Жизнь после

– Мисс Беннет, здравствуйте!

– Шериф, как неожиданно! Здравствуйте! Проходите! Давно вы к нам не заходили. День сегодня жаркий, может лимонаду? Уже час, как в холодильнике стоит.

– Спасибо , мисс Беннет, не откажусь.

– Ох, оставьте эти ваши мисс. Сколько лет ты знакомы?

– Понимаю, однако, сейчас я пришёл к вам как официальное лицо.

– Что случилось?!

– Мистер Белл скончался.

Смуглое лицо девушки в мгновение ока побледнело и исказилось, словно от какой-то внутренней физической боли. Она прижала руку ко рту, и шерифу показалось, что она сейчас закричит, но та, тихонько заплакав, подошла к мужчине и уткнулась ему лицом в грудь. Он был на голову выше её, но в этот момент разница в росте ощущалась особенно остро. Будто это не взрослые люди, а отец и дочь. Официальный облик полицейского задрожал, как морок, и исчез, здоровяк шериф обнял девушку, утешая. Спустя минуту она нашла в себе силы заговорить.

– Я же только вчера была у него. Он был в полном порядке,– сказала она, отстранившись.

– Поэтому я здесь. Джулия, пойми меня правильно, я ни в коем случае не подозреваю тебя, тем более, что мистеру Беллу было восемьдесят пять, но я как шериф обязан опросить тебя. Я понимаю, что для тебя это шок, и, если хочешь, мы можем отложить эту процедуру на потом или поехать ко мне в офис. Миссис Макконнели, наш психолог, вернулась из отпуска и может поговорить с тобой.

В гостиную вбежал, звонко шлёпая босыми ступнями, маленький смуглый мальчик.

– Дядя Бен! Как хорошо, что ты пришёл! У меня новые игрушки! Там есть и полицейская машина, как у тебя. Пойдём покажу,– проговорил он, вцепившись в штанину шерифа.

– Бенджи, нам с мистером Коупси нужно поговорить,– сказала Джулия.

– Мам, а почему ты…

– Бенджи! Или поиграй в приставку. Я разрешаю,– отрезала она, не дав сыну закончить фразу.

– Ура! – топот босых ножек. Лёгкий шум из соседней комнаты. Звук запускаемой игры. – Садись Бен, спрашивай, что нужно. Я справлюсь, – сказала Джулия, садясь на стул.

Шериф устроился на диване напротив. На журнальном столике между ними стояли нетронутые бокалы с лимонадом. Диалог, больше похожий на монолог и уж точно не похожий на допрос, длился около двух часов. Шериф записал всё, хотя и так знал историю отношений Джулии Беннет и Роберта Белла, и уж кто-кто, но она точно не вызывала подозрений, за исключением одного «но». На прикроватной тумбочке умершего лежало завещание в пользу девушки, не являющейся родственницей усопшего. Там же был планшет с включённым видеофайлом, поставленным на паузу в самом начале.

В доме раздалась трель дверного звонка, и в то же мгновение нейросеть, встроенная в нутро жилища, опознав гостью, разбудила своего хозяина:

– Доброе утро, мистер Белл. Пришла мисс Беннет. Впустить? – Конечно, впусти! Какой же тупой искусственный интеллект! Сколько лет я тебе твержу, что Джулия мой друг, её можно впускать и без моего одобрения.

– Простите, мистер Белл, настройки безопасности не позволяют мне сделать это. Будь она сотрудником социальной службы…

– Замолчи! Им-то я как раз и не доверяю.

Когда-то высокий мужчина, ныне согбенный годами и целой коллекцией старческих болезней, сел на кровати, нащупал ногами тапочки и принялся делать плавные и осторожные наклоны в разные стороны. Лёгкие щелчки в суставах нарушили тишину комнаты. Через пару минут утренней зарядки окончательно проснувшийся, он сказал:

– Может быть сегодня?

– Я не поняла Вас, мистер Белл. Пожалуйста, сформулируйте вопрос иначе, – ответила нейросеть, решив, что он обращается к ней.

– Конечно, не поняла, – вздохнул он. – Моя собака была куда умнее тебя.

– Это обидно.

– Это факт.

Дверь спальни не издала ни звука, когда он вышел, но гостья всё- равно услышала его.

– Доброе утро, мистер Белл. Как ваши дела? – старику всегда нравился её голос, в меру звонкий, не обезображенный хрипотцой от сигарет и алкоголя, молодой и красивый. Да и внешне миловидна – высокая, но в меру, с кожей цвета кофе с молоком и каким-то едва заметным золотистым отливом, волосы пышные, цвета вороного крыла, глаза карие и очень большие – дитя двух рас, взявшая лучшее от обеих.

– Доброе, Джулия, доброе. Спасибо, всё хорошо. А ты как?

– Всё отлично, спасибо, – она появилась в конце коридора. – Что хотите на завтрак, как обычно, или всё же что-то полезное?

– Я уже в том возрасте, когда полезное поздно, а вкусное в радость, – улыбнулся старик.

– Как всегда, – вздохнула девушка. – Вот вы не бережёте себя, а мы переживаем.

Роберт Белл влился в жизнь тихой, если не сказать, сонной улицы со скучным названием Осиновая за пару лет до появления на свет Джулии. Как это всегда бывает, люди стали присматриваться к новому соседу, но в первый же год убедились, что этот немолодой мужчина безобиден и дружелюбен, несмотря на стремление к уединению. Со временем он увлёкся садоводством, да настолько, что прослыл не просто безобидным, но и чудаковатым стариком. Редко кто из соседей оставался без угощения. Особенно сосед нравился детям – какой ребёнок не любит ягод или фруктов? Их родители пытались платить мистеру Беллу за съеденное, но он наотрез отказывался, приговаривая: «Это же специально для деток. Пусть кушают.» Чем маленькая Джулия и пользовалась беззастенчиво – наедалась фруктами так, что её родители иной раз просили соседа сдерживать аппетиты девочки, так как для ужина у неё просто не оставалось места. Пять лет назад мистер Белл узнал, что какой-то недоносок соблазнил и обрюхатил восемнадцатилетнюю Джулию и бесследно исчез. Это не создало особых проблем, но спустя пару месяцев в автомобильной аварии погиб её отец, а так как матери она лишилась ещё ребёнком, то ситуация сложилась очень тяжёлая. Вопреки советам соседей сделать аборт, девушка оставила ребёнка, заявив, что у неё, кроме этого ещё не родившегося малыша, никого не осталось. Обучение в колледже, пусть и не в самом престижном, могло бы не состояться, но накопления её отца и страховка, которую он оформил год назад, дали Джулии возможность получать образование юриста. Однако Джулии надо было подумать о том, как зарабатывать себе на жизнь… Проблему решил одинокий старик, которого любили все соседи, хоть и мало что знали о нём. Он предложил вполне неплохую плату за помощь в домашних делах вроде готовки и уборки. Понимая всю тяжесть свалившейся на неё судьбы, Джулия расплакалась и обняла мистера Белла, без остановки повторяя «Спасибо!» С этого момента он стал для неё кем-то более близким, чем добрый сосед, а она для него… Мистер Белл поначалу даже не понял, кого он видит в этой молодой, симпатичной, но грустной девушке, и лишь пару месяцев спустя после печальных событий пришло понимание, что Джулия – это дочь, о которой он всегда мечтал.

– Милая, за меня точно не стоит переживать. Лучше скажи, почему ты сегодня пришла без Бенджамина?

– Он захотел остаться поиграть у друга. Вы помните семью Ричеров через дорогу от нас? У них ещё рядом с дорожкой растёт большой дуб.

– Как же, как же, помню. Малыш Энди Ричер?

– Он самый, – улыбнулась Джулия.

– Хорошая семья. Столько раз меня выручали.

– Сколько яиц поджарить, как обычно три?

Идя по коридору, он чувствовал запах жарящегося бекона, а зайдя на кухню, увидел сам процесс. – Давай пять. Что-то у меня с утра аппетит разыгрался.

– Ого! А не многовато?!– смуглое лицо девушки вытянулось в изумлении.

– В самый раз, – ответил он. – Ты сама-то завтракала? Сделай на себя тоже.

– Нет ещё, спасибо! Составлю вам компанию.

Такие завтраки по выходным уже давно стали для них традицией. Хоть и не каждый раз, но довольно часто она приходила с сыном. Она всегда что-то рассказывала, а старик слушал. Бенджамин, невысокий для своего возраста, с чуть более светлой кожей, чем мама, курчавый и шумный мальчуган, стал тем, кто объединил два одиночества. Джулия нередко оставляла сына у пожилого соседа. Поначалу с некоторой опаской – всё же человек посторонний, хоть и знакомый с детства. Но постепенно страх ушёл, чему помог сам маленький Бенджи. Мало того, что он сам просился к дедушке Роберту, но ещё и стал показывать неплохие результаты в учёбе: чтении, счёте и даже в письме. Джулия же только диву давалась и радовалась, что у её сына есть такой нянька – не просто заботливый и добрый старик, но и одарённый учитель. Что же до мистера Белла, то он, лишённый родных детей и внуков, был на седьмом небе от счастья. После завтрака Джулия взялась за уборку и стирку. Старик пытался помочь ей, сославшись на отличное самочувствие, но получив категорический отказ, был отправлен принимать солнечные ванны. К обеду погода испортилась. Небо покрыли тяжёлые мрачные тучи, ветер поднялся такой силы, что начал гонять пластиковые мусорные контейнеры от дома к дому. Деревья, что росли вдоль всей улицы, и вовсе стали похожи на музыкальных фанатов, пришедших на концерт любимого исполнителя и качающих поднятыми вверх руками под ритмичную песню.

– Ох, что-то не нравится мне погода, – сказал Роберт, вернувшись в дом.

– Да, мистер Белл, по телевизору объявили, что будет ураган,– сказала Джулия, раскладывая чистое постельное белье на полки шкафа.

– Знаешь… Ступай к Ричерам, забирай сына и идите домой. Он может испугаться.

– Я как раз думала об этом, но… – она немного замялась. – Вы не будете против, если мы придём к вам? Бенджи будет спокойнее, зная, что вы рядом, да и мне тоже.

Роберт почувствовал, как в груди потеплело. В памяти всплыла вся его жизнь как одно мгновение, жизнь, пропитанная одиночеством, и он понял, что вот оно счастье – быть кому-то нужным. Эта мысль посещала его и раньше, но застревала где-то на задворках подсознания, заставляя своего хозяина воспринимать этот дар как данность. Но сегодня что-то изменилось, что именно, Роберт не понял, однако воспринимать мир стал как-то иначе. Всё стало ярче, светлее и чётче.

– Джули, дорогая, ну конечно можно. Ты же знаешь, что я всегда рад вам двоим.

– Спасибо, – сказала она, взяла сумочку и торопливо вышла на улицу. К их возвращению мистер Белл успел поставить в духовку ягодный пирог, готовить который его научила мама много-много лет назад. За все эти годы он довёл до совершенства процесс приготовления лакомства, сократив время замеса теста до минимума, а начинка у него всегда наготове. После трели дверного звонка и короткой перебранки с нейросетью дома, один-в-один похожей на утреннюю, дверь открылась.

– Дедушка Роберт! – крикнул Бенджи и бросился в объятия старика. Джулия, улыбаясь, зашла следом. Ветер на улице и не думал униматься, играл с мусорными контейнерами, как котёнок мятой бумажкой. На асфальте виднелись поломанные ветки размером с руку.

– Бенджи,– улыбнулся старик. – Я соскучился по тебе.

– Я тоже. Деда, ты видел какой на улице ветер? Уу! Меня чуть не сдуло. А чем это так вкусно пахнет?

– Это твой любимый ягодный пирог. Сейчас пообедаем, а потом возьмёмся за него, – ответил Роберт.

– Мистер Белл, ну зачем? Я бы сама приготовила, – сказала Джулия.

– Я хотел сделать сюрприз, вас порадовать.

– Да уж, вам это удалось, – сказала Джулия, глядя на радостно скачущего от предвкушения сладкого сына.

Едва они сели за стол, как нейросеть заговорила из встроенных в стены колонок:

– Мистер Белл, я получила оповещение от службы спасения. Вам и вашим гостям рекомендовано проследовать в пункт временного размещения до окончания урагана.