали застрявшие повозки. Я рассматривала местные виды, уговаривая себя не слишком ужасаться. Ничего, прорвемся! За сложным поворотом обычно следовала прямая, на которой можно набрать скорость и вырваться вперед.

Только вот вырваться вперед у меня вряд ли получится, потому что я, кажется, попала в глубокое прошлое!

Жили здесь в деревянных домах с крытыми соломой крышами, селились общинами. Деревеньки были обнесены частоколом из заостренных бревен. Рядом с домами стояли хозяйственные постройки. В загонах хрюкали свиньи. На пастбищах паслись стада разномастных коровок и все еще грязных после зимы овец. Я видела крестьян, обрабатывающих землю – лишь у некоторых в плуги были впряжены малорослые лошадки, в основном же сохи тащили люди.

Закрыв глаза, тяжело вздохнула. Каменный век, честное слово! И как же мне тут жить?

Вскоре добрались до большого перекрестка. Тут меня ждало новое потрясение. Мы въехали на дорогу метров шесть шириной, с вырытыми вдоль нее параллельными траншеями. Земля из них, подозреваю, служила фундаментом, поднимая дорогу над окружающей местностью. Гладкая поверхность была вымощена большими плоскими камнями, делая ее похожей на современное шоссе.

– Земля бригантов изменилась за то время, пока тебя не было, – хрипло произнес Прасург. – Тебя еще многое поразит, принцесса!

По голосу было ясно, что перемен он не одобрял.

– Эти дороги, словно ядовитые змеи, протянулись по всему Альбиону, – продолжил воин.

– Ничего плохого в них не вижу, – осторожно отозвалась я. – В разы лучше той, по которой мы ехали до этого!

– Они соединяют свои города и лагеря, чтобы их войска передвигались намного быстрее. Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю, принцесса Аэлика! Эта дорога идет в Эборак, оттуда в Линд, затем аж до самого Лондиниума, что на землях триноваров.

Прикусила губу, промолчала. Конечно же, я все прекрасно понимала. Вернее, ничегошеньки не понимала!

– Продолжай, – попросила у Прасурга.

– Ты должна знать, принцесса, – помолчав немного, добвил пожилой воин. – Драконы заняли Эборак. Построили свою крепость, а в ней…

В этом месте я чуть не свалилась с лошади. Какие еще, к чертям, драконы?!

Выходит, я все же сошла с ума и очень скоро очнусь на больничной койке, а не окажусь в столице Исурима, в дне езды от которого неведомые драконы изменили бывшую деревню бригантов, превратив ее, со слов Прасурга, в огромный город. Возвели внушительную крепость, возле которой выстроили свои дома, выкрасив их в небесно-голубые или желтые цвета.

Я вздыхала, слушая Прасурга, втайне надеясь, что мы не воюем с крылатыми строителями каменных дорог. Но спросить об этом так и не решилась, подумав, что разберусь по ходу дела. Только вот по ходу, кажется, больничная палата мне не светила… Вместо нее мы приближались к столице. Движение становилось все интенсивнее. Проявились вооруженные всадники, которые приветствовали меня, не забывая перекинуться парой слов с охраной. По дороге катили крестьянские телеги, груженные хлебом и зерном. Я видела ремесленников, везущих свою продукцию на рынок Исурима. Встречались даже темнокожие купцы во главе караванов из повозок которых выглядывали амфоры с маслом и вином.

Наконец, за поворотом мелькнули здоровенные каменные стены города. Трое из охраны, послушные приказу Прасурга, получив и мое согласие, отделились от каравана и поскакали вперед, предупредить о нашем прибытии. Вскоре я разглядела не только стены, но и земляной вал перед ними. У последнего горели костры и суетился народ.

Мое появление не осталось незамеченным. Я неуверенно помахала рукой в ответ на приветственные вопли воинов, потрясающих оружием. Наконец сквозь большие деревянные ворота мы въехали в столицу бригантов. Широкая улица вела наверх, где на холме виднелись каменные стены внушительного строения. К моему удивлению, туда мы не поехали. Свернули куда-то вбок, двинувшись через ремесленные кварталы, миновали мастерские гончаров, ткачей и кузнецов, выстроенные из дерева, скрытыми соломой крышами. Чуть получше дома оказались лишь у ювелиров. Затем пересекли квартал с каменными домами знати и, когда на дневном солнце блеснула поверхность реки, рядом с ней я увидела нечто, неподдающееся моему разумению.

Это было огромное, с колоннами, утопающее в зелени, двухэтажное сооружение, вернее, даже несколько зданий, которые попросту не могли быть построены бригантами, так как не вязались с местными понятиям архитектуры «обтесал-положил».

Я в недоумении повернулась к Прасургу. Пожилой воин прочел вопрос в моих глазах раньше, чем успела его задать.

– Подарок императора Эскарии королю бригантов, – ответил он брезгливо. – Построили два года назад. Они называют это «виллой».

Глава 4

На высоком мраморном крыльце, между колоннами, увитыми молодыми побегам плюща, нас поджидали старейшины, королевская стража и домашняя челядь. Особняком стояли двое. Первый – в одежде воина, с массивным золотым украшением вокруг здоровенной шеи, подозреваю, приходился Аэлике сводным братом.

Кому, как не Руэйду, встречать принцессу у входа во дворец?

Мужчина был высок, статен, с крупными чертами лица и тяжелой нижней челюстью. Голова по бокам выбрита, длинные волосы, темные у корней, зачесаны назад и выбелены к концам, словно ему удалось достать в этом «каменном веке» новомодную осветляющую краску.

Отрешенно подумала, что одному из моих механиков тоже нравились странные прически, и это служило неиссякаемым источником шуток.

Перевела взгляд на второго мужчину. Несомненно, это был представитель местного духовенства. Одет в длинный, до пят, балахон. Начинающие седеть волосы спадали на плечи. Морщинистое лицо немного портил крючковатый нос и слишком цепкий, внимательный взгляд. В руках он сжимал посох из темного дерева. Сам друид, казалось, тоже был вырезан из крепкой породы дерева, которой не страшны ни ветра, ни житейские грозы. Странным образом он тоже мне напомнил… директора моего команды. Взгляд – один в один! Оценивающий, резкий, словно друид размышлял – стоит ли мне доверять, или нет. Если решит в мою пользу, будет стоять горой, как и Семен.

Тут мое сердце истошно заколотилось, потому что я увидела третьего мужчину, стоявшего позади сводного брата и друида. Он был молод и привлекателен. Одет в балахон, как и пожилой друид. Длинные светлые волосы развевались на ветру. На губах – улыбка человека, знающего себе цену.

Вылитый Пашка, мой менеджер!

Черт! А ведь еще Прасург, начальник охраны… Либо я спятила окончательно, либо на крыльце собралась половина моей команды! Но, тогда…

Отец!..

– Приветствую, сестра! – внушительным басом произнес сводный брат, когда я натянула поводья, и пошел ко мне на встречу.

Толпа разразилась приветственными криками.

– И вам доброго дня! – произнесла в ответ, перекидывая ногу через луку седла. Я думала спешиться раньше, чем подойдет Руэйд, тем самым избежать его приветственных объятий. Прыгнула, но он успел меня поймать. Прижал к себе, да так, что я едва смогла вздохнуть. Чужие руки стиснули ягодицы, горячее дыхание обожгло ухо. Это не было похоже на проявление братской любви.

Неужели Аэлика и с ним тоже… отпраздновала Бэлтайн?

– Отпусти! – я едва сдержалась, чтобы не заехать по ухмыляющемся лицу.Вырвавшись из чужих рук, заявила:– Я хочу увидеть отца! Отведите меня к нему сейчас же.

Поймала одобрительный взгляд старого друида. Дернула головой – потом разберусь, что ты за птица! Толпа расступилась, пропуская нас с Руэйдом во внутренний двор. Со всех сторон полетели слова приветствия и поддержки. Я кивала, благодарила, здоровалась в ответ. Неожиданно наткнулась на внимательный взгляд молодого друида. Мужчина шел сбоку от меня, оттесняя слишком рьяных из желающих приветствовать принцессу, посохом. Глаза у него были яркие, светло-серые, и вблизи он уже не так походил на Пашку.

Во внутренний двор встречающие за нами не пошли, оставив меня в компании Руэйда и двух друидов. Я ступала за мужчинами по выложенному мозаикой полу, поражаясь невиданным красотам – бассейну с голубой водой, зеленеющему саду, мраморной колоннаде и солидным стенам внутренних помещений. Заполошно крича, мимо пробежал павлин. Руэйд хотел было пнуть птицу, но та увернулась.

Вскоре к нашей компании прибился смуглый вертлявый человек в белых одеждах, казалось, с ног до головы завернутый в белоснежную простынь. Приблизившись, мужчина почтительно поклонился. Попытался представиться, но его оттеснили.

– Потом, Люций! – оборвал его брат. – Не до тебя сейчас!

– Кто это? – негромко спросила я у Руэйда.

Тот лишь поморщился и не ответил. Но мужчина в простыне не сдавался, бежал следом и вещал о поварах и садовых работах.

– Отстань от меня, Люций! – рявкнул Руэйд. – Теперь все хозяйственные вопросы решает принцесса Аэлика.

Я пожала плечами. Раз надо, решим!

– Не доверяй виллану, – тут же услышала негромкий голос пожилого друида.

– Кому? – не поворачиваясь, переспросила у него.

– Люцию, управляющему виллы. Он шпионит на эскарийского наместника Публия Тацита.

И я чуть не споткнулась о ступеньку лестницы, ведущей к жилым помещениям. Да неужели?!

Продажный виллан на внешние раздражители не реагировал, хотя брат сделал еще одну попытку от него отвязаться. Оставив недружественного Руэйда, Люций атаковал уже меня. Приблизился с другой стороны и принялся рассказывать о чудесах виллы.

Я кивала, слушая на ходу.

Королевский дворец насчитывал тридцать четыре комнаты. Разделен он был разделен на два жилых крыла, в которых было несколько бассейнов, бани, канализация и даже центральное отопление. Хороший такой домик! Мне отвели восточное крыло, но из-за наплыва гостей оставили всего лишь пять комнат. К тому же, набрали новых слуг и докупили рабов. Правда, несколько из них новоприбывший захворали…

Не соизволит ли хозяйка их осмотреть?!

Я растерялась, так как не имела понятия, что здесь существует рабство. К тому же, больных-то осмотреть я могу, но какой от этого толк? Как им помочь в отсутствие привычных медикаментов?

Сказала управляющему, что сначала навещу отца, а затем уже разберусь в… их рабовладельческом строе.

Вскоре Руэйд распахнул передо мной дверь в покои Кэдерина. Незнакомый мужчина лежал на большой кровати в окружении несколько сиделок. Непонятный народ мялся по углам, и в мою сторону снова полетели негромкие приветствия. Я кинулась к отцу Аэлики, чувствуя, как бешено застучало сердце.

Неужели?..

Взглянула на короля бригантов. Затем нерешительно опустилась подле него на колени. Тронула безвольную руку, лежавшую поверх одеяла из звериных шкур. Мужчина ничем не напоминал моего отца. Он был рыжеволос, с широким лбом, квадратными мощными челюстями и крупным ртом. Лицо неестественно-бледное, словно принадлежало не человеку, а восковой кукле. Казалось, жизнь давно покинула это тело, но оно все еще дышало.

– Он с нами и не с нами одновременно, – произнес пожилой друид. Крепкая рука легла на мое плечо. – Уже на пути в Иной Мир, и мы не сможем вернуть его обратно. Надеюсь, голос любимой дочери…

– Что мне сделать?

– Позови его. Скажи, у него еще есть дела в этом мире.

– Он должен назвать преемника, – раздался резкий голос брата. – Давай же, сестричка! Заставь его говорить, старейшины ждут! Король должен объявить, кто из нас будет править бригантами!

Похоже, Руэй доткровенно зарился на трон.

Наклонившись к уху Кэдерина, я попросила короля очнуться, уверяя, что он нужен здесь. Мне, брату, народу бригантов. Рассказывала, как спешила домой и что ужасно по нему соскучилась, так что пора уже встать и обнять любимую дочь.

Но король, кажется, давно уже пересек Предел, из-за которого нет возврата, поэтому на мою просьбу отзываться ее спешил. Сводный брат, поняв, что у меня ничего не вышло, недовольно буркнул. Затем и вовсе покинул комнату, не забыв хлопнуть дверью.

Я поднялась с колен. Покачала головой на немой вопрос старейшин, посмотрела на друидов.

– Навещу отца позже! – сказала им.

Не говорить же, что от близости к живому мертвецу мне стало плохо. Кружилась голова и безумно захотелось на свежий воздух. Куда угодно, лишь бы прочь из этой комнаты!

Выйдя из спальни короля, снова наткнулась на Люция. Виллан подкарауливал свою жертву, меня, то есть, прячась за колонной. Собиралась было подозвать управляющего, но услышала голос молодого друида, который тоже появился из дверей комнаты короля.

– Аэлика, подожди! Нам нужно поговорить.

– Позже, Люций! – вздохнув, сказала виллану, который спешил ко мне без приглашения. – Думаю, этим вечером я захочу осмотреть дворец и позову тебя.

Виллан кивнул и удалился. Опять же, недалеко. Тут друид схватил меня за руку и увлек за другую мраморную колонну. Я приготовилась выслушивать, кому доверять, а кому нет, кто шпионит на брата, а кто на неведомых мне драконов, но вместо этого мужчина прошептал:

– Я так соскучился по тебе, Аэлика! Наконец-то ты вернулась!

Обнял меня и явно вознамерился поцеловать. Вот так новости!

Дернулась, отворачиваясь, затем заехала рукояткой кинжала мужчине в скулу. Друид разжал объятия и отшатнулся. Потер разбитое лицо, посмотрел на меня с изумлением. Думаю, я ответила ему не менее удивленным взглядом.

Надо же, в этом мире всего лишь день, а одного чуть было не прирезала, второго послала, а третьему по лицу заехала! Что будет дальше – страшно подумать!

– Еще раз так сделаешь – сдохнешь! – на всякий случай предупредила его. – Кто ты такой? И по какому праву?..

– Ты не помнишь меня? – растерялся друид. – Мы вместе учились, и ты любила меня.

– Вот так и любила? – засомневалась я.

Слишком много за последнее время собралось тех, к кому принцесса проявляла благосклонность, на целую очередь хватит!

– Больше года, Аэлика! – произнес друид с горечью. – Я закончил обучение раньше тебя и ушел в земли караветтов, чтобы быть поблизости. Потом узнал, что ищут лекаря для короля бригантов, и воспользовался случаем.

Так я и думала, именно его привез Актеон на мою голову!

– Что же с тобой произошло? – допытывался друид. – Ведь ты клялась мне в вечной любви! Я посылал тебе вестников на Англси, но ты ни разу не ответила… Или все же решила выйти замуж за Руэйда?

Пожала плечами, решив не отвечать. По большому счету – не его дело! Лучше пусть думает, что я – безголовая кокетка, бросившая его еще на Англси, чем таскает целоваться за колонны.

– Любовь прошла, завяли… гм… – народную присказку про помидоры решила не договаривать, увидев, как друид изменился в лице. – Как зовут тебя, целитель? – вздохнула я.

– И этого не помнишь?!

Покачала головой.

– Ангус, целитель племени караветтов, к вашим услугам, принцесса Аэлика! – произнес он язвительно.

Ясное дело, злился.

– Доброго здравия тебе и твоим пациентам, Ангус! – отозвалась я. И точно, пациенты!.. – Люций, Люций! – покликала виллана, уверенная, что тот прячется неподалеку.

Не ошиблась – управляющий тут же выглянул из-за соседней колонны. Подозреваю, ему явно не хватало внимания, и я решила исправить эту несправедливость.

– Люций, подойди ко мне! Целитель Ангус осмотрит заболевших рабов, у него как раз выдалось свободное время. Так что, отведи его… куда надо!

– Да, госпожа! – обрадовался виллан. – Огромное спасибо!

Рассыпаясь в благодарностях, Люций подхватил под руку друида и потащил прочь. Особого счастья в лице Ангуса я не увидела.

Ну да ладно, пусть отрабатывает!

Так, с этим разобралась, но как попасть в свои комнаты? Не дергать же каждую дверь, извиняясь, что ошиблась номером? Оглянулась. Во дворе кипела жизнь. Слуги или рабы – уж и не знаю, кто – возились в саду, обрезая ветки у размашистых кустов, мели пол, тащили огромные корзины, полные земли для садовых работ.

– Я провожу тебя, дитя мое! – раздался негромкий голос.

Обернулась – пожилой друид тоже покинул покои короля и, похоже, жаждал общения.

– Как прошла дорога домой? – спросил у меня.

Он все больше напоминал мне Семена, осталось только волосы обрезать, да и костюмчик солиднее подобрать…

– Быстро, – ответила ему. – Ты не проводишь меня до моих комнат?

– Конечно же! Нам сюда, принцесса Аэлика… Мы с тобой всееще незнакомы. Меня зовут Гахарит. Во время твоего отсутствия старый Арго умер, и совет выбрал меня Главным Друидом бригантов.

– Поздравляю с назначением, – отозвалась я, и он вежливо склонил голову.

Долгое время мы шли молча.

– У тебя нет причин доверять мне, но, поверь, Аэлика, я – на твоей стороне! – наконец, произнес Гахарит. – Сюда, принцесса! – друид указал на лестницу, ведущую в большой дом на противоположной стороне от того, где располагались покои Кэдерина.

– Что случилось смоим отцом?

– Вепрь не оставил на нем живого места. Вряд ли король переживет эту ночь.

– Спасибо за откровенность! – отозвалась я, кусая губы. – Что будет, если король не объявит преемника? Только не подумай, что я – бессердечная дочь… Мне жаль отца, но я должна знать, что ждет меня и народ, если король так и не придет в сознание.

– На все воля богов, – глубокомысленно отозвался друид.

Мысль оказалась настолько глубокая, что я ее не уловила. Воля – волей, но что делать с рвущимся к власти Руэйдом?

– Замуж за сводного брата я не пойду, – предупредила друида. – Говорю сразу, чтобы для тебя это не стало неожиданностью.

Гахарит задумчиво склонил голову.

– Какой богине ты посвящена, принцесса Аэлика?

Я растерялась, так как не имела понятия, кто заправлял местным пантеоном. Вместо ответа решила промолчать.

– Спасибо за откровенность!– с легкой улыбкой произнес друид.

Он выглядел довольным, словно услышал, вернее не услышал то, что хотел. А я подумала… Уж не он ли приложил свою крепкую, обветренную руку, сжимавшую посох, к тому, чтобы перенести меня в этот мир? Ведь на все воля богов, а он – верховный их жрец…

– Теперь моя очередь, – произнес Гахарит, – говорить открыто. Если к власти придет Руэйд, то будет война.

– С драконами? – спросила я.

Угадала, Гахарит кивнул.

– Руэйд выступит против Эскарии, и многие из старейшин его поддержат. Война будет, но мы потерпим поражение.

– Категорично, – произнесла я. – Если дело заранее обречено, зачем оно Руэйду? Неужели не нашлось того, кто бы раскрыл ему глаза?

– Наивный мальчишка, он никого не слушает… При этом хороший воин, но не желает учиться на ошибках других. Полвека лет назад восстали племена иценов и триноваров. Их войска насчитывали больше чем две сотни тысяч воинов и превосходили эскарийцев численностью втрое, а то и больше.

Гахарит взял паузу, вспоминая детали произошедшего.

– Насколько я понимаю, войска больше нет? – догадалась я. – Драконы?..

Друид кивнул.

– Не только драконы. Оружие и воинское эскарийцев умение превосходит то, что знаем мы. Пусть магия друидов сильна, но наша сила – в любви к земле. В тот раз боги отвернулись от своих детей, а Эскария не простила им мятежа. Из племени иценов и триновары почти никто не уцелел. Не пощадили ни женщин, ни детей.

– Боже… Но зачем тогда воевать?!

– Половину всего, что производит земля бригантов, мы отдаем Эскарии. Монеты, зерно, руда железная, оловянная и серебряная… Бриганты всегда были независимы, пока не пришла Империя, вынудив нас покориться. Твой отец научил народ жить в мире с драконами. Если мы соблюдаем договор, они позволяют нам жить по своим законам и традициям. Но Руэйд слишком молод, и, как многие бриганты, соскучился по драке. Слишком мирным было царствование твоего отца.

– Всегда думала, что это хорошо.

– Возможно, Руэйду даже удастся выбить чужие гарнизоны с земель бригантов, но остановить мощь Эскарии ему не под силу. Племена Альбиона его не поддержат. Твой брат уже разругался с караветтами, давними нашими союзниками, не поделив с Актеоном…

– Меня, не так ли?

Друид улыбнулся

– У вождя караветтов свои планы на прелестную принцессу Аэлику. Коритане, с которыми наши земли граничат на юге, тоже с Руэйдом на ножах…

Продолжения не последовало, потому что мы остановились у больших дверей с резным орнаментом.

– Твои покои, принцесса Аэлика! Многое изменилось с той поры, как ты уехала. Надеюсь, сможешь насладиться подарками императора Эскарии. Для многих новая власть оказалась не гнетом, а благом.

– Что ты хочешь от меня?

– Чтобы ты чтила богов и была покорна их воле.

Пожала плечами. Я могла быть покорна чьей-то воле только в случае, если она совпадала с моей.

– Cмою дорожную пыль и приду навестить отца, – сказала я друиду.

– Твое присутствие ничего не изменит. Лучше отдохни и наберись сил, – посоветовал мне Гахарит. – Завтра будет крайне важный день.

С этими словами он распахнул передо мной дверь. Сам внутрь не пошел, попрощался, пожелав хорошо отдохнуть с дороги.

В огромной комнате, заставленной изящной мебелью, меня дождались две служанки и Бретта, а также стол, накрытый к ужину. Под щебетание девушек, которые сопровождали принцессу Аэлику в годы обучения, я позволила снять с себя мужскую одежду. Одна из служанок распахнула огромный шкаф.

– Здесь эскарийские платья! – восторженно прошептала она. – Подарок императора…

– Пожалуй, надену что-то из местной одежды, – я покачала головой на буйство красок в шкафу.

Аж в глазах зарябило!

Поймала удивленный взгляд няни. Девушки достали из другого шкафа зеленое платье в пол, с вышивкой по вороту и пояском на талии, помогли переодеться. Я предложила Бретте поужинать вместе со мной. Неуверенно покосилась в сторону служанок, но все же решила соблюдать субординацию. После еды, выслушав от Бретты, кто из знакомых Аэлики вышел замуж, родил или уже на сносях, попросила принести мне зеркало. Хотелось знать, что толкает местных мужчин на подвиги эротического характера.

– Принцесса, только взгляните, какая прелесть! – воскликнула вторая служанка, худенькая брюнетка, протягивая изящное зеркальце в бронзовой оправе. – Подарок эскарийского императора!

– Я уже поняла, – пробормотала в ответ. – Такое чувство, что у меня случился день рождения, а он – заботливый дядюшка…

Ах, если бы!.. Насколько я понимала, Эскарии было выгодно, чтобы короли местных племен держали свой народ в узде и не противились господству драконов на Альбионе. Отсюда и столь щедрые подарки.

Как и ожидала, девушка в зеркале оказалась натуральной блондинкой. Только я и не предполагала, что Аэлика настолько красива! У принцессы был небольшой прямой носик, пухлые губы, поразительной глубины зеленые глаза и чистая кожа. Белокурые локоны выбились из косы и спадали на лоб.

По мне, принцесса бригантов оказалась слишком уж хороша. На вид – нежна и невинна, словно первый весенний цветок. И как же мне теперь с этим жить, если толпа мужчин постоянно пытается меня догнать и поцеловать, намекая на продолжение?!

Вздохнув, отложила зеркало и попросила служанок раздобыть горячей воды и бадью побольше. Оказалось, бадья – пережиток прошлого, и меня ждал, опять же, подарок императора Эскарии. Пройдя через гостиную комнату, я попала в спальню с внушительной кроватью, по углам которой четыре резные колонны поддерживали полог из тончайшего кружева. Следующие двери вели – ого! – в отдельный санузел. Маленькая комнатка меня крайне порадовала – не придется бегать в поисках кустиков по огромному дворцу.

Рядом находился вход в банный комплекс. Два огромных бассейна с холодной и горячей водой и выложенная белым мрамором парильня оказались в личной собственности принцессы. Когда, распаренная, легла на мраморную лавку, я уже почти любила неизвестного мне эскарийского императора. Постанывая от удовольствия, наслаждалась массажем, который в две руки делали служанки.

– Принцесса, в дом завезли новых рабов, – склонилась к моему уху одна из девушек, отрывая от размышлений. – Двое из них – красавчики, как вам нравятся!.. Я могу сказать Люцию, чтобы позвал.

– Зачем? – зевнула я. Мужчины, определенно, были бы лишними в моем жарком раю.

Оказалось, для любовных утех. Принцессе Аэлике раньше нравилось веселое времяпрепровождение. Хмыкнув по поводу чужого образа жизни, от мужчин все-таки отказалась. Зато, когда вернулась в покои, распаренная, завернутая в одну простыню, меня ждал сюрприз.

Совсем другой мужчина, а именно, сводный брат оккупировал гостиную.

– Пошли вон! – приказал Руэйд, и служанки послушно бросились прочь.

А вот мы с Бреттой остались. Наверное, после бани я туго соображала, поэтому, вместо того, чтобы сбежать с девочками, либо кинуться к лежащему на столике кинжалу, ждала, пока сводный брат объяснит свое появление.

Дождалась! В следующее мгновение оказалась в мужских объятиях. Он принялся меня тискать, хоть я и пыталась вырваться. Попросила, чтобы отпустил, но Руэйд держал крепко, а потом еще и полез целоваться. В этот момент я заехала ему коленом по месту, которым он думал, но пришел к неверным выводам. Ни братской, ни другой любви у нас с ним не будет!

Руэйд выдохнул, и лицо исказилось от боли. Отпустил меня, но лишь затем, чтобы ударить наотмашь по лицу. Не рассчитал, либо перестарался. Удар вышел такой силы, что я отлетела в сторону и упала, зацепившись за низкий столик, чуть не потеряв сознание от боли. Рот наполнился кровью из разбитой губы. Тут я увидела, как моя пожилая няня кинулась на Руэйда. Оружия у нее не было.

Терять сознание мне сразу же расхотелось. Я понимала, что передо мной зверь – убьет и не вздрогнет!

– Стой! – закричала я Бретте. – Не подходи к нему! Я сама разберусь!

Откинув мешавшую простынь, кинулась к кинжалу. Затем стояла голая, сжимая костяную рукоятку, чувствуя, как горячая кровь из разбитой губы стекает по подбородку.

– Ты – глупая, похотливая корова! – заявил мне сводный брат, смерив презрительным взглядом. – Решила править племенем? Не получится, сестренка! Если хочешь жить, ты выйдешь за меня замуж! Будешь сидеть под охраной и рожать мне каждый год по наследнику!

– Размечтался! – прошипела, глядя ему в глаза. Настала моя очередь озвучить правила игры. – Слушай меня, братик, и слушай внимательно. Еще раз распустишь руки – ты сдохнешь! Войдешь в мою комнату без разрешения – сдохнешь! Замуж за тебя я не пойду. Станешь принуждать – тоже сдохнешь!

Руэйд изменился в лице. В какой-то момент мне показалось, что он на меня набросится, поэтому сильнее сжала рукоятку кинжала. Страшно не было, лишь сильно болела губа.

– Надо было жениться на тебе сразу же, как ты только вошла в возраст, – брат сплюнул на расшитый ковер. Варвар, ненавижу!.. – Жаль, отец не позволил! Старый дурак смотрел сквозь пальцы на все твои блудливые похождения. Когда слухи расползлись за пределы племени, отправил тебя к друидам, чтобы поумнела.

– Если ты еще заметил, то я поумнела! – сообщила ему, потому что он, кажется, не заметил.

– Как ты могла изменять мне направо и налево, Аэлика? – в вопросе Руэйда послышалась не столько ярость, сколько обида. Черт, так и знала, с этим я тоже переспала!..

– Отец поступил правильно, послав меня учиться, – сказала ему. – Я изменилась, Руэйд! Поэтому сейчас ты покинешь мою комнату, пока я не позвала охрану. Замешкаешься, и тебя отсюда вынесут. Помни, я – единственная законная дочь короля, тогда как ты… Ты – никто, мой сводный братик!

Я злила его специально, до конца не уверенная в расстановке сил во дворце. Била наугад и попала в цель. Руэйд постоял немного, сжимая и разжимая кулаки. Затем развернулся и ушел, не забыв громко хлопнуть дверью.

Я выдохнула спокойнее лишь в объятиях Бретты. Позволила ей вытереть кровь из разбитой губы, затем велела позвать охрану. Мне нужен был Прасург. Наказала ему приставить стражу к моим дверям и никого не пускать. Затем попросила найти Ангуса. Надеюсь, свою скулу он уже залечил, пусть теперь займется моей! Верховный друид несколько раз упомянул, что завтра – важный день, и мне не хотелось щеголять с разбитым лицом.

Наконец, навестив еще раз Кэдерина и осмотрев с Люцием дворец, легла спать, сунув кинжал под подушку. Позвала с собой в огромную кровать няню и двух служанок. Благо, места всем хватало. Спала тревожно, а на рассвете принесли плохую весть. Король умер, не приходя в себя, так и не назвав преемника.

Глава 5

Короля похоронили этим же утром на большом кургане у реки, чуть поодаль от городских стен. Рабы вырыли большую могилу, куда поместили умерщвленного любимого коня Кэдерина и его боевую колесницу, на которую и поставили урну с его прахом. Положили вдоволь оружия, чтобы путь в Иной Мир прошел без сучка и задоринки. Принесли еду и питье в дорогу, лучшую одежду и дорогие украшения, которые не будет стыдно одеть в мире за Пределом.

Я стояла на холме неподалеку от могилы. Холодный утренний ветер трепал подол белого траурного платья, играл с распущенными светлыми локонами. Неподалеку увидела Руэйда, окруженного группой воинов. Сводный брат после вчерашнего хранил молчание и встречи со мной избегал встречи со мной. Да и я не сказать, что рвалась к нему в поисках утешения.

Плакать не собиралась, но слезы почему-то катились из глаз, и, подхваченные порывами ветра, падали на землю бригантов. Рядом завывали женщины, их скорбь была настоящей, ненаигранной. Пусть я не знала этого человека, но он был хорошим королем. При нем не было войн, и его народ процветал.

Но что будет, если к власти придет Руэйд?! А что, если выберут меня?..

Решив ни о чем не думать, стояла и плакала, словно хоронила собственного отца. Рядом выводила траурную песню Бретта. Прасург тоже был подле меня, готовый поддержать и одобрить. Ангус крутился поблизости. Он был не из племени бригантов, поэтому к церемонии, которуюпроводил Верховный Друид с помощниками, его не допустили.

Мимо полузасыпанной могилы шли люди. Сначала старейшины родов, затем простые бриганты. Несли листья, первые весенние цветы, небольшие дары в последнюю дорогу королю. Кто-то из детей положил грубую деревянную игрушку, и я вновь зарыдала, с трудом балансируя на грани истерики.

Странно все это! Ведь не проронила ни слезинки на похоронах своего отца и Андрея. Нет, я вовсе не была бездушным чудовищем! Хотела плакать, но не смогла. Сейчас же, в чужом теле, больше не сдерживала слез.

Затем за мной пришли. Отвели к реке. Я не сопротивлялась, когда с меня сняли белые, похожие на саван одежды. Обнаженная, зашла в воду, чтобы в ее потоках смыть прошлую жизнь – жизнь дочери умершего короля, потому что за Кэдерином придет следующий правитель. Погрузилась с головой, не уверенная, что вынырну – было настолько холодно, что я едва могла пошевелиться. Но я смогла! Дрожащая, вышла из воды. Затем отправилась к Верховному Друиду, не стесняясь своей наготы. Люди бросали мне под ноги дубовые листья. Гахарит произнес молитву богам с просьбой, чтобы те подарили королевской дочери спокойствие и мир в ее новой жизни, после чего возложил мне на голову дубовый венок.

Наконец, когда от холода еле двигалась, а зубы стучали так, что я не могла связно мыслить, служанки завернули меня в полотенца, растерли до боли, затем облачили в белые одежды – цвета чистоты и смерти.

На этом похоронная церемония закончилась, и мы вернулись во дворец. В спальне я сразу же забралась под одеяло, решив, что сегодня уже не выйду из комнаты… Наивная! Вскоре пришли друиды и потребовали, чтобы я незамедлительно явилась в Священную Рощу на собрание племени. Зачем, мне не сказали, но я и так поняла – именно там будет оглашена воля богов и назван новый король или королева бригантов.

Я все никак не могла согреться. Противный холод внутри грозил перерасти в тяжелую простуду. Глядишь, еще и умру, не мешая Руэйду править долго и счастливо!.. Хотя, по словам Гахарита, царствование, скорее всего, потянет на «коротко и кроваво».

Бретта, оценив мое состояние, выставила мужчин за дверь, после чего затолкала меня в парилку. Лежа на мраморной скамье и вдыхая горячий пар, я, наконец, перестала трястись, а после массажа почувствовала себя человеком.

В гостиной меня ждало изумительной красоты зеленое платье, украшенное золотой вышивкой. Поверх него служанки надели на меня прямоугольный шерстяной плащ, застегивавшийся на плече пряжкой-фибулой. Волосы решили оставить распущенными. Руки оттягивали тяжелые золотые браслеты, на ноги обули изящные кожаные сандалии с золотыми пряжками. Подозреваю, опять же подарок дорогого «дядюшки» – императора Эскарии.

Вскоре я была готова. Бретта поцеловала меня в лоб, после чего распахнула дверь.

Там меня уже дождались двое незнакомых друидов, Ангус и группа воинов, возглавляемая Прасургом. Кивнула присутствующим и последовала за ними к выходу из дворца. На большой площади уже толпился народ, который при нашем появлении разразился оглушительными криками. Руэйду, шедшему следом, тоже кричали, причем, не меньше моего.

Быть может, даже больше.

На сводном брате была зеленая туника с парадным поясом и узкие темные штаны. Волосы, щедро смазанные раствором, напоминавшим глину, стояли дыбом, наподобие «ирокеза». На шее – серебряное украшение, похожее на строгий ошейник, которое здесь называли «торк». За поясом – меч. Вид у Руэйда был устрашающий, но я его совершенно не боялась. Мальчишка, что с него взять?!

После вчерашнего брат меня в упор не замечал. Я тоже отвернулась и увидела, как к входу подъехала колесница, украшенная полевыми цветами и дубовыми листьями. Кажется, местные называли такие эсседами. В прямоугольную повозку с двумя перилами были впряжены две лошади.

Неужели для меня?!

Возничий уже дожидался, перебирая в руках поводья.

– Я поведу! – сказал Прасург молодому парню, и тот послушно спрыгнул на землю. – Принцесса… – начальник охраны протянул мне руку, помогая взобраться на повозку.

Прасург был верен королю Кэдерину отцу и в споре за трон явно поддерживал Аэлику. Кто еще кроме него? Кажется, друиды тоже были на моей стороне, но я ни в чем не была уверена. Старейшины? Не имела ни малейшего понятия! Простой народ? Откуда же мне знать?!

Править бригантами я не хотела, вместо этого хотела домой, но понимала, что если выберут не меня… Замуж за Руэйда я не пойду, значит, лежать в могиле с перерезанным горлом!

Зато даров, наверное, нанесут не меньше, чем Кэдерину…

– Принцесса! – раздался громкий оклик, когда я взялась за борт повозки, с трудом отыскав его среди листьев.

Толпа расступилась. Ко мне спешила небольшая группа людей в одежде другого покроя, чем носили бриганты, более смуглые и низкорослые. Возглавлял их виллан Люций, держа в руках венок, в который были вплетены нежно-розовые бутоны, размером и красотой превосходившие скромную местную флору, украшавшую колесницу. В цветах, надо признать, я разбиралась плохо.

Последние мне дарил Андрей, который, смеясь, утверждал, что мой любимый цветок – красный.

– Слушаю тебя, Люций!

– Это эскарийцы, – шепнул мне на ухо Прасург. – Торговцы и ремесленники, живущие в городе.

– Эти цветы выращены в дворцовой оранжерее, – произнес виллан. – Мы отапливаем ее из котла, что дает тепло в ваши бани. И я надеюсь…

Его речь прервал громкий вопль сводного брата, который, вскочив на лошадь, с гиканьем ускакал с площади. К нему присоединилось человек пятьдесят молодых воинов.

– Это мне? – вновь повернулась я к Люцию.

– Да, принцесса! Если вы согласитесь их принять.

Спустившись с колесницы, склонила голову, позволив виллану надеть венок мне на голову. Люций отступил, но перед этим успел шепнуть, что во мне они видят надежду на мир и процветание во всем Альбионе.

Ну что же, фигуры расставлены!

Возмущенный братец первым ускакал в Священную Рощу. Я же, в традиционном платье бригантов, с венком из цветов, выращенных в эскарийской оранжерее, взошла на колесницу. Мысленно пообещала, что если племя выберет королевой меня, то я сделаю все, чтобы жить в мире. С Эскарией, с соседями – без разницы, лишь бы не «коротко и кроваво»!

И мы поехали. К тряске мне не привыкать, поэтому вскоре выпросила у Прасурга поводья, наслаждаясь тем, что вновь веду транспортное средство. Мне было все равно, какое! Начальник стражи показал мне основы ремесла возничего, и уже в скором времени именно он держался за перила, а я правила, ощущая себя в родной стихии. Правда, вместо трехсот лошадиных сил под капотом повозку тянули две лошадки, вместо шин «Michelin» – деревянные колеса с железным бандажом, но мне это безумно нравилось!

Миновали городские ворота. Затем, по подсказке Прасурга, я круто забрала вправо, объезжая холм. За ним местная речушка выписывала очередную извилину. А вот чуть дальше, у самой кромки леса, стояли два огромных валуна-мегалита.

Дернулась, вспомнив, где я уже их видела. Едва не потеряла управление, потому что… Не может этого быть!

Прасург хмыкнул, подхватил поводья, выпавшие из моих ослабевших рук, придерживая лошадей. Сердце билось иссупленно, рвалось из груди. Ведьмы во весь опор неслись к месту, которое я знала в настоящей жизни!.. Мегалиты, за которыми была та же самая речушка. Правда, моста здесь нет, а вместо шоссе – поле, за которым начиналась Священная Роща бригантов.

Это была Ведьмина Петля! Та самая, на которой мы попали в аварию с Андреем, а потом, два дня назад, я пыталась разбиться самостоятельно. Но ведь это… Это невозможно!

Раньше бы я, как человек рациональный, в подобные совпадения не верила, но сейчас от моей рациональности остались лишь рожки да ножки. Вернее, ничего не осталось.

Уверена, все это неспроста.

Наконец, подъехали к квадратной, внушительных размеров, площадке, обнесенной земляным валом, что начинался как раз возле валунов. Народу собралось немерено, но люди продолжали подходить. Среди толпы мелькнул «ирокез» Руэйда.

Мое появление на колеснице в сопровождении королевского отряда народ встретил одобрительными криками. Прасург протянул руку, помогая спуститься, после чего повел в святилище местного бога.

Вытоптанная площадка оказалась утыканной каменными колоннами метра в три высотой, с высеченным на них цветочным орнаментом. Все колонны венчали каменные головы с тремя лицами. Грубые, почти безликие черты вызывали у меня отвращение. Посреди площадки находилось небольшое деревянное строение без окон и с одной лишь дверью, перед которой стояла полуметровая статуя человека, сидящего со скрещенными ногами, икры плотно прижаты к бедрам. Как я и предполагала, у него тоже оказалось три лица.

Растолкав людей, воины освободили пространство неподалеку от входа в хижину. Я стояла, ожидая представления, боясь даже предположить, что в нем будет. Молитвы? Хоровое пение? Возложение венков к ногам божества? Или же… Не придумав ничего путного, стала ждать.

Место оказалось не только странным, но действовало на меня крайне угнетающе. И вовсе не потому, что было заставлено каменными идолами, нет! Оно давило на голову, словно пыталось вжать меня в землю. Вскоре я уже с трудом стояла, затем и вовсе облокотилась на кого-то позади, благо народ напирал, хотя королевская стража пыталась их оттеснить. Я же никак не могла отделаться от чувства, что трехликий хозяин этого места смотрел на меня сквозь белесые глаза каменных идолов.

Поняв, что долго не выдержу, оглянулась, прикидывая, как бы сбежать. Оказалось, позади стоял Ангус, к которому я и прижималась. Друид поддерживал меня рукой, второй сжимал посох.

– Скоро все закончится, – шепнул он мне.

Я ему не поверила. Как может быстро закончиться то, что еще и не начиналось?

– Это место силы вашего племени, – продолжал Ангус. – Те, кто получил высшее посвящение, ощущают здесь присутствие древних богов. Если богам нравится принесенная жертва, они отвечают на наши просьбы. Ты скоро привыкнешь, Аэлика, и научишься черпать магию…

Но прежде, чем успела послать друида подальше с его объятиями, магией и древними богами, я увидела, как из набалдашника посоха струится синее свечение, словно к деревянной палке подвели электричество. Как такое возможно?!

Тут по толпе прокатился громкий вздох. Перестав пялиться на посох, я повернулась. Из дверей хижины вышел Гахарит в сопровождении двух друидов и направился в мою сторону. Люди послушно расступались, освобождая проход. Белоснежное одеяние друида было в крови, словно он только что провел хирургическую операцию в полевых условиях.

Верховный Друид выглядел странно: лицо белое-пребелое, замершее, глаза остекленевшие, движения угловатые, неловкие. На миг показалось, что ко мне идет ожившая статуя Трехликого бога.

А еще… Его руки тоже были в крови!

На этом мои нервные клетки закончились, решив больше не восстанавливаться. Все, с меня хватит, не хочу! Попыталась сбежать, но Ангус обхватил меня за талию и прижал к себе. Держал крепко, не позволяя сдвинуться с места. Я впилась ногтями ему в руку и пошипела, что он сдохнет, если не отпустит. Он же обозвал меня дурочкой, заверив, что на одежде и руках Гахарита кровь жертвенного животного.

– Аэлика, еще немного, прошу тебя!.. Верховный Друид идет к тебе, и это очень хороший знак!

Я перестала сопротивляться, потому что внезапно кончились силы, словно их без остатка высосало это чертово место. Гахарит остановился в нескольких шагах от меня и заговорил, указывая окровавленным пальцем в мою сторону. Голос у друида был неестественный, пробирающий до дрожи, до нервных мурашек.

И толпа замолчала, кажется, перестав даже дышать.

– Бог послал знак, который я разглядел во внутренностях жертвенного быка. Триединый говорил со мной! И Он назвал мне имя нового правителя бригантов. Ею станет Аэлика, дочь короля Кэдерина!

Народ охнул. В их возгласах слышалось как облегчение, так и возмущение.

– Вам решать, – заявил Гахарит, – подчинитесь ли воле Богов или же пойдете своим путем!

Голос его прозвучал угрожающе, словно предостерегая бригантов от необдуманного шага. Толпа заволновалась. Я замерла, оглушенная, не понимая, что мне теперь делать и что ждет впереди. Братец тоже не собирался уходить, следовательно, у него тоже был козырь в рукаве. Стоял чуть поодаль, но даже сквозь толпу я чувствовала его тяжелый взгляд.

– Хотите ли вы в королевы Аэлику, дочь Кэдерина? – громкий голос Гахарита словно ножом рассек шум толпы. Люди замерли, замолчали, словно напряженно раздумывали. Я поморщилась, чувствуя себя словно стоящей возле алтаря, где меня выбирали в жены.

Возьмут, не возьмут?.. Волнительно!

– Да! – раздался нестройный ответ, а вотстоявшие вокруг Руэйда дружно закричали «нет».

– Боги, будьте свидетелями! Народ бригантов, хотите ли вы в королевы Аэлику, дочь Кэдерина? – вновь выкрикнул Гахарит.

На этот раз число желающих видеть меня на троне увеличилось. Наконец, в третий раз проголосовали почти единогласно. Восторженную тишину, установившуюся после третьего согласия, разорвал рык Руэйда, похожий на рев раненого животного. Брат выкрикнул в мою сторону проклятие и кинулся прочь, расталкивая народ. Причем, не один, а с группой соратников.

По приказу Прасурга за ними бросились стража. Правда, сначала пожилой воин перевел взгляд на меня, ожидая приказа. Кивнула, приказав задержать, но оказалось слишком поздно. Руэйд уже перебрался через вал, окружающий святыню бригантов, и вместе с верными воинами спешил к лошадям.

Ясно, одной проблемой больше!

Несмотря на неразбериху со сводным братом, ко мне приближался старейшина с тяжелой золотой штукой в руках, которую передал Гахариту. Нет, ее не надевали на голову – это был торк, традиционное украшение бригантов. Символ королевской власти, который носили на шее.

Опять стало тихо. Кажется, пришла очередь для моего допроса.

– Примешь ли ты, Аэлика, дочь Кэдерина, золотой торк бригантов? Будешь ли править мудро и разумно, чтя богов и уважая традиции предков?

Гахарит стоял близко, поэтому услышал мой негромкий вопрос.

– Что будет, если я откажусь?

– Руэйд и война, – отозвался друид.

Он уже вышел из транса, выглядел вполне нормальным и все так же похожим на Семена. Я доверяла начальнику команды, как и самой себе, поэтому решила довериться и Гахариту. К тому же, Ангус нашептывал в ухо слова одобрения.

И я сделала шаг навстречу новой жизни.

– Да! – в тишине прозвучал мой уверенный голос.

Гахарит застегнул на моей шее королевское украшение. Я медленно повернулась, демонстрируя его и себя народу. В ответ получила шквал восторженных криков. Бриганты, к добру или худу, обзавелись новой королевой.

Я же ощущала себя так, словно замерла на старте новой, неизвестной трассы. Что ждет за первым поворотом? И хватит ли у меня сил и умения добраться до финиша?

Люди приветствовали меня, пока в сопровождении королевской дружины, шла к колеснице. Купаясь во всеобщем ликовании, я больше не сдерживала улыбки.

В детстве, начитавшись романов, представляла себя Анжеликой, маркизой англов. Надо же, как повернулась судьба – теперь я стала Аэликой, королевой бригантов!

Глава 6

Я стояла на высоком холме у городских стен. Ветер раздувал подол длинного платья и трепал косы, складывая выбившиеся пряди в угодную лишь ему прическу. Шею оттягивал золотой торк, который холодил кожу, не давая забыть о том, кем я была и кем стала.

Закрыв глаза, я наслаждалась выдавшейся спокойной минутой. Вдыхала запах влажной земли и молодой травы, радуясь тишине. Казалось, природа замерла. Лесистые холмы, извилистая лента речушки и даже видневшиеся серые громады гор с белыми шапками ледников впали в дневную дрему. Но это была обманчивая тишина, в которой все отчетливее слышался конский топот. К городу приближался отряд всадников. Наконец, я смогла различить людей в блестящих доспехах и шлемах, некоторые из которых были украшены красными и серебристыми гребнями. Человек пятьдесят, не меньше. В руках у знаменосца – штандарт с золотыми драконом.

Эскарийцы… Их только мне не хватало для полного счастья!

С момента, как Гахарит застегнул на моей шее золотой торк племени, прошло три дня. Я привыкала к новой роли, стараясь не сойти с ума, хотя иногда очень хотелось. Так же сильно, как и вернуться домой.

Но у меня ничего не выходило – ни домой, ни свихнуться.

Я все так же просыпалась на рассвете в королевских покоях, носила местные платья и занималась делами. Вернее, в основном, хранила молчание, слушала советы главного друида и скорбела по королю Кэдерину. На третий день, по подсказке советников, объявила о погребальных играх в честь отца. Правда, организовать их не успели, так как утром пришли тревожные новости из Эборака, где стояла большая часть Девятого Легиона.

Эскарийцы! Именно из-за них мы мерзли на ветру, решив встретить гостей перед стенами города. Позади меня замерли ближайшие соратники и королевская стража, а еще и Актеон, король караветтов, с тремя десятками воинов. Он приехал выразить сожаление из-за смерти моего отца, заодно поздравил с коронацией и намекнул, что не прочь получить ответ на вопрос, заданный на Бэлтайн.

Отказать ему сразу я не решилась. Мало ли, еще обидится и пойдет войной. Поэтому, сославшись на траур и на то, что мне сейчас не до брачных предложений, попросила Актеона подождать.

Ага, пока рак на горе свистнет!..

Актеон все не уезжал, а тут еще из Эборака выехал легат Квинт Октавий Варран, чтобы поздравить новоявленную королеву бригантов от имени сената и своего императора. Я волновалась, но старалась не терять голову и утихомирить особо воинственных из советников. В основном, молодежь. Таких, как и Руэйд.

Сводный брат стоял позади меня и отчетливо скрежетал зубами.

– Руэйд, прекрати! – повернулась к нему. – Я все слышу. Не дай бог ты что выкинешь, и я тебя лично придушу!

Покосилась на здоровенную шею брата и засомневалась в собственных словах. Руэйда я простила, причем, прилюдно. Наше примирение случилось в тронном зале, после того, как вернулись из святилища. Перед этим я проехала через город, управляя колесницей. Дорогу расчищала группа воинов, а то народ от избытка чувств все норовил кинуться под колеса. Листвой и цветами меня засыпали знатно.

Затем мы свернули к дворцу, где в большом зале уже ждал накрытый к пиршеству низкий стол. Во главе него стояло огромное деревянное кресло, которое, полагаю, считалось здесь троном. Стул достался только мне, остальные расселись на низкие лавки, многое – на подстилки из шкур. Кормили, в основном, мясом, к которому подавался хлеб и вино, так что вскоре пир стал походить на пьянку. Устав поднимать за собственное здравие кружку с элем, но так и не сделав ни глотка – не хватало напиться с сотней полутрезвых мужиков! – я ковыряла говяжье бедро и рассматривала выложенный замысловатой мозаикой пол и мраморные колонны тронного зала. Изящная архитектура дворца не вязалась с происходящим в его стенах безобразием.

Позади меня стоял Гахарит, и улыбка у главного друида была крайне довольная. Ангус сидел неподалеку, но пить – не пить. Когда думал, что не вижу, смотрел в мою сторону тоскливо. Мне было его жаль. Встреться мне настоящая Аэлика, я бы приложила ее веским словом, объяснив, что думаю о ее поведении!

Кстати, куда она пропала? Неужели очнулась за рулем спортивного «Субару»?

Додумать так и не успела – к трону стали подходить воины из знатных родов и, опускаясь на колено, произносить клятву верности. Представители городов и поселений называли, сколько копий приведут под мое начало в случае войны.

Вскоре я потеряла им счет. Оглянулась растеряно. Надо были бы записывать, но никого с бумагой и пером поблизости не наблюдалось, поэтому я постаралась запоминать имена и лица. Отметила Веритакса, двоюродного дядю, решив присмотреться к нему повнимательнее. Рыжеволосый мужчина лет сорока внешне походил на отца Аэлики.

Тут распахнулась дверь, и в зал ворвался Руэйд в окружении стражи. Воины, как один, побросали кружки и схватились за оружие.

– Всем сидеть! – прикрикнула я. Не видят что ли, что Руэйд без меча?

Подойдя к трону, брат произнес короткую, но пламенную речь, в которой покаялся в своей ошибке. Затем выхватил меч из рук стражника. Протянул мне, встал на колено и потребовал прикончить его, если не приму извинений. Оружие я не взяла. Приказала брату подняться и обняла его, чем заслужила одобрение знати. Негромко шепнула Руэйду, чтобы таких выходок больше не повторялось, а то в следующий раз перегрызу ему горло. В ответ он выдохнул «согласен» мне в ухо, словно я сделала ему брачное предложение, и очень долго меня не отпускал.

Слишком уж долго для братских объятий!

Подозреваю, какая-то скотина нашептала Руэйду об отличном способе стать королем, раз уж в святилище не удалось – жениться на королеве и так занять ее деторождением, чтобы на власть у нее не оставалось времени.

Прасург сводному брату не доверял, утверждая, что погибни я, тот станет королем. Если, конечно, не заподозрят в покушении, а то лежать ему в соседней могиле! Поэтому меня повсюду сопровождали два телохранителя и Ангус, а к дверям спальни приставили охрану. Пришлось смириться и делать вид, что не замечаю амбалов, следующих попятам.

Я с головой погрузилась в королевские обязанности, да так, что загадка моего появления в стране бригантов отошла на задний план. Пока разбиралась в законах страны, нагрянул Актеон. Принес клятву дружбы и пообещал военный союз, произнеся нечто высокопарное из серии «твои враги – мои враги!». На что, с согласия старейшин, я ответила похожим заверением. Еще Актеон привез подарки – отрезы тканей, серебряные и золотые украшения: браслеты, гребни, заколки. Кажется, по дороге ограбил повозку заморских купцов, потому что внесли несколько амфор с ароматическими маслами, которые были здесь на вес золота.

Старейшин Актеон в качестве мужа устраивал. А вот Руэйд, вновь вошедший в совет, возражал. Зачем нам караветты, вопрошал он. Племя, конечно, больше, но не так чтобы сильное. Они обитали к северу от бригантов, территории заканчивались у Арианова Вала – огромной стены, тянувшейся через весь Альбион. Это была граница покоренных Эскарией земель. За ней жило таинственное племя кальзедонов – горцев, которые остались свободными от власти Империи. Как именно они выиграли решающую битву, об этом не знали даже друиды, но слухи ходили странные.

Говорили, горцы обладали магией, способной убивать даже драконов.

Кальзедоны меня не заинтересовали, тут бы со своими «горцами» разобраться. Совету сказала, что замуж я не собираюсь. Вежливо, кстати, сказала. Никого не послала, даже Руэйда, хотя надоел до чертиков!

Брат на следующее же утро пошел в атаку. Смотрел орлом, извел на прическу полкило глины, все норовил подойти поближе и дыхнуть перегаром, потому что пропьянствовал, вернее, пропировал всю ночь! Затем, запинаясь, наговорил ерунды о нежном овале лица, моих длинных ресницах и высокой девичьей груди, что свела его с ума. Чуть было не звезданула братца посохом Ангуса – чтобы не сводил меня с ума глупостями! Покосилась на королевского ватта, певца, поэта и знатока народного эпоса и показала старцу кулак. Уверена, с его подачи… Сам бы Руэйд не додумался!

Кроме попыток очаровать, сводный брат изводил меня ревностью. Начал он во время праздничного обеда, когда король караветтов склонился ко мне, чтобы рассказать очередную шутку. Cидели мы рядом, важный гость, как никак! Тут братец ка-ак врезал кулаком по столу, что особо нервные подскочили и схватились за оружие. Затем взревел, словно олень в период гона, и выбежал из тронного зала.

И я подумала… Желательно бы отдать братца в хорошие, но цепкие руки. В общем, пора ему жениться. Конечно, можно еще отправить с инспекцией в отдаленные земли, проверять на крепость защитные частоколы в приграничных селениях, но как друзей, так и врагов я всегда держала поблизости. Решила спросить у Бретты, с кем проводил ночи брат, когда пока осваивала мудрость друидов.

Оказалось, есть такая!

Звали ее Веледа, она была дочерью Веритакса. Жила во дворце и в прежние времена слыла подругой принцессы Аэлики. В нынешние мне было не до нее. Да и не умела я особо дружбы разводить! Хотя Веледа показалась мне симпатичной и покладистой. Улыбчивая, смуглая и черноволосая девушка отличалась от бледных и светловолосых женщин бригантов. Родила ее рабыня, которую Веритакс купил у заморского купца. Затем, полюбив, не только освободил, но и женился. Мать Веледы умерла при родах несколько лет назад, но мальчик выжил. Теперь семнадцатилетняя девушка заботились о маленьком брате, считая себя чуть ли не его матерью. Даже принесла на смотрины пухлого, черноглазого малыша. Бухнула мальчонку мне на колени, спросив, не прелесть ли он.

Неожиданно для себя я умилилась.

Странно все это! Раньше дети не вызывали у меня интереса, зато теперь… Кажется, пребывание в теле Аэлики вызывало у меня разжижение мозгов. Пора отсюда выбираться, а то, глядишь, и замуж захочу!

Но нет, и еще раз нет!

Хотя женихов у меня набралось уже приличное количество. Король караветтов уезжать не собирался, чем бесил Руэйда. Да и с Ангусом вышла еще та история… Утром третьего после коронации дня, когда солнце просушило холодную от росы землю, мы отправились на охоту. Пока мужчины бегали по лесу с луками наперевес, я нашла сухую полянку, окруженную высокими соснами. Двое воинов привычно сторожили неподалеку, делая вид, что их здесь нет. Я же притворялась, что им верю. Закрыла глаза, затем и вовсе откинулась на спину, наслаждаясь выдавшейся спокойной минутой.

Украдкой зевнула. Выспаться не удалось – вчера засиделась допоздна, слушая сказания ватта о деяниях славных предков. Встала на рассвете – дворец поднимался рано. Сейчас же лежала, нимало не заботясь, что земля холодила спину, а в волосах, наверное, полно прошлогодней травы и земли. Неожиданно услышала музыку. Вернее, это походило на хоровое пение – тонкое, звенящее, рассыпающееся на сотни, а то и тысячи нежных тихих голосов. Перевернулась на живот, пытаясь разобрать, откуда приходили звуки.

Оказалось, они шли от молодой травы и ярко-зеленых, полных силы побегов и недавно проклюнувшейся листвы. Этот лес, трава, листья – они пели… Пели!

– Ангус, – прошептала я, не поворачивая головы. Знала же, что друид рядом. Он не оставлял меня никогда, даже комнатушку ему отвели поблизости от моих покоев. – Лес поет. Твоих рук дело?

– Он говорит с тобой, – раздался мелодичный голос друида.

Ангус опустился рядом со мной на траву. Этим утром он сменил белый балахон на обычную одежду и выглядел почти нормальным. Только вот посох с голубым свечением меня очень тревожил.

– Сила природы, сила твоей земли поет песню для своей королевы. Я лишь помогаюее услышать.

Я вновь закрыла глаза, наслаждаясь странной музыкой.

– Гахарит скоро даст тебе высшее посвящение, – произнес друид. – Ты сможешь Слышать сама.

– Музыку леса?

– Да.

Наверное, принцесса Аэлика не задавала бы подобных вопросов после четырех лет обучения, а он не отвечал без удивления, если бы…

– Скажи мне,Ангус, я ведь плохо училась?

Он усмехнулся.

– Тебя мало волновала учеба. Принцессу Аэлику куда сильнее заботили другие вещи.

– Какие именно?

Друид промолчал, но я почувствовала возникшее напряжение.

– Скажи мне, Ангус! Я хочу услышать.

– Наша любовь, – произнес он.

В ту же секунду легкий ветерок коснулся щеки, лаская, целуя мою кожу, словно в подтверждение только что сказанному.

– Все изменилось, – сказала в ответ. – Я тоже изменилась, Ангус. Прошлого не вернуть, прежней Аэлики уже нет. Я стала совсем другой.

Тоже своего рода признание, в знак уважения тому, что решился произнести он.

– Для меня все осталось как прежде, – отозвался Ангус. – Я всегда буду рядом с тобой и смогу тебя защитить. Ты не должна ничего бояться!

– Я давно уже ничего не боюсь, – устало произнесла в ответ. – Спасибо, Ангус!

Хотела было подняться, но друид вложил мне в руку кусочек дерева, похожий на узелок от ветки, с продетым в него кожаным шнурком.

– Это оберег, Аэлика, из дуба-защитника вашего племени. Он предупредит тебя об опасности, если я не окажусь рядом. Носи его, не снимай! Но, клянусь, я буду с тобой так долго, пока сама не захочешь меня прогнать.

В этих словах было намного больше, чем обещание защитить. В них слышалась искренняя, неподдельная забота. Нет же, я обманывала себя! Это было чувство, на которое я не могла ответить взаимностью. После смерти Андрея в груди образовалась дыра, которая питалась моими эмоциями и надеждами. В ответ из нее веяло гробовой тишиной и могильным холодом. Я не собиралась никогда больше влюбляться, но…

Прогонять друида не хотелось. Ангус мне нравился. Или же…Аэлике?

Слава богу, Ангус поднялся и ушел, давая время прийти в себя и привести в порядок мысли. Когда вернулся, на ладони были ягоды. Спелая земляника! Протянул мне, но тут я подскочила на ноги, потому что на поляну вышли женихи, обвешанные куропатками, словно пулеметчики лентами с патронами.

Они смотрели на нас укоризненно.

А затем прискакал вестник, лишь на пару часов опередивший эскарийцев. Меня ждало первое серьезное испытание, из-за чего я немного нервничала. Во дворце служанки помогли снять испачканную в земле одежду. На встречу с эскарийским легатом я надела традиционное зеленое платье бригантов. На шею – золотой торк, символ королевской врасти. В уши – серьги, на руки – золотые браслеты. Между ними болтался кожаный шнурок с подаренным Ангусом амулетом. На голове – сложная прическа из переплетенных кос, Бретта постаралась.

Я уговаривала себя не волноваться. Ну и что, что посланник Эскарии! Пусть мы бедные и покоренные, но гордые. И золото у нас тоже есть. А еще – железная руда, олово и медь в горах недалеко от Инсурима. Наши реки полны рыбы, в лесах в изобилии водится дичь. Наши поля, благодаря стараниям друидов, всегда урожайны. Правда, половину всего, что производила земля бригантов, мы отдавали Эскарии.

Империя… Словно огромный спрут, она опутал щупальцами земли Альбиона, душила каждого, кто осмеливался поднять голову или же бросить взгляд, в котором могли углядеть непокорность. Если же я поведу себя достойно, но вежливо, нам оставят глоток свободы!

Поймав себя на такой мысли, я испугалась. Решила, что схожу с ума. Так могла думать Аэлика, королева бригантов, а уж никак не российская гонщица, чемпионка по авторалли Лика Савельева. В чужом теле ко мне приходили чужие мысли, непонятные ощущения и ненужные желания.

Что мне с этим делать?..

А что тут сделаешь? Отправилась со своими воинами встречать гостей. Стояла на холме, чувствуя, как меня продувает насквозь холодный майский ветер. Прикрикнула на Руэйда, чтобы не дергался. Братец пребывал в отвратительном настроении, и, кажется, не только приезд эскарийцев был тому виной. Ему не понравилось увиденное в лесу. Вернее, то, что я была слишком долго наедине с Ангусом.

Вздохнув, вспомнила слова из глупого мультфильма про пингвинов: «Улыбаемся и машем!» Именно так собиралась встречать эскарийцев, поклявшись себе, что не потеряю твердость духа ни при каких обстоятельствах.

Как же я ошибалась!

Отряд остановился. Эскарийцы спешился. Наступила тишина, в которой я явно слышала, как колотится мое сердце. Руки вспотели: легат и двое центурионов – Актеон посвятил меня в знаки различия эскарийской армии – направлялись к нам.

Высокий мужчина замер в нескольких шагах от меня. У него были черные, до боли знакомые глаза и короткие волосы. Холодное, словно выточенное из мрамора лицо. Замысловатая татуировка на шее. Значит, дракон. Настоящий, не полукровка. Бордовая солдатская туника, блестящие на солнце доспехи. Плащ, сандалии «калиги» – форма эскарийской армии. Меч, кинжал…

Боже, я все-таки сошла с ума!

– Я, Квинт Октавий Варран, приветствую тебя, королева Аэлика, от имени императора Дидия Юлиана и сената Эскарии!

Я смотрела на мужчину и понимала, что пропала. Умерла и попала в рай. Нет же, в ад!

На меня смотрел Андрей, мой любимый… В эскарийской одежде, в доспехах, и оружием за поясом. И он – мой враг. Хищный и опасный. Одно неловкое движение, и он вцепится мнев горло, а за ним придет имперская свора и растерзает всех, кто живет на земле бригантов.

Глава 7

Я горько рыдала на плече у Бретты. Женщина поглаживала меня по спине, бормоча слова утешения. Раньше я не нуждалась в сочувствии, да и теперь тоже, но… Почему-то плакала в объятиях старой няни. Ведь я всегда стойко держала удары судьбы, но в этот раз надо мной издевались особо изощренным способом. Засунули в слезливое тело местной красотки, а затем еще и столкнули лицом к лицу с человеком, которого любила, но он умер!

Умер!..

Запрещенный удар, почти нокдаун.

Но я выстояла. И этот… эскарийский легат оказался вовсе не Андреем, хотя я так на это надеялась! Смотрела в безразличные глаза Квинта Октавия Варрана, пытаясь заметить хоть малейший намек на то, что он меня вспомнил. Мечтала, что Андрей не погиб. Пусть его тело умерло, но он непостижимым способом перенесся в этот мир. Так же, как и я.

Ничего подобного! Эскарийский легат оказался вежливым и корректным. Безликая, бездушная гора мышц! Ни одна эмоция не коснулась его идеально-красивого лица, каждую черточку которого я знала и любила. Это вовсе не был мой мужчина! Пусть и походил на Андрея как брат-близнец, он был другим. Чужим, холодным, незнакомым.

Опасным.

Он смотрел. Просто смотрел. На пир, который закатили во дворце, и наши повара превзошли самих себя. На музыкантов с инструментами, похожими на балалайки. На старца-ватта, затянувшего песню о старых добрых временах, когда Эскария еще не пришли на земли Альбиона. Вот так, прямым текстом!..

Гости уедут – придушу собственноручно!

На это легат не отреагировал, хотя два центуриона и горстка солдат, сопровождавшая его на пиру, заметно нервничали. Казалось, Квинта Октавия не интересовала ни песни, ни неловкая моя благодарность, когда ввели двух белоснежных жеребцов и внесли два сундука дорогого хлама – очередные подарки императора на мою коронацию. Не произвела впечатления огромная вилла по эскарийскому образцу, которую я повела ему показывать.

Он просто смотрел. Иногда задавал вопросы. В основном, стелющемуся, словно ковыль на ветру, виллану Люцию, преданно заглядывавшему легату в глаза. Я шла рядом и ждала. Быть может, за поворотом к большому саду, что террасами спускался с холма, либо за хозяйственными помещениями – амбарами, птичниками, бараками для рабов или слуг, – он, наконец-таки, узнает меня? Обнимет, поцелует и расскажет невероятную историю, похожую на мою. О том, как оказался в чужом мире, в другом теле. Приспособился, адаптировался, но всегда помнил меня и скучал.

Переживу, даже если он успел полюбить другую! Лишь бы это оказался он!

Но это был не Андрей.

Эскариец ничего подобного мне не сказал. Лишь однажды я увидела проблеск интереса, когда мы поднялись на холм, с которого открывался вид на дворец. Квинт Октавий окинул виллу взглядом. Затем произнес, обращаясь даже не ко мне, а к виллану, но на языке бригантов:

– Эта вилла похожа на мой дом в Антинерии.

После чего снова замолчал. И я поняла… Окончательно осознала, что это не Андрей, а насмешка судьбы. Ошибка природы. Человек, похожий как две капли воды на умершего возлюбленного, но не имеющий к нему отношения.

Ненавижу! Нелюдь!..

А ведь и правда, нелюдь. Гахарит рассказывал, что давно, много поколений назад драконы пришли из другого мира, рассорившись с темными богами. А, быть может, поплатились за гордыню и непослушание. Почти всех уничтожили, но часть племени спаслась, пробив проход сквозь миры. Случилось это как раз на праздник Самайн, и друиды почувствовали мощнейшее возмущение в природе. Они ничего не смогли поделать – проход, соединивший миры, был далек от наших земель. Драконы захватили власть в набирающей силу Эскарийской Империи, ассимилировались. Затем стали покорять одни за другими свободные земли, превращая их в провинции. Если кто-то сопротивлялся, то от их страны оставалась пустыня, от народа – кладбище.

Дошлии до Альбиона. Посмевших восстать уничтожили, остальные племена покорились. Кроме кальзедонов, от которых Эскария отгородился стеной через всю страну. Альбион стал очередной провинцией на задворках их великой Империи. Император посадил своего наместника на юге, в городе Лондиниум, а покорным племенам даровал видимость свободы. Правда, обложил налогами, но пообещал покровительство и защиту. От кого? От воинственных соседей и постоянных набегов с материка.

В общем, жилось на Альбионе весело, задорно, и, главное, было чем заняться. Удержать королевство, не разругаться с Эскарией, отбиться от соседей и захватчиков. А еще этот, зараза, Квинт Октавий Варран… Какого черта он так похож на Андрея?!

Именно по этому поводу я и рыдала в объятиях Бретты, пока не услышала звук открывающейся двери. Причем, в мои собственные покои. Фыркнула возмущенно. Ведь приказала же – никого не впускать! Кто вошел без разрешения – сдохнет без разговоров! Оглянулась. Нет, пожалуй, этот еще поживет!.. Ко мне направлялся Ангус. В руках друид держал глиняный горшок, который источал легкий травяной запах.

– Что это? – спросила у него, отводя взгляд.

Знаю, глаза у меня красные, заплаканные. В прошлой жизни команда никогда не видела моих слез, и мне стало стыдно.

– Успокоительная настойка. Листья мелиссы, цветы ромашки и горный чабрец.

– Спасибо, – взяла горячий горшок, грея о него руки. Кажется, с непривычки меня колотило, да и зуб на зуб не попадал. Нельзя мне плакать, не умею! – Я…

– Ты великолепно держалась с эскарийцами, – похвалил меня друид. – Достойно и уверенно. Никто бы не справился лучше, Аэлика! Твой народ гордится своей королевой.

Я покосилась на него с сомнением. Врет или же в самом деле все прошло хорошо? Главное, я даже не кинулась к легату на шею с криком: «Ты жив, любимый!». Хотя видят боги этого мира, мне пришлось нелегко!

– Они скоро уедут! – заверил меня Ангус.

Я покачала головой, затем поманила друида к одному из окон, выходящемуна большой холм у реки. Эскарийцем мы отвели пустующее летнее крыло виллы, так как многие из старейшин отправились восвояси, но гости селиться во дворце не спешили. Вместо этого разбивали лагерь за стенами дворца – ставили палатки, разжигали костры, огораживали колышками территорию. Кажется, даже легат, несмотря на то, что Люций отвел ему роскошные покои, решил заночевать со своими солдатами.

– Никуда они не собираются, – обреченно произнесла я, заметив в центре лагеря Квинта Октавия Варрана. Провалиться ему на том самом месте! – Им у нас понравилось.

Похоже, в Инсуриме медом намазано. Актеон вот тоже тоже загостился. Может, попросит политического убежища?

Ну и пусть!.. От настойки стало заметно спокойнее. Переодевшись, отправилась на ужин. Сидела во главе стола, по правую руку – имперский легат с приближенными, по левую – король караветтов. Друиды застыли позади меня, словно деревья в белых одеяниях. Руэйд напивался в центре огромного стола, заставленного кушаньями. Я попросила дядю Веритакса и Прасурга присмотреть, чтобы брат не буянил. Если что, разрешила бить Руэйда по бритой черепушке.

Время от времени воины поднимали тосты, в основном, за здоровье молодой королевы. Со всех сторон долетало чавканье и икание, девушки-рабыни едва успевали подносить блюда с мясом и уносить обглоданные кости. В общем, хорошо сидим! Эскарийцы, правда, вели себя не в пример культурнее.

Мне было все равно, главное, чтобы не дрались. Говорили в основном об урожае, лошадях, достоинстве и недостатках оружия. Даже Квинт Октавий увлекся беседой с одним из знатных бригантов. Вот и отлично! Глядишь, все пройдет спокойно… Я кивнула старцу, с которым до этого провели разъяснительную беседу, и тот затянул песню. Про любовь, не надо нам войны! Актеон посматривал на меня со значением, норовя подложить лучшие кусочки на блюдо. Ухаживал, как мог. Я, кстати, надела подаренный королем караветтов браслет, решив сделать ему приятное.

Вскоре принялись обсуждать завтрашние Игры, и тут эскарийский легат выразил желание не только взглянуть – да пусть смотрит! – но и попросил разрешения – вежливый какой! – его ребятам поучаствовать. Повисла тишина, даже не гробовая, а какая-то замогильная. Я перевела взгляд на Руэйда, нахмурила брови. Не дай бог что-нибудь выкинет!

– Правильно ли я поняла, легат Варран, что ваши солдаты хотят принять участие в Погребальных Играх?

Он кивнул и посмотрел мне в глаза. Я спокойно выдержала его взгляд. Хорошая настоечка у Ангуса, забористая…

– Зачем? – спросила у легата. – Это Игры в память о моем отце, с которым вы не были знакомы.

– Нам нужен мир, – ответил он.

– Желательно весь, – пробормотала я, уверенная, что легат не услышит.

Но он услышал! Услышал! Как такое возможно?

Дернул головой. Кажется, удивился.

– Мир? – заорал Руэйд, подскакивая на ноги. – О каком мире идет речь? Вы захватили наши земли! Мы платим дань, а вы диктуете нам законы!..

– Руэйд, заткнись! – вежливо улыбаясь легату, произнесла я. Вцепилась в металлический кубок, размышляя, запустить ли им в брата или приказать Прасургу утихомирить. – Прости… Вино у нас крепкое, а мозги у некоторых слабые.

Веритакс тоже хорош – не усмотрел!

– Мы принесли порядок на ваши земли, – неожиданно произнес легат. Голос у него был такой… Неприятный голос. Зато сразу стало тихо. – Защиту. За последний год уничтожили шесть отрядов пиктов и ютов на границах бригантов.

Бросила взгляд на Прасурга. Старый воин кивнул.

– Мы построили на вашей стране дороги и крепости. Ваш народ богатеет, продавая руду нашим купцами. Мы принесли вам письменность, строим школы для ваших детей. За это просим уважения. Мне надоело видеть ненависть и презрение в глазах бригантов!Я хочу, чтобы мои солдаты и ветераны могли свободно выходить за стены Эборака, не боясь очутиться в канаве с перерезанным горлом. Мы – такие же люди, как и вы!

– Твои солдаты – такие же люди, как и мы, – тихо поправила я, пораженная его страстной речью.

Оказывается, легат может что-то чувствовать, а не только смотреть, словно каменный истукан из святилища трехликого бога.

– Да, – согласился посланник Эскарии. – Я принадлежу другому племени, но мы все – граждане Империи.

Я промолчала, не зная, что ответить.

– Знаешь ли ты, молодая королева, что вокруг Эборака на три часа езды нет ни одного поселения бригантов? Землю никто не обрабатывает, ваши пастбища простаивают.

– Люди ушли, – за меня ответил Веритакс. – Бриганты сдернулись с мест, где жили из поколения в поколения, где похоронены их предки. Они не хотели повторения того, что было. Резня, насилие, грабежи…

– Это была война. Вы не сразу приняли власть Эскарии, – возразил легат. – Но те времена прошли. За последние двадцать лет…

– Будь я королем… – заорал Руэйд, перебивая легата.

– Выведите его! Живо! – приказала я. – Прасург, Грехем!..

После небольшой стычки Руэйда выволокли из зала.

– Продолжай, – попросила я у легата. – Можно чуть подробнее о резне, грабежах и насилии?

Я тоже нарывалась, но не так сильно, как Руэйд. Легат усмехнулся, но вопрос оставил без ответа.

– Война закончена, королева Аэлика! Мы хотим жить в мире. Многим ветеранам некуда возвращаться и они решили остаться на Альбионе.

Я удивленно подняла брови.

– Обзавелись семьями. С согласия императора Дидия Юлиана дети, рожденные в таких браках, получат эскарийское гражданство.

И тут понеслось… На меня обрушился шквал голосов. Некоторые из присутствующих негромко предлагали послать Эскарию, императора и гражданство туда, куда я раньше послала спонсоров. Большая часть хотела мира, и демоны с ними, с эскарийцами! Пусть живут, земли бригантов обширные, места всем хватит. Главное, чтобы чтили наши традиции и подчинялись древним законам. Не творили безобразия, потому что судить будем по нашим законам. Услышав все, что хотела, я встала, дожидаясь тишины.

Свое решение я приняла уже давно.

– Я, королева бригантов Аэлика, приглашаю легата Квинта Октавия Варрана и его людей на Погребальные Игры в память о моем отце, короле Кэдерине. И лично подам пример моим людям, участвуя в гонках на колесницах.

Народ слегка растерялся, затем заорал, зашумел восторженно. Я же опустилась на свой импровизированный трон. Ну что же, погоняем! Шансов выиграть у меня было мало, вернее, никаких, но я соскучилась по соревнованиям. Хотела заново почувствовать скорость, драйв и адреналин в крови. Наверное, замечталась, потому что неожиданно заметила, что эскарийский легат посматривает на меня с удивлением.

Надо же, я вызвала у посланника Империи целых две эмоции за вечер!

– А наш уважаемый гость тоже умеет править колесницей? – захлопав ресницами, спросила у него.

Провались все пропадом, но я откуда-то знала, как кокетничать с мужчинами! Никогда раньше так не делала, а теперь, в теле Аэлики, это вышло само по себе собой. Правда, на то у меня была веская причина. Я хотела, чтобы он тоже участвовал в состязаниях.

Губ мужчины коснулась легкая улыбка, но тут легат вспомнил, что он сделан и камня. Холодного, гранит называется.

– Конечно.

– Тогда принимай вызов королевы бригантов! – улыбаясь, сказала ему, заглядывая в черные глаза мужчины.

Черт, ну почему он так похож на Андрея?!

– Почту за честь, – Квинт Октавий вежливо склонил голову. – Завтра утром, Аэлика!

Народ заорал так, что мне стало страшно за свои барабанные перепонки. Бриганты затопали ногами, застучали кулаками по столу, грозя опрокинуть недоеденное на пол. Сразу же принялись делать ставки, причем, в основном, на меня. Я прикусила губу, стараясь сдержать довольную улыбку. Надеюсь, завтрашняя гонка, в которой сойдутся королева бригантов и эскарийский легат, позволит остальным забыть, что в Играх участвуют их враги. А там, глядишь, из луков вместе постреляют, дротики с копьями покидают. Ну, и лица друг другу набьют в честных поединках.

Главное, чтобы без кровопролития!

– Те лошади, что прислал в подарок император, – начал было легат, – они приучены ходить в колеснице. Быть может, королеве…

Его прервал Актеон, причем, довольно резко:

– Уверен, в конюшнях бригантов полно лошадей, и Аэлика обойдется без эскарийские пода… Без эскарийских подарков! – рявкнул он, хотя я была уверена, что хотел сказать «подачек».

И я нахмурилась. Какая муха его укусила? Ведь Прасург говорил, что караветты давно уже смирились с властью Эскарии. Отец Актеона одним из первых подписал договор с императором. Сейчас же, взглянув в недовольное лицо короля, я растерялась.

С чего он так возбудился-то? Понятно, вино у нас крепкое, но…

Тут в голову пришла донельзя странная мысль. Неужели ревнует? К кому? К этому чурбану бесчувственному с татуировкой на шее? Эротично, конечно, но… Мне такого не нужно, а уж легату – тем более!

Я поморщилась и отвернулась.

Но погонять на эсседах мне так и не удалось. Ближе к ночи, когда ужин явно затянулся, тосты поднимались уже совсем непристойные, Актеон от слов перешел к делу, начав хватать меня за руки, Руэйд давно вернулся и молча напился в дальнем углу, а эскарийские легионеры перемешались с бригантами и вели разговоры мирные, не вспоминая дела минувших дней, я поняла, что пора идти спать. Тут в тронный зал ввалился запыхавшийся, запылившийся вестник. Я поднялась, кивнув Прасургу и старейшинам. Попрощалась с эскарийцами, пожелав хорошего вечера, заодно спокойной ночи, ну, и чтобы боги были благосклонны…

Новости узнала уже вдали от их ушей.

Они были так себе. Этим утром на одно из южных приграничных селений напали. Крестьяне, работавшие на полях, успели спрятаться за частоколом. Зато молодчики из племени коритан убили троих пастухов и угнали скот – более сорока голов. Под горячую руку попались еще девушки, стиравшие белье в реке, так что вдобавок еще и позабавились.

С южными воинственными соседями отношения у нас были не сказать, что хорошие. Молодой король Вентурий, говорят, еще тот отморозок!.. Головорез, как и покойный его папочка. Воевали последний раз при моем отце, короле Кэдерине, положили кучу народу с обоих из сторон, после чего заключили перемирие. Сохраняли его больше двух лет, не считая небольших набегов на приграничные поселения.

Я надеялась, это именно тот случай, а не провокация, за которой последует война.

Обвела взглядом советников, разрешив им высказываться. Молодые требовали собирать армию. Идти войной, отбить наших коров, отомстить за пастухов, заодно и разграбить пару деревень, а то засиделись они уже без дела! Старейшины, что поумнее, советовали уладить мирным путем.

– Воевать не будем, – согласилась я. – Потребуем объяснений, затем извинений. Но народ все же поднимайте, а то мало ли!..

Сказала и пошла собираться в военный поход.

Все, Лика, доигралась! Угнанный скот, убитые пастухи, поруганные селянки… Может, наябедничать легату, пусть приведет свой Девятый легион? Будем вместе коров искать…

Нет уж, сами разберемся!

Глава 8

Я почти дошла до «женского» крыла с моими покоями, как услышала ни с чем несравнимый стук подбитых гвоздями эскарийских солдатских сандалий, ступавших по мозаичным плиткам внутреннего двора. Спиной чувствовала, кто идет, но не собиралась останавливаться. Пусть догоняет! Поймала себя на мысли, что улыбаюсь.

Он все же окликнул меня, когда я поднималась по ступенькам. Пришлось повернуться. Что надо уважаемому посланнику Императора? Ведь попрощались, а еще я попросила Веритакса деликатно намекнуть эскарийцам, что Игры откладываются. Как только вернемся – коров отобьем, за пастухов отомстим, – так сразу же пришлем в Эборак вестника с приглашением.

– Что произошло? – спросил легат.

Факельщики замерли на приличном отдалении, не мешая нашей беседе, поэтому я с трудом различала его лицо. Ночи здесь темные и холодные, да и ветер приносил влажное дыхание болот с подножий гор. Я поежилась, но не только от ветра, что продувал насквозь, несмотря на теплый шерстяной плащ. В полутьме Квинт Октавий походил на демона – устрашающий, но невероятно красивый.

И я в который раз поразилась его сходству с Андреем.Черт побери этот долбанный мир!

– Что у вас произошло? – повторил он свой вопрос.

– Где произошло? – наигранно спросила у него с интонацией глупой блондинки и картинно оглянулась.

– У вас, – терпеливо пояснил легат.

– У нас? – вновь удивилась я. – У нас все в порядке.

Мне нравилось над ним издеваться, но Квинт Октавий не был настроен шутить.

– Известие, из-за которого отменили Игры, – терпеливо произнес он. – Твои воины седлают лошадей, готовясь к походу. Что случилось, Аэлика?

– На пограничное поселение напали коритане, – я тоже перестала дурачиться. – Угнали скот. Плюс несколько трупов, – про девушек говорить постеснялась. – Но это наше дело и оно никак не касается Империи.

Думала, Квинт Октавий примется возражать, уверяя, что они должны нас защищать и охранять. Заранее решила, что пошлю его далеко и без факела. Но послать не вышло, потому что он взял и ушел. Кивнул, развернулся и, стуча по камням железными гвоздями в подметках, ушел.

И мне даже стало обидно.

А как же послать?! И даже не попрощался!

Обижалась я недолго – служанки помогли переодеться в мужскую одежду, заплели косы. Наверное, чтобы волосы в бою не мешали. Внезапно я осознала, что ввязалась в серьезные неприятности. Какая еще война, если только и умею, что гонять на машине?!

Когда спустилась вниз, сопровождаемая своими телохранителями, оказалось, что у входа во дворец меня ждали. Не только сотня воинов королевской дружины, Актеон с дружиной, трое друидов, в полутьме походивших на белых призраков, но еще и легат Квинт Октавий Варран с отрядом кавалерии.

Странно, но посланнику императора и Сената я даже обрадовалась. Правда, похоже, только я одна. Пока поджидали лошадей из королевских конюшен, да воинов из ближайших поселений, подходили старейшины и негромко интересовались, зачем нам нужны эскарийцы.

Хотела бы я это знать!

Подошел Ангус, пожал мне руку, хотя в его сочувствии и поддержке я больше не нуждалась. Пока одевалась, успела прийти в норму. Все же уговорила себя, что легат – это очередное издевательство судьбы, примерно такое же, как и марш-бросок в темноте к южным границам бригантов.

Верхом ездила я неплохо, да и тело Аэлики оказалось привычным к седлу, но когда через несколько часов езды по отличной эскарийской дороге, а затем по пересеченной местности, наконец, добрались до Кармолиума – злосчастного поселения, из-за которого и начался весь сыр-бор, – я была едва живой от усталости. Упала на руки Актеону, который помогал мне слезть с лошади. Если бы король караветтов не подсуетился, то, наверное, упала бы к его ногам…

Актеон оказался проворнее протрезвевшего Руэйда. Поймал, прижал, успел потискать, после чего поставил на землю. Подозреваю, Руэйд хотел того же самого, но опоздал, поэтому братец довольно громко послал повелителя дружественного племени к демонам.

По дороге к нам присоединялись отряды из близлежащих городов, так что войско собралось внушительное, несколько сотен, как здесь говорили, копий. Подтянулось и пешее ополчение из местных поселений, которое привел седобородый старейшина Кармолиума. Вскоре мы уже встали лагерем на опушке леса, но костров не зажигали. Перед нами лежала низина, поросшая густой травой. Посреди нее и проходила граница, за которой начинались холмистые земли коритан. Конечно, пограничных столбов со шлагбаумами не наблюдалось. Честно говоря, вообще ничего не наблюдалось.

Я не видела ни неба, ни холмов, хотя первые вестники наступающего дня давно уже окрасили мир в серый цвет.

Было пасмурно, с тяжелых низких облаков то и дело срывался дождь. Низина оказалась затянутой густым клубящимся туманом. Он пугал меня своей неестественностью, потому что походил на живую субстанцию, которую, казалось, можно было не только потрогать, но и даже зачерпнуть, набрав полное ведро.

– Друиды коритан, – вынырнув из тумана, сумрачным голосом заявил мне Гахарит. Подозреваю, ничего хорошего это нам не сулило, потому что мой главный друид выглядел озабоченным.– Их рук дело! Высшие тоже есть… Как только будете готовы, скажите, мы развеем!

Гахарит подозвал Ангуса и еще одного друида, и они отправились к кромке тумана, где под присмотром вооруженных людей начали странный ритуал. Я косилась в их сторону, но в полутьме видела лишь мелькание фигур в белых одеяниях, исполнявших какой-то замысловатый танец. В тишине это смотрелось настолько неестественно, что я даже поежилась.

Вскоре в лагерь вернулись лазутчики из местных, которых еще до нашего прибытия старейшина Кармолиума отправил на разведку. Новости они принесли так себе. По ту сторону холма, скрытое живым, дышащим туманом, стояло войско коритан. Сколько их, разведчики сказать не смогли, так как повсюду были расставлены посты.

Тут подошел легат. Снял оружие, сунув его в руки своему легионеру, затем шагнул в туман. Я только и успела раскрыть рот, как тут же услышала шум огромных крыльев! В лицо полетели разорванные клочки тумана, осели на коже противной субстанцией, которую я поспешила вытереть рукавом. Б-р-р, какая гадость!

Неужели дракон полетел на разведку?

Вернулся он минут через пять, и на опушке леса я держала свой первый военный совет. Вернее, преимущественно молчала, решив не лезть в то, в чем не разбиралась. Но следила, чтобы «мои» не слишком огрызались на эскарийцев. Вернее, на одного из них, так как остальные офицеры слушали своего легата и помалкивали. Новости Квинт Октавий принес тревожные. Да, войско есть, причем довольно крупное. Несколько сотен копий, как конница, так и пешие. Лучников, правда, нет.

Воевавшие против коритан еще с моим отцом важно покивали – нет, у Вентурия лучников отродясь не водилось. Мужчины тут же принялись обсуждать тактику ведения боя, говорили о конных отрядах на флангах, опытных воинах в центре, а за ними – простой народ, вооруженный кое-как. Тут я не выдержала, заявив, что воевать мы будем лишь в крайнем случае.

Но, кажется, он наступал стремительно и неизбежно. Накатывал товарным поездом, который уже не остановить. Больше всего мне хотелось вернуться в Инсурим, принять ванную, отмыться от собственного и конского пота, а еще и от липкого тумана вражеских друидов.Ну и черт с ними, с этими коританами!

Неужели начнется война из-за стада коров?

Я в очередной раз осознала это, заметив, как деловито расставляют войска Квинт Октавий и Прасург, как поправляют доспехи эскарийцыи раздеваются наши…

Что?! Обалдеть! Они что, решили идти в бой нагишом?!

Тут я заметила в руках бригантов небольшие горшочки. Мужчины деловито опускали в них пальцы, затем рисовали на себе темные полосы и спирали. Выводили узоры на лице и теле. Краска в тусклом утреннем свете казалась почти черной, вернее, темно-синей.

Тут ко мне подошел Актеон, тоже раздетый, правда, всего лишь до пояса. Я уставилась на его раскрашенное лицо. Вид у короля караветтов был устрашающим.

– Аэлика, позволь мне! – произнес он, показывая на горшочек.

Я пожала плечами. Раз уж росписи не миновать, тогда лучше уж это сделает Актеон, чем сводный брат! Села на корягу и закрыла глаза. Актеон опустился рядом. Пальцы мужчины коснулись моего лица, выводя на лбу и щеках узоры в виде спирали. Влажная краска холодила кожу, щекотала, и, казалось, проникала сквозь поры внутрь, пока не попала в кровь и не побежала по венам. Странно все это! Я чувствовала, как тело наполняется легкостью, исчезает усталость, тревога, уступая место неестественному восторгу.

Я была готова на все. Дайте мне оружие, покажите врага, и…

Да что же это со мной?!

– Какой-то наркотик? – дернувшись, спросила у Актеона, который, разрисовав лицо, наносил узоры на моей шее.

– Вайда, – отозвался он. – Древесная краска, которую боги подарили племенам Альбиона.

Я усмехнулась. Как же, боги им подарили, держи карман шире! Местные наркодиллеры в белых простынях!

– Только высшие друиды знают рецепт ее изготовления, – продолжил Актеон, подтвердив мою догадку. Тут он потянул меня за ворот, пытаясь стянуть тунику.

– Ты что, сдурел? – рассердилась на него.

– Твоя одежда, – терпеливо произнес Актеон, кивнув на коричневую тунику, поверх которой красовалось золотое королевское украшение. – Мешает.

Я растерялась, но ненадолго. Хорошая вайда вышла у наших друидов! Наркотик в крови толкал на безумства. Раз мой народ щеголял раздетым, чем я хуже?!

Мы – дикое племя, а я – королева этого безобразия!

– Да пожалуйста! – с легкостью отозвалась я, скидывая тунику, затем еще и короткую сорочку.

Если до этого я куталась в плащ, то теперь совершенно не ощущала холода. Наоборот, внутри меня разгоралось пламя. Под действием вайды обострился слух и обоняние – я слышала отдаленные разговоры, вздохи, треск сучьев под ногами воинов и всхрапы лошадей. Ощущала запах сырого леса и влаги от ручья, сладость спелых ягод на краю поляны. Поморщилась, когда мимо прошел потный эскарийский легионер.

А еще в нос лез липкий, приторный на вкус туман.

Тут я отвлеклась. Вернее, Актеон слишком уж увлекся росписью по телу, вернее, по моей груди. Особенно его занимали затвердевшие на ветру соски, и художества давно уже переросли в эротический массаж.

– Дурак! – рассердилась на него. – Еще раз за грудь схватишь, останешься без…

Объяснять не стала, решив показать наглядно. Выхватила кинжал и приставила к тому, чем, подозреваю, думал, пока занимался росписью. Актеон издал протестующий вопль, но руки все же убрал. Я взглянула вниз, на результат его художеств. М-да, какая-то я вся… частично синенькая! Король караветтов изобразил скромные спирали на животе и на плечах, зато на грудь и соски краски не пожалел.

Тут я почувствовала взгляд. Холодный, тяжелый. Обернулась, засовывая кинжал за пояс. Оказалось, эскарийский легат стоял рядом и смотрел на наши с Актеоном забавы.

– В бой не лезть, кольчугу надеть! – приказал мне Квинт Октавий. Тон холодный, в голосе – металл, остывший до температуры абсолютного нуля. Затем, видимо, вспомнив с кем разговаривает, добавил ядовито: – Королева Аэлика!

Я подскочила.

– Ха! – сказала ему. – Ты забываешься, эскариец! Это земля бригантов. Моя земля, и не тебе здесь командовать!

Да пошел он!.. Почему смотрит так, словно перед ним варвары? Ну да, имперцы построили нам дороги, принесли письменность, открыли школы для наших детей; вон, сами в кольчугах и доспехах из металлических пластин красуются, а мои «гаврики» в одних штанах в бой рвутся, и королева им под стать! Но это наша территория, наш лес, воздух и наши коровы, в конце-то концов! Мы у себя дома, и можем вести себя так, как захотим.

Мы – люди дикие, и нравы у нас простые!

То, что я провалилась сюда из другого мира, меня уже не смущало. Меня вообще ничего не смущало – ни нагота, ни то, что Прасург прицепил к железным кольцам моего пояса ножны с мечом, который я ни разу в руках не держала, ни то, что Руэйд закинул меня в седло под приветственный вопль армии. Было лишь обидно из-за того, что я тут вся голенькая, вернее, в штанах и с золотым украшением на шее, а еще синенькая… Вот, Актеон не знает, куда взгляд деть. Без бинокля видно, о чем он думает! Сводный брат рядом облизывается, воины глядят восторженно и одобрительно, а этому Квинту Октавию Варрану… Ему хоть бы хны!

– Готовы? – спросила у Прасурга, и тот кивнул. Рядом застыли мои военачальники – Прасург, Руэйд, Веритакс. А еще этот… эскариец, видеть его не хочу! Повернулась к Гахариту: – Теперь ваш черед!

Трое друидов направились к кромке леса. Меня не удивило, когда из набалдашников их посохов полился ярко-синий свет. Разрезал туман, словно лазерным лучом, уничтожая его по частям. Диким зверем набрасывался на мечущиеся в воздухе белесые клочья. Затем поднялся ветер, унося погибающее белое воинство. Уверена, Гахарит его вызвал, не зря же друид руки к небу поднимал и завывал диким зверем. Скоро в молочном мареве появились просветы, сквозь которые я разглядела гребень высокого холма по ту сторону низины. Там стояли люди. Много людей… Без сомнения, армия коритан. Перед ними на огромном черном коне гарцевал полуобнаженный мужчина.

Кто же еще, если не король Вентурий!

Моя лошадь тоже пританцовывала от нетерпения, да и я чуть ли не подпрыгивала в седле. Хотя знала, что если начнется бой, то погибну быстро и бесславно, потому что оружия, кроме кухонного ножа и монтировки, в руках не держала. Но страха я не чувствовала, наоборот, на меня накатывало безудержное, бесшабашное веселье.

Правда, для начала я собиралась разговоры разговаривать. А если уж не выйдет, тогда силой отобьем наших коров!

Тут подъехал эскарийский легат. Я обернулась, уставившись ему в лицо. Черные глаза мужчины смотрели напряженно. Губы сжаты, тяжелый шлем надвинут на лоб.

– Послушай меня, Аэлика! В бой не лезь, держись позади войска.

Дернула головой. Как бы ни так!

– Я уважаю ваши традиции, – продолжал он. – Но твои военачальники – полные идиоты, если пустят тебя в схватку. Это не Погребальные Игры, а война! На той стороне – армия, и тебя будут убивать первой.

– Ну и пусть! – легкомысленно отозвалась я. – Наши боги меня защитят!

Заставить меня отступить мог только один человек, но его здесь не было. А этот… Это лишь грубая пародия на Андрея, его модифицированная крылатая копия, одетая по эскарийской военной моде.

– Аэлика, вашей богине войны Морриган все равно, за кем прийти и над кем раскинуть черные крылья!

– Убьют, так убьют! – ответила ему, заглядывая в глаза. Что ему от меня надо? – Тебе-то какая разница?

Легат медлил с ответом.

– Глупая бригантская женщина! – наклонился он ко мне. Черные глаза сузились. – Что ты хочешь от меня услышать?

– Например то, что думает легат Квинт Октавий Варран о безрассудном поведении юной королевы бригантов.

– Эскарию устраивает такая королева! – со злостью произнес легат. – И больше ничего!

– Я польщена, – ответила ему с вызовом. – Благодарю за честность!

– Неужели не понимаешь, я пытаюсь тебя защитить, а ты не даешь мне возможности!

Покачала головой. Нет, не понимаю! Пусть катится вместе со своей Империей туда, куда Макар коров не гонял! Это не его война, и не его Девятый Легион, мы и сами разберемся!

Сопровождаемая военачальниками, выехала вперед, замерла перед войском. Решила взять Прасурга, Руэйда с десятком воинов и съездить к кориантам. Быть может,еще разойдемся, уладив все мирным путем? Приказать не успела, так как мощный рык пронесся над низиной, потерялся в сонной лесной чаще, откуда с криками вылетела стая разбуженных птиц.

– Я, король Вентурий, хочу говорить с королевой Аэликой! – вещал мужской голос. – Один на один. Я приеду безоружный!

Не дожидаясь ответа, король коритан отцепил от пояса меч, затем поднял над головой и бросил под ноги своего коня. Та же участь постигла длинный кинжал. После чего, пришпорив лошадь, он нырнул в остатки тумана, все еще сопротивляющегося друидам.

Мои воины заволновались. Я взглянула на Прасурга. Тот пожал плечами, перекладывая выбор на меня.

– Аэлика!.. – предупреждающе начал легат.

Ха!

– Я, королева Аэлика, буду говорить с королем Вентурием! – закричала в ответ. – Приеду одна и без оружия!

Демонстративно вытащила меч. Тяжелый, зараза! Бросила к ногам своей лошади, и он вонзился в землю. Та же участь постигла кинжал. Народ заорал восторженно – не только бриганты, но и коритане на той стороне. Только вот далеко я не уехала – меня схватили за руку.

Квинт Октавий сжал запястье до боли, оставляя синяки.

– Останешься здесь! Я поеду вместо тебя.

– Руки! – рявкнула на него возмущенно. – Что тебе надо, эскариец?

– Король коритан неуравновешен и опасен, как гремучая змея. Я уже имел с ним дело. Вентурию нельзя доверять. Он хочет войны и воспользуется тем, что ты приедешь одна.

Попыталась вырваться, но Варран держал крепко. Ненавижу!..

– Это не твоя земля и не твоя война, так что убери руки, посланник Эскарии!

Он замер. Вовсе не из-за моих слов, а потому что, вытащив мечи, нас окружили бриганты. Как бы не порубили легата в капусту, со всеми его крыльями…

– Прасург! – повысила я голос. – Уберите оружие! Уважаемый легат ошибся адресом, но он меня уже отпустил. Не так ли?.. – это уже Варрану.

– Хорошо, – согласился тот, разжимая руки. Поднял ладонями вверх. – Хорошо! Молодая королева решила умереть? Я уважаю ее выбор! Но ты-то куда смотришь, старый дурак?

Прасург, обозванный дураком, оскалился и вновь потянулся к оружию.

– У королевы есть право выбора, – ответил за него Веритакс, – когда и где умереть. Но я уверен, что Вентурий сдержит слово и не причинит ей вреда.

Мне стало смешно. У меня есть выбор? Несколько дней назад уже выбрала «Субару», ночную дорогу и Ведьмину Петлю, но кто-то решил по-другому, засунув меня в этот мир и в это тело. Но раз легат думает, что меня прирежут в этом тумане, то… Повернулась к воинам:

– Если меня убьют, королем станет Веритакс! Слышали? Веритакс!

Мне казалось, что я сделала правильный выбор, но народ возмущенно заорал, затопал. Странно! Дядя был лоялен к Эскарии и уважал законов бригантов. Почему же он оказался так непопулярен в народе? Мне было не до размышлений, главное, не Руэйд! Оставалось произнести напутственное слово и можно отправляться к неуравновешенному Вентурию.

– Если я не вернусь, порвите их в клочья, ребята! За королеву, за нашу землю, за наших богов! И за наших коров, в конце-то концов!

Мою речь бриганты встретили с куда большим воодушевлением, чем известие о преемнике. Кажется, меня любили… голенькую и синенькую!

На этой оптимистичной ноте можно и умереть.

Я повернулась было к низине, собираясь пришпорить лошадь, как… Сколько можно?! Утомил уже за руки хватать!

– Сейчас же отпусти! – приказала легату. – Прасург, нет!.. Мы сами разберемся.

– Наденешь вот это! – судя по тону, Квинт Октавий Варран пребывал вне себя от ярости. Как же, ведь я не послушалась его уже целых два раза. Даже три! Тут он сунул мне в руку золотой медальон. – Почувствуешь опасность, рви цепочку!

– Что это? – спросила у него подозрительно, разглядывая круглый медальон.

– Знак Мирры, бога Солнца. Я приду на помощь, если успею.

– И зачем же эскарийскому легату? – опять спросила у него, надевая на шею кулон. Он показался мне горячим, будто все еще хранил тепло чужого тела. – Неужели тебе так дорога жизнь королевы одного из покоренных вами племен?