Дорогой Мельпомены

Глава 1

– Христиане. Ударят по щеке – подставь другую. Как вообще подобное стало популярным?– презрительно хмыкнул огромный воин, вытирая запёкшуюся кровь с клинка не менее массивной секиры.– Эта религия делает людей слабыми.

Воин смачно плюнул за борт ушкуя.

Солнце ещё не поднялось над морской гладью, но тьма уже отступала. Попутный ветер хлопал полотном паруса, трещал деревянными балиспасами и хрустел натянутыми верёвками, гоня судно вперёд.

Ушкуй, обременённый грузом словно нож резал гладь моря, спеша домой, на север.

Волны с шумом возмущались брызгами и кровоточили белой пеной под натиском деревянного судна, набитого саксонским златом и серебром.

Старый, почти облысевший викинг, сидящий напротив, лишь улыбнулся, продолжая перебирать ручки засушенных трав.

– Молод ты просто, Хеген, молод и глуп. Вспомни, как бился тот тщедушный сакс. У него не было ни злата, ни скота. Но он – один стоял против шести наших.

– Ты про того, крестьянина, что вилами ранил ярла? Башку-то ему всё равно я снёс.

Воин смочил тряпку в багровой от крови воде деревянной кадки и снова принялся оттирать топор.

– Снёс, но ярл даровал его женщине жизнь. Её даже пальцем никто не тронул. За это тот крестьянин и сражался. А значит, и битву свою он выиграл. Не религия делает людей слабыми или сильными. Чем больше человек имеет, тем сильнее его страх это потерять. Богатство – вот настоящий источник слабости. А любовь – источник силы.

– Какой ты нудный, Эрик. Как моё отношение к женщинам может сделать меня сильнее? Если только она Валькирия…

– Ни одна из небесных воительниц не обратит на тебя внимание.– усмехнулся Эрик, чем вызвал явное негодование гиганта. Тот отбросил тряпки и вскочил на ноги, занося топор, но кинжал пожилого лекаря был быстрее и, сверкнув сталью, упёрся в горло противника. Голос Эрика стал суровым и жёстким.

– Сядь, щенок, ещё раз дёрнешься, снесу твою тупую башку, как шляпку грибу.

На шум обернулось ещё несколько викингов.

Глаза Эрика, голубые, как чистое летнее небо, горели огнём, в них не было ни страха перед могучим гигантом и ни намёка на пощаду.

Лишь безразличие палача, или матёрого хищника. Хегена вдруг охватила паника. Холодок пробежал по телу, парализуя конечности. Словно сама Хель взглянула на него через глаза Эрика.

– Остынь, убери кинжал. Впереди не одна битва, Хеген ещё пригодится. Я прошу за своего воина, прости его.– Голос ярла несмотря на кровавые повязки вокруг груди, звучал зычно и властно. Пожилой лекарь повиновался. Ярл повернулся к гиганту.

– А ты, прежде чем угрожать, знай, кому грозишь.

Хеген удивлённо посмотрел на корабельного лекаря, но внял предупреждению вождя, тем более что приставленное к кадыку лезвие не оставляло ему выбора.

Гигант прошептал извинения и, выместив ярость на кадушке с водой, двинулся к корме судна.

Ярл поднялся на носовой помост ушкуя, вглядываясь вдаль. Сделал глубокий вдох и тут же скрючился от боли. На повязке влажным пятном проступила свежая кровь.

Лекарь поднялся и бросился к вождю.

Ярл лишь поднял руку в останавливающем жесте. Эрик хотел было вернуться к своим травам, связанным в небольшие пучки, но не успел.

– Постой со мной. Скоро рассвет. Он прекрасен над бурным морем. И запах. Какая тут свежесть. Вдыхая его, я чувствую себя свободным. Интересно, а в Вальхалле есть море? Могут ли герои наслаждаться, ласками лёгкого бриза. Который словно первый, неловкий поцелуй девственницы ласкает чело?

– Я не был в Вальхалле, князь. Но я уверен, что там не только зал, наполненный потом и смрадом перегара. Героям не пристало беспробудно веселиться и предаваться утехам. Хотя, безусловно, иногда не мешало бы.

– Что ты не поделил с моим лучшим поединщиком?– Ярл оторвал взгляд от горизонта.

– Всё как всегда, пытался даровать мудрость тем, кто в ней не нуждался, прости, княже. Это моя вина.

– Ты всё ещё хочешь сойти на том безлюдном острове?

***

Виктор Лобов, известный узкой публике под псевдонимом Грегор Скай, в очередной раз пробежался глазами по тексту отправленного письма. Когда голодным питбулем вгрызаешься в написанное и не веришь, что подобная красота была рождена в лабиринтах собственного мозга, это означает только одно: разум сумел заглянуть за пределы бытия.

Макар Бушуев, его редактор, обещал внести нужные правки и дать несколько дельных советов. Но прошло уже двадцать три минуты с тех пор, как он отправил последнее сообщение. И тишина. Что может быть хуже томительного ожидания? Наверное, только сама смерть.

 Виктор Лобов к своим пятидесяти годам решил полностью посвятить себя писательскому ремеслу. Выбор дался нелегко, но давняя мечта снискать лавры известного творца, лишь убедила его в правильности судьбоносного решения. Книга, которую он сейчас писал, должна стать его первым шагом на пути к величию. Или… началом бесславного конца. Поэтому Виктор очень нервничал и переживал, в ожидании первой реакции редактора на своё детище.

Наконец, по комнате разлилось тревожное пиликанье, возвестившее о новом уведомлении. Лобов метнул опасливый взгляд на загоревшийся дисплей и побледнел. Входящее сообщение от Макара. Виктор скользнул пальцем по экрану, ввёл четырёхзначный пин-код и открыл диалоговое окно. Голосовое сообщение.

– Ого, – подивился Лобов. – Аж на целую минуту. Ну что же. Послушаем.

Он ткнул больши́м пальцем по кнопке воспроизведения и весь превратился в слух.

– Приветствую, Виктор, – чересчур расслабленный голос Макара давал ясно понять, что влиятельный редактор не побрезговал перед началом обсуждения новой книги, заправится пятизвёздочным топливом из мини-бара. – Почитал я пролог. Хм. Неплохо. Да. Это точно ты писал? Ха-ха. Шучу. Конечно, ты. Чувствуется рука мастера, так сказать. Викинги сейчас в тренде. Огромные волосатые мужики с заплетёнными в бороду косами. Ха-ха. Брутальные. Бесстрашные. Женщины таких любят. Я уже представил, как девки будут сохнуть по этому… ну как его? А, Хегену. Молодой, красивый, горячий. То, что надо. Но у меня вопрос. В книге будет любовная линия?

Лобов обречённо вздохнул и в изнеможении откинулся на спинку кресла. Критики как таковой не было. Редактор пусть и сдержанно, но похвалил присланный отрывок. Записывать ответное голосовое, писатель не стал. Макар сразу же уловит волнение в голосе. А Лобову не хотелось лишний раз давать повод усомниться в себе.

Грегор Скай (22:15):

Добрый вечер, Макар. Да, конечно. Любовная линия будет неотъемлемой частью книги.

Несмотря на малое количество знаков, набор текста дался Лобову нелегко. Пальцы неприлично сильно дрожали, то и дело, норовя клацнуть по кнопке «домой».

Две серые галочки мгновенно окрасились в небесно-голубой, а вверху экрана появилась угрожающая надпись, сигнализирующая о том, что собеседник готовит очередное послание в аудиоформате.

– Понимаешь, родной, – вновь зажурчал в динамике снисходительный баритон редактора. – У тебя и в прошлом романе была любовная линия. В середине книги первый раз обнялись, а в конце поцеловались. Остальное, блин, за кадром. Это что вообще? Мы для чего лепили на повесть табличку восемнадцать плюс? Из-за того, что жене главного героя в самом конце башку отрубают? Так, этим никого не удивишь. Вон, в каждом дворе такого добра навалом. Люди любят СЕКС. Понимаешь? РАЗВРАТ. Когда кого-то шпёхают жёстко. Я ведь до издательства на телеке работал. Между прочим на одном из центральных каналов. И вот что я тебе скажу. Лучше всего продаётся НАСИЛИЕ и СЕКС. Уж прости за откровенность.

 Лобов изменился в лице. А вот и долгожданный ушат дерьма. Получите, распишитесь.

– Эти розовые сопли на хрен никому не нужны, – продолжал яростно вещать Бушуев. – Ну, разве что малолеткам. Искушённому читателю необходимо блюдо с перчинкой. Виктор, я же знаю, ты умеешь писать добротную эротику.

Грегор Скай (22:24):

И что вы предлагаете?

 Не без удовольствия, Лобов заметил, что на этот раз Макар решил ответить тестовым сообщением. Это к лучшему. Неприкрытое фанфаронство в интонациях Бушуева уже изрядно так поднадоело.

Макар Хренов Редактор (22:27):

Смотри, Вить. У тебя отрывок кончается на том моменте, когда викинги решают высадиться на безлюдном острове. Перепиши или как-то по-другому выкрутись, но пусть они окажутся в борделе. И главный герой какую-нибудь девку там накуканит. Ну а дальше по ситуации.

Грегор Скай (22:30):

А во времена викингов были публичные дома?

Макар Хренов Редактор (22:32):

Ну а я, откуда знаю. Загугли. А вообще, у тебя не исторический роман, а альтернативное фэнтези. Там всё, что хочешь может быть. От сатиров с большими причиндалами до русалок на двух ногах.

Грегор Скай (22:35):

Просто я никогда не был в таких заведениях. Да и с проститутками не общался. Смогу ли я всё это достоверно описать?

 Бушуев ответил не сразу. Прошло минут пять-семь, прежде чем рядом с его именем вновь появилось настораживающее слово «печатает…».

Макар Хренов Редактор (22.44):

Витюшь. А проблема в чём? Пойди да разузнай всё. Ты же холостой. Для кого свой цветок бережёшь? А? Как раз вдохновишься и с новыми силами за книгу засядешь.

 На этой мотивационной ноте беседа с редактором и закончилась. Горевал Лобов недолго. Он прекрасно осознавал, что подобные пинки лишь помогают становиться лучше, не давая увязнуть в собственном нарциссизме. Сто грамм настойки на кедровых орешках пробудили бодрость духа и неуёмное желание решиться на неожиданную авантюру. Лобов вбил в поисковике название любимого города и сделал короткую приписку: проститутки. Перед его глазами тут же запестрели сайты с кричащим дизайном, предлагающие с головой окунуться в мир похоти и самых непристойных фантазий.

Лобов неторопливо прокручивал колёсико оптической мыши, внимательно изучая прекрасных блудниц. Ему показалось очень странным, что эти прелестные создания готовы были за столь мизерную плату отдать свой благоухающий бутон первому встречному. О времена, о, нравы.

Наконец, Лобов остановил выбор на анкете двадцатипятилетней блондинки с пухлыми, сочными губами и глубоким, проникновенным взглядом.

– Как же хороша, – благоговейно прошептал писатель, зайдя на четвёртый круг просмотра доступных фотографий. – Просто красавица. Ей бы в кино сниматься, а не вот это всё. М-да.

 Аппетитная блондинка по имени Инга предлагала широкий спектр услуг. Однако Лобов до конца не разобрался с некоторыми пунктами сексуального меню. Непонятные аббревиатуры и слова: МБР, лингам, трамлинг. А чего стоила услуга в виде атмосферного осадка с золотистым оттенком.

– Отстал я от жизни, – горестно вздохнул Лобов и залпом влил в себя очередную порцию хвойного нектара. – Безнадёжно отстал.

Ощущение того, что он вот-вот совершит ужасную ошибку, не отпускало. В голове сумбурным перезвоном зазвучал тревожный набат. Всё его естество противилось маячившему впереди сладкому грехопадению. Но… желание исполнить давнюю мечту пересилило все остальные страхи. Лобов нажал на кнопку звонка и приложился ухом к разговорному динамику.

– Алло, – раздался из телефона томный женский голос. – Слушаю.

– Здравствуйте, Инга. Я по объявлению.

– Да, да. – кокетливо пропели в трубке. – Я как раз свободна сейчас. Хочешь приехать?

– Да.

– Записывай адрес, сладкий.