Земля обетованная
ЗЕМЛЯ ОБЕТОВАННАЯ.
Вторжение.
Ополченец Алекс с позывным Крот, развалившись на ящиках из-под пайков, сосредоточенно смотрел сквозь ячейку маскировочной сети. Кусочек ткани, при порывах ветра, закрывал «окошко», но картины это не меняло – на улице стояла непроглядная тьма, моросил дождь и ничего не было видно. Хотя порой, от мокрой тканевой поверхности отражались яркие сполохи костра, что немного разнообразило картину.
Вообще то, костёр был категорически под запретом, как демаскирующий элемент: днём – дым, ночью – свет. Для приготовления пищи была походная кухня на газе, вон она – стоит под брезентом. На Алекса накатили воспоминания о мобилизации.
Автобусы шли нескончаемыми вереницами, заполонив улицы города, словно муравьи, стекающиеся к муравейнику. Алекс сидел у окошка и отстранённо смотрел сквозь стекло. Народ в салоне был разный: кто сидел хмурый, кто испуганно озирался, а некоторые храбрились, отпуская плоские и совсем не смешные шутки. Высадив всех на стадионе, автобус развернулся и поехал за следующей партией. Алекс встал в длинную, но быстро двигавшуюся очередь.
Получив обмундирование, оружие, паёк на два дня и порцию армейского оптимизма от военных, ополченцы садились в грузовики и уезжали из города. Алекс рассматривал товарищей-ополченцев. Напротив него, возле откидного борта, сидела девушка. На вид ей было около двадцати пяти – белые кудри из-под каски, серые глаза и небольшой нос. «– Хорошо бы с ней попасть в одну часть.» – вяло подумал Алекс. Рядом с девушкой сидел крупный паренёк, бравого вида – рукава закатаны, каска набекрень, дорогой бронежилет с кучей обвеса. Он громко говорил, утомляя своей бравадой окружающих: – Слышь, красотка! Ты не боись – в обиду не дадим! В дальнем углу сидел угрюмого вида мужик, лет пятидесяти. Он красноречиво зыркнул на хорохорящегося парня и вздохнул.
После 5 часов пути, из грузовика высадили первую группу, в которой – к сожалению Алекса – оказалась и девушка. А он не оказался. В кузове, кроме него, осталось четверо: хмурый мужик, которого звали Филином; Шмыг – тот, что храбрился; толстый дядька, уже слопавший свои сухпайки, с позывным Хрум, и Руст – низкорослый, смуглый азиат. Народ пытался говорить, но настроения не было, и в итоге все ехали молча, погружённые в свои мысли.
В место дислокации их привезли глубоко за полночь. Вокруг были лес и мрачная темень. Там их приняли прапорщик и сержант, прибывшие за день до этого. Разгрузив продукты и ящики с БП, все, кроме караульного, улеглись спать, прямо под открытым небом. Утром прапорщик ввёл ополченцев в курс дела. Подразделение имело задачей обеспечить работу и безопасность станции слежения, развёрнутой на холме. Уныло выслушав, ополченцы занялись обустройством места расположения: сделали навес для кухни, вырыли блиндаж и пару окопов. Из всех развлечений – наряд по кухне и караул.
Кухня на газе была удобной штукой, но поскольку никто готовить не умел, за первые сутки было испорчено продуктов на неделю. Когда приноровились и стало получаться вполне съедобно, кончился газ, а нового подвезти даже не обещали. После двух суток на сухпайках, у хмурого Филина обострился гастрит, и он круглые сутки лежал в блиндаже. Следующим выбыл толстяк Хрум, слопав коробку просроченных пончиков, которые выбросил прапорщик. Его тошнило почти час, потом он упал без сил на землю и лежал там до эвакуации, охая и ноя. Вечером больных забрал грузовик, и на точке осталось пять человек. Боевой дух падал, погода была отвратительная, газа для полевой кухни так и не привезли, и прапорщик дал разрешение готовить на костре – но только в светлое время суток.
Алекс усмехнулся – по ночам они тоже не скромничали, жгли небольшой костерок прямо под навесом. Прапорщик, конечно же, знал об этом – несколько раз сержант носил ему горячий кофе и бутерброды ночью. Ну а чего стесняться – сгинуть из-за головотяпства высоких чинов, в никому не нужном краю?! Ополченец пощупал в кармане запечатанный пончик: вечером он покопался в куче выброшенных, и нашёл один с самым менее истёкшим сроком годности – всего то на три месяца просрочен. Он очень надеялся, что пончик съедобен – сильно хотелось сладкого с чаем.
– Ну, что там с кипятком? – Алекс посмотрел на Руста, сидевшего на корточках у костра.
– Рано пока. – лениво ответил азиат.
Это была уже третья попытка выпить чаю: первую порцию кипятка утащил сержант для прапорщика. Потом котелок с закипевшей водой опрокинул Руст – поэтому сейчас и дежурил у костра. Сухих дров больше не было.
Алекс разочарованно уставился в ячейку маскировочной сети. Через несколько секунд яркий белый пунктир прорезал небо.
– Звезда упала. – известил всех ополченец.
– Какая звезда, Крот?! – лениво возразил сержант – Всё небо в тучах. Грибов объелся?
– И что? Пролетела сквозь тучи и упала, а я её на последнем участке пути заметил! – отстаивал свою вменяемость Алекс.
– Да? Ну тогда загадывай желание. – ухмыльнувшись, процедил сержант. – Одно из двух: наряд по кухне или караул.
Сидящий рядом с ним Шмыг, быстро растерявший всю браваду ещё в первый день, подобострастно хохотнул.
– Я и так в караул через пять минут заступаю. – Алекс вздохнул. – Хочу помыться и лечь спать в нормальную кровать.
– Нельзя говорить – не сбудется! – покачал головой Руст. Потом, посомневавшись, добавил: – Но, может это и не звезда вовсе.
– А что же? – вскинулся Алекс.
– Может, это ОНИ. – неуверенно сказал азиат.
Повисла тишина. Сержант лениво сплюнул и сказал с сарказмом:
– Конечно, они. Из всех возможных вариантов выбрали для атаки именно наш участок. А знаешь почему, Руст? Потому что ты – самое слабое звено в обороне, и ты именно здесь.
Шмыг снова хихикнул.
– Всё равно, надо бы прапорщику доложить. – обиженно буркнул Рустам.
– Тут всё утыкано войсками и следящими станциями, ты думаешь, никто кроме нас не заметил бы посадки космического корабля размером с материк?
Шмыг передёрнул плечами и произнёс с отвращением: – Говорят, у них тело носорога, а голова – как у дракона.
– Не как у дракона, – возразил Руст – а как у стрекозы.
– Ты то откуда знаешь? – хмыкнул сержант.
– Муж моей сестры работает в Центре космической связи. Он дежурил в тот день, когда они связались с Землей. Руст помолчал и добавил: – Назвались хмурсами, сказали сожрут нас всех.
– Да ну?! – удивился Шмыг.
– Ага, – кивнул азиат. – Говорят – мы летели кучу времени, голодные как черти, а ещё дальше лететь, поэтому – кого не сожрём, в холодильник положим.
Все ошарашенно молчали. В котелке зашумело и начали всплывать редкие пузырьки. Почему-то это ободрило Алекса, и вся энергия от эмоционального потрясения потекла в русло весёлой злости. Он пощупал пончик и сказал: – Да мы сами этих хмырей – или как их там, смурфиков? – слопаем. Зажарим и сожрём!
Руст растянулся в улыбке и мечтательно протянул: – Кузнечики в соусе бешамель – очень вкусные…
Все замерли на секунду и расхохотались. Через некоторое время сержант, вытирая слёзы, рыкнул: – Ладно, хорош ржать – прапорщика разбудите!
– СЕРЖАААНТ!!!В наступившей тишине стало слышно шипение начинающей закипать воды. Внезапно раздался вопль:
Сержант подскочил, выглянул из-под навеса, в сторону кунга, в котором жил прапорщик. Затем он оглянулся, схватил ведро с водой и залил костёр, включил фонарик и умчался.
С окаменевшим лицом Алекс смотрел на котелок, а точнее – примерно в то место, где он должен быть, так как ничего не было видно. Промелькнула мысль – может, заварится? Уже ведь почти закипела! К сожалению, чай был в брикетах, засохших как экскременты мамонта, и распаривались они только крутым кипятком, а лучше – покипятить минут пять. Алекс вздохнул – сухих дров больше не было.
Снаружи сетку дождя прорезали два пляшущих луча и через несколько секунд под навес шагнул прапорщик.
– Что вы в темноте сидите, как тараканы?! Фонарик включите. Да и костёр могли бы соорудить – за дождём его далеко не видно.
– Безынициативные они! – пожал плечами сержант. – Руст, разожги костёр!
«– Ну ты и урод, сержант.» – с тихой злостью подумал Алекс.
– Отставить! – прапорщик махнул рукой – Сейчас уже поздно возиться. Рассказывайте, что вы тут увидели?
Все посмотрели на Алекса.
– Да, вроде как, искрой по небу чиркануло. – пробурчал он – Секунда, две – не больше.
– Далеко? – спросил прапорщик.
– Мне почём знать? Я, вообще, сквозь маскировочную сеть смотрел.
– Большая была, искра то эта?
– Ну, размером с горошину, может.
– Понятно. – прапорщик оглянулся на сержанта – Кто в карауле?
– Так, он же – Крот!
Алекс напрягся: – Я только-только заступил!
Прапорщик внимательно посмотрел на ополченца. – Вот ты, Крот, молодец – заметил в темноте горошину, на хрен знает каком расстоянии. Почему же ты, сокол наш остроглазый, не увидел, что станция не работает и антенна не светится?
Алекс зыркнул сквозь маскировочную сеть в сторону антенны – ничего. В штатном режиме, на самом верху моргал фиолетовый «светлячок» – раз в пять секунд. В аварийном – жёлтый. Сейчас была ровная темнота.
– Я только заступил. – повторил Алекс – Минуту назад.
Прапорщик нахмурился: – Бардак у тебя, сержант. У кого-нибудь телефон есть? Все молчали – мобильники отобрали ещё на мобилизационных пунктах.
Вздохнув, прапорщик достал аппарат спутниковой связи, посмотрел в дисплей, поводил рукой, пытаясь «поймать» сигнал, снова вздохнул и громко сказал: – Станция не работает, связи нет, зато есть свидетельства о возможном вторжении. Нам нужно поставить в известность командование. Руст, поедешь со мной на «Крабе» – готовься, отправляемся через пятнадцать минут. Сержант, берёшь ещё одного бойца, катушки, и тянешь кабель до ближайшего коммуникационного узла. Там с местными дежурными подключите наш терминал связи. Сразу возвращайся.
Сержант скривился: – Это ж семь километров под дождём «пилить», да ещё с катушками. Вы же всё равно сюда привезёте командование, если что-то серьёзное, а с ними всяко связь будет. А если несерьёзное – ремонтников дадут, всё починят.
Взгляд прапорщика был задумчивым. – Ты, сержант, иногда такую чушь сморозишь, что я удивляюсь – как тебе оружие выдали? Давай, бери катушки – штук пять с лихвой хватит.
Провод был прочным, но тонким и лёгким – катушка на полтора километра весила около шести килограмм. Но сержанту это радости не добавляло. Он что-то прикинул в уме и попросил: -
– Возьмите четыре катушки на «Краб», оставите через каждые полтора километра. – попросил он прапорщика.
– Сержант! Служишь уже давно, и до сих пор не уяснил, что в армии нельзя оставлять ничего без присмотра ни на минуту – хоть в лесу, хоть в пустыне. Странно, что приходится объяснять это бойцу, который «проспал» четыре колеса от штабной машины, в голой степи, в пятистах километрах от ближайшей цивилизации. Год назад, помнишь?
– Там мистическая сила была, шаманы буянили. – буркнул сержант. – Шмыг, пойдём, катушки потащишь.
– Я ногу натёр. – заныл Шмыг, но поднялся и понуро поплёлся за сержантом.
– Э! – окликнул Алекс. – А я-то, один здесь останусь, что-ли?
Прапорщик обернулся: – Ты в карауле. Пост не покидай, можешь в окопе засесть. А сержант со Шмыгом скоро вернутся. Он повернулся к сержанту: – Не тормозите там!
Сначала, зло поругиваясь, в темноту ушли сержант со Шмыгом. Через пару минут, погрозив Алексу пальцем, прапорщик сел в «Краба» – небольшое багги с большими колёсами, кивнул Русту, сидящему за рулём, и они исчезли в пелене дождя.
Алекс сидел на ящиках от пайков. Он остался один. Один на один со злобными хмурсами, прилетевшими сожрать всех людей. Ещё и чаю не попил. Он открыл упаковку пончика, понюхал его – пахло совсем не персиками. Надломив пончик, Алекс лизнул начинку и тут же выплюнул. Он швырнул пончик на улицу, и тот приземлился прямо на кучу своих собратьев, выброшенных сержантом по приказу прапорщика. Ополченец в сердцах врезал прикладом автомата по одному из ящиков от пайков. С сухим хрустом, одна из досок проломилась внутрь. Алекс замер. Дрова! Сухие, отличные дрова. Он отложил автомат и принялся готовить костёр.
Пока пламя, облизывая котелок, грело воду, Алекс сгонял в кунг к прапорщику. Порывшись в ящике с надписью «ВЕТОШЬ», он нашёл пару плиток шоколада и печенье в пакете. Настроение улучшалось. Вернувшись под навес, он положил печеньки и шоколад на ящик возле костерка, и стал ждать. Ветер усилился. Внезапно появился гудяще-стрекочущий звук. Алекс вспомнил, как он запускал в детстве трещётку на веревочке. Он оглянулся, ища источник – скорее всего, полощет ветром кусок ткани. Но звук нарастал. Затряслась маскировочная сеть, судя по звуку, его источник облетел вокруг навеса. Резкий порыв ветра швырнул мокрую коробку из-под провианта в сторону костра. С гадким шлепком она врезалась в котелок.
– Ах ты, злогремучая омангоглядевшая звездопроёмина! – вырвалось у Алекса, после чего он грязно выругался. Шагнув к костру, он осмотрел масштабы бедствия: кипяток вылился, размочив и смыв печенье, остатки шоколада плавились на стенке котелка. Ополченец взревел и выскочил из-под навеса.
– Твари! Вам конец! – гнев, ярость, злость или что-то там ещё, рождавшееся глубоко в бессознательном, безудержно рвались наружу. – Я вас всех сожру! Зажарю и сожру!
Алекс готов был расстрелять эту тьму, этот дождь и всё, что за ними скрывалось, но автомат он оставил в кунге прапорщика, когда искал печенье. Он оглянулся, схватил и выдернул с крыши навеса еловую ветку, шагнул к костру и сунул её в огонь. Ветка пошипела, а потом вспыхнула. Ополченец развернулся, резко поднимая горящий факел. В какой-то момент он заметил, что на пути летящего факела висит в воздухе крупное насекомое. Оно было необычно большим, и удивление с любопытством было встрепенулись в голове Алекса, но гнев уже гнал яростные проклятия из его лёгких:
– Зажарю и съем, хмыри болотные!!! А-грха-а-аа-ааа!
Он потряс своим факелом, и пламя, словно пожав плечами, переползло на ветки навеса, разрослось и весело заполыхало, добавляя эпичности картине.
Предыстория.
Всё началось за пятнадцать лет до этого – с открытия эффекта резонанса водорода. Русским учёным Николаем Бредниковым.
Николай работал в НИИ, и даже писал диссертацию, но энтузиазма, с которым он начинал знакомство с наукой, уже давно не было. Он представлял, что учёные, они как отважные путешественники на исследовательском судне – уходят за грани изведанного, находят артефакты и невиданных животных, составляя карты неизвестных земель. На деле оказалось, что капитан и его окружение продали налево половину топлива, оставшееся используют для поездок на дачу, а остальная команда растаскивает всё что может. Вместо карт нарисованные липовые отчёты, а вместо артефактов – грубые подделки и неказистые чучела. Некоторые не гнушаются якшаться с откровенными шарлатанами. Бредников был неглупым человеком и не стал бороться с тем, что ему не победить, он подстроился и жил себе спокойно.
В тот год ему часто выпадало дежурить в лаборатории – это был эксперимент другого отдела, но привлекали всех сотрудников института с определённым допуском. Работа была простая – в случае тревоги дёрнуть рычаг красного цвета. Эксперимент длился уже четыре года, и ни разу не было тревоги, тем не менее, возле рычага всегда дежурили.
Аномальные показатели Николай увидел в первое – в тот год – дежурство, в новогоднюю ночь. Это был не первый случай экстремальных характеристик, и Бредникову пришло в голову составить графики аномалий, чтобы спастись от скуки. Обнаруженная закономерность, как путеводная нить привела к открытию, на основе которого он разработал технологию, которую назвал Нуклонно-Единичная Резонация Водорода. Технология позволяла получать огромное количество энергии, практически из воздуха (если в нём был водород, конечно): при определённом воздействии на атом водорода, его нуклоны резонировали с нуклонами соседних ядер. Возникал кластер из нескольких атомов и начинался каскадный выплеск энергии.
Бредников был человеком сообразительным и не стал сразу кричать об открытии. Вместо этого он написал пару туманных статей про возможности якобы разрабатываемой технологии, и послал их в региональные журналы, в том числе детские, которые никто из серьёзных учёных не читает, но которые имели нужную аккредитацию. Посчитав страховку достаточной, он передал руководству института заявку на открытие.
Через месяц ему сообщили, что открытие уже «совершила» наднациональная корпорация «Far Star», а директор института уволился и уехал жить на Мальдивы.
«Far Star» была амбициозной компанией – несколько лет назад начала кампанию по сбору средств на новый сверхмасштабный проект и набрала огромную кучу денег. Проект назывался ARGUS – Automatic Reconnaissance Geocentric Universal System (АРГУС – Автоматическая Разведывательная Геоцентрическая Универсальная Система). Слово Reconnaissance появилось в названии лишь из желания боссов, что бы получилась красивая аббревиатура, а по сути, это была всего лишь система видеонаблюдения, просто с масштабом на всю Солнечную систему, и даже чуть больше. Вот из-за масштаба с расстояниями корпорации и понадобилось открытие Бредникова – крайне необходим был революционный источник энергии.
Николай был умным человеком, он собрал вещи и уехал, выключив телефон и сняв все наличные со счетов. Вскоре, на сайтах тех региональных журналов, куда он ранее высылал статьи, появилась заметка, рассказывающая о действующей технологии НЕРВ, с видео в качестве доказательства. Популярность безвестных изданий взлетела до Луны, особый интерес проявили энергетические корпорации. В конце заметки анонимный автор сообщал, что опубликует подробное описание технологии, если официальные круги не подтвердят обществу факт открытия. На следующий день мир узнал, что русский учёный из глубинки открыл эффект резонации водорода, что – возможно – поможет к разработке новых типов генерации энергии. А может и нет. Лет через двадцать-тридцать будет понятно.
Николаю вернули авторство технологии и признали за ним открытие, назвав его Эффект Бредникова, но поставили перед фактом: ввиду важности открытия, лицензия на его применение отдаётся корпорации «Far Star», а учёный должен подписать бумагу о неразглашении. То есть, славы и денег ему не доставалось.
Будучи смышлёным, Николай стал торговаться и выжал из ситуации всё что смог: ему выделили грант на постройку небольшой космической станции для исследований, а также разрешили посещать некоторые из производственных площадок «Far Star» – в качестве консультанта.
Через семь лет Бредников построил станцию, назвал её “Грей”, и стал набирать команду. Ещё через год оказалось, что станция являлась большим космическим кораблём, на котором вся команда отправилась бороздить Солнечную систему. За ними, конечно, организовали погоню, но корабль Бредникова оказался весьма резвым, оставляя преследователей далеко позади. Энергетическая схема технологии НЕРВ, которую у него украли, была лишь вариантом сбора побочных выплесков энергии – что-то вроде эха, или гармоники от основной волны. В двигателях “Грея” была реализована правильная схема, и они выдавали в сотни раз больше мощности.
Спустя неделю, Бредников сделал обращение к человечеству, где объяснил свой поступок тем, что нормально работать на Земле ему не давали, и он с командой отправился в космос – его, к счастью, ещё не успели присвоить. В ответ на обвинение в краже корабля, Николай попросил вычесть стоимость из его доли в прибылях от технологии на эффекте Бредникова. Остальное он заберёт позже.
В ответ, корпорация «Far Star» заявила, что открытие Бредников сделал на чужих разработках, которые уже куплены компанией. Так что, лицензия принадлежит корпорации на законных основаниях. А вот корабль придётся отдать, и ответить за его угон. А ещё – за то, что увёл в свою команду несколько ключевых специалистов из «Star Far». Простые люди, в этом конфликте встали, разумеется, на сторону учёного – Николай был всенародным героем и любимчиком. В честь него называли детей, кафешки и пиво.
Команда Бредникова регулярно выходила на связь – они публиковали отчёты и фото в блогах, а также вели еженедельную научно-популярную передачу о Солнечной системе. Эта передача даже была в топе просмотров пару месяцев, но потом вышло сразу три части «Вампиры-мутанты против зомби и оборотней-пришельцев» и рейтинг её упал.
Корабль Бредникова продолжали тщетно преследовать, а его команда взламывала и улучшала узловые коммуникационные станции «АРГУСА», уже функционировавшие в ближнем космосе – до Сатурна. Система и в самом деле стала работать лучше, что просто выбесило руководство корпорации и они поставили вопрос о лишении его всех регалий, авторства открытия и вообще – всего. Однако, люди восприняли это в штыки, и вопрос замяли.
В один прекрасный солнечный день (а для каких-то часовых поясов – прекрасную солнечную ночь) Николай снова вышел в эфир. Его команда обнаружила крупный объект за орбитой Плутона, движущийся по касательной к Солнечной системе, со стороны Проксимы Центавра. Пожелав всего хорошего и прихватив транспорт с сотней спутников “Far Star”, они покинули Солнечную систему. Спутники Бредников пообещал подключить к АРГУСУ на окраине Солнечной системы.
Поиски корабля Бредникова не прекращались, но корпорация была рада: нет человека – нет проблемы. Спутники, которые его команда «угнала», через некоторое время подключились к «АРГУСУ», подключив последний сектор на дальних рубежах. Правда не все – три штуки пропало. После тестов и проверок, «Star Far» заявила, что система полностью запущена в эксплуатацию.
Ажиотажа особого не было – всё-таки, система уже функционировала несколько лет на ближних и средних рубежах. Даже были обнаружены и взяты в освоение астероиды с кучей полезного. Тем не менее, корпорация с трудом окупала себя, и серьёзные инвесторы были недовольны.
В один из беспросветно-бесперспективных дней «АРГУС» поймал сигнал, отличающийся от фонового шума Вселенной. Пошарив телескопами, система ничего не обнаружила, но вскоре снова поймала сигнал. После девятого сигнала, поумножав всякие числа, «АРГУС» выдал, что источник движется с огромной скоростью в сторону Солнечной системы. По траектории, упирающейся в Землю. Телескопы по-прежнему ничего не видели.
Общественность восприняла это как выдумку корпорации, с целью оправдать астрономические расходы. «Star Far» же полагала, что это проделки Бредникова. Компания нашпиговала спутниками и камерами зону, через которую должен пройти источник сигнала. В результате был получен снимок, как ни странно – неисправной камерой.
Следящий спутник получил удар микро-астероидом, и одна из его камер начала беспорядочно рыскать по всему допустимому диапазону углов, не успевая подстраивать фокусировку. На одном из полученных кадров был виден объект, напоминающий профиль веретена. Изображение было нечётким, определить расстояние и размеры не представлялось возможным. Тогда решили допустить, что объект находился в половине дальности действия камеры. Расчёты дали ошеломительный результат – объект получался размером с четверть Луны.
Среди чиновников шли споры: оптимисты настаивали, что высокоразвитая раса спешит к нам с дружескими объятьями. Пессимисты считали, что мы им не интересны. Реальные пессимисты связывались с военными.
Было подготовлено приветственное сообщение, которое транслировалось круглосуточно. Оптимисты верили в ответ, пессимисты считали, что это бред – пришельцы не поймут сообщения, а если и поймут – проигнорируют. Реалисты консультировались с вояками – какие есть ресурсы для противостояния?
Пришельцы ответили. На экране Центра Космической Связи появилась заставка с меняющимися символами и узорами, потом раздалось шипение. Оно сменилось шуршанием, и вдруг, раздался скрипучий голос: «-Ну чё, можно говорить уже?». Опешивший дежурный офицер неосознанно кивнул и произнёс: – Да.
Стало тихо. Экран моргнул и на нём появилась картинка. Почти заполняя всё пространство, с экрана смотрели четыре пары огромных фасеточных глаз. Под каждой парой была большая челюсть, усыпанная клыками.
– Вообще-то, не тебя спрашивали, землянка! – раздалось из динамиков.
– Землянин. – поправил офицер, всё еще находящийся в шоке.
– Тебя, вообще-то, не спрашивали, земляникин! – двинуло челюстью одно из существ.
Дежурный молчал, не мигая смотря на экран.
Одно из существ разинуло пасть: – Ты главный на планете?
– Нет. Я – дежурный.
– Дежурный по планете, позови главного.
Через пять минут главные шишки планеты смотрели на пришельцев.
– Мы получили ваш сигнал. Отвечаем: направляемся к вам за провиантом – мы долго летели и нам нужно восполнить себя, и сделать запасы – лететь ещё долго.
В результате недолгого общения выяснилось, что пришельцы не знакомы с дипломатией, не обладают способностью врать и склонить их к какому-то компромиссу не получится. По скромным расчётам, Земля могла лишиться половины биоресурсов.
Оптимисты предлагали договориться и откупиться рыбой и питательной массой из нефти, пессимисты общались с военными, а реалисты бронировали места на космических кораблях.
В конце сеанса, перед отключением камеры, пришельцы немного отодвинулись от неё, и стало видно их тело: мощное, со складками как у носорога, и с шестью конечностями.
Вторжение.
На Земле объявили мобилизацию, планета ощетинилась станциями слежения и ракетами.
Военный с тоской смотрел в окошко автомобиля. Ему очень хотелось кофе и коньяка, которые остались в кабинете. Машина стояла в пробке и это бесило его: «– Подумать только – главнокомандующий силами противодействия вторжению стоит в пробке!». Но ничего не поделаешь – пробка была из-за семей чиновников, спешащих на космодромы.
Надо было ехать по подземному шоссе, но, если победить пришельцев не получится, под землей ещё придётся насидеться вдоволь, и сейчас хотелось насмотреться на небо. «– Да вообще не надо было ехать!» – подумал главнокомандующий, со злостью зыркнув на сидящего спереди полковника – начальника штаба. Полковник был человеком корпорации “Far Star”. Час назад из их Центра обработки информации пришло сообщение – спецы нарыли какую-то важную информацию, и полковник моментом организовал поездку, разлучив командующего с кофе и коньяком.
Тишину разорвал телефонный звонок. Адъютант тут же принял его. Послушал минуту, затем коротко бросил: – Ждите! – и повернулся к босу:
– Пропала связь со следящей станцией номер 77, на станциях 76 и 78 зафиксированы помехи.
– Где это? – спросил главнокомандующий.
– Красная зона.
«– Этого ещё не хватало! Проблемы в Красной зоне, а я в пробке сижу.». Внезапно, в голову постучалась идея.
– Дай трубку! – бросил он адъютанту, и взяв её, рыкнул – Доложите ситуацию подробно!
– Зафиксированы сбои в работе станций слежения под номерами 76 и 78, – донёсся бравый голос из трубки. – Со станцией номер 77 потеряна связь. Высланные беспилотники ничего не обнаружили – сплошная темень.
– Что-нибудь ещё?
– Никак нет! – отрапортовал голос из трубки. И тут же добавил: – Минуту.
Главнокомандующий ждал и укреплял спасительную идею: «Какого чёрта! Тут внештатная ситуация, а я торчу посреди города. Пусть эти умники из «Far Star» сами ко мне с докладом едут. В конце концов – кто здесь главнокомандующий?!».
В трубке раздался бодрый голос: – Только что прибыл командир поста на станции номер 77 – доложил, что в момент отключения станции, его боец видел падающий объект. От станции тянут полевой кабель – через час, примерно, появится связь с постом. Минуту…
Трубка снова замолчала. Главнокомандующий нахмурился. Ситуация ухудшалась с каждой минутой. «Определённо, нужно срочно добраться до чашки кофе!» – подумал он и рявкнул в трубку:
– Ну что там у вас?!
– Операторы беспилотников сообщили, что на территории 77-ой станции пожар и слышна беспорядочная стрельба. Выслали группу реагирования…
– Разворачивайся и мигом назад – взревел командующий, обращаясь к водителю, затем прокричал в трубку: – Выслать ещё две группы на 77-ую, на соседние станции – усиление из резервов, и я жду подробный рапорт!
Аналитик корпорации «Far Star» просматривал результаты, выданные программой. В алгоритме учитывались различные варианты положения камеры, снявшей корабль пришельцев, и исключались места, которые просматривались другими камерами. Посмотрев на сто пятидесятый вариант кадра, аналитик замер, а затем схватил телефон. Через пять минут в лаборатории толпа важных шишек из руководства рассматривала снимок и расчёты.
– Но ведь тогда получается, что размер их корабля… – один из начальников посмотрел на аналитика. Тот растерянно пожал плечами и развёл руками…
Главнокомандующий опрокинул стопку коньяка и запил горячим кофе. Приятное тепло разлилось по телу. Командующий побарабанил пальцами по столу, и задумчиво смотрел в окно. По рапорту из Красной зоны, на станцию слежения номер 77 была осуществлена атака пришельцев. Со слов ополченца – единственного очевидца и участника инцидента со стороны Земли – инопланетяне порвали ему бушлат, сожгли полевую кухню и похитили две пачки печенья с плиткой шоколада. Главнокомандующий снова взял рапорт и пробежался по тексту.
Оставшись один, ополченец занял круговую оборону под навесом кухни-столовой. Примерно через полчаса он был атакован неизвестными дронами, плюющимися огнём. Дроны, скорее всего, были бронированные, потому что автоматные пули вреда им не причиняли. Расстреляв боекомплект, боец отбивался горящей веткой, и – с его слов – сбил две или три машины пришельцев. После этого силы вторжения отступили, забрав сбитые дроны. Также, ополченец заметил, как несколько дронов вылетели из командирского кунга – видимо, залетали за шоколадом и печеньем.
Главнокомандующий нахмурился. Странно всё получалось: гигантский корабль агрессоров, оставаясь невидимым, атаковал Землю какими-то мелкими дронами, причём объектом атаки выбрал шаткий навес и кунг, где жил командир поста. Захватчики были отброшены неопытным ополченцем, с помощью горящей палки. Из трофеев, пришельцы довольствовались двумя пачками печенья из армейских пайков, хотя требовали около половины биоресурсов планеты.
Звонок селектора выдернул командующего из задумчивости. – К Вам представители корпорации «Far Star» – нежно гаркнула секретарша. Командующий кивнул селектору: – Пусть заходят. Начальника штаба тоже ко мне!
Представители корпорации, затаив дыхание, ждали пока командующий ознакомится с документами. Генерал перевёл взгляд с документа на людей «Far Star» и растерянно сказал: – Но ведь тогда получается, что размер их корабля… Аналитик корпорации пожал плечами и развёл руками… примерно на метр.
Генерал посмотрел на рапорт и произнёс: – Вот дерьмо!
Хмуурссы.
Кокон «Ренегат 34» висел в черноте космоса. На самом деле, кокон несся с огромной скоростью, но из-за отсутствия видимых ориентиров, казалось, что он недвижим и бездушен, как пространство вокруг. Однако, внутри кокона были живые существа: четыре хмуурсса пребывали в стазисе, находясь в симбиотической связи с ним.
Крохотное сознание кокона позволяло обеспечивать функционирование его как организма, и обеспечивать управление небольшими перелётами в атмосфере и в космосе. С увеличением расстояния, по Второму закону Вселенской паутины, резко росла вероятность возникновения инцидентов. А если маршрут пролегал вблизи звёздных систем, нагрузка на сознание кокона возрастала многократно: куча летающего шлака, магнитные бури и умопомрачительные гравитационные развязки. Но основная проблема была в том, что «мозгов» «Ренегата 34» не хватало для квантового смещения.
На длительных перелётах он развивал огромную скорость, но расстояния были ещё больше – жизненного цикла кокона не хватило бы даже на перелёт между соседними звёздными системами. Настоящие путешествия стали возможны с открытием квантового смещения – технология перемещения локального квантового состояния объекта на расстояния в световые годы. Это было сопряжено с рисками, а также требовало точных расчётов и мгновенной реакции оператора.
Реакция у кокона была превосходной, а для расчётов он использовал хмуурссов. Их сознания объединялись, и «Ренегат 34» имел доступ к любой части и к любым воспоминаниям. Он мог бы бесконечно долгими ночами полёта просматривать события из жизни членов экипажа, но там встречалось такое… Особенно у того психа, с полосатой задницей. Поэтому кокон использовал объединённое сознание, в основном, только для увеличения вычислительной мощности.
После очередного «прыжка», «Ренегат 34» послал сканирующий сигнал и сверился с курсом. Пройдено чуть меньше трети пути. Вернувшийся сигнал принёс плохие новости: прямо по курсу – звезда. И не просто звезда, а целая звёздная система, с весьма непростой конфигурацией. Расчёты добавили проблем – энергия была на исходе и на проход через звёздную систему её могло не хватить.
Оставалось квантовое смещение – кокон просто переместится, не входя в зону критического воздействия. Но проблему с истощением запаса энергии это не решало – для прыжка её не хватит. В системе было несколько планет, некоторые с кучей спутников – вероятность найти источник питания достаточно высока. В крайнем случае, можно будет «запитаться» от радиации звезды – низкопробная и «грязная» энергия, но впереди ждала бесконечная пустота, где без полного бака делать нечего.
«Ренегат 34» начал выводить экипаж из стазиса. Первым зашевелил усами Здум – синий хмуурсс с яркими полосками на задней части тела. Здум повертел головой и вылез на палубу. Пошатываясь, он убрёл в сторону кормы. Через некоторое время зашевелились остальные.
Хмуурссы были похожи на огромных тихоходок с головой стрекозы. Вдоль тела, с двух сторон, шли полоски надкрылок. Они раскрывались горизонтально, и крылья, расправившись перпендикулярно телу и закрылкам, напоминали стрекозьи. Четыре крыла на загривке, и два в нижней части тела. Два хмуурсса были тёмно-зелёными, один чёрный. Они крутили головами, ища четвёртого – синего, с полосатым задом.
Зрас – один из тёмно-зелёных, тот что поменьше – повертел головой и произнёс: – Как будто просторнее стало. Второй тёмно-зелёный хмуурсс, по имени Зурж, посмотрел вокруг и подтвердил: -Точно. Может, Ренегат где-то подкрепился и подрос? Что думаешь, Зого?
Чёрный член экипажа задумчиво оглядывал конечности. Он поднял голову, вперил взгляд своих фасеточных глаз в Зуржа и ответил: – Кокон голодает. Исчезли питательные слои, поэтому стало просторнее. Более того, Ренегат распределял поглощение равномерно по всему организму…
Зурж и Зрас непонимающе смотрели на чёрного собрата. Зого вздохнул: – Мы были частью кокона, пока находились в стазисе… Тёмно-зелёные хмуурссы рассеянно оглядывались. – Мы уменьшились. – устало выдохнул Зого. – Надо срочно смотреть состояние “Ренегата”, и где мы находимся.
Раса Хмуурссов состояла из трёх видов: Жрецы – тёмно-зелёного цвета, крупные и сильные; Собиратели – ярко-синие, мелкие и робкие; Кваты – чёрные, поджарые, вечно экспериментирующие и ищущие. Жрецы контролировали большую часть планеты, в том числе и территорию Собирателей, которые с радостью подчинялись и кормили управляющих. Жрецы были консервативны и считали идеальной двухполярную систему: Правящий класс – Жрецы, и Обслуживающий класс – все остальные. А Кватов считали маргиналами, не желающими признать их превосходство. Кваты сами себя кормили и сами собой руководили. Они пробовали разные схемы питания, управления и даже репродукции – в общем, с шилом в заднице.
Соседи хмуурссов по галактике, называли их урсами – с целью экономии букв и нервов при заполнении бюрократических бумажек. Хмуурссы повозмущались, но постепенно свыклись и сами стали использовать сокращённый вариант, кроме особых случаев.
Отдельной, и в тоже время – неотделимой, частью цивилизации урсов были коконы. Росли они во влажной болотистой местности, на коротких толстых стеблях с множеством листов – коконовых пальмах. Созревший кокон вмещал в себя двух Жрецов, или трёх Кватов, а Собирателей помещалось четверо. После вхождения урсов в стазис, кокон перестраивался и становился домашним симбиотом, иногда вырастая до гигантских размеров.
При выходе из стазиса, кокон распределяет должности между членами экипажа, по одному ему понятному алгоритму. В этот раз он превзошёл себя: капитаном оказался Здум – бестолочь и растяпа, с аномально высоким уровнем индивидуализма, а точнее – эгоизма. Здум был альбиносом (яркие полосы на нижней части тела), изгнанным из своего Роя, и остальные члены экипажа начинали подозревать, что попёрли его вовсе не из-за странного цвета задницы. Здум притягивал беды и был их источником. Худшего капитана не существовало.
Зурж – старый вояка, дуболом и тормоз, стал штурманом, а Зрас – безынициативный трус, получил должность пилота. Зого досталось почётное место балласта – затычка на все случаи: первым в огонь, в воду, а также, перспектива приоритетного разложения на питательную смесь, при следующем стазисе. Если не накормить кокон.
Зого вздохнул – а ведь это он всех собрал: добыл координаты свободной планеты с атмосферой и зачатком биосферы, нашёл идиота Здума с коконом, спас этих дебилов Жрецов.
Зого был из тех урсов, что не любили однообразную жизнь – он постоянно искал что-то новое. И однажды нашёл. Умирающий Жрец сообщил ему координаты маленькой ничейной планеты, с подходящими условиями для хмуурссов. Оставалось найти кокон, чтобы добраться туда.
Проблему решила встреча с Здумом. Собиратель-альбинос каким-то чудом раздобыл кокон, но что с ним делать не знал. Зого, поблагодарив Великую яйцекладку, легко увлёк Здума своей идеей, пообещав пожизненную открытую визу на планету, а может и небольшой уголок для его семьи, если таковая появится. Оставалось найти ещё пару-тройку хмуурссов – для достаточной вычислительной мощности объединённого с коконом сознания.
Случай помог найти остальных членов экипажа. Боевой рой Жрецов, находящихся в военном походе, остановился лагерем на куске камня в пустоте. Из-за своей тупости, Зурж и Зрас остались одни на маленьком астероиде – остальной отряд убыл на новые рубежи, а их просто забыли. Так бы и сгинули они там, если б их не подобрал кокон с Зого и Здумом.
Два Жреца, Кват и Собиратель заполнили кокон идеально. Зого передал Здуму координаты, чтобы кокон построил маршрут. Покидая систему хмуурссов вне боевого роя, они автоматически становились изгнанниками.
Они перекусили, а затем вошли в стазис, где и пребывали до текущего пробуждения.
Пока штурман пялился в отчёты на дисплее, Зого залез в навигатор. Он дважды перепроверил записи, затем, щёлкнув надкрыльями, выправил крылья, зажужжал и заорал: – Здуууууууум!!!
Три хмуурсса уныло смотрели на дисплей. Там уныло сияло тёмно-жёлтое изображение унылого сектора Вселенной.
– Зого, ты уверен, что прошло столько времени, пока мы были в стазисе? – Зрас недоверчиво смотрел на урса-Квата. – Я даже не понял первые пять слов из тех, которыми ты охарактеризовал этот промежуток.
– Промежуток? – опешил чёрный урс. – Наша планета истощила себя, остыла, а потом вскипела и была поглощена звездой. Звезда взорвалась и исчезла. Вся звёздная система пошла по звезде… ну, по её пути, и – накрылась паутиной. Наша галактика столкнулась с соседней. Ни одного знакомого созвездия уже никогда никому не увидеть – так сильно сдвинулись все космические тела. И это – лишь в первую четверть ПРОМЕЖУТКА!!! И всё из-за Здума – тупой гусеницы!
– Ну, не преувеличивай, Зого. – проворчал тёмно-зелёный Зурж. – Кокон столько бы не прожил.
– После пятого смещения, кокон попал в шлейф от взрыва сверхновой, а также – под воздействие нейтронной звезды. После этого у него выросли показатели энергоёмкости, живучести и вычислительная мощность. – Зого зачитывал журнал полёта кокона. – Думаю, кокон мог прожить достаточно. Да ты на расстояние посмотри!
– И как далеко нас вынесло? – Зурж пытался разобраться в голографическом Атласе Ойкумены. – Как далеко наша родная галактика от зелёной точки?
Чёрный хмуурсс глянул на карту – зелёной точкой отмечалось их местонахождение. – Если при текущем масштабе, то карту нужно увеличить.
– На сколько? – встрял незамутнённый Зрас.
– На пару триллионов световых лет. – вяло произнёс Зого. – Примерно в ту сторону. Тогда размер будет достаточным, чтобы на краю поместить нашу галактику.
– Но как такое возможно? Мы отправлялись в Созвездие Светлячков, ввели координаты и ушли в стазис. Неужели кокон сбился?
Зого щёлкнул челюстями. – Здум пропустил разделитель и ввёл координаты, отличающиеся от начальных. В гигантское число раз! Хорошо, что мы прошли только треть. Здуууум, личинка поганая! Иди сюда!
Урс с полосатым задом вразвалочку топал к панели управления. Как всё-таки хорошо стало! Раньше по головам друг у друга ползали, а сейчас, пожалуй, можно даже летать. Он аккуратно высвободил крылья и оттолкнулся от палубы. Его тут же швырнуло вперёд – прямо на остальных членов экипажа.
– Я убью его! – Зого повернул голову Здума на сто восемьдесят градусов. – Ты хоть знаешь, что натворил, идиот?!
– Вы чего, народ? С ума сошли? Я же капитан! – Здум не сопротивлялся, а его искреннее удивление повергло в шок взъярённого Зого.
– Капитана убивать нельзя. – согласился здоровяк Зурж. Он аккуратно поднял оторопевшего Зого с синего урса, и положил в сторонке – Без капитана мы не сможем управлять коконом.
«Ренегат 34», просканировал систему и выдал утешающие результаты. В общем, пространство казалось пустынным: вокруг огромной звезды бултыхались несколько булыжников и пузырей с газом. Газ был ценным ресурсом – на рынке за координаты таких объёмов могли отвалить состояние. Однако сейчас он был бесполезен: кокон его не переваривал, а урсы – тем более. Но на некоторых планетах и их спутниках был лишайник – вполне себе питание, после ферментирования коконом.
Какая-то жизнь пульсировала на планетах, орбита которых была ближе к звезде. Этот факт настораживал, особенно учитывая рапорт кокона о наличии в системе цивилизации вышедшей в космос. К счастью, планеты эти находились вдалеке, и «Ренегат» может спокойно восстановить питательные слои.
– Надо прокладывать курс. – Зого толкнул Зуржа – Ты ж у нас штурман.
Тот сидел, всё ещё пытаясь разобраться в Атласе. Он поднял голову, вздохнул, и пополз к панели.
– А куда, курс-то? – раздался голос Здума – Я ж пока не решил куда лететь.
– Вариантов меньше, чем два. – отмахнулся Зого – Объясни ему Зурж.
Капитан оказался не в восторге от перспективы лишайниковой диеты. К тому же, придётся ждать, пока «Ренегат» проферментирует эту гадость.
– А что на тех планетах? Которые ближе к звезде – вдруг там что-нибудь вкусное?
«Ренегат 34» резво нёсся к лишайниковым полям. Урсы с трудом убедили капитана не лететь к центральным планетам – нужно дать кокону подкрепиться. Здум согласился, но потребовал просканировать систему на всех диапазонах, включая неиспользуемые. К удивлению остальных, на одной из радиочастот было поймано сообщение. Кокон принялся за расшифровку.
Аккуратно опустившись на астероид, прямо в центр колонии лишайников, кокон выпустил псевдоподии и принялся поглощать растительность. В его верхней части открылись надкрылки, и выправились четыре крыла. Зажужжав, примерно четверть «Ренегата» отделилась и стала подниматься вверх. Отлетев к краю поля, она опустилась, выпустила манипуляторы, похожие на лапки насекомого, и стала собирать лишайник.
– Скоро он наестся? – нервно спросил Здум.
– Не скоро. – буркнул Зого – Плюс, минус.
– Когда он расшифрует передачу?
– Неизвестно. «Ренегат» должен перебрать все варианты кодировки, потом по каждому провести лингвистический анализ… Может несколько гиперциклов провозиться, а может, через микроцикл наткнётся на правильный вариант – дело случая.
– Может такое случиться, что он не расшифрует? – Здум нервничал и елозил.
– «Ренегат 34» рассчитывает квантовое смещение. Ты вообще понимаешь масштаб расчётов?
– Ну, сейчас то он один, без нас в симбиозе. Насколько упала его вычислительная мощность?
Аргумент был весомый. Зого задумался, в сознании забрезжила идея.
– Ты прав, Здум! Если хочешь, чтобы кокон быстрее расшифровал сообщение, нужно войти всем в стазис – объединённым сознанием мы сделаем это за пару циклов. Заодно и сами восстановимся через систему «Ренегата» – не придётся жрать лепёшки из лишайника. Редкая гадость.
Он возбуждённо двигал челюстями. Если они войдут в стазис, то при выходе кокон переназначит должности. И сделает Зого капитаном. Или пилотом. Ну, уж всяко не балластом!
Здум, немного подумав, вскинул голову и сообщил:
– Мы будем входить в стазис по очереди.
Зого окаменел – если по одному входить в стазис и выходить, то ничего не изменится, Здум останется капитаном, а он – балластом.
– Но ведь тогда мощности не хватит на быструю расшифровку. – попытался возразить он.
– Ничего, – радостно сказал Здум. – Нам всё равно ждать, пока кокон насытится. К тому же, четверо в стазисе будут большой нагрузкой на питательный слой – скорость сбора и ферментации лишайника не позволит восстановить сразу четверых, а тем более – сделать запасы. Пойдёшь в стазис первым!
Зого пришёл в себя, но не шевелился, пытаясь ухватить хоть что-то из мелькавших в сознании образов. При выходе из стазиса, в сознании экипажа стирается информация полученная в этом состоянии. У всех, кроме капитана. Урс пытался вспомнить: обрывки какого-то монолога, расчёты. Нет, всё рассеялось.
Остальных он обнаружил возле панели управления. Здум что-то увлечённо объяснял урсам-Жрецам, которые тупо смотрели то на него, то в экран.
– Я восстановился. Кто следующий?
Урсы повернулись. – Зого! – радостно прожужжал Здум. – Ну ты и соня! Чуть не проспал контакт с Зем… Землин… Земляками, кажется. Это рой, чьё сообщение мы получили.
– Вы что, расшифровали послание? – Зого был удивлён и зол.
– Ну да, ты как в стазис вошёл, кокон заработал как бешеный. Я ребятам так и сказал – Зого башковитый!
Повисла тягучая тишина. Зурж и Зрас смотрели на Зого, тот двигал челюстями и жёг фасеточным взглядом капитана.
– А потом вы с «Ренегатом» рассчитали курс до их планеты, и мы стартанули без промедления. – радостно добавил Здум.
– Что-о? – взревел Зого.
– Да тут не так долго лететь. Быстренько подкрепимся, наберём запасов и свалим. Мы как раз собирались связаться с ними. Так что – ты вовремя. Садись.
Здум уселся в кресло и кивнул Зуржу: – Начинай. Злющий Зого уселся и уставился в экран. Изображение появилось внезапно и сразу в хорошем качестве.
– Великая яйцекладка, ну и урод! – вырвалось у капитана. – Вы посмотрите – он же слепой!
Существо на экране было с двумя лапками и маленькой головой, на которой сиротливо ютились два крохотных глаза. Второю половину существа скрывал стол. Здум трясся. – Я не смогу с ним говорить, у меня сводит ганглий при одной мысли об этом.
– Тогда поговорю я. – предложил Зого. – Мы извинимся, спросим – для виду – дорогу, поговорим про погоду, а потом вернёмся к лишайнику.
– Но почему?
– Ты сам сказал – они слепые. При этом, они смогли засечь нас на окраине их звёздной системы. Это говорит о том, что они обладают чем-то могучим – технология или врождённые способности.
– Но в обращении они приглашали к себе и были не агрессивны.
– Святые пауки! – Зого закатил фасеточные глаза – Да это же ловушка!
– Говорить будет Зурж. – отрезал капитан.
Зрас подготовил канал связи, включил переводящую аппаратуру и кивнул Зуржу.
–Ну чё, можно говорить уже? – спросил Зурж.
На экране опешивший дежурный земной офицер неосознанно кивнул и произнёс: – Да.
– Вообще-то, не тебя спрашивали, землянка! – раздражённо сказал урс.
– Землянин. – поправил офицер, всё еще находящийся в шоке.
– Тебя, вообще-то, не спрашивали, земляникин!
Дежурный молчал, не мигая смотря на экран.
Одно из существ разинуло пасть: – Ты главный на планете?
– Нет. Я – дежурный.
– Дежурный по планете, позови главного.
После разговора выяснилось, что правители Земли ничего не знают о своей планете: надо выяснить то, надо посчитать это – ни на один вопрос не было дано вразумительного ответа.
– Как они могут править, если ничего не знают? – ворчал Зурж.
– Это ловушка! – продолжал паранойю Зого – У них другой тип цивилизации, всё устроено не так, как мы привыкли и как знаем по известным расам. Наверняка у них есть что-то, дающее огромное преимущество. У меня плохое предчувствие. Давайте улетим по-тихому.
Из четверых, только Зого был восстановлен коконом, остальные были сильно истощены. А до планеты, на которой ожидались горы питания, было крылом махнуть. Большинство решило лететь на планету, и «Ренегат 34» увеличил скорость.
Когда кокон начал торможение, Зого смотрел на экран. Планета была синяя. Она выглядела крохотной, висящей в безграничной пустоте каплей. Зрас сидел за штурвалом, сосредоточенно шевеля челюстями. Челюстями шевелил и капитан – он грыз питательную лепёшку, произведённую коконом. Зого знал, что вкус сублимата из лишайника был отвратительным, но Здум не морщился. Где-то в отсеке, невнятно бормоча, Зурж ковырялся с Атласом.
Дожевав, капитан подошёл к панели управления и уставился на экран, на котором красовалась Луна.
– Какая она огромная! И пустынная. А где все?
– Это её спутник, идиот. – покачал головой Зого. – Планета за ним, и она намного больше.
Здум потребовал от кокона сделать иллюминатор. – Эй! – восторженно произнёс он – Смотрите, там нам пишут!
На поверхности сателлита планеты, видимые в околоультрафиолетовом диапазоне, сияли надписи на десятке разногалактических языков.
ОСТАНОВИСЬ!
ЕСЛИ ТЫ ИЩЕШЬ ТОПЛИВО – БЕГИ.
ЕСЛИ ТЫ ИЩЕШЬ ПИЩУ – БЕГИ.
ЕСЛИ ТЫ ИЩЕШЬ УБЕЖИЩЕ – БЕГИ.
ЛУЧШЕ УМЕРЕТЬ С ГОЛОДУ, СГИНУТЬ В БЕЗДНЕ КОСМОСА ИЛИ ПОГИБНУТЬ В СХВАТКЕ, ЧЕМ ПОПАСТЬ НА ЭТУ ПЛАНЕТУ.
ЧЕГО БЫ ТЫ НЕ ИСКАЛ ЗДЕСЬ – БЕГИ.
– И что, – произнёс Зого – больше ни у кого, кроме меня, не появилось дурного предчувствия?
– Ну, мы ведь ничего и не ищем. – возразил капитан – Прилетим, пожрём и улетим. Всё просто. К тому же, обещали уже аборигенам, что навестим их.
В наступившей раздался голос Зуржа: – Я нашёл эту планету в голографическом Атласе Ойкумены.
Все повернулись к нему.
– Она вне диапазона, который охватывают карты Атласа. – возразил Зого.
– Я нашёл её в примечаниях. Зурж включил Атлас и в кабине повисло изображение небольшого текста:
«Терра – планета в неизвестной звёздной системе, находящейся ровно посередине между Изначальным Фонтаном и Конечным Водопадом. По непроверенным данным, никто из попавших на Терру не возвратился. Класс опасности – наивысший.».
– Полагаю, теперь у нас будет единодушное мнение – куда лететь? – победно произнёс Зого.
После непродолжительной словесной схватки, благоразумие уступило голоду – «Ренегат 34» вынырнул из-за спутника и понесся к планете. Увидев в иллюминатор Землю, Здум потрясённо молчал. Ровно до момента входа в атмосферу. Как только кокон стал рассекать воздух на ночной стороне планеты – ещё пока довольно разрежённый, капитан забился в истерике.
– Эта планета гигантская, и на ней живут гиганты! Мы все здесь умрём! Он бился, пытаясь дотянуться до управления. Зого с наслаждением двинул его в район нервного узла.
Чиркнув бенгальским огнём по тёмному, затянутому тучами небу, кокон приземлился на небольшой полянке.
– Давайте извинимся и быстро ретируемся! – умолял Здум.
– Но мы угрожали съесть их! – возразил Зрас – Думаешь они так просто нас отпустят? Я бы захватил и изучил.
– Ну, отдадим Зого – на изучение, а сами свалим.
– Хватит! – Зого повернулся от панели управления. – У нас есть шанс накормить «Ренегата» и покинуть планету незамеченными: кокон обнаружил высокоэнергетическое питание.
– Далеко отсюда? – спросил Зурж.
– Прямо здесь, кокон уже начал сбор.
Урсы заметно приободрились, Здум даже перестал трястись.
– Но при посадке кокон зафиксировал облучение – вероятно, радары. Поэтому нужно быть начеку. Предлагаю заглушить все частоты поблизости и разведать местность вокруг.
Пока основная часть кокона паслась на полянке, верхняя неслась в ночи, кружа по спирали. Впереди мелькнул огонёк. Сидевший за штурвалом Зрас, сбросил скорость.
– Кокон зафиксировал присутствие одного из аборигенов. Он действительно огромный!
Зурж посмотрел на капитана: – Что будем делать?
Здум был скован ужасом. С трудом расцепив челюсти он прогудел: – Мы внедримся в сознание аборигена, извинимся. Попросим нас отпустить, если потребуется – отдадим… “балласт”.
Зого, по скачанным из местной сетевой информационной базы документам, изучал культуру и историю цивилизации планеты. Он поднял голову и задумчиво произнёс: – А вы знали, что они едят нам подобных? А затем продолжил, в напряжённой тишине: – Тысячами. Где-то, как деликатес и экзотику, а где-то – как основной рацион.
– Понятно, что тысячами – смотри, какой он огромный, и пять тысяч сожрёт. – блеснул логикой Зрас.
Здум мелко задрожал: – Вот почему отсюда никто не выбирается – всех жрут! Мы все умрём!
Зуржа мутило от голода, желудок требовал от мозга решительных действий:
– Хватит! Сделаем то, что сказал капитан, потом вернёмся к брюху кокона и улетим. Он посмотрел на пилота: – Облети вокруг хлама, внутри которого абориген.
Зрас переусердствовал со скоростью, и вираж вышел очень крутым и быстрым. Сооружение, где прятался абориген, заколыхалось, огонёк внутри задрожал.
Внезапно, издавая резкие и неприятные звуки, наружу выскочил землянин.
– Твари! Вам конец! – раздавался в кабине перевод с земного языка. – Я вас всех сожру! Зажарю и сожру!
Зурж повернулся к пилоту: – Он в каске, я не могу пробиться. Опусти ниже – на уровне его головы.
Кабина кокона опустилась, но абориген уже скрылся в укрытии. Зурж отчаянно ругнулся, и огляделся – на ком выместить злость.
Неожиданно появившийся перед коконом землянин, резко махнул горящим факелом и взмахом смёл кабину с урсами. Она полетела прямо на сосну.
– Нам конец! – спокойно и чётко произнёс Здум, после чего последовал удар и тьма в сознании каждого члена экипажа.– Зажарю и сожру, хмыри болотные!!! А-грха-а-аа! – ревел абориген с горящей веткой.
Кокон, ударившись о ствол дерева, рухнул на кучу пончиков. Начинка из поломанных пончиков, текла сквозь порванные упаковки, заливая его.
Зурж открыл часть омматидиев на глазах. Постепенно зрение восстанавливалось – пятно видимости росло, изображение становилось чётче. Рядом стонал Зрас – у него была зажата конечность. Капитан был в сознании, но в ступоре смотрел на Зого, лежащего неподвижно и погружённого головой в какую-то жижу, протекавшую через открытый иллюминатор. Зурж обреченно вздохнул: – Мы в дерьме.