Почему русские – русские (Русский меридиан)

«Ибо будет время, когда здравого учения принимать не будут, но по своим прихотям будут избирать себе учителей, которые льстили бы слуху и от Истины отвратят слух и обратятся к басням» Евангелие. Второе послание к Тимофею гл. 4: 3-4

Вступление

Почему русские – русские? С другими народами понятно: украинцы, японцы, американцы, германцы… Или датчане, англичане… Это во множественном числе. А в единственном: – китаец, француз, таец, норвежец. И все эти имена народов – что в единственном, что во множественном числе – согласно правилам нашей отечественной грамматики отвечают на вопрос «КТО?» И только «русский», согласно тем же правилам, должен бы отвечать на вопрос «ЧЕЙ?» или «КАКОЙ?». Поскольку по грамматической форме это слово вроде бы, не существительное, а прилагательное. На самом деле, это не более чем легенда. Примерно такой вид прилагательных в самоназваниях имеют и другие народы. Например: самоназвание германцев "дойч" в точном переводе – германский, "инглиш", ("инглиш мен" или "инглиш вумен" – существительное мужчина, женщина, а прилагательное – "английский /ая/"), сумиланен – финский мужчина. и т.д.

Потому на вопрос: – ты кто? Звучит ясный ответ – русский! И никто не сомневается, что это имя существительное. Это все неспроста! Ни один звук, не то, что буква, не сохраняется в человеческой памяти века и тысячелетия, ежели не заложен в них глубокий смысл! И уж если так звучит имя великого народа, и никак по другому звучать не может, если называют так себя миллионы людей, стало быть, есть тому и великие причины). Вот, собственно, с такого запева и начнем эту книгу.

Я бы не стал ее писать, поскольку, не страдая излишней скромностью, все же не считаю себя специалистом ни в области антропологии, ни в этнографии, ни в географии, ни в истории (хотя всю жизнь ее преподавал, правда, историю искусств), а сведения из всех этих наук и десятка других потребуются, чтобы на поставленные вопросы ответить… Но не нашел я такой книги! А те десятки книг, что я прочитал, хотя и давали ответ, но все отвечали по-разному. То есть не было общей концепции – общей идеи, которая все бы ставила на свои места. И очень я поначалу огорчался. А с годами упокоился и даже обрадовался. Если точек зрения множество, значит – тема живет… Значит, нам все еще очень важно знать, почему русские – русские! И решил я разные точки зрения, подкрепленные фактами и находками, разложить, так сказать, «по полочкам». А вот тогда, Бог даст, и концепция сложится.

С детства я был помешан на истории! Хотя в те годы в широком доступе не существовало книг по истории таких как во множестве нынче, от каких можно помешаться в прямом, медицинском смысле. Я не вправе ставить диагноз многим ныне популярным переворачивателям истории – я не психиатр. Но и смеяться мне давно расхотелось. И меня уже давно не веселит, что один всех – от индейцев до индийцев – тюрками объявляет, а другой Александра Невского троюродным братом Батыя! Мне не смешно, когда шахматист, прочитавший полтора учебника для младших классов «Наша Родина – СССР» или окончивший экстерном курсы начальной политграмоты, сокращает историю человечества на тысячу лет или делает римского офицера охотником на динозавров. Этот бред уже не занимателен. Слишком много его напечатано. Как говаривал Н. В. Гоголь устами Рудого Панька: «Столько, однако, развелось печатной бумаги, что сразу и не придумаешь чего бы в нее такое завернуть!»

Может, для завертки такие книжки и годятся, и даже безвредны, а вот для чтения, особенно, юным читателям – беда. И даже очень. Иллюзии порождают. И самая опасная из них – уверенность, что, не учившись, опираясь на информацию радиостанции «ОБС» («Одна Баба Сказала»), можно не то что бы вровень с великими мыслителями стать, а даже уличать их в недальновидности, в незнании, а то и в иных смертных грехах, чуть ли не в подлоге.

– Немецкий ученый Миллер извратил русскую историю, придумав в угоду царизму, «норманнскую теорию»!

– Ты это сам сообразил, мальчик?

– Так в учебнике написано! Ломоносов с Миллером спорил!

– Ты – Ломоносов? Ах, еще нет! Тогда утри нос, сними шапочку, встань… Встань, я тебе сказал! И со всем почтением произнеси, имя русского историка академика Миллера, а еще Шлоссера, а еще Татищева, Ключевского, Шахматова, Соловьева, Костомарова, Платонова, Грекова, Веселовского, Романова, Рыбакова и еще сотни и сотни славных имен… Возражать им станешь, как только на Ломоносова выучишься. А до того, молчи да слушай, что они тебе со страниц своих трудов говорят. Они ведь и сегодня говорят, голоса-то не умолкают – книги это ведь их голоса.

– Ах, они друг с другом были не согласны?! Так ведь и боги Олимпа спорили меж собою да ругались. И все перечисленные и многие мною не упомянутые из них – из того, из божественного круга. Почему? Да они бессмертны! Мы и сегодня на Геродота да Тацита ссылаемся! А жили-то они о-го-го когда! Бессмертные! Так к ним, сынок, и относись! Тогда не придет тебе в голову чушь, что, мол, тысячу лет назад предки Романовых (которые государи) по древнему Новгороду бегали да берестяные грамоты закапывали 2), совершенно точно зная, где их через тысячу лет экспедиция А.В. Арциховского откопает, а все для того, чтобы историю извратить! Потому попутно добавлю: в настоящее время, когда раскопана археологами малая часть, сотая доля того, что ещё предстоит раскопать и что было совершенно неизвестно ни Ломоносову, ни Миллеру кое что из "нормандской теории" фактами археологии подтверждается: приходили варяги к славянам, устраивали здесь "фактории" (на языке того времени "погосты" от слова гость – торговец, бывали и непрошенные гости – здесь отчасти ироническая окраска слова – понимай, "заморские пришельцы") Не так давно, уже в 21 веке открыли городище Гнездово в Смоленской области, основанное норманами-варягами на пути из варяг в греки. Да и в иных местах по этому пити обнаруживаются артефакты, доказывающие пребывание варягов. Генетики исследовавшие геномы ныне живущих Руриковичей обнаружили в них родство с геномом Ярослава Мудрого (извлеченым из останков) и подтвердивших, что более всего подобные гены обнаружены в популяции распрастраненной в Швеции и это научный факт, а не мнение по поводу истории. Кстати, историю-то извратить и переделать нельзя. Событие, случившееся в прошлом, нельзя изменить. Оно было таким, каким было. Можно изменить понимание и трактовку это события в угоду сегодняшней политике, то есть – мнение по поводу исторического факта. Но недаром еще римлянами сказано: «Факты упрямая вещь!», мнения меняются – факты остаются. А фактов много! И они не за семью печатями. Это только историческим математикам да шахматистам в придачу, кажется, что ничего не сохранилось. Только в общедоступной не специализированной Национальной библиотеке в Санкт-Петербурге два с половиной миллиона документов (единиц хранения), тех самых, про какие нашими резвецами сказано, что их нет.

Есть еще такая фраза: «Мы, работая с документами…»! Ой, врут! Работа с документами – отдельная профессия. Человек, не имеющий специального образования, не то, что понять, прочесть-то документ не сможет. «Через наши руки прошли тысячи документов…». Опять врут! Если работать, так как положено, человеческой жизни хватает только на несколько десятков документов, где каждая буква, каждое пятнышко на вес золота, да что там – дороже.Я к этому только прикоснулся, и то, чтобы поставить под сомнение только одну дату, чтобы исправить ее на пять месяцев, мне потребовалось пятнадцать лет.

Так что в этой книге я не буду прямо опираться на документы (такую научную книжку вряд ли станет читать неспециалист), а попробую осторожно, не то, что с почтением – с благоговением! – произнося имена великих историков, среди которых есть такие, кого я боготворю, последовательно изложить общеизвестные, но разбросанные по разным источникам факты и попытаюсь из всей этой мозаики сложить некую историческую картину, вроде киноленты, от истоков до наших дней…

Причем, упоминая факты, постараюсь излагать и разные точки зрения на эти факты. А ежели столкнусь с какой-нибудь, загадкой, на какую у меня ответа не найдется, так и напишу – не знаю! Я много чего знаю, поэтому с полным основанием могу признать, что не знаю еще больше… Не знать не стыдно! Стыдно изображать всезнайку! Стыдно не хотеть узнавать!

Начнем от простого и общеизвестного. А потом, шаг за шагом, двинемся вперед. Глядишь – и преодолеем бездну тысячелетий! Сразу-то туда не заглядывайте, а то голова закружиться! А от головокружения может показаться, что «овладел ты всей культурой человечества в целом», как товарищ Огурцов в фильме «Волга-Волга» или как пресловутая коза, что «бежала через калиновый мосточек да ухватила кленовой листочек»… Еще потянет революции в исторической науке совершать и померещится, что без труда и без науки можно это сделать! И даже покажется, что, наваявши бред, изданный миллионным тиражом, можно стать ученым в том высоком смысле, в каком это звание принято в большой науке. Здесь другой закон срабатывает. Антон Павлович Чехов говорил: «Нет такого дурака, которой не нашел бы себе пары, и нет такой глупости, которая не нашла бы себе читателя». Это не про нас, но все же запомним, как защиту от головокружения. И вперед! Неторопливо и уверенно. Не бойтесь! Я с вами!

Глава первая. Человек заселяет планету.

Книга, которую вы сейчас держите в руках, относится к жанру научно-популярной литературы. Она в той же степени моя, как и тех, кого я цитирую. На треть, если не больше, книга состоит из цитат. Я ее не столько написал, сколько собрал, а собранное, в определенном порядке, выстроил. Поэтому все ее достоинства, ежели такие есть, принадлежат тем, чьи мысли и слова я в книге привожу. (Зачем мне было пересказывать своими словами труды ученых или статьи из энциклопедии, все равно мне лучше велких авторов не сказать). Ну, а все недостатки – мои и за них отвечать только мне. И я готов! Знал, за что брался.

В книге много терминов, названий и понятий (в том числе и устаревших, и даже отвергнутых современной наукой), но я не стал все их объяснять и расшифровывать. Поскольку, тот, кто моим рассказом заинтересуется, не полениться заглянуть в справочники, в словари, в другие книги, например, чтобы меня опровергнуть, глядишь, и вычитает что-то такое, о чем я не писал. Рыться в книгах не только – польза, но и счастье! А тот, кто дальше первой страницы не пойдет, все равно, ничего читать не будет! Стало быть, нечего для него и стараться!

Сразу попытаюсь развеять смавый стойкий миф – какой народ древнее. Для этого , как и положено в правильном разговоре (споре) уточним, что имеется в виду. Все мы ныне живущие принадлежим к одному биологическрому виду сапиенс-сапиенс и ежели мы нынче живы, стало быть, все без исключения в основе своей родословной имеем общую точку отсчёта – возникновение биологического вида сапиенс- сапиенс. Иными словами, как биологический вид мы все одинаково древние. "Мы представители древнего народа!" – очень частое утверждение "гордых" людей, которые как то упускают из виду, что все ныне живущие представители какого либо народа. И ни один уточним этнос на земле не существовал совершенно неизменно, даже если это африканское племя бушменов, живущее примерно так как жили предки всего человечества тысячелетия назад. Мы – народ древней культуры – вот уже как говориться "теплее", однако, ни одна культура не существует в абсолютном этническом вакууме. За примером ходить не далеко: знаменитые архангелогородские "козули" – праздничное печенье – предмет гордости поморов. Однако, в Швеции и в Финляндии пекут очень схожие лакомства. А определить разницу между старинными русскими и финскими рисунками, скажем, на вязаных варежках, даже специалисту сложно. "У нашего народа – древняя история". Ещё теплее. Только несколько уточним: "история нашего народа очень древняя" – это означает, что упомянутый народ (этнос) в давние времена начал отсчитывать свое историческое время – то есть, либо (при наличии письменных памятников, сам о себе сохранил сведения, либо был упомянут в письменных источниках другими народами). Но и тут все не так просто. Как правило, первоначально устные, а затем зафиксированные письменно сведения о первоначальных временах формирования этноса – мифологичны, в них исторические события проглядываются весьма смутно. Ещё чаще случается, что пришельцы, покорившие местный народ, усваивают его мифологию и начинают приписывать её своим предкам, хотя упоминаемые исторические факты происходили гораздо раньше их появления и совсем с другим, возможно полностью поглощенным новопоселенцами, этносом и т.д.

Давайте попробуем во всем этом разобраться спокойно, не торопясь шаг за шагом – уверяю: это достаточно интересно и безусловно – полезно, например, как лекарство от очень опасной психической болезни – национального чванства.

Существует несколько теорий возникновения человека. По одним – человек появился в одном месте планеты, а затем расселился по всем континентам, по другим – современный человек (хомо сапиенс – сапиенс – «человек разумный – разумный») одновременно появился в нескольких местах планеты. Этим, в частности, объясняется возникновение основных рас: европейской, монголоидной, негроидной, американоидной и австралийской. Нынче лостаточно точно доказано, что родина всего современного человечества Африка. Несмотря на то, что все люди принадлежат к одному биологическому виду (о чем, скажем, свидетельствуют метисы – то есть дети, рожденные в смешанных расовых браках, и даже целые народы, возникшие в результате смешения разных рас, – например, мексиканцы), объяснить толково, почему одни чернокожие и курчавые, другие белые и светловолосые, а третьи с узким разрезом глаз, ученым пока убедительно не удается. Наиболее популярно мнение, что расовые различия возникли в результате приспособления человека к местным условиям проживания.

Так меня учили в школе, правда я учился в школе давно – в середине прошлого ХХ века. До сих пор я картинки помню, что вывешивала у нас в классе на доске учительница географии. Красивый русобородый в синей косоворотке – европеоид. Причесанный на прямой пробор, похожий на студента университета, их тогда много у нас в Ленинграде обучалось, – монголоид. Негроид – вылитый американский певец друг СССР Поль Робсон. Еще парочка: «Чингачгук – вождь индейцев» и, похожий на русского ученого Миклухо-Маклая, но черный – австралиец – «пупуас». В младшие школьные годы я был уверен, что имя он получил, потому что ходил голым и с голым пупком. Вскоре мое этимологическое умозаключение потерпело крушение. И за то, что я написал, как понимал и говорил, а не как положено – «папуас», схлопотал я двойку.

«Пупуас», что лупал на меня глазами размером с вареные яйца, остался в прошлом, и не только в моей биографии. Наука шагнула вперед, и деление основных рас теперь иное, не то, что прежде: белая, желтая, черная, красная и австралийская. Когда я привел своего внука в школу, то в кабинете географии обнаружил сильно изменившийся плакат моего детства, хотя персонажи изображенные на плакате остались те же.

Теперь на нем было три расы: европиоидная, американо-монголоидная и австрало-негроидная. Исчез «Чингачгук», причисленный нынче к монголоидам, и «пупуас», вступивший теперь в австрало-негроидную расу. Три эти расы именуются большими или основными, каждая раса, в свою очередь делится на малые расы. Например: раса европиоидов включает в себя малые расы – беломоро – балтийскую, средиземноморскую, балканскую и др. В Большой Советской энциклопедии таких малых рас насчитывалось тридцать, которые, в свою очередь пордразделяются на более мелкие деления – субрасы.

Есть и другия класификации, когда все расы объединяются в два основных «ствола», а уж затем на делятся «рукава» рас. По одной классификации больших рас насчитывается семь, по другой пятнадцать. Занимается изучением рас целая наука расоведение, но единой классификации, безусловно принятой всеми учеными сегодня нет.

А про то, что человек произошел от обезьяны, я очень обстоятельно рассказывал на уроках биологии и был «пятерочником». Но по воскресеньям я не повязывал красный галстук, под которым глубоко на груди, под рубахой, всегда носил крестик, а ехал с бабушкой в церковь, где молился Святому Сергию Радонежскому о даровании способности к учению (чтобы, значит, пятерки и дальше по биологии получать, ну, и по другим предметам тоже). И твердо знал, что произошел я от Адама, по воле Божьей. Адам – почему-то в переводе с тюркского – означает Адам – «человек», а Ева – «жизнь». С годами углубляется и усложняется мое понимание «Адама» и хочется мне понять, какой величайший зашифрованный нашими предками смысл таится в этом образе.

От Адама происходить мне нравилось больше, чем от обезъяны, которую я видел в зоопарке и сходства с собой в ней не обнаружил. А возражают и прежде, и нынче против обезьяны приблизительно теми же доводами, какими возражал в начале прошлого века мой дед: на человеческой памяти ни одна обезьяна не только не превратилась в человека, хотя условия ее существования резко изменились – в зоопарке живет, но даже цвет шерсти и глаз не поменяла. А корова, как ее не перевоспитывай, так коровой и остается. У одной рога длиннее, другая молока больше дает, а как ее «направленно ни селекционируй», в лошадь не превращается и даже скаковой коровой не становится. Хотя в некоторых странах – в Тибете, например – на коровах верхом ездят, и вопреки пословице, коровье седло есть, да и у нас столетиями на волах поклажу возили.

Такое рассуждение совершенно, на первый взгляд, стройно, но к сожалению, совершенно аналогично тому умозаключению к которому я пришел во втором классе, выводя этимологию слова «папуас» от слова «пупок». Правда, значительная наших часть наших современников все еще по этой схеме тогдашнего моего умозаключения о «пупуасе», рассуждает об анропологии, этнографии, религиоведении, истории и многом ином, о чем сведения имеет от научных «отдаленные», смутные, отрывочные и недостоверные, легко восполняя их отстутвие собственными измышлениями или почерпнутыми в интернете, (мягко говоря, чтобы не обидеть) «фэнтази» и «фольк хистори».

Тут есть еще одно обстоятельство, которое к подлинной науке не имеет отношения – категория «нравится – не нравится». Поясняю: история про Адама, Еву, грехопадение и т.д. части людей нравится больше, чем утверждение, что шимпанзе в клетке зоопарка – их хотя и очень отдаленный, но родственник. К сожалению, это «оценочно – эмоциональное» отношение к научным доказательствам и фактам, наделало людям много бед и продолжает их умножаить.

Например, причисление себя к этносам, которых прежде не сущестовало. «Украинский народ четыреста тысяч лет живет на своих исконных землях!» – замечательно! Только (и это научно доказано): возникшие в Африке примерно сто тысяч лет назад наши прямые предки – кроманьонцы 3), пришли в Европу всего 30 – 35 тысяч лет назад. До них здесь в очень малом числе здесь жили группы неандертальцев – тоже люди, но другой вид.

Долгое время считалось, что неандертальцы – предки кроманьонцев, однако, сегодня доказано, что неандертальцы – особая ветвь эволюции, которая развивалась своим путем.

Современная наука палеоантропология пришла к выводу, что примерно 500 тыс. лет назад пути будущих кроманьонцев и неандертальцев разошлись. То есть, это разные виды биологического вида – человек. А сравнительно недавно обнаружили еще и третий вид вымерший много лет назад – денисовцев. Они, скорее всего третий отдельный вид человека, который тоже в какой-то степени наш предок, хотя два вида неандертальцы и денисовцы исчезли, а кроманьенцы заняли господствующее положение на нашей планете.

Найдены следы гибридизации денисовского человека с Homo sapiens (современным человеком). В геноме меланезийцев обнаружено около 5 % общих генов с прочитанным ядерным геномом денисовского человека. В то же время общих генов у современного человека и неандертальца от 1 % до 4 % в различных популяциях (за исключением коренных жителей Африки, у которых неандертальские гены отсутствуют). Неандертальское «наследство» наиболее выражено в генах жителей Европы и Пакистана, денисовское – у обитателей южно-тихоокеанского региона, что косвенно указывает на территориальное распределение (ареал) этих видов. Нельзя исключать, что уникальные языкипапуасовНовой Гвинеи также связаны с наследством денисовцев.

Появление денисовцев в Азии предположительно вызвано миграциями из Африки, отличными от переселений Homo erectus, неандертальцев и современных людей. «Денисовцы выселились из Африки раньше человека, от Индонезии дошли до Янцзы и возможно поднялись по течению вверх», – предпологает академик В. В. Иванов.

В 2013 году антропологи объявили о том, что в древности денисовцы самостоятельно пересекли линию Уоллеса – водораздел между азиатской и австралийской фауной. К такому выводу они пришли, проанализировав данные по наличию в геноме населения юго-восточной Азии следов генома денисовского человека. Согласно ДНК-исследованию 2013 года, денисовцы наряду с неандертальцами передали часть генома современным людям. Установлено, что неандертальцы скрещивались с кроманьонцами и денисовцами, кроманьонцы – с денисовцами, кроме того, денисовцы скрещивались с каким-то четвертым, пока неизвестным видом людей. То есть, и в самой глубочайшей древности происходили межвидовые скрещивания, а понятия "раса" еще не существовало.

Значительная часть наших соотечественников убеждена, что они – славяне и только славяне! Возможно, так оно и есть, поскольку русский язык, на котором мы говорим и думаем – относится к языкам славянским. Однако, напрашиваются два вопроса: почему, ежели мы только славяне, теперь мы называемся русские? Во- вторых, а древние славяне сами-то знали, что они славяне? Почему тогда славянские племена назывались иначе: поляне, древляне, уличи, тиверцы и др. поскольку разница между славянскими племенами для них была очевидна.Кстати, самоназвания «русичи» никогда не существовало. Не зафиксирована оно в те далекие времена. (Встречается один раз в Слове о полку Игореве. И все! А это великое литературное произведение не летопись.) Стало быть, это слово самоназванием какого-либо славянского племени не является. Почему же некоторым нашим современникам так хочется быть славянами? И только славянами! Потому, что славяне благородные! Должен любителей приписывать благородство своим предкам огорчить: в срединие века и в древности все народы находились примерно, на одном морально-нравственном уровне: и славяне, и германцы, и кельты, и финны, и прочие язычники приносили человеческие жертвы. А еще раньше, когда еще эти этносы из обще-человеческий массы не выделились, и никаких славян, германцев, латинян, греков и прочих древних этносов, не сущестовало, то во всем тогдашнем мире и каннибализмом, т.е людоедством, не брезговали. Так что и в древности, не бывало народов природно, по рождению – лучших и худших, и сейчас, говоря словами моего деда: «не бывает плохих народов, бывают плохие люди!»

Шедевром и классикой, в этом смысле, является утверждение Гитлера: «Мы чистокровные арийцы произошли непорсредственно от древних греков!» Если Вас этот его бред сейчас не развеселил – дочитайте мою книгу до конца и убедитесь, что в наши, казалось бы, «просвещенныя лета» подобные измышления распрастроняются как вирус гриппа и легко находят адептов и поклонников. Это было бы смешно, если не было так грустно, а порой и страшно.

Железобетонная уверенность в своей рассовой и национальной исключительности – свойство отстутвия образования и нежелания учиться. Это же качество, порождает все современные псевдонаучные новеделы вроде неоязычества и родноверия, о чем обязаттельно поговорим, поскольку за прекрасными вымыслами о «продвинутых и благородных» славянах, арийцах, гиперборейцах и т.п. угадывается дорога в тоталитарные секты – создание бизнеса проходимцев и ловушки для недоучек – «образованцев».

К сожалению, слова моего деда , сказанные им сто лет назад: «Россия из страны всеобщей неграмотности, которой она не была, превращается в страну всеобщей малограмотности» подтверждается. Оболванить «человека недобразованного» достаточно просто. Прежде всего, его нужно убедить в том, что он «разумен и велик» и обладает, не учась, так сказать, природно, всеми качествами и знаниями, чтобы самостоятельно судить и рядить о том, что правда, а что ложь. После чего, ему, убежденному в собственной значимости, преъявляют сведения, которые непременно «перевернут науку» – потому что она была неправильной и людей сознательно обманывали, а вот теперь ему откроется истина! И он ваш – будет слушать развесив уши и разнообразному бреду верить – именно верить, потому что это занимательно, ново и не требует усилий для усвоения. Тем более, если, например, «по телевизору сказали» или "в газете написали" – как не верить?!

Нет, про инопланетян я в этой книжке ни слова не скажу. Оставим их в покое. И без инопланетян фантастических идей хватает. Например, уж совсем новомодная бредятина, что никуда человек не переселялся, это материки расходились, а люди на них разъезжали. Примерно, как мальчишки весной на льдинах. Причем, двигались материки со скоростью семьдесят километров в час! Произошло это в связи с падением метеорита или какого-то космического тела на Землю, и начался потоп, потому что выплеснулись подземные воды, которые теперь наполняют океанские впадины и частично еще сохраняются под землей. Эта идея, в основе своей геологическая, тут же переносится в человеческую историю и в историческое время. Выходит, для того, чтобы в Индию сходить или там, в Египет, Александр Македонский через забор перелезал и, пожалуйста: здравствуйте, граждане индусы или, наоборот, фараоны! Материк-то один, а посредине него – единственное море, а вокруг материка – океан. То есть все так, как представляли себе мир древние.

По поводу таких сообщений я мнения не имею. Они просто за пределами того, о чем мы будем говорить, но, возможно, в компетенции медицины. Потому примем за основу классическую теорию, согласно которой в интересующий нас период планета наша была такой, какой она остается и сейчас, а вот климат менялся, и не единожды. Повторю для лучшего запоминания: человеческий вид, сапиенс – сапиенс (человек разумный) к которому принадлежали наши предки и принадлежим мы, в этот период уже сформировался.

Итак, в "сухом остатке". «Перволюди» ничем от нас – их потомков биологически не отличались. Сформировались сапиенс-сапиенс в результате длинейшей миллионнолетней эволюции и появились, как считает большинство современных учёных, впервые в Южной Африке приблизительно 100 тысяч лет назад. Именно оттуда началось расселение нынешнего человечества. 35 тысяч лет назад наши общие предки – кроманьонцы переселились в Европу и вытеснили неандертальцев, тоже людей, но другого вида, в ком, вероятно, не видели родственников (может, быть даже на них охотились), а неандертальцы, и это доказано, в свою очередь, были каннибалы, попросту – людоеды.

Но, в пещерах Схул и Табун в Палестине обнаружены скелеты метисов неандертальцев и гомо сапиенс. Как это могло произойти, судить сложно. Еще полвека назад считалось, что возникшая помесь должна быть нежизнеспособной. Собственно, это было доказательством различия видов. Ну, скажем, как помесь осла и лошади – мул, поскольку это разные виды, у нах разное число хромосом. А неандертальцы и кроманьонцы – разные виды человека. Однако, сравнительно, новая наука генетика, сумевшая выделить из останков геном неандертальца, совершенно точно доказала присутсвие в геноме человека значительной части генов неандертальцев. Причем, у европейцев и азиатов гены неандертальцев есть, а у африканцев их нет. Это говорит о том, что в Африке неандертальцев не было и что, пришедшие в Европу и Азию, кроманьонцы вытеснили и частично ассимилировали, живших здесь до них, неандертальцев. Как это вытеснение происходило? Кто его знает! Хочется думать, что эти два вида человека смешались, не истребляя друг друга, так сказать, кроманьонцы «поглотили» неандертальцев. Однако, наука пока единственно точного ответа не дает. Предполагается, что на планете существовали и другие виды человека, которые были поглощены кроманьонцами и тоже отчасти являются предками современного человека, например денисовцы. Ученые предполагают, что был и еще один какой-то неизвестный покуда вид, следы которого обнаружены в геноме человека, но его останки пока не обнаружены. Повторюсь: современный человек ведет родословную от людей, живших 100 тысяч лет назад, и никакой разницы – ни биологической, ни морфологической – меж ними и нами нет.

А вот климат и в те времена и нынче менялся: бывал очень суровым, сказывалось влияние ледника, покрывавшего щитом значительную часть евразийского материка, бывал и помягче – потеплее. Доказано, что последний ледниковый период начался 30 тысяч лет назад. Некоторые ученые объясняют этим похолоданием исчезновение древних животных – мамонтов, шерстистых носорогов и др, и неандертальцев, которые не сумели, в отличие от кроманьонцев, приспособиться к изменившемуся климату. Например, утверждают, что неандертальцы заворачивались в шкуры, а шить одежду из шкур не умели… и т.п.

Нам важен конец последнего ледникового периода, когда покрывавший часть Европы ледник стал отступать. Это, примерно, 10 тысяч лет назад. Тогда жизнь наших предков походила на ту, что еще совсем недавно вели тундровые кочевые народы. Основу бытия составляла охота и собирательство. Одни кочевали, следуя за стадами диких животных, как волки, но чаще жили оседло (причем столетиями), в одних и тех же пещерах. Такой, например, как пещера Ласко в районе Дордонь (Франция), известной всему миру сохранившимися здесь потрясающими рисунками.

Там, где пещер не было, строили укрытия – хижины из костей и шкур мамонтов и других крупных животных. Каркас хижин возводился из бивней мамонтов и покрывался толстой мамонтовой шкурой. Посредине жилища располагался очаг, где горели кости животных: дерево в безлесной степи, а тогда почти тундры – редкость. В каждой хижине жило по 5–10 человек. Примерно, как в чумах у ненцев или саамов. Подобное городище открыто археологами на Верхнем Дону у села Костенки. За тысячелетия «костенковцы» создали удивительную культуру, своеобразное и очень выразительное искусство. Их жизнь была частью тогдашнего, понятного им и хорошо освоенного, мира, поэтому, когда ледник стал отступать, а климат меняться, они пошли вослед за льдами. Во всяком случае, так ученые объясняют появление подобных костенковским стоянок в Приуралье. Сразу скажу: планета уже и в это время не оставалась безлюдной пустыней. Людей на Земле обитало немного, но самые первые племена, расходившиеся по материкам, встречались друг с другом, иногда сливались в новые племена, иногда расходились. На их место приходили новые и новые людские волны, выталкивая тех, кто жил здесь раньше, но чаще образуя с ними новую общность. Так, например, когда от племен общей уральской семьи отделились самодийцы, названные так впоследствии учеными по имени народа саамы. Они встретились и отчасти смешались с какими то аборигенными, то есть жившими здесь до них племенами, а за Уралом – с племенами монголоидов и унаследовали некоторые монголоидные черты, а до того имели внешность северных европейцев.

Несколько тысячелетий спустя под влиянием неких племен, пришедших с юга, уральская семья разделилась еще на две общности: финскую и угорскую. Но об этом мы будем подробно говорить, когда речь пойдет об угро-финнах. Сейчас мы говорим о районе Приуралья, потому что там обнаружены археологами ранние стоянки человека, появившиеся далеко на Севере сразу после того, как стал уходить ледник. Однако, есть и загадочное исключение. В районе Воркуты открыта стоянка древних людей доледникового периода! Что это означает? Одна из двух: либо люди жили здесь до того, как надвинулся ледник, либо уж совсем, на первый взгляд, невероятное – ледника не было. Вообще! Каков же правильный ответ? А нет пока ответа! Или, возможно, я его не знаю.

Итак, примерно 10 тысяч лет назад до н. э. ледниковый период закончился.

– Какое счастье!

– Как для кого. Вот если наш нынешний климат потеплеет, и в наших краях начнут расти апельсины-бананы, но как же, тогда, грибы и клюква? А в снежки поиграть? А на лыжах? Вечная мерзлота растает – зальет все. Куда деваться, если, где олешки бегали, – верблюды зашагают? Вот и древние люди, какие не желали или не могли, или просто не заметили, что надо приспосабливаться к новым климатическим условиям, (менялось то всё не быстро), сохраняли привычный жизненный уклад охотников – собирателей и двинулись на север. Здесь уместно заметить, что само понятие «двинулись», «пошли» не означает поход, то есть собрались и направились, как турист из задачника по арифметике из пункта А в пункт Б. Движение длилось веками. Одни уходили с насиженных мест так же неохотно, как это происходит и сегодня, другие стремились в новые края все с той же, не утратившей своей притягательности и нынче мечтой: там, за горизонтом, обрести счастье!

Те же, что остались, изменили систему хозяйствования. Казалось бы, климат стал мягче, плодов земных и всяких животных – больше, но и людей прибавилось. Как говорил Л. Н. Гумилев «антропосфера» – одна из земных оболочек, состоящая из человечества и продуктов его деятельности, увеличилась. Если во времена верхнего палеолита охотников и собирателей во всем мире проживало одновременно меньше миллиона на всех континентах, то теперь человечество численно перевалило миллионов за десять, и на прежде обитаемых территориях собирательством и охотой они уже не могли прокормиться. При изменении способов хозяйствования собирательство и охота перестали быть стержнем, вокруг которого строилась жизнь. Период собирательства и охоты сменился другим способом хозяйствования – производящим. Человек стал оседлым земледельцем, одомашнил и научился разводить животных. Охотника и собирателя сменил пастух и пахарь. Говоря языком научным присваевающая ситема хозяйствования сменилась хозяйством производящим. Период раннего сельского хозяйства называется неолитическим. Неолит (нео-новый, лит–камень (греч.) ново-каменный век.

Кстати, периодизация развития человечества, та, что строится в соответствии с определением методов ведения хозяйства, для всего человечества не совпадает по времени. На юге уже скот разводили, на быках пахали, плотины и города строили, а на севере еще не одно тысячелетие будут жить собирательством и охотой. И до наших дней сохранились на планете крошечные племена, которые продолжают жить таким способом.

Стало быть, они все еще в верхнем палеолите?! Это что же значит – время для разных племен течет по-разному? Смотря, какое время! Астрономическое: часы, дни, годы и т. д. – для всех одинаковое. Планета всех, расселившихся по ее поверхности, одинаково кружит, а вот историческое время – разное. И есть племена, для каких время движется медленно, а то и вовсе стоит. Например, новгородцы 14 века, в значительном числе, грамотные, владевшие кузнечным делом и мореплаванием, на севере были в контакте с местным населением, еще пользовавшимся каменными орудиями, т.е жившим еще в каменном веке.

– Ах, они бедные!

– Это с какой точки зрения посмотреть…

Великий Корнелий Тацит (ок .55 – ок. 120 гг.), живший в самом центре тогдашней европейской цивилизации, в Риме, в самом, как теперь говорят, «продвинутом» городе, повествует, и не без зависти, о северных феннах (в ком мы угадываем древних финнов) и вздыхает о «блаженном» гармоничном мире, надо полагать, верхнего палеолита: «…фенны отличаются удивительной дикостью и ужасной бедностью; у них нет оружия, нет лошадей, нет пенатов (богов дома, кладбищ, родительских могил. Эти божки – пенаты, или лары превратились у славян в известных нам домовых. – Б. А.) пищей им служит трава, одеждой – шкура, ложем – земля. Вся надежда их на стрелы, которые они за неимением железа снабжают костяным наконечником. Одна и та же охота кормит мужчин и женщин, которые повсюду их сопровождают и участвуют в добыче. Их дети не имеют другого убежища от диких зверей и непогоды, кроме сплетенных между собой ветвей, под которыми они скрываются; сюда возвращается молодежь, здесь пристанище стариков. Но это они считают бóльшим счастьем, чем изнывать в поле, трудиться в доме, рисковать своим и чужим добром, постоянно находясь, между надеждой и страхом. Не опасаясь ни людей, ни богов, они достигли самого трудного – им даже нечего желать». Правда, сам Тацит вернуться в блаженное состояние не торопился, да и вряд ли бы смог. Это к вопросу о прогрессе и счастье, что не всегда прогрессу сопутствует. Тут нам следует прерваться. Во-первых, уточним, что такое человеческие расы, а во вторых, что такое языковая семья.

Раса и семья

И то и другое – характеристики человеческих общностей, и то и другое понятия научные И тем и другим, в спорах и обывательских разговорах размахивают как дубиной, правда, как правило, не совсем отчетливо представляя что же это такое. Поэтому то и можно услышать, кроме пресловутого выражения «арийская раса» – несколько смягченная форма «германская раса», а так же «славянская раса» и совсем нынешее «славяно-арийская раса» и на этом строются целые идеологии! Увы! В науке этих понятий просто не существует! Поскольку это разные категории, как например соленое и зеленое, соединение, кое возможно и желательно только в маринованом огурце.

Сначала разберемся, что значит слово раса. При всей множественности обяснений в разных словорях, справочниках и учебниках суть этого понятия одна и та же: раса – это исторически сложившаяся группа человечества, объединенная общностью наследственных физических признаков (цветом кожи, глаз, волос, формой черепа и др.), обусловленных общностью происхождения и первоначального расселения.

Расы могут перемешиваться, создавать переходные формы, изменяться со временем. Каждая раса состоит из множества более мелких единиц, этаких подрас, антропологических типов, которые, в свою очередь, тоже могут делиться на еще более мелкие единицы. Монолитного и незыблемого единства внутри каждой расы нет.

Безусловно, каждый этнос состоит преимущественно из представителей одной расы. Это закономерное явление, так как исторически сложилось, что обычно представители одного народа стараются заключать браки со своими единоплеменниками. Этим их некоторая физиологически-антропологическая общность вполне объяснима.

Но суть в том что раса – общность БИОЛОИЧЕСКАЯ. Соотвественно и расовые различия тоже биологические. Это касается не только наружности и цвета кожи представителей разных рас, но, например, вкуса и усвоения различных продуктов. Советский географ А. Петренко, много путешествовали по Азии, был крайне удивлен тем, что местные жители совершенно игнорируют молоко. Коровы там не ценятся, их не доят, в цене только быки, которых используют в хозяйстве в качестве тягловой силы.

Как-то Петренко решил все же угостить своих азиатских друзей молоком. В результате чего у камбоджийцев наступило серьезное расстройство желудка: понос, рвота, лихорадка, они слегли на несколько дней. Проблема не в самом молоке, а только в одном его компоненте – молочном сахаре (лактозы). Лактоза – единственный углеводный макрокомпонент молока почти всех млекопитающих. В 100 мл коровьего молока содержится 4,5 г лактозы. Что происходит в организме у тех, кто не способен усвоить лактозу? Не переваренная лактоза вызывает серьезное расстройство работы пищеварительной системы. В некоторых случаях это может привести даже к смертельному исходу.

Прежде считалось, что все народы в равной степени способны усваивать молоко, а случаи его неприятия списывались на индивидуальные особенности. Однако, в 1965 году Педро Куатрокаскас, Теодор Бейлес и Нортон Розенцвейг (Медицинская школа им. Дж. Хопкинса, США) провели сравнительное исследование способности усваивать лактозу у белых и черных жителей США. Неожиданно оказалось, что среды белых число людей, не способных усваивать лактозу, не превышало 15%, а среди афро-амениканцев около 70%.

Ученые пришли к выводу, что способность потомков индо европейцев усваивать лактозу объясняется тем, что их предки в течение долгого времени занимались скотоводством, тогда как для всех остальных народов, познавших скотоводство лишь недавно (по историческим меркам), – типична лактозная "неусваимость". А у северных народов не было фермента, который бы растворял алкоголь. Поэтому он действует на них совсем иначе чем на европейца. Доза, от которой русский едва захмелеет чистокровного жителя тунды валит с ног замертво.

Меняется ли подобное положение? Да. К ужасу экономистов, китайцы начинают привыкать к молоку, которое никогда не пили прежде, (хотя у их соседей монголов – это основной продукт питания), а часть африканских племен, оставившее скотоводство тысячелетия назад нынче молоко не пьет. Дети от смещанных браков русских и якутов, к сожалению, могут пить водку, со всеми «европейскими» последствиями. И т.д. Однако, надеюсь ясно: – расовая принадлежность – биологическая.

А по какому принципу возникает, скажем, славянская общность, германская и т.п? По языку! Это общность языковая. То есть – ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ. Славяне – языковая группа внутри индоевропейской языковой семьи. На языках этой группы, считая себя славянами, говорит половина Европы и вся Россия до Тихого океана. При этом, славяне представлены, по крайней мере, двумя расовыми группами: беломоро-балтийской (белокожие, светлоглазые блондины. Такие же как, скажем, коми-зыряне и коми пермяки, хотя те – финно-угры), средиземноморской (темноглазые, темноволосые, высокорослые, похожие на итальянцев, и даже турок, хотя те уж никак не славяне).К индо-европейской языковой семье относится, например, часть индусов, среди которых можно встретить темнокожих австралоидов, а у иранских народов индо-европейско языковой семьи Средней и Центральной Азии можно встретить людей с монголоидной примесью.Иными словами существует расовая общность и лингвистическая общность. При всех стараниях эти две категории часто не совпадают. Скажем, якуты по расовой принадлежности – типичные монголоиды, а по языку тюрки. Выходит их родственники по расе – калмыки, американские индейцы, а по языку – азербайджанцы? Как то общности не получается. Не получается объеденить биологию и лингвистику в одном флаконе. Стало быть: нет славянской, германской и прочих рас. Это «фигура речи», возникших в результате непонимая сути предметов.

А вот еще третий компонет – религия. Безусловно, общность. Да только тут расовой и языковой разницы море. Индо-европейцы индусы имеют свои собственные религии, иранцы – мусульмане-шииты, таджики – сунниты, осетины – православные, среди этих народов нередко можно встретить зороастрийцев, есть даже вполне экзотические религии вроде езидизма.

Комбинации языка, расы, этноса, религии, могут быть совершенно разными. Например, в наше время шотландцы, практически, говорят на языке, родственном английскому. Ирландцы массово переходят на современный английский. Или как, например, можно оценить евреев-ашкеназов, в расовом смысле являющихся типичными жителями Восточной Европы с частичной восточной примесью, при этом говорящее на идише, фактически, диалекте немецкого языка, но считающими себя семитами, исповедубщими иудаизм, и при переселении в Израиль переходящие на реконструируемый и восстановленный древний иврит.

А как же новейшая наука генетика?! Вот она то уж точно объяснит кто есть кто! Увы, нет! В последние годы очень популярны поиски «генетической общности» и объединение её с расами и глубже – с тем или иным этносом. Безусловно, это отдельный и долгий разговор. Но исследуемые генетические мутации ничего особенно не проясняют. Единственный их практический смысл для науки в облегчении поиска общего предка у определённой группы людей. Понятно, это этот «общий предок» мог жить очень и очень давно, десятки тысяч лет назад, но никаких вне научных, а тем более политически выводов на основании данного факта построить нельзя. Кроме того, генетический маркер не зависит ни от национальности, ни от культуры, ни от расы. Да и человечество узнало об их существовании относительно недавно. Каков же вывод? Есть разные виды общностей: генетические, языковые, конфессиональные. Возможны разные комбинации рас, языка, генетической и этнической принадлежности, совершенно не зависящие друг от друга. Никаких «германской расы» и «славянской расы», «финно-угорской» расы нет, никакой «германо- арийской» и «славяно-арийской» расы нет и быть не может. Об «арийском» мифе поговорим отдельно. Всё это фикции, направленные на сиюминутные политические цели, не имеющие никакой научной основы.

В довершение этого отступления задам вопрос абсолютно дурацкий, уж извините, А может ли скажем угро-финн (например, коми), формально, стать индо европейцем (то есть, славянином)? Уверяю Вас, ответ многим не понравится. Но порассуждаем. Исходя из того, что угро-финская и индоевропейская – языковые семьи, то перейти из одной языковой семьи в другую не сложно. Скажем, коми – человек, переезжает из Сыктывкара в Санкт-Петербург, где на коми языке ему постоянно говорить не с кем. И как это ни грустно, (говорю совершенно искренне – потеря родного языка – несчастье обедняющее все человечество), его дети по рождению, так и в свидетельстве о рождении записано, чистокровные коми, переходят на индо-европейский русский язык, а коми- языка не знают. Стало быть, они теперь индо-европейцы?! А как же раса? А раса -то, что у коренных петербуржцев, что у коми одна и та же – европиойды, а подраса или малая раса – беломоро-балтийская. Как в популярной когда песенке пелось: «Вижу родные и знакомые лица – голубоглазые в большинстве». Попробуй разберись – кто финно угр, а кто славянин!По культуре – все петербуржцы. Есть попытка определения этнической принадлежности по тому на каком языке человек думает. Однако, в повести «Первая любовь» И.С. Тургенева русский барчук думает по английски, а значительная часть русской аристократии и говорила и думала по французски, однако, считала себя с полным основанием русскими. Как ты мы забываем, что русская барышня Татьяна Ларина пишет Евгению Онегину самое искреннее сокровенное письмо по французски (Пушкин, сообщает, что только сделал перевод)

Правда, кроме антропологии и языка есть и еще обстоятельства, которые позволяют человеку считать себя представителем того или иного этноса. Но повторюсь и подчеркну, прежде всего, «самому себя считать», ибо причисление к этносу – часть самосознания. Грубо говоря, этнос каждого из нас живет в сознании каждого из нас. То есть, как сказал доктор биологических наук, этногенетик Олег Балановский: «этнос живет в голове!»

Почему я такой?

Чем один народ отличается от другого? Это только на первый взгляд кажется – ну, чего проще?! Разве можно спутать зулуса и китайца, северо-американского индейца и австралийского аборигена? Они же разные! И по цвету кожи, и по конструкции лица – форма носа, разрез глаз и т. д. и т. п. А как различить, например, европейцев: финна, англичанина, белоруса и ярославского мужика?

– Чего проще! Пусть заговорят! Языки-то разные!

Но Лев Николаевич Гумилев любил рассматривать этот вопрос, начиная его с рассказа о своей матери – Анне Ахматовой.

– Моя мать, – говорил он, – до десяти лет не знала русского языка. Говорила по-французски. Но то, что она не француженка, не требует доказательств. Иначе не стала бы она великой русской поэтессой!

Александр Сергеевич Пушкин был, говоря языком расистов, цветным! Он был «квартеронец», то есть на 1/8 или даже четверть темнокожий. Его предки с одной стороны – русские бояре, а с другой стороны – чернокожие из Африки, или, как их называли в то время, – «арапы». Но он – великий русский поэт, и никому в голову не придет считать его африканцем. Хотя в Африке к нему относятся с большим почтением и даже поставили памятник – как великому негритянскому поэту. Последнее обстоятельство к нашему разговору не относится – это сфера политики, а не антропологии, этнографии, истории и других наук, к коим мы будем обращаться.

Перечень, начатый Львом Гумилевым, можно продолжить. Сын русского барина и пленной турчанки – великий поэт Василий Жуковский, среди предков Лермонтова – шотландцы, что не помешало ему стать русским гением, Куприн наполовину – татарин, предки Достоевского – поляки, хотя он их терпеть не мог и т.д.

Так, где же критерий, что позволяет относить человека к тому или иному народу?

Л. Н. Гумилев предлагает следующую ситуацию. В трамвае едут грузин, татарин, русский и немец. Допустим, что все они обладают среднеевропейской внешностью, поскольку бывают светловолосые татары и грузины и очень черноволосые немцы и русские. Определить, кто из них кто, пока они молчат – невозможно. Национальность можно определить по акценту, но только в том случае, если они знают родной язык. А если для них родной язык – русский? И они говорят на нем без акцента?

Лев Николаевич, как говорят космонавты, «дает вводную»: в трамвай на остановке влезает пьяный и начинает приставать к пассажирам. По мнению Гумилева, возникает ситуация, когда мы можем увидеть признаки принадлежности человека к тому или иному этносу. Гумилев назвал это «стереотипом поведения». В данном случае – типичное для его этноса поведение каждого из участников эксперимента. Русский долго будет уговаривать пьяного утихомириться. Татарин, не скрывая своего омерзения, выйдет на ближайшей остановке и пересядет в другой трамвай. Немец остановит трамвай и вызовет полицию. Кавказец даст пьяному по физиономии. Добавлю: я – донской казак, а казачий стереотип поведения несет в себе стереотипы, по крайней мере, трех народов. То есть этнический, потомственный, а не «ряженый» казак сначала мягко сделает пьяному замечание, затем цыкнет, а уж если тот не утихомирится, намылит ему шею и вышвырнет на остановке из трамвая. Лев Николаевич по этому поводу рассмеялся и сказал, что насколько он повидал казаков и в экспедициях и особенно в лагерях, где отсидел 15 лет, для казачьего стереотипа поведения характерно другое: казак обязательно встрянет в любой скандал и примет в нем живейшее участие. Из другого вагона прибежит и в драку полезет!.... Вы скажете, что это довольно условная история, что поведение наших придуманных «героев» не обязательно будет таким. Но все-таки – согласитесь! – здесь все же видно некоторое присутствие национального «стереотипа поведения», и основания для выделения некоего национального стереотипа поведения все таки есть.

Приведу еще один пример. Психологи заметили, что южане считают северян холодными и довольно-таки заносчивыми людьми. А северяне южан – крикливыми, хамоватыми. Чаще всего такие суждения возникают после их общения друг с другом. При исследовании психологи выявили интересную подробность: у южан и северян при диалоге возникает (на уровне подсознания) потребность в разной дистанции. У южан – это сантиметров 90, у северян – не менее 120 см., и в момент диалога каждый – неосознанно! – старается держать указанную дистанцию. Южанин, напирая на собеседника, сокращает расстояние до «запланированных подсознанием» 90 сантиметров, а северянин отодвигается, увеличивая это расстояние хотя бы до «положенных» 120 см.

Откуда берется этот подсознательный стереотип поведения? Это не биология, поскольку формируется исторически и относится к области культуры. Очевидно, это память о прошлом. Человеческая память всегда что-то упускает, что-то сохраняет, а что-то оставляет навсегда. Процесс «запоминания» на уровне подсознания для ученых-психологов пока еще достаточно обширное «белое пятно», но даже небольшие открытия в науке дают неожиданный результат. Как формируются стереотипы поведения? Их формирование складывается в соотвествии с национальной КУЛЬТУРОЙ, которая, в свою очередь, складывалась веками под влиянием природных условий и исторических обстоятельств, в которых жили наши предки. Приведу очень показательный пример. Жители Южных Курил и Японии, находящиеся почти, что в одинаковых климатических условиях, по-разному реагируют на внезапно наступившую жару. Русский снимет рубаху, японец – штаны. А объясняется это стереотипом поведения, обусловленным разными климатическими условиями. Русские пришли на Курилы с севера, где нет палящих, падающих почти отвесно лучей солнца – спину не сожжешь, а земля, как правило, холодна. Японцы же побаиваются жалящих солнечных лучей: их давние предки жили почти на экваторе, где солнце жжет, а земля под ногами – теплая.

Влияет на стереотип поведения и система хозяйствования, связанная с ландшафтом, а значит – и быт, и пища, и конечно, исторический опыт, поэтому стереотипов поведения множество. 9) Люди это заметили давно. Пожалуй, именно стереотип поведения имеется в виду, когда начинаются разговоры о национально характере, о «голосе крови», категории скорее поэтической, чем научной, поскольку ее невозможно измерить.

Но это все критерии в значительной степени субъективные, включая даже стереотип поведения.Например, русский, долгое время живущий среди чеченцев, полностью усваивает стереотип поведения чеченцев, однако, все равно считает себя русским. И это очень важное, если не самое главное обстоятельство: кем человек сам себя считает! Поскольку если материальный носитель биологической памяти найден – это ген. То носитетель национального стереотипа поведения не обнаружен, поскольку его нет. Национальный стереотип поведения отражается в культуре. А культура одного этноса может быть усвоена другим этносом, значит и стереотип поведения тоже.

Лучше всех на вопрос «кто индиец?» (а в Индии представлен весь расовый спектр народов мира и сотни языков) ответил Джавахарлал Неру: «Индийцем считается человек, проживающий на территории Индии или на любой другой территории, говорящий на одном из языков Индии или не знающий его, живущий по индийским обычаям и в рамках индийской культуры или не живущий так, как живут в Индии,… но считающий себя индийцем!» Поэтому самое простое объяснение, что такое этнос в понимании человека о принадлежности к нему – это то, кем человек сам себя считает!

Но кем себя считает человек, то есть, к какому этносу себя причисляет – далеко не случайно! Законы, по каким складываются или не складываются этносы, пока изучены не вполне. Но такие объективные законы, наверняка, есть. Может быть не законы, а скорее какие то общие закономерности. И мы их обязательно коснемся, когда будем обсуждать, как и какие этносы складывались на территории России, как они вообще возникают, живут, исчезают,…. В частности, как и когда (начиная с какого времени) русские стали русскими.

Современники фараонов

К сожалению, до сих пор большинство учебников, подробно и последовательно рассказывая о Древнем Египте, Ассирии и Вавилонии, а теперь и о государстве ацтеков, о крито-микенской культуре и о Древнем Шумере (о нем еще совсем недавно ничего не знали, а нынче расшифрованные клинописные таблички доносят до нас даже судебные протоколы, и жителей этой страны мы знаем, чуть ли не поименно), и о многом другом, глухо или вообще ничего не говорят о землях, лежащих севернее Черного моря, словно там ничего не происходило. А это не так. Люди и в те древние времена заселяли всю Землю. Племена двигались, сливались и расходились. Мир человеческий клокотал, разливался по всем просторам суши и при этом постоянно и поразительно изменялся.

Принято считать и вполне основательно, что исторический период существования этноса начинается с его письменной истории – собственной или зафиксированной в истроии други «письманных» народов. О землях нынешнего юга России кое что известно, а про север тем более, сообщения либо скудны, либо фантастичны, либо их вообще нет. Эти земли не входили в средиземноморскую ойкумену. Слово близкое к русскому «окаём», то есть то, что можно окинуть взглядом. Как не печально, наша земля находилась за гранью тогдашней ойкумены – цивилизации.

Однако, изучение безписьменного периода истории народа или народов тоже возможно. Это удел археологов, лингвистов и этногенетиков.

За 9 тысяч лет до Р. Х. население «Плодородного Полумесяца» – района, занимавшего территорию примерно от первого города-крепости на планете Иерихона 10) до Персидского залива, освоило первые приемы земледелия и скотоводства.

Люди, к этому врем ени, уже долгие тысячелетия населяли Европу. Напомню: наскальной живописи в Испании 35 тысяч лет.

Но именно IX тысячелетие до н. э. стало точкой отсчета нового времени, потому что сменился способ производства, зародилось примитивное земледелие, возникло скотоводство, однако, пока не на всей планете. В эти века все еще большая часть человечества живет охотой и собирательством, то есть, так это называется, находится в стадии присваивающего (охоты рыболовства и собирательства) хозяйствования, но постепенно переходит в способу хозяйства производящего (скотоводство и земледелие).

Однако, с появлением стад одомашненного скота, что было великим благом, появился и грозный спутник цивилизаций – война! И прежде племена, безусловно, сталкивались, и стычки эти были, вероятно, достаточно кровавы, но теперь появилась цель – отнять стадо, отнять главную ценность и самим мгновенно разбогатеть. Потому то и пришлось построить первую крепость – Иерихон. Город по тем временам огромный. В нем проживало две тысячи человек. Почему именно в этом месте поднялись крепостные стены? Город стоит на дороге, что соединяет три материка – Африку, Азию и Европу. Иерихон – замóк на этой дороге. Его никак не миновать и не обойти. С одной стороны – море, с другой – горы. А торговля-то уже была! Стало быть, в Иерихоне оставляли плату за проход!

Примерно в 6000 году до н. э. в Малой Азии вырос «крупный центр» – поселение Чатал-Хююк (Чатал-Гуюк). Как называли город сами горожане, мы не знаем. Нынешнее название он получил по названию соседней турецкой деревни. В нем жили и трудились, предположительно, от двух до пяти тысяч человек. Лепили посуду, ткали материю, изготавливали из обсидиана различные орудия для себя и естественно, на продажу.

В это же время земледельческие общины расселяются вдоль Нила в Египте. А далеко-далеко на Севере, прапрапрапрапредки будущих финнов и ненцев, принадлежащие к уральской языковой семье, освоили охотничьи угодья в Восточном Приуралье, и дошли до Заполярья. Я думаю, что физических и интеллектуальных усилий этот тысячеверстный и многовековой марш к Ледовитому океану потребовал не меньше, чем освоение первобытного земледелия. И там, на вечной мерзлоте, в лесах и тундре возникла удивительная цивилизация, только совсем другая, не такая, как на южном берегу Средиземного моря. Вероятно люди появились на севере еще раньше. До прихода или до формирования древней уральской семьи здесь уже жили люди, которые влились в состав пришельцев.

В VI тысячелетии д н.э. из общей уральской семьи выделись самодийцы – предки ненцев, селькупов и омоков. Они обогнули Полярный Урал, где смешались с древними людьми монголоидной расы, отсюда в их облике монголоидные черты, и заселили огромные территории от Белого моря до полуострова Таймыр включительно, приручили оленя и создали потрясающую тундровую культуру, научившись жить достаточно безбедно и счастливо в самых суровых арктических условиях. Это каменный век. Все оружие и орудия каменные или костяные.

Около 5000 года до н.э. возникает земледелие в Шумере (Месопотамия), тысячу лет спустя там появились города. Примерно, в 4000-е годы до н.э., открыта техника плавки золота и меди, возможно людьми, жившими на Карпатах. Через полтысячелетия в Шумере изобретают колесо, в Малой Азии получают сплав меди и олова бронзу. Начинается бронзовый век.

Примерно в 3300 годах до н. э. Верхний и Нижний Египет объединились под властью фараона. В 3118 году до н. э. фараоном стал Менес, учредивший столицу в Мемфисе. Об этом событии сообщают древнеегипетские хроники, и оно запечатлено в древнейшем дошедшем до нас, памятнике египетского изобразительного искусства, так называемой плите Нермера. Но в это же время произошли события, которые нигде не зафиксированы, однако, последствие происшедшего – наше с вами сущестовавание и вся нынешняя жизнь.

Между 3000 и 2000 годами до н. э. началось массовое расселение на территорию Азии и Европы народов двух языковых ветвей: индоевропейцев и семитов. 11) Семиты – прапредки евреев, арабов, вавилонян, финикийцев. Они заселили Аравийский полуостров. Среди ученых идут споры: где возникла индо-европейская языковая семья? Одни считают, что на южном берегу Черного моря, другие, что на северном. Общей точки зрения пока не выработана.

Есть и еще одна спорная тема, а КТО или ЧТО распрастранялось из района образования индо – европейской семьи народов? Переселись индо-европейцы, то есть племена или распространялся только какой-то общий индо-европрейский язык среди прежде живших на территории Европы до части полуострова Индостан, включительно, людей? Не вызывает споров – индо-европейцы несли новый способ производящего хозяйствования – земледелие, что означало полный революционный перевород в жизни человечества. На тех землях, где охотой и собирательством могли прокормиться несколько семей, т.е неболее нескольких десятков людей, теперь могло безбедно жить племя в десять тысяч человек.

Итак за исключением угро финнов, все европейское население и даже часть населения Индии – говорят на языках индо-европейской языковой семьи. При этом все население Европы имело и в те времена и до наших дней европиоедный облик. Их объединяют, сохранившиеся в различных сегодня языках реликты общего древнего праязыка. Так почему же они разделились на множестово этносов и десятки языков? Почему, ветви и листья, фигурально выражаясь, одного дерева, так отличаются нынче друг от друга? Почему норвежец и кавказец, оба индо европейцы, так непохожи между собой и не понимают языка?

Лингвисты обясняют появление разных языков тем, что в древности сравнительно небольшие группы людей, населявшие тогдашний мир, расходились жили на значительном расстоянии друг от друга, и языки формировались достаточно изолированно.

Дают свое убедительное объяснение и этногенетики. Все – таки, утверждают они, бесспорно, расселялись носители языка индоевропейские ПЛЕМЕНА, но земли, на которые они приходили не были безлюдной пустыней. Они были заселены какими-то автохонными этносами, с коими индо-европейцы смешивались. Причем, пришельцы не обезательно являлись в большинстве. Как свидетельствует генетика, порой, с трудом можно отыскать гены пришельцев в новом возникшем этносе, который, однако, мог перейти на язык пришельцев. Приводят в пример современных венгров, их история хорошо известна: казалось бы, исторически прямые нынешних венгров родственники и даже предки – сибирские ханты и манси, то есть угро – финны, однако, в геноме современных венгров, говорящих на языке угро-финской языковой семьи, генов древних сибиряков – фактически, почти нет. По геному современные венгры родственны соседям – славянам. Или уж, казалось бы, чехи, говорящие на языке, который, в общем, всем славянам доступен и понятен, по генетике ближе к соседям – германцам, живущие совсем рядом с чехами словаки в большей степени славяне, чем чехи и родственны соседям – полякам и украинцам. Однако, мы забежали вперед. Вернемся, на пять тысяч лет назад во время великого расселения индоевропейцев на территории Европы.

Итак индоевропейцы – предки всех европейских народов (за исключением угро – финнов). В древности, индоевропейцы – предки направившихся на юго-восток хеттов, мидян, иранцев, персов и двинувшихся на север скифов и ариев (именно ариев, а не вымышленных в 19 веке арийцев. Прим. автора). Индоевропейцы – арии обогнули Каспий и вторглись с севера на полуостров Индостан. Поэтому в индийских свидетельствах арии – выглядят жителями севера, хотя этот «север арьев» помещался между Каспием и Аралом. (нынче высохшем морем, уничтоженном в наши дни человеком)

Волна индоевропейцев покатилась по Европе, где стали возникать центры будущих языковых семей: кельтов, италиков, иллирийцев, фракийцев и пришедших на берега Средиземноморья предков нынешних греков. Севернее кельтов сформировался центр образования германских племен, между ними и древними балтами, между Одером и Вислой, впоследствии, выделились племена праславян. Повторяю: они все – индоевропейцы.

Балканский полуостров и Кикладские острова освоили предки античных греков. На острове Крит возникает первая европейская цивилизации. О ней, еще век назад, вообще ничего не было известно, а нынче восстановлены дворцы-лабиринты, и мы можем восторгаться произведениями искусства золотого века Крита, созданными между 2000 и 1450 годами до н. э. Часть крито-микенского, так называемого линейного письма расшифровали М. Вентрис и Дж. Чедвик, и теперь можно с уверенностью сказать, что авторы этих табличек говорили по-гречески. Гибель минойской цивилизации относят к 1600 годам до н.э. Некоторые историки называют более точную дату: 1628 год до н. э. Именно в этот год взорвался вулкан на острове Санторин (Фера). Раскопки начал и выдвинул впервые гипотезу о вулканической катастрофе греческий археолог Маринатос, погибший в раскопе. Санторин его не отпустил. Вулканический взрыв по силе сравнивают с взрывом 150 атомных бомб. Причем, взрывались они, будто заложенные в пулеметную ленту, последовательно, с перерывом в несколько минут. Есть предположение, что воспоминания об этой катастрофе отражены в легендах о всемирном потопе и о гибели Атлантиды. В образовавшуюся от взрыва огромную воронку шириной в восемь миль и глубиною в милю хлынуло море. Прорвало Гибралтарский пролив, и воды Средиземного моря, уровень коих был ниже, чем в Аллантическом океане соеденились с Атлантикой. Поднявшаяся волна, высотою в 200 метров, смыла все с побережья материков на расстоянии в 60 миль от прежднего берега, а пепел, выброшенный вулканом, превратил день в ночь. Китайские хроники сообщают, что «солнце превратилось в луну и вымерзло пять урожаев риса». Дату катастрофы с большой точностью определили по антарктическому льду, где в слоях этого времени обнаружили следы вулканического извержения. Умирающий от голода Крит легко завоевали греки-микенцы, те самые, что завоевали Трою, обнаруженную Генрихом Шлиманом. В это же время на южном побережье Средиземного моря и в Египте появляются «народы моря – «фелештым» – филистимляне, как звали их древние семиты-иудеи. Свое имя, вернее, данное им прозвище, (как они сами себя называли – неизвестно), они оставили побережью, где высадились и жили, – Палестина. Кто они, эти загадочные «фелештым», и почему легко раздвинули, плотно заселявшие благодатные земли на побережье теплого моря, племена? Возможно, они – беженцы, уцелевшие после страшной катастрофы, но не исключается, что это жестокие микенцы, завершившие здесь завоевательный поход. Ясно одно: они – индоевропейцы, ни египтянам, ни семитам не родственники. И были лучше вооружены – знали бронзу. В сказании о Самсоне говорится, что сыны Израилевы зависели от филистимлян, поскольку ходили к ним затачивать свои каменные орудия.

На маленьком кусочке планеты столкнулись две разные цивилизации и две эпохи – самый финал каменного века и век новый, бронзовый. Правда, противостояние это длилось недолго. Бронзовый век стремительно сменил каменный. Имеют ли современные палестинцы и евреи из Израиля отношение к тому давнему конфликту? Я уверен, что только по названию. Нынешние палестинцы – арабы – представители той же языковой семьи, что и евреи-сефарды, никогда не покидавшие эти земли, а остальные израильтяне – пришельцы со всех концов света и даже представители разных рас. Как и нынешние палестинцы, они – современные люди, и с тысячелетним прошлым их роднит древняя религия и народное предание. Но об этом подробнее в главе «Народы приходят и уходят – люди остаются»

Это все в теплых краях, в Средиземноморье. А у нас-то! У нас-то?! Уточним: на территории современной России и соседних ближних территориях. У нас тоже жизнь кипела! Примерно в середине I тысячелетия до н. э. (до Рождества Христова ) образовалась древняя славяно – балтийская общность, рядом с ней прагерманская. Еще раньше в районе ненешнего Пермского края – уральская группа, из какой выделились самодийцы, затем она разделилась на угорскую и финскую. И все эти народы – предки современных народов продолжали расселяться по планете, поглощая племена тех, кто жил в этих местах до них или растворяясь в них, порождая новые этносы.

Национальные мифы и заблуждения

«МИФ (от греч . mythos – предание, сказание), повествование о богах, духах, обожествленных героях и первопредках, возникшее в первобытном обществе. В мифах переплетены ранние элементы религии, философии, науки и искусства. Мифам разных народов присущи сходные и повторяющиеся темы и мотивы. В первобытном обществе мифы – основной способ познания мира,… Мифы в переносном смысле – ложные, некритические, оторванные от действительности состояния сознания и концепций, представления. Элементы мифологического мышления сохраняются и в современном массовом сознании (напр., расовые и классовые мифы, культ вождей, ритуалы массовых сборищ и т. п.)». БЭС

Вот о национальных мифах и поговорим. Нет, не о древнейших и нынче совсем безобидных остатках воспоминаний о племенных и родовых тотемах. Скажем, нивхи традиционно считали себя потомками медведя, казахи – белой матери оленихи, чеченцы – волка. Следы этих родовых тотемов сохраняются в гербах и эмблемах – львы, медведи, орлы, солнце и т.п. Поговорим о мифах современных, которые маскируются под исторические и научные знания. Вот они уже наделали и еще наделают много бед!

Самый кровавый из них «арийский». Идеологи нацизма создали культ арийца – древнего идеального человека – властителя мира, господина над всем остальным человечеством, кое состоит из «недочеловеков», чей удел подчиняться арийцам – быть рабами. К сожалению, этот миф чрезвычайно живуч. Он легко распространяется в среде людей необразованных, вернее «недообразованных», т. н. «образованцев», которые что-то, где-то, о чем -то смутно слышали, но убеждены в своей правоте как в истине последней инстанции. Для них характерна, по замечанию Ф.М. Достоевского: «Самоуверенная наглость, рожденная незнанием».

Разумеется, себя они всегда причисляют к потомкам «арийской», еврейской, славянской, тюркской или любой другой, но, непременно высшей расе – расе героев, пророков и господ. Теша самолюбие убежденностью, что они сами по праву рождения принадлежат к избранной части человечества. Скажем, в крайней форме расового психического заболевания, выводя родословную арийцев и всех прочих «высших», на уровне современного антинаучного мракобесия, от пришельцев-инопланетян, атлантов или гиперборейцев.

Открыть любую общедоступную энциклопедию и прочитать: кто же на самом деле были исторические «арьи» и кто из современных народов их потомки, (правда, весьма отдаленные) означает подвергнуть сомнению национальную исключительность «арийцев», а потому никак невозможно! Но все-таки попытаемся.

Арийская расовая теория была разработана французским литератором Артюром де Гобино (1816-1882 гг), который, выделив три основные расы по цвету кожи (белую, жёлтую и чёрную), считал высшей расой белую, а внутри неё на высшее место поставил «арийцев». То есть основа мифа исключительно литературная, равная, например, повествованиям о лилипутах и хоббитах. Современная наука отвергает арийскую теорию как абсолютно не научную. Что же послужило толчком к измышлениям де Гобино?

В конце XIX нач. ХХ вв. учеными лингвистами было установлено генетическое единство индоевропейских языков. Собственно, «индо» – потому что древнейший язык, как бы «праязык», санскрит был обнаружен в Индии, в коем отыскиваются истоки современных европейских языков. Отсюда пошло еще одно бытующее в массовом сознании заблуждение –дескать все европейцы вышли из Индии, Индия – проиматерь народов. А в действительности, племена индоевропейской язковой группы в Индию пришли.

На самом же деле эта установленная языковая общность объединяет европейские языки и некоторые индийские, в частности санскрит, но не более того, потому и называется индо-европейской. В настоящее время на языках индо-европейской семьи говорит, примерно треть всего человечества, живущая на всех обитаемых материках.

Общность, поименованная по языку индоевропейцами, пришла в Европу не из Индии. Она возникла в Причерноморье. Правда, до сих пор спорят на каком берегу на северном или на южном. Затем распространилась по всей Европе, частично в Азии и уже оттуда проникла в Индию. Причем, есть даже такое предположение, что это не народы переселялись, а распрастранялись языки индоевропейской семьи. Хотя, вернее все таки предположить, что язык распрастранялся через носителей этого языка, то есть все таки этносы, говорившие на языках индо-европейской языковой семьи, двигались – расселялись. Как, скажем, на нашей исторической памяти английский язык, на котором говорят в США, принесли в Северную Америку англичане, а испанский и португальский, соотвественно, испанцы и португальцы, переселившиеся из Европы и т.п.

Индоевропейцы, тысячелетия назад, в своем движении разделились на рукава – реки (лингвистические – языковые), по распростронеиию языка можно проследить это движение и миграционные пути этносов.В этом потоке, наряду с хеттами, лувийцами, пошедшими на юг, скифами и киммерийцами и др. пошедшими на северо-запад, были и индоарьи или арьи, которые двинулись на северо-восток, а затем повернули на юг – в Индию. В древнеиндийских сказаниях, говорится, что арьи пришли на полуостров Индостан с севера, что дало основание видеть в них «северян»! Пришли арьи, действительно, с севера. Чистая, научно подтвержденная, правда. Только в данном случае, это не территория, а направление! И «север арийцев», полностью совпадающий с андроновской археологической культурой и находится между Каспийским и Аральским морем. Отсюда они в Индию и явились.

«Слово арий в трудах европейских исследователей в XIX веке (в связи с установленным в начале XIX века генетическим единством индоевропейских языков, выявлением ряда общеиндоевропейских мифов и т. п.), было ошибочно принято за самоназвание всех древних индоевропейцев. Особую известность оно получило во времена нацистской Германии, идеологи которой часто употребляли его в расовом смысле, и даже взяли один из арийских символов – свастику. Идеологи нацизма считали, что «северные народы» (которые также называют «германскими народами») представляют собой идеальную и чистую расу – истинных арийцев. С конца ХХ в. тема о «древних ариях» часто развивается в стиле фолк-хистори в рамках неакадемических исследований и неофашизма.» (Википедия)

При этом история не вымышленных «арийцев», а самих подлинных исторических арьев ушла в тень, и понятно почему. Во-первых, это глубочайшая древность, во вторых – их история никакого отношения не имеет не только к «арийскому мифу», но и к Европе!

Общая картина появления ариев на историческом горизонте: Митанни (~1600 г. до н. э.), Гандхара-Пенджаб (~1700-1500 гг. до н. э.), мидийцы и древние персы (~900 г. до н. э.), скифы и киммерийцы (~600 г. до н. э.), – указывает на среднеазиатский регион как исходный для их миграций. С ранними ариями обычно связывают Андроновскую культуру, Бактриано-Маргианский археологический комплекс и Язскую культуру.

Не выдерживает критики и утверждение, что арийцы говорили на санскрите! Увы! Арийцы говорили на арийском «праязыке». Языковую общность ариев наиболее полно проследил в своих трудах Д.И. Эйдельман. И я должен огорчить поклонников арийского мифа – современные европейцы в этой общности не просматриваются. А из ныне известных нам и живущих на территории Российской Федерации отдаленные наследники арийского языка – (через скифов и аланов) только осетины. Да и то, смею предположить, что отношение это, примерно, такое как у моей бабушки Олимпиады Осиповны, к Олимпийским играм.

Когда же среди потомков арьев – индийцев и афганцев в начале ХХ века отыскались племена с достаточно европейской внешностью, «арийский миф» как бы получил конкретное подтверждение! Далее в порядке мифотворчества был создан образ идеального арийца – понимай – немца гитлеровской Германии. Отыскались идеально подходящие под «арийский» стандарт персонажи, их фотографировали, а портреты тиражировали! Правда вышел конфуз: Вернер Гольдберг с идеально арийской внешностью – потому его фотография красовалась на плакатах, оказался сыном еврея.Арийцы только в воспаленном воображении нацистов превратились в предков германцев, а нынче, в эпоху стремительной утраты образования, к сожалению, и в славян. Кстати, у славян, точнее, у поляков есть и свой собственный миф – сарматский! (продолжение следует)

Слово о бронзе

Три немолодых английских джентльмена, три старых холостяка, любили раз в неделю собираться у зажженного камина, уж не знаю – с трубками в зубах или со стаканами грога в руках. Как это принято у респектабельных англичан, каждый из них имел хобби. А надо сказать, настоящий английский джентльмен все, за что берется, делает основательно. Один серьезно увлекался археологией, другой – геологией, а третий – чем увлекался, неизвестно, но служил старшим бухгалтером в какой-то крупной промышленной конторе.

В тот вечер археолог-любитель принес показать друзьям древний каменный топор, что нашел у себя в палисаднике, когда возился с посадкой розового куста. Он объяснил, что этот топор служил древнему охотнику во времена верхнего палеолита, то есть много тысяч лет назад. Более всех находкой заинтересовался геолог, потому что камень, из какого был выточен топор, в Англии не встречается. Этот редкий обсидиан – вулканическое стекло – родом из Афганистана.

Первая мысль, что пришла на ум друзьям: древние охотники, чья стоянка располагалась на месте палисадника археолога, пришли из Азии и принесли топоры с собой. Но археолог опроверг это предположение тем, что топоров и иных изделий из этой каменной породы такое множество, что явно они накапливались десятками лет. Значит, топор – предмет торговли? Значит, в первобытные времена торговля уже существовала?

Через пятнадцать лет друзья издали научную работу, где на тысячах примеров (археолог находил, геолог определял, бухгалтер «обсчитывал» – готовил статистические и прочие математические выкладки) доказали, что в каменном веке, и в верхнем палеолите, и в мезолите, и в неолите уже существовала, как бы мы сказали сегодня, международная торговля.

Так вот: если даже в каменном веке древние купцы доставляли товары за многие тысячи километров, то в бронзовом веке 14.) торговля стала делом привычным. Бронза – металл искусственный, это сплав меди и олова, в природе он не встречается, его нужно изготовить. Пути, по каким доставлялись медные и оловянная руда или слитки, например, в Древний Египет, можно проследить с точностью до километра.

В 2001 году аквалангисты обнаружили недалеко от древней Александрии на дне моря остатки корабля – современника фараонов. Это, пожалуй, самый древний корабль из найденных на Земле. Может быть, старше Ноева ковчега, если тот существовал и в нем праотец спасался от последствий извержения на Санторине. Корабль – купеческий. Товаром – набит. Это – слитки меди и олова. Всего десять тонн. Девять тонн – меди и тонна олова, то есть соотношение необходимое для выплавки бронзы. Медь из Афганистана и с Кипра (потому этот остров так и назывался Кипрус – Медный), а олово из Англии. Десяти тонн бронзы хватило бы для вооружения целого войска.

По другим товарам определили, что корабль курсировал вдоль побережья Северной Африки, Малой Азии, Балканского и Пиренейского полуостровов, доходил до территорий современной Франции и Испании и возвращался в Египет. То есть плавал по всей акватории Средиземного моря вдоль берегов. Для того чтобы совершать (и не убыточно) такое плаванье нужно быть не только моряком, но, как теперь говорят, маркетологом. Знать, где что купят, где и что купить самим, чтобы получить прибыль. Корабль нагружен, что называется, под завязку. Стало быть, порты, и рынки, морякам-купцам были хорошо известны. Средиземноморский рынок складывался давно: и медь, и олово везли к побережью издалека. Олово – через Ла-Манш, потом через всю нынешнюю Францию, к району Марселя, медь из Афганистана. Только Кипр был под боком, но на этом острове медные копи истощились уже ко временам Гомера, то есть к 700 годам до н. э. Считается, что впервые человек добыл медь и выплавил бронзу в малой Азии.15) И вдруг сенсация! На Южном Урале, в нынешней Башкирии обнаружили медные копи древних людей! Называется место – Аркаим.

Аркаим мифический и реальный

Здесь степь как степь. Сухая, покрытая жесткой травой. Но стóит присмотреться, как отыскиваются многочисленные ямы-колодцы – это рудники. Они и отдаленно не напоминают даже примитивные шахты времен европейского Средневековья. В них есть что-то биологическое. Скорее они похожи на ходы, какие прогрызают под корою личинки древесных жуков. Вся окрестная степь на глубине от трех до пятнадцати метров буквально изрыта ими. Туго приходится исследователю, когда он пытается пролезть ходами первобытных рудокопов. Они копали свои лазы так, чтобы проходили только плечи, а плечи у них были много ýже наших. Рост старателей Аркаима не превышал 150–160 сантиметров. Может быть, они чувствовали запах меди? Как, например, бушмены Южной Африки чуют запах воды под восьмиметровым слоем песка. Как они отыскивали медные самородки в толще породы, как вытаскивали их на поверхность?

Сенсация, раскрученная средстами массовой информации, обросшая домыслами и новоделом легенд слава Аркаима превозошла все мыслимые и немыслимые пределы. В Башкинию ломанулись толпы туристов, на местах раскопок начались камлания и молитвенные радения разнообразных родноверов и иных сектантов. Аркаим превратился усилиями образованцев в потерянный рай, царство гармонии и город солнца. Возникла целая литература, посвященная Аркаиму. Нет, не башкирской деревушке, давшей свое название – ареологическому раскопу, а тому – таинственному и прекрасному, где жили люди – боги, хранители тайных знаний былых цивилизаций – родоначальники бронзового века.

От этого всеобщего праздника и торжества как бы первооткрывателей и неожрецов, «утраченных знаний» застонали первыми – археологи, чей голос стал едва слышен в восторженном гуле поклонников сенсации и чуть ли не, возникшей благодаря ей, новой религии. Среди хора апологетов торсинных полей, медитации, мест силы, целителей и прочих, голос подлинных профессиональных ученых нынче кто будет слушать – ведь в их исследованиях нет тайн пришельцев, заветов инопланетян и т.п. Скучно. А главное, бизнесу, что расцвел на эксплуатации мифа, приткнуться негде…

Но все же, что ученые -то говорят? А они как ушатом холодной воды: «Акаим. Стоящий у Солнца» – попытка промывания мозгов и фальсификация истории…» Вот те на!

А как же с такой замечальной схемой: Аркаим, населенный ариями (куда же без них?) предками индоевропейцев,безусловно, славян, а как же – протогородская цивилизация. Далее по восходящей – страна городов, место силы и портал инопланетян, НЛО…

«… желтая пресса и не менее желтые сайты Интернета в свое время стали популяризировать Аркаим, при этом выдавая о поселении столько оголтелой лжи, что для большинства людей, не способных разобраться в этом потоке фальсификаций, Аркаим действительно представлялся некоей загадочной и выдающейся цивилизацией» – цитирую я статью Павла Кашина. Аркаим: научные факты против фрических фантазий., посвященную разбору фильма Михаила Задорнова об Аркаиме: «Этот фильм не имел такой оглушительной рекламы, как «Рюрик: потерянная быль», но оказался весьма популярен у малообразованных обывателей, далеких от науки и не обладающих критическим мышлением, а потому он требует обзора, разбора и критики». Бог с ним с Рюриком – до него мы еще доберемся, а с Аркаимом то что?

Начинается разнос такого замечательного фантазийного построения с мелкого замечания – арьи (не арийцы! – Прим Автора) это часть индоевропейцев, а не их предки. Во-вторых, выясняется, что Аркаим не протогород, а просто укрепленный поселок. И как это ни печально для его проклонников, не уникальный.

«Остаются лишь факты: Аркаим – маленький поселок степных скотоводов, культурных ровно настолько, чтобы совершать групповые человеческие жертвоприношения. Он вовсе не является сколько-нибудь сложным инженерно-фортификационным сооружением, не является ни «городом-храмом», ни «обсерваторией», он намного моложе пирамид, по количеству находок – самый бедный во всей «стране городов». Никаких признаков действительно высокой культуры, духовности, каких-то выдающихся («космических») знаний у аркаимцев нет. Более древние пирамиды Египта и опять же более древний турецкий поселок Чатал-Гююк, не говоря о более поздних постройках времен античности, значительно эпичнее.

В общем, фильм «Аркаим. Стоящий у Солнца» – это прекрасный образец того, как можно словоблудием и ложью сделать из ничтожества «город-храм» и «обсерваторию волхвов» у себя в голове, свободной от образования и привычки критически мыслить».

А почему же мы об Аркаиме в книге с названием «Почему русские русские» вспомнили? Мало ли мифов, которыми тешится обыватель? А вот почему: цитирую статью апологетов и проповедников Аркаимства. «По славянски (!) Аркаим 18) – город медведя Велеса славянского бога богатства, власти и знаний. Некоторые ученые (интересно кто? Огласите, пожалуйста, весь список! Прим. автора) предполагают, что этот город построила славянская богиня Славуня, дочь бога Манна, правнучка самого единого бога славян – Рода. Если это была она, то надо признать построила на совесть. При раскопках на круговой улице под настилом был обнаружен ров ливневой канализации со сточными колодцами. А вообще на раскопках было собрано девять тысяч фрагментов керамики, украшения, орудия из металла, много предметов, свидетельствующих о развитой металлоолбработке – ничего себе продвинутые люди?» Действительно, ничего себе! Привет Славуне Манниевне!

Аркаим входит в группу укрепленных древних поселений Южного Урала под названием Страна городов, которая стостоит из двадцати комплексов. Здесь бывает много туристов. Они с почтением смотрят на места, где пять тысяч лет назад жили умные и достойные люди (Практиковавшие человеческие жертвопринрошения и каннибализм. См.выше Прим. Автора) А некоторые прибывают сюда, чтобы подпитаться энергией, потому что Аркаим считается мощным энергетическим центром. … По другой теории ученых (!) которые все спорят и спорят, (интересно: где?) это место обитания древних арьев (ну, куда же без них! Прим. Автора.) Самые смелые предположения приводят к тому, что Заратустра, авто священных гимнов «Авесты» вполне может быть земляком уральцев.… Акаим очень похож на Соловки(?!) и тд.»18) – далее нет сил цитировать этот компот. Оставим в стороне бедного Заратустру, который жил по традиционной версии между 628 и 551 г. д. н.э. и уж никак не мог оказаться в поселении, покинутом жителями за тысячу лет до его рождения.

Но самое трогательное: как только возникает какой – нибудь нынешний вымысел – сразу появляются и «славяне», русы и русичи, ну, а теперь еще и древние укры.

Аркаим как достаточно рядовое археологическое открытие существовал на рубеже III –II тысячелетия д.н. , а настоящие исторические еще даже не славяне, а балто-славянская общность возникла в 5 веке до н. э. Стало быть, «как Заратустра» никакого отношения к находкам сделанным в июне 1987 года отрядом Урало-Казахстанской археологической экспедиции состоявшей из друх археологов С.Боталова, В.Мосина, нескольких студентов и школьников, не имеют, как и обнаруженный древний Аркаим к истории славян. Ну и что, что населяли его европеойды – люди похожие на современных русских, (а так же германцев и англичан) так они значительную территорию европейской части России населяли, вот на каком языке говорили непонятно… Поэтому не будем отвлекаться от нашего главного вопроса «Почему русские – русские» и поговорим о древнейшем населении державы нашей – о финно-угорском мире, а для этого вернемся в 6-5 тысячелетие до н.э., памятуя, что большой лениковый период закончился 10 тысяч лет назад и ледник с европейской равнины постепенно отступил.

Финно-угорский мир (по Т.А.Савельевой)

Шесть – семь тысяч лет тому назад существовал более или менее единый праязык (язык-основа), что предполагает наличие прауральской общности, говорящей на этом языке.

В эпоху неолита, VIII–III тысячелетие до Р. Х., уральская общность распалась на финно-угорскую и самодийскую. В дальнейшем происходит разделение финно-угорской общности на финно-пермскую и угорскую с соответствующими праязыками, из которых в процессе длительного исторического развития выделяются современные финно-пермские, угорские и самодийские языки. К угорским языкам относятся венгерский, мансийский и хантыйский, к финно-пермским – пермские (коми и удмуртский), волжские (марийский и мордовский), прибалтийско-финские и саамский языки. Самодийские языки представлены ненецким, энецким, нганасанским и селькупским. В общей сложности к уральским относится около 20 языков. Большинство народов уральской языковой семьи проживает на территории России, за исключением венгров, финнов и эстонцев. Наиболее многочисленными являются венгры (более 15 млн. чел., из них 5 млн. проживает за пределами Венгрии). Второй по численности народ – финны (4,6 млн. чел.). Эстонцев насчитывается около 1 млн. человек. На территории России (по данным переписи 1989 года) живут: мордва (1072,9 тыс. чел.); удмурты (714,8 тыс. чел.); марийцы (643,7 тыс. чел.); коми-зыряне (336,4 тыс. чел.); коми-пермяки (147,3 тыс. чел.); карелы (124,9 тыс. чел.); вепсы (12,1 тыс. чел.); ханты (22,3 тыс. чел.); манси (8,3 тыс. чел.); ижорцы (449 чел.); ливы (64 чел.); водь (25 чел.). Кроме того, в России проживают в незначительном количестве финны, венгры, эстонцы, саамы.

Финно-угры – исконные обитатели лесной полосы европейского Севера и в древности являлись одной из мощных общностей Старого Света. Их родство и происхождение от одного корня установлено на основе данных сравнительно-исторического языкознания. В лексике любого языка представлен первичный основной слой, в который входят местоимения, названия частей тела, некоторые имена родства, названия объектов или явлений природы и элементарных действий. Применение метода глоттохронологии (греч. – определение времени по данным лингвистики, языка) позволило выяснить, что из 100 подобных слов общими для венгерского и финского являются 27 %, для финского и коми – 31 %, для мордовского и марийского – 36 %, для самодийских и финно-угорских языков – 13–15%. Предполагается, что уральский язык включал 20000–25000 лексических единиц. Общий лексический пласт в уральских и финно-угорских языках позволяет определить территорию обитания носителей этих языков, восстановить их занятия и образ жизни, уровень материальной и духовной культуры. Для определения прародины уральцев и финно-угров используются данные лингвистической палеонтологии, или биогеографии. Общие названия растений и животных в исследуемых языках с учетом географического распространения этих биологических видов в определенную эпоху позволяют очертить ту территорию, на которой они одновременно бытовали, и таким образом определить прародину уральской (финно-угорской) общности. Кроме того, привлекаются данные топонимики, археологии, этнографии, антропологии.

Среди нескольких научных гипотез наиболее полной представляется выдвинутая и разработанная в 60–70-е годы ХХ века ведущими уральскими археологами О. Н. Бадером и А. X. Халиковым и выдающимся венгерским лингвистом П. Хайду. По ней, территория обитания древних уральцев в эпоху распада уральской общности (в начале и середине голоцена) определяется П. Хайду на территории к северу от Среднего Урала, в бассейне нижней и средней Оби, включая истоки Печоры. А. X. Халиков на основании археологических материалов локализует уральскую общность по обеим сторонам Урала, точнее, в Прикамье и Западной Сибири (до среднего течения Оби). С ней сопоставляется ранненеолитическая урало-камская археологическая культура.

В середине IV тысячелетия до н. э. начинается распад уральской общности, спровоцированный приходом иноэтничных групп населения с юга, на финно-угорскую и самодийскую. Предки самодийцев расселяются до Енисея, древние финно-угры смешиваются с пришельцами и в позднем неолите распространяются на территории между Волго-Камьем и Уралом, а также отчасти в Зауралье. В конце III начале II тысячелетия до н. э. это население вторгается в бассейн Оки, где, согласно этой концепции, в то время жили дофинно-угорские племена. Пришельцы ассимилируют аборигенное население восточной части Волго-Окского междуречья. По северному пути с верховий Камы и Вятки они проникают также на Северную Двину и далее до Сухоны и Белого моря, на юге – до территории современной Башкирии. В результате на обширной территории лесной полосы между Восточной Прибалтикой и Уралом формируется финно-угорская общность.

Древняя финно-угорская культура, получившая название волосовской, испытала влияние соседних этносов, в частности, иранского происхождения. Волосовская культура послужила основой формирования прибалтийских, волжских и пермских финнов. Финно-угры в течение многих столетий неоднократно все новыми и новыми волнами продвигались из района их прародины на запад.

В настоящее время среди уральских, в том числе финно-угорских народов, распространены три антропологических типа: уральский, беломорско-балтийский и атлантико-черноморский.

Для уральского типа характерны мезокефальная форма головы, тонкие прямые волосы черного или каштанового цвета, кожа менее смуглая, чем у монголоидов, глаза карие или темные, растительность на лице редкая или средняя, лицо умеренно широкое, нос умеренно выступающий, спинка носа вогнутая или прямая, уплощенность лица умеренная, скуловая кость не очень широкая, монголоидная складка века встречается редко, губы тонкие или умеренно пухлые, рост небольшой или ниже среднего. Уральский тип сформировался в процессе смешения европеоидных и монголоидных элементов и, таким образом, занимает промежуточное положение между двумя большими расами. Он наиболее характерен для обских угров, встречается среди самодийцев, некоторые черты наблюдаются в антропологическом облике пермских народов и марийцев, тюркских народов Сибири, а также чувашей и башкир.

Беломорско-балтийский (восточно-балтийский, восточно-европеоидный) является чисто европеоидным. Для него характерны умеренная брахикефальность, прямые или слегка волнистые белокурые волосы, светлая окраска кожи и глаз, умеренно густая растительность на лице, умеренно высокая переносица, спинка носа вогнутая или прямая, рост средний или ниже среднего. К этому типу относятся прибалтийские, волжские и пермские финны. Он характерен также для латышей, литовцев, северных русских и поляков.

Атлантико-черноморский (атланто-понтийский) тип менее распространен среди финно-угров. Он характеризуется наличием сравнительно темных и отчасти волнистых волос, довольно густой растительностью на лице, глазами темного или темноватого цвета, продолговатым лицом, высокой переносицей, прямым или с небольшой горбинкой носом. Подобные признаки в сочетании с мезокефальностью или умеренной брахикефальностью встречаются у некоторых групп коми-пермяков, удмуртов и мордвы-мокши, а также у южных

Перечисленные антропологические типы сформировались в процессе длительного исторического развития, смешения различных групп населения. Атлантико-черноморский тип проник к финно-уграм через контакты с южными народами – иранскими и тюркскими. Беломорско-балтийский тип характерен для финно-пермской ветви, уральский – для обских угров, самодийцев и древних венгров. Предположительно, первоначально древние финно-угры могли быть европеоидами. Монголоидный компонент, особенно выразительный у восточных уральцев, является следствием длительного воздействия монголоидов, не коснувшегося западной ветви финно-угров.

В эпоху уральского и финно-угорского единства основными занятиями населения являлись охота и рыбная ловля, а также собирательство. Из домашних животных была приручена только собака. Основными продуктами питания служили рыба и дичь. Важным подспорьем в питании являлись ягоды, яйца диких птиц. Основным средством передвижения летом служила лодка, зимой – сани. Одежду шили из шкур диких животных. Финно-угры знали счет, ориентировались во времени и пространстве. К финно-угорской эпохе относится появление названий золота и олова, а также ряда земледельческих культур продуктов питания, например, «семя», «зерно», «пшеница», «каша», «мука». Названия основных земледельческих культур и процессов в финно-угорских языках имеют иранское происхождение. Финно-угры познакомились с ним через южных соседей, и, возможно, некоторые из них начали ocваивать примитивные формы мотыжного земледелия.

Угры, оставшиеся после распада финно-угорской общности в конце III тысячелетия до н. э. в Западной Сибири, в связи с наступлением относительно сухого и теплого климата, приведшего к сдвигу границы степи на север, переселяются в более южные районы, где вступают в интенсивные контакты с соседними племенами и народами, от которых заимствуют опыт занятий животноводством и земледелием. Уже в первой половине II тысячелетия до н. э. древние угры разводят лошадей, крупный рогатый скот, овец. Развитое коневодство у венгров времени их переселения на их историческую родину является угорским культурным наследием. Важная роль коневодства отмечается и в жизни предков хантов и манси.

Распад угорской общности вызвали климатические изменения на рубеже II–I тысячелетия до н. э. Область обитания угров становится засушливой полупустыней, непригодной для ведения земледельческого хозяйства. Тогда предки обских угров переселяются в северные районы, на Обь, а правенгры переходят к кочевому животноводству.

В VII веке н. э. в связи с наступившим похолоданием и отступлением степи правенгры откочевывают южнее, затем в Европу, на территорию современной Башкирии, где устанавливают прочные контакты с тюрками. Таким образом, в процесс Великого переселения народов втягиваются и правенгры, уже тесно связанные с племенным союзом полукочевых тюркских народов. Они достигают южнорусских степей, а оттуда двигаются далее на запад. Следы правенгров некоторые ученые находят и на территории Нижнего Прикамья, где исследованы могильники VII–IX веков, связываемые с правенграми. Обские угры, переселившиеся на Обь, появляются в районах к западу от Уральских гор и осваивают тундровые районы северной Евразии, смешиваясь с аборигенами, что нашло отражение и в антропологическом типе обских угров, и в их субарктической материальной культуре. Они возвращаются к прежнему охотничье-рыболовческому типу хозяйства. Угры ассимилировали северное тундровое население, сохранив угорский язык своих предков. Финно-пермские народы после распада финно-угорского единства расселяются на обширных пространствах лесной зоны Европейской части Pоссии. Около 1500 года до н. э. происходит разделение финно-пермской ветви на пермскую и финно-волжскую. Есть основания предполагать, что в это время отдельные группы и пермских, и волжских финнов освоили навыки занятия земледелием и животноводством, но этот процесс затянулся на многие столетия и произошел у разных народов не одновременно. Прапермская общность, по мнению языковедов, длилась около 2000 лет. Разделение двух пермских языков лингвисты относят примерно к IX веку. В течение I тысячелетия до н. э. произошло разделение предков прибалтийских финнов, саамов, мордвы и марийцев. В их языках сохранились следы длительных связей с иранскими народами. К концу этого периода и к началу следующего относятся их контакты с балтийскими народами, продолжавшиеся и после отделения прибалтийских финнов. Современные финно-угорские народы имеют общие генетические корни, но на протяжении многих тысячелетий они вступали в контакты с различными племенами и народами. Сформировавшие в глубокой древности, финно-угры, осваивая лесные пространства Евразии, создали уникальную самобытную культуру, которая является важной составной частью мирового культурного наследия.

Кто древнее?

Вопрос, интеллигентно выражаясь, некорректный, а по-простому формулируя, дурацкий! Древнее кого? Древнее человека – динозавры! А уж ежели ты этот самый «разумный-преразумный сапиенс» – так все одинаково древние.

– Мы – народ древний культуры! – заявил с гордостью солдат из Средней Азии, выражая свое презрение к сержанту, уроженцу Псковской губернии.

– Вы?! Да мы вас писать стоя обучили! – заорал возмущенный сержант, чем поставил в тупик не только военнослужащего, бывшего трудящегося Востока, но и весь взвод. Я стоял в том взводе. И с грустью признавал, что оба правы. И солдат из Средней Азии, который только в армии попробовал мороженое (кстати, изобретенное древними китайцами) и впервые увидел трамвай на двадцать втором году жизни, и гордый скобарь, неизвестно откуда узнавший, что на Востоке мужчины до прихода европейских солдат мочились сидя на корточках, как женщины, и этим во многом объяснялось повальное распространение мочекаменной болезни… И оба виноваты!

Вина их в том, что каждый считал себя выше другого. Один – потому что, как он думал (ему так сказали, а он поверил), его предки возводили архитектурные шедевры и строили оросительные каналы, в то время как… Второй – потому что полагал себя вершиной современной мировой культуры, символом чего считал атомную бомбу и теплый ватерклозет, ну и, разумеется, ракеты, телевидение…

Если бы они просто рассуждали на исторические темы, то возразить бы сержант должен был тем, что его предки в ту пору, когда в Средней Азии бронзовыми кетменями с потрясающим искусством и терпением, пробивали в каменистом грунте арыки, на севере в псковских лесах выплавляли из болотной руды первое железо… И не было с древнейших времен равных им кузнецов, ковавших прежде всего орудия мирного труда, – сошники да косы, подковы да скобы… – потому и скобари. И он тоже – представитель народа древнейшей культуры – только другой, северной, железной…

Что же касается предков… «Темна вода во облацех». Не исключено, что среди прапрапрадедушек гордого скобаря, затесался какой-нибудь ордынец, а среди бабушек «чурки неумытого» – псковская русоголовая красавица или средневековый мастер из Пскова, ковавший скобы и в Самарканде, или купец Садко (Саддок?), или вообще варяг, ходивший по Волжскому пути «из варяг в хазары» на море Хвалынское – Каспий, свей или урман.

И кабы могли они, крикнули бы своим потомкам:

– Не ругайтесь! Не чваньтесь друг перед другом – вы братья!

– Быть того не может! – закричали на меня мои однополчане, когда я им об этом сказал.

– Да? А почему у тебя, скобарь, волосы, как конский хвост, а у тебя, чурек недопеченный, глаза голубые?

Кстати, предки ведь все эти века кричат нам, а мы слушать не хотим. Повторяю, настало время искать друг в друге сходство, а не различие. Хватит! Наразделялись!

Что же касается разговоров о том, какая культура лучше, дело еще сложнее. Посмотрите, как весь так называемый цивилизованный мир лихорадит, как только меняются цены на нефть. Чем технически совершеннее становится человечество, чем, на первый взгляд, сильнее – тем оно уязвимее. Сбой в компьютерах – и остается без электроэнергии Северо-Американский материк! Чудом и молитвой праведников объясняют, что это не переросло в глобальную техногенную катастрофу, способную смести и все достижения технического прогресса, и значительную часть человечества. А человек тундры и охотник в джунглях без нефти и электричества – выживут. Стало быть, кто сильнее?

– Наша цивилизация совершенствовалась, а их нет!..

– А их достигла совершенства для их мест обитания много веков назад! Она развивалась по-другому и в другую сторону. Они все свои интеллектуальные, духовные и физические усилия направили не на то, чтобы переделать природу, а чтобы в нее вписаться. И сумели это сделать! Лет тридцать назад я увидел плакат «Человек шагает по планете – пустыня следует за ним!» К сожалению, не пустыня, а помойка! Пустыня по сравнению с тем, что оставляет после себя человек, – цветущий сад! Современное человечество тонет в собственных отходах. И чем комфортабельнее живет, тем больше грязи оставляет в местах своего проживания. Индеец проходил сквозь лес, как рыба сквозь воду – без следа. И не только индеец. Представители так называемых «примитивных» цивилизаций тысячелетиями жили на своих родовых реках и охотничьих ловах, а ни рыба в реке, ни зверь в лесу числом не уменьшались.

– Они – грязнули!

Помнится, в одном из рассказов Мопассана молодой парижанин бегал по снегу босиком, поскольку заметил, что ноги у него недостаточно чисты. Вымыть их в тазу он не догадался. Было не принято. Это – Европа, Париж, XIX цивилизованный век… А вот жительницы Папуа-Новая Гвинея – про них ходят упорные слухи, что они все еще людоеды, – ужаснулись, увидев, что европейские путешественницы не закапывают за собою экскременты, а в период месячных садятся за общую трапезу вместо того, чтобы носа не высовывать из специальной хижины, где должна находится дама в такие дни. И от европейских духов вроде Шанель № 5 папуасок тошнило, и дурно им делалось. То ли дело настоящие папуасские ароматы! Скажем, их вождь сидел в хижине, где под потолком плавилось тухлое свиное сало, и капли падали ему на голову! Вот это запах поистине состоятельного и знатного человека, с тонким художественным вкусом! Это я к тому, что все относительно!

Народы самодийской группы

Продолжим разговор о народах, сохранивших и развивших древнюю культуру собирателей и охотников, прекрасно вписавшихся в природу. Правда, сразу оговорюсь: потомки этих народов – наши современники – живут в условиях нынешней технической цивилизации и без ее достижений так же уязвимы, как и мы с вами. Но наша книга посвящена другому вопросу: почему русские – русские. Вот и продолжим ответ на этот вопрос.

Ненцы, энцы, нганасаны и селькупы объединяются учеными в самодийскую (ранее самоедскую) группу на основании несомненных черт близости их языков. Эта группа в языковом отношении имеет значительные элементы общности с финно-угорскими народами, что было доказано выдающимся лингвистом М. А. Кастреном в первой половине прошлого века. Прежде назывались эти народы и вся группа самоедскими. Откуда же такое кошмарное название взялось?

Ненцы

Самоедами называли ненцев. Они же к основе этого названия, не имели никакого отношения! Европейцы, в данном случае – новгородцы, познакомились с народом саамов. В полном соответствии со славянской грамматикой добавили к этому названию словообразовательный суффикс «ядь», как, например, в слове «челядь». Вот и получился народ «саамоядь». Путаница усилилась, когда саамы откочевали, а на их место пришли ненцы. Им и досталось по наследству это старинное название. Сами себя они называют «ненэц», что, как и самоназвания большинства народов на планете, означает «человек». Есть и еще одно название «хасава» и тоже переводится как «человек, мужчина" 20)

«… Ненецкое "ненэй ненэцъ"можно толковать не только как "настоящий человек", но и как "серебряный человек'", так как ненэй означает "серебро", "серебряный". Это толкование заслуживает дальнейшего рассмотрения ввиду несомненных следов значительного влияния древних волго-камских болгар на культуру народов Сибири, тогда как русские и арабоязычные источники средневековья присваивают этим болгарам имя «Серебряных» («Нукрат»). В этой связи можно вспомнить о названии части мордвы – эрзя, которая тоже входила в круг влияния волжской Булгарии и имя которой (эрзя) допускает аналогичное толкование с помощью древнеиранских данных, что также не удивительно ввиду того, что булгарской культуре предшествовали иранские влияния, оставившие в некоторых местах Севера значительные следы, частично именно в виде серебряных вещей. Все это, разумеется, требует дальнейшего обсуждения». Для нас это важнейшее замечание! Пока мы его только запомним, а обсудим в главе «Слово о серебре», где пойдет речь о великих торговых путях «из варяг в греки» и «из варяг в хазары».

Пережитки родового строя отчасти долго сохранились у ненцев, в значительной степени отразившись в номенклатуре родовых обозначений, подлинным самоназванием многих северных народов является словосочетание, имеющее смысл «настоящий человек», куда относится и ненецкое «ненэй ненэцъ», и самоназвание нганасан (тавгийцев) «нгано нганасан».

На северо-востоке Европы живет только часть ненцев, остальные ненцы и все другие самодийские народы обитают в Сибири.

Кроме финно-угров, общие с самодийцами черты в языке имеют юкагиры (одулы, омоки); вероятнее всего, это черты древних неоднократных смешений небольших родовых групп в условиях Севера. Разумеется, почти все следы древних пережиточных явлений настоящего родового строя далеко перекрыты давлением позднейших укладов. В частности, и названия родов переходят сейчас в обычные фамилии: к тому же родовые наименования даже за последние 300 лет претерпели сильные изменения.

Энцы

Выражение «эней эннэчэ», то есть «настоящий человек», иногда употребляли тундровые энцы. Так они называли себя и нганасан, то есть всех тех, кто одевался в ту специфического покроя одежду, которая была свойственна лишь тундровым энцам и нганасанам, причем последние утверждали, что взяли ее у первых. Также нгано-нганасаны («настоящие люди») называли подобным образом лишь себя и тундровых энцев, руководствуясь тем же указанным выше принципом единства одежды и ряда других этнографических особенностей, хотя языки их значительно различались. Энцы – возможно, угро-финны, принадлежащие к уральской семье древних народов. Тундровые энцы называли себя «сомату». Ненцы называли их «манду» (мандо, манту, манто), лесные энцы – «маду» или «мадду». Оба последние названия означали «сваты»… Себя лесные энцы называли или «пэ-бай», то есть «лесные баи», или по названиям своих главных крупных родов (фратрий) – Муггади, Бай, Ючи. Не останавливаясь на подробностях этого рода, укажем лишь на два-три обстоятельства. Первое состоит в том, что энецкое родовое (фратриальное) имя Муггади есть не что иное, как слово «лесной» (mogga, mugga – лес); именно это родовое название дало (в форме Монганди) повод к наименованию знаменитого в истории Сибири города – Мангазея. Название тундровых энцев «сомату» – естественно сблизить с именами «самоядь» и самоназванием саамов.

Нганасаны (тавгийцы)

Нганасан означает, естественно, «человек» и на этом основании принято за название данной племенной группы в научном обиходе; подлинным самоназванием авамских нганасан служит «ня», другую же группу (вадеевских нганасан) они называют «ася».

Нет сомнения в том, что «ня» означает то же, что нганасанское и юрак-самодийское (ненецкое) «п'а» (старший брат, товарищ), тогда как «ася» может значить «младший брат» и «тунгус (эвен или эвенк); последнее (ася) есть ничто другое, как Асицкий род самоедов XVII в., неоднократно указываемый источниками. Нганасаны выступают также в этих источниках под названием Тавгитского рода (тавгийцы). Следует отметить еще раз, что перемешанность (и притом неоднократная) самодийских групп чрезвычайно велика. При этом надо вспомнить еще и крайнюю малочисленность некоторых из этих групп. Так, например, известный этнограф А. А. Попов кочевал по тундре долгое время с нганасанами и нашел их в общей сложности (в начале 40-х годов) 699 человек; энцев еще меньше (примерно в два раза)22).

Селькупы

Название селькупы (так называемые остяко-самоеды) не является общим самоназванием всех представителей этой группы, употребляется оно тазовскими и баиховскими остяко-самоедами», притом не с одинаковым значением («таежный человек» и «земляной» человек) ввиду некоторого различия в произношении имени. Заметим, что в некоторых говорах селькупского языка qum (в других qup) значит «человек» (вторая часть имени селькуп), что довольно основательно сближают с манси «хум» (мужчина) и с самоназванием коми. Точно так же указанное выше одно из названий тундровых энцев («маду» и т. п.) сближалось с именем «манси», с названием одной из хантыйских фратрий («мосъ») и с национальным именем мадьяр. Трудно судить, насколько все это правомерно, хотя возможность подобных сопоставлений полностью не исключена. Кроме указанных основных самодийских групп до недавнего времени существовали и другие: камасинцы, моторцы.

А. И. Попов придавал большое значение самоназваниям и названиям народов, подчеркивая при этом: «…Изучение родовых и племенных названий мелких этнических коллективов, подобных самодийским и некоторым финно-угорским (саамы, манси, ханты), разбросанных на огромных протяжениях северных тундр и лесов, является важным вспомогательным средством изучения процессов тех изменений в различных языках, которые возникают в этих случаях в силу многочисленных схождений и расхождений в специфической северной обстановке. Повторяем, это только вспомогательное средство; оно должно использоваться на фоне общего изучения всего языкового богатства северных народов в соединении с данными истории, археологии и этнографии, как и наиболее достоверными из антропологических показателей. Речь должна идти об очень сложной и запутанной действительной истории небольших, маломощных человеческих объединений, почти постоянно передвигающихся, часто сливающихся и расходящихся, входящих в контакты с новыми и новыми партнерами, в некоторых случаях исчезающих почти бесследно, в других – оставляющих другому, более сильному коллективу некоторое наследство своей лексики и грамматики. Эта картина значительно отличается от того, что происходило в южных степных областях, где уже давно создавались крупные человеческие объединения, обладавшие совершенно иными качествами (иранские племена, тюрки, монголы). История их была иной».

«Два кольки, три наташки…»

В студенческие каникулы зашибал я «длинную деньгу» в геологических партиях – рабочим. Летом работал – зимой учился. Облазил Заполярье – тайгу и тундру. И повидал я разных самодийцев. И должен сказать до сих пор это одно их самых драгоценных моих воспоминаний.

Разумеется, они уже сильно отличались от воспетого Арсеньевым лесного человека Дерсу Узала, цивилизация и родная советская власть упорно и последовательно превращала их в «советян», но многие черты «отсталости», как это в те года называлось, они еще, Слава Богу, сохраняли, и мне еще довелось их увидеть.

…Я собрался на почту за семь километров, в соседний поселок. Узнав об этом наш проводник, из местных, сказал: «Тебя в тайге искать – люди нету. Кольку возьми. Колька дорогу покажет». Шестилетний «колька» по имени Альберт щурил глазенки-щелочки в щеточках черных ресниц и улыбался щербатым ртом – менялись зубы. Я не знаю, что заставляло его непрерывно улыбаться: моя огромная по сравнению с ним, фигура, нелепые сапожищи, вся брезентовая и стеганая одежда – главной задачей ее было спасать меня от комаров (кольку почему-то они не кусали) – может быть, радость от того, что он бежит вприпрыжку по тайге, по едва заметной тропке, а может, из вежливости…

В тот год шло переселение белок. Такие периоды в тайге бывают. Белки перескакивали через тропу, пролетали молниями с дерева на дерево над нашими головами. Первый раз я ахнул и удивился, когда «колька» Альберт швырнул камушек, и под ноги ему свалилась первая белка. Я решил, что это фантастическая случайность. Но минут через двадцать он подбил тем же способом еще одну.

Пока я сидел на почте, получая письма на всю экспедицию, пока читал свои письма, прошло около часа, и когда я вышел на крыльцо, то увидел, что Альберт сидит у крошечного костерка и жарит выпотрошенных и разделанных белок, а снятые с них шкурки аккуратно растянуты на обручах, сплетенных из ивовых прутьев. Решив, что мясо готово, мальчишка щедро протянул мне жареную белку. Вкусно!

На обратном пути, когда белки буквально валились нам на голову, но, сколько ни швырял я в них камни, так и не попал, я спросил, почему Альберт не охотится.

– Еще есть хочете? – ответил он вопросом.

– Да нет, я сыт. Но охота какая замечательная… Вон сколько белок.

– Нельзя, – ответил мальчишка. – Мамка заругат. Белка плохой. Линят. Шкурка плохой.

– А что ж ты эти не выбросил?

– Пригодится куда-нибудь.

Я, разумеется, слышал о том, как таежные охотники «белку в глазок стреляют», но никогда не видел, как они вообще стреляют. Стреляли приезжие охотники. Местные ходили на охоту, как наши дачники в огород, точно зная, где что возьмут. Присмотревшись к их жизни, я понял, что тайга разделена на охотничьи угодья, и вся буквально нафарширована всякими силками, петлями, ловушками, западнями, давилками, ловчими ямами. Охотники ходили собирать пойманную дичь. Я поражался их умению делать орудие охоты из всего, что попадало под руки. Например, «куропатку брали на бутылку». В поллитровку наливали горячей воды и, не удаляясь от балка, где жили, в радиусе не дальше ста метров, делали в сугробах лунки, как раз на глубину бутылки. Вокруг горячей бутылки снег моментально обтаивал и тут же замерзал, превращаясь в ледяной стакан. На дно этого стакана бросалась приманка – две-три ягодки. На следующий день охотник проверял лунки и почти из каждой вытаскивал торчащую хвостом вверх замерзшую куропатку. Час – полмешка! Кто бы мог подумать, что вокруг их столько! А я стрелял, стрелял, в белую птицу на белом снегу из мелкашки – так и не попал… Меня потрясал совершенно иной, странный для европейца, стереотип мышления и поведения. Когда мы покидали стойбище, все его население: пятеро взрослых, два «кольки» и три «наташки» дошкольного возраста – школьников уже уволокли в интернат, в поселок – выстроилось против нас и, по обычаю, высказало прямо в глаза все, что о нас думает.

– Ты, Иваныч, хороший человек, живи с нами. Охота – сюда ходи. Рыбалка – сюда ходи. Ягоды грести ходи. Потеряешься – все искать пойдем. А ты, Пашка, шибко худой человек! Пусть издох, как собака, совсем не жалко…

Когда наш вертолет поднялся и стал удаляться от трех конусов чумов, затерянных среди бескрайней тундры, два кольки и три наташки в окружении десятка собак яростно махали нам, пока не превратились сначала в меховые комочки, а потом не слились в одно рыже-коричневое пространство тундры под белесыми осенними небесами.Только не нужно представлять этот, может быть, древнейший на планете мир охотников и собирателей как существующую вне времени и пространства гармонию. Нет этого! Тридцать лет назад я видел семью манси, горько рыдавшую на берегу родовой реки, где сплошным радужным пятном плыла нефть. Так плакали мои дедушка и бабушка, когда градом выбило наш родовой виноградник, жалкий обломок, когда-то знаменитых казачьих виноградных плантаций.

В 1998 году, после сокрушившего постсоветскую экономику дефолта, служа в Республике Коми, я увидел современных «лишних людей». Они пришли из тундры в Воркуту и поставили чумы на центральной площади. Крошечные люди, без возраста, фамилий и документов, изъеденные трахомой и туберкулезом. Пришли, чтобы спасти умирающих от голода детей: их тут же забрали в интернаты, отмыли от коросты, вшей, одели, обули, накормили. Казалось бы, как их-то мог задеть финансовый кризис? Ан вот мог! Дефолт остановил геологоразведку и нефтедобычу, а эти потомки охотников и оленеводов, отученные и от одного, и от другого, давно жили нищенством около нефтеразработок…

Видел я и других. Оторванные в раннем детском возрасте от родного дома, выросшие в интернатах-инкубаторах, утратившие все навыки предков, искусственно сохраняемые как представители малых народов (улучшенное содержание, повышенная стипендия, отсутствие любой конкуренции – как же национальный кадр!), они возвращаются из московских и питерских институтов с затаенным чувством неполноценности, перерастающим в оголтелый национализм, и лютой ненавистью к своим «благодетелям», от кого теперь полностью зависят. Чужие в своей тундре и тайге. «Человек шагает по планете, пустыня следует за ним!» Это сказано и о человеческой душе. Никогда я не поверю, что это естественный конец цивилизации охотников и собирателей. Никогда! «По ком звонит колокол? Он звонит по тебе!» И по каждому из нас, как бы цивилизованно и комфортабельно мы ни жили. И по мне! Ведь это и я таскался с рейкой и теодолитом по тундре, не ведая, что творю! «Таково веяние времени! Таковы шаги цивилизации». Но я вспоминаю стриженных наголо, умственно отсталых детишек-дистрофиков в интернате Воркуты, я вспоминаю тысячи километров изуродованной тундры и выгоревшей тайги, всю планету, где нет места диким животным и людям других цивилизаций, чья вся вина в том, что они жили не так как мы, что они – другие! И могу только крикнуть: «Господи, что мы наделали! Господи! Буде милостив нам грешным!»

Когда-то сказали половцы, ища помощи у киевских князей: «И вас не минует! Сначала мы, а потом и вы…» Не миновало! Рухнул хрупкий мир северных народов России, а теперь погибает, казалось бы незыблемый, мир русской деревни. Сколько усилий потрачено, чтобы его сокрушить – удалось! Дотлевает крестьянство. Дотлевает еще одна цивилизация и многие вместе с ней народы. Иллюзия, что на смену потерянным цивилизациям идут новые! Это не смена, это уничтожение. И что, теряя «лишних людей», остальное человечество модернизируется – вранье! С потерей каждого человека – да что там человека, каждого слова! – все человечество оскудевает. И оскудение это все ощутимее…

Только беспредельным милосердием Господним объясняется наше нынешнее существование. Но как я в стихах прочитал: «Чаша-то полнится и никого не пройдет!» 24) Страшись, мир машинной цивилизации! «Помни День Судный» – ты еще уязвимей!

Золотые имена

Рыбаков Борис Александрович (1908 – 2001 гг.)

В разное время Рыбаков был деканом исторического факультета, заведующим кафедрой истории России, проректором МГУ. Действительный член АH СССР (1958, член-корреспондент с 1953 года), с 1991 года – академик РАН. Иностранный член Польской академии наук (1970), действительный член Чехословацкой академии наук (1960), действительный член Болгарской академии наук (1978), член ВАК, председатель ученого совета Института археологии АH СССР (1956–1988), а также директор этого института. Опубликовал около 400 научных работ. Автор учебника для вузов «История СССР с древнейших времен до конца XVIII в.» (1975). Основные труды: «Ремесло Древней Руси» (1948), «Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи» (1963), ««Слово о полку Игореве» и его современники» (1971), «Язычество Древней Руси» (1987), «Стригольники. Русские гуманисты XIV столетия» (1993). Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий.

Рыбаков был эпохой в советской и российской историографии. Он изучал, должно быть, самую темную и малопонятную эпоху в прошлом России. Исследуя почти не имеющую документальных источников историю кривичей и древлян, стать главным историком государства не так просто. Придется по-настоящему долго трудиться – нередко не только головой, но и лопатой.

В науке Рыбаков появился с возникновением потребности в материалистическом переосмыслении ранней российской истории. В изначально бесперспективных поисках диалектических закономерностей в почти неведомой жизни славянских племен Рыбаков уже в конце 30-х сделал одну поистине великую вещь. Он, как говорят коллеги, «начал копать древнюю Русь». Свои полевые археологические исследования он развернул в 1932 году, вел раскопки Тмутаракани, Чернигова, Любеча, долгие годы сотрудничал с самой известной археологической экспедицией Советского Союза – Новгородской под руководством академика Янина.. И вообще, советская археология наверняка была бы беднее в смысле знаний и скучнее. При том , что Б.А. Рыбаков – громадная научная величина, он сопроводил свои подлинно научные открытия большим числом занимательных предположений, которые высказывал, как необыкновенно одаренный человек, весьма убежденно и горячо. Его увлеченность порою рождала гипотезы, на первый взгляд (а иногда и на последующие взгляды тоже), странные и неожиданные.

Так выглядело развитие некоторых рыбаковских идей относительно «исторического пейзажа» «Слова о полку Игореве» и других памятников древнерусской литературы. Слышавшие лекции Рыбакова в МГУ помнят его пассажи о сюжете «боя на Калиновом мосту», умилявшие студентов до неприлично громкого смеха. Древнерусское «чудище хоботистое» незамысловатыми речевыми фигурами лектора превращалось в мамонта, а «огненная река» в факельное шествие наших общих славянских предков, желавших загнать упиравшегося древнего слона в вырытую для него яму… Уверения других ученых, что «хобот» – это всего лишь «знамя», на студентов в большинстве своем не действовали – гораздо интереснее было слушать фантазии академика Рыбакова. К сожалению, а может быть и к счастью, самого ученого он даже и предположить не мог, что породят его художественные образы, а открытия увенчаются фактически сектанством в форме «неославянского родноверия».

Рыбаков-педагог – тоже целая эпоха. В МГУ он преподавал несколько десятилетий, вплоть до самых преклонных лет. По узким коридорам нелюбимого им первого гуманитарного корпуса перемещался быстро, не по-старчески. Студенту, который однажды помог ему донести в аудиторию проектор, пожимал руку все пять лет, что тот учился. Студент страдал: в молодости Рыбаков увлеченно занимался чем-то силовым, по расхожей версии, гиревым спортом. Говорили, что в курилке факультета он и в девяносто лет одной рукой поднимал табуретку за ножку. Студенты всегда вспоминали Рыбакова с теплотой. Недаром руководство исторического факультета в начале первого года обучения для всех вводило обязательный месячный курс рыбаковских лекций ни о чем. Чтобы студенты сразу поняли все – и то, куда попали, и то, чем будут заниматься всю жизнь. Именно Рыбакова студенты спрашивали охотнее, чем других преподавателей. В общем-то, неважно, о чем, в шутку или всерьез… Главное – его ответы слушали. Иногда подшучивали, но не зло… Однажды, вместо записки с вопросом выслали на кафедру рыбаковскую же книгу «Язычество Древней Руси» с закладкой, на которой написано «Уважаемый Борис Александрович, объясните, пожалуйста, что все это значит?». Собирались пошутить. Однако, с годами шутка преобрела достаточно мрачный окрас.

Обломки поисков и умозаключений Рыбакова в пересказе недоучек, все равно каких искренних или корыстных, превратились в то, о чем Рыбаков никогда не говорил и даже подозревать не мог – в фейковое подобие религии. Его книгу «Язычество Древней Руси», где ученый рассуждает о славянских верованиях, превратили в как бы научный фундамент будущих измышлений. Выдвинутые Рыбаковым даже не гипотезы, в скорее предположения о пантеоне славянских богов, (которого, как говорит современная наука, никогда не было. Каждое племя веровало своим богам категорически отрицая богов соседних племен, кроме того, и нынче то не особенно понятно какую силу каждый бог олицитворял), сильно сдобренные всевозможными химерами вроде «мест силы», телепатии, почерпнутых из других религий утверждениях о переселении душ, ворожбы, целительства и колдовства, дополнили разнообразными новоделами, почерпнутыми из литературы жанра фэнтази, полным изващением (в силу незнания) исторических фактов, так называемым, вульгарным толкованием слов, а зачастую и вдохновенным враньем. То что в устах Рыбакова расцветало цветами художественных образов и цветами фантазии, в деяниях, как бы его последователей приобрело характер догм и безграмотной сектантской апологетики. Ориентированные на обывателя – "образованца", который что-то где то когда то слышал, но уверен в собственных знаниях, растиражированные желтой прессой и телевидением, жаждущих сенсаций, новодельные идеи, не имеющие к науке никакого отношения, легко усваиваются невзыскательной публикой и убедить ее в том, что ее обманывают, что ничего подобного не было, что Рыбаков нечего подобного не утверждал – невозможно. Давайте же разбираться, неторопясь и спокойно, начиная с подлинной, а не фейковой не фантазийной, (апологетом коей, например, стал писатель сатирик Задорнов) истории. Сначала уясним, кто такие славяне, как и где сформировалась праславянская общность, какое место занимала она в современном праславянам сонме тогдашних этносов и как развивалась до своего нынешнего состояния, когда на славянских языках говорит половина европейских народов, а географически, территория господства слявянских языков занимает полмира. От Эльбы до Тихого океана.

Прародина славян

Славянские народы принадлежат к древнему индоевропейскому языковому единству, включающему такие народы, как германские, балтийские (литовско-латышские), романские, греческие, кельтские, иранские, индийские (арьи) и другие, освоившие в древности огромные пространства от Атлантического океана до Индийского и от Ледовитого океана до Средиземного моря. По доказательствам этногенетиков славяне (точнее, еще праславяне) составляли некий общий этнический славяно – балтийско-германский массив. Племена славяно – балтов и германцев расходились по очень большой территории, обособляясь и постепенно разделяясь на балтов и славян. «Те племена, из которых путем постепенной консолидации образовались «праславяне», обитали почти на краю индоевропейских пространств, севернее горного барьера, который отделяет южную Европу от северной и тянется от Альп на восток, завершаясь на востоке Карпатами.

Когда мы говорим о происхождении того или иного народа, то сталкиваемся с целым рядом предположений, легенд, гипотез. Отдаленный во времени медленный процесс протекал почти неуловимо для нас. Но некоторые вопросы все же необходимо поставить: первый – происходило ли формирование народа путем размножения и расселения одного племени из какого-то незначительного пространства, или же народ формировался путем сближения родственных соседних племен? Второй вопрос: какие общие (в данном случае, общеевропейские) события могли стимулировать обособление ряда племен от общеиндоевропейского массива и их консолидацию в больших масштабах?

На первый вопрос следует ответить, что главной образующей силой была стихийная интеграция более или менее родственных племен. Но, разумеется, имело место и естественное размножение, филиация 25) племен, и колонизация новых пространств. Филиация племен уплотняла этнический массив, заполняла промежутки между старыми «материнскими» племенами и, конечно, содействовала упрочению этого массива, но не размножение одного-единственного племени создавало народ.

С общеевропейскими событиями дело обстояло так: на рубеже III и II тысячелетий до нашей эры в северной половине Европы (от Рейна до Днепра) усиливается скотоводческое пастушеское хозяйство, быстро возникает имущественное и социальное неравенство. Крупный рогатый скот становится символом богатства (в старом русском языке «скотница» – казна), а легкость отчуждения стад ведет к войнам и неравенству племен и их вождей. Первобытное равенство нарушилось. Открытие меди и бронзы привело к межплеменной торговле, которая усилила внутренние процессы дифференциации.

Археологически эта эпоха обозначена «культурой шаровых амфор», резко отличающейся от предшествующих, более примитивных культур. Начавшаяся повсеместно борьба за стада и пастбища привела к широчайшему расселению пастушеских племен («культура шнуровой керамики») не только по Центральной, но и по Восточной Европе вплоть до Средней Волги.

Все это происходило с предками балтов, славян и германцев. Расселение велось отдельными, самостоятельно действующими племенами. Об этом можно судить по необычайной пестроте и чересполосности скотоводческой терминологии в Восточной Европе.

В момент расселения – первая половина II тысячелетия – еще не было ни славянской, ни германской, ни балтской общности; все племена перемешивались и меняли соседей в процессе медленого движения. Примерно к XV веку до нашей эры расселение прекратилось. Вся зона европейских лиственных лесов и лесостепей была занята разными по месту прежнего жительства индоевропейскими племенами. Началась новая, уже оседлая жизнь, и постепенно на первое место в хозяйстве стало выходить земледелие. В новом географическом раскладе новые соседи стали налаживать связи, выравнивать особенности племенных диалектов и создавать впервые на большом пространстве новые, родственные друг другу языки: в западной части получивший название германского, в срединной части – славянского, а в северо-восточной – латышско-литовского. Названия народов появились позднее и не связаны с этой эпохой первичной консолидации родственных племен вокруг трех разных центров: западного (германского), восточного (балтского) и срединного (славянского)» Возникает вопрос – откуда же все это известно и почему ученые считают возможным так уверенно высказывать свои предположения? Разумеется, огромную роль играют археологические раскопки, но все-таки первое место, как это ни удивительно, принадлежит лингвистике – то есть языкознанию. Именно лингвисты определили, что праславянско-балтийские племена отделились от родственных им соседних индоевропейских племен примерно 4000–3500 лет назад, в начале или в середине II тысячелетия до нашей эры. При исследовании славянских языков установили, что из индоевропейских народов взаимодействовали, соседствовали а врменами составляли единый этнический массив германцы, балты, иранцы, дако-фракийцы, иллирийцы, италики и кельты.

Академик А. А. Шахматов, исследуя историю русского языка и его диалекты, пришел к выводу, что первой родиной сформировавшегося славянства, самой древней, изначальной, был бассейн Западной Двины. Затем – Повисленье, откуда в III–II веках до н. э. ушли бастарны и куда через четыреста лет придут готы. Здесь – второй, более поздний, центр начала расселения праславянской общности: верховья Вислы, берега Тиссы и склоны Карпат. Это нынешние Восточная Венгрия и Южная Польша. Судя по общим для всех славянских народов обозначениям элементов ландшафта, праславяне проживали в зоне лиственных лесов и лесостепи, где – поляны, озера, болота, но нет моря; где – холмы, овраги, водоразделы, но нет высоких гор. Однако природные зоны, отвечающие этим лингвистическим определениям, размещены в Европе шире, чем можно предполагать славянскую прародину; праславяне занимали лишь часть такого пространства, которое отразилось в их древних наречиях. Значит, они двигались, переселялись! 27)

Современные исследования подтвердили догадку Шахматова. «Польский археолог Стефан Носек, сторонник висло-одерского варианта («автохтонист», считавший, что славяне автохтонны, то есть коренное население, «первопоселенцы», на территории Польши), предложил обратиться к археологическим материалам того времени, когда праславяне, по данным лингвистов, отделились от индоевропейских соседей. К этому времени относится так называемая тшинецкая культура XV–XII веков до н. э. Она хорошо известна на территории Польши между Вислой и Одером».Но вскоре выяснилось, благодаря работам другого польского археолога, Александра Гардавского, и работам ряда украинских археологов, что тшинецкая культура распространяется и на пространство восточнее Вислы, вплоть до Днепра. Так работами археологов подтвердились догадки лингвистов.

«Прародину славян в расцвет бронзового века следует размещать в широкой полосе Центральной и Восточной Европы. Эта полоса протяженностью с севера на юг около 400 километров, а с запада на восток около полутора тысяч километров располагалась так: ее западная половина подпиралась с юга европейскими горами (Судетами, Татрами, Карпатами), а на севере доходила почти до Балтийского моря. Восточная половина праславянской земли ограничивалась с севера Припятью, с юга верховьями Днестра и Южного Буга и бассейном Роси. Восточные границы менее ясны: тшинецкая культура здесь охватывала Средний Днепр и низовья Десны и Сейма.» 28)

А вот о выделении из общего германо-балто-славянского массова, праславян в Европе, можно достаточно уверенно говорать не ранее 5 века д.н.э. Причем, наряду с районом Привисления указывается и еще один район ближе к Карпатам.

Жили праславяне небольшими деревнями, жилища располагались в два порядка. Хозяйство велось на основе земледелия, скотоводства, рыболовства и охоты. Орудия труда – топоры, ножи, серпы делались еще из камня. Бронза применялась главным образом для украшений, а из хозяйственного инвентаря – только для долот, нужных в деревянном строительстве.

Погребальный обряд был связан с идеей переселения душ: телам умерших придавали позу эмбриона, как бы подготавливая покойника ко второму рождению. Социальные различия не прослеживаются. Наиболее богатым районом (его иногда выделяют в особую, комаровскую культуру) были земли в Прикарпатье, где имелись залежи соли, высоко ценившейся в первобытную эпоху. Археологические памятники тшинецко-комаровской культуры образуют несколько отдельных скоплений, которые, возможно, являлись землями союзов соседящих друг с другом славянских племен.

Славянские союзы племен известны нам по Нестору; те «племена», которые он упоминает в своей «Повести», как показали советские ученые (П. Н. Третьяков), не являются первичными племенами, а союзами нескольких безымянных племен: поляне, радимичи, висляне и другие.

Необходимо отметить, что написание названий этих союзов племен резко различается по географическому принципу: все союзы племен в пределах очерченной выше прародины обозначены или именами типа «поляне», «мазовшане», или же архаичными именами вроде «хорваты», «дулебы» «север». Патронимических (то есть названных именем покровителя, «патрона» Прим Автора.) названий на территории прародины славян нет» 29)

Доказано, что патронимические названия, скорее всего происходящие от имен вождей, тех, кто повел часть своих племен на новую родину, встречаются не в районах, так сказать, изначальной материнской культуры, а во вновь заселенных «колонизированных землях». Скажем, «радимичи» по имени Радима или подвластные Радиму, «вятичи» по имени легендарного вождя Вятко, «бодричи» и т. п. По названиям племен, полностью подтвержденным археологическими раскопками, точно устанавливается прародина славян, совпадающая с находками, относящимися к тшинецкой культуре XV–XII веков до н. э.

Венеды

На протяжении II–I тысячелетий до нашей эры этническая картина Европы менялась не только в связи с колонизацией славяно балтов или кельтов (двигавшихся с запада на юго-восток), но и в связи с созданием новых центров притяжения. Праславяне двигались с территории прародины в Причерноморье, населенное в ту пору скифами – народом индо-иранской языковой группы, и на южное побережье Балтики, где возникла новая славянская общность, археологически подтверждаемая так называемой лужицкой культурой. Но здесь, вероятно, были сильны межплеменные контакты с кельтами, поселившимися в этом районе раньше.

Вполне возможно, что именно эта общность получила в то время название «венеты», или «венеды», которое первоначально обозначало конгломерат разноязычных племен, живших интенсивной общей исторической жизнью, а в дальнейшем (примерно к рубежу нашей эры), когда кельтские и германские окраинные племена лужицкой культуры вошли в больший контакт со своими основными сородичами, наименование «венеты – венеды» сохранилось за западнославянскими племенами. У древних писателей (Плиния, Тацита) именем венедов называются славянские племена»

А почему они назывались венеты, венеды? Скорее всего, это не самоназвание. Так называли этих славян соседи. Например, по-эстонски русские до сих пор зовутся «вене». Это не что иное, как запечатленный в эстонском языке след венедов, соседствовавших, когда-то с предками эстонцев. Название «венеты» зафиксировали греки и отнесли его к названию славян. Хотя венетами, каких они знали, были иллирийцы (а не славяне), их имя звучит в названии Венеции. В молдавском языке есть слово «венеты», что означает, «не коренной, не местный, пришелец» но так предки молдаван и румын называли опять-таки иллирийцев. А иллирийцы уж совсем не славяне, скорее, предки албанцев.

В немецких топонимах – географических названиях перед называниями некоторых деревень стоит слово «Вендих», и это означает, что здесь жили прежде славяне, онемеченные иногда совсем в недавнее время. Возможно, это название пришло из древнего кельтского языка, потому что встречается в архаичных кельтских названиях, но и там часто совсем не имеет никакого отношения к славянам.

Наиболее древние и сравнительно подробные упоминания о славянах содержатся у римского писателя Корнелия Тацита; вот Тацит и называет их «венеды» (венеты), пользуясь германским обозначением славян. Сообщение очень коротко: «Что касается певкинов, венедов и феннов, то я не знаю, отнести ли их к германцам, или к сарматам. Впрочем, певкины, которых иногда называют бастарнами, живут, как германцы, будучи похожи на них языком, образом жизни, жилищем – грязь у всех, праздность среди знати. Благодаря смешанным бракам они в значительной степени обезобразились наподобие сарматов. Венеды многое заимствовали из нравов последних (то есть сарматов. – Б. А.), так как они, занимаясь грабежом, исходили все леса и горы между певкинами и феннами. Однако их следует причислить скорее к германцам, ввиду того, что они и дома прочные строят, и щиты имеют, и любят ходить, и даже быстро это совершенно чуждо сарматам, всю жизнь проводящим в кибитке и на коне».

Но сарматы, как фенны и венеды – современники Тацита, это уже I век н. э. Мы же говорим о временах гораздо более ранних. О тех праславянах свидетельствуют раскопки, и о них говорит Шахматов. Но как они себя сами именовали? Непонятно. Слишком далеко они и от нас, и от тогдашних цивилизаций, где уже существовала письменность. Ясно одно: возникшая большая праславяно – балтская общность родиной своей имела район, о каком догадался Шахматов (его гениальную догадку подтвердили современные археологи), – Привисленье, между Одером и Вислой и возможно, Прикарпатье..

Тацит пишет о народе или народах, что как единая общность существуют, как он считал, уже более тысячи лет. О тех временах, когда еще сарматы не пришли в Причерноморье и не встретились со славянами. С германцами и феннами, равно как и с древними балтами, праславяне соседствовали с глубочайшей древности, то есть уже в те давние времена. Причем с древними германцами их даже позднейшие греческие и римские историки путали, так похожи были они и по культуре, и по внешности.

Принадлежность феннов Тацита к финно-угорской группе, не вызывает сомнений. Во времена Тацита праславяне – венеды занимали огромные пространства, соприкасаясь теперь с одной стороны с сарматами, выходя в степную южную полосу Восточной Европы, а с другой – с феннами, обитателями лесного Севера. Важно указание и на соседство с певкинами-бастарнами, селившимися на Нижнем Дунае; это показывает, что славяне проникали к Дунаю уже в то раннее время. Этим объясняются и слова нашего летописца, жившего на тысячу лет позже Тацита, о пребывании славянства на этой реке: «По мнозех же временех селе суть Словене по Дунаеви…»32). Это же лежит в основе необычайной популярности имени Дунай в славянском фольклоре. Но, разумеется, Дунай вовсе не был «прародиной» славянства, и не все славянство обитало там – в I веке н. э., о чем свидетельствуют и сообщения Тацита, и более поздние данные (Птолемей, II в. н. э.). Однако значительная часть славянства была притянута к границам Римской империи (провинция Дакия) в первые века нашей эры, откуда потом и произошло заметное дальнейшее расселение, более или менее закончившееся лишь после завершения эпохи великого переселения народов».

Так или иначе, но какая-то часть славян имела, может быть, только в устах их соседей, наименование «венеды». А как они сами себя называли? Лужицкие славяне, живущие на Эльбе, в самом центре современной Германии, до сих пор называют себя «сорбы». Это слово близко славянскому самоназванию «сербы», а оно, в свою очередь, может быть родственно славянскому слову «сябры» – соседи, товарищи, друзья. У запорожских и кубанских казаков бытовало понятие «сербо» – дружеская, боевая ватага молодых казаков, небольшое воинское подразделение «молодиков». Греческие историки зафиксировали еще два названия, существовавших в Поднепровье, – «сколоты» и «склавины» – возможно, из этих названий-имен и возникло наименование «славяне».

А вот третье наименование – «анты» относилось к славянам, поселившимся в Причерноморье и вообще на юге. Дали его славянам, наверное, тюрки. Это название и очень позднее, и существовало всего 80 лет – с 550 по 630 год н. э. Позже не встречается. Но мы забегаем вперед: до аваров и антов больше двух тысяч лет. Мы же сейчас только в начале бронзового века: в середине II тысячелетия до н. э., когда сложились основные языковые группы индоевропейцев, когда славяне вперемешку с германскими племенами – с запада и балтийскими – с северо-востока.

Сформировавшиеся в это же время племена древних германцев стремительно заселяли Скандинавию, воевали или частично смешивались с кельтами, А древние балты, предки пруссов, латышей и литовцев, расселились от Балтики до нынешней Пензы и чуть ли не до Москвы, гранича с финно-уграми на севере и востоке, на западе и юге – со славянами.

«Присмотримся к тому, что происходило в восточной половине славянского мира. Еще до появления скифов-иранцев в степях Восточной Европы здесь, на краю степи, в удобной для земледелия лесостепной зоне, защищенной от степняков островами лесных массивов, на старой территории тшинецкой праславянской культуры, местное славянское население прогрессивно развивается. На рубеже II и I тысячелетия до нашей эры появляется плужное земледелие, резко поднявшее всю систему хозяйства и позволившее к VI–V веку до нашей эры перейти к систематическому экспорту хлеба в Грецию через черноморский порт Ольвию, который греки называли «Торжищем Борисфенитов» («Днепрян»).

Археологическим соответствием среднеднепровскому славянству в эпоху этого подъема является так называемая чернолесская культура рубежа бронзового и железного веков. Ее славянский характер непреложно следует из работ известного лингвиста О. Н. Трубачева: составленная Трубачевым карта архаичных славянских названий рек во всех деталях совпадает с областью чернолесской культуры.

Вторым и чрезвычайно важным элементом прогресса стало открытие железа. Если в бронзовом веке племена, не располагавшие залежами меди и олова, вынуждены были привозить металл издалека, то с открытием железа они необычайно обогатились, так как тогда использовалась болотная и озерная руда, имевшаяся в изобилии во всех славянских землях с их многочисленными болотами, речками и озерами. По существу, славяне перешли в железный век из каменного. Перелом был весьма значителен. Он отразился и в древнем славянском эпосе о богатырях-кузнецах, кующих гигантский плуг в 40 пудов и побеждающих зловредного Змея, нападающего на славян» .

Теперь немножечко передохнем, подведем некоторые итоги и попробуем сделать исторический срез того времени, когда праславяне, возможно, столкнулись с киммерийцами и они ли оставили о себе память легендарными Змиевыми валами 34), кои уже во времена Киевской Руси считались безумной древностью, и мало кто догадывался, что это такое и кем создано.

Датировка этих валов неясна; они могли достраиваться и возникать вновь во все то долгое время, когда пахарям приходилось обороняться от степняков-кочевников и в глубокой древности, и в средние века. Об этих валах тоже сохранились эпические предания, весьма архаичные по форме: главным героем их является не богатырь-воин, как в позднейшем эпосе, a богатырь-кузнец, тот, что выковал сорокапудовый плуг и научил людей пахать землю плугом. Волшебный кузнец не разрубает Змея мечом, как средневековый богатырь, своими кузнечными клещами захватывает его, запрягает в сказочный плуг и пропахивает гигантские борозды – «Змиевы валы», что тянутся «аж до Киева».

Золотые имена

Шахматов Алексей Александрович

[5 (17). 6. 1864, Нарва, – 16. 8. 1920, Петроград], русский языковед, исследователь русского летописания, академик Петербургской АН

(1894). Окончил Московский ун-т (1887), приват-доцент там же (1890). Профессор

Петербургского ун-та (с 1910), председатель Отделения русского языка и словесности АН

(1906-1920). Шахматов – основоположник истории изучения русского литературного языка; изучал проблему образования русской народности и славянского этногенеза, вопросы прародины и праязыка. Проследил историю древнерусского летописания 11-16 вв. В области летописания впервые применил сравнительно-исторический метод. Заложил основы текстологического изучения летописей и текстологии как науки. Широко использовав диалектные данные для интерпретации письменных источников, Шахматов обратил внимание на древние

орфографические системы, мешавшие отражению на письме особенностей живой речи.

Изучал современные олонецкие, калужские и рязанские говоры, создал программы

изучения говоров, обрабатывал и печатал многочисленные ответы на них. Исследовал

славянскую акцентологию, вопросы сравнительной фонетики и грамматики слав, языков,

древние и современные индоевропейские языки, финские и мордовские языки; разработал

историческую морфологию русского языка. Его учение о грамматических формах слов, частях речи, словосочетаниях, типахпредложения, соотношении морфологии и синтаксиса – важный вклад в теоретическоеязыкознание. Шахматов – редактор выпусков академического "Словаря русского языка" (1891 -1916).Под руководством Шахматова Отделение русского языка и словесности АН стало центром филологии в России. Им организовано изучение многих памятников письменности, современных диалектов, составление словарей, подготовка многотомной"Энциклопедии славянской филологии"; возобновлено издание "Полного собраниярусских летописей". Организовал издание серии памятников старославянского и русского языков, мировой литературы, сыграл большую роль в реформе русского правописания.

Змиевы валы и киммерийцы

В 926 году до н. э. Израиль разделился на Израиль и Иудею. В 814 году финикийская царевна Элисса из Тира (Вергилий называет ее Дидона) основала в Северной Африке Карфаген, в 776 году состоялись первые Олимпийские игры в Древней Греции, 753 год – дата основания Рима… Многие события указываются с точностью до года, (можно, конечно, усомниться, резво перебросить тысячу лет туда, тысячу сюда, но все-таки лучше сильно-то не сомневаться: слишком многое совпадает), а вот такое грандиозное событие и сооружение, как Змиевы валы, даже не упоминалось в истории Европы! Почему? Потому что находились они на краю Ойкумены – то есть пространства, известного так называемым цивилизованным народам. (Ойкумена, окоем – слова родственные слову «око» – то, что охватывает глаз. Наши земли, стало быть, глаз не охватывал только по одной простой причине – эти земли не входили в историческое пространство, такое – о каком сохранились письменные источники, не входили в сферу интересов народов, умеющих писать).

«Просто обидно, честное слово! Обидно! Да?» – как говорил один из героев кинокомедии «Кавказская пленница» товарищ Саахов. Однако отсутствие письменных известий не означает, что их нет вообще. Есть вести! И очень скоро жители этих мест постучат мечами в двери европейского и азиатского миров. Но продолжим наш календарь знаменательных дат и выделим из огромного множества одну. В 800 году в Индии возник индуизм, в 835 году армянский правитель Сардури на берегах озера Ван основал царство Урарту, тогда же возникло Мидийское царство и т. д. Около 911 года до н. э. возникает Новое Ассирийское царство. Просуществует оно до 609 года, когда объединившиеся против «ужаса вселенной» – Ассирии – Мидийское и Вавилонское государства сокрушат грозную, считавшуюся непобедимой твердыню. Но потерей своего могущества Ассирия во многом обязана киммерийцам. Киммерийцами называли их греки; имя этой племенной группы известно по ассирийским клинописным источникам, называвшим их «гимирраи» или «гимирри». Это племенное название нашло отражение в древнерусском термине «коумиръ», «коумиръ», «кумир» (истукан, идол), осетинском «gymiry», «gumeri», «gaemeri» (великан, идол), грузинском «gmiri» (богатырь, герой, исполин). Это один из образцов нередко встречающегося явления, когда собственное имя древнего племени постепенно обращается в разных языках в обозначение гиганта, исполина. Значение «идол» по сравнению с осетинскими и грузинскими данными восприятие этого слова в славянские языки. Сведений о языке киммерийцев мы не имеем; отдельные дошедшие до нас личные имена киммерийских вождей имеют отчетливо выраженный индо-иранский характер.

Киммерийцы кочевали и господствовали в Северном Причерноморье и, что называется, «трясли» всю Малую Азию без малого 400 лет, пока наконец, отчасти соединившись со скифами, отчасти будучи ими покорены, в 640-х годах разгромили и Ассирию, и все страны до границ Египта. Египет оказался им «не по зубам»!

Есть много известий о том, что киммерийцы нападали на области Среднего Приднепровья, доходили до низовьев Дуная, но на север так и не прорвались. Б.А. Рыбаков предполагал , что их остановили или , во всяком случае против них были устроены Змиевы валы.

Так называлась цепь невысоких холмов на юге Украины. В устной традиции о них говорилось как о древних укреплениях, и в который раз исследователи убедились в правоте преданий. Кое-где уцелевшие Змиевы валы оказались искусственным фортификационным сооружением, а не естественной грядою возвышенностей. Что это такое и кто их построил до сих пор не ясно. Название «Змиев вал» происходит от народных легенд о древнерусских богатырях, усмиривших и запрягших Змия (аллегория образа грозных кочевников, зла и насилия) в гигантский плуг, которым пропахали ров-борозду, обозначившую пределы страны. По другой версии, Змиевы валы названы по своей характерной змеевидной конфигурации расположения на местности. Подобные сооружения известны также на Поднестровье под названием «Траяновых валов».Существвует несколько теорий создания Змиевых валов.

Скифская теория. Во II в. до н. э. в Северном Причерноморье появляются сарматские племена; для защиты от них скифы-земледельцы строят оборонительные сооружения, в том числе Змиевы, Траяновы и Перекопский вал.

Славянская теория. Подобна скифской теории, но в качестве строителей указываются праславяне. Разнообразие теорий основывается на отсутствии достоверных данных о культурной и этнической принадлежности Зарубинецкой и Черняховской археологических культур. У Геродота ещё в V веке до н. э. встречается упоминание, что народ на севере отгородился от скифов стенами. Но вот только что это был за народ – непонятно. Присутствие в среднем Поднепровье славян можно уверенно датировать V- VI вв. н.э. а «Киммерийская эпоха» X – VII вв. до н.э. то есть закончилась на тысячелетие раньше.

Готская теория. Согласно готской теории, Змиевы и Траяновы валы были построены северочерноморским королевством готов (которое ассоциировалось с Черняховской культурой) для защиты от кочевников гуннов. Во время Великой Отечественной войнынацистская Германия использовала эту теорию для обоснования территориальных претензий на Украину и Крым. Официальной советской историей после войны существование готского государства в Северном Причерноморье отрицалось, в том числе по политическим причинам, признавался только факт миграции готских племён через эти территории.

Змиевы валы – грандиозное сооружение. Его можно сравнивать и с Великой китайской стеной, и с пирамидами. Тянутся они с востока на запад, по меньшей мере, на 900 километров. Это рвы и насыпные валы высотой от 15 до 30 метров. Кроме того, во многих, вероятно особо опасных местах, глинобитные стены заваливались лесом и поджигались, таким образом, глина спекалась в огромный кирпич, превращалась в камень. Как подсчитали инженеры, для строительства одного километра таких валов требовался труд от 20 до 100 тысяч человек в течение месяца. Организовать такое строительство могла только очень мощная и обильная населением держава. Академик Б.А. Рыбаков был уверен, что эта держава была славянской, просто мы о ней мало что знаем. «Под эпическим образом Змея подразумевались кочевники-киммерийцы X–VIII веков до нашей эры, нападавшие на славянские области Среднего Поднепровья. – пишет Б.А. Рыбаков, – Киммерийцы были воинственными племенами, наводившими страх на различные народы и государства от Ближнего Востока до низовий Дуная. Обороняясь от них, славяне приобщились к событиям мировой истории. Вплоть до наших дней по берегам рек, впадающих в Днепр, сохранились остатки древних огромных крепостей предскифского времени, в которых славяне со своим имуществом и стадами могли оборониться во время наездов киммерийского «Змея». 35) Если следовать за предположениями Б.А. Рыбакова то именно праславяне отстоялись от киммерийцев на Змиевых валах и не дали им пройти севернее. Во всяком случае, в фолклоре славян можно без особого труда отыскать повестовования о сражения с «кумирами» и змеем. Где при некоторых допущениях и развитым поэтическим воображением можно «опознать» киммерийцев. Однако, одна дело народные предания, другое дело исторические факты и научные аргументы. Скажем, древние греки афиняне и спартанцы, V в. До н.э. а также более поздние мекедонцы Александра Великого были уверены, что это их предки сокрушили Трою (троянская война, о которой повествувется в Илиаде и Одиссее предположительно началась в 1198 г. до н.э. в 1172 г. д.н.э. Одиссей вернулся домой на остров Итаку), но скорее всего, Трою штурмовали представители предыдущей – крито-микенской цивилизации. Так и в славянских сказаниях могли сохраняться сведения о событиях, которые происходили до их появления на Днепре, а могли быть и вооще плодом народных фантазий вызванных величественным видом Змиевых валов.

Б.А. Рыбаков говорит о праславянской цивилизации, как о доскифской, но в исторической науке подтверждений этому нет. Археологическеи раскопки, которые подтверждают сущестовование поселений и даже оборонительных сооружений в этих местах пока невозможно атрибуцировать – то есть достоверно сказать кто их сооружал. Какая из обнаруженных культур праславянская. Нет письменных свидетельств – значит раскопки «молчат» на каком языке говорили жившие здесь люди неизвестно.

В письменных же греческих источниках говорится о скифах и о современных им народах, в некоторых (сколотах и склавинах) с большой долей вероятности, можно предположить праславян, хотя с той же долей вероятности это могли быть и скифы.Кроме того, праславяне выходят из тьмы веков на историческую сцену позже скифов. Могли ли праславяне сталкиваться с киммернийцами? Вопрос риторический, то есть ответ на него очевиден. Нет.

В 10 – 7 века до н. э. Германо-балто –праславянская общность еще не разделилась, и представляли собою единый смешанный этнический массив.

Кимерийцы стремительно исчезают с исторической арены. в 675 году д.н.э.они были изгнаны со своих земль, прешедшими из-за Дона скифами-сколотами, Они отступили во Фракию одновременно вынужденно переходя от земледелия к скотоводству, соединились с трерами и в союзе с ними несколько десятков лет в начале VII века грабили Малую Азию. Они уничтожили Фригийское царство, угрожали существованию Лидийскогою Царь Лидии Гигес пал в битве с ними. Они разрушили Магнезию на Меандре и осаждали знаменитый древнегреческий город Эфес. Поэт Каллин – один из древнейших из греческих поэтов, чьи имена нам известны, увещевал граждан Эфеса дать мужественный отпор киммерийцам: «От судьбы не уйдешь, и часто смертный удел настигает в дому человека, который бежал с поля брани. Труса никто не жалеет, никто не чтит; героя, напротив, оплакивает весь народ, а при жизни чествуют его как божество». Преемники Гигеса продолжали войну с киммерийцами. Полководец Алиат освободил от них Малую Азию до Галиса. В этих войнах киммерийцы были уничтожены. С ассирийцами киммерийцы столкнулись около 675 года д.н.э.; «Царь царей», «Повелитель вселенной» Ассаргаддон воевал с ними Часть их, как предполагают, соединилась со скифами, около 640 года д.н.э. напавшими на Переднюю Азию, разгромившими Ассирию и все страны до Египта. Ослабленное войнами со скифами и киммерийцами Новое Ассирийское царство пало в 609 году до н. э. Более киммерийцы в исторических хрониках не упоминаютcя, вероятно, «народ сильный» был истреблен или полностью ассимилировался со скифами. Но Б.А. Рыбаков считал по другому. «Начало I тысячелетия до нашей эры следует считать временем, когда славянские племена Среднего Поднепровья начинают свое историческое бытие, отстаивают свою независимость, строят первые крепости, впервые сталкиваются с враждебной степной конницей киммерийцев и с честью выходят из этих оборонительных битв. (Вот это очень важное слово. Историческим считается не пребывание того или иного народа на Земле, но отражение его существования в документах или, на худой конец, в преданиях, в устной традиции, хотя бы соседних исторических народов). Недаром именно к этому времени можно приурочить создание первичных форм славянского героического эпоса, дожившего до начала XX века (последние подробные записи сделаны украинскими фольклористами в 1927–1929 годах). Ко времени прихода скифов в южнорусские степи, к VII веку до нашей эры, славяне Среднего Поднепровья прошли уже большой исторический путь, отраженный как в археологических материалах, так и в мифах, и в героическом эпосе. Мифы, сохранившиеся в русских, белорусских и украинских сказках (впервые записанные «отцом истории» Геродотом в V веке до нашей эры), повествуют о трех царствах, из которых одно Золотое, о царе-Солнце (вспомним Владимира Красное Солнышко), по имени которого назван весь народ, населяющий эти царства» 35).

Спору нет. Красиво и стройно. Вот только достоверных сведений о появлении славян в это время (до V-VI вв.) в Поднепровье нет. Там до III в. господствуют скифы. Они господствовали в Причерноморье одиннадцать веков и были уничтожены-поглощены родственным им племенем сарматов. Произойдет это в IV веке н. э. А славяне, окончательно отделившись от балто-славянской общности будут зафиксированы в Поднепровье, Прикарпатье и Белорусии не раньше второй половины V нач. VI века н.э. то есть спустя 100 -200 лет после сарматов исчезновения с исторической арены.

Сколько у нас предков? (отступление)

Перед тем как мы начнем говорить о скифах, необходимо сделать одно замечание. Воспринимая историю по большей части через исторические романы и кинофильмы, мы с детства привыкли делить всех на «наших» и «не наших». Я припоминаю конфуз, что произошел в детском садике, куда ходил мой сын. Воспитательницы собрались пить компот или покурить, а детей усадили перед телевизором смотреть «Чапаева».

По детсадовский традиции дети реагировали бурно на все увиденное, приветствуя красные отряды криком «Наши!» Но, когда расстрелявшая все патроны пулеметчица Анка, останавливавшая «психическую» атаку каппелевцев (изобретение братьев Васильевых, не имевшее к действительности никакого отношения: не было таких атак!..), услышав молодецкий посвист идущей лавой кавалерии, закричала: «Казаки!» и детсадовцы замерли в ужасе, с восторженным воплем «Наши!» вскочил мой сын, с пеленок усвоивший, что раз он сам казак, как папа, мама, дедушка, бабушка и все родственники – коренные, донские и т. п. – стало быть, если казаки, значит, наши!

В те коммунистические времена мне в мягкой форме попеняли, что, мол, мальчик политически сориентирован неверно. Я так не считал. Что поделаешь, у каждого – свои «наши». Во всяком случае, каждый из нас в этом убежден!

Но это касается только ближайшего прошлого. Чем дальше в глубь веков, тем сомнительнее принадлежность к каким-нибудь «нашим». Имеется в виду родовая «кровная» т.е генетическая принадлежность, а не моральная оценка того или иного деяния в прошлом. Но в нашем это сознании постоянно смешивается.

– Я – за славян, потому что они мои предки, разумеется, самые благородные, умные, героические и т. п.

– Я – за армян, потому, что я армянин, а они – древние, балгородные…

– Я – за евреев… и т. д.

И все они прекрасны, хотя бы потому, что это мои предки! Это касается и современных евреев, и армян – народов уникальных, во-первых, по их собственному убеждению, а во-вторых, потому что они сохраняют уверенность, что жившие и тысячу лет назад, и две – это всё они, и всё одни и те же. И те, кто описан в древних сказаниях, – непосредственно их прямые предки, то есть их «наши».

Мы все так рассуждаем! Вот с этого конца и начнем. А вы уверены, что те, кто отстоит от вас, лично, ну, хотя бы на пять столетий точно «ваши»? И какие именно из той громадной толпы, безусловно, ваших предков Вам кажутся – своими. Мы как-то не совсем ясно представляем, сколько у нас предков. Давайте посчитаем.

Папа и мама – это уже предки, поскольку они – прежде меня, а слово «предок» и «предыдущий» от одного корня. У каждого папы и мамы (двое) – свои папа и мама: ваши дедушки и бабушки, то есть – четыре. У них, в свою очередь, у каждого своя пара родителей – прадеды и прабабушки – восемь; прапрадеды и прапрабабушки – шестнадцать… и т. п. Таким образом, выстраивается огромная пирамида, на вершине находитесь вы, а подножие теряется в глубине столетий. Кстати, все легко расшифровывают слово «семья» – как семь «я». То есть я – седьмой. И как-то не задумываются, а кто еще шестеро? Семь братьев и семь сестер – не семья, семь произвольно взятых родственников – тоже не семья, а родня! А семья – что?! Вернее, семь – кого? В слове «семья», возможно, зашифрована пирамидка вашей родословной, где вы – седьмой – вершина. А ниже папа–мама, основание – два дедушки и две бабушки. Всего – семь душ, то есть три поколения. Это особые поколения, они – современники, хотя и разных возрастов. А вот за третьим поколением уже сложности, тут, чтобы восстановить свою родословную, приходится прилагать особые усилия, в памяти она полностью не удерживается.

Продолжаем! Примем условно жизнь одного поколения в четверть века – 25 лет. Хотя на самом-то деле от собственного рождения до рождения своего ребенка расстояние короче. Учитывается именно только это время – так что, живите, дорогие родители хоть до 150 лет, после рождения детей отсчет поколений идет уже по вашим детям. Легко сосчитать, что тысячу лет назад у каждого из нас, если нет внути родственных браков, около миллиона предков.

Тысяча лет – срок для истории небольшой. Это довольно близкие к нам исторические времена – время Крещения Руси, например. И многих исторических деятелей того времени мы благодаря летописям знаем поименно. А если взять не одну тысячу лет, а несколько тысячелетий? Да помнить при этом, что многие – нет, не просто многие, а все народы! – смешивались, то мы получим цифру, которую уже невозможно будет уместить в этой строке, и «наших» окажется невероятное количество среди тех, кого мы «нашими» не считали! И кто нам – сегодня(!) – совсем не «наши»! Например, относящиеся к одной языковой группе арабы и евреи – очень близкие родственники, ближе некуда, как славяне и германцы, как современные греки и турки. Да какие же они нынче друг другу «наши»?! Как говорится: «Не брат ты мне!» Однако, же объективно, исторически это так!

В чем пафос моего утверждения? Совершенно верно: в том, что все мы, в той или иной степени, – родственники. И у нас есть родовая фамилия – «гомо сапиенс сапиенс» (то есть человек «разумный-преразумный», что он частенько поведением своим полностью опровергает! Однако по-латыни именно так – «разумный-разумный») Это выделяет нас из ряда других живых существ, населяющих планету, хотя люди все разные и человечество делится на расы по антропологическим признакам (цвет кожи, разрез глаз и т. д.), на языковые семьи (славянская, германская, угро-финская, тюркская и т. д.) Об этом мы подробно говорили. А еще делится человечество на этносы…

– Это что еще такое?

– Этносы – это, грубо говоря, народы. Но только понятие этнос – более тонкое, более современное: и название, и понимание, потому что отражает более точное деление народов или, если говорить еще точнее – людских сообществ. Этносы находятся в непрерывном движении. Народ – как бы фотография, а этнос – кинофильм. Многие этносы перемещаются по планете. И каждый этнос, образно говоря, еще и плывет по реке времени. Более того, каждый этнос, как и каждый человек, рождается, вступает в пору юности, потом – в пору зрелости, стареет и умирает. По утверждению Л. Н. Гумилева, при самых благоприятных условиях этнос живет не более 1500 лет. А дальше? А дальше – как человек… Но душа моя не хочет соглашаться. «Нет! – кричит душа. – Не умирает…» Но, увы! История знает этносы, уничтоженные полностью – не осталось ни одного человека! Единственное утешение – этносы умирают, а люди остаются! Люди из старого этноса переходят в другие, молодые этносы…

Или как говорил Л.Н. Гумилев : «Колода карт не меняется, а пасьянсы каждый раз разные».Разумеется, это только научная гипотеза. Но без нее очень трудно объяснить судьбы народов. И очень важно знать историю этносов, их взаимодействие – иначе путаница!

Пример. В книге о половцах Мурад Аджиев восклицает: «…Как сказочно обогатилась Россия за счет половцев!» И перечисляет далее десятки знаменитых фамилий, составляющих ныне славу нашей державы. Здесь же, мимоходом, делается и еще одна очень серьезная ошибка, что повторяется и во многих работах других писателей, обвиняющих половцев: «Половцы постоянно совершали набеги на русских…»

А ведь ни того ни другого не могло быть! Ни Россия, ни русские не могли обогатиться за счет половцев. Когда в донских степях появились половцы, никаких русских – в современном понимании – еще не существовало. Жили в ту пору славянские племена: поляне, кривичи, дреговичи, входившие или не входившие в состав Киевской Руси.

Россия –совсем другое время! День рождения Великоруской нации – 8 сентября 1380 года – Куликовская битва. Но к этому времени половцев-кипчаков не осталось. Жили их потомки, смешавшиеся с другими народами, например, со славянами, а именем половцев называли «ордынцев» – кои, по большей части, к половцам никакого отношения не имевших. Современный русский человек в равной степени и славянин, и… половец! И разделить в нем кровь славянскую, половецкую (тюркскую), а еще и финскую или балтийскую невозможно.

Этносы, живущие на планете в одно и то же время, мелькают, как лица в толпе. Этносы, как и люди в толпе, – разных возрастов: есть молодые, есть старые, есть только-только родившиеся. А порой встречаются и небывало старые, как говорят, «сохранившиеся в реликте»!

Но не надо совершать общепринятую ошибку: не надо нас, нынешних, переносить в прошлое – нынешних русских, нынешних татар, нынешних финнов. Мы – дети современных народов-этносов, тогда их еще не было: ни тысячу, ни даже 500 лет назад, даже если сохранилось древнее родовое имя – название народа. Скажем, как у современных греков, евреев или армян. Ныне живущие – это современные, нынешние народы, даже если мы убеждены, и генетически доказано, что мы происходим от тех, кто жил тысячу и две тысячи лет назад. В конце концов, остальные народы, кто этого не помнит, тоже не из космоса прилетели. Их предки тоже древние! А самое смешное (хотя и сквозь слезы – смех, потому что слишком много крови пролилось из-за этих заблуждений) – там, в прошлом, очень сложно разглядеть кто кому родственник.

Скажем, кому-то милы древние египтяне! И вот он пытается в лице Нефертити разглядеть черты своих дочерей. Как бы он удивился, узнав, что в неграмотном чистильщике сапог с его улицы течет капля крови древнего фараона, а где-нибудь в Центральной Африке, поблескивая кожей цвета гуталина, гуляет прямая наследница строителей пирамид, не подозревая о величайшем изобретении нашей цивилизации бюстгальтере, а его-то собственные, но сильно отдаленные предки, во времена фараонов, на другом конце света на моржей охотились!

Пустое это занятие – искать себя в прошлом. И надуваться от гордости из-за того, в чем нет твоей заслуги. Ну, допустим, твои предки возводили пирамиды, а ты-то здесь при чем, если твоя единственная заслуга в том, что ты у них родился? Хотя даже и это – заслуга твоих родителей. Так что же – наплевать и позабыть? Совсем неправильно! Обязательно помнить, но думая о будущем. В истории обратного хода нет! Правильным будет другой путь: в нас, нынешних, искать эхо прошлого. Искать половецкие, булгарские, славянские, а – еще раньше! – тюркские, аварские, аланские корни… Зачем? Обязательно поговорим об этом, но позже.

А как же быть тогда с национальностью? Ведь не случайно один человек говорит: «Я – эстонец!», другой: «Я – грузин!», третий: «Я – русский!», да еще прибавляет: «Я – русский, но казак!» Или: «Я – русский, но помор!» Почему они так считают? Неужели потому, что один говорит по-эстонски, другой – по-грузински, а третий – по-русски? Нет. Ведь может быть и так: латыш, а латышского языка не знает, живет в США, говорит по-английски. Но он считает себя латышом, хотя он и гражданин США. Значит, язык, хоть и очень важный, но не единственный показатель принадлежности к тому или иному этносу? Но тогда что же еще?

К этому разговору мы обязательно вернемся, а пока остановимся на том, что мы говорим о таких отдаленных временах, когда деление на «наших» и «не наших» совершенно не годится. Как бы нам ни были симпатичны поступки одних и гадки деяния других, утверждать, что одни из них наши предки, а другие чужаки – нелепо. Даже те, кто убежден, что только славяне, только евреи, только армяне, только китайцы и т. п. его предки, и совершенно резонно возражает, что в любом этносе были браки среди достаточно отдаленных родственников, что родства своего уже не помнили – именно так и формируется «эндогамная» схожесть внутри этноса. Возразить – нечего. Но!

Но говорим мы сейчас о страшно далеких временах. И мы пока ни слова не сказали о культуре или о культурном наследии. А без этого любой разговор не полон. Но нельзя же сразу и обо всем. Задача – «разложить по полочкам». Чем мы и занимаемся. Мы оставили в далеком прошлом праславян, сложившихся в праславянский этнос в Привисленье. Славянам, было до праславян столько же, сколько нам до древних славян. Праславяне (поздние современники киммерийцев и скифов) более чем на тысячелетие старше тех славян, что сменят их в будущем и создадут Киевскую Русь. (Киммерийцы – VII в до н. э. – Киевская Русь – IX в н. э.) Они все: древнейшие венеды, сколоты (если это не скифы) и анты все еще – праславяне. Правда, ко временам скифов, происходит разделение древней единой праславянской общности. Как оно происходило, можно говорить предположительно. Во-первых, славянские племена продолжали двигаться в составе балто славанской еще не разделившийся общности, на юг, на восток и северо-восток, естественно, сталкиваясь с хотя и редким, но все-таки уже существовавшим там, и очень давно, неславянским населением, смешиваясь с ним и изменяясь.Во-вторых, отрываясь от центра возникновения славянства, каждая далеко ушедшая от этого центра славянская общность приобретала новые черты, каких теперь не могло быть у их когда-то близких родственников. И эти новые черты в других частях славянского мира теперь становились неизвестны. Но подчеркиваю, в VII–III веках до н. э. праславяне, хотя и смутно различимы среди других культур, все же очень далеки от славян, например, Киевской Руси.

Если нашими родителями считать Русь Московскую, а дедушкой и бабушкой Русь Киевскую, то это пожалуй, прапрапрапредки. Вот и посчитайте, сколько в нас их генов. Как я уже предлагал считать: столетие – пять поколений. Те славяне, о ком мы говорим, отстоят от нас на 25 столетий или на 125 поколений. Стало быть, ежели мы точно знаем, что от них происходим, то, теоретически, в нас – два в минус сто двадцать пятой степени их наследства. Учитывая внутриплеменные связи, чуточку побольше.

Но все-таки язык-то у нас славянский! Это – конечно. Но в языке за тысячу лет сохраняется не более 15 % слов. А здесь – два с половиной тысячелетия! Посчитайте, какая часть славянских корней, тех, что могут обнаружить только специалисты, осталась в языке. Нет, мы, конечно, их произносим, да не очень понимаем. Например: мы говорим «говядина», и нам ясно, что это мясо коров и быков в отличие от свинины, баранины или козлятины, но далеко не все знают, что в древнеславянском языке корова именовалась «говядо».

Так почему же, скажем, современный еврей (тот, что по всем законам этнографии и антропологии, а также истории и десятка других наук такой дальний потомок Моисея, что пророк, как Сатурн, «почти не виден») убежден, что это его «наши», что он из «колена Израилева»? Почему мы, русские, упорно повторяем: наши предки – славяне? (Хотя, и я докажу это, у значительного числа современных русских славянской крови совсем нет, что не мешает им быть современными русскими – полноценным этносом, наследником языка и культуры народов, живших до русских). Потому что, кроме этнографической или, можно сказать, физической принадлежности на генном уровне к тому или иному народу, исчезнувшему в далеком прошлом, есть еще духовное и культурное наследие. А вот это сохраняется! Оно передается из поколения в поколение, влияет и на самосознание людей, и на стереотип поведения, а это во многом определяет – к какому этносу причисляет себя и принадлежит человек.

Теперь плавно переходим к первым письменным свидетельствам и к первому историку, оставившему нам рассказ о скифах и об их современниках, кого он хорошо знал.

Золотые имена

Геродот

Жил, приблизительно, между 485 и 425 гг. до Р. Хр., происходил из карийского г. Галикарнаса, где к первоначальным основателям, дорянам, (доритам) присоединились в большом числе ионяне. Во времена Геродота официальным языком Галикарнаса было ионийское наречие, на нем и написана знаменитая история Геродота. Сын некоего Ликса, будущий первый историк, вместе с родственниками, принадлежал к партии, боровшейся против тиранов (единовластных правителей городов-полисов, слово «тиран» тогда еще не приобрело мрачную окраску. Б.А.), подвергался изгнанию, возвратился, было, на родину после низвержения тирана, но покинул ее уже навсегда около 446 г., чтобы сделаться настоящим афинянином и по месту жительства, и по политическим понятиям и симпатиям. В 444/3 г. Геродот переселился вместе с другими афинянами в только что основанную афинскую колонию Фурии. Но важнейшая часть жизни Геродота —путешествия в различные страны Европы и Азии, и в Египет. Он посетил некоторые местности нашего юга, дал первые связные сведения, как о самой стране, так и о тогдашних ее обитателях: скифах, сарматах, неврах и др. Места скифских поселений, описанные Геродотом, усеяны курганами, их раскопки обнаруживают культуру, близкую по времени и по характеру к той, о какой повествует греческий историк в своем описании Скифии.

Геродот – «отец истории» не только греческой, но и вообще европейской. Сочинения Геродота – бесхитростное повествование человека богато одаренного от природы, необыкновенно любознательного, общительного, много читавшего, видевшего и еще больше слышавшего. К этим свойствам присоединялась скромность верующего в богов эллина, хотя тронутого скептицизмом.

Геродот не только историк; некоторые части его сочинения – настоящая энциклопедия того времени: тут и географические сведения, и этнографические, и естественно-исторические, и литературные. Из девяти книг, или "муз", так делится его сочинение, половина представляет собой последовательный исторический рассказ о греко-персидских войнах, заканчивающийся на известии о занятии эллинами Сеста в 479 г. до Р. X. Первая половина содержит в себе рассказы о возвышении Персидского царства, о Вавилонии, Ассирии, Египте, Скифии, Ливии и проч. Везде Геродота, по преимуществу интересуют, исторические известия. Несмотря на множество эпизодов, часто не имеющих прямого отношения к предмету рассказа и скорее представляющих собой самостоятельные повествования, сочинение Геродота – древнейшая попытка объединить разнородный материал, на протяжении трех с лишним веков, общими религиозно-этическими воззрениями. Единство изложения еще и тем, что историк пытается проследить борьбу между варварами и эллинами, окончившуюся решительным торжеством последних. Но не покидающая историка мысль о главной задаче не мешает ему вводить в широкие рамки повествования все, что казалось ему интересным или поучительным. Любознательность, вместе с добросовестностью, сделала из него весьма достоверного для своего времени наблюдателя нравов, памятников, особенностей территорий, как о том свидетельствуют изыскания ассириологов и египтологов. Сочинения Геродота сохранилось во множестве рукописей,…» Энциклопедия Брокгауза и Эфрона.

Скифы

«Да – скифы мы, Да – азиаты мы, С раскосыми и жадными очами…» Так писал в конце XIX века поэт Александр Блок. И если с первой строчкой можно отчасти согласиться, добавив, однако, что, возможно, какие-то миллионные доли крови скифов имеются в жилах некоторых современных русских, но, вообще-то, скифы, в этнографическом смысле, это – не мы! Относительно азиатов тоже не совсем ясно. Скифский мир был огромен – от Дуная до Алтая – и, вероятно, не однороден. В сферу влияния скифской культуры входили разные народы, а возможно, и разные расы. Что же касается «раскосых очей», то тут уважаемый Александр Александрович перепутал скифов с монголами. А вот их скифы, жившие в Причерноморье, скорее всего, никогда и не видели. По внешности, причерноморские скифы ни к каким раскосым «азиатам» – ни к реальным, ни к мифическим – отношения не имели. Изображения на греческих вазах, их лица, восстановленные по методу Герасимова, свидетельствуют, что скифы – принадлежат к европейской расе, как славяне, античные греки или современные кавказцы. Они выглядели примерно, как нынешние осетины. Правда, с тем отличием, что если в лицах наших современников осетин, как в лицах венгров, австрийцев, русских, украинцев мелькнет иногда какая-нибудь монголоидная черта, то появилась она много позже того, как древние скифы уже сошли с исторической сцены.

Этимология греческого слова «скиф», если только оно не искажение какого-либо из племенных имен, приводит нас к слову σκύφος – чаша, кружка, какую скифы носили на поясе. По Геродоту, скифы говорили на языке, близком к древнеиранскому общей со всеми европейцами индоевропейской языковой группы. Это подкрепляется не только утверждением Геродота и других древних авторов, но и немногими дошедшими до нас словами и личными именами скифов. Названия крупнейших рек бывшей Скифии – Дон (вода), Днепр, Днестр, Дунай – все иранского происхождения (у Геродота названия этих рек звучат иначе, он узнавал их в низовьях, вероятнее всего, через тамошних греков, фракийцев и только отчасти от скифов). Так как древнегреческие колонии Северного Причерноморья и Кавказа были основаны в скифское время и несколько столетий поддерживали оживленные сношения со скифами, не удивительно, что вся южная половина Восточной Европы продолжала носить имя Скифии даже тогда, когда сюда явились новые племена, вытеснившие предшественников.

О происхождении скифов Геродот сообщает три легенды: скифскую и греческую, в них скифы изображаются автохтонами (то есть коренными жителями), и третью, одинаково распространенную у греков и скифов. По ней скифы вышли из Азии, из-за Аракса, будучи потеснены массагетами, и переселились в страну, прежде занятую киммерийцами. Скифское сказание относит начало народа на тысячу лет до Дариева похода в Скифию, то есть тысячи за полторы лет до Р. Х. К такой же древности приурочивает происхождение первых скифов от Геракла и Ехидны и греческая легенда; о том же времени говорит, очевидно, и эллино-скифское сказание о выходе скифов из Азии; здесь, должно быть, содержится смутное воспоминание о расселении индоевропейцев по Европе.

Сами себя скифы, по словам Геродота, называли сколотами, персы именовали их саками. Скифы времен Геродота делились на отдельные группы – главенствующих над другими – царских скифов, скифов-кочевников, скифов-пахарей, скифов-земледельцев, каллипидов (эллино-скифы, смешанный народ, буквально «прекраснолошадные»), алазонов («хвастуны» в буквальном переводе с греческого). Геродот и другие античные писатели указывают, что скифов окружали другие племена, некоторые исследователи хотели видеть в этих племенах славян, другие – финно-угров, отождествляя, например, будинов то с эстами, то с удмуртами. Но сведения Геродота очень скудны и не дают возможности даже локализовать тех же будинов сколько-нибудь уверенно – их помещали то к северо-западу от среднего течения Днепра, то на востоке от этой реки, то где-то около Дона и т. д. Невров принимали то за славян, то за часть финно-угорских племен.

Геродот никогда не соприкасался сам с этими племенными группами, сообщая весьма поверхностные рассказы о них, заимствованные у тех эллинов, что населяли причерноморские колонии и вряд ли сами были сколько-нибудь обстоятельно знакомы с племенами, жившими к северу от Скифии. Поэтому всякие попытки найти какое-то соотношение между этими (не скифскими) геродотовскими племенными названиями и какими-либо позднейшими народами, обитавшими в этих местах, обречены на неудачу. Зато известия Геродота о скифах прекрасно подтверждаются, в частности, их родство с иранскими народами, описание многих обычаев и т. п. Не всегда ясно, составляли ли все собственно скифские племена единое целое в отношении языка, или были какие-то различия между ними; вероятнее всего, эти различия были не очень существенны ввиду весьма большого сходства древнейшей топонимики от Дуная до Дона.

Не очень ясно и другое обстоятельство: всегда ли Геродот (как и другие античные историки) располагал достаточными сведениями для того, чтобы отличить племенное разделение скифов на отдельные этнические группы от разделения по социальным слоям. У Геродота имеется указание на верховную роль царских скифов, считавших все другие племена своими рабами. Это можно объяснить и как результат завоевания, и как следствие внутреннего образования верхушечной прослойки скифов. У соседей скифов – фракийцев, по сообщениям древних, тоже одно племя – сатры (sa-trae) никогда не знало рабства. Это название (сатры) весьма напоминает наименование индийской древней касты «кшатрии», на что впервые обратил внимание ученый историк В. Томашек почти 100 лет назад. Можно, таким образом, предполагать и здесь не собственно племенное обозначение, а нечто вроде внутренней верхушечной прослойки.

Имя «скифы» было известно уже лет за 300 до Геродота и повторялось потом очень многими греческими и латинскими писателями; в конце концов, уже и после вытеснения скифов и замены их другой группой племен тоже иранского (по языку) происхождения – сарматами. Термин «скифы», потеряв определенное этническое значение, стал применяться для обозначения многих племен, живших к востоку от Дуная (обычно, исключая фракийцев). Географическое обозначение Скифия долго продолжало существовать в применении к южной полосе Восточной Европы. Позже оно сменилось названием Сарматия. Спустя более тысячелетия после падения скифской державы составитель Начальной русской летописи, закончив перечисление восточнославянских племен своего времени, добавил: «Да то ся зовяху от Грек Великая Скуфь») . Это уже чисто книжное употребление древнего географического термина, создавшегося некогда на этнической основе.

Под Скифией Геродот понимал огромное пространство в Восточной Европе, которое определял как квадрат, каждая сторона которого равнялась 20 дням пути (примерно 700 километров); южная сторона квадрата опиралась на Черное море. Это пространство заселено разными племенами, говорящими на разных языках, ведущими разное хозяйство и не подчиненное единому царю или какому-либо племени.

«Собственно скифы, давшие условное имя всему квадрату, обрисованы Геродотом как степные скотоводы, кочующие в кибитках, чуждые земледелию, не знающие оседлых поселений.

Им противопоставлены жители лесостепного Среднего Поднепровья – земледельцы, вывозящие хлеб в Ольвию, празднующие ежегодно весной праздник священного плуга (сабантуй? – Б. А.), подаренного людям богом неба. По отношению к этим «днепровцам-борисфенитам» Геродот делает примечание, говоря о том, что греки их ошибочно причисляют к скифам, тогда как у них есть самоназвание «сколоты».

Три царства сколотов на Среднем Днепре и в соседней лесостепи (все они в границах древней славянской прародины) хорошо соответствуют трем основным группам, выявленным украинскими археологами среди древностей скифского времени. Археологические материалы объясняют нам ошибку греческих торговцев, перенесших на славян-сколотов общее имя скифов: в материальной культуре славян-земледельцев («скифов-пахарей») прослеживается много скифских черт. Длительное соседство этой части славянства со скифо-сарматским иранским миром сказалось и на языке: в восточнославянских языках много слов скифского происхождения: «топор» (при славянском «секира»), «собака» (при славянском «пес») и т. п.

Социальный строй среднеднепровских славян еще за полторы тысячи лет до Киевской Руси оказался на пороге государственности. Об этом говорят не только упоминания сколотских «царств» и «царей» Геродотом, но и всаднические черты погребенных воинов и огромные «царские» курганы на Киевщине, и импортная роскошь славянской знати. По всей вероятности, славяне Среднего Поднепровья жили дружественно с царскими скифами Причерноморья, что позволяло торговать с приморскими городами и заимствовать ряд бытовых черт у скифов-кочевников.

Один из уголков славянского мира, Среднее Поднепровье, описан «отцом истории» Геродотом, по всей вероятности, по личным впечатлениям: он не только видел славян-борисфенитов в Ольвии, но знал точно протяженность земли борисфенитов (11 дней плавания по Днепру), знал вкус воды в верховьях мелких рек, знал фауну лесостепи, записал те сказания о трех братьях и трех царствах, которые до наших дней уцелели в волшебных богатырских сказках. Он записал даже имена мифических героев-родоначальников, которые тоже сохранились в восточнославянском фольклоре» – так писал Б. А. Рыбаков37). Пожалуй, самый крупный знаток этого периода истории в советской историографии.

Но ему возражал А. И. Попов: «Уже по данным Геродота видно, что эти характеристики различных «племен» у него совершенно неоднородны и неравноценны: царские скифы, скифы-земледельцы, скифы-пахари, скифы-кочевники – все это содержит в себе какие-то отдельные и неравноправные этнографические черты и признаки и отнюдь не соответствует самоназваниям, кроме, быть может, «царских скифов». При этом даже близкие по смыслу наименования – «скифы-земледельцы» и «скифы-пахари» – в действительности сильно различались, только последние возделывали хлеба для торговых целей; одним словом, это скорее частные этнографические описательные названия, данные греками тем или иным группам скифов, чем собственно «племенные имена». Вообще в известиях древних, средневековых и даже нередко позднейших источников обычно бывает крайне трудно установить точное значение и смысл терминов «племя», «народ» и т. п., так как эти термины могут пониматься здесь чрезвычайно широко и неопределенно.

Историк В. О. Ключевский в своем «Курсе русской истории» очень хорошо выразил мысль о бесплодности этих гипотез, говоря о древних народах – киммерийцах, скифах и других, некогда населявших нашу страну: «Присутствия славян среди этих древних народов незаметно. Историческая этнография, изучая происхождение всех этих народов, пыталась выяснить, какие из них принадлежали к кельтскому и какие к германскому или славянскому племени. В такой постановке вопроса есть, кажется, некоторое методологическое недоразумение. Эти племенные группы, на которые мы теперь делим европейское население, не суть какое-либо первобытное извечное деление человечества: они сложились исторически и обосновались в свое время каждая. Искать их в скифской древности, значит приурочивать древние племена к позднейшей этнографической классификации. Если эти племена и имели общую генетическую связь с позднейшим населением Европы, то отдельным европейским народам трудно найти среди них своих прямых специальных предков и с них начинать свою историю" 38). Эта постановка вопроса, данная В. О. Ключевским, должна считаться единственно правильной, в противном случае исследователь неизбежно впадает в грубое упрощенчество и вульгаризацию подлинного исторического процесса».

Я обещал вам сталкивать различные точки зрения? Вот – пожалуйста. Только прошу вас «не болеть» за точку зрения одного или другого. История не футбол. И Рыбаков, и Попов и Ключевский – великие имена. А нам при чтении их книг выпадает счастье, о каком когда-то точно написал поэт: "Счастлив, кто посетил сей мир В его минуты роковые. Его призвали всеблагие, Как сотрапезника, на пир!" (Тютчев) Имеется в виду пир интеллекта, мысли, знаний. А мы – сотрапезники! Так постараемся быть достойными призвавших нас!

Славянство скифского времени тогда уже не было единым, и для него нельзя найти какой-либо единый «археологический мундир». Если лесостепные славянские племена днепрян получили много черт скифской культуры, то рядом с ними, в лесной зоне на северной окраине славянской прародины, проживали по соседству с балтами (латышско-литовскими племенами) геродотовские «невры» (милоградская археологическая культура), которые во многом уступали своим южным соседям, «скифам-пахарям». Контраст между уровнем быта «смысленных Полян» и их лесных соседей, «живущих звериньским образом», отмеченный Нестором, зародился уже в скифское время. Скифская держава в степях пала под натиском – иранских же – кочевых племен сарматов. Скифы оказались разрезанными надвое потоком новых кочевников: часть их направилась на юг, в Крым, а часть отодвинулась к северу, в лесостепь, где была ассимилирована славянами (может быть, именно тогда проникли скифские слова в славянский язык?).

Скифская загадка

По словам другого античного автора, Гиппократа, скифы походили только на самих себя: цвет кожи их желтый; тело тучное и мясистое, они безбороды, что уподобляет их мужчин женщинам. Это, похоже, не индо-иранцы, а кто? Таки монголоиды?! Все эти показания вынуждают исследователя причислять царских скифов и скифов-кочевников к другой расе, нежели скифов-земледельцев, пахарей. «Численности скифов – говорит Геродот, – я не мог узнать с точностью, но слышал два разных суждения: по одному, их очень много, по другому, собственно скифов мало" 40). Следовательно, многие из живущих в Скифии народов носили имя скифов только потому, что входили в состав скифской державы. Когда Геродот говорит о бедности и бездомности скифов, о том, что у них нет ни городов, ни укреплений, что они со своими семействами передвигаются на телегах (почему и назывались «гамаксойками, гамаксобиями»), что все они – конные стрелки из лука и пропитание получают от скотоводства, а не от землепашества, то в круг этих скифов нельзя включать те скифские народы, что пахали землю и торговали хлебом. От Геродота мы знаем, что скифские народы говорили на разных языках, так как для сношений с крайним восточным народом, аргиппаями, скифы и эллины пользовались семью переводчиками и столькими же языками. Таким образом, из трех гипотез о происхождении и народности скифов наиболее обоснованною представляется та, по которой под геродотовскими скифами разумеется несколько народностей различных рас и разных степеней культуры.

Смешанным этническим составом объясняется и разноречие свидетелей в показаниях об их быте и характере. О наклонности скифов к пьянству говорили многие греки, даже существовала поговорка «пить по-скифски», то есть употреблять неразбавленное вино; Страбон, напротив, защищает их от этого упрека. Геродот называет скифов единоженцами; Гиппократ и Страбон говорят о полигамии; последний из этих писателей находит у некоторых скифских племен общность жен, что признавалось некоторыми и во время Геродота. Пища скифов – обычная для скотоводов – мясная и молочная; из кобыльего молока приготовлялись масло и творог и, должно быть, нечто вроде кумыса. По свидетельству Страбона и Плиния, некоторые скифы были людоеды (возможно, ритуальное людоедство. – Б. А.), что подтверждается и принесением в жертву пленников.

Изобретение скифов – штаны (без них невозможна постоянная верховая езда), кафтан, пояс и остроконечная войлочная шляпа – башлык, поля ее свешивались до плеч. Летом и зимою они носили одну и ту же одежду, но, конечно, не все скифские народы одевались одинаково. Гораздо более полные данные об одежде скифов дает археология, особенно ценны изображения на кульобских пластинках и на вазах. Женская одежда состояла, из длинной, доходившей почти до ступни рубахи с узкими длинными рукавами, перехваченной у пояса, сверху набрасывалась другая, тоже длинная одежда, похожая на халат. На ноги надевали полусапожки, в которые обыкновенно заправлялись штаны. Верхняя одежда украшалась бляхами из золота, бусами металлическими и стеклянными, пуговками, пластинками и т. п. И мужчины и женщины носили серьги, ожерелья, браслеты и кольца. Главным вооружением служили лук и стрелы, а также метательное копье, нож, меч, секира, щит и латы или панцирь; оружие изготовляли в основном из железа, но случалось и бронзовое. Домашнюю утварь составляла посуда для приготовления и хранения жидкостей и твердой пищи: котлы, металлические вазы, деревянные сосуды, глиняные горшки, чашки или черпаки.

Начало постоянной торговле со скифами положено выходцами из Греции и Малой Азии, которые уже с VIII века до Р. Х. основывали прочные поселения на берегах Понта; предшественниками греков были карийцы и финикийцы. По морю греки доставляли рабов, скот, строевой лес, металлы, минералы, янтарь, меха, шкуры, хлеб, соленую рыбу, мед, воск. О чрезвычайном изобилии пчел в Скифии говорят Геродот и писатель II века по Р. Х. Павсаний. Один из наиболее прибыльных промыслов в черноморских городах – рыболовство и заготовление рыбы. Хлебом изобиловал особенно Таврический полуостров; боспорские цари в трудные годы нередко облегчали положение Афинской республики удешевленной или даровой доставкой хлеба в огромных количествах. Предметами ввоза из греческих стран были вино, масло, глиняная посуда, ткани, произведения искусства из золота, других металлов и глины. Отношения скифов с греками-колонистами, жившими на Понте, начались, по крайней мере, с IV века до Р. Х., и не только мирные, торговые. Греческие города немало терпели от набегов скифских полчищ, прежде всего богатейший из них Ольвия. В III веке к скифам присоединились окрестные племена: саи, галаты, скиры, фисаматы, савдараты, геты.

Что касается религии скифов, Геродот называет по именам несколько божеств, приравнивая их к греческим: Папай – Зевс, Фамимасада – Посейдон (божество исключительно царских скифов), Ойтосир – Аполлон, Артимнаса – Афродита Урания, Табити – Гестия, Апия – Гея.

По другим известиям, наиболее распространенным культом у скифов был культ Арея, о чествовании которого под видом меча, водруженного в высокую кучу хвороста, рассказывает Геродот. Подробно описаны историком военные обычаи, погребение царей скифских, поминки, бальзамирование трупов. Геродот повествует, как скифы заключали союз побратимства: прибавив к вину собственной крови, договаривающиеся пили эту смесь из общей чаши, погружая в нее меч, стрелы, боевую секиру и копье. Иллюстрацией к словам Геродота может служить прекрасный горельеф на золотой пластине из Кульобского кургана: два скифа, обнявшись, держат ритон, из которого собираются пить. Лукиан рассказывает о другом способе заключения договора у скифов перед походом на боспорского царя. Скиф Арсак изжарил быка, разрезал тушу на куски и разложил их на бычьей шкуре, на которой и сам уселся: кто брал кусок мяса и съедал, того он считал своим союзником в предстоявшей войне.

Первые кочевники

Да что так много разговоров о скифах! Все скифы да скифы! А от них мало что осталось! Да и какое отношение они имеют к главному вопросу нашей книги: «Почему русские – русские?» Подождите, мы еще о самом главном не сказали, чтобы объяснить такое внимание к скифам. Смотрите, что поразило Геродота: «У скифов нет ни городов, ни укреплений, и свои жилища они возят с собой. Все они конные лучники и промышляют не земледелием, а скотоводством; их жилища – в кибитках», «Называются они кочевниками потому, что у них нет домов, а живут они в кибитках». Вот оно! Скифы – одни из первых настоящих кочевников. Они открыли бесконечную череду кочевых народов, сменявших друг друга на просторах южнорусских степей на протяжении многих веков мировой истории: скифы, сарматы, гунны, болгары, хазары, печенеги, половцы, монголы…

До скифской эпохи, еще на рубеже II и I тысячелетий до н. э., причерноморские степи были заняты населением, жившим оседло. С давних пор господствовало здесь земледельческо-скотоводческое хозяйство. Приблизительно в это время, в начале I тысячелетия до н. э. – в самом конце эпохи бронзы, картина хозяйственной жизни во всем поясе степей начинает меняться. На смену комплексному земледельческо-скотоводческому оседлому хозяйству приходит новое – кочевое скотоводство. (Примерно в это же время библейский Фарра, дед Авраама, вывел свой род из Шумера и стал кочевать со стадами по Аравийскому полуострову)

Переход к кочевому образу жизни в южных районах происходил повсеместно. И тому – тысячи причин. В начале I тысячелетия до н. э. в южной части Восточной Европы процесс усыхания степей приблизился к своему апогею и осложнил земледелие. Засуха губила посевы. Поэтому в степи возник новый хозяйственный уклад. Огромные безлесные пространства давали стадам обильный подножный корм. Неглубокий снеговой покров позволял животным добывать траву и зимой. Бескрайние степи открывали простор для беспрепятственных передвижений людей и домашних животных, позволяли одновременно содержать и прокормить много скота.

Человеческое сообщество же в конце бронзового века достигло в своем развитии вершины. Социально-экономические ресурсы для растущего населения себя исчерпали. Значительно возросла роль товарообмена, а в меновых отношениях скот служил мерилом ценности, и потребность в нем повсеместно увеличивалась. За скот выменивали различные продукты, а также изделия ремесла. Все это неизбежно вело к стремлению расширить животноводческое производство, получать излишки продукции скотоводства – специально для обмена. Но окружавшие селения угодья не могли поддержать и обеспечить постоянное увеличение числа скота. Требовались новые выпасы. Тогда люди на бескрайних степных пространствах покинули насиженные места, порвали с оседлостью и от пастушеского скотоводства перешли к кочевому.

Возникновение кочевого скотоводства стало возможным и потому, что прирученная лошадь превратилась в важнейшее средство передвижения. Существовал к тому времени и колесно-упряжной транспорт, различные повозки, куда впрягались волы. Кочевое скотоводство повлекло за собой ломку всего жизненного уклада. Постоянные поселения исчезли. По необъятным степям двинулись тысячи первобытных кочевий. В VIII–VII веках до н. э. огромные орды (племена), кочуя на значительные расстояния, двигаясь почти непрерывно, заполонили степи. Увеличивавшиеся стада скота быстро опустошали пастбища, поедая траву на местах стоянок, и кочевникам-скотоводам приходилось передвигаться дальше, с места на место. Все стремились завладеть наибольшими и наилучшими участками степей. Захват пастбищ стал обычным явлением, а скот – желанной добычей. Благополучие всего племени зависело от боеспособности и смелости воинов, охранявших стада и перекочевку на широких степных территориях.

Кочевники имели существенные военные преимущества по сравнению с оседлыми племенами и многие необходимые им продукты добывали грабежом у оседлых племен земледельцев в набегах или получали в виде постоянной дани. Ведя подвижный образ жизни, легко совершая переходы на большие расстояния, всегда готовые к бою, они стремительно обрушивались на поселения земледельцев и, разгромив их, так же быстро скрывались с захваченной добычей. Орды кочевников приносили неисчислимые бедствия земледельцам, в частности населению лесостепной полосы Восточной Европы, продолжавшему заниматься и земледелием, и скотоводством. С выходом кочевников на мировую арену война стала страшной неотъемлемой частью жизни народов. Не все степные племена окончательно порвали с земледелием, не все степняки перешли полностью к кочевому образу жизни. В несколько иных природных условиях, в речных долинах, земледелие по-прежнему сохранялось. Однако глав ной силой в степях, несомненно, стали кочевники, на многие столетия захватившие степи.

Появление скифов на исторической сцене совпало еще с одним событием всемирного значения – распространением железа. Произошел переворот в технологиях, так как орудия из железа острее, тверже, долговечнее бронзовых, а железная руда в природе встречается чаще медной. Теперь человек, имея плуг с железным сошником, топор, нож и прочие орудия, мог вспахать большую площадь, быстрее срубить дерево, лучше построить жилище, с меньшей затратой труда обработать дерево и кожу. Появился и железный меч, сыгравший в судьбе многих народов и губительную, и спасительную роль.

Со становлением кочевого образа жизни резко расширились культурные связи между близкими и удаленными друг от друга группами населения степей. Неизбежные при перекочевках частые и разнообразные встречи и контакты содействовали быстрому распространению культурных достижений. По этой причине у всех кочевников причерноморской полосы, да и более восточных степей, разных этносов и даже рас на колоссальных пространствах сложилась сходная культура. Они все одинаково проводили жизнь на конях и в повозках, всегда находились при стадах, питались теми продуктами, что давал скот, пользовались приспособленными к кочевой жизни домашней утварью и одеждой. Оружие и конская сбруя схожи у многих племен. Обычаи, религиозные представления, духовный мир, изобразительное творчество тоже сходны…

С переходом к кочевому скотоводству значительно увеличившееся поголовье стад основательным образом повысило благосостояние населения. Богатство отдельных племен быстро росло благодаря захватам чужого скота. Война стала прибыльным делом, кроме того, скотом занимались и распоряжались мужчины. В эту заключительную эпоху первобытной истории матриархат был окончательно сменен патриархально-родовым строем.

Более высокая производительность труда, успешные войны и набеги вели к накоплению собственности, но собственности уже не всего рода, а отдельных семей. В железном веке социальное расслоение усилилось. Возникла и укрепилась племенная знать. Власть приобрели военные вожди. Они стояли во главе новой организации общества, именуемой военной демократией, поскольку война становится теперь частью народной жизни. Удачливые вожди получали львиную долю военной добычи. Война давала им не только богатство, но и усиливала их власть в племени. Однако демократические основы жизни все еще проявляются в различных формах, сосуществуя с экономическим и социальным неравенством. Возникли первые «предгосударства». Эту завершающую стадию первобытнообщинной формации – ранний железный век – в южнорусских степях и представляли скифские племена.

Скифы оставались хозяевами степей тысячу лет – огромный период, насыщенный событиями, о большей части которых нам ничего не известно. Наиболее обоснованная гипотеза о происхождении скифов сводится к тому, что в северочерноморских степях они были пришедшим со стороны населением, пришельцами, явившимися сюда из-за Волги. Обосновались в Причерноморье кочевые скифы в VIII веке до н. э., когда к кочевому образу жизни переходило население всего пояса степей и то население, на чьих землях они появились. Эти издавна жившие в Северном Причерноморье племена были скифами изгнаны или подавлены и ассимилированы.

VII век до н. э. был чрезвычайно бурным столетием в скифской истории, эпохой далеких походов и странствий. Скифы двинулись на юг, прошли Кавказ и достигли района древнейшей цивилизации – стран Передней Азии. Здесь они стали участниками сложных международных событий. Об этом периоде истории скифов наука хорошо осведомлена – благодаря восточным хроникам и сообщениям греческих авторов. Восток уже успел к этому времени испытать нашествия с севера – еще в VIII веке до н. э. в Передней Азии появились киммерийцы, предшественники скифов в Северном Причерноморье, ими оттуда вытесненные. Новое знакомство не предвещало восточным государствам ничего хорошего. И действительно, разбои и разрушения принесло скифское вторжение цветущим центрам Древнего Востока.

Скифы воюют с одними странами, вступают в союз с другими. Часто их бывшие союзники превращаются во врагов, а враги становятся военными соратниками. Ассирийские цари – то друзья скифских вождей, то непримиримые их враги. Полчища скифов то громят царство Мидию, то вместе с мидянами выступают против Ассирии. Всю Переднюю Азию прошли скифы, добрались почти до границ Египта, и фараону пришлось дарами и уговорами склонять их к тому, чтобы повернуть обратно. В быстроте, подвижности, хорошей оснащенности легким оружием заключалась сила скифской конницы. Искусством стрельбы из лука скифы владели в совершенстве. Пути их по странам Передней Азии буквально усеяны до сих пор находимыми бронзовыми наконечниками стрел характерных «скифских» форм.

Весь Восток знал и боялся скифов. Геродот весьма выразительно повествует об их поведении: «Скифы… всё опустошили своим буйством и излишествами. Ибо, кроме того, что они взимали с каждого народа наложенную ими на каждого дань, они, кроме дани, совершали набеги и грабили, что было у каждого народа»41). В драматических обстоятельствах ожесточенной борьбы конца VII столетия до н. э. скифам принадлежала видная роль, именно они склонили чашу весов в пользу одной из сторон – Вавилона и его коалиции врагов Ассирии. Изменив Ассирии, скифы примкнули к этому союзу. Объединенные силы мидян, скифов и вавилонян подошли к Ниневии и после трехмесячной осады в августе 612 года до н. э. штурмом взяли ассирийскую столицу, а затем уничтожили город. После этого скифы продолжали решительно участвовать в большой политике Востока. Но наступил закат и их могущества.

В начале VI века до н. э. скифы, понеся существенный урон от бывшего союзника, Мидии, навсегда покинули Переднюю Азию, направившись обратно, в Северное Причерноморье. Но родина предков встретила скифов недружелюбно. Остававшиеся в Причерноморье скифы, вернее их потомки, привыкли к роли хозяев степей. Началась упорная борьба, завершившаяся победой прибывших из Азии скифов. Все остальное население им подчинилось.

В конце VI века до н. э. персидский царь Дарий Гистасп двинулся походом на Скифию. Персия того времени – могущественная мировая держава, исключительно сильная в военном отношении. Огромное персидское войско в 514 году до н. э. переправилось в Европу через Босфор, затем перешло Дунай и вторглось в скифские земли. Скифам трудно было одолеть столь мощного противника. Они отказались от открытого сражения и все время отступали, заманивая врагов в глубь страны, опустошая оставляемую территорию и совершая неожиданные набеги на персов. Таким образом, скифы оставались неуловимы, а победа над ними все менее достижимой. Персидский царь вынужден был отступить. Теряя обозы, раненых и ослабевших людей, он ушел обратно за Дунай.

Прошло более полувека после этих героических для скифов событий, и описание их нашло место в труде Геродота – первом в науке историческом сочинении. Сами скифы не знали письменности и не оставили будущему описания своей жизни. Но они рано вступили в контакты с цивилизованным миром Эллады – на северных берегах Черного моря располагались эллинские города-колонии. Греческие писатели – и многие! – в своих сочинениях в той или иной степени касались Скифии, и мы теперь их глазами воспринимаем мир скифов.

Можно заключить, что в Скифии существовала военная демократия. Социальный состав скифского общества был довольно пестрым. Рядовые жители Скифии – люди свободные. Они составляли большинство населения. Но были и рабы. Геродот упоминает об их существовании, об их труде. Остальная, меньшая, часть – знать, разного ранга аристократы: главы богатых семей, члены царских дружин, военные вожди.

На вершине иерархической лестницы стояли цари. Скифское царство образовывал союз племен. Во времена похода Дария оно делилось на три отдельных царства, во главе каждого стоял свой царь. Но один царь – Иданфирс – являлся главным царем Скифии. Царства состояли из номов (округов) во главе с номархами. Они командовали войсками номов, а общее войско скифов возглавлял царь. Скифский царь – прежде всего вождь военный. Он обладал огромной властью, но иногда его войско – масса вооруженных мужчин – могло заставить царя считаться со своей волей. Такую силу имело народное собрание, состоявшее из всех воинов. Народные собрания собирались в номах, обсуждая важные дела и даже судьбу царя – вплоть до освобождения его от пребывания на престоле.

К IV веку до н. э. скифское царство превращается в державу первой величины. Если ранее это был лишь союз племен, то в IV веке до н. э., как считают многие ученые, в скифской державе можно видеть сложившееся государственное образование. Очевидно, в это время, в начале или первой половине столетия, всю Скифию объединил под своей единоличной властью царь Атей. При нем скифское общество переживало золотой век своего долгого существования. IV век до н. э.– период экономического расцвета Скифии. Широко шел торговый обмен с северочерноморскими греческими городами. Скифская знать обогащалась на этой торговле. У греков приобретались предметы роскоши, включая бесчисленные золотые драгоценности. Подобная эллинизация в это время целиком захватила верхи общества. Атей правил Скифией энергично и царствовал благополучно. Но кончилось его царствование несчастливо. Царь Скифии стремился расширить свои владения к югу от нижнего Дуная. Это вызвало энергичное противодействие со стороны царя Македонии Филиппа II, имевшего свои интересы в этом районе – во Фракии. Его войско выступило в поход против скифов. Военные действия развернулись в придунайских землях, где и произошло в 339 году до н. э. решающее сражение. Атею тогда было 90 лет. Несмотря на преклонный возраст, мужественный воин сам повел в бой скифские войска. Но победу одержал Филипп, скифы были разбиты, Атей пал на поле брани. Прошло восемь лет, и скифам удалось взять реванш. В 331 году до н. э. поход на них возглавил полководец македонского царя Александра Великого, создателя мировой империи, – Зопирион. С 30-тысячным войском он вторгся в Скифию, двинулся в направлении города Ольвии и осадил его. Город выдержал осаду. Зопириону пришлось отправиться в обратный путь. Но скифы не позволили ему благополучно покинуть пределы их земель. Зопирион со всем своим войском был уничтожен.

Однако тучи над Скифией сгущались. И главная опасность шла с Востока. Здесь, за Доном, жили сарматы – народ, родственный скифам. Воинственные кочевые сарматские племена со временем стали переходить Дон и теснить скифов. Нажим все усиливался, продвижение их на запад превратилось в нашествие на скифские земли. Древний автор Диодор Сицилийский рассказывает, что сарматы «опустошили значительную часть Скифии и, поголовно истребляя побежденных, превратили большую часть страны в пустыню». Под этим натиском Скифия сжималась, теряя свои территории, и к концу III века до н. э. сохраняла за собой лишь степной Крым и Нижнее Приднепровье. Была перенесена и столица. Она располагалась близ нынешнего Симферополя и называлась Неаполем, то есть новым городом, в облике которого было много греческого.

Во II веке до н. э. положение, очевидно, стабилизировалось. Скифы как-то оправились от понесенных тяжелых потерь. Вожди нового скифского царства – Скилур и его сын Палак, словно решив тряхнуть стариной, повели наступательные действия против соседей. В данном случае противниками оказались северочерноморские греческие города, с которыми долгие годы развивались мирные отношения. Эти города были для скифов торговыми посредниками, через них уходили в разные страны скифские товары. Теперь же скифы захотели всю торговлю забрать в свои руки. Сначала казалось, что им удастся подчинить города. Но греки обратились за помощью к царю Понта (сильное государство в Южном Причерноморье) Митридату. Присланные им войска в ряде сражений разбили скифов. Побежденным пришлось просить мира – вместо того, чтобы диктовать его и торжествовать победу.

Это не стало еще полным крушением. Скифы, собираясь с силами, в дальнейшем иногда воздействовали на ход событий в Северном Причерноморье, напоминая о себе цивилизованному миру. В 26 году до н. э. в Риме их послов принимал император Август. Но все меньше скифы могли влиять на чью-либо судьбу. А сами они все более отличались от своих воинственных и удачливых предков. Когда-то хозяева огромных территорий, еще и совершавшие далекие походы в чужие страны, они теперь были зажаты, неподвижны на клочке земли, в крымских степях. На протяжении столетий, скифы кочевали, а ныне все более оседали, превращаясь в земледельцев. Самобытность скифов канула в прошлое.

III век н. э. стал последним столетием скифской истории. Они поглощались окружавшими их народами и, наконец, ушли с исторической сцены. Но оставили после себя то, что в наше время называется древней материальной культурой – покрытые землей всевозможные остатки былой деятельности: жилища, мастерские, оборонительные сооружения, могильники, предметы, быта, вооружения, произведения искусства… Страбон (I в.) рядом со скифами называет сарматов и другие народы, Геродоту неизвестные: тирегетов, язигов, бастарнов, роксолан и других. Термин «скифский» в применении к южнорусским курганам условен и не имеет ни неопределенно-этнографического, ни даже хронологического значения.

Золотые имена

Страбон

– знаменитый греческий географ времен Августа и первых годов правления Тиберия, родом из Амасеи, резиденции понтийских царей, происходит из богатого и знатного дома, жил около 80 лет. «Географии» (Γεογραφικά) Страбона, дошедшая до нас почти целиком, – единственное сочинение, дающее нам понятие о том, чем была географическая наука в то время, а равно знакомящее нас и с предшествующей историей науки, и с различными в ней направлениями. Страбон вошел во славу не скоро; зато более поздняя древность высоко чтила его как географа по преимуществу, и плоскошарие Страбона с небольшими только переменами по краям удерживалось до V века нашей эры. Все 17 книг «Географии» сохранились почти целиком, в большом числе списков.

Кроме полного текста, сохранились так называемые сокращения, или извлечения, сделанные с конца Х века и часто служащие к восполнению пробелов. Благодаря этим сокращениям значительно восполнена утерянная часть VII книги, посвященная Македонии и Фракии. Из 17 книг «Географии» две первые составляют введение и содержат, большей частью в форме полемики с предшественниками, изложение руководящих понятий о землеописании, о пользе географических познаний для всякого образованного человека, особенно для полководца и правителя.

Конец введения посвящен изложению собственных взглядов Страбона на предмет землеописания, на необходимость для географа предварительного знакомства с физикой и математикой и т. д. Собственно описательная география начинается с III книги, причем восемь книг (III–X) заняты Европой, шесть книг – Азией (XI–XVI), последняя (XVII) – Африкой. В описании Европы, начинающемся с Иберийского полуострова, автор всего дольше останавливается на Элладе и прилегающих островах, посвящая им три книги (VIII, IX и X); описание Эллады начинается с Пелопоннеса, кончается Этолией, Акарнанией и островами. Большим вниманием Страбона пользуется также Италия, с близлежащими островами (кн. V–VI). В III книге говорится об Иберии, в IV – о Галлии, в VII – о германах, кимбрах, скифах, савроматах, гетах, даках, о народах по сю сторону Дуная, иллирийцах, паннонцах и других, наконец, о Македонии и Фракии.

В Азии по сю сторону Тавра Троада, Пергам и Лидия описаны с наибольшей обстоятельностью. К Азии по ту сторону Тавра отнесены Индия, Персия, Ассирия, Вавилония, Месопотамия, Сирия, Финикия с Палестиной, Аравия. Восточную окраину обитаемой земли составляет Индия, западную – Иберия. Серы (китайцы) называются народом Индии; географ упоминает об их долголетии и, со слов Неарха, об их хлопчатобумажных тканях. Более точные сведения о Серике дает впервые Птолемей, столетие спустя после Страбона. Огромную начитанность не только в географической и исторической литературе, но и в поэзии и философии Страбон дополнил путешествиями, обнимавшими Малую Азию, Элладу, Испанию, Египет; подолгу он оставался в Афинах, в Риме и в Александрии.

Главными источниками служили ему Эратосфен, Артемидор, Аполлодор из Афин, особенно в известиях о Греции, Полибий и Посейдоний – в описании Иберии, Кельтики, Италии, Антиох – в известиях о Сицилии и Нижней Италии, Феофан, историк походов Помпея на восток. Из Мегасфена, Неарха, Онесикрата он выписывал целые страницы об Индии и соседних с ней землях. Гораздо меньше пользовался Страбон римскими писателями, но Галлию он описывает по Юлию Цезарю; описания походов Августа, записки Агриппы служили ему источником для многих измерений и для известий об альпийских народах. Через этих писателей ему были известны многие другие. Бесспорным достоинством «Географии» Страбона остается чрезвычайное разнообразие и обилие сведений об известных в то время странах и народах. Для русской науки имеют значение сведения его о европейской и азиатской Скифии, о Кавказе и закаспийских землях. Изложение его просто и ясно в описательной части, но не в двух первых книгах.

Сарматы

Во времена Геродота они играли второстепенную роль, обитая тогда за Доном, в его левобережье. Сразу же заметим, что название сарматы (или савроматы, что в греческом языке имело смысл «ящероглазые») впоследствии приняло такой же неопределенный характер, какой имел ранее и термин «скифы» в широком употреблении. Сарматы принадлежали (как и скифы) к индоиранской языковой семье. Наиболее близкими к скифам и сарматам современными нам продолжателями этой языковой традиции являются теперешние осетины. Это совершенно определенно установлено исследованиями многочисленных ученых. Что касается употребления географического названия Сарматия, то оно после падения скифского господства в степях под давлением сарматов заменило собой термин Скифия, приняв тот же обобщенный смысл.

Племена сарматов еще сохраняли многие черты матриархата, не случайно греки называли их «женоуправляемые»! Что, впрочем, не смягчало свирепости их нравов. Скорее всего, Рим «задавал программу» сарматам. Именно Рим скупал рабов, поставляемых сарматами через черноморские порты и греческие колонии. Важно отметить, что от сарматского натиска ушли на север многие славянские племена. И вместо старых славянских племен – антов, склавинов, венедов – стали возникать новые.

Я рассказываю обо всех этих племенах и событиях лишь с той целью, чтобы показать, как давно это было. Ни один из тех народов не существует сегодня. И еще даже не выделились те племена, которые создадут впоследствии славянское государство – Киевскую Русь.

Страбон еще на заре I тысячелетия н. э. говорил о сарматах-аорсах, владевших «почти, что большею частью побережья Каспийского моря, и поэтому они вели караванную торговлю на верблюдах индийскими и вавилонскими товарами, получая их в обмен от армян и индийцев». Вот тут-то и таится некая «запятая», как говаривал Н. В. Гоголь.

Первый русский историк В. Н. Татищев, опираясь на утраченные ныне (или пока) источники причислял сарматов к народам угро-финской группы. На первый взгляд – нелепица. А по размышлении – не совсем. Среди сарматов древние авторы различали много племен, обозначения которых в исторических источниках в разное время появлялись и исчезали, заменяясь другими, так что в большинстве случаев, вероятно, эти обозначения относились чаще всего к объединениям типа племенных союзов. Таковы были аланы, роксоланы, аорсы, язиги и других. Если в среде народов, объединенных общим названием «скифы», есть упоминание о каких-то монголоидах, а Б. А. Рыбаков и другие великие историки явственно прослеживают в части племенных имен предков славян, то почему бы не допустить, что и среди сарматов не было этнического и даже расового единообразия.

– Где финны – а где сарматы!

– Рядом! Нижнее Поволжье, Южный Урал, Верховья Оби – угро-финны! Родина будущих гуннов – Южное Зауралье. Волга, чуть не до нынешней Казани, Башкирия, юг Дона – место проживания предков венгров, то есть угро-финнов. Эта версия тем более становиться правдоподобнее, когда мы постоянно находим в культуре древних угро-финнов и финнов следы влияния народов иранской группы. Обмен культурами и генами тут и происходил: на северном берегу Каспия и в Нижнем Поволжье. Так что же получается: сарматы тоже конгломерат племен и рас? Именно так! И приведу я слова историка М. И. Алексеева: «…Множественность сегодняшних этносов на планете предполагает аналогичную и в прошлом!»42). Следует думать, что славянство в первые века н. э., а возможно, и несколько ранее находилось в соприкосновении с сарматами, но здесь не было слияния двух племенных групп. На сильное отличие от сарматов – хозяйственное и вообще этнографическое – несомненных предков славянства венедов (венетов) указал в I веке н. э. Тацит. В 100 году сарматы подошли к Риму…

На рубеже античного времени и раннего Средневековья потомкам сарматов все чаще присваивается наименование аланы; впоследствии их языковые наследники носили название асы, или (в русских летописях) ясы (предки теперешних осетин).

Национальные мифы и заблуждения (продолжение)

Кстати, у потомков славян, конкретно, у поляков есть и свой собственный миф – сарматский! С середины XVI векапольские гуманисты начинают высказывать мысль о том, что польская шляхта происходит от сарматов, древнего степного народа, известного из греческой и римской этнографии. В XVII веке этот тезис стал основой идеологии польской знати – сарматизма (своего рода социальный расизм: аристократия считалась потомками сарматов, а простонародье – славян и литовцев).

«Представление об идеальном поляке «Связано с сарматским мифом, который очень был важен для Польши и служил, и может быть, даже до сих пор во многих случаях служит неофициальной национальной идеей. Представление о сарматском мифе уходит в довольно далекую древность, примерно к XV-XVI векам, когда складывалось представление о том, откуда взялись славяне. Установилось представление о том, что на территории Польши жили сарматские племена, которые восходят к скифам, воинственным племенам, которые, собственно говоря, и построили Польское государство и дали начало польской народности.В соответствии с этим, выстраивался образ идеального поляка как сармата, мужественного воина, (примерно как германского арийца) беспощадного к врагам, сурового, несколько грубоватого, проводящего свою жизнь на коне, с младенчества, владеющего оружием. И вторая, более поздняя ипостась вот этого поляка-сармата, которая уже оформилась где-то во второй половине XVIII, это идеальный поляк на фоне сельской идиллии, поляк – помещик, хранитель традиций мирной старины, если можно так выразиться, живущий на лоне природы, ведущий простую сельскую жизнь. Но для польского образа идеального сармата всегда была очень важна религиозная составляющая, в нее входил обязательно католицизм. И очень часто подчеркивалось, что вот этот несгибаемый воин-сармат не просто борется с какими-то абстрактными врагами, а он борется с врагами Христовыми, с врагами истинной католической веры.

Сарматский миф – очень важная реалия для польского сознания, которая во многом сформировала образ польского бунтаря в XIX веке, польского борца против русской имперскости, польского повстанца и, кстати, определяла во многом поведение поляков во время восстания 1944 года, кроваво подавленного немцами. Они не просто идеалистически представляли себе в голове этот миф, а они пытались его реализовать на собственной практике и в собственной жизни, – настолько для поляков это было остро ощутимо. Это плоть их и кровь. Бесстрашие, граничащее с почти безумием, когда человек идет на верную смерть в белом мундире, в гордо сдвинутой набекрень конфедератке, с розой в зубах, он знает, что он будет через минуту расстрелян, но он не позволяет себе ни на минуту выйти из этого образа идеального рыцаря-сармата, – это реалия польского национального характера вплоть до ХХ века, поскольку этот миф был сформирован в средневековое время, то, как любой стандарт идеального мужского поведения, он прежде всего распространялся на мужчину как на центр вселенной, как на субъекта, который определяет все развитие цивилизации, общества и прочее. И женщина, естественно, в этой картине мира – сарматского мифа – воспринималась исключительно как объект воздействия, которым можно было восхищаться, перед которым можно было преклоняться, перед которым можно было на дорогу швырнуть свою дорогую шубу, то есть проявить всевозможную рыцарственность. Но, конечно же, ни на одну минуту, ни на одну секунду сарматский миф не мог позволить женщине быть самостоятельным субъектом этого действия. Поскольку польский истинный сармат всю жизнь проводит в седле, в борьбе, в суровой походной обстановке, то он не привык к утонченному выражению куртуазности. Но он всегда должен демонстрировать свое великодушие, свое преклонение перед прекрасной дамой.

Позволю себе напомнить, кто же такие подлинные исторические сарматы в свете науки. «САРМАТЫ, объединение кочевых скотоводческих племен (аланы, роксоланы, языги и др.). В 6-4 вв. до н. э. жили на территории от р. Тобол до р. Волги. В 3 в. до н. э. вытеснили из Сев. Причерноморья скифов. Вели войны с государствами Закавказья и Римом. В 4 в. н. э. разгромлены гуннами». БСЭ.

Прямыми потомками алан (сарматов, тема о сарматах) являются современные осетины и ясы. Осетинский язык (потомок аланского языка) является единственной сохранившейся формой сарматского языка. Язык венгерских ясов был утрачен в XIX веке, однако сохранившиеся письменные памятники ясского языка свидетельствуют, что он практически совпадал с осетинским. Даже если мы допустим, что какая-то часть сарматов не растворилась в других этносах, и просуществовала еще пару столетий, то между последними степными кочевниками, никогда не проходивших через территорию современной Польши, и первыми славянами (причем, даже еще не поляками, а только праславянами), грубо говоря, тысячелетие. То – есть, «ни при какой погоде» они встречаться не могли! Правда, есть утверждения, что часть сарматов (преимущественно донскиеаланы) была ассимилирована восточными славянами(антами) и вошла в состав казачества, и, через него – в состав русской и украинской наций. Однако, сомневаюсь я….Последние сарматы это середина 2 в. н. э. до появления первых славян на их землях еще лет триста. Скорее всего, это глухое эхо все того же польского сарматского мифа

Повторюсь: фольк хистори, а именно к этому жанру принадлежат подобные мифы – плод малохудожественного творчества, чтобы не сказать выдумки! Чем поверхностнее знания, тем таких измышлений, теперь еще активно тиражируемых, больше. К ним относится и мифологическая основа всевозможного новодельного сектантства, в частности, т.е. «родноверия» – то есть отказ от православия и возвращение к «родным» «славянским» языческим богам.

Несмотря на то, что адепты этого мифа, выдают себя за хранителей древних знаний, за потомков древних язычников, доживших до наших дней, на самом деле «родноверию», «неоязычеству» или другим из подобных разнообразных вариантов еще нет и трех десятилетий. Известны ФИО их создателей, как правило, и к славянам не имеющих никакого отношения.

Доказательством того, что этот миф рукотворный и современный, свидетельствует то обстоятельство, что хотя работой таких ученых как археолог Б.А. Рыбаков нам кое-что известно о славянском язычестве, но все-таки этого очень мало. Например, не очень ясно даже какое славянское племя, каким богам поклонялось. Какие функции выполнял тот или иной бог, каков был, так сказать, пантеон славянских богов, не говоря уже о том, что вся обрядность неоязычников почерпнута из современных псевдо исторических кинофильмов. Разумеется, ни к какой вере – особому состоянию психики – это отношения не имеет, даже если участники «молитвенных действ» ухитряются впадать в транс с помощью ритуалов, самогипноза или наркотиков.

Я сознательно избегаю рассказа о мифе современного казачества, который несет все черты фолк-хистори. Он начинался параллельно исторически научно обоснованной попытке реабилитации и возрождения казаков, как одного из субэтносов России, а превратился странную смесь из фолк хистори военно – исторических клубов, кружков «по интересам», охранных предприятий и народной дружины.