Музыкант – Продолжение. Повесть. Новеллы, притчи, Хайвей № 95. Том 3

Часть первая. Василий – младший сын

Илл. С. Воронковой

Мир устроен так, что все процессы в нем взаимосвязаны: нет случайных людей и нет чудес! И если именно тебе кто-то сделал плохо, значит, ты этого заслуживаешь!

Уже битый час прохаживаясь по берегу Финского залива, Вася периодически останавливался, чтобы получше рассмотреть горизонт. Что он в нем искал?.. Море было покрыто блестками, а сквозь тучи пробивались лучи солнца, что придавало утру смысл и направленность!

Вася учился в университете на философском факультете. Он был хорошим студентом, можно сказать, даже очень! Таким хорошим, что знакомые девки, после того как с ним переспали, называли Васю психом.

Почему-то все его любовницы находили особый кайф в том, чтобы собраться вместе и потрещать на тему, какой он козел и псих.

Никому из них Вася не отдавал предпочтения, а вот коленом под зад мог дать запросто… Девочки на него за это не обижались, напротив – Васина индифферентность, или попросту пофигизм, их даже заводила.

Если посмотреть на всех его женщин со стороны, можно было прийти к выводу, что все они немного чокнутые. Одна постоянно орала по любому поводу и без, другая тараторила без остановки, рассказывая, как ей с ним хорошо… ну и тому подобное.

Что характерно, именно это Васе в них и нравилось. Ну, сами подумайте, что делать со скучной правильной дурой?

Такое необычное жизненное существование привело Ваську к размышлениям о смысле бытия. И, вместо того чтобы с бабами спать, он начал с ними рассуждать об этом важном моменте.

Девкам такой ход событий быстро надоел, и они принялись практиковать секс друг с другом. Иногда бывало, что и с другим или даже другими.

Веселая жизнь продолжала свое развитие в разных интересных направлениях.

Вектор Василия уткнулся стрелой в бородатые лица К. Маркса и Ф. Энгельса. Прочитав книжки об их бытии, Вася понял, что в семьях великих мыслителей и основоположников все было сильно запущено, да и с детьми как-то не очень… Болезни там всякие, психозы. Короче, плохое у них было жизнепроживание.

Будучи хорошим миролюбивым евреем (по папе), Вася прикинул: вот на хрена нам, евреям, всякие другие народы с их верами и бытием?

Однако после осмысления учения двух бородачей ему стало ясно, что по большому счету эта братва плевать хотела на мировой коммунизм!

Из истории известно, что народ Васьки длительное время подвергался гонениям, а иногда и прессингу. По причине беспрерывных стрессов у всех его соотечественников имелись постоянные сбои и недочеты в здоровье.

После долгих раздумий Васька смекнул, что евреев все узнавали, наблюдали и плохо относились к ним, а потому требовалось срочно решать этот вопрос в их пользу.

Вот тут-то находчивый Маркс и положил интернационализм, равенство и братство на байку о всеобщем коммунистическом благе.

ВИРТУОЗНО!!!

Так, смешавшись с другими народами, повязанными интернационализмом, евреи стали решать вопросы…

«А эти-то уроды, – мысленно рассуждал Вася, – купились на идею о халявном благе! Ну какое на хрен дело простому еврею до других народов? Пожалуй, если только для обслуги».

Так несло народы многих стран. Халява – она же, зараза, привлекательна!

«Каждому по потребностям – идиоты! – размышлял Вася дальше. – Я вот и без Маркса потребляю девок по потребности и даже по расписанию».

Во многих странах стали создаваться компартии и даже начал строиться коммунизм. Строиться-то он строился, а вот создаваться не хотел.

И тут Вася прикинул, что цель этой байды, по всему видать, была совсем другая. Не та, которая декларировалась бородачами, а та, которая позволяла им безболезненно встроить Ваську в жизнь других народов, чтобы он мог пользоваться всеми благами их труда.

Вася, конечно, понимал, что его философские познания нужны для того, чтобы в совершенстве владеть причинно-следственными связями. Но как же закон общества?

Тогда он спросил про этот самый закон у матери, и та без колебаний ответила:

– Если закон есть, стало быть, кто-то его для кого-то и придумал.

И это значит, что тот, кто его писал или дал команду написать, и есть тот самый, кого этот закон не касается!

А если еще проще, то закон для того и существует, чтобы его нарушать.

Снизу видно, что для тех, кто наверху, закон не писан, а значит, его будут стараться нарушать все. Ну и, как водится, плевать на него!

Так Вася пришел к мысли о том, что необходимо параллельно закончить юридический факультет. Что называется, для полноты восприятия окружающей его действительности. Как хороший студент Вася понимал, что, если этот самый закон научиться обходить, без денег он не останется.

Сентябрь 1864 г., Лондон. Беседа К. Маркса с Ф. Энгельсом.

– Мой дорогой Фридрих, я чертовски благодарен тебе за то, что ты усыновил моего внебрачного ребенка от служанки. Ты просто спас мою семью от развала.

– Ну что ты, Карл, не стоит меня благодарить. Ведь если бы подобное случилось со мной, ты наверняка поступил бы так же.

После слов Энгельса Маркс громко расхохотался.

Фридрих подхватил его заразительный смех. Так они хохотали минуты три, после чего Маркс сделал серьезную мину и произнес:

– Дорогой Фридрих, именно ты и не можешь себе этого позволить. Все дело в том, что у меня нет таких денег, как у тебя, дабы помогать тебе в таком вопросе. Ты же помнишь, когда я испытывал материальные трудности, у меня умерло несколько детей.

– Конечно, Карл, конечно!

Однако минута веселья удалась, и Маркс продолжал:

– Мой отец – урожденный еврей Мордыхай, я же – убежденный антисемит, притом неверующий. В семье, где я родился, дети умирали, не дожив до среднего возраста. Вот я и подумал: может, ты дашь возможность моему внебрачному чаду дожить до преклонных лет?!

– Конечно, Карл, конечно! Однако мне кажется, что ты затеял данный разговор не случайно?

– Именно так, Фридрих, затеял. Ты же знаешь, что евреи в Европе подвергаются гонениям, существуют запреты на определенные рабочие места. Вследствие этого многие из них имеют проблемы со здоровьем, в еврейских семьях большое количество смертей. Сегодня в Лондоне мы с тобой учредили 1 Интернационал. Как ты думаешь, что он даст евреям?

– Конкретно о евреях в связи с деятельностью 1 Интернационала я ничего не думал. Это же международное движение, и оно может принести свободу самым разным народам. Если, конечно, им повезет, – шутливо подмигнул Энгельс.

Васино время. Россия.

Завершая обучение на юридическом и одновременно философском факультетах университета, Василий вдруг вспомнил, что когда-то Маркс для более спокойного существования и безмятежной работы взял свою фамилию.

Вы, наверное, подумали…

И правильно подумали. Вася незамедлительно обратился к маме, и та сразу начала прикидывать варианты.

«Удивительно!» – покрутил головой Вася.

– Вот смотри, – энергично приступила к делу мама, – Василий Васильевич Васильев! А? Как тебе? Ни единого намека на принадлежность к сионизму.

Обмозговав ситуацию, Василий Васильевич в раздумье глянул на маму Сару:

– Хм… Действительно! А почему ты нарекла меня именно так? Есть же имена и покруче. Например, Иван Иванович Иванов.

– Да, сынок, круче, но понимаешь…, был уже такой прецедент. Вот, скажем, стоишь ты в советское время в очереди за пивом, а сзади тебя встает Иван Иванович Иванов! Что получается? А то, что в одной очереди два Ивановых с типично еврейскими чертами и нашим специфическим сленгом. Это же получается железный повод схлопотать в морду! И это тогда, когда вы еще даже не успели хлебнуть пивка! Такое изложил мне когда-то старый жид. А теперь представь, что будет, если вместе с пивом вы махнете еще и водки?!

Так-то, сынок. Вот чем хороши мы, Васильевы? Да тем, что нас еще надо поискать!

– Ну ты, мать, даешь! – с восхищением вымолвил последователь марксизма и вышел из дверей полиции чистой воды русским парнем, подавшимся в Москву за счастьем с новой фамилией.

Продолжение разговора Маркса с Энгельсом.

Маркс:

– Я знаю, что в генах моего народа присутствует куча болезней, и на то есть весомые причины. Нас подвергают гонениям, всячески ущемляют и преследуют. И на это тоже есть причины. Но как же всему этому можно помочь?

– Вопрос, конечно, интересный, – глубокомысленно начал Энгельс, – я бы даже сказал, это вопрос века. Вот смотри, Карл, мы с тобой проповедуем свободу, равенство, братство, общую собственность на средства производства. Проповедуем интернационализм. Ты сам сделал вывод, что при таком раскладе еврей ты, немец или француз – никакой роли не играет. Выходит, любой еврей сможет занимать любую должность, бесплатно лечиться, а главное, пользоваться всеми благами, созданными другими народами. А может, бери выше, и управлять ими!

Мало того, – с воодушевлением продолжил мыслитель, – в любом развитом государстве есть выбор, и при наличии денег, чем всегда славится еврейский народ, можно совершенно спокойно начать управлять этим самым любым государством, – заключил он.

Сказал Энгельс – поняли и другие. Коммунисты-евреи роем бросились оформлять коммунистические движения в разных странах. К ним примкнули уговоренные Энгельсом – для обеспечения полноты жизни идейных вдохновителей.

А дальше Василий Васильевич Васильев начал осваивать все возможности международного сионистского движения. И как юрист-философ Василий четко осознал, что деятельность пронизанных сионизмом демократической партии США, ФРС, в том числе спецслужб, ГОСДЕПа повлекла за собой захват власти и природных ресурсов в других государствах.

Это вам уже не «Клуб четырех коней»!

Наши дни, которые у каждого свои.

Время отчетливо показало казус, что и заставило Маркса, Энгельса и Васю встретиться за одним столом в ресторане «ЗОЛОТОЙ ОСТАП И.». Кто такой этот Остап, заседающие не предполагали, но слово «золотой» обозначило им весомость заведения.

Заказывал и, соответственно, платить собирался Энгельс.

Кто из них кто, Вася разобрался сразу. В соответствии с терминологией марксизма можно сказать, что компашка получилась интернациональная.

Принесли заказ, разлили мозельского.

Маркс торжественно произнес тост за свободу, равенство и братство. Энгельс – за 1 Интернационал, а Вася…

Вася встал, поднял бокал и рубанул коротко:

– Поскольку я за столом единственный чисто русский, хочу выпить за счастье русского народа.

После сказанного Вася влил в себя целый бокал.

Пока Вася гнал свою философию, бородатые знаменитости смотрели на него с удивлением. Затем Энгельс, извинившись перед Марксом, встал и покинул ресторацию.

Вася не просек кульбита Энгельса и, будучи в сильном расстройстве, просто посмотрел в глаза Марксу.

– Понимаете, – вежливо пояснил Маркс, – вы, господин Васильев, соврали, назвавшись русским, а Фридрих всегда чувствует вранье и не выносит его. Какой же вы, мил человек, русский? Вы, батенька, извините меня, из наших, то есть еврей, но так как в вас Васильевых целых три, то что-то у вас явно нечисто.

Вася молча опустился на стул, налил до краев мозельского и залпом проглотил его, после чего громко рыгнул.

Маркс при этом зажмурился, а потом открыл глаза и молча покачал головой.

Услышав резкий звук, изданный Васей, к столу подбежал сам Остап, он же актер… Не увидев ничего особенного, поздоровался с гостями и, кивнув в сторону Маркса, заметил:

– Ох, как вы на Карла Маркса похожи!

– Да? – ухмыльнулся Маркс. – Не думал, уж точно, а просто знаю.

Васю же на тот момент начали терзать умозаключения на предмет расплаты за обед. Однако Вася не знал, что именно такой же вопрос мучил и Маркса. Правда, в придачу философ думал еще и о том, что Фридрих сволочь, потому как взял и подставил его, внезапно исчезнув.

Вместе с тем разговор клеился, да еще как!

– А что это за мужчина от вас ушел? – полюбопытствовал Остап и пояснил: – Видите ли, я и сам артист, а потому заметил, что ваш приятель очень уж на Энгельса смахивает. Надо же, века проходят, а мы все за старое. Кому теперь нужны эти старперы? Я бы вам, если что, порекомендовал перевоплотиться в меня, и тогда все заслуги Маркса и Энгельса окажутся у вас в кармане! Я талант! – с гордостью закончил он и выпятил грудь.

– Это на что вы, милостивый господин, намекаете? – вспылил Маркс.

И тут из глубины окружающего стол пространства все услышали чуть картавящий голос:

– Как это на что, милостивый государь?! Он намекает на воровство и даже на грабеж. Этот субъект – любитель денежных знаков любой ценой.

Присутствующие удивились услышанному, а потом вдруг застыли с раскрытыми ртами, когда их взорам предстал шагающий к столу Ильич.

Первым очухался Остап.

– Вот это я понимаю, вот это спектакль! Однако где же в нем моя роль?

– А свою роль вы уже играете, – слегка грассируя, молвил Ильич и лукаво прищурился. – Вы уже играете роль афериста и мошенника, и зачем вы деньги за стол взяли с Энгельса? Революция вам этого, батенька, не простит! Распорядитесь на мой счет, пожалуйста, и по поводу расстегая тоже соизвольте.

Ленин присел за стол, подвинув ногой свободный стул.

Услышав о сокровенном, в раж вошли уже Маркс с Васей.

– Нет, Вася, ты только посмотри, – начал Карл, – эти буржуа ради денег на все способны! Мать родную продадут, лишь бы у них в кармане купюры шуршали.

– Да уж конечно, – дерзко парировал Остап, – вам бы только голодранцам права давать за просто так! А вас, Ильич, вечно тянет из ничего делать все. Так вам самое место среди фокусников! – хихикнул Остап.

Далее, осознав всю серьезность происходящего, в полемику пустился Вася. Он, как единственный человек из будущего, прекрасно понимал, что этот разговор может обернуться немалой кровью для многих народов.

– Граждане коммунисты и мошенники! Прежде всего, предлагаю умерить пыл и констатирую, что в деньгах нет ничего плохого, если они являются эквивалентом труда и наполнены золотом.

За столом воцарилось молчание.

Затем все стали судорожно наливать себе из пустых бутылок в бокалы. Такой ход событий разозлил Ильича. Другие не злились, потому как денег у них все равно не было.

Ильич вскочил со стула, классически знакомым жестом выкинул правую руку вперед, уперся взглядом в пустоту и начал:

– В то время, когда враги революции… частный сектор… сволочи и мерзавцы… Или они отдадут нам сами, или мы будем вынуждены.

Остап, не дослушав речь Ильича, поднялся и пошел в сторону кухни, откуда вскоре появился с ящиком бургундского. Далее он ознакомил друзей с содержимым ящика и молвил:

– Вот, пожалуйста, нашему столу за их счет.

Ильич сидел за столом, откинувшись на спинку стула, и, улыбаясь с мудрым прищуром, как бы говорил: «Вот что значит сила революции и моей мысли! Я и есть главный!»

Остап смотрел на него и думал: «Я что, полный идиот, идти с парабеллумом против толпы? Ну уж нет, лучше ящик гостеприимства, чем с пробитой башкой в ЧК».

Беседа вроде бы еще продолжалась, и Вася протянул руку к бутылке с бургундским. Налив, сделал глоток и чуть было не поперхнулся. Это оказалась водка, а он наполнил ею большой бокал для вина. Он огляделся и понял, что сидит в харчевне, а на столе перед ним соленые огурцы, помидоры с квашеной капустой и еще картошечка вареная, а также хлебчик черный имеется.

Тут Вася не удержался… Налил еще фужер до краев и тут же махнул, закусывая чем бог послал.

После чего сознание Василия отрубилось прямо за столом.

Потом он увидел себя сидящим в кресле у камина рядом с Марксом, Энгельсом и Лениным.

На корточках у камина с огнем упражнялся Остап, а рядом с ним стояли гири и тот самый двенадцатый стул. Вся публика наблюдала за ним, а Вася рассматривал публику.

Тут в комнате появилась прислуга и, раздвинув всех, поставила на лучшее место трон.

Тишина, стук шагов, как эхо, тяжелая поступь… запахло табаком.

В комнату вошел Сталин. Выпустив облако дыма, суровым взглядом обвел присутствующих.

– Лаурентий, это что за сходняк сионизма в моей стране? Почему не доложил? В Сибирь захотел?

– Да они из ничего вошли, Коба! Мистика, – попытался оправдаться тот.

– Ну хорошо! Однако надо поставить точку в этом шабаше психов, воров, террористов и сбивающих обычных людей с пути истинного.

Вы все, господа, преступники! Именно вы принесли народам кровь, вовлекая их в перевороты и революции. А ты, Ильич, – ткнул он пальцем, – главный террорист! Что дала людям твоя революция? Это я исправлял твои ошибки и построил социалистическое государство! И что вы сделали после того, как меня отравили! Вы развалили созданную мною страну и все время жрали – жили, жили – жрали!

Но главное, к чему вы пришли в 91-ом?

А пришли вы к тому, с чего и начинали! И заодно привели к власти чернь от радикального сионизма.

Что, Маркс, понимаешь, что я прав и что вы натворили с Энгельсом? А ты, Энгельс, зачем Маркса кормил? Совсем сдурел?! Вот он и сподобился на утопические сказки. Он пишет – ты кормишь.

Вы же ничего не создали, ничего не построили. Вы только разрушали, подстрекали, стравливали и терроризировали, проливая людскую кровь!

Но страшнее всего то, что у таких, как вы, куча последователей – бездельников, халявщиков!

Нет вам прощения! Мы будем вас судить народным судом.

Лаурентий!

– Слушаю, товарищ Сталин!

– Посмотри на этих последышей! Посмотри, к чему они привели мир, пролив реки крови. Доллар – пустая бумага наподобие обоев. И весь мир молится на нее, уничтожая друг друга. Понимаешь, просто бумага. А они за нее душу продали. Это все равно что на говно говорить, что это сладость. Мир сошел с ума – чистая психушка. Напечатал обоев и обклеил ими всех. Сделал мечеными! Обои правят миром. Убери обои – и все рухнет.

Какое-то ничтожество из плебеев – то ли Треф, то ли Блеф, делает из нашего народа стадо баранов, а сам еще тот подлюка. Дети растут и не знают, что какой-то урод собирается ими управлять, как баранами, чтобы жрать всласть.

Казнить немедля всех!

– Коба, – возник перед ним Берия, – а что делать с этим Остапом в черных ботинках?

– Ты идиот, Лаурентий, у него желтые ботинки!

– М-м-м, Коба, но ведь они же черные!? – осторожно заметил Берия.

– Ты неграмотная свинья, Лаурентий! Читай литературу и знай: раз классик написал, значит, так оно и есть.

А с Остапом будет то же, что и с тобой.

– Нет-нет-нет! – завопил Остап. – Смилуйся, отец родной! Как он, я не хочу – его же расстреляют.

– Откуда знаешь? – вопросил Сталин.

– Так про меня же в будущем писали, там и прослышал, – трепеща, гнусавил Остап.

– Ладно, – махнул рукой Сталин, – будущее трогать нельзя, а иначе нам всем… Живи, ахферист…

– Позволь, Коба, а меня-то стрелять зачем? – вскричал Берия.

– А меня зачем травить, идиот?! Вы же не понимаете, что вы – это я. Когда меня не станет, все мое окружение превратится в говно, а потом и страна рухнет! Все! И дай денег ахферисту…

Он поднялся и, опустив голову, тяжелой поступью двинулся к выходу. Вслед за ним тянулся запах табака.

«Я упрекаю их в пролитии крови, – думал он про себя, – но… разве я сам не делал этого? Кто из вождей может похвастаться тем, что его руки не замараны кровью? Да, это я придумал термин «враг народа». Именно так я оправдал… определил свою принадлежность к народу и пролитие крови ради народа! А эти идиоты еще получат оплеуху от потомков за свои революции».

Утром Вася Васильев , как обычно, встал, умылся, позавтракал. И тут его осенило, что имел в виду Маркс, бывший антисемитом и ненавидевший сионизм.

В нем заложен ген самоуничтожения!

Все, что ни придумывал мой народ, даже самое гениальное, в итоге оказывалось злом, войнами, революциями, уничтожающими целые народы. Все, связанное с еврейским народом, заканчивалось плохо. В его генах были и Содом, и Гоморра.

Нам помогли создать страну, а мы все вокруг уничтожаем.

Русские помогли нам выжить, спастись от Холокоста, а мы плюем на этот народ, грабя его и отправляя воевать, обрекая тем самым на самоуничтожение.

Нас привечают, пускают на свою землю, а мы всех считаем дураками и порабощаем тех, кто нам помогал!

Что делать, Вася не знал. И это при двух университетских образованиях!

Даже знакомство с такими корифеями, как Маркс и Энгельс, основателями признанных во всем мире учений, не помогало.

Тогда Вася решил использовать метод, что называется, от противного. То есть делать все наоборот.

Если радикальные сионисты хотят сделать из людей баранов, то он создаст систему тотального просвещения.

Они хотят платную медицину – он организует бесплатную.

Они хотят угробить армию – он сделает ее сильной.

Если они хотят войны, то, сколотив крепкую армию, он сохранит мир для людей, а численность народонаселения можно регулировать. И главное – каждый человек должен создавать, а не управлять, судить и обвинять!

А управленцы – лишь клерки для обслуживания правил, принятых народом его страны, а не главные своры бездельников!

Так определил для себя Вася Васильев. Может, именно это и надо его народу, чтобы стать счастливым?

И решил Вася стать большим ученым-инженером. А все юридическое сопровождение пусть делает программа, которую он создаст и которая уничтожит армию разводящих бездельников.

Да-а-а, философия – дело хорошее, но… в свободное от работы время или на пенсии. И при наличии армии мудрецов.

И не губернатор с народа должен спрашивать, а народ с губернатора. Также полная власть должна быть только у народа, а не у одного человека. А для этого нужны правила, обязательные для всех.

Дальше Васе все это надоело, и он, взяв удочки, поехал на рыбалку… Природа его вконец успокоила, и Вася стал размышлять о детях, которых у него еще нет и которых какой-то извращенец Блеф вместе с радикальным сионизмом хотят превратить в безмозглую толпу. Потом Вася задумался о частных армиях, создающихся властью и растущих количеством, как грибы после дождя, и окончательно понял, почему Маркс был антисемитом и ненавидел сионизм. Это зло напоминало фашизм, но только во много раз опаснее и умноженное на два!

Вася понял, что эти сектанты сионизма, желая управлять народами, приведут его еврейский народ к уничтожению. И русский народ, который когда-то их поддержал, теперь будет уничтожать их, как раковую опухоль.

Эти идиоты думают, что их спасут чеченцы, частные армии и украденные технологии. Но это совсем не так.

Ген самоуничтожения никуда не деть. И изменить его можно, только начав трудиться на благо народов, населяющих благодатную страну.

И хватит захватывать телеканалы, прогоняя вранье во всех направлениях.

Вася твердо знал, что второй раз спасать евреев, захвативших их родину русские уже не будут.

А тем временем в Европе поднимал голову новый фашизм. И по их душу тоже. По душу евреев-фашистов, уничтожающих русский народ на Украине.

По правде говоря, ответа на вопрос «Что делать?» у философа Васи Васильева просто не было.

Вася Васильев ехал в древний город Суздаль, в отчий дом, где его ждала мама Сара. Ему нужен был совет, живой совет с ее слов. Да и могилу отца пришло время поправить.

Теперь вы, наверное, уже догадались, кто на самом деле ехал к себе домой…

Задумавшись, Василий не сразу заметил машину с мигающими стопами, которая стояла у края правой обочины.

Находившаяся возле нее женщина в деловом костюме махала руками, стараясь привлечь его внимание, и жестами просила остановиться.

Василий нажал на тормоз, включил правый поворот и, подъехав ближе, свернул на обочину. Плавно замедлив ход, машина замерла рядом с попутчицей, и Василий открыл окно.

Не дожидаясь приглашения, девушка просунула в него голову и с кокетливой улыбкой спросила:

– Вы настоящий мужчина?

– Нет, – покачал головой Василий, – это вы – женщина!

Девушка улыбнулась шире и продолжила:

– Так вы поможете?..

– Стать вам женщиной?

– Это не главное, но вполне возможно, и не в первый раз.

«А ведь она не врет! Что совершенно удивительно…» – подумал Вася.

Выйдя из машины, он подцепил даму под руку, и они направились в сторону видневшейся невдалеке деревянной трапезной, где оставались довольно долго, пребывая в каком-то непонятном совместном трансе.

– Я Сара, – неожиданно для Василия призналась девушка.

Он тоже назвался.

После окончания трапезы Сара поднялась и, не отрывая глаз от Васи, проследовала на выход к лифту, увлекая его за собой.

Что происходило дальше, Василий уже не вполне осознавал…

Лежа на кровати, он созерцал прекрасную Сару.

Их взгляды соединились.

– Я искусственный образ, – уже после произнесла она, – синтез двух дорогих тебе женщин – матери и Кати, бывшей жены твоего отца. То, что ты сейчас видишь перед собой, создано для тебя братом Алексом, который и попросил меня о встрече с тобой.

Находясь в глубокой задумчивости, Василий ехал к матери. Он был растерян и ничего не понимал, но всячески старался вникнуть, принимая в соображение имеющиеся факты.

Василий ехал…

Часть вторая. Алекс, средний сын, а также Василий и искусственный интеллект Сара

Илл. С. Воронковой

Василий продолжал движение, перебирая бродившие в голове мысли о нестабильности политической обстановки в мире. Мысли путались, не желая выстраиваться в логическую цепочку, а то и вовсе пропадали из головы. Вася тяжело вздыхал… мрачнел и вновь возвращался к тому, что не давало покоя: «Многие евреи не одобряют радикализма своих ортодоксальных братьев, вознесшихся над еврейским народом. Они считают радикализм достоянием лишь крохотной части народа, имеющей отношение к сектам сионизма. Посмотрите, как одеты хасиды! Как ни парадоксально, но большая часть евреев вообще неверующие, причем некоторые не поддерживают создание самого государства Израиль. Но что делать, если именно наш радикализм может привести к пролитию крови? Тут и Холокост покажется репетицией перед походом в никуда».

Так мыслил Василий. Но вот вопрос: откуда взялись все эти рассуждения? Где, так сказать, источник? Этого он не знал. И, поморщившись, тряхнул головой, отгоняя их как назойливых мух.

Затем ему почему-то вспомнилась Германия тридцатых. Когда евреи, зная о начале кровавых событий, продолжали делать деньги, пренебрегая опасностью для жизни.

Чрезвычайно удивленный таким фактом, он когда-то задал вопрос на эту тему своему другу в США, и тот, пожав плечами, коротко ответил: «Бизнес был хороший!»

Василий напомнил ему про бизнес Колумба в США, на что друг только повторил свой ответ.

«Деньги, а не вера уничтожают людей, – пришел к выводу Василий. – И еще: если деньги – это цель, то война, убийства, уничтожение – средства для ее достижения. На вершине их понимания находится власть и мировое господство. С этим, очевидно, и связан еврейский радикализм, впрочем, равно как и всякий другой. Вот он и приведет сложившийся в мире Содом к гибели Гоморры».

Так думал Василий.

Философ беззаветно любил еврейский народ, однако в не меньшей степени и русский тоже. Он, вообще говоря, считал их родными…

«А ведь может случиться и так, что мне придется спасать людей, – вдруг, словно вспышка, мелькнуло в его голове. Вася даже поежился от собственной проницательности. – И единственным народом, который в очередной раз протянет руку помощи, конечно же, будет русский!»

Василий был уверен, что его прогноз реален, а потому начинал бояться сам себя.

В Европе зарождался новый фашизм, отдельные проявления которого уже давали о себе знать в Польше, Австрии, Италии, Германии.

Углубляясь в философские размышления, Василий часто сравнивал возникновение любого крайнего радикализма у других народов с фашизмом и шовинизмом. А теперь представьте итальянский, испанский и германский фашизм в борьбе с еврейским фашизмом, родившимся на Украине! Это же его сейчас так самозабвенно поддерживают развитые мировые державы. Как раз те, которые когда-то с не меньшим энтузиазмом поддерживали Гитлера.

– Эх, гореть вам всем в аду за ваши злодеяния! – как-то само собой вырвалось у Василия. – И хватит уже нагибать человечество! – но тут адвокат вроде как смутился – природная интеллигентность, и покаянно произнес: – Господи, прости и сохрани!

М-да, такого история еще не видела!!!

– Радикальный идиотизм, сводящий народы с ума! – вслух подытожил Василий. Сказал и успокоился.

Впереди виднелся Суздаль.

Остановив машину, Вася вышел и начал напряженно думать, судорожно пытаясь найти ответ на вопрос: где он все это уже слышал и от кого?

Для ускорения мыслительного процесса принципиально не курящий Вася закурил. И тут до него дошло: вон оно как! Нечто подобное он слышал по зомбоящику от бывшего руководителя израильской разведки!

«Так… Значит, и до нас уже добрались! Выходит, что Украина и Израиль, США и Европа управляются одной силой? Не случайно, стало быть, все происходящие мировые процессы в разных регионах удивительно похожи! А тогда с кем воюют армии?»

От внезапно осенившей его догадки Васе стало нехорошо.

Он вдруг четко осознал: НИ С КЕМ!

ПРОСТО РУССКИХ СТРАВИЛИ С ЦЕЛЬЮ УНИЧТОЖЕНИЯ ДРУГ ДРУГА И ЗАЧИСТКИ БОГАТЫХ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ!

Но что характерно – делается все это на украденные у их же народов деньги. Получается, что войну со всех сторон финансирует сама. Вася даже побоялся произнести вслух такое. Он знал, что это правда, однако утверждать не мог. Не было у него фактов. Нет, они, эти факты, конечно, видны невооруженным глазом! Из них даже кровь течет, но все это бездоказательно!

Выходит, мы получили у себя РУССКИЙ ХОЛОКОСТ. И это в благодарность за помощь и спасение?!

– Сдается мне, что скоро и фактов не надо будет, – грустно проговорил Василий.

И ему стало страшно. Даже больше, чем страшно – хреново. Он чувствовал, что ужас вот-вот начнется…

Однако вид Суздаля подействовал на него успокаивающе.

Вася сел за руль и поехал.

Крепко держа баранку, он наклонил голову к лобовому стеклу и устремил взгляд в небо. Прямо перед Васиной машиной высоко в небе под облаками парил золотой крест.

Василий – талантливый адвокат, профессионально философски относящийся к законам, въезжал в условные ворота, разделяющие мир страны Ра. Финад и свободный народ Суздаля.

Оставив машину на стоянке, Василий направился в трапезную Кремля. После дороги жутко хотелось пропустить стаканчик и подумать о Саре, представляющей собой искусственный интеллект, созданный братом Алексом специально для него.