NO-death-SENSE

Пролог

На одной из старых улочек городка Б. стоял двухэтажный коттедж в стиле лофт. Его серо-фиолетовые стены выглядели сумрачно в сочетании с большими черными рамами и тонированными стеклами в них. Забора не было. Черная металлическая дверь и соответствующее по мрачности крыльцо являли сомнительно гостеприимную комбинацию. Внутри дома было не менее мрачно. Даже по ночам здесь не включался свет. Просторное и пустое пространство гостиной и кухни на первом этаже резко контрастировало с захламленной различного рода безделушек студией на втором. С другой стороны дома, в прикрытом его стенами дворике, между посаженными рядом молодыми липами, как хрустальный гроб царевны на цепях, висел белый тканевый гамак. На нем в ассиметричной позе расположилось a human being. Одна рука была закинута поверх головы, другая свисала вниз, ноги хаотично были разбросаны по ткани, как будто человек упал сюда прямо с застилавших в этом месте небо насыщенно зеленых ароматных листьев. Со стороны можно было подумать, что лежачий умер или как минимум в коме, настолько неестественной была поза. Однако совершенно точно он даже не спал. Глаза, полуприкрытые, грустно апатичные, казались темными, хотя на самом деле имели светлый или даже неоновый оттенок при определенном освещении.

– Сколько еще она будет так лежать? – слева от гамака, на крашеной в красный покрышке сидела, скучая и закатывая глаза, девчушка с бантами на косичках, леденцом за щекой, в коротенькой юбочке, несмотря на свои добрых сто семьдесят сантиметров.

– Как знать, может, до завтра, а может и неделю, – с явно издевательской ухмылкой ответила ей растянувшаяся прямо на траве рядом пиратка с фиолетовыми глазами, её синие косички весело переливались на солнце, изредка проглядывавшем сквозь неплотные облака. – Предпочту второе, есть надежда, что уже не встанет.

– Это чересчур, – в центре полянки на жестяной канистре сидела, облокотившись на согнутые болтающиеся ноги, красотка с чарующим алмазным взглядом серых глаз, но, присмотревшись, понимаешь, что её нежная улыбка скорее напоминает оскал. – Она, как всегда, слишком чувствительная, нам нужно проявить участие…

– Не могу не согласиться, – рядом с горячей чиксой стоял представительный томбой в шикарном дизайнерском костюме, в его правой руке был стеклянный стакан с янтарной жидкостью, которым он поигрывал, равнодушно глядя в сторону, однако поддерживая проникновенный тон беседы. – Мы должны поддерживать эмоционально нестабильных людей, помогать им социализироваться, находить правильный подход. Каждый способен сделать нечто стоящее, нужно только дать такую возможность.

– Вы… говорите об этом так легко, – возле гамака на деревянном стуле сидел, нахмурившись, пепельный блондин, чьё лицо наполовину скрывала чёлка. – Что за чушь… Она не хотела делать этого, – его отчаявшийся и вместе с тем печальный взгляд упал на

гамак

. – Я знаю, что не хотела. Она не хотела делать ничего плохого…

На этих словах полумёртвый силуэт приподнялся со своего лежбища, медленно, словно после долгой комы, спустил босые ноги на траву, закрыл уши руками, набрал в лёгкие воздух…

– АААААААААААААААА!!!..

Воздух кончился, силы иссякли, она сидела, закрыв лицо руками, бормотала: – Когда… оставите… в покое…

Поднявшись из последних сил, девушка побрела к дому на нетвёрдых ногах. За её спиной остались говорившие и ещё один, бессловесный участник компании, стоявший в тени одного из деревьев, на которых висела ткань, чьё лицо было не разглядеть за надвинутым на лоб козырьком кепки.

Было около четырех пополудни.

Первый. Винченцо

Улица, залитая рыжеватым светом фонарей, была пустынна. Вдоль тянулись дома, разной высоты, в пределах от 20 до 30 этажей. Один из них явно выделялся, резко отражая свет стеклом панорамных окон, вырастая из земли на 66 этажей, подавляя своим величием проходивших мимо простых смертных. Перед зданием была закрытая просторная парковка, стоявшие на ней суперкары с поднятыми крышами, внедорожники класса люкс и лимузины создавали вдохновляюще-угнетающее впечатление от и без того безвкусной помпезности. Вдоль парковки тянулся черный витиеватый забор, достаточно высокий, чтобы соответствовать как размерам здания, так и его довлеющему настроению. Из соседних зданий то и дело доносились звуки вечерней жизни городских обывателей, играла музыка, тени силуэтов из окон периодически оказывались на асфальте. Вокруг айсберга дышала жизнь.

Было около полуночи, когда нечаянная парочка выскочила из дома напротив стеклянной глыбы. Парень в черных кедах и красной шапке, отдававшей кровавым оттенком в ночной тьме, тянул за руку все еще махавшую кому-то в окне девушку в воздушной голубой юбочке выше колен. Они продолжали над чем-то весьма по-глупому пересмеиваться, оба явно наслаждались проведенным с друзьями временем не на трезвую, что, впрочем, не только простительно, но и позволительно. То шагая, то начиная разбегаться, эти двое приближались к забору, за которым отчетливо были видны машины в прорези между узорами. Конечно, подвыпившую молодежь манила ночная стоянка, окруженная аурой пафосной недоступности. Она производила насмешливо-тоскливое впечатление.

– Как думаешь, что будет, если мы пролезем в щели в заборе? – хихикая, спросила девчонка.

– Что бы это ни было, – вторил ей парень. – Должно быть весьма забавно!

– Но все же…

Подойдя вплотную к решетке, они плавно осмотрели узорчатый забор. Одно из овальных отверстий, символизирующих соцветие, казалось достаточным для того, чтобы хоть и с трудом, но просочиться таки на парковку. Что и сделали бесстрашные ребята.

Оказавшись по ту сторону волшебных врат, они внимательно, насколько это было возможно, огляделись и, подумав о конспирации, стали, псевдо крадучись, продвигаться вдоль авторяда, представшего их вниманию. По издаваемым ими смешкам и восклицаниям, можно было заключить, что парню нравились изящные спортивки, девушке по вкусу приходились больше массивные вездеходы. В итоге, выбрав одну из тачек, она решила запечатлеть себя на фоне такого “роскошного зверя”, на что её изобретательный парень предложил сделать этот вечер и этот автомобиль “по-настоящему незабываемыми”. Конечно, она не могла вот так сразу согласиться. Впрочем, для отказа причин тоже не было… Следует сказать, что несмотря на имеющуюся на парковке охрану, под покровом ночи никто не обращал внимание на нарушителей её границ. Одна из машин стала ритмично покачиваться, подойдя к ней, становились различимыми тихие вздохи, но никто и не думал их подслушивать, парковка была совершенно пуста.

– Как ты думаешь, сколько стоит такая тачила? – возлюбленные уже остыли и сидели, расслабленные, на капотах соседних машин, глядя друг на друга.

– Какая именно? Сколько бы каждая из них ни стоила, рано или поздно я тоже куплю себе такую. – Несомненно, у этого парня были большие амбиции.

– Так убедительно говоришь… А в сущности, ты прав. Есть много способов. Вопрос в том, всегда ли они оправданы.

– Ну, как говорится, цель оправдывает средства.

– Ты правда так считаешь?

– Конечно, если ты уверен в своем желании её достичь.

– По-твоему, ты можешь быть уверенным в этом? Можно ли вообще в чем-то абсолютно увериться? Разве не будет это просто более простой и ограниченной формой реальности?..

– Вот это тебя занесло после 2 бутылок… – посмеялся после непродолжительной паузы парень, посмотрев на подругу насмешливо-утомленным взглядом.

– Ты прав, – грустно улыбнувшись, ответила девушка и спрыгнула с капота.

Они стали обходить машины, стоявшие на пути к их особому лазу, собираясь покинуть парковку. Однако странное подрагивание на мгновение их остановило. Вдруг послышался грохот, как если бы вдалеке разорвался столичный новогодний салют, и только после этого стало понятно, тряслась земля. Послышался девчачий визг и окрик парня, они пытались ускориться и убежать уже хоть куда-нибудь, но было поздно. За пару секунд асфальт под ними стал трескаться и расходиться, трещина расширялась поперек парковочной территории и здания, которое медленно, но верно оседало вниз. В какой-то момент парочка с заглушенным грохотом падающего здания криком канула в разверзнувшуюся бездну, а вслед за ней – погружалось все здание.

…

На крыше дома неподалеку от планомерно погружающегося в небытие небоскреба был виден темный силуэт. Человек в сливавшейся с чёрным небом одежде, с кепкой, плотно надвинутой на лицо, и чёрной маской, очевидно наблюдал за падением здания, хотя утверждать этого было нельзя. Его поза излучала тотальное спокойствие: ноги широко расставлены, спина прямая, правая рука лежит в кармане брюк, левая – упирается в парапет перед ним. С исчезновением пики айсберга со все еще пустынной, но уже совсем не умиротворенной улицы человек повернулся и двинулся влево, по направлению к выходу с крыши. “Done.”

Вторая. Дженнифер

– Ты должен был пойти с нами вчера, где ты был? – ноющий голос Лиссы действовал Робу на нервы. Он мечтал оказаться сейчас где угодно, даже в той дыре, куда Хэнк затащил его прошлым вечером, лишь бы подальше от своей нареченной.

– Я предупреждал, что меня не будет, – нехотя отозвался он. – Уверен, твой папочка был только рад моему отсутствию.

– Не нужно валить все на моего отца, – это прозвучало более раздраженно. – Он много кого недолюбливает, но для тебя это точно не повод его избегать.

– А я и не избегаю, – пробурчал Роб.

Они сидели за столиком какого-то абсурдного авторского кафе в ожидании её кузины, которая работала недалеко отсюда, и именно в этот обеденный перерыв ей было жизненно необходимо поведать им обоим о причине её внезапной и абсурдной просьбы. Впрочем, лично Робу эта просьба вполне нравилась, хотя говорить об этом и без того раздраженной Лиссе было бы чертовски легкомысленно.

– Знаешь, надеюсь, что она передумала, и нам не придется выставлять себя законченными эгоистами… – она говорила с подлинной надеждой, печально глядя в окно, на улицу, перегороженную поперек проезжей части с прошлой ночи. – Мне бы не хотелось отказывать ей, она такая чувствительная… и нерешительная! Никогда бы не подумала, что ей может прийти в голову подобное… предложение, не говоря уже о том, чтобы действительно его высказать.

Роб почти не знал Аниту, неприметную двадцатишестилетнюю кузину своей невесты, которая училась по обмену за границей. Она приехала в город в прошлом месяце, как раз начались учебные каникулы. Девушка была рада узнать, что её кузина наконец празднует свою свадьбу в следующем месяце (Лисса объявила ей об этом сразу по приезде). Встреча с ней на одном из семейных обедов не была чем-либо примечательна, при знакомстве она поздравила его с предстоящей свадьбой, неуверенно глядя через стекла очков в темно-серой оправе. Анита показалась Робу классической “серой мышкой”, особенно в компании голубоглазой блондинки Лиссы и её экстравагантной сестры Руби, меняющей стили один за другим. От того еще более неожиданным, даже неправдоподобным показалось всем её недавнее заявление.

– Так или иначе, у неё должна быть серьезная причина просить о подобном, – аккуратно заметил Роб. – Нам нужно выяснить все обстоятельства, прежде чем делать выводы.

– Тут ты, конечно, прав, – Лисса вздохнула. – Причина наверняка есть, поэтому до сих пор я стараюсь понять нашу Нидди. Мы все обсудим и подумаем, как решить её проблему любым другим способом.

“Надеюсь, такого не будет”, – искренне злорадствуя, подумал Роб. Прекрасно зная самонадеянную натуру своей девушки, он был готов поддержать Аниту несмотря ни на что. Тому было несколько причин.

– И все же, сложно поверить в то, что ночью… О, вот и она! – Лисса помахала рукой, глядя в сторону входа.

Обернувшись, Роб убедился в том, что к ним идет невысокая шатенка в платье блеклого синего цвета. Она торопливо шагала к их столику, тревожно глядя по сторонам. Сложно сказать, была ли это тревожность по поводу ночных событий (падение отеля Babylon’s вместе с дюжиной не последних людей мира сего внутри) или же страх перед объяснением с Лиссой…

– Привет, – нервно, но решительно произнесла подошедшая.

– Привет, Нидди, – с натянутой улыбкой ответила Лисса. Роб, слегка нахмурившись, кивнул.

– Надеюсь, вы недолго ждали… вокруг такая суматоха, – присаживаясь, подавлено добавила девушка и сосредоточенно продолжила: – Я хочу объяснить моё… внезапное заявление в нашу последнюю встречу, – она особенно серьезно посмотрела на Лиссу.

– Да, мы тоже очень хотим поговорить об этом, – та ответила ей не менее серьезным взглядом и тоном. – Что на тебя нашло в тот день?

Анита сильно замялась. Было видно, что она хочет объяснить, но не знает как. Роб решил помочь ей успокоиться:

– Послушай, мы ни в чем тебя не обвиняем, – начал он. – Но нам важно знать, в чем причина твоей… просьбы. Ты же понимаешь, внезапно отменять свадьбу без веского основания никто не стал бы.

– Что бы это ни было, – встряла Лисса. – Мы не собираемся этого делать. Но если ты объяснишься, мы обязательно найдем другой способ решить твою проблему.

Эта фраза заставила девушку резко вскинуть голову. – Нет!.. – воскликнула она, добавив чуть спокойнее: – не думаю, что есть иное решение… то есть… – она запнулась. – Это не проблема, скорее… необходимость…

Эта фраза мало что объясняла. Лисса недоуменно взглянула на Роба и обратно на Аниту.

Я не понимаю, – начиная терять терпение, произнесла она. – Какая для тебя может быть необходимость в отмене нашей свадьбы?!

– Это не совсем так!.. – Анита пыталась собраться. – Не нужно отменять, только провести позднее… вы определенно можете организовать все снова. Но… такой возможности нет у меня, – последнюю фразу она произнесла особенно печально.

– О чем ты говоришь, Нидди?.. – голос Лиссы тоже зазвучал приглушенно, глаза выражали абсолютное неверие. – Ты… – она не могла сформулировать.

Пауза затянулась.

– Ты хочешь сказать, – решил неуверенно начать Роб. – Что… планируешь свадьбу?.. – смысла выбирать менее фатальную формулировку не было.

Анита подняла на него влажные глаза и робко кивнула. Осторожно покосившись на Лиссу, он продолжил более уверенно: – Это, безусловно, отличная новость. Кто же твой избранник?

Девушка не ответила. Только грустно посмотрела в окно, на заграждения, перекрывавшие горизонт.

– Что ты хочешь сказать этим? – Лисса, наконец, нашла в себе силы заговорить, но продолжала застывшим взглядом смотреть на поверхность стола. Последовав её примеру и упершись взглядом в стол, девушка ответила:

– Пожалуйста, Лисса… ты же знаешь… у меня есть только этот шанс. Мне никогда не позволят быть с ней… но если мы займем ваше место, никто не успеет помешать…

Роб с трудом мог уловить смысл того, о чем говорила Анита. Из девушки-мышки в его глазах она стала трансформироваться в девушку-интригу. Еще более странной казалась реакция его нареченной. Она повернула голову в сторону кузины и долго упиралась в неё озлобленным взглядом широко раскрытых глаз, сжав пухлые губы в линию. Такую реакцию Роб предугадать не мог, но решил, что, не зависимо от причины, это его шанс.

– Не уверен, что до конца понимаю, о чем идет речь… – он надеялся, что голос и лицо выражают абсолютное смятение. – Лисса…

Та не отреагировала. Но было очевидно, что она прекрасно поняла, о чем говорила кузина, и это “что-то” было достаточно значительным, чтобы заставить её заткнуться. А значит, есть вполне высокая вероятность положительного исхода для малышки Нидди.

– Нам пора, Роб, – отстраненно произнесла Лисса, вставая. Не глядя на кузину, она добавила холодно: – Дай мне время.

Анита тоже подскочила и с надеждой посмотрела на неё, открыла рот, но ничего не произнесла, кивнув как-то повержено. Роб оглянулся на неё и, тоже неуверенно кивнув, пошел за своей мрачной невестой. Он и правда был в легком недоумении и хотел бы хоть что-то прояснить, хотя его это, очевидно, и не касалось. Выйдя на улицу, он придержал Лиссу за руку.

– Что происходит, Лис? – он старался говорить мягко. – Я думал, мы собирались что-то выяснить… Однако её слова… прямо скажем, мало что объяснили.

Девушка не отвечала, глядя опустевшим взглядом перед собой, как будто что-то вспоминая. Наконец, повернувшись к парню, равнодушно произнесла: – Похоже, ты и правда сможешь поехать в Б. через неделю.

После этого, высвободив руку, перешла через парковку и пошла в сторону перегороженной дороги, пропадая из поля зрения Роба.

В какой-то момент он понял, что рядом кто-то стоит. Обернувшись, он увидел Аниту, уже гораздо более спокойную, из глаз пропало опасение, была только печаль. Похоже сначала она тоже смотрела вслед Лиссе, теперь же смотрела на него, прямо и… надменно?.. Нет, показалось, просто смутилась…

– Ты, должно быть… в замешательстве… – нерешительно произнесла она.

– А как иначе? – Роб решил немного надавить, слегка повысив голос. – Я ничего не понял из твоего невнятного рассказа, – вздохнув, он раздосадованно добавил: – И Лисса, похоже, обиделась на меня… ничего не объяснив, просто ушла, отправила в… – он не закончил, помотав головой.

– Я правда думаю, что должна все объяснить… ты не чужой человек, – она взглянула исподлобья. – Это… не простая история, но… Думаю, смогу рассказать…

– Я тоже… хотел бы это услышать, – не слишком уверенно ответил Роб.

– Если хочешь, можем встретиться завтра, у меня свободна вторая половина дня… Я буду дома…

– Что ж…

***

Южная часть города, самая унылая дыра. Роб, сидел в машине, припарковавшись возле дома Аниты и думая, зачем он приехал сюда как последний кретин. Он уже и так добился своей цели – его свадьба с этой занудной истеричкой перенесена на неопределенный срок. А что касается драматичной малышки Нидди… Её любовная история наводила смертельную скуку. Вся такая правильная и унылая, она без памяти влюбилась в свою подругу, с которой они познакомились полгода назад на учебе. Бедняжка смертельно больна, родители категорически против сладкой лесбийской парочки, бла-бла-бла. Вчера по телефону Лисса не была многословной как обычно, видимо, что-то было нечисто, не могла она просто повестись на слезливую любовную историю. Впрочем, вся семейка у них такая…

Хэнк с Моррисом были чертовски рады услышать, что он теперь может поехать с ними в Б., и наверно, следовало отметить отсрочку его “счастливой участи” с Лорой и приличной порцией алкалоида, но, решив не провоцировать судьбу, остался дома как бесячий приличный денди.

Смысла в посещении отчаявшейся новоиспеченной невесты не было… Однако Роб всё же вышел из машины и двинулся в сторону её дома.

Позвонил в домофон, в ответ тишина, дверь открылась, лифт, в коридоре этажа открытая дверь. Похоже, решение прийти сюда все же было верным…

На пороге стояла высокая фигуристая мадмуазель, распущенные волнистые волосы цвета темной крови, большие серые глаза, сиськи просвечивают сквозь тонкий белый топ, тёмно-синяя макси закрывает длинные ноги до тонких щиколоток.

Роб понял, что ухмыляется, и одернул себя.

– Прошу прощения, – склонив голову, начал он. – Я, вероятно, перепутал квартиру…

– Ты к Нидди, – тонкая бровь приподнялась, она улыбнулась одним уголком рта. – Заходи.

Оба прошли в коридор. Во всей жалкой квартирке было темно как в дьявольском лесу и так же странно пахло.

– Я недавно потушила ароматические свечи, – объяснила догадливая красотка. – Надеюсь, ты не против запаха, – она обернулась и игриво добавила: – Это хиганбана.

– Нисколько, – ухмыльнувшись, ответил Роб. – Я не специалист по благовоньям, но положительный эффект не всегда означает приятный запах, – черт, он вполне мог бы здесь задержаться.

Когда они прошли в среднюю комнату, очевидно, самую большую, стало ясно, что Аниты нет.

– Нидди сказала, что ждет гостя, – опустившись на подлокотник большого кресла, начала hot woman. – Но ей пришлось уехать, какие-то срочные дела в центре, – неопределенный взмах рукой. – Можешь подождать её, если хочешь, но она не говорила, сколько это может занять времени, так что… – снова поднятая бровь.

Даже Роб не мог разобрать, было это приглашением или же его выпроваживают. Впрочем, какое дело, он вновь ненадолго свободен и будет делать, что хочет. Стараясь не казаться навязчивым, он решил подавить на жалость: – Меня бы здесь и вовсе не было, – начал он с выражением лёгкой обиды на лице. – Но ваша love story с Анитой стала камнем преткновения, между мной, Лис и самой Анитой, – пытаясь понять, о чём думает его собеседница, он пытался глядеть ей в глаза, но прочитать в них что-либо было невозможно из-за тусклого света и в целом отрешённого выражения на её лице.– Эта ситуация может повлиять на всю семью, – Роб как будто пытался отговорить незнакомку от идеи жениться на её подруге, но зачем?… он сам не знал.

– Не понимаю, о чём ты, – её ответ показался утомлённым, даже вымученным. – До Аниты никому никогда не было дела в семье, возможно, ты не в курсе, ведь, в сущности, сам чужой, – сначала она смотрела в стену пустым взглядом, но потом перевела глаза на него, хотя всё равно глядела как будто сквозь. – Мы встретились в далеко не лучших обстоятельствах, но расстаться с ней навсегда я хочу красиво.

Слова прозвучали достаточно эпично, напоминая скорее заученную фразу к театральному выступлению. Роб чувствовал, что теряет нить их диалога. Он просто хотел выслушать о “задушевнейшей” влюбленности двух девочек с приветом, выразить слова поддержки и принять вероятную “признательность” от “нового члена семьи”. Однако что-то пошло не по сценарию. Возможно, у девочки-мышонка была причина, чтобы заманить его в лапы этой кошачьей бестии. Но в чём же дело?

– Послушай, – начал он насколько мог миролюбиво. – Я считаю, что какой бы ни была ситуация, разобраться в ней до конца – единственный способ прийти к наилучшему выходу. Как ты правильно заметила, я не имел никакого отношения к твоей девушке и не представляю, что случилось между ней и Лис, – судя по поведению последней, у него были все основания полагать, что имел место уникальный случай, поставивший его наречённую в “неудобное положение”, и что справиться с ним помогла именно “серая” младшенькая. – Поэтому, если бы кто-то, – при этих словах Роб особенно пристально посмотрел на собеседницу. – Рассказал мне подробности, мне было бы проще сориентироваться, помочь с вашей свадьбой, если вы не видите иного выхода, и разобраться со своей.

В продолжение его монолога девушка продолжала сидеть, чуть сгорбившись, потирая подбородок правой рукой, другой держась за локоть. Казалось, будто в мыслях она далеко и вовсе не слышит его слов. Хотя, когда Роб замолчал, она посмотрела на него с лёгкой полуулыбкой, означавшей, видимо, согласие со всем сказанным.

– Почему бы нам не выпить по бокалу вина? – предложение было высказано игривым тоном, глаза оставались мутными, но в них блеснула искра, и парень был готов поверить, что они друг друга поняли.

– Не откажусь, – он старался легко улыбаться уголками губ.

Из мрачной, занавешенной гостиной они прошли в еще более тёмную кухню, окна совсем не было видно за плотной шторой, силуэты, очерченные слабым свечением из соседней комнаты, стали едва различимы…

***

– Боже… да ты пришёл в себя, – голос, безучастный и презрительный, доносился будто издалека, силуэт сквозь прикрытые веки вырисовывался как в тумане. – Но, полагаю, это ненадолго, – непродолжительная пауза. – А впрочем, может теперь мне и стоит рассказать, – она подошла ближе, и Роб непонимающе глядел в лицо всё той же красотки, но с очками в объёмной серой оправе, глядевшей на него с лёгкой иронией и полуулыбкой, похожей на триумфаторский оскал. – Ту самую историю, ради которой ты так неудачно рискнул.

Она отошла дальше, за пределы источника света, который, казалось, прожигал глазные яблоки, и продолжала: – Видишь ли, Аниты нет с нами вот уже два месяца. Она ушла в будущее, и я знаю, с ней всё хорошо.... – слова, доносившиеся будто из другой вселенной, не имели смысла, но звучали очень уверенно. – Я немного скучаю, но знаю, что мы встретимся снова. И когда это случится, – голос приобрёл оттенок злобной насмешки. – Я смогу рассказать о моём опыте общения с её “близкими”… – Робу слышался её приглушённый смешок, обрывки фраз начинали сливаться в монотонный гул вместе с тем, что шумел в голове, он окончательно проваливался во тьму, такую приятную после этого жуткого слепящего света, так и не получив ответа на вопрос, почему сегодня он умрёт…

***

“Ну вот и всё”, – она склонилась над новоиспечённым трупом в последний раз, сняв очки, внимательно его разглядывая. Тело парня было подвешено вниз головой, кисти рук, запрокинутые вниз и положенные одна на другую, были прибиты металлическим прутом к полу, наброшенные на деревянную доску ноги держались на ней тем же образом. Из вскрытых с внутренней стороны бедра вен перестала течь кровь, уже пропитавшая порванные брюки и рубашку, её чернильные дорожки проходили по торсу, до лица и пола. Довольно живописный референс для зарисовки, но у убийцы иссякло вдохновение. Мёртвое редко её вдохновляло. Выключив прожектор, установленный напротив, она медленно двинулась в ванную комнату, в которой вымыла руки и босые забрызганные кровью ноги. Затем, уже в коридоре, накинула поверх топа утеплённую джинсовку и вышла из затхлой квартирки, уже успевшей изрядно пропахнуть. На улице девушка глубоко вдохнула, запрокинув голову, с явным облегчением и улыбнулась. Повернув направо, спокойным шагом направилась в облюбованное кафе.

Третья. Лолита

Детский лагерь похож на летнюю сказку. Днём дети бегают друг за другом, над головами их сияет нежное солнце, касаясь и ненавязчиво окрашивая в свой цвет. Вкусная еда помогает восстанавливать силы и может даже примирить дерущихся. Небо остаётся голубым бесконечно долго, а когда обращается в цвет полуночи, приходит время волшебных снов наяву, с огнями разноцветных фонарей, музыкой, танцами и падающими прямо в руки звёздами.

Окружённый природой ребёнок чувствует её зрением и слухом. Листья на деревьях, зелёные-зелёные, волнующе шуршащие от вздохов ветерка, очень живописно ложились тенью на коттеджи в знойное время “тихого часа”. Они нравились Мелине больше всего, потому что напоминали защитный кокон гусеницы, помогающий ей превратиться в бабочку. Мелина и сама хотела однажды превратиться в неё, надеясь на свой собственный “человеческий” кокон. Родители любили свою дочь, она была единственным ребёнком, столь дорогим сердцу каждого члена семьи. Ей всегда было спокойно и тепло рядом с близкими, её лето никогда не кончалось. Иногда, думая о семье, она вспоминала школьную подругу… Что ж, её история такой гармонией не отличалась.

В лагерь они приехали вместе. Мелина стала душой компании в своём “отряде феечек”, её подруга – отшельником. В этой сказке им было не суждено остаться на одной стороне. Мелину это не сильно огорчало, она была уверена, что в школе у них снова будет всё как раньше. Девочку больше увлекала заводная атмосфера отдыха, игр, детских смешков. Здесь было и правда весело. Весело и красиво.

Но, как оказалось, нельзя поместить настоящие веселье и красоту в кокон. Не успев сплести его, Мелина осталась без защиты в этой летней сказке, и скоро сказка превратилась в кошмар…

И сейчас, лёжа в пустой, тускло-освещённой комнате, она помнит, как впервые встретила лагерного фотографа, молодого дядю с модной причёской и милой улыбкой, который подошёл с ними познакомиться и рассказал самую интересную из историй, которые слышала девочка. Он всегда был приветливым, собирал для малышек полевые цветы, соглашался на их наивные проказы и никогда не ругал за шалости. Во время групповых фотосессий отдыхающих Мелина обращала внимание на особое к себе отношение, что доставляло некоторое удовольствие, но не так уж сильно льстило. Однако когда дядя Люк (так называли его все дети) предложил девочке воплотить персональную концепцию с ней в главной роли, она, недолго думая, согласилась. Вместе придумав сюжет и подобрав образы, фотограф и его маленькая модель уединились в небольшой пристройке на территории лагеря. Девочка была очень естественной, ей нравилось вставать в простые и понятные позы, нравилось играть собранными в венок цветами и, улыбаясь, смотреть в объектив. Дяде Люку тоже нравилась – Мелина, он подбадривал её, и, закончив работу, казалось, остался доволен результатом. Они перекусили сладкими булочками и морсом, позаимствованными из столовой, обсуждая детали проделанной ими работы, и девочка не заметила, как уснула…

С тех пор её преследует темнота или совсем блеклый, унылый свет. В месте, где она лежала, было сыро, холодно и пахло её собственной рвотой. Когда пыталась вставать, голова сильно кружилась, колени подгибались, всё тело ломило. Поначалу, оставшись одна, Мелина звала на помощь, но голос её звучал глухо и слабо, едва ли кто-то мог услышать. Она не знала, где находится или сколько времени прошло, думать связно не получалось, приходили только мерзкие, страшные мысли о том, что произошло… Проваливаясь в поверхностный, тоскливый сон, она могла видеть мамино красивое лицо, сиявшее улыбкой, которая под конец каждый раз обращалась в вопль ужаса, и Мелина просыпалась с полными слёз глазами. Она одновременно верила, что скоро всё закончится, кто-то придёт и заберёт её отсюда, но одновременно она боялась… выйти на свет, увидеть знакомые лица казалось ей невыносимым теперь.

***

Послышался скрип двери за стенкой, твёрдые, размеренные шаги по полу коридора, ведущего к её темнице. Мелина задрожала и плотно закрыла глаза, сжав руки в кулачки. Замок щелкнул, позади неё открылась дверь.

“– Как ты себя чувствуешь, маленькая принцесса? – так он обратился к ней, когда пришёл впервые. Тогда, недавно очнувшись, она ничего не понимала. Его улыбка оставалась такой же приветливой, но жуткий блеск в глазах испугал девочку, она сказала, что не хочет больше фотосессий и хочет уйти. – Вот незадача, – он не казался расстроенным. – Но, может быть, тебе всё-таки понравится моя идея, если я покажу…” Даже теперь от нахлынувших воспоминаний её пробирал холодный пот и подкатывала к горлу тошнота, хотелось кричать и отчаянно сопротивляться, но уже слишком поздно.

Высокая фигура остановилась над головой, опустившись, он положил ладонь на волосы девочки и слегка погладил.

– Всё еще злишься на меня? – его голос был приглушённым и как будто немного грустным, но она не доверяла своим чувствам и его словам. – Это потому, что ты отказывалась есть. Я не думал, что ты станешь такой упрямой, – Мелина ощущала ползущий взгляд на голых, избитых ногах, тонкой коричневой ткани, оставшейся от платья и покрывавшей тельце с перекрещенными кровавыми линиями, и согнутых, напряжённых руках. – Мы могли бы поладить, если бы ты дала мне шанс, – Шанс… возможно, сегодня она попытается.

Мучитель девочки поднялся и прошёл вглубь комнаты.

– Но теперь у нас не осталось времени, – она всё еще боялась открывать глаза, но чутко вслушивалась в лязг открывавшейся двери металлического маленького шкафчика в углу и его разнообразного содержимого. Когда нужное было извлечено, наступила минутная тишина, после чего он торжественно произнёс: – Сегодня мы расстанемся.

Сначала Мелина не поверила… открыла глаза и очень медленно посмотрела в его сторону. Он не ответил на её взгляд, о чём-то думая и качая жуткой штукой с металлическим острым наконечником и чёрной рукояткой в руке. Напряжённо пытаясь осмыслить происходящее, сейчас ей казалось это крайне важным, она решила сесть. “Расстанемся… Я уйду отсюда?.. Правда-правда, навсегда уйду?..” Долго смотря перед собой, она, наконец, очнулась, но, подняв голову и увидев его взгляд, поняла