В тихом городе бесы

1 ГЛАВА – 12 ЯНВАРЯ

«На второй день святок открывается тонкая завеса между нашим миром и их, и выходят бесы наружу, да ходят по земле нашей невидимые глазу человеческому. Двенадцать дней им бесчинства свои вершить и ходить от святого вечера до воды святой. Не убить бесов да не укротить – можно лишь не дать им собой овладеть да выдержать срок, отведенный им».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

– Неужели умер? – удивленно спросила Ника, нависая над телом. Пожилой мужчина лежал на снегу с приоткрытыми глазами и неестественно вывернутой ногой. – Дядь Саш?

– У него все крыльцо в крови, не тупи, – скривился Ярослав и сделал несколько шагов назад, оглядываясь. Вокруг было пусто и тихо. Слишком тихо для их города в самый разгар святок, разве что не унималась привычная для этого времени метель. Почему случайные убийства всегда происходят в такой гробовой тишине? За их компанией же никто не следит? Никто не должен следить, кому они нужны, на шестой день святок все уже в избах гуляют.

– Надо уходить отсюда, пока нас не заметили, – сказал Арс, тоже осматриваясь и оценивая обстановку. Заглядывал в окна соседних домов, отмечал, у кого горит свет, вышел ли кто на улицу. – Не смотрите так на меня и не трогайте его, – добавил он суровее, когда Ника потянулась к старику. – Не хватало еще оставить отпечатки, то-то отец порадуется.

– Мы же и раньше ступеньки водой поливали. – Ника продолжала рассматривать тело в надежде увидеть хоть какие-то проблески жизни. – Да и Александр Васильевич крепкий мужик. Может, не умер все-таки? Может, скорую вызвать? Игорь?

Это была их маленькая традиция на святки: поливать ледяной водой крыльцо бывшего учителя математики Александра Васильевича – в народе «дядь Саши». Делали они это, наверное, лет с десяти и даже готовились заранее: разливали воду не вечером перед гуляниями, а в обед, чтобы точно замерзла. Если поскользнется не дядь Саша, а кто-нибудь другой – все равно пакость будет исполнена.

Подобные «бесчинства», если уж называть это правильно, творили все, потому что это именно то, что делают на святки. Считалось, что таким образом можно отогнать бесов, которые бродят по улицам. Кикиморы, лешие, банники, упыри – в городе М верили в них и даже в некотором роде прославляли, потому что святки привлекали толпы туристов.

Как и все жители города М, Игорь и его друзья воспринимали святки как радостную данность, а к двадцати годам даже не растеряли интереса. Колядки, переодевания, запугивания людей на улицах, мелкие пакости типа вылитой воды на крыльцо – город М этим всем жил и не мог по-иному существовать.

Дядь Саша исправно каждый год делал вид, что поскользнулся на ледяном крыльце, ругался пятиэтажным матом, иногда даже гонялся за бывшими учениками с ружьем, постреливая дробью в снег. Но после он всегда улыбался, смеялся и звал их в гости, чтобы напоить крепким чаем с лимоном (другой он не любил) и с конфетами «Птичье молоко», которые покупал для них с утра. Иногда по старой памяти давал решать какие-то математические примеры, изображая из себя сфинкса: за правильные ответы выпускал детей навстречу приключениям на их «вечно горящие от юношеского безделья пятые точки». Считал, что хоть так заставлял их мозги работать на благо чего-нибудь. Из всех учителей именно Александр Васильевич имел особую тягу к своим самым несносным подопечным: он говорил, что при должном пинке их нестандартное мышление может творить удивительные вещи.

В этот раз, как и всегда, друзья спрятались за забором и наблюдали за двором через давно сделанное отверстие между досками, которое дядь Саша все так же давно обещал заделать, «да никак руки не доходили». Правда, после этой фразы он всегда заговорщически подмигивал.

В этот раз, как и в множество предыдущих, Александр Васильевич вышел на крыльцо и поскользнулся. Друзья замерли в радостном ожидании, потому что даже спустя столько лет не переставали смеяться с его вычурных и совсем не театральных падений.

Но поводов для смеха не нашлось.

– Игорь? – чуть повысила голос Ника. – Может, все-таки скорую? – спросила она нервно, потому что он как обычно углубился в свои мысли и не слушал ее.

– Надо бы. – Игорь проигнорировал ее выпад: в жизни что угодно было важнее истерик его «благоверной», и особенно в сложившейся ситуации. Присел рядом с дядь Сашей и посветил фонариком в телефоне на рану. Проверил пульс и реакцию зрачков. Если признаки жизни в старом математике и были, то почему-то они оказались незаметны.

Или он так испугался, что не захотел их заметить?

– Но он возрастной, много крови уже потерял. Можем не успеть.

– А мы хотим успеть? – заговорил Яр и посмотрел на друзей. Ника уже набрала в грудь воздуха, чтобы как обычно картинно возмутиться, но промолчала.

Игорь не знал, что сказать. Сердцебиение близилось к стадии тахикардии. Решение вроде бы простое, кому нужен этот старик.

Но это же… Убийство?

Арс посмотрел на него, поджав губы.

– Ты уверен, что скорая не поможет? У него пульс есть?

– Нитевидный, – вспомнил Игорь термин из учебника, снова приложил пальцы к сонной артерии дядь Саши. – Теоретически, если мы прекратим разглядывать тело, то шансы на жизнь у него есть, сейчас медиков в городе больше, чем полицейских. Но если он выживет…

– …то скажет, что поскользнулся и из-за кого, – закончил за него Арс.

– Отец твой не замнет? – спросил Яр.

– Без понятия, – тихо сказал Арслан, хотя на самом деле мало верил, что майор полиции будет прикрывать сына-убийцу и его друзей.

Игорю не нравилась перспектива. Если он послушает свою совесть и призовет друзей последовать за ним, тогда всю четверку повяжут, и прощай медицинский колледж Игоря, прощай киношкола Ники, прокурорская карьера Арса и театральное училище Ярослава. Прощайте все отдельно взятые и собранные вместе мечты. А Игорь вообще-то жениться на Нике хотел да от святок подальше уехать и навсегда.

Однако, если же Александр Васильевич успеет умереть, а они каким-то образом заметут следы, то у их ситуации появится сразу несколько менее печальных альтернатив. Хотя все равно не самых приятных.

Надо было сделать выбор.

А как сделать адекватный выбор, когда перед тобой лежит бывший учитель – скорей всего уже мертвый, – а ты и твои друзья автоматически вот-вот станете главными подозреваемыми в его смерти? А так и будет, когда он сам станет врачом? Придется делать выбор, кого спасать, а кого – нет? Дядя учил, что врач обязан спасать жизни. Тогда почему Игорь сомневается?

– Давайте уже что-то думать, – нарушил тишину Яр, топчась на одном месте, засунув руки в карманы куртки. – Дядь Саша меня вот никогда не любил и все время говорил, что я от папаши не сбегу. Так что пусть себе помирает.

– Яр! – шикнула на него Ника.

– Что? Что «Яр»? – он подошел к ней. – Я же вижу, вы все об этом думаете. Наше будущее против мертвого старика.

– Он любил нас вообще-то, – продолжила Ника. – Почти всех, – уточнила она, проследив за вздернутыми бровями Ярослава.

– Хочешь в киношколу попасть? Как думаешь, там позитивно отнесутся к тюремному сроку? – накинулся на нее Яр. Ника замолчала. – Вот именно. Думаю, все присутствующие тоже хотят жить без отягчающих обстоятельств.

– Оставим его, и все, – заговорил Арс, привыкший брать на себя роль лидера. – Яр прав, никому из нас проблемы не нужны. Проверьте, чтобы ничего тут не указывало на нас, и уходим. Засветимся в городе, чтобы хоть какое-то алиби было, дальше разберемся.

– Но мы же можем его спасти, – снова попыталась остановить всех Ника. Она уже почти согласилась, что парни были правы, но они же УБИЛИ ЧЕЛОВЕКА. – Игорь? – Она посмотрела на него с вызовом. – Кто там вещал, что поступил в медицинский, чтобы спасать людей?

– Хватит давить на меня. – Он скривился. – Я клятву Гиппократа еще не давал, – Игорь встал и отошел от тела. В ту секунду Нике показалось, что он стал выше, а привычно мягкие черты лица – острее, что делало его совсем суровым.

Рядом раздался хлопок.

И еще один.

Все тут же надели маски ряженых и обернулись. Рефлекс сработал, как часы: как будто они уже не первый раз убивали людей на святки и специально участвовали в гуляниях, чтобы было удобно скрываться. Хотя в их случае маски скорей были опознавательным знаком. Если старшему следователю Сатаеву доложат, что рядом с местом преступления видели черного медведя, ярко-оранжевого кота, красную лисицу и серо-золотого волка, он безошибочно угадает своего старшего сына и его вечно попадающих в передряги друзей.

К крыльцу приближался человек в черном пальто и простой черной маске на половину лица и аплодировал.

– Я думал, вы будете ломаться дольше, но вы оправдали мои ожидания. – Мужчина широко и довольно улыбался. – Вы сильно не переживайте, хотя, судя по всему, вы не очень-то переживаете: он умер не из-за вас. Точнее, из-за разлитой воды на крыльце, конечно, но он не удержал равновесие из-за вывихнутой ноги.

– Не понимаем, о чем вы. – Арс вышел вперед, прикрывая собой остальных и скрещивая руки на груди. Он был высоким и крупным – спасибо генам, греко-римской борьбе и боксу – и часто этим пользовался.

– Не доверяете мне, похвально, – мужчина снова улыбнулся. – Я поясню. Ваш Александр Васильевич, повторюсь, вчера вывихнул ногу, – он указал на все еще лежащего и не подававшего признаков жизни старика. – Пошел непривычным путем в продуктовый, видите ли, черная кошка дорогу перебежала да мяукнула. А еще он к врачам ходить не любит, боль заглушил алкоголем. Когда пошел на задний двор, забыл про ногу и ступил ею на лед, не удержался, и вуаля! – Казалось, что внезапно появившийся неизвестный радовался такому стечению обстоятельств. Не хлопают люди в ладоши, рассказывая другим о чьей-то случайной неслучайной смерти.

– Ты что за отморозок? – громко и с наездом спросил Арс. Мужчина шагнул еще ближе, чтобы его было лучше видно в свете одинокого фонаря. Он сделал странное движение рукой, снимая маску, и Арс мог поклясться, что она растворилась в дымке. Лицо у незнакомца было бледноватое и вытянутое, нос – длинный и острый, глаза – слишком светлые для такого странного темного образа, чуть зауженные. Эдакий Джокер, даже улыбка казалась презрительно широкой.

– Действительно, я не представился, – мужчина протянул руку для рукопожатия. – Владимир Третьяков, одинокий, надеюсь ненадолго, исполнитель воли Велеса и ваш будущий наставник.

Друзья переглянулись и нервно рассмеялись.

– Исполнитель воли Велеса? Наставник? – усмехнулся Яр, выглядывая из-за плеча Арса. – Мужик, ты бы шел отсюда. Давай мы тебе водки купим да разойдемся по-хорошему.

– Откуда вы знаете, что он ногу вывихнул? И что другой дорогой из-за кошки пошел? – Игорь вышел чуть вперед. Владимир просиял.

– А ты внимательный, – он снова улыбнулся. – Скажем так, я поставил этого человека перед выбором: идти привычной дорогой или отдаться на милость суеверию. Работа у меня такая: корректирую реальность, чтобы людей смущать. Наш прекрасный труп выбрал второй вариант, а дальше историю вы знаете. Вы ведь читали «Мастера и Маргариту» в школе? Тогда можно сказать, что я та самая Аннушка, которая разлила масло. В нашем случае – воду.

– И где же Воланд с Бегемотом? – спросила Ника с иронией.

– Они не любят светиться, – Владимир рассмеялся. – Здесь только я. Но я очень долго делаю всю работу один и очень от этого устал.

– А при чем тут мы? – спросил Арслан, чуть нависая над ним.

– При том, – Владимир заговорил другим голосом, более глубоким и скрежещущим одновременно, заставив Арса сжаться, – что я могу решить вашу проблему. – Он прислушался к звукам позади: сосед вышел на шум.

– Эй, балбесы! – закричал сосед. – Опять старика мучаете? Чего молчите? Доигрались там небось? Оставьте человека в покое, а то я полицию вызову! – Он угрожающе помахал кулаком, а потом тряхнул головой. – Васильевич, ты там один или нет, понять не могу!

– Ты чего раскричался, Михалыч? – ответил ему Владимир, который внезапно превратился в ожившего и вполне себе здорового дядь Сашу. – Нормально все, бездари в этом году наконец про меня забыли, – и посмеялся он совсем как Александр Васильевич.

– Ты все равно смотри аккуратнее с ногой-то! – крикнул сосед. – А то не дай Бог навернешься, и поминай как звали.

– Нормально все будет, Михалыч, – усмехнулся Владимир, помахал соседу рукой и коротким кивком поманил четверку в дом. Те, ошеломленные, тихо пошли за ним.

За порогом Владимир снова стал самим собой, потер руки, согревая их, и взял с плиты чайник, чтобы налить воды.

– Вы садитесь, нам с вами многое стоит обсудить.

Игорь сначала хотел возразить, что им обсуждать нечего, но невозможно было сопротивляться растущему любопытству. Как этот Владимир их нашел? Откуда он их знал? Как ему удалось обмануть соседа Александра Васильевича? Почему он решил им помочь? Кто он вообще такой?

Игорь смотрел на друзей и понимал, что они задаются теми же вопросами, поэтому и  послушно сели и замолчали. Как строить беседу с таким человеком?

– Кто вы? – осторожно начал Арс, уже несколько раз пожалевший о том, что пытался угрожать Владимиру. Нутро подсказывало, что не стоило спорить с тем, кто только что выглядел, как оживший труп старика на крыльце.

– Человек, – буднично ответил тот и поставил чайник греться . – Но и не совсем человек, как вы должны были заметить, – он повернулся к ним и снова довольно улыбнулся. – Простите за сумбур, мне еще не приходилось передавать кому-то дела, немного волнуюсь. – Он пожал плечами и сел во главе стола. – Если по-научному, то таких, как я, называют двоедушниками.

– Свят-свят-свят! – закричала Ника и перекрестилась, вжимаясь в Игоря. Он инстинктивно обхватил ее руками и про себя отругал за такую реакцию. Уж им-то не стоило поминать никаких святых духов.

– Не поможет, – Владимир наиграно поджал губы.

– Двоедушники ночами в зверей обращаются, – чуть напряженно сказал Арс.

– Правильно, пятерка, Сатаев, запишем в журнал, – продолжил Владимир, шутя. – Но я сегодня просто не засыпал. С годами научитесь. Важная ночь. Повторюсь: еще не приходилось мне выбирать себе преемников. Надеюсь, вы уже догадались, что мой выбор пал на вас.

– Почему? – Ника вцепилась в Игоря.

– Потому что вы верите. Чтите традиции. Вам не нужно проводить ликбез о святках и бесах. – Владимир снова посмотрел на Арса.

– Под эти критерии каждый второй в городе подходит, – не выдержал Игорь.

– Но не каждый второй из года в год поливает крыльцо старика и радостно ждет, что он поскользнется, – Владимир перестал улыбаться. – И даже не каждый десятый оставит своего бывшего учителя умирать, потому что верно рассчитал, что он никому не нужен.

– Это вы так намекаете на то, что мы ужасны настолько, чтобы стать… нечистью? – с нервной усмешкой спросил Яр.

– Нет, ни в коем случае, – Владимир оскорбился. – Вы – хорошие ребята. Но способны пересекать черту. Делать сложный для многих людей выбор. В нашем деле не нужны моралисты, но передавать силу маньякам тоже будет неправильно. К тому же удобнее сразу выбрать четверых друзей, а не искать по иголке в стоге сена в надежде, что команда впоследствии сработается.

– Не сходится, – заговорил Игорь. – Вы сказали, что вы один. Зачем вам четверо?

– Отлично подмечаешь детали, весь в… – Владимир осекся и быстро продолжил: – Двоедушников всегда четверо. Пропустим шутки про всадников Апокалипсиса, они неуместны и перестали меня радовать на году эдак шестом, – добавил он. – Но так вышло, что мои товарищи умерли, и я остался один. Отработал двадцать два года и попросился на пенсию. Но это все пока не нужная вам математика. – Владимир отмахнулся, как будто рассказывал скучные и обыденные вещи из мира стереотипных клерков и бухгалтеров. – Вы мне лучше вот что скажите… – чайник закипел, и Владимир принялся искать кружки.

– В левом ящике сверху, – направил его Игорь, невольно задумавшись, что по привычному за много лет сценарию это дядь Саша должен был наливать им чай, кормить вкуснейшими конфетами и сетовать, что они никак не вырастут и не перестанут «чудить на праздники». Где-то внутри екнуло, но очень коротко, как будто труп на крыльце никак не касался Игоря. Это так выглядит шок?

– Спасибо, – Владимир улыбнулся ему и разлил чай. – Вы же хорошо знаете легенду нашего города о сражении Велеса и Перуна?

– Велес изменил своему предназначению и начал сеять хаос на земле, Перун вызвал брата на бой, сразил, отправил под землю. Велес просил о помиловании, и Перун позволил ему и его слугам один раз в год на двенадцать дней появляться на земле, – будничным тоном ответил Игорь. Он даже не сразу сообразил, что ответил как-то на автомате: лучше Игоря никто не знал все легенды города М, разве что его дядя Климентий, владевший книжным магазином и библиотекой с собранием редких книг о святках, бесах и славянской нечисти.

– Хороший ответ, но пятерку не поставлю, – Владимир улыбнулся. Игорь поежился: так часто улыбаются только психи или плохие актеры. – Как легко войти во вкус преподавания, даже не ожидал. Есть несколько уточнений. Во-первых, и это правда очень важно, вопреки расхожему мнению, сам Велес выйти не может: Перун оказался хитрым и поставил такое условие. Слуги его быстро поняли, что их никто не контролирует, и за одни святки оторвались так, что даже их хозяину стало стыдно. Тогда он начал создавать двоедушников, – Владимир отпил чай, – раз в сорок лет он наделяет четверых людей вторыми душами и магическими способностями, чтобы держать его подчиненных, так сказать, в ежовых рукавицах. Но, сами понимаете, никто не любит полицию. Поэтому тут нужны люди, которые не испугаются упырей и смогут в случае чего пойти на крайние меры. Иногда даже лешего можно успокоить только через отсечение головы. Я шучу, конечно, но на этой работе случается всякое.

– Это бред какой-то, – выдохнул Ярослав.

– Я тоже так думал, когда впервые услышал. – Владимир пожал плечами. – И вот я здесь. Но одному эту работу выполнять сложно, и я договорился с руководством, – он перешел на доверительный шепот, – чтобы меня отпустили на пенсию пораньше. Но я должен найти четверых себе на замену. Знаете, это примерно как когда банк прощает долг по ипотеке, если в срочном порядке самостоятельно продашь помещение.

– Что за способности у нас?..

– Почему мы вообще должны согла?.. – Игорь заговорил вместе с Ярославом, но остальные посмотрели на него с таким непониманием, что он тут же замолчал.

– Способности получите после официального согласия. – Владимир сделал вид, что не слышал второй вопрос. – Не скажу какие, потому что это отражение вашей человеческой души, узнаете в процессе. И я не обязываю вас согласиться, – он внимательно посмотрел на Игоря, – но вы должны сейчас же дать ответ. Либо все четверо, либо никто, мне нужен полный пакет, а не урезанный тариф. Просто напоминаю, что я замел следы с убийством вашего бывшего учителя.

– А вторая душа… – осмелела Ника, теребя косу, – это как в «Портрете Дориана Грея»?

– Неплохое сравнение, – Владимир задумался. – В некотором роде. Я бы сказал, что это как дополнительный загранпаспорт. Все грехи можно на нее записывать, а при прохождении райской границы нужный штампик поставят. Сможете делать все, что вам захочется. И никто не осудит.

– В чем подвох? – спросил Арс.

– Его нет. – Владимир говорил пугающе спокойно. – Это награда, а не проклятие. Но я понимаю ваше беспокойство. Такое надо переварить. Попробовать. А знаете что? – он засиял лампочкой Ильича. – Хотите тест-драйв? Побыть двоедушниками до конца святок. Если поймем, что друг другу не подходим, – изменю вашу память, вы все забудете, а я вас больше не трону. – Он открыл упаковку птичьего молока и надкусил одну из конфет. – Восхитительно, Александр Васильевич для вас все-таки самые дорогие и вкусные покупал, – добавил Владимир между делом, слизывая шоколад с пальцев.

– И что нужно сделать для этого тест-драйва? – осторожно спросила Ника, обескуражив друзей. – Кровью договор подписать?

– Это старообрядчество. – Владимир закатил глаза, безуспешно пытаясь скрыть удивление и радость. – Нужно просто согласиться. Вслух. Ближе к Крещению снова поговорим, скажете, как оно вам. Но напомню, – он чуть повысил голос, видимо, чтобы они точно запомнили, – либо вы идете на это вместе, либо не идет никто. Одиночные заявки не принимаются.

2 ГЛАВА – 15 ЯНВАРЯ

«Проще всего бесам сманить того, кто стоит на распутье, какой бы сильной душа его ни была. Сильную душу присвоить почетнее, ибо человек с сильной душой ломается с громким треском, который слышно во всех обителях подземных».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

Земля. Воздух. Ветер. Снег.

Я тяжело дышал после долгого забега в никуда. Кажется, бежал в лес. Или в город. Или мимо домиков в частном секторе. Я зарылся лапами в землю, пытаясь ощутить рыхлость снега и мерзлые комки под когтями.

Вдох.

Длинный выдох.

Снова вдох.

Сколько вокруг новых запахов.

Елки очень пахучие. И сосны. Дуб пахнет мудростью и сном. Сквозь снег чувствуется запах мертвой до весны земли.

В той сосне в дупле спят белки.

Родные запахи. Очень близкие, пусть и лишь отдаленно знакомые.

Медведь. Лисица. Дикий кот.

Звери других двоедушников еще совсем малыши, только что рожденные дети. Лишь пытаются понять, как им передвигаться, куда ходить, что делать и как. Первыми жертвами они выбирают лесных зверей. Наверное, я бы так же поступил, если бы не…

Запах костра. Кому-то подожгли поленницу.

Странно, что обычно все святочные бесчинства творят в частных домах. Видимо, потому что в многоквартирных как-то потерялся сам дух бесовства. Бесу нужна воля, а не лестничная клетка.

Бесы.

Нечисть.

Как же ими кишит город, почему никто их не видит? Они же так ужасно пахнут, почему никто не чувствует этот удушающий мерзостью запах?

Рядом кто-то закричал. Надо бежать. Кажется, меня заметили. Меня боятся. Но я же хочу вас спасти!

Интересное ощущение. Новое. Как будто давно дремавшее.

Сколько я спал? Столько лет ждал своего часа и даже не знал, что жду его. Как теперь все успеть и надо ли успевать?

Кикимора.

Упырь.

Сколько злых домовых.

Банники выбирают жертв попьянее.

Как же бесы воняют затхлостью.

Откуда я знаю их имена? Почему я вижу их так отчетливо, почему их запах для меня – такой яркий?

Вдох.

Сосны.

Как бы не запутаться. Слишком много нового вокруг.

Помни о цели, помни о цели.

Иди по следу, ты не следопыт, но это твоя работа, твои лапы приспособлены для бега по снегу, так беги, беги по следу!

Ну здравствуй.

Упырь следит из-за угла дома за девушкой. Мне плевать на нее, но не плевать на тебя, упырь. Не плевать на грязного, с сочащейся слюной мертвого беса. Почему я чувствую, что только я могу тебя остановить, только я могу вонзить зубы в твою глотку?

Почему я этого так отчаянно хочу?

Провожу языком по острым клыкам.

В два больших прыжка я достигаю цели. Не сразу попадаю – я так долго спал, что отвык, – кусаю за плечо, но этого уже достаточно, чтобы остановить тебя. Больше оплошностей я не допущу, поэтому нападаю еще раз и в этот раз хватаю зубами твое горло.

Кровь упырей очень вязкая и насыщенная железом.

И это не конец.

Город пропах бесами и нечистью.

Теперь я вас вижу, чую, иду по вашему следу.

И вам от меня не спрятаться…

…Кровь вязкая. Снег рыхлый. Лапы не сразу привыкают бежать. Снег приятно щекочет нос.

Остатки мертвой плоти засыхают на морде. Приходится зарыться в сугроб, чтобы умыться. Кого я убил сегодня? Лешего?

– Игорь! – Ника ткнула его в бок. – Очнись уже, тут важный разговор вообще-то.

Игорь тряхнул головой, пытаясь осознать и вспомнить, где он находится. Точно. Они договорились встретиться утром в кафе. Почему так сложно привыкать к человеческому облику после превращений? Почему остальные выглядят так, как будто всю ночь не бегали по лесу? Он не мог быть в этом один, их же четверо!

Почему друзья молчат?

– Игорь! – Ника уже не на шутку разозлилась.

– Прости, – он отмахнулся и отпил кофе. – Не выспался.

– И что же, извини, ты делал всю ночь? – возмутилась она.

– Просто плохо спал, Ник, – ответил Игорь сурово. Ему никогда не нравились эти уколы якобы ревности. – Вам как будто было легче. Я почти не сплю с того дня, как мы согласие дали.

Он не сразу подобрал слова, чтобы не привлекать внимание окружающих и чтобы самому лишний раз не озвучить «с того дня, как мы связали души с адом». Если ад вообще существовал. В этом Игорь до недавних пор сомневался, несмотря на то что его дядя был из максимально религиозной семьи. Интересно, бабушка вертится в гробу, держась за крестик?

– Ну уж не знаю, что там происходит с тобой, брат, – заговорил Арс, – но я несколько ночей подряд спал как убитый, всегда бы так, даже снов не было.

Друзья переглянулись и замолчали. Игорь чувствовал, что каждый хотел задать вопросы, мучившие их последние четыре дня. А как спросить?

Вы помните, как мы убили Александра Васильевича?

Вы помните Владимира?

Он точно умеет изменять реальность?

А мы теперь?.. Как там, «двоедушники»?

Держать бесов в ежовых рукавицах по приказу Велеса?

Это правда БЫЛО?

Стоп, прошло уже четыре дня?

Наутро после встречи с Владимиром они делали вид, что ничего не случилось. Гуляли, веселились, танцевали, стояли в длинной очереди за пышками «бабы Стеши» Степаниды Антоновны, пугали детей, колядовали, снова гуляли, смеялись. Не подходили к частному сектору.

Но что-то было не так. Иногда между ними повисала странная и недолгая пауза, заполнить которую очень хотелось всеми этими вопросами, но никто их так и не озвучил.

Все было как обычно, но не совсем.

Накануне их вызвали на допрос касательно смерти Александра Васильевича. Все в городе знали, что каждый год над ним шутят бывшие ученики – их не могли не вызвать. Как сказал Арс, они должны были пройти через эту процедуру, тогда их бы точно не заподозрили. Они рассказали общую заученную легенду: в этом году прошли мимо частного сектора, гуляли рядом, были в таких-то барах. Арс, тем не менее, удивлялся, как им удалось так легко соскочить, что даже отец практически сразу перестал доставать его расспросами.

Что-то точно было не так.

– А Владимир же нам не приснился, верно? – не выдержал Ярослав.

– Скорей всего, нет, – тихо сказал Арс и огляделся по сторонам. – Я слышал разговор отца с коллегами. – Он придвинулся ближе к друзьям и чуть махнул рукой, призывая сделать то же самое. – Ему сказали, что крыльцо было чистое, без льда. Что дядь Саша напился и не рассчитал с вывихнутой ногой. Упал сам, умер сам. И никто не виноват.

– Думаешь, Владимир постарался? – спросил Игорь.

Арслан кивнул.

– Он как раз говорил, что меняет окружение под себя, – прошептала Ника, собрав длинные тяжелые волосы в хвост, который тут же принялась теребить и наматывать кончик на пальцы. – Он же изобразил дядь Сашу, видимо, убрал лед со ступенек, когда полиция приехала. Интересно, а что сможем мы? – добавила она с энтузиазмом, постукивая ногтями по кружке.

– Тебя серьезно это волнует? – удивился Игорь. – Конечно, радостно, что на нас не повесили убийство, – заговорил он шепотом, склонившись к центру стола. – Но вас вообще не смущает, на что мы подписались? А вдруг это ловушка какая-то? Ни в одной из книг моего дяди не сказано, что двоедушники бесов в узде держат. Вдруг нас заставят людей убивать? – спросил Игорь едва слышно. – Нехорошо это.

– Что-то твое «нехорошо» недавно очень быстро испарилось, – Арс посмотрел на него снисходительно. – Ты ж спасать жизни хотел, а в итоге как себя повел?

Игорь зло поджал губы. Хуже всего, что Арслан был прав. В критической ситуации Игорь сделал выбор в пользу своего будущего и будущего своих друзей, вместо того чтобы спасти человека. Теоретически они ведь могли его спасти. Великолепный задаток для будущего врача, ничего не скажешь.

– Тогда не читай нам мораль, что хорошо, а что – нет, – подытожил Арс.

– Парни, угомонитесь, – вздохнул как всегда более легкомысленный Яр. – Владимир же сказал, что это тест-драйв, – пожал он плечами. – Значит, надо тестировать. Игорян, разве тебе не интересно? Он же обещал суперсилы.

– Яр, мы не супергерои, – скривился Игорь. – Хоть кто-нибудь понимает, что это контракт с Велесом?

– Ты драматизируешь, – Арс закатил глаза. – Сказок дяди своего начитался. Тебя спасают от тюрьмы и предлагают нечеловеческие способности с возможностью отката – да мы как будто в лотерею выиграли. Мы все равно согласились все вместе, значит, тебе тоже интересно, – он ухмыльнулся. – Мы только недавно обсуждали, что нам уже скучно на святки. А это может оказаться весело, да еще и для города полезно. Потом, если что, забудем. Что скажешь? Когда еще выпадет такой шанс.

Тоже интересно.

Может оказаться весело.

Для города полезно.

Забудем.

Шанс?

Игорю не нравилось, как Арслану так легко удавалось убедить его. Была у него эта противная вездесущая харизма. Арс всегда располагал к себе людей, не прикладывая особых усилий, несмотря на пугающе высокий рост и богатырское телосложение. Игорю было странно использовать при описании друга именно слово «богатырское», учитывая то, что внешне он больше походил на какого-нибудь печенега – и никогда на это сравнение, к слову, не обижался, – но мускулатура у него была как у Ильи Муромца.

Этот печенег-богатырь знал, как правильно улыбаться, находить правильные слова и переманивать на свою сторону так, что ты уже и забыл, что хотел поступить как-то иначе.

Игорю нравилось то, что им давали возможность «откатиться». Это значило, что они могли делать все, что угодно, и он за это зацепился. Пожал руку Арса в ответ, как будто даже радуясь.

Может, они и правда сделают что-то хорошее?

– С чего начнем? – Ника заерзала, покусывая губы от предвкушения. – Это же, наверное, надо дождаться темноты? Когда там у нас бесы наружу выходят, господин эксперт по нечисти? – она обратилась к Игорю.

– Кто как, на самом деле, – он задумался. – Походим по городу, посмотрим, может, встретим кого. Не очень представляю, как вообще бесов искать, если честно. – Игорь пожал плечами.

– Значит, пойдем по стандартному плану, – подытожил Арс, – пройдемся по ярмарке с песенным отрядом, а потом к Пашке в «танцы» зайдем.

– А можно отказаться? – застонал Игорь и тут же прикрыл рукой ребра, за секунду до того, как туда прилетел такой предсказуемый удар от Ники. Игорь танцы не любил как минимум потому что очень плохо танцевал. Как максимум, потому что Ника пыталась его заставить ходить на различные парные занятия, но он быстро придумал отмазку в виде дополнительных смен в магазине дяди, из-за чего они часто ругались. Тем не менее Игорь обещал хотя бы раз за эти святки пережить танцевальную пытку, а дядя учил слово держать.

К концу праздников город шумел, но уже не так, как после Рождества. С каждым днем празднование становилось камернее. Все меньше людей гуляло на улицах, и все больше – в «избах»: специально построенных для гуляний домах. В одной кормили, в другой – танцевали, в третьей – искали себе женихов и невест, в четвертой – пели песни, в пятой – гадали. Всего таких «изб» в городе было порядка пятнадцати, и каждый год в них менялась тематика, украшения и даже вводились правила на вход. В один год, например, в песенную избу можно было зайти, только спев тайную песню, а на танцы можно было попасть, только если гость надел что-то красное.

В этом году друзья обещали поддержать Пашу и его «бесовской перформанс»: не привычные всем народные танцы или смесь старо-славянских мотивов с каким-нибудь техно, а, как обещал Паша, настоящая бесовская дичь. В танцевальную избу пускали только в масках ряженых.

Чем ближе было Крещение, тем меньше следили за происходящим в избах. Первые дни праздновались максимально канонично: колядки, гуляния, гадания, ярмарка. Чем дальше святки уходили от Рождества, тем больше жители пускали в дома и сердца настоящих бесов.

И позволяли себе больше.

Свет был приглушен, работали дым-машины, расстилая туман под ногами. Изба была украшена костями и скелетами животных, расписана славянскими рунами. Культ Велеса в городе М, конечно, старались держать в узде, но, как говорится, дьявол кроется в мелочах. Маленькие изображения, статуэтки, надписи на стенах на старославянском – лишь бы подчеркнуть, что город стоит на бесовской земле и живет ею.

Паша обещал, что в этот раз не будет репетиций и заученных движений – только танец в потоке и подчинение животным инстинктам. Конечно, у них была схема – как же Игорь ее ненавидел, потому что Ника буквально впечатала ее ему в мозг, – но лишь с перемещением пар по площадке.

Все, что происходило дальше, было отдано на откуп участникам.

Звери выли, рычали, издавали гортанные звуки, пели и читали на старославянском, растягивали те же колядки, которые зачитывали у дверей жителей города. Музыка то ускорялась, то замедлялась, задавая темп, заставляла участников меняться местами, падать, подниматься, прижиматься друг к другу, а потом распадаться на две части некогда единого целого. Звери кричали и пели среди полумрака, призывая настоящих бесов, которые и так уже гуляли по городу.

Но, как гласит предание города М, если прикинуться одним из них, тебя не тронут.

«Или можно не прикидываться», – заговорил внутренний голос.

Игорь впервые за долгое время захотел отпустить ситуацию и попробовать забыть, кем он на самом деле был.

Если поймать темп и двигаться вслед за Никой, то кажется, что они действительно вместе, словно единый организм.

Они уже почти забыли, каково это.

Когда хочется быть не рядом, не внутри, а везде и сразу.

Музыка снова ускорилась, окончательно вытесняя из сознания все адекватное человеческое.

Игорь следовал за Никой, ее движениями, позволял себе раствориться в них и не думать о том, получается ли у него что-то складно.

Когда ты кого-то любишь, ты об этом не думаешь: ты собираешь ее жар, проводя кончиками пальцев от плеча до ладони, ловишь губами ее вздох, прижимаешься к ней со спины, чтобы почувствовать единое сердцебиение.

Только вот сердца в унисон не бились.

Время остановилось.

Вдох.

Длинный выдох.

Снова вдох.

Сколько вокруг новых запахов.

Изба срублена из сосны и еще немного отдает смолой.

Пахнут еловые ветки, развешанные по углам.

Дым. Кто-то курит не сигареты.

Бес.

Нечисть.

Тут тоже?

Запах противный, ужасный, но манит, потому что это его – их? – суть, находить этот след. Сейчас запах еще не такой затхлый, как будто этот бес еще немного жив.

Кто?

Где?

«Близко».

Игорь завис над Никой, держа ее одной рукой у самого пола. Их лица были друг к другу ближе, чем бывали обычно за последние пару лет.

Только вместо привычного желания или похоти он увидел в ее глазах промелькнувший страх.

Он замер, словно наткнулся на невидимую стену.

– Все хорошо?

– Ты хотел меня укусить, что ли? – Ника поднялась и прижалась к нему.

Конечно, чтобы остальные не заподозрили, что что-то не так. Это же «идеальная Ника Авакова», никто не должен знать, что в ее жизни вообще что-то – все – может быть не так.

Игорь провел языком по клыкам.

Ему понравился ее страх?

– Увлекся, – тяжело дыша, ответил он и убрал маску с лица. Одежда прилипла к коже, ее хотелось снять и сжечь.

– Ты какой-то другой.

– Ты тоже, – длинным выдохом ответил он. Не выдержал и поцеловал ее, прижимая и удерживая за шею. Едва нашел силы, чтобы остановиться. – Ты безумная, ты в курсе?

Обычно Ника отвечала «Ты тоже», но в этот раз промолчала.

– Ребятки, держите себя в руках, – встрял Ярослав. Игорь еле сдержался, чтобы демонстративно не поцеловать Нику еще раз и в очередной раз не показать Яру, что его безответная любовь такой и останется.

– Прекратите, – шикнула Ника. – Ты вообще что творишь? – она с укором посмотрела на Игоря.

– А что такого? Поцеловать тебя нельзя?

– Потом поговорим, не здесь, – она скрестила руки на груди и поправила маску. – Еще не конец, помнишь?

Игорь поджал губы, но не успел ничего ответить, потому что Паша взял микрофон и сообщил, что для следующего танца нужно поменяться партнерами. Настроение у Игоря пропало тут же, потому что Ника сбежала, моментально выбрав себе кавалера.

Игорь жмурился, кусал губы, облизывал их, усиленно гримасничал – все равно под маской не видно, – чтобы успокоиться. Как же его бесило, когда Ника вела себя так, будто она главная, будто последнее слово только за ней, будто она лидирует в их отношениях, а Игорь – так, стоит рядом.

– Ты чего замер? – одернул его подошедший Пашка.

– Пойду подышу, – огрызнулся Игорь. Паша уже набрал воздуха, чтобы возразить, но только сделал шаг назад, предупреждающе и извинительно выставляя руки.

Игорь выскочил на улицу без верхней одежды, несмотря на начинавшуюся метель. Если бы вокруг не было столько людей, уже прыгнул бы в сугроб. Все тело распирало от жара, гнева, злости, ярости, остатков похоти и голода. Эмоции закипали внутри и бурлили. Ужасное описание, очень по-русски литературное, но другое Игорю в голову не пришло.

А потом все потухло.

Как будто кто-то забрал это все из Игоря и куда-то выбросил.

Игорь очень хотел бы, например, вспылить и допрожить эти эмоции, да не получалось. Он дышал так ровно, словно спал, а не собирался пять минут назад загрызть свою девушку. Очень непонятное состояние, незнакомое. Игорь и раньше умел быстро взять себя в руки, но чтобы так резко – никогда. Это же несвойственно людям, верно? С другой стороны, он теперь и не совсем человек.

Не теперь, поправил себя Игорь. Еще ничего не решено. Не теперь.

Игорь пинком разворошил сугроб, но не испытал никакого эмоционального выброса. Просто механическое движение ноги по снегу. Словно выброс и не нужен.

Может быть, это его способность? Оставаться спокойным?

– Брат, у тебя все хорошо? – Арс вышел вслед за Игорем и отвел его в сторону. – Ты там всех напугал.

– Видимо, не всех, – спокойным тоном ответил Игорь, пожимая плечами. – Ника взбесила. А потом… Пуф, – он взмахнул рукой, – и разбесила.

– Шутишь так? – Арслан протянул ему парку. – Замерзнешь.

– Не шучу, – пожал он плечами и оделся. – Странное ощущение. Как будто злость по щелчку выключилась.

– Может, ты у нас хладнокровный двоедушник теперь? – усмехнулся Арс.

– Не знаю, может быть, – Игорь коротко рассмеялся в ответ. – Но оставляет неприятное ощущение незавершенности. Яр с Никой? – спросил он, посмотрев в сторону избы.

– Без понятия.

– Брешешь.

– Конечно, с Никой, а ты как хотел?

– Я хотел свалить из этого города. Жениться на ней и свалить.

– Свалить – желание похвальное, женитьба на Нике… – Арс покачал ладонью перед собой и поморщился.

– Вроде бы пора, разве нет? Мы с седьмого класса вместе.

– Яру ее отдай, пусть перебесятся. Может, ты заодно поймешь, что она тебе не сдалась. Переспит с ним разок, угомонятся.

– Было уже, не угомонились. – Игорь снова пнул ногой снег, но снова ничего не всколыхнулось внутри. Почему он так спокойно об этом говорил?

Арс удивленно уставился на него, но не успел узнать подробности, потому что позади послышался знакомый смех. Ника и Яр наконец вышли. В обнимку. Этот смех Игорю не понравился – и намного больше, чем их чрезмерная близость. Он знал, как смеется Ника, и обычно этот смех ничего хорошего не сулил, только то, что Ника опять напортачила, но не поняла этого. Если вообще стремилась понять.

– Вы чего так долго? – спросил Арс.

– В отличие от некоторых, – Ника покосилась на Игоря, – мы остаемся до конца. Но раз уж вы сбежали, решили выйти. Но дело вообще не в этом, – она отмахнулась. – Чуть не пришлось с Юркой из «Б» класса танцевать, помните его? – Ника снова засмеялась. – Дурак такой, ей-богу, почти сжалилась.

– И над кем еще ты «почти сжалилась»? – пождал губы Игорь. Он ненавидел эту Никину легкомысленность. А еще то, как она не считалась с собственными обещаниями. Например, не вертеть задницей перед другими парнями в формате «я все равно им не дам».

– Да угомонись уже, – как всегда недовольно ответила она. – Это же Юрка. Я ему честно сказала, что если где еще и потанцуем, то в моем ночном кошмаре, – она хихикнула.

– У тебя эмпатия напрочь отбита, – покачал головой Игорь. И ведь угораздило его Нику и такой любить.

– Игорь, хватит мне грубить, сколько раз… – она не договорила и замолчала. – Слушайте, а вы спать не хотите?

Двоедушники удивленно переглянулись и кивнули. Это было странно, но всем действительно очень сильно захотелось спать. Они успели только обсудить, что, видимо, внутренние звери на волю просятся, посмеялись над этим и разошлись по домам.

Близилась полночь. Снег усилился.

Внутренним зверем Игоря был волк, это он уже точно понял – хватило увидеть отражение в витрине. Той ночью Игорь снова не спал, но существовал в его теле отдельно, словно наблюдающий паразит. Волк злился. Очень сильно злился. Волк рычал и драл кору деревьев. Волк искал. Бегал по городу и искал, принюхивался, привыкал к новым запахам и искал те самые. Запахи затхлости, плесени, застоя. Смерть пахла очень неприятно. Это был запах абсолютного ничего, потому что движения жизни в том теле уже нет, и одновременно повсеместного гниения.

Волк был очень зол, и ему было необходимо эту злость сбросить. Как только он нападал на след, словно собака – «ужасное сравнение, Игорь!» – он без разбора бросался на жертву и убивал ее. Плевался вязкой кровью. Не ел бесовского мертвого мяса. Но грыз, пока не был уверен, что больше очередная кикимора на ноги не поднимется.

Потом волк ушел в лес и просто лег на землю. Выдохнул. Отдышался. Поднялся и разворошил мордой снег, смывая кровь. Обратил внимание, что повредил лапу – мелкий бес поцарапал. Лизнул рану и поморщился – защипало.

Наконец волк мог побыть хотя бы немного с самим собой. Отчего-то он помнил, что раньше такого не было. Раньше он не был так тонко настроен на человеческую душу. Просто забирал все дурное, потому что сам по себе дурной. В этот раз что-то было не так. Как будто ему приходилось переживать что-то вместе с этим Игорем. Откуда он вообще знает его имя? И какое «раньше» могло быть у волка, если он начал свое существование всего несколько дней назад?

Запахло утром. Приближался рассвет. Ночная метель постепенно пошла на убыль, и снежинки перестали щекотать нос. Волк сделал глубокий вдох, свернулся клубком и положил голову на лапы. С рассветом он засыпал. Даже если солнца было почти не видно, как тогда.

Вперед, человек, твое время пришло.

3 ГЛАВА – 16 ЯНВАРЯ

«Бойся в святки последователей бесовских. Страшнее они хозяев своих, ибо средь людей прячутся, потому что сами когда-то людьми были».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

Игорь проснулся и снова не почувствовал, что хоть сколько-то выспался. Кажется, он вырубился на пару часов после того, как заснул волк, но настоящим сном это было трудно назвать. Все тело ломило, как будто Игорь сам всю ночь носился по городу и грыз всяких демонических тварей. Лицо в зеркале в ванной выглядело не лучше: худое, осунувшееся, под глазами появились темные круги, непонятного цвета волосы между блондом и темно-русым торчали во все стороны. Опять пора идти стричься. Отрастил бы подлиннее, чтобы не париться, да Клим запрещал. Игорь привык считать, что это в нем говорили старые замашки сына священника.

– Все нормально? – спросил дядя, внимательно разглядывая помятого Игоря, практически выползшего на кухню. – Ты где ночью был?

– Дома, – хрипло ответил тот, доставая первую попавшуюся большую кружку и нажимая на кнопку кофемашины. Аппарат неприятно загудел: это говорило о том, что в нем закончилась вода. – Твою мать.

– Не выражайся, – спокойно обрубил его Климентий и встал, чтобы помочь страждущему племяннику. – А если честно? – Он отодвинул его, залил воду, проверил есть ли зерна и снова запустил кофемашину.

– По лесу бегал и нечисть искал, – огрызнулся Игорь.

– Ага, конечно, – хмыкнул Климентий.

– Что-то не так? – хрипло и недовольно спросил Игорь, делая большой глоток. Горячо, зараза.

– Да весь ты не так. Выглядишь паршиво, врешь еще хуже.

Игорь закатил глаза и промолчал, только рыкнул.

– Чего скалишься? Как будто звереныш какой-то, ей-богу, – Клим покачал головой. – Много кого поймал, охотник на нечисть?

– Кикимору, парочку леших и упыря, – Игорь наиграно улыбнулся. – Успокойся, сплю плохо, вот и все. Извини. – Он сел за стол и облокотился на руку, наблюдая за темной жижей в кружке и буквально моля о том, чтобы она его поскорее взбодрила. Игорь не любил такие вымотанные состояния, потому что всегда радел за максимальную ясность ума.

Дядя выглядел так, словно хотел что-то спросить, но в последний момент передумал. Странно: обычно Климентий говорил все, что думал, да еще и сразу, а спрашивал еще быстрее, особенно если это касалось Игоря. Но в итоге он грустно пробурчал что-то себе под нос и оставил племянника одного. Игорь решил, что разберется с этим после, тем более что Ника прислала уже семь сообщений-напоминаний о том, что они все договорились встретиться «уже через полчаса, Игорь»

Кофе подействовал, но очень ненадолго. Поэтому, когда Игорь зашел в кафе и нашел глазами столик, за которым его уже ждали друзья, то тихо застонал: они все выглядели ужасающе бодро и настолько свежо, что Игорь от злости и усталости стиснул зубы. Как же ему хотелось, чтобы хоть кто-то из них так уставал, как и он. Они все стали двоедушниками, почему тогда только Игорь страдал от бессонницы? Если это было его способностью, то он уже был готов отказаться и все поскорее забыть. Лишь бы поспать.

– Чтоб вы знали, я вас всех ненавижу. Всех до единого, – сказал Игорь и сел рядом с Никой, дежурно поцеловав ее.

– Ты чего это? – нахмурилась она, чуть отстранившись, чтобы разглядеть его получше. – Плохо спал?

– Проще сказать, вообще не спал. – Игорь развалился на диванчике, подложив под шею одну из подушек и вытянув ноги. Минимальное удобство, но на долгое сидение с прямой спиной он еще не был готов даже морально.

– Ты хоть дома был? – ухмыльнулся Яр.

– Конечно, дома, – огрызнулся Игорь. Со вчерашнего дня Ярослав бесил больше обычного, но у Игоря не было сил даже особенно на него злиться.

– А чего тогда не спал? – спросил Арс. – Мы как раз обсуждали, что вырубились, как только домой приехали.

– Мне срань какая-то снилась, – скривился Игорь. – Бесы всякие, – с небольшой паузой добавил он. Почему-то решил, что не стоит рассказывать остальным, что именно он видит ночью.

«Правильно, – заговорил внутренний голос. – Лучше держи меня при себе. Не поймут».

С каких пор у внутренних голосов есть свое мнение?

– Кошмар, что ли, приснился? – хохотнул Ярослав.

– Ты прям нарываешься, – сощурился Игорь.

– Боже святый, очень страшно, – Ярослав рассмеялся.

– Прекратите. – Арс чуть повысил голос. – Ты уверен, что все в порядке? Ты единственный из нас плохо спишь с момента встречи с Владимиром.

«Соври».

– Может, моя человеческая душа сопротивляется демонической, – устало усмехнулся Игорь, но не увидел в друзьях адекватной реакции на иронию. – Честно, не знаю. Наверное, мозг так переваривает происходящее.

– А мне и правда кошмар приснился! Очень реальный и жуткий! – чуть громче и веселее, чем ожидается в приличном обществе, заявила Ника, ерзая на стуле. – Вы никак не даете мне и слова вставить! – тут же сказала она в ответ на недоуменные взгляды друзей. – Моя ночь точно прошла лучше всех вас вместе взятых! И я была одна, не смотри так на меня, – сказала она Игорю, хотя он даже не собирался что-либо ей говорить. Задумался о том, что еще совсем недавно поругался бы с ней из-за этой ремарки, а теперь стало как-то плевать.

Он чуть отсел и сурово посмотрел на Нику. Такая восторженность была ей совсем не к лицу, потому что, как и смех накануне вечером, не обещала ничего восторженного.

– Вот я выгляжу как человек, которому приснился кошмар, – он показал на себя. – Ты выглядишь так, как будто сбылась твоя мечта стать актрисой.

– Я просто люблю хорошие хорроры, – снисходительно улыбнулась Ника, хотя комплимент, конечно же, не пропустила, а как обычно приняла как данность. – Короче! – Она села поближе к столу и выпрямилась, приготовившись рассказывать. Игорю все еще не нравился ее энтузиазм. – Помните, я Юре вчера про танцы в кошмаре сказала? – Все кивнули. – Мне это и приснилось! Все так реально было, я не сразу сообразила! В общем, – она выдохнула и чуть успокоилась, – мы с Юрой танцевали в избе у Пашки. Только темно было, как в подвале. Все вокруг словно неживые были и похожи на зомби. Стояли тихо и молча. Потом Юрка посмотрел на меня, и я как в замедленной съемке увидела, как у него глаза от ужаса округляются. – Ника широко раскрыла ладони у своего лица. – Он кричал, чтобы я его отпустила, а я крепко держала! Вцепилась в его руки, у меня из-под ногтей текла кровь, – продолжала Ника все с большим восторгом. – И я говорю ему: «Я же обещала тебе танец в ночном кошмаре!» Мне еще потом подумалось, а почему остальные не танцуют, – и все зомби принялись покачиваться и танцевать! Музыка еще была такая…

– Зловещая? – усмехнулся Яр, имитируя устрашающий голос рассказчика какой-нибудь заведомо плохой страшилки. Как обычно, поддакивал ей, лишь бы обратила внимание.

– Тягуче-драматичная, – Ника мечтательно задумалась. – По стилистике очень похоже на «Суспирию» Гуаданьино. Помните? Жуть! Причем… – она оглянулась, – стоило мне во сне о чем-то подумать, оно тут же появлялось. Та же музыка, зомби эти танцующие, свет, прожекторы! Мне такого раньше не снилось никогда. Юра был просто в ужасе.

Ника вдохновленно смотрела на друзей, закончив рассказ. Игорь по очереди бросил взгляд на Арса и Ярослава: они, как и он, явно не очень представляли, как реагировать. Конечно, они давно знали, что Ника помешана на фильмах ужасов и что практически ничто не способно ее напугать, но такой энтузиазм в ее глазах они видели разве что после просмотра ее любимого «Заклятия». Первой мыслью Игоря было то, что его девушка сошла с ума. Возникло ощущение, что этот кошмар буквально ее взбодрил и воодушевил присутствием их несчастного бывшего одноклассника.

– Вы чего застыли? – напомнила о себе Ника, немного повысив голос и придав ему острые нотки женского психологического давления.

– А ты не думала, что это неспроста показалось очень реальным и управляемым? – тихо спросил Арс еще через несколько секунд тишины.

– О, я даже не задумывалась об этом! – Ника просияла. – Было бы классно, правда? Вдруг это моя способность – чужие кошмары создавать? Надо найти Юру и расспросить!

«Да она у тебя ненормальная», – хмыкнул внутренний голос. Игорь мысленно с ним согласился. Конечно, Ника была очень своеобразной девчонкой, но сегодня она казалась совсем другой.

– Если твоя способность – создавать кошмары, то это странно и глупо, – продолжил Арс. – Владимир говорил, что мы будем бесов в узде держать, а не людям головы морочить. Может, это просто совпадение? Эти способности должны быть людям во благо, разве нет?

Снова наступила тишина, потому, что по сути, Арслан был прав. Владимир сказал, что двоедушники защищают город от бесов, не дают им творить зло. Как они тогда будут помогать людям, если в итоге только вредят?

– Предлагаю не надумывать, а использовать имеющиеся факты, – снова заговорил Арс. – Которых у нас нет. Надо Юру найти и аккуратно расспросить.

– Ты слишком много общаешься со своим отцом-следователем, – Ярослав закатил глаза. – Но соглашусь, без Юры ничего не докажем. Разделимся?

– О нет, обычно с этого в фильмах начинается лажа, давайте останемся вместе! – взмолилась Ника. – Как только герои разлучаются, кто-то обязательно умирает. – Для верности она сильно сжала руку Игоря, непрозрачно намекая, что он должен ее поддержать. Игорю даже не пришлось подсказывать: он к этим знакам внимания Ники уже настолько привык, что отрабатывал их, как собака Павлова.

– Может, и правда не стоит разделяться, – как всегда деликатно начал он. – Мало ли что случится, или у кого-нибудь способность проявится. Мы даже не знаем, чего ждать друг от друга.

Арслан недовольно поморщился, но, на удивление, опустил привычную тираду о том, что у Игоря в присутствии Ники почти всегда пропадало собственное мнение – чему Игорь был несказанно благодарен. Он и без того понимал абсурдность ситуации, но до сих пор не придумал, как обернуть ее в свою сторону.

На самом деле Игорь согласился с Никой, потому что не хотел оставлять ее наедине со способностью создавать чужие кошмары. Ника в своих увлечениях была неуправляема и очень импульсивна, всегда сначала делала, а потом думала и заставляла Игоря разгребать последствия.

Искать Юру до вечера было бессмысленно: первую половину дня жители города М проводили с семьями или на работе, а после собирались на гуляниях и в избах. Игорь как обычно ушел один, потому что магазин Клима находился в другой части города, а Арслан мог по пути завезти Нику и Яра домой, а сам поехать в отделение помогать отцу разгребать какую-нибудь черновую работу. Раньше Игорь ездил с ними, чтобы проводить Нику до дома, но после понял, что это не ценит никто, даже он сам. Тем более Ника однажды сказала, что они уже не в тех отношениях, когда он обязан всегда быть при ней, они и так вместе, нечего уже доказывать.

Тогда Игорь почему-то расценил это как необходимость срочно что-то изменить. Например, жениться. Он даже разговаривал с отцом Ники и получил от него предварительное благословение и разрешение свататься по всем канонам святок в обмен на добропорядочное поведение. Под этим будущий тесть подразумевал, что больше не найдет вскрытую пачку презервативов в мусорке.

Но почему-то с того дня, как они убили – Игорь решил напоминать себе об этом почаще – Александра Васильевича, он по-другому смотрел на Нику. В ней зарождалось что-то новое, что в нем не находило отклика. Она с таким вожделением рассказывала про ночной кошмар Юры, словно напиталась его страхом. А если их обманули? Что если двоедушники – такие же бесы? Игорь же по ночам убивает нечисть, а вдруг на самом деле это люди? Что если они теперь будут вредить жителям города и туристам?

Нет, решил для себя Игорь. Он точно никому не навредит и не позволит друзьям этого сделать. Следовало лишь дождаться вечера и надеяться, что Юра не тронулся умом после ночи. Почему-то Игорь был уверен, что Ника действительно ему снилась и что ничем хорошим это не закончится.

– Чего подвис? – спросил дядя, наблюдавший за словно отсутствующим в реальности племянником последние минут десять. – Тебя как за смертью посылать.

– А? – Игорь обернулся на его голос и понял, что стоял с книгой напротив стеллажа. Судя по взгляду Клима, стоял долго. – Причем тут смерть? Я это… Задумался. Прости. – Он поставил книгу на положенное место.

– У тебя точно все в порядке? – Климентий нахмурился и взял книгу с полки. – Уже который день странно себя ведешь. Я вообще-то попросил принести это к кассе, а не обратно поставить.

– Да говорил же, просто не выспался. Затяжная хандра после дня рождения, наверное, как обычно. – Игорь натянуто улыбнулся и посмотрел на дядю, взглядом умоляя задать любой наводящий вопрос из тех, что так невпопад спрашивают близкие люди. У Клима это всегда отлично получалось, любой родитель скрипел бы зубами от зависти. Он бы задал вопрос, и Игорь обязательно бы ответил. И рассказал бы все, что есть на душе, все страхи и переживания, особенно за последние несколько дней.

Но дядя Клим ничего не спросил. Лишь попросил быть внимательнее. Игорь почувствовал горькую обиду, которая довольно быстро растворилась, даже слишком быстро для такого сильного чувства. Он достал наушники и вернулся к работе. Он обещал дяде проверить дальние стеллажи и перебрать книги для починки, если потребуется. Игорь был равнодушен к книгам как таковым, но монотонная работа успокаивала мысли. Можно было, например, не думать о Нике, их нарочито развивающихся отношениях и о том, какие способности достались ему и Арсу с Яром. Хотя откуда-то Игорь уже знал, что он – единственный двоедушник, который может причинить вред другой нечисти. Даже в этом он оказался белой вороной в шкуре паршивой овцы.

Стихло ветра дыхание,

Вихрем кружит над головой белая птица.

Ты не можешь понять, почему тебе снится

Эта черная колесница,

Чертова кровь на руках и ресницах,

И опять эти лица.

Успокой мои раны.

Мне не больно, я с вами до утра.

Переплыв океаны,

Белым вороном стану.

Подними…1

– Игорь! – закричал громче Ярослав и хлопнул друга по плечу. Тот от неожиданности подался вперед и чуть не упал на тележку с книгами. После обернулся и зло посмотрел на него, вытаскивая наушники. – Тебе мертвые будут кричать, не услышишь.

– Да что вы все про смерть сегодня… – Игорь нахмурился и покачал головой. Посмотрел на время: было почти шесть. Увлекся. – Позвонить не мог?

– Я-то мог, только ты всех обрубил, – Ярослав показал количество неотвеченных вызовов. – Мы тебе все звонили, Ника очень злая.

Игорь скривился и достал телефон. Он и правда случайно выключил все уведомления. От каждого из друзей множество пропущенных вызовов, примерно столько же гневных сообщений от Ники.

– Ее проблемы, – почему-то огрызнулся он и положил телефон обратно в карман.

– У тебя все в порядке, брат? – удивился Яр. – Ты сам не свой.

– Без понятия. Вы на Арсе приехали?

– Ага, Ника сидит в машине и продумывает, как бы подольше тебя игнорировать.

– Да пожалуйста, – хмыкнул Игорь и направился вслед за другом к выходу. Забрал парку, предупредил дядю, что уезжает и вернется до полуночи. Сам не понял, зачем добавил про полночь, но внутренний голос подсказывал, что нельзя задерживаться.

Они вообще не представляли, откуда начинать поиски Юры: найти кого-то во время святок, предварительно не договорившись о встрече, было практически нереально. Почти все жители ходили в костюмах или просто в масках, на улицах людей было в три, а то и в пять раз больше обычного. Тем более Юра, как они помнили еще со школьных времен, вообще не часто выбирался на гуляния, особенно под конец праздников. Сравнение с иголкой в стоге сена было как нельзя кстати.

Только вот иголка уже была подцеплена на ниточку.

Юра нашел их сам на ярмарке, когда Яр уже начал ныть, что им нужна другая стратегия.

– Ника? – не то вопросительно, не то утвердительно сказал он. – Ника? – позвал он ее еще раз, но уже чуть увереннее.

Она обернулась, и лицо Юры сначала растянулось в глупой широкой улыбке, которая потом сменилась гримасой ужаса.

– Юра! – Ника радостно улыбнулась и протянула к нему руки. – Ты чего это? Все хорошо?

– Юр, – Игорь вклинился между ними и взял его за плечи. – Ты в порядке? Ты как будто призрака увидел.

Одноклассник чуть выдохнул и шумно сглотнул. Моргнул несколько раз и мотнул головой, словно сбрасывая с себя какое-то наваждение.

– Да нормально все. – Юра натужно и неуверенно улыбнулся. – Чего-то голова не на месте, спал плохо. Представляете, сам толком понять не могу, зачем пришел на ярмарку. Я вообще-то собирался встретиться с друзьями. Вроде бы. – Говорил он путанно и странно. – Прикинь, Ник, – он потянулся к ней из-за плеча Игоря, – ты вот сказала, что танцевать со мной в кошмарах будешь, мне так и приснилось. Натуральный ужастик, тебе бы понравилось, – он нервно хихикнул.

– Какой ты впечатлительный. – Ника радостно ухмыльнулась и подошла к нему ближе. – Выдыхай, это всего лишь сон, – она легко коснулась его плеча и подмигнула ему. – Иди развейся, на святки веселиться надо.

– Веселиться? – тихо уточнил Юра.

– Не знаю, поучаствуй в бесчинствах, что ли, наконец, – Ника пожала плечами. – Надень маску, разрисуй чью-нибудь дверь, притворись амбарником и напугай гадающих на рожь девчонок. Что скажешь?

– Должно быть весело, – странно и на выдохе ответил Юра, а потом отошел от Ники, словно вспомнил что-то очень важное и срочное. – Ладно, простите, я вообще в другое место шел… Вроде бы. – Он улыбнулся и направился в противоположную сторону, засунув руки в карманы и подняв плечи, чтобы воротник доставал до носа.

Дзинь!

Игорю показалось, что он задел какую-то тонкую струну, звук которой пробрался куда-то глубоко в мозг, заставив поморщиться.

– Все хорошо? – спросил Арс.

– Ага, – после небольшой паузы ответил Игорь. – Вы ничего странного сейчас не слышали?

Остальные отрицательно покачали головами.

Блеск.

Игорь точно увидел, как что-то сверкнуло в темноте. Снег? Навряд ли. Он пригляделся: от уходящего Юры тянулась нить.

Прямиком к Нике.

– Это было очень стремно, – первым заговорил Ярослав. – Никогда Юру таким пришибленным не видел.

– Зато кое-что мы знаем наверняка, – продолжил Игорь, нахмурившись. – Ника точно умеет создавать кошмары.

Нормальный человек – нормальный в представлении Игоря – должен был хотя бы испугаться или сделать вид, что переживает. Но Ника светилась и сияла ярче любой новогодней гирлянды. Смотрела вслед Юре и радостно облизывала губы от нетерпения, предвкушая что-то интересное. Игорь достаточно хорошо знал Нику, чтобы четко определить ее настроение. Сейчас она становилась одержимой идеей. И обычно в этой одержимости Ника шла до конца и по трупам.

Игорю не понравилось, что именно это выражение пришло к нему в голову, но иное на язык не просилось.

Они просто гуляли по городу, толком нигде не останавливаясь. После встречи с Юрой остался осадок, не хотелось даже попытаться повеселиться. Никому, кроме Ники, естественно. Они прошли мимо ярмарок и изб с угощениями, Арс не стал останавливаться у кулачных боев.

– Что ты задумала? – спросил Игорь наконец, не выдержав.

– Не понимаю, о чем ты, – Ника ухмыльнулась, даже не отвлекаясь от телефона.

– Юра, – жестко продолжил Игорь. – Ты что-то придумала для Юры. Я же вижу.

– Ох, какой ты проницательный. – Она посмотрела на него и криво улыбнулась. – Убери, пожалуйста, осуждение с лица, оно тебе не идет. Ничего я такого не придумала. Я хочу все исправить.

– Как? – Яр моментально зацепился за возможность увести их разговор в другое русло, пока они снова не начали ссориться.

– Приду к нему во сне, а ты что думал, – важно заявила Ника. – Наколдую ему хороший, красивый сон, пусть успокоится.

– Ты даже не уверена, что можешь это сделать, – прервал ее Игорь. – А вдруг ты умеешь насылать только кошмары? А если на самом деле ты не можешь это полностью контролировать?

– Так, может быть, стоит попробовать, чтобы узнать? С каких пор ты стал таким осторожным? – Ника недовольно вздохнула.

Дзинь.

Блеск.

Снова эта ниточка.

Игорь остановился и попытался разглядеть ее получше: да, это была та самая странная нить, которая тянулась от Ники к Юре. Нить чуть задрожала и снова издала непонятный и неприятный звук. Другой конец вел к большому амбару на границе с частным сектором.

«Можешь успеть».

Игорь сорвался с места, не став ничего объяснять друзьям. Почувствовал – или ему подсказали? – что так он только потеряет время.

У амбара столпились девушки, судя по всему, уже немного выпившие. Это было одно из святочных гаданий: встать у больших дверей и слушать, как нечисть внутри копошится. Вопросы задавать про урожай, про суженых – всегда спрашивали почти одно и то же. Часто в амбарах прятались парни, чтобы девчонок напугать или сразу внутрь затащить, а там уж как повезет. Некоторые девушки только за этим туда гадать и ходили. Собственно, когда еще творить подобную дичь, если не на святки?

Игорь зашел с другой стороны, чтобы самому послушать – вдруг и правда какой амбарник копошится в зерне. Может быть, еще есть шанс делать так, как говорил Владимир, – спасать людей?

«Не отвлекайся», – снова заговорил внутренний голос.

Амбар был большой и старый. Игорь помнил, как Ника в свое время тоже прибегала сюда с подружками, а они с Яром прятались внутри и делали вид, что шуршат сеном и зерном. Интересно, а вторую лестницу все еще не закрывают?

Игорь нашел место, где они обычно пробирались внутрь: видимо, его специально оставляли без замка, чтобы не лишать молодежь известной забавы.

Среди полок стоял Юра и шумно высыпал зерно из большого мешка.

«Притворись амбарником и напугай гадающих на рожь девчонок», – подсказала память шутливый наказ Ники. Только вот Юра не очень любил бесчинствовать на святки. Он вообще святки не очень любил, хотя странно не любить этот праздник в городе М. Святочные гуляния были заложенной в ДНК хромосомой, хотя, возможно, любовь к ним не могла быть у всех безоговорочной.

Странно.

– Юрка? – тихо позвал его Игорь. Тот не ответил и даже ушел ближе к дверям, за которым стояли хихикающие девушки. – Юра! – Он схватил его за плечо и заставил обернуться.

Нить, соединявшая Юру с Никой, торчала из груди. Игорь хотел бы этого не видеть, но невозможно было не заметить яркую блестящую леску. Он легко дернул за нее – вдруг получится, – но Юра только притянулся к нему ближе.

– Мне надо девчонок напугать, – спокойно и размеренно сказал он, вывернулся из рук Игоря и снова направился к дверям.

– Лучку мну, в корзинку кладу, – заговорил кто-то за спиной. Игорь обернулся и увидел, как к ним приближался старичок небольшого роста. Одет он был, как и многие в городе, в кафтан, на ногах – лапти, а на голове – шапка из сена. Нос у него был большим, борода – длинной и кучерявой, а голос поначалу казался тихим, но Игорь мог поклясться, что его было бы слышно из любого угла амбара.

– Ты кто такой? – спросил он.

– Видишь меня, что ли? – старичок остановился и хитро сощурил глаза. – Амбарник я, хозяин я тут. Не мешай, а то ножки тоже намну твои, убежать не сможешь. А мне вот тот паренек нужен, – он указал на Юру толстым коротким пальцем. – Не люблю я, когда замороченные тут ходят. Детишки когда балуются, это ладно. А этому все равно не помочь уже, так мне хоть радость доставит.

Амбарник поднял руку, и Игорь увидел, как от него к Юре протянулась такая же нить, как у Ники, только с крючком на конце. Он вонзился Юре в ладонь.

– Лучку мну, в корзинку кладу, – повторил бес и дернул за ниточку. Юрка вскрикнул от боли. Послышались визги убегающих девчонок.

– Какого черта! – закричал Игорь.

– Ты своих-то братьев всуе не упоминай, а то налетят да всю славу отберут, – недовольно ответил амбарник и бросил еще одну петлю. – Ножку мну, в корзинку кладу.

Юра снова закричал и упал на землю с вывернутой ногой.

– Прекрати! – Игорь резко встал между ним и амбарником и раскинул в стороны руки.

– Игорь? – закричал Арс снаружи. – Игорь, что там происходит?

– Здесь Юра! Живо сюда!

Амбарник оскалился и нахмурил брови. Щелкнул пальцами. Послышался лязг закрывающегося замка.

– Так это ты, – прошипел он. – Убивец братьев своих. – Он подошел к Игорю ближе. Несмотря на маленький рост, старичок казался выше раза в три, словно увеличивался в размерах из-за какой-то оптической иллюзии. – Слышал о тебе, двоедушник, да вот думал, что небылицы бесовские. А вот он ты, из плоти и крови. Может, у тебя сразу с головы начать? Думаешь, не справлюсь с тобой? А Велес меня наградит щедро. – Амбарник говорил все тише, но Игорь не мог двинуться с места.

– Игорь! – кричала Ника. – Здесь закрыто!

«Ищи оружие».

Игорь заставил себя сделать шаг назад. И еще один. Чуть не споткнулся о корчащегося от боли Юру. Искал глазами, что еще лежало на полках, кроме зерна и муки, за что можно было схватиться, чем можно было ударить.

Амбарник замахнулся петлей, но за Игоря она не зацепилась – крючок просто скользнул по одежде. Бес снова недовольно зашипел. Игорь уткнулся спиной в очередные полки и принялся шарить руками. Наугад схватился за длинную деревянную рукоятку, надеясь, что это было что-то опасное.

Старичок замер, внимательно наблюдая за блестящим лезвием топора, оказавшимся так близко к его лицу.

– Кишка-то тонка, да? – рассмеялся амбарник. – Волк твой жует своих направо и налево, а ты ребенок еще.

Где-то здесь в фильмах и книжках герой говорит какую-то яркую фразу, а после совершает решительное действие, обескураживая противника.

У Игоря такой фразы не нашлось: как часто говорил дядя, с фантазией у него было так себе, потому что логика в его разуме победила уже очень давно.

Когда друзья наконец проломили амбарную дверь, Игорь сидел рядом с Юрой весь в крови. Неподалеку лежали топор и тело амбарника с пробитым черепом.

– Отвезите Юру в больницу, – тихо и спокойно сказал он. – У него сломаны рука и нога. Скажете, что хотел девчонок в амбаре напугать, полез на полку за зерном и неудачно упал. Сейчас святки, придираться не будут. С этим я сам разберусь, – он указал головой на амбарника.

– Ты старика-то зачем убил? Еще и карлика? – в ужасе спросил Яр.

– Это амбарник, – тем же ровным голосом ответил Игорь. – Я сначала Юру тут нашел, а потом его. Он ему хотел конечности вывернуть и шею свернуть. С первым убитым бесом нас, что ли. – Он оперся на топор и поднялся на ноги. – Вытаскивайте Юру, я весь в крови, вопросов будет много. Топор вымою, тварь эту закопаю.

– Игорь, ты в порядке? – медленно и осторожно спросил Арс, подходя к нему.

– Если честно, – Игорь коротко улыбнулся, – чувствую себя восхитительно. Очень легко. Как будто я ничего не сделал. Ника, у тебя так же было после ночи?

Ника молчала.

– Кстати, – он не дождался ее ответа, – похоже, что ты не только в сны проникаешь, ты еще и… – Игорь щелкал пальцами, пытаясь подобрать слово.

«Это называется морочить голову или наводить морок».

«Откуда знаешь?»

«Снизу нашептали».

Игорь пожал плечами, соглашаясь с внутренним голосом. В принципе, это было логично, чтобы ему это подсказали откуда-то снизу, все-таки бесы же все из-под земли выходят. И голос этот тоже был оттуда, никаких сомнений. Игорь все чаще склонялся к мысли, что с ним говорил волк. Интересно, а остальные слышат свои вторые души?

«Не знаю, – тут же ответил волк его мыслям. – Не отвлекайся».

– Еще и?.. – переспросил Ярослав.

– Морочишь головы, – ответил Игорь. – Долго не мог придумать, как это назвать. Юра как лунатик выглядел: девчонок запугивал, которые к дверям амбара прибежали. Зерно сыпал. Все, как ты ему велела. Я его хотел остановить, понять, что с ним, а потом появился он. – Игорь посмотрел на амбарника и на всякий случай пнул его ногой, вдруг оживет.

– А как ты узнал, что Юра здесь? – спросил Арслан.

– Может, Юру таки в больницу отвезете? – Игорь указал на него топором. – Только идите через главный вход, он изнутри открывается, я проверил уже.

Арс явно хотел задать еще много вопросов, но сделал самый верный на тот момент выбор – Юре нужна была помощь. Он перекинул его через плечо и повел остальных к машине. Выходили они молча, лишь иногда искоса глядя на Игоря, который уже высыпал зерно, чтобы освободить мешок.

Вытереть кровь труда не составило – в том амбаре хранили не только продукты и инструменты. Пол был земляной, так что часть улик Игорь фактически перекопал. Почему-то не оставалось сомнений, что даже если кто и найдет что-то подозрительное, то не придаст этому значения. С другой стороны, можно было бы потом воспользоваться помощью Владимира, если начнется расследование.

Игорь был настолько спокоен, что даже испугался самого себя. Он видел, как некое существо вывернуло конечности человеку и собиралось его мучительно убить. А он без зазрения совести это существо сам убил. Зверски. Несколькими ударами топора по черепушке. Наверное, следовало отрубить голову, но Игорь испугался, что попросту промахнется из-за разницы в росте.

Почему он вообще так спокойно анализировал произошедшее?

«Потому что страх и все прочие эмоциональные последствия убийства забрал я».

Игорь довольно облизнул губы.

Ему понравились эти ощущения.

Амбарника он положил в мешок и закопал подальше в лесу – там, куда обычно даже пьяные туристы не доходили. Может быть, волк полакомится, хотя в этом Игорь сомневался. За те несколько ночей, что он наблюдал за охотой, Игорь убедился, что есть бесов волк никогда не хотел. И Игорь не мог его упрекнуть: даже он чувствовал, что на вкус нечисть противнее любой гнили. Игорь попытался смыть кровь с куртки, лица и рук снегом – получилось так себе, но теперь хотя бы он выглядел, как будто его изваляли в сугробе с головы до ног. Благо цвет крови терялся в ночи на темной одежде.

Арс написал в общем чате, что вопрос с Юрой решен. «Не понимаю как, но они поверили всему, что я им нагородил», – значилось в сообщении. Игорь этому даже не удивился, потому что Арслан мог даже мертвого уговорить встать из могилы и помахать рукой церкви.

Возвращался Игорь домой быстро: в голове снова начал звенеть внутренний будильник, что нужно успеть до полуночи. Пока ехал в такси, прикинул, что с момента обращения он еще ни разу не уснул позже двенадцати.

«Полночь – мое время. Пока не привыкнешь, будешь падать, как медведь в зимнюю спячку».

«Спасибо, что предупредил. Раньше не мог?»

«А ты не оборзел ли?»

«Почему ты вообще в моей голове?»

«Потому что ночью ты в моей. Тоже мало приятного, знаешь ли».

– Молодой человек, у вас все хорошо? – окликнул его таксист. – Выйти из машины не хотите? На точку приехали.

– Чер… – Игорь осекся. – Точно. Простите, задремал, видимо.

Он случайно сильно хлопнул дверью, сделал вид, что выслушал гневную тираду таксиста, и еще раз прошелся снегом по парке. Если дядя не спал, а он скорей всего не спал, нужно было придумать какую-то легенду.

– Ты рано. – Климентий вышел не сразу.

Игорь заметно выдохнул: куртку можно снять и спрятать. Почистит, когда дядя уйдет работать. Уже легче.

– Да что-то разошлись быстро сегодня. – Игорь пожал плечами, отставил ботинки, в ужасе отмечая, что при свете лампы видно кровь на шнурках. – Твою мать, – не удержался он.

– Точно все в порядке? Чего суетишься? – спросил Климентий, внимательно глядя на племянника.

– Нормально все. – Игорь встал и поправил свитер. – Устал просто, спать очень хочу. – Он бросил взгляд на часы на противоположной стене. Без двадцати двенадцать. Успел.

– Чего на часы глядишь? – настороженно спросил Климентий. Подошел вплотную к Игорю, внимательно вглядываясь в его лицо. Игорь напрягся и даже, кажется, задержал дыхание, как будто оно тоже могло его выдать.

Климентий недовольно покачал головой. Открыл шкаф, достал парку и внимательно рассмотрел со всех сторон.

– Клим, ты чего?

– Тебя кто-нибудь видел?

– В смысле? Конечно, я же с друзьями был.

– В крови тебя кто-нибудь видел? – сурово уточнил дядя. – Что вы учудили опять?

– Не понимаю, о чем ты, – Игорь решил, что будет молчать до последнего и придумает, как разобраться с этим в ближайшие пятнадцать минут.

– Сними свитер.

– Не понял.

– Игорь, твою мать, сними свитер и не спорь. – Он развернул его к зеркалу и показал на пятна крови. – Чья?

– Не моя.

– Это я вижу, – дядя начал заметно раздражаться. – В зал иди. В зал иди, я сказал. – Он отвесил ему подзатыльник и пихнул в комнату.

Игорь снова посмотрел на часы. До полуночи оставалось мало времени. Интересно, а что будет? Он просто вырубится, и все?

«Признавайся уже».

– Ну уж нет, – ответил Игорь волку вслух и тут же закрыл рот, заметив сверлящий взгляд дяди.

– Ты чего натворил, окаянный? – Климентий нахмурился. – Что вы наделали с друзьями?

Игорь то зачесывал волосы назад, то заламывал руки, то просто держал их в карманах, оттягивая джинсы. Закусывал губы уже почти до крови, чесал переносицу, нос, глаза. Ходил из стороны в сторону, но очень хаотично: два шага влево, один вправо, три назад, два вперед, один вправо. Климентий поймал племянника за плечи, заставив остановиться.

– Что вы натворили? – повторил он уже жестче, делая паузы после каждого слова. Игорь молчал. – Я не буду осуждать, но, если тебе нужна помощь, я должен знать, что случилось.

– Ты ведь веришь в бесов? – спросил Игорь тихо. Климентий отпустил его и сделал шаг назад. – По-настоящему?

– Почему спрашиваешь?

– Отвечай. Ты мне с детства сказки про кикимор и леших рассказывал. Веришь в них?

Климентий посмотрел в сторону, потом – в пол. Зажмурился и тяжело выдохнул.

– Верю. А ты?

– В первый день святок мы разлили воду на крыльце математика, он поскользнулся и умер.

Игорь сел на диван.

– Льда не было. Я узнавал, – Климентий неуверенно уставился на него. – Я сразу на вас подумал, потому что вы каждый год к Васильевичу ходите. Но льда не было.

– Так все думают. Дядь Саша накануне ногу подвернул. Напился, чтобы меньше болело, и забыл, что мы крыльцо должны были полить. Поскользнулся, ударился головой о ступеньки. А мы даже скорую не вызвали.

– Почему думают, что льда не было?

Игорь поднял голову и внимательно посмотрел на дядю. Он ведь должен был спросить, почему не вызвали скорую. Почему не позвонили родным. Почему не позвонил ему. Но он задал настолько правильный вопрос, что Игорю стало не по себе. Он перешел сразу к сути:

– Ты не знаешь человека по имени Владимир Третьяков?

Климентий нахмурился.

– Невозможно, – сказал он тихо и неуверенно. – Его уже давно нет в городе, я бы заметил.

– Может, просто тезки? – осторожно спросил Игорь, не понимая, почему дядя начал нервничать.

– Высокий остроносый, на вид лет сорок, постоянно и не к месту улыбается? Черный плащ еще свой носит?

Игорь опешил и шумно сглотнул.

– Черное пальто.

– А я-то надеялся, что Владимир сбежал или помер, – бросил Клим в сторону, а потом устало потер переносицу и поморщился. – Видимо, мозги всем пудрил все эти годы, сильный стал, зараза. Он помог следы замести, да?

Игорь кивнул.

– Что попросил взамен?

– Выслушать его предложение. Его преемниками стать. Попробовать. До конца святок. Если в итоге откажемся, то все забудем.

– Или я чего-то не знаю, или правила изменились, – нахмурился Клим. – Хотя не так важно уже… Вы согласились? – Он снова посмотрел на племянника. – Все четверо?

– Он сказал, либо все, либо никто.

– Я не понял, ты сейчас оправдываешься тем, что это у вас там случилась дружеская солидарность? – Климентий повысил голос и вздернул брови. – Вот поэтому они и берут детей! – сказал он еще громче, а после ушел на кухню. Вернулся с бутылкой водки. Той самой, припасенной на крайний случай, черный день и день, когда он потянется за бутылкой, но в очередной раз героически себя остановит. По факту это была бутылка для проверки совести на каждый день, но Климентий был уверен, что никакой крайний случай не собьет его с пути.

– Клим, ты чего! – закричал Игорь. – Тебе нельзя!

– Нельзя принимать предложения от нечисти и становиться двоедушником. – Он сделал большой глоток из горла и сел в кресло напротив. – А нажраться бывшему алкоголику – это так, мелочи. – И еще один глоток.

– Откуда ты знаешь про двоедушников? – Игорь широко раскрыл глаза и сел на самый край дивана.

– Опыт есть. – Климентий шумно отставил бутылку. – Надо было догадаться, что ты тоже поведешься. Мамка же твоя повелась. От осинки не родятся апельсинки, или как там. Но важно другое, – он не дал Игорю обрушить на него ворох вопросов, – что вы натворили?

– Да вроде ничего. – Игорь сел ровнее. – Точнее… Я пытался друга спасти. Юру Колдопольцева, может, помнишь такого. Долгая история. – Он снова посмотрел на часы. – Его амбарник чуть не убил.

– Амбарники редко нападают, их разозлить надо.

– Этот сказал, что Юра замороченный и его не спасти уже, поэтому он его убить решил. Я помешал. Он напал на меня, а я… Топором его, – он махнул рукой в воздухе.

Климентий примерно минуту смотрел на племянника. Выпил еще водки. Шумно и длинно выдохнул. Потер ладонями лицо и развалился в кресле.

– Двоедушники своих не убивают.

– Владимир сказал, что Велес создал двоедушников, чтобы держать бесов в узде на святки.

– Ты столько знаешь о нечисти и Велесе в частности и поверил в эту чушь? – Климентий снова повысил голос. – Я тебя зря, что ли, столько лет натаскивал? Столько времени и сил потрачено, и ради чего! Чтобы ты стал одним из них?!

– Да дело вообще не в этом! – закричал Игорь и резко встал. – Я сегодня убил тварь, которая хотела убить моего друга и меня! Зарубил топором! Топором, Клим! Закопал в лесу в мешке из-под зерна! Я весь в крови! Я уже четвертую ночь подряд не сплю! Моя вторая душа охотится на бесов, грызет их, уничтожает, а я наблюдаю за этим! Я не понимаю, что со мной происходит, а тебе лишь бы меня обвинять! – Он заплакал и сел на пол, обхватив себя руками.

– Не реви, – остановил его Климентий. – Сам дел натворил, сам и разгребай. Но реветь не смей, я тебя не так воспитывал. – Игорь шумно втянул носом. – Иди сюда. – Он смягчился и коротко обнял племянника. – У тебя способности какие-то проявились уже?

– Мне кажется, я могу видеть бесов. – Игорь моргал все медленнее. Мозг резко начал отказывать и выключаться. – В смысле, когда обычные люди их не видят. А еще нити. Как петли. Между бесом и… – Он облокотился на диван и замолчал.

– Игорь? – Климентий потряс его за плечи. – Какие нити? Какие петли?

Игорь дернулся, просыпаясь. Посмотрел на часы.

– Полночь, – тихо сказал он и окончательно вырубился.

4 ГЛАВА – 17 ЯНВАРЯ

«Двоедушник держит в одном теле две души, которые лишь изредка ужиться могут, потому что живут в одном теле, но порознь».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

Арслан попросил врача позвонить ему, как только Юра придет в себя и будет в состоянии говорить. На его удивление, врач записал номер телефона и пообещал тут же сообщить о состоянии Юры. Арс, конечно, привык к тому, что мог уговорить кого угодно, но последнее время он для этого не прикладывал практически никаких усилий. Арс очень переживал, что никто в здравом уме не поверит, что молодой крепкий парень мог так вывернуть себе конечности при простом падении, но то ли врачи привыкли, что на святки в городе М может произойти что угодно, то ли его дар убеждения стал бесовской способностью.

Попробовать доказать теорию на практике захотелось сразу же. Нужно было сбросить адреналин, остудить голову. Обычно Арслан использовал для этого подпольные кулачные бои, но перспектива заставлять людей делать то, что ты хочешь, привлекала куда больше. Ярослав вызвался проводить Нику до дома – Арс даже не стал читать мораль, что Игорь снова будет беситься, потому что Игорь и без того стал непредсказуемой переменной. Может быть, Нике стоило побыть рядом с кем-то другим. Сам Арс оставил машину на парковке недалеко от больницы и пошел пешком. Решил, что ноги приведут, куда надо.

Город М уже начинал потихоньку засыпать. Первая неделя святок отгремела, жители все раньше расходились по домам, туристы быстрее разбредались по гостиницам или торчали до последнего в барах. В один из них Арс и решил зайти – домой идти точно не хотелось.

Народу было действительно немного, по большей части и правда заезжие. Те, которые заходят пропустить «точно по последнему стаканчику, точно-точно», а потом шумно отправляются «в номера». Арс не очень любил туристов, потому что они не понимали истинной ценности святок – как будто он сам понимал до этого года, – но они помогали городу на зачахнуть в течение года, когда праздники заканчивались.

– Я могу предложить тебе выпить, или двухметровый качок-красавчик занят? – пьяно протянула девушка, как только он сел у барной стойки. Арс со смешком повернулся к ней. Если уж к нему и пытались подкатить, то даже в максимально не столичном городе М это делали чуть тоньше и менее слащаво.

– Занят, если приглашающей даме меньше восемнадцати. – Он рассмеялся от того, насколько назидательно и сурово это прозвучало. Но девчонка и правда была похожа на раскрашенную малолетку, а жизнь под одной крышей с отцом-следователем не позволяла подобных промашек.

– Ты скучный. – Девица закатила глаза и отсела подальше, делая большой глоток явно не первого коктейля.

– А я все думал, замутить с ней или нет после смены, как раз пять минут осталось, – заговорил бармен, недовольно глядя на Арса и протягивая заказанный виски. – Теперь тоже заметил, что надо было все-таки попросить паспорт.

– Так замути, в чем проблема, – усмехнулся Арслан. – Это мне нельзя, меня папаша в тюрьму упрячет.

– Мент, что ли? – хохотнул бармен.

– Старший следователь Сатаев.

Бармен округлил глаза и замер. Арсу нравилось, как имя отца заставляло цепенеть от ужаса даже самых благочестивых граждан. А он с этим человеком жил.

– Теперь понял, да? – Арс рассмеялся.

– Тебе самому-то можно крепкое пить?

– Ну, ты никому не скажешь, и я никому не скажу. – Он демонстративно сделал еще один глоток виски. – А девчонка-то красивая, сама в руки идет, чего не взять.

Арслан наблюдал, как бармен уводит малолетку в подсобку, и широко улыбался, чувствуя, как его наполняют азарт и радость. Даже дышать стало тяжелее, потому что он уже представил все возможные последствия, как будто видел будущее: и то, что у девчонки папа в мэрии работает, и то, что она залетит; что парень этот все сбережения для побега в столицу отдаст на аборт, после которого у девочки больше не будет детей, – такой мизерный шанс на разрушение жизни, а они взяли джекпот.

Арс сделал глубокий вдох, а после – медленный выдох, приятно разошедшийся по всему телу. Ему было хорошо.

Но стоило задуматься о более важных вещах. Например, о друге, зарубившем амбарника топором. Так учил отец: веди главного подозреваемого, держи второстепенное поблизости.

Игорь ведь никогда не был истинным моралистом. Учился на грани хорошиста-отличника, поступил в медицинский колледж, чтобы пойти по стопам какого-то родственника, собирался жениться на Нике, потому что вроде как пора семью создавать. Но в то же время Игорь мог поставить подножку пробегающей мелюзге, Игорь мог красиво улыбнуться другой девушке на глазах у Ники, Игорь мог обмануть, чтобы получить желаемое, именно Игорь придумал поливать крыльцо Александра Васильевича.

Игорь принял решение не вызывать скорую помощь.

И Игорь же мог отругать своих друзей за бесчинства на грани фола.

Поэтому он Арслану никогда до конца не нравился: вроде бы свой человек, отличный парень, но с какой-то альтруистичной гнилью, которая проявлялась в самых разных и зачастую неожиданных ситуациях.

А теперь он еще и рубит нечисть топором. Он же собирался спасать жизни, что в нем пошло не туда? Внутренний голос подсказывал, что дело, естественно, было во второй демонической душе, но Арслан чувствовал, что загвоздка таилась в чем-то еще.

Он поставил будильник и на всякий случай напоминание написать Игорю с утра.

Арс 10:21

Ты как там, брат? Живой? Может, обсудим вчерашнее?

– Интересно, я могу ответить, что не хочу? – вслух спросил Игорь, полуразвалившись на кухонном столе.

– Смотря чего не хочешь, – хмыкнул Климентий, копошась с какими-то травами. – Друзья проснулись?

– Проснулись, – пробурчал Игорь. – Позже отвечу.

Он отложил телефон экраном вниз и в очередной раз взлохматил волосы обеими руками, пытаясь привести себя в чувство. Утром дядя накачал его снотворным, чтобы он смог хоть немного поспать без всяких бесовских похождений. Игорю казалось, что еще никогда он не ощущал такой приятной черной пустоты. Абсолютная тишина, где затихли даже собственные мысли. Правда, как оказалось, в этой тишине очень быстро становится одиноко, но Игорь списал это на недосып.

– А пару дней назад уже бы нервно строчил Нике, – усмехнулся Климентий и сел напротив. – Как чувствуешь себя?

– Как будто трактор переехал, – устало ответил Игорь и замолчал, закусив изнутри щеку. Часто так делал, когда волновался и не знал, как задать неудобный вопрос. – Не хочешь ничего рассказать?

– Не горю желанием. – Климентий снова усмехнулся и почесал короткую щетину. – Но, похоже, у меня нет выбора. С чего начнем?

«Хороший вопрос», – подумал Игорь. Прошлым вечером на него свалилось столько информации, что сложно было определить, к чему подступиться в первую очередь. Конечно, его интересовали родители. Но не настолько, чтобы тратить на них время. Игорь с детства уяснил, что сложно хранить память о тех, кого ты никогда не знал, еще сложнее – беспокоиться об их судьбе уже постфактум, когда их нет и уже ничего не исправить.

Но этот гештальт надо было закрыть до конца, раз уж так вышло, что дверь в эту ненужную неизвестность приоткрыли за Игоря.

– Как умерли мои родители? На самом деле? Я никогда не верил в историю про аварию на святки.

– Зря, – хмыкнул Климентий и устроился на стуле поудобнее. – Они правда разбились. У меня доказательств нет, но там точно поработал Владимир со своей любимой «цепочкой случайностей». Он вроде как может предугадать те или иные действия человека, направить его в нужную сторону, а это, в свою очередь, повлияет на кого-то другого, и так через шесть рукопожатий можно подстроить убийство.

– Это как Александр Васильевич ногу подвернул. – Игорь несколько раз кивнул, показывая, что понимает принцип. – Нам Владимир рассказывал, что дядь Саша якобы черную кошку увидел и решил пойти другой дорогой в магазин. Подвернул ногу, не пошел в больницу, выпил, неудачно поскользнулся на крыльце. – Он скривился, вспоминая труп бывшего учителя математики, и отвернулся.

– Чего морщишься? – спросил Климентий. – Совестно стало? Поздно уже для совести, вы ее качественно просрали несколько лет назад, когда вы бесчинствовать вне святок начали. Я думал, что ты на врача выучишься, хоть ценности какие-то на место встанут.

– Не совестно, в том и дело, – плюнул Игорь. – Хуже всего, что не совестно. Я принял решение не вызывать скорую. Я испугался сначала, а потом как-то… Владимир этот появился, начал фокусы показывать. Сказал, что мы бесов в узде держать будем. Весело же, мы так подумали. Оно ведь и было весело. Только не мне. – Игорь отвернулся. – Лучше стало как раз после стычки с амбарником: я буквально каждой клеткой почувствовал, как мне стало легче и спокойнее. Как будто пива выпил утром после пьянки.

– Ты специально алкогольными метафорами бросаешься?

– Зато ты понял. – Игорь скорчил противную мину и высунул язык. – Только вот мне стало хорошо после убийства беса, который мучал человека, а остальные не такие. Ника, например, этому же Юре сотворила такой ночной кошмар, что он даже немного крышей поехал. Потом она сказала ему повеселиться на святки, забежать в амбар и пугать там девчонок. Он как завороженный был. А Ника радовалась, понимаешь? Мне кажется, я ее такой никогда не видел.

Климентий тяжело вздохнул и несколько раз постучал пальцами по столу, собираясь с мыслями.

– Я все корю себя, что не заметил этого в Яне. И в отце твоем. Я должен был заметить. Что-то чувствовал, но был настолько занят собственной жизнью… Самое главное упустил. Тоже мне верующий: сестру и зятя бесам отдал. И племянника заодно.

– Ты из-за них крестик снял?

– А как еще. Я должен был увидеть, понимаешь? Понять, распознать. Я должен был помочь. Видимо, в нашей семье слишком верили в Бога, раз Яна от этой веры сбежала в Преисподнюю. Самому от себя тошно. – Климентий скривился и сжал губы, как будто съел лимон с перцем.

– Клим, ты чего? – испуганно спросил Игорь.

Климентий шумно вдохнул и вытер подступающие слезы.

– Твои родители пытались найти способ избавиться от второй души. – Он сделал еще несколько вдохов, чтобы успокоиться, и прочистил горло. – Мама твоя очень боялась, что ты с рогами родишься. Она и начала собирать нашу библиотеку, магазин этот купили. Все сбережения потратили, а ничего не нашли. Яна очень переживала, я боялся, что будет выкидыш. Владимир пронюхал, чем мы занимаемся, и начальству, – Климентий показал пальцем вниз, – доложил. Через сутки родителей твоих не стало. Не верю я с тех пор в совпадения. А теперь тебя просрал Велесу.

– Технически я – бес, который убивает других бесов, так что, возможно, еще не все потеряно.

Игорь криво улыбнулся и развел руками, но Климентий лишь сурово на него посмотрел, как смотрят на нерадивых маленьких детей, пытающихся казаться взрослыми.

– Из этого уже не выпутаться, да? – тихо спросил Игорь, уставившись в пол. Стыдно было дяде в глаза смотреть. Действительно пошел по стопам родителей, просто мечта любого сироты.

– Пока что практика показывает, что «из этого» можно только умереть, – вздохнул Климентий. – Или научиться с этим жить, – тут же добавил он. – Я вот научился.

– Ты чуть не спился, пока бабушка меняла мне подгузники. Ты сам рассказывал.

– Рассказывал. – Климентий нахмурился. Не любил вспоминать период «после Яны». – А еще я научился всякому: как отличать людей от бесов в человеческой коже, как запудрить мозги баннику и задобрить домового. Решил, что не позволю больше бесам подобраться к моей семье. Проиграл только в итоге по всем фронтам. – Климентий недовольно закатил глаза, развернулся и поставил на стол несколько склянок.

– Это что?

– Курс молодого бойца по борьбе с нечистью города М. Чувствую, тебе скоро пригодится.

Завибрировал телефон, и Игорь схватился за него как за спасательный круг, потому что не представлял, что ответить дяде, который внезапно, кроме всего прочего, видимо, оказался охотником на нечисть.

– Договорились сходить к Юре после обеда в приемные часы, врачи написали, что в себя пришел.

– Отлично, – Климентий пожал плечами. – Время на ликбез есть.

– Это сейчас не шутка? – Игорь провел рукой над баночками с травами и настойками.

– Вот после всего, что мы только что обсудили, ты думаешь, я буду шутить? – Климентий немного повысил голос. Сделал несколько глубоких вдохов. – Бери, на чем записывать будешь, и приступаем. Я тебе это всю жизнь рассказывал, а ты не запомнил, может, хоть сейчас усвоишь.

Игорь принес из комнаты старый блокнот с ручкой – до сих пор бумаге доверял больше, чем технике – и молча сел за стол. Надо было признать: мир перевернулся с ног на голову, и пришла пора этому миру соответствовать.

Чабрец и донник добавляют в чай, чтобы снять порчу домовых.

Полынь нужно развесить на дверях и окнах и всегда носить с собой – универсальное средство против любой нечисти.

Иван-чай лечит бесовские недуги, но в высокой концентрации может быть использован в приворотном напитке.

Адамову голову лучше держать рядом с полынью в кармане – сработает как оберег, поможет не бояться злых духов.

Укропная вода может оказаться сильнее святой воды.

Можжевельником легко выкурить нечисть из дома. Вербена поможет, если чувствуешь, что тебя заморочили.

Следи за нечистыми, но не нападай первым. Большинство из них безобидны и действительно вредят людям только тогда, когда люди их провоцируют.

Страшнее всего бесы.

Бесы, по сути своей, мелкая нечисть. Неприкаянные шестерки, которые не смогли стать лешим или кикиморой и теперь вредят людям из обиды и ненависти. Их сложно увидеть. Сложно угадать, где они окажутся и что именно сделают.

Климентий согласился, что, скорей всего, видеть бесов и было способностью Игоря. Его очень заинтересовали петли, которыми пользовался амбарник и которые тянулись от Ники к Юре. Возможно ли, что с их помощью можно от жертвы дотянуться до беса? И можно ли разорвать эту нить?

Арс 15:17

Мы внизу

Игорь помахал телефоном, демонстрируя сообщение, разложил несколько склянок и мешочков с травами по карманам и вышел из квартиры. Позволил себе задержаться на выходе из подъезда, чтобы подышать морозным воздухом и прочистить легкие: голова кружилась от информации и запахов. Арс поморгал фарами и посигналил – верный признак нетерпения и негодования.

– Что это вчера было? – спросил сходу Ярослав. Как всегда куда-то торопился.

– Ты про что конкретно?

– Как ты Юру нашел? – так же нетерпеливо спросила Ника. Игорь не спешил отвечать, потому что внутренний голос волка настойчиво подсказывал подбирать слова.

– Почувствовал, – ответил он. – Не могу объяснить. Как будто усиленная интуиция. Просто знал, что Юра будет где-то там.

Игорь был доволен собой, потому что, по сути, не особо и врал. Друзьям он врать не любил.

– А потом вылезло это чучело. Амбарник, я думаю. По крайней мере, подходил под описание из книжек дяди. Там была история про такого же парня, который забрался в амбар девиц пугать, а амбарник его наказал и конечности все выкрутил. Он на Юру напал, я уже действовал по ситуации. Мы ведь, по идее, и должны что-то такое делать, верно?

– Угу, – тихо ответил Ярослав и развернулся обратно на пассажирском сидении. Игорю эта реакция не понравилась. Все замолчали одновременно и как будто с общим осознанием, что между ними теперь лежит странная неизвестная пропасть.

И с каждой минутой она становилась все больше.

Они решили, что первыми в палату зайдут парни, – вдруг Юра все еще боится Ники после ночного кошмара. Она шла за Игорем, украдкой выглядывая из-за его плеча. Врач сказал, что руку и ногу Юре вправили, поставили штифты, скоро можно будет ехать домой на реабилитацию.

– Ты как? – спросил Арс.

– Вроде жить буду, – ответил Юра, недоверчиво глядя на бывших одноклассников, которых в его жизни явно стало слишком много за последние пару дней. – Спасибо, что нашли и привезли сюда.

– Помнишь что-нибудь?

– Смутно. Разве что…

– Разве что что? – не выдержав, уточнил Игорь, выходя чуть вперед.

– Ты… – Юра вытянул здоровую руку вперед и тяжело задышал. – Это же был ты! Это ты меня покалечил!

– Юр, ты чего? – Игорь на всякий случай отошел подальше.

– Кроме нас никого не было. Зачем ты это со мной сделал?!

– Тише. – Арслан подошел к нему. – Послушай меня, – Юра внимательно посмотрел на него, как завороженный, – тебе показалось. Ты не мог никого видеть. Это у тебя в голове что-то помутилось после падения в амбаре.

Юра на какое-то время замолчал и задумчиво посмотрел в сторону, как будто действительно искал в памяти подтверждения словам Арса.

– Да, точно. – Он усмехнулся. – Игорь, прости. Голова не на месте. Сам понимаешь, падение это… Правда, прости.

Игорь отмахнулся и сказал что-то в духе «ничего страшного», но сам очень испугался. От Арса к Юре протянулась нить. Зацепилась крючком и затянулась петелькой. Точно такая же, как та, что вела к Нике.

Они вышли из больницы минут через пять. Шли медленно, чтобы не привлекать внимания, хотя хотелось бежать. Все слышали, что сказал Арслан, и все поняли, что именно заставило Юру забыть, что Игорь был в том амбаре.

– Давно у тебя это появилось? – Первым, как обычно, не выдержал Ярослав, подхватив Арслана под руку, когда они вышли в парк недалеко от больницы.

– Вчера ночью в первый раз, – тихо ответил Арс. – Не мог не проверить. Но работает, видите?

– А до конца дело не хотите довести? – вмешался кто-то в их разговор.

Все обернулись на голос Владимира, сидевшего на лавочке. Он встал, смахнул с пальто снег и подошел к ним. При свете дня он выглядел уже не настолько пугающе: длинное черное пальто без бесовской маски не придавало эффекта темной сущности.

– Вы следите за нами? – спросила Ника. Можно было бы, конечно, начать с вопроса «Что вы тут делаете?», но ответ был слишком очевиден.

– Естественно. – Владимир снисходительно улыбнулся и даже коротко рассмеялся. – Вы серьезно думали, что я отпущу вас просто так гулять по городу?

– Вы нас обманули. – Ника вышла вперед, внезапно осмелев. – Вы говорили, что двоедушники людей спасают. Мы пока только хуже сделали.

– Немножечко слукавил. – Владимир невинно улыбнулся и чуть дернул плечами. – Слова аккуратнее подбирай, Никусь, в этом городе могут не так понять.

Ника вытянулась по струнке и отошла назад, хватаясь за локоть Игоря. Он вцепился в нее другой рукой, чтобы самому сдержаться и ничего не сказать. Перед ним стоял человек, который был повинен в смерти его родителей. Человек, из-за которого Игорь ничего не чувствует к людям, которые подарили ему жизнь. Человек, который сделал его такой же нечистью, как и он сам. Негодование и страстное желание уничтожить Владимира росли в Игоре в геометрической прогрессии, растекались тягучей энергией по всему телу, заставляя его тяжелее и медленнее дышать.

– Ай, – шикнула на него Ника, когда он сдавил ее руку слишком сильно.

Внутри словно погасла спичка.

– Извини, – тут же одернул себя Игорь и отпустил ее. Владимир хитро улыбнулся.

– Я смотрю, кто-то не смог держать язык за зубами. И как Климентий отреагировал?

– Сказал, что я пошел по родительским стопам, – спокойно ответил Игорь. Он снова почувствовал ту незавершенность, что была в нем, когда он злился на Нику после танцев. Как будто злость перекатывалась внутри, становилась больше него самого, чтобы внезапно испариться. Неприятное ощущение. С другой стороны, он подумал, что разговоры с Владимиром стоило вести на более трезвую голову.

Владимир одобрительно хмыкнул.

– Может, оно и к лучшему. Зато расскажешь друзьям о последствиях.

– Игорь, о чем он? – спросила Ника, еще крепче хватаясь за него.

– Мои родители тоже были двоедушниками. – Игорь не сводил глаз с Владимира. – Мама хотела избавиться от второй души, когда забеременела. Владимир настучал Велесу, и они погибли.

– А ты раньше не мог сказать? – возмутился Арс.

– Я вчера узнал.

– А телефон тебе на что? – воскликнул Ярослав. – Позвонить, написать? Что-нибудь в духе «Ребята, кажется, у нас большие проблемы»?

– Я с самого начала говорил, что у нас проблемы. Мы подписали контракт с… – он почувствовал, как Владимир напрягся, – …с силами, которые ожидают исполнения своей воли. Мы идиоты, что поверили, что можно будет просто все забыть.

– Теоретически такая возможность была, – перебил их Владимир, подходя еще ближе. – Понимаете, закон прост: пока вы не используете свои силы по назначению – если вы вдруг еще не поняли, я говорю о вреде окружающим, – ваша вторая душа, она еще не совсем ваша. Но вы постарались на славу. Первые святки не закончились, а у вас на счету человек в больнице с травмами и психическим расстройством. И, конечно же, адюльтер, браво, – добавил он шепотом и подмигнул Арсу.

– Потом объясню, – буркнул тот, предвосхищая вопросы друзей.

– Так что осталось только довести работу до конца. – Владимир снова стал серьезным и жестом приказал им следовать за ним по парку. – У того парня – Юра, да? – жизнь будет уже не совсем радужной, потому что, во-первых, Ника поселила в нем необузданный, в чем-то даже дикий иррациональный страх. Во-вторых, – он повернулся к Арслану, – Арс, советую быть осторожным в формулировках: «У тебя в голове что-то помутилось после падения». Теперь ваш Юра, скорей всего, сойдет с ума, потому что ты заложил в него мысль о помутнении рассудка, которая великолепно сочетается с кошмаром Ники. Это может произойти быстро, может чуть медленнее, зависит от того, хватит ли у вас духу завершить начатое. Тут расклад такой: либо другие души, либо вы.

Владимир отвел их к одной из дальних беседок. В этой части парка было немноголюдно.

– Вы можете либо облегчить страдания мальчика сейчас, либо отказаться и испортить ему жизнь. Но в этом случае вам все равно придется восполнить баланс и привести Велесу душу другого человека. Человека, Игорь. – Владимир чуть повысил голос и сурово посмотрел на него. – Я готов поверить в то, что ты испугался и действовал по ситуации в амбаре, но впредь такого прощать никто не будет. Последствия, повторюсь, ты знаешь.

Игорь не выдержал и, выпутавшись из рук Ники, замахнулся, чтобы ударить Владимира. Кулак остановился в нескольких сантиметрах от его лица, словно уперся в невидимую стену. Владимир раскрыл глаза от удивления.

– Неужто Климентий не рассказал, что не сработает?

– Не рассказал, – процедил Игорь.

– Как так запамятовал. – Владимир отвел его кулак. – Правила такие. Двоедушники не могут друг другу навредить. Ладно, ребятки, вы осмысливайте, принимайте решение, время у вас до Крещения есть. Накануне встретимся, доложите о состоянии вашего одноклассника, и разойдемся на год. Адьё! – Он широко улыбнулся, помахал им рукой и удалился в противоположную сторону парка.

Игорю показалось, что он уловил какой-то запах. Легкий, едва заметный, незнакомый. Он даже не мог определить, не было ли это игрой подсознания, настолько запах был мимолетным.

«Не игра. Так пахнет страх. Я тоже учуял».

«Почему он боится?»

«Хороший вопрос».

– Игорь? – одернула его Ника. – Игорь! – Она чуть повысила голос и схватила его за рукав. – Да что с тобой такое! – Она недовольно нахмурила брови и поджала губы.

Игорь поморщился: ему не нравилось, когда Ника злилась, потому что ее и без того нестандартное вытянутое лицо с глубоко посаженными глазами приобретало жуткие и неприятные черты. Конечно, она оставалась по-своему красивой – ведь все наши любимые люди красивы? – но злость ей совершенно не шла, как будто вытаскивала изнутри ее настоящую. А внутри Ника была той еще ведьмой, Игорь давно это понял, а недавно еще и воочию наблюдал.

– Да ничего, – бросил он резко и набрал воздуха, чтобы ответить что-нибудь еще, но тут же спокойно выдохнул. Снова это ощущение, как что-то сильное загорелось внутри и тут же потухло. Противно. – Задумался, – сухо добавил Игорь.

Ника отпрянула от него.

– Задумался? Задумался?! Тут такое происходит, а ты «задумался»? – закричала Ника. – Как мы это расхлебывать будем? Почему ты не рассказал про своих родителей?

– Не ори, – осадил ее Арс. – Пойдемте отсюда, надо решать, что делать.

– Решать нечего. – Игорь остался стоять на месте. – Обсуждать тоже нечего. Варианты нам разложили. Положительного выхода нет.

– В смысле, нет?

– В смысле, что мои родители не просто так умерли в мой день рождения. Выход – только смерть.

Все замолчали. Лишь переглядывались, ожидая, кто заговорит первым. Ведь кто-то должен был в конечном счете заговорить первым? Кто-то должен был взять на себя ответственность и огласить решение, которое и без того им было уже известно?

– Не хотите доводить дело до конца, я сам это сделаю, – нарушил тишину Игорь.

– А ты чего такой д’Артаньян, а? – вмешался Ярослав. – Ты изначально особняком был, а теперь что изменилось? Ты же вроде предостерегал нас, а теперь хочешь втянуть всех в это по уши?

– Я жить хочу, – отрезал Игорь. – Мы уже дружно в это втянулись. Теперь остается только двигаться вперед.

Игорь не лукавил. Прощаться с жизнью, когда она еще толком и не началась, он точно не хотел. Еще больше он не хотел оставаться двоедушником, но так уж сложилось. Видимо, дядя был прав: яблоко от яблони, или как он там выразился.

– Значит, пойдем все вместе, – заключил он. – Сделать это надо сегодня, чтобы никто не передумал.

– Ты предлагаешь прямо сейчас вернуться в больницу? Это не будет подозрительно? – спросила Ника.

– Не будет, если с нами пойдет его лечащий врач, – тихо, но уверенно вступил Ярослав.

Все недоуменно посмотрели на него. Яр мялся и кусал губы, оглядывался по сторонам и топтался на месте.

– Кажется, я могу превращаться в других людей, – воодушевленно объявил он.

***

Они зашли в отделение незадолго до окончания приемных часов. «Мы быстро, вы нас и не заметите», – нашептывал Арслан медсестрам и остальному персоналу. Одна петля за другой тянулись от него и Ярослава по всей больнице. Это можно было бы сравнить с паучьей сетью, но Игорю это представлялось чем-то пострашнее. Интересно, если бы они видели все эти нити и попытались одновременно ухватиться за них, что бы случилось?

Когда они зашли в палату, Юра спал. Игорь впервые задумался, как так вышло, что он лежал один в палате на четверых. Тоже Арс постарался? Зачем? Знал, что придется остаться с ним наедине? Знал, что придется его убить?

– И как мы это сделаем? – заерзал Ярослав. – Кто-нибудь вообще об этом подумал? Игорь? Прошу главного активиста из Гаскони выйти вперед, – яростно зашептал он.

– Может быть, не придется делать… «это», – сказал Игорь, подходя ближе к Юре и стараясь не реагировать на привычные подколки Ярослава. – Точнее, я кое-что попробую сделать, а дальше будем действовать по ситуации.

– Пояснить не хочешь? – спросил Арс.

– У меня тоже проявились способности. – Игорь даже к нему не повернулся. Достал из куртки ножницы, которые схватил наугад в одном из кабинетов. Почему-то подумал, что для такого дела нужно было что-то медицинское. Хотя, если уж говорить начистоту, Игорь в принципе не особо понимал, какой инструмент мог подойти. Разве что не ножовка.

– Сначала расскажи. – Арс остановил его, сильно сжав плечо. – Ты можешь нас всех сейчас подставить. Ты совсем недавно говорил, что доведешь дело до конца, а теперь юлишь.

Игорь дернул рукой, но было ожидаемо, что из железной хватки друга ему не вырваться. Он тяжело вздохнул и подцепил ладонью нити, шедшие от Юры к Арсу и Нике.

– Вы это видите? – Он приподнял руку чуть выше. Двоедушники недоуменно уставились на него. Так он и думал. – А я вижу. Это похоже на… нити с крючками. Они идут от жертвы, – он посмотрел на Юру и сделал паузу, – к бесу. К вам в том числе. Я не сразу понял, когда впервые увидел. Не знаю, как это еще объяснить, но как только вы используете свои силы, вы как будто петлю на жертву набрасываете. Я так и нашел Юру в амбаре – по нити от Ники.

Остальные подошли чуть ближе, пытаясь разглядеть то, на что показывал Игорь, но не видели ничего, кроме его руки. Арс недовольно поджал губы.

– Почему ты не говорил? – возмутилась Ника.

– Потому что я не знал, что это, – огрызнулся Игорь. Ему не нравилось, что за хорошее дело он еще должен перед друзьями оправдываться. – Может быть… Может быть, если я смогу эти нити разорвать, то никого не придется убивать. Тогда не будет никаких поставок душ Велесу, не будет необходимости оставаться двоедушниками. Вдруг получится?

– Думаешь, это можно сделать обычными ножницами? – хмыкнул Ярослав, на всякий случай прислушиваясь. Мимо периодически проходили медсестры и врачи, но они как будто не видели толпы молодых людей у койки одного из больных.

– Я не знаю, – процедил Игорь. – Но я хочу попробовать все исправить, прежде чем оборвать чью-то жизнь. Я – будущий врач все-таки.

Арслан не удержался от смешка.

– В этом весь ты. – Он покачал головой. – Несколько дней назад ты красиво заявлял, что еще не давал клятву Гиппократа, а теперь прикрываешься студенческим билетом. Может, нам и не надо ничего исправлять?

– Я в любом случае попробую, не получится – сделаем то, за чем пришли, – холодно процедил Игорь. Он не был удивлен. Ярослав и Ника молчали в ожидании, что Арслан как всегда за всех примет решение. Только в этот раз Игорь будет принимать решения сам.

Арс задумался на пару секунд, но в итоге кивнул и сделал несколько шагов назад, оттесняя остальных подальше от кровати.

Игорь глубоко вздохнул и подошел к койке Юры. Осторожно взял нити в руку. Они стали ярче. Как будто бы толще. Какие-то тяжелее, какие-то – легче. Игорь длинно выдохнул, задержал дыхание и попробовал разрезать одну из них – ему показалось, что она лежала выше других, значит, начинать нужно было с нее. Руки не дрожали. Никогда не дрожали, чем он очень гордился, потому что в колледже учили, что рука врача должна быть твердой.

Движение ножницами – нить поддалась и разорвалась.

– Одна есть, – шепотом сказал Игорь. Бросил короткий взгляд назад: это была петля Арса, видимо, созданная сегодня во время их первого визита. Обрывок тонкой нити упал на пол и повис, все еще торча из груди Юры. Игорь обратил внимание, что такие же ниточки, пусть и намного тоньше, торчали из его руки и ноги – видимо, даже после смерти бесы оставляют свой след. Мерзкое зрелище.

Игорь подхватил следующую петлю – более легкую. Долго выбирал, разрезать ее или другую – почему-то чувствовалось, что важен порядок. Обе вели к Нике. Выбрал наугад, потому что не мог понять, какая из них оказалась на Юре раньше, какая отвечала за ночной кошмар, а какая – за морок.

Еще одно движение ножницами.

Лезвие как будто затупилось.

– Ай. – Ника скривилась и схватилась за голову. – Голова раскалывается. Так должно быть?

– Твою мать, – Игорь повернулся к ней. Нити Ники запылали красным светом, словно предупреждая о попытке уничтожения.

Юра очнулся с громким вздохом, выгибая спину и закатывая глаза. Рухнул на кровать. Обрывки разрезанных нитей и петли Ники затянулись и связали все его тело, врезаясь, впиваясь, проникая через кожу к костям.

Юра перестал дышать.

Игорь чуть не выронил ножницы.

Арслан заткнул рот Нике за секунду до крика.

– Уходим, – скомандовал он. – Уходим, ничего не трогайте! – повторил он чуть громче для Ярослава, который хотел, видимо, как-то помочь Юре. – Отпечатки оставишь, придурок, уходим. – Арс бросил Нику в руки Игоря и оттащил Яра за ворот халата. – Мы уже ничем не поможем, – зло бросил он сквозь зубы.

В следующий раз они заговорили, когда ушли подальше от больницы и затерялись среди празднования в одном из баров.

– Это. Что. Было? – делая паузу после каждого слова, спросил Арслан. – Ты что с ним сделал?

– Видимо… – Игорь сглотнул и спешно сделал несколько глотков джина. – Видимо, петли нужно разрезать в обратном порядке. Я… не понял… Перепутал…

– Ну… Нам же все равно надо было… – Яр быстро провел ладонью у своего горла, оглядываясь. – Простите, конечно, но я почувствовал облегчение. Наверняка Владимир бы все равно нас дожал, и так или иначе этим бы все закончилось.

– Хотя бы я не одна это чувствую… Как будто на душе стало легче. Не знаю только, какой точно. – Ника обхватила себя руками, потирая плечи, словно от холода. – Странное ощущение, да? – обратилась она к Игорю и Арслану.

Только вот Игорь понимал, о каком облегчении говорил друг. Он его уже испытал в том самом амбаре, когда прорубил череп амбарника топором. Сейчас Игорь чувствовал панику. Он. Убил. Человека. Из-за него погиб его знакомый, по факту жертва бесовского эксперимента. Игорь понимал, что теперь он повязан со своими друзьями и Велесом до самой смерти, неважно, когда она за ним придет.

Осознание жгло где-то в районе лопаток, сдавливая легкие. Игорь еле сдерживался, чтобы не залить этот разгорающийся пожар алкоголем – по опыту дяди знал, что только сделает хуже.

«Не выдавай себя», – проснулся волк. Надо было признать, что Игорь обрадовался возвращению его голоса в голове. Как будто он действительно был не один против всего бесовского мира и самых близких людей.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Спичка снова потухла.

Впервые Игорь обрадовался этой непонятной эмоциональной атрофии.

– Заодно отчитаемся перед Владимиром, – он шумно опустил стакан на стол, как бы ставя точку в разговоре. – Раз назад дороги теперь нет.

– Брат, – Арс положил тяжелую руку ему на плечо, – ты молодец, что попытался нас вытащить.

– Может, я и не мог. – Игорь дернул плечами и отодвинулся от него. – Может, это как-то иначе работает. Может, это наоборот, чтобы… Не знаю. Я, наверное, пойду домой, что-то слишком много всего, если честно. – Он встал из-за стола. – Я пешком, не надо меня подвозить, деньги по пути кому-нибудь из вас заброшу, – добавил он сразу же на случай, если Арс предложил бы его подвезти. Ника по выработанной за годы привычке дежурно поцеловала его в щеку. Игорь едва сдержался, чтобы не отстраниться. Когда поцелуи Ники стали противны?

***

В этот раз Игорь рассказал дяде все сам.

Климентий долго молчал, а потом обнял Игоря и пообещал, что они со всем справятся. Раз уж его племянник оказался не таким простым бесом, у этого была весомая причина.

«Значит, твои мама с папой успели сделать что-то очень правильное перед смертью, береги это».

Игорь провалился в сон, как только минутная стрелка достигла двенадцати.

В этот раз он снова был сторонним наблюдателем, но делил волчьи ощущения с волком пополам.

Зверь носился по городу в поисках добычи, но как будто сначала должен был пробежать марафон, чтобы снова различать запахи. Потом нашел кикимору и мелких бесов и наконец смог выдохнуть. Забрался подальше в лес, чтобы просто полежать. Избавиться от остатков гнилого мяса на зубах. Потереть спину о кору деревьев.

И выдохнуть.

– Надеюсь, сейчас выть на луну не будет? – подумал про себя Игорь.

– Еще раз услышу про волков и луну, приду к тебе домой и укушу, – раздалось у него в голове.

– За бочок, я надеюсь? – усмехнулся Игорь.

– Выбирай: правый или левый, – тем же тоном отозвался волк. – И почему я с тобой говорю вообще.

– Потому что ты в моем теле живешь. – Игорь старался не концентрироваться на диалоге с внутренним бесом, который в обличье волка лежал в лесу за частным сектором.

– Я не об этом. – Волк коротко рыкнул. – Души друг с другом не разговаривают. Насколько я знаю. И вообще, ты спать должен.

– Ну прости, я тоже не в восторге. Лучше бы я спал, а не смотрел фильм ужасов. Тебе обязательно их всех убивать? Твои же сородичи.

– Не знаю. – Волк вздохнул и опустился на землю. – Мне запах их не нравится. Чувствую, что избавляться от него должен. Какие-то мы неправильные с тобой. Не должны мы разговаривать. – Волк недовольно положил морду на лапы.

– Запах мерзкий, соглашусь, – подытожил Игорь. – И кровь противная.

– Мне никогда их запах не нравился, – добавил волк. – Но сейчас особенно. Раньше я не хотел их убивать.

– Раньше? Что ты имеешь в виду?

– Я точно не помню. Мне кажется, я уже с другой душой жил. До тебя. Но такого тоже не бывает, – фыркнул волк. – Скоро рассвет. С рассветом моя вахта закончится. Поспишь. – Волк прикрыл глаза.

– Постой! – крикнул Игорь. – У тебя есть имя?

Волк задержал дыхание и задумался.

– Зачем оно тебе?

– Неправильно как-то получается. Живем в одном теле, а я тебя толком не знаю.

– Кир, – волк довольно улыбнулся. – Еще успеем получше познакомиться. Удачи тебе завтра, Игорь. Будь начеку.

…Игорь, на удивление, уснул тем утром сам, без снотворного.

Он очень хорошо запомнил, что Кир сказал, что раньше жил с другой душой. Значило ли это, что Игорь «получил» волка от мамы?

Это бы многое объяснило, хотя не сделало бы легче.

5 ГЛАВА – 18 ЯНВАРЯ

«Верят, будто Велеса тьма поглотила, с которой даже божество не в силах управиться. Не всякий может вынести собственную темень, потому что она чернее ночи и прожорливее голодающего».

«Святочный бестиарий города М», Климентий Бодунов

Ярослав хотел еще накануне прокомментировать Игоревское «Это как-то иначе работает», но не стал. Решил хорошенько обдумать эту мысль самостоятельно, чтобы потом обсудить с Арсом и Никой. Очевидно, что Игорь выбивался из их компании с каждым днем все сильнее. Он был единственным, кто убил какую-то нечисть. Он был единственным, кто, по всей видимости, мог спасти человека от бесовского влияния – в их случае от влияния двоедушников. А что, если из-за его родителей что-то в Игоре пошло не так?

Последний вопрос Ярослав даже озвучил, когда они с Арсом приехали к Нике. Не смог удержаться и вывалил это на друзей сразу после приветствия. Он себя за это даже не корил, потому что это было его проклятием – говорить то, что думает, сразу и без лишней рефлексии. Рефлексия загоняла в угол и в круговорот собственных мыслей, из которых было трудно выбраться.

– Да ладно вам, – продолжил он в ответ на их молчание. – Вы наверняка тоже об этом думаете. Игорь ведет себя не так, как мы, с момента обращения. И что это за петли, которые тянутся от бесов к их жертвам? Если двоедушники все же должны губить людей – предлагаю называть вещи своими именами, – то почему у Игоря есть способность людей спасать? Может быть, его родителей устранили по той же причине?

– Что ты предлагаешь? – сухо спросил Арс.

– Сообщить Владимиру. Пусть разбирается с ним.

– Разбирается с ним? – воскликнула Ника. – С каких пор Игорь существует отдельно от нас? Нам надо разрулить это вместе, вдруг он пострадает! Владимир же говорил, что мы в этом либо вместе, либо никак!

– Ты серьезно? – удивился Яр. – Нам надо сдать его Владимиру. Тогда, может быть, мы останемся живы. Как-то же Владимир выжил, когда погибли родители Игоря. Значит, лазейка есть. Я не хочу умирать из-за Игоря.

– Ты ужасен, – плюнула ему Ника.

– Дура влюбленная, – ругнулся Ярослав себе под нос.

– Прости, что не могу так легко уложить в голове сломанные конечности одноклассника и моего парня с топором и в крови, а еще какую-то тварь с пробитым черепом. – Ника села посередине заднего сиденья автомобиля. Как обычно, чтобы ее было лучше видно и слышно.

– Я предлагаю не укладывать это ни в чьей голове, а разобраться с этим, пока топором не зарубили нас, – ответил Яр с ироничной улыбкой. – Прости, что забочусь о тебе.

– Я в этом не участвую, – отрезала Ника и вышла из машины, со всей силы хлопнув дверью.

– Я тоже об этом думал, – почти невозмутимо продолжил Арслан, видимо, привычно давя в себе негодование по поводу отношения Ники к его автомобилю. – Надо написать Владимиру и предложить встречу. Игорю назовем другое время или вообще ничего не скажем. Там и разберемся.

– А как мы Нику уговорим?

– Ты погоди, она сейчас вернется, – Арс кивнул в сторону незакрытой двери подъезда. – Всегда возвращается.

Ника вышла через две минуты.

– Передумала? – снова не удержался Ярослав.

– Я согласна, что Владимир должен знать, как именно все закончилось в больнице. – Она говорила на удивление уверенно. – Я люблю Игоря, но мне страшно. Он и правда другой. Но нужно сделать так, чтобы двоедушниками стали только мы, а он все забыл.

– Не уверен, что есть такая опция. – Ярослав цокнул языком.

Конечно, она любит Игоря. Хочет спасти Игоря. Как же ему было тошно от этой их уже исключительно обязывающей непонятно к чему любви. Особенно противно было от осознания, что в момент его близости с Никой она в последнюю очередь думала о своем Игоре.

Было бы неплохо избавиться от него с претензией на «навсегда».

– Я напишу Владимиру, а там разберемся, – подытожил Арс, явно чувствуя, куда этот разговор мог завести дальше. Арс всегда это знал, засранец.

Арслан Сатаев 09:23

Добрый день

Дело сделано. Но произошло нечто странное. Необходимо обсудить лично. Будем присутствовать я, Ярослав и Ника.

Владимир устало выдохнул, глядя на календарь на стене. Восемнадцатое января. Его день икс. Оставалось потерпеть всего чуть-чуть, и он наконец сможет оставить все бесовские дела и уехать из города М навсегда. Он не до конца в это верил, но начальство клятвенно заверяло, что обещание будет исполнено, если дети станут его полноценной заменой. А Владимиру очень хотелось, чтобы его заменили, потому что губить человеческие души в одиночку превратилось в унылую рутину. Когда их было четверо, это хотя бы было весело, преобладали азарт и даже некий соревновательный момент. А потом все стало скучно и ровно. Портить людям жизнь оказалось слишком просто и обыденно.

Утро было еще раннее, но Владимир уже давно проснулся. Ждал. Звонка, сообщения, чего угодно. Молодые двоедушники обычно долго спят, оставалось лишь дождаться.

Он все гадал, кто же скажет это сакральное «Дело сделано». Кто первым ступит в эту бездну? Арслан, мнимый лидер группы и прирожденный вожак? Ярослав, который вечно спешит и жаждет доказать свою силу? На Нику он не рассчитывал – она была слишком предана Игорю, хотя и мечтала вырваться из-под гнета первой подростковой любви. А вот Игорь вызывал сомнения. Тот еще серый кардинал, по крайней мере, как Владимир успел отметить за те несколько месяцев, что за ними следил. С другой стороны, мог бы и пойти по стопам матери. Лишь бы не до конца.

Когда телефон завибрировал, Владимир сначала не поверил своим глазам. Сообщение от Арслана. Слишком быстро.

И удивительно.

Владимир сначала позволил себе быстро выпить еще горячий кофе, а потом еще раз посмотрел на уведомление. Он был уверен, что ему придется  подтолкнуть детей к финальной точке, что они еще не готовы. Но неужели? Так быстро?

Арслан Сатаев 09:23

Добрый день

Дело сделано. Но произошло нечто странное. Необходимо обсудить лично. Будем присутствовать я, Ярослав и Ника.

Владимир Третьяков 09:25

А Игорь?

Арслан Сатаев 09:25

Дело как раз в нем.

Владимир Третьяков 09:26

Какие-то проблемы?

Арслан Сатаев 09:27

Готовы обсудить это при личной встрече.

Владимир усмехнулся: Арслан был сыном своего отца. Короткие фразы, ничего конкретного, при необходимости не зацепишься и не призовешь к ответу. Если уж чему-то старший следователь и научил отпрыска, так это правильно вести переговоры.

Владимир длинно выдохнул и постучал пальцами по столу. Троица оказалась на его пороге буквально через полчаса, и ему не понравилась история, которую рассказали юные двоедушники. Еще больше ему не понравилось, что оправдались опасения насчет Игоря. Как назло, Крещение уже было близко, и время на разбирательство утекало в нижний мир так стремительно, что Владимир не успевал этому по-настоящему ужаснуться.

Если говорить начистоту, он подозревал, что с мальчишкой что-то не так, все же неспроста Велес приказал привести его. Игорь отличался от остальных. Владимир это почувствовал еще в парке, когда тот попытался его ударить. Это было слишком близко, непривычно близко для двоедушника, который, по идее, не мог ему навредить. Как будто невидимая стена, которая должна появляться при любой попытке атаки, истончилась и немного треснула.

Или Владимир просто заранее ожидал подвоха от сына Яны?

С друзьями Игоря все было понятно: оборотень, гипнотик и ведьма. Практически стандартный бесовской набор высшего уровня. Его же «четверка» была другой: Владимир менял реальность; отец Игоря, Илья, видел линии возможного будущего и знал, какие решения может принять тот или иной человек и какие это возымеет последствия; их школьная подруга Катерина читала мысли. Но все начиналось с Яны. Она чувствовала людей, которым можно подсказать, как свернуть не туда. По первости они даже шутили, что у нее особый нюх. Пока Яна не находила подходящую душу, способности остальных не включались в полной мере, им всегда нужно было «настроиться» на конкретного человека.

Это было красиво: Яна указывала им на жертву, Катерина проверяла и контролировала сознание, Илья просчитывал цепочку вероятностей, а Владимир складывал картинку воедино. Им нравилось, что они делают это вместе, слаженно, как будто они создавали уникальную бесовскую мелодию, достойную концерта в подземном актовом зале.

Потом Яна вышла замуж за Илью, и ноты стали выпадать. Квартет начал разваливаться.

Владимир заподозрил, что что-то пойдет не так, когда Яна и Илья объявили о беременности. Когда понял, что с появлением ребенка они захотят для него лучшей жизни. Обычно бесовской компонент в это понятие не входит.

Они начали скрываться. Чаще пропадать. Реже исполнять Велесову волю.

Когда Владимир узнал, что они хотят избавиться от вторых душ, его прекрасный, практический идеальный мир пошел трещинами. Он не был готов к тому, чтобы все, ими построенное, развалилось так просто.

С Велесом Владимир встречался всего единожды, и ему это не понравилось. Обратился к нему сам, толком не представляя, возможно ли вообще связаться с нижайшим руководителем. Наугад пошел к месту, где, как считалось, произошло то самое сражение Велеса и Перуна и где первый был низвергнут под землю. Особенно почитавшие Велеса жители соорудили алтарь, вокруг которого на святки всегда творилось что-то кроваво-несусветное – и это в контексте того, что в городе М на святки всегда творилось что-то непонятное. Владимир просто сел у ровной груды гигантских камней, приложил руку к алтарю Велеса и шепотом начал рассказывать, что другие двоедушники ищут способ его свергнуть.

Владимир тогда тоже слукавил, потому что хотел, чтобы его услышали. А еще потому что он очень боялся смерти: обративший их двоедушник обещал, что они должны быть всегда вместе. Вместе пришли в нечистый мир, вместе из него и уйдут.

Еще одна ложь, чтобы напугать запутавшихся детей.

Велес оказался грозным стариком в короне из длинных бычьих рогов, окруженным страшными лесными тварями: чего только стоил гигантский ворон, восседавший на изголовье каменного трона. Велес говорил негромко, но голос его пробирался под кожу. Владимир понимал, что физически не находился в его мире, лишь душу его призвали в самую преисподнюю, но он был готов поклясться, что чувствовал всем телом охвативший его ужас. Внизу было холодно. Почему все рассказывают об адских котлах и чертях с вилами? В нижнем мире холодно до той степени, что можно услышать, как застывает кровь в венах и как замедляется биение сердца, а пар от дыхания оседает на одежде инеем. Неудивительно, что Велес был одет в такое количество шкур.

Владимир решил, что именно так ощущается смерть, и это ощущение заставляло еще больше бояться оказаться на ее пороге.

Велес внимательно выслушал своего слугу. Похвалил. Пообещал сохранить Владимиру жизнь, если он убьет друзей и приведет к нему ребенка Яны и Ильи.

Владимир сделал все, как было велено. Следил, направлял, где-то даже подсказывал, нашептывал. И вот он момент триумфа: сын Яны и его друзья добровольно отдались в руки бесам. Только вот Игорь оказался непростым двоедушником. Интересно, знал ли Велес, чем все обернется? Это его план или случайность? Или вмешался Перун? Узнавать напрямую Владимир не планировал – не был уверен, что получится вернуться.

Хотя идея была неплоха.

Владимир ухмыльнулся, чуть покусывая, довольно облизал губы.

– Напишите Игорю, что я изменил место встречи. Проведем вам полноценный обряд посвящения в бесы.

Арс, Ника и Ярослав неуверенно переглянулись, но никто не рискнул спросить, что Владимир имел в виду.

Арс 16:12

Владимир написал

Говорит, что встретится с нами на Велесовых камнях в шесть

Игорь 16:13

Стремный он тип

Что думаете?

Яр 16:13

Что нас принесут в жертву

Кроме шуток

Игорь 16:14

Давайте пораньше приедем, место осмотрим

Не нравится мне это

Арс 16:15

То же самое хотел предложить

Я вас у церкви заберу в половину, так удобнее будет

Игорь молча смотрел в телефон. Велесовы камни обычно обходили стороной. Местные говорили, что это было злое место, даже туристов туда водили только издалека посмотреть. Да и конец святок близко. Дядя учил, что на Рождество и Крещение завеса между мирами совсем тоненькая, поэтому это самые опасные дни для столкновения с бесами. Нельзя было соглашаться идти на камни. Нельзя было, конечно, соглашаться изначально на вторую душу, но Игорь все чаще думал о том, что у него в этом вопросе даже не было выбора.

Клим предлагал поехать вместе или хотя бы просто поехать вслед за ними «на всякий случай», но Игорь решил, что не готов волноваться за них обоих. Он за себя-то переживал до чертиков – «Не упоминай чертей всуе!» – а если еще и дядя будет под угрозой, то он точно не вывезет.

Если вообще можно было эту ситуацию вывезти. Климентий думал, что отправляет племянника в последний путь перед падением в адскую бездну. Игорь был примерно того же мнения, но не хотел волновать Клима еще больше, тот и так практически потянулся к бутылке-на-черный-день.

Друзьям Игорь про свои опасения говорить не стал – все еще не был уверен, с какой вероятностью его везут закапывать в лес. Сложное это состояние, когда не можешь доверять самым близким на свете людям. Он нервно теребил в нагрудном кармане парки мешочек с полынью и даже ловил себя на мысли, что пытается молиться. В другом кармане лежал маленький пузырек с настойкой адамовой головы, который он должен был выпить, как только они приедут к лесу. Климентий предупредил, что настойку сделал слабую, чтобы крышу не сорвало от бесстрашия и не довело до крайности слабоумия и отваги, поэтому и действие у нее будет краткосрочное.

– Как думаете, что нас ждет? – Ярослав привычно нарушил тишину, потому что тишину он не любил больше бремени работать столяром при отце вместо театра.

Все молчали. Игорь хотел повторить шутку про жертвоприношение, но не придумал, как это сказать без двойного смысла. Двоедушники едут на Велесовы камни, а один из них выбивается из компании – чем не сюжет для дешевого хоррора?

Владимир ждал их посреди каменного круга у алтаря. Вытянулся черной тенью в длинном пальто, едва различимой в лесу, как будто состоял исключительно из непроглядной темени. Интересно, это его суть так проявлялась с наступлением темноты или уверенность в себе придавала флер темного ужаса?

Игорю не понравилось, что он их поджидал. Или в этом и был план, и на самом деле они приехали вовремя?

– Мне сообщили, Юра умер довольно мучительно, – сказал Владимир, как только они приблизились и уже можно было расслышать скрип снега под ногами.

– Так вышло. – Арс взял слово и вышел чуть вперед. – Но мы все сделали, как вы велели.

Игорь поморщился. В смысле «как вы велели»? С каких пор Арслан заговорил таким тоном?

– Значит, добро пожаловать в ряды бесов. – Владимир широко улыбнулся. Он как будто разговаривал своими улыбками, отчего его и без того неприятное лицо становилось еще более пугающим. Это потому что он уже больше двадцати лет несет тяжесть второй бесовской души?

– А если серьезно? – не выдержал Игорь. – Вы же не просто так нас сюда позвали.

– Ты как всегда проницателен. Весь в маму. – Владимир снова улыбнулся, смакуя эти три слова. Игорь сжал кулаки. – Побереги силы, еще обсудим, Игорек, – он подмигнул и положил руку на камень. – Подойдите сюда, – это прозвучало как приказ. – Отправитесь к Велесу на поклон.

Ника испуганно схватилась за рукав Игоря, сделав шумный вдох, но тут же отпустила и отошла в сторону.

– Вы сказали, что попробуете поговорить с Велесом, а не отправите нас к нему. Вы опять нам солгали, мы так не договаривались!

– Никусь, ты бы болтала поменьше. – Голос Владимира стал жестче. – Напомню, ты вместе со своими друзьями сама пришла ко мне, чтобы рассказать об Игоре. И мы договаривались, что он не погибнет.

Ника вся сжалась, ничего не отвечая. Игорь давно не видел, чтобы она так боялась. Он вообще забыл, что Ника способна испытывать страх.

Надо было бежать. Интересно, а Клим как обычно наплевал на его мнение и приехал к лесу, чтобы подстраховать? Игорь несколько раз пожалел, что настаивал, чтобы дядя остался дома.

– Вам нечего бояться, – снова заговорил Владимир. – Я уже однажды был внизу. Как видите, вернулся. Игорек, ты не убегай, присоединяйся, – добавил он, как только Игорь попытался сделать шаг назад.

Ярослав подтолкнул его к камням.

– Без глупостей, – прошипел он у него над ухом.

Четверо на одного – какие тут глупости.

– Не заставляй применять силу, – добавил от себя Арс, грозно глядя на Игоря. Рука потянулась в карман за настойкой бесстрашия, но Игорь настолько опешил от реакции друзей, что не мог шевельнуться.

Посмотрел на Нику, но она тут же отвернулась.

– Могли бы предупредить, – бросил он, дернув плечами и освобождаясь из захвата Ярослава. Уж его-то он точно был сильнее. – Оделся бы на свою казнь поприличнее.

– Поменьше драмы, Бодунов, весь в отца, серьезно. – Лицо Владимира скривилось, делая его улыбку еще более неестественной. – Ладонь на алтарь, или тебя к нему привяжут.

Игорь почувствовал подступающую злость, которая доросла до определенного пика и резко потухла, оставив за собой одинокую пустоту. Он выдохнул и сделал шаг вперед.

Двоедушники положили руки на деревянное изваяние. Пальцы неприятно покалывало. От алтаря не исходило ничего: никакой ожидаемой силы или обжигающего тепла, лишь нарастающее напряжение и ожидание. Игорь успел подумать, что хотел бы быть в любом месте, но только не там.

– Я привел его, – прошептал Владимир, закрыв глаза…

…и через мгновение стало очень холодно. Холод этот был пронизывающе знакомым, и Владимир облегченно выдохнул. У него получилось.

Но стоило ему увидеть рогатую корону Велеса, как он тут же понял, что его дни сочтены. Велес был недоволен. Молчал, сузив глаза. Этот взгляд говорил: «Ты не смог». Этот взгляд презирал. Этот взгляд обещал Смерть. Наверное, стоило что-то сказать, но Владимиру показалось, что его главный страх – умереть – схватил за горло ледяной рукой, вторя Велесу и говоря, что никакие слова уже не помогут.

– Где Игорь? – услышал он шепот за спиной. Владимир медленно повернулся: в нижний мир отправились все, кроме одного.

Где Игорь?

Где Игорь?!

ГДЕ ИГОРЬ?!

На его месте он видел лишь волчью тень.

– Ты его упустил, – раздался голос Велеса. Некогда длинная черная тень Владимира превратилась в жалкую закорючку, дрожащую на безветренном холоде.

– Он был там. Я его привел, – ответил он тихо, не отрывая взгляда от правителя нижнего мира. Помнил по предыдущему разу, что даже смотреть в пол нельзя.

– Привел. Только он сопротивляется. А я не могу его призвать. – Велес говорил ровно, без единого оттенка злобы или ярости. Такой спокойный тон пугал еще больше. Лучше бы владыка кричал и размахивал посохом. – И не смогу, покуда по его вине душа человеческая не сгинет.

– Но тот мальчишка…

– Достался кому угодно, но не мне. – Велес стукнул посохом, не давая Владимиру продолжить. Ворон взмахнул крыльями и пролетел прямо над головами двоедушников, заставив всех пригнуться. – Я дал тебе жизнь в обмен на сына той двоедушницы, и твой срок истек. – Велес встал со своего трона и подошел к нему. Высокий старик, выше Владимира и Арса, обдал его своим ледяным дыханием. – Ты теперь останешься здесь, обе души твои будут томиться в моем мире без права опуститься в заготовленный котел, пока они, – он указал посохом на других двоедушников, – не приведут ко мне убийцу бесов.

Владимир упал на колени и перестал дышать. Через секунду холод, постепенно овладевавший всем телом, ушел, словно его и не было. Владимир снова сделал вдох и длинно выдохнул, но не увидел привычного клубка пара. Сознание было спокойней обычного, сердце не отбивало даже четкий ровный ритм. Оно попросту не билось.

Так вот как выглядит смерть в этом мире. Может быть, все не так уж и страшно?

Владимир повернулся: Арслан инстинктивно прикрыл руками Яра и Нику.

– Советую поторопиться, – снова заговорил Велес, – у вас сорок лет. Хотите прожить дольше – приведите мне волка.

Владыка стукнул своим посохом…

…и двоедушники очнулись.

Тело Владимира шумно упало в снег, заставив Игоря отойти подальше, к краю каменного круга.

Он что-то слышал. Эхо на краю сознания, пока Владимир и его друзья стояли как вкопанные, держась за Велесов алтарь. Слышал проникающий в самую душу голос, обрывки фраз. Как он вообще мог что-то услышать? Через волка?

Ты его упустил.

Жизнь в обмен на сына.

Пока они не приведут ко мне убийцу бесов.

Сорок лет.

Игорь развернулся и побежал прочь из леса, постоянно подгоняя себя и не позволяя остановиться. Он не мог знать, что имелось в виду и о чем говорил Велес – а это был он, без всяких сомнений, – но Игорь точно знал, что должен как можно скорее сбежать с Велесовых камней.

Арс и Ярослав что-то кричали вслед, но Игорь даже не пытался прислушиваться.

Голос волка подсказывал, когда делать вдох и когда – выдох.

Лес казался бесконечным, словно Игорь не знал ни единой тропинки, как будто он бежал бесконечно долго, и только голос волка возвращал его к реальности.

Вдох.

Выдох.

«Дыши, Игорь. Осталось немного».

Как же он был рад, когда увидел машину дяди. Это же точно его джип? Правда?

– Что случилось?

– Уезжаем, срочно!

– Что случилось?

– Газ в пол, умоляю, они меня убьют, увези меня!

Игорь спустился пониже в пассажирском кресле, тяжело дыша.

Пристегнулся. Как будто это могло его спасти от орды бесов и друзей, которых обязали начать на него охоту.

Слезы застилали глаза, а у него не было сил даже поднять ладони к лицу.

Не смогу призвать, покуда по его вине душа человеческая не сгинет.

Жизнь в обмен на сына.

– Кир? Ты здесь? – заговорил Игорь вслух. Почему-то подумал, что волк сможет хоть что-то ему объяснить.

– О чем ты? – обеспокоенно спросил дядя.

Игорь отмахнулся.

– Кир, прошу, скажи, что ты со мной, пожалуйста!

– Дыши, – продолжал советовать волк.

– ДА ДЫШУ Я!

– Угомонись. Дождись полуночи. – На удивление, Кир был спокоен, хотя Игорь почти убедил себя, что слышал в его голосе нотки братского волнения.

– И что потом?

– Прекрати! – окликнул его Клим. – С кем ты говоришь, леший тебя задери?!

Игорь не стал отвечать. Толком и не слышал, что спрашивал дядя.

– Потом начнется отсчет до следующего года. И так сорок лет, – пугающе спокойно закончил волк.

Игорь схватился за волосы и сдавленно закричал, еще сильней сползая вниз. Он чувствовал каждое легкое: они сжимались, как будто из клеток выкачали весь кислород. Спину жгло огнем, а чья-то невидимая рука схватила за хребет, норовя выдернуть позвонки.

А потом внутри потухла спичка.

ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

6 ГЛАВА – 6 ЯНВАРЯ

Однажды ты привык

И почти не стал мечтать

Но только чей-то крик

Вдруг позвал летать

И поднял ты глаза

В высоту, где голоса плывут

Там люди в не…2

Настойчивый стук в дверь заставил Игоря дернуться и резко встать. У него же окно между пациентами, почему всегда в это законное свободное время появляется кто-то без записи?

Игорь сел на кушетку и несколько раз закрыл и открыл глаза. Не то чтобы он собирался спать, но хотелось простого «полежать», чтобы не было слышно ничего, кроме музыки. Обычное ведь желание частного доктора и охотника на бесов? Где там его надбавка за вредность, где хотя бы отпуск?

Стук не прекращался, голос женщины за дверью тоже не замолкал.

«Открывай-открывай, все равно придется, чем больше медлишь, тем выше градус истерики», – подначивал внутренний голос.

Хотелось бы его заткнуть, да вот Игорь с ним родился – так просто его из себя не выпилишь. Поэтому он лишь устало потер переносицу, убрал наушники в футляр, сделал глубокий вдох и открыл дверь.

– Маргарита Павловна, – начал он мягко, когда понял, кто явился причиной срыва его долгожданного отдыха, – вы записаны на понедельник.

– Игорь Ильич, но я не могу ждать! – нетерпеливо возопила Маргарита Павловна, женщина средне-пожилого возраста – то есть шестидесяти двух лет, – однажды пережившая атаку банника и теперь уверенная, что в любых ее бедах виновата нечистая сила.

Таких пациентов Игорь не любил в силу того, что специфика его работы влияла на развитие их и без того развитой паранойи и прочей ипохондрии. Только его подопечные искали у себя не рак и волчанку, а пятна от прикосновений водяного или следы укусов упыря. Игорь пытался заверить их, что бесы могут кому-то навредить только на святки, но быстро сообразил, что это бессмысленно, потому что так устроен люд города М: все несчастья проще всего свалить на Велеса и бесов. Иногда Игорь даже позволял себе представлять, что Велес под землей сидит на антидепрессантах от таких умозаключений, так как перевернуться в гробу ему не светит примерно никогда в силу божественной сущности. Интересно, если наладить поставки седативов туда, вниз, прекратят ли бесы вылезать наружу каждый год?