Холодный фронт

Холодный фронт

Пролог

В маленькой финской деревушке, укутанной снегом и стальным морозом, тишина зимних дней всегда нарушалась звуками детского смеха от разнообразных игр и веселой возни в снегу. В этой на вид маленькой деревушке, но неодержимо живой жил мальчик по имени Эйно, который, к великому сожалению, чувствовал себя особенно одиноким и лишним, среди себе подобных ребят. Сидя под елью в зарослях леденящего ветра, он перебирал клубки воспоминаний о былом, когда еще смеялись его родители. Он помнил даже мелкие детали, хоть они уже потихоньку расплывались в его памяти черным необратимым обратно пятном. Даже вспомнить те самые дни, когда отец собирался на рыбалку в пять утра, думая, что все спят, но тут подбегал совсем юный Эйно:

– Папа, папа! А я уже собрался! Поехали на рыбалку? – радостным и звенящим голосом произносил Эйно.

– Сынок, потише. – прислонив указательный палец к губам иллюстрируя жест тишины сказал отец. – маму ведь разбудишь!

Жаль, что это всего воспоминания. Они, конечно, хороши, но иногда приносят неописуемую ментальную боль. Продолжая сидеть у ели и вспоминать лучшие моменты, которые он помнил, его неожиданно окликает мальчик:

– Эйно, покажи, как ты толкаешь санки! – закричал его друг Лаури, смеясь и продвигаясь вперед к нему.

Эйно пытался улыбнуться, но в сердце у него гнездилась тень. Она словно окутала его сознание в надежде, что его уже ничего не спасет.

– Не могу, Лаури… – прошептал он, опуская голову и поглаживая снегом заледеневшую землю. – Я забыл, как это – веселиться…

– Ты что, Эйно? – резко ответил Микко, с присущим юношеским оптимизмом. – Мы же с тобой вместе! Улыбнись! Ты же наш герой!

Конечно же у него были друзья – Микко, Лаури и Тапио. Каждый отличался и выделялся на фоне друг друга чем-то своим. Он всегда находился рядом с ними, ведь ему было так гораздо комфортнее, хоть часто и вел себя отстраненно.

– Я не герой, – тихо вздохнул Эйно. – Я просто… один. Как одиночество этой деревни зимой. Такой же тихий, спокойный, а в особенности холодный…

Тем не менее, его друзья не отпускали. Они знали его трагедию и старались всячески помочь. Они искренне верили, что смогут растопить льдинку в его душе. Подарить ему мотивацию жить и не при каких обстоятельствах не опускать руки.

– Ну все, мы тащим тебя! – бросил Тапио, обнимая его с одной стороны, а Лаури с другой. Эйно не смог удержать улыбки, хотя чувства безысходности всё еще гнездились в его душе.

Маска восторга на самом деле не могла скрыть ту заблудшую пустоту, которую он чувствовал в себе. Несчастный случай унес его родителей в загробный мир. Они попали в страшную аварию, про которую вследствие говорили абсолютно все в деревне, а также искренне сожалели маленькому Эйни. Он потерял почти всех – дедушку, маму, папу. Дедушка скончался от остановки сердца. В конечном итоге оставшись только с бабушкой, которая была не в состоянии заменить эти утраты, он пытался с ней поговорить, стать ближе, но каждый их разговор оставлял Эйно лишь с большими вопросами.

– Бабушка, ты расскажешь мне о маме и папе? – спрашивал он однажды, вытягиваясь на холодной кухне, где светлая лампа воевала с мраком зимнего вечера. – они у меня в памяти расплываются все сильнее с каждым днем…

– Конечно, мое солнышко, – слабо ответила старушка, пряча слезы, которые о таких мыслей сами по себе наворачивались. – Твои родители были очень добры и смелы. Они любили тебя больше всего на свете. Ты был для них единственным лучиком в серой жизни нашей деревушке!

– А теперь их нет, – грустно произнес Эйно, перебивая бабушку, которая не успела договорить – Папа обещал научить меня рыбачить…

Лилия подошла к своему внуку по ближе и обняла его, показывая всю любовь и бессилие в таких тягостных разговорах.

– Это правда, Эйно, – прошептала бабушка, гладя его по голове. – Но ты должен помнить: их любовь всегда будет с тобой, где бы ты ни был.

Но такой непростой урок был труден для понимания молодого сердца, богатого на мечты и надежды. Время шло, и как меняется дуновение ветра, так изменялись и умы молодежи в окрестностях. Они росли, сменяясь на фоне безоблачного небесного простора.

Спустя пару дней, которые пролетели незаметно также как и прежде четверка друзей снова гуляли. Но тут с необыкновенной резкостью в деревне раздался треск. Все замерли от неожиданности или скорее всего от испуга. Треск был настолько сильным, что даже спустя секунды эхо отражалось где-то вдоль возвышенностей, которыми была окружена деревня.

– Что это?! – закричал Лаури, настороженно всматриваясь в небо пытаясь дать ответ на собственный вопрос.

– Это… это может быть война, – прошептал Микко, сжимая кулаки от злости. —я слышал по новостям, что СССР собирается атаковать Финляндию. Это мое предположение, надеюсь оно неверно.

Эйно почувствовал, как вокруг сгущается мрак. Он никак не мог представить, что все его детские страхи обернутся настоящей реальностью. То самое чувство непредсказуемости и волнения охватывало каждый уголок нашей деревни. Все жители уже выбежали наружу из своих протопленных печкой домиков, чтобы выяснить из-за чего был столь громкий и резкий треск.

– Не бойтесь, – произнес Тапио, глядя на своих друзей – они были настоящей крепостью среди бушующей реальности. – Мы вместе, и ничего с нами не случится!

Но внутри у каждого из них гнездился страх, в страхе чувствовалась легкая трещина надежды, что вот это все неправда и просто где-то обвалилось старое дерево. Как бы им не хотелось в это верить, каждый из них осознавал то, что в жизни не всегда будет так, как хотим этого мы, поэтому они проводили дальнейшие дни, также, но с малостью опаски перед неизбежным.

Вскоре деревня наполнилась жужжанием, и военные рекруты начали собирать мужчин, мальчиков и юношей для защиты страны. В тот день их надежды окончательно пропали с горизонта. Они чувствовали атмосферу кровопролитных сражений, страданий и мук, которые ожидались от войны. Шум, крики, слезы – и бесконечная зима поглощала их, как выявленные тайны. Эйно, обняв своих друзей, внутри почувствовал, как теряет свое детство. По бокам стоят мамы с грудными детьми на руках, где-то стоит спиной чей-то отец, которому не хочется показывать слабость перед публикой. Все плакали, кто-то даже на изнеможение. Все осознавали, что их детей, друзей или близких забирают на вероятную смерть, но что-то предпринять они не могли. Это огорчало сильнее всего.

– Мы вернемся! «Мы должны победить!» —твердо произнес Эйно в кругу всех тех же друзей, хотя сам не знал, станет ли этот призыв надеждой или проклятием.