Добрый 2

Глава 1

– Хватит губить себя!

Голос, звучавший в моей голове, приносил мне страдания в сотню раз большие, чем похмелье. И если последнее можно было вылечить простой опохмелкой, то голос эта самая опохмелка активировала ещё больше.

– Изыди, сатана, без тебя тошно, – прошептал я, просто чтобы не молчать.

– Тебе тошно от того яда, который ты в себя вливаешь.

– Вот сейчас встану и поправлю это.

– Ага, ещё большим ядом. Перестань, хватит!

– Ит, пошёл ты… сам знаешь куда.

Да, моим новым похмельным кошмаром был тот самый Ит из того самого мира. Он снова объявился возле меня на следующее утро после моего возращения. Появился вместе с головной болью. И добавил к этой боли адских ноток своим занудством. Как нашёл – непонятно. Но убираться не собирался.

– Перестань себя губить, – продолжил занудствовать Ит, когда я, с трудом поднявшись, попытался дрожавшей рукой налить себе похмельный стакан.

– Моя жизнь! Как хочу, так и распоряжаюсь.

– А обо мне ты подумал? Что будет со мной, когда ты умрёшь?

– А вот тут ты не угадал. Мне Хлоя обещала вечную жизнь.

Получив утреннюю спасительную дозу и размочив под краном свою внутреннюю, как вы помните, самую засушливую в мире пустыню, я влез в те самые тапочки и пошаркал к окну, чтобы оценить сегодняшнюю погоду. Вечная жизнь – это, конечно, хорошо… Но вот профинансировать эту вечную жизнь никто не удосужился. Нужно было ползти и добывать средства на какую-никакую выпивку и столь же какую-никакую закуску. Хорошо хоть только для себя. На всех домашних животных с недавних пор был наложен строжайший запрет.

Заоконье встретило меня занудным моросящим дождём. Тем самым дождём, который мог зарядить и на неделю. Желание вылезать под него, пусть и из запущенной и неопрятной, но сухой квартиры не появлялось. Я ещё раз с тоской осмотрел двор с высоты своего окна, и…

Глаза. Три пары глаз пристально смотрели на меня с улицы. Я не видел тех, кому они принадлежали. Дождливая пелена, высота далеко не первого этажа и, в конце концов, миллион лет не мытые оконные стёкла. Конечно, я не видел. Я просто почувствовал. И чёрт возьми я знал, кто на меня сейчас смотрит…

Первым желанием было отскочить от окна, спрятаться в недрах квартиры и не высовываться из неё целую вечность. Ведь не будут же они ждать вечность, тем более под дождём. А если будут? Да и какая к чёрту вечность, если уже максимум через час моя голова будет раскалываться от недостатка этилового спирта в крови.

– Боишься? – спросил меня Ит, но ноток злорадства в его интонации я не уловил.

– Просто не хочу встречаться с прошлым, – медленно произнёс я. – Уже не хочу.

– А я? – с обидой и надеждой уточнил Ит.

– Ты – моя вечность, – успокоил я лесного духа, хотя хотел обозвать его утренним кошмаром.

– Это как? – не понял Ит.

– Это прошлое, настоящее и будущее. И так вечность. Или лесные духи мало живут?

– Не знаю, – отозвался Ит после некоторых раздумий, – думаю, духи в моём случае живут столько же, сколько живут те, к кому они прибились.

– Тогда, поздравляю и тебя с вечной жизнью, а если что не так, все претензии к Хлое.

Меж тем первые, пока ещё робкие отголоски будущей головной боли начинали ненавязчиво пульсировать в моей голове. И с каждым увеличивающимся пульсирующим ударом крепла моя решимость выйти из квартиры. Да и чего я, собственно, боюсь? Не я их кинул, а меня тупо заставили. Сделали предложение, от которого я не мог отказаться. Поэтому все претензии к ведьмовскому шабашу, то есть магическому совету вообще, и к Хлоиной матери в частности. И, в конце концов, сами виноваты! Нефиг было в меня влюбляться всем троим. Своих мужиков как будто мало! Нет, втюрились в земного алкаша. И не просто втюрились, а прямо как декабристки в ссылку за мной попёрлись. Только это для вас ссылка, а для меня дом родной.

На этом эмоциональную прокачку можно было считать законченной и не потому, что я себя убедил забить на обладательниц пристальных взглядов в моё окно, а потому, что мой не до конца растворившийся в алкогольных суррогатах мозг срочно требовал бежать за чем-нибудь спиртосодержащим, наплевав на всё и на вся, иначе…

А вот что было бы иначе, даже думать не хотелось. Поскольку ничего хорошего в адских муках головной боли не смог бы найти даже самый законченный оптимист. Что уж говорить про меня.

Накинув на себя видавшую виды куртюху – пусть слабая, но все же защита от дождя, – я выскочил на улицу.

Улица, как и ожидалось, встретила меня противной промозглостью стоявшей в атмосфере неопадающей пеленой. Вот как раз то самое состояние дождя, когда кажется, что он висит плотным туманом, а вниз падает только в том случае, если две молекулы этого тумана соединяются вместе в бурном экстазе. Все как у людей. Возникло чувство. Слились, так сказать… и полетели.

– Погода прямо «жабья радость», – выдал я просто в никуда. – А вот интересно, сами жабы как думают?

– А ты возьми и спроси у них, – ответил мне кто-то.

Оборот на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси ничего не дал. Способных говорить в обозримой реальности не было. Хотя те три взгляда я на себе ощущал, но не могли же они стать невидимыми. Во-первых, таким баловалась только Болотная. А во-вторых, это было в их мире.

– Ну, здравствуй, белочка, – поприветствовал я единственное казавшимся правильным объяснение.

– Как знала, – радостно отозвались в ответ. – И тебе не хворать.

С этими словами на плечо мне приземлилась реальная белочка, спрыгнувшая с ближайшего дерева. Да-да, самая обычная белочка. Хвост пушистый. Ушки с кисточками. Шёрстка мокрая. Морда наглая.

– А ты мне: «Выбери другой, выбери другой», – ехидно заявила белочка куда-то под дерево и показала язык.

– Ладно, признаю, проиграла. – Из-под придревесных кустов важно вылезла жаба. Именно вылезла, а не выпрыгнула. Точнее, вальяжно вышла.

– Ну здравствуй, Серёжа, – поздоровались со мной из-за спины. Обернувшись, я увидел писца.

– А ведь вы не они, – констатировал я, пристально осмотрев всех троих.

– Давай дома поговорим, – вкрадчиво предложил песец. – Погода хоть и мерзкая и других идиотов высовывать нос на улицу нет, но вдруг.

– Кстати, жаба, как погодка? Самое то, да?

– Тебе же сказали – мерзкая, – ответила жаба. – Пойдём, не тяни, я уже околела вся.

– Без пол-литры не пойду, – твёрдо отрезал я. – Хотите, ждите, пока добуду.

– О, а что я говорила! – радостно потёрла лапками белочка. – Надо было с вами всеми поспорить.

– Там в кустах тебе привет передали. – Жаба чётко указала лапкой направление. – Бери его, меня и пошли.

Если бы в доме был консьерж, то койко-место в ближайшей дурке ему было бы точно обеспечено. Картина маслом. Дверь подъезда открывается. Входит алкаш. Под мышкой бочонок. На плече белка. У ног писец. За горло душит жаба. Она, зараза, в кармане ехать отказалась и уселась на другое плечо, а лапками держалась за шею, чтобы не получить сотрясение мозга при падении. Сама так сказала.

На счастье консьержа я не поселился в элитном жилье. Как знал, что нужно поберечь его психику.

***

В бочонке было непревзойдённое гургутское вино. Жаль, не успел Великому подарить знания о процессе перегонки. Сейчас бы хлебал гургутский самогон. Хотя, судя по объёму тары, количество с лихвой покроет отсутствие должного градуса в данном напитке. Хватит и на сегодня, да ещё и на завтра останется.

При виде бочонка, Ит закатил истерику, надеюсь, слышную только мне, а потом объявил обет надутого молчания. Прямо не лесной дух, а сварливая жена. Хотя откуда в моей квартире леса? Вот, наверное, и соответствует.

– А теперь можно и познакомиться, – практически счастливо выдохнул я, когда алкоголь сделал своё дело, уничтожив головную боль и приподняв мне настроение. – Насколько я понимаю, вы – это не они? Или я ни хрена не понимаю? Давайте с белки начнём, – предложил я. – Имя у тебя есть?

– Зара, – коротко представилась белка.

– Подожди, подожди, подожди, – быстро перебил я её, – дай угадаю. Мара, Зара… сестёр не было… мать?

Белка Зара посмотрела на меня как на идиота, но всё же утвердительно кивнула.

– Обалдеть, с фантазией у вас конечно… А внучку как будут звать? Нара, Вара, а может, Шма… – последние буквы предположительного имени Мариной дочери застряли у меня в горле, хотя, судя по реакции, поняла только песица.

– Может, с другими тоже познакомишься? – спросила она, сверкнув острыми зубами, явно показывая, что пустит их в дело.

– А, давай угадаю, – быстро предложил я, чтобы меня не цапнули. – Ты мать Хлои. И, судя по аналогии, звать тебя должны Флоя.

– Не угадал. И чтобы ты дальше не нагородил не пойми чего, зовут меня Лоя. И я действительно мать Хлои.

– Серьёзно? Лоя? – не смог сдержать я удивления. – Мать твоя была Оя, а бабка просто Я? Твою мать! – не смог сдержать я возмущения, поскольку эта писица всё-таки тяпнула меня за ногу.

– Ну а чтобы тебе ещё чего не откусили, – продолжила общий разговор жаба, – меня по-прежнему зовут Болотная ведьма.

– Уже догадался, – проворчал я, потирая укус. – Болотная ведьма первая, Болотная ведьма вторая и так до бесконечности.

– Для тебя пусть будет так, – разрешила жаба.

– А сами-то как не путаетесь?

– До тебя как-то не путались. Но твоя мысль мне нравится. Пусть я буду Болотная первая, а внучка – Болотная вторая…

– А дочка? – снова влез я со своим любопытством.

– А дочка не ведьма, – укоротила меня жаба. – Или совсем мозг пропил?

– Помню, – примирительно замахал я руками. – Одного не пойму. Меня вроде персоной нон-грата назначили и под зад коленкой спровадили. Между прочим, не дав ни секунды на сбор. А теперь что, соскучились?

– Ит, – проигнорировала мой вопрос Болотная первая, – ты по-прежнему здесь по собственной воли?

– Да, – коротко отозвался Ит.

– И в нём по-прежнему ни капли магии?

– Нет.

– Тогда я ничего не понимаю.

– А ещё это сварливый суррогат моей жены всё время твёрдо утверждал, что магии у меня никогда и не было. И откуда ваши внучки-дочки её себе начерпали, неизвестно.

– Ит, давай мы тебя себе заберём, – предложила лесному духу Зара. – Лучше уж в нашем рабстве, чем рядом с ним по доброй воле.

– Да, Ит, как ты с ума не сошёл за это время? – влезла Лоя. – Он же бухает с утра до вечера.

– А иногда и ночью, – тяжело вздохнул Ит.

– Вот! – поставила заклеймительную точку Болотная жаба. – Выбирай, к кому из нас троих пойдёшь?

– Может, не будете его убивать? – смущённо спросит Ит.

– Что? – не понял я. – Убивать? Кто-то кричал, что лесные духи живут столько же, сколько и те, к кому они прибились. Суициднуться решил за мой счёт?!

– Опять мальчонку тиранишь, – влезла Болотная. – Вот почему от тебя везде одни проблемы?

– Так, стоп. Вот без вас и вашего мира у меня в жизни проблем было ноль целых хрен десятых. Не считая похмелья, конечно, – честно сказал я. – А вот если у вас от меня глобальные проблемы, то какого вы сюда припёрлись? Мною уже ваши отпрыски попользовались. Всё, что нужно, забрали. Хотя этот предатель Ит утверждает, что у меня ни хрена и не было. Вам чего надо? Бочонок от Великого передали. Спасибо. Ему – огромное спасибо. Если заскочите на недельке, то передам вождю ответочку. Сейчас нет, на мели. Это он там вождь, а мне здесь ещё достать нужно. Всё, рад был повидаться. Провожать не буду, поскольку дороги не знаю.

– Лоя, а чего мы с ним разговариваем? – перебила мою пламенную речь Зара. – Давай просто глазки завяжем – и с собой? Или по голове дадим?

– Ты себя со стороны видела? – усмехнулась Лоя. – По голове… если только лапкой погладить.

– А размер не имеет значения. Я в нашем мире тоже не шибко большая.

– Да, но в этом мире ты шибко маленькая.

– Ты это к чему сейчас? – начала заводиться Зара, напомнив мне по темпераменту свою дочь.

– Остынь, – примирительно сказала Лоя. – Перейти можно только добровольно.

– А твоя дочура его добровольно перетаскивала? – не пожелала остывать Зара.

– Поначалу нет. И что было, когда он очнулся? Хочешь выпасть неизвестно где. Гарантии есть, что после этого домой вернёшься?

Я тут же вспомнил своё первое перемещение в этот мир. Так вот для чего мне Хлоя рассказывала. Им нужно было моё добровольное согласие. Пусть даже и не озвученное вслух. И вот для чего мне нужно было закрыть глаза и не подглядывать. А если бы подглядел?

– Никакого согласия я не дам, – отрезал я со всей категоричностью. – У меня тоже самолюбие есть.

– Было бы самолюбие, не пил бы не переставая.

– А вот это не ваше дело. Как хочу, так самого себя и люблю. Свободный человек в свободной стране. Не то что у некоторых.

– Я так понимаю, уговоры не подействуют? – елейно осведомилась Лоя.

– Так же как шантаж, подкуп и угрозы, – расширил я список.

– Знаешь, Зара, а может, ты и права, – медленно произнесла Лоя и многозначительно подмигнула.

– Да хоть обобмигивайтесь, – усмехнулся я и потянулся за бочонком, чтобы налить очередную.

Не получилось.

Неожиданно меня за палец укусила белка, и одновременно с ней в лицо прыгнула жаба. Я, естественно, отшатнулся и споткнулся о писца. Белка, прыгнув мне на грудь, ускорила моё падение. И в финале мой затылок повстречался с подлокотником дивана. Подлокотник был далеко не мягкий. Мой затылок совсем не бронированный. Я даже, кажется, успел сказать слово на букву «б». Или не успел. Или просто сразу вырубился. Не помню. Хоть убейте. Хотя нет, второго раза не нужно.

***

– Ты смотри, получилось!

Радостный вопль вернул меня в сознание.

– А я и не сомневалась!

Второй радостный вопль добавил к сознанию головную боль.

– Блин, рисковые мы всё-таки девки!

Третий радостный вопль сделал эту боль невыносимой.

– А помнишь, как она прыг…

– Да заткнитесь вы, – перебил я радостные вопли своим стоном. – И так башка раскалывается.

– Ну, это дело поправимое, – радостно сообщили мне. – Ты глазки только раскрой.

С превеликим трудом, практически пальцами я сумел разлепить неподдающиеся веки, и со сто пятой попытки сфокусировать зрение. Казалось, искорки в Лоиных глазах только и ждали момента, чтобы закружиться в неимоверно красивом и притягивающем хороводе. Постепенно острая головная боль сменилась на тупую. Тупая – на ноющую. Ноющая – на никакую.

– А теперь вернули меня обратно, – вместо спасибо сказал я, когда Лоя разорвала визуальный контакт.

– Нет, вы только посмотрите на него! – подпрыгнула Зара, прямо один в один, как её дочь. – Его только что с того света вытащили…

– Не с того, – перебил я Марину мать, – а с моего. Он вам не тот. А за то, что здоровье вернули, спасибо говорить не буду. Сами поломали, сами вернули. И давайте процесс возвращения назад не будем на этом останавливать.

– А если нет? – не успокоилась Зара. – Тогда что?

– Тогда…

– Хватит! – остановила препирательства Болотная. – Как дети. Помолчи, – продолжила она, затыкая мне рот, поняв, что её «хватит» на меня не действует. – Ты нам нужен здесь, и без тебя никак.

– А просто попросить? – спросил я на длительном выдохе через не менее длительную паузу.

– А мы что делали? – снова подпрыгнула Зара.

– Вы сначала Ита моего переманивали. Потом угрожали заткнуть рот и дать по голове. А потом все-таки дали, использовав мой диван, и перетащили сюда. Я, кажется, ничего не забыл?

– Да ты…

– Подожди, Зара, – тормознула подругу Лоя. – А ведь он прав. Мы же ему даже ничего не рассказали.

– А вам не кажется, – продолжила Болотная, – что это самоуверенная старость?

– Тогда у некоторых – беспардонная древность…

– Послушайте, – влез я в разгорающийся конфликт, – если закрыть глаза, то меня не покидает стойкое ощущение, что я разговариваю с вашими дочерьми и одной внучкой. О какой старости и древности вы здесь скандал начинаете?

– Что, вот прямо так? – спросила Болотная в единственном лице. Остальные явно поймали несвойственное им смущение.

– Вот прямо темперамент один в один, – подтвердил я.

На этот раз замолчала даже Болотная. Да и я прихлопнул свой рот, дабы дать им насладиться обрушившейся на них приятственностью. Видно, с комплиментами в этом мире совсем швах, если от такого банального эта местная, царствующая аристократия растаяла, как айсберг, телепортированный в пустыню Деште-Лут в период пиковых положительных температур. Для тех, кто не в курсе: именно там была зафиксирована самая высокая температура на Земле – +70,7° в тени. По Цельсию, конечно. Да-да, я не всегда был алкоголиком, но, впрочем, это совсем другая история.

– Так, о чём вы меня хотели попросить? – выделив последнее слово, прервал я затянувшуюся паузу. – Только уговор: потом вы меня возвращаете обратно.

– Нет, так дело не пойдёт, – снова заартачилась Зара. – Ты нас просто выслушаешь, а мы тебя за это обратно…

– Подожди, – перебила её Болотная, – давай мы хотя бы расскажем.

– Ладно, чёрт с вами, давайте без уговоров, – разрешил я.

– Видишь ли, Серёжа, – начала Лоя, – после того, как ты отправился домой…

– После того как меня отправили домой, – настойчиво поправил я Хлоину мать. – И конкретно ты. Поэтому не надо тут.

– После того как я вынуждена была отправить тебя домой, – продолжила Лоя, одарив меня недовольным взглядом, – поскольку нам всем нужно было сохранить мир в нашем мире…

– Миру – мир, пису – пис, – не смог сдержаться я. – А я прямо был главный разжигатель войны, милитарист и комбатант.

– Вот чего ты паясничаешь? – как всегда, с места в карьер ломанулась Зара. – Тебе тогда всё рассказали. Или всё совсем пропито…

– Сергей Анатольевич, – продолжила Лоя, оттаскивая за заднюю лапу Зару, – или вы слушаете, или…

– Хорошо, хорошо, – пошёл на попятную я. – Просто вы так своих дочерей напоминаете. Особенно Зара. Ладно, попробую воспринимать серьёзно, – твёрдо пообещал я, примеряя на себя покерфейс.

– А что в моей дочери несерьёзного?!

– Зара! – твёрдо остановила королеву варов Болотная одним голосом.

После этого пушистый комок весь сдулся и растерял воинственный пыл.

– Мы тогда честно думали, что, отправив тебя из нашего мира, мы избавим его от проблем. Но, – Лоя медленно набрала воздуха полные лёгкие и шумно выдохнула, – похоже, мы привлекли ещё большие проблемы.

– Пока ничего не понятно, – честно признал я. – И, положа руку на сердце, совершенно неинтересно.

– Ты понимаешь, что у нас грядут глобальные катаклизмы?! – не выдержала Зара.

– Сочувствую. Но присмотрись внимательно: где на мне написаны три заветные буквы?

– Какие ещё буквы? – не поняла Зара.

– МЧС, – спокойно произнёс я.

– Серёжа, а может, хватит издеваться?

– Знаешь, Лоя, только что хотел предложить тебе то же самое.

– Вот скажи мне, – вконец распалились Зара, аж шёрстка дыбом встала, – почему твоя дочь выбрала такого говнюка? И что такое МЧС?

– А знаете, почему я вам не верю? – спросил я, простив оскорбление и проигнорировав вопрос. – Потому что когда в последний раз я слышал про глобальные катастрофы и вселенские катаклизмы, угрожающие этому миру, по факту все оказалось экзаменом для ваших отпрысков. Вами придуманным, вами спродюсированным, отрежиссированным и контролируемым. Так что давайте без напыщенной пафосности. Короче, чего надо?

– А ты изменился, Серёжа, – усмехнулась Болотная.

– Спасибо за это говорить не буду.

– Может, мне всё-таки ответят про говнюка?

Естественно, Заре никто не ответил. Какие могут быть ответы на риторические вопросы. А вот мне поведали многое.

– На следующий день после твоего отбытия из этого мира…

– После моего выдворения, Лоя. Я настаиваю на применении правильных слов.

– Хорошо. На следующий день после твоего выпроваживания из этого мира Хлоя, Мара и Болотная-младшенькая в три твёрдых голоса заявили, что в гробу они видали всякие престолонаследия и почётные обязанности. Или вот прямо здесь и сейчас им возвращают живого тебя, или пусть ищут других наследниц. Естественно, к их словам никто серьёзно не отнёсся. Ну, расстроились девчушки. Взбрыкнули. С кем ни бывает. Перебесятся.

– Как же вы плохо знаете их, – вздохнул я, вот без грамма лицемерия.

– Перебешиваться девчули не возжелали, – продолжила Лоя, не удостоив вниманием моё замечание, – а пошли дальше, к гургутам на болота, и попросили защиты.

– Вынужденная иммиграция… политическое убежище… в воздухе запахло революцией.

– Лоя, что он все время бормочет? – не удержалась Зара.

– Одного не пойму, как после всего этого Великий с вами бочонок передал?

– Как лекарство, – взвилась Зара. – Для тебя алкаша. Или ты думаешь, что здесь собрание идиотов, которые по любому поводу войну друг другу объявляют?

– Ну, в благоразумии Великого я не сомневаюсь…

Закончить фразу я не успел. Зара, доведённая до белого каления, со звериным рычанием рванула в мою сторону с явным намерением, если не прибить, то по крайней мере поломать больший процент меня. Как её поймали в последнее мгновение Лоя и Болотная, ума не приложу. Но ведь поймали. И даже успокоили. Правда, не сразу. В конце этого успокоения Болотная тихонечко подошла ко мне и ещё более тихо предложила:

– Или ты заканчиваешь её провоцировать, или в следующий раз лично я её не поймаю.

– Ладно, Зара, извини. Но сама понимаешь…

Что должна была понимать Зара, в словах я сформулировать не мог. Впрочем, как оказалась, ей это было и не нужно. Она пристально посмотрела на меня и, серьёзно кивнув, молча дала понять, что инцидент исчерпан.

– И всё-таки я не понял, что плохого, если девчули посидели бы немного у гургутов. Вы пока свою власть не отдали. Насколько я могу судить, – покосился я на Зару, – полны сил, энергии и молодецкого задора. Передали бы им бразды правления попозже. Или уже не терпится возделывать пенсионные шесть соток?

– Чего возделывать? – переспросили на этот раз все втроём.

– Забудьте, – отмахнулся я, поняв, что этого им не объясню. – Так к чему такая спешка? Время – оно лечит всех. И в вашем случае тоже без исключений.

– Нет у нас этого времени, – отрезала Зара.

– Они теряют силы, – дополнила Лоя.

– Все втроём, – поставила точку Болотная.

– Какие силы? – не понял я.

– Магические, – ответила Лоя. – После твоего…

– Да бог с ним, называй как хочешь, – я по-своему понял заминку Лои.

– В общем, когда ты исчез из этого мира, они стали терять магические силы.

– Сначала по чуть-чуть, и даже мы не сразу заметили.

– Но скоро это станет не скрыть и от окружающих.

– И это даже хорошо, что они сейчас у гургутов.

– Но мы не знаем, как это остановить.

– И поэтому вы притащили меня сюда как панацею от всех болезней, – подытожил я, поняв, что сами они не остановятся. – Тогда ещё раз повторяю свой вопрос: а нельзя было вот все это рассказать мне в моём мире, а не бить меня головой об диван?

– А если бы ты не согласился? – спросила Зара.

– А если я такое бездушное чудовище, то что мне мешает отказаться прямо тут?