Тайна старинной усадьбы

Глава 1. Побег

Зеркальная поверхность подернулась призрачной дымкой. В глубине задрожал, разрастаясь, темный силуэт. Поверхность покрылась сетью тонких трещин, послышался хрусткий треск. Несколько кусков стекла выпали и с тихим звоном упали на кафельный пол. Сквозь прорехи из зеркала в комнату потекли струйки дыма и остро запахло гарью. Меня сковал страх, не двигаясь, широко распахнув глаза, я наблюдала за происходящим.

В руках крепко держала камеру, прижимая ее к животу, и пальцем автоматически нажимала на кнопку спуска. Дышать становилось все труднее, дым затягивал комнату, в глубине зеркала полыхнул огонь. Я дернулась от страха, наконец-то очнулась, отшатнулась и выбежала из комнаты. Рюкзак за спиной ужасно мешался. Не успела сделать и пары шагов, чуть не упала, ногой зацепившись за валяющиеся на полу битые кирпичи. Рукой уперлась в стену, из комнаты донесся грохот разбитого зеркала и громкий стук. Дом заходил ходуном. От неожиданности споткнулась, рука соскользнула со стены, а я рухнула на пол, все так и сжимая в руках камеру. На меня с потолка посыпалась пыль и штукатурка, я сжалась в комок, застонав от боли. В бок упирались обломки кирпичей и досок. Что-то царапнуло щеку, я провела рукой по лицу и взглянула на ладонь, на ней алели капли крови.

Оскальзываясь на грязном полу, я проползла на коленях пару метров, не с первой попытки, но поднялась на ноги и, пошатываясь, побежала по коридору заброшенного дома. За разбитыми стеклами окон сгустились густые синие сумерки. В доме стало совсем темно, я неслась вперед практически наощупь. Обернулась через плечо, но увидеть что-либо в кромешной тьме не представлялось возможным. Снова споткнулась, однако на этот раз чудом, но на ногах устояла. Добралась до лестницы, ведущей на первый этаж усадьбы. Спустилась вниз, цепляясь за кованные металлические перила, болтаясь из стороны в сторону, едва удерживая равновесие. Побежала к распахнутой входной двери, что-то ударилось в стену за моей спиной, я пригнулась, едва не выпустив камеру из рук. Понеслась по ступеням крыльца и дальше по заросшей травой тропке, мимо старых лип к воротам, возле которых я припарковала свою машину. Сердце колотилось о ребра, его стук заглушал все звуки вокруг, дыхание сбилось, вырываясь из горла рваными хрипами. Наконец, впереди из тьмы выплыли контуры кованых ворот и старенькой «нивы» за ними. Я с силой дернула на себя металлическую створку ворот, она легко распахнулась, от неожиданности я чуть не свалилась на землю. Шагнула на трясущихся ногах вперед, стянула с плеч рюкзак, с трудом выудила ключ от машины из внутреннего кармана, пальцы не слушались. Я нажала на кнопку сигнализации на брелоке.

Сигнализация пискнула, вспыхнули фары, я резко остановилась, словно налетела на невидимую стену, и затаила дыхание. В яркой вспышке света фар увидела черную антропоморфную удлиненную фигуру у густого кустарника неподалеку от машины. Я моргнула, на сетчатке глаза отпечатался отсвет вспышки. Подождала, пока глаза снова привыкнут к темноте, в панике оглядываясь вокруг, понимая, что разглядеть темную фигуру без света в ночных сумерках невозможно. От страха задрожали руки, лоб покрылся холодным потом, меня затрясло. Глаза постоянно возвращались к тому месту, где я увидела фигуру, надолго отвести от него взгляд было выше моих сил. Вспомнила, что все еще держу брелок в руке, еще раз нажала на кнопку, вспышка света, никого. Еще одна вспышка, я крутанулась вокруг своей оси, снова никого. Вспышка….

На ватных ногах, почти ничего не соображая, прошла пару осторожных шагов, но, не выдержав напряжения, бегом рванула к машине, дернула за ручку водительской двери. Заперто. Нажала на брелоке кнопку сигнализации еще раз, вспышка. Черная фигура маячила в воротах, как-то кривовато покачиваясь. Я распахнула дверь, проскользнула внутрь салона, камеру и рюкзак бросила на пассажирское сиденье. Меня так колотило от страха, что я не с первого раз попала ключом в замок зажигания. Мысли в голове сковало от ужаса, провернула ключ, двигатель завелся, машина рванулась вперед и заглохла. Я всхлипнула, закрыла глаза и повернула ключ еще раз, получилось. Распахнула глаза, бросила взгляд на усадьбу, скрытую за кронами лип. Закусила губу до крови, чтобы не заорать: в одном из окон ярко горел свет, я схватила камеру и нащелкала несколько кадров. Огонь погас, снаружи поднялся ветер, покачнулась створка ворот.

Бросила камеру на сиденье и вдавила педаль газа в пол, машина, взвизгнув шинами, сорвалась с места, я едва успела дернуть руль, чудом избежав столкновения с деревом.

Выехала на подъездную дорогу, поминутно бросая взгляды в зеркало заднего вида. В лобовое стекло светил тусклый диск полной луны, другого освещения здесь не было. Машина на полной скорости ехала вперед, мимо проносились силуэты высоких сосен, кряжистых дубов. Ветер швырнул в стекло пригоршню прошлогодних листьев. Вырулила на шоссе, вдоль полотна дороги ярко горели фонари, мимо проносились встречные машины. Паника понемногу начала отпускать. Футболка липла к потной спине, волосы лезли в глаза.

Адреналин схлынул, накатила сонливая апатия, а следом злость. Я ругала себя на чем свет стоит. Идиотка, искательница приключений на пятую точку. Поехала в заброшенную старую усадьбу – поснимать. Больше ведь снимать нечего, ну конечно!

До дома я домчала в рекордные сроки, хотя до усадьбы ехала больше получаса, утыкаясь носом в карту, и едва не проехала нужный поворот, но сейчас паника гнала вперед. Уличные фонари в деревне еще не зажгли, небо затянули облака, выходить из машины катастрофически не хотелось, но не ночевать же здесь, в самом деле. Бормоча проклятья вполголоса, я выбралась с камерой из машины, нажала на кнопку брелока, таращась на свет фар испуганным кроликом. Не заметила никаких фигур, судорожно вздохнула и потащилась к дому. Ввалилось внутрь, включила верхний свет и уставилась на растоптанные кроссовки моего бывшего парня, валяющиеся у двери в кладовку. Положила камеру на тумбочку. Да что же за вечер такой! Тихо ругаясь себе под нос, скинула ботинки и, громко топая, прошла вперед по коридору. Из распахнутой двери гостиной доносились звуки стрельбы и чьи-то крики. Фильм смотрит, гад такой! Вошла в комнату и заскрипела зубами. Он сидел в моем любимом кресле и лопал мой ужин прямо со сковороды, жареную картошку с котлетами. Заметил меня, вытаращил глаза, подавился куском котлеты и закашлялся. Я подошла к креслу, нависла над Ником и от души огрела по спине. Кашель резко смолк. Ник покраснел, потом побледнел и щелкнул пультом. Экран телевизора погас, я молча сверлила его злым взглядом.

– Что ты, скажи мне на милость, здесь делаешь?

– Настен, я, конечно, не придираюсь, но ты в курсе, что похожа на главную героиню ужастика? – он красноречиво махнул рукой в мою сторону.

Я нахмурилась, надо же, угадал, паршивец, но я ему в этом не признаюсь даже под страхом смертной казни.

– Я гуляла в лесу, упала! – рявкнула я.

– Упала? В какой овраг и сколько раз? – ехидно поинтересовался он.

– Не переводи тему разговора, мы расстались шесть месяцев назад, так что ты делаешь в моем доме?

Ник подумал пару минут, почесал затылок, а затем выдал:

– В моей квартире проводят дезинфекцию!

– Да что ты говоришь? Кого же будут травить в твоей квартире, если все тараканы сидят здесь, – я постучала по его голове.

– Ха-ха, ну хорошо, я скучал.

– Перевожу с языка несносных паршивцев! Меня опять вышвырнули с работы и нечем платить за квартиру.

– Всегда говорил, что ты умная.

– А ты гад, и я тоже твердила это на протяжении полутора лет. Только ответь, а с чего ты взял, что нормально вот так вваливаться ко мне практически ночью и уничтожать мой ужин? – я ткнула пальцем в сковородку, мы вместе взглянули на оставшуюся там горстку картошки и надкусанную котлету.

– Я закажу пиццу?

Ник похлопал по карманам, нашел телефон и радостно помахал им в воздухе перед моим носом. Я топнула ногой и молча указала на дверь в соседнюю комнату. Ник взглянул на экран телефона и скис, часы показывали без четверти десять, а единственная пиццерия в нашей провинции работала до восьми, он вздохнул и без дальнейших пререканий встал с кресла и утопал по указанному направлению. Схватив сковороду, я подошла и громко стукнула в дверь, она мгновенно распахнулась, я пихнула ошарашенному Нику сковороду в руки и, развернувшись, ушла в ванную. Подошла к раковине и устало взглянула на себя в зеркало. Одежда грязная и местами порвана, на брюках зияли две огромные дыры, темные длинные волосы спутались, на щеке царапина с засохшим потеком крови и вся сверху донизу в пыли и побелке. Застонала, стащила одежду, сунула в мусорное ведро и потопала в душ.

Глава 2. Фотографии

Я долго с остервенением смывала грязь и паутину липкого страха, старательно намыливаясь мочалкой. Застонала от боли, дотронувшись до отбитого о камни бока, синяк будет знатный, нужно поискать в аптечке мазь.

Вспомнила истории о призраках старой усадьбы, которые мы слышали еще в детстве. Кровавые подробности в ошеломляющем количестве прилагались. Однако до сего дня я не воспринимала их всерьез, мало ли что болтают люди о старых домах. В усадьбу мы с друзьями приезжали лишь раз, перед выпускным. Всю дорогу пересказывали друг другу жуткие истории, выдумывая некоторые подробности прямо на ходу. Накрутили сами себя до предела, побродили по первому этажу, вздрагивая от каждого шороха. Удрали мы оттуда быстро, не прошло и часа, теряя кроссовки – следом за одной из девчонок, уверяющей, что она увидела черную тень.

Кстати, про кроссовки это не фигура речи, друг Ника обнаружил на обратном пути, что щеголяет одной ногой в дырявом носке. В доме же, очевидно, у нас сработал коллективный разум большой испуганной компании.

Подбил нас на вылазку Ник, он как раз недавно получил права и гонял на ржавой копейке деда. Первый парень потока, шебутной, веселый, любимец девушек, собак и котов.

Как я затесалась в эту компанию, не поняла сама, мы с подругой готовились к поступлению в университет и всю весну просиживали в читальном зале библиотеки. Не успели в тот день выйти на свежий воздух, как напротив затормозила вышеупомянутая копейка, и к нам подошли трое одноклассников во главе с Ником. Мы увлеклись разговором, а спустя двадцать минут, соревнуясь в сочинении страшилок на ходу, дружно катили к усадьбе.

Старые деревенские истории про местную заброшку оригинальностью не отличались. Несчастные возлюбленные, коварные родственники, ведьмы, упыри и странные пожары.

Вынырнула из воспоминаний, закрыла воду и вышла из душевой, кутаясь в теплый и такой уютный махровый халат. Прошлепала босыми ногами на кухню и удивленно замерла у входа. Ник стоял у плиты в моем фартуке с лопаткой в руке. На столе стояла миска с овощным салатом, на тарелке красовались картофельные оладьи, в вазочке белела гладь сметаны. Я сглотнула, не ела с самого утра, если, конечно, утренний кофе с одной конфетой можно считать едой. Я уселась на стул и цапнула с тарелки пышущую жаром оладью, откусила приличный кусок, едва не застонав от удовольствия, невероятно вкусно, или это я такая голодная…

– Исправился и вернул долг, – помахивая лопаткой, улыбнулся Ник.

– Котлет нет, – все-таки поддела я, уминая вкуснющие горячие оладьи.

– У тебя пустой холодильник, – взмах лопатки по направлению к белому монстру выпуска прошлого века.

– Я в курсе, не доехала до магазина, но я-то надеялась, что свой ужин слопаю сама! Без непрошеных помощников! – ворчливо попеняла я, вытерла масляные пальцы о салфетку и запустила ложку в миску с салатом.

Ник предпочел пропустить мое нытье мимо ушей, он выключил конфорку, стащил фартук, плюхнувшись на стул, стоящий напротив. Пододвинул мне кружку с чаем. Я подняла на него глаза, он взъерошил черные волосы, голубые глаза смотрели на меня непривычно серьезно. Я сделала глоток чая: черный и сладкий, как я люблю – подхалим!

– Насколько ты собираешься у меня задержаться? – буркнула я.

Он широко улыбнулся, я угрюмо нахмурилась.

– На пару месяцев, – выдал с поразительным спокойствием этот будущий труп.

Чай от возмущения пошел не в то горло, я закашлялась, он легонько хлопнул меня по спине, я с трудом подавила желание надеть миску с салатом ему на голову.

– Пару месяцев? Ты издеваешься? И скажи, пожалуйста, почему у меня? Больше пожить не у кого?

– Не у кого! – ехидно ухмыльнулся паршивец, глядя мне прямо в глаза, я моргнула и сумела-таки отвести взгляд, пытаясь вспомнить язвительные слова, только долю секунды назад вертевшиеся на языке, но голова, как назло, была раздражающе пуста, мысли трусливо разбежались по углам.

Я открыла было рот, высказать паршивцу все, что о нем думаю, как вдруг что-то сильно ударило в окно, стекло задрожало, тихо позвякивая. Вздрогнув, я съехала на край стула, чудом не свалившись на пол. Еле успела вцепиться пальцами в стол. Ник мигом перестал ухмыляться, встал и, отодвинув штору, выглянул в окно, обернулся и молча покачал головой. Никого. Подошел ко мне вплотную, разглядывая мое перекошенное от страха лицо.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Нет, не хочу, – огрызнулась я, села поровнее, скрестив руки на груди.

– Да, в общем, я и так все понял, – фыркнул Ник. – Основываясь на логике и твоему запыленному, растрепанному и загнанному внешнему виду по возвращении домой, делаю логичный вывод – ты побывала в заброшенной усадьбе. – Уперев руки в бока, навис надо мной. – Я прав? Ты что-то там увидела, раз удирала, сдирая колени в кровь. У тебя, кстати, еще царапина на щеке.

Ник провел пальцами по моей скуле, меня окутал пряный и такой знакомый аромат его духов. Я взбесилась окончательно. Нет, вы на него посмотрите, сыщик недоделанный! Кровь застучала в ушах, я скрипнула зубами.

– Прав, – рявкнула, вскочила на ноги, мы едва не стукнулась с Ником лбами, он вовремя успел отшатнуться. – Купила камеру, проезжала мимо заброшки и решила поснимать.

– Поснимала? – елейно уточнил Ник, подошел ко мне еще ближе, я сглотнула, кивнула, изо всех сил стараясь сохранять последние жалкие крохи спокойствия. – Получилось? – его губы невесомо скользнули по моим, дыхание перехватило.

Я отступила на шаг, сама от себя подобного финта не ожидая, схватила со стола тарелку с оладьями, проворно выскочила в коридор и влетела в свою комнату, захлопнув ногой дверь. До меня долетел громкий и донельзя ехидный смешок Ника из кухни. Наглая кошачья морда, и почему я не могу на него спокойно реагировать? Шесть месяцев ведь прошло! Кипя от злости, я пыхтела, как закипающий чайник, стоя у двери. В полотно двери в районе моих лопаток раздался вкрадчивый стук, я отпрянула от нее, как ошпаренная.

– Настя, открой, мне правда очень интересно, что ты увидела в доме?

Одной рукой придерживая тарелку, распахнула дверь. За ней обнаружился Ник с миской салата в руках, он бочком втек в комнату. Я молча развернулась и протопала к компьютерному столу, поставила тарелку на стол рядом с клавиатурой. Спиной почувствовала тепло тела Ника, он подошел совсем близко и… поставил миску рядом с оладьями. Не оборачиваясь, я попросила:

– Принеси, пожалуйста, камеру из прихожей, я ее там оставила. Посмотрим, что наснимала в усадьбе, раз тебе так интересно. Не могу же я позволить тебе мучиться, а потом погибнуть во цвете лет от неудовлетворенного любопытства. Хотя…

Он поцеловал меня в макушку, тепло исчезло, я стекла на стул, нажала на кнопку на блоке питания старенького компьютера. Взвыл вентилятор, замерцал экран монитора. Шаги Ника приблизились к комнате, рядом со мной бухнулся стул из кухни. Шустрый какой! Ник протянул мне карту памяти, камеру поставил на подоконник. Я вставила карту в слот, щелкнула мышкой, открывая последнюю фотографию. Мы с Ником молча уставились на мутную картинку. Ближе к левому краю фотографии сиял огонек, окруженный разнообразными оттенками темноты. Фото, которое я сделала, сидя в машине.

– Что это? – поинтересовался Ник, наклонившись к самому экрану, практически утыкаясь в него носом.

– Свет в окне, он загорелся после того, как я выбежала за ворота и добралась до машины.

Ник нахмурился, наклонил голову, протянул руку, положил на мою и моим же пальцем щелкнул кнопкой, перелистывая фото. Машина, свет фар, черная тень у кустов, я понятия не имела, в какой момент сделала это фото. Ник присвистнул.

– Так ты их тоже видела!

Открыв рот, я ошеломленно уставилась на него. Он посерьезнел, вздохнул, откинулся на спинку стула.

– В школе я в гордом одиночестве отправился в усадьбу вечером. На своем стареньком велике – в начале десятого класса. Дури в башке было много, и захотелось острых ощущений. Некоторое время побродил с фонарем по первому этажу, удивляясь, что хоть дом, конечно, и пришел в запустение, но привычных печальных итогов забредания в здание бомжей и молодых идиотов не было: ни граффити, ни битого стекла, ни, хм… специфического запаха. Поднялся по лестнице на второй этаж. Луч фонаря скользнул по темному провалу дверного проема, я заметил краем глаза черную длинную тень. Фонарь вылетел из руки, отлетел в сторону, ударился об пол и погас. Впереди что-то промелькнуло, хлопнула дверь. Я опрометью кинулся из усадьбы, вскочил на велосипед и побил пару рекордов, добираясь до дома. Протрясся всю ночь под одеялом, а утром мне стало невыносимо стыдно. Всегда считал себя смельчаком, а из усадьбы удирал как трусливый заяц.

– А зачем подбил нас поехать тогда в усадьбу – перед выпускным?

Он повернулся ко мне, его теплая рука все еще лежала на моей. Я таращилась в монитор, старательно делала вид, что не замечаю ни его взгляда, ни прикосновения.

– Выделывался, пытаясь привлечь внимание серьезной брюнетки с карими глазами. Не мог понять, как вытащить ее из библиотеки на прогулку.

– Ха-ха, ну конечно, – автоматически щелкнула мышкой, повернулась к экрану, вскрикнула, схватила Ника за локоть, вскочила со стула и отбежала к двери, утаскивая парня за собой.

Глава 3. Прошлое

Оба стула с оглушительным грохотом рухнули на пол, Ник непонимающе на меня вытаращился, я дрожащей рукой указала на монитор. Он обернулся и, поперхнувшись, притянул меня к себе. Оказывается, я, даже валяясь в коридоре на полу усадьбы с закрытыми глазами, не теряла времени даром и нащелкала несколько занятных кадров.

Длинный туннель коридора, освещенный вспышкой камеры, в центре стояли группой длинные черные силуэты, пять штук, их было ровно пять. Я присмотрелась, да нет, не группой, один призрак маячил в стороне от остальных и был заметно насыщеннее и темнее, больше похожий на черную дыру на сером фоне. Ник нахмурился и шагнул обратно к столу, я нерешительно поплелась следом за ним.

– Пятеро, – почему-то иррационально обрадовался Ник. – Если верить книге, именно столько призраков и бродят по усадьбе.

– Книге? Какой книге? – я ошалело уставилась на него.

– Подожди, расскажи сначала, что еще необычного и сверхъестественного ты видела в усадьбе?

– Все, что я видела, есть на фотографиях: фигуру у ворот, огонь в окне и зеркало в комнате. Пролистай дальше снимки. Вот смотри, эту фотографию получилась сделать совершенно случайно, я упала на пол и, видимо, нажала на спуск, сама не заметила как. Дом затрясся, на меня посыпалась пыль, я зажмурилась, но началось все именно с зеркала.

Не утерпев, я мышкой дощелкала до кадров из комнаты, руки у меня в тот момент дрожали, и большинство кадров вышли уж слишком размытые, где зеркало, где шкаф или стена – не разберешь. Мы отобрали несколько наиболее четких фотографий и изучающе уставились на них. Зеркало в тяжелой металлической раме, объёмные цветы, листья, красивый когда-то был орнамент. Темная амальгама, паутина трещин и яркое пятно в центре стекла. Я вспомнила расположение зеркала в комнате, напротив него было окно, сбоку дверь в коридор.

– Интересно, а что находилось за твоей спиной? – спросил Ник, он, очевидно, пришел к тем же выводам, что и я.

– Хм, окно – не разбитое, кстати, думаешь, огонь – это просто отражение?

Он пожал плечами.

– Не понятно, но допустим это так, комната, а соответственно и зеркало находились на втором этаже. Представить, что кто-то ради шутки залез по стене к окну и засветил в зеркало фонарем, сложновато, согласись.

– Соглашусь, конечно, а если светили за зеркалом? Оно огромное, выше меня, стена позади зеркала – внутренняя, не внешняя, а значит, в ней может проходить потайной ход.

– Хм, идея. Ты не осматривала его сзади?

– Нет, не осматривала, – помотала головой я. Жалея, что даже и не подумала об этом, хотя возможность и немного времени для осмотра, прежде чем начались пугающие странности, у меня были. – Не за тем я притащилась в усадьбу, искать тайны я не планировала, а просто хотела поснимать.

Ник молчал, я многозначительно кашлянула, он рассеянно взглянул на меня, я выразительно подняла бровь. Его взгляд обрел осмысленность, и наконец-то он начал рассказ:

– Ах да, книга! В начале 2000х годов, когда только ленивый не выдумывал завиральные байки о зеленых человечках, призраках и вампирах, один из наших краеведов тоже решил примазаться к великим мистикам и провел, а позже и издал исследование истории нашей усадьбы. Мне эта книженция попалась на глаза случайно, в гостях у деда, автор втюхивал ее всем местным. Скорее всего, остальные экземпляры давно отправились на помойку, но дед у меня домовитый и вещи зазря выбрасывать не любит. Естественно, большая часть так называемых «фактов» из книги – выдумки чистой воды. Однако один неприглядный штрих к портрету бывшего владельца усадьбы, как оказалось, соответствует истине, судя по его поступку. Яков Шелестов, купец. Он выкупил разрушенное имение с лесными угодьями в нашем уезде. Дворянская семья, жившая в нем до 1789, сгинула один за другим от чумы, что лютовала несколько лет в этих местах. Новый хозяин начал постройку усадьбы, только был он непередаваемо скуп. Камни и кирпич с фундамента развалин старого имения приказал использовать для строительства своей усадьбы. Позже, узрев на заброшенном кладбище склеп, не побрезговал и его приспособить под стройку.

– В склепе была похоронена та дворянская семья?

– Да, если верить книженции, купец лишил их и посмертного пристанища. Куда дел гробы с телами, загадка. Я успел выяснить главное, порылся в архиве, та семья состояла из четырех человек. Супружеская пара, дочь и ее муж, оба были двадцати лет отроду.

– Всего четверо? – переспросила я. – Маловато для семейных склепов.

– Четверо! – кивнул Ник. – Они, как и купец, приехали сюда издалека, в новое, недавно отстроенное имение. Вот так – въехали в новенький дом и сгинули.

– Проклятая земля какая-то! – покачала я головой.

– В точку! – покивал Ник. – Купец, не успев переехать в усадьбу с молодой женой, начал пить по-черному. Жена сбежала с молодым любовником, а сам Яков сгорел в собственной спальне. Пожар произошел по неизвестной никому причине. По крайней мере, в книге история преподносилась именно так! Что в этой писанине правда, а что вымысел бойкого автора, понять сложно.

– Итого пятеро призраков! – подытожила я, вернула фото с коридором, разглядывая силуэты на экране. – Подожди, ты что, сам рылся в архиве?

Я внимательно осмотрела Ника со всех сторон. Он хмыкнул и поднял руки вверх.

– Представь себе, и не надо так выразительно на меня смотреть! Да, я сам рылся в архиве. И знаешь что? Мне понравилось! Сродни поискам клада.

– Невероятно! Это все, что ты нашел в архиве?

– Я вообще-то только начал, а бумаги там в полнейшем беспорядке.

– Вот в чем дело! Ты хочешь, чтобы я помогла тебе рыться в архиве? Сощурила подозрительно глаза, вот только достоверно разыграть возмущение не вышло, любопытство оказалось сильнее, да и история уж больно занимательная. Ник взглянул на меня, мгновенно все понял по моему лицу и рассмеялся.

– Не старайся разыгрывать равнодушие! Тебе ведь интересно, я вижу по твоим глазам!

– Интересно, не отрицаю, – не стала отпираться я. – Однако мне хотелось бы знать, что ты хочешь выяснить, а главное, как планируешь воспользоваться полученными фактами? Ну, если мы их все же найдём.

– Для начала раскопать все детали старой истории и выяснить правду, – бесхитростно признался Ник. – Что произошло с теми людьми, действительно ли в усадьбе водятся призраки. Ну а если в усадьбе никаких призраков нет и в помине, а людей пугает альтернативно одаренный шутник, вывести его или их, если шутников несколько, на чистую воду. После чего настрочу свою документально-достоверную книжонку и подарю тебе авторский экземпляр с автографом.

– Идет, я помогу, но тебе придется взять меня в соавторы, – деловито кивнула и тут же широко зевнула, уткнувшись лицом в ладони.

– Без проблем. Я так и думал, что тебе идея понравиться! – самоуверенно заявил тот.

Он протянул руку к моей щеке, я слегка шлепнула по ней, Ник нахально ухмыльнулся. Взглянула на часы внизу экрана, почти одиннадцать. Глаза начали слипаться, мысли походили на кисель, пора обработать раны и спать.

– Все, засыпаю, Ник, марш к себе в комнату, я просто валюсь с ног.

– Подожди! Минуту!

Он достал из кармана брюк смартфон и провод, подключил к компьютеру, скопировал папку с фотографиями из усадьбы. Поцеловал меня в висок и, насвистывая, удалился в свою комнату. Я проводила его недоуменным взглядом, настораживали меня его новые повадки, но сил на обдумывание подозрительного поведения Ника не осталось. Завтра!

Подошла к двери и спустя пару секунд раздумий закрыла ее на ключ, торчавший из замка. Камеру поставила на полку в стенной шкаф, закрыла окно, плотно задернула шторы. Обработала царапины на коленях, щеке и ушибленный бок, шипя от боли, переоделась в пижаму. Добрела до кровати и мгновенно уснула, свернувшись под теплым одеялом клубком.

Утро наступило непозволительно скоро, я проснулась в дурном настроении, сонно потянулась, охнула и застонала, все тело ломило, ушибленный бок стянуло тянущей болью. Скатилась неловко с кровати, нацепила тапки, прошаркала к двери. Распахнула ее, сделала еще один шаг по инерции и уткнулась носом в голую грудь Ника. Дернулась в попытке отшатнуться, но от резкого движения бок пронзила боль. Сцепив зубы, уперлась в грудь Ника лбом, боль понемногу начала утихать. Он обнял меня за плечи и спросил:

– Помочь?

Я в отчаянии замотала головой, он вздохнул, сунул мне в руку обезболивающую мазь и довел до ванной. Прошаркала внутрь, смахивая слезы с глаз, осторожно, стараясь не делать резких движений, скинула верх пижамы. Осмотрела бок, синяк заработала впечатляющий. Пока втирала мазь, размышляла над непривычно деликатным поведением Ника.

За те полтора года, что мы встречались, он больше походил на ураган, веселый и временами чересчур навязчивый. С ним никогда не бывало скучно, но беда в том, что его бесшабашное поведение перекидывалось на все стороны жизни. Он постоянно менял работу, частенько просиживая вообще без нее, мог в любое время дня и ночи сорваться к друзьям, не потрудившись даже предупредить.

Флиртовал он тоже всегда и везде, не взирая на моё присутствие. В конце концов, я смертельно устала от присутствия в своей жизни великовозрастного ребенка, и мы расстались. Ник исчез на полгода, а сейчас вернулся и ведет себя как нормальный человек. Вот и не верь после этого в подмену людей инопланетянами или злобными феями! Иного разумного объяснения этому феномену придумать не смогла.

Глава 4.  Архив

Позавтракали мы остатками картофельных оладьев и направились к зданию нашей местной администрации, с торца которого и располагался архив. Ник и я оделись как под копирку, натянули спортивные штаны, толстовки с капюшоном, кроссовки. Вручила Нику рюкзак с камерой, он осторожно закинул его на одно плечо.

На улице из-за туч выглядывало весеннее яркое солнце, в придорожных кустах громко пели птицы. Из густой кроны невысокого клена, мимо которого мы прошли, выпорхнула целая стая воробьев, покружили над нами и, весело чирикая, перелетели на дикую яблоню. На деревьях зеленели молодые листья, воздух был наполнен свежестью и терпким запахом скошенной травы. Весна пришла в этом году рано и весь апрель радовала нас теплом и ночными ливнями, трава вымахала быстро и уже понадобился покос. Зато конец мая выдался сухим, дождей было всего несколько, да и те мелкие и короткие.

Улицы были пусты, будний день, среда, все разбежались по рабочим местам. Мы неторопливо миновали новый спальный район в нашем небольшом областном пригороде, частные дома перемежались обычными панельными многоэтажными кварталами. Вскоре мы вышли к центральной улице. Здесь располагались магазины, торговый центр и другие необходимые заведения для полноценной жизни. По пути забежали в местную пекарню, шутливо препираясь и споря о вкусовых качествах булочных начинок, накупили плюшек, два картонных стаканчика кофе и несколько бутылок воды.

Недавно отремонтированное здание администрации радовало взор красными кирпичами кладки, пластиковыми окнами, зеленым газоном у входа. Ник галантно – пинком открыл тяжелую металлическую дверь, пропуская меня вперед. Стараясь не расплескать кофе, прошла внутрь и вздрогнула, я словно оказалась в прошлом: небольшой коридорчик, обшарпанные стены, покрашенные в светло-зеленый цвет, спутанные полосы проводов под потолком, скрипучий пол, застеленный протертым линолеумом, тусклый свет одной голой лампочки.

– К кому нам нужно обратиться, чтобы нас пропустили в архив? – обернулась я к Нику, тот с сияющей улыбкой вытащил из кармана штанов связку ключей, отделил один из них – реечный, длинный, прямой и, сияя как медная монета, помахал им в воздухе.

– Ключ есть, открываем дверь и закапываемся по уши в пропыленную старину.

– Откуда у тебя ключ, – я наморщила лоб, пытаясь вообразить ответ на этот вопрос. Воображения мне катастрофически не хватало, но я все же решила озвучить самое правдоподобное предположение вслух:

– Ты что, его у кого-то стащил?

– Нет, я здесь работаю, в архиве, – кивок в сторону металлической двери, я почувствовала, как моя челюсть падает вниз.

– Ты? В архиве?

– Да, именно здесь я и работаю. Видишь, я стал на путь исправления. Ну, если честно, устроился сюда три месяца назад, когда не смог найти никакой другой работы, но, как я уже сказал, сам не ожидая втянулся. Хотя, как ты понимаешь, зарплата здесь копеечная. Однако я как раз недавно переехал в поселок, в наше семейное родовое гнездо, освоил науку огородничества и научился жить по средствам, – тихо выложил Ник, подошел ближе и, кивнув на дверь слева по коридору, перешел на шепот. – Все, идем, время неумолимо, обсудим личные вопросы позже. И говори потише, вот там работает Марина Ивановна – бухгалтер, у нее в кабинете ремонт, вот и сослали ко мне в подземелье, милая старушка, но неудержимая сплетница и слух у неё как у совы.