Цветы и сладкое к чаю

Глава 1

–Ну, Танюш, добро пожаловать домой!

Таня поставила сумку и осмотрелась.

Высоченные потолки, дорогущая мебель… Она, конечно, уже была в гостях у своего мужа и до свадьбы, но теперь, зайдя сюда в статусе жены и осознав, что тут она теперь будет жить, ей даже немного поплохело.

–Все хорошо? – ласково приобнял ее Женя, ее муж, – все твои вещи, наконец, перевезли, они частично в спальне, частично в гардеробной.

–Да, все отлично, – улыбнулась она, – просто никак не могу уместить у себя в голове, что я теперь живу в таком большом доме.

После ее однокомнатной квартирки трехэтажный дом в частном поселке со своей территорией казался просто дворцом.

И нет, она не вышла замуж по расчету, как вы могли подумать. Когда она познакомилась с Женей (она проходила практику от института в его фирме), она понятия не имела, насколько успешен его бизнес, какой у него дом, и сколько он зарабатывает. Они начали общаться, он многое объяснял и показывал ей по работе, а затем пригласил ее поужинать. Так начался их роман. Они встречались полгода, за которые Женя пытался дарить ей украшения и другие дорогие подарки – Таня не взяла. Он позвал ее отдыхать на море в дорогой отель – Таня с боем всунула ему деньги за свой авиабилет и половину стоимости проживания в отеле. Финансы, к слову, пришлось занимать у подруги. Он пытался предложить ей помощь в оплате квартиры побольше в более приятном районе – она наотрез отказалась и гордо осталась в своей обшарпанной однушке на окраине города.

Видимо, поняв, что Таня точно не пытается поживиться его деньгами, он окончательно влюбился в нее и предложил ей выйти замуж.

Танечке всего 20 лет, это ее вторые серьезные отношения в жизни (первые закончились еще в 10 классе), конечно же, в ее влюбленном состоянии она не могла слушать ни подруг, которые твердили ей, что разница в возрасте слишком значительна (Женя старше ее на 17 лет), ни маму, которая просила ее не торопиться со свадьбой, а присмотреться к человеку. Она сказала «Да», подумав две или три секунды.

И вот они, наконец, сыграли свадьбу, съездили в незабываемое свадебное путешествие и окончательно перевезли вещи из ее однушки.

Теперь она насовсем переехала к нему. К своему мужу. Ей еще было очень непривычно, что теперь у нее есть муж. И ведь не только муж добавился в ее жизнь вместе с этим переездом.

–Татьяна Владимировна, – поздоровалась с ней горничная, зашедшая в гостинную. Это была очень красивая девушка лет 25 с длинными светлыми волосами, темными густыми бровями и модельной фигурой.

–Здравствуйте, Настя, – улыбнулась ей Таня. Они уже были знакомы, все-таки она много раз была в его доме и до свадьбы.

–Поможешь Танечке разложить вещи и вообще разместиться? – спросил Женя.

–Конечно, Евгений Михайлович, – быстро ответила Настя, – Татьяна Владимировна, ваши вещи на втором этаже, пойдемте, я помогу вам.

Женя поцеловал Таню в щеку.

–Спасибо, – скромно ответила она, – можно просто Таня, я же говорила…

–Пойдемте, Татьяна Владимировна, – сухо ответила Настя.

Она никак не могла привыкнуть к такому общению с Настей. Та всегда держалась с ней очень сухо, официально, нарочито подчеркивая дистанцию, и, как чувствовала Таня, Настя ее невзлюбила. Это было странно, ведь сама Таня общалась всегда очень скромно, учтиво и, скорее, по-приятельски.

Так вот, вместе с мужем в ее жизни прибавились горничная, повар, садовник, водитель, охранник, мама ее возлюбленного, его сестра и восемнадцатилетняя дочь, а также врач-сиделка мамы. И все эти люди теперь проживали с ней под одной крышей. Половина из них (как минимум, родственники Жени) даже не относились к Тане серьезно. Да, наверное, сложно воспринимать хорошо новую жену твоего отца, которая старше тебя самой всего на два года. А еще сложно принять в семью новую женщину сына после того, как предыдущая его жена, которая тебе изначально не нравилась, изменила ему и уехала с любовником, отсудив у него очень крупную сумму денег, а теперь ты каждый день припоминаешь это со словами «Я же говорила!».

И, конечно, после такого сложно поверить и новой невесте брата в том, что она не охотится за его деньгами, а действительно любит его.

Таня все это понимала и не требовала от семьи Жени беспрекословной любви за одну секунду. Она просто была учтивой и вежливой со всеми, она решила, что время покажет ее истинные намерения и отношение к любимому.

–Вот ваша гардеробная и спальня, – показала Настя, – в гардеробную уже принесли почти все ваши сумки. Можно тут раскладывать, как вам удобно, можно в спальне.

–Да уж, ну и сумок у меня, – Таня с небольшим волнением осмотрела стоящие в гардеробной 10 огромных сумок и чемоданов, – Я даже не знаю, откуда у меня столько вещей.

–Ну, вместе быстро управимся, – пожала плечами Настя и подошла к одному из чемоданов.

Таня же взялась за другой.

–Я могу складывать одежду по кучкам на кровати, – предложила Настя, – отдельно штаны, отдельно платья, отдельно блузки, и так далее. А вы потом решите, куда вам будет удобно их положить.

–Было бы отлично, – согласилась Таня, – а все вещи кроме одежды я и сама тогда сразу разложу.

Через некоторое время молчаливого разбора вещей, Настя достала из чемодана свитер, у которого на рукаве была небольшая дырка.

–Вам это нужно? – она продемонстрировала Тане дырку, – или выбросить?

–Ой, нет! – испугалась Таня, – не выбрасывай, пожалуйста , это мой любимый свитер, мне его подруга подарила. Я просто зашью.

–Вы будете в нем ходить? – слегка пренебрежительно спросила она.

–Ну, – Таня немного засмущалась, – я зашью и потом буду.

Настя слегка подняла брови и молча положила его в стопку к остальным теплым верхам.

–Что такое, Настя? – не выдержала и спросила Таня.

–В каком плане? – Настя даже не посмотрела на нее и продолжила раскладывать вещи.

– Ну, твое лицо, реакция… Что такого в том, что я сказала?

–Ничего, – пожала плечами та, все еще не смотря на Таню, – просто Евгений Михайлович – очень серьезный человек, а вы теперь вроде как его тоже представляете своим… внешним видом.

–Знаешь, Настя, – Тане было очень неприятно, что ее только что отчитала горничная за желание носить дырявый свитер, – ты иди. Спасибо. Я сама разложу все вещи.

–Ну, как знаете, – поправила она юбку, – если что-то нужно будет, то говорите, я пойду приберусь внизу.

Таня взяла в руки этот несчастный дырявый свитер и, посмотрев еще раз на дырку в рукаве, почувствовала резкое желание заплакать. Она итак чувствовала себя чужой в этом трехэтажном дворце, раскладывая в новые дорогие шкафы свои старые и дешевые вещи. Она абсолютно не знала, как вписаться в эту богатую жизнь ее мужа, и больше всего на свете боялась подвести его своим видом или поведением. И именно в тот момент, когда она итак чувствует себя потеряннее некуда, даже горничная указывает ей на то, что она не принадлежит этому миру. Таня понятия не имела, почему Настя была так зла с ней. Было очевидно, что она ей не нравилась, но, хоть убей, причину Таня понять не могла: она всегда была очень дружелюбна и добра к Насте.

–Что ж, я привыкну, – она бросила свитер обратно в коробку и глубоко вздохнула.

Она сидела на огромной мягкой кровати в комнате с современным ремонтом в бежевых тонах. За ее спиной была дверь в ее личную гардеробную со шкафами во все четыре стены и подсветками. У нее теперь даже был свой личный туалетный столик с зеркалом. И все это располагалось в огромном трехэтажном частном доме, на первом этаже которого находились гостиная с длиннющим мягким диваном и огромным телевизором во всю стену, столовая и кухня, оснащенная абсолютно всеми возможными современными приборами. Готовить на ней и готовить на ее старой кухне с полуработающей единственной конфоркой в квартире, которую она снимала раньше, без сомнения, это были два разных процесса готовки. На втором этаже находилась их с мужем спальня, его кабинет, спальня Даны, дочери мужа, спальня Алевтины Григорьевны, ее свекрови, и гостевая комната, в которой уже пару месяцев жила сестра мужа Вера, вернувшаяся из-за границы и пока не решившая, задержится ли тут или переедет.

У каждой комнаты была своя ванна и туалет. Был также и третий этаж, который полностью был выделен под людей, работающих в этом доме. В одной комнате жила горничная Настя, в другой – сиделка-врач Алевтины Григорьевны, Катя. Раньше она просто приезжала к ним три раза в неделю проверять ее состояние и выполнять процедуры, но несколько месяцев назад здоровье Алевтины ухудшилось, и Катя переехала к ним, чтобы заботиться о ней 24/7. В третьей комнате жила Диана, повар. Таня, когда гостила в этом доме до свадьбы, всегда с нетерпением ждала приема пищи, такой вкусной еды, как готовила Диана, она не пробовала нигде. Диана жила тут с мужем, Максимом, который работал в этом же доме садовником. Садовник действительно требовался: на территории росло огромное количество цветов и выглядели они всегда как с картинки. Ну и в последней комнате, оставшейся на третьем этаже, жил Сергей – охранник дома. В общем, людей в доме было предостаточно, но дом был настолько огромный, что можно было ходить несколько часов и не пересечься ни с кем.

–Привет, приехали уже? – выдернув Таню из ее размышлений, в комнату заглянула Вера, сестра Жени.

–Да, привет, – улыбнулась Таня.

Вера была очень приятной девушкой. Она была младше Жени, гораздо менее серьезной, чем он, но очень доброй и веселой, совсем как он. Она относилась к Тане с осторожностью и холодом, потому что очень любила брата и боялась, что ему снова придется пережить предательство и развод.Таня понимала и принимала это. Ей казалось, что Вере просто нужно увидеть, что она за человек, и тогда они даже, возможно, смогут подружиться.

–Как путешествие? – спросила Вера, поправляя челку.

Сама она последние пару лет путешествовала по Европе, пытаясь найти себя и дело своей жизни. Дело и работа так найдены и не были, но вот стиль – абсолютно точно был Верой обнаружен. Все в ней: одежда, прическа, макияж, то, как она держалась, все и всегда было утонченно, элегантно, с необычайным чувством вкуса и стиля. Тане хотелось уметь держать себя также.

–Понравилось, мы вот привезли тебе, – она открыла свою сумку и достала оттуда купленную в отпуске открытку с красивым видом.

–Спасибо, – Вера взяла открытку и улыбнулась, – я рада, что вам понравилось. Пойдем обедать? Диана уже накрывает.

–Да, я сейчас переоденусь и спущусь, – ответила Таня.

Вера еще раз поправила челку и вышла из комнаты.

Таня подошла к зеркалу на своем туалетном столике – на нее смотрела очень симпатичная девушка с каштановыми волосами чуть ниже плеч и веснушками. Она расчесалась и подкрасила губы нежно-розовой помадой.

Взглянув на неразобранные вещи, она подумала сначала пойти в том, в чем была, не переодеваясь, но потом вспомнила изысканный вид Веры и насмешки Насти, и все же решила сменить удобный спортивный костюм на найденные бежевые легкие брюки и голубую легкую блузку.

Одевшись, она спустилась в столовую.

Глава 2

–А вот и моя любимая жена! – воскликнул Женя, увидев Таню, и сразу же подошел ее поцеловать, – прекрасно выглядишь! Уже разложила вещи?

–Еще не до конца, – ответила Таня и посмотрела на присутствующих, – добрый день!

За столом уже сидела вся семья: Алевтина Григорьевна, Вера и Дана.

–Привет, – ответила Дана, неотрывно что-то делающая в своем телефоне.

Ей было 18 лет, она поступила в актерский институт в этом году. Дана мечтала стать звездой телеэкранов, и Алевтина была уверена, что у ее внучки был талант. Сам Евгений особого таланта в дочери не наблюдал и предпочел бы, чтобы она получила более прикладную профессию, но убедить Дану в чем-то или, тем более, уговорить на что-то, ее было просто невозможно. Она делала много вещей, с которыми ее отцу и бабушке приходилось мириться. С отъездом матери ее поведение стало просто невыносимым, что, в целом, можно понять.

С Таней Дана разговаривала исключительно с сарказмом.

–Классно выглядишь, – сказала она ей, – интересная блузка, стоила рублей 300?

–Дана! – строго воскликнул Женя.

Таня снова посмотрела на свою блузку. По ее мнению, она выглядела вполне прилично.

–Что «Дана»? – с ехидной улыбкой развела руками девушка, – пап, ты вообще планируешь давать своей жене деньги на приличные вещи?

–Даночка, перестань, – вмешалась в разговор Алевтина, – то, что ты говоришь – неприлично. Ведь Танечка не виновата, что у нее не было возможности покупать себе хорошие вещи, да и вкус есть далеко не у каждого.

Проходящая мимо Настя едва заметно усмехнулась.

Типичное общение с дочерью или матерью Жени. Обе пытались уколоть Таню в любой подходящий момент. Вера, хоть и тоже относилась к Тане достаточно холодно, не была так враждебна и ехидна.

–А что, – сказала она, – по-моему у Тани есть вкус. Блузка очень гармонирует с брюками.

–Спасибо, – Таня улыбнулась ей и села рядом с Женей.

Диана принесла горячее.

–Приятного аппетита. На первое – крем-суп с грибами, на второе – жаркое из говядины. Есть еще пирог на десерт.

Каждый раз, когда Таня видела Диану, она засматривалась на ее волосы. У нее были очень густые темные кудрявые волосы. Диана, конечно же, всегда убирала их в пучок или хвост, так как работала с едой, но даже так они вызывали восхищение.

–Как всегда превосходно, Дианочка, – улыбнулась ей Алевтина, – спасибо!

– Я на кухне, – кивнула Диана и удалилась.

–Ну что, как вам отпуск? – спросила Алевтина.

–Прекрасно, – расплылся в улыбке Женя, – нам очень понравилось.

–Не слишком жарко? – задала еще один вопрос Алевтина, – и почему вы не поехали в Италию? Там в это время приятнее.

–Таня всегда хотела в Грецию, да и я тоже хотел там побывать еще раз.

–Да, я очень хотела, и я, конечно, в полнейшем восторге! – поделилась Таня.

–Ну, конечно же, ты в восторге, моя милая! Это же твоя вторая поездка за границу? И обе были с Женей? – снова укол от Алевтины.

–Да, вторая. И да, обе с Женей.

– Тебе очень повезло с мужем, моя милая. Он может показать тебе мир.

–Нет, мам, – вмешался Женя, положив свою руку на руку Тани, – это мне повезло с женой.

–Конечно, дорогой, – механически ответила Алевтина с неискренней улыбкой.

Тут в комнату вошел высокий крепкий мужчина в темно-серых брюках и белой рубашке. Его лицо было гладко выбрито, волосы аккуратно были зачесаны назад. Таня уже знала его, это был Саша, водитель ее мужа. Он пару раз подвозил ее до куда-то по просьбе Жени, а также всегда вез их, когда они ехали куда-то вместе.

–Евгений Михайлович, Татьяна Владимировна, Алевтина Григорьевна, Вера Михайловна, Дана, добрый день, – он ни про кого не забыл.

–Саша, добрый, – Женя очень удивился, увидев своего водителя, и посмотрел на часы, – а ты чего здесь?

–А я… – Саша немного замялся.

– Это я его попросила меня отвезти, – встала из-за стола Дана.

– Отвезти? Куда? – спросил Женя.

– У меня встреча с однокурсниками. Будем обсуждать новую постановку, – объяснила отцу Дана. Затем она поцеловала в щеку бабушку, отца, тетю, взяла свою сумку и пошла к выходу, где ее ждал Саша, – всем пока!

– До свидания! – сказал также Саша, выходя вслед за Даной.

– А я в ее годы на метро ездил на встречи с друзьями, – ухмыльнулся Женя, – а не с личным водителем.

–Женя, дорогой мой, ты ездил на метро, потому что сам так хотел, мы с отцом предлагали тебе водителя, – ласково напомнила ему Алевтина.

– Мне хотелось самому заработать деньги и на водителя, и на все остальное, – пожал плечами Женя, – мне жаль, что моей дочери этого не хочется.

– Твоя дочь – творческая личность. Ей тоже хочется добиваться, просто других целей, – сказала ему Вера.

– Вот, Таня, сама поступила, учится на юридическом факультете. Мне это направление кажется очень перспективным, – снова положил свою руку на Танину Женя.

– Каждому – свое, – улыбнулась Таня, – мне кажется, Дана добьется многого в своей сфере.

– Тебе действительно интересна юриспруденция, милая? – спросила ее Алевтина.

– Да, – кивнула Таня, – сложно, но очень увлекательно.

– Главное, не забрасывай учебу после свадьбы, – посоветовала Алевтина.

– Конечно, – согласилась Таня, – я планирую доучиться и начать работать.

– Как это? Мой брат еще не уговорил тебя сидеть дома и только и делать, что ходить в спа и на шоппинг? – усмехнулась Вера.

– Таня – очень целеустремленная девушка, она хочет всего добиться сама и не планирует просто сидеть дома. Это было бы ей скучно, – Женя поцеловал ее в щеку.

В комнате появилась низкая девушка с собранными в слегка растрепанный пучок светло-русыми волосами и в очках. На ней были надеты джинсы, водолазка с высоким горлом, а сверху – белый халат. В руках у нее был небольшой чемоданчик. Это была Катя, сиделка – врач Алевтины Григорьевны, ее Таня видела в первый раз.

–Катюша, добрый день! – поприветствовала ее Алевтина, – сейчас я пообедаю и приду.

–Добрый, – улыбнулась Катя, – я просто напомнить вам про процедуры, обедайте спокойно.

– Катя, познакомьтесь, это – Таня, моя жена, – представил Женя свою супругу.

– Очень приятно, – Катя подошла к Тане и протянула ей руку, – я – Катя.

– Очень приятно, – ответила рукопожатием Таня.

– Кстати, Катя, – обратился к ней Женя, – мне дочь сказала, что вы ей отказались выписывать справку поддельную, чтобы она на физкультуру не ходила…

– Ну, да… – Катя замялась, – я не могу выписывать поддельные справки… Это же не законно…

Вера слегка усмехнулась:

–Неужели вы – настолько честный человек, Катенька, что даже справку от физкультуры не выдаете? Похвально! Все бы такие честные были в наше время.

– Вот сестра смеется, а я на полном серьезе хочу вас за это поблагодарить! – сказал Женя, – она совсем обленилась и привыкла, что за нее все сделают, во всем ей помогут. Представляете, пришла ко мне и заявляет: «Я попросила Катю сделать мне справку, чтобы я не ходила на физкультуру, а она отказалась! Заставь Катю, достала меня эта физра». Ну я ей и ответил: «Иди и учись самостоятельно, ходи на все пары и решай свои проблемы сама, а к Кате с этим больше не подходи». Так что спасибо вам, Катя, большое за такую реакцию.

Катя слегка улыбнулась.

– Ты слишком жесткий с девочкой, – сказала Алевтина.

– Ничего ничего, ей будет полезно! – отрезал Женя.

– Мам, ну что ты, в самом деле, физкультура – это полезно. Пусть ходит, – Вера встала на сторону брата и врача.

– Вот-вот! – подтвердил Женя.

– Как знаете. Все, я готова идти, – сказала Алевтина, вытирая рот салфеткой, – Дианочка, все было очень вкусно! – крикнула она так, чтобы было слышно на кухне, – пойду возвращать здоровье!

Они вместе с Катей удалились в другую комнату делать какие-то процедуры.

Женя тоже вытер рот салфеткой:

–Танюш, я работать, моя секретарша мне уже обзвонилась, – с этими словами он поцеловал ее в лоб, – не скучай без меня, дорогая!

– Не буду, – пообещала Таня, – мне нужно к экзамену готовиться.

– Умница моя! Если что, я у себя в кабинете, – с этими словами он вышел из столовой.

– Давно я брата таким счастливым не видела, – заметила Вера, дожевывая кусок говядины, – надеюсь, ты не воспользуешься его любовью.

– Я люблю его, – ответила Таня, – по-настоящему, и не собираюсь пользоваться им или делать ему больно.

– Поживем – увидим, – сказала Вера и тоже вышла из-за стола.

Таня вскоре тоже доела оставшуюся еду и отнесла посуду на кухню.

Поблагодарив Диану, она поднялась в спальню, среди книг и тетрадей в одной из сумок нашла нужные и спустилась вниз. Она решила поучиться в саду. Там стояла очень красивая беседка, в которой она и планировала расположиться, чтобы впитывать знания на свежем воздухе с видом на прекрасные цветы.

Усевшись и погрузившись в книгу, Таня не заметила, как прошло около часа. Оторвавшись от учебы и осмотревшись, она увидела Максима, садовника, который поливал лилии прямо рядом с беседкой. Ему было, кажется, уже под сорок, как и его жене Диане. Он был среднего роста, у него были немного взъерошенные светло-русые волосы. С Дианой они смотрелись очень контрастно. У нее была такая загадочная немного восточная внешность, а Максим был таким простым рубаха-парнем.

–Здравствуйте, – сказала она ему.

– Здравствуйте, Татьяна Владимировна, – помахал он ей, – окончательно переехали, наконец?

– Ну да, осталось сумки разобрать, – ответила она.

– Я так рад, – еще сильнее улыбнулся он, не переставая поливать цветы, – Евгений Михайлович с вами прямо-таки светится от счастья. Это так прекрасно, что вы поженились.

–Я тоже очень счастлива, – она почувствовала от Максима такое теплое и доброе отношение, что ей захотелось немного поделиться с ним своими переживаниями, – правда, кажется, не все в доме радуются этому событию.

–Время, Танечка, – сказал он, – дайте дому время, и он примет вас, вместе со всеми его жителями.

Таня улыбнулась.

–Что читаете? – спросил он.

– Да, одну скучную книгу по праву… Название вам ни о чем не скажет, – ответила она.

– Зря вы так, – ответил Максим, – ведь если я вожусь с цветами в саду, а в моих руках секатор и лейка, а не книги, это не значит, что я не понимаю в других вещах. Я, между прочим, по образованию юрист. Даже статьи раньше выпускал в научных журналах. В основном про историю формирования права и тенденции его развития.

Тане стало стыдно за то, что она, не зная человека, предположила, что то, что она читает, слишком сложно для его понимания. Она явно немного задела садовника.

–Извините, пожалуйста, – искренне сказала она, – я ничего такого не имела ввиду, я скорее хотела сказать, что книга настолько скучная, что даже мне сложно ее понимать, а ведь я читаю ее прямо сейчас.

– Это да, наука не из легких, – ответил Максим, поливая кусты.

–Очень красивые цветы, – перевела она тему, – не представляю, как можно так разбираться в цветах. У меня даже кактус умер однажды.

– Я тоже раньше не представлял, – поделился он.

– Вы недавно работаете в садоводстве?

– Можно и так сказать, – ответил он, – видите, как вам скучно от права. А цветы – это искусство, это жизнь, в них есть душа.

– Вам очень повезло, что и вы тут работаете, и ваша жена. Мне кажется, очень здорово быть постоянно рядом, даже на рабочем месте, – предположила Таня.

– Наверное, здорово. Брак, знаете, дело такое – сегодня тебе здорово видеть супруга сутки на пролет, а завтра не так уж и здорово, – он засмеялся, – Хотя, конечно, послезавтра снова здорово, – увидев, что Таня, по всей видимости, не до конца поняла шутку, он добавил, – я очень люблю Диану, и, конечно, удачно сложилось, что мы можем работать вместе.

– А какие ваши любимые цветы? – спросила Таня после небольшой неловкой паузы.

– А у меня нет любимых, – пожал плечами Максим,– все они – любимые. Это же как дети. Невозможно сказать, какого ребенка любишь сильнее. Вот и цветы – как люди. Например, у каждого человека есть свой цветок, который больше всего на него походит по характеру.

– А какой цветок мой? – с любопытством спросила Таня.

– Пока не могу сказать, – он развел руками, – я могу сопоставить человека и цветок, только если очень хорошо знаю этого человека, его характер. Даже больше, чем просто знаю. Если знаю и люблю, как свою жену.

– А какой цветок Дианы, вашей жены? – задала Таня еще один вопрос. Ей было очень интересно слушать садовника.

– Гербера, – он снова указал на соответствующий куст, – Этот цветок означает тайну, улыбку, очарования и неиссякаемый оптимизм. Именно такая моя Диана.

Таня не могла перестать улыбаться от того, с какой теплотой Максим говорил о своей супруге и о цветах.

–Ладно, Татьяна, я пойду работать, а вам хорошего вечера и приятного чтения! – он улыбнулся и перешел к следующему кусту.

Посидев еще немного, она поняла, что на сегодня, очевидно, достаточно – информация больше не помещалась в голову. Было решено продолжить завтра.

Она зашла в дом, поднялась на второй этаж и осторожно постучались в кабинет к Жене, чтобы проверить, не закончил ли он тоже свою работу.

–Войдите, – услышала она голос мужа.

– А я пришла проверить, как ты тут, – она обняла его сзади.

– Все еще по горло в бумагах, которые копились все наше путешествие, – ответил он, целуя ее, – уже голова от них разболелась.

– Температуры вроде нет, – она потрогала его лоб, – принести тебе таблетку?

– Слушай, – ответил Женя, – если тебе не сложно, буду очень благодарен. Можешь подняться к Кате в комнату и попросить у нее, она знает. Ее комната справа от лестницы.

Таня еще раз поцеловала мужа и отправилась на поиски таблетки для спасения головы любимого мужчины.

Поднявшись на третий этаж и подойдя к нужной комнате, она уже подняла руку, чтобы постучаться, но услышала голоса, доносящееся из-за двери:

–Спасибо тебе за помощь, – это был голос горничной Насти, – ты мой секрет сохрани, а я – твой.

– Иди уже, – устало ответила врач Катя.

– Все-все-все, ушла, – на эти Настиных словах дверь открылась, и перед Таней появилась сама горничная, – ой! Татьяна Владимировна, добрый вечер! Вам чем-то помочь?

– Я за таблеткой пришла, – ответила Таня, заметив, что Настя немного запереживала, увидев ее.

– Ну, я тогда пошла, – сказала она и ушла.

– Здравствуйте, Екатерина… – сказала Таня, пытаясь вспомнить отчество.

– Павловна, – улыбнулась Катя, однако, было видно, что она в плохом настроении, – но вы зовите меня Катей.

– А вы меня тогда Таней, – улыбнулась она, – у Жени… То есть, у Евгения Михайловича очень болит голова. Он сказал, что вы знаете, какая таблетка ему нужна.

– Да, конечно, – она достала свой чемоданчик и, порывшись в нем, вытащила пачку таблеток, – вот отсюда пусть выпьет одну.

– Спасибо, Катя! – сказала Таня и отправилась вручать таблетку мужу.

–Вот, держи, – сказала она, застав мужа все также работающим над какими-то бумагами.

– Спасибо, дорогая, – Женя взял таблетку и поцеловал ее.

– Все, – решительно сказала Таня, – на сегодня работы достаточно!

– Да, думаю, ты права, – он отодвинулся от стола, – все равно за сегодня все не разгребу, а я себе пообещал, что теперь у меня работа – на втором месте, а на первом – моя жена.

Таня улыбнулась.

–У меня предложение, – сказал Женя, обнимая ее, – давай не будем сегодня ужинать со всеми, просто возьмем еду и поедим в спальне, посмотрим фильм какой-нибудь.

– Звучит заманчиво, – Таня обрадовалась, ведь доза родственников мужа на сегодня уже была немного превышена.

Они так и поступили. Алевтина была против, пыталась вразумить сына, ведь «прием пищи в семейном кругу» – это традиция, соблюдение которой обязательно. На это Женя твердо ответил, что от одного раза традиция не нарушится и попросил не забывать, что у него теперь своя семья, и у них могут появляться планы, немного нарушающие какие-либо традиции. Слушая все то, Таня была на седьмом небе от счастья.

Они забрали еду и провели весь вечер в кровати, смотря фильм. Женя действительно очень старался выкинуть из больной головы работу, но в телефон все равно посматривал – он ждал очень важное сообщение от клиента и боялся не увидеть его сразу, там решался какой-то очень важный вопрос.

Таня и сама не заметила, как уснула, даже не досмотрев кино до конца.

Она проснулась посреди ночи и осмотрелась: телевизор до сих пор работал, на часах было пол второго утра, Женя спал, на нем стояла тарелка с недоеденной едой, а рядом с ним лежал телефон, на который уже два часа назад тот самый клиент прислал сообщение, которого так ждал Женя. Сначала Таня даже подумала разбудить его, но потом не стала. С утра он сможет ответить и вникнуть в суть гораздо лучше, чем ночью и только проснувшись.

Она встала, выключила телевизор, собрала грязные тарелки и решила спуститься на кухню, чтобы попить и заодно убрать грязную посуду.

Спускаясь с лестницы в полной темноте, она увидела странный силуэт, лежащий на ступенях. Она подошла поближе и смогла понять, что это лежала горничная Настя.

–Настя? – позвала она ее, наклоняясь , – тебе плохо?

Таня подумала, что горничная упала в обморок и слегка потрясла ее за плечо.

Настя не шевелилась.

Таня быстро сбежала к лестницы и включила свет в холле. Теперь она смогла увидеть, что на голове Насти была кровь.

Тарелки с грохотом упали из рук Тани.

–Мамочка… – только и смогла сказать она.

Глава 3

–Вроде пришла в себя, – Таня услышала над собой голос мужа.

– Подождите, не трогайте ее, – и голос врача Кати.

– Дорогая, ты как? – снова голос мужа.

Она не была в состоянии ответить на этот вопрос, голова очень болела, глаза было открыть очень непросто, но она все же попробовала.

Катя держала у ее головы что-то холодное.

«Видимо, я упала в обморок и ударилась головой», – подумала Таня, – «А почему я упала? Точно! Настя», – вспомнила она.

–Настя, – выдавила она из себя и попыталась подняться, – там Настя!

– Тихо, Танечка, не вставай, – муж снова уложил ее на пол, – мы знаем.

Он немного отодвинулся, и Таня смогла увидеть полную картину: все жители дома стояли и смотрели на, очевидно, тело Насти, которое, накрытое белой тканью, выносили несколько людей в медицинской одежде. Тут же рядом стоял мужчина в полицейской форме с блокнотом, разговаривающий на данный момент с охранником Сергеем.

–Я же говорю, я на сто процентов уверен, что никто посторонний на территорию пробраться не мог. У нас сигнализации везде, камеры на доме, это же просто невозможно!

– Камеры снаружи повесили, а внутри – не догадались, – с сожалением сказал полицейский.

– Так камеры же для безопасности!– сказала Алевтина, опираясь на Веру, – а в доме все свои. Раньше камеры висели в коридорах, потому что ремонт делали, а недавно ремонт закончился, камеры убрали. Мы друг другу доверяем.

– Додоверялись, – следователь ручкой указал в сторону двери, куда вынесли тело Насти, – из того, что вы говорите, следует, что кто-то из жильцов дома ее и убил.

– Да что же вы такое говорите! – Алевтина схватилась за сердце, – да такого просто не может быть! Может, она просто сама упала?

Катя, наблюдая за этой картиной, резко встала и подбежала к ней.

–Алевтина Григорьевна, дорогая, прошу вас, идите к себе, Вам с Вашим сердцем вообще категорически противопоказаны такие переживания.

–Как же, – усмехнулся мужчина в полицейской форме, – сама упала, ну конечно. И по голове статуэткой себя сама ударила. А потом сама эту статуэтку унесла из дома, потому что мы ее не обнаружили, спрятала, вернулась и только потом легла на ступеньки и умерла.

– Боже, моя коллекционная статуэтка! – еще раз схватилась за сердце Алевтина.

Тут в помещение снова зашел мужчина в медицинском костюме.

–Время смерти приблизительно час ночи. Точнее смогу сказать после вскрытия.

– Час ночи, – повторил следователь, – Интересно. Так, а тут у нас что? – он заметил, что Таня пришла в себя и смотрит за всем происходящим, – я – следователь Иван Сергеевич Беляков. А вы, я так понимаю, та самая Татьяна, которая первая обнаружила тело Анастасии и упала в обморок? И вы пришли в себя, это прекрасно! У меня к вам есть некоторые вопросы.

– Можно оставить вопросы на потом? Вы же видите, ей плохо, – сказал Евгений.

– Не переживайте, – посмотрел на него Беляков, – к вам, как к человеку, который неожиданно проснулся посреди ночи и пошел бродить по дому, обнаружив двух человек, лежащих на лестнице, вопросов еще больше.

– Я же уже объяснил, – Женя вытер пот со лба, – я проснулся, жены не было рядом, я пошел ее искать, ну и обнаружил все это.

– Ну да, ну да, вы уже рассказывали, – прервал его следователь.

– Я готова говорить, – сказала Таня, поднимаясь.

– Тань, ты имеешь право ответить на его вопросы позже, – сказал Женя.

– Я же говорю, могу говорить сейчас, – повторила она, – прямо тут? – она осмотрела комнату, наблюдая, что внимание абсолютно всех присутствующих направлено на нее.

–Да нет, – ответил следователь, – отойдем туда, – он указал на кухню.

Они вдвоем прошли туда, и сели за стол.

–Ну так что, как так получилось? – спросил он, даже не смотря ей в глаза.

– Что получилось? – спросила она.

– Что вы с мужем такие гуляки по ночам. Так интересно, я вот, например, ночью вообще не просыпаюсь, а вы прямо друг за другом проснулись, вниз пошли, тело обнаружили. Интересно.

– Я… Я просто проснулась от звука: мы уснули, не выключив фильм. Я выключила телевизор, взяла посуду оставшуюся и решила отнести ее на кухню, и, заодно, попить. Я увидела Настю, сначала я не поняла, что она умерла… Я подумала, что она упала в обморок, а потом увидела кровь и… И сама упала.

– Боитесь крови? – Беляков конспектировал все, что говорила Таня.

– Немного.

– Какие отношения у вас были с убитой?

– Никакие… Нейтральные. Я только переехала в этот дом, так что…

– Еще один интересный факт: вы переезжаете, и сразу же убийство в доме происходит. А до этого никогда ничего такого тут не было, представляете?

– Вы на что-то намекаете? – спросила Таня.

– Да нет, просто излагаю факты.

Таня промолчала.

–Ну, а все-таки… Какое впечатление на вас Настя произвела? Как она к вам относилась: дружелюбно или враждебно? Может, заметили, что она с кем-то общалась часто или, наоборот, игнорировала? Мне важна любая информация.

– Мы… – Тане не хотелось упоминать враждебность Насти в ее сторону, – мы общались исключительно нейтрально и по делу. Дружила или не дружила она с кем-то – не знаю, этого я не успела заметить.

– Ну, что ж, – он закрыл свой блокнот, – вы пока отдыхайте, а потом мы с вами еще побеседуем, может, вы что-то вспомните.

Он вышел из кухни, а Таня так и осталась сидеть на стуле.

Около пяти минут она просто сидела и смотрела в одну точку, пытаясь осознать произошедшее, а потом все-таки встала и вышла ко всем. Следователь уже уехал, Алевтина сидела в кресле, все еще держась за сердце, а вокруг нее стояли Вера, Катя и Женя. Максим успокаивал плачущую Диану, обнимая ее и гладя по плечу. Дана стояла отдельно ото всех, опершись на стену, и смотрела в пустоту. Сергей уже, видимо, ушел к себе.

–Ты в порядке? – спросил Женя, заметив Таню.

Она кивнула.

–Алевтина Григорьевна, как вы? – спросила она, видя, что женщина держится за сердце, а Катя готовится ставить ей укол.

– Как я?– переспросила она, – деточка, как ты сама думаешь, как я? В моем доме, моей коллекционной статуэткой убили мою горничную! Как ты думаешь, как я?

– Мам, ну не кричи, – сказала ей Вера, смахивая с щеки слезу, – Таня-то в этом не виновата.

– А кто знает! – в сердцах воскликнула Алевтина, – пока она не появилась в этом доме, в нем никого не убивали!

Таня почувствовала себя, как будто ее ударили по лицу.

Она быстро пошла в свою спальню. Женя бросился за ней.

–Таня! Таня, подожди! – он догнал ее уже у двери в их комнату.

– Пожалуйста, не принимай близко к сердцу то, что говорит мама. Она старая, больная и капризная женщина.

– Я иду собирать вещи, – всхлипывала Таня, – я не останусь здесь. Она думает, что это я ее убила?

– Танечка, Танюша, какие вещи? Нет, она так не думает. Она просто… Для нее произошедшее стало сильным ударом. Она… Просто так реагирует на стресс.

– А для меня? Для меня это не стало сильным ударом? И в прямом, и в переносном смысле, – она потерла ноющее место на голове, – это даже не про случившееся. Все это ее отношение ко мне…

– Таня, я… Я обещаю, что поговорю с ней, просто… Чуть позже. Все произошедшее так ужасно и страшно… Я не могу поверить, что кто-то из семьи или прислуги… Ладно, в общем. Прошу, не уезжай, не бросай меня одного.

– Ладно… – ответила она, – но я пойду в комнату, мне надо прилечь.

– Конечно, – кивнул он и поцеловал ее.

– Жень, – тихо сказала она, – а как ты думаешь, кто это мог сделать? Она… ну… ссорилась тут с кем-то?

Женя пристально посмотрел на нее и после небольшой паузы ответил достаточно сухо:

–Нет, не ссорилась. Не знаю. Иди приляг. Я скоро приду.

Таня послушалась и прошла в комнату, а Женя вновь спустился к семье.

Она пыталась уснуть – не получилось. Пыталась просто лежать и не думать о произошедшем – тоже не вышло. Женя все не приходил, и она решила сама спуститься ко всем.

Она открыла комнату, вышла в коридор и подошла к лестнице.

Стоя на лестнице и подняв голову вверх, можно было увидеть небольшую часть третьего этажа, а именно, двери двух ближайших к лестнице с обеих сторон комнат и пространство перед ними. Левая комната от лестницы принадлежала Насте.

Таня, подойдя к лестнице, вдруг услышала звук осторожно закрывающейся двери на третьем этаже. Она подняла голову и увидела своего мужа Женю, аккуратно закрывшего дверь в комнату слева от лестницы, в Настину комнату, и поспешно идущего к лестнице.

Таня дождалась его там, где стояла.

–А ты куда ходил? – спросила она мужа.

Женя немного вздрогнул, увидев жену.

–Танечка… А ты… А ты чего не спишь? – он вытер со лба пот.

– Я не смогла уснуть и решила спуститься к вам. Ты… ты ходил на третий этаж?

– Да, я… – глаза Жени бегали, – я ходил к Кате, взять одно лекарство для мамы.

– А где лекарство? – спросила Таня, точно зная, что он врет, ведь она видела его выходящим из комнаты Насти.

– Не нашел… – ответил он, – пойду – скажу. А ты иди в кровать. Я сейчас им скажу и сразу приду, обещаю. Он поцеловал ее в лоб и побежал вниз.

Таня осталась стоять на том же месте. Она смотрела вслед уходящему мужу и думала.

Глава 4

Думала она о многом. Она вспомнила, как начала встречаться с Женей. Вспомнила, с каким страхом делилась с подругой, с родными и знакомыми, что она встречается с мужчиной гораздо старше себя. Подруга была единственной, кто отнесся к этому без осуждения. Родители были в ужасе, а все знакомые стали косо смотреть на нее, думая, что она встречается с ним из-за денег. Подруга Оля поддерживала ее, но даже она прокрутила пальцем у виска, когда они так быстро решили пожениться. Перед ней пронесся их разговор:

–Женитесь? – выпучила глаза Оля, – подожди, но… Вы ведь встречаетесь еще всего ничего… Как женитесь? Ты уверена? Но почему так быстро?

– Я люблю его, – пожала плечами счастливая Таня.

– Тань, любовь – это прекрасно, но ты же совсем не знаешь этого человека! Как можно жениться на том, кого ты не знаешь? Ты же не можешь быть уверена в нем…

– Оль, я на 100% уверена в нем! – прервала ее Таня, – я знаю его, как себя.

Эта фраза пронеслась у нее в голове, и она слегка вздрогнула, пытаясь отогнать от себя мысль, что она действительно не знала человека, за которого выходила замуж. Возможно, она не знала только несколько забавных историй из его детства, жизненных ситуаций и предпочтений, а, возможно, не знала о нем гораздо большее…

Она уже направилась назад к себе в комнату, но в последний момент передумала и пошла на третий этаж. Она решила сама зайти в комнату Насти. Зачем? Она не могла точно ответить себе на этот вопрос, но теперь, когда она увидела, как ее муж наврал ей, она не могла хотя бы не попытаться узнать, что ему было нужно в той комнате, и какое отношение он имеет к этому всему.

Она осторожно подошла к двери, постоянно поглядывая на лестницу, чтобы удостовериться, что никто не идет. Все было тихо, она надавила на ручку, и дверь открылась.

Оказавшись внутри и осмотревшись, она отметила, что у Насти была очень хорошая комната. Абсолютно такая же по размеру, как и их спальня, с хорошим ремонтом и мебелью. Женя и его мать действительно относились ко всей прислуге, как к членам семьи, они работали в очень хороших условиях.

Таня растерялась: она понятия не имела, как нужно обыскивать комнаты, вся ее воспитанность, привитая родителями, была категорически против того, чтобы рыться в чужих тумбочках. Однако, она уже сюда пришла. И ее муж что-то делал в этой комнате. Что он мог тут делать?

Она осторожно подошла к прикроватной тумбочке и стала открывать ящики один за другим. Книга, расческа, какие-то открытки, ручка, карандаш, ластик, карточки в разные магазины, блокнот. Таня открыла блокнот, в нем были рисунки. Настя, оказывается, очень неплохо рисовала. Это были пейзажи, натюрморты, на одном из рисунков она увидела их дом. Однако, это была не самая интересная картинка. На последней странице она увидела портрет. Он не был дорисован, скорее, Настя только начала его, но даже в этих зарисовках уже можно было понять, что это был портрет Жени.

«Может, она просто выбрала его, так как часто видела, хотела потренироваться рисовать портреты», – подумала Таня и закрыла тумбочку.

Она осмотрелась. На стуле висел передник, в котором Настя обычно убиралась в доме. На столике стояла чашка кофе, который она, видимо, пила до того, как вышла из комнаты ночью, и, впоследствии, умерла. Тане вдруг стало жутко. Она осознала, что хозяйка этой комнаты больше никогда сюда не вернется и никогда не допьет кофе, не наденет передник, не накрасится своей косметикой, которой, к слову, на туалетном столике было очень и очень много, и не наденет свои украшения, которых было не меньше. Таня ради интереса открыла шкатулку, стоящую там же рядом с косметикой, там было огромное количество цепочек, подвесок, браслетов и колец. Среди всего этого богатства лежал маленький свернутый вчетверо листок бумаги. Она достала его и развернула.

На листке она прочитала следующее: «Справка. Дана Фроловой Анастасии Сергеевне. Диагноз: беременность. Рекомендация: посещение женской консультации, узи.»

Ниже стояла роспись врача: «Борисова Е. П.»

«Настя была беременна?» – пронеслось у Тани в голове. Она убрала справку в карман и пошла на выход. Она аккуратно открыла дверь, выглянула, чтобы убедиться, что за ней никого нет, и только тогда вышла, на всякий случай протерев ручки двери с обеих сторон своей кофтой (чтобы не оставить отпечатки), и быстро спустилась вниз.

Только зайдя в свою спальню, она выдохнула. Кажется, ей повезло, и никто не заметил ее визит к Насте в комнату. Найденное там повергло ее в ужас.

«Настя была беременна», – думала она, – «От кого? Неужели она могла быть беременна от…» – она отгоняла от себя мысли про какое-либо отношение своего мужа к этому всему, но внутри себя, вспоминая диалог с подругой, в котором она так уверенно заверяла ее, что верит Жене на 100% и знает его, уже немного жалела, что не послушалась окружающих и не повременила со свадьбой.

Таня прилегла на кровать и тут же уснула. Все произошедшее отняло у нее все силы.

Она проснулась через несколько часов и почувствовала на себе руку мужа, обнимающую ее во сне. Она аккуратно подвинула его руку и приподнялась. Был уже час дня. Женя тоже спал.

Она не стала его будить, засунула руку в карман и снова обнаружила справку. Она еще раз развернула ее и перечитала.

«Врач Борисова Е. П.», – перечитала она еще несколько раз эту строчку, – «Как же я сразу не поняла! Е. П. – это может быть Екатерина Павловна, врач Алевтины!»

Таня вспомнила, как застала Настю в комнате Кати, «Ты мой секрет сохрани, а я – твой», – это была фраза Насти, которую она сказала Кате, и которая сейчас еще раз пронеслась в Таниной голове.

«Секретом могла быть как раз беременность. Катя точно что-то знает».

Она встала, расчесать волосы и уверенным шагом вышла из комнаты и поднялась наверх.

Она направлялась к Кате, ей нужно было знать, от кого была беременна Настя, и что это был за секрет, который та просила сохранить.

Таня постучались к Кате в комнату. Она оказалась внутри.

–Войдите, – послышался ее голос.

Таня вошла в комнату.

Катя была без своего медицинского халата, в обычных джинсах и футболке, она выглядела очень разбитой (что, в целом, было логично для ситуации). Она сидела за столом и пила кофе.

–Здравствуйте, Татьяна, – сказала она, – что-то случилось?

– Надеюсь, я вам не помешала, – сказала Таня.

– Нет, не помешали, я так и не смогла уснуть, просто пила кофе, чтобы хоть немного взбодриться, я должна быть в нормальном состоянии сегодня, я очень нужна Алевтине Григорьевне.

– Понимаю, это все такой ужас…

Катя грустно кивнула.

–У меня просто… Я хотела какую-то снотворную таблетку взять, как-то тоже не спится и вообще не очень хорошо, – на ходу сочинила Таня.

Катя встала со стула и достала свою огромную аптечку.

–Я дам вам успокоительное. Не переживайте, оно не сильное. В такой ситуации точно не навредит, – с этими словами она протянула ей таблетку.

–Да, спасибо… – сказала Таня, – Катя, можно еще кое-что спросить? – она решила перейти к делу.

Катя кивнула.

–Я нашла это на полу, – соврала Таня, протянув ей Настину справку.

Катя пробежалась глазами по написанному и молча отдала справку обратно Тане.

–Наверное, нужно отдать эту справку следователю? Вы рассказали ему, что Настя была беременна?

– Во-первых, – спокойно ответила Катя,– о таких вещах им можно не рассказывать, медицинское заключение само все расскажет, а во-вторых, Настя не была беременна.

– Как не была? Но ведь вы же выписали эту справку…

– Ну да, выписала… Но это просто липовая справка. Она попросила меня это сделать, потому что хотела удержать какого-то своего любовника. То ли удержать, то ли вернуть. Она не вдавалась в подробности. Кто это, я, конечно же, не знаю. Она просто сказала, что ей это нужно для мужчины. Я, конечно, пыталась ей объяснить, что это сомнительный способ вернуть отношения, но…

– Но все равно выписали липовую справку, почему? – спросила Таня.

– Скажу честно: она знала о моей личной жизни кое-что, что я не хотела бы делать общеизвестным. Мне пришлось пойти ей навстречу, чтобы она не выдала мой секрет. Надеюсь, я понятно выразилась, что это мой личный секрет, и вы не будете продолжать спрашивать меня об этом.

Теперь содержание того разговора стало понятно Тане.

–Вы уверены, что не знаете, что это был за мужчина?

– Если бы я знала, я бы, конечно, сказала следователю. Знаю только, что Настя очень за него держалась и боялась потерять. Мы не были подругами, поэтому…Еще какие-то вопросы?

–Нет, спасибо, – Таня направилась к выходу.

–После еды, – сказала ей вслед Катя.

– Что?

– Таблетку выпить нужно после еды.

Таня вспомнила, что взяла у Кати таблетку и, кивнув, вышла за дверь.

«Очень за него держалась, не рассказывала, кто он, хотела вернуть его новостью о беременности…» – в голове Тани всплыл портрет ее мужа в блокноте Насти и сам Женя, выходящий из ее комнаты после убийства.

Дальнейший план действий пришел в голову сам собой.

В вещах Насти она уже порылась, теперь ее воспитанность меньше мешала ей, и она решила порыться в вещах своего мужа. Ей нужна была правда.

Глава 5

Ждать с осуществлением этого плана пришлось недолго. Когда она зашла в комнату, Женя уже встал с кровати и застегивал на себе рубашку.

–Ты завтракала? – спросил он ее.

–Нет, – честно ответила Таня.

– Не забудь поесть. Понимаю, что сложно в такой обстановке, но…

–Ты куда сейчас? – спросила его Таня.

– На работу срочно нужно, – ответил он, – надо побыстрее там решить некоторые вопросы.

Таня промолчала.

–Следователь звонил, – поделился он.

– Что сказал?

– Попросил всех еще раз приехать к ним в участок для дачи показаний.

– Мы же уже все сказали, – еще больше загрустила Таня, поняв, что придется пройти еще через много неприятных разговоров со следователем.

– Такая у них процедура. Пока не найдут подозреваемого, всех будут таскать по сто раз и задавать одни и те же вопросы, – вздохнул Женя.

– А что будет… Ну… С Настей? – тихо спросила Таня, – ее же надо… хоронить, – еле выдавила из себя Таня последнюю фразу.

– Следователь сказал, что объявились какие-то родственники из города, где она родилась. Сейчас они делают какие-то процедуры и исследования, а когда закончат, отдадут им тело, они повезут ее к ним в тот город и там будут хоронить.

Таня промолчала.

Он окончательно оделся, взял свой телефон и подошел к ней:

–Я поехал, – он поцеловал ее в лоб, – ты прости, что наша совместная жизнь начинается с этого. Все это так ужасно… Я скоро буду.

Таня кивнула, Женя вышел из комнаты.

Подождав пару минут, Таня тоже вышла из спальни и аккуратно подошла к кабинету мужа.

«Если я что-то и смогу найти, то явно не в его одежде, а в кабинете, именно там он проводит большее количество времени, именно там он находится в полном одиночестве, именно там никому ничего не может понадобиться найти: там только его вещи», – подумала Таня.

Она вошла в кабинет и закрыла за собой дверь на ключ.

Помедлив еще минуту и мысленно прочитав себе нотацию о том, что она должна доверять своему мужу, а не подозревать его в таком и не рыться в его вещах, она подошла к его компьютеру. Он оказался запаролен. Она попробовала пару известных ей дат: день рождения мужа, дата их свадьбы, день рождения его мамы – все не то. Тогда ей осталось только одно – ящики.

Она стала открывать один за одним – огромное количество бумаг, в которых разобраться ей казалось невозможным, да и, к тому же, бессмысленным, ведь все они относились к работе ее мужа, вряд ли она бы нашла в них что-то связанное с Настей.

«Абсолютно ничего кроме работы», – удивлялась она, разбираясь в тонне бумажек мужа. Единственное, что, кажется, не имело отношения к его работе в этой комнате – их совместная фотография на его рабочем столе в рамочке. Обследовав последнюю тумбочку и точно так же ничего не найдя, она села в кресло мужа и тяжело вздохнула.

«Почему я ему не верю? Почему я думаю, что он мог иметь к этому какое-то отношение? Он ведь никогда не обманывал меня, никогда не давал повод усомниться в себе. Неужели то, что говорят другие люди, так влияет на меня? Или я сошла с ума из-за того, что стала свидетельницей первого в своей жизни убийства?».

Она взяла конфету, лежащую на столе в вазочке, положила ее в рот, а фантик бросила в мусорную корзину рядом со столом. Именно в этой корзине ей в глаза бросились кусочки бумаги, которые остаются после того, как засунуть лист в измельчитель. Она достала все тонкие полосочки из ведра и попыталась что-то разобрать на них: было видно, что до измельчителя это было что-то, написанное от руки. Она попыталась соединить хотя бы какие-то части, но у нее не получилось, кусочки были слишком мелкие. Однако, она разобрала некоторые слова: «Женя», «с тобой», «не рассчитывала», «прости», «лучшее», «вернуть».

Уже только эти слова как будто ударили Таню током. Это явно было письмо от какой-то женщины ее мужу. Причем, он решил уничтожить его совсем недавно, раз оно до сих пор лежит в корзине.

Таня взяла ведро с мусором в руки и продолжила рыться в нем.

Кожура от банана, упаковка от йогурта, снова рабочие документы, но, вот оно! С самого дна ведра она вытащила листок. На него протек йогурт, поэтому он был немного грязный и очень сильно смятый, но это неважно. Она развернула его и увидела тот же почерк, которым было написано уничтоженное измельчителем письмо. Только этот листок незавидная судьба с измельчителем не коснулась, он был в целости и сохранности, не считая пятен от йогурта, и его можно было прочитать.

«Я, Фролова Анастасия Сергеевна, прошу уволить меня по собственному желанию по личным обстоятельствам.»

На листке стояла вчерашняя дата и подпись, видимо, самой Насти.

У Тани родилось сразу много вопросов: «Зачем она написала заявление? Она же не в фирме работает, могла бы и просто сказать, что уходит… Почему она хотела уволиться вчера? Зачем написала Жене это второе измельченное письмо? У них был роман? Почему Женя уничтожил это письмо именно сейчас?».

Ответов на все эти вопросы она не знала, но у нее было четкое ощущение, что ничего хорошего в этих ответах для нее не будет. Прямо сейчас она держала в руках то, что, как ей казалось, обречено было разрушить ее едва начавшуюся замужнюю жизнь.

Она вышла из кабинета, забрав с собой все найденное, и вернулась в спальню.

Несмотря на то, что она ничего не ела уже много часов, она совсем не чувствовала голода. Чувствовала только опустошение и страх.

Она убрала все найденные улики в файлик, туда же добавила справку о беременности Насти, и положила их под подушку. Спрятав все это богатство, она решила выпить кофе и съесть хотя бы что-то. Все же Женя с утра был прав – нельзя забывать про еду даже при таких обстоятельствах. Мысли уже немного путались, а в животе урчало.

Она спустилась на кухню. Дианы не было. Она подошла к кофемашине и попыталась разобраться, как она работает. Она потыкала все кнопки, но ничего не произошло.

–Ну что ты тыкаешь? – услышала она за собой голос Алевтины, – ты что, не умеешь пользоваться кофемашиной?

Она подошла к аппарату и также стала нажимать на определенные кнопки, чтобы получить напиток, но снова ничего не произошло.

–Ты что, сломала машинку? – повернулась к ней Алевтина.

– Я? – второй раз за 24 часа свекровь обвиняет ее в том, в чем она не виновата, – да я первый раз сейчас дотронулась до вашей машинки, она уже не работала!

– Ты до нее дотронулась, и она перестала работать! – развела руками Алевтина,– Я-то ладно, мне кофе нельзя, а вот Женечка и Верочка очень расстроятся, они эту заразу литрами пьют.

– Куплю я вам новую кофемашинку, – сказала Таня и вылетела из кухни.

Ей было очень обидно то, как с ней общалась свекровь. Уже второй раз она почувствовала желание собрать вещи и уехать, но ее остановили новые обстоятельства. Она не могла просто сбежать, так и не узнав, какое ко всему этому отношение имеет ее любимый человек. Она поднялась к себе в комнату и легла в кровать.

Сначала она просто лежала, смотря в потолок, а потом уснула.

Она проснулась от того, что Женя поцеловал ее в лоб и приложил к ее лбу свою руку.

–Ты вернулся? – спросила она, открывая глаза.

– Да, – ответил он, – кажется, у тебя температура. Позвать Катю?

Таня отрицательно помотала головой и приподнялась.

–Мне надо с тобой серьезно поговорить, – сказала она. К сожалению или к счастью, она была совсем не из тех женщин, которые могли месяцами хранить в себе добытую информацию. Если ее что-то беспокоило, она не могла молчать. Она чувствовала, что ее разорвет, если она сразу не поговорит и сразу не расставит все точки над «и».

– Что-то случилось? – спросил Женя.

– Да, что-то случилось, – она действительно плохо себя чувствовала, видимо, у нее и правда поднялась температура, но не поговорить прямо сейчас она не могла.

–Во-первых, я, возможно, сломала кофемашинку, хотя я сомневаюсь, потому что она уже не работала, когда я к ней подошла, но твоя мама, конечно же, уверена, что это я ее испортила, поэтому я куплю новую, – она решила начать с менее тяжелой темы.