30 закатов, чтобы полюбить тебя

Размер шрифта: 13

Клуб романтики

Mercedes Ron

30 sunsets para enamorarte

Печатается с разрешения Penguin Random House Grupo Editorial,

S.A.U. и агентства Nova Littera SIA

Русификация обложки Виктории Давлетбаевой

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

Пролог

На нем был костюм от Армани и туфли от Стефано Бемера. Рядом с лацканом пиджака выделялся шелковый носовой платок стоимостью более двухсот долларов.

Любой, кто не знал его, восхитился бы им, а тот, кто знал, отнесся бы к нему с подозрением. Мужчина не славился ни сочувствием, ни терпением, скорее даже наоборот. Люди боялись его. А как иначе? Он владел землями, предприятиями, самолетами и целыми зданиями. Все те двадцать лет, что он был владельцем компании, все шло гладко. По крайней мере, для него.

Он сидел в своем новом кресле за письменным столом, за которым без проблем могли бы пообедать двенадцать человек, и смотрел в окно. В тот день в Лондоне было на удивление жарко. Скорее всего, его вызовут на ипподром. Несмотря на то, что он привык к своему положению, что-то по-прежнему подсказывало ему, что в конце концов кто-то отберет у него все, что ему принадлежит. Вот почему он всегда был так хорошо подкован. У него был свой штат лучших частных детективов и представителей спецслужб. Они всегда работали для его выгоды благодаря астрономическим взяткам, с помощью которых он научился мастерски манипулировать людьми. Однако в то утро мужчина проснулся с совершенно другим чувством, с другим страхом – с ощущением, которое было ему совсем не знакомо.

Раздался телефонный звонок, заставивший его задуматься, не поднять ли трубку. Мужчина мог проигнорировать его и уехать на ипподром; он бы встретился там с хорошенькой девушкой, покрасовался ею перед своими друзьями, поел и выпил. Затем отвел бы ее в постель и занялся тем, что ему было больше всего по душе.

Однако звонок был от Джеффри.

Когда он поднял трубку, у него возникло чувство, что хороших новостей ждать не стоит.

– Что случилось?

– Кое-кто задает вопросы, – просто ответил голос в трубке.

– Кто-то всегда задает вопросы, Джеффри. Что-нибудь еще? – спросил он усталым голосом.

– На этот раз все по-другому, – сказал собеседник, и эта пауза подействовала мужчине на нервы. – Поиски идут из Индонезии… а именно с острова, который расположен почти в сорока двух километрах от Бали.

Он крепко сжал телефон.

– В таком случае, пришло время напомнить одному человеку о соглашении, которое он заключил со мной двадцать лет назад, не думаешь?

Джеффри согласился.

– Держи меня в курсе всех новостей, и… мне нужны имя и фамилия того, кто задает вопросы, которые его не касаются.

Мужчина повесил трубку и посмотрел в окно. Если кто-то вмешается в это дело, он ударил кулаком по столу и выругался сквозь зубы, он прикончит любого, кто посягнет на жизнь, которой ему удалось добиться с таким трудом. Он прикончит всех.

1. Алекс

Письмо, звонок, адвокат. Вся моя жизнь только что перевернулась на сто восемьдесят градусов. Ты контролируешь ее или ты думаешь, что контролируешь. Ты выбираешь свой путь, борешься за то, чтобы никто не убедил тебя в том, что твой выбор неверный. Черт возьми, ты бросаешь вызов всему миру – даже людям, которых любишь больше всего на свете, чтобы учиться и готовиться. Разумеется, ты ошибаешься, куда без этого. Это единственный способ учиться, особенно если находишься в контролируемой обстановке.

Я пилот, а точнее, командир корабля. Следовательно, ошибаться лучше в контролируемой обстановке. В моем случае, на тренажерах, которые стали частью моей жизни с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. Мы не хотим никого убивать, это было бы последним, что бы мы сделали.

Сколько себя помню, я всегда питал особую любовь к небу. Мне хотелось быть там, наверху, среди звезд; подружиться с облаками и быть первым, кто увидит, как солнце выглядывает из-за горизонта. В детстве моим любимым фильмом был «Питер Пэн», и вовсе не из-за того, что мне не хотелось взрослеть, а из-за волшебной пыльцы феи Динь-Динь. Я мечтал о возможности летать без крыльев туда, где ветер будет сильнее меня.

Разумеется, этот этап не продлился долго. Я довольно быстро, на мой взгляд, даже слишком, учитывая то, что я был ребенком, перестал быть наивным и начал придумывать другой, более реалистичный способ парить в небе, когда осознал, что меня больше привлекает тело Динь-Динь, нежели ее магия. Вскоре я понял, каково это – летать на самолете. В десять лет мне довелось попробовать себя в роли второго пилота на маленьком самолете моего отца, а к двенадцати я уже практически научился самостоятельно управлять им. Какое это было чувство! Мне бы хотелось, чтобы вы тоже ощутили то, что чувствовал я в тот первый раз. Мне не забыть вибрацию двигателя подо мной, прилив адреналина, который пронизывал меня насквозь, бьющий в лицо ветер и шум винтов перед взлетом.

Наверное, именно тогда я впервые влюбился. Влюбился во все эти ощущения, пристрастился чувствовать себя все дальше и дальше от земли и все ближе к звездам. Мне повезло. Не так-то просто найти свою страсть, понять, что именно ей ты хочешь посвятить свою жизнь, как и не легко постепенно учиться с нуля, будучи полностью охваченным энтузиазмом и энергией. В четырнадцать лет я наконец набрался смелости. Встал перед родителями и заявил громко и четко:

– Папа, мама… я хочу быть пилотом.

Возможно, у некоторых занимало годы, а то и всю жизнь, чтобы понять это, но я уже все осознал. Что до всего остального – это уже целая история.

Мой мозг понимал, что в дверь стучат, но… неужели меня не могли оставить в покое хотя бы на один день? Я взял подушку и зажал уши, пытаясь заглушить шум, который раздавался снаружи, и мысленно ругался на всех известных мне языках, коих было немало, заодно проклиная того, кто не давал мне спокойно спать.

– Открой дверь, Алекс!

Дерьмо, это Нейт.

Можно было бы крикнуть в ответ что-то вроде: «Пусть тебе мама дверь открывает!», но я не мог сказать Нейту подобного. Не тому, кто терпел меня с тех пор, как я узнал… черт возьми, с тех пор как узнал об «этом».

Внутренний голос отругал меня за то, что я не в состоянии назвать свою проблему по имени и фамилии. Прошло два года с тех пор, как моя жизнь кардинально изменилась. Моя жизнь и мое будущее. Но мне было трудно смириться с тем, что судьба так дерьмово относится ко мне. Разве было недостаточно того, что мне пришлось пережить до этого?

Мной вновь завладела тревожность последних семи дней. Меня не покидало отвратительное чувство, словно мне хотелось выбраться из своего тела и броситься на улицу на поиски нового. Я обожал ту жизнь, что с таким трудом добился, и в то же время так отчаянно желал обменять ее на любую другую, поскольку эта больше никогда не будет принадлежать мне! Эта новость изменила все навсегда, и я не был к этому готов.

– Открывай, или я выломаю дверь! – не унимался Нейт.

Я поднялся и подошел к двери гостиничного номера. Передо мной стоял самый большой ублюдок в мире. Ах, и по совместительству, мой лучший друг – Нейт Оливьери. Мы познакомились, когда мне исполнилось семнадцать и я начал проводить свои первые официальные летные часы. Мы с Нейтом одновременно получили степень частного пилота и с тех пор были неразлучны. Забавно, что, несмотря на все эти годы и то, как хорошо мы знаем друг друга, он, похоже, не способен понять некоторые вещи. Например, когда я настойчиво прошу не доставать меня в течение следующих нескольких дней, именно это я и имею в виду. Чтобы он не доставал меня в течение следующих нескольких дней.

– Чувак… мне жаль.

– Пошел прочь, – ответил я.

Я чуть было не захлопнул дверь у него перед носом, но он выставил ногу и помешал мне.

– Об этом ни слова, – сказал он, затем с силой толкнул дверь и вошел в комнату. – Черт возьми, какое животное здесь сдохло?!

Я проигнорировал его и пошел к кровати. Если повезет, мне удастся насладиться еще несколькими часами сна.

– Закрой дверь, когда надоест нести чушь.

Он не дал мне лечь. Нейт встал впереди и преградил мне путь. Я сжал пальцами переносицу и попытался сделать глубокий вдох. «Нельзя терять самообладание! – сказал я самому себе. – Не снова и уж тем более не таким образом».

– У меня для тебя хорошие новости, – объявил мой друг.

– Сделаешь так, чтобы я вернулся на двенадцать лет назад?

– Почти… – ответил он с лучезарной улыбкой. – Я запихну твою задницу в самолет и отправлю тебя так далеко, что, когда вернешься в Лондон, ты станешь новым человеком.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

Нейт улыбнулся, обнажив зубы. Сразу стало понятно, что из такого рвения ничего хорошего не выйдет.

– Мы едем на Бали! – вскрикнул он, распахивая свои объятия.

– Что?

Он словно сказал это по-китайски. Я знаю этот язык, но не особо различаю диалекты, поэтому я удивился.

– Мы едем! Оба! Я попытался связаться с Малькольмом, чтобы поехать втроем, как в старые добрые времена, но этот тупица все еще колесит по свету.

– Ты сумасшедший, – ответил я, теряя терпение.

– Будет здорово! Мы будем наслаждаться солнцем, морем, волнами, вкуснейшим наси-горенгом[1]… займемся сноркелингом, покатаемся на водных лыжах, – возбужденно перечислял Нейт, расхаживая взад-вперед по комнате. – Будем валяться на пляже, как сурки, и забудем обо всем этом. Напьемся до отключки, переспим с какими-нибудь симпатичными девушками, которые хотят повеселиться так же, как и мы. А потом… после всего этого… мы вернемся сюда, и ты встретишься с…

– Заткнись, Нейт, – резко оборвал его я. – Заткнись, или, клянусь богом, в следующий раз, когда ты будешь вторым пилотом, я открою кабину, спущусь на две тысячи метров и выброшу тебя из самолета без парашюта. Ты меня понял?

После чего схватил его за руку, вытащил в коридор и захлопнул дверь.

– До чего же дерьмовое пробуждение… – послышались его слова за дверью.

Я плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Вот бы все вернулось на круги своя. Однако какая-то крошечная часть меня знала, что на самом деле мне этого не хотелось. Мне нужно было, чтобы эта сторона одержала верх в этой битве.

Несколько часов спустя, когда я вновь открыл глаза, на несколько секунд мне показалось, что все было по-прежнему. Какое же это прекрасное чувство… Но достаточно было оглянуться вокруг, чтобы понять: все это недалеко от истины. Все и правда осталось как прежде.

Точнее, почти все. Нейт сидел за столом в люксовом номере и печатал что-то на моем ноутбуке. Я провел рукой по волосам и нервно взъерошил их. Я всегда делаю так, когда нервничаю, устаю или переживаю. В тот момент все чувства были умножены на тысячу.

– Что ты здесь делаешь?

– Тебе напомнить, что это мой отель? – ответил Нейт, не поднимая взгляда от экрана.

– Вообще-то, он твоего отца.

– Точно, – криво улыбнулся Нейт.

Нейт – сын владельца сети роскошных отелей Olivieri. Да, это те самые Оливьери: его семья владеет отелями по всему миру. Вместо того, чтобы вести семейный бизнес, их первенец решил стать пилотом роскошных частных самолетов. В принципе, как и я.

– Ты можешь объяснить мне, что ты делаешь в моей комнате с моим ноутбуком?

Нейт на мгновение взглянул на меня поверх ноутбука; свет от экрана усиливал цвет его голубых глаз.

– Пытаюсь достать два билета на самолет первым классом. Рейс Qatar Airways полностью забит придурками, места остались только в экономе.

Я закатил глаза. Спорить с ним об этой прекрасной поездке было бессмысленно. Такой вот Нейт. Он считает, что, толкнув тележку без колес вперед, она куда-нибудь да доберется… и в этот момент я решил, что мне остается лишь надеяться на то, что ему это все когда-нибудь надоест.

Взглянув в окно, я понял, что уже ночь. Наверное, проспал часов пять. Я плюхнулся на диван и провел рукой по лицу. И что мне делать дальше?

Жизнь меня к такому не готовила. Я и близко не ждал чего-то подобного. Мне двадцать девять лет, я жил один с восемнадцати. У меня была любимая работа, я много путешествовал, порой даже больше, чем мне хотелось, потому что мне посчастливилось заниматься тем, к чему у меня всегда лежала душа, но это стоило мне многого. Я всегда знал, что это не будет длиться вечно, но бросить все так скоро? У меня жизнь только началась!

– Думаю, нам стоит уехать послезавтра, так мы приедем в понедельник. Какие же они сволочи! Помнишь, Уайатт как-то попросил нас отвезти его и всю его семью на Мауи? Ты же помнишь? Думаю, надо позвонить ему напрямую, да, так и надо сделать. Посмотрим, получится ли у нас решить этот вопрос…

Я абстрагировался и продолжил смотреть в панорамное окно… Огни зданий, машин и ночи будоражили мои чувства. Я любил Лондон. Этот город, как и Манхэттен, никогда не спит. Помимо всего прочего мне всегда нравились его величественные виды.

Моя мама гордилась бы тем, что я довольно разборчив во многих вещах, и я слукавил бы, если бы сказал, что меня не раздражают плохо сделанные или некачественные вещи. Мне всегда были по душе порядок, спокойствие и организованность. Мне нравилось, что я всегда знал, где что лежит, понимал, откуда это взялось и почему оно там находится. Не только в материальном плане, но и в жизни в целом.

За чистоту, опрятность и порядок в моем доме в Примроуз-Хилл отвечали три человека. Ханна была ответственной за приготовление еды и аккуратную упаковку ее в стеклянные контейнеры. По возвращении домой моя одежда всегда должна была быть выглажена и аккуратно сложена. И да поможет бог виновному, если я вернусь и обнаружу что-то не на своем месте. Я был ненормальным. Да, звучит ужасно, но это сделало меня самым молодым и талантливым пилотом в Лондоне. Это не просто мои слова – доказательством этому служат все медали, которые я получил после окончания Оксфордской авиационной академии.

Вот почему я зашел так далеко: потому что вся моя жизнь находится под контролем. Все было разложено по полочкам, и мое будущее было прекрасно организованно.

– Ты с ума сойдешь, когда я отвезу тебя на свой остров, – сказал Нейт, снова прерывая мои мысли.

– Твой остров? – я снисходительно посмотрел на него.

– Смейся, сколько влезет. Я уже четыре года посещаю это место, и когда я говорю тебе, что это идеальное место, чтобы отключиться, значит, так оно и есть.

Нейт был тем еще модником с внешностью хиппи. Он выбрал богом забытый остров, чтобы, как он любит говорить, «отключиться». Он вырывается из повседневной жизни и возвращается с обновленными «чакрами», что бы это ни значило…

Честно говоря, не припомню, когда бы я брал настоящий отпуск больше, чем на четыре дня… Мне нравилось работать, и многие клиенты компании хотели, чтобы именно я был их пилотом. Из-за этого у меня было мало свободного времени и много ночей в пятизвездочных отелях, которые были разбросаны по всему миру. Я не жаловался. Благодаря работе у меня был довольно обеспеченный образ жизни. Я общался с важными людьми, со многими у меня впоследствии завязались настоящие дружеские отношения.

Зазвонил телефон Нейта, тем самым прервав мои мысли.

– Привет, да, Уайатт, как жизнь, чувак?

Нейт сделал жест рукой в моем направлении, но я вновь проигнорировал его. Я просто встал с дивана, подошел к мини-бару и налил себе в стакан чистого виски. Кажется, я где-то слышал, что похмелье лечится еще бо`льшим количеством алкоголя… А кто я такой, чтобы подвергать сомнению столь приятное утверждение?

– Это срочно, – на заднем плане послышался голос Нейта. – Иначе я бы тебя не просил. Нет… конечно, мы не можем сесть на один из самолетов.

Его взгляд встретился с моим. Я пытался передать ему все, что думаю касательно этого, но он продолжал настаивать на своем:

– Да, два места в первом… в Денпасар, да… Супер, чувак! Большое тебе спасибо! Заметано!

Я снова поднес стакан к губам.

– Ты сменишь выражение лица? Я тут из кожи вон лезу, чтобы…

– Я не поеду, Нейт, – отрезал я, не глядя на него. – Не настаивай. Или мне напомнить тебе, почему я больше не могу убегать и прикидываться идиотом, как когда мы были детьми?

Нейт посмотрел на меня с дивана, спокойный и собранный.

– Именно из-за того, что произошло, тебе нужно передохнуть от всего этого. Ты должен уехать из Лондона, уехать и хорошенько подумать, каким будет твой следующий ход.

– Следующего хода не будет, Нейт, черт возьми!

От переполняющей меня злости я так сильно сжал стеклянный стакан, что он треснул на тысячу кусочков, порезавших мою руку. Я выругался сквозь зубы. Нейт продолжал невозмутимо наблюдать за мной.

– Всего тридцать дней, Алекс. Тридцать дней, чтобы найти себя. Тридцать дней…

– Тридцать дней, чтобы попытаться смириться с тем, что моя жизнь, какой она у меня была до сих пор, закончится навсегда.

Нейт больше ничего не сказал, и я исчез в ванной. Пришло время принять мою новую реальность.

2. Никки

Солнечный свет проник сквозь окно, как всегда, тем самым разбудив меня. Это происходит каждое утро, поэтому я снова выругалась вслух. Интересно, когда мне уже удастся закончить шить шторы, которые я пытаюсь доделать уже два месяца? Можно было бы сказать, что у меня не было времени, или что я не успевала из-за тысячи дел, которые мне приходится делать в течение дня, но это были бы лишь жалкие оправдания. У меня было достаточно времени, чтобы закончить их шить, но, честно говоря, мне было невероятно лень.

Шитье штор не входило в список моих многочисленных хобби, но я знала, что смогу справиться с этим сама. Можно было бы сшить их за несколько часов, а с небольшой помощью Эко или даже Гаса я бы с легкостью их повесила. Мне бы даже удалось успеть сесть на мотоцикл и присоединиться к остальным ребятам, чтобы полюбоваться закатом.

Я потянулась, как кошка; зевнула так, как никогда бы не сделала на людях, и встала с кровати. Мне все еще было непривычно жить одной, как я и не привыкла к тому, что все, кто видит мои глаза, принадлежат мне и только мне. Мне двадцать три года, и два месяца назад я стала независимой и переехала на виллу у утеса. Можно было съехать и раньше, но мне слишком нравилось жить с бабушкой Кутой и моим дядей Кадеком. Они всегда защищали меня и заботились обо мне. По сути, я выросла с ними, учитывая, что мои родители умерли, когда мне было всего три года. Я с трудом их помню, поскольку была еще ребенком, но знаю, какая пустота образовалась в нашей семье после их потери. Моя мама была ребенком в глазах моей бабушки и младшей сестрой моего дяди, а я их единственная внучка и племянница, которая осталась сиротой…

Говорить о родителях было больно. Несмотря на то, что я знала их всего ничего, тем не менее я безумно по ним скучала. У меня было ощущение, что я знаю их лучше, чем кто-либо еще, благодаря моим бабушке и дяде. Они всегда рассказывали мне истории о моей маме, даже если порой им было тяжело говорить о ней. Знаю, они делали это, чтобы я могла представить ту, на кого я была похожа, и которая сильно меня любила. О моем отце говорили меньше, он был всего лишь призраком из прошлого, которого мне бы так и не удалось ясно разглядеть, если бы не их рассказы.

Благодаря им я многое узнала. Например, родинка, которая у меня есть на мочке левого уха, точно такая же, как у моей мамы. Или что мои длинные ноги и рост метр семьдесят явно унаследованы от моего отца Джейкоба, который был англичанином; и то, что я метиска, поскольку вся моя семья по материнской линии азиатского и балийского происхождения.

Так странно думать, что во мне течет английская кровь. Что касается черт, то могу вас заверить, что тут победили гены моей мамы. Мои глаза совсем не того шоколадного оттенка, который преобладает среди местного населения. У меня они зеленоватого оттенка, что, кстати, еще как аукнулось мне в детстве. Некоторые на острове думали, что мне нездоровилось, – конечно, не каждый день встретишь зеленоглазую азиатку. И моя кожа была светлее, а в остальном я такая же балийка, как и все, кто живет на этом острове. Пусть кто-то только попробует сказать обратное.

Пока я чистила зубы, я начала прокручивать в голове все, что мне нужно сделать в течение дня. С тех пор, как я получила образование в сфере ветеринарной медицины, я больше не покидала свой маленький островок. Он расположен в нескольких километрах от главного острова Бали. Остров достаточно маленький для того, чтобы все жители знали друг друга в лицо, и достаточно большой, чтобы мы не знали имен друг друга. По мне так он идеального размера.

Я выросла здесь. Это место было моим домом, где я росла в окружении природы, животных, рисовых полей, океана, песка, водных видов спорта и домашней еды. Разумеется, еще и многочисленных туристов, которые приезжают с желанием воплотить в жизнь балийскую мечту.

Мне с трудом удалось пережить время, когда мне пришлось уехать, чтобы учиться в центре Бали. Я и близко не привыкла к городской жизни, даже несмотря на то, что, по сравнению с любым другим городом, он кажется крошечным. Но меня выбивал из колеи шум транспорта и торговых центров. Было очень трудно привыкнуть ходить повсюду в обуви и одеваться так, словно я собиралась на деловую встречу. Можно сказать, что четырех лет хватило с лихвой, чтобы адаптироваться, но как только мне вручили диплом, я тут же села в лодку и с улыбкой огромного облегчения попрощалась с внешним миром. Я абсолютно не была создана для подобного темпа. Моя жизнь была здесь, с моей семьей и всеми моими собаками…

Единственное, что мне нравилось в жизни на главном острове – возможность ходить в кино и проводить время с моей лучшей подругой Марго, которая…

Звук глухого лая привлек меня и прервал мои мысли.

Я улыбнулась и открыла окно в ванной, чтобы выглянуть. Мой дом находился на вершине утеса. Помимо невероятно красивых видов на море, мне был виден склон холма, где начинались ступеньки, что вели прямиком к моей двери. Именно там каждое утро меня ждала моя любимая собака, мой ангел-хранитель, мой драгоценный Бату.

Проблема брошенных животных в прибрежных районах Бали всегда не давала мне спать по ночам. Фактически, это была одна из причин, почему я решила стать ветеринаром. Печально, что этих собак считают вредителями. Для меня они самые красивые, добрые и верные животные, которые когда-либо существовали в этом странном и изменчивом мире, что мы именуем Землей.

Сотни бездомных животных бродят по пляжам в поисках ласки и еды. Даже многие туристы, которые проезжают мимо, берут их к себе в качестве питомцев. Некоторые живут с ними годами, но потом их бросают, когда приходит время возвращаться домой. К счастью, не все такие. Благодаря туризму и представлениям о домашних животных, которых придерживаются жители Запада, этих собак кормят. Это не отменяет того факта, что их становится больше, как и того, что местные жители видят в них угрозу или переносчиков клещей. Некоторые местные печально известны своей жестокостью. Они бы пошли на все, чтобы избавиться от собак, даже отравили бы их, и именно в такие моменты вступала в игру моя работа ветеринара.

Ухаживать за таким огромным количеством животных было непросто и дорого. Помимо этого, многие из них продолжают размножаться, поскольку большинство из них не кастрированы. Я тратила почти всю свою зарплату на покупку всего необходимого, чтобы продолжать заботиться о собаках, что, кстати, довольно накладно, и к тому же еще и было причиной, по которой я проводила практически весь свой день на работе. Это было невыносимо, но другого выхода мне найти так и не удалось.

У меня было так много работы, что порой я теряла счет времени. Так что, помимо того, что я была единственным дипломированным ветеринаром на острове, я каждое утро проводила занятия по йоге в разных хостелах и на виллах, три раза в неделю была гидом для сертифицированных дайверов, а когда у меня не оставалось никакого другого выбора, помогала с уборкой самого шикарного комплекса на острове. Это было поистине впечатляюще, там были виллы с видом на море и вся роскошь, какую только можно себе представить, хотя из всех моих работ именно эту я ненавидела больше всего. Несмотря на то, что комплекс являлся семейным курортом Марго, и мне повезло, что я могла время от времени зарабатывать дополнительные деньги, у меня не было никакой возможности избавиться от туристов, которые считали себя лучше всех остальных людей.

В таких местах, как Бали, подобные курорты очень распространены. Мой маленький островок ориентирован на туристов-хиппи, которые приезжают сюда, чтобы заняться экстремальными видами спорта, йогой, серфингом на лучших волнах Индонезии… ну или почти лучших.

В основном люди приезжают на остров на пару дней, а затем уезжают, обнаружив, что это не самое роскошное место на Бали. Однако все к этому и идет. Инвесторы не перестают открывать комплексы на каждом нетронутом участке земли.

Я снова услышала лай Бату и сосредоточилась на работе. Если собираюсь прийти на первое занятие по йоге в семь, значит, мне нужно поторопиться. Выйдя из ванной, я схватила первый попавшийся комплект топа и леггинсов, собрала свои прямые волосы в высокий хвост и повесила коврик для йоги на спину вместе со своей сумкой с набором всего самого необходимого: сменной одеждой, бутылкой воды и бананом, чтобы перекусить чуть позже утром.

Бату оживился, когда увидел, как я спускаюсь по лестнице. Несмотря на опоздание, я остановилась на несколько минут, чтобы должным образом поприветствовать любимца. У нас с ним была особая история. Он заслужил всю мою любовь и особое отношение по сравнению с другими собаками, даже если я никогда не произносила этого вслух.

Я ласково погладила Бату, после чего позволила ему напрыгнуть на меня, стараясь увернуться так, чтобы он не испачкал мой белый костюм, и мы немного посмеялись. Да, я считаю, что собаки смеются, улыбаются, плачут и делают все то же, что и люди, только по-собачьи. Когда мы с Бату вдоволь наобнимались, я направилась к мотоциклу.

Бедняжка уже был на последнем издыхании. Мотоцикл мне подарил мой дядя, когда мне исполнилось тринадцать. Не пугайтесь, по здешним меркам мотоцикл мне достался в позднем возрасте, учитывая то, что местные дети водят с десяти лет. У меня была старенькая Веспа, и хотя мне и нравилось отзываться о ней как о винтажной, таковой она считалась еще до того, как мне ее подарили. Она возила меня повсюду, поэтому грех было жаловаться, она выполняла свою функцию, а я, в свою очередь, каждые две-три недели тратила половину своей зарплаты на нее.

Я благодарила богов каждый раз, когда она заводилась.

– Вперед, Бату!

Бату ответил мне лаем, и мы вместе спустились по тропинке к пляжу, чтобы добраться до моего занятия. Пес бежал позади меня, высунув язык и радуясь утренней пробежке. Многие приучают своих питомцев ездить на подножке мотоцикла, но Бату был немаленьким. Он заметно крупнее большинства собак, которые населяли остров; почти такой же, как лабрадор. Рыжий Бату был помесью лабрадора и гончей. На самом деле, почти уверена, что Бату не был родом с Бали. История о том, как я его спасла, очень печальная. Иногда люди могут быть чрезвычайно жестокими.

Я улыбнулась, несмотря на плохие воспоминания, когда увидела его в зеркале заднего вида; пес был полон жизненной энергии и радости, которыми он заражал окружающих. Мне бы хотелось передать вам то счастье, которое я испытывала каждый раз, когда спасала собаку или помогала ей.

Гудок грузовика напугал меня, и я чуть не упала с мотоцикла.

– Вот дерьмо! – вскрикнула я.

Бату начал лаять как сумасшедший. Грузовик остановился, и из него вышел некто, с кем мне совсем не хотелось разговаривать.

– Никки, извини, я тебя не увидел!

Поэтому он сигналил? Потому что не увидел меня?

– Ничего страшного, Джереми, – сказала я, выдавив из себя дружескую улыбку.

Бату начал лаять на него и рычать. Он всегда защищал меня, а к Джереми у него было особое отношение.

– Как дела? – спросил он, воспользовавшись тем, что поблизости не было машин.

Наши отношения с Джереми были немного неловкими. У нас была небольшая история, ничего особенного, мы встречались всего несколько недель. Он был одним из тех детей туристов, что родились и выросли здесь, как и мы. Местные привыкли отзываться о таких детях как о тех, кого «усыновили», потому что они якобы были не с острова, хотя на самом деле, они-то как раз и были отсюда. Знаю, звучит запутанно.

– Хорошо, не считая того, что уже опаздываю, – я попыталась ответить ему сквозь лай моей собаки.

– Ах, точно! Прости… – сказал он, улыбнувшись. – Йога, верно?

Я кивнула.

– Может, как-нибудь заскочу к тебе на занятие, – добавил он.

Мне пришлось изо всех сил контролировать эмоции на лице, чтобы было незаметно то, как меня не радует перспектива снова застать его на своих занятиях, потому что Джереми и близко не интересовала йога. Это, скорее, был единственный «случайный» способ быть со мной, в общем, это было… неловко, безумно неловко.

– Отлично, тогда увидимся, Джереми. Хорошего тебе дня! – добавила я, разгоняясь и объезжая его на своем мотоцикле.

От меня не ускользнул гневный взгляд, который он бросил на Бату. Но меня это ничуть не удивило, эти двое всегда недолюбливали друг друга. На самом деле Джереми ненавидел собак. Это еще одна причина, по которой у нас бы никогда ничего не получилось.

Я сказала «еще одна», потому что было слишком много причин, чтобы не быть с ним – можно было бы перечислять их днями напролет, начиная с того, как он был помешан на контроле и каким он был ревнивым. И в какой момент парень превратился из очаровательного человека в настоящего одержимого? «Где ты будешь сегодня в одиннадцать?», «Почему я видел, как ты завтракала сегодня с Яму?», «Мы встретимся сегодня в час, или ты снова будешь обедать с дядей?», «Почему ты разговаривала утром с Эко, у тебя не было работы?»

Какой кошмар!

Уйти от него было лучшим решением, которое я приняла за последний год, хотя он, похоже, еще не осознал этого. Какая жалость. Из всех парней на острове Джереми привлекал меня больше всех: парни с Запада были моей слабостью. Они нравились мне куда больше, нежели местные. Это в равной степени раздражало и нравилось мне. Нравилось, потому что так я чувствовала себя ближе к маме, поскольку она влюбилась в англичанина; а раздражало по причине того, что туристы приезжали сюда временно. Лишь немногие решали поселиться здесь навсегда, а мне не нравилось тратить время на отношения, которые ни к чему не приведут. Поэтому Джереми был исключением и казался идеальным вариантом. Как же иначе, он был американцем со светлыми волосами и голубыми глазами. У него было телосложение серфера и слегка кривоватая улыбка. Вдобавок ко всему, он был «усыновленным», но, разумеется, у меня не могло быть серьезных отношений с человеком, который отвечал лишь немногим моим критериям.

У меня ушло не больше десяти минут, чтобы добраться до класса. Я проводила занятия на одном из многочисленных туристических курортов острова, а именно на деревянном плато, что был обращен к морю. Самое замечательное в занятиях йогой было то, что мне приходилось тренироваться каждое утро, и в процессе я заводила много хороших друзей. Обычно они оставались ненадолго, на пару дней или максимум на три месяца, если приезжали, чтобы пройти полный курс йоги.

Приятно давать уроки спорта, который мне так нравился, особенно зная то, что это принесет много пользы тому, кто начнет им заниматься. «Йога – это образ жизни, – так всегда говорила мне моя бабушка, – она помогает поддерживать ум в спокойствии, а тело – в работе». Восхитительное противоречие, которое, помимо всего прочего, приводило к тому, что у тех, кто усердно практиковал йогу, формировалась сногсшибательная фигура и возможность принимать невероятные позы.

– Доброе утро! – я поздоровалась с девушками из своего класса; на мои занятия в основном ходили женщины.

Так было не всегда. Иногда приходили какие-нибудь мужчины, хотя обычно это были парни, которых принуждали их вторые половинки. Также приходил какой-нибудь любопытный парень, которому хотелось попробовать йогу, и, убедившись в том, что продолжать заниматься при отсутствии гибкости довольно сложно, больше не появлялся на занятиях. Это был нерешенный вопрос. Однажды я уже проводила мужской день йоги, но все прошло не так гладко, как мне бы этого хотелось. Приняв позу собаки мордой вниз, я пришла к выводу, что у парней не очень хорошо работают мозги, когда перед ними находится девушка с поднятой задницей, ожидающая, что они будут повторять за ней.

Девушки устало улыбнулись и организованно заняли позиции так, чтобы всем было хорошо меня видно.

– Начнем с приветствия солнца.

Можно сказать, это было почти буквально. Занятие должно было продлиться ровно столько, сколько потребуется солнцу, чтобы выглянуть из-за горизонта и пожелать всем доброго утра. Просыпаться так рано было ужасно, но, в конце концов, не было ничего лучше этого чувства. Определенно стоило тренироваться до изнеможения, а после окунуться в море под желто-оранжевые тона рассвета.

Порой я задавалась вопросом, как большинство людей может жить вдали от моря, песка, бесподобных и неповторимых закатов. Как люди могли сделать выбор в пользу небоскребов, вместо того, чтобы жить в гармонии с природой?

Наверное, именно так на меня повлияла жизнь на острове. Мое восприятие сильно отличалось от восприятия остального населения мира. К сожалению, многие люди считают, что материальные блага превыше любых земных удовольствий. Неужели они не понимают, что за закат не нужно платить? Ну ладно, максимум доллар, если решишь купить себе бутылочку хорошего свежего пива «Бинтанг»…

Я закончила вести урок и, улыбнувшись, попрощалась со своими ученицами. Когда все ушли, я убедилась, что меня никто не видит, подошла к нескольким скрытым камням, которые были мне очень хорошо знакомы, и сняла спортивную одежду, оставшись полностью обнаженной. Моим маленьким тайным удовольствием было купание обнаженной под солнечными лучами на рассвете. Я делала так всегда, когда только могла, к тому же там почти никогда никого не было. Чтобы добраться до этих скал, нужно было пройти через участок, заросший мхом, который туристы игнорировали просто потому, что он был зеленым. Ладно, и потому что было семь часов утра.

Я как никогда наслаждалась своей любимой ванной под утренними лучами, пока не почувствовала, что все мои мышцы расслабились после напряженного занятия спортом. На Бали вода обычно теплая, и это здорово, время от времени. По утрам же она была намного прохладнее, нежели в течение дня. Вот почему я наслаждалась купанием, как маленькая девочка, которой дали леденец. Я поплавала немного, после решила понаблюдать за небом. Неважно, сколько закатов и рассветов мне удалось увидеть своими глазами, они всегда вызывали у меня в груди одно и то же необъяснимое чувство ничтожности и волнения.

По завершении своей короткой медитации, я вышла из воды и встала на камень, чтобы хорошенько размяться и потянуться так, будто бы только что проснулась от короткого сна. Тут мои глаза метнулись влево, потому что мне показалось, что кто-то окликнул меня по имени. Но повсюду по-прежнему царила тишина, которая прерывалась только пением птиц и шумом прибоя.

Мой взгляд встретился со взглядом мужчины, который наблюдал за мной с одной из вилл Марго. Я находилась довольно далеко для того, чтобы он мог разглядеть черты моего лица, но достаточно близко, чтобы он мог понять, что я обнажена. Это странно. Нормальной реакцией было бы пошевелиться и убежать оттуда, громко вскрикнув при этом, но я этого не сделала. Вместо этого стояла неподвижно, будто сам бог привел меня в этот мир и сказал уставиться на этого человека, пока он непринужденно смотрел на меня. Он оперся на перила, и я видела, как его волосы слегка развеваются на ветру. В отличие от меня, мужчина был одет. Несмотря на то, что мне было довольно сложно различить его черты, было в нем что-то такое, что заставило мой живот сжаться.

Не знаю, как объяснить, но было что-то захватывающее в том, чтобы позволить ему смотреть на обнаженную меня, при том, что он понятия не имел, кто я такая…

Это было сродни запретной игре, в которой мы никогда не узнаем игроков.

Сложно сказать, как долго мы наблюдали друг за другом, но в конце концов мне пришлось начать одеваться. Я натянула трусики и надела сменную одежду, которая у меня была в рюкзаке. Мужчина не сдвинулся с места, едва моргая и продолжая наблюдать за каждым моим движением. Ну, это уже мое предположение. С того места, где он стоял, мне не было видно, какого цвета у него глаза, равно как и то, была ли у него на лице улыбка. Даже то, была ли у него борода, или может, он был гладко выбрит… Я могла разглядеть только его тело, склонившееся над перилами, но даже на расстоянии оно казалось большим и мускулистым.

На мгновение у меня возникло желание поднять руку и поприветствовать его. Это было бы смешно, учитывая обстоятельства нашей встречи.

Я спустилась со скалы и ушла с пляжа, чувствуя, что только что пережила самый эротичный и дерзкий момент в своей жизни.

3. Алекс

«Что я здесь делаю?» – спросил я себя, глядя на катер передо мной и на моего лучшего друга-идиота, который дружелюбно болтал с капитаном.

– Алекс, иди сюда! – крикнул он с берега.

Прибой раскачивал катер из стороны в сторону. Интересно, там действительно не было пирса? Я подошел к Нейту. У меня не было возможности по-настоящему отдохнуть после пятнадцатичасовой поездки с остановкой в Куала-Лумпуре. Да, мы летели в первом классе, но голова у меня ни капельки не расслабилась. Мой мозг не переставал задаваться одними и теми же вопросами: «Как такое возможно? Как я мог быть таким безответственным тупицей?»

– Это Неро, он доставит нас на остров, о котором я тебе так много рассказывал.

Я кивнул. У меня не было никакого желания вести с кем-либо пустые разговоры. Тем более с каким-то Неро.

– Когда мы уезжаем? – спросил я, наблюдая за морем.

Даже погода была словно против нас, но я наотрез отказывался ночевать в любом отеле Денпасара.

– Сейчас, сэр, – ответил Неро.

Затем он позвал своих матросов, если их вообще можно было так назвать, учитывая размер судна, и они начали готовить катер к отплытию.

– Это ваши вещи? – спросил он меня, указывая на черный чемодан, стоящий рядом со мной.

Я кивнул, посмотрел на Нейта, у которого был потрепанный рюкзак, и неодобрительно покачал головой. «Как можно путешествовать с одним рюкзаком?» – подумал я. Мне не понять этой концепции, хотя это скорее образ жизни. Я любил путешествовать, исследовать отдаленные уголки мира, ездить на машинах с незнакомцами, заводить друзей на пляже и играть в игры по типу «влюбись за двадцать четыре часа». На протяжении всей своей жизни я совершал много безумных поступков, но мы были уже в другом возрасте. Однако Нейту, казалось, только исполнилось девятнадцать.

– Помнишь время, когда ты был веселым? – спросил Нейт, заметив мой осуждающий взгляд, брошенный на его рюкзак.

– Помнишь время, когда мы начали зарабатывать пятнадцать тысяч фунтов в месяц?

– Забудешь такое… – Нейт улыбнулся как ребенок. – Но это весело! Здесь, на Бали, совсем другая жизнь, Алекс. Это совсем другой уровень. Здесь материальное не имеет значения, понимаешь?

– Если материальные ценности здесь не имеют никакого значения, тогда почему ты поселился на самой дорогой вилле на острове?

– Ах, мой дорогой друг… Потому что хозяйка – моя подруга, – Нейт снова широко улыбнулся.

При этих словах его глаза на мгновение затуманились.

– Да, конечно, не сомневаюсь, что только из-за этого, – ответил я.

– Ты же в курсе, что я приезжаю сюда каждый год. Ты знаешь, что я абстрагируюсь от мира на месяц и прячусь здесь.

– Просто у тебя не все в порядке с головой, все дело в этом.

– Вот и нет. Когда приедешь туда и познакомишься с местными, ты поменяешь свое мнение.

– Нейт, я не собираюсь ни с кем знакомиться. Я согласился поехать только потому, что устал слушать тебя. Если честно, мне все равно особо нечем было заняться после того, как моя жизнь изменилась раз и навсегда.

– Какой же ты драматичный. Я же сказал тебе, что не…

– Нейт, заткнись.

Нейт замолчал, и я поблагодарил небеса за то, что он не закончил предложение.

Мы сели в лодку. С моим чемоданом пришлось немного повозиться, чтобы пристроить его, но, если честно, это было не моей заботой. Я смотрел на кристально чистую воду вокруг нас. Мне еще не доводилось бывать на Бали. Да, я немного путешествовал по Индонезии… и, хотя мне было трудно признаться в этом вслух, какая-то часть меня хотела познакомиться с островом, о котором я так много слышал.

Нейт умел уйти в отрыв. Раз в год он становился хиппи, это обычно длилось несколько месяцев, а потом он снова возвращался в прежнее состояние, – а именно вновь становился тем придурком, который ходил со мной в клубы, тусовался на вечеринках в лучших ночных клубах города и одевался в костюмы от Армани.

Каждая его попытка быть кем-то, кем он не являлся, проваливалась. Да и у меня бы тоже ничего не вышло, как бы я ни старался. Но, с другой стороны, мне бы и впрямь не помешало немного перевести дух и перезагрузиться, или хотя бы попытаться.

– Помнишь, когда мы были молоды, у тебя руки так и чесались попасть в какие-нибудь неприятности? – непринужденно спросил он.

Нейт достал сигару из своего потрепанного рюкзака и закурил, глядя на море.

Знаю, говоря это, он не имел в виду ничего плохого, и тем не менее что-то внутри меня екнуло. Я перестал быть таким человеком? С Нейтом всегда происходили разные приключения. Было время, когда я мог взять с собой рюкзак и отправиться в импровизированное приключение. Я бы даже принял активное участие в его организации.

Раньше мы были тремя мушкетерами. Мы с Нейтом и Малькольмом бывали на лучших пляжах, занимались серфингом, посещали разные места и переживали все возможные эмоции. Но за последние несколько лет все изменилось. Мы больше не путешествовали вместе, не считая работы, и вот уже как год не видели Малькольма. Точнее, потому что он решил, что отныне хочет путешествовать не с нами, а самостоятельно. «Чтобы найти себя», – так он нам сказал.

– Смотри, мы уже близко, – сказал Нейт, который встал и посмотрел вперед.

Отсюда виднелись пальмы и белый песок. На берегу были пришвартованы небольшие лодки и катера, подобные тому, на котором мы плыли. С того места, где мы были, создавалось впечатление, что это совсем небольшой остров. Забавно, что из всех поездок, которые мы совершили за всю жизнь, Нейт до сих пор ни разу не настоял на том, чтобы я поехал с ним сюда.

– Готов к месяцу отдыха и расслабона?

Я ничего не сказал, но что-то внутри меня встрепенулось. По крайней мере, чуть-чуть.

Мы высадились и пошли к машине, которая ждала нас неподалеку. Она была припаркована не на песке, а на плохо заасфальтированной дороге.

– Мистер Ленокс? – спросил меня мужчина, когда подошел забрать мой чемодан. – Позволите?

Я кивнул, и мы сели в машину. Автомобиль был довольно-таки старым, хотя это было привычным делом для подобных мест. Новых автомобилей, не говоря уже о дорогих, здесь не было.

Мы ехали по улицам с низким тротуаром, и я наблюдал за проходящими мимо людьми. Да, вокруг было много туристов, но также немало и местных жителей. Их можно было увидеть на улице, они торговали фруктами или овощами перед магазинами. Здесь были передвижные лавки, пальмы, мотоциклы и множество собак. Я старался уловить каждую деталь. Что меня больше всего увлекало в путешествиях, так это изучение новых культур, знакомство с разными местами и, прежде всего, общение с людьми, которые думали, ели и жили совсем не так, как я.

Машина продолжала ехать вверх по дороге, пока мы не начали огибать скалу. Дорога была довольно узкой, с нее открывался вид на море.

– Тебе понравятся виллы, они просто райские.

Мы вскоре приехали, и только когда ворота комплекса открылись, я смог полностью согласиться со своим другом. Это было что-то совершенно нереальное. Каменный пол, а между булыжниками, которые были дорогой ко входу, бежала вода. Нас встретили четверо рабочих. Все они были одеты в белые комбинезоны с фиолетовым поясом, полагаю, это была их форма.

– Добро пожаловать, – сказали они в унисон.

Было уже поздно. Пока мы ехали, солнце уже склонилось над морем. Пусть последние лучи солнца все еще окрашивали небо в оранжевый цвет, мы упустили возможность увидеть закат во всей его красе, пока путешествовали по острову.

Что-то мне подсказывало, что местные закаты определенно стоили того, чтобы на них посмотреть. На мгновение я представил, как лежу на песке с пивом в руке и наслаждаюсь красивым закатом… Возможно, мне даже удастся забыть о проблемах.

– Сюда, пожалуйста, – сказал нам один из работников.

Мы шли за ним, пока не вошли в лобби, чтобы зарегистрироваться. Нас попросили предоставить наши данные, которые мы указали при бронировании, паспорта и кредитную карту. Я огляделся по сторонам. Совсем не было похоже на отель. Насколько мне удалось разглядеть, по другую сторону стойки регистрации располагалась невероятная столовая открытой планировки. Казалось, она находилась на одном уровне с той же скалой, на которой стояли виллы. Оттуда открывался потрясающий вид на океан.

Нейт, который стоял рядом со мной, смотрел то в одну сторону, то в другую. Казалось, он вел себя как-то настороженно, или, по крайней мере, у меня создалось такое впечатление. Как раз когда я собирался спросить у него, что, черт возьми, с ним не так, портье перебил меня.

– Вот ключи от ваших вилл. У вас, мистер Ленокс, роскошный частный люкс с видом на море. А у вас, мистер Оливьери, как всегда ваша вилла повышенного комфорта у бассейна.

Я рассмеялся, потому что не поверил тому, что только что услышал.

– Вилла повышенного комфорта? С каких это пор?

Когда Нейт собрался ответить мне, из задней двери, что вела к стойке регистрации, появилась красивая рыжеволосая девушка. Она поприветствовала нас ангельской, но в то же время холодной, как лед, улыбкой.

– Натаниэль, – сказала она, не отводя глаз от моего друга.

– Марго, – ответил тот, и, как бы невероятно это только что ни казалось, его голос звучал… нервно?

Девушка смотрела на него. Я понял, что это та самая подруга, о которой говорил Нейт. Должен признать, она была великолепна.

Ее рыжие волосы были зачесаны назад и убраны повязкой, обнажая ее усыпанное веснушками лицо. У нее были небесно-голубые глаза и вздернутый нос.

– Добро пожаловать на «Райские виллы», – сказала она, разводя руки в стороны. – Мистер Ленокс, мне сообщили, что это ваш первый визит на наш горячо обожаемый остров. Желаю, чтобы ваше пребывание здесь прошло безупречно и приятно. Не стесняйтесь просить моих коллег обо всем, что вам будет необходимо, хотя, не сомневаюсь, что Натаниэль проведет для вас подробную экскурсию по самым красивым местам этого острова, не так ли?

Нейт кивнул с опозданием в несколько секунд.

– Разумеется… да, кхм, я покажу тебе самые классные места.

– Спасибо, Марго. Я могу обращаться на «ты»? – я старался игнорировать нового Нейта. Создавалось впечатление, что он мысленно находился в тысяче мест одновременно.

– Конечно, – ответила она с улыбкой. – Вас проводить до вашей виллы? Поначалу здесь можно заблудиться…

– Это точно, я вот с трудом припоминаю, как добраться до моей, – сказал Нейт, немного придя в себя. Он не мог отвести глаз от хозяйки комплекса.

– Коман, проводи мистера Оливьери. Я покажу мистеру Леноксу, где расположена его вилла.

Я посмотрел на Нейта. Похоже, распоряжение Марго немного его разочаровало. Однако она даже не дала мне времени ничего сказать или хотя бы обменяться взглядами с моим другом.

– Отдыхай, – только и сказал Нейт. – Увидимся завтра на завтраке, – добавил он, проведя рукой по своим светлым волосам и рассеянно взъерошив их.

Я молча кивнул и последовал за рыжеволосой девушкой. Она была не очень высокой, а ее обтягивающая одежда идеально подчеркивала изгиб ягодиц.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, что между этими двумя что-то есть, или, по крайней мере, было. Напряжение можно было разрезать ножом, хотя оно было не только сексуальным, там определенно было что-то еще. Нейт никогда не рассказывал мне ни о каких девушках с «его острова», как ему нравилось называть это место. Очевидно, парень отдавал себе отчет в том, что, приехав на этот остров, он поставил веселье выше любой другой продуктивной деятельности. И да, когда я говорю «веселье», то подразумеваю под этим трахать все, что движется. То же самое он делал в Лондоне, да и в любом другом гребаном месте, куда мы ездили, но он никогда не упоминал эту Марго. По крайней мере, до тех пор, пока мы не ступили на этот остров.

– Вот здесь находится ваша вилла, сэр.

– Ты можешь звать меня Алекс, – сказал я, глядя на нее сверху вниз из-за разницы в росте.

Она улыбнулась в ответ.

– Внутри кровать, ванная комната, небольшая кухня и собственный бассейн. Если что-то понадобится, стойка регистрации работает круглосуточно. Ты можешь нажать цифру девять на телефоне рядом с кроватью.

Я кивнул. Мне хотелось побыть одному, поскольку я жутко вымотался.

– Спасибо, Марго.

Она кивнула и пошла по коридору. Я вставил ключ в дверной замок и вошел в свой личный оазис. Мой друг не ошибся – это место было потрясающим.

Вся вилла, за исключением спальни и ванной, находилась на открытом воздухе. Она выходила прямо на скалу, а за ней было видно море и слышен шум прибоя. Дизайн был минималистичным и современным, прямо как мне нравилось. Небольшой живописный бассейн находился чуть выше и сливался с цветом моря.

Я вошел в комнату. В ней были раздвижные двери, которые были закреплены на гранитном полу, огромная белая кровать, которую украшало сердечко из цветов. Невозможно было не закатить глаза. На подставке для вещей уже стоял мой чемодан, который предстояло разобрать.

Я пошел в ванную – мне нужно было избавиться от запаха аэропорта и самолета. Больше всего на свете я ненавидел именно это, даже несмотря на то, что этим зарабатывал себе на жизнь. Я быстро принял душ, мне хотелось поскорее лечь в постель. Жара снаружи была невыносимой, поэтому я был благодарен за то, что комната была подготовлена и персонал заранее позаботился о том, чтобы включить кондиционер.

Я надел белые трусы и быстро провел полотенцем по волосам, оставив их растрепанными, пряди торчали в разные стороны; после чего я бросился прямиком в постель, нисколько не заботясь о том, что на часах была только половина седьмого вечера.

Мне нужно было восстановиться, чтобы я мог справиться со всем и принять то, какой будет моя новая жизнь с этого момента… или, по крайней мере, в течение следующих тридцати дней.

Черт возьми, я забыл задернуть шторы. Выругавшись, я повернулся на огромной кровати, чтобы накрыть голову одной из подушек, и попытался поспать еще несколько часов, но это было невозможно из-за щебета птиц, света, что проникал через окно, и шума прибоя.

Я посмотрел на часы на тумбочке. Боже мой, неужели я проспал больше двенадцати часов? Моргнув, чтобы убедиться, что часы не сломаны и показывают точное время, я снова выругался, приходя в себя, ведь в любом случае, этого было уже никак не изменить. Скорее всего, сказывалась не усталость, а смена часовых поясов.

Уже рассвело, и я потянулся подобно животному, которое только что вышло из спячки. Виды здесь были поистине захватывающими. Я открыл раздвижную дверь. Стекла были запотевшими из-за того, что я поставил кондиционер на полную мощность, и как только вышел на улицу, меня тут же обдало волной жара.

Как люди на этом острове спасались от того, чтобы не сгореть заживо? Мы, англичане, не привыкли к такой жаркой погоде. Максимальная температура в Англии не достигала больше тридцати градусов, и не дай бог, чтобы она поднялась выше. Тем не менее столь приятная погода была многообещающей.

Я вышел на террасу, чтобы оценить невероятные виды. Оттуда можно было наблюдать за океаном так, как мне никогда не доводилось смотреть ни из одного отеля. Вид был потрясающим, особенно со всеми этими оттенками, которые так эффектно обрамляли восход солнца. Я оперся на перила и вдохнул чистый воздух.

Был ли Нейт прав? Мне хватит нескольких дней на острове, чтобы принять свою новую жизнь?

Пока я думал о своих проблемах, что-то вдалеке привлекло мое внимание. Я увидел купающуюся девушку, залитую светом зари, и остался наблюдать за ней. Я видел, как она на несколько мгновений нырнула. Она лежала на спине, демонстрируя… абсолютно все, черт возьми. Ее обнаженная грудь выступала из воды. Она снова погрузилась в воду, а затем поплыла к скалам.

Я внезапно занервничал, сам не зная почему. Мое воспитание и хорошие манеры побуждали меня перестать смотреть на нее. Мне подумалось, что нужно было дать ей уединение, которое, как она наверняка думала, у нее было. Но кому в голову могло прийти купаться обнаженной в море? Да, звучало романтично для таких натур вроде Нейта. Но не для нормальных людей, для приличных и образованных людей с манерами… На несколько секунд я представил, что делаю то же самое, и от одной только мысли об этом мне стало не по себе.

Тем не менее я отказывался отводить взгляд. На самом деле, это было так, словно все вокруг перестало существовать, и мой мир перевернулся, только чтобы сосредоточиться на этом моменте. Больше не было ничего, кроме этого момента и близости, которую я разделил с незнакомкой.

Она забралась на скалу, и я увидел ее длинные ноги и плоский живот. Ее длинные темные мокрые волосы падали ей на спину. А затем она заметила мое присутствие. Могло ли это произойти из-за того, как жадно я пожирал ее глазами? Однако она не сделала того, чего я ожидал. Незнакомка не стала прикрывать свое обнаженное тело руками. Она не спешила хвататься за полотенце, чтобы прикрыться, или свою одежду, чтобы поскорее одеться. Она просто увидела меня и застыла, не сводя с меня взгляда.

На том расстоянии, на котором мы находились, было практически невозможно разглядеть лиц друг друга. Мне показалось, что я вижу, как она прикусила нижнюю губу и слегка сжала ноги, пока мы смотрели друг на друга. Мы вторглись в личное пространство друг друга. У каждого из нас была своя история и жизнь, но в те секунды мы разделили этот единственный момент плотской и эстетической простоты.

На секунду я позволил себе представить встречу с этой прекрасной девушкой и, возможно, что-то без обязательств. Представил, как мы смеемся и пьем пиво вместе, как мы купаемся в лунном свете, который ласкает ее тело. Я представил, как заставляю ее смеяться.

Я создал фантазию, совершенно далекую от реальности, в которой я был главным героем. По мере работы моего воображения рассвет стал слишком ярким для того, чтобы продолжать мечтать и фантазировать. Я словно сказал ей на ухо, что скоро все закончится.

Обнаженная девушка отвела взгляд и наклонилась, чтобы собрать свои вещи. Она оделась и спустилась со скалы, не оглядываясь.

Я бы все отдал, чтобы вернуться в то мгновение. Не только потому, что это было началом истории, достойной рассказа, но и потому, что это было началом чего-то нового. Там началось что-то настолько особенное, что мне трудно подобрать слова, чтобы рассказать об этом, потому что у меня сжимается сердце при воспоминании о том, что произошло и что произойдет потом.

О, Никки, как же ты собиралась разрушить мой мир, а я… в свою очередь, собирался разрушить твой.

4. Нейт

Прошло уже двенадцать месяцев. Я не видел ее все это время и абсолютно ничего о ней не слышал. Но вот появилась она, и, боже мой, как она была прекрасна. Она, как всегда, казалась отстраненной. А чего можно было ожидать? Я разбил ей сердце самым ужасным из всех возможных способов.

Мы познакомились с Марго, когда я впервые приехал на остров. Тогда я был молодым придурком и идиотом. Правда, не уверен, что сильно изменился. Когда я приехал на Бали, мне хотелось пожить полной жизнью. Я был красивым богатым парнем, которому хотелось попробовать все и испытать как можно больше эмоций. Остров завораживал, было в нем что-то такое, чего я не мог объяснить. Пребывание здесь было сродни лишения всех плохих чувств и одежды, чтобы мы могли испытать эмоции, которых мы бы больше нигде не смогли найти.

Я встретил ее в этом же отеле. В то время она еще не была управляющей виллами, ей было всего девятнадцать лет, и она тогда только перешла на второй курс университета. Она проводила на Бали свои летние каникулы. Помню, как будто это было вчера, тот момент, когда увидел, как она ныряет под воду. Ее огненные волосы привлекли мое внимание, а потом и вся она. Марго вышла из бассейна мокрая, одетая в одни из этих специальных плавок. В них не было абсолютно ничего сексуального, но она выглядела сногсшибательно.

Помню ее улыбку, когда она увидела, что я наблюдаю за ней. У меня на плече висело полотенце, и я напрочь забыл о том, что собирался искупаться в бассейне.

– Ты арендатор виллы с садом, не так ли? – спросила она меня, вытираясь.

Я кивнул, после чего вернулся к реальности и подошел к ней.

– А ты дочь владельцев, или я ошибаюсь?

– Это так очевидно? – она обмоталась полотенцем и вытерла волосы его уголком.

– Думаю, вы с отцом – единственные рыжеволосые люди, владеющие виллой в Индонезии.

Она рассмеялась.

– Ты не поверишь, туристы завладели здесь всем.

– Я британец, и никогда не видел такой красивой девушки, как ты. Ты чертовски похожа на Пеппи Длинныйчулок.

– Понятия не имею, кто это, – сказала она несколько обиженно.

По какой-то до сих пор необъяснимой мне причине, ее гнев заставил меня улыбнуться.

– Раз ты не попала в группу «туристов», значит ли это, что ты местная? – спросил ее я.

Я уставился на многочисленные веснушки на ее лице. Они выглядели чудесно, словно бесконечная галактика.

– Меня удочерили, – просто ответила она.

Я стоял и смотрел на нее в недоумении.

– Так называют тех, кто родился здесь, но чьи родители – иностранцы, – объяснила девушка. – Мои родители переехали на Бали до того, как поженились. Им предоставили участок земли, чтобы они могли все это построить, и чтобы никто не мог их выселить отсюда. Я родилась недалеко от этого острова, в Денпасаре, а вернулась только для того, чтобы поступить в университет.

Я кивнул, заинтересованный, поскольку то, что она мне рассказывала, показалось мне увлекательным. Особенно то, как она защищала свое происхождение. Как будто она хотела дать мне понять, что это ее место. Я даже не мог представить, чтобы мои родители занимались чем-то подобным, но мне это показалось удивительным приключением. Оставить привычную жизнь, переехать на Бали, основать бизнес, родить дочь и вырастить ее далеко от всего, что было им так привычно.

– Могу ли я узнать, что ты изучаешь?

Она завязала тугой узел на полотенце на уровне декольте. Мои глаза не могли не взглянуть на него. Меня очаровала ее грудь.

– Предпринимательство. Когда-нибудь настанет время, когда мне придется позаботиться обо всем этом… Мои родители ждут не дождутся своего выхода на пенсию.

Я молча кивнул.

– А что насчет тебя? – спросила она. – Что ты изучаешь или изучал, раз можешь позволить себе одну из самых дорогих вилл на этом острове?

Ее наглость в равной степени удивила и порадовала меня.

– Я мафиози, – ответил я. В ее взгляде читалось недоверие. – Шучу, это шутка! Я пилот.

– Самолетов?

– А чего же еще?

– Как круто!

Я засмеялся.

– Если тебе нравится летать, то да, это именно так.

– Это, должно быть, невероятно, да? Быть там, наверху…

Я с любопытством посмотрел на нее.

– Ты никогда не летала на самолете?

– Конечно, летала, я же не марсианка, но это здесь ни при чем. Одно дело сидеть на заднем сиденье, где едва можно вытянуть ноги, и с окном размером с бутылку, и совсем другое дело – пилотировать самолет… Ты когда-нибудь разбивался или попадал в аварию?

– Я никогда не разбивался, нет. Будь это так, мои шансы выжить были бы практически равны нулю.

– Серьезно?

Я кивнул, снимая футболку и подходя к ступенькам бассейна. Она проследила за мной взглядом.

– Тогда для чего нужны ремни безопасности?

«Ни для чего», – хотелось было ляпнуть мне.

– В основном, на случай турбулентности, – вместо этого ответил я, погрузившись в кристально чистую воду, выдыхая и создавая пузырьки.

Поплавав вокруг и вернувшись на то же место, я обнаружил, что она все еще была там. Теперь девушка сидела на краю бассейна и смотрела на меня с тысячей вопросов, которые, казалось, вертелись у нее на кончике языка.

– Почему ты здесь? – поинтересовалась она у меня.

Я приближался к ней до тех пор, пока не оказался прямо перед тем местом, где она сидела. Я наблюдал за ее лицом, ногами, погруженными в воду, и за тем, как правой рукой она придерживала полотенце у своей груди.

– Я приехал отдохнуть. Расслабиться и покататься на волнах…

– На сколько ты планируешь остаться?

– На две недели. А после мне придется снова подняться в небо, – ответил я и посмотрел в ее голубые глаза и на ее красивые ресницы.

Они были рыжими и придавали ей невинный вид, который тронул меня до глубины души. Внезапно я почувствовал острую необходимость привести ее в места абсолютно неподходящие для скромной девушки, но мне пришлось взять себя в руки. И дело было вовсе не в том, что у меня перед глазами проносились не такие уж и невинные образы, которые уже было начали формироваться у меня в голове.

Черт возьми, возможно ли вообще такое, чтобы кто-то сразу почувствовал такое сильное физическое влечение к человеку?

– Хочешь, я покажу тебе остров? – спросила она.

Девушка улыбалась, но от меня не ускользнуло то, насколько она нервничала. Я понял это по тому, как крепко она сжимала полотенце.

Мне хотелось сорвать его, чтобы снова увидеть ее спортивное и невероятно привлекательное тело.

– Мне бы хотелось этого больше всего на свете, маленькая морковка.

Ее улыбка тут же испарилась.

– Не смей больше называть меня так.

– Ла-а-адно, – сказал я, после чего оттолкнулся руками и сел рядом с ней на бортик. – Тогда буду называть тебя просто морковкой.

Она не смогла скрыть от меня улыбку, сорвавшуюся с ее губ.

Оглядываясь назад, я не могу поверить в то, что поступил с ней так. В какой момент я поверил в то, что имею право разорвать ее сердце на части? В какой, черт возьми, момент я решил больше заботиться о себе, нежели о ней, и посчитал, что так будет правильнее?

Порой люди совершают невообразимые поступки из-за страха и неуверенности. Я всегда считал себя человеком с сильным и устойчивым мышлением, но иногда жизнь сама подкидывает нам совершенно немыслимые ситуации. Судьба свела меня с этой невероятной девушкой, и она же заставила меня причинить ей огромную боль.

Человеческий разум сложен, извращен и необъятен. Это пространство, которое заполнено ящиками внутри ящиков. Это место изобилует тайниками, которые хранят в себе такие вещи, о существовании которых мы даже не подозреваем. Но внезапно они открываются без разрешения и заставляют нас действовать абсолютно непредсказуемо.

Все это пространство перестает быть нетронутым в тот самый момент, когда мы открываем глаза и позволяем тому, что нас окружает, вторгнуться в нас. И мы подчиняемся тому, кто берет нас за руку, направляет и учит нас. Проблема в том, что иногда, гораздо чаще, чем нам бы этого хотелось, тот, кто держит нас, не желает нам лучшего. Вот тогда-то и начинаются проблемы.

Да, человеческий разум был сложен, а мой еще и запутан. Гораздо сильнее, чем мне поначалу представлялось. Моей первой жертвой стала та, кто, открыв все свои драгоценные ящики, впустила меня внутрь. Та, кто предложила мне ключ от каждого своего тайника.

Марго понятия не имела, во что она ввязывается, предлагая мне свою компанию, а я никогда не думал, что могу навредить самому дорогому человеку, с которым меня сталкивала жизнь.

5. Никки

Остаток утра я провела в ветеринарной клинике. Она представляла собой небольшое помещение, которое располагалось высоко на холме недалеко от центра острова. Мы вместе с Гасом, одним из моих лучших друзей, пытались сделать это место настоящим центром острова. На сегодняшний день нам удалось привести в порядок кабинет, создать более или менее презентабельную зону ожидания и разместить четыре полки в комнате хранения. Я уже говорила вам, что еле сводила концы с концами? На самом деле, клиника была в плачевном состоянии, но все лучше, чем ничего. Порой создавалось впечатление, что мы с Гасом были единственными людьми, кого волновала жизнь животных на острове. Даже несмотря на то, что Гас не был ветеринаром, он был заядлым любителем животных и изо всех сил пытался помочь мне всем, чем мог, учитывая, что он также работал на пляже в баре Mola Mola.

– Собачка Ваяна беременна, – сказал Гас, входя в клинику с большой коробкой в руках. Он громко поставил ее на стойку.

– Видишь, я же говорила! – ответила я Гасу, щелкнув языком. – Чего нам не хватало, так это еще нескольких бездомных щенков. Он сказал тебе что-нибудь? Что-то вроде: «Передай Никки, что она была права»?

Гас уставился на меня, не говоря ни слова.

– Да уж… – ответила я.

Я проигнорировала молчаливое раздражение моего друга. Гас был мусульманином, он родился на острове Гили-Аир, который расположен у побережья острова Ломбок. Это красивый островок и одно из немногих мусульманских мест в Индонезии, где было разрешено употреблять алкоголь из-за большого наплыва туристов. Гас покинул свое родное место, когда влюбился в Эко, еще одну мою лучшую подругу. Она была испанкой, которая посвятила всю свою жизнь путешествиям по миру с одним только рюкзаком за спиной, пока не встретила Гаса. Они познакомились на Гили и с тех пор не расставались. Гас и Эко переехали на наш остров, когда семья Гаса узнала о его отношениях с девушкой не из мусульманской семьи и перестала с ним разговаривать. Как же я разозлилась, когда он сквозь слезы признался нам, что его семья не хочет и даже не планирует принимать человека, которого он любит! На тот момент они прожили вместе четыре года и здесь, на Бали, добились признания, которого бы никогда не нашли на Ломбоке.

– Тебе нужно будет заехать через пару недель, чтобы ее проверить, – возобновил тему Гас. – Бедняжка лежит весь день, она едва может двигаться из-за живота.

Я достала из коробки пакеты с собачьим кормом, которые мы заказали с Бали. Жизнь на таком маленьком острове предполагала необходимость заказывать или покупать все это на улице. Корабли, нагруженные продуктами, продовольствием и всевозможными товарами, прибывали по утрам очень рано и снабжали нас всем необходимым. Были времена, когда я брала на себя ответственность за то, чтобы поехать на Бали, но позже в этом отпала необходимость, поскольку мы могли заказать все необходимое у Доны, нашего человека-Амазона. Дона отвечала за выполнение наших поручений, а взамен получала небольшой процент за свою работу.

– Сегодня нам надо будет пойти в восточную часть и сделать прививки от бешенства, да? – спросила я Гаса.

Он повернулся ко мне с расстроенным выражением лица.

– Никки, я вряд ли смогу присоединиться к тебе. Мне нужно помочь в баре. Дани все еще болеет, а сегодня моя очередь готовить обед.

Черт, без Гаса мне будет сложнее вакцинировать животных в одиночку. Но я ничего ему не сказала.

– Не переживай.

– Если хочешь, я могу попросить Эко помочь тебе, хотя ты же знаешь, какие у нее отношения с собаками…

– Ты правда думаешь, что я жажду повторения того, что произошло месяц назад? Нет, спасибо, – улыбнулась я.

Я скажу вам только четыре слова: Эко, бассейн, лай, падение.

Остальное оставлю вашему воображению.

Гас помог мне разложить пакеты с кормом и закончить инвентаризацию лекарств перед своим отъездом.

– Увидимся на закате, – сказал он и ушел, оставив меня одну.

Момент заката был чем-то священным. Мы все собирались на пляжев одно и то же время, чтобы насладиться величайшим природным зрелищем. Наблюдать за тем, как солнце исчезает за горизонтом, помогало нам завершить день. Мне нравилось пить пиво с друзьями на берегу перед тем, как отправиться домой отдыхать; это время, когда все останавливалось, и мы могли почувствовать себя частью того, что нас окружало. Закат – это настоящее зрелище, которое природа дарит нам каждый день, и никто не должен воспринимать его как должное. Возможно, для тех, кто вырос не у моря, потребность наблюдать закат может показаться немного простоватой, но для меня и моих друзей наблюдать за закатом было неотъемлемой частью нашей повседневной жизни, прямо как завтрак, обед, душ или чистка зубов. Это было просто необходимо.

До заката оставалось еще много времени, поэтому я взяла свой рюкзак, загрузила в него все необходимое, включая красные ленты, которые я нарезала на прошлой неделе, и погрузила все это на мотоцикл. Я застала Бату, который дремал в тени пальмы, но он сразу же оживился, как только увидел, что я выхожу из клиники. Он пролаял мне в знак приветствия, и мы вместе двинулись в путь. Несмотря на то, что Бату был моей собакой, он мог гулять сам по себе. Он знал остров лучше, чем кто-либо другой, и для него было привычным исчезнуть на несколько часов, чтобы побродить по пляжу или погулять со своими друзьями-собаками. Хотя он обычно ждал или сопровождал меня, куда бы я ни пошла.

Я объехала часть острова, останавливаясь у домов и уголков, где водились животные. В домах, у их владельцев, вакцинировать питомцев было намного проще. Но иногда было сложно заставить брошенных животных доверять мне. Бату держал всех в страхе. Он был самым большим на острове, и считался своего рода лидером. Остальные знали это, даже если не были знакомы с ним лично. Бату был сильным и крепким. У него был дьявольский характер, он помечал свою территорию и не подпускал к ней ни одну собаку.

У каждой привитой собаки была красная лента на шее, чтобы все знали, что они защищены от бешенства. Хотелось бы мне когда-нибудь провести перепись всех собак на острове, это бы мне очень помогло… Ну, а пока все это было необходимо, чтобы остановить людей, которые продолжали их отравлять. Многие делали это из страха, что они могут укусить их детей или их самих, поскольку укус бешеного животного может оказаться смертельным. Вот почему я акцентировала внимание на сборе средств на вакцинирование собак, это дело касалось всех нас. Мы с Гасом и иногда Эко также проводили беседы по разным районам острова. Цель состояла в том, чтобы повысить осведомленность о важности существования острова, свободного от бешенства и чрезмерного количества щенков, и донести эту информацию до всех.

Я запозднилась с обедом, но была рада вернуться в клинику с пустым рюкзаком. Переодевшись в купальник для серфинга с длинными рукавами, я протянула руку за спину, пока не нащупала молнию. После чего загрузила сефр в коляску, которую год назад прикрепила к мотоциклу. Это была определенно лучшая покупка в моей жизни, несмотря на то что она влетела мне в копеечку. Благодаря коляске можно было взять с собой свою доску, вместо того, чтобы брать ее напрокат.

Я занималась серфингом сколько себя помнила, и у меня действительно получалось довольно-таки неплохо. Мне нравилось это, поскольку он пробуждал во мне соревновательный дух, несмотря на то, что это индивидуальный вид спорта.

Когда я была маленькой, мой дядя сказал мне, что я словно родилась с доской под мышкой. Думаю, это правда, потому что моя мама была так же хороша в этом, как я. По крайней мере, так мне рассказывала бабушка. Мой остров славился своими волнами, и сюда съезжались серферы со всего мира. Мне не нравилось, что они находили отдаленные места, спрятанные от туристов, куда мы, местные, обычно ходили. Но, разумеется, благодаря интернету появились тысячи блогов, в которых рассказывалось о лучших пляжах для серфинга на острове. Я злилась на то, что туристы не понимали наших правил и не уважали стиль катания людей, которые всю жизнь здесь жили.

Я решила, что в тот день поеду не на привычный пляж, а на тот, что находится напротив Mola Mola. Там работали Эко и Гас, поэтому мне удастся перекусить с ними до захода солнца. Серфинг на главном пляже, где было полно людей, совсем не такой, как в секретной бухте, но в тот день ехать туда было уже поздно.

Я оставила мотоцикл за кафе, на участке с небольшим количеством песка, который мы использовали в качестве парковки, и пошла прямиком к морю. Услышав, как сзади лает Бату, невольно улыбнулась. Когда я вошла в воду, пес несколько раз пролаял, чтобы привлечь мое внимание. Бату ненавидел море, он почти никогда не купался, и какая-то часть меня знала, что ему не нравится терять меня из виду во время моих занятий серфингом.

Я залезла на доску и, приняв горизонтальное положение, начала грести, пока не доплыла до места, которое идеально подходило для того, чтобы поймать хорошую волну. Я гордилась тем, что у меня были сильные руки, благодаря которым мне удавалось грести, не уставая. Об этой способности не задумывались многие заядлые и неопытные серфингисты, пока сами не начинали заниматься этим видом спорта. Все считают, что занять первое место в таблице – это самая сложная задача, но они ошибаются. Самое сложное заключается в том, чтобы уметь грести против течения и не устать при этом. В этом мне помогали занятия йогой.

В тот день я наслаждалась морем. Не знаю, как долго я ловила волны или просто наблюдала за тем, как некоторые из моих друзей испытывают себя и идут на максимальный риск. Разница в том, как мы занимались серфингом по сравнению с большинством туристов, была очень заметна. Это вполне логично, в конце концов, мы выросли на острове. Вода была нашей стихией, а волны – нашей страстью.

Я посмотрела прищуренными глазами на группу туристов, чуть дальше меня, они смеялись, пытаясь поймать большую волну. Я видела, как Майло, мой друг детства, без проблем поймал волну, и в то же время один из туристов пытался подражать ему.

В этом была большая проблема приезжих: они не понимали правил. Это была волна Майло! И я говорила это не из эгоизма, а из здравого смысла. Если бы они столкнулись, то могли бы сильно навредить себе. Этот вид спорта нельзя было воспринимать как шутку, не говоря уже о том, чтобы заниматься им в нетрезвом виде.

Я видела, как Майло бросился в воду, чтобы избежать столкновения с тем человеком. Мне захотелось пойти туда и оттащить за уши этого парня на берег.

Его друзья рассмеялись.

– Идиоты, – сказала я, пытаясь сосредоточиться.

Мне удалось поймать еще несколько волн; с заходом солнца в воде оставалось все меньше людей. Я заметила, что чуть дальше на досках в ожидании сидели двое парней. Один был блондином, другой – брюнетом. Первый был ко мне спиной, но темненький показался мне знакомым. Он привлек мое внимание своей доской и тем, каким высоким он должен был быть, учитывая длину его доски для серфинга.

Я стояла и смотрела на него неприлично долго. Наверное, в конце концов он почувствовал, что кто-то наблюдает за ним, потому что парень слегка повернул голову и уставился на меня. Мы встречались раньше? Мне показалось, что я увидела толику любопытства в его глазах и, возможно, некоторое узнавание, на бо`льшее у меня не было времени.

Его глаза устремились на какую-то точку за моей спиной. Я повернулась и увидела ее. Это была идеальная волна. Я развернулась и начала усиленно грести. Она была моей! Последняя перед тем, как выйти из воды и насладиться заслуженным пивом на берегу океана. И тогда я почувствовала это. Тот парень… Он приближался сзади. Но что он делал?

Я начала грести сильнее, чтобы проплыть первой.

Разве он не понимал, что я ближе?

Не знаю, как у него это получилось, но через несколько секунд парень был у меня на хвосте. Как ему это удалось? Он проплыл мимо меня и тогда-то мне все стало ясно. Он был высоким и плечистым, как я и подозревала, как только увидела его. Вот почему он опередил меня. Его руки были вдвое длиннее моих. Ну, может быть, это небольшое преувеличение, но вы меня поняли. Я продолжала грести изо всех сил, меня тянуло к нему. Этот парень словно притягивал меня, как будто он был одним полюсом магнита, а я – противоположным.

Мне удалось встать на ноги раньше него. Мной овладело желание не дать незнакомцу украсть у меня идеальную волну. Я видела, что он сделал то же самое. Парень быстро оглянулся. Прямо туда, откуда я направлялась в его сторону. Он бросил на меня взгляд подобный тому, которым я наградила того придурка, что хотела оттащить за уши.

Ему пришлось спрыгнуть как раз перед тем, как моя доска слегка зацепила его, и мы чуть было не столкнулись. Я промчалась мимо него, слегка согнув колени. Мое тело находилось на одной линии с доской, а руками я помогала себе сохранять равновесие. Я улыбнулась, когда волна изогнулась, позволив мне проскользнуть через центр, протянула руку, чтобы коснуться водяной стены рядом с собой, и громко рассмеялась, наслаждаясь этим, как маленькая девочка.

Да, это была идеальная волна, такая сильная и высокая, что она понесла меня прямо к берегу, избавив от необходимости грести.

Я упала, когда пена сошла, и рукой зачесала влажные волосы назад, после чего взяла доску и вышла из воды, направляясь к бару.

– Эй, ты! – послышался голос у меня за спиной.

Я повернулась и столкнулась с… ним.

– Можно узнать, почему ты это сделала? – спросил он меня на английском; у этого парня был британский акцент.

Он подошел и остановился в метре от меня. Этот парень был выше меня на голову. Мои подозрения были более чем обоснованными. Этот паренек был огромным, и я вдруг почувствовала себя совсем маленькой.

– Что сделала? – спросила я на его языке. Моя бабушка всегда настаивала на том, чтобы я оставляла при себе часть своего культурного наследия, и, работая практически в ста процентах случаев с туристами, я почти безупречно говорила на английском.

Он впился своими карими глазами в мои.

– Ты действительно собираешься строить из себя дуру? Ты украла у меня волну.

– Я этого не делала!

– Ты прекрасно видела, что я собирался поймать эту волну. Ты даже поплыла туда раньше времени, мы могли столкнуться.

– Тот, кто первым поймает волну, получает ее, – без колебаний ответила я.

Парень моргнул, словно не веря своим глазам.

– Я пришел первым! – ответил он, повысив голос.

– Я была там раньше! Это ты решил опередить меня! – сказала я, но тут же пожалела об этом.

– Так значит, ты признаешь, что я опередил тебя.

– Я этого не говорила.

– Ты сказала именно это, – парень сделал шаг вперед.

Его близость обожгла меня. Мне пришлось слегка наклонить голову, чтобы выдержать его взгляд. Внезапно у меня возникло острое желание оттолкнуть его, чтобы снова сделать глубокий вдох.

– Я была ближе, – настаивала я, пытаясь найти веские аргументы.

– Но я тебя опередил, – повторил он.

– Я встала первой.

– Я увидел ее первым.

– И что?

– Увидев ее первым, я становлюсь ее владельцем.

– Владельцем волны? Ты кто, Моана?

– Кто это? – спросил меня парень так, будто я перешла на китайский.

– Моана. Диснеевский мультфильм… про девочку, которая…

– Я что, похож на того, кто смотрит диснеевские мультфильмы? – прервал он меня.

По правде говоря, нет. У него был такой вид, будто он смотрит не Диснеевские мультфильмы, а кое-что другое. Например, те, в которых тебя берут на руки и прижимают к стене, чтобы потом…

– Я тебя знаю, – сказал парень, прерывая мои мысли. Откуда у меня вообще возникла такая горячая мысль?

– Ну, а я тебя нет, – ответила я.

Пока я говорила это, мой мозг начал работать. Мне не хотелось этого признавать, но он тоже показался мне знакомым.

Секундочку… не может быть…

«Нет, нет, нет, нет…»

– Ты та обнаженная девушка, – заключил он.

Это шокировало меня. Я не только поняла это одновременно с ним, но и он был чертовски прав. Понятия не имею, как нам удалось узнать друг друга, потому что тогда между нами действительно было слишком большое расстояние, и тем не менее мы это сделали… Его каштановые волосы, которые развевались на ветру, ширина плеч, манера произносить слово «обнаженная» – все это сбило меня с толку. Итак, обнаженная девушка… Погодите, что? – Никакая я не обнаженная девушка, – сказала я.

Мне хотелось звучать правдоподобно, но получилось совсем наоборот.

Его глаза не могли не скользнуть по моему телу. Мне казалось, что я стою перед ним голая. Все равно, что снова оказаться перед ним, только уже без расстояния, которое разделяло нас, с моей грудью в его поле зрения и…

– Прекрати!

– Эй, успокойся. Это ты стояла обнаженная и смотрела на меня, помнишь?

– Я… я не…

– Эй, ребята! – прервал нас голос, который раздался у него за спиной. Когда мой противник повернулся, от меня не осталась незамеченной огромная татуировка в виде солнца Майя на его плече. – Ребят, что вы делаете? Вы упускаете невероятное зрелище.

Мы оба повернулись туда, куда указывал парень. Мы наблюдали за тем, как солнце начало садиться, заливая все вокруг невероятными цветами. Я на секунду замерла, пораженная его красотой, пока не вспомнила голос, который только что прервал нас.

– Нейт? – спросила я, пристально глядя на него.

– Николь?

– Николь? – повторил высокий засранец.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, слегка нахмурившись. – Марго знает, что…?

– Ты ее знаешь? – спросил парень-придурок у Нейта.

Последний посмотрел на него. Внезапно он, казалось, занервничал.

– Да, что ж… Никки дружит с Марго, владелицей вилл, где мы остановились.

– С той, что рыжая?

– С той самой.

– Ты не должен был возвращаться, – сказала я Нейту, скрестив руки. Как он вообще додумался до того, чтобы вернуться?

– Слушай, Никки, сейчас не лучшее время… Мы с Алексом…

– Алекс? – спросила я, пробуя имя незнакомца, который видел меня обнаженной.

– Это я.

– Я догадалась, – мы снова обменялись взглядами. – Мне нужно идти.

Я посмотрела на Нейта, а потом на Алекса. Это имя подходило ему как нельзя лучше.

– Подожди… ты задолжала мне извинение, – сказал наглец, на этот раз весело глядя на меня.

Боже, мне хотелось стереть с его лица эту высокомерную улыбку пощечиной, но очевидно, я этого не сделала.

– Это ты извинишься передо мной за то, что попытался украсть у меня волну, Алекс. А теперь, если вы не возражаете, меня ждут мои друзья.

Я повернулась, держа доску в одной руке, тяжело ступая по песку и чувствуя, как две пары глаз впились в мою спину, одна, возможно, чуть ниже.

Что здесь делал Нейт? Неужели Марго вправду была в курсе, а они к тому же еще и остановились в ее отеле? И кем был этот Алекс…? Помимо того, что он был парнем, который видел меня в чем мама родила.

Я подошла к стойке бара, села и оставила доску на полу рядом с собой.

– С кем ты разговаривала? – спросила меня Эко, что сидела с недопитым пивом Бинтанг в правой руке и сигарой во рту.

– Ни с кем, – бросила я, беря пиво, которое мне протянул Гас. Он оперся руками на стойку и посмотрел через мое плечо. – Подожди-ка… а это не…?

– Нейт Оливьери, – прервал нас приятный голос за моей спиной.

Я повернулась к Марго, она села на свободный стул слева от меня. Гас присоединился и поспешил принести ей еще пива, хотя она покачала головой.

– Спасибо, Гас, но сегодня мне хочется быть настолько трезвой, насколько это вообще возможно.

– Что он здесь делает? – спросила Эко, прожигая его взглядом.

Я повернулась, чтобы посмотреть, осмелится ли Нейт подойти к нам, удивилась, осознав, что именно это он и делает. Алекс и Нейт неспешно шли к нам. Марго напряглась рядом со мной.

– Два «Бинтанга», пожалуйста, – попросил Нейт.

Он вел себя так, будто нас не было. Притворился, что меньше, чем в пяти метрах от него не находится та девушка, на которую он пускал слюни последние несколько лет. Та, о которой он поклялся заботиться, любить и защищать и еще много всего другого.

Я отвлеклась на парней, как будто они позвали меня по имени. Наши с Алексом глаза снова встретились. Я почувствовала, как что-то медленно разгорается внутри меня.

– Мэгги? Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим никчемным? – не двигаясь с места начал говорить Гас, глядя на нашу подругу.

Алекс моргнул и отвел взгляд, переведя его на моего друга. Нейт, напротив, казалось, не мог поднять глаз на Марго. Он продолжал вести себя так, будто ее и вовсе здесь не было.

Как можно быть таким подонком?

– Подай им все, что они захотят, Гас. В любом случае, я уже собиралась уходить.

Моя подруга встала со стула и направилась в сторону стоянки мотоциклов.

– Но какого черта…? – начал Алекс.

Он не закончил предложение, потому что мы все наблюдали за тем, как Нейт оставил пиво в баре и пошел за Марго. Я посмотрела на своих друзей.

– Это закончится фатально, – предсказала я.

– Хуже, чем в прошлом году?

– Что случилось в прошлом году? – его голос был гораздо ближе.

Я повернулась на стуле и подняла взгляд, пока не встретилась с ним глазами. Боже, на таком расстоянии и при вечернем свете этот парень был даже привлекательнее, чем мне показалось вначале. Он не был типичным белым и светлоглазым британцем, как, например, Нейт. Его кожа уже слегка загорела, словно прибой того дня оставил на нем отпечаток. У него были длинные ресницы, темные глаза и каштановые волосы. На парне была белая льняная рубашка, сквозь расстегнутую щель которой виднелись волосы на груди… Боже, куда еще мужественнее? Он был из тех людей, которым, просто войдя в комнату, удавалось привлечь чье-то внимание.

Я отвела взгляд в сторону и сосредоточилась на главном.

– Тебе придется спросить об этом своего друга, – ответила я, после чего слезла с барного стула и заставила Алекса сделать шаг назад.

6. Мэгги

Я ушла, потому что мне было слишком больно видеть его так близко. То, что он остался на вилле, и без того было плохо, но то, что мне пришлось делить с ним свое личное пространство… Я предпочла уехать. У меня не было ни времени на то, чтобы защищать свою территорию, ни сил, чтобы злиться. Я понимала, что мои друзья пойдут на все ради меня, и прекрасно осознавала вызывающие взгляды, которые они бросали на него, чтобы защитить меня. В конце концов, Нейт бросил меня за день до нашей свадьбы, и, знаете, такое забыть нелегко.

Я все еще помню тот момент, когда моя лучшая подруга Никки вошла в мою комнату с письмом. Мое имя было написано на обратной стороне конверта. Да, когда он готовился к тому, чтобы разбить мне сердце, он даже позаботился о том, чтобы купить конверт.

– Что это, черт возьми, такое? – спросила ее я.

Никки пожала плечами и обеспокоенно посмотрела на меня.

– Конверт лежал на твоем комоде.

Я не понимала встревоженного взгляда моей подруги. Сначала, увидев этот почерк, я подумала, что это еще одно из многочисленных писем, которые мы с Нейтом отправляли друг другу на протяжении трех лет, с нашей самой первой встречи. В конце концов, именно так мы продолжали подпитывать наши отношения и сближаться. Мы отправляли письма по старинке, потому что он думал, что это будет весело, а я была готова на все, лишь бы видеть, как он улыбается.

Дорогая Мэгги:

У меня дрожат руки от одной только мысли о том, что я собираюсь сделать. Что-то внутри меня заставляет меня бежать, и я ничего не могу сделать, чтобы унять это чувство. Мне страшно, Марго. Ты – самое хорошее, что есть в моей жизни. Я никогда не думал, что смогу заслужить такую, как ты. Сам того не осознавая, я начал вести параллельную жизнь в двух местах, настолько разных и далеких друг от друга, что я не могу понять, как жить дальше, не разрушив их обоих.

В какой момент я полюбил тебя настолько сильно, что позабыл обо всем, что с таким трудом построил для себя? Как я могу оставить все это и жить той жизнью, которую ты хочешь, не потеряв при этом самого себя?

Я не готов к этому, Мэгги. Этой любви слишком много для меня. Тебя слишком много, потому что ты самая потрясающая девушка, которую мне доводилось встречать, и я не знаю, достоин ли быть рядом с тобой.

Прости, но я вынужден сделать тебе больно. Мне очень жаль, что я не смогу сдержать обещание, которое дал тебе, положа руку на сердце, несколько недель назад.

Прости, Мэгс. Надеюсь, однажды ты сможешь простить меня, но в глубине души я знаю, что делаю то, что лучше для нас обоих. Ты заслуживаешь кого-то лучше, чем я. Ты заслуживаешь кого-то, кто сдерживает свои обещания. Мы оба знаем, что это никогда не будет моей сильной стороной.

Я буду любить тебя всегда. Твой Нейт

В этом письме было столько всего неправильного, что мне удалось осознать то, насколько оно было хреновым, только спустя несколько минут после прочтения.

Первой моей мыслью было: «Он не может поступить со мной так снова». Второй: «Я позволила ему поступить со мной так снова».

Это был не первый и не последний раз, когда Нейт Оливьери бросал меня. Однако, разумеется, это был первый раз, когда он сделал это через письмо.

Почему я не прислушалась к своей интуиции? Нейт был из тех людей, которые не могли пойти на компромисс даже с телефонной компанией, и в какой момент я решила, что ему получится сделать это со мной?

Может быть, виной тому было то, как он смотрел на меня, или нежные касания его кончиков пальцев по моей спине каждый раз, когда мы заканчивали заниматься любовью, или его озорная улыбка, из-за которой я забывала весь свой гнев, потому что была не в состоянии злиться на него…

– Марго, – я услышала, как он зовет меня, и инстинктивно остановилась.

– Чего ты хочешь? – спросила я, не оборачиваясь, и почувствовала боль. Я так сильно сжала ключ от мотоцикла, что он оставил след на моей ладони.

– Мне бы хотелось, чтобы мы поговорили.

– О чем? – я повернулась, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

Я посмотрела на него. Он выглядел по-другому… старше.

Возможно, год, прошедший с тех пор, как мы виделись в последний раз, оставил след на его потрепанном лице. У него было мало общего с тем парнем, которого встретила четыре года назад. В то время я была еще маленькой девочкой. Я была влюблена и полна нелепых мечтаний, и он воспользовался этим, посчитав меня глупой. Я дала ему все, что у меня было, и он решил отказаться от всего, даже не дав мне никаких объяснений.

– О нас… о том, что случилось год назад…

– Никаких «нас» не существует, Нейт, – резко ответила я. – На самом деле, «нас» никогда и не существовало. Я давно это поняла.

– Не говори так, – сказал он, делая шаг вперед.

– Нет, – тут же отрезала я и заставила его остановиться. – Понятия не имею, что ты здесь делаешь и на что надеешься, раз решил остановиться в моем доме! Но я попрошу тебя только об одном: держись от меня подальше, Натаниэль.

– Я просто хотел… – он снова попытался сказать что-то страдальческим голосом.

– Мне все равно, что ты там хочешь! Теперь уже все! – крикнула я, потеряв тем самым то немногое самообладание, которое у меня оставалось. – Ты причинил мне боль… ты разрушил все наши планы и мечты. Ты играл со мной. А теперь ты как ни в чем не бывало заявился сюда, словно мы какие-то закадычные друзья, которые будут болтать за чашкой кофе?

– Я был неправ, ясно? – признался Нейт. Он опустил руки. – Я сожалел об этом каждый день с тех пор, как уехал. Я не мог перестать думать о тебе. Все задавался вопросами: в порядке ли ты? продолжишь ли жить на острове или вдруг захочешь уехать?

– В таком случае, продолжай задавать себе эти вопросы, Нейт, – сказала я, глядя на него с ненавистью. – Это все, что от нас осталось. Вопросы, о том, что было бы с нами, если бы ты не сбежал, как самый настоящий трус.

Я не дала ему возможности ответить мне. Мне не хотелось ни видеть, ни слышать его. Только бы поскорее убраться оттуда и стереть все воспоминания, которые повторялись в моей голове, подобно бесконечному слайд-шоу. У меня ушло много времени на то, чтобы попытаться забыть прошлое, но мне хотя бы удалось затолкнуть его в далекий уголок своего сознания. Оно было заперто под множеством ключей и замков, и я поклялась самой себе, что никогда не буду его открывать.

Нейт был для меня никем. Я повторяла себе это снова и снова, когда садилась на мотоцикл. Я порвала с ним и уехала оттуда, чтобы оставить его позади.

«Нейт всего лишь любовь всей твоей жизни», – ответило мне мое подсознание, проникнув в самую глубину сердца. Я почти услышала, как щелкнул один из множества замков, хранящих мои воспоминания. И хуже всего было то, что он станет лишь первым из множества.

7. Алекс

Во что, черт возьми, ввязался Нейт? Все начало обретать новый смысл, особенно когда поблизости появилась эта девчонка. Однако мне бы и в голову никогда не пришло, что Нейт пересечет полмира ради девушки. До меня начало доходить его настойчивое желание поехать на Бали. Он хотел приехать и исправить все, что натворил. Он привез меня с собой только для того, чтобы я прикрыл ему спину.

Я бы уже давным-давно отвел его в сторону, чтобы поговорить с ним наедине и попросить его объяснить мне, какого черта он сделал, но в этот момент мое внимание привлекла другая красотка. Обнаженная девушка.

У нее было симпатичное личико с красивыми чертами и убийственное тело, тем утром мне уже удалось самолично убедиться в этом. Я наблюдал за ней из бара. Пиво там было не то, чтобы изысканным, но оно освежало, и пить его было одно удовольствие. Закат был потрясающим, но все же он привлекал мое внимание не так сильно, как та дерзкая длинноногая девушка. В тот момент, сидя на песке, она наблюдала за закатом в окружении стаи собак. Я посмотрел по сторонам. Почти все подошли к ней, виляя хвостами. Я даже не осознавал, что улыбка стерла гримасу, которая, казалось, была вытатуирована на моем лице весь месяц. Взяв пиво, я направился к ней. Но как только я подошел, самая большая рыжеватая собака сразу же поднялась на лапы. Пес встал между ней и мной и начал лаять.

Никки повернулась, чтобы посмотреть, что происходит. Увидев, что это я, она улыбнулась.

– Бату своего рода мой фильтр, знаешь? – ответила девушка, глядя прямо перед собой. Она не дала мне времени ответить и снова повернулась. – Ты приставала?

– Кто в твоем понимании приставала?

– Тот, кто садится рядом со мной без разрешения, начинает разговор, не спрашивая меня, хочу ли я его завести… Парень, который считает себя вправе делать мне комплименты, несмотря на то, что мы даже не знакомы… Я могу продолжать так еще очень долго, если ты меня не остановишь.

– Могу ли я сесть рядом с тобой, чтобы при этом твой друг не покусал мои пятки? – я посмотрел на ее собаку, а затем снова на нее.

– Он бы укусил тебя за более благородные места, – Никки снова улыбнулась. – Я хорошенько обучила его этому. И, да, ты можешь сесть.

Она назвала его Бату, и он немедленно подчинился ей. Пес оставил меня в покое и вернулся на свое место на песке. Я перебрался на другую сторону и попытался устроиться поудобнее. Мне никогда не нравилось сидеть на полу. Честно сказать, гибкость не была моей сильной стороной, и забавный взгляд, который девушка бросила на меня, внезапно заставил меня почувствовать себя неловко.

– У тебя все в порядке? – спросила она меня. Никки наблюдала за моей вымученной позой.

– Прекрасно, – ответил я.

Мне более-менее удалось устроиться. Я поднес пиво к губам и сделал глоток.

– Могу дать тебе несколько советов, как поработать над своей гибкостью, если хочешь, – сказала она, все еще улыбаясь, я бы даже сказал, она изо всех сил старалась не разразиться смехом.

– Мне и так хорошо, спасибо.

– Серьезно, я преподаватель йоги, поэтому знаю, о чем говорю.

Я посмотрел на нее внимательнее: она была очаровательна. Никки казалась тем типом девушек, которых не каждый день встретишь. Она не была вызывающей, как те, с которыми я время от времени спал в Лондоне, и при этом она не соответствовала тем канонам красоты, которые мне было привычно искать в девушках. Но в ней была какая-то… милая привлекательность. Да, она казалась милой девушкой.

У нее была приятная улыбка, вздернутый нос и пухлые губы. Азиатка, но также было и что-то еще. Мне вдруг стало любопытно узнать ее происхождение. От кого бы она могла унаследовать зеленоватый оттенок глаз или высокий рост, который не является привычным явлением среди жителей Индонезии? Мне хотелось бы узнать гораздо больше, но я боялся превратиться в ее клишированное определение приставалы, если вдруг начну задавать много вопросов.

Я остановился на самом очевидном.

– Значит, преподавательница йоги? Звучит как выполнение невозможных поз и возможность заснуть во время медитации.

– Йога – это образ жизни, – она, казалось, обиделась на мои слова, и между ее бровей появилась небольшая морщинка. – Это намного больше, чем медитации или выполнение невозможных поз.

– Образ жизни? – я издал смешок. – Но разве йога не то, чем занимаются сорокалетние женщины, чтобы почувствовать себя спортсменками, хотя на самом деле они просто сидят на коврике и дышат?

Она уставилась на меня своими зелеными глазами. По моей коже прошелся холодок. Дерьмо, похоже, мне удалось разозлить ее не на шутку. Клянусь вам, у меня не было такой цели. Никки встала, вытерла песок с задницы руками и смерила меня взглядом.

– Ты только что заново придумал определение приставалы… и придурка. Пока.

– Подожди! – я попытался встать с той же ловкостью, что и она, и с треском провалился.

К тому времени, когда мне удалось догнать ее, Никки уже почти исчезла в том же месте, где ее подруга и Нейт были около двадцати минут назад.

Каким бы придурком я ни был, она права. Не то, чтобы я не имел в виду то, что сказал, но можно было бы оставить это при себе.

Я взял на себя смелость пойти за ней, но тут же пожалел об этом, осознав, что понятия не имею, как оправдать свои слова. Но в этот момент Нейт увидел меня и подошел ближе.

Он был красным от солнца. В отличие от меня, у Нейта была белоснежная кожа, и первые солнечные дни всегда сказывались на нем. Даже если бы он использовал крем с самой высокой защитой от солнца, это бы не спасло его от ожогов.

– Может, поужинаем? – спросил он меня без лишних слов. Я скрестил руки на груди и пристально посмотрел на него.

– Как насчет того, чтобы сначала рассказать мне, что, черт возьми, случилось с этой Марго?

– Это долгая история… – Нейт посмотрел на море, затем снова на меня.

– Времени у меня хоть отбавляй, помнишь? Я же в отпуске.

Меня обеспокоило то, насколько мой друг был подавлен. Я пошел за ним к стоянке мотоциклов, и мы надели свои шлемы. Было сложно найти более-менее приличные мотоциклы, но в конце концов нам все же удалось арендовать по Харлею на каждого. Я поехал за Нейтом, он знал остров до мелочей. Мы остановились высоко в горах перед дверью, которая, кажется, была сделана из пальмовых листьев или чего-то подобного.

– Да брось, тебе понравится.

Я последовал за ним. Пройдя через дверь, а затем немного вперед, мы добрались до лестницы. Мы приехали в ресторан с шикарным видом на океан. Почти все было сделано из камня, и здесь царила непринужденная атмосфера. В основном тут были серферы, которые только вышли из воды, как и мы. Я позволил Нейту самому сделать заказ в баре. Когда он подошел к столу с двумя кружками пива, я терпеливо ждал, когда он заговорит.

– Я облажался, – сказал он в качестве вступительного слова.

– Об этом я уже догадался. Продолжай.

– Марго… мы с ней вместе довольно давно. Ну, были. Я бросил ее год назад… после того, как сделал ей предложение выйти за меня замуж.

– Ты был пьян? – я раскрыл глаза от удивления.

– Что? Нет, нет, – запротестовал парень. – Нет, конечно. Я сделал ей предложение, потому что любил ее. Я все еще люблю ее.

Нейт Оливьери влюблен… Кто-нибудь, ущипните меня за руку.

– Если ты любил ее, тогда почему ты ее бросил?

– Я запаниковал. Внезапно представил, как прихожу к себе домой с девушкой, похожей на Марго. Черт возьми, ну что такая девушка будет делать рядом с таким, как я, это не имело никакого смысла… и я понял, какую ошибку совершил.

– Марго – обычная девушка, такая же, как все остальные…

– Ты не догоняешь, ясно? Местные люди… не понимают, как мы живем. Они другие… не знаю, они воспринимают некоторые темы иначе, и я вряд ли когда-нибудь смогу это понять. Я представил себе Марго в Лондоне, в пробке, в дожде и холоде… и вдруг почувствовал, что срываю цветок из драгоценного сада, чтобы засунуть его в серый, холодный и унылый холодильник.

– Вы обсуждали это с ней? Жизнь в Лондоне?

То, что он рассказал мне, подействовало на меня как ведро холодной воды. Метафора с цветком сразу навела меня на мысль о той девушке, Никки.

– Мы говорили об этом, и она была в предвкушении. Марго всегда говорила мне, что жизнь на острове – совсем не то, чего бы ей хотелось. Она хотела познавать мир, жить приключениями и зайти еще дальше.

– Зайти дальше?

– Я тоже не совсем понял, что она хотела этим сказать, но мне стало страшно. Внезапно мне показалось, что жениться – не такая уж и хорошая идея. Меня охватили сомнения, я испугался и был очень подавлен.

– Ты почувствовал тяжесть ответственности за то, что перестанешь быть один, – я прекрасно понимал то, что чувствовал мой друг.

– Чувак, все было именно так… и поэтому я ушел. Написал ей письмо, и вот с тех пор прошел год…

– Черт возьми, – сказал я и сжал переносицу. – Ты и впрямь облажался.

– Что мне делать? – Нейт откинулся назад и посмотрел на меня со страдальческим выражением.

Я серьезно посмотрел на него в ответ.

– Ничего, – сказал я, пристально глядя на него.

– Ничего? Это твой совет, который поможет мне вернуть ее?

– Да, – спокойно ответил я. – Позволь ей побыть на расстоянии. Предоставь ей личное пространство, в котором она нуждается, чтобы прояснить мысли, и возможно со временем она простит тебя.

– Как-то это совсем не смахивает на хороший план, – Нейт нахмурился еще больше.

– Потому что ты не привык действовать медленно, Нейт. Вот почему это обернулось против тебя. Ты, не задумываясь, сделал ей предложение, ушел и облажался, и все это из-за того, что ты действовал слишком быстро. Я даже не уверен, что ты действительно ее любишь.

– Я люблю ее, понятно? – он сказал это не в целях самозащиты, а просто как человек, который утверждает, что то, что он говорит – правда, и точка.

– В таком случае, тебе придется держаться на расстоянии. Нейт, ты поймешь, когда нужно будет подойти. Но не провоцируй… не заставляй ее.

– С каких это пор ты стал экспертом в подобных вопросах? – Нейт вздохнул и впился в меня глазами.

– С тех самых, как не позволил ни одной девушке затуманить мой разум, – я поднес пиво к губам.

– Засчитано, – ответил он.

Нейт поднял свою кружку с пивом и выпил со мной.

Я проснулся на рассвете. Первое, что сделал, как только вылез из постели, – это выглянул на террасу и посмотрел, была ли в воде обнаженная девушка. Ее там не было.

Она снилась мне. Это был самый странный сон в моей жизни: ее рыжая собака не переставала лаять, пока я пытался завязать с ней разговор. Все кончилось тем, что мы купались голыми в теплой воде в лучах рассвета нового дня.

Я проснулся с эрекцией. Вот уже больше месяца, как я ни с кем не спал. С тех пор, как мне сообщили новости, у меня пропало всякое желание. С того дня я больше не испытывал ни к кому сексуального влечения.

Хотел ли я ту темноволосую девушку с красивыми губами?

Я зашел в ванную комнату. Сначала у меня возникла идея принять холодный душ и избавиться от напряжения, но в конце концов я поддался искушению. Я начал касаться себя, представляя, что делаю довольно откровенные действия с «обнаженной» девушкой. Я почувствовал, как мой член твердеет, намного сильнее, чем обычно. Как раз в тот момент, когда я собирался кончить, дверь ванной открылась, и меня прервали.

– Вот дерьмо, простите!

– Какого черта? – крикнул я, после чего выключил кран и завязал полотенце на бедрах, намереваясь высказать все, что думаю, горничной.

У нее не хватило приличий, чтобы постучать в дверь или хотя бы убедиться, что в комнате никого нет, прежде чем заходить убираться. Я в бешенстве вышел из ванной и увидел там ее.

Обнаженную девушку… Николь.

– Мне так жаль!

Сначала я удивился тому, что увидел ее там. На мгновение мне показалось, что я все еще в своей гребаной фантазии. Было сложно связать воедино образ, который возник у меня в голове, с той девушкой, одетой в форму горничной. Она заправляла мою кровать, ту самую, в которой несколькими минутами ранее мне приснился эротический сон с ней.

– А что ты здесь делаешь? – спросил я. Мой голос звучал злее, чем я сам хотел этого.

Все это сильно подпортило мне настроение. Черт возьми, я был на грани того, чтобы испытать хороший оргазм, но все обломалось в самый последний момент.

– Я здесь работаю, – ответила она вызывающим тоном.

– Вчера ты сказала, что работаешь преподавательницей йоги, – бросил я, не задумываясь.

– И это тоже.

Девушка нервно отпустила простыню, которую держала в руках, прошлась по мне глазами сверху вниз и, думаю, она даже не осознавала того, что ее щеки окрасились в легкий розовый оттенок.

– К счастью, – добавила Николь, – есть еще много людей, которые ценят этот вид спорта.

Ладно, я не собирался затрагивать эту тему.

– Сожалею о том, что сказал вчера, – сказал я, стараясь изобразить самый дружелюбный тон. – Я ничего толком не знаю о йоге, и мне не следовало делать поспешных выводов.

– Да, тебе и впрямь не следовало, – упрямо сказала девушка. – На самом деле, тебе стоит сходить на занятия. Это пойдет тебе на пользу.

Говоря о моем теле, она снова окинула меня взглядом. Николь остановилась на краю моего полотенца, завязанного на бедрах. Я вообразил себе, что ей хочется увидеть больше. Может, ее это даже привлекало.

Внезапно на смену моему плохому настроению пришло хорошее.

– Не буду отклонять твое предложение, – солгал я. – Значит, у тебя две работы?

– Вообще-то четыре, – ответила она как ни в чем не бывало.

– Четыре работы? – я удивленно раскрыл глаза.

– Бывает, и пять, когда мне разрешают помочь в спа-салоне на главной дороге.

– Черт… А я всегда думал, что это у меня тяжелая работа.

– Мне приходится самостоятельно финансировать свою ветеринарную клинику.

– Ты еще и ветеринар? – я удивленно моргнул. Что ж, теперь ситуация с собаками обрела новый смысл.

– Да, но мне почти никто не платит за это, – спокойно сказала девушка.

Я посмотрел, во что она была одета. Все ее изгибы скрывала рабочая форма. Волосы Николь были собраны в пучок, ее лицо было загорелым.

– Почему тебе не платят?

Не знаю, в какой момент меня начала интересовать жизнь этой девушки, но мне было любопытно.

– Это бедный остров… большинство отелей и ресторанов принадлежит иностранцам. Они инвестируют в них и становятся миллионерами, но у нас, местных, дела обстоят сложнее. Люди не считают целесообразным тратить свои деньги на домашних животных.

– Не кажется ли тебе в таком случае, что ты ошиблась при выборе профессии?

– Почему ты так говоришь? – она посмотрела на меня с недоумением.

– Ты изучала то, что не позволит тебе…

– Я изучала ветеринарию из-за моей любви к животным. Деньги меня не волнуют. Я могу зарабатывать, занимаясь другими делами, – сказала она, продолжая заправлять мою кровать.

– С четырьмя работами, да… слышал, – ответил я с улыбкой, хотя то, что она говорила, казалось мне полным безумием. – Ты не задумывалась о том, чтобы поехать на Бали? Там наверняка есть много семей, желающих заплатить за твои услуги.

– И оставить животных на моем острове без присмотра? – она прекратила убираться и посмотрела на меня. – Многие здесь погибли бы, если бы не я и помощь, которую мне оказывают соседи и друзья.

– Хочешь сказать, что живешь ради того, чтобы заботиться о них?

Эта девушка сошла с ума.

– Я живу ради множества других причин, Александр, – она произнесла мое имя с акцентом. – Несмотря на то, что есть люди, которые не в состоянии понять, насколько невероятно чувствительны собаки, и на какие жестокости способен человек, меня радует мысль о том, что существуют такие люди, как я. Спасение жизней кажется мне достаточно важной жизненной целью.

Я подошел к ней немного ближе. Ее решительность забавляла и поражала меня. Я слегка нагнулся, чтобы быть с ней на одном уровне.

– Я восхищаюсь твоей жизненной целью, Николь, – мне тоже захотелось насладиться ощущением ее полного имени на своем языке.

Она сглотнула и на секунду потеряла дар речи. Мне понравилось то, что мое присутствие каким-то образом заставляло ее нервничать.

Она несколько раз моргнула и сделала полшага назад.

– Все зовут меня Никки.

– Значит, Никки, – повторил я, хотя «Николь» мне больше по душе.

– А какая твоя? – ее вопрос на мгновение сбил меня с толку. – Твоя жизненная цель, какая она?

Мне не понравился этот вопрос. Я отвернулся от нее и пошел к чемодану. Она стояла и ждала, когда я соизволю разложить одежду по шкафам. До этого момента я не осознавал, что все еще был полуголым перед этой девушкой.

– На данный момент моя единственная жизненная цель – пережить этот месяц отпуска.

– Ты говоришь так, будто тебе не хочется здесь находиться.

– Нейт заставил меня приехать сюда, – я достал из чемодана трусы, рубашку и шорты и повернулся к ней. – Не возражаешь?

Николь повернулась, чтобы предоставить мне немного личного пространства. Одна только мысль о том, что я был обнажен и находился при этом с ней в одной спальне, заставила меня снова испытать эрекцию, поэтому я оделся так быстро, как только смог.

– Ты не похож на человека, который позволяет втянуть себя в то, чего он не хочет, – сказала она, все еще уставившись в стену.

– Тебе хватило одного дня, чтобы понять, что я за человек?

Она обернулась, заметив, что я подошел к ней, и видимо предположив, что я уже закончил одеваться. Никки оглядела мою одежду, и наши взгляды снова пересеклись.

– Могу ошибаться, но мое чутье подсказывает мне, что ты типичный трудоголик.

– Разве это плохо? У тебя четыре работы…

Она улыбнулась, и я почувствовал странное тепло в груди, как будто только что выпил стакан хорошего шотландского виски.

– Я работаю, чтобы жить, а не живу, чтобы работать.

Ее слова что-то пробудили в моей голове… мне не хотелось испытывать это, и уж тем более не перед незнакомкой.

– Я люблю свою работу, – сказал я.

И ведь действительно я имел в виду то, что сказал, хотя где-то в глубине души знал, что моя страсть к полетам угасла много лет назад. Все, что меня окружало, казалось, тоже отключилось, словно я внезапно перешел в режим энергосбережения. Хуже всего было то, что я даже не знал, почему это произошло.

– Ты еще не сказал мне, чем занимаешься, – сказала она приятным голосом, словно поняла, что только что задела больную для меня тему, и хотела отвлечься.

– Я пилот самолета.

Мы автоматически погрузились в неловкое молчание, которого я не понимал. Было похоже на то, будто ей на голову кто-то вылил кувшин холодной воды. Николь напряглась, и вся краска, казалось, сошла с ее лица.

– С тобой все в порядке? – спросил я, инстинктивно схватив ее за руку.

У меня сложилось впечатление, что она вот-вот упадет в обморок. Мое прикосновение заставило ее отреагировать.

– Да-да, – ответила Николь.

Она отошла от меня и пересекла комнату, пока не дошла до двери.

– Мне нужно продолжить уборку, – без лишних слов добавила девушка.

Словно не приходя в сознание, она взяла свои вещи и ушла.

«Что, черт возьми только что произошло?»

8. Никки

В глубине души я знала, что моя реакция была нечестной, и тем не менее я была благодарна тому, что у меня был повод уйти. Его откровение застало меня врасплох… это стало неожиданностью. Неужели из всех работ и профессий, которые существовали на нашей планете, этому парню пришлось посвятить себя именно той единственной профессии, которая была мне так ненавистна? Пилот самолета. Я содрогнулась от одной только мысли об этом. Несмотря на то, что моя реакция была несправедливой, я была искренне счастлива тому, что мне подвернулся повод покинуть эту комнату. Шикарную комнату в одной из лучших вилл на острове, в которой поселился этот красавчик.

Я уже видела его без футболки – мы познакомились, когда занимались серфингом, но на этот раз все было иначе. Он был самым красивым парнем, которого мне доводилось встречать в своей жизни, и он стоял прямо передо мной в шикарных апартаментах, с полотенцем, завязанным на бедрах, а вода стекала по его загорелому и подтянутому телу…

У него было такое спортивное тело, что это могло вполне считаться грехом. Его тело не выглядело так, как у типичного парня, изнуряющего себя тренировками в спортзале. Оно выглядело так, словно он занимается спортом ради удовольствия. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление, поскольку мне почти ничего не было известно о нем, только то, что его звали Алекс, он был пилотом и приехал на Бали, потому что его притащил друг, и что у него было хорошее…

Я покраснела от одной только мысли о том, что видели мои глаза.

Он в курсе, что я прекрасно видела то, чем он занимался в душе? Я видела всего секунду, но этого было достаточно, чтобы у меня разыгралось воображение на тему столь мужественного и возбуждающего об-раза…

Боже, да что со мной не так? С каких пор я стала думать о мастурбирующем парне? Я сходила с ума. С тех пор, как этот парень приехал сюда, мое восприятие стало точно опьянённым. Я даже позволила ему увидеть себя обнаженной! Ладно, на самом деле, мне казалось, что между нами было достаточно большое расстояние, чтобы он меня не узнал. Ведь очевидно же, что я понятия не имела, кем был тот парень, который наблюдал за мной с балкона, но он вел себя совершенно непредсказуемо.

Однако у этого парня было не только убийственное тело, но и взгляд. Это было невероятно, у меня создавалось ощущение, что он позволяет увидеть лишь малую часть того, что скрывалось за ним. Казалось, Алекс привык возводить стены и хранить все внутри себя.

На вопрос, какая у него жизненная цель, он ответил, что хочет пережить этот месяц своего отпуска. Он планировал провести на острове тридцать дней. Сама того не желая, я почувствовала такое волнение, какое испытывала редко. Например, когда мне было четырнадцать, и я влюбилась в Геде Йоги, красивого парня из моего класса. Он отлично стоял на доске для серфинга, и мы соревновались, кто поймает лучшую волну. Мне казалось, что у меня с ним есть шансы. Помню то захватывающее чувство, которое пробегало по моему телу, когда он улыбался мне, или когда мы пожимали руки каждый раз после занятий серфингом. В конце концов все закончилось тем, что он начал встречаться с нашей одноклассницей, хотя я продолжала вздыхать по нему еще несколько месяцев.

Рядом с Алексом со мной начало происходить все то же самое, но умноженное на тысячу. У меня было ощущение, что между нами возникла некая близость, рожденная в результате случайных встреч, во время которых один из нас оказывался голым.

Мне всегда хотелось исключительно серьезных отношений с кем-то, кто действительно меня любит. Мне не хотелось случайных тайных интрижек, которые почти всегда заканчивались печально для одной из сторон. Я не хотела страдать от разбитого сердца, для этого у меня было и так много дел.

Однако я ничего не могла с собой поделать: я начала воображать множество сцен, в которых мы с Алексом тайно случайно встречались и мило болтали… как в то первое утро или позавчера, до того, как он стал придурком и раскритиковал мою работу.

Эти иностранцы ничего не понимали! Они бессмысленно усложняли себе жизнь, а потом смотрели на нас свысока. Я знала, что у нас нет ничего общего, абсолютно ничего, и тем не менее сложно было не поддаваться соблазну и не представлять, какой будет наша следующая встреча. Увижу ли я его снова? Разумеется, да.

Мне стало любопытно, каково это – иметь с ним отношения подобные тем, что заводила Марго с разными парнями на протяжении всей своей жизни. Каково это, встречаться, чтобы веселиться, без обязательств, просто ради удовольствия хорошо провести время? Удастся ли мне решиться на что-то подобное?

Воспитание, которое я получила, говорило мне о противоположном. В Индонезии считалось привычным ждать брака, местные политики даже хотели криминализировать внебрачные связи. Я ни в коем случае не была солидарна с этим, но мне правда нравилась идея чистой любви и создания отношений, основанных на доверии и близости. Зачем мне было отдавать тело кому-то, кому хотелось со мной только потрахаться?

«Просто и они мне тоже нужны только для этого», – однажды сказала мне Марго.

После того, как она в подробностях рассказала мне о своей сексуальной вылазке с туристом, я задала ей тот же вопрос. У нее было другое воспитание. Не только потому, что ее родители были иностранцами, но и потому, что она училась в международной школе на Бали. Для нее не было ничего необычного в том, что некоторые девушки получали свой первый сексуальный опыт в шестнадцать лет. Для меня же, напротив…

«Никки, займешься этим тогда, когда сама этого захочешь, – говорила мне моя подруга. – Это твое тело, и никто не может говорить тебе, что с ним делать, а что – нет. Если хочешь – сделай это, но не жди никаких чувств взамен».

Ее совет намертво засел у меня в голове. Было ли так нелепо мечтать о старомодных любовных отношениях? Была ли я глупой из-за того, что хотела, чтобы меня любили не только из-за того, что мое тело могло предложить на какое-то время?

У меня в голове царил полный беспорядок. Я считала себя свободной девушкой и с гордостью заявляла об этом, но иногда боялась, что мое воспитание во многом ограничивало меня.

Мои бабушка и дядя всегда говорили: никакого секса до брака. Однако со временем, а заодно и благодаря дневнику моей мамы, который мне посчастливилось найти, я узнала, что она не стала ждать, пока выйдет замуж, чтобы переспать с моим отцом. Я, как и многие мои друзья, понимала, что правила созданы для того, чтобы иногда их нарушать…

Я смущенно вздохнула и решила постараться перестать так много об этом думать. Остаток утра провела за занятиями йогой в разных уголках острова. Затем я пришла в клинику, чтобы позаботиться о нескольких больных животных. Мне принесли трех кур, которые не откладывали яиц в течение месяца, очевидно, из-за значительной нехватки кальция в их рационе. После этого я взяла свой рюкзак и вместе с Бату отправилась навестить беременную собачку Ваяна, Блэки. Я также поговорила с семьей. Они не были хорошо обеспечены и переживали, что в случае возникновения у нее каких-то осложнений у них не будет возможности покрыть ветеринарные расходы.

Я пообещала им приехать, как только она родит, чтобы убедиться, что со щенками все хорошо. Их было трое, и из-за размеров Блэки я опасалась того, что не все из них выживут. Но думать о плохом было еще рано.

Я дала им витамины и после тысячи благодарностей ушла с большой корзиной овощей с их огорода.

Мы с Марго встретились в «Ля Бейкери», где готовили лучшие пончики на острове, чтобы обсудить, как она поживает после всей этой драмы с Нейтом. Мне пришлось проехаться на мотоцикле по парковке, чтобы найти место. Я увидела, что моя подруга сидит с горячим кофе и ждет меня. Бату залаял как сумасшедший, когда увидел ее, и подбежал к ней, чтобы она его погладила.

– Привет, Мэгс, – поздоровалась я с осторожной улыбкой.

Мне не хотелось излучать чрезмерное счастье, когда ей было так паршиво. Она улыбнулась мне, но в ее глазах не было ни намека на радость.

– Как дела? – спросила она меня, продолжая гладить Бату.

– Немного устала, – ответила я, присаживаясь напротив нее, – сегодня был тяжелый день.

– Сколько? – я прекрасно знала, что она имеет в виду.

– Всего три, – сказала я, – занятия йогой, уборка виллы и ветеринарная клиника.

– Порой я не знаю, как тебе это удается.

Я улыбнулась и повернулась к только что подошедшей официантке.

– Кофе с молоком и розовый пончик, пожалуйста, – попросила я. Это мой счастливый час. – А что насчет тебя, как дела?

Я тоже имела в виду очевидное. Марго вздохнула.

– Я уже свыклась с мыслью, что больше никогда его не увижу.

– Мы все думали, что так оно и будет.

Молчание моей подруги заставило меня понять, что ей куда хуже, чем предполагалось.

– Он сказал мне, что сожалеет. И что он не мог перестать думать обо мне.

Я видела надежду в ее глазах. Маленькое пламя в глубине ее голубых глаз, оно начинало отбрасывать те искорки, которые я видела только тогда, когда Нейт был рядом.

– Мэгги, он играл с тобой, – напомнила ей я, стараясь звучать прямолинейно, но при этом тонко. – И это был не первый раз… Сколько раз мы с тобой уже сидели так? Сколько раз пытались анализировать его поступки и искать ему оправдания?

– Я знаю, знаю…

– Ты должна отпустить его, Мэгс, серьезно. Мне не хочется снова видеть, как ты страдаешь из-за него, он этого не заслуживает.

Марго рассеянно помешивала кофе. Кто знает, о чем она думала.

– Ты когда-нибудь задумывалась о том, действительно ли у нас есть только одна настоящая любовь?

– Я считаю, что любовь не должна ранить, Мэгги.

– Но не всегда все бывает идеально, Никки. Ровно как и не было бы света без теней, солнца без луны, света без тьмы… Все это половина целого. Я не верю, что любовь существует без боли. Хотя я и впрямь считаю, что, по крайней мере, должен быть какой-то баланс. С Нейтом…

– С Нейтом всегда было больше боли, чем любви, Марго, – я закончила за нее фразу.

– Знаю, да, я знаю… – она на мгновение остановилась, прежде чем снова заговорить. – Почему он вернулся?

– Понятия не имею, – ответила я и взяла кофе, который мне только что принесли. – Он в курсе, что…?

Я сделала паузу, чтобы дать ей понять, что имею в виду.

– В конце концов он сам все узнает, – ответила она сухим тоном.

– Когда он вернется?

Марго подняла взгляд от своего кофе и устремила его на меня.

– На следующей неделе.

– Не думаю, что он хорошо это воспримет, – какая-то часть меня немного опасалась за то, что может произойти через несколько дней.

– Это не моя вина, – ответила она.

– Конечно, нет! – тут же сказала я. – Марго, ты ни в чем не виновата.

– Давай поговорим о чем-нибудь другом, пожалуйста. Я уже больше полугода плачу по Нейту, не хватало еще теперь тратить то немногое время, которое мне осталось побыть со своей подругой, на разговоры об этом идиоте.

– Ты права. О чем хочешь поговорить?

– Мне тут нашептали, что между тобой и тем высоким парнем проскакивают искры, – Марго странно улыбнулась.

– Что? Каким еще парнем? – я почувствовала, что краснею.

– Брось, Никки, ты прекрасно понимаешь, что я говорю об Александре Леноксе, – Марго улыбнулась.

– Что ж, вот тебе на заметку: мне так мало о нем известно, что я даже не знала, что его фамилия Ленокс.

– Он остановился на моей вилле вместе с Нейтом.

– Знаю, – сказала я так, что мою подругу настиг тревожный звоночек.

– У вас что-то было? – спросила она меня, умирая от любопытства.

– Да что ты! – я откусила кусочек пончика, чтобы у меня было время подумать, рассказать ей или нет.

– Выкладывай!

– Кто-то еще вообще употребляет это слово? – я рассмеялась и осторожно сглотнула, чтобы не подавиться.

– Прекращай это, и мигом расскажи мне все! – настаивала подруга.

– Да там и рассказывать особо нечего. Вот только… – я мигом покраснела как помидор.

– О, Боже мой! Судя по твоему лицу, я предполагаю, что произошло гораздо больше, чем просто вчерашний разговор на закате!

– На закате?

– Гас рассказал мне, что Алекс не сводил с тебя глаз, и что он сидел рядом с тобой, пока вы вдвоем любовались морем.

– Ах, да-да… он сидел.

– Что-то еще произошло?

– Возможно, – я слегка откашлялась и отпила кофе, чтобы прочистить горло. – Сегодня я пришла в его комнату, чтобы убраться, полагая, что его там нет…

– Ты убиралась в его комнате?

– Мне позвонили и попросили выйти, потому что, по всей видимости, вы там зашиваетесь от дел.

– Да, так и есть.

– И я сказала, что мне это подходит. В общем, я вошла в его комнату. Мне казалось, что там никого нет, а войдя в ванную, увидела… – я остановилась, не совсем понимая, как точно выразиться.

– Ты увидела его голым? – спросила Марго, поднося руки ко рту.

– Хуже, – ответила я. У меня было такое ощущение, что я еще никогда так сильно не краснела.

– Ты видела, как он какает?! – у меня чуть было кофе не брызнул из носа.

– Дурочка, конечно же, нет! – сказала я, смеясь вместе с Марго. Бату рядом со мной издал довольный лай.

– А что тогда он делал?

– Ну, он… – сказала я, оправившись после приступа смеха. – Он прикасался к себе, понимаешь.

– Он дрочил?

– Это звучит так грубо!

– Мастурбировал? – спросила она тогда, – так лучше?

Я молча кивнула. Моя подруга снова прикрыла рот рукой, смеясь.

– А ты что сделала?

– Ничего! А что бы я сделала? Быстро закрыла за собой дверь, но он вышел за мной.

– И как он тебе? – спросила меня Марго, и я снова представила себе этот невероятно возбуждающий образ у себя в голове.

– Скажу только, что его рост, ноги и руки идеально пропорциональны его…

– Да ладно, он же у него огромный, – прервала она меня. Я снова рассмеялась, и ко мне присоединилась моя подруга.

– Он тебе что-нибудь сказал? – спросила она меня после того, как мы вдоволь насмеялись, словно были какими-то девочками-подростками.

– Он был в бешенстве, но как только увидел меня, гнев, казалось, испарился.

– Неудивительно, – сказала Марго, мило улыбаясь.

– Мы немного поболтали о моей работе, и, ну… – внезапно все веселье улетучилось.

– Он пилот, как и Нейт, да? – моя подруга кивнула, потому что поняла меня.

Я кивнула в ответ.

– Мне очень жаль, дорогая, но ты же знаешь, что он не виноват в…

– Я знаю, знаю, – остановила ее я. – В любом случае, Мэгс, это все, что произошло. Он парень из другого мира, приехал на остров, как и все другие туристы, и ты уже знаешь, что я…

– Когда ты уже заживешь? – Марго закатила глаза. – Никки, наслаждайся! Знаю, ты выросла здесь, и твои бабушка и дядя внушали тебе всю эту чушь, но, черт возьми! Тебе двадцать три года! Сейчас самое время найти себя, попробовать что-то новое, выяснить, что тебе нравится, а что – нет…

– Марго, ты же знаешь, что я думаю по поводу всего этого.

– Уверена, этот парень мог бы многому тебя научить… – моя подруга вздохнула.

Я почувствовала тяжесть в животе, представив себе то, что никогда не произнесу вслух. Что, если Марго была права? Что, если мне действительно стоит забыть о том, что мне внушили, и начать думать самостоятельно, выставляя свои собственные приоритеты? В конце концов что бы я ни сделала или сделала, это останется только между мной и человеком, который будет со мной. Никого не должно касаться то, чем я занимаюсь наедине в свое личное время… так ведь?

– Ты обдумываешь это?

– Кто сказал? – я моргнула, возвращаясь к разговору. – К тому же, я даже не знаю, нравлюсь ли ему…

– Так ты и впрямь обдумываешь это!

– Тсс! – хихикнула я, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. – Я этого не говорила.

– О, Никки, он тебе нравится. Слушай, говорю же, и ты ему тоже.

– Этого ты знать не можешь, – возразила я.

Внезапно ко мне вернулась моя неуверенность.

1 Наси-горенг – блюдо, распространенное в Юго-Восточной Азии; представляет собой жареный рис.

Продолжить чтение