Сказки на новый лад

Я, Агеев Леонид Дмитриевич, родился 11 января 1956 г. в Новосибирской области на ферме № 2 (сейчас этой деревушки в полета дворов больше нет). В возрасте девяти лет написал свои первые стишки.

В 1967 г. семья переехала в посёлок возле Омска. После окончания восьмилетки учился в физматшколе № 88, потом в Омском политехническом институте (сейчас технический университет) по специальности «ЭВМ».

Работал инженером на станках с ЧПУ, заведующим компьютерными классами, начальником ВЦ, системным администратором, начальником техотдела скорой помощи г. Омска.

По жизни увлекался различными видами творчества: рисованием, резьбой по дереву, выжиганием, сочинением стихов. В 2005 г. попробовал себя в прозе, выпустил самиздатом книгу детских воспоминаний. В 2019 г. эту книгу под названием «Были и небылицы» выпустили благодаря дочери в издательстве ИПО «У Никитских ворот». В 2020 г. переехал в Серпухов. В 2021 г. вернулся в Омск.

Позиционирую себя как автора философско-психологических рассказов, стихов и сказок с элементами символической фантастики, романтизма и юмора.

Иногда вечером отец забирался на горячую печку спину прогревать, стелил там шубу. Я залезал к нему, ложился рядом на полати, и он начинал рассказывать сказки.

На печи вкусно пахло сухим горячим кирпичом. Мама и сёстры сидели внизу и внимательно его слушали. Отец умел рассказывать сказки. Не знаю, выдумывал он их или нет, но в книгах они мне потом не встречались.

Я почти всё забыл, у некоторых помню лишь названия. Те, что я запомнил, и попробую вам рассказать.

Кресало

Отслужил один солдат в армии двадцать пять лет – раньше столько служили. Отпустили его на все четыре стороны. А куда идти? Старики его давно померли. У него теперь и места нет, где можно было бы приткнуться, дальше жить. Решил он пойти куда глаза глядят. А как известно, если ты идёшь по такому пути, то непременно придёшь на Кудыкину гору. Так и вышло.

Шёл он, шёл – и забрёл в дремучий лес. Деревья небо подпирают, а на поляне, меж деревьев, стоит нечто непонятное. Высотой с деревья гора стоит. Только вершиной не вверх, как у всех гор, а вниз, в землю. Странная гора, подумал солдат. Это и есть, наверное, знаменитая Кудыкина гора. Но он в армии привык ничему не удивляться. Рядом с горой какая-то бабка: нос крючком, кашу варит на костре, в котелке деревянной ложкой помешивает. Подошёл солдат, фуражку с красным околышем снял и вежливо поприветствовал, о здоровье спросил. Бабка солдату ужас как обрадовалась:

– Мил человек, отведай моей кашки. Может, потом поможешь мне в моём деле.

Догадался он, что перед ним ведьма, но голод не тётка. Солдата не надо долго упрашивать поесть. Достал он ложку из-за голенища и стал кушать ведьмину кашу. Из чего та кашу приготовила, солдат не понял – так быстро умял, но сил она придала немало. Поблагодарил солдат бабку, ложку облизал и снова за голенище засунул. Потом достал кисет, набил трубку, от костра уголёк прямо пальцами взял и прикурил – солдату не привыкать. Выпустил дым колечком и к бабке повернул довольное лицо:

– Говори, мамаша, что тебе нужно?

Бабка почему-то долго мялась, но потом решилась:

– Понимаешь, вот это Кудыкина гора. А я ведьма, правда старая уже. Мы каждый год на Ивана Купалу собираемся на этой горе и устраиваем шабаш. Ну, повеселились мы намедни и стали разлетаться. Молодёжь быстро улетела, а я последняя замешкалась. Подошла к краю горы, а моя метла возьми да и взбрыкни. Полетела я вниз, не знаю, как и цела осталась, на куст упала. Целый месяц отлёживалась потом. А метла наверху осталась. Достань мне её, солдатик, помоги старой бабушке. А то мне до дома пятьсот вёрст добираться. Куда я без метлы! Стара я, годы уже не те, не дойти мне.

Огляделся солдат, рекогносцировку[1] провёл. Сообразил, как бабкиному горю помочь.

– Сей момент, – говорит.

Взобрался он на дерево, что росло рядом с горой, и с его верхушки мягко опустился на площадку. Подошва перевёрнутой горы, на которой стоял солдат, представляла собой ровную каменную площадку саженей[2] сто в поперечнике. В центре раскинулось огромное многовековое кострище[3]. Вокруг кострища на несколько саженей камень почернел от огня. Во все стороны, насколько хватало глаз, расстилалось зелёное море – это верхушки деревьев волнами колыхались у его ног. Красота неописуемая! «Хороший наблюдательный пункт», – оценил солдат. Снизу старуха кричит:

– Метла с этого края!

Глядит он – и правда, на краю площадки лежит старая метла – было бы стыдно даже ограду подметать. Прутики все пообтёрхались, черенок вдоль треснутый. Пихнул он её ногой и скинул бабке вниз. Ведьма тут же взобралась на метлу и взлетела вверх. Полетала вокруг над лесом и на гору приземлилась.

– Спасибо тебе, солдатик. В урмане будешь – заходи в гости, как родного приму. Сам-то спустишься?

– А то! Я тут пока осмотрюсь. Побуду маленько.

– Прощай, добрый человек, – и улетела.

Даже позавидовал ей солдат. Надо было попросить прокатиться, с опозданием подумал он. Как говорится, хорошая мысля приходит опосля.

Походил солдат по горе, посмотрел кострище, поковырялся в нём прутиком – ничего не нашёл. Ладно, думает, выкурю трубку на Кудыкиной горе, когда ещё придётся. Полюбуюсь на мир с такой верхотуры да и спущусь вниз. Сел на край площадки, ноги вниз свесил, достал кисет, набил трубку махоркой и тут только сообразил, что у него кресала нет. Кресало – это, по-другому, огниво, брусочек металла, чтобы по кремешку стукнуть и искру выбить. Охота ему было здесь, наверху, покурить. Стал он искать, чем бы искру из камня выбить. А сам дальше думает: «А ведьмы, когда на шабаше костёр жгут, чем его разжигают? Не может быть, чтобы с собой кресало приносили. Где-то здесь оно спрятано. Надо получше поискать».

Искал-искал – ничего нет. Дай, думает, посмотрю ниже края площадки. Может, найду что. Так оно и вышло. Свесил солдат голову вниз с горы и стал ползать по краю. И видит – в одном месте, в локте от края, засунут в расщелину бурый мешок, снизу тоже не увидеть. Вытащил он его на ровное место и стал рассматривать. Это было старое заброшенное гнездо. Шершни там раньше жили. Сделано оно было из бумаги, которую шершни сами варят во рту, пережёвывая древесные опилки со своей слюной. Сбоку – дыра, в которую может рука пролезть. Засунул он в дыру руку – и вытащил металлический брусок. Кресало. Вот оно! Пошарил ещё – кремешок вытащил. Ещё поискал – трут нашёл. Больше ничего в мешке не было. Подобрал он какой-то камешек с площадки, положил в шершнёвое гнездо и назад его засунул, в расщелину. Бабкам и так сойдёт, ещё за одним слетают, если что. Снова сел на край горы, трубку в рот засунул, приготовил трут и ударил кресалом по кремешку.

В тот же миг перед ним чёрт явился:

– Что прикажешь, солдат?

Ну и дела, думает тот. Вот это кресало так кресало! Да ему цены нет!

Солдату и чёрт не брат – не в таких переделках побывал за двадцатипятилетнюю службу. Строго оглядел чёрта с рожек до копытцев и давай допрос вести по всем правилам военного искусства:

– Во-первых, я тебе, чёрт поганый, не солдат, а господин солдат. Повторить!

– Что прикажешь, господин солдат?

– Ты зачем сюда явился? Отвечать, когда с тобой солдат русской армии разговаривает!

– Дык я на работе. Ты вызвал – я и явился.

– Что ты можешь?

– Всё, что ни пожелаешь.

– До каких пор ты мне будешь подчиняться?

– До тех пор, пока кресало не перейдёт в другие руки.

– Отнеси меня вниз. И запомни – отвечая мне, надо говорить: «Слушаюсь, господин солдат!» Выполнить команду!

Чёрт козырнул и вытянулся в струнку:

– Слушаюсь, господин солдат!

– К пустой башке руку не прикладывают! Повторить!

– Слушаюсь, господин солдат! К пустой башке руку не прикладывают!

Отнёс чёрт его вниз, к костру бабкиному и растворился в воздухе. Подобрал солдат свой ранец и снова чиркнул кресалом по кремню. Чёрт явился и встал по стойке «смирно».

– Ты почто исчез без моего разрешения? Отвечать без запинки!

– Слушаюсь, господин солдат! А исчез я потому, что после выполнения каждого твоего желания мне нужно отчитаться перед моим начальством.

– Молчать! Я теперь твоё начальство. Пока не разрешу – будешь стоять и ждать дальнейших моих распоряжений. Не слышу?!

– Слушаюсь, господин солдат!

– А теперь неси меня на кладбище, в мою родную деревню, где мои родители лежат. Хочу их могилки проведать.

Миг – и они оказались на сельском кладбище. Чёрт молча показал на могилки стариков: они рядом были схоронены.

– Свободен!

Чёрт козырнул, чертыхнулся на свою оплошку, сказал: «Слушаюсь, господин солдат!» – и растаял в воздухе. Солдат не стал его возвращать, время ещё будет, накажу, подумал.

Посидел он у могилок, подправил кресты, травку повыдёргивал и пошёл в родную деревню. Всё изменилось, пока его здесь не было. На том месте, где стоял его отчий дом, лебеда и крапива растут. Река совсем пересохла. Люди незнакомые здороваются, с любопытством на него оглядываются. Наконец один старик узнал его – соседями когда-то были:

– Никак это ты, Афанасий?

– Здравия желаю, Иван Кузьмич!

– Отслужил? С могилок идёшь?

Солдат молча кивнул.

– Зайди ко мне, посидим, покалякаем. Родителей твоих вспомянем, царствие им небесное.

Старик жил один. За воспоминаниями время пролетело незаметно. Допоздна засиделся Афанасий у Ивана Кузьмича, да и ночевать остался. Утром распрощался с ним и вышел за околицу. Достал кресало и ударил по кремню. Чёрт явился, виновато смотрит Афанасию в рот:

– Что прикажешь, господин солдат?

– Упал, сто раз отжался! Вопросы есть?

– Никак нет, господин солдат, – отвечает чёрт, помня свою вчерашнюю промашку.

Отжался сто раз, встал по стойке «смирно», а пот с него ручьём льёт.

– Получи вводную[4]. Отнеси меня ко дворцу царя. Хочу посмотреть на своего верховного главнокомандующего. Мы с ним вместе на турок ходили. Сам можешь остаться невидимым. И ещё. Вот тебе воинский устав, к завтрему чтоб его вызубрил мне назубок.

– Слушаюсь, господин солдат!

Миг – и солдат оказался у дворца.

В тот день царя не было, по делам отлучался. Солдат переночевал в трактире и рано-рано утром на следующий день пришёл опять ко дворцу.

А в этот день царь как раз принимал ходоков. Кто с жалобой, а кто с просьбой шли к нему. Пристроился и солдат в хвост длинной очереди. Наконец подошёл и его черёд. Допустили Афанасия до светлых очей царя.

Солдат отдал честь:

– Здравия желаю, ваше величество!

Царь спрашивает:

– С чем пожаловал, служивый?

– Ваше величество, просьб нет, просто хотел на своего верховного главнокомандующего посмотреть.

– Ну, смотри, смотри, – говорит царь и благосклонно улыбается.

Посмотрел солдат на него и говорит:

– Если одеть ваше величество в простую одежду, то вы ничем не будете отличаться от других людей. Такие же усы, как у меня, ростом даже пониже будете. А если на меня надеть вашу царскую одежду, то меня и за царя принять можно.

Царь подивился таким смелым словам, нахмурился:

– Как смеешь мне дерзить, солдат? У меня заслуги перед отечеством. Царём просто так, сменив одежду, не становятся!

– Простите великодушно, ваше величество, я не хотел вас обидеть. Но и у меня тоже не меньше заслуг перед отечеством. Я прослужил в армии двадцать пять лет и оказался никому не нужным. Ни кола, ни двора, ни денег на жизнь.

– Выдать служивому три рубля! – распорядился царь и засиял от осознания собственной щедрости. Он думал, что Афанасий пришёл денег просить. Тут же забыл о нём и следующего ходока подзывает.

Солдат горько улыбнулся, поблагодарил царя за великую милость, отдал честь и вышел из дворца. Пошёл в трактир и пропил царские деньги. Потом вышел в чистое поле и чиркнул кресалом по кремешку.

Чёрт мигом явился. Стоит руки по швам, трясётся от желания выслужиться, глазами ест начальство:

– По вашему приказанию явился, господин солдат! Что прикажете?

«Устав читал», – с удовлетворением подумал Афанасий.

– Скажи мне, чёрт шелудивый, можно ли мне попасть в ваше чёртово царство без ущерба для здоровья, осмотреть его и целым вернуться назад? Любопытствую я очень.

– Так точно, господин солдат. Вам можно.

– Расскажи мне коротко о нём. Что там не так, как на земле, чтобы мне знать, с чем столкнуться придётся.

– У нас всё не так, как у людей, господин солдат.

Во-первых, кто попадает к нам в царство, тот становится бессмертным.

Во-вторых, у нас время не так идёт. Вот у вас на земле одна минута проходит, а у нас за это время целый месяц пролетит. Например, за то время, что вы мне, господин солдат, устав ваш вручили на предмет изучения, у нас по вашим меркам прошло более пятидесяти лет. Я за это время не только выучил устав, но и применил его в деле в нашем царстве. Благодаря вам, господин солдат, моё начальство меня заметило, оценило и повысило в должности. Я теперь по вашим меркам подполковником буду. Я вам, господин солдат, за это очень благодарен.

В-третьих, у нас два царства. Одно Подземное, где мы людей-грешников на кострах жжём, а другое Подлунное, где наши черти-штрафники на каторге работают в наказание за провинности. Там армейская дисциплина. Там я и устав внедрил. Так вот, в Подлунном царстве есть вакансия – освободилась должность верховного главнокомандующего. Моё начальство к вам, господин солдат, благосклонно. Хотите, я за вас словечко замолвлю?

Солдат впервые за много лет удивился и думает: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Здесь я никому не нужен, да и интересно посмотреть на тот свет». Дал он согласие и исчез вместе с чёртом.

Не ищите больше на земле волшебного кресала – оно на луне, у верховного главнокомандующего. Когда луна полная, поглядите внимательнее: вон там, чуть левее, стоит человек. Это он – солдат русской армии, чертей строит.

Людмиле Бабашкиной как автору близки темы детства, сельской жизни и сказочности. Она умело создаёт яркие образы и атмосферу, погружая читателя в прошлое.

Автору свойственны ностальгические нотки, она ставит в центр своего произведения простых людей, их повседневные заботы и радости, что указывает на её интерес к обыденной жизни и народной культуре.

При этом в произведении присутствуют элементы мистики и фантазии. Автор умело использует рифму и ритм, создавая неповторимую мелодичность, что подчёркивает её литературное мастерство.

В целом автор открывает перед нами мир сельской жизни и детства, в котором сосредоточено множество значимых и важных моментов, а сказочные элементы добавляют произведению особого шарма и эмоциональной глубины.

Сказание о Девке Азовке

Работала журналистом, криэйтором, телеведущей, радиоведущей, event-сценаристом, участвовала в создании фильмов.

Лауреат I степени Международного фольклорного конкурса «Сказка на новый лад» в номинации «Анекдотическая сказка» (2022).

Победитель в номинации «Звучит» проекта «Первая читка» (2023).

Лонг-лист конкурса «Стилисты добра» Всероссийского форума молодых писателей в Челябинске (2023).

Вошла в состав участников семинаров в рамках X Литературного фестиваля им. Алексея Бельмасова (семинар детской литературы, 2023).

Участник Слёта молодых литераторов в Большом Болдине (Нижегородская обл.).

Сказ про Дуняшу и Малашу

Жили-были сёстры – Дуняша и Малаша. Дуняша чуть свет на ногах: воды принесёт, полы подметёт, дров наколет. Малаша до обеда на печке спит, потягивается:

– Дуняша, как там завтрак, готов?

– Какой завтрак, Малаша? Бабушка уже обед приготовила. Пойдём скорей, а то и его проспишь.

На обед – щи да каша. Хороши. Малаша добавки просит, проспанный завтрак навёрстывает.

– Бабушка, а где сладкое? Мёду хочу! – говорит Малаша.

– Мёду у меня, Малаша, нет. Но сейчас в лесу земляники полным-полно. Вы с Дуняшей сходите, наберите. А я вам такой пирог приготовлю! – улыбается и кивает бабушка.

Приходят сёстры в лес. Аромат стоит сказочный, будто кто-то банку земляничного варенья разлил. Дуняша сразу за дело: знай себе ягодки срывает и в лукошко складывает.

Малаша смотрит: от красноты аж в глазах рябит. Сорвала она земляничку – и в рот. Сорвала вторую – положила в корзину. Смотрит на лукошко – большое, смотрит на земляничку – маленькая.

– Ах, какая крупная земляника, правда, Малаша? – говорит Дуняша.

– Какая же она крупная? С пшеничное зёрнышко, – морщится Малаша.

Снова нагибается Малаша, снова ягодку в лукошко кладёт. «Эдакую корзинку я буду до свадьбы собирать», – думает.

– Ой! Ой-ёй-ёй! – кричит Малаша.

– Что случилось, Малашенька? – бежит к ней Дуняша.

– Ой, спина, спина! Не могу я ягоды собирать. Спина болит.

Малаша села на пенёк, бабушкины пироги ест да комаров веточкой отгоняет. А Дуняша тем временем своё лукошко доверху набрала и за Малашино взялась.

Принесли девочки две полные корзины земляники домой. Бабушка только руками всплеснула:

– Ну и умницы у меня внучки! Как скоро управились! Ну что? Кто мне пирог печь поможет?

– Я устала, бабушка. Пойду полежу.

Пока Малаша спит-отдыхает, Дуняша тесто месит-раскатывает да бабушку слушает, чтобы пирог получился пышным и румяным. Так и вышло. Не пирог – загляденье. Даже Малашу будить не пришлось: сама проснулась да на запах пришла.

– Чем это у вас вкусненьким пахнет? – принюхивается.

– Это у нас как раз пирог подоспел, – говорит бабушка. – Садись за стол, сейчас чай пить будем. Самовар закипел уже.

Съели пирог, пошли за порог. А там девицы вокруг костра хороводы водят. Все хороши: косы русые, глаза васильковые, губы алые. Но краше всех Василисушка: сарафан у неё нарядный, подол луговыми травами вышит, ромашками полевыми, берёзками белыми да зорями алыми.

– Василисушка, где же ты такой наряд диковинный раздобыла? – расспрашивает Малаша. – Али батюшка тебе из стран заморских привёз?

А Василисушка крутится в разные стороны, чтобы девицы получше рассмотрели её наряд.

– Нет, – говорит, – Малашенька. Не привозил мне батюшка нарядов заморских. Лучше он мне подарок сделал – нитки шёлковые цветов невиданных да пяльцы. А матушка вышивать научила. Вот и я и украсила свой сарафан вышивкой дивной.

– Ох, – кряхтит Малаша, – я тоже так хочу. Научишь меня?

– Научу, Малашенька, с радостью. Приходи завтра поутру вместе с Дуняшей. Веселее будет.

Сказано – сделано. Рано-ранёхонько Малаша ради нарядного сарафана поднялась. Уже представила, как вечером возле костра будет кружиться в чудесном платье, все глаз не смогут оторвать, а молодцы даже моргать перестанут. И отправились они вместе с Дуняшей к Василисе.

Сели за работу девушки. Василиса всем раздала нитки, пяльцы да иголки. Малаша один стежок сделала, второй – не видать ни цветов, ни веточек, ни других узоров. Только муха по окошку ползает.

– Ой! – вскрикнула Малаша.

– Что такое, Малашенька? – девушки оторвались от работы.

– Ух, муха проклятая! – Малаша погрозила кулаком в сторону окошка. – Уколола я из-за неё пальчик. Хны-хны-хны…

– Полно слёзы лить, Малашенька, небось до свадьбы заживёт, – успокоила Василиса. – Вышивать надо внимательно, не отвлекаясь. Тогда и пальцы в целости будут, и работа спорится легко и быстро. Авось как раз к сентябрю поспеем.

– К сентябрю? – осерчала Малаша. – Так сейчас только июнь.

– Вот как раз на праздник сбора урожая и наденешь расшитый сарафан.

– Ну уж фигушки! Да я за это время состариться успею!

И выскочила прочь в сени Малаша. И муха за ней. Только их и видели.

Дуняша каждый вечер к Василисе ходила вышивальное ремесло осваивать. Ох, и скучно же было Малаше без сестры! Даже сон не шёл! Видно, все сны пересмотрела на год вперёд.

Тут, на счастье, приехали в деревню бродячие музыканты. Весь народ от мала до велика высыпал на улицу. А музыканты знай себе заливаются: в рожок с дудками дудят, в свирель свистят, ложками стучат, на балалайке бренчат. Да ладно у них как получается! Заслушаешься. Заунывную песню затянут – у всех слёзы на глазах с репу величиной. А как плясовую заведут – никто на месте не устоит, ноги так вприсяд и идут. Все музыкантам хлопают, ещё требуют.

Так Малаше понравилась музыка! А ещё больше понравилось, как встречают артистов. Вот и задумала она такую же славу снискать – податься в музыканты. А чтобы не скучно было, решила и Дуняшу прихватить.

– Пойдём, Дуняша, учиться на музыкантов, – предложила Малаша. – Вон дед Тихон – знатный гусляр. Он нас всему и научит.

– А что? Петь я люблю, да и когда Петруша в свой пастуший рожок трубит, прямо голову теряю. Давай, Малаша, музыкальной грамоте обучаться.

Дед Тихон сидит на лавке возле печки, лысину чешет да гусли перебирает – музыку сочиняет, готовится к свадебному разгуляю. Кузнецова дочь завтра замуж выходит, а музыки, чтобы под неё гостям подраться, ещё не придумано.

– Добрый день, дедушка Тихон. А мы к тебе. Возьми нас музыкальной грамоте обучаться, – говорит Дуняша.

– Возьму. Как не взять?

Начал дед Тихон с азов – сказывал, что за инструмент гусли, какого обращения требует, почему греческая лира и в подмётки гуслям не годится. Где-то на сказе о том, как из конского волоса делают струны для гуслей, сон к Малаше вернулся. Да ещё как громко – с тромбонным храпом. Хорошо ещё дед Тихон глуховат на левое ухо, хоть слухом и чуток.

Вскочила Малаша от мученического крика петуха. Глазами хлопает, не поймёт спросонья, что случилось и кто так бедную птицу мучает. Огляделась – так это дед Тихон петухом заливается. Потом он нахмурился, вдохнул глубоко и давай мычать. Малаша подумала, что совсем, чего доброго, сбрендил дед, пора за бабкой Аксиньей посылать, хоть она и повитуха. Тут уж выбирать не приходится. Правда, потом выяснилось, что это дед Тихон так сольфеджио преподаёт.

По пути домой Малаша спрашивает:

– Ну что, Дуняша, научились мы на гуслях играть?

– Что ты, Малашенька, не так скоро. Авось к осени какую мелодию и разучим.

После таких слов Малаше музыкантом быть перехотелось. Больно долго учиться надобно.

Долго ли, коротко ли, а лето красное пролетело. Отгремели сенокосы, поспели рыжие тыквы, румяные яблоки, гигантские репы. На носу – праздник сбора урожая. Все девицы готовятся: плетут венки из осенних листьев, шьют нарядные сарафаны, славные песни разучивают.

Приходит на праздник Малаша. На голове венок из дубовых листьев, сарафан новёхонький, третьего дня матушкой на базаре купленный. Так хороша, что все ахнули.

Приходит на праздник Василиса. На голове ивовый веночек, сарафан расшит гроздьями рябины и наливными яблочками. Так хороша, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Приходит на праздник Дуняша. На голове венок из кленовых листьев, а на сарафане играет медовыми красками осень. Да так искусно вышиты золотые рощи с листопадами и сентябрьское небо с паутинками! Краше Дуняши не сыщешь на свете.

Все диву дались, а пастушок Петруша чуть рожок не выронил. Да только Дуняша не растерялась – взяла гусли и давай играть, плывёт пальцами по струнам, а музыка будто парит в воздухе. Слушают все и не шелохнутся. Даже дышать боятся, чтобы не испортить лишним звуком эту красоту. Кончила Дуняша играть. Народ захлопал в ладоши что есть мочи.

Пастушок Петруша теребит пальцами рожок, подходит к Дуняше и говорит:

– Красна девица Дуняша свет Васильевна, покорила ты сердце моё молодецкое. Будь моей женой.

Щёки у Дуняши зардели, как шляпки у сыроежек.

– Я согласна, Петруша, – говорит.

И уже дед Тихон пошёл было к свадебному разгуляю новую музыку сочинять, так Малаша как зарычит:

– Так нечестно! Почему это у Дуньки всё получается? И пироги она печёт такие, что ум отъешь, и вышивать мастерица, и на гуслях играет – заслушаешься, и женихи у неё водятся. А у меня – ничего. Хны-хны-хны…

– Так если бы, Малашенька, я на печке столько, сколько ты, лежала, и у меня бы ничего не было. Во всём терпение и усердие надобно. Тогда и награда по душе будет.

Баранов Семён Гидалъевич.

Родился в 1953 году.

Окончил Уральский политехнический институт им. С. М. Кирова в г. Свердловске (Екатеринбург). Инженер-механик.

В 1983 году детской редакцией Свердловского телевидения был поставлен музыкальный спектакль с участием артистов ТЮЗа «Воздушные слоники». Там же в передаче «Спокойной ночи, малыши» иллюстрировались и читались мои сказки.

Публиковался в газете «Уральский рабочий» в детской рубрике «Дедушкина копилка».

В 1990 году в Средне-Уральском книжном издательстве вышел сборник стихов для детей «Подорожник» под редакцией Светланы Владимировны Марченко.

В 1991 году репатриировался в Израиль.

Печатался в международном детском журнале «Балагаша», в детском журнале «Вундеркинд».

С 2011 года на портале «Проза. ру».

Награждён дипломом «Магистр Фонда», лауреат большого числа конкурсов, проводимых порталом.

Публиковался в различных интернет-журналах, в альманахах Российского союза писателей.

Финалист международного литературного конкурса «Сказка на новый лад».

Член Российского союза писателей.

Старая и новая шляпы

– Какая я красивая! – восхищалась новая шляпа, глядя на себя в зеркало. – Нет никого на свете краше меня. О, как удобно мне на голове моей хозяйки!

Пальцы хозяйки нежно прикоснулись к новой шляпе, и от этого прикосновения ей показалось, что она стала ещё красивее. Но у неё не нашлось больше слов для самовосхваления, и она только вздохнула.

Когда хозяйка бережно укладывала её в картонную коробку с крышкой, новая шляпа бросила гордый взгляд на шкаф, в котором жили костюмы и платья, и подумала: «Если костюмы и платья живут вместе в шкафу, а я живу одна в такой просторной картонной коробке, да ещё и с крышкой, значит, я самая главная в гардеробе моей хозяйки!»

А старая широкополая шляпа жила на чердаке среди развалившейся мебели, никому не нужных вещей, среди старых книг, глупость и мудрость которых укутала паутина.

– Никому я теперь не нужна, – как-то проговорила старая шляпа, – но ведь и я когда-то…

Да, и она была молодой. Шляпину молодость украшали удивительно воздушные перья, которые мило подрагивали, когда хозяйка шла по городским улицам, гордо неся её на голове. Когда хозяйка кружилась в вальсе, шляпе казалось, что она сейчас взлетит и всю жизнь будет кружить в голубом небе, а может быть, даже превратится в облако – самое прекрасное облако, которое когда-либо видел человек… Как она тогда была уверена в своей непревзойдённой красоте…

– Молодость, молодость, – прервал воспоминания старой шляпы голос мудрой книги, – она всегда прекрасна, но, увы, не вечна. Молодость мелькнёт, оставив воспоминания, а старость длится долго-долго.

Мудрая книга помолчала немного и продолжила:

– Но старость, многоуважаемая шляпа, это ещё не смерть… Мы ещё себя покажем. Рано списывать нас в утиль!

Однажды вечером, когда все вещи уже засыпали, на чердак залетели две усталые птицы и сели на старую плетёную качалку, которая стояла в углу и опиралась одним боком, чтобы не упасть, на стену чердака. Птицы были мокрые и дрожали от холода.

– Кто это ещё ко мне пожаловал? – зло проскрипела плетёная качалка.

– Вы простите нас, – дрожащим голосом проговорила одна из птиц, – мы только сегодня прилетели с юга и не успели найти место для гнезда. Позвольте у вас переночевать.

– Нет, нет, – опять проскрипела старая качалка, – ищите себе другое место. Я хочу спокойно спать.

Птицы уже собрались покинуть чердак, но мягкий, тёплый голос остановил их. Они не сразу рассмотрели в темноте старую шляпу.

– Летите ко мне, – сказала старая шляпа, – я согрею вас.

«Как прекрасно, что живут на свете старые шляпы», – думали, засыпая, птицы.

С первыми лучами солнца птицы проснулись, расправили крылья и звонко запели, приветствуя пробуждение нового дня.

– Спасибо тебе, старая шляпа, – сказали они. – Нам надо торопиться, ведь у нас ещё нет гнезда.

Поля шляпы потянулись к птицам.

– Милые птицы, – сказала она, – я стара и одинока. О, если бы вы знали, как тяжело чувствовать себя оставленной на съедение моли… Я была бы хорошим гнездом. Останьтесь со мной, пожалуйста.

Птицы переглянулись, чирикнули и спрятались в шляпе. Разве есть гнездо лучше доброй старой шляпы?

Теперь на чердаке всё стало по-другому. Даже старая качалка меньше ворчала. По вечерам птицы рассказывали, что видели и слышали за день. А однажды они принесли добрую весть: скоро книги переселятся с чердака в просторный книжный шкаф. Предсказание птиц вскоре свершилось, и книги действительно переселились в книжный шкаф, рядом с которым жила новая шляпа.

– Вы слышали, – как-то сказала мудрая книга новой шляпе, – старая шляпа стала гнездом.

– Откуда вы знаете? – настороженно спросила новая шляпа.

– Как это откуда? – удивилась книга. – Я недавно вернулась с чердака. Как я счастлива, что наступил день и вспомнили обо мне. Наверное, такой счастливой была и старая шляпа, став гнездом.

– Изменница! – выкрикнула новая шляпа. – Как она могла! Какое унижение! Надо обсудить её поступок со знакомыми шляпами.

Да, старая шляпа была счастлива. Она уже не считала себя старой.

– Я – молодое гнездо, – говорила она и крепче обнимала спящих птиц, чтобы им было теплее.

Летом появились птенцы – пушистые и крикливые. Старая шляпа укрывала птенцов своими полями в ненастные холодные дни, а в жаркие – превращала поля в веер, чтобы уберечь их от перегрева. Она отдавала птенцам всю накопившуюся нежность своей фетровой души.

Наступила осень. Птенцы подросли и стали настоящими птицами, которым пришла пора собираться в полёт, чтобы покорить ещё неизвестные им края.

– Мы будем возвращаться к тебе каждую весну, – сказали птицы, прощаясь со старой шляпой. – Ты жди нас, жди, жди, жди…

И долго ещё в небе звучал благодарный клич.

– Как прекрасно поют сегодня птицы, не правда ли, многоуважаемая гостья? – сказала новая шляпа, обращаясь к вещи в круглой коробке, которую несла хозяйка.

В коробке кто-то хмыкнул.

– Это птицы поют о моей красоте, – продолжила она.

И опять услышала хмыканье.

Больше новая шляпа ничего не стала говорить. Она слушала пение птиц…

Придя домой, хозяйка сняла её с головы и небрежно отбросила в сторону.

Новая шляпа обиделась и тихо, чтобы не услышала хозяйка, сказала:

– Завтра, когда она меня наденет, я не буду такой красивой, как сегодня!.. Ах, я, наверное, вся измята…

Но вот она услышала чей-то певучий голос:

– Какая я красивая! Нет на свете никого краше меня. О, как удобно мне на голове моей хозяйки!

Это был голос шляпы, которую примеряла хозяйка.

Вскоре новая, а теперь уже старая шляпа оказалась на чердаке.

«Возможно ли, чтобы так поступили со мной?» – думала она и никак не могла успокоиться.

Живя на чердаке, новая-старая шляпа думала о прошедшей молодости, о внезапно пришедшей старости, с которой надо смириться…

И однажды она сказала:

– Я завидую тебе, старая шляпа!

Весной новая-старая шляпа тоже стала гнездом, а осенью над чердаком кружились повзрослевшие птенцы. Они прощались со своими гнёздами и кричали старым шляпам:

– Ждите, ждите, ждите…

Виктория Владимировна Беляева.

Историк, писатель, поэт.

Окончила Ростовский государственный университет (ЮФУ), исторический факультет, 2003 г.

Печаталась в журналах и альманахах:

«Ключ», «Просто. Кваша», «Саша и Даша», «Чердобряк», «Чудеса и приключения», «Сценарии и репертуар», «Дошкольная педагогика», «Электронные пампасы».

Лауреат третьей степени Международного литературного фольклорного конкурса «Сказка на новый лад -2022».

Лауреат Третьей Корнейчуковской премии – 2020.

Участник Совещания молодых литераторов в Химках (2023).

Участник писательской резиденции Ассоциации союзов писателей и издателей России (АСПИР) в Приволжском округе (2022).

Алёша Богатырёв и дед Кощеев

Всю зиму и всю весну я ждал малинового лета. Это мама так его называет, потому что на нашей даче в деревне Змеегорыновке всё лето растёт малина. Представляете, такая разная – и красная, и тёмно-вишнёвая, и даже жёлтая. Пахнет она так сладко и вкусно, что голова кружится от радости и предвкушения.

Мама утверждает, что малина, которая созревает здесь, самая лучшая на земле, потому что Змеегорыновка – не деревня, а сказочный уголок.

Я с мамой согласен. Оттого мечтал, как целыми днями стану уплетать разноцветные ягоды, ловить кузнечиков и кататься на качелях, которые папа на дереве соорудил. От этих мыслей мне до щекотки в носу лета хотелось.

И вот оно наконец наступило. Раскрыло окна солнечным ветром и каштановым ароматом, ворвалось, зацвело, обняло ветерком. Потом ещё папа добавил настроения. Пришёл с работы и объявил:

– Семейство Богатырёвых, у нас отпуск. Ни дня не теряем в городе, едем на природу дышать свежим воздухом! Сборы в Змеегорыновку объявляются открытыми.

И мы с мамой от радости запрыгали и закричали: «Ура-а-а!»

Мама стала обнимать меня и смеяться:

– Ну что, Алёша, готов к поеданию малины и борьбе с колорадским жуком?

И я ответил, что готов и не к такому.

А уже на следующий день мы сели на папиного железного коня – это он так машину свою называет, и отправились с ветерком в путь-дорогу. Приехали мы уже вечером. Небо было похоже на переспевшую сливу – тёмное и мягкое, а звёзды, ну точно фонарики, светили ярко-ярко.

Раньше около нашего дома стоял пустой и заброшенный соседний домишко. Никто там не жил, а сейчас тот самый дом тоже ожил, засветился, как огромный светлячок. Папа даже присвистнул:

– Неужели дед Кощей вернулся в свои хоромы? Вот так новости, вот так чудеса!

А потом папа рассказал, что раньше, ещё до моего рождения, в том доме жил дедушка, который точь-в-точь на Кощея Бессмертного походил. И фамилия у него была Кощеев. Когда-то в деревне этот дедушка самым главным был, а потом на пенсию вышел и уехал куда-то. После его отъезда дом запустел, стал тёмным и одиноким.

Мне так сильно захотелось увидеть этого самого деда Кощея, что я утра дождаться не мог. Никогда в жизни я не встречал сказочных героев. Я даже стал представлять, как выглядит сосед Кощеев. Наверное, имеет густую бороду, мохнатые брови и длинный крючковатый нос. Я так отчётливо представил деда Кощеева, что не заметил, как уснул.

Утром папа поднял меня на рыбалку. Мы сели в лодку, взяли удочки, и папа стал рассказывать, что к рыбе относиться надо с уважением. Мальков не обижать: попадутся на крючок – выпускать в реку, чтобы размножались. Да и вообще оставлять природу надо в таком же виде, в каком она тебя встречает. Всё лишнее, вроде мусора, следует с собой уносить, ведь как мы к ней, так и она к нам.

Поэтому салфетки, в которые нам мама бутерброды завернула, мы аккуратно положили назад в рюкзак. Ловле рыбы я быстро обучился. Чего там сложного – сиди тихонечко да гляди в оба, лови момент, когда рыба клевать станет.

Я сидел, покачиваясь на лодке, ловил рыбу, а сам всё думал, когда же мы домой вернёмся и я смогу увидеть деда Кощеева. Как назло, сосед так и не появился.

Даже когда наступил обед, следов его пребывания не было заметно. Я так устал от ранней рыбалки, что даже обрадовался тихому часу.

Тут на форточку около моей кровати ворона села и серьёзно на меня смотреть стала, как будто не ворона она вовсе, а самый настоящий птичий человек. Ну, точно, думаю, волшебное это место – Змеегорыновка. И я тихонечко подкрался к форточке и шепнул вороне, пока родители не слышали:

– Добрая птица, сделай, пожалуйста, так, чтобы я с соседом Кощеевым познакомился! Сил нет терпеть.

Ворона что-то каркнула, и мне даже показалось, что я расслышал: «Карррашо!»

Тут в комнату вошла мама, поцеловала меня и сказала:

– Алешенька, ты уже большой и самостоятельный, поэтому у нас с папой к тебе дело.

Папа хитренько улыбнулся и подмигнул:

– Самое настоящее взрослое дело, Богатырёв-младший.

Я сел и от интереса нос чесать стал, размышляя, что же за взрослое дело у родителей имеется? А папа продолжил:

– Дело, Алексей, вот какое. Нам с мамой срочно в город съездить надо – решили курочек привезти для летнего хозяйства. Будем разводить их и есть экологически чистые яйца. Часа три на дорогу – и мы вернёмся. Ты уж, Алексей, оставайся в доме за старшего. Отдохни, поспи, а мы – туда и обратно.

Я стал тихонько в окно поглядывать. Думаю, надо же, как быстро ворона мою просьбу выполнять начала. Ответил родителям, зевая:

– Конечно, конечно. Раз куры нам нужны, я посплю.

Плюхнулся на подушку, а сам только и жду, когда же машина за поворотом скроется. Слышу, как папин железный конь отъезжает, и ворона снова тут как тут, на форточке сидит, на меня поглядывает. Я с кровати соскочил и говорю ей:

– Добрая птица, времени у меня до приезда родителей немного, но с дедушкой Кощеем познакомиться очень хочется. Вдруг он вернётся в свою сказку, а я так и не увижу его. Раз уж начала помогать, так и не останавливайся, пожалуйста.

Ворона снова каркнула и к забору полетела. Я следом за ней во двор побежал и через дырку в деревянной доске на дом деда смотреть стал. Он не появлялся. Ворона лихо перелетела через забор и уселась на пенёк во дворе соседа. И тут откуда ни возьмись появился огромный-преогромный кот апельсинового цвета, Лохматый, с глазами-блюдцами цвета крапивы. И этот толстенный кот облизнулся и ка-а-а-к прыгнет на пень, где ворона расположилась. Я заметил это и закричал:

– Спасайся, добрая птица!

Ворона даже клюнуть кота в нос не успела. Взметнулась куда-то высоко, наверное за облака спрятаться решила. А этот самый кот сел на пень, стал нос потирать, потом говорит мне обыкновенным, человеческим голосом:

– Ты вообще кто такой и по какому прррраву ворон отпугиваешь?

Я, как услышал говорящего кота, даже икнул от неожиданности. Просто со мной ещё никогда коты не разговаривали на русском языке. Отвечаю:

– Я Алёша Богатырёв, а ворон есть, уважаемый кот, нехорошо.

Кот закинул лапу за лапу, тяжело вздохнул и говорит:

– А если я с голоду помираю, что мне прикажешь делать?

И такие глаза несчастные сделал, таким несчастным голосом заговорил, почти зарыдал. Я тогда предложил:

– Может, тебе сардельку вместо вороны принести?

Кот даже нос тереть перестал и улыбнулся:

– Замурррчательно! Я сардельки больше ворон люблю.

Я решил коту на всякий случай сразу две сардельки принести. Вернулся, а он уже с другой стороны забора, доску приподнял, лапой мне машет. Я тоже пролез к коту, сел с ним рядом на траву. Кот в обе лапы схватил сардельки, уплетает и хрюкает от удовольствия. Я спрашиваю:

– Разве коты хрюкают?

Он отвечает:

– А я всё могу, я ж не просто какой-то там Барсик или Васька, я самый что ни на есть сказочный кот Баюн. Единственный во всём мире. Так-то. Давай дружить с тобой, Алёша Богатырёв, щедрый ты на сардельки человек!

Тут дверь дома деда Кощеева скрипнула – и на пороге появился высокий худой старикан. Совсем не такой, каким я себе его представлял. Ростом, наверное, целых два метра, с тоненькой пепельной бородкой и такими же волосами до плеч, морщинистым лицом и глазами чёрными, как ночное небо. Посмотрел на меня, брови серебряные сдвинул и говорит таким же скрипучим, как дверь, голосом:

– Это что у нас здесь за богатыри, а?

Кот Баюн хвостом лапы обвил и отвечает ему:

– Бессмертныч, да не занудствуй ты уже! Нормальный мальчишка этот Алёшка Богатырёв, сосед наш. Мне, между прочим, целых две сардельки принёс, не пожалел.

Я думаю, а вдруг сосед тоже есть хочет? И спрашиваю у соседа:

– Может, вам тоже сардельку принести, дедушка Кощей?

Сосед уселся на ступеньки дома, поставил локти на колени, на ладони подбородок положил и отвечает мне:

– На что мне сардельки, какая-то это кошачья еда, никакой радости для честного люда. Мне бы малинки, настоящей разноцветной, такая только в Змеегорыновке и водится. Я из-за неё с острова Буяна и приехал в деревню нашу. Нигде в мире больше такой ягоды нет! Хотя бы горстку малинушки – и обратно можно отправляться, дела важные, государственные делать.

Спрашиваю:

– Что за дела, дедушка?

Он вдруг улыбнулся:

– Там, на острове Буяне, мы вместе с Иваном-царевичем и другими экологами чистим водицу от нечисти всякой. Э-э-эх, горе да досада, пока меня здесь не было, все мои кусты малинушки вымерли.

Тут я вспомнил, что у нас на огороде малина только-только поспела и мы с мамой собрали целую миску яркой ягоды. Я только одну попробовать успел. Сладкая, ароматная, вкуснее не придумать!

И тогда я встал и говорю:

– Вы подождите меня минуточку. Кажется, смогу вам помочь. Я быстро вернусь – одна нога здесь, другая дома.

И мигом сгонял за миской с ягодой. Дедушка Кощей как увидел малину, в ладоши хлопнул, борода от предвкушения задрожала. Длиннющие пальцы умыл росой и стал медленно, одну за другой ягодки есть. Глаза от удовольствия прикрыл и головой кивать начал:

– Ай да ягода, ай да радость! Самая что ни на есть настоящая, змеегорыновская. Ну спасибо тебе, Алёша Богатырёв! Век доброту твою не забуду. Сам, небось, не успел полакомиться?

Я говорю:

– Да вы ешьте, ешьте, дедушка, не переживайте. У нас скоро новая малина созреет.

Кот Баюн снова хрюкнул, а потом муркнул:

– Говорю ж, Бессмертный, нормальный он парень, Богатырёв!

А я сижу и думаю, что надо узнать, тот ли он Кощей Бессмертный, о котором в сказках пишут. И тихонько, с уважением спрашиваю:

– Скажите, дедушка, а вы настоящий Кощей из сказок, немножечко злой?

Сосед даже малину есть перестал от моего вопроса. Серьёзным стал и отвечает:

– Я тебе по секрету скажу, только ты об это молчок остальным. Я уже лет двести или триста как не злой. Мы с Иваном-царевичем теперь друзья – не разлей вода. Мир улучшаем, водоёмы очищаем. Но не переписывать же из-за этого все прежние сказки? А новые пока никто не написал. Вот такие дела, Алёша Богатырёв! Накормил ты меня малиной лет на сто вперёд. Спасибо тебе большое. Теперь обратно возвращаться можно, так ведь, Баюша?

Баюн хрюкнул, а потом муркнул:

– Так и есть, Бессмертный. Только я сперва, в знак благодарности, так сказать, Алёше сказ баюнский пропою. А потом и в дорогу отправимся. Хочешь услышать самую волшебную историю на свете, Алёша?

Я закивал изо всех сил. Тогда кот подвинулся. Я сел рядышком, а он забаюкал:

– В некоторрром Царстве, в Змеегорыновском государстве жил-был богатырь славный, и звали его Алёша. Был у него конь Сивка Бурка, да такой быстрррый, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Я слушал песню кота Баюна, и глаза сами собой закрылись. И прискакал ко мне конь с золотой гривой, стал около меня и говорит:

– Поехали со мной по городам и весям, Алёша?

И я закричал:

– Поехали!

Вдруг откуда-то издалека раздался голос папы:

– Приехали, Богатырёв-младший, приехали!

Я открыл глаза и увидел, что лежу в своей кровати, а рядом ни кота Баюна, ни дедушки Кощея нет, только та самая ворона на форточке. Смотрит на меня, клювом перья чистит.

В комнату папа и мама заходят. Я спрашиваю:

– Купили курочек?

Мама улыбнулась и отвечает: