Майорчик

Майорчик.

(Рассказ).

Как – то раз, летом, идя по улице, по служебным делам, я повстречал его…

– Майорчик ты что ли? – сказал я добродушно улыбаясь.

– Я Владимирович, – ответил майорчик, пытаясь улыбаться в ответ. Однако улыбка у него выходила очень жалкая. И какая-то, я бы сказал, карикатурная. Дело в том, что морда у моего давнего знакомого была до неузнаваемости обезображена синяками ссадинами и шишками, глаза – щелки заплыли бордово-синими фингалами, щеки раздулись и лицо стало похоже на большую деформированную грушу. Ведущий асоциальный образ жизни, ранее неоднократно судимый Майоров Андрюха и в обычном состоянии имел вид далеко не респектабельный, вечно небритый, часть зубов отсутствует, синяки на лице постоянный атрибут. Одет в обноски и вонял чем-то непередаваемым. Это был букет, состоящий из алкогольного перегара, давно немытого тела, мочи и дешевого табака. Но в этот раз внешность бедолаги явно выходила за рамки привычного образа.

– Кто это тебя так Андрюха? – поинтересовался я участливо.

– Мальчишки хулиганы, ёка-врока, – прогнусавил Андрюха, делая и без того жалкое лицо еще более жалким и печальным.

– Владимирович не выручишь копеечкой, подыхаю?

– Как тебя бедолагу не выручить, – ответил я, доставая сторублевую купюру и передавая ее в услужливо протянутую мне большую, грязную ладонь.

– Как хоть получилось то?

Спрятав заветную бумажку в карман и получив в свое распоряжение свободные уши, Майорчик немного выпрямился, приосанился и с гордым видом поведал, как к нему на Арбате1 пристали те самые злополучные «Мальчишки хулиганы», и попросили закурить. Но Майорчик «Он же из блатных2 – знатный сиделец», надавал всем звиздюлей, толи троих, толи пятерых уделал. Они испугались и убежали кто куда. О том что разбежавшиеся случайно превратили физиономию Майорчика в футбольный мяч, в бойком повествовании крутого перца опускалось. Еще он говорил что-то про стрелку, смотрящих, угрозу спросить с беспредельщиков, но в общем мне было понятно Майорчик просто выхватил от кого-то. Не испытывая особого желания продолжать прослушивание столь героической истории, я откланялся, пообещав наказать обидчиков, если поймаю. А у Майорчика, с моими ста рублями появился закономерный интерес незамедлительно пустить их на пойло.

Эта случайная встреча напомнила мне об одной презабавной истории, героем которой, и стал наш теперь уже общий знакомый.

Было это лет десять назад, я тогда зональным опером трудился бегал по району в поисках какой-либо полезной оперативной информации. Тогда годились любые сведения и по латентным, и по глухим3