Двойное стекло

Иван Иванков

Двойное cтекло

Глава 1. Обычный выходной

– Лёша, ты уже уходишь?

Неожиданно прозвучавший голос Иры стеганул по перепонкам, словно кнут. А ведь он почти успел. Надел трусы, носки, рубашку с коротким рукавом и джинсы, сложил в карманы телефон и кошелек. Но ровно в тот момент, когда он пытался завести машину с брелока сигнализации, его застукала Ира. Какой он идиот, если думал, что получится уйти по-тихому.

Он планировал оставить записку на тумбочке в коридоре и тихо прикрыть за собой входную дверь. Ничего лучше на свою похмельную голову он придумать не смог.

Сексуальная точёная фигура в чёрном нижнем белье с кружевами застыла в проёме двери в ожидании ответа. Прядь каштановых волос слегка прикрыла правый глаз девушки, но не сильно мешала. Шторы в комнате были плотно занавешены. Этой ночью они скрывали от прохожих наготу влюблённых. Нужно было сказать хотя бы что-то. Лучше всего, конечно, правду. С каждой секундой пауза тяжелела.

– Да, у Маришки сегодня день рождения. А ещё мне нужно в магазин заехать подарок купить.

Это звучало как оправдание и было оправданием на самом деле. Открывающая сцена классического скандала. Ире не нравилось, что Алексей постоянно сбегает, ей хотелось его внимания. Поэтому запиской на тумбочке он бы не отделался, несложно было догадаться.

– Ты мне об этом не говорил, – нахмурилась девушка. – И обещал, что мы вместе проведём выходные!

Шикарные ресницы, которые она делала каждый месяц, только чтобы нравиться ему, несколько раз возмущённо захлопали, а красивое личико недовольно нахмурилось. Пришло время оправдываться по полной.

– Ириш, мне правда жаль, но это моя дочь. Прости, что не сказал сразу. Замотался на работе и забыл. Ты ведь знаешь, как я устаю в последнее время.

В глазах Иры блеснули слёзы, лицо осунулось – сейчас заплачет.

– Ладно, я опаздываю. Пожалуйста, отнеси ключи обратно в агентство. – М-да, если уж быть сегодня подонком, то по полной и до конца.

Алексей прошёл мимо совсем поникшей Иры, обулся, поцеловал её в лоб и вышел из квартиры. Ира молча проводила его взглядом и даже не всхлипнула. Но Алексей точно знал, что эту тихоню очень расстроит его грубость. Связалась на свою голову…

Женские слёзы, как много плохого было промыто их очищающей силой. Ира посидит, поплачет в одиночестве, а потом совершенно спокойно соберётся и отнесёт ключики от съёмной квартиры в агентство. На его памяти так было не раз и не два, с Ирой, Леной и далее по списку. А он как ни в чём не бывало поедет по своим делам.

И всё-таки он чувствовал себя виноватым. Но прощал себя, потому что у него семья, у него маленькая дочь и вообще он не хотел бы изменять, просто Ира редкая красотка. Тем более одинокая!

В подъезде родного муравейника экономкласса было опрятно, но неприятно: бедность, тоска, безнадёга. Очень хотелось сбежать.

В конце коридора, освещённого ярким электрическим светом, скрипнула входная дверь и на пороге появилась хрупкая фигурка девочки, чуть старше его дочери.

– Здравствуйте, – робко пролепетала она.

– Здрасьте, – через силу выдавил Алексей.

Все такие вежливые, будто каждому есть дело до незнакомых людей. Он был явно не в духе. Говорить не хотелось, а с кем-то ехать в замкнутой клетке лифта – да лучше пешком на двадцатый этаж. Но девочка не собиралась ехать в лифте с незнакомым мужчиной.

«Правильно, – усмехнулся Алексей. – Мало ли кто тут шляется. Может, я маньяк?»

Лифт подъехал, и Алексей загрузился в его безликое нутро. На боковой стенке висело зеркало. В нём отразился вполне симпатичный мужчина среднего возраста. Волосы русые, очень ему к лицу. Не красавец с обложки, но харизма просвечивает. Но женщинам, конечно, больше нравились его деньги.

Чувство вины не покидало Алексея. Выйдя из подъезда, он невзначай бросил взгляд на окно покинутой квартиры. Равнодушная стена штор. Обиделась.

В салоне авто Алексея поприветствовал бортовой компьютер с приятным женским голосом.

– Доброе утро, лапушка, – ласково обратился к ней Алексей. Он любил свою корейскую красотку, хотя все его друзья считали, что статус требует немецкого коня.

Заварил же кашу. Правильно говорят, что невозможно усидеть на двух стульях одновременно. Любовнице пообещал выходные вместе, а жене наплёл про командировку. И всё бы прошло как по маслу, только он забыл о дне рождения дочки. Вот так его вольное судно попало в шторм и в истерике забилось между Сциллой обиженной его ранним побегом Иры и Харибдой разгневанной фиктивным отъездом жены.

Чётких указаний, что купить, у него не было. Фантазии тоже. Что-то нужное, но только не очередную куклу.

Пока машина грелась, Алексей безэмоционально забил в поисковик «детские магазины», выбрал из вывалившегося списка простого ипэшника и построил маршрут к нему. Ровный женский голос навигатора сообщил, что ему предстоит проехать всего четыре километра.

Похмелье ещё не прошло, но Алексей к нему уже привык. Главное, что оно не мешало вести машину, да и опытный гаишник не заподозрил бы неладное, его сверхточный алкометр скорее всего не показал бы и сотые процента. Алексею было приятно думать так, он чувствовал, что контролирует ситуацию.

Его корейский седан вместе с другими автомобилями стоял в пробке, несмотря на выходной. Машины налипли на разгорячённый асфальт как мухи на варенье и чадили переработанным бензином. Четыре километра до детского магазина растянулись на целую вечность.

Родители маленького Лёши зарабатывали мало и жили бедно. В детстве о приставках и машинках он не мог даже мечтать. Но желание иметь всё это не прошло, даже когда он вырос и стал зарабатывать в десятки раз больше. Поэтому в магазине он в первую очередь остановился у полки с машинками. Вообще, он мечтал о сыне и хотел бы дать ему то детство, которое не досталось ему самому.

Полки с девичьими игрушками были переполнены разными безделушками. Алексей с презрением относился к современным детским игрушкам, ему казалось, что этих пупсов, которые могли ходить в туалет, куклы с полными губами плохо влияют на неокрепшую детскую психику.

Но кое-что его всё-таки зацепило. На стеллаже прямо у кассы стояла кукла… вроде бы кукла. Но выглядела совсем как живая! То есть нет, все куклы были в общем-то антропоморфными. Но эта! Её фигура была очень естественной, без этих больших голов и очень узких анорексичных талий. И глаза цвета летнего неба… будто искрились человеческой радостью. Только вот одета она была довольно старомодно – белый берет и платье, высокие ажурные гольфики и туфельки со шнуровкой.

– Какая красивая кукла! – с непривычным для него восхищением тихо проговорил Алексей. Давно его так ничего не трогало.

Сзади послышались шаги, а за ними приятный женский голос.

– Да, это копия куклы работы швейцарского мастера Анри-Луи. Жаннетта.

Алексей обернулся и увидел привлекательную брюнетку с пухлыми губами и сексуальной фигуркой, которую подчёркивали обтягивающие джинсы. На вид ей было лет двадцать. Алексей с первого взгляда понял, что хотел бы заполучить её. И что мог бы даже влюбиться, но любил бы до тех пор, пока однообразная сексуальная связь не наскучила бы ему.

«Богиня!» – пронеслось в его голове.

– Красивая, – сказал и сам не понял, про куклу он или про девушку. – Самая красивая кукла в мире. И прямо как живая…

Богиня улыбнулась.

– Вы знаете, остальные куклы вообще не похожи на людей. А вот вы… красивее самой красивой куклы. – Алексей придумывал комплименты, не задумываясь. И судя по раскрасневшимся щекам богини, ей это понравилось.

– Алексей, – представился он. – А как обращаться к вам?

На груди у богини был бейджик, но Алексей не хотел показаться пошляком, который заглядывается на грудь женщины при первой встрече.

– Юля, – засмущалась девушка.

– Красивое имя. Как вам кажется, Юлия, Жаннетта девочке, которой сегодня исполняется пять? – неожиданно томно проговорил Алексей.

– К сожалению, куклу сделали по индивидуальному заказу, и она не продаётся. Её заберут в конце следующей недели, – извиняющимся тоном проговорила Юля.

– Как жаль, – Алексей сделал настолько печальный вид, насколько мог. – Придётся мне оставить свою племянницу без подарка.

Да, он сказал племянницу. Нехорошо на первом свидании признаваться, что у тебя есть жена и ребёнок.

Кажется, Юлю это тронуло.

– Может быть, она любит мультик «Волшебное королевство?» У нас как раз есть все принцессы и даже Кот-барон.

Девушка указала на полку с игрушками. Алексей посмотрел на них и понял, что именно эти куклы ещё при входе в магазин вызвали у него волну отвращения.

– Нет, – непроизвольно скривился он. – Она не любит современные игрушки.

Юля задумалась, и спустя секунду на её лице он разглядел что-то вроде хитрого плана.

– Я посмотрю, может быть, поставщик успеет привезти такую же куклу к концу следующей недели, – воодушевилась она.

Девушка заклацала по клавиатуре длинными пальцами и спустя минуту широко улыбнулась.

– Всё получилось. Вы можете купить эту куклу прямо сейчас! – Она явно была довольна, что угодила ему.

– Вы не просто красотка, вы ещё и волшебница! – сладко проговорил Алексей.

Он был старше её лет на десять, но ведь настоящей любви покорны все возрасты. Тем более по её застенчивым сигналам он понял, что она не против, и решил взять деву за её прелести.

– Юля, я перед вами в долгу и хочу как-то отблагодарить. Как вы смотрите на то, чтобы непринуждённо провести вечер в моей компании? Я угощу вас ужином, а вы расскажете мне про того швейцарского мастера.

– Анри-Луи, – смущённо смеясь, подсказала она.

Он смотрел ей прямо в глаза и видел, как её щеки становятся всё более яркими, а губы в волнении дрожат.

Алексей говорил спокойно и уверенно. Ему это ничего не стоит, он делал так сотни раз. Девушкам нравилась его уверенность. Обручальное кольцо он предусмотрительно снял. Хотя даже оно не действовало против его обаяния.

Юля ушла за упаковкой в подсобку, соблазнительно виляя бедрами. Алексей решил, что это тоже знак, который не позволял ему сомневаться в успехе.

Вернувшись, она упаковала куклу и выдавила со смущением:

– Во вторник у меня смена до шести, а потом я полностью свободна.

– Хорошо. Дадите номерочек?

Алексей протянул ей смартфон, в экран которого она уверенно вбила свой номер. Он записал её номер и подписал контакт «Юля (классная попа)». К его счастью, жена никогда не страдала приступами ревности и не шарилась в его телефоне.

С чувством выполненного долга перед дочерью и собой за номерок очередной красотки Алексей вышел из магазина. А в его голове уже складывался план, как он задержится на очередном срочном совещании с коллегами из Москвы. Всё ради сохранения брака.

Коробку с куклой он положил в детское кресло. Кстати, во вторник его нужно будет спрятать в багажник. Потом завёл машину и по привычке посмотрел в зеркало заднего вида – с заднего сиденья на него смотрела кукла. Как живая.

– М-да, надо бросать пить.

На долю секунды им овладел ужас, ну вы понимаете, зловещая долина. Но он быстро собрался, завёл мотор и двинулся. И всё-таки мысли о кукле отвлекли его, и только спустя время он заметил, что телефон не подключился к блютузу на магнитоле. И более того, магнитола бесследно исчезла из списка доступных устройств.

– Что за чертовщина? – искренне возмутился он. – Придётся заехать на ремонт.

Каждый день он общался по телефону с коллегами и, чтобы не держать в руках, ставил его на громкоговоритель. Ему это было важно.

Он снова посмотрел на куклу в зеркало заднего вида. На душе было легко, потому что он купил дочери очень дорогой подарок. Им легко было откупиться за то, что его почти никогда не было рядом. До дома оставалось полчаса. Он включил режим радио на магнитоле, но вместо музыки услышал мужской бубнёж:

«…следовательно, у нас есть две противоречащие друг другу теории: по мнению учёных, сознание умирает вместе с мозгом человека, а другая версия – что оно существует во времени и пространстве вне зависимости от нашего тела.

– Подождите, – ответил другой голос. – Но в начале передачи вы говорили, что какие-то клетки…

Обладатель первого голоса, перебил его:

– Верно. Клетки головного мозга после остановки сердца живут в течение суток. Выходит, что за это время можно оживить человека, если не было особенно критичных повреждений. Более того, я подозреваю, что в это время человек частично ощущает, что с ним происходит, но не может пошевелиться.

– Жутко. Но как это утверждение согласуется с гипотезой, что сознание существует в пространстве и времени отдельно от тела?

– Это самое интересное. Вообще, существование сознания, как… органа… материи или субстанции, в общем как физического явления, не доказано наукой. Но эмпирические наблюдения и эксперименты указывают на то, что у нас есть нечто, что отличается от инстинктов и так далее. Например, клиническая смерть. Люди, пережившие это состояние, описывали его так, будто их сознание покидало тело, и они могли наблюдать за происходящим со стороны.

– Подождите! – перебил второй. – То есть сознание – это то, что мы называем душой?

– Я думаю, да. Пока точнее и не скажешь…»

Алексей уже было собирался переключить радио на другую волну, но его привлёк странный звук. Он оглянулся на куклу и увидел, что коробка, в которую она была упакована, непонятным образом порвалась.

– Странно, – пробормотал Алексей и тут же отвлёкся на голос радиоведущего.

«А у нас в гостях был писатель…»

Алексей выключил радио.

– Что за ерунда? Опять какой-то проходимец решил заработать денег на идиотах! Сознание у него живёт отдельно от тела! Эзотерика какая-то. Нет никакого ада, рая и даже потустороннего мира. Умер Максим и хрен с ним, как говорится, – в сердцах произнёс он.

Но Алексею было не до размышлений о загробной жизни. Он проживал лучший этап жизни и не планировал умирать в скором времени. Семья, высокооплачиваемая работа, сексуальная любовница – что ещё нужно мужчине в тридцать пять?

Алексей жил в элитном четырёхэтажном доме с консьержкой в престижном районе. Двор дома был огорожен высоким забором, а ворота были настроены на автоматический режим и открывались, когда датчик считывал номер машины.

Алексей вбежал на второй этаж, но входить не торопился. Ему больше хотелось оказаться сейчас в постели с Ирой, чем в костюме счастливого мужа и отца ехать в ресторан, в котором соберутся родственники с обеих сторон. Алексей никогда не любил посиделки с родственниками, но сейчас они приводили его в тихое бешенство. Ему хватило бы общества дочери.

Дверь бесшумно открылась, и Алексей вошёл. Пахло чистотой и свежестью с примесью парфюма и дорогой кожаной мебели. Жена сделала красивый ремонт в квартире в стиле минимализм. Точнее, за кругленькую сумму наняла на его деньги дизайнеров и строителей. Но результат всё равно его по-своему радовал.

Он вошёл в комнату и увидел жену, вальяжно возлежащую на белом кожаном диване. Мира услышала его шаги и медленно оторвала взгляд от журнала и лениво улыбнулась ему одними уголками рта. До родов она была сногсшибательной блондинкой с еле заметными морщинками на лице. Но после поправилась, и её аккуратная задница перестала быть сексуальной. И для Алексея это было критично – он перестал её желать. Их интимная жизнь постепенно сходила на нет. И тогда он начал заводить себе любовниц.

– Здравствуй, милая! – бросил он, едва касаясь её губ. От неё, как обычно, пахло вином. Судя по всему, по мужу она не скучала.

Мира медленно сфокусировала взгляд на нём и устало, как будто не пролежала сегодня весь день дома, спросила:

– Как поработал?

– Отлично. Устал как собака. Я пойду приму душ.

– Только побыстрее – нам выходить скоро. Кстати, ты купил подарок Маришке? Надеюсь, это не кукла…

– Кукла, но она потрясающая! Тебе понравится. Я оставил её в машине.

Мира недовольно что-то пробурчала в ответ, но Алексей закрыл дверь ванную и не услышал её. От него пахло духами Иры, нужно было их смыть, пока жена не протрезвела и не начала остро ощущать чужие запахи. Он посмотрел на себя в зеркало и улыбнулся морщинкам у глаз – они делали его более зрелым.

Покончив с душем, он уединился в единственном уголке, которого не коснулась рука жены и её дизайнеров, – в личном кабинете. Здесь он любил отдыхать за просмотром фильмов, новостей, или играя в компьютерные игры. Сидя в этом же кресле, он регистрировался на дейтинговых сайтах, один из которых подарил ему Иру.

В кабинете стоял большой стол, широкий диван и просторный шкаф, в котором Алексей хранил свои рубашки, пиджаки, брюки и многочисленные галстуки. Тут же возле высокого витража стоял мини-бар. Выпивать не хотелось, к тому же ему ещё предстояло вести автомобиль.

Алексей жил как солнце, вокруг которого совершают движение планеты галактики. Девушки его любили, мужчины подчинялись, семья знала своё место – последняя от солнца орбита. И абсолютно ничего не могло нарушить этот священный порядок.

От этих сладких мыслей Алексея отвлёк стук в дверь – жена была приучена не входить без стука. Дрессировка.

– Да, Мира, входи, – спокойно сказал он.

Жена вошла не одна. Вместе с ней в комнате разместилось густое винное амбре. Жена любила вино. Правильнее сказать, она думала, что всего лишь любит его. Как и все начинающие алкоголики. Алексей потворствовал её увлечению, по крайней мере, до поры до времени – так она меньше его контролировала. Когда дочка подрастёт и начнёт что-то понимать, это станет проблемой, а пока – пусть так.

– Ты уже готов, милый? Нам пора выходить.

Это «милый» было сказано без особенного чувства, вяло и безжизненно и лучше всего описывало их отношения. Вялые и лишенные чувства.

– Да, поехали. Сейчас только машину заведу, – устало ответил он. – Кстати, прекрасно выглядишь.

Алексей прошёлся по ней оценивающим взглядом. Мира надела дорогущее алое платье и туфли, купленные в прошлом году в Милане. На самом деле Алексей думал не о том, что эти вещи ей очень идут – он видел на ней деньги, которые потратил на её шмотки и на эту поездку. Хотя он сам отправил её туда с дочкой и подружкой Лизой, чтобы самому провести время дома в приятной компании.

– Спасибо, – радостно, как будто не заметила его равнодушия, ответила Мира. Она даже на секунду прильнула к нему обняв за талию. В такие моменты она становилась игривой. Но Алексею это не нравилось. Подсознательно его сильно раздражало, что она любит не его, а его деньги. И он хотел чуть подгадить ей настроение.

– Ну как тебе? Нравится? – спросил он, доставая куклу из машины.

Мира долго всматривалась в куклу. По выражению её лица не было понятно, нравится ей или нет.

– Странная она какая-то, – наконец выдавила из себя оценку Мира.

– Чего странная-то? Между прочим, это копия куклы работы швейцарского мастера Луи-Анри, – с обидой проговорил Алексей, а потом с гордостью добавил: – Её зовут Жаннетта.

– Ладно, она странная, но и правда красивая. По крайней мере, не хуже чем то, что в прошлом году подарили Маша с Димой, – с улыбкой сказала она.

Они оба рассмеялись – случай был скорее забавным, чем неприятным. Маша – её двоюродная сестра, а Дима муж Маши. По мнению Миры, Маша для своих двадцати пяти была слишком летящей. Этот вывод она сделала, потому что Маша подарила её дочери трансформера. Она искренне считала, что некоторые девочки тоже играют в роботов, и она против стереотипов. Как ни странно, Маришка и правда полюбила игрушку

– Спрячь пока куклу в багажник, а то Маришка увидит её раньше времени, – спокойно проговорила Мира и села в машину.

Алексей уложил коробку с куклой и, когда закрывал багажник, мельком взглянул на лицо Жаннетты. Странно: то ли это тень так легла, то ли лицо её и правда скривилось в недовольной гримасе.

– Бред какой-то, – вполголоса проговорил Алексей и с шумом захлопнул багажник.

Едва мужчина сел в салон, как снова ощутил перегар, смешанный теперь с машинным маслом.

– Ты хотя бы жвачку пожуй, – не выдержал Алексей и, предупредив её вопрос, указал перед ней и сухо добавил: – В бардачке.

– А что, пахнет? Прости. У меня был сложный день. С самого утра не задался. Сначала я приехала в химчистку забрать шубу, а они до сих пор с ней ничего не сделали. Уже две недели прошло! – вскипела она, а потом тут же остыла. – Говорят, что у них было слишком много клиентов, а сотрудники слегли от ковида. – Потом она снова вспыхнула: – Хотя какой ковид, какая пандемия, вон сколько людей бродит по улице.

Потом она сделала паузу. Алексей ничего не отвечал, он знал, что это не всё и ждал, пока она продолжит.

– Ты знаешь, мне кажется, пора завязывать с алкоголем, – проговорила она глядя в пол.

– Неожиданно, – с улыбкой отметил Алексей. Он правда удивился, что она вдруг подумала об этом.

– Раздражаюсь по пустякам. Надо меньше пить, – объяснилась она.

– Ну сегодня-то ты выпей, а с завтрашнего дня – пост, – подшучивал Алексей.

– Думаешь, не смогу? Нет, ну сразу не смогу отказаться. Буду пить только на встречах с подругами и только один бокал. Я же не алкоголичка, – добавила она обиженно.

Алексей кивнул, хотя, конечно, не поверил. Искренность жены его тронула, но он считал, что она недооценивает силу зависимости. Иногда она может стать сильнее воли человека.

Всю оставшуюся поездку они молчали. Под действием алкоголя Мира начала клевать носом, но заснуть не успела – они уже подъехали к школе, в которой училась Маришка.

– Приехали, – зевнув, констатировал Алексей. – Сходи за Масей, а мне нужно перезвонить коллеге.

Мира вышла из машины, пошатываясь.

– М-да, дорогая. Хорошо, что на дне рождения будет твоя мама, и ты не будешь много себе позволять, – проговорил ей вслед Алексей, но она не услышала.

Само собой звонок был несрочный. Ему просто не хотелось, он считал себя лишним. Мира будет наряжать дочку, укладывать волосы и красить детской косметикой. Алексей в этом ничего не смыслил, но ему казалось, что ребёнка не надо приучать к краске с раннего возраста. Будь у них сын, он бы занялся его воспитанием сам. А как воспитывать девочек, жене лучше знать.

Спустя полчаса жена с дочкой наконец показались из-за двери. Алексей молча посмотрел на разукрашенную под куклу Маришу, но предпочёл скрыть недовольство и выдавил из себя насколько мог весело:

– Что за принцесса посетила наши скромные края? Миледи, скажите, как вас зовут?

Так он не притворялся даже для женщин, которых хотел затащить в постель. Это был высший уровень гадкого флирта.

– Меня зовут, Марина. Но дома все называют Масей, – уверенно ответила дочь.

Это повеселило его, он немного размяк и взял Масю на руки. В приподнятом настроении они загрузились в машину и поехали в ресторан.

Маришка сидела в своём креслице и веселила папу смешными рожицами в зеркало заднего вида. Алексей беззвучно посмеивался и тоже кривил ей рожицы, только наигранно серьёзные. Мира, не замечая этого, задумчиво смотрела в окно и очень скоро уснула.

Так они довольно быстро доехали до «Беглый койота». Ресторан считался престижным. Статус обязывал соответствовать. Накануне Мира заплатила администратору кругленькую сумму, поэтому вопреки пандемии и множеству запретов им позволили провести шумное мероприятие на большое количество гостей. Но в действительности люди в их городке соблюдали предписания не дольше месяца. Алексей сам считал, что ограничения вводились не для спасения людей, а в корыстных целях больших рыночных игроков. Как только изобретут первую вакцину, начнётся информационная война за рынок и всем важно будет только навариться на продаже «спасения», и забота о здоровье уйдёт на второй план. Точнее, вернётся туда.

В ресторане играла приятная музыка, гости пили лёгкие напитки. Белым шумом звучали голоса, звоны бокалов и приборов. Типичная атмосфера праздника. Алексей смотрел на всё это немного разочарованно. Мира тут же упорхнула в уборную, а Алексей с Маришей приняли на себя гостей. Рукопожатия, слюнявые поцелуи, объятия и наигранно восторженные крики. А потом появилась Мира, и все переключились на неё.

Началась развлекательная программа для детей. Ряженые аниматоры верещали мультяшными голосами, заставляли детей участвовать в конкурсах. Судя по смеху и радостным крикам, им нравилось. А вот Алексей окончательно раскис.

Мариша как именинница была в центре общего внимания. За несколько минут она была признана самой красивой, умной и талантливой девочкой. Для зрителей она честно выиграла титулы в конкурсах. Но Алексей смотрел на это, как на фестиваль тщеславия и жирной лести и в очередной раз для себя подметил, что деньги из любого человека сделают любимца публики. Нужны лишь те, кто будет кричать об этом во всеуслышание.

Мира сидела рядом и смеялась. Как и предполагал Алексей, к алкоголю почти не притрагивалась, только пару раз пригубила. Сам же он уже начал с тоской поглядывать на французский коньяк, стоящий на столе Павла Сергеевича, отца Миры. Лысый и полный мужчина делал глубокие глотки рубиновой жидкости и даже не морщился. Он, как и все, радостно щурился, смотря на любимую внучку. Папа Миры был депутатом местного собрания. И Алексей гордился тем, что несмотря на такую возможность, всего добился своим трудом. Для него важна была независимость.

Праздник подходил к концу. На сцену вышел певец и своим бархатистым баритоном затянул песни из «Бременских музыкантов». Алексею впервые за этот день стало тепло. Он любил эту песню в детстве.

Павел Сергеевич поднялся со своего места и пригласил внучку потанцевать, а Мариша, как настоящая дама, кивнула ему и подала ручку. И где она всё это нахватала, удивлялся Алексей.

Гости аплодировали паре и улыбались в умилении.

– Лёша, сходи к машине, принеси куклу, – шепнула ему на ухо Мира.

Алексей уже полностью протрезвел, когда подошёл к машине и открыл багажник. Шутка ли, он уже бодрствовал восемь-девять часов и прекрасно соображал. Ему не могло показаться, он всё хорошо помнил. Но куклы не было на месте.

– Твою мать! – выругался он. Им овладел ужас.

Он отошёл от машины и в приступе паники, смешанной с тревогой, заглянул под капот. Абсурд. Куда она могла деться? Первое, что ему пришло в голову – машину вскрыли и забрали куклу. Но он сразу понял, что это звучит довольно глупо. Похоже на глупую шутку. Он подумал, что Мира забрала её из машины, когда выходила, и забыла в уборной. Что взять с нетрезвой женщины. Но именно в этот момент он заметил коробку с куклой в детском кресле на заднем сиденье.

– Что за чертовщина? – едва слышно проговорил он.

Он не был суеверным, но его рациональный мозг не мог найти объяснение происходящему. Как Жаннетта оказалась там, если он точно помнил, как укладывал её на дно багажника, как она скривилась в недовольной гримасе, или так падала тень? Даже если он всё это себе придумал, Мася бы уже нашла подарок и точно дала бы всём об этом знать. В очередной раз он подумал о том, что пора бросать пить. Он взял в слегка трясущиеся руки коробку с куклой. Этот случай сильно его растревожил, чего он не мог скрыть.

– Принёс? – спросила Мира, когда он подошёл.

– Да, – сухо ответил он.

– Что-то случилось? – она общалась с ним, но не смотрела в его сторону.

– Просто задумался. Как подарим? – отмахнулся он.

– Сейчас Мася подойдёт ко мне. Я её отвлеку, а ты доставай.

Алексей кивнул.

Музыка закончилась, и дедушка, встав на одно колено, обнял свою внучку. Раздались аплодисменты тронутых танцем и этим жестом гостей. Пока все обратили внимание на импровизированную сцену, Алексей вернулся к столу и достал коробку с куклой и встал чуть поодаль в ожидании жены.

Малышка отлипла от дедушки и побежала к маме. Как и всегда в такие моменты, она сначала ждала реакцию мамы и лишь потом шла к отцу.

– Мама! Видела, как я танцевала? – радостно прокричала Мариша.

– Конечно, моя звёздочка! Ты была, как настоящая леди.

Мира обняла дочь и, повернув лицо в сторону Алексея, кивнула ему. Мужчина вышел и, встав на колено так же, как и дедушка, протянул коробку с куклой для своей дочери. Мариша запрыгала на месте, протягивая ручки к коробке. Алексей достал куклу из коробки и протянул её Маришке.

– Ух ты! Какая красивая! – искренне восхитилась Мариша.

– Её зовут Жаннетта, – сказал Алексей.

– Жаннетта! Красивое имя, но я назову её Машей, – говорила Мариша, увлечённо разглядывая куклу.

– Хорошо, Маша так Маша.

Алексея порадовало, что у его ещё такой юной дочки есть своё мнение и она готова его отстаивать.

– Она будет хорошей парой для Фелеса! – улыбаясь и глядя прямо в глаза отцу, сказала она.

– Фелес? – переспросил Алексей. – А кто это, милая?

– Это мой новый котик! Мне его тётя Маша и дядя Дима подарили.

Девочка убежала в сторону столов, на которых была уже добрая гора разнообразных коробок и упаковок, которые Марише надарили гости. И схватила оттуда нечто, лежащее прямо на вершине, и прибежала с ним к отцу.

– Вот! Это он. Фелес, – представила своего нового друга Мариша и протянула отцу.

Алексей взял игрушку в руки. Мутант какой-то. Прямоходящий кот в старомодном костюме. На голове шляпа, на ногах сапоги. Натуральный кот в сапогах из одноименной сказки.

– Кот-барон Фелес, – задумчиво протянул он.

– Ты тоже смотрел этот мультик? – недоверчиво спросила малышка.

– Я тоже был ребёнком, – засмеялся Алексей.

Дочь обняла папу ещё раз и побежала показывать всем детям свои новые подарки. На небольшое время супруги остались одни. Мира стояла с пустым бокалом, и Алексей захотел предложить ей вина, но вдруг у неё зазвонил телефон.

– Да, Лиза, – ответила она. Сам Алексей ненавидел её лучшую подружку всей своей душой, честно говоря, даже не понимая за что. Наверное, если бы он понял, то возненавидел бы только сильнее. – Да, со мной. Мы на дне рождения, я ведь тебя приглашала… А что такое? Да, сейчас.

Мира чмокнула мужа в щёку и, прикрыв телефон рукой, прошептала ему на ухо:

– Я отойду, поговорю по телефону.

Алексей кивнул ей и пошёл искать себе развлечение. Через пять минут он сдался. Закуски Алексея не привлекали, он был сыт. Он сегодня даже не пил, так как был за рулём. Ему оставалось только бесцельно шататься по залу. Его постоянно дёргали многочисленные родственники, что никак его не развлекало. В какой-то момент он даже спрятался от них в туалете, но там его достал двоюродный дядя Коля. Алексей закрылся в кабинке, но дядя не понял его намёк и стал болтать с ним через дверь, новостей о родственниках хватило ненадолго, и он ушёл. А Алексей перелистал все фотографии голых девушек, которые сделал на свой телефон, и тоже вышел из вынужденного заточения. Как же тяжело быть трезвым.

Перед туалетом его встретил отец Мирославы. От него несло коньяком и куревом. Лицо Алексея непроизвольно сморщилось. Он давно бросил курить и не выносил этот запах, напоминавший ему о временах болезненной зависимости.

– А, Лёшенька, – весело поприветствовал его дедушка Маси. – Тебя Мира искала.

– А вы не видели, куда она ушла, Павел Сергеевич?

– Не сказала, – и в подтверждение развёл руками.

Алексей поблагодарил тестя и стал глазами выглядывать в толпе гостей жену. Какое-никакое, а развлечение. Но поиски закончились, едва успев начаться. Жена сидела на корточках, обнимая плачущую Маришку, которая тёрла коленку.

– Что случилось? – встревоженно спросил он.

Незнакомый женский голос зазвучал слева от него. Обеспокоенный Алексей, даже не повернулся в сторону говорившей:

– Маришка бегала по залу, пока не поскользнулась. Ударилась коленом о ножку стола, – голос был сочувствующим.

– Бедненькая. Сильно болит? – спросил Алексей. Мариша чуть приподняла голову и посмотрела на папу глазами полными слёз, слегка кивнув. И Алексей понял, что всё не так страшно. – Ну ничего, моё солнышко. До свадьбы заживёт.

Резкий взгляд Миры обжёг Алексея своей ненавистью:

– Я думала, ты следишь за дочерью, – со злобой бросила она ему.

– В ресторане полно гостей, она была у всех на виду. Я ненадолго отошёл в туалет.

Внезапно Алексей понял, что что-то поменялось. Лицо Миры стало пунцовым, будто она еле сдерживала себя. Тот звонок. Наверняка всё из-за него.

Спустя несколько минут малышка неуклюже встала и попробовала сделать несколько шагов. Он напряжённо смотрел за ней, пока не услышал самый мерзкий для него голос в мире.

– Смотри, что я тебе принесла, принцесса! – голос был женским. Это была та самая Лиза. Она протянула Марише куклу. Именно таких кукол-анорексичек искренне ненавидел Алексей.

– Тётя Лиза! – Мариша забыла про боль, быстро обняла её и с большой радостью принялась открывать новый подарок.

«Вот это событие! Прибыла королева скелетов собственной персоной», – подумал Алексей.

Елизавета Панькова, лучшая подруга жены, была с точки зрения Алексея болезненно худой женщиной. В прошлом она работала моделью, выигрывала конкурсы, но давно оставила карьеру и сидела дома, в общем-то, как и Мира. Муж айтишник прилично зарабатывал, супруги не планировали детей и жили в своё удовольствие.

– Привет, Мира! Я только на две минуты, – совсем другим тоном продолжила королева. – Малышку поздравить. Ну как ты? Держись давай. Всё будет хорошо. Звони мне сразу.

Она не соврала. Ровно после этой фразы Лиза развернулась, бросила прощальный взгляд на Алексея, полный чувства, граничащего с ненавистью и страстью одновременно. Алексей никогда не сомневался, что ему не стоило большого труда отбить у лысеющего айтишника его музу. Хотя своей внешностью она его никогда особенно не привлекала: перекачанные губы, грудь, и задница. А ведь последняя для мужчин имеет сакральное значение.

Где-то у входа, едва выглядывая из-за спины уходящей жены, блеснула лысина её мужа. Он махнул Алексею и улыбнулся тридцатью двумя белоснежными зубами.

– С тобой всё в порядке? – как только представился шанс тихо спросил у Миры Алексей.

– Потом, – жена наградила его таким взглядом, что нерадивый муж сразу передумал настаивать на ответе.

Остаток вечера Алексей продолжал наигранно улыбаться гостям, а сам крутил в голове возможные причины злости Миры. Неужели Лиза, эта мегера, увидела его с кем-то в городе и поспешила рассказать Мире. Но он был уверен в чистоте своего алиби, уверен в местах, которые посещал, – он не мог случайно попасться на глаза.

Празднование подошло к концу. Для того чтобы перевезти все подарки, администратор ресторана вызвал грузовую машину и несколько грузчиков. Мира и Алексей как хозяева вечера изображали радость и мило прощались с гостями, но между собой не переговаривались.

– Куклу в машину забери, – грубо бросила Мира, когда все наконец ушли.

Со всей покорностью провинившегося щенка Алексей выполнил приказ жены. Он взял куклу, положил её в коробку и пошёл к машине. На этот раз он сложил куклу в салон, прямо рядом с креслом Маси.

Мира уже освободилась и ждала Алексея. В уголках глаз заблестели слёзы, но голос был твёрдым, как сталь:

– Пойдём на улицу поговорим, – смогла выдавить она полушёпотом.

Алексей кивнул и вышел первым вопреки этикету. Шёл и чувствовал, как жена одним взглядом прожигает дыру в его спине. Лиза. Какая же сука. Наверняка сказала что-то жене по телефону, а потом приехала посмотреть на результат. А подарок был только предлогом. Видимо, изначально реакция жены была не такой, какую она ожидала. И в финале своей речи она пожелала Мире держаться. Манипуляторша.

Они вышли на опустевшую парковку. Вечер был душным, и Алексей предположил, что ночью пойдёт дождь. И ему вдруг захотелось пройтись по пустому ночному городу под дождём.

На лице жены застыла маска злобной обиды. Подняв взгляд на мужа, она холодно спросила:

– Алексей, ты мне изменяешь?

– Что? – поперхнулся мужчина. – Ты с ума сошла?

Мира говорила так уверенно, будто действительно что-то знала. Нужно было понять, что именно. Может, не всё так плохо…

– Твои постоянные командировки, задержки на работе. Я верила тебе! – с надрывом выкрикнула она.

– Это чистая правда! Думаешь, работая с девяти до шести пять дней в неделю можно зарабатывать деньги, которые зарабатываю я? Как бы не так. Приходится впахивать, – неожиданно сорвался он.

Он сказал правду. Точнее, правда в его словах была. Мира не очень хорошо понимала, сколько он зарабатывает, поэтому ей приходилось верить ему на слово. Он действительно много приносил домой, но и себе ни в чём не отказывал. Иметь несколько любовниц очень накладно.

– Ты меня не любишь. Я это давно поняла. Живёшь со мною только из-за дочери. А так бы уже давно бросил. – Злость прошла, её саму очень расстроили эти слова –  она заплакала.

– Не говори ерунду! – в сердцах бросил Алексей. Он понимал, что она права, но не мог в этом себе признаться. – Я люблю и тебя, и Масю. И всегда любил. Я не стал бы жениться на тебе, если бы не любил, – так врал, что сам поверил в свою ложь.

– Тогда ты меня любил, – парировала жена. – Ты говорил, что вернулся из командировки сегодня. Но что ты тогда делал в городе вчера?

– Откуда ты взяла эту чушь? Меня не было в городе!

Чем более шатким было его положение, тем более агрессивным он становился.

– Лиза тебя видел! – закричала она. – И не одного – с какой-то шлюхой.

– Мира, не верь этой сучке. Она же из зависти тебе это говорит. Наверняка её лысый айтишник ей изменяет. Знаешь, что повышенный тестостерон приводит к облысению? – быстро нашёлся он.

– А где ты оставил машину? – она очень хотела ему верить, но сопротивлялась.

– На парковке в аэропорту. Ты же знаешь, я всегда так делаю.

– Докажи.

– Как тебе доказать? Талон об оплате парковки ещё попроси – я их все, конечно, бережно храню в кошельке. Почему ты веришь этой дуре, а не мне – своему мужу? – Он медленно поднимал градус накала злости.

– Да, завидует, – согласилась Мира, но потом продолжила: – Но она никогда не врёт! А ты мне врёшь. Врёшь, хотя не умеешь этого делать. Я это чувствую. Женщину не обманешь.

Если бы Лиза сейчас попалась ему на глаза, он бы её придушил. Он понял, что дальше он уже не может притворяться.

– И что теперь, даже если это правда! Что ты сейчас хочешь от меня? Чтобы я просил у тебя прощения? Ты хочешь раскаяния? Так найди его на дне бутылки вина, которое ты хлещешь целыми днями за мой счёт, – сказал он и тут же осознал, что точка невозврата пройдена.

– Ты всегда был эгоистом! Думаешь, мир крутится вокруг тебя? Уходи, Алексей. Убирайся из моей жизни и живи как хочешь. Мася останется со мной.

Мира разрыдалась. Но Алексей был слишком зол, чтобы утешать её и извиняться. Лучшая защита, думал он, это нападение. Он влетел в машину и от злости громко хлопнул дверью, быстро завёл машину и покинул парковку, даже не взглянув на жену. Посмотрим, как она справится без моих денег. Им овладела страшная злоба, от которой дрожали руки и совсем не работал мозг. Он не знал, куда поехать, не знал, где ему переночевать. Словно загипнотизированный, он вёл машину на выезд из города.

И тут он впервые вспомнил про куклу. Он посмотрел в зеркало заднего вида – Жаннетта сидела в детском кресле точно живая. Но ведь она была в коробке, подумал он. На секунду ему стало жутко. Но он отбросил мысли о кукле и принялся соображать, куда ему податься.

– Ну что, Жаннетта? Ты не против немного прокатиться? – спросил он с ненавистью.

Ответа не последовало. Но в зеркало заднего вида он увидел – или ему показалось, – что она развернула лицо к нему и смотрела прямо в глаза. Как же он устал!..

Конечно, в первую очередь он подумал об Ирине. Но они так плохо разошлись накануне. Очередного скандала он не переживёт. Лучше проведёт время с лучшим другом – алкоголем в целительном одиночестве. Нальёт виски, съест кусок вкусно приготовленного мяса. А потом решит, что делать дальше. Очевидно, придётся разводиться. Но тоже хорошо. Он перспективный, состоятельный мужчина. Девушкам такие нравятся. Один точно не останется. Мира будет заниматься Масей, а он продолжит давать ей деньги, помимо алиментов, которые тоже придётся платить.

Его мысли прервал звонок. Это была Ирина. Он хотел отделаться от неё по-быстрому, но она хорошо его знала.

– Всё тебе удобно, Лёша. Я слышу, ты сейчас за рулём, а значит, не с женой. Я хочу поговорить с тобой. О нас, – настаивала она после его банального «я занят».

Он тяжело вздохнул прямо в трубку и согласился слушать.

– Даже в такой момент, когда мне плохо, ты думаешь о себе, – девушка на секунду замолкла, будто проглатывая тяжёлый ком. – Извини, что заставляю тебя обсуждать это по телефону, но не понимаю, когда мы сможем с тобой встре… – она не закончила, он её перебил.

– Подожди, – прервал её Алекс. – Давай я подключу телефон к магнитоле – мне не очень удобно говорить, когда я за рулём.

– Вечно ты так, Лёш. Тебе нет дела до меня! Нет никакой разницы, что я чувствую и нравится ли мне всё это. Я чувствую себя какой-то… – и снова не договорила.

– Подожди. Прекрати так говорить, ты много значишь для меня… – отвечал он, а сам пытался настроить подключение.

– Не надо мне врать! – гордо сказала она. – В общем, Алексей. Я приняла решение. Я так больше не могу. Нам с тобой нужно расстаться. Мне нужна другая жизнь. Я не хочу больше быть твоей подстилкой. Не звони мне и не пиши. Я хочу семью и ребёнка, а тебе я нужна только на один раз. Прощай.

И бросила трубку.

Алексей застыл в немом оцепенении и остановил автомобиль. Что изменилось? Ирина же с самого начала знала и про жену, и про дочь. Он не давал ей обещаний, не клялся в вечной любви. Ему казалось, что её всё устраивало. У них был отличный секс, он делал ей дорогие подарки – всё же было хорошо! Теперь у него нет ни жены, ни любовницы. На мгновение он почувствовал себя очень одиноким. Нет, хватит этих соплей. Сначала выпивка и вкусная еда, а уже потом душевные муки.

А ведь он отвлёкся всего лишь на долю секунды. Голос Иры врезался в сознание, заставляя подумать – как она могла? Он ведь любит её! И в это мгновение яркий свет фар ослепляет, словно вспышка сверхновой. Алексей дёргает руль в сторону, и вроде бы вспышка исчезает, но тут происходит что-то невообразимое. Обратным движением рук мужчина возвращает машину на прежнее место! Будто кто-то, сидящий рядом на пассажирском сиденье, вступил с ним в схватку. Где кукла? Лишь бросив быстрый взгляд, мужчина замечает на пассажирском сиденье чей-то миниатюрный силуэт. Жаннетта смотрит прямо на него… По телу пошли мурашки.

Летящий по встречке автомобиль встречает его манёвр оглушительным сигналом. Грузовик. Алексей жмёт на тормоза, но машина не успевает остановиться. Перед лобовым стеклом вырастает металлическая туша огромной машины. Словно в замедленном кино, стекло разбивается на осколки. Вспышка боли охватывает все части тела и отдельные его куски. Последнее, что видит Алексей, отвернувшийся от неминуемого удара, стали огни заправки. Заправочные ряды пустуют, словно людей здесь нет. Лишь горящие электрическим светом марки топлива и касса-магазинчик говорят о том, что внутри кто-то должен быть.

А потом – занавес.

Глава 2. Странные люди и странные дела

Он не чувствовал себя так плохо, как после самой лютой попойки. Органы чувств включались постепенно, не все сразу. Сначала к нему вернулось зрение, и он увидел, но ещё не почувствовал, что лежит на асфальте. Затем он стал наблюдать за тёмными тушами облаков, медленно проплывающих по небу. Потом тучи немного разошлись, и из-за них показалась зловещая алая луна. Кошачий глаз на небосклоне, подумал он. Поэтично.

Он попытался приподняться на локтях. Получилось не сразу, но с большим трудом он всё-таки сделал это. Тут же на него обрушились воспоминания о том, что произошло. Это были красочные картинки: огни фар, грузовик, разорванный кузов автомобиля… и кукла. Чёрт, что это было? Где она теперь?

Он шумно выдохнул и резко стал ощупывать тело. Руки и ноги на месте. Не болят и даже царапин на них нет. Что ж, отделался лёгким испугом. И всё-таки странно.

Ладно, с болью это он поторопился. Она пришла, когда он попытался встать. Даже если он вылетел через переднее стекло, как минимум он больно ударился об асфальт. Голова закружилась, и его затошнило. Похоже, сотрясение.

Наконец, он увидел грузовик и свой дорогущий седан, сцепившиеся в страстных объятиях. Рядом как будто кто-то шевелился. Алексей делает пару шагов и понимает, что ноги еле держат его в горизонтальном положении. Ладно, главное, что не сломаны, сейчас разойдусь. Надо найти людей и попросить отвезти его в больницу.

Постепенно он стал различать силуэты и разглядел спасателей и врачей, суетившихся возле грузовика. Затем увидел припаркованные на обочине машины с мигалками. И трактор… Похоже, его дорогой седан пришлось вырывать из жадных объятий грузовика. Какая странная пара. М-да, и как он только остался жив – чудо!

– Эй, – решил подать голос Алексей. – Я жив и вроде бы цел!

Но никто не обернулся на его окрик. Спасатели как будто пытались найти его тело в раскуроченном седане. Слепые, что ли? Как они не увидели меня, я ведь лежал тут рядом. Пока Алексей соображал, в чём дело, спасатели принялись за капот, как будто хотели разобрать машину на части. Или добраться до аккумулятора, чтобы скинуть с него клеммы.

Едва они смогли открыть капот, как Алексею стало нехорошо. Будто мерзавцы залезли под юбку его любимой женщины.

– Что вы творите? Отвалите от машины! – взревел он от злости. – Вот уроды. Вы должны спасать человека, а не пилить машину, чтобы сдать в металлолом!

Но ему было жаль и машину. Да, может быть, корейский седан – не лучшая модель, и далеко не самая дорогая. Но ему очень нравился дизайн, таких красоток он ещё не встречал. Но его быстро отпустило – он вдруг осознал, насколько жизнь ценнее, чем все эти дорогие игрушки. Он жив, а значит, он ещё может купить себе тот премиальный немецкий седан, на котором красуются все его друзья.

Наконец он разглядел машину ДПС, у которой стоял сотрудник и брал показания у водителя грузовика. И тут Алексей задумался – как ему объяснить причину происшествия? Не говорить же, что кукла схватила руль и… бред какой-то. Я помню это так отчётливо, но ведь этого не могло быть?..

– Вы что, оглохли, что ли? Прекратите курочить мою машину, – грозно проговорил он, уперев руки в бока и вплотную приблизившись к спасателям. Но никто к нему даже не повернулся.

Спасатели тем временем гидравлическими ножницами сломали водительскую стойку спереди и принялись проделывать тоже самое с той, что была посередине. Затем, словно крышку жестяной банки, вскрыли крышу. Пока один из спасателей поднимал машину, второй работал гидравлическими ножницами с другой стороны. Алексей смог разглядеть, что за рулём кто-то сидел, но не смог увидеть, кто именно – фигура скрылась за широкими спинами спасателей.

Он всё пытался привлечь к себе внимание, но все его реплики повисали в воздухе без ответа.

– Да, сто процентов мертвяк. Пульса нет, – мрачно констатировал совсем молодой санитар.

– Ты видел, как он в фуру зашёл? Тут и думать нечего, груз двести. Придётся выковыривать из кресла, – сказал мужчина постарше.

– Так, погибший в машине один. Есть детское кресло, но в нём никого. Видимых повреждений на теле погибшего не обнаружено. Похоже на ушиб внутренних органов. Хотя… как будто шея сломана. Двигатель вошёл в салон всего на несколько сантиметров. М-да, для такой скорости столкновения сущие пустяки. Хорошая машинка, могла бы спасти своего хозяина, – констатировал полицейский.

Алексея же всё это время занимал один вопрос: где кукла?

– Но ему не повезло, – продолжил реплику полицейского санитар. Он родился идиотом. Не надо рисковать и идти на обгон глубокой ночью. Думать надо, – в голосе говорившего чувствовалась искренняя досада.

– Вы на кого там смотрите, придурки? Я здесь, – не выдержал Алексей и попробовал схватить опытного санитара за плечо, чтобы повернуть наглеца к себе. Но его рука прошла сквозь тело. Санитар схватился за грудь.

– Юрич, ты чего? – участливо вопрошал его падаван.

– Да что-то в груди внезапно кольнуло. Не обращай внимания, – с трудом выдавил он.

А вот Алексею поплохело не на шутку. Когда парень повернулся к своему старшему, Алексей наконец-то увидел, кто сидит за рулём. Русоволосый мужчина, с правым пробором. Белоснежная рубашка без единого следа крови. Такие знакомые черты лица, но перекошенные от боли. Ему срочно захотелось посмотреть на себя в зеркало. Парень за рулём был очень похож на него. Но это же невозможно! Наверное, от удара у него помутился рассудок и он забыл, как он выглядит.

Из суеты навязчивых мыслей его выдернул детский голосок, который как будто что-то напевал. Динь-динь-динь. Алексей нервно дёргался из стороны в сторону, желая увидеть источник странного звука.

Он остановился, сделал пару вдохов и прислушался. Кажется, звук где-то слева. Ага, там машина реанимации. Резко повеяло холодом. Как странно, подумал он. Лето в этом году было таким жарким, что даже ночью можно было вспотеть. Алексей обнял себя двумя руками в попытках сохранить тепло. Чем ближе он подходил к машине скорой помощи, тем холоднее ему становилось. Но и звук становился всё громче. Он побоялся обходить её по периметру – вдруг кто-то выскочит из-за неё – и решил пригнуться и посмотреть, стоит ли кто-то с другой стороны машины.

В щели между асфальтом и капотом он с ужасом обнаружил детские ножки со шнурованными туфельками и ажурными гольфиками, по которым он смог опознать ту самую куклу. Всё это время она стояла неподвижно, но вдруг упала на своё белоснежное платье, заглянула под капот и встретилась с глазами Алексея, полными неподдельного ужаса.

– Знаешь, что это звенит? – вдруг спросила она человеческим голосом. – Это колокольчик. Он звонит по твоей жизни. Динь – и её больше нет, – после этих слов она засмеялась тонким детским голоском, от которого кровь стыла в жилах.

– Что ты со мной сделала? – наконец нашёлся Алексей.

– Мы так и будем говорить с тобой в этих позах? – снова засмеялась она.

Алексей боялся подойти к ней ближе. Но потом сообразил, что если она говорит правду, значит, он мёртв, и теперь ему ничего не страшно… С этими мыслями он обошёл машину и подошёл к кукле, которая успела подняться на ноги.

– Глупый! Я думала все взрослые дяди умные, а ты глупый, хуже ребёнка. Ты умер. Разбился насмерть. Как упавшее на пол яйцо. Разве ты не видел своё тело? – весело спрашивала она.

– А почему мы с тобой сейчас разговариваем?

– Мы с тобой в междумирье! Между жизнью и смертью. Не мёртвые, но и не живые. Понял? – И снова этот жуткий смех.

Он не понимал. Какая-то ерунда. Алексей был озадачен. Получается, он и правда умер. Вот почему на него никто не реагировал. Но это же нелогично. Как он может думать, если он уже не существует? Может, это обычный розыгрыш? Да, скорее всего так и есть. Просто они все – и спасатели, и эта кукла, и даже продавец в магазине игрушек – все они заодно.

– Допустим, ты говоришь правду. Что тебе от меня нужно?

Зачем ему это знать, если он решил для себя, что всё это розыгрыш, он ещё не понял. Кажется, вместе с ним умерла и логика, можно делать и говорить, что угодно.

– Я хотела поиграть с тобой. Ты забавный. Теперь ты – моя кукла, – с улыбкой, глядя прямо в глаза сказала она.

«Так, ну эта реплика точно будто из плохого сценария. Надо понять, где прячутся режиссёры этого бреда». Алексей завертел головой, но закономерно не увидел вообще ничего. Он вновь обратился к кукле:

– А почему я? Как ты нашла именно меня, по запаху, что ли?

– Можно и так сказать, – серьёзно сказала она. – Таких, как ты, я вижу насквозь. Но ты особенный, я давно к тебе приглядывалась. Ты был достоин того, чтобы умереть.

– Ясно. Что ж, кукла устала играть. Думаю, ты меня понимаешь, – сказав это, он подмигнул ей. –  Я отлучусь. А ты пока поиграй с кем-нибудь другим.

Пока они говорили, спасатели разломали машину достаточно, чтобы изъять тело. Алексей медленно побрёл к ним, чтобы получше разглядеть человека. Рядом с телом уже лежал чёрный мешок. Значит, всё-таки труп.

Увиденное потрясло Алексея. Это вне всякий сомнений его тело. Братьев-близнецов у него не было. Разум человека так устроен, что ему нужно было найти хотя бы какое-то объяснение, желательно рациональное. И он его нашёл.

– Ну конечно! Это актёр. Его просто идеально загримировали. Ну и жуть, я почти поверил. До чего дошли технологии! – радостно воскликнул он и обернулся в сторону куклы. Но её не было на прежнем месте.

Внезапно зазвонил телефон. Он узнал мелодию – его любимые тревожные скрипочки. Он похлопал по карману штанов, куда обычно складывал телефон, но его там не было. Значит, звук доносится из машины. Конечно, перед аварией он держал телефон в руке. Может, он выпал в момент удара?

– Это не у меня. Похоже, это телефон потерпевшего, – предположил молодой санитар.

– Сходи посмотри, – сказал тот, что постарше.

Санитар нырнул в остов изуродованного автомобиля. Знакомая мелодия – Вивальди, «Времена года». «Лето», если точнее. Ещё в юношестве он полюбил её и сразу поставил себе на рингтон, как обзавёлся первым смартфоном.

– Нашёл. Звонит какая-то Маришка, – выкрикнул младший медицинский сотрудник.

– Возьми трубку, поговори с ней. Быстрее тело опознаем, – подсказал старший санитар.

Алексей забеспокоился. Если допустить, что он всё-таки мёртв, последним кто должен был узнать об этом – его дочь. Видимо, сильно расстроилась, что он исчез со дня рождения, не попрощавшись.

– Это моя дочь. Отдай телефон! – крикнул он в отчаянии.

Он уже было хотел вырвать телефон силой, но вдруг понял, что боится. И нет, не потому что боялся получить ответочку от мускулистого спасателя. Он не хотел получать очередное доказательство своей смерти.

– Не успел взять трубку, сбросили, – парень повернулся к своему напарнику.

– Тогда менты сами будут искать его родственников, – махнул рукой пожилой санитар. – Давай помоги мне загрузить тело в машину.

Спасатели ловко погрузили тело Алексея в мешок и застегнули молнию, а затем кинули на носилки. Права Алексея, его кошелёк и телефон положили в специальный клапан на мешке. Старший ненадолго отошёл, чтобы сказать напарникам, что они закончили. Алексей подумал, что нужно воспользоваться шансом и забрать себе телефон и паспорт. Последний шанс, чтобы доказать себе и всем вокруг, что это всего лишь розыгрыш. Он подошёл к мешку, руки предательски задрожали. Он сел рядом с небрежно запакованным телом и вглядывался в лицо, которое виднелось через прозрачное окошко. Надо было что-то делать, но делать что-либо слишком страшно.

– Я же тебе сказала, – на сцену снова вышла кукла и своим звонким радостным голоском отвлекла Алексея от тяжких дум.

Он вздрогнул от неожиданности. Но быстро пришёл в себя.

– Подожди, не мешай, – отмахнулся он и встал.

Он решил, что не будет обращать на неё внимания – она ведь просто кукла… ребёнок, она не может учить его. Он здесь взрослый. Он не слышал ничего о междумирье, значит, это всё выдумка и не имеет ничего общего с реальностью, которую он успел понять за свои тридцать с небольшим. Эти мысли придали ему решимости. Он подошёл вплотную к одному из спасателей и несколько раз взмахнул рукой прямо перед его лицом.

«Артист! Ни один мускул не дрогнул, надо же. Надо будет порекомендовать его знакомому режиссёру – начинающая звезда», – думал он. Эти мысли не давали ему пасть духом. Санитары укладывали носилки в машину скорой помощи, как и положено, ногами вперёд. Потом молодой спросил у того, что постарше:

– Куда его повезём?

– В городской морг. Куда же ещё? – раздражённо ответил напарник.

– А они «автобота» примут? Там же сейчас всех эпидемиков свозят. Вдруг нас с ним пошлют?

– Ну не на дорогу же его выгружать, – возмутился тот, загружаясь на переднее сиденье «газели». – Надоели уже с этой хернёй. Будто подохнуть теперь можно только от ковида.

За репликой последовала непродолжительная пауза, после которой молодой с чувством ответил:

– Зря ты так, Дмитрий Юрьич. У меня родственник недавно преставился.

Алексей в оцепенении наблюдал за ними, и только когда машина тронулась вдруг очнулся и крикнул вслед первое, что пришло в голову. Он даже побежал, но быстро понял, что это бесполезно. Ощущения от бега были странными – он не запыхался, мышцы на ногах не забились.

– Бесполезно, – констатировала кукла, всё это время стоявшая у него за спиной.

Алексей резко развернулся.

– Слушай ты, малявка! Прекрати со мной так говорить. Видимо, родители плохо тебя воспитывали. Но ничего, все ошибки воспитания исправляются ремнём! – в исступлении кричал Алексей. – Сейчас же скажи мне, что это всё значит?

Девочка фыркнула и молча развернулась. Она сделала несколько шагов вперёд, и перед ней показалась кованая дверь из воронёного металла. Поверхность была испещрена какими-то символами – не то рунами, не то иероглифами, Алексей в этом ничего не смыслил.

«Ага, похоже, это второй акт. Едва он отвлёкся, как декораторы вынесли дверь. Ну-ну, переход между мирами, так я и поверил. За кого они меня принимают?»

– Теперь это твой дом, кукла. Живи здесь, – устало проговорила девочка не оборачиваясь. – Мне надо идти, мы поиграем с тобой позже.

Кукла открыла дверь. Алексей успел разглядеть до боли знакомый белый берет. В правой руке она держала что-то вроде плюшевой игрушки, которой раньше не было. Но не успела она скрыться за дверью, Алексей резко шагнул к ей и грубо развернул к себе лицом.

– Нет, погоди. Ты должна ещё кое о чём мне рассказать, – зло сказал он.

Кукла молча отвернулась и уверенно шагнула к двери.

– Да подожди ты! – уже в отчаянии крикнул Алексей

«Ну что ж. Не хочешь по-хорошему, давай по-твоему, – подумал он. – Я войду вместе с тобой и разоблачу глупый розыгрыш». С этими мыслями он уверенно обогнал куклу. Теперь дверь была прямо перед ним и он смог разглядеть её ещё лучше. На секунду ему показалось, что за дверью и правда прячется что-то страшное. Но кукла успела завопить:

– Стой! Тебе сюда нельзя!

– Почему это?

Алексей даже развернулся и заулыбался. Ему понравилось, что он действует против воли этой маленькой диктаторши.

Девочка нахмурилась.

– Потому что я так сказала, – неожиданно строго проговорила она. – Здесь я устанавливаю правила, я твоя хозяйка, а ты моя кукла. Тем более, я старше.

Алексей усмехнулся. И как только он находит в себе силы улыбаться?

– А по виду и не скажешь. Как будто я старше тебя лет на тридцать.

Но кукла проигнорировала его слова. Она решительно двинулась вперёд, с силой пихнула его в сторону и схватилась за ручку двери.

Ну уж нет. Хватит с него этих дурацких игр.

Он снова отпихнул её. Но когда дотронулся до мертвецки холодной ручки, услышал за спиной что-то вроде рычания. Он не успел обернуться, как чья-то рука схватила его за горло и отбросила на несколько метров.

– Я сказала, что тебе туда нельзя. Слушайся меня или будет хуже, – обратилась она к распластавшемуся на земле Алексею.

– Как ты это сделала? – жалобно протянул он.

Алексей сфокусировал взгляд на девочке. Она всё так же неизменно стояла у двери, держа в руках медведя.

«Так это не игрушка, что ли?»

– Я сказала тебе оставаться здесь. Как только у меня появится время, я приду с тобой поиграть, – ещё серьёзнее сказала она.

Её голос ещё долго звенел в его голове, раскалывающейся от боли. Он успел разглядеть только, как силуэт девочки стал прозрачным, будто она была призраком, а потом и вовсе скрылся в проёме двери. А потом в воздухе растворилась и дверь.

Он снова остался один. Снова щемящее чувство одиночества. Он подумал, что с радостью сейчас вернулся бы домой, к жене и дочке. Укрылся бы в любящих объятиях. Всегда, даже после своих самых отчаянных гулянок и пьянок, он возвращался домой – туда, где чувствовал себя в полной безопасности. Раньше было так. Но сейчас жена его не ждёт. Так что домой ему путь заказан.

Как побитая собака он поплёлся вдоль шоссе в поисках крова на какой-нибудь заправке. Там были люди. Как минимум дежурная кассирша. Можно попробовать обратиться к ней. Он представил, как кассирша поприветствует его сухим грубым голосом, он возьмёт газировку, расплатится, выйдет наружу с чувством, что всё пережитое сегодня – бред уставшего человека, который к тому же попал в страшную аварию.

Что-то поменялось практически у самой двери в магазин. Алексея снова пробил озноб, но немного иначе, чем когда он стоял у двери… в другой мир. Об этом чувстве ещё говорят «похолодел от страха». Его телу не могло быть холодно, он ведь умер – даже пар изо рта не идёт. Вновь почувствовал дуновение ветра, но сейчас это было немного другое чувство.

Боковым зрением он заметил какое-то движение прямо у мусорного бака. Он стал наблюдать за движением и через некоторое время увидел, как тень бака отделяется. В свете вечерних ламп она была похожа на чёрную кляксу, но из чего состояла – непонятно. Постепенно её размытые формы оформились в нечто похожее на человека. Алексей замер в ужасе.

Но когда сущность, издав истошный крик, кинулась на него, он довольно быстро вышел из оцепенения и смог уклониться, но не удержал равновесия и кубарем полетел на асфальт. Пока он лежал, сущность успела подобраться к нему и схватить за ногу. Резким движением он стряхнул её с себя, быстро поднялся и побежал прочь. Ему некогда было осознавать происходящее, все ресурсы его тела были направлены на спасение.

Сущность быстро нагоняла его, он слышал это по низкочастотному вою, который становился всё громче. Он думал, что сможет скрыться от неё в лесу, но, присмотревшись внимательнее, увидел множество подобных теней, выстроившихся вдоль трассы, медленно раскачивающихся на месте. Это была ловушка.

Но тут его ослепила яркая вспышка. Его придавило что-то очень тяжёлое, и от бессилия он свалился на колени. Помощь пришла откуда не ждали.

– Это моя кукла! Пошли прочь! – верещал где-то рядом голос девочки. Её слова сопровождали хлопки, как будто у неё прямо во рту лопались воздушные пузыри. И мужчина даже примерно не хотел знать, что это.

Открыв глаза, он увидел странную картину: множество теней были размазаны по асфальту неподалеку от него. Не успели настигнуть. Кляксы выделяли странную голубую жидкость. Неужели кровь?

– Это преты. Симпатичные создания, правда? – раздался за его спиной голос спасительницы.

– Что они такое? – неожиданно для себя всё-таки смог выдавить из себя Алексей.

– Сгустки ваших эмоций. Точнее боли и страха, которые вы испытали перед смертью. Они отделились от тебя и получили зачатки разума. Они как звери – такие же хладнокровные и подчиняются инстинктам. Для них душа человека – желанная добыча, проще говоря, они хотят тебя сожрать. Но ты не волнуйся, я расскажу тебе, как выжить. Есть одно простое правило – ночью прячься, днём делай, что хочешь.

Девочка как-то странно посмотрела на Алексея сверху вниз. Мужчина медленно поднялся, смущённый тем, что сидел на коленях перед девчонкой. И неважно, что она только что перебила десяток голодных тварей. Всё-таки он мужчина, хоть и не совсем живой.

– Я не могу постоянно быть рядом с тобой и защищать от других. Но у меня есть идея! – девочка хитро улыбнулась. – Я создам для нас с тобой место, где мы сможем играть!

Довольно вытянувшись и пройдя до двери на самых цыпочках, совсем как настоящий ребёнок, она её открыла и, глядя в саму черноту, проговорила кому-то, кто находился с той стороны:

– Медвежуть. Иди сюда! Начерти нам с куклой охранный знак. Создай оазис для куклы.

С той стороны кто-то недовольно заворчал. Алексея аж перекосило от ужаса. Дверь по-настоящему вела куда-то. И ему и вправду не хотелось знать, куда именно, и кто был за ней. Но девочка, с которой его свела судьба, вдруг нахмурилась и недовольно пробурчала:

– Ну-ка вставай, ленивец! Тебе лишь бы мелких духов жрать! Давай принимайся за дело.

В ответ нечто за дверью недовольно зарычало. Алексею показалось, что недовольно. По громкости и характеру рыка Алексей решил, что нечто не пролезет в такой узкий проход.

Из двери показался тот самый плюшевый медведь. Одно ухо смотрелось как-то странно и неестественно. Алексею показалось, будто оно было чуть больше другого. Но это была иллюзия – просто его уши не очень аккуратно пришили. Морду испещряли швы, словно голову собирали из нескольких лоскутов. И достаточно небрежно. Но это не страшно. Страшнее всего, что этот «медвештейн» был живым…

Выйдя из-за двери и ступив на асфальт, игрушка посмотрела на Алексея единственным глазом и издала рык, но он прозвучал совсем не так угрожающе, как за минуту до этого. Как-то игрушечно, что ли… В лапе у создания мужчина увидел не то кусочек мела чёрного цвета, не то уголёк. Смешно переваливаясь, как самый что ни на есть косолапый медвежонок, он поковылял прочь. Преодолев метров пять и наклонившись, существо, названное девочкой Медвежутью, засопело и принялось что-то чертить прямо на асфальте, а потом и на земле, если путь его пролегал через неё.

И вправду, там, где плюшевый медведь проходил со своим угольком, в небо взлетали яркие струи, будто небольшой фейерверк. На некоторое время они образовывали там некое подобие купола, выводили причудливые формы – иероглифы или что-то подобное. Зрелище завораживало, так что Алексей позволил себе проследить, пока странный медведь не закончит своё дело.

– Теперь всё это место безопасно для тебя. Ни одна живая… и неживая душа, кроме меня и Медвежути, конечно, не сможет сюда войти. Ты можешь прятаться здесь сколько угодно. Но есть условие. Ты никогда не зайдёшь в тот магазин.

– Почему? – удивился Алексей.

– Потому что это опасно, глупый! – засмеялась девочка. – То, что прячется там намного страшнее, чем все преты вместе взятые.

Он испугался не на шутку, ведь чем таинственнее враг, тем он страшнее. На это девочка и рассчитывала.

– Смерть таких, как ты, привлекает разных созданий из моего мира. Преты – одни из самых простых и слабых существ. Такие, как я – одни из самых сильных. Тебе повезло, что пришла я. Там, – девочка показала рукой на дверь магазина на заправке, – сегодня работает кассирша, ей что-то около сорока. Она ещё не в курсе, но скоро умрёт. У неё, как вы называете это… рак! Но на самом деле это тварь из моего мира. Он уже сожрал половину её легких и скоро расправится с ними полностью. И если ты не хочешь стать аперитивом для его ужина, не суйся туда, усёк?

Всё это звучало для Алексея как математика для голубя – проблемы явно не его ума. Но ему не оставалось ничего, кроме как верить ей на слово. Тем более что она только что спасла его.

– Как мне тебя называть? У тебя есть имя? – решил он привнести в новый мир парочку человеческих правил приличия.

– У каждого существа во вселенной, наделённого способностью мыслить, есть своё имя. Зови меня Эльза.

– Это не настоящее имя, – брякнул Алекс, не подумав.

– Да. Но настоящее я тебе не назову, – серьёзно сказала она.

Алексей вспомнил сказку, в которой злобного лесного тролля можно было победить, назвав его имя. Он подумал, что это сродни тому, что в правильно заданном вопросе содержится ответ на него, или что любая проблема решается наполовину после того, как она была правильно определена. И тут Эльза, будто прочитав его мысли, вдруг спросила:

– Ты и правда думаешь, что сможешь убить меня, узнав моё настоящее имя? – Она улыбалась, выражение лица было спокойным и уверенным. – Даже не пробуй. Теперь ты моя кукла, теперь ты играешь по моим правилам. Твоя роль – развлекать меня. А я буду изучать людей через наши с тобой игры. – Эльза вдруг зевнула, как будто ей надоели разговоры с ним. – Пожалуй, мне пора, кукла. Запомни то, что я тебе рассказала и постарайся больше не попадаться на глаза хищным духам. В следующий раз меня может не оказаться рядом.

За её спиной тут же возникла та самая дверь. Интересно, что всё-таки скрывается за ней?

– Подожди. – Алексей было вновь собрался развернуть девочку, но вся его спесь за эту ночь сошла. –  Ответь хотя бы на один вопрос. Раз я мёртв, то почему моё тело на ощупь такое же тёплое, как при жизни? Как будто в нём течёт тёплая кровь.

– Ты начал задавать правильные вопросы, кукла, – она произнесла это с совсем недетской серьёзностью, и Алексей предположил, что детская внешность – маска, за которой скрывается взрослый человек с большим жизненным опытом. – Ладно, я немного задержусь. В твоём сознании, как вы это называете, осталось воспоминание о тебе живом. Это логично, мёртвым ты не можешь себя помнить, ведь у мёртвого пропадают чувства. По сути это и есть «ничто». Но это только память. А взгляд со стороны ты уже знаешь – не зря другие живые люди не увидели тебя.

– Я чувствую себя так, будто нахожусь за двойным стеклом, – в голосе Алексея звучало смирение.

– Поэтично, – улыбнулась Эльза. – Ты и правда можешь так чувствовать, это особенность междумирья. Ты не жив, не чувствуешь своего тела, но всё видишь, то есть продолжаешь мыслить и, как говорил один ваш, – следовательно, продолжаешь существовать.

«Дидро, – подумал Алексей, – кажется, или Ницше». Кто бы мог подумать, что философия поможет мне не сойти с ума в другом мире.

– Если ты утащила меня в это твое междумирье, значит, ты можешь сделать так с каждым? – начал рассуждать Алексей.

– Ну… почти. Я могу влиять на людей. Могу заставлять их делать плохие вещи – убивать, начинать войны. Вы для меня – куклы. Но ты! Ты самая важная кукла, – с наигранным пафосом сказала она. – Ты видишь меня, говоришь со мной, и я тебя защищаю.

«Судя по её интонации, я должен ценить это», – подумал про себя Алексей, забыв, что она может читать мысли. Но она никак на это не отреагировала. А просто отвернулась и растворилась в проёме двери вместе с этой дверью.

Начинало светать, а значит, можно было не бояться за свою «жизнь». И тут он вспомнил радиопередачу, которую слушал за несколько минут до смерти. Там было что-то про жизнь сознания после смерти тела. Наверное, любой, кто слушал эту передачу, подумал, что мужик несёт чистейший бред. Алексею же посчастливилось проверить умозрительную теорию на своей шкуре. Ещё тот учёный говорил про возможность воскрешения в течение суток. Алексей был готов полностью поверить в эту теорию, тем более что другого выбора у него не было. Да и терять нечего.

Первое, что пришло ему в голову – найти тело и попробовать полежать рядом с ним. Первое и единственное. Да, звучало глупо, но попытка не пытка. И тут из-за поворота появился эвакуатор, который на своем горбу медленно вёз то, что осталось от его любимого седана. Он направлялся в сторону заправки.

«Если меня никто не видит, значит, я могу вскочить на любой транспорт и доехать до города, – быстро сообразил он. – Сейчас я в него и загружусь».

Да, в прежней жизни он привык передвигаться на своей машине, в крайнем случае, на такси. Но все эти блага были отвергнуты им. Жизнь вдруг стала ценнее материального комфорта. Пока машина стояла на заправке, он осторожно – всё-таки он ещё не до конца осознал преимуществ своего не-существования – взобрался на платформу и сел поближе к машине.

На одной из дорожных кочек машина на эвакуаторе подпрыгнула и из неё вывалилась Жаннетта. Алексей отшатнулся, но, немного подумав, понял, что её бояться ему теперь точно не стоило.

Глава 3. Получилось? Или получилось?

Глупо было бы говорить, что он чувствовал себя мёртвым. Мёртвые не чувствуют. Он скорее понимал, что междумирье отличается от привычного ему мира. В нём он не чувствовал ветра, ему не было холодно, хотя он долго ехал снаружи и, если бы был жив, обязательно замёрз бы.

Мимо пронеслась машина с мигалками. Если бы он был жив, они увидели бы его сидящего на обломках автомобиля и оштрафовали бы водителя эвакуатора. Да и его заодно. Это тоже было непривычно. Алексей постепенно находил плюсы жизни в междумирье.

Он вдруг вспомнил, как описал Эльзе свои ощущения, в разуме вновь появилась мысль, высказанная недавно Эльзе: я чувствую себя так, будто нахожусь за двойным стеклом. Ему было странно чувствовать себя игрушкой в руках судьбы – раньше он был, или только мнил себя, решалой, человеком, от которого всё зависит.

До города было ещё далеко. Алексей решил разнообразить свой досуг изучением того, что осталось от его седана. Он осмотрел заднее сиденье, детское кресло почти без единой царапины, потом подошёл к водительскому сиденью. Внимательный осмотр показал, что следов крови на нём не было и в помине. Алексею довольно быстро наскучило это занятие, и он уже было собрался вернуться на прежнее место, как боковым зрением заметил чёрный предмет, лежащий прямо у педалей под креслом.

То, что Алексей принял за предмет, вдруг начало медленно двигаться. «Неужели прет? подумал он. – Как странно, они же охотятся по ночам». Он взвыл от усталости и раздражения – а ведь так хорошо ехал, через полчаса был бы в больнице и ожил бы. А теперь придётся уносить ноги. Но существо вдруг заговорило.

– Ну чего орёте? – прокряхтело нечто, у чего обнаружились глаза. – Не такой уж я мерзкий.

– Ты что – не прет? – снова закричал Алексей.

– Нет, – раздражённо ответило существо. – Если бы я был претом, я тебя давно сожрал бы. Сидишь тут, в ус не дуешь, думаешь себе чего-то. О чём там люди думают после смерти – о смысле жизни! – в его интонации сквозила ирония.

– Тогда кто ты? – уже спокойнее поинтересовался Алексей.

Существо отряхнулось, неуклюже взобралось на водительское сиденье и уставилось на Алексея.

– Моё почтение, капитан прекрасной колесницы! Смотреть на то, во что превратился наш общий дом, мне тоже крайне пренеприятно. Меня зовут Блот, я из рода Маслом Смазанных Деталей. Рад нашему знакомству, – гордо декламировал Блот, а затем протянул Алексею руку.

«Пять пальцев, – про себя посчитал Алексей, – как у человека».

– Объясни мне, если ты не прет, то кто ты? – потребовал Алексей. Он ещё не определился, как относиться к местной фауне. И руку в ответ не протянул. Вдруг тварь её откусит?

– Ну, для людей мой род безобиден, – он сделал паузу, а потом добавил: – Почти. Мы не питаемся чувствами людей. Не пожираем их душу. Наша жизнь посвящена работе механизмов, а моя лично – перестуку благословенных поршней в двигателе внутреннего сгорания. Мы то, что вы иногда называете душой своих колесниц, хотя это не совсем так, – учительствующим тоном проговорил Блот.

Затем он перебрался через разбитое стекло и, повиснув на двери, спрыгнул на платформу эвакуатора.

– Но почему у тебя есть имя? – недоумевал Алексей. – Я думал, что только люди выбирают себе имена.

– Почему бы и нет. Чем мы хуже? Не все из нас ведут себя как животные. Есть и цивилизованные, интеллигентные духи вроде меня. – Разговор явно начинал ему наскучивать. Он отвернулся, чтобы внимательно осмотреть машину. Спустя пару минут он резко вздохнул и застонал: – И где я теперь буду жить, скажи?

Алексей искренне считал, что Блот преувеличивает свои проблемы. Вот очнуться на асфальте, а потом узнать, что ты мёртв – вот что по-настоящему страшно!

– Может, здесь поселишься? В эвакуаторе? – шутливо поддел его Алексей.

– Нет, – отмахнулся Блот. – Тут уже есть хозяин.

– Прекратите гундеть, а то выброшу вас на ходу, – прогремел недовольный бас из глубин эвакуатора.

– Это То, – представил духа эвакуатора Блот, а затем обратился к невидимому собеседнику: – Прости, То, мы будем потише. – Затем Блот снова посмотрел на Алексея. – У него в форсунках стружка, – пояснил он. – Вот и хандрит бедняга. Боится, что через тысяч десять пробега двигатель будут менять. А тогда всё! Может, даже уходить придётся.

Алексей задал ещё несколько уточняющих вопросов. Не то чтобы ему было интересно, но делать было всё равно нечего. Блот рассказал, чем занимаются духи его вида. Проще говоря, следят за состоянием двигателя.

– Скажи, Блот, может, ты помнишь, что было с машиной перед аварией? Я не был пьян, вёл уверенно, не понимаю, как я мог выехать на встречку, – вкрадчиво спросил Алексей.

– Я помню какой-то стук слева в подвеске, – важно закивал он. – И во втором цилиндре была низкая компрессия. Я даже удивился, колесница-то новенькая, у неё не могло быть этих проблем.

Понятно. Этот странный до очаровательности дух ничем ему не поможет. Из вежливости Алексей решил спросить, что Блот будет делать дальше. Тот ответил, что отправится на «рынок колесниц», короче – автосалон, и будет ждать, когда там появится свободный дом. Алексея тронуло, что дух относился к машине, как к живому существу. Ему даже стало жаль его, но помочь он никак не мог. А ведь для самого Алексея седан был ничем иным, как игрушкой, которую он легко поменял бы на новую. Если бы был жив…

– А что будете делать вы, капитан? Признаться, мне не доводилось встречаться с капитанами в Завесе, – участливо спросил Блот.

Ах вот как называлось междумирье – Завеса! Это ничего не дало Алексею, но он знал, что, называя вещи своими именами, ты можешь их контролировать.

– Я не знаю, что делать Блот. Но я хочу вернуться в свой мир. Ещё совсем недавно я не знал о существовании Завесы. Может, у тебя есть идеи? – Попытка не пытка, Блот явно знал о Завесе больше, чем Алексей.

– Я не специалист в людях, но смело могу сказать – сейчас вы не представляете собой единое целое. Если и есть способ вам вернуться, так это отыскать свой кузов. Возможно, процесс обратим, и вы ещё можете воссоединиться, – задумчиво глядя в пол, промямлил Блот.

Алексей кивнул. Но даже после столь откровенного разговора ему не хотелось говорить ему о своих планах.

– Я так и подумал.

Блот внимательным прищуром посмотрел вдаль и вдруг засуетился.

– Совсем скоро моя остановка! Подсади-ка меня, – сказал он и дёрнул Алексея за нижний край рубашки, торчавшей из брюк.

Блот заметил или учуял вожделенный рынок ещё за километр. Он же едва разглядел его уже на подъезде. Оказалось, это был дилер знаменитого производителя сельскохозяйственных машин.

– Ты хочешь поменять седан на этот трактор? – недоумевал Алексей.

– Пойдёт. Я не привередлив, знаете ли. К тому же хочу сменить обстановку. Наслушался я бензиновых поршней. Хочу теперь восхититься звоном дизельного агрегата! Тонкой настройкой форсунок вкупе со свечами накала. Это особое, знаете ли, удовольствие, – мечтательно говорил он.

– А как тебе новые двигатели, электромобили? Не хотел бы пожить в какой-нибудь «Тесле»? Я, кстати, дружу с одним держателем этой колесницы, – пусть он и не знал, как будет пристраивать Блота на службу в машину мужа ненавистной Лизки, но искренне желал новому другу самого лучшего.

– Ну уж нет! – обиженно перебил его Блот. – Как вы можете так говорить! В этих машинах мёртвые детали. Они не могут стать домом для таких существ, как я! Мы можем жить только в тёплых двигателях и слушать оркестр тонко настроенного механизма.

Алексей решил не настаивать. Откуда этому пришельцу из грубого мира знать, как организована жизнь в прекрасной Завесе.

– Я сомневаюсь, что мы с вами ещё когда-нибудь встретимся, но хочу пожелать вам искренних успехов в вашем деле. Найдите свой кузов также, как и я – новую колесницу. И ещё. Капитан, я считаю себя немного обязанным вам. Да-да, не нужно спорить. – Алексей уже хотел возмутиться. – Всё же формально колесница была вашей, и мы провели много времени, управляя ей вместе. Я спрошу моих братьев, может, они смогут помочь вам. И непременно сообщу, если будет что-то интересное. А теперь прощайте и не забывайте вовремя менять масло в новой машине!

После этой торжественной речи Блот снова посмотрел вдаль, а потом крикнул:

– Ей, То! Притормози-ка. Мне пора выходить.

– На следующем повороте будь готов, – ответил ему деловой бас.

Машина заметно замедлила ход, а Блот, махнув на прощание Алексею, спрыгнул на обочину. Из кабины, окно которой было приоткрыто, послышался голос водителя, борющегося с автомобилем:

– Твою мать, да переключи ты передачу! Ржавая консервная банка!

«Да уж. А ведь мы с ним похожи, – думал Алексей. – Любой душе нужна физическая оболочка. Тело бренно, но только оно и может жить».

Эвакуатор наконец-то проехал мимо знака, означающего начало города, и по обочине с обеих сторон потянулись низкорослые дома частной застройки. Среди бедноватых и невзрачных зданий мелькали целые замки с крутобокими башнями, лепниной и красивым орнаментом, из красного кирпича или отделанные дорогим сайдингом. Кто проживал в таких домах, Алексею было неведомо, но он всегда представлял, что это были какие-то тёмные личности, типа торговцев наркотиками или местных криминальных авторитетов. Сам мужчина никогда не стремился жить в частном доме. Он был городским жителем до мозга костей и предпочёл бы апартаменты самым роскошным коттеджам, на которые у него хватило бы денег.

За частными домами теснились серые безликие коробки жилья экономкласса. Новый микрорайон появился всего десять лет назад, а сейчас разросся до города в городе, со своими магазинами, аптеками и вездесущими «наливайками». Алексею это место всегда виделось депрессивным гетто. Хотя сам он рос в абсолютно таком же. Просто выбрался и забыл об этом, как о страшном сне.

Алексей начал узнавать места родного города и понял, что эвакуатор приближается к моргу, в который привезли его тело.

– То, – вспомнил он имя духа эвакуатора. – Ты можешь остановить машину? Мне пора выходить.

Но гордый дух то ли не слышал его, то ли не хотел отвечать. Машина и так ехала довольно медленно. Всего-то километров сорок в час. Но этого хватило бы, чтобы переломать ноги. Если бы у него, конечно, было тело. Алексей подошёл к краю платформы. Прыгать было страшно – всё-таки с момента его смерти прошло не так много времени, он ещё помнил, что такое физическая боль. Алексей посмотрел вперёд, на тротуар. Светофор ещё далеко, если он не прыгнет сейчас, пропустит поворот на морг. Он прикрыл глаза, несколько раз вдохнул, чтобы восстановить дыхание и прыгнул на асфальт.

И ничего. Ни боли в мышцах от напряжения, ни ощущения падения, ни удара по ступням при приземлении. Лишь пустое перемещение сознания из точки А в точку Б. Непривычно.

С этими мыслями Алексей побрёл по тротуару, старательно обходя бредущих мимо пешеходов. Они всё норовили пройти сквозь него, но мужчина не сдавался, в самый последний момент, иногда просто отпрыгивая на обочину. Нельзя привыкать к бестелесной жизни. Ему нужно ожить во что бы то ни стало.

Здание городского морга, огороженное железным забором, теснилось меж всё тех же безликих хрущёвок. И зачем забор – будто все так хотели туда попасть. Чуть поодаль стоял одноэтажный серый крематорий. Местные рассказывали, что в пандемию его трубы чадили каждую ночь и только днём прекращали свою скорбную работу. В последнее время со всех экранов телевизоров трубили об очередной вспышке болезни, в стране мог начаться новый локдаун.

Алексей допускал, что это были только байки местных. Но всё-таки архитектурный ансамбль из морга и крематория менее мрачным от этого не стал. На территории выгружались сразу несколько автомобилей. Из открытых кузовов люди в защитных костюмах доставали мешки с трупами. Затем человеческие останки завозили в ворота морга, выкрашенные в ядрёный зелёный цвет, видимо, чтобы было чуть повеселее.

Старые знакомые Алексея – санитары, забравшие его тело с места аварии, тоже стояли здесь. Машина реанимации в очереди стояла последней. С какой скоростью двигается очередь, Алексей понять не успел. Он подошёл ещё ближе и через пару минут услышал разговор.

– Твою мать, Вован! Когда тело заберут? – спросил у него водитель у санитара, который вышел немного размяться.

– У них там большой наплыв ковидников, сам же видишь, всех надо оформить, а людей как обычно – нет. Не справляются, – с пониманием ответил тот.

Дверь машины скорой помощи с противным скрипом распахнулась – из машины выпрыгнул второй санитар.

– Ладно. Пойду сам поговорю. А то с тобою, Вовка, можно тут до понедельника стоять.

Водитель хмыкнул, а недовольный парень побрёл вслед за старшим товарищем. Подобный вариант устраивал сознание, некогда бывшее единым целым с Котом Алексеем Александровичем. Интересно, насколько удивятся санитары, когда увидят, что их покойник ожил?

Алексей подошёл к задним дверям реанимации. Его тело было внутри наверняка, но он ничего не чувствовал. Было даже немного обидно. Сознание не тянулось к нему магнитом, словно и не было всех этих прекрасных лет, прожитых вместе. Он застыл у дверей, не решаясь войти. Как ему быть, просто открыть её? Но он ведь бесплотен. Алексей попробовал сомкнуть ладонь, но она ожидаемо прошла сквозь. Интересно, конечно, а внутрь-то как теперь попасть? Он вспомнил несколько фильмов о привидениях, которые смотрел при жизни, затем отошёл от дверей, разбежался и прыгнул, как это делали его «коллеги» из кино. Ничего неожиданного – он успешно оказался внутри.

«Интересно, почему я могу проходить сквозь стены, но хожу по полу?» – подумал Алексей, но решил, что подумает об этом немного позже.

А вот и тело. Лежит в мешке на носилках. Вокруг свисали трубки, блестели подвешенные шланги, уходящие к неведомым аппаратам, но Алексей не обращал на них внимания.

– Привет, Алексей! – сказал он, как старому другу. – Как дела? Вот и у меня хреново без тебя. Давай вместе выбираться из этого дебильного междумирья.

В ответ – холодное молчание. Алексей подошёл поближе, навис над телом, но ничего не произошло. И что обычно делают в таких случаях? Может, нужно устранить все препятствия между телом и душой? Даже мешок?..

Алексей закрыл глаза. Или его сознание по его желанию прекратило обрабатывать сигналы от органов зрения, не важно. Он сконцентрировался на последней увиденной картине – мешок с его телом. Мужчина попробовал представить то, каким он был в день смерти. Те же брюки, рубашка и туфли. До боли знакомое лицо, с первыми морщинками – признаками приближающейся старости. Все особенности его конституции, родинка на правой щеке и прочее. И это сработало! Мешок в его сознании истаял, явив оголённое тело. Алексей попробовал пошевелить пальцами, и если бы у него было его тело, то в свою очередь зашевелились бы волосы. Правая рука ответила действием на его призыв.

Удивительно, но он был прав! Всё что ему сейчас мешает – грубый мешок. Это ясно как день. Нужно чтобы кто-то его оттуда достал.

Выпрыгнув из машины реанимации, Алексей осмотрелся. Вот и он. К машине быстро шагал пожилой санитар, его коллега еле поспевал за его размашистой походкой.

– Всё, везём, – быстро отчеканил он водителю.

– Ну, Дим Юрич, ты прям волшебник какой-то, – весело бросил тот в ответ.

Пожилой санитар подошёл к автомобилю сзади, открыл задние двери. Вован запрыгнул с помощью подставки в кузов, подтащил носилки к краю и перевёл их на нижний уровень, едва не сровнявшись с полом. Потом оба санитара подхватили их, опустили на асфальт, и Вован вновь поднял их так, чтобы было удобно катить. Алексей с внутренним удовлетворением отметил, что санитары выгружали тело аккуратно, с гробовым молчанием. А потом отправился за санитарами, которые несли тело прямо к тем ядовито-зелёным воротам.

– Документы при нём? – спросил сотрудник морга.

– Да, в кармане, – подтвердил пожилой санитар.

– Тогда ладно. Должен будешь, Дима, – ответил тот и похлопал санитара по плечу.

– Ничего я никому не должен. Работать надо быстрее. Нам ещё людей спасать, а вы мертвяка забрать не можете, – Диму охватил праведный гнев.

– Да шучу я, шучу, – с обидой ответил ему работник морга, и едва Дмитрий сделал пару шагов в сторону машины, спросил у молодого санитара: – Тяжело тебе, наверное, с ним работать?

– Я уже привык. Но он нормальный мужик. Своё дело знает, – заступился за коллегу Вова.

Из морга вышли санитары в медицинских масках, молча переложили мешок на свои носилки и закатили некогда живое тело в царство смерти и скорби. Алексей в последний раз взглянул на спины реаниматологов. Его посетило странное чувство, будто он прощался с кем-то близким и, развернувшись, поспешил за своей настоящей второй половиной.

Освещение соответствовало. Тусклое, как в фильмах ужасов. Вдоль мрачного коридора стояли такие же носилки с уложенными телами. Мешки закрыты, так что лиц не видно. Лишь бирки с безликими именами. Ожидают, когда их заберут?

Санитары являли собой странное зрелище. В костюмах химической защиты они были похожи на космонавтов из клюквы вроде «Спутника». Или какого-нибудь космического боевика: не хватало только футуристического оружия в руках.

Палата, куда доставили тело, была достаточно просторной. Сознание Алексея вспомнило запах формалина, да так, что ему и вправду начало казаться, что он им дышит. Здесь же вдоль стены был расположен трёхуровневый холодильник, который наверняка был забит трупами.

Санитары аккуратно извлекли тело из мешка. Алексей старался не смотреть на себя раньше времени: вдруг слишком долгое созерцание своего мёртвого тела может как-то повредить его планам. И лишь после того как оба сотрудника морга вышли в коридор, он обернулся.

Тело оставили посередине палаты, рядом со столиком, на котором лежали инструменты патологоанатома. Алексей специально не стал останавливать на них взгляд. Едва их применят к его телу, исчезнет хрупкий шанс на возвращение к жизни.

Его раздели. Видимо, пока он отвернулся, санитары срезали ненужную теперь одежду и убрали её в мешок. Ну что же, так даже лучше. Рождаются люди ведь тоже без одежды. А у него сегодня намечается второй день рождения.

Но не время для шуток. Пора действовать.

Зря он так думал. Видеть себя лежащим в морге, конечно, не самое приятное зрелище. Но именно сейчас его посетило неприятное воодушевление. Мужчина медленно обходил носилки, цепко глядя себе самому в лицо, пока не остановился у изголовья. Азарт, присущий древним магам, охватил его разум. Алексей будто сам превратился в неведомое существо, способное одним своим взором оживлять мертвецов.

Закрыв глаза, он снова вообразил в голове образ своего тела. Сама кровь будто заструилась по застывшим венам. Мышцы, столь долго бездействовавшие, насыщались питательными веществами. Последствия долгого лежания на спине проходили. Ещё несколько секунд и он сможет встать! Вот только что-то зудело на самой границе сознания, как назойливый комар.

Алексей отвлёкся. Звук раздавался из коридора. Какие-то еле слышные рыдания и всхлипывания. Видно, кто-то приехал за телом своего родственника. Жуткая вещь. Мужчина даже испытал что-то похожее на сочувствие. Совсем сентиментальным стал, едва попал в Завесу. Если так пойдёт и дальше, то он станет тратить деньги на благотворительность, как только вернётся. Нет, что за чушь?

Но рыдания не утихли, а стали будто бы ближе. Словно плакавшая женщина медленно шла по коридору в сторону его палаты.

«Ну и пусть себе идёт, – подумал Алексей. – Мне она не мешает».

Но она мешала. Алексей не мог сконцентрироваться.

– Ох, да перестань ты так рыдать! – не выдержал мужчина. По-видимому, прежний Алексей, человек, которому было откровенно плевать на окружающих, начал возвращаться.

Но женщина, судя по звуку, подходила все ближе. Вот уже её рыдания стали слышны прямо за дверью. Неясный скрип, будто влажным пальцем по стеклу, добавившийся к этой какофонии, раздражал сильнее всего.

«Задушил бы тварь», – подумал занятый собственным возрождением Алекс.

Что что-то пошло не так, он понял, едва морда существа стала видна на фоне двери в палату. Стоны заполнили всё помещение, будто отражаясь от стен и многократно усиливаясь. Через несколько мгновений дух будто вплыл в зал. Словно обнюхивая, он подплыл к холодильнику с трупами, содрогаясь своей бесплотной формой. Дух повернулся к Алексею лицом. Это лицо он уже где-то видел. Тело словно накрыто чёрной тканью, из которой торчат две руки. Чёрные же не то провалы, не то глаза – отсюда и не разобрать – блуждали по лицу. Отдалённо лицо духа было похоже на японскую маску. По крайней мере, нечто подобное он видел в каком-то аниме, на которое повёл Иру ещё в начале их отношений.

Мужчина старался не двигаться, когда существо пробиралось к нему вдоль холодильника. Оно не обращало на него внимания, даже когда, обернувшись, скользнуло своей мордой по телу. Принюхавшись, или что оно там делало, медленно подняло морду. Глаза на мгновение округлились, словно оно удивилось, заметив его, а тот весь скривился от омерзения. Нечто похожее на влагу сочилось из глаз существа, будто оно и вправду рыдало. Лицо, похожее на раскатанный блин, исказила гримаса боли и горечи.

– Ты оплакиваешь все эти смерти, – догадался Алексей. – Да, это моё тело, знаешь ли. Но я не собираюсь здесь оставаться, – с гордостью заявил он.

То ли слова Алексея ей не понравились, то ли она наконец-то осознала, кто стоит перед ней. Существо принюхалось к Алексею. Через мгновение лицо исказилось гримасой ярости и существо окатило Алексея истошным криком.

Небольшая экскурсия по Завесе научила Алексея убегать от опасности сразу. Он молниеносно метнулся к выходу, оттолкнув существо, которое успело до него добраться. Попутно он успел отметить, что раз он смог оттолкнуть существо, значит, у него есть что-то вроде плоти. Везёт же.

И всё-таки он бросился к выходу, а не в первую попавшуюся стену, хотя мог. Пройдя двери насквозь, он вылетел в коридор, освещённый холодным светом больничных ламп, попеременно мигающих. А теперь – на выход!

Позади уже раздалось рычание духа. Взяв след, оно не упустит свою жертву. А что оно сделает, достигнув его, Алексею не хотелось знать. Хватало и того, что оно пугало его до смерти. Ну практически…

Коридор казался бесконечным. Мимо проходили люди, но Алексей даже не уворачивался: уж лучше почувствовать удар о тело живого человека и проснуться, чем убегать от новой жуткой твари. Один санитар будто бы упал на пол, после его такого прохода насквозь, но времени разобраться, что случилось на самом деле, у него не было.

В конце коридора он наконец увидел уличный свет. «Вдруг тварь боится солнца?» – предположил он. И тут маленькое тельце вдруг заслонило собой выход.

– Оно не пустит тебя обратно. Запах твоей анимы оно чувствует, как голодный волк, – сказала девочка, по голосу которой он узнал Эльзу.

– Почему оно не пустит? – спросил Алексей раздражённо. Спрашивать про это странное слово «анима» ему не хотелось. Ну их с этими непонятными терминами.

Шум погони прекратился. Ему не надо было даже оборачиваться назад, чтобы понять – страшное существо больше не гонится за ним.

– Это противоестественно. Могильщик не даёт свежей аниме найти своё тело. К тому же зачем тебе к нему? Что ты хочешь? – буркнула она в ответ на его вопли.

Стоило бы Алексею слукавить девочке, которая хотела превратить его в свою куклу. Но он не успел сообразить.

– Я хочу жить! – завопил он.

– Что ж. Это ожидаемо. Как я успела понять, люди любят жить и вечно ищут способы прожить как можно дольше. Пытаетесь нарушить естественный ход вещей. Но почему-то никто из вас не хочет жить сразу так, чтобы не угодить в такую дурацкую ситуацию. Итак, кукла. Скажи мне, ты будешь и дальше продолжать свои попытки вернуться в мир живых? – голос её был холодным, строгим, но без тени обиды.

– Ты не понимаешь, Эльза! Я видел, как моя ладонь сомкнулась! Я почувствовал её, будто вновь обладал телом! – тон его был близок к умоляющему.

– И ты сделал вывод, что ещё можешь ожить. Нужно только оказаться рядом со своим телом. Но тварь не пустит тебя внутрь. – Эльза подперла подбородок правой рукой. – Как же нам поступить? – Алексей не понимал, она это искренне или смеётся над ним.

– Я не знаю, что ты за существо, но вижу, что эта тварь тебя боится. Пожалуйста, дай ей команду не мешать мне. Хотя бы минут пятнадцать.

Эльза снова карикатурно подпёрла рукой подбородок. Алексей вдруг понял, как глупо он выглядит со стороны. Смотрит на девочку ниже его ростом глазами кота из Шрека. Сюр. Он всегда представлял себя вершителем судеб, а тут такое.

– Хорошо. У тебя будут твои пятнадцать минут. Но ни минутой больше, – нехотя согласилась она.

Алексей почувствовал прилив сил. Вот оно! Сейчас он очнётся и сможет вернуться домой! Ну и что, что в морге! Главное сбежать из Завесы.

Девочка щёлкнула пальцами, и существо за его спиной медленно отступило, недовольно рыча на Алекса. Страх, который ему внушала Эльза, был почти осязаем и не давал твари приблизиться. Обойдя его на максимально возможном расстоянии, Алексей проник в палату.

Вот оно – его родимое тело. Во всём своём естестве. Алексей любил его. Даже пивной животик, очертания которого начинали формироваться. Нужно будет подкачаться, когда вернусь к жизни. Или даже заняться бегом.

У него всего пятнадцать минут – нужно было торопиться. Алексей медленно начал укладываться внутрь тела. План был такой. Нужно соединить все части – телесную и духовную, и тогда сознание вольётся внутрь, как в сосуд. Лучшего варианта у него не было. Когда он проделал этот нехитрый набор действий, он закрыл глаза и стал ждать воссоединения.

Ничего не произошло. Но Алексей был слишком одержим целью, чтобы унывать раньше времени. Нужно попробовать пошевелиться. Он начал аккуратно сжимать пальцы. И даже специально не открывал глаза, чтобы не спугнуть наметившиеся чувства. Ощущение, что он вновь может управлять живыми мышцами, пьянит сильнее двадцатипятилетнего виски. Если так пойдёт дальше, то он сможет им насладиться. Получается!

Какой-то шум отрывает от приятных ощущений. Открыв глаза, Алексей немного теряется. Ослепительно яркий свет пролился на него с потолка. Он подумал, что оказался в раю. С ужасом озираясь по сторонам, мужчина заметил чью-то фигуру рядом. Несколько мгновений – и источник света заслонило собой небритое и сильно помятое лицо с космического цвета мешками под глазами.

– С пробуждением! – противный голосок Эльзы вернул Алекса с небес на землю.

У него не получилось. Обладатель физиономии – врач, который пришёл проводить вскрытие и уже подготовил освещение. Алексей не заметил, как он вошёл в палату. На столике, покуривая слабым дымком, стояла кружка, скорее всего, с кофе и тарелка с двумя бутербродами с колбасой. Какое милое зрелище! Патологоанатом кушает прямо на рабочем месте. И ведь это врач. Как человек, пришедший убить его тело, может зваться врачом?

– Это ты мне не даёшь вернуться? – завыл Алексей.

– Нет, кукла. Конечно же, нет. Ты умер, и с этим пора смириться, – спокойным голосом сказала Эльза.

– Этого не может быть. Тот придурок по радио говорил, что смерть клеток мозга можно обратить вспять. Они живут ещё примерно сутки. За это время можно вернуть тело к жизни. Я могу вернуться, и моя рука тому подтверждение.

– Эх, кукла. Как же тебе объяснить? – взор девочки потупился, будто она задумалась, как объяснить что-то очень простое безнадёжному идиоту. – Ты стоишь рядом со своим телом. Его привезли в морг. Врачи на месте аварии диагностировали смерть. Что ещё должно произойти, чтобы ты с этим смирился?

Мужчина хотел заорать: ничего! – но патологоанатом уже взял со столика скальпель. Единственная причина, почему он медлил – это заметная дрожь рук, которую тот с кривой миной рассматривал. Отлично, он ещё и с похмелья.

– Останови его, прошу, – взмолился Алексей, понимая, что сейчас его хрупкий шанс на возвращение может лопнуть, как кожа на месте разреза. Как могут вновь начать работать внутренние органы, если их изымут из тела?

Девочка посмотрела куда-то вверх, будто ответ, как ей поступить, был написан на потолке. Хотя мужчина был уверен, что ответ у неё был готов заранее.

– Хорошо. Уговорил. Несмотря на то, что я говорила тебе правду, есть один шанс вернуть тебя обратно. Он не очень надёжный, но может сработать. Ты хочешь попробовать? Вернуться в своё тело, чтобы продолжить свою никчёмную жизнь?

– Конечно! Говори, что нужно делать. Я готов на всё!

Девочка рассмеялась, а Алексей, как заворожённый смотрел на патологоанатома. Тот почему-то остановился, достал бинт, который смочил какой-то непонятной жидкостью, и принялся вытирать лезвие. Зрелище не для слабонервных. Особенно когда он это делает рядом с твоим телом.

– Не спеши, торопыга. Сначала давай остановим нашего доброго доктора, а то разговаривать будет не о чем.

И вправду что-то поменялось, Алексей это сразу почувствовал.

Дверь открылась. В проёме появилась властная фигура какого-то важного, лысого мужчины. Уперев руки в бока, он начал:

– Павел Игоревич. Оставьте новенького в покое. У нас сейчас наплыв родственников умерших от пандемии. Людям нужно выдать тела для погребения. Подготовьте заключения. Займитесь более срочным делом.

– Григорий Степаныч, я не единственный врач в нашем морге. Делегируйте, пожалуйста, эту срочную миссию кому-то ещё, – отмахнулся тот.

– А больше некому. Васнецов лежит дома на больничном с подозрением на коронавирус. Батурин в больнице, как бы сам не стал в ближайшее время нашим клиентом. Засуньте своё честолюбие куда-то подальше и выдайте наконец-то тела их родственникам! – разгорячился, судя по всему, директор морга.

– Ладно, – протянул Павел Игоревич, и едва дверь закрылась, убрал скальпель на столик, снял резиновые перчатки и вышел в коридор, хлопнув дверью. Теперь в палате остались только они. Алексей с Эльзой снова остались одни в палате.

– Понимаешь, – продолжала Эльза, – Завеса так организована. Там, в вашем мире, царят законы физики. Все вещи упорядочены. Каждый элемент знает своё место. Но тут всё по-другому. Лучшее слово, что может описать Завесу – это Хаос. Хаос, масштабов которого ты даже представить не сможешь. Я помогу тебе вернуться, но только с одним условием. Ты докажешь мне, что там, в месте, именуемом тобою реальностью, есть хотя бы один человек, который скорбит по тебе. Едва я почувствую искреннюю грусть по тебе кого-либо из людей, как ты вновь обретёшь своё тело.

– Так просто, – улыбнулся Алексей. – Но как мне поверить, что ты выполнишь своё обещание? Вдруг у тебя нет таких возможностей, а я просто потрачу своё время? Какие есть гарантии? – Алексей утратил последнюю надежду на воскрешение, поэтому начал немного препираться.

– Никаких, Алексей, – ответила Эльза, впервые назвав его по имени. – Но ты можешь использовать свою любимую логику. Есть ли у тебя другие варианты вернуться? Нет. Может, ты знаешь существо, что сможет помочь тебе кроме меня? Тоже нет. И последнее. За исключением твоей уверенности, что ты сможешь ожить, в это ты веришь, обманывала ли я тебя? Нет, нет и нет. Более того. Из всех существ, что ты повстречал в Завесе, только я создала для тебя оазис, где ты можешь спрятаться.

– Ладно, верю. Другого мне не остаётся. Что будем делать? Ты вместе со мной пойдёшь к моим родным?

– Это не обязательно. Как только грусть тронет сердца твоих близких, я это почувствую и приду. Но есть условие. Даже я не смогу долго держать этих людей, – она указала на дверь, имея в виду ушедших патологоанатома и директора, – от выполнения их обязанностей. У тебя три дня. На три дня тело уберут в холодильник и не будут трогать.

Лоб Алексея взмок. По крайней мере, ему так показалось. Эльза тем временем лукаво улыбнулась.

– Это будет хорошая и интересная игра, кукла. Тебе понравится.

Эти слова вместе с хитрой улыбочкой очень не понравились Алексею. А вдруг она хочет его обмануть?

И всё же Алексей ликовал. Глупая девчонка, кем бы она ни была, поставила не на ту лошадь. Конечно, его родные и близкие люди сейчас шокированы произошедшим. Наверняка Мира льёт крокодильи слёзы, прося высшие силы вернуть ей мужа. Да, их чувства остыли, но она не разлюбила его, мужчина это знал. Не стоило забывать, что жена зависела от него материально. Но так ей и надо. Не устроила бы тот глупый скандал, ничего бы не случилось. Алексей даже испытал что-то вроде удовлетворения. Так что самый правильный вариант и, конечно, самый очевидный – вернуться домой и продемонстрировать Эльзе страдания жены. Решено.

Но он решил не спешить и дождаться, когда его тело спрячут в холодильник. Номер его ячейки 22. Только после этого он вышел из морга.

Когда-то этот номер очень много значил для него. Его счастливое число. Родился двадцать второго марта, в двадцать втором городском роддоме. Даже номер того седана, на котором он разбился, был 022. В двадцать два года и двадцать второго апреля он наконец-то склеил самую красивую девушку в институте. Никто не мог, а у него получилось. Отношения сразу не заладились, но он не ради них это всё затевал. С этим номером он родился, с ним же и ушёл в мир иной. Так, отставить упадническое настроение. Скоро он родится заново и, возможно, с новым счастливым числом.

Несмотря на то что Алексей шел домой пешком, настроение у него было в меру хорошим. За это время он не встретил ни одного духа, а может, просто не обнаружил их присутствия. Но главное одно – никто не помешал ему вернуться домой. Солнце освещало его путь, по городу сновали люди, а Алексей особо не спешил, шёл почти прогулочным шагом, старательно обходя не замечающих его людей.

Давно он не гулял. Едва начал зарабатывать, как пересел на автомобили, которые менял раз в год, а нищенские студенческие годы вычеркнул из памяти, как страшный сон. И зря. В таком неспешном ритме можно было подумать, максимально сосредоточившись на деталях. Выгнать из разума всё наносное и несущественное. И лишь одна мысль не давала ему покоя.

«Всё-таки почему Эльза заключила заранее проигрышное пари? Может быть, она только разыгрывает, а под маской власти и пренебрежительного отношения скрывается бессилие, и она просто не может его остановить? Или же, наоборот, искренне хочет помочь? А я ведь так и не узнал, кто она. Правильнее сказать – что?»

О последнем вопросе Алексей решил не думать. Пока у него есть задача – вернуться домой во что бы то ни стало. Если все получится, ему можно будет забыть о Завесе навсегда. Ну есть какой-то параллельный мир, населённый не пойми кем. И что с того? У него своя жизнь, в которую нужно вернуться. А эти мысли грозят ему серьёзными последствиями и ведут к смене жизненной парадигмы. Этого нельзя ни в коем случае допускать, даже если он не прав. По крайней мере, не сейчас! Он пока что в Завесе, а не дома.

На этот раз Алексей просто прошёл сквозь ворота. Датчики, как ожидалось, не заметили его, он прошёл прямо сквозь них, да и ладно, так быстрее. Только бы не привыкнуть. Алексей прошёл через весь двор и остановился возле подъездной двери. А была ли Мира дома? Может, она отправилась за Маришкой, забирать её с очередных бассейнов, танцев или с английского языка? Может, она, наоборот, сейчас оббивает порог морга, требуя увидеть тело своего мужа.

Вот почему он не спешил.

А ещё, как бы он себя ни уговаривал, на самом деле он сомневался в том, что жена скорбит. Рефлексия настигла его неожиданно и очень не вовремя. Но нужно было действовать, а не копаться в себе.

Но едва он двинулся в сторону двери, как услышал скрип ворот. Во двор въезжал знакомый немецкий паркетник – машина Миры. Та самая, что он подарил ей на прошлый день рождения. Автомобиль ехал в сторону парковки. Через несколько секунд из него вышли Мира с Маришкой. Мира давно установила детское кресло на переднее сиденье. Сам Алексей возил дочь исключительно за водительским креслом – так было безопаснее. Хотя Маришка обижалась.

Внешне Мира казалась спокойной. Шла своей обычной походкой. Похоже, даже трезвая – села за руль. Может, ей ещё не сказали? Вряд ли, все документы у него были с собой, так что найти родственников не представляло большой сложности. Рядом с женщиной весело прыгала Маришка. Она была весела. Она точно не знала, что её отец мёртв.

– Мариш, я тебе сейчас дам ключи. – Женщина с улыбкой достала из сумки связку ключей, отперла входную дверь домофонным ключом и протянула их девочке. – Ты иди домой. Я сейчас поднимусь.

– Мама, ты заболела?

– Нет, что ты, – надтреснутый голос её выдавал. – Всё хорошо. Ты иди, я сейчас тебя догоню.

Дочь с недоверием взяла протянутые ключи и скрылась в темноте подъезда. Едва она исчезла, как Мира опустилась на колени, закрывая лицо ладонью.

«Вот оно! Бедная Мира. Она оплакивает потерю мужа. И ведь он знал о её любви. Бедняжка всегда была ему верна. Хранила очаг и растила дочь. А он мало уделял ей внимания. Но ничего, он всё исправит, когда снова станет живым. Всё-таки нужно уметь прощать людей», – думал Алексей. Он совершенно искренне считал, что Мира виновата в его смерти. Мира и её подружка-болтушка.

– О, я вижу, ты пришёл домой. Скажи, что заставляет тебя и твоих сородичей так привязываться к своему жилищу? – раздался за спиной голос Эльзы.

– Ты пришла выполнить свою часть сделки, Эльза? – вопросом на вопрос спросил Алексей, даже не удивившись, увидев её рядом с собой. Но она смотрела не на него, а на жену, которая уже поднялась.

– Ну что же, пожалуй, твоя жена и вправду тоскует по тебе. Но давай посмотрим дальше. – Её загадочный тон пугал Алексея. Предчувствия были недобрыми.

У Миры зазвонил телефон. Дурацкая песня, пропетая басом алкоголика-курильщика. Русский рэп, деградирующий в пафосную попсу. Алексея раздражал этот рингтон с того самого момента, как жена поставила его на звонок.

Мира ответила.

– Алло. Да… Привет, мам… Я не знаю, я не была ещё на опознании… Никого не пускают, по городу невозможно проехать без разрешения… Мама, машина была его. За рулём мог быть только он… Нет, Масе я ничего не говорила… Я не знаю… Я ничего не знаю…

Телефон вынырнул на пол из её обессилевшей руки. Она снова разрыдалась, и Алексей впервые за долгие годы почувствовал желание подойти и обнять её. Хотелось закричать, что он никуда не делся, утешить словом и вместе пойти домой к любимой дочке.

Но Мира быстро справилась. Взяла себя в руки, подняла телефон и продолжила диалог.

– Я не знаю, как я дальше буду. Придётся продать квартиру, я её не потяну. Не надо помощи, как-нибудь сама справлюсь… Да и хрен с ним… Нет, мама. Эта сволочь изменяла мне! Он, скотина, спал с какой-то потаскушкой. Да, это правда. Лиза его застукала с ней в машине. А я ему верила. Какая дура! Да какая любовь, мама! Не помню, когда мы последний раз спали вместе. Он всё время пропадал на своей работе. Или врал мне про работу, а сам бегал по бабам. А я как дура носилась с Масей. Ты знаешь, может быть, это и к лучшему. Для меня. Меня больше не будут обманывать.

Алексей молчал и слушал женщину, которую до сегодняшнего момента называл своей женой. Внутри закипал гнев. А ведь он, идиот, проделал этот путь к ней, наивно полагая, что она любит его. Дура! Поверила этой брехушке, Лизе. Та никогда его не любила и всегда смотрела на него с недоверием. Мол, я знаю, что ты, козёл, недостоин своей жены. И неважно, что в этот раз она была права! У Лизы не было доказательств. Больше всего Алексея задело, что Мира поверила подруге, а не ему.

Но где-то глубоко в сознании отъявленного бабника был ответ – женская интуиция. Нечто, не поддающееся логическому объяснению, но чаще всего работающее как настоящие швейцарские часы. И настолько же точные. Она знала, что он изменил. И самая умная ложь не обманула бы её. Умная женщина знала ответ.

– Она любила тебя, – донёсся откуда-то из-за спины голос Эльзы. – А ты её нет. Скажи, когда это закончилось? Когда ты разлюбил её? Когда в первый раз предал? – Алексея вдруг захлестнул стыд, который был ему неведом.

– Я не предавал. Я любил. И сейчас люблю. Просто чувства угасли. Вместо пожара у меня остался только маленький тлеющий уголёк, – оправдывался он.

– Ты врёшь мне так же, как и ей. Если не любишь, не лучше ли было просто уйти? Оставить, чтобы она не мучилась. Или ты специально ей мстил? Как думаешь, есть ли в твоей голове обида настолько сильная, что ты делал ей больно умышленно? – Эльза становилась всё строже.

Да, была. Эльза знала о нём что-то, от чего Алексей бежал. Но вместо этого он ответил:

– Я найду тебе того, кто скорбит по моей кончине. Наш договор в силе!

– Да, кукла. Только позволь тебе дать совет: ищи глубже. Но не слишком глубоко.

Эльза засмеялась и через долю секунды исчезла в темноте распахнувшейся двери – на этот раз деревянной с резными наличниками. Интересно, куда она ведёт?

Мира вытерла слёзы и зашла в квартиру. И Алексей остался один. Он снова почувствовал себя одиноким и брошенным. Теперь у него не было даже дома.

«Мира, как ты могла меня разлюбить? Разве я мало давал тебе денег? Не помогал нашей дочери? Нет. Я был скверным мужем, изменял тебе. Но такова моя природа. Я не моногамен, но не достоин того, чтобы меня забыли так быстро», – в сердцах проговорил он, зная, что его не услышат.

Приближался вечер. Нужно было срочно спрятаться, пока не повылезали преты. Он медленно побрёл к воротам, в которые как раз въезжал роскошный немецкий седан.

Алексей смутно помнил машину, её хозяин владел местом на подземной парковке на другом её конце. Несколько раз они встречались там, молча кивали друг другу в знак приветствия. Будто им было какое-то дело до существования кого-то кроме себя и своей семьи. Ему вдруг показалось, что он ещё что-то должен был вспомнить, но, как назло, не мог.

Неожиданно за его спиной раздался голос.

– Привет, пап.

В песочнице играл мальчик. Лет пяти, не больше. Алексей решил, что он поздоровался с мужчиной, владельцем седана, но тот даже не повернулся, лишь молча зашёл в подъезд, оставив машину на улице перед домом.

А ведь что-то странное было в движениях ребёнка, и Алексей не мог понять, что именно. Но, присмотревшись, его разум вдруг обожгло от страшной догадки. Песок не изменял своей формы, мальчик просто не мог его зачерпнуть, а складываемые им фигуры были невидимы. Подняв взгляд на него и заметив его пристальный взгляд, мальчик вдруг вскрикнул и побежал в сторону подъезда.

– Стой! – крикнул ему вдогонку Алексей и побежал следом. – Я не причиню тебе зла.

Но мальчик не стал бежать медленнее. Как он и предполагал, тот не стал останавливаться перед дверью в подъезд, а прошёл сквозь неё.

«Значит, он такой же, как и я», – подумал Алексей, подобным же образом пройдя сквозь металл, утеплитель и прочие материалы, из чего была сделана дверь.

В подъезд он ворвался несколько секунд спустя, едва мальчик исчез. Но того нигде не было видно. Пробежав окошко с консьержкой, Алексей устремился к лестничному пролёту. Бросив быстрый взгляд вверх, между перил, мужчина никого не заметил и сделал быстрый вывод, что мальчик не успел подняться наверх. Значит, он может быть только в одном месте.

Вернувшись к комнатке охраны, Алексей заглянул в окно. На стуле, откинувшись на спинку, сопела женщина лет шестидесяти – шестидесяти пяти. Та самая, которой он кивал накануне. Правда, и это мужчина отметил сразу, она наконец-то сменила причёску на более приличную. Осветлённые вьющиеся волосы прикрывали часть лица, и одна прядка забавно колыхалась в такт дыханию пенсионерки. Немудрено, что она не проснулась. Их сознания прошли сквозь двери, не потревожив сон консьержки. Заглянув в комнату, Алексей не увидел мальчика, но он был уверен – он там.

Зайдя через дверь, вернее сквозь неё, Алексей очутился в комнате охраны. Монитор показывал вид с двенадцати камер, расставленных в подъезде и на улице. Взглянув туда, мужчина с грустью узнал пустующее место, куда любил ставить свою машину летом, не загоняя на подземную парковку. Интересно, а консьержка увидела бы их на мониторе или Завеса была непроницаема для взглядов людей?

Мальчик мог быть только в одном месте, так как кроме стола, стула, на котором спала консьержка и небольшого диванчика, в комнате ничего больше не было. Едва Алексей опустил голову, как ребёнок рванул из-под стола и побежал в сторону выхода.

– Постой, пожалуйста! Не убегай. Я Алексей. Я живу здесь, в квартире рядом, – вслед ему закричал мужчина.

Ребёнок остановился в паре метров от него, быстро развернулся и внимательно осмотрел. Было видно, что он борется с двумя чувствами – любопытством и недоверием. Любопытство в итоге победило.

– Да, – проговорил мальчик, будто вспомнив его. – Вы папа той девочки.

– Так и есть. Маришка её зовут. Расскажи мне, откуда ты? – Алексей растерялся, не зная, как сформулировать свой вопрос помягче. – Как оказался здесь?

– Я тут всегда жил. С папой и мамой. Но потом мама куда-то потерялась, и я живу с папой. Он со мной играет. Делает вид, будто не видит меня. – Мальчик вдруг выразительно посмотрел на него. – Но мне надоела эта игра! Я говорю ему, но он будто не слышит.

И тут Алексей вспомнил.

Примерно год назад у них в доме проходили похороны. Погибла мать с сыном, примерно возраста мальчика. Семья жила в соседнем подъезде. Алексей видел церемонию, прощальные автомобили и несколько десятков человек в тёмных одеждах. Несомненно, это был тот мальчик. Но Блот говорил, что такое перемещение сознания, какое произошло с ним, это нонсенс. Видимо, всё-таки нет.

– Стас, кажется, так тебя зовут?

Мальчишка кивнул.

– Ты очень хорошо выражаешь свои мысли. Скажи мне, ты видел кого-нибудь ещё, кто может разговаривать с тобой?

– Нет, все, как и папа, играют со мной в эту дурацкую игру. Иногда, но это бывает, когда на улице становится темно, выходят злые дяди. Они бегают за мной, но я всегда успеваю убежать. – Мальчик гордо подбоченился, а Алексей догадался, что он имел в виду претов. – А ещё я видел страшного монстра. Он наказывает меня, если я не заправляю постель или веду себя плохо. Он меня пугает. Особенно ночью. Но я знаю, где от него спрятаться.

Алексей поёжился. Наступали сумерки, а добраться до спасительного места не представлялось возможным. Только страшных монстров, пугающих детей ему не хватало. Но он всё равно спросил, сделав всё возможное, чтобы не выглядеть испуганно:

– Стасик, а где ты прячешься от опасности? Ты мне покажешь?

– А вы со мной поиграете? – воодушевился Стас.

Глаза мальчика наполнились такой надеждой, что Алексей не сразу смог ему отказать.

– Давай мы сначала спрячемся с тобой от злых дядей. Уже вечер, и они скоро начнут за нами гоняться.

Мальчик согласился и повёл его в свою квартиру. Консьержка так и не проснулась, а Алексей вновь грустно подумал, что уже начал привыкать к отсутствию внимания от живых людей. Они поднялись по лестнице на второй этаж. Здесь Стас уверенно повернул направо, прошёл сквозь дверь в квартиру, такую же просторную, как и у него. Мальчик уже неплохо ориентировался в Завесе. Может быть, ребёнку было проще справиться с такими нюансами, как отсутствие воздействия на предметы, чем взрослому, опытному мужчине, познавшему вкус власти?

Где-то в глубине квартиры шумел телевизор. По-видимому, его включил отец мальчика. На журнальном столике, что разместился в просторном коридоре, в котором очутились мальчик и мужчина, стояла початая бутылка виски с хорошо знакомой Алексею синей этикеткой. Он даже хотел взять её в руки, чтобы рассмотреть, но вовремя спохватился.

Квартира, хорошо обставленная и по меркам города Алексея являвшаяся элитным жильём, была явно запущена. Здесь не хватало руки умелой хозяйки. А ведь состоятельный мужчина мог нанять прислугу.

– К папе давно никто не приходит, – пояснил Стас на немой вопрос Алексея. Конечно, его можно понять – такое горе.

Мальчик уверенно привёл Алексея в свою комнату.

Несчастный отец не сделал перестановку мебели. Всё выглядело так, будто малыш и вправду вышел погулять и скоро вернётся. Правда, дверь он, похоже, почти не открывал. Пол и любые поверхности в комнате устилал внушительный слой пыли. Целый большой стеллаж занимали изделия из конструктора. Разнообразные машины, тракторы, куча солдатиков, человечков, роботов и прочего хлама. Собранная железная дорога, обвивала пол, будто длинная анаконда, прилёгшая на послеобеденный сон. На рельсах, ожидая включения, стоял добротный паровоз и с десяток прицепленных к нему вагонов.

– Я не могу играть с игрушками, – сокрушённо признался Стасик, а потом жалобно попросил: – Почему-то не могу их поднять. Может, вы включите мне паровозик? Я просто посмотрю, как он катается.

– Прости, Стас. Но я тоже не могу его включить, – с искренним сожалением отклонил его просьбу Алексей.

Ничто человеческое не было чуждо Алексею. Да, он сам знал, что обладал скверным характером, но сейчас ему стало очень жаль своего нового друга по несчастью, лишённого жизни, родителей и самых простых детских радостей.

– О-о-о! А это что? – Алексей остановился возле письменного стола, на котором лежали стопкой разные книжки. Сборники сказок, детские комиксы-раскраски и другая нехитрая литература для мальчика.

Интересно, Стасик умел читать? Наверняка нельзя было сказать, но обычно родители с таким достатком отправляли своих детей в разные обучающие кружки. Как он отправил Маришку.

Центр столешницы заняли цветные картинки разных животных и краткое описание. Где проживают и чем питаются. Увидев несколько из них, разум родил интересную мысль. Улыбнувшись, Алексей накрыл их рукой и начал:

– Ну-ка, Стасик. Расскажи мне, у кого из животных здоровенные уши и большие задние лапы? – начал он нарочито весело. Разговаривать с детьми он немного умел.

– Конечно у зайки, – поначалу как-то безразлично проговорил мальчик.

– Правильно. Тогда давай так. У этого животного очень длинная шея… – подсказывал Алексей.

– Я знаю! – Стасик заинтересовался и стал перекрикивать Алексея. – Это жираф!

– Подожди, ты ведь не дослушал мой вопрос. Так вот. У него длинная шея, чтобы кушать листву на высоких деревьях.

– Жираф! Жираф! Жираф!

– Всё-то ты знаешь! – похвалил его Алексей.

Может, попробовать что-то посложнее?

– У этого животного есть крылья, но оно не птица. Когда-то давно люди считали, что они пьют кровь по ночам, – на втором предложении, Алексей начал говорить всё тише и тише, будто стараясь напугать мальчика.

– Летучая мышь! – вновь радостно прокричал Стасик.

– И тут ты молодец, но сейчас я точно тебя поймаю. Ни за что не догадаешься, – играючи дразнил его Алексей.

Он загадывал всё новых и новых животных, и мальчик весело смеялся. Наверное, впервые за год жизни в Завесе. Глупая и своеобразная игра в «отгадайку», вызвала массу эмоций и искреннюю радость. А мужчина был рад, что смог хотя бы на время вернуть сознание ребёнка в рано закончившееся детство. Он так соскучился по нему, что готов был играть во что угодно.

– Вот здорово! Давайте ещё немного поиграем, – проговорил малыш. – Я так рад, что вы нашли меня.

Мальчик смеялся весело и непринуждённо, словно ужасы его новой жизни отступили, и он снова стал живым ребёнком. Всё-таки Алексей сам был отцом, пусть и не самым хорошим. Но застрявший в Завесе малыш сумел разбудить в нем заржавевший механизм отцовства. Всё-таки ему и вправду было жаль мальчика. И, забыв про свои проблемы, мужчина искренне пожелал в эти секунды хоть немного скрасить существование Стасика в Завесе.

Алексей играл со Стасиком, пока не село солнце за окном. Потом он вспомнил несколько сказок, которые читал своей дочери перед сном. Правда, досконально их не помнил, постоянно что-то придумывал, а малыш смеялся и поправлял его рассказы. Именно поэтому оба не сразу расслышали странный шум, что доносился из коридора. Только спустя полминуты мужчина расслышал какие-то шаркающие, тяжёлые шаги, будто кто-то медленно шёл через весь коридор к комнате мальчика.

Алексей внутренне злился на себя за легкомысленность. А ведь мог бы уже запомнить, в каком мире находится! Лицо же Стасика и вовсе побелело. Хотя, возможно, ему это показалось. Тела-то у них не было…

– Это он! Монстр! – пролепетал перепуганный Стасик.

– Давай быстрее покажи, где ты обычно прячешься! – разум Алексея буквально пульсировал от страха. Перспектива встретить монстра из рассказов мальчика заполняла его липким страхом.

К его удивлению, мальчуган подбежал к своей кровати и на этот раз смог по-настоящему поднять одеяло, показав, что ему нужно лечь под него. Внимательно присмотревшись, обалдевший Алексей увидел, что постель Стасика существовала в двух мирах одновременно. Та, что была в реальном мире, не изменилась. В той, что была в Завесе, было откинуто одеяло. Не мешкая, мужчина нырнул на кровать, и мальчик накрыл их с головой.

В комнату кто-то вошёл. Тяжёлые шаги снаружи наполняли разум Алексея ужасом. Тяжёлый и в чём-то печальный вздох испугал ещё больше. Мальчик прижался к нему, как к старшему. Алексей и вправду сможет его спасти. Но что делать, если тварь найдёт их? Что он может, кроме как позорно убежать? Такого бессилия, как сейчас, Алексей не чувствовал с детства. Он сам сейчас был в Завесе, словно ребёнок.

– Я всегда тут прячусь, когда мне страшно, – признался мальчик, и Алексей вынужден был напрячь весь свой слух, чтобы расслышать его. Но лучше уж слушать мальчика, чем неясные всхлипы и завывания существа снаружи.