Третий всадник

I

Боинг 737 готовится к посадке в городе Ухань. Самолет спокойно приземлился в аэропорту Тяньхэ. Мужчина в чёрном вышел из аэропорта. Его звали Нафанаил. Такого имени сейчас уже не встретишь, с енохианского оно переводится как тьма или мрак. На нём был одет чёрный классический костюм тройка. В руках он держал чёрный портфель, туго набитый бумагами. Его чёрные волосы средней длины аккуратно причёсаны на бок. Нафанаил огляделся вокруг. Люди в суматохе бегали с огромными чемоданами. Некогда почти пустой аэропорт снова набит людьми. Машины одна за одной выезжали с парковки. Кого-то встречали родные и близкие, многие забегали в туристический автобус, чудным образом вместивший в себя в два раза больше людей чем это в принципе возможно, а кто-то садился в такси, перед этим сторговавшись до всё так же невыгодной цены. Нафанаил решил последовать примеру последних.

Дорога заняла два часа. Всё это время Нафанаил смотрел в окно на проезжающих и проходящих мимо людей. Нафанаил очень сильно любил наблюдать за людьми.

Наконец они подъехали к кирпичному зданию с большими синими иероглифами. За кирпичным зданием стояли белые причудливые строения, в которых находились лаборатории. Нафанаил прошёл по белому кафельному коридору. Мужчина в белом халате быстрыми шагами шёл ему на встречу. Его пепельный блонд переливался от света ламп. На вид ему было лет тридцать, но только при удачном освещении.

– Привет брат, я почувствовал твоё присутствие – сказал доктор протянув руку.

– Очень приятно, Торзуил. Я хотел бы поговорить с тобой, прежде чем приступить к послушанию.

– Это очень важно? Я просто собираюсь уже отправится домой. Моё послушание уже давно кончилось.

– Для меня это правда очень важно, надеюсь и для тебя

– Ну пошли в мой кабинет.

Имя Торзуил, с енохианского переводится как белый. Его кабинет маленький и скромный. В углу стоял книжный шкаф, а посередине стоял небольшой стол с кипой бумаг и компьютером. Они сели за стол и продолжили разговор.

– Что ты хотел спросить?

– Ты на земле с две тысячи восемнадцатого года. Ты видел нашего брата?

– Дамиила? Он сейчас в России. Я думал ты в курсе.

– Нет, я про Телоца.

– Его я не видел ещё со времён убийства Авеля. А зачем он тебе?

– Я пришёл на землю, значит третья печать открылась, боюсь, что скоро начнётся апокалипсис.

– И что? Тебе какое дело? Ты боишься умереть? – Сказал Торзуил ухмыльнувшись.

– Знаешь, я наблюдал за землёй с момента грехопадения. Я видел, как рухнула Вавилонская башня, я видел, как пали Садом и Гоморра, я помню распятие Христа. Наблюдая как люди создают города я изрядно привязался к ним. Я не хочу апокалипсиса. Точно не сейчас.

– Боюсь, брат, остановить конец нам неподвластно.

– Но раньше же как-то получалось.

– Это не наша заслуга. Ты думаешь я принёс все болезни на землю? Я не имею к ним никакого отношения. Я их только изучал. Мы никогда не начинали апокалипсис, и никогда его не заканчивали, это подвластно только Богу.

– А кто тогда создаёт болезни?

– Не знаю, может быть Бог, может демоны, а может и сами люди. Я прихожу, когда болезни уже на земле.

Повисла лёгкая пауза. Торзуил смотрел на своего брата, а Нафанаил на пол под со своими ногами.

– Может всё же можно как-нибудь остановить апокалипсис? – Прервал молчание Нафанаил.

– Поверь, брат, я тоже не хочу апокалипсиса, но помочь ничем не могу. Попробуй спросить у Дамиила. Может он знает.

– Хорошо. Тем более можно сказать по пути. Позволь ещё один вопрос?

– Конечно, спрашивай.

– А ты веришь в Бога?

– Ну – Торзуила слегка смутил этот странный вопрос, – да. С чего бы такие вопросы?

– Тогда почему Бог, который так любит людей, позволяет болезням существовать? Он же всемогущ! Почему бы не сделать жизнь бедных людей чуть-чуть полегче.

– Ты никогда не отличался особым интелектом, но не до такой же степени.

– Тогда ответь, раз такой умный.

– Во-первых, если человек с немытыми руками лезет себе в рот, а потом жалуется на несварение, то кто в этом виноват?

– Ну…

– Даже не смей отвечать на этот вопрос, он риторический. Последнее время, хочу сказать, пошла мода перекладывать свою ответственность на других. Пора принять, что жизнь, это не цветочная поляна с бабочками. Это череда испытаний. И в итоге тебя будут судить именно по тому, как ты справлялся с каждой проблемой. Бог не виноват в твоей бедности, он не знает цену деньгам. Родители не виноваты в твоих недостатках, они не такие-же люди, они не совершенны. Учителя не виноваты в том, что ты тупой, они не могут заставить тебя учиться и так далее.