Криптоморфы-3: Загадай желание

Глава 1

Ранним утром Киру Коваль разбудил не привычный сигнал будильника, а звонок телефона.

– Приезжай в Старый порт, – раздался в трубке как всегда раздраженный голос Марка Вереса. – Новое дело.

Он отключился, оставив Киру в замешательстве: на часах – семь двадцать утра, а это означало, что уже в такую рань Верес получил информацию о новом преступлении. Интересно, во сколько же он проснулся… и спал ли вообще?

Она вскочила с кровати и бросилась в ванную. Принимая холодный душ, Кира вспомнила о том, что сегодня исполнялся ровно месяц с того момента, как она стала напарницей Марка Вереса – самого лучшего агента Бюро ликвидации опасных криптоморфов, которого ненавидели все его коллеги, в том числе сама Кира. Причина была банальной: Марк Верес славился отвратительным характером, и Кира сполна убедилась в этом за тридцать дней совместной работы.

В течение месяца они успели раскрыть два крупных дела – причем подряд, одно за другим, после чего занимались в основном скучной рутинной работой: консультировали полицию, у которой иногда возникали подозрения о причастности криптоморфов к тем или иным преступлениям (речь шла о банальных кражах и разбойных нападениях, явно совершенных обычными людьми), и писали об этом отчеты.

Кира наскоро позавтракала овсяной кашей с орехами и медом, запила еду крепким кофе без сахара (именно такой она любила больше всего) и выбежала из дома, не забыв прихватить табельный пистолет, ключи от машины и телефон.

Она запрыгнула в подержанную легковушку, купленную пару месяцев назад сразу же после окончания Академии БЛОК, и вырулила на дорогу, которая вела к Старому порту – благо Кира жила не слишком далеко от места назначения.

Она ехала по улицам утреннего города, отмечая бесконечный поток машин на дорогах, толпы людей на тротуарах и тусклое солнце, с трудом пробивавшееся сквозь рыхлые облака над городом – обычная картина буднего дня.

Август, как и все прочие месяцы до него, оказался пасмурным, холодным и дождливым, но синоптики обещали небольшое потепление в конце недели. Впрочем, не стоило возлагать слишком больших надежд на этот прогноз, ведь город даже летом славился прохладой, туманами и моросящим дождем.

Кира вновь подумала о напарнике. Она проработала с Вересом целый месяц, но до сих пор не могла понять, насколько хорошо его узнала. Марк редко с ней общался на темы, не касавшиеся работы, а если и разговаривал о чем-то отвлеченном, то чаще всего его слова оказывались едкими замечаниями в адрес Киры. Она к ним давно привыкла, хотя поначалу токсичная манера общения напарника изрядно раздражала Киру.

Впрочем, в последние дни Верес поддевал Киру гораздо реже: похоже, он смирился с тем, что теперь ему придется работать вместе с «конопатой выскочкой», как он иногда обзывал Киру. Злость напарника легко объяснялась: за годы службы в БЛОК он привык работать сам по себе, не зря коллеги дали ему прозвище – Псих-одиночка.

Месяц назад Платон Строгин, начальник отдела оперативных расследований, в приказном порядке назначил Марку Вересу напарницу – молодую выпускницу Академии Киру Коваль. Это событие настолько взбесило Вереса, что он еще в течение нескольких недель изливал на нее накопленную годами желчь.

Кира стойко терпела обидные упреки напарника в свой адрес, потому что преследовала тайную цель. Верес словно чувствовал какой-то подвох, а потому относился к Кире с враждебной настороженностью: он явно не мог понять, какого черта одна из лучших выпускниц Академии напросилась в напарницы к самому несносному агенту БЛОК.

Недоверие было взаимным: Кира подозревала, что Марк Верес хранит темный секрет, связанный с ее прошлым. И чтобы раскрыть эту тайну, месяц назад она уговорила Платона Строгина разрешить ей работать вместе с Вересом. Кира стала его напарницей, и теперь могла приступить к выполнению следующей цели: вывести Марка Вереса на чистую воду.

Глава 2

Спустя двадцать минут Кира добралась до Старого порта, расположенного на западе города. Солнце выглянуло из-за туч, осветив лабиринт из кирпичных строений на берегу залива. Когда-то давно это место было главными морскими воротами города: Кира помнила, как совсем маленькой девочкой приходила сюда вместе с родителями, чтобы посмотреть на корабли и яхты, пришвартованные у длинного причала. Но со временем Старый порт перестал справляться с нагрузкой и уже не вмещал огромные круизные лайнеры и грузовые суда, поэтому на юге города построили Новый порт.

Муниципалитет планировал реконструировать территорию Старого порта, превратив его в модное общественное пространство: дряхлые кирпичные постройки позапрошлого века собирались перестроить в арт-галереи, бизнес-центры и лофты. Но эти планы так и остались на бумаге: многолетнее излучение криптоимпульса привело к затяжному экономическому кризису, из которого страна, как и многие другие государства, до сих пор не могла выбраться. У политиков и общества появились другие, куда более серьезные заботы, поэтому о реновации Старого порта благополучно забыли до лучших времен. И теперь его заброшенные склады, ангары и эллинги стали убежищем для бездомных, наркоманов и прочих маргинальных личностей: как и Старый порт, они тоже оказались вне зоны внимания политиков и общественности.

Остановившись на парковке с потрескавшимся асфальтом, Кира вышла из машины. Ее встретили свежий морской воздух, крики чаек над головой и голос Вереса, раздавшийся за спиной:

– Долго же ты добиралась, – сказал напарник, когда Кира к нему обернулась.

Он подошел ближе, и Кира почувствовала аромат его туалетной воды – столь же странный, интригующий и резкий, как и сам Марк Верес. Каждый раз, когда Кира его видела, она не могла не отметить холодную, если не сказать враждебную красоту напарника: высокий и мускулистый, он моментально производил впечатление человека, уверенного в своих словах и поступках. Серые глаза, напоминавшие кусочки осеннего льда, внимательно рассматривали Киру, а на губах играла легкая ухмылка – как всегда издевательская. Верес предпочитал одеваться просто: джинсы, футболки и куртка составляли основу его гардероба, вот и в это утро выбор одежды напарника ничем не удивил Киру.

– Что у нас здесь? – спросила она, решив оставить без ответа очередной упрек: если обращать внимание на каждую колкость Вереса, то можно сойти с ума.

– Ранним утром полицейские патрулировали территорию Старого порта. Здесь любят тусоваться отбросы общества, которых не мешало бы иногда разгонять. Легавые осматривали одно здание за другим, как вдруг обнаружили на одном из заброшенных складов труп со странными повреждениями, – пояснил Верес, увлекая за собой Киру в сторону одноэтажного кирпичного строения. – Как обычно в таких случаях, полиция попросила БЛОК проверить, не причастны ли к этой смерти криптоморфы.

Кира невольно содрогнулась, услышав последнее слово – она реагировала так всякий раз, когда речь заходила об агрессивном поведении людей, которые превратились в опасных существ.

Криптоморфы заполонили страну и другие государства мира после второй волны криптоимпульса – загадочного невидимого излучения, охватившего весь мир. Его источник так и остался невыясненным. Повинуясь таинственному внутреннему зову, криптоморфы нападали на людей – убивали их или жестоко ранили. Восемь лет назад для борьбы с монстрами правительство страны создало Бюро ликвидации опасных криптоморфов, частью которого стал элитный отдел оперативных расследований. Марк Верес, Кира Коваль и еще десяток других агентов отдела, начальником которого был Платон Строгин, занимались расследованием жестоких убийств, совершенных криптоморфами.

Верес провел Киру к заброшенному складу, возле которого были припаркованы полицейский седан, черный фургон с надписью «Отдел судебно-медицинской экспертизы» и два внедорожника криминалистической службы БЛОК – Кира узнала их по номерам. У распахнутых ворот склада, огороженных желтой лентой, стояли двое полицейских. Они недовольно поморщились при виде Вереса – должно быть, он уже успел с ними пообщаться и, как это часто бывало, по ходу разговора наверняка отпустил парочку едких комментариев касательно профессиональных навыков и умственных способностей стражей порядка.

Верес приподнял ленту над головой и прошел внутрь склада, даже не удосужившись придержать ленту над напарницей – впрочем, это нисколько ее не удивило: она уже привыкла к бесцеремонному поведению самого грубого агента БЛОК.

Внутри длинного ангара царил полумрак, разрезанный на полосы солнечного света, который проникал через окна с разбитыми стеклами. В одной из таких световых полос, протянувшейся по замусоренному полу, лежал труп. Кира не смогла рассмотреть на расстоянии, кому он принадлежал – мужчине или женщине.

Один из криминалистов БЛОК, занятый фотографированием помещения, узнал Киру и Вереса и протянул им бахилы, чтобы агенты не наследили на месте преступления.

Надевая бахилы на туфли, Кира поморщилась от вони. По складу растекался удушливый запах мочи и гниющих отходов: бездомные справляли здесь нужду и оставляли мусор. И чем ближе Кира вслед за Вересом приближалась к трупу посреди ангара, тем отчетливее к убийственным ароматам примешивался еще один – запах смерти.

Криминалисты БЛОК, одетые в одноразовые полиэтиленовые комбинезоны, бахилы и перчатки, занимались своим обычным делом – снимали отпечатки пальцев со всех поверхностей и фотографировали место преступления.

Возле тела о чем-то переговаривались двое сотрудников БЛОК в штатской одежде. Кира узнала в стройной блондинке со стервозным лицом Ингу Карвонен – судебно-медицинского эксперта, с которой ей уже довелось поработать в первые дни службы. А вот находившегося рядом с ней невысокого мужчину в клетчатом пиджаке и широких брюках звали Леонидом Дроздом. Он был начальник криминалистической службы БЛОК, а потому внимательно наблюдал за работой своих подчиненных, делая пометки в блокноте. У его ног стоял распахнутый чемоданчик с криминалистическим оборудованием.

– Карвонен и Дрозд с командой первыми приехали на место преступления, – пояснил Верес. – Надеюсь, эти никчемные придурки порадуют нас предварительным заключением.

Кира и Верес остановились возле коллег. Инга Карвонен удостоила Киру холодным взглядом: с самого начала их знакомства складывалось впечатление, что судмедэксперт попросту не могла смириться с тем фактом, что у красивого, но скверного характером Марка Вереса теперь появилась постоянная напарница.

Кира одарила Ингу столь же равнодушным взглядом, а затем перевела его на Леонида Дрозда. Пожилой криминалист старомодно склонил голову в почтительном приветствии. Квадратные очки в толстой оправе и усы, напоминавшую щетку для обуви, делали его похожим скорее на библиотекаря или профессора университета, чем на человека, привыкшего изучать следы крови и отпечатки пальцев.

– Теперь все в сборе, – добродушно сказал он, глядя на Киру.

Она улыбнулась в ответ, но затем мгновенно помрачнела, когда ее взгляд упал на труп в луже крови, который окружила четверка агентов БЛОК.

Тело принадлежало молодой девушке – судя по внешности, приблизительно одного с Кирой возраста. Ужас исказил лицо жертвы, но даже предсмертная гримаса не смогла стереть миловидные черты: должно быть, при жизни девушка была если не красавицей, то явно симпатичной. Одежду несчастной составляли обтягивающий топ, короткая кожаная юбка, колготки в крупную сетку и поношенные туфли на высоких каблуках – говорящий сам за себя гардероб, учитывая обычный род занятий обитательниц Старого порта.

Но не одежда и не искаженное от страха лицо поразили Киру: жуткого вида рваные раны покрывали тело жертвы. Руки, ноги, шея, открытый живот и верхняя часть декольте буквально пестрели участками разорванной плоти, окрашенной в темно-красный цвет: девушка лежала в огромной луже крови, которая, судя по ее лакированному блеску, уже начала подсыхать.

– Жертва: белая женщина приблизительно двадцати лет, – без всякого предисловия начала Инга Карвонен, присев возле трупа. Она указала ладонью в латексной перчатке на раны, испещрившие тело девушки. – Смерть наступила не более восьми часов назад, скорее всего – чуть позже полуночи. Причина смерти – массивная кровопотеря и, возможно, болевой шок. Как видно невооруженным взглядом, тело жертвы покрывает множество ран, но характер этих повреждений весьма странный.

– В каком смысле странный? – спросил Верес.

Кира как всегда удивилась спокойствию в его голосе: даже самые хладнокровные люди наверняка бы пришли в ужас при виде трупа, обезображенного десятком кровоточащих ран, но только не агент Марк Верес. Едва заметная морщинка между бровей – вот и все, что говорило о его эмоциональной вовлеченности в новое дело.

– Это рваные раны, но они выглядят так, как будто были нанесены человеком. – Инга выпрямилась и сняла перчатки.

– Ты хочешь сказать, что это…?

– Человеческие укусы, – подтвердила Инга, перебив вопрос Вереса. – Вернее, они похожи на отпечатки человеческих зубов и челюстей, но не полностью. Точно я смогу сказать, когда проведу вскрытие тела и возьму необходимые анализы.

– Эти раны мог нанести криптоморф? – вмешалась в беседу Кира.

– Вполне возможно. – Инга смерила Киру надменным взглядом. – У многих криптоморфов сохранена человеческая анатомия, хотя в данном случае отпечатки зубов кажутся немного нетипичными для вида Homo sapiens.

Криптоморфы… Слово, которое еще несколько лет назад звучало как термин из фантастического фильма, теперь стало реальностью для жителей Земли. Изучением новых существ, появившихся после второй волны криптоимпульса, занимались многочисленные научно-исследовательские институты и академии, но на самом деле все было просто: зачастую криптоморфы внешне ничем не отличались от обычных людей, но в результате воздействия криптоимпульса приобрели невероятные сверхъестественные способности. Но некоторые из них все же потеряли человеческий облик и превратились в жутких чудовищ.

Пока Кира и Верес разговаривали с Ингой Карвонен, Леонид Дрозд вытащил из своего чемоданчика цифровой фотоаппарат с большим объективом.

– Судя по откровенной одежде, девчонка могла быть проституткой, – сказал Верес, наблюдая за тем, как Дрозд фотографирует тело и лужу крови.

– Марк, ты подозрительно хорошо разбираешься в гардеробе проституток, – ехидно заметила Инга.

Верес одарил судмедэксперта убийственно холодным взглядом, и она тут же прикрыла рот, хотя еще мгновение назад явно собиралась отпустить очередную колкость. Верес подошел ближе к Дрозду, занятому фотографированием лужи крови, и указал пальцем на небольшие темно-красные зигзаги, оставшиеся на бетонном полу.

– Это следы обуви? – спросил он у криминалиста.

– Да, отпечатки подошвы, – подтвердил Дрозд, взглянув на дисплей цифрового фотоаппарата. – Похоже, убийца случайно наступил в лужу крови и как следует наследил: отпечатки тянутся почти до самого выхода. – Дрозд кивнул на своих подчиненных, занятых фотографированием следов обуви на полу недалеко от распахнутых ворот склада. – И буквально через пару минут я постараюсь узнать, какая именно обувь их оставила.

Криминалист вытащил карту памяти из фотоаппарата и, присев возле раскрытого чемодана, выудил оттуда ноутбук. Дрозд вставил в него карточку, а затем запорхал пальцами по клавиатуре, запуская специальную программу. Он перекинул фотографии с отпечатками подошвы в открывшееся окно и нажал на клавишу «энтер». Спустя минуту программа закончила анализов фотоснимков, и Дрозд довольно хлопнул в ладоши:

– Готово! – Он пробежался взглядом по экрану ноутбука, после чего возвестил с таким видом, будто сделал великое научное открытие: – Отпечатки принадлежат кроссовкам «Адидас» – как и многие другие производители обуви, они используют оригинальный рисунок подошвы. Судя по характеру следов, кроссовки должны быть изрядно поношенными.

– Замечательно, – ухмыльнулся Верес. – Дрозд, твоя информация оказалась чрезвычайно ценной: уверен, лишь единицы носят кроссовки «Адидас», и мы без труда обнаружим этих личностей.

– Лучше, чем ничего, – с невозмутимым видом парировал Дрозд: кажется, он был единственным человеком на Земле, который не обращал ни малейшего внимания на издевки Марка Вереса.

– Ладно, ковыряйтесь здесь дальше, потом сообщите о результатах. – Верес направился к выходу.

Кивнув на прощание Леониду Дрозду и Инге Карвонен, Кира поспешила за напарником. Она терпеть не могла его дурацкую привычку обрывать беседу в самом неожиданном месте и уходить, не попрощавшись, но ничего не могла с этим поделать: оставалось только смириться.

Когда она вышла на улицу, Верес уже разговаривал с двумя полицейскими, дежурившими возле оцепленного входа на склад.

– Вы сказали, что патрулировали ночью порт, потому что здесь ошиваются бродяги, наркоманы и прочий сброд, – допытывался Верес у легавых.

– Ну да, – неуверенно согласился один из них – плечистый розовощекий детина с глуповатым взглядом. – Мы объезжаем порт пару раз в неделю. Кто-то же должен хотя бы иногда разгонять этих вонючих уродов.

– Я хочу поговорить с ними, – осклабился Верес. – Где я могу найти этих «вонючих уродов»?

Глава 3

«Вонючие уроды», под которыми полицейские имели в виду бродяг, наркоманов и прочих асоциальных личностей, облюбовали территорию заброшенного склада, расположенного у самого причала в южной части Старого порта: вероятно, это старинное здание сохранилось лучше всего и у него не протекала крыша… либо же «вонючим уродам» просто нравилось дышать свежим морским воздухом.

Марк Верес направился к складу, решив пойти туда пешком, а не ехать на машине: территория Старого порта была огромной, но все же не настолько. К тому же ему хотелось осмотреться по сторонам – вдруг что-нибудь интересное попадется на глаза?

Но пока что на глаза попадалась только его надоедливая напарница: Кира Коваль с насупленным видом шла рядом, выстукивая каблуками по асфальтовой дорожке, пролегавшей между дряхлыми строениями Старого порта.

Марк кинул взгляд на парковку, на которой он оставил утром свой внедорожник, и увидел там сине-красный фургон телевизионщиков с логотипом канала «Новости 24». Молодая журналистка с микрофоном в руке, встав перед камерой оператора, записывала репортаж с места преступления, и до Марка доносились ее возбужденные слова:

– Полиция не исключает, что убийство могло быть совершенно криптоморфом, в связи с чем в Старом порту уже работают агенты БЛОК…

– Стервятники слетелись, – процедил сквозь зубы Марк, кивнув в сторону телевизионщиков. Он терпеть не мог тех, кто паразитировал на его работе.

– Что ты думаешь об этом деле? – спросила Кира: она либо не услышала его реплику, либо же предпочла ее проигнорировать.

– Почти наверняка убийство совершил криптоморф.

– И откуда такая уверенность?

Сбавив шаг, Марк взглянул на Киру:

– Нутром чую.

Они подошли к ветхому кирпичному строению, расположенному возле причала, облюбованного чайками. Волны с успокаивающим плеском бились о бетонные плиты пристани. У входа на склад толпилось несколько человек. Судя по их грязной одежде и опухшим лицам с настороженными взглядами, это и были те самые «вонючие уроды» – бродяги, наркоманы и другие подозрительные личности.

Марк вместе с Кирой прошел внутрь склада. Внутри, как и следовало ожидать, царили полумрак и спертый воздух – убийственная смесь запахов мочи, застарелого пота и гниющих отходов. На бетонном полу просторного помещения обнаружились старые продавленные матрасы и подстилки, сделанные из картонных коробок, на которых лежали или сидели обитатели этого печального места. Некоторых из них кучковались по углам ангара, настороженно поглядывая на незваных гостей.

Окна склада были заколочены деревянными досками, поэтому дневного света, проникавшего сквозь щели, едва хватало на то, чтобы рассеять тьму, которая, казалось, обосновалась здесь навечно.

Марк напряг зрение, рассматривая находившихся внутри людей в грязной одежде: кто-то из них по-прежнему спал (несмотря на то, что утро давно наступило), другие же были заняты распитием мутных жидкостей из стеклянных бутылок (скорее всего, это был самопальный алкоголь) или же занимались куда более запрещенными делами, которые могли бы заинтересовать службу по контролю за оборотом наркотиков.

Впрочем, Марка сейчас интересовало совсем другое.

– Этой ночью на соседнем складе было совершенно жестокое преступление, – громко сказал он, обводя взглядом обитателей ангара. – Убили молодую женщину, которую мог знать кто-то из вас. Нам пригодится любая помощь. Возможно, кто-нибудь видел что-то подозрительное прошлой ночью?

Бездомные и наркоманы, казалось, слушали речь Марка с отсутствующим видом: кто-то из них продолжал выпивать из бутылок, а кто-то просто опустил глаза или отвернулся. И лишь один сказал хриплым голосом с враждебными нотками:

– Кто вы такие?

Марк обернулся на звук. Голос принадлежал невысокому сгорбленному старику, который вышел из тени, сгустившейся в углу склада.

– Мы из БЛОК. – Кира достала из пиджака удостоверение и раскрыла его перед лицом старика. Марк решил, что такого приветствия будет достаточно, поэтому свое удостоверение предпочел не показывать – велика честь.

Старик ощерился беззубым ртом:

– Проваливайте отсюда. Здесь вам не место, – прохрипел он, и весь остальной сброд внутри ангара вдруг одобрительно загудел, а кто-то посмелее даже выкрикнул парочку бранных ругательств в адрес агентов БЛОК.

– Почему же? – удивилась Кира, и Марк чуть не ударил себя ладонью по лбу: его напарница вечно задавала вопросы там, где делать этого не нужно. Судя по нахмуренному лицу Киры, грубые слова старика задели ее, и теперь она не успокоится, пока не выяснит причину столь явной враждебности у обитателей Старого порта.

– Вы защищаете только тех, у кого есть деньги, но вам плевать на бедняков и бездомных, которые дохнут, словно крысы, в закоулках города или в этой дыре, которую все еще называют Старым портом, – с ненавистью в голосе процедил старик. Он подался чуть ближе к агентам, и Марк увидел свежие язвы на его костлявом морщинистом лице. – От вас никогда не дождешься помощи, так почему же мы должны помогать вам?!

Марк хотел было ответить мерзкому старикашке такой тирадой, чтобы у того навсегда отпало желание перечить агентам БЛОК, но его отвлек тихий голос Киры:

– Верес, смотри.

Он проследил за взглядом напарницы: она уставилась на щуплого паренька в мешковатой толстовке и рваных джинсах, который с затравленным видом жался к стенке недалеко от того места, где стоял старик. Марк опустил взгляд: на ногах молодого бродяги красовались темно-серые заношенные кроссовки. На их боковых поверхностях в полумраке белели три косые полоски – и не нужно быть криминалистом, чтобы вспомнить: это был фирменный декоративный элемент кроссовок фирмы «Адидас». Словно окончательно подтверждая возникшие подозрения, на светлых полосках виднелись пятна темно-красного цвета – наверняка следы засохшей крови.

– А как насчет тебя? – сказал Марк пареньку, и тот чуть не подскочил на месте от испуга, явно не ожидая внезапного вопроса. – Ты можешь нам что-нибудь рассказать?

Парень метнул затравленный взгляд на старика, а затем бросился к выходу из ангара – с такой резвой скоростью, какую трудно было ожидать от его тщедушного тельца.

Марк выхватил пистолет из наплечной кобуры, спрятанной под курткой, и кинулся следом за беглецом, оттолкнув на ходу какого-то забулдыгу, преградившего путь. Судя по стуку каблуков о бетонный пол, Кира бежала сзади, но Марк не стал оборачиваться, чтобы убедиться в этом: все его внимание сосредоточилось на единственной цели – догнать чертового сопляка в кроссовках «Адидас»!

Парень уже выскочил на улицу, но Марк не отставал: между ними сохранялась дистанция метров в десять, но она быстро сокращалась. Беглец свернул за угол и рванул по узкому проходу между складом и соседним зданием – таким же кирпичным и дряхлым на вид. Марк бежал следом, стараясь не налететь на ржавые бочки и деревянные палеты, сваленные у стены.

В конце прохода высился забор из металлической сетки. Паренек запрыгнул на стоявшую рядом бочку, а затем попытался зацепиться за сетку забора, но не успел: Марк схватил его за толстовку и резко дернул вниз, повалив на землю.

– Не бейте меня! – заверещал парень, закрывая лицо грязными ладонями.

– Мараться об такое дерьмо? – прыснул Марк, но все же на всякий случай нацелил на беглеца пистолет. – Вставай! Руки за спину!

Паренек безропотно выполнил команды в тот момент, когда рядом наконец-то оказалась Кира. Пытаясь отдышаться после бега, она вытащила наручники и застегнула их на запястьях беглеца.

– Ты бы еще через полчаса прибежала, – поддел ее Марк.

Напарница одарила его взглядом, который словно говорил: «Еще одно слово – и я тебя пристрелю на месте». Марк довольно усмехнулся: он обожал, когда Кира злилась.

Глава 4

Валентин Мельник нервничал. Он отчетливо это понял, когда утром надевал рабочую униформу и дважды не смог правильно застегнуть пуговицы на серой куртке с логотипом фирмы «Мышеловка» на кармане.

Ночью все прошло немного не так, как он планировал – вернее, абсолютно не так. Но пути назад уже не существовало: он должен довести дело до конца, чего бы это ни стоило.

Лина заглянула в прихожую, когда Валентину с третьей попытки удалось дрожащими пальцами застегнуть пуговицы. Он взглянул на жену, стараясь не выдать своего волнения. Одетая в длинную футболку на голое тело, она застыла на пороге супружеской спальни: растрепанные после сна волосы, заспанный вид.

Как и Валентину, Лине исполнилось сорок. Когда они два месяца назад переехали в эту фешенебельную квартиру в центре города (по правде говоря, новое жилье явно не соответствовало их социальному статусу, но не об этом сейчас речь), соседи поначалу принимали их за брата и сестру, настолько они были похожи: пшеничного цвета волосы, узкие веснушчатые лица и голубые глаза. Вот только за последние дни Лина осунулась, а ее обычно живой взгляд стал как будто испуганным, словно у загнанного зверя: она явно не находила себе места после того, как Валентин рассказал о своем плане. И он до сих пор не мог понять – поддерживает она его или нет?

– На тебе лица нет, – с тревогой в голосе сказала Лина, пытливо глядя на мужа. – Я ждала тебя всю ночь, но нервы не выдержали – вырубилась под утро.

– Да, я видел. – Валентин изобразил на лице некое подобие улыбки. – Я вернулся час назад. Ты спала, поэтому я решил тебя на будить.

– Как все прошло?

Валентин поднял с пола рюкзак, с которым ходил на работу, и закинул его за плечи. Он тянул время, чтобы найти нужные слова – те, что окончательно не напугают Лину и не заставят ее отвернуться от мужа. Валентин хотел, чтобы его любимая женщина была с ним заодно – только в таком случае то, что он задумал, имело смысл.

– Произошла небольшая заминка. – Он поймал встревоженный взгляд жены и поспешил добавить спокойным, уверенным тоном: – Но в конечном итоге у нас все должно получиться, ведь мы делаем это ради нашей общей цели.

– Я не уверена, что она общая. – Лина вздохнула и, скрестив руки на груди, опустила голову.

– Лина, не начинай. Ты ведь знаешь, что я прав, но просто боишься в этом признаться. Сегодня ночью я сделал первый шаг.

– И к чему он привел? – Вздернув голову, она обожгла Валентина взглядом.

– Я узнаю об этом сегодня и обязательно тебе сообщу, – медленно проговорил он, взглянув на наручные часы. – Я опаздываю на работу. Мне пора.

Валентин сжал кулаки, с удовлетворением отметив, как противная дрожь в ладонях наконец-то исчезла. Встревоженное поведение жены напомнило ему, что он должен контролировать ситуацию – в конце концов, он всегда принимал решения в этой семье и будет принимать их и дальше, какой бы высокой ни была их цена.

Он подошел к Лине, обнял ее и поцеловал. Она улыбнулась, и впервые за время разговора на ее лице промелькнуло некое подобие спокойствия.

– Все будет хорошо, – прошептал Валентин. – Я обещаю.

Он отстранился от жены и уже у самого порога вновь взглянул на нее. Лина явно хотела сказать что-то еще на прощание, но так и не решилась.

Валентин вздохнул и вышел из квартиры.

Через пару часов он узнает, к чему привели действия, которые он совершил ночью.

Глава 5

Парень в кроссовках «Адидас» – так агенты БЛОК называли бродягу из Старого порта, пока не выяснили его имя и фамилию – сидел в комнате для допросов, расположенной в отделе оперативных расследований. Он боязливо поглядывал на Киру Коваль и Марка Вереса, которые устроились напротив него за столом.

Кира не видела его рук (скованные наручниками, они лежали на коленях), но не сомневалась, что в этот момент они дрожат – настолько перепуганным казался чумазый, взъерошенный бродяга в грязных толстовке и джинсах. От него исходил стойкий запах пота и застарелой мочи (парень наверняка давно не мылся), и Кира едва сдерживалась, чтобы не отодвинуть свой стул подальше от стола.

Верес включил диктофон и раскрыл лежавшую перед ним тонкую папку.

– Нам не составило особого труда выяснить личность: твои «пальчики» оказались в базе данных отпечатков, – голос напарника звучал с напором и скрытой агрессией: он всегда разговаривал так с подозреваемыми. – Мирон Хирвин, двадцать один год. Бродяжничаешь с тринадцати лет – после того, как мать умерла в четвертую волну криптоимпульса, и тебе пришлось жить с отчимом-алкоголиком, – зачитал из папки Верес. – Все эти годы промышлял в основном мелкими кражами, из-за чего тебя неоднократно арестовывала полиция. Каждый раз ты отделывался символическими сроками, но теперь, Мирон, все обстоит куда более серьезно: речь идет об убийстве.

Верес наклонился ближе, припечатав взглядом бродягу. Мирон заерзал на стуле, нервно закусил губу. Кира заметила, как в ярком свете люминесцентной лампы на лбу парня заблестела испарина.

– Я никого не убивал, – наконец, выдавил Мирон.

– Серьезно? – Верес ухмыльнулся и откинулся на спинку стула, продолжая сверлить взглядом подозреваемого. – Как же ты объяснишь, что кровь на твоих кроссовках совпадает с кровью жертвы, которую мы обнаружили в Старом порту? Послушай, Мирон: чем быстрее ты сознаешься в убийстве девушки, тем быстрее все закончится – для тебя и для нас. – Верес демонстративно взглянул на наручные часы, а затем продолжил с такой ненавистью в голосе, что даже Кира содрогнулась, не говоря уже о Мироне, который становился все бледнее с каждым словом агента БЛОК: – Уже десятый час, а я до сих пор не пил кофе. Я не выспался, поэтому зол и едва себя сдерживаю, чтобы не разбить тебе морду в кровь. Мне пришлось встать ни свет ни заря, тащиться в гребаный бомжатник в Старом порту и бегать по обоссанным закоулкам за смердящим ублюдком – и если ты не понял, я говорю о тебе! Но в любом случае мое ужасное утро ни в какое сравнение не идет с тем, что пришлось пережить этой бедной девчонке!

Верес выхватил из папки большую фотографию и швырнул ее через стол бродяге. Мирон мельком взглянул на снимок с трупом девушки в луже крови: его лицо исказилось от ужаса, а плечи мелко затряслись. И если это была наигранная реакция, то стоило признать: Мирон Хирвин – отличный актер.

– Погибшую звали Алина Саде, – тихо сказала Кира.

Она старалась говорить мягко и вкрадчиво, тем самым следуя избитой, но, тем не менее, по-прежнему эффективной технике допросов: Кира взяла на себя роль «доброго полицейского», в то время как Верес изображал «злого». Впрочем, почему изображал? Марк Верес органично существовал в образе «злого полицейского», и не просто злого: он был токсичным, агрессивным и вспыльчивым человеком, которого ненавидели не только задержанные им криптоморфы, но и его коллеги из БЛОК.

– Нам удалось выяснить имя девушки, когда мы опросили других бродяг в Старом порту. После твоего задержания они стали куда более разговорчивыми, – продолжила Кира. – Как и у тебя, у Алины тоже не было своего дома. Она бродяжничала с детства и, как рассказали нам обитатели Старого порта, зарабатывала на жизнь мелкими кражами и проституцией.

Мирон осмелился взглянуть на Киру, проговорив дрожащим голосом:

– Алина была хорошей. Не смейте пачкать ее имя.

Кира удивилась: она не ожидала такой реакции от человека, который промышлял воровством и почти всю свою жизнь ошивался среди бомжей, наркоманов и проституток.

– Мирон, мы хотим узнать, кто ее убил. – Кира наклонилась ближе. – Пока что все указывает на то, что это сделал ты.

Бродяга опустил голову и шумно выдохнул. Спустя несколько секунд он сбивчиво заговорил:

– Мы дружили с Алиной. Она была доброй и отзывчивой. Не раз меня выручала. Когда-то давно она оступилась, как и многие другие обитатели Старого порта. Стала воровкой и проституткой. – Мирон посмотрел на Киру, и она поразилась гневу, который полыхнул в его взгляде. – Но обществу – в том числе и вам! – плевать на таких, как мы! Все заняты спасением своих задниц от криптоморфов, но никому нет дела до нищих и бродяг, а ведь нас тоже истребляют! Алина была не первой жертвой!

– Есть и другие погибшие в Старом порту? – быстро уточнила Кира, поймав на себе недовольный взгляд Вереса: он терпеть не мог, когда кто-то перехватывал инициативу в допросе.

– Уже несколько месяцев кто-то похищает бездомных, – подтвердил Мирон. – Вернее, они просто исчезают, но никому нет до этого дела. Легавые устраивают рейды пару раз в неделю, но им плевать на пропавших бродяг. Они называют нас отбросами и следят только за тем, чтобы мы ненароком не подожгли какой-нибудь склад в порту.

– И сколько же «отбросов» уже исчезло? – насмешливо спросил Верес, и Кира поморщилась от показного скепсиса в его голосе.

– Много. – Мирон полоснул взглядом Вереса. – Но сколько точно – я не знаю. Если вам интересно, можете спросить об этом у Старика, тем более вы с ним уже познакомились.

– Ты имеешь в виду чокнутого деда, который наехал на нас в вашем бомжатнике? – уточнил Верес, а затем, после кивка Мирона, спросил: – И как же его зовут?

– У него нет имени. Мы называем его Стариком. – Впервые за время допроса Мирон позволил себе ответную ухмылку. – И вовсе от не чокнутый. Он многое знает. И многим из нас помогает. В отличие от вас, для него мы не «отбросы», а люди.

– Откуда Старик знает, сколько человек пропало в Старом порту? – Кира поспешила вмешаться в беседу прежде, чем Верес отпустил бы очередную колкость в адрес Мирона.

– Старик помнит всех, кто попадает в Старый порт – и всех, кто исчезает оттуда навсегда.

– Ну конечно, – фыркнул Верес. – Чокнутые этим славятся.

Кира проигнорировала презрительное замечание напарника, продолжив расспрашивать бродягу спокойным участливым тоном:

– Мирон, кто же, по-твоему, похищает обитателей Старого порта?

– Никто не знает. – Он пожал костлявыми плечами. – По слухам, бездомных, словно бродячих собак, отлавливает синий фургон. Стоит попасть в него – и все, пиши пропало. – Он замолчал, а затем, опустив голову, тихо проговорил: – Я видел, как такой же фургон забрал Алину.

– Расскажи подробнее, – попросила Кира, проигнорировав недовольный взгляд Вереса: он явно бесился от того, что она полностью перехватила инициативу в допросе.

Прерывисто вздохнув, Мирон начал свой рассказ:

– Вчера вечером я видел Алину на парковке возле Старого порта. Это было ее привычное место, где она дожидалась клиентов. Она как всегда курила возле кирпичной стены ангара, когда к ней подошел мужчина. Я следил за ними на расстоянии, спрятавшись за мусорными баками, поэтому в темноте не разглядел лица мужчины, но на виде ему было лет сорок. Я предупреждал Алину, чтобы она держалась подальше от подозрительных типов, но навряд ли она меня послушала. Алина, как и все мы, нуждалась в деньгах, чтобы протянуть хотя бы еще один день. – Грустная улыбка вдруг тронула обветренные губы Мирона. – Она была очень хорошей и доброй. Помогала мне, когда я впервые попал в Старый порт. Заботилась, когда я болел. Она стала для меня все равно что старшей сестрой. В общем, в какой-то момент я пообещал себе, что буду защищать Алину, если она попадет в беду. Когда по Старому порту поползли слухи о похищениях бездомных, я решил, что буду следить за тем, какие клиенты приходят к Алине. Если бы к ней подошел какой-нибудь грубиян или подозрительного вида тип, то я бы защитил ее в случае необходимости. Но мужчина, который обратился к ней вчера, выглядел обычно и вел себя спокойно. Он поговорил с Алиной – наверное, договаривался о цене, а потом они удалились.

– И ты последовал за ними? – спросила Кира.

Мирон потупил взгляд:

– Нет.

– Чем же ты занимался за мусорными баками? – встрял Верес.

– А чем еще может заниматься бродяга в Старом порту? – Мирон задрал рукава на толстовке, обнажая худосочные руки со следами уколов на локтевых сгибах. – Как обычно ловил кайф. Сколько это продолжалось – не помню. Но, когда я пришел в себя, наступила ночь. Алины на парковке не было, хотя обычно она возвращалась на свое место после того, как обслуживала клиента. И тогда я решил сходить на разведку на заброшенный склад, куда она водила мужиков, которым не хватало в жизни экстрима и острых ощущений. Ворота склада оказались распахнутыми. Я заглянул внутрь и увидел, как в глубине склада тот самый мужик заводит Алину в заднюю дверь фургона – издалека я не разобрал его цвет. Мужчина тоже запрыгнул в фургон и закрыл за собой дверь. Вначале я не мог поверить своим глазам: подумал, что все это мне кажется, потому что я до сих пор находился под кайфом. Не знаю, сколько времени я провел возле ворот склада – может, прошло всего пару минут, а может – четверть часа.

Фургон никуда не уехал, и я решил, что Алина обслуживает внутри клиента. Все это время я находился в оцепенении, думая о том, как мне достать следующую дозу… Как вдруг изнутри фургона раздался истошный крик Алины! Я подбежал к фургону, на ходу заметив, что он был синего цвета, и распахнул заднюю дверь – в тот самый момент, когда оттуда вывалилась окровавленная и перепуганная до смерти Алина. Она упала на пол, а следом за ней из фургона выскочил мужчина. Увидев меня, он на мгновение оторопел, а затем бросился к водительскому месту. Спустя пару секунд фургон с визгом тронулся с места. Он развернулся внутри склада и скрылся через ворота. А я тем временем с ужасом наблюдал, как Алина истекает кровью у моих ног. Она еще какое-то время дергалась в судорогах, но затем затихла. Когда я понял, что уже ничем не смогу ей помочь, я… – Мирон резко замолчал, опустив голову, плечи его мелко задрожали. Резким движением руки он вытер слезы и продолжил сдавленным голосом: – В общем, я струсил. Оставил Алину на складе, а сам убежал. Спрятался в ангаре, где ночуют другие бродяги, и вмазался новой дозой, чтобы поскорее забыть об увиденном. А утром пришли вы…

Мирон судорожно выдохнул, хлюпнул носом. Он посмотрел на агентов БЛОК, давая понять, что его рассказ окончен, и теперь настала их очередь задавать вопросы.

– Мирон, ты сможешь воссоздать лицо мужчины с помощью фоторобота? – спросила Кира.

Бродяга неуверенно покачал головой:

– Я же был под кайфом. И все происходило так быстро, что я не успел его как следует разглядеть. Кажется, у него были светлые волосы и узкое лицо. – Мирон вдруг взглянул на агентов с таким видом, будто засомневался, стоит ли сообщать им следующую информацию. – Правда, я почувствовал кое-что странное, когда он выскочил из фургона.

– Почувствовал? – Кира удивилась слову, которое выбрал Мирон.

– Запах. – Мирон смущенно пожал плечами. – Я почувствовал крысиный запах, исходивший от мужчины.

– Крысы пахнут как-то особенно? – Верес скептично изогнул бровь дугой.

– Вы бы тоже научились различать этот запах, если бы несколько лет пожили в бомжатнике, – ухмыльнулся Мирон и, немного помолчав, твердо добавил: – Я уверен на сто процентов: от этого человека воняло крысами.

Глава 6

Фирма «Мышеловка», в которой работал Валентин Мельник, занималась истреблением крыс. Она располагалась в подвальном помещении старого дома, затерянного среди таких же дряхлых строений на окраине города, и состояла всего из трех сотрудников: Валентина Мельника и его напарника Авдея Даля, которые занимались травлей грызунов, а также их начальника – Рудольфа Виркина.

Валентин спустился в подвал, где находился главный (и единственный) офис фирмы – тесное, вонявшее плесенью помещение без окон, скудный интерьер которого составляли шкафы у стен, стол шефа, пара стульев и продавленный диванчик, на котором Валентин и его напарник отдыхали в ожидании новых заказов.

Виркин как обычно уже находился на месте: он жил неподалеку и приходил на работу раньше всех. Валентин застал шефа за просмотром утреннего выпуска новостей по телевизору. Грузное тело шефа покоилось в потертом кожаном кресле: он пил кофе и увлеченно пожирал пончики с сахарной пудрой, закинув жирные ноги на заваленный бумагами стол.

Валентин поздоровался с Виркином кивком головы, а тот махнул в ответ рукой, даже не взглянув на подчиненного: они так давно друг друга знали, что со временем у них отпала необходимость в дежурных приветствиях.

Пока шеф увлеченно смотрел по телевизору канал «Новости 24», Валентин прошел к шкафам, расположенным у стены, и с трудом достал оттуда тяжелый ящик, в котором лежали металлические баллоны. В них содержались ядохимикаты, которыми Валентин и его напарник Авдей (кстати, этот лентяй как всегда опаздывал!) травили крыс в старых домах по всему городу. Виркин же занимался тем, что принимал как частные заказы на дератизацию, так и подряды от муниципалитета.

– Мы возвращаемся к главной теме этого утра, – раздался из телевизора голос ведущего новостей. – Прошедшей ночью патруль полицейских обнаружил на заброшенном складе Старого порта обезображенный труп молодой женщины. Мы передаем слово нашему специальному корреспонденту, которая расскажет подробности об этом чудовищном преступлении.

Валентин напрягся, застыв с баллоном в руках. В груди похолодело, а на лбу выступила испарина, но он постарался как можно быстрее вернуть контроль над эмоциями и не выдать волнения: спокойно положил баллон в сумку и с равнодушным видом подошел к кофейнику, который стоял на столе шефа. Валентин налил себе кофе и уселся на диван, в то время Виркин, продолжая поглощать пончики, с интересом следил за новостным репортажем.

– Как сообщают наши источники из полиции, на теле девушки обнаружено множество ран, – бойким голосом сообщала корреспондентка на фоне кирпичных складов Старого порта. – Раны носят необычный характер и напоминают укусы. Экспертам еще предстоит выяснить, кому они принадлежат. Полиция не исключает, что убийство могло быть совершенно криптоморфом, в связи с чем в Старом порту уже работают агенты БЛОК…

На экране появилось изображение агентов БЛОК, снятое с большого расстояния: молодого возраста мужчина и женщина вышли из оцепленного полицией склада и направились в сторону других ангаров. В кадр снова вернулась журналистка. Она продолжала репортаж, но теперь уже рассказывала о плачевном состоянии Старого порта, оккупированного бездомными, наркоманами и проститутками.

Виркин жевал пончики, запивая их кофе, и слушал журналистку, а вот Валентин словно отключился от происходящего: стараясь унять дрожь в руках, он поднес ко рту чашку с кофе и отхлебнул отвратительный на вкус напиток. В голове, словно заноза, застряла одна мысль: а вдруг Виркин обо всем сейчас догадается? Ведь не нужно быть гением, чтобы понять: если на девушку в Старом порту напал криптоморф, который оставил на ее теле странные раны, то вывод напрашивался сам собой… Впрочем, мало ли других опасных криптоморфов разгуливает сейчас по городу? По телеку чуть ли не каждую неделю сообщают о поимке очередного агрессивного монстра.

Поток рассуждений прервало появление Авдея Даля: напарник Валентина влетел в офис с таким видом, будто за ним гналось полчище бешеных крыс, решивших отомстить за уничтожение своих собратьев.

Авдей плюхнулся на диван рядом с Валентином, которого обдало волной стойкого запаха пота, исходившего от напарника: Авдей Даль редко стирал свою униформу.

– Чуть не проспал! – пытаясь отдышаться, выпалил Авдей: когда он говорил, то густые усы смешно двигались над его заячьей губой, а кустистые брови то и дело взмывали над вытаращенными глазами.

– Вообще-то проспал. – Виркин многозначительно посмотрел на часы, висевшие на стене над постером с полуголой девицей, но дальше отчитывать Авдея не стал, поскольку этот нерасторопный увалень умудрялся опаздывать на работу почти каждый день, и бороться с этим было бесполезно.

– Такое больше не повторится, клянусь! – Авдей в примирительном жесте вскинул ладони и, как это обычно бывало, поспешил поскорее перевести тему: – Какое задание на сегодня, шеф?

Виркин возвел очи горе и покачал головой, давая понять, какого «высокого» мнения об умственных способностях подчиненного. В любой другой день Валентин обязательно бы прыснул от смеха, но сейчас его мысли занимал новостной репортаж о ночном убийстве в Старом порту.

– Авдей, ты дебил? – с фирменным презрением в голосе фыркнул Виркин. – Вы с Валентином уже целую неделю выполняете один и тот же заказ – дератизацию старых домов в районе Холодные Ручьи. Много вам еще осталось?

– Три дома, – ответил Валентин.

– Вот и отлично! – Виркин довольно хлопнул в ладоши. – Постарайтесь закончить сегодня. Пока мы не завершим дератизацию всего района, муниципалитет не заплатит нам бабки. – Лицо шефа вдруг приобрело хитрое выражение. – Впрочем, я даже не знаю: нужны ли они теперь нам?

Он громко рассмеялся, и Авдей, словно гиена, подхватил этот хохот. Валентин сделал вид, что тоже смеется, хотя на самом деле внутри него, словно ядохимикат, которым он травил крыс, расползалось едкое отвращение к Виркину и Авдею: в ближайшее время он собирался убить этих никчемных придурков ради достижения своей главной цели.

Глава 7

Перед тем, как зайти в морг, расположенный в отдельном трехэтажном здании рядом со штаб-квартирой БЛОК, Кира решила обсудить с Вересом впечатления от допроса Мирона Хирвина. Они шли по длинному переходу со стеклянными стенами, который соединял здание штаб-квартиры с моргом на уровне третьего этажа. Снаружи, как это часто бывало в городе, моросил затяжной дождь: капли воды стекали по панорамным окнам, когда Кира и Верес проходили мимо них, направляясь в здание морга.

– Думаю, Мирон навряд ли виноват в убийстве Алины Саде. – Кира поправила бейджик со своими именем и фотографией на лацкане пиджака: на входе в морг стояла охрана, которая обязательно проверяла всех посетителей.

– Ты умеешь думать? – усмехнулся Верес и, не дав возможность Кире отпустить ответную колкость, тут же добавил: – Впрочем, на этот раз я с тобой соглашусь: Мирон не убивал эту несчастную девчонку.