Ночь страсти

Огромный лунный диск занимал, казалось, половину небосвода. Его холодный, бледный свет затмевал звёзды, коим не посчастливилось оказаться рядом с ним. Подобно ночному солнцу, луна светила как никогда ярко.

Но свидетелями этого удивительного и завораживающего астрономического зрелища были лишь немногочисленные прохожие, непонятным образом оказавшиеся на улице поздней ночью. Но это было в городе. А посёлок спал.

Совершено безлюдный населённый пункт не производил никакого шума. Редкая собака гавкала на, пробежавшую мимо, кошку или шум ветра в листве. Полное умиротворение царило в скопище домиков, обнесённых линиями заборов.

Такая же обстановка была и в особняке Мироновых. Тишина и покой установились на большой площади участка, заключённого в кольцо высокой бетонной стеной. Только шипение раций охраны и короткие переговоры ночной смены прислуги нарушали эту идиллию. И так было абсолютно в каждом, даже самом удалённом уголке территории.

Молодой человек медленным, прогулочным шагом двигался по дорожке сада, подсвеченной лентой фонариков. Может, со стороны он и казался обычным посетителем или гостем Мироновых. Но чёрная форма и мощный ремень с закреплёнными на нём кобурой с пистолетом и ножнами с дубинкой, выдавали в нём охранника. И по дорожке он вовсе не прохаживался с целью прогулки, а патрулировал вверенный ему квадрат. Меткий глаз бегал по саду, ища возможных нарушителей, либо то, что те могли оставить. Рука ладонью приложена к кобуре, чтобы молниеносно отразить нападение, если таковое случится.

– Двадцать первый, ответь, – прошипела рация.

– Двадцать первый на связи. Нарушений нет. Продолжаю обход.

– Хорошо.

Обычная перекличка, может кому-то и покажется со стороны ерундой, но только не для этих людей. Андрей специально проверял своих сотрудников и строго наказывал так делать своему заместителю в своё отсутствие. В случае нападения, если кого-то из охраны выведут из строя, перекличка установит отсутствие своего. А если нет нападения, то подобное действие выявит тех, кто халатно относится к выполнению своих обязанностей, отправившись спать в ночное дежурство. И зачем такие стражи нужны?

Вот и теперь молодой человек обходил дальний угол сада, с периодичностью в пять минут отвечая на запрос из центра, как только услышит свой номер по рации.

Вдруг свет моргнул. Все ленты, дачные фонарики и прочие осветительные приборы вместе с подсветкой декоративных кустарников, одновременно погасли и через секунду загорелись вновь. Спустя пару мгновений произошло тоже самое. Одновременно с этим послышался треск электрических разрядов, как при замыкании электропроводки. Охранник выхватил рацию.

– Центр – двадцать первый. У меня неполадки с освещением.

– Подтверждаю, – ответил мужчина грозного вида, сидевший перед стеной, увешанной мониторами, на которые выводилась картинка со всех камер видеонаблюдения. Квадрат, патрулируемый двадцать первым, несколько раз на секунду погас и вновь осветился. Мужчина повернул голову к другому монитору и поднёс рацию к губам.

– Двадцать первый – центр. Нарушений периметра не замечено. Наши приборы там работают исправно. Скорей всего замыкание проводки. Отправляю вам подкрепление. Внимательно всё осмотрите. Возможно, это отвлекающий манёвр. Не расслабляйтесь.

– Принял, – ответил молодой человек и расстегнул кобуру, но оружие доставать не стал. Стоя на одном месте, он медленно повернулся вокруг себя, сканируя местность взглядом. Но ничего больше не происходило. Освещение работало исправно.

Внезапно за его спиной встрепенулся большой кустарник. Молодой человек молниеносно выхватил пистолет и направил его дуло на кустарник. Оружие имело подствольный фонарик, который тут же загорелся, разорвав темноту и осветив куст. Но тот мирно возвышался над другими такими же кустами, росшими у самой стены ограды.

Охранник нервно сглотнул комок, подступивший к горлу. Порыв ветра заставил ветви встрепенуться и зашуметь листвой. И молодой человек плавно опустил пистолет. Хоть это и был просто ветер, но он заставил стража покрыться холодной испариной. А следом на него накатило неприятное ощущение чьего-то присутствия. Он спиной ощущал пронзительный взгляд. Но только чей понять не мог. У него оформилась в голове мысль, что он сейчас находится на мушке у неведомого преследователя.

Хотя сам он прекрасно понимал, что это просто ощущение, которое возникло из-за замыкания и порыва ветра. Примерно так происходит у детей, которые боятся темноты. Совершенно безобидное событие случайно происходит, а дальше подсознание начинает рисовать монстров во всех тёмных углах.

Но одно дело, когда ты маленький ребёнок, трясущийся из-за выдуманного бабайки под кроватью. И совершенно другое, когда ты стоишь на посту, охранная одного из богатейших людей страны. Для ликвидации такого не поскупятся ни чем. И что конкретно ожидать неизвестно.

Нервы меньше чем за минуту напряглись до предела. Но очень скоро они вновь расслабились. По дорожке в нужный квадрат двигались трое. Подкрепление, обещанное центром, приближалось.

– Рассказывай, – спросил тот, что был в центре троицы, когда подошёл к молодому человеку. Его взгляд с подозрением скользнул по стволу, вынутого пистолета.

– Свет несколько раз погас. Был слышен шум электропроводки. Затем услышал шум ветра в кустах, – ответил охранник.

– На пульте всё в порядке, – ответил пришедший. – Но на всякий случай…

Договорить он не успел. Из другого кустарника, в небо взвилась огромная птица, расправив свои гигантские крылья с такой силой, что охранников обдало сильным потоком воздуха. За доли секунды чёрный силуэт растворился в ночном небе.

– Тьфу ты, чёрт, – выругался пришедший. – Гнездо тут свили, что ли?

В особняке в это время всё шло своим ходом. А точнее замерло до утра.

Прислуга на первом этаже выполняла свои обязанности ночной смены, переговариваясь в полголоса, чтобы не нарушать покой второго этажа, где в покоях покоились хозяева. Охранники периодически отвечали на запросы центра. А электрики недовольно бурчали. Охрана погнала их в угол сада, где произошла проблема с освещением. Но, судя по помятым лицам двух мужчин, они бы с радостью продолжали и дальше нести свою вахту в подсобке, мирно посапывая на ящиках с оборудованием.

Зато сами хозяева по-настоящему спали. В их спальне было сонное царство. Арнольд и Роза, отвернувшись друг от друга, лежали под одним большим одеялом, на котором лунным светом отпечаталась оконная рама. Большая луна заглядывала в комнату, направляя лучи в полумрак, создаваемый ночниками.

Арнольд сопел, притянув колени к груди. Снотворное, принятое перед сном, делало своё дело. Старик видел уже десятый сон, безмятежно кутаясь в одеяло.

А вот Роза спала плохо. Вечер был просто великолепным. После всех дел, запланированных на этот день и полностью выполненных, она с балкона наблюдала за потугами соседа, воевавшего с остатками деревянного забора. Штакетник, прожилины и столбы шли на дрова. Но для начала следовало всё это разобрать. Старый забор рабочие спиливали пролётами. И часто столбы сами падали на землю, стоило спилить прожилины. Затем всё это собрали в одну большую кучу, которую намеревались вывести на свалку. Но Мстислав не дал. Дрова на зиму ему были нужны. Роза попыталась предложить ему купить дрова. Но Мстислав снова пошёл на принцип. Он не понимал зачем разбазаривать древесину. Забор – это те же дрова. И плевать, что его ещё надо переработать в эти самые дрова. Это он сам сделает с лихвой.

И вот у него, наконец, дошли руки до заготовки дров. С монтировкой и кувалдой принялся он за дело, которое оказалось не таким простым, как представляла себе Роза. Потому и залюбовалась, как работает сосед. С стороны это даже казалось забавным. Мстислав напоминал Чарли Чаплина в немом кино.

Много раз чиненный забор имел различную структуру. Где-то он был прибит гвоздями, где-то закручен саморезами. Иные штакетины ломались, стоило чуть надавить на них, другие – держались до последнего. Порой Мстислав прилагал много усилий, и прожилина отлетала от столба, а Мстислав по инерции бежал вперёд и падал в траву. Один неловкий шаг и его ботинок наступал на гвоздь, отчего Мстислав начинал прыгать на одной ноге и сыпать отборным матом. Другой раз столб, прогнивший в конец, рассыпался от лёгкого удара монтировкой, и прожилина упала на кучу уже нарезанных дров. Дровина, получившая ускорение от прожилины устремилась в Мстислава и больно ударила его по колену. Зато следующая прожилина из лиственницы наотрез отказывалась выпускать из себя штакетник. Мстислав приложил усилие, всем весом надавив на монтировку, и улетел вместе с ней в кучу дров под фонтан собственной ругани.

Роза улыбалась, глядя на это. Но одновременно и сочувствовала, приговаривая:

– Говорила же, давай уже готовое привезём. Вот же баран упёртый.

Наконец, в балконную дверь повеяло приятным запахом горелого дерева. Мстислав затопил баню. И в тот самый момент Роза подловила его у дверей, чтобы составить компанию и помыться. Вдвоём же веселей. Да, и время пролетит интересней.

– Интересно, когда в бане тесно, – буркнул Мстислав. Но Роза расценила его слова, как «в тесноте, да не в обиде».

В общем, день у неё прошёл необычайно превосходно. Спать она ложилась в приподнятом расположении духа. Но стоило ей сомкнуть веки и провалиться в сон, как начались кошмары.

В кромешной, непроглядной тьме, где она не видела даже своих собственных рук, вдруг вырисовалась отвратительная физиономия получеловека полу… Роза даже не могла понять, на кого больше похож этот персонаж. В нём было что-то и от свиньи, и от барана, и от козла…

И это существо с копытами вместо ног и длинными руками смотрела на свою жертву. Роза понимала, что она именно жертва, уготованная ему. Кем и за что она не осознавала. Да и не собиралась знать. Точно она могла знать только одно – этот пришёл за ней.

Она пыталась сопротивляться, но руки были связаны за спиной, а ноги скованы кандалами. Она стояла на коленях. Вокруг неё взвились языки пламени, разорвав темноту и подсветив чёрта снизу. От этого его рожа не стала красивее, а наоборот. Он показался ей ещё более отвратительным. С его перекошенного лица свисали капли слюны. Грязные волосы лохмами падали на плечи и спину.

Он сделал шаг вперёд. И Роза с изумлением увидела его мужское достоинство, которое было на пике возбуждения. Огромное «бревно» непропорционально большое для его комплекции.

Роза застонала в предчувствии скорого изнасилования. Чудовище оскалилось, поймав этот сладкий запах страха закованной женщины. Не спеша оно стало обходить её. И когда зашло за спину, Роза потеряла его из виду. Она почувствовала, как некая сила приподнимает её над полом. Она ощутила, как повисла в воздухе, не имея под собой опоры. Пламя вокруг стало угасать, но не погасло совсем. Роза успела заметить, что огонь шёл линиями, образовывавшими пятиконечную звезду, заключённую в круг. Было в пентаграмме что-то ещё. Но разобраться в сплетениях языков пламени она не успела.

На её плечо легла лапа твари. Тут же спина ощутила жаркое дыхание самой преисподней, а обоняния коснулся смрад разложения. Другой лапой чудовище шлёпнуло её по ягодице. Роза попыталась молить о пощаде, но рот её не слушался. Губы сомкнуты. И она не могла вымолвить ни слова.

Горячий предмет коснулся её попки. Похлопал сперва одну ягодицу, затем вторую. Роза сразу поняла, что это такое, настолько налитое кровью, что было схоже по температуре с расплавленным металлом.

Она стала дёргаться, пытаясь отстраниться. За спиной послышалось довольное ворчание. Он наслаждался её слабостью, её страхом, её беззащитностью.

И тут Роза содрогнулась всем телом. Он вошёл в неё. Его бревно резко подалось вперёд, раздвигая половые губы и внутренности. Которые тут же ощутили адский жар . Роза загорелась изнутри. Запах горелого мяса моментально ударил в нос. Женщина вылупила глаза, которые, казалось, выпадут из орбит. Он мычала, пытаясь разорвать губы. Мгновенно сильнейшая боль сковала все мышцы.

А он приступил к насилию. Он стал двигаться, прожаривая нежные внутренности, разрывая их своим калибром. Лапами он схватился за её груди, когтями впившись в кожу. Кровь струйками побежала по бархатистой коже.

Он усиливал напор. Роза уже перестала чувствовать всё вокруг и осознавать себя. Водоворот боли, отчаяния и безвыходности затянул её. Она ощущала, как он хлопает её по ягодицам своим тазом. Его грубая кожа, натирала нежные женские округлости. Вонь его тела моментально впиталась в её волосы. Его когти продолжали рвать её груди.

Но это не было самым страшным. Он должен вот-вот испытать оргазм. А вместо спермы в неё польются потоки раскалённой серы. Ещё немного и…

Роза распахнула глаза, тяжело дыша. Пламя и темнота вокруг постепенно стали растворяться, превращаясь в потолок с шикарной люстрой в центре. Демон пропал. Вместо его рыка теперь звучало сопение Арнольда.

Женщина откинула одеяло и села на кровати. Пеньюар моментально прилип к телу. Она полностью покрылась липким потом. Сердце всё ещё билось в бешеном ритме, но дыхание постепенно успокаивалось. Она опустила голову и провела ладонями по лицу.

С минуту Роза приходила в себя. Затем вновь откинулась на постель, и сама не поняла, как провалилась в сон.

Темноту пронзили языки пламени, за которыми послышался рык…

Утром Мстислав сидел на крыльце, дымя сигаретой и рассматривая огромный, тёмно-синий синяк чуть ниже колена.

– М-да… – протянул он. – Запасся дровишками на зиму.

Обернувшись в сени, он ловким движением пальцев отправил окурок в пустое ведро и поднялся на ноги. Синяк моментально напомнил о себе тупой болью в колене. Мстислав поморщился, но сдаваться не стал. В своём доме обращать внимание на такие мелочи, как синяки и ушибы, нельзя. Пока время есть, надо проводить его с пользой. Запустишь что-то одно, и потом придётся не ремонтировать, а восстанавливать заново. И это не только о постройках. В переносном смысле эти слова можно отнести ко всему хозяйству.

И Мстислав направился в огород. Прополка грядок, сбор ягод, а потом и насекомых вредителей, укладка поленицы, подвязывание помидорной ботвы, свалившей собственным весом штакетник…

Так, крутясь по огороду, молодой человек не заметил, как наступил вечер. Солнце клонилось к горизонту в западной части небосвода, поднимая из травы полчища кровососов, прятавшихся от зноя днём.

Мстислав, довольный проделанной работой и тем, что день не пропал зря, подбирал с земли последние щепки, оставшиеся от его прежнего забора, и сносил их в баню, из дымохода которой, вился синеватый дымок.

Чан с водой у печи уже начинал бурлить. Крошечное оконце запотело, держа оборону от тёмной бабочки, пытавшейся взять на таран стёкла. Мстислав вылил последнее ведро в бак с холодной водой, вытер руки о грязную футболку и потянулся к бабочке. Его ладони, согнутые полусферами вмиг заключили крылатое насекомое в свою ловушку. Бабочка в панике стала бить крылышками по его пальцам.

– Нет, подруга, – с доброй улыбкой произнёс Мстислав. – Здесь тебе не место. Лети лучше на волю.

Выйдя из бани, он раскрыл ладони. Бабочка сидела на его указательном пальце, и когда оказалась свободна, не поспешила спасаться бегством. Даже наоборот, она расправила крылья, показывая своему спасителю красивый узор из пыльцы. Затем сложила их и вновь расправила. И только после этого вспорхнула в небо.

Мстислав усмехнулся, провожая её взглядом. Невинное насекомое пролетело мимо бетонной ограды и стало подниматься выше, растворяясь на фоне домика соседей. И Мстислав вмиг посерьёзнел. Если его соседку целый день не было видно и слышно, значит, вечером жди гостей. Это уже стало верной приметой.

Потому, переступая порог бани часом позже, уже в халате и с двумя большими полотенцами на плече, он не стал закрывать дверь на крючок, а только её прикрыл. Как бы он не хотел принимать Розу, опасаясь её мужа, но ставить её в неловкое положение из-за закрытой двери, он хотел меньше всего. Почему-то именно это его больше пугало.

Как словом, так и делом. Не успел Мстислав расположиться на верхнем пологе, как в оконце промелькнул силуэт, а спустя пару секунд скрипнула входная дверь. Мстислав картинно закатил глаза, глубоко вздохнув. В предбаннике послышалась возня. И вот в маленькую дверь входит обнажённая Роза. Её соблазнительное, выделяющееся формами тело, тут же покрывается мурашками от перепада температур.

Она сразу подходит к двуярусному пологу, на котором находится молодой человек, и садится на него, поставив ноги на полог ниже.

– Чё-то ты сегодня неважно выглядишь, – Мстислав с интересом посмотрел на её лицо. Немного осунувшееся, с уставшими глазами и едва заметными синяками под ними. Да, и общий вид женщины был, мягко говоря, не очень. – Денёк хреновый выдался?

– Не день, а ночь, – поправила его Роза. – Кошмары всю ночь снились. Еле заснула под утро.

– Страшное что-то? Про меня, наверное.

– Нет. Про демона, который насиловал меня.

– Чего? – на лице Мстислава появилась усмешка. – И это кошмар? Тебе же только это и надо. Ты потому от меня и не отстаёшь.

– Сравнил Мальдивы с Бали. Где ты, а где – этот… – она замялась, вспоминая образ демона. Но, как это бывает сразу после пробуждения, забыла вид персонажа сна. – А знаешь, как сердце билось?

Она взяла руку Мстислава и приложила к своей правой груди. Его ладонь утонула в мясе, вжав сосок. Мстислав кашлянул.

– Кхе. Вообще-то, сердце слева находится, – заметил он. Но Роза на это не обратила никакого внимания.

– А потом лапищей своей провёл мне по телу. Прям до сюда, – она повела руку Мстислава вниз. Ладонь скользнула по животу и утонула между её ног. А пальцы ощутили мягкую поверхность. Роза прикусила губу. А вот Мстислав вытаращил глаза, удивляясь тому, как она сразу намекает на секс, безо всяких прелюдий. Такое бывало, но редко.

– Я тебе поражаюсь, – сказал Мстислав. – Не выспалась, а всё равно хочешь.

– Я уже привыкла получать… – она осеклась. Её глаза голодным взглядом скользнули по телу молодого человека, блестящему от пота в жаркой бане, и упёрлись в его хозяйство. Эрекция была на пике. – Кто бы говорил. На себя посмотри.

– Сама виновата. Про сердце мне тут втирает. Заметь, до этого у меня всё было в порядке.

– А у тебя и так всё в порядке, – она развернулась и склонилась над ним. Её густые волосы упали ему на живот, закрыв лицо хозяйки. Но ему и не надо было видеть, он почувствовал её сочные губы и шершавый язык.

– Значит, говоришь, демон тебя всю ночь жарил, – Мстислав всё же поднял её волосы с той части головы, что были ближе к нему. Открывшаяся картина заставила его довольно ухмыльнуться. Роза приподнимала и опускала голову, поглощая его ртом. – Ну-ну. И как он это делал с тобой?

Роза оторвалась от его хозяйства.

– По всякому. Хочешь повторить? – она повернула голову и провела языком по стволу, смотря в глаза Мстиславу.

– А, почему бы и нет, – рука молодого человека лежала на голове женщины. И когда она опять впустила его себе в рот, он стал приподниматься тазом, удерживая её голову. Послышались хлюпающие звуки. Две мясистые груди затряслись под хозяйкой. Мстислав вытянул руку и стал теребить ближайшую к себе.

Насладившись минетом, он выпустил её голову. Роза облизала губы, покрывшиеся слюной и стала забираться на полог. Широкая конструкция могла вместить двоих человек. Роза взгромоздилась на него сверху, в позе наездницы. Когда её желанное и очень влекущее к себе тело, начало опускаться, из губ вырвался стон, а из паха послышался аромат сока. Она насадила себя на Мстислава и запрокинула голову от наслаждения. Мстислав же вытянул обе руки и сжал пальцы на грудях. Плавные, размеренные движения женщины совпали с её стонами.

Когда Мстислав опустил ладони на её бёдра, она сама схватилась за свои груди с твёрдыми сосками. Движения начали ускоряться. Мстислав сам задвигался навстречу ей. Роза опустила голову и подалась корпусом вперёд, подперев его руками, ладонями уперевшись в Мстислава.

– Ты уже как наркоман, – констатировал Мстислав. – Не можешь без секса.

– Маленькая женская слабость… М-м-м… Какой он у тебя большой.

– А есть с чем сравнивать? – больше с ехидством, чем с интересом спросил Мстислав.

– У меня большой опыт был, – она открыла глаза и таким взглядом посмотрела на Мстислава, что тот поёжился. В её глазах горели страсть, возбуждение, голод и какое-то сумасшествие. Как у психа, который долгое время не получал таблеток, вызвавшихся у него привыкание, а сейчас получил.