Риточка. Сказки озера Болонь

Глава из цикла «Сказки озера Болонь», посвященная ведущему научному сотруднику ФГБУ «Заповедник Болоньский», кандидату ветеринарных наук КОЧЕРГА МАРГАРИТЕ НИКОЛАЕВНЕ.

Из воспоминаний Виталия Тягунина, директора ФГБУ «Заповедник Болоньский» 1999–2014 года.

Вместо предисловия

За время работы, без малого 25 лет, в системе федеральных ООПТ России мне приходилось работать со многими людьми, работавшими в науке, экологическом просвещении, охране заповедников и национальных парков России, и практически всю свою сознательную жизнь посвятивших сохранению первозданных уголков природы, входящих в эту систему. Некоторые из них, уже находящиеся на пенсии, другие – продолжающие работать в системе или сменившие род деятельности, но все они остаются беззаветно преданными делу охраны природы и по мере сил помогают «своим» ООПТ.

В 1999 году приказом Госкомэкологии РФ я был направлен на работу во вновь организованный Болоньский заповедник на должность директора, который возглавлял до его реорганизации в 2014 году.

К 2014 году создана материально-техническая база, что позволило заповеднику стать полноценной природоохранной, научно-исследовательской и эколого-просветительской организацией.

Это цикл небольших рассказов о настоящем любителе животных, природоохраннице, ученом с Большой буквы, добром и отзывчивом человеке, волею судьбы связавшая свою жизнь с Болоньским заповедником на этапе его становления как природоохранного, научного и просветительского учреждения, принесшая научному отделу заповедника всемирную славу, моему другу МАРГАРИТЕ НИКОЛАЕВНЕ КОЧЕРГА посвящается этот цикл небольших эссе о ее становлении как ученого и ведущего специалиста по Дальневосточному аисту на Дальнем Востоке и в России.

Фото Чарльза Лейна. Кордон Кирпу, сентябрь 2007. Предмиграционное скопление 59 особей дальневосточного аиста.

Как Риточка появилась в заповеднике

«Риточка» (именно так ласково стали называть сотрудники Маргариту Николаевну Кочерга) появилась в заповеднике вообще совершенно неожиданно. Осенью 2001 года она приехала в Амурск проведать своего друга по городу Белогорску Сашу Черныша, который уже работал в заповеднике заместителем директора по просвещению.

В гостинице заповедника, где мы жили с Сашей, была свободна комната (правда без кровати), которую мы выделили вместе с «пенкой» и спальником Риточке. Заканчивалась кетовая путина, был выходной день, и мы компанией на двух катерах выехали на реку отдохнуть. Погода стояла с утра мерзопакостная, дула «верховка» раздувая волну на Амуре. Нам необходимо было перевалить по реке до тони на устье р. Гур. И, несмотря на непогоду мы благополучно добрались до места отдыха и разбили табор. Поймали несколько кетин, сделали шарабан, сварили ухи, накрыли стол и отметили окончание путины.

Возвращаясь назад и перевалив основное русло Амура, начальник охраны Сергей Платонов, срезая путь домой решил пройти протоками. А уровень воды в Амуре был очень низкий. Зайдя в протоку, увидели катер на мели и людей, которые как в кинофильме «Блеф» махали руками, предупреждая нас об опасности. Сергей совершил полицейский разворот и вместо того, чтобы возвращаться на русло, опять понесся протоками. Путь наш был недолог, потому как мы сразу «словили» мель и, подпрыгнув три раза, приземлились на мелководье, встав на земле, в 30 метрах от глубокого места реки. Можно сказать, пострадали минимально: я въехал головой в рамку лобового стекла, Саша с Риточкой, сидевшие на задней баночке у мотора, проехали на коленях по палубе до наших с Сергеем спин. Хорошо, что у нас был плоскодонный катер-водомет и под ним осталось 10–15 см воды, что позволило нам к ночи «вымыться» (с помощью водомета промывается канавка, по которой катер выходит на глубокую воду).

На утро Риточка, несмотря на сбитые при скольжении по палубе катера колени, приняла решение переехать в Амурск, о чем незамедлительно уведомила нас с Сашей. А через месяц она явилась опять, заявив мне, что она приехала работать в заповедник. Посмотрев ее документы врача-ветеринара, я отправил ее в районную ветстанцию. Походив по Амурску, определившись с жильем и перевозом домашних вещей и близких, Маргарита снова появилась у меня в кабинете. И, несмотря на мои отказы, продолжала ежедневно предлагать свои услуги специалиста.

Моего терпения надолго не хватило, и я принял Кочергу М.Н. в штат заповедника младшим научным сотрудников со специализацией териология, решив продолжить работы по созданию научного отдела заповедника хотя бы по формальному признаку, чтобы числиться еще и научно-исследовательской организацией в соответствии с возложенными задачами.

Принятию такого решения способствовало еще и то обстоятельство, что в сентябре 2001 года, в рамках Соглашения между администрацией Хабаровского края и префектурой Хего в области охраны окружающей среды, сохранения и изучения экологии и биологии в естественных условиях среды обитания дальневосточного аиста, мы принимали делегацию ученых из центра реинтродукции «Аистиный дом» (префектура Хего, Япония), и в Японии вопросами восстановления популяции занимались, почему-то, ученые-ветеринары.

Экспедиция, решившая судьба Риточки

Маргарита в своей первой экспедиции весной 2002 года на территории заповедника занималась учетом мышевидных, к которым готовилась все зиму с момента приема на работу в заповедник. Установила две линии на реке Кирпу и одну на реке Черемшиная. А кроме того, активно участвовала в хозяйственной работе на кухне котлопункта.

Исследование мышевидных сразу же не заладилось. Сергей Платонов, начальник отдела охраны и любитель побродить по лесу, вместо работы по шкурению бревен для бани и устройству фундамента, на следующей день после установки линий, благополучно их собрал и принес на кордон со словами: «А кто это мышеловки по лесу разбросал?». Чем поверг Риточку в ярость, потому как настраивала и устанавливала эти две линии целый день именно она (более 50 мышеловок). Ругаясь, она потащила Сергея по вездеходной дороге, где была установлена, соответствующая табличка начала линии.

Остыв после баталии с Сергеем, Риточка подкатила ко мне с вопросом, можно ли ей поучаствовать в обследованиях гнезд аистов. Я согласился и сказал, что завтра она полетит вторым рейсом на гнезда. Вертолет вечером ушел на техобслуживание и заправку на базу в с. Гасси. Позавтракав, мы ждали его возвращения на кордон, занимаясь подготовкой к работе. Риточка мыла посуду на веранде, когда послышался шум винтов вертолета. Не задумываясь, она, бросив свою грязную работу, быстро натянув энцефалиту и сапоги, не разбирая дороги, бросилась через штабель бревен на вертолетную площадку с истеричным криком: «Меня забылииииии!!!».

Вертолет только завис и техник смотрел, чтобы он не провалился, винты работали и представляли серьезную опасность. Мне пришлось броситься наперерез Риточке и удержать ее от посадки в вертолет. Потом прочитать ей правила посадки в вертолет, объяснить, что к вертолету как к лошади нельзя подходить сзади, со стороны работающего винта, и вообще это еще первый рейс, а ее номер второй. Расстроенная Риточка отправилась домывать посуду. Но пока мы с ней изучали технику безопасности, собака Сергея Платонова по кличке Бим, без команды заняла место техника вертолета и не давала пилоту выйти из кабины. Но и когда хозяин собаки пытался вытащить Бима из кабины, тот активно сопротивлялся и огрызался. Утро прошло в приключениях, но вторым рейсом Рита все-таки улетела на гнезда. А вечером активно работала с доктором Осакой и его ассистенткой Мисухаши по исследованию образцов крови и мазков из зева и клоаки, попутно изучая методики исследований и оборудование, на котором предстояло работать.

При полетах с целью выявления заселенных гнезд аиста проводились авианаблюдения для паспортов гнезд редких видов птиц.

Стационар Кирпу Болоньского заповедника, где базировались научные экспедиции в заповеднике. Сильно пострадал в наводнение 2013 года на Амуре.

Первые исследования гнёзд краснокнижных видов и первый Кадастр заповедника.

Стажировка, определившая дальнейший путь

После той весенней экспедиции, в ноябре 2002 года Кочерга М.Н. и орнитолог ИВЭП ДВО РАН А. Г. Росляков получили приглашение и прошли стажировку в Центре разведения дальневосточного аиста г. Тоёко по изучению методов выращивания птенцов в искусственных условиях, ознакомились с условиями транспортировки птиц, применяемых в Центре. В дальнейшем этот опыт был использован при создании Пункта передержки птенцов, который развернули на базе ДЭБЦ «Натуралист» г. Амурска и подготовке оптимальных условий для карантирования и перевозки птенцов аиста в 2003 году. Так в заповеднике появился ведущий специалист по исследованиям дальневосточного аиста и других редких птиц на территории Хабаровского края – Маргарита Николаевна Кочерга.

История аистиного проекта в Хабаровском крае

Для реализации Соглашения на первом этапе Правительство Хабаровского края обратилось за поддержкой в Хинганский заповедник (Амурская область), имеющий большой опыт в научных исследованиях, в том числе практической направленности, по сохранению дальневосточного аиста в естественной среде обитания. При ГПЗ «Хинганский» создана и действует более сорока лет единственное на Российском Дальнем Востоке научно-производственное подразделение – Станция реинтродукции редких видов птиц, которая занимается сохранением в искусственных условиях и выпуском в естественную среду обитания птиц, внесенных в Красные книги различного ранга.

Первая пара птенцов дальневосточного аиста для улучшения генофонда невольной популяции была передана в Центр реинтродукции города Тойока Хинганским заповедником. К сожалению, 2 птенца дальневосточного аиста, переданные в 1999 году в Центр реинтродукции «Аистиный дом» (Тоёка, Япония), во время передержки на летнем стационаре Станции на озере Клешинское были заражены аспергиллезом и потому в результате медикаментозного лечения в Японии во время карантина, стали бесплодными.

С созданием в Болоньском заповеднике научного отдела, программа полностью осуществлялась его специалистами и эту проблему мы стали обсуждать еще в 2000 году во время первого визита в Японию и продолжили в 2001 году в России.

Во время визитов японских коллег в Болоньский заповедник (май и сентябрь 2001 года) мы с заместителем по науке заповедника Ириной Никитиной уделяли много внимания обсуждению проблемы отбора здоровых птенцов.

В результате наших переговоров стала очевидной необходимость проведения микробиологических, вирусологических и паразитологических исследований гнездовых территорий дальневосточного аиста в Хабаровском крае, элементов кормовой цепи, генетические исследования птиц, предполагаемых для отбора и отправки в Японию для улучшения генофонда популяции в Японии.

На 2002 год было запланировано развертывание экологической лаборатории в заповеднике и дополнительно к имеющемуся оборудованию японцы обязались поставить оборудование и материалы для проведения биологических исследований. Оборудование для исследования мазков и крови должно было быть портативным, что позволяло бы проводить исследования перед проведением отбора птиц в полевых условиях.

Риточка как нельзя лучше вписалась в эту работу, напросившись на полет к гнездам аистов со своим кличем, который до сих пор помнят в заповеднике: «МЕНЯ ЗАБЫЛИ!» А потом на кордоне Кирпу начав работать с японскими коллегами доктором Йоши Осакой и его ассистентом Мисухаши с отобранным образцами биоматериала.

Риточка и собэ

Собравшись на свою первую стажировку в Японию, Риточка стала собирать информацию, чем еще можно заняться в Японии кроме получения новых знаний. Я посоветовал ей попросить свозить их с Алексеем в Киносоку в океанариум, половить морскую рыбу, из которой местный повар приготовит темпуру и посетить местные термальные источники.

И при возможности попросить, чтобы японцы сводили в собэ- ресторан. Любители японской кухни знают, что у японцев три вида национальной лапши: удон, рамен и собэ. И если лапша рамен общепринятая еда японцев, то собэ-рестораны посещают в особых торжественных случаях (по моему мнению). Для понимания лапша собэ готовится из гречневой муки, похожа на лапшу рамен, но она подается холодной, с соевым соусом в который добавлены васаби и имбирь. Предварительно порция лапши собэ помещается в сырое яйцо, потом в соус и только потом это холодное блюдо поглощается. Порция хорошо охлажденной собэ-лапши состоит из 15 пиалок с лапшой. Я смог принять внутрь только 3 порции собэ, Виктор Бордюк 5 порций. Остальное пришлось доедать нашему гиду – доктору Осаке. Но наш друг и руководитель проекта по дальневосточному аисту от «Аистиного дома» очень любил собэ. Поэтому я и посоветовал Риточке обязательно напроситься на посещение собэ-ресторана, что она и сделала со свойственной ей настойчивостью. Доктор Осако был очень рад посещению любимого им ресторана, чего не скажешь про Риточку.

По возвращению со стажировки Риточку со свойственной ей прямотой высказала мне свое ФЕ за данную мною рекомендацию по посещению собэ ресторана, и поделилась своими ощущениями как она пыталась заглотить холодную скользкую лапшу и как она у нее рвалась обратно в тарелку. Больше ко мне за консультациями, что посетить в Японии Риточку обращаться опасалась. А вскоре она сама стала настоящим японистом. И сама могла давать рекомендации.

Смена парадигмы программы исследований с приходом Риточки

Мало того, что Риточка органически вписалась японский коллектив исследователей дальневосточного аиста, который состоял из ветеринаров, она поддержала комплексное проведение исследований как природных комплексов заповедника, исходя из главной задачи научной работы в заповеднике – изучение естественного хода природных процессов и явлений, которое дает ключ к рациональному природопользованию…

Аистиная программа благодаря Риточке становится основой программы проблемных фундаментальных исследований, проводимых заповедником. Программа выполнялась с 2002 по 2005 год совместно с Центром реинтродукции аиста в г. Тойока, а затем была утверждена в МПР РФ в статусе Региональной программы по сохранению исчезающего вида.

Летом 2002 года проведена экспедиция в долине рек Хор – Подхоренок района им. Лазо Хабаровского края, где был взят биологический материал от гнездящихся там аистов.

Для выполнения работ по исследованию природной популяции дальневосточного аиста по микробиологии, вирусологии и паразитологии экологическая лаборатория заповедника была дополнена компонентами биологической лаборатории. Часть оборудования для биологической лаборатории Риточка привезла со стажировки в 2002 году из Японии.

В марте 2003 года представители «Аистиного дома» г. Тойоки привезли в заповедник дополнительное оборудование для биологической лаборатории. Одновременно прошло согласование технических условий передачи 2 птенцов аиста в 2003 году в Японию.

В мае этого же года на базе Детского эколого-биологического центра «Натуралист» города Амурска был организован пункт передержки птенцов, отвечающий необходимым ветеринарным требованиям: построена крытая вольера для выгула птенцов, помещение оборудовано двумя искусственными гнездами, смотровыми окнами для наблюдения за птенцами, кварцевыми лампами для проведения профилактического обеззараживания.

А уже в июне «Болоньский» заповедник провел работы по изъятию 2 птенцов дальневосточного аиста из гнезда в долине рек Хор – Подхоренок района им. Лазо Хабаровского края, их передержку в пункте передержки птенцов ДЭБЦ «Натуралист» и передачу птенцов японской стороне. Птицы хорошо перенесли период передержки, были клинически здоровы, демонстрировали активное поведение, их развитие соответствовало возрасту. Птенцы благополучно были доставлены из Хабаровска в Ниигату, а оттуда в Центр развития и реинтродукции города Тойока…

Маргарита Кочерга и Алексей Росляков во время полевых исследований аистов в Болоньском заповеднике.

Тогда же Маргарита Николаевна начинает работать над проблемой сохранения микробиологических показателей ЖКТ птиц при изъятии из природной среды обитания и помещению их в искусственную среду обитания, а также снятия стресса у птиц от такого перемещения.

Работа специалистов России и Японии в Центре передержки, созданном в ДБЦ «Натуралист» г. Амурска.

А кроме того, Риточка получила задание на подготовку и защиту кандидатской диссертации-ну не может же с коллегами из Японии работать не остепененный специалист!!!! Причем сроки работы были ограничены жесткими рамками, из которых Риточка пыталась выскользнуть, но этот номер у нее не прошел.

Риточка – кандидат ветеринарных наук

Пришлось пойти Риточке навстречу и предоставить ей 3-месячный отпуск на подготовку кандидатской диссертации. Конец 2003 года и начало 2004 прошли у Риточки в мотаниях между городами Амурск и Благовещенск, где ее ждал ВАК в ее альма-матер – факультет ветеринарии Дальневосточного аграрного университета и ее руководитель Наталья Степановна Кухаренко.

Несмотря на все трудности, Риточка успешно прошла предзащиту, выправила все высказанные замечания по тексту, отпечатала текст диссертации. У меня хранится один экземпляр этого труда со словами: «Дорогому шефу Тягунину Виталию Александровичу!!! Без Вас этот труд никогда бы не увидел свет с огромной признательностью М.Н. Кочерга».

Для меня этот подарок Риточки очень дорог, потому что это было тяжелое, напряженное время – шла корректировка аистиной программы, наполнение ее более глубоким научным содержанием, создание биологической лаборатории заповедника, подготовка и защита диссертации, текущая исследовательская экспедиционная работа, договора со сторонними организациями и специалистами.

Но Риточка все это мужественно выдержала и вышла, как и всегда победителем, хотя иногда и опускались руки от оценки ее будущих исследований «специалистами-биологами» Дальнего Востока. Забегая вперед-собранный и обработанный Риточкой материал вышел в монографию М.Н. Кочерга «Биологические особенности некоторых видов редких птиц Средне-Амурской низменности», в т. ч. освещены вопросы использования пробиотиков и иммуностимуляторов в период содержания птиц в неволе.

Монография разлетелась как горячие пирожки среди специалистов-ветеринаров и орнитологов, и даже мой подарочный экземпляр с дарственной надписью пришлось вернуть Рите, потому как автор остался только с электронным вариантом СВОЕЙ монографии. И это о многом говорит – труд высоко оценен практическими специалистами, несмотря на непонимание «чистых» биологов.

Не могу не вспомнить эпизод финишного вычитывания диссертации. Рита захватила ее на научный стационар Кирпу, где базировалась экспедиция под ее руководством, и шла подготовка к изъятию еще одной пары аистов для японской стороны. Посмотреть свой труд она попросила меня. Наездившись с утра по территории, пообедав, я взялся читать Ритину диссертацию. Сложно читать научные труды за столом, когда все вокруг отдыхают после трудов праведных. Я тоже прилег на свою кровать и продолжил читать многостраничный труд Риты. Чтение было настолько увлекательным, что я приснул, прикрыв лицо многостраничным томом диссертации. Проснулся я внезапно от взгляда, Риточка сидела на соседней кровати и пристально смотрела на меня. Под ее укоризненным взглядом я переместился на стол и продолжил чтение. В моем экземпляре диссертации до сих пор хранится листок с пометками по ходу текста, сделанные Ритой.

После полевых, Рита уехала в Благовещенск на защиту диссертации. Успешно защитилась и стала кандидатом ветеринарных наук. а в заповеднике ведущим научным сотрудником по исследованию дальневосточного аиста и других редких видов птиц заповедника.

В июне, по разрешению МПР РФ, специалистами заповедника под руководством квн Кочерга М.Н.  проведено изъятие 2 птенцов дальневосточного аиста из гнезда на сопредельной заповеднику территории с участием японских специалистов. Птенцы успешно прошли передержку в пункте передержки ДЭБЦ «Натуралист» и были отправлены в Японию.

Одновременно с изъятием птенцов, с участием российских и японских специалистов, 21–23 июня 2004 года были проведены авиаучетные работы редких видов птиц Болоньского заповедника и долины Амура, прилегающей к его территории. Этими учетами закончена работа по составлению первого Кадастра гнезд редких видов птиц Болоньского заповедника.

Таким образом, создана основа мониторинговых работ по фундаментальным исследованиям редких видов орнитофауны: дальневосточного аиста (Ciconia boyciana), орлана-белохвоста (Haliaeetus albicilla), белоплечего орлана (Haliaeetus Pelagicus), уссурийского журавля (Grus japanensis). Кадастр гнезд редких видов птиц ГПЗ «Болоньский» и его окрестностей насчитывает в 2004 году 55 позиций.

Конечно, не обошлось без казусов. Заместитель по науке Ирина Никитина могла забрать в Москве разрешительные документы СИТЕС на изъятие и транспортировку птенцов, но решили их отправить почтой. Причем быстрой почтой. В результате документы мы получили только за три для до запланированной отправки. Была, в связи с этим некоторая нервозность у ответственной за это мероприятие Риточки. Но все обошлось.

Птенцов надо уже в 10 утра доставить в Хабаровск, везти 430 километров машиной посчитали проблематичным. Решили использовать вертолет. Из Хабаровска раньше 10 часов вертолет вылететь не мог. С авиакомпанией РОСТА договорились, что вертолет ночует в Амурске, заповедник обеспечивает его охрану во время стоянки и проживание пилота с техником. На площадке авиакомпании РОСТА груз и сопровождающих будет ждать машина для доставки в международный аэропорт города Хабаровска. Охранять поставили двух инспекторов заповедника. Было это в выходной день, просто так стоять возле вертолета на диком пляже Амурска инспекторам было скучно, и они начали продавать за символическую плату билеты на полеты над Амурском на вертолете. Купилось на этот аттракцион невиданной щедрости два десятка отдыхающих на диком пляже. Потом ходили в заповедник за компенсацией целую неделю, а инспектора Блоха и Длинный вначале прятались от них, потом попросились на работу на территорию, зная суровый нрав местных жителей.