Последнее время

© Коротеев Г. Н., 2024

Последнее время

Привычно слышать фразу «в последнее время» или «за последнее время». Последнее время. Мне кажется, что абсолютно любое время – последнее. Вот вроде момент настоящего! Бац! И он уже в последнем времени. Последнее время за нами… Последнее время перед нами… А вот мы, окружённые им, барахтаемся в лужице настоящего. Последнее время – это время, когда лично осознаёшь, что основная жизнь-то прожита и чутка только и осталось, а сам это только осознал. Это как и руль выкрутил, и на тормоз нажал, а столкновение неизбежно, и только прищурившись ждёшь удара. Что успеешь за это время? Только осознать себя в воспоминаниях, понимая, что и обозримое будущее, насколько оно возможно, тоже «последнее время».

Конечно же, я ни хрена не писатель. Образованием не вышел. Так что литературного шедевра тут можно и не ждать. Чего ожидать от пэтэушника, проведшего всю жизнь свою за рулём да под капотом? Хотя на слесарном поприще я достиг определённых успехов. Но кто бы знал тогда, как, переступив порог «путяги», я до жути боялся все эти грязные, здоровенные механизмы! Один только задний мост ГАЗ-53 в разрезе чего стоил! Первое время на производстве весь этот лязг и грохот наводил только тоску. Однако в ту бытность в СГПТУ хорошо кормили и одевали, выдавали всё вплоть до фуражки, а в семье с финансами были реальные проблемы. Так что как бы меня ни напрягал весь этот цирк, а жизнь – очень хороший, сука, дрессировщик! Вот только не знаю, то ли в ноги ей за судьбу мою поклониться, то ли взвыть от прозрения, что вдруг и не моя вовсе это жизнь, а чья-то чужая? А со своей дороги я сбился давно и окончательно, да и делал это неоднократно. Ну да ладно.

Автобиография, местами, – да. Однако я изо всех сил постараюсь не впутывать в повествование родственников и близких, а без них какая может быть автобиография.

Если вдруг читателю покажется, что мата в тексте много, то для сравнения не нужно идти в какой-то трудовой коллектив или на стройку. Нужно просто открыть окно и прислушаться к футбольной игре подростков на детской площадке.

Всё, что здесь рассказано, – рассказано максимально правдиво, если что и исказилось, то только по причине удалённости некоторых событий от сохранившегося материала в моей памяти. Такие вот получились забавные, порой поучительные, а порой и грустные истории из жизни. Просто весёлые и печальные случаи, которых мне уже не пережить. Вроде как ностальгия. Слово нежное и безобидное, а чутка копнёшь поглубже, и вот уже становится легкая ностальгия тоскою зудящей, смертною со страхом понимания, что порой изводил драгоценное время единственной жизни на хуйню полную.

Приступим, пока бенгальский огонь моего существования ещё попукивает искорками в руке Господней! Хронологией я тоже страдать не буду, поэтому, как всплывают трупы событий в вечной реке Лете и в закоулках моей памяти, так и будем их описывать!

Был по молодости у меня знакомец, уж очень на своём члене помешанный. Он для члена любимого своего даже блокнотик завёл, в коем все факты пребывания этого данного ему природой органа в разных женских организмах записывал.

И не просто ФИО барышни какой, а в каком именно подходящем для коитуса отверстии у неё он побывал! Я, как доверенное лицо, сам этот блокнотик видел. Откроет он его, хвалится, а сам от счастья светится и гордится новым достижением, как олимпиец медалью! А тут что-то, видать, накосопузил он в своих половых приключениях и давай меня пытать вопросом, поставленным так, что если, к примеру, у него триппер, а он кому-то в рот дал, тот человек заразится триппером или нет? Во! А я – хрен его знает! Из меня венеролог, как из шила самосвал! Но поскольку вопрос (для меня) риторический, говорю, мол, нет, не может! Должны половые органы соприкасаться, тогда уж точно. А он никак не успокоится и всё мусолит меня, как Тузик шапку, что организм-то – он единое целое, и не важно, куда зараженным членом тыкать! Везде можно передать эту заразу! Достал, короче. Я у него спрашиваю:

– У тебя что, триппер?

Он:

– Нет!

– Так какого хера ты до меня доебался с ерундой всякой?

– Хочу, говорит, до истины докопаться в этом вопросе!

– Поскольку, – отвечаю ему, – я не специалист в этом вопросе, то вполне могу допустить, что тот человек, которому ты «дал на клыка», имея болезнь, вполне мог заразиться!

У него перекосило лицо, и с паникой в глазах он выдал:

– НО Я ЖЕ ЗУБЫ-ТО СРАЗУ ПОЧИСТИЛ!!!

Жесточайшее палево!

И я подумал, что не у него одного в блокнотике появляются свежие записи.

В принципе, так можно озаглавить всё тут, но вот я что-то прибился по армейке. Служил я в Белоруссии под Минском на складах боеприпасов в пожарной охране этих самых складов. Были у нас две пожарные машины, и на них два водилы, Коха и Базиль. Если Базиль был парнем высоким, туповатым и бесхитростным, то Коха, наоборот, – маленьким, толстеньким и каким-то наивноподлым, особенно любившим повторять: «У мене усё заябися! У мене у Зельве було пячь баб и два трактора!»

Отправили их однажды проверять насосы на машинах на работоспособность, а то застаивается без работы (слава Богу!) техника. Раскинули они, значит «рукава» на берегу пруда, Базиль насос включил, Коха пруд из «ствола» поливает. Идиллия! Бля… Да вот как бы не так! Пытливый Базиль подумал: «А что если на Кохин «ствол» десять атмосфер давления подать!!?? И подал! «Рукав» поднялся в воздух, давай извиваться и восьмёркой несчастного Коху о берег ебашить! А тот орёт, летает, но крепко за «ствол» держится, не выпускает из рук! Кабы выпустил, убило бы его нахуй! Сбросил Базиль давление и давай угорать со смеху! Охуевший от своих полётов Коха пришёл в себя и в драку полез. Подрались они потом, но так, для понту пацанского больше.

Другой раз отправили Базиля и ещё пару бойцов на пожарной машине покататься вокруг части и металлолом поискать. Бред, конечно, но это ж армия, да ещё и при Советах. Ну да ладно! Катаются они, катаются, а к слову, катаются-то на трёхосном ЗИЛе-131! Ну нигде никакого железа найти не могут! Тоска на них накатила, вокруг лето, жара, а они в машине вокруг части просто так горючку жгут. В конце концов нашли они себе развлечение: увидал Базиль, что рядом с обочиной траншея закопанная, видать, местный колхоз кабель проложил да зарыл. С криком: «Поможем колхозу утрамбовать землю!» – съезжает Базиль наполовину с дороги, так, что три левых колеса по обочине едут, а правые траншейную гряду уминают. Прёт вездеходище! Однако радость была не долгой, проехав метров триста, сажает он машину на все три моста. Пиздец. Приехали. Телефонов нет. Рации нет. Прибегает в часть запыхавшийся боец. Так, мол, и так, давай, сержант, вторую машину! Я в тот день в наряде по команде стоял. А как я им вторую машину дам, когда без обеих машин часть не боеготовна? Да делать нечего. Отправляю Коху товарища выручать, но говорю, чтоб срочно. И по дороге чтоб хуйнёй не страдали, а рысью в часть!

Прошёл час. Прибегает запыхавшийся боец. Оказалось, что Коха, увидав Базилевы «кренделя» на обочине, тоже съезжает с дороги и едет строго по следам первой машины. И засаживает на все три моста свой ЗИЛ в пятидесяти метрах от первого! Первый пиздец этого дня, как выяснилось, под пиздец только маскировался. И вот здрасьте! Ёбаные клоуны! Послал я их на хуй. Сами они разыскали пьянющего (по причине выходного) тракториста с Т-150, машины повыдёргивали, а я сидел молился, чтоб проверяющий какой не пришёл, а то слухи-то по части быстро разносятся! Обошлось тогда, но то, что водители у нас конченые распиздяи, признали все. Хотя… У предыдущего призыва тоже были приключения. Поступает сигнал на пульт – и срывается машина с командой на пожар в соседнюю деревню! А водила не проверил уровень воды в «бочке», а там половина, что категорически запрещено! Резкий поворот из ворот части, и лежит уже машина на боку и ни на какой пожар не едет! Из бака, что наверху оказался, бензин в салон течёт. Благо не курил никто! Да и запускать процесс подъёма нельзя: зима. Вода замёрзнет, «бочку» разорвёт. То же всё от распиздяйства!

Особенно хочется вспомнить командира нашей части. Настоящий военный. Стать! Выправка! Пил всё, что горит, ебал всё, что шевелится. Однако на людях никогда этого не показывал. Но и его распиздяйство не обошло стороной. По чину полагался ему командирский УАЗ, но будучи хоть и не молодым, но понторезом, ездил он, точнее, возили его на черной «Волге». Как и откуда взялась на балансе части эта машина, история умалчивает. Только однажды, чуть-чуть не доехав до родных ворот, развалилась она нахуй! Моторный отсек с передними крыльями отвалился от кузова. Пиздюлей в гараже при части слесаря за такой командирский позор огребли по полной!

А за что уважали его? Приведу один пример. Наэкономил как-то повар наш Ризо (азербайджанец) муки на кухне, и решили мы побаловать себя блинами. После отбоя напекли целую стопку! Да только хотели из кухни в казарму их отнести… Бац! Дежурный офицер. Прозвище у него было Пиночет. Очень похож. Препротивнейший тип, которого в части все не любили за подхамиаж к начальству и стукачество. Взял он нас за жопу и приказал нести блины в штаб, для утреннего доклада командиру части о ночном ЧП. А я аккурат начальником наряда в ту ночь был.

Сидим мы утром в столовой на завтраке, размышляем, какую форму примут причитающиеся нам пиздюли. Ожидаемо, заходит в столовую наш полковник, за ним семенит светящийся от счастья Пиночет с тарелкой злосчастных блинов. Мы сидим, уткнулись в тарелки. Ждём. А командир подзывает к себе повара и спокойно приказывает раздать блины военнослужащим и желает всем приятного аппетита. И всё! Никаких наказаний! Никаких пиздюлей! Пиночет, конечно, расстроился ужасно. Вот такой был командир. По хуйне не наказывал.

Начальником нашей пожарной команды был абсолютно молодой лейтенант. Поговаривали, что его родной дядя – главный пожарный округа. В это верилось, иначе как в воистину райский для начинающего офицера уголок попал такой придурок? Как человек он был, как дедов хуй – «не стоит, не падает». Ни злой, ни добрый. Абсолютно не контактный. Короче, никакой. С личным составом работать вообще не умел. Приказы его были порой совсем идиотские. Узнал он однажды, что солдаты в самоволки по ночам бегают через окна нашей одноэтажной казармы. Приказ забить напрочь все окна гвоздями достался мне. Взял я гвозди, молоток и забил всё, как было велено. Только в одной раме сделал фальшгвоздь. На взгляд забит он напрочь, но в реальности совсем нихуя не держал.

Проверил всё летёха. Славно торчат из оконных рам шляпки невъебенных гвоздей. Ну и прекрасно!

Лето на дворе. Проводит летёха занятия в Ленкомнате. Жара и духота ужасная. А тут командир части с проверкой. Вдохнул он нашей атмосферы и приказывает немедленно открыть окна. Лейтенант объясняет, что это невозможно, и вводит полковника в курс дела. Посмотрел полковник на нашего начальника как на умалишенного и приказал гвозди вынуть и впредь окна открывать!

На следующем же разводе мне поступает приказ от нашего лейтенанта:

– Сержант! Берите отвёртку и идите доставать гвозди из рам.

А я что? Было бы приказано! Беру отвёртку, и пошёл. Солнышко светит. Птички со свистом туда-сюда шныряют. И я стою мудак мудаком, отвёрткой гвоздь ковыряю. Понятно, что отвёрткой, при любом раскладе, гвоздя не достать, но приказ есть приказ. А инициатива – штука наказуемая. Через час моего страдания хуйнёй появляется лейтенант. Видя, что дело не двигается с мёртвой точки, берётся за него сам. Кладёт палец на раму, поддевает шляпку гвоздя отвёрткой и, положив отвёртку на палец, создаёт рычаг для вынимания гвоздя. Палец уже синеет, а гвоздь, ясен хрен, не идёт! Только я подумал, что гвоздю-то похуй, а палец сейчас сломается, он остановился. Секунд через пятнадцать выдал-таки мне свою гениальную мысль:

– Сержант, здесь нужен гвоздодёр!

Занавес.

Конечно, при любых запретах солдат найдет где выпить. Помню, даже как-то в местном магазине запретили личному составу одеколон продавать. Я к алкоголю не так трогательно отношусь, парфюмерию не пробовал ни разу. Но вот самогон хуёвый как-то пить пришлось. Он был настолько хуёвый, что приходилось делать глоток, зажимая нос.

Самогон обычно покупали у местных, а иногда, крайне редко, удавалось на него заработать.

Лето было очень жарким, и вокруг части начали гореть торфяники. Каждый день на тушение часть выделяла одну машину в помощь гражданским пожарным. Тушить торф – дело хлопотное, опасное и практически бесполезное теми силами, которыми мы обладали.

Стою я в наряде, а машины всё нет. Уже мысли нехорошие в башку лезут: как бы не провалилась машина в очаг, который под незагоревшимся торфом не видно. Что запросто может быть. Берём командирский уазик, мчимся на торфяник. А машины там нет! Всё осмотрели – нету. Везде тлеющий торф дымится, а невдалеке островок не загоревшийся, и на нём четыре берёзки молоденькие с высохшими совсем листьями стоят. И тут снизу одной берёзке в крону искорка прилетает. Полыхнули они одна за другой, как порох! Зрелище! Поворачиваюсь, а уазик наш почти по самые колёсные диски в торф ушёл. Удрали мы оттуда. Приезжаем в часть, а машина уже там. Как же мы разминулись? А просто! Заебало наших доблестных пожарных торф тушить, и отправились они местным жителям огороды поливать за самогон и закусь. Долбоёбы.

Можно было попросить местных девиц купить водки, но для солдатской зарплаты дороговато выходило. Было дело, попросили мы барышню одну. Раскошелились. Приносит она в клуб во время кино бутылку «Пшеничной», а она горячая прямо! Я ей, мол, что не из холодильника? А она объясняет, что её отец, если где-то в квартире спрятана бутылка водки, неважно где, найдёт её и выпьет! А надёжно спрятать бутылку можно только у него на диване под его подушкой. А он пришёл с работы пьянющий и спать завалился, вот бутылку-то и нагрел. Парадоксальная история. Хотя позже я был знаком с человеком, который по поведению жены вычислял, что в доме есть водка, а раз есть, то он находил её и выпивал. В 90 % случаев. Конечно, такой талант сильно усложнял подготовку семейного стола к праздникам.

Не могу обойти вниманием ещё одну историю. Дело было в далёкие брежневские времена. Даже я помню, что от наплыва страждущих винные отделы в магазинах переделывали под отдельный вход, а витрину заваривали решёткой. Ещё не было одиннадцати часов, а очередь уже формировалась у дверей. Томился в такой очереди и мой отец, поведавший впоследствии эту историю.

Очередь состояла из очень разномастных личностей. От культурно одетых интеллигентов до работяг и совсем опустившихся на фоне алкоголизма товарищей. Бузотёров, желающих пролезть первыми, в рядах ожидающих не оказалось, поэтому, когда открылась дверь, все спокойно прошли в магазин в порядке, в котором были на улице. В числе первых очередников находился один дяденька, и было ему совсем хуёво. Прям хуёво настолько, что его трясло ужасно, а руки ходили ходуном так, что непонятно, как он в приёмное окошко-то попал кулаком с деньгами! Получил он свою заветную чекушку и, не выходя на улицу, решил сразу опохмелиться. Каким-то чудом открыл бутылку, дёрнув пробку за алюминиевое ухо, и собрался уже поднести её ко рту, чтобы сделать глоток, но руки предательски разжались, и наебнулась его бутылка о кафельный пол вдребезги!

Все в очереди замерли и смотрели на него, а он стоял, трясся, глядя то на людей в очереди, то на разбитую чекушку, и плакал…

Кто-то бросил клич, все присутствующие сбросились деньгами и коллективно купили дяденьке тому новую бутылку, но в руки уже не дали. Продавщица принесла свою кружку. Совместными усилиями, т. к. нижняя челюсть у дядьки тоже ходила ходуном, водку в него залили. Дождались «лечебного» эффекта, заткнув чем-то початую бутылку, положили её товарищу в карман пиджака и отправили восвояси. А у всех в очереди поднялось настроение, несмотря на похмелье, в состоянии которого все сюда пришли. Ведь понимали эти граждане, что, судя по тремору того дядьки, без опохмела пиздец грозил прийти к нему в любую минуту. Как это не знать тем, кто приходит в винный отдел к открытию?

В то время дома наши считались новостройками. Новосёлами в них стали жители соседней деревни, которую решено было снести, а также расселенцы коммуналок, находящихся чуть ли не в центре города. Контингент получился весьма разномастным. Профессоров не припомню, но перемешались на местной территории и весьма интеллигентные люди, и откровенные маргиналы. Одним из запомнившихся мне персонажей была Баба Маня. Нас с братом родители порой оставляли под её присмотр. В хорошую погоду она собирала сумку с пледом, полотенцами и нехитрым перекусом и везла нас на Академический пруд. Там мы перебирались на остров, где плескались и загорали почти весь день. Зачем ей нужно было тащиться именно туда, имея под боком два немаленьких водоёма? Нравилось, наверное. А мы стоически терпели поездки по полчаса в одну сторону в битком набитом автобусе, который еле ехал, разбивая подвеску о шестиугольные бетонные плиты тогдашней дороги.

Насколько я помню, Баба Маня была очень чистоплотная, добрая и милая женщина. Всегда опрятная, в чистом белом платочке. Тем более меня поразил один факт из её жизни. Пенсия у неё была небольшая, а прибухнуть она любила. Но именно прибухнуть, т. к. никто и никогда не видел её ну прямо сильно пьяной. Так вот, порой, когда до получения пенсии оставалось чуть-чуть и самой пенсии оставалось тоже чуть-чуть, но второе чуть-чуть было меньше первого, она шла в магазин, покупала бутылочку винца и батон недорогого хлеба. Придя домой, настежь открывала окно и крошила хлеб на подоконник. Прилетали голуби. Уж чем она их ловила, я не знаю, но ловила успешно! Затем она их убивала, ощипывала и готовила! Уже больше полувека прошло, а я по сей день помню, как не по-детски охуел мой неокрепший детский мозг от того диссонанса!

Понятное дело, что после войны нашпигована была земля белорусская железом по самое не балуйся! Однако место, в котором служил я, в этом смысле оказалось совсем уж особенным. До войны тут были склады боеприпасов. Прилетели немцы и разбомбили их к чертям. И нахуя-то возвели тут же свои оружейные склады. А в 44-м приехали русские на «Катюшах» и сравняли всё это дело с землёй. И… Правильно! Построили тут свои склады порохов и боеприпасов. А что такое прекрасное место менять-то? Между новыми зданиями складов часто попадались остовы старых построек, заросших кустарником и бурьяном. Там, если поковыряться в углах, можно было найти много интересного. Однажды под коркой обгоревшей ржавчины я обнаружил сегменты пулемётной ленты, и на них ещё было заводское масло! Много интересного можно было там найти. Порой, конечно, крайне редко, обычно после дождя, наблюдали, как прогнившая насквозь зажигательная пуля самовоспламеняется от соприкосновения находящегося в ней белого фосфора с кислородом воздуха. Да что там говорить, усеяно подобным металлом было всё! Попросила как-то одна бабулька крылечко ей обновить. Разбираем старое, а под крыльцом россыпь патронов. Интересно было бы посмотреть, что в её доме на чердаке. Даже в курилке нашей уличной вместо большой пепельницы стояла половина «катюшного» снаряда на лопастях…

Допуск на охраняемую территорию складов я имел, т. к. ходил туда проверяющим пожарную безопасность. Конечно, аккуратно, таскал всякую всячину оттуда. Из хорошо сохранившихся патронов я даже ленту собрал! Какие были мне не нужны, раздал сослуживцам, а совсем негодные мы как-то бросили в урну в курилке и подожгли. Время им рваться начать, а мимо старушенция сторожиха собирается пройти. Стрёмно стало! Хуй его знает, вылетит чего шальное при подрыве патронов, и произойдёт какая нелепая хуйня, как это обычно бывает. Торможу я её на дальних подступах:

– Здравствуйте, – говорю, – как поживаете?

Она заулыбалась, рада вниманию:

– Хорошо, внучок, – отвечает.

Тут-то, бля, и стало всё в урне взрываться!

Она в меня вцепилась! Спрашивает:

– Это что?

– Да, – говорю, – патроны старые кто-то поджёг.

Она вспомнила:

– Сразу после войны детишки из моего села снаряд нашли. Поставили стоймя, а вокруг костёр развели. Сели вокруг и ждут, когда полетит. А он взорвался! Кого убило, кому руки-ноги поотрывало. Ужас! Вы уж поаккуратней с этим делом.

Пообещал, что впредь будем аккуратней. Да куда там! Как-то один рабочий складов подсказал мне, где лежат на территории ржавые зенитные снаряды.

Снаряды оказались небольшими, сзади каждого имелась алюминиевая пробка под ключ. Гильзы совсем сгнили, я их брать даже не стал. Стал пробки эти откручивать. Не идут, и пиздец! Зажал снаряд в тиски и хотел распилить ножовкой. Хороший металл, не пилится совсем. Забегает в подсобку новый начальник пожарной команды (долбоёба нашего отстранили от работы с личным составом) и застаёт меня за этим делом. Посмотрел на снаряд, на меня и сказал:

– Сержант. Первый не въебал, второй не въебал, а третий тебя точно прикончит!

Предупредил и убежал по своим лейтенантским делам. А зачем прибегал, я так и не понял. Однако загадку пробок я разгадал. Резьба левая! Раскрутил я их, разобрался, как работают; при выстреле внутренний боёк ударяет по замедлителю, тот прогорает до взрывателя за 2–3 секунды – и взрыв на определённой высоте! Ну и заебись!

Положил я снаряд в урну и поджёг. Он оказался бракованным и, вместо того чтобы взорваться, – полетел! Нашёл я его в ближайших кустах. Ну, думаю, раз вы летаете, второй направлю в стену курилки и посмотрю, что будет. Положил снаряд на лавку (а лавки в курилке были крепкие, из доски-сороковки, наверное), сделал к нему пороховую дорожку, к ней ещё бумажку, которую и поджёг. Ох, как оно въебало! Аж листики с ближайших берёз посыпались! Это был правильный снаряд. В лавке – дыра! Все стены посечены осколками. Крыше из стального гофлиста пиздец – решето!

Зашёл как-то в курилку наш лейтенант, посмотрел на дыру в лавке и спрашивает:

– А это что такое?

– А это, – отвечаю, – меньше надо бы солдат пшёнкой кормить!

Посмеялись. И он по-доброму так сказал:

– Но я знаю, кто это сделал. Этот кто-то уйдёт у меня на дембель последним, 31-го декабря, в 23 часа 45 минут.

Не смешно. Да только не суждено было его обещаниям сбыться.

Получил я по осени, по последней уже дембельской, но ранней осени письмо из дома. А там ситуация. Мать на инвалидности, бабушке под девяносто, брат в больнице. Как они справляются, хрен его знает. А я хуй пойми где, под Минском, курю в умывальнике команды, т. к. на улице дождь, а курилка нещадно протекает.

Подошёл лейтенант и спросил, что я такой печальный. Я поведал ему содержание письма. А он и говорит:

– Попробуй напиши заявление на имя командира, чтоб тебя досрочно демобилизовали по семейным обстоятельствам.

Я смотрю на него, размышляя, что, мол, совсем я ебанутый, что ли, порядков армейских не знаю? Или прикалывается он?

А он:

– Напиши-напиши. Вполне может получиться.

Написал я такое заявление и отнёс в штаб. На следующее утро вызывает меня командир части. Прибываю, как положено. Сидит наш полковник в кабинете, вместе с майором по политической работе. Ещё раз переспросили они обстоятельства моего дела. И вдруг слышу от майора:

– Ясно. Только вот сегодня отпустить не получится. Вот тебе обходной лист, сдавай дела – и завтра домой!

Тут-то я и охуел! Ощущение, что надо мной прикалываются, не проходило, и я даже не сказал о скором дембеле никому в команде. Только на следующий день, когда уже все документы были на руках, поведал, и охуела вся команда!

Вот так дембельнуться из армии, раньше всех, до осенней проверки, буквально по записке от мамы? Так не бывает! А может, за полтора года я их всех там заебал?

Сложно поспорить с тем, что служба моя была не таким тяжким трудом, как бывает. Хотя наряды из-за отсутствия сержантов через день. В любую погоду инспекция складов. Каждый день на ужин ледяная рыба с пюре… Порой личный состав изнывал от безделья, мечтая, чтобы поскорей пришёл состав с боеприпасами. Работёнка та ещё. Никакой техники, только двухколёсные тележки с «пяткой», на которую цеплялись ящики с патронами и снарядами. То разгружаем из вагонов на склады, то со складов в вагоны на Афган. Заёбывались страшно! Но всё лучше, чем который раз вписывать в тетради устройство ОХП-10.

С другой стороны нашей казармы было обычно пустующее спальное помещение, в котором время от времени размещали «партизан» или сверхсрочников. «Партизаны» – уже давным-давно гражданские люди, призванные на небольшой срок для повышения квалификации. Какое нахуй повышение квалификации?!! Часть использовала их просто как разнорабочих. Услышали они, как я один из снарядов бабахнул. Вроде взрослые мужики, а пока я им не сказал, где на территории находится заветный куст, не отстали! Стащили они из того куста почти всё! Оговоримся, что я-то свои опыты проводил за казармой, там звук получался тише, а они додумались подорвать снаряд между казармой и домами военного городка. Каких же они огребли пиздюлей! А всерьёз наказать-то их не получается. Гражданские ж люди.

Был среди них ещё приколист Серёга, весельчак и балагур, всё время на подъёбочках по-доброму. Хороший мужик. Поехал он с соседом домой в Минск на выходные, а приехал в часть обратно сосед уже один. Выяснил Серёга дома, что жена ему изменила, пока он «партизанил». Взял и повесился в ванной на змеевике полотенцесушителя. А петлю соорудил из комбинации любимой жены. Нахуя? Горько и обидно. Любовь, наверное.

Был там ещё один примечательный персонаж из сверхсрочников. Из разговоров с ним я и узнал, что, оказывается, СССР в Анголе воюет. Я даже не поверил сначала. Но так и было. Много он рассказывал. Про то, как старослужащие у молодых автоматы 5.45 отбирали, а 7.62 выдавали, потому что в бою видно, если в человека из 7.62 попал, и переключаешься на другую цель, а 5.45 такого эффекта не давал. Мне было сложно судить о таких тонкостях войны, приходилось верить на слово. Он был снайпером. Самой грустной его целью, по приказу командира, был свой же солдат, дезертир, попытавшийся перебежать к врагу. Догнать и вернуть его уже не успевали, оставался последний выход. Цинк с телом на родину отправили, написав, что погиб в бою. Так что родственники не узнали обстоятельств его гибели.

Пригнали как-то к ним в часть «Шилку», чтоб прикрыться от налётов авиации, а их всё нет и нет. Расслабились все. На стволах зенитных носки сушатся. Как вдруг из-за верхушек джунглей вертолёт вылетает! Выпускает две ракеты по «Шилке» – и сразу обратно. Как проворонили? Хуй его знает! Ракеты в «Шилку» попали. Только носки в разные стороны!

Ещё про африканские вертолёты. Уже я в сервисе работал, и был у меня клиент, техник по вертолётам. Собрали как-то их целую группу и отправили в одну из африканских стран помочь технику наладить.

Стали наши технари один из вертолётов осматривать, а там состояние… Чуть-чуть хуже пиздеца! Всё на проволочках, на тряпочках, изолентой перемотанное! Только начали актировать это плачевное состояние, как вдруг прибежала кучка вооружённых негров и, отогнав механиков, запускают двигатель! Наши кричат, что нельзя! «Это» если и полетит, совсем не далеко и пролетит совсем не много! Да только этим «обезьянам» похуй! Набились в вертушку, взлетели и похромали на боевое задание. Такой запущенной техники наши спецы ещё не видели.

Тоже африканское. Пригнал как-то мне на обслуживание свой автомобиль один старый клиент. Вот не помню, то ли он из прокуратуры какой, то ли из ФСБ. Неважно. Только ходит он рядом с машиной, которой я занимаюсь, озабоченный и растерянный. Ну не будешь же что-то выпытывать у такого человека. Чуть позже он разговорился сам:

– Вот представь, Георгий, живёт в небольшой африканской стране, понятно, чернокожий, человек, ставший лидером антиамериканской политики. Народ его слушает и поддерживает. Понятное дело, и мы его поддерживаем. С определённого момента он так надоел американцам, что его решили устранить. Долгие годы он удачно скрывался, продолжая свою деятельность. На него охотились и частные военные компании, и цээрушники, и кто только не охотился! Не могут его устранить, и всё! Но определённых успехов добиваются, и создаётся ощущение, что скоро его грохнут. Понимая это, наши спецслужбы приняли решение о вывозе товарища в Россию. Разрабатывается план. Организовывается целая спецоперация. Все на нервах, все устали. Однако операция прошла успешно, и товарищ этот оказывается в Москве. Обеспечивают его жилплощадью. Даже дают в пользование автомобиль, на котором он некоторое время катается.

И тут настаёт момент истины. Всё, что не смогли сделать годами головорезы всех мастей, оснащённые лучшим оружием, приборами ночного видения, спутниковой связью и навигацией, легко и просто, за секунду, удаётся сделать обычному призывнику Российской Армии, которому для достижения летального результата для того африканца было достаточно выехать на встречную полосу на Минском шоссе, управляя автомобилем ЗИЛ-130!

Бывает, что вспыхивает между людьми положительное чувство, а бывает совсем наоборот. Работал я после путяги на авторемзаводе, где и сдружился с молодым парнем, Костей. Нормальный пацан, юморной, неглупый, с большой примесью татарской крови, что было заметно невооруженным взглядом. Там же работал мастером одного из цехов Митронов, человек очень крупного телосложения, лысый, не очень приятный в общении, но в целом безобидный товарищ. Был у него «горбатый» «Запорожец», надо было видеть, как этот чел в него садился, реально казалось, что он надевает на себя автомобиль! Как уж он там руль крутил и педали давил, совсем непонятно. И вот невзлюбил этот мастер Костю, хрен знает почему, а Косте вроде как похуй, это не его мастер, но всё равно неприятно. В общем, ответка провидения со стороны Кости не заставила себя долго ждать. Стоял как-то Митронов в коридоре меж цехами, что-то с другими мастерами обсуждая, а Костя мимо на пустой тележке из мойки деталей ехал. Вообще-то для катаний эти тележки меньше всего предназначены, на них тяжелые запчасти по заводу перемещали, но и стар и млад любил на них под уклон из мойки прокатиться! Ну вот. Всем хотелось бы, чтобы Костя именно мимо проехал, но… Под ведущее колёсико тележки попал кем-то оброненный болтик. Сваренная из труб крепкая советская конструкция на трёх колёсах резко меняет направление движения и проезжает по ноге Митронову! Дальше со слов Кости:

– Я понял, что натворил какой-то пиздец! Остановился и смотрю, а Митронов, весь багровый, скачет на одной ноге. Я в принципе не подозревал, что он скакать может! Подхожу и хочу извиниться, а в горле пересохло, и прямо пропищал ему:

– Извините…

А он смотрит на меня бешеными глазами и громогласно изрекает:

– Иди!!! КОСТЯ!!!

Он так моё имя произнёс, что уж лучше раз десять нахуй бы послал! Никогда моё имя так убого не звучало.

Ну, слава Богу, перелома у мастера не оказалось, а Костя мимо него тележку только пешком всегда теперь прокатывал.

Второй случай поставил окончательный жирный крест на взаимоотношениях этих людей. Работал Костя в отделе ОТК, куда и меня со временем переманил. Там прям был «шоколад» – максимум зарплаты при минимуме работы!

В один прекрасный день решил Костя, что стенд для проверки стартеров работает у нас совсем плохо. Должен 800 ампер выдавать, а даёт только 600. Работа стартерного цеха встала. Лежу я на остановившемся конвейере, аккурат напротив злосчастного стенда, с другой стороны стоит «консилиум» из всех мастеров завода, включая и Митронова. Какого хера он там оказался? К нему эта проблема никак не относилась. Костя ораторствует и старается доказать всем свою правоту. Как неопровержимое доказательство неисправности стенда он просит «зрителей» обратить внимание на приборы, когда он замкнёт силовые контакты на этой хреновине. Все подошли поближе и пристально стали смотреть на показания. Я же лежу себе на ленте конвейера, как тот похуистический кот, рассматривая всю картинку в перспективе. Надо сказать, что лето тогда выдалось жарким, отчего Митронов был мокрым от пота, но тоже, проявив любопытство, вытянул шею, и голубая нейлоновая рубашка его немного отвисла у горла. Бля. Как такое может получиться? Костя здоровенной монтажкой замыкает контакты! Здоровенный сноп искр вылетает из-под верхнего контакта и попадает прицельно за пазуху мастера Митронова. Он отбегает ото всех с охуевшим лицом, издавая звуки обиженного ежа. Большого обиженного ежа! Трясёт на груди прожженную рубашку и хлопает себя по шее! Никто, кроме меня, этого не видит. Все слушают Костю и смотрят на приборы. Меня обуял немой кондратий! Меня беззвучно ебло, плющило и колбасило, пока все не разошлись. Потом я озвучил Косте, что произошло. Он жутко расстроился, но что тут поделаешь? Судьба такая.

Перед самой армией уволился я оттуда и нашел работу рядом с домом на хлебозаводе № 23.

Работа на хлебозаводе была интересной и очень питательной. Из дома брали только колбасу, чай и котлетки. А то и совсем ничего. Хлебозавод же! Хлебом, сахаром и яйцами всегда можно было разжиться. Но без своих ЧП не обходилось. То знакомый слесарь прямо во время утреннего переодевания в спецовку умрёт… Вот ты с ним что-то базаришь за жизнь, а потом ему: «Дядь Мить. Дядь Мить??.» – а он уж закончился весь. Лежит на полу и не дышит. Курил он, признаться, ну очень много! Одна «пегасина» ещё не погасла, а он от неё уж другую закуривает. Вредно это, как ни крути. А то ЧП в выходной. Вытяжной вентилятор на печи с хлебом накрылся. Температура там до трёхсот по Цельсию выходит! Гайку секунд 20–30 только крутить можешь! Дальше ноги в подошвы ботинок вплавляются! А то выдают тебе «воздушку», и херачь воробьёв в цеху, а им счёта нет! Срут, гады, в дёжи с тестом. Везде свои проблемы.

А случай такой. Подходит ко мне слесарь один, ну как слесарь – держится гаечный ключ в руке, не выпадает? – ну и слесарь, значит! Задаёт он мне вопрос с серьёзом:

– Как молоток закалить?

Я ему отвечаю, что, мол, никак. Не закаливаются молотки по технологии. Разбился ударник – обточи. Вес потерял – замени в инструменталке. А закали молоток, с него же осколки полетят! Травмы же ж! Только ему всё похуй, типа:

– Лечить мня не надо! Ты процесс обрисуй!

Обрисовал я ему процесс, что нагреть нужно, а потом или в масло, или в воду раскалённую малиновую железяку бросить. Только вот без сварщика в этом деле ну никак не обойтись!

О, сварщики на производстве! Повелители огня и металла! Загадочные и припизднутые дети Гефеста, абсолютно всегда заносчивые и своенравные. Я вот даже имени того человека не помню. Ну да ладно. Обитал наш сварной в дальнем углу крытого пандуса для погрузки хлеба. Наглухо отгороженный ото всех частоколом разноцветных баллонов. О том, что он вообще ещё существует, можно было догадаться по сполохам на стенах и потолке от электросварки. Не всегда на производстве есть работа для слесаря по ремонту оборудования, поэтому в тот летний день сидел я у въезда к пандусу на ступеньках небольшой «токарки» и курил. Смотрю, выходит из цеха товарищ тот с молотком и в сторону сварщика направляется, а спустя несколько минут быстрым шагом идёт оттуда. Ясное дело, процесс нагревания молотка газовой сваркой завораживает, но в самый интересный момент повелитель огня командует:

– Хули стоишь? Воду неси!

Понёсся Серёга, так его звали, за водой, а по дури и непредусмотрительности тару-то под неё он не додумался заранее где-то взять. Глядь, вот удача! Грузится у пандуса хлебовозный ЗИЛ. Капот открыт, а рядом банка жестяная на десять литров из-под оливкового масла стоит, почти полная. Хватает Серёга эту банку, пока водила не видал, и бегом обратно! Потом раздался хлопок, и с места обитания сварщика поднялся к крыше этакий ядерный взрыв в миниатюре. Следом раздались проклятия и жуткий мат нашего повелителя огня! Хотя не знаю, как на месте, а со стороны картинка выглядела эпично. Серёга съебался мгновенно! Конечно, огрести пиздян за такие шутки можно стопроцентно! Он был уверен, что водила, у которого он банку стянул, хочет воды в радиатор залить, а водила, пока погрузка, решил бензина с рабочей машины стащить! Вот и принёс Серёга сварному литров восемь бензина, а тот в них раскалённый молоток и кинул! Ну, вроде всё обошлось, только вот путь Серёгин к закалке каких бы то ни было предметов на том производстве был заказан.

Можно бесконечно размышлять о том, повезло человеку или нет, когда он, будучи ещё бестолковым сперматозоидом, наяривал в сторону яйцеклетки и ткнулся в неё? Может, не стоило так спешить? Планетка-то для спокойной жизни так себе. Каждую секунду все обитатели этого мира, от одноклеточных до высокоразвитых, только тем и занимаются, что ловят друг друга, жрут и переваривают. Ну да, ещё постоянно трахаются и рожают новых особей, чтоб не замкнулся КРУГ ЖИЗНИ!

Да. Так тут и называют это постоянное кровавое чавканье и хлюпанье: КРУГ ЖИЗНИ. Может, попутали что?

Это так, риторика. Придуман был ещё природой местной страх смерти. Чтоб, оглядевшись вокруг с пониманием, что, бля, жить-то как страшно, приходило понимание, что помирать-то ещё страшней! Но все мы приняли правила игры «кто кого поймает, тот того и съест» и за везение считаем улизнуть от смерти или от возможной скорой гибели.

Примеры моего везения на самом деле просты. По семейным обстоятельствам в армию я пошел на два года позже, аккурат через год после Чернобыля, а окажись я в Киевской пожарной учебке двумя годами ранее? Мог ли побывать в числе славных ликвидаторов? Вполне. Когда я всё-таки был призван, то оказался в учебке приписанным к танковым войскам. После беседы с местным психиатром, человеком печальным, но контактным, был я переведён сначала в связь, а потом и вовсе в другую часть. А ведь из первой моей части Афган был «виден не вооруженным глазом»! Позже, уже служа под Минском, встретил я там одного младшего сержанта, который всех достал рапортами с переводом в Афганистан, а его не брали и смотрели на него как на дурачка. Он же в свою очередь смотрел как на дурачка на меня, что, имея ТАКУЮ возможность попасть на войну, её не использовал! Потом ещё повезло, когда пьяный за рулём от встречки увернулся. По сей день мурашки пробирают. На производстве как-то чуть балкой переднего моста от «Волги» не прибило. Смотрю назад и думаю: а везло же! Знакомый в молодости перебирал мотор на мопеде, мыл запчасти бензином. Закурил и сгорел заживо. Во бля! Другой спешил на электричку и оказался между вагоном и платформой. Насмерть. Примеров у всех полно. Так что привет долгожителям! К чему это я? Да хрен его знает. По настроению пришло.

На проводы в армию мне на хлебозаводе испекли здоровенный тортище, напрочь пропитанный коньячной композицией, так что попить чайку с тортиком, чтобы прийти в себя от обильных возлияний за столом, было делом непростым. В военкомат я приехал пьянющий ужасно, но военком посмотрел на это сквозь пальцы. Ещё бы, думаю, меня не накрыло! Ведь уже с порога квартиры я вернулся к столу и отлакировал всё выпитое стаканом вермута! Но я старался держаться бодро, и меня не тронули, хотя могли очень серьёзно наказать. На «угрешке» всё было тоскливо и похмельно, пока не приехали «покупатели». Как сейчас помню первое общение с людьми военными. Вызывают меня к столу, за которым сидит упитанный майор, а по бокам его два сержанта. Нахуя их трое, я так и не понял. Один сержант и майор тупо торгуют еблом, а второй сержант и вызывает призывников, опрашивает и всё записывает. И такой у нас получился разговор:

Сержант мне:

– Ваша фамилия Коротеев?

Я:

– Да!

Сержант:

– Ясно. В танковых войсках служить хотите?

Я:

– Нет!

Сержант, обращаясь к майору:

– Товарищ майор! А он не хочет служить в танковых войсках!

Майор сержанту:

– А кто его спрашивает?!! Записывай!

И весь разговор. Вот такая армейская свобода выбора.

Дорогу до Киева я провёл на третьей полке плацкартного вагона в тоске по удаляющемуся дому и по приписке к ебучим танкам. А до учебки нас решили везти по какой-то речушке на речном трамвайчике. Буфет на нём предусмотрительно закрыли, но вывеска с ценами осталась на виду. Цены агрессивно кусачие. И вдруг я читаю в прейскуранте: «Пиво!» Опа! Тут где-то прячут пиво! Конечно, я задал взволновавший меня вопрос буфетчице, но ответ был отрицательным:

– Ни в коем случае! Строго-настрого! Запрещено солдатам даже к буфету корабельному подходить!

Но заявленные мной три и так далеко не божеских цены растопили ледяное сердце киевлянки. И вот стою я на корме, блаженствуя и наслаждаясь, а кто-то из призывников заметил мою бутылку. Короче. Прекрасно понимая, что по приезду в часть деньги из нас всё равно вытрясут как из буратин, почти все решили разгуляться. Буфетчица в тот день хорошо подняла бабосов, а сопровождающие так и не поняли, с чего всем так весело стало! Для этого нужно было выйти на корму и посмотреть на кильватерный след. Там, как метки хлебными крошками уводимых в дремучий лес детей, уплывали вдаль наши пустые пивные бутылки.

Сейчас я более чем уверен, что начальник может быть честным и справедливым к подчинённым только если он на госслужбе, на окладе. В любом другом случае начальник постарается тебя наебать или сэкономить на тебе. Даже большие предприятия, если они частные, этим грешат. Например, крупный автосервис открывает заказ-наряд на проведение работ по автомобилю на десять тысяч, но открывает ещё свой внутренний наряд, который не увидит клиент, но увидит слесарь, на семь тысяч. В итоге слесарь получит свои честные 35 % с семи тысяч, а клиент заплатит десять. Хитро. Нечестно. Вот с одним похожим начальником свела меня судьба. Долго я думал, как люди становятся такими подлыми пидарасами. Оказалось, что некоторые из них получают в детстве психологическую травму. Однажды, беседуя со мной, хозяин сервиса, где я работал, разоткровенничался и поведал историю своего детства.

Будучи совсем ребёнком, он с семьёй проживал в одной из южных республик СССР. Отец его был агрономом при большом колхозе. Понятное дело, что семья жила богато и не скрывала этого, а что скрывать – человек уважаемый, должность солидная, зарплата большая. Под Новый год в детском садике, где проводил детство маленький Андрюша, так его звали, намечался праздничный утренник. По сценарию мальчики их группы должны были исполнять роли белых зайчиков в свите Деда Мороза. Всем родителям заранее сообщили о необходимости приобретения костюмов. Кто не может купить, пусть сам сошьёт, но строго обязательно. Нет костюма – нет подарка! Ну кто же хочет своё чадо без праздника оставить? Давай все родители придумывать зайчиков, кто во что горазд, но согласно доходам и фантазии. И был у них в группе один мальчик, у мамы которого что с доходами, что с фантазией было совсем плачевно, так плачевно, что она в этом же саду уборщицей работала. В общем, заяц из этого пацана получился совсем убогий и жалкий, с картонными крашеными ушами. И тут – тадам!!! – перед разномастными зайцами, томившимися в ожидании праздничного концерта за кулисами, вырисовывается Андрюша! В обалденном костюмчике зайца с охуительными ушами из натурального кроличьего меха! Суперзаяц с суперушами! Все, конечно, обалдели, а Андрюшу прямо распирает от гордости! И вот всё это дело увидала та самая уборщица. Как работник сада она могла проникать в любое помещение, включая кулисы новогоднего действа. Посмотрела она на зайчика Андрюшу, потом на зайчика своего сына, и её накрыло! Она быстро куда-то сбегала, вернулась с ножницами, подошла к Андрюше, отрезала к херам его пушистые красивые уши и быстренько пришила их к костюму своего сыночка, оторвав убогие картонные. Так в один миг превратился Андрюша из суперского зайчика в безухое хуй пойми что. И охуел он на долгие годы!

Что было дальше, история умалчивает, да только события того дня нанесли человеку серьёзную душевную травму, несовместимую с нормальной жизнью среди нормальных людей. Вырос Андрюша в человечка гаденького, жадного, всячески мстящего вселенной за потерю в детстве охуительных ушей. Вот как бывает.

Кстати! Работая в автосервисе под началом изрядно повзрослевшего безухого зайца, описанного выше, знавал я одного интересного товарища! Будучи человеком простым, открытым и просто даже чрезмерно позитивным, он располагал к себе. Общаться с ним всегда интересно и весело.

Ещё совсем молодым он с друзьями катался на «Мерседесе». Уж не знаю, в каком состоянии был водитель, но он проебловал какое-то важное дорожное событие, машина на всём ходу влетела под стоячую фуру, выбив у грузовика мост. Остались в живых двое. Хотя героя повествования живым можно назвать весьма условно: помимо мелких повреждений организма, у него была серьёзная открытая черепно-мозговая травма. Так что врачам пришлось как следует потрудиться, чтобы он не отправился к «верхним людям» в юном ещё возрасте. Череп собрали из осколков, а недостающую часть заменили титановой пластиной. Один глаз спасти не удалось. Из-за того, что перед врачами стояла задача не делать из него Аллена Делона, а исключительно сохранить ему жизнь, творение их красотой не блистало. Теперь только на фотках, сделанных до аварии, он оставался весьма привлекательным и симпатичным молодым человеком. Однако харизма решает всё! Девушек у него, причём весьма симпатичных, не убавилось! Охуенно весёлый и позитивный, он всегда вызывал интерес у представительниц прекрасного пола. В моих же контактах он записан как «Терминатор».

В тот день он опаздывал на работу. Сначала чуть-чуть, а потом всё больше и больше. По телефону сказал, что едет. Хозяин сервиса уже бесился, грозя уволить опаздывающего, как только появится. Но вот перед сервисом «нарисовался» его автомобиль. Вылезает он из машины, как обычно, лучезарный и довольный, как слон! Рассказывает такую историю:

– Выехал я, как всегда, на работу. Перед поворотом еду за автобусом. И тут, бля, муха мне в глаз попадает! Я давай её выцарапывать из глаза! (Ха-ха!) Да вот только забыл, что глаз-то у меня один! (Ха-ха-ха!) Так я этому ёбаному автобусу в жопу-то и приехал! (Ха-ха!) Водила автобуса вышел. Ругается! (Ха-ха!) А ругаться есть с чего! Приехали «гайцы» и с ходу определили, что водитель автобуса-то пьяный! (Ха-ха-ха!) Вот пока разобрались со всем, время и прошло!

Помню, однажды беседовал я с этим товарищем о деревенской жизни, так поведал он мне, что когда к их дому привозили дрова, которые нужно было поколоть, он вызывался идти первым. Младший брат, значит, на печке нежится, а он на мороз идёт колуном махать! Но, как выяснилось, не от нежного, трепетного отношения к брату подписывался он на эту добровольную хуйню. Он выбирал из кучи самые ровные поленья, которые можно было колоть не напрягаясь, а корявые и сучковатые оставлял брату. Так что, когда наступала его очередь, младший упахивался на колке по полной программе. Хитёр!

Вот такой персонаж со мной работал. Конечно, его за тот случай хозяин не уволил. Мы сами потом из этого сервиса уволились из-за скотского отношения начальства. А сам сервис чуть позже накрылся половым органом, потому что нормальные слесаря там работать отказывались, а к криворуким бабуинам клиенты ехать не хотели. Да и хуй с ним.

А товарищ мой по сей день где-то трудится и активно размножается!

Дай Бог ему здоровья!

Наша встреча с ней случилась в новогоднюю ночь, в Миллениум. Уже страшно. Я тогда остался совсем один, и мой друг, из жалости, видать, притащил меня в те гости. Два или три дня происходило там веселье и застолье. С хозяйкой мы быстро сдружились и вроде как начали потом встречаться. Я единственный раз знал такого человека! Вроде умница, отличница, будущий врач, без маминого присмотра она оказывалась конченой беспредельщицей и похуисткой. Сначала это казалось прикольным, но после двух потопов в моей квартире, разбитой о мою голову гитары и прочих пьяных пакостей случались реальные беды!

Я по пьяни человек спокойный. Попили, погуляли, песен поорали – и спать! Вот тут-то её и нахлобучивало! Просыпаюсь рано утром, а ни её, ни её машины на моей даче, где мы отдыхали, нет! Правильно. Машина в кювете недалеко от деревни, а она бухает прям на дороге с какой-то компанией. Однако верхом её распиздяйства, так сказать, «вишенкой на торте» в наших отношениях стал иной случай. Приехали мы с ней как-то на дачу, прихватив с собой моего друга детства и его подругу. Сидим, спокойно отдыхаем, а Ксю ну прям неймётся! Давай она девушку моего друга всячески доставать. И так она её подъебнёт, сяк, а та сидит, наивная, чуть не слёзы на глазах! Мы с другом вступаемся за неё, а Ксю только веселей и веселей! В общем, накрылся вечер. Друг со своей девушкой пошёл в один вагончик спать, а я с этой чумичкой в другом остался.

Попыталась она до меня доебаться, но я уже знал её приколы, послал её нахуй и пошёл спать. Причём обидел её тем, что отказался лечь с ней вместе, а устроился на верхней полке. Уснул я, не подозревая, что этой заполошной в башку закрадётся. Было часа четыре или пять, рассвело только, как меня кто-то грубо ткнул в бок. Я в уверенности, что это моё «чудовище» никак не уймётся, посылаю всех нахуй! Тогда меня просто сдёргивают с полки, и я знатно наёбывась об пол всем организмом! Сел я, навёл резкость. Пиздец! Стоит передо мной омоновец с автоматом. Штаны он мне не дал надеть, а выгнал в одних трусах на полянку перед вагончиком, тыкая стволом в спину! А там… Стоит их командир с кучкой бойцов, участок весь оцеплен, а ещё два бойца с криком: «Тут ещё два тела!» – гостей моих полуодетых из второго вагончика выгоняют. Меня сразу начинают допрашивать, типа: «С какой целью вы похитили человека?!!» – а я стою охуеваю и совсем не знаю, что сказать! А потом смотрю, гражданский среди них! Ба! Да это брат Ксюшин! И я сразу спрашиваю его: «Оксана где?» – а с ним, видать, омоновцы договориться не успели, и он бесхитростно отвечает: «Внизу у деревни с мамой в такси». Тогда, уже оценив ситуацию, спрашиваю всех: мол, на хрена весь этот цирк с конями, если заведомо известно, что никто никого не похищал!!?? Ну, конечно, на мой вопрос был положен суровый омоновский хуй и дана команда: «Отбой». Уже через минуту на поляне между вагончиками остались только мы втроём, я и мои гости, в состоянии редчайшего, глубочайшего и непередаваемого ахуя! О дальнейшем сне речи уже не шло, и мы пили чай, задаваясь вопросом: что это было?

Слава Богу, что все жители деревни мирно спали и не застали это позорное зрелище. Ведь последний раз такое количество вооружённых людей здесь наблюдалось году в 1943-м, наверное. Немцы тут стояли. Их, кстати, пьяные советские танкисты решили одним танком выбить из деревни, но в тот раз неудачно. Когда я был ещё совсем маленьким, захоронение того экипажа перенесли из деревни в какую-то братскую могилу. Вечная память.

А дело было так. Лёг я тогда спать, а неугомонная Ксю дёрнула вдогон водочки, обиделась окончательно и решила, что раз здесь с ней никто общаться не хочет, то отправляется она домой. Недостойны мы боле лицезреть такое счастье в её лице! А так как привёз в этот раз всех я на своей машине, пошла она пешком, прихватив с собой из припасов полторашку джина с тоником. Ну, на пятьдесят километров же должно хватить! Запала хватило на два километра. А вокруг темно и страшно. Звонит она тогда своему брату с просьбой приехать за ней на такси. Он, зная сестру, просит её не ебать всем мозги, а вернуться, пока не далеко ушла. Совсем нахлобучило несчастную Ксю! Ах, раз и брат не хочет ей помочь, то самое время звонить мамочке! Она набирает маму и истерит, что её тут похитили! Мама подрывает областной ОМОН.

Приехав, омоновцы поняли, что вызов ложный, но не зря же они сюда летели по тревоге в пазике и бензин жгли. Решили на месте потренироваться, заодно кой-какие свои нормативы отработать.

Каким образом мы с ней помирились? А главное, нахуя?

Купила она первую свою машину. Крутую по тем временам, красную «Тойоту Короллу лифтбэк». Приехала во двор своей многоэтажки. Едет по двору, гордая такая! Выёбывается! Решила поставить автомобиль на платную стоянку. Охранник, молодой парень, из будки выбежал, шлагбаум открыл, впустил её и побежал свободное место показывать! Она вся на понтах, улыбается, глазки строит. Пришла пора назад, на парковочное место сдавать. Охранник всячески ей помогает, но как только он оказывается в районе заднего бампера, она резко дёргает машину и сбивает его! Сама в ахуе, а паренёк, понимаясь, появляется в зеркале заднего вида. Пытается улыбаться, показывая всем своим видом, что, мол, бывает! Чего уж там! Не давая ему опомниться, она опять резко дёргает машину и сбивает его ещё раз! Почему он решил испытать судьбу третий раз и сразу не отполз в сторону?!! Об этом история умалчивает. Но как только парень поднялся на ноги, она опять резко бросила педаль сцепления и сбила его третий раз! Тут уж, поняв, с кем имеет дело, молодой человек, чуть приподнявшись, сразу отбежал от «Тойоты» с её ебанутой хозяйкой. А водительница, так и не запарковавшись до конца, заглушила двигатель и разревелась! От былых понтов не осталось и следа. Такая незабываемая первая поездка.

Решила она как-то летом, что нужно нам на пару недель в Анапу слетать исключительно за мои деньги. Я человек не жадный, прикинул расходы и наличность, всё получается! Прилетели. Определились с жильём. Прикинули, сколько можем тратить в день, чтобы к концу поездки не остаться без денег. Гуляем, веселимся, кафешки, ресторанчики, развлечения! Сидим однажды днём на лавочке в сквере, винцо попиваем. От недалеко расположившихся цыганок отделилась одна и прямиком направилась к нам. Какой-никакой разговор неизбежен, а на цыганском откуда-то два слова знаю: «Лавэ нанэ». Что означает: «Денег нет». Только она подошла и собралась открыть рот, как я ей эти два слова и выпалил! Она опешила на мгновение, а потом скала мне:

– Будешь так говорить, никогда денег у тебя не будет!

Развернулась и ушла. С тех пор я ни на русском, ни на каком другом языке этих слов не произношу. Вроде помогает.

Две недели пила, гуляла и развлекалась моя подруга, не забывая пить мою кровь. Готова была страдать любой хуйнёй, лишь бы оттянуться! А я должен был постоянно контролировать её закидоны и блудняки. Так себе у меня отдых получился. Хуёвенький.

Прилетели мы обратно. Недели через три звонит она мне и просит куда-то съездить на моей машине. Я отвечаю, что не могу, т. к. машину в сервис на полную покраску отогнал. Она чуть задумалась и сказала:

– Хуясе ты денег за три недели поднял, что можешь под полную покраску «Волгу» отдать!

Я ей объясняю, что поднял-то как раз средненько, а деньги на это дело давно отложены были. На что получаю ещё одну её зачётную фразу:

– Нихуя себе! Это сколько же ещё денег мы могли на юге проебать!!? А ты их отложил на покраску сраной машины!!! Ну ты и жлоб!!!

Настал исторический момент, когда она сообщила мне, что выходит замуж. Мне искренне жаль того человека. Причём сообщила она мне эту весть довольно оригинально, сказав:

– Я выхожу замуж. Но ты же меня не бросишь??!

Потом со своего девичника она снова звонила мне. Состоялся такой диалог.

Ксю, нежно-нежно:

– Привет! Как ты там?

Я:

– Привет! Замечательно!

Она:

– А что это голос у тебя такой радостный? Пока я тут выхожу замуж, ты кого-то трахнул?!!

Я:

– Конечно!

Она:

– Ну ты и пидар!!!

Бросила трубку.

Человек-катастрофа! Помню, она рассказывала о том, как погибла её бабушка. В Новый год, опять же, бабушка с подругой посидели, подпили и, насмотревшись вдоволь новогоднего телевизора, в качестве развлечения решили поспорить, кто из них больше раз через голову перекувырнётся. Сказано – сделано. Давай они кувыркаться! На каком кувырке её бабулю «обнял Кондратий», история умалчивает, но отправилась она на небеса именно таким способом, о чём свидетельствовала её жутко расстроенная, но выжившая подруга. Конечно, сразу после этого рассказа нужно было бы мне бежать от этой барышни куда глаза глядят, но не направил Господь. Видать, не до меня ему было.

Жила в нашем подъезде на третьем этаже тётя Ира, как все её называли. Передвигалась она на костылях. Седые волосы всегда были коротко пострижены, из-за чего лицо казалось квадратным. Узкие поджатые губы, бугристый нос и сощуренные злые глаза красоты ей не добавляли. Персонаж преинтереснейший! Людей она ненавидела лютой ненавистью. Особенно детей. Да и собак тоже не жаловала. Как-то зажала нашего пса в угол у подъездной двери и костылём выбила ему глаз! Если тётя Ира сидела на лавочке у подъезда – никто больше не сидел не лавочке у подъезда! Если ты застал её на входе или выходе из подъезда, не заходи или жди в лифте, пока она не уйдёт. Запросто можно было быть отмудоханным костылём! Пусть даже алюминиевым, он всё равно неприятно. Вот идёшь ты мимо неё, а она сидит на лавочке, на солнышке греется, улыбается тебе и говорит:

– Здравствуй, мальчик!

Ты, расслабившись, отвечаешь:

– Здрасти, тёть Ир!

Всё так мило! Но как только ты проходишь мимо и теряешь её из поля зрения, тебе наёбывают костылём по спине! Так что нужно было сразу бежать или стараться не попасть в зону действия костыля! Порой она выпивала. Вот тогда она бралась за баян! Летом выходила с ним на балкон, зимой просто открывала окно, чтоб всем было слышно. Играть она не умела совсем, слуха тоже не было. Она просто рвала меха и орала на всю улицу! Понять, что она исполняет, было невозможно, но душу она в это вкладывала. Ещё она любила просто стоять на балконе и материться! Не обращаясь ни к кому. Просто от души! Иногда в палисаднике под балконом тёти Иры обнаруживалось огромное количество писем-треугольников, написанных разноцветными шариковыми ручками. Помню, я подбирал их и пытался читать, а вот содержания не помню совсем, а может, и не было его там вовсе. Кому она их писала? Зачем в таком количестве? Почему отправляла таким странным образом? Неизвестно.

Конечно, она была ебанутой. Время от времени в периоды обострения её нахлобученности приезжали врачи с санитарами и увозили её подлечить нервы в психушке. Весь дом отдыхал! Но потом она возвращалась. Менты, понятное дело, её не трогали. Поговаривали, что в годы войны она служила в НКВД. Кем она там была и что такого натворила, чтобы безвозвратно ебануться на долгие годы, остаётся только догадываться. Однажды тётя Ира уехала вместе с санитарами и больше не вернулась. Видать, «кукуха улетела насовсем». Так она и сгинула где-то в бескрайних палатах какого-то дурдома.

Во время трудового подвига моего в НАМИ, в девяностые, было там аж две столовые (одна диетическая) и бар. Сейчас не знаю, есть ли там всё это, да и спросить-то некого. А в то славное время функционировало всё весьма замечательно! Особенно вспоминается, как там мойву жарили! Прям с противня на тарелку – и в пасть! Знакомая повариха объясняла мне потом, что приготовленное в больших объёмах блюдо завсегда вкусней. Вот дома то же блюдо теми же руками по тому же рецепту – а с другим вкусом получается! Загадка природы. Но речь о баре пойдёт, точнее, о двух барменах, там работающих. Звали их обоих Евгениями, и были они друзьями неразлучными! Ко всему, людьми весёлыми, общительными и контактными. Понятное дело, порой при отсутствии работы или под конец рабочего дня заглядывали мы туда со сложившейся компанией с удовольствием! В ассортименте бара было полно разного алкоголя, включая целую радугу польских ликёров. Был даже мной «коктейль НАМИ» придуман! Простой, но вкусный! 50 мл спирта, 50 мл воды и 50 мл вишнёвого ликёра. Девяностые, хули. Помнится, я вообще водителем устраивался туда, но из-за нехватки механиков три года проработал испытателем в боксе, пока мне машину не выделили. Мёртвый «рафик» «от забора». Зима тогда была. Уж сколько и как я его заводил, это песня отдельная. Никак не хотел он работать. Как-то утром снял я с ночной зарядки аккумулятор и давай опять крутить двигатель в тщетной надежде на запуск. Только всё похуй было этому латвийскому произведению искусства. Пока возился, глядь, бар уже работает. Пришёл я туда, потрещал с Женьками о невезухе своей да коктейля того выпил. Полегчало вроде. Решил, сейчас выйду, добью остатки аккумулятора, его на зарядку, а сам домой отправлюсь. И именно в тот раз завёлся мой «рафик», и началась совсем другая рабочая жизнь! Понятное дело, в бар я стал заглядывать реже. В один прекрасный день забегаю к Женькам – а по закону жанра один из них высокий был, а другой маленький, такого «колобкового» телосложения, – и наблюдаю странную картину: Женёк, который маленький, за стойкой на цыпочках передвигается. Я в непонятках, озвучиваю вопрос, мол, что-то тебя твой рост устраивать перестал. Он разозлился, нахуй меня отправил, а второй Женёк от смеха в истерике бьётся. Выяснилось: вчера мы классно посидели все вместе, дружной компанией, в баре. Я ушёл рано, т. к. мне за руль утром, а они засиделись допоздна и, поскольку жили рядом с работой и не далеко друг от друга, поймали частного извозчика. Машина оказалась праворульным микроавтобусом. Маленький Женёк сидел спереди, а другой кемарил в салоне. Вдруг сквозь дрёму слышит тот, который в салоне, что дверца вроде хлопнула! Глаза открывает, друга на переднем сидении нет. «Вот ведь козёл! Вышел и не попрощался!» – подумал Женёк в салоне. Очнулся окончательно под мат-перемат водителя и понял, что случилось. Друг его на переднем сидении уснул, а т. к. не пристегнулся и хреново захлопнул дверь, так его на повороте, в сидячем положении и вынесло нахуй из машины, и ебанулся он пятками о дорогу! Благо время ночное было, машин почти нет. Больничный лист под это дело не возьмёшь. Так вот и ходил он на цыпочках, пока пятки болеть не перестали.

Пока работал я в НАМИ в боксе, познакомился там с замечательным человеком и слесарем от Бога, чьим учеником почёл бы за честь называться. Его девизом было «Сделать можно всё (вопрос во времени и в средствах)». Многое почерпнул я для себя, общаясь с ним! Поговаривали, что хотел он себе пистолет изготовить, а чтоб не беспокоить токарей известными всем калиберными размерами, себе свой станочек создал. От зависти и уважения, наверное, люди наговаривают. Я не сомневаюсь, что он был способен на это, но ни станочка, ни пистолета у него не видал. А вот счётчик Гейгера он себе собрал, доказав мне, что фосфорный циферблат с моих часов от старого самолёта «фонит». А ещё, при всех его знаниях, талантах и золотых руках, не любили его окружающие за ужасный характер. Характер просто отвратительный. Вот пример. Была у него жена. Три раза они разводились и три раза сходились опять! Во время одной крупной ссоры подошёл Лексеич к окну их квартиры и, глядя на вечерний город, сказал жене:

– Всё ругаемся мы с тобой и ругаемся. А вот подойди посмотри, сколько окошек вечерних вокруг зажглось!

Жена подошла и стала вместе с ним смотреть в окно, а он вдруг продолжил:

– И за каждым окошком по пизде! И везде меня ждут!

Вообще, любую подъёбку от него можно было ждать в любой момент. Например, когда кто-нибудь что-то исключительное сделать бахвалился, он говорил:

– Ага. Ща выступит фокусник Митуда! Любой хуй в жопе спрячет!

А его фраза, когда что-то пошло не так:

– Засадил с песком с навозом. Не растащишь паровозом!

Шедевр!

Таких вот приколов было у него великое множество, только вот не припомню их сейчас.

Был он парнем деревенским, по возрасту на фронт Великой Отечественной не попал, но в самом конце войны оставил свою деревню и устроился в городе на завод. А на заводе том разбитую технику с полей сражений разбирали и в переплавку отправляли. В первый рабочий день его спросили, не хочет ли он из пулемёта пострелять. Да как же не хочет? Очень даже хочет! Привели его в длинный коридор в подвале, где немецкий пулемёт стоял. Объяснили, как заряжать. Рядом лент несметное количество. В другом конце коридора тюки с сеном, вот по ним-то и стреляй! Шапку-ушанку ещё подвязали.

Дело в том, что у немцев гильзы латунные были, ценный металл для страны, а как в переплавку патроны боевые кинешь? Будут летать по всему цеху! Вот и разделяли их таким образом.

Счастливым себя Лексеич около часа чувствовал, а к концу дня понял, что тяжелей работы на том заводе не было! Всех новичков через это прогоняли. Пороховая гарь, ужасный грохот и жуткая тряска от пулемёта. Так что с получением удовольствия от стрельбы вышел полный перебор.

Однажды ехал я на РАФе по работе, сослуживец ещё со мной был, и на эстакаде у Рижского вокзала влетает в заднее правое колесо рожковый ключ 17×19! А я-то ещё водитель молодой, бестолковый! Бля! А запаска пустая и не накачивается! Спасло, что камера в машине была. Ох, господа и дамы, как же заёбисто перебортировать колесо вручную, чтобы в нём камеру поменять! И так меня это напрягло, что в дальние поездки я стал две запаски брать. Тем паче, что резина для РАФа была полным говном – ни протектора, ни качества! Как-то поставил я на машину эту два новых баллона, ну и взорвались они у меня через год с разницей в один день. О как! Ну, это присказка. А «сказка» такая вышла.

Зима гуляла вокруг нуля по Цельсию, когда отправили меня в Иваново трубы нержавеющие нашему дизайн-центру отвезти. Дали даже сопровождающего. Он, сука, дикий какой-то! Мало того, что помощи никакой, так с ним даже поговорить-то не о чем. Ну да хуй с ним. На Владимирской кольцевой чую я, что не так что-то с машиной. Остановился. Глядь, задний правый баллон спустил. Домкрачусь, ставлю запаску. Немного от Владимира отъехал, опять хуйня начала происходить! Останавливаюсь. Бля-я-я. Заднее правое колесо пустое! Домкрачусь на обочине. Слякоть! Дорога узкая! Фуры носятся, как в жопу ужаленные. Только снял я колесо, как один мудак-дальнобойщик так близко пронёсся, что рухнул мой РАФ с домкрата! Каким чудом не лопнул тормозной барабан? О, и как я заебался снова поднимать машину этим ёбаным «волговским» домкратом! Мудаки носятся, машина качается, брызги в морду летят, ко всему ещё промокать начал! Ну да ладно. На подъезде к Иваново слышу, посторонний стучок в моторе появился и, сука, усиливается постепенно! Разгрузились мы где-то, и пора уж в сторону дома отправляться, а запасок-то нет. Заехал я в шиномонтажку колёса починить, а внутри мастер пьяный в лоскуты! Ну, ещё бы! Конец рабочего дня, а в его контору общий вход с винным ларьком. Только и удалось в запас камеру у него купить. Отъехали мы чуть от Иваново да сделали привал. Перекусили. Двинулись домой. Еду я и стараюсь обороты мотора держать повыше, так он стучит меньше. Всё бы ничего, но тут как-то резко упала температура на улице, и трасса превратилась в каток. Приходится красться. Но тоже не долго, мотор сдох. Стоим мы в чистом поле, на горизонте огни местной деревеньки светятся, да позёмка по обледенелой дороге перекатывается. Аккумулятор сел, только на аварийные огни и хватает. Стою, голосую, помощи прошу. Останавливается «шишига», я его прошу взять РАФ на буксир, если заведётся, то здесь расстанемся, а нет, то дотянул бы до Владимира. Тот недовольный весь, что время со мной тут теряет, а при таком раскладе мог бы и не останавливаться вообще. Цепляем мой стальной трос и пробуем запуск. Нет его. И тут притормозил этот «крендель» на своём ГАЗ-66, а следом по газам дал. Трос, естественно, посредине рвётся! Отъехал он метров на сто, вышел, посмотрел на обрывок троса и нет чтобы отцепить его да в обочину хоть бросить! Хуй! Садится в кабину и уезжает! Вот тут-то я и охуел! Но делать нечего. Останавливаю КамАЗ, самосвал. Ребята в нём добрые, только троса у них нет. Вяжем за мой обрывок. Пиздец. Так ездить нельзя, но выхода нет. Проехали поворот на Суздаль и плотно встали в пробку! Трасса обледенела, и никто по ней ехать не может. Пару часов ждали машины с песком из Владимира. Спасибо огромное тем камазистам! Дотащили нас до стоянки у вокзала, помогли запарковаться, а от предложения денег отказались. Да-да. Прямо так и сказали: «Иди ты нахуй со своими деньгами, мы за помощь денег не берём!» – и уехали.

Но выходной у моего ангела-хранителя ещё не закончился. Автовокзал оказался уже закрыт, а электричка будет утром. Попытался я погрызть мумифицированную курочку из местного привокзального буфета, выбросил её нахуй да в зале ожидания вздремнуть решил. Только в сон провалился, менты будят! Предъявил я им документы, и так мне тошно стало, аж весь пиздец! Пошёл в билетную кассу и спросил про проходящие поезда на Москву, что, мол, готов в тамбуре уехать из этих гиблых мест! Купил я два билета, не бросать же тут попутчика моего, и через часок уже ехали мы в купе с двумя замечательными тётушками. Решил я обнаглеть и спросил, не осталось ли у них в конце путешествия какой провизии? Тут они безмерно обрадовались, конечно, есть, именно такая, что им уже не съесть, в гости везти неудобно, а выбросить жалко. Попутчик мой, по скромности, отказался, а я с радостью на душе понял, что денёк тот закончился, и принялся трапезничать, слушать рассказы добрых женщин и нахваливать еду.

Через три дня, когда ударили морозы под двадцать, мы со вторым водителем «на верёвочке» эвакуировали мой РАФ в Москву. Путешествие тогда вышло неинтересным и ужасно холодным.

В те годы в НАМИ можно было полюбоваться разными редкими автомобилями. Даже, помнится, «Понтиак Фаер Бёрд» накрытый брезентом стоял, как памятник несбывшимся надеждам. Какой-то очень богатый кавказец пригнал его для проверки. Мастера подшаманили машинку и решили проверить. Кто знал, что трос газа на «полной дыре» заклинит? Так они в гараж через стену и приехали! Решение этого вопроса с клиентом так и осталось для меня тайной, времена были тяжелые, когда я увольнялся оттуда, одно из помещений под изготовление гробов сдавалось… Но рассказ не о том. Пригнал к нам завод ГАЗ одно из редчайших своих произведений – ГАЗ-3105! Симпатичная машинка, я покатался даже на ней чуть-чуть! Решили там, наверху, инжекторный, распределённый впрыск к ней присобачить, а карбюраторы выбросить. Дают нам с Лексеичем задание: высверлить в картере сцепления окна для установки датчиков синхронизации.

Лексеич – это старый хитрый лис! Меня, уже побежавшего было исполнять, одёрнул и спрашивает завлаба:

– Вы нам место сверления на чертеже покажите, а мы уж отсверлим в лучшем виде!

Завлаб, человек и без того занятой, дал задание инженеру, который и придумал нам место сверления.

Залезли мы с Лексеичем под машину, с рисунком на схеме сверились, и стал он сверлить, мне не доверил. Боже, как красиво работал человек, сразу видно, что и металл чувствует, и инструмент! Третьим, наиаккуратнейшим отверстием пробиваем мы картер коробки передач! Потекло масло! Короче, полный пиздец далеко идущим планам начальства! Вызывают нас «на ковёр»! А жопы-то наши чертежом с указаниями инженера прикрыты, не за что нас взъёбывать! Тогда наш завлаб, замечательный человек и руководитель, говорит Ивану Алексеевичу, на меня просто махнув рукой:

– С Коротеевым всё понятно, он молодой ещё, но вы старейший слесарь и на месте не разобрались с ситуацией.

На что Лексеич ему ответил:

– Андрей Семёнович, я действительно уже старый человек и сквозь алюминий очень плохо вижу!

Стало начальству ясно, что такого матёрого слесаря ебать – только хуй тупить! Нас опять сослали в моторные боксы, а «Волга» обратно на завод отправилась. Только не доехала. Масло всё вытекло, отчего КПП заклинила. А говорил им Лексеич, что дубовыми чопиками нужно отверстия забить, дерево от масла разбухнет и всё перекроет! Один же из инженеров настоял на зачеканивании в отверстия свинцом.

Я порой думаю, что, может, и знал старый слесарь, какой пиздец творит? Да только всё ж по схеме, всё по чертежу.

Конечно, досадно тогда было, зарплаты низкие, а то и совсем никаких зарплат, а замдиректора личному водителю приказывает бутылку коньяку в бачок омывателя вылить! Потому что этот коньяк итальянским гостям на банкете не понравился! Алексеич в холодном боксе, на коленках, какую-то хуёвину, нужную для техники этих итальянцев, надфилем строгает. Говорил, что тут точность очень важна, сложней только «голос» на гармошке восстановить, где полным проходом надфиля загубить всю работу можно.

В то время у НАМИ было две территории, и мне частенько приходилось гонять РАФ туда-сюда, перевозя начальство и документы. На второй территории находился стенд с беговыми барабанами. Что-то вроде пыточной для автомобиля. Машину приковывали цепями, чтобы не соскочила, а приводные колёса ставили на барабаны. Замеряли в боксе температуру, давление и влажность. Обязательно! Потом начинались всякие испытания. Забежал я как-то туда что-то передать, а там вовсю идёт истязание машины. Перед испытателем на мониторе заявленный график номера передачи и скорости, там же точка реального положения дел, которой водитель должен в этот график попасть. Жуть. Но интересно. Хотя… В чём смысл? Авто простое, наш же институтский «Москвич». Может, присадку какую залили и ищут разницу в мощности? Но нет. Не сразу я заметил на задней полке пирамидку, спаянную из медной проволоки, через центр которой проходила медная трубочка, соединённая с топливной магистралью от бензобака к карбюратору! Во, бля, чудеса! Эмоции свои по поводу людей, страдающих хуйнёй в рабочее время, я выплёскивать не стал, т. к. в боксе присутствовали чужие люди. Дождался, когда кто-то из своих, институтских, выйдет покурить, шмыгнул за ним и спросил:

– Нахуя?

– Платят! – ответил он.

– И что? Есть разница, с пирамидкой и без пирамидки? – опять спросил я.

– Никакой. Хуйня полная! – с улыбкой ответил он.

– И снова. Нахуя?

Тогда он мне рассказал интересную схему. Предприниматели платят НАМИ серьёзные деньги для проведения испытаний пирамидки, поскольку они предполагают, что бензин при прохождении через центр пирамидки заряжается космической энергией! И такого, заряженного, бензина мотор будет расходовать меньше! Все испытания официальные, и по завершении люди получат официальные документы о том, что их пирамидка испытана в самом НАМИ! А о том, что испытания не дали никаких результатов, все промолчат.

«Испытанно в НАМИ» – на этикетке при продаже. Вот что главное! А то, что бензин не стал космическим и волшебным, никто, кроме здесь присутствующих, не узнает.

Порой, смотришь на какую-то ситуацию в жизни и думаешь о том, что посмотрел про это в кино – и не удивился бы, а наяву забавно.

Работал я как-то в одном большом престижном сервисе, аккурат после НАМИ. Кабы не знакомство моё с экспериментальным, на тот момент, двигателем, то и не взяли бы меня туда никогда. Поговаривали, что там ещё космонавты свои «Волги» обслуживали, а один мужик в те времена, пригнав «Волгу» в ремонт, отвлёкся, а когда вновь обратил внимание на свою машину, по ней уже от души хуярил кувалдой слесарь по прозвищу Глыба, выбивая что-то из подвески! Тут мужика чуть инфаркт-то и не ебанул! Ещё бы! Копить лет десять, а то и поболе, на автомобиль и узреть такое к нему отношение! Оставим уж совсем «лохматые» годы, а случай был такой. Приехал на сервис дедушка один на «Газельке». С самого порога стал он всем давать понять, что он не лох, в машине разбирается и вообще специалист во всём! Только вот тормозную систему на своём авто «победить» не смог. Уж на смотровую яму машину загнали, а он всё бегает вокруг неё, слесарей своими историями заёбывает, как он и это сделал сам на своей машине, и то отремонтировал! Только его одного и слышно. Слесаря – ребята терпеливые, головами качают, а сами копошатся, гайки крутят. Готово, вроде. Проверять пора. Отогнали мужики машину в один край сервиса и говорят деду, чтоб разогнался он посильней и посредине резко затормозил. Тот раскрутил мотор, разогнался и что есть мочи нажал на тормоз! «Газель» встала, как вкопанная! Да вот только в этот момент оба стекла фар вылетели и вдребезги разбились о бетонную плитку пола! Дед заглушил мотор, выбежал из машины, смотрит то на фары без стёкол, то на осколки на полу, и восклицает:

– Как же так? Я же их сам только вчера приклеил!!!

Весь сервис рыдал от смеха! А на самом деле это хорошо, что он сам в тормоза не полез.

На том же сервисе работал я в бригаде совсем небольшой, состоящей из трёх человек. Самым младшим был Серёга. Работящий, весёлый, балагур! Просьба не путать с пиздоболом. Хороший парень, а запомнился мне он своей огромной любовью к жене. Ну конечно, к своей. Любил он её страстно! Когда что-нибудь рассказывал про неё, весь прямо светился. Чувствовалось, как будто мёдом обливаются его сердце и разум только при её упоминании. Непьющий был Серёга, и всё в дом. Каждую копеечку в клювик – и к жёнушке любимой на учёт. Как-то пригласили Сергей с супругой нас с (уж не помню барышню, с которой побывал у них… Смутное тогда у меня на женщин было время) кем-то там к себе в гости. Я всё думал, что же за диво дивное он себе отхватил? Однако был даже несколько разочарован представшей предо мной представительницей женского пола. Вот за что бы я поставил ей десять баллов из десяти, так это за обыкновенность! Согласен, не моё собачье дело о чужих жёнах и чувствах судить, но это факт. К мужу же своему она относилась снисходительно, позволяя ему быть при себе любимой! Прям королева, ёпт! Серёга же смотрит на неё, как на божество! Несколько лет мы дружили семьями, а потом Сергей перешёл в другой сервис, но какое-то время мы созванивались, как и бывает в жизни, всё реже и реже. А однажды вдруг звонит мне его жена и просит поговорить с Сергеем, чтобы я помог вернуть их отношения в прежнее русло! Опа. Позвонил я ему и из разговора понял, что у них родился ребёнок, и ребёнок этот забрал на себя последние крохи внимания, которые перепадали Сергею. И так на него был хуй положен, а теперь ещё с довеском. Пересмотрел он свою жизненную позицию, завёл любовницу ласковую, стал выпивать и не приходить домой ночевать. Вот чем я мог помочь? Чем? Какой такой беседой я мог бы вернуть огромное и действительно светлое чувство, вовремя не понятое, не оценённое и проёбанное с таким пренебрежением? Чем же завершилась эта история, да и завершилась ли, я не знаю.

Порой забываются интересные моменты, но тут всплыли в тему.

Когда сынок мой был совсем маленький, то иногда упорно старался избежать кормления, а т. к. без мультиков этот процесс вообще не происходил, то единственной действенной угрозой для него был просмотр мультфильма «Мойдодыр». Ненавидел ребёнок его лютой ненавистью! Доходим мы с ним до точки начала конфликта, и я с угрозой в голосе начинаю говорить:

– А дети, которые плохо кушают, за обедом смотрят…

Тут ребёнок перебивает меня, беря ложку:

– Папа, не надо МАНДОДЫРА!

Да и с произношением буквы «Р» у сынка были проблемы. Когда мы попадали в дорожные заторы, он вещал из детского кресла:

– Папа, мы попали в ПООПКУ!

А главное, что не поспоришь.

Общался по этой теме с одним знакомым, и тот рассказал про племянника, выдавшего на прогулке в парке:

– Мама! Смотри, смотри! ВОЛОСОПИЗДИСТЫ!

Да что тут говорить? Завтракаю под просмотр ноута, а правым ухом зацепился за «Квартирный вопрос» в телеке. Бубнят они там про переделки всякие. Вдруг ясно слышу голос ихнего дизайнера:

– А здесь теперь будет ПОНОС ЦВЕТОЧКАМИ!

Опа! Кто-то там, на центральном ТВ, окончательно ебанулся. Нести такое в эфире! Переключаю всё внимание на экран! Ясно. Послышалось. Там у них будет «Панно с цветочками»! Это надо так построить предложение!?

На права-то я должен был сдать ещё перед армией, но перед самым главным экзаменом выяснилось, что паспорт я где-то проебал! Восстановить его быстро не получалось. Моя группа уже всё сдала, а сдавать с другой группой и с другими инструкторами не хотелось, и так я похерил первую автоучёбу.

Вернувшись же из армии домой и поработав небольшое время слесарем-сборщиком, решил направить стопы свои в автобусный парк. Времени свободного было много у меня, сил полно, да и платили там хорошо!

Отучившись в специальном комбинате на категорию D, заодно по случаю прикупив к ней категории B и C, я был направлен для обязательной отработки в парк. Не самая, прямо скажем, лёгкая работа, если учесть, что возили мы народ на «ЛИАЗах-677». Лишний раз не выпьешь – продувка перед каждой сменой. Беготня. Талоны на моторное и коробочное масло. Талоны на бензин. Постоянные заявки на ремонт. Работа тупая до сумасшествия! Сразу после ТО мой старый сменщик должен был переходить на «Икарус» и устроил отходной пир прямо во время прохождения этого самого ТО. Стол (сидение в салоне) был накрыт минималистично – водка и карамелька «Снежок». Карамелька раздавлена в крошку и красовалась на расправленном фантике. Закусывать нужно было так – выпиваешь «дозу», слегка слюнявишь указательный палец и дотрагиваешься им до крошек карамельки. Три-четыре крошки – норма. Нужно, чтобы закуски обязательно хватило на всех. А все – это сменщик, я и периодически выныривающий за «дозой» из ремонтной ямы слесарь, грязнющий как чёрт! Как я попал домой тогда, не помню. Помню только, что шёл пешком, чтоб в транспорте не развезло. Зима тогда была.

Новый сменщик очень удивился, что на салонных дверях нет замков.

– Как нахуя нужны замки? – волновался он. – Это же одиннадцатый парк! Тут же одно ворьё! Ничего нельзя оставить. Всё спиздят!

В то же день он поставил «пузырь» сварщику за приваривание петель и повесил на двери замки. Через день замки сломали и из автобуса спиздили всё! Даже щёткой для мытья кузова не побрезговали. А раз всё и так спизжено, то и смысл в навешивании новых замков потерялся.

Бывало, на конечных остановках общался со знакомыми по учёбе ребятами, и один рассказал историю про последний ночной рейс, который чуть не стал действительно последним:

– Еду последний рейс. Ночь. Народу мало совсем. К дверям на выход никто не подходит. На очередной остановке пусто, значит, можно не останавливаться. А улица длинная, прямая, и машин совсем нет. Тихо всё, спокойно, только мотор урчит. Тут слышу – звук какой-то посторонний в двигателе появился. Думаю, доработать бы! А звук всё громче и громче. Ну, думаю, всё. Пиздой накрывается движок! Отъездился… И тут я просыпаюсь!!! Автобус едет! Мотор урчит! А звук посторонний – это пассажиры в салоне беснуются. Долбят по стеклу, меня разбудить пытаются! Оказывается, люди на остановке той были, а я не остановился, и пассажиры, почуяв неладное, пошли посмотреть, как там я, а я во сне уже вторую остановку проезжаю! Страшно стало, аж весь пиздец…

Ушел я из парка по 33-й статье за прогулы. Но на самом деле за то, что я послал нахуй дежурного механика, который хотел заставить меня выехать в рейс на автобусе с неисправным рулевым управлением.

Через некоторое время сосед по этажу, разузнав у меня всё об этой профессии, решил попробовать себя на этом поприще. Отучился и в парке, по странному стечению обстоятельств, получил именно тот автобус, на котором работал я. Но ненадолго, в зимний страшный гололёд к нему в лоб прилетел какой-то грузовик. Сосед чудом остался жив, выпрыгнув перед ударом из-за руля на капот в кабине, а автобус пошёл на списание, т. к. восстановлению не подлежал. А я даже его госномер зачем-то помню – 1125.

Друг мой по авторемзаводу, Костя, когда вернулся из армии, рассказал такую историю про сон за рулём.

Служил он в Германии. Однажды после учебных стрельб шла его часть колонной по прекрасному немецкому автобану. Кстати, езда колонной – это тот ещё геморрой! Видишь только задницу впереди идущей машины, и всё. Со временем эта картинка сильно утомляет, а ещё мирное укачивание на хорошей дороге совсем не бодрит. По себе знаю. Костя сидит на пассажирском месте, сослуживец вяло крутит руль ЗИЛа-131. А к слову сказать, везут они в кузове ящики с неизрасходованными на полигоне боеприпасами. Подбадривал Костя товарища, подбадривал, да притомился и впал в полудрёму. Но видит он, как огни одной машины в колонне ушли на поворот, другой, третьей, машина перед ними тоже повернула, а они – нет! Не успел Костя среагировать для того, чтобы разбудить уснувшего за рулём товарища, – ушла машина с дороги! Перевернулась! Тут он сознание и потерял.

Когда пришел в себя и открыл глаза, то первое, что увидел, – это надгробные плиты в большом количестве! Мелькнула мысль, что пришёл ему пиздец в его молодые годы. Однако оказалось, что, сломав забор, машина прикувыркалась во двор к немцу, который занимается изготовлением памятников. Немец этот теперь ходил по двору, наблюдая у себя на газоне перевёрнутую русскую военную машину!. Вокруг же всё было усеяно всевозможными боеприпасами, которые разлетелись из разбившихся при аварии ящиков. Несмотря на сильные повреждения кабины, все остались живы и здоровы. Начальство Костино даже подарило ему фотографию разбитого ЗИЛа с датой аварии, на память и для празднования второго дня рождения.

Немцу же пришлось пару-тройку дней терпеть присутствие русских солдат, присланных для эвакуации машины, наведения порядка, ремонта забора и сбора боеприпасов. Что он в это время бурчал себе под нос, мы никогда не узнаем.

Сумбурно как-то всё тут складывается, ну да ладно.

Дело было в девяностые. Любимая девушка меня прокинула и, «вильнув хвостом», удачно вышла замуж, погрузившись в радостный мир семейной жизни и размножения. Я же, реально охуев от такого поворота событий, по выходным вовсю гусарствовал в деревне, утешаемый молоденькой соседкой. За что спасибо ей огроменное! Я упивался своим горем расставания, а она любила меня и терпела меня, дурака, а также весь бардак, который происходил вокруг. Пьянки! Гости! Гости, пьянки! Песни под гитару до утра! Свалка мотоциклов у крыльца! Раздача «убитых» алкоголем мужских тел их более разумным и трезвым барышням для транспортировки домой. Уж слишком немудрёная была закусь. Как-то я сам в те годы оказался в малознакомой компании в гостях. Минимализм накрытого там стола был поразителен! Большой стол. Согласно количеству народа расставлены рюмки. В центре два блюда. На одном гора нарезанного белого хлеба, на втором – нарубленная «по-будённовски» варёная колбаса. Всё. Ужас! Ну как тут не наебениться в хлам!?? В деревне оно попроще будет, кто огурцов принесёт, кто зелени, кто картошки. Только количество водки всегда побеждало!

Зашёл как-то ко мне в гости сосед, а с ним его товарищ с подругой. Ну… Продолжилось гусарство. Барышню-то мне представили по имени, а сами в разговорах странно как-то её зовут. Стал я прислушиваться. Бля… Вроде Тапочкой они её называют! Странно. Конечно, я спросил, с каких таких радостей ей эта кликуха прилетела. А дело было так. Тапочкин парень тоже частенько приглашал к себе домой гостей. Срубился в тот раз он от возлияний и упал на диван, а гости продолжили пить и играть в карты. Когда же он проснулся и принял вертикальное положение, оглядел присутствующих, в то же время ища ногами тапки на полу. Одну тапку он сразу найти не смог и спросил присутствующих:

– А где моя тапочка?

Почему-то все подумали, что он спрашивает про свою девушку. Народ переглянулся, а кто-то ляпнул:

– А хуй её знает! Наверное, поссать пошла!

Вернулась барышня с кухни уже Тапочкой. Кличка прилипла всерьёз и надолго! Вот я её как Тапочку помню, а как звали, не-а. Хоть убей!

История не моя, но не могу оставить её без внимания. Мне её про своего знакомого друг мой поведал.

Надоело молодому человеку учиться. Это, собственно, обычное дело. И захотел он на тракториста выучиться. Тракторист на селе – человек уважаемый! Да и деньги завсегда у него водятся. Тут сколымил, там схалтурил, тут самоуверенного джипера из грязи вытащил. Красота! Отправился он на курсы начинающих трактористов. Погоняли их группу по теории немного, да и что вола тянуть? Вперёд! Знакомиться с самим трактором! Обвёл их, значит, мастер-тракторист вокруг трактора. Показал и рассказал всё в общих чертах. Пора к запуску мотора приступать! Засучил мастер рукава и сказал публике:

– Близко не подходите, но смотрите внимательно. Учитесь! Два раза показывать не буду!

После этих слов он намотал верёвку на пускач и дёрнул за неё, раскручивая механизм. Тот попытался запуститься, что-то в моторе завращалось, затрещало, задымилось, но вдруг резко остановилось! Заклинило! В этот момент из тракторного мотора, как пуля, вылетела какая-то железка и попала мастеру прямо в голову! Смерть была мгновенной! После увиденного этот начинающий тракторист вождение трактора как профессию вообще больше не рассматривал, заявив:

– На хую я видел все эти трактора и всё, что к ним относится!

А мастер оказался человеком слова. Два раза действительно не показал.

Бабушка моя рассказывала, а значит, было это совсем давно. Если правильно помню, то году в 1965-м, что ли, купила она дом с участком в деревне, где и стала проводить тёплые месяцы года. Ходила по той деревне такая история. Снимала как-то в той деревне дачу одна женщина, и был у неё сынок, для поправки слабого здоровья которого она и привезла его на лето за город. Способный сынок, на аккордеоне хорошо играл! А хоть возраста совсем молодого, только девки деревенские все к нему липнут. Музыка нравится! Это сейчас отовсюду музон протекает, а в те годы не у всех радио было. Пацаны на деревне завидовали ему и его таланту. Бить не стали, а соорудили какую-то трубочку, набили её серой со спичек и порохом да дали ему со словами, что, мол, пили её тут напильником, и салют будет! Тот стал пилить, как и было задумано, она взорвалась! Один из осколков, пробив глазницу, попал в мозг, и мальчик умер. Единственный ребёнок у той женщины. Насколько я помню, наказан никто не был. Дети же совсем. Конечно, извинялись, каялись. Говорили, что не хотели так, а только чтоб пальцы баянисту повредило! Чтоб играть не смог! Завидовали сильно, вот пороху много и положили.

Вот такая история. Всплыла.

Жил у Лексеича в посёлке мужик один. Охотой промышлял. Идёт он однажды из леса домой по поселковой улице, а у соседнего дома на лавке сосед сидит с кумом, и самогон они пьют. А охота у мужика того не задалась тогда, без дичи он возвращался. Так давай эти двое над ним потешаться и подъёбывать всячески, что зверь умней его стал! Куражатся перед друг другом да всё новые подъёбки придумывают! Подошёл тогда к ним охотник, снял с плеча ружьё, взвёл курки и сказал:

– Вот сейчас я, Михалыч, ебану из двух стволов дробью по крыше твоего дома, и вместо того чтобы сидеть и пиздоболить, займёшься ты делом, будешь крышу перекрывать!

Тут, конечно, сразу посыпались извинения! Не хотели обидеть, мол, да присядь и выпей с нами! Плюнул только охотник, курки отпустил да домой пошёл.

Вообще, думать надо прежде, чем на человека с оружием пиздеть!

Уже практикуя личную диагностику зээмзэшных моторов, стал я свидетелем одного забавного случая. Позвонил мне один клиент – азербайджанец. Вообще я старался в работу таких не брать, но его трогательное отношение к старенькой «Газельке» меня умиляло. Чего только стоила фраза:

– Помоги! Да? Совсем не еду! Педаль давлю – ничего! Мне уже машины моргуют! А я совсем не еду!

Звонит он мне как-то и, зная, что я недолюбливаю их брата, просит:

– Мотор у дяди моего, тут рядом, не заводится совсем! Помощь нужна!

Собираюсь я, выхожу. Они с «дядей» уже дежурят у моей машины. Сажаю «дядю» в салон, и поехали мы к его многострадальному аппарату. К слову, «дядя» этот – чёрный на морду совсем. Копчёный сильно! И вот едем мы и останавливаемся на перекрёстке с поворотником направо. Попробую объяснить происходящее далее. При горящем зелёном человечке для всех. То есть по перекрёстку только пешеходы шастать должны! Но из встречного правого ряда машина поворачивает налево, во встречный правый ряд, и, проехав машины в левом ряду, пересекает всю проезжую часть и останавливается у голосующего пассажира справа. Увидев этот кульбит, я с охуелым восторгом произнёс: