Чужая жизнь. Книга III. Приговоренный многоженец

Глава 1. Пролог.

– Еще раз, – говорю ему тихо, наклоняясь и, задрав его малиновую сутану, вытирая ею лезвие шпаги. – Выкинешь что-то подобное, и я из тебя чучело сделаю. Передам в Юмиле в лавку нижнего белья, и будешь ты там вечно стоять в гульфиках и с голой задницей.

– Что здесь происходит!? – к нам на всех парах мчится король Гастон Первый, забывший, что ему теперь полагается перемещаться в пространстве исключительно медленно и с чувством собственного достоинства. – Рич.. Барон Густав, что вы собираетесь сделать с его преосвященством?

Ну, конечно, я же сейчас перед архиепископом стою с обнаженной шпагой, и выражение моего лица ничего хорошего ему не сулит.

– Ничего особенного, дядюшка, – раздается нежный голосок Изабеллы. – Просто барон по моей просьбе только что пригласил уважаемого архиепископа Гилберта посетить герцогство Юм с пастырским визитом. И он согласился, – на лице жены появляется такая «добрая» улыбка, что я бы на месте Гилберта уже не только взял бы курс к канадской границе, но даже и приблизился бы к ней.

Вот только сделать он этого не может. По знаку Изабеллы за спиной архиепископа уже стоит Рагнхильда и, судя по тому, как ежится преосвященный, упирается ему в почку или печень острием своего кинжала. Тут не поартачишься. Так что Гилберт кивает, соглашаясь, что всегда мечтал навестить Юм. Прямо сейчас готов выехать.

– Рагнхильда, проследи за тем, чтобы его преосвященство не заблудился и не пропустил время нашего отъезда. Составь ему компанию.

– А когда вы уезжаете? – интересуется Гастон, так и не понявший, что при нем только что произошло похищение одного из главных иерархов церкви.

– Сегодня же дядюшка, – отвечает Изабелла. – К сожалению, срочные дела не позволяют мне задержаться в твоем гостеприимном дворце. Эй! – отдает она команду нашим людям. – Собирайте вещи. Чтобы через час мы были уже готовы трогаться.

Какая же она у меня молодец! А я еще, скотина такая, ее огорчил с этой Вержиной-ДеВержи. Все, теперь только с теми, кого мне Изабелла одобрит. А лучше – только с ней, хотя тут это и не принято.

Глава 2. Архиепископ Гилберт, список Изабеллы, чувство вины.

Стою в своих рабочих покоях у окна. Красивейшие виды из него открываются. Склоны гор, уже начавшие желтеть (осень вступает в свои права, трава вянет, листья на деревьях приобретают разные оттеки желтого и оранжевого цветов), дальше целая гряда пиков, которые уже очень скоро наденут белые снежные шапки, но последнее еще только будет, а пока достаточно тепло – по земным меркам где-то последняя декада сентября. Здесь немного по-другому считают, но, в целом, похоже. Сделано со дня нашего возвращения из Турвальда очень многое. Но не меньше еще и ждет своего часа.

Завершили строительство магической Академии. Именно так – с большой буквы. Были с Изабеллой на открытии. Ленточку мне перерезать не пришлось – нет здесь такой традиции, но речь толкнул перед первым набором студиозусов. Собрать их сумели пятьдесят три человека. Смотрели на меня, широко открыв рты. Как же… Их Великий герцог еще и маг не из последних. Так-то потенциально из первых, и даже думаю, что самый первый, но пока еще просто не из последних.

Потом слово взял ректор – архимаг Элифас, который долго, но очень зажигательно и с юношеским энтузиазмом, так что никому его слушать не наскучило, расписывал, насколько обучение в нашей альма-матер будет по всем статьям превосходить любое из существующих в обеих империях, а также в Драуре и Эльфаре учебных заведениях.

Кстати, школы, которых я собирался основать сразу две, так и не открыли ни одной. На мой взгляд, несколько нелогично получилось – начинаем создавать нашу систему образования сразу с уровня академии, но магия – штука такая, требует особого подхода. Да и преподавателей не хватает. Из тех двух десятков боевых магов, что нам удалось захватить в плен, трое согласились остаться в Юме. Будут помогать Элифасу. В общем, из-за возможности работать вместе с ним они и приняли такое решение. Домой им теперь путь закрыт – в империи они, уверен, считаются предателями. Ну, оно и к лучшему. Не сбегут.

Остальных семнадцать магов удалось очень удачно пристроить. Они теперь служат королю Гастону Первому. Оно, вроде как, и Георгу Восьмому не очень обидно – Гастон ему вассальную присягу принес, а с другой стороны, – эти огневики не будут усиливать имперскую армию, если она, паче чаяния, еще одну попытку мое герцогство прижучить предпримет.

Двуходовочку меня эту, к слову, Элифас надоумил провести. Маги дали магическую клятву никогда не выступать против Юма, а я их за это отпустил в Турвальд без всякого выкупа. Там их новоиспеченная королева Вержина, которая была предупреждена об их скором прибытии, и оприходовала. В смысле убедила подписать договор на пять лет. А может быть, и действительно оприходовала. Она дама такая. Может, когда ее муж Гастон отвернется.

Да и маги, как я понимаю, были рады слинять из-под суровой руки императора, как только получили на это законное право. Там такая штука получилась. Он как их сюзерен должен был позаботиться о том, чтобы их выкупить у меня. Но то ли не успел, то ли и не собирался. В общем, не выполнил свой долг перед своими вассалами и этим дал им возможность поступить на службу к другому властителю. Да, обязательства сюзерен-вассал взаимны. Вторые обязаны служить, первый – о них заботиться. И нарушения не допускаются ни с одной из сторон.

К сожалению, меня это тоже касается. И первую «предъяву» в ненадлежащем выполнении своих «сюзеренских обязанностей» я как раз вчера и получил. Опять граф Сиверс отличился. Впрочем, тут я его понимаю и даже на его стороне. Прибыл он позавчера с докладом, как продвигаются работы по укреплению нашей границы с племенами оборотней. Дружба – дружбой, но с ними нужно ухо востро держать. Видел я, на что они способны в бою. Просто берсерки скандинавские какие-то. А еще эти их лоси. В общем, береженого все берегут. Мда… Приехал, доложил, получил мое одобрение и похвалу и… спустя пару часов уже узнавал от доброжелателей о всех «подвигах» своей дочурки. К нам с Изабеллой он, правда, примчался только на следующий день. Подозреваю, что раньше не успел, так как минимум полночи слушал истории про Миру. Мог бы и дольше, столько их накопилось за какие-то жалкие месяцев девять. Очень активная девушка. В общем, наслушался старый воин всякого разного и ломанулся к великогерцогской чете с претензиями и в поисках справедливости.

И виновата в этом, кстати, ни кто иная, как Изабелла. Это она когда-то, считая, что поступает мудро, не только взяла Миру в свою свиту, но и пообещала графу, которого я тогда низвел до барона, что сама, лично подберет для его дочки мужа. Вот как раз этого граф Сиверс и потребовал. Причем, именно что потребовал. Крутой старик, прямой, как лом. Впрочем, и такой же надежный. Обижать таких подданных нельзя.

А где теперь Изабелла для Миры мужа найдет, хотел бы я знать? Если про ее несколько слишком вольное поведение даже слепые с глухими все знают? А если кого из глубинки, из какой-нибудь дальней лощины в наших горах, вытащить, то и дня не пройдет, как и такого «незнайку» просветят? Задачка, однако. Но Изабелла пока выпуталась.

– Я никогда не забываю своих обещаний, граф, – заявила она, гордо вскинув голову. – Уже в этом году ваша дочь выйдет замуж за достойного человека. Не сомневайтесь!

Тот лишь головой в сомнении покачал. Тоже понимает всю сложность ситуации и не верит, что великой герцогине удастся как-то прикрыть тот позор, который по милости Миры пал на его седую голову.

Впрочем, мне думать об этом недосуг. Пусть жена разбирается. Она как раз сейчас с головой погрузилась в решение матримониальных вопросов. Пусть и этот еще добавит. Правда, касаются эти ее заботы, вызывая у меня определенную легкую панику, одного Великого герцога. Меня, то есть.

Началось все еще по дороге из Турвальда в Юм, когда мы в высоком темпе покидали это королевство, утаскивая с собой ценную добычу в виде архиепископа Гилберта. Двигались быстро, так как не исключали, что погоня все-таки может быть. Не со стороны короля Гастона, конечно, а вот весьма внушительная делегация из империи, которую сопровождали еще и пять сотен солдат, могла постараться архиепископа освободить.

Вот что за судьба? Из трех моих визитов в Турвальд, два закончились тем, что приходилось бежать, как зайцу. Правда, в первый раз мы по лесам потом еще шлялись пешкодралом и на скалы карабкались, а во второй ограничились увеличением скорости движения и сокращением времени на ночной отдых, но все равно как-то неправильно это.

На первом же привале я понял, что попал. В цепкие руки моей любимой и, как выяснилось, все-таки отчасти ревнивой жены Изабеллы, великой герцогини Юма. Поскольку ехали до наступления темноты, спать устроились по-походному – на попонах, не разбивая мой шатер. Разумеется, мы с Изабеллой лежали вместе, укрывшись теплым одеялом и не раздеваясь. Вот я и начал потихоньку освобождать девушку от лишней одежды, чтобы все-таки эту ночь не упустить. Дело, лежа, не самое быстрое, а с учетом многочисленных шнурков-завязок и вовсе задача не для слабонервных (надо будет моим гномам принцип застежки-молнии объяснить, а то просто сплошное мучение). А Изабелла, змея такая, вместо того, чтобы своему мужу в его благородном деле помочь, начала:

– Ричард, учитывая, что у нас уже родился сын, который и будет твоим наследником, а также то, что ты натворил в Турвальде с этой ДеВержи, я считаю не только возможным, но уже даже необходимым заняться подбором для нас невест, которые обеспечат надежных и выгодных союзников. Что скажешь? – она все-таки слегка приподняла свою пятую точку, чтобы мне было удобнее избавить ее от штанов для верховой езды.

– Нужно ли в этом важном вопросе так торопиться, дорогая? – попытался я мягко соскочить с этой темы, одновременно стараясь не огорчить девушку, для которой вопрос подбора «для нас» моих будущих жен, как я знал, является идеей фикс, а я и так только недавно провинился.

Но с Изабеллой такие номера не проходят. И уже на следующий день она продолжила крутить эту шарманку, перечисляя мне дочерей королей, каких-то многочисленных герцогов, особенно влиятельных графов и прочих, родственные отношения с которыми помогут нам укрепить положение Юма и в перспективе заполучить на наши головы короны императора и, конечно же, императрицы.

На все мои попытки возражать, следовал один ответ.

– ДеВержи, Ричард, ДеВержи. Видишь, к чему тебя приводит недостаток женского внимания?

В общем, расчетливо, чисто по-женски, да простят меня представительницы прекрасного пола, била по моему чувству вины. Любопытное это чувство. Мужской вины. Если женщина им умеет пользоваться, то из нас веревки вить можно.

Помню в моей прежней жизни, одна дама, пригласив меня в гостиницу после индивидуальной тренировки под моим руководством и раздеваясь, меня просветила:

– Ты не подумай, что для меня это нормальное поведение. Только сегодня, – и пояснила. – Муж вчера пришел поздно с дорогим подарком и виноватой мордой.

– И что из этого следует? – поинтересовался я, стягивая кроссовки. – Что ему нужно обязательно изменить?

– Если муж приносит дорогой подарок без какого-либо повода, да еще и лицо у него виноватое, то значит – нужно к нему принюхаться. Наверняка, учуешь запах чужих духов, – объяснила мне эта опытная жена. – Правда, мой подстраховался. Прежде, чем мне подарок преподнести, успел душ принять. И этот факт тоже говорит против него.

– Однако…, – протянул я. – То есть любой подарок не на день рождения или там восьмое марта вызывает такие подозрения? Может, он просто порадовать тебя хотел?

– Кто? Муж? – она посмотрела на меня, как на полного придурка. – Ты в обычные дни много мужчин хотя бы с цветами на улице видишь? Именно – почти ноль целых, ноль десятых. А вот если мужчина чувство вины испытывает, то тут же что-то в подарок волочет. И ты, уверена, такой же. Хотя твоей жене повезло.

– Так я не женат, – не понял я ее захода.

– Вот поэтому ей и повезло, что ты на ней пока еще не женат. А мой теперь еще оплатит мне поездку за границу, – завершила дама спор.

Короче. Та дама чувством вины пользоваться в полной мере не умела. Изменила своему мужу в ответ с тренером, да жалкую турпоездку выбила. Никакого размаха. Впрочем, может быть, с него большего было и не получить. То ли дело Изабелла. Она о троне императрицы грезит. А для этого… Для этого я должен энное количество раз жениться. Выгодно. У меня имя «ДеВержи» за следующий месяц начало уже зубную боль вызывать. Чуть только какой спор относительно моего нежелания связывать себя узами брака с очередной тщательно подобранной Изабеллой претенденткой, как тут же слышу «ДеВержи, Ричард, ДеВержи».

А потом ее милую и умную головку и вовсе гениальная мысль посетила. Устроить в Юмиле зимний праздник. Каюсь, это я обмолвился о том, как здорово было бы ввести празднование Нового года (он тут наступает в первый день, когда тот начинает прибывать – у нас это обычно в конце декабря происходило), но его отмечать не принято – наступил и наступил. И не абы какой праздник, а небывалый по масштабу. И пригласить на него всех наиболее интересных для ее планов увеличения численности нашей семьи аристократов не только нашего герцогства, но и королевств, и империи и даже враждебной империи, а также Драура и Эльфары. И Хольмага с Сигрид и Амельдой. Последнюю, видимо, чтобы я окончательно с ума сошел.

И я сдуру, разумеется, согласился. Вот ни на йоту не верил, что у Изабеллы может получиться все это организовать. Теперь раскаиваюсь, но поздно уже. Список из почти пятидесяти имен составлен и лежит у меня на столе. Я его только что прочитал и содрогнулся. В нем восемнадцать, восемнадцать!!!, моих потенциальных невест числится и возле каждой краткая справка, что свадьба с ней может принести Юму. Правда, увидев, как у меня перекосилось лицо, Изабелла со смехом пояснила, что мне «не обязательно» (так и выразилась – «не обязательно») соглашаться на всех оптом. Но кого-то из них выбрать точно придется. Для начала – хотя бы предварительно. А уж она потом проведет более детальные переговоры по политическим и экономическим аспектам с родственниками этих избранниц и утвердит окончательный список.

– Тут, Ричард, и откладывать нельзя, – присаживаясь мне на колени и нежно обнимая, внушала мне жена. – Сам знаешь, что наш относительный мир с императором в любой момент может быть им нарушен, а тогда уже никто к нам приехать не сможет. Граница опять будет перекрыта на время. Но и торопиться мы тоже не будем. На празднике посмотрим на девушек, ты их оценишь с точки зрения внешности, я постараюсь понять, какие у них характеры. Нам с тобой ни излишне амбициозные, ни полностью лишенные этого качества не нужны. Да и такие, как Мира или ДеВержи (опять это имя!), чтобы не попались. С их родителями переговорю, посмотрю, как они смотрят на возможность породниться с нами, что предложить за своих дочек могут, чего от нас будут ждать. Так что потом еще, как минимум, полгода у тебя будет. Не переживай, дорогой! – и чмокнув меня в нос, упорхнула, чтобы подготовить для всех, кто попал в список, приглашения, которые я потом скреплю своей печатью и подписью.

Впрочем, только именно что скреплю. Писать Изабелла будет от своего лица. Так, по ее мнению, будет правильнее.

– Если приглашение будут от тебя, – пояснила она. – То это уже будет похоже на политический акт. Тот же император, которому непременно доложат, всполошится. А так? Скучающая в горном Юме бывшая принцесса Турвальда горит желанием увидеть всех, кого знала, пока ее не постигла тяжелая участь стать великой герцогиней и женой темного мага.

Кстати, об этом моем ярлыке темного. Он по-прежнему висит на мне, но ситуация стала полегче. Я уже не враг империи под номером один. Не друг, но и не тот, кого нужно изничтожить любыми средствами. Это я как раз перед приходом Изабеллы с ее списком узнал. Из донесения «агента малинового» из столицы империи. Вернее – не лично от него, а от его куратора. Первое сегодня получил, но рассчитываю быть теперь в курсе происходящего в Кордобусе, и не только в городе, но и во дворце Георга Восьмого, и в совете магов, и даже в резиденции у понтифика на постоянной основе.

Да, операция «вербовка» и последовавшая за ней – «внедрение» прошли успешно.

«Вербовал» я, как можно догадаться по кодовому имени агента, архиепископа Гилберта. Собственно, выбор у него был небогатый. Или я – или Изабелла. Учитывая, что обсуждали мы дальнейшую судьбу Гилберта при нем, его выбор был очевиден. Изабелла хотела его отправить по стопам инквизитора – поместить со всем возможным комфортом в медного быка и разжечь под ним огонь.

– Дорогая, – возражал я. – Архиепископов так казнить не принято. Нас осудят все. Даже наши подданные, которые весьма богобоязненны. Эту мразь может наказать только понтифик и то – только по решению церковного суда. Отдай его мне. Я знаю, как его использовать с пользой для нас.

– Нет, – спорила жена, которая от злости на архиепископа за его подставу и за оскорбления, которые ей пришлось прилюдно выслушать в Турвальде, напрочь забыла о всякой, обычно присущей ей, осторожности. – Тогда я просто лично удавлю его в подвале нашего замка. Я его простить не могу. И не проси.

Но в итоге она все-таки сдалась, и Гилберт перешел в мое распоряжение. И был этому насказанно рад. И согласился, совсем немного поупиравшись, на мое предложение. Мне его согласие нужно было, как собаке пятая нога, вообще-то, но для порядка все-таки изложил ему мое видение единственного для него шанса избежать нежных рук моей жены на своем горле.

Мда… Когда этот один из главных иерархов церкви впервые поклонился Диане, назвал ее госпожой и спросил, какие будут для него приказания, я, даже зная уже, на что способен ритуал «Подчинение», несколько опешил. Что? Да, архиепископ Гилберт теперь такой же раб дроу Дианы, как и она моя. И они вместе находятся в Кордобусе, где достойный священнослужитель под ее присмотром не только добывает для меня важнейшие сведения, но и аккуратно лоббирует интересы герцогства Юм.

Диана… Да, уж. Кто бы мог подумать, что она окажется столь полезна. Но о ней потом. Сейчас мне надо сообразить, где мы будем с Изабеллой целую прорву гостей размещать. А ведь еще мне на зиму куда-то пристроить нужно и моих гастарбайтеров, в которых я имперских легионеров без всякой магии превратил. Сделали они за этот сезон очень многое, так что надо о них позаботиться, чтобы не перемерзли все. Им еще год на меня пахать.

Глава 3. Интерлюдия. Диана.

Диана, сама о том не подозревая, сейчас в точности копировала позу великого герцога Юма Ричарда – стояла у окна и задумчиво смотрела на проходивших и проезжавших по улице людей. И это зрелище ей совсем не нравилось, как и весь Кордобус.

Грязный, шумный, суетливый, с узкими, мощеными не слишком ровным камнем улочками, от чего колеса проезжавших телег и карет издавали не умолкавший ни на минуту грохот, кучами навоза, которые никто не спешил убирать даже в центральной части города, и.. множеством аристократов, рассматривавших ее при любой возможности как какое-то диковинное животное. Здесь не было столь любимых Дианой деревьев, как в Драуре, или красивых отрогов гор, как в Юме.

Иногда среди прохожих были заметны своими бородами и невысоким ростом гномы, но их было очень мало. Представителей других рас не было вовсе. Кордобус был городом людей и чужаков здесь не любили. Как, собственно, и во всей империи. Это было частью политики уже которого по счету хозяина золотого трона.

Использовать искусство гномов в работе с металлами – всегда пожалуйста, даже Юм Георг Восьмой хотел захватить именно с этой целью – заполучить лучших и, как он рассчитывал, почти бесплатных мастеров.

Эльфы? Империя тоже была всегда готова воспользоваться их услугами. Но только в сельской местности – где их магия помогала повышать урожайность.

Оборотни были вне закона.

С дроу ситуация была несколько сложнее. Их здесь упорно именовали «темными эльфами», не принимая в расчет, что для дроу такое наименование было оскорбительным, но никакой пользы от них не видели, как, впрочем, и опасности из-за их относительной малочисленности, а потому просто не обращали на них внимания. Справедливости ради нужно сказать, что дроу в империи и не было – если только кто-то проездом случайно здесь оказывался.

Но так было только до прибытия в столицу империи Дианы. Ее появление рядом с архиепископом Гилбертом, при котором она изображала служанку-послушницу, произвело настоящий фурор. Меньше месяца она здесь, а уже весь город в курсе, что великий подвижник благочестия архиепископ Гилберт сумел обратить в истинную веру принцессу Драура, которая в самом ближайшем будущем примет сан диаконисы и, таким образом, положит начало мирному включению Драура в орбиту империи.

Увы, но не эти глупые слухи, которые Диана не опровергала и даже поддерживала, были причиной того, что в настоящий момент беспокоило девушку и вызывало ту сильнейшую боль в груди, которую ей приходилось терпеть, периодически прижимая к ней руку и тяжело дыша.

Причиной было то, что она, сделав над собой какое-то просто неимоверное сверхусилие, смогла не включить в доклад своему хозяину, герцогу Ричарду, важнейшую информацию, таким образом, нарушив обязанности, которые накладывал на нее ритуал «Подчинение».

В сообщении, которое сейчас должно было уже лежать на столе у великого герцога Юма, было множество важнейшей информации.

И о том, что архиепископу Гилберту удалось убедить понтифика, что вышеозначенный герцог, хоть и темный маг, но верный сын церкви, при котором в ее казну без задержек поступают все причитающиеся ей налоги, а сам этот Ричард глуповат, простоват и не только не знает, как пользоваться своей склонностью к темной магии, но и искренне сожалеет, что владеет ею.

Этот подробный доклад архиепископа понтифику, свидетельницей которого Диана стала в качестве секретаря Гилберта, успокоил последнего, и он даже отдал распоряжение инквизиции пока повременить со слишком активным преследованием юмского властителя.

И о том, что король Георг Восьмой, выслушав все того же архиепископа Гилберта, отменил свой приказ готовить весной большой поход на Юм и благосклонно принял переданный ему проект торгового соглашения с горным герцогством, составленный столь умело и продуманно, что он должен был принести немалые выгоды как Юму, так и империи. Диана хорошо помнила, как смеялся герцог Ричард, когда составлял его. По одному из пунктов соглашения, Юм обязывался снизить пошлины на вывозимые из герцогства товары, и именно это, как и предполагал герцог, заинтересовало императора. Вот только он не сообразил, что в этом случае уже через год половина его собственных ремесленников разорится, мануфактуры закроются, и империя окажется в полной зависимости от герцогства. Кроме этого предложения по организации торговли, архиепископ доставил в столицу пять сотен легионеров, которых герцог «в знак доброй воли» отпустил из плена без выкупа. Император был доволен. Этот жалкий горный герцог, очевидно, его боялся и перед ним заискивал, а то поражение, которое он недавно нанес имперским войскам, было не более чем случайностью.

И о том, что среди аристократов растет недовольство Георгом Восьмым, который крайне неудачно ведет войну с империей Кортия, требуя от своих вассалов все новых и новых налогов на продолжение этого длящегося уже более ста лет противостояния, а принца-наследника Карлоса, страдающего приступами неконтролируемого бешенства, они просто боятся и при разговорах между собой уже начинают обсуждать, как бы лишить его прав на трон своего отца.

И еще многое другое, включая численность гарнизона Кордобуса и зачем-то понадобившиеся герцогу цены на соль, муку, мясо, ткани, кожу, металлы и так далее.

В общем, первое задание хозяина Диана и находившийся у нее в полном подчинении архиепископ выполнили полностью. Угроз для Юма и лично для герцога в ближайшем будущем больше не предвиделось, а вся информация, которую он приказал предоставить ему в первую очередь, была собрана и включена в доклад.

А вот не включила она в свое донесение полученный ею прозрачный намек, что император Георг Восьмой хочет видеть ее, дроу Диану, в своей спальне. И не на один раз, а в качестве законной жены. И возражения с ее стороны не принимались – на всякий случай у дверей дома, который они с Гилбертом занимали, уже стояли стражники.

Вообще, вспыхнувшая в уже престарелом императоре страсть к юной дроу едва не стала причиной серьезнейших потрясений во всей империи, так как не меньшее желание завладеть девушкой возникло и у наследного принца. Как рассказывал архиепископ Гилберт, умело собиравший в городе слухи, дело едва не дошло до рукоприкладства со стороны Георга Восьмого, и остановил императора только приступ ревматизма, не давший ему добраться до своего сына.

Принц Карлос слыл большим любителем юных и особенно невинных девушек. Попадание в его загородный дворец, куда понравившихся ему несчастных доставляли, с учетом его откровенно садистских наклонностей часто становилось дорогой в один конец. Наверное, никто бы на эти его шалости внимания не обращал, если бы он ограничивался только простолюдинками, но принц не знал удержу, и уже было несколько случаев, когда его жертвами становились дочери благородных подданных. И это вызывало ропот.

И тут ему на глаза попалась Диана. Идеал того, что он искал столько лет. Юная, по-девичьи стройная, с огромными карими глазами и копной темных волос, да еще и принадлежащая к экзотической для империи расе дроу. Уже на следующий день ее едва не похитили прямо на улице. Спас только истошный вопль архиепископа Гилберта, которого слуги принца грубо вышвырнули из кареты, в которой они с Дианой ехали из резиденции понтифика домой. К счастью, его крики были услышаны стражей, которая своим быстрым появлением и спугнула нападавших.

Гилберт подал жалобу по поводу нападение на духовное лицо и одного из главных иерархов церкви. Понтифик его активно поддержал. Дело дошло до Георга Восьмого, который сразу понял, кто стоит за этим преступлением и кто был настоящей целью похитителей. И, наконец, рассмотрел саму Диану, на которую во время первого доклада Гилберта, не обратил внимания. И влюбился. Так, как только может влюбиться пожилой сластолюбец в юную девушку. Настолько, что, будучи вдовцом, объявил на следующем же совете, что собирается жениться и уже выбрал себе невесту.

И вот эти события Диана от герцога Ричарда скрыла. Хотя важнее их, наверное, ничего и не было.

– Он (она имела в виду Ричарда), если узнает об этом, – бормотала девушка, продолжая стоять у окна. – Обязательно заставит меня без сопротивления выйти замуж за короля Георга. Он настоящий темный. И не маг, хотя и маг тоже. Он просто темный. Ради достижения своих целей он, как и его жена Изабелла, не остановится перед тем, чтобы пожертвовать мною. Кто я для него? Прощенная не до конца преступница, находящаяся в его полном подчинении. Получить меня в качестве императрицы? Да он тогда разом все свои проблемы решит.

И еще, она в этом не сомневалась, герцог уже почувствовал, что она ему что-то важное не сообщила, где-то вышла из повиновения. Не мог герцог этого не понять. Должен был ритуал подать ему такой сигнал. И что он сделает в этом случае? Какой приказ ей пошлет? Ему для этого ничего писать и гонцов отправлять не надо. Достаточно одного мысленного посыла. И она стояла и ждала этой ментальной команды, гадая, какой она будет.

Глава 4. Гримуар. Доклад.

Диана, и это было хорошо заметно, уезжать из Юмиле не хотела. Надеялась остаться при мне в качестве переводчицы с древнего языка магов и дроу. Но оказалось, что я этот язык знаю не хуже нее. Огюст, когда в это тело свои способности вкладывал, то и знание этого языка ко мне попало. А он его, естественно, хорошо изучил, пока проходил обучение под руководством своего учителя – последнего древнего мага в проклятых землях. Правда, в остальном знания предка моего тела в магии вообще и темной ее стороне – в частности были настолько же меньше, чем то, что можно было почерпнуть из принесенного мне Дианой гримуара, насколько пруд меньше моря.

– Ваша светлость, хозяин, это уникальная книга с личными записями одного из древних магов. В моем роду она передавалась из поколения в поколение, от матери к дочери. Вы сможете почерпнуть из нее великие знания, – протягивая мне что-то аккуратно завернутое в кусок парчи, сказала мне тогда дроу, когда я, наконец, сообразил, что она уже давно хочет сообщить мне что-то очень важное, но не может, так как я сам ранее приказал ей не беспокоить меня, пока не позову.

Вот не привык я пока ко всем этим магическим и ритуальным заморочкам. Тут надо каждое свое слово взвешивать. Скажешь так «Исчезни», и все – нет больше девушки-дроу Дианы. Как когда-то Элена в лес к оборотням усвестит.

Развернул. Раскрыл. Уже с первых страниц, а их тут было под тысячу, сразу понял, какое сокровище мне попало в руки. Тут было все. И заклинания обычной магии, которая сейчас считается единственно разрешенной, и особенности работы с темными потоками, и нюансы их сочетания, и всевозможные ритуалы. И все с рисунками. Пусть и схематическими, но дающими полное представление, что и как надо делать. В общем, готовый учебник для меня и для будущей аспирантуры в академии Элифаса. Но прежде, чем передать эту книгу архимагу или приказывать ее переписать, все изучу сам. Подозреваю, найдется в ней и такое, что делать всеобщим достоянием ни в коем случае нельзя.

Зачитался. Спустя какое-то время смог оторваться и увидел, что Диана по-прежнему стоит возле моего стола и смотрит на меня в изумлении.

– Что? – спросил ее. – Что ты так смотришь на меня?

Вообще, она на меня странно смотрит с того самого дня, как Изабелла продемонстрировала мне все ее прелести. Несколько раз ловил на себе взгляд девушки. Какой? Ну, такой ждущий что ли. Будто она постоянно ожидает от меня каких-то действий и не может понять, почему они до сих пор не последовали. Лукавлю, по своей отвратной привычке. Прячусь за якобы непониманием того, что происходит. Прекрасно я знаю, каких действий девушка от меня ждет. Только вот… Похоже, что с ней у меня повторяется та же история, что была в свое время с Эленой, когда я не мог переступить через тот факт, что эльфийка от меня полностью зависит. Теперь такая же петрушка с Дианой. И почему им всем я становлюсь так интересен только тогда, когда они попадают от меня в зависимость? Взять даже мою любимую жену Изабеллу. Когда она прониклась ко мне чувством? Когда узнала, что я темный маг, а она, по сути, находится на положении пленницы. Просто беда со мной какая-то.

Только Мелли и Гру оказались в моей постели без этого условия. И обе, кстати, можно сказать, бросили. Одна теперь баронесса, а вторая – жена моего дяди и без пяти минут член высшего совета гномов. Да, очень деятельная эта Гру, став Грундой, оказалась. Не даром – она внучка потомственного главы поселения гномов. Умение вести административную работу у нее просто в крови, видимо, было. Теперь вот растет по карьерной лестнице, активно пользуясь административным ресурсом в лице дядюшки Родрика. Да и Мелли тоже хороша – засела в своем баронстве и носа оттуда не кажет, наводя там порядок. Недавно вот ее муж – мой главнокомандующий Гуннар, исключительно «исполняя волю пославшей мя жены», явился ко мне с просьбой включить их баронство в список территорий, которые будут уже в будущем году соединены качественными дорогами с Юмиле. Тоже, понимаешь, лоббирует свои интересы.

Один я на всеобщее благо, не покладая рук, тружусь. Безвозмездно практически. Так, только налоги небольшие собираю, которые скоро уже в казне помещаться не будут. Видимо, придется еще одно помещение под хранилище отводить. Впрочем, нет, не придется. Сейчас Изабелла как праздник свой замутит, так у меня мигом все сундуки и кубышки дно покажут.

– Так что ты так на меня смотришь? – повторил я свой вопрос, не дождавшись ответа Дианы.

– Это же на древнем языке написано, – недоуменно отвечает та. – Я надеялась, что буду вам полезна в качестве переводчика. Теперь вижу, что вы и без меня обойдетесь, – грустная стоит, растерянная.

– Не беспокойся, – утешаю я девушку. – Для тебя у меня другое задание пока будет. Еще более важное, чем мне эту книгу вслух читать. Станешь ты у меня первой разведчицей нелегалом в этом мире.

Не поняла. Пришлось объяснять. Потом прошли в комнату, где у нас архиепископ Гилберт сидел и быстренько сделали из него послушного подчиненного Дианы. Следующим шагом снабдил их инструкциями, выдал денег и пятьсот освобожденных по такому случае легионеров и отправил в Кордобус.

И вот сейчас Диана меня обманула. И зря она думает, что я не знаю, в чем. В ее же книге нашел на днях заклинание, которое позволяет читать мысли находящихся под воздействием ритуала «Подчинения». Все древние маги предусмотрели. Осторожные были, заговоров против себя опасались. Правда, от самоуничтожения их это не спасло. Да и даже не найди я этого заклинания, все равно узнал бы – подстраховался я заранее. Мне подробнейший рапорт и архиепископ Гилберт прислал. Надеется, что выслужится, и я его за это от подчинения Диане освобожу. Ну, не знаю. Не уверен. Но пусть старается.

И такая в ее мыслях каша из разных страхов и «чуйств», что даже не знаю, как мне теперь поступить. С одной стороны, несомненное предательство своего хозяина получается. Древние за такое сразу бы смерти предали. Не церемонились они со своими дроу. Но я не древний. Я, вообще, из другого мира. Хотя и там, если верить разным открывающимся периодически архивам спецслужб, с разведчиками, не оправдавшими доверия, особо не церемонились.

Нет, не буду я, конечно, девушку никак наказывать, хотя она сейчас чего-то такого от меня и ждет. Надо ее как-то вытаскивать из той ситуации, в которую она по моей, кстати, вине попала. Совсем мне не хочется, чтобы она ночи старому пердуну Георгу Восьмому скрашивала. Тогда уж лучше мне. Вопрос только в том, что я могу предпринять, находясь за сотни лиг от Кордобуса?

Глава 5.«Собачья свадьба» в Куршевеле с all inclusive.

Сижу на постели в халате и жду. Жду, кто войдет в дверь. В халате – потому что приказал изготовить для себя этот неизвестный здесь элемент одежды. Тут расхолаживаться не принято – встал утром, сразу будь любезен нацепить на себя всю полагающуюся по статусу амуницию. Ложишься вечером спать – снимаешь с себя всю эту сбрую, и тебя уже ждет ночная рубашка, которая полагается всем вне зависимости от пола. И никакой промежуточной формы одежды не предусмотрено. Я ввел. Теперь наслаждаюсь моментами, когда утром и поздно вечером можно вот так расслаблено посидеть в удобном и мягком халате. Изабелле тоже очень это новшество понравилось. Даже к своим немногочисленным придворным дамам по утрам так выходит. Правда, ее халаты – это настоящее произведение искусства. Уверен, что им и какая-нибудь французская королева Мария-Антуанетта до зубовного скрежета позавидовала бы.

А вот кто войдет? Ответ на этот вопрос от меня не зависит. Это сейчас решает все та же моя старшая жена. Может быть, новобрачная, может быть, сама Изабелла, а может быть, и никого не будет. Удивительная ситуация, когда Великий герцог не может сам решить, с кем он хочет провести ночь. Тем более, что это – первая брачная ночь с моей второй женой. Но она, повторюсь, вполне может и не состояться.

Изабелла сейчас с новобрачной проводит в своих покоях инструктаж. И если ей покажется, что та не усвоила в должной мере данные ей советы и указания, то в праве ее визит в мою спальню отложить на неопределенный срок. В общем, сбылась мечта Изабеллы о том, как она будет руководить своим гаремом. Не оговорился, именно «своим», то есть – ее, потому что «моим» его назвать язык не поворачивается. Прав у меня в этом вопросе даже меньше, чем кот может наплакать.

А что делать? Правила нужно соблюдать. Изабелла соблюдает. Положено магу несколько жен – значит, должны быть. Должна жена предоставлять мужу смазливых служанок для всякого разного – так она жутко переживала, что не может в Юме их набрать. С другой стороны, связь мужа (меня в данном случае) с благородной дамой это оскорбление для жены и измена – и Изабелла истово оскорбляется. И так, что до сих пор мне иногда, к счастью, все реже и реже, ДеВержи поминает.

Вот и я должен в ответ местные традиции блюсти и отнюдь не нарушать. Жены находятся в подчинении у старшей жены. Та может ввести нормы правления с элементами демократии и, обсудив с ними все нюансы, составить четкий график посещения спальни мужа (так, к слову, у мага Элифаса было), но имеет полное право и избрать вариант самовластного правления, решая, кто и куда идет, ни с кем не советуясь. Что-то мне подсказывает, что моя любимая (любимая – это Изабелла, и такой останется в моей терминологии навсегда) пойдет по второму пути.

Собственно, судя по тому, что я до сих пор сижу в гордом одиночестве, уже пошла. А ведь я только второй раз женился пока. Что же будет, когда великая герцогиня (кстати, титул великой только Изабелла будет носить, остальные будут просто герцогинями) осуществит свой грандиозный план по ожениванию меня на выгодных невестах и получит в свое распоряжение целый девичий взвод? Очень надеюсь, что до роты он не разрастется. Тогда сбегу. К оборотням. Хотя туда нельзя, там пантера Амельда. Жуть просто, а не жизнь.

Да какая там жуть? Жуть – это ерунда. У меня в замке, да и во всем Юмиле и округе уже месяц творится какая-то дикая помесь собачьей свадьбы с Куршевелем и турецкой системой all inclusive. А все Изабелла со своим праздником подсуропила.

– Дорогой, – обратилась она ко мне месяца два назад. – Подскажи, какие можно предложить нашим гостям (она их штук пятьдесят на новый год пригласила) зимние развлечения?

Ну, да. Тут единственное зимнее развлечение – это многодневный пир с унылыми танцами, завыванием менестрелей, от которых уши вянут, и, естественно, шутками карликов. И все. Ни на что большее у местных фантазии не хватает. Еще охоту забыл. Но это пару раз за зиму, да и то она тоже превращается во все ту же пьянку. Только на свежем воздухе.

И смотрит при этом на меня моя жена так простодушно-хитровато. Интересное сочетание. Вроде бы невозможно быть одновременно и простодушной, и хитрой. Но у Изабеллы получается. С одной стороны, она просто просит мужа помочь ей в организации праздника советом. Простодушная. С другой стороны, подозревая, а, по сути, будучи уверенной в том, что ее Ричард совсем не Ричард, а кто-то другой (после той попытки угостить меня сывороткой правды девушка вопрос, кто я на самом деле, больше не поднимала ни разу) хочет из этого кого-то другого вытянуть тайные знания и применить их на практике. Хитрая.

Пусть. Мне не жалко. Описал ей, как устроен отдых в Куршевеле, добавил немного турецкой специфики all inclusive, рассказал про шале в горах, подъемники, катания на санях, карнавалы, открытые бассейны с подогревом воды, гулянья, молодецкие забавы вроде кулачных боев, фейерверки и салюты. В общем, вывалил все, что только в голову приходило.

– Ричард, – не выдержала Изабелла, глаза которой открывались по мере моего рассказа все шире и шире и блестели все ярче и ярче. – Неужели ты все это сам видел? И все эти неописуемые развлечения испытал? – ага, сбилась все-таки на запретную тему о моем настоящем происхождении. – Ой, прости, – исправляет свою оплошность жена. – Я ни о чем тебя не расспрашиваю. Но почти все, что ты описал, постараюсь сделать.

Уходит, закусив губу, в мечтах уже, наверное, плавая в открытом бассейне на вершине горы или летя вниз по склону на санях, укрытых мягкими медвежьими шкурами.

Магия – страшная сила. А если к ней еще добавить власть и решимость добиться поставленной цели великой герцогини, закусившей удила, то еще и непревзойденная созидательная сила. Работа на склонах гор закипела такая, какой не бывает даже за месяц до старта Олимпиады, к которой все почти готово, но ничего не доделано.

Буквально дней через двадцать я из окна своих рабочих покоев мог видеть усеявшие две ближайшие к Юмиле горы три десятка шале, соединяющие их с замком дороги, на одной из площадок поднимался пар над бассейном, а гномы доделывали маго-механические подъемники, ведущие как к этим шале, так и к проложенным трассам для спуска на санях. Горные лыжи я, к счастью, не упоминал Изабелле, а то пришлось бы еще и госпиталь строить, чтобы многочисленные переломы знатных гостей лечить. На этой стройплощадке периодически мелькала великая герцогиня, сверявшаяся с планом, который я по ее просьбе очень схематично набросал. Кстати пришлись и набравшиеся уже опыта и теперь виртуозно владевшие кирками и лопатами пленные легионеры из имперского стройбата.

К прибытию гостей готово было все. И они, чтоб их, начали прибывать. Пятьдесят человек Изабелла пригласила? А их штук семьдесят в итоге набралось. Еще двадцать приехали без путевок.

Но не выгонять же теперь? И это еще ни один из приглашенных королей со своим семейством не приехал. Опасаются вызвать недовольство императора. Даже Гастон Первый с Вержиной проманкировали приглашение Изабеллы. Впрочем, их Изабелла позвала только из вежливости. Видеть у себя бывшую графиню ДеВержи она, уверен, совсем не жаждет. В общем, публика помельче собралась. Три – четыре герцога, одна герцогиня с братом из враждебной империи (очень интересная особа, кстати, оказалась), а остальные разные графы. Даже один барон не пойми как и почему затесался.

Всех разместили. Кого в шале, кого в замке, кого на лучшем постоялом дворе Юмиле.

И началось… Поначалу прибывшие держались напряженно. Кучковались вокруг Изабеллы, а на меня только опасливо косились и сторонились. Девушки, это те, которые были выбраны любимой в качестве потенциальных невест, только хихикали и бросали украдкой взгляды. Их родители оценивающе рассматривали декор замка и даже, как мне доложили, чуть ли не на зуб пробовали светильники (правда – все из золота?!) и ощупывали парадные одежды гвардейцев. Парча? Ух, ты… Но уже через пару дней, а точнее после первого же грандиозного пира и выступления учеников академии Элифаса, подготовивших еще невиданное здесь огненное шоу, а также других новых для этого мира развлечений (кулачные бои почему-то больше всего понравились дамам, а вот танцы гномок, которые были одеты в свои любимые мини, просто свели с ума мужскую половину), оттаяли и освоились.

Когда же Изабелла познакомила аборигенов с прелестями санного спорта, а затем засунула наиболее смелых в горячий бассейн, из которого открывался великолепный вид на Юмиле и долину, гости даже меня начали воспринимать как вполне терпимое зло. Ну, и как очень перспективного будущего родственника тоже.

И это их изменение в отношении ко мне тут же самым драматическим для меня образом отразилось на поведении их дочерей.

Стартовала собачья свадьба. Только, если мне память не изменяет, у этих милых животных она заключается в том, что шобла кобелей носится за одной сучкой, а в моем случае все было по-другому. Толпа милых девушек не давала прохода одному единственному Великому герцогу, который нигде не мог от них спрятаться. Даже в рабочих покоях. Стоило там запереться, как из-за двери раздавалось:

– Ваша светлость, составьте нам компанию на конной прогулке! Мы без вас боимся!

– Великий герцог Ричард, вы так замечательно плаваете! Научите и нас! Сейчас бассейн как раз свободен!

И я не выдержал. Вызвал к себе в приказном порядке Изабеллу, которая просто млела от всеобщего восхищения и океана интриг, закручивавшихся вокруг нее, Юма и будущего империи.

– Дорогуша, – я Изабеллу так называю крайне редко, только когда раздражен и не могу больше сдерживаться. – У тебя очевидный перебор получился. Я на всех этих девицах не женюсь ни в коем разе. И это приведет к тому, что вместо союзов и дружеских отношений, ради установления которых ты всю эту кутерьму и затеяла, мы получим обиженных недоброжелателей.

Задумалась. Улыбка с лица пропала. Согласилась. А как тут спорить, если я кругом прав?

– Ричард, – спрашивает растерянно. – И что же теперь делать?

– А вассалы нам на что? – спасаю я ситуацию. – Срочно вызывай в Юмиле всех молодых и неженатых. И постарайся их окрутить с этими озабоченными девицами. Любыми способами. Хоть свет во время танцев выключай, чтобы потом никто уже отказаться не смог. Кстати, организуй бал для молодежи. И вина что ли побольше пусть будет. Это может сработать.

Умчалась окрыленная. Через неделю мне стало значительно легче. Юноши у нас горячие, настоящие горные орлы. И совсем не бедные, что тоже очень добавляет привлекательности в глазах прекрасного пола. Увы, это правда, и слов из песни не выкинуть. Враз почти всех поклонниц у меня отбили. Почти – потому что не всех.

Две остались верны мне.

Та самая герцогиня из враждебной империи, которая со своим братом прибыла. И вот, что любопытно, брат ее старше на пять лет (герцогине двадцать один, как я, вернее – Изабелла, выяснила, а брату, стало быть, уже двадцать шесть), но владениями правит она, а брат только на подхвате и даже титул носит графа.

Второй сохранила мне преданность оборотница-пантера Амельда. Но она, кстати, как и герцогиня, мне совсем не докучала. Избрала другую линию поведения. Очень мудрую. Подозреваю, что тут без совета ее матери Сигрид не обошлось. Ходит везде за Изабеллой, всем своим видом показывая, что, во-первых, уже является моей невестой и участвовать в загонной охоте на меня ей нет никакой нужды, а во-вторых, – что признает мою жену вожаком их будущей стаи, чем последней, естественно, льстит. И внешне очень изменилась за прошедший год. Была нескладным подростком, а стала уже красивой девушкой. Показала мне, как в пантеру перекидывается. Однако… Помню раньше это был просто кошак-переросток, а теперь уже, действительно, настоящая пантера. Так ночью обратится, да как своей нежной лапкой с когтями приласкает… Хоть кольчугу надевай. И шлем, пожалуй, тоже. Хорошо, что ей только через год шестнадцать исполняется.

Возвращаюсь к герцогине. Зовут ее, между прочим, Мелисса. В общем, ей тоже в забеге за мной участвовать не нужно. С ней уже все решено. Через год играем свадьбу. Хочу ли я этого? Даже не знаю. Скорее нет, чем да. Мы почти незнакомы. Один раз только и поговорили. Да и то в присутствии Изабеллы. Вопрос это политический, так что чувства и желания значения не имеют.

– Милый, – сказала мне жена, когда я пришел по ее просьбе в ее покои. – Познакомься. А то боюсь, что ты при общем взаимном представлении мог что-то упустить. Это герцогиня Мелисса. Она из империи Кортия.

Вежливо кланяюсь. Мелисса изображает какое-то подобие реверанса. Очень, надо сказать, условное. Похоже, что ей на меня плевать. А зачем тогда приехала, спрашивается?

– Мы с Мелиссой уже все обсудили, – продолжает тем временем Изабелла с апломбом опытного министра иностранных дел. – И пришли к обоюдному решению, что брачный союз между вами в интересах, как Юма, так и владений герцогини.

Та кивает. С таким же важным видом. То есть ни малейший симпатии ко мне не просматривается даже под микроскопом, а вот искреннее уважение к Изабелле очевидно и не вызывает сомнений.

Начинаю выяснять, в чем тут собака порылась. Оказывается, что, тут обе высокие переговаривающиеся стороны правы, наши герцогства очень похожи и находятся в почти идентичном положении. Оба и фактически, и юридически независимы от своих империй. Оба являются богатыми промышленными центрами. Оба отбиваются от попыток себя подмять. Оба расположены в горах, что и позволяет это делать. И, наконец, герцогиня, как и я, владеет темной магией. Бинго! Наш союз неизбежен и предопределен. Вместе мы обе империи в два бараньих рога свернем.

И это еще не все.

– В качестве подтверждения неизменности наших договоренностей, – заявляет напоследок темная герцогиня. – Я согласна на брак моего брата с кем-то из ваших подданных, Великий герцог. Выберите сами. Брат останется здесь как залог того, что ровно через год я вернусь и стану вашей законной супругой. Пока будет достаточно, если мы официально объявим о нашей помолвке. Почему я откладываю свадьбу на год, я пока рассказать вам не могу, но поверьте, что причины для этого есть и очень серьезные.

Вот уж, что мне без разницы, так это причины, по которым переносится свадьба с герцогиней, которая у меня никаких чувств, хотя она и весьма привлекательна внешне, не вызывает. А Изабелла просто светится от восторга.

– У меня есть на примете замечательная девушка, – заявляет она. – Ее зовут Мира, ей только что исполнилось семнадцать. Скромна. Очаровательна. Прекрасно воспитана. Дочь нашего самого верного вассала графа Сиверса. У него обширные и богатые владения. Мира – единственная наследница.

Ну, Изабелла! Ну, дает! Не даром мы перед приездом гостей Миру выслали из Юмиле, чтобы она нам тут всю дипломатическую игру, соблазняя отцов семейств, не испортила. Пристроила, как и обещала Сиверсу, его непутевую дочурку за достойного аристократа.

Вот и ждем теперь, когда этот бесконечный праздник закончится, чтобы сыграть свадьбу Миры и брата герцогини Мелиссы. А он все не заканчивается. Месяц уже прошел, а никто из гостей даже намека не делает на то, что собирается покинуть Юм. Вот что клятый all inclusive, сиречь халява, даже с аристократами делает. Развлекаются напропалую, жрут в три горла, пьют еще больше, девицы уже каждая себе по постоянному кавалеру выбрали. И, как бы это сказать-то потактичнее… В общем, ведут себя, как на курорте, не соблюдая слишком уж строго правил приличия. Уединяются даже некоторые. Мда… Если так дело пойдет и дальше, то как бы у некоторых дети еще до свадьбы не появились. Надо как-то все это мероприятие закруглять…

Цели наши достигнуты. Отношения со значимыми подданными империи установлены даже более близкие, чем дружественные – теперь у моих вассалов там куча родни будет. Хорошо. Глядишь и Георга Восьмого от войны с нами удержат. А она теперь может вспыхнуть нешуточная. На полное уничтожение.

И причины здесь две. Первая – это моя вторая жена, которую я все-таки надеюсь сегодня увидеть у себя в спальне. Диана – это. Мы ее, можно сказать, из-под венца у императора выкрали. Так что женился я сегодня на невесте Георга Восьмого. И он этого мне, когда новость до него дойдет, точно не простит.

Вторая причина заключается в том, что я его не только невесты и вожделенной им первой и последующих брачных ночей с юной дроу лишил, но и сынка его бешенного прибил. Неудачно получилось как-то. Слишком он для погони за Дианой лошадей хороших выбрал. Вот и догнал. На свою голову. Точнее – на орган, который значительно ниже расположен. Настиг беглянку уже на границе с Юмом. А там я был. К счастью, об этом нюансе Жорик (Георг Восьмой) может никогда и не узнать. Пропал сынуля, и пропал. Но некоторые опасения, что мы не всю свиту принца вместе с ним в иной мир отправили, у меня есть. И это плохо.

О!. А вот и дверь в спальню открывается. Кто у нас тут? Диана. Прошла, значит, все-таки успешно собеседование с Изабеллой и теперь допущена до меня.

Глава 6. Интерлюдия. Диана.

В последний год ее жизнь делала такие кульбиты, какие ни один акробат на ярмарках не демонстрирует. Сначала, как это и было с самого ее рождения, – принцесса Драура и племянница королевы. Возможно, даже ее наследница. Хотя последнее вряд ли – у Алиры была родная дочь, и, скорее всего, именно к ней и перейдет со временем корона матриарха. Потом преступница и на какое-то время заключенная в замке Великого герцога Юма. Гостья и наперсница великой герцогини Юма все в том же замке. Опять преступница и заговорщица, злоумышлявшая на собственную тетку и подвергшая запретному ритуалу «Подчинение» жену Великого герцога Ричарда. Рабыня этого герцога и темного мага – такая же, какими были ее далекие предки при древних магах. Сама под заклятьем «Подчинения». Разведчица герцогства Юм в столице империи Кордобусе и хозяйка не кого-нибудь, а самого знаменитого архиепископа Гилберта. Невеста императора, беглянка и теперь… Законная вторая жена великого герцога Юма Ричарда – герцогиня Диана.

Диана погладила рукой изящный золотой обруч, который несколько часов назад возложил ей на голову дядя Великого герцога – достопочтенный Родрик, сочетавший ее браком с владельцем Юма. И до сих пор, к слову, ее хозяином. Не снял с нее заклятья «Подчинение» ее муж. Может быть, когда-нибудь он ей это и позволит сделать. Хотя после приближающейся ночи это и не будет иметь большого смысла. Проведя ее с Ричардом, она влюбится в него с такой силой, что уже никакие дополнительные заклятья для того, чтобы обеспечить ее верность и преданность, будут не нужны. Это Диана хорошо понимала, отлично зная, какими и для чего дроу были созданы магами древности.

Она никогда не хотела выходить замуж. А ведь дома, в Драуре, столько самых сильных и красивых мужчин-дроу мечтали стать ее мужьями! Даже турнир, чтобы привлечь ее внимание, провели. Но она всегда всем отказывала. А могла бы создать могущественную семью, которая не на много уступала бы по влиянию семье самой Алиры. И теперь вот стала женой темного мага, и других мужей у нее в нарушение обычаев дроу уже никогда не будет. Мало того, даже этого единственного ей предстоит делить с другими женами, которых, как только что объяснила ей первая и главная жена – великая герцогиня Изабелла, у него будет много. Правда, сама Диана будет второй, а не пятой или восьмой, но это слабое утешение.

И в то же время, она была рада, что все сложилось так, как сложилось. Могло бы быть гораздо хуже. Начиная с неминуемой и жестокой казни в Драуре, которой она не смогла бы избежать, если бы Алира не скрыла того, что девушка совершила ритуал «Подчинение», кстати, сделала это королева по просьбе Ричарда, которому не могла отказать (тут Диана горько усмехнулась мысли о том, что уже этой ночью она окажется в таком же положении, что и ее тетка – полной эмоциональной и чувственной зависимости от Великого герцога), и заканчивая опасностью попасть в руки сумасшедшего извращенца принца Карлоса или очутиться в постели его престарелого отца – императора Георга Восьмого.

И от двух последних угроз ее спас тоже ее нынешний муж. Подумав об этом, Диана совсем уже было решилась открыть, наконец, дверь в спальню, где тот ее уже давно ждал, но опять замерла, вспоминая то, что произошло в Кордобусе.

Накануне свадьбы с императором девушка подверглась унизительной процедуре подтверждения ее невинности. Ее завели в небольшую комнату, где два придворных лекаря (оба – мужчины!) заставили ее задрать подол платья и расставить пошире ноги, а потом при помощи зеркальца на длинной ручке зафиксировали ее девственность, о чем тут же громогласно, на весь дворец объявил герольд.

– Невеста его императорского величества, самовластного властителя империи Блазия и сюзерена пяти королевств Георга Восьмого невинна! Свадьба состоится завтра в полдень в главном кафедральном соборе империи!

Правда, сама свадьба должна была получиться довольно скромной для императора.

Он хотел, чтобы таинство совершил сам понтифик, но тот наотрез отказался. Во-первых, этим своим старческим капризом Георг Восьмой ломал план понтифика через Диану, которая везде представлялась как принцесса дроу, наладить отношения с Драуром и распространить в этом королевстве влияние церкви. То, что девушка выходит замуж насильно, не было для понтифика секретом, как и то, что о предстоящей церемонии Георг Восьмой даже не удосужился известить королеву Алиру, чем нанес ей оскорбление. Слишком уж император торопился к первой брачной ночи с юной красавицей – и так особым умом никогда не отличался, а тут совсем поглупел.

Во-вторых, понтифик вовсе не хотел портить отношения с многочисленными аристократами, которые практически открыто предстоящий брак императора с дроу не одобряли. То, что у девушки дроу может родиться только дроу, никакой тайной не было. И что будет, если Георгу Восьмому, несмотря на старческую немощь, удастся все-таки стать отцом? Дроу станет принцем или принцессой империи Блазия? А если что-то случится с двумя старшими принцами – детьми императора от двух предыдущих жен? Этот ребенок дроу со временем станет императором или императрицей? Это было абсолютно немыслимо. В этом понтифик был с аристократами полностью согласен. Веками империя строилась, как государство людей, где они не только составляли почти все население, но и неизменно правили. Только люди имели право на власть в Блазии. И этот закон не предусматривал никаких исключений из него.

Увы, но переубедить Георга Восьмого не удалось никому. Даже совету архимагов, который предложил самый простой выход. Если уж императору так на старости лет приспичило, то пусть поселит эту дроу в загородном дворце и забавляется с ней, пока не надоест. Но и этот вариант Георга не устроил. Он хотел видеть Диану рядом с собой на законных основаниях. И точка.

– Представляешь, милая, – заявил Диане император, когда девушка покинула комнату осмотра лекарями. – Эти личевы маги предлагали мне сделать тебя моей тайной наложницей, – и он, не удержавшись, погладил ее бедро. – Нет. Завтра ты станешь моей женой и императрицей. Готовься!

Возможность спасения пришла поздно вечером в лице десяти дроу, которых королева Алира в свое время передала Великому герцогу Ричарду в качестве его личной охраны. Они проникли в дом архиепископа Гилберта через черный ход. Усталые, грязные, промокшие и замерзшие.

– Принцесса, – обратился к Диане их предводитель. – Мы от его светлости. Мчались к вам, загоняя лошадей. Перед входом дежурят гвардейцы и два боевых мага, да и весь дом окружен охраной. Мы еле пробрались. Ворота в Кордобус уже закрыты. Сейчас нам вас отсюда не вытащить. Давайте подумаем, как это можно сделать завтра.

И они придумали. Собственно, возможность была только одна. Бежать из собора за час до начала церемонии. В это время Диана должна будет находиться там наедине с архиепископом Гилбертом, который перед таинством бракосочетания должен провести с ней обязательную беседу и дать церковные наставления. Поручили это именно ему по принципу – сам притащил сюда эту дроу, сам и расхлебывай последствия.

В собор дроу прошли, изображая свиту архиепископа и напялив на себя черные балахоны. Там Гилберт по приказу Дианы дал себя связать и показал тайный ход, который вел в небольшую таверну на соседней улице. А дальше кони и бешенная скачка по заснеженным дорогам со сменой при каждой возможности лошадей.

Направлялись в Юм. В сторону Драура по ложному следу должны были устремиться преследователи. Гилберт, когда его обнаружат, скажет, что похитили невесту императора дроу. Да и те еще накануне, прежде чем пробраться в его дом, не скрываясь, прогулялись по городу, чтобы дать себя хорошо рассмотреть, примелькаться и запомниться.

Увы, но принц Карлос, который не оставил своих намерений завладеть Дианой, каким-то чутьем маньяка угадал верное направление. И во главе полусотни своих личных гвардейцев настиг беглецов у самой границы горного герцогства – почти уже в узком проходе между отрогами гор, который вел в Юм и где стояла застава. Чуть-чуть они не дотянули до безопасного места. Только что пала последняя лошадь – под Дианой. Она обернулась и увидела предвкушающий оскал, исказивший лицо принца.

Все изменилось вмиг. Из-за скалы выметнулся отряд оборотней на лосях, они отсекли Диану от преследователей и окружили их. Следом за ними показался Великий герцог Ричард.

Как и почему ее теперь уже муж там оказался, Диана поняла чуть позднее. Случайно. Катался в компании нескольких девушек и в сопровождении пары десятков молодых вассалов и сотни оборотней.

Мог бы просто приказать им перебить всех преследователей, но почему-то предпочел расправиться с принцем Карлосом лично – один на один. И без магии.

– Операция «Кастрация Бонифация», – пробормотал тогда герцог непонятную фразу, выходя на утоптанный снег круга, где его уже ждал с мечом в одной руке и кинжалом в другой принц.

Поединок складывался для Великого герцога непросто. Ему мешал оставшийся местами рыхлым снег, а еще Карлос оказался очень сильным и опасным противником. Он виртуозно владел и мечом, и кинжалом. Это Диана, сама никогда не тренировавшаяся с мечом и умевшая только управляться с изящным кинжалом, оружием, с которым никогда не расстается ни одна девушка-дроу, сразу отметила. Занятия Ричарда со своими гвардейцами она наблюдала не один раз и сейчас видела, что принц далеко превосходит в мастерстве любого из них. Кроме того, Великий герцог почему-то упорно метил своему противнику только в одно место. В промежность. Если бы не это, наверное, схватка закончилась бы быстрее, а так она затягивалась. Один раз Карлос даже сумел достать ее мужа своим мечом. Тот не смог полностью отвести в сторону сильнейший рубящий удар сверху, и оружие принца распороло ему камзол на левом плече и содрало кусок кожи. Показалась кровь. Герцог хмыкнул, тверже перехватил свою шпагу и перешел в наступление. Показал два подряд колющих удара в голову, потом в корпус, ногу, опять в голову и, наконец, добился своей цели – вонзил шпагу в пах принцу и резким круговым движением лишил того его детородного органа.

Карлос выронил меч и упал лицом в снег. Вокруг него начало быстро расползаться кровавое пятно. Герцог подошел к поверженному, ногой перевернул его на спину и несколько минут смотрел, как из Карлоса с толчками вытекающей крови уходит жизнь. Потом удовлетворенно кивнул, вытер лезвие своей шпаги, и обернулся.

– Рад представить всем мою невесту принцессу Драура Диану! – объявил он, обращаясь к сопровождавшей его свите. – А этих, – он указал на застывших гвардейцев убитого принца. – Всех перебить и закопать где-нибудь в неприметном месте с их хозяином!

– Иди сюда, девочка моя, – обнял Великий герцог Диану. – Поехали домой.

В замке их уже в покоях Ричарда ждала его жена – великая герцогиня Изабелла. О том, что они скоро прибудут, ее предупредил посланный вперед гонец.

– Я очень рада, что ты прислушался к моему совету, который я тебе дала на днях, – сказала она, вставая и целуя герцога. – Садись милая, – обратилась герцогиня к Диане. – Сейчас сюда подадут что-нибудь перекусить, а пока расскажи, что с тобой в этом проклятом Кордобусе произошло.

И Диана все рассказала. Когда она, смущаясь, подошла к описанию проверки на невинность, Изабелла весело рассмеялась.

– Какое отвратительное и неуместное правило! – воскликнула она, поворачиваясь к мужу. – Ричард, представляешь, что было бы, если бы такое же существовало в Юме? Я бы проверку не прошла. И по твоей, между прочим, вине, – герцогиня лукаво улыбнулась. – И ты видишь теперь, к чему могло привести твое упорное нежелание провести ночь с Дианой? Так бы оказалась она уже не девственницей, глядишь, и свадьба с императором бы расстроилась сама собой. Впрочем, я рада, что Диана теперь с нами. Я по ней скучала.

– Не расстроилась бы, – возразила тогда девушка. – Я потом спросила о такой возможности архиепископа Гилберта. Он мне объяснил, что меня в любом случае объявили бы невинной. А проверка – это просто унизительная традиция.

– Да? Тогда это еще глупее, чем кажется на первый взгляд, – хмыкнула герцогиня. – Ладно. Отдыхай Диана. Я прикажу подготовить для тебя покои, достойные твоего нового положения. Свадьба будет через неделю. Это произведет большое впечатление на наших гостей. Второй женой Великого герцога Юма становится принцесса Драура. А когда еще из Эльфары вернется Элена, которую, очень надеюсь, ее отец восстановит в статусе принцессы, так и совсем все отлично будет.

Да, Великий герцог, пока ее, Дианы, не было в Юме, каким-то образом сумел вернуть светлой эльфийке ее магию. Говорят, что сам чуть не погиб, вступив в схватку с каким-то призраком. Но победил. И теперь Элена, которая, похоже, опять станет Элениэль и принцессой, помчалась к своему отцу. Если тот вернет ей звание принцессы и брачный перстень, то она возвратится в Юм, чтобы… Чтобы что? Задумалась Диана. Чтобы выйти замуж за Великого герцога, конечно. Ответила она сама себе. Но станет она только третьей женой теперь. Место второй уже занято.

И Диана, наконец, открыла дверь в спальню своего мужа.

Глава 7. Ночь.

Спит, как котенок, думал я, глядя на свернувшуюся в клубок рядом со мной Диану. Насколько же они у меня разные все.

Изабелла. Нежная, но решительная, целеустремленная, продуманная, иногда удивительно добрая, а иногда излишне жестокая. В постели готовая на эксперименты и с удовольствием берущая инициативу на себя. В жизни настоящая помощница и соратница. Любящая жена и в то же время карьеристка, беззастенчиво и не скрывая этого использующая меня, чтобы добиться своей главной цели в жизни – стать императрицей.

Элена. Мда… Тут все сложнее. Слишком она была непредсказуемой. Хотя в последнее время это, вроде бы, прошло. Абсолютно мне преданная. Незаменимая в походах и опасностях. По ночам покорная и одновременно страстная. Я бы сказал, идеальная подруга. С такой в моем прежнем мире, наверное, можно было бы вместе ходить на футбол, ездить на рыбалку, подниматься в горы, прыгать с парашютом. В общем, не домашняя жена ни разу.

И вот теперь Диана, которая силой обстоятельств опередила Элену, став моей второй законной супругой, хотя я и видел на этом месте эльфийку. Но уж, как сложилось. По возрасту на год старше Изабеллы, а по поведению еще ребенок совсем. Тихая, нежная, даже вот только что, когда впервые проводила ночь с мужчиной (то есть – со мной, к счастью), не издала ни звука. Только глазами выражала свой восторг и обнимала меня нежно. Сейчас спит. Доверчиво прижавшись ко мне. Но при этом сильная магиня. Пожалуй, поручу ей курировать вопросы образования. Тем более что она этим уже занималась.

Почему я на ней вот так сразу женился? Особенность мужской психологии, наверное. Пока была рядом, как-то все не мог принять решения, что с ней делать. Да и неудобно было из-за заклятья «Подчинения». А вот только узнал, что она может достаться другому, как… И дело даже не в том, что этому старику императору, а просто – другому! Так сразу воспылал к ней самыми нежными чувствами. Или это просто присущий каждому мужчине собственнический инстинкт сработал? А хрен его знает. Но не жалею о том, что сделал. Да и Изабелла опять же довольна.

– Хорошая она девочка, – сказала мне тогда еще моя единственная жена, когда я рассказал ей, что собираюсь спасать дроу из рук Георга Восьмого. – Послушная. А что натворила всякой жути, так и я, если помнишь, тебя и отравить собиралась, и сыворотку правды в вино подмешать. Бывает… Я бы ее с удовольствием увидела в качестве твоей жены. Подумай, Ричард. Да и то, что она принцесса Драура со счетов сбрасывать не надо. А Алира? Переживет Алира это. Потерпит. Я же терплю ее появления здесь. Вот и она, как ты говоришь, перетопчется, что ее племянница твоей женой станет.

Согласен с Изабеллой. Целиком и полностью.

Глава 8. Заботы, союзы, дипломатия.

В замке уже две недели, как, наконец, установилась относительная тишина. Относительная – потому что полной при наличии сотни слуг, пары десятков придворных, двадцати лейб-гвардейцев, десяти дроу моей личной охраны и энного количества обычных стражников, и это – не считая меня самого, моих жен – Изабеллы с Дианой, и ближайших родственников в лице дядюшки Родрика с его благоверной – неугомонной гномкой Грундой, быть не может. Но по сравнению с тем дурдомом, который тут творился на протяжении полутора месяцев просто кайф и лафа. Отдыхаю душой и телом.

И работаю. Как проклятый. Финансы, которые чуть было не спели романсы, столько средств ушло на праздник Изабеллы, как выяснилось, показывают тенденцию к быстрому восстановлению. Мне сегодня казначей приятнейшие для глаза любого Великого герцога цифры показал. Торговля благодаря новым дорогам (моя идея, кстати, была) на зиму не остановилась, так что налоги исправно поступают. Гости наши, которые все-таки разъехались, а то я уже начал опасаться, что они решили у меня навеки поселиться, перед отъездом накупили столько наших эксклюзивных и не очень товаров, что за ними целые караваны тянулись. Конечно, могут себе позволить потратиться – столько бабла сэкономили за полтора месяца жизни на халяву.

Да еще и дочек своих заневестившихся удачно пристроили. Из восемнадцати, которые вначале значились по списку в качестве девиц, домой в таком же статусе уехали только две.

Пятнадцать обрели в Юме свое семейное счастье и прямиком отправились в замки своих мужей – моих вассалов.

Почти неделю, не переставая, свадьбы играли. Бедный Родрик аж выдохся совсем, бедняга, соединяя любящие сердца узами законных браков. На последних двух церемониях, как мне послышалось, у него и вовсе что-то невнятное и неуместное проскользнуло вроде «и чтоб вас…». Но никто на такую мелочь внимания не обратил. Несколько дней до этого активно поздравляли все новых и новых новобрачных и отмечали это бесконечными, хотя и однообразными, тостами. Просто какой-то конвейер работал. Одну пару оприходовали. В смысле – обрачевали, здравицы покричали, выпили, в шале для более близкого знакомства отгрузили. Следующая на подходе. Но все когда-то заканчивается. И это тоже прошло.

Еще одна, шестнадцатая, – это герцогиня Мелисса. Ее можно было бы даже не учитывать, с ней все ясно – у нас брачно-политический союз. Политический уже заключили. Брачный через год подпишем. Да, и сюда тоже пробралось это разрушающее семьи и обогащающее разных адвокатов зло – брачные контракты. Впрочем, условия нашего крайне просты, мы их уже обговорили. То есть – не мы, а Изабелла с герцогиней.

– Не бери в голову эти нюансы, – заявила мне Изабелла, когда я захотел поучаствовать в ее переговорах с Мелиссой. – Две женщины куда быстрее договорятся между собой. У тебя сейчас и других дел хватает.

Что ж. Ладно, коли так. Оставил за собой право наложить вето, если меня что-то категорически не устроит, и оставил этих двух «дипломаток» наедине.

Если коротко, то ее владения будет наследовать тот из наших с ней детей (вот тут уже мое участие будет необходимым, тут без меня девушкам не обойтись), кто получит темный дар. Кстати, этот дар и оказался той причиной, по которой Мелисса – герцогиня, а ее старший брат только граф. У него склонность к темной магии не проявилась. Зато другой талант неожиданно оказался таким сильным, что даже мне впору позавидовать.

Выяснилось это через пять дней после свадьбы моего новоявленного подданного с виконтессой Мирой. Спросите, почему только через пять? Потому что именно пять дней, я бы даже сказал суток, молодые не выходили из своих покоев. Даже на пиру в честь их же бракосочетания пробыли всего минут сорок. А потом уединились, и все. Только по несколько раз на дню требовали подать им перекусить, принести теплой воды и разное другое прочее.

Мира после этого марафона вышла на белый свет новым человеком. Это сразу было видно. Ни одного взгляда ни на одного мужчину. Только на мужа. И он тоже глаз с нее не сводит. И такое впечатление, что единственная мысль у обоих – это снова в спальне запереться. Ну и семейка будет!

Впрочем, главное, что граф Сиверс доволен. На радостях тут же отписал молодым свой самый новый и красивый замок. И на Изабеллу теперь смотрит, как на какую-то всесильную богиню – не верил до самого конца, что моя мудрая не по годам женушка сумеет кого-то для его дочурки найти. Честно говоря, я тоже сомневался. А оно вот как все удачно сложилось.

Оторвали мы Миру с Грейвом (так брата Мелиссы зовут, забыл его представить раньше) от их важных дел по причине того, что герцогиня, сестра Грейва, уже извелась вся. Ей домой нужно спешить, а уехать, не попрощавшись с братом, неудобно. Не в спальню же ей было к новобрачным врываться? Так что я задействовал герольда, и тот так рявкнул под их дверью:

– Великий герцог Юма Ричард желает немедленно видеть графа Грейва и графиню Миру!

Что те едва не выскочили наружу в одних простынях вместо полагающейся при вызове к своему сюзерену одежды. К счастью, слуги этому конфузу состояться не дали, и Мелисса тепло распрощалась с братом на год, оценивающе осмотрела с ног до головы Миру и уехала.

– Дорогая великая герцогиня, – сказала она моей старшей жене при расставании. – Я вам безмерно благодарна. Не знаю, как вам удалось столь верно подобрать для моего брата жену, но это настоящее чудо. У него всегда были проблемы с общением с противоположным полом, и я уже даже беспокоиться начала. А тут такое!

На меня, кстати, Мелисса в последние два дня своего пребывания у нас начала смотреть с куда большим уважением. До этого, должен признать, глядела, как на пустое место. Не то, чтобы меня это задевало, но причину такого пренебрежения выяснить хотелось. Как-то выбрал удобный момент во время общей прогулки, отозвал в сторону и прямо спросил:

– Любезная герцогиня, объясните, пожалуйста, мне, как-никак вашему будущему мужу, почему вы на меня всегда так презрительно смотрите? Скажу откровенно, что такое отношение может негативно сказаться на перспективе появления на свет наших будущих детей, – постарался быть повежливее и повысокопарнее. Тут это принято и приветствуется.

Выяснилось, что причина кроется в темной магии. Вернее, в том, что в семье Мелиссы способности к ней передавались из поколения в поколение, обогащаясь, как она выразилась, новым знаниями и умениями, а я – обычный выскочка, не пойми как получивший этот талант, и, она была в этом абсолютно уверена, по силе значительно уступаю ей.

– Конечно, с одной стороны, это не имеет особого значения, – заявила темная герцогиня, насмешливо глядя мне прямо в глаза. – Я с вами все время вместе жить не собираюсь. У меня в моем герцогстве дел хватает. Но даже просто лечь в постель с тем, кто меня слабее, мне претит. Не обижайтесь, ваша светлость, на мои слова. Вы же сами попросили меня быть откровенной. Впрочем, если не верите, давайте проведем дружеский поединок, чтобы вы убедились сами, что вам со мной не равняться.

Отошли еще подальше. Провели. Поединок. Дружеский. И это она называет темной магией? Даже не смешно. Чем они там целыми поколениями занимались, понять не могу. Похоже, что теорию развивали, а о практике забыли напрочь. Владеет более или менее прилично только одним темно-зеленым потоком, да и тот ее плохо слушается. Нет, чтобы до медвежьей болезни напугать любого, кто совсем с темной магией не знаком, а это, можно сказать, все, пойдет. Кому охота послушным кадавром бегать?

Но против меня, особенно после того, как я изрядно продвинулся в искусстве работы с темными потоками, изучая подаренный мне Дианой гримуар? Да и Огюст, который после определенных событий (о них потом подробно расскажу) стал маленьким, симпатичным в общении и всегда готовым к продуктивному сотрудничеству, поделился, наконец, со мной своими познаниями.

Я в минуту скрутил девушку в кокон из тумана тления, добавил заклятье полного паралича (только глазами в изумлении лупать могла), поднял в воздух (хотел еще похулиганить и вниз головой перевернуть, но тогда бы с нее платье соскользнуло, и я бы раньше времени смог полюбоваться ее ножками, так что воздержался), а внизу поместил огромного размера темно-зеленого питона с широко раскрытой пастью. Подержал так немного и поинтересовался:

– Ваша светлость, вам так удобно? Если предпочитаете снова оказаться на твердой земле и обрести возможность двигаться, мигните мне, пожалуйста.

Никогда не видел, чтобы человек за секунду мигнул раз десять. Не предполагал, что это в принципе возможно. Теперь знаю – нет ничего неосуществимого для моей будущей жены.

Отпустил потомственную темную магиню. Невежливая, кстати, она – ушла, даже не сказав ничего и шатаясь, как пьяная. Зато теперь смотрит на меня без прежнего выражения собственного превосходства. Правда, и без особой симпатии, но тут я уже ничего поделать не могу. Всем мил не будешь.

Куда приятнее прошло общение с Хольмагом и Сигрид. Они тоже у нас слегка загостились и уехали через несколько дней после остальных. Уж очень Хольмагу бассейн понравился. Подозреваю, что в самом ближайшем будущем он попросит меня прислать ему магов и гномов, чтобы у себя в лесу такой же оборудовать. Плескался в нем, как какой-то огромный и бородатый морж, вылезая наружу только чтобы кубок настойки опрокинуть или в кулачных боях поучаствовать. Впрочем, последняя забава для него очень быстро закончилась. Желающих попасть под его кулак-кувалду больше не находилось. А вот Сигрид наслаждалась солнечными ваннами, сидя в шезлонге. Ее купание не привлекало. Может быть, из-за того, что ее вторая ипостась снежный барс? Порода кошачьих все-таки, а они воду не очень жалуют.

Накануне их отъезда мы с Изабеллой, Диану оставили в замке – у нее отношения с оборотнями не складываются, хотя с Амельдой, вроде бы, никогда никаких напряженностей не было, навестили наших будущих родственников. Естественно, мы с Хольмагом опять, выражаясь по-земному, надрались до поросячьего визга. Он радостно хлопал меня по плечу, которое к концу визита почти онемело, и каждый раз восклицал:

– Ну, ты даешь, Ричард! Обеих, значит, этих эльфиек? Да? И темненькую, и светленькую? И жена не возражает? Эх… Мне бы так.., – тут он опасливо косился на Сигрид, не услышала ли она его сетований.

С Сигрид мне удалось переговорить один раз. Честно говоря, надеялся, что сумею как-то переубедить ее в том, что выдать свою дочь за меня хорошая идея.

– Сигрид, – сказал я ей. – Сама подумай, как Амельда, привыкшая к лесу, выросшая в нем, будет себя чувствовать в моем каменном замке? Да и отношение людей к оборотням, как ты знаешь, настороженное, чтобы не сказать хуже. Сейчас, правда, в Юме ситуация становится лучше – те пять сотен оборотней, что живут здесь, никому никаких проблем не доставляют, но все равно… В общем, если за ближайший год Амельда найдет себе более подходящую пару, чем я, то имей в виду, что никаких обид с моей стороны не будет.

– Ричард, – ответила мне дама. – Ничего ты не понимаешь. Мы, оборотницы, нюхом чуем, кто должен стать отцом наших детей. Я именно так Хольмага нашла. А Амельда – тебя. Так что никого другого она не выберет. Не отлынивай от оказанной тебе чести, – она весело рассмеялась и пояснила. – Не припомню, чтобы оборотница выбрала в качестве мужа, не забавы, а именно мужа, не оборотня. Цени. Ты – первый. И, кстати, если опять начнется война с империей, то не сомневайся – мы придем к тебе на помощь.

Мда… Это серьезный аргумент. И предъявила мне его хитрая жена Хольмага очень умело. Союзники мне понадобятся уже в самое ближайшее время, боюсь. Есть, конечно, некоторые мыслишки, как противостояние с Георгом Восьмым оттянуть, но сработают ли они? В общем, отмазаться не получилось.

И Алира. Вот с ней было сложно. Приехала она к нам, точнее – ко мне, конечно же, еще когда гости и не думали нас покидать, но уже после свадьбы с Дианой. И последнее обещало множество проблем. Принимал я ее, как у нас уже традиционно сложилось, не в замке, а в башне – «Гнезде».

– Заскочила на пару дней по делу, – пояснила королева Драура, протягивая мне очередные пять разрядившихся амулетов защиты от нежити из проклятых земель. – Ну, и так. Соскучилась.

С амулетами я разобрался на этот раз довольно быстро. И процесс был уже понятен и не требовал деятельного участия кроликов-испытателей, да и сил у меня от постоянных занятий магией прибавилось изрядно. За два дня амулеты были полностью заряжены. А вот с Алирой…

– Нет, нет, и еще раз нет, – заявила мне она, с трудом дослушав, что произошло с ее племянницей и чего я теперь от королевы хочу. – Она не только меня планировала убить, а я, знаешь ли, довольно мстительная женщина, так еще и запрещенный законами Драура ритуал провела. Не могу я ее снова признать принцессой. Не могу и не хочу заявлять, что ваш брак прошел с моего одобрения. Нет.

– Алира, – возразил я. – Но и ты сама, если помнишь, такой же ритуал провела? А что касается того ее требования, чтобы я тебя убил, то ты же сама мне говорила, что Диана сделала это по глупости.

Но дама только качала отрицательно головой. Мог бы я, конечно, и настоять, воспользовавшись ее зависимостью от меня, но мне хотелось, чтобы Алира сделала это по доброй воле. Не заслужила моя невольная любовница, чтобы я ее заставлял. Кстати, на темпераменте Алиры по ночам этот неприятный разговор никоим образом не сказался. Все три прошли в бурных и страстных играх.

На четвертый день я решил, что «девушка дозрела» и, не слушая возражений дамы, потащил ее к Изабелле, на умение которой убеждать очень рассчитывал.

– Дорогая королева, как я рада вас видеть! – едва увидев нас на пороге своих покоев и не допуская ни малейшей фальшивой ноты в голосе, воскликнула моя старшая жена. – Вы так любезно дали нам передохнуть от общества нашего любимого мужа, – продолжила между тем Изабелла. – Даже не знаю, как вас благодарить за это! Заходите. Нам есть, о чем поговорить.

Впервые я увидел Алиру такой смущенной. Она даже ко мне обернулась, будто прося поддержки, но я был стоек и на ее взгляд не повелся.

– Да, я оставлю вас, пожалуй, – подлец я, подлец все-таки. – Вернусь через некоторое время. Пообедаем вместе.

Где-то через час в покои Изабеллы проследовала Диана. Явно очень испуганная тем, что ей сейчас предстоит встретиться со своей теткой. И опять мне пришлось ждать. Не под дверью, конечно, нервно переступая с ноги на ногу, как перед экзаменом или вызовом к главному тренеру сборной на разговор о нарушении режима, а в своих рабочих покоях, но все равно определенную нервозность я ощущал. Удастся ли сохранить Алиру в качестве искреннего союзника и друга (ну, и любовницы до кучи), или она теперь все будет делать только по принуждению, подчиняясь заложенным в дроу древними магами специфическим особенностям?

К счастью и моему восхищению дипломатическими талантами Изабеллы, все прошло по первому варианту. Когда спустя еще часа полтора меня пригласили в ее покои, мой министр иностранных дел и кризисный менеджер сидела довольная в кресле, а напротив нее, на диване, Алира нежно обнимала и гладила по волосам Диану.

– Видишь, милая, – приговаривала королева. – Мы с тобой, можно сказать, теперь стали даже еще более близкими родственницами. Вот через него! – и она с усмешкой кивнула головой в мою сторону.

Вечером, на очередном пиру по поводу какого-то важного события, они у нас каждый день происходили (то свадьба, то первый день недели), королева Драура Алира во всеуслышание объявила, что она счастлива видеть свою любимую племянницу, принцессу дроу Диану второй женой Великого герцога Юма Ричарда и обещает вечно хранить заключенный между нашими владениями союзный договор.

Глава 9. Элена-Элениэль и маленький Огюст.

Идея, даже я бы сказал, мечта вернуть Элене ее эльфийскую магию не оставляла меня все время. Останавливало только то, что Огюст не просто признал, что при помощи имевшегося у меня эльфийского артефакта это возможно, но как-то уж слишком загорелся этим делом. Было в его внезапном энтузиазме что-то настолько подозрительное, что я все время откладывал проведение этого ритуал, читая подаренный Дианой гримуар и пытаясь найти там что-то, что позволит мне сделать все самостоятельно, не прибегая к помощи далекого предка моего теперешнего тела. А призрак-старикашка все наседал. При каждом моем вызове его обязательно как бы вскользь пробрасывал, что вспомнил еще одну комбинацию рун, которая непременно поможет, или очередное заклинание, которое нам понадобится. В общем, всячески разогревал меня, как опытный консультант в магазине электроники нерешительного клиента. Я бы несомненно повелся, если бы пару раз в своей предыдущей жизни не покупал под таким нажимом абсолютно ненужные мне товары. Да и прекрасно я помнил, что бескорыстная помощь ближним никогда не числилась в числе грехов Огюста.

Увы, но в итоге в гримуаре я ничего, хотя бы отдаленно связанного с вопросами восстановления эльфийской магии и вообще с эльфами, не нашел. Как-то не интересовали представители этой расы древнего мага, оставившего эти записки. Вот дроу – другое дело. Про них было много. Оборотни и то, как с ними бороться, описывалось. А касаемо эльфов не было ни одного слова.

Так что пришлось мне идти на риск и принимать помощь Огюста, который услышав это, не смог удержаться от того, чтобы довольно не потереть рука об руку, чем еще больше укрепил меня в подозрениях, что что-то он задумал. А с учетом его мерзкого и злобного характера ничем хорошим это «что-то» быть не могло. И все-таки попробовать было нужно. Только возврат магии мог позволить Элене обрести свой прежний статус. Не обязательно, но мог.

– Элена, если бы к тебе вернулась эльфийская магия, – спросил я ее как-то, когда мы после очередной тренировки с оружием и ее продолжения уже без оружия в мыльне блаженно растянулись на кровати в комнате отдыха. – Твой отец мог бы снять с тебя приговор изгоя и восстановить тебя в статусе принцессы?

– Думаю, что да, – задумчиво проговорила девушка, поворачиваясь ко мне. – Конечно, это было бы сложно. Тут одного решения моего отца будет мало. Такие вопросы, наверное, решаются только Высшим Советом. Не было такого еще никогда в истории, чтобы вернулось утраченное. Но зачем ты меня об этом спрашиваешь? Зачем тебе, чтобы я снова стала принцессой? Разве тебе сейчас со мной плохо?

– Мне с тобой хорошо, – ответил я, поглаживая ее по плечу. – Но если бы ты была принцессой, то я бы на тебе женился. Отдашь мне снова свой брачный перстень?

– Я его опять на кон поставлю, – весело рассмеялась Элена, крепко обнимая меня. – И тут же сдамся.

Как после такого было не продолжить тренировку? Когда такая красавица сдается?

Вот поэтому я и готов был пойти на риск.

– Здесь проводить ритуал нельзя, – заявил мне Огюст, когда я сообщил ему, что принимаю его помощь и готов на следующий день попробовать восстановить магию эльфийке. – Нужно выйти в лес. Магия эльфов завязана на природу. Близость деревьев поможет. Да и блокиратор в замке не придется отключать. Твои магические способности нам понадобятся.

Ну, в этом и логика была, и ничего страшного я в таком предложении пока не видел. Согласился.

– Элена, – сообщил я девушке. – Завтра я постараюсь вернуть тебе твои эльфийские способности управлять растениями. Ритуал будем проводить в роще у реки, так что приготовь пару медвежьих шкур. Тебе надо будет лечь. И лучше на шкуры, чем на снег.

Эльфийка с надеждой посмотрела на меня и поклонилась, показывая, что распоряжение мое поняла и выполнит.

– И еще, – решил все-таки я заранее предупредить ее об одном моменте, который мог бы девушку испугать. – Во время ритуала я, может быть, буду разговаривать с невидимым и неслышимым для тебя собеседником. Не удивляйся. Это… Это… В общем, неважно. Потом как-нибудь познакомлю, если будет такая необходимость и возможность.

Ни одного вопроса, никакого удивления. Идеальная помощница. И уверен, что и женой такой же будет.

Если человек по жизни лох, то быть ему всегда обманутым. Себя я лохом никогда ни в прежней жизни, ни в этой не считал, но Огюст едва не доказал мне, что я был о своей предусмотрительности слишком высокого мнения.

На следующий день мы с Эленой на двух конях с утра пораньше отправились в рощу. Там, под самым старым и мощным деревом (что-то вроде нашего дуба), она расстелила медвежьи шкуры и легла. Я вызвал Огюста.

– Так, – начал он бормотать, в своей манере разговаривая то ли со мной, то ли с самим собой. – Прекрасно. Отличное место. Нас ниоткуда не видно. И дерево превосходное. Вон какие ветки мощные, да и корни должны быть толстые и крепкие.

– Кристалл-накопитель не забыл? – обратился он ко мне.

– Вот он, – ответил я, доставая из сумки кристалл граната размером в полкулака и показывая Элене жестом, что разговариваю сейчас не с ней.

Девушка понимающе кивнула. Хорошо, что я ее предупредил вчера о невидимом помощнике, а то сейчас пришлось бы объяснять, а она и так заметно нервничает. Да и я, честно говоря, тоже.

– Прикажи своей рабыне раздеться, – дал новое указание Огюст, на этот раз не скрывая своего отношения к Элене – рабыня и не более того. – Штаны можно не снимать. А вот грудь должна быть обнаженной.

Прямо, как на приеме у врача во время медкомиссии. Молодой человек, раздевайтесь! Что как? Полностью! Быстрее, не задерживайте, вы тут не один, разве не видите, что люди в коридоре ждут? Молодой человек, а штаны вы зачем сняли? Мне на ваши ничем не выдающиеся причиндалы смотреть без не интересно. Мне сердце нужно послушать.

Передал указания Огюста девушке. Забавно, но она начала стесняться. При мне раздевается, естественно, без малейших колебаний, а при ком-то невидимом ей неудобно.

– Он или она меня увидит? – спрашивает, неуверенно стягивая нижнюю рубашку, куртка уже лежит рядом на снегу.

– Он, – отвечаю. – И да. Увидит. Но не обращай внимания. Он просто призрак.

И тут поймал на себе такой злобный взгляд Огюста, что даже вздрогнул. Мда… Надо держать ухо востро. Впрочем, предок быстро снова вернулся к деловому тону.

– На спину пусть ложится. Вот так. Отлично. Руки вдоль тела. Нечего свою грудь прикрывать. Это будет мешать. А теперь возьми эльфийский артефакт и выводи руны, которые я буду тебе показывать, и там, где я скажу.

Тяжело рисовать, когда не видишь результата труда. Провожу золотым карандашиком по коже девушке – секунду-другую какой-то след остается, а потом пропадает. А надо, чтобы одна руна не только не налезала на другую, но чтобы они еще и соединены были определенными линиями. Наконец, закончил работу.

– Положи артефакт в центр выписанного тобой круга рун, – руководит мною Огюст. – Теперь чуть-чуть желтого потока направь на него.

Направил. Из артефакта начал выходить золотистый луч и высвечивать руны.

– Стоп! – остановил меня Огюст. – Вот здесь неправильная линия. Исправь. И снова попробуем.

Добрые часа два так возились. Элена уже давно подмерзать начала. Но ничего не поделаешь.

Наконец, я все смог сделать правильно. Это я понял сразу, потому что золотистые лучи не ручейком, а целым потоком хлынули из артефакта сначала в руны, а оттуда в тело девушки. Минут пять это продолжалось – Элена даже светиться вся изнутри начала. А потом от земли, от дерева, под которым девушка лежала, к ней потянулись зеленые потоки. Возвращается ее природная магия, понял я, заворожено наблюдая за процессом. Может, зря я Огюста в том, что подлость какую-то готовит, подозревал? Сделал же он то, что обещал.

– Нет, это еще не все, – оторвал меня от созерцания нашего явного успеха призрак. – Теперь все это закрепить надо. Теперь самое главное. Отойди на пару шагов!

Дальше смотреть стало немного противно. Потому что призрак старого мага начал скользить по телу красавицы, иногда даже уходя внутрь ее тела. Хотел уже было инстинктивно подойти, схватить извращенца за шиворот и отбросить в сторону, но как это сделаешь, если он неосязаем? Да и Огюст полностью как бы растворился в Элене.

Девушка распахнула глаза, которые до этого был закрыты. И это были не глаза моей Элены. Красные. И горела в них жгучая ненависть.

– А вот теперь поговорим, – произнесла эльфийка, вставая. – Теперь ты мне ответишь за то, что занял мое тело, за то, что я уже больше года вынужден являться по твоему зову, за то, что ты пользуешься моей магией.

И голос тоже совсем не нежный колокольчик Элены. Скрипучий – Огюста. А я и пошевелиться не могу. Корни дерева вырвались из-под земли и крепко опутали ноги, а две не по-зимнему гибкие ветки притянули руки к корпусу.

– Что? – спрашивает меня ехидно Огюст (теперь уже нет никаких сомнений, что это он и что он захватил тело Элены). – Не получается к моей темной магии прибегнуть? Так она у нас с тобой одна на двоих. Общая, ха-ха-ха. Ты ей даешь указание на меня напасть, а я запрещаю. Вот и не выходит ничего. Понял? А у меня теперь эльфийская магия есть. Никогда ее не считал слабой или ущербной, кстати. Меня так мой учитель наставлял – никогда не недооценивай эльфов. В своем лесу, да на близком расстоянии они опасные противники.

А я и не думал даже к темной магии прибегать. Мне и в голову не может придти убить Элену, пусть в ее теле сейчас и Огюст обосновался. Не знает мой предок, что я с некоторых пор очень неплохо и огненную освоил, и воздушную. С водой пока не очень, но две первые у меня на уровне хорошего, сильного мага. Не архимага пока, но все же. Правильно я сделал, что ни разу ему не проговорился, что у меня есть гримуар древнего мага и что я по нему другие направления, кроме темного, изучаю.

А Элена-Огюст между тем, не торопясь, одевается.

– Хорошая фигурка, – так и не отделался от привычки говорить с самим собой мой предок, бормочет, ощупывает себя? Элену? – Пожалуй, как только в тебя перемещусь, эта рабыня станет моей первой женщиной в моей второй жизни. Да? Не возражаешь? – это он-она уже мне. – А вечером и Изабеллу твою навещу. Нет, теперь уже мою. Тоже неплохая девка. Мне внешне понравилась. И ей понравится то, что сегодня ночью будет. Не сомневайся! Ты же не будешь против?

И возражаю, и против буду. Но говорить это сейчас еще рано. Аккуратно, малюсеньким огоньком из указательного пальца, всячески стараясь делать это незаметно, пережигаю удерживающие меня ветки.

Тем временем Элена-Огюст уже одет (одета?). Подходит ко мне, вынимает у меня из ножен на поясе мой кинжал, разрезает на груди теплую куртку, потом рубашку.

– Нет, так не получится, – произносит раздраженно и делает какой-то пас рукой.

Ветки и корни укладывают меня на спину прямо на снег.

– Вот теперь то, что нужно, – осматривает меня удовлетворенно.

Начинает выводить у меня на груди артефактом разные узоры. По-моему, именно такие рисовал в ту памятную ночь, когда я оказался в этом теле, Родрик. Вот только я не мой предшественник и так запросто уступать эту оболочку никому не собираюсь. Да и руки у меня, наконец, свободны. Слишком увлекся своим творчеством Огюст, не заметил, что я таки пережег ветки. А ритуал, судя по всему, уже почти подготовлен – вижу довольную улыбку на лице…

Все-таки это лицо Элены. И в глазах, где-то за красными зрачками ловлю ее взгляд. Все понимающий. Она по-прежнему в своем теле. Все видит, все слышит, все осознает. Она в ужасе от происходящего, но сделать ничего не может.

Резко хватаю Огюста-Элену за горло, валю на снег, сам наваливаюсь сверху. Он-она хрипит, пытается вырваться. А вот тут предок не угадал. Не то тело выбрал. Физически я все-таки значительно превосхожу девушку. Поэтому все сильнее сдавливаю ее шею. Авось, совсем не задушу. А если и задушу, то сразу оживлю эльфийским артефактом. Он-она теряет концентрацию. Так еще лучше. С моих ног спадают корни дерева. Темная магия мне тоже становится доступна, но она пока не нужна. Еще чуть-чуть поднажать… Обмякла. Или обмяк? Да какая разница. Главное – без сознания сейчас. И делать теперь что?

Вовремя вспоминаю, как лечил Изабеллу – фиолетовым потоком из нее смертельное заклятье выжигал, а золотым из артефакта в это время поддерживал жизнь.

Разрываю одежду на Элене. Артефакт на грудь. Энергию тления – в тело. Как и тогда Изабеллу, девушку выгибает в судорогах. Но я еще сильнее наваливаюсь на нее, вдавливая своим весом глубже в снег. Держу. Наконец, из ее раскрытого рта появляется черная дымка, которая постепенно превращается в силуэт Огюста, а потом начинает постепенно таять…

– Ричард! – вдруг вопит эта дымка, уже превратившаяся в небольшой сгусток. – Не убивай! Направь меня в кристалл! Поверь мне в последний раз! Я тебе еще пригожусь!

Ага. Так вот зачем этот кристалл был нужен. Подозреваю, что в нем должен был оказаться я со всеми моими знаниями другого мира. Предусмотрителен Огюст был. Надо же, как придумал! Все в дело, все в хозяйство. Ну, и я так поступлю. В конец концов, расколоть кристалл я всегда успею. Направляю то, что осталось от моего подлого предка в гранат. Тот сначала темнеет на глазах, а потом становится прозрачнее, и я вижу в нем крохотного Огюста. Может, мне теперь этот кристалл в качестве пресс-папье использовать? А что? Стильно будет – в пресс-папье темного мага сидит заключенный в нем его личный враг. Можно будет показывать для устрашения тем, кто со мной спорить осмелится.

Впрочем, сейчас не до этого. Элена в себя пришла. Смотрит на меня, пытаясь понять, я ли это. Или все-таки уже Огюст.

– Я это, я, – успокаиваю девушку. – А Огюст вон в том кристалле. Можешь посмотреть, если сомневаешься.

Иногда мороз не помеха. Если с красивой девушкой на одну медвежью шкуру лечь, а другой прикрыться.

Вернулись мы с Эленой, или она уже опять Элениэль, магия ведь к ней вернулась, домой, когда уже смеркаться начало. И сразу же попали на ковер к Изабелле, которая не знала, куда ее муж с утра пораньше в компании одной только эльфийки и без охраны пропал, и из-за этого нервничала.

В боксе это называется «двоечка» – левой, правой. Изабелла, видимо, предпочитала правостороннюю стойку, хотя левшой и не была. У нее получилось – правой, левой. Правой – мне, левой – Элене. Две хлесткие пощечины. Я устоял, конечно, на ногах, а Элена села на диван. Удостоились мы этой ласки, когда я рассказал, где мы были и что произошло.

– Тебе, – и жена начала меня колотить своими кулачками в грудь. – За то, что бездумно рисковал собой. Не мог с собой Элифаса взять? Охрану? А если бы у этого твоего Огюста все бы получилось? Я что? Сегодня ночью под ним оказалась бы? А о нашем сыне, о Руфусе, ты подумал? Ричард, скажи мне, ты идиот?!

Кстати, а действительно, почему я никого с собой не взял? Огюст говорил, что дело это тайное и лишние свидетели не нужны. Еще не хотел я, чтобы кто-то узнал, что Великий герцог с каким-то призраком якшается. Да. Но в такой ситуации мог бы на это и наплевать. Разместил бы вокруг незаметно своих разведчиков. И все, никаких проблем.

– А тебе, – Изабелла в гневе повернулась к эльфийке. – За то, что посмела мне обо всем не доложить и меня не предупредить! Магия у тебя эльфийская восстановилась? Чтобы через три дня духу твоего в нашем замке не было! Едешь к своему отцу и просишь, чтобы он тебе титул принцессы вернул. Тогда приму тебя назад. И не как служанку, а как жену моего мужа – принцессу Элениэль. А служанкой или рабыней видеть тебя не желаю. Проблем от тебя слишком много получается. И чтобы к Ричарду до отъезда ближе, чем на пять метров, даже приближаться не думала! А теперь пошла вон отсюда!

И не поспоришь. Изабелла в своем праве. Семейная жизнь – это то, чем полагается руководить жене. Это знаю уже даже я. А уж для Элены другая ситуация и немыслима.

– Все сделаю, как вы сказали, ваша светлость, – вставая с дивана и низко кланяясь, ответила Изабелле девушка. – Благодарю вас за готовность принять меня в свою семью. Обещаю, что или вернусь принцессой, или не вернусь совсем.

Пока еще не вернулась. И известий от нее из Эльфары никаких нет. Но будем надеяться, что этот их Высший Совет возвратит Элениэль титул. А то, что задерживается, так, может быть, у членов этого Совета сейчас каникулы, может, разъехались сейчас по своим избирательным округам (впрочем, сомневаюсь, что в Эльфаре есть какие-нибудь привычные мне по прежней жизни демократические процедуры), а следующая сессия только на весну запланирована?

Глава 10. Великий темный маг Руфус. И мыльня.

Впервые попал в женскую баню. В бане с женщинами бывал. И не раз. А вот в женскую баню как-то никогда не попадал. Конечно, в этом мире это не совсем баня, даже совсем не баня. Мыльни мне, как я уже говорил, больше турецкий хамам напоминают. Но это мужские, скажем так, отделения. Кстати, в замке две раздельные мыльни – «М» и «Ж». Так вот это «Ж» поразила меня в самое мое великогерцогское сердце. Интересно, как так получилось, что я моюсь в условиях, настолько уступающих тем, которые созданы даже для последней служанки? Это же настоящие римские термы, где разные сенаторы и прочие патриции могли целыми днями сидеть и наслаждаться отдыхом. Три помещения с разной температурой легкого пара, один бассейн с холодной водой и два с подогревом, при этом один из них – настоящее огромное джакузи.

Затащила, а вернее – пригласила меня в это райское место Изабелла.

– Знаешь, дорогой, – ластясь ко мне после ухода Элены, сказала она. – Я слышала, что ты любишь уединяться со своей рабыней (я поморщился, но не стал поправлять жену, которая еще не отошла от раздражения на эльфийку) в мыльне. Я тоже хочу попробовать. Так сегодня после ужина давай сходим в мыльню вместе?

Естественно я не стал отказываться. И чтобы Изабеллу не огорчать – все-таки я ее сегодня изрядно понервничать заставил. Да и вообще… Пожалуй, даже «вообще» было для меня главным аргументом «за». Так что после совместной трапезы, которая нам была подана в покоях великой герцогини, мы направились к нашей цели. Я по привычке свернул было в сторону мужского отделения, но Изабелла мягко перенаправила меня в соседний коридор.

И вот я тут. В отделение «Ж». Мама миа! Это же не только целый помывочно-отдыхательный комплекс, это еще и настоящий парфюмерный магазин, в котором все товары бесплатны, кстати. Для посетительниц. Для моей казны очень даже платны. Вся стена в одной из комнат представляет из себя гигантский стеллаж, уставленный разными баночками, бутылочками и прочими емкостями с притираниями, отдушками, увлажняющими и очищающими мазями и бальзамами и еще кучей всего, предназначение чего всегда будет для меня тайной. Вот куда бюджет сливается! В полном смысле этого слова.

– Дрянь и дешевка, – небрежно бросила Изабелла, увидев, что я рассматриваю эту выставку косметики. – В основном служанки пользуются, но и некоторые из моих придворных дам не брезгуют. Мне, конечно, все на заказ делают.

Да уж… Вообще, косметическая отрасль здесь развита отлично – возможности магии плюс разные измененные травы из проклятых земель в полном смысле этого слова чудеса творят, и благородные дамы, да и простолюдинки из богатых, до самой старости выглядят не больше, чем лет на тридцать – сорок. В Юме, к моему великому сожалению, с парфюмерными средствами все не очень хорошо. То есть – в наличии все, но значительно дороже, чем в той же империи. Не граничим мы с проклятыми землями, так что сырье наши производители импортируют. Втридорога. Впрочем, пусть это будет самой большой проблемой моего герцогства.

– И вот это все для служанок? – не смог сдержать я своего не то удивления, не то возмущения.

– Конечно, – не поняла моей реакции Изабелла. – Ты же не хочешь, чтобы они были грязными, неухоженными и от них разило, как от немытых овец? У меня заведено – каждый день все они должны посетить мыльню.

А потом моя любимая допустила ошибку.

– А ты разве свою эльфийку не моешь, прежде чем уложить ее в постель? – не оборачиваясь и с легким презрением в голосе, спросила она, стягивая через голову нижнюю рубашку.

Вот зачем? Она же, я прекрасно это знаю, что к Эли, что потом к Элене всегда относилась очень хорошо. И не только не возражала против моей с ней связи, но наоборот – всячески меня к ней подталкивала. А тут – как с цепи сорвалась.

– Нет. С ней я поступаю вот так! – ответил я, подхватывая девушку за талию и укладывая ее поперек лавки (кстати, все оббиты мягкой кожей – не то что в мужском отделении).

Руки скручиваю за спиной не до конца снятой рубашкой, и… Пусть почувствует себя в беспомощном положении. Слышал от собачников, что если пса взять за шкирку и поднять в воздух, лишив его таким образом возможности сопротивляться, то он сразу успокаиваться и осознает, что был в чем-то не прав. У меня, конечно, немного другое получилось, но принцип, как мне показалось, я смог соблюсти. Только с Изабеллой, как, впрочем, и почти всегда, это дало противоположный результат. Ей понравилось. Вообще, у нее какая-то странная страсть к разным играм. Боюсь, что я еще одну в ее коллекция добавил – «Похищение девушки темным магом» называться, наверное, будет. В дополнение к «Методу дроу», «Потери сознания» и «Катанию на пони».

Потом сначала я нежно мыл жену, затем она меня. И в бассейн с холодной водой. Там продолжили наши занятия, но долго не выдержали – переместились в джакузи. Вернулись в спальню уже глубокой ночью и настолько вымотанные, что, чуть ли не впервые, сразу оба заснули.

– Ричард, – проснулся я на следующий день почти в полдень от того, что девушка по своей привычке щекотала мне нос прядью своих волос, разместившись при этом поудобнее на мне. – Хочу тебе одну вещь сказать. Важную.

– Какую? – еще не совсем проснувшись, но уже напрягаясь в предчувствии чего-нибудь не самого приятного, поинтересовался я.

– У тебя же сил постоянно прибавляется? И не только магических? Так? – кивнул. Пока ничего страшного, вроде бы, меня не ждет, а сил прибавляется. Это правда. – Вот. И я это заметила. И поэтому у меня есть одно предложение, которое тебе придется принять, – чуть отстраняется и начинает нежно водить мне пальчиком по груди, а я понимаю, что все-таки не зря я сразу напрягся. – Сейчас у тебя я и Диана. Да еще Элениэль, наверное, станет снова принцессой, и тогда ты сможешь на ней жениться. А через год и Амельда совершеннолетия достигнет, и Мелисса приедет. Может, и еще кто-то добавится. Догадываешься, о чем я?

Отрицательно качаю головой. Если о том, что я сам плохо представляю, как с ними со всеми справиться, то да. Но девушка явно имеет в виду что-то другое.

– Я поняла, что не готова делить с другими твои ночи, – переходит к сути Изабелла. – Иногда кого-то буду к тебе направлять вместо себя. Но только в исключительных случаях. Хочу, чтобы ты всегда спал здесь, в моей постели, – смотрит на меня внимательно, ждет реакции, но я молчу в ожидании продолжения.

– В общем, для остальных будет дневное время. С Элениэль так и раньше было. Диана, по-моему, несмотря на свою природу дроу (жена знает о том, какими особенностями по отношению к темным магам «наградили» девушек этой искусственной расы древние), не слишком горяча… Ну, и остальным тоже, думаю, сможешь уделять достаточно внимания днем.

– Я так решила, и так и будет, – завершает она свой спич, смягчая его безапелляционность тем, что начинает сползать мне в ноги с вполне очевидной целью.

Увы, но ни мне насладиться утешительным призом, ни Изабелле до конца извиниться за озвученное решение не удалось.

Из гостиной раздались крики. И самый громкий голос принадлежал нашему «дедушке Конраду», который что-то несвязное вопил и пытался пробиться сквозь охрану, служанок и ожидавших выхода к ним великой герцогини придворных дам в нашу спальню.

Подъем за сорок пят секунд, как это принято в армии, в этом мире невозможен по определению – одни только бесконечные шнурки на одежде минуты две завязывать приходится. Но думаю, что мы с Изабеллой все-таки можем претендовать на звания рекордсменов. Причина нашей суетливой спешки заключалась в том, что отец любимой по утрам, да и не только, почти не отходил от нашего сына Руфуса, и если от так кричит, то значит – что-то случилось именно с ним.

Первым в гостиную вылетел я.

– Там! – тут же бросился ко мне тесть. – Руфус! Он инициировался! Мы не можем к нему подойти! Что делать?!

Ах ты ж…. Были у меня по поводу этой самой магической инициации два опасения. Первое – что ее вовсе не случится, и мой сын не станет магом. Так-то никто из властителей, кроме меня, да Мелиссы, магами не являются, и не сильно из-за этого страдают. Но я уже оценил все преимущества владения потоками магической энергии и не хотел, чтобы Руфус был их лишен. Второе опасения носило пока чисто теоретический характер и касалось моих воспоминаний о том, как прошла инициация у меня – я тогда едва всех окружавших меня туманом тления не уничтожил. Но до этой опасности, по моим расчетам, было еще больше десяти лет, как минимум, – в более раннем возрасте инициация не происходит, как правило. Вот именно – как правило. А у нас, похоже, исключение.

Не дослушав тестя, помчался к воротам замка. То, что все произошло не на его территории, было очевидно – здесь блокиратор работает. Значит – Руфус где-то за стеной сейчас.

Коляска на полозьях (неплохо гномы мой заказ на это изделие выполнили) стоит на склоне. Вокруг расползается знакомая мне дымка, гвардейцы жмутся к стене, кормилица отползает на пятой точке от приближающейся к ней неумолимой смерти. Красота! А если бы меня в замке не было? Если бы я где-нибудь в отъезде был? Сынуля всех в замке в прах обратил бы. Включая собственную маму, кстати. Представил это, и даже волосы дыбом встали.

– Замри! Стой на месте! – кричу Изабелле, которая несется за мной, подпрыгивая, как какая-нибудь горная козочка. Судя по всему, еще и в одном сапожке только, второй надеть не успела. – Куда ты лезешь? – хватаю ее за руку. – Меня вдовцом хочешь оставить, а сына сиротой? Не видишь разве, что вокруг него распространяется?

Пришла в себя, кажется. Даже чуть попятилась. Глаза, правда, по-прежнему полубезумные. Ох, уже эта мне материнская любовь.

– Сапог надень! – командую девушке, заметив, что к нам приближается гвардеец с этим недостающим предметом гардероба. – Никому за мной не ходить! – предупреждаю на всякий случай остальных, хотя они, в отличие от Изабеллы, к Руфусу и не рвутся. Наоборот – с удовольствием бы сбежали, куда подальше.

Окутываюсь щитом из фиолетового тумана и иду к коляске. Однако! Помимо, дымки, окружающей ее, обнаруживаю рядом еще двух темно-зеленых змеек, с которыми сынок, расплывшись в радостной улыбке, во всю играет. Вот оно – детство темного мага! Никаких тебе, понимаешь, погремушек, так, пара кадавров для забав, лич в качестве воспитателя, туман тления, змейки… А что, собственно, я сюда приперся? Делать-то что я буду? Возьму сына на руки и вместе с «живительной» дымкой и милыми змеями потащу в замок? Смотрите, дорогие, какой у нас Руфус молодец?

– Ридитовый браслет из замка принесите и мне бросьте! – кричу, оборачиваясь к зрителям. – Живо!

Пока кто-то бежит за браслетом, толкаю коляску подальше от замка, а то доберется до него туман сына – радости мало будет. Наконец, мне приносят требуемое. Надеваю браслет Руфусу на ручку. Держится плохо – великоват. Надо будет срочно изготовить для него другой. А пока привязываю артефакт к руке сына каким-то подвернувшимся под руку кожаным шнурком.

Как только дымка рассеивается, а змейки исчезают, к нам подлетает Изабелла. Вид растерянный. Да, милая, нажили мы с тобой хлопот. Когда еще Руфусу можно будет объяснить, как безопасно для окружающих магией пользоваться? А до этого момента он будет настоящей бомбой с постоянно взведенным предохранителем. Теперь или только в замке его держать, или постоянно следить, чтобы ридитовый амулет не соскочил. И если это произойдет – разбегаться и звать меня. А если меня не будет, то ждать, пока ребенок не наиграется и не заснет. Как-то так…

Объясняю все это Изабелле, пока мы возвращаемся в замок.

А силен Руфус! У меня инициация только потоком одного цвета прошла. У него сразу двумя. Да и змей я сам сделать не мог – Огюст научил. А у сына это интуитивно получилось. Что же будет, когда он вырастет? Достойный наследник, достойный.

Да, надо императором становиться. Права Изабелла. Меньшее в наследство такому магу как-то даже стыдно оставлять будет.

Гла