В объятиях огня

Пролог

Лунный свет, словно серебристая вуаль, ложился на крыши деревянных домов, отражаясь в стеклах окон, где изредка проскальзывали тени. Воздух был напоен сладковатым ароматом зрелых яблок и скошенной травы.

Издалека доносился звук кукушки, перекрикивающей тишину, а где-то неподалеку безмятежно блеяли овцы, придавая мирной ночи звуковое сопровождение. На полях пшеницы тихо шуршали стебли, покачиваясь под легким ветерком.

Вся деревня спала. Ни в одном из домов не горел свет. Утром нужно рано вставать, чтобы накормить скотину и пойти на работу в поле. Впрочем, спали не все. Одному маленькому мальчику не спалось. Он аккуратно, чтобы не разбудить родителей, слез с печи, босиком по холодному деревянному полу прошел к двери и вышел из избы на улицу.

Какая красивая ночь! На небе сиял ясный полумесяц. Мальчик посмотрел на небо и глубоко вдохнул. Так хорошо! Только немного холодно. Он поежился в своей красной клетчатой косоворотке и переступился с ноги на ногу. Нужно надеть лапти, босиком слишком холодно.

Мальчик вернулся в избу и обулся. После этого он вновь вышел на улицу и направился гулять по ночной деревне. В свои восемь лет он часто по ночам уходил из дома. Отец пару раз ловил его. Пороть за такое надо, но он жалел единственного сына. Максимум, что он мог сделать, это отобрать книги.

Наказание очень страшило мальчика. Без чтения он не мог представить свою жизнь. Ему казалось, что знания открывают путь в яркий мир, где носят красивую одежду, обсуждают интересные вещи и наслаждаются заморской едой. Репа надоела. Хочется чего-нибудь вкусного. Например, медовый пряник. Дед обещал привезти внуку гостинец. Скорее бы он только поехал в город.

Так, погружённый в свои размышления, мальчик подошёл к богатому дому. В нем жил купец Ефим вместе с женой Прасковьей. Детей у них не было. Жили они не бедно, а Ефим отличался добротой. Купец всегда привозил из Белого города различные сладости для местной детворы. В прошлом месяце он обменял у мальчика ведро плотвы на книгу с рисунками и описанием заморских зверей. Очень интересную и поучительную.

Зимой Ефим собирал местных детей и в особо сильные морозы возил на санях в школу, повторяя, как важно получать знания.

– Ефим спит, а я нет, – вслух произнес мальчик. Он сам не понимал, почему пришел к дому купца. – Что я здесь делаю?

Вопрос остался без ответа. Над головой мальчика ухая пролетела большая сова.

– Пойду домой. Спокойной ночи, Ефим и Прасковья, – мальчик развернулся и собрался идти обратно домой, как услышал незнакомые голоса. Это точно были не купец или его жена. Нужно выяснить, кто это.

Мальчонка знал, где у купца можно пролезть под забором. Он быстро проник на территорию дома. Голоса доносились из амбара.

Подкравшись аккуратно к постройке, мальчик прислушался и сквозь прогнившую щель вгляделся в темноту.

– Тише, Петька, – прошептал хриплый мужской голос. – Надо действовать как можно тише. Услышат хозяева – нам худо придется.

– Да уж, знаю… Лезу я первым, ты прикрывай сзади, – из глубины амбара донесся сиплый голос. – Надо быстро управиться и убраться отсюда с добычей.

– Хорошо, давай. Осторожнее там, не наделай лишнего шума.

– Ага, постараюсь. Эх, тут так темно, что ничего не разглядеть. Ты бы хоть свечу зажег, что ли?

– Не дурачься, свечу зажигать не стоит, привлечем лишнее внимание.

Глаза мальчика привыкли к темноте, и он смог разглядеть двух крупных бородатых мужчин в овечьих телогрейках. У одного из них на поясе висел старый, проржавевший топор.

– Что-то мне кажется, что мы здесь ничего не найдем. Здесь живет одна нищета, – вслух задумался сиплый.

– Этот дом богаче остальных. Здесь живет купец. Он что-то припрятал в амбаре, – ответил хриплый. – Я видел, как купец вчера утром зашел сюда с кошельком, а вышел без него. В любом случае, если не найдем, можем зайти в дом. Что, с одним мужиком и бабой не справимся?

– И то верно. Топор есть. Надо будет использовать его.

– Вот-вот. Пока все хватятся, у нас уже и след простыл.

Они тихо рассмеялись. Мальчонка тем временем проник на территорию амбара. Неизвестно, что двигало им в тот момент. Бежать и будить купца или позвать мужчин из соседних домов? Ефим собаку не держал. Его никто не предупредит о ворах.

Мальчонка лег на холодный земляной пол, усыпанный соломой, и прополз еще ближе. Тем временем, мужики ходили из угла в угол, переворачивая все вокруг. Они были настолько увлечены поисками, что перестали обращать внимание на шум, который поднимали своими действиями. Они развязывали мешки с зерном, высыпали все на пол, топтали своими грязными ногами и злились, что не могли найти спрятанные купцом деньги.

Надо быстрее уходить и будить Ефима, а лучше позвать соседей. Мальчонка начал ползти назад, как вдруг ногой задел стоящее металлическое ведро. Звон нарушил тишину.

Теперь нужно бежать. Мальчонка вскочил на ноги, но мужики быстро сообразили, откуда доносился шум, и поймали его, больно прижав к стене.

– Ты кто такой? – спросил сиплый, из его рта доносился смрад гнилых зубов с запахом лука. – Что здесь делаешь?

Мальчонка молчал. Тогда хриплый достал из-за пазухи топор и поднес его к его горлу.

– Будешь говорить? – спросил сиплый и тут же резко задумался. – Доставай, Вася, свечу.

Хриплому не нужно было повторять дважды. Он передал топор сиплому, а сам достал свечу и спички. Поджег фитиль, и его лицо осветил слабый оранжевый огонек.

Мальчонка увидел лицо, изуродованное рубцами и шрамами от какой-то болезни, и руки с грязными, неподстриженными ногтями.

– Странно, что ты не кричишь и не зовёшь на помощь. Может, ты тоже вор? – спросил хриплый, поднося свечу к лицу мальчонки. – Знай, ты выбрал не лучшее время. Сейчас мы заставим тебя говорить, а потом и купца. – Он сделал паузу. – Сейчас проверим, какой у тебя звонкий голосок.

Пламя свечи медленно приближалось к лицу мальчонки. Жар становился все сильнее и невыносимее, маленький язык красно-оранжевого пламени с каждой секундой все больнее обжигал.

– Надо выжечь тебе глаз. Будешь очень долго кричать! – произнёс сиплый, сплюнув на пол мерзкую желтую субстанцию.

В ту минуту мальчонка мог лишиться глаза. Как он заметил, пламя перестало его обжигать; оно замерло на месте, отклонялось и резко затухало, если свечу вплотную подносили к его лицу.

– Что за чертовщина!? – выругался хриплый. – Придется рубить пальцы.

Мальчонка не выдержал и закричал. Просто начал кричать. Лишаться пальцев ему не хотелось. Он надеялся, что Ефим услышит.

– Может, сразу руку? – предложил сиплый, больно сжав кисть мальчонки и приготовившись замахнуться топором.

Тут непреодолимая сила охватила мальчонку. Он ощутил пламя свечи, словно слился с ним. Стал с ним одним целым.

– Что, замолчал? – удивился хриплый.

Мальчонка вновь не ответил ему. Закрыв глаза, он почувствовал пламя и пожелал, чтобы оно разгоралось. Мужик не сразу заметил, как воск на свече стал быстро плавиться от жара, а пламя больше не зависело от фитиля. Через несколько секунд у хриплого вспыхнула телогрейка.

Он начал вопить. Мужик быстро скинул её с себя. Свеча упала на пол и подожгла солому. Воры забыли о мальчонке и начали топтать телогрейку. Вот только это было бессмысленно – пламя быстро охватило всё вокруг.

– Чертовщина! – вытянуто промычал сиплый. – Надо валить отсюда!

Они забыли обо всём и ринулись к выходу. Вот только всё разгорается так быстро, что амбар практически весь охватил огонь. Мальчонка сам в этот момент оцепенел. Маленькое пламя свечи, так быстро разгоревшееся по его желанию, устроило настоящий пожар.

Мальчонка сидел в кольце огня и не мог ничего сделать. Он закрыл глаза, словно ощущая, что огонь его не тронет. Вдруг крепкие руки обвили его тело и подняли над землёй.

Жар перестал чувствоваться. Он открыл глаза и увидел перед собой горящий амбар, из которого доносились молящие о спасении крики воров. Они сгорали заживо.

– Что ты здесь делаешь, Костя? – спросил Ефим, вытаскивая мальчонку из огня. – Ты опять гуляешь по ночам?

– Воры. Проникли, – только и хватило сил ответить Косте.

– Воры? – крики в амбаре стали стихать.

– Я видел, как они проникли к вам в амбар. Я хотел вас предупредить, но не успел. Они… они схватили меня, и потом… я не знаю.

– Всё, успокойся. Ты в безопасности, – Ефим прижал мальчонку к себе и погладил его тёмные волосы. – Слышишь, всё хорошо!

Ефим посмотрел мальчику в глаза и на секунду отшатнулся. В глазах Кости пылали языки пламени, которые казались готовыми вырваться наружу.

Глава 1

18 лет спустя

Клубы табачного дыма плотно застилали пространство богато обставленной гостиной в старинном барском доме на окраине Белого города тихим августовским вечером. Сквозь пелены дыма проглядывались дорогие диваны и кресла, стоявшие вдоль стен, обтянутые шелковыми и бархатными тканями. Мебель была искусно выполнена из красного дерева с тонкой резьбой и позолотой. На ней лежали пышные меховые и атласные подушки. Центр зала занимал огромный круглый стол, накрытый дорогой скатертью ручной работы. Вокруг него стояли резные стулья с мягкими сиденьями. На стенах висели зеркала в золоченых рамах, между которыми располагались настенные канделябры с множеством свечей, отражавшихся в хрустальных подвесках. Над всем этим великолепием освещала массивная хрустальная люстра, источавшая мягкий приглушенный свет. Окна драпировались тяжелыми шелковыми занавесями, украшенными кистями и шнурами. Между окнами находились ажурные камины с резными порталами.

У хозяина всего богатства сегодня день рождения. Он не стал устраивать большое празднество, пригласив только самых близких друзей, коих набралось с полсотни. Гости весь вечер осыпали его поздравлениями, дарили подарки и желали только самого лучшего. Столы ломились от блюд, а алкоголь лился рекой.

Граф Семён Семёнович Шуйский, высокий мужчина с гусарскими чёрными усами, хозяин дома и празднества, особо не любил отмечать свои и чужие дни рождения. Он предпочитал скупое одиночество. Несмотря на большое количество друзей, которых Семён Семёнович уважал, ему всегда казалось, что наедине с самим собой он находит больше умиротворения.

Как бы то ни было, сегодня граф сделал исключение. На свои прожитые пол века Семён Семёнович решил собрать близких ему людей под одной крышей. Иногда надо жить не только для себя

– Я как вот это… я как-то вот это… – пьяным взглядом, слегка заторможенным посмотрел на хозяина дома его друг и по совместительству управляющий Государственным банком сорока семилетний Эдуард Ефремович Котов, небольшого роста.

Семён Семёнович совершенно не понял, что именно хотел до него донести Эдуард Ефремович, поэтому, когда тот пошатнулся, он плавным взмахом руки, прямо тому под задницу, подставил мягкое кресло.

Из правой руки управляющего на пол выпал недоеденный бутерброд с чёрной икрой. Семён Семёнович тяжело вздохнул. К середине вечера он стал всё-таки жалеть, что решил отмечать день рождения. Порядок ему был невероятно важен, но пока он видел вокруг себя лишь сплошной хаос.

Граф вновь легко взмахнул рукой, и недоеденный бутерброд поднялся с пола, обронив обратно на паркет несколько икринок, и через мгновение исчез, словно его и не было.

Он посмотрел на Эдуарда Ефремовича. Управляющий госбанком мирно спал в кресле. Пусть спит. Проснётся, придёт домой, там ему жена устроит взбучку.

– Отдыхайте, – граф похлопал спящего друга по плечу, прошёл мимо него к окну и посмотрел на свой хорошо освещённый двор. Вдалеке он увидел направляющуюся к дому тёмную фигуру, довольно улыбнулся и решил вернуться к гостям.

Тем временем, по хорошо освещённой зелёной аллее, августовским вечером медленной походкой шёл молодой парень в чёрном строгом костюме и с цилиндром на голове. Его испещрённые рубцами от ожогов руки скрывали плотные кожаные перчатки. Он то и дело сжимал ладони в кулак; старые раны отзывались зудом. Невозможно управлять огнём и ни разу не обжечься.

Вдруг молодой человек, не дойдя до дома пару десятков метров, резко остановился. Его красивое гладковыбритое лицо обдул тёплый ветер. Он посмотрел на небо и продолжал смотреть до тех пор, пока ярко-красный огонёк не показался в его поле зрения. Тот, в свою очередь, стал резко приближаться к нему, с каждым метром приобретая очертания птицы. Парень выставил правую руку, и на неё села птица невиданной красоты с ярко-красно-оранжевыми перьями. От неё исходило тёплое свечение, а также она имела голубые глаза, длинный хвост и золотой клюв.

– Налетался? – спросил парень, обращаясь к птице. Она молча переступалась золотыми когтистыми лапами на перчатке, расправила крылья и взмыла обратно вверх. – Я тебя понял! – он рассмеялся и направился к дверям дома.

Он быстро услышал шаги с обратной стороны двери. Открыл дверь пожилой мужчина в чёрном фраке.

– Доброго вечера, господин Воронцов, – достопочтенно поздоровался дворецкий. – Мы вас ждали. Проходите.

Гость в знак приветствия приподнял шляпу, улыбнулся белоснежной улыбкой и вошёл в дом. Ноздри сразу ощутили запах жареного мяса, значит, ещё не всё съели. Это радует.

– Граф Воронцов, мой друг! – воскликнул Семён Семёнович. – Я уж думал, вы не придёте.

– Как я мог к вам не прийти? – Воронцов обменялся с хозяином дома рукопожатием за предплечье, чтобы не снимать перчатку. – Тем более в такой день.

– Бросьте, Константин Яковлевич, – рассмеялся Семён Семёнович. – День как день. Пойдёмте лучше выпьем водки.

– Не смею отказать.

Константин прошёл за Семёном Семёновичем к столу. Хозяин дома налил им обоим по стопке анисовой водки, и они выпили, не закусив.

– Как дела при дворе? – спросил Семён Семёнович и налил ещё по стопке.

– Без изменений, – Константин осмотрелся. Гости графа становились всё более пьяными. Это хорошо. Можно поговорить без лишних ушей. – Его величество император в добром здравии, болезнь отступила.

– Значит, государь-император продолжит… – Семён Семёнович резко замолчал, осмотрелся, чтобы никто на них не смотрел, – продолжит гробить страну?

– Судя по всему! – Константин приподнял рюмку, и они выпили ещё по одной, закусив бутербродом с чёрной икрой. – После поездки государя на Восток тот сильно изменился. Стал принимать законы, которые сильно ударяют по простым чародеям. Они больше не могут прилюдно использовать магию. Любое нарушение карается либо штрафом. – Голос Константина усилился. Он так бурно высказывался, что обратил на себя внимание нескольких гостей графа. – Самое удивительное – он понизил тембр. – Государь набирает в личную гвардию всё больше и больше чернокнижников и колдунов. Мне это не нравится.

Константин так резко сжал кулаки, что свечи, зажжённые по всей комнате, резко вспыхнули.

– Умерьте пыл, любезный друг, – Семён Семёнович жестом попросил графа говорить тише. – Здесь много друзей, но они друзья в мирное время. Если случится, что…

– Все повешены будем по отдельности… – закончил Константин.

– Давайте переместимся ко мне в кабинет, если вы не против.

Константин молча кивнул, и вместе с хозяином дома поднялся на второй этаж. Семён Семёнович зажёг свет в кабинете. Перед друзьями предстало большое уютное помещение с дорогим красным восточным ковром на полу. По центру стоял письменный стол из дуба, на котором аккуратно лежали стопки бумаг, чернильница и несколько номеров свежих газет. Вокруг стола стояли мягкие кресла, обтянутые пурпурным бархатом.

– Нам нужно было захватить водку, – усмехнувшись, вслух подумал Константин.

– Водки нет, но есть коньяк, – Семён Семёнович подошёл к стоящему у окна глобусу, надавил на столицу Великой Тартарии Тармитай и сфера открылась. Граф достал бутылку с жидкостью карамельного цвета и два бокала на тонкой ножке. – Времена нынче тяжёлые, – он поставил бокалы на стол и разлил напиток.

– А когда они были лёгкие? – Константин принял бокал.

– И то верно, – согласился Семён Семёнович. – Выпьем!

– Выпьем!

Оба друга вкусили коньяка. Приятное тепло начало разливаться по их телу. Хозяин дома сел за стол, а Константин – в мягкое кресло напротив.

– Не нравится мне, что происходит при дворе… – Константин поболтал коньяк в бокале.

– Думаете, стоит вмешаться?

– Ни в коем случае, – Константин отрицательно замотал головой. – По крайней мере, сейчас. Устраивать революцию – это невыход. Да и Иван мой друг…

– Я не это имел в виду, – заверил Семён Семёнович. Он потянулся в кресле. – Скорее я бы хотел предложить побольше разузнать о новых приближённых к императору.

– Константин пригубил коньяка. – Когда я покину вас, у меня в планах с кем-то встретиться. Надеюсь, нам помогут. – Константин сделал небольшую паузу. – Я в ближайшее время планирую сам отправиться на Восток. У меня уже есть некоторые зацепки, а также люди, которым, как и нам с вами, небезразлична судьба нашей страны.

– У вас значит всё схвачено!? – удивился Семён Семёнович. – Я полагал, вам от меня потребуется помощь.

– Не без этого, – Константин сделал ещё один глоток и осушил бокал до дна, отставив его на стол. – Сейчас самое главное – без каких-либо подозрений уйти из поля зрения императорского двора. В моих планах отправиться на Восток в одиночку. От вас мне будут нужны глаза. У вас немало друзей-офицеров в императорской гвардии, а также придворных, которые могут шпионить или хотя бы замечать любые подозрительные действия государя и всех тех, кого они будут видеть в первый раз.

– Это можно будет устроить, – Семён Семёнович наполнил бокал другу. – Выпьем за вашу удачную поездку?

– За неё родимую! – Константин взял бокал и чокнулся с хозяином дома.

Два друга выпили и предпочли весь последующий вечер не возвращаться к подобным разговорам. Они обсуждали более мирные вещи, беседовали о последних событиях в дворянских кругах, рассуждали о новых модных веяниях, появившихся в столице, делились последними сплетнями из высшего света. Они также не преминули обсудить успехи местной театральной труппы и грядущие балы и рауты, на которых им вскоре предстояло присутствовать.

Обычная рутина. Впрочем, её иногда не хватает. Константин вышел от Семёна Семёновича в хорошем настроении. Было уже за полночь. Он посмотрел на ясное ночное небо и мысленно позвал своего друга.

– Как ты, Златокрыл? – обратился Константин к птице, которая незаметно села ему на плечо. Она мирно заморгала глазами и защебетала. – У меня тоже всё хорошо. Для нас с тобой ночь только начинается.

Птица вспорхнула с плеча Константина. Он поднял руки, в которые вцепился Златокрыл, закрыл глаза и мысленно перенёсся в то место, где хотел оказаться.

Константин через мгновение оказался на крыше высокой башни вблизи урочища Вшивая горка. Он отпустил Златокрыла, птица воспарила в небо, и поправил на руках перчатки.

Небо озаряла ясная луна. Местность вокруг башни представляла собой небольшой холм, окружённый узкими, извилистыми улочками и переулками, утопающими в густой тени многовековых деревьев. Тяжёлые тучи часто нависали над этим районом. Под мягким светом фонарей деревья отбрасывали причудливые тени на старинные, покосившиеся строения. В тишине и полумраке чувствовалось присутствие чего-то потустороннего, древнего и могучего. По слухам, по ночам на Вшивой горке можно услышать странные звуки – таинственный шёпот, чьи-то неясные шаги и даже отзвуки давно забытых ритуалов. Остальные жители обходили это место стороной, опасаясь навлечь на себя гнев непонятных сил.

Впрочем, Константин не верил во все эти бредни. Стало холодать. Зажигать огонь он не хотел, боялся, что его заметит стража: выдавать своё присутствие он не планировал. Хотелось провести встречу с глазу на глаз. Вот только кое-кто на неё опаздывал.

Наконец за спиной Константина раздался шелест крыльев.

– Опоздал! – жестко произнёс он, чувствуя, как напряжение нарастает в воздухе.

– Я не опаздываю, а ты пришёл раньше, – спокойно отозвался монотонный голос.

Константин обернулся и увидел, как из темноты выступает фигура с серыми, словно пепел, волосами в строгом коричневом костюме и фетровой шляпе.

– Доброй ночи, Велес, – поздоровался Константин, стараясь сохранить спокойствие.

– Она сегодня прекрасна, – отметил божество с лёгкой усмешкой. За его спиной медленно исчезали соколиные крылья. – Зачем ты меня позвал? Хочешь расплатиться по долгам?

– Мой срок ещё не истёк.

– Тогда зачем ты меня вызвал в столь поздний час?

– Мне нужна информация. Ты же общаешься со всякой нечистью и прочим сбродом, который копается в чёрной магии?

– Допустим. Вот только можно и повежливее, господин чародей, – Велес убрал руки за спину. – Не забывай, с кем ты говоришь.

– Ты знаешь, я тебя не боюсь, – Константин произнёс это прямо, не выдавая ни малейшего смущения. – Поэтому давай по-хорошему, за информацию я готов заплатить.

– Ты всё такой же… – усмехнулся Велес. – Хорошо, что именно тебя интересует?

– Любая информация о колдунах и прочей тёмной нечисти, что сейчас топчется вокруг императора.

– Разве ты не являешься приближённым государя?

– У нас есть с ним некоторые разногласия… – Константину не нравилось, что Велес увиливает от ответа. Типичная манера мелкого божества, к которой он так и не смог привыкнуть. – Поэтому мне хотелось получить информацию от тебя.

– Кое-что мне известно, – согласился Велес. – Доселе при царском дворе были только чародеи да избранные ведьмаки. Теперь всё изменилось… – пауза. – Я знаю немного. Но из того, что я слышал, на императора оказывается большее влияние. Это связано с тёмной магией.

– Я ничего не ощущаю…

– Ты и не должен. Чары сильные, непростые. Тот, кто это делает, намного сильнее меня. Если ты спросишь, кто это может быть? То у меня даже нет предположений. Уверен, что он не действует в одиночку и имеет свои интересы. Возможно есть связь с поездкой Ивана на Восток.

– Не густо, – разочаровано произнёс Константин.

– За что купил, за то и продаю, – Велес пожал плечами. – Можешь даже со мной не расплачиваться. Считай эти крупицы моим даром, если только не хочешь вернуть мне птицу.

– Когда придёт время, я за неё расплачусь, – Константин убрал руки за спину. – Думаю, наша краткая встреча подошла к концу.

– Как скажешь, – Велес повернулся спиной, собираясь уйти, но всё же добавил: – Дело гиблое. Замешаны очень серьёзные силы.

– А можно поподробнее? – удивился Константин.

– У стен тоже есть уши. Помни об этом. Ещё увидимся. – Мгновение, и от Велеса не осталось и следа – лишь сокол, белый как снег, воспарил в ночное небо Белого города.

Константин остался в одиночестве, обдумывая слова божества. Ничего дельного в голову не пришло, и он решил отправиться домой. Поднял руки и исчез.

Глава 2

На следующее утро Константин, не выспавшись, направился в Белую крепость к императору. Он сидел, откинувшись на спинку кареты, пока конный экипаж вёз его по широким улицам, вымощенным гладкими булыжниками. Чародей задумчиво смотрел в окно, наблюдая за туманным утром, которое простиралось над дремлющими крепостями и величественными зданиями, где каждый камень хранил древние тайны.

Через открытое окно ноздри улавливали запах горячего хлеба. Константин наблюдал за местными ремесленниками, открывающими свои мастерские. В них кузнецы, ткачи, пекари и другие рабочие, словно сами являлись чародеями, творили чудеса с помощью своего мастерства и многолетнего опыта.

Константин по-доброму им завидовал. Им не нужна магия, чтобы творить. Не нужен графский титул для счастья, мешки с золотом и близкая дружба с императорской семьёй.

Вдруг карета резко затормозила у рельс, мимо неё шустро промчался красно-белый трамвай, который вёз местных рабочих на кондитерскую фабрику. Вот это настоящие чудеса! Большая железная коробка движется с помощью электричества. Не нужна никакая магия.

Чародей не переставал удивляться, насколько далеко зашёл прогресс. Он щёлкнул пальцами, высекая искру.

Экипаж продолжил свой путь. Зацокав копытами, двойка гнедых лошадей направилась к центру города. Их путь лежал к Белой площади, по которой маршировали солдаты в красивом красно-зелёном обмундировании с винтовками на плечах. Их мундиры, украшенные узорами из драгоценной нити, ярко переливались на солнце. Командиры, закутанные в плащи цвета ночного неба с высокими воротниками, смотрели на своих подчинённых с гордостью и решимостью.

По всему периметру на лошадях восседали драгуны. Они молча наблюдали за построением. В какой-то момент они получили приказ и дисциплинированно, один за другим, прошли по площади, выглядя красиво и организованно.

Впрочем, Константина войска интересовали мало. Карета проехала поодаль от них. На пропускном пункте солдаты даже не стали её осматривать: они запомнили кучера и прекрасно знали, кто в ней сидит.

Оказавшись на территории Белой крепости, чародей попросил кучера остановиться. Он покинул повозку и направился ко входу во дворец императора пешком.

Солнце ярко светило, несмотря на раннее утро, заставляя Константина вытирать со лба пот. Жарковато он сегодня вырядился.

На нём была белая рубашка с воротником-стойкой и длинными рукавами, поверх которой надевался тёмно-коричневый жилет с множеством карманов и застёжек. Чёрные брюки были заправлены в высокие кожаные сапоги. Длинный чёрный плащ спускался до колен и скрывал большую часть тела. На поясе чародея висела небольшая сумка, а также серебряный кинжал.

Пока он направлялся к дворцу, ему почтенно кланялись солдаты караула, придворные и другие чародеи. Константина очень уважали при дворе. Неудивительно, ведь он был главным чародеем. До недавних пор он лично составлял элитную гвардию для охраны императорского двора, а также следил за обучением новых чародеев в академии в столице и других городах Империи. Сейчас всё несколько изменилось: государь стал больше доверять своим новым знакомым.

Наконец, добравшись до дворца, перед Константином предстал роскошный фасад, отливающий золотом и мрамором, а высокие шпили, венчающие многочисленные башни, устремлялись в небеса.

У подножия дворца в торжественном карауле застыли гвардейцы в алых мундирах. Над главными вратами реяли императорские штандарты, колыхаясь на ветру. Величественные львы, высеченные в камне, как немые стражи, обрамляли этот парадный вход, готовые броситься на любого, кто посмеет потревожить покой обители императора.

Переступив порог дворца, Константин оказывался в царстве невиданной роскоши. Повсюду сверкал позолоченный резной декор, отражаясь в зеркальных стенах и блестящих паркетах. Огромные хрустальные люстры изливали яркий свет, озаряя просторные залы. Дорогие ковры глушили шаги, словно гася любой посторонний звук.

В парадных залах повсюду были развешаны бесценные полотна кисти великих мастеров, завораживая взор игрой красок и тончайших деталей. Тяжёлые портьеры скрывали от посторонних глаз личные покои императора, куда допускались лишь избранные, к коим относился и чародей.

Впрочем, идти до покоев не потребовалось: император самолично вышел поприветствовать чародея. Иван гордо спускался по лестнице, облачённый в офицерскую форму. В прошлом он, как и его брат, был участником войны, поэтому носил её по праву.

Для многих Иван казался слишком слабым для управления страной. У него невысокий рост, щуплое телосложение, моложавое лицо, скрываемое густой, аккуратно подстриженной бородой, а зачёсанные назад волосы блестели от нанесённой на них помады.

– Доброго вам дня, Константин! – поздоровался император.

– Ваше императорское высочество, доброго вам здравия, – ответил Константин, протянув ему руку без перчатки.

– Вам того же, Константин, – Иван крепко пожал руку чародею. – Вы, случайно, не приболели? У вас болезненный вид. – Император жестом предложил пройтись. – Болеть сейчас не время.

– Просто не выспался, – отмахнулся Константин. – В последнее время много работы: за этим уследить, проверить других чародеев, заглянуть в академию… – он вместе с императором пошёл по белому просторному коридору. – На отдых не всегда бывает время.

– Понимаю вас. У меня график не лучше. Бесконечные поездки изрядно выматывают, – Иван сделал паузу. – Как граф Шуйский отпраздновал свои именины, с размахом?

– Позвал гостей чуть больше, чем обычно, – улыбнулся Константин. – Я смог прийти только под конец вечера.

– Я отправил ему подарок. Ему должны были передать его.

– Он мне ничего об этом не рассказал. Думаю, запамятовал.

– Возможно.

Они покинули дворец и вышли на территорию крепости. Солнце высоко поднялось над горизонтом, и стало заметно теплее. Для Константина Иван в прошлом был не только государем и императором, но и другом, сослуживцем, братом по оружию. Они вместе прошли через войну с Империей Полумесяца, храбро сражаясь в самых первых рядах.

Правда, это всё осталось в прошлом. Сейчас всё иначе. В императоре в последнее время слишком много изменений. Не тех он слушает. Совсем не тех.

Чародей и император дошли до моста через искусственный пруд и остановились на его середине.

– Всё-таки вы неважно выглядите, – сказал Иван, проведя пальцами по своей бороде. – Думается мне, стоит дать вам отпуск, – он положил свою левую руку на плечо чародея.– Надеюсь, вы не преминете воспользоваться им.

– Не смею вам отказать, – Константин достопочтенно поклонился и посмотрел куда-то вдаль. – Мои мысли сейчас гораздо дальше, чем я физически нахожусь. Вот только как я оставлю свой пост? – краем глаза чародей заметил, что неизвестная черная фигура приближается к ним. – Оставлю вас?

– Об этом можете не волноваться. Я буду под защитой. Во время моих странствий по Востоку я встретил одного очень интересного человека. Было бы глупо с моей стороны не пригласить его приехать к нам. Мне очень хочется вас с ним познакомить.

Иван отошёл в сторону, и Константин увидел того, о ком говорил император. Это был обычный духовный старец: среднего роста, худой, с длинными руками и волосами, густой бородой, серыми глазами и толстым носом. На нём был кафтан, под которым – шаровары и высокие сапоги; на руках были перчатки. У него широко распахнутые, глубоко посаженные глаза, выглядывающие из-под выдающихся надбровных дуг, и взгляд, обладающий гипнотическим эффектом, пробирающий до мурашек. Это был необычный человек, а маг. Константин сразу почувствовал исходящую от него сильную энергетику, перемешанную с чем-то нечеловеческим.

– Доброго дня, граф Воронцов. Его императорское величество о вас много говорил, – поздоровался старец высоким голосом. – Меня зовут Ростислав Григорьев. Я прибыл из Великой Тартарии.

– Доброго дня вам, Ростислав, – вежливо раскланялся Константин. – От вас исходит сильная энергетика. Чем вы занимаетесь?

– Господа! – Иван прервал их беседу. – Оставлю вас. Думаю, вам без меня будет о чем поговорить. Ростислав, жду вас у себя после обеда, – он перевёл взгляд на чародея. – Константин, всё-таки примите моё предложение и немного отдохните. Я дам указания казначею предоставить вам два внеочередных жалования. Нет, даже три. Вы этого заслужили. Как следует отдохните.

– Непременно, государь.

Иван ушёл, оставив чародея и старца наедине.

– Граф Воронцов…

– Просто Константин, – перебил чародей.

– Как вам угодно, – Ростислав скрестил руки на груди. – Вы, Константин, сказали, что чувствуете исходящую от меня сильную энергетику. Вы правы. Я с самого детства занимаюсь магией, достиг немалых успехов в варке эликсиров. Моя мама была травницей. Она научила меня использовать дары природы во благо.

– Вы чернокнижник?

– В вашем понимании – скорее да, но в моем понимании – древняя магия не так опасна, если использовать её с умом и с чистыми помыслами. Даже самые тёмные заклинания могут послужить доброму делу.

– Всего каких-то пару сотен лет назад таких как вы преследовали и убивали. Сейчас вы свободно разгуливаете по территории Белой крепости, в самом сердце Империи.

– Я безумно горд за такую возможность, – старец облокотился на перила моста и посмотрел на кристально чистую воду с разноцветными рыбками. – Возможно, вы сейчас обо мне не самого лучшего мнения. Я всё понимаю. Но поверьте, мои намерения чисты. Моя цель – быть полезным императору и молодым чародеям, коим понадобится мой совет, – он сделал паузу. – Вас учить я не намерен. Мне самому не помешает многому у вас научиться. Но, как я понимаю, вы отправляетесь в отпуск.

– Он будет недолгим.

– Тогда я буду рад с вами поближе познакомиться после вашего возвращения.

Пока Константин и Ростислав говорили, на плечо чародея приземлился Златокрыл.

– Значит, люди не врали, когда рассказывали, будто вы владеете жар-птицей, – Ростислав в первый раз видел создание такой красоты вживую. – Она прекрасна!

– Это он, – поправил Константин. – Его зовут Златокрыл, и я им не владею. Он свободен, как и я, он для меня как брат.

Жар-птица от лестных слов в свой адрес издала звуки, похожие на пение, и, как павлин, раскрыла свой хвост в форме веера.

– Невероятное создание, – не переставал восхищаться Ростислав. – Мне неудобно просить, но могу я получить от Златокрыла одно перо?

– Если он позволит, – просьба не понравилась Константину, но отказывать он не стал. – Позволишь? – обратился он к птице.

Златокрыл не стал возражать и позволил взять из своего хвоста одно ярко-золотое перо, которое источало сильное свечение. Чародей передал его Ростиславу.

– Я очень вам признателен, – поблагодарил старец. Он был безумно рад получить такой дар. – Мне сейчас нечем вас отблагодарить…

– Ничего не нужно взамен. Пусть перо станет началом нашего дальнейшего общения.

– И всё же, я найду, чем вас отблагодарить. Мне очень важно иметь дружбу с чародеем, о котором все говорят.

– Ваши слова мне льстят! – улыбнулся Константин.

На этом их разговор завершился. Чародей и старец договорились познакомиться поближе после возвращения Константина. Им многое нужно обсудить, тем более что Ростислав – новый человек при дворе, присутствие которого не было обговорено с чародеем.

С виду старец не опасен. Но почему он Константину не понравился? Возможно, чутье чародея подводит, а может, и нет. Если бы старец нес угрозу, Златокрыл не позволил бы дать ему перо. Но всё-таки нужно попросить Семёна Семёновича приглядывать и за Ростиславом.

Глава 3

Получив возможность покинуть Империю, Константин всего через несколько дней оказался в нескольких тысячах километров от столицы. Он на поезде быстро мчался мимо городов и лесов, пересек туннель, проходивший через гряду малахитовых гор, и оказался на территории Великой Тартарии.

Веками Северная Империя и царство Великая Тартария вели друг с другом войны. Но двести лет назад между державами был подписан мирный договор, который действует до сих пор. Споры за клочки земли перестали интересовать государства; слишком много чародеев погибло в этих бессмысленных войнах. Жить в мире намного лучше, чем в войне.

Так считал и Константин. Восемь лет назад, тогда еще с царевичем Иваном и его братом Олегом, он принимал участие в войне с Империей Полумесяца. Тогда погибло немало чародеев, а также обычных солдат и мирных жителей. Воды черного озера окрасились от крови в красный. Только ради чего? Ради контроля над золотым проливом и Золотым городом? Нет на этот вопрос ответа и, наверное, не будет. Император Фёдор III умер, забрав все свои имперские амбиции с собой в могилу.

Теперь всё иначе: вступивший на престол Иван, в отличие от своего отца, имел иной взгляд на правление страной. Он старался инвестировать в развитие технологий, проводил электричество во всё большее количество городов и сёл. Наладил отношения с Великой Тартарией и даже построил железную дорогу, связывающую империю и царство. Всего за шесть лет он сделал больше, чем его отец. Вот только в последнее время он стал уделять слишком много внимания черной магии. Всё это кажется странным. Будучи сам чародеем, он ненавидел свои способности.

– Ничего, я совсем разберусь, – решительно сказал сам себе Константин.

Чародей через связи при дворе Великой Тартарии смог договориться о встрече с другим чародеем. С его помощью он сможет проверить некоторые свои догадки насчёт того, где можно начать искать ответы. Только для начала надо пересечь границу.

Изредка Константин поглядывал в окно, и из-за верхушек деревьев проглядывалась Великая Тартарская стена, отделяющая царство от земель Поднебесной Империи. Её построили несколько тысяч лет назад, и её протяжённость составляла несколько тысяч километров. По замыслу она должна была отделять земли царства от набегов кочевников на востоке и обеспечить защиту от войск Поднебесной Империи на юге. Также она не давала проникнуть на территорию царства всевозможным монстрам и нечисти, обитавшим в горах. Каменные стены были исписаны древними заклинаниями.

Наконец поезд остановился рано утром на железнодорожной станции недалеко от границы. Константин накинул на себя кожаный плащ, надел перчатки и вышел на перрон станции. Кругом лес, поют птицы.

Поезд постоял пять минут и тронулся дальше в путь. Из всех пассажиров покинул его лишь Константин. Охраны тоже никакой нет. На чародея даже никто не посмотрел.

В целом, это не удивительно. У него была самая обычная одежда для путешественника: кожаный плащ с капюшоном, а под ним старая зелёная военная форма без опознавательных знаков, заштопанная в некоторых местах. На поясе – кинжал и фляга с водой. На ногах – чёрные кожаные армейские сапоги.

Константин прибыл в Великую Тартарию налегке, без провизии. Всё необходимое он мог позволить себе купить. Пачка имперских облигаций и кошель с золотом, спрятаны во внутреннем кармане рубахи. Они позволяли ему расплачиваться не только в родной стране, но и в любой другой.

Покинув станцию, чародей пошёл по накатанной лесной дороге к границе. Пройти ему предстояло около километра. Он никуда не спешил. Ему сообщили, что местный чародей сам выйдет с ним на контакт в послеобеденное время.

Константин убрал руки в карманы плаща и шагал, ни о чем не думая. Высоко в небе летел Златокрыл, наблюдая с огромной высоты за бескрайними просторами тартарийских лесов.

Наконец, перед чародеем вдали показалась стена. Он добрался до маленького приграничного города Сиберен.

Городишко из себя особо ничего не представлял. Деревянные дома, улицы вымощены камнем, ни о каком электричестве и речи быть не может. Всё городское освещение составляли керосиновые фонари.

Изредка по улицам городка проходили солдаты в одежде из звериных шкур с ружьями на перевес. На их поясах висели прямые обоюдоострые мечи. Во многих из них Константин разглядывал чародеев, особенно тех, кто, как и он, управлял огнем. Их незакрытые участки кожи были испещрены ожогами, а самокрутки, которые дымились в их ртах, они поджигали пальцами.

Удивительно. В Северной Империи такое запрещено.

Впрочем, помимо повелителей стихий, встречались и представители чуди: бородатые гномы, остроухие эльфы и большие пятиметровые великаны в огромных лаптях.

Константин почтенно кланялся им. Они сразу принимали его за своего и кланялись в ответ. В Тартарии принято уважать всех нелюдей, к коим относился и сам чародей. Если ты умеешь то, что не умеют люди, значит, человеком тебя назвать сложно. Так считали до недавнего времени правители Северной Империи, но только до тех пор, пока у прошлого императора не родились сыновья со способностями чародеев. Фёдор даже на смертном одре смотрел на них с опаской. Неудивительно, ведь, без раздумий он отправил своих наследников на кровопролитную войну.

Не любил Константин прошлого государя, да только тот не чудил, в отличие от нынешнего. Чародей надеялся, что это временное помутнение, и он обязательно найдет его причину. Для начала нужно перейти границу.

Он дошел до пропускного пункта. На вершине огромной стены стояли сотни стрелков в зелёных кафтанах, а внизу у ворот сидел на огромном спиленном пне кедра бородатый великан в белой просторной рубахе и дремал, держа руками большой меч, воткнутый в землю.

– Доброго здоровья, богатырь, – поздоровался Константин.

– Не трогай его. Пусть спит, – к чародею приблизились двое тартарийских солдат в кафтанах с ружьями на перевес. – Всю ночь мёд пил. Теперь отдыхает.

– И много он мёда выпил?

– Не меньше бочки, – с улыбкой ответил молодой парень с ярко выраженными чёрными усами типичной северной внешности. У другого солдата проглядывались восточные черты лица, с миндалевидными глазами и желтой кожей. – Ты кем будешь, путник?

– Просто путешественник, – Константин засунул руки под плащ и достал свернутый пергамент. – Держу путь на Восток.

– Для путешественника у тебя не слишком много вещей, – заговорил один из солдат восточной внешности.

– Люблю путешествовать налегке, а если не успею за день добраться до людей, то буду ночевать на земле. Он меня согреет. – На плечо Константина сел Златокрыл. – Вот мои бумаги.

– Не нужно. Всё в порядке. Вижу царскую печать. Её ни с чем не спутаешь, – ответил солдат северной внешности, посмотрев на красную печать с изображением совы. – Красивая у тебя птица.

– Не буду тогда отвлекать вас, служивые, – Константин не собирался обсуждать Златокрыла. Если бы была его воля, он бы вообще его не показывал, но волшебной птице не дано пролететь над стеной. – Меня ждёт Восток. Доброго вам дня.

– Тебе того же.

Константин учтиво поклонился и прошел через приоткрытые ворота в совершенно иной мир.

Оказавшись за пределами Великой Тартарской стены, Константин увидел, как по ту сторону границы раскинулся оживленный торговый город Цянлин, представляющий собой один большой шумный рынок. Повсюду слышались громкие возгласы торговцев в ярких национальных одеждах, восхваляющих достоинства своих товаров. Под навесами лавок выстраивались горки изящных расписных фарфоровых изделий, свертков дорогих шелковых тканей, а также изобилие благовоний и пряностей. Разносчики предлагали хрустящие лепешки, ароматные чаи и сладости.

Константин усмехнулся. Всё было так необычно. Чародей не мог поверить, что всего одна стена делит столь различные миры. Он позволил Златокрылу воспарить в небо, а сам спрятал руки в карманы своей кожаной накидки и направился знакомиться с городом Поднебесной Империи.

Мимо него неторопливо двигались вереницы верблюдов, груженных тюками с товарами из глубин Востока. Местные менялы ловко взвешивали на старинных весах драгоценные металлы, обменивая их на звонкую монету. Ремесленники демонстрировали свое мастерство: от искусной резьбы по кости до виртуозной работы с шёлком. Пестрая толпа покупателей и любопытных зевак создавала настоящий водоворот красок и звуков. Вдалеке виднелись экзотические пагоды и остроконечные крыши богатых строений.

К удивлению чародея, среди покупателей оказалось немало людей из Северной Империи. Их звонкие голоса и любовь к меховым и кожаным изделиям ни с чем не перепутать.

Впрочем, Константин не собирался подходить и знакомиться с земляками. Привлекать внимание к своей персоне не входило в его планы. Насладившись прогулкой по городу, он решил расположиться под навесом одного из чайных домиков на окраине рынка, откуда открывался живописный вид на горную долину, а вдали мерцало голубое озеро предгорья.

Чародей заказал себе кружку ароматного зеленого чая и устроился в удобном кресле, погружаясь в миролюбивую, расслабленную атмосферу. Долгая дорога изрядно вымотала его, и ему хотелось хоть ненадолго забыть обо всем. Встречу с восточным чародеем он оставил на потом – тот никуда не денется. Тем более не Константин должен его найти.

Он сделал пару глотков слегка остывшего чая и вытянул уставшие ноги. Ничего не хотелось делать, лишь закрыть глаза и лежать, вдыхая аромат благовоний. Рядом с ним расположился Златокрыл, который мирно клевал семена и орехи из принесенной ему тарелки.

В мыслях чародея уносило далеко – далеко от родной страны, в хвойные высокогорные леса с кристально чистыми ледяными озерами, туда, где на вершинах лежит белый снег. В этом месте есть покой, которого так ему не хватает.

Однако отдых вскоре был потревожен. Звук разбившейся тарелки заставил его вернуться в реальность. Константин открыл глаза и увидел, как Златокрыл резко воспарил в небо; на деревянном полу лежали недоеденные семечки и орехи.

Жар-птица что-то почувствовала. По-другому быть не могло. Чародей протер глаза и произнес:

– Стань моими глазами, Златокрыл.

Пара мгновений, и вот Константин уже летел над городом, высматривая того, кто потревожил его покой. С высоты птичьего полета всё выглядело по-другому. Рынок перестал казаться таким большим, а раскинувшаяся вдалеке горная гряда, напротив, стала огромной.

Поиски человека, который следил за чародеем, не затянулись. Константин быстро его нашел. Им оказалась девушка средневысокого роста. Он уже видел её: она выбирала фрукты недалеко от рисовой харчевни, пока он разгуливал по рынку. На ней был черный капюшон, скрывающий её лицо. Длинная тёмная накидка покрывала её плечи и спину. Под ней одет кожаный черный жилет с кожаными вставками, а манжеты и воротник были сделаны из тёмно-красной ткани. Её облегающие тёмные тканевые брюки переходили в черные кожаные сапоги на низком каблуке. Пояс с металлическими элементами дополнял её облик, а черные перчатки без пальцев скрывали её руки. На левом предплечье девушка носила кожаный наруч. На её спине в ножнах красовался меч цзянь.

– «Кто же ты такая?» – подумал Константин.

Чародей вернулся в своё тело и вышел из чайного домика. Он накинул капюшон и скрылся в толпе. От него до девушки было всего несколько десятков метров. Она его не заметила, как и не почувствовала, как Константин подошел к ней сзади. Пара метров – и он окажется рядом с ней.

Вдруг девушка ощутила его присутствие, и её правая рука медленно потянулась к кинжалу на поясе. Чародей это предвидел, резко ускорил шаг, схватил её за руку, вытащил из толпы, а затем весьма грубо прижал её локтем к кирпичной стене, сорвав с неё капюшон.

– Кто ты такая? – с излишней грубостью спросил Константин. Его левая рука обвило пламя, жар которого неприятно обжигал щеки незнакомки.

– Отпусти… – лишь вымолвила девушка. – Мне больно… – она попыталась отстраниться от огня.

– Зачем ты следила за мной? – пламя в руке Константина стало только разгораться.

– Прошу, прошу… Я не следила… Я не следила. Мне было сказано встретиться с вами…

Пламя в руке чародея погасло. Константин отпустил девушку, и та сползла по стене, упав на колени. От страха её сердце колотилось в бешеном ритме. Тело и руки тряслись. Она по-настоящему перепугалась.

Константин почувствовал неловкость из-за своей грубости. Он помог девушке приподняться и усадил её на большой камень. Как только он перестал её пугать, вся её скрытность исчезла. Осталась лишь молодая красивая женщина с характерными восточными чертами лица. У неё были миндалевидные глаза цвета спелого ореха, которые пристально смотрели на него. Тонкие, резко очерченные брови добавляли её взгляду непреклонную решимость. Прямой аккуратный нос и полные, чувственные губы подчеркивали её женственность, контрастировавшую с выражением суровой сосредоточенности. А от длинных черных волос, собранных в хвост, исходил приятный цветочный аромат. Тёмное одеяние скрывало её гибкую, стройную фигуру с небольшой грудью, однако из-под него проступали линии грации и силы. В этот миг Константин осознал, что за внешней сдержанностью таится нечто большее, что притягивало его внимание.

Он взглянул на неё, и от его злости не осталось и следа. Напротив, в левой части груди вспыхнул огонь, который на секунду заставил его тело почувствовать жар, резко сменившийся лютым морозом. Это было совершенно новое для него чувство, от которого ему неожиданно стало страшно.

– Вы меня простите, – сказал Константин, опускаясь на колено и беря девушку за руку. Она не отдернула её, но взгляда на него не подняла. – Я проделал долгий путь, но даже это не может оправдать мою грубость. Ещё раз прошу вашего прощения.

Девушка удивилась, как на месте грубого мужчины перед ней оказался вполне милый и симпатичный молодой человек, который умеет тепло и приятно говорить.

– Нет, это вы меня извините, – сказала она, поднимая глаза и встречаясь с яркими карими глазами Константина. – Я просто должна была удостовериться, что чародей из Северной Империи – это именно вы.

– Значит, это я должен был встретиться с вами? – Константин отвёл взгляд в сторону и мило улыбнулся. – Не чародей, а чародейка!

Девушка не ответила. Она решила продемонстрировать свои способности. От легкого движения её руки упавшие рыжие листья, покрывавшие всё вокруг, воспарили в небо, образовав хоровод вокруг чародеев.

– Значит, ветер! – воскликнул Константин, поднимаясь на ноги и отряхивая колени.

– Значит, огонь! – ответила девушка.

Между ними возникла неловкая пауза. Они молчали, улыбаясь друг другу и то и дело отводя взгляд.

Первой решила прервать молчание незнакомка:

– Вы не голодны? Я знаю отличное место, где подают очень вкусную лапшу.

– Никогда не ел лапши! – ответил Константин.

– Я полагал, что встречусь с чародеем, а не с чародейкой, – отметил Константин, пытаясь палочками подцепить лапшу. Получалось у него плохо. Длинные макаронные изделия то и дело падали обратно в тарелку, расплескивая по столу бульон.

– Для вас это проблема? – с улыбкой спросила чародейка.

– Ни капли, – Константин всё-таки наловчился и сумел отправить лапшу себе в рот.

Чародейку звали Фэн. Константин сразу отметил, что она очень красива. Она так мило ела лапшу, что время от времени, сам того не замечая, засматривался на неё.

В один момент чародейка это заметила.

– Вы что-то хотели спросить?

– Просто хочу задать вопрос: почему вы такая красивая? – Константин сам не ожидал от себя такого ответа. Но слова назад не воротишь.

– Вы меня смущаете, – сказала Фэн, раскрасневшись. – Но мне очень приятны. Вы тоже весьма хороши.

– Спасибо, – усмехнулся Константин. Он сделал небольшую паузу, после чего решил перейти к делу. – Предлагаю обсудить наш план действий.

– С чего вы хотите начать?

– Мы можем на «ты»?

– Конечно! – Фэн отложила палочки в сторону.

– Мой человек при дворе Великой Тартарии сообщил, что одной из первых остановок Ивана стал монастырь Синий Дракон.

– Который находится здесь, высоко в горах? До него день пути.

– Верно. Я полагаю, ты в курсе моих планов? – Константин получил от Фэн утвердительный ответ. – Тогда наша с тобой задача очень проста: найти любые зацепки, которые могут дать нам ответ на вопрос, кто и зачем пытается давить на Ивана, используя его не самую большую любовь к чародеям. Сброд при дворце, который я никак не могу контролировать, меня очень раздражает.

– Думаешь, в монастыре они могут быть? Я слышала, что в нём практикуются перевоплощения в оборотней. Но занятий с магией там никогда не проводилось.

– О магии речь не идёт. Я думаю, что в Синем Драконе Иван встретил того, с кого и началось его помутнение. Надо пообщаться с местными монахами, возможно, они смогут пролить какой-то свет. Мне пообещали встречу с одним из них.

– А если он не захочет отвечать на твои вопросы?

– Тогда придётся его заставить! – в хитрых глазах Константина загорелся яркий огонь. – Надеюсь, ты не против? Мне сказали, что чародей с Востока, как и я, готов на всё.

– Информация была верна, – Фэн поставила локти на стол и сложила пальцы в замок. – Я готова на всё.

Чародейка не упомянула, что к Константину она прибыла не только от его человека, но и от людей намного влиятельнее. Северная Империя должна оставаться союзником, а не становится врагом.

– Можем отправляться, только стоит взять лошадей, – Константин выпил всю тарелку супа вместе с лапшой.

Фэн согласно кивнула, и, расплатившись за обед, они купили лошадей и отправились в горы.

Глава 4

Дорога до монастыря заняла более дня. Горная местность в один момент перестала позволять двигаться дальше на лошадях. Животных пришлось отпустить и отправить обратно в город. Они должны найти дорогу к своему хозяину.

Константину было непривычно идти по горным склонам. Ноги ныли от усталости, а разряженный воздух заставлял его время от времени садиться на камни и переводить дух. Фэн, напротив, с лёгкостью преодолевала все трудности. Она постоянно подбадривала Константина, шутя, что он выбрал не самое лучшее место для первого свидания.

– Я слышала, в Белом городе парни водят дам в театры, а вы повели меня в горы и не подрассчитали силы, – чародейка заигрывающее посмотрела на уставшего чародея, который снова повалился на землю. – Может, нам стоит сделать привал?

– Очень смешно, – произнёс Константин, которому сейчас не было до шуток. Его ноги отказывались идти дальше. – Вот сейчас ты шутишь, но ночью тебе было не до смеха, когда от холода на привале ты вжалась в мою спину.

– Это было ночью, и это неправда, – рассмеялась Фэн. С Константином она чувствовала свободу, которой ей так не хватало последние годы. Ей хотелось узнать его получше. За время пути они не очень много разговаривали. – Идём дальше?

– Ох, ладно, – закряхтел Константин. – Помоги мне подняться…

Фэн вытянула руку, но чародей встал сам, не обращая на неё внимания, подошёл к обрыву и посмотрел вдаль.

Чародейка подошла к нему и присмотрелась. Её взгляд быстро обнаружил раскинувшийся вдали на горной равнине, на фоне заснеженных вершин, древний монастырь.

– Мы почти на месте! – радостно произнёс Константин. Усталость как рукой сняло. – Вперёд!

Он бодро зашагал вперёд. Фэн не знала, что делать, и молча последовала за ним. Через два часа они оказались у ворот Синего Дракона. Они были не заперты, что казалось странным. Они прошли внутрь, и как только чародеи оказались за воротами монастыря, их встретил только гул ветра. Всё заброшено. В воздухе в буквальном смысле пахло смертью. Вокруг был мусор и разруха. Ощущался трупный смрад.

– Где все? – вслух подумала Фэн.

– Не знаю, мне это не нравится, – сказал Константин. – Осмотримся!

Чародеи прошли по главному двору и вышли к небольшому саду. Некогда в нём росли вишни, а в прудах плавали синие лотосы. Теперь он представлял собой лишь десятки вырубленных деревьев, а завядшие лотосы, вырванные с корнем из пруда, были разбросаны вокруг. В воде кверху брюхом плавала мёртвая рыба. Стены храмов, расписанные настенной росписью, изображали местных богов и были изрезаны звериными когтями. Вот только у этого зверя должны быть когти из самого прочного металла.

Чародеи настороженно прошли по извилистой каменной дорожке к главному храму. У его входа лежала разрушенная статуя синего дракона, вся перемазанная кровью.

– Что здесь произошло? – спросила Фэн, вытащив меч из ножен.

– Кажется, кто-то здесь побывал до нас. Мне обещали, что нас встретит здешний хамбо-лама. Вот только монастырь выглядит заброшенным…

– Эти следы от когтей на стенах… – с трепетом добавила Фэн.

Она подошла к разрушенной статуе и сразу отпрянула. Под её обломками лежало изуродованное тело монаха.

Константин тоже приблизился и увидел, что тело далеко не одно. По другую сторону обломков лежала ещё дюжина. Внутренности монахов заполнили всю каменную плитку. На лицах мертвецов застыл ужас.

Чародей стал ощущать сильную энергетику.

– Мы здесь не одни… – Константин начал осматривать тела. – Не могу понять, какой зверь их убил… И совсем недавно. Может, пару дней назад.

– Судя… судя по следам, это сделал тигр, – тяжело произнесла Фэн. – Очень крупный тигр…

– Разве они здесь обитают? В лесах Тартарии – да, но высоко в горах…

Константину всё это не нравилось. Кому понадобилось истреблять монахов? Кто натравил на них тигра? Тем более, по слухам, многие из монахов могли обращаться в оборотней. Им не хватило сил защитить себя? Чародей отказывался в это верить. Если только монахи, обратившиеся в оборотней, не перебили своих братьев.

– Осмотрим храм, – позвал он Фэн.

Вместе с чародейкой он прошёл через открытые ворота. Внутри здания лежали ещё тела. Всё те же следы на стенах, украшенные яркими фресками, изображающими сцены из жизни местных богов, были залиты человеческой кровью. В воздухе, вместо тонкого аромата благовоний, пахло человеческими внутренностями.

Чародеи вышли на центральную часть зала, где занимал место большой алтарь, покрытый красной тканью. На нём возвышалась золотая статуя бога в позе лотоса, вокруг которой золотые и серебряные чаши переливались в свете лампад.

– А статуя осталась нетронутой, – заметил Константин. С каждым шагом он ощущал сильную энергетику. – Будь на чеку. Мы здесь не одни…

Не успел чародей договорить, как за спиной раздался тигриный вой. Они с Фэн развернулись и увидели, как шестёрка огромных тигров собирается окружить их.

– Никогда не видел столько тигров вместе… – руки Константина загорелись огнём. – Да ещё таких крупных…

– Это не тигры, а оборотни! – испуганно произнесла Фэн. – И, похоже, они не рады нас видеть.

Как только она закончила говорить, один из тигров встал на задние лапы и кинулся на неё. Фэн сделала сальто назад, ловко увернувшись от удара. На неё сразу прыгнул ещё один, но чародейка, обладая нечеловеческой реакцией, ускользнула от его атаки, успев мечом полоснуть тварь по спине.

Константин тоже не отставал: уворачиваясь от атак, он двумя огненными вспышками откинул троих тварей на несколько метров, сильно опалив их шкуры и впечатав в стены. С четвёртым он сцепился в неравной схватке. Грозная тварь ринулась на него, и чародей начал посылать в оборотня огненные шары, но тот словно не замечал их. Настигнув цель, сильным взмахом лапы зверь отбросил Константина в другой конец зала.

Чародей ударился о стену и услышав хруст собственных костей, взвыл от нестерпимой боли. Тем временем тварь готовилась его добить.

Чародей никак не мог подняться на ноги, и, если бы не помощь Фэн, ему оставаться лежать вместе с монахами. Чародейка, сражающаяся сразу с двумя тварями, заметила раненного Константина. Её охватил сильный испуг за него. Нужно было идти на помощь. Зайдя к одной из тварей сзади, она полоснула её по ахилловым сухожилиям. Оборотень с воплем упал на колени, а Фэн дерзко запрыгнула ему на спину и, разящим ударом, полоснула второго зверя по горлу. Струи горячей крови начали хлестать из сонной артерии твари. Оборотень взывал и, от злости, начал бить когтями по воздуху.

Тем временем Фэн поспешила на помощь к Константину. На полной скорости она прыгнула под зверя, готового нанести чародею смертельный удар, и пронзила его живот мечом. Внутренности оборотня, словно монеты из разорванного мешка, начали падать на пол. Тварь издала истошный вой, пытаясь зажать лапами рану. Чародейка церемониться не собиралась: быстро поднявшись на ноги, она вогнала остриё меча прямо в пасть зверя.

– Один готов, – резко вытащила меч из пасти Фэн. – Нам нужно уходить.

Она начала помогать Константину подняться. Чародей, испытывая пронизывающую боль, встал на ноги.

– Их слишком много… – он увидел, как пятёрка раненых тварей пришла в себя и была готова к очередной схватке. Чародей начал быстро обдумывать, что им делать, но ответ нашёлся сам собой. – Ты вовремя, мой друг.

В дверях храма показался Златокрыл. Он, широко размахивая крыльями, летел к чародеям.

– Побежали! – Константин, не обращая внимания на боль, схватил Фэн за руку и бросился к жар-птице.

Оборотни пытались преградить им дорогу, но чародеи, маневрируя между ними, запрыгнули на золотую статую.

– Обхвати меня! – прокричал Константин Фэн.

Девушка вжалась в него, а чародей скрестил руки над головой. За секунду до прыжка одного из оборотней Златокрыл достиг чародеев и вцепился когтями в ладони Константина.

Огненная вспышка, и огромный тигр с рёвом прыгнул в пустоту.