Бакалавр 8
Глава 1 Конец снегопада
– Ну вот, вроде снег и перестал, – охранник кивнул Вадиму Анатольевичу. – Скоро нас вызволять приедут. Я уж думал, что главный календарный праздник тут отмечать придётся.
Точно, вроде и посветлей даже стало – панорамные окна в здании аэровокзала всё же не до самого верха занесло и сейчас солнышко через них в зал ожидания заглянуло.
Во как завернул Иван – главный календарный праздник. Вадим Анатольевич не разу не слыхал, чтобы кто-то так Новый год называл.
Тут у него в кармане и телефон пискнул – подал знак, что ожил он и сейчас с миром можно связаться.
Жизнь налаживаться начала – снег падать прекратил, телефон заработал…
В зале ожидания экраны над стойками регистрации все враз заработали – буквы и цифры на них появились. Правда, информация была не позитивная – напротив номеров рейсов, названий авиакомпаний и городов прибытия одна и та же надпись присутствовала – «отменён».
– Не хотят никуда вас везти. – Иван водил глазами по надписям на табло вылетов и прилётов. – К нам тоже лететь никто не торопится. Пойду девкам скажу, что у них компьютеры заработали.
Да уж, без компьютеров сейчас никуда – вся жизнь на них держится…
Глава 2 Проблема 2000 года
– Компьютер!
Наташа вскочила со стула и выбежала из гостиной в кабинет.
Вадим Анатольевич только усмехнулся – задурили голову народу, хотя, кто его знает…
Дома апокалипсиса вследствие проблемы 2000 года не случилось, а тут что угодно может произойти – вон какую кузькину мать погода показывает.
– Ну, что там? – появился Вадим в дверях кабинета.
– Погоди, грузится ещё…
Да, компьютеры здесь долго грузятся. Не такие они как дома были.
– Ну? – Вадим Анатольевич тоже как Наташа что-то занервничал, от её ему эмоции передались.
Всё правильно, эффект эмоционального заражения давным-давно известен, на нём даже целые профессии основаны. Например – клоун. От хорошего клоуна веселье детишкам передается, умением эмоционально заражать владеют актёры, певцы… Иного слушаешь – голос шикарный, а песня за душу не берёт – не смог исполнитель эмоции передать. Другой же почти безголосенький, а на выступлении у него народ прёт по полной.
Или плакальщицы, которых на похороны приглашают. Бывает ведь так, что умер Максим, ну и хрен с ним, все только облегченно вздохнули, а запричитает плакальщица на похоронах и слёзы сами из глаз побежали – какого, оказывается, хорошего-то человека мы все потеряли, как теперь без него жить будем.
– Грузится? Всё нормально? – ещё раз переспросил Вадим Анатольевич.
– Да вроде всё нормально… – обернулась к нему от экрана монитора Наташа.
– Поищи что-то… Посмотрим, как интернет работает.
Дома Вадик про проблему 2000 года даже и не слышал – мал он был когда её ждали, а потом, когда она не случилась – быстро про неё говорить перестали. Здесь уже, когда о ней разговоры пошли, пришлось ему в оставшиеся от бабушки энциклопедии забраться и выяснить о чём речь идёт.
Всё было просто. За несколько лет до 2000 года миллионы людей на всех континентах опасались, что в первые мгновения последнего года второго тысячелетия компьютеры с ума сойдут, интернет рухнет и это утянет в хаос человеческую цивилизацию.
Всё потому, что установленное в компьютерах программное обеспечение использовало всего два знака для представления года в датах. Когда год 99 сменится на год 00 программы свихнутся, костяшки домино посыплются одна за другой, система развалится и начнутся невероятные беды и несчастья.
Год 00 для машины не позже, а раньше года 99 идёт, число 000101 ведь меньше 991231… Программа 1 января 2000 года будет утверждать, что 31 декабря 1999 года ещё не было и в помине.
2000 год ещё и високосный… В нём 29 февраля имеется. Если же машина в соответствии со своей программой в 1900 нырнёт, то там год простой, в нём после 28 февраля 1 марта наступает… Во дурдом то будет…
Народ озаботился, эксперименты начал проводить. В 1997 году фирма «Крайслер» для теста перевела все часы компьютеров сборочного завода в Стерлинг-Хайтсе на 31 декабря 1999 года. Что получилось? Звиздец полный. Невозможно стало выплатить персоналу зарплату, а система безопасности просто отключилась – на завод никто не мог ни зайти, ни выйти. Руководство автокомпании за голову схватилось…
В мире паника началась, писатели через одного начали нетлёнку ваять про конец света и цифровой Судный день. Люди даже, кто побогаче, бункеры себе строили, а простой народ продуктами питания и предметами первой необходимости затаривался. Ну, еще и оружие, а также боеприпасы к нему приобретать.
Кстати, по приказу Наташи Вадим Анатольевич тоже немалый запасец консервов сделал с длительными сроками хранения. Год точно, а то и полтора можно смело теперь за стальными дверьми сидеть и горя не знать. Ну, если водичкой на это время запастись.
Вадим Анатольевич с супругой спорить не стал – глупое это дело. Тем более, что продукты питания каждый день только дорожают и запас не помешает, даже сэкономить получится. Это хорошо, бабушка Вадика любила говорить, что сэкономленный рубль то же самое, что рубль заработанный. Права она была на все сто процентов.
В декабре девяносто девятого США и Россия быстро-быстро создали совместный центр стратегической стабильности 2000 года, чтобы предотвратить случайные пуски своих ядерных ракет.
Федеральная резервная система США напечатала денег на $70 миллиардов – примерно по 255 долларов на каждого жителя. Это было сделано на случай, если вкладчики массово решат забрать свои деньги из банков.
Вадим Анатольевич по квартире прошёлся, в окно выглянул… С неба самолёты в виде осадков не падали, светофор на перекрёстке функционировал, телевизор работал и даже про сотни Чернобылей на всех атомных электростанциях мира не рассказывал. Бытовая техника тоже взрываться не спешила, телефон без проблем Вадима Анатольевича с Юрой и Мишкой связал…
Вадим Анатольевич усмехнулся – будет Наташа его теперь сухим пайком кормить, вон ИРПов сколько у них накуплено. Ладно, не пропадут, на охоту и рыбалку их Вадим Анатольевич брать будет.
В мире же было не всё так гладко…
На одной из японских АЭС отключилась система оповещения и прекратили работу датчики температуры морской воды.
Были неполадки и на атомных электростанциях в США, но их быстро исправили.
В Англии перестал работать приливомер.
Несколько американских спутников-шпионов не работали трое суток.
Пострадали ряд финансовых учреждений. Один из банков в Чикаго перешёл даже в ручной режим выплат.
Имели проблемы по всему миру и налоговые службы.
В Австралии автоматы напечатали на автобусных билетах неправильную дату, и сканер билетов их признавал не действительными.
Бессрочные банковские карты Golden 1 Credit Union по неизвестной причине оказались истекшими в последний день 1999 года.
В Великобритании одна из медицинских программ большому числу родившихся малышей выставила неверные диагнозы. Там же из-за неправильной оценки высокого риска были произведены по ошибке несколько абортов.
Были и курьёзы, куда же без них…
В Дании первого новорождённого в 2000 году зарегистрировали сразу столетним старцем.
Клиент салона видеопроката в Нью-Йорке возвратил кассету с фильмом «Генеральская дочь» своевременно, но получил штраф в 91 250 долларов за просрочку длиной в столетие.
Перевод в шесть миллионов долларов США от 30 декабря 1899 года поступил на банковский счёт очень обрадовавшегося этому жителя Германии.
Полицейская система в США превратила подростков в стариков. Криминальные сводки сообщали о сексуальных домогательствах в отношении 83-летней дамы от 80-летнего мужчины и двух пропавших подростках в возрасте 83 и 84 лет.
В Италии срок отбытия наказания ряда заключенных в тюрьмах был увеличен на столетие.
В Гонконге в новогоднюю ночь перестали работать полицейские алкотестеры.
Во многих странах кассовые аппараты вместо корректной даты пробивали 1900 год. Люди оставляли их себе на сувениры.
Смех смехом, но Вадим Анатольевич к проблеме 2000 года тоже готовился – все нужные материалы из памяти своего компьютера он на бумажные носители распечатал. Мало ли что…
Глава 3 Грипп-2000
Вадим Анатольевич с Наташей, Мишка с Валентиной, Юра со своей куклёшкой не даром в новогоднюю ночь по домам сидели, даже к ёлке на Театральную площадь не пошли.
Гриппа они боялись – по телевизору страхи народу рассказывали и советовали лишний раз нос на улицу не высовывать. Призывали ещё прививаться.
В этот раз всё началось с Великобритании, где вспышка гриппозной инфекции обрушила государственную систему здравоохранения и даже привела к серьезным дебатам в парламенте страны. В отличие от США, где рост заболеваемости гриппом произошел примерно в то же время, британские медики оказались не подготовленными к эпидемии. Официальная статистика, которую публиковали в прессе, пугала, но эксперты считали, что реальные цифры в полтора раза выше, так как многие больные лечатся самостоятельно.
Шквал пациентов захлестнул английские стационары. Во многих больницах пришлось даже приостановить плановые хирургические вмешательства и освободить койки для больных гриппом.
Тут ещё жителям туманного Альбиона сообщили о смерти бывшего игрока в регби, тридцати трёх летнего Кайрона Грегори. Грипп свалил здорового молодого мужика, которому было отказано в госпитализации. После осмотра в больнице его отправили лечиться домой. Администрация госпиталя заявила, что это произошло не из-за нехватки штатных сил и средств, а по стечению неблагоприятных обстоятельств.
Никто этому не поверил и жители Соединенного Королевства запаниковали. Тут же вспомнили о печально знаменитой пандемии испанки в начале двадцатого века, которая унесла жизни двадцати миллионов человек. Одна умная голова дала прогноз, что в этот раз будет ещё хуже.
В соседней Франции также отмечается эпидемический подъем заболеваемости – было зарегистрировано около трёх миллионов случаев гриппа. Но французская служба здравоохранения лучше подготовились к встрече незваного гостя и вовремя провела кампанию вакцинации против этого заболевания. Коек в стационарах у французов хватало и они всех нуждающихся госпитализировали.
На предновогодней неделе грипп уже вовсю гулял по Западной Европе. О резком росте заболеваемости сообщили власти Швейцарии, Норвегии, Италии, Албании, Латвии. Голландские медики прогнозировали, что в ближайшее время гриппом переболеет пятая часть населения страны. В Хельсинки диагноз гриппа ставится каждым шести чихающим из десяти.
Грипп подбирался всё ближе к границам России – в сам Новый Год слегла Польша.
В первый день января пресс-центр Госсанэпиднадзора МЗ РФ сообщил о резком росте заболеваемости гриппом в Калининграде.
Второго января подлило керосина в огонь сообщение агентства ИНТЕРФАКС-ЕВРАЗИЯ. Ссылаясь на городское управление здравоохранения Екатеринбурга, оно анонсировало начало эпидемии гриппа. Эпидемический порог – пятнадцать тысяч инфицированных в столице Урала был превышен более чем вдвое. Более девяноста человек госпитализированы, почти половина из них находится в тяжелом состоянии, а один мальчик даже в реанимации.
От Урала до Вятки хоть и не три версты, но и не так далеко. Самолёты летают, поезда туда-сюда снуют… Недели не пройдёт – по Кирову грипп гулять во всю матушку будет…
Так и случилось.
Пятого января заболел Мишка. По телефону слышно было, как он через слово чихает…
– Бакалавр, зараза ко мне какая-то прилипла… – сообщил он Вадику.
Вадим Анатольевич с утра был в хорошем настроении. Несколько дней он только отдыхал, преподаванием не занимался, вот и пробило его на повышение культурного уровня партнёра по бизнесу.
– А знаешь, Миша, кого в восемнадцатом веке в России заразами называли? – не придал большого значения чиханию Михаила Вадим Анатольевич.
– Не… – прозвучало из трубки.
– Очень-очень красивых девушек. Тех, которые мужиков своей красотой разили. Разит – значит зараза…
Вадим Анатольевич улыбнулся, а вот Мишке было не до смеха.
– Ну и ладно… Плохо совсем мне, Бакалавр, температура под тридцать девять, всего ломает, ночью то ли спал, то ли нет… – голос у Мишки был как у зайца в стадии умирания.
– Так, всё с тобой понятно. Бегом в постель и врача из поликлиники вызывайте, – скомандовал Вадим Анатольевич.
– Наташу спроси, что мне принимать…
Кашель прервал вопрос Мишки.
– Врача вызывай. Наташа по телефону не лечит – нормальные врачи так не делают. Может у тебя пневмония какая и тебе в стационар срочно надо. Пусть твоя Валентина сейчас же в регистратуру звонит, – сказано это было уже тоном не терпящим возражения.
– Всё, всё… С магазином то как? После праздника самый принос… Народ пропился, наличка нужна… Вот в том году сколько всего хорошего натащили…
Слова два-три скажет Мишка и снова кашлем заходится.
– Хрен с ним, магазином. Всех денег не заработаешь. Посмотрим, может я немного посижу – у меня сейчас занятий нет, – начал успокаивать Михаила Вадим Анатольевич. – Лечись давай. Пусть мне Валентина позвонит, что тебе врач скажет.
– Ладно. Давай…
Только Вадим Анатольевич трубку положил, как телефон снова ожил.
– Вадик, привет. Это Юра.
– Привет. Мишка заболел.
– Во, блин… Я с куклёшкой – тоже. Вчера ещё с вечера…
– Да вы, ребятки, как сговорились.
Вадим Анатольевич покрутил головой.
– Да уж… Температура, суставы выворачивает, глаза болят… – начал перечислять Юра.
– Понял, понял. Врача вызывайте, – повторил свою рекомендацию Вадим Анатольевич.
– Нам больничный не нужен…
После этих слов из трубки стал слышен кашель.
– Не в больничном дело, а лечиться надо.
– Слушай, может на рынке посидишь? Деньги терять не хочется…
– Ага, ещё и мне заболеть? Начихает кто на меня и амбец… – отказался Вадим Анатольевич.
Одно дело – антикварка, а спецодеждой торговать ему как-то совсем не хотелось.
– Мишке я уже пообещал в лавке его заменить, – обманул Юру Вадим Анатольевич.
– Ну, тогда ладно… Давай, сам не болей. Пока.
Вадим Анатольевич присел на диван и прислушался к своему организму. Лоб рукой потрогал.
– Что с тобой? Не заболел?
Когда Вадим Анатольевич ко лбу ладонь прикладывал в гостиную как раз Наташа вошла и на Вадика тревожно сейчас смотрела.
– Не, не – нормально всё. Мишка и Юра заболели, – проинформировал Вадим Анатольевич супругу.
– Смотри мне. – покачала в воздухе пальцем Наташа. – У родителей дома тоже многие болеют…
– Сами они как? – поинтересовался Вадим Анатольевич.
– Нормально. Дома сидят, никуда лишний раз не ходят.
– Вот и хорошо. Слушай, я тут за Мишку немного в магазине хочу посидеть.
– Смотри сам.
Наташа никогда в дела Вадима Анатольевича не лезла – сам большой, не маленький мальчик…
Глава 4 Санитарное просвещение
– Всё же собрался вместо Мишки в магазине посидеть?
Наташе решение Вадима Анатольевича совсем не нравилось.
– На день – два заменю его, а там видно будет.
Нельзя сказать, что и самому Бакалавру это было по душе, но что делать? Бизнес то у них с Мишкой совместный… Лучше бы, конечно, дома сейчас находиться. Поберечься в меру сил.
– В маске хоть там сиди, а то натащишь домой вирусов… – Наташа неодобрительно покачала головой.
– Само-собой. Объявление ещё напишу, что чихающие и кашляющие не обслуживаются.
– Вот это правильно, – одобрила решение Вадима Наташа.
Одноразовые маски дома были. Откуда? Понятно – с работы. Такова уж натура россиянина – хоть гвоздик, но с работы принести. Нужен он, не нужен, а пусть будет. Папа у Вадика даже в шутку говорил, что на работе ты не гость – принеси хотя бы гвоздь. Сам он гвоздей не тащил со службы, но имелось у него такое выражение.
Вадим Анатольевич давненько в такой роли не выступал, но что сделаешь… Дверь в антикварную лавочку открыл, с сигнализации торговое заведение снял, на Мишкином месте разместился. Ну, приходи народ – покупай, что душеньке угодно.
Что-то не наблюдалось большого наплыва покупателей. Люди по домам сидели, гриппа боялись. Правильно – телевизор продолжал ужасы всякие рассказывать про смертность от этого заболевания, про осложнения, что при нём приключаются…
Бакалавр вспомнил вчерашнее выступление по телевидению женщины из СПИД-центра. Памятник ей при жизни надо поставить. Вроде бы её рассказ больше далёкого прошлого касался, но так она мастерски это делала, такие примеры приводила, что мурашки по спине бежали… Смогла в мозгах зарубочку сделать, что грипп – это вам не игрушка, это – самый массовый убийца. Вот как надо санитарным просвещением заниматься…
Начала она издалека. Поделилась сведениями, как по средневековому миру ударила чума, как семь волн холеры захлестнули Европу, как проказа была объявлена наказанием за грехи… Про сифилис тоже не забыла. Привлекла этим сразу внимание.
Потом только перешла к самой страшной и смертоносной пандемии за всё историю человечества. Про испанку речь повела.
Во всех красках дама из СПИД-центра расписала, как в момент начала пандемии испанского гриппа Европа буквально захлёбывалась в крови и окопной грязи.
Как целые армии из-за этой лихоманки оказывались парализованы на десятки дней, «великий флот» британского короля Георга три недели не мог выйти в море, а командовавший наступательной операцией немцев генерал Эрих фон Людендорф обвинял «фламандскую лихорадку» в июльском провале своего блестящего плана, осуществление которого, по расчетам немецкого командования, почти гарантировало Германии победу в этой войне…
Как гарнизоны, и без того страдавшие от ран, холода и недоедания, не могли не только держать в руках оружие, но даже попросту встать с постелей.
Всё это сопровождалось демонстрацией фотографий почти столетней давности. Вадим Анатольевич тогда решил главному врачу СПИД-центра позвонить и договориться, чтобы они с ним записью этой телепередачи поделились. Её кусочки, если они разрешат, он будет на своих лекциях демонстрировать студентам. Они любят такую визуализацию, да и Вадиму Анатольевичу облегчение – не все полтора часа языком молоть.
Дама приводила устрашающую статистику. Говорила, что число умерших от испанки чуть ли не сто миллионов. Тут она, конечно, загнула, но была права в том, что точное количество скончавшихся до сих пор не известно – первоначально умерших не выделяли из общего числа погибших в окопной войне, а в разгар эпидемии многим медикам было не до ведения записей: их пациенты, доставленные в лазареты, умирали раньше, чем врач успевал к ним подойти.
Первые симптомы этого заболевания были неотличимы от обычной сезонной инфлюэнцы, а четверть заболевших переносила грипп 1918 года так же легко, как и обычную простуду. Но у остальных семидесяти пяти процентов заболевших очень скоро развивались поистине ужасающие симптомы – воспалялись слизистые глаз, человека била дрожь, он никак не мог согреться. Заболевший проваливался в полный кошмаров сон, температура продолжала стремительно расти, нарастали боль в мышцах и ломота в костях. Через пару дней, а иногда и даже часов лицо заболевшего темнело, начинался кровавый кашель. Очень скоро у медицинских работников появилась примета – если стопы у болеющего почернели, то у пациента уже не было шансов на выздоровление. Каждый вдох бедняге давался с большим трудом, на его губах выступала кровавая пена, и несчастная жертва попросту захлебывалась. Вскрытие умершего показывало – его легкие были полны жидкости.
Вадим Анатольевич даже подумал – надо ли так-то уж народ пугать. У нас и без пугалок жизнь не весёлая, а тут ещё эта дама со своими рассказами…
Погода к тому же дурит…
Врачи не знали, что им делать. Причина болезни была не известна, а поэтому они и не понимали, чем её лечить. Каких только версий относительно происхождения испанки ни выдвигалось. Среди самых фантастических и популярных были теории намеренного заражения. В САСШ в распространении смертельных бацилл подозревали таблетки аспирина немецкой фармкомпании «Байер». Писали, что тайно зашедший в Бостонскую гавань немецкий корабль распылил болезнетворные микробы над городом. Обвиняли и немецкую подлодку, доставившую в Бостон шпионов, вооруженных пузырьками с заразой. Чего только не говорили…
Чтобы выявить возбудителя ставили такие опыты, которые сегодня бы ни одна комиссия по этике не разрешила. В одном из американских фортов тридцати девяти военно-морским заключенным закапывали в горло и носы, вводили под кожу фильтраты слизей заболевших. Те не заразились, остались здоровы, даже проведя по несколько часов рядом с умиравшими, вдыхая воздух, вырывающийся из разлагающихся легких агонирующих больных.
Наконец сотрудница СПИД-центра сообщила, что только пару лет назад при изучении трупов умерших от испанки, сохранившихся в вечной мерзлоте, виновника пандемии точно установили. Да, да – это был вирус гриппа.
Так что, соотечественники – сидеть по домам и беречься, носить маски и уповать на лучшее.
Своим вчерашним выступлением по телевизору, скорее всего, сегодняшний бизнес Бакалавру дама и сломала – ни один сдатчик к Вадиму Анатольевичу в магазин не заглянул. Пара потенциальных покупателей, как только его сидящим в маске увидели, тут же пулей из магазины выскочили. Напугал их вид Вадима Анатольевича. Не привык народ к продавцам в таких индивидуальных средствах защиты.
Само-собой, это и лучшему. Досидел Бакалавр положенные часы, что на дверях в антикварную лавку были обозначены и домой к Наташе двинул. Живой и здоровый.
Глава 5 Артефакты в подарок
Вечером после ужина Вадим Анатольевич решил справиться о здоровье Мишки. Утром он уже ему звонил, тому немного получше стало. Напарник по антикварному бизнесу жаловался на слабость, но температура уже у него пришла в норму.
– Как драгоценное? – задал он Михаилу вопрос сразу же после того как с ним поздоровался.
– Не дождётесь…
Каков вопрос – такой и ответ. Вадим Анатольевич банально вопрос сформулировал и на таком же уровне ответ получил.
– Принимаешь всё, что врач назначил?
Мишка лечиться не любил, тут глаза да глазки за ним нужны – надо было его контролировать, причём, постоянно. Просмотришь чуток, а таблетки уже в унитаз полетели, а не проглочены и водичкой не запиты.
– Валентина за мной надзирает, забодала уже… – вслед за словами из трубки послышался тяжкий вздох. – Как за маленьким…
– Нечего вздыхать, лечиться надо.
Вадим Анатольевич, хоть Михаил его и не видел, пальцем даже своему собеседнику строго погрозил. Со стороны это забавно смотрелось.
Многие при телефонном разговоре забывают, что их жесты и мимика собеседнику не видны. Кивают тому, с кем говорят, а он не рядом, а за тысячу вёрст и вы не в поле его зрения. Разговор по телефону, совсем другим должен быть чем с глазу на глаз.
– Как торговля? – это уже от Михаила вопрос прозвучал.
– По нолям. Народ по домам сидит, гриппа опасается, – не обрадовал Вадим Анатольевич Михаила.
– Посиди ещё в лавке завтра, а там уж я сам оклемаюсь, – попросил болеющий.
– Ладно. Подменю ещё на денёк, а там у меня у самого занятия начинаются, – согласился Вадим Анатольевич.
Сделал он это без особого удовольствия.
– Вот и ладушки. Давай, пока.
Михаил повесил трубку.
Как и обещал Мишке, Вадим Анатольевич утром направился в их совместное коммерческое предприятие. Не успел ещё чайник вскипеть, как на пороге посетитель появился.
– Привет, Бакалавр. Я к тебе.
– Привет, Индиана. Давно не виделись.
Доктор Джонс или Индиана – так посетителя звали. Прозвище своё он ещё в конце восьмидесятых получил во времена кооперативных видеосалонов. Насмотрелся в те годы парнишка про похождения археолога Генри Джонса-младшего и в чёрные копатели подался. Причем, не на эхе последней войны он специализировался, интересовали его артефакты гораздо более древние.
Подошёл он к этому делу весьма серьёзно – соответствующее высшее образование получил, кандидатскую защитил, доцентом на кафедре барабанил. Короче, проворачивал свои делишки под железобетонным прикрытием. Всё у него было обставлено на высшем уровне – ни с одной стороны к нему на хромой козе не подъедешь…
Занимался своими изысканиями Индиана в рамках официальных научных экспедиций. Параллельно мировую археологическую науку двигал и себя не забывал. Всё у него было в ажуре – публикации в уважаемых журналах, международные конгрессы и плотно набитый бумажник.
– Тебе не дозвонился, Мишке звякнул. Он и сказал где тебя найти.
Вадим Анатольевич в карман полез – точно, нет на месте телефона, дома его забыл…
– Телефон дома оставил… – повинился он перед пришедшим.
– Бывает… Я тебе тут кое-что принёс. Всё некогда было. Подарок на прошедший день рождения. Газетку расстели…
Доктор Джонс загадочно улыбался. Противоэпидемический режим он не соблюдал и лицо его маска не украшала.
Вадим Анатольевич просимое выполнил.
– Во, тебе. Владей.
На газету легли потемневшие от времени медицинские инструменты. В рядок аккуратно расположил Индиана несколько зондов, пару скальпелей, пол дюжины игл разного размера, хирургическую пилу для костей…
– Спасибо…
Вадим Анатольевич начал перебирать подаренное. По виду – всё почти как современное, только не из нержавеющей стали, а скорее всего из бронзы. Странно…
– Пятое – четвертое тысячелетие до нашей эры, – гордо озвучил возраст подарка Индиана.
– Да ну, не может быть… – Вадим Анатольевич вернул на газетку ланцет. – Больно уж хорошо сделано…
– Уж поверь мне… Я сам обалдел… В Сибири курган копали. Нашли два скелета – мужской и женский. Лежат, рука за руку держатся. В глазницах кольца из белого нефрита и ещё три побольше у мужика на груди. Качество отделки колец – удивительное. Как небо от земли отличается от примитивных поделок того времени, что раньше находили на берегах Байкала, – выдал место, где были сделаны находки Индиана.
– Ух ты… – Вадим Анатольевич продолжал перебирать древний медицинский инструментарий.
– Между коленями мужского скелета эти инструменты и лежали. Может и были во что-то упакованы, но время, сам понимаешь… Можешь смело в руки их брать – всё у меня как надо обработано, ни одного древнего микробика на них не осталось.
– Слушай, по форме и размерам – как современные…
– Во, меня тоже это удивило…
– Эта штука, похоже, для трепанации черепа… – Вадим Анатольевич всё не мог оторваться от подарка. – Не жалко такое отдавать?
– Для милого дружка и серёжку из ушка…
Индиана давно славился широтой души среди узкого круга посвященных в его дела. Такие подарки были в его стиле.
– Ну, спасибо… Порадовал.
Вадим Анатольевич принялся бережно упаковывать артефакты.
– Владей, лишь бы в радость, – повторился щедрый даритель.
Доктор Джонс прошёлся по магазину.
– Красиво у вас, – похвалил он ассортимент выложенного и выставленного в витринах. – Хорошо берут?
– Очереди нет.
– Само-собой, не пирожки с капустой…
После ухода доктора Джонса Вадим Анатольевич ещё пару часов посидел и закрыл избушку на клюшку – посетителей не было.
Завтра с самого утра Вадиму Анатольевичу лекцию читать, надо ещё кое-что в неё добавить – были в последнее время по её теме свежие публикации. Вадим Анатольевич к преподаванию серьёзно относился, хоть и платили в меде очень скромно, но уж если что-то делаешь, то делать это надо хорошо…
Глава 6 Про високосные годы
– Награды берёте?
Перед Вадимом Анатольевичем стоял молодой мужчина в камуфляже. Бакалавр раньше такого никогда и не видел. Для себя он его определил, как какой-то высокотехнологичный. Юра бы за торговлю такими душу продал…
– Смотря какие. – строго посмотрел Бакалавр на находившегося напротив его.
Мужчина порылся в кармане и выложил на прилавок перед Вадимом Анатольевичем увесистый белый кругляш на колодке обтянутой красной муаровой лентой.
Так, что это?
«За взятие Вашингтона» …
– Нет, с нынешними государственными наградами России возмездные сделки не проводим – не покупаем и не продаем, – не обрадовал Вадим Анатольевич сдатчика.
– Ну, тут тоже одни законопослушные…
Мужчина спрятал в карман медаль и не прощаясь вышел из магазина…
Уффф… Привидится же такое…
Температура у Вадима Анатольевича зашкаливала за сорок. Из-за неё мозг и выделывал такие выкрутасы.
Вот ведь какая дурнина привиделась… Явственно так, словно он опять вместо Мишки в их антикварном магазине сидит и к нему сдатчик пришёл. «За взятие Вашингтона» … Нет такой награды, не брали мы Вашингтон…
Грипповал Вадим Анатольевич. Сначала Мишка и Юра с их половинками переболели, а тут и до Бакалавра с Наташей очередь дошла. Подхватил Вадим Анатольевич, скорее всего, заразу от кого-то из студентов. Хоть и гнал он домой с занятий всех кашляющих и носом шмыгающих, но не уберегся.
Что поделаешь – високосный год. В это время жди бед и несчастий.
Откуда такое Вадим Анатольевич узнал? Соответствующей литературы начитался. Врач из поликлиники не рекомендовал ему во время болезни чем-то серьёзным голову нагружать, вот у него все научные журналы Наташа с тумбочки от кровати и забрала. Сказала, что читать их будешь после выздоровления.
Не было сейчас под рукой у Вадима Анатольевича ни «Вопросов вирусологии», ни «Молекулярной генетики, микробиологии и вирусологии», ни «Вирусологии», ни «Журнала инфектологии», ни даже «Журнала медицинской вирусологии» …
На прикроватной тумбочке лежала всякая хрень из ближайшего киоска. Наташа специально сходила и скупила все свежие газеты. Мог сейчас читать Вадим Анатольевич на выбор хоть «Мегаполис-экспресс», хоть «Московскую правду», хоть «Экспресс-газету» или «Жизнь», «СПИД-инфо» …
Он и читал. Ну, когда температура по утрам спадала. Больше то читать ему всё равно нечего было.
Главные редакторы этих изданий как сговорились, все материалы про високосный год разместили. Ну, про разные беды и несчастья, что в такие годы происходили. Пугающая информация привлекает внимание и тиражи лучше расходятся.
Узнал Вадим Анатольевич, что в високосный год нельзя предпринимать никаких серьёзных дел. Лучше дома сидеть и в окошечко поглядывать или на печи лежать. Из всех начинаний в такой год всё равно ничего хорошего не выйдет.
Жениться тоже нельзя. Супруги будут постоянно ссориться, изменять друг-другу, быстро разведутся, а кто-то из них даже может и скоропостижно умереть. Вадим Анатольевич даже порадовался – он не в високосный год женился.
Отправляться в путешествие газеты не рекомендовали, сообщали, что продавать животных даже за символическую плату нельзя – обеднеешь, будешь топить котят или щенят – твой скот падёт. У Вадима Анатольевича ни котят, ни щенят не имелось, скота тоже не было. Повезло ему в этом отношении.
Нежелательно сажать растения, особенно берёзу или сосну – до конца года смерть свою встретишь…
Были в прочитанных газетах и исторические экскурсы – серьёзно авторы статей к своему делу подошли. Писали про трагическую гибель «Титаника» и даже пугали читателей фотографией этого события.
Вспоминали и более ранние трагедии. Упомянуто было землетрясение в Китае 1556 года. Тогда, как утверждала газета, погибло аж восемьсот тридцать тысяч человек. Вадим Анатольевич имел сомнения насчёт правдивости этого сообщения, но владельцам газеты это было уже по барабану – номер то они уже продали доверчивым покупателям…
Прочитал болеющий и про цунами 1896 года в Японии. Как там волны высотой в тридцать восемь метров людей на части разрывали и все косточки им на мелкие кусочки перемалывали. Хорошо, что Киров не на берегу океана расположен и хоть цунами то в нём не бывает.
Октябрь 1948 года. Ашхабадское землетрясение в Туркмении. Сто десять тысяч погибших.
В 1600 году произошло извержение вулкана Уайнапутина в Латинской Америке – облака пепла закрыли небо, на планете начался малый ледниковый период.
Наполеон вторгся в Россию…
Тунгусский метеорит…
Что только в такие годы не случалось.
Одна «Комсомольская правда» наперекор всем пошла и хорошее про високосный год написала. Так, в 1240 году русские войска разгромили шведов в Невской битве, а в 1380 году армия, возглавляемая Дмитрием Донским, одержала победу в Куликовской битве. Високосные годы подарили нашей стране талантливых художников – Ивана Шишкина, Виктора Васнецова, Илью Репина, Михаила Врубеля. Родились в такие годы Афанасий Фет, Марина Цветаева и Александр Блок.
Бакалавр, хоть и болен был и мозги у него не очень хорошо работали, сказкам про високосный год не поверил – в любое время плохое случается, не зависят события от года или месяца. Хотя, кто его знает…
Глава 7 Нет худа без добра
Самый лучший туризм – это поездки за казенный счёт…
Какой россиянин откажется за денежки работодателя в США слетать? Тут и зарплата капает, хоть она и не велика, и командировочные, причем в долларах.
Ещё и лететь в Нью-Йорк надо через Париж. Не знал Вадим Анатольевич, почему такой маршрут руководством российской делегации на конференцию по вирусологии был выбран. Его дело телячье – сказано через Париж, значит полетит он через Париж и никаких гвоздей…
Нельзя сказать, чтобы Бакалавр от такого пути двумя руками отбивался. Головой кивнул согласно и взял под козырёк. Ничего другого ему не оставалось…
Високосный год, он такой – високосный…
Надо лететь, а Вадим Анатольевич никак поправиться не может. Таблетки глотает, по три литра жидкости каждый день пьет, бульварную прессу вместо научных журналов читает.
– Вот, Наташ, невезуха то… – тяжело вздохнул в который уже раз болеющий профессор. – Накрылась моя конференция, пролетел я как фанера над городом Парижем…
– Вадик… Ты чего переживаешь то? Последний что ли раз? Тебе теперь поправиться до конца надо, а не про конференции думать, – успокаивала Вадима Анатольевича Наташа.
– Доклад у меня очень интересный… Других тоже хочется послушать. Статья в журнале – это одно, а лицом к лицу пообщаться – совсем другой коленкор… – переживал Вадим Анатольевич.
– Да, не вовремя ты после новогодних праздников заболел… Хотя, болеть никогда не вовремя… – весьма разумно завершила разговор Наташа.
Не полетел в Нью-Йорк Вадим Анатольевич… Думал, что не повезло ему, а оказалось – всё это очень даже к счастью.
Не даром в високосный год путешествовать не рекомендуется – сверхзвуковой пассажирский авиалайнер Aérospatiale-BAC Concorde 101 авиакомпании Air France, который осуществлял чартерный рейс AFR 4590 по маршруту Париж—Нью-Йорк потерпел крушение.
Во время разгона по взлётно-посадочной полосе у самолёта загорелся двигатель. Экипаж поднял горящую машину в воздух, чтобы потом совершить вынужденную посадку, но через две минуты после отрыва от земли лайнер рухнул на здание гостиницы в муниципалитете Гонесс в 4 километрах юго-западнее аэропорта Парижа, с которого был осуществлён взлёт.
В ужасной катастрофе погибли сто тринадцать человек – все находившиеся на борту самолёта сто пассажиров и девять членов экипажа, а также четыре человека погибли в гостинице, когда на неё лайнер с неба свалился.
Вадим Анатольевич как раз на этом лайнере был должен и лететь.
Наташа белее белого из гостиной к комнату, где был изолирован гриппующий, вбежала и эту новость ему сообщила.
– Вадик, сейчас по телевизору что передали…
Наташа стояла в дверном проёме и глазами хлопала.
– Что передали?
По виду супруги он понял, что было это что-то очень нехорошее.
– Тот самолёт, на котором ты лететь был должен разбился…
После такого сообщения одеяло с кровати Вадима Анатольевича на пол полетело, а голые ноги его по полу к телефону прошлёпали.
Вадим Анатольевич из-за этих слов Наташи несколько седых волос к уже имеющимся добавил – на лайнере его коллеги должны были в США лететь…
Сплошной мат в бабушкиной квартире стоял пока он московский номер набирал. Наташа ему сказать успела, что новость про самолёт не свежая – ей уже больше трёх часов, так что в одном хитром НИИ, название которого и не всем знать надо, про судьбу нашей делегации ему ситуацию сейчас прояснить точно уж смогут.
В ходе телефонного разговора лицо его светлело, голос веселел, а в конце беседы он даже поблагодарил собеседника за добрые вести.
Наташа ничего понять не могла – какие такие добрые вести могут быть?
– Представляешь, они на рейс опоздали! В парижском метро заблудились… Это тебе не наше метро московское или питерское, где всё ясно и понятно, а кругом красота и благолепие.
Наташа в метро в Парижа была, а поэтому мнение Вадима Анатольевича разделяла.
– После поезда решили наши своим дамам в Париже духи купить… Ну, что они из самого Парижа им подарки привезли. Понятно, что в Москве и в других местах то же самое продается, но тут важно – где куплено… В метро немного заплутали, потом искали где на RER нужный сесть… В самом Шарле с терминалами тоже ещё та морока… В общем – самолет без них в воздух поднялся. Сидят сейчас во Франции и левой ногой крестятся. Сначала расстраивались, а сейчас от счастья на седьмом небе, – пересказал своими словами суть разговора с Москвой Вадим Анатольевич Наташе.
– Повезло, ничего не скажешь… – улыбнулась Наташа.
Всё равно она была очень рада, что Вадим Анатольевич на конференцию не поехал. А вдруг бы не стали они подарки искать? Вдруг бы решили не экономить и не на метро и электропоезде до аэропорта добираться? Лежали бы сейчас косточки Вадима Анатольевича на чужой земле…
– Когда у вас и где следующее общее сборище? – озадачила вопросом Наташа Вадима Анатольевича.
– У немцев через год в это же время.
Конференции, особенно такие серьёзные, были у вирусологов на три года вперёд расписаны. К ним же готовиться надо, а не ехать с бухты-барахты.
– Ну вот, в следующем году и съездишь. На поезде, – уточнила Наташа. – И год уже не високосный будет.
– Это уж точно, – согласился Вадим Анатольевич с супругой.
– Так, быстро в кроватку лечиться, – последовал от неё строгий приказ.
– Слушаюсь, мой генерал! – весело ответил Вадим Анатольевич. – Наташ, а принеси ты мне стаканчик вискарика…
– Половинку, – скорректировала желание супруга Наташа. – Больным много нельзя…
Глава 8 «Курск»
Касьянов год шёл день за днём…
Почему Касьянов? Это тоже Вадим Анатольевич узнал из газет, что ему во время болезни Наташа купила.
Сейчас то он уже выздоровел, дисциплинированно на службу ходил, время от времени Мишке и Юре помогал по мере сил и возможностей.
Так вот, о Касьяне. Касьян – это не просто Касьян, это даже целый святой и память его празднуется раз в четыре года – 29 февраля. Святой то он святой, то завистливый, скупой и ленивый. Стоит он на страже ворот ада, но вот в этот день он свой пост покидает. Из-за этого всякие беды и случаются.
Ещё про этого Касьяна рассказывают, что не помог он вытащить крестьянину воз, который застрял на дороге. Прошёл мимо и все дела… После него по этой же дороге шёл Никола Угодник и оказал крестьянину помощь. Из-за этого Бог сделал так, что Николу поминают два раза в году, а Касьяна – раз в четыре года. Добрые то дела Богу нравятся, а такие как Касьян пусть идут лесом…
Не хороший год выдался в месте попадания Вадика, ой не хороший. На Россию беды и несчастья так и сыпались.
Вадим Анатольевич иной раз и телевизор желания не имел включать – опять про беду какую-то там расскажут.
То одно, то другое…
Летом очередной теракт в Москве произошёл. Вечером 8 августа в подземном переходе, ведущем к станциям "Тверская", "Чеховская" и "Пушкинская", прогремел взрыв. Сработало взрывное устройство, начинённое винтами и шурупами. Взрывной волной разрушило большую часть павильонов, что там были размещены, получила повреждения и конструкция самого перехода. На месте погибли семь человек, ещё шесть скончались от полученных травм в больнице. Ранения разной тяжести получили более сотни людей.
Недели не прошло – «Курск» потерпел крушение в Баренцевом море.
Об этой трагедии Вадик ещё дома знал. Правда, не много. Честно говоря, известно о ней ему стало на концерте. Он, когда в универе учился, довольно часто на концерты ходил. Одно дело в записи песни слушать, а совсем иное – в живую. Такая же это разница, как пиво нормальное и безалкогольное.
Кто о смерти, скажет нам пару честных слов
Жаль нет черных ящиков у павших моряков…
Как только эти слова тогда прозвучали, зал замер, а некоторые стали со своих мест вставать. Вадик тогда от непонимания происходящего головой завертел.
Карандаш ломается, холодно, темно
Капитан Колесников пишет нам письмо…
На этом месте Вадика проняло… По предплечьям у него мурашки пробежали, в груди защемило…
А с эстрады неслось…
Карандаш ломается, холодно, темно
Капитан Колесников пишет нам письмо…
Какая-то сила Вадика тогда тоже со своего места подняла. Слова песни он начал про себя повторять…
Нас осталось несколько на холодном дне
Два отсека взорваны, да три еще в огне…
То там, то тут в зале начали подпевать. Эх, знать бы слова, Вадик бы тоже к поющим людям присоединился. Проняло его так не слабо.
Знаю нет спасения, но если веришь – жди
Ты найдешь письмо мое на своей груди…
Последние две строчки в каждом куплете повторялись и голос Вадика в общий хор начал вливаться. Певец из него был ещё тот, но слова от самого сердца шли и уровень пения здесь большой роли не играл.
Курск могилой рваною дернулся, застыл
На прощанье разрубил канаты ржавых жил…
Так Вадик про «Курск» и услышал в первый раз. В универе про «Курск» им что-то не рассказывали на истории России. Потом, дома он сразу же в сеть залез и всё, что там было, прочитал.
Над водою пасмурно чайки, корабли
На земле подлодка спит, но как далеко до земли…
Тут не всё и не всегда случалось, что дома у Вадика было, но «Курск» вот случился… Нет бы что хорошее, нет ведь…
Бакалавр замер перед телевизором. Там что-то мямлили про потерю связи с подводной лодкой Северного флота. Что на учениях она была, а теперь на связь не выходит.
Вадим Анатольевич не с самого начала сюжет смотрел, но как-то сразу понял – «Курск». Сообщили ещё, что на поиски пропавшей подлодки отправлена группа кораблей.
Вадим Анатольевич всю неделю, как только у него лекции заканчивались, по каналам гонял… Сообщали разное – понятное дело, кто хозяин, тот и политику канала определяет. Государственные вещали одно, частники – немного другое.
Как и дома у Вадика Британия и Норвегия предлагали помощь, но наши отказывались – сами мол не хуже. У подводных аппаратов российского ВМФ дело что-то не клеилось. То сильное течение мешало, то низкая прозрачность воды, то ещё какая-то золотуха вместе с поносом.
Спасатели сообщали, что кормовые отсеки у лодки за рубкой целые. В носу – разорван лёгкий корпус. Из корпуса «Курска» сверху торчат трубопроводы. Рядом с подлодкой на грунте рассыпан балласт и баллоны ВВД. В районе носа кратковременно травится воздух. Самое плохое – признаков жизни нет. Никаких сигналов не обнаружено…
Бля, бля, бля… Вадим Анатольевич пятый день подряд вечером напивался. Не в дупеля, но позволял себе лишнего. Наташа не ругалась, понимала своего Вадика.
Наконец, зарубежную помощь всё же приняли. Норвежские водолазы вскрыли кормовой аварийно-спасательный люк АПЛ, но внутрь их не пустили – военная тайна…
Выживших не было.
Позже о случившемся долго будут врать
Расскажет ли комиссия как трудно умирать…
Наташа слова этой песни за неделю наизусть выучила. Вадим Анатольевич, как примет на грудь, каждый вечер её бормотал. Петь он не был мастак, но…
Кто из нас ровесники, кто герой, кто чмо
Капитан Колесников пишет нам письмо…
Глава 9 «Брат – 2»
Видеомагнитофон заглотил кассету…
– Опять ты своего «Брата» смотришь?
Наташа осуждающе посмотрела на Вадима Анатольевича – сколько можно один и тот же фильм смотреть?
– Не «Брата», а «Брата – 2». – Вадим Анатольевич на несколько секунд оторвался от экрана.
– Какая разница? – брови Наташи поползли вверх…
– Большая… – Вадим Анатольевич вернулся к просмотру.
Нравится эму этот фильм – вот он его и смотрит. Нет такого в России запрета – один и тот же фильм смотреть.
Каких-то глубоких смыслов Вадим Анатольевич в фильме не искал. Временами останавливал воспроизведение, пересматривал по два-три раза одно и то же…
– Смотрел бы хоть нормально… – выражала своё недовольство Наташа.
– Да ладно, что ты… – отмахивался от неё Вадим Анатольевич.
На экране мелькали молодые лица тех, кого у себя ещё дома Вадик уже в гораздо более зрелом возрасте видел. Вот они какие были…
Фотографию показали… Ну, где Даня служил… Раскрыли один из секретов первого фильма.
Собирается Данила в Америку справедливость восстанавливать. С этим Вадим Анатольевич категорически был согласен. Плохо это, когда не по- справедливости.
Смотрим дальше…
Через несколько эпизодов фильма Вадим Анатольевич поймал себя на любопытной мысли. Во… Американец в чай молоко подливает. В Англии сначала молока в чашечку нальют, а потом уже и заварку… Берегут фарфор… А чайный то сервиз хорош…
Только у антиквара эта процедура могла такую мысль вызвать. Что поделаешь – чем занимаешься, так и мыслишь. Вот она – профессиональная деформация.
Так… Наконец и фраза про эхо войны прозвучала.
Фильм то у Вадима Анатольевича самый что ни на есть свежий – двухтысячного местного года, только что на экраны он вышел, а слова эти, про эхо войны, он дома часто ещё слышал. Понравились они, прижились в России…
Пересмотрел Вадим Анатольевич эпизод с покупкой оружия два раза.
– Ну, начинается… – пробурчала Наташа.
Вадим Анатольевич в ответ ей ничего не сказал.
Тот момент, как брат Данилы в штаты прилетел, Вадим Анатольевич опять же два раза пересмотрел.
Про сало, яблоки…
Про карантин…
Про бандеровца…
Посмеялся от души. Наташа даже пальцем у виска покрутила.
«Мы, русские, не обманываем друг друга…»
Ну, шедеврально… Вадим Анатольевич опять плёнку перемотал и укоризненный взгляд от Наташи получил.
Избиение американского полицейского Татарином Вадиму Анатольевичу второй раз пересмотреть не получилось – Наташа его обедать позвала. После борща и котлеты по-киевски он просто на кнопку пульта нажал и дальше фильм смотреть принялся. Милиционер-ефрейтор победил – так оно должно и быть. Не их же полицейский лучше нашего…
На экране Татарин в Чикаго развлекается, Данила от негров тумаки получает – кому, уж как везёт… Недобрые, согласно фильму, тут какие-то негры, про дружбу народов во всем мире им как-то не известно…
Ну, не на того нарвались – Даня парень резкий. Огребли они, но чуть позже. Вадим Анатольевич эту кассету не первый раз вертел – знал уже, что Данила всех негров в конце концов победит.
«Вы мне гады, ещё за Севастополь ответите». Тут Вадим Анатольевич только головой покачал… Во как…
Фильм набирал обороты – Татарин хохла замочил, Данила – чёрных торговцев оружием нахлобучил, потом – негров-сутенеров на ноль помножил. Ну, а затем под песню про полковника, которому никто не пишет, Даня вообще геноцид местным бандитам устроил. Круче, чем в игре-стрелялке. Пусть знают в чём сила. Она – в правде.
Как герой комиксов Даня над незаконопослушными американцами измывался, никто с ним сладить не смог. Вот де как мы их можем когда захотим…
У главного злодея Данил неправедно нажитые деньги отнял, кому они причитались – отдал. Ну, а сделал дело – гуляй смело. Домой пора возвращаться. Брат, вот только его решил в Америке остаться… Понравилось ему тут. Ну, его дело…
Очень ещё хорошей песней фильм заканчивается. Вадим Анатольевич даже немного исполнителю подпел. Наташа притворно как будто в ужасе уши зажала…
Когда умолкнут все песни,
Которых я не знаю,
В терпком воздухе крикнет
Последний мой бумажный пароход.
Good-bуe Америка, о,
Где я не был никогда.
Прощай навсегда…
Вадим Анатольевич нажал на нужную кнопку на пульте. Кассета с характерным звуком выдвинулась наружу из видеомагнитофона.
Да, он уже долго здесь, но всё равно – не местный… Тех же, кто тут в России родился, всю жизнь прожил, на своей шкуре многое испытал – торкает сильно от этого фильма. Тех же Мишку и Юру.
– Ну, насмотрелся? Сейчас моя очередь! – Наташа в гостиной появилась.
– Всё, всё… Я покурить пошёл…
Освободил место Вадим Анатольевич. Пусть Наташа кассету про мексиканские страсти смотрит…
Глава 10 Заседание СНО
Беды и несчастья, происходящие в мире и стране в високосном году, от выполнения профессиональных обязанностей Вадима Анатольевича не освобождали. Иногда и внеплановая работа на его голову сваливалась.
Вот и сегодня, уже домой он собирался идти, а телефон на столе затилинькал.
– Вадим Анатольевич? – прозвучал голос из трубки.
– Да, слушаю.
Интересно, кого ещё звонивший мог по этому номеру найти? Во всех телефонных справочниках было обозначено, что это номер телефона в кабинете Вадима Анатольевича.
– Вадим Анатольевич, это руководитель студенческого СНО…
Говоривший закашлялся. Вадим Анатольевич даже трубку подальше от уха отодвинул – так громко он это делал.
Только где-то через пол минуты разговор продолжился.
– У нас сегодня совместное заседание студенческих научных обществ у историков медицины и военной кафедры, а я приболел… Представитель с военной кафедры сильно занят… – говоривший замялся. – Выручайте…
– Ну, где я, а где военная кафедра… Я человек мирный, – попытался перевести в шутку отказ Вадим Анатольевич – сидеть вечером после работы со студентами ему совсем не хотелось. – Тем более – история медицины. Я же по микробикам…
– Выручите, Вадим Анатольевич, хоть на пол часа… Вам и ходить никуда не надо, они собрались уже в сто четырнадцатом кабинете…
Проситель опять перешёл со слов на кашель.
– Что я им расскажу? – уже начал сдаваться Вадим Анатольевич. – Про историю войн? Так я ничего не знаю…
– Да все лекции у Вас с истории вопроса начинаются – там и кое-что про войны упоминается… Сам в студенчестве слышал… – голос руководителя СНО стал такой, что вот-вот он заплачет.