Шагающий по краю
© Кирнос А. Е., 2024
© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2024
Вместо эпиграфа
- Жизнь набело не перепишешь,
- но я люблю черновики,
- в них подлинность того, чем дышишь,
- лгать, притворяться не с руки.
- Весною ранней так бывает:
- пуста, не прибрана земля,
- но тихо к свету прорастают
- трава, кусты и тополя.
- И мне б хотелось с каждой строчкой,
- с упорством тем же, как трава,
- растить себя, дойдя до точки
- в поступках, мыслях и словах.
2006–20.02.2016
Скорый поезд по имени жизнь
Александринский театр
- Из мрака вырвавшись с разгона
- В кинжальный перехлёст огней,
- На узком пятачке фронтона
- Четвёрка вздыбилась коней.
- Стоят в раздумии мгновенном
- Величественны и просты,
- Летят на Невский клочья пены,
- По Росси плещутся хвосты.
- Нет, Аполлон их не торопит,
- Но чудится, что через миг
- На город хлынет и затопит
- Чеканный перезвон копыт.
- В них страстный бурный жизни ритм
- Рукой творца увековечен.
- Пусть смертны эллины и римляне,
- Но вечен гений человечий.
- Когда-нибудь уйдём и мы,
- Но мир в движенье бесконечен,
- И будет вновь сиять из тьмы
- Слепящий гений человечий.
1961
Васильевский остров
- Васильевский остров,
- Девятая линия.
- Здесь небо то пёстрое,
- То сказочно синее.
- Весною здесь просто,
- Привольно и просто:
- Ломает Нева
- Ледяную коросту,
- Над ней чаек крики,
- Как музыка Грига,
- Воды синева
- Сгущена до индиго,
- Капель по утрам
- О панель бьётся звонко,
- А по вечерам
- Здесь гуляют девчонки.
- Здесь люди, как улицы,
- Прямые и чистые,
- Здесь небо коль хмурится —
- И то по-мальчишески.
- Здесь дышится просто
- И любится сильно,
- Васильевский остров,
- Девятая линия.
1963
В электричке
- Люблю, позабыв про обиды,
- Нестись неизвестно куда,
- Летят за окном, как болиды,
- Встречные поезда.
- Колёса стучат тревожно,
- Качается узкий вагон,
- Несбывшейся встречей дорожной
- Назад уплывает перрон.
- И шалый мартовский ветер
- Мне шепчет стихи наизусть,
- И нет ничего на свете,
- Лишь лёгкая светлая грусть.
1965
Попытка объясниться
- Когда рождаются стихи,
- Совсем не ладится работа,
- От повседневной чепухи
- Вдруг отгораживает что-то,
- Отодвигаются заботы
- И мысли ясны и легки.
- Вот появился первый слог,
- И сразу же за ним лавиной,
- Как будто прорвало плотину,
- Слова полились. Дай-то Бог
- Запомнить их хоть половину,
- Я б всё запомнил, если б мог.
- Но я затоплен ими, смят,
- Несутся строфы в бурном ритме,
- И я поэзии солдат,
- Живущий страстною молитвой.
- Барахтаюсь в её реке,
- Лирическому верен флагу,
- А между тем перо в руке
- Слова заносит на бумагу.
- И проявляются стихи,
- Кристаллизуясь из тумана,
- В них нет ни фальши, ни обмана,
- Но это только лишь штрихи
- Картины той, что в тишине
- Цветной палитрой вдохновенья
- Воображенье и волненье
- Недавно рисовали мне.
1967
Воспоминание
- Нет ничего прекрасней ночи,
- В ней света нет и нет прикрас,
- И мысли пристальней и зорче
- Десятков самых зорких глаз.
- Воображенья искры лижут
- Века, пространства, племена,
- Пока не спустится пониже
- Сна бархатная пелена.
- А сны такое напророчат,
- Так искры разожгут огнём…
- Нет ничего прекрасней ночи,
- Пришедшей за счастливым днём.
1971
Предчувствие
- «Остановись, мгновенье, ты прекрасно!»
- Увы, напрасны страстные слова,
- Становится запутанное ясным,
- В голубизну исходит синева.
- Заложена в рождённом обветшалость,
- Сквозь зелень проступает желтизна,
- И всё в одном мгновении смешалось
- В палитру пробуждения и сна.
- В мечты воспоминания вплетая,
- Летят секунды, годы теребя,
- И в пору своей зрелости вступая,
- В себе трёхкратно чувствую себя.
- Мальчишка хмурит лоб
- над первой книжкой,
- К окну мужчина головой приник,
- Апрельским лесом, торопясь, вприпрыжку
- Спешит седой морщинистый старик.
1971
«Вновь луна, как ломтик сыра…»
- Вновь луна, как ломтик сыра,
- завалилась за дома,
- на дворе тепло и сыро,
- видно, кончилась зима.
- И по краю небосвода,
- уклонившийся от дел,
- словно прячась от народа,
- тихий ангел пролетел.
- Снова утренники будут,
- но сквозь эти холода
- боль, как битую посуду,
- унесёт март в никуда.
- В полдень разольётся слякоть
- под оранжевым лучом,
- и сосульки будут плакать
- обо всём и ни о чём.
- К ночи снова подморозит,
- но к апрелю, не спеша,
- через обморок и слёзы
- тихо оживёт душа.
- Многоточьем, а не точкой
- враз набухнут тополя,
- и вот-вот взорвутся почки,
- и раздышится земля.
- И я тихо повторяю,
- как за ниточку держусь:
- «Если буду жив, то к маю
- потихоньку раздышусь».
7–10.03.2006
«Чтоб дни твои продлились на земле…»
- Чтоб дни твои продлились на земле,
- Ходи смиренномудрым перед Богом,
- Не вороши, не тереби, не трогай
- Того, что не проявлено во мгле.
- О чём тревожиться, когда с тобою Бог,
- Когда неразделим ты с целым миром?
- Ржавеют обветшавшие кумиры
- В пыли давно покинутых дорог.
- И зреньем не насытились глаза,
- Не насладились уши песнопеньем,
- Манит к себе янтарная лоза,
- И тело не пресытилось движеньем.
- Под тихую мелодию без слов
- Иду вперёд без страха и оглядки,
- И пусть со мной судьба играет в прятки,
- Разгадывать не стану вязь из снов.
- Как в юности, душа светла, легка
- И вечности распахнута навстречу,
- И ничего не жаль в последний вечер,
- Вот только – люди, птицы, облака…
30.04.2006
«Под низким и сумрачным небом…»
- Под низким и сумрачным небом,
- где тучи касаются крыш,
- где с былью смыкается небыль,
- где бодрствуешь ты или спишь…
- Неважно, неважно, неважно,
- пусть юность давно за спиной,
- поскольку кораблик отважно
- взмывает над невской волной,
- над страхом внезапной удачи,
- над белых ночей забытьём,
- над тем, как мы тщательно прячем
- любовь под банальным нытьём.
- Под бледно-опаловым небом,
- где день, не сгорая, горит,
- осьмушкой блокадного хлеба
- кораблик над шпилем парит.
- Неважно, неважно, неважно,
- пусть юность давно за спиной,
- надежды кораблик отважно
- взмывает над невской волной.
- Мелькнёт то кормой, то бушпритом
- сквозь сирые ветви берёз,
- и небо как будто прошито
- тесьмой из мальчишеских грёз.
- Под северным призрачным небом,
- где сердце с волной говорит,
- посланцем полярного Феба
- кораблик над шпилем горит.
- Здесь небо не может иначе,
- сияет, а чуть погодя
- застенчиво преданность прячет
- под зыбкой завесой дождя.
- Давно уж на поезд пора мне,
- ведь в юность утрачен билет,
- но адмиралтейский кораблик
- зовёт сквозь сумятицу лет.
09.2008
«Меж безделья и забот…»
- Меж безделья и забот,
- радости и боли
- жизнь истает и уйдёт,
- как тропинка в поле.
- Помню, слева за углом,
- там, за поворотом,
- был когда-то старый дом,
- да теперь чего там…
- Как корова языком
- этот дом слизнула,
- там, налево за углом,
- холодом подуло.
- Но всё чаще, лад не в лад,
- там, за поворотом,
- дедушкин вишнёвый сад
- вижу отчего-то.
- Дедушкин вишнёвый сад,
- бабушкины спицы,
- сквозь осенний листопад
- сон весенний снится.
- Ни печалей, ни забот,
- ни тоски, ни гнева,
- дней осенних хоровод
- повернул налево.
- По небу, по небу, по небу вдаль
- ветер уносит тоску и печаль,
- тает весенняя просинь,
- золотом падает осень.
- Жизнь, как монетка, стоит на ребре,
- дней паутинка уже в серебре,
- патиной века покрыты дома,
- скоро зима.
10.2008
Сухумская ночь
- Синяя, стильная,
- в пенной шальной оторочке
- Льётся, смеётся, бьётся о берег волна,
- Пьяная, пряная,
- в жёлтенькой рваной сорочке
- Вышла проветриться
- девкой портовой луна.
- Пахнет дымком расставанья,
- Где-то костёр догорает,
- Лодка прибилась к сваям,
- Птица ночная кричит.
- Может быть, это свиданье
- Было утраченным раем,
- Мной не опознанным раем
- В душной ночи.
- Так ли, не так ли, то ли луна закачалась,
- В такт ли, не в такт ли,
- то ли в слезах, то ль в вине,
- Я ли очнулся, музыка ль эта кончалась,
- Ялик качнулся ль,
- ты ли не встретилась мне.
- Пахнет дымком расставанья,
- Где-то костёр догорает,
- Лодка прибилась к сваям,
- Птица ночная кричит.
- Может быть, это свиданье
- Было утраченным раем,
- Мной не опознанным раем
- В душной ночи.
- Быль ли, не быль ли, было ли, не было это,
- Пыль ли, не пыль ли,
- звёздная пыль на волнах,
- Плыли ль, не плыли ль,
- ночь доплыла до рассвета,
- Стыли ль, не стыли ль слёзы твои на губах.
- Пахнет дымком расставанья,
- Где-то костёр догорает,
- Лодка прибилась к сваям,
- Птица ночная кричит.
- Может быть, это свиданье
- Было утраченным раем,
- Мной не опознанным раем
- В душной ночи.
10.2009
«Скорый поезд полуночный вновь…»
- Скорый поезд полуночный вновь
- в тишине подплывает к перрону,
- чуть качаясь, мелькают вагоны:
- обещанье, удача, любовь.
- В них, наверно, покой и уют,
- но сурова, строга, как Фемида,
- контролёр, неприступная с виду,
- и билеты в них не продают.
- Только в общем свободны места,
- хоть и общий забит под завязку,
- не хватает в нём чая и ласки,
- и колёса стучат неспроста
- про разлуки, войну и печали,
- но пока что луч солнца в окне,
- но пока я лишь в самом начале,
- и судьба улыбается мне.
- – Всё ведь сбудется, пообещай!
- Здесь тепло и уютно, как в сказке,
- и ещё далеко до развязки,
- где одна только надпись: прощай.
- Вон в проходе местечко нашлось,
- можно сесть, молча вытянуть ноги
- без мольбы и упрёков к дороге,
- где всё так неразрывно сплелось.
- Где вагоны так сладко качали,
- где случились любовь и беда,
- где едва лишь успел я причалить —
- и пора выходить в никуда.
- – Не спеши, не спеши, погоди…
- Вечереет, и солнце садится,
- а состав всё стремительней мчится,
- промелькнула жизнь росчерком птицы,
- и уже весь маршрут позади.
12.2009
«Ускользают минуты…»
- Ускользают минуты,
- Растворяются дни,
- Мы с тобой почему-то
- Остаёмся одни.
- Те, кого мы любили,
- На другом берегу,
- Хоть следы не остыли,
- Их догнать не могу.
23.12.2009
«Ещё один год пролетел, просвистел…»
- Ещё один год пролетел, просвистел,
- Промчался, как литерный, скорый,
- Опять не успел сделать то, что хотел…
- В который, в который, в который?..
- С восхода летит эшелон на закат,
- Печали и радости – мимо,
- И жизнь, что дана мне была напрокат,
- Давно без румян и без грима.
- Осталось немного, кончается путь,
- Несётся состав бесшабашно,
- И в вечность уже не удастся свернуть,
- А только вдоль стрелки вчерашней.
- Что сделать успею, разлуку кляня,
- Для тех, кто пока на перроне,
- Кто смотрит, ладонью глаза заслоня,
- Туда, на закат, где не видно меня,
- Лишь блики в последнем вагоне.
10.2010
История болезни
- Поговорим о таинстве любви,
- Она от этого не станет меньшей тайной,
- Но, может быть, хоть невзначай, случайно,
- Беглянка, растворённая в крови,
- Виденье, привиденье, невидимка,
- Фата-моргана из далёких снов,
- Проявится, услышав пару слов,
- Сиреневой окрашенная дымкой,
- И скроется. Но чудный образ твой,
- Тот, на который я смотрел, не видя,
- Смеясь, грустя, лукавя, ненавидя,
- Меня, как шквал, накроет с головой.
- Я вынырну с растерянным лицом,
- С глазами, ошалевшими от света.
- О господи! За что, зачем мне это?
- Я помню, как любовь строчит свинцом.
- Я не хочу, я умирал не раз,
- И воскресать трудней мне год от года,
- Не выжить мне в сиянье этих глаз,
- Но музыка всевластна, как природа.
- И что с того, что нет обертонов
- И голос глуховат и безразличен,
- А звук трубы далёк и обезличен,
- Звучит клавир из позабытых снов.
- Не узнаёшь? Да, до-диез минор,
- Не увернуться, никуда не деться,
- Ведь знаешь ты, всегда стреляют в сердце,
- И медь трубы выводит приговор.
- И губы – грозовые облака,
- И молнией, смеясь и негодуя,
- Разряд солоноватый поцелуя,
- И музыка трагична и легка.
- И вниз басы, а флейта в поднебесье.
- В мелодию вплетается рефрен,
- Считалочка из давней детской песни:
- Стой!
- Нет, беги!
- Замри!
- Умри!
- Воскресни…
- Сомнамбулой стою на Красной Пресне,
- Неужто здесь попал я в смертный плен?
- А где воскрес? Когда?
- И впрямь воскрес ли?
- И правда ли, что всё вокруг не тлен?
- Не пишется, не любится, не пьётся.
- Случается ж такая ерунда,
- Как будто бы полжизни шёл к колодцу,
- А там, на дне, болотная вода.
- Желаний нет, и, значит, нет страданья.
- Свободен, одинок, как волчий вой.
- И жалкие осколки мирозданья,
- Пылинки звёзд висят над головой.
- В такие дни спасает лишь работа.
- Проклятие и волшебство труда
- В душе внезапно разжигают что-то,
- Угасшее, казалось, навсегда.
- И оживаешь, ловишь взгляд лукавый,
- Движенье плеч, крутой излом брови.
- И снова пьян от сладостной отравы
- Надежды, недоверья и любви.
- Как бурей сломленный баркас
- Идёт ко дну,
- Так я в мерцанье твоих глаз
- Тону.
- Опасен порт для корабля
- В туман,
- Обетованная земля —
- Обман.
- Лишённому любви твоей,
- Куда мне плыть?
- Всё безнадёжней и больнее
- Жить.
- Во все оставшиеся дни
- Молю:
- Спаси, помилуй, сохрани…
- Люблю.
- Здесь плохо пишется, здесь времени река
- течёт неспешно, как над храмом облака,
- спокойно дышится, печаль светла, легка,
- и в бесконечность тянется рука.
- Здесь часто слышится, рассудку вопреки,
- на расстоянии протянутой руки
- твоё дыхание, и я лежу без сна,
- смотрю в окно, где юная сосна,
- чья ветвь колышется
- ритмично, сердцу в такт,
- зовёт меня… Звонок, и первый акт
- закончился, вновь утро, перерыв,
- и давней болью вскормленный надрыв
- пульсирующей жилкой на виске
- летит аллюром от анданте к ске…
- Да, к скерцо, кажется.
- Но вдруг, срывая ритм,
- асистолией время говорит,
- смывая слёзы, грёзы, всплески чувств
- и отделяя правду от искус —
- ственных построек.
- И в последний миг
- прервётся ропот, шёпот, лёгкий вскрик,
- и губы остановятся в мольбе:
- Тебя, Тебе, Тобою, о Тебе…
- У нас с тобой лишь начат счёт
- Ночей и дней наперечёт,
- И жизнь припадочно течёт,
- Как горная река.
- Ты вдруг, как молния, резка,
- То удивительно близка,
- А то в глазах твоих тоска,
- И рябь морщинок у виска,
- И ареола лишь соска
- Плывёт сквозь ночь и сквозь века,
- И мы не ведаем пока,
- Где нечет, а где чёт.
- Плывёт луной в ночи лицо,
- Мерцает губ твоих кольцо,
- А за окном встаёт рассвет,
- И смерти нет.
- Плывёт лицо луной в ночи.
- То птицей бьётся, то молчит,
- то ноет сердце, как гобой,
- пленённое тобой.
- И отражением лица
- луна сияет без конца,
- и под мелодию луны
- плывём сквозь сны.
- Не разобрать, где явь, где сон,
- где шёпот, вскрик, дыханье, стон,
- и что вначале целовать —
- не разобрать.
- Луна вплывает сквозь стекло,
- и ослепительно светло,
- и надо нам глаза закрыть,
- чтоб дальше плыть.
- Вновь в полутьме и полудрёме
- передо мной твои глаза,
- и нет ни чувств, ни мыслей, кроме
- того, что я не то сказал.
- Слова беспомощны и грубы,
- мертвы, как жухлая трава,
- когда не сердце и не губы
- их создают, а голова
- обдумывает, произносит
- логично, чётко, не спеша,
- когда застыла и не просит
- тепла уставшая душа.
- Но прорезают тьму ночную,
- как два прожектора, глаза,
- и, словно в юности, начну я
- ждать, обежавши весь вокзал,
- тебя. Опаздывает поезд
- на дни, недели, годы, жизнь…
- Не узнаю. И жизни пояс
- источен дырочками лжи.
- Петлёю суеты и скуки
- захлёстывает дней кольцо,
- но вдруг в толпе взметнулись руки
- и проявляется лицо.
- Но вдруг в толпе взметнулись руки
- и проявляется лицо,
- и в воздухе застыли звуки,
- прошиты молнии концом.
- И дождь слепой хлестал без края,
- и солнце лилось через край,
- мы были изгнаны из рая
- и снова возвращались в рай.
- В плену случайных соответствий,
- меж встреч, свиданий невпопад,
- средь пошлости причин и следствий
- вилась тропинка через сад
- души. … В какой-то странной муке
- от боли к радости скользя.
- И ожили внезапно звуки,
- ликуя, жалуясь, грозя…
- Ликуя, жалуясь, грозя,
- твои глаза в ночи сияли.
- Что было можно, что нельзя,
- мы, делая, не понимали.
- В смятенье рук, в маршрутах губ
- не знали меры и порога,
- охотник нежен был и груб,
- неутолима недотрога.
- На теле линии судьбы
- мы открывали ненароком,
- любви невольники, рабы,
- спелёнатые страсти роком.
- И лишь сиянье твоих глаз
- над пропастью непониманья
- от гибели спасало нас,
- лишь только глаз твоих сиянье.
- И лишь сиянье твоих глаз,
- агатовый овал,
- смогло меня на этот раз
- увлечь за перевал.
- За перевалом год всего
- парю я, как во сне,
- моложе вдвое оттого,
- что ты живёшь во мне.
- В чужое время я попал
- иль ты вошла в моё?
- I fall in love, в любовь упал,
- как в прошлое своё.
- Тебя искал я много лет
- до нынешней весны,
- как наваждение, как бред,
- мелькал едва заметный след
- сквозь грёзы, явь и сны.
- Свет серебристый знаком «Да»
- заполнил окоём,
- когда вошла ты навсегда
- через дверной проём.
- Легли на плечи две руки
- подобием кольца.
- Ведь нет у времени реки
- начала и конца.
- В твою ль я лодку пересел
- иль села ты в мою,
- безумен был я или смел
- у жизни на краю.
- Но линии судьбы сплелись
- водою и огнём,
- в сиянье радуги слились,
- дугою в небо поднялись
- и растворились в нём.
- Я плыву,
- надо мной, подо мной океан,
- я живу,
- я свободен, рассеян дурман.
- Рядом с тёмной крутою покатостью спин
- реют тени. Свершилось! Свободный дельфин,
- среди братьев, ни мыслей, ни чувств не тая,
- разорвав какофонию быта,
- я струюсь и мелодию сфер бытия
- всею кожей вбираю открыто.
- Прорезаю сонаром громаду воды,
- вдруг локаторы сверху и слева
- принимают стаккато мольбы и беды,
- вспышку боли, обиды и гнева.
- Там, вдали, в наступающей сумрачной мгле
- на покинутой, горько любимой земле,
- ты сквозь мрак и отчаянья глыбу
- бьёшься, как серебристая рыба.
- Вверх и влево скольжу, возвращаюсь, спешу,
- я узнал этот голос, я им лишь дышу,
- я успею вернуться, подставить плечо,
- мы сумеем уйти до отлива,
- примет нас океан, и волна горячо
- нас обнимет и схлынет игриво.
- Мы свободны, вдвоём, мы плывём, отчего ж
- забивает мелодию нервная дрожь
- и сжимает предчувствием сердце?
- Тень грядущего кроет лощины судьбы,
- и тревога сминает морщинами лбы
- частотою в три тысячи герц.
- В моих словах насмешку слышишь ты,
- в улыбке дружеской находишь ты надменность,
- ты лживою считаешь откровенность
- и ханжеством – суровости черты.
- Ты говоришь: трепло и фантазёр,
- тепла и нежности в словах не замечаешь,
- молчишь и дуешься, зеваешь и скучаешь,
- и сумрак в глубине твоих озёр.
- И я всё заведённее и злей,
- посуду драю и гоняю Марту,
- как будто вновь до выстрела со старта
- сорвался в фальшь калейдоскопа дней.
- Вновь жизнь, как на картинах у Моне:
- сегодняшнее кроется в тумане,
- забылось прошлое, грядущее обманет,
- из слёз и грёз не лепится сонет.
- Зажёгся я от твоего огня,
- смущённая и дерзкая улыбка
- вошла в меня, ликуя и маня,
- неутолима, как смычок над скрипкой.
- И в этот год семь жизней пронеслось,
- за яблоко, что сорвано до срока,
- утратой Бога и всевластьем рока
- с тобою расплатиться нам пришлось.
- Мне нужно просто позабыть тебя,
- не знать, что ты живёшь на белом свете,
- жить одному, не злясь и не любя,
- не помня день, когда тебя я встретил.
- Но как забыть?
- Твоё лицо уж не лучится,
- как в те недавние года,
- всё, что могло с нами случиться,
- не воплотится никогда.
- Проклятье было непреложно,
- надежда улетела прочь,
- нам и расстаться невозможно,
- и вместе жить уже невмочь.
- Шесть лет, что мы с тобою вместе,
- дорогой были в никуда,
- обломки гордости и чести
- смывает талая вода
- разлуки. Сиротливы свечи,
- и нам судьбы не превозмочь,
- для дружбы всё ещё не вечер,
- а для любви уже не ночь.
- Ни поцелуя, ни объятья
- и ни улыбки – ничего,
- и даже без рукопожатья
- мы расстаёмся.
- Что с того,
- что были сплетены так туго,
- казалось, не разъять вовек.
- И не жена, и не подруга,
- чужой, холодный человек.
- Прощай!
- Последняя страница
- прочитана. Но как закрыть
- мне эту книгу? Будут сниться
- калейдоскопом твои лица,
- тоской, бессонницею длиться,
- фантомной болью будут ныть,
- пока не оборвётся нить.
- Прощай.
- Я тебя любил, не понимая,
- не умел и не хотел понять,
- ведь на то, что полюбил, не зная,
- невозможно злиться и пенять.
- Так любил я грозовое лето,
- солнце, ливни, лунный звездопад,
- громы, что с ворчаньем шлялись где-то,
- забредая изредка в наш сад,
- град и ливень, рухнувший стеною,
- молний свет, расчерчивавший тьму,
- мощь судьбы, непостижимой мною,
- неподвластной сердцу и уму.
- Как в челне, сорвавшемся с причала,
- вниз срываясь и взлетая ввысь,
- сердце пело, плакало, кричало,
- слёзы благодарности лились.
- Но законам следуя природы,
- замелькали дни календаря,
- ты менялась в унисон с погодой,
- нудный дождь иль снегопад даря.
- Но ведь я любил тебя другую:
- ливни, грозы, молнии и град,
- и, не понимая, но ревнуя,
- нежен был и злился невпопад.
- Мы расстались, но в начале мая
- в небесах я знаменье ловлю.
- Я причину гроз не понимаю,
- но, как прежде, грозы я люблю.
- Да, старый граф, наверно, был не прав,
- когда принцессу укорял он за эксцессы.
- Чем старше, неустойчивей процессы,
- а у принцесс неукротимый нрав.
- Но вдруг лишь только телом старый граф,
- был юн душой, как звук виолончели,
- и, немощь тела дряхлого поправ,
- душа взмывала вверх, как на качелях,
- и вниз стремглав,
- мечтая вдрызг разбиться,
- и всё это не в шутку, а всерьёз.
- Раз довелось на склоне лет влюбиться,
- рыдай до смеха, хохочи до слёз,
- представив, как принцесса,
- став метрессой,
- когда уйдёшь ты и пройдут века,
- вздохнёт украдкой, полюбив повесу
- с усталою душою старика.
- Глухая безъязыкая тоска,
- отчаянье на грани отупенья.
- Замкнулся круг, разбросаны каменья,
- вновь собирать не тянется рука.
- А обнимать кого-то – что за бред?
- Дай боже уклониться от объятий.
- Висят в шкафу, как спрятанный скелет,
- три вешалки и… этот запах платьев…
- Ещё воспоминания тая,
- болит душа, сплавляя правду с ложью,
- ещё порой во сне ты вновь моя,
- целую грудь, и бёдра, и межножье.
- Как прежде, ожидание горчит.
- В метро, трамвае или магазине
- вдруг в ритме скерцо сердце отстучит
- пароль разрыва: «Я поеду к Зине.
- Ты подождёшь? Я быстренько вернусь».
- – Я подожду, вернись лишь, сделай милость.
- Сменялись гнев, недоуменье, грусть —
- тоской. Она четыре года длилась.
- И волглые смешали облака
- стынь неба с полем в мареве белесом,
- и заячья неровная строка,
- как вздох астматика,
- петляла кромкой леса.
- Но тает лёд, расклад меняя карт,
- и полынья манит мечтой острожной,
- и неужели вновь случился март,
- и вновь любовь, как музыка, возможна.
- Украл у Клары Карл кораллы губ,
- глаз бирюзу, и ровный белый жемчуг
- её зубов, и золото волос,
- гранаты щёк и, гордостью увенчан,
- удрать хотел. Ан нет, не удалось.
- Вдруг оказалось, что пропал кларнет.
- А как прожить поэту без кларнета?
- Когда он есть, не замечаешь это,
- а если нет! Ни встать, ни лечь, ни сесть.
- Ни спать, ни спеть. Кларнета чистый тон
- будил в душе прекрасные порывы
- и Клару с Карлом кстати сблизил он.
- Как вёл он партию тогда, какое диво!
- Вдруг озарение: кларнет украла Клара!
- Майн либер Готт!
- – каким он был глупцом.
- Он видел, как на нём она играла,
- глаза закрыв и посветлев лицом.
- Поэту не впервой сносить удары.
- Надев кораллы, жемчуг, что украл,
- выходит Карл уже в обличье Клары,
- и вдруг навстречу Клара, то есть Карл.
- И тут такое между ними началось…
- кларнет, кораллы крали и дарили,
- им не пилось, не елось, не спалось…
- не до того, когда вы полюбили.
- И создал Карл для всех, кто был влюблён,
- скользя в веках под звуки менуэта,
- хрустально-чистый, мелодичный звон:
- «Кораллы Клары» – пьесу для кларнета.
1996–2005
Царь Давид
Венок сонетов
- Да, скоро вечер, и полдневный зной
- Уже не дарит силы и надежду.
- Подай мне знак, поговори со мной,
- Пока навеки не сомкнулись вежды.
- С Тобою стрелы, грохот колесниц
- Мне безразличны, я не ведал страха,
- Не усомнился и не падал ниц,
- Идя на бой с гигантом Голиафом.
- В сражениях бесчисленных не раз
- Погибнуть мог, но был ведом Тобою.
- И знаю каждый день и каждый час,
- Что Ты один лишь властен над судьбою.
- Но как постигнуть то, что мне незримо
- На выжженных холмах Иерусалима?
- На выжженных холмах Иерусалима
- В мгновения спрессованы века,
- Тысячелетья проплывают мимо
- Неспешно, словно в небе облака.
- Я пас овец и не мечтал о славе,
- И царский трон был от меня далёк,
- Как Млечный Путь в серебряной оправе,
- Как в тьме ночной далёкий огонёк.
- И вдруг Шмуэль, помазавши елеем,
- Увлёк меня и душу возмутил,
- Я был незыблем в вере, но жалею
- Мелодию среди ночных светил.
- И ныне страсть, испытанная мной,
- Не обжигает сладостной волной.
- Не обжигает сладостной волной
- Любовь, и ревность, и стремленье к власти.
- Уже давно остались за спиной
- И равно тяжки горечь и злосчастье
- Изжитых чувств, и благостный елей
- Всех льстивых слов и льстивых песнопений,
- Победные реляции с полей,
- Упрёки жён, переплетенье мнений
- О битве, где, рубя филистимлян,
- Погиб когда-то Урия Бат-Шевы.
- Вкусил я плод украденных семян
- И не избег презрения и гнева.
- Будь праведным с душой неопалимой,
- И стрелы страсти пролетают мимо.
- И стрелы страсти пролетают мимо,
- И взмах ресниц, движение руки
- Соперничать не могут с тем незримым,
- Что чувствую сознанью вопреки.
- Среди холмов любимой Иудеи,
- Среди прекрасных дев влюблённых глаз
- Я око лишь одно узреть надеюсь
- И лишь один хочу услышать глас.
- Соединяя с вечностью мгновенья,
- Я свой кинор настраивал в тиши,
- И все мои псалмы и песнопенья
- Лишь отзвуки гармонии души.
- Глаза закрою – предо мною Ты.
- Влечёт не дуновение мечты.
- Влечёт не дуновение мечты
- Меня к Тебе. Давно и ясно вижу
- Корысть и злобу в маске красоты,
- Но больше во сто крат я ненавижу
- Неправду, облечённую в закон,
- И ханжество – защиту лицемеров,
- Лик скупости сквозь состраданья стон
- И суесловье в облаченье Веры,
- Разврата грязь в невинности одежде,
- Судью, что судит в пользу богача…
- Но если грех со мной случался прежде,
- Не осуждал меня Ты сгоряча.
- И даровал не горькое леченье,
- А осознание предназначенья.
- А осознание предназначенья
- Росло во мне, пока я был любим,
- Ведь находил покой и утешенье
- Шаул, когда на арфе перед ним
- Я песни пел. В те дни с моей Мелхолой
- Я счастлив был, но вдруг пришла беда,
- Интриг наука – тягостная школа,
- Я в ней не обучался никогда.
- С врагов по справедливости взыщу,
- Но скорбь утрат мне иссушила душу,
- Везде лишь одного Тебя ищу,
- Лишь пред Твоим судом небесным трушу.
- Нет в мире милосердней доброты,
- Творить хочу и чувствую, как Ты.
- Творить хочу и чувствую, как Ты,
- Вдохнувший душу в горсть земного праха,
- Вложил в меня сознанье правоты,
- Желанье утвердить её без страха.
- Нет радости в стремленье к славе, власти,
- Нет мудрости в раздорах и войне,
- И если суждено изведать счастье,
- Лишь в милости оно Твоей ко мне.
- И чтобы милосердием облечь
- Живущие в неведенье народы,
- Вложил мне в руки лиру Ты и меч,
- А в сердце – жажду правды и свободы.
- И в знак любви, вне всякого сомненья,
- Душе моей даруешь песнопенья.
- Душе моей даруешь песнопенья
- И жажду милосердья и любви,
- Но в снах всё чаще неотвязной тенью
- Поля сражений в муке и крови.
- Страданья переполненную чашу,
- Увы, не раз я подносил к губам,
- Но верил и тогда, что нету краше
- Судьбы, подаренной твоим рабам.
- Ведь не земному жалкому владыке,
- Построившему царство на песке,
- Я жизнь отдал, а истине великой,
- Где места нет унынью и тоске.
- Но чтоб судьбу мою полней принять,
- Лишь об одном молю: дай мне понять…
- Лишь об одном молю: дай мне понять,
- Как могут совместиться в человеке
- Добро и зло, как, возвращаясь вспять,
- Пересыхают чувства, словно реки.
- Авессалом, ты незажившей раной
- Мне память бередишь, в тяжёлом сне,
- В бреду ночном из пелены тумана
- Ребёнком возвращаешься ко мне.
- Ты был неправ, ты трижды был неправ,
- Но отчего так сердце зябко стынет…
- Мне весть принёс суровый Иоав
- О гибели… И мир предстал пустыней.
- И если вновь возьму я в руки лиру,
- Как волю мне Твою поведать миру?
- Как волю мне Твою поведать миру,
- Как рассказать про дружбы светлый дар?
- Нежнее, чем дыхание эфира,
- И горячей, чем солнца алый шар,
- Был для меня тогда Ионафан,
- Его любил я, как родного брата,
- В бою с врагами он погиб от ран,
- Невосполнима для меня утрата.
- Почти всю жизнь свою провёл в бою,
- В пирах, в любви. Я власть царя изведал,
- Но в рубище танцую и пою,
- Неразделимы праздники и беды.
- Как хочется мне в руки лиру взять,
- Я петь хочу, но должен воевать.
- Я петь хочу, но должен воевать,
- Хоть знаю я: война – сестра печали,
- До вечера навечно лягут спать,
- Кто был беспечен и смешлив вначале.
- В её колодцах тёмная вода,
- Её ветра безжалостны и грубы,
- И жёны не увидят никогда
- Своих мужей обветренные губы.
- Но только вы, всю боль её испив,
- Рождённые для солнечного света,
- Песок своею кровью окропив,
- Спасёте для бессмертья землю эту.
- Молюсь за вас, прошу я мира миру,
- Сжимая меч, предпочитаю лиру.
- Сжимая меч, предпочитаю лиру,
- Её я помню с первых детских дней.
- Без Бога был я немощным и сирым,
- Мечтал о встрече и молил о ней.
- Кому обязан жизнью, зная с детства,
- Взывал лишь об одном я: призови!
- И веры драгоценное наследство
- Вином любви текло в моей крови.
- Открылось мне одно лишь постоянство,
- Ещё тогда, когда я пас овец,
- Безбрежное, бескрайнее пространство
- Внутри и вне, где царствует Отец.
- Любовь к Тебе в душе моей храня,
- Без песни я не мог прожить и дня.
- Без песни я не мог прожить и дня,
- Рождалось вдруг в душе моей такое,
- Что ввысь рвалось, сверкая и маня,
- В тиши ночной и грозном гуле боя.
- Какой простор открыт глазам и слуху,
- Какая музыка восходит к небесам!
- И если что-то неподвластно духу,
- То лишь мои желания, я сам.
- Мечтал быть просто мужем и отцом,
- Растить детей, подарки делать внукам,
- Быть не героем, но и не лжецом
- И не страдать, что выгляжу я глупым,
- Своей мечте лишь преданность храня.
- Но меч сейчас важнее для меня.
- Но меч сейчас важнее для меня
- Любви, хоть только в ней залог победы.
- Дай силы мне от твоего огня,
- Чтоб напоследок вкус её изведать.
- Ах, Ависага, милая, прости,
- Тобой не суждено мне насладиться,
- Мгновения не удержать в горсти,
- Жизнь промелькнула быстрокрылой птицей.
- Когда пойду долиной смертной тени,
- Не устрашусь, но прежде, чем уснуть,
- Господь, прошу тебя, развей сомненья
- И укажи, кто мой продолжит путь.
- Срок жизни завершается земной,
- Да, скоро вечер и полдневный зной…
- Да, скоро вечер, и полдневный зной
- На выжженных холмах Иерусалима
- Не обжигает сладостной волной,
- И стрелы страсти пролетают мимо.
- Влечёт не дуновение мечты,
- А осознание предназначенья.
- Творить хочу и чувствую, как Ты
- Душе моей даруешь песнопенья.
- Лишь об одном молю: дай мне понять,
- Как волю мне Твою поведать миру,
- Я петь хочу, но должен воевать,
- Сжимая меч, предпочитаю лиру.
- Без песни я не мог прожить и дня,
- Но меч сейчас важнее для меня.
07.2014. Переделкино
Лирический дневник
(2006–2024)
Раде, моей любимой
Зима, февраль, метель, начало
шагов и слов, добра и зла,
печально музыка звучала,
я в эту жизнь одна вошла.
Рада Полищук
«Я ставлю вопрос…»
- Я ставлю вопрос
- По-весеннему хлёстко и остро,
- Воспользуюсь случаем,
- Чувствую, не утерплю:
- Вы самые лучшие,
- Самые чудные сёстры,
- И я вас обеих люблю.
08.03.2006
«День неожиданно…»
- День неожиданно
- взорвался ветром с воли,
- Весною, шалым мартовским ручьём.
- Так хочется жить без тоски и боли,
- Мечтая обо всём и ни о чём.
- Всё в жизни вперемежку:
- горечь, сладость, —
- И лишь душа, тревогами полна,
- Преображает боль и горе в радость,
- В любовь и радость, без краёв и дна.
08.03.2006
«Мне довелось на склоне лет…»
- Мне довелось на склоне лет
- Свалиться вновь в любовный бред,
- Я не хотел, но, видит Бог,
- Так получилось.
- И я не тот, и бред не тот,
- Но сердце лупит в левый бок
- И кровь горячечную шлёт
- По жилам.
31.03.2006
«Брожу с улыбкой идиота…»
- Брожу с улыбкой идиота,
- А в зеркало взгляну – дебил.
- Со мною происходит что-то,
- Неужто снова полюбил?
- И отступают неизбежность
- И жёсткость мыслей и лица,
- Лишь неуверенность, и нежность,
- И Рада – радость без конца.
10.04.2006
«Живи и будь сама собой…»
- Живи и будь сама собой,
- Пиши, ругайся, смейся, пой
- И каждой клеточкой крови
- Живи, живи, живи, живи…
10.04.2006
«И вновь наполнилась жизнь смыслом…»
- И вновь наполнилась жизнь смыслом,
- Так много надо,
- Качнулось кверху коромысло,
- Наградой – Рада.
- Вновь забываю о преградах
- И хохочу,
- Вновь не хочу жить так, как надо,
- Лишь – как хочу!
11.04.2006
«Доверьем за доверие плачу я…»
- Доверьем за доверие плачу я,
- Любовью за любовь.
- (Акула страсти вьёт круги, почуяв
- Живую кровь.)
- Неважно, что хочу всего лишь ласки
- И тишины.
- (Ей будут непроявленные краски
- Вмиг сметены.)
- Не палевый, не голубой, не жёлтый,
- А цвет атак
- Выбрасывает сердце из аорты,
- И только так!
14.04.2006
«И снова вверх несут качели…»
- И снова вверх несут качели,
- Захватывает дух,
- И вновь ветра апреля спели
- Для двух.
15.04.2006
«Да, влюбляться – смешное занятие…»
- Да, влюбляться – смешное занятие,
- Отчего ж наяву и во сне
- Я брожу, раскрывая объятия
- Солнцу, свету, мечте и весне.
- А затмение, что ж, пусть затмение,
- Даже кстати случилось оно,
- Подтверждая собой, как знамение,
- То, случиться чему суждено.
18.04.2006
«Ангел смерти, Авадонна…»
- Ангел смерти, Авадонна,
- Подожди.
- Много суток неуклонно
- Льют дожди.
- Не хочу в дождливый день я
- Уходить,
- И в Элизиуме тенью
- Мне не жить.
- Ангел смерти, Авадонна,
- Не спеши.
- Так таинственна, бездонна
- Жизнь души.
- Столько боли довелось мне
- Испытать,
- Что, казалось, на погосте
- Лишь лежать.
- Но ведь встал же, но ведь ожил,
- Полюбил.
- Ты бы лучше не итожил,
- Позабыл.
- Не готовь из чёрных перьев
- Порошок,
- Разойдёмся на доверье,
- Хорошо?
23.04.2006
«Я, проводив тебя, на ровном месте…»
- Я, проводив тебя, на ровном месте
- упал, споткнувшись о бордюрный камень.
- Возможно, если бы мы были вместе,
- внимательнее под ноги смотрел,
- тебя оберегая от падений.
- Живя один, в пространстве сновидений,
- я расхожусь в оценках с этим миром.
- Какая разница, возвышенность иль яма?
- Всё это ровное, точней, пустое место,
- когда со мною рядом нет тебя.
27.04.2006
«Оборвалась весна в конце апреля…»
- Оборвалась весна в конце апреля,
- июнем грузно проступает лето,
- и то, что мы с тобою не допели,
- не будет спето.
- Не домолчали, не наговорились,
- не проросли и не нацеловались,
- Атлантикой внезапно разделились,
- расстались.
- Инерцией довлеет неизбежность
- и давних обязательств непреложность,
- и сиротливо кутается нежность
- в пустую сложность
- случайных обещаний и событий,
- поездок и прощания друг с другом,
- и прячутся прозренье и наитье
- в девятый угол.
- Недоуменно ищем расшифровку
- нам небесами посланного знака,
- и смотрит вслед с надеждою неловкой
- бездомная собака.
27.04.2006
«Не хочу и уже не могу…»
- Не хочу и уже не могу
- жизнь разменивать на побрякушки,
- молча есть в своей личной психушке
- из фальшивого зайца рагу.
- Подскажи, как себя уберечь
- от тоски, ожидания муки,
- не упасть в чёрный омут разлуки,
- где молчанье разит, как картечь,
- где холодные веют ветра,
- где один на один с целым миром,
- где от стужи скукожилась лира,
- где нет завтра, одно лишь вчера,
- где, бродя меж кустов и ветвей,
- вижу Бостон у берега Истры,
- где ночами, влюблён и неистов,
- в клочья рвёт тишину соловей.
- Темноту раздвигая плечом,
- я к нему пробирался в леваду…
- И при чём здесь Нью-Йорк и Невада?
- Объясни мне, откликнись, при чём?
29.04.2006
«Там у вас сейчас в разгаре день в Неваде…»
- Там у вас сейчас в разгаре день в Неваде,
- а у нас в Москве давно сгустилась ночь,
- отзовись хоть на секунду, Бога ради,
- одному бороться с вечностью невмочь.
- Ночью качка, то бросает в жар, то в холод,
- не до сна, да и какой тут, к чёрту, сон,
- бьётся изнутри в груди стотонный молот,
- одеяло навалилось сотней тонн.
- Вегетатика играет, это ясно,
- всё напрасно, и понятно почему:
- я шепчу тебе ночами – ты прекрасна,
- только нет тебя и шёпот ни к чему.
- Я вдруг понял: месяц – это очень долго,
- две недели загибаясь от тоски,
- пересохшей я себя представил Волгой,
- моря нет, вокруг лишь степи и пески.
- Там у вас сейчас уже жара в Неваде,
- здесь от стужи звёзды начали дрожать,
- отзовись хоть на секунду, бога ради,
- одному до моря мне не добежать.
30.04.2006
«Ты начало всех начал…»
- Ты начало всех начал,
- Люльку ты мою качал
- И судьбу мою тачал
- Горем,
- Но, пока не надоест,
- Пью ветра твои норд-вест,
- И вокруг меня окрест
- Море.
- Хоть в карманах ни гроша,
- Жизнь скитальца хороша,
- В небесах парит душа
- Просто.
- В бейдевинде наш корвет,
- Будет помнить много лет
- Наш визит, как пьяный бред,
- Бостон.
- Клипер взят на абордаж,
- Жизнь меняем баш на баш,
- Но в судьбу наш экипаж
- Верит.
- В Бога, в чёрта, в душу, в мать…
- Мне тебя не целовать,
- Будешь Санни вспоминать,
- Мэри?
05.05.2006
«Голытьба из разных стран…»
- Голытьба из разных стран,
- Чешем мы за океан,
- Там целителен для ран
- Климат.
- И земли не мерил чёрт,
- И сладка она, как торт,
- И с названьем смачным порт —
- Плимут.
- Старый Свет сошёл с ума,
- Что ни город, то тюрьма,
- Нахлебались мы дерьма
- Вдосталь.
- В Новом Свете, примечай,
- Салли ждёт меня на чай,
- Приглашает невзначай
- В Бостон.
- Чайки вьются за спиной,
- Дождь обрушился стеной,
- Бриг солёною волной
- Вымыт.
- Что там впереди, земля?
- Выпьем, душу веселя,
- За тебя, брат, о-ля-ля,
- Плимут!
- Пропахал я сто дорог,
- Раза три был одинок,
- Надоела, видит Бог,
- Росстань.
- Салли, протрубил рожок!
- Будет к чаю пирожок,
- Загляну к тебе, дружок,
- В Бостон.
06.05.2006
«По асфальтовой реке…»
- По асфальтовой реке,
- По весенним лужам
- Я шагаю налегке,
- Странный человек.
- Если б знал наверняка,
- Что судьбой ты суждена,
- Мы б вдвоём, в руке рука,
- Прожили наш век.
- Одарила бы меня
- В летний зной прохладой,
- В стужу, ласкою маня,
- Защитила льдом.
- Нашептала мне волна,
- Коль зовёшься Радой,
- То и радостью сполна
- Наполняешь дом.
- Плыть подземною рекой,
- Вдоль по серой ветке,
- На Бутырку к вам домой
- Я готов сейчас.
- Встретишь ты меня с сестрой,
- К пиву есть креветки,
- И устроим пир горой
- В тот же самый час.
- По асфальтовой реке,
- Разомлевшей простыне,
- Шлёпаю я налегке,
- Радость не тая,
- Ждать недолго, скоро ты
- Прилетишь из Бостона,
- Ведь соскучились цветы
- И, конечно, я.
25.05.2006
«Жизнь как плащ, что заношен до дыр…»
- Жизнь как плащ, что заношен до дыр,
- но о прожитом не скорблю,
- мне открылся чудесный мир,
- мир двойной звезды Равилю.
- Догорают в ночи костры,
- над причальной мачтой кружу,
- в мире том живут две сестры,
- и с обеими я дружу.
- У одной на холстах цветы,
- у другой печаль на листах,
- тают с грустной улыбкой мечты,
- радость плещется на холстах.
- Звёздной гавани Равилю
- шлю я свой поклон и привет:
- можно ли пристать кораблю,
- что пространствовал много лет?
- По холстам разбрелись цветы,
- по листам струится печаль,
- и с улыбкой нежной мечты
- улетают в синюю даль.
- Может быть, февраль виноват
- в том, что средь метелей и стуж
- полюбил я одну как брат,
- а другую люблю как муж.
- А цветы поют о весне,
- а мечты цветут на листах,
- и колючий февральский снег
- на припухших тает губах.
- Много в космосе чёрных дыр,
- об одном лишь только молю:
- сохрани, господь, этот мир
- с дивным именем Равилю.
- Здесь любовь взахлёб на листе
- И цветочный вихрь на холстах.
- Пусть счастливыми станут все
- Наяву, во сне и мечтах.
30.07.2006
«Люблю грозу в конце июля…»
- Люблю грозу в конце июля,
- всесокрушающа она,
- и тучи грозно брови хмурят,
- и день натянут, как струна.
- Предгрозовая тишина
- накрыла маревом тяжёлым
- запруду, пруд, деревни, сёла,
- и лишь столетняя сосна
- роняет шишки на дорогу,
- а гром в недальнем далеке
- подкрадывается понемногу,
- как ангел, что ниспослан Богом
- с кресалом в поднятой руке.
- Вот чиркнул, свод небес взорвался,
- и словно океан прорвался,
- что был над нашей головою,
- и в Переделкине нас двое.
- Что в Переделкине – мы в мире
- теперь одни, и словно в тире,
- стреляют в нас, словно в мишень,
- дождинки и крупинки града,
- и ночью обернулся день,
- не спрячешься, да и не надо,
- разверзлось небо, и стена
- нас захлестнула водопада,
- и ты прекрасна, как наяда,
- и в целом мире ты одна.
28.07.2007
«Душа была безвидна и пуста…»
- Душа была безвидна и пуста,
- Прошлись по ней невзгоды бороною.
- Сказала ты, что это неспроста.
- Воскликнул я: «Так стань моей женою!»
- «Чтоб это всё в порядок привести
- (И ты мазнула взглядом халабуду),
- Придётся столько “Фейри” извести…»
- Подробно я рассказывать не буду
- О том, как пела тонкая струна.
- Наполнены высоким содержаньем,
- Лились слова, душа была полна.
- Она переполнялась новым знаньем
- О том, что вовсе не важны слова,
- Когда пронизана мелодия участьем.
- С тех пор моя кружится голова.
- Я заболел. Болезнь зовётся счастьем.
02.08.2006
«Остановиться, замереть…»
- Остановиться, замереть,
- чтобы наполнилась покоем
- душа, и суету стереть
- твоей неспешною рукою,
- и пусть не полностью, на треть,
- но снова стать самим собою,
- готовым лучше умереть,
- чем разлучённым быть с тобою.
18.09.2007
«Я не люблю, когда ты спишь…»
- Я не люблю, когда ты спишь,
- Во сне ты не моя.
- Мне никогда не разгадать,
- Что сны твои таят,
- Чему смеёшься ты во сне,
- Иль вздрагиваешь вдруг,
- Я знаю, не прорваться мне
- В мир снов твоих, в их круг.
- Ревную я ко всем подряд
- Героям твоих снов.
- Кто знает, сколько говорят
- Они весенних слов.
- Кто знает, из какой дали
- Они к тебе пришли,
- Какие чудо-корабли
- С собой их принесли.
- А я, я так тебя люблю,
- Что не хватает слов,
- И я не сплю и вновь ловлю
- Дыханье твоих снов.
21.10.2007
«Ты не включала газ…»
- Ты не включала газ,
- я забывал записки,
- замыливался глаз,
- не видел то, что близко.
- А то, что вдалеке,
- ещё не стало милым,
- без мыслей, налегке
- душа моя парила.
- Шёл тёплый летний дождь,
- и липа отцветала.
- Где истина? Где ложь?
- Конец где? Где начало?
- Семь нот, цветов и лет,
- жаль, расплатиться нечем,
- семь бед – один ответ,
- судьбой сполна отвечу.
04.02.2010
«Была мне сызмальства знакома…»
- Была мне сызмальства знакома
- Сирени томная истома,
- Её пьянящий аромат.
- Вечерние сгущались тени,
- Лиловый водопад сирени
- Обрушился на майский сад.
- И в этом сумраке лиловом,
- Казалось, тяжелело слово
- И выплавлялось, как свинец,
- Мелодия любви звучала,
- Мелодия её начала,
- Соединенья двух сердец.
- И женщины белели плечи
- Так, словно разгорались свечи,
- И взмахом обнажённых рук
- Она замкнула мир безбрежный
- И страстно, бережно и нежно
- Меня в иной включила круг.
«Ты для меня одна на всей земле…»
- Ты для меня одна на всей земле,
- Всегда твой голос мною узнаваем,
- И облик дышит ранним нежным маем,
- Весной, хоть ты родилась в феврале.
- Друг друга мы с тобой не потеряем,
- Броди где хочешь, смейся, не спеши,
- Дыши всей грудью и пиши, пиши,
- Записывай движения души,
- Тебе открыто то, что мы не знаем.
- Люблю смотреть, как ты погружена
- В неведомую зону откровенья,
- Вовнутрь обращены и слух, и зренье,
- Душа сокрыта и обнажена.
- И чудится: ещё одно мгновенье —
- Постигнет что-то тайное она.
«Из одного стручка горошины…»
- Из одного стручка горошины
- случайно встретились, и вдруг
- средь суеты и быта крошева,
- привычных дел, друзей, подруг
- пронзил их жар от обретения
- и страх внезапный, что опять
- среди судеб переплетения
- друг друга можно потерять,
- а следом тайна узнавания,
- и недоверья, и стыда,
- и оглушённость понимания,
- что эта встреча навсегда.
«Если ты три раза „нет“…»
- Если ты три раза «нет»
- мне сказала,
- надо покупать билет
- и с вокзала —
- прочь, куда даже глаза
- не смотрели,
- в глушь забиться, в замять, за
- снег, метели.
- Но пусть даже трижды «нет»
- просвистело,
- а к утру едва «привет»
- шелестело,
- значит, тьфу и ерунда,
- между прочим,
- что послышалось тогда,
- поздней ночью.
«Звонок – 760-86-21…»
- Звонок – 760-86-21,
- А я в постели сегодня один,
- Сегодня я сам себе господин,
- И нет семисот шестидесяти
- И восьмидесяти шести,
- И даже ещё одного рядом не наскрести,
- Нет рядом ни одного, а точнее одной,
- Сегодня у меня выдался выходной,
- И я буду лежать, пока не устанет спина,
- Пока не померкнет свет из моего окна,
- Пока не вернётся домой та единственная одна,
- Без которой лишь пустота, ни бессонницы и ни сна,
- Но голос из трубки: «Встань, посмотри рюкзак».
- – А что в рюкзаке не так, так его и растак?
- – Да нет, – смеётся, – всё так, просто пора вставать,
- Наша кровать для двоих, не для одного кровать,
- Дождь за окном идёт, и ты вставай и иди,
- Всё ещё впереди, всё ещё впереди.
«Дорогая, мы с тобою…»
- Дорогая, мы с тобою
- вместе здесь уж десять лет,
- И стихи здесь рой за роем,
- Врассыпную или строем
- Вылупляются на свет.
- Помню, ты мне говорила:
- «Здесь лишь воздухом дышу,
- Всё, что дорого и мило,
- Всё, что в жизни натворила,
- Здесь писала и пишу».
- Я смеялся, я не верил,
- Сдерживался, сколько мог,
- Но и мне открылись двери,
- Щёлкой приоткрылись двери
- В мир, где жизнью правит слог.
- Дорогая, вот за это,
- То, что ты в моей судьбе
- Переделкинское лето,
- Что тобою жизнь согрета,
- Что не всё ещё пропето,
- Что явилась, как Одетта,
- Радостью, любовью, светом
- И женой при всём при этом —
- Благодарен я тебе.
«Не в том беда, что Вас я не любил…»
- Не в том беда, что Вас я не любил,
- не в том беда, что Вас не ненавидел,
- беда лишь в том, что равнодушным был,
- был рядом с Вами, но в упор не видел.
- Не замечал, не тщился показать,
- что Вами хоть чуть-чуть заинтригован,
- сильней себя не мог бы наказать,
- ведь вышло всё, как бы сказать… бредово.
- Вдруг оказалось (карты ль так легли,
- зажглись ли звёзды, пронеслась комета
- иль в океанской дали корабли
- внезапно обменялись вспышкой света),
- вдруг оказалось, что я в Вас влюблён,
- я как мальчишка втюрился, влюбился,
- и (скучная развязка всех времён)
- Вы согласились, я на Вас женился.
- И вот уже минуло десять лет,
- как вместе мы, волшебный длится бред.
- Спасибо, солнышко моё, за этот бред,
- и пусть судьба хранит тебя от бед.
09.12.2016
«Жизнь, как во сне неодолимом…»
- Жизнь, как во сне неодолимом,
- текла по линиям судьбы,
- Мелькали дни и годы мимо
- свершений, горестей, мольбы.
- Казалось, всё уже случилось
- И недалёк заката час,
- Но вдруг завеса приоткрылась
- И вихрем подхватило нас,
- Что в отдалении, что ближе
- Не отличить, пока живу,
- Ведь лишь одно лицо я вижу
- В мечтах, во сне и наяву.
06.01.2017
«Жаль, всего полтора понедельника…»
- Жаль, всего полтора понедельника
- дымный воздух московский мне пить,
- в небо цвета небесного тельника
- скоро взмою и свистну: фью-ить.
- До свиданья, Бутырская улица
- и Савёловский малый вокзал,
- где стоят вперемежку, сутулятся
- те слова, что тебе не сказал.
- Шлифовал, расставляя отточия,
- не успел, ты меня извини,
- но, пока ещё жизнь не закончена,
- есть ещё предпоследние дни.
- Распахни двери, окна и форточки,
- не жалей ни тепло, ни уют,
- вмиг слова, что сидели на корточках,
- загалдят, зашумят, запоют.
- И до тех пор, пока это тянется,
- я с тобой пребывание длю,
- мы с тобой никогда не расстанемся,
- я тебя дольше жизни люблю.
«Ведь с каждым днём всё меньше стали…»
- Ведь с каждым днём всё меньше стали,
- Всё больше нежности. Она
- Не от того, что мы устали,
- Пришли другие времена:
- Доверья, радости, печали,
- Что клонятся к закату дни,
- И каждый день словно в начале,
- Мы рядом – руку протяни…
14.02.2017
«У тебя висит тоска на губе…»
- У тебя висит тоска на губе
- да и в целом внешний вид так себе,
- всю неделю всё не так,
- кое-как, и это факт,
- знать, колёсики не в такт по судьбе.
- Так бывает, вроде бы всё тип-топ,
- только вдруг сосулька хлоп – прямо в лоб,
- и осколков мельтешенье – вдрызг,
- и машины перед носом – визг.
- Жизнь куражится, плетёт вензеля,
- только кажется спокойной Земля,
- вон как кружится вкруг Солнца и оси,
- и звенят колокола на Руси,
- всё прими и ничего не проси.
- Всё свершится, всё случится в свой черёд,
- пламень плеч, и расставания лёд,
- и ненужных встреч запутанный след,
- и любовь, как смерч, на краешке лет.
«А он ей говорил слова…»
- А он ей говорил слова,
- Нанизывал за словом слово,
- Сорокоустная молва
- «Не верь, – шептала, – лишь полова
- Всё, как мякина на ветру,
- Рассеется, бесследно сгинет,
- Исчезнет, как туман к утру,
- Бесславно и бесслёзно минет».
- А он ночами: «Не беда,
- Я знаю, что серьёзно болен,
- Но жив, люблю и в чувствах волен,
- Всё остальное – ерунда.
- Не слушай глупую молву
- И помни лишь одно:
- Я не ищу себе вдову,
- С женою заодно».
- Она не слышала слова,
- Но вслушивалась в звук,
- Что пробивался к ней едва
- Сквозь сердца дробный стук,
- И лёгкий колокольный звон
- Заполнил окоём,
- Люб-лю, влюб-лён, люб-лю, влюб-лён,
- Вдво-ём, вдво-ём, вдво-ём.
- И было так, и будет так
- Повсюду и всегда
- Сквозь морок, миражи и мрак,
- Мгновенья и года.
- Где миг как век, а век как миг,
- Мгновение – эон,
- Там если – колокольный звон,
- То что нам мудрость книг.
«Пятнадцать лет ловлю я голос твой…»
- Пятнадцать лет ловлю я голос твой,
- спокойный, радостный, усталый, удивлённый,
- мир без тебя покрыт тоской зелёной,
- а мир с тобой – шатёр над головой.
- С теченьем лет дороже свет в окне,
- страшнее окон тёмные провалы,
- быть одиноким – это не по мне,
- молю, чтоб эта участь миновала
- меня, и чтобы жили мы с тобой
- как можно дольше (хорошо бы вечность),
- и чтоб ушли однажды на покой
- друг с другом рядом, дальше, в бесконечность.
«Сгущались тени по углам…»
- Сгущались тени по углам,
- сгущались тени,
- и возникали тут и там
- стволы растений
- из ничего, из пустоты,
- воображенья,
- и становились я и ты
- одним растеньем,
- в ночной переплетались мгле
- стволом, ветвями,
- забывши всё, что на Земле
- случилось с нами,
- и в предрассветной тишине
- вдруг ненароком
- иное где-то в глубине
- открылось око,
- звёзд постигая тайный ход,
- загадки смыслов,
- закат – восход, закат – восход,
- их коромысло.
- Вот так и мы, вот так и мы,
- и мы с тобою,
- сплелись и вырвались из тьмы
- одной судьбою,
- я в августе, ты в феврале,
- огонь и вьюга,
- но встретились ведь на земле,
- нашли друг друга.
- Кто нам меж летом и зимой
- назначил встречу?
- Но ведь живём же, боже мой,
- в пространстве речи.
«Мы шли навстречу февралю…»
- Мы шли навстречу февралю
- С тобою врозь так долго,
- Не отпускай меня, молю,
- И не из чувства долга.
- Не отпускай меня, молю,
- Не разжимай объятья,
- Пока любовь не утолю,
- Не стану улетать я.
- Пока любовь не утолю,
- Последнюю, земную,
- Не отпускай меня, молю,
- Пусть небеса ревнуют.
- Пускай ревнуют небеса
- До судорог, до дрожи,
- Осталось пусть лишь полчаса,
- И всё же, всё же, всё же…
«Всё в этом мире суетно и лживо…»
- Всё в этом мире суетно и лживо,
- Кругом обманы, бред и миражи,
- Но мы ведь живы, и пока мы живы,
- Мы ищем свет, барахтаясь во лжи.
- Когда не мог до смысла я добраться
- В рутине дел, потоке серых фраз,
- Я вспоминал, что мне ещё семнадцать,
- Я вас люблю, я думаю о вас.
- И никогда мне с вами не расстаться,
- Мир утонул в сиянье ваших глаз.
- И мне семнадцать, снова лишь семнадцать,
- Я вас люблю, я думаю о вас.
- Мне так давно хотелось вам признаться,
- И вот решаюсь я на этот раз,
- Пусть я старик, мне всё равно семнадцать,
- Я вас люблю, я думаю о вас.
14.02.2017
«Путаясь и в чувствах, и в словах…»
- Путаясь и в чувствах, и в словах,
- Не приму я горькое известье,
- Что мы лишь на миг с тобою вместе
- И что завтра превратимся в прах.
- Что нам можно и чего нельзя,
- Мы узнаем позже, много позже,
- Жизнь пройдёт, горячая до дрожи,
- Когда мы, по краюшку скользя
- Меж привычным и непостижимым,
- Миром тем, что создаём вдвоём,
- Наконец поймём, чем дорожим мы
- И что врозь с собой не заберём.
03.03.2017
«Замело все следы без следа…»
- Замело все следы без следа,
- хорошо поработала вьюга,
- никогда не найти нам друг друга,
- никогда, никогда, никогда.
- Вновь вернёмся назад в города,
- в толчею, гул машин, звон трамваев,
- мы друг друга в толпе не узнаем
- никогда, никогда, никогда.
- Но закрою глаза, вот беда,
- где бы ни был, везде и повсюду —
- только ты, я тебя не забуду
- никогда, никогда, никогда.
«Всё с кофточки, конечно, началось…»
- Всё с кофточки, конечно, началось,
- Поскольку кофточка была заговорённой,
- Я, как мальчишка, был в тебя влюблённый,
- И это всё в тебе отозвалось.
- Лён вологодский, синеглазый лён,
- Таишь в себе ты тайну и надежду,
- А кофточка, чудесная одежда,
- Секрет всех тех, кто любит и влюблён.
- Что с нами сбудется, нам не предугадать,
- Но любим мы, надеемся и верим,
- Распахнуты друзьям сердца и двери,
- И пусть для всех прольётся благодать.
04.02.2018
Фотография
- Я носил тебя в левом кармане,
- Чтобы ближе к сердцу была.
- Был тобой я навылет ранен,
- Эта рана не зажила.
- Но пока кровь бежит по венам,
- А озноб любви – по спине,
- Мне не стать стариком степенным,
- Эта стёжка судьбы не по мне.
- И когда ночь придёт без рассвета,
- Удержусь на самом краю,
- Вспомню промельк слепящего света,
- Я тебя дольше жизни люблю.
16.03.2020
«Прошло ещё три года…»
- Прошло ещё три года,
- промчалось, пролетело
- с тех дней, того прихода,
- но разве в этом дело?
- Ведь я тогда не ведал,
- что выпадет нам столько,
- что годы-непоседы
- и впрямь исполнят «горько»,
- что рок, судьба иль выше
- всего, что в мире этом,
- нам столько лет распишут
- любовью и советом.
17.06.2020
Лирическая-патриотическая
- В Тель-Авиве, Москве иль Майами,
- Беззащитна, отважна, нежна,
- Лишь одна мне нужна мне моя мне,
- Лишь моя мне нужна мне жена.
- И пусть бабы в Нью-Йорке иль Мьянме
- Строят глазки, какого рожна?
- Лишь одна мне нужна мне моя мне,
- Лишь моя мне нужна мне жена.
- Не нужны мне Парижи и Бонны,
- И чужая страна не нужна,
- Не нужны мне маркизы и донны,
- Лишь моя мне нужна мне жена.
- Не оставлю я камня на камне,
- Разлетится любая стена.
- Дайте мне лишь мою, лишь моя мне,
- Лишь моя мне нужна мне жена.
- Ночь опустит лиловые ставни.
- Мы одни наконец, тишина.
- И шепнёт мне на ухо тогда мне,
- Лишь моя мне шепнёт мне жена:
- «Снег сойдёт, и проклюнется озимь
- Среди хлябей российских и луж,
- Строг, беспечен, смешлив и серьёзен,
- Нужен мне лишь один мне мой муж».
20.09.2020
«Давай стихи напишем декабрю…»
- Давай стихи напишем декабрю,
- Быть может, он захочет стать светлее,
- Когда ему я песню подарю,
- Бредя по чёрной обезлиственной аллее.
- Давай стихи на ветер пропоём,
- Ведь песни даже в декабре бывают,
- Давай декабрь маем назовём
- И вспомним, как в нём птицы распевают.
- Не говори, что я бреду в бреду,
- В чаду любовном, я же не ребёнок,
- Я и не верил, что тебя найду
- В мечтах, иль наяву, или спросонок.
- Но жизнь непредсказуема, она
- Покруче, чем кино и чем романы,
- И выдаст всё внезапно вдруг сполна
- Без обещаний, но и без обмана.
- Так и живём. Нам что декабрь, что май,
- Лишь только б музыка любви в душе звучала,
- Жаль только лишь, что жизнь не трамвай
- И что нельзя начать маршрут сначала.
28.12.2023
«Пусть дождь и слякоть в феврале…»
- Пусть дождь и слякоть в феврале,
- пусть морось и туман,
- в моей душе парад-алле,
- и это не обман.
- Сегодня Рада родилась,
- и жизнь, конечно, удалась,
- поскольку состоялась встреча,
- и мы живём, ещё не вечер,
- а если вечер – ну и пусть,
- мы встретились, нашли друг друга,
- и если грусть, то вместе грусть,
- а вьюга – радости подруга,
- метелью не сокрыть лица,
- есть Рада – радость до конца,
- до донышка последних дней,
- до точки, многоточья,
- галопа праздничных коней
- перед последней ночью.
- Порадуйтесь со мной, друзья,
- Есть Рада – радость, жизнь моя!
04.02.2024
«Постель мы стелили в четыре руки…»
- Постель мы стелили в четыре руки,
- Друг другу являя участье,
- И всё улыбались (совсем дураки),
- А что ещё надо для счастья!
- Сползал почему-то ночами матрас,
- и в щель уползали подушки,
- и мы забывали про день без прикрас,
- про близость судьбы на опушке.
- И о расставанье, что скоро грядёт,
- незвано и неумолимо,
- но всё ж мы отметили твой Новый год,
- идущие вдаль пилигримы.
05.02.2024
«В комнате друг против дружки…»
- В комнате друг против дружки
- Мы сидим, как две подружки.
- Вот он муж, а вот жена,
- Непонятно, вот те на!
- Я вздохну, достану флягу,
- Отхлебну глоток вина
- И промолвлю: «Поду лягу».
- Ты в ответ мне: «Вот те на!»
- Воттена и Подулягу,
- Не тревожим мы бумагу,
- Иль по клавишам стучим,
- Иль, задумавшись, молчим.
- А на улице весенней
- Никакого настроенья,
- Моросящий нудный дождь,
- И весна – сплошная ложь,
- Всё мрачнее тишина…
- Подулягу – Воттена.
14.03.2024
Долгий путь к свободе
(1991–2023)
День пришёл
- Я до рожденья знал, что я еврей,
- Живой анахронизм, свидетель чуда.
- И память предков, кто я и откуда,
- Растворена, как соль, в крови моей.
- Меня учили: «Помни, ты еврей,
- Терпи, сожмись, храни любовь и нежность.
- Надень плотнее маску – безмятежность,
- Когда стоишь у запертых дверей».
- Пытался стать своим среди людей.
- Я – русский, белорус, азербайджанец,
- Но мне твердили: «Ты лишь самозванец,
- Закутавшийся в плащ чужих идей».
- И день пришёл, как радостная боль:
- Вода уходит, проступает соль.
Возвращение
- Средь шума повседневной суеты,
- Средь тошноты душевной маеты,
- Рассеивая грёзы и мечты,
- Вдруг прозвучит: «Где ты? Скажи, где ты?»
- Не рабби я, не цадик, не злодей.
- Обычный меж обычнейших людей.
- И чаша жизни, терпкого вина,
- Мной выпита уже почти до дна.
- Я лгал себе, я время воровал,
- Друзьям надежды тщетно подавал.
- Ценил застолье, суету и лесть.
- И прелестей иных не перечесть.
- В оцепененье идолам служил,
- Плыл по теченью и вполсилы жил.
- Но всё же мне доверено хранить
- Синайской клятвы трепетную нить,
- Но помню я о вере и любви,
- Но звуки Шма звучат в моей крови,
- Но к правде, оступаясь и греша,
- Стремится обнажённая душа.
- Скользят века – опавшие листы.
- Как в день шестой, звучит: «Адам, где ты?»
- Рукой прикроюсь, вздрогну на бегу.
- Я прятался, но больше не могу.
Письмо из Иерусалима в Москву
- Шепни: «Шалом», и я тебе отвечу,
- Шепни: «Шалом», я сразу всё пойму.
- Звучит «шалом», и я спешу сквозь вечер
- Навстречу сердцу, вопреки уму.
- Ещё сгожусь, быть может, на затяжку,
- Стареющий, лысеющий еврей.
- Кто остановит храброго портняжку,
- Сорвавшего все петли от дверей?
- Звучит «шалом», окутывая плечи
- Своим теплом сквозь годы, вёрсты, тьму.
- Звучит «шалом», и я стремлюсь навстречу
- Сквозь вихри чувств и мыслей кутерьму.
- Перевалила жизнь за половину,
- Но вызван я тобой из суеты,
- И ветер странствий холодит мне спину,
- И грудь щемит восторгом высоты.
- Субботний вечер расставляет свечи,
- «Шалом, хавер, пойму я и приму».
- Звучит «шалом», и я лечу навстречу,
- Ерушалаим, зову твоему.
Письмо из Москвы в Иерусалим
- Да, русский я! И сладкая до боли
- Щемит тоска, а не английский сплин,
- В ней волн прибой в осеннем ржавом поле
- И тающий над ним гусиный клин.
- Но я еврей! И дым тысячелетий
- Окутывает, небо заслоня,
- Рим первый и второй. А этот третий?
- Иль я избрал, иль он избрал меня?
- Проломлена стена тупым тараном,
- И снова вдаль сухим листом лечу.
- Но не хочу в Толедо жить мараном
- И покидать Толедо не хочу.
- Я не хочу стать в Аушвице пеплом.
- Но как оставить Рейна берега?
- Я онемел. Душа моя ослепла.
- Рука отсохла. И стоят стога…
- На всех полях стоят стога разлуки,
- Любовь, надежда сохнут на юру,
- И шепчет ветер гаснущие звуки:
- «Тебя ли позабуду, Иеру…»
- Брожу я по Москве, Иерусалиму,
- Ищу покой, двойной печали сын.
- Но горестно вздыхают серафимы:
- Всегда один…
Рождение пророка
- Был день седьмой. Растущая луна
- Тревожного, щемящего нисана.
- Ушёл он в спальню необычно рано,
- Но спать не мог: сегодня не до сна.
- Болит душа. Волнения причины
- Давно понятны. Лунный полукруг
- Далёк и пуст, как идолов личины,
- Пропитан злобой, желчью, как Мардук.
- Мир раскололся. Кружится война,
- Насилья волны гонит Прат суровый.
- И страшная всеобщая вина
- Колеблет мироздания основы.
- Неужто жизнь лишь случая игра,
- Похмелья миг в чужом холодном пире?
- Не зная зла, не ведая добра,
- Ей тешатся безликие кумиры.
- Бесчисленных ваалов ложь и скверну
- Рубил, сжигал он, но молчал народ,
- Уже его испытывал на верность
- В печи коварный мстительный Нимврод.
- Отец его богат, слыл мудрецом,
- В Харране приторговывал богами.
- Аврам пытался говорить с отцом,
- Но каждый раз они сшибались лбами.
- Кого любить в чужом холодном мире?
- Он в гневе был, отчаянье, тоске.
- Нет Бога в пошлом золотом кумире,
- Нет правды в чёрной крашеной доске.
- Что делать, если невозможно жить
- От подступившей к горлу вязкой лжи,
- А тихий голос совести звенит
- Струною, опрокинутой в зенит?
- Молился он. И в страстной жажде слова
- Была душа зерном для молотьбы.
- Всё внешнее сметалось, как полова,
- И обнажалась линия судьбы.
- К утру ему открылся Элоким,
- Среди руин забрезжила дорога,
- И впредь неважно, что случится с ним,
- Он призван, чтоб исполнить волю Бога.
- Его удел – за истиной идти,
- Стремиться к ней без устали и меры,
- Быть странником, хранителем пути,
- Глашатаем любви, свободы, веры.
- Гроза прошла. Он вышел на крыльцо.
- Был терпкой горечью пронизан воздух.
- Светлело небо, холодели звёзды,
- И дождь слезами омывал лицо.
- Не ведал он, единственный еврей,
- Как долог путь от запертых дверей.
- Покинуты навек отец и мать.
- Не лгать, не убивать, не предавать.
Жертвоприношение
- Как мне понять загадку Исаака?
- Всегда задумчив, тих, и одинок,
- И молчалив. Жил в ожиданье знака
- Средь волн пустыни, таинства дорог.
- Кому обязан жизнью, зная с детства,
- Мечтал о встрече и молил о ней,
- И веры драгоценное наследство
- Впитал, как губка, с первых детских дней.
- В пустыне, меж колодцев и верблюдов,
- Жил Бога глас, взыскующий в ночи.
- Ждал Исаак, когда свершится чудо,
- Пустыни ветер словом зазвучит.
- Он в тридцать семь поднялся на вершину,
- Безмолвно лёг на жертвенный алтарь.
- Бог есть любовь, зачем Он жертву сына
- Потребовал, как требовали встарь?
- В последний миг предложена замена,
- Ответ небес на преданность отца.
- Но как измерить испытанья цену
- Страданием любимого лица,
- Вместившим нежность, боль, любовь, сознанье,
- Что всё вершится волею Его,
- Сиянье веры, трепетность желанья,
- Тщету надежды, страх поверх всего.
- Над Мориа диск солнца зябко стынет.
- Душа в оцепененье замерла.
- Был жертвы акт исполнен, понят, принят…
- Но Сарра в этот вечер умерла.
Исход
- Пришёл нисан, и зябкий свет луны
- В полночной тьме колышет занавески,
- Трубит шофар, преграды сметены,
- Рабам на волю вручены повестки.
- Уже свершились казни, и в Мицраим
- Возврата нет.
- А будущее? Или станет раем,
- Иль превратится в бред.
- Но ровная симметрия долины,
- Прорезанная мутной лентой Нила,
- Уныла, словно кирпичи из глины,
- И как спина надсмотрщика постыла.
- Похлёбка с мясом, солнца злобный жгут,
- С рождения исчислена дорога.
- А над Синаем грозно тучи ждут,
- Когда придём мы, чтоб услышать Бога.
- От рабской повседневности в душе
- Привычек, слов, поступков, отношений
- Уводит в неизведанность Моше,
- В пустыню для исканий и свершений.
- Шма, Исраэль! Раздался трубный глас.
- Мы Тору приняли однажды и навеки.
- Но сколько рабства ещё было в нас,
- Как долго оно тает в человеке.
- Одни уйдут к язычникам служить,
- Другие боги уведут их за собою,
- Но клятвы той трепещущая нить
- Оставшихся сплетёт одной судьбою.
- Сквозь Вавилона блуд, сквозь Рима спесь
- К печам Освенцима протянется тропинка.
- Машиах если всё ещё не здесь,
- Неужто непонятно, где заминка?
- Борьба не кончена, ещё ярится зло,
- И, значит, миру вновь нужны солдаты,
- Те самые, которым повезло
- Жизнь заслонить собою в сорок пятом,
- На грозный суд из пекла той борьбы
- Они придут, когда Ему угодно.
- Ты видишь, Адонай, мы не рабы.
- Мы выполнили клятву. Мы свободны?
- Опять весна, опять пришёл нисан,
- Вновь свет луны колышет занавески.
- Кто для свободы был рождён, от сна восстань,
- Ещё не все разобраны повестки!
На распутье
- Опять весна, опять пришёл нисан,
- Вновь Песах плавно переходит в Пасху,
- И тот, кто требовал: «Иди за мной, восстань!» —
- Меняет облик, излучая ласку.
- Сквозь тьму веков пригрезится едва
- Дрожь ночи звёздной, тихий шум Кидрона,
- Оливы серебристая листва
- Во рву ночном, над пропастью склонённом.
- В том мире, где всесилен римский меч,
- Волнуется одна лишь Иудея.
- Здесь головы летят с упрямых плеч,
- Когда сердца об истине радеют.
- Народ жестоковыйный, вас из всех
- Избрал Господь, и нам нельзя расстаться.
- Ведь опираться можно лишь на тех,
- Кто в состоянии сопротивляться.
- Спрячь в ножны меч, кто на решенья скор,
- Пройдут века, но не придёт решенье.
- Не силой разрешится давний спор
- Меж воздаяньем и меж всепрощеньем.
- Любое чудо можно совершить,
- Лечить больных и накормить голодных.
- Но как рабов в свободных превратить,
- От ненависти для любви свободных?
- Пройдя путь крестный муки и любви,
- Он ввысь ушёл, сомнений не рассеяв,
- Поклявшись, что ничем не искривил
- Пути, завещанного словом Моисея.
- Не изменить явился, а исполнить
- Завещанный от пращуров закон —
- Одной любовью только мир наполнить.
- Но вновь набатом – колокольный звон.
Дорога надежды
- Среди язычников лишь верою храним,
- Египет, Вавилон, Афины, Рим
- Прошёл еврей, гоним, но не покорен,
- Он жил, любил и умирал по Торе.
- «Бог – жизнь моя, прохлада в летний зной, —
- В душе звучала проповедь пророка. —
- Ходи смиренномудрым предо мной,
- Люби людей и избегай порока».
- Но за грехи сожжён Иерусалим,
- Разрушен Храм, заброшена дорога.
- И вновь народ рассеян и гоним
- В изгнанье. И вершится воля Бога.
- Вот Павел пламенный (в отрочестве Шаул),
- Из слов Христа пожар любви раздул.
- Такой горячей, пламенной любви,
- Что стали храмы строить на крови.
- А вот печать пророков, Мохаммет,
- В любви и верности Аллаху дав обет,
- Клинком и словом радуя сердца,
- С восторгом бьёт гяуров до конца.
- Покорны все, и лишь один народ
- Аллаха и Христа не признаёт.
- Унижен, втиснут в гетто, как в тюрьму,
- Зачем-то верен Богу своему.
- Но вот пришли иные времена,
- Начертаны иные письмена.
- – Долой господ, богов, мы не рабы!
- Мы рождены для счастья и борьбы!
- Оставьте Храм, скорей спешите к нам,
- Обряды ваши – древний ветхий хлам.
- И разве ваш ревнивый старый Бог,
- Когда вас распинали, вам помог?
- Но если справедливость в мире есть,
- Её добудет «совесть, ум и честь».
- Идите к нам, у нас одна дорога.
- И соблазнились, и не стало Бога.
- И сотни тысяч, лагерная пыль,
- Сошли туда, где не растёт ковыль.
- И стоном переполнилась земля.
- Взывали: «Бо…» – а выдыхалось – «…».
- А в это время в западной стране
- Другие песни пели по весне:
- «Долой химеру совести, страна
- Права тогда, когда она сильна.
- А милосердья вздорные идеи
- К нам завезли мерзавцы-иудеи.
- Пора весь мир от них освободить.
- Кто слаб, тот не имеет права жить».
- И миллионы превратились в дым,
- И воздух стал от ужаса седым.
- Пройдя сквозь печи, в небо изошли
- Пророков дети, странники земли.
- С тех пор прошло уже немало дней,
- И с каждым днём становится ясней:
- Без Бога нет ни правды, ни ума,
- Нет выбора – пустыня иль тюрьма.
- Но если тридцать с лишним сотен лет
- Живёт народ, что сохранил Завет,
- И вновь обрёл Израиль, как и прежде,
- Быть может, в мире место есть надежде…
Правда и милость
- Ночью тревожной бессонницы гул,
- Злобы, обиды и гнева разгул.
- И не прорваться сквозь эту лузгу
- Правды тарану.
- А милосердие нежной рукой
- Смоет из глаз, исходящих тоской,
- Злость, и обиду, и непокой
- Лжи и обмана.
- Правда разрушит гордыни скалу,
- Вихрем сметёт заблуждений золу,
- Гневно прорвёт равнодушия мглу
- Словом пророка.
- А милосердье прольётся, искрясь,
- И, прорезая сомнения вязь,
- Семя любви прорастает сквозь грязь
- Зла и порока.
- Правда сурова. А милость легка?
- Не избежать в этой жизни греха.
- Взвешено будет на небесах
- Всё, что случилось.
- Миг – и исчезнут узоры листа:
- Сила, богатство, успех, красота.
- И лишь две жилки дрожат на весах:
- Правда и милость.
Пророк
- Из пустоты текут слова
- Без мыслей и без чувств,
- Вот так насквозь растёт трава,
- И в зелень плещет синева,
- И марево, как тетива,
- Дрожит, и… вспыхнул куст.
- Он вспыхнул пламенем речей,
- А я при чём? Ведь я ничей,
- Косноязычен я и гол,
- И робок – не по мне глагол,
- И голова моя пуста,
- Замкни, Господь, мои уста,
- Случайно я в кресте дорог,
- Я не пророк.
- Но ничего, кроме огня,
- И в мраке ночи, свете дня,
- Теснясь, волнуясь и звеня,
- Несёт меня поток.
- Противился я, сколько мог,
- Но слов поток, словно потоп,
- Несёт меня.
Песах
- Вот и опять середина нисана,
- день лишь один – и исход,
- то ли готовить для жертвы барана,
- то ли искать, где засела охрана,
- что стережёт пароход.
- Кто-то сказал, что мы встретим преграду,
- море в дороге нас ждёт,
- но нам плавучего средства не надо,
- так как Всевышний пошлёт нам награду —
- мы перейдём его вброд.
- Море расступится, нас пропуская,
- а фараону хана.
- Как тебе нравится сказка такая,
- мол, разойдётся до дна?
- Мы перейдём, а его колесницы
- сгинут в пучине морской…
- Мне до сих пор переход этот снится,
- полнится сердце тоской.
- Что покидали? Дома и могилы,
- прочный налаженный быт,
- край, где впервые был назван я милым,
- сердце щемит и щемит.
- По всей земле метель метёт,
- Ей нет предела,
- А нам с тобой, мой друг, вот-вот
- Идти на дело.
- Остался только миг один —
- И грянет Песах!
- Уже дожили до седин,
- Но длится пьеса.
- Пусть декорации не те,
- Пусть снег, но всё же
- Есть что-то в снежной пустоте,
- Помимо дрожи.
- Пусть не песок и не жара,
- А снег и холод,
- Но кто-то шепчет мне: «Пора,
- Ты снова молод».
- По Никитскому бульвару,
- по Никитскому бульвару
- Мы идём с тобой на пару,
- А откуда и куда?
- Мы отсюда и оттуда,
- И зовёт нас отовсюду,
- За собой ведёт нас всюду
- Путеводная звезда.
- Мимо городов, посёлков,
- То асфальтом, то просёлком,
- Словно чаша из осколков,
- Но откуда и куда?
- Мы идём неутомимо,
- Нас влечёт неутолимо
- На холмы Иерусалима
- Путеводная звезда.
- Вот уж тридцать три столетья
- Ждём мы совершеннолетья,
- Завершатся лихолетья,
- Горе – это не беда.
- Знаем, кончатся все беды,
- Распростимся с давним бредом,
- Манит волшебством победы
- Путеводная звезда.
- Мы актёры в древней пьесе,
- Нет песков – идём мы лесом,
- Покидая города,
- Потому что грянул Песах,
- И в Иерусалим небесный
- Мы уходим навсегда.
- В тучи ныряя, какая-то тусклая, странная
- В небе блеснула звезда, позвала за собой.
- Эта звезда, что была до сих пор безымянная,
- Может быть, станет моей путеводной звездой.
- Чудится мне или сбудется всё, что пророчилось,
- Рабство закончится, и обжигающий свет
- Вспыхнет, и всё, что недавно кривлялось и корчилось,
- Сгинет, и кончится пошлый и тягостный бред.
- Время свободы грядёт и тревожно, и радостно,
- Что же сомненья в душе, словно кошки, скребут?
- Бремя свободы, наверно, не менее тягостно,
- Чем подневольный, но всё же вразвалочку труд.
- Лишь самому каждый день отвечать за свершения,
- Лишь самому, из себя выжимая раба,
- Все прегрешения только мои прегрешения,
- Ни фараон не виновен в них и ни судьба.
- В тучи ныряя, нежданная и долгожданная
- В небе блеснула звезда, позвала за собой.
- Эта звезда, что была до сих пор безымянная,
- Стала сегодня моей путеводной звездой.
Йом-Кипур
Судный день
- Эти грозные дни,
- дни раскаянья, десять шагов,
- Десять дней для того,
- чтоб уйти от разверстой могилы,
- Нам даны, нам дарованы
- не для заученных слов,
- А для мыслей и чувств,
- что исполнены правды и силы.
- Вспомнить всё, что случилось,
- мгновенье, минуту и час,
- В недостойных делах
- обнаружить причины, истоки,
- Понимая, что скоро
- откроется суд и сейчас
- Время истины и
- умолчанья окончились сроки.
- Эти дни очищенья
- от грязи налипшей и лжи,
- Эти дни, когда каждый
- лишь только к себе беспощаден,
- Нам даны для того,
- чтобы дальше продолжилась жизнь,
- Что дарована на год, на месяц, неделю и на день.
- Правда – мёртвая вода,
- Милосердие – живая.
- Средь обмана и стыда
- Правда вешки расставляет.
- Пусть свершится правый суд,
- И тогда для новой жизни
- Милосердия сосуд
- Животворной влагой брызнет.
- Пока Господь не раскрутил пращу,
- пока не перевёрнута страница,
- прощаю и прощения прошу,
- прошу любви и мира, чтоб ресницы
- не закрывали взор, что я ищу,
- чтоб жили все и были все здоровы,
- пусть длится жизнь, сбываются мечты,
- прошу, чтоб при подходе к шалашу
- на праздник Кущей я увидел снова
- благословенье на родные лица,
- чтоб милосердным оставался Ты.
Милосердием и истиной искупается грех.
Мишлей(Книга притчей Соломоновых)
- Мир – коромысло на плече у Бога,
- в одной бадейке милости вода,
- в другой – бескомпромиссно, жёстко, строго
- медь справедливости и тяжкого труда.
- Бадьи скользят, не торопясь, сквозь вечность,
- то вверх, то вниз без гнева и любви,
- мимо эпох, где правит человечность,
- но чаще злоба, войны на крови.
- То справедливость без конца и края:
- суд, ссоры, склоки, тюрьмы, лагеря;
- то милосердье, как мечта о рае,
- и всепрощенья страшная заря.
- А что же мы? Как соблюсти нам веру
- среди крушенья истин дорогих?
- Себя ль судить, не соблюдая меры,
- и милосердным быть к делам других?
- Иль строже к ближним, а к себе терпимо,
- как издавна на свете повелось?
- Есть коромысло на оси незримой,
- и в каждом сердце кровоточит ось.
2016–20.05.2023
Ханука
- Старинной книги мудрая печаль,
- В ней воплотился в страстной мысли логос,
- В ней алфавита царственная строгость
- И лента строф, струящаяся вдаль.
- В ней вдох и выдох, встречи и разлуки,
- Где жизнь и смерть сплетаются в кольцо,
- И горестно опущенные руки,
- И счастьем озарённое лицо.
- Мгновения, ветвящиеся в вечность,
- Капель веков, как сердца метроном,
- Любви сиянье, веры бесконечность,
- Молитва, охраняющая дом.
- В ней явный смысл, намёк, и толкованье,
- И тайна, и признание вины,
- И стыд греха, и радость осознанья
- Того, что для свободы рождены
- И рабство временно. В ней всё, и все мы в ней:
- Кипенье чувств, и космоса безмерность,
- И непреложных истин эфемерность,
- И Ханука в сиянии огней.
- Вновь Ханука, сияние огней,
- И всюду свечи, свечи, свечи, свечи,
- И тёплый свет за окнами, и вечер,
- Как ожиданье ясных летних дней.
- И тьма рассеется, и будет всё как надо,
- И Маккавеи вечно будут жить…
- Храм восстановят, оживёт Масада,
- И никогда не будет в мире лжи.
Читая Шломо
- Пройдёт любовь, и отпылает страсть,
- Иссякнут силы, и наскучит власть.
- Сметает время всё неумолимо.
- Познанья жажда лишь неутолима.
- К чему стремлюсь я, что хочу понять,
- На что пытаюсь небесам пенять?
- В объятьях смерти жизнь, и, не дыша,
- Внимает вальсу этому душа.
«Без цели некуда идти…»
- Без цели некуда идти,
- И пусть открыты все пути,
- Но жизнь пуста, уныла и убога.
- Снежинка на чужом плече,
- Пылинка в солнечном луче
- Осмысленней, чем жизнь без Бога.
- Один над нами господин,
- Мир будет, как и он, един,
- И, как бы ни была длинна дорога,
- Отбросив злобу за порог,
- Изжив надменности порок,
- Придёт к нему. Нет Бога, кроме Бога.
Дорога в Иерусалим
- В темноте ночной огни брезжат,
- Я не стану никогда прежним.
- Мчит автобус ночью нас в горы,
- Ты лечи меня, лечи Торой.
- Ты в веках один такой вечный,
- Не сгорают твоих снов свечи,
- Не смолкают о тебе споры,
- Ты лечи меня, лечи Торой.
- Здесь молитвы вливаются в небо,
- Здесь сливается с былью небыль.
- В наши дни здесь случится, скоро,
- Что предсказано было Торой.
Иудея
- То ли явь, то ли сон, то ль мечта – я никак не пойму,
- Эту встречу я ждал, на неё уж почти не надеясь,
- Но в лиловом дыму, в невесомом миндальном дыму,
- Как подарок и тайна, открылась мне вдруг Иудея.
- В этой выжженной вечности лишь ручейками текут
- В чёрных шляпах паломники (скорбно опущены лица),
- На могилы святых их надежды и грёзы влекут
- И стремленье в молитве хотя бы на миг раствориться.
- Тишина и покой, первозданная графика гор,
- И столетья, как миг, в равнодушном дыханье пустыни,
- Из теснины забот вылетает душа на простор,
- Понимая, где быть предстоит ей вовеки отныне.
- Позабуду стихи, позабуду про всё и про всех,
- В этой выжженной вечности весь растворюсь без остатка,
- Только эхом в горах разольётся твой шёпот и смех,
- И слезами на скалах проступят скупые осадки.
Евреям быть
- Евреев бить сегодня не смешно,
- Порой опасно, иногда грешно.
- И неизвестно, кто будет избит,
- И Нюренберг как будто не забыт.
- Евреем быть сегодня не грешно,
- Порой досадно, иногда смешно.
- Нет, право, быть евреем – пережиток.
- Всё прожито давно, и всё изжито.
- Зачем же до сих пор ищу следы
- Той с нами приключившейся беды?
- Смотрю в глаза с надеждой и опаской
- И вижу: омут глаз подёрнут ряской.
- Неужто смыла память навсегда
- Забвения болотная вода?
- Но я там был, вы слышите, я был!
- Всё помню и ни грана не забыл.
- Я как незамерзающий ручей,
- Струящийся сквозь тысячи ночей,
- Несущий слёзы скорби и стыда
- За всё, что с нами сделали тогда.
- Евреем быть как в бурном море плыть,
- И сострадать, и сомневаться, и любить,
- И вновь надеждой наполнять сердца,
- И против лжи бороться до конца.
- Евреем быть – за истиной идти,
- Пусть сил уж нет и нет конца пути,
- Но в тусклом свете сумрачного дня
- Хранить искру Синайского огня.
- Евреем быть – о прошлом не забыть,
- Закон исполнить, все грехи избыть
- И в память встречи на заре времён
- Стать совестью всех наций и племён.
- Евреям быть!
«Где ты был, Господь Милосердный…»
- Где ты был, Господь Милосердный,
- Когда твой народ истребляли,
- Когда мир был пропитан скверной
- И в детей, как в тире, стреляли?
- Где ты был, Господь, ты, Царь Воинств,
- Где ты был в своей Славе и Силе?
- Отчего не ответил на поиск?
- Не услышал, как голосили?
- Если ты чего-нибудь стоишь,
- Если правда ты Царь Вселенной,
- Как ты мог не прийти на помощь,
- Когда мир захлестнуло скверной?
- Где ты был, почему тебя не было,
- Когда зло стало с духом вровень
- И не влагой сочилось небо,
- А потоками крови с кровель?
- Как ты мог позабыть про Землю,
- Как ты смел стать глухим, незрячим?
- Я такого тебя не приемлю,
- Ты свой лик от меня не спрячешь.
- Как ты мог допустить всё это?
- Я к тебе ночами взываю,
- Что молчишь, не даёшь ответа?
- Я на суд тебя вызываю.
- Мир, что создал ты под луною,
- Отягчён твоею виною.
- В оправдание что предложишь?
- Искупи вину, ты ведь можешь.
- Они приняли смерть без страха,
- И луна ещё не ослепла.
- Ты создал их когда-то из праха,
- А теперь воссоздай из пепла.
- Если хочешь, чтоб Вера крепла,
- Чтоб заполнила мир до края,
- Воссоздай свой народ из пепла
- И вовек береги Израиль.
18.04.2023
«Мы – евреи…»
- Мы – евреи.
- Мы чужие на общем празднике жизни.
- Мы всё подвергаем сомнению,
- пробуем на ощупь и на зуб,
- вскрываем устоявшиеся
- и герметично закрытые мнения
- скальпелем мысли.
- Мы левые и правые, центристы и анархисты,
- ультралибералы и ультраортодоксы,
- ревнители Веры и потрясатели основ,
- зануды, скептики и вдохновенные пророки,
- циники, прагматики и романтики,
- прижимистые деляги и бессребреники,
- брюнеты, блондины и рыжие,
- белые, смуглые и чёрные,
- живущие в Израиле и разных странах мира,
- верующие, агностики и атеисты,
- до краёв переполненные великолепным напитком
- жизни
- – коктейлем из радости и горя,
- отчаяния и надежды, любви и ненависти,
- веры и неверия,
- падавшие в бездну греха
- и подымавшиеся на вершины праведности.
- Нас гнали, распинали, расстреливали, сжигали,
- но мы восставали из рвов и пепла,
- мы стояли все вместе во время Синайского откровения,
- приняли заповеди и поклялись исполнять их
- до конца времён.
- Мы разные, и мы – один народ.
- У нас разные индивидуальные судьбы,
- Но одна общая.
- Неужели мы позволим и дальше убивать себя?!
- Од авину, хай! Ам Исраэль, хай!
- Амен!
10.10.2023
С мгновеньем вечность говорит
(2000–2016)
«Я Кирнос, Дреш, Радошовецкий…»
- Я Кирнос, Дреш, Радошовецкий,
- Еврей с закваскою советской,
- Воспитанный в культуре светской,
- И русский – мой родной язык.
- Но, позабыт и позаброшен,
- Во сне всплывает мамолошен
- С картавостью из эр-горошин
- И вкусом молока козы.
- А где-то глубже в подсознанье,
- Бесплотней ангела касанья,
- Иное притаилось знанье,
- Оно во мне подспудно спит,
- В нём шелестом песков пустыни,
- Сиеной жжёною и синью
- От дней синайских и доныне
- С мгновеньем вечность говорит.
«Жизнь иррациональна, это точно…»
- Жизнь иррациональна, это точно
- (диаметр, умноженный на пи),
- и круг замкнулся, и пыльцой цветочной
- осыпался. И всё же потерпи,
- ещё побалансируй на канате,
- пусть лонжи нет и ноша нелегка,
- создателем предъявлены к оплате
- лес, поле, небо, птицы, облака.
«Я проснусь однажды старым…»
- Я проснусь однажды старым,
- очень старым и седым
- и пойму, что даже даром
- не хочу быть молодым.
- Но за этим поворотом,
- на изломе бытия,
- станет грустно отчего-то,
- словно я уже не я,
- будто в этом старом теле
- постепенно, не спеша,
- незаметно постарела
- вместе с телом и душа.
- А шальная, молодая
- вместе с телом молодым
- постучалась в двери рая
- и растаяла, как дым.
- Но и этой старой клуше,
- хоть она не молода,
- хочется ведь песни слушать,
- спрашивать: ты любишь, да?
- Не могу понять, хоть тресни:
- если будет страшный суд,
- кто из них тогда воскреснет,
- чьё ей тело поднесут?
- И когда взмахнёт десницей
- шестикрылый Серафим,
- с телом чьим соединится,
- хорошо ль ей будет с ним?
- Вдруг душе, что постарела,
- испытала боль и грусть,
- не своё предложат тело,
- юное предложат тело…
- Ну и ладно, ну и пусть.
«Жили печенеги и хазары…»
- Жили печенеги и хазары,
- пронеслись, как «с белых яблонь дым»,
- вот и нам пора идти с базара,
- уступать дорогу молодым.
- Жить бы, с этим знанием не знаться,
- песни петь, любить и водку пить,
- хоть чуть-чуть ещё поторговаться,
- лишь пошебуршиться, не купить.
«Ну что такое человек?..»
- Ну что такое человек?
- Прах, дуновение…
- И жизнь его от силы век,
- Одно мгновение.
- То воспаряет к небесам,
- То с бездной вровень
- И Господу кричит: «А сам?
- И ты виновен!!!
- Не верю я тебе, не ве… —
- И чрез мгновение: —
- Ведь это я не по злобе…»
- Прах, дуновение.
«Я прошу не справедливости…»
- Я прошу не справедливости —
- Милосердия прошу,
- Буду я просить о милости
- До тех пор, пока дышу.
- Не ищу обоснования,
- Мол, была жизнь непроста,
- Для любви и покаяния
- Разомкни мои уста.
По мотивам песен Нарекаци
Подстрочник Валентины Кочарян
- Господи мой, Боже,
- я сын недостойный твой,
- с моею увядшей кожей,
- с моей прокисшей рожей
- пророк я совсем никакой.
- Я точно тебя недостоин,
- тебе не служил ни дня,
- ведь я не солдат, не воин,
- в бортах моих столько пробоин,
- зачем ты избрал меня?
- Зачем ты вручил мне лиру,
- глагол свой вложил в уста,
- о чём мне поведать миру?
- Я духом убогий, сирый,
- душа скорбна и пуста.