Приключения Фильта. Книга 3. Т. II. Восточный гамбит

Глава XXXVII

Фьюкл как раз закончил расправляться с чашкой горячего вина в трактире «Озерная гладь», куда его направил Реймиз перед своим внезапным отбытием, когда дверь заведения открылась, и на пороге возник прилично одетый грузный мужчина средних лет с цилиндром на голове. Он медленно осмотрелся и сразу заметил шпика, сидевшего за одним из столиков. Посетитель, сохраняя достоинство, неспешно прошел через зал и уселся рядом с секретчиком. Возле столика тут же появился паренек в фирменном фартуке.

– Изволите повторить? – обратился он к Фьюклу, и тот задумчиво кивнул.

– А вам? – спросил юноша, поворачиваясь к новоприбывшему.

– То же самое. Только, любезный, найди кружечку раза в два побольше.

– Сделаем! – пообещал парень, забрал пустую чашку и умчался.

– Знаешь, с кем я только что встречался? – спросил мужчина у Фьюкла.

– Нет, Реймиз, не имею ни малейшего понятия.

– И тебе даже неинтересно узнать?

– Ты сам скажешь, если посчитаешь нужным, – пожал плечами шпик.

– Ты мне напоминаешь меня самого, – заявил колдун. – Всё же, думаю, заберу я тебя с собой, несмотря на твое безразличное отношение к этому предложению.

– Так с кем ты беседовал? – сказал Фьюкл, проигнорировав последнюю фразу чародея.

– Минутку терпения, – ответил тот, так как к столику опять подбежал паренек с двумя кружками разного размера.

– Благодарим, – произнес грузный мужчина. – Мы хотели бы, чтобы нас пока не беспокоили. Если что, мы сами тебя позовем.

На столе появилась монетка, и Фьюкл даже не заметил, когда ее подложил его собеседник. Юноша с пониманием кивнул, ловко забрал медяк и поспешил выполнять другие заказы. Реймиз сделал едва заметное движение рукой, а затем снял цилиндр, открыв довольно пышную шевелюру с легкой проседью. Он положил шляпу на свободный стул, сделал глоток вина и сказал:

– Теперь можно разговаривать нормально. Остальные будут слышать ничем не примечательную беседу о разной ерунде.

Секретчик тоже отпил из своей чашки и выжидающе посмотрел на сидевшего напротив него грузного мужчину.

– Так вот, Фьюкл. Я имел честь пообщаться со Звездочетом и Сельвьенной.

– Вот как? Что это ты вдруг вздумал с ними встречаться, если мне будет позволено спросить?

– Не я вздумал. Это они притащились в пещеру Кру-Штен.

– Зачем?

– За моим советом, естественно.

– А с чего они взяли, что ты будешь их там ждать?

– Они не искали конкретно меня, – солгал колдун. – Ваши маги, видимо, решили как-то достучаться до Черных Титанов, чтобы понять, что им делать. Впрочем, в их головы я залезть не могу. Меня лишь уведомили, что волшебники прибыли в пещеру, и я подумал, что будет неплохо почтить их своим присутствием.

Фьюкл недоверчиво посмотрел на своего собеседника и сделал еще один глоток.

– Вижу, ты поведал мне не всё, но это не мое дело. Но раз уж ты сам об этом со мной заговорил – до чего вы там доболтались?

– Странное дело, Фьюкл, – молвил чародей, вновь прикладываясь к кружке. – Именно на Гефетроне я обнаружил чуть ли не лучшее вино в посещенных мною мирах. Что же касается того, до чего мы, как ты выразился, доболтались, так это устройство ловушки для магов Хэфдоуна.

– Ловушки? И где же?

– Ты никогда не думал, как жители северной страны попадают в Сколладию? – вопросом на вопрос ответил Реймиз. – И, соответственно, отбывают обратно?

– Честно говоря, нет.

– Ты же сам туда отправлял Клэр, – прищурился колдун. – Путь до Хэфдоуна неблизкий. Даже в экипаже со свежими лошадьми это займет не одну неделю. Как и дорога назад, естественно.

– Думаешь, они пользуются порталами?

– Сам я этого, как ты понимаешь, не видел, но наша любимая Клэр туда и обратно переправлялась именно так. Притом во втором случае ее самочувствие осталось прекрасным, судя по ее рассказу.

– В порталах я ничего не понимаю, – покачал головой шпик. – Тебе лучше знать.

– Ну да, конечно. Особенно после того, как ты догадался, что порталы можно использовать почти безболезненно для людей, если тем предварительно врезать по голове.

Реймиз довольно рассмеялся и сделал еще один глоток. Секретчик промолчал.

– Ладно, Фьюкл. Ты ничего не смыслишь в магии, но умственными способностями не обделен. С этой ловушкой есть одна загвоздка.

– Я весь внимание, – сказал шпик и почесал нос.

– Ваши маги сообщили мне, что порталы северян им обнаружить не удалось. А именно около них мы хотим подловить хэфдоунцев.

– И как же вы это собираетесь тогда сделать? Или ты сам можешь найти порталы?

– Я, может, и смог бы, но тогда Хэфдоун узнает о моем присутствии, а это пока не входит в наши планы.

– Разве ты не в состоянии как-то прикрыть свои чары? Я-то насмотрелся, что ты умеешь.

– В том-то и дело, Фьюкл. Чем сильнее чародей, тем сложнее ему скрыть использование им магии. Свою личную подпись, если так можно выразиться. Для всякой мелочевки вроде иллюзий или живых шахмат это еще нетрудно, так как всплески от таких заклинаний незначительны, и они не выдают волшебника. Но с поиском порталов – притом хорошо укрытых – такой номер не пройдет. Следовательно, мы должны идти другим путем. Не догадываешься, о чем я?

– Нет, – честно признался Фьюкл.

– Клэр, – коротко сказал Реймиз.

– Что Клэр? – не понял шпик.

– Клэр сюда вернулась через портал. Значит, она может найти его местонахождение, – пояснил колдун.

– Брось, Реймиз, – поморщился Фьюкл. – Она сразу мне сказала, что не отыщет то место. Оно где-то под Кафтелией, в лесу. Знаешь, сколько там лесов?

– А нам и не нужно шерстить всю чащобу. Ты, помнится, говорил, что она довольно быстро добралась до столицы. Значит, территория поисков заметно сужается, а с ней – зона применения чар и, соответственно, сила всплесков магической энергии. Хотя моя магия отличается от местной, я смогу не дать себя обнаружить.

– А если они меняют место расположения порталов?

– Это вряд ли. Порталы привязываются к мощным энергетическим узлам, иначе они будут нестабильны. В Хэфдоуне с этим просто, а вот в Сколладии – нет.

– Так что ты хочешь от меня? Побеседовать с Клэр?

– Не просто побеседовать, а привезти ее в лес, чтобы она нашла ту тропинку, по которой шла в Кафтелию. Слегка припугни ее, и девица будет только рада показать тебе искомое место.

– Или она соврет, чтобы я отвязался.

– Думаю, ты уже неплохо научился отличать правду ото лжи за время своей службы, – улыбнулся колдун. – Ты справишься, Фьюкл.

– Допустим. И что дальше?

– Дальше уже не твоя забота.

– Мне что, прямо сейчас тащиться к ней? – нахмурился шпик.

– Нет, зачем? Ночь, дождь, темень. Завтра с утра вполне подойдет. Ваши маги согласятся принять Мудрейших, но те вряд ли примчатся сию минуту, а мы пока подготовим им сюрприз. Помнишь, я говорил тебе, что Клэр нам еще может пригодиться? Вот и настал такой момент.

– Как-то всё очень сложно, – сказал Фьюкл, допивая вино. – Девчонка, в конце концов, может ошибиться, а ты всё ставишь на нее.

– Во-первых, не всё, – возразил Реймиз. – Во-вторых, если этот план не сработает, то никакой катастрофы тоже не случится – придумаем новый.

– Хорошо, но что будет после того, как Мудрейшие попадут в ловушку? – не сдавался секретчик.

– Вот тогда и посмотрим, – еще шире улыбнулся грузный мужчина с пышной шевелюрой. – Вашему королю придется что-то решать. И, возможно, я вспомню про твою идею сговора Кальникла с магами.

Колдун подмигнул Фьюклу и вновь взялся за кружку.

– Я пойду, – сообщил шпик и положил на стол монетку. – Ночь мне все-таки хочется провести дома.

– Иногда я вам завидую, – с неожиданной тоской в голосе сказал Реймиз. – А вот у меня и дома-то нет.

Секретчик встал, нацепил шляпу, кивнул грузному мужчине и пошел к выходу.

Реймиз никогда не бежал от проблем. Он считал, что жизнь следует принимать такой, какая она есть, с ее плюсами и минусами, а если закрывать глаза на то, что кажется лично тебе неудобным или неприятным, то это позиция труса, боящегося бороться. Поэтому колдун был полностью уверен в том, что армия Повелителя должна постоянно поддерживать высокую боеготовность, несмотря на очевидные успехи. Он уже заметил, что многие военачальники уверовали в свою непобедимость и вообще не считали возможным, что они когда-либо потерпят поражение. Конечно – ведь за ними стоял Повелитель! А он не может проиграть, потому что не может. Однако Реймиз очень много лет жил на этом свете и знал, что вечных победителей не бывает. Могут пройти века и тысячелетия, но, как говорят люди, когда-нибудь найдет коса на камень. И к такому камню надо быть готовым. Не все в окружении Повелителя, по мнению колдуна, это понимали. А ведь чем меньше ты ожидаешь удара, тем болезненнее он может стать.

Маги Сколладии, как и рассчитывал Реймиз, поддались легко, и никаких сложностей он здесь не видел. Другое дело Мудрейшие из северного Хэфдоуна. Такие не побегут с Гефетрона при первой же возможности. К тому же у них под боком источник. Но их позиция ясна, а вот Юг и Восток серьезно беспокоили колдуна. Самым опасным противником он считал того, от которого не знаешь, чего ждать. Значит, следовало получить об этих землях как можно больше сведений, и Реймиз не собирался откладывать дело на потом.

Его тревога усилилась, когда Конструкторы сообщили ему, что на Востоке Черных Титанов как бы… вообще не заметили. Это было очень странно. Создатели ходячих механизмов уже собирались слегка расшевелить местную публику, – другими словами, разрушить пару деревень или городов, – но Реймиз отговорил их, сославшись на строжайший запрет Повелителя. Сначала нужно было разобраться, в чем там дело. Разгадка оказалась простой. Маги Востока, разумеется, не оставили появление Черных Титанов без внимания, однако решили скрыть их от населения завесой невидимости, причем сами машины и их создатели так этого и не поняли. Кстати, живые железки уже появлялись ранее в пещере Зойсс-Штен, но и тогда никаких особых волнений по этому поводу не возникло.

«Что ж, тоже вариант», – размышлял Реймиз, покачиваясь с пятки на носок перед пещерой. – «Конечно, невидимость можно снять и посмотреть, что будет потом. Но не этого ли ждут местные маги? Пока усыпим их бдительность. Они, безусловно, хитры и терпеливы, да и мы не лыком шиты. Однако нельзя забывать о другом важном деле».

Древние магические существа Гефетрона. Они дремлют здесь многие века. О них Реймизу поведал Повелитель, но он сказал, что не знает, откуда они тут вообще взялись. Такое признание озадачило колдуна: Повелитель редко чего-то не знал, особенно по вопросам магии. Он сообщил Реймизу, что те обладают огромной мощью, однако кто-то погрузил их в глубокий сон, поэтому обнаружить их весьма сложно. И ответил на незаданный вопрос:

– Ведомо мне, что Четверо спят. Разбудить их может только сильный и целенаправленный магический поток. Если они полностью воспрянут ото сна, то начнут крушить всё вокруг себя и силой, и магией. Тогда справиться с ними сумеет лишь тот, кто властен над источником Гефетрона или хотя бы умеет использовать его энергию. Меня, Реймиз, интересует следующее: во-первых, можно ли их подчинить себе, и если да, то как; во-вторых, какой силы должен быть магический удар для каждого из них. И помни: если они проснутся единовременно в один час, то их совокупная сила будет сравнима с мощью источника, и даже я не могу предугадать, к чему это может привести. По этой теме разрешаю тебе задавать мне любые вопросы, но, естественно, в пределах разумного.

Обычно Реймизу нравились сложные поручения: он любил поломать голову над загадками, а также получить возможность продемонстрировать Повелителю свои способности. Однако в данном случае он долго размышлял над заданием и не рвался выполнять его: Повелитель зазря пугать не станет, а тут дело, похоже, было рискованное и серьезное. Следовало также подумать, о чем спрашивать, притом вопросы лучше было задавать сразу скопом, а не допекать каждый день Повелителя новыми.

Посидев денек в обществе горячего вина, Реймиз отправился к Конструкторам. Те плохо разбирались в самой магии, но наловчились создавать устройства, которые ее могли обнаруживать и даже накапливать для дальнейшего использования в машинерии. Они это называли странным словом «концентрация». Реймиз в общих чертах обрисовал им задачу, строго-настрого запретив будить существ без его разрешения и уж точно не всех одновременно. Конструкторы логично начали поиски в Хэфдоуне. Как они обнаружили Ливьяса на дне моря, колдун так и не понял: в своих объяснениях они забросали его столь мудреными фразами, что он сумел осмыслить едва ли десятую их часть. Момент удалось подобрать идеальный: все Мудрейшие вместе с Мол-Габуром и Фильтом отправлялись на корабле к пещере Сау-Штен, дабы что-нибудь там разнюхать насчет Черных Титанов. Получив эти сведения от своего связного в Хэфдоуне, Реймиз тотчас велел Конструкторам действовать.

Как понял колдун, Ливьяс не успел проснуться окончательно, поэтому Мол-Габуру с помощью Мудрейших удалось отправить его обратно в спячку. Но и это было важным результатом, из которого теперь нужно было сделать правильные выводы. Реймиз велел искать существ дальше, и следующим должен был стать, по словам Повелителя, дракон Груфтейх на Востоке.

Реймиз на своем веку повидал немало драконов, а с некоторыми ему даже довелось сразиться. Однако, судя по всему, они были слабаками по сравнению с Груфтейхом. Конструкторам с трудом, но удалось разыскать существо, которое мирно дремало в жерле заснувшего пока вулкана (а где же еще?). Теперь они рассчитывали силу потока для пробуждения дракона, величину той самой необходимой «концентрации», а также выясняли, где взять такое количество магической энергии и как ее накопить для удара, ведь источник в Хэфдоуне находился довольно далеко от вулкана. А пока колдун решил поближе ознакомиться с местом обитания Груфтейха. По чистой случайности (а может быть, и нет) вулкан высился совсем недалеко от пещеры Зойсс-Штен.

Когда Реймиз прибыл на место, то вулкан словно его почувствовал и начал просыпаться, активно задымив. Чародей задал себе вопрос, не может ли вулкан сам разбудить Груфтейха и тем самым облегчить им задачу. С другой стороны, что им тогда делать с драконом, если тот проснется окончательно? И знают ли о нем местные маги? Мудрейшие-то были в курсе, кто такой Ливьяс. А здесь? Реймиз переместился от вулкана на значительное расстояние, и тот снова затух. Колдун решил приблизиться к месту спячки дракона, приглушив собственную магию, но тогда ему пришлось бы долго добираться до вулкана. Что ж, еще одна задача, но Реймиз был уверен, что решит ее.

Чародей как раз прикидывал свой маршрут к заснувшей огнедышащей горе, как вдалеке раздалось лошадиное ржание, и показался какой-то экипаж. Подпустив самую малость магии, Реймиз сумел разглядеть путешественников и присвистнул – какая интересная встреча! Вот как оно бывает: те, кого ты ищешь, сами тебя находят.

Колдун увидел, как из экипажа, на козлах которого сидел непонятный пока ему возница, выскочил на ходу Фильт, после чего карета стала останавливаться. Возможно, лошадьми правил Лэрмис, хотя чародей его не узнал. Маскировка? Мол-Габура видно не было, но Реймиз был уверен, что он тоже там. Мальчишка подошел к сидевшей у самой дороги фигуре, перед которой стоял какой-то ящик, и начал с ней разговор. На таком расстоянии чародей без магии услышать ничего не мог, но вот нарастающий гул он, разумеется, не пропустил. Более того, он сумел увидеть то, что было скрыто от не обладавшего волшебными способностями разведчика.

Реймиз сразу узнал это заклинание: воздушное режущее колесо. И оценил силу чар здешних магов – они всё выполнили безукоризненно. Колесо разделяло пространство на две части, и через этот барьер можно было пробиться, лишь остановив колесо в самый последний момент его движения. Это, по мнению колдуна, было под силу даже Лэрмису (если это был действительно он), не говоря уже о Мол-Габуре. Но оба сколладских мага ничего не предпринимали. Еще пара секунд – и мальчишка окажется от них отрезанным. Тут Реймиз увидел еще одно действующее лицо, которое он про себя называл Хэфдоунской Девой: она оказалась совсем рядом с разведчиком. Какая же замечательная компания тут собралась!

Но почему чародеи ничего не делают? Он переоценил их возможности, или… или они просто не желают себя раскрывать? Ведь он до сего момента не почувствовал присутствия Мол-Габура в этих землях. Однако старик хитер: он очень ловко улизнул из Сколладии, и колдун признался себе, что нашел его здесь по чистой случайности. Реймиз скрестил на груди руки и с нескрываемым интересом стал наблюдать за происходящим.

Тем временем колесо разогналось до предельной скорости и внезапно остановилось. Всё, теперь поздно что-либо делать. Колдун увидел, как мальчишка пошатнулся и упал, а Хэфдоунская Дева тут же наклонилась над ним. Сидевшая у дороги фигура вдруг куда-то исчезла. Этого Реймиз не понял, но решил заняться ей позже.

Из кареты выскочил еще кто-то, внешне мало походивший на Мол-Габура, но Реймиз был уверен, что это он: если умело загримировать, то из пожилого волшебника может получиться и прыткая деваха. Тут на дороге показались всадники. Колдун быстро смекнул, что на фоне мощных чар воздушного колеса его заклинания пока заметны не будут, и набросил на себя плащ невидимости: в его планы не входило дать себя обнаружить – хоть магам, хоть простым смертным. Он увидел, как несколько всадников соскочили с коней, и двое из них схватили девушку, а еще двое подняли Фильта. Получалось, что эта парочка попала в плен. А также выходило, что местные волшебники сделали за него всю работу: разлучили мальчишку и мага. Теперь Реймизу надо было попробовать выкрасть разведчика, пока Мол-Габур не пришел тому на помощь. Ситуация складывалась интересная, и чародей хищно потер руки. Ему следовало некоторое время побыть на Востоке, но нельзя было забывать про Сколладию. Однако колдуну было не привыкать, и он не сомневался, что поспеет везде.

Если бы при пленении Фильта и Чэйриты присутствовала недавно прибывшая на Восток Клэр, которая знала их обоих, то она бы, наверное, весьма удивилась, увидев среди всадников еще одно знакомое лицо, а именно словоохотливого паренька из сувенирной лавки Фарметеи на границе со Сколладией…

Реймиз увидел, что Мол-Габур и Лэрмис (если это были они, но кто еще мог сопровождать Фильта на Востоке?) оставили попытки прорваться через барьер, созданный режущим колесом, и их карета вновь пришла в движение. Колдуну было интересно, куда они направляются, но это сейчас могло подождать. Он посмотрел вслед удалявшимся всадникам, которые увозили повозку с пленниками, и осторожно приблизился к месту, где столько всего произошло за считанные минуты. Чары колеса пока еще действовали, и колдун рискнул воспользоваться магией. Куда исчезла сидевшая на обочине фигура, и откуда она появилась? О чем она говорила с Фильтом? Был ли это вообще человек? Если нет, то кто – призрак? Реймиз навидался призраков на своем веку, но никакой похожей ауры не ощущал. Однако обычный человек не мог просто испариться. Может, здесь имеются какие-то тайные проходы под землей? Нет, ничего похожего он не видел.

Возникла еще одна проблема. Если в сколладском лесу, по которому тупоголовые Черные Титаны гонялись за магом и мальчишкой, Реймиз без труда сумел воссоздать всю цепочку событий, то здесь у него ничего не получалось. То ли так действовали чары режущего колеса, то ли мешало что-то еще.

Колдун присмотрелся к колесу, и тут его почти игривое настроение мгновенно улетучилось. Чары не принадлежали местным магам: кто-то очень ловко сымитировал их. Ведь волшебство – оно как ниточка. На одном конце результат, а на другом – исходная точка. И вот этой точки Реймиз не почувствовал. Восточным магам не от кого скрывать тут свое колдовство, и не надо было обладать какими-то сверхъестественными способностями, чтобы увидеть того, кто составлял заклинание. Ниточка указывала на местных волшебников, но потом словно обрывалась – второго конца у нее не было.

Чародей прищурился. Скорее всего, и та фигура у дороги, и режущее колесо – дело рук одного мага, но кто еще вступил в игру? Подобное, наверное, мог сотворить и Мол-Габур, но зачем ему разлучать самого себя с мальчишкой? Тем более тут, на Востоке. Нет, глупости. Или же…сколладский маг хочет, чтобы Фильт попал в какое-то определенное место? Или парень сейчас мешает ему? Нет, не похоже и слишком сложно, особенно с учетом колеса. Больше всего Реймиза злил тот факт, что зацепиться ему было совершенно не за что: неведомый волшебник умело спрятал все следы. Что ж, вот еще одна загадка. Чародей вдруг задал себе вопрос, а справился ли бы здесь Повелитель, но тут же отогнал эту вредную мысль. Пока нужно было забрать Фильта и спрятать его в надежном месте. Но тут Реймиза ждал новый удар.

Прикрываясь за всё еще буквально гремевшими для его ушей чарами режущего колеса, колдун поднялся в воздух и помчался за всадниками. Он уже почти догнал их, как почувствовал мощный магический барьер впереди. Это оказалось неприятным сюрпризом. Местные маги создали вокруг ближайшего города, куда, по всей видимости, всадники везли Фильта и Хэфдоунскую Деву, волшебный щит, своего рода решето со столь мелкими ячейками, что даже малые всплески магии сразу будут обнаружены. Притом Реймиз понял: это даже не барьер, а предупреждение. Ведь любой волшебник может приглушить свою магию и пройти щит как обычный человек, а потом вновь будет использовать чары. Но тут давали понять: тебя на этой территории всё равно засекут, даже не пытайся. А Фарметея это не Сколладия, где магов как селедок в бочке.

Подобного Реймиз никак не ожидал. Мощная магическая защита в Хэфдоуне была легко объяснима – там же рядом источник. А эти откуда берут столько энергии? Другого такого источника на Гефетроне точно нет. Во всяком случае, так утверждали Конструкторы, да и он сам ничего подобного не ощущал. Будь у колдуна эти сведения раньше, он бы похитил Фильта сразу, а теперь момент был упущен. Если Повелитель узнает о его промахе… Нет, об этом лучше не думать. Лезть в город без магии вообще не имело смысла. Даже если он справится со всеми стражниками, то перед волшебниками ему не устоять, а раскрываться означало завалить весь план.

Чем ближе был город, тем больше людей стало попадаться на дороге, и колдун отлетел в сторону, чтобы его не заметили, и сбросил плащ невидимости.

«Если парню не отрубили голову сразу, то он зачем-то им нужен живым», – рассуждал про себя Реймиз. – «Возможно, они хотят от него что-то узнать. А если узнают и потом убьют? Приказ Повелителя насчет Фильта однозначен: он не должен умереть. Но почему Черные Титаны и Конструкторы не обнаружили этот щит? Или его поставили совсем недавно? Хотя какая уже разница».

Из-за магического отслеживания колдун не мог воспользоваться иллюзией, а показываться в своем истинном виде ему здесь никак не следовало. Ситуация резко становилась критической. Значит, придется вспомнить что-нибудь из собственных заготовок.

Реймиз уже давно приметил высокий дуб с пышной листвой, который находился неподалеку от въездных ворот – такие деревья на Востоке встречались редко. К счастью, рядом никого не было, и чародей быстро забрался на одну из самых прочных веток дуба. Но следил он не за воротами, а за дорогой. Через четверть часа он увидел то, что и ожидал.

Спустившись с дерева, колдун быстро преодолел расстояние в добрую сотню шагов и, вновь набросив невидимость, поднялся в воздух. Через несколько секунд он добрался до еле тащившейся повозки с закрытым верхом. Нырнув внутрь, Реймиз увидел, что в телеге везут тыквы, дыни, арбузы и прочее. Совершив пару простейших заклинаний, он зарылся между плодами и замер, полностью заглушив магию. Теперь оставалось ждать, когда телега въедет в город. Реймиз надеялся, что на воротах не станут тщательно обыскивать каждую повозку.

В этот раз удача улыбнулась ему. По звукам и резко увеличившемуся количеству разговаривавших людей он понял, что телега уже в городе. Теперь можно был начинать небольшое представление.

После завтрака Фьюкл направился хорошо знакомой дорогой к дому, где жила Клэр. Вся эта затея Реймиза ему не особо нравилась, но у самого шпика лучших идей на этот счет не было.

Он постучал в квартиру девушки, но дверь никто не открыл. Секретчик немного подождал и постучал снова. Тишина. Конечно, Клэр могла крепко спать после бурной ночи или же вообще находилась в другом месте, но Фьюкл все-таки решил войти. Он наловчился обращаться с отмычками много лет назад, еще во время обучения на секретчика, и соответствующий инструмент всегда по привычке носил с собой. Замок оказался для Фьюкла легкой добычей.

Девицы в квартире действительно не было. Шпик походил по комнатам, но не обнаружил ничего интересного или подозрительного. Одежда вроде была на месте. Однако тот саквояж, с которым Клэр однажды намеревалась бежать из Кафтелии, отсутствовал. Также Фьюкл обратил внимание на чистую и сухую пепельницу. Похоже, что в квартире никого не было уже несколько дней.

Придя на работу, секретчик тут же дал указание срочно разыскать Клэр или хотя бы узнать, где ее видели последний раз. Интуитивно Фьюкл чувствовал, что их неудавшаяся шпионка покинула столицу. Но слежку за ней давно сняли, так что винить было некого.

Клэр не нашли. Последний раз ее видели в трактире «Королевская бочка», который называли также «Двуглавым Юмнором». Хтурр в тот вечер не работал, но другой вышибала припомнил, что девушка какое-то время сидела на веранде, но позже она не попадалась ему на глаза.

После некоторых размышлений Фьюкл пришел к выводу, что девица всё же решила смыться из Кафтелии, пока за ней не наблюдают столь пристально, как это было раньше. Судя по всему, никаких вещей она с собой не взяла – возможно, только самое необходимое. Следовательно, саквояж ей понадобился для перевозки денег. Будет ли девушка, даже такая бедовая как Клэр, путешествовать с набитой монетами сумкой? Едва ли. Конечно, ей мог кто-то помогать, но за всё время слежки среди знакомых девицы не было замечено каких-либо друзей или подруг – лишь те, с кем она работала. Их тоже следовало проверить, но секретчик был убежден, что Клэр рванула из столицы в гордом одиночестве. Подумав еще немного, Фьюкл нанес визит в банк.

Первым сотрудником банка, которого он встретил, оказался Вакрубс, и именно он открывал счет для Клэр и объяснял ей, как воспользоваться деньгами в другой стране. И именно он не питал ни малейшей симпатии к секретной службе Сколладии, о чем Фьюкл, разумеется, не знал. Поэтому шпик покинул здание банка с заверением Вакрубса, что подобная особа не числится среди их клиентов. Наверное, надо было как следует поприжать старого хрыча, но секретчик знал, что банк находится на особом положении и его сотрудников лучше не трогать.

После дальнейшего обдумывания ситуации Фьюкл заключил, что Клэр, скорее всего, отправилась на Восток. В Сколладии ей прятаться было негде – всё равно когда-нибудь найдут. В Хэфдоун слишком далеко добираться, а среди магов у нее знакомых не имелось. На Юг поедет только безумец, так как о тех землях вообще было мало что известно. А та же Фарметея на Востоке – почему нет? Сколладцы постоянно посещают эту страну, так что Клэр могла легко затеряться среди толпы.

Но Фьюкл всегда подходил к своим заданиям тщательно. Скрепя сердце он вновь обратился к волшебнику Дромбету, который уже помогал ему. Оказалось, что маг, сидевший на пограничном пункте между Сколладией и Фарметеей, был его знакомцем и находился там в «ссылке» – именно так называли чародеи подобную службу. Он попал туда за какой-то мелкий грешок и теперь был вынужден скучать у границы в течение года. Однако и здесь Фьюкла не ждал богатый улов. Маг сообщил Дромбету, что через пункт ежедневно проходит не менее сотни людей, и если они не вызывают подозрений, то на них никто и внимания не обращает, а уж он тем более. Волшебник проверял пересекавших границу лишь на предмет наличия у них магических предметов – их запрещалось ввозить или вывозить. При обнаружении их отбирали, а соответствующее лицо, нарушившее закон, штрафовали и заносили в особую книгу. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что Клэр не стала бы брать с собой подобные вещи, даже если они у нее имелись. Чародей также следил за использованием иллюзий, но и здесь, разумеется, было не за что зацепиться.

Шпик знал, что у секретной службы Сколладии на Востоке есть агентурная сеть, и этот факт, в отличие от шпионов в Хэфдоуне, королю был известен – более того, мальчишка Фильт там тоже выполнял какое-то поручение его величества. Сложность же заключалась в том, что у Фьюкла не было никаких полномочий обращаться в Фарметею по этому вопросу, так как сначала надо было получить разрешение от Кальникла. Чтобы глава секретной службы Сколладии, который каждую ночь видел себя на королевском троне, выдал свое согласие, ему надо было предложить какую-нибудь легенду, а в нынешних обстоятельствах с этим были проблемы. Кальникл и так был весь на нервах, поэтому после такой просьбы он стал бы выпытывать все подробности у Фьюкла, а делиться ими в его планы не входило. Получалось, что план Реймиза летит псу под хвост, чему шпик, с одной стороны, был даже рад, а с другой – он не понимал, что теперь делать. Через браслет он отправил колдуну сообщение, что Клэр исчезла и, по всей видимости, находится на Востоке, но проверить это в настоящий момент не представляется возможным. Фьюкл подождал несколько минут, однако чародей не отвечал.

Пока Фьюкл занимался поисками Клэр, Сколлад Третий пригласил к себе Звездочета и Сельвьенну. Кальникл был уже на месте. Маги, по их собственным словам, полночи провели в бурных обсуждениях создавшейся ситуации, но ни одна новая идея их не посетила. Поэтому они согласны принять волшебников Хэфдоуна и работать вместе с ними по теме Черных Титанов.

– Что ж, вполне разумное решение, – молвил король, прохаживаясь по своему кабинету. – Так и сделаем. А что насчет способа передачи нашего ответа?

– Мы пока мало продвинулись в этом направлении, ваше величество, – призналась чародейка.

– Конечно, несколько странно, что Хэфдоун не оставил никаких указаний, – сказал Сколлад Третий. – Они создают впечатление весьма предусмотрительных личностей.

– Может, это все-таки был блеф? – с надеждой в голосе произнес Звездочет.

Король хотел что-то ответить, но не успел. Одно из окон кабинета, которое вообще-то было закрыто на задвижку, распахнулось, и в комнату степенно влетел филин. Он аккуратно примостился на большом столе и, слегка наклонив голову, стал рассматривать короля. В своих когтях он сжимал какой-то свиток.

Сельвьенна и Звездочет разом посмотрели друг на друга. Они прекрасно помнили историю про Сколлада Первого, где как раз фигурировал филин, который служил своего рода почтальоном.

– Вы позволите, ваше величество? – спросила волшебница, но король сам направился к птице.

Филин выпустил из лап свиток и сделал два шажка назад.

– Они просят написать здесь наш краткий ответ, – сообщил Сколлад Третий, ознакомившись с посланием. – Как они догадались, что наше решение будет готово именно сегодня?

Маги лишь развели руками – объяснить сей факт они не могли.

– Ладно, не суть, – махнул рукой король. – Я пишу, что мы готовы принять у себя чародеев северной страны для обсуждения дальнейших шагов в отношении Черных Титанов и просим сообщить дату и время их появления, а также количество прибывающих волшебников. Все согласны?

– Ваше величество, позволю себе напомнить, что там еще был пункт об агентурной сети, – сказала Сельвьенна.

– Ах да, спасибо, я и забыл. Тогда пишу, что таковая деятельность будет прекращена и данный вопрос тоже может быть более подробно оговорен в Кафтелии. Кальникл, эту тему обсуждать будешь ты, но также в моем присутствии, тебе понятно?

– Конечно, ваше величество, – поклонился глава секретной службы, на все корки кляня про себя чародейку.

Сколлад Третий быстро набросал текст, подписал его, после чего свернул и скрепил сургучом свиток, приложив перстень-печатку. Филин осторожно взял свиток из рук короля, поднялся в воздух и вылетел в окно.

– Пока все свободны, – объявил его величество. – О любых новостях по делу Черных Титанов, даже самых незначительных, немедленно докладывать лично мне. Со своей стороны я также буду держать вас в курсе. Кальникл, жду тебя после обеда по вопросу организации похорон.

Оба мага и секретчик откланялись и отбыли каждый по своему адресу. Король выглянул в окно, через которое пернатый почтальон покинул его кабинет, и долго смотрел вслед удалявшейся птице со свитком в когтях.

Вернувшись от короля в свой кабинет, Кальникл внезапно ощутил жуткую усталость. Не в физическом смысле, конечно. Еще совсем недавно он уже примерял на себя корону Сколладии, но события стали развиваться в неожиданном направлении, и план начал рушиться. Прокол в Хэфдоуне, послание Мудрейших, смерть родственника его величества – всё это дико действовало ему на нервы. И еще этот проклятый колдун из другого мира. Кальникл осознавал, что именно Реймиз подсказал идею о дворцовом перевороте и ему самому она бы никогда не пришла в голову, но он также понимал, что чародей ведет свою игру, где ему, Кальниклу, уготована далеко не ведущая роль. А планы Реймиза он себе представлял очень плохо. Плясать под чужую дудку ему совершенно не улыбалось, но как избавиться от колдуна? Неужели действительно придется объединяться с магами, как предложил – якобы не подумав – Фьюкл? В голове у главного секретчика была полная каша, и он, поразмыслив с минуту, распорядился вызвать своего подчиненного и партнера.

В это раз Фьюкла не было довольно долго – ведь он занимался розысками Клэр. От растянувшегося ожидания Кальникл раздражался всё сильнее и постоянно поглядывал на часы – после обеда он должен был прибыть к королю по поводу похорон. Наконец Фьюкл заглянул в его кабинет.

– Что-то ты сегодня не спешил, – улыбнулся Кальникл. – Много работы?

– Текучка заела, – ответил шпик и почесал нос. – Бумажная волокита, сами знаете.

– Как не знать, – вздохнул хозяин кабинета. – Я пригласил тебя посовещаться. Да ты садись.

– Слушаю вас, – сказал Фьюкл, заняв стул и положив, как обычно, шляпу на стол.

Кальникл рассказал об отправленном магам Хэфдоуна ответе и спросил:

– Что ты обо всём этом думаешь? План, разумеется, придется отложить или вообще менять, но у нас тут возникают новые проблемы. А у меня что-то сегодня голова плоховато варит.

«Как, впрочем, и всегда», – чуть не ляпнул Фьюкл, но прикусил язык.

Вслух же он предложил:

– Давайте по порядку, чтобы не запутаться и ничего не забыть.

– Согласен, – кивнул глава секретной службы. – Хотя тут всё между собой связано. Начнем с похорон родича Сколлада Третьего.

– А что с ними? – поинтересовался шпик.

– Мне скоро идти к королю. Он сведет меня с кем-то из своего окружения по этому вопросу. Я хотел бы назначить ответственным по данной теме тебя. Официально. Ты не будешь возражать?

– А я разве вправе? – пожал плечами Фьюкл. – Я не могу выбирать только ту работу, которая мне по душе. Только сообщите, что конкретно я должен делать.

– Это я скажу после встречи с его величеством. В общих чертах я это себе представляю, но, возможно, будут нюансы.

– Как изволите.

– Ладно, с этим понятно. Теперь мы переходим к нашему провалу в северной стране.

– Я уже думал над этим, – неожиданно заявил Фьюкл.

– Звучит неплохо, – через силу рассмеялся Кальникл.

Но шпик его шутливый тон не поддержал.

– Вы уже решили, как будете объяснять его величеству, зачем нам агентурная сеть в Хэфдоуне и почему вы ему об этом ничего не сообщали?

– Нет, – покачал головой главный секретчик. – Как-то до сих пор руки не дошли.

«Конечно», – подумал Фьюкл. – «Как они могут дойти, если постоянно заняты примеркой короны».

– Самое плохое тут в присутствии северных магов, – заметил он. – Королю-то еще можно навешать лапшу на уши, но с чародеями это не пройдет. Вы, кстати, видели эти межгосударственные соглашения, что упоминаются в послании? На предмет шпионажа и так далее.

– Видел, – кивнул Кальникл. – Но там ничего интересного, только общие слова.

– А где они хранятся? Их можно почитать? Иначе как готовить ответ?

– У Сколлада Третьего, – вздохнул Кальникл. – Но что это нам даст? Искать лазейку в тексте смысла нет.

– А мы и не будем, – заявил шпик. – Наша задача – обосновать пребывание в Хэфдоуне наших агентов. Ведь вы же их не на пустом месте туда забросили?

– Была пара задумок, – с явной неохотой сказал глава секретной службы. – Выявить возможных шпионов северян у нас. Завербовать кого-то у них. Обычная работа. Мы на Востоке этим занимаемся Юмнор знает сколько лет. А они в Сколладии. И никому это не мешает.

– Да, но про Восток король знает, а про Север – нет, – возразил Фьюкл. – И, как я понимаю, у нас с Фарметеей и другими странами нет никаких договоренностей по шпионажу.

– В этом вся соль, – мрачно подтвердил Кальникл. – Мои предшественники боялись начинать копать на Севере. А я решился. Но как было убедить короля? Фактов у меня не было. Именно для получения таковых я и задумал агентурную сеть.

– И много они нарыли, если мне будет позволено узнать? – осведомился Фьюкл.

– Серьезного, увы, ничего. Но Штрумли утверждал, что у него есть кое-что интересное. Или скоро будет.

– А теперь он в тюрьме в Хэфдоуне, – задумчиво произнес шпик.

– Именно! – Кальникл хлопнул по столу ладонью. – У нас получается заколдованный круг.

«Не у нас, а у тебя», – поправил про себя начальство Фьюкл. – «Ты просто всё из рук вон плохо организовал и не продумал план. А я теперь должен измыслить, как тебе выкручиваться. Как же ты собираешься править Сколладией, раз даже тут не смог ничего толком сделать?»

– Если у нас никаких веских оправданий нет, то остается только одно: не допустить обсуждения этой темы.

– А как ты не допустишь? – скривился Кальникл. – Король сам сегодня утром обратил на это внимание. Точнее, ему напомнила Сельвьенна, пропади она пропадом.

Фьюкл лихорадочно соображал. По задумке Реймиза, никакого обсуждения вообще не должно состояться, так как чародеи Севера угодят в подготовленную им ловушку. А если этот план не сработает? Шпик плохо разбирался в магических делах. Он считал Реймиза сильным волшебником, но те в Хэфдоуне тоже вряд ли слабаки. Ну как тут можно что-то предполагать, когда от тебя почти ничего не зависит? Также Фьюкл не знал, о чем колдун рассказывает Кальниклу. Да, в таких условиях работать было решительно невозможно.

– Я думаю, что все-таки основным вопросом обсуждения магов будут Черные Титаны, – сказал он. – И только потом они перейдут к нашему провалу. Как я понял из вашего рассказа, его величество уже успел об этом забыть. Значит, нам надо будет использовать это время.

– Что ты имеешь в виду?

– Можно придумать что-нибудь для отвлечения их внимания от этого вопроса.

– Ты можешь выражаться понятнее?

– Например, организовать взрыв в этой проклятой пещере Кру-Штен. Они помчатся туда, и магам уже будет не до такой мелочи, как наши шпионы в Хэфдоуне.

Кальникл фыркнул.

– Ты думаешь, они тут же не разберутся, что взрыв устроили люди? А вдруг в этой пещере есть нечто ценное? Нам потом башку снимут, если мы ее завалим камнями и уничтожим что-нибудь важное.

– Тогда не знаю, – развел руками Фьюкл. – Если мы ничего не придумаем в этом направлении, придется держать ответ.

– И как им объяснить наличие нашей агентурной сети?

– Может, проще всего сказать правду? Ну, не убьют же вас из-за этого. В конце концов, никакой катастрофы не произошло, и никаких секретов мы не узнали. Вы хотя бы примерно знаете, что успел накопать Штрумли?

– Нет, – покачал головой Кальникл. – Он должен был передать сведения нашему человеку, но мы собирались засылать его в Хэфдоун позже. Никто не предполагал, что Штрумли провалится.

– Что-то меня мучают сомнения, – задумчиво произнес Фьюкл и почесал нос.

– Поясни.

– Они поймали Штрумли не на пустом месте. Значит, за ним какое-то время следили. Либо он допустил явный промах и обратил на себя внимание местных секретчиков, или как они там именуются. Хотя это вряд ли.

– Допустим.

– Если он у них давно под колпаком, – продолжил шпик, – то ему могли начать скармливать ложные сведения. В таком случае всё то, что он нарыл, не стоит и ломаного медяка.

– А если нет?

– Если нет, то Штрумли, как я предполагаю, выложит местным дознавателям всё, чтобы спасти собственную шкуру. Или уже выложил. Мы этого не знаем.

– К чему ты клонишь? – спросил глава секретной службы.

– Да всё к тому же. Они будут соотносить ваши слова и показания Штрумли. Если вас уличат во лжи, то будет только хуже.

– Так Штрумли тоже может соврать.

– Сомневаюсь, – покачал головой Фьюкл. – Если он, конечно, не последний болван. А такого вы бы туда не заслали. Он прекрасно понимает, что его легко проверят. Тогда все его признания не будут играть уже никакой роли. Раз у них на Севере за подобное предусмотрена смертная казнь, то, считай, Штрумли уже не жилец. А обменивать его нам не на кого.

– Проклятье, – процедил сквозь зубы Кальникл.

– Есть еще один момент, – заметил Фьюкл.

– Выкладывай, – вздохнул хозяин кабинета.

– Если ему зачтут сотрудничество с дознавателями и отпустят на все четыре стороны, то у Штрумли нет никакого резона возвращаться в Сколладию. Ведь за провал мы его сами упечем за решетку. Такого не прощают, и он это понимает.

– И?

– Он может попросить разрешения остаться в Хэфдоуне, но там шпионы – пусть бывшие и раскрытые – не нужны. Двойным агентом его не сделают, потому что мы его сразу расколем. Значит, он может драпануть куда-то еще. И единственное место – Восток.

– Так там его возьмут наши ребята.

– Он пролезет незамеченным, если он толковый агент, – покачал головой Фьюкл. – И может сразу перекинуться к секретчикам Востока. Я бы так сделал на его месте. Не самый лучший вариант, но иного у него нет. Остальные расклады еще хуже.

– В твоих рассуждениях есть логика, – кивнул глава секретной службы.

– Также нельзя забывать, господин Кальникл, что Штрумли наверняка сдаст других наших агентов на Севере. Иначе ему не поверят. Много их у нас там?

– Не то чтобы много, но имеются, – неопределенно ответил Кальникл.

– Как скажете, – пожал плечами Фьюкл. – Лично я вижу только одну возможность для переговоров с Хэфдоуном.

– Какую же?

– Извиниться, покаяться, пообещать, что типа никогда больше, и так далее. И попросить отдать нам всех агентов.

– Кто ж на такое согласится?

– А зачем они им? Сеть раскрыта, наши намерения, скорее всего, тоже. Менять их не на кого. Просто казнить в целях устрашения? Ну, не знаю, мне неизвестны их порядки.

– Я бы на месте северян на такое не пошел, – сказал Кальникл. – Это означало бы проявление слабости.

– С нашей точки зрения – да. А с их – возможно, проявление стремления к добрососедским отношениям. Откуда нам знать? Либо они все-таки что-то захотят взамен.

– Например? У нас нет выявленных шпионов из Хэфдоуна, если таковые вообще существуют.

– Мне тут сказать нечего, – сообщил Фьюкл. – Как и добавить к моим идеям.

– Хорошо, – кивнул хозяин кабинета. – Я тебя понял. Ты здорово помог, Фьюкл. Впрочем, как всегда. Иди тогда, занимайся своими делами.

Когда шпик ушел, Кальникл посмотрел на часы. Пора было идти к королю за получением указаний в отношении похорон. Этим вопросом глава секретной службы сейчас хотел заниматься меньше всего. Но отказать Сколладу Третьему он, естественно, не мог. Он открыл дверь и чуть было не столкнулся со слугой, который как раз собирался постучать в кабинет.

– Господин Кальникл, – отвесил поклон посыльный. – Его величество велели сообщить вам, что пока обсуждение организации похорон откладывается. Они дополнительно дадут вам знать.

– А я как раз хотел к нему идти, – сказал главный секретчик. – Спасибо, ступай.

Когда слуга испарился, Кальникл закрыл дверь и уселся за стол. Помедлив пару секунд, он лихо махнул две рюмки лимонной подряд и закурил сигару.

«Хоть одно приятное известие», – раздраженно подумал он, выпуская дым. – «Эх, Штрумли, Штрумли… Как же ты так прокололся? Твоя судьба и жизнь меня не волнуют, но ты подставил нас всех, и меня в первую очередь. Неужели во всех странах есть такие бестолковые шпионы?»

Глава XXXVIII

Драллах появился довольно быстро. Ни слова не говоря, он вошел в комнату и осмотрелся. Фильт заметил, что первый свой взгляд переводчик бросил на низкий столик у двери, где находились глиняный кувшин, бокалы и фрукты, но теперь отсутствовал графин, которым разведчик запустил в стену. Затем он подошел к Чэйрите, указывавшей на отверстие в стене.

– Как видишь, Драллах, эта комната прослушивается, – холодным голосом сказал Фильт. – Дырка достаточна и для того, чтобы подсматривать, но мешают обои. Ты можешь это как-то объяснить?

– Нет, – покачал головой переводчик. – Вы кого-нибудь заметили через это отверстие?

– Если там кто и был, то он сразу же исчез, когда понял, что подслушивание раскрыто, – ответил юноша. – У вас там что, оборудована особая комнатка? Честно говоря, мы как-то иначе представляли себе покои для почетных гостей.

– Хотите верьте, хотите нет, но я понятия не имел ни о чем подобном, – сообщил Драллах. – Возможно, это помещение, где мы сейчас находимся, когда-то служило иным целям. Я тут не так уж и давно.

– В любом случае, мы тут оставаться не собираемся, – сказал разведчик.

– Я могу расположить вас в другой комнате, – пожал плечами Драллах.

Но Фильт был непреклонен:

– Откуда нам знать, что там нет подобной дырки или еще чего-нибудь? Нет, дружище, так не пойдет.

– Тогда могу предложить посидеть в одной из комнат втроем и просто поболтать, пока не появится маг. Выпьем вина, полакомимся фруктами, обменяемся новостями.

– Что ж, мы согласны, – ответил разведчик, быстро взглянув на «супругу». – И приносим свои извинения на устроенный беспорядок. Готовы возместить ущерб.

– А, ерунда, – махнул рукой переводчик. – Слуги уберут, а графин ничего не стоит.

– Прекрасно, – кивнул Фильт. – Возьмем этот кувшин, или у тебя есть что-то еще?

– Он вполне подойдет, – как-то слишком торопливо сказал Драллах. – Я его захвачу, а бокалы сейчас принесут.

Драллах взял вино и жестом пригласил следовать за ним. Разведчик и воительница обменялись взглядами и последовали за переводчиком.

Теперь они попали в небольшие, но уютные покои, где почти полностью отсутствовала мебель. Но низкий столик был и тут. Слуга принес три бокала, и Драллах ловко разлил вино. Оно было густым и ароматным.

– Мы в таких комнатах обычно сидим на полу, – пояснил он. – Только подкладываем небольшие подушки. Что ж, давайте выпьем за ваше прибытие. И простите за причиненные неудобства. Вы, наверное, хотите, чтобы я рассказал что-нибудь о Фарметее?

Фильт уже собрался ответить, но тут бокал выскользнул из руки девушки и упал на застланный ковром пол.

– Ой, простите, – всхлипнула Чэйрита. – Я такая неуклюжая! Видимо, еще руки трясутся после нашей ссоры.

– Ничего страшного, – заверил ее Драллах, но Фильт заметил, что на какой-то миг его глаза зло сверкнули. – У нас вина достаточно. Фальтео, а вы что не пьете? А то вдруг тоже уроните.

И вдруг в голове Фильта колоколом зазвучала фраза, сказанная ему у дороги старой гадалкой:

«Но бойся речей сладких да напитков хмельных».

– Выпей сначала ты, – сказал он, не отрывая взора от переводчика.

– Наши обычаи велят пригубить вино только после гостей, – улыбнулся Драллах.

– Порой их можно и нарушить, – ответил Фильт.

Тут раздалось громкое мяуканье, и через комнату пронеслась белоснежная кошка, которая подлетела к Чэйрите и начала деловито обнюхивать ковер, на который та пролила вино.

– Тэмпи, фу! – воскликнул Драллах, но опоздал.

Кошка высунула язык и принялась лакать из оставшейся лужицы, так как не всё вино успело впитаться в ковер. Все трое молча наблюдали за этой сценой.

Однако Тэмпи не удалось насладиться хмельным. Вдруг она повалилась на бок, из ее пасти пошла пена, и она засучила лапами. Через несколько секунд всё было кончено.

– Теперь ты тоже скажешь, что не имел понятия об этом? – сквозь зубы спросил Фильт и начал подниматься, кладя руку на рукоять кинжала.

Драллах ощерился, и неизвестно, чем бы всё кончилось, но тут дверь в помещение распахнулась, и вошедший человек торжественно провозгласил по-сколладски, отчаянно коверкая слова:

– Магистр Грэттио прибыть! Просить всех ходить за мной.

– Мы еще с тобой не закончили, Драллах, – тихо сказал Фильт и, взяв Чэйриту за руку, вышел в коридор.

Переводчик сплюнул на ковер и поплелся следом.

Памятуя о царившей вокруг роскоши, Фильт решил, что покои волшебника будут огромными и богато обставленными, но их ждали в небольшой комнате, которая юноше живо напомнила рабочий кабинет Мол-Габура. Краем глаза разведчик заметил, что здесь находятся два вооруженных стражника. Но где же сам чародей? Или это ловушка?

Через мгновение из плохо освещенного угла выступила фигура в темном одеянии и накинутом на голову капюшоне. Вошедший последним Драллах отвесил низкий поклон, но разведчик этого не видел.

– Приветствую тебя, Фальтео, а также твою супругу, – негромко произнесла фигура. – Я магистр Грэттио. Пока я не удостоверюсь в подлинности знака, то буду называть тебя так. Прошу сесть за стол и вытянуть руку.

Фильт прошел к овальной формы столу и сел на стул. Волшебник занял место прямо напротив него. Юноша вытянул руку со своим таинственным символом на пальце.

Маг откуда-то вытащил небольшой ларчик и достал из него прозрачную пластину. Затем она, повинуясь его жесту, поднялась в воздух и зависла над рукой юноши. Чародей что-то прошептал, и пластина замигала всеми цветами радуги.

«Если знак фальшивый, то нам с Чэй конец», – с горечью подумал Фильт. – «И Наставник мне тут уже не поможет».

Проверка длилась около минуты. Затем пластинка подплыла обратно к ларцу и скрылась в нем. Чародей Востока аккуратно закрыл крышку.

– Что ж, всё верно, знак настоящий, – провозгласил он. – Добро пожаловать в родные земли, Эльдуф!

Фильту пришлось совершить над собой огромное усилие, чтобы не выдать своей радости даже вздохом.

– Благодарю вас, магистр Грэттио, – чуть наклонил голову юноша. – Рад оказаться наконец-то в родной стране, однако я чрезвычайно разочарован местным гостеприимством, если его вообще так можно назвать.

– Патрульный отряд постоянно дежурит на дорогах, время сейчас неспокойное, – без всяких эмоций ответил маг. – Они наткнулись на вас случайно. А проверка – вещь вынужденная, прошу понять.

– Я не об этом, почтенный Грэттио, – сказал Фильт.

– О чем же?

И разведчик кратко и четко, как он привык докладывать королю, рассказал об отверстии в стене и отравленном вине.

Магистр помолчал и резко бросил стражникам, указав пальцем на переводчика:

– Этого увести. Драллах, нам предстоит серьезный разговор. Похоже, не зря я не доверял тебе с самого начала.

Переводчика увели, а место ушедших с ним стражников тут же заняла новая пара.

– Им я займусь сам, – сообщил маг. – Прошу простить, но я вынужден вас покинуть – много дел.

– Но как же нам быть, почтенный Грэттио? – спросил Фильт. – Здесь мы больше не желаем оставаться.

– На вашем месте я бы подождал правителя, чтобы познакомиться и засвидетельствовать ему свое почтение, но он сейчас находится с визитом в Циллизии, соседней стране, и вернется только через неделю, – сообщил волшебник. – Мы можем найти вам гостиницу, но вы вольны подобрать ее себе сами.

– А нас нельзя отвезти на ту же дорогу, где нас пленили ваши люди? – спросил Фильт. – Там наша повозка и вещи – вдруг найдем. А через неделю вернемся к правителю. И, конечно, не хотелось бы повторения подобного.

– Сейчас вам выпишут необходимые бумаги, с ними вас никто не посмеет задерживать. Если, конечно, вы не будете нарушать наши законы. И я распоряжусь доставить вас туда, куда пожелаете. Если на этом всё, то мне пора.

Он встал, но Фильту обязательно надо было прояснить еще один момент:

– Простите, почтенный Грэттио, но последний вопрос. Перед тем, как потерять сознание у дороги, я слышал странный нарастающий гул. И моя супруга потом рассказала мне, что тоже его слышала. А после рядом с нами возникла прозрачная стена, через которую было невозможно пробиться. Кони и телега остались там вместе с нашими проводниками.

– Так, а вот это уже интересно, – сказал магистр Грэттио и снова сел. – Расскажите мне как можно подробнее всё, что помните.

Разведчик и воительница, перебивая и дополняя друг друга, поведали магу о произошедшем на дороге, когда их отрезало от Мол-Габура и Лэрмиса.

– Хм, – произнес чародей. – Неужели режущее колесо? Подождите минутку.

Он встал и подошел к высокому столику у стены напротив двери, на котором что-то лежало или стояло, но Фильт ничего не смог разглядеть, так как этот предмет был накрыт большим темным куском ткани. Магистр Грэттио начал делать пассы руками и что-то вполголоса забормотал. Так продолжалось несколько минут, затем он вернулся за стол.

– Могу заверить вас, – сообщил он, – что никто из наших магов не создавал подобные чары в тот час.

– Откуда же оно взялось? – удивился разведчик. – Выходит, у вас в гостях неведомые колдуны?

– Будем выяснять, но вам мне сказать нечего. Эта тема вас не касается, это внутреннее дело Фарметеи. Но скажите-ка: а зачем вы вообще покинули карету?

– Я увидел человека, сидевшего у дороги, – сказал Фильт. – И решил, что вдруг ему нужна помощь. Там ведь такая безлюдная местность, судя по всему.

– И что же оказалось?

– Я не успел с ним поговорить, – солгал разведчик, глядя прямо в глаза волшебнику. – Появился этот гул, и я больше ничего не помню. Супруга сказала мне, что я тут же потерял сознание.

– А ты что скажешь, Чойвис? – обратился маг к девушке.

– Я выпрыгнула из экипажа за мужем, но он вдруг упал. Фигуру у дороги я видела, но не рассматривала ее, так как склонилась над Эльдуфом. А потом появились те люди, завязали мне глаза и посадили в повозку. Так что я больше ничего не видела.

– Что ж, понятно. Надеюсь, вас больше не будут поджидать подобные сюрпризы. Пусть ваша дорога будет легкой.

Фильт и Чэйрита поняли, что из чародея они уже ничего не вытянут, и поблагодарили его. Волшебник вернулся в свой темный угол, и больше они его не видели: то ли там была потайная дверца, то ли он просто растворился в воздухе.

Тем временем им принесли документы, а один из стражников махнул рукой – мол, следуйте за мной. Переводчик был арестован (во всяком случае, разведчик и воительница на это надеялись), а больше во дворце, судя по всему, никто по-сколладски изъясняться не умел. Однако эти услуги им не понадобились. Вскоре Фильта и его «супругу» пригласили в легкую карету, и примерно через час довольно быстрой езды они оказались точно на том месте, где всё и случилось. Сопровождавшие их всадники коротко кивнули, и карета помчалась обратно. Теперь юноше и телохранительнице Чертога Семи нужно было понять, куда отправляться дальше. Пока что ни повозки, ни магов видно не было. Как и старой гадалки. Откуда она, кстати, вообще тут взялась?

– И что нам теперь делать? – спросил Фильт.

Девушка пожала плечами и как-то смущенно улыбнулась

– Ты о чем сейчас думаешь? – нахмурился разведчик.

– О том, что мне довелось так мало побыть супругой принца, – вздохнула Чэйрита.

– О боги, – взмолился юноша. – Давай все-таки немного посерьезнее, а?

– Я и так серьезна. Ты спросил – я ответила.

Фильт обреченно махнул рукой, присел на корточки и стал осматриваться. Воительница с интересом наблюдала за ним.

– Проклятье, на дороге никаких следов, тут как камень всё, – разочарованно сказал разведчик и выпрямился. – Пойдем тогда просто вперед. Авось наткнемся на повозку.

– Как скажешь, – смиренно кивнула Чэйрита.

– Ну, что мне с тобой делать? Если у тебя есть что-то путное, то говори.

– Делать надо было раньше. Ладно, идем, милый Фальтео. Прости – милый Эльдуф.

Юноша лишь покачал головой. Порой Чэйрита была совершенно несносной. Как и ее подруга Милойта.

Они зашагали по дороге. Солнце нещадно припекало. Хорошо, что им дали с собой вдоволь воды и немного еды, так что на первое время должно было хватить. Но укрыться от жары и лучей было негде – вокруг лежала голая степь.

Фильт шел и внимательно смотрел по сторонам, но его внимание пока ничего не привлекало. Телохранительница Чертога Семи глядела только перед собой с совершенно отсутствующим видом, словно ей было вообще всё равно, куда идти. Наконец разведчик не выдержал.

– Чэй… Чойвис, как ты думаешь: те всадники действительно оказались там случайно?

– Откуда мне знать, – отозвалась та, даже не повернув голову в его сторону.

– У тебя совсем нет никаких мыслей на этот счет? – раздраженно продолжил Фильт.

– Может, и есть. А толку? Догадки и версии не имеют никакого значения, пока нет фактов и доказательств.

– А мне кажется, что имеют. Тут всё как-то странно в этой истории. Гадалка у дороги. Неожиданное, якобы случайное, появление всадников. Странный переводчик. Я не уверен, что этот магистр Грэттио его действительно арестовал, а не сделал вид. И что ни один из чародеев Востока не устроил это…как его там…

– Режущее колесо?

– Да, точно.

– Но, Эльдуф, зачем им тогда было нас отпускать? И волшебник вполне мог сказать, что твой знак – фальшивка. Или вообще не появиться, а чем бы закончилась наша драка с Драллахом и кучей стражников – еще вопрос.

– Не знаю. Может, они хотят проследить, куда мы пойдем.

– В таком случае они бы нас не взяли в плен и дали бы ехать дальше. Кстати, они не задали ни одного вопроса про Кэльдо и Мислэра.

– Они могли их не заметить. Возможно, когда те заметили всадников, то сразу скрылись.

– У тебя одно не сходится с другим. Если колесо устроили маги, то они их точно видели и специально разделили нас.

– А если их тоже схватили? Только не всадники, а уже чародеи или их подручные? Мы же не знаем этого. И непонятно, что там написано в этих бумажках. Вдруг как раз то, что мы враги или шпионы.

– Тогда спрошу еще раз: зачем нас было отпускать?

Фильт дернул щекой. Возразить ему было нечего.

– Кстати, дорогой Фальтео-Эльдуф. А о чем вы там так мило болтали с этой старой гадалкой, пока ты не грохнулся в обморок? Ведь всё с нее началось.

Юноше не хотелось отвечать. Не то чтобы он не доверял Чэйрите, но…

– Она раскладывала карты, – неохотно выдавил он из себя.

– И что?

– Ты о чем?

– Что сказали карты?

– Ничего особенного. Обычная чушь гадалок, я таких насмотрелся в Сколладии.

– Именно поэтому ты выскочил на ходу из экипажа и даже не слышал, как я тебя звала? И дал ей монетку? Ты неумело лжешь, милый Фальтео.

– Это не имеет отношения ко всему остальному, – недовольно буркнул Фильт.

– Откуда такая уверенность? То ты строишь какие-то версии на пустых подозрениях, то сразу отметаешь гадалку, которой место где угодно, но не на дороге.

– Может, тут так принято.

– Может, ты просто скажешь правду? – воительница даже остановилась и пристально посмотрела на него.

– Ага, обычная история, – с деланным весельем сказал разведчик. – Все всё скрывают, сплошные недомолвки или просто молчание, но когда дело касается меня – вынь да положь.

– Я же не виновата, что ты до сих пор не умеешь отличать главное от второстепенного, – пожала плечами Чэйрита. – И твой учитель был прав: твое поведение просто похоже на мелкую месть.

– Ладно, слушай, – сдался разведчик.

– Только никаких имен, если она их называла, – тут же предостерегла его девушка.

– А ты откуда знаешь про имена? – с подозрением посмотрел на нее юноша.

– Догадалась. Ну, давай уже, не томи.

Фильт пересказал воительнице всё, что запомнил. Она несколько раз задумчиво кивнула и заметила:

– Вот видишь. Про расставание с учителем – верно. Что спасет тебя увиденное у замка, то есть знак на пальце – верно. Что друзья не смогут помочь – верно. И про отравленное вино – тоже верно. Непохоже на чушь гадалок, как ты выразился. Это не совпадение, Фальтео. И подумай о том, откуда на пустынной дороге взялась эта старуха, которая знала, что там окажешься ты.

– А что мне думать? Как ты сама сказала, нет ни фактов, ни доказательств. Не знаю я.

– Возможно, это самое важное, – наморщила лоб девушка. – Напоминает историю с твоей стрелой.

– Какой стрелой?

– Той самой. Когда тебя заманила в ловушку твоя подруга Клэр.

– Она мне не подруга.

– Ну, была подругой, какая разница.

– Большая. И причем тут стрела?

– Ты же так и не смог объяснить свое чудесное спасение. И ты не понимаешь, откуда взялась бабочка. Или та же гадалка. Можно еще вспомнить песенки, что ты слышал. Слишком уж много необъяснимого, Фальтео.

– У «Пьяного карася» меня спасла интуиция. Бабочка – это фокус Наставника. Песенки, кстати, тоже. Меня вот больше интересует…

– Подожди. Ты хочешь сказать, что твой учитель знал несколько месяцев назад, что ты окажешься в Фарметее, попадешь в плен и тебя спасет этот знак? И что вместо того, чтобы спокойно обнаружить знаки в руинах, он придумал песенку? Твои фантазии поистине безграничны, дорогой супруг. Еще добавь, что гадалку подослал тоже он.

– А я уже не знаю, что и думать! – воскликнул разведчик. – Проще всего свалить всё на необъяснимое. Мол, высшие силы или что-то в таком роде. Такая версия ничем не лучше моих подозрений.

– Дело не в простоте, а в логике. Да, я лучше отнесу всё это к высшим силам, пока не будет доказательств обратного. Твои же догадки совершенно беспочвенны. И ты сам об этом знаешь, поэтому и злишься. Есть куча вещей, которые нельзя объяснить. Возьми хотя бы источник в Хэфдоуне. Откуда он там появился? Кто его устроил и зачем?

– Так то – магия, – попытался возразить Фильт.

– А здесь что? – подняла бровь Чэйрита. – Гадалки сидят в городах или же недалеко от ворот. Там, где много людей. А тут что? Безлюдная дорога и степь. И вдруг именно в тот момент, когда мы по ней проезжаем, тут тебе и старуха, и режущее колесо, и всадники. Притом гадалка знает и тебя, и твоего учителя, и… много чего еще.

Разведчик промолчал. Он понимал, что воительница права, но не хотел этого признавать. Девушка явно не желала ничего больше говорить, и Фильт – впервые за долго время – погрузился в свои мысли, пытаясь навести там порядок. Однако получалось плохо: каждый день – да что там день, каждый час! – приносил новые вопросы, на которые по-прежнему не было ответов.

«Где же сейчас Наставник с Лэрмисом?» – думал юноша, шагая по дороге под палящим солнцем и делая время от времени маленькие глотки из фляги. – «Почему они не бросились нас спасать, ведь барьер в какой-то момент исчез? Или они решили не терять времени и отправились к Зойсс-Штен? Но ведь нас могли убить. Или Мол-Габур был уверен, что нас спасет знак на пальце? Однако Чэй права, это глупость. Что там в Сколладии? Удалось ли затопить пещеру в Хэфдоуне? Что нам делать с поисками человеческого мага и двери, которую отпирает это проклятый гномий ключ? А что если Наставник замахнулся на слишком многое и теперь нигде не успевает? Вот тебе и одновременная игра на нескольких досках сразу. И как там Твейлис?»

Фильт даже в сердцах обругал себя, что вспомнил о своей возлюбленной совсем не в первую очередь. Неужели она стала для него меньше значить? Нет, конечно же, нет.

«Зазноба твоя скоро выздоровеет, да не будет знать, что с тобой», – вспомнил он слова гадалки. – «Выздоровеет – да, тут никаких тайн. Но почему не будет знать, что со мной? И для чего она это сказала? Что за испытания имела в виду старуха? Какие соблазны? Не про Чэйриту ли? Или я вообще слишком большое значение придаю ее предсказаниям? Ну, угадала она пару событий. Может, просто случайно. Так и я могу».

Юноша понимал, что он просто старается успокоить себя, а подобные объяснения никуда не годятся, и для осознания этого ему даже не надо было ничего выписывать на бумагу, как он делал раньше. И старый уже вопрос «зачем я во всё это влез?» начал опять предательски закрадываться в голову. Жил бы он сейчас спокойно в Кафтелии, выполнял бы бесхитростные королевские поручения, беззаботно встречался бы с девицами вроде Клэр. Но над головой висело не щадящее никого и ничего солнце Востока, под ногами бежала бесконечной полосой высохшая дорога Фарметеи, в кармане находились бесценные листки с непонятными символами, а рядом неутомимо шагала девушка из Хэфдоуна, красоту которой не смог спрятать никакой грим и которая впервые покинула свою родину ради спасения Гефетрона. Это были факты, это была реальность.

Фильт сжал зубы. Его жизнь полностью изменилась после появления Черных Титанов. Или же это произошло еще раньше, когда Мол-Габур определил его в свои ученики? Или когда его взяли в школу разведчиков? Или…или вообще тогда, когда он родился?

От последней мысли ему почему-то стало не по себе, и юноша даже остановился. В его голове всплыли слова старого мага о предназначении, над которыми он частенько посмеивался. А если это действительно так? Если…

– Фальтео, ты устал? – услышал он голос Чэйриты. – Тогда давай отдохнем, только тут от солнца укрыться негде.

– Нет, я в порядке, – машинально ответил Фильт и отпил из фляги. – Просто задумался.

– Гляди-ка! – вдруг воскликнула телохранительница Чертога Семи и вытянула вперед руку.

Разведчик присмотрелся. Вдалеке что-то темнело, но расстояние было слишком большим, и юноша не мог определить, что там такое. И тут раздалось слабое, еле слышное ржание.

– Карета! – вскричали они разом и, словно забыв про жестокое солнце и усталость, со всех ног бросились вперед.

После того как Фильта и Чэйриту увезли на место их пленения, магистр Грэттио вернулся в комнатку, где он недавно проверял знак на пальце юноши, и велел позвать Драллаха.

Переводчик появился с мрачным лицом, но не в сопровождении стражника.

– Садись, – указал маг на стул, на котором некоторое время назад сидел Фильт, а сам устроился напротив. – Дозволяю говорить.

– Зачем вы их отпустили? – тут же начал Драллах. – Почему…

Чародей оборвал его, подняв руку. Тот послушно замолчал.

– Во-первых, не забывай, кто перед тобой, – сердито произнес магистр Грэттио. – Не смей разговаривать со мной таким тоном и задавать подобные вопросы. Во-вторых, Драллах, ты, как и почти все уроженцы Сколладии, которых я когда-либо знал, не умеешь смотреть дальше собственного носа и рассчитывать события хотя бы на пару шагов вперед. Повтори мне свое задание. И вспомни, как ты должен ко мне обращаться. Мое терпение не безгранично.

Сидевший перед ним торопливо кивнул, прочистил горло и сказал:

– Слушаюсь, господин магистр. Следить за людьми, о которых сообщил Стамеска. Себя пока не раскрывать. Когда они тронутся в путь, задержать их в безлюдном месте и желательно без кровопролития. Доставить их к Горфуху. Если они попытаются бежать или будут враждебно настроены – усыпить. Далее дожидаться вашего прибытия, господин магистр.

– Прекрасно, всё помнишь. И что сделал ты?

Драллах молчал, уставившись в пол.

– Похвально лишь, что ты осознаешь свою вину, как я вижу. Теперь я буду спрашивать, а ты – отвечать. И моли своего Схаллу, чтобы твои ответы меня устроили.

Волшебник недовольно посмотрел на переводчика и задал первый вопрос:

– Их было четверо, но вы пленили двоих. Где еще двое, и почему вы дали им скрыться?

– Те двое оказались отрезанными от нас какими-то чарами, господин магистр. Этот барьер был непреодолимым и для нас, и для них. Я решил, что это вы его создали.

– Нет, не я. Это большой вопрос, как он там появился. Но тебе об этом нет нужды думать. Почему парень с девчонкой вылезли из кареты?

– Там кто-то сидел у дороги, господин магистр. Издалека я не смог разглядеть эту фигуру, а потом она исчезла.

– Вы искали ее?

– Нет, господин магистр. Ее нигде не было видно, там голая степь. А подземных проходов там нет. Может, это она устроила ту преграду?

– Я же сказал, что тебя это не касается. Они оказывали сопротивление?

– Нет, господин магистр. Парень был без сознания, а девчонка вела себя спокойно.

– Вам крупно повезло, Драллах.

– Простите, господин магистр?

– Ты ведь узнал его?

– Да, господин магистр, и тут же доложил вам, как прибыл сюда. Это Фильт, королевский разведчик. Здорово загримирован, но меня так просто не проведешь.

Маг скептически хмыкнул и спросил:

– А что скажешь про ту, что якобы его супруга?

– Ничего, господин магистр, – пожал плечами Драллах. – Девчонка как девчонка. Но красивая очень, это да.

– Ну, вот тебя и провели, хоть ты и утверждал обратное. Тебе что-то говорит слово Хэфдоун?

– Слышал, что так называют северный край его жители, господин магистр. Это всё.

– До тебя на меня работал другой помощник из Сколладии. Кстати, намного более толковый, чем ты. Он много лет торговал на рынке в Кафтелии, хотя сам входил в клан Ядовитых Пауков. Слыхал о таком?

– Да, но там вроде всех перебили, господин магистр.

– Не всех, Драллах. Кое-кто остался в Сколладии и вошел в банду Бешеных Скорпионов, а вот мой бывший подручный решил, что хватит ему заниматься набегами и грабежами, и свалил в Фарметею. Но дело не в бандитах. Он много раз видел жителей Хэфдоуна, которые время от времени посещают Сколладию, в том числе и рынок столицы. И он их мне очень точно описал, но я имею в виду не только и не столько внешность. Их манеры, движения, характерные черты акцента. Он был очень наблюдательным. Так вот, я тоже не жалуюсь на зрение и могу тебе с полной уверенностью заявить, что эта самая девица, которую Фильт называл супругой, является жительницей северной страны. Теперь ты понял, почему я сказал, что вам крупно повезло?

– Простите, господин магистр, но нет.

– Туго же вы соображаете, сколладцы, – с досадой махнул рукой маг. – В Хэфдоуне, да будет тебе известно, лучшие воины и воительницы Гефетрона, и эта самая Чойвис, которую, разумеется, зовут иначе, могла бы в два счета снести головы всему вашему конному отряду, а вы бы даже ничего не поняли.

– Простите, господин магистр, а вы уверены, что она воительница?

– Вы заметили у нее мечи за спиной?

– Да, конеч… то есть…

– Не заметили. Она их хорошо спрятала, так сразу и не увидишь, а обыск вы не проводили. Кстати, почему?

– Такую задачу нам не ставили, господин магистр.

Чародей фыркнул:

– Я вам что, каждый шажок должен расписывать? Неужели и для таких простых действий вам нужны инструкции?

– Мы хотели потом обыскать, господин магистр, но Горфух увидел знак…

– Ладно, уже неважно. Эти двое могли уложить всех стражников дворца и даже бы не вспотели. Значит, не хотели себя раскрывать. Понимаешь, куда я клоню?

– Пока нет, господин магистр.

Чародей тяжело вздохнул.

– Нам необходимо понять, зачем они прибыли сюда. Когда о них сообщил Стамеска, я подумал, что это очередные беглые, за которыми охотятся секретчики Сколладии, тут таких хватает. Но решил проверить и велел их задержать. И, как видишь, наши гости далеко не просты.

– Но вы же их отпустили, господин магистр, и теперь за ними никто не следит.

– С чего ты взял? – позволил себе легкую улыбку маг. – Если я не поручил это тебе или Горфуху, то это не значит, что за их передвижениями мы не наблюдаем.

– Позвольте вопрос, господин магистр? – поднял глаза Драллах.

– Позволяю. Но смотря что за вопрос.

– А что стало с тем человеком, вашим подручным, который был до меня?

– Он умер. Да не дрожи ты так, он умер своей смертью. Он был уже стар по человеческим меркам.

– Я слышал, вы можете продлевать жизни людей.

– Можем, но ненадолго. Лет на десять-двадцать, не больше. И только если сам человек этого захочет. Я ему предложил, но он отказался.

– Почему?

– Он сказал, что против природы идти нельзя, – ответил магистр Грэттио и развел руками. – Я не стал с ним спорить – его воля.

– Его, наверное, похоронили со всеми почестями, господин магистр?

– Нет.

– Нет?

– Он попросил лишь доставить его к пещере Зойсс-Штен – знаешь такую?

– Конечно.

– Сам-то он в седле уже не держался. Я привез его туда, и он сказал, что встретит свой конец там, внутри. Почему именно в этом месте – он не сообщил, да и я интересоваться не стал. Я уехал, оставив его у входа в пещеру.

– То есть мертвым его никто не видел?

– Он доживал свой век, Драллах. Протянул, возможно, еще пару деньков. Если горишь желанием, то можешь съездить туда, поискать его скелет, – усмехнулся магистр Грэттио.

Переводчик помотал головой:

– Нет, мне было просто любопытно. Зачем мне искать его скелет?

– Ладно. Но мои вопросы не кончились.

– Слушаю, господин магистр.

– Как они догадались, что комната прослушивается?

– Не знаю, господин магистр.

– Очень плохо. Уже сам этот факт должен был тебя насторожить. И если про девчонку ты ничего не знал, то мог бы и понять, что разведчик будет очень осторожным. А они потом просто разыграли перед тобой эту сценку со ссорой, чтобы якобы случайно обнаружить дырку в стене.

– Сценку?

– Ты и этого не понял? Да, сценку. Иначе с какой бы стати два обычных человека, пусть один из них и якобы Эльдуф, стали бы рвать все обои в покоях? Они сделали всё безукоризненно.

– А он действительно Эльдуф? То есть…

– Ты задаешь вопросы, не подумав. Да, его знак настоящий, хоть он и не Эльдуф.

– Но как же это может быть? Разве знак можно подделать?

– Считается, что нельзя. Там сложнейшие чары, которые по зубам только очень сильным чародеям. Которые, к тому же, знакомы с настоящим заклинанием этого знака. А я таких на Гефетроне не знаю. Кроме наших магов, естественно, но в них я уверен. Но ломать над этим голову буду я. Теперь же основной вопрос: зачем ты хотел их отравить?

Драллах вновь опустил глаза и молчал. Магистр Грэттио терпеливо ждал. Ответа переводчика так и не последовало, и он произнес:

– Мертвые ничего не расскажут, Драллах. Их могут разговорить разве что некроманты, но таких мастеров в нашем мире давно нет. Если ты даже вдруг решил, что они хотят дать деру, то ты их должен был только усыпить.

– Прошу простить, господин магистр, – пробормотал Драллах. – Не смог удержаться. Фильт, он же наш враг, он наверняка прибыл в Фарметею не просто так. Вероятно, он хотел кого-то убить.

– Вот именно! Допустим, ты бы их отправил на тот свет – и что дальше? Впрочем, и с этим ты оплошал. Девчонка же неслучайно пролила свой бокал, она что-то почувствовала.

– Но как? – теперь переводчик смотрел прямо в глаза магу.

– Как? Да потому что она не какая-то там пустоголовая девица из Сколладии, которая якобы сопровождает своего ненаглядного муженька во всех поездках. Для нее было достаточно одного твоего неверного движения, одного подозрительного взгляда. Эти противники оказались тебе не по зубам, Драллах. Иди занимайся своими делами.

– Позволено ли мне будет задать еще один вопрос, господин магистр? – дерзнул Драллах.

– Давай, но уже точно последний.

– Вы так долго живете на Востоке, но, как я понимаю, выбираете себе подручных не из местных жителей. Почему?

– В твоем вопросе содержится часть ответа на него. Именно потому что я долго тут живу и прекрасно знаю фарметейцев. Да, вы, сколладцы, непредусмотрительны и не особо умны, зато я читаю вас, как открытую книгу. В твоих глазах сейчас отражаются все чувства – вина за проваленное задание, страх передо мной, но также и ненависть ко мне. Нет, не возражай! Это нормально и объяснимо. Вы можете изменить и предать, но я успею разглядеть это. А глаза местных жителей будут источать любовь, верность и преданность, а на самом деле они больше всего на свете могут желать перерезать мне горло. И я этого не замечу. Поэтому вас я считаю более надежными и предсказуемыми.

– А разве вы не можете… – Драллах запнулся.

– Ты хотел спросить, не умею ли я читать мысли?

– Да, – чуть слышно произнес переводчик.

– Это запрещено, Драллах.

– Кем?

– Существуют определенные правила, которые маги не могут нарушать. Чтение мыслей живых существ относится к таким запретам.

– А разве об этом кто-то узнает?

– Это вопрос этики, Драллах.

– Вопрос чего?

Магистр Грэттио опять вздохнул и откинулся на стуле, сцепив на животе руки.

– Само по себе чтение мыслей человека – не большее преступление, чем, к примеру, подслушивание или подглядывание, – подмигнул маг переводчику. – Но оно требует сильных заклинаний.

– Я думал, что это довольно просто, – признался Драллах. – Иной раз сам догадываешься, что у другого в голове.

Магистр Грэттио был в этот день весьма словоохотлив, что бывало чрезвычайно редко, и парень старался не пропустить ни единого слова, а заодно получить ответы хотя бы на некоторые из уже давно мучавших его вопросов.

– Так то догадываться. Я знаю, что вам самым мощным и сложным кажется колдовство, которое выглядит наиболее эффектным. Как вот наш фонтан. На самом же деле – это сущая ерунда для мага. А вот чтение мыслей представляет собой сложные чары, которые – и это самое важное – приведут к необратимым изменениям человеческого мозга.

– К необратимым?

– Проще говоря, потом нельзя будет вернуть сознание человека в то же самое состояние. Починить его, если так можно выразиться. Он станет другим, и ни один чародей не сможет заранее сказать, что с ним произойдет.

– Но если вы не знаете, то, может, ничего плохого и не случится?

– Такое уже бывало, только очень давно, Драллах. После этого и вступил в силу запрет. И заруби себе на носу, что маги также не могут убивать людей.

– Разве? – не поверил переводчик.

– Да, именно так. В поединке с искусным фехтовальщиком я могу выбить у него магией меч из рук или внушить ему страх. Я могу выставить десяток средненьких по силе воинов против сотни отличных бойцов, но напугаю тех так, что они обратятся в бегство. Однако, условно говоря, воткнуть нож в человека я не могу. Но всё, хватит болтовни. Будь с твоими людьми наготове. В Фарметее становится неспокойно. А оплошаешь еще раз – попрощаешься с головой. Всё, ступай.

Драллах встал со стула и, отвешивая поклоны чуть ли не до земли, стал пятиться к двери. Но магистр Грэттио уже не смотрел на него: ему нужно было срочно собрать всех волшебников, чтобы обсудить последние события, и он подошел к своему магическому кубу.

Маги восточных стран определили местом своих собраний пещеру Муйл-Штен, которая, в отличие от Зойсс-Штен, находилась высоко в горах. Каждый из чародеев, число которых равнялось пяти, выбрал себе в стародавние времена по стране и действовал там по собственному разумению, не вмешиваясь в дела остальных волшебников. Магистр Грэттио, обитавший в Фарметее, считался старшим из них – именно он убедил других магов остаться на Востоке, о чем Мол-Габур вкратце рассказывал Фильту. Но он тоже не лез со своими советами к коллегам, пока не возникали серьезные вопросы, касавшиеся судьбы всего Востока либо защиты Гефетрона – свою главную задачу чародеи помнили. Теперь он внимательно смотрел на собравшихся в пещере волшебников, которые расположились полукругом на каменных скамьях. По традиции они приняли вид людей. Четверо из пяти были мужчинами, а единственное исключение составляла Куэльта, черноволосая статная женщина с горящими, словно изумруды, зелеными глазами. Все маги были облачены в богатые одежды – страсть местных правителей к роскоши передалась и им. Перед чародеями стоял длинный стол, заставленный яствами и напитками, но пока никто не взял ни одного фрукта и не притронулся к кубкам с темно-красным вином. Все ждали, что им сообщит магистр Грэттио.

– Уважаемые коллеги! – начал он свою речь. – Рад видеть всех вас здесь и благодарю за то, что вы нашли время оторваться от своих повседневных забот и смогли прибыть столь скоро. Вы прекрасно знаете, что я не стал бы созывать вас без серьезной причины. К сожалению, вынужден поставить вас в известность о том, что Восток может быть подвергнут большой опасности, связанной, по всей видимости, с появлением существ из иных миров.

Магистр Грэттио взял паузу и посмотрел на присутствовавших. Но пока никто даже не шелохнулся.

– Речь не идет о так называемых Черных Титанах, хотя ситуация с ними остается непонятной. Мы скрыли их от жителей восточных стран, но до сих пор так и не выявили цели их прибытия в наши земли. Однако они, во всяком случае, не проявляют агрессии, да и вообще никакой активности. Более того: некоторое время назад, как я вам уже сообщал, они исчезли из пещеры Зойсс-Штен и пока ни там, ни где-либо еще не появлялись.

Чародей отпил воды из большой белой чашки с замысловатыми узорами и продолжил:

– Как вам известно, время от времени в Фарметею из Сколладии проникают отдельные личности, пользующиеся услугами прикормленных мной контрабандистов. В большинстве случаев это безобидные для нас люди, которые спасаются от тамошней секретной службы. Однако недавние гости числом четверо оказались куда как не просты. Двух из них задержали мои люди. Одним оказался королевский разведчик Фильт, у которого на пальце был магический знак похищенного двадцать лет назад Эльдуфа, определенный мной как настоящий. Сначала он представился как Фальтео. Спутницей разведчика оказалась якобы его супруга по имени Чойвис, которая на самом деле является уроженкой Хэфдоуна, но ее настоящая личность пока мной не установлена. Но куда интереснее обстоятельства, предшествовавшие их задержанию.

Магистр Грэттио прокашлялся и вновь сделал глоток – он давно уже не держал речей на собрании магов.

– Свидетели – оба пленника и мой подручный Драллах – показали, что, судя по всему, в тот момент было использовано заклинание, известное нам как воздушное режущее колесо. Оно отделило Фильта, Чойвис и наших всадников, проводивших задержание, от двух других лиц, сопровождавших будущих пленников. Кто они такие и куда потом делись, осталось непонятным. Драллах также поведал мне, что Фильт выскочил из экипажа, в котором он ехал со своей мнимой супругой, так как увидел сидевшую у дороги фигуру. Она о чем-то поговорила с Фильтом, а потом исчезла. Из-за большого расстояния Драллах не смог ее рассмотреть и не расслышал, о чем там шла беседа. После применения колеса Фильт потерял сознание, и наши люди задержали его вместе с девицей из Хэфдоуна. Я уже спрашивал, не применял ли кто из вас это заклинание, и получил ото всех отрицательный ответ. Фильта и его спутницу я отпустил.

Волшебники внимательно слушали магистра Грэттио, но пока молчали.

– Итак, на повестке дня следующие вопросы. Кто и зачем создал заклинание режущего колеса? Что это за фигура была у дороги, откуда она взялась и куда потом исчезла? О чем она говорила с мальчишкой? Фильт сказал мне, что не успел с ней побеседовать, но Драллах сообщил иное. Как на ноготь разведчика попал настоящий магический знак? С какой целью Фильт прибыл в Фарметею, и кто те двое, что его сопровождали? У меня пока всё. Прошу высказываться.

Первым руку поднял налысо бритый мужчина средних лет с узловатыми пальцами, одеяние которого представляло собой пурпурного цвета накидку, расшитую золотыми нитями. На ногах он носил сандалии в тон накидке.

– Говори, Мэрхиб, – кивнул магистр Грэттио.

– Удалось ли найти какие-то следы в самом заклинании колеса? – спросил тот приятным баритоном. – Что с той фигурой у дороги? То есть вопрос опять-таки о следах.

– Благодарю, Мэрхиб. У меня не было достаточно времени, чтобы досконально изучить колесо, но одно могу сообщить точно. В заклинании есть следы каждого из нас, но в итоге они ведут в никуда, то есть личность наложившего чары мне определить не удалось. Он искусно сымитировал нас всех, но от себя ничего не оставил. Схожая картина с той фигурой на обочине. Если бы не рассказ Драллаха, то я бы вообще не догадался, что там кто-то был. Если же это иллюзия или магическое существо, то о нем мне сказать нечего – там всё пусто. Ни следов колдовства, ни следов людей, ни следов призраков.

Мэрхиб задумчиво кивнул, но больше ничего не сказал. Слово попросил тучный седой волшебник, борода которого была почти белого цвета. Он носил наглухо застегнутый темно-синий плащ с серебристыми пуговицами, а его голос гудел, как средних размеров колокол.

– Понимаю, Грэттио, что ты дал им уйти, чтобы потом проследить, куда они отправятся, да и наверняка они будут разыскивать тех двоих. Но не лучше ли было допросить этого Фильта с девчонкой как следует? По поводу колеса и прочего: ты точно уверен, что данные чары никак не связаны с Зойсс-Штен?

– Как я тут могу быть хоть в чем-то абсолютно уверенным, Бробуг? – развел руками магистр Грэттио. – Мне непонятно другое: зачем надо было маскировать колдовство под нас? Мы бы всё равно быстро узнали, что наши маги тут ни при чем.

– Ты хочешь сказать, что это было сымитировано для кого-то еще? – прищурился Бробуг.

– Именно, – кивнул магистр Грэттио.

– Тогда получается, что у нас тут буквально толпы гостей, – усмехнулся здоровяк.

– Возможно, моя мысль покажется вам абсурдной, – мягко произнес еще один волшебник с аккуратной русой бородкой, поправляя рукой и без того безукоризненную прическу. – Но не может ли быть так, что мы просто не там ищем?

– Поясни, Ялойт, – попросил магистр Грэттио.

– Охотно, – ответил тот, критически разглядывая свою белоснежную, идеально чистую накидку со странными синими фигурами, сочетавшими в себе квадраты, круги, овалы, треугольники и трапеции. – Мальчишка из Сколладии, девчонка из Хэфдоуна. Почему бы не предположить, что тут приложили руку маги из этих стран, а не какие-то колдуны из иных миров?

– Мы бы их почувствовали, – тут же сказал Мэрхиб. – К тому же я никогда не слышал, чтобы наши бывшие коллеги обладали способностями маскироваться под наши чары и полностью скрывать свои.

– Откуда нам знать, до чего они могли дойти за эти долгие годы, – возразил Ялойт. – И не забывай, что в северном крае находится мощнейший источник магии, к которому никто из нас никогда не проявлял должного внимания. Я бы не стал оценивать их сегодняшние силы по тому уровню, что был у них до нашего расставания. Краем уха я слышал, что старый добрый Мол-Габур пару раз заглядывал в Хэфдоун. Кто знает, что они там могли замыслить. Магистр Грэттио сам задал вопрос, оттуда у Фильта взялся магический знак. Разве мы можем исключать, что тот же Мол-Габур или так называемые Мудрейшие с Севера сумели его подделать?

– И что им тут искать? – воззрился на него Бробуг. – И как сочетается с твоей теорией режущее колесо?

– Отвлекающий маневр, – улыбнулся Ялойт. – Классика.

Бробуг с сомнением покачал головой и залпом осушил кубок.

– Это пустые предположения, – заявил он, подливая себе вино. – Может, ты также знаешь, куда они направлялись?

– А куда можно быстро добраться в экипаже по той дороге? – вмешался Мэрхиб. – Ведь нашими порталами воспользоваться они не могут. Магистр Грэттио?

– Если ехать по дороге, никуда не сворачивая, то вскоре окажешься на развилке, – сказал чародей Фарметеи. – Один путь лежит в сторону пещеры Зойсс-Штен. Другой – выведет к вулкану, где дремлет Груфтейх. Пещера и вулкан расположены относительно недалеко друг от друга.

– Так, может, они хотят разбудить дракона? – подался вперед Ялойт. – И что будет тогда?

Бробуг фыркнул:

– Ты что, смеешься? Ты забыл, что все исследования, все расчеты показали, что Груфтейха разбудить невозможно. Повторяю: не-воз-мож-но.

– А если они нашли способ? – не сдавался Ялойт. – Вдруг энергия хэфдоунского источника способна на такое?

– Даже если так – они что, по-твоему, источник принесут с собой в кармане? – ехидно поинтересовался Бробуг. – Или засунут его энергию в кувшин? Давай мыслить рационально, мы же маги, а не восточные сказители.

– А что скажет Куэльта? – спросил вдруг магистр Грэттио, и все мужчины разом повернулись в сторону волшебницы.

– Неужели обо мне все-таки вспомнили? – изогнула бровь чародейка.

– Только не начинай, Куэльта, – застонал Бробуг.

– А я с удовольствием послушаю нашу очаровательную коллегу, – вновь улыбнулся Ялойт и внимательно посмотрел на волшебницу.

– У тебя только одно на уме, – буркнул тучный маг. – Ты для этого и прибыл сюда. О количестве твоих наложниц ходят легенды.

– Как и о твоих кладовых с вином и снедью, – не остался в долгу Ялойт, повернувшись к Бробугу. – Мне искренне жаль тех, кто предпочитает женской красоте и ласке обжорство и пьянство.

И он опять перевел взгляд на чародейку.

– Хватит! – хлопнул в ладоши магистр Грэттио. – Если хотите устроить пикировку, то милости прошу, но уже после совета. У нас тут иные задачи. Мы тебя слушаем, Куэльта.

– Ты же знаешь, Грэттио, я не приверженка всех этих споров и бесконечных обсуждений версий. Пока что я не услышала ни одного предложения по конкретным действиям. Но я знаю, кто смог бы ответить, по меньшей мере, на часть вопросов.

– Только не это, – резко сказал Мэрхиб.

– А у кого-то из вас разве есть другие идеи? – скривилась Куэльта. – Конечно, вы можете просидеть тут неделю, месяц или даже целый год, выстраивая и отвергая всё новые теории, но я сомневаюсь, что в этом будет хоть какой-то практический смысл.

– Я правильно понимаю, Куэльта, что ты говоришь о Поглотительнице Времени? – спросил магистр Грэттио.

– Да, – был ему ответ.

– Но ты же знаешь, что она не будет ничего для нас делать до тех пор, пока мы не освободим ее.

– Знаю, – пожала плечами чародейка. – Ты меня спросил, я тебе ответила. Других идей у меня нет. Предложите что-нибудь сами. Мы же собрались здесь не ради болтовни, а чтобы принять решение о конкретных мерах. Если иных планов не будет, то мы в соответствии с кодексом обязаны проголосовать по моему варианту.

– Обязаны, – пробормотал магистр Грэттио.

– Давайте сделаем небольшой перерыв, – неожиданно сказал Мэрхиб. – Еще полчаса ничего не решат.

– Я не против, – откликнулась волшебница. – Пока полакомлюсь виноградом, в Фарметее он самый вкусный.

Куэльта встала и решительно направилась к столу. Остальные маги тоже не возражали и последовали ее примеру. Только магистр Грэттио остался сидеть на своей скамье, напряженно размышляя о предстоящем голосовании.

Поглотительницей Времени на Востоке называли колдунью, появившуюся в этих землях почти сразу после заселения ими людьми. А может, она обитала там еще раньше. Никто не знал, откуда она пришла. Ее никогда не было среди магов Гефетрона. Ушедшие на Восток чародеи начали осваивать местные территории точно так же, как их бывшие коллеги это делали в Хэфдоуне и Сколладии. Потом появились люди, возникли первые поселения, начали строиться города. Всё шло своим чередом, но вдруг стали происходить непонятные и ужасные вещи.

В течение чрезвычайно коротких отрезков времени люди старели – буквально за одну-две ночи полный сил тридцатилетний мужчина превращался в дряхлого старца. Начался падеж скота. Реки мелели, а горы разрушались. Молодые рощицы всего за несколько дней становились мертвыми. Возводимые на века здания рассылались на глазах, словно прожив тысячелетия. Пятеро волшебников носились по всему Востоку, но не понимали, что происходит. В городах начались волнения – люди обвиняли магов в том, что те не могут ничего противопоставить злому колдовству. Некоторые принялись собирать свои вещи и покидать эти земли, и уже ничто не могло их остановить. Восток грозил стать обширной местностью, где гулял бы только ветер и не было бы ни воды, ни деревьев, ни зверей, ни людей, ни домов. Жители умоляли волшебников позвать других магов Гефетрона, так как они были наслышаны, что в западных и северных странах идет нормальная жизнь под защитой тамошних чародеев. Магистр Грэттио, Бробуг, Мэрхиб, Ялойт и Куэльта понимали, что обращение за помощью будет означать для них начало конца и, возможно, отзыв с Гефетрона. Маги все, как один, считали, что их сюда кто-то направил, и этот кто-то может с тем же успехом выбросить их из этого мира, а уж куда – об этом лучше не думать. Именно тогда и возник культ Схаллы – божественного существа, которому молились люди, видя, что чародеи не в состоянии защитить их. Конечно, никакого Схаллы на самом деле не существовало, но жителям Востока надо было хоть в кого-то верить – им так было проще смириться со своим незавидным существованием, когда никто не мог быть уверен в завтрашнем дне.

Маги проводили совет за советом, но никуда не продвинулись. Они предлагали друг другу десятки версий, которые почти мгновенно отбрасывали. Если стремительное старение людей или смерть зверей еще можно было списать на неизвестную страшную болезнь, то как объяснить разрушение зданий и гор, обмеление рек, высыхание лесов? Сотни подручных исследовали всё, к чему прикоснулась смерть – скончавшихся людей и умерших животных, безжизненные леса и высохшие реки, бесплодные поля и разрушившиеся горы. Изучались тысячи образцов, но это ничего не дало. Маги стали готовиться к худшему.

В один из этих мрачных для Востока дней до волшебников дошел слух о странном происшествии. В одной семье готовились хоронить старого человека. Когда все надлежащие приготовления были выполнены, в доме усопшего внезапно открылась дверь, и на пороге все увидели этого самого человека, но сильно помолодевшего и полного сил. Сначала семья решила, что мертвец ожил и вернулся по их грешные души, но кто-то из домочадцев сообразил, что не надо ничего предпринимать, и отправил весть магам. Те тут же явились и определили, что перед ними совершенно нормальный человек и именно тот, кого собирались хоронить, но только его возраст существенно изменился. Первой догадалась Куэльта:

– Время! – воскликнула она. – Это время! И это всё объясняет.

Остальные маги ее сначала не поняли, но волшебница раскрыла свою мысль:

– Кто-то крадет время. У отдельных людей, зверей, рек, лесов и так далее. Не у всех сразу, но выборочно. Зачем – будем разбираться потом. Главное сейчас – схватить этого затейника. А в данном случае то ли он что-то перепутал с чарами, то ли решил проверить, действуют ли они в противоположном направлении.

Надо отдать чародеям Востока должное: они не стали устраивать долгие дискуссии, а сразу начали действовать.

Фокусы с временем всегда были запретной темой для волшебников Гефетрона. Они могли проводить опыты в своих лабораториях или делать соответствующие расчеты, но никогда не смели применять подобные чары на практике, так как последствия могли оказаться катастрофическими и необратимыми. Поэтому всей честной магической компании пришлось работать день и ночь в попытках понять, как устроить ловушку для таинственного колдуна, которого они прозвали Поглотителем Времени. Больше всех старалась Куэльта. Но не ради того, чтобы просто подтвердить свою догадку. Волшебница вдруг поняла, что же в действительности является их предназначением. Все собственные планы и амбиции она отодвинула на задний план. К сожалению, ее бывшая коллега в Сколладии подобных чувств не испытывала…

Чародеи трудились не покладая рук и оборудовали свой командный пункт, как его окрестил Бробуг, в той же пещере, где они обычно держали совет. Даже Ялойт, который давно увлекся Куэльтой (впрочем, безответно), с головой погрузился в работу, и именно он предложил отступить от шаблонного магического подхода.

– Предположим, – сказал он как-то раз, – что параллельно с потоками обычной магической энергии существует течение энергии временной, которую мы с вами никогда не замечали и не исследовали, так как она не нужна для наших собственных сил и способностей. Но ей может воспользоваться кто-то еще, чьи принципы построения чар изначально совершенно иные.

– И как же мы ее увидим? – задал вопрос магистр Грэттио.

– А для этого, – ответил Ялойт, – нам нужно отправиться к нашему источнику магии. Я уверен, что только там мы сможем найти ответы.

Источник магии Востока находился в том самом вулкане, где мирно дремал дракон Груфтейх. Никто не знал, кто и когда усыпил его, однако все пятеро вошли в мир Гефетрона с пониманием того, что если этот зверь проснется, то он может уничтожить источник и натворить кучу других ужасных дел. Поэтому никто из магов Востока никогда не приближался к вулкану. План Ялойта был крайне опасен, однако иного выхода волшебники не видели.

Оказавшись рядом с вулканом, чародеи стали осторожно и аккуратно, чтобы не потревожить Груфтейха, изучать исходившие от источника потоки энергии. Именно здесь они были наиболее мощными, поэтому только в этом месте волшебники имели шанс обнаружить то, о чем говорил Ялойт. И им, наконец, повезло.

Маги Востока очень многое узнали о времени, но им было пока не до исследований. Нужно было найти и остановить наглого колдуна. Путем проб и ошибок, постоянно сбиваясь и возвращаясь назад, они продвигались вдоль обнаруженного потока – так люди ищут ту единственную тропку сквозь болота, которая позволит им пройти и не сгинуть навсегда в смертельной топи. Когда волшебники освоились с этим потоком, то заметили следы вмешательства, словно кто-то выдирал кусочки времени, оставляя разрывы. Со стороны это походило на бесконечный забор, в котором в отдельных местах отсутствуют доски. Построение ловушки для колдуна они сочли слишком сложным, поэтому решили рискнуть и просто продолжать идти по следу. Конечно, если он их почует, то может ускользнуть и спрятаться – например, среди тех же потоков времени – и ищи его свищи.

Но Поглотитель Времени оказался то ли чересчур беспечным, то ли просто считал, что его невозможно найти, поэтому и потерял бдительность. А быть может, время просто пьянило его, как доброе вино заядлого пьяницу. В одной из глухих чащоб, что встречались только на северо-западе этих земель, волшебники обнаружили логово колдуна. Точнее, колдуньи. На Поглотительницу Времени упали сразу четыре магические сети, а Ялойту удалось закрыть возможные пути бегства в потоки времени. Она всё быстро поняла и даже не сопротивлялась.

– Что ж, нашли-таки, – проскрипела она. – Неплохо я повеселилась. Но, видать, всему свое время – даже времени.

И хрипло расхохоталась над собственной шуткой.

Бробуг предложил тут же стереть ее с лица земли, но остальные чародеи уговорили его на вечное заточение.

– Я буду с ней работать, – заявил Ялойт. – Вполне возможно, у нее найдется что-то для нас полезное.

– Мы будем работать, – с нажимом на первом слове сказала Куэльта.

– Буду только рад, – улыбнулся волшебник, который после долгой охоты уже вернулся в свое обычное состояние.

– И не надейся, – резко бросила чародейка, вызвав радостный смех Бробуга.

После пленения Поглотительницы Времени все страшные случаи прекратились. Ни люди, ни звери не отправлялись на тот свет раньше срока, здания перестали сыпаться, реки – мелеть, а леса – умирать. Маги торжественно объявили о поимке злой колдуньи, и жители восточных земель быстро забыли про свое недавнее недовольство и мольбы об обращении за помощью к другим чародеям Гефетрона. По случаю радостного события волшебники устроили двухнедельный бесплатный пир, выбрав для празднеств большую степь на восточной границе Фарметеи. Они посчитали, что за данное количество дней сюда сможет добраться почти каждый житель Востока – правда, верхом или на телеге. Но люди охотно помогали друг другу, и к месту пира потянулись бесконечные караваны всадников и повозок. Идея устроить торжество пришла в голову Куэльте, которая заявила, что народ достаточно настрадался и долго жил в страхе, поэтому он достоин праздника. Мэрхиб заметил, что благотворительностью увлекаться не следует, а то жители могут решить, что подобное будет происходить постоянно, однако волшебница даже не удостоила его ответом. Сейчас она радовалась вместе со всеми, но в ее голове уже начал созревать план по «работе» с Поглотительницей Времени.

Спустя годы Куэльте удалось выяснить, что колдунья обладает странным даром. Она не умела путешествовать во времени, но могла дать картину того, что происходило в каком-то месте в определенный день и час, ее лишь надо было туда доставить. Сначала волшебница не поверила Поглотительнице Времени, но та продемонстрировала свое умение. Однако предупредила:

– Учти, Куэльта. Такое я могу делать не чаще, чем раз в год. Эти чары отбирают у меня кучу сил. Хоть я и наполнила свои внутренние кладовые, я не буду истощать их. Так что вы сможете обратиться ко мне за помощью. Но!

Тут колдунья погрозила чародейке пальцем:

– Но вам придется для этого меня освободить.

– Не дождешься, – посулила ей Куэльта, однако та лишь пожала плечами:

– Даже тебе, красавица, не дано знать всё. Время покажет.

И вот такой день, похоже, наступил…

Обо всём этом магистр Грэттио вспоминал, пока другие волшебники отдавали должное фруктам и вину. Однако полчаса пролетели быстро, и следовало начинать голосование.

Когда все расселись по своим местам, он провозгласил:

– В соответствии с кодексом магов вопрос об обращении за помощью к той, кого мы называем Поглотительницей Времени, что влечет за собой ее освобождение, ставится на голосование. Разрешите напомнить, что результаты голосования не оспариваются, и оно повторно проводиться не будет. Данное решение будет обязательным для выполнения всеми магами, даже если вы с ним не согласны. Воздержавшихся в данном случае быть не может. Нас пятеро, то есть большинство будет достигнуто.

Он помолчал, откашлялся и торжественно произнес:

– Изъявите вашу волю!

Перед каждым чародеем в воздухе повис прозрачный кубик. Если волшебник голосовал «за», то он становился зеленым, если «против» – красным.

Один за другим кубики стала окутывать плотная серая дымка. Это означало, что маг проголосовал. Однако результаты станут видны лишь тогда, когда все пятеро волшебников отдадут свой голос.

Пока длился перерыв, магистр Грэттио не только вспоминал о событиях прошлых лет. Он прикидывал, как может пройти голосование. Куэльта, разумеется, проголосует «за», это же ее идея. Но чародейку вряд ли кто поддержит. Даже Ялойт, который подбивал клинья к волшебнице уже не первый год, не пойдет на такой риск. А это означает, что его, Грэттио, голос ничего не будет решать. Однако что-то подсказывало магистру, что идея Куэльты является единственным шансом хоть как-то разобраться в происходившем. И он боялся, что если ничего не сделать сейчас, то дальше станет еще хуже. Но момент был упущен: уговаривать или отговаривать магов надо было до голосования.

Теперь все пять кубиков исчезли под дымкой. Пора было открывать результаты. Магистр Грэттио понимал, что тянуть больше уже нельзя, и махнул рукой.

Первым рассеялся дымок у Бробуга. Красный кубик, разумеется. Следующей была Куэльта. Зеленый. Теперь черед Мэрхиба. Красный. Потом кубик открыл Ялойт. Зеленый! Этого магистр Грэттио не ожидал. Но был уверен, что не личная симпатия мага к Куэльте сыграла тут свою роль. Значит, тот продумал все риски. Что ж, вот и дошла очередь до самого Грэттио. Зеленый.

Никто не издал ни звука. Эмоции следовало проявлять раньше.

– Да будет так, – хриплым голосом сказал магистр Грэттио.

И почти сразу раздался звук колокольчика. Затем другой, третий, и вот уже десятки подали голос. Магистр Грэттио бросился к своему кубу.

– В городе фантомы, десятки фантомов, – резко бросил он остальным. – Что-то начинается. Так, Бробуг, ты со мной во дворец, остальные – за Поглотительницей. Сейчас нельзя терять ни минуты! Все вы знаете, что делать.

Волшебники вскочили со своих скамеек и ринулись к порталам.

Куэльта, Мэрхиб и Ялойт прибыли в подземную тюрьму Фарметеи, где держали Поглотительницу Времени, скованную магическими путами. Когда они открыли дверь, то увидели валявшуюся на лежанке колдунью, которая, казалось, спала. Однако тут же раздался ее скрипучий голос:

– Ну, что я тебе говорила, красавица? Пришел тот час, и вам понадобилась моя помощь.

– Если мы тебя освободим, ты больше не будешь озоровать? – спросил Ялойт.

– Даю слово, – ответила колдунья. – Моих припасов даже после исполнения вашей просьбы хватит надолго.

– А когда они закончатся? – поинтересовался Мэрхиб. – Что потом?

– Суп с котом, – огрызнулась Поглотительница Времени. – Дожить еще надо. Я вам верю на слово, вам тоже придется. Иначе не договоримся.

– Если ты опять возьмешься за старое, – сказала, прищурившись, Куэльта, – то, клянусь, больше я тебя защищать не буду.

– Дожить еще надо, – повторила колдунья. – Как знать, красавица, вдруг нам доведется сражаться на одной стороне.

– Таких союзниц нам даром не надо, – фыркнул Мэрхиб.

– Что без толку лясы точить, – махнула костлявой рукой Поглотительница Времени. – Рассказывайте, что у вас там стряслось.

– Обойдешься, – отрывисто сказала Куэльта. – Мы привезем тебя в одно место, и ты нам покажешь, что там произошло в определенный час.

– Как скажешь, красавица. Я б могла вам какой совет ценный дать. Притом бесплатно.

И колдунья зашлась каркающим смехом.

– Переживем и без твоих советов, старая ведьма, – ответил Ялойт. – Вставай, время не ждет.

– Да, оно точно не ждет, – согласилась Поглотительница Времени. – И я это чувствую лучше вас всех.

Воспользовавшись порталом, маги с колдуньей быстро добрались до нужного места, хотя последнюю изрядную часть пути им пришлось пройти пешком. Да, вот тут всё и случилось. Сейчас дорога была пуста, и только ветер пел свою всегдашнюю унылую песню.

– Ну? – спросила Поглотительница Времени.

Волшебники сбросили державшие ее магические оковы. Колдунья с наслаждением вздохнула и обратила взор к небу.

– Потом будешь радоваться погоде, – резко сказал Мэрхиб и назвал интересовавший их час.

Поглотительница Времени кивнула и уселась прямо на землю. Сначала ничего не происходило, а потом чародеи заметили в слегка задрожавшем воздухе нечто вроде окна. В нем они увидели точную копию этого места, только сильно уменьшенную. Но образ быстро рос, и вот он достиг точно таких же, как и всё окружавшее их, размеров, словно слившись с реальностью. Маги почувствовали, что колдунья передает не только картинку, но также звуки и даже запахи. Время щедро делилось своими вечными воспоминаниями.

– Будьте внимательны, – проскрипела Поглотительница Времени. – Магические всплески вы тоже почуете.

Вскоре они услышали цокот копыт и скрип приближавшейся кареты, а на обочине вдруг возникла дымка, очень похожая на ту, что обвивала кубики во время голосования, только она была больше и имела темный, почти черный цвет. Дымок стал закручиваться в спираль, всё быстрее и быстрее, и неожиданно исчез, а у дороги появилась фигура, закутанная в грязноватый черно-серый балахон с низко надвинутым капюшоном. Перед ней стоял старый ящик, прикрытый чистым куском ткани, на котором лежала карточная колода.

– Откуда она взялась? – прошептала Куэльта. – Вы поняли?

– Нет, – почти одновременно отозвались Ялойт и Мэрхиб.

Чародейке услышала, что Поглотительница Времени что-то тихо пробормотала – или ей почудилось?