Неизвестные скифы. Том II. В пути на новую родину

Глава I. Дата прихода скифов в Европу

По той простой причине, что началом любого повествования сужит дата, с которой такое повествование и начинается, стоит поискать такую дату и в нашем случае. Существует ли такая дата в скифской истории? Оказывается, существует.

Ряд первоначальных изысканий дают основание принять за дату прихода скифов в европейские степи 723 год до нашей эры. Основывается такое утверждение на двух показателях: первый показатель – это данные археологии. Второй же показатель – это письменные источники.

Данные археологии позволяют зафиксировать то, что примерно в это время (в 723 году до нашей эры) в степной полосе междуречья Дона и Днепра появляются памятники новочеркасской культуры, а в Прикамье – ананьинской культурно-исторической общности (ананьинской археологической культуры), ведущей свои истоки из степей Южного Урала.

Письменные источники фиксируют другое событие – дату появления в Закавказье киммерийцев, что косвенно указывает на какие-то события, произошедшие в Прикавказье1 и послужившие причиной необходимости переселения киммерийцев на новые территории. Об этом времени Павел Оросий писал следующее: «Сокрушительное вторжение киммерийцев и амазонок в Азию произошло в 30 год от основания Рима»2. Поскольку датой основания Рима считается 753 год до нашей эры3, то датой произошедших событий может быть только лишь 723 году до нашей эры.

Если руководствоваться здравым смыслом, как и событиями произошедшими в это время на территориях, находящихся к северу от Кавказского хребта, то перемещение части населения, проживавшего на этих территориях, на новые территории, не только необходимо чем-то объяснять, но и иметь в виду, что такие события происходили неоднократно, то есть, были растянуты во времени. К примеру, носитель новочеркасской культуры, которого как раз и считают киммерийцами, переселялся не только на запад (в степи Северного Приазовья), но и на юг (в Закавказье), да еще и неоднократно. Да к тому же, еще и в разное время.

Но тут появляется вполне себе закономерный вопрос, чем было вызвано переселение киммерийцев в Закавказье? Ростом численности самого населения новочеркасской культуры, или же реакцией на вторжение на территорию новочеркасской культуры соседей.

Есть тут и второй вопрос, как связано вторжение киммерийцев в Закавказье с появлением в европейских степях сколотов? И связано ли? Все дело тут в том, что приход предков скифов в волго-донские степи произошел намного позже 723 года. Сам факт появления сколотов в Закавказье зафиксирован в ассирийских клинописных источниках, датируемых временем правления ассирийского царя Асархаддона (680–660 гг. до н.э.)4. Именно это время названо временем появления в Закавказье нового населения, называемого всеми исследователями скифами. Да и Геродот об этом не забыл упомянуть в своей Истории.

И вот тут появляются два очередных вопроса. Первый вопрос звучит так, а был ли в 723 году контакт между киммерийцами и сколотами? Если он был, то это многое объясняет в причинах появления киммерийцев, как в Закавказье, так и к северу от Азовского моря. Но если такого контакта не было, то придется объяснять, кто был виновником появления киммерийцев не только в Закавказье, но и в степях Северного Приазовья?

Второй вопрос не менее интересен, кто подразумевается под киммерийцами в это время, новочеркасцы или же какой-то другой народ?

На эти и другие вопросы нам предстоит предоставить читателю ответы, а за одно и ознакомить его с обстановкой, царившей в то время как к северу от Кавказских гор, так и к югу от них.

При этом необходимо будет учесть то, что сколотам необходимо было время не только для того, чтобы проникнуть на новые территории (в Приволжье), но и закрепиться на них, отстояв свое право на проживание на этих территориях. Кроме того, вторжение в Закавказье не могло произойти в отсутствие у сколотов достаточного для этого количества сил (войск). Сделать это собственными силами сколоты могли только лишь в том случае, если в их стране достаточно длительный срок господствовал мир, благодаря которому численность населения сколотов значительно возросла. Как показывает история северокавказских и приволжских степей, такого, за столь короткое время (в одночасье), никогда не происходило. Где, в этом случае, сколоты взяли столь внушительные силы как для борьбы с киммерийцами, так и для вторжения в Закавказье? Наверное, у соседей! Но и тут не все так просто. Для налаживания добрососедских отношений с соседями сколотам нужно было время и внятная программа действий, понятная для таких соседей.

Вместе с тем, 723 год до нашей эры все-таки следует принять в качестве даты появления сколотов в зоне степей прилегающих к Европе. Это позволяет сделать предположение о том, что проникновение в страны Закавказья в этом же году населения, названного в письменных источниках киммерийцами, было вызвано именно приходом сколотов в Поволжье.

В то же время, если датой прихода сколотов в европейские степи (или в пограничье европейских степей) назвать 723 год до нашей эры, то в качестве даты исхода сколотов из Легендарной Прародины можно принять, хотя бы, 735-730 года до нашей эры.

В основе датировки такого события лежат уже материалы кургана Аржан, которые, даже несмотря на их архаичность и противоречивость, все-таки являются ключевыми в вопросе движения сколотов скифов на свою новую родину.

Безусловно, что имеется и другой археологический материал, относящийся к этой эпохе.

Глава II. С южных гор до северных морей

Но, прежде чем начать повествование, нам следует еще раз вспомнить о тех, с кем предкам скифов пришлось взаимодействать в процессе движения на Запад. Для этого нам придется окинуть взором пространство, раскинувшееся от Маньчжурии на востоке и до Причерноморья на западе, от Якутии – на севере и до Центрального Китая, Тибета, Средней Азии и Кавказа – на юге. То есть, нам предстоит вспомнить о тех, кто был соседями сколотов и кто окружал их в их движении по просторам Евразии.

Но перед этим мы сделаем небольшое уточнение; рассматривая этническое поле Евразии, мы некоторые этносы, народы и родовые группы будет называть по названию культур. Связано это с тем, что у подавляющего числа населения таких культур неизвестно ни название, ни самоназвание. В таких случаях, для лучшего восприятия информации, содержащейся в тексте, подобные названия будем писать прописным шрифтом.

Якутия. Территория к востоку от реки Лены была занята населением усть-мильской культуры (XIV-IV вв. до н.э.)5, которое является предком современных юкагиров и по языку относящимся к уральской языковой семье6. Своих покойников население усть-мильской, хоронило вытянуто на спине головой на юго-запад7.

Восточная Сибирь. На территории к западу от реки Лены и вплоть до Нижней Тунгуски, Енисея и до побережья Северного Ледовитого океана проживали потомки ымыяхтахской культуры – население, оставившее культуру зубчатой керамики8.

Покойников население зубчатой керамики хоронило вытянуто на спине головой на юго-запад, то есть, точно так же как и население усть-мильской культуры, что указывает на родство населения усть-мильской культуры и культуры зубчатой керамики между собой.

Прибайкалье. В бассейне Ангары (Южное Приангарье), в Приольхонье, в низовьях Верхней Ангары (север Байкала), в низовьях Баргузина и в низовьях Селенги (от Уды до Байкала) проживали аримаспы. Как нами было показано ранее, аримаспы были носителями бутухейской культуры (XIV-V вв. до н.э.)9. По сути Центральное, Северное и Восточное Прибайкалье было вотчиной аримаспов10. Как мы ранее выяснили, аримаспы являются одними из предков монголоязычных народов и носителями протомонгольского языка. Бутухейцы-аримаспы своих покойников хоронили вытянуто на спине головой на юго-восток.

Среди бутухейсцев-аримаспов в Приольхонье проживали потомки китойской культуры, оставившие культуру будунского типа (XI-VIII вв. до н.э.)11. На наш взгляд, разговорной речью будунцев следует признать один из языков уральской языковой семьи. Будунцы занималось пастбищным животноводством. О кочевом типе животноводства вряд ли стоит заводить речь: скорее всего, это было животноводство приусадебного типа. Группа была немногочисленой и, потому, захоронения этой группы встречаются крайне редко. Покойников будунцы хоронили вытянуто на спине головой на северо-запад. Это позволяет утверждать, что население этой группы было носителем Y-хромосомной гаплогруппы N1.

В районе Приольхонья проживали и потомки мальтанского населения, которые известны по культуре шумилихинского типа (IX-VIII вв. до н.э.)12. Шумилихинцы оказываются потомками древнейшего населения Прибайкалья.

Следует признать, что язык, на котором разговаривали мальтанцы, был древнейшей формой протоиндоевропейского языка. Но что именно представлял из себя этот язык, сегодня вряд ли удастся понять. Шумилихинцы были носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a.

Своих покойников шумилихинцы хоронили вытянуто на спине головой на север.

Сколоты тоже проживали в Приольхонье и известны по тырганской культуре. Тырганцы своих покойников хоронили вытянуто на спине головой на восток.

В Приольхонье численность тырганцев составляла примерно 2625 человек. Количество семей тырганцев могло насчитывать 523 единицы.

В Приольхонье в 16,6% от общего числа погребений, содержатся предметы вооружения13, что дает основания для предположения о том, что под рукой приольхонского бойла находилось около 86 бойцов14, готовых по первому его зову выступить на защиту тырганского населения.

В бассейне реки Куда проживала еще одна группа населения тырганской культуры. В Куданской долине численность тырганцев составляла примерно 3081 человек, что должно было свидетельствовать о проживнии в этом районе 618 семей. В Куданской долине количество вооруженного населения уже составляло 22,2% от общего числа тырганского населения, что подтверждается количеством предметов вооружения, содержащихся в погребениях15. То есть, под рукой куданского бойла находилось уже 137 бойцов16.

Если посчитать общее количество тырганского населения в Прибайкалье, то оно должно было насчитывать около 5706 человек и 1140 семей, проживающих в 54 кочевьях. Площадь пастбищ, находившаяся в распоряжении тырганцев, могла составить примерно 1900 кв. км17.

Как нами было установлено ранее, тырганцы, за исключением семьи бойла, в генетическом плане принадлежали к Y-хромосомной гаплогруппе C2(М217).

Рис.1. Карта археологических культур Прибайкалья 740 г. до н.э.

Забайкалье. Низовья Селенги (от Уды до Байкала) так же были заняты аримаспами. Но среди бутухейцев проживала группа населения, хоронившая покойников вытянуто на спине головой на восток и северо-восток18. Эта группа учеными пока никак не идентифицируется, но по ориентировке и положению покойников в погребениях выясняется, что такая группа является потомком или селенгинско-даурской (ХХ-XV вв. до н.э.), или тологойской культур.

Междуречье Селенги и Баргузина было занято населением доронинской культуры. Население этой культуры хоронило своих покойников скорченно на левом боку с ровной спиной головой на северо-восток. Но в этом же районе проживала и группа населения, хоронившая своих покойников скорчено на правом боку головой на юго-восток.

Южное побережье Байкала вследствии отсутствия обширных пастбищных угодий продолжало оставаться районом, в котором преобладало население, занимавшееся охотой, собирательством и рыбной ловлей. Здесь проживало население шиверской культуры (XIII-VIII вв. до н.э.)19. Своих покойников шиверцы хоронили в скорченном положении на боку ногами к руслу реки (течению реки). Встречаются на территории шиверской культуры захоронения как в вытянутом положении на спине, так и в сидячем положении, но все они ориентированы головой в верховья рек20.

Монголия. Степи Монголии (долина реки Селенги и ее притоков) были заняты населением-носителем культуры плиточных могил (XI-III вв. до н.э.)21.

Население названной культуры занималось коневодством и овцеводством22. Особенностью названной культуры было то, что могилы покойников имели ограды из каменных плит, а покойники в захоронениях были уложены на спину в вытянутом положении головой на восток, юго-юго-восток, юго-восток. Население культуры плиточных могил можно назвать ближайшими родственниками сколотов как в генетическом, так и в языковом отношении.

В Хэнтэе проживало население хэнтэйской культуры (XVIII-II вв. до н.э.)23. Население названной культуры, так же как и население культуры плиточных могил, занималось коневодством и овцеводством, но покойников население хэнтэйской культуры хоронило в положении на спине с поджатыми ногами головой на север лицом на восток. Если покойника хоронили в сидячем положении, то его лицо должно было быть обращено на юг.

К северо-востоку от хэнтэйской культуры (к северу от рек Онон, Шилка и Аргунь на юге и до хребта Яблоневого на севере) проживало население-носитель дворцовской культуры (XV-IV вв. до н.э.)24. Дворцовцы так же как и плиточники, занималось разведением коней. Своих покойников дворцовцы хоронили вытянуто на спине головой на северо-восток. Дворцовцы были носителями трех субкладов Y-хромосомной гаплогруппы С2, а именно; C2b(F1396), C2b1, C2b1a1.

Территория Центральной и Западной Монголии (к западу от территории культуры плиточных могил) была занята населением-носителем культуры херексуров25(XII-VII вв. до н.э.)26. Своих покойников население херексуров хоронило в положении вытянуто на правом боку головой на запад. По обряду захоронения они наиболее близки погребениям монгун-тайгинского типа и также практически полностью лишены сопроводительного инвентаря.

На территории крайнего юго-западного района Тувы (в Монгун-Тайге) и во всех горно-степных районах Тувы, вплоть до устья Хемчика в Саянском каньоне Енисея существовала монгун-тайгинская культура (XIII-VIII вв. до н.э.)27. Своих покойников население монгун-тайгинской культуры хоронило в положении вытянуто на правом боку, головой на северо-запад.

В западной Монголии (на территории аймака Ховд) в предгорных районах Восточного Алтая, существовала культура оленных камней (X-VII вв. до н.э.)28. Население культуры оленных камней хоронило своих покойников скорчено на правом боку головой на запад29.

Рис.2. Схема археологических культур восточной части Азии 730 г. до н.э.

Северо-Восток Китая. Бассейн реки Нонни был занят двумя культурами Байцзиньбао (X-V вв. до н.э.)30 и Пиньянг (770-476 гг. до н.э.)31.

Территория, расположенная к северу от этих культур была занята культурой Ханьшу I (950-650 гг. до н.э.).

Территория к юго-востоку от этих двух культур была занята культурой Ситуаньшань (X-III вв. до н.э.)32.

Низовья реки Сунгари (Южное Приморье от озера Ханка до морского побережья) были заняты кроуновской культурой (I тыс. до н.э. – I тыс. н.э.). Ведущая отрасль хозяйства – земледелие: разводили свиней, крупный рогатый скот, лошадей. Население своих покойников кремировало на стороне с последующим захоронением кремированных останков (костей со следами огня) под курганной насыпью33.

Среднее течение Амура (от Благовещенска до Комсомольска на-Амупе) было занято урильской культурой (XIII/XII-V/IV вв. до н.э.)34.

Южная часть дальневосточного Приморья была занята янковской культурой (IX-IV вв. до н.э.). Население янковской культуры хоронило своих покойников под жилищами в неглубоких ямах. Покойника укладывали вытянуто на спину головой на юг35. Население янковской культуры было носителем Y-хромосомной гаплогруппы N1a(F1206)36.

Лохэ. Территория к югу от реки Ло (Лохэ) до полуострова Ляонин была занята культурой Верхний Сяцзядянь (1100-600 гг. до н.э.)37. Особенностью этой культуры является то, что доминирующие в обществе группы в генетическом плане принадлежали к двум Y-хромосомным гаплогруппам, одна из которых известна как C2(М217). Но на данной территории проживали и представители еще одного субклада – C2е38, представленные двумя подгруппами- C2e1 и C2e1a. Население, занимавшее доминирующие позиции в бассейне реки Ло, хоронило своих покойников вытянуто на спине головой на юго-восток и на восток.

Но в обществе сяцзядяньцев проживали и представители других Y-хромосомных гаплогрупп: потомки культуры Хуншань, бывшие носителями Y-хромосомной гаплогруппы N1 (N1a, xN1c)39.

В составе населения культуры Верхний Сяцьзядянь (Xiajiadian) проживали и потомки культуры Нижний Сяцзядянь, представленные двумя субкладами Y-хромосомной гаплогруппы О3, а именно: O3a(M324) и O3a3c(M117)40.

Власть в стране принадлежала правящей семье – Сю41. В данной культуре важную роль играла лошадь, что видно по находкам лошадиных останков и конской сбруи в памятниках данной культуры42.

К северу от Центрального Китая. Степные просторы севера китайских провинций Хэбэй, Шаньси, Шэньси, и Хэнань были заняты культурой Чаодаогоу (IX-VIII вв. до н.э.)43. Своих покойников население культуры Чаодаогоу хоронило вытянуто на животе лицом вниз (ничком) головой на восток. Население занималось животноводством.

Ордос был занят потомками ордосской бронзовой культурой44. Население было родственным населению культуры Чаодаогоу и своих покойников хоронило точно так же; вытянуто на животе лицов вниз (ничком) головой на восток. В китайских источниках население, проживавшее к северу от Ордоса, названо Гуйфанг45.

Население занималось животноводством.

Глава III. От Хингана до Синьцзяна

В науке, если она развивается, любой результат – промежуточный.

Инкогнито. Территория к северу от чжоуских царств Китая и к западу от культуры Верхний Сяцзядянь была занята населением, названным китайцами жунами. Однако какую-либо культуру, с которой можно было бы идентифицировать жунов, пока назвать невозможно. Но не все так безнадежно.

Во всех китайских источниках полным-полно информации о населении, проживавшем в то время в горном поясе от Хингана до Синьцзяна, которое китайцы называли жунами46. В то же время, никакой информации о том, носителями какой именно археологической культуры были эти самые жуны, в источниках мы не найдем. Причина, на наш взгляд, кроется в идеологии. Китайцы, даже если и находят захоронения, относящиеся к жунам, то трактуют их или как варварские, или как незаслуживающие какого-либо определения, а значит и идентификации. Но еще хуже то, что такие захоронения китайцами фиксируются как свои, то есть, принадлежащие к какой-то «заблудившейся» части китайцев, а потому, не стоящей выделения в какую-то отдельную этническую или родовую группу, не говоря уже о культуре.

Но поскольку для нас эта информация важна, ибо помогает понять многие последующие события и не только те, которые призошли в этом районе, но и далеко на западе, нам придется остановиться на жунах более подробно.

Для начала посмотрим на само название. Слово жун (戎/族 – róng) состояло из слов «gē» (алебарда) и «guàn» (щит) и буквально звучало даже не как «жун», а как «róng», что переводилось как «боевой», «военный», «война» и «оружие». Более того, этот иероглиф читается еще и как «лучник»47.

Считается, что китайцы жунов делили на три группы: шаньжунов, цюаньжунов и сяожунов. Однако кажущаяся простота ситуации осложняется тем, что все эти группы упоминаются без привязки к местности.

Мы же, по причине удобства повествования, разобьем территорию проживання жунов не только на эти три группы, но еще и на три зоны, в которых это население и проживало.

Первую территорию, простиравшуюся от Хингана до Желтой реки (Хуанхэ), то есть к востоку от реки, назовем Восточной зоной.

Вторую территорию, простиравшуюся от Хуанхэ на запад до Ганьсу (включая Нинся), назовем Центральной зоной.

Третью территорию, простиравшуюся от Нинся до Западного Ганьсу, назовем Западной зоной.

В исторических таблицах Сымя Цяня жуны до 777 года до нашей эры вообще не упоминаются, что следует понимать как то, что древние китайцы жунов или не знали48, или с жунами не было столкновений и потому о них можно было и не писать. По этой причине, все население, с которым приходилось сталкиваться китайцам на своих северных и западных границах до этого момента, они по-прежнему называли цянами.

Восточная зона. Основная масса жунских групп проживала именно в Восточной зоне. В последующие времена некоторые их этих групп жунов вошли в состав бэйди.

На севере от царства Янь проживали шаньжуны, включавшие в свой состав людей известных как Учжонг (Wuzhong – 无终) и местонахождение которых, большинством исследователей, традиционно помещается в непосредственной близости от современного Пекина49.

Тут же проживали сяньюй и фэй.

Кроме этого в Восточной зоне китайцами упоминаются и такие группы жунов как цзянжуны, лежуны, гуаньжуны.

К примеру, в провинции Хэбэй жили племена: бэйжун (они же шаньжун), цзяши, сяньлюй, фэй, учжун.

В Хэнани50 и Шаньси51 проживали маожуны52, цянцзюжуны, луши, люсюй и дочэнь.

Центральная зона. На этой территории проживали жуны, получившие общее название жунди. Они обитали среди китайского населения, не смешиваясь с ним. К примеру, в Шэньси проживали дажуны, лижуны и цюаньжуны. К жунскому племени принадлежали и кочевые племена лэуфань и баянь. Но лэуфань вначале проживали в Шаньси (в области современной Тайюань) и в Ордос переселились значительно позже.

Между Хуанхэ и Вэй (севернее устья Вэй) проживали икюйские жуны.

Жунов проживавших в Шэньси53 и в Нинься китайцы называли цюань-жунами («собаки-жуны»54, «собаки-воины»55, «собачье племя»). Как видим, выражение псы войны появилось отнюдь не в двадцатом веке. Цюань-жуны56 также назывались цюаньи или куньи57 (хуньи)58, что позволяет предположить, что они имели какое-то родстово с населением, которое китайцами выделялось из общей массы жунов и именовалось как «и». То есть, эта группа цянов чем-то отличалась от остальных цянских групп.

Цюань-жуны (цюаньи) состояли из двух объединений, таких как дажуны(даи) и лижуны (лии).

Согласно устоявшейся точке зрения, в Период Сражающихся царств цюань-жуны говорили на языках тибето-бирманской группы, что, естественно, после сделанного нами обзора, вызывает правомерное недоверие.

Западная зона. В Западной зоне в Ганьсу проживали сяо-жуны.

Но, как уже отмечалось, названий родов и народов полно, а вот какой-либо культуры, с которой можно было бы сопоставить жунов, нет. Нас же интересуют факты и конкретика. Если есть этническая или родовая группа, то это значит, что она просто обязана иметь какую-то свою внешнюю отличительную черту. Возможно ли, такую черту обнаружить? Оказывается, возможно.

Для начала предлагаем обратить внимание на захоронения в погребениях культур эпохи, следовавшей за временем переселения сколотов на запад и обнаруженных все в тех же перечисленных нами горных районах: север чжоуских царств, Шэньси, Нинся, Центральный Ганьсу.

Во всех перечисленных районах фигурирует несколько видов захоронений, в которых покойники уложены вытянуто на спине головой на север (в 9 могильниках из 13), на восток (в 9 могильниках из 13), на запад (в 4 из 13), на северо-запад (в 2 могильниках из 13).

Вторая группа состоит из захоронений, в которых погребенные похоронены скорчено на боку. Но отличительной особенностью таких захоронений является то, что нет указания на то, на каком боку лежал погребеный и в каком направлении был ориентирован головой. Такие могильники все расположены в Ганьсу и их насчитывается 3 из 5.

Цель. А теперь, методом исключения (отсекая все лишнее), попробуем определить локализацию погребений.

Во-первых, погребения покойников вытянуто на спине головой на восток – это погребения «плиточников», которые появились тут после рассматриваемого нами времени (уже после 730 года до нашей эры). То есть, в погребении похоронен не жун, а сколот.

Во-вторых, погребения, в которых покойники уложены вытянуто на животе лицом вниз (ничком) и головой на восток – это погребения представителей культуры Чаодаогоу или Ордосской бронзовой. То есть, это тоже не жуны.

В-третьих, погребения, в которых покойники уложены скорчено на боку – это, скорее всего, признак принадлежности покойников к населению круга срубных культур или культур андроновского типа. Такие погребения располагаются в Западном Ганьсу (культура Лингтай). Следовательно, и это не жуны.

В-четвертых, погребения, в которых покойники уложены вытянуто на спине головой на северо-восток (Ганьсу) – это погребения населения дворцовской культуры, а значит, к жунам отношения так же не имеющие.

Поскольку, ни население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на восток, ни население, хоронившее своих покойников скорчено на боку, ни население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток жунами признано быть не может, по той простой причине, что такое население появилось на названных территориях позже описываемых событий, нам остается разобраться с тем населением, которое хоронило своих покойников вытянуто на спине головой на запад и на север.

Вот из них нам и предстоит выяснить, кому они принадлежат?

Как нами уже отмечалось ранее, население, с которым китайцам приходилось контактировать и даже сталкиваться в Северной и Центральной зонах еще до жунов, было автохтоном этих мест, то их придется идентифицировать в качестве цянов. По этой причине, нам предстоит выяснить, не принадлежит ли часть захоронений именно этой родовой группе?

Выяснять придется и то, к какой родовой группе принадлежит вторая (оставшаяся) группа захоронений, в которой покойники уложены головой на север?

Тут, конечно же, можно предположить, что покойники, уложенные вытянуто на спине головой на север – это те же самые шумилихинцы с Прибайкалья или же их родственники. Можно! Если бы не слишком большая территория разселения и слишком малые людские ресурсы, которые находились в распоряжении шумилихинцев, чего для такого быстрого освоения такой огромной территории, конечно же, недостаточно. По этой причине, более вероятным выглядит утверждение о том, что шумилихинцы были частью того населения, которое мы и называем жунами, о чем мы и упоминали в первом томе59.

При этом стоит отметить, что захоронения покойников, уложенных вытянуто на спине головой на север, встречаются во всех трех зонах, в то время как захоронения покойников, уложенных вытянуто на спине головой на запад, только лишь в Восточной и Центральной зонах и полностью отсутствует в Западной зоне. Остается лишь понять, таковой ситуация была всегда или же только после 730 года до нашей эры?

Следовательно, причина присутствия во всех трех зонах (Восточной, Центральной и Западной) населения, хоронившего своих покойников вытянуто на спине головой на север, должна быть чем-то объяснена.

Должна быть объяснена и причина присутствие второй группы населения только лишь в Восточной и в Центральной зонах и хоронившего своих покойников вытянуто на спине головой на запад.

Закономерно возникает вопрос, кого считать жунами? Какую из двух родовых групп? То есть, на обе ли группы населения распространялось такое название? Или же каждая из них имела еще и свое отдельное название?

Первая искомая родовая группа. Поскольку население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на запад, проживало не во всех выделенных нами зонах, а только лишь в Восточной и в Западной, то на роль тех, вокруг кого шло формирование жунов, и кто назван жунами, это население не годится.

Тут же стоит вспомнить и о том, что территории, на которых расположены захоронения покойников, погребенных вытянуто на спине головой на запад, совпадают с территорией, на которой до появления жунов проживали цяны. Так может быть это они и есть?

Тут, с одной стороны, следует обратить внимание на содержание циньских могильников и, в частности, на особенность погребального обряда. Если подавляющее большинство циньских простолюдинов были похоронены в скорченном положении головой на запад60, то циньская знать своих покойников хоронила совсем не так. В погребениях представителей циньской знати покойника принято было укладывать вытянуто на спине с прямыми конечностями головой на запад. Такие погребения отличаются от погребений простолюдинов как по инвентарю, так и по конструкции могилы. Особенно наглядно эта характеристика прослеживается в рамках гробницы М2 в Дабаоцзышань, где «хозяин могилы» (циньский гун) и его ближние (родственники или чиновники) лежат с прямыми ногами, а принесенные в жертву слуги – с согнутыми61. Таким образом, в раннем циньском обществе существовало социальное разграничение, в котором одиночные погребения в скорченной позе, составляют от 70,3 до 93,7162 процентов. То есть, правящий род Цинь своих покойников хоронил точно так же как те, кто входил в состав жунов – вытянуто на спине головой на запад.

Это дает основание утверждать о том, что циньская элита сформировалась не на основе потомков местного населения (шанцев, как это и утверждается в китайских источниках), а на основе населения, принесшего с собой не только форму захоронения, но и позу с ориентировкой покойников в могилах по сторонам света.

Обратить внимание следует и на письменные источники, в которых содержатся слова Мэн Вэнь-туна о том что «первые правители наследственного владения Цинь, возникшего в X—IX веках до н.э., были выходцами из племени цюань-жунов» (Внучка Чжун-яня была выдана замуж за цяньского Сюй-Сюня63).

Но тут содержится одна очень важная неточность. Дело в том, что согласно китайским посчетам, свадьба Сюй-Сюня и внучки Чжун–яня состоялась, примерно в 1152 году до нашей эры64. То есть, задолго до завоевания Шан-Инь чжоусцами (1027 году до нашей эры) и до появления жунов на сцене истории – около 777 года до нашей эры. Иными словами, или речь идет не о цюань-жунах, а о цюань-цянах, или первый правитель удела Цинь никакого отношения к цянам не имеет.

Если речь идет о цюань-цянах, то именно с этого самого момента предки будущих правителей Цинь (Ин) обязаны были использовать особенности погребального обряда цянов. Иными словами, если до этого момента в похоронной традиции использовался способ укладывать покойников вытянуто на животе лицом вниз головой на восток, то с рождением у Сюй-Сюня наследника и возобладания его потомственной линии, покойников предки будущего циньского императора уже обязаны были укладывать вытянуто на спине головой на запад. То есть, точно так же как соплеменники Сюй-Сюня. В этом случае, придется констатировать тот факт, что цяны использовали именно такой способ погребения покойников.

Но если речь идет о жунах или их предках, то правитель Цинь мог к цянам и не принадлежать. Это значит, что автохтонные цяны использовали совершенно иной способ захоронения своих покойников, а способ захоронения, использовавшийся правителями Цинь, был принесен в Китай теми, кто пришел туда в чжоуском потоке.

По всем этим вопросам еще предстоит, как следует, разбираться. Пока же, примем сделанные нами промежуточные выводы о том, что во времена Чжоу элита цянов хоронила покойников вытянуто на спине головой на запад и продолжим наше повествование.

Интерпретация древними китайцами термина цян усматривается в бронзовой подвеске, найденной при раскопках чэ-ма кэна в Бацитунь65. На этом предмете с одной стороны подвески изображена голова человека, а с другой стороны – голова барана. Таким образом, изображение представляет собой воплощенный в бронзе иероглиф «цян», представляющий собой соединение двух иероглифов: человек и баран. Подвеска была найдена в погребении колесничего, которые в циньском обществе относились к аристократии, что свидетельствует именно о присутствии цянского компонента в составе элиты государства Цинь. Из-за присутствия элементов «овца» и «человек» в рисунке цян (qiang), в более поздних источниках цяны описаны как «пастухи». Но это лишь указание на род деятельности населения. Вопрос состоит в том, что означает этот термин, каково его происхождение и не искажен ли он древними китайцами?

Похоже, что цяны были не только пастухами овец, но еще и коневодами, так как некоторые их группы древние китайцы называли Ма Цян (Ma Qiang) 马羌 (Цян с лошадьми) или Duo Ма Цян (Duo Ma Qiang) 多马羌 (Цян со многими лошадьми).

Но не гнушались цяны и разведением свиней, которые у них служили в качестве обычного средства жертвоприношения. Такие жертвоприношения исчезли лишь к середине периода (Ахатела [Ahatela] 阿哈特拉 тип) (700–200 гг. до н.э.), уступив место жертвоприношениям рогатого скота и лошадей.

Наиболее постоянным врагом Шань-Инь были именно Qiangfang 羌方, или просто Цян (Qiang).

В китайской историографии велась оживленная дискуссия о происхождении циньцев. Некоторые ученые, ссылаясь на данные письменных источников, отстаивали восточное происхождение циньцев, тогда как другие обращали внимание на сведения, указывавшие на их тесную связь с западными жунами. В «Исторических записках» Сыма Цяня подробно излагается история общения (как мирного, так и вооруженного) Цинь с жунами, в том числе и их многочисленные брачные связи. По данным известного историка Цзянь Боцзаня, раннее население Цинь даже называлось «циньскими жунами»66. То есть, сами древние китайцы циньцев считали за варваров.

Итак, с теми, кто хоронил своих покойников вытянуто на спине головой на запад, мы разобрались. Это цяны.

Следовательно, когда-то в Центральной зоне проживало население, которое своих покойников хоронило вытянуто на спине головой на запад. Надо признать и то, что предки цюань-жунов сыграли значительную роль в истории Китая периода Западного и Восточного Чжоу67.

Правда, стоит заметить, что с теми, кого древние китайцы называли цянами, не все так просто. На наш взгляд, под цянами фигурируют несколько родовых групп, которые своих покойников хоронили вытянуто на спине головой на запад, к примеру, индоевропейцы. Более того, есть основания считать, что в Ганьсу и Нинся вообще цянов не было. В этих двух районах проживали другие родовые группы. Такие выводы мы продемонстрируем читателю несколько позже на конкретных примерах.

Вторая искомая родовая группа. Если во всех трех районах проживали те, кого китайцы называют жунами, которые хоронили своих покойников вытянуто на спине головой на север, кто захватил гегемонию в Восточной, Центральной и Западной зонах, и вокруг кого шло формирование жунского этноса, то нам остается лишь понять, с кем нам приходится иметь дело.

Тут полезно будет вспомнить о ряде особенностей такого населения. Во-первых, представители правящего царского рода в Чжоу своих покойников хоронили в вытянутом положении на спине головой на север, что зафиксировано как черта ритуала в «Ли цзи»68. То есть, точно так же как и жуны. Это дает основание утверждать, что правящий царский род чжоусцев происходил именно из жунов.

Во-вторых, захоронения покойников вытянуто на спине головой на север появились именно в тот момент, когда началось завоевание чжоусцами Шан.

Таким образом, есть все основания утверждать, что жуны (или их предки) появились на сцене истории именно с приходом в Поднебесную тех, что создал Чжоу и известен как чжоусцы.

В связи с этим, стоит вспомнить и о тех, на кого опирались чжоусцы в процессе своего завоевания Шан-Инь – о «ба». Именно это население в китайских источниках было названо народом Ба, чьи кони потеют кровью, люди эти с белой кожей и прическа у них в виде пучка волос, собираемого и завязываемого на макушке, имела ритуальный характер. При этом, интересен перевод слова Ба с китайского – гегемон69. Конечно же, не мудрено, что китайцы могли этому термину придать то значение, которое ба занимали в китайском обществе.

В-третьих, если после завоевания Шан-Инь правящий род Чжоу обосновался в Поднебесной, то ба обосновались в горной системе к северу от Чжоу по соседству с цянами. Некоторое время спустя, обе родовые группы (цяны и ба) нашли между собой общий язык и к 777 году до нашей эры уже воспринимались древними китайцами в качестве нового объединения, которое и получило название Жун.

Таким образом, представители обеих родовых групп (ба и цянов) составляли не только основу жунов, но и правящую семью в Чжоу. При этом ба оказались не только во главе этноса жунов, но и во главе государства Чжоу, в то время как представители второй родовой группы (цяны), оказались на вторых ролях, за исключением княжества Цинь. Правда, тут можно заметить еще одну интересную особенность; поскольку чжоусцы единство Древнего Китая не удержали, то его единство со временем восстановили представители именно второй родовой группы – Цинь, то есть, те самые цяны, чьи первые правители были выходцами из племени цюань-жунов70.

Получается, что население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на север, завоевало не только Шан-Инь, но еще и расселилось по всем горным массивам от Центрального Ганьсу до Хингана и Ляо.

Результаты. Что мы имеем в итоге? А в итоге мы имеем следующее.

Во-первых, создатели будущей династии Цинь – это не чжоусцы! Это семья, происходила из цянов и, по этой причине, хоронила своих покойников по цянскому обычаю – вытянуто на спине головой на запад.

Во-вторых, одна из родовых линий этой семьи в Шан-Инь проживала задолго до появления чжоусцев.

То есть, с одной стороны, правители Цинь были выходцами из цянов (тех, которые впоследствии были названы цюань-жунами), проживавшими в Центральной зоне, а с другой стороны, получается, что именно цяны хоронили своих покойников вытянуто на спине головой на запад.

Но кто же назван в китайских источниках жунами? А жунами названо население, состоявшее из двух родовых групп, которое хоронило своих покойников вытянуто на спине, но одна группа – головой на север (ба), а вторая – головой на запад (цяны). Иными словами, когда мы заводим речь о жунах, то обязаны помнить о том, что говорить приходится не о какой-то отдельной родовой группой или народе, а именно об этносе, состоявшем из двух (а то и трех) родовых групп.

Но, если уж мы заговорили о двух родовых группах, то было бы интересно знать, носителями каких Y-хромосомных гаплогрупп это население было?

В первой книге нами было обращено внимание на то, что цяны были близкими генетическими родственниками айнов и носителями Y-хромосомной гаплогруппы D (D1a1a(М15) – протоайны, D1a1b(Р99) – протоцяны). Но, перед тем как попасть на Японские острова, у носителей Y-хромосомной гаплогруппы D произошла очередная мутация, в результате чего сформировался новый субклад – D1a2(M64.1/Page44.1, M55)71.

После этого одни его представители обосновались в Японии (D1a2b1 (D1b2a-CTS220 в ISOGG 2018), а вторые (субклад D1a2a1), остались в горных массивах Хингана и в Восточной зоне.

Представители субклада D1a2b1, обосновавшиеся на Японских островах стали известны как айны, а представители субклада D1a2a1, оставшиеся на материке – как цяны.

То есть, те из жунов, которые хоронили покойников вытянуто на спине головой на запад и кто назван цянами, были носителями Y-хромосомной гаплогруппы D, в том числе и субклада D1a2a1.

В связи с этим возникает вопрос, а не является ли этноним «цян» искаженным китайцами словом «айну» (человек)?

А вот те из жунов, которые хоронили своих покойников вытянуто на спине головой на север, по нашему убеждению, должны были быть носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a. Но интригу о том, что это был за субклад, мы оставим для следующей книги.

В связи с этим, стоит внимательней вглядеться в этноним ба, что если это сокращенное китайцами слово оба? Если это слово перефразировать, то оба – это мужчина и женщина? А это уже семья! Получается, что этноним ба можно перевести просто как семьи.

Но этноним может происходить и от другого слова, которое отыскивается в осетинском языке, – это слово ба, которым обозначали набег с целью захвата добычи. От этого слова произошли такие слова как балцы и баранта, с тем же самым значением.

Подведем итоги. В рассматриваемое нами время, в горнах масивах Восточной, Центральной и Западной зон Северного Китая, проживало население, названное китайцами жунами. При этом, если в Восточной и Центральной зонах жуны были представлены двумя, а в Нинся – тремя, группами населения, которые хоронили покойников вытянуто на спине головой на север и запад, то в Западной зоне жуны были представлены уже населением, хоронившим своих покойников вытянуто на спине головой на север и населеним, хоронившим своих покойников скорчено на правом боку головой на север.

Для того, чтобы двигаться дальше, нам осталось хоть как-то обозначить территорию проживання жунов, хотя бы в Восточной зоне и идентифицировать обе группы хоть с какими-то видами археологических памятников. На наш вигляд, для этого лучше всего подходят памятники таких территорий как: Чанпин и Янкинг72. Здесь население состояло из двух групп. Если одна группа хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на север (Чанпин – (950-300 гг. до н.э.)), а значит ее следует идентифицировать именно с ба, то другая – головой на запад (Янкинг – (950-300 гг. до н.э.)). Эту группу населения следует идентифицировать с цянами.

После того, как мы разобрались с этнической ситуацией, существовавшей в горнах районах, расположенных к северу от Чжоу, мы можем продолжить наше повествование.

Центральную зону (территория Нинся-Хуэйского автономного района и к востоку до Хуанхэ и к югу от Ордоса) нам желательно обозначить как Танван. Здесь население состояло из цянов, которые хоронили своих покойников вытянуто на спине головой на запад и северо-запад и ба, хоронившими своих покойников вытянуто на спине головой на север.

Западная зона (от Нинся до Западного Ганьсу, Центральный Ганьсу) была занята населением культуры Шацзин73. Население культуры состояло из двух групп. Первая группа своих покойников хоронила вытянуто на спине головой на север, а вторая – скорчено на левом боку головой на восток.

Запад современной провинции Ганьсу был занят культурой Лингтай (X-VIII вв. до н.э.)74. Своих покойников население культуры хоронило в скорченном положении и ровной спиной на правом боку головой на север и лицом на запад.

В Цинхае (Северный Тибет) в это время существовало две культуры: культура Каюэ (1600 г. до н.э. – 220 г. н.э.) и культура Линцзяньшань (X в. до н.э.–220 г. н.э.) на северо-востоке Цинхая.

Глава IV. Западный край

Синьцзян. Территория бассейна реки Тарим (в северных предгорьях Куньлуня от города Ния до озера Лобнор) была занята культурой «таримских мумий» или, по-другому, Лоулань или черченская культура (XI-II вв. до н.э.)75. Население культуры хоронило своих покойников на спине с согнутыми в коленях ногами, поднятыми вверх и головой на восток. Население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы R1a.

Территория к югу от города Саньтанху (северные предгорья Тянь-Шаня) была занята культурой Сыдаогоу (1500-500 гг. до н.э.)76. Археологические находки подтверждают связь этой культуры с культурой Сиба77. Население культуры хоронило своих покойников скорчено на правом боку головой на северо-запад.

Территория к югу от культуры Сыдаогоу была занята культурой Баньцзегоу (1500-500 гг. до н.э.)78. Население культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на север.

Территория к югу от культуры Баньцзегоу была занята культурой Тяньшаньбейлу (910-200 гг. до н.э.)79. Население культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на северо-запад.

Территория на стыке Алтайских гор и южных гор Восточного Тянь-Шаня так же была занята культурами Тяньшаньбейлу и Баньцзегоу.

В районе Урумчи существовала культура Гумугоу (1500-500 гг. до н.э.)80. Население культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на восток.

Рис.3. Схема археологических культур западной части Азии 730 г. до н.э.

Джунгария81. Вдоль западных предгорий Монгольского Алтая проживало население, оставившее культуру Кээрмуци82 и состоявшее из трех родовых групп. Первая группа своих покойников хоронила вытянуто на спине головой как север. Эта группа была родственной ба, проживавших в трех зонах Северного Китая.

Вторая группа хоронила своих покойников на спине головой на запад с согнутыми в коленях ногами поднятыми вверх.

Третья группа хоронила своих покойников скорчено на правом боку головой на восток.

Территория вокруг озера Зайсан (от Алтая до Тарбагатая) была занята населением, оставившим усть-куюмскую культуру (XI-VIII вв. до н.э.)83. Население усть-куюмской культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на восток.

Территория гор Каратал (к западу от усть-куюмской культуры) была занята кульсайской культурой (XI-VIII вв. до н.э.)84. Население культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на запад и скорчено на правом боку головой на восток.

Просторы Семиречья, были заняты населением-носителем картусской культуры (VIII–VII вв. до н.э.)85, которую относят то к кругу андроновских культур, то к кругу кельтеминарных. Население своих покойников хоронило в скорченном положении на левом боку головой на северо-запад.

Степи Казахстана были заняты тремя культурами.

Территория полупустынь от озера Зайсан (на востоке) и до Мугоджар (на западе), до степей (на севере) и до Балхаша, Сарысу, Буланты и Иргиза (на юге) была занята населением, оставившим бегазы-дандыбаевскую культуру (XIII-IX вв. до н.э.)86. С одной стороны названую культуру относят к кругу андроновских культур, а с другой – к кругу культур валиковой керамики87. Своих покойников население культуры хоронило скорчено на правом и на левом боку головой на юг.

Третья группа населения дандыбаевской культуры хоронила своих покойников скорчено на правом боку головой на север.

Четвертая группа хоронила своих покойников скорчено на левом боку головой на северо-восток.

Правобережье Сырдарьи, в том числе и в долине рек Чирчик и Ангрен, было занято населением бургулюкской культуры (IX-III вв. до н.э.). Население бургулюкской культуры хоронило своих покойников в вытянутом положении на правом боку головой на юго-восток. По материалам поселения Бургулюк культура иногда называется культурой керамики каржантауского типа.

Культура прошла два этапа своего развития: ранний (IX-VII вв. до н.э.) и поздний (VI-III вв. до н.э.)88.

На территории Хорезма была распространена амирабадская культура (9-8 вв. до н.э.)89, которая, так же как и бегазы-дандыбаевская культура, причисляется к кругу культур валиковой керамики90. Однако, разговорной речью Хорезма был уже язык, являющийся диалектом индоиранской группы индоевропейской языковой семьи.

Население амирабадской культуры покойников хоронило в скорченном положении на левом боку головой на юго-восток.

На территории Северной Туркмении проживало население срубной культуры.

Фергана. В описываемое нами время на территории Сырдарьинского бассейна существовал кайраккумская культура, население которой хоронило своих покойников вытянуто на спине головой на запад. Следует предположить, что данная группа населения была представлена потомками тех переселенцев с запада, которые пришли в эти края в самом конце II тысячеления до нашей эры.

Кайраккумская культура занимала часть территории Ферганы, Ташкентского оазиса и долины реки Зеравшан (XV-VIII вв. до н.э.) и предсавлена целой серией поселений, размещавшихся по северному берегу Сырдарьи к востоку от Худжанда91.

Основным занятием кайраккумцев было скотоводство (разведение овец, коз, коров, лошадей), добыча медной руды и изготовление бронзовых и каменных изделий, гончарство и ткачество.

Население кайраккумской культуры представляло из себя этнос, состоявший из двух групп населения, что подтверждается как сходством культуры с андроновской, так и тазабагъябской культурами, так и видами захоронений. Если в Ферганской долине покойников хоронили в каменных ящиках, то в Ташкентском оазисе – в грунтовых могильниках92.

Минусинская котловина. В Минусинской котловине в то время проживало население, оставившее Минусинскую курганную культуру93. Население данной культуры своих покойников хоронил под курганами, где, порой, размещалось по несколько могил. Ориентировка покойников в погребениях – в вытянутом положении головой в северо-восточном направлении. Если судить по позе покойника в захоронениях и их ориентации в пространстве, то это население следует признать родственным населению дворцовской культуры.

Встречаются и захоронения, в которых ориентировка покойника иная – на спине в вытянутом положении головой на юго-запад94, что можно расценивать как проникновение части населения зубчатой керамики95 в Минусинскую котловину.

Бассейн реки Катуни был занят куртским этапом бийкенской культуры (IX в. до н.э. – 730 г. до н.э.). Население хоронило своих покойников скорчено на правом боку головой на северо-восток.

Юг Западной Сибири. Севернее территории Минусинской курганной культуры проживало население-носитель черноозерско-томской андроновской культуры96.

К западу от Алтая в междуречье Оби и Иртыша, в предгорьях и в долинах рек жил народ, оставивший карасукскую культуру (XV-VIII вв. до н.э.)97. Население карасукской культуры хоронило своих покойников вытянуто на спине головой на восток, но с поднятыми вверх коленями. Второй позой покойников в захоронениях было их положение на левом боку головой на восток. Имеются и захоронения покойников в вытянутом положении на спине головой на северо-восток98.

Бассейн Иртыша (ниже по течению), северо-восточнее усть-куюмской культуры, был занят культурой Атасу-Иртыш (800-730 гг. до н.э.). Население своих покойников хоронило вытянуто на спине головой на запад и юго-запад.

Территория к северо-востоку от Атасу-Иртыш и к западу от черноозерско-томской андроновской культуры в лесостепях Барабы и степных просторах междуречья Иртыша и Оби проживало население, оставившее ирменскую культуру (X—VIII вв. до н.э.)99. Своих покойников население ирменской культуры хоронило вытянуто на спине головой на северо-запад, но с поднятыми вверх коленями, скорчено на боку головой на юг, юго-запад, юго-восток.

Зауралье. Территория междуречья Тобола, Исети, Белой и Урала была занята межовской культурой (13-начало 7 в. до н.э.)100. Межовцы своих покойников хоронили под земляными курганами в грунтовых ямах, в которых погребенного укладывали на спине или на боку в вытянутом положении головой на запад с отклонениями на северо-запад. Встречаются в захоронениях и трупосожжения101.

Территория среднего течения Оби (между андроновской чернозерско-томской и ирменской культурами) была занята еловской культурой. Население культуры хоронило своих покойников вытянуто на правом боку головой на восток.

Территория левобережья низовий Иртыша (до слияния с рекой Ишим), была занята сузгунской культурой (1250-700 гг. до н.э.).

Правый берег среднего течения реки Ишим был занят саргаринской культурой (13-8 вв. до н.э.), в которой преобладают захоронения в ящиках или цистах, в оградах и без них. Положение погребенных в захоронениях – скорчено на правом или левом боку (преобладают), на спине или сидя, головой на северо-запад, север, северо-восток и юг. Население занималось разведением овец, лошадей и крупного рогатого скота.

Территория к югу от территории саргаринской культуры, была занята карагай-аульской культурой (800-700 гг. до н.э.).

Степные просторы междуречья Ишима и Тобола (Карагандинская и Омская области)102 занимало население-носитель донгальской культуры (X–VIII вв. до н.э.)103. Население данной культуры хоронило покойников в грунтовых ямах скорчено на правом и левом боку головой на юг104, будучи, таким образом, родственным населению донгальской культуры.

Промежуточные выводы. Если взглянуть на этническую ситуацию в Азии, то можно сделать кое-какие промежуточные выводы и определить, кто кому был родственником на перечисленных территориях.

Во-первых, в таких культурах как усть-мильская, зубчатой керамики (ымыяхтахская), минусинская курганная, проживало генетически родственное население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на юго-запад. По всем признакам, это население разговаривало на одном из языков уральской языковой семьи. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы С2b1a2(M48).

Во-вторых, население таких культур как тырганская, Верхний Сяцьзядянь, плиточных могил, селенгинско-даурская, дворцовская, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на восток, было генетически родственным. Есть все основания говорить о том, что это население разговаривало на одном из языков уральской языковой семьи, но более древнем, нежели население выше названных групп. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы С2(М217).

В-третьих, население бутухейской культуры, культуры плиточных могил, Верхний Сяцьзядянь, хоронившее своих покойников вытянут на спине головой на юго-восток, тоже было родственным в генетическом отношении. Если судить по материалам первого тома книги «Неизвестные скифы: в поисках Легендарной Прародины», то это население разговаривало на протомонгольском языке. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы К.

В-четвертых, население таких культур как селенгинско-даурская, дворцовская, минусинская курганная, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток, тоже было родственным в генетическом плане и принадлежало к Y-хромосомной гаплогруппе С, к таким субкладам как C2b, C2b1, C2b1a1. Возможно, что разговорной речью населения указанных субкладов был язык уральской языковой семьи.

В-пятых, население таких культур как Янкинг, Танван, Атасу-Иртыш, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на запад, тоже должно было быть родственным в генетическом отношении. Есть основания говорить о том, что часть этого населения принадлежала к цянской языковой группе. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы D.

В-шестых, население таких культур как Чанпин, Шацзин, Кээрмуци, шумилихинской культурной группы, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на север, было генетически родственным. Разговорной речью данного населения должен был быть один из языков протоиндоевропейской языковой семьи. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы R1а.

В-седьмых, население таких культур как Танван и будунской культурной группы, хронившее своих покойников вытянуто на спине головой на северо-запад, так же должно было быть генетически родственным. К какой языковой группе это население принадлежало, пока сказать трудно, нл можно предположить, что в генетическом отношении, такое население принадлежало к носителям Y-хромосомной гаплогруппе N1.

В-восьмых, население, хоронившее своих покойников скорчено на боку головой в разных направлениях, видимо, следует отнести к андроновской группе культур. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы R1а.

В-девятых, население, хоронившее своих покойников на спине с ногами согнутыми в коленях и поднятых коленями вверх, следует отнести к потомкам ямных культур. Судя по-всему, такое население было носителем Y-хромосомной гаплогруппы R1b.

В-десятых, население культур, в которых покойники похоронены вытянуто на боку (монгун-тайгинская, бургулюкская, карасукская, еловская, херексуров) следует сгруппировать в одну группу, но к какой макрогруппе отнести (к культурам вариковой керамики?), пока сказать трудно. В генетическом отношении такое население, скорее всего, было носителем Y-хромосомной гаплогруппы Q, в связи с чем, его следует причислить к кетской языковой семье.

Глава V. Недостающее звено

Исседоны. Что у нас осталось за кадром в прошлой книге, так это понимание того, кто у Аристея фигурирует под названием исседонов. По этой причине, нам предстоит еще раз вернуться в Прибайкалье и как следует разобраться в ситуации, существовавшей в нем.

По этой причине еще раз обратимся к поэме (легенде) Аристея: «Все эти народы, кроме гипербореев, постоянно воюют с соседями (причем первыми начали войну аримаспы). Аримаспы изгнали исседонов из их страны, затем исседоны вытеснили скифов, а киммерийцы, обитавшие у Южного моря, под напором скифов покинули свою родину»105.

На наш взгляд, ответ стоит попробовать найти через значение этнонима.

На первый взгляд, поиски следует сосредоточить на окончании этнонима «–дон». Схожее окончание имеется в этнонимах таких кетоязычных групп как богден, сымден, елукден106. Окончание этнонима «-ден, – тэн» переводится как «люди». То есть, осуществляется намек на то, что окончание «-дон» геродотовской легенды является искаженным «-ден». В связи с этим, этноним может переводиться как «люди исе».

Вот только осталось выяснить, что такое исе и можно ли это название увязывать с названием реки Селенги. Если бы это было так, то этноним мог означать «люди с реки Се». Однако исседоны проживали не на реке Селенга, а на территории Прибайкалья, что заставляет такой вариант перевода отклонить.

Но поскольку у аримаспов иных соседей в Прибайкалье, кроме тырганцев-уральцев не было, то и ответ на поставленный вопрос, стоит поискать все-таки в языках уральской языковой семьи, а в данном случае, в языке юкагиров, в котором имеется два слова, близких по звучанию с этнонимом исседоны. Первое слово звучит как «иисии» (1).Молоко. 2).Женская грудь). Второе слово звучит как «иисиитэ» (забелить (чай) молоком, снабжать кого-либо молоком)107. На наш взгляд, второе слово для перевода этнонима подходит горазда больше. То есть, исседоны – это люди, которые снабжали кого-то молоком, ну… или продуктом, производным от молока. К примеру, сыром, куртом, брынзой или же кумысом.

Если же обратиться к карте археологических культур Прибайкалья 740 года до нашей эры, то не сложно обнаружить, что в этом районе тырганцы проживали в двух районах: в Приольхонье и в Куданской степи.

Для поиска того, кто из этих двух групп был назван в легенде исседонами, то стоит еще раз обратиться к легенде Аристея: «Все эти народы, кроме гипербореев, постоянно воюют с соседями (причем первыми начали войну аримаспы). Аримаспы изгнали исседонов из их страны, затем исседоны вытеснили скифов, а киммерийцы, обитавшие у Южного моря, под напором скифов покинули свою родину»108. В приведенной выдержке содержится одна интересная деталь: затем исседоны вытеснили скифов. То есть, не выгнали, не изгнали, а именно вытеснили. Это может указывать только на то, что исседоны были более многочисленны, нежели те, кто назван скифами. А какая группа тырганцев была более многочислена? Правильно, та, которая проживала в Куданской степи. Следовательно, исседонами следует признать тырганцев, проживавших в Куданской степи, в то время как предками скифов, ту группу тырганцев, которая проживала в Приольхонье. Поскольку исседоны входили в ту же самую культурную группу, что и приольхонцы, имели тот же самый обряд захоронения и были носителями той же самой Y-хромосомной гаплогруппы, что и приольхонцы, то эти две группы тырганцев следует назвать субэтносами общей родовой группы.

Глава I. Из искры возгорится…

740-735 гг. до н.э. Несмотря на то, что дальнейшие события в азиатских степях хоть и попали на страницы письменных источников, но информация о них слишком скудна (да и не систематизирована), а значит и недостаточна, для того, чтобы в полной мере понять причины, побудившие предков скифов переселиться в Европу. Что уж говорить о том, чтобы представить себе всю картину изменений, произошедших в то время на просторах Евразии!

В то же время, имея под рукой даже этот скудный материал по ситуации, которая сложилась на тот момент в Азии и, вооружившись новым методом реконструкции этнической истории, мы имеем возможность представить более-менее внятную картину событий, произошедших как на просторах степного пояса Евразии, так и на территориях, прилегающих к нему.

Куданская степь. Отношения в Куданской степи между исседонами и аримаспами характеризовались крайним напряжением во взаимоотношениях, что выражалось в постоянных столкновениях друг с другом. Положение осложнялось еще и тем, что в Куданской степи проживало несколько родовых групп, пришедших в этот район в разные времена (одни раньше, другие позже) и не только говоривших на разных языках, но отличавшихся друг от друга внешне (монголоиды и европеоиды). Ко всему этому, ситуация осложнялась еще и тем, что все группы населения использовали одинаковый способ хозяйствования – животноводство пастбишного типа, что естественно, приводило к конкуренции за пастбищные угодья.

Новый способ хозяйствования, обеспечивющий стабильный рацион питания населения, приводил к достаточно быстрому росту этого самого населения в регионе, в то время как природно-климатические ресурсы региона по-прежнему оставались неизменными. То есть, с ростом численности населения, этому самому населению требовались новые территории для осуществления хозяйственной деятельности. Как правило, проблема новых территорий испокон веков решалась четырьмя способами. Если в регионе были свободные территории, то такие территории осваивались, и проблема, на какое-то время, решалась сама собой. Если же свободных территорий в регионе не было, то население прибегало к аннексии чужих территорий, пытаясь отобрать необходимые для своей хозяйственной деятельности территории у своих соседей.

Ситуация усугублялась тем, что исседоны были более древними обитателями Приангарья, нежели аримаспы, но, какое-то время, отсутсвовали в нем и по это причине, земли, занятые исседонами, аримаспы по праву считали своими.

К тому же, аримаспы опустевшую территорию освоили первыми и, это тоже можно считать причиной, по которой они ее считали своей. То есть, аримаспы отстаивали право на обладание территорией, на которой проживали.

Как видим, у каждой из сторон было свое обоснование на беспрепятственное владение территорией, и оно входило в противоречие с обоснованием противоположной стороны. То есть, право противоположной стороны рассматривалось не иначе как анексия.

Но и при попытке аннексии сопредельных территорий можно было добиться двух прямо противоположных результатов: если соседи были не достаточно сильны, то отобрать часть территорий у соседей можно было без особого труда, а вот если сильны и многочисленны, то можно было нарваться и на оплеуху.

Если же силы у сторон были равны или сосед был достаточно силен, оттеснить его с его же территории не удавалось. В связи с этим отношения сторон могли перерасти в другую форму противостояния: в набеги с целью угона скота у соседа, то есть, практиковался обыкновенный грабеж. Такие набеги у казахов назывались барынтой. При этом, во-время совершения такого набега сторонами не использовали оружие, тем самым стороны стремились избегать во время столкновения гибели как нападавших, так и защищавшихся. Причина угона скота была простой – нет живности, которой требуются пастбища для прокорма, нет необходимости и в расширении территории выпаса. Таким образом, стабилизировалось прохождение границы между соседями и тем самым выравнивался баланс сил. В результате таких набегов потребность в приобретении новых территорий отпадала сама собой.

Но тут стоит вспомнить еще об одной особенности взаимоотношений сторон – какими бы горячими не были споры между ними, обе стороны немогли не осознавать того, что они части некогда одного целого, ими правит одна и та же семья и грань ненависти друг к другу переступить очень тяжело. То есть, для того, чтобы началась война на истребление, должно было произойти что-то неординароное, что уже не могло одну из сторон остановить от расправы над другой и, в итоге, вылиться в войну.

Но если такая граница была преодолена, то вспыхивала война на истребление. В результате кому-то приходилось покидать обжитые места и отправляться на поиск новых территорий. Судя по всему, именно таковой и оказалась ситуация к моменту выселения предков скифов из Приольхонья.

Конфликт. То есть, к этому моменту страсти в Куданской степи накалились настолько, что достаточно быстро вышли из-под контроля сторон.

Надо полагать, у исседонов в этот момент наблюдался демографический взрыв. Количество населения росло, с ним росла и потребность в увеличении стад, а с ними и потребность в расширении пастбищ.

Надо полагать, аримаспы в свою очередь, стремясь ограничить рост численности населения у соседа, стали все чаще и чаще совершать набеги на кочевья исседонов.

Исседоны в ответ на набеги аримаспов совершали точно такие же набеги, избивая аримаспов и не только возвращая свой скот, но и угоняя к себе скот аримаспов.

Такие набеги могли длиться бесконечно.

Но, опять-таки, такой набег даже в поздние времена никогда не рассматривался в качестве предлога для начала войны, по крайней мере, история такого случая не знает. То есть, набег набегом, а для начала войны на истребление соседей должен был быть какой-то более серьезный предлог. Для того чтобы найти его, вернемся к событиям.

Поскольку на противодействие соседям приходилось тратить уйму времени, шедшего на усиление охраны своих стад, а это в свою очередь приводило к чрезмерной трате сил, что достаточно сильно выматывало население физически. В такой ситуации исседоны могли призадуматься над тем, как защититься от такого произвола соседей. Надо полагать, выход был найден в том, чтобы создать некое подобие сил самообороны, используя для этого багайнов. В связи с этим могло начаться повышение выучки багайнов, направленной именно на противодействие набегам соседей.

Вместе с тем, выделение из состава населения отдельной группы, привело и к необходимости назначения для такой группы отдельного лица, в чьи функции входило бы управление именно такой созданной группой. Так в исседонском обществе появилось новое должностное лицо, получившее название воеводы, и звучавшее как баг. Как показывают события, изначально баг избирался из числа багайнов. По-сути, именно багайны и выбирали для себя и из своего же числа полководца, обращаясь после этого в бойлу с просьбой об утверждении такого лица над собой и, таким образом, легитимизируя его власть в таком коллективе.

Следует уточнить, поскольку у приольхонцев была та же самая ситуация, что и куданцев, подобная практика избрания бага использовалась и у них.

Но повышения выучки багайнов в вопросах противодействия соседям в их набегах, привело к обратному эффекту. Если до этого момента стычки между исседонами и аримаспами заканчивались вничью, то на этот раз багайны исседонов могли «переборщить» и во время одной из таких стычек, случайно или намеренно, убить одного (или несколько человек) из аримаспов. Имея организованную военную силу, сделать это было несложно.

Если гибель аримаспов была случайностью, то отношения можно было бы как-то уладить, придав событию определенную окраску.

Но если убийство было намеренным, преследуя тем самым цель запугать соседей и заставить их, наконец-то, прекратить набеги, то окраска таких событий была уже совершенно иной. Надо полагать, в этом случае, причина состояла в том, что аримаспы достали исседонов своими набегами настолько, что эмоции хлестали через край.

И вот тут мы подходим к истинной причине начала конфликта. Для этого нам потребуется вспомнить о том, что за отношения господствовали в родовых обществах участников конфликта.

А в обществах господствовали родовые отношения, одним из краеугольных камней которых была кровная месть. То есть, за кровь убитого сородича требовалась искупительная жертва. Одним словом, кровь за кровь, смерть за смерть. Как правило, требовали выдачи человека, совершившего убийство для последующей расправы над ним. Если сторона, совершившая убийство представителя соседнего общества отказывалась выдать кровника, на акт мести поднималось все общество убитого сородича.

Отсюда можно допустить, что спровоцировали начало войны именно исседоны, у которых не только наблюдался демографический взрыв, но еще и выучка войска (багайнов) была доведена до совершенства. Хотя, под провокатором тоже можно понимать кого угодно и все зависит от того на чью сторону конфликта становиться.

В общем, аримаспы потребовали у исседонов выдачи кровников, но после получения категорического отказа, как и сообщается в легенде, начали настоящую полномасштабную войну против исседонов.

Как видим, аримаспы оказались ребятами не из робкого десятка, и не прочь были постоять за себя, своих близких и за свои права. В результате аримаспы собрали силенки и, как говорится, на рассвете без объявления войны, надавали исседонам таких тумаков, что раз и навсегда поставили в этом споре большую и жирную точку.

То есть, аримаспы решили сами найти кровников и, начав поиск, вторглись на территорию проживания исседонов.

Исседонам ничего не оставалось, кроме как срочно собрать всех своих родовичей вместе и попробовать защитить себя и кровников не только от избиения, но и от расправы. Видя, что сила не на их стороне, исседоны начинают покидать занимаемую ими территорию.

Понятно, что исседонам можно было уйти в горы или леса и отсидеться там, спасая тем самым себя и своих соплеменников от истребления. Но при стремительно меняющейся обстановке, быстро сделать подобное не удается никогда. Если бы дело касалось только самих исседонов, то сделать это было бы можно. Вот только дело осложнялось, так называемой кормовой базой кочевника – скотом, без которого жизнь кочевника невозможна. Если бы исседоны ушли в горы или леса без своего скота, то голодная смерть для них была бы не за горами, да к тому же в этих же самых лесах.

Кроме того, как мы уже отмечали, такая стратегия требует наличия определенного времени, а во время боевых действий, такого времени, как правило, всегда не хватает. Более того, распылять силы в любой войне тоже нельзя: разрозненные и загнанные в ущелья исседоны становились бы легкой добычей аримаспов и точно были бы ими перебиты.

Но война армаспов против исседонов начата. Исседоны в меньшинстве. Сил, чтобы выстоять против аримаспов, у исседонов явно недостаточно. Да и нападающая сторона в такой войне обладает преимуществом оперативной инициативы. Исседонам приходится уходить от столкновения. Спасает исседонов то, что по соседству в Приольхонье проживали их родственники – предки скифов. Дело в том, что ни Аристей, ни тем более Геродот, не упоминают о войне аримаспов с предками скифов. На наш взгляд, именно здесь кроется разгадка того как исседонам удалось уцелеть.

Здесь стоит вспомнить и о том, кем приходились друг другу представители правящей семьи предков скифов, исседонов и аримаспов. А приходились они друг другу родственниками. Конечно же, родственниками не в языковом отношении, а лишь в генетическом и политическом109. Но, все-таки, родственниками. Следовательно, какие-то контакты между родовыми группами поддерживались. Именно это могло останавливать население перед взаимным уничтожением. Но не на этот раз.

Учитывая вышесказанное, исседоны, в связи с невозможностью противостоять аримаспам, попросту сбежали под защиту предков скифов.

Аримаспы потребовали у приольхонцев выдачи исседонов, виновных в убийстве аримаспов, выставить предкам скифов ультиматум: «Отдать исседонов! Иначе перебьем всех»!

Приольхонцы объяснили аримаспах, что этого они сделать не могут.

Понятно, что предки скифов такое требование аримаспов выполнить не могли. Все дело в том, что исседоны были одной из частей сколотов, правда, обосновавшихся не в Приольхонье, а в Куданской степи110. То есть законы крови еще никто не отменял.

Не отменял никто и законы гостеприимства. Предки скифов просто так выгнать исседонов из своих селений тоже не могли: это бы для них сыграло злую шутку и с ними в степи перестали бы считаться – их просто перебили бы уже самих, даже те же аримаспы.

Несмотря на отклонение предками скифов ультиматума аримаспов, произнесенная аримаспами угроза обязательно должна была быть выполнена, иначе уже самих аримаспов просто перестали бы воспринимать как силу. Но угроза выполнена не была: о войне аримаспов с предками скифов в источниках ничего не сообщается. Этому должно быть объяснение. На наш взгляд, причин отсутствия такой войны могло быть три.

Первая причина – предки скифов могли напомнить аримаспам о том, что они с ними управляются одной и той же семьей и, по-сути, являются, чуть ли не родственниками, а между родственниками война, как-то, вообще дело не правильное.

Вторая причина могла состоять в том, что сил исседонов и предков скифов стало вдвое больше (223 единицы). Организованная и управляемая сила – это уже не толпа, хоть и большая по численности.

Третья причина могла состоять в том, что предки скифов могли захватить заложников среди аримаспов, проживавших по соседству с ними все в том же Приольхонье. Теперь уже аримаспам мог быть выставлен ультиматум: «Хоть один волос упадет с головы исседона – ваши соплеменники будут перебиты».

Кроме того, легенда повествует о том, что исседоны вытеснили скифов, что указывает на то, что исседоны были более многочисленны, нежели предки скифов. Но, это нами, как раз и показано несколько выше. Все это указывает на то, что предки скифов сами могли оказаться в роли заложников, но теперь уже у исседонов. На наш взгляд, именно это следует понимать под «вытеснением».

Уход. Казалось, что ситуация патова. Однако таковой она вечно быть не могла. Кто-то должен был сделать первый шаг, позволявший ситуацию сдвинуть с мертвой точки и разрешить, тем самым, спор.

Было ясно, что аримаспы не оставят исседонов в покое: слишком тесно становилось в Прибайкалье, да и обычаи кровной мести требовали искупительной жертвы.

Исседонам и предкам скифов грозил или геноцид, или голодная смерть.

Надо полагать, во время переговоров, а таковые были, стороны пришли к взаимному пониманию того, что нарушение кровной мести делает невозможным проживание на одной и той же территории аримаспов и сколотов. Между ними лежит кровь.

Не имея возможности как-то повлиять на ход событий, предки скифов подчиняются обстоятельствам и вместе с исседонами начинают покидать Приольхонье: лучше покинуть обжитые места и остаться в живых, чем уцепиться за них как вошь за кожух и погибнуть.

Такое развитие событий устраивало и аримаспов: нет источника боли – нет и самой боли. В этой ситуации, аримаспы не видели необходимости воевать с предками скифов (по-сути, со своими родственниками).

Вместе с предками скифов и исседонами Приольхонье начало покидать и население будунской и шумилихинской культурных групп.

Единственным направлением, куда переселенцы из Приольхонья могли уйти со своей родины, было южное направление – район низовий реки Селенги, а далее в степи Монголии.

Но путь в степи Монголии лежал через Приангарье. Вряд ли аримаспы Приангарья были рады появлению такой массы людей на своей территории и потому не могли не помочь своим северным собратьям вытеснить и исседонов, и предков скифов подальше на юг в Южное Прибайкалье.

С уходом предков скифов, исседонов и населения будунской и шумилихинской культурных групп из Приольхонья, все Западное Прибайкалье оказалось в руках аримаспов. С этого момента начался третий этап формирования бутухейского погребального ритуала, который характеризуется распространением в первой половине I тысячеления до нашей эры на большей части территории Предбайкалья. В его ареал включаются Южное Приангарье111, северо-восточное и северо-западное побережье Байкала112. В это время на побережье Байкала формируется единая историко-культурная область, у населения которой в результате тесного взаимодействия на протяжении значительного исторического периода сложились схожие культурные традиции.

Если бы на этой территории после этого кто-то из проживавших здесь народов (исседоны, предки скифов, будунцев) остался, то на рассматриваемой территории начался бы новый виток этногенеза и было бы отмечено начало формирования новой культуры. Но формирования новой культуры на этой территории не последовало. Значит, Прибайкалье полностью оказалось во власти аримаспов-бутухейцев.

Рис. 4. Карта археологических культур Прибайкалья 730 г. до н.э.

Сложившаяся ситуация позволяет отметить еще одну особенность – Прибайкалье на долгие века освободилось от своего первого населения – носителя Y-хромосомной гаплогруппы R1a1.

Глава II…пламя

И вот настал момент, когда мы можем шаг за шагом проследить за изменениями этнического мира, произошедшими в результате продвижения предков скифов на запад. То есть, пришло время ознакомиться с тем, как шло изменение этнического мира в результате ухода предков скифов со своей легендарной прародины в Европу, сравнив то, каким он был, с тем, каким он стал?

Появляется возможность проследить и за тем, каким путем предки скифов шли на запад. Не по воздуху же они туда перелетели!? Да и не по щелчку пальца… А заодно и поставить точку в споре о том, как именно пролегал путь предков скифов на запад.

Южное Приангарье. После того как предки скифов с исседонами покинули Приангарье, они оказались в южном Прибайкалье. И вот ту началось! Переселенческий поток все больше и больше стал напоминать снежный ком, с каждым днем увеличивающийся в размерах.

Идя на юг от Ангары, переселенцы (предки скифов с исседонами, аримаспами и будунцами), вторгаются в земли населения-носителя шиверской культуры. Но южное побережье Байкала вследствие отсутствия обширных пастбищных угодий, которые могли бы быть использованы под выпас скота, было непригодно для переселенцев. По этой причине южное Прибайкалье продолжало оставаться районом, в котором преобладало население, занимавшееся охотой, собирательством и рыбной ловлей. По этой причине переселенцам из Приольхонья пришлось продолжить движение в поисках территорий, пригодных для их хозяйственной деятельности.

Движение было продолжено в сторону Низовий Селенги.

Вместе с переселенцами из Приольхонья в сторону Селенги отправилась и часть населения шиверской культуры.

Северное Приангарье. Но не все население шиверской культуры проследовало за тырганцами: основная масса населения шиверской культуры ушла в таежные просторы Северного Приангарья113.

Надо полагать, бутухейцы всерьез оценили сложившуюся ситуацию в Приангарье и во избежание повторения подобных событий, стремились очистить окресности своей территории от всякого инородного элемента (соседей). В результате бутухейцы, проживавшие в Приангарье, безпрепятственно пропустили переселенцев-шиверцев, двигавшихся в Северное Приангарье, через свои территории.

В связи с появлением в Северном Приангарье нового населения, на этой территории началось формирование новой культуры, получившей название цепаньской (VIII – II вв. до н.э.)114.

Рис.5. Карта археологических культур восточной части Азии 729-728 гг. до н.э.

На основании различий в погребальном обряде, в цепаньской культуре выделяется два этапа развития: если в VIII–V вв. до н.э. население в качестве захоронения покойников использовало ингумацию, то в IV–II вв. до н.э. использовало уже кремация на стороне115.

На первом этапе население цепаньской культуры совершало погребения своих покойников по обряду ингумации, вытянуто на спине головой на юго-запад (к реке). Захоронение и ориентация прокойника в пространстве позволяют утверждать, что в Северное Приангарье пришли не только шиверцы, но и население зубчатой керамики, то есть бывшие улахан-сегеленяхцы, что и нашло отражение в ориентации покойника в пространстве.

Низовья Селенги. Пройдя Южное Прибайкалье, переселенцы вошли в земли, на которых проживало население Доронинской культуры116. В результате появления достаточно большой массы народа, доронинцы вынуждены были покинуть свои территории и уйти на северо-восток на реку Витим. Несмотря на то, что археологически данный факт пока не подтвержден (примем его априори) и потому территорию проживания этого населения будем обозначать точно так же как и прежде. Факт проживания доронинцев в этом районе мы продемонстрируем читателю по ходу повествования несколько позже.

Баргузин. Достигнув низовий Селенги, поток переселенцев разделился. Часть переселенцев (предки скифов) вдоль восточного побережья Байкала отправляются на север и вскоре достигают реки Баргузин. Таким образом, следует сделать предположение о том, что предки скифов знали, что в Забайкалье есть открытые пространства, пригодные для хозяйственной деятельности по выпасу скота, но малопригодные для охоты. До появления на Баргузине предков скифов, здесь в низовьях Баргузина проживали аримаспы. Правда, там аримаспы были не столь многочисленны как в Прибайкалье, и потому серьезного противодействия с их стороны сколотам вряд ли было оказано: пока те свяжутся со своими соплеменниками в Прибайкалье, а связываться придется через северное побережье Байкала, пройдет время, за которое на новых территориях можно будет закрепиться.

Помимо этого, основные силы аримаспов находились на юге и потому встречного удара предкам скифов с исседонами с севера вряд ли можно было бы ожидать. С юга же аримаспам противостоят все те же исседоны с шиверцами. В общем, аримаспам будет не до разборок в Забайкалье.

Таким образом, потеря земель в Приольхонье тырганцами была с лихвой компенсирована за счет приобретения новых земель на Баргузине. Войны между предками скифов и аримаспами в Баргузине не было, да и об ее отсутствии повествуется все в той же скифской легенде.

На своем пути в Бургузин, тырганцами за собой была увлечена и часть населения селенгинско-даурской культуры, продолжавшего до этого времени проживать в низовьях Селенги и точно так же как и тырганцы, хоронившего своих покойников вытянуто на спине головой на восток.

В Баргузинской долине на основе тырганской117 и селенгинско-даурской культур начинается формирование хоторукской культуры118. Население новой культуры хоронило покойников вытянуто на спине головой на восток, что свидетельствует не только о преемственности новой культуры от тырганской культуры, но и о том, что доминирование в хоторукской культуре было захвачено все теми же тырганцами. В Забайкалье появляются новые погребальные конструкции. Именно аналогии в конструкции могил тырганской и хоторукской групп119 являются свидетельством того, что именно тырганцы были родоначальниками хоторукской группы (VII-III вв. до н.э.).

Аримаспы и предки скифов с исседонами вновь оказались вместе на одной территории, но в этот раз доминирование в обществе оказалось уже в руках предков скифов. Да и столкновений между хоторукцами и бутухейцами в этом районе не было.

Название нового этноса, формировавшегося в Баргузине, пока установить не удалось.

Но продолжим повествование о тех предках скифов, которые прикрывая собой исседонов и будунцев с шумилихинцами, отошли в район Селенги.

Стоит отметить, что не все селенгинско-даурцы были втянуты предками скифов в процесс переселения на север. Часть население селенгинско-даурской культуры, которая хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток, и не ушедшая в Баргузинскую долину, присоединилось к переселенцам, двигавшимся на юг, и вместе с ними отправилось в поисках новых территорий.

Монголия. Перевалив через Хамар-Дабан, предки скифов оказываются в Селенгинской долине.

Если бы не аримаспы, преследующие исседонов, то, наверно, предки скифов все ушли бы на север в Забайкалье. Но перед предками скифов лежала ответственность не только за исседонов с будунцами, но теперь еще и за шумилихинцев с селенгинско-даурцами.

Как уже отмечалось, предкам скифов пришлось разделиться на две части: одна часть пошла на север и достигла бассейна реки Баргузин, а вторая, закрывая собой исседонов, продолжала движение в сторону Монголии.

В переселение оказались вовлечены и шиверцы.

Бутухейцы, отойдя из Баргузина на юг, обосновались в низовьях реки Селенги.

Глава III. Смена направления

Выйдя в бассейн Селенги, исседоны, предки скифов с шиверцами, будунцами, селенгинцами и с заложниками (аримаспами) оказываются на территории культуры плиточных могил. Было ли противостояние переселенцев с плиточниками в Монголии, пока сказать трудно, но часть населения культуры плиточных могил Халхи, так же оказалась втянута в переселенческий поток.

С появленим переселенцев на территории культуры плиточных могил, территорий под размещение (под поселение) в Монголии не прибавилось. Переселенцам пришлось покидать и степи Монголии. Но здесь переселенцы разошлись в очередной раз: одна группа переселенцев отправилась на юго-восток в сторону Китая, а вторая – на запад.

Первая группа переселенцев, отправившаяся на запад, состояла из населения тырганской культуры (предков скифов и исседонов), шиверцев, заложников аримаспов, будунцев и шумилихинцев. К этой группе переселенцев присоединилась и часть населения культуры плиточных могил. Возглавляли весь этот поток тырганцы.

Вторая группа переселенцев, отправившаяся на юго-восток в обход пустыни Гоби, состояла из части населения культуры плиточных могил и остатков населения селенгинско-даурской культуры. В результате эта группа оказалась в районе Северного Приордосья и южных предгорий Большого Хингана.

Несколько позже мы вернемся кэтим двум группам переселенцев и посмотрим, как сложилась их судьба. Пока же обратим свои взоры на Хэнтей.

Хэнтэй. Как мы уже отмечали, предки скифов, достигнув территории степей современной Монголии, не могли не осознавать, что свободных территорий под поселение в Монголии нет, а затевать выяснение отношений с соплеменниками, не только не правильно, но и безперспективно. Следовательно, искать такие территории нужно было у дальних соседей.

Положение предкам скифов и исседонам облегчало то, что по их стопам шли аримаспы и слух об этом облетел степи Монголии. То есть, негатив для тырганцев постепенно стал превращаться в позитив.

Каким-то образом предкам скифов удалось избежать столкновения и с хэнтэйцами.

С хэнтэйцами не было столкновений и у других этнических групп. Причина такого миролюбия хэнтэйцев состояла в том, что лесные просторы Хэнтэя не подходили для занятий животноводством. То есть, Хэнтэй мало интересовал переселенцев.

Несмотря на это, часть переселенцев осталась на этой территории. Появление нового населения на территории хэнтэйской культуры подтверждают археологические данные: хэнтэйская культура входит во второй этап своего развития (VIII-II вв. до н.э.). Сохранение культуры указывает на то, что пришлое население было полностью включено в состав существующего общества, в результате чего сформировался новый этнос. Доминирование в новом этносе в его общественно-политической структуре пришельцами было поделено с местным населением. Как известно, без появления в составе общества существующего населения еще одного этнического компонента, делает невозможным появления изменений в существующей культуре. Появление же таких изменений, как раз и подтверждает присутствие еще одной родовой группы в составе хэнтэйского общества.

Плиточники. Но не все переселенцы с Прибайкалья выселились на запад и юго-восток: какая-то часть из них осталась в степях современной Монголии. В противном случае невозможно понять причину изменений, которые произошли в культуре плиточных могил в это время: на смену чулутскому этапу культуры плиточных могил (XIII – VIII вв. до н.э.) приходит ацайский (VIII – VI вв. до н.э.). Сохранение культуры указывает на то, что на территории культуры произошла перегруппировка населения, в результате чего и произошли изменения в культуре. В результате культура плиточных могил перешла в новый этап своего развития. В то же время, начался новый этап и в этногенезе, а с ним и изменения в этническом мире культуры. Если прежнее население культуры плиточных могил состояло из трех субэтносов, то с этого момента разнообразие населения в нем только лишь возросло.

Если в чулуцкий этап культуры население было представлено тремя группами населения, то теперь среди плиточников появились представители и других родовых групп.

Во время существования чулуцкого120 этапа 59,5% населения культуры были представлены потомками мухинцев, хоронивших своих покойников вытянуто на спине головой на восток.

Еще 9,3% населения было представлено потомками исаковцев, хоронивших своих покойников вытянуто на спине головой на юго-восток.

Остальные 31,2% населения было представлено потомками смешанных браков двух ранее перечисленных групп и хоронивших своих покойников вытянуто на спине головой в секторе восток-юго-восток.

Во времена ацайского121 этапа культуры, состав населения поменялся. Количество населения (потомки мухинцев), хоронившего своих покойников вытянуто на спине головой на восток уменьшилось более чем вдвое и составляло уже 23,5% от общего количества населения культуры.

Потомки исаковцев, хоронившие своих покойников вытянуто на спине головой на юго-восток, теперь по численности сравнялись с потомками мухинцев и составляли 23,5% от общего количества населения культуры.

Почти неизменным осталось и количество потомков смешанных браков двух ранее перечисленных групп и хоронивших своих покойников вытянуто на спине головой в секторе восток-юго-восток. Численно они составляли 35,3% от общего количества населения культуры.

Зато теперь в составе культуры вновь появились выходцы с дворцовской культуры и хоронившие своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток. Численно они составляли 11,8% от общего количества населения культуры.

Еще одна группа населения культуры плиточных могил была представлена населением, хоронившего своих покойников вытянуто на спине головой в секторе юг-юго-восток. Численно они составляли 5,9% от общего количества населения культуры122.

Такая перегруппировка состава населения указывает на то, что больше половины потомков мухинцев (60,5%) приняло участие в переселенческом потоке. Нало полагать, жизнь у них в Монголии была не сладкой.

Вместе с тем, в составе населения культуры плиточных могил увеличилось количество потомков исаковцев. Теперь их в составе населения культуры стало в два с половиной раза больше. То есть, часть бутухейцев вернулась в Халху, тем самым уменьшив количество населения в Прибайкалье и снизив напряжение в собственном обществе.

Ко всему этому стоит добавить и то, что в захоронениях фиксируется увеличение в 4 раза количества предметов вооружения. Если раньше количество таких предметов составляло 11,5 процентов от общего количества всех предметов в захоронениях, то теперь уже 45,4, что следует расценивать как напряженность в отношениях с соседями.

Увеличилось и количество предметов, относящихся к конской сбруе. Если раньше количество таких предметов было представлено 3,8 процентами, то теперь 6.

Увеличилось в захоронениях и количество предметов престижа. Если раньше количество таких предметов составляло 5,7 процентов, то теперь – 24,2.

А вот количество предметов, связанных с орудиями труда, уменьшилось. Если раньше количество таких предметов составляло 26,9%, то теперь только лишь 12,1%.

Как видим, в результате прихода на территорию культуры плиточных могил нового населения, наблюдается рост милитаризации общества, что видимо связано с непростой обстановкой на границах культуры. Теперь почти половина всех мужчин вынуждена была взяться за оружие. Если попробовать назвать группу, которая и «стояла под ружьем», то, скорее всего, это были потомки исаковцев (23,5%) и часть потомков от смешанных браков исаковцев и мухинцев (21,9% из 35,3%).

Как уже отмечалось, появление тырганцев в бассейне Селенги привело к изменениям в культурном плане культуры плиточных могил – с чулутского этапа на ацайский. Но дело не только в изменениях, наблюдаемых в «горшках и форме удил», а прежде всего в роли населения, принимавшего участие в формировании новой культуры или в новом этапе существующей. В такие времена в существующую родовую группу начинается встраивание представителей родовых групп, проживающих по соседству, и повышение их роли в жизни родовых групп, на территории которых такие соседи и оказываются. Население культуры плиточных могил было не исключением. В состав населения начинают включаться представители культуры херексуров, проживавшие черезполосно с населением культуры плиточных могил. Надо полагать, именно представители культуры херексуров и возглавили сопротивление переселенцам с севера. На присутствие населения культуры херексуров в составе населения культуры плиточных могил указывают данные палеогенетики, что проявляется в захоронениях этого периода. Если поза покойника и его ориентация в пространстве в захоронениях полностью соответствует позе покойника и его ориентации в пространстве в культуре плиточных могил, то вот данные генетики указывают на присутствие в составе этноса плиточников представителей культуры херексуров, являющихся носителями Y-хромосомной гаплогруппы Q123. То есть, представители культуры херексуров встав во главе сопротивления пришельцам с севера стали восприниматься плиточниками в качестве своих, что и привело к захоронениям херексурцев не по форме культуры херексуров, а по форме кульуры плиточных могил.

В общем-то, появление херексурцев в составе населения культуры плиточных могил нельзя назвать случайностью, ибо культура херексуров с карты Монголии после этих событий исчезла. То есть, тырганцы хорошо приложились к херексурцам и к исчезновению этой культуры.

Будущие Ди. А теперь посмотрим, как сложилась судьба у тех переселенцев, которые отправились в поисках территорий под поселение на юго-восток.

При этом следует помнить о том, что формирование любых новых этнических групп всегда происходит на основе уже сформировавшихся (существующих) родовых и этнических групп. Любое включение в такие новые системы местного (аборигенного) населения, возможно только лишь при условии включения такого населения в качестве подчиненного элемента.

По этой причине вернемся к событиям, в которых самое активное участие принимали потомки культуры плиточных могил селенгинско-даурской культуры.

730 год до нашей эры. Переселенцы, двигаясь на юго-восток, вскоре оказываются на территории степных просторов, ограниченных с востока предгориями Большого Хингана и поселениями населения-носителя культуры Верхний Сяцзядянь. С юга их территория оказывается ограниченной территорией горной цепи, на которой было распространено две культуры: Чанпин и Янкинг (место проживания жунов).

Как уже отмечалось ранее, жуны в этом районе состояли из представителей двух родовых групп. Одна группа хоронила покойников вытянуто на спине головой на север – это были ба китайских источников, а вторая хоронила покойников вытянуто на спине головой на запад – это были цяны-протоайны.

С юго-запада территория, которую первоначально заняли переселенцы с севера, была ограничена территорией, на которой была распространена культура Чаодаогоу, ограниченная с запада территорией Ордоса.

В это время переселенцы были заняты освоением новых территорий и потому ни на жунские, ни тем более на китайские территории не переселялись124.

На первых порах переселенцы с севера обосновались в северных предгорьях горного пояса Китая – к северу от гор Яньшань (Хэбэй и Шаньдун). По этой причине территорию, на которой обосновались переселенцы с севера, на картах обозначим как плиточные могилы.

Вперед на запад. Не смотря на то, что территория переселенцев с севера находилась севернее территории культур Чанпин и Янкинг, столкновения переселенцев с жунами все-таки началось почти сразу. В результате такого столкновения, часть жунов (цяны-протоайны), хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на запад, спасаясь от агрессора, устремляется на запад.

Вместе с цянами-протоайнами, на запад устремилась и часть бывших селенгиско-даурцев, хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток, и гнавшая впереди себя жунов.

Рис.5. Схема археологических культур Азии 729-728 гг. до н.э.

Первая территория, куда пришли переселенцы с востока (селенгинско-даурцы и янкингцы), была территория культуры Чаодаогоу и Ордосской бронзовой культуры. Вторжение на территорию названных культур вынудило спасаться бегством и уходить на запад уже и население названных культур. В результате всех этих событий, культура Чаодаогоу и Ордосская бронзовая культура перестали существовать.

Первой территорией, куда сбежало все это население, теперь уже была территория Нинся-Хуейского автономного района, на которой существовала культура Танван.

Важной особенностью названной культуры было наличие многочисленных одомашненных лошадей. Согласно последним открытиям, некоторые найденные металлические артефакты в частности, ножи и топоры, могут указывать на связь с Сибирскими и Центральноазиатскими культурами Азии, и в частности с комплексом Сейма-Турбино.

Население культуры Танван состояло из трех родовых групп. Одна группа своих покойников хоронила вытянуто на спине головой на запад (53% захоронений), вторая – на северо-запад (40% захоронений). Еще одна группа населения, проживавшая в Нинся, хоронила своих покойников в вытянутом положении головой на север. Эта группа составляла лишь 8% от общего количества населения этого района. Имеются и парные захоронения, в которых мужчины уложены на спине, а женщины на боку.

Как видим, население Нинся было представлено тремя группами населения, принадлежавшими к трем разным Y-хромосомным гаплогруппам.

Наиболее многочисленной группой была родовая группа представленая населением, хоронившим своих покойников в вытянутом положении головой на запад. На наш взгляд, эта группа была представлена носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645).

Вторая группа населения Нинся, хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на северо-запад (40% захоронений), была представлена носителями Y-хромосомной гаплогруппы N1a1. Для удобства повествования и возможности читателю ориентироваться в обстановке, эту группу будем называть протопермяками.

Третья группа населения Нинся, самая малочисленная и хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на север, была представлена носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a.

Рис.6. Схема археологических культур Азии 726 г. до н.э.

Появление в Нинся переселенцев с востока привело к исчезновению культуры Танван (1000-700 гг. до н.э.) и появлению на ее месте культуры Мачжуан (700-200 гг. до н.э.).

Население культуры Мачжуан125, уже состояло из двух групп населения. Первая группа населения хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на север и составляла 60,7% от общего количества населения культуры.

Вторая группа населения хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на восток и составляла 39,3% от общего количества населения культуры.

То есть, население культуры было представлено жунами-ба и селенгинско-даурцами.

Остальное же население культуры Танван, представленное носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645) и протопермяками (носителями Y-хромосомной гаплогруппы N1a1), предпочло оставить свою родину и уйти на запад.

Ганьсу. Все усиливающийся поток переселенцев вскоре оказался на территории Центрального Ганьсу.

Появление нового населения в Ганьсу привело и к появлению в составе населения культуры Шацзин (X-IV вв. до н.э.)126 населения, хоронившего своих покойников вытянуто на животе головой на восток127, то есть, населения культур Чаодаогоу и Ордосская бронзовая.

Интересной особенностью культуры Шацзин128 является отсутствие в захоронениях деталей конского снаряжения.

Из отрывка Сыма-Цяня можно, конечно же, сделать вывод о том, что жуны в формировании названной культуры сыграли главную роль можно, но по соотношению количества покойников, которое явно свидетельствуют о пришлом населении, такой вывод будет явно ошибочным.

В китайских источниках имеется упоминание о проживании в Ганьсу сяожунов. Учитывая тот факт, что в это время произошло два взаимосвязанных события (к востоку от Ганьсу исчезла культура Танван, а в западной части Ганьсу появились сяожуны), с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не ряд факторов.

Понять, что за население было носителем культуры Шацзин, помогают захоронения.

Первая группа населения хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на север. Эта группа была представлена примерно 40,3 процентами от общего количества населения культуры129. То есть, речь идет все о тех же ба, которые были носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a.

Вторая группа населения была представлена теми, кто хоронил своих покойников вытянуто на животе (ничком) головой на восток130, что указывает на участие в формировании культуры Шацзин населения культуры Чаодаогоу или Ордосской бронзовой культуры. Такое население составляет примерно до 1 процента от общего количества населения культуры131.

Третья группа населения хоронила своих покойников скорчено на правом боку головой на север132 в ямах с подбоем, что указывает на участие в формировании культуры Шацзин населения культуры Лингтай. Использование подбоев – характерная черта погребения, использовавшаяся в Ганьсу и Цинхае133.

Около 2 процентов населения культуры было представлено населением, хоронившим своих покойников вытянуто на спине головой на восток. Надо полагать, эта группа населения была представлена потомками селенгинско-даурской культуры134.

Самым большим по численности населением в культуре Шацзин было население, хоронившее своих покойников вытянуто на спине головой на северо-восток и составлявшее около 55,7 процентов от общего количества населения культуры135. Эта группа населения, так же была представлена потомками населения селенгинско-даурской культуры.

Как видим, основная масса населения культуры Танван, хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на запад и северо-запад, снялась со своих мест и отправилась на запад.

То же самое сделало и население культуры Шацзин, хоронившее своих покойников скорчено на правом боку головой на север.

Глава IV. В пути

В данной главе проследим за движением переселенцев из Приордосья, Нинся, Ганьсу и Приольхонья, отправившихся на запад.

Испытывая постоянное давление с востока, переселенцы культур Танван, Шацзин, дворцовской и Чаодаогоу по ганьсуйскому коридору уходят со своих земель все дальше на запад, увлекая в своем движении за собой и население культуры Лингтай.

Поскольку для переселенцев с востока Синьцзян оказался закрытым, переселенцы стали обходить Синьцзян с севера, двигаясь между северными отрогами Восточного Тянь-Шаня и южными отрогами Монгольского Алтая.

По этой причине территории культур Сыдаогоу, Баньцзегоу и Тяньшаньбейлу были обойдены с севера, а население этих культур остались на своих местах.

Хангай. В это же время, поток переселенцев с Селенги, шедший на запад, подошел к Хангаю136, что привело к вытеснению населения культуры херексуров с территории своего проживания.

Население культуры херексуров, в противостоянии с тырганцами, в основном было исреблено, а остатки вынуждены были переселиться на северные склоны Саян на территорию Тувы в район Монгун-Тайги137.

Еще одна группа херексурцев отошла за запад, влившись, таким образом, в переселенческий поток.

Появление на территории монгун-тайгинской культуры населения культуры херексуров, привело к исчезновению монгун-тайгинской культуры. Часть, монгун-тайгинцев, конечно же, осталась в Туве, но еще часть, влилась в переселенческий поток на запад.

Население культуры оленных камней так же ушло на запад, а культура перестала существовать.

Отход монгун-тайгинцев, херксурцев, тырганцев и плиточников на запад становится причиной перекройки всей этнической карты степей и полупустынь, находившихся к западу и югу от Алтайских гор.

Пройдя Хангай, предки скифов, исседоны, шиверцы и бутухейцы продолжили свое движение на запад.

В районе Монгольского Алтая два миграционных потока (один поток, шедший с территории Селенги, и второй, шедший с территории Западного Приордосья) встретились. Соединившись, оба потока увеличили силу давления на население культур и этносов, оказавшихся на их пути.

Западный Хангай. С мест своего проживания было сдвинуто и население культуры Лингтай.

При этом часть населения культуры Лингтай устремляется на север и некоторое время спустя, перевалив через горы Монгольского Алтая, обосновывается в предгорьях Западного Хангая, добив, таким образом, население культуры херексуров. В результате на этой территории начинается формирование улуг-хемской археологической культуры (700-400 гг. до н.э.). Население названной культуры хоронило своих покойников скорчено на правом боку головой на север.

Алтай. Вторая группа населения культуры Лингтай, продолжила свое движение на север и остановилась в бассейна реки Катунь и ее притоков138.

В результате появления в Алтайском регионе нового населения, происходят изменения культурного характера: куртский этап бийкентской культуры (конец IX – 1-я половина VIII вв. до н.э.)139 сменяется семисарским этапом все той же бийкенской культуры (2-я половина VIII – 1-я половина VII вв. до н.э.). Формирование нового этапа происходит на основе прежней культуры и культуры Лингтай.

Доминирование в новой культуре и в новом этносе оказывается в руках населения культуры Лингтай.

Со сменой культуры происходит и смена обряда захоронения, а значит и поз покойников в погребениях. Если население куртского этапа бийкенской культуры хоронило покойников скорчено на правом боку головой на северо-запад, то население семисарского этапа бийкенской культуры – скорчено на правом боку головой на север.

В исторической литературе в указанном районе и семисарская и бойтыгенская культуры названы этапами бийкенской культуры. Такое утверждение сделано на основе привязки к району нахождения этих культур (к бассейну реки Катунь), а так же на основе повторяемости некоторых видом оружия и керамики в быту. Может быть, для определения происхождения черепков посуды такая постановка и верна, но в отношении носителя такой культуры – нет. На рассматриваемой территории произошла смена доминирующей группы населения, что не могло не сказаться на мировоззрении и мировосприятии населения культуры, начиная от верхов, заканчивая низами. По этой причине и семисарский и бойтыгенский этапы правильнее назвать культурами разных по происхождению этнических групп.

Джунгария. Вскоре поток переселенцев из Приордосья достигает Джунгарии.

Как уже отмечалось, поскольку для переселенцев с востока Синьцзян оказался закрыт, то они проследовали дальше на запад. Именно по этой причине такие культуры как Сыдаогоу, Баньцзегой и Тяньшаньбейлу выстояли и продолжали существовать без каких-либо изменений.

Но по этой же самой причине все остальные культуры, а значит и этносы, ждали серьезные изменения.

Появление населения с востока приводит к тому, что население культуры Кээрмуци с южных предгорий Монгольского Алтая отходит к югу на территорию северных предгорий Тянь-Шаня. Единство этнических групп культуры Кээрмуци начинает трещать по швам.

Рис. 7. Карта расположения в Синьцзяне археологических памятников эпохи бронзы и раннего железного века (по: Хань Цзянье, 2007, рис. 1)140. Пунктиром указаны границы ареалов археологических культур или групп памятников раннего железного века: I – культура яньбулакэ; II – культура субэйси; III – культура чауху; IV – культуры долины реки Или; V – памятники типа сянбаобао (Ташкурган).

Одна часть населения культуры Кээрмуци, хоронившая своих покойников скорчено на правом боку головой на восток, продвигается в район озера Зайсан и вытесняет население усть-куюмской культуры, хоронившее своих покойников скорчено на левом боку головой на восток, со своей территории. В результате смены населения на месте усть-куюмской культуры начинается формирование кара-кобинской культуры (VIII-III вв. до н.э.).

Еще одна часть этого населения уходит на запад в сторону Европы.

Еще две части население культуры Кээрмуци, хоронившие своих покойников вытянуто на спине головой на север и на спине головой на запад с согнутыми в коленях ногами, поднятыми вверх, остались на своих территориях.

Синьцзян. В связи с приходом на территорию усть-куюмской культуры нового населения и вытяснения местного населения, население усть-куюмской культуры устремляется на территорию Синьцзяна и обосновывается к востоку и северо-востоку от озера Баграшкёль. В результате в этом районе (озеро Баграшкёль в районе городов Урумчи и Турфан) начинается формирование культуры Субэйси (720-400 гг. до н.э.)141. В своем развитии культура прошла три этапа. На первом этапе население культуры Субэйси состояло из двух групп населения.

Первая группа хоронила своих покойников на спине с поднятыми вверх коленями головой на восток (иногда с отклонениями в сторону юго-востока)142.

Вторая группа населения хоронила своих покойников скорчено на левом боку головой на восток – эту группу следует связывать с населением культур Гумугоу и усть-куюмской культуры.

Одновременно с этим, к северо-западу и западу от озера Баграшкёль и в бассейне современного Турфана начинается формирование культуры Гуши, так же известной под названием Юши (700-60 гг. до н.э.).

Еще часть населения усть-куюмской культуры концентрируется к югу и западу от озера Баграшкёль, в результате чего появляется культура Гумугоу (700-400 гг. до н.э.). Население названной культуры хоронило своих покойников скорчено на левом боку головой на восток.

В западных отрогах Алтая население кульсайской культуры, так же оказалось сдвинутым с места. Часть такого населения, пройдя территорию усть-куюмской культуры и перейдя реку Иртыш143, сконцентрировалось на юго-западных предгорьях Алтайских гор. В результате появления в этом районе нового населения, тут начинается формирование майэмирской культуры (конец VIII-VI вв. до н.э.)144, в которой покойника принято было хоронить в скорченном положении, на правом боку головой на восток.

Тува. Несмотря на то, что население восточного Синьцзяна, в целом, отстояло свои территории, но и оно оказалось сдвинуто с насиженных мест. В результате выселения со своих территорий, часть населения культуры Тяньшаньбейлу какое-то время спустя оказывается в Туве, на территории которой в то время проживали остатки населения не только монгун-тайгинской культуры, но и населения культуры херексуров, хоронившее своих покойников вытянуто на боку но головой на северо-запад и запад соответственно.

Приход на территорию Тувы населения, хоронившего своих покойников скорчено на левом боку головой на северо-запад, привел к запуску процесса формирования новой культуры.

В этот же район Тувы пришла и часть населения кульсайской культуры хоронившая своих покойников скорчено на левом боку головой на запад.

В результате появления на территории Тувы нового населения, здесь начинается процесс формирования алды-бельской культуры, на что указывают позы и ориентировка покойников в захоронениях. Доминирование в Туве было захвачено населением культуры Тяньшаньбейлу и кульсайской культуры. Одна группа населения хоронила своих покойников скорченно на левом боку головой на запад (население кульсайской культуры), в то время как вторая группа населения хоронила своих покойников скорчено на левом боку головой на северо-запад145 – население культуры Тяньшаньбейлу.

В исторической литературе сплошь и рядом фигурирует утверждение о том, что алды-бельская культура – это культура скифов и скифского типа, а в качестве подтверждения приводятся материалы раскопок кургана Аржан. Конечно, может быть ее и можно назвать культурой скифского типа, но вот захоронения покойников в скорченном положении на левом боку, ориентированных головой на запад, указывает на то, что к скифам ни захоронение Аржан, ни население алды-бельской культуры никакого отношения не имеют.

Рис.8. Карта археологических культур западной части Азии 730 г. до н.э.

Семиречье. Картусская культура (VIII–VII вв. до н.э.)146 исчезает. Население картусской культуры, хоронившее покойников в скорченном положении на левом боку головой на северо-запад, в дальнейшем проявится только лишь в европейских степях.

Казахстан. Теперь вернемся к переселенцам из Прибайкалья. Предки скифов с исседонами, шиверцами, аримаспами и с будунцами с шумилихинцами не задерживаясь ни в Джунгарии, ни на Алтае, проследовали дальше на запад.

В Джунгарии к переселенцам из Приольхонья присоединилось население культуры Танван.

Вскоре переселенцы прибыли в казахстанские степи. Появление нового населения в казахстанских степях приводит не только к новым миграциям (основная масса населения этих самых степей разбегается в разные стороны), но и к появлению новых этносов и культур.

Если на своем пути переселенцам из Прибайкалья все время удавалось избегать открытых столкновений с местным населением, то на этот раз все пошло не так. В казахстанских степях, началось, что-то похожее на боевые действия. Виной тому было появление на этих просторах танванцев и примкнувших к ним в Джунгарии переселенцев из Приольхонья.

Обе группы переселенцев быстро нашли общий язык с покоренными дандыбаевцами цянами, оказавшимися в казахстанских степях еще в конце 9 – начале 8 века до нашей эры147. Надо полагать, усилившиеся цяны решили поквитаться в дандыбаевцами за годы своего унижения, в результате чего андроновская и бегазы-дандыбаевская культуры на просторах казахстанских степей перестают существовать, послужив «строительным материалом» для новых культур.

На территории казахстанских степей начинается формирование трех родственных культур. В степях Центрального Казахстана148 сформировалась тасмолинская культура (VII-III вв. до н.э.). Большинство населения было представлено носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645)149.

В степях Северного Казахстана в бассейне Иртыша сформировалась улубаевско-тасмолинская культура (VII- середина VI вв. до н.э.).

В степях Южного Зауралья150 сформировалась бобровско-тасмолинская культура (VII- середина VI вв. до н.э.).

Все три культуры входили в тасмолинскую историко-географическую общность, ведущую роль в которой играло население Центрального Казахстана151.

Рис.9. Карта археологических культур Азии 726 г. до н.э.

Территорией расселения населения тасмолинской культуры (центрально-казахстанской Тасмолы) была обширная территория зоны водоразделов, лежащей к югу от реки Шидерты (Экибастуз). Сплошная гористая страна от Баянаула на севере до Кызыларайских отрогов на юге представляет собой зону особой концентрации многочисленных и ярких памятников со сложной конструкцией и архаичными чертами обряда. Покойники в курганах тасмолинской культуры (Центральный Казахстан) уложены на спину в вытянутом положении, но ориентация по сторонам света не во всех могильниках одинаковая: присутствуют захоронения покойников головой на северо-запад – 39% (протоуральцы), запад – 27% (индоевропейцы), север – 34% (проиндоевропейцы).

Северная ориентировка является одной из особенностей и шидертинской группы (улубаевско-тасмолинской культуры) – 44,8% (протоиндоевропейцы), но здесь же встречается и ориентировка на северо-запад – 46,6% (протоуральцы).

Западная ориентировка покойников относительно сторон света свидетельствует о доминировании среди населения, проживавшего на территории формирующейся тасмолинской культуры населения культуры Танван, то есть, носителя Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645).

Северо-западная ориентировка покойников относительно сторон света, свидетельствует о том, что доминирование в обществе было захвачено населением будунской культурной группы и теми же танванцами, а значит и представителями Y-хромосомной гаплогруппы N1a1.

Северная ориентировка покойника свидетельствует о доминировании среди населения, проживавшего в том или ином районе казахстанских степей населения нескольких культур: шумилихинской, кээрмуци и Чанпин и представленных Y-хромосомной гаплогруппы R1a.

В баянаул-каркаралинской группе преобладала преимущественно западная ориентация покойников – 53% (протоиндоевропейцы). Остальное население в этой группе хоронило покойников вытянуто на спине головой на северо-запад – 45% (население будунской культурной группы – протоуральцы). Но, как видим, в этом районе доминирующей группой было все-таки население культуры Танван. Грунтовые могилы располагались группами или рядами, покойники уложены вытянуто на спине головой на северо-запад (протоуральцы) или запад (индоевропейцы). Есть и парные захоронения: мужчины на спине, рядом женщина на боку.

Исходным районом для захоронения покойников с северной ориентировкой, для тасмолинской культуры являются Шидерты, где они появляется на первом этапе152. Как видим, здесь доминирование уже было захвачено населением или шумилихинской культурной группы, или кээрмуци, или Чанпин.

В погребениях бобровско-тасмолинской, так же как и в улубаевско-тасмолинской культуре, была распространена северная ориентация покойников, что указывает, по нашему мнению, на доминирование на этой территории или населения шумилихинской культурной группы или ба.

Если пробовать определить языковую ситуацию в степях Казахстана, то можно допустить, что с приходом в этот регион нового населения здесь могла установиться гегемония не только населения, разговаривавшего на языках уральской языковой семьи, но и на языках протоиндоевропейской.

В то же время, присутствие на рассматриваемых нами территориях цянов указывает на то, что языковая ситуация в казахстанских степях не была такой однозначной, как кажется на первый взгляд: тут могло проживать и население, близкое по языку не только к тибетцам, но и к айнам.

Отстутствие государства, с его целенаправленной политикой, делает языковую ситуацию на территориях, на которых проживали перечисленные нами группы, чья речь относилась к разным языковым семьям, сбалансированной без какого-либо принудительного доминирования.

Стоит пару слов сказать и о присутствии в захоронениях кетов (населения носителя Y-хромосомной гаплогрупы Q1a2a(L475, L53), Q1a1(F1215, F1096)), в то время как каких-то отличительных особенностей в погребальном обряде не наблюдается. По этому поводу стоит напомнить читателю о том, что во время формирования новых этносов, происходит встраивание в состав существующих родовых групп представителей других родовых групп. При этом, такие представители достаточно легко отказываются от своей родовой принадлежности взамен на свое социальное положение в новом обществе. По этой же причине в случае смерти такого представителя инородной группы, его окружение хоронит его уже как представителя своей родовой группы. Именно по этой причине в захоронениях тасмолинской культуры обнаруживаются представители инородных групп, похороненных по обряду основных доминирующих в этносе групп.

Еще одним знаменательным событием в истории казахстанских степей в VIII-VII вв. до н.э. является начало освоения металлургии железа. Подтверждением этого служат находки биметаллических и железных ножей, пряжек, пластин из железа. Изготовление железа в степях Казахстана, судя по открытию горнов на поселении Алат (Кентский оазис), началось уже в эпоху поздней бронзы153.

Стоит отметить то, что бургулюкская культура выстояла, но занимаемая ею территория сократилась. Население «прижалось» к верховьям Сырдарьи.

Притоболье. С появлением мигрантов с востока, прежнее население казахстанских степей (население бегазы-дандыбаевской культуры) начинает выселяться на сопредельные территории. Одной из таких территорий становится территория донгальской культуры.

Часть бегазы-дандыбаевцев концентрируется в низовьях междуречья Тобола и Иртыша. В результате интеграции местного и пришлого населения, начинается формирование баитовской культуры (8/7-5/4 вв. до н.э.). Население баитовской культуры хоронило своих покойников в грунтовых ямах под курганами, окруженными рвами вытянуто на спине головой на север, северо-запад и юго-запад. Основу хозяйства составляло животноводство154.

Населения будущей культуры составили жуны-ба, пахомовцы-протоуральцы и протоюкагиры.

Ко времени появления в этом районе безагы-дандыбаевцев, в этот же самый район пришло и население шумилихинской культурной группы, занявшее доминирующее положение в баитовском обществе. На это указывает и тот факт, что по большей части в могильниках населения баитовской культуры покойники уложены в вытянутом положении головой на север.

Встречаются в Притоболье и захоронения покойников в вытянутом положении головой на юго-запад, что подтверждает факт участия в новой культуре еще одной группы населения155 – населения лозьвинской культуры.

На этой же территории оказалась и часть населения пахомовской культуры, что подтверждается захоронениями покойников, уложенных вытянуто на спине головой на северо-запад.

Алтай. Выдавливание прежнего населения казахстанских степей на другие территории, приводит к изменениям и на территории Алтая, где исчезает карасукская культура, а на ее месте появляется большереченская (8-5 вв. до н.э.).

Население большереченской культуры хоронило своих покойников вытянуто на спине головой на юго-запад156. Такое положение покойников встречается в минусинской курганной и в усть-мильской культурах, что можно расценивать это как указание на то, что население большереченской культуры было носителем Y-хромосомной гаплогруппы С2b1a2(M48) и разговаривало на протоюкагирском языке.

В Минусинской котловине в это же время начинается формирование баиновского этапа тагарской культуры (8-5 вв. до н.э.). В тагарской культуре население хоронило покойников вытянуто на спине головой на юго-запад, что следует понимать как участие в процессе формирования как в тагарской, так и в большереченской культурах населения минусинской курганной культуры (900-100 гг. до н.э.). Помимо этого население тагарской культуры хоронило покойников вытянуто на спине головой на запад, что указывает на участие в формировании культуры населения культуры Танван.

В литературе иногда можно найти мнение о том, что «в результате интеграции карасукской и монгун-тайгинской культур (Тува, Центральная и Северо-Западная Монголия)157 сформировалась тагарская культура158. Для тагарской культуры характерны оружие скифского типа, конский убор, бронзовые, котлы и зеркала, звериный стиль в искусстве. Орудия и оружие (кинжалы, чеканы, наконечники стрел, удила, ножи, кельты) изготавливались из бронзы. Район распространения тагарской культуры – один из крупнейших очагов бронзолитейного производства Евразии. Местное производство железа началось лишь в 3 в. до н.э. Памятники тагарской культуры – земляные курганы с оградками из каменных плит, по углам оград – вертикально врытые камни. Известны также поселения, медные рудники и наскальные рисунки. Основой хозяйства были мотыжное земледелие и скотоводство. Для общественного строя носителей тагарской культуры было характерно формирование классовых отношений, о чем свидетельствуют огромные курганы – возможно погребения царей и знати, и коллективные могилы рядовых общинников. Физический тип людей тагарской культуры европеоидный, близкий к типу людей афанасьевской культуры, андроновской культуры и скифов Причерноморья»159.

Однако ориентировка покойников в погребениях тагарской160 культуры вытянуто на спине, чаще всего головой на запад, с отклонением на юго-запад (даже не на северо-запад, как в монгун-тайгинской культуре), как и положение покойников вытянуто на спине, такое утверждение сводит на нет.

То, что карасукская культура исчезла в результате появления на ее территории нового (пришлого) населения, вывод правильный, но в этом выводе неверно указано, что это было за население и направление, откуда это самое население пришло. Направлением, откуда и произошла миграция указано южное, в то время как в реальности таковым было западное направление. Ориентация покойника головой в юго-западном направлении указывает на то, что пришлым населением были минусинцы161.

Перестала существовать и ирменская культура162 Приобья, Кузнецкой котловины и Барабы. Часть населения ушла на юг в Синьцзян и обосновалась совместно с населением культуры Кээрмуци в Таримском бассейне, приняв участие в формировании культуры Чауху.

Как видим, подвижки населения были не только в каком-то одном направлении. Происходили перемещения и в обратном направлении.

Средняя Азия. В низовьях Сырдарьи в это время так же произошли изменения.

В этом районе началось формирование культуры Южный Тагискен163 (VII-VI вв. до н.э.). Своих покойников население этой культуры хоронило: вытянуто на спине головой на запад, что свидетельствует об участии в формировании культуры населения культуры Танван. Эта группа была носителем одного из гаплотипов Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645) – индоевропейцы.

Приняли участие в формировании новой культуры и потомки населения пахомовской культуры, хоронившие покойников вытянуто на спине головой на юго-запад164 и родственные протоюкагирам. Эта группа населения была носителем Y-хромосомной гаплогруппы С2b1a2(M48). Покойников население хоронило, как правило, укладывая на камышовую подстилку.

Встречаются в Тагискене и трупосожжения, что следует понимать как проникновение в регион населения межовской культуры.

Есть в Тагискене и погребения четвертого типа, в которых покойников хоронили головой в секторе восток – северо-восток вытянуто на спине по диагонали ямы в «позе всадника». Надо полагать, это была одна из групп населения Синьцзяна.

Бургулюкская культура165 правобережья Сырдарьи устояла, но перешла во второй этап своего развития.

Хорезм. Изменения произошли и на территории Хорезма, в котором на смену амирабадской культуре пришла мишеклинская (VIII-VII вв. до н.э.). Население мишеклинской культуры своих покойников хоронило вытянуто на спине головой на северо-запад, что указывает на то, что население культуры принадлежало к протоуральцам, а, значит, и к носителям Y-хромосомной гаплогруппы N1a.

В Присарыкамышскую дельту Амударьи так же пришло новое население, в результате чего началось формирование куюсайской культуры (VII-VI вв. до н.э.)166. Куюсайцы занимались разведением крупного рогатого скота и коней. Проживали куюсайцы в поселениях постоянного характера, в которых занимались ремесленным производством (металлургия, гончарство, обработка кости, камня и т.д.)167.

Куюсайцы покойников хоронили вытянуто на спине, чаще всего головой на запад, что следует понимать как доминирование в этом районе населения культуры Танван. Но использовались и трупосожжения. Все это указывает на то, что население культуры представляло собой этнос, состоявший из двух родовых групп.

В Северной Туркмении срубная культура исчезла.

Фергана. На территории Ферганы (в верховьях Сырдарьи) начинается формирование эйлатанско-актамской культуры (VIII-VI вв. до н.э.). Население своих покойников хоронило вытянуто на спине головой на запад.

Пути на запад. Здесь сделаем остановку и затронем вопрос о том, каким маршрутом проходило движение предков скифов в Европу. По этому поводу высказано две версии. Первая версия гласит о том, что движение шло по южному берегу Каспийского моря. Вторая версия гласит о том, что движение шло к северу от берегов того же Каспийского моря.

Исследователи, отстаивающие первую точку зрения, должны были заметить одну особенность, но которую не заметили. Передвижение предков скифов по южному побережью Каспия не могло не вызвать перемещения народов по ходу движения предков скифов, проживающих в то время на территории Ирана, чего как раз и не наблюдалось. Зато наблюдались значительные перемещения населения, жившего в степях современного Казахстана и Приуралья. А это подтверждает тот факт, что движение, все-таки шло по территориям, расположенным к северу от Каспия.

Южный Урал. Идя на запад по степям Северного Казахстана, переселенцы из Приольхонья к 725 -724 гг. до н.э., оказываются в лесостепных районах междуречья Тобола, Исети, Белой и Урала – на территории межовской культуры (13-начало 7 вв. до н.э.)168.

Захоронения покойников можовцами совершались под земляными курганами в грунтовых ямах, в которых погребенные укладывались на спине в вытянутом положении головой на запад с отклонениями на северо-запад. Как нами отмечалось ранее, здесь речь может идти о населении культуры Танван, вытесненного в этот район населением бегазы-дандыбаевской культуры еще в начале 8 веков до нашей эры.

На территории межовской культуры встречаются захоронения вытянуто на спине головой на восток. Такая ориентировка покойников в пространстве, дает основания говорить о родственных связях этого населения с населением тырганской культуры или культуры плиточных могил.

Есть на территории культуры и захоронения по обряду вторичных захоронений. Очень редко, но все-таки, присутствуют и трупосожжения169.

При исследовании ископаемой ДНК у представителей межовской культуры из Каповой пещеры у представителей этой культуры были обнаружены Y-хромосомные гаплогруппы R1a и R1b и митохондриальные гаплогруппы I5, M1 и U5170. К сожадению, разобраться в том, что это были за группы и кому именно принадлежали данные результаты исследования, пока не удалось.

Появление приольхонцев на территории межовской культуры (бассейн реки Белой) привело к серьезной конфронтации с местным населением, в результате чего часть населения межовской культуры вынуждена была выселиться в Приаралье (в Хорезм и Южный Тагискен), Устюрт и на запад.

Еще часть межовцев отошла в горнолесное и лесостепное Зауралье (бассейн рек Тавда, Исеть, Миасс, Тобол) и Приуралье (бассейн рек Уфа и Ай), где началось формирование иткульской культуры (8/7 – 3 вв. до н.э.)171. Сложение иткульской культуры проходило на базе местных и пришлых культур, о чем, опять-таки, свидетельствуют захоронения.

Часть населения межовской культуры выселилось на Устюрт, после чего на этой территории начинается формирование культуры курганов с каменными ящиками (VII-IV вв. до н.э.)172.

Несмотря на значительные миграции, произошедшие с исконных территорий, остатки населения межовской культуры сумели достаточно быстро приспособиться к изменившейся ситуации в степи.

Появление приольхонцев в Зауралье «способствовало» нахождению межовцами общего языка с пришельцами, в связи с чем формирование населения иткульской культуры шло на основе нескольких родовых групп и потому стало неоднородным по своему составу.

Первая группа инткульцев хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на северо-запад. Эту группу следует назвать протопермяками, а значит и носителями Y-хромосомной гаплогруппы N1a1.

Вторая группа иткульцев хоронила своих покойников скорченно на боку головой на юго-восток.

Третья группа иткульцев хоронила своих покойников вытянуто на спине головой на юг. Можно предположить, что это были потомки населения макаровской культуры и носители Y-хромосомной гаплогруппы F.

Но была еще и четвертая группа иткульцев, которая хоронила своих покойников в скорченном положении на боку головой на юг с отклонениями к востоку и к юго-западу. То есть, умершие были похоронены головой в южном направлении. Надо полагать, это было население бегазы-дандыбаевской культуры.

В иткульской культуре выделяют два варианта; западный (уральский) и восточный (притобольский).

Население уральского варианта иткульской культуры занималось горно-металлургическим производством. Иткульцы обеспечивали потребности в меди населения нескольких регионов: Южного и Западного Урала, Западной Сибири, Северного Казахстана.

Население притобольского варианта иткульской культуры занималось животноводством. Заметную роль у населения играли охота и рыболовство. Надо полагать, у населения иткульской культуры имело место некое подобие разделения труда и обмен товарами.

Южное Приуралье. Вскоре в Приуралье (в междуречье Тобола, Исети, Белой и Урала) начинается формирование еще одной культуры, получившей название блюменфельдской. Обычно указанная культура называется савроматской, но на наших картах она будет фигурировать именно как блюменфельдская (VII-IV вв. до н.э.)173, то есть под своим изначальным названием. Сделано это воизбежание путаницы между населением, которое Геродот называл савроматами, и населением Заволжья и Приуралья, тем более что обе названные группы (блюменфельдцы и савроматы) появились не только на разных территориях, но и в совершенно разное время. К тому же названные группы формировались еще и из разных родовых компонентов, что указывает на отсутствие однородности этих культур.

На основании археологических материалов, археологами сделан вывод о том, что блюменфельдская культура была представлена двумя территориальными группами: самаро-уральской и восточноуральской.

Сходство в культурном плане надо было бы понимать как указание на родство между населением этих территориальных групп. Но как оказалось, это не так. Ориентировка покойников в погребениях в самаро-уральской и восточноуральской группах блюменфельдской культуры показывает, что население этих культурных групп состояло из совершенно разных родовых групп.

В восточноуральской группе таким населением были потомки межовцев (или потомки цянов, или протоиндоевропейцы носители Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645)), хоронившие покойников вытянуто на спине головой на запад174, тырганцы-исседоны и плиточники, хоронившие своих покойников вытянуто на спине головой на восток175. Казалось бы, население восточноуральской группы – это прямые потомки населения межовской культуры. Так оно и есть, но отчасти.

Все дело в том, что в результате прихода с востока нового населения, здесь произошло увеличение количества представителей одной родовой группы (носителей Y-хромосомной гаплогруппы С2(М217), представителями точно такой же родовой группы (носителей Y-хромосомной гаплогруппы С2(М217)), но пришедшей с востока именно в конце VIII века до нашей эры. По-сути, это одна и та же родовая группа и разница между представителями этих групп состояла лишь во времени их прихода в Приуралье, одна группа пришла в Приуралье раньше, а вторая – позже. Та группа, которая пришла в Приуралье позже, подчинила себе группу, которая пришла в эти края раньше.

Казалось бы, говоря о восточноуральской группе блюменфельдской культуры, мы говорим все о той же межовской культуре, из состава которой ушла третья группа, практиковавшая в качестве обряда погребения кремацию. Но это не совсем так. Все дело в том, что восточноуральская группа занимала территории, находившиеся восточнее территории, которую до этого занимала межовская культура, что указывает не только на новый район формирования культуры, но и на новый состав населения.

В самаро-уральской группе доминирующим населением были потомки населения макаровской культуры (Y-хромосомной гаплогруппы F), хоронившие покойников вытянуто на спине головой на юг и составлявшие основное население в самаро-уральской группе. То есть, основу формирования культуры составило то же самое население, что и в иткульской культуре.

Это же указывает и на то, кто именно составлял основу культурного и генетического доминирования в этой группе.

Преобладание в обеих территориальных группах разного населения, хоронившего покойников в захоронениях с разной ориентировкой в пространстве, разного происхождения и разной генетики, но создавшего общую культуру, заставляет поставить вопрос о том, кто представлял доминирующую и культурную силу, позволившую создать единую культуру, хоть и в двух разных вариантах?

Единственный ответ на поставленный вопрос может звучать следующим образом, в обеих группах должна была быть группа, которая и привнесла культурную доминанту в обе группы. Такой группой в самаро-уральской группе были потомки межовцев-макаровцев, в то время как в восточноуральской группе такой группой были носители, родственные тырганцам.

Таким образом, территорию формирования восточноуральской группы блюменфельдской культуры, которая располагалась в Зауралье в верховьях рек Тобола, Урала, Белой, обозначим буквами Т-М (тырганская-межовская). Большинство погребальных памятников – это подкурганные захоронения. Встречаются и вторичные захоронения. Использование курганов в обряде захоронения является еще одним доказательством участия в формировании восточноуральской группы блюменфельдской культуры населения межовской культуры.

Территориально самаро-уральская группа блюменфельдской культуры176 занимала просторы междуречья Волги, Самары, Белой и Илек. Как уже отмечалось, покойников в этой группе было принято хоронить вытянуто на спине головой на юг177.

Отмечено строительство на территории блюменфельдской культуры и мавзолеев из сырцового кирпича178, что можно рассматривать как заимствование традиции из бегазы-дандыбаевской культуры.

Помимо этого в захоронениях самаро-уральской группы блюменфельдской культуры встречаются и захоронения покойников скорченно на спине, что следует понимать как проживание на данной территории потомков населения еще одной культуры. Возможно, что это было население нурского варианта срубной культуры.

Более того, встречаются и трупосожжения, что свидетельствует о проживании на территории культуры, опять-таки, потомков межовской культуры.

Привычка самаро-уральцев погребать покойников на подстилке из травы, кошмы или луба, может указывать на присутствие на территории самаро-уральской группы потомков населения шиверской культуры179.

Встречаются и захоронения, в которых покойники уложены вытянуто на спине головой на восток. Речь может идти о потомках тырганской культуры (исседонах) или потомках межовской культуры.

По этой причине, территорию формирования самаро-уральской группы блюменфельдской культуры обозначим буквами М-Т-М-Н (межовская-тырганская – макаровская – нурская).

Формы могил в самаро-уральской группе весьма разнообразны: узкие прямоугольные, с подбоем в одной из длинных стенок. Большинство погребений в Самарской области впускные, то есть, обнаружены в насыпях курганов более ранних эпох180.

Рис.10. Карта археологических культур Восточной Европы 725 г. до н.э.

Северный Прикаспий. Теперь коснемся ситуации, существовавшей на тот момент в Северном Прикаспии.

Если посмотреть на карты этнических полей (археологических культур), то нетрудно заметить, что пустыни Северного Прикаспия (рын-пески) не были затронуты миграционными процессами описываемого нами времени и, следовательно, на этой территории по-прежнему продолжало проживать какое-то количество населения кожумбердынской (срубно-алакульской) культуры181. В то же время, на эту территорию не могла не попасть какая-то часть населения срубной хвалынской культуры. По этой причине территорию этих пустынь обозначим буквами Сх-Кб (срубная хвалынская – кожумбердынская). Население этой территории хоронило покойников в скорченном положении на левом боку головой на юго-запад (кожумбердынцы) и на север (срубники).

Глава V. Появление новых переселенческих потоков

Теперь настала пора описать события, произошедшие в междуречье Волги, Камы и Урала. Тут стоит обратить внимание на исчезновение сразу трех культур, до этого занимавших очерченные просторы: срубной хвалынской, нурской и баланбашской.

Приход нового населения в Прикамье и в междуречье Камы и Самары породил появление нового переселенческого потока, основой которого стало население баланбашской культуры. Если попробовать воссоздавать картину этнического мира той поры на основе данных современной археологии, то получается, что население баланбашской культуры, как будто, растворилось во всех этих пришельцах, не оставив следа в новых культурах.

Но так не бывает! Все равно где-то в чем-то проявляются следы прежних культур, а значит и их носителей. А тут все совершенно не так. Нет следов и все! Все это заставляет предположить, что все население баланбашской182 культуры, с появлением на своих территориях пришельцев, просто снялось с насиженных мест и ушло на новую территорию, причем, сделано это было не спонтанно, не поспешно, а организованно, осознанно и всем составом населения.

Однако такое масштабное переселение всегда бросается в глаза, что заметно по состоянию культур, находящихся на соседних территориях. Данная ситуация не была исключением.

А на соседних территориях степной полосы Заволжья в это время отмечено исчезновение срубной нурской и срубной хвалынской культур, а в степях Северного Кавказа отмечено сокращение размеров территории, которую занимала новочеркасская археологическая культура.

Именно это и позволяет разобраться в том, что же произошло в те далекие времена на самом деле.

Во-первых, переселение шло с севера на юг вдоль левого берега Волги.

Во-вторых, в процесс переселения было втянуто не только население баланбашской культуры, но, как видим, и население срубной нурской и срубной хвалынской183 культур, тем самым усилив поток переселенцев на юг.

В-третьих, вся эта масса, перейдя Волгу, вторглась вначале в Приволжье, за тем в северокавказские степи (в земли сопредельные с новочеркасской культурой) и в Закавказье.

Появление на сцене истории киммерийцев. 723 год до нашей эры. Население, жившее в степях Северного Кавказа, слишком долго жило в состоянии мирной жизни и, потому, не ожидая прихода на свои территории населения с востока, не сумело своевременно и надлежащим образом организовать отпор таким пришельцам, а, значит, и остановить их на границах своих владений.

Рис.11. Карта археологических культур Восточной Европы 723-722 гг. до н.э.

В результате прихода в Приволжье нового населения с левобережья Волги, одна часть новочеркасцев184, проживавшая к северу от Кумо-Манычской котловины, вынуждены была переселиться на юг к своим соплеменникам в северокавказские степи, то есть, на территорию современного Ставропольского края, а вторая – в степи Северного Приазовья. То есть, не всем новочеркасцам удалось воссоединиться со своими соплеменниками. Часть новочеркасцев вынуждена была переправиться через Дон и Северский Донец на территорию кобяковской культуры.

Но срубники и баланбашцы были не единственной силой, которая вторглась в Приволжье. Если бы они были единственной силой, то, скорее всего, остались бы на отвоеванных территориях. Но этого не произошло! Ни баланбашцы, ни срубники не остались в Поволжье, а проследовали дальше в Закавказье и этому должна была быть причина. Единственной причиной могло быть давление на них еще какой-то третьей силы. И такая сила действительно была. Это были выходцы из Джунгарии и современного Казахстана, состоявшие из трех групп.

Первая группа такого населения состояла из носителей культуры Кээрмуци, которая хоронила своих покойников скорчено на правом боку головой на восток.

Вторую группу населения была представлена населением пахомовской культуры, хоронившая своих покойников вытянуто на спине головой на северо-запад.

Была и третья группа населения, представленная населением бургулюкской культуры, хоронившей своих покойников с ровной спиной на правом боку головой на юго-восток.

Рис.12. Карта археологических культур Восточной Европы 720 г. до н.э.

Интересно во всех этих событиях то, что переселенцы из Джунгарии и Казахстана, после того как ими было выгнано из Заволжья население срубной и баланбашской культур, проследовали вслед на новочеркасцами в степи Северного Приазовья. Именно они стали истинной причиной того, что новочеркасцы ушли в Северное Приазовье, а не срубники и баланбашцы.

Таким образом, следует констатировать тот факт, что в низовьях правобережья Дона сосредоточилось население нескольких культур: кобяковской, кээрмуци, бургулюкской, похомовской, новочеркасской и черногоровской.

Несмотря на то, что вся эта масса населения в итоге сосредоточилась в низовьях правобережья Дона и в степях Северного Приазовья, для археологических памятников, оставшихся от нее, так и не было выделено отдельного названия. По этой причине, дадим ей название по более известному памятнику – Койсуг I и обозначим территорию формирования данной культуры буквами Н-К-К-Б-П (новочеркасская – кобяковская – кээрмуци – бургулюкская – пахомовская). Таким образом, к 720 году до нашей эры в степях Северного Приазовья начинается формирование койсугской культуры.

Приход нового населения в степи Северного Причерноморья приводит к подчинению им местного населения – носителя кобяковской культуры, пришедшего сюда около 750 года до нашей эры с территории Восточного Приазовья – Меотиды и родственного населению амирабадской культуры.

Следует отметить, что, несмотря на то, что большинство населения в этом районе составляли новочеркасцы, доминирование в обществе койсугцев оказалось сосредоточенным в руках населения культуры Кээрмуци.

В этой главе остался последний вопрос, на который следует дать ответ, какова причина того, что новочеркасцы не встали на защиту своих территорий, а предпочли уйти в Северное Приазовье? На наш взгляд, ответ следует искать в событиях 750 года до нашей эры, произошедшие в районе культуры Атасу-Иртыш185. В это время с Центрального Казахстана на территорию названной культуры пришло население, создавшее бегазы-дандыбаевскую культуру. В результате названных событий, часть населения Атасу-Иртыш вынуждена была покинуть места своего проживания, уйти на запад и, придя в степи Северного Кавказа, на территории которых в то время существовала черногоровская культура, принять участие в создании новой культуры – новочеркасской.

Появление же населения срубной и баланбашской культур в Поволжье, новочеркасским населением могло быть воспринято как продолжение событий, когда-то произошедших в Прииртышье, и появление бегазы-дандыбаевцев уже и в Поволжье. То есть, причиной ухода новочеркасцев в Северное Приазовье мог быть обыкновенный страх.

Появление населения Атасу-Иртыш в северокавказских степях позволяет понять причину то, что в этих двух районах проживало одно и то же население-носитель Y-хромосомной гаплогруппы R1a(Z645).

В таком случае, население черногоровской культуры следует признать носителем Y-хромосомной гаплогруппы R1a2c(B111).

Население культуры Сахарна, проживавшее западнее Днепра, осталось на своих прежних местах. Население названной культуры состояло из трех родовых групп. Первые две группы, использовавшие в качестве погребального обряда ингумацию, составляли большинство населения на территории данной культуры (93%). Своих покойников в могилы население укладывало скорчено на левом и правом боку головой преимущественно на юго-восток – восток. Третья родовая группа, составлявшая 7% населения этноса, использовала в качестве погребального обряда кремацию.

Глава VI. Умман-манда

Несмотря на то, что новочеркасцам удалось собрать часть своих соплеменников в степях Северного Кавказа, увеличив, таким образом, количество населения на контролируемой ими территории, остановить баланбашцев и срубников на линии Кумо-Манычской котловины и реки Кумы у них получилось с трудом. Причина скрывается в том, что силы новочеркасцев оказались рассредоточеными по двум направлениям: в Прикубанье (Ставропольском крае) новочеркасцы были заняты обороной своих территорий от пришельцев с севера, в то время как вторая часть новочеркасцев была занята своим обустройством на западе (в Северном Приазовье). То есть, при таком положении дел новочеркасцы чисто физически не имели возможности реализовать идею об успешной обороне своих владений.

Но и переселиться в Закавказье, в 722 году до нашей эры они тоже не могли.

В таком случае, закономерно появление вопроса о том, кто был теми, кто переселился в Закавказье, и кто был теми, от кого бежали переселенцы?

Прежде чем предоставить ответ на данный вопрос, нам предстоит внести кое-какую ясность в ситуацию, сложившуюся в то время в Закавказье.

Как известно, население, переселившееся в то время в Закавказье, в отечественной историографии принято называть киммерийцами, в то время как современники тех событий этих самых переселенцев называли двумя другими терминами: или умман-манда, что означает, «толпа неизвестно откуда»186, или гамирра.

Но термины эти не равнозначны. Если термин умман-манда жителями Закавказья применялся ко всем без исключения переселенцам с севера того времени, то термин гамирра, использовался выборочно, то есть, не ко всем.

К примеру, Киаксар187 в одном и том же документе (в Хронике Гедда) называется то по имени (Умакиштар) и как вождь умман-манда188.

В VII веке до нашей эры термин гамирра прилагался к таким вождям как Теушпа (в царствование Асархаддона) и Дугдамме (в царствование Ашшурбанапала). Надпись Набонида называет этим термином и мидийского царя Астиага, что позволяет, с одной стороны предположить, что именно вокруг гамирра началось формирование этноса мидийцев, а с другой – таким термином называли лишь часть умман-манда.

Вот тут-то и появляется ответ вопрос о том, кого называли террмином гамирра и почему он распространялся не на всех переселенцев с севера?

Для того чтобы разобраться с этими вопросами, стоит вновь вернуться к вопросам, связанным с переселенцами.

Как уже отмечалось, в связи с тем, что у новочеркасцев, которых и называют киммерийцами, в 723 году до нашей эры, у самих в это время дома дел было в непровоорот, рассматривать их в качестве переселенцев в Закавказье оснований нет. По этой причине в качестве таких переселенцев следует поискать кого-то другого.

И вот тут стоит вспомнить о тех, кто после прихода в Южное Прикамье и Поволжье переселенцев из монгольских и казахских степей, как сквозь землю провалился. Речь идет о населении баланбашской, нурской срубной и срубной хвалынской культур.

По логике вещей, если бы они остались на территории Приволжских и северокавказских степей, то их присутствие в этих районах в дальнейшем прослеживалось бы археологически. Но этого не наблюдается: нет ни одного захоронения с признаками баланбашской или срубной культур.

Причина отсутствия нахождения такого населения в северокавказских степях в том и заключается, что оно не осталось на данных территориях, а проследовало дальше в Закавказье.

Невидимый враг. Причина, конечно же, состоит не в желании таких переселенцев оставаться или не оставаться в названных районах, а в обстановке, которая существовала на тот момент в степной полосе Евразии. Возможно, что переселенцы с Заволжья так и остались бы жить в междуречье Волги, Дона и Маныча, если бы их не подпирали переселенцы с Джунгарии, Казахстана и Нинся. О такой «подпирающей силе» остались очень скудные сведения. Но они остались. О присутствии такой силы в регионе свидетельствуют захоронения в могильниках, расположенных на территории западно-кобанской культуры, в которых покойники уложены вытянуто на спине головой на запад, а так же данные генетики.

Если обратиться к данным по палеогенетике населения кобанской культуры189 (предгорья и горы Северного Кавказа) и, прежде всего, населения западно-кобанского варианта, то тут можно обнаружить кое-какие интересные факты. Если до описываемых нами событий на территории западно-кобанской культуры проживало население-носитель Y-хромосомных гаплогрупп E1a2a1b1b, G2a1a, R1b1a1b190, то с появлением контактов с новым населением, среди населения западно-кобанской культуры появились носители таких восточноазиатских субкладов Y-хромосомной гаплогруппы как D1a2a1 и G2a1a1a2191.

В связи с этим-то и появляется вопрос о том, откуда на территории Центрального Кавказа взялись носители таких субкладов Y-хромосомной гаплогруппы как D1a2a1 и G2a1a1a2? Более того, если мы посмотрим на то, кто является носителем субкладов этих гаплогрупп, то увидим, что одним из таких представителей были цяны. В связи с тем, что эти представители появились на территории Северного Кавказа именно в описываемые нами времена, то, как не крути, но придти они в эти края могли только лишь в том же самом переселенческом потоке, что и сколоты. Но в связи с этим, получается, что цяны все это время проживали где-то по-соседству со сколотами в Заволжье. Осталось выяснить, представителями какой родовой группы, а значит и культуры, были эти представители? Если мы попробуем выяснить, что это за субклад Y-хромосомной гаплогруппы D1a2a1(М533), то окажется, что этот субклад является производной от айнского субклада этой же самой гаплогруппы. Получается, что в описываемое нами время в горах Китая проживала еще и часть айнов?

Но вернемся к имеющимся данным. Y-хромосомная гаплогруппа D1a2a1(М533) выявлена у одного представителя кобанской культуры из могильника Заюково-3, расположенного близ села Заюково в Баксанском районе Кабардино-Балкарии (VIII—VII века до н.э.)192.

У второго представителя выявлен схожий субклад Y-хромосомной гаплогруппы D1b(M64.1>Z1516>CTS220), точно такой же как и у образца I15926 (SRM 3826-1163, Pogrebeniye 2, Burial #2, 1800—1950 гг.)), аналог которого найден на стоянке Nevelsk 2 на Сахалине.

Первый субклад Y-хромосомной гаплогруппы D1a2a1(М533), чаще всего встречается среди тибетцев и является сыновним по отношению к субкладу Y-хромосомной гаплогруппы D1a2a(Р47), носителем которого является народ пуми193.

Второй субклад Y-хромосомной гаплогруппы D1b(M64.1>Z1516>CTS220) встречается в Японии и, как видим, даже на Сахалине.

Закономерен вопрос о том, о ком идет речь? На наш взгляд, речь идет о представителях культуры Янкинг. Это они хоронили покойников вытянуто на спине головой на запад. Это они являются цянами а, значит, и носителями субкладов Y-хромосомной гаплогруппы D1a2a1(М533) и D1b(M64.1>Z1516>CTS220).

По причине того, что захоронения культур Янкинг, Танван и новочеркасская во многом схожи, археология пока не фиксирует присутствие каких-либо археологических памятников этих народов в пограничье проживания населения кобанской культуры. Но поскольку такие были, то мы их обозначить на картах обязаны и, потому, зафиксируем присутствие таких переселенцев в предгорьях Северного Кавказа в такой форме как Янкинг.

Было ли военное столкновение между переселенцами с севера (баланбашцев и срубников) с населением новочеркасской, кобанской и зандакской культур, неизвестно, но какие-то встречи представителей пришлого и местного населения должны были быть. В результате таких встречь (контактов) удалось выяснить, что за Кавказскими горами есть достаточно большие пространства, способные прокормить население, прибывшее с севера.

После таких консультаций переселенцы с севера (срубники и баланбашцы) через Дербентский проход устремляются в Закавказье.

Переселение в Закавказье. Для того чтобы разобраться в том, кого и почему называли, то умман-манда, то гамирра, стоит вновь обратиться к событиям 723 года.

723 год до нашей эры считается первым появлением в Закавказье тех, кто назван то киммерийцами («Сокрушительное вторжение киммерийцев и амазонок в Азию произошло в 30 г. от основания Рима, т.е. в 723 г. до н.э.»194), то гамирра.

Если брать в расчет события 723 года, то тут не сложно заметить того, что речь можно вести не о двух, а даже о трех народах. Но это же самое подтверждается, как письменными, так и археологическими источниками.

Воспринимать переселенцев в качестве единого целого будет большущей ошибкой. По этой причине внесем кое-какую ясность в данный вопрос.

Как нами было показано ранее, единственной действующей силой, которая и могла оказаться в Закавказье, было население баланбашской и срубной хвалынской и срубной нурской культур. Вывод о том, что в походе в Закавказье принимало участие три таких группы, можно сделать на основании того, где эти группы обосновались в этом самом Закавказье.

Значение названия. Оказывается, первая группа переселенцев с севера обосновалась к северу от Урарту в районе, который еще в древности получил название Гамирра (Gamirra), а в наше время – Имеретия. Поскольку название Гамирра переводится как «степь», то и население, оказавшееся в это время в этом районе, правомерно называть по названию этого района – «гамирра», или на греческий манер – гамирраи. По-сути, гамирра переводится на русский язык как степняк.

О том, кто из переселенцев обосновался в Имеретии, можно судить по генетике населения современной Грузии.

Поскольку в этом районе проживают носители Y-хромосомних гаплогрупп R1a1(M198)195 и R1b3(М269)196, которые обнаружены у населения срубной культуры, есть все основания считать, что преимущественно именно население срубной197 культуры пришло и обосновалось в этом районе Закавказья. Вместе с тем, присутствие у имеретинцев носителей Y-хромосомной гаплогруппы R1b3(М269), может быть связано с проникновением в этот район и части баланбашцев. Если же такое событие и имело место, то доминирование в районе Имеретии все равно должно было быть захвачено представителями срубной культуры и по этой самой причине нами место их расселения на карте обозначено именно как срубная культура.

Вторая группа переселенцев с Северного Кавказа обосновалась к северо-западу от озера Севан198 в районе современного города Гюмри199. Поскольку население каждой культуры имеет свою социальную и общественную структуру, то считать, что в одном месте добровольно могли разместиться представители разных культур, а значит и разных Y-хромосомных гаплогрупп, вряд ли будет правильно. Такое могло произойти только в том случае, если таких представителей было слишком мало и им, чтобы выжить в борьбе с местным населением, следовало влиться в состав таких же «братьев по несчастью» как и они сами. Если же переселенцы представляли из себя достаточно большую по численности группу населения и чувствовали свою силу, то длительного совместного проживания представителей этих двух групп на одном месте быть просто не могло.

Рис.12. Карта археологических культур Восточной Европы 720 г. до н.э.

Причину такого дистанцирования следует объяснять тем, что представители родовых групп, всегда стремились, и будут стремиться вдальнейшем к тому, чтобы сохранить свою наследственность (генетическую и генеалогическую).

По этой причине следует считать, что потомки абашевцев в Гюмри не только поселились, но и захватили в этом районе доминирование. Для того чтобы в дальнейшем иметь представление о том, что это были за народы, обратимся к палеогенетике. В связи с тем, что у абашевцев была выявлена Y-хромосомная гаплогруппа R1a(Z93)200, то можно предположить, что в этом районе обосновались именно они.

Вместе с тем, среди населения срубной культуры так же проживали носители Y-хромосомная гаплогруппа R1a(Z93)201. То есть, в составе обеих группах могли быть представители как одной, так и другой родовой группы. Следовательно, в Гюмри, рядом с населением баланбашской культуры могло проживать и население срубной культуры. Вместе с тем, если в Имеретии обосновалось население срубной хвалынской культуры, то в Гюмри – это уже должно было быть население нурской срубной культуры. В принципе, такое расселение можно объяснить тем, что и в Поволжье баланбашцы и нурцы жили рядом. То, что в Гюмри проживало именно представители двух культур, мы покажем дальше по тексту.

Несмотря на это, мы склонны считать, что если в Имеретии доминирование было захвачено населением срубной хвалынской культуры, то в районе Гюмри – населением баланбашской. По этой причине, район Гюмри нами обозначен как баланбашская культура.

Конечно же, подтверждение того, что за население обосновалось в этих районах, следует искать в археологических исследованиях. К сожалению, археологи не спешат порадовать исследователей плодами своих трудов.

Вместе с тем, такое рассосредоточение переселенцев с севера по разным районам, позволяет понять многие вопросы дальнейших событий на Ближнем востоке.

Глава VII. А в это время в Прикамье

После того как переселенческий поток на территории Приуралья распался и часть переселенцев (тырганцы с заложниками бутухейцами и межовцами) отправилась на запад в сторону Волги, вторая группа переселенцев (будунцы, шиверцы и шумилихинцы) из Приуралья по реке Белой отправилась в Прикамье.

В результате появления второй переселенческой группы в Прикамье (около 725 года до нашей эры), перестали существовать баланбашская, срубная нурская и срубная хвалынская культуры.

Погребальный обряд населения баланбашского варианта абашевской культуры был весьма устойчив. Костяки лежали, как правило, на спине с подогнутыми ногами. Во время погребения ноги, были подтянуты пятками к тазу и стояли коленями вверх. Руки были согнуты в локтях, кистями лежали на груди и тазовых костях, а иногда положены на плечи, редко вытянуты вдоль тела. Встречаются скорченные на левом и правом боку (Абашево, Васюковский могильник), а на севере встречаются вытянутые на спине (Абашево, Катергино), что следует понимать как инфильтрацию в состав бвланбашской культуры населения соседних культур. В большинстве своем покойники ориентированы головой на юго-восток и восток, в единичных случаях – на северо-восток и северо-запад, очень редко встречается южная ориентировка.

Белогорцы. В результате прихода на территорию баланбашской культуры нового населения, на ее месте начинается формирование белогорской культуры (VII-IV вв. до н.э.), которую принято считать одним из вариантов ананьинской культуры. Жизнь белогорцев была далеко не мирной202, о чем свидетельствуют названия таких укрепленных поселений-городищ на Самарской Луке как: Лысая Гора у города Жигулевска, Задельная гора у села Жигули, Каменная Коза, недалеко от села Винновка на левом берегу Волги, и городище у Коптева оврага выше по левому берегу Волги, близ Самары. Судя по расположению укреплений, особенно напряженными отношения у белогорцев были с середины 6 века до нашей эры с населением Городецкой культуры. Покойников белогорцы хоронили в вытянутом положении головой на север, что следует понимать как установление доминирования в обществе или населения шумилихинской культурной группы или населения культуры Кээрмуци. То есть, белогорцы, скорее всего, были носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a(М173, М17). Есть все основания полагать, что и в языковом отношении население белогорской культуры было близко именно протоиндоевропейскому населению.

По этой причине территорию формирующейся культуры обозначим буквами Ш (шумилихинская).

Рис.12. Карта археологических культур Восточной Европы 720 г. до н.э.

Белогорские племена по физическому облику – это европеоиды с небольшой примесью монголоидности.

Основу хозяйства белогорских племен составляли придомное пастушеское скотоводство и мотыжное земледелие. «Как у многих других лесных оседлых племён раннего железного века, у белогорцев лошадь была самым распространенным животным. Это объясняется тем, что она могла добывать себе корм из-под снега. Лошадь использовалась как тягловая сила, а мясо её употреблялось в пищу. Важную роль играли крупный рогатый скот и свиньи. Наряду со скотоводством развивалось земледелие. Большое значение имела охота на лосей, кабанов и пушного зверя. 2,4% найденных на городище костей принадлежат диким животным: лосю 1,8%, лисе 0,6% Другим важным занятием обитателей городищ, судя по находкам костей рыб, было рыболовство. Никаких следов металлургического производства пока не найдено203.

Белогорцы были знакомы с обработкой кости и ткачеством.

Прикамье. Из междуречья Камы и Самары в Прикамье двигалась разнородная масса переселенцев. Какой-то доминирующей группы среди переселенцев уж не было. Вместе с тем, переселенцы действовали слаженно как одно целое, что позволило им противостоять местному населению и занять на новых территориях доминирующее положение в обществе.

В своем продвижении на Каму, переселенцам пришлось обойти стороной территорию курмантауской культуры (XI-VI вв. до н.э.), располагавшуюся в низовьях реки Белой. Население культуры Курмантау хоронило своих покойников в скорченном положении на левом боку головой как на запад, так и на восток204.

С этого момента в Прикамье начинается формирование ананьинской культурно-исторической общности, занимавшей территорию от Волги на юге и до современного Соликамска205 на севере. В состав этой общности входили: вятская, нижнекамская, среднекамская, бельская, верхнекамская, ахмыловская культуры. Было ли какое-то общее самоназвание ананьинцев, пока не известно. Но, с учетом разных вариантов ананьинской культуры, такого быть не могло.

Общего правила в позе захоронения покойника у населения ананьинской культуры не выявлено. Встречаются захоронения на боку вытянуто или с немного согнутыми ногами, что следует связывать с взаимодействием аборигенного населения с пришлым населением. Руки людей, погребенных на боку, размещались в области таза. Встречаются и погребения вытянуто на спине, преобладают вытянутые вдоль тела руки, но встречаются также случаи, когда одна или обе руки помещались в районе таза.

Ориентировка покойников по частям света так же не была одинаковой. Часть погребенных была ориентирована головой на запад (надо полагать, это были потомки межовцев), часть – на северо-запад (надо полагать, это были потомки цицзяпинцев), часть – на север (надо полагать, это были потомки шумилихинцев или быргындинцев), часть – на северо-восток (надо полагать, это были потомки селенгинско-даурцев), часть – на восток (надо полагать, это были потомки межовцев), часть – на юго-восток (надо полагать, это были потомки бутухейцев), часть – на юг (потомки населения быргындинской культуры), а еще часть – на юго-запад (так же потомки быргындинцев). В четырех погребениях были зафиксированы костяки с разной ориентацией.

Антропологические данные, присущие носителям названной культурно-исторической общности и выявленные в захоронениях у покойников, свидетельствуют о разном антропологическом типе ананьинцев. Один вид представлен чисто европеоидным типом, что подтверждает наличие на этой территории местного европеоидного населения. В то же время, второй анторопологический тип ананьинцев представлен монголоидной расой, и сохранившийся у населения современной Удмуртии.

Все это указывает на сложность в формировании ананьинской культурно-исторической общности, в котором принимало участие не только местное население, но и плиточники, и срубники, и другие этнические группы, такие как карасукцы (возможно, что сходство ананьинских чеканов с тагарским206, как раз и может быть памятью о происхождении, а так же приобретенными технологиями изготовления).

Для подтверждения написанному можно было бы опереться на материалы генетических исследований, а именно на генетику удмуртов и коми207, если бы не тот факт, что в последующие века миграции населения на территорию современной Удмуртии были более значительны, чем в описываемое нами время, а с ними и дрейф нового генетического материала в этот регион.

В то же время, некоторые первоначальные выводы можно сделать уже сейчас. Как установлено, основными Y-хромосомными гаплогруппами у удмуртов являются I, R1a, R1b и N1а1. Надо полагать, именно в это время в Приуралье попали носители Y-хромосомной гаплогруппы208 N1а1. Учитывая тот факт, что носители Y-хромосомной гаплогруппы N1c1(M178/L708/Y9022) и в это время продолжали проживать на территории современной Маньчжурии, следует считать, что появление носителей названной гаплогруппы в этом районе, происходило в более позднее время.

При этом следует иметь ввиду, что Y-хромосомная гаплогруппа I – это гаплогруппа аборигенного населения Прикамья, которая проживала здесь еще до прихода в эти места переселенцев из Монголии в 725 г. до н.э. Такое утверждение основывается на анализе, как миграционных потоков, так и на анализе состава археологических культур этого района.

Носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1b1a(L754)209 были потомки населения ямной культуры. Поскольку схожий субклад выявлен у представителей культуры таримских мумий, можно сказать о том, что часть населения Синьцзяна, все-таки приняла участие в переселении на запад, но в более поздний период.

Какая-то часть носителей Y-хромосомной гаплогруппы R1a проживала и в составе быргындинской культуры, на что указывают позы покойников в захоронениях, вытянутых на спине головой на север. Но что это был за субклад, пока не понятно.

Как уже отмечалось, любое проникновение новой группы на территории, освоенные прежними этносами и родовыми группами, приводит к изменениям культурного характера на таких территориях. То есть, на такой территории неизбежно произойдет изменение вида археологической культуры. Однако такое изменение в первой половине первого тысячелетия до нашей эры произошли только во времена прихода предков скифов в Европу, то есть, около 722 г. до н.э. Следовательно, появление в Европе носителей перечисленных Y-хромосомных гаплогрупп произошло именно в это время, а с ним началось формирование в Европе и финно-пермской языковой группы, что связано с носителями Y-хромосомной гаплогруппы С (С; С1; С2 и С3).

Если следовать такому условию, то может сложиться впечатление о том, что исседоны на момент прихода в Прикамье уже были финоязычными. Однако это не так: Азия не знала и не знает финского языка. По этой причине, формирование финно-пермской группы языков, следует признать как результат смешения протоюкагирского языка с языком европеоидного населения Прикамья приблизительно с этого времени.

Вывод из всего этого достаточно неожидан – до времен скифов Европа финноязычного населения на своей территории не знала. Появление на территории Европы незначительной доли сейминско-турбинского потока, который зафиксирован в виде продуктов обмена, но не как результат миграционных процессов, считать временем появления финноязычного населения в Европе, тоже оснований нет.

Другое дело – кого считать носителями финно-пермских языков. Таковыми, на непонятных основаниях, считают носителей Y-хромосомной гаплогруппы N1, что неверно по определению, ибо носители этой гаплогруппы изначально были народы, говорившие на языках Южной Азии.

Теперь коснемся вопроса самоназвания ананьинцев и их потомков. Было ли у населения ананьинской культуры общее самоназвание неизвестно. На наш взгляд, среди ананьинцев мог быть в ходу этноним, звучавший как «зыряне» и «сииртя». В современной науке считается, что название зыряне – это экзоним, который на языках коми означает «живущий на границе» или «живущий на краю»210. Считаем такое мнение ошибочным по двум причинам. Во-первых, современное состояние перенесено на события далекого прошлого, а во-вторых, предания народов севера сохранили такой древний этноним как сииртя, который как раз и указывает на древность появления этнонимов в обозначенной форме. То есть, с появлением нового этноса, старое название было переосмыслено и получило совершенно иное значение.

В это же время в районе реки Ветлуги на основе чирковской культуры и культуры сетчатой керамики началось сформирование ветлужской культуры, у которой выделено два этапа существования: каракулинский (8-5 вв. до н.э.) и каменно-ложский (5-1 вв. до н.э.).

Отсутствие доказательств какого-либо факта не является доказательством отсутствия самого факта211

Цель, которая стоит перед автором книги в этом разделе, состоит в том, чтобы ознакомить читателя с тем, где именно в это время обосновались предки скифов.

Несмотря на то, что на этот период жизни предков скифов приходятся не простые испытания, его можно назвать одним из интереснейших, хотя и плохо изученных и слабо описанных в литературе периодов жизни. Мы попробует восполнить этот пробел в истории и ликвидировать вакуум информации.

Глава I. В поисках неизвестности

Как уже отмечалось, датой появления предков скифов в Поволжье следует считать первое упоминание гамирра и умман-манда в ассирийских источниках212, то есть, 723 год до нашей эры: «Сокрушительное вторжение киммерийцев и амазонок в Азию произошло в 30 год от основания Рима»213.

В то же время, как только одна часть переселенцев с азиатских просторов приступила к освоению Прикамья (а по-сути к его завоеванию), вторая часть таких переселенцев, в составе которой были и предки скифов (тырганцы и плиточники), пошла на запад вслед за танванцами, бургулюкцами и населением культуры Кээрмуци.

И вот, после того как вся эта масса второй группы переселенцев переправилась на правый берег Волги, по логике вещей предки скифов тоже должны были бы проследовать вслед за ними и обосноваться в опустевших степях Волго-Доно-Кумо-Манычского междуречья214.

Но вот, что интересно, каких-либо намеков на нахождение предков скифов в это время на Правобережье Волги не обнаружено. В связи с этим, мы наталкиваемся на явное противоречие: в письменных источниках сообщение о проживании предков скифов в Поволжье есть, в то время как археология такое утверждение не подтверждает. Однако предки скифов где-то должны же были проживать в течение сорока лет?

В связи с этим и появляется вопрос о том, где, в каком месте в то время остановились предки скифов? Может быть, мы утверждая о том, что предки скифов обосновались где-то в Поволжье, ошибаемся? Может это был какой-то другой район?

Для того чтобы получить ответы на эти вопросы, нам придется обратиться к письменным источникам, в которых без особого труда можно обнаружить одну интересную деталь, в которой и отыскивается подтверждение факта нахождения предков скифов именно в Поволжье. Правда конкретных координат там найти, тоже не удастся, но все же: «Вначале скифы жили в очень незначительном количестве у реки Аракса215 и были презираемы за свое бесславие»216. В общем-то, да, в записи действительно повествуется о том, что предки скифов в описанный нами момент проживали возле реки Аракс217. Все, что нами осталось сделать, так это выяснить, где именно находилось это самое место? В какой точке пространства? Аракс-то большой!

К примеру, если взять, хотя бы, расстояние от реки Самары и до современного Волгограда, то обнаружим, что это расстояние составит около 700 километров. А если еще посчитать и расстояние от Волгограда до Киспийского моря, то к этим семистам километрам придется приплюсовать еще примерно 400 километров. Вот в этом пространстве нам и предстоит отыскать то самое место, в котором предки скифов и остановились.

Стоит признать, что наша задача осложняется тем, что у реки Аракса можно было проживать не только на правом, но и на левом берегу. А если еще обратиться и к картам археологических культур того времени, то без труда можно обнаружить, что на всем пространстве от Самары до Каспия (как на левом, так и на правом берегу), в то время (по крайней мере иного пока не зафиксировано археологией) не было ни одной культуры, которая вплотную прилегала бы к берегам Волги.

И все-таки, предки скифов где-то все это время должны были жить!

Но поскольку признаков проживания предков скифов на берегах Волги не обнаружено, то, может быть их там никогда и небыло? Может быть, Диодор Сицилийский с Геродотом, что-то напутали? Или, что-то напутали мы? Или неверно поняли?

Есть попробовать отыскать предков скифов на Правобережье Волги, то мы не найдем такого подтверждения не только в археологии, но даже не отыщем такого упоминания и в письменных источниках.

Чудеса! Новое население на этих территориях появиться появилось, а вот каких-то признаков его проживания там, не говоря уже об артефактах, которые должны были бы остаться в местах его проживания, археология пока предоставить не спешит. А ведь люди в этих местах жили минимум сорок лет и от них должны были остаться хотя бы захоронения. Но, как известно, «отсутствие доказательств какого-либо факта не является доказательством отсутствия этого факта»218.

Но если в отношении Правобережья Волга, как места проживания предков скифов, даже нет никаких намеков, то вот в отношении того, что предки скифов могли проживать на Левобережье Волги, хотя бы одно письменное сообщение об этом отыскать можно: «11.Существует еще и третье сказание (ему я сам больше всего доверяю). Оно гласит так. Кочевые племена скифов обитали в Азии. Когда массагеты вытеснили их оттуда военной силой, скифы перешли Аракс и прибыли в киммерийскую землю (страна, ныне населенная скифами, как говорят, издревле принадлежала киммерийцам)»219.

Поскольку речь у Геродота идет о той же самой реке, что и у Диодора Сицилийского, а речь идет именно о реке, которая во времена античности называлась Араксом, а в наше время – Волгой, то окажется, что Диодор Сицилийский и Геродот все-таки были правы. Получается, что предки скифов действительно жили в это время на берегах Волги, но только не на Правобережье, как это можно было бы предполагать, а на Левобережье (скифы перешли Аракс).

Осталось понять, где именно они и обосновались? Поскольку каких-либо вещественных доказательств (артефактов), подтверждающих факт проживания в каком-то районе Левобережья Волги у исторической науки нет, мы вынуждены опираться в своих заключениях исключительно на письменный источник. В связи с этим, мы можем в качестве такого места назвать любую точку пространства на Левобережье Волги, которая на наш взгляд больше всего подходит для таких целей. Но на наш взгляд, в качестве такой территории больше всего подходит территория, ограниченная, с юго-востока – рекой Ахтубой, с юго-запада – рекой Волгой, с запада и северо-запада рекой Волгой, с севера – рекой Еруслан, с северо-востока – рекой Торгун, с востока озерами Эльтон и Боткуль. Такая территория представляет из себя прямоугольник со сторонами 200 километров на 100 километров или площадью 20000 квадратных километров. Названная территория нами на картах обозначена как «тырганская» по названию культуры, носителями которой предки скифов как раз и были. Для удобства повествования, территорию проживания сколотов будем обозначать как Заволжье.

Рис.12. Карта археологических культур Восточной Европы 720 г. до н.э.

Обстоятельства. Как уже отмечалось, о появлении тырганцев в Заволжье сохранились довольно скудные сведения, но, тем неменее они есть: «Вначале скифы жили в очень незначительном количестве у реки Аракса220 и были презираемы за свое бесславие»221. Несмотря на то, что судить по этим записям о том, какова была причина того, что предки скифов в это время оказались в этом месте трудно, но все-таки, можно.

Если руководствоваться содержанием таких записей, то получается, что предки скифов просто были не в состоянии завоевать для себя что-то более-менее существенное (какие-то другие территории). Территории, на которых они поселились, достались им благодаря тому, что на эти земли не нашлось других претендентов. Но вот если бы такие претенденты вдруг появились, то можно было бы сказать о том, что судьба предков скифов могла оказаться незавидной. Возможно, что мы о скифах вряд ли бы когда-нибудь что-то узнали – просто не осталось бы того, о ком можно было бы что-то повествовать.

Но предки скифов оказались в нужном месте и в нужное время и, потому, история полна сведений о них и их потомках. Короче говоря, тырганцам просто несказанно повезло.

Соседи скифов. Повезло тырганцам и еще в одном: они в Заволжье оказались не одни. Рядом с ними оказалась незначительная по численности часть населения срубной хвалынской и кожумбердынской культур, в свое время бежавшая из северных районов Заволжья222. Срубники обосновались в зоне полупустынь Северного Прикаспия, занятых населением кожумбердынской (срубно-алакульской) культуры. Но это население для предков скифов какой-либо угрозы не представляло.

Присутствие населения срубной культуры в пограничье с территорией проживания предков скифов подтверждается антропологическими данными, сближающих скифов именно с населением этой культуры. Надо полагать, такая метиссация произошла в результате включения тырганцами в свой состав части женского населения срубной культуры именно в момент проживания тырганцев в Заволжье. Единственно, что осталось сделать, так это уточнить в какой момент истории это произошло? Но это мы покажем несколько позже.

Поскольку новой археологической культуры в этих местах в те времена не выявлено, приходится делать вывод о том, что все это время на указанной территории тырганцы со срубниками, жили каждый своей жизнью, не пересекаясь на общей территории. Причина этого, как уже сообщалось в источнике, скрывалась в слабости и тех и других. Сил и тех и других хватило только лишь для того, чтобы занять опустевшие земли, закрепиться на них и хоть как-то удержать за собой.

Надо полагать, судьба у тырганцев была бы незавидной и в том случае, если бы они оказались в окружении еще каких-то более-менее крупных по численности соседей. Но таковых не оказалось.

В то же время в Заволжье по соседству с предками скифов проживали не только срубники, но и танванцы с бутухейцами, а так же потомки макаровской культуры.

Тырганцам повезло и в том, что после их появления в заволжских степях тут на долгие сорок лет установился мир. Брагодаря таким обстоятельствам, тырганцы смогли не только освоиться на новом месте, но и окрепнуть, умножившись численно и набравшись сил. Но не ощутить собственную силу.

В общем, все было на стороне тырганцев.

Тишина на занимаемых переселенцами территориях способствовала росту численности населения.

Динамику возрастания численности кочевого населения наглядно демонстрирует история Букеевской орды223. В момент переселения в начале 19 века в Волго-Уральское междуречье численность Букеевской орды составляла 5 тысяч семей (около 20 тысяч человек).

В 1812 году численность Букеевской орды уже составляла 7500 семей, в 1825 г. – 10490 семей, в 1845 году – 20000 семей.

В 1885 году численность Букеевской орды была зафиксирована в количестве 237 000 человек224 или около 47 000 семей.

Таким образом, если такую динамику роста численности населения применить и к предкам скифов, то за сорок лет мирной жизни численность предков скифов в заволжских степях могла увеличиться хотя бы в полтора раза. Иными словами, к 682 году сколоты состояли уже из 1200 семей или же из 6000 человек обоего пола и всех возрастов.

Увеличение численности кочевого населения ведет и к увеличению численности мужчин, способных встать в строй в ратях.

По этой причине, на этом этапе жизни, территорию проживания предков скифов ограничим пределами, близкими к территории северо-восточной части современной Волгоградской области. Поскольку предки скифов в этом районе оказались доминирующей силой, территорию их проживания обозначим названием тырганской культуры.

Природно-климатические особенности Новой Скифии. Теперь посмотрим на то, что за территория досталась тырганцам в результате их прихода на Левобережье Волги. В качестве примера примем правобережье Волги.

«Западная половина Прикаспийской низменности, называемая еще нагорной стороной Волги, подобна восточной. В наше время здесь вдоль подножия Ергеневской возвышенности под углом к Волге тянется цепь частично заболачивающихся и частично пересыхающих Сарпинских озер, на юге постепенно сливающихся с поверхностью степи»225.

В те далекие времена эта территория была дельтой Волги и потому была более многоводной. Вода в Сарпинских озерах горько-соленая. Ключей и родников очень мало. Грунтовые воды, хотя и отличаются высокой минерализацией, выходят очень близко к поверхности. Таким образом, проблема водоснабжения решается за счет колодцев.

Почвенный слой однороден: смесь глины и песка, с преобладанием на севере глины, на юге песка.

Растительность на севере злаково-ковыльная, на юге типчаково-ковыльная и житняково-типчаковая. Близ дельты Волги и побережья Каспия много мочагов, заросших камышом, с луговыми окраинами понижений, подобных заволжским лиманам.

Между низовьями Волги, северо-западным берегом Каспия, Ергенями и Ставропольской возвышенностью расположены так называемые Черные земли, на которых в зимний период отстутствует сплошной снежный покров. Их площадь составляет 35 тыс. км. кв. В комплексе с мочагами это прекрасное место для зимовок кочевых скотоводов.

Далее на запад полупустынный ланшафт сменяется степным. Пространство между Ергенями и Доном, орошаемое Манычем и Салом с их притоками, обильно травой и водой. Таким образом, здесь невозможно найти место, в котором из-за безводья и скудности кормов не могла бы выжить и развиваться кочевая экономика226.

Примерно такую же характеристику имеют и степи северо-восточной части Волгоградской области.

Если учесть тот факт, что тырганцы были не кочевниками, а занимались выпасом скота на прилегающих к селениям территориях (вели полуоседлое животноводство), подобные территории подходили предкам скифов как нельзя лучше. Более того, на эти территории мало кто из соседей претендовал из-за особенностей ведения ими полуоседлого образа жизни и приусадебного животноводства.

Могли ли предки скифов начать использовать щдесь кочевой способ животноводства, пока не понятно: все зависело от годичного цикла.

Теперь вспомним о плодородности территорий. Экономическая емкость пастбищ полупустынной степи, покрытой типчаково-ковыльной растительностью, для содержания одной головы крупного рогатого скота составляет 4,9 га сбитых и 8-9 га сильно сбитых пастбищ… Если применить общепринятую пропорцию: 1 условная единица крупного рогатого скота равна 4 условным единицам мелкого рогатого скота, то на 1,37 головы приходится 1 га пастбищ. Для стабильной жизнедеятельности кочевой семьи (кибитки) в среднем приходится 8 лошадей, 12 коров, 2 верблюда и 6 овец, или же 34 условных единицы крупного рогатого скота227. Таким образом, для нормальной жизнедеятельности семье требовалось 24,82 га выпасных площадей.

То есть, на 1 квадратном километре могло разместиться 4 семьи или же 20 человек. Следовательно, на имевшейся в распоряжении тырганцев территории (20 тыс. км. кв.) могло уместиться 80 тысяч семей или примерно четыреста тысяч человек.

Даже если принять в качестве методики подсчета методику, применяемую нами ранее (3 человека на 1 квадратный километр), то и в этом случае данная территория могла безболезненно обеспечить всем необходимым около 60 тысяч человек или 15000 семей.

Если в качестве примера взять последнюю четверть 18 века (после торгоутского побега в 1771 году), то на территории Ергеней проживало около 11000 калмыцких семей228 или около 55000 человек.

Понятно, что такой численности населения у предков скифов в те времена на занимаемой ими территории быть не могло. Но вот те самые 2625 человек, представленные 525 семьями, проживавшие в Приольхонье, тут уместиться вполне могли.

Как видим, несмотря на такую численность населения, потенциал предков скифов на занимаемых ими в Заволжье территориях, был невелик. Даже с учетом численности заложников бутухейцев и союзников – танванцев и макаровцев.

В то же время, если учесть темпы прироста населения в Букеевской орде, то за сорок лет (к 682 году до нашей эры) пребывания предков скифов в Заволжье, численность предков скифов могла достичь 5-6 тысяч человек и составить от одной тысячи до тысячи двухсот семей. Количество кочевий предков скифов к указанной дате могло составить уже около 47-57 единиц.

Стоит пару слов сказать и о составе скифского стада: породы быков времени поздней бронзы резко отличаются от пород быков скифской эпохи. Скот срубных племен имел более крупные размеры. Историки скотоводства считают, что появление в Северном Причерноморье комолого (то есть безрогого) и короткоголового скота связано именно с появлением на этой территории предков скифов, которые привели с собой свои стада. Появление новых пород скота в Поволжье позволяет сделать одно немаловажное открытие – предки скифов продвигались на запад не в паническом бегстве, а поэтапно, целенаправленно и размеренно с переводом своих стад через значительные степные пространства. То есть это не было бегством – это было именно переселение.

Глава II. Изменения этнической ситуации в Северном и Западном Причерноморье

715 год до нашей эры. Как мы показали чуть ранее, продвижение с востока в степи Северного Причерноморья нового населения привело к началу очередного изменения этнической ситуации в степях и лесостепях указанного региона.

Вначале такие изменения произошли в междуречье Дона и Северского Донца.

Некоторое время спустя, изменения начались и на всей остальной территории степного и лесостепного пояса Причерноморья.

С новой волной переселения и появления нового населения, начинаются изменения в чернолесской229 (IX-VII вв. до н.э. (900-650 гг. до н.э.)) и бондарихинской230 (XI-VIII вв. до н.э.) культурах.

Рис.12. Карта археологических культур Причерноморья 720 г. до н.э.

Появление в Северном Причерноморье нового населения, в том числе новочеркасского, привело к отходу части кобяковского населения на территории соседних культур, в том числе как на территорию чернолесской культуры, так и на территорию культуры Стелла. Если до этого момента население чернолесской культуры состояло из трех групп населения, хоронивших своих покойников вытянуто на спине головой на восток и скорчено на правом боку головой на северо-запад, то в связи с приходом на территорию чернолесской культуры нового населения, численность родовых групп в составе чернолесской культуры возросла до пяти. Теперь в состав чернолесской культуры добавилось население, хоронившее своих покойников скорчено на правом боку головой на юго-восток (кобяковское население) и вытянуто на спине головой на запад (новочеркасское население).

Особенностью чернолесской культуры этого времени было то, что все ее население сосредоточилась на Левобережье Днепра.

Причина такого сосредоточения представителей чернолесской культуры именно на Левобережье Днепра кроется в миграции на территорию чернолесской культуры населения не только с востока, но и с запада (с территории культуры Сахарна/Козия-Сахарна), а так же с юга с территории культуры Басарабь (из региона Нижнего Подунавья).

На Правобережье Днепра ситуация сложилась совсем по-иному, нежели на Левобережье. Здесь на основе чернолесской культуры и культур Сахарна и Басарабь началось формирование киевской культурной группы (VII-III вв. до н.э.)231 второе название которой – Жаботинская культура. Территорию формирования новой культуры обозначим буквами Б-Ч-С (басарабь-чернолесская-сахарна).

Отличительная особенность культуры состояла в том, что прежние поселения чернолесской культуры, занимавшие площадь от 1 до 10 га, стали разрастаться до 100 га и более. В отличие от поселений чернолесской культуры, поселения жаботинской культуры располагались на участках, обеспечивавших естественную защиту таким поселениям (в природно-защищенных местах). Еще одной отличительной особенностью таких городищ было их расположение в зоне сигнальной видимости друг от друга.

Рис.13. Карта археологических культур Причерноморья 715 г. до н.э.

Начало формирования этноса ализонов. В это же время, в бассейне Южного Буга, на основе чернолесской культуры и культуры Солончени, так же происходит формирование новой культуры: здесь формируется восточно-подольская группа памятников (VII-III вв. до н.э.). Название населения этой культуры известно благодаря Геродоту и звучало как ализоны, что в переводе с греческого означало бродяги232. Территорию формирования новой культуры обозначим буквами Ч-С (чернолесская-солончени).

В степях Северного Причерноморья новочеркасцы, продвигаясь на запад, вытеснили еще дальше на запад население культуры Стелла, которое отступая, начало отходить на территорию современной Болгарии и Румынии. На Балканах прослеживается и присутствие новочеркасцев, что фиксируется в появлении погребений нового типа вблизи сел Енджи и Белоградец. В обоих погребениях покойники были уложены вытянуто на спине головой на запад233.

Но новочеркасцы уходили на запад не просто так (сами по-себе): новочеркасцы подвергались давлению со стороны населения межовской культуры, вытесненного со своих мест переселенцами с востока.

Население межовской культуры остановилось в Бесарабии на территории культуры Басарабь-Шолдэнешть234 (750-550 гг. до н.э.). Погребальный обряд шолденештцев представлен обрядом кремации (трупосожжением). Трупосожжения совершались в небольших и не очень глубоких ямах (около 0,5 м), чаще всего округлых форм. Остатки сожжения находились в урнах или сложены просто на дне ямы.

Но встречаются и захоронения в форме трупоположений вытянуто на спине головой на север и запад235. На наш взгляд, речь может идти о населении культур Чанпин и Янкинг.

Но в конце 8 века до нашей эры на территории Бесарабии стали появляться захоронения покойников вытянуто на спине с головой на восток под курганной насыпью или в грунтовом могильнике.

Казалось бы, все этнические группы к 720 году уже заняли свои экологические нишы и мир должен был успокоиться. Но, все было далеко не так. И по этой причине изменения этнического характера в степной полосе Евразии продолжились.

Противостояние между родовыми группами привело к тому, что население бондарихинской культуры начинает покидать насиженные места и переселяться в верховья Дона, где со временем втягивает в орбиту своего влияния население культуры сетчатой керамики. Со временем бондарихинцы принимают участие и в формировании городецкой культуры236.

Высоццы. Не осталось на местах и население высоцкой культуры. Под давлением соседей часть населения снимается с насиженных мест и отправляется на запад – на территорию современной Тюрингии. Территория, на которую пришли высоццы, включала в себя южные предгорья Гарца, а на западе – территорию центрального бассейна реки Заале. На данной территории население высоцкой культуры включается в культурный круг уструцкой культуры237, в результате чего на названной территории начинается формирование тюрингской культуры (VIII-V вв. до н.э.).

Особенностью тюрингской культуры является погребальный обряд. Среди погребений преобладали трупоположения, в которых тело умершего укладывали на спину, в вытянутом положении, головой в южном направлении, после чего могилу обкладывали камнями и накрывали (или окружали) насыпью. Ориентация и положение покойника в погребении как раз и есть особенностью высоцкой культуры.

Использовался в тюрингской культуре и такой способ погребения как кремирование, что является особенностью местного уструцкого населения. Погребения осуществлялись в погребальных урнах. Данный вид погребения со временем становится преобладающим.

Оба вида погребений сопровождались погребальными дарами в виде керамики и металлических изделий.

Еще одной особенностью тюрингской культуры является каннибализм. В некоторых поселениях уструтской культуры (на территории современного города Эрфурт, а также в пещерах, расположенных в окрестностях местности Бад-Франкенхаузен) обнаружены следы каннибализма, когда на человеческих костях выявлены следы обработки, аналогичной той, которой подвергались кости животных. Это свидетельствует о ритуальной роли, которую, вероятно, как раз и играл каннибализм. Другие следы наличия каннибализма обнаружены у существовавшей в то же время кновизской культуры.

Появление в Тюрингии переселенцев с востока, привело к выселению части населения формирующейся гальштатской культуры на восток и к началу формирования в междуречье Вислы и Одера висло-одерского варианта гальштатской культуры238 (700-400 гг. до н.э.).

Глава III. Гамирра в Закавказье

Появившись в Закавказье, баланбашцы со срубниками на первых порах (в течение 8 лет) особо себя никак и ничем не проявляли. Но в 714 году до нашей эры началось!!!

В письменных источниках Закавказья сохранилась информация о том, что начиная с последней четверти VIII века до нашей эры, народ гамирра стал тревожить северные границы государства Урарту.

Кто подразумевался под гамирра, из текста источника непонятно. По этой причине, речь может идти как о переселенцах, обосновавшихся в районе Гюмри, так и о тех, кто обосновался в Имеретии.

В ответ на такие нападения (около 714 года до нашей эры) царь урартов Руса I, решил защитить свою страну от таких набегов. С этой целью урарты собирают едва ли не все свои силы и выступают в поход. Войско урартов состояло из населения, собранного с тринадцати областей, о чем можно судить по тому, что в войске присутствовало 13 начальников областей урартского государства. Войско для битвы возглавил сам царь и его туртан (главнокомандующий). Несмотря на большую концентрацию сил урартов, гамирра нанесли урартам если не поражение, то серьезно потрепали их войско, разгромив, при этом, наголову войска туртана и еще двух начальников областей, а самих их захватили в плен. Остальные 11 начальников областей оказались в оцепенении от увиденого и предпочли отступить, нежели биться с новым неведомым противником.

Сам царь урартов Руса I после этого поспешил в Урарту, оставив свои войска.

О событиях, произошедших в Урарту, тут же стало известно в Ассирии: «Царю, моему господину, – твой раб Синахериб. Привет царю, моему господину. Ассирия благополучна, храмы благополучны, все царские крепости благополучны, пусть сердце царя, моего господина, будет весьма довольно. Мне писали Уккийский [царь]: когда царь урартский пошел на страну Гамир, все его войско было побито, сам он, его наместники с их войском были отброшены… Вот сообщение Уккийского царя … Набули, наместник города Хальсу, писал мне – я писал страже пограничных крепостей относительно вестей об урартском царе. Когда он отправился в страну Гамир, все его войско было побито, три из его начальников со своими отрядами убиты, сам же он бежал и вступил в собственную землю; его лагерь до сих пор не достигнут. Вот сообщение Набули»239.

Получается, что эти степные воины оказались посильнее армии целого государства, в то время достаточно мощного и стабильного.

Благодаря таким событиям, урарты предпочли оставить гамирра в покое, нежели продолжать с ними войну.

После этого, группа гамирра, обосновавшаяся в Гамирра (Gamirra)240, напала на соседнюю с Манной241 область Уаси, находившуюся в районе озера Урмия242, после чего часть гамирра поселилась в этом районе. Надо полагать, такими поселенцами были потомки баланбашцев, обосновавшиеся первоначально в Гюмри. Эти гамирра, обосновавшиеся вблизи восточных границ Ассирии, в будущем приняли участие в формировании мидийского этноса.

После этих событий упоминаний о гамирра в ассирийских текстах в течение 35 лет не содержится.

А в это время в Китае. В 706 году до нашей эры в Китае тоже было неспокойно. Жуны прорвались сквозь княжество Янь и вторглись в княжество Ци и разбили князя Ци под стенами его столицы. Только через 44 года (в 662 году до нашей эры) Хуань-гун, князь удела Ци, выгнал их из пределов собственных владений243.

700 год до нашей эры. В Согдиане исчезают суюрганская (1000-700 гг. до н.э.) и вахшская (2500-700 гг. до н.э.) культуры.

Глава IV. Железный век в степной полосе Евразии

Еще одним вопросом скифской истории является вопрос перехода от бронзового века к железному. Почему переход произошел именно в это время? Почему у остальных народов до появления сколотов было бронзовое оружие, а с появлением сколотов на исторической арене, стало железным. Откуда у сколотов вообще взялось железное оружие?

За ответом следует обратиться к археологии. Считается, что начало использования железа в Восточной Азии датируется концом второго тысячелетия до нашей эры. Впервые железо в Восточной Азии было найдено на территории, простиравшейся вдоль реки Амур, в Приморском крае России, а к девятому веку до нашей эры там уже сформировалась довольно развитая черная металлургия, производящая ножи, кинжалы и латы. При этом, уже на начальном этапе использования железа и развития черной металлургии как отрасли производства, населением этой области были установлены прочные связи между Приморским краем, производящим железо, и Забайкальем, как потребителем готовой продукции из железа. С появлением предложения и спроса, сформировался транспортный коридор, по которому поддерживались взаимоотношения и осуществлялись поставки товара: железо поставлялось через леса Маньчжурии крупными водными путями по рекам Сунгари, Нонни, и Лиак244 на территорию культуры плиточных могил и в Забайкалье.

Отношения производителей железа сформировались и с территориями, насположенными на территории современного Китая (Хейлунзян – район Сунгари), в результате чего, в период бронзового века, начались налаживаться отношения между Хэйлунцзян (Heilongjiang) и Забайкальем245. Такие взаимоотношения продолжали развиваться и в более позднее время – в Гунно-Сарматскую эпоху.

Однако более широкое применение железо в повседневной жизни получило уже в скифское время. В части Северной Зоны, более близкой к Китаю, и в частности в северо-центральном регионе, присутствие железа по времени примерно сопоставимо с общим сроком диффузии железа во всем степном пространстве, то есть, несколько позже, нежели в степях, контролируемых сколотами.

К примеру, появление первого железного ножа в Древнем Китае относится ко времени возникновения культуры Таохонгбала (Taohongbala)246, что хронологически близко к «Скифскому» периоду степей Западной и Центральной Азии247.

В центральной и восточной части Северной Зоны железные предметы вошли в широкое применение в седьмом веке, то есть с появлением в этом районе населения культуры плиточных могил. Одним из первых случаев использования железа в военном деле в этом районе, можно увидеть в бронзовой рукояти железного меча найденного в Нинся. Железные предметы были также обнаружены в захоронениях конца периода Весны и Осени (9-6 века до нашей эры) во Внутренней Монголии. Один железный меч был найден в погребениях 1 и 2 в Таохонгбала (Taohongbala), вместе с бронзовым оружием и конскими украшениями. Самыми ранними полностью железными предметами являются кинжалы и кирки, подтверждающие раннее использование железа для оружия и инструментов, а бронза использовалась для украшений до более поздних времен. И в Ордосе, и в районе Ганьсу-Нинся, железо было распространено уже в период Воюющих Государств (650-350 г. до н.э.), но использовалось исключительно для изготовления железных декоративных бляшек, поясных крючков и инструментов. Могила 2 в Сигопане (Xigoupan) содержит меч, ковш, дрель, и несколько предметов связанных с лошадьми, например, конские удила и два псалия. Аналогичный инвентарь был извлечен из захоронения того же периода в районе Ордоса, в Юлонгтайе (Yulongtai). Большие железные орудия, такие как сосуд динг (ding) в могиле 2 в Будонгго (Budonggou), начали производиться только в Ранний Ханьский период248