Зачем любить, если можно страдать

1 часть

1 глава

Я вышла из машины, перекинула рюкзак за спину и последовала за матерью к дому. Отец остался у машины разгружать вещи из багажника. На крыльце стояли цветочные горшки, в некоторых из них была земля, в других же ничего. Пока мама искала ключи в своей черной сумочке на длинном ремешке, я стояла и размышляла о том, как же меня все-таки смогли уговорить приехать в дом, умершей бабушки, которую я видела, когда мне было лет шесть или семь. Возможно, я бы даже не знала, как она выглядит, если бы не фотографии в семейном альбоме.

У отца с его матерью были не очень хорошие отношения. Пару раз я пыталась спросить о том, почему так получилось. Но он ничего конкретного не отвечал, а я и старалась не допытываться. В каждой семье есть свои тайны, и это нормально.

Когда мать нашла ключи от дома, мы, наконец, зашли внутрь. Там было прохладно, даже сыро, темно и пахло затхлостью. Оглядев прихожую, в которой на стене висело овальное зеркало, и стоял деревянный шкаф у левой стены, я прошла в просторную гостиную и увидела мышиный помет.

– О, боже! – Произнесла я.

– Что? – Мама проследила за моим взглядом и поморщилась. – Да, надо бы тут хорошенько убраться.

– Может, вернемся домой?

Мать ничего не ответила, может, потому, что уже ушла в сторону кухни и не услышала меня, или просто не захотела отвечать на мой вопрос. Когда отец вошел в дом с чемоданами в обеих руках, он громко присвистнул:

– А тут пыльно.

– Это можно исправить мокрой тряпкой и улыбчивой дочерью. – Сказала мама, быстро обойдя, все комнаты в доме.

– Значит, вы притащили меня сюда, чтобы я была вашей горничной?

– Конечно! А ты как хотела? – Улыбнулся отец, почесав шею. – Мама для этого тебя и родила.

Родители вместе рассмеялись.

– Да, очень хорошая шутка, папа.

– Ладно, давайте, приступим к делу, а потом уже будем дурака валять. – Скомандовала мать, и все занялись делами.

Для себя я выбрала комнату, находившуюся на втором этаже, окна которой выходили в сад, за которым была видна терраса соседского дома, и все из-за того, что наш дом находился как-бы немного в низине, чем другие дома в округе.

Когда с уборкой было покончено, я убрала одежду в шкаф и спустилась вниз на кухню. Мама протирала кухонный стол, когда задняя дверь, которая так же находилась на кухне, открылась, и в дом вошли отец и не знакомая мне женщина.

– Смотри, кого я встретил, Эдит. – Произнес отец и указал на незнакомку.

– Марил! – Воскликнула мама, кинула тряпку, которую держала в руках, и обняла женщину. – Сколько лет!

– Рада тебя видеть, дорогая! – Марил была высокой и худощавой женщиной, которой было уже за сорок. Ее вьющиеся пышные волосы мне почти сразу понравились. Она была одета в зеленый комбинезон и синюю крутку.

– Не знала, что ты все еще сюда ездишь. – Сказала мама, сделав шаг в сторону мойки.

– Корсика – моя любовь. Куда я без нее?! – Марил поправила рукав крутки и взглянула на меня с приветливой улыбкой. – Это ваша дочь, да?

Мама подошла ко мне и приобняв, ответила:

– Да, эта Изабель.

– Здравствуйте! – Сказала я.

– Очень похожа на тебя, Эдит. Хотя, что-то есть и от папы, конечно.

После этого отец и мать болтали с моей новой знакомой, которая, оказывается, живет в Марселе, но иногда бывает в гостях у своего младшего брата в Париже. Из разговора я поняла, что площадка, которая видна из моей комнаты, относится к дому, в котором живет Марил.

– Ладно, мне уже пора бежать. – Спохватилась соседка и открыла дверь, из которой недавно только вошла к нам. – Кстати, если есть желание, то приходите ко мне завтра на ужин.

Родители легко приняли соглашение. Мне же было все равно.

~

Следующим вечером мы все же пошли на ужин к Марил, хотя утром мать пару раз вскользь упоминала что-то типа, зря они с отцом так быстро поддались на уговоры. Я промолчала и ничего не сказала, хотя следовало заметить, что никто никого и не уговаривал. Дом Марил был больше нашего, но немного. Дизайнерским интерьером он не отличался. В комнатах было чисто и свежо, пахло апельсинами.

– Где ты учишься, Изабель? – Спросила Марил, когда отец подал мне тарелку с салатом.

– В Сарбонне.

– Похвально. Какое направление?

– Я учусь на переводчика итальянского языка.

– Нравится?

– Да.

– Моя дочь тоже учится в университете. Но не Сорбонне. Но в университете и это главное.

– Я совсем забыл спросить, как дела у Жюли. – Сказал отец, положив в рот кусок картофеля. – Помню ее еще маленькой девочкой.

– В этом году окончит первый курс экономического. – Ответила Марил. – Возможно, этим летом она приедет на Корсику. Поживет несколько недель здесь.

– Как раз составит тебе компанию в изучении местности. – Обратилась ко мне мама, держа в левой руке бокал с красным вином.

– Было бы здорово. – Согласилась я.

Сейчас февраль и сюда мы приехали на несколько дней. Летом родители хотят провести здесь все три месяца. Не знаю, насколько меня хватит, но было бы неплохо покупаться, поваляться на местном пляже и отдохнуть от шумного Парижа.

– А как дела у Луи? – Спросила Марил, расположившись на стуле вальяжнее, чем раньше. – Сколько ему? Двадцати шесть или двадцать семь?

– Двадцать шесть исполнилось в прошлом месяце. – Сказал отец, разлив остатки вина по нашим бокалам. – Он работает юристом и, кажется, доволен жизнью.

– Отдельно живет от вас?

– Конечно! Как окончил университет, так и съехал.

– Это хорошо, когда дети не застревают в объятиях родителей. – Кивнула Марил.

Остаток вечера прошел спокойно. Обстановка за столом была непринужденная. Марил много болтала, как и пила. Когда мы собрались домой, я встала со своего места и не пошатнулась, будто эти бокалы с вином кто-то выпил за нее.

Перед сном я немного почитала книгу на итальянском языке, которую купила на рынке около полугода назад. В доме было тихо, а на улице где-то вдалеке лаяла собака. Я подумала, о том, каково будет лежать в этой же самой кровати летом. Возможно, будет так жарко, что сна не будет ни в одном глазу. Думая об этом, я не заметила, как заснула.

Через два дня мы собрали некоторые вещи, которые привезли с собой, закрыли дом на замок, сели в наше синее “пежо” и уехали обратно в Париж.

2

глава

Сидеть в кафе после экзамена стало уже традицией. Выпив кофе, ребята начали обсуждать, кто и куда отправится на каникулах. Когда подошла моя очередь, я объявила, что, скорее всего, поеду на Корсику. В ответ я услышала: круто! Да, это здорово!

– Ты говорила, что не очень хочешь отдыхать с родителями. – Заметила моя подруга Сюзанна.

– Да, это правда. Но другого выбора нет. – Пожала я плечами. – Не хочу оставаться в Париже.

– Ну да, лучше съездить куда-то, а то потом снова начнется эта учеба. – Кивнула Клариса – девушка, которую я практически не знала.

– Я не жалуюсь на учебу. – Вставил Эдгард. Он сидела рядом со мной на мягком диване. Плечом я чувствовала мокрую ткань его ветровки.

– Потому что ты зубрила! – Улыбнулась Сюзанна и встала со стула. – Ладно, мне пора. Изабель, ты со мной?

– Да.

Мы попрощались со всеми, и вышли из кафе на улицу, где было сыро и промозгло. Я застегнула куртку и положила руки в карманы. Сюзанна шла рядом и говорила о том, как было бы круто сходить после последнего экзамена в клуб. Мне не очень нравились столичные клубы, но я всегда ходила с друзьями, если меня звали. Старалась я пить не много, но пару раз напивалась до такой степени, что сидела в туалете на следующий день и думала, что умру.

– Подождите! – Мы услышали голос Эдгарда и остановились посреди тротуара.

– Почему не остался со всеми? – Спросила я.

– Скучно с ними. – Ответил он и пошел дальше вместе с нами.

– Ой, посмотрите, какой ужас! – Сюзанна тыкнула на витрину магазина нижнего белья. – Мне кажется, или это слишком вульгарно?

– Вроде, ничего. – Сказала я, смотря на манекен в красном кружевном белье.

– Серьезно?! – Нахмурилась Сюзанна, взглянув на меня.

– Согласен, немного через-чур. – Отозвался Эдгард.

– Видишь! Даже мужчина сказал, что это слишком.

– Ага. – Произнесла я, и мы двинулись дальше.

– Эдгард, скажи, почему мужчины любят красивых девушек? – Спросила Сюзанна, когда мы проходили очередное кафе.

– А почему женщины выбирают красивых мужчин? – Задал он обратный вопрос.

– Ну, мне нравится в мужчинах хорошее чувство юмора. Мне все равно до их внешности. – Сказала Сюзанна, перепрыгнув маленькую лужу на своем пути.

– А мне нравятся умные и образованные девушки. Внешность не играет для меня важную роль.

– Хм-м, а ты, что думаешь? – Задала мне вопрос Сюзанна. – Юмор, ум или красивое личико?

– Лицо и тело красивые сейчас. Никто не даст вам гарантию, что ваш спутник будет вечно таким, какой он сейчас. – Произнесла я и улыбнулась своим же заумным словам.

– Да. – Поддержал меня Эдгард.

– В этом есть смысл. – Согласилась Сюзанна.

После мы снова поговорили о нынешних стандартах красоты. Сюзанна сказала, что ее бесит бодипозитивщицы, хотя она сама иногда не бреет ноги, потому что ей лень. Я попыталась объяснить ей, что бодипозитив не заключается только в волосатых подмышках и ногах. Она послушала меня внимательно и ответила, что, возможно, я и права.

В конце концов, обменявшись объятиями и пожелав друг другу хорошего дня, мы с друзьями разошлись по разным улицам. Придя домой, я выпила стакан холодного молока и легла на диван в гостиной, включив телевизор.

Около восьми часов вечера позвонила мать и сказала, что она купила мне билет на самолет. Я поблагодарила ее и сообщила, что сдала предпоследний экзамен на “отлично”. Она сказала, что я молодец. Мама всегда так говорит. Это меня успокаивает и дает надежду, что я делаю все правильно.

~

Последний экзамен прошел, как и все перед ним, успешно. Сюзанна сказала, что мы обязаны отпраздновать наши хорошие и не очень оценки. Многие ребята из университета согласились с ней и предложили сходить в ночной клуб, который находился недалеко от центра города. Осознавая, что поход в клуб состоится перед днем вылета из Парижа на Корсику, я думала отказаться от приглашения, но Сюзанна сказала, что без меня веселье будет совсем не то. Согласившись, я дала обещание себе, что буду воздерживаться от алкогольных напитков.

– О, платье отпад! – Сказала Кларис мне, когда мы сели за столик, за которым сидело около десяти человек.

– Да, твое мне тоже нравится.

– А мне не нравятся платья, поэтому я надел брюки. – Влез в разговор Питер. Он и Сюзанна встречались на первом курсе. Сейчас они стараются не контактировать друг с другом, то ли из-за чувства неловкости, то ли от неприязни совместного прошлого.

В один миг все потянулись на танцпол. Сюзанна и я танцевали недалеко от барной стойки. Быстро стало жарко – захотелось пить. Выпив по одному коктейлю, к нам подошла Кларис и предложила выпить с ней тоника. Мы не отказались. Осушив стакан, я почувствовала, как мне стало веселее, чем раньше. Алкоголь начал делать свое дело.

Домой я пришла только под утро, часов в пять или чуть позже. Перед глазами все немного кружилось. Почистив зубы и смыв косметику, я пошла в родительскую комнату и плюхнулась на огромную мягкую кровать. Утром было желание взять ножик, разрезать живот и вытащить оттуда всю гадость, что там накопилась за последние сутки.

3

глава

Медленным шагом я шла по дорожке к дому, щурясь от яркого солнца. На мне были джинсы и майка, жаль, что не что-то легкое. Отец, который встретил меня в аэропорту, нес мой чемодан. Он рассказывал о том, как они с мамой на днях попали в небольшую аварию, в которой, к счастью, никто не пострадал кроме бампера их машины.

– Привет, милая! – Сказала мама и крепко меня обняла, как только я переступила порог дома. – Вы быстро доехали.

– Да, машин на дороге было немного. – Ответил папа и сообщил мне, что отнесет чемодан ко мне в комнату.

– Выглядишь неважно. – Заметила мама и послала меня принять душ, что я и сделала, поднявшись на второй этаж.

Переодевшись в легкое желтое платье, я спустилась в гостиную и обнаружила, что в ней пусто. Я прошла на кухню, открыла холодильник, взяла кувшин с соком и налила его себе в высокий стакан. Сделав глоток, поморщилась от кислоты напитка, но через секунду снова прильнула губами к стакану. Возможно, жажда была вызвана жарой или же похмельем.

Когда я помыла стакан, то вышла в сад, где увидела уже знакомую мне Марил и девушку лет двадцати. Я сразу догадалась, что это Жюли – дочь Марил, о которой она говорила за ужином в прошлый наш разговор. Поздоровавшись друг с другом, Марил спросила меня о перелете. Потом она сказала, что Жюли и я можем сходить на пляж ближе к вечеру, чтобы поближе познакомиться друг с другом. Я согласилась.

~

Днем солнце пекло очень сильно. Мать предостерегла меня, чтобы я не увлекалась нахождением на солнце. Кожа у меня была светлая от природы, поэтому загорать нужно было постепенно, остерегаясь сильного ожога. К вечеру солнце начало заходить за облака, и я отправилась к Жюли, чтобы она показала короткую дорогу к пляжу.

– У тебя красивые волосы. – Сказала я Жюли, когда мы вышла из ее дома.

– Да, как у мамы.

– Я бы тоже хотела иметь что-то подобное на голове.

– У тебя тоже хорошие волосы. Длинные.

– Думаю их обрезать, когда вернусь в Париж.

– Да? Это ты зря. Хотя, знаешь, это же твои волосы, а не мои. – После этой фразы я поняла, что мы подружимся с Жюли. Тон ее разговора был не резким, и говорила она так, будто ей все равно на все, что делают окружающие. Хотя, может, это и было правдой.

На пляж мы пришли за каких-то пятнадцать минут. Людей было немного. Дети строили песчаные замки, а взрослые болтали друг с другом, почти не смотря друг на друга. Жюли предложила искупаться. Я сказала, что на мне нет купальника. Она пожала плечами, сняла шорты и топ и пошла к воде. Сев возле ее одежды, я закрыла глаза и сосредоточилась на музыке волн. На душе стало спокойно. Почти сразу возникла мысль, что я нахожусь там, где должна.

После того, как Жюли вышла из воды, мы побродили еще немного по пляжу, иногда разговаривая так, словно знаем друг друга очень давно. Мне понравилось, что она говорит, что думает. И она не выглядела на свои годы. Это мне тоже нравилось в ней.

Вернувшись, домой, я сказала родителям, что, кажется, думаю остаться на Корсике дольше, чем планировала до этого. Мое заявление почему-то не удивило их. Перед тем как лечь спать, я спросила у мамы, во сколько лучше завести будильник, чтобы пойти на пробежку.

– В шесть будет самое то.

– А с водой здесь нет проблем? – Задала я вопрос, крутя в руках шариковую ручку.

– Бывает. Но рядом море, поэтому не беспокойся. Можешь, бегать, сколько душе угодно.

Лежа в кровати и читая “Доводы рассудка” на английском языке, я снова услышала лай собаки. Кажется, это была та самая, которая лаяла в прошлый мой приезд сюда. Зевнув, я вложила закладку между страниц, где остановилась, выключила лампу и быстро заснула, даже не считая до ста, как обычно делаю перед сном.

4

глава

Неделя после моего приезда пролетела, как один день. Каждый день Жюли и я ходили на пляж загорать. Мы расстилали полотенца и ложились на них сначала лицом к солнцу, затем спиной. Моя мама давала нам с собой солнцезащитный крем, который использовала только я, потому как Жюли не была против всякого рода кремов. Она считала, что там нет ничего хорошего – одна химия.

– Скоро должен приехать дядя. – Сообщила Жюли, когда мы пришли в субботу на пляж.

– Это проблема? – Поправив очки, спросила я.

– Нет. Он хороший. Никогда не отчитывает меня, как другие родственники.

– Повезло.

– А у тебя, как дела с другими членами семьи?

– У нас их почти нет. – Призналась я. – У мамы есть сестра, но она живет в Америке, поэтому мы с ней не встречаемся часто.

– Повезло. – Усмехнулась Жюли и встала со своего места. – Пойдем, искупаемся?

– Ага.

Вода была теплой и блестела на солнце. Когда я зашла по пояс в воду, то поняла, что не оставила солнечные очки на суше, поэтому все вокруг было темно-коричневым.

– Давай, до буйков и обратно? – Предложила Жюли. Мы часто так делали. Туда плыли, как настоящие спортсменки, а обратно почти по-собачьи. Слишком было большое расстояние.

– Твой дядя приедет один? – Спросила я, когда мы возвращались домой.

– Не знаю. Может, с женой.

– Ладишь с ней?

– Не то, чтобы мы хорошо общаемся. Она, вроде ничего, но, знаешь, я бы не хотела с ней оказаться на необитаемом острове.

– Забавно.

– Точно.

~

На следующий день за ужином к нам с родителями присоединились Марил и Жюли. Разговор начался с погоды и продолжился работой отца. Он работал в школе – преподавал историю. Порой он рассказывал до нелепости забавные истории, связанные с его учениками. Например, как и в этот вечер.

Отец поведал нам историю о мальчике, который не очень хорошо учился, но метил в отличника. Его родители поставили ему ультиматум, мол, учишься на хорошие оценки – получаешь свободу на каникулах, если нет, то отправляешься куда-то за город к тетке, которая терпеть не может детей. Ученик был не из робкого десятка и решил пронести телефон на экзамен. Но сделал все это так осторожно, что никто его и не заподозрил в каком-то дурном поступке. Однако на тот момент была мода на складные телефоны, и у этого парня он был тоже. Кажется, серый или синий. Впрочем, не суть. Но, как уже было ранее сказано, ученик был не таким и глупым, как можно было подумать, смотря на его школьные оценки. Перед экзаменом он положил телефон в штаны, а если быть точным, то прямо в трусы.

– В трусы? – Захихикала Марил.

– Точно. Прямо туда. – С нотками издевки и жалости повторил папа. – Значит, решил он посмотреть ответ на какой-то вопрос, засунул руку в свои штаны, посмотрел в телефоне, что нужно и, кладя его обратно, прищемил себе хозяйство этим же самым телефоном, который как-бы должен был быть его спасением от дето-ненавистной тетки.

Все за столом разом засмеялись. Даже, мама и я, хотя слышали эту историю не первый и не второй раз.

– Ох, тяжко тебе приходится, Франсуа. – Похлопала Марил отца по спине и ковырнула огурец с тарелки.

– Нет, я рад, что я занимаюсь делом, которое мне нравится.

– Вот, как? – Спросила Марил.

– Я подтверждаю его слова. – Кивнула мать. – Нет, бывает, что Франсуа приходит домой раздраженный и усталый. Но, давайте, говорить на чистоту, кто здесь, из сидящих за столом, не чувствует того же, когда приходит из, будь это школа, университет или работа?

– Да, верно сказано. – Сказала Марил. – Хотя, знаете, если бы сейчас передо мной стоял выбор – идти на адвоката или на садовника, я бы выбрала второй вариант.

– Да ну? – Повернулась Жюли к своей матери.

– Говорю, как есть. Ничего не скрываю!

Вечер плавно перешел в ночь. Марил и Жюли ушли к себе домой. Я, помогая матери убирать со стола, говорила о том, почему взрослые люди все еще думают о том, чтобы было бы “если”. Мама сказала, что я буду говорить подобным образом, когда стану старше. Еще она сказала, что, возможно, это связано со страхом оказаться неправым.

– Интересная теория. – Сказала я, перед тем, как подать ей пустой графин, в котором ранее находилось вино.

5

глава

Прошло четыре дня после совместного ужина с нашими соседями. Я много читала на итальянском языке, помогала маме с садом, разговаривала с отцом на какие-то заумные беседы, которые были понятны только нам с ним. С Жюли мы почти не виделись. Марил сказала, что она приболела, поэтому плавать я ходила одна или совсем не ходила, когда не было настроения.

Однажды утром мать попросила меня сходить к Марил и одолжить у нее кофе – наш закончился. Выйдя на улицу, я собрала волосы в высокий хвост и пошла по направлению соседского дома. Ветер колыхал ветки деревьев, которые были высажены вдоль проезжей части. Я открыла калитку и побрела медленным шагом к крыльцу. Открыв дверь, я почувствовала знакомый приятный аромат, но только теперь к нему прибавилось что-то, цитрусовое, возможно, это был лимон или лайм. Было не совсем ясно.

– О, привет! – Сказал незнакомый мужчина, выйдя со стороны кухни.

– Привет! – Ответила я и зачем-то кивнула.

– Здравствуй, Изабель, ты за кофе? – Выглянула Марил из-за двери, которая вела в ванную комнату. – Знакомься, это мой брат Андре. Андре, это Изабель – дочь Франсуа и Эдит. Я рассказывала тебе про них.

– Приятно познакомиться. – Сказала я.

– Мне тоже приятно. – Произнес Андре и скрылся в одной из спальных комнат.

– Так, ладно, пойдем, я тебе кофе отсыплю в банку.

~

Вернувшись домой с кофе, я сообщила родителям, что приехал брат Марил. Они отреагировали на новость более бурно, чем следовало. Отец предложил пригласить его и Марил с Жюли как-нибудь к нам на ужин. Мать кивнула и сказала, что это не нужно делать сегодня, но в ближайшем будущем это было бы хорошо.

Около трех часов дня к нам зашла Жюли и сказала, что ей стало намного лучше. Эта новость меня обрадовала. Без общения с кем-то типа нее мое существование на Корсике было не таким веселым и интересным. Хотя, я и считала своих родителей, умными и образованными людьми, все равно чего-то не хватало. Договорившись сходить сегодня вечером на пляж, Жюли ушла домой. Я же вышла в сад, села за небольшой металлический столик и приступила к чтению очередного романа, но уже на английском языке. Мама сказала, что ей нравится мое рвение знать, как можно больше иностранных языков. Мне тоже это нравилось. В будущем хотелось освоить испанский или греческий языки.

Когда солнце начало близиться к закату, я собрала сумку и пошла за Жюли. По дороге к пляжу я уколола большой палец ноги об острый камень, но кровь мне пошла. Искупавшись, мы посидели на мокрых полотенцах и решили в ближайшее время завести с кем-нибудь знакомство. Днем на пляже бывали компании из молодых людей, которые играли в волейбол, либо просто дурачились, громко крича, вызывая тем самым раздражение окружающих. Жюли считала их интересными. Мне казалось, что некоторые из них ведут себя, как дети. Жюли ответила, что это нормально так думать, когда тебе уже почти двадцать два года. Я ничего не ответила, но потом еще долго думала о том, что, мне и правда, почти двадцать два года, и это не так круто, как казалось, когда мне было всего двадцать один.

6

глава

Это была пятница. Отец и мама решили поехать в супермаркет, а я сказала, что пойду на пляж вместе с Жюли. Мать спросила, купить ли мне прокладки. Я ответила, что было бы неплохо, потому что в старой пачке осталось всего две шутки. Когда она и папа сели в машину и отъехали от дома, я положила полотенце, солнцезащитный крем и воду в сумку, и направилась к дому Марил.

– Привет! – Махнул рукой Андре, когда я подходила к крыльцу. Он стоял у окна и курил.

– А, да, привет!

– На пляж?

– Да.

– Там много народу обычно?

– Когда как.

– Понятно. – Он сделал еще несколько затяжек и погасил сигарету о стеклянный край пепельницы, которая стояла на одной из ступенек. – Может, и мне с вами сходить?

– Как хочешь. – Пожала я плечами. – Думаю, Жюли не будет против.

– А ты?

– Мне все равно.

Андре вошел в дом и после некоторого отсутствия вышел на улицу с полотенцем на правом плече, Жюли шла сзади. К морю мы шли все той же старой дорогой, но только уже другим составом, нежели чем обычно. Придя на пляж, мы расстелили наши полотенца на горячий песок, разделись и легли под лучи солнца.

– Ты же не против, что Андре пошел с нами? – Спросила Жюли, когда он после слов: “пойду, попробую воду”, встал со своего места и направился к воде, около берега которой, бегали и меленькие дети.

– Нет. Совсем не против.

– Круто! – Жюли поправила шляпу на голове кончиком указательного пальца. – Ему полезен такой отдых.

– В каком смысле?

– Он работает врачом. Хирургом.

– Никогда раньше не лежала рядом с полураздетым хирургом. – Пошутила я, и Жюли громко рассмеялась.

– Только пользы от него нет.

– Про что ты?

– Ну-у, ты же знаешь, что хирург не должен оперировать своих родственников.

– Да, что-то слышала об этом.

– Для мамы это полная трагедия, а мне как-то все равно.

– Это ты сейчас так говоришь. – Произнесла я и легла на грудь, чувствуя, что дышать стало немного тяжелее.

– Думаешь? Возможно.

Когда Андре вернулся к нам, я спросила, как вода? Он ответил, что очень хорошая. Жюли фыркнула и сказала, что Андре – морж, поэтому ему и в Балтийском море понравится купаться.

– Там бывает тепло. – Вставила я.

– М-м… – Услышала я ответ Жюли, а на лице Андре заметила легкую улыбку. Сейчас на солнце его русые волосы блестели, а кончики подвивались. Хотя, я бы не поставила его в ряд кучерявых мужчин, не намочи он голову.

– Не будем мешать дремать нашей принцессе. – Произнес Андре, покачав головой.

– Я все слышала!

– Вот, и молодец. – Ответил Андре, лег на полотенце и закрыл глаза, подставив лицо солнцу.

~

Пол следующего дня я провела в саду, помогая маме с прополкой цветов. Когда на лбу появились испарины, я замедлилась в работе. Солнце пекло сильно, но белая кепка как-бы спасала меня от солнечного удара. Несколько раз я садилась на траву, делала глубокий выдох и снова приступала к старому делу.

Время от времени мать спрашивала меня, о том, чем занимаются мои друзья, расспрашивала о том, кто уехал из города, а кто остался. Всех, кого она знала из моего окружения, были – Сюзанна и Эдгард. Да, я проводила с ним больше времени, чем с другими ребятами, но все же вопросы, касающиеся их, задевали меня. Мне казалось, что я неинтересный человек, и никто другой кроме этих двоих не хочет со мной дружить. Естественно, я понимала, что мама не имела в виду ничего из того. Однако я все же отвечала ей холодно и даже отстраненно. Ее это не задевало. Наверное, она привыкла к моему поведению. К тому же, у нее уже есть опыт в материнстве и к большинству проблем, которые у нас возникают с ней, она относится спокойно, нежели другие матери, у которых их дети единственные в семье. Поэтому в каком-то смысле, я должна была быть благодарна брату, который воспитал нашу мать в свое время. Ну, или, если сказать по-другому – закалила ее характер.

Зазвонил мамин телефон. Она встала с места, сняла рабочие перчатки и скрылась под крышей дома. Я решила, что можно и самой сделать небольшой перерыв. Сделав, все то же самое, что и мама, я направилась к столу и села под клементиновое дерево. Ветер дул со стороны моря. Пахло свежестью, но все равно было жарко. Думая о том и о сем, я не заметила, как взяла в руки ножницы, с помощью которых мать обрезала листья цветов, название которых я не знала, и начала ковырять острыми углами под ногтем большого пальца на левой руке.

– Да, и там очень красивые места. – Услышала я голос отца, который вышел из дома в компании Андре. – Ты прав.

Увидев меня, Андре почему-то остановился на пороге. Его взгляд замер на мне, а точнее на моих руках, которые проворачивали странное дело. Я заметила, как Андре плотно сжал челюсть. Но через пару секунд он, будто взял себя в руки, скорее всего, заметив то, как я смотрю на него, и улыбнулся, показав ровные здоровые зубы.

– Может, как-нибудь получится выбраться туда вместе? – Предложил Андре. – Думаю, мои друзья не будут против.

– О чем это вы? – Спросила я, отложив ножницы от себя. По лицу Андре я почему-то решила, он рад, что я это сделала.

– Андре приглашает нас поехать с ним в следующем году в Португалию. – Ответил отец, не смотря на меня.

– Звучит здорово! – Я сказала это даже не решив, здорово это или нет. Просто, кажется, этого ожидали услышать от меня.

Через некоторое время отец сослался на жажду и вернулся в дом. Мама так и не пришла в сад. Я встала из-за стола, а Андре наоборот, сел на стул, стоящий напротив того, где я секунду назад сидела. Он начал говорить о том, как ему нравится Корсика и как он бы не хотел отсюда уезжать.

– А тебе нравится здесь?

– Не могу сказать точно. – Я потерла лоб тыльной стороной ладони. – Все зависит от погоды, компании и настроения.

– А что ты прямо думаешь об этом месте?

– Кажется, мне нравится.

– Ты интересная. – Произнес Андре. Я спросила, что это значит. Но он не ответил. Просто пожал плечами.

Этим же вечером я лежала в кровати и слушала звук телевизора, который смотрели родители в гостиной на первом этаже. Какое-то время мне казалось, что я слушаю реплики из фильма, но потом, понимая, что не могу пересказать последние пятнадцать минут, вздрогнула. Конечно, без изображения было сложно представить некоторые сцены, но общее впечатление от картины я могла бы объяснить, будь сосредоточеннее. Однако мысли мои витали вокруг Андре.

Сначала я вспомнила о том, как он выглядит в одних плавках и только потом о его взгляде, которым он сегодня смотрел на меня с ножницами в руках. Я знала, порой я могу выглядеть безумной. Но днем я не была такой. Ни капли. К тому же, если бы я выглядела, как сумасшедшая Андре сказал бы это, ну или намекнул бы как-нибудь, что я веду себя странно. Никак обычно. Хотя, откуда ему знать, как я веду себя обычно? Чушь какая-то.

7

глава

Через два дня после случая с ножницами я бегала, как обычно вдоль домов других отдыхающих. Утренняя Корсика мне нравилась. Она была не такая шумная и живая, как дневная. Машин на проезжей части было мало, а людей еще меньше. Остановившись возле трехэтажного дома, я поправила шнурок правого кроссовка, хотя, кажется, с ним все было в порядке, и заметила Андре, который бежал мне навстречу.

– Доброе утро! – Он тоже остановился и, вытерев футболкой потный лоб, кивнул на мои кроссовки. – Тебе помочь?

– Эм, что? – Я кинула взгляд вниз. – А, шнурок… – Я не ступила и шага, а шнурок левого кроссовка развязался.

– Да, вечная проблема бегунов. – Андре приседает и медленно завязывает мои шнурки. Я молчу, а потом благодарю его, когда он заканчивает то, о чем я даже не просила.

– Не знала, что ты бегаешь. –       Сказала я, когда мы вместе возвращались домой, заменив бег, на пешую прогулку.

– А я слышал от Марил, что ты бегаешь.

– Но ты же не из-за меня встал в такую рань и пошел на пробежку. – Усмехнулась я, смотря вперед на дорогу.

– Нет. Не из-за тебя.

Услышанное мне, откровенно говоря, не понравилось. Я хотела услышать другой ответ, хотя и не знала, что ответила бы, произнеся он его. Последнее время я начала замечать, что думаю об Андре чаще, чем следовало. Он был мне симпатичен не только как мужчина, но и человек. Возможно, мы могли бы с ним подружиться.

– Знаешь, мой хороший друг тоже учился в Сорбонне. – Пройдя в тишине несколько метров, произнес Андре.

– Он тоже врач?

– Да. – Кивнул он. – Хотя, знаешь, это что так очевидно, если я врач, то и друзья у меня должны работать в той же отрасли?

– Было бы странно, если твой друг был бы полицейским.

– Но у меня есть друг полицейский.

– И пожарный тоже? – Поинтересовалась я.

– Нет. Но раньше я играл в баскетбол с парнем, который работал в пожарной части.

Вдруг я засмеялась, просто так. Без причины.

– Думаешь, что я смешной?

– Порой.

– Это хорошо.

– Почему?

– Потому что я всегда показываю людям свою серьезною сторону. Поэтому когда я говорю что-то забавное, они не понимают, говорю я это всерьез или нет.

– То есть они не смеются над твоими шутками?

– Типа того. – Андре неловко почесал за ухом.

– Может, твои шутки не такие смешные, как ты думаешь? – Предположила я. Андре остановился, сделал страдальческое выражение лица, и я снова рассмеялось. Странное состояние. Я уже не помню, когда я так часто заводилась на смех.

– Скорее всего, ты права. – Подытожил Андре, когда я успокоилась.

Дойдя до дома и приняв душ, я пришла к осознанию – Андре лукавил во время нашего разговора. Про друзей, про то, что они не понимают его шуток. Такого, как Андре, обожали со школы. Такие мужчины, как он, не могли не пройти по улице и остаться незамеченными. Он был словно огонек, который привлекал мотыльков. Но где-то в глубине разума, я осознавала, что этот Андре не такой простой, каким мы все его считали. Это пугало, и одновременно, завораживало.

8

глава

Совместный ужин с Андре все-таки состоялся. За день до него мы с отцом поехали в магазин и вернулись с четырьмя пакетами в обеих руках. Купили даже новые пластиковые стулья, хотя их даже не было в списке. На следующий день мама приготовила вкусную еду и заставила меня перемыть посуду, которая и так была чистой. Так случалось всегда, когда в наш дом приходил кто-то малознакомый. Тем самым они показывали, что ты не просто гость, ты почти член семьи.

За стол сели около восьми часов вечера, а разошлись по своим домам уже за полночь. Я села между Жюли и мамы, которая сначала сидела прямо, но через некоторое время так, что я видела ее затылок. Все похвалили еду. На лице матери появилась довольная улыбка. Она, и правда, вкусно готовила.

Сначала говорили о чем-то, что не было мне интересным. В такие моменты я обычно обращала внимание на рисунок скатерти, ровный край тарелки или на небо, цвет которого менялся достаточно быстро. Потом отец зацепил тему коммунизма, и я оживилась.

– Маркс и Энгельс были гениями. – Сказала Марил. – Но весьма переоцененные в свое время.

– Дело не в том, что они были гениями, Марил. – Ответил отец, положив вилку на салфетку. – Просто, они знали толк в том, что писали.

– Ты думаешь, они знали, что кто-то возьмет и перенесет их мысли в жизнь? – Спросила мать.

– Конечно. Они же были, как сказала Мари, гениями. – Он усмехнулся и положил оливку в рот. – Хоть, порой и отрицали это.

– Весь переход к коммунизму является закономерным процессом. – Проговорил Андре и вытащил пачку сигарет из кармана песочных шорт. – Причем условия и предпосылки складываются из капитализма.

– Все верно, Андре. – Согласился папа. – Но не будем забывать, что переход от капитализма к социализму является очень сложным делом. Как говорил Маркс: “Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе”.

– Да, да. Ведь, социализм – низшая форма развития коммунизма. – Закивала Марил.

Затем мама сказала что-то типа: я не думаю, что практика коммунизма – это плохо. Хотя, знаете, это же утопия! Никто в обществе не может быть наравне с другими. Всегда будут те, кто сильнее и слабее, как и богаче и беднее.

– Конечно, это утопия. – Вставила я, поболтав вино в стакане. – Однако идея коммунизма появилась еще задолго до Маркса. Вспомните, Древнюю Грецию и софистов, которые продвигали коммунистические идеи. А Пифагор! Он же вводил понятие о том, что среди друзей все общее.

– А Платон! – Продолжил Андре, откинувшись на спинку стула. – Он же был одержим идеей абсолютной общности не только материальных благ, но и жен, детей.

– Теоретически коммунизм представляет собой очень жирный плюс. – Сказал отец. – Но на практике это совсем не так. Конечно, уверенность в завтрашнем дне – это прекрасно, но все же ограниченность информации, отсутствие свободомыслия – это все начало конца.

– Вспомнить СССР с его цензурой. – Кивнула мать.

– А, может, это хорошо, что людей ограничивали от какой-то информации? – Предложила Жюли. Но все сразу отрицательно покачали головами.

– Тебе бы понравилось, если бы Франция сейчас начала войну, и не сообщила об этом в новостях. – Произнесла я.

– Мне бы не понравилось, если бы страна не посоветовалась с народом.

– Но она и не посоветуется ни с кем из нас, если захочет начать войну. – Сказал отец. – Мы живем в обществе, в стране, где вместо нас обычных людей решают другие люди сложные вопросы.

– Жуть какая-то. – Отозвалась Жюли.

– Но нам еще повезло. – Добавила мама. – В каких-то странах даже выборов нет. Мы еще очень даже хорошо живем.

После обмена мнениями о коммунизме все за столом, кроме меня и Жюли, закурили. Беседа, которая началась не из чего, закончилась, и все решили поставить мозги на место, очистить разум от сложностей и передохнуть. Это напомнило мне занятие сексом. Хотя, я никогда им и не занималась.

~

Гости ушли. Я мыла посуду на кухне, а мать с отцом ставили стол и стул на свои прежние места. За ужином я приметила бокал, из которого пил Андре. Потом, убирая со стола, я отставила его от других бокалов, и сейчас смотрела на него так внимательно, словно я – это орел, а он – моя добыча. Взяв его в правую руку, мне показалось, что я ощущаю тепло стекла, которое передала кожа Андре, когда он сжимал бокал пальцами. Конечно, это было глупостью. Однако это не помешало мне представить, как Андре берет меня за руку.

Я услышала, как что-то упало в саду. Скорее всего, отец свалил вазу, о которой его предупреждала мать еще утром. Не ополоснув бокал Андре, я наполнила его по самые края водой и, сделав глубокий вдох, осушила так быстро, что мне подумалось, я сейчас захлебнусь. Я облизала остатки капель с внешней стороны бокала и поставила его в раковину, а затем после нескольких минут вымыла губкой с пеной вместе с другой посудой.

Оказавшись в своей комнате. Я резко села на кровать и, подняв подол юбки, потрогала себя через трусы. Этой ночью я мастурбировала два раза. Представляла, что за мной наблюдает Андре, стоя у двери. Было хорошо. Заснула я в три часа ночи.

9

глава

Весь следующий день я чувствовала напряженность и дрожь во всем теле. Голова не болела, но чувство тяжести в затылке присутствовала. Жюли пришла и позвала на пляж – я отказалась. К вечеру к нам зашла Марил и поинтересовалась моим самочувствием и сказала, мол, Андре тоже какой-то подавленный.

Через день мне стало лучше, и я пошла на пробежку. Надеялась на встречу с Андре, и даже для этого специально надела розовый топ, в котором моя грудь смотрелась больше. Однако его так и не встретила. Желание увидеть Андре или просто узнать, что с ним все в порядке, повело меня в соседский дом.

– Эй, ты, что только с пробежки? – Спросила Жюли, когда я вошла в их дом.

– Ага. Вот зашла сказать, что после обеда мы можем пойти на пляж.

– Не получится. – Жюли надула губы, поставив чашку с кофе на кухонный стол. – Андре предложил поехать в Горж дю Прунелли.

– Ах, вот как. – Стало немного не по себе. Как-то глупо получилось заявиться в их дом прямо утром. Надо было дождаться полудня, зайти к ним и обнаружить, что их нет дома.

– Привет, Изабель! – Сказал Андре, неожиданно появившись на кухню и надевая на ходу темно-синюю поло. – Как себя чувствуешь?

– Хорошо, спасибо. – Ответив это, я вспомнила, как мастурбировала, представляя его рядом. Резко отведя взгляд в сторону, я поправила волосы за ухо и почувствовала себя крайне уязвленной.

– Жюли уже сказала, что мы едим сегодня в Горж дю Прунелли?

– Да. – Сказала я. – Ладно, я пойду.

– Не хочешь с нами? – Спросил Андре, готовя себе кофе.

– Не думаю, что мама обрадуется этому. Я ей еще в саду не до конца помогла.

– Еще успеешь поковыряться в земле. – Вмешалась Жюли. – Поехали! Будет классно!

Андре больше ничего не произнес, кивнул и все. Я сказала, что спрошу про поездку у родителей. Оказавшись дома, я так и сделала. Отец не был против, как и мать. Около одиннадцати часов утра, я села в машину, где меня уже ждали Андре с Жюли. Я спросила, поедет ли с нами Марил. Все отрицательно покачали головами. Жюли, которая сидела на переднем пассажирском сидении, сообщила, что мать осталась дома, чтобы немного поработать над статьей о лечебных растениях.

Всю дорогу мы слушали американские группы восьмидесятых. Некоторые песни я слышала раньше, но большинство были для меня музыкальным открытием. Чем больше песен я слышала, тем завиднее мне становилось. Все эти люди делали, что им нравилось, и получали от этого, скорее всего, большое удовольствие. Перевод текстов мне тоже нравился, но иногда мне казалось, что я буду плохим переводчиком, несмотря на хорошие оценки в университете. Ведь, все знали, что оценки – это одно, а знание – другое.

Иногда Жюли спрашивала у меня перевод того или иного слова. Я отвечала ей, и слышала, например: а, да? Или же: можно было догадаться. Большую часть дороги Андре молчал. Переводя взгляд на дорогу, я как-бы случайно смотрела в зеркало заднего вида и всегда видела сосредоточенность во взгляде Андре. Мне это нравилось. И даже заводило. Я любила людей, которые отдавались чему-то целиком.

Доехав до Горж дю Прунелли, я первая вышла из машины. Конечности немного затекли, поэтому я потянулась вверх, дабы размяться. Когда Андре вышел из автомобиля, я почувствовала его сильные руки на своих плечах. Он немного помассировал в том месте, где я чувствовала дискомфорт, и бросил. Я не успела сказать ему что-либо, так как Жюли, которая успела сделать пару фотографий на свой телефон, позвала меня.

Долина Прунелли оказалась очень красивой и насыщенной зеленью. Горные пейзажи сразу захватили мой разум. Я забыла не только о сильных руках Андре, которые совсем недавно касались моей кожи, но и о том, что я человек, и у меня есть разум. Оказавшись недалеко от озера Толло, я предложила немного поплавать в нем. Жюли и Андре согласились, хотя, в воду вошли только мы с Жюли.

– Зря не пошел купаться. – Произнесла я, когда села рядом с Андре, пока Жюли переодевалась в сухую одежду.

– Человек, который радуется счастью других людей, всегда будет счастлив сам. – Ответил Андре, проведя рукой по своим волосам.

– Джампа Тинлей Вангчен.

– Точно.

– А мне иногда кажется, что я радуюсь, когда кому-то плохо. – Сев в позе лотоса, произнесла я.

– У меня такое тоже бывает. Не думай, что я святой.

– В наше время трудно быть святым.

– Почему это?

– Потому что вокруг столько соблазна, что, будь святой среди нас, у него бы давно закружилась голова, и он проклял нас всех.

– Хорошо сказано. – Засмеялся Андре, сняв солнечные очки и бросив их на землю. – У тебя есть парень?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что интересно. – Он пожал плечами, а затем облокотился на руки назад. – Хотя, знаешь, к чему все эти вопросы…. Скорее всего, он у тебя есть.

– Никогда не будь так уверен, как сейчас.

– Значит – нет.

– А, может, есть?

– Ты слишком умна, чтобы заводить отношения. – Небрежно кинул Андре.

– Значит, только глупые люди женятся?

– Кто их знает.

– Ну, ты же женат.

Андре резко повернул голову и взглянул мне в глаза. Он смотрел, почти не моргая. Я тоже хотела не моргать, но почти сразу глаза заболели от сухости. Прежде чем ответить, Андре встал с места, поправил шорты и поднял с земли очки. Когда он заговорил, я почувствовала утреннее уязвление. Захотелось взять полотенце и накрыться с ним с головой. Плевать, что я задохнусь от недостатка воздух.

– Я женат, Изабель, поэтому так и говорю.

1

0

глава

После нашего с Андре разговора мы не пересекались. Если он приходил к отцу, то просто махал мне, не говоря ни слова. Иногда я видела, что он пробегает около нашего дома поздним вечером. У меня никогда не появлялось желание побежать за ним. Это радовало.

Как-то раз Жюли и я были на пляже. Мы лежали и болтали о последних новостях из Израиля. Жюли в первый раз призналась мне, что на половину еврейка, со стороны матери. Я успокоила ее и сказала, что сама на четверть являюсь еврейкой. Она ответила: тогда, с тобой все ясно. Эта фраза меня развеселила. Потом я встала с полотенца и сказала, что хочу пойти охладиться, Жюли кивнула как-бы в знак одобрения, но со мной не пошла.

Оказавшись в море, я нырнула в воду с головой. Когда поняла, что больше не могу задерживать дыхание, больно ущипнула себя за бедро и всплыла на поверхность. Перед глазами рябило, а в легких больно кольнуло. После этого я недолго постояла на месте, рисуя на воде круги. Затем подумала о том, чтобы доплыть до буйков, но во время поняла, что, возможно, силы закончатся на полпути до них.

Я вернулась к месту, где мы с Жюли расположились, и обнаружила ее, разговаривающую с невысоким, но симпатичным парнем. Обратив на меня внимания, парень широко улыбнулся и поздоровался со странным акцентом.

– Это Майк. – Сказала Жюли. – Он из Штатов.

– Привет, Майк. – Ответила я и заметила, что он стоит ногами на моем полотенце. – Если ты не против, то я возьму свое полотенце.

– Ой, сори!

– Нормально. – Произнесла я, но желание остаться мокрой возросло, заметив, что ступни у него все в песке.

– Слушайте, гёрлз, а вы не хотите, сегодня посидеть с нами у костра? – Спросил парень, когда собрался уходить.

– А алкоголь будет?

– Конечно! Хотя, если вы не пьете, все окей. Никто заставлять не будет.

– Мы согласны. – Ответила я, сидя рядом с Жюли на ее полотенце.

– Зачетно! Тогда, увидимся здесь часов в одиннадцать, окей?

~

Поужинав с родителями в саду, я сообщила им о знакомстве с американцем, которому было двадцать лет. Отец похвалил меня, что я не сижу, сложа руки и, не смотрю в окно, а завожу новые знакомства. Мама тоже сказала, что рада, что у меня появятся другие друзья кроме тех, кто живет в Париже. Звучало немного странно, но я не стала развивать эту тему.

Заходя за Жюли, я столкнулась лицом к лицу с Андре, который выходил из дома, скорее всего, на пробежку. Он спросил, как у меня дела. Я ответила, мол, все супер, и рассказала, о новом знакомом Майкле, и том, что он нас пригласил на пляжную тусовку. Андре не был огорчен новостью, что я познакомилась с парнем из Америки. А я и не хотела, чтобы он ревновал. Ведь, ревнуют любимых людей, а мы с Андре были, в лучшем случае – хорошими знакомыми, в худшем – хорошими соседями.

– Присмотрите друг за другом только. – Сказал на прощание Андре, когда Жюли вышла из дома и закрыла за собой входную дверь.

Она надел джинсовые шорты с белой майкой, я же выбрала красный сарафан. Жюли понравился мой внешний вид, хотя она заметила, что красный цвет одежды – это как-бы знак, что я готова на все.

– Откуда ты знаешь, что я не готова на все?

– Если это так, то предупреди меня сейчас. Не хочу волноваться за тебя. – Ответила Жюли, когда мы подходили к пляжу.

– Ну, я готова почти на все.

– Секс в списке запрета или как?

– Нет. Хотя, знаешь, я не очень хочу подцепить что-то на пляже.

– Тогда, скажи ему надеть презерватив и, если дело до этого дойдет, то попроси его заняться этим в машине.

– Буду иметь в виду.

Хоть, Жюли и была младше меня на три года, она знала много чего про секс. Какую-то информацию она вычитывала из Интернета, что-то слышала от подруг.

Придя на пляж, мы сразу заметили яркий огонек, рядом с которым сидели парни и девушки. Кто-то из них был младше меня, кто-то ровесник или на год постарше. Нам сразу предложили выпить пива. Я не очень его любила, но все же взяла из рук Майка холодную бутылку с длинным горлышком. Жюли и я сели на бревно рядом с рыжим парнем и девушкой с очень длинными ногами. В какой-то момент я сравнила ее со страусом.

– Эй, кто сегодня будет купаться голышом? – Громко спросил один из парней, которые сидели рядом с Майком.

– А ты уверен, что хочешь видеть всех без одежды? – Задала вопрос Жюли, открыв вторую бутылку с пивом.

– Насчет остальных не знаю. Но тебя бы хотел. – Игриво двигая бровями, ответил парень.

– Вот, кретин. – Усмехнулась Жюли, повернувшись ко мне.

– А ты душа компании. – Сказала я.

– Ну да. – Жюли кивнула и прильнула своими пухлыми губами к горлышку бутылки.

Купаться так никто не и не пошел. Зато Майк начал проявлять ко мне внимания, когда я рассказала анекдот про рыбака и рыбу, который оценили почти все. Жюли же пересела к Роберто – так звали парня, предложившего поплавать в море.

Пляжная тусовка закончилась только под утро. Когда я пришла домой, от меня пахло дымом от сигарет и пивом. Я почистила зубы и легла на кровать. На утро меня разбудил громкий звук радио. Тогда я поняла, что в этом доме никто не против моего позднего возращения домой, но никто все-таки не будет прогибаться под меня и вести себя тихо, пока я отсыпаюсь.

1

1

глава

Наши с Жюли ночные вылазки из дома стали чаще. Марил даже сделала замечание, мол, нужно ограничивать себя в веселье. Но за одним из совместных ужинов сказала, что она понимает нас и не имеет ничего против поздних возвращений дочери домой.

Отношения с Майком у меня становились теснее с каждым разом. Иногда мы виделись с ним не только ночью, но и днем – на пляже или же у меня дома. Родителям Майк нравился. Они одобряли его тягу к построению карьеры адвоката. А после того, как она сказал, что не хочет жить в Штатах, а хочет перебраться во Францию, так вообще зауважали.

Однажды, возвращаясь домой ранним утром после очередной вечеринки на пляже, Жюли предложила остаться у нее, чтобы немного поболтать. Хотя, мы были не совсем трезвые, я согласилась и послала матери сообщение, где сообщила о том, что переночую у Жюли. Ответ я, конечно же, не получила. На часах было почти четыре часа.

Я вошла в комнату Жюли, которая находилась так же, как и моя, на втором этаже, и плюхнулась на кровать. Жюли расположилась на полу. Болтая о всякой ерунде, мы заметили, что в комнате стало неимоверно жарко, поэтому открыли окно.

– Майк сказал, что у меня красивые губы. – Сказала я, сняв юбку и оставшись в синей майке и трусах-плавках.

– Ты хочешь сказать, что Майк сказал, что твои губы бьютифл? – Услышав это, я громко рассмеялась. Да, Майк имел такую особенность – говорить на французском языке и вставлять в речь что-то английское. Сначала это меня очень забавляло, а потом я к этому просто привыкла.

– Да, именно так он и сказал. – Отдышавшись, ответила я.

– Такой себе комплимент.

– На большее, кажется, он не способен.

– Хочешь с ним переспать?

– Не думала об этом. Но если до этого дойдет – я не буду против.

– Хм, заняться сексом с американцем, к тому же, лишиться с ним девственности не самое плохое.

– Согласна. Хотя, я думала, что встречу кого-то менее американского. – После моей фразы мы снова расхохотались и через пару секунд услышали стук по стене.

– Ой, это Андре. – Приставив указательный палец к губам, пояснила Жюли.

– А как у тебя с Роберто? – Спросила я шепотом, когда Жюли перебралась ко мне на кровать и подложила ноги под себя. – Он тебе нравится?

– Он нормальный. Но слишком громкий.

– Громкий? – Повторила я с растерянностью на лице. – Ты хочешь сказать, что ты с ним уже спала?

– Ага.

– И как оно? У тебя же это не первый раз, да?

– Ну, у него не такой большой, как я думала. Но трахается он неплохо.

– Но это роман на лето, ведь так?

– Безусловно!

– И Роберто об этом знает?

– Он сам это предложил. А я и не против.

После этого разговора Жюли раззевалась и вскоре заснула. Я встала с места и закрыла окно. Захотелось пить, поэтому я вышла из комнаты и направилась на кухню. Набрав полный стакан воды, вспомнила, что не надела юбку и стою посреди чужой кухни в минимальном количестве одежды. Быстро осушив стакан, я ополоснула его и уже хотела возвращаться в комнату Жюли, как увидела Андре, входящего в кухню. Он был только в синих шортах.

– Не думал, что в доме еще кто-то не спит. – Сказал он первый, потирая левый глаз. Выглядел Андре сонным.

– Вот захотелось попить.

– А, понятно. – Тут он заметил, что на мне только майка и трусы и улыбнулся уголками губ. – Вижу, ты в неподобающем виде. Прости.

– Ты же видел меня в купальнике, поэтому не страшно. – Быстро найдя, что сказать, ответила я.

– Наверное. – Андре кивнул и подошел к раковине. Он взял один из стаканов на подносе, открыл холодильник и наполнил его апельсиновым соком.

– Извини, что мы шумели.

– Ничего. – Он закрыл дверь холодильника и прислонился правым плечом к нему. – Хотя, вы могли бы быть тише из уважения к другим людям, которые уже спят. Или лучше сказать, которые еще спят.

– Нам стыдно.

– Правда? Что-то мало верится. Хотя, возможно тебе немного и стыдно. Но не Жюли.

Я с улыбкой на лице покачала головой. Андре быстро выпил сок, помыл стакан и поставил его на место.

– Надеюсь, вы не очень легкомысленны с этими парнями?

– Не думаю. Хотя, что плохого побыть иногда другим человеком?

– А они знают, что ты играешь? – Спросил Андре, снова прислонившись к холодильнику.

– Предполагаю, они думают, что я не отличаюсь от других девушек, поэтому не стараются рассмотреть во мне, – я на секунду задумалась. – Меня.

– Но ты и не хочешь, чтобы тебя отделяла от других девушек, правда?

– Лучше быть, как все, чем быть белой вороной. – Ответила я, дотронувшись до заусенца на большом пальце левой руки. Он появлялся там время от времени, причиняя приятную боль, когда цеплялся за одежду или какой-то посторонний предмет. Избавлялась я от заусенцев чаще с помощью маникюрных ножниц, реже – отрывала, обрабатывая затем антибактериальным средством.

– Глупо это все. – Заключил Андре и отправился спать.

1

2

глава

Через пару дней должен был наступить август. Я начала реже ходить на ночные тусовки вместе с Жюли, придя к тому, что больше не хочу пить всю ночь, а потом следующие утро и полдня чувствовать себя так, будто мой разум не принадлежит мне. Жюли никак не восприняла мои слова. Она не обиделась, но и не сказала, что считает мое переосмысление верным. Сначала меня это немного задело. Мне хотелось, чтобы она меня умоляла пойти в следующий раз на пляж, но нет. Жюли пожала плечами и ответила: поняла тебя.

Как-то раз я сидела в саду с книжкой в руках, как вдруг мама крикнула из кухни, что пришел Майк. Я встала с места и заметила его, приближающегося ко мне. Он поздоровался и поцеловал меня в губы. В последнее время мы часто целовались. Майк говорил, что ему нравится целоваться с француженками, мол, американки в этом плане, как мертвая рыба. Я спросила, целовал ли он мертвую рыбу. Он посмеялся и сказал: нет. Хотя, идея интересная. Я фыркнула и перевела тему разговора.

– Сегодня мы хотим поехать в клуб. Хочешь с нами? – Задал вопрос Майк, когда сел на стул напротив меня.

– Не очень.

– А ради меня поедешь?

– Даже ради тебя мой ответ не изменится.

– Я тебе типа…, типа не нравлюсь? – Опустив голову, спросил Майк, спустя какое-то время.

– Почему ты так решил?

– Мы редко видимся, и ты никогда не пишешь мне первая. К тому же, у нас еще не было секса.

Я отодвинула от себя книгу и улыбнулась, приподняв брови. Мне показалось, что в тот момент я выглядела очень даже ничего.

– Значит, тебя напрягает, что мы еще не спали?

– Не то, чтобы напрягает…, просто ты мне нравишься и твое тело…

– Считаешь мое тело сексуальным?

– Да. – Ответив это, Майк громко сглотнул.

– Я еще никогда не занималась сексом, Майк. – Проговорила я не громко и не тихо, без стыда и без стеснения.

– Правда? О, если ты паришься насчет этого, то я буду осторожнее. Ну, если, конечно, ты захочешь заняться сексом со мной.

Отведя взгляд в сторону, я подумала о том, каково это быть девственницей в пятьдесят, но мне было не пятьдесят, поэтому я быстро об этом забыла. Потом взглянув на мускулистого Майка, я пришла к выводу, что было бы неплохо начать вести сексуальную жизнь именно с ним. К тому же, у меня к нему было некое доверие.

– Когда?

– Что “когда”?

– Когда ты хочешь заняться сексом со мной? – Немного раздраженно спросила я.

– Эм, сегодня?

– Хорошо.

На лице Майка появилась красивая американская улыбка, но встав с места, он нахмурился:

– Слушай, если я давлю на тебя, так и скажи. Я не хочу, чтобы ты делала что-то против своей воли.

– Где мы сможем это сделать? – Игнорируя его внезапный приступ джентльменства, спросила я.

– Может, у меня в машине?

– Давай.

~

– И как это было? – Спросила Жюли, когда мы с ней встали из-за стола, за которым другие спорили о жизни беженцев.

– Не поздновато ли ты спрашиваешь об этом? – Вытерев рот правой рукой, ответила я.

– Я хотела, чтобы у тебя сложилось полное и сносное впечатление о сексе. После первого раза меня целых три дня тошнило, не смейся, но я даже думала, вдруг беременна.

– Ты не говорила об этом. – Заметила я, разместившись на траве рядом с загоревшими ногами Жюли.

– Да? Ну, это было нервное для меня время. Я сделала около десяти тестов, которые, естественно, каждый раз показывали отрицательный результат. В конце концов, пошла к врачу и только после его слов, что я не беременна, вздохнула полной грудью.

– Ужас.

– Ага, самой не по себе даже сейчас. – Жюли провела языком по зубам и цокнула языком. – Так, как там у вас с Майком? Он никакой там не извращенец?

– Думаешь, все американцы не дружат с головой?

– Черт их знает!

– Нет, Майк не из таких. Он нежный и внимательный.

– М-м, звучит очень даже неплохо. Тебе повезло.

– Думаешь?

– Для первого опыта он идеален, Изабель. Я наслушалась от других девчонок таких историй, что у тебя бы волосы встали дыбом.

– Поверю тебе на слово.

– Вот и молодец!

– Ты же знаешь, что Майк через неделю уезжает?

– Слышала что-то такое. Будешь скучать?

– Я не могу сказать, что я влюблена в него. Майк слишком милый, хоть и пытается казаться крутым с другими. Когда он наедине со мной, то ведет себя, как шестнадцатилетний подросток, которому нужно внимание и ласка.

– Звучит не очень. – Поморщилась Джулия, словно съела целую дольку лимона.

– В этом весь Майк.

– А как он относится к тому, что вы больше не увидитесь?

– Он хочет приехать ко мне в Париж на Рождество.

– А ты этого хочешь?

– Нет. – Честно ответила я. – Наверное, я бы не была против, быть с ним друзьями, но после наших ночей, проведенных вместе, это будет трудно.

– Согласна. – Жюли снова провела языком по зубам и пожаловалась, что у нее ощущение, что мясо застряло у нее между зубов. Она вернулась в дом, надеясь, что моя мать ее выручит и покажет, где лежат зубочистки.

1

3

глава

Майк уехал и подарил мне на прощание музыкальную шкатулку, купленную в одной из сувенирных лавок. Он сказал, что не обязывает меня помнить его, но будет здорово, если я как-нибудь наберу его. Я ответила что-то не совсем понятное даже самой себе. Майк смущенно улыбнулся и чмокнул меня в губы. Видя его широкую спину, я понимала, что должна обливаться горькими слезами и верить, что судьба сжалиться над нами и сведет нас в будущем снова. Но я была холодна и безразлична. Скорее всего, Майк это почувствовал, поэтому держал себя в руках, а не говорил, как накануне вечером, о Париже и о наших совместных прогулках рядом с Эйфелевой башней. Он понял, что я не жду его в гости. Оно и к лучшему.

До моего возращения в Париж оставалось все меньше и меньше дней. Жюли тоже заговорила об учебе. Я начала чаще брать учебники с грамматикой итальянского языка на пляж. Хоть, на Корсике стояла жара, приближение осени я чувствовала, как никогда. Отец тоже заговорил о работе и о том, как соскучился по своим ученикам. Мать отвечала на подобное с улыбкой, мол, да, твою историю они в гробу видели.

Однажды я возвращалась с пробежки и оступилась на ровном месте, заболела нога и даже немного распухла. Мама сказала, что нужно поехать к врачу, но отец напомнил, что Андре – хирург и, наверное, сможет помочь.

– Скажи, что ничего серьезного. – С этими словами я встретила Андре, когда тот пришел почти сразу, как только мать позвонила Марил и объяснила ситуацию.

– Не переживай – скажу, если, и правда, ничего серьезного. – Ответил он, подойдя к кровати в моей комнате.

– А, разве, ты не должен сказать что, все будет хорошо?

– Все будет хорошо, Изабель. – Сказал, Андре, и присел на край кровати. – Так, лучше?

– Как-то я не верю вашим словам, доктор.

– Странно. Это же должно было подействовать.