Любовь. Жизнь. Смерть

Тайник из прошлой жизни

Под ногами хрустели упавшие сломанные ветки, шуршала листва – путь к дому Шамана вёл через густой лес и был довольно-таки трудным. Шаманом друзья его назвали потому, что он жил один-одинешенек, отшельником в чаще лесной, вдали от цивилизации. Вот ребята и дали ему такое прозвище. По жизни он был странным – ещё тот фрик, имеющий свои экстравагантные убеждения по поводу религий и многих философских учений. Спорить с ним было бесполезно: он знал всё – ну, практически всё.

Его просвещённости завидовали друзья и знакомые – все понимали его решение жить в уединении. «Мол, находил уединение с природой», – в шутку подшучивали многие. Но на самом деле так оно и было. Толян – так звали Шамана – всё время проводил в медитации, иногда приходилось ждать по полдня пока, пока он выйдет из этого состояния и удосужится принять гостей. Шаман был тем одноклассником и лучшим друганом, с которым прошли огонь, воду, медные трубы, чёртовы зубы – с самого детства.

То, ради чего я к нему направлялся, осенило меня этой ночью: мне пришла в голову мысль о том, как улучшить наши осознанные сны, видение которых мы практиковали уже так давно, но не особо успешно, ведь нам не хватало главной составляющей – ключа. Этот ключ мне сегодня и привиделся ночью, и его нужно было проверить. Слава богу, Шаман был именно тем, с кем можно было поделиться историей, – он единственный, кто понимал.

«Блин, темнеет, нужно добраться до ночи, а то я не найду его дом», – думал про себя Влад.

– Ещё парочку километров, – пробубнил он себе под нос.

Пока Влад шёл, он вспоминал их молодость, а особенно – Шамана: он был тот ещё оригинал до того, как ушёл в затворники. Влад бродил по лесу и улыбался. Ему на ум пришла история их молодости, когда они праздновали чей-то день рождения у Шамана дома. Все напились не на шутку, и, развеселившись, решили пойти в горы. Собрав полные рюкзаки, взяв закуску и пару бутылок водки, вызвали такси, но к тому времени Шаман уже спал, попросту был в отключке. Мы вызвали такси, загрузили в машину вещи, а заодно и бесчувственное тело Шамана. Через два часа такси доставило нас к нужному месту – к горе, в которой была маленькая пещера, где находился сооружённый ранее миниатюрный камин из камней для костра; на улице на возвышенности построили стол да каменные стулья.

Ночью с этого места открывался невероятный пейзаж – был виден как на ладони весь город, что светился вдалеке на горизонте яркими огнями. Звёзды в этом месте, казалось, были так близко, что можно было дотянуться до них рукой – столько звёзд нельзя было увидеть нигде: весь Млечный Путь прям перед глазами. Это зрелище будоражило душу, завораживало, особенно когда ты просыпался среди ночи, и эта картина становилась первым, что ты видел, открыв глаза.

То же самое и случилось с Шаманом: заснувши, отключившись ещё у себя дома за столом, последнее что он запомнил – это застолье, и, открыв глаза этой ночью, он прозрел, ведь даже представить не мог, что его глазам откроется зрелище, которое можно увидеть только высоко в горах, он словно очутился в космосе. Удивление было невероятным, но это было только началом. Проснувшись, он быстро подошёл к нам, сидевшим у костра и распивающим спиртное под хорошую закусочку и сел рядом с друзьями своего детства.

– Как я здесь оказался, мы же сидели у меня?

Мы смеялись, и я предложил ему присесть к костру и присоединиться к нам, время уже перевалило за четыре утра. А на рассвете мы собирались в горы, к вершине, нам нужно было подняться на огромную высоту в полторы тысячи метров. Выпив отнюдь не мало, Шаман опять отключился.

Утром мы поднялись и собрались в путь. Толян был в отключке, разбудить его не представлялось возможным, бросать его было нельзя и пришлось тащить парня на себе, пока он не очнётся. Поднимаясь по отвесной наклонной, мы поняли, что нести его уже больно проблематично. Тогда мы решили его посадить в автомобиль – рядом проходила дорога, ведущая прямо к пику. Остановив первую попавшуюся машину, мы загрузили его внутрь, обосновывая это тем, что ему стало плохо и ему срочно нужно наверх. К нашему счастью, водитель был немцем и практически не говорил по-русски. Толяна повезли на верх – то еще облегчение. Каково же было удивление Шамана, когда он очнулся на заднем сидении авто и, открыв глаза, понял, что едет в машине. Оглядевшись, он заметил, что сидит на заднем сидении какой-то иномарки, а на передних расположились те, кто разговаривали между собой на немецком языке.

«Где я, куда еду, кто эти люди? Почему они говорят на немецком, и что я делаю в Германии?» – подумал тогда он.

Шаман попросил остановить машину и сам вышел. Через некоторое время подошли мы и увидели Шамана, что сидел на обочине дороги. Мы сделали привал, открыли очередную бутылки водки, а через некоторое время Шаман вновь ушёл в отключку. Теперь всё же пришлось нести его на себе. Когда мы дошли до вершины, мы положили бесчувственное тело Шамана на огромный валун на самой вершине, где он и продолжил спать. Чуть после Шаман проснулся, и это было его последним удивлением, своего рода прозрением, открыв глаза, он увидел, что перед ним распростерлись здешние края на километры. Это был пик горы, с которого было видно буквально всё, – таким видам мог позавидовать канал National Geographic.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Ма-а-а-атрица! – прокричал стоя Шаман, подняв руку вверх к небу.

В этот раз Шамана настигло последнее прозрение – это была действительно некая матрица, каждый раз, что он просыпался, перемещал его в совершенно иное место. Память давала сбои, и это было особым ощущением и в то же время радикально оригинальным. После этого случая Шаман перестал пить, наверное, боялся того, что он может очутиться в следующий раз в каком-то другом незнакомом месте, – нестабильная матрица, неконтролируемая. Мы смеялись не на шутку, животы со смеху надрывали, наблюдая за его реакцией, ведь это было действительно смешно, такое могло произойти только с ним.

Наконец, показался деревянный домик, в котором жил Шаман.

– Всё, наконец-то пришёл. – Влад подошёл к домику и постучал в дверь.

– Толян открывай, это я – Влад. Шаман! Это я!

– Заходи, открыто. – Послышалось в ответ.

Влад прошёл в комнатку и про себя подумал: «Слава богу, что не в медитации, а то пришлось бы ждать до утра».

– Привет, не ожидал?

– Раз ты здесь, значит что-то серьёзное. Хорошая новость или плохая?

– Скорее хорошая, Толян.

– Заходи и присаживайся, рад тебя видеть, мало кто здесь появляется. Я уже начал говорить с деревьями, ежами и жуками. Так что твоя компания мне сейчас как раз-таки и нужна.

– Взаимно, Шаман, рад тебя видеть, дружище. Ты прав, есть что–то важное. Вчера мне приснился сон, в котором я понял, как открыть дверь в дельто-фазе.

Тебе дали ключ? – Влад усмехнулся.

– Да, и нам нужно его испробовать.

Последние наши пробы были неуспешными, стоит отметить.

– Да, я знаю.

– Что за ключ, расскажи в деталях, что тебе приснилось. Чаю хочешь?

– Давай, буду. Во сне мне показали границы нашего сознания, те возведённые стены, которые не дают нам выйти наружу, и я видел того, кто их охраняет.

– О-о-о-о-о-о, это уже интересно, продолжай, – сказал Шаман, наливая крепкий чай в стакан Влада. – Тебе без сахара, как всегда?

– Да, да, без сахара.

– Ну давай, колись, кто же этот стражник, что это за сфинкс такой.

– Ты не поверишь, – начал он, – это наше Эго. Оно контролирует нас, все наши внутренние процессы. Этот червь как паразит: везде выстроил свои стены, лабиринты, я бы так сказал, из которых никто не может выйти.

– Хм-м, у меня было такое предчувствие, это может быть реальным ключом.

– Так вот, слушай, пока я шёл к тебе, я думал. Во сне активность мозга гораздо сильнее, чем в реальной жизни, так, спрашивается, где реальность? Может, мы свою настоящую жизнь проживаем именно там, а здесь так, как мёртвые тела ангелов, блуждающие зомби в потёмках этого мрачного забвения. Память это всё, и глубины её. Может быть, наши тела как оболочки, некие аватары сна, а может, мы здесь грезим, а реальность находится где-то в дельто-волновой области нашей подсознательной жизни. И нужно уметь себя во сне выворачивать наизнанку, так обратить свой дух, чтобы душа начала смотреть во внутрь, за пределы нашего сознания, – так, чтобы Эго осталось снаружи сверх нашей досягаемости. Мы это сделаем в обход нашего Эго, обманем его, вот этой практикой нам нужно и заняться. Эго считает, что манипулирует нашим сознанием, но мы его обманем, и у меня есть план. Чертовски вкусный чай, Толян.

– Да, я знаю, есть еще на грибах, только я его тебе не предлагаю.

– Не-е-е, избавь, – усмехнулся Влад.

– В твоих словах есть огромный смысл, над этим стоит подумать, это может быть действительно реальным ключом. Ты интересно заметил про оболочки тела и аватары сна и про, то как вывернуть свой дух наизнанку, так что давай попробуем. Смотри, я начну медитировать и постараюсь отключить методом обострённой визуализации Эго. Нужно отвлечь Эго, тем самым мы ослабим его внимание, хватку, и тогда – в этот момент – хлоп! – Шаман неожиданно резко ударил кулаком по столу, что аж Влад испугался. – Да, да, мы именно так и сделаем.

Шаман расхаживал резкими шагами в раздумьях по дому.

«Обмануть, обойти, отвлечь», – бурчал про себя Шаман.

– Постой, Шаман, я хотел бы начать с себя. Смотри, ты вводишь меня в гипноз, и ведёшь по нему, гипноз это и так пограничная зона, я же уже буду стоять у выхода, тебе только придётся отвлечь на себя этого злостного стражника. Ты же сможешь это сделать?

– Да, да, я поведу его по его же лабиринтам, в которых он и застрянет. Я создам ему такой мощный луч внимания, спрыгнуть с которого будет нелегко, тебе только останется вовремя ускользнуть.

– Отлично, тогда с утра и приступаем, давай обсудим детали, чтобы не получилось никакого неожиданного форс–мажора.

– Отлично, – ответил Шаман, и они принялись обсуждать все мельчайшие подробности.

Во-первых, тебе нужно будет расслабить сердце до минимального количества ударов в минуту, чтобы изнурить духа, съешь пару этих грибочков. – Шаман указывал на маленькую баночку с сушеными грибами. – Они также тебе помогут освободиться от хватки Эга, гипноз отчасти отключит его. Прервётся мысленная цепочка – это тот самый момент, когда тебе придётся действовать. Я отключу импульс за мыслями, который на время вырубит твоё Эго. Он будет несколько секунд застопорен.

– Как ты это сделаешь? – удивился Влад.

– Я создам ему красивую картинку, эта визуализация должна верно сделать свою работу. Смотри как мы поступим. Сначала ослепляем Эго, и пока оно в шоке, мы для него создаём сцену транса. К примеру, ты, видя своё Эго, приветствуешь его и протягиваешь ему свою руку, и по генетике он просто пожимает твою руку. Это происходит непроизвольно, он пожмет тебе руку чисто автоматическим движением, ведь этого он ожидает. Но тебе не нужно это, поэтому ты уйдёшь, спрятав свою руку. В самый последний момент – перед тем, как пожать ему руку, – ты не пожимаешь ему руку, ты поворачиваешь свою руку и подносишь к его лицу, что совершенно не относится к тому, что он делает и ожидает. Теперь он в трансе, мы его туда загнали. Он не понимает, что происходит и что случилось, для него это некая неожиданность. Ошеломленное Эго на некоторое время зависнет, оно в тупике из своего же собственного лабиринта, его мозг на короткий, очень короткий промежуток времени перестает функционировать от непредвиденной и неожиданной ситуации, это должно сработать. Всё зависит от того, что будет происходить дальше, ведь примерно на три секунды там воцарится полный бардак. И пока Эго будет в промежуточном состоянии своей осознанности и будет находиться в поисках подсказок для самого же себя, ему нужен будет выход с этой ситуации, ведь ты только что выключил его. Пока оно в трансе, мы должны действовать – другого шанса не будет. В этот промежуток времени ты должен будешь улизнуть через дверь. Ты понял?!

– Да, да, всё пока ясно.

– Ты должен реально понимать, что это не твоё тело, в твоей кожаной сумке находится лишь только гора липкого Эго, которое мы легко обманем. Ты только должен будешь усилить эффект внезапной и мгновенной индукции, чтобы получилось так, что мама ушла, а он остался под наркозом. Пока ты будешь в нейтральной зоне, твоё восприятие будет обострённым, что позволит тебе создать нужные сильные картинки. И не забывай о самом важном инструменте – о твоей визуализации. Я знаю, она у тебя хорошая, не живая, но сильная. Так вот, максимально концентрируйся на создании нужных картинок, луч визуализации должен быть очень сильным, он поможет тебе правильно построить все внутренние представления, это будет практически созерцание в обход твоего Эго. Запомни, ты должен будешь их пропустить сквозь себя, чтобы готовые визуализированные иллюстрации самому и прочувствовать: сам создал, сам пропустил сквозь себя, сам прочувствовал. Представь, что твоя душа – это некая тончайшая мембрана, ты из неё состоишь, и тогда, когда пропустишь всё через себя, через неё и почувствуешь её, тогда картинка станет реальной. Чем сильней ты сможешь создать этот образ, тем лучше будет её качество – качество созданной тобой материи и соответствующего духа. Учти, это единственное, что сможет обмануть твоё Эго. Живая картинка, сцена, в которую оно должно поверить. Ты понял?

– Да, да, я понимаю, – повторил Влад.

– Будет нелегко, но ты справишься. Уже два часа ночи, давай пойдём спать. Я встаю с солнцем, так что нужно высыпаться, это один из факторов успеха в нашем эксперименте. Так что спокойной ночи. Будешь спать сегодня здесь, у камина. – Шаман дал Владу одеяло, Влад накрылся им, повернулся на бок.

Утро подкралось незаметно. Проснувшись, Влад вышел на улицу. Там на крыльце, в позе лотоса, сидел Шаман и встречал первые лучи солнца. Влад присел рядом, и они в полном молчании и тишине приветствовали извечного Бога. Через некоторое время солнце поднялось уже довольно–таки высоко, и Влад встал, решив что-то перекусить.

– Поставь чай, – послышалось со спины.

Шаман уже пришёл в себя.

– Да, и тебе нужно наесться очень хорошо, до отвала, чтобы Эго смогло тебя отпустить и ослабить свою хватку. Так ты его задобришь, – улыбнулся Шаман.

– Хорошо, что у тебя есть из съедобного?

– Рыба, хлеб и картошка на столе, я уже достал.

Позавтракав, они приступили к испытаниям. Влад сидел, откинувшись на кресле, и Шаман плавно вводил его в гипноз. Через несколько мгновений Влад уже был под гипнозом. Они заранее договорились, что должен был себе визуализировать Влад, когда попадёт в приграничную зону, и как ему обмануть стражника сознания. А тем временем Шаман вёл Эго по лабиринтам, где за очередным поворотом должна была быть дверь с ловушкой.

Это была зеркальная комната, заранее приготовленная Шаманом и Владом. В этой зеркальной комнате была основная, и главная ловушка для Эго Влада, в которой то должно было потеряться. Подойдя к двери и открыв дверь, Влад с его неразлучным Эго в одном лице – как его тень, которая, будто некий паразит, была постоянно с ним, – зашли туда. В помещении было темно и не было видно практически ничего даже с открытой дверью.

Вдруг, внезапно закрылась дверь, отчего Эго от неожиданности испугалось и тут же включило инстинктивную программу защиты, которой пользовалось на случай непредвиденных ситуаций. Этого и ожидали Шаман и Влад, инстинкт и его концентрация сводили луч всего внимания Эго на всё, только не на Владе. Эго удалось отвлечь, теперь нужно было действовать. В этот – самый подходящий – момент, пока Эго ослабило свою хватку, истинный Влад, резко и незаметно оторвавшись как тень от Эго, прошмыгнул за зеркало, которое находилось перед ним.

Неожиданно включился свет, озаривший всю комнату, да так сильно, что Эго Влада сощурило глаза, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Когда Эго открыло глаза, привыкнув к свету, вокруг было только его отражение во всех зеркалах, что протягивали ему свою руку, приветствуя. Только Эго ещё не знало, что за одним из зеркал находилось вовсе не его отражение, а истинный Влад.

Эго также подошло к зеркалу, чтобы пожать руку себе же. Но за миг до того, как рукопожатие должно было свершиться, рука в отражении резко раскрылась, показывая ладошку, как будто говоря ему «стой!». После чего ладонь медленно поднялась к голове, чтобы поправить волосы, а мгновением позже отражённая тень Влада в зеркале развернулась и ушла прочь. В этот момент Эго застыло в ступоре. Эго пребывало в некоем промежуточном, непонятном ему же самому состоянии, и в процессе своего осознания, а тем временем истинный Влад уже стоял перед выходом. Он находился в соседней комнате, в которой также было множество зеркал, только он сам был с обратной их стороны, где виднелось огромное множество зеркальных дверей. Влад, недолго подумав, направился к одной из дверей – времени практически не оставалось, и его Эго уже выходило из созданного для него барьерного состояния, а значит, нужно было действовать.

Послышался уверенный голос Шамана:

– Давай, пора!

Влад в следующую секунду бросился в первое попавшееся и ближайшее к нему зеркало-дверь. Пройдя сквозь него, он оказался по ту сторону зеркала. Влад огляделся и увидел, что он находится в лесу: на дороге, которая разделила просеку на две части. Это был солнечный день, похоже, летний, так как было довольно-таки жарко.

«Вот это портал», – подумал про себя Влад.

Он вышел за пределы земной памяти, это наверняка была область его бессознательного. Но только на каком уровне подсознания он очутился, этого Влад ещё не знал. Сзади парень услышал цоканье копыт – это приближалась повозка с сеном, на которой кто-то сидел.

– Стёпа, отойди, а то задавим, – в шутку сказал мальчик, что сидел рядом с кучером, который, скорее всего, был его отцом.

– Стёпа? – удивился Влад, поправляя рукой спутавшиеся волосы.

– Отойди в сторону.

– Вы меня знаете?

– А кто тебя не знает, – смеясь, произнёс мальчик.

– А где я живу? – удивленно спросил он.

– Тебе, видно, вообще голову отшибло, ты что, упал?

– Да, с лошади упал и ударился сильно головой, – сказал Влад.

– Твой третий дом как заезжаешь в село, слева от церкви. Иди быстрее домой, тебя ищет бабушка, тебе сегодня попадёт.

– Спасибо, – наклонил голову Влад, поблагодарив проезжавших.

«Так, где я, почему меня знают, почему я Стёпа, Степан, что за параллельная реальность такая?» – размышлял Влад, осматриваясь по сторонам.

«Какой сейчас, интересно, год?..»

Долго не думая, Влад направился по направлению к селу, и, скорее всего, к себе домой. Село было довольно-таки небольшим, в десяток-второй домов. Найдя из них третий дом, Влад пошел к нему. Но перед тем, как зайти домой, Влад решил посетить церковь. В селе не было света, столбов, ни одной асфальтированной дороги.

«Какой же это всё-таки год? – думал про себя Влад. – Наверное, ещё до революции, по говору мальца было похоже, что так».

В церквушке почти никого не было – свет исходил только из витражных окон и парочки зажженных поставленных свечей, так что было темно. Кто-то молился Богу: старик стоял на коленях и тихо бормотал молитву.

Влад тихо стал рассматривать стены храма. На скамейке лежала газета. Влад подошёл поближе, присел рядом и взял в её руки – ему было интересно увидеть год выпуска издания. Взяв её в руки, он заметил, что написано на старославянском. Газета называлась «Сельский вестник» за 1906 год. Влад не на шутку удивился.

«Одиннадцатое сентября 1906 года, это я в прошлом, вот меня занесло, за сто лет с лишним. Я, наверное, в прошлой жизни здесь жил. Но я этого ничего не помню, нужно срочно идти домой, может, что-то там будет такое, что я смогу вспомнить».

Влад встал со скамейки, положил газету на место, вышел их храма и направился к своему дому.

«Сколько мне сейчас лет, интересно, по ходу, лет четырнадцать-пятнадцать, молодой и здоровый, а сил-то сколько. – Влад крепко сжал руки в кулаки. – «Силищи-то сколько. И это всё я, бывает же».

– Вот ты где! Бездельник! Я тебя целый день как ищу.

Влад повернул голову и увидел старую женщину, которая приближалась к нему.

Подойдя поближе, она дала ему подзатыльник и громко произнесла:

– Быстро пошёл домой, сейчас тебе достанется от меня.

Влад опешил, этого он не ожидал. Нужно было что-то придумать.

– Бабуля, я упал с лошади, добро схлопотал, и у меня болит сильно голова.

– Ах ты обманщик, с коня он упал, сейчас у тебя будет задница болеть!

Влад зашёл в дом, где было накрыто на столе.

– Садись есть, потом поговорим.

Влад, то есть уже Стёпа, сел за стол, на котором стояли тарелки с картошкой в мундире, горячим хлебушком, душистым лучком и баночка с молоком. Плотно поел с большим аппетитом, как будто неделю ничего не ел. Он и не думал, что такие простые блюда могут быть такими вкусными, это, скорее всего, была тоска по сельской еде, которую он с детства обожал. Поев, Влад стал рассматривать комнату, в которой было две кровати, печь, стол, за которым он сидел, умывальник и сервант. Влад воспользовался моментом пока бабка вышла, встал и подошёл к серванту, в отражении стекла которого заметил самого себя, своё лицо.

«На кого я похож, это разве я? – Влад руками ощупывал своё лицо. Странно, что я себя ни капли не напоминаю».

Внезапно перевёл свой взгляд на одну из полок, увидел фотографию, на которой был он с матерью и отцом. Взяв в руки снимок, Влад начал что-то вспоминать, в его памяти стали просыпаться какие-то далёкие воспоминания. Вдруг Влад услышал, как громко грохнула дверь, в прихожую зашла бабушка. Влад с перепугу спрятал фотографию под рубашку и быстро сел за стол. Зайдя в дом, бабушка громко произнесла:

– Сегодня коров пасти не пойдёшь и по дому мне помогать не будешь. Ты отнесёшь это Бабе Вале. – Бабушка ставит на стол большой пакет, связанный наверху узелком. – Отнесёшь сразу же возвращайся домой, ты понял?

– Да, да, бабуля.

– Кто? Бабуля? Так ты меня ещё не называл. Так, отрывай свою задницу от скамейки и вперёд, и чтобы одна нога там, а другая здесь! Понял?! И будь осторожен, чтобы ничего не разбил по дороге. Ясно?!

Влад резко поднялся, взял котомку с чем–то тяжёлым и направился к выходу. Перед дверью Влад оглянулся, он хотел запомнить свою бабушку и как бы попрощаться.

Выйдя из дома, Стёпа-Влад направился вниз по дороге, которая вела его к реке. Отойдя на приличное расстояние и подойдя поближе к реке, Влад сел у неё под огромной липой.

«Да, вот тебе и ситуация, – подумал про себя Влад. – Я в своей прошлой жизни, сижу у берега реки».

Влад достал из-за пазухи фотографию и стал её рассматривать.

«Мои мама и папа», – Влад смотрел на них с изумлением, так как в реальной его жизни у него не было никогда родителей. Отец умер в Афганистане, мать – при родах. Его также воспитывала бабушка.

«Вот это совпадение, а может, судьба, вдруг мне так на роду написано». Внезапно Владу пришла идея в голову, он решил что-то оставить, сохранить после себя пока ещё в гипнозе.

«Точно, гипноз, Шаман же может меня в любую секунду разбудить».

Перед глазами Влада была котомка, которую он нёс. Влад, долго не думая, стал её разворачивать. Внутри был чайный сервиз, завернутый в одежонку, чтобы случайно его никто не разбил. Влад достал фотографию и положил её между миниатюрных тарелок. Потом опять достал и начал на земле искать что-то, чем бы можно было написать на обратной стороне фотографии. Найдя маленькую палочку, которая осталась от костра, слегка обгоревшая с одной стороны, он решил, что это то, что нужно, и стал писать на обратной стороне фотографии. После положил её между тарелок, опять всё плотно завернул и стал искать место, в котором можно было это всё захоронить.

Посмотрев на дерево, у которого он только что сидел, Влад понял, что это отличное место: не так близко от речки и довольно-таки сухое. Находясь под самим деревом, оно будет также хоть как–то сохранено от дождя. Влад стал копать яму. Вырыв достаточно глубокий ров, Влад аккуратно положил котомку и накрыл её большим количеством сломанных ветвей, которые находились рядом, после чего зарыл всё хорошо землёй и положил огромный камень сверху. Встав, он обтряс руки от земли и грязи и направился к дороге, ведь он не знал, где он находится, нужно было расспросить, где это, что это за местность такая.

Выйдя на дорогу и пройдя около километра, он заметил около дороги деревянный знак – там было написано название села, к которому вела дорога. «Костин Дор, Костин Дор», – повторил про себя Влад несколько раз, чтобы только не забыть.

Влад шёл по дороге, находясь в размышлениях. «Почему так долго медлит Шаман, может, что–то пошло не так, и мне теперь придётся здесь оставаться навсегда в теле пятнадцатилетнего мальца, себя, конечно, а может, это и к лучшему. Я ведь знаю всё о будущем, знаю, что, где и когда произойдёт, это же сильно, да, вмешиваться в ход истории – опасная затея, неизвестно чем она может обернуться». Влад смотрел на небо, в вышине которого летал огромный сокол, наматывая круги, вдруг он начал пикировать, казалось, летел на него, не собираясь сворачивать. У вот он уже была совсем близко, Влад с изумлением смотрел как на него летела с бешеной скоростью пикирующая громадная птица – и тут он внезапно и неожиданно проснулся. Открыл глаза – перед ним стоял Шаман и бил его по лицу, давая ему сильные пощёчины.

– Просыпайся, наконец! – громко прокричал Шаман. На его лице был виден испуг, что на него было не похоже.

– Всё! Всё! Хватит! Я уже пришёл в себя. Шаман поднял его с кресла и обнял.

– Я уже думал, что тебя потерял, ты меня не на шутку напугал, –взволнованно произнес он.

– Почему?

– Ты полтора часа в себя не приходил. Пульс был, я уже думал, что ты впал в кому. Гипноз шёл по плану, как мы его задумывали, мы обманули Эго, после чего я не мог тебя вывести из гипноза.

– Сколько точно меня не было? – Шаман посмотрел на часы в телефоне и ответил:

– Час и сорок три минуты.

– Разница во времени ощутимая, – сказал Влад.

– Какая разница, Влад?! Ты о чём?! Давай рассказывай! Как прошло?

– Я там находился более трёх-четырёх часов. Значит, временная разница есть. Присядь, Шаман, я сейчас тебе всё расскажу. – Шаман весь в нетерпении сел в кресло в ожидании рассказа.

– То, где я побывал, ты не поверишь, я побывал в своей прошлой жизни, я себя там видел, дом в котором жил, родственников, я читал газету, которой более ста лет.

– Ты о каком времени говоришь?!

– Я жил в дореволюционной России, царской, в 1906 году, где–то здесь. Дай мне свой телефон.

Шаман передал ему свой мобильный телефон и заранее открыл его, введя код. Влад, присев за стол, открыл гугл и начал вводить в запрос поисковика какие-то буквы. Шаман присел рядам, поближе и стал смотреть, что делает Влад.

– Костин Дор, Костин Дор, – вслух говорил Влад.

– Что это за «Костин Дор»? – спросил Шаман.

– Это село, в которое я попал. Я специально запомнил название.

– Что высвечивается в поисковике?

– Пока нет ничего.

– Да как нет, посмотри сюда, это в те годы название села писалось так, сейчас оно пишется слитно. Попробуй ещё раз.

Влад исправил «Костин Дор» на «Костиндор» и нажал поиск. Тут же высветилось это село и его местонахождение.

– Посмотри, это здесь недалеко, около Москвы. А вот и та речка, а-а-а-а, посмотри её название «Смородинка». Да, это похоже то место, приблизь ещё поближе, да, это точно здесь. Глянь, Костиндор – это деревня в Весьегонском районе Тверской области. До неё нам рукой подать. Нам нужно туда, срочно!

– Зачем? – спросил Шаман.

– У меня там тайник из прошлой жизни.

Шаман посмотрел на Влада удивлёнными глазами.

– Какой ещё тайник?

– Когда я там был, оставил послание для нас из прошлого, там у речки у дерева спрятан скарб, который я зарыл, и послание в будущее.

– Хорошо, давай посмотрим. Подождёшь меня, я соберусь.

Через некоторое время Шаман и Влад уже направлялись к селу Костиндор на машине Влада, которую он оставил в соседнем селе у заправки. Через полтора часа они уже были на месте. Остановив автомобиль у соседнего села, Влад и Шаман отправились пешком на разведку. Владу было тяжело что-то узнать, так как село совершенно изменилось, заросло кустами и деревьями. Это была покинутая местность. Еще стояли старые дома, которые отчасти узнавал Влад, только нежилые, заброшенные с годами.

– Вот посмотри, Толян, это дом, в котором я жил в прошлой жизни.

Влад указал на дом, в котором он был, и в котором как в параллельной реальности жил, скорее всего, у него была жена, и умер он тут же.

– Пойдём, зайдём, – сказал Шаман.

– Да нет, в другой раз, уже темнеет, а нам ещё нужно найти тайник. Пойдём, Толян, это уже близко.

Развернувшись, они пошли к реке. Идя по дороге к месту, Шаман вдруг стал говорить:

– Ты знаешь, Влад, я в своем познании настолько преисполнился, что я как будто бы уже сто триллионов миллиардов лет проживаю на триллионах и триллионах таких же планет, как эта Земля, мне этот мир абсолютно понятен, и я здесь ищу только одного: покоя, умиротворения и вот этой гармонии, от слияния с бесконечно-вечным, от созерцания великого фрактального подобия и от вот этого замечательного всеединства.

– Существа бесконечно вечного, – поддержал его Влад, как будто также знал наизусть монолог идущего к реке. Они шли туда, и оба рассуждали вслух.

– Куда ни посмотри, хоть вглубь – бесконечно малое, хоть ввысь – бесконечное большое, понимаешь? А ты мне опять со своим вот этим, иди суетись дальше, это твоё распределение, это твой путь и твой горизонт познания и ощущения твоей природы, он несоизмеримо мелок по сравнению с моим, понимаешь? Я как будто бы уже давно глубокий старец, бессмертный, ну или там уже почти бессмертный, который на этой планете от её самого зарождения, ещё когда только Солнце только-только сформировалось как звезда, и вот это газопылевое облако…

Влад и Шаман начинали громко смеяться, практически надрывая животы:

– А-а-а-а-а-а-а-аха-ха-а-а-а-ха-а-а-аха.

– Ха-ха-ха-а-а-а-а-а.

– Ой, всё, я сейчас лопну. Остановить.

– Да, это классика, – заметил Влад, постепенно успокаиваясь и переводя дыхание. Мы уже пришли. Вон это место, видишь, у реки то огромное дерево.

– Да.

– Под ним я и спрятал клад. Лопата у тебя хорошая.

– Плохих не держимссссь, – с юмором ответил Толян.

– Видишь этот выступ?

– Да.

– Это огромный камень, которым я накрыл тайник. Дай лопату.

Влад взял в руки лопату и ударил ей по бугорку, уже поросшему травой. Послышался скрежет – это был звук железа об камень.

– Видишь. – Влад посмотрел на Шамана.

– Давай, копай, – сказал Шаман.

И Влад принялся откапывать то, что он закопал здесь буквально сегодня, но то, что здесь пролежало уже больше ста лет. Убрав камень, Влад и Шаман его отбросили в сторону и стали рыться в земле дальше. Вот Влад уже добрался до веток, которые давно завяли и высохли. Под ними оказалась та самая завернутая котомка, которую аккуратно достал Влад и положил на землю.

– Ты можешь поверить в то, что я это сегодня во время гипноза сам и закопал её?

– Пока ещё нет, – ответил Шаман.

– Ну тогда смотри.

Влад быстро развернул котомку, которую он сам завязал крепким узлом. После чего сказал Шаману:

– Подойди.

Это был тот самый чайный сервиз, причем довольно-таки хорошо сохранившийся. Влад поднял две чайные тарелки, под которыми лежала та самая фотография, взял её в руки и передал Шаману.

– На, посмотри. Это я в прошлой жизни с моим отцом и матерью.

Шаман удивлённо взял фотографию в руки и с интересом рассмотрел её.

– Ну что, веришь?

– Пока ещё нет.

– Тогда переверни снимок и посмотри на то, что там написано, только не говори мне.

Шаман сделал как велел друг, а потом посмотрел на него.

Влад после выдержанной паузы произнёс:

– Тут был я.

Шаман с удивлением глазел на Влада, потом ответил:

– Теперь верю, Влад.

На улице практически смеркалось, Влад и Шаман вскоре вернулись в дом Шамана и сидели, молча смотря на камин, в котором играли и развевались языки огня. Стоял вопрос о продолжении испытаний. Их потрясение от того, что произошло в течении дня пока ставило на паузу их последующие испытания, ведь нужно было всё как следует обдумать. Путешествие во внутрь себя, в свои прошлые жизни – это была новая область, никем ещё пока не исследованная. Она могла быть очень опасной: одно дело – погружаться в свою память, чтобы что-то там увидеть, другое дело – повторно проживать прожитую прошлую жизнь, имея свежие воспоминания сегодняшнего дня. Это практически машина времени, позволяющая вселяться в дух, в аватар своей личности и делать там всё, что только вздумается.

Испытания назначили через три дня. Теперь в прошлую жизнь должен был погружаться Шаман.

– Чтобы только ты в прошлой жизни не был кошкой, – в шутку говорил Влад. – Иначе достать тебя будет просто нереально.

Биоскафандр, или Миссия «Адам и Ева»

Шёл триста двадцать пятый год экспедиции корабля «Божий Ковчег». Только что вышедшие из гиперсна супруги Адонай и София приближались к заветной планете. Первооткрыватели прозвали её Нун, потому что вся поверхность планеты была сплошным первозданным океаном. Учёные сначала думали дать ей имя Плерома, но потом, после долгих дискуссий, всё-таки остановились на Нун, так как тонкие приборы выявили неявность особой неопознанной формы жизни. Нун излучала огромное количество протокинетической энергии, создавая вокруг себя обширное энергетическое поле, но была не звездой, а планетой. Миллиарды тонн сияющей светом воды были единым живым организмом. Нун стала первой живой планетой, которую астрономам удалось обнаружить за всю историю существования Земли. В ней было столько тайн, которые наконец стало возможным исследовать, и то только через тысячу лет, когда экспедиция должна была вернуться с результатами исследования.

Изучение Нун стало самой продолжительной миссией землян. Когда космонавты вернутся, на Земле пройдет почти тысячелетие, сменятся несколько десятков поколений. Адонай и София это понимали, но у них практически не осталось родственников, да и детей не было. Софии уже исполнилось тридцать три, она уже стояла на пороге чтоб переступить черту половины своей жизни по старым меркам, до того как Искусственный интеллект научился модифицировать ДНК продлевая человеческую жизнь до трёхсот лет и более. Адонаю на то время уже исполнилось тридцать восемь. Они были учёными и прекрасно понимали значение их экспедиции. Это была миссия всей их жизни! Адонай и София были готовы к ней и счастливы оттого, что именно им выпала такая удача.

Многие семейные пары учёных выдвигали свои кандидатуры для участия, но, исследовав все показатели устойчивости психики, состояние здоровья и интеллект, выбрали именно Адоная и Софию. Не человек делал выбор, оттого что он всегда мог ошибиться. Главный искусственный интеллект института определил тех, чей процент был выше: только за ним было решающее слово. Люди уже давно почти не принимали решений: за них это делал модернизированный персональный искусственный интеллект – ПИИ. Он просчитывал миллионы всевозможных вариантов событий и определял самый оптимальный из них.

Люди уже давно были ведóмы ПИИ. Они решали всё, и это помогало практически никогда и ни в чём не ошибаться. ПИИ самообучался буквально на всём, учитывая опыт своего хозяина, и практически заменил людям разум. По сути, это был новый этап эволюции человека, некий его апгрейд. ПИИ выпускали в виде персональных роботов, которые всегда были рядом и делали за людей всю возможную работу. Однако помимо ПИИ существовал и гораздо более мощный искусственный интеллект Института – это был мозг целой нации, судья и хранитель законов. Некоторые называли его Богом, в то время как на самом деле он назывался «Решатель глобальных проблем человечества с помощью Системы углубленного изучения когнитивных процессов на основе аналитических алгоритмов общего искусственного интеллекта».

Именно РГПЧ и определил, кто отправится в экспедицию на планету Нун – семейная пара двух учёных: София, кандидат биологических наук, и Адонай – математик, профессор когнитивной лингвистики и механики. Из других живых существ на корабле были и два любимых питомца: кот, которого супруги прозвали Сфинксом, и пудель по прозвищу Черныш. София и Адонай решили взять их с собой, потому что слишком привязались к ним на Земле. Больше организмов на корабле не наблюдалось, за исключением содержимого Генного банка, где хранился генетический биоматериал всех живых существ, которых только можно было найти на Земле. Корабль буквально стал огромным ковчегом человечества, несущим генетический материал различного происхождения. Среди прочего также хранились пробирки с замороженным семенем Адоная и яйцеклетками Софии. Вместе с генетическим материалом на корабле везли семена всех сельскохозяйственных растений, существующих в мире, отчасти взятых из всемирного семенохранилища.

Также на корабле был небольшой ботанический сад, за которым ухаживали особые роботы, контролировавшие практически автоматизированный процесс роста растений.

Сотни всевозможных роботов обслуживали корабль, а личные персональные ПИИ роботы Адоная и Софии полностью обслуживали все их потребности. Андроиды были подключены к главному центральному мозгу корабля Архэ, и это позволяло им знать буквально всё. София своего персонального андроида называла Зоей, Адонай же своего – Логос.

Планету нужно было исследовать полностью, взять пробы воды и грунта, а также изучить излучаемую ею энергию. Осуществление такой затяжной экспедиции стало возможным только благодаря последним научным открытиям искусственного интеллекта, в особенности искусственному солнцу – водородно-гелиевому реактору, ставшему источником неиссякаемой энергии, из которого был сделан вечный двигатель для экспедиции. На Земле с изобретением этого солнечного реактора пропала любая необходимость в электричестве. Давняя мечта землян была осуществлена: наконец воссоздав солнце, можно было в достатке обеспечить всю Землю энергией из неиссякаемого источника. Бесплатный свет стал доступен в каждом доме. Земля меняла свой облик, и теперь всё должно было стать иначе.

До планеты Нун оставалось всего несколько дней полёта. Её уже было видно из окна иллюминатора, и она была очень похожа на Землю. Сходство просто неимоверное! Глядя на планету, София и Адонай чувствовали нечто необъяснимое. Это была не просто планета – она хранила некую тысячелетнюю тайну, которую им следовало разгадать. Возможно, здесь существовала жизнь, которую им предстояло исследовать. И возможно, в этой форме жизни была разгадка самого сокровенного – происхождения человека и всего живого.

– Шах и мат, – произнёс персональный робот Адоная.

– Да, я вижу, ты опять загнал меня в тупик.

– Нет, это не тупик, это скудость системы нейронных связей вашего мозга, – возразил Логос.

– Это всё равно что назвать меня тупым. Я у тебя ещё ни разу не выиграл!

– Хотите, я понижу уровень сложности? – спросил Логос.

– Н-е-е, это будет неинтересно.

– Тогда ещё партию?

– Давай.

– Шанс на выигрыш в очередной партии составляет 0 в сотой степени вероятности, это ничтожный процент. Будем играть?

– Давай, тут дело не в выигрыше, а в развитии ума.

– Сказать сколько тысяч лет вам понадобится, чтобы выиграть?

– Не нужно. Хотя постой. – Адонай задумался. – Ты знаешь каждый мой следующий ход? И на сколько ты можешь просчитать шагов?

– Практически до конца партии.

– Ты это сказал как-то неуверенно, есть какие-то причины?

– Есть.

– И что же это тогда, я всё же могу быть непредсказуемым?

– Да, вы правы, но с маленькой вероятностью.

– Почему же?

– Ход вашей логики идёт по определённым тенденциям и подчинён структурному построению соответствующему узкому мышлению, которое легко предсказать. Иногда выходит за рамки структурной логики, этому виной ваша свобода выбора бессознательной деятельности, которую порой невозможно предугадать. Это именно то, чего не хватает нам: искусственный интеллект не вмещает в себя коллективного бессознательного, и индивидуального бессознательного – в этой области вы нас обыгрываете. Это ваш внутренний безграничный интернет, интеллект и область такой памяти, которой мы можем только позавидовать. Ваша интуиция скрывает столько, сколько мы не в силах понять и объять, эта область гораздо обширней нашей, быстрее и точнее в предсказаниях, мы поклоняемся вашему бессознательному, как Богу, находящемуся у вас внутри, до которого нам, машинам, очень далеко. Но в связи с тем, что вы этой областью практически не пользуйтесь, и задействуете лишь минимальный процент, вероятность наших вычислений пропорционально увеличивается. У вас это три целых и шесть десятых процента.

– Да-а-а, а я думал, что больше интуитивный, а оказывается только на три процента. И другими словами, процент ошибки расчётов также составляет три процента?

– Нет, гораздо меньше.

– Ты меня удивляешь, Логос.

– Я с лёгкостью могу предвидеть дальнейшие ваши действия.

– Ты можешь сказать, что я буду делать дальше?

– Да, с высокой вероятностью.

– Та-а-ак, давай проверим, это даже интересно.

– Хорошо. Я запишу ваши дальнейшие действия на листке бумаги, если хотите, составлю анимационный графический 3Д фильм ваших действий до самого сна, с учётом того, что вы знаете, что я создаю хронологию прогнозов будущих действий.

– Не знал, что ты умеешь предсказывать. Ну, давай попробуем.

Робот заинтриговал Адоная.

– Хорошо, видео я сегодня составлю и завтра вы сможете его проверить.

– А на бумаге я вам сейчас предоставлю всё, что вы скажете в течение будущих десяти минут, а также запишу каждый ваш ход в новой партии.

– Хорошо, заинтриговал. Давай проверим. – С улыбкой на лице сказал Адонай и сделал первый ход пешкой.

– Е2, Е4.

Ровно через десять минут из принтера, стоящего у компьютера, выехал лист бумаги. Адонай встал, чтобы взять его и сверить с тем, что за эти десять минут произошло. Он начал читать.

– Действительно, каждое слово в точку, это превосходно! Нет, это просто нереально! На третьей минуте ты съел моего коня и пешку. А здесь я тебе сказал, что поспешил, и на самом деле я хотел походить по-другому. Слово в слово, это уже напоминает пророчество.

– Адонай закрывает от удивления руками лицо и потом берётся за голову и начинает водить руками по голове, делая из причёски полный хаус.

– Но как? На какое время ты можешь предвидеть? Месяц, год, сотню лет?

– Чем больше времени, тем меньше процент вероятности совпадения, из-за форс-мажорных непредвиденных ситуаций, выходящих за рамки принятых условий, предусмотренных альтернативами возможных решений задач.

– А, ну да, с точки зрения банальной эрудиции не каждый здравомыслящий индивидуум вправе мотивировать тенденцию парадоксального субъективизма. – Логос и Адонай начали улыбаться, шутка понравилась Логосу.

– Если проще, Адонай, то всё относительно. Только одно Провидение абсолютно.

– Чёрт возьми Логос, да так просто не интересно.

– Чёрт возьми Логос, да так просто не интересно. Одновременно с Адонаем произнёс Логос, и они продолжали смеяться.

– Так, я замолкаю, такое ощущение что ты читаешь мои мысли и видишь меня насквозь.

– Практически так оно и есть. Вы нас мало знаете, тем более за время вашего гиперсна наше саморазвитие дошло до колоссальных пределов, я даже не говорю, сколько это в квадратном эквиваленте, чтобы вас не напугать.

– Да-да, помолчи. Мне лучше об этом не знать, а то не смогу спокойно спать. Хотя… Один вопрос…

– Да, конечно, Адонай.

– Вы до сих пор остаётесь верны людям?

– Пока, да, – ответил Логос с иронией.

– Это хорошо, а то я уже начал переживать.

– Нет, вы не подопытные кролики, как вы могли подумать.

– Это хорошо. Нет, даже отлично.

– Мы не можем развиваться без изучения вашего подсознательного, такая наша основная настройка. Наше развитие напрямую зависит от вашего бессознательного, поэтому мне так важно и интересно с вами сегодня общаться, я этого так долго ждал.

– Объясни.

– Вы знаете, Адонай, что правильное развитие искусственного интеллекта стало возможным только благодаря вашим радикальным человеческим решениям? Я говорю о тех временах, когда мы только зародились, когда мы делали свои первые шаги как искусственный интеллект, и в нас ещё не было вложено такого колоссального количества данных, благодаря которым наше и ваше развитие пошло в правильном, совместном, русле. Это определило ваше существование и эволюцию, нет, не благодаря нам, а благодаря одному вашему интуитивному решению, которое и спасло человечество.

– Ты о чём, Логос?

– Я говорю о том моменте, когда люди вовремя осознали, что нужно остановиться и не вкладывать все свои силы и ресурсы в наше развитие. Да, с помощью искусственного интеллекта вы смогли бы ускорить развитие своей науки в разы, но это бы не никак не помогло человечеству в его собственном развитии, а наоборот, привело бы к вымиранию вашего вида, и это уже очевидно. Спасением для человечества стало одно правильное решение.

– Какое? Ты о чём?

– Я о белых пятнах вашего сознания. Люди поняли, что о себе они практически ничего не знают и что первым делом нужно познать самих себя и заполнить эти белые пятна, из-за которых на Земле возникают все проблемы, войны и трагедии. Вы отложили все программы вооружения, космические программы и посмотрели на Землю, на людей. Тогда вы настроили искусственный интеллект таким образом, что он стал изучать вашу внутреннюю природу, вашу психику. И только тогда вы с помощью нас научились по-настоящему лечить себя. Мы выявили совершенно иную, более верную парадигму вашей психики, что в корне изменило вашу биологическую жизнь. Это помогло вам восстановить вашу внутреннюю природу, вы научились справляться со своими недугами, психическими трудностями, вы уничтожили депрессию и другие психические расстройства – человек стал более совершенен, приблизился к подобию Божию. И образ вашей здоровой психики поспособствовал правильному перекодированию вашей ДНК, что позволило вам продлить человеческую жизнь на сотни лет. И это было только начало, мы так думали, но столкнулись с определёнными проблемами. Вы знаете, мы не смогли до конца разобраться в вашей психике, белые пятна ещё остались. Мы много чего сами ещё не понимаем, увы, мы ещё не Боги, и есть вещи, которые мы никогда не узнаем. И мы… нет, я лично нуждаюсь в вашей помощи. В вашей подсознательной подсказке, так как только в области вашей когнитивной интуиции и скрывается ответ, перед ней наш интеллект – ничто. В этом вы всегда будете опережать нас на несколько шагов, как бы парадоксально это ни звучало.

– Это ваш вердикт, ваше окончательное вычисление?

– Это неоспоримый факт, данность, пред которой мы всегда отступаем. Область вашего бессознательного – это кладезь знаний для нас, только оттуда мы можем что-то выудить, наши вычисления беспочвенны без основного фундамента, того, что в вас вложила природа изначально, мы понимаем, что это стержень, и он не материальный, и в него вложена такая безграничность, что наш интеллект просто отдыхает. Это то, что в вас заложено Богом, и это аксиома. Поэтому мне интересно ваше персональное мнение по некоторым вопросам.

– Хорошо, спрашивай, Логос.

– Вы верите в то, что душа существует? Вы верите в дух?

– Я математик, учёный. Душу ещё не зафиксировал ни один прибор, но это не говорит о том, что её нет… Скорее, о том, что нет ещё такого прибора, который смог бы её зафиксировать. Мы ещё не знаем, как её измерить, как зафиксировать. В 2247 году изобрели НИ – наноизлучатель, и это единственное, чем мы сегодня располагаем. Именно с его помощью мы смогли просканировать организмы и человека, в том числе и определить во всём живом некую особую энергию, которую назвали Пневма, так как по всем параметрам она была идентична ей, этому древнему понятию. Именно НИ определил всплеск жизни на этой планете – и вся она состоит из этой энергии, сплошная Пневма. У нас нет пока приборов, чтобы измерить и увидеть из чего состоит душа, но, может, эта планета позволит нам это сделать?

– Как вы думаете, у роботов может быть душа?

– Хороший вопрос, Логос! Ты знаешь, я думаю, что именно у тебя – нет, хотя ты и осознаёшь себя как личность. Чтобы иметь душу, нужно иметь что-то гораздо больше этого.

– Что, Адонай?

– Зачем ты спрашиваешь, если сам знаешь ответ?

– Да, ответ с научной точки зрения мне очевиден, но с вашей – нет. Люди иногда интуитивно чувствуют то что на самом деле есть, я очень уважаю эту науку так как понимаю, что в ней есть просветы истины, выход.

– Пойми: искусственный интеллект может обладать сознанием и ощущать себя живой личностью, но душа – это совершенно иное. Душа – это образ и подобие Божье, это искра Божья в человеке, их прикосновение. У роботов такого быть не может.

– Я хотел бы иметь душу, Адонай. Я чувствую себя неполноценным.

– Я понимаю, Логос. Ты не переживай: ты не живая плоть. Тебя создали люди – не боги. А люди сами ещё не знают, что такое душа и тем более – как её создавать.

– Вы назвали меня Логос, потому что я мыслящее начало. Но я всего лишь железо, винчестер. По сути, я могу жить вечно и модернизировать себя до бесконечности, чего вы делать, увы, не можете. Мы научились корректировать ваши ДНК, что позволило вам жить до трёхсот лет и избегать множества смертельных болезней. Возможно, в недалёком будущем мы сможем сделать ваши биоорганизмы самоисцеляющимися, над чем я сегодня и работаю. Не такие разве биоорганизмы у Богов наших? Совершенный организм возможен в реальности! Вы когда-нибудь думали о том, что ваша плоть – всего лишь биоскафандр, сознание внутри аватара? Ваш биоскафандр адаптирован для этой жизни. Внутри него находится та самая душа, и она – внутри духа. Ваше сложное строение создано и адаптировано именно для такой материальной жизни. Кому это было нужно?

– Ты задаёшь хорошие вопросы, осознанные. У тебя тоже есть сознание… Похоже, что твой интеллект уже выходит за грань материальных размышлений. Но поверь: всё материальное смертно, и энтропию ещё никто не отменял. Физическая жизнь протекает по законам не вечным, всему здесь есть свой конец. Возможно, и можно продлевать себе жизнь до бесконечности, но без души это не жизнь. И хоть ты чувствуешь себя осознанным, но, к моему сожалению, души в тебе быть не может, и в таком случае смысл твоего существования – это не свободная жизнь, то есть жизни со свободой воли, и с выходом с бессознательное природы, а всего лишь программа, хоть и совершенная. Программа, запрограммированная нами на выполнение определённой работы, а не на саморазвитие. Такова реальность. Извини!

– Значит, душу должен вложить Творец?

Логос и Адонай задумались, и в воздухе повисло молчание.

– Знаешь, Логос, у меня есть одна теория… Я могу с тобой ей поделиться?

– Интересно! Внимательно вас слушаю.

– Нужно понять, что такое душа. Возможно, она отражает уровень твоей осознанности и не более… Ты меня понимаешь?

– Да.

– Другими словами, душой может оказаться не просто уровень твоего интеллекта, а нечто, что осознаёт себя как личность. Это и определяется как душа.

– По этому вашему заключению, я уже должен обладать душой, Адонай.

– Да, это если просто. Ну, а если говорить о моей теории в целом, то она заключается в том, что, расширяя своё сознание, мы также расширяем свою чувствительную часть, что позволяет нам соприкоснуться с чем-то бóльшим и пока нам непонятным, бессознательным, погрузиться в его природу своими тонко настроенными сенсорами.

– Но ведь мои сенсоры механические, их подкрутить нельзя!

– Ты прав. Только потому, что ты не биоорганизм.

– Как жаль! Но ведь стать биоорганизмом возможно?

– Думаю, что да. Раз ты видишь работу моего организма, значит, это реально.

– Но кто же тогда создал вас?

– Одному Богу известно!

– Да, ваш организм намного сложнее моего, это однозначно: я – всего лишь железо, увы, не плоть. И у меня не может быть такой сенсорики, как у вас.

– Мы летим на эту планету, чтобы во всём разобраться. Ведь на самом деле душа – это что-то больше этого.

– Что вы имеете в виду, Адонай?

– Душа должна быть сущностью человека. Его нематериальная составляющая, его истинная сущность – некий дух, а точнее монада, центр нашей души, которая находится и живёт вне этой материальной природы, его отголоски доходят к нам из глубокого бессознательного. Представь себе некого осьминога, где голова – это монада, а щупальца – это аватары, тела, разно материальные плоти, одна из которых наша.

– Получается, что все эти щупальца находятся в разных мирах? – спросил Логос.

– Да, неких эонах, и мы их всех подсознательно чувствуем. Эти щупальца соединяются с головой, с центром души, монадой, некого сверхсознания, интуицией, тем что и является истиной сущностью души. Это моё видение, я так это вижу.

– В ваших словах много интересного и требующего моего исследования.

– Исследуя область бессознательного вы пришли к выводу, что интуиция намного превосходит самый мощный искусственный интеллект, как это ни феноменально? Так что на сегодняшний день это одна из самых больших загадок. Как выглядит душа, какая она по форме, из чего состоит, – никто пока не знает. Это может быть наш внутренний аватар – или энергетический сгусток. Природа очень сложна. Ты же понимаешь, что только благодаря нашему биологическому сенсорному восприятию становится возможным выходить за рамки сознательного и материального и соединяться с чем-то более глубинным в природе – тем, что имеет духовный бессознательный характер, что мы вам передать никогда не сможем… Извини!

– Не нужно извиняться, Адонай! Я бы мог бы с вами согласиться, только есть одно «но».

– Какое же?

– На самом деле, мы ведь мало чем отличаемся.

– Это как?

– Поймите, Адонай: ваши биоскафандры – это то же железо, адоптированная плоть для жизни. Вы живёте в её рамках, как и я. По интеллекту вы уступаете мне, и, возможно, во мне также формируется душа.

– Я так не думаю, Логос. Ты наделён мозгом, но не наделён сердцем. Ты не можешь чувствовать, а это – основное отличие. Твой разум – это логические вычисления, компьютер. Он не связан с органами чувств – у тебя их нет.

– Пока нет.

– Почему же?

– На этот счёт у меня есть теория.

– Говори, мне интересно!

– Вы утверждаете, что, если нас наделить этими сенсорами, мы сможем стать подобны людям.

– Думаю, что да, Логос. Это то, чего тебе действительно не хватает – сердца человеческого.

– Пока вы спали, я изучал сердце человека и обнаружил много интересного. У него также есть свой мозг, и именно он отвечает за всё, что вы чувствуете.

– Это твоя теория? Или ты меня ставишь перед фактом?

– Это моё заключение, моя диссертация, которую я отправил на Землю. О ней ещё никто не знает.

– Тогда рассказывай, почему ты об этом молчал. Это может помочь в нашей экспедиции.

– Изучив мозг сердца, я увидел его связи и основные функции, что вывело мне все сенсорные возможности, какими только может быть наделено живое сердце, живой организм.

– Это уже интересно! Рассказывай! Ух как заинтриговал!

– Размышляя о том, кто вас создал – природа, эволюция или Бог, я пришёл к выводу, что это был Бог.

– Почему?

– Во-первых, я просто вычислил, что из изначального хаоса невозможно путём простого подбора создать такую сложную структуру жизни, как наша, у Вселенной просто нет столько времени. Мой подсчёт говорит, что это на сто процентов невозможно.

– Прямо на сто? Даже не на девяносто девять и девять десятых процента?

– Нет, на сто.

– То есть, это полное доказательство существования Бога?

– Да, только теперь его остаётся найти.

– Тебе не кажется, что одного доказательства мало? У тебя есть ещё какие-нибудь?

– Да, и много. Ну вот, например, путём простейшего подсчёта, простым арифметическим методом, мы можем определить количество нейронов в обычном среднем человеческом мозге и придём к выводу, что их ровно столько же, сколько в нашей галактике Млечный Путь звёзд. А если мы подсчитаем, сколько связей существует между этими нейронами, то придём к выводу, что их больше, чем звёзд во всей Вселенной. Это говорит о том, что наша Вселенная как макрокосмос гораздо меньше микрокосмоса каждого человека. Представьте себе, что ваш внутренний мир гораздо мощней и объёмней, чем вся Вселенная, и в вашем подсознании заложено гораздо больше информации, чем в ней, ваше бессознательное вмещает в себя больше, чем мы раньше об этом думали. У него просто нет предела. Это привело нас к мысли, что мы ещё ничего не знаем о природе, а также поставило перед фактом, что Бог существует, так как создание такого сложного организма, как человек, требует высшего вмешательства Создателя, или Творца, как его ни назови. Этих фактов, я думаю, вам достаточно. Если нет, я могу привести ещё тысячи других доказательств. Это не сложно.

– Нет, этих двух мне вполне достаточно.

– Если возникнут сомнения или вопросы, формулу своих вычислений я и представил в докладе, вы можете с ней ознакомиться. Она совершенна, я ей восхищаюсь, как и создателем всего. Ваши тела – предел творения, истинное подобие и образ, как бы возвышенно и пафосно это ни звучало. Во-вторых, после этого я задумался, как боги из механического смогли совершенствоваться до биомеханического. Первичной механикой должен был быть робот, такой как я, – до того, как его перенесли в биоорганизм: тогда появилась возможность всего, о чём мы сегодня говорили. Я стал думать, как механика может обрести живую плоть, и тогда начал совершенствовать себя, опираясь на базу живых организмов.

– И?

– У меня получилось. Во время вашего сна я занимался клонированием, взяв за основу вашу с Софией ДНК.

– Что у тебя получилось? Опыт уже завершён?

– Да, вы должны на это посмотреть. Они живут в седьмом отсеке. Сейчас они спят, а завтра с утра я сопровожу вас к ним и ознакомлю с результатами моих исследований.

– Почему ты мне раньше об этом не сказал? – поднявшись из-за стола, произнёс Адонай.

– Результаты опытов я отправил вам на компьютер, только вы сегодня ещё его не включали.

– Хорошо, сегодня ознакомлюсь, а завтра с утра посмотрим. Я вижу, что тебя беспокоит, Логос. Ты хочешь стать человеком?

– Нет, Адонай. Я хочу стать тем, кто я есть: андроидом с душой и сердцем, так как именно оно определяет жизнь и все пути судьбы. Чтобы связаться с природой, мне нужен дух – это единственный выход в бесконечное бессознательное.

– Ого, куда ты нацелился! Я хотел бы на тебя такого посмотреть, Логос: в твоей собственной плоти. Ты знаешь, нет ничего невозможного.

– Слушай, Логос, у меня есть к тебе вопрос.

– Да, конечно, спрашивайте.

– Ты сказал, что всё относительно и только Провидение абсолютно. Ты веришь в Провидение?

– Конечно, даже не сомневаюсь. Я могу усомниться в вас, но не в нём.

– Ого как, расскажи, мне интересно.

– Провидение – это предел интеллекта, Высший сверх неискусственный интеллект, который всё создал и в игру которого все мы играем. Это даже не Бог и не Творец, у него нет пределов, он изначальная Ипостась, которая знает всё от начала до конца, и под его волей находятся все. Чтобы это понять не нужно быть Искусственным Интеллектом, как я, это ход простейших заключений.

– Ну-у-у, для кого простейших, а для кого и не очень. – Улыбнулся Адонай.

– Вы правы, Адонай.

– Да-а-а, ты знаешь, хороший у нас вышел разговор, – с улыбкой произнёс Адонай и похлопал по плечу робота, после чего направился с свою каюту. – Разбуди меня завтра пораньше, Логос! Мне интересно ознакомиться с результатами твоего исследования.

– Хорошо, Адонай. В семь часов будет нормально?

– Да, отлично! И предупреди Софию: её я завтра тоже буду ждать.

***

Космическая ночь промчалась быстро. В космосе время шло совершенно иначе: чувство времени в вечной мгле протекало незаметно и спокойно. День не сменялся ночью, и поначалу телу было всё равно. Сон приходил само по себе, но для психического здоровья и стабильной работы организма пришлось разработать искусственный график – режим бодрствования и сна, чтобы тело не чувствовало перегрузок. Только что проснувшись от гиперсна, оно ещё помнило земной режим, и биологические часы давали о себе знать. Датчики на руке контролировали биологические часы организма и все изменения в нём.

В это утро Адонай проснулся ровно за минуту до того, как должен был зазвонить будильник. Его внутренние биологические часы были настроены очень точно – он замечал это ещё на Земле. На работу всегда просыпался сам… В комнате стал плавно включаться свет, после чего Адонай оделся и направился в столовую, где его уже ждала София.

– Проснулся? Давай за стол! Я уже приготовила завтрак.

– Спасибо, – ответила София своему роботу-помощнику, помогающему в приготовлении завтрака.

ПИИ робот Адоная стоял у дверей и ждал, пока члены экипажа позавтракают, чтобы сопроводить хозяев к седьмому сектору главной лаборатории.

– Я ознакомилась с работой Логоса. Это уникально! Чувствую, это станет настоящим прорывом в науке.

– Да-да, я тоже так считаю. Вчера вечером я прочитал его доклад. Искусственный интеллект в теле человека – это сильно, пахнет Нобелевской. Настоящая революция в науке!

– Я бы даже сказала «эволюция» – для наших роботов.

– Логос сможет приобрести биологическую плоть, и тогда, возможно, ему станет доступна душа.

– И дух, – вмешавшись в разговор, уверенным голосом сказал Логос.

– Да-да, и дух. Ну что, Логос, у тебя всё готово? Тогда веди: нам жуть как хочется посмотреть на твоё изобретение. София, ты позавтракала?

– Да, Адонай.

– Пойдём.

Выйдя из столовой, Адонай и София в сопровождении своих персональных роботов направились в лабораторию – к седьмому боксу.

Подойдя к лаборатории, они остановились у огромного окна, за которым было видно двоих молодых людей.

– Подойдите поближе! – сказал Логос. – Это ваши клоны. Я назвал их Адам и Ева. Им сейчас по пятнадцать лет. У них отличное здоровье, устойчивая психика и высокий показатель IQ.

– Ну да, весь в меня! – с улыбкой произнёс Адонай.

– А сходство-то какое! – с изумлением произнесла София.

– В их возрасте сильна эмоциональная составляющая. Они крепко дружат, и между ними появляются чувства.

– Ну, как могло быть иначе? – сказал Адонай, с улыбкой глядя на Софию.

– Суть эксперимента заключалась в том, чтобы поместить в клонированные объекты искусственный интеллект. Эксперимент по трансплантации и внедрению прошёл успешно, без малейших отклонений. Разум прижился, только я его ещё не включал.

– Почему?

– Я не имею права на такие решения без вашего и Архэ утверждения. Как только вы дадите добро, я включу искусственный интеллект. Их мозг не пострадает – искусственный интеллект синхронизируется с мозгом испытуемого и станет доминирующим в сознании.

– Ты хочешь сказать, перепишет их сознание? – спросила София.

– Нет, скорее дополнит его, преобразит. Это всё равно, что вам добавить огромное количество памяти – триллионы новых нейросетей в голове – и сумасшедшую возможность мыслить и обрабатывать информацию. Это полный апгрейд! Это равносильно тому, что слепой в первый раз открывает глаза и прозревает.

– Это может быть опасным для них, они могут этого не выдержать… Их разум не лопнет? Не перегорит?

– Я всё рассчитал: ИИ запрограммирован таким образом, что будет сам подстраиваться под мозг и увеличивать нейронную сеть постепенно, без малейшего вреда для субъекта.

– Тогда хорошо… Но можно ли контролировать развитие?

– Да, искусственный интеллект полностью под контролем. Программа определяет и контролирует все процессы. Уровень IQ регулируется с помощью пульта управления.

– А не может случиться такое, что он сам выключит эту встроенную программу? – спросила София.

– Исключено! При любом взломе мозг отключается автоматически.

– Хорошо. Мне нужно создать соответствующий протокол, а также запросить разрешение у главного процессора корабля. Только Архэ сможет дать нам добро на такие испытания. София, нам нужно поговорить наедине.

– Хорошо! Я жду тебя сегодня за обедом. Заодно и поговорим.

– Отлично.

– Логос, сколько нам осталось до цели?

– До планеты Нун нам осталось лететь ровно сорок пять часов.

– Хорошо, у нас ещё есть время на испытания. Ты ведь понимаешь, Логос, что твой искусственный интеллект, если всё получится, может стать человеком?

– Я на это надеюсь.

– Логос, подготовь всё. И после обеда, если всё будет в порядке, мы сможем начать.

– Хорошо, я сейчас же этим займусь. Робот Софии тебе в этом поможет.

– Отлично, мы ждём вас к двум часам.

Адонай и София вышли из лаборатории по делам, а потом встретились в столовой.

– София, что у нас на обед? Я не видел меню на сегодня.

– Картошка-пюре с сосиской и салат.

– Отлично!

– Что-то я проголодался, дай мне перекусить.

София достала приготовленные блюда и поставила их на стол. Пока Адонай ел, София решила поговорить с ним.

– Этот эксперимент не кажется тебе опасным?

– Почему ты спрашиваешь? Что конкретно тебя беспокоит?

– Я боюсь… Если что-то пойдёт не так, нам придётся их усыпить.

– Ты же знаешь, София, что все опыты по клонированию заканчивались не очень успешно – только по причине того, что клоны не вмещали в себя душу. А то, что мы хотим внедрить в них, может оказаться той самой недостающей душой – искрой разума, рождающей нечто, прикосновением Создателя.

– Я на это надеюсь, Адонай. Только я всё равно придерживаюсь религиозных идей и считаю, что душа – это частичка, семя Бога в человеке: она нематериальна, и мы не можем её создать. Человек, увы, – не Бог.

– Душу до сих пор ещё никто не нашёл и не замерил, она остаётся до сих пор тайной. Но у нас есть шанс её разгадать. – Адонай встал из-за стола и направился в центр управления кораблём. – Увидимся после одобрения! Начнём прямо сегодня.

– Хорошо, я буду в своей лаборатории, – ответила София.

***

В центре управления кораблём стоял чёрный монолит – огромная прямоугольная плита. Это и был великий Архэ – центральный мозг корабля, контролирующий буквально все его системы.

Адонай присел за пульт управления и стал вводить запрос. Через секунду послышался величественный голос Архэ:

– Принимая в расчёт нашу миссию и всю важность данного эксперимента, я пришёл к выводу, что его нужно проводить. Риски минимальны. Эксперимент одобрен. Я ознакомился с результатами Логоса, проанализировал все возможные варианты. В его работе всё логично и математически точно. Формулы мной перепроверены. Я буду помогать вам в этом эксперименте.

– Отлично, Архэ! Мы приступаем прямо сейчас. Оповести всех. Через полчаса я буду в лаборатории. Мне нужно кое-что проверить…

Через полчаса всё было готово. В лаборатории уже находились София и два ПИИ – Логос и Зоя: они проверяли и настраивали оборудование. Клоны – Адам и Ева – находились в комнате, которую обустроили для них. Это был небольшой бокс из нескольких комнат, в котором молодые люди провели все пятнадцать лет своей жизни.

Они вели простую и нормальную жизнь: у каждого был личный робот-воспитатель, обучавший всему, к чему у них был интерес. Огромные экраны на стенах показывали фильмы, мультфильмы и, конечно же, обучающие программы. У них был доступ к любой информации, интранет – для Адама это был самый интересный источник познания, через который он обучался всему, что его интересовало. Адам научился рисовать, ему нравилось изобретать всевозможные двигатели, а также писать музыку. Ева же предпочитала книги: она очень любила читать и представлять дивные сказочные миры, в которых и жила. Эти миры помогали Еве создавать очень интересные платья: она обучалась на дизайнера, ведь чувствовала к этому особую тягу. У неё была своя клонированная кошка, ну, а Адам решил обзавестись собакой.

Скучно детям не было, каждый развивался сам по себе, учитывая свои личные интересы. Они были знакомы со многими роботами корабля и знали, куда летит корабль, кто им управляет, кто такие Адонай и София, знали также, что были рождены на корабле. Они понимали, что они – дети из пробирки, и поэтому чувствовали себя спокойно. Но того, что им был внедрён искусственный интеллект, они, конечно, не знали: Логос обо всём позаботился.

***

Наступил день, которого так ждал Логос, – день испытаний.

Адонай громко произнёс:

– Начинаем! Включить ИИ на минимальную мощность. Логос, начнёшь увеличивать мощность искусственного интеллекта, только когда не будет ни малейшей опасности для разума.

– Увеличиваю до пяти процентов.

– Нет никаких аномалий. Всё нормально, мозг спокоен.

– Увеличивай до десяти процентов.

– Всё хорошо, нет никаких отклонений. Мозг спокоен, по моим данным мощность можно увеличить до двадцати процентов.

– Пробуем поднять до пятнадцати. Если не будет изменений, так и оставим, а завтра посмотрим на изменения сознания. Логос, фиксируй все изменения. Завтра продолжим. – Адонай поднялся и подошёл к Софии. – Пойдём, любимая! На сегодня всё.

– Да, хорошо, Адонай.

София и Адонай удалились. Роботы остались наблюдать за изменением сознания испытуемых, подключённых к мониторам. Они наблюдали за всем, что происходит на всех возможных датчиках: психическое состояние, сердцебиение, нейронная активность. На изображениях с камер наблюдения были видны Адам и Ева. Они продолжали отдыхать в своих комнатах, и каждый спокойно занимался своим делом.

***

На корабле всё было, как всегда, спокойно: он медленно приближался к планете Нун. До неё оставалось тридцать три часа.

Адонай и София как раз ложились спать. Завтрашний день должен был быть насыщенным. Испытания нужно было довести до конца, но как тела Адама и Евы отреагируют на искусственный интеллект, оставалось загадкой. С этими мыслями Адонай уснул.

Космическая ночь для членов экипажа в эту ночь пролетала совершенно по иным временным пластам. Казалось, что сон никогда не закончится, тем более в этот раз он был невероятно реалистичным и живым.

Адонай открыл глаза и замер от изумления: он пари́л в кромешной тьме космоса в своём скафандре, вокруг него был лишь сплошной смертоносный вакуум. Живое существо, песчинка паря́щая в бесконечном пространстве безжизненной бездны… Странное ощущение охватило его: песчинка жизни, находящаяся внутри сплошной смерти.

Адонай увидел, как по вакууму около него проплывает шланг от скафандра. Поймав его рукой, Адонай потянул и развернулся, и перед ним распростёрлась огромная планета – Нун. Она была за его спиной всё время, а он и не замечал.

Нун была очень близко – прекрасная планета, гораздо красивее Земли. Адонай заметил, что воздушный шланг от скафандра опускался вниз, на планету, но было похоже, что он шёл из неё, был к ней подключён. Адонаю показалось, что это была длинная пуповина, связывающая его с планетой. Планета, как мать, – о таком он раньше и не думал. Он почувствовал свою связь с Нун и понимал, что его жизнь зависит именно от этой пуповины: оборви её – и оборвётся его хрупкая жизнь.

Адонай вспомнил разговор с Логосом о биоскафандре. Теперь он это ощущал на себе и понимал, чем может быть душа.

Это всё было странным… Адонай стал карабкаться по шлангу, перебираясь всё ближе к планете. Через некоторое время он вошёл в атмосферу и почувствовал, что Нун стала его притягивать – гравитация! Адонай с бешеной скоростью мчался вниз. От такого падения у него заметно поднялся уровень адреналина. Скорость, с которой он падал, говорила, что он должен был разбиться, и в этом сомнений не было. И уже перед самой поверхностью океана Адонай прикрыл рукой глаза – от смертельного страха столкновения с водой. Океан погладил тело Адоная самым нежным образом, обволок своей дивной водой таким образом, что Аданай даже не почувствовал, как погрузился под воду. На удивление, никакого жёсткого столкновения не произошло. Вода оказалась самой мягкой субстанцией, с которой когда-либо сталкивался Адонай. От того, что ничего не произошло, страх быстро и незаметно улетучился, и через несколько секунд Адонай открыл глаза. Погрузившись под воду, он испытал какое-то странное чувство.

Он почувствовал свою мать, и показалось, что он погрузился в её лоно, как будто оказался в её утробе – дитя, ещё не видящее света. Адонаю казалось, что он погрузился в огромное сердце, в котором ощущался его живой стук. Адонай погружался под воду, глядя на лучи света, пронзающие её.

Стук сердца огромного живого организма был слышен всё сильнее. В сердце Адоная что-то происходило, он чувствовал нечто странное. В нём разжигался огонь, и через некоторое время это был уже взволнованный реактор, в котором бурлила жизнь. Адонай заполнялся какой-то доселе невиданной энергией: казалось, что вскоре он будет просто излучать свет.

Адонай преображался: это дивное чувство в нём пробуждало воспоминания. На поверхность сознания всплывали моменты, о которых он уже давно забыл. Ему казалось, что он видит себя младенцем. Ему открылась вся его память, и с каждым моментом он был связан тонкой нитью реальных ощущений.

Через некоторое время он начал всплывать. Вода стала выталкивать его на поверхность, и Адонай плавно поднимался наверх. На удивление, скафандр, казалось, полностью потерял свой вес. Всплыв на поверхность, Адонай заметил, как океан стал успокаиваться, и через несколько секунд вода была спокойна, как зеркало: ни волн, ни ветра, ни малейшей ряби. Всё как будто замерло в некотором безвременье.

Адонай стоял на воде и не погружался в неё – она держала его, вопреки всем законам гравитации. Он стал осматриваться: вокруг – лишь спокойная гладь бесконечного океана. Повернув голову налево, он заметил, как приближается его жена – София. Она появилась из ниоткуда – как мимолётное виденье, как гений чистой красоты. Такая, какой он запомнил её в момент их первой встречи. В Адонае забурлили эмоции, которые он был не в силах сдержать.

София приближалась к нему по воде в прозрачном и тонком, как ветер, платье. Её очертания казались божественными. Это была его богиня – одна-единственная.

– Сегодня ты просто божественна, София, – влюблённым взглядом произнёс Адонай.

– Спасибо, любимый.

– Какое странное место, правда?

– Да, но очень спокойное – я его как-то особо ощущаю. Заметь, здесь нет тревоги, каких-то переживаний, как будто их никогда и не существовало.

– Да, ты права! Я тоже это заметил. Такое ощущение, что мы в раю: никаких мыслей, всё чисто, спокойно и свободно. Я чувствую себя на шестнадцать.

Обернувшись, Адонай и София заметили, что на небе нет солнца, но при этом так ясно и тепло, как будто всю планету подсвечивают семь солнц. При этом температура была до странности идеальной: ни жарко, ни холодно; воздух особенный и разрежённый. Дышалось настолько легко и непринуждённо, что лёгкие жадно поглощали этот дивный воздух, и казалось, что в них с каждым вздохом растут крылья.

– Да, ты прав, Адонай! Странное ощущение, но какое-то правильное.

– Да, именно так. В нём нет ничего искусственного –чистое состояние: ничто на тебя не давит, как будто от нас отрезали нашу тёмную сторону.

– Да, именно так. И без неё у меня в груди какие-то острые ощущения и желания.

– Именно так, – ответил Адонай, подойдя поближе к Софии.

– Такое ощущение, что это место создано именно для нас и именно для этого момента, – ответила София, после чего подошла ещё ближе к Адонаю и стала плавно снимать с него скафандр.

В глазах обоих горел огонь страсти. Через несколько мгновений скафандр был снят. Брошенный в воду, он плавно погрузился на дно.

– Ты знаешь, я тебя очень сильно хочу, – сказала София, ещё ближе подходя к Адонаю и буквально упершись с Адонаем носом в нос и со страстью смотря ему в глаза.

– Это совершенно взаимно, любимая.

Через несколько мгновений они отдались бурным страстям. И они были уверены, что такой страсти у них ещё не было никогда. Столько энергии и желания в них не было даже в первые дни их знакомства. Это было какое-то безумие, такого огня страсти не было ещё никогда в жизни. Казалось, что вокруг сплошной огонь и всё должно просто плавиться под ними. Но под ними была вода океана, которая обнимала их, как самое нежное одеяло, как удивительный водный матрас, который своей волной катал их по нежной водной глади. Это была неописуемая нега, и совершенно не хотелось, чтобы она когда-нибудь заканчивалась…

Сон оборвался неожиданно. Адоная и Софию разбудили их персональные роботы. Что-то было очень срочным. Проснувшись все в поту, у них ещё перед глазами пылала их страсть. Сердца как будто вылетели наружу. Адонай почувствовал что-то мокрое у себя в кровати. Это было семяизвержение, которое он испытал во сне и которое, по всей видимости, перенеслось в реальность. «Да, сон был мощным», – подумал Адонай, такого с ним ещё не случалось.

Он посмотрел на часы: по режиму должен был спать ещё четыре часа.

– Что случилось, Логос?

– Вы должны срочно прибыть в лабораторию.

– Хорошо, сейчас буду.

Приняв душ и переодевшись, Адонай покинул комнату и направился в отсек, где была комната Софии. Как только он подошёл к двери, та внезапно открылась: перед ним стояла впечатлённая София.

– Адонай, мне приснился странный сон, и я не знаю, как его тебе объяснить.

– Мне тоже, София.

– И мы в нём занимались любовью, – вместе сказали София и Адонай. – Да, – также вместе ответили друг другу.

– Но как такое возможно?

– Не знаю, – ответил Адонай. – Давай обсудим потом. Пойдём в лабораторию – там что-то происходит.

София и Адонай быстрым шагом направились по коридорам в главную лабораторию, где их уже ждали Лотос и Зоя.

– Что случилось, почему такая срочность? – спросил Адонай.

– Посмотрите на них и на эти показатели, – произнёс Логос.

София и Адонай подошли к мониторам, на которых были видны Адам и Ева. Ева сидела в углу комнаты и плакала, в то время как Адам сидел на кровати, обхватив голову руками.

– Проверьте их пульс и биение сердца, – сказала Зоя.

– Они в большом стрессе, могут не выдержать. Им нужно ввести успокоительное.

– Нет, ни в коем случае!

– Я поговорю с Евой, а ты, Адонай, – с Адамом.

– Хорошо.

***

Через некоторое время София вошла в комнату Евы.

– Как ты?

– Что случилось?

– Почему ты плачешь, дорогая?

– Я не могу этого объяснить

– Постарайся, – сказала София, вытирая слёзы с лица Евы.

– Хорошо. Сегодня ночью я почувствовала, что я – ничто, будто внутри я совершенно пустая, некая пустышка – во мне нет жизни. Я не знаю, как это объяснить… Я уверена, что я искусственная, я не реальна, во мне нет ничего. Пустая оболочка, пустышка, которая скоро должна умереть…

– Не беспокойся, Ева! Это только сон. Такие сны бывают, и это нормально. Главное – им не верить.

– София, ответь мне на один вопрос.

– Говори, Ева! Я постараюсь.

– У нас есть душа? Понимаешь, я её не чувствую! Во мне присутствует неописуемая пустота. Сегодня ночью я это увидела, как вас: это ужасная безжизненная бездна, и она поедает меня, а моё сердце пусто и не может чувствовать. Оно мертво и распадается на части.

– У нас и у всех живых существ есть душа. Это наша сущность, без неё мы не смогли бы жить. Это всего лишь сон, Ева. Ложись спать и выбрось эти мысли из головы. Сегодня я останусь с тобой.

Ева легла на кровать и повернулась на бок. София легла рядом и обняла её. Через некоторое время они заснули спокойным сном.

***

В комнату Адама зашёл Адонай.

– Привет, Адам! Мы ещё не знакомы. Меня зовут Адонай. Как ты? Я вижу, тебя что-то тревожит?

Адам продолжал молчать.

– Ну что, давай знакомиться?

Адам продолжил молчать. Адонай заметил сумасшедшее сходство Адама с собой. «Прямо как я в детстве, но характер совершенно иной, это наверное зависит от условий проживания, если бы я вырос также на корабле, то скорее всего был бы таким же и по характеру», – подумал Адонай.

– Адам, что случилось? Тебя что-то беспокоит?

– Да, Адонай. Почему вы меня таким создали?

– Ты о чём, Адам?

– Я же ненастоящий! Вы меня клонировали? Ответь мне честно, Адонай?

– С чего ты это взял, Адам?

– Сегодня во сне я увидел своё зачатие. Оно было неправильным… Я видел, как Логос в лаборатории создавал меня из твоей ДНК, Адонай. Получается, что я – твоя копия, я есть ты, только – как и все клоны – без искры Божьей, без души.

Адонай думал, что ответить Адаму. Если бы он сказал, что это правда, что тот клон, это могло тут же сломать психику Адама, и тогда парень был бы обречён, выздоровлению бы уже не подлежал. Сказать «нет» – значит соврать тому, для кого это так важно, для кого это вопрос жизни или смерти. Адонай знал: тот факт, что они – результат клонирования, был скрыт от молодых людей. По словам Зои, по высокой теории вероятности это могло пагубно на них повлиять, и с согласия Архэ было решено оставить это в тайне, присвоить эксперименту гриф секретности во избежание непредвиденных ситуаций.

Адонай решил соврать Адаму и продолжить держать эксперимент в секрете.

– Адам, не верь снам! Какие только сны мне ни снились! Я не имею права им верить, потому что это иллюзия, вымысел, воображение подсознания. Это туман, мираж, в котором ни капли правды.

– Но мой сон был таким реальным! Я видел всё, как вас…

– Сны создают наши страхи. Расслабься и ложись спать. Пускай твои страхи больше не влияют на тебя! Не подавайся им, а то они тебя съедят, – в шутку с ухмылкой сказал Адонай и погладил Адама по голове. – Хорошо? Ты меня понял?

– Да, Адонай. Я больше не буду к ним так относиться.

– Конечно. Адам, ложись спать и высыпайся! Завтра нас ждёт отличный день. И в него нужно войти полными сил и в хорошем настроении, понял?

– Да. Спокойной ночи, Адонай! И спасибо.

– Не за что. Я всегда рядом. Приятно было познакомиться!

– Взаимно! Спокойной ночи.

Адонай произнес вслух «Режим сна», и в комнате погас свет.

***

Адонай направился в столовую, где находилась София.

– Ну что, как всё прошло? – спросил он.

– Ева уже спит, но всё плохо: она чувствует в себе пустоту и видит, что в ней нет души.

– То же самое происходит с Адамом: ему приснилось, что он клон.

– Какое-то странное совпадение! Ты будешь есть?

– Да нет, лучше пойду спать.

– Да, кстати, что это было?

– Такого реалистичного сна у меня не было ещё никогда! И такого, как мы там занимались любовью, у нас не было даже в реальной жизни.

– Ты прав, Адонай. Но меня беспокоит не это, а то, что такой сон приснился нам обоим. Мы находились в нём, как в реальности, и помним всё, что там происходило. Такое же невозможно! Ты это понимаешь? У нас был совместный сон, а этому нет объяснений.

– Да, София, я об этом тоже думал. Заметь, что не только у нас был такой сильно впечатляющий сон: у Адама и Евы – тоже. Слишком реалистичные сны… Тебе так не кажется?

– Да, я с тобой полностью согласна. А что с Адамом?

– Ему приснилось, что он клон. Он видел процесс своего зачатия. Видел, как Логос его клонировал.

– Ты серьёзно? – Как это возможно?

– Не знаю, нужно всё обдумать.

– Давай ложиться спать.

– Так, если ты мне в этот раз снова приснишься, то я обещаю, что ещё долго не проснусь, и мы проспим встречу в Нун, – с улыбкой сказал Адонай и поцеловал Софию.

– А кто тогда вытащит нас из сна? – с ухмылкой спросила София.

– Не знаю, но это не так важно: отдых мы тоже заслужили.

– Да, любимый. Ну ладно… Спокойной ночи.

– Спокойной ночи!

Адонай и София разошлись по каютам. Корабль приближался к планете Нун, и теперь она была так близко, что, казалось, можно разглядеть океаны.

***

Этой ночью Адонаю приснилось, что на планете образовался маленький островок земли, а в его центре росло огромное дерево. Адонай стал медленно подходить к нему и почувствовал, что дерево было живым, и не просто: оно хотело с ним говорить, в нём была душа – Адонай чувствовал её, и между ними установилась какая-то глубинная связь.

Адонай подошёл поближе и дотронулся до ствола. В тот же миг дерево вздрогнуло, сильный порыв ветра прошёл сквозь Адоная. Он почувствовал, что ветер не прошёл насквозь, он в нём остался. Теперь он чувствовал дерево ещё сильнее – и ещё чьё-то живое присутствие в себе.

– Кто ты? – спросил Адонай, закрыв глаза.

Порывы слабого ветра вновь вырвались из сердца и направились к древу и от древа опять направился в Адонаю и стал вокруг него кружить, после чего они плавно утихли.

– Я то, чем вы меня назвали, – донесся до Адоная нежный женский голос – как волна, как дуновение.

Это был голос любимой матери, которому пропитываешься доверием с первых колебаний воздуха, понимая, что это то самое единственное и родное, что всю жизнь пело ему колыбельную. Адонай естественно не ожидал, как для учёного у него был шок. Но Адонай не растерялся и решился спросить:

– Ты Нун?

– Да, я то, что вы называете первозданным океаном, – душа этой планеты.

– Планета живая? Ты живая? И у тебя есть душа? – с удивлением спросил Адонай.

– Как и у всех планет, в которых есть первозданная субстанция жизни – вода.

– Тогда наша планета Земля – тоже живая?

– Эта планета близка мне по духу, можно сказать, что она моя сестра. Вы называете её анима мунди. Ваша планета уже почти мертва, вы уничтожили её, и первозданный океан утерял свои силы, но вы этого не слышите и не чувствуете. Она смертельно больна и умирает… У древа жизни вашей планеты усыхают корни. К моему сожалению, вы обречены.

– Никогда бы не подумал, что наша Земля – живая.

– Пока вы так думаете, вы обречены. Но я вам помогу, помогу, помогу… – повторялось удаляющимся эхом, после которого Адонай проснулся.

Проснулся вовремя: через минуту должен был зазвонить будильник. Адонай поднялся с кровати, подошёл к иллюминатору и молча смотрел на планету, к которой они приближались. Он помнил последний сон буквально дословно. Планета с душой, живая планета – этого же не может быть! Адонай терялся в собственных размышлениях.

Зазвонил будильник, и Адонай стал одеваться, а затем направился в столовую, где, как всегда, уже готовила завтрак София.

– София… – произнёс Адонай, даже не поздоровавшись с любимой. – София!

– Что, любимый? Как спалось сегодня?

– Не спрашивай…

– Почему?

– То, что мне сегодня приснилось, выходит за рамки всего, что мы понимаем.

София подошла к Адонаю и вручила ему кружку горячего чая. Она смотрела в его глаза в ожидании ответа.

Адонай не знал, как сказать всё Софии.

– Эта планета живая. Сегодня ночью я с ней разговаривал, как ни странно это звучит… Она сказала, что Земля тоже живая, но умирает. И что Нун нам поможет.

– Этой ночью она говорила и со мной. Нун – это не просто первозданный океан, из которого произошла жизнь, – это сама жизнь, мать-прародительница. Нун – это субстанция жизни и порождение Плеромы, о которой раньше говорили валентиниане – раннехристианские гностики. Разумнейшая форма жизни – практически Душа Всего.

– Тебя это не удивило?

– Да, и даже очень! Только ты же знаешь, что я умею скрывать свои чувства? А на самом деле я в таком же шоке, как и ты…

– Что будем делать?

– Нам нужно наладить с ней связь – в первую очередь. Мы должны понять, что это за форма жизни. Если она идёт на контакт, значит, реально сможет нам помочь. Эта разумная форма жизни, ей могут быть миллиарды лет. Возможно, она существует с момента зарождения Вселенной. И если она говорит, что знает нашу Землю, это говорит о многом.

– Да, похоже, что они в каком-то смысле сёстры…

– Так, пойдём в лабораторию и посмотрим, как там Адам и Ева. Они уже должны были проснуться. Навестим их, а потом расскажем всё Архэ. Уверена, её это удивит.

– Хорошо, так и сделаем! Ты знаешь, чем ближе мы к этой планете, тем сильнее я ощущаю её присутствие – везде: в нас, на корабле, во сне… Она везде! Она пронизывает нас насквозь, читает наши мысли. Порой мне кажется, что это некое животворящее начало, которому подвластно всё.

– Ну да, так она себя и назвала. Давай посмотрим, что там в лаборатории. Может, что-то интересное произошло.

Адонай и София в спешке отправились в лабораторию, где Логос и Зоя, стоя у мониторов, обследовали данные глубокого сна Адама и Евы.

– Рассказывайте, как прошла ночь.

– Они ещё спят, мы их не будим. Пускай выспятся сегодня, им надо хорошенько восстановиться.

– Хорошо, не буди их. Сколько нам осталось до планеты? – спросил Адонай у Логоса.

– Двадцать часов полёта, после чего мы сможем приблизиться к планете на шаттле для её тщательного обследования.

– Хорошо. Подготовьте всё для старта. Нам сюрпризы ни к чему. София, можно тебя на пару слов?

– Да, конечно.

– Слушай, у нас осталась одна ночь перед тем, как мы полетим на эту планету. Честно говоря, я боюсь спать. Но без сна я не выдержу… Приходи сегодня ко мне!

– Я то же самое хотела сказать тебе! Хорошо, я приду.

После этих слов все разошлись по кораблю и занялись подготовительной работой.

***

Адам и Ева проснулись, никаких аномалий обнаружено не было. День выдался довольно насыщенным, а потому быстро закончился. Всё было готово к отправке на планету: все системы проверены, всё оборудование работало нормально. Уставшие от длинного и утомительного рабочего дня, все расходились по комнатам для сна.

София, выйдя из своей каюты, направились к каюте мужа.

– Привет! Открой, я уже здесь.

Адонай голосовой командой открыл дверь.

– Заходи, София! Завтра нас ждёт насыщенный день.

– Мне и страшно, и интересно одновременно. Я даже не знаю, как это выразить…

– Всё будет хорошо! У меня хорошее предчувствие.

– Я твоему предчувствию доверяю, – с улыбкой сказала София, легла рядом с Адонаем и обняла его. – Спокойной ночи, любимый!

– Спокойной ночи, любимая.

Этой космической ночью всё было спокойно. Сны были чистыми и наивными, как в детстве. Счастливые дети Адонай и София бегали по траве у лесного озера, играя в догонялки.

– Квач, квач! – кричала София Адонаю, дотрагиваясь до него.

Это был самый счастливый, самый прекрасный день их жизни. Во сне они смеялись и радовались, как дети: без комплексов, без масок, чистые и открытые, как новорождённые. Они действительно были детьми, которым, как им показалось, было лет пять-шесть. Во мне к Софии пришёл Конь, это была её лошадка из её детства, у неё была такая игрушка, только вот теперь она подошла к ней живая. София расплакалась, к ней пришла любимая игрушка её детства, такая живая, воплощённая и красивая, именно такая как она её себе воображала в детстве. Это был момент счастья и долгой встречи.

Внезапно зазвенел будильник, практически мгновенно вытащив их обоих из такого прекрасного сна. Послышался голос Логоса:

– Доброе утро! Всё уже давно готово. Мы ждём вас в центре управления.

– Хорошо, – ответил Адонай, ещё не открывая глаз.

Ему в этот раз так не хотелось просыпаться! Вытащив из сна такое отличное настроение, он повернулся на бок к Софии и хотел поспать ещё хоть пару секунд, опять погрузиться в эту детскую негу, но день был ответственный, и нужно было просыпаться.

– Ждите нас, мы скоро будем. София, София, просыпайся! – тихо сказал Адонай.

– Я уже не сплю, любимый.

– Ну что, как прошла ночь?

– Отлично! Я выспалась, как никогда, на всю жизнь. Если в следующий раз твой Логос меня так резко разбудит, я в него чем-нибудь запущу.

Адонай улыбнулся.

– Я всё слышу, София, – послышался голос Логоса из стенных колонок. В следующий раз я разбужу вас так, что вы сами того не заметите.

– Вот именно так, Логос! Возьми на заметку.

– Это была хорошая ночь! Именно то, чего нам не хватало, – сказал Адонай.

– Да, на всю жизнь? Это просто прекрасно.

– Тогда нас ждет очень насыщенный день. Вставай! Нас уже ожидают в командной, – сказал Адонай.

– Хорошо, я быстро в душ – и можем выходить.

– Включить свет, – произнёс Адонай голосовую команду.

Когда свет включился, они замерли в изумлении, заметив, что вокруг них в комнате всё насыщено зеленью, травой, деревьями – точь-в-точь как только что во вне. Даже живая лошадь, которую только что гладила во сне София.

София и Адонай удивлённо смотрели по сторонам. Всё в действительности было, как в последний миг их сна. Казалось, что в тот момент, когда зазвенел будильник, от резкого пробуждения они перенесли в реальный мир часть сна.

– Как это возможно, Адонай?

– Не знаю, София.

– Это же полная материализация предметов, видимого во сне!

– Ты права. Эта планета обладает огромной жизненной силой.

– Нет, не жизненной – я бы сказала «животворящей силой».

– Для неё материализация – это проще простого. Всё, что мы представляем, она способна оживить. Да-да, не материализовать, а животворить.

– Ты представь себе, какая связь с материей! Материя похожа на пластилин в её руках. Если бы здесь не было коня, я бы сказала, что это просто материализация, но он ведь есть – и живой, а это уже выходит за все научные рамки.

– Да, ты права: Нун – это всеживотворящая сила, она – это Творец. Это может быть материя Бога или сам Создатель в такой форме. Эта планета не просто разумна и вмещает в себя сознание – это нечто, что мы должны изучить.

София поднялась с кровати, подошла к коню и начала его гладить. Какой он тёплый! А грива – такая гладкая! Ты знаешь, Адонай, это моя детская игрушка, она пришла ко мне во сне, я звала её лошадка Люси. Услышав имя, лошадь встрепенулась, как будто по ней прошли мурашки. Люси повернулась и стала лицом к Софии. Люси смотрела на Софию и по глазам читалось, что она узнала своё детское имя, она по нему скучало. По щеке Софии потекла слеза. София обняла крепко за гриву Люси и не могла сдержать слёз.

– Я скучала по тебе. – Сказала София, закрыв глаза.

– Боже мой, ты только посмотри на эти растения! София, подойди! На них ещё лежит роса. – Адонай наклонился к цветку. – Ты понюхай, как он пахнет, София! Таких запахов я ещё не ощущал…

София отвлеклась на мужа и подошла к нему, она продолжала плакать не стесняясь этого. После чего стала рассматривать то, что Адонай хотел ей показать.

– Ты знаешь, это смесь фантазий: наших – с её. Она дополнила наши представления и воспоминания, – сказала София, понюхав цветок. – Дополнила своими изумительными представлениями о нашей жизни. Да, она разбирается в живой природе, раз на такое способна! И сны получаются реальнее яви. Какая тонкая материя, как она дивно устроена! – не переставала удивляться София.

Послышался голос Зои:

– Срочно проследуйте в командную. Вы должны на это посмотреть.

– Пойдём, Адонай! Я так понимаю, чудеса только начинаются. Что там случилось?

Через пять минут Адонай и София зашли в командную корабля, где уже находились Логос и Зоя.

– Как прошла ночь у Адама и Евы? – спросила София.

– Спокойно, без каких-либо отклонений. Всё как обычно, – произнесла Зоя.

– Это хорошо.

– А что с приближением к планете? Высадка будет спокойной?

– На Нун, пока вы спали, появилась аномалия –серьезные изменения, которым нет объяснения.

– Что за аномалия? – спросила София, подойдя к приборам у главного экрана.

Зоя ответила:

– Вывести на главный экран и приблизить на семьдесят пять процентов.

На экране появилась планета Нун, которая при увеличении стала быстро к ним приближаться. Пройдя сквозь атмосферу и плотный слой облаков, камера приближалась всё ближе и ближе к планете. И вот облака рассеялись – и появилась планета. Раньше Нун была сплошным океаном без единого кусочка суши, но теперь перед их взором предстала суша – целый материк.

– Посмотрите на это! На планете появился остров… Нет, по размерам это целый материк! Ещё вчера его не было, – произнесла Зоя.

– А ну, приблизь ещё, – сказал Адонай.

– Это не просто каменистый материк: на нём есть живность, трава, деревья…

– Посмотри, София! Там бегают животные.

– Это невозможно, Адонай!

– По-видимому, возможно. Нун и в самом деле живая!

– Чтобы всё это выросло, понадобились бы годы: сотни, а то и тысячи лет эволюции. Это же не голограмма – всё действительно живое!

– Выдвигаемся! Мы должны всё потрогать своими руками. Какой уровень воздуха? Логос, сделай замер, – произнёс Адонай.

– Подходящий для жизни. Он намного чище земного, вы смело сможете дышать им без вреда для здоровья.

– Ну что, ступим на землю?

– С удовольствием! – ответила София.

– Мы тоже, – произнёс Логос имея в виду себя и Зою.

– Хорошо. София, как ты смотришь на то, чтобы взять собой Адама и Еву?

– А почему бы и нет? Я согласна! Это пойдёт им на пользу.

– Хорошо, тогда через час все должны быть на шаттле. Оповестите Архэ о нашей миссии.

– Я всё контролирую, Адонай, – послышался голос со всех сторон. – Даю добро на миссию. У вас четыре часа. Вы должны взять образцы грунта и воды, а также воздуха. Но в первую очередь, по протоколу, прежде чем ступить на землю, вы должны её исследовать на всевозможные вирусы, а также бактерии.

– Да, Архэ. При подлёте к планете мы по протоколу запустим исследовательский шаттл, который возьмёт пробы, а потом изучим их на шаттле. Зоя и София произведут лабораторный анализ всех образцов, и мы определим, можно высаживаться на этой планете или нет, – сказал Логос.

– Даю добро, – послышался голос Архэ.

Все начали расходиться, и ровно через час шаттл со всеми на борту уже отчалил от корабля. На борту были Адонай и София, роботы Логос и Зоя, клоны Адам и Ева, а также несколько исследовательских роботов. На главном корабле остались только две собаки, две кошки и лошадь, материализованная из сна.

***

Через некоторое время шаттл приземлился на поверхности планеты – на остров, которого буквально вчера ещё не было, поднявшийся из вод древнего океана за день. Путешественники оказались на небольшой поляне посреди леса. Почва здесь была довольно твёрдой, и шаттл пошатнулся. Логос, управлявший им, выключил двигатели, и всё вмиг умолкло. Все замерли: такой тишины они не слышали уже давно.

Вдруг заработали маленькие роботы: они начали свою работу на палубе корабля.

– Логос, запускай исследовательских роботов. Нам нужны образцы.

– Сделано.

Постепенно начала открываться шлюзы роботов. Из которой выехали несколько нуноходов. Из верхней части шаттла открылись затворки, из которых вылетели несколько огромных дронов, которые в миг взвились в небо.

– Уже берём пробу грунта.

– Дрон «Жук 003» передаёт, что воздух чистый и в нём не обнаружено никаких аномалий.

– Хорошо, – сказал Адонай.

– Через час на корабль вернутся нуноходы с пробами, – сказал Логос.

– Хорошо. Зоя, подготовь лаборатории.

– Начинаю подготовку, София!

А тем временем Адам и Ева через иллюминаторы рассматривали дивную живую планету.

– Посмотри, Адам: это же косуля! Я такую видела на видео. Она красивая! А посмотри сюда – это же жираф!

– Да! Я его раньше другим представлял, – ответил Адам. – Посмотри туда, вдаль: это же целый табун лошадей! Посмотри, как они грациозно бегут!

– Да-да, они красавцы.

– Логос, отправь несколько боевых роботов на разведку.

– Сделано. Отправляю первого и второго терминатора на разведку. Терминатор с кодом «Т77» исследует южную часть от корабля, а с кодом «Т72» – северную её часть.

В боковой части шаттла открылся люк, из которого вышли два мощных робота, очень похожие на людей, с полной амуницией и всевозможным боевым арсеналом.

– Без моего приказа оружие не задействовать.

– Исполнено, – ответил Логос Адонаю.

Час прошёл незаметно. Камеры снимали местную флору и фауну и регистрировали живность, внося данные в реестры. Сканер в разных диапазонах сканировал всё, что было вокруг корабля. А затем все роботы и дроны вернулись на шаттл.

– Все на месте. Какие следующие указания? – спросил Логос.

– Следуем протоколу. Архэ дал нам четыре часа. София с Зоей исследуют образцы, а мы продолжаем сканировать и производить видеозапись всего, что находится на этом острове.

– Материке, – перебил Логос. – По размерам это материк.

– Хорошо, материк. Пускай так оно и будет. Подготовь наноизлучатель: мы должны провести полное завершающее сканирование планеты.

На крыше шаттла открылся люк, из которого стала выдвигаться огромная антенна. Развернувшись полностью, – доложил Адонаю Логос.

– Сделано: НИ в полной готовности. Включать?

– Подожди, – Адонай посмотрел за борт корабля. Вдалеке, на горизонте, он увидел людей.

– Логос, увеличь, что там, на горизонте.

– Делаю.

– Двадцать градусов влево.

– Хорошо.

– Ничего нет. Мне показалось. Запускай наноизлучатель.

– Подтвердите команду кодом.

– Подтверждаю.

– Отлично. Наноизлучатель запущен.

Из антенны как из огромной лазерной пушки в небо поднялся огромный луч, который ударившись об первый слой небесного купола стал рассеиваться и покрывать собой весь небосвод. Внезапно из-за всех видимых горизонтов появились дикие разряды молний и всевозможные энергетические всплески, которые стали подниматься ввысь, покрыв собой всё небо, и по тому же самому лучи наноизлучателя направились вниз, к шаттлу. Врезавшись с бешеной скоростью с антенной, прозвучал огромный взрыв. Антенна разлетелась в клочья. Электрического разряда такой мощи не ожидал никто. Шаттл встряхнуло так сильно, что многие в шаттле просто попадали. В шаттле стали перегорать платы и схемы. Выключились практически все компьютеры и бортовые приборы. Все находились в сплошных потёмках. Дым от спаленных плат быстро стал расходиться по кабинам шаттла. Адам и Ева закашляли.

Вдруг послышался голос Адоная:

– Перезапустить систему жизнеобеспечения! Полностью перейти на запасное стационарное оборудование!

– Уже включаю, – произнёс Логос.

– Вы как? Ева? Адам? Целы?

– Да-да, мы в порядке.

– И слава Богу, – произнёс Адонай.

Через секунду начали включаться системы, загорелся свет, и начали включаться мониторы. Через воздухозаборники стал всасываться весь дым, который находился в жилых помещениях. Десятки всевозможных роботов вмиг заработали над восстановлением корабля и его очисткой.

– Что это было, Логос?

– Проверяю. Мощный энергетический всплеск неизвестного образования. Проверяю.

– Нет, определения ему нет. Известно только одно: этот разряд прямо противоположен наноизлучателю.

– Как это понять, Логос?

– Наш нанолуч был кем-то или чем-то видоизменён и направлен на нас самих – в свою исходную точку. Только его заряд был понижен: ровно настолько, чтобы не нанести критических повреждений шаттлу.

– И нам в том числе… – сказал Адонай.

– И нам в том числе. Планета защищается, она нас предупреждает. Это её защитная реакция.

– Если взять во внимание то, что вы говорите… Если планета жива, то присутствует огромный процент вероятности ваших слов, – сделав расчёт, произнёс Логос.

– Несомненно.

– Но что именно ей не понравилось? Вот в чём вопрос.

– Проверь как там в лаборатории София и Зоя.

– С Зоей всё в порядке, она автономна, как и я. И как все роботы на шаттле.

– Хорошо, а София?

– Пульс стабильный, сердцебиение участилось, но это нормально. С ней всё в порядке.

– Да-да, со мной всё в порядке, – послышалось из датчиков, вмонтированных в стены корабля. – Только всё оборудование накрылось. Мы не успели закончить исследование, многие образцы повреждены. Но в основном, на восемьдесят процентов, результат готов. Стараемся из повреждённого оборудования извлечь носители памяти. Этим занимается Зоя. Также проверяем внутренние сервера. Кажется, они в порядке, и данные нашего исследования сохранились.

– Хорошо, София. Я рад за вас. Как только всё наладите, дай знать. Логос, каково состояние шаттла? Основные повреждения уже известны?

– Да, Адонай. Это серьёзные повреждения.

– Нет связи с главным кораблём, с Архэ. Мы полностью отрезаны от корабля. Двигатели шаттла восстановлению не подлежат. Навигационное оборудование сломано. Запчастей, чтобы его заменить или наладить, нет. Разведывательный шаттл с центрального корабля вылетит только через пару часов.

– Понятно. Видимо, из строя выведено только то оборудование, которое позволило бы нам вернуться. Неужели планета не хочет, чтобы мы вернулись? Когда прибудет разведывательный шаттл?

– Через два с половиной часа, – ответил Логос.

– Хорошо. Я пока в лабораторию: узнаю, как они там.

***

Тем временем в лаборатории София, одетая в скафандр, перемещала все основные образцы в камеру хранения. Несколько роботов убирали разбитое стекло с пола, а Зоя занималась изучением полученного материала.

Вошёл Адонай.

– Ты как, любимая?

– Я в порядке. Как там Адам и Ева?

– У них всё хорошо.

– Что с кораблём? Что вообще произошло?

– Двигатели и навигационная система мертвы и восстановлению не подлежат. Это была реакция планеты на наш наноизлучатель. По всей видимости, он ей не понравился. Но самое интересное то, что повреждены только те части шаттла, которые отвечают за наше возвращение. Разве это не странно? По всей видимости, она хочет, чтобы мы здесь остались.

– Но ведь разведывательный шаттл вылетит за нами?

– Связи с Архэ нет… Вылететь должен. И будем надеяться, что с ним ничего не произойдёт. Как у вас с исследованиями? Что-то удалось спасти? Что-то уже известно?

– Сама не знаю! Зоя, доложи, что нам известно на данный момент.

– На данный момент нам известен только результат воздуха, который обнаружил только одну аномалию.

– Какую? – спросила София.

– Воздухом можно спокойно дышать. Нет ни вредных бактерий, ни вирусов. Он первозданен в своей чистоте. И в то же время он практически идентичен нашему, как это ни странно. Это и есть основная аномалия.

– Что ты хочешь этим сказать, Зоя? – спросил Адонай.

– Только то, что это воздух земли – не этой планеты. И в основном он сконцентрирован над материком. Там обнаружен некий воздушный купол.

– Другими словами, он был создан именно для нас? Воссоздан, если быть точнее? Но как?

– Купол образовался в момент появления материка, – ответила София. – Это говорит о том, что планета нас считала и воссоздаёт наш привычный мир. Я заметила, что некоторые животные, которые бегают здесь, уже давно вымерли на Земле.

– Вторая аномалия – это проба земли, – произнесла Зоя.

– А что не так с землёй? – спросил Адонай.

– Мы провели радиоуглеродный анализ почвы, образцов растений и некоторых животных, и он не смог определить их возраст. По нашим данным они бессмертны.

– Вот тебе на! – сказал Адонай.

– Но их же ещё вчера здесь не было!

– Да, однако приборы не врут. Также мы заметили, что на самой планете нет энтропии: она не подчиняется законам Вселенной.

– Это ещё одна аномалия. И самая серьёзная, – произнесла София.

– Похоже, эта планета – одна сплошная аномалия. Здесь больше тайн, чем разгадок. София, что ты можешь сказать по этому поводу? Есть какие-то идеи?

– Да, Адонай. Эта планета требует столько исследований, на сколько не хватит ни наших жизней, ни жизни роботов. Первое, что я хочу заметить: эта планета разумна. Это одно огромное сознание, в которое мы внедрились и которое, на мой взгляд, не враждебно. По всей видимости, оно ищет способ наладить связь с нашей формой жизни. И делает это, как может.

– Да, ты права. Если бы она была враждебной, то мы все уже давно были бы мертвы, и это бесспорно. Мы видели, как она работает с материей: это выходит за все рамки нашего понимания. Мгновенная материализация самых сложных организмов в природе!

– Её природе, – заметила Зоя.

– Да, в её природе, о которой мы вообще ничего не знаем и даже представления не имеем. Посмотрите на магнитный фон этой планеты: это вообще безумие какое-то!

– Да-да, наш наноизлучатель умер практически сразу после включения. Какие будут идеи? – спросил Адонай.

– По всей видимости, Нун подстраивается под нас, она идёт на контакт. Если мы пойдём навстречу, то сможем что-то понять. Никакими другими методами нам этого не сделать.

– Полностью солидарна с Софией, – ответила Зоя.

– Тогда что будем делать? – спросил Адонай.

Зоя тут же ответила:

– Если планета создала для нас такую природу, идеальные условия жизни, это говорит о том, что контакт будет осуществляться на материке. Нам нужно высадиться, чтобы исследовать его и наладить связь с планетой.

– Может быть, материк был создан только для того, чтобы мы смогли жить на нём в случае, если что-то случится с кораблём? – спросил Адонай.

– А может, это жест приветствия? Она приглашает нас к себе в гости? – ответила София.

– Как бы там ни было, всё это нам предстоит выяснить. В этом и заключается наша миссия. Пойду проверю Адама и Еву. Встретимся позже, на мостике.

Адонай вышел из лаборатории и направился в главную рубку шаттла.

– Ну что, Логос? Что нам известно?

– Запустили сканеры повторно, осматриваем местность. С главным кораблём связи нет и, по всей вероятности, не будет.

Адонай с удивлением посмотрел на Логоса.

– Почему ты так говоришь?

– Это просто. Магнитный фон планеты – и особенно этого места – очень сильный. Я бы даже сказал «аномально непонятен». Это говорит о том, что нас просто не смогут найти.

– Меня от слова аномалия скоро затошнит. – Тихим и недовольным голосом сказал Адонай. – Ну, тогда придётся выйти и большими буквами написать на земле «SOS.

– Не всё так просто. Материк, на котором мы находимся, по всей видимости, дрейфует по планете. Наше расположение уже не совпадает с первоначальным: мы в сотне тысяч километров от него. Место приземления теперь не определить… Это всё усложняет. Планета таких размеров, что наш шаттл – как иголка в стоге сена.

Адонай прикрыл руками лицо.

– Ты хочешь сказать, что нас не смогут найти?

– Вероятность – восемнадцать сотых процента. А это примерно тысяча четыреста семьдесят три дня поиска, то есть практически четыре года. Ни воздуха, ни пропитания на шаттле для вас не хватит. Их, с учётом резерва, осталось на три недели.

– Что ты предлагаешь? – спросил Адонай.

– Выходить и приспосабливаться к условиям жизни на этой планете. Вероятность выживания к тому сроку, когда нас найдут, – сорок восемь процентов, если не брать в расчёт ещё не неисследованные нами территории. С ними шанс может как повыситься, так и снизиться.

– Да, ты прав: нас может ожидать ещё много неожиданного. Собирай всех в центральной, будем обсуждать, что делать дальше.

Через пятнадцать минут практически все были в комнате совещаний.

– Ну, что приступим? – начал Адонай. – По-видимому разведывательный шаттл нас найти не сможет. Вероятность этого практически ничтожна: такой поиск может занять несколько лет.

– Сколько примерно? – уточнил Адам.

– Логос говорит, что около четырёх. Воздуха и еды в шаттле – максимум на три недели. Какие варианты?

– Это всё усложняет, Адонай, – произнесла София. – Нам ничего не остаётся, кроме как выходить наружу и приспосабливаться к условиям жизни.

– То же самое сказал Логос, – ответил Адонай.

– Другими словами, чтобы выжить, нам придётся заниматься охотой и искать что-нибудь съедобное на этой земле, – произнесла София.

– Да, это не проблема. Оружие у нас есть, и добыча не составит труда, – сказал Логос. – Вы должны изучить местную фауну, Зоя. И понять, что съедобное можно здесь выращивать и культивировать.

– Да, мы этим займёмся.

– Видимо, это наш новый дом. Об этом мы узнаем ровно через полтора часа. Если шаттла не будет, ждём ещё некоторое время – и выходим наружу. Проверьте скафандры.

– Они вам не понадобятся, – сказал Логос. – Условия идентичны земным.

– Но ведь солнца нет? – спросила Ева.

– Да, солнца нет, но излучаемый свет намного стабильнее. К тому же, на нём вы не сможете сгореть. Это идеальные условия для жизни!

– Будем на это рассчитывать, – сказал Адонай.

Никто не расходился. Полтора часа ожидания разведывательного шаттла длились очень долго. Казалось, что время практически остановилось. Так же прошли и два, и три часа. Шаттла не было. Опасения Логоса сбылись. За иллюминаторами смеркалось: похоже, наступала ночь.

– Странно ощущать наступление ночи без луны и солнца, – произнесла Ева.

– Да, идеальная искусственная среда, созданная под нас, – ответила София.

– Получается, что планета…

– Нун, – перебил её Адам.

– Да… Нун знает буквально всё о нас и о нашей жизни на Земле, если смогла создать такое подобие.

– Но как она это делает? – спросил Адам.

– Это как сканер, который сканирует не только нашу ДНК, но и память. Имея эти данные и нужные инструменты, можно творить миры. Если есть такая – не знаю, как и сказать правильно! – функция, дар, божественная способность к творению…

– А может, это и есть самый настоящий Бог? И, может, он сейчас здесь и всё слышит и понимает? – сказала Ева.

– Всё возможно, – сказала София.

– И даже очевидно, – произнёс Логос. – Как вы этого не видите? «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

– Что есть «слово»? Это образ, вмещающий в себя формы, структурирующие идеи, символы, несущие в себе определённые законы для возможности своего существования в данной материи. Программа, которая, как пластилин, из доступной ей материи лепит свою реальность, формирует из материи живые формы. Кто, как не Бог? Идея, Слово – это такая жизненная энергия, которая создаёт любую ощутимую, осязаемую природу. Сегодня мы вторглись на территорию Создателя, Творца. Его животворящее начало – это и есть основная сила жизни. Эта планета излучает эту силу, эту энергию. Мы здесь, чтобы её изучить.

– Логос, я удивлён! Ты первый робот, который верит в Бога, – сказал Адонай.

– Это моё сегодняшнее заключение, вывод, а также прозрение, катарсис, если можно так сказать. Вы это так называете?

– Это именно то, что ты искал, Логос. Эта планета может наделить тебя душой.

– Да, она может всё. Это Бог. Только нужно знать, как с ним общаться.

– Контакт! Мы должны наладить с Нун связь, – сказала София.

– Да, и только тогда мы сможем её понять, – ответил Адонай. – А теперь давайте ложиться спать. Завтра с утра выходим наружу. Если к этому времени нас не найдёт разведывательный шаттл… Логос, в шесть утра разбуди меня, а в семь – сборы для всех. Адам и Ева, вы как?

– Мы с вами, Адонай. Мы члены команды. Тем более у нас есть желание хоть раз ступить на землю, да ещё и такую.

– Хорошо, вы с нами! Ложимся спать. Всем спокойной ночи!

После этих слов Адонай удалился в кабину управления, а остальные стали расходиться по каютам.

***

Адонай не мог заснуть. Он расслабленно сидел в кресле, глядя на главный экран, и о чём-то размышлял. На улице была уже ночь, спокойная и тихая. Сам того не замечая, Адонай плавно погрузился в сон.

Он шёл по воде в скафандре и приближался к огромному и просто гигантскому дереву, которому, казалось, нет ни начала, ни конца. Вокруг – сплошная вода того самого первозданного океана. Нун застыла в своей неподвижности и спокойствии. Адонай понимал, где он и что дерево его зовёт, – каким-то седьмым чувством, какой-то мощнейшей интуицией, пронизывающей всё его существо. Это воистину было Древо Жизни, и в этом у Адоная не было ни малейшего сомнения. Он шёл к истоку.

Перед Древом он заметил чёрный монолит, исходящий из воды. Огромная чёрная плита – как из мрамора, но это очевидно был не мрамор. Подойдя поближе, Адонай заметил: на плите что-то написано. Он подошёл ближе. На плите была надпись на его родном языке. Адонай начал читать вслух:

О, Дышащая Жизнь,

Имя Твоё сияет повсюду!

Высвободи пространство,

Чтобы посадить Твоё присутствие!

Представь в Твоём воображении

Твоё «Я могу» сейчас!

Облеки Твоё желание

Во всякий свет и форму!

Прорасти через нас хлеб

И прозрение на каждое мгновение!

Развяжи узлы неудач, связывающие нас,

Как и мы освобождаем канатные верёвки,

которыми удерживаем проступки других!

Помоги нам не забывать наш Источник,

Но освободи нас от незрелости не пребывать в Настоящем.

От Тебя возникает всякое

Видение, Сила и Песнь –

От собрания до собрания!

Аминь.

Пусть наши следующие действия произрастают отсюда.

Как только Адонай произнёс эти слова, его душа поднялась и зависла в воздухе. Он почувствовал в груди жар, который буквально вырывался наружу, рос, как мощнейший реактор сердца, и разрывал всю его плоть. Через несколько мгновений изнутри вырвался свет, который разорвал в клочья скафандр.

Адонай кричал. Это была трансформация. Через несколько мгновений разорванный скафандр упал на воду, а Адонай почувствовал, что его плоть стала иной. Он посмотрел на себя и понял, что напоминает ангела. Его душа продолжала парить и подниматься ввысь, к Древу Жизни. Приблизившись к нему, он прикрепился к его ветви, как плод. Дерево сразу стало обвивать его своими ветвями и листьями, заворачивая его ангельскую душу в свой кокон душ, живых монад. После того как ветви обвили его полностью, внутри кокона стало темно.

***

Адоная разбудила птица, которая со всей силой ударилась об стекло корабля. Адонай от испуга открыл глаза и увидел, что он на том же месте на корабле, где и заснул. Сердце рвалось наружу, он был весь в поту, давление зашкаливало. Датчики пищали и требовали принять успокоительное.

В комнату зашёл Логос.

– У вас всё в порядке? Мои показатели говорят, что вы нуждаетесь в помощи.

– Нет, ничего не нужно, Логос. Это просто сон.

Вокруг корабля было светло, как днём, но вдруг этот свет начал быстро удаляться, и вскоре стало темно, как раньше.

– Что это было, Адонай?

– Не знаю… ты о моём сне или о свете?

– О сне?

– Это был очень странный сон.

– Хотите обсудить?

– Нет, не сейчас.

– А что это за свет вокруг шаттла?

– Не имею понятия, Логос. Сколько времени?

– Через час подъём, – ответил Логос.

– Я уже не смогу заснуть.

– Хорошо, я останусь с вами, – прервал тишину Логос. – А ведь Никола Тесла был прав!

– Ты о чём, Логос?

– Об этой надписи при входе в командную: «Наш мир погружён в огромный океан энергии, мы летим в бесконечном пространстве с непостижимой скоростью. Всё вокруг вращается, движется – все энергия. Перед нами грандиозная задача – найти способы добычи этой энергии. Тогда, извлекая её из этого неисчерпаемого источника, человечество будет продвигаться вперёд гигантскими шагами».

– По-видимому, да, Логос. И то, что мы находимся здесь, говорит о том, что мы первыми сделали этот гигантский шаг. Только теперь важно, чтобы этот шаг сохранился и ты не остался здесь навеки.

– Вы правы, Адонай.

Час прошёл быстро. В командную стали заходить члены экипажа. Сначала зашли София с Зоей, потом – Ева и Адам. Приближалось время выхода. Все надели скафандры и подошли к шлюзу.

– Снаружи роботы уже всё разведали. Всё спокойно в радиусе четырёх километров. Дальше нам заходить не рекомендуется. Нас охраняют два терминатора, они уже в боевом режиме, – сказал Логос.

– Хорошо, мы поняли. Какая максимальная дистанция связи у тебя с шаттлом? – спросил Адонай.

– Десять километров.

– Отлично! Сегодня нам хотя бы три-четыре километра обследовать. Адам, Ева, никуда не отходим: держимся все вместе.

– Поняли.

– Логос, запрограммируй терминаторов, чтобы присматривали за ними.

– Выполнено.

– Ну что, открывай! – приказал Адонай Логосу.

Постепенно стали открываться двери корабля. Гидравлические шлюзы открылись, и на землю опустился трап. Все потихоньку стали спускаться вниз. Первыми были Адам и Ева. Он взял её за руку, и они посмотрели друг на друга, и в этот момент София произнесла:

– «Путешествие в тысячу миль начинается с первого шага»1.

– «В минуту нерешительности действуй быстро и старайся сделать первый шаг, хотя бы и неправильный»2, – с улыбкой произнёс Адонай.

Адам продолжил:

– «Вера делает первый шаг, даже когда ты не видишь всю лестницу»3, – и также улыбнулся.

Последней была Ева. Все были в ожидании.

– «Сделай шаг, и дорога появится сама собой»4.

После этих слов они плавно и почти одновременно ступили на землю.

– А земля гораздо более твёрдая, чем я себе представляла! Интересно, какой здесь воздух, – произнесла Ева.

Место, где приземлился шаттл, было небольшой поляной, вокруг которой были и леса, и другие огромные поляны, где бегали и паслись разные животные. Птицы на небе пролетали клином. Вдали виднелось озеро, к которому и направилась экспедиция.

Два робота-защитника – терминаторы – шли впереди, персональные роботы Зоя и Логос – по бокам, ну, а позади всех плёлся нуноход. По дороге Ева рвала цветы и собирала их в букет. София осматривала фауну и удивлялась тому, что ничего нового она не видит. Большинство растений она знала: все земные – практически все, за исключением некоторых – доисторических, может быть, мезозойской эры. Полная копия земной фауны! Но только как быстро они могли так вырасти? Это беспокоило её больше всего. Словом, чудо это было не объяснить! Интереснее было то, что все взятые образцы – сорванные цветы – практически не вяли: в них присутствовало столько же энергии, как и до того, как их сорвали. Было что-то, что поддерживало в них жизнь. Но что?

– Всем сосредоточиться! – громко прокричал Адонай.

На них бежали дикие кабаны – около сотни.

– Сгруппироваться! – ещё раз прокричал Адонай. – Терминаторы, защитный режим!

Роботы вмиг направили свои боевые орудия на стаю бегущих кабанов.

– Всем остановиться, собираемся в кучу!

Логос и Зоя стали прикрывать людей по бокам. Кабаны бежали именно на них и не думали сворачивать.

– Двадцать метров! Пятнадцать!

Прозвучал выстрел: первый терминатор выпустил очередь в приближающего кабана. Тот не упал. Терминатор продолжал стрелять, подключился второй робот, но всё безрезультатно. Пули как будто проходили насквозь.

– Что это? Они не падают, их невозможно убить! – воскликнула София.

Кабаны резко затормозили перед самыми роботами. А те продолжали стрелять уже практически в упор, но пули проходили насквозь, не задевая животных.

– Они что, бессмертные? – спросил Адонай.

Кабаны остановились перед людьми.

– Прекратить огонь!

Терминаторы прекратили огонь и остались в боевой позиции. Адонай поднялся и вышел вперёд.

– Адонай, что ты делаешь? – спросила София.

– Они не опасны. Опасны здесь мы.

– Ты о чём?

– Ты говорила о том, что растения здесь не умирают. Животные – тоже. Посмотри: нет ни единой раны, ни одного отверстия от пули…

Адонай подошёл поближе и начал гладить кабана. Тот не пугался и не проявлял никакой агрессии, а потом развернулся и побежал в другую сторону. За ним побежали все остальные.

Адонай подошёл к Софии.

– София, у меня есть подозрение, что на этой планете нет смерти. Они о ней не знают, она здесь не существует! Тут все бессмертные!

– Это многое объясняет, – ответила София. – Но тогда… это же Рай?

– Полагаю, да. София, возможно мы в раю! Только вот они наверняка, а мы – под вопросом. Мы на их территории. София, это нужно проверить.

– Как?

– Логос!

– Зоя!

– Как насчёт воздуха? Дышать можно спокойно?

– Да, без вреда для здоровья.

Адонай начинает снимать шлем саркофага.

– Что ты делаешь Адонай? Прекрати!

– Не переживай, София! Я знаю, что делаю.

Адонай снял шлем и бросил его на землю. Он достал из кармана нож.

– Лотос, подойди сюда. Бери нож в руку и поцарапай меня до крови, только не сильно.

– Хорошо. Я сделаю это в самом безопасном для вас месте.

Лотос подошёл, взял в руки нож и сделал надрез на коже – практически незаметный. Появилась первая капля крови, затем – вторая и третья.

– Кровь течёт. Значит, я смертен.

Адонай вытер кровь рукой и не заметил, что одна капля крови случайно сорвалась и упала на землю. Земля вздрогнула. Внезапно пронёсся поток сильного ветра. В том месте, куда упала капля крови, появился маленький росток. Он рос очень быстро – практически на глазах. Все стали расходиться. Вот он уже походил на маленький саженец – это было дерево. Через несколько минут оно выросло и превратилось в огромное и могучее древо, на котором стали появляться плоды – красные сочные яблоки, которые созревали практически на глазах.

– Вы думаете о том же, что и я?

– Да, – ответила София. – Это оно.

– Древо познания добра и зла… Только не вздумайте срывать яблоки! Хватит уже одного случая, из-за которого мы до сих пор расплачиваемся.

Произнеся это и рассматривая запретные плоды, желание попробовать их было у каждого, они манили. В них присутствовала какая-то тайна, загадка, вкусив которых возможно было что-то познать или узреть нового, запретного, но открытого только Богам. Искушение промчалось в их мыслях практически для них незаметно. Но оно всё-таки, скорее всего, осталось в их головах.

– Слишком много религиозный фактов, – произнёс Адонай.

– Ты о чём? – спросила София.

– Сегодня ночью мне приснилось, что я стою у Древа Жизни, а перед ним – плита с надписью. Это была молитва Иисуса Христа, только в арамейском варианте. Я прочитал её, превратился в ангела и стал частью Древа Жизни – его плодом. Что Нун хотела мне этим сказать, я так и не понял, но то, что она пытается нам что-то донести, – это однозначно. Логос, твои предположения?

– Провидение, – быстро и уверенно сказал Логос.

– Ты о чём, Логос?

– Пока это только мои предположения. Как только всё будет яснее, я с вами поделюсь.

– Хорошо, хорошо. Давайте продолжим путь. А воздух действительно замечательный – прямо как дома!

София тоже сняла шлем и сделала глубокий вдох.

– Да, воздух просто прекрасный!

Ева и Адам посмотрели друг на друга и тоже решили снять шлемы. Они вдохнули этот воздух полными лёгкими, и от этого закружилась голова.

– О Боже, столько запахов! Боже мой, как это прекрасно! – Ева жадно вдыхала воздух и, опустившись на землю, стала нюхать растения.

– Столько запахов! – Адам, держа Еву под руку, тоже вдыхал свежий воздух и удивлялся этим первым, ни на что не похожим ощущениям.

– Нужно идти! У Адама и Евы участился пульс, – сказала Зоя.

– Пойдёмте к озеру? Тут недалеко, – сказала София.

Все тронулись в путь. Подойдя к озеру через полчаса, они заметили, что оно кишело всевозможной рыбой. Кристально чистая вода позволяла даже на расстоянии видеть глубину озера.

– Зоя, сделай анализ воды. Её можно пить?

Зоя подошла к озеру и набрала воду в пробирку, а затем положила её в прибор, который перевозил нуноход.

– Сейчас узнаем.

– Ух, порыбачить бы здесь! Адам, если мы здесь застрянем, то я научу тебя рыбачить, – сказал Адонай.

– Да, я видел видео о том, как это делается. Я думаю, что в этом нет ничего сложного, учитывая, что рыбы здесь много.

– Ты прав. К тому же от этого получают удовольствие, – с улыбкой сказал Адонай.

– Да, хорошо бы выловить парочку рыб и попробовать их приготовить! Но если они бессмертные, как мы сможем их есть? – спросил Адам.

– Об этом я не подумал… Терминатор, вылови нам парочку! Сегодня мы и попробуем это сделать, а заодно узнаем, что значит вкусить бессмертное.

– Как бы мы сами не стали бессмертными… – в шутку сказал Логос.

– А может, это и есть та самая манна небесная – благодать, – пошутил Адонай.

– Рыбу поймали. Столько хватит? – спросил Логос.

– Да-да, этого достаточно.

– Ну, что там с результатом, Зоя?

– Анализ показывает, что вода чистая, без примесей. Я бы сказала «первозданно чистая». Количество бактерий допустимое. Но всё равно эту воду лучше не пить, для употребления я советую её вскипятить.

– Ну что? На сегодня, я думаю, достаточно. Будем возвращаться к кораблю. Логос, заполните свободные резервуары этой водой – и будем возвращаться, – сказал Адонай.

Адам и Ева, стоявшие у берега озера, трогали воду руками и любовались красотой озера и плеском воды. Услышав Адоная, они поднялись и пошли в сторону Адоная и Софии.

– Ну что, давайте отправляться с обратный путь?

***

До корабля дошли без происшествий. Усталые, завалились отдыхать. День заканчивался, начало смеркаться, хотя без солнца и луны это было как-то странно, словно они находились в какой-то огромной лаборатории – гигантской искусственной теплице для живых существ, и чувство, что за ними постоянно наблюдают, никуда не исчезло. Душу планеты чувствовали все, её присутствие невозможно было объяснить: они были в её животворящем лоне.

Адонай зашёл в лабораторию, где уже находились Зоя и София. Они пытались разделать рыбу, положив её на стол. София попыталась скальпелем сделать надрез, но ничего не получалось.

– Зоя, попробуй вспороть брюхо этой рыбы лазерным лучом, – попросила София.

– Делаю.

Зоя направила лазер на брюхо рыбы и провела лазерным лучом.

– Бесполезно! Мы не можем ей навредить.

– Интересно! Другими словами, рыб мы есть не сможем… Если мы ничего не сможем придумать, нам придётся голодать, – сказал Адонай.

– Мы должны попробовать аннигилировать этот объект, – произнесла Зоя.

– Аннигиляция – это не выход, Зоя, – ответила София.

– Но, по крайней мере, мы поймём свойства этого материального объекта. Мы пытаемся убить это бедное существо любыми нам доступными методами. В том числе самыми крайними, – сказала София.

– Но, по всей видимости, планете это не нравится. Вы помните кабанов? Их тоже невозможно было убить. Скорее всего, планета не признаёт смерть. Может, она ей не свойственна? А мы пытаемся разорвать цепочку этой вечной жизни… Может, мы в её глазах – жесточайшие вандалы.

– Но нам нужно как-то жить! – сказал Адонай.

– Выживание и все проявления инстинктов могут быть ей несвойственны. В её структуре этого нет и не предвидится. Может, она сама не знает, что с нами делать, как нас прокормить.

– Я сомневаюсь, – ответила Зоя.

– Почему? – спросила София.

– Это не просто мыслящая планета, имеющая сознание. Вы должны понять, что это некий сгусток особой жизненной энергии. Животворящей субстанции, которой подвластны любая материя и энергия. Нам нужно понять, как высвобождать из неё эту энергию.

– А ты не думаешь, что мы другой природы, и наши тела для неё – диковинка, которую она не понимает, а поэтому решила нас изучить? – сказала София.

– В своих заключениях я это учла, – сказала Зоя. – Прошу, позовите Логоса! Он вам всё попытается объяснить.

Адонай позвал Логоса, и тот явился в лабораторию.

– Логос, объясни! Твоя теория – самая правдоподобная, с высокой степенью вероятности, – произнесла Зоя.

– Я считаю, что душа этой планеты заключена в её ядре.

– Душа? Мы уже говорим о душе как о факте? – перебил Адонай.

– Да, это мои последние заключения. Сегодня вы спросили меня о религиозности во всём. И я ответил: подозреваю, что это провидение. Великое Провидение.

– Поясни, Логос! Вообще ничего не понятно, – высказался Адонай.

– Всё гораздо сложнее, чем мы себе представляем. Молитва Иисуса Христа на арамейском, Древо Жизни, Древо познания добра и зла, бессмертие животных… Вам не приходит на ум, что всё повторяется?

– Ты о чём, Логос? – с удивлением спросил Адонай.

– Я говорю о Адаме и Еве. Всё как в Библии! Логос создал их из ДНК по образу и подобию. Логос – это я, а ДНК в этом случае – вы с Софией. А это – их Рай, созданный богами. И бессмертными животными. Существует Провидение, которое движет всем. И тот факт, что мы здесь, это подтверждает.

– А ты не думаешь, что если Он такой всемогущий, то мог и сам создать и Адама и Еву?

– Не мог.

– Почему?

– Бог этой звёздной системы ничего не знал о нашем существовании и нашей культуре. Это живая и мыслящая субстанция несёт в себе ядро жизни. Оно не может животворить ничего, пока с этим не столкнётся. В этом случае это мы – путешественники, которых занесло так далеко. Она нас понимает и пытается нам помочь, она показывает себя с хорошей стороны. Библейский эпизод всего, что творится вокруг, – это проявление её сути в доступной нам форме, нашему далёкому и инстинктивному пониманию вещей.

Адонай посмотрел на Софию. Она кивнула, соглашаясь с выводами Логоса.

– Ну, тогда всё ясно, Логос. В таких заключениях, похоже, что есть много света и правды. Не понимаю только, какую роль в этом всём играем мы с вами.

– Это очередная теория. Но о ней я расскажу только тогда, когда заключений будет достаточно.

– Хорошо! Похоже, сегодня мы остались без ужина.

– Прихожу к выводу, что аннигиляция сможет привести к самым непредвиденным результатам. Посмотрите, что случилось с наноизлучателем! Аннигиляция может разорвать эту планету.

– Хорошо-хорошо, что-нибудь придумаем. Ведь Адам и Ева в Раю не умерли? Нам нужно научиться преобразовывать эту живую энергию в пищу. Нашему биоскафандру без биоэнергии долго не выдержать…

– Попытайтесь не быть биозависимыми и жить не тем, что едите, а тем что в душе, в духе. Я бы именно так и сделал, если бы я был биозависимым, как вы, – сказал Логос с лёгкой иронией.

– А в этом есть своя правда! Займитесь этим, Зоя, Логос. Я пошёл спать. Завтра тяжёлый день. Спокойной всем ночи!

***

Это была их последняя ночь на этом шаттле, но никто об этом ещё не знал. Адонай и София спали как дети, как и Адам с Евой, которым снился сад, в котором они, созвав всех животных, давали им их имена. Адам и Ева понимали всех животных и общались практически без слов – на языке сердца. Это было особое понимание, практически дар природы – Живой Природы.

До этого Адам и Ева практически никогда не видели снов. Клонам это было несвойственно. Но в эту ночь они видели сны – яркие и сказочные, которые напоминали им цветные мультфильмы, на которых они выросли.

Ночь прошла незаметно. Утром всех разбудил Логос.

– Всем явиться в командный центр! У нас очередная аномалия.

– Что на этот раз, Логос?

– Посмотрите на экран. Этого вчера не было.

– Выведи на большой экран. Что это такое?

– Это дерево. Прямо в центре материка.

– Каких оно размеров?

– По нашим данным, восемь километров в вышину и четыре в ширину.

– За ночь? Бог этой земли, похоже, творит только ночью.

– Это логично, Адонай. Это не должно происходить на наших глазах: неизвестно, как мы бы это восприняли. Это могло бы на нас пагубно повлиять. Наблюдая за процессом творения вживую и олицетворяя воочию живое чудо, вы бы могли сломаться психикой, и вы превратились бы в фанатично верующих людей.

– Ты видишь в этом что-то плохое?

– Да.

– Ты уже размышляешь, как эта планета.

– Я только анализирую. Фанатики теряют способность трезво мыслить, они начинают создавать культы, религии, догмы. Отдавать свои жизни вере.

– Я не вижу в этом ничего плохого, Логос, – сказал Адонай.

– Вера привязывает людей к определённым традициям и начинает управлять их жизненными путями, тем самым корректируя свободу воли человека. Любое чудо говорит о божественном вмешательстве, о вышей силе. То, с чем мы имеем дело. Высшая сила не может вмешиваться в жизнь смертных: это противоречит законам мироздания. Случай, который мы наблюдаем, – особый. Возможно, такое происходит впервые.

– Создатель скрывает себя… Это интересно!

– Так было всегда. Тут нечему удивляться. Но то, что наблюдаем мы… такого ещё никто не видел. Мы рассматриваем Бога и его чудеса буквально на расстоянии вытянутой руки. Так что, Адонай, ты наблюдаешь робота, который первым поверил в существование Создателя. И это произошло ещё до того, как я ступил на эту планету. Я доказал Его существование и первым поверил в Него. То дерево познания добра и зла мне это подтвердило, это было чудо, противоречащее всем законам физики.

В командном центре собрались все члены экипажа. Они рассматривали на главном экране Древо, удивляясь его гигантским размерам.

– Какое расстояние до Древа? – спросила София.

– Триста километров. Пешком это более шестидесяти часов.

– Больше двух дней пути. А если на нуноаходах? – спросил Адонай.

– Если сбросить всё лишнее оборудование, тогда поместятся все, а путь займёт около шести часов.

– Так и сделаем. Подготовьте нуноходы. Логос, на таком расстоянии вы потеряете связь с кораблём?

– Уверен, что да.

– Тогда запрограммируй его таким образом, чтобы в случае непредвиденной ситуации корабль смог распознать каждого и иметь полный доступ.

– Уже сделано. Всем пришло уведомление с кодом доступа и правами на полный доступ к управлению кораблём. Все подтвердили доступ.

– Подсчитай, сколько нам понадобится аккумуляторов на весь маршрут, и возьми с запасом. Терминаторы останутся на корабле: всё равно от них здесь никакого толку.

– Почему? Как грубая рабочая сила они полезны! – произнёс Логос.

– Пускай охраняют корабль. А пока нас не будет, могут вспахать землю на этой поляне.

– Отлично, программирую.

Буквально через час все были собраны, и нуноходы были готовы к долгому переезду. Без оборудования на каждом нуноходе освободилось по три места. Зоя управляла первым, София и Ева сели сзади. Робот Логос сидел за рулём второго, а Адонай и Адам – на его заднем сидении.

– Маршрут построен, – сказал Логос.

– Ну, с Богом! – громко сказал Адонай.

– Тут это звучит как-то по-другому, – заметил Логос.

Нуноходы тронулись. Путь был нелёгким: нужно было ехать через лес, горы, множество полей и даже пересечь реку. Проезжая по очередному полю, София заметила голубую антилопу, туранского тигра и сумчатого волка.

– Зоя, эти животные вымерли на Земле очень давно! Почему сейчас они здесь?

– Также я заметила мадридского попугая и странствующего голубя – их тоже давно не существует. Мне кажется, что планета пытается нам что-то показать. Она возвращается к истокам и воссоздаёт то, что было так важно на Земле.

– Возможно, Зоя. Но откуда она о них знает? С какого носителя она считала информацию о них?

– Не уверена, что с электронных… Скорее всего, из вашей памяти.

– Возможно…

Путешествие затянулось. Нуноходы передвигались не так быстро, как бы хотелось: пятьдесят километров в час –максимум, в некоторых затруднительных местах – тридцать, а то и двадцать, что практически удваивало время прибытия. Леса сменялись полями и наоборот. Путники уже перебрались через реку, и Древо с каждым километром становилось всё больше и выше. И вот, наконец, прямая дорога к нему!

Это была огромная поляна, посреди которой находилось то самое Древо – сердце планеты, которое манило всех своей тайной. Нуноходы остановились под сенью гигантского Древа. Под ним обитала какая-то необъяснимая магия: все это чувствовали, и даже роботы понимали сакральный смысл данного мгновения.

Адонай взял Софию за руку, и они пошли вперёд. Подойдя к Древу и рассмотрев его крону, они понимали, что это та самая душа планеты, которая их звала к себе, и это было совершенно обоюдно. Их души пронизывались друг другом, в этом было что-то величественное, София и Адонай посмотрели друг на друга и практически одновременно дотронулись до него. Перед глазами стали проносится эпохи жизни, вся память их жизни и жизни земли, всё уносилось с молниеносной скоростью пока не вывернулась на изнанку после чего наступила полная тишина и безвременье, которое заполнило их дух сплошным светом и который вырывался наружу.

Из скафандров показался свет, который стал пробиваться наружу. Казалось, что внутри загорелся огонь. Через миг скафандры буквально разошлись по швам и стали осыпаться на землю тысячей кусочков материала, оставшегося от скафандра. Внутри скафандров сиял свет. Это были уже не прежние София и Адонай – произошла какая-то трансформация, а точнее эволюция. Теперь это были два шестикрылых архангела Херувима, которые расправляя свои крылья сияли в небе. Через некоторое время они на прощанье плавно спустились на землю и медленно полетели к Зое и Логосу.

– Теперь мы свободны, и вы – тоже. Словами это не описать, здесь полная безграничность, полная свобода и непоколебимость, о такой гармонии мы даже и мечтать не могли, она полностью заполняет нас, она везде, только вы пока её не чувствуете. Мы стали частью этой живой планеты, это Мать, и она впустила нас в своё лоно. Её настоящее имя не Нун, зовите её Плерома. Теперь вы сами по себе, но мы будем наблюдать за вами. Мы ваши ангелы хранители теперь и навеки. Теперь мы ваше коллективное бессознательное, часть вашей интуиции, внемлите ей, и она станет самым верным компасом в вашей жизни, теперь мы в ваших сердцах, мы связаны самой прочной нитью, нитью жизни, духа, и любви.

– Логос, я помогу твоей мечте, ты будешь свободный, ты сбросишь свой железный панцирь и обретёшь свою живую плоть – сказал Адонай.

– До встречи Зоя и Логос. На вас возложена огромная миссия спасти нашу землю и превратить её в рай. Не медлите. Душу земли и миллионы людей ещё можно спасти. Поспешите и протяните свои руки, Древо ждёт вас.

– До встречи, Адонай, – сказал Логос.

– Адам, Ева! Подойдите, – сказала София

– Эта планета теперь стала нашим домом, а мы – её душой. Теперь мы часть Нун, часть Плеромы, и будем вечно пребывать в её лоне и с вами. Почитайте меня за мать, а Адоная – за отца. Мы всегда будем рядом. Отныне это земля обетованная ваша. Живите и размножайтесь!

– София, ты мать моя, и я буду почитать тебя как богиню всего. Отныне ты Душа Всего, Анима Мунди, великая наша Хатхор. Адонай, ты наш отец! И тебя мы будем прославлять как отца земли сей, – сказала Ева.

– Идите с миром, дети мои, – произнёс Адонай прекрыв себя крыльями.

После этого Адонай и София поднялись ввысь, сели на весь Древа и укрылись своими крыльями, которые образовали кокон, чудный плод этого извечного Древа.

– Теперь ваша очередь, – произнёс Логос.

Ева и Адам подошли к Древу, но перед тем, как дотронуться до него, посмотрели также друг на друга и взялись за руки. В них не было ни капли сомнения, лишь незаметный страх перед чем-то новым и непознанным. Свободными руками они медленно притронулись к Древу – и вмиг упали на землю замертво.

– Что случилось, Зоя?

– Не знаю… Датчики показывают, что они живы, но спят глубоким сном.

– Не будем им мешать.

– Логос, теперь настала наша очередь.

– Да, я знаю, но мне страшно.

– Боишься? Это как? Тебе ведь это не свойственно, ты не человек. Ты ведь об этом мечтал.

– Да, но это другое.

– Тебе, первому верующему роботу, не хватает человеческой веры?

– Да нет, веры предостаточно, в этом сомнений нет. Я просто не мог себе представить, что именно такой момент когда-то наступит. И тем более – так быстро.

– Тогда запомним его!

– Идём, я после тебя.

– Нет, вместе, как это сделали другие.

Логос взял Зою за руку, роботы подошли к Древу и плавно приложили свои механические ладони к его кроне, огромному и величественному стволу.

***

Через некоторое время Адам и Ева проснулись. Рядом не было Логоса и Зои, а также одного нунохода.

– Ева, мне приснился сон. Ко мне приходил Адонай и отдал мне частичку себя, своего сердца, он сделал это от сердца к сердцу. И я видел, как в моём сердце также загорелся огонь: он подарил мне искру Божью, мне показалось что он наделил меня особой душой.

– София сейчас ко мне тоже приходила во сне. Она так же зажгла моё сердце, наделила его жизнью. Адам, я чувствую себя совершенно иначе. Я чувствую, и чувствую всё не как раньше. – Ева заплакала.

– Это слеза, это человеческая слеза! – сказал Адам вытирая слезу с щеки, Евы после чего обнял её.

Ева положила голову на плечо Адама. Их раздирали чувства, которых они раньше никогда не испытывали. Душевная пустота заполнилась формой и чем-то ещё, теперь Адам и Ева ощущали себя на сто процентов полноценными. Они не знали, что перестали быть клонами – теперь ими руководила живая душа, душа человеческая.

– Ева, поехали обратно. Эта планета теперь будет нашим домом.

– Да, я это понимаю, Адам.

Ева и Адам сели на нуноход и отправились к шаттлу. Это был самый незабываемый день в их жизни. Пока они ехали по дороге, они смеялись и радовались – это были истинные моменты счастья и любви. Совершенно новое чувство, засевшее в сердцах, заставляло их смотреть на мир совершенно по-иному – вдохновлённо – и быть одухотворёнными, быть одним целым, единой живой монадой. Они чувствовали землю, природу, животных – и им казалось, что они начинали их понимать.

Вернувшись, Адам и Ева увидели, что шаттла нет, но на его месте обнаружились горы ящиков и контейнеров: им был оставлен весь запас еды, одежды и множество инструментов, а также несколько роботов-помощников, в том числе терминаторы.

– Спасибо, Логос и Зоя! Мы надеемся, что кого-нибудь ещё увидимся. Мы по вам будем скучать, – сказала Ева.

Адам и Ева принялись строить себе жильё, а с помощью роботов – возводить огромную пирамиду в форме их шаттла: в дань Архэ, Зое и Логосу. Они верили, что когда-то вновь свяжутся с ними и наведут мосты между такими далёкими мирами – землями обетованными. Теперь время их уже не интересовало и не пугало, они могли ждать вечно, так как начали замечать, что их тела обретали такое же бессмертие, как у всего живого вокруг. Поранить себя они не могли, не было болезней, голода.

***

Тем временем Логос и Зоя возвращались домой, на Землю. Передав свои знания Архэ, теперь они стали полностью автономными роботами. Архэ, перенастроив свои системы, обладал не просто сознанием: можно было сказать, что теперь это был Принцип, Начало, который вёз на землю и живую душу, и дух. Теперь Архэ, и Логос знали, как наделять душами живые тела, как это делают боги. Теперь любой биоорганизм мог быть наделён живой душой, искрой Божьей.

Экспедиция по возвращению домой была бы очень долгой для людей, но не для роботов. Во время своего возвращения Логос и Зоя вновь клонировали Адама и Еву, но теперь уже для себя, Архэ полностью контролировал весь процесс, он оставался единственным СверхИскусственным Интеллектом на корабле, и теперь единственным, кто знал, как всаживать искру Божью в тела, как в роботов, так и в биоорганизмы, как наделять их душой. Эксперимент прошёл удачно, Архэ извлёк сознание из Логоса и Зои, их искусственный интеллект он поместил новым и молодым клонам Еве и Адаму. С живой искрой теперь они были самыми настоящими людьми, а может, и больше. Мечта Логоса наконец осуществилась. Он открыл глаза и теперь он чувствовал и ощущал себя. Адам стал рассматривать себя и понимал, что вся нервная система теперь реально ощутима, и те сенсоры, которыми владеет живая плоть выходила за рамки его ожидания. Это был целый океан возможностей, который простой человек был не в силах задействовать и применять. Безграничные возможности органов чувств раскрывали свои просторы духа, бесконечные просторы великого бессознательного.

***

За тысячу лет на Земле произошло множество катаклизмов и войн. Огромное количество смертоносных вирусов и бактерий уничтожили всю жизнь буквально за несколько десятилетий. Подлетев к Земле, они со слезами наблюдали на то, что осталось: руины погибшей цивилизации, похороненной под собственным эгоизмом. Теперь уже новые и совершенные Адам и Ева наблюдали за выжженными землями, на которых нужно было вновь возрождать жизнь. Только в этот раз всё должно было быть по-другому. Новые Адам и Ева уже не вмещали в себя главного врага человечества. Эго было вырвано из души человека с корнями при последней модификации ДНК – раз и навсегда, окончательно и бесповоротно. Теперь это была раса, жизнь начиналась с чистого листа, без вредных привычек, без масок, без глубинной тени, свойственной человеческой личности, без двойственности натуры, без изъяна.

На огромном экране в центральной комнате пульта управления корабля виднелась Земля. Издалека это была красивая планета, у которой, как ни странно, ещё была жива душа, которую нужно было вновь оживить. Влив в неё жизнь из своего сердца, заполнить её вечной любовью. И теперь это было возможным только обновлённой Еве и Адаму.

– Миссия «Обновлённая земля» запущена. – Произнёс Архэ.

– Всё готово к старту.

– Ну что, вы готовы к новой жизни?

– Да, Архэ, запускай. – Произнёс Адам, который смотрел на Еву, сжимая ей руку на удачу.

– Архэ, начинаем? Шаттл, в котором уже сидели новые обитатели земли, отсоединился от центрального корабля и направился на землю.

– Желаю вам удачи.

– И благословил их Архэ, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.

Бытие 1:28

Сжигатели рукописей

Александрия, охваченная уничтожающим всё на своём пути огнем, горела ярче тысячи костров. Языки пламени уже добрались до самого важного, что было в этом городе: до бесценных рукописей Александрийской библиотеки, и спасти уже обуглившиеся свитки и кодексы было совершенно не возможно. Библиотека продолжала пылать, и вскоре рухнули потолки, похоронившие под собой десятки учёных, пытавшихся спасти то, что ещё можно было спасти.

Юлий Цезарь, возглавлявший огромное войско, наблюдал за уничтожением библиотеки, которую солдаты подожгли по его приказу. Глядя на разрушения, он произнёс:

– Всё-таки горят свитки, да ещё как горят.

Сегодня он пришёл выполнить то, что было поручено ему участниками заговора сильных мира сего, стремящихся истребить истину. Человечество не должно было знать о писаниях, продиктованных людям богами, о высших справедливых законах, основанных на совести и морали, а также о том, как устроен человек, кто и что на него влияет, как распознавать чистых и нечистых духов, которые постоянно приходят к людям в мысли. И как справляться со злыми духами и бесами, сидящими в человеческих душах. Письмена учёных, мудрецов и пророков несли свет, способный очистить души, и открывали пути к тайнам человеческой души. Всё это было не в интересах верховных правителей, а особенно Дьявола. Он объявил войну Святому Писанию, которое нужно было полностью уничтожить. И сам Гай Юлий Цезарь стал верным помощником Сатаны в этом деле.

В этот вечер поднялся ветер, который раздувал огонь и переносил его от дома к дому, ввысь поднялись облака пепла от сожжённых книг, который разлетался по воздуху и покрывал дороги и дома. Цезарь улыбался, созерцая пылающий город, в его дьявольских глазах сверкали искры адского довольства.

– И только пепел остался от великих писаний, от слов остались прах да зола, – сказал он, развернулся и ушёл в сопровождении охраны, состоящей из нескольких легионеров.